Карл Маркс всей душой ненавидел Россию. Доказательства
Александр Васильевич:
Маркс – позорное пятно на карте России
Долгая подготовительная работа патриотов города Маркс (б. Екатериненштадт) Саратовской области на интернет-форумах дала свои зримые плоды. Несколько активистов провели одиночные пикеты, с целью привлечения внимания к топонимической проблеме населённого пункта. По мнению пикетчиков, название города является позорным пятном на карте России. По сообщениям местных корреспондентов, молодых людей с плакатами «Маркс – вон из России» можно было видеть на улицах Победы, Энгельса и Бебеля. Согласно закону об одиночных пикетах они не выкрикивали никаких лозунгов. Периодически их сторонники приносили пикетчикам чай и кофе. Одновременно несколько человек предлагали прохожим, которых также угнетает коммунистическое название этого прославленного российского города, подписаться под обращением к Правительству России.
- Стыдно жить в городе, который носит название русофоба, - рассказал пикетчик Олег. - Маркс не скрывал своей ненависти к России. Он рекомендовал "сильнее проявлять ненависть к русским". И только коммунисты, ненавидевшие Историческую Россию, могли назвать город в "честь" заклятого её врага.
Основное требование активистов – возвращение исторического названия городу. За полтора часа проведения пикета под этой инициативой подписались более 2 тысяч человек.
Фонд "Возвращение" берёт под особый контроль ситуацию в Екатериненштадте. Напоминаем, что возвращение имени этого города - одна из программных целей Фонда. Именно сочетание всех русских, немецких, татарских, финских и иных названий - и есть подлинная неидеологизированная история Российской Державы.
СПРАВКА
Город Екатеринштадт основан в 1765 году немецкими колонистами, приглашенными бароном Фредериком Борегаром де Кано. Официально эта немецкая была названа в честь российской императрицы Екатерины II. В мае 1919 года по инициативе большевика Петра Чагина город был переименован в Марксштадт, а 16 мая 1942 года Указом Президиума Верховного Совета РСФСР город стал называться Маркс.
По материалам «Фонда Возвращение»
http://www.segodnia.ru/index.php?pgid=2&partid=41&newsid=13625
Александр Васильевич:
В Харькове площадь Карла Маркса вновь стала Благовещенской
Депутаты Харькова решили переименовать площадь Карла Маркса в Харькове в Благовещенскую. Такое название площадь имела первоначально – в честь одноименного собора, который до сих пор расположен на ней, сообщает Интерфакс-Религия.
В 1923 году на заседании президиума исполкома Благовещенскую площадь переименовали в площадь Карла Маркса, сообщает в среду харьковский портал.
http://www.ruskline.ru/news_rl/2011/11/16/v_harkove_plowad_karla_marksa_vnov_stala_blagovewenskoj/
Александр Васильевич:
Валентин Катасонов
Талмуд Маркса
Часть из рассказа Валентина Катасонова «Корпорация Сталина».
«Капитал» Карла Маркса похож на Талмуд. Написанием «Капитала» Карл Маркс выполнял заказ для продвижения власти мировых банкиров.
См.видео по нижеприведённой ссылке:
http://www.youtube.com/watch?v=7qKgEQzyT3s&feature=player_embedded
http://ruskline.ru/video/2014/07/9/talmud_marksa/
Александр Васильевич:
Маркс 200
Олег Мономах о русофобии апостола коммунизма
При иных обстоятельствах «прогрессивное человечество» день 5 мая 2018 отметило бы пышно: Карлу Марксу 200 лет. Не было б забыто и 170-летие «Манифеста коммунистической партии», сочинённого им в соавторстве с Ф. Энгельсом. Двойной юбилей. При иных порядках учредили б «Год Маркса». С вытекающими из этого – улицами, книжками, компьютерными играми и блуждающим астероидом. Но и мы вспомним.
Нет, ни слова об этой фигуре как о философе или экономисте. Критиков у него достаточно, как, кажется, и почитателей. Его двухмерная без Бога картина мира неинтересна. Его антиклерикализм, как и всякий, безумен и опасен. Это как взгляд на мир существа, различающего лишь пару цветов, которому нельзя доказать, что радуга многоцветна, что есть ещё и невидимый спектр. При этом стишки его молодости не кажутся просто хмельным бахвальством: «Адские испарения поднимаются и наполняют мой мозг, Пока не сойду с ума и моё сердце в корне не переменится. Видишь этот меч? Князь тьмы продал его мне». Писания воинствующего атеиста – образец вздора на заданную тему; классика жанра, опасного жанра: «Религия – это вздох угнетенной твари, сердце бессердечного мира, подобно тому, как она – дух бездушных порядков. Религия есть опиум народа. Упразднение религии, как иллюзорного счастья народа, есть требование его действительного счастья». И эта чушь насаждалась русскому народу десятки лет. По грехам нашим. Пресловутый призрак коммунизма, побродив по Европе с косой в ХIХ веке, материализовался и угнездился в России в ХХ-м, в стране, которую Западу не жалко. Где и собрал урожай, расчленил страну и убрался в свой пылающий ад.
В православной среде часто и некстати вспоминают о еврействе Маркса. Такой взгляд – упрощение, а значит, ошибка. Маркс был германофил. Он даже говорил о способе решения «еврейского вопроса», об освобождении (эмансипации) человечества от еврейства: «Организация общества, которая уничтожила бы предпосылки барышничества, сделала бы невозможным и еврейство. Его (еврейства. – О.М.) религиозное сознание рассеялось бы как редкий туман в действительном жизненном воздухе общества... Эмансипация еврейства в таком значении есть эмансипация человечества от еврейства». Это, заметим, ужасало прогрессивное человечество. Философ С.Н. Булгаков, ещё «легальный марксист», с тихим ужасом писал: «На меня то, что написано Марксом по еврейскому вопросу, производит самое отталкивающее впечатление. Нигде эта ледяная, слепая, однобокая рассудочность не проявилась в таком обнаженном виде, как здесь». Патологическая славянофобия и русофобия тогда не смущали, не казались дикостью и слепой однобокой рассудочностью. Выдающийся русский историк Николай Ульянов в работе «Замолчанный Маркс» показал: «Маркс, несмотря на большое количество предков-раввинов, не принадлежал к иудейству. Уже отец его был протестант (Гершель Маркс Леви принял лютеранство для удобства жизни в Пруссии и стал Генрихом Марксом. – О.М.); сам же он, хоть и сделался в юношеском возрасте атеистом, воспитан с детства в протестантизме… От еврейства он мог усвоить темперамент, психический склад, но по умонастроению был совершенным немцем. После войны 1870 года, когда в «Интернационале» его пангерманизм стал вызывать толки, он с гордостью отвечал – да, я немец и хороший немец (von Haus aus ein Deutscher)».
Маркс был европейцем. Типичным европейским интеллектуалом. Его неприязнь к славянам вообще и к русским в частности обращает на себя внимание лишь потому, что исходит от человека, который стал «звездой мировой политики», кому в год его столетия, в 1918, поставили памятники в Москве и Петрограде; поистине дьявольский казус.
Проследим за одной мыслью Н.И. Ульянова о Марксе, тем более упомянутая его работа явно русскими не усвоена. Так в своё время не был усвоен и его ценный труд «Происхождение украинского сепаратизма» (что и расхлёбываем).
Когда кого-то на западе в наши дни, хоть того же Трампа, называют «агентами Кремля» - это в известном смысле цитирование Маркса. Н. Ульянов: «…во время Балканской войны, когда турки начали беспощадную резню болгар и когда даже “колониалист” Гладстон выпустил книгу с протестом против таких зверств, Маркс, живший в то время в Лондоне, объявил Гладстона русским агентом, а турецкие зверства – русской выдумкой». Между прочим Уильям Гладстон – предшественник Терезы Мэй, многократный премьер-министр Великобритании во второй половине того века. Речь о его брошюре «Болгарские ужасы» 1875 года.
Говоря о скандале, устроенном Марксом на одной из партийных сходок в отношении Александра Герцена, Н. Ульянов замечает: «Это была одна из многих выходок против русских, предпринятых единственно на том основании, что они – русские. Бакунина, Герцена и многих других революционеров-эмигрантов Маркс считал платными агентами царского правительства. Народническое движение в России рассматривал как “панславистскую партию, состоящую на службе у царизма”». Н.И. Ульянов восклицает: «Пусть найдутся люди, способные доказать, что выраженная здесь русофобия объясняется революционной психологией, а не расовой ненавистью».
«Замолчанный Маркс» - это Маркс, который был фанатиком идеи прогресса, для которой человек сам по себе, как и целые народы, ценностью не являются. (Германия, впрочем, ценность для него в любом качестве.) Замолчанный Маркс – оголтелый расист и русофоб. В 1849 году Маркс в своей «Новой Рейнской газете» грезил о мировой революционной войне, которая должна стереть с лица земли «не только реакционные классы и династии, но и целые реакционные народы. И это тоже будет прогрессом». Речь, в частности, о славянах (за исключением поляков). Почему поляки исключение – сейчас выяснится. Но вот чехи… Ульянов: «В революционном 1848 году поднялись венгры и чехи. Оба восстания имели одну и ту же цель – вырвать свою страну и народ из-под австрийской власти. Но все симпатии Маркса-Энгельса принадлежали только одному из них – венгерскому; другое, чешское, упоминается не иначе, как с величайшей злобой, оно объявлено “реакционным” и чехам грозят за него местью». «Ради этих национальных страстей, - пишет Ульянов, - он уже в 1848 году пошел на компромисс со своей теоретической совестью. Объявив немцев, в противоположность славянам, народом революционным, он погрешил против собственной теории прогресса, согласно которой никакая страна не может мечтать о революции, не имея к тому предпосылок в виде развитой промышленности и особого “радикального класса, связанного радикальными целями” – пролетариата. Его еще не было тогда в Германии…» Маркса не смущало, что пролетариат в Германии слаб и ничтожен, он не возражал устроить революцию в Германии руками крестьян: «В Германии все дело будет зависеть от возможности поддержать пролетарскую революцию каким-либо вторым изданием крестьянской войны». Его патриотизм специфичен, «триумфальный парад победных революционных армий состоится не в Париже и Лондоне, а в Берлине. Позднее, - пишет далее Ульянов, - когда образовался Интернационал и Маркс добился в нем руководящей роли, всякие сомнения в великом провиденциальном назначении Германии отпали». Тень Маркса – Энгельс пенял России за то, «русские и поныне еще похваляются тем, что они своими бесчисленными войсками совершили падение Наполеона».
«Когда в 80-х и 90-х годах начали возникать в различных странах марксистские партии по образцу германской социал-демократической, - пишет Ульянов, - они получали помазание в Берлине не раньше, чем давали доказательства своей русофобии. Прошли через это и русские марксисты. Уже народовольцы считали нужным, в целях снискания популярности и симпатий на Западе, “знакомить Европу со всем пагубным значением русского абсолютизма для самой европейской цивилизации”… А потом, в программах наших крупнейших партий, эс-деков и эс-эров, появился пункт о необходимости свержения самодержавия в интересах международной революции. Ни Габсбурги, ни Гогенцоллерны не удостоились столь лестной оценки; их подданные-социалисты собирались свергать своих государей для блага Австрии и Германии. Только подданные Романовых приносили царей на алтарь, прежде всего, мировой революции. Без укоренившегося влияния Маркса и немецких марксистов трудно объяснить включение этого пункта в программные документы».
Поляки именуются Марксом революционным, историческим народом до поры до времени, пока он ждал от них восстания для разрушения России. Когда надежда испарилась, тень Маркса открывает, что поляками «приходится пользоваться лишь как средством, и лишь до тех пор, пока сама Россия не переживет аграрной революции. С этого момента Польша теряет всякое право на существование». А вот и вообще запредельное, «нельзя найти ни одного момента, когда бы Польша, хотя бы против России, с успехом явилась представительницей прогресса или вообще сделала бы что-либо, имеющее историческое значение…»
Пророк был такой «мощи», что в ещё и 1863 году утверждал, что в России «революции никакой и никогда не будет», а в 1881, после убийства Александра II, прозрел: «Россия представляет собой передовой отряд революционного движения в Европе». Н. Ульянов замечает: «Совершенно очевидно – не рост промышленности, не рост пролетариата, не “идейная зрелость”, которых еще не было, даже не крестьянские волнения подвигли его на такое заявление, а убийство Александра II, шумная деятельность кучки террористов. Он приходил в восторг от того, что им удалось превратить нового царя в гатчинского военнопленного революции». После пережитых покушений государь редко покидал резиденцию (регулярно выезжая на смену караула в Михайловском манеже, чем и воспользовались).
Маркс испытывает к славянам и русским то же чувство, что и другие видные немцы после него. Последний кайзер Германки Вильгельм II: «Я ненавижу славян. Я знаю, что это нехорошо, нельзя ненавидеть кого бы то ни было, но я ничего не могу поделать с собой». Мысль Н. Ульянова выводит его на параллели с близкими ему по времени событиями Второй мировой войны. А в новейшие времена, в ХХI веке мысль эту можно продолжить и увидеть на современном «классическом Западе» всё ту же русофобию, гордыню. При желании каждый может найти параллели к пассажам из «Майн кампф» Гитлера. Ну, например, к такому: «Сама судьба указует нам перстом. Выдав Россию в руки большевизма, судьба лишила русский народ той интеллигенции, на которой до сих пор держалось ее государственное существование и которая одна только служила залогом известной прочности государства. Не государственные дарования славянства дали силу и крепость русскому государству. Всем этим Россия обязана была германским элементам — превосходнейший пример той громадной государственной роли, которую способны играть германские элементы, действуя внутри более низкой расы…»
Кто-то скажет, что Гитлер – одно, Маркс – совсем не то.
Неужели?..
Если есть общее – и не только русофобия, если дошло и до практического воплощения по пуску исторической России на свои нужды, так единая линия, как бы она ни затенялась – очевидна. Это западная константа.
Другой кто-то «видит», что идеи Маркса несут людям планеты справедливость, «воспламеняя сердца»... Революция, начатая Каином, продолжается. Меняются технологии и риторика. Действительно, «есть у революции начало, нет у революции конца». Но он угадывается и называется Апокалипсис, когда планета превратится в сгусток радиоактивной плазмы. О чём и мечтают сущности, управляющие революционным процессом.
Сто лет назад, 5 мая 1918 года, газета «Известия», завершая праздничную статью, несла массам: «Царствие марксизма еще придет и царствию этому не будет конца». Через сто лет мы с полным осознанием произошедшего вправе фразу прокомментировать, воскликнув: «От чего и избави нас, милостивый Господи».
Олег Мономах, публицист
http://ruskline.ru/news_rl/2018/05/05/marks_200/
Александр Васильевич:
Андрей Быков
Марксистская политэкономия как идеология для колоний
В статье рассматривается влияние, которое марксистская политэкономия оказала на формирование новой мировой глобальной колониальной системы, на разрушение экономик конкретных стран в интересах транснационального капитала.
Религиозный документ, написанный «отчаянными атеистами»
1848 год. В Европе полыхают революции. А два молодых немца пишут «Манифест коммунистической партии». Это Карл Маркс, которому всего 30 лет и Фридрих Энгельс, который еще на два года моложе. Уже в этом же году манифест выдерживает два издания на немецком языке в Лондоне, переводится на французский, польский, итальянский, шведский, фламандский, датский языки. На английском языке его издали лишь по прошествии сорока лет. К настоящему времени он переиздавался свыше тысячи раз, был переведен почти на 150 языков.
Почему эта маленькая книга - всего 23 страницы в первом издании и 30 во втором - оказалась такой популярной? Отметим еще, что до 1850 года она выходит без указания авторства, как программный партийный документ. Текст манифеста готовил Карл Маркс, основываясь на ранее написанных Фридрихом Энгельсом проекте коммунистического символа веры и «Принципах коммунизма». Указанные работы Ф. Энгельса построены в форме вопросов-ответов. Подобная структура была характерна для самых разных работ той эпохи. Например «Пространный христианский катехизис Православной Восточной Кафолической Церкви», подготовленный в России митрополитом Филаретом (Дроздовым) в 1822-1823 годах тоже был построен по принципу вопросов и ответов. Но совсем других вопросов и совсем других ответов.
Даже «Манифест коммунистической партии» воспринимается многими как религиозный документ, написанный «отчаянными атеистами». В предшествующей же ему первой из работ Энгельса эта религиозная составляющая даже и не скрывается - это не меньше, чем «коммунистический символ веры» по мнению давшего такое название своему небольшому тексту 27-летнего автора. Сходства с христианским Символом веры в тексте нет даже структурного, а сходство с «Катехизисом» митрополита Филарета завершается формой подачи текста в виде вопросов и ответов. Первые слова «Манифеста» - «Призрак бродит по Европе, призрак коммунизма», возможно, не просто броский журналистский образ, а определенный символ.
Авторы манифеста называли законы, мораль, религию всего лишь «буржуазными предрассудками». Они призывали не просто разрушить старые формы экономических отношений, а разрушить религию, государство, семью, общественные отношения в тех формах, в которых они существовали до появления этого одиозного текста, который, по мнению его написавших, должен был изменить мир.
Кто стоял за появлением «Манифеста коммунистической партии»
Все-таки вызывает вопросы - кто поручил эту работу Марксу и Энгельсу, кто оплатил перевод на 20 языков, издание и распространение этого манифеста во всем мире? Стоял за этим только Союз коммунистов, в который они вступили за год до написания манифеста, а уже потом оказалось, что документ приобрел такое значение, о котором было сказано выше? Или же изначально какие-то еще люди консультировали Энгельса и Маркса?
Многие идеи «Манифеста» не новы, они встречались у разных авторов. Маркс и Энгельс вообще часто не создавали что-то новое, а синтезировали имеющееся, чего, впрочем, и сами не скрывали. Пафос и страстность «Манифеста», написанного так, чтобы его мог понять не очень образованный рабочий того времени, не могут прикрыть того, что авторы по существу достаточно поверхностны во всем, что касается доказательной базы и предлагают читающим принять их слова просто на веру, как своего рода новую религию.
Важно отметить, что в своих призывах разрушить весь старый мир, главного врага они видели в именно существовавшем экономическом укладе, который, по их мнению, был базисом, а все остальное надстройкой. Это был уклад господства менталитета хозяина, национальной самодостаточности, приоритета экономики над политикой, использования только твердых денег – золота и серебра.
Разрушение существовавшего порядка вещей было выгодно транснациональной финансовой олигархии как один из возможных способов передела сфер влияния в мире, как один из возможных вариантов получения, в данном случае, завуалированной власти над миром. Давайте допустим, что «пролетариат» получил власть над миром. Кто будет реально править? Все? Все - значит никто. И это благоприятная почва для установления диктатуры тех сил, которым не обязательны публичные известность и признания, а важны эффективное решение интересующих их вопросов.
Вызывает сомнения история об успешном немецком предпринимателе Фридрихе Энгельсе – старшем, на деньги которого жили Фридрих Энгельс – младший и Карл Маркс. Буквально в одночасье он не только вошел в совершенно закрытый мир владельцев британской текстильной промышленности, но и даже получил деньги на постройку небольшой фабрики у себя на родине. Не вызывает сомнений, что Маркс и Энгельс широко использовали финансовую поддержку сил, находившихся за пределами Германии. Значительная часть их деятельности была посвящена задаче дестабилизации Германии, их родной страны. Наверное, символично, что оба умерли в эмиграции.
Подводившие экономику своих стран под чужую политику
Можно здесь вспомнить А.И. Герцена и Н.П. Огарева, которые безбедно в безопасности жили за границей, оттуда подрывая государственность России. А из тех, плоды чьей деятельности оказались наглядными, - В.И. Ленина и Л.Д. Троцкого.
Все эти люди служили не своим отчизнам; впрочем, вряд ли они мыслили в категориях наличия у них Родины. Они экономику своих стран подводили под чужую политику, не считаясь ни с воображаемыми, ни с реальными жертвами, какими бы огромными они не были; ими были предприняты большие усилия для установления примата политики над экономикой. Их хорошо финансировали и они вполне преуспели.
Им были нужны не стабильность и не процветание своей родной страны, а революция, то есть передел собственности в интересах заказчика. Можно сравнить это с современной практикой заказных дел, от которых не застрахован ни один государственный служащий, ни один предприниматель, вообще никто. Разница в масштабе и в той идеологической базе, которой те, кто совершали эти преступные действия, обосновывали и оправдывали их.
Когда антимонархические революции 1848-1849 годов в Европе провалились Маркс и Энгельс были переключены на революцию в науке экономики в Германии. Именно эта наука вела экономику Германии к быстрому росту. Объединенная Германия по своему промышленному и военному потенциалу могла составить серьезную конкуренцию колониальной империи Великобритании.
В 1815 и в 1848 годах еще совсем молодая, чистая и независимая наука экономики успешно советовала европейским монархам сохранение примата экономики над политикой. Монархи, как правило, являются носителями менталитета хозяина, думают на поколения вперед и внимательно прислушиваются к мнению ученых. Это и сегодня так. Поэтому главный удар против Германии был направлен именно против чистой науки экономики в Германии. На эту работу были наняты Карл Маркс и Фридрих Энгельс.
Politische Ökonomie. Подмена понятий
Карл Маркс писал на немецком языке. Он использовал термин Politische Ökonomie – политическая экономия. Это слово было образовано из трех греческих слов: politeia - государство, общественный строй, oikos - дом, домохозяйство, nomos - закон. Термин «политическая экономия» родился во Франции и оттуда перешел в Англию, Германию, Россию и другие страны.
В русском языке в XIX веке, когда говорили о науке экономики, использовали термин «наука экономической политики». Полным синонимом этому термину до Маркса и Энгельса служил термин «политэкономия». В немецком языке в XIX веке у термина Politische Ökonomie были даже три синонима: Witschaftswissenschaft - экономическая наука, Nationalökonomie – наука о национальной экономической политике, Volkswirschaftslehre – наука о народном хозяйстве. Это видно из энциклопедических словарей немецкого издателя Брокгауза XIX века, переиздававшихся на русском языке.
Маркс взял от ученых-экономистов, в частности, от Адама Смита и Давида Рикардо их экономические идеи, подвергнув их при этом пространной критике на страницах своего «Капитала». Марксу было нужно, чтобы его не просто ставили в одном ряду с настоящими учеными, но ставили выше всех других ученых.
В «Капитале», имеющем подзаголовок «критика политической экономии» и в ряде других работ, Маркс по существу произвел подмену определений. Термин «политэкономия» из полного синонима термина «наука экономической политики» получил у Маркса радикально иное содержание. Понятие политэкономии была превращено им в политизированную экономическую науку, подчиненную политике и обслуживающую ее.
Задачей Маркса и Энгельса было разрушение государственности монархий Германии и других стран Европы и превращение их в своего рода колонии транснационального капитала. Сформулированная Николой Макиавелли в книге «Государь» доктрина примата политики над экономикой и правом получила у этих немецких революционеров свое дальнейшее развитие. Примат политики был распространен на молодую науку экономики.
Макиавелли, Маркс и Энгельс
Внимательное сопоставление «Государя» и «Капитала» открывает множество схожего у Макиавелли и Маркса и Энгельса. Учение Макиавелли о том, что цель оправдывает средства, лежит в основе идеи передела собственности революционерами у Маркса.
28 декабря 1862 года из Лондона Карл Маркс в стиле Макиавелли писал Людвигу Кугельману о том, что в работе «К критике политической экономии» и в готовящемся к изданию «Капитале» он сделал научную попытку революционизировать науку, и что следующим революционерам должно быть проще: «Научные попытки революционизирования науки никогда не могут быть действительно общедоступными. Но коль скоро научное основание заложено, популяризировать легко. Если наступят более бурные времена, то можно будет снова найти соответствующие краски и чернила, чтобы дать популярное изложение этих тем». Маркс также прямо указывает в этом письме на то, что параметры «Капитала» ему были кем-то предписаны.
Подмена содержания термина политэкономия Карлом Марксом и Фридрихом Энгельсом - одна из величайших в истории подмен понятий. Она внесла большой вклад в то, что человечество в ХХ веке пережило множество революций, империалистических войн, в том числе две мировые войны; нанесла гигантский ущерб мировой экономике. Эта подмена и сегодня сохраняет свою разрушительную силу.
Британская империя как попытка создания всемирного государства
Экономическая наука родилась в конце XVIII века в Англии, собравшей гигантский опыт управления своими колониями. Британская империя - своего рода первая попытка создания всемирного государства. Мечты об империи, которая включит в свои границы весь мир, существовали и в древности. Но завоевания Александра Македонского (тем более распавшиеся сразу после его смерти на отдельные части), и Римская империя, хотя и включали в себя владения на трех континетах (Европа, Азия, Африка), были все-таки очень далеки от всемирности. Тоже самое можно сказать и про другие имперские образования.
Эпоха географических открытий расширила границы мира. Европейские державы начали колонизацию американского континента, ранее недоступной им части Азии. В XVIII веке была колонизована Австралия. И хотя весь этот период, начиная с XV века, не было ни одного государства, которое могло бы претендовать на мировое господство в полной мере, Британская империя к началу ХХ столетия приблизилась к статусу всемирной ближе всех других. Ее владения включали в себя свыше 31,8 млн. кв. км. - четвертую часть суши и находились на всех континентах (кроме Антарктиды), то есть на всех обитаемых. Ее называли «страна, в которой не заходит солнце», потому что действительно, когда в одних британских владениях был день, в других была ночь и наоборот.
Англия - страна, в которой впервые в мире произошла буржуазная революция (вместе с гражданской войной 1642-1651 годы); впервые в мире не заговорщиками, а пришедшими к власти революционерами был казнен король (Карл I в 1649 году). Впервые была провозглашена республика, в результате чего к власти пришел диктатор - Оливер Кромвель с титулом лорда-протектора. Английские революция и гражданская война сопровождалась многими жестокостями в отношении мирного населения, особенно в Ирландии. Кромвель получил практически ничем не ограниченную власть в Англии, право назначить себе наследника, но вскоре после его смерти состоялась реставрация английской монархии, возобновил работу парламент. Однако Карл II стал уже монархом с ограниченной властью. Некоторые итоги правления Кромвеля оказались пересмотрены, а некоторые нет: Реальной властью в стране стали представители производственного и финансового капитала, желавшие распространить свое влияние за пределы страны.
(Окончание следует)
Навигация