«Солженицын выступил в качестве разрушителя исторической России»
Александр Васильевич:
(Продолжение)
Наивному человеку может показаться, что он действительно рассказывает с документальной скрупулезностью, каким мучениям кого-то подвергали, и даже указывает их инициалы. Это выглядит серьёзно, таинственно и даже героически – Солженицын не хочет, чтобы органы советской безопасности “мстили” его информаторам… Однако первичные материалы получены из вторых рук. И нет никаких ссылок на то, где и как они сохранились. Неужели “современный историк” Солженицын не знал, что необходимо указывать источники? Почему он не указывает, что эти материалы находятся, например, в его личном архиве в форме, скажем, записей, магнитофонной ленты? Коль они получены в личных беседах, почему бы это не указать? Потому, что так эффектнее. В результате обман, настолько примитивный, что даже на первый взгляд его трудно не обнаружить. “Все, что рассказывает Солженицын, это лагерный фольклор, – сказал мне в беседе Николай Виткевич, в лагерях он всегда общался только с теми, кто жаловался и был способен преувеличивать. С людьми, которые смотрели на вещи трезво и говорили правду, он разговаривать не желал. Большинство заключенных имеет склонность преувеличивать свои страдания или тяжелую судьбу, рассказывать всякие небылицы, чтобы выглядеть привлекательнее, – им таких-то типов и выискивал Саня Солженицын”. Так говорил человек, которого Солженицын “посадил” и который некоторое время находился в заключении вместе с ним. Если проанализировать две главы из романа (“Следствие” и “Первая камера – первая любовь”), то невольно возникает вопрос: почему он ничего не пишет о ходе следствия, о “пытках”, которым он подвергался сам?
Писать нечего, потому что Александра Солженицына вовсе не подвергали пыткам. На странице 151 своего “романа” Александр Солженицын говорит: “Мой следователь ничего не применял ко мне, кроме бессонницы, лжи и запугивания – методов, совершенно законных”. Наконец, если ему доподлинно “известны” зверства бог, знает каких следователей из Архангельска, Киева или Иркутска и даже то, что происходило в 1929 году, и как выглядела тюрьма в Чойбалсане, то почему, когда дело касается его самого, у него иссякает творческая фантазия? Допустим, что он и в этом составляет счастливое исключение. Но в таком серьезном и глубоко волнующем вопросе, который бередит душу любого честного человека, нельзя строить предположения или навязывать читателю непроверенные мнения. Я, было, совсем утратил покой. Мне так хотелось дойти до истины – выяснить, действительно ли Александр Солженицын является великомучеником, который обрел счастье на чужой земле, пройдя через муки ада, неимоверные страдания и невзгоды, или же он является псевдомучеником политическим шарлатаном и авантюристом, который предал свою родину, своих близких друзей. Я решил разыскать следователя, который вел “дело” Солженицына. Это было нелегко. Наконец мне удалось разыскать его. Он оказался уже почтенным человеком, пенсионером, проживающим в Москве. Он мне рассказал: “Когда много лет просидишь за столом следователя, начинаешь делить допрашиваемых на категории. Есть люди, которые молчат, ничего не говорят. Есть другие, которые под тяжестью улик вынуждены заговорить. Встречаются и прирожденные лгуны. Их можно отнести к третьей категории. Иные говорят правду. И, наконец, бывают мягкотелые, которые сами прямо даются вам в руки. Помимо правды, они излагают и свои домыслы, лишь бы отблагодарить вас. Солженицын как раз относился к последнему типу подследственных”. Ах, вот как! Значит, на Александра Исаевича не нужно было поднимать руку, чтобы он признался в чем угодно… Ну, а как другие?
… “Чтобы иметь абсолютную ясность, я решил обратиться к разным лицам из близкого окружения Александра Исаевича: Давний друг Солженицына Н.Виткевич, отбывавший свой срок на проклятых Солженицыным воркутинских шахтах рассказал мне следующее: “В Воркуту я попал в трудное время 1945 года, когда страна была разрушена войной. Несмотря на это, нам выдали хорошую одежду, постель, матрацы и одеяла. Пищу каждый получал в зависимости от степени выполнения нормы. Паек хлеба на день колебался в пределах от 350 граммов до одного килограмма. А много ли честных советских людей в то время могли получать ежедневно целый килограмм хлеба? По мере того как после войны положение советских людей изменялось к лучшему, изменялось и положение узников. Я получал “карманных денег” сто рублей в месяц, при хорошей работе – прибавку к пайку. А если норма мною и другими выполнялась на 150 процентов, то один день засчитывался за три”. На мой вопрос: “Били ли вас, мучили каким-либо образом, применяли ли к вам любое другое средство физического воздействия во время допроса”, он ответил ещё лаконичнее: “Нет”.
Я думаю, что это было строго запрещено”. Л.А.Самутину, человеку, предоставлявшему Солженицыну материал для книги “Архипелаг ГУЛаг” и прятавшему его книгу, капитану второго ранга Бурковскому, находившемуся в заключении вместе с Солженицыным давнему его другу Николаю Виткевичу. Я им задал такой вопрос: “Били ли вас, мучили каким-либо образом, применяли ли к вам любое другое средство физического воздействия во время допроса?” (Разумеется, эти люди не знают друг друга, и каждому из них этот вопрос был задан в отдельности). Вот, что они мне ответили. Л.А. Самутин: “Никто ко мне даже не прикоснулся. Правда, по отношению ко мне были грубы. Кричали, ругались, но вы должны понять, что я был настоящий враг. Офицер власовской армии. Не просто какой-то рядовой. Я ждал самого плохого, но за все время следствия не получил даже тычка”. Капитан второго ранга Бурковский: “Я попал к молодым следователям. Они нервничали. Если иногда не все шло так, как им хотелось, они кричали и излишне грубо ругались. Но бить? Никто меня ни разу не ударил”.
А вот что написал Самутин в своих воспоминаниях “Не сотвори себе Кумира” о лжи Солженицина: … “Никто ко мне даже не прикоснулся. А ведь мы все ждали “пыточного следствия”, не сомневались, что нас будут избивать не только следователи, но и специально обученные и натренированные дюжие молодцы с засученными рукавами. Но опять “не угадали”: не было ни пыток, ни дюжих молодцов с волосатыми руками. Из пятерых моих товарищей по беде ни один не возвращался из кабинета следователя избитым и растерзанным после допроса, никого ни разу не втащили в камеру надзиратели в бессознательном состоянии, как ожидали мы, начитавшись за эти годы на страницах немецких пропагандистских материалов рассказов о следствиях в советских тюрьмах. Спустя четверть века, листая рукопись “Архипелага”, я снова увижу описание “пыточного следствия”, да ещё в тех же самых словах и красках, которые помнятся мне ещё с того, немецко-военного времени. Это картины, сошедшие почти в неизменном виде с гитлеровских газетных статей и страниц пропагандистских брошюр. Теперь они заняли многие десятки страниц “Архипелага”, книги, которая претендует на исключительность, объективность и безупречность информации. Из-за водянистости, отсутствия строгой организации материала и умения автора затуманивать сознание читателя, играя на его чувствах, при первом чтении проскакивает как-то незамеченным, одно очевидное несоответствие. Красочно и драматично рисуя картины “пыточного следствия” над другими, дошедшие до Солженицына в пересказах, он затем на доброй сотне страниц будет рассказывать не столько о самом себе в роли подследственного, сколько о том, в какой обстановке протекала жизнь в следственной тюрьме. И самое интересное, что он сам противоречит себе и повествует о том, как заключённые читали книги, играли в шахматы, вели исторические, философские и литературные диспуты. Но в итоге написал правду. И не сразу придёт читателю в голову, о несоответствие картин фантастических пыток с воспоминаниями самого автора о его благополучном пребывании в камере. Итак, пыток перенести не привелось ни автору “Архипелага ГУЛАГ” Солженицыну, ни его соседям по тюрьме в Москве, ни мне с товарищами в подвале контрразведки 5 ударной армии на территории Германии и в дальнейшем во время пребывания в нескольких лагерях…
Кстати во время одного из допросов я спросил следователя, почему не слышу от него никаких ругательных и оскорбительных оценок моего поведения во время войны, моей измены и службы у немцев. А также спросил его, когда он начнёт, меня избивать Он ответил: “Это не входит в круг моих обязанностей, моё дело – добыть от вас сведения фактического характера, максимально точные и подтверждённые. А как я сам отношусь ко всему вашему поведению – это моё личное дело, к следствию не касающееся. Конечно, вы понимаете, одобрять ваше поведение и, восхищаться им, у меня оснований нет, но, повторяю, это к следствию не относится. А если я начну вас избивать, то очень скоро окажусь вашим соседом по камере... А ведь я был настоящий враг... Не просто какой-то рядовой. Я редактировал во время войны власовскую газету “На дальнем посту”, которая выходила в Дании, где в то время жило много власовцев. Я ждал самого плохого, но за все время следствия не получил даже тычка. Конечно, в лагере – это не у тещи на блинах. Особенно после войны положение было трудным. Строгий режим и тяжелая работа... Мне пришлось несладко, но я выжил, и мои товарищи тоже. Люди, правда, умирали – от запоздалой операции аппендицита, от инфаркта, воспаления легких. Случались и производственные травмы. Ясно, что их было больше, чем в обычных условиях: квалификация пониже, меньше опыта у работающих... Я побывал и в БУРах (бараки усиленного режима), и в карцерах, и в “лагере штрафников”. Я выжил, и мои товарищи тоже выжили. Я встречался с людьми, которые отсидели два и даже три срока и тоже выжили. Так какой же может идти разговор об истреблении, если люди – и такое случалось – сидели по 25 лет и все-таки вышли на свободу”!
А вот вот слова самого Солженицына сказанные Ржезачу: “Если бы чеховским интеллигентам, всё гадавшим, что будет через двадцать – тридцать –сорок лет, ответили бы, что через сорок лет на Руси будут введены самые гнусные допросы из всех здесь известных. Например – сжимать череп металлическим обручем, погружать человека в ванну с кислотой, связанного и голого оставить на съедение муравьям или клопам, вставлять ему в анальное отверстие раскаленный на примусе шомпол (“секретное тавро”). А также – медленно раздавливать сапогом половые органы и – как самое легкое – многие сутки не давать ни спать, ни пить, избивать до кровавого тумана, – и тогда никакой чеховский спектакль не закончился бы, потому что всех героев увезли бы в сумасшедший дом”. Но и один из этих адских кошмаров, как оказалось, вообще никак не подтверждены документально. Кого отдали на съедение муравьям и клопам? Солженицына? Его товарища по камере? Кому раздавили сапогами половые органы и кого мучили раскаленным шомполом? И весь этот дьявольский рассказ “современного историка советского ГУЛАГа” Солженицына теряет даже подобие правдоподобности. Вспомним опять Геббельса о его чудовищной лжи. Но, живописуя эти страхи, он наверняка рассчитывал прослыть великомучеником, вроде бы испытавшим всё это на себе, или, по крайней мере, угрожавшими ему.
О том, что Солженицын великий лжец и фальсификатор истории СССР убедительно и на фактах рассказал в разделе “Солженицын” в своей книге “Одиннадцатый удар товарища Сталина” публицист А.Шабалов: “Как мог в своих книгах трус и лагерный стукач описывать поведение Сталина в ноябре 1941 года? “Конечно, его Сталин” в страхе уезжает в Куйбышев (хорошо известно, что Сталин ни одного дня не был в Куйбышеве) и из бомбоубежища, неделю названивает: сдали ли Москву? “Поверить нельзя было, что остановят, – остановили! Молодцы, конечно, молодцы. Но многих пришлось убрать: это будет не победа – если пронесётся слух, что Главнокомандующий временно уезжал. Из-за этого пришлось седьмого ноября небольшой парад сфотографировать”! Вот ведь как! И парада не было, и речь Сталин не говорил! Жаль, не могут встать из братских могил и плюнуть Солженицыну в жалкую бородёнку, в его бесцветные от злобы глаза те, кто, пройдя у Мавзолея, сразу уходил в свой последний бой. До какой же низости может опуститься человек! Да не пророк! Пророк! Своей лагерной туфтой он заменил в сознании советских людей пусть не простой, но прекрасный и созидательный период жизни нашей страны. Но разве можно историю великой державы по томам уголовных дел, видеть её глазами лагерных шестёрок?! Хорошо по этому поводу написал писатель А.Голенков:
“ А, где же был Стаханов Алексей,
Ангелина, Изотов и Бусыгин,
И миллионы по России всей
Великие, весёлые простые?
А кто же строил город Комсомольск,
Магнитку, Уралмаш? Кто сеял в поле?
Шёл впереди испанских войск?
Кто покорял пески и полюс?
Кто вкладывал тогда душевный жар,
В широкую страну мою родную?
И как же создал лишь один Гайдар
Тимуровскую армию такую?
И отчего же был энтузиазм
И чкаловские авиаполёты,
И творческий порыв единый масс,
Дерзания идей, открытий взлёты”.
Говоря о том, что жить надо не по лжи, Солженицын лгал на протяжении всей своей долгой жизни и обойтись без неё не мог, именно путём лжи он сделал себе всемирно известное имя. В конце 80 годов, книги Солженицына в СССР издавались “космическими тиражами” (многими миллионами) и многие люди, читавшие в те времена “Архипелаг ГУЛАГ” видели 2 фотографии Солженицына. На одной фотографии он в лагерной фуфайке сидит с угрюмым, страдальческим лицом. А на другой фотографии, он стоит с разведенными в сторону руками, а его обыскивает лагерный охранник! Причём на его фуфайке, брюках и даже шапке нашиты большие белые тряпки, на которых чётко видны написанные номера! Я впервые увидел эти фотографии в феврале 1963 года, мне дали на один день для прочтения “Роман-газету” (№1 за 1963 год), а в ней была напечатана повесть “Один день Ивана Денисовича”. Этот номер популярнейшего в СССР издания выходил тиражом 700 тысяч экземпляров, и, благодаря фотографиям облик писателя стал известным всей стране, а также и всему миру. Честно говоря, чтение этого “литературного шедевра” не доставило мне какого-то удовольствия и даже не произвело особого впечатления. Я давно уже для себя убедился в том, что первое впечатление всегда самое правильное. Подтверждением служит тот факт, что спустя десятилетия, я уже хорошо понимал, что всё, что писал человек по фамилии Солженицын, к литературным шедеврам, никакого отношения не имело и не имеет сегодня.
Естественно, что при чтении той “Роман-газеты”, я обратил внимание на эти знаменитые фотографии, и хорошо помню, что с удивлением подумал о том – надо же, кто же в лагере позволил сделать такие снимки. Более того, хорошо помню, что сам себе задал вопрос – что его сфотографировали и сразу дали ему фотографию или фотографию дали на память при выходе с лагеря?! Но не мог я и подумать в то время о том, что человек изображённый на этих фотографиях, станет знаменитым и в СССР, и на Западе, предаст свою Родину, станет лютым антисоветчиком и одним из главных врагов страны, в которой он родился. И конечно, не мог я подумать о том, что человек этот спустя десятилетия будет признан многими людьми великим лжецом и фальсификатором, и одним из подтверждений этому будут эти две фотографии, который сотворил этот лжец проживая на свободе в Рязани! Вряд ли многие из читателей, читавших в 1963 году повесть “Один день Ивана Денисовича” и “Архипелаг ГУЛАГ” в конце 80 годов, могли подумать о том, что снимки Солженицына в лагерной робе являются элементарной фальшивкой. Да и сегодня, для многих этот факт, остаётся неизвестным!
(Продолжение следует)
Александр Васильевич:
Зеркало советского распада: Солженицын перед судом Истории. А.И. Фурсов и М.Г.Делягин
Забытый страной А.И.Солженицын - культовая фигура государства. Его идеологемы прочно вбиты в наше коллективное сознание и стали частью идентичности нашего общества. Поэтому его изучение во многом - изучение самих себя.
Оно тем более важно, что Солженицына постоянно ловили на лжи. А сознание, построенное на ней, неадекватно и уже только поэтому обречено на трагедии и саморазрушение.
Выдающийся историк А.В.Островский кропотливо воссоздал реальную биографию Солженицына, очистив её от мастерски созданных им мифов и показав его роль в "Большой игре", идущей и сейчас.
Книга важна и как бесценная "кухня историка": это подлинный образец исторического анализа, того, как на надо "работать с документами", выявляя, скрупулезно оценивая, сопоставляя и анализируя самые разные свидетельства.
"Солженицын и власть: жизнь во лжи" - предисловие выдающегося историка, социального философа А.И.Фурсова, благодаря титанической энергии которого эта книга и увидела свет, - показывает лживость Нобелевского лауреата и его прислуживание властям - сначала СССР, потом США.
В послесловии "Время предателя" я сжато описал глобальные переломы "времени Солженицына", которые и сформировали мир, в котором мы живем.
Несмотря на оглушительный успех, книга А.В. Островского после 2006 года не переиздавалась: сыграло свою роль желание предателей во власти скрыть от нас, кого они навязывают нам в качестве морального образца. И сегодня достать её практически нельзя.
Мы вместе исправим этот пробел.
Эта книга нужна нам, потому что для нормальной жизни надо познать самого себя - в том числе и ложь, впечатанную в нас эпохой, в том числе и каинову угрозу предательства, висящую над каждым из нас.
Мы должны понимать предателей, чтоб не стать ими, и книга А.В.Островского - лучший помощник в этом.
Давайте издадим её (в серии с говорящим названием "Стыдные тайны ХХ века"), чтобы помочь себе и своим близким.
Я убежден в нашем успехе даже в нынешние трудные времена: вперед!
И, наконец, бонусы, - как же без них, даже в трудные времена -:)
Наряду с книгой Вы можете получить (как в электронном, так и в бумажном виде) изданный мною через Boomstarter двухтомник "Конец эпохи: осторожно, двери открываются!", подробно анализирующий объективные и субъективные причины обрушения мира в Глобальную депрессию с научной точки зрения.
Первый том ("Общая теория глобализации") описывает объективные процессы развития и завершения глобализации (включая трансформацию человека под влиянием информационных технологий), второй том ("Специальная теория глобализации") - глобальные проекты, через которые и в столкновении которых и реализуются глобальные закономерности.
Вы можете получить 10 лучших, на мой взгляд, находящихся в свободном доступе печатных текстов и видеоматериалов по проблематике глобальной конкуренции и общественного развития, - "Библиотечку Делягина".
Наконец, Вы можете сообщить мне интересующую Вас тему, связанную с глобальной конкуренцией и развитием обществ, - и я разберусь в ней и запишу тематический видеоролик, рассказав, что именно Вы привлекли к ней мое внимание (или умолчу о Вас, если Вы скромны).
Строго говоря, Вы можете все: и, возможно, несколько усложненная структура бонусов, за которую меня уже ругают - именно про это.
Единственное, что я упростил: Вы получаете все выбираемые книги либо в бумажном, либо в электронном варианте. Иначе получается слишком сложно -:)
См.видео по нижеприведённой ссылке:
https://dzen.ru/video/watch/6009e4fc11af84570bfd5645?f=d2d
Александр Васильевич:
Пропагандистская ложь Солженицына
Один из самых известных лжецов и создателей мифом о «кровавой истории» СССР – это Солженицын. Он прославился благодаря западным СМИ в конце 1960-х годов, которые активно использовали его книгу «Архипелаг ГУЛаг».
Сам Александр Солженицын был в 1945 году арестован за контрреволюционную деятельность, выразившуюся в распространении антисоветских материалов. Солженицын был заочно приговорён к 8 годам исправительно-трудовых лагерей и вечной ссылке по окончании срока заключения. Освобождён в феврале 1953 года.
По мнению антисоветчика, войны с нацистской Германии можно было избежать, если бы Москва достигла компромисса с Гитлером. Солженицын осуждал лично Сталина за ужасные последствия войны для народов СССР, причём сильнее, чем Гитлера. Выходило так, что автор сочувствовал фашистам.
С 1962 года, с разрешения Хрущева, который проводил политику десталинизации СССР (т. н. «перестройка-1» или «оттепель»), Солженицын начал публиковаться в СССР. Рассказ под названием «Один день Ивана Денисовича» был напечатан в журнале «Новый мир» и сразу же переиздан и переведён на иностранные языки. 30 декабря 1962 года Солженицын был принят в Союз писателей СССР. Солженицына сознательно «раскрутили» в Советском Союза и на Западе. Хрущёв использовал материалы писателя как таран для разрушения сталинского наследия. При этом, когда в СССР к нему охладели (Хрущева отстранили от власти и его «перегибы» постарались устранить), на Западе его популярность была сохранена. Книги Солженицына стали печататься на Западе огромными тиражами, а довольно посредственного писателя раскрутили как мировую звезду. Автор стал одним из самых ценных орудий западного империализма (хищного капитализма) для критики и разрушения социализма. В 1970 году Солженицын был выдвинут на Нобелевскую премию по литературе, и в итоге премия была ему присуждена. От первой публикации произведения Солженицына до присуждения награды прошло всего восемь лет — такого в истории Нобелевских премий по литературе не было ни до, ни после. В феврале 1974 года Солженицын был арестован, обвинён в измене Родине и лишён советского гражданства. Его выслали из СССР (подробнее в статье ВО: Зачем создали миф о великом писателе-правдорубе Солженицыне).
На Западе его работы использовали на полную катушку, чтобы разоблачить «ужасы» Красной империи. Солженицын часто приглашался для выступлений на влиятельных собраниях. Писатель выступал за наращивание мощи США и НАТО против СССР. В своих выступлениях Солженицын резко критиковал коммунистический режим и идеологию, призывал США отказаться от сотрудничества с СССР и политики разрядки. Писатель воспринимал Запад как союзника в освобождении России от «коммунистического тоталитаризма» (продолжение идеологии Белого движения времен Гражданской войны).
После смерти испанского диктатора-каудильо Франко фашистский режим в Испании зашатался. В стране начались стачки и демонстрации с требованиями свободы и демократии, и наследник Франко король Хуан Карлос был вынужден начать политику реформ. В этот сложный момент, в марте 1976 года Солженицын посетил Испанию. В громком выступлении по испанскому телевидению он одобрительно высказался о недавнем режиме Франко и предостерёг Испанию от «слишком быстрого продвижения к демократии». Также в своём интервью он заявил, что 110 миллионов русских погибло, став жертвами социализма, и сравнил «рабство, которому подвергается советский народ», со свободой, которой наслаждаются испанцы. Стоит отметить, что поддержка испанского фашизма привела к усилению критики в западной прессе Солженицына. Писатель стал исчезать из поля зрения общественности. Всему есть предел, идеи фашизма в это время на Западе не поддерживались. Начался период наступления неолибельной идеологии.
Пропагандистская ложь
Таким образом, самыми ценными столпами западных мифов о миллионах якобы истребленных в Советском Союзе во время «кровавого диктатора» Сталина стали гитлеровские пособники, американский нацист и медиа магнат Уильям Херст, англо-американский разведчики и профессиональных пропагандист (специалист по ведению информационной войны) Роберт Конквест и антисоветчик Александр Солженицын. Среди них Конквест сыграл ведущую роль, так как был первоклассным специалистом по дезинформации. При этом Конквест получил огромную информационную поддержку со стороны Солженицына и других второстепенных фигур. Таких как Андрей Сахаров и Рой Медведев.
Все заявления «исследователей» вроде Конквеста и Солженицына по поводу миллионов расстрелянных, умерших и помещенных в лагеря имеют одно общее – отсутствие научной базы. Они являются результатом ложных статистических и оценочных методов. Миллионы и даже десятки миллионов жертв придумали фальсификаторы и их последователи. При этом использовались данные (в основном мнения) таких явных врагов советской власти, как немецкие и украинские нацисты (гитлеровцы и бандеровцы). Западная же пропагандистская машина их использовала, так как вела информационную (холодную) войну против Советского Союза. Проверять информацию не стали, в этом не было необходимости. На Западе, и теперь уже во всем мире, СМИ (чаще всего уже средства массовой дезинформации) формируют мировоззрение простого обывателя. Необходим был миф о «кровавом Сталине», советской «империи зла», и его создали. Использовали для этого байки гитлеровцев, украинских нацистов, антисоветчиков вроде Солженицына, привлекли профессионалов пропаганды, таких как Конквест.
Конквест, Солженицын, Медведев и другие противники СССР использовали статистику, опубликованную в Советском Союзе (к примеру, переписи населения), к которой авторы прибавляли предполагаемый рост населения без учёта общей ситуации в стране. Таким способом получалось заключение о том, сколько должно быть населения к концу данного периода. Люди, которых не хватает, записываются в мертвые или заключенные лагерей. Методика простая, но ложная. Причём этот метод не используется в западных странах, так как вызвал бы протест местных историков и общественности. Он допускается только для СССР.
Согласно Конквесту (оценка 1961 года) в СССР 6 млн. человек умерли от голода в начале 1930-х годов. Это число в 1986 году он увеличил до 14 млн. человек. По мнению англо-американского писателя, в ГУЛаге содержалось 5 млн. человек в 1937 году, ещё накануне «великой чистки» в партии, госаппарате и армии. После чисток, в период 1937 – 1938 гг., к этому добавилось ещё 7 млн. человек, то есть стало 12 млн. заключенных. В 1950 году в СССР также было 12 млн. заключенных. И все 12 млн., по мнению Конквеста, были политическими заключенными. В лагерях также сидели обычные уголовные преступники, которые по численности значительно превосходили политических. То есть в советских тюрьмах и лагерях сидело 25 – 30 млн. человек. Согласно Конквесту 1 млн. политзаключенных был истреблен в период 1937 - 1939 гг., ещё 2 млн. человек умерли от голода. Всего за период 1930 – 1953 гг. советский режим якобы истребил не менее 12 млн. политических заключенных. Присоединив к этим данным умерших от голода, Конквест выводил общую цифру в 26 млн. человек, которых убили большевики.
Солженицын использовал схожую методику. Однако привёл ещё более ужасные цифры. Солженицын согласился с оценкой Конквиста о 6 млн. умерших от голода. С момента чисток 1936 -1939 гг., по его мнению, погибало от 1 млн. и больше человек в год. В результате с момента коллективизации до смерти Сталина в 1953 году коммунисты якобы уничтожили 66 млн. человек. Кроме того, он обвинял советское правительство в гибели 44 млн. человек во время Великой Отечественной войны. То есть в войне и её ужасных последствия была виновата Москва, а не нацистский режим в Германии, фашистско-националистические правительства в Европе и настоящие поджигатели войны в Лондоне и Вашингтоне. Солженицын сделал вывод, что коммунисты уничтожили 110 миллионов человек. При этом в трудовых лагерях в 1953 году сидело 25 млн. человек.
Таким образом, эти фантастические цифры есть результат информационной войны Запада против России-СССР. Это хорошо проплаченная фальсификация (в том числе и за счёт популярности), за которой стоят западные спецслужбы, в основном американские и британские.
Интересно, что когда в период гласности при Горбачеве для исследователей были открыты ранее секретные архивы, то истинное лицо фальсификаторов открылось, но для мировой общественности ничего не изменилось. Сталин остался «кровавым диктатором», а СССР – «империей зла». Архивы открыли исследовательские отчёты, основанные на подлинных документах. Миллионы «замученных и репрессированных» испарились. Однако, и «свободная» горбачёвская печать, и мировые СМИ, и публицисты, спекулирующие на теме репрессий, сразу же потеряли интерес к подлинным цифрам. Их опубликовали в научных журналах, но они были малотиражными и их замалчивали в крупных СМИ. На Западе отчёты русских исследователей о системе наказаний при Сталине были также проигнорированы.
В результате вплоть до настоящего времени в мировой общественности господствует миф о десятках миллионов убитых и репрессированных, невинных жертвах сталинизма. Схожая картина и в российских ведущих СМИ, которые продолжают пропаганду прозападных, либерально-демократических ценностей. По сути, СМИ формируют у простого человека картину «проклятого советского прошлого», и идеализируют историю Российской империи. На выходе - прозападно-либеральная, полуфеодально-полукапиталистическая, и полуколониальная модель современной России, зависимой от Запада. Понятно, что на таком фундаменте никакая «суверенная демократия» в принципе невозможна.
Самсонов Александр
https://topwar.ru/146141-propagandistskaja-lozh-solzhenicyna.html
Александр Васильевич:
Под чью диктовку писал Солженицын?
Историк Елизавета Пашкова о том, из каких источников Солженицын черпал свои идеологические конструкции, когда и кем был придуман термин "коммунофашизм" и почему "Архипелаг ГУЛАГ" был впервые напечатан в издательстве "ИМКА-Пресс".
Ведущий - Андрей Фефелов
См.видео по нижеприведённой ссылке:
https://rutube.ru/video/67212b4c37d4c09d69fd1f1de20e471c/
Александр Васильевич:
Евгений Спицын о Солженицыне.Всегда был подонком и предателем, а как писатель просто дрянь
См.видео по нижеприведённой ссылке:
https://ok.ru/video/2081773718192
https://yandex.ru/video/preview/15165871483993037415
Навигация