«Партнеры» из волчьей стаи
Сейчас мало кто помнит, что именно Запад первым объявил нам «холодную» войну. Случилось это в Фултоне, штат Миссури, в 1946 году, где премьер-министр Великобритании Уинстон Черчилль заявил: «От Штеттина на Балтике до Триеста на Адриатике, через весь континент, был опущен «железный занавес». За этой линией располагаются все столицы древних государств Центральной и Восточной Европы: Варшава, Берлин, Прага, Вена, Будапешт, Белград, Бухарест и София, все эти знаменитые города с населением вокруг них находятся в том, что я должен назвать советской сферой, и все они, в той или иной форме, объекты не только советского влияния, но и очень высокого, а в некоторых случаях и растущего контроля со стороны Москвы… Коммунистические партии, которые были очень маленькими во всех этих восточноевропейских государствах, были выращены до положения и силы, значительно превосходящих их численность, и они стараются достичь во всем тоталитарного контроля».
Касаясь положения США, У. Черчилль сказал, что «Соединенные Штаты находятся на вершине мировой силы». «Это – торжественный момент американской демократии», но и крайне ответственное положение. Противостоят им два главных врага – «война и тирания» . В этом – квинтэссенция мировоззрения Черчилля, ярого русофоба и расиста.
Интересно, что в своей исторической речи премьер-министр Великобритании лишь единожды использовал слова «Британия» и «Великобритания». Зато «Британское содружество и Империя» – шесть раз, «англоговорящие народы» – шесть раз, «родственные» – восемь.
Во всей речи, написанной и прочитанной с присущим Черчиллю блеском, он активно применял запоминающиеся образы и емкие выражения – «железный занавес» и его «тень, опустившаяся на континент», «пятые колонны» и «полицейские государства», «полное послушание» и «безусловное расширение власти» употреблялись политиками во всем мире лишь в отношении одного государства – фашистской Германии. Используя этот язык теперь в отношении СССР, Черчилль умело переключал негативные эмоции американского общества на нового противника.
Сталин достойно ответил Черчиллю, ибо, несмотря на все недостатки, Иосиф Виссарионович не любил молча отсиживаться за спинами своих подчинённых: «Следует отметить, что г-н Черчилль и его друзья поразительно напоминают в этом отношении Гитлера и его друзей. Гитлер начал дело развязывания войны с того, что провозгласил расовую теорию, объявив, что только люди, говорящие на немецком языке, представляют полноценную нацию. Г-н Черчилль начинает дело развязывания войны тоже с расовой теории, утверждая, что только нации, говорящие на английском языке, являются полноценными нациями, призванными вершить судьбы всего мира. Немецкая расовая теория привела Гитлера и его друзей к тому выводу, что немцы как единственно полноценная нация должны господствовать над другими нациями. Английская расовая теория приводит г-на Черчилля и его друзей к тому выводу, что нации, говорящие на английском языке, как единственно полноценные должны господствовать над остальными нациями мира».
После этого чопорный англичанин ещё больше невзлюбил Сталина. Назвав Россию «азиатской деспотией», Черчилль и президент США Трумэн однозначно взяли курс на обострение отношений с Москвой. Сам Трумэн, который считал англосаксов «руководителями мира», прославился доктриной собственного авторства, оправдывающей экспансионизм США в другие части света. Концепция доктрины Трумэна эволюционно пришла взамен концепции доктрины Монро, президента США с 1817 по 1825 годы. Доктрина Монро постулировала изоляционизм как высшую черту политики последующего периода. На практике это означало, что США намекали Англии о недопустимости вмешиваться во внутренние дела молодых, только что созданных государств. Во времена Трумэна концепция Монро уже не удовлетворяла амбиций Вашингтона, поскольку США по результатам Второй мировой войны превратились в экономическую сверхдержаву. Суть концепции Трумэна сводилась к тому, что вмешательство во внутренние дела государств с целью противодействия коммунистической угрозе крайне необходимо, поскольку от падения демократического режима страдали, якобы, интересы США. Поэтому Белый дом, не мешкая, принялся за продвижение своих интересов в Южной Америке, Африке и Европе. Ковбойский стиль политики Трумэна нравился далеко не всем, особенно тем, кто на собственной шкуре испытал, что значит американская демократия. Многие страны превратились в сырьевые придатки Вашингтона, а их населения явно не благоволило к Трумэну.
Уже через 3 года после фултонских договорённостей Черчилля и Трумэна, в 1950г., двое пуэрториканцев, Гриселио Торресола и Оскар Колаццо пытались убить Трумэна в его собственном доме. Однако они не смогли проникнуть в его дом – Торресола был убит, а Колаццо ранен и арестован. Последний был приговорён к смертной казни на электрическом стуле, однако в последний момент Трумэн заменил ему казнь пожизненным заключением.
Политике Трумэна вообще было свойственно поразительное двуличие и беспринципность (чего не сделаешь ради торжества демократии во всём мире!). В июне 1941г., всего через два дня после вероломного нападения фашистской Германии на СССР газета «Нью-Йорк Таймс» опубликовала статью Трумэна, в которой был и такой пассаж: «Если мы увидим, что войну выигрывает Германия, нам следует помогать России, если будет выигрывать Россия, нам следует помогать Германии, и пусть они как можно больше убивают друг друга, хотя мне не хочется ни при каких условиях видеть Гитлера в победителях».
Американские политики, которые не разделяли агрессивные взгляды Трумэна в отношении СССР, на посту долго не задерживались. Когда министр финансов США позволил себе не согласиться с президентом, через три дня он был отправлен в отставку. Антикоммунистическая истерия достигла своего апогея. Зародилось движение маккартизма (по фамилии сенатора Джозефа Рэймонда Маккарти), сопровождавшееся политическими репрессиями против инакомыслящих. К тому времени Трумэн издал указ № 9835, который запрещал приём на работу в государственные органы неблагонадёжных элементов. Однако Комиссия по расследованию антиамериканской деятельности не ограничивалась государственными служащими, фактически проводя внесудебные расследования над многими деятелями культуры и искусства. Сенатор Маккарти заявил: «У меня на руках список из 205 сотрудников Госдепартамента, которые оказались либо имеющими членский билет, либо безусловно верными коммунистической партии, но которые, несмотря ни на что, все ещё помогают формировать нашу внешнюю политику».
Затем список был пополнен ещё тремя тысячами американских чиновников, с сочувствием относившихся к коммунизму и СССР. Многие фигуранты списка были уволены с работы. После проверки книжных фондов публичных библиотек было изъято около 30 тыс. наименований книг прокоммунистической направленности.
Жертвами преследований стали супруги Розенберг, казнённые за шпионаж в пользу СССР. Юлиус и Этель Розенберг передавали советским разведчикам секреты изготовления американской атомной бомбы, поскольку понимали всю гнусность политики Вашингтона в отношении стран соцлагеря, и определённо знали, что США без угрызений совести воспользуются атомным оружием для насаждения собственной тирании. Несмотря на мощную международную кампанию за помилование Розенбергов, в которой приняли участие Альберт Эйнштейн, Томас Манн и папа Римский Пий XII, семь прошений о помиловании были отклонены.
Но на этом Маккарти не остановился. Им был опубликован доклад о коммунистической «фильтрации» на радио и телевидении под названием «Красные каналы». В докладе было указано 151 имя деятелей искусств, которым были предъявлены требования либо уйти с работы, либо признаться в прокоммунистической деятельности. Таким образом, все, кто осмеливался высказывать симпатии к русским, подвергался общественной обструкции. При Трумэне продолжалось действие Акта Смита, предложенного ещё в 1940г. конгрессменом Говардом Смитом, который поддерживал избирательный налог (механизм для устранения некоторых расовых групп, в первую очередь, чернокожих и индейцев, от голосования на выборах), а также являлся лидером антитрудового блока в Конгрессе США. Акт обязывал всех не граждан регистрироваться в государственных органах, и был наиболее известен своим применением против политических организаций и активистов, особенно левых. Более 140 лидеров Компартии США были привлечены к суду по обвинению в нарушении «Акта Смита».
Российским либералам, поющим осанну Вашингтону и Лондону, не мешало бы быть более взвешенными в своих оценках, и познакомить россиян с нелицеприятными фактами из политической жизни американцев и британцев. Ведь, как видим, в США и Англии того времени было всё – и репрессии, и теории расового превосходства, и жгучая ненависть к тем, кто посмел встать на пути «катка демократии».
Илья Макаровhttp://www.segodnia.ru/index.php?pgid=2&partid=13&newsid=13461
