Истории обращения в Православие раввина, буддиста и двух протестантов
Александр Васильевич:
(Окончание)
– Вот что касается расставания с прошлым – потому что понятно, что Вы пришли, и Ваше внутреннее путешествие здесь Вы вполне понятно описали. А как быть с тем, что осталось позади? Потому что я думаю, Вы, наверное, всё-таки не скрывали – может быть, сразу, может быть, не сразу, но рано или поздно нужно было объясниться и с Вашими прежними единоверцами, и с теми, кто, собственно говоря, слушал Вас, доверял Вам и, может быть, находился под влиянием того, что Вы говорили ранее. Как произошло вот это, с одной стороны, расставание, а с другой стороны, объяснение?
– Вначале это было очень страшно. Хоть я всегда был довольно радикален и смел в высказываниях, всегда рубил правду-матку о чём думаю, не стесняясь. Это было очень страшно. То есть твоё окружение, реально всё окружение – это оккультисты, кришнаиты, сектанты, нью-эйдж, язычники… И тут я становлюсь теми, кого я критиковал, против кого я вы-ступал на протяжении стольких лет. Это было очень сложно сделать. Я начал постепенно добавлять просто себе «ВКонтакте» – поскольку у меня раскрученная страница – добавлять себе картинки, связанные с цитатами православными, делать репосты из православных пабликов. Естественно, у всех там разрыв мозга, и все сначала думали, я шучу, они прямо под постами смайлики ставили: о, Марк прикалывается, наверное! Потом я поехал в Сергиев Посад и в храме мне там тоже сделали фотографию, где я на икону смотрю, я выложил, и у всех такая же реакция: ну ты и тролль, пришёл в храм потроллить, наверное! То есть люди не поняли, не верили даже, я реально уже говорю, я пишу: нет, я воцерковился. И смайлик, опять полное неверие. Потом у меня начали проскальзывать довольно чаще и фотографии, истории из храма и добавленные цитаты и так далее. Люди уже начали всерьёз думать и чувствовать: тут что-то не то с Марком. Где оскверняющие видео, где плохие картинки? И после этого мне уже пришлось записать видео, я снял видеоролик, как я вышел из секты, стал православным, и тогда он поставил все точки над «i» окончательно. Это мне очень сильно помогло, потому что в день поступало там по 20 вопросов: как так, как так?! Многие меня сразу удалили из друзей, многие меня добавили в «чёрный список» прямо сразу, то есть ненависть пошла конкретно: «Ты христианин?» – и мат-перемат такой. С этим я столкнулся довольно серьёзно, я не ожидал от своих людей, от которых, может быть не близких друзей, но хороших знакомых, что будет прямо столько ненависти. А касаемо именно кришнаизма – не могу сказать, что меня обратно зазывали, что со мной хотели вести какие-то там богословские диспуты, что они как-то меня пытались, что они плохо отнеслись. Нет. Мне кажется, им все равно, то есть – что мне всё равно, что им всё равно, там не такое течение.
– Интересное, конечно, открытие, если вспомнить, что началось с открытия того, что Вы пришли, и как бы Вас все любят, закончилось открытием того, что Вы ушли, и всем всё равно.
– Я поражаюсь, что мне за всё время, – а я уже 2 года как воцерковился, – за всё время мне ни один, кстати, кришнаит, именно из самых близких, с кем я общался, к кому ездил домой, с кем мы дружили, с кем мы танцевали, готовили прасад – ни один мне вопрос не задал: а как так получилось, почему? Просто нет и нет, пока. Всё очень просто получилось. Вот это кришнаиты. А именно оккультисты и «кобовцы», язычники – у них прямо радикализм такой, у них ненависть к христианству конкретная. Если у кришнаитов Иисус – это один из их пророков, им неважно, в кого ты веруешь. В Христа? Хорошо. Придёшь, это просто низкий уровень ещё, Христос – это сын Кришны, раз ты веришь в Христа, значит, ты всё равно тоже кришнаит, то есть вот такая логика у них, поэтому у них такой ненависти нет. А именно у эзотериков, язычников, «кобовцев» и других мировоззренческих сект прямо сразу – нет. Там я наслушался, потому что до сих пор я веду там паблик православный и выкладываю картинки, до сих пор всплывают некоторые там прямо сразу.
– Чтобы Вы могли сказать людям, которые находятся в таком состоянии в таком отношении к христианству, поскольку Вы сами как-то это прошли и прожили, и Вы, соответственно, можете сравнить христианство: каким Вы его увидели со стороны и под определённым прочим углом зрения, и каким Вы его увидели изнутри, когда уже вошли в церковь? Что Вы могли бы им сказать – не в плане спора, а в плане предложения к размышлению?
– Есть истинное христианство, и есть иллюзия христианства. Всё, что мы видим в основном: по СМИ, в интернете, весь негатив – это всё иллюзия. Это маска, которую надевают на христианство, и которая полностью искажает весь смысл. Более глубокой мудрости, чем в Евангелии, я не встречал никогда. Хотя я прочитал много довольно книг – наверное, по оккультным, эзотерическим я прочел не то чтобы большинство, а большинство таких известных, как, скажем, Кастанеда, Зеланд, и так далее. Более глубокой мудрости я не видел нигде. Более глубинной любви Бога к человеку я не встречал никогда, полноты своего счастья, когда у тебя открывается сердце. Я два года хожу, и я как ненормальный – в хорошем смысле. Я чувствую Бога, я чувствую любовь, и я вообще не понимаю, как я жил без этого, как я жил в этом суррогате. И у меня такая благодарность, такая любовь, что мне хочется постоянно что-то хорошее кому-то сделать. Это непередаваемые ощущения.
Первое, что нужно сделать человеку, который сомневается, либо находится в этой иллюзии – это признать себя просто ребёнком и дураком, признать, что я в этом ничего не понимаю, я не читал Библию, я не читал богословие, я не читал какую-то там патрологию, литургику, я вообще ничего не знаю. То есть надо прямо назвать себя дураком вначале. Это первый момент. Потому что обычно люди считают себя очень умными в этот момент. Самый страшный человек – это не глупый человек, который не знает, а который утверждает, что он знает, а на самом деле он не знает. У нас таких, к сожалению, большинство. Они утверждают, что они что-то знают. Надо признать, что я ничего не понимаю, я ничего не знаю, и я советую хотя бы год посвятить себя изучению Евангелия – первое; второе – посещению храма и непосредственно самих церковных Тайн. Чтобы всё присутствовало, такая была гармония. Если год вы этому посвятите, и вы не ощутите любви, у вас что-то не сложится – я очень удивлюсь. Потому что самая большая ошибка любого оккультиста, эзотерика, кришнаита – этодумать, что ты знаешь христианство. Те же кришнаиты строят свои всеубеждения о Христе через своих гуру. Гуру сказал, что Христос – это пророк, и они говорят: это пророк. Надо признать себя неправым, а это самое сложное, чтобы человек перешагнул через свое «эго» и сказал: я в этом не разбираюсь, я этого ничего не знаю, я глупый человек. Это очень сложно. Но если вы это сделаете, друзья, у вас принципиально откроются глаза на христианство, принципиально изменится мировоззрение.
– Вы знаете, здесь ещё будет такой момент. Я думаю, что и у некоторых наших зрителей, в том числе и у Ваших прошлых зрителей, это будет вопрос, который возникает при слушании Ваших слов. Они могут сказать, что – да, христианство, Христос – это очень симпатичная для нас фигура, христианство, может быть, хорошее учение, но вот церковь… Вот церковь, как же ты до церкви-то докатился? Вы знаете, как её представляют: структура просто по промыванию мозгов и вымыванию денег из кошелька, в лучшем случае и так далее. Вот с церковью-то как быть? Некоторые так и говорят: христианство – очень хорошо, я люблю христиан, некоторые говорят: люблю даже книжки читать христианские, но вот чтобы в церковь? Нет, нет, ни ногой!
– Во-первых, достаточно открыть Священное Писание и прочитать, где Христос говорит: «На сём камне Я создам Церковь Мою, и врата ада не одолеют её» (Мф.16:18). То есть вначале ты сталкиваешься с тем, когда ты оккультист и так далее, конечно, ты реально думаешь, вот все они говорят одну фразу: «Христос Православие, церковь не создавал». Показываешь цитату – они даже этого не читали и не знали. Второе. Меня тоже очень сильно смущала вот эта, скажем так, концепция: священники на джипах с большими пачками денег. Я начал в этом тоже разбираться. Я пошёл в храм, у меня сейчас появился друг, священник, отец Никита, который служит в храме Серафима Саровского. Я был как раз на исповеди, мы с ним уже на протяжении полугода дружим, вместе даже в кафе ходим, мы очень хорошо подружились. Он примерно мой ровесник – постарше года на 4, наверное. И я у него тоже, естественно, спрашиваю и про зарплату. Он говорит: что-то в районе 40 тысяч. То есть учитывая, что у него жена, двое детей, для Москвы, понятно, что это вообще ни о чём. И я начал других священников спрашивать, я начал читать, смотреть видео священников из сёл разных, где они выживают. Есть такой видеоканал, называется «Поп на джипе». Он в деревне, на «Ниве», которая разваливается уже, в деревне, в просто разваливающемся доме снимает видеоблог священник. Действительно, я посещаю храмы, я начал ходить во многие московские храмы, Сергиев Посад, и смотрю: все священники что-то без машины как-то, а кто-то на машине, но такая простенькая машинка. Общаясь со священниками – никакого хамства, наглости, ничего нет, наоборот ко мне такая любовь, они меня прямо укутали так, что все вопросы помогли, подсказали, приходи. То есть я увидел принципиально иную картину, я не увидел ни какого-то там быдла на «мерседесах», я этого не увидел. Я увидел наидобрейших людей, у которых нет ни богатства, ничего, которые могли слушать мои раскаяния по полчаса и сами задавали вопрос, не то что там давай, иди, а именно даже сами не отпускали меня. Я говорю: «Батюшка, всё, я уже Вас задерживаю!» – «Нет, Марк, давай ещё!» Не отпускают, хотят искренне, сердцем, помочь, подсказать что-то. Вот что я увидел. То есть я увидел церковь любви, я увидел священников любви. Я не встретил за всё мое время ни одного какого-то там богатого попа на джипе, я это вообще не вижу. Всё, что мы видим в интернете, либо по телевизору – какие-то именно вырванные отрезки видео. Да, я не спорю, в церкви есть проблемы, это нормально, глупо это скрывать.
– Не все святые, конечно.
– Но если я возьму 100 священников, по-моему, что я увидел в реальности, ну не знаю, но 98-99 будут те, что я описывал: это доброта, это помощь, любовь, поддержка, они искренне служат Господу, искренне служат людям. Вырывают вот этот один процентик и спекулируют на нём. Я могу посоветовать прийти в церковь, познакомиться со священником, посмотреть, как реально они живут, и увидеть всё своими глазами. Вот это единственное, что можно сделать.
См.видео по нижеприведённой ссылке:
https://vk.com/video6955213_456239575
https://orthomission.ru/missioneru/video/tsikl-peredach-moj-put-k-bogu/997-moj-put-k-bogu-novoe-vypusk-2
https://azbyka.ru/way/moj-put-k-bogu-vypusk-2-rasskaz-byvshego-krishnaita/
Александр Васильевич:
Потерять все и найти Бога. Певец Родион Оруджев
См.видео по нижеприведённой ссылке:
https://yandex.ru/video/preview/3976702030389707226
https://vk.com/video-21030237_456245597?ref_domain=yastatic.net
Родион Оруджев: Я считал, что я выше других, что у меня такой на тот момент ‒ такой, вот, голос, опыт концертировать, когда в Москву приехал, тут уже были в Москве у меня концерты, и публика рукоплескала. Я думаю: «Вот как! Вот молодец какой!» Нет, не мое это. Бог даровал тебе, и ты должен правильно этим распорядиться ‒ это очень важно.
Он испытал все те же разочарования, что испытывают артисты, приезжающие за большой славой в столицу. Певец Рачик Оруджев ничем не отличался от большинства из них, был опьянен первым успехами, деньгами, и шел уверенно к своей цели, пока в один день не потерял все.
Храм преподобного Сергия Радонежского в Гольянове – здесь Рачик Оруджев (в крещении Родион) алтарничает уже пять лет с тех пор, как впервые зашел сюда, раздавленный унынием. Он отлично помнит тот день – это было накануне Великого поста.
Я пришел после службы, отстоял службу, и обратился к настоятелю храма отцу Петру со словами: «Отче, как я могу, чем я могу вам здесь быть полезен, и чем я могу вам помочь?» И дальше – уже сейчас я понимаю, каков это был промысл Бога, потому что видны плоды его. И отец Пётр, доброй души человек, говорит: «Приходи». И началось мое служение, мое ознакомление в полной мере с православием, с верой, со служением пономаря, алтарника. Сорок дней Великого поста так давили душу мою мои грехи, мое отчаяние, мое уныние, что я провел здесь каждый Божий день, утром и вечером.
На его месте любой мог бы впасть в уныние. Благополучная жизнь, которую он так старательно выстраивал, разрушилась как карточный домик в один день. В период кризиса остался без работы, без заказов, с огромными кредитами на руках.
Невероятные ощущения, когда у тебя есть достойная работа высокооплачиваемая, когда у тебя концерты, озвучки к каким-то фильмам, песни записывал, саундтрэки, сотрудничал с со звездами нашей индустрии музыкальной, личные концерты сольные. Потом я в 2003 году стал солистом Государственного музыкального театра национального искусства под управлением Владимира Назарова. У тебя есть какой-то достаток, родители живы, все хорошо, ты ни о чем не думаешь, а потом раз – и у тебя этого нет. А за спиной – ведь когда мы жили в достатке, людям хочется еще чего-то, потому что такая сущность людей. Кредиты как у всех, кредиты на неимоверную, большую сумма были, и когда нет в один момент ничего, а мешочек этот большой остается на спине. Бывало, есть было нечего, ходили в магазин макароны покупали за 8 рублей, которые кинул только в воду, а они в кашу.
Вслед за безденежьем новые испытания: диагноз врачей прозвучал как приговор. Ребенок, которого они женой так долго ждали, по прогнозу должен был родиться с синдромом Дауна.
Нам сказали, что у нас ребенок может родиться с синдромом Дауна. Первый ребенок, мне было 28 лет. Мы просто невероятно переживали, мы очень испугались, потому что нам точно сказали: большой процент синдрома Дауна. Нам, по-моему, даже предлагали сделать биопсию, отщипнуть. Я не помню, сейчас обманывать не буду, по-моему, мы и не решились на это, как раз-таки чудо в чем и состоит, что мы положились на Господа – не знаю, как. В отчаянии начал молиться.
Именно тогда Родион пришел в храм. И сначала в соседний, Зосимы и Савватия, а потом в этот неприглядный и очень скромный временный храм Сергия Радонежского в Гольянове. Рядом строится новый, постоянный, на днях забили первые сваи. Здесь Родион отстоял свой первый сорокадневный Великий пост в молитве. Первые искушения не заставили себя ждать: в храме он не почувствовал благодати.
Я думал: ну, молодой храм, ну как-то все, вроде как немоленное место, нет расписанных стен, и каких-то там чудотворных, как в том храме, в который я ходил, вот там как-то тепло душе… Вы представляете, какие мысли – это же просто уму непостижимо! Сегодня понимаю: ведь не за этим ты приходишь в храм! И потом я это понял позже. И слава Богу, что мы имеем такой скромный маленьких храмик – маленький, скромный. Слава Богу, что мы все прошли этот путь, потому что это путь, который тебе говорит о том, что ты должен где-то претерпеть, где-то смириться, где-то почувствовать. Потому что, когда тебе сразу дается, ты не умеешь потом благодарить за это, у тебя нет разницы, ты не можешь почувствовать вот эту разницу, ты не хлебнул, ты не пожил в холодных помещениях, в маленьком храме. Когда здесь все начиналось, отец Петр с небольшим количеством прихожан, когда он только пришел на подворье, служил на улице под четырьмя палочками и натянутым пакетом – это была зима и была только икона преподобного Сергия Радонежского, которую подарили в дар на заложение, на начало, и чаша со святой водой, которая на холоде – представляете, и ничего большего.
Но чем больше было трудностей в начале, тем больше радости потом. После преодоления себя, уже после первой исповеди, он почувствовал такую легкость, словно сбросил десятки килограммов.
Это были невероятные ощущения! Я впервые в жизни за долгое время исповедался, причастился, и вышел с ощущением того, что я сбросил физически килограмм 20-30 – невероятное, повторюсь, именно физическое ощущение. Я не знаю, как мы носим этот груз всегда. Мы думаем, что грехи – это духовно как-то. Нет, на уровне физиологии ты чувствуешь, как легко тебе становится, ты выходишь и как будто паришь.
В самый же первый день Родион захотел стать алтарником, и все время Великого поста провел в ожидании. Нетерпеливо подгонял время, переживал, когда же, наконец, получит заветный стихарь.
Я тогда так переживал, мне хотелось так примерить одежды, вот эти церковные одежды, стихари – я тогда даже не знал, как это называется. И я думал: ну, когда же, когда же!.. Все дается в смирении, терпеливо ожидая сорок дней, и на Пасху – слава тебе, Господи, ‒ отец Пётр благословил. И, наверное, для меня не было большего счастья, как будто я получил невероятный орден, какую-то такую благодать, которую я почувствовал, когда я одел стихарь. Что можно говорить о том, когда посещает нас благодать Господа нашего Иисуса Христа…
С этого момента и началась его дорога к Богу. Впереди его будет ждать еще много трудностей, но Родион встретит их в храме, уже понимая, для чего они ему выпали, и что теперь нужно делать. Самую первую он преодолел: Господь ему, новоначальному христианину, даровал чудо: ребенок родился здоровым.
Первый свой крест у него получился совершенно случайно. Родиону никогда даже в мыслях не приходилось заниматься подобным – друзья нашли выброшенные кем-то распятия.
Пришли, сказали: «Родион, ты не мог бы что-то сделать?» И попросили. И милостью Божией, помолившись, взяв благословение, родилась первая моя вот такая работа. Вот это та самая чеканка, которая была здесь грубо набита на этом кресте. Я ее аккуратненько вырезал, я ее вложил в древесное лоно, тем самым показывая, символизируя Гроб Господень, то есть в лоне состаренного дерева, это искусство называется браширование. Получается вот такое распятие: надпись, череп, все как положено, и вид такого старого-старого. Когда я только показал, мне сказали: «Ты что, нашел? А где ты откопал?»
Вслед за первым распятием появилось второе, да и другие заказы. Эту икону «Всех скорбящих Радость» тоже он сам реставрировал. Так случайно инициатива стала делом для души. Правда, условия мастерской спартанские: вагончик, который выделили для социального служения, плотно забит вещами для нуждающихся.
Мы принимаем разного рода вещи. Конечно, просим, чтобы вещи были хорошие, но часто приносят те, которые даже и выкинуть жалко, и поэтому использую вот такие средства защиты, потому что все летит, разлагается. Конечно, это вообще, можно сказать, благодать, потому что мужские вещи – это большая редкость, в основном женские и детские. Для мужчин вещей приносят очень мало – видимо, мужчины все дотаскивают прямо до дыр просто. Поэтому, когда я вижу пакет с мужскими вещами, я неимоверно радуюсь – значит, сегодня или в следующее кормление у меня будут одет нищий, или в регионах смогут так порадоваться.
Он без брезгливости бережно осматривает вещи. Те, что получше, раздаст нищим. Родион уже несколько лет возглавляет социальное служение при храме – он, когда-то мечтавший о славе и богатстве.
Это путь больших искушений. Больших, которых я не мог пройти, не обладая в душе и не держа в своем сердце Господа. Я искушался, я падал, я плавал в этой клоаке грехов и этих искушений, которые творятся в светской жизни. И когда я воцерковился, постепенно стал приходить к этому. Каяться от случая к случаю, которые были в моей жизни. Их было немало для тех лет – мальчик 14-15 лет, который настолько обуреваем страстями, искушаем светской жизнью, выпивкой, алкоголем, славословием, разнузданной жизнью. Это не воспитание моих родителей ‒ это социум, который меня окружал, артистическая сфера, в которой я пребывал. Я всем этим наслаждался и думал, что это ‒ нормально. У меня не было духовного наставника, который мог бы меня выдернуть оттуда.
Крестили Родиона еще в младенчестве, в храм его первые привела бабушка. Правда, ходили они туда вдвоем недолго: бабушку увлекли сектанты из свидетелей Иеговы, место православной службы заняли пастырские собрания.
Я не мог разобрать, где истина, где правда и где ложь. Потому что для маленького мальчика все очень похоже, за исключением посещения храма и таинства исповеди, причастия. Я думал, может это какая-то новая трансформация – ну, собираются по домам, в домах политпросвещения какие-то, здесь много народу, кто-то один там вещает, кого-то спрашивают, кто-то из зала встает, может что-то сказать, проповедать что-то. Ему задают вопросы, дома читают молитвы. Журнал я помню, западные картинки вот эти – это же, я так понимаю, американское получается, то есть красиво так все разрисовано, очень коммерчески поставлено, конечно. Я не знал, это истина или нет, я маленький, где-то восемь лет, я отрок.
Разобраться, где истина, Родиону помогли родители: вытащили сына из секты, хотя были не сильно верующими.
Они у меня не были воцерковлёнными тогда. Знали о Боге, верили – ну, как многие часто говорят: «в душе», но они не были прихожанами, не были воцерковленными, не ходили, но каким-то образом они почувствовали, что это ‒ не то. В храм они мне позволяли ходить, а это – нет. И помню, у меня было такое отчаяние, обида на них, потому что я бабушку эту так любил сильно, я плакал: как же вы, вы ее не понимаете, что вы делаете! Я думал, почему они так делают? Только сейчас я понял, какую благодать они сделали, не знаю – это у них надо спрашивать, почему они так решили, будучи невоцерковлёнными православными, что это ‒ секта, неправильно. Но, видимо, почувствовали вот эти хождения по домам, какие-то вечерни, какие-то сборища, чтение каких-то журналов.
Бабушка, увы, в храм так и не вернулась, так до конца жизни и осталась в сектантстве. Родион до сих пор переживает за посмертную судьбу ее души.
Она ушла в это, с головой ушла в это. В этой, так называемой секте, в веру в нее, в веру в их идеалы какие-то и постулаты – не знаю, как это сказать, ‒ она и почила, собственно говоря. Когда я разговариваю с настоятелем нашего храма и молюсь за нее, и записки подаю за нее, я говорю: «Она свидетель, но она приняла другую веру, ушла в секту». Он говорит: «А для Бога этого нет. Если она была крещена, она крещеная и ушла в мир иной, а дальше уже промысл Божий, как Он будет спрашивать, что Он будет» – так что молиться за нее можно и нужно.
В каждом новом храме он просит благословения сыграть на колоколах. В нем по-прежнему живет музыкант – правда, артистическая душа уже давно просит другой пищи, все его песни теперь духовного содержания. Покорять Москву он приехал в 2000-м из Новороссийска. За спиной было два сольных концерта в родном городе и выступления в соседних. Музыкант-самоучка, экономист-бухгалтер по профессии, замахнулся на Академию Гнесина, провалился, и это было первым серьезным поражением на пути.
Одиночество жуткое. Никого нет рядом, холод такой душевный, тебя никто не может поддержать, тебя никто здесь не ждет, ты приехал – мальчик, надеющийся на свои какие-то таланты, что тебе сейчас вся Москва открыла руки. Банальная, наверное, история для многих. И вот здесь начинают ныть, плакать, и начался вот этот зов Господа – наверное, тогда уже. Я стал потихонечку заходить в храмы, ставить свечку, искать вот этой теплоты души и разговаривать с Ним.
Тогда, после прихода в храм, его испытания только начались. Вслед за рождением дочери, которую он женой буквально вымолил у Бога, заболела мама, словно как приговор прозвучало: «онкология».
Третья степень, лёгкие. Родители, которых я безумно люблю, которые на протяжении всей моей жизни и в горе, и в радости… И когда человек, знаете: «Со мной такого не может быть, и не будет, нет!» Но большая радость в том, что у меня была тревога, для меня это было: «Как, мам? Это точно?..» А потом было какое-то спокойствие, что все будет хорошо – не знаю, с чем это связано. Я не впал в отчаяние – видимо, я знал, что Господь делает так, как должно быть. Сейчас я знаю, для чего это. Я абсолютно точно знаю, что Господь вел меня, я знаю, почему я потерял работу в 2015 году и в 2016 пришел на подворье: для того, чтобы я начал молиться за себя, за своих родных и близких.
Молиться пришлось много: и за маму, а потом и за отца. Папа упал с высоты и чудом выжил.
Мой папа упал с крыши, почти с четырех метров летел вниз головой, ударился о бетонный камень ‒ это большой кувшин у нас там стоит в новороссийские (у нас частный двор). У него была ссадина. Вы представляете, с четырех метров вниз головой – это просто можно инвалидом стать, сломать шею, погибнуть, стать обездвиженным – да кем угодно, как говорят, просто вот тело лежит. Ничего. Ссадина. Как не промысл, как не чудо Божие? Я сказал: «Папа, настало время обратить свои стопы к Господу».
Страх рождения больного ребенка, болезнь мамы, падение отца с высоты – все эти удары судьбы он убивал молитвой. И чем сильнее удар, тем сильнее молитвенное стояние за семью. Испытания не вызвали ни ропот, ни обиду, а наоборот, укрепили и дали сил. Сейчас родители делают первые свои шаги в храме. Мама исцелилась от рака, папа после падения чувствует себя хорошо. Оба понимают: это не случайность и не совпадение.
Взрослые люди, им по семьдесят лет, представляете, и сейчас вот они приходят, и для меня это лучше любого подарка, потому что я радуюсь этому, что они приходят к Господу, потому что я знаю, что сейчас они могут исправить многие вещи до того момента, когда Господь призовет. Я очень радуюсь, для меня это невероятное счастье – такие шаги моих родителей к Господу, к храму.
Храм стал для Родиона Оруджева вторым домом. И потеряв после кризиса доход в виде выступлений, он получает его здесь, отдавая всего себя любимому делу. Вечером его и его друзей-волонтеров ждет очередное кормление.
Мы заготавливаем вот такие мобильные лайтбоксы, такие пакеты с вещевой поддержкой для всех нуждающихся людей. Людей, бывает, приходит до 50 сейчас в дни пандемии, раньше окормлялось до 90 человек, но мы все равно делаем это количество по благословению нашего настоятеля, потому что мы отдаем по несколько пакетов. Поскольку рацион сокращен для того, чтобы человеку насытиться, нуждающемуся, и не один раз покушать, мы даем в руки по два, и мы покрываем 45-50 человек.
Кормят поблизости, на Щелковском автовокзале. Подопечные давно выучили график, и заранее выстраиваются в очередь – все, как положено, в масках. С благословения настоятеля храма Родион с друзьями замахнулся еще на один серьезный благотворительный проект. В социальных сетях и в интернете он рассказывает о людях, которые оказались на грани, но не сломались. Рассказывает с надеждой, что такие истории покажут пример другим, что они не одни. Когда-то он тоже был в отчаянии и не знал, как жить дальше.
Путь к Богу у всех свой – долог или короток. Я благодарен Господу, что я делаю весь этот путь, и знаю, что у меня было и что меня ждет, и прошу Его поддержать меня каждый Божий день, потому что немощен, потому что слаб и душой, и телом, обуреваем страстями, потому что каждую секунду своей жизни я могу уподобиться тому, что совершу какой-то грех – малый или большой. Но сегодня есть большая разница, огромная разница между тем человеком и сегодняшним. Я смею на это надеяться. Я знаю, куда мне прийти. Я знаю, где мой Врач, я знаю, где мой Целитель. Я знаю путь.
Видео-источник: Телеканал СПАС
https://azbyka.ru/way/poterjat-vse-i-najti-boga-pevec-rodion-orudzhev/
Александр Васильевич:
О переходе в православие евангелической общины
См.видео по нижеприведённой ссылке:
https://rutube.ru/video/2964bf022eea0d948875b59d3d250193/?&utm_source=embed&utm_medium=referral&utm_campaign=logo&utm_content=2964bf022eea0d948875b59d3d250193&utm_term=yastatic.net%2F&referrer=appmetrica_tracking_id%3D1037600761300671389%26ym_tracking_id%3D3736526541527711627
Александр Васильевич:
Как я перешел из католицизма в Православие
Тридцатишестилетний кубинец архимандрит Иероним (Эспиноза) был известным ученым-химиком и выпускником католического богословского учебного заведения. Однажды он случайно попал на службу в православный храм и после этого резко изменил свою жизнь, принял монашество и посвятил себя служению Православной Церкви
Католик с высшим теологическим образованием, окончивший семинарию, неожиданно принимает православную веру. Более того - его рукополагают в сан православного священника. Как же такое случилось?
Это было действительно неожиданно. Если бы за десять лет до этого мне сказали, что однажды я покину Римо-католическую церковь и перейду в другую конфессию, тем более в Православие, - я бы не поверил. Я говорю «тем более в Православие», потому что в католических церковных кругах Кубы о православии почти ничего не знали, а когда о нём всё-таки заходила речь, в связи с ним непременно упоминали беспорядок, невежество и отступление от веры! Церковное образование я получил у иезуитов, известных своей особой преданностью папскому престолу.
Я абсолютно уверен, что мое обращение было промыслительным. Первый раз я пришёл в православный храм св. Николая в Гаване с любопытством студента, изучающего древнегреческий язык, - хотел найти там древние тексты и ни о чём более не помышлял. Но тогда, в час Вечерни, я понял (не столько умом, сколько душой), что существует нечто другое, именно то, чего мне не хватало столько времени в католических службах, хотя я этого и не осознавал. Так я постепенно стал приближаться к Православию и всё серьёзнее изучать его.
«Как мог сменить веру католик с теологическим образованием?»
В первую очередь благодаря молитве. Мне очень помогли Отцы Церкви – читая их труды, я постепенно начал понимать многое и видеть некоторые вещи в другом свете.
Обрели ли вы душевное спокойствие и совершенство приближения ко Христу после перехода в другую Церковь?
Душевное спокойствие – определённо. Именно это является причиной моего обращения, потребность в богословских изысканиях появилась уже потом. В Православии я нашёл то, чего мне не хватало в латинской церкви, в Православии я нашёл духовную, эсхатологическую составляющую. В католической церкви сильнее составляющая катехизаторская, позитивистская, академическое знание. Ей недостаёт элемента духовного и священнотаинственного. Я не говорю, что образование не важно, напротив, как академическое, так и духовное образование вкупе с молитвой помогают нам в нашем пути к Богу, но прежде всего – именно молитва, непрестанная молитва.
Если Христос – Единый, Неделимый и Неразделённый, как мы можем утверждать, что наша вера более правильна (так сказать, мы Его «правильнее славим»)?
Я лично могу предложить вам такой опыт. Оставим на мгновение богословие и рассмотрим проблему с точки зрения нерелигиозного человека. Мы проведём этот опыт в практических целях. Я спрошу: какая Церковь из всех церквей и сект мира происходит непосредственно от апостолов и самого Христа? Ответ несложен. А какая из них сохранила единое богословское учение и традицию на протяжении веков? Сохранила единство, когда другие, например копты или латиняне, отделились от её ствола? Думаю, ответ очевиден. Это Православие.
Ради духовного сана Вы оставили даже занятия химией…
Мои занятия точными науками в целом – не только химией, но и математикой, а в особенности молекулярной физикой, очень помогли мне в духовной жизни. Это может показаться странным, но лично мне они помогли понять законы физического функционирования Вселенной (по крайней мере, вплоть до границ, очерченных наукой). Это укрепило мою веру в Бога и мою жизнь как клирика. Верующий человек и в науке и физических законах видит волю и руку Божию – именно там, где другие ищут основание для своего неверия.
Отметили ли вы какие-либо различия по существу между греческим и католическим богословием?
Различий множество. Существует общая основа: период истории Церкви до последнего Вселенского собора, примерно до IX века, когда на Западе начинается господство франков после победы Карла Великого. Затем пути и обеих Церквей, и их богословия стали расходиться всё сильнее и сильнее. Мы больше не можем говорить о едином богословии. Сейчас латинское богословие, особенно академическое, основано большей частью на учении блаженного Августина и Фомы Аквинского. Из теологии Фомы Аквинского проистекает все западное богословие, которое вот уже почти тысячу лет отдалено от православного. Новые догматы, новые богословские решения, папские энциклики (которые вместе с догматом о непогрешимости папы имеют догматический характер) и новые движения, такие, как теология освобождения, заполнили академическую нишу на Западе. Православные же богословы избегали новшеств, стараясь сохранить учение отцов Вселенских Соборов - не в неподвижности, как нас обвиняют католики, а, напротив, придавая богословию его подлинный характер. Поэтому в прошлом веке о. Иоанн Романидис выдвинул идею об опытном богословии, т.е. о богословии, происходящем не только от академического знания, но и от опыта обожения.
Сейчас единственная религия, которая продолжает распространяться, - это ислам. Что Вы можете сказать по этому поводу?
Не только ислам - ещё и протестанты, мормоны и многие другие. За это мы несём большую ответственность. Они просто заполняют не занятые нами ниши. И когда я говорю, что это наша личная ответственность, я имею в виду не одну лишь Церковь – и власти, и правительство, и каждого из нас. Когда Церковь не ведёт духовно-просветительскую работу, когда власти не только не интересуются деятельностью церкви, но и порой ей мешают, когда правительство во имя псевдодемократии принимает в парламенте законы, нарушающие священные каноны (как в случае легализации абортов), когда мы с гордостью называем себя православными христианами, но порог храма переступаем только на Пасху и Рождество или же становимся «эхом» СМИ, обвиняя Церковь и её иерархов на основании первых же «желтых» новостей – тогда мы оказываемся союзниками еретиков и предателями нашей родины, основание и столп которой – православная вера и кровь тысяч мучеников, отдавших жизнь за свободную и православную Грецию.
Как Вы считаете, находит ли нынешняя проповедь Церкви отклик среди верующих? Может быть, растущее безбожие объясняется неспособностью Церкви к убеждению?
Церковь на протяжении всей своей истории многое испытала, переживала периоды и упадка, и расцвета. В нашу эпоху мы испытываем не только экономический кризис, но и кризис традиционных ценностей. И в целом, проанализировав нынешнюю ситуацию, вы увидите, что все религиозные системы переживают кризис. Мир потерял надежду, и люди пытаются найти решение проблем путём поиска новых ощущений. Я верю, что вера во Христа – источник единственной надежды, которая может вознаградить человека. Вне Христа надежды нет. Долг всей Церкви и каждого верующего в отдельности – дать надежду этому миру. Церковь должна обновить свой евангельский характер и вновь понести миру благую весть, мир сегодня нуждается в том, чтобы услышать её голос, но звучащий с той силой, с какой он звучала в апостольскую эпоху, и, самое главное, со свидетельством веры, с любовью.
Другие церкви и религии имеют божественное происхождение или являются изобретением людей?
Церковь – Единая, Кафолическая и Апостольская, Богом создана, Богом живёт и к Богу движется. Все другие есть не что иное, как напрасное стремление неразумных людей к счастью, надежде и спасению.
Источник: http://www.indobserver.blogspot.gr
Архимандрит Иероним (Эспиноза)
Источник: Святая Гора
https://pravoslavie.ru/57898.html
Александр Васильевич:
Рассказ бывшего мормонского пастора Олега Кожина - Телеканал «СПАС»
См.видео по нижеприведённой ссылке:
https://pravoslavie.ru/80067.html
Навигация