Петр МАМОНОВ: МЕНЯ РВЕТ НА ЧАСТИ
Наталья (5):
Как Вы относитесь к фильму "Остров"?
Если где-то на ВАШЕМ сайте есть эта тема - подскажите - я пока не поняла, как пользоваться новой версией.
Админ:
Цитата: Наталья (5) от 08 Января 2007, 16:55:51
Как Вы относитесь к фильму "Остров"?
Если где-то на ВАШЕМ сайте есть эта тема - подскажите - я пока не поняла, как пользоваться новой версией.
См. http://beseda.voskres.ru/index.php/topic,34.msg180.html#msg180
Евгений Н.З.:
Мамонов: Путин - хлюпенький, он разведчик, что он может?
29 января 2007 | 12:39
Подробности
По материалам: NEWSru, Коммерсантъ
Пятая торжественная церемония вручения национальной премии "Золотой орел" прошла в субботу в первом павильоне концерна "Мосфильм". Ее главным номером стало выступление лауреата в номинации "Лучший актер" Петра Мамонова, даже на светском мероприятии не вышедшего из принесшей ему "Золотого орла" роли старца из фильма "Остров".
Субботняя церемония "Золотого орла" была явно заточена под оскаровский стандарт, отмечает "Коммерсант". Участники старательно изображали ироничную небрежность: эксцентричный ведущий (в этом году это был Иван Ургант), минималистичные декорации, видеоролики к номинациям и бесконечные благодарственные речи, в которых не обходится без поминания академиков.
Актеры дурачились, бранились с ведущим и обращались к своим коллегам в зале. Вручая статуэтки, Ингеборга Дапкунайте и Марат Башаров, прославившиеся в телешоу "Звезды на льду", вышли на сцену хоть и без коньков, но на голову все равно встали, продемонстрировав акробатические трюки и сорвав аплодисменты. Всплеском, нарушившим легкомысленное течение церемонии, стала речь Петра Мамонова.
Весь облик актера резко контрастировал со светской атмосферой мероприятия и лощеными "вручантами" (приз поднесли режиссер Федор Бондарчук и актриса Виктория Толстоганова). Актер и певец пришел на церемонию в вязаной кофте, потертых джинсах и грязных кроссовках. Речь Мамонова началась, как и всякая другая, с благодарностей. Но благодарил он не академиков и родственников, как положено, а Бога и народ, который его "воспитал и вскормил". И лишь затем упомянул киноакадемию "Золотой орел".
"Как-то я здесь не к месту, не мое это... Меня вот перед церемонией в коридоре окружили - идолопоклонство все это... А я вот хочу сказать, пусть Паша (режиссер Павел Лунгин - Прим. ред.) на меня не обижается: вот какое-то так себе кинцо - и вся страна рыдает!". Он назвал ажиотаж вокруг фильма "Остров" нездоровым (это замечание вызвало в зале некоторое смятение), после чего вспомнил, что оператор "Острова" Андрей Жегалов умер на съемках другой картины из-за отсутствия в группе врача.
Далее знаменитый своим юродством шоумен отметил, что то, что реально происходит в стране и над чем действительно стоит убиваться, никого не волнует: "А вы все играете, но эта ваша беспечная жизнь приведет к тому, что мы все будем учить китайский язык. Мой внук наверняка будет подсобным рабочим на нефтяной вышке, которой будет управлять китаец. Путин это должен решать? Путин - хлюпенький, он разведчик, что он может? Это мы должны что-то делать. Если так дальше дело пойдет, будем все на китайцев работать. А у них Бога нет, вот они нам и покажут...".
В заключение Мамонов призвал русских женщин отказаться от абортов: "А мы каждый год убиваем четыре миллиона будущих суворовых и пушкиных. Девки, давайте рожайте!"
После этой не то речи, не то проповеди всем, отмечают газеты, похоже, стало очень неловко. Зрителям, среди которых были в основном академики, чиновники и номинанты, ничего не оставалось, как на этот взрыв нонконформизма ответить аплодисментами. Скорее нервными, чем восторженными.
Выступление Мамонова потребовало самообладания от режиссера фильма. Павел Лунгин не согласился с актером в том, что фильм вызвал "нездоровый ажиотаж". "Я не вижу того, что можно было бы назвать ажиотажем. Мне кажется, что есть смиренное приятие картины и есть лишенное резкости неприятие ее. Я рад, что нашу работу смотрят и обсуждают", - отметил Лунгин в интервью "Новым известиям".
"Ну, он, конечно, скромничал. Он понимает, что это кино простое, но это та простота, которая хуже воровства. Это обманчивая простота, которая приходит как подарок, которая всем нужна, поэтому это сложная простота, - продолжил Лунгин в комментариях "Коммерсанту". - Мне кажется, что это простота, которая есть в житиях святых. Там тоже же просто все. В иконе есть простота. Мы знаем, что это та простота, которая почти недостижима".
На вопрос о причинах успеха фильма, он сказал: "Вероятно, картина отвечает на вопросы, которые люди сознательно или подсознательно задают сами себе, на вопросы о смысле жизни, о возможности искупления. Наверное, этому способствует и традиционная форма картины, и православная среда, в которой происходят события". Он согласился с тем, что "Остров" в чем-то продолжает "Покаяние" Тенгиза Абуладзе и "Цареубийцу" Карена Шахназарова: "Но наш фильм более камерный и в большей мере обращен к отдельному человеку, нежели к обществу в целом".
Отметим, выдвинутый по восьми номинациям "Остров" получил шесть "Золотых Орлов" в самых престижных номинациях: как лучший игровой фильм, за лучшую режиссерскую работу (Павел Лунгин); за лучший сценарий (Дмитрий Соболев); за лучшую мужскую роль (Петр Мамонов), за лучшую мужскую роль второго плана (Виктор Сухоруков), за лучшую операторскую работу (Андрей Жегалов - посмертно). Ни один фильм до сих пор и близко не приближался к этой цифре - рекордсменом числилась "Кукушка", победившая 4 раза. ...
http://www.podrobnosti.ua/culture/movies/2007/01/29/390508.html
Александр:
Здесь:
http://www.pravaya.ru/inview/10802
Это там какой-то Путин должен делать... А мы-то с вами где?
Полная версия выступления Петра Мамонова - исполнителя главной роли отца Анатолия в фильме "Остров" - на церемонии вручения премии "Золотой орел"
Вообще не столько приятно получать, сколько благодарить, на самом деле. Ну, я как всегда немножко мимо, так сказать. Ну, не туда я попал. Я ведь, например, не молился здесь, я обычно дома молюсь.
Хочу поблагодарить Господа Бога за то, что подал нам снять такой фильм. Второе: хочу поблагодарить свой народ, который меня вырастил, воспитал, кормит, одевает, обувает и так далее.
И, конечно, хочу поблагодарить академию, академиков за столь высокое признание нашего труда. Потому что я к этому фильму отношусь спокойно, несмотря на вот этот такой некоторый нездоровый уже ажиотаж. Понимаете, мне кажется — простите, может, я долго, да? — но я все равно все-таки…
Мне кажется, что мы просто сняли хорошее, простое, честное, чистое кино. Вот. И на просто общем фоне, уж да извинят меня присутствующие, это так вот выглядит. Почему я это говорю? Не из хвастовства, ни в коем случае, а потому, что вот умер Андрюша Жегалов.
Вот нашей стране такие люди что — не нужны, что ли? Конечно, нужны, очень сильно. А почему мы так беспечно живем? Почему в киногруппе нет врача? Почему полчаса человек мучался, его можно было спасти, человека, он бы сейчас рядом с нами здесь стоял. Все вот это очень просто. И вот эта беспечная жизнь, она кончится тем, что все будем учить китайский язык, ребята. (аплодисменты) Почему какое-то кинцо наше, извините. Павел Семеныч, извини, ради Бога (смех в зале) — по всей стране люди рыдают, а когда в любом продуктовом магазине стоит игровой автомат, и у нас вот в Верее, я в провинции живу, человек проиграл зарплату, потом взял в банке аванс, потом дом проиграл и повесился. И сплошь и рядом, а это как-то все спокойно.
Это какой-то там Путин должен делать. А Путин — он маленький, худенький, че он может? Он… он разведчик. Он там где-то (аплодисменты)
Где мы-то с вами, где? Почему мы четыре миллиона суворовых, ушаковых, лермонтовых, пушкиных в год убиваем? Что за беспечность такая? Переходящая уже в преступление. Что это, вообще, такое за, извините, аборт по социальной там вот это…дескать, у тебя нет определенного этого, ты можешь вообще вот через пять минут он родится, ну все знают…
Четыре миллиона в год.
Десять детишек в Беслане погибли, и все рыдают, вся страна, а четыре миллиона – нормально. Это говорят «плод». Ну и так далее, все знают, каждый… Вот я не то что здесь какую-то обидку там, а просто сердце болит, правда. Вот…
И у меня сын вот младший, ему двадцать пять лет. Вот его внук знаете кем будет, если так будет продолжаться? Он будет подсобным рабочим на нефтяной скважине у хозяина-китайца… И они нам покажут религию — у них её не было никогда. Они нам порядок наведут тут сразу, строго. И не надо нас будет ни завоевывать, ничего, пусть мы тут такие все прекрасные сидим, добрые, все друг друга любим…
Вот так вот, поэтому спасибо вам всем большое (аплодисменты)
Товарищи мужчины, позвольте к вам обратиться — давайте уже не заходить на порносайты, а делом заниматься реальным (аплодисменты).
Вот.
Меня тут все окружили: идолопоклонство там это все, вот. Я тут был на премии Владимира Семеновича Высоцкого лауреатом. Я говорю: девушки, ну давайте рожайте нам…
И как возрадовался! Встают вдруг три девки сзади, и с пузами, и говорят: вот, Петр Николаевич, не волнуйся, у нас все во…
Я говорю: хорошо!
Пока, пока. Спасибо (аплодисменты)
Александр:
О речи Петра Мамонова [ 53 ]
Александр Привалов
Началось всё просто. Фильм «Остров» получил «Золотого орла» в нескольких номинациях, включая премию лучшему актёру. Пётр Мамонов, получая награду, произнёс, как оно и подобает, недлинную речь. А дальше произошёл зигзаг. В телеварианте церемонии эту речь урезали до нескольких фраз, но вскоре её текст был опубликован полностью (см. «Откровение Петра») — и она привлекла огромное внимание. Уже неделю она остаётся одной из самых популярных тем и живых разговоров, и на площадках Рунета.
Отчасти такое внимание объясняется, конечно, самим вырезанием речи из эфира — слова остро популярного человека, не пропущенные цензурой, интересуют публику автоматически. А это была именно цензура, не сокращение из-за нехватки времени: видевшие передачу дружно говорят, что в ней хватало длинных монологов, иногда вполне скудоумных. И цензура эта была дурацкая. Добрая половина всех разговоров о речи начинается именно с вопроса, почему её не дали в эфир. Да понятно почему. Редакторы Первого канала не решились пропустить кусок, когда Мамонов, поговорив о некоторых национальных бедах, добавляет: «А это как-то всё спокойно, это какой-то там Путин должен делать. А Путин — он маленький, худенький, чё он может? Он… он разведчик. Он там… Где мы-то с вами, где?». Нетрудно сообразить, что думают люди, купирующие такой пассаж, и о своей аудитории, и об администрации президента (и хотелось бы верить, что они дважды ошибаются). Но не в одной цензуре причина — речь всё-таки заинтересовала и сама по себе. Второй популярнейший вопрос: «А что, собственно, нового он сказал?». Да ничего он нового не сказал — в этом-то всё и дело.
Существует некоторое количество совершеннейших банальностей, которые должны непрерывно находиться в обороте — ради душевного здоровья и отдельных людей, и народа как целого. Казалось бы, нетрудно такой оборот обеспечить — не больно-то их, этих банальностей, много, — да вот беда: на их произнесение нужно иметь право, а его мало кто имеет. Когда эти простейшие вещи, относящиеся к этическим основам жизни, начинает говорить человек, права не имеющий (то есть практически любой), это в лучшем случае порождает у слушателей нестерпимую неловкость — тем большую, чем яснее слушатели понимают, что и говорить, и слушать это — надо. Пётр Мамонов на какое-то время такое право получил. Успех «Острова» и неясность (а для широкого зрителя — отсутствие) грани между главным героем этой притчи, отцом Анатолием, и исполняющим его роль артистом позволили Мамонову говорить самые простые слова, не вызывая немедленного отвращения. Вот он их и сказал — невнятно, но с видимой искренностью — и их услышали. Если в основном благодаря цензуре, то спасибо цензуре.
Повторяю: он не сказал решительно ничего нового. (Не говоря уж о том, что обе названные им цифры сильно искажены: и в Беслане погибло не десять, а сто восемьдесят шесть детей, и абортов у нас в год делают не четыре миллиона, а около двух; впрочем, сути ни то ни другое не меняет.) Да, живём мы «беспечно», плюём друг на друга, а значит, и на самих себя; это приводит к повседневным маленьким катастрофам, а со временем может привести к катастрофе национальной — где тут открытия? Что нам хорошо бы взяться за ум — разве это новость? Или для кого-то чё он может? оказалось новостью?
Хотя именно это, судя по виденным мною обсуждениям, и впрямь не все восприняли как банальность, поэтому позволю себе маленький комментарий, банальность доказывающий. Власть бывает позитивная и негативная: власть сделать, создать (в идеале — нечто хорошее) — и власть пресечь, уничтожить (нечто дурное). Государственная власть всегда и везде оснащена более негативным, чем позитивным потенциалом; государство и существует не для того, чтобы строить рай на земле, а для того, чтобы на ней не выстраивалось ада. Далее, даже до отказа напрягая свою позитивную власть (чего в нашем случае, правда, не наблюдается), государство, по очевидным причинам, может делать лишь весьма ограниченное количество полезных вещей, тогда как для нормальной человеческой жизни полезных вещей нужно довольно много. Вот, собственно, и всё. Что народ, желающий жить разумной и достойной жизнью, должен строить эту жизнь сам, ибо никакое на свете начальство такой жизни ему построить не может, есть абсолютный трюизм.
К сожалению, таких простых и важных вещей сегодня публично говорить некому. (По-хорошему, и Мамонову-то патент на такие речи выпал случайно, что он, будучи человеком умным, прекрасно понимает — отсюда и его безупречная сбивчивость.) Я догадываюсь, что нынешний, политический год, едва успев начаться, уже успел многим в этом своём качестве надоесть, но всё-таки: то, что никто из борцов за наши голоса не будет — не сможет! — говорить нам о нашей совести, о нашей ответственности за нашу жизнь, есть одна из важнейших причин почти неизбежной второсортности думской кампании. Хотя бы потому, что рядом с речами такого рода несколько труднее было бы пустословить, бахвалиться и лгать. Но партии нынешнего истеблишмента — что обе партии власти, что коммунисты, что жириновцы — поют перпендикулярную песню: мы (нет, мы! нет, мы!) сделаем (уже делаем! не так делаете!) всё, что нужно, только проголосуйте за нас. Самое забавное, что и «демократическая оппозиция» поёт совершенно то же самое, только с другим припевом: главное, свергнуть этих, а там всё, что нужно, сделает кто-нибудь из нас.
В России довольно давно довольно много людей, твёрдо знающих, что рассчитывать подобает прежде всего на самих себя, и сознательно принявших на себя полную ответственность за себя и своих ближних. В том, что их личные ответственности каждого за себя не сливаются воедино, что они так и не сорганизовались пока ни в какую заметную политическую силу, имеющую право говорить о своей ответственности за страну, никто посторонний нимало не виноват.
Вот и получается, что, кроме «божьих клоунов», послушать на этот счёт некого. И будем мы в очередной раз слушать обсуждения вариантов, вежливо говоря, доиндустриальной политики: как бы в урожайные годы поднакопить запасу, чтобы в неурожайные ноги не протянуть.
Навигация