Фальсификация истории и интересы российской элиты
Уникальность российской ситуации состоит в том, что в отечественной элите есть влиятельная группировка, кровно заинтересованная в развенчании Победы. Кроме того, есть не менее влиятельная группировка, абсолютно не заинтересованная в противодействии фальсификации истории, и есть ещё более многочисленная и влиятельная группировка, интересы которой препятствуют организации эффективного отпора фальсификаторам.
В мае 2009 года, в преддверии 65-летия Победы, Дмитрий Медведев на волне общественного возмущения кампанией по очернению истории Великой Отечественной Войны, учредил «Комиссию по противодействию фальсификации истории в ущерб интересам России», назначил её руководителем одного из высших государственных чиновников – руководителя Администрации Президента РФ и, соответственно, возвёл борьбу с фальсификацией истории в ранг государственной политики.
Тогда это событие произвело эффект разорвавшейся бомбы. Международные структуры и государства, давно превратившие историю в эффективное средство решения политических задач, дружно закричали о недопустимости вмешательства государства (естественно, российского) в исторические споры. Либеральная общественность внутри страны и вовсе устроила истерику: цензура,
свобода нашего слова в опасности, 37 год на пороге. Прошло уже два года с начала объявленной Президентом России борьбы с фальсификацией истории Великой Отечественной войны, каковы результаты?
Польский Сейм 23 сентября 2009 г. принял Резолюцию, в которой квалифицировал освобождение Красной Армией в сентябре 1939 г. оккупированной поляками Западной Украины и Западной Белоруссии, как агрессию против Польши. Тем самым впервые на официальном уровне
СССР был объявлен агрессором, развязавшим Вторую мировую войну (пока совместно с Германией). Российская реакция – предельно лаконичный комментарий Департамента информации и печати МИД с призывом жить дружно и оставить историю историкам: «По-прежнему глубоко убеждены, что вопрос о генезисе Второй мировой войны по прошествии семидесяти лет должен быть, наконец, оставлен историкам». Государственная Дума и вовсе решила не унижаться до ответных шагов в связи со столь несущественным событием и поручила комитету по международным делам направить польским коллегам письмо с призывом к взаимопониманию.
Для сравнения напомню, что когда не парламент страны, а совершенно частное лицо – военный историк
Сергей Ковалёв опубликовал статью «Вымыслы и фальсификации в оценках роли СССР накануне и с началом Второй мировой войны», в которой сказал о неблаговидных действиях польской стороны перед началом войны, Польша устроила такой грандиозный скандал, что
российские власти с перепугу статью сразу же стёрли с сайта Минобороны, а глава Генерального штаба генерал армии Николай Макаров поспешил лично откреститься от автора. В 2010 г. литовский Сейм ввёл уголовную ответственность за отрицание советской оккупации Литвы.
Реакция России – всё те же традиционные призывы жить дружно и оставить историю историкам.
Если обратиться к результатам противодействия пересмотру истории Великой Отечественной войны на внутрироссийском поле, то придётся признать, что по количеству кино- и телефильмов, книг и статей, в которых «доказывается» тождество сталинского СССР с гитлеровской Германией, Россия по-прежнему уверенно сохраняет пальму первенства и способна дать фору любым зарубежным фальсификаторам. Показательно, в 2010 г. уже
каждый третий (!) гражданин России был согласен с утверждением о том, что наша страна несёт равную ответственность с Германией за начало Второй мировой войны. За пять лет до этого, в 60-ю годовщину Победы такую точку зрения разделяло на шесть процентов меньше. В 2011 году соответствующий опрос ещё не проводился, но тенденция однозначная.
На одной стороне: историческая правда, вертикаль власти, колоссальные возможности подконтрольных государству СМИ, наконец, полная поддержка подавляющего большинства нации. На другой – насквозь лживая пропаганда. И такой результат. Однако это только кажущееся соотношение сил на историческом поле. Реальное выглядит совершенно иначе, и определяется оно, в первую очередь, интересами российской элиты и её спецификой.
«Интерес» – главное понятие во всей этой истории про историю, как за рубежом, так и внутри страны.
В основе зарубежной кампании по пересмотру роли СССР во Второй Мировой Войне лежит не неожиданно проснувшаяся у политиков и журналистов тяга к историческим изысканиям, а интересы глобальной элиты, интересы элит большинства европейских государств, а также интересы элит новых независимых государств.
Глобальная элита (4), ориентированная на построение однополярного мира по вполне естественным причинам, одну из главных угроз своим целям видит в России. Запад не забыл того, что к XIX веку весь мир уже был его колонией или полуколонией (острая конкуренция колонизаторов позволяла некоторым народам и государствам ещё сохранять независимость).
Только Россия – единственная страна, не принадлежащая к западной цивилизации, – разговаривала с Европой на равных, а её мощь неуклонно возрастала. Именно Россия поставила крест на планах Наполеона объединить Европу, что в те времена означало и установление фактического
господства над миром.
В XX веке
Россия в форме СССР сломала хребет Третьему Рейху, ещё одному претенденту на мировое господство. Совместно с США, в рамках ялтинско-постдамских договоренностей, создала современную мировую политическую систему. Благодаря СССР, рухнула колониальная система, результат многовековых усилий Запада, и почти половина мира на десятилетия вышла из под его контроля. Сам процесс глобализации и построения однополярного мира был запущен в результате краха СССР, т.е. во многом обусловлен внутрироссийскими причинами. Даже нынешняя Российская Федерация является единственным государством, которое потенциально способно проводить суверенную политику (5), стать самостоятельным цивилизационным и политическим полюсом, и тем самым открыть окно возможностей для других цивилизационных и политических центров, открыть путь к многополярному миру.
Поэтому на уровне глобальной элиты возникла объективная заинтересованность в новой концепции Второй Мировой Войны, базирующейся на признании равной ответственности СССР и Германии, тождестве «сталинизма» с нацизмом, которая позволила бы перевести СССР (Россию) из разряда стран-победителей, столпов современного миропорядка, в разряд
потерпевшего поражение агрессора (Германия в1945 г., СССР в1991 г.).
Запад, по новой концепции истории войны: спаситель человечества от чумы ХХ века – тоталитаризма (в форме нацизма и «сталинизма»), а Российская Федерация, как и послевоенная Германия, – правопреемник агрессивной тоталитарной империи, со всеми вытекающими отсюда последствиями. Если Германия давно встала на путь исправления и искупления и якобы заслужила право войти в семью цивилизованных народов, то России ещё предстоит этот путь пройти. Его обязательным условием является полное «разоружение» (в смысле терминологии 30-х гг.) перед Свободным миром, включающее отказ от великодержавной и имперской химеры суверенитета, искреннее покаяние, возмещение ущерба оккупированным государствам, возвращение «захваченных» территорий и многое, многое другое. «Десталинизация», как и денацификация, – тяжёлый и долгий процесс, призванный превратить Россию из субъекта мировой политики в объект реализации
интересов глобальной элиты.
Для Европы Вторая Мировая Война всё ещё не стала историей, её итоги до сих пор оказывают самое непосредственное влияние на современные политические процессы. При этом
подавляющее большинство европейских стран участвовали в войне на стороне Германии. Италия, Венгрия, Румыния, Словакия, Финляндия, Норвегия, Хорватия, Австрия (в составе Третьего Рейха), Испания и Дания приняли участие в походе на Восток. Другие государства направили добровольцев и поставили на службу Рейху (добровольно или принудительно) свою экономику. Только в советский плен попало почти
полмиллиона представителей европейских государств, якобы не воевавших с нами (примерно соответствует численности четырёх-шести советских общевойсковых армий).
После распада СССР и резкого ослабления позиций России, для этих стран представилась уникальная возможность перейти из разряда
побеждённых агрессоров или пособников агрессора в разряд жертв советской тоталитарной империи. В первую очередь в этом оказались заинтересованы элиты восточно-европейских государств, попавшие по итогам войны в зависимость от СССР. Для избавления от собственных долгов и выставления счетов России, им идеально подходит концепция войны, основанная на признании тождества нацизма и «сталинизма», их равной ответственности за беды маленьких, но гордых демократических стран.
Элита Великобритании, единственного активного участника антигитлеровской коалиции в Европе, также оказалась заинтересована в пересмотре истории Второй Мировой Войны, как в силу вовлечённости в глобальную элиту, так и в силу стремления снять с себя ответственность за политику «умиротворения агрессора», за раздел Чехословакии и многое другое в предвоенный период.
Особая активность Польши на историческом поприще объясняется целым комплексом причин и комплексов, связанных с её положением между жерновами германского и русского мира, «своего среди чужих, и чужого среди своих». Польской элите сейчас жизненно важно сохранить западные области, отрезанные в её пользу по инициативе СССР от Германии, и, одновременно, восстановить влияние в потерянных после Освободительного похода Красной Армии в сентябре 1939 г. «Восточных Кресах». Для достижения этих целей необходимо в мировое общественное мнение прочно внедрить образ жертвы немецкого и русского тоталитаризма и империализма. С белыми одеждами невинного страдальца совершенно не вяжется целенаправленный срыв Польшей всех попыток создать систему коллективной безопасности в предвоенной Европе, причём исключительно из своекорыстного страха потерять захваченные в 1920 г. земли Советской России (ныне Украины и Белоруссии). Отсюда и проистекает чрезмерно экзальтированная,
на грани истерики, «историческая политика» Польши.
У влиятельных сил на постсоветском пространстве также есть свои глубинные, объективные причины переписывать историю Великой Отечественной Войны. На Украине, в Молдове, Грузии и Прибалтике, в результате распада СССР, к власти пришли сепаратисты. Не они разрушили СССР. Такой силы у сепаратистского движения, свойственного любой многонациональной стране, не было и в помине, но власть оказалась у сепаратистов. Главная для них задача – удержать нежданное и негаданное завоевание, не исчезнуть, как ночной кошмар, под воздействием интеграционных, центростремительных сил, когда кризис в России пройдёт. Историю восстановления территориальной целостности России, в форме СССР, после геополитической катастрофы 1917 года (всего за 22 года), они хорошо усвоили.
Для сохранения «незалежности» от России оказалось необходимо не только найти сильного хозяина (вступить в НАТО), но и создать внутри новых независимых государств массовую опору сепаратизма, мощные внутренние силы противодействия любым попыткам интеграции. В этих условиях обращение к «исторической политике» было неизбежным. Требовался
миф об оккупантах и многовековой национально-освободительной борьбе, о России – «империи зла», источнике всех прошлых и нынешних бед их нации.
Совместная Победа в самой страшной и кровавой войне в истории человечества стала одним из главных препятствий на пути элит новых независимых государств. Она не разъединяла, она объединяла. Выход был только один: внедрение в общественное сознание принципиально нового взгляда на войну: схватка двух тоталитарных империй, в жернова противоборства которых попали оккупированные народы.
(Окончание следует)
