День памяти святителя Иоасафа Белгородского,память 4/17 сентября и 10/23 декабря

[Александр Васильевич]

Житие Святителя Иоасафа, епископа Белгородского

 Публикуемый текст подготовлен редакцией сайта Православие.Ru на основании нескольких источников, в том числе малоизвестного ныне «Жития Святителя Иоасафа, чудотворца Белгородского», составленного князем Николаем Жеваховым в самом начале XX века.


Святитель Иоасаф (Горленко) , Белгородский чудотворец, дни памяти 4/17 сентября и 10/23 декабря

В небольшом городке Полтавской губернии в сентябре 1705 года, в день Рождества Пресвятой Богородицы во время совершения Божественной литургии, в семье Андрея Димитриевича и Марии Даниловны Горленко, родился младенец-первенец. Родители были очень рады рождению сына, наследника и продолжателя их дворянского и православного рода. Нареченный во Святом Крещении именем Иоакима, родителя Пресвятой Богородицы, память которого ежегодно празднуется святой Православной церковью 9 сентября, младенец Иоаким (впоследствии святитель Иоасаф) всегда находился под особым покровительством Пречистой Владычицы.

Но не суждено было сбыться воле родителей Иоакима о том, чтобы их первенец стал и наследником их богатых дворянских имений. Господь готовил своему избраннику иной путь, путь иноческой жизни, путь пастырского служения Его Святой Православной Церкви. Еще в годы отрочества Иоакима Милосердый Господь возвестил Свою Святую волю о его будущем в чудесном видении, которое было явлено отцу Иоакима Андрею Димитриевичу.


_{Видение Божией Матери и ангелов отцу будущего святителя, Андрею Горленко}

Однажды вечером он сидел на крыльце своего дома и вдруг, при заходе солнца, увидел стоявшую за горизонтом на воздухе Божию Матерь с Ангелом и у ног Их сына своего Иоакима, стоящего на коленях и приносящего Божией Матери молитвы. Потом он услышал слова Пресвятой Богородицы: «Довлеет Мне молитва твоя», и в этот момент слетел Ангел Господень и облачил Иоакима в архиерейскую мантию. Пораженный дивным и знаменательным видением, отец Иоакима принял дерзновение сказать: «Нам-же, родителям, Пречистая Богоматерь, что оставляешь?» Ответа от Пречистой Девы Марии на вопрос родителя Иоакима не последовало, и явление окончилось. Желание Андрея Димитриевича пересказать своей супруге виденное не осуществилось — проходя несколько комнат своего дома, он забыл виденное и как ни старался вспомнить явление, не мог постигнуть этого до самой кончины своего сына Иоакима. Так Господь предсказал то, что сбылось в свое время, и великий угодник Божий — Святитель Иоасаф, с самых ранних лет стал на этот Божий путь — на путь любви Христовой, любви, которая впоследствии изливалась из его сердца на всех людей.

***

Св. Иоасаф происходил из славного малороссийского семейства, которое удостоилось получить в XVII веке права русского дворянства. Род Горленко — один из древних и славных родов в истории Малороссии. Фамилия их берет свое начало от выходцев из Угорской Руси в Запорожскую Сечь. Многие из членов Рода Горленко, жившие по ту сторону Днепра, т.е. в подчиненной тогда польскому владычеству области, приобрели себе славу ревностных и непоколебимых поборников православия в его многовековой борьбе с римским католичеством.

Родители св. Иоасафа, как мы уже сказали, были очень богобоязненны и жили по всем правилам Православной Церкви. Отец — Андрей Димитриевич Горленко, был бунчужным, т.е. заведовал бунчуком — войсковым знаменем при гетмане Данииле Павловиче Апостоле, на дочери которого он и был женат. Это был смиренный и кроткий человек, который более всего отдавался внутренней духовной жизни, отличался большим нищелюбием и тяготением к решению проблем нравственного совершенства. Последние годы своей жизни Андрей Димитриевич провел в совершенном одиночестве, в небольшом домике, построенном в лесу под Прилукой (город, в котором жила семья Горленко), а семья оставалась в Прилуках, куда он ездил только по праздникам.

Мать св. Иоасафа — Мария Даниловна, также отличалась искренним благочестием, твердою приверженностью к Православной вере, отменным усердием к храмам Божиим и уважение к духовенству и монашеству.

Вообще нужно сказать, что жизнь малороссиян в то время отличалась особенной религиозностью. Домашняя жизнь их шла по церковному уставу — строго соблюдались посты и обряды Православной Церкви, назначались особые епитимии — прочесть несколько раз Псалтирь или Новый Завет. Они знали как Божии заповеди, так и заветы Отцов и старались исполнять их. Можно сказать, что семейство Горленко в то время отличалось особой религиозностью, нищелюбием и благотворительностью. Так, например, Димитрий Горленко (дед св. Иоасафа) построил в Свято-Троицкой Пустынно-Густинской обители две церкви — во имя свв. апостолов Петра и Павла и свт. Николая. Воспитываясь в такой семье, молодой отрок Иоаким с ранних лет отличался большой религиозной настроенностью, которая и радовала его родителей, но вместе с тем по временам приводила их к печальным думам о будущей судьбе мальчика, которого они, несмотря на слабое сложение его, прочили в наследники своих почестей и имений. Так шло время, и родителям нужно было позаботиться о воспитании сына своего. Домашние средства для столь великого дела были недостаточны. Вследствие этого родители Иоакима, поборов в себе нежелание разлуки с любимым сыном, отправили его на восьмом году жизни в Киевскую Академию для изучения наук, в особенности словесных. Киевская Академия в то время была единственным высшим учебным заведением для насельников всего юга России и служила главным оплотом православия в его борьбе с римским католицизмом.

После доброго семейного воспитания, юный Иаоким поступил в такое учебное заведение, в котором еще более могла развиваться и укрепляться, при содействии благодати Божией, благочестивая настроенность его. Этому способствовал и благочестивый склад полумонашеской жизни в академии, и обилие святынь в г. Киеве — матери городов Русских, и особенно знакомство с иноками-подвижниками Киево-Печерскими, с которыми любил беседовать Иоаким. Все это способствовало тому, что уже на 11-м году своей жизни Иоаким Горленко возлюбил монашество, на 16-м году жизни, ко времени окончания школьного образования, в нем утвердилось намерение быть монахом и всецело овладело его волею, а на 18-м году жизни в Иоакиме окончательно созрела и утвердилась мысль об отречении от мира и принятии иночества. Сознавая наперед ту скорбь, какую могла бы причинить родителям весть о пламенном желании его принять монашество, Иоаким в течении двух лет скрывал от них свое высокое благое намерение, всячески испытывая себя.

***

Мысль о принятии монашества оставалась в юном работнике Христовом непоколебимой. И, подобно Феодосию Печерскому, Иоаким достигает заветной цели помимо родительской воли. Божественный призыв Господа нашего Иисуса Христа для благочестиво настроенного Иоакима был святее воли родителей, не сочувствовавших на первых порах его высокому и благому намерению — принять иночество. Под предлогом окончания академического курса (довершения своего образования) Иоаким, как и раньше, в определенное время отправился в Киев с преданным слугой. По прибытии в Киев, он в скором времени оставил Академию и удалился в пустынный и отличавшийся строго-подвижнической жизнью Киево-Межигорский Спасо-Преображенский монастырь, в котором и предался всецело монастырскому послушанию — подготовительной ступени к принятию монашества. Здесь Иоаким любил уединяться для молитвы в пещеру одной горы. Ревность молодого послушника к молитвенным подвигам, умерщвлению плоти и покорению ее духу доходила в это время до того, что он в продолжении искуса не вкушал даже вареной пищи, довольствуясь самой скудною, суровою пищею. А чтобы родители его не узнали о его поступлении в монастырь и не взяли бы его оттуда, он оставил в Киеве верного слугу своего, который, получая письма от родителей его, отправлял их к нему в монастырь, а ответы сына, получаемые будто бы из Киева, пересылал в дом родителей.

Это продолжалось два года. После 2-х годичного испытания в Киево-Межигорском Спасо-Преображенском монастыре, подвижник Иоаким Горленко на 21 году жизни, 27 октября 1725 года принял рясофор от всечестного отца иеросхимонаха Феодора в пещерном храме Межигорского монастыря во имя святых богоносных отец Онуфрия и Петра Афонского и наречен был в иночестве Иларионом.

По принятии рясофора, он открыл свою тайну родителям через своего верного слугу, прося у них прощения в том, что без их позволения и благословения принял оный, т.е. рясофор.

Строга аскетическая черта нравственного облика смиренного Илариона (впоследствии св. Иоасафа), который с юных лет начал борьбу с греховными влечениями, который с юности познал суету мира и бренность преходящих его благ, незабвенна для насельников Малороссии. Из рассказов малороссов видно, что смиренный инок Киево-Межигорского монастыря, бывая в доме отца своего, в имении Чернявщина, Прилукского уезда Полтавской губернии, во время пиршеств, предлагаемых по временам его родителем для многочисленных гостей (соседей, родственников, знакомых), сидел вдали от стола, одиноко, в углу громадного зала и ел корки черного хлеба, не разрешая себе прикасаться к пище, которая подавалась гостям. Он не разделял радости приветливых радушных хозяев (родителей своих), и на веселия гостей он смотрел взором безграничного недоумения и сострадания. Для того, чтобы устоять среди соблазна и вместе с этим не огорчать исповеданием своей веры близких для себя людей и тех, для кого она была непонятной, нужно было иметь необыкновенную твердость воли, стойкость характера, сильную веру и ревность к славе Божией. И все это, т.е. высокие качества души, как показывает образ поведения смиренного инока Илариона, давно было в душе юного подвижника (впоследствии свт. Иоасафа).

***

После двухгодичного пребывания в Киево-Межигорском монастыре, рясофорный Иларион, обративший на себя внимание высшего духовного начальства строгой подвижнической жизнью, был вызван в Киево-братский монастырь. Здесь 21 ноября, в праздник Введения во храм Пресвятой Богородицы, 1727-го года 22-х летний Иларион, по отречении от всего мирского, принял от преподобнейшего отца Илариона Левицкого, ректора академии и игумена того монастыря (Киево-братского), великое пострижение в мантию с именем Иоасаф, в честь св. Иоасафа, Царевича индийского, память которого празднуется Церковью 19 ноября. В следующем году 6 января 1728 года, инок Иоасаф был посвящен Киевским архиепископом Варлаамом Ванатовичем в сан иеродиакона. Спустя год, иеродиакон Иоасаф был определен учителем низшего класса Киевской академии. Три года продолжалось его послушание учителем, после чего в августе 1732 года будущий святитель, согласно распоряжению киевского архиепископа (впоследствии митрополита) Рафаила Заборовского, отправился собирать пожертвования по Малороссии на ремонт академических зданий. Уже в эти годы высокопреосвященный подвижник-аскет архиепископ Рафаил Заборовский, заметив в иеродиаконе Иоасафе Горленко высокие духовные дарования, приблизил его к себе и 13 сентября 1734 года назначил экзаменатором при Киевской кафедре, а 8 ноября того же 1734 года, на 30 году жизни, посвятил иеродиакона Иоасафа в сан иеромонаха. Именно в это время будущий святитель Иоасаф начинает трудиться на ниве пастырского служения. Сначала в Киево-братском монастыре, а потом в Киево-Софийском кафедральном соборе. Сверх этого с 1738 года иеромонах Иоасаф являлся членом Киевской духовной консистории.

В эти годы смиренный иеромонах Иоасаф Горленко так же находился под покровительством архиепископа Рафаила Заборовского, который видя ревность и трудолюбие молодого пастыря, благословляет его (в 1737 году) на службу в довольно населенный Лубенско-Мгарский Преображенский монастырь игуменом обители.

32-х летний молодой иеромонах Иоасаф, принял почетное назначение с несказанным смирением. Лишь предаваясь Божиему смотрению и воле архипастырской, он по крайнему своему нежеланию принял данный пост игуменства. Жизнь и деятельность игумена Иоасафа в Лубенском Преображенском монастыре была сложна и многотрудна. Помимо своей территории в ведении монастыря состояла обитель Красногорская, наместник которой находился в подчинении Лубенского игумена. Также некоторые приходские храмы в этой области были в ведении св. обители. Молодому игумену предстояла широкая, трудная и сложная деятельность, и он, как видно из актов и документов, сохранившихся в архиве Лубенского монастыря, явил себя трудолюбивым, справедливым, любвеобильным и весьма заботливым управителем Лубенской обителью.

Время служения молодого игумена Иоасафа Горленко в Лубенском Мгарском Спасо-Преображенском монастыре, равно как и предыдущее время его жизни, по всей справедливости может быть названо временем упорной и сильной духовной борьбы смиренного подвижника. В продолжении управления Лубенской обителью, как в предыдущее, так и в последующее время, игумен Иоасаф вел строго подвижническую жизнь. Об этом свидетельствует тот факт, что в этот период он подвергался частым и продолжительным недугам телесным. Последние же, несомненно, были прямым следствием строго подвижнической жизни его. Сам св. Иоасаф в своих автобиографических записках пишет про это так: «16 августа 1737 года я крепко заболел и уже чувствовал близкий исход жизни, но Божьим милосердием был помилован...», «27 сентября 1740 года, пишет он, я опять заболел и страдал отчаянно до половины февраля, но милосердый Бог оставил мне жизнь для Его прославления».


_{Святитель Афанасий, патриарх Цареградский и Лубенский чудотворец}

Во время своего настоятельства в Лубенском монастыре игумен Иоасаф сподобился видеть два замечательных сновидения. В оба раза он видел Константинопольского патриарха Афанасия, нетленно почивающего в Лубенском монастыре, и дважды он слышал от него слова одобрения.

(Продолжение следует)

[Александр Васильевич]

(Продолжение)

Но упорная и усиленная работа молодого игумена Иоасафа над возделыванием духовного существа своего согласно с требованием евангельского нравственного закона, не отняла у него отеческой заботливости о вверенной ему Лубенской обители. Нужно сказать о том, что будущему святителю в то время много пришлось поработать над восстановлением разрушенного хозяйства обители. Ведь еще до прихода его в Спасо-Преображенский монастырь в 1728 году в нем совершенно обрушилась соборная церковь, а в 1736 году вторичный пожар истребил все деревянные здания св. обители. Обитель приходилось как бы создавать заново. Нужно было выстроить новые каменные братские келии, ограды и другие необходимые для обители хозяйственные строения; нужно было поправить соборную монастырскую церковь с обвалившимся куполом. И что же? Молодой попечительный и неутомимый игумен Иоасаф, несмотря на то, что средств для возобновления полуразрушенного Лубенского монастыря не было, выстроил грандиозный каменный корпус монашеских келий 40 саженей длины и 5 саженей ширины, получая помощь от некоторых местных благотворителей. Но для возобновления главного монастырского храма и прочих зданий не было никаких средств. Заботливый игумен Иоасаф, не обращая внимания на слабость своего здоровья, решил во что бы то ни стало изыскать средства для приведения вверенной ему Лубенской обители в надлежащее состояние. С этой целью он с разрешения Киевского митрополита отправился 10 сентября 1742 года в далекое путешествие, в города Москву и С.-Петербург для испрошения доброхотных пожертвований на построение разрушившейся соборной монастырской церкви. Прибыв в С.-Петербург за сбором пожертвований на храм Божий, игумен Иоасаф удостоился Высочайшего внимания Императрицы Елизаветы Петровны. Благочестивая Государыня, любившая церковное благолепие и усердно посещавшая храмы и монастыри, милостиво приняла просителя и приказала выдать ему на сооружение храма 2000 рублей. К числу причин, расположивших Государыню к пожертвованию на сооружение храма в Лубенской обители, нужно отнести также трогательное и очень назидательное слово игумена Иоасафа о любви к Богу и ближнему. «Как далеко от нас живот вечный». Только лестница о двух ступенях нам предлежит — это любовь к Богу и родственная ей любовь к ближнему«, — говорил в этом слове игумен Иоасаф.

16 августа 1744 года, возвратившись из Москвы в Богоспасаемую Лубенскую обитель, игумен Иоасаф вскоре по прямому указанию Императрицы Елизаветы Петровны был возведен в сан архимандрита и через некоторое время был вызван в Москву, где 29 января 1745 года архимандрит Иоасаф был назначен наместником Свято-Троицкой Сергиевой Лавры, с оставлением за ним настоятельства в Лубенском монастыре. 23 марта 1745 года архимандрит Иоасаф приехал в Лавру и здесь, в знаменитой обители святорусской, воздвигнутой не златом и серебром, а молитвенным потом и слезами пустынножителей, «начал жить с Богом на послушании наместническом». Наместническое послушание в Свято-Троицкой Сергиевой Лавре архимандрит Иоасаф проходил до июня месяца 1748 года. За время служения в Лавре он явил себя весьма ревностным и полезным соработником ее настоятеля — священно-архимандрита Лавры и архиепископа Арсения Могилянского. Последний, как член Святейшего Синода, в течении большей части года находился в С.-Петербурге и потому в деле управления Лаврой вынужден был полагаться на ближайшего и надежнейшего своего сотрудника — наместника архимандрита Иоасафа. Приснопамятный архимандрит Иоасаф был, следовательно, ближайшим и постоянным управителем Лавры. Испытывая телесные болезни, происходящие от чрезмерно строгой аскетической жизни, но не оскудевая духом, архимандрит Иоасаф с отменным усердием и победоносно совершал здесь укрощение духовного своеволия, углублялся в постоянное служение Богу, восходил от силы в силу в личном подвиге внутренней духовной борьбы и весьма много трудился на пользу вверенных ему святых обителей.

Но недолгим было служение архимандрита Иоасафа в Свято-Троицкой Сергиевой Лавре. Промысл Божий скоро указал ему, великому труженику Божиих дел и носителю Божией благодати, более обширное и многотрудное поприще деятельности архипастырской, к которой он уже практически был подготовлен. Вскоре он был призван к архипастырскому служению.

***


_{Кафедральный Свято-Троицкий собор г. Белгорода}

1 января 1748 года скончался Антоний Черновский — митрополит Белгородской епархии. Св. Синод представил Ее Величеству доклад со списком кандидатов на это место. В числе кандидатов был помещен архимандрит Свято-Троицкой Сергиевой Лавры наместник Иоасаф (Горленко). 15 марта 1748 года состоялось высочайшее повеление о назначении высокопросвященного, попечительного и трудолюбивого архимандрита и наместника Иоасафа во епископа на обширную в то время Белгородскую епархию. 1 июня 1748 года благоговейный архимандрит Иоасаф был наречен, а 2 июня того же 1748 года посвящен во епископа Белгородского и Обоянского Псковским и Нарвским архиепископом Симоном Тодорским, при участии многочисленного сонма архиереев. Рукоположение архиандрита Иоасафа во епископа Белгородского было совершено в неделю всех святых, в С.-Петербургском Петро-Павловском соборе, в присутствии Императрицы Елизаветы Петровны и Высочайшей Фамилии. 6 августа 1748 года, в праздник Преображения Господня, новопоставленный святитель Иоасаф прибыл в свой епархиальный город Белгород утром ко времени Божественной литургии. Несмотря на слабое здоровье свое и изнурение далеким путешествием из С.-Петербурга в Белгород, он совершил в этот день Божественную литургию в кафедральном Свято-Троицком соборе. Так начал свое архипастырское служение великий угодник Божий святитель Иаосаф. Исполненный глубочайшего смирения и любви к Богу и ближнему, он с великой ревностью и усердием принялся за бразды архипастырского служения.

Белгородская епархия в то время отличалась крайней бедностью своего населения. Нужно сказать, что с самых первых дней своего служения святитель Иоасаф большое внимание стал уделять вопросу образования. Лишенные средств для содержания в духовных училищах, дети причетников и сирот духовного звания, оставались без образования, а нередко и поступившие в училища, по недостатку средств, оставляли их. Попечительный архипастырь Иоасаф принимал все возможные меры к устранению зла, оказывал помощь нуждающимся и бедным ученика училищ. С целью поднятия умственного и религиозно-нравственного состояния приходского духовенства, преосвященный Иоасаф с первого года вступления на Белгородскую кафедру, несмотря на слабость здоровья, ежегодно совершал обозрение своей обширной епархии и останавливался не в покойных чертогах богачей, а в бедных хижинах крестьян или незатейливых домиках сельских батюшек.

Получая приют в названных жилищах, святитель Иоасаф ночное время посвящал молитве, а утром, по совершении Божественной литургии, наставлял пасомых православно-христианской вере и благочестию. Его можно было видеть то в Белгороде, то в Харькове, то в большом селении, то в захолустной деревушке. Особенно зорко бдительный святитель следил за тем, чтобы пастыри церкви Христовой были преисполнены глубокого благоговения к службам церковным и святыням.

Громадное количество предписаний и циркуляров Св. Иоасафа, как например, запрещение священникам, находившимся в ссоре друг с другом, совершать богослужение прежде, чем они не помирятся между собою, и многое другое, было направлено к искоренению именно того зла, которое не укрывалось от Святительского взора при этих объездах. Наряду с этим высота внутренней жизни Святителя позволяла ему видеть и то, что раскрывается только духовным очам и не замечается другими. Св. Иоасаф получал непосредственные указания от Бога, являя тем великое милосердие и любовь Отца Небесного к людям. Многие распоряжения Св. Иоасафа были сделаны на основании непосредственных указаний Господа. Так, например, запрещение священнослужителям держать у себя на дому Св. Дары под угрозою лишения сана было вызвано следующим случаем: остановясь однажды для ночлега при обозрении епархии в доме приходского священника, в то время отсутствовавшего, Св. Иоасаф никак не мог уснуть от охватившего его необычайного страха. Сон бежал от его глаз, и дабы рассеяться, Святитель начал рассматривать лежащие на полке вместе с домашнею посудою свернутые бумажки. Велик был ужас Святителя, когда он заметил, что в одной из этих свернутых бумажек хранились Св. Дары. Положив святыню пред собою на столе, Св. Иоасаф коленопреклоненно, всю ночь до самой утрени, провел в молитве, отвращая кару небесную на нерадивого пастыря. Но земная кара не избежала нерадивого пастыря. На утро явился священник-хозяин дома, — которого Святитель, несмотря на его объяснения, немедленно лишил священного сана и даже исключил из духовного звания.

В другой раз, при обозрении епархии, Преосвященному Иоасафу пришлось ночевать вблизи города Вольного. Ночью во сне видит он небольшую церковь, в ограде которой стояло дерево ветвистое и зеленое. К этому дереву подошел старик и стал рубить его. Тогда святитель сказал старику: «Оставь, не руби этого дерева», а он отвечал: «всякое древо, не творящее плода-добра, посекаемо бывает и во огонь вметаемо». Пробудившись от сна, святитель спросил у присутствующих там людей, нет ли поблизости какой церкви, похожей на виденную во сне. Ему ответили, что есть в трех верстах отсюда такая церковь. Архипастырь поехал в однодворчатое село по указанной дороге и прибыл к церкви, которая была похожа на виденную во сне. Вошедши в нее, святитель Иоасаф увидел там при служении божественной литургии пьяного приточника, которого тут же лишил приточного звания.

Все вышесказанное свидетельствует о том, что о небрежном отношении священно- и церковнослужителей к своим обязанностям было предсказываемо архипастырю путем откровений Божиих. Нередко руководимый таинственным предчувствием святитель Иоасаф вскрывал самые сокровенные помышления ближних.


_{Молитва свт. Иоасафа в походной церкви за 130-ти летнего священника}

О том, как близок был Св. Иоасаф к Богу, свидетельствует следующий изумительный случай. Вскоре по вступлении своем на Белгородскую кафедру Св. Иоасаф собрал к себе городских и окружных пастырей. В толпе стоявших пред ним Св. Иоасаф заметил одного дряхлого старца-священника, на которого устремил свой испытующей взор. Преподав благословение и отпустив представлявшихся ему пастырей, Святитель задержал подле себя дряхлого старца и, узнав от последнего, что ему уже минуло 130 лет, сказал: «Ты видишь пред собою пастыря, как отца стоящего пред сыном своим, поведай мне, не опорочена ли твоя совесть, каким-либо тяжким грехом, который связывает тебя и не дает умереть... Долговременная жизнь твоя убеждает меня, как архипастыря, очистить душу твою покаянием, примирить тебя с оскорбленными тобою и данною мне властью простить и разрешить самый грех по слову: «аще разрешите на земли, разрешена будет и на небеси.»...

Изумленный старец, не сознававший за собою никаких преступлений, считавший долголетие особою милостью Божией, был настолько ошеломлен словами Святителя, что только и мог повторять: «Не знаю, не помню». Но пристальный взор Святителя, устремленный на него, отеческая ласка и бесконечная любовь, какая светилась в очах Святителя и чувствовалась старцем в каждом движении и каждом слове его, заставили содрогнуться, пробудили в нем старые воспоминания, воскресили в памяти давно забытое прошлое...

Заливаясь слезами, пал старец к ногам Святителя, громко рыдая и рассказал об ужасном случае, имевшем место несколько десятков лет тому назад, в бытность его приходским священником.

Однажды, говорил старец, совершив в своем храме Божественную литургию и собираясь идти домой, он был остановлен посланным от местного помещика, с требованием совершить литургию вторично, какового требования он не мог исполнить в виду того, что храм был однопрестольный. Никакие доводы священника не в состоянии были вразумить ни посланного, ни помещика, и, под угрозою наказания за ослушание, он вернулся в храм и приступил к совершению литургии на том же престоле, на котором только что закончил ее. Но в этот же момент он услышал таинственный и грозный голос: «Остановись, что ты делаешь»...

Содрогнулся священник, но страх ответственности перед помещиком был сильнее страха пред Богом. Оправившись от смущения, он возгласил: «Благословенно Царство...», как вдруг вторично услышал еще более грозное предостережение: «Не дерзай, аще же дерзнешь, проклят будешь»...

В порыве безумия он ответил: «Сам будь проклят» , — и затем продолжал литургисать и окончил службу.

С тех пор прошло уже свыше 70 лет, ветхая церковь разрушилась, а там, где она стояла, теперь чистое поле, еще недавно вспаханное...

С ужасом великим выслушал Св. Иоасаф рассказ дряхлого старца и сказал ему: «Несчастный, что ты сделал... Ты проклял Ангела Божия, Хранителя того места святого... Оба вы связаны проклятием и доныне. Так вот причина долголетия твоего и удрученность телесного слячения»...

После этого Святитель велел немедленно приготовить походную церковь, разыскать то место в поле, где стояла прежняя церковь и вместе со старцем отправился туда, приказав последнему совершить там Божественную литургию. По окончании последней Св. Иоасаф подозвал к себе старца и велел прочитать ему «Ныне отпущаеши раба Твоего, Владыко...», — затем благословил его, сказав: «Прощаю и разрешаю тебя от всех твоих грехов»... Стоя на коленях пред Святителем, поддерживаемый диаконом, дряхлый старец, примирившись с Ангелом, охранявшим св. престол, и своею совестью, безмолвно, очами полными слез, смотрел на Святителя Иоасафа, протягивая к нему свои старческие изможденные руки.

Кротко и любовно взирал Св. Иоасаф на бедного пастыря, спасенного от гибели и, наклонившись к нему, обнял его... Склонилась глава старца на плечо Святителя и примиренный с собою, прощенный Богом, он испустил последнее дыхание и здесь же, на месте бывшей церкви, Св. Иоасаф повелел совершить и погребение почившего старца и лично отпевал его.

На этом и многих других подобных примерах мы убеждаемся в том, что святитель Иоасаф не только словом, но и делом исполнял Божию заповедь о любви к ближнему. И здесь ревностный архипастырь творил волю Божию «не взирая на лица». Так, однажды управляющий имением князя Бориса Григорьевича Юсупова выгнал самовольно дьячка (Кривенко) села Ясенево из прихода, но заботливый архипастырь Иоасаф повелел возвратить изгнанного несправедливо на прежнее место, угрожая в противном случае запечатанием церкви. За несправедливо нанесенную дьячку обиду святитель требовал от владельца имения непременного и полного удовлетворения пострадавшему. И это лишь один из очень многих случаев, когда святитель Иоасаф, не имея даже тени лицеприятия, защищал своих пасомых от неправедных людей.


_{Обретение свт. Иоасафом чудотворной Песчанской иконы Пресв. Богородицы}

Другой раз Св. Иоасаф получил во сне указание о небрежном отношении к иконе Матери Божией, допущенном в одном из храмов его епархии. При входе в одну из осматриваемых церквей, виделось Св. Иоасафу во сне, Святитель заметил в притворе кучу сора и стоящую там в углу икону Божией Матери с необычайным сиянием, озарявшим Пречистый Лик Богоматери. Изумленный видением, Святитель приблизился к иконе и услышал голос: «смотри, что сделали с иконою Моею служители храма сего! Сей образ Мой предназначен быть источником, благодати для веси сей и всей страны, а они повергли его во сор!»

(Окончание следует)

[Александр Васильевич]

(Окончание)

Крайне смущенный этим сновидением, Св. Иоасаф, при обозрении церквей, подробно осматривал их как снаружи, так и изнутри, отыскивая церковь, явленную ему Господом во сне. Наконец, прибыв в г. Изюм, Святитель посетил Вознесенскую церковь в предместье города «Замостье». Глубокое волнение охватило Святителя при виде этой церкви: он узнал Ее... Встреченный духовенством и, войдя в притвор, Святитель с изумлением остановился и стал всматриваться в большую икону Богоматери, стоявшую в углу притвора и служившую как бы перегородкою, за которою ссыпали уголь для кадила... Долго стоял Святитель пред иконою, и глаза, полные слез, долго смотрели на Пречистый Лик Царицы Небесной, тогда как уста шептали святые слова молитвы... Долго, с волнением, тревогою и крайним беспокойством взирало духовенство на своего святого и строгого архипастыря, не постигая, почему Святитель оставался в притворе вместо того, чтобы идти внутрь храма.

Объятые трепетом и страхом стояли пред ним священнослужители в предчувствии чего-то страшного.

Осенив себя крестным знамением, пал Святитель Иоасаф пред иконою на колени и, заливаясь слезами, громко сказал: «Владычица Небесная, прости небрежность Твоих служителей, не ведают бо, что творят!» — Потом, сделав благочинному строгое замечание за небрежное отношение к святыне, Святитель Иоасаф приказал немедленно поставить икону на подобающее ей место в храме, сказав: «В сем образе преизобилует особая благодать Божия, в нем Пресвятая Владычица являет особенное значение Своего заступничества для веси сей и всей страны».

Св. Иоасаф, пробыв в Изюме более трех дней, ежедневно утром и вечером приходил молиться в Вознесенскую церковь. От этой иконы, именуемой Песчанской иконою Матери Божией, и доныне совершаются знамения благодати Божией.

От образа подвигов архипастырского служения приснопамятного святителя Иоасафа, перенесемся мыслью к подвигам личной жизни его. Внутреннее делание архипастыря Иоасафа, начавшееся в годы юности в Киево-Межигорском монастыре и продолжавшееся затем на всех степенях служения его до знаменательной кончины его, стяжало ему великое сокровище духа. Святитель Иоасаф, при содействии благодати Божией «всегда немощная врачующей и оскудевающая восполняющей», совместил с самоотверженным служением благу и спасению ближних, строго иноческое, подвижническое служение Богу. Обремененный немощами телесными, святитель не покидает строго аскетического образа жизни, а наоборот, восходит от силы в силу в отношении развития своей внутренней жизни и служит яркой путеводной звездой для развития духовной жизни братии. Вся жизнь его была непрестанным служением Богу, непрестанным хождением пред Ним. Спасительное учение Христа было его родной стихией.

Отражением аскетического духа, которым проникнута жизнь святителя Иоасафа, служил и внешний его вид, и все стороны его жизни. Приснопамятный святитель Иоасаф «имел вид постнический, облик несколько строгий, с выражением вдумчивой кротости, седые волосы и седую небольшую бороду». Строгий к другим, святитель был еще строже к себе. В домашней жизни он соблюдал строгую простоту и скромность иноческую; к келейным служителям он был также строг, но эта строгость его не лишена была кроткой мягкости — он был прост и питал ко всякому самое близкое расположение и теплое участие. Строгость св. Иоасафа была выражением нравственной чистоты и строго аскетического настроения, проникавшего всю его жизнь. Так говорит об этом один из ревностных почитателей святителя Иоасафа князь Н.Д. Жевахов: «Жизнь святителя была непрестанной борьбой с мягкотелостью и теплохладностью, и эта борьба поражала своей смелостью и размахами. Святитель не смешивал христианского милосердия с сентиментальностью; не заботился о том, что скажет свет, как будут относиться к нему лично; не покупал популярности и любви к себе ценою измены долгу и правде. Он был чист и безупречен и ничего не должен был миру и, кроме Бога, никого не боялся. В этом был источник его прямолинейности и строгости». (Князь Н.Д. Жевахов, «Воспоминания», т. 1, стр. 22).

Обладавший молитвенной настроенностью, которая доходила до пределов созерцания, блаженный архипастырь с обильными слезами совершал бескровное жертвоприношение. При бое часов святитель произносил молитву, которую сам составил и которая стала называться молитвой святителя Иоасафа Белгородского. «Буди благословен день и час, в оньже Господь мой Иисус Христос мене ради родился, распятие претерпе и смертию пострада. О, Господи Иисусе Христе, Сыне Божий, в час смерти моея прими дух раба Твоего, во странствии суща, молитвами пречистыя Матере и всех святых Твоих, яко благословен еси во веки веков. Аминь».

Имея безграничное милосердие и незнающую пределов любовь к ближнему, Святитель Иоасаф особенно отличался делами милосердия и благотворительности бедным и неимущим. Так, пред великими христианскими праздниками, он имел обыкновение посылать преданного себе келейника в жилища бедности, к лицам, известным ему крайней нищетой с подаянием (денег и одежды). Этому келейнику дана была заповедь — положив дар у окна или порога дома, три раза стукнуть в стену, для привлечения внимания хозяев, и поспешно удалиться.

Однажды перед праздником Рождества Христова келейник святителя заболел, и движимый сострадательным своим сердцем св. Иоасаф, пользуясь темнотою декабрьской ночи, оделся сам в простонародную одежду и, запасшись предметами подаяния, дождался, когда привратник архиерейского дома отлучился от своего поста, прошел незаметно в калитку ворот, и отправился к жилищам бедности и нищеты. Совершив свое святое шествие и расточив всю милостыню, поздним часом возвратился святитель к воротам архиерейского дома. При них в это время стоял привратник, и увидев входившего в калитку святителя, он окликнул его. Не желая быть узнанным по голосу, преосвященный не ответил на оклик сторожа, чем и возбудил его подозрение. В темноте захватил его сторож под сводами храма и, заметив его простонародную одежду, начал допрашивать его кто он и откуда. Святитель молчал, стараясь высвободиться из рук, но сторож, видя усилие его уйти без ответа, нанес ему несколько сильных ударов по спине. В этот момент привратник увидел лицо святителя, и узнав его, пришел в большой испуг. На следующий день, рано утром, св. Иоасаф позвал привратника в свои покои. Придя к святителю, испуганный привратник со страхом ожидал наказания. Каково же было его удивление, когда вдруг святитель Иоасаф стал щедро его угощать, наградив деньгами и одеждою за бдительность и с миром отпустил домой.


_{Видение бедной вдове своего благодетеля}

Все дела милосердия св. Иоасаф старался творить так, «чтобы левая рука не знала, что делает правая» (Мф. 6,3). Но Господь иногда открывал людям их тайного благодетеля. Однажды келейник по поручению Владыки, купив на базаре дрова, приказал извозчику отвезти их во двор бедной семьи, но не говорить, от кого они присланы. Хозяйка дома, вдова с тремя малолетними детьми, хотела было узнать у извозчика, кто прислал дрова, но, подняв глаза вверх, увидела в воздухе «в сиянии» святителя Иоасафа.

Св. Иоасаф — строгий подвижник, проведший в течении 30 лет свой дух через искус трудных подвигов иноческого делания и непрестанно ведший свой разум по пути заповедей Господних, удостоился получить от Господа дар духовного видения и прозрения. Так, однажды пред Троицыным днем, крестьяне хутора Угрюма прибыли к святителю Иоасафу просить благословения и молитв о ниспослании дождя, потому что стояла сильная засуха и червь подтачивал хлеб. Выслушав их просьбу, святитель обратился к стоявшему тут же своему кучеру и приказал ему к завтрашнему дню приготовить сани для поездки в указанное место. Услышав такое приказание, отданное в знойный день летом, когда стояла необычайная засуха, крестьяне недоумевая переглядывались между собой. Заметив это недоумение, святитель еще раз твердо и определенно повторил свое приказание, подчеркнув, что к завтрашнему дню должны быть приготовлены именно сани. К утру выпал обильный снег, от таяния которого образовавшаяся влага поддержала урожай, согнав с полей червя.


_{Встреча свт. Иоасафа с родными перед смертью}

Незадолго до своей кончины св. Иоасаф, с благословения Святейшего Синода, отправился в Киевскую епархию и в родной город Прилуки, для свидания с родителями. Прощаясь со своей Белгородской паствой, он сказал, что они уже более не увидят его живым, просил у всех прощения и в свою очередь сам всем простил и благословил. Свидание св.Иоасафа с родителями было весьма трогательным. Почтенный старец-отец святителя, преисполненный радости, по случаю свидания с сыном-архиереем, хотел земным поклоном воздать должную честь сыну и вместе с тем признавал нужным соблюсти прерогативы, которые приличествуют отцу. Для осуществления этой цели отец святителя, встретивший сына своего при выходе его из кареты, нарочно уронил свою трость и, поднимая ее, поклонился до земли проходящему в это время святителю. Заметив такое действие родителя, святитель со слезами наклонился к ногам его и поспешил поднять трость отца. В этом родственном объятии встретились и облобызались почтительность сына к отцу и благоговейное уважение отца к сыну.

Посетив свое родное гнездо, св. Иоасаф в середине сентября 1754 года отправился обратно в богоспасаемый град Белгород. Но по предсказанию святителя, Белгород ему не суждено было больше увидеть живым. Остановившись в селе Грайворон, где была его архиерейская вотчина, св. Иоасаф тяжело заболел. Проведя более двух месяцев на одре болезни, Святитель приготовил себя к отшествию в вечную жизнь елеосвящением, исповедью и причастием Св. Тайн Господних и 10 декабря 1754 года в 5-м часу пополудни, тихо предал дух свой Богу, прожив 49 лет, 3 месяца и 2 дня.

***

В час блаженной кончины св. Иоасафа игумен Хотмыжского монастыря Исаия, во время послеобеденного отдыха видел следующее знаменательное сновидение. Виделось игумену, будто он находился у архипастыря Иоасафа в Белгороде, причем святитель, стоя у окна, указывал ему на восток и на ярко восходившее солнце, сиявшее ослепительным светом, и сказал: «Как сие солнце ясно, так светло я предстал в сей час престолу Божию». Пробудившись от сна, игумен заметил час видения и без промедления отправил послушника в Грайворон узнать о здоровье святителя. Вскоре послушник доставил ему весть о том, что архипастырь Иоасаф отошел в блаженную вечность в момент явления его игумену.

Тихо в Бозе скончавшегося св. Иоасафа облекли в голубой парчовый саккос, в омофор розовой парчи и в подризник из красной материи. На голову его была возложена митра (зеленого бархата) с жемчужным украшением. 15 декабря после заупокойной литургии в домашней церкви грайворонского архиерейского дома, тело почившего св. Иоасафа было отправлено в г. Белгород для погребения. Два с половиной месяца после блаженной кончины св. Иоасафа честное тело его во гробе стояло открыто в Свято-Троицком соборе, не предаваясь тлению и не теряя обычного цвета и вида. В этом нетлении многие из верующих в Триединого Бога видели знамение благодати Божией, почивающей на святителе. Тело почившего архипастыря оставалось непогребенным по 28 февраля 1755 года, потому что назначенный святейшим Синодом для совершения погребения честного тела св. Иоасафа Переяславский и Борисопольский преосвященный Иоанн Козлович был задержан разлитием рек.

Тихо почивший в Бозе святитель, в одну ночь явился во сне наместнику кафедрального собора Матфею Млодзинскому, секретарю духовной консистории Ивану Данилевскому и прибывшему из Полтавы родному брату своему Андрею Андреевичу Горленко, и высказал свое сожаление о том, что Козлович медлит с его погребением. Лишь 28 февраля 1755 года в сослужении многочисленного сонма пастырей церкви Божией, гроб с телом архипастыря-подвижника Иоасафа был поставлен в склепе (в юго-западной части Белгородского Свято-Троицкого собора), который был сооружен по повелению почившего святителя.


_{Перенесение тела усопшего свт. Иоасафа из Грайворона в Белгород}

Спустя 2 года по погребении св. Иоасафа некоторые из духовных чинов кафедрального собора, зная святую жизнь архипастыря, тайно пошли в его усыпальницу и открыли гроб. При этом не только тело святителя было нетленным во всех своих составах, но и к самым одеждам его, покрову и самому гробу не коснулось даже малейшее тление, хотя и чувствовалась достаточная сырость в воздухе при открытии склепа. Слух об этом вскоре распространился повсюду, и стал привлекать ко гробу святителя многих недужных, которые по совершении панихид о преставившемся святителе допускаемы были к нетленным мощам его, и по вере своей получали исцеления.

Так жил, так трудился на ниве Христовой, подвизался подвигом добрым и почил в Господе Белгородский святитель Иоасаф, великий светоч православно-христианской веры.

http://www.pravoslavie.ru/1926.html

[Александр Васильевич]

Святой Архипастырь (Иоасаф Белгородский)


_{Святитель Иоасаф Белгородский}

На духовном небе еще засветилась яркая, благодатная звездочка… В городе Белгороде, Курской губернии, в Троицком монастырском соборе почивают теперь в ценной гробнице святые останки святителя Белгородского Иоасафа.

156 лет пролежали они нетленными в сырой гробнице и оттуда нанесены в левый придел Троицкого собора, сооруженный, по воле святителя Иоасафа, во имя Страшного Суда Божия.

Очевидно, всегда памятовал святитель Иоасаф день Страшного Суда Божия… И теперь он как бы пришел на этот Страшный Суд непорочным, прославленным.

Длинными вереницами идут теперь богомольцы к гробнице архиерея Божия, чтобы поклониться его нетленным мощам… А целые миллионы верующих, лишенных возможности посетить Белгород, духовно идут к святой гробнице сердцем своим — своею верою. И всех объемлет святитель своею любовью: он всем является с своей благодатной помощью — и поклоняющимся его святым мощам, и духовно притекающим к ним с верою и молитвою. Прислушайтесь к тому, что говорят о святителе Иоасафе верующие люди. Они расскажут вам, как он исцелял и исцеляет тяжкие недуги, как он являлся и является в ночных видениях и старцам, и детям. И особенно много в недавнее время было благодатных явлений святого архипастыря детям. Значит их чистые сердца дороги святителю Божию…

Но близкий детям по своей чистой, святой душе, святитель Иоасаф должен быть дорог им и потому, что его детство было святым детством, поучительным для всех детей.

И вот что известно, между прочим, о детстве святителя Иоасафа.

Святитель Иоасаф, в мире Иоаким, родился в знатной благочестивой семье, верстах в полутораста от города Киева, в древнем украинском городе Прилуках.

У святителя Иоасафа были добрые, набожные родители, Андрей и Мария Горленки. Крепко любили они свою родную землю, веру православную и храмы Божий, о благоукрашении которых немало заботились. Их сын Иоаким, родившийся в 1705 году, унаследовал от своих родителей их благочестие. Первое детство он проводил в родной семье. И понятно, что, как и всякий малютка благочестивой семьи, он вместе с родителями посещал храмы Божий.

Семи лет мальчик Иоаким был отдан для обучения разным наукам в лучшее по тому времени училище, — в Киевскую академию, где учился и его отец и где воспиталось несколько святых угодников Божиих, каковы, например, Димитрий Ростовский, Иннокентий Иркутский.

Киев — это мать городов Русских. Его святые храмы, его пещеры давно уже привлекали к себе сердца благочестивых людей. Так было всегда. Так было и во время детства Иоакима. И сам Иоаким был из числа тех людей, которые преклоняются сердцем своим пред подвигами святых людей.

Неудивительно, что у Иоакима уже к одиннадцати годам созрело решение уединиться в одном из Киевских монастырей.

И родители Иоакима сознавали, что их любимый мальчик недолго будет жить в родном гнездышке. Еще ранее отец Иоакима — Андрей Димитриевич сидел однажды у своего дома. При закате вечернего солнца он увидел на розовом облаке Царицу Небесную и сына своего Иоакима у ног Владычицы. Вглядываясь в видение, Андрей Димитриевич увидел еще Ангела, который прикрывал сына его архиерейской мантией. Пресвятая Дева сказала при этом мальчику: «Молитва твоя угодна Мне».

«Что же, Пречистая, оставляешь Ты нам, родителям?»— как бы в ответ на слова Владычицы сказал отец будущего святителя, очевидно хотевший, чтобы он утешил своих родителей в старости.

Но время шло. Андрей Димитриевич стал забывать, по-видимому, о знаменательном видении. Однако, сын его яснее и яснее понимал, что трудно противостоять ему благодатному внутреннему влечению к уединению и молитве.

И вот отрок, сердце которого горело пламенной любовью к Богу, уже решил про себя, что он, под предлогом довершения образования, приедет в Киев и здесь вступит в монастырь. Подобно Феодосию Печерскому, тайно покинувшему дом матери, чтобы поселиться в Киевской пещере Антония, Иоаким тайно пришел в Межигорский Киевский монастырь и стал подвизаться в нем, уединяясь иногда для молитвы в одну маленькую пещерку. В Киеве и постригся Иоаким в иночество с именем Илариона. Родители юного отрока со скорбию благословили его на подвиги.

Изредка инок Иларион посещал дом родителей, но, выходя в мир, он оставался тем же строгим иноком. Жители Украины, знавшие святителя Иоасафа, или, по крайней мере, слыхавшие о нем, рассказывают, что юный монах во время многолюдных собраний в доме его отца тихо сидел, обыкновенно, в углу громадного зала и во время больших обедов ел только корки черного хлеба, не прикасаясь к пище, предлагавшейся гостям.

Недолго пробыл Иларион в Межигорском монастыре. Как выдающийся духовным опытом и умом, Иларион сначала был назначен учителем в Киевскую академию. Здесь, по принятии полного монашеского пострига, он был назван Иоасафом и после был сделан иеродиаконом и иеромонахом. Затем мы видим Иоасафа игуменом в Мгарском Лубенском монастыре. Игумен Иоасаф за восемь лет игуменства благоустроил этот бедный монастырь. Несмотря на свои недуги, он не однажды ездил в большие города, как, например, в Москву и Петроград за сборами на обитель. А при отсутствии железных дорог — это был не малый подвиг. Но в этих подвигах игумена Иоасафа поддерживала благодатная помощь св. Афанасия — патриарха Константинопольского, мощи которого почивают в Лубнах и который несколько раз являлся в видении благочестивому игумену со словом утешения и ободрения. После одной из поездок в Петроград игумен Иоасаф по указанию императрицы Елизаветы Петровны был возведен в сан архимандрита и почти одновременно с этим был назначен наместником Троице-Сергиевской Лавры.

И в Троицкой Лавре нового наместника ждали труды. Незадолго до приезда в Лавру, во время сильного пожара, в ней выгорели многие здания, обрушилась часть каменных построек.

И архимандрит Иоасаф снова отдался делу устроения Сергиевской обители, славной подвигами великого игумена Преподобного Сергия.

Кто из православных русских людей не знает Сергиевой Лавры с ее величественной колокольней, с каменными постройками, с красивым зданием духовной академии?! И все это благоукрашено или благоустроено Иоасафом. И доселе еще в Троицкой Лавре гудит благовестный колокол весом в 4000 пудов. Этот колокол вылит был при святом Иоасафе. При нем же было перестроено несколько башен, настоятельские покои, братские келий, застроена Смоленская церковь и точно уходящая в голубое небо Лаврская колокольня.

Обо всем этом заботился архимандрит Иоасаф. На устроение всего этого тратил он свои слабые силы.

И как будто Промысл Божий звал его только туда, где нужен был неустанный труд, где нужно было благоустроять неблагоустроенное.

Недолго был архимандрит Иоасаф в славной Сергиевой Лавре. Он был скоро назначен епископом Белгородским. Белгород — это уездный город Курской губернии. Мало известен он был до открытия святых мощей угодника Божия. Не особенно он известен был на Руси и полтораста лет назад, хотя он был и губернским городом. Одно предание повествует, что когда новый архиерей подъезжал к Белгороду, его встретил юродивый «Яша блаженный», который долго бежал рядом с архиерейской тележкой и повторял: «Церкви здесь бедные, паны вредные». И вот на такой-то ниве должен был работать святитель Иоасаф.

Въехав в Белгород, святитель действительно увидал здесь мерзость и запустение. Белгородская колокольня была разрушена. Деревянная крыша на каменном Троицком соборе прогнила. Иконостас в нем был закопчен. Архиерейский дом также пришел в ветхость.

Но твердою стопою вошел святитель в собор и, осенив себя крестным знамением, совершил в нем первую литургию. Как орел распростер он над паствою свои духовные крылья и зорко стал следить за пастырями и за своею паствою. Он стал объезжать свою епархию, учить пастырей и наставлять в истинах веры пасомых. Он помогал бедным, поддерживал слабых и удерживал от насилия сильных. Так он не задумался, например, обличить командира украинской дивизии графа Салтыкова в несоблюдении постов. И граф -командир внял голосу святителя. В другой раз он вразумил Белгородского губернатора. Несмотря на то, что за губернатором были некоторые грешки, о которых знал святитель Иоасаф, губернатор запретил посылать пищу со своего стола одному арестованному генералу. Архиерей Божий, посылавший милостыню заключенным в темнице, послал сказать губернатору, что он и ему также будет посылать пищу со своего скромного архиерейского стола, если он попадет под арест.

Вразумлял святитель иногда и своих родителей. Так, посетив их однажды, он обратил внимание отца родного на то, что просфоры для церквей у него были выпечены из темной муки, тогда как дома ему подали белый крупитчатый пирог.

Строгий к себе, святитель строг был и к другим. Так, вот что известно, например, о нем. Святитель приехал в небольшое селение и заночевал у священника, которого не было дома. Лег святитель на ложе и почувствовал какой-то страх. Он приподнялся и стал осматривать в комнате… И что же?! Он как-то невольно взял один бумажный сверток на полке. В нем оказались запасные Святые Дары, которыми приобщают больных. Целую ночь молился святитель около Святых Даров, а наутро строго вразумил явившегося священника.

Вообще у святителя Иоасафа была какая-то духовная прозорливость, которая давала ему возможность угадывать самые сокровенные помыслы.

Так, однажды к святителю явилось за благословением все его духовенство. Святитель вглядывался в подходивших к нему. В числе священников к нему подошел один согбенный дряхлый старец-священник. Святитель Иоасаф остановил на нем свой пристальный взгляд и спросил его:

— Сколько тебе лет?

— Сто тридцать. Семь десятков лет я уже в заштате.

Чувство жалости охватило святителя при виде дряхлого старца, которого, видимо, тяготила уже и жизнь.

— Хочу я знать, — участливо обратился святитель к старцу, — не помрачена ли совесть твоя каким-либо тяжким грехом? По данной мне Богом власти я могу простить грех твой. Поверь всю жизнь твою…

И вот в передаче христианина-поэта разговор святителя со старцем священником:

— Молю я тебя: свою душу
Предо мною, ты, старче, излей:
Каких-либо страшных деяний
Не помнишь ли в жизни своей?
— Не знаю, не помню, святитель,—
В смущении старец шептал:
Каким богомерзким проступком
Свое бытие я связал.
— Припомни же, старец, припомни,
Какой ты проступок свершил, —
Святитель, взирая на старца,
Настойчиво вновь повторил.
Внимая речам его, тихо
По-прежнему старец стоял.
Но вот, вдруг припомнивши что-то,
С рыданием громким упал
К ногам его и со слезами
Всю душу раскрыл перед ним,
Поведал деяние злое,
Когда-то свершенное им.
Поведал, как в день воскресенья, —
Помещику чтоб угодить,—
Окончив одну литургию,
Вторую решил совершить.
Как в самом начале служенья
Услышал он вдруг с высоты
Таинственный голос, вещавший:
«Безумец, что делаешь ты.
Ведь, снидет проклятие с неба
За деянье сие на тебя.
Ведь будешь жестоко им связан
Ты с этого страшного дня»-.
И вот, в немом отупеньи,
Он этому гласу не внял
И вместо раскаянья в сердце
Проклятье ему он послал.
Прослушав всю исповедь эту,
Святитель со страхом изрек:
— О, старец, несчастный! как много
Небесного гнева навлек
На себя ты проступком ужасным,
Свершенным во храме святом,
Как много и много ты грешен
Пред Господом Богом Христом.
Хранителя— Ангела Храма
Ты проклял. И вот почему
Конца нет, о, старец несчастный,
Земному житью твоему.

И вот чем кончился разговор святителя со старцем-священником.

Окончив со старцем беседу И вняв покаянным речам, Святитель велел приготовить Походную церковь — и там,

На месте, где некогда старец
Свершил прегрешенье свое,
К престолу Предвечного Бога
Вознес он моленье свое…
И там многолетнему старцу
Велел литургию свершить,
И в пламенной к Богу молитве
Прощенье себе испросить.

После этого святитель повелел читать старцу молитву: «Ныне отпущаеши раба Твоего».

И после молитвы десницей
Своею его осенил,
И именем Господа Бога
Его от греха разрешил.

И старец, примирившись по молитве святителя с Творцом Всеблагим, тихо опустился пред престолом Божиим.

« И на месте, где Господу жертву
С раскаяньем он приносил,
Последнее жизни дыханье
Без трепета вдруг испустил…
И был, по желанью владыки,
Он с честию там погребен,
Где некогда им в небреженьи
Был страшный поступок свершен.

Какое это трогательное сказание о любви архиерея Божия к согрешившему перед Богом! И как велика сила покаяния, к которому призвал старца-священника святитель Белгородский.

Вот и еще случай, говорящий о прозорливости святителя Иоасафа.

В слободе Песках, Изюмского уезда, Харьковской губернии, в двух верстах от уездного города Изюма, в местном приходском храме находится чудотворная икона Божией Матери, именуемая «Песчанской». История прославления этой иконы связана с жизнью святителя Иоасафа.

Вот что передается в имеющемся при церкви сказании об этой иконе.

В 1754 году святитель Иоасаф, обозревая свою епархию, прибыл в город Изюм. Первая церковь, которую он посетил, была Вознесенская, в предместье города, называемом «Замостье». Встреченный духовенством и войдя в притвор, святитель с изумлением остановился и начал всматриваться в большую икону Богоматери, стоявшую в углу притвора и служившую как бы перегородкою, за которой ссыпали уголь для кадила. Долго с умилением смотрел он на святую икону, потом, осенив себя крестным знамением, пал пред нею на колени и громко произнес: «Царица Небесная! Прости небрежность Твоих служителей: не ведят бо, что творят». Потом, сделав благочинному замечание за такое небрежное отношение к святыне, сказал: «Почему этот образ не поставлен в лучшем месте?»— и тут же приказал эту икону поставить в более приличном месте. Благочинный в оправдание заметил, что в церкви много икон от старого иконостаса, которым нет места. Тогда святитель, быстро выйдя на середину церкви, посмотрел во все стороны и, обратив внимание на большой киот сзади левого клироса, уставленный небольшими иконами из старого иконостаса, сказал: «Вот самое приличное место для иконы Божией Матери. Поставить ее на место этих, уже обветшавших, икон, чтобы она всегда стояла на этом месте!»

(Окончание следует)

[Александр Васильевич]

(Окончание)

Святитель Иоасаф пробыл в Изюме более трех дней; ежедневно утром и вечером он приходил в Вознесенскую церковь и молился пред образом Божией Матери, тогда же перенесенном и поставленном на месте, указанном святителем. Весть о внимании, обращенном святителем на икону, о его молитве пред нею, распространилась между жителями и многие стали прибегать к ней, как имеющей особенную благодать. От иконы и доныне совершаются великие знамения благодати Божией. Впоследствии оказалось, что святитель перед выездом из Белгорода видел следующий сон: при входе в одну из осматриваемых церквей, в притворе, в куче сора, он увидал икону Богоматери, с светлым сиянием, исходившим от нее, причем слышен был голос, говоривший: «Смотри, что сделали с Ликом Моим служители сего храма. Образ Мой назначен для страны сей источником благодати, а они повергли его в сор». Сильно смущенный этим сновидением, глубоко запечатлевшимся в душе, святитель при обозрении церквей, подробно осматривал их как снаружи, так и внутри, с целью узнать, нет ли, в самом деле, чего подобного тому, что ему снилось. Посетив Изюмскую Вознесенскую церковь, он был поражен внешностью ее, сходною с представлявшеюся церковью во сне, а потому, увидев образ Богоматери в притворе в таком небрежении, понял, что сон его был благодатный и относился к этой церкви, к этому образу Богоматери.

Но строгий при исполнении своего святительского долга, он был в то же время кроток и смирен сердцем. Так, с каким, например, сыновним почтением относился он к своему старику отцу. Отец его проводил обыкновенно жизнь в уединенном лесном домике. Но для встречи сына он приехал однажды в город При-луки. Отец ожидал сына своего и вместе с тем архиерея Божия у городского дома. Показалась карета святителя-сына. Отец вышел с семьей навстречу ему и, по обычаю того времени, желая поклониться архиерею до земли, как бы нарочно уронил трость, за которой наклонился. Но сын понял намерение отца, поднял сам трость его и заключил в крепкие объятия родителя.

Любя своих близких, святитель не забывал и обездоленных судьбой. Для последних он был тайным благотворителем. Зная о нужде своей паствы, он нередко посылал, особенно пред большими праздниками, своего келейника в дома бедняков с милостынею. Иногда в ночную пору святитель и сам отправлялся в город для дел милосердия. Для этого он, незаметно от своего сторожа, оберегавшего архиерейский дом, прокрадывался за ворота его. Однажды сторож, не узнавший святителя и не получивший от него ответа на свой крик, даже побил его и был потом награжден святителем за свою бдительность. На утро разнесся слух в монастыре, будто святитель оступился на лестнице и ушиб себе спину.

Он узнавал, бывало, также, где дрогнут от холода, и, скупая дрова на базаре, сам колол их и отправлял к нуждающимся.

Не забывал святитель о делах любви и милосердия и во время летних отдыхов. Уедет он, бывало, летом в свою загородную дачу. В свободное от молитвенных подвигов время он выйдет на поле к монастырским крестьянам, смотрит на их работу и заботится о том, чтобы женщины с грудными детьми не утруждали себя.

Смиренный, любвеобильный, святитель Иоасаф был как бы стражем и над душами преступников. Он мудро вразумлял их и наставлял на путь истины. Вот интересные сказания о его мудрых вразумлениях.

В одну из своих поездок в монастырь святитель был остановлен в лесу разбойниками. Увидав, с кем имеют дело, разбойники не хотели причинять зла святителю и стали просить его благословения. Владыка решительно сказал: «не благословлю, не тем вы занимаетесь», и злодеи удалились в лес, не сделав никакого вреда архипастырю. На обратном пути в Белгород один из разбойников, выйдя навстречу святителю, стал коленопреклоненно молить его сжалиться над его молодостью, простить его и взять к себе на работу. Архипастырь принял его послушником в свой монастырь и, определяя на пекарню, сказал: «Ты мне хлеб попеки, а я о твоей душе попекусь». И этот разбойник впоследствии вел примерную жизнь и, выйдя из монастыря, сделался купцом.

Известен святитель Иоасаф и как подвижник-молитвенник. По крайней мере, близкие к нему люди часто заставали его за молитвой. И памятником о его молитвенном подвиге осталась следующая его молитва, которую он советовал произносить всем ночью при часовом ударе колокола: «Буди благословен день и час, воньже Господь мой Иисус Христос мене ради родися, распятие претерпе и смертию пострада. О, Господи Иисусе Христе, Сыне Божий, в час смерти моея при ими дух раба Твоего, в странствии суща, молитвами Пречистыя Твоея Матери и всех святых Твоих, яко благословен еси во веки веков. Аминь». По свидетельству племянника святитель со слезами умиления готовился к смертному часу.

Проводя все время в трудах и молитве, святитель Иоасаф, как свеча яркая, скоро сгорел. Ему еще не исполнилось и пятидесяти лет, а он уже стал готовиться в иной мир.

Весною 1754 года святитель захотел побывать на своей родине, в Прилуках. Отправляясь сюда, он в последний раз отслужил литургию в Белгородском соборе. Прощаясь с народом и прося у него прощения, он сказал, что живым уже не возвратится в Белгород. А монастырской братии он завещал перед отъездом сделать каменную пристройку— будущее место для его могилы.

Уезжая из Белгорода, святитель еще раз взглянул на город и осенил его. Побывав у своего родителя, посетив затем город Лубны и поклонившись здесь мощам патриарха Афанасия, святитель направился снова к Белгороду. Но, не доехав до своего города, он занемог в селе Грайвороне, где был монастырский домик и церковь. Два месяца не вставал владыка с постели. Он не раз приобщался здесь Святых Тайн, исповедовался и соборовался. 10 декабря 1754 года при солнечном закате закатилось солнце Белгородского края, согревавшее и живившее своим духовным светом всю Белгородскую паству.

Отец святителя Андрей Димитриевич жил в это время в уединении в лесном домике. Узнав о смерти святителя Иоасафа, родственники собрались в домике его отца, не решаясь сообщить ему скорбную весть. Но старец предупредил собравшихся к нему. Он сказал им: «Знаю… умер сын мой… Умер он — умерла с ним и молитва. Я слышал голос, сказавший мне: сын твой — святитель, умер».

В час преставления святителя Иоасафа было видение и одному игумену Исайи, управлявшему Хотьмыжским монастырем, который видел святителя стоявшим у окна и смотревшим на солнце. При этом святитель сказал: «Как ясно это солнце, так я светло предстал престолу Божию».

Почившего святителя облекли в архиерейские одежды.

И когда переносили Белгородского владыку из Грайворона в Белгород, большая толпа бедняков следовала со слезами за его гробом. Эти слезы и показали, кому был особенно дорог почивший. Очевидно, за гробом его следовали все те, кому тайно благотворил он.

После святителя осталось лишь несколько рублей. Он не стяжал себе сокровищ. Хотя он и жил на земле, но все его помыслы были на небе.

Два с половиной месяца тело святителя оставалось непогребенным, так как назначенный для его погребения архиерей был задержан весенним половодьем. И за это время тела святителя не коснулось тление.

Почил в Боге святитель… Но смерть праведника — отрада для живущих на земле, потому что праведник и за пределами гроба не забывает живых.

Не забыл и святитель земных странников.

Как при жизни своей он особенно жалел матерей с детьми, так и по смерти он не оставляет их без своего благодатного заступления. Матери чувствуют это и в скорбях своих о детях прибегают к святителю.

И сколько дивных знамений Божественной помощи детям явлено по молитве святителя! Так, например, в 1880 году у мощей святителя Иоасафа получила исцеление слабоумная девочка Ксения Фоменко. Упав однажды в воду, эта девочка перестала говорить, ноги ее ослабли; рот был у нее перекошен и из него постоянно текла слюна. Мать привела ее к гробнице святителя Божия. И после трех панихид девочка совершенно исцелилась.

Один дворянин Н. И. Дмитриев рассказывает, что лет 15 — 16 назад его четырехлетняя дочь Ольга, всегда хилая, золотушная, заболела скарлатиной. Врачи приговорили ее к смерти. Но отец слезно молился у гробницы святителя или о даровании ей скорой смерти или выздоровления. И по молитве святителя Иоасафа девочка скоро встала с постели.

Купец из города Курска Дулеев рассказывает, как он, болевший с детства и ходивший на костылях, получил полное исцеление после того, как помолился у гробницы Белгородского святителя.

Жена обер-кондуктора Южных ж. д. Торопова, жившая в Обояни и потом в Белгороде, сообщила о том, как ее семилетний мальчик, не говоривший от рождения, у гробницы святителя Иоасафа получил способность говорить. Теперь этому мальчику 17 лет и он хорошо учится в Белгородском училище.

Помогал и помогает святитель не только детям, но и всем верующим. Так о святителе Иоасафе известно, что он помог одному своему отдаленному потомку освободиться от японского плена. Призвав на помощь святителя Иоасафа, русский офицер ускользнул от вражеских пуль.

И можно было бы написать большую книгу о чудесах святителя.

Совершились эти чудесные знамения до открытия нетленных мощей святителя Иоасафа. Совершаются они и теперь. Так, один очевидец рассказывает, что 6 сентября 1911 года, т.е. на 3-й день после открытия мощей святителя Иоасафа, богомольцы, собравшиеся в Белгороде, с умилением смотрели на одного крестьянина, Павла Павлюченко, который ходил среди толпы и повторял: вижу свет, вижу свет.

Оказалось, что этот крестьянин был слеп с шестилетнего возраста. И теперь он прозрел.

Сердобольные богомольцы вздумали, было, подавать милостыню прозревшему. Но он говорил: «Не надо, не надо… я свет увидел…»

Здесь же получил исцеление глухонемой от рождения мальчик. Приложившись к мощам святителя, он стал говорить и слышать.

И тысячи богомольцев видели совершающиеся в Белгороде чудеса.

Не напрасно же православно-русский народ издавна чтил святителя Иоасафа, как дивный родник божественной благодати.

И несмотря на то, что со дня кончины святителя прошло более полутораста лет, православная Русь не забыла святого архиерея.

Вместе с народом чтили святителя Иоасафа и русские цари благоверные. Так, у гробницы его были Императоры: Александр I Благословенный, Императрица Елизавета Алексеевна (в 1825 г.), Император Николай I и ныне царствующий Император Николай П.

На торжестве открытия мощей, которое было совершено бывшим Московским, ныне Петроградским, архипастырем, митрополитом Владимиром, была благоверная Великая Княгиня Елизавета Федоровна и Великий Князь Константин Константинович.

Так богоугодная жизнь святых угодников объединяет всех узами любви Христовой. И по смерти их не расторгаются эти узы.

Слава святителю,
Правды носителю,
Слава учителю
Мира, любви.
Он — теперь в свете зари воскресенья,
Богом венчанный святой,
Шлет облегченье земного страданья,
Дарует славы небес созерцания,
Полный любви к нам живой.
Слышим мы эту любовь неизменную,
Слышим и песню поем вдохновенную
Ангелу русской земли:
Слава святителю,
Правды носителю,
Слава учителю
Мира, любви.

Евгений Поселянин

http://www.pravoslavie.ru/43671.html

[Александр Васильевич]

Дни прославления святителя Иоасафа Белгородского


_{Процессия с честными мощами свт. Иоасафа следует по белгородским улица. 16 сентября 2014 года.}

Воистину: Белгород, вся Белгородчина стали процветать, когда снова оказались под покровом святителя Иоасафа Белгородского, то есть когда его честные мощи, чудесным образом обретенные в Санкт-Петербурге вместе с мощами преподобного Серафима Саровского, возвратились в город.

Три года назад русское Православие отметило 100 лет со дня прославления святителя Иоасафа, состоявшееся в 1911 году по инициативе и при непосредственном содействии Государя Николая II Александровича. Утром 16-го сентября 2011 года крестные ходы, шедшие в течение нескольких дней в Белгород из Ровеньков, Алексеевки, Старого Оскола, Красного, Прохоровки, Красной Яруги, Грайворона, Губкина и других городов и районов области, а также из соседствующих с Белгородчиной областей Украины, собрались в пяти пригородных точках и двинулись по улицам Белгорода на Свято-Троицкий бульвар. Конечным пунктом их движения стал нововозведенный на Свято-Троицком бульваре, рядом с домом № 20, храм-часовня во имя святителя Иоасафа, епископа Белгородского, чудотворца.


_{В день прославления свт. Иоасафа. Белгород Фото С. М. Прокудина-Горского с колокольни Св.-Троицкого монастыря. 4 сентября 1911 г}
   

Как и в нынешнем году, так и тогда мощи небесного покровителя Белгорода из кафедрального Спасо-Преображенского собора в праздник Преображения Господня были перенесены через два квартала в Николо-Иоасафовский храм на старом кладбище, где находится не только знаменитый камень из иоасафовой «пещерки», на коем полтора века простояла рака с честными мощами святителя, но и некоторые личные вещи епископа.

В Николо-Иоасафовском соборе архиепископ Белгородский и Старооскольский Иоанн накануне юбилейных торжеств совместно с духовенством епархии совершил переоблачение мощей святителя Иоасафа Белгородского. Новое облачение, пошитое к празднованию 100-летия со дня канонизации, сходно с тем, что изображено на иконе святителя. В три часа дня священство, после молебна и чтения акафиста святителю Иоасафу вынесло на своих плечах раку (к юбилею была изготовлена новая) со святыми мощами и с большим числом прихожан проследовало по улицам Попова, Соборной площади и Свято-Троицкому бульвару к новому храму-часовне.

Теперь, с появлением новой Иоасафовой часовни на Троицком бульваре, закрепляется новый ритуал городского крестного хода. Сначала ларец с мощами святителя приносят сюда, а потом возвращают в Преображенский собор, где он пребывает весь год, до праздника Преображения Господня. Этот путь неизменно сопровождается шествующими и стоящими на тротуарах молящимися, поющими и плачущими, праздно и непраздно любопытствующими, причастными и сторонними. По пути следования раки улицы усыпаются дорожкой из осенних цветов и хвои. Многие затем поднимают эти памятные цветы с земли и уносят с собой.

Теперь мощи святителя Иоасафа раз в году, уже четвертый раз по счету с 2011 года, возвращаются ненадолго к месту своего первоначального упокоения.

* * *


_{Патриарх Московский и всея Руси Кирилл у раки со св. мощами свт. Иоасафа в восстановленной «пещерке». 16.09.2011}
   

Напомним историю с честными мощами святителя Иоасафа и его «пещеркой». Из житийной литературы известно, что перед поездкой на родину святитель, предвидя приближение кончины, приказал устроить у стены Свято-Троицкого собора одноименного белгородского монастыря склеп для погребения. Что и было исполнено в юго-западной части придела храма.

    Святым мощам поклонялись не только священство и простые верующие Российской Империи, но и Екатерина II, Александр I, Николай I, Николай II

По кончине 10 декабря в 1754 года епископа Белгородского и Обоянского Иоасафа, почившего в Грайвороне после тяжелой двухмесячной болезни, тело 2 месяца пребывало без тления во гробе, доставленном в Белгород, что и изумляло притекавших прихожан, и, в каком-то смысле, соответствовало их представлениям о святости жизни почившего. В устроенной в подвальном помещении «пещерке» рака святителя простояла 156 лет (с 1755-го по 1911 год). В ней святым мощам поклонялись не только священство и простые верующие всей Российской Империи, во множестве сюда притекавшие, но и российские монархи Екатерина II, Александр I, Николай I, Николай II. Посещение Белгорода страстотерпцем императором Николаем II с августейшим семейством состоялось в 1904-м и 1911 годах. На самих торжествах по канонизации святого, инициированного, как и в случае с преподобным Серафимом Саровским (прославлен в 1903 году), самим Государем, присутствовали 4 (17 по нов. ст.) сентября 1911 года святая преподобномученица Великая княгиня Елисавета Феодоровна и Великий князь Константин Романов.


_{С. М. Прокудин-Горский. Троицкий собор Белгородского мужского Свято-Троицкого монастыря Сентябрь 1911 года}

К слову, и в марте 1908 года Великая княгиня Елисавета молилась в пещерке Свято-Троицкого собора перед гробницей епископа Иоасафа, тогда еще не прославленного в лике святых.

    В 1920 году безбожная власть извлекла мощи святителя для атеистической пропаганды. Место его первоначального погребения в 1930-1950-е годы было засыпано.

В 1920 году безбожная власть извлекла мощи святителя для атеистической пропаганды, монастырь был разобран, а на этом месте впоследствии выстроен жилой квартал. Место первоначального погребения святителя – склеп, получивший в народе название «пещерка», в 1930-1950-е годы был засыпан.

Мощи святителя, хранившиеся в архивах музея религии и атеизма в Казанском соборе Ленинграда и чудом там уцелевшие, как и мощи преподобного Серафима Саровского, были обретены в самом начале 1990-х и возвращены Церкви.

В результате исторических исследований, с помощью электроразведки, проведенной специалистами белгородского горного НИИ ВИОГЕМ, после археологических раскопок в мае 2009 года пещерка была обнаружена. В середине 2011 года рядом с пещеркой была построена часовня, а над самой пещеркой установлен стеклянный купол, увенчанный статуей ангела с крестом.

На момент канонизации было записано до 400 чудесных исцелений от мощей святителя Иоасафа. Свою историю рассказал в юбилейный год прославления и архиепископ Белгородский и Старооскольский Иоанн: «Однажды мы пришли к мощам великого чудотворца с официальной делегацией. Был вечер. Мы приложились к мощам. В этот момент привезли ветерана афганской войны в коляске. В результате ранения у него были парализованы ноги, и он не мог самостоятельно передвигаться. И когда его поднесли к мощам, он приложился – и вдруг… (а мы уже уходили из храма) все услышали такой крик! Это кричал тот человек. Он кричал, что почувствовал свои ноги сразу после того, как приложился к мощам. Потом он соскочил с коляски и начал бегать по храму. Это было на наших глазах! Свидетелями стали все участники делегации – высокопоставленные лица России, и для нас, очевидцев, это было потрясением! Можно только представить, каково было потрясение для самого человека!»

    Это кричал тот человек. Он кричал, что почувствовал свои ноги сразу после того, как приложился к мощам. Он соскочил с коляски и начал бегать по храму

Рассказывают, что когда в 1911 году при канонизации святителя шла процессия, то многие, особенно страдающие болезнью ног и рук, исцелялись, и даже стоял хруст, когда мощи несли. Об этом сохранилось очень много свидетельств.

Я же отмечу такой действенный факт, свидетелем которого стал непосредственно и даже заснял на видео: когда 16 сентября 2011 года раку с мощами святителя Иоасафа проносили на самом повороте с улицы Попова на Соборную площадь, чтобы выйти затем на Троицкий бульвар, одна из пожилых женщин, стоявших в толпе, вдруг стала корчиться, жутко кашлять и закричала страшным голосом, каковой мне прежде доводилось слышать, скажем, в Троицком соборе Почаевской лавры, куда привозят на вычитку одержимых бесами.


_{Рака с мощами свт. Иоасафа Белгородского}

В 17-30 в тот солнечный сентябрьский день к часовне прибыл Святейший Патриарх Московский и всея Руси Кирилл (завершив двухдневный визит в Луганскую епархию). Прибытия Святейшего Патриарха у храма-часовни ожидали многие сотни верующих, среди которых была и группа паломников из Винницкой области Украины, доставившая большую икону святителя Иоасафа и киот от нее, на стекле которого чудесным образом отпечаталось изображение святителя. Теперь в винницком храме и сама икона, и удивительное стекло выставляются для поклонения рядом. А в ночь с 16 на 17 сентября, когда св. мощи святителя Иоасафа находились в новой белгородской часовне, винничане установили чудесное стекло рядом с ракой святителя.

Эффект запечатления святого образа на стекле киота известен по случаю Богородичной иконы «Призри на смирение» в киевском Введенском монастыре (в августе 1993 года образ Богородицы с младенцем отобразился на стекле, которое прикрывало икону, но не касалось ее). Стекло киевского киота исследовалось учеными неоднократно с помощью новейших аппаратов, однако природу явления установить не удалось.

Предстоятель Русской Церкви совершил на Свято-Троицком бульваре малое освящение часовни, после чего спустился по подземному переходу в крипту часовни, где прочитал молитву святителю Иоасафу и поклонился его честным мощам.

Патриарх обратился к пастве, отметив: «Обретение нетленных мощей святителя Иоасафа, сам факт которого является дивным явлением Божественной благодати, – событие огромного духовного значения в жизни современной России, в жизни Русской Православной Церкви. И как замечательно, что сегодня, когда мы вспоминаем столетие со дня прославления святителя, его мощи среди нас – в таком прекрасном месте, как открытая и отреставрированная пещерка, созданная по воле святителя, ставшая местом его упокоения, здесь – в Святом Белогорье».


_{Крипта над пещеркой свт Иоасафа. 7.09.2014}

В тот день в Белгородском академическом драматическом театре имени М. С. Щепкина состоялся торжественный вечер, после официальной части которого участникам был показан спектакль «Сказание о Иоасафе».

В тот же день в Белгороде Архивный отдел Белгородской области открыл виртуальную выставку «Небесный покровитель Святого Белогорья».

* * *

Судьба святителя Иоасафа весьма объединительна: в миру Иоаким Андреевич Горленко, нареченный в честь родителя Пресвятой Богородицы, родился в Малороссии, 8 (19) сентября 1705 года, в селе Замостье Прилуцкого уезда Черниговской губернии (ныне Полтавская область), в семье полковника Андрея Дмитриевича Горленко и дочери гетмана Даниила Апостола Марии; служил в России, был настоятелем Мгарского монастыря, наместником Троице-Сергиевой лавры, где при нем была выстроена самая большая колокольня, любил посещать Харьков. Служение святителя Иоасафа, конечно же, является нераздельным началом Россий Великой и Малой. Святого епископа Иоасафа на Харьковщине называют святителем «Белгородским и Харьковским», образ его помещен на общей иконе Святых Слободского края.

А в 1754 году, в год своей кончины, на Харьковщине, в Замостье, пригороде города Изюма, на Песках, святитель среди угля в притворе Вознесенской церкви обрел Икону Богородицы Песчанской, которая с тех пор почитается как защитительница от нападения иноверных; известна история чудесного Ее пребывания в русских войсках на фронтах Первой мировой войны.

В 2009 году этот Образ «приходил» крестным ходом с харьковчанами к 17 сентября в Преображенский собор Белгорода, к раке святителя. И всенощную службу с 16-го на 17-е сентября юбилейного 2011 года возле новой часовни тоже осенял Образ Песчанской Богородицы, но другой.

Если мерить числами, то новые времена, пожалуй, уступят цифири столетней давности.

Тогда в Белгород, который был тихим уездным городом Курской губернии с населением в 40 тысяч человек, прибыло до 200 тысяч паломников! Сто лет спустя, по словам архиепископа Белгородского Иоанна, «начиная с 28 августа 1911 года и в дни торжеств, ежедневно к мощам святителя прикладывались по 16-20 тысяч паломников. Около 100 тысяч расположились в “стане” богомольцев – своеобразном городе паломников, в котором на возвышении раскинулось 2 000 палаток, 6 деревянных бараков, столовые, чайные. Было проведено много водопроводных кранов, устроено 5 амбулаторных пунктов. Часть паломников спала прямо на открытом воздухе». В наши дни, при населении Белгорода до 400 тысяч человек, на юбилейную Литургию утром 17 сентября 2011 года собралось, по оценкам местной полиции, 10 тысяч человек. Нам показалось, что раза в два больше, но дело не в этом. Общая атмосфера праздника в городе была и остается несомненной, однако несомненно и то, что годы безбожья сильно нас опустошили.


_{У часовенки свт. Иоасафа. 16.09.11}
   

Автору этих строк довелось, направляясь юбилейной ночью к новой Иоасафовой часовне, пройти по Белгороду, в котором храмы были открыты для исповеди. Зашел в два, о которых достоверно известно, что в них правил службы епископ Иоасаф – в Смоленский собор (1706) и в Успенско-Николаевский храм Марфо-Мариинской обители (1701-1703, строился на средства Петра I, пожертвованные перед Полтавской битвой). В 23 часа в Смоленском соборе молилось перед исповедью четыре человека, а в Успенско-Николаевском в полночь – один. Этот храм женской обители принял на ночлег несколько десятков паломниц и паломников, отдыхавших кто в деревянных креслах, кто на полу, кто на предалтарных подиумах.

Изобильно исповедовались православные лишь возле новой часовни, можно сказать, вблизи мощей святителя. Исповедь принимали несколько батюшек, и все время к ним стоял народ в ожидании. Так же, как и не истощалась до трех часов ночи очередь в часовню – поклониться мощам и получить на лоб крест елеопомазания.

    Не все измеряется числом. И в духовном деле, в духовной рати воюют не числом, а умением

Тем не менее, не все измеряется числом. И в духовном деле, в духовной рати воюют не числом, а умением.

17 сентября 2011 года Святейший Патриарх Московский и всея Руси Кирилл совершил Божественную литургию на Соборной площади Белгорода. Престол был установлен под особой сенью у здания драмтеатра, построенного в конце 1950-х на месте разрушенного в безбожные времена Богородице-Рождественского монастыря, основанного в 1622 году. После чтения Евангелия Святейший Патриарх Кирилл произнес проповедь о значении духовного подвига святителя Иоасафа для нашего времени: «Сегодня, в день воспоминания перенесения мощей святителя Иоасафа, епископа Белгородского, мы торжественно отмечаем столетие со дня его прославления. Мы собрались в таком множестве на центральной площади Белгорода для того, чтобы вспомнить его святое имя, обратиться к нему с молитвой, попросить его ходатайства пред Богом об Отечестве нашем, о всей исторической Руси, о Церкви нашей, о народе, о святой Белгородской земле и о граде сем. <…> Чтобы понять смысл служения, которое совершил святитель Иоасаф, нужно обратить особенное внимание на слова апостола Павла, которые сегодня читались всем нам в назидание. Апостол пишет к Коринфянам: “Каждый да разумеет нас как служителей Христовых и домостроителей таин Божиих; домостроители же трудятся для того, чтобы каждый оставался верным” (1 Кор. 4:1-2). <…> Речь идет о строительстве Царствия Божия, речь идет о созидании человеческого спасения, речь идет о достижении главной цели человеческого бытия. <…> Пример святителя Иоасафа подтверждает замечательные слова, сказанные великим отцом Церкви Григорием Нисским, который говорил, что каждому слову должно сопутствовать дело, а слово без дела – суетно и неплодотворно.

Обращу внимание на знаменитые слова о пастыре добром, прозвучавшие при чтении Евангелия от Иоанна на площади в это утро: “А наемник, не пастырь, которому овцы не свои, видит приходящего волка, и оставляет овец, и бежит; и волк расхищает овец, и разгоняет их. А наемник бежит, потому что наемник, и нерадит об овцах”. Слова эти позволяют задуматься и о нас самих, и о нашем отношении к нашему Отечеству, о том, кому и как вверяем мы судьбы Родины».


_{Божественная литургия на Соборной площади Белгорода в день 100-летия прославления свт. Иоасафа Белгородского. 17.09.2011}
   

На вернисаже «Святитель Иоасаф – небесный покровитель Святого Белогорья» в «Белэкспоцентре» губернатор Белгородской области Е. Савченко подчеркнул: «Сегодня мы отмечаем не только столетие канонизации святителя Иоасафа, но и двадцатилетие обретения его мощей на земле Белгородской. Эти двадцать лет мы незримо чувствовали его присутствие, его участие в тех позитивных преображениях, которые происходят на Белгородчине. И эта выставка, которую я приглашаю посмотреть всех белгородцев, говорит о правде, о силе, о красоте Православия». Это слова человека, чувствующего огромную ответственность за судьбу региона и живущих в нем людей.

    «Мы видим, каким стал Белгород – красивым, процветающим, духовным! Это было бы невозможно без помощи и небесного покровительства святителя Иоасафа»

Интересно, что практически ту же мысль высказала нам в личной беседе прихожанка, ожидавшая у новой Иоасафовой часовни прибытия Патриарха. Она справедливо заметила: «Мы видим, каким стал Белгород – красивым, процветающим, духовным! Это было бы невозможно без помощи и небесного покровительства святителя Иоасафа, честные мощи которого были привезены сюда в 1991 году!»

Сюда же отнесем слова Святейшего Патриарха: «Глубоко убежден в том, что многие успехи, которые сегодня очевидны и которыми отмечена жизнь Белгородской области, связаны именно с благословением святителя Иоасафа. Пусть же это благословение и далее простирается на Белгородскую землю и на всю Русь Святую».

«Взбранных воинов мужества наследниче и Христова стада пастырю предобрый, светильниче веры, на свещнице Белграда возсиявый, нищих питателю и о людех ко Христу Богу молитвенниче, похвальная восписуем ти раби Господа твоего от сердец наших к любви твоей вопиюще: Радуйся, Святителю Христов Иоасафе, чудотворче предивный!»

Станислав Минаков

http://www.pravoslavie.ru/73651.html

[Александр Васильевич]

«А быть будет, как Бог даст...»

10 / 23 декабря - память свт. Иоасафа, еп. Белгородского (1705-1754)



Ко дню памяти святителя  Иоасафа, епископа Белгородского мы переиздаем фрагменты из  повести талантливейшей и самобытнейшей русской писательницы, фольклористки, литературного критика Надежды Степановны Соханской (Кохановской) (1823-1884) (см. о ней) «Рой-Феодосий Саввич на спокое» (Первое издание: День.- 1864.- №№ 5-13), в которых повествуется о замечательном архипастыре, прославленном в 1911 году в лике святых.

Публикацию (в сокращении) специально для Русской Народной Линии подготовил профессор А. Д. Каплин. Название дано составителем.
 

+ + +
 

«Рой-Феодосий Саввич на спокое»

 

<...> С ранней зари Марина Калинишна самого Дёму послала вёрст за пять на видном месте стоять и извест­ку подать, и на колокольне люди были тотчас ту извес­тку в колокола перенять.

И что то много говорить и сказывать, как дрогнул свой и пришлый народ, у церкви сидя, и по кустам, и по разным домашним местам, когда все воедино, свои и чужие, разом встали и одно в колокольном звоне всем равно послыхали: едут, со владыкою едут! - и Дёма скакал и оповещал... За Дёмою скоро и Феодосий Сав­вич опередил владыку и тут был, чтобы самому у себя принять и тотчас в горенку на пасеке поместить Преосвященнейшего владыку, чтобы ему тихо и безмолвно было с дороги, и от людей отдохнуть там, и быть ему самому по себе, как духовному мужу угодно.

И так сталося. Прямо к пасеке подъехал архиерейс­кий рыдван. Владыка Иоасаф на все стороны благосло­вил народ и сам себе хозяином в горенку без людей вошёл. Из сеней и Феодосию Саввичу отпуск дал.

    +Устал, свет. Перед вечернями повидишь меня, - сказал. - Да смотри, ласков хозяин, чтоб моя служеб­ная и певческая пьяна не была.

А Феодосию Саввичу и кроме того смотреть было много кое-чего... И жених же он был светел и радостен! Милы и дороги подарочки невесте из Белгорода вёз и привёз - и на то ему взглянуть, и туда его зовут, и всем он одно сказывает: завтра посвящению быть. Судил вла­дыка в пятницу, чтобы по церковному чину и брачный венец ему, сударю, был.

Перед вечернями сам Феодосий Саввич пошёл и матушка его, боярыня, и невесту они с собой вели: всем им вместе благословение принять.

    +Здравствуй, медовая семья! и ты, мати пчела! - сказал он, остановясь под верховет-дубом. - Да благо­словит вас Бог, как Авраама и Сарру под тем святым дубом... Феодосий! на вечерню звонить пора, - велел он. - На праге церковном, прямо под небом, всенощ­ную службу... Кий храм Мне созиждите? глаголет Гос­подь. Небо - престол Мой, земля же подножие ногама Моима. Сердце наше велелепный храм ему, дети!..

 

 

И торжественно, под открытым небом, на пороге новосозданной церкви с её распахнутыми дверями и с сонмами народа вокруг, шла продолжительная всенощ­ная. Звёзды в небесах просияли и, прежде тусклые, огни зажжённых свечей блеском залили двери храма, и, сре­ди этого блеска, высок сам по себе и возвышен на цер­ковном пороге, как молнией, сверкая источниками архиерейской мантии, стоял владыка Иоасаф, и в духов­ной силе и в своей святыне сана, поднимая руку благо­словить народ, он словно благословлял землю, - и, за смолкшими хорами, слышно шумящие воды, и окруж­ный в тёмной темени лес и хор светлых звёзд, что дру­гими огнями, сиял молящемуся народу.

Наутро довольно рано началось великое освящение храма. Помазанный крестообразно елеем, окаждённый волнами фимиама, окроплённый и освящённый духом молитв и песнопений - при звоне колоколов и хор вопрошающих и отвечающих ликов - словно рукот­ворный храм в другой раз, нерукотворно, создался благодатию, распахнулись заключённые двери и вошёл в них Царь Славы.

Освящение совершилось; Великая Жертва вознеслась и новый престол благодати объявился на Святой Руси у Пущина сударя на белых Ключах. Исполать ему, белому Рою! Так счастлив и умилён человек бывает в жизни еди­ножды, как Феодосий Саввич умилён плакал при посвя­щении и, принимая святой венец, он словно с церковью, а не с невестой венчался. Пелагея Поликарповна, с дру­гой почётной кумою и с такими же кумовьями, восприемницею от святой купели крещения у младенцев была, и та высокая радость человека о Божьем совершенном деле по сердцу у всех прошла, и на отпуск из церкви всем подбором колоколов звонко заливалась и медным стоном воровского колокола, сотрясаясь, гула.

Преосвященный Иоасаф, разоблаченный от всех ар­хиерейских одежд, в клобуке и в чёрной монашеской мантии, с одной сияющей панагиею на груди, стоял на предалтарном возвышении, что зовётся «солея», и ни­кем не поддерживаемый и не окружаемый, сдавши из рук свой высокий жезл, он обеими руками благослов­лял стремившихся к нему людей. Церковь не вмещала их в себе и, казалось, в трое растворённых дверей не выпускала народа, так его было тесно! И напрасно твер­дили: «Идите, идите! Кто благословился, выходите!» В церкви становилось просторнее. Женщины и дети про­бивались в толпу, и чтобы подать собою пример исхода, молодые со всеми гостями удалились из церкви; за ними последовало духовенство по знаку преосвященного и потому, чтобы на пороге дома было кому встретить молодых со крестом и с возглашением многолетия.

Владыка Иоасаф один, с поднятыми не опускающи­мися руками, продолжал стоять и подавать благослове­ние приметающемуся к нему народу. Мало-помалу он соступил с солеи и выдвинулся на середину храма, тес­нимый и невозмутимый, словно Евангельский кокош простёртыми крыльями досягая ближних и дальних. Солнце, уже перейдя полдень, наклонною полосою лу­чей врывалось в западные двери, и широко стлалась полоса по церковному помосту у самых святительских ног. Он шёл к дверям, своими орлиными зеницами осен­няя церковь и видя её совсем опустелою от народа.

    - Все? - спросил он приблизившегося келейника.
    - Все, владыко...

Но на церковном пороге подступил человек несме­лым порывом и принял благословение, а руки преосвя­щенного Иоасафа, может быть, в течение семи часов поднятые на молитву и источавшие благословения, сложились и опустились на эту последнюю голову, сваляв­шуюся чёрным руном волос.

    - «И будут последнии первии, - глаголет Господь», - давая минуту отдыха себе и своим утруждённым рукам, тихо молвил владыка Иоасаф.

Но он был так утруждён, что молодой князь со кня­гинею, принесши ему пирог на пасеку, не решились позвать его пожаловать в хоромы и поблагословить их великий обеденный пир... Да и пировать было некогда. Гостям и особенно духовенству надобно было спешить пообедать и отдохнуть часика два, потому что всенощ­ная опять быть должна. Назавтра от Заломенской цер­кви следовало быть перенесению праха родителя Фео­досия Саввича в новосооруженную и новоосвященную церковь, как и обещался сударь Рой: поставить церковь над прахом упокойника родителя. И завтра же была Троицкая суббота, великий день поминовения Церко­вью Православной всех от века усопших. И день по дню приноравливая время во всём году, нельзя бы было выбрать и приноровить дня лучше этого! С хоругвями и певчими, священническими руками поднял Феодосий Саввич из двадцатилетней с лишком могилы невреди­мый дубовый долблёный гроб упокойника родителя и понёс его, подсобляемый, на своих сыновних плечах. Его венчанная невеста в золотой повязке и его матушка во вдовьей печали по за ним шли, и словно грех было печалиться сердцу и слёзы лить при святыне такой ра­дости. Храм новый стоит, жених храма во всём облаче­нии, сам преосвященный Иоасаф с пением и каждени­ем принимает мёртвый двадцатилетний прах; вносят его в церковь, ставят на возвышении, покрывают ста­рый долблёный гроб новыми светлыми покровами, и что в нём чтут и что лики поют, - коли не всемирную радость воскресения?

После заупокойной обедни и общей торжественной панихиды над гробом изъятого из земли одного из всех нерушимо почивающих в недрах её до нового великого дня гроб снесли в приготовленный под церковью склеп и поставили его там с зажжённой свечою перед обра­зом Саввы Освященного и с кадилом огня и фимиама.

Феодосий Саввич последний поклонился до земли и вышел из склепа.

Но и поминальный пир пировать по-вчерашнему не стало времени. Духовенство более всех было утомлено и скреплено хотя незримым, но ощутимым призором вещей несмежающейся зеницы того, кто сидел на пасе­ке, и оно помнило и не забывало, что наступает суббот­ний вечер Сошествия Святого Духа. Новая церковь ук­расилась зелёными ветвями и вся усыпалась зелёной травою. Завтра, по-народному, земля была именинница и праздновала Духу Животворителю. И потому разли­ванного моря быть не могло, а всё трезво и чинно на отдых шло.

И первый день праздника с его необычайно торже­ственным, наполовину вечерним богослужением, ото­шёл; ну а тут попраздновать не давалось путём; и следо­вало ещё готовиться к большому празднеству: назавтра престольный праздник новоосвящённой Троицы был...

И Троицу Святую отпраздновали светло и радостно. Думалось, что тут и конец духовным празднествам был, а вышло ещё и нет. Владыка Иоасаф, в тот день, сошедши в хоромы и празднуя в общем сидении у обеденно­го стола, увидел у молодой невесты-княгини родовую Неопалимую Купину и, услышавши давнюю быль её и при ней - гамовскую сиротскую судьбу: «Феодосий! я завтра ещё у тебя служу, - сказал преосвященный вла­дыка. - Почтим Ртищевскую Неопалимую Купину. Зав­тра её почтенный день и есть...»

И вспомнил Феодосий Саввич, что точно завтра - во вторник на Троицкой неделе положено, или людс­ким обычаем вошло, праздновать Купину.

И коли уже Сама Неопалимая Купина так к тому дню привела, положил Феодосий Саввич, со своей Ана­стасией Никаноровной переговоривши советное и по­любовное слово, внести им и поставить в церкви, что­бы на весь мир была, а не ими в доме затаена Ртищевская звездовидная Купина. И наутро светлы и радост­ны - ртищевская сирота разубрана, как под венцом была, и, сияя своим девичьим венцом, вдвоём она с князем-женихом подняли икону на белые руки и под колокольный звон и певческий хор понесли её. Народ, радостен вокруг, от хором до церкви на колени пал и, руки поднимая и вздевая, сказывал: «Шествуй, Матуш­ка! Шествуй к нам, Царица Сама, Неопалимая Купи­на!» И вышедши в церковь, - икону там владыка принял на аналой её высоко и провозгласил: «Радуйся, Невеста Неневестная!» - клир возглашал и акафист Богородице, всю неседальную песнь, преосвященный Иоасаф сам посреди церкви вслух всему народу внят­но и протяжно читал.

    +Она, Сущи исполнение всякие радости, и нашу духовную радость исполнила у тебя, Феодосий! - гово­рил владыка, отдыхая под Маврийским дубом, как он прозвал хозяйский дуб-верховет. - Может, я тебе и тяжек показываюсь, Иоасаф? Пригостил ты меня, Рой, на пасеке, а я и зажил у тебя... Ноне, друг, еду.

Преосвященный повелел запрягать ему.

    +Еду в объезд велик по епархии, - продолжал говорить он, задумчив и тих. - Может, мы и не уви­димся с тобою. Божью ниву от плевел полоть рука Иоасафу дана...



И на том слове сбылось, что они не увиделись более. Нива-то Божья была сорна; а муж Иоасаф Горленко в ревности по Богу был серп остр: плевелы пожинал, но и себя ранил. В пылкой ревности болезновала высокая душа и изнемогала. Немощь телесная пожала ее, как колос зрел да поспел, в житницу Божьего зерна. Он и не во­ротился в Белгород живой, а в Грайвороне на смертном одре так о себе заповедал: «Отвезите меня и поставьте до шести недель стоять. Коли я не буду пёс смердящий, пусть в углу Божьего храма стою».

Он и теперь стоит... как стояли тогда все с от­крытыми головами, провожая его, медленно скрывав­шегося за долгим белоколодезным лесом.

А свадьба у Феодосия Саввича - как сказывали о ней деды внукам - святая была. И никакого скомо­рошества игрищ и безчинных песен он, сударь, не попустил!

- Почитай, церковь Божия не затворяется. У меня ново-свято святили и шестинедельная служба идёт, и чтобы в той службе козлогласования завели, слышь, не бывать тому!

И не было.

А сам Феодосий Саввич бывал ежедневно в церкви, читал и пел на клиросе во всё шестинедельное богослу­жение, как оно положено правилами Святых Отец для новопосвящённого храма и во все эти шесть недель - много ли, мало ли случалось народу - он, сударь Рой, не переставал поить и кормить людей, привечая их лас­кою своей молодой жены, госпожи-сударыни.

И вот в последний день этих шести недель, давши славу Богу и уже отпировавши пир на всякую большую и малую душу, осел наш сударь Рой золотой и начал жить себе и поживать на домашнем своём на спокое.

 Надежда  Соханская (Кохановская), Русская народная линия

http://ruskline.ru/analitika/2016/12/23/a_byt_budet_kak_bog_dast/

[Дмитрий Н]

Святой Иоасаф Белгородский. Песня



_{Видение Божией Матери и ангелов отцу будущего святителя, Андрею Горленко}


АУДИО   Длительность  4:04

Исполняют архидиакон Роман (Тамберг)
и священник Алексей Грачёв


Вечер морозен и месяц блестит,
Мирно лампада мерцает.
В горнице той, где Святитель лежит,
Тихо виденья витают.

Ясное детство средь отчих садов,
Матери ласки родные,
Киев, священных исполненный снов,
Волны Днепра голубые.

Светлая юность, вся полная грёз,
Райских безгрешных видений,
Радость поста, покаянья и слёз,
Подвиг полночных молений.

Дальняя Лавра в виденьи встаёт,
Рака Игумна блистает,
Хор монастырский молебно поёт,
Лаврский трезвон замирает.

Белгород мирный в вишнёвых садах,
Солнца полдневного радость,
Подвиг святительский, в тяжких трудах,
Тайной милости сладость.

Ревность к служенью, бесстрашная речь,
Тёмных грехов обличенье,
Проповедь правды, как ангела меч,
Грешников бедных прощенье.

Тихо в дому Грайворона села
Гаснет лампада святая,
В тёмном бору стоит келья одна,
Старец сидит в ней, рыдая.

Слышал он голос чудесный с небес:
«Сын твой – святитель скончался»,
В небо взглянул – из сияющих звезд
Там хоровод заплетался.

Вспомнил старик, как тому сорок лет
Видел он ясно виденье:
В небе Царицу Небес и пред Ней
Отрока-сына в моленьи.

Мантию ангел на сына тогда
С неба набросил, слетая.
«Слышу молитву твою, отроча», –
Божия Матерь сказала.

Сбылось виденье… Рыдает старик
В страхе, в смятеньи духовном,
Тихо он шепчет в тот трепетный миг:
«Умер молитвенник добрый».

Вечер морозен, блистает луна,
Бледные звёзды мерцают,
В небе вечернем святая душа
К Богу полёт совершает.


Л. Н. Погожева

https://pravoslavie.ru/43672.html