|
|
От
|
inkognito
|
|
|
К
|
All
|
|
|
Дата
|
30.05.2000 05:37:17
|
|
|
Рубрики
|
Прочее;
|
Выполнение обещанного. О видении Божией Матери на Св.горе Афон
Свидетельства паломников ко Святым местам Востока о видении им, находившимся на палубе судна, огибавшего 7 мая 1996 г. Святую гору Афон, Божией Матери "Ты утаил сие от мудрых и разумных и открыл то младенцам" (Мф.11,25). "Из уст младенцев и грудных детей Ты устроил хвалу" (Мф.21,16). Рассказывает паломница из Москвы Евгения Степановна Громова, пенсионерка: "Это было утром. Отец Иона из Одесского монастыря был на горе Афон, его туда пригласили монахи. И он когда вернулся на наш пароход "Тарас Шевченко", мы все к нему подошли, и он начал рассказывать, как его там принимали монахи, как они были в трапезной, как они угощали его. И рассказывает, и рассказывает, а мы стоим около него, стоим, стоим, а он все рассказывает, а оторваться нельзя ни на секунду. Это было так очень долго, и я не помню, сколько это было по времени, но я только видела, что мы проплыли мимо монастыря на Святой горе, где был батюшка Иона, это монастырь св.Пантелеимона. И он нам говорит — все рассказывает и рассказывает — и говорит, если мы сейчас с Божией помощью обогнем на нашем теплоходе всю эту гору, то с той стороны мы такую красоту увидим, что ничего подобного никогда в жизни не видели. И если Господь сподобит, то обогнем, а если нет, то как и в прошлом году мы пойдем прямо. И мы начали к этой горе приближаться — пароход взял курс поближе к Священной горе. Я стояла рядом, около меня еще нас было человек шесть. И вдруг поднялся такой жуткий ветер, у батюшки Ионы даже ряса от ветра вся поднялась, и он руками ее опустил и говорит:"Ветер-то какой сильный." Я говорю:"Может мы как-нибудь закроемся ?" Он говорит:"Ничего, переждем, постоим." И здесь вот очень много людей находилось, они загорали, такое солнце было, они загорали, кто в купальниках, кто вообще в чем, и батюшка, он очень возмутился, он говорит:"Мимо такого места проезжаем, а они вот...", и так тихо-тихо он говорил. И тут поднялся этот жуткий совершенно ветер, вот в одну секунду и они все поднялись, холодно так стало, все поднялись, взяли свои пожитки и моментально ушли в укрытие. А мы были одетые и мы все вот около него остались стоять. И даже был какой-то человек, и батюшка так тихо-тихо говорит:"Ну а вам-то уж как никому грешно-то ходить нагим." Вот он был почти раздетый. От так как-то ретировался так тихонечко-тихонечко по краешку, извинился и ушел. И мы остались, и здесь объявили, что паломники первой смены идут на обед, и мы как-то немножечко замешкались — может быть нам пойти, может быть остаться, а видя вот это замешательство, батюшка Иона вынул из кармана и каждому в горсточку дал полную горсть вот этих соленых орешков и говорит:"Они сытные", и мы не пошли на обед. И сразу успокоилось море, и ветер стих, и он сел и как-то прикрыл глаза, и сидит. Я не знаю, сколько прошло времени, и вдруг он говорит (мне казалось, что у него закрытые) и говорит:"Смотрите, Богоматерь..." Я Ее сразу не увидела, я взяла бинокль, смотрю-смотрю, а батюшка Иона говорит: "Да Вы не туда смотрите-то, там на верху Ее нет." И мою руку он в свою направил, "вот", говорит, "сюда смотрите." И я посмотрела по движению его руки, и я Ее увидела в бинокль. Она была в пол-скалы ростом. Она была в профиль. Одним плечом Она была к скале, а мы Ее увидели сбоку. И я Ее увидела так ярко, так ярко, как будто это не видение, как будто Она высечена в скале. И я смотрю, смотрю и как-то не тороплюсь, мне кажется, как-будто Она навеки здесь осталась, и смотрю в бинокль — и вот, протяни я руку, и я бы Ее почувствовала, я бы дотронулась до Нее, а потом слезы потекли, слезы потекли, бинокль у меня весь-весь мокрый, а батюшка Иона говорит: "Да Она и так хорошо видна", и я опустила бинокль, и я вот увидела, Она вся в красках была, Она не в серых тонах была, Она была не за облаком, Она была очень четко, четко-четко. Я увидела Ее наклоненную голову, я увидела лицо Ее, закрытое руками, и вот эти руки увидела, и на голове у Нее было покрывало, я даже увидела, что оно было или красное, или бордовое, или малиновое, и оно не закрывало у Нее лица, оно только волосы у Нее закрывало, пол-лица оно у Нее закрывало, вот волосы, пол-головы, остальное все было видно. Я что-то хотела спросить, но я просто не могла. И мне так хотелось, чтобы вот весь мир Ее увидел, весь корабль Ее увидел, чтобы Ее увидели все, не только я, ведь нас было несколько человек, а Ее должны были все видеть, все. Я спустилась вниз на палубу, и там еще стояли люди, там стоял один, я знаю, его зовут Василий, он тоже паломник, он так всегда усердно молится. Он стоит, я говорю:"Василий, что ты стоишь, пошли скорей на нашу палубу." И мы с ним подымаемся по лестнице, он говорит:"Что случилось ?" Я говорю:"Ты возьми бинокль, да посмотри !" и дала ему бинокль. Он говорит:"Что же ты так кричишь, я уже полчаса Ее вижу, на коленях стою, я полчаса Ее вижу и без бинокля, и без всего, смотри, ведь Она рядом, совсем с нами рядом." Так заплакал, так зарыдал. Потом еще женщина была, с нами видела. Потом со мной другая женщина стояла, такая светленькая блондиночка, я ей дала бинокль, я ей говорю:"Посмотрите, вот так вот встаньте, где я стою." Она посмотрела, но она мне ничего не сказала. И еще такая женщина одна была, "дайте, дайте я посмотрю, дайте я посмотрю." Я ей дала бинокль, она:"Я ничего не вижу, не вижу, матушка, я ничего не вижу !" Я ей говорю:"Как же Вы вот ничего не видите, вот посмотрите, вот на мое место встаньте, дайте я Вам подправлю фокус, наведу." "Не вижу я",- и упала на палубу, и так кричала, так плакала, "Господи, дай мне увидеть !" Ну, я потом у нее не спрашивала, конечно, видела она или не видела. Не знаю, сколько это было. Вот до сих пор, сколько времени прошло, а я вне времени, или это было час, или это было полчаса, или это было пять минут, я не могу сориентироваться. Я вот прилипла к этой палубе, вот прилипла, и потом мы начали отплывать. Она как пленкой или пеленой покрылась, мне показалось, что это мои слезы. А потом я протерла слезы, я Ее уже не вижу и батюшка Иона говорит:"Ну все, не надо больше смотреть, ушла Она." Я подхожу к нему говорю:"Батюшка, Вы знаете, я Ее видела, вот рук так", а он говорит:"Так Она же плакала, Вы что не видели слезы ?" Я говорю:"Нет, я не видела слезы..." ...Я — обычный человек, и почему я так вот удивлена — я, вот, ну не могла в это поверить, ну не такая я верующая. Я, конечно, верю в Бога, очень в душе верю, но есть люди, которые больше меня верят, более достойны это увидеть... А я просто раба Божия Евгения, живу в Москве, хожу в храм, вот, фамилия моя — Громова, живу в Москве, Мичуринский проспект, дом 38. Рассказывает паломница из Одессы, Людмила Андрющенко, нотариус: Меня зовут Людмила, фамилия Андрющенко; я живу в Одессе. Вот, по милости Божией - я давно мечтала поехать в паломнический рейс — по милости Божией... Господь меня сподобил. Когда мы отъезжали от горы Афон, поднялся очень сильный ветер, необыкновенной силы ветер. Моментально ушли с палубы те, кто смотрели на Святую гору, и те, кто просто праздно отдыхали и загорали. Вот, ветер был очень сильный и холодный. И я, и ребенок были очень легко одеты. Ребенок меня просила все время:"Мама, идем оденемся, мне холодно", но я чувствовала, что я, может быть, немного жестока в этот момент к своему ребенку, но какая-то сила меня не отпускает — я не уходила с палубы. Потом вот, через какое-то время, может быть, минут через 20, мы пошли на корму, и там беседовали человек 6 или 8 между собой, люди. Сели на скамейку, и вдруг женщина (она, по-моему, из Москвы, я не знаю ее имени, общались так много, но имени я не спросила), вдруг она говорит:"Смотрите, смотрите, вон — квадрат, там — силуэт, Матерь Божия !" Я сначала не могла разглядеть, но по мере того, как корабль стал удаляться, квадрат я видела четко, вот и силуэт начал проглядывать. Но четко вот сразу я не могла определить, кто это. Потом я начала различать склоненную голову, покрытую красным покрывалом, вот как изображают на иконах Богородицу с головным покровом таким, вот на половину лба накинут и дальше четко прорисовывалась склоненная голова и спина, локоть, рука, согнутая в локте, и как бы в руке платок был, вот так немножко не сложенный, а немножечко скомканный платок. Затем, когда судно стало удаляться, платок исчез и Матерь Божия закрыла лицо, еще больше нагнула голову и закрыла лицо руками. Мы поняли, что Она плачет. Мы, конечно, стояли очень... кто как: и растерянные мы были, и со слезами на глазах, и не знали, что делать, кричать или стоять молча, кого звать и что. Потом я стала искать своего духовного отца, тоже думая, что, может быть, от не видит, побежала по палубам, а он через одну палубу выше находился, там тоже группа людей стояла, я подбежала, говорю:"Батюшка Иона, вон, смотрите — Царица Небесная !" Он говорит:"Голубонька, мы давно видим Ее тоже". И мужчина на следующей палубе под ними тоже, его звали и говорили, по имени звали:"Смотри, смотри !", он говорит:"Что вы кричите, я давно уже вижу". И вот долго, не знаю.., времени я не засекала, может быть, где-то минут сорок, около часа мы вот наблюдали и не исчезало, пока мы не удалились, просто дымкой покрывалось это изображение уже из-за того, что... из-за дали, и было такое впечатление, что Она все больше и больше склоняется, скорбит и плачет о наших грехах. На вопросы отвечает Вероника, 6-летняя дочь Л.Андрющенко (она очень волнуется из-за того, что ее ответы записывают на магнитофон): — А ты видела Божию Матерь ? — Да. — Ну, расскажи нам в двух словах. Л.А.: Ну, говори. — Ты испугалась или, наоборот, тебе радостно было? — Мне радостно было... — А во что была одета Божия Матерь ? — На горе... — Одета во что была ? Л.А.: Ну, говори, как ты видела ? Кто тебе показал ? — Мне показала тетя. Л.А.: Какая тетя ? — Я не знаю, как ее зовут. Л.А.: Ну, эта, у которой дочка рисует ? — Да. Л.А.: Ну, это — которая первая увидела женщина. Дальше что ты увидела ? — Богородицу. Л.А.: Ну, как Она стояла ? — Она стояла, как мама рассказала, в таком красном платке, и мне казалось, что Она совсем по другому, что Она вот так вот... Л.А.: Что руки сложены у Нее были, да, вот, как ко причастию ?... Вот как на иконе... Да, вот она говорила: "Нет, мама, у Нее, как на иконе "Умиление". Но так вот никто не видел Ее... — Это был образ все-таки, или живая Божия Матерь по-вашему ? Л.А.: Ну, мне кажется, что Она была живая, потому что Она менялась. Если был бы образ, он бы, наверное, не изменялся, он как был бы, так бы и оставался. Она менялась, понимаете. Потому что я четко видела, я большая почитательница иконы Почаевской Божией Матери, и так, как у Почаевской Божией Матери в руке плат рисуют, вот так Она держит, вот так, как женщина в горести подпирает лицо рукой, и вот так в руке у Нее платок был, а потом закрыла и нагнулась и ниже, ниже сгибалась. Было такое впечатление, что Она плачет и молится, молится, все больше и больше. — У Вас легко на душе было или горестно ? Л.А.: Я даже... во всяком случае, я не плакала. Были люди, которые плакали, рыдали, но я, я могу сказать, что у меня... не такая уж дикая радость, но у меня была радость в сердце, во всяком случае — легкость, тяжести у меня не было. — И тебе было приятно ? (К девочке) — Да. — А тебя как зовут ? — Вероника. — А сколько тебе лет ? — Шесть с половиной. Рассказывает игумен Одесского монастыря, о.Иона: Господи, благослови ! Ты уже включил, да ? Ну, я — грешный игумен Иона, видел, значит, рядом женщина дала мне бинокль, и показала, что, вот, Божию Матерь видно в бинокль. Я взял и, конечно, увидел очень ясно и хорошо этот образ. Образ этот был... Она была в красном одета и так вот скорбно, значит, как-бы нагнувши головушку, и руки к лицу прижаты были в виде скорбящей или плачущей, конечно, это, наверное, за наши прегрешения, что мы очень много делаем ошибок жизненных. И вот в таком положении мы видели Матерь Божию. Потом, значит, передал вот этой маленькой девочке Кате. Я сказал: "Вот, посмотрите", и она увидела и благодарила Бога, и много нас там было, человек восемь примерно, и все видели и благодарили Господа Матерь Божью за такое явление и радовались, конечно, что Матерь Божья сподобила нас увидеть Ее такой образ чудный. Так оно было, в средней горе, значит, в среднем месте горы, где чистое место было, леса не было, и там Она явилась в таком образе скорбящем. Вот такое мы видели явление. Это когда подул ветер, все разошлись, и мало нас осталось, но там были еще внизу на другой палубе и видели это, и прибежала моя близкая чадо Людмила с дочкой и говорит: "Отец Иона, мы видели образ !" Ей сказали, что мы тоже видели. И, конечно, благодарили Бога и Матерь Божию, что Она нам явилась в таком образе. Спаси вас Господи ! Всего, по свидетельству епископа Львовского и Драгобычского Августина, сподобились зреть Божию Матерь 7 мая 1996 г. сорок паломников. + + +