Re (3): Не прикажете ли вешать?

	От	полковник Рюмин
	К	Евгений Ч.
	Дата	06.09.2001 00:21:59
	Рубрики	Прочее;

> А теперь без сарказма. Жить одно сословие за счет другого имеет право только тогда, когда служит на общее благо и только этим служением оправдывает (и для себя, в том числе) свое высокое положение. В Российской Империи это понятие было извращено. Человек мог не служить, но все равно оставаться в привелегированном положении. Аристократ — достойнейший. Но так уж всегда получается, что когда «достойность» определяется по фамилии, а не по личным заслугам, аристократия неизбежно вырождается в круг спесивых людей, считающих себя пупом земли. Только не надо приводить примеры из дворян среди воинов, государственных деятелей, поэтов, ученых... Потому что никто из смертных не ведает, сколько талантливых людей было запорото на барских конюшнях, умерло от голода, сколько поколений прожило всю жизнь, не умея Псалтирь прочитать.

Лев Тихомиров писал в “Монархической Государственности”, что полное бесправие крестьян, с первого момента и до последнего, сознавалось народом, как явление временное, обусловленное потребностями государства.

Власть дворянства была создана царем и могла держаться только царем. Это был явный и очевидный факт. Мужик, погруженный в бесправие, говорил о себе: “Душа Божья, тело царское, а спина барская”. Мужик служил барину потому, что барин служил царю. А изданный Петром III манифест о вольности дворянства, уничтожив обязательную службу дворян, тем самым логически требовал уничтожения также и крепостного права. Пугачевщина была заявлением нравственной незаконности крепостного права после манифеста 1762 г.

Никогда крестьяне не теряли уверенности, что царь есть также и их царь, общий, всенародный, а не дворянский.

Уродливая страница русской истории, начавшаяся после смерти Петра I, частые дворцовые перевороты, замена понятной народу крепостной зависимости крепостным правом, принявшем при “Великой Екатерине” чрезвычайно грубый характер, была расценена народными массами как проявление произвола со стороны дворянства. Крестьяне никак не могли поверить, что порабощение их одобрено носителями царской власти. Крестьянство свое порабощение объясняло тем, что дворяне обманули царей и цариц, правивших после, и обманным путем завладели ими.

“Расцвет дворянских привилегий, — указывает Платонов, — в XVIII веке необходимо соединяется с расцветом крепостного права. Поэтому время Екатерины II было тем историческим моментом, когда крепостное право достигло полного и наибольшего своего развития”.

Прославленная Вольтером и Дидро, как свободолюбивейшая из монархов своего времени, Екатерина распространила крепостное право на весь, ранее свободный юг России — Малороссию и Свободную Украину. Свыше миллиона свободных крестьян были розданы “Северной Минервой” любовникам и представителям высших кругов. Сын казака Разумовский получил в награду... 100000 крестьян. Потемкин в конце жизни имел 200000 крестьян. Потомок известного авантюриста и казнокрада Меньшикова — 100000 крестьян.

При Екатерине II крепостные крестьяне потеряли последние остатки своей личной свободы и превратились в “крещенную собственность”. Последняя точка была поставлена, когда “Северная Минерва” запретила крестьянам жаловаться представителям государства на противозаконные действия своих помещиков.

После освобождения дворян от обязательной службы государству существование крепостного права стало бессмысленным и аморальным. Народ считал, что если освободили помещиков, то должны быть освобождены и крестьяне. Во многих местах начинаются восстания крепостных крестьян. С 1762 по 1772 г. в России было до сорока крупных восстаний крестьян.

Пугачев поднял крестьян на восстание, распространяя ходивший в народе слух, что Петр III был убит своей женой немкой и дворянами за то, что он хотел дать также вольность и крепостным.

Пугачевщина это ответ народа на чуждую ему форму западноевропейского рабства, сменившую прежнюю мягкую форму крепостной зависимости. Пугачевщина это ответ народа на манифест вольности дворянству, освобождавшего дворянство от всяких обязанностей Государству, но оставлявшего крестьян в полной зависимости от дворян. Ответ этот был страшным.

«Не прикажете ли вешать? — спрашивали у Пугачева. — Ничего не отвечая, он махал платком, и казнь совершалась. Признавшие его императором должны были присягнуть, потом, поклонившись в ноги,, целовали ему руку, покрытую полотенцем, и поддерживаемую двумя казаками. Он говорил, отпуская: поди, бог и Государь тебя прощают.» Кровь рекой лилась у шатра самозванца.

Свобода веры и легитимный монархический принцип — главные мотивы этого подлинного народного движения. Половина империи была объята духом мятежа и восстания и широкие народные массы не давали другого имени Пугачеву, как Петр III. Замученный Петр Феодорович как бы вышел из могилы своим мстителем и заставил трепетать дворянство, которое даже в Москве ждало Пугачева и считало себя обреченным.