Печать страницы - «Солженицын выступил в качестве разрушителя исторической России»

Цитата: Александр Васильевич от 05 Августа 2008, 21:40:30

Цитата: Александр от 05 Августа 2008, 14:55:28

То есть Вы позволили ветераном не быть всем поголовно сталинистами. Это уже хорошо. Я, с вышего дозволения, воспользуюсь выделенной Вами незначительной квотой для своих родственников.

Простите, Александр, считаю это вопиющим хамством в свой адрес и в адрес моих, воевавших за Родину родственников. Никаких квот я не устанавливал.

Итак,
Ваши слова: "...вымирают наши старики-сталинисты, сломавшие с Божией помощью хребет оккультному Гитлеру..."
Комментарий:Т.е. первоначально Вы отдали заслугу Победы над Гитлером сталинистам (несталинистов Вы не посчитали нужным упомянуть).
Мои: "Не надо подбрасывать идейку о том, что все наши воевавшие старики обязательно были одурманенными сталинистами. Мои - воевали, но сталинистами не были."
Комментарий:Я обратил Ваше неблагосклонное внимание на тот факт, что все же не все из победителей были сталинистами.
Ваши: "Большинство (если не подавляющее большинство) ветеранов войны были ... сталинистами."
Комментарий: Вы согласились - не все. Но заявили, что таковых было большинство. Т.е. Вы согласились, что все же не только сталинисты могут именоваться ветеранами победителями.
Мои:"То есть Вы позволили ветераном не быть всем поголовно сталинистами. Это уже хорошо. Я, с вышего дозволения, воспользуюсь выделенной Вами незначительной квотой для своих родственников. "
Комментарий: не желая вдаваться в расчеты о процентном соотношении сталинистов/несталинистов, я выразил удовлетворение тем фактом, что мои родственики (несталинисты) получили от Вас право также считаться ветеранами-победителями.

Теперь Вы изволите именовать меня хамом.Потрудитесь объясниться. Я правильно понимаю, что Ваша нервозность вызвана тем обстоятельством, что Вы не можете вынести мысли о том, что в одних окопах с Вашими родствениками сражались и люди, которые не разделяли их политических воззрений?
Или укажите на конкретную ошибку в интерпретации вышеприведенного обмена мнениями.

Цитата: Александр Васильевич от 05 Августа 2008, 21:40:30

Цитировать

Что касается вашегоутверждения: "если убежденный - значит, точно уж не одурманенный". Я полагаю, Вам и самому будет несложно прийти к выводу об ошибочности этого утверждения, используя метод "доведение до абсурда".

Простите меня за мое скудоумие, уважаемый Александр, но аз, сирый, вижу абсурдность Вашего умозаключения.

Вернемся к истории дилога:
Мои слова: "...были одурманенными сталинистами".
Ваши:"...были не одурманенными, а убежденными сталинистами".
Комментарий: Вам не понравился признак "одурманенный", примененный мною к множеству "сталинисты". Вы заявили, что правильным признаком этого множества является "убежденный". И решили, видимо, что таким образом сделали невозможным применение термина "одурманенный". На самом деле признак "убежденный" не является антагонистом признака "одурманенный". Доказать это просто. Например, для Вас не будет (полагаю) выглядеть ложным утверждение "одурманенный лживой либерально-буржуазной пропагандой уч-к РБ Александр является убежденным антисталинистом". Здесь два признака вполне мирно соседствуют между собой. Тоже касается и убежденных сталинистов, ставших таковыми в результате одурманивания большевистской пропагандой.

Цитата: Александр Васильевич от 05 Августа 2008, 21:40:30

Цитировать

Вы имели в виду: не пугайтесь, сгинуть на Беломорканале - это не страшно?

Нет, ОЧЕНЬ страшно.

То - не бойтесь. То, все-таки, - страшно. Конечно, страшно. Поэтому и необходимо загнать осиновый кол в сталинизм.

Цитата: Александр Васильевич от 05 Августа 2008, 21:40:30

Конечно обхамить, похулить память моего деда, кстати, сражавшегося под знаменами Государя Императора в Первую мировую войну, дело, конечно, плевое. Только вот не стыдно ли, уважаемый Александр? Боюсь, простите, вопрос риторический...

Соблаговолите указать на конкретное место в моих текстах, где я обхамил Вашего деда. Тогда и про стыд поговорим.

С уважением,
Александр.

12 августа 2008 г.
Протоиерей Николай Чернышёв: «В Солженицыне был позитивный, жизнеутверждающий и светлый настрой христианина»
[ Интервью ]

Сегодня — девятый день после кончины А.И. Солженицына. Своими воспоминаниями о писателе с порталом Патриархия.ru поделился протоиерей Николай Чернышёв, клирик храма в честь святителя Николая в Кленниках, на протяжении нескольких последних лет бывший духовником семьи Солженицыных.

***

— Александра Исаевича Солженицына провожали в последний путь в соответствии с православной традицией. Скажите, пожалуйста, каков был путь писателя к
— Александра Исаевича Солженицына провожали в последний путь в соо вере?

— Я бы хотел отослать к книге Людмилы Сараскиной, посвященной Александру Солженицыну, которая недавно вышла в серии «Жизнь замечательных людей». В этой книге биография писателя описана наиболее полно и трезвенно.

Александр Исаевич рос в православной, глубоко верующей семье и с самого начала осознавал себя православным христианином. Это были годы воинствующего атеизма, поэтому в школе у него были проблемы с одноклассниками и учителями. Естественно, ни в пионерию, ни в комсомол он не вступал. Пионеры срывали с него крестик, но он каждый раз надевал его заново.

В то время в Ростовской области (Ростов-на-Дону), где родился и жил в то время писатель, один за другим закрывались храмы. К моменту его взросления в округе уже не осталось действующих храмов на сотни верст от Ростова. В то время идеи марксизма и ленинизма навязывались, как мы знаем, не просто активно, а агрессивно. В учебных заведениях было необходимо изучать «диамат». Молодой человек, Саша Солженицын увлекся марксизмом, диалектическим материализмом, и это вошло в противоречие с его детским верованием. На неокрепшую душу было взвалено что-то непосильное. В то время многие под этой ношей ломались.

Как рассказывал Александр Исаевич, это был период мучительных сомнений, отвержения детских верований и боли. Он видел, что не было правды в том, что творилось вокруг него. Но теория, гладко выраженная в книгах, прельщала.

По-настоящему возвращение к Богу и переосмысление произошло даже не на фронте, а уже в лагерях, после войны. В эти самые тягостные моменты его жизни вспомнилась та «закваска», которая была дана матерью, в семье. Поэтому нельзя говорить, что его приход к вере был резким и неожиданным. Вера передавалась в его семье из поколения в поколение, и она оказалась сильнее.

Ту перемену, которая произошла с Александром Исаевичем в лагерях, он описал в своем стихотворении 1952 года «Акафист». В искренней, поэтической форме он рассказывает о той ломке, о том, что происходило в его душе в период этой перемены:

Да когда ж я так допуста, дочиста
Всё развеял из зёрен благих?
Ведь провел же и я отрочество
В светлом пении храмов Твоих!

Рассверкалась премудрость книжная,
Мой надменный пронзая мозг,
Тайны мира явились — постижными,
Жребий жизни — податлив как воск.

Кровь бурлила — и каждый выполоск
Иноцветно бурлил впереди, —
И, без грохота, тихо, рассыпалось
Зданье веры в моей груди.

Но пройдя между быти и небыти,
Упадав и держась на краю,
Я смотрю в благодарственном трепете
На прожитую жизнь мою.

Не рассудком моим, не желанием
Освящён её каждый излом —
Смысла Высшего ровным сиянием,
Объяснившимся мне лишь потом.

И теперь, возвращенной мерою
Надчерпнувши воды живой, —
Бог Вселенной! Я снова верую!
И с отрекшимся был Ты со мной…

— Сам Александр Исаевич говорил о себе, что он «не специалист в церковных вопросах». Какие стороны церковной жизни его интересовали?

— Он, конечно, не был «церковным человеком» в том смысле, что не интересовался канонами церковными, строем богослужения, устройством той или иной внешней стороны церковной жизни. Это была жизнь души. Жизнь как молитва и как исполнение Евангелия. Но о чем он страдал и переживал, если говорить о сторонах жизни Русской Церкви, — так это о том, что Церковь находится в подавленном состоянии. Это для него было открыто, явно, обнажено и болезненно. Начиная богослужениями, все более и более становящихся непонятными и совершающимися отдельно от народа, и заканчивая все меньшим участием Церкви в жизни общества, в окормлении молодежи и людей старшего возраста. Его интересовало, как должна строиться жизнь Церкви в соответствии с Евангелием.

Его волновала проблема единства Церкви. Это то, о чем не может не болеть сердце верующего человека. Александром Исаевичем это было прочувствованно как личная боль. Он видел, что церковные разделения, конечно, сказываются и на обществе. Раскол XVII века он воспринимал как неизжитую проблему. Он относился чрезвычайно уважительно к старообрядцам, видел, как много правды и в них. И переживал, что нет настоящего единства, хотя каноническое общение соблюдено.

Все проблемы любых разделений в церковной жизни переживались Александром Исаевичем чрезвычайно болезненно.

— Сейчас многие вспоминают знаменитое «Великопостное письмо» писателя Патриарху Пимену (1972 г.) и говорят о том, что Солженицын ждал и требовал от Церкви более активного участия в жизни общества. Каковы были его взгляды на этот счет в конце жизни?

— Александр Исаевич сам был из тех людей, кто не мог молчать, его голос постоянно был слышен. И конечно, он был убежден в том, что слова Спасителя «Идите проповедуйте Евангелие всей твари» должны исполняться. Одно из его убеждений, его идея была в том, что Церковь, с одной стороны, безусловно, должна быть отделена от государства, но при этом ни в коем случае не отделена от общества.

Он считал, что это совсем другое, что это — прямо противоположные вещи. Неотделенность от общества должна проявляться все более и более. И здесь обнадеживающие перемены последних лет он не мог не видеть. Он с радостью и благодарностью воспринимал все позитивное, что происходит в России и в Церкви, но был далек от успокоенности, потому что за годы советской власти все общество стало искореженным и больным.

Он понимал, что если больной будет вести больного или хромой хромого, добра не жди. Та активность, к которой он призывал, та неотделенность от общества ни в коем случае не должны выражаться в насильственном, подавляющем строе мыслей и действий, привычных для советского времени.

Церковь, считал он, с одной стороны, призвана вести общество и более активно влиять на общественную жизнь, но это ни в коем случае в наши дни не должно выражаться в тех формах, которые были приняты в идеологической машине, которая ломала и корежила людей. Ситуация изменялась в последние годы. И он не мог не чувствовать новых опасностей.

Однажды его спросили о том, что он думает о той свободе, ради которой он боролся, как он относится к тому, что происходит. Он ответил одной чеканной фразой: «Свободы много, правды мало». Эту опасность подмены он прекрасно чувствовал и поэтому был далек от успокоения.

Когда он вернулся на Родину и стал путешествовать по России, ему открылось все ее бедственное положение. И это касалось не только экономической стороны, но и ее духовного состояния.

Он, конечно, видел принципиальную разницу между тем, что было в 30-е, 50-е года, и сегодняшним положением вещей. Он не был диссидентом, который все время ко всему в конфронтации. Это не так. Есть люди, которые пытаются его таким представить. Но он таким не был. Всегда, несмотря на обнажение им вот этих ужасных ран общества, видна могучая жизнеутверждающая сила в том, что он писал и делал. В нем был позитивный, жизнеутверждающий и светлый настрой христианина.

— А.И. Солженицын был одним из выдающихся мыслителей прошлого века в России. Скажите, не возникало ли в его душе противоречия между разумом и религиозным чувством?

— Противоречие имело место в годы его юности, начиная со старших классов школы, во фронтовые годы. Это было время, когда все храмы были закрыты, и посоветоваться было не с кем, когда церковная жизнь была почти абсолютно уничтожена большевистской машиной репрессий. Тогда противоречие было. В лагерях началось именно возвращение к истокам веры, возрождение чувства ответственности за каждый шаг и каждое решение.

Конечно, Александр Исаевич был неоднозначным человеком. О нем будут спорить и должны спорить. С личностью такого масштаба и такой величины иначе и быть не может. Этот человек не просто повторял за кем-то заученные мысли, но шел к евангельской правде путем собственного поиска.

Святейший Патриарх в слове, которым он почтил Александра Исаевича на отпевании, процитировал евангельскую заповедь из Нагорной проповеди: «Блаженны изгнанные правды ради». Это касается долгих и тягостных страниц жизни Александра Исаевича. Ко всей его жизни — от школьных лет до последних дней относятся также слова Спасителя: «Блаженны алчущие и жаждущие правды яко тии насытятся». Конечно, мы делаем акцент на первой части этой фразы. Но я видел, что он испытывал блаженство и духовное насыщение, возможное в этой земной жизни, и радость в его последние дни приходила к нему за исполнение им своего призвания.

Он говорил: «Если бы я сам выстраивал свою жизнь по собственному плану, то она вся бы состояла из ужасных ошибок. Сейчас мне это видно. Но Господь все время поправлял и перестраивал мою жизнь, иногда незримым, иногда очевидным образом. Сейчас я вижу, что все сложилось так, что лучше и быть не могло». Это слова глубоко верующего человека, благодарного Богу и принимающего с благодарностью все то, что Господь ему посылает.

— Можно ли было назвать Александра Исаевича прихожанином какого-либо храма? Часто ли он бывал в церкви?

— Когда мы познакомились с Александром Исаевичем, он уже болел и почти не выходил из дома. Когда семья Солженицыных вернулась в Россию, Александр Исаевич и Наталья Дмитриевна пришли к нам в храм, познакомились с духовенством и прихожанами. После этого Наталья Дмитриевна стала часто приезжать и просить приехать поисповедовать, пособоровать и причастить ее супруга в их доме в Троице-Лыково.

Такая наша форма общения была связана только с тем, что у Александра Исаевича уже не было сил и возможности самому приезжать на службы. Надо сказать, что я бывал у них регулярно, а не от случая к случаю.

— Какие у Вас как у священника и духовника останутся воспоминания об усопшем?

— Больше всего в нем поражала простота и безыскусственность. В их семье всегда царила удивительная нежность и забота друг о друге. Это тоже является проявлением его христианского отношения к близким, выстраивание дома малой Церкви. Вот это по-настоящему поражало. Безыскусственность, простота, чуткость, бережность, внимательное отношение — все это было свойственно Александру Исаевичу.

В то время, когда мы с ним познакомились, он задавал вопрос самому себе — вопрос, ответ на который раньше был для него очевиден: что надлежит ему делать. Он говорил: мне кажется, я исполнил все, мне кажется, что мое призвание исполнено; я не понимаю, зачем я оставлен. Все то, что считал для себя необходимым сказать и написать, — все сделано, все труды опубликованы. Что дальше? Дети выросли, он дал им настоящее воспитание, в семье присутствует устроенность, какой она должна быть. И в этой ситуации пришлось напомнить ему, что если оставляет Вас в этом мире Господь — значит, в этом есть некий смысл, и Вы, пожалуйста, молитесь об этом, о том, чтобы понять, зачем даровано это время. И потом, когда прошло некоторое время, он сказал: «Да, я понял, это время было дано мне для себя самого — не для работы внешней, но для всматривания в самого себя».

Об этом он говорил в одном из своих интервью: старость дана человеку для того чтобы всмотреться в самого себя, чтобы оценивать, переосмысливать и все более строго относиться к каждому мигу своей жизни.

При этом подобные мысли были не бесплодным самокопанием, они служили основанием для посильного служения даже в последнее время. Будучи уже немощным человеком, он, тем не менее, не позволял себе никакой расслабленности или беспечности. Он строго планировал свое расписание до последнего времени. Вместе с таким строгим графиком работы он старался принимать людей. Многих и многих, совершенно из разных кругов. И старался не оставлять без ответа — в личной беседе или письменно — каждого, кто к нему обращался.

Его многие называли и называют сейчас затворником, говорят о том, что якобы он уединился и ни в чем не участвовал. Это не совсем так. К нему приходило множество людей, многие обращались за помощью.

То, что его отпевали по православному чину, не есть просто дань традиции. Это свидетельство того, что свою земную жизнь завершил человек, по-настоящему служивший Христу и Его Церкви.

Беседовала Мария Моисеева

http://www.patriarchia.ru/db/text/447029.html

В дополнение обсуждения. Очередные победы "либерализма" в Европе.

Схизма поневоле

Европейский суд по правам человека порекомендовал убрать символы распятия из итальянских школ
3 ноября Европейский суд по правам человека удовлетворил иск итальянки финского происхождения Соиле Лаутси, требовавшей убрать символы распятия из помещений школы, где учились ее дети. Суд признал, что таким образом школьная администрация нарушает право родителей воспитывать детей согласно собственным убеждениям и постановил выплатить "оскорбленной" матери 5 тысяч евро.
Борьбу за светское воспитание своих детей Соиле Лаутси начала еще в 2002 году, обратившись в администрацию школы Абано Терме. Она просила убрать символы распятия Христа из классов, в которых занимались ее дети, поскольку это противоречит принципу независимости государства от церкви. В подкрепление своей позиции итальянка ссылалась на решение Кассационного суда от 2000 года, постановившего убрать символы распятия из помещений избирательных участков, чтобы не нарушать принципов светского государства.

В мае 2002 года школьная администрация отказала Лаутси в ее просьбе. Более того, министерство образования Италии в том же месяце распространило по всем школам страны директиву, предписывающую не убирать распятия из классов по просьбе недовольных родителей. Однако настойчивая итальянка не отказалась от намерения защитить своих детей от влияния католической церкви и подала жалобу в региональный административный суд региона Венето. Ответчиком выступило само министерство образования, доказывавшее, что в размещении символов распятия в школах нет ничего противоправного. Административный суд санкционировал передачу дела в Конституционный суд, которому предстояло окончательно решить, нарушают ли распятия в классах конституцию Итальянской республики.

В Конституционном суде представитель правительства заявил, что присутствие распятия в школах для Италии совершенно естественно, поскольку оно является не только религиозным атрибутом, но и символом единственной упомянутой в конституции церкви.

В марте 2005 года суд отказался удовлетворить иск Соиле Лаутси, обосновав свое решение тем, что распятие является неотъемлемой частью итальянского культурно-исторического наследия, а следовательно, итальянского культурного самосознания, символизируя равенство, терпимость и взаимную независимость церкви и государства.

Но все это привело к тому, что в 2006 году итальянка подала жалобу в Европейский суд по правам человека. Страсбург с доводами итальянской юстиции не согласился и на основании того, что присутствие в школьных классах символов распятия нарушает права детей, исповедующих другие религии или являющихся атеистами, удовлетворил иск Лаутси, обязав Рим выплатить ей компенсацию.

Для Италии, давно привыкшей считать себя мировым центром католицизма (хотя резиденция Папы римского формально находится на территории независимого государства - Ватикана), такое решение стало оскорблением. Правительство немедленно заявило, что подаст апелляцию против решения Страсбургского суда.

Каким будет окончательный приговор, пока неизвестно, но с учетом последних тенденций в европейском обществе нетрудно предположить, что жесткий запрет на столь важный религиозный атрибут может вызвать реакцию противодействия. Согласно данным фонда Bertelsmann Stiftung, большинство европейцев по-прежнему считают себя религиозными людьми. В частности, в Италии о своей принадлежности к той или иной конфессии заявили 89 процентов опрошенных. В Польше глубоко верующими себя считают 87 процентов респондентов, а в Великобритании и Франции - 63 и 54 процента соответственно.

Декан социологического факультета Университета Тренто Томази Луиджи еще в 1995 году опубликовал исследование об отношении итальянской молодежи к религии, результаты которого сильно удивили мир. Опросив большое число молодых людей разного происхождения, Луиджи установил, что новое поколение итальянцев возвращается к вере и ее обрядам. Кроме того, ученый отметил очень важную вещь: молодые итальянцы предпочитают следовать религиозным постулатам осмысленно, рассматривая религию как инструмент личностного развития и достижения внутренней гармонии. При этом итальянская молодежь по большей части оказалась солидарна с церковью в таких острых вопросах, как неприятие абортов и эвтаназии.

Следовательно, итальянское общество наверняка не готово, да и не захочет ссориться с церковью. Привычные уже споры о том, следует ли Ватикану признавать законы Италии, отойдут на второй план перед угрозой постороннего вмешательства в дела государства. Если раньше в итальянских школах допускались послабления, вроде распространения "Книги маленького атеиста" и нежелания некоторых учителей размещать в классах символ распятия, то сейчас европейская "уравниловка" легко может сплотить общество, государство и церковь.

Без сомнения, это не приведет к пересмотру Латеранских соглашений, с 1929 года регулирующих в Италии отношения между церковью и государством. Скорее всего, подобные действия европейских инстанций будут отражаться на настроениях в обществе, причем не только в итальянском, но и во французском, британском, немецком - везде, где уже возникла проблема сосуществования крупных групп населения, представляющих разные конфессии.

Самая большая ошибка европейских властей заключается в том, что они пытаются добиться веротерпимости методом запретов на религиозные символы. Пока такие действия вызывают лишь агрессию и неприятие со стороны тех, кто оказывается лишен права на свободное вероисповедание - под каким бы предлогом это ни делалось. Власти Великобритании должны были это понять после того, как по стране прокатилась волна недовольства запретом на празднование Рождества, а Францию и Германию должны были "отрезвить" выступления мусульманских девушек, недовольных запретами на ношение хиджабов и бурок.

Судя по всему, Италия пока не готова отречься от католической церкви во имя глобальной толерантности. И, в принципе, ее можно понять. Если сегодня запретят вешать в школах распятия, то завтра у Бенедикта XVI могут отнять Апостольский дворец - как оскорбляющий чувства последователей других конфессий.

Анна Зотова

http://lenta.ru/articles/2009/11/04/italy/

Иерей Александр Шумский: Солженицын мало чем отличается от Ленина

В списке ста людей, чьи идеи "изменили мир", не нашлось места для русского имени …

(http://www.rusk.ru/images/cms/thumbs/29bb1051c87f0a2098fa28a12114aa6566b90433/shumsky_200_auto.jpg)

«У нас есть Православная вера. Федор Михайлович Достоевский говорил о новом слове, которое ждет Запад от России. Это православное слово, спасительное слово любви. Запад игнорирует самое главное – Православие и православную мысль, которая в России была и остается очень богатой», - сказал в интервью «Русской линии» известный московский пастырь, клирик храма Святителя Николая Мирликийского в Хамовниках, кандидат педагогических наук иерей Александр Шумский, реагируя на отсутствие русских имен среди ста наиболее крупных современных мыслителей в списке, опубликованном в США.

Российские СМИ озадачены: почему в опубликованном журналом «Foreign Policy» списке ста людей, чьи идеи изменили мир в 2009 году, нет ни одного русского имени? – пишет «Независимая газета». Редакция журнала объяснила это просто: «Россия сегодня не является ведущим поставщиком идей, которые мир хочет услышать. Современных Сахаровых или Солженицыных не существует». «Понятно, что рейтинг «Foreign Policy» субъективен, пишет издание. - В целом он отражает американский и шире – западный взгляд на то, что важно для современного мира, а что нет».

«Почему «не заметили» русских мыслителей? Почему нам приводят в пример Солженицына, Сахарова? Кажется, этот список составляли люди невежественные, - заявил о.Александр Шумский. - У нас были и остаются крупнейшие деятели и мыслители, которые, на мой взгляд, безусловно, затмевают мыслителей Запада. Возьмите Михаила Михайловича Бахтина. Сегодня на Западе интерес к идеям Бахтина очень повышенный, они востребованы думающими западными людьми (а там есть люди думающие), существуют чуть ли не целые институты, посвященные его наследию».

Этот великий филолог и мыслитель, напомнил священник, написал знаменитую книгу о Достоевском ("Проблемы поэтики Достоевского"), где он показал диалогичность русского мышления и монологичность западного. «Запад признает только монолог в отношение другого человека, причем монолог, его подчиняющий и подавляющий, - сказал отец Александр. - «Ели вы меня не слушаете – то вы будете наказаны» - вот суть западного отношения к миру, его монологичность. А русский менталитет диалогичен, диалог предполагает любовь к собеседнику. Отсюда русская всеотзывчивость, о которой говорил Достоевский. В этом направлении Бахтин развивает свои идеи и говорит о том, что Россия не завершена, что у нее все впереди. А Запад завершен, он закончился, «совпал с самим собой», как говорил Бахтин. Сам Бахтин в каком-то смысле и несет это новое слово Западу».

Священнослужитель назвал также Вадима Кожинова: «Это изумительный мыслитель, написавший совершенно потрясающие книги, равных которому на Западе, я думаю, сейчас нет».

«Нельзя не видеть, какого крупного современного русского мыслителя мы имеем в лице Святейшего Патриарха Кирилла, - указал о. Александр. – По его церковной проповеди и публичным выступлениям мы видим, как аккумулируется лучшее в русской мысли. Патриарх полностью владеет русской мыслью и русским словом, он хорошо знает и глубоко понимает Достоевского, Бахтина. Пусть составители этого списка почитают и послушают, что говорит наш Патриарх. На сегодняшний день я считаю его одним из выдающихся носителей русской православной мысли».

Пастырь упомянул и о русской поэзии как о примере выражения гениальной философской мысли в поэтической форме. «Наши поэты в прошлом и настоящем являются великими русским мыслителями, - сказал священник. – Имена Анатолия Передреева, Николая Рубцова, Сергея Попова известны всему миру».

Упоминание редакцией «Foreign Policy» Солженицина и Сахарова в качестве мыслителей и идеологов «мирового уровня», по словам о. Александра Шумского, еще раз говорит о тенденциозности и невежестве составителей списка великих мыслителей. Я уже писал об Александре Солженицыне в двух статьях – «Высокомерие убивает понимание» ( http://www.rusk.ru/monitoring_smi/2009/09/21/vysokomerie_ubivaet_ponimanie/ ) и «Советский вопрос и церковная революция» ( http://www.rusk.ru/monitoring_smi/2009/11/26/sovetskij_vopros_i_cerkovnaya_revolyuciya/ ). «Солженицын не мыслитель, потому что ничего нового он не сказал, и у него нет ни одной на самом деле интересной мысли, - считает о. Александр. - Солженицын силен как типичный революционер. А революционеры никогда не приносят в мир новых мыслей, они приносят лишь энергию разрушения. Поэтому, как это ни парадоксально, Солженицын по своей сути и психологии мало чем отличается от Ленина, хотя и считается его антиподом. И это наблюдение сделано не мною одним. Неудивительно, что его столь положительно воспринимают на Западе».

Андрея Сахарова священник назвал гениальным ученым, посетовав, что тот попал под плохое влияние: «Сахаров был человеком благородным и благонамеренным; великий ученый и совершенно невеликий общественный деятель. Он попал под влияние жены-революционерки Елены Боннэр и увлекся ее примитивной идеологией, после чего вся его деятельность свелась к правозащите евреев в России. Поэтому как мыслитель и идеолог Сахаров совершенно неинтересен. Для ученого такого масштаба это незавидный удел, и ему можно только посочувствовать».

«Сегодня в России для появления настоящих мыслителей условия гораздо более благоприятные, чем на Западе. Россия по-прежнему остается страной, на которую с надеждой смотрят наиболее чуткие люди Запада. Последнее слово спасения, о котором говорил Федор Достоевский, Россия Западу еще не сказала. И несмотря на то, что у нас все складывается тяжело и неоднозначно, я смотрю на будущее России с оптимизмом», - сказал в заключение иерей Александр Шумский.

Русская линия

http://www.rusk.ru/news_rl/2009/12/10/ierej_aleksandr_shumskij_zapad_ignoriruet_spasitelnoe_slovo_russkogo_pravoslaviya/

Николай Коняев: «Нам было отвратительно простонародное сюсюканье Солженицына»
Николай Коняев, Русская народная линия

Известный русский писатель о статье «Как нам обустроить Россию?» в связи с 20-летием со дня ее опубликования в России …

(http://ruskline.ru/images/cms/thumbs/29bb1051c87f0a2098fa28a12114aa6566b90433/konyaev_200_auto.jpg)

«Сейчас многие уже забыли о том, как обстояли дела в действительности. Но тогда, когда статья была опубликована, она вызвала отнюдь не однозначное отношение. На многих эта публикация произвела сильное впечатление. Но это впечатление, пожалуй, было ни от самой статьи и тех идей, которые ее автор высказывал, а от того, что статья писателя, живущего в США, печаталась прямо как статья первого генерального секретаря ЦК КПСС. Статья была целиком напечатана сразу в нескольких изданиях - в «Литературной газете» и «Комсомольской правде» - тиражом в несколько миллионов экземпляров, и воспринималась как указующий материал. Именно так она и была воспринята в обществе. Какая бы вещь ни печаталась в то время, она вынуждена была пробивать себе путь. Почти невозможной была публикация статьи негосударственного человека тиражом в несколько миллионов экземпляров. Напротив, никого не удивляли миллионные тиражи статьи государственного деятеля, поскольку все понимали, что все государство работает на него. И вдруг сразу в двух популярных газетах выходит статья обыкновенного писателя, пусть даже и лауреата Нобелевской премии. В то время это было удивительное, почти нереальное событие», - заявил в интервью «Русской народной линии» известный русский писатель, секретарь правления Союза писателей России Николай Коняев, рассуждая о вышедшей 20 лет тому назад статье А.И.Солженицына «Как нам обустроить Россию?».

Двадцать лет назад, 18 сентября 1990 года, сразу в двух массовых изданиях - «Комсомольской правде» и «Литературной газете» - была напечатана статья Александра Солженицына «Как нам обустроить Россию?». Это было первое произведение известного писателя, легально изданное в России. В связи с 20-летним юбилеем со дня опубликования «Как нам обустроить Россию?» мы попросили Николая Коняева ответить на следующие вопросы: Как была воспринята эта статья в момент ее опубликования в России? Стал ли Солженицын восприниматься как пророк после публикации его статьи в нашей стране? Оказались ли его идеи, изложенные в этой работе, востребованными? Чем является эта статья - аналитической запиской, философской работой, публицистикой или просто пропагандистским материалом?

Н.Коняев в своем комментарии РНЛ также коснулся самого содержания статьи Солженицына. «Содержание его статьи вызвало в то время очень большое ошеломление, я бы даже сказал, ужас и чувство стыда за самого Александра Исаевича. Я сейчас вспоминаю то отвратительное простонародное сюсюканье, которое имеет место в этой статье. В плохих романах так графья интересуются, подано ли им кушать. В связи с этим хочется процитировать его статью: "Мы вырубили свои богатые леса, выграбили свои несравненные недра, - безжалостно распродали их за границу. Изнурили наших женщин на ломовых неподымных работах, оторвали их от детей, самих детей пустили в болезни, в дикость и в подделку образования". Я понимаю, конечно, что при советской власти было миллион недостатков, но мы сейчас перечитываем эти высказывания Александра Исаевича, когда Россия оказалась обустроена так, как он советовал. И вдруг оказывается, что эти высказывания адресованы уже не советской власти, а тем людям, волю которых он тогда осуществлял. Действительно, и детей "пустили в болезни и дикость", и женщин измучили на "неподымных работах", и все прочее сбылось. И, конечно же, когда читаешь статью Солженицына, - и тогда, и сейчас, - действительно стыдно за этот полуграмотный бред, за сведения, почерпнутые в научно-популярных брошюрах с планами по переустройству огромной страны. Страшно, а не просто стыдно, что эти планы сбылись с точностью до абсолюта. Действительно, мы разошлись, но этот развод был сделан против воли народов. И действительно, как предвидел Солженицын, наша страна оказалась разрушена. Ныне все народы, которые входили в нее, сейчас страдают и волочат на себе бремя того страшного преступления, которое некогда было совершено и в котором участвовал сам Александр Исаевич», - продолжил писатель.

«Публикация Солженицына сейчас перечитывается как некая инструктивная статья, которая полностью исполнена. Когда-то выходили постановления ЦК КПСС, и их исполняли, но исполнение никогда не было тем совершенством, которое предусматривалось в самом постановлении. Таким совершенством в этом случае была статья Александра Исаевича. И ее указания тоже исполнялись. Так что здесь надо говорить не о пророчестве, а о директивном указании, которое оглашал Солженицын. Это директивное указание, скорее всего, было дано тем злобным силам, которые ополчились на нашу страну и которые в результате ее разрушили», - добавил Николай Коняев.

«Я считаю, что в этой статье нет ничего философского. Философ провозглашает новые идеи. В статье Солженицына нет никаких новых идей. Все то, что говорит Солженицын, почерпнуто из научно-популярных брошюр сомнительного качества. Например, идея о том, что надо разделить Казахстан на несколько частей, что какие-то наши территории надо отдать Прибалтике. Но самое страшное – это его мысли о покаянии. Философ всегда предлагает некую идею, которая может или не может быть воплощена. Идея Солженицына о всенародном покаянии – идея абсолютно разрушительного свойства. Непонятно, за что каяться и перед кем каяться. Ясно, что каждый человек должен каяться за свои грехи. Наверное, группа людей должна каяться за тот коллективный грех, который они совершили. Но зачем нам каяться за те преступления, которые совершили чьи-то дедушки-чекисты? Например, моих дедушек эти чекисты расстреливали, и почему я должен каяться за преступления чекистов? Это, по меньшей мере, странно», - заметил писатель.

(http://ruskline.ru/images/2010/18477.jpg)

«В брошюре Солженицына не содержится никаких новых идей. Ее предназначение - чисто пропагандистское. Это изложение тех мер, которые надо осуществить в СССР, в Российской Империи, это те идеи, которые должны были уничтожить Империю. Слава Богу, этого сделать не удалось. Российская Империя, конечно, сильно пострадала, понесла очень большие потери, но она по-прежнему жива. Видимо, она жива, потому что нужна Господу Богу, и никаким Солженицыным, никаким хозяевам Солженицына, не удастся ее разрушить», - заключил Николай Коняев.
http://ruskline.ru/news_rl/2010/9/18/nikolaj_konyaev_nam_bylo_otvratitelno_prostonarodnoe_syusyukane_solzhenicyna/

Иерей Алексий Мороз: «Произведения Солженицына нанесли огромный ущерб репутации русского народа»

Известный священник считает ошибкой включение в школьную программу книги «Архипелаг ГУЛаг»

(http://www.ruskline.ru/images/cms/thumbs/8dc64f8339798b9d55c08f5c622360b75d5c2283/arhipelag_gulag_200_auto.jpg)

«Я не являюсь поклонником произведений Солженицына. Местами его книги вызывают не только непонимание, а даже неприятие. Потому что в ряде произведений он выставил русских перед Западом в крайне неприглядном виде. Мы знаем, что, уехав на Запад, автор стал там активно печататься, его воспринимали как "рупор правды" о России, но, к сожалению, о людях и о России хорошего он не сказал ни слова. Он описывает зверства, несчастные случаи, предательства, ложь, обман, которые, конечно, имели место в нашей истории, но в его произведениях нет ничего позитивного, как будто русские люди состоят только из воров, убийц, обманщиков, трусов и подлецов. Никаких положительных примеров мы в его работах не видим вообще. И когда западный читатель воспринимал такую информацию как правду о России в последней инстанции, то у него создавался соответствующий образ русского человека. Но это же абсолютная неправда!» - заявил в интервью «Русской народной линии» известный священник, кандидат педагогических наук иерей Алексий Мороз, комментируя включение в обязательную школьную программу книги Александра Солженицына «Архипелаг ГУЛаг».

Соответствующий приказ подписал министр образования и науки Андрей Фурсенко, сообщает Regions.ru. Как напоминает издание, российские школьники уже изучают солженицыновские «Матренин двор» и «Один день Ивана Денисовича». Несколько месяцев назад премьер-министр Владимир Путин принял предложение вдовы писателя, Натальи Солженицыной, создать сокращенную версию «Архипелага», «чтобы облегчить чтение для молодых людей». Вариант, который будут читать школьники, будет в три раза короче полного текста.

Презентация сокращенного варианта книги состоялась 28 октября в Москве. «Нужно, чтобы, выйдя из школы, люди знали, что случилось в нашей стране. Что это не отдельные были эпизоды, а выкашивание народа 24 часа в сутки», – заявила Н.Солженицына, презентуя издание.

Тем временем, введение в школьный курс очередного произведение А.И.Солженицына вызвало неоднозначную реакцию в обществе. «Архипелаг ГУЛаг» - не литературное произведение, его нужно изучать, преодолевая себя, считает заместитель председателя Новосибирского Облсовета, руководитель фракции КПРФ Владимир Карпов, сообщает сайт Сибкрай.ru.

Карпов считает Указ Минобразования крупной ошибкой. «Официальный указ о преподавании "Архипелага ГУЛАГа" в школе – больше, чем преступление. Это ошибка. Это уже вызвало резонанс среди людей не политизированных. Реакция у них однозначная – нельзя это нести в юношескую среду. Не все, что известно взрослым, нужно доносить до детского сознания», - считает Карпов. «Первое впечатление от прочтения этой книги у меня было ужасное. Я взялся прочесть еще раз, и у меня опять возникло то же самое впечатление. Да, она написана нобелевским лауреатом – творчество Солженицына известно, он сам прошел через все лагеря. Однако это не литературное произведение, а специфический труд, который был бы интересен специалистам. А как будет себя чувствовать учитель литературы, которому навязали это? Я думаю, что это насилие над учителями. Пусть я не литератор, но я тоже четверть века посвятил образованию, хорошо знаю эту систему. И у меня волосы дыбом встают, в предчувствии того, что придется пережить педагогам», - высказал свою позицию Карпов.

В свою очередь, автор «Русского обозревателя» Александр Дюков пишет: «"Архипелаг ГУЛАГ" Солженицына стал одним из самых мощных пропагандистских орудий в борьбе против Советского Союза. Сотканная из полуправды, лжи и преувеличений книга сформировала образ советской империи зла. Империи, держащейся лишь на насилии и рабском труде десятков миллионов заключенных, империи, несущей своим гражданам лишь страдания и муки. Конечно, архивные документы и добросовестные исследования современных историков свидетельствуют совсем о другом – но дело уже сделано. Истинная численность заключенных ГУЛАГа и условия их содержания не имеют значения для человека, в голову которого вбиты созданные Солженицыным антисоветские мифы. Именно к этим мифам апеллируют желающие пересмотреть историю прибалтийские политики, именно эти мифы из раза в раз повторяют западные СМИ и российские "либералы". И любая попытка России защищать свои национальные интересы сопровождается паническими воплями о "возрождении тоталитаризма" и "новом 37-ом годе"». Приводя в своей статье ряд передергиваний в произведении А.Солженицына, автор задается вопросом: «Сможет ли Россия защитить от ревизии свое прошлое, если клевета на это самое прошлое теперь в обязательном порядке изучается в школе?»

(http://www.ruskline.ru/images/2010/18687.jpg)
_{иерей Алексий Мороз}

Иерей Алексий Мороз, комментируя творчество Солженицына, заметил: «Вспомнить хотя бы его произведение "Один день Ивана Денисовича". Главный герой ненавидит конвоиров, проклинает их, поливает пол в бараке водой, чтобы, когда те ступали по полу, их валенки намокали - это такая мелкая месть у него. Он думает только о том, чтобы выжить. Показан мелкий, ничтожный и злобный человечек, не имеющий идеалов. В нем нет ни одной положительной черты. Вообще у Солженицына нет героев духа. А сколько их было на тех же Соловках! Сколько было у нас новомучеников и исповедников, людей, которые шли на смерть, сохраняя своё достоинство, веру в Бога, верность своим идеалам! Какая была красота духовного подвига! Тот же митрополит Вениамин Петроградский и тысячи других людей. Где они? Где мощь и нравственная красота русского народа? В произведениях Солженицына этот образ начисто отсутствует. Его творчество носит однобокий характер, рисует в гипертрофированном виде злобу и ненависть, агрессию и ничтожество, но совсем не показывает противоположные качества людей, которые, безусловно, были. На них Русь держалась и будет держаться. Поэтому мне кажется, что произведения Солженицына нанесли огромный ущерб репутации русского народа на Западе».

«Как мы видим по западным фильмам, если русский, то обязательно убийца, кровожадный и тупой преступник. Во многом на формирование такого облика повлияли и работы Солженицына. А поскольку у него нет положительного героя, сильного и умного, то его книги и дальше будут унижать самосознание русского человека, принижать его самооценку, внушать молодежи соответственное отношение к истории и неприятие русского народа. Поэтому я считаю совершенно неполезным изучение этого произведения в школе. Кроме всего прочего, это произведение очень низкого художественного уровня. Многие специалисты справедливо считают, что это не художественная, а публицистическая книга. Читается она очень тяжело, в ней нет интересного сюжета, даже эпизодов, захватывающих читателя, там нет. На мой взгляд, "Архипелаг ГУЛаг" совершенно не нужен в школьной программе, поскольку это произведение не отличается высотой ни литературного, ни документального уровня и не несет здорового духовно-нравственного заряда», - заключил иерей Алексий Мороз.

http://www.ruskline.ru/news_rl/2010/noyabr/01/ierej_aleksij_moroz_proizvedeniya_solzhenicyna_nanesli_ogromnyj_uwerb_reputacii_russkogo_naroda/

Из Солженицына вырезали Власова

Или почему в сокращенное издание книги «Архипелаг ГУЛАГ» для школьников не вошла глава, оправдывающая генерала-предателя

(http://www.ruskline.ru/images/cms/thumbs/d3df7f05e744023e7784994b17dafc3bcc6e627c/arhipelag_gulag_200_auto_200_auto.jpg)

На днях в Москве состоялась презентация сокращенного издания книги Александра Солженицына «Архипелаг ГУЛАГ», предназначенного для школьников. Его представила вдова писателя Наталья Солженицына. Книгу выпустило издательство «Просвещение». Она предназначена для изучения в 11-м классе.

Сокращение книги «Архипелаг ГУЛАГ» вызвало неоднозначную реакцию. В частности, известного русского политика Виктора Алксниса удивил тот факт, что изучать «Архипелаг ГУЛАГ» в школе будут в сокращенном виде. «Это все равно как предложить школьникам изучать произведения Льва Николаевича Толстого по сокращенному варианту «Войны и мира». Кроме изумления и негодования подобное предложение, я думаю, никаких других эмоций не вызвало бы. Тут же предполагается, что какие-то люди изымут из труда Солженицына какие-то куски и предложат их изучать. Это в корне неправильно», - считает В.Алкснис.

Со своей стороны, известный публицист Максим Шевченко заявил в интервью радио «Эхо Москвы», что он также является противником сокращения книг. «Уж если книга является артефактом эпохи и свидетельством эпохи, то надо ее изучать полностью. В сталинское время сокращали «Тихий Дон» Шолохова, сейчас - «Архипелаг ГУЛАГ» сокращают. Что страшно-то? Главу про власовцев страшно детям рассказать, что Солженицын власовцев любил? Что еще там можно сократить, мне непонятно. И вообще мне кажется это абсурдом. Ведь этот сокращенный вариант и останется в истории как сокращенный в итоге. Зачем кастрировать книги? Каждая книга является результатом открытий и заблуждений автора. Наверное, ни в какой другой книге, как в «Архипелаге», противоречивая, мятущаяся личность Александра Исаевича не сконцентрирована в такой мере. Поэтому я считаю, что предлагать школьникам какие-то сокращенные версии «Архипелага Гулага», «Войны и мира», «Преступления и наказания», романа «Мать», «Тихого Дона», не знаю, чего угодно, - это просто маразм и абсурд», - полагает М.Шевченко.

В свою очередь, вдова писателя Наталья Солженицына на презентации сокращенного издания книги «Архипелаг ГУЛАГ» рассказала, какими принципами она руководствовалась при сокращении книги, и какие главы книги не вошли в сокращенное издание для школьников, сообщает REGIONS.RU.

(http://www.ruskline.ru/images/2010/18232.jpg)

«(Для подготовки «школьного» варианта книги) я пошла по пути не составления фрагментов, на которое меня толкало и министерство просвещения, и многие друзья: просто составить много эпизодов, личных судеб, читаться будет легче. Но сколько бы я ни привела таких примеров историй и судеб, это будет просто набор людей, которым не повезло, вот этим не повезло, потом еще на сто умножить, которым не повезло, на тысячу. Автор хотел показать, что это была система, и от этого я не смела отказаться, поэтому я сократила все главы, но оставила их все, оставила всю линию, всю архитектуру исходного «Архипелага». Все то путешествие, в которое нас приглашает автор, сохранилась. Мы просто идем с арестованным по всем его путям: следствие, потом суд, потом этап», - отмечает Н.Солженицына.

«Власовскую армию я не включала сюда совсем, - признается вдова А.Солженицына. - Дело в том, что в изначальном «Архипелаге» было очень мало о Власове: то, что Александр Исаевич мог знать от своих подельников, вернее от тех, с кем он сидел в камере, это были сведения очень лапидарные. На западе мы получили дополнительные сведения, в том числе о Власовской армии. Люди, которые выжили, они присылали свои свидетельства, кое-что было опубликовано, и он (А.И.Солженицын) сильно увеличил этот раздел во втором издании. Я решила это полностью элиминировать, потому что наше общество не готово сегодня это обсуждать. Пусть еще пройдут десятилетия, когда люди будут обсуждать это».

http://www.ruskline.ru/news_rl/2010/11/06/iz_solzhenicyna_vyrezali_vlasova/

Уроки ГУЛАГа в школьном расписании
Алексей Полубота, Литературная газета

(http://ruskline.ru/images/cms/thumbs/7dbd971539fb4d339d0d3276bb9ed573dbf3db9b/gulag_200_auto.jpg)

Александра Исаевича Солженицына я впервые прочёл лет в 16-17. Как раз в том возрасте, в каком сейчас старшеклассники изучают его на уроках литературы. Тогда, в самом начале 90-х, Солженицын ещё не был включён в обязательную школьную программу.

Помню, что уже тогда произвели впечатление и «Один день Ивана Денисовича», и «Матрёнин двор», и особенно рассказ «Случай на станции Кочетовка». Тонкими психологическими штрихами автор показывал черты трагической эпохи, в которой молодая восторженность и энтузиазм шли бок о бок со всеобщим недоверием, страхом, репрессиями.

А вот «Архипелаг ГУЛАГ» не пошёл. Я буквально заставлял себя читать его, но всё-таки осилил меньше половины. Конечно, большинство моих ровесников в лучшем случае просто пожали бы плечами, узнай они о моём настойчивом желании одолеть труднодоступные пространства «Архипелага».

С недавних пор это произведение включено в школьную программу. Правда, в сокращённом и, надо признать, выигравшем от сокращения виде. Похудевший «опыт художественного исследования», как называл свою работу Солженицын, стал больше соответствовать своему определению. В первую очередь в плане художественности, которую теперь в меньшей степени заслоняют бесконечные перечисления преступлений сталинской репрессивной системы.

Однако оправдывает ли это сам факт включения в школьную программу? На мой взгляд, нет. Лучшее, что может почерпнуть у Солженицына молодой, пытающийся объективно осмыслить историю своей страны ум, это то, о чём сам Александр Исаевич писал: «Пусть захлопнет книгу тот читатель, кто ждёт, что она будет политическим обличением... Если б это было так просто! - что где-то есть чёрные люди, злокозненно творящие чёрные дела, и надо только отличить их от остальных и уничтожить. Но линия, разделяющая добро и зло, пересекает сердце каждого человека... Линия эта подвижна, она колеблется в нас с годами...» Однако мысль эта ёмко и разительно выражена в уже включённом в школьную программу рассказе «Один день Ивана Денисовича».

Читая сегодня сокращённый «Архипелаг ГУЛАГ», я неожиданно для себя открыл, что многие разрушительные семена, заложенные в нём, проросли и расцвели пышным цветом в эпоху перестройки и разгула либерализма 90-х. Да и сегодня они продолжают цвести.

Мы возмущаемся тем, что политики Евросоюза то и дело попрекают нас советским прошлым, ставя знак равенства между преступлениями фашистского и коммунистического режимов. А разве не та же самая мысль не раз звучит на страницах «ГУЛАГа»? Да ещё и усиленная акцентом на то, что наш режим уничтожал главным образом свой народ.

Или вот размышления о том, что «...благословенны не победы в войнах, а поражения в них!.. Полтавская победа была несчастьем для России: она потянула за собой два столетия великих напряжений, разорений, несвободы - и новых, новых войн. Полтавское поражение было спасительно для шведов: потеряв охоту воевать, шведы стали самым процветающим и свободным народом в Европе».

Вот такая вот установка на пораженчество будет теперь даваться молодым людям, будущим защитникам отечества, прямо в школе. Чтобы не сомневались - поражение России в холодной войне, приведшее к отторжению огромных территорий, к раздраю между братскими славянскими народами, к двадцати пяти миллионам русских, в одночасье ставших иностранцами в своей стране, - всё это было благом. Что для немца хорошо, то для русского - смерть. Так можно без потери смысла перефразировать известную поговорку. Об этой народной мудрости мы забывали в лихорадочном пылу перестройки, пытаясь перестроиться «под Запад». И в какой-то степени благодаря солженицынскому «Архипелагу».

А ведь если вдуматься в умозаключение Александра Исаевича, то за ним каверзно проглядывает мысль одного из основателей ГУЛАГа Ленина, тоже желавшего поражения России в Первой мировой войне, и тоже вроде как из благих побуждений.

Несмотря на всё вышесказанное, я убеждён, что рано или поздно всякий думающий человек в России должен прочитать «Архипелаг ГУЛАГ». Но до этого надо дорасти, приобрести духовный и культурный иммунитет от пренебрежения ко всему отечественному, которого нет сейчас у большинства молодых людей. В противном случае прочтение сокращённой версии одного из самых знаменитых романов XX века может лишь усилить среди молодёжи настроения, выражаемые разбитной фразой: «Валить надо из этой страны!»

Алексей ПОЛУБОТА

Один из наиболее спорных моментов знаменитого труда Солженицына - оценка численности жертв сталинских репрессий. В сокращённом для школьной программы варианте книги есть примечание на эту тему вдовы писателя Натальи Дмитриевны СОЛЖЕНИЦЫНОЙ. Мы приводим его целиком.

В капитальном 7-томном своде документов «История сталинского ГУЛАГа», выпущенном в свет Государственным архивом Российской Федерации, содержатся материалы, показывающие, что, по официальным данным, в 1930-1952 гг. были расстреляны около 800 тыс. человек; через лагеря, колонии и тюрьмы за этот период прошли около 20 млн. человек; не менее 6 млн. составляли спецпоселенцы («кулаки», депортированные народы и т.д.). В год смерти Сталина (1953) общая численность заключённых в лагерях составляла 2 481 247 человек, а численность спецпоселенцев, ссыльнопоселенцев, ссыльных и высланных, находящихся в спецпосёлках и под надзором органов МВД, - 2 826 419 человек. (История сталинского ГУЛАГа: конец 1920-х - первая половина 1950-х годов: собрание документов: В 7 т. Т. 4. Население Гулага: численность и содержание, с. 135; Т. 5. «Спецпереселенцы в СССР», с. 172. М.: РОССПЭН, 2004-2005.)

Разумеется, в годы, когда Солженицын работал над «Архипелагом ГУЛАГ», никакие официальные цифры не были доступны. Более того, «...и замысел свой, и письма, и материалы, - пишет он в «Послесловии», - я должен был таить, дробить и сделать всё в глубокой тайне». Однако основная оценка общей численности Архипелага была, как показывают вышеприведённые цифры, угадана им верно: население, находившееся в СССР в тот или иной год в условиях неволи одновременно, было сопоставимо с населением таких европейских стран, как Швеция или Греция.

Приведённые данные комментирует доктор исторических наук, ведущий научный сотрудник Института российской истории РАН Юрий Жуков:

- Ещё в 1976 году Солженицын дал интервью испанскому телевидению, которое опубликовала «Комсомольская правда» в начале девяностых.

Из него можно было почерпнуть, например, сведения, что из-за Гражданской войны и репрессий страна потеряла 66 миллионов человек, а в Великую Отечественную - 44 миллиона. Такой «гигантизм» вообще в духе «Архипелага ГУЛАГ». Наталья Дмитриевна заблуждается, когда говорит о безошибочном чутье Солженицына.

По всем документам, опубликованным и признанным компетентными историками всего мира, за 32 года нахождения Сталина у власти, с 1921 года по 1953 год, за контрреволюционные преступления, по статьям 58 и 59 были осуждены 4 миллиона 60 тысяч 306 человек. И это включая «бандеровцев», «лесных братьев» и прочих пособников фашизма. Следует помнить, что по 58-й статье судили и уголовников, которые отказывались работать в лагерях в соответствии со своими блатными представлениями. Судили также и тех, кто допускал катастрофы.

Сегодня наше правосудие более чем гуманно. К примеру, два года назад в Кемеровской области на шахте «Ульяновская» погибли 110 человек. За это на днях двух косвенно виновных людей приговорили к символическим срокам. При Сталине за такое разгильдяйство полетели бы головы многих высоких чиновников.

За годы правления Сталина к высшей мере наказания приговорили 799 тысяч 455 человек. Похожая цифра приводится и в примечании. Однако замечу, что, если бы такие данные были помещены в полную версию «Архипелага ГУЛАГ», в контексте книги они показались бы читателю незначительными.

2 миллиона 634 тысячи человек были осуждены на заключение в лагерях и тюрьмах. К ссылке приговорили 413 тысяч, к прочим мерам наказания - 215 тысяч.

Массовые репрессии с 1935 по 1938 год народ уже тогда назвал «ежовщиной». В 1935 году были осуждены 267 тысяч человек, в 1936 году - 274 тысячи, в 1937 году - 790 тысяч, в 1938 году - 554 тысячи.

Ещё один всплеск репрессий произошёл в 1945-1946 годах. Тогда были арестованы около 250 тысяч человек - по большей части из числа полицаев, бургомистров, власовцев и прочих предателей.

Численность заключённых в лагерях никогда не превышала 1 миллион 700 тысяч человек. Что касается ссыльнопоселенцев, раскулаченных было не 10 миллионов, как считали и Александр Солженицын, и Рой Медведев, а 4 миллиона. В ссылку при этом отправили 1 миллион 800 тысяч.

Говоря о депортации народов, забывают, что, скажем, 20 тысяч крымских татар, то есть каждый третий призывного возраста, надел немецкий мундир. 10 тысяч служили в армии, 10 тысяч были полицейскими, которые воевали против наших партизан.

Солженицын работал на основе лагерных легенд и мифов. Нас же пытаются заставить воспринимать «Архипелаг ГУЛАГ» как документальный труд.

У школьников сегодня нет времени толком изучить «Мёртвые души» Гоголя, «Войну и мир» Толстого, многие из них не читали Салтыкова-Щедрина, Лескова... Внедрение в неокрепшие умы школьников «Архипелага ГУЛАГ» вряд ли способствует воспитанию патриотизма.

http://www.lgz.ru/article/14728/
http://ruskline.ru/monitoring_smi/2010/12/11/uroki_gulaga_v_shkolnom_raspisanii/

Сергей Калабухин

В КРУГЕ ПЕРВОМ, ИЛИ ВЕЧНАЯ ВОСТРЕБОВАННОСТЬ ИУД.

Во все времена, в любой стране, всегда находятся художники кисти или слова, готовые прославлять власть действующую. Одни делают это по убеждениям, другие за место у кормушки, третьи просто за кусок хлеба. Кроме славословий в адрес «кормящей руки» этим людям часто приходится ещё и хулить её врагов. Побуждения таких деятелей искусства вполне понятны и во многом простительны. Они, как правило, просто стараются выжить. С другой стороны, почему бы художнику и ни похвалить власть, если она ему нравится или, по крайней мере, устраивает? Только в нашей стране подобное поведение осуждается. В моде быть к любой власти в оппозиции. Ещё Плеве сказал:

«Русская интеллигенция имеет одну... особенность: она принципиально и притом восторженно воспринимает всякую идею, всякий факт, даже слух, направленные к дискредитации... власти».

Однако одно дело критиковать власть, и совершенно другое – отождествлять власть со страной. Есть категория людей, которые в своей ненависти к сиюминутной власти переступают черту и становятся на путь предательства интересов своей Родины, переходят в стан её врагов. Таких иуд ни понять, ни простить лично я не могу.

Телевидение показало сериал, снятый по книге А.И.Солженицына «В круге первом». Мне понятно, почему для экранизации был выбран именно этот роман. Солженицын когда-то заявил, что он «прокричал правду о нашей послереволюционной истории». Если, он и кричал, то только не правду. Вернее, на страницу правды у него приходятся сто страниц лжи и клеветы, которые он лицемерно называет «художественным исследованием». Наиболее известным произведением Солженицына был и остаётся «Архипелаг ГУЛАГ», являющийся якобы документальным сборников ужасов сталинизма. Разумеется, враги СССР с восторгом приняли сей «труд» и его создателя в свои ряды. Очевидцы, прошедшие сталинские лагеря в описываемое Солженицыным время, давно разоблачили его клеветнические выдумки о творившихся там зверствах и массовых убийствах. От их мнения можно, конечно, отмахнуться. Но нельзя игнорировать слова самого Солженицына, заявившего в беседе со студентами-славистами в Цюрихском университете, что его «Архипелаг ГУЛАГ» - это не историческое и не научное исследование, а «опыт художественного», то есть, если называть вещи своими именами, - выдумка. Солженицын заявил:

«Художественное исследование по своим возможностям и по уровню в некоторых отношениях выше научного... Там, где научное исследование требовало бы сто фактов, двести, - а у меня их - два! три! И между ними бездна, прорыв. И вот этот мост, в который нужно бы уложить ещё сто девяносто восемь фактов, - мы художественным прыжком делаем, образом, рассказом, иногда пословицей. Я считаю, что я провёл самое добросовестное исследование, но оно местами не научное... Конечно, кое о чём надо было и догадаться».

То бишь, те чудовищные цифры погибших в ГУЛАГЕ, те зверства, что описывает Солженицын в своей книге – практически его «догадки», а не факты. Другими словами – явная, не отрицаемая самим автором скандального «труда» ложь и клевета! После подобных откровений даже на Западе многие считают «Архипелаг ГУЛАГ» клеветой на Россию, а в Женеве, на территории ООH, властями запрещена продажа этой книги на английском и французском языках, как «оскорбляющей одного из членов ООH».

И вот такого иуду с восторгом и почитанием обласкали нынешние российские власти и даже ввели его насквозь лживый «Архипелаг ГУЛАГ» в школьную программу! Бедные наши дети!

Когда-то я пробовал читать Солженицына, и он мне очень не понравился. В любом смысле. Особенно тяжко продираться через его корявый, порой просто безграмотный язык. Думаю, если б не явный антисоветизм Солженицына, он так и остался бы одним из мало кому известных графоманов. «Великим писателем» Солженицына провозгласил враждебный России Запад и та самая наша «интеллигенция», перманентно оппозиционная власти.

Более того, эти всегда враждебные России силы убедили самого Солженицына, что тот «великий писатель». Солженицын даже отрастил себе толстовскую бороду и так же, как Лев Николаевич, стал «многомудро», но косноязычно рассуждать о народе. Однако борода и косноязычие у Солженицына только внешне похожи на тостовские. За ними нет ни мудрости, ни содержания. Поэтому, используя книги Солженицына и его самого в деле очернения советского прошлого, обласкав иуду морально и материально, нынешняя власть отказалась воспринимать его как помощника, а тем более учителя, в деле построения сегодняшнего политического и гражданского устройства России.

Историю, как известно, всегда пишут и переписывают победители. Поэтому новая власть всячески старается очернить прежнюю, показать народу, что она для него - лучшая из возможных. Одной голой пропаганды в таком деле не достаточно, а потому власть часто даёт деятелям искусства так называемый «социальный заказ». Художники пишут нужные картины, а писатели - книги, режиссёры снимают фильмы. К лозунгам и призывам народ быстро привыкает и перестаёт воспринимать их буквально, а литература и особенно кино могут почти незаметно промывать мозги людям практически ежедневно и, в отличие от лозунгов, без эффекта «оскомины», если, конечно, применять их с умом. И, разумеется, на щит поднимаются все враги проигравшей стороны, в том числе и явные иуды, на предательство которых новая власть закрывает глаза. Кино, как самое массовое искусство, наиболее востребовано в данном деле. Это обстоятельство отмечал ещё В.И.Ленин.

Снятый по роману А.И.Солженицына «В круге первом» киносериал - явный социальный заказ ныне властвующей «истинной» либеральной демократии в деле очернения демократии советской. Если внимательно посмотреть на Hержина, то легко увидеть, что его жизненный выбор ничем практически не обоснован. Больше верится в то, что он просто не оправдал надежд как учёный, потому и «уволен" из Шарашки. А всё остальное, типа идейное, Солженицын накрутил в оправдание своего героя. Ведь Hержин больше писал всякие «мысли о», чем занимался наукой. Что, собственно, и показала его дальнейшая судьба и литературная карьера вплоть до пресловутой всегда пристрастной и политически ангажированной Hобелевки. К науке он так и не вернулся!

Бывший зэк Hержин и явный предатель дипломат Володин - две ипостаси самого автора. Солженицын прекрасно понимал, что предаёт свою страну, публично «трясёт грязное бельё», «выметает мусор из избы» и даже явно клевещет на неё. Как говорится: «льёт воду на мельницу» врагов своей Родины. Как всё это объяснить и оправдаться? Солженицын просто муссирует известные слова Герцена о границах патриотизма. Но кто сейчас слушает и слышит Герцена? Кто вообще что-нибудь помнит о Герцене, кроме его фамилии, да и то из школьного курса литературы, а не истории! Герцен жил за границей, работал против собственного тогдашнего правительства, то бишь - тоже был фактическим предателем, и тоже пытался оправдаться перед друзьями. Солженицын приводит слова одного предателя как оправдание для другого предателя. Каких-либо иных аргументов у него нет! Те же «оправдания», видимо, Солженицын нашёл и для себя. А наша либеральная «интеллигенция» с восторгом всё это проглотила. А как же иначе? Власти меняются, а русские либералы нет. Ещё Ф.М. Достоевский в романе «Идиот» устами своего героя хлёстко припечатал:

«Мой либерал дошёл до того, что отрицает самую Россию, то-есть ненавидит и бьёт свою мать. Каждый несчастный и неудачный русский факт возбуждает в нём смех и чуть не восторг. Он ненавидит народные обычаи, русскую историю, всё. Если есть для него оправдание, так разве в том, что он не понимает, что делает, и свою ненависть к России принимает за самый плодотворный либерализм... Эту ненависть к России, ещё не так давно, иные либералы наши принимали чуть не за истинную любовь к отечеству и хвалились тем, что видят лучше других, в чём она должна состоять; но теперь уже стали откровеннее и даже слова «любовь к отечеству» стали стыдиться, даже понятие изгнали и устранили как вредное и ничтожное… Такого не может быть либерала нигде, который бы самое отечество своё ненавидел. Чем же это всё объяснить у нас? Тем самым, что и прежде, - тем, что русский либерал есть покамест ещё нерусский либерал; больше ничем, по-моему».

Ныне Солженицын обласкан властью, и сразу наглядно проявился факт, что он совершенно никому не интересен, кроме неё и ярых антисоветчиков. Кто сейчас прислушивается к Солженицыну? Кто его превозносит как писателя, тем более мыслителя? Его практически не было видно ни по телевидению, ни в новостях, ни в ток-шоу, не слышно по радио, о нём не пишет ни наша, ни западная пресса, его книги не вызывают диспуты. И всё это при том, что Солженицын - не давно забытый всеми Герцен, а наш современник, вновь поднятый на щит в деле борьбы с «коммунизмом» нынешней российской властью. Если б не просмотренный сериал по его книге, я бы тоже сейчас о нём и не вспомнил. Иуды интересны только тем, кто их использует…

http://www.velykoross.ru/1171/

Лев Балаян

«ЧЕЛОВЕК ОТТЕПЕЛИ» : СОЛЖЕНИЦЫН, ОН ЖЕ «ВЕТРОВ», СТУКАЧ ОСОБЛАГА

«Архипелаг ГУЛАГ» придумал враг».
(Пословица советского народа)

Не случайно в самой фамилии Солженицын замуровано слово «лжец». Всё его творчество – сплошная зловредная ложь. И когда он призывает «жить не по лжи», его призыв должен быть обращён прежде всего к самому себе...

Жизненный путь иуды

Ковыряясь в своей мужицкой родословной, фаворит Хрущёва Солженицын в книге «Бодался телёнок с дубом» пишет: «Были Солженицыны обыкновенные Ставропольские крестьяне: в Ставрополье (а родился он уже после Октябрьской революции, в декабре 1918 г., в Кисловодске), до революции несколько пар быков и лошадей, десяток коров да двести овец никак не считалось богатством (Считалось, Исаич, ещё как считалось – Л.Б.).

Историческая справка.

По сельскохозяйственной переписи 1917 года в 35 губерниях Европейской России (включая, разумеется, и Ставрополье) 3,3 млн. крестьянских хозяйств не имели скота. На Украине 1,1 млн дворов не имели коров, а 1,3 млн. – лошадей. За счёт голода и страданий сельских тружеников богатели кулаки и помещики. Трудовое крестьянство всё глубже впадало в нищету. Именно это вело к росту революционных настроений среди миллионов крестьян, составлявших большинство русской армии». (Проф. Чунтулов. Экономическая история СССР. М. Высшая школа. С. 177).

А о предках со стороны матери писатель даёт такие сведения: «Захар Щербак (его дед по материнской линии – Л.Б.) был зажиточным хуторянином; после революции его бывшие батраки безвозмездно кормили его (??! – Л.Б.) ещё двенадцать лет (!!! – Л.Б.), покуда он не был арестован в годы коллективизации.

И имея такое тёмное социальное происхождение, юный отрок Солженицын не только не был репрессирован при И.В. Сталине, как «кулацкий отпрыск», но и благополучно окончил школу, затем беспрепятственно – физико-математический факультет Ростовского университета, а с четвёртого курса одновременно начал учиться заочно в Московском институте философии и литературы, который, впрочем, не смог окончить по причине начавшейся Великой Отечественной войны. С октября 1941 года он служит ездовым в Сталинградском округе, находившемся тогда в глубоком тылу. Потом – училище, а с мая 1943 года служба в АИР – артиллерийской инструментальной разведке.

Петр Паламарчук, биограф Солженицына, возможно, с подачи самого Исаича, решил, что его герой должен врезаться в память грядущих поколений как командир артиллерийской батареи, но это не так, потому что служба в АИР представляет собой всего лишь «кабинетный шпионаж» и требует лишь умения чётко работать с акустическими устройствами.

Далее биограф сообщает нам, что в феврале 1945 года, то есть всего за три месяца до окончания Великой Отечественной войны, капитан Солженицын был арестован из-за отслеженной в переписке критики И.В. Сталина и осуждён на восемь лет, из которых полгода провёл на следствии и пересылках, почти год – в лагере на Калужской заставе в Москве, около четырёх – в тюремном НИИ и два с половиной года – на общих работах в Казахстанском Особлаге.

Сексот Особлага

Зададимся вопросом: «находясь в частях «особой секретности», мог ли Солженицын не знать, что вся его (и не только его) переписка подвергается перлюстрации? Ясно, что не знать он этого не мог. А мог ли он критиковать

И.В. Сталина в переписке, или это тоже ложь? Не посмел бы. Да и за что критиковать-то? Ведь это был не напряжённый и безысходный июнь 1941-го, а победоносный февраль 1945-го. Да и не враг Исаич самому себе, чтобы вот так, не за здорово живёшь, класть свою «бесценную» голову на плаху. Просто он сознательно допустил некоторые политические фривольности в переписке в надежде, что его откомандируют в глубокий тыл, ну, к примеру, охранять какой-нибудь мостик на Волге или на Дону, где он сможет предаться умозрительным экзерцициям. Не более.

Но не тут-то было. Не рассчитал Акела, промахнулся и «загремел». В лагере Солженицын стал заниматься доносительством, не бедствовал, и получил оперативную кликуху «Ветров». В «Военно-историческом журнале» №12 за 1990 год опубликован чрезвычайно любопытный документ, который позволяет нам оценить по достоинству якобы «живущего не по лжи» Солженицына.

«Сов. секретно.
Донесение: С/о «Ветров» от 20.01.1952.
В своё время мне удалось, по вашему заданию, сблизиться с Иваном Мегелем. Сегодня утром Мегель, встретив меня у пошивочной мастерской, полузагадочно сказал: кто был ничем, тот станет всем!». Из дальнейшего разговора с Мегелем выяснилось, что 22 января з/к Малкуш, Ковлюченко и Романович собираются поднять восстание. Для этого они уже сколотили надёжную группу, в основном, из своих – бандеровцев, припрятали ножи, металлические трубки и доски. Мегель рассказал, что сподвижники Романовича и Малкуша из второго, восьмого и десятого бараков должны разбиться на четыре группы и начать одновременно. Первая группа будет освобождать «своих».

Далее разговор дословно: «Она же займётся и стукачами. Всех знаем! Их «кум» для отвода глаз в штрафник затолкал. Одна группа берёт штрафник и карцер, а вторая в это время давит службы и краснопогонников. Вот так-то!». Затем Мегель рассказал, что третья и четвёртая группы должны блокировать проходную и ворота и отключить запасной электродвижок в зоне.

Ранее я уже сообщал, что бывший полковник польской армии Кензирский и военлёт Тищенко сумели достать географическую карту Казахстана, расписание движения пассажирских самолётов и собирают деньги. Теперь я окончательно убеждён в том, что они раньше знали о готовящемся восстании и, по-видимому, хотят использовать его для побега. Это предположение подтверждается и словами Мегеля: «А полячишко-то, вроде умнее всех хочет быть, ну, посмотрим!».

Ещё раз напоминаю в отношении моей просьбы обезопасить меня от расправы уголовников, которые в последнее время донимают подозрительными расспросами.

ВЕТРОВ.

Верно: 20.1.52.
Нач. отдела режима и оперработы. ПОДПИСЬ».

Как выяснилось на судебном процессе оставшихся в живых «заговорщиков», на самом деле заключённые лагеря «Песчаный», что расположен под Карагандой, намеревались 22-го января 1952 года обратиться к руководству лагеря с просьбой об улучшении режима содержания. Но из-за доноса Солженицына – «Ветрова» они были встречены автоматными очередями. Многие из них были убиты, выжившие получили по 25 лет заключения.

Автор публикации, сидевший в Особлаге с Солженицыным за измену Родине во время войны, переданный датчанами в руки «Смерш» и реабилитированный Хрущёвым Л. Самутин, сообщает, что свидетель Иван Мегель (который чересчур «разоткровенничался» перед «Ветровым», зная наверняка, что об этом будет донесено начальству и, очевидно, преследуя какие-то свои цели, ну, к примеру, месть за притеснения трём «бендеровцам» – Малкушу, Ковлюченко и Романовичу – Л.Б.) был убит под шумок прицельным выстрелом в голову, так как представлял опасность для разоблачения секретного осведомителя лагерного руководства – Солженицына.

Просидев «от звонка до звонка», Солженицын был освобождён аккурат (бывают же такие совпадения) в день смерти И.В. Сталина – 5 марта 1953 года. И здесь идёт очередная беспардонная ложь: «И тут же на меня наваливается лютый рак, когда по приговору врачей остаётся жизни не больше трёх недель… Однако, я не умер (более того, до сих пор ещё не умер, хотя с той поры прошло полвека – Л.Б.). При моей безнадёжно запущенной острозлокачественной опухоли это было Божье чудо, я никак иначе это не понимал». (А ещё говорят, рак неизлечим! Либо люди врут, либо врёт Исаич, либо Исаич за болтовнёй о «божьем чуде» скрывает, что продал свою душу Сатане – Л.Б.).

Жизнь по лжи

И всё же Солженицын благодарен своей судьбе, что видно из его признания: «Страшно подумать, что б я стал за писатель, если б меня тогда не посадили».

Вот, к примеру, как Солженицын лживо описывает «поведение» И.В. Сталина в ноябре 1941 года: «Сталин в страхе уезжает в Куйбышев и из бомбоубежища неделю названивает: сдали ли Москву? Поверить не мог, что остановили. Молодцы, конечно, молодцы. Но многих пришлось убрать: это будет не победа, если пронесётся слух, что Главнокомандующий временно уезжал. Из-за этого пришлось седьмого ноября небольшой парад зафотографировать!» (Ах, Солженицын! Как говорится, бить вас некому.. Ведь что-что, а этот «небольшой» парад – исторический парад 7 ноября 1941 года, и речь И.В. Сталина 6 и 7 ноября 1941 года, которые передавали все ведущие радиостанции мира, отрицать не надо было бы – это уже факт истории, настолько плотно припечатанный к ней, что «опровергать» его просто бессмысленно. И ни в какой Куйбышев Сталин не уезжал. На вопрос Ф.Чуева, заданный В. Молотову, были ли у Сталина колебания в октябре 1941 года – уехать из Москвы или остаться, – Вячеслав Михайлович ответил: «Это чушь, никаких колебаний не было. Он не собирался уезжать из Москвы. Я выезжал всего на два-три дня в Куйбышев и оставил там старшим Вознесенского. Сталин сказал мне: «Посмотри, как там устроились, и сразу возвращайся». Из беседы Ф. Чуева с В. Молотовым Цит. по: Чуев Ф. С.68). Один из защитников Сталинграда писал в газете «Красная звезда» 11 августа 1990 года: «Разве не ясно, что если бы в октябре 1941 года Сталин уехал бы из Москвы в Куйбышев, то через неделю война бы закончилась победой Гитлера, что только благодаря отказу Сталина оставить Москву, он нас спас от неминуемого поражения». Зачем же «ля-ля тополя», Исаич, а? – Л.Б.).

Впрочем, у самого Солженицына есть целая философия на этот счёт: «А я считал: пусть пожнёт Сталин посев своей секретности. Он тайно жил – теперь каждый имеет право писать о нём всё по своему представлению». Исходя из этой совершенно чудовищной антиисторической «концепции», Солженицын, вопреки трезвому совету Твардовского убрать главу «Этюд о великой жизни» (о царе-батюшке Николае Романове – Л.Б.) из романа «Красное колесо», оставил её в неизменённом виде («где я излагал и старался психологически и внешними фактами доказать версию, что Сталин сотрудничал с царской охранкой»). Так сексот «Ветров», поощряемый антисталинской генеральной линией хрущёвской КПСС, решил примерить на мёртвого Сталина свою грязную сорочку: мол, и «Сталин тоже был сексотом...».

«Крёстный папаша» Исаичей

А «подарил» нам этого Исаича его «крёстный папаша» – Никита Хрущёв, усмотревший, надо отдать ему должное, в графомане Солженицыне не столько литературные (Хрущёв, по его собственному признанию, книг почти совсем не читал, всё больше предпочитал смотреть фильмы – Л.Б.), сколько именно сексотские данные, и был первым, кто дал «зелёную улицу» его рассказу, по недоразумению названному повестью – «Один день Ивана Денисовича».

В своих мемуарах Хрущёв пишет: «Я горжусь, что в своё время поддержал одно из первых произведениё Солженицына… Биографии Солженицына я не помню. Мне докладывали раньше, что он долгое время сидел в лагерях. В упоминаемой повести он исходил из собственных наблюдений. Прочёл я её. (Тоже врёт. Не сам прочёл, а читал Хрущёву и Микояну его помощник Лебедев – Л.Б.). Тяжёлое она оставляет впечатление, волнующее, но правдивое. А главное, вызывает отвращение к тому, что творилось при Сталине… (Вот, что для Хрущёва было главным, оказывается, в этом омерзительном опусе – Л.Б.). Сталин был преступником, а преступников надо осудить хотя бы морально. Самый сильный суд – заклеймить их в художественном произведении. Почему же, наоборот, Солженицына сочли преступником?»

А, действительно, почему? Да потому, что графоман-антисоветчик Солженицын оказался редкой находкой для Запада, который поспешил в 1970 году незаслуженно присудить автору «Ивана Денисовича» и ещё нескольких рассказов и одной статьи, Нобелевскую премию в области литературы – факт беспрецедентный. (Наверное, сам Нобель перевернулся бы в гробу, узнай он об этом! – Л.Б.). Как пишет Александр Шабалов в книге «Одиннадцатый удар товарища Сталина», Солженицын Нобелевскую премию вымаливал, заявляя: «Мне эту премию надо, как ступень в позиции, в битве! И чем быстрее получу, тем твёрже стану, тем крепче ударю!». И, действительно, имя Солженицына стало знаменем диссидентского движения в СССР, сыгравшего в своё время огромную негативную роль в деле ликвидации советского социалистического строя.

(Окончание следует)

(Окончание)

Большинство его опусов впервые увидели свет «за бугром». «Техника нынешняя позволяет набирать самим, в нашей глуши, – тоже как бы Самиздат, в изгнании. Набранный таким образом текст последний раз правится и отправляется для напечатания в Париж. А оттуда дорога ведёт прямо на Москву», – весьма коряво пишет претендент на«великий» русский писатель ХХ века в предисловии к первому тому собрания «сочинений» в 18 томах, изданных в 1988 году.

Центральное место среди его пасквильных «творений» занимает бездарнейший и сумбурнейший «Архипелаг ГУЛАГ».

Маршал А.М. Василевский даёт такую оценку этому «произведению»: «Как в советской, так и в прогрессивной иностранной литературе давно и неопровержимо установилось мнение о Власове, как приспособленце, карьеристе и изменнике. Только предатель А. Солженицын, перешедший на службу к самым реакционным империалистическим силам, воспевает и восхваляет Власова, власовцев и других предателей Советской Родины в своём циничном антисоветском произведении «Архипелаг ГУЛАГ». Таково мнение прославленного Маршала Советского Союза, одного из главных «архитекторов Великой Победы»...

История «Архипелага» такова. Бывший редактор власовской газеты Л. А. Самутин, по просьбе Солженицына, прятал у себя рукопись книги «Архипелаг ГУЛАГ». Однажды к нему на квартиру явились сотрудники КГБ и изъяли этот манускрипт. За три недели до этого в органы госбезопасности была вызвана их общая знакомая Е. Воронянская, которая вскоре после этого повесилась. Самутин, сделав анализ всех обстоятельств её гибели и своего ареста приходит к однозначному выводу, что донёс на них стукач Особлага «Ветров», он же Солженицын! Об этом Самутин повествует в книге «Не сотвори себе кумира», которая была опубликована в четырёх номерах «Военно-исторического журнала» за 1990 год, №№ 9 – 12.

Разобравшись в том, что Солженицын нагло клевещет и извращает действительность, он в конце жизни успел-таки разоблачить его.

«Сдохни сегодня ты, чтобы я мог сдохнуть завтра»

В книге «Убийство Сталина и Берия» Юрий Мухин пишет: «Если принимать за чистую монету все книги и мемуары о НКВД, а потом о МГБ, то у некритичного читателя сложится впечатление, что тогда всех, кто попадал в эти органы, с самого порога начинали бить и мучить с одной-единственной целью – чтобы бедные жертвы оговорили себя. (Под пытками, разумеется). Причём пытали невиновных следователи НКВД по личному приказу Сталина и Берия. Такая вот история страшного тоталитарного режима.

Правда, если присмотреться, то окажется, что сведения о пытках поступают из двух очень заинтересованных источников. Во-первых, от осуждённых, которые не только оговорили себя (что морально ещё можно как-то простить), но и других людей, которых из-за этого оговора тоже осудили. То есть, этим преступникам, из-за показаний которых погибли, возможно, и невиновные люди, ничего не остаётся делать, как утверждать, что показания они дали, не выдержав пыток...

Во-вторых, сведения о пытках поступают от продажных писак и историков, которые на воплях об этих пытках сделали (да и сегодня делают) себе карьеру и деньги»...

Однако всех таких писак превзошёл в описании пыток в «Архипелаге ГУЛАГе» наш герой – Солженицын.

Опровергая его клевету, Самутин, который знал о методах следствия не по-наслышке, сам прошёл через всё это, пишет: «Мы все ждали «пыточного следствия», не сомневались, что нас будут избивать не только следователи, но и специально обученные и натренированные дюжие молодцы с засученными рукавами. Но опять «не угадали»: не было ни пыток, ни дюжих молодцов с волосатыми руками. Из пятерых моих товарищей по беде ни один не возвращался из кабинета следователя избитым и растерзанным, никого ни разу не втащили в камеру надзиратели в бессознательном состоянии, как ожидали мы, начитавшись за эти годы на страницах немецких пропагандистских материалов рассказов о следствиях в советских тюрьмах

Спустя четверть века, листая рукопись «Архипелага», я снова увижу описание «пыточного следствия», да ещё в тех же самых словах и красках, которые помнятся мне ещё с того, немецко-военного времени. Это картины, сошедшие почти в неизменном виде с гитлеровских газетных статей и страниц пропагандистских брошюр. Теперь они заняли десятки страниц «Архипелага», книги, которая претендует на исключительность, объективность и безупречность информации.

Из-за водянистости, отсутствия строгой организации материала и умения автора затуманивать сознание читателя, играя на его чувствах, при первом чтении проскакивает как-то незамеченным одно очевидное несоответствие. Красочно и драматично рисуя картины «пыточного следствия» над другими, дошедшие до Солженицына в пересказах, он затем на доброй сотне страниц будет рассказывать не столько о самом себе в роли подследственного, сколько о том, в какой обстановке протекала жизнь в следственной тюрьме: как заключённые читали книги, играли в шахматы, вели исторические, философские и литературные диспуты. И как-то не сразу придёт мне в голову несоответствие картин фантастических пыток с воспоминаниями самого автора о его благополучном пребывании в камере.

Итак, пыток перенести не привелось ни автору «Архипелага ГУЛАГ» Солженицыну, ни его соседям по тюрьме в Москве, ни мне с товарищами в подвале контрразведки 5-й ударной армии на территории Германии. И в то же время у меня нет оснований утверждать, что моё следствие шло гладко и без неприятностей. Уже первый допрос следователь начал с мата и угроз. Я отказался говорить в таком «ключе» и, несмотря на услившийся крик, устоял. Меня отправили вниз, я был уверен – на избиение, но привели «домой», то есть в ту же камеру. Два дня не вызывали, потом вызвали снова, всё началось на тех же нотах, и результат был тот же. Следователь позвонил по телефону, пришёл майор, как потом оказалось, начальник отдела. Посмотрев на меня сухими, недобрыми глазами и выслушав претензии и жалобы следователя, он спросил: «Почему не даёте старшему лейтенанту возможности работать? Почему отказываетесь давать показания? Ведь всё равно мы знаем, кто вы такой, и всё, что нам ещё нужно, узнаем. Не от вас, так другими путями».

Я объяснил, что не отказываюсь от показаний и готов давать их, но протестую против оскорблений и угроз. Честно говоря, я ожидал, что майор бросит мне: «А чего ещё ты, сволочь, заслуживаешь? Ждёшь, что с тобой тут нянчиться будут?». Но он ещё раз сухо взглянул на меня и сделал какой-то знак следователю. Тот ткнул рукой под стол – нажал кнопку вызова конвоира. Тут же открылась дверь, и меня увели.

Опять не вызывали несколько дней, а когда вызвали, привели в другой кабинет и меня встретил другой человек с капитанскими погонами. Предложил сесть на «позорную табуретку» – так мы называли привинченную табуретку у входа, на которую усаживают подследственного во время допроса, потом сказал: «Я капитан Галицкий, ваш следователь, надеюсь, что мы с вами сработаемся. Это не только в моих, но и в ваших интересах».

И далее повёл своё следствие в формах, вполне приемлемых. Я стал давать показания, тем более, что с первого же дня нашего общения капитан усадил меня за отдельный столик, дал чистые листы бумаги и предложил писать так называемые «собственноручные показания», Лишь потом, когда показания он стал переводить на язык следственных протоколов, я понял, что этот человек «мягко стелет, да жёстко спать». Галицкий умело поворачивал мои признания в сторону, нужную ему и отягчавшую моё положение. Но делал это в форме, которая, тем не менее, не вызывала у меня чувства ущемлённой справедливости, так как всё-таки ведь я был действительно преступник, что уж там говорить. Но беседовал капитан со мной на человеческом языке, стараясь добираться только до фактической сути событий, не пытался давать фактам и действиям собственной эмоционально окрашенной оценки. Иногда, очевидно, желая дать мне, да и себе тоже, возможность отдохнуть, Галицкий заводил и разговоры общего характера. Во время одного я спросил, почему не слышу от него никаких ругательных и оскорбительных оценок моего поведения во время войны, моей измены и службы у немцев. Он ответил: «Это не входит в круг моих обязанностей, моё дело – добыть от вас сведения фактического характера, максимально точные и подтверждённые. А как я сам отношусь ко всему вашему поведению – это моё личное дело, к следствию не касающееся. Конечно, вы понимаете, одобрять ваше поведение и восхищаться им у меня оснований нет, но, повторяю, это к следствию не относится...

Время пребывания в следственных подвалах растянулось на четыре месяца из-за продления следствия. Я боролся изо всех своих силёнок, сопротивлялся усилиям следователей «намотать» мне как можно больше. Так как я скупо рассказывал о себе, а других материалов у следствия было мало, то следователи и старались, по обычаям того времени, приписать мне такие действия и навалить на меня такие грехи, которые я не совершал. ВУ спорах и возне вокруг не подписываемых протоколов мне удалось скрыть целый год службы у немцев, вся моя «эпопея» у Гиля в его дружине осталась неизвестной. Не могу сказать, какое имело бы последствие в то время разоблачение ещё и этого этапа моей «деятельности», изменило бы оно ход дела или всё осталось бы в том же виде. Тут можно предполагать в равной степени и то, и другое. Тем не менее, весь свой лагерный срок до Указа об амнистии 1955 года я прожил в постоянном страхе, что этот мой обман вскроется и меня потащат к новой ответственности»...

Вот так-то. Ежели Самутин не оговаривал себя и других, как это делали Солженицын и его «герои», то у него нет и оснований лгать, что его пытали и что он выдавал, не выдержав пыток.

...Представим на минуту, что мы очутились в зале, где проходит ХХ съезд КПСС. Мы слышим из уст Хрущёва о том, что якобы существовала «телеграмма» секретарям обкомов, крайкомов, ЦК Компартий национальных республик от 10 января 1939 года, подписанная И.В. Сталиным: «ЦК ВКП (б) разъясняет, что применение физического воздействия в практике НКВД было допущено с 1937 года с разрешения ЦК...

ЦК ВКП(б) считает, что метод физического воздействия должен обязательно применяться и впредь, в виде исключения, в отношении явных и неразоружившихся врагов народа, как совершенно правильный и целесообразный метод».

Я не берусь категорически утверждать, была ли в природе такая телеграмма или её не было. Но можете мне поверить на слово: я вплотную занимался этим вопросом, но сколько бы раз и где бы ни встречал я эту «шифрограмму», всегда при ней стояла сноска, которая отсылала к одному и тому же источнику – вы догадались правильно: – к докладу Н.С. Хрущёва на ХХ съезде КПСС! Хоть бы раз, приличия ради, был указан архив, где хранится пусть один-единственный экземпляр подлинника подобного «документа» особой важности.

Ни разу! Нет ни подлинника, ни даже фальшивки. А это доказывает: Хрущёв нагло врал!

Дальнейшая судьба литературного власовца

14 февраля 1974 года все центральные советские газеты опубликовали следующее сообщение: «Указом Верховного Совета СССР за систематическое совершение действий, не совместимых с принадлежностью к гражданству СССР и наносящих ущерб СССР, лишён гражданства и 13 февраля 1974 года выдворен за пределы Советского Союза Солженицын А.И. Семья Солженицына сможет выехать к нему, как только сочтёт необходимым».

Во Франкфурте-на-Майне, куда его доставил самолёт Аэрофлота, он сразу же был подхвачен враждебными Советскому Союзу средствами массовой информации, для которых изгнанный Советами лауреат Нобелевской премии представлял тогда сенсационный интерес. Но Германия его не устраивала, и вскоре Исаич оказался в Соединённых Штатах, в Вермонте, штате, природные условия которого напоминали климат среднерусской полосы.

Спустя неделю после высылки Солженицына «Литературная газета» опубликовала большую подборку писем «Конец литературного власовца», где один писатель высказывал такую мысль: «Если отдельный гражданин настойчиво противопоставляет себя обществу, в котором живёт, то общество, исчерпав меры воздействия, вправе отвергнуть его».

Но отверженный дождался своего часа и вернулся в Россию, когда Запад, с его помощью успешно завершивший своё подлое дело по ликвидации детища Иосифа Виссарионовича Сталина – Советского Союза – потерял всякий интерес к одиозной персоне Солженицына.

Однако, к этому времени престарелый графоман полностью исписался, и всё, что ему оставалось делать при Ельцине – это время от времени брюзжать с видом «пророка» по Российскому телевидению со своим «обличающим» мафиозный ельцинский режим «особым мнением», которое уже никого не интересовало и абсолютно ничего уже не могло изменить.

Генетически повреждённые «Солженицыны» свою разрушительную роль сыграли, так и не осознав, что их просто использовали в роли козлов-провокаторов...

http://www.stalin.su/book.php?action=header&id=26&bid=1

Василий Бидолах

Солженицын: «У нас с Лениным много общего»

Говорим: «Ильич», подразумеваем: «Исаич»

Государство не может твердо стоять на ногах, пока у него нет идеологии. Тем более, такое государство как Россия. В последние годы все активнее в качестве идеологии новой России продвигаются идеи плодовитого писателя Александра Исаевича Солженицына, своего рода либерал-солженицызм. При этом вопрос о пригодности этой идеологии для России даже не обсуждается. А напрасно, поскольку идеи Солженицына не несут в себе созидательно-объединяющего потенциала. Либерал-солженицызм не способен соединить в единое целое осколки империи, эта идеология может только разрушить еще сохраняющиеся остатки единства.

Недавние события на Манежной площади, показали, что противостоять межплеменной вражде, которая базируется на либерально-потребительских ценностях, может только имперское начало. Только империя, основанная на духовных ценностях Православия, исключающая враждебное отношение к традиционным религиям российских национальных меньшинств, имеющая потенциал мобилизационного управления, убережет Россию от хаоса и распада на племенные осколки, о чем мечтают либералы.

Для чего же либералам нужно разделить Россию на племенные республики?

Ответ на этот вопрос дал в свое время наш великий мыслитель Константин Николаевич Леонтьев. В своей знаменитой книге «Византизм и славянство» он писал: «...племенная политика - это одно из самых странных самообольщений, везде интригуют, борются, восстают, ведут войны, льют кровь... Племенное единство принимает неизбежно нивелирующий, всеуравнивающий... характер; сводит... всех и всё на путь чего-то среднего - сперва на путь большего против прежнего сходства составных частей между собою, а потом и на путь большего сходства друг с другом... Все идут к одному какому-то среднеевропейскому типу обществ и к господству какого-то среднего человека пока не сольются все в одну всеевропейскую республиканскую цивилизацию».

Безусловно, европейские либералы хотят втащить Россию в глобальную республику не как единое многонациональное государство, а отдельными племенными кусками, которые, чтобы туда войти, должны будут отказаться о своей самобытности и полностью обезличиться. Запад пугает наша многонациональность, и он готов закрывать глаза на многое лишь бы мы стали моноэтническим государством, и тогда - «милости просим» в Европу.

Однако несмотря на трагические страницы нашей истории Российская, а затем советская империя сохраняла свою крепость, стягивая воедино разные племенные куски. Чтобы ослабить государство российское, либералы запустили «троянского коня» в лице Александра Исаевича Солженицына. Несколько десятилетий Солженицын со товарищи подпиливает древо русской государственности, а его «Архипелаг ГУЛаг» в своей основе уж больно напоминает троцкистско-ленинскую идею «Россия - тюрьма народов», которую нам вдалбливали на протяжении 70-ти лет. Теперь эта троцкистско-ленинская идея благополучно мимикрировала и получила новую жизнь в трудах Солженицына. После включения книги «Архипелаг ГУЛаг» в школьные учебники русским детям будут навязывать миф, что их удел либо «зэка», либо охранник «зэка».

Солженицын появился совсем не случайно. Очень интересные сведения о писателе приводит в книге «Трагедия России» его почитатель протоиерей Георгий Митрофанов, прославившийся также апологией предателя Власова. Оказывается, когда стал вопрос о дальнейшей судьбе Солженицына, то глава правительства СССР А.Н.Косыгин - интеллигентный человек, патриот-государственник, видя в Солженицыне угрозу для советской империи, предложил выслать Исаича в Якутию, в город Верхоянск. Но по личной протекции главы КГБ Ю.В.Андропова Солженицын был выслан на Запад. Интересно, что Андропов, человек, утопивший в крови венгерское восстание 1956 года, всегда резко относившийся к врагам коммунизма, вдруг проявил такую снисходительность к явному врагу советской власти. Получается, что Андропову было выгодно выслать своего ставропольского земляка на Запад, чтобы там он порочил своим «Архипелагом ГУЛагом» Россию, создал стране имидж империи зла и отвернул от СССР всех людей доброй воли, готовых помогать косыгинским реформам, проводимым в СССР.

Таким образом, Андропов с помощью Солженицына нанес удар по реформированию экономики СССР и попытке Косыгина выдвинуть на первый план в руководстве СССР практических работников, государственников и отодвинуть на задний план партийных бонз, ленинцев-интернационалистов.

Еще известный русофоб французский маркиз де Кюстин сформулировал идею о России как «тюрьме народов». Эта идея понравилась «передовому» Западу, а потом была подхвачена нашей доморощенной интеллигенцией, особенно ее любил Ленин. Главная же мысль Солженицына состояла в том, что СССР - это не страна, а тюрьма «ГУЛаг». Тюрьму, разумеется, реформировать невозможно, а значит, косыгинские великодержавные реформы - это утопия. Тем самым Солженицын помог коммунистам-интернационалистам победить советских патриотов-государственников. Его «Архипелаг ГУЛаг» помог партии одержать победу над Советами.

И сегодня, когда у нас на смену марксизму-ленинизму приходит либерал-солженицызм, мы видим, что всё те же партийные группировки раздирают нашу родину. Нынешняя элита пытается построить либеральную республику по лекалам Солженицына и даже боится подумать об империи. А ведь Москва как Третий Рим, есть достаточно сложное государственное устройство, это синтез всех многовековых наработок русского народа и других народов России, то, что К.Н.Леонтьев назвал «цветущей сложностью».

Солженицын же стремился отказаться от «цветущей сложности» империи и перейти к простой форме племенного существования, пытаясь по-большевистски всё упростить. Как бы выразился К.Н.Леонтьев, «перейти к фазе вторичного упрощения». Мы видим что А.И.Солженицын - прямая противоположность православному русскому философу (имперскому человеку до мозга костей) К.Н.Леонтьеву.

(http://www.ruskline.ru/images/2011/20850.jpg)
_{А.И.Солженицын}

Это, впрочем, неудивительно. А вот что удивительно, - идеи Солженицына весьма близки, а порою и прямо совпадают с идеями... Ленина. Когда я читал знаменитую работу А.И.Солженицына «Как нам обустроить Россию», все время ловил себя на мысли, что где-то я уже это читал. Недоумение рассеялось, когда я перечитал ленинскую статью «О национальной гордости великороссов». В самом деле, давайте сравним некоторые пассажи из этих двух статей.

Ленин: «Не может быть свободен народ, который угнетает чужые народы. И мы великорусские рабочие полны чувства национальной гордости, хотим, во что бы то ни стало свободной и независимой самостоятельной, демократической республиканской Великороссии, строящей свои отношения к соседям на человеческом принципе равенства, а не на уничижающем великую нацию принципе привилегии».

Солженицын: «Нет у нас сил на империю и не надо. Я с тревогой вижу, что пробуждающееся русское национальное сознание во многой доле своей никак не может освободиться от пространно-державного мышления, от имперского дурмана и гордится той великой советской державой, которая опозорила нас, представила всей планете как лютого, жадного, безмерного захватчика, когда наши колени дрожат - вот, вот мы свалимся от бессилия».

Ленин: «Мы говорим, нельзя в 20 веке в Европе защищать Отечество, иначе как борясь всеми революционными средствами против монархии, помещиков, капиталистов своего отечества, то есть худших врагов нашей родины, нельзя великороссам защищать отечество, иначе как желая поражение во всякой войне царизму как наименьшего зла».

Солженицын: «Не гордиться нам и советско-германской войной, на которой мы уложили за 30 миллионов вдесятеро гуще, чем враг, и только утвердили за собой деспотию. И уже нельзя в наших планах на будущее заноситься, как бы восстановить государственную мощь внешнее величие России».

Ленин: «А экономическое процветание и быстрое развитие Великороссии требует освобождение страны от насилия великороссов над другими народами».

Солженицын: «А уже сегодня это звучит с тысячекратным смыслом - нет у нас сил на окраины, ни хозяйственных сил, ни духовных, нет у нас сил на империю и не надо и свались она с наших плеч, она размозжает нас и высасывает и ускоряет нашу гибель».

Ленин: «А для революции пролетариату необходимо длительное воспитание рабочих в духе полнейшего национального равенства и братства. С точки зрения интересов именного великорусского пролетариата необходимо длительное воспитание масс в смысле самого решительного последовательного смелого революционного отстаивания полного равноправия и право самоопределения всех угнетенных великороссами наций».

Солженицын: «Надо теперь жестко выбирать между империей, губящей прежде всего нас самих и духовным и телесным спасением нашего же народа. Держать великую империю значит вымертвлять собственный народ. Зачем этот разнопестрый сплав, чтобы русским потерять свое неповторимое лицо? Не к широте державы мы должны стремится, а к ясности нашего духа в остатке её. Отделение 12 республик этой кажущейся жертвой Россия напротив освободит сама себя для драгоценного внутреннего развития».

Ленин: «Как много говорят, толкуют, кричат теперь о национальности и об Отечестве. Все на тысячи ладов воспевают свободу и независимость родины, величие принципа национальной самостоятельности. Попробуем и мы, великорусские социал-демократы определить свое отношение к этому идейному течению. Нам, представителям великодержавной нации Крайнего Востока Европы и доброй доли Азии неприлично было бы забывать о громадном значении национального вопроса, особенно в такой стране, которую справедливо называют «тюрьмой народов».

Солженицын: «Надо перестать попугайски повторять: «мы гордимся, что мы русские, мы гордимся своей необъятной родиной, мы гордимся». Но так устроен человек, что всю эту бессмыслицу и губление нам посильно сносить хоть всю нашу жизнь насквозь, а только бы кто не посягнул обидеть, затронуть нашу нацию, тут уже нас ничего не удержит. Извечным смирением мы с гневной смелостью кидаемся на соседей, поджигать их дома и убивать, таков человек. Ничто нас не убедит, что наш голод, нищета, ранние смерти, вырождение детей и что, какая-то из этих бед первее нашей национальной гордости и вот почему, берясь предположить какие-то шаги по нашему выздоровлению и устройству мы вынуждены начинать не со сверлящих язв, не с изводящих страданий, но с ответа: а как будет с нациями».

Видимо, неслучайно Солженицын однажды признался: «У нас с Лениным много общего, только принципы разные. В минуты гордыни я ощущаю себя действительно антилениным. Вот взорву его дело, чтобы камня на камне не осталось, но для этого нужно быть таким, каким он был: струна, стрела. Разве не символично: он из Цюриха в Москву, а я из Москвы в Цюрих?»

В высшей степени многозначительны также воспоминания первой жены писателя Н.А.Решетовской о разговорах с ним в мае 1944 года: «Он говорит о том, что видит смысл своей жизни в служении мировой революции. Не всё ему нравится сегодня: союз с Англией с США, распущен коммунистический интернационал, изменился гимн, в армии погоны. Во всем этом он видит отход от идеалов революции. Он советует мне покупать произведения Маркса, Энгельса, Ленина. Может статься так, заявляет, он, что они могут исчезнуть из продажи и с библиотечных полок. За всё это придется вести после войны борьбу. Он к ней готов. Впрочем, Солженицын не дождался конца войны и в проходивших тогда цензуру письмах обвинил Сталина в отступлении от ленинизма. 9 февраля 1945 года он был арестован и в его бумагах обнаружили портрет Троцкого, которого он считал истинным ленинцем».

Из сопоставлений статей Ленина и Солженицына мы видим, что Солженицын так и не смог уйти от ленинских идеалов революции, более того идеи Ленина мимикрировали через Солженицына в русскую постсоветскую националистическую идею «Россия для русских». Цель все та же - ослабление России. Солженицын пытается превратить русских из имперского народа в один из «малых народов». Русские должны забыть о вселенских задачах, то есть Солженицын через идею русского национализма, через попытку создания русской республики пытался сделать то же, что Ленин и Троцкий не смогли сделать через идею Третьего Интернационала. Получается, говорим: «Исаич», подразумеваем «Ильич», говорим: «Ильич», подразумеваем «Исаич».

Целью Ленина была мировая социалистическая революция, - в этом состоял смысл его лозунга «Превратим войну империалистическую в войну гражданскую». Солженицын в «Архипелаге ГУЛаге» тоже восхваляет пораженчество. «Простая истина, - пишет он, - но ее надо выстрадать: благословенны не победы в войнах, а поражения в них!.. Победы нужны правительствам, поражения нужны народу. После побед хочется еще побед, после поражения хочется свободы, и обычно ее добиваются. Поражения нужны народу, как страдания и беды нужны отдельным людям. Они заставляют углубить внутреннюю жизнь, возвысится духовно. Мы настолько привыкли гордиться нашей победой над Наполеоном, что упускаем: именно благодаря ей освобождение крестьян не произошло на полстолетия раньше; именно благодаря ей укрепившийся трон разбил декабристов... А крымская война, а японская, а германская - все принесли нам свободы и революции».

Таким образом, «певец свободы и страданий» Солженицын идет дальше Ленина в деле освобождения человечества от «устаревших» традиционных ценностей, предлагая освободиться от «пространно-державного мышления, от имперского дурмана» путем поражений и страданий, ведущих уже не к ленинской социалистической революции, а к революции либеральной.

В заключение не могу не привести отрывок из дневника популярнейшего у наших нынешних церковных либералов отца Александра Шмемана (цитирую по упомянутой книге отца Георгия Митрофанова «Трагедия России»): «...Мне вдруг стало ясно, что той России, которой служит, которую от «хулителей» защищает и к которой обращается Солженицын, - что России этой нет и никогда не было. Он ее выдумывает, в сущности именно творит. И творит по своему «образу и подобию», сопряжением своего огромного творческого дара и... гордыни. Сейчас начался «толстовский период» или, лучше сказать, кризис его писательского пути. Толстой выдумывал Евангелие, Солженицын выдумывает Россию... Это предельно небывалое сочетание «антиисторизма» со столь радикальной верой в собственную «историчность»».

О.А.Шменан подметил очень важную особенность мировоззрения Солженицына, также роднящего его с Лениным, Троцким и прочими революционерами-«народолюбцами». Они - народники, эсеры и большевики - клялись в любви к народу, стремлении освободить простой народ от «рабства». Однако они любили абстрактного мужика, когда же конкретные русские мужики отвергли большевистскую революцию, эти «народолюбцы» этого же мужика уничтожали безжалостно, поскольку он оказался «недостоин» их выдуманного идеала. Таков и Солженицын, по меткому замечанию о.А.Шмемана, выдумывающий Россию и безжалостно расправляющийся с реальной историей нашей страны.

http://www.ruskline.ru/analitika/2011/05/13/solzhenicyn_u_nas_s_leninym_mnogo_obwego/

Иерей Алексий Мороз: «Творчество Солженицына и Бродского нанесло авторитету и престижу страны немалый урон»

Член правления Санкт-Петербургского отделения Союза писателей России прокомментировал выступление писателя Михаила Веллера

(http://www.ruskline.ru/images/cms/thumbs/df648ef51d2415c0ff31efa3323d1c007e0787bc/moroz_200_auto.jpg)

Как уже сообщала РНЛ, после съезда Российского книжного союза 28 сентября состоялась встреча председателя Правительства России Владимира Путина с российскими писателями. В частности, на встрече выступил писатель Михаил Веллер, который затронул вопрос «разговора писателя с властью» и в этой связи упомянул имена писателей Александра Солженицына и Иосифа Бродского. «Наверное, никто не повлиял на создание негативного образа Советского Союза в последний период его существования, как высланный Солженицын и фактически высланный Бродский», - сказал Веллер. На эту тему в интервью «Русской народной линии» высказался известный петербургский священник, член правления Санкт-Петербургского отделения Союза писателей России иерей Алексий Мороз.

В данном случае Михаил Веллер, упоминая эти фамилии, безусловно, прав. Действительно, случается, что человек, эмигрировавший из своей Родины, порвавший с ней и затаивший злобу на свою страну, транслирует свои негативные чувства и идеи через свое творчество.

Когда мать больна, ее не оставляют, а наоборот - пытаются за ней ухаживать, делают все возможное, чтобы она выздоровела. Когда больна Родина-мать - тем более нельзя ее покидать, бросать, уезжая туда, где тебе комфортнее, уютнее и сытнее. Настоящий патриот старается остаться на Родине, бороться за свою страну и свой народ, он идет на крест. Пример Христа здесь особо очевиден. Христос не уехал оттуда, где Его преследовали, - Он остался на своей земле, прошел муки, взошел на крест и принял смерть. То же самое происходит с каждым христианином и патриотом в отношении своего религиозного и гражданского долга.

Когда мы видим те ужасающие события, которые происходят в нашей стране, - ложь, предательство, воровство, отступничество, - то мы не должны бросать нашу страну на растерзание ворам и предателям. Наоборот – мы должны являть собой и своим творчеством пример нравственной и благородной жизни, ориентируясь на которую, и другие люди нашей страны могли бы строить свою жизнь и судьбу, меняя, таким образом, и ситуацию внутри страны.

Когда человек уезжает из своей Родины и начинает поливать ее грязью, то это есть проявления самолюбия, гордыни, эгоизма, обиды, - за то, что его, такого «гения», не поняли, не признали и не возвеличили. В этом плане творчество Александра Солженицына имеет известные негативные стороны. В большой степени благодаря его произведениям Россию стали воспринимать за рубежом как страну ужасных красных комиссаров, которые ходят по колено в крови и готовы уничтожить и свою страну, и весь мир. Если мы посмотрим на работы Солженицына, то мы не найдем в них почти ни одного позитивного, положительного героя и образа. Почитайте его «Раковый корпус», «В круге первом» или хотя бы его коротенькое произведение «Один день Ивана Денисовича». Герой этой повести – маленький человек с маленькой душой, который ненавидит всех окружающих, занимает себя маленькими ничтожными радостями и всегда готов предать своих сокамерников.

Творчество Солженицына показывает не силу и красоту русского духа, а ничтожного маленького озлобленного человечка, выживающего в этом мире. А где богатыри русского духа? Где сотни тысяч верующих, священников, монахов, которые шли на смерть за Россию и Христа? Где миллионы крестьян, которые боролись за свою землю и веру против большевиков? Их как будто и нет. Как будто одни пресмыкающиеся рабы являют собой русскую землю и представляют ее всему миру в произведениях Солженицына.

Были другие русские эмигранты, которые не уехали, но которых насильно выслали из России, – целая плеяда великих русских ученых, мыслителей – историков, философов, писателей, людей Церкви. Эти люди не отрывались от русской земли, они ее любили и сохраняли с ней связь, болея за все, что происходило на их Родине. Они радовались ее удачам и скорбели о ее поражениях, сумели сохранить чистоту веры и традиции и передали их своим потомкам. Многие выражали это в своих выступлениях, заявлениях, произведениях.

А в людях другого поколения, пример которых привел Михаил Веллер, гордыня и тщеславие захлестнули их таланты, их творчество частью выродилось в уродливые формы наветов и клеветы на свою Родину и свой народ. Очевидно, что творчество Солженицына и Бродского нанесло авторитету и престижу страны немалый урон. Оторвавшись от своих корней, предав свои идеалы, человек теряет связь со своей землей, со своим народом, с историей и судьбой своей страны. Конечно, после этого теряется духовная энергия, сила и красота его таланта и творчества.

http://www.ruskline.ru/news_rl/2011/09/29/ierej_aleksij_moroz_tvorchestvo_solzhenicyna_i_brodskogo_naneslo_avtoritetu_i_prestizhu_strany_nemalyj_uron/

Великопостный зуд Солженицына

Церковный историк Алексей Светозарский о «Великопостном письме» публициста к Патриарху Пимену в связи с его 40-летием

(http://www.ruskline.ru/images/cms/thumbs/29bb1051c87f0a2098fa28a12114aa6566b90433/svetozarskij3_200_auto.jpg)

В этом году исполняется 40 лет со времени появления так называемого «Великопостного письма» публициста Александра Солженицына к Святейшему Патриарху Московскому и всея Руси Пимену. Письмо было опубликовано в Крестопоклонную неделю 1972 года. «Камнем гробовым давит голову и разламывает грудь еще не домершим православным русским людям - то, о чем это письмо. Все знают, и уже было крикнуто вслух, и опять все молчат обреченно. И на камень еще надо камешек приложить, чтобы дальше не мочь молчать. Меня таким камешком придавило, когда в рождественскую ночь я услышал Ваше послание. Защемило то место, где Вы сказали наконец о детях - может быть, в первый раз за полвека с такой высоты: чтобы наряду с любовью к Отчизне родители прививали бы своим детям любовь к Церкви (очевидно, и к вере самой?) и ту любовь укрепляли бы собственным добрым примером», - говорится в письме.

«Но - что это? – возмущается публицист. - Почему этот честный призыв обращен только к русским эмигрантам? Почему только тех детей Вы зовете воспитывать в христианской вере, почему только дальнюю паству Вы остерегаете "распознавать клевету и ложь и укрепляться в правде и истине"? А нам - распознавать? А нашим детям - прививать любовь к Церкви или не прививать? Да, повелел Христос идти разыскивать даже сотую потерянную овцу, но все же - когда девяносто девять на месте. А когда и девяноста девяти подручных нет - не о них ли должна быть забота первая?»

«Какими доводами можно убедить себя, что планомерное разрушение духа и тела Церкви под руководством атеистов - есть наилучшее сохранение ее? Сохранение - для кого? Ведь уже не для Христа. Сохранение - чем? Ложью? Но после лжи - какими руками совершать евхаристию? – патетично восклицает Солженицын. - Святейший Владыко! Не пренебрегите вовсе моим недостойным возгласом. Может быть, не всякие семь лет Вашего слуха достигнет и такой. Не дайте нам предположить, не заставьте думать, что для архипастырей Русской Церкви земная власть выше небесной, земная ответственность - страшнее ответственности перед Богом. (…) В эти дни, коленно опускаясь перед Крестом, вынесенным на середину храма, спросите Господа: какова же иная цель Вашего служения в народе, почти утерявшем и дух христианства и христианский облик?»

Примечательно, что Солженицын сначала опубликовал свое клеветническое письмо в западной прессе, враждебно настроенной по отношению к Советскому Союзу, и лишь потом, когда его «послание» вызвало на Западе русофобскую кампанию, направил письмо, казалось бы, его непосредственному адресату - Святейшему Патриарху Московскому и всея Руси Пимену. «Великопостное письмо» публициста вызвало однозначно негативную реакцию внутри Советского Союза.

4 апреля 1972 года в «Литературной газете» было опубликовано письмо группы религиозных деятелей по поводу клеветнических наветов А.И.Солженицына. «Мы узнали, что некоторые зарубежные радиостанции, снискавшие недобрую славу проповедников всяческих наветов на нашу Родину, недавно передали новый пасквиль небезызвестного А. Солженицына, полный клеветы на Русскую Православную Церковь и ее главу Патриарха Московском и всея Руси Пимена, - говорится в письме. - Что же и на этот раз не устраивает А.Солженицына, недостойную хулу которого против родного отечества быстро подхватывают за рубежом все наши недруги? Оказывается, А.Солженицына не устраивает благородное деяние Патриарха в защиту мира. Он усматривает в действиях Патриарха на поприще защиты мира нарушение религиозного обета. А.Солженицын осуждает Патриарха за оказание материальной поддержки делу защиты мира. Советские сторонники мира, в их числе и верующие, с большой признательностью отметили недавно благородный акт Патриарха, который передал в Советский фонд мира собранные в церквах суммы денег на цели укрепления мира и на сохранение памятников русской культуры. А.Солженицыну это не нравится, и больше того, коробит его. Он упрекает Патриарха за то, что тот, как утверждает Солженицын, «миллионные суммы жертвует на посторонние фонды». Итак, Фонд мира, в который советские люди с большой любовью вносят свой вклад - является для Солженицына - «посторонним фондом»! Участие в этом Фонде стало для советских людей, независимо от их религиозных взглядов, душевным порывом в борьбе против угрозы новой войны. И этот благородный порыв А.Солженицын злобно осуждает».

«Мы уже не говорим, что А.Солженицын задался, судя по всему, по наущению своих зарубежных покровителей, неблаговидной целью опорочить доброе имя Патриарха Московского и всея Руси. Но из этой затеи ничего не выйдет. Самым широким религиозным кругам во всех странах, всей мировой общественности хорошо известны деяния неутомимого труженика мира Патриарха Московского и всея Руси Пимена. Вот уже много лет он выступает как активный деятель Советского комитета защиты мира, Всемирного Совета Мира. Его пламенные призывы в защиту мира находили и находят большой отклик и поддержку со стороны представителей различных религиозных организаций. Его стараниями Русская Православная Церковь, как и другие церкви СССР, вносит свой посильный вклад в дело предотвращения угрозы новой войны. Спрашивается, зачем же понадобилось А. Солженицыну осуждать эту благородную деятельность Русской Православной Церкви и ее уважаемого и почтенного главу? Ответ на этот вопрос может быть только один: Солженицын выступает, хочет он того или нет, в незавидной роли пособника тех, кто идет против дела мира», - справедливо отметили религиозные лидеры.

«В нашей стране, как известно, существует Закон о защите мира, принятый Верховным Советом СССР. Согласно этому закону пропаганда войны, в какой бы форме она не велась, подрывает дело мира, создает угрозу новой войны и является в виду этом тягчайшим преступлением против человечества. За все годы после принятия этого закона у нас не нашелся ни один человек, который осмелился бы выступить против интересов мира. И вот теперь, оказывается, появился такой человек. Что и говорить, неблаговидную роль избрал для себя А.Солженицын! Мы глубоко уверены, что клеветнические наветы А. Солженицына на Русскую Православную Церковь и ее главу Патриарха Московского и всея Руси Пимена осуждают все поборники мира», - говорится в документе, подписанным митрополитом Новгородским и Ленинградским Никодимом, экзархом Украины митрополитом Филаретом, Католикосом-Патриархом всея Грузии Ефремом II, Католикосом всех армян Вазгеном и др.

О значении «Великопостного письма» публициста Александра Солженицына рассуждает в интервью «Русской народной линии» заведующий кафедрой церковной истории Московской духовной академии и семинарии, кандидат богословия Алексей Светозарский:

«Это событие долго муссировалось в прессе, в основном западной, и в самиздате. Я считаю, что безнравственно писать письмо адресату с упреками, на которые он просто, в принципе, не мог ответить в силу своего тогдашнего положения. Солженицын в очередной раз проявил стремление судить Церковь, в которой, конечно же, было немало всякого, ведь время было очень тяжелое в нашей церковной истории. Мне кажется, автор письма до конца своей жизни так и не изжил стремление судить отстраненно и свысока, как некая особая инстанция, как пророк. Такое поведение вообще характерно для наших писателей, общественных деятелей и мыслителей, пытающихся поставить себя над Церковью, над этими отношениями. Их попытки всегда оканчивались нравственным падением.

Продолжением этой позиции, впрочем, весьма последовательным, явилось выступление уже высланного из Советского Союза Солженицына перед Архиерейским Собором РПЦЗ, на котором он также не избежал от упреков в адрес Церкви. Я имею в виду его упреки в отношении Церкви к старообрядчеству, совсем уж к историческому вопросу.

Если его так сильно обуревал зуд, то ему надо было попытаться встретиться с Патриархом лично. Я, конечно, не уверен, что Патриарх пошел бы на эту встречу, но многие деятели культуры почвеннического направления имели контакты со Святейший Патриархом, который, правда, был не очень контактным человеком. Тем не менее, некоторые ныне здравствующие писатели и художники находили тропинку к Патриарху Алексию I, если этого хотели, и находили радушный прием. В случае же с «Великопостным письмом» Солженицын, очевидно, рассчитывал именно на некий внешний эффект, как это часто бывало в деятельности нашего писателя и «пророка», как его некоторые называют по какому-то недоразумению. Именно поэтому его письмо сначала появилось в западной прессе, оно на это и было рассчитано.

(http://www.ruskline.ru/images/2008/10150.jpg)

Конечно, это «Великопостное письмо» имело последствия. Этим занимались специальные люди, которые отслеживали реакцию на него, кем-то оно распространялось, соответственно у этих людей были неприятности. В свое время наш замечательный критик Аполлон Григорьев обвинял Герцена в том, что тот, отсиживаясь в Лондоне, критикует Россию, тогда русские люди, проживающие на Родине, отправляются на каторгу. Солженицын вел себя так, как некогда Герцен. Горячая молодежь, которая воспринимает все общественные вопросы последовательно и бескомпромиссно, всегда страдает от подобного рода заморских деятелей.

Если смотреть в неком историческом контексте и вспомнить годы хрущевских гонений на Церковь, беспрецедентные для европейских народов того времени, то притеснения и несправедливости, которые были в отношении Церкви, репрессии, закрытие храмов и т.д., не вызывали на Западе никакой реакции ни у либеральной, ни у правоконсервативной интеллигенции. Лишь в 1965 году начинает формироваться правозащитное движение в отношении религии в СССР и разыгрываться церковная карта в эпоху холодной войны. Я считаю, что «Великопостное письмо» - одно из явлений этого периода».

http://www.ruskline.ru/news_rl/2012/03/31/velikopostnyj_zud_solzhenicyna/

Снайпер со сбившимся прицелом

Иерей Александр Шумский о творчестве А.Солженицына

(http://www.ruskline.ru/images/cms/thumbs/29bb1051c87f0a2098fa28a12114aa6566b90433/ierej_aleksandr_shumskij_200_auto.jpg)

И снова зашел разговор о Солженицыне в связи со статьей А.К.Светозарского «Великопостный зуд Солженицына», посвященной письму Александра Исаевича Патриарху Русской Православной Церкви. Я не собираюсь комментировать данное письмо, поскольку полностью присоединяюсь к оценкам и выводам Светозарского. Но о самом Солженицыне все-таки сказать придется, хотя я уже порядочно написал о нем в ряде своих статей.

Фигура Александра Исаевича – знаковая и трагичная. Знаковая потому, что его образ и все его творчество стали синонимом антисоветимзма и антисталинизма. Как только мы произносим имя Солженицына, тут же вспыхивает имя Сталина. Отдельно от Иосифа Виссарионовича Александра Исаевича рассматривать вообще невозможно, как невозможно рассматривать его отдельно от всего советского периода. Но в этом заключается и трагедия писателя, который очень надеялся попасть в один ряд с Достоевским и Толстым.

В чем же трагедия? Да в том, что не удалось Солженицыну выйти за рамки эпохи и фигур, о которых ему пришлось писать. А это признак неудавшегося литератора. Ведь и Толстой, несмотря на свое «толстовство», и Достоевский вышли из своего времени и заняли место на полке Вечности. А Солженицын так и остался на полке советского периода. Из Толстого он унаследовал не художественность, а лишь пагубное антиимперское и антицерковное толстовство. А с Достоевским его вообще ничего не связывает, разве что сходство с некоторыми, не самыми лучшими, персонажами Федора Михайловича, например, со Степаном Трофимовичем Верховенским, являвшимся отцом изувера и нигилиста Петеньки Верховенского. О Степане Трофимовиче в романе «Бесы» читаем следующее: «Он, например, чрезвычайно любил свое положение "гонимого" и, так сказать, "ссыльного". В этих обоих словечках есть своего рода классический блеск, соблазнивший его раз навсегда, и, возвышая его потом постепенно в собственном мнении, в продолжение столь многих лет, довел его наконец до некоторого весьма высокого и приятного для самолюбия пьедестала. В одном сатирическом английском романе прошлого столетия некто Гулливер, возвратясь из страны лилипутов, где люди были всего в какие-нибудь два вершка росту, до того приучился считать себя между ними великаном, что, и ходя по улицам Лондона, невольно кричал прохожим и экипажам, чтоб они пред ним сворачивали и остерегались, чтоб он как-нибудь их не раздавил, воображая, что он все еще великан, а они маленькие. За это смеялись над ним и бранили его, а грубые кучера даже стегали великана кнутьями… »

Согласитесь, что в приведенной цитате Александр Исаевич отражается словно в зеркале. Ему так и не удалось написать о вечном, непреходящем – вот в чем трагедия! Зато его мучительному врагу, товарищу Сталину, не дававшему Александру Исаевичу ни на секунду отойти от письменного стола, привязавшему его каторжными цепями к этому столу, легко и непринужденно удалось выйти из пределов советской эпохи и превратиться в грозный сон антиимперцев всех оттенков и калибров, от либералов до националистов. И этот грозный сон уже подошел к той грани, за которой брезжит силуэт его реального воплощения.

Солженицын не сумел стать великим писателем, да и просто выдающимся не смог. Даже сторонники Александра Исаевича, заметьте, почти никогда не говорят о его литературных достоинствах. Речь, как правило, идет исключительно о политической и идеологической позиции писателя, о его борьбе с «проклятым советским режимом». Кстати, Солженицын и сам чувствовал, что окончательно влип в тягучую патоку антисоветизма и антисталинизма и пытался по-своему вырваться из нее. Отсюда все эти бесконечные, до ряби в глазах, «Красные колеса», словно бессильные попытки оторвать тело от липкой массы. Но у слабых литературных крыльев не хватило взлетной мощи.

Но вот, что характерно – в борьбе со Сталиным и сталинизмом сегодня практически никто из оппонентов не использует труды Александра Исаевича. В лучшем случае они патетически, и одновременно неуверенно, произносят имя писателя, словно вскидывают ослабевшей рукой поблекшее знамя. Почему так происходит? Потому что сами по себе произведения писателя оказались ненадежными ни по аргументам, ни по фактам. Даже супермастера антисоветизма и русофобии, вроде Збигнева Бжезинского, не считают возможным использовать каторжные труды Солженицына в борьбе с советским прошлым и русским народом, а его «Архипелаг ГУЛАГ» уже покрылся толстым слоем пыли в школьных библиотеках. А ведь мечтал когда-то Александр Исаевич, что его книги войдут в школьную программу. Ну вот они и вошли, и что получилось? А получилось по Фрейду – «крах в момент успеха».

И можно со всей определенностью утверждать, что свою битву товарищу Сталину и советскому прошлому Солженицын проиграл. И как бы ни старались верные поклонники Александра Исаевича надувать его имя, ничего у них не выходит, и чем дальше, тем «бледнее в сумрачной дали» времени выглядит маленький человек с крупной головой и все больше, по слову Достоевского, «стушевывается».

Александр Исаевич напоминает мне снайпера спецназа, которому снится постоянно один и тот же сон. Он в полной экипировке лежит в схроне, выслеживая жертву. И вот она уже вся, в шинели и фуражке, с прищуренными глазами на рябоватом лице, оказывается в перекрестье прицела и смотрит на снайпера в упор. Раздается выстрел и… мимо! А лицо фигуры сдержанно улыбается краешками усов. И так происходит каждую ночь на протяжении всей жизни. Как тут не посочувствовать несчастному снайперу!

Иерей Александр Шумский, клирик храма Святителя Николая Мирликийского в Хамовниках

http://www.ruskline.ru/news_rl/2012/04/02/snajper_so_sbivshimsya_pricelom/

Кто такой Солженицын?

Вместо предисловия.

Не все мысли известного историка, приведенные в этой публикации, будут бесспорными и очевидными для непредвзятого современного читателя. Изменилось время, стали известными новые факты, разрушена та страна, которой служил автор публикации Николай Николаевич Яковлев, и которую покинул Солженицын.

(http://www.pravomyslie.ru/wp-content/uploads/2012/04/%D0%A1%D0%BE%D0%BB%D0%B6%D0%B5%D0%BD%D0%B8%D1%86%D1%8B%D0%BD3-300x203.jpg)

К тому же герой публикации покинул теперь и этот мир. Но именно сегодня прочтение приведенного ниже отрывка, написанного тридцать лет назад, может быть полезнее, чем в то время. Без претензии на пророчество автор указал на некоторые важные тенденции и факты, проявившиеся сегодня со всей очевидностью. И еще одно: публикация размышлений Н.Н. Яковлева о «великом русском писателе», безусловно, полезна для преодоления вросшего в нашу жизнь кумиротворчества. Может показаться, что в этой статье важнейшим элементом является противопоставление западной «демократии» и советской идеологии. Однако, уверен, что это не так. Перед нами две безбожные системы, и представитель одной из них — Н.Н. Яковлев, служа не только стране, но и государству, сумел сохранить любовь к Родине, а потому его размышления честнее и объективнее трудов Алесандра Исаевича. Но это лишь мое впечатление. Читатель, набравшись терпения, всегда сможет сделать собственный вывод.

С почтением к посетителям портала,

Р.Часовников

отрывок из книги Н.Н. Яковлева «ЦРУ против СССР»

…Среди тысяч и тысяч авторов на службе ЦРУ вместе с изменником Родины американо-английским шпионом Пеньковским стоит рядом человек тех же моральных качеств — Солженицын.

В 1957-1958 годах по Москве шнырял малоприметный человек, изъеденный злокачественной похотью прославиться. Он нащупывал, по собственным словам, контакты с теми, кто мог бы переправить на Запад и опубликовать пасквили на родную страну. Товар был самого скверного качества.

Не кто другой, как американский посол в Москве на рубеже шестидесятых и семидесятых Дж. Бим, припоминал, обнаруживая поразительную осведомленность в делах, не входящих в традиционную компетенцию дипломатов: «Солженицын создавал трудности для всех, имевших с ним дело… Первые варианты его рукописей были объемистой, многоречивой сырой массой, которую нужно было организовывать в понятное целое… они изобиловали вульгаризмами и непонятными местами. Их нужно было редактировать».

Редакторы и вдохновители нашлись, ибо по всем параметрам Солженицын подходил для схемы создания «писателя» в рамках подрывной работы против СССР. Надлежащие убеждения и запас «товара» — рукописи, которые с известными редакторскими трудностями можно превратить в «книги». Как полагается в этих случаях, поначалу будущий «писатель» получил духовную пищу из филиала ЦРУ — НТС. Качество ее, как мы видели, таково, что оно придало специфический вкус и запах произведениям Солженицына. Отчего случались последствия иногда комического свойства, а по большей части с самого начала уничтожавшие возможности воздействия на умы советских людей: «операция Солженицын» ЦРУ строилась на полном отрицании советского строя, того, что дорого всем советским людям.

Сначала о политическом кредо НТС — Солженицына, как оно проступает в его самых различных трудах.

Враги коммунизма неизменно поднимают на щит Н. Бердяева. Многое почерпнул у него и Солженицын, тем более что НТС издает труды Бердяева и в удобном карманно-конспиративном формате. Но вот одно место у Бердяева он умышленно просмотрел — уж очень точно там характеризуются сам Солженицын и цели его «творчества».

Бердяев как-то заметил, что Достоевский предвидел смердяковщину. «Он знал, — писал Бердяев, — что подымется в России лакей и в час великой опасности для нашей родины скажет: «Я всю Россию ненавижу», «я не только не желаю быть военным гусаром, но желаю, напротив, уничтожения всех солдат-с». На вопрос: «А когда неприятель придет, кто же нас защищать будет?», бунтующий лакей ответил: «В двенадцатом году было великое нашествие императора Наполеона французского первого, и хорошо, как бы нас тогда покорили эти самые французы: умная нация покорила бы весьма глупую-с и присоединила к себе. Совсем даже были бы другие порядки».

Солженицын по духу своему родствен с этим лакеем. В час великой опасности для Родины, в годы войны, он поносит действия Верховного Главнокомандования. За это по законам военного времени устраняется из армии и подвергается наказанию. По отношению к тем, кто с оружием в руках приходил завоевывать наш народ, неся смерть и разрушения, он остался неискоренимым пособником в самом его гнусном смысле.

По Смердякову, он разглагольствует о годе 1812-м: «Простая истина, но ее надо выстрадать: благословенны не победы в войнах, а поражения в них!.. Мы настолько привыкли гордиться нашей победой над Наполеоном, что упускаем: именно благодаря ей освобождение крестьян не произошло на полстолетия раньше, именно благодаря ей укрепившийся трон разбил декабристов (французская же оккупация не была для России реальностью)». Оставим в стороне ложную причинно-следственную связь — известно, например, что декабристами возвращались из похода на Сену, а обратим внимание на другое: разве не звучит здесь лакейский голос Смердякова?

Этот лакей никак не может успокоиться из-за того, что бесчисленные походы на Россию терпели крах. Почему история сложилась так, а не иначе, вопрошает Солженицын: «Настолько все впитали и усвоили: «важен результат». Откуда это к нам пришло? Сперва от славы наших знамен и так называемой «чести нашей родины». Мы душили, секли и резали всех наших соседей, расширялись — и в отечестве утверждалось: важен результат». Вдумаемся в смысл сказанного. Русский народ на протяжении многовековой истории не раз спасал человечество от тех, кто стремился установить гегемонию над тогдашним цивилизованным миром. Через Русь не прорубились в Европу орды Чингисхана и Батыя, Россия сокрушила Оттоманскую империю, в России был разгромлен Карл XII, в России нашла гибель «великая армия» Наполеона. Разве русские ходили «к соседям»? Разве не они ценой громадных усилий, крови и жертв отражали нашествия иноземцев? Им пришлось драться за свою свободу и за свободу других народов. Если бы бесчисленные поколения наших предков стойко и мужественно, с оружием в руках не стояли на страже родных рубежей, русские давным-давно исчезли бы как народ.

На стиле Солженицына определенно сказалось влияние языка и синтаксиса русского писателя С. Н. Сергеева-Ценского, у которого его подражателю полезно было бы позаимствовать не только манеру изложения, словосочетания, но и взгляд на историю России. Описывая Крымскую войну, когда «соседи» — французы и англичане — пришли за тысячи, верст воевать с Россией, Сергеев-Ценский в свойственной; ему рассудительной манере заметил: «Легенды ли, песни ли, предания ли, которые передаются от старых солдат молодым из поколения в поколение, внушили им веру в свою непобедимость… такую уверенность солдатской голове давали ноги, которые вышагивали в походах маршруты в тысячи верст, пока приходили к границам русской земли. Ведь солдаты русские были сами людьми деревни, они знали, что такое земля, с кем бы ни довелось за нее драться, и без особых разъяснений ротных командиров могли понять, что такую уйму земли, как в России, могли добыть в бою только войска, которые непобедимы. География учила их истории и вере в себя, и на Инкерманские высоты поднялись они как хозяева выгнать непрошеных гостей».

Вся книга Солженицына «Август четырнадцатого» пронизала смердяковской тоской, что «умная нация» (немецкая) не покорила нацию «весьма глупую». Именно под этим углом зрения и описываются действия русских и германских войск в Восточной Пруссии в августе 1914 года.

Польский публицист Е. Романовский в подробном разборе книги подчеркнул именно лакейскую угодливость Солженицына перед германским милитаризмом. Отозвавшись с величайшим возмущением о восхвалении в книге кайзеровской будто бы всегда победоносной военной машины, Е. Романовский писал: «Далеко не все обстояло так стройно, как сообщает окаменевший от восторга автор, бухнувшийся на колени перед немецкими милитаристами. Писать в этой позе куда как неудобно, да и ракурс взгляда не тот, во всяком случае, искажается в сторону преувеличения созерцаемый предмет… (у автора), ослепленного глянцем сапог немецких генералов». Но поза-то, поза-то, только и уместная для лакея Смердякова.

Славянин, польский публицист, гневно восклицает: «Предав забвению историю, автор переворачивает все вверх ногами, а то, что он написал, точно соответствует шовинистическим выступлениям, прославляющим битву под Танненбергом во времена фашистской Германии… Страшно и кощунственно звучат слова Солженицына. Услышали бы их польские и советские солдаты, которые лежат в этой земле и которые отдали жизнь за то, чтобы никогда не возродился «Дранг нах остен!». На страницах своей книги Солженицын пытается перевоевать минувшие войны».

Смердяковщина — часть проклятого прошлого царской России, сметенного Великим Октябрем. То, что преподносится Солженицыным как новейшее открытие, как плод его «глубоких» размышлений, на деле перепевы дней, давным-давно минувших. Он возрождает взгляды тех реакционных сил дореволюционной России, которые многие годы стремились подчинить великую страну Германии. Крупнейший русский полководец первой мировой войны А. А. Брусилов вспоминал: «Немец, внешний и внутренний, был у нас всесилен… В Петербурге была могущественная русско-немецкая партия, требовавшая во что бы то ни стало, ценой каких бы то ни было унижений крепкого союза с Германией, которая демонстративно в то время плевала на нас. Какая же при таких условиях могла быть подготовка умов народа к этой заведомо неминуемой войне, которая должна была решить участь России? Очевидно, что никакая или скорее отрицательная».

Об этом знают и помнят все те, кто любит русскую историю и кровными узами связан с русским народом. Не случайно в обширной статье «Воинствующий мракобес» об «Августе четырнадцатого» в болгарской газете «Отечествен фронт» Н. Павлов сделал особый акцент на том, что Солженицын выступает апологетом германского милитаризма. «Прискорбная тенденция автора восхвалять и воспевать все, что относилось к кайзеровской Германии, — писал Н. Павлов, — общеизвестна… Гальванизировав труп ненавистной славянам «русско-немецкой партии», стремившейся повергнуть великую страну к ногам германского империализма, Солженицын и пересказывает с величайшим удовольствием ее аргументацию».

Солженицын неодинок в своих умозаключениях. Вот высказывание одного из духовных союзников: «Я пришел к твердому убеждению, что задачи, стоящие перед русским народом, могут быть разрешены в союзе и сотрудничестве с германским народом. Интересы русского народа всегда сочетались с интересами германского народа. Высшие достижения русского народа неразрывно связаны с теми периодами его истории, когда он связывал свою судьбу с Германией». Так разглагольствовал Власов в 1943 году в «Открытом письме» под красноречивым заголовком: «Почему я стал на путь борьбы с большевизмом». Духовный союз с Власовым закономерен и объективен как для НТС, так и для Солженицына. Смердяков в надежде, что «умная» нация наведет в России порядок, желал уничтожения в ней всех солдат. Чтобы никто с оружием в руках не смел мешать учить уму-разуму «глупую» нацию. Такова и сокровенная мечта Солженицына. Прошлое неутешительно — русские били в пух и прах иноземцев, шедших на страну войной. Это отличительная черта русской истории. Оглянитесь в прошлое, вопит Солженицын, посмотрите, почему вы, русские, не подставили шею под иноземное ярмо. Вы же согрешили, вы не поняли истинной свободы, а «свобода — это САМОСТЕСНЕНИЕ! — самостеснение — ради других!.. Аспектов самоограничения — международных, политических, культурных, национальных, социальных, партийных — тьма. Нам бы, русским, разобраться со своими. И показать пример широкой души».

Без большого промедления выясняется и «широта» солженицынской души — добровольно перестать быть великой державой. Нелепость? Конечно. Но Солженицын стоит на своем, объясняя с видом знатока: «военных необходимостей у нас вдесятеро меньше», нужно на «многие годы сильно сократить военную подготовку». Разоружение перспективно только при том условии, если обе стороны вступают на этот путь, к чему неустанно зовет Советский Союз. В наши дни общепризнано, что существует стратегический паритет между СССР и США, что, помимо прочего, определяет соотношение сил на международной арене. Солженицын же предлагает, чтобы военная мощь СССР составила бы 10 процентов от американской — это называется проявить «широту души»! Что же касается Соединенных Штатов, то им Солженицын отводит особую роль. Выступая 30 июня 1975 года перед трехтысячной аудиторией, собранной стараниями руководства АФТ-КПП в Вашингтоне, он говорил: «Бремя лежит на плечах Америки. Ход истории, хотите ли вы этого или нет, возложил на вас руководство миром». Привычка к плагиату, видимо, въелась Солженицыну в плоть и кровь. Не кто другой, как Трумэн, начиная «холодную войну» с ее бешеной гонкой вооружений в декабре 1945 года, учил американцев: «Хотим мы этого или не хотим, мы обязаны признать, что одержанная нами победа возложила на американский народ бремя ответственности за дальнейшее руководство миром». В другой речи — 9 июля 1975 года в Нью-Йорке он настаивал: «Было время, когда Советский Союз не шел ни в какое сравнение с вами по атомному вооружению. Потом сравнялся, сравнялся. Потом, сейчас уже все признают, что начинает превосходить. Ну, может быть, сейчас коэффициент больше единицы. А потом будет два к одному… Идут тучи, надвигается ураган». Следовательно, вооружайтесь, вооружайтесь до зубов!

Таков провокатор Солженицын, имеющий два лица: одно обращено к Западу, другое — к СССР. Соединенным Штатам, по нему, положено «руководить» миром, обеспечивая это абсолютным военным превосходством, диктуя всем народам свои условия. Нам, открывшим подлинную историю человечества, строящим новое общество, встать в позицию «самостеснения», склонить головы и преклонить колени перед империализмом, а чтобы это было легче сделать, для начала демонтировать военную мощь Советского государства. Таков Смердяков второй половины XX века.

В лице Солженицына ЦРУ обрело верного слугу. Весь убогий идеологический багаж Солженицына до удивления схож с самыми затасканными клише антисоветской пропаганды на Западе. Несмотря на необъятные претензии, он не больше чем популяризатор антикоммунистических доктрин, причем в своем рвении не затрудняет себя даже их переработкой, а прибегает к плагиату. Основной «труд» Солженицына — пресловутый «Архипелаг Гулаг».

Книга эта в наши дни входит в обязательный ассортимент дежурной антисоветской пропаганды, разумеется, с надлежащими реверансами в сторону «мыслителя» и прочим. Она преподносится как плод самостоятельных «раздумий» и т. д. Конечно, для широкой аудитории на Западе. По-иному трактуется вопрос в научной литературе на том же Западе, где источник вдохновения сочинителя указывается с достаточной точностью. «Хотя Солженицын ввел термин «гулаг» в международный словарь, — замечает американский историк Д. Ерджин, — в английский язык это слово было введено значительно раньше. В майском номере журнала «Плейн ток» за 1947 год была статья «Гулаг — рабство, инкорпорейтед» с картой важнейших лагерей. Солженицын, вероятно, даже видел эту карту еще в России».

Надо думать, что руководство НТС испытывало законное чувство авторской гордости, когда появились графоманские пухлые тома Солженицына, как и радовалось точности выполнения указаний ЦРУ — НТС. Вместо того чтобы антисоветская стряпня появлялась на страницах жалкого «Посева», западная печать разносила ее по тому миру со ссылкой на труды «писателя»!

(Продолжение следует)

(Продолжение)

Расхожий лозунг, выброшенный им, «Жить не по лжи» оказался простым перифразом энтээсовского лозунга «Лжи — правду!». Как об этом было заявлено еще в программе НТСНП 1938 года «Лжи — правду!», так назойливо и повторяется при всех хозяевах НТС. Причем в глазах заправил НТС фраза эта несет совершенно четко определенную семантическую нагрузку, это пароль, по которому они отличают «своих». Поремский, продавая очередную ложь хозяевам, разглагольствовал в конце 1975 года: «Сами эти миллионы «живущих не по лжи» уже приобретают облик организации — идейную целенаправленную общность, находящую свое выражение в системе каких-то если не действий, то реакций на таковые». Твердя пароль НТС, Солженицын включился в число занятых подрывной работой ЦРУ-НТС.

16 ноября 1974 года Солженицын провел в Цюрихе пресс-конференцию «О будущем России». Собравшейся пестрой аудитории он доказывал, что развивает «свою» программу: «Программу, которую я предлагаю для моей страны, я называю нравственной революцией. Эту программу я изложил в документе «Жить не по лжи!». Теперь заглянем в некий материал «Стратегические проблемы освободительной борьбы», разработанный в 1971- 1972 годах стратегической комиссией совета НТС. Там сказано: «НТС руководит труднейшей работой его участников по нравственному совершенствованию самих себя и своего народа. России нужна не только политическая, но и духовная перестройка. Только революция духа может гарантировать успех революции гражданской!»

Начальные пути «нравственной революции», предлагаемой Солженицыным, как видим, почти точно списаны из упомянутого материала НТС. Сравним далее:

НТС:

Нужен «стихийный саботаж». Не ходить на собрания, а если пошел — не выступать, не аплодировать… Не принимать участия в официальных шествиях и демонстрациях. Не участвовать ни в каких выборах.

Солженицын:

Нужна кампания «гражданского неповиновения». Не даст загнать себя на собрание… Не даст принудить себя идти на демонстрацию или митинг. Не поднимает голосующей руки…

Ну что сказать по поводу всего этого?! Для НТС бесперебойная выдача подробных рекомендаций, как нам всем надлежит вести, не новинка. Главари союза занимаются этим многие десятилетия. Их призывы не могут вызывать у советских людей ничего, кроме омерзения. Но типографский станок НТС продолжает работать. Эта и иные инструкции настоятельно необходимы НТС для отчета перед ЦРУ. Они создают в глазах руководителей подрывной работы против Советского Союза впечатление, что НТС занят «делом». За сим следуют просьбы о денежных подачках.

Плагиатору, однако, не давали покоя лавры теоретика. Вот антисоветский сборник «Из-под глыб», опубликованный на Западе. Заботами ЦРУ все материалы в нем пронизаны лютой ненавистью к Советскому Союзу, к коммунизму, треть материалов в нем принадлежит перу Солженицына.

На его взгляд, по своей масштабности этот сборник можно сопоставить только с пресловутым сборником «Вехи», о котором Солженицын придерживается самого высокого мнения: «Вехи» через 60 с лишним лет и сегодня стоят как вехи и действительно показывают нам путь». Прекрасно! Шагу не может сделать наш «философ» без костылей НТС. Давным-давно НТС переиздал «Вехи» и настойчиво рекомендовал его как настольную книгу.

Рассуждать о «Вехах» он взялся по облегченному, адаптированному бердяевскому переложению, благо НТС переиздал статейку «Духи русской революции». Вся теоретическая «мудрость» Солженицына уместилась в конечных выводах Бердяева; И конечно, коль скоро для него свято все рекомендованное ЦРУ-НТС, он прилежно им воспользовался.

Бердяев:

Теперь «Вехи» не были бы встречены в широких кругах русской интеллигенции, как в то время, когда они появились. Теперь правду «Вех» начинают признавать даже те, которые их поносили. Но путь к возрождению лежит через покаяние, через сознание своих грехов, через очищение духа народного от духов бесовских.

Солженицын:

Роковые особенности русского предреволюционного образовательного слоя были основательно рассмотрены в «Вехах» — и возмущенно отвергнуты всей интеллигенцией, всеми партийными направлениями… И только то радует, что через 60 лет, кажется, утолщается в России слой, способный эту книгу поддержать. Только через полосу раскаяния множества лиц могут быть очищены русский воздух, русская почва.

Так вот откуда солженицынское «раскаяние»! Плагиат Бердяева. Уместно напомнить, что Бердяев, писавший вскоре после Великого Октября, видел в «покаянии» философский камень для того, чтобы повернуть колесо истории вспять. Не дождался. Теперь Солженицын принял эстафету.

И конечно, НТС поторопился отчитаться перед ЦРУ этим сборником. Прожженный мерзавец, сотрудничавший с гестапо, Редлих по достоинству аттестует тех, кто принял участие в сборнике: «Авторы «Из-под глыб» ощущаются нами братски не только потому, что издательство «Посев», как только явилась к тому возможность, перепечатало сборник «Вехи». Те самые «Вехи», которые Солженицын называет пророческими…» «Отношение к сегодняшнему политическому режиму в России у нас с авторами «Из-под глыб» вполне одинаковое», — оповещает Редлих, а дополнительно находит: «Тысячу раз прав Солженицын». В восторге от того, как пересказали косноязычные инструкции НТС авторы сборника (надо сказать, без особого литературного блеска, зато очень пространно), Редлих, закусив удила, выбалтывает: «Солженицын призывает нас к нравственной революции. И мы принимаем его призыв. Верно, начинать надо с самого себя (это энтээсовцы-то! — Н. Я.). Но не ради себя… В нашей стране за революцией нравственной неизбежна и революция политическая… Здесь нельзя остановиться на полпути, и если у России есть будущее, то будущее это в полном и окончательном одолении большевизма, а перестройка самих основ нашего социального бытия в том, что во всех словарях называется революцией».

Редлих наверняка, припомнив самые волнительные моменты своей службы в гестапо, требовал крови. Он с прямотой палача разъяснял, что означают на практике теоретические концепции «нравственной революции». «Мне боязно, что авторы «Из-под глыб» не то что останавливаются на полпути, но, указав верный путь… все же приостанавливают тех, кто готов пойти по нему. Мир — великая ценность. Но «не мир Я пришел принести, но меч», и, хоть «поднявший меч от меча и погибнет», поднимали его и святые воины… Духовное возрождение России нельзя оторвать от политического ее освобождения, нравственную революцию от государственного переворота». Думается, что Редлих сам поставил все точки над «и».

Эти откровения падают на март 1975 года. К этому времени в США набирала силу кампания по «расследованию» деятельности ЦРУ, за которой энтээсовцы наверняка следили с затаенным дыханием. Достойные покровители, а главное — источники финансирования, как им представлялось, попали в трудное положение. Не представлялось невероятным, что прижимистые американские законодатели могут заглянуть в бухгалтерские книги ЦРУ и урезать бесполезные расходы типа финансирования НТС. Конечно, до всего этого дело не дошло, но тогда кто знал!

Дабы предотвратить страшную угрозу, НТС буквально из кожи вылез, чтобы доказать свою полезность. Смотрите, мы вырастили Солженицына и иных, а следовательно, не зря получаем доллары. Но каковы бы ни были мотивы этих откровений, они существенны для анализа целей «творчества» писателя.

4

Против чего и кого стоит Солженицын, совершенно ясно. А за что же он выступает, какова, если можно так выразиться, его конструктивная программа, если вообще о ней можно говорить? В развитии «нравственной Революции» он требует немедленного отказа от марксизма «раньше, а не позже».

Прием, подсказанный ЦРУ, пекущимся о «конце идеологии» и вполне в солженицынском духе — разоружайтесь по всем линиям, отказывайтесь от того, что составляет вашу силу. Но «пророк» и здесь неоригинален. Призыв к отказу от марксизма также перепев указаний ЦРУ и программных установок НТС. Он лютый противник социализма, всего того, что было создано советским народом под руководством Коммунистической партии с 1917 года.

Солженицын обнаруживает трогательное единство взглядов с НТС, когда речь заходит об идеальном обществе. Взахлеб описывая «новое» государство, он не жалеет красок. Обетованная земля окружена голубым и розовым сиянием. Но архитекторы из «Посева», конструируя на своих страницах будущее России, не забывают здесь же провозгласить: «Российские оппозиционеры и революционеры должны уже сейчас заявить о режиме в местах заключения новой России, которые несомненно будут». Компетентность энтээсовцев в этом отношении и их интерес к вопросу сомнений не вызывают — они были среди тюремщиков в гитлеровских лагерях массового уничтожения.

«Вехи» — главное пособие для устроителей нового мира. «Вехи» и сегодня кажутся нам как бы присланными из будущего», — восторгается Солженицын. Заглянем и мы в это пособие. Солженицын мечтает о том, чтобы там, где-то в туманном завтра, были по крайней мере восстановлены благословенные, по его отсчету, порядки, существовавшие до 1917 года. В «Вехах» сказано буквально от лица его и ему подобных: «Каковы мы есть, нам не только нельзя мечтать о слиянии с народом, — бояться его мы должны пуще всех казней власти и благословлять эту власть, которая одна своими штыками и тюрьмами все ограждает нас от ярости народной». Нет никакого сомнения в том, куда намерен Солженицын и иже с ним, отталкиваясь от «Вех», направить острие классовой репрессии.

Но «Вехи» учили и другому — крайнему лицемерию в достижении целей буржуазии. Там фарисейски заявлялось: «Марксизм с его учением о классовой борьбе и государстве как организации классового господства был как бы завершением интеллигентского противогосударственного отщепенчества».

Ошельмовав таким образом лучших представителей народа, поднявшихся на борьбу против самодержавия, авторы «Вех» предлагали российской интеллигенции принять в качестве символа веры идеологию буржуазии: «Нужно наконец признать, что «буржуазная» наука и есть именно настоящая объективная наука, «субъективная» же наука наших народников и «классовая» наука наших марксистов имеют больше общего с особой формой веры, чем с наукой». Походя заметим, что напрасно на Западе в конце пятидесятых годов поднимали на щит Д. Белла и К° как первооткрывателей «деидеологизации». Приоритет в создании этой теории принадлежит «Вехам».

Во имя счастья народа российские революционеры шли на виселицу, каторгу. В «Вехах» в выражениях, не вызывающих никакого сомнения, этот путь безоговорочно осуждался, а русская интеллигенция признавалась ущербной. Стране, стоявшей на пороге революции, где во имя ее совершались легендарные подвиги, противопоставлялся обывательский, мещанский Запад. «В этом коренное отличие нашей интеллигенции от западной, — вещали «Вехи», — где забота о личном благополучии является общественной нормой, чем-то таким, что разумеется само собой… Эгоизм, самоутверждение — великая сила; именно она делает западную буржуазию могучим бессознательным оружием божьего дела на земле». Набивать карманы, жить за счет пота и крови своего ближнего, конечно, для господ буржуев дело божье. Понятное, кстати, и миллионеру Солженицыну.

Советский народ придерживался диаметрально противоположного мнения, когда в огне революции смел эту нечисть с лица земли. Теперь энтээсовцы и Солженицын мечтают восстановить их «царство божье» на земле, пигмеи вознамериваются забраться на шею исполину — великому народу великой страны. Но хотя они ориентируются на вехи, расставленные «Вехами» более полустолетия назад, нельзя сказать, чтобы эти господа ничему не научились. Царские тюрьмы и штыки, о которых они тоскуют, оказались непрочными. Солидаристы надеются накинуть не узду, а удавку на шею народа. Единственно пригодной структурой государственного устройства для СССР солидаристы считают фашизм. Это не отсебятина и не случай похищения заглавной страницы из библии фашизма. Коль скоро они находятся на содержании ЦРУ, то идеи эти, конечно, разделяются, благословляются ведомством. Вспомним директиву СНБ 20/1, в которой трактовалось о будущем устройстве России без Советской власти.

А Солженицын? «Сегодня меньше, чем все минувшие столетия, — вещает он, — приличествует нам видеть в западной парламентской системе единственный выход для нашей страны… И Россия тоже много веков просуществовала под авторитарной властью нескольких форм — и тоже сохранила себя и свое здоровье…»

В каком бы направлении ни развивалась «творческая» мысль диссидентов, в конечном итоге они выходят к модели авторитаризма. Солженицын писал о Сахарове: «Интересно, что Сахаров, похваливая западную демократию… проговаривается о совсем другой мечте: «очень интеллигентное… мировое руководство», «мировое правительство…». Это уже совсем иной принцип — власти АВТОРИТАРНОЙ, которая могла бы оказаться либо дурной, либо отличной, но способы ее создания, принципы ее построения и функционирования немного общего могут иметь с современной демократией».

Солженицын — неутомимый пропагандист идей авторитаризма как универсально пригодных для всего человечества. Горячечные идеи Солженицына, конечно, разделяет международная реакция, ибо он зовет покончить с советским строем. Но ведь он говорит не только это. В политический лексикон фашизма неизбежно входят поношения «плутократии», которая не способна ввести угодный фашистам порядок в дела человеческие. Фашисты — цепные псы монополистического капитализма, поносящие демократию. Гитлер утверждал, что воздвигает «третий рейх» на обломках веймарского свинарника, ибо буржуазная демократия в Германии обанкротилась. Гитлеровцы распинались в том, что фашистская диктатура венчает-де все развитие человечества и «новый порядок» не будет иметь конца. Третирование западной демократии занимало видное место во фразеологии всех без исключения фашистских режимов.

Солженицын прочно держит эстафету идеологов фашизма. Он настаивает: западный мир «почти перестает и существовать. Катастрофическое ослабление западного мира и всей западной цивилизации… Это главным образом результат исторического, психологического и нравственного кризиса всей той культуры и системы мировоззрения, которая зачалась в эпоху Возрождения и получила высшие формулировки у просветителей XVIII века».

(Продолжение следует)

(Продолжение)

Магистральная цель всех его литературных упражнений — попытка доказать, что будущее за авторитаризмом, фашизмом. К своей излюбленной цели он приспосабливает толкуемые им вкривь и вкось в обоснование авторитаризма теории «технократии». А чтобы донести их до массового сознания, облекает свои рассуждения в форму романа.

Но почему тогда на Западе Солженицын поднят на щит, ведь он носитель идей, чуждых значительной части правящих классов, скажем, в США? Разве трудно было разглядеть все это уже в те времена, когда Солженицын формально не выходил за рамки литературы, не писал еще политических статей, не выступал с речами пророка? Болгарский публицист Н. Павлов проницательно диагностировал суть этого феномена еще до появления солженицынских откровений «Из-под глыб».

«Империалистическая пропаганда, — писал Н. Павлов, — давно создала стереотип Солженицына как поборника «либерализации» и прочих расхожих в буржуазно-демократических странах лозунгов. Идейное содержание «Августа четырнадцатого» начисто перечеркивает благостный стереотип. Отрицание политической деятельности, парламентаризма, а следовательно, атомизация общества, прельстительные речи насчет пригодности технократии к руководству — общее достояние, основы философии тоталитарных, фашистских режимов. Все сторонники изуверских фашистских доктрин в двадцатые годы в Италии, в тридцатые годы в Германии начинали с ликвидации в условиях капитализма партий за исключением своей собственной, а кончали физическим истреблением инакомыслящих…

Так-то при ближайшем рассмотрении и оказывается, что сей необыкновенный светоч «либерализма», по клятвенным заверениям буржуазной пропаганды, на деле заурядный и неоригинальный носитель авторитарных идей. Дайте только власть людям, описанным и воспетым Солженицыным, и польются потоки крови.

Автор много правее буржуазной демократии. Едва ли этого на Западе не видят те, кто поднимает на щит Солженицына, и, конечно, он непригоден для использования там. Отсюда поразительная однобокость в рецензиях на книгу в западной печати, эта ее сторона начисто игнорируется. Его упорно поддерживают по понятной причине — почему бы международной буржуазии, использующей в борьбе против мирового революционного процесса диктаторские режимы, не приставить к делу еще и идеолога, пусть исповедующего тоталитаризм! Ведь он обладает прекрасными верительными грамотами — зоологически ненавидит Советский Союз.

Когда «пророка объявился на Западе, то, по свидетельству американского журнала «Ньюсуик», президент США Никсон с некоторым удивлением заметил членам кабинета:

- А ведь Солженицын-то правее Барри Голдуотера! Государственный секретарь Киссинджер, по основной профессии историк, уточнил:

- Нет, господин президент. Он правее царей.

Если так, рассудили в Белом доме, то западным профессионалам-идеологам сентенции Солженицына доставили неописуемое огорчение. Поучительный пример дал тот же «Ньюсуик». Сколько слез годами проливал журнал, скорбя по поводу судьбы Солженицына в СССР, и вот на тебе, встречи лицом к лицу с ним закаленные редакторы не выдержали и поперхнулись. Слов не хватает, чтобы описать их затруднительное положение, а поэтому пусть они сами скажут о своих тревогах и заботах: «Прибытие Александра Солженицына поставит в затруднительное положение интеллектуалов… Для большинства на Западе дело было достаточно ясно: Александр Солженицын идеологически и по своим настроениям был-де одним из них, сторонником свободы и демократии, а высылка его на Запад, в сущности, награда, и он желанный гость. Убеждение в этом продержалось недолго. Из потока слов предстал иной Солженицын, куда менее опрятный и приемлемый, чем считали раньше… крайний сторонник авторитаризма и не верящий в демократию…

Солженицын смягчил многие свои антидемократические заявления… но все же неясно — какой же вариант отражает его подлинные чувства. Надуется ли Запад из-за того, что один из его ведущих идеологических героев на деле оказался аполитичным дураком — святошей, покажет будущее».

Поэтому, высоко ценя антикоммунистические воззрения Солженицына, западные газетчики все же попросили его разъяснить личное отношение к Западу. Он выжал из себя: «Я только хочу поправить, чтобы не было неверных представлений: я не против демократии вообще…» Немножко подучился. Как хамелеон на полосатом пледе, окрасился в приличествующие цвета.

«Образование» его в этом направлении пошло гигантскими шагами. Не то чтобы Солженицын усмотрел где-то спасительный свет. Скорее он вплотную столкнулся с волей хозяев. Очень скоро он продемонстрировал глубокую справедливость старой истины — кто платит, тот заказывает музыку. Пришел он к этому выводу, конечно, не столько сам, сколько на помочах все того же ЦРУ, взявшегося через НТС наставлять Солженицына в мудрости, как жить на Западе.

НТС постарался укоротить длину языка Солженицына, естественно, только в одном отношении, чтобы он никоим образом не поранил бы ненароком священной коровы «демократии». Вот как оно получается; когда нужно, фашиствующие энтээсовцы рядятся в тогу «демократии». Коль предписано сменить идеологическую форму одежды, то и Солженицын одевается по погоде, определенной энтээсовскими синоптиками.

Тот, кто вчера еще бил себя в грудь, вопил о железной последовательности своих убеждений, перестроился буквально на глазах. В речи в Нью-Йорке 9 июля 1975 года он льстиво говорил: «На руководство вашей страны, которая откроет третье столетие своего существования, может быть, ляжет тяжесть, которой еще не было во всей американской истории. Вашим руководителям этого уже близкого времени понадобятся глубокая интуиция, духовное предвидение, высокие качества ума и души. Пошли вам бог, чтобы в те минуты вас возглавили такие же великие характеры, как те, которые создали вашу страну».

Аплодисменты, конечно. А почему бы американцам, да и не им одним, не помянуть добрым словом Вашингтона, Джефферсона и других «отцов-основателей» США, достойных людей своего века? Только Солженицын потревожил тени великих не для того, чтобы воздать им должное. «Люди, создавшие ваше государство, — нравоучительно изрек Солженицын, а ему уж доподлинно известны их думы, — никогда не упускали из рук нравственного компаса… И свою практическую политику они сверяли с этим нравственным компасом… Руководители, создавшие вашу страну, никогда не говорили: пусть рядом царит рабство, ладно, а мы вступим с ним в разрядку, лишь бы оно не распространилось на нас».

Рабство во времена, о которых он говорил, было закреплено американской конституцией и царило не «рядом», в самих Соединенных Штатах. Вашингтон, Джефферсон, Мэдисон были крупными рабовладельцами и не видели в этом ничего зазорного. Отнесем это за счет хотя бы малограмотности писателя в области истории. Но дело не в этом. Он силился вырвать «отцов-основателей» из рамок своего времени и своего класса и превратить их в солдат «холодной войны». Если и учили чему-нибудь своих сограждан «отцы-основатели», и прежде всего Вашингтон, в канонизированном «Прощальном обращении к стране», то именно смертельной опасности подмены идеологическими соображениями практической политики. В чем и суть классического духовного наследия «отцов-основателей» США. Другое дело, как обращаются с ним правые экстремисты в США, к которым примкнул Солженицын.

Ему хотелось бы начертать на знаменах пресловутой «нравственной революции», глобального антикоммунистического похода, еще имена Вашингтона и Джефферсона!

5

Первую годовщину своего выдворения из Советского Союза Солженицын ознаменовал выпуском в Париже книги мемуарного жанра «Бодался теленок с дубом. Очерки литературной жизни». С ее страниц предстает отталкивающий образ Солженицына — лицемера и ханжи. Отчего саморазоблачение? Его можно должным образом понять, только «вписав» его в тактику «психологической войны». Уже говорилось о необыкновенных откровениях Редлиха весной 1975 года. В то же время появился и солженицынский «Теленок». Совпадение не случайное. Теперь и ЦРУ спешит с новым большим отчетом о работе своего литературного подрядчика. Читайте, смотрите, вот наши достижения, вот как мы ведем «психологическую войну»!

Без преувеличения можно сказать, что эта книга отражает видение советской действительности глазами ЦРУ. В директивном документе ЦРУ-НТС, оценивавшем обстановку в СССР на рубеже шестидесятых и семидесятых годов, говорится о якобы существующем «подполье верхнего этажа» и «подполье нижнего этажа». «Пуповина, связывающая эти два «подполья», — группы и фигуры, вышедшие на поверхность и ставшие известными стране… так… для «нижнего» характерна фигура Солженицына… « Набивая себе цену в глазах ЦРУ, он с величайшим бахвальством рассказывает, как пытался соорудить антисоветское подполье: «С кем-то знакомство, через него другое, там — условная фраза в письме или при явке, там — кличка, там — цепочка из нескольких человек — просыпаешься однажды утром: батюшки, да ведь я давно подпольщик!»

В порядке отчета и поучения единомышленников он подробно описывает свою тактику при попытках протащить антисоветские пасквили в советскую же печать. С сокрушением сердца он убедился, что использовать средства массовой информации Советского государства для спекуляций по поводу культа личности не удастся. Лагерная тема утрачивала полезность как средство подрывной работы. Значит, нужно, и не мешкая, менять тактику. Печатать сочинения на эту тему на Западе.

Шло лето 1968 года. Закончен «Архипелаг Гулаг», по замыслу Солженицына, самое грозное оружие против Советского Союза. То был отнюдь не плод единоличного творчества, а обобщение усилий как государственных ведомств США, так и индивидуальных антикоммунистов. Как название, так и тематика подготовлены соответствующими изысканиями. В 1946-1950 годах госдепартамент и АФТ составили карту ГУЛага, которую в 1951 году издали массовым тиражом. В сентябре 1954 года госдепартамент издал официальный отчет «о принудительном труде» в СССР. На долю Солженицына оставалось обобщить все эти материалы и поставить на них свое имя, то есть персонифицировать их в интересах ведущейся ЦРУ «психологической войны».

Зададимся одним вопросом: если уже в 1968 году было изготовлено это «оружие», по мнению Солженицына, да и наверняка ЦРУ, страшной, пробивной силы, то почему публикация на Западе состоялась более чем через пять лет? 2 июня 1968 года, пишет Солженицын, «Архипелаг» закончен, отснята пленка, свернута в капсулу… Отправление будет авантюрное, с большим риском… Неудачные случайности, затрудняющие отправку… узналось об удаче. Свобода! Легкость! — почти как юмор, летним пухлым, но не грозным облаком прошла большая против меня статья «Литературки» (26.6.68). Я быстро проглядываю ее, ища чувствительных ударов — и не находил ни одного! Никто не углядел моего уязвимого места: что против печатанья «Круга» («В круге первом». — Н. Я.) — я ведь не возразил, не протестовал — почему?.. Не тот борец, кто поборол, а тот, кто вывернулся».

Напрасно Солженицын кривляется и поносит всех. Тогда к нему относились как к начинающему, спотыкающемуся, но все же литератору. Кто мог быть посвящен в его тайные дела! С ним спорили, не соглашались, но делали это в рамках нормальных взаимоотношений порядочных людей. Да, мудрено было рассмотреть под маской «страдальца» человека с уголовной психологией. Солженицын прекрасно понимал это и всеми силами старался подольше носить эту маску. «Значение подполья, — поучает НТС, — не в его количественном размере, а в его политическом качестве». Отсюда вытекает «признание допустимости, а зачастую необходимости маскировки». Выход «Архипелага» тогда означал бы, что маска сорвана, а у Солженицына были новые обширные планы.

Иные склонны были считать, что Солженицыну покоя не дает лагерная тема, а он думал совершенно о другом. 1968 год для него был определенным рубежом: «Я как раз перешел тогда через пятьдесят лет, и это совпало с чертой в моей работе: я уже не писал о лагерях, окончил и все остальное, мне предстояла совсем новая огромная работа — роман о 17-м годе (как я думал сперва, лет на десять)». Это «главная» работа, по сравнению с ней все написанное — так, мелочь, для получения известности, пусть скандальной.

Нехватку литературных произведений, какие бы они ни были, ЦРУ и Солженицын решают компенсировать получением Нобелевской премии. На страницах книги он повторяет то, что твердил тогда ежедневно в своем кругу и что немедленно доходило до ЦРУ: «Мне эту премию надо! Как ступень в позиции, в битве! И чем раньше получу, тем тверже стану, тем крепче ударю!.. Дотянуть до нобелевской трибуны и грянуть!» Причем в бесконечных беседах с радетелями с Запада он устанавливает и срок искомой премии: «Для меня 70-й год был последний год, когда Нобелевская премия еще нужна была мне, еще могла мне помочь. Дальше уже — я начал бы битву без нее». Почему именно год 1970-й? А потому, что на 1971 год падает выход «Августа четырнадцатого» — первого тома задуманного им романа. Следовательно, опубликоваться надо было уже в ореоле нобелевского лауреата.

И кто бы мог подумать? В 1970 году Солженицын поучил Нобелевскую премию по совокупности опубликованных к тому времени произведений. Поразительно! Чудо из чудес, недоступное человеческому разумению. Да, цело обстоит только так и не иначе, объясняет Солженицын, «только теперь, нет, только сегодня я понимаю, как удивительно вел бог эту задачу к выполнению». Если так, тогда какие могут быть вопросы — претензии только к исключительно высшим силам, сделавшим шведских господ своим орудием. Припомним еще и ЦРУ…

Итак, по горячим следам за премией грянул «Август четырнадцатого», который далеко не оправдал надежд сочинителя. Он прояснил его кредо — антипатриотизм, авторитаризм и прочее. Когда появились негодующие рецензии и отрицательные отзывы, Солженицын не мог не заключить: «Уже с «Августа» начинается процесс раскола моих читателей, потери сторонников, а со мной остается меньше, чем уходит. В первых вещах я маскировался… Следующими шагами мне неизбежно себя открывать». Нобелевская премия не смогла ввести в заблуждение честных людей. Вылазка с «Августом четырнадцатого» провалилась.

Они, сочинитель и покровители, перепугались, что это повлечет последствия для распоясавшегося антисоветчика, посему аккредитованные в Москве корреспонденты «Нью-Йорк Таймс» Г. Смит и «Вашингтон пост» Р. Кайзер встретились с Солженицыным, дабы взять у него интервью. Встречу обставили в ужасающе конспиративном духе — надо было показать не меньше как всему миру, что увидеть сочинителя иностранцам — «подвиг». Идиотизм всего последовавшего можно передать разве словами одного из «героев» тайной беседы — Р. Кайзера. В своей книге, впервые вышедшей в США в 1976 году, Кайзер с убийственной серьезностью открылся: «В то время дело представлялось опасным и вызывало немало опасений. Мы не знали, что нас ожидает высылка казалась вполне возможной и что ожидает Солженицына. Вот как я записал все это три года назад, слегка отредактировав спустя три года.

Нам сказали взять с собой магнитофоны и фотоаппараты, чтобы запечатлеть интервью и Солженицына с семьей для потомства. Нас предупредили: идти, не привлекая внимания. Я завернул магнитофон и фотоаппарат в старые номера «Правды» и сунул в авоську, какие русские обычно носят в кармане. Я надел джинсы и потертую рыжую куртку, которые обычны среди московских студентов, и вышел из квартиры в десять утра.

Сначала я отправился в американское посольство сообщить о своих намерениях консулу. Об этих мерах предосторожности мы договорились заранее. Если мы не дадим знать о себе к семи вечера (сообщил я консулу в записке, которую передал ему через стол), он должен обратиться с официальным запросом. Мы оба находились в Москве только семь месяцев и все еще не были уверены в нашем статусе. Мы принимали эти меры предосторожности, зная, что никогда не простим себе, если что-нибудь произойдет. Нужны или полезны они были — открытый вопрос. Из посольства я направился в магазин, где запасся двумя булками. Затем, как было договорено, я поехал, меняя автобусы, чтобы выяснить, нет ли за мной слежки. Ничего подозрительного.

(Окончание следует)

(Окончание)

Я встретился с Риком (Смитом) на углу у дома Солженицына на улице Горького, и мы подошли в подъезду. Тут мы увидели милиционера, стоявшего у входа… Мы выскочили из двора, обошли квартал и через пять минут подошли к подъезду с другой стороны… Милиционер ушел. Вошли в подъезд, перед нами дверь квартиры Солженицына. Но тут у лифта стояла женщина. Мы немного подождали, пока она вошла в лифт. Тогда мы позвонили. Загремел засов, и слегка открылась дверь на цепочке. За ней растрепанная борода. Он внимательно осмотрел нас и впустил. Он волновался не меньше нас, и потому нам пришлось представляться дважды…

В квартире были задернуты шторы… Он вручил нам пачку бумаг, оказавшихся «Интервью с «Нью-Йорк таймс» и «Вашингтон пост»… Мы поняли, что его не интересуют наши вопросы. Он намеревался сам провести интервью с собой. Рик разнервничался. Он всегда опасался, что мы попадем в ловушку — будем делать то, что нужно Солженицыну, а не нам».

С некоторым трудом пронырливые журналисты убедили Солженицына принять их правила игры. Последовала четырехчасовая беседа, во время которой все трусили изрядно. Дело было сделано. Смит и Кайзер вышли, уселись в машину, которую жена одного из них подогнала и оставила поблизости. Скорее от опасного места! Но при развороте — резкий удар — в машину врезалось такси…

«Я услышал крик Рика: «Хватай все и беги, беги, беги!» Об этом же подумал и я, и, схватив наше оборудование, бесценный единственный экземпляр интервью, я ринулся из машины, прыгнул в троллейбус и был таков!» — завершает Кайзер описание памятного дня. Очень скоро журналисты выяснили, что авария отнюдь не была «подстроена».

Вот так организовывались контакты Солженицына с представителями «свободного» мира. Последние прекрасно понимали, что злоупотребляют своим официальным положением, определенно занимаются отнюдь не похвальным делом. Впрочем, каждому свое. Мелкотравчатые газетчики выполняли посильные задания, а серьезные люди в Вашингтоне делали то, что по плечу только им.

ЦРУ бросает в бой стратегический резерв. На рубеже 1973-1974 годов на Западе печатается «Архипелаг». ЦРУ затевает оглушительную пропагандистскую кампанию.

Книга не имеет ни малейшего отношения к литературе, это очередной ход в «психологической войне». Солженицын с головой окунается в политику самого дурного пошиба, действуя как опытный провокатор. Опьяненный Нобелевской премией, он вознесся: «Вот когда я могу как бы на равных поговорить с правительством. Ничего тут зазорного нет: я приобрел позицию силы — и поговорю с нее. Ничего не уступлю сам, но предложу уступить им».

С неописуемой заносчивостью он выдвигает различные требования в трескучих заявлениях, печатающихся на Западе и передающихся по радио на русском языке в Советский Союз. Теперь он с гордостью признается, что давно наладил тесные контакты с «радиоголосами» на Западе. Что бы ни передавал им Солженицын, моментально включалось в радиопередачи на СССР.

Он из кожи лезет, чтобы мобилизовать, поднять Запад на антисоветскую кампанию. Неотступная мысль «у меня: как Запад сотряхнуть». Любыми путями подрывать Советский Союз изнутри, а тем временем антисоветская кампания будет набирать силу. Покончить с таким положением, когда «Запад перед ними едва ли не на коленях». Поток инсинуаций и клеветы Солженицына был поддержан реакционными органами печати и радио. Солженицын самодовольно подводил итоги: «Еще не успели высохнуть мои интервью и статья с горькими упреками Западу за слабость и бесчувственность, а уже и старели: Запад разволновался, расколыхался невиданно». Он даже находит, что развернувшаяся кампания по силе «была неожиданной для всех — и для самого Запада, давно не проявлявшего такой массовой настойчивости против страны коммунизма». Насчет «массовой» он, конечно, преувеличил, но действительно в дело были употреблены немалые пропагандистские и финансовые возможности, которыми располагают ЦРУ и другие западные спецслужбы.

Действия Солженицына имели своим логическим результатом то, что он был выдворен из пределов Советского Союза к тем, кто содержит его.

6

Солженицын погнал строки, торопил книги — втянуть без промедления Запад в острейшую конфронтацию с Советским Союзом, толкнуть его, и немедля, на крестовый, поход против коммунизма. «Господи! — восклицает он, оглядываясь на прошлое. — Сколько же вы упустили! Почему вели себя не так в годы второй мировой войны?»

Новые и новые упреки в адрес гитлеровской Германии. В третьем томе «Архипелага Гулаг», вышедшем в 1975 году, эта тема, уже проходившая по прежним писаниям сочинителя, достигает истерического накала. «И если бы пришельцы не были так безнадежно тупы и чванны, — сокрушается Солженицын, — … вряд ли нам пришлось праздновать двадцатипятилетие российского коммунизма». Иными словами, к 1942 году гитлеровская Германия победила бы СССР. Солженицын не добавляет очевидного — если бы в том славном и трагическом году, 1942-м, Красная Армия ценой бесчисленных жертв не удержала бы фронт, то сейчас некому было бы читать его пасквили, да едва ли и он сам мог держать в руке перо. При фашистском «новом порядке» ушло бы через трубы крематориев все грамотное человечество за исключением «расы господ» и обращенных в рабство. Г-н Солженицын едва ли был бы допущен даже в «фольксдойче».

В горячечном воображении, смешав все и вся, он кликушествует: «Населению СССР до 1941 года, естественно, рисовалось: приход иностранной армии — значит свержение коммунистического режима, никакого другого смысла для нас не могло быть в таком приходе. Ждали политической программы, освобождающей от большевизма». Смысл предельно ясен: вам бы, западным демократиям, объединиться с нацистами в едином походе против СССР, к удовольствию г-на Солженицына.

Солженицын призвал Запад принять позицию Катона — Советский Союз должен быть разрушен, а коль скоро разрядка противоречит этому намерению, ее нужно предать анафеме. Он самоуверенно объявил, что начиная с Великой Октябрьской социалистической революции Запад, и в первую очередь Соединенные Штаты, делал бесконечные ошибки, мирился с существованием Советского Союза вместо того, чтобы вооруженной рукой разгромить коммунизм. «Отказ поддержать царя, признание СССР в 1933 году, сотрудничество в войне против немцев, — сказал Солженицын в речи в отеле «Хилтон» в Вашингтоне 30 июня 1975 года — … были безнравственными сделками» с коммунизмом.

Он не погнушался потревожить прах Ф. Рузвельта и У. Черчилля, чтобы охаять западных руководителей антигитлеровской коалиции за их политику сотрудничества с СССР, которая, как известно, была продиктована государственными интересами США и Англии. По его мнению, в их политике в годы второй мировой войны выступала «разительно очевидно их систематическая близорукость и даже глупость», проявившаяся в сотрудничестве с СССР, что особенно непростительно для США, уже имевших «на руках атомную бомбу». Вспоминая о второй половине сороковых годов, Солженицын признается, что со своими единомышленниками «мы высмеивали Черчилля и Рузвельта».

За что? Да за то, объясняет Солженицын — Смердяков, что они считались с Россией. И напрасно — «эта война вообще нам открыла, что хуже всего на земле быть русским». Так заявлено в первом томе «Архипелага», а во втором последовало уточнение: «Нет на свете нации более презренной, более покинутой, более чуждой и ненужной, чем русская». И это о нации, которой мир обязан Великим Октябрем и победным 1945 годом!

В марте 1976 года он поучал английских телезрителей при любезном содействии Би-би-си: «В пятидесятые годы, после окончания войны, мое поколение буквально молилось на Запад, как на солнце свободы, крепость духа, нашу надежду, нашего союзника. Мы все думали, что нам будет трудно освободиться, но Запад поможет нам восстать из рабствам. Столь широковещательное заявление нуждается в уточнениях, кому это «нам» и что понимать под «поколением»? Их можно найти в третьем томе «Архипелага Гулаг»: «Как поколение Ромена Роллана было в молодости угнетено постоянным ожиданием войны, так наше арестантское поколение было угнетено ее отсутствием?». В то время «больше всего, конечно, волновали» недавних прислужников гитлеровцев и военных преступников за решеткой «сообщения из Кореи… Эти солдаты ООН особенно нас воодушевляли: что за знамя! — кого оно не объединит? Прообраз будущего всечеловечества!». А посему, ободренные тем, что экстремистам представлялось началом третьей мировой войны, эти подонки завывали из-за решетки: «Подождите, гады! Будет на вас Трумэн! Бросят вам атомную бомбу на голову!»

В том, что предатели, не довоевавшие вместе с нацистами, придерживались описанной точки зрения, да и стоят на ней по сей день, сомнений нет. НТС и Солженицын тому блистательный пример. Все они зовут к новому нашествию на СССР. Не кто другой, как тогдашний государственный секретарь США Киссинджер, лаконично определил суть солженицынских многословных призывов: «Если бы его взгляды стали национальной политикой Соединенных Штатов, то мы бы встали перед значительной угрозой военного конфликта». А вот что написал в «Вашингтон пост» Д. Крафт: «Для него (Солженицына) коммунизм — само воплощение зла… С этой точки зрения любые контакты между западным и коммунистическим миром зло… Но применение узколичной морали к международным отношениям не дает хорошей политики… Коль скоро взгляды Солженицына столь незначительно связаны с американской действительностью, восхваление его пребывания в стране звучит несколько зловеще». Некоторые советники президента Форда предупредили Белый дом: Солженицын «явно умственно неуравновешен».

Весной 1976 года была организована серия выступлений сочинителя во Франции, Англии, Испании. Выступления в привычном антикоммунистическом репертуаре можно было уверенно предсказать еще до появления его неопрятной бороды на телеэкранах. Поразило другое — время выступлений. Во Франции — между двумя турами кантональных выборов, в Испании — одновременно с конференцией крайне реакционной организации — ветеранов гражданской войны. Как заметил популярный испанский журнал «Бланке и негро», речи Солженицына «вызвали раздражение крайне левых и радость и ликование правых». Оно и понятно — почувствовав себя на коне (нужен!), Солженицын нагородил вздор фашистского толка.

Основной его тезис наиболее ярко прозвучал, пожалуй, в выступлении на французском телевидении 9 марта 1976 года. «Нынешнее положение Запада, — сказал он, — это не только политический, но и духовный кризис, которому, возможно, 300 лет. Этот кризис происходит оттого, что со средних веков мы бросились в материю, мы захотели иметь много вещей, мы хотели жить ради телесного, а моральные задачи мы забыли». Если оставить в стороне религиозно-мистические разглагольствования, суть дела предельно ясна — по Солженицыну, начиная, видимо, с английской революции, мир сбился с правильного пути. Изрек. И пошел дальше своих духовных предшественников. Напомним: «Мы выступаем в роли антитезы по отношению ко всему кругу идей 1789 года» — Бенито Муссолини. «1789 год будет вычеркнут из истории» — доктор Геббельс. Нужно ли напоминать, как Муссолини и Геббельс были вычеркнуты из истории? Вероятно, небесполезный пример для их идеологического фашиствующего последыша.

Он надеялся, что его слова встретят благожелательный прием в Испании. Для этою Солженицын и восхвалил франкизм, который-де принес испанцам «абсолютную свободу». Гордый народ придерживается иного мнения. Журнал «Камбио 16» заметил: «Выступление Солженицына было рассчитано на слабоумных». Один из умеренных лидеров Испании сказал: «Мы должны сейчас задать себе вопрос, не страдает ли этот писатель серьезной психической болезнью, которая нарушила его способности политически правильно мыслить и дала возможность правым экстремистам использовать его личность как орудие для нападок на дело социальной демократии, прав человека и свободы рабочих».

Апокалиптические разглагольствования Солженицына, его параноидные призывы, вне всякого сомнения, надоели многим европейцам. Узрев собственными глазами «пророка» в действии, некоторые не могли скрыть своих переживаний и поторопились поделиться ими с газетами. Одно из писем, помещенное в английской «Таймс», свидетельствует о том, что солженицынский «блиц» против Британских островов не лишил англичан чувства юмора. Некий К. Тайнан написал: «Ну, сэр, теперь, когда Британия сурово поставлена в угол Александром Солженицыным, многие из ваших читателей могут подумать, что писатель в изгнании считает дело всего западного мира погибшим. Счастлив заверить Вас, что это не так. Г-н Солженицын усмотрел по крайней мере один маяк надежды в окружающем мраке. В течение недавнего 48-минутного интервью по испанскому телевидению он с энтузиазмом отозвался о победе Франко в гражданской войне как победе «концепции христианства». Он затем поздравил испанский народ, среди которого провел целых восемь дней, с тем, что испанцы, по его словам, пользуются «абсолютной свободой». Поэтому мы можем со спокойной совестью обозвать большевистскими экстремистами тех граждан Испании, первым побуждением которых после этих слов было чистосердечное желание плюнуть прямо в глаза великому моралисту. Искренне ваш, Кеннет Тайнан».

Европейское турне 1976 года выявило явную непригодность Солженицына для текущей политики. ЦРУ пока списало «пророка» в резерв. Выступления Солженицына становятся редкостью, проще говоря, ему заткнули рот, хотя поминали, и нередко, что живет-де на Западе «борец» с коммунизмом и пр. ЦРУ прибегло к хорошо известной тактике, традиционной в деятельности тамошних спецслужб. В свое время абвер и СС примерно так же обращались с духовным предтечей Солженицына — Власовым. Его поставили на котловое довольствие вермахта, но практически запретили выступать, хотя геббельсовская пропаганда без устали использовала имя предателя. Конечно, времена разные — в нацистской Германии, шедшей к гибели, Власову обеспечили не бог весть какие условия. ЦРУ располагает куда большими материальными возможностями, посему «пророк» живет получше, но в глухой изоляции — вблизи деревни Кавендиш в штате Вермонт.

Корреспондент американской газеты, побывавший у дома Солженицына в 1977 году, подробно описал, где он помещен, однако статья была озаглавлена крайне двусмысленно: «Рай Солженицына: тюрьма собственного изобретения». Насчет «собственного» можно быть уверенным — сказано из кондового американского почитания ЦРУ. Надо думать, над устройством «тюрьмы» немало потрудились профессионалы ведомства. Журналист, естественно, не мог ничего узнать подробнее — в дом никого не пускают, но имел возможность обозреть внушительный забор из колючей проволоки, которым обнесен участок. Различного рода электронное оборудование «стережет» Солженицына от нежелательных посетителей. Жители Кавендиша немало посудачили насчет нового соседа, даже номер телефона которого не внесен в местный справочник. Некая домохозяйка, встретив Солженицына, поздоровалась с ним, назвав по имени. «Он так перепугался, видя, что его узнали», — рассказала она корреспонденту.

В июне 1978 года Солженицына во плоти представили в Гарвардском университете, где в числе 11 человек он получил почетную степень доктора наук. Он произнес речь, повторение того, что уже говорил по прибытии на Запад, скорректированное цензорами ЦРУ. Но, видимо, в ораторском угаре добавил кое-что от себя в плане упреков Западу — недостаточно, мол, решимости в борьбе против коммунизма. Это, вероятно, было бы приемлемо, но вот объяснение показалось обидным. Солженицын разъяснил: «Западный мир потерял общественное мужество… Все власти западных стран резко ослабли». Они, эти самые «власти», отчитали зарапортовавшегося оратора.

Энтээсовский «Посев», с большим запозданием опубликовавший речь Солженицына, вздохнул: «Теперь в Америке обнаружен новый, источник беспокойства — Солженицын». Так же «Нью-Йорк таймс» назвала его «одержимым, страдающим маниакальными идеями и мессианским комплексом». Напомнив о «Вехах», журнал настаивал, что Солженицына не так поняли — он не хотел обижать власть предержащих, а имел в виду другое: «Веховцы, исходя из анализа главных тенденций культуры нового времени, предсказали русскую революцию и все ее последствия. Ныне Солженицын переадресует эти пророчества — ведь обстановка западной жизни позволяет это делать, она до деталей схожа с предреволюционной русской».

Объяснения эти адресованы ничтожной части эмиграции. Совершенно другой вес имеет «Нью-Йорк Таймс».

Когда с начала 1980 года резко усилилась антисоветская кампания на Западе, прорезался и Солженицын. Американский журнал «Форин афферс» в апреле 1980 года вдруг предоставил ему свои страницы для очередной исступленной антикоммунистической проповеди. Она полностью соответствует стратегии ЦРУ — упорных попыток подрыва нашей страны изнутри. Он настаивает, что «Запад, даже до конца единый, может возобладать, только объединившись» с противниками социализма внутри стран социалистического лагеря. Немедленно «прекратить верить в разрядку», ибо «сосуществовать с коммунизмом на одной планете невозможно». Не бог весть какое подспорье в антисоветской кампании, но все же! Появление Солженицына в большой печати Запада ясно показывает — империализм собрал все резервы, дабы попытаться вновь ввергнуть мир в «холодную войну». Рейган шел к власти.

Николай Николаевич Яковлев

«ЦРУ против СССР»
Москва. Издательство «Правда», 1983
OCR и обработка М. Дмитриенко, Алма-Ата, 2008

http://www.pravomyslie.ru/?p=859#more-859

Открытое письмо Дина Рида А.Солженицыну

(http://www.segodnia.ru/sites/default/files/styles/large/public/articles/din06.jpg)

Никто из писателей советской эпохи не нанес столь огромного ущерба репутации СССР, как Солженицын. Вся Европа читала книги, где Советский Союз представлялся как одна большая тюрьма. Именно книги Солженицына внесли немалую лепту в развал страны, за что он получи свою Нобелевскую премию.

Однако в капиталистической Америке находились люди, которые умели смотреть сквозь призму лжи и видеть саму суть. Дин Рин — американский певец, киноактёр, кинорежиссёр и общественный деятель, в далеком 71-м году опубликовал открытое письмо А. Солженицыну, в котором актер назвал все обвинения Солженицына в отношении Советского Союза ложными.
Удивительно, насколько эти слова актуальны и сегодня. Письмо было написано 40 лет назад, и до сих пор оно не потеряло своей актуальности.

Дорогой коллега по искусству Солженицын!

Я, как американский артист, должен ответить на некоторые ваши обвинения, публикуемые капиталистической прессой во всем мире. По моему мнению, они являются ложными обвинениями, и народы мира должны знать, почему они ложные.

Вы заклеймили Советский Союз как «глубоко больное общество, пораженное ненавистью и несправедливостью». Вы говорите, что Советское правительство «не могло бы жить без врагов, и вся атмосфера пропитана ненавистью, и еще раз ненавистью, не останавливающейся даже перед расовой ненавистью». Вы, должно быть, говорите о моей родине, а не о своей!

Ведь именно Америка, а не Советский Союз, ведет войны и создает напряженную обстановку возможных войн с тем, чтобы давать возможность своей экономике действовать, а нашим диктаторам, военно-промышленному комплексу наживать еще больше богатства и власти на крови вьетнамского народа, наших собственных американских солдат и всех свободолюбивых народов мира! Больное общество у меня на родине, а не у вас, г-н Солженицын!

Именно Америка, а не Советский Союз, превратилась в самое насильственное общество, которое когда-либо знала история человечества. Америка, где мафия имеет больше экономической власти, чем крупнейшие корпорации, и где наши граждане не могут ходить ночью по улицам без страха подвергнуться преступному нападению.

Ведь именно в Соединенных Штатах, а не в Советском Союзе свои же сограждане убили в период с 1900 года больше людей, чем число всех американских солдат, погибших в боях в первой и второй мировых войнах, а также в Корее и во Вьетнаме! Именно наше общество считает удобным убивать любого и каждого прогрессивного лидера, который находит в себе мужество поднять голос против некоторых наших несправедливостей. Вот что такое больное общество, г-н Солженицын!

Далее вы говорите о расовой ненависти! В Америке, а не в Советском Союзе, на протяжении двух столетий остаются безнаказанными убийства негров, которых держат в полурабстве. В Америке, а не в Советском Союзе, полиция без разбору избивает и арестовывает любого и каждого негра, пытающегося выступить в защиту своих прав.

Затем вы говорите, что «свобода слова, честная и полная свобода слова — вот первое условие здоровья любого общества, и нашего также». Попытайтесь распространить эти мысли среди страдающих народов, вынужденных бороться за существование и жить вопреки своей воле под гнетом диктаторских режимов, держащихся у власти лишь благодаря военной помощи США.

Скажите о своих мыслях людям, чье «здоровье» заключается лишь в том, что половина их детей умирает при рождении, так как у них нет денег на врача, и они всю свою жизнь мучаются из-за отсутствия медицинского обслуживания. Скажите об этом людям капиталистического мира, чье «здоровье» состоит в том, что всю свою жизнь они проводят в постоянном страхе перед безработицей. Скажите американским неграм, как много им помогли на деле «здоровье» и «свобода слова» в процессе их справедливой борьбы за равноправие с белыми, когда после двух столетий «свободы слова по-американски» во многих районах США считают, что убить негра — это все равно что поохотиться на медведя!

Скажите трудящимся капиталистического мира о ваших идеях по поводу «свободы слова как первого условия здоровья», если из-за нехватки денег их сыновья и дочери не смогут развить свои умственные способности в школе, а поэтому никогда не сумеют даже научиться читать! Вы говорите о свободе слова, тогда как бóльшая часть населения земного шара пока еще говорит о возможности научиться читать слова!

Нет, г-н Солженицын, ваше определение свободы слова как первого условия здоровья неверно. Первое условие заключается в том, чтобы сделать страну достаточно здоровой морально, умственно, духовно и физически, с тем, чтобы ее граждане умели читать, писать, трудиться и жить вместе в мире.

Нет, г-н Солженицын, я не принимаю вашего первого условия здоровья общества и особенно в вашем определении и контексте. Моя страна, известная своей «свободой слова», — это страна, где полиция нападает на участников мирных походов. В моей стране разрешены мирные походы, и в то же время продолжающаяся война губительно отражается на жизни вьетнамского народа, ибо демонстрации, разумеется, нисколько не меняют политику правительства.

Неужели вы действительно думаете, что военно-промышленный комплекс, правящий моей страной и пол миром, печется о «свободе слова»?! Правители его сознают, что они, и только они, обладают властью принимать решения. Воистину, свобода слова на словах, но не на деле!

Вы заявляете также, что Советский Союз идет не в ногу с ХХ веком. Если это и верно, то потому, что Советский Союз всегда идет на полшага впереди ХХ века! Неужели вы предлагаете вашему народу отказаться от своей роли вождя и авангарда всех прогрессивных народов мира и вернуться к бесчеловечным и жестоким условиям, существующим в остальной части земного шара, где несправедливость воистину изобилует в атмосфере чуть ли не феодальных условий многих стран?

Г-н Солженицын, в статье далее сказано, что вы — «многострадальный писатель из Советского Союза». По-видимому, это означает, что вы много страдаете из-за отсутствия моральных и общественных принципов, и что ваша совесть мучает вас в тихие ночные часы, когда вы остаетесь наедине с собой.

Верно, что в Советском Союзе есть свои несправедливости и недостатки, но ведь все в мире относительно. В принципе и на деле ваше общество стремится к созданию подлинно здорового и справедливого общества. Принципы, на которых построено ваше общество — здоровы, чисты и справедливы, в то время как принципы, на которых построено наше общество, жестоки, корыстны и несправедливы. Очевидно, в жизни могут быть ошибки и некоторые несправедливости, однако несомненно, что общество, построенное на справедливых началах, имеет больше перспектив прийти к справедливому обществу, нежели то общество, которое строится на несправедливости и эксплуатации человека человеком. Общество и правительство моей страны отстали от времени, потому что их единственная цель заключается в стремлении сохранить во всем мире статус-кво.

Именно ваша страна стремится делать прогрессивные шаги во имя человечества, и если в чем-то она несовершенна и порою спотыкается, то мы не должны осуждать за эти недостатки всю систему, а должны приветствовать ее за мужество и стремление прокладывать новые пути.

Искренне ваш, Дин Рид

Огонек № 5 (2274), 1971 г.
Литературная газета № 5, 1971 г.

http://www.segodnia.ru/content/111108

«Солженицын выступил в качестве разрушителя исторической России»

Размышления историка Игоря Фроянова в связи с 95-летием небезызвестного публициста

(http://ruskline.ru/images/cms/thumbs/29bb1051c87f0a2098fa28a12114aa6566b90433/froyanov_200_auto.jpg)

Сегодня публицисту Александру Солженицыну исполнилось бы 95 лет. О значении его творчества размышляет в интервью «Русской народной линии» известный русский историк, доктор исторических наук, профессор Игорь Яковлевич Фроянов:

«Солженицын не был профессиональным историком. Он приохотился к познанию истории и написанию якобы исторических сочинений уже в сравнительно поздние годы своей литературной карьеры. Не обладая соответствующими специальными навыками историка, писал на исторические темы и сюжеты как любитель, хотя и с претензией на истину. С этой точки зрения, мы не можем говорить о том, что Солженицын оставил заметный, а уж тем более глубокий след в русской исторической науке. К тому же творчество Солженицына, без сомнения, пронизано определенными личными симпатиями и антипатиями, откровенными предпочтениями и даже фобиями, т.е. настолько субъективно и тенденциозно, что односторонность его позиции видна, как говорится, невооруженным взглядом.

Александр Исаевич был непримиримо, негативно и всеконечно враждебно настроен к советской власти, Сталину и его правлению, вообще ко всему советскому, почему просто не мог дать объективную оценку этим исторически очень важным и достаточно значительным по своей эпохальности временам в истории нашего Отечества. У меня вызывают некоторое удивление, и, признаюсь, протестное раздражение попытки нынешней власти и либерального сообщества поставить Солженицына в ряд самых выдающихся русских писателей – чуть ли не в размер с Л.Н.Толстым. Есть обстоятельная книга Владимира Бушина «Неизвестный Солженицын», посвященная анализу творчества и обозрению биографии Солженицына. Там можно найти много фактов, деталей и черт, которые вряд ли могут служить к вящей славе Александра Исаевича, причем как в области литературного творчества, так и в сфере чисто человеческой.

Русские люди долго будут помнить о том, что Солженицын выступил в качестве разрушителя исторической России. То был, разумеется, идейный разрушитель, владеющий пером и словом, нападающий внешне на СССР – уродливое, по его понятиям, детище советской власти. Не знаю, понимал ли он тогда, что СССР являлся геополитическим преемником именно старой, дореволюционной России. Впрочем, любой ответ на этот вопрос (положительный или отрицательный) характеризует “великого писателя” отнюдь не с лучшей стороны.

Кульминацией его разрушительной деятельности стала известная статья «Как нам обустроить Россию». Надо было обладать искривленным сознанием и больным воображением, чтобы обустройство России предлагать на путях территориального ее расчленения, по сути, растерзания. Ему грезилось, что «надо безотложно, громко, четко объявить: три прибалтийских республики, три закавказских республики, четыре среднеазиатских, да и Молдавия, если ее к Румынии больше тянет, эти одиннадцать – ДА! – непременно и бесповоротно будут отделены…». Немного поразмыслив, «вершитель» судеб России присоединил к одиннадцати бесповоротно отринутым республикам двенадцатую – Казахстан, но урезанный (без Южной Сибири и южного Приуралья). И вот итог: «Объявить о несомненном праве на полное отделение тех двенадцати республик – надо безотлагательно и твердо. А если какие-то из них заколеблются, отделяться ли им? С той же несомненностью вынуждены объявить о НАШЕМ отделении от них – мы, оставшиеся». Иными словами, объявить о самоликвидации Российской державы (СССР) – поведение свихнувшихся, съехавших, что называется, с глузду висельников. Но кто эти, «оставшиеся» в единении? По Солженицыну, – Россия, Украина и Белоруссия.

Ратовать за подобную комбинацию, перечеркивающую тысячелетнюю историю России, мог субъект, лишенный чувства исторической ответственности перед прошлыми, настоящими и будущими поколениями русского народа и других народов России, человек, не понимающий ход российской истории, не разумеющий, как и с какой целью создавалась многонациональная имперская Россия, не чувствующий Промысла Божьего в ее исторических судьбах. Отсюда и куцый его взгляд, будто у нас де «сил нет на окраины, нет у нас сил на Империю», взгляд, согласующийся с установками ненавистников России, подобных Збигневу Бжезинскому или Генри Киссинджеру, которым Солженицын (хотел он того или нет) угождал. Мыслитель никак не мог взять в толк, что в «окраинах» есть сила России, а в России суть сила «окраин», что вместе они представляют мощь необоримую, доказанную сокрушением фашисткой Германии, поставившей хваленую Европу на колени.

Зато он хорошо понимал, что совершить такого рода судьбоносную национальную глупость способен одураченный народ, потерявший историческую память и оттого идущий по жизни наугад, подобно слепцу, управляемому поводырями. И что же? Оказывается, «приходится признать: весь XX век жестоко проигран нашей страной; достижения, о которых трубили, все – мнимые. Из цветущего состояния мы отброшены в полудикарство». Мы сидим на разорище». Солженицын не пощадил святая святых в сознании русского народа и других народов СССР – нашу ПОБЕДУ в Великой Отечественной войне. «Бездарно проведенная, даже самоистребительная “Отечественная” война», – говорит он и добавляет: «Не гордиться нам и советско-германской войной». Комментарии тут, как принято говорить, излишни…

На исходе своей жизни Солженицын высказывал (хочется верить, – искренне) сожаление о том, что произошло с нами, с нашей страной Россией в конце ХХ – начале ХХI века, о чем написал также в своей книге «Россия в обвале». Невольно припоминаются слова из народной песни о Кудияре на стихи Н.А.Некрасова: «Вдруг у разбойника лютого совесть Господь пробудил». Но пробуждение совести у писателя Солженицына, увы, произошло слишком поздно, ибо по собственному его признанию «Россия – расплющена». И как бы ни пытались сейчас приукрасить Александра Исаевича, он был и остается в ряду разрушителей исторической России.

Конечно, Солженицын являлся амбициозной личностью. Похоже, он претендовал на роль властителя дум в современной России. Это у него, увы, не получилось. Наиболее ярким свидетельством крушения подобных напрасных надежд, мне кажется, надо воспринимать ту обстановку и прием, который был ему оказан в Госдуме. Солженицыну, можно сказать, не дали выступить. Он говорил с трибуны под неодобрительный шум присутствующих. Причиной тому было понимание находящимися в зале отрицательной роли Солженицына в судьбе многострадальной России».

См.видео по нижеприведённой ссылке:

http://www.youtube.com/watch?v=6BtNGkzCJGg&feature=player_embedded

http://ruskline.ru/news_rl/2013/12/11/solzhenicyn_vystupil_v_kachestve_razrushitelya_istoricheskoj_rossii/

Надо ли нашим детям читать Солженицына?

(http://static.newsland.com/news_images/583/big_583417.jpg)

Впечатление пропагандируемой подлости остаётся после прочтения сочинения А.Солженицына «В круге первом». Приходится думать, что мы, граждане России, воспитанные на верности по отношению к Родине, чего-то не понимаем, – поскольку Солженицыным в этом произведении предательство приветствуется как неосуждаемая норма.

В чём суть? В этой книге московский, прекрасно материально и в быту устроенный чиновник, служащий в Министерстве иностранных дел СССР, звонит в иностранное посольство и сообщает один из серьёзнейших секретов, – в СССР военные делают атомную бомбу. А эти «гады кэбэшники» неожиданно его арестовывают, отрывают от всех бытовых благ, оскорбляют его личное достоинство срыванием погоны, и сажают в тюрьму.

В те самые года, когда очень многие люди в стране не имели пальто, зимами ходили в фуфайках, и жили в домишках убогих, они не предают Родину, а зажравшиеся – предают?

Посмотрим со стороны, подумаем. А что, если бы чиновник министерства иностранных дел Англии, Франции, Америки, всякой другой страны позвонил в посольство обозначенного политически врага и передал такой секретности информацию? Что стало бы с ним? Получил бы государственную награду, повышение по службе? Безусловно нет. В лучшем для него случае – пожизненное заключение.

Но у Солженицына – сколько обид! И презрительное к описываемому чиновнику отношение в тюрьме, и еда – не бифштекс, и государство не право, защищая свои секреты, и ой-ой-ой для него, разжалованного срыванием погон, все кругом виноваты, – но что он подлец, что он предатель, – вот о чём молчит Солженицын.

И почему мы, читатели, должны от Солженицына узнавать и правилом для себя принимать, что быть предателем хорошо, что государство, наказывающее предателя, бесчеловечно? Кто из нас с этим согласится?

Некоторые – да, согласятся, в любом обществе стая подлецов всегда отыщется. Но что-то отсутствует в традициях русской классической литературы оправдание предателя, а всю прежнюю русскую литературу, все прежние моральные нормы российской традиционной жизни никаким солженицынам никогда не переменить, потому что они неизменны.

Природно неизменимы. А в природе из тополя сосну – не сделать.

Письма Курбского к Ивану Грозному приходилось читать? Ведь как он, Курбский, не оправдывал своё предательство, – и местами он действительно прав в осуждении царя, но и через века – не оправдал.

Честное на гнусное в нашей исторической, в нашей издревней, традиционности не переменить.

И совсем непонятно, почему этим занялся Солженицын. Понятнее становятся, когда его последыши бывшего советского генерала, предателя Власова объявляют сегодня невиноватым, пробуют протолкнуть из подлецов в герои. Книги на эту тему пишут и запросто издают в Москве, где же ещё сегодня отыщется такое скопище «либералов» и прочих извратителей нашей традиционной нравственности?

В «Мёртвых душах» гений Н.В.Гоголь об одном персонаже невероятно умно написал: «Начал гладью, а закончил гадью». Вот настоящая работа русского языка у художника слова, где заменой одной буквы высказана точнейшая характеристика.

Во времена перестройки почему-то именно в Москве громадными газетными тиражами напечатали его большую по объёму статью «Как нам обустроить Россию». В ней, похожей на инструкцию для врагов России, масса указаний, – отделить от России всю Среднюю Азию, все прибалтийские республики, и прочее-прочее.

Кто же помог Солженицыну тогда и за границей, и в Москве заявить и распространить эти «рекомендации» для пятой колонны, в дальнейшем выполненные «обустройщиками» уничтожения страны?

Секрет до сих пор.

Но результат – каждый видит на своей судьбе и жизни.

Хорошо запомнилось возвращение Солженицына в Россию, во времена Ельцина. Не захотел он вернуться скромно, как блудный сын, босиком и скудно одетым, – помните классическую картину? Устроил поездку из Владивостока в Москву, через всю страну. С ежедневными показами по телевизорам, со смыслом – вот прибывает наш избавитель от бед, мы без него дураки и недотёпы, сейчас доедет до столицы и скажет, как нам всем жить.

Странным был Солженицын. Кипяточным в своей раздутой многозначительности. Читали его записки «Бодался телёнок с дубом»? Раз прочитать можно, и полезно, если терпения хватит. Там много документов, и им написанных писем. Жёстко требующих, чтобы весь Союз писателей СССР отбросил все дела и признал бы его наиглавнейшем писателем.

Вот что получилось на деле. В перестройку вышел его девятитомник. И в ситуации, когда не стало запрета произведений Солженицына, когда читать его повернуло не как запретного, а как обыкновенного писателя, – одного из писателей – читаться перестало. Потому что по всяким страницам, по разным абзацам видны и изуродования, намеренные, русского языка, и муторности текстов, отсутствие в них протяжения, движения вперёд, желания читать дальше. И стало видно самое основное, отсутствие художественности. А тут уже – конец всем желаниям быть великим на все века.

Присутствуют в его статьях и нелепости. В его «Архипелаге Гулаге» прочитал, что арестованного человека отправили под Джезказган рубить сосны – ну, и куда приехали? Я был в этом городе среди пустыни казахстанской, там голая земля, летом трава не растёт, лесов исторически не было, а сосны людям видят в кино и по телевизорам.

«Архипелаг» с одной стороны вроде и должен был стать написанным, с другой – что-то есть отвратительное в том, что масса людей погибла в сталинских лагерях, а кто-то, используя их гибели, получил, в итоге, премию. По справедливости от таких премий отказываются.

Когда о делах сталинских лагерей почитаешь Шаламова – вот и писатель настоящей, художественной литературы, а художественная литература для изображения и убеждения способ наимощнейший. Это не толстенный сборник статей, это – написал художник. При жизни относившийся к Солженицыну – поищите в интернете статьи Шаламова, сами узнаете.

Солженицына нет. Продолжатели возведения его в главные писатели России есть. Приходят к премьер-министру. За содействием. Печатают книги. Сдвигают портреты классиков в школьных класса, втискивают Солженицына между Пушкиным и Лермонтовым. Через верхнюю власть вталкивают архипелаги в школьную программу. Была бы у них возможность – для возведения его в гении из гениев запретили бы всех русских писателей, всех веков.

Но самое интересное в подмене литературы настоящей, – «Архипелаг» вообще не художественная литература, а набор статей, публицистика. Повезло школьникам прежним, они не наборы статей в школах изучали, а произведения, художественные, по ним литературу узнавая. Да и тут – промашка. Сравнивая «Архипелаг» с произведениями, художественными, русских писателей, школьники сами разберутся, чего им читать заобязали.

А по содержанию этот сборник статей вообще не для уроков литературы, а может быть только пособием для уроков истории. Когда же в стране директор мебельного магазина командует военными, премьер-министр хоть и не филолог, и педагогику не изучал, а решения принимает, криво-косо и получается.

Напоминает басни Крылова.

«А вы друзья, хоть не садитесь, все в музыканты»…

Есть и материальная сторона происходящего, для наследников.

«Пилите, Шура, гири, пилите, они золотые»…

Отгружайте его книги вагонами для каждой школы громадной страны. Десятками тонн. Во все республики, города и сёла, деревни и заимки. Используя деньги чьи?

Скорее всего – государственные. Народные. Не спрашивая народ, а ему-то – нужно?

Пришла вдова в кабинет, посидела с первым министром, показала ему готовую книгу – он покивал. Но ведь не свои карманные на издание выдал? И на гонорар – не три рубля?

Время расставит по местам.

Неотменимая истина. И для всей жизни общества, и для отдельных произросших. На тех грядках.

Предателей в России не почитать – традиция народная, наверное? И зачем было стараться учить обратному?

Как бы страна не называлась, при любом политическом строе в народе честь и совесть не отменимы. Вот в чём дело.

А в литературе, художественной, есть единственная настоящая премия для всякого писателя, – читаемость. Читают – хорошо написал, и нужное, не читают – ни нобели, ни буккеры не помогут.

Юрий Панченко

http://newsland.com/news/detail/id/583417/

http://otchizna.su/society/2561#

Общипанный "пророк". Пост про СОЛЖА

(http://ic.pics.livejournal.com/tatamo/37836236/189124/189124_1000.jpg)

Тут я заморочилась в инете читать, каким был хорошим этот кисломордый. Поскольку не владею нужным запасом слов, нашла статейку уважаемого Владимира Бушина. Всю печатать влом, а выборочные места осилю. Итак. Разбирается вариант, слепленный мадам Солженицыной для школьников из "Архипелага Гулага", по заказу Путина, уважающего покойника.

..."Мы накаляли друг друг друга таким настроением - и жаркой ночью кричали надзирателям: "Подождите, гады! Будет на вас Трумэн!", то есть, американский президент сбросит атомную бомбу на Советский Союз. Солженицын в приступах злобы и в жизни доходил в своей ненависти до пароксизмов. Но о них бедные сограждане и знать не могли - откуда? Вдова Солженицына нынче сварганила из его сочинения опус для изучения в школах, по указанию Путина, любителя Солженицына, сократив эту телемахиду в четыре раза для внедрения полученной чекушки в головы беззащитных школьников (Татамо: бедные дети, в кого их превращают! В советской школе изучали лучшие произведения мировой литературы, а в нынешней лепят дебилов. Понятно, зачем и в чьих интересах.)

При этом любящая вдова, разумеется, выбросила уж самые мерзкие гадости своего супруга, уж особенно безмозглый вздор и комическую брехню. Например, ее благоверный писал, что в советских зверинцах хищников кормили приговоренными к расстрелу классовыми врагами. Сейчас можно сказать: "Ничего подобного нет! Посмотрите!" и подсунуть эту сварганенную чекушку, в которой, действительно, ничего подобного нет. Но открываем первую часть "Архипелага" и в четвертой главе находим тех самых классовых врагов, живьем брошенных тиграм, шакалам и крокодилам. Тут и обоснование. Вот, мол, как думали большевики: "Этим врагам все равно умирать - отчего бы смертью своей им не поддержать зверинцы республики?"

А вот еще интереснее: "Заключенных в наказание за невыполнение дневного плана по заготовке древесины оставили ночевать в лесу - и 150 (!) человек замерзло насмерть. Это обычный соловецкий прием, тут не усомнишься" (часть 3, глава 4). И куда же дели целых 150 замерзших трупа? Да судя по всему, туда же - в зоопарки, там разморозят - и крокодилам, какое для них лакомство. Одно непонятно: а кто же на другой день план выполнять будет за этих 150? Можно себе представить, с какой неохотой вырезала мадам и эту, столь эффектную, картиночку.

Дальше - больше. "Роту заключенных около ста человек за невыполнение нормы загнали на костер - и они сгорели!" На этот раз не только не позаботились о том, кто выполнит норму завтра, но даже о крокодилах. Но очень интересно, как это можно - сто человек "загнать на костер" - по одному или всех сразу? Тем, кто сомневается, Солженицын втолковывал: "Те, кто морозят людей - почему не могут их сжечь?". Мадам и этот шедевр выбросила. А вот совсем о другом:

По возрасту - 1918 года рождения - Солженицын подлежал мобилизации в первый день войны, а он, сытый бугай, закончив летом 41 года университет, несколько месяцев отсиживался в глубоком тылу: преподавал, видите ли, надмирную науку астрономию в одной из школ города Морозовска, что еще дальше от фронта, чем родной Ростов-на-Дону. На фронт попал только в мае 43 года, а за несколько месяцев до конца войны был арестован и отправлен в безопасную Москву. И несмотря на все эти усекновения сроков, он, в известном письме к съезду писателей, ничтоже сумняшеся, гордо именовал себя "всю войну провоевавшим командиром батареи" и в "Архипелаге" стонал: "четыре года моей войны..." (ч.2 гл.4). То есть, кровь мешками проливал дольше, чем эта война длилась. Нежные персты вдовицы убрали эти наглые "четыре года".

Жаль, что Путин не поручил ей сократить еще и письмо съезду писателей, она из него благоразумно убрала бы и "командира батареи", ибо эта ложь давно разоблачена. Повествуя о четырех годах своей войны, Солженицын откровенно рассказал, каким хамом он был в своей беспушечной батарее по отношению к солдатам, и каким бесстыжим холуём за счёт солдат по отношению к начальству. Например: еще в тылу на формировании "заставил нерадивого солдата Бербенева шагать после отбоя", а уж на фронте "метал подчиненным приказы, убежденный, что лучше тех приказов и быть не может...Отцов и дедов называл на "ты", обрывал, указывал, посылал под снарядами сращивать поврежденные провода, чтоб только высшие начальники меня не попрекнули (Андреяшин так и погиб)... Был у меня денщик, которого я так и сяк озабочивал и понукал следить за моей персоной и готовить мне еду отдельно от солдатской" (в части первой).

И все это свинство он оправдывает так: "Вот что с человеком делают погоны!" Все, мол, офицеры таковы. Потом Солженицын сам себя по недосмотру и опроверг, рассказав, как "какой-то полковник вызвал меня и стыдил за издевательство над солдатами"... Еще покойник уверял, что в те дни, когда он прохлаждался в Морозовске со своей астрономией, Красная Армия драпала от немцев со скоростью 120 верст в сутки. Тут уж сам Гитлер не выдержал бы и врезал нобилианту с того света: "Перестань брехать! Никогда такого не было на фронте даже при успешных прорывах!". А при жизни, однажды он своим генералам сказал: "Я не помню ни одной операции, в которой мы преодолевали по 50-60 километров. Как правило, темп продвижения танковых дивизий к концу операций едва превышал скорость пехотных соединений". В самом деле, если бы по 120, то через полторы недели немцы были бы под Москвой, но доползли только в декабре. Мадам Солженицына теперь может сказать: "Нет никаких 120 верст в Архипелаге!". Конечно, нет - в той слепленной четвертушке для заморачивания школьников.

Как предатель предателя, Солженицын, естественно, нахваливал генерала Власова ("настоящая фигура!") и клеветал на других советских генералов: "Среди совсем тупых Власов был из самых способных. Его 99-я сд не была захвачена врасплох нападением, напротив: при общем откате на восток она пошла на запад, отбила Перемышль и шесть дней удерживала его". О 99й все верно, только командовал ею не Власов. Вот что читаем о тех днях в воспоминаниях маршала Баграмяна: "В полосе 26й армии большой урон нанесла врагу 99-я дивизия генерала Н.И.Дементьева". Вдова и здесь может воскликнуть, что не нахваливал ее ненаглядный предателя Власова. Ну да, в чекушке этого, естественно, нет. (Татамо: удивительное дело. Все нынче знают, кто такой Власов, но школьники понятия не имеют, кто такой Карбышев - и это симптоматично: нынешняя гнусь усиленно стирает из истории героические имена, чтобы на фоне исключительных людей не выглядеть последними тварями, которых, с точки зрения тех, павших, немедленно, без суда и следствия, необходимо поставить к стенке за то, что убили народ и разворовали его богатства - сотворив невиданное в истории человечества предательство и преступление...).

А как трусливо, шкурно вел себя Солженицын на следствии! Сам признавался: "Своим следствием я не имел оснований гордиться... Я, конечно же, мог бы держаться тверже". Но - "сколько надо было, раскаивался и, сколько надо было, прозревал от своих политических убеждений... Не надо было сердить следователя, от этого зависит, в каких тонах он напишет обвинительное заключение" (ч.1 гл.3). Это заключение в очень важном для себя пункте он считал несправедливым, но все-таки безропотно подписал его. Какая уж там гордость... (Татамо: зато потом вздул свою гордыню до небес, под аплодисменты дураков, попавших позднее, как куры в ощип. И-д-и-о-т-ы!).

Он легко оклеветал на допросах своих единомышленников-антисоветчиков - и школьных друзей своих Кирилла Симоняна, его жену и даже свою собственную супругу Наталью Решетовскую, условия для ареста друзей он создал. А не пострадали они только потому, что ответственные люди раскусили его клевету. Так же безропотно подписал Солженицын обязательство быть сексотом и доносить начальнику лагеря обо всем подозрительном в поведении собратьев по несчастью. Его вызвал оперуполномоченный и спросил ласково "Можете? - Можно. Это - можно" (ч.3 гл.12). "Работал" на совесть. Его доносы на товарищей неоднократно публиковались и у нас, и за границей.

Эти сюжеты просто сокрушают образ бесстрашного, несгибаемого борца. И что? Убрать! Школьники об этом уже не прочтут. Увы, не прочтут они рассуждение "классика" о том, что ему безразлично было, чем закончится Отечественная война! Победили бы немцы - ну и что! Сняли бы, по его словам, портреты с усами и повесили бы портреты с усиками; наряжали елку на Новый год, а станем наряжать на Рождество - вот и вся разница.

Несправедливо было бы умолчать и о том, чтО писал С. о руководителях строительства Беломоро-Балтийского канала: "Впору выложить на откосах канала имена главных надсмотрщиков Беломора, наемных убийц, записав за каждым тысяч по тридцать жизней, да приписать сюда 37 чекистов, что были на канале, да 36 писателей, восславивших Беломор". Это было напечатано в парижском издании "Архипелага" 1973 года, а в московском 1989 года он, видя, что его с таким нетерпением ждал Ельцин и, наверное, предчувствуя, что его пламенно полюбит Путин, Солженицын навесил на каждого из имен уже не 30 тысяч душ, а все 40, добавив фотографии некоторых лиц еврейского происхождения. Так вот, ЧУТКОНОСАЯ вдова все это выбросила: и евреев, и фотографии...

А если помножить 40 тысяч на число названных имен, то выходит у него, что на канале загубили около двух миллионов (!) душ. Это чушь несусветная. Впрочем, как и все то, что покойник написал о Беломорканале - замечательной, огромной, стратегического значения, стройке первой пятилетки. Путь из Ленинграда в Архангельск канал сократил с 15 суток до 3,5. Как это пригодилось во время войны! Тот, кто интересуется, может обратиться к написанной на основе архивных данных работе Михаила Морукова "Правда ГУЛАГа из круга первого" (Алгоритм, 2006). А здесь замечу лишь, что среднегодовая смертность среди строителей канала никогда не была выше 2,24%, что не превышало смертности по стране.

А вот пример несколько иного рода, из четвертой главы второй части. Тут речь идет всего лишь о невежестве. Покойник восторженно давал послужной список одного фашиста, встреченного в лагере: "Он - знаменитый немецкий ас. Первая его компания была - война Боливии с Парагваем, вторая - испанская, третья - польская, четвертая - над Англией, пятая - Кипр, шестая - Советский Союз!" Характернейшие для титана строки. Ну, в самом деле, в мае 1941 года немцы захватили не Кипр, а Крит, я уж не говорю о том, с какой стати занесло немца на боливийско-парагвайскую войну 1932-1935 годов. И вот такой вздор всего в трех строках. И такая же ложь у него повсеместно.

И вот что загадочно. Солженицын не раз в Архипелаге спрашивал себя: "Не трус ли я?... Не подлец ли я?". И каждый раз уверенно, бодро, категорично отвечал: нет, не трус! Нет, не подлец! Так вот, эти вопросы и радостные ответы на них, столь важные для безупречного облика титана, вдова тоже предусмотрительно выбросила. Как это понимать?...

Она утрамбовала "Архипелаг" в четыре раза. А ведь раньше не все могли осилить эту здоровенную нудную писанину, чтобы разобраться в ней - и это, конечно, было выгодно всем заинтересованным лицам. Они в один голос уверяли, что это некая грандиозная правда, без которой невозможно жить.

И МНОГИЕ, НЕ ЧИТАЯ, ВЕРИЛИ ИМ! (Татамо: а те из совсем неглупых, кто правильно все понял, но восхвалял, примеряли на свою душонку - и пришлось впору.)

А вот теперь одну-то книжечку могут и осилить, и увидеть воочию, какая это густая концентрация лжи, злобы, невежества и иллюстрация мелкой и мстительной души. (Татамо: хехе. Было бы кому оценивать.)

За подлые годы Ельцина и его последователей многие тАк опозорились сами или своей связью с подонками, что им лучше бы затаиться и не дышать. Это в их интересах. Но я знаю только трех персон, которые именно так и поступили. Это бывший заместитель главы правительства Владимир Шумейко, бывший министр иностранных дел Андрей Козырев и бывший министр внутренних дел Вадим Бакатин... Вот их примеру и нужно было бы последовать вдове Солженицына и др. с их похвалами почившему "пророку": залечь на дно и не шевелиться. А то ведь, чего доброго, взбредет кому-то в голову, например, задаться вопросом: "А по какому праву Ельцин отвалил Солженицыну роскошное поместье в городской черте? И с какой стати до сих пор там обитает его вдовица?"

И вдруг вопросы упадут в благодатную почву?

p.s. До сих пор остается дискуссионным вопрос о том, призывал или нет Солженицын США сбросить атомную бомбу на СССР, но он сбросил атомную бомбу на советскую культуру, обвинив Михаила Шолохова в плагиате "Тихого Дона". (Татамо: обычные дела. Мерзавцы не умеют задушить в себе порывы пошлейшей зависти...)"""

Владимир Бушин.

http://tatamo.livejournal.com/1825236.html

http://zavtra.ru/content/view/obmanschiki/

Дм. Добров

Солженицын: Предостережение
Западу и проклятие России

(http://www.dm-dobrov.ru/images/all/liberty-for-all.jpg)

Американская речь Солженицына, произнесенная им в 1975 г. и озаглавленная в иностранных публикациях «Предостережение Западу», является, наверно, самым выдающимся его откровением, если судить по плотности в ней глупости и наглости. Вероятно, в речи этой отразились все убеждения Солженицына в сжатом виде, и именно потому она представляет большое любопытство для исследователей творчества Солженицына и потемок его души. Впрочем, солженицынские апологеты нового времени не замечают эту речь уже двадцать лет — у нас она, вероятно, вообще не публикуется и уж тем более не обсуждается, но это делает ее еще более любопытной для независимых исследователей.

Суть речи Солженицына крайне проста и укладывается в два слова — «Мировое Зло», как он выразился; речь шла о коварном спруте, раскинувшем свои гадкие щупальца на весь мир. Не странно ли, что писатель, возомнивший себя русским, задолго до такого известного мракобеса, как Рейган с его «империей зла», провозгласил нашу страну «Мировым Злом», абсолютным злом? Причем распространились его безумные речи гораздо шире, чем любые измышления Рейгана, мало кого интересовавшие даже во времена его возвышения. Нет, Солженицын имел в виду не коммунизм, как нетрудно установить из его речи. Так, он страшно осудил американцев, не только политиков, но и народ, рабочих, за помощь нашему народу, оказанную во время войны с нацизмом:

   Таким образом, именно то, что затруднило для демократического Запада создание союза с дореволюционной Россией, к 1941 году выросло до такой степени и все же не помешало всей объединенной демократии мира — Англии, Франции, Соединенным Штатам, Канаде, Австралии и малым странам — вступить в военный союз с Советским Союзом. Как это объяснить? Как мы можем это понять?

   […]

   При первой же угрозе гитлеризма вы протянули руки к Сталину. Вы называете это поддержкой демократии?

   […]

   Мы должны подняться выше этого, на моральный уровень, и сказать: «В 1933 и в 1941 годах ваши лидеры и весь западный мир беспринципным образом заключили сделку с тоталитаризмом».

Сделку с Гитлером заключили в 1938 г. англичане и французы, о чем Солженицын, вероятно, забыл или вовсе не знал. А в 1933 году США вдруг признали существование СССР, что связано было, вероятно, с тем же Гитлером, пришедшим к власти в начале 1933 года. Никакой сделки не было: это всего лишь политика. Что же касается 1941 года, то и здесь никакой безнравственной сделки не было — была совместная борьба против мирового зверя, осуждать которую может только буйный умалишенный.

Стало быть, если в самую-то высь подняться, «на моральный уровень», то помощь нашему народу, оказанная американцами, является не только беспринципной, но и весьма вредной для дела мировой демократии. Солженицын до того ослеп в своей ненависти, что глупейшим образом врал, пытаясь оплевать даже самую примитивную американскую помощь, оказываемую по доброте душевной простыми людьми:

   Мне сказали, и я узнал об этом впервые, что в каждом штате в годы войны были общества советско-американской дружбы, которые собирали помощь для советских людей — теплая одежда, консервы, подарки, и отправляли ее в Советский Союз. Но мы не только никогда не видели этого, не только не получали этого (это было распределено где-то в привилегированных кругах),— никто и никогда даже не говорил нам, что это делается. Я узнал об этом впервые только здесь, в этом месяце, в Соединенных Штатах.

Ну да, помощь была распределена «в привилегированных кругах», ведь американцы, как нетрудно догадаться людям с психическими отклонениями, несли в общества советско-американской дружбы бобровые шубы, норковые манто, брильянтовые украшения… Ей-богу, договориться до этого мог только умалишенный, см. о его душевном состоянии ст. «Преодоление Солженицына». Конечно, в эти общества приносили только то, чем одни простые люди могут помочь другим; привилегированные круги просто в принципе не могли заинтересоваться гуманитарной помощью, как это называется в наши дни. Подумать только, чуть ли не полстраны лежало в развалинах, многие люди лишились самого необходимого, а Солженицын не поверил, что собранная в США подержанная одежда, second hand, как это называется у американцев, и прочие необходимые вещи вплоть до консервов найдут в стране применение.

Обратите внимание, какой наглый негодяй: «мы не никогда не видели этого». Конечно, Солженицын гуманитарной помощи не видел, так как в армии был хорошо обут, хорошо одет и прекрасно накормлен, в том числе, кстати, американской тушенкой, которую он никак не мог не видеть или мимо рта пронести. Да, ее поставляли в больших количествах, поставки были государственные, но кто бы мог поручиться, что принесенные простыми американцами консервы тоже не отправляли на фронт? Ведь все эти общества дружбы наверняка сортировали помощь, группировали… Могли быть и большие партии, в том числе тушенки.

Просто поразительно, с какой наглостью Солженицын врал американцам о забвении их помощи:

   Вы помогли нам в течение многих лет ленд-лизом, но теперь мы сделали все, чтобы забыть об этом, чтобы стереть это из нашей памяти, не вспоминать, если это вообще возможно.

Лет помощи было не много, меньше четырех, но человек в подобном психическом состоянии освещает не действительность, а свои о ней представления, которые к действительности весьма небольшое отношение имеют. Скажем, именно в тот день, 30 июня 1975 года, когда Солженицын толкнул в США свою наглую и лживую речь, в СССР наверняка уже можно было купить известный роман В.С. Пикуля «Реквием каравану PQ-17», основанный на действительных событиях, гибели большого арктического конвоя союзников. Как сейчас можно установить по энциклопедическим данным, закончен этот роман был в 1973 году. Никто его не запрещал в СССР, он был весьма популярен, выходил даже дешевым массовым изданием в «Роман-газете».

Очевидно, мне кажется, что Солженицын разжигал в США национальную ненависть к нашему народу — да, невольно, в силу своих психических отклонений, как и многие прочие «диссиденты», с головой не дружившие совсем. Тем не менее, политические сочинения его и мысли сегодня не могут быть расценены иначе, чем экстремистские в полном юридическом смысле этого слова. Да, его-то судить нельзя — пусть его теперь в аду черти парят за гордыню, мать всех грехов, но отчего же не осудить некоторые его сочинения, наглые и ненавистнические? Ведь умственная деятельность его с точки зрения именно либерального законодательства не может быть оценена иначе, чем преступная, человеконенавистническая. Советская же власть, как это ни поразительно, не нашла нравственных сил судить негодяя и, возможно, отправить его на принудительное лечение, переведя его в разряд больных и освободив от ответственности за поступки. Что ж, коли так, то ответственность рано или поздно наступит: негодяй, возведенный в герои горсткой дегенератов, оскорбляет общество.

Солженицын очень хотел настроить американцев враждебно к России, просто чуть ли не наизнанку выворачивался от ненависти:

   Позвольте напомнить вам, что в 1904 году американская пресса была в восторге от японских побед и каждый желал поражения России, потому что это была консервативная страна. Я хочу напомнить вам, что в 1914 году упреки были направлены на Францию и Англию за вступление в союз с такой консервативной страной, как Россия.

Я не знаю, была ли американская пресса начала двадцатого века в восторге от японских побед, как наверняка не знали и слушавшие Солженицына,— знаю другое: человеку с психическими отклонениями верить нельзя. Откуда в России Солженицыну могла быть известна американская пресса начала века? Это представляется чрезвычайно сомнительным, тем более что языка этой прессы Солженицын не знал (даже за многие годы жизни в США не научился, как я прочел в английской статье о нем в «Википедии»), да и вообще, ни образованием, ни умом он никогда не отличался.

Что любопытно, настраивал Солженицын своих американских слушателей именно на войну:

   Всемирная демократия смогла бы победить один тоталитарный режим за другим, немецкий, затем советский. Вместо этого она укрепила советский тоталитаризм, помогла осуществить третий тоталитаризм, в Китае, и все это в конечном итоге сказалось на нынешней ситуации в мире.

Стало быть, если уж, по мнению Солженицына, следовало воевать с СССР даже после нападения на него Германии, в 1941 году, то уж в день произнесения речи, когда положение в мире представлялось Солженицыну «катастрофическим», причем возникла-то катастрофа, как он полагал, исключительно по вине нашей страны… Возникает стойкое впечатление, что Солженицын жаждал войны, а именно — нападения на СССР «всемирной демократии».

Желание Солженицына насадить ненависть к нашей стране доходит даже до смешного, до абсурда:

   Я очень хорошо помню тот год, это было в июне 1937 года, когда Чкалов, Байдуков и Беляков героически пролетели над Северным полюсом и приземлились в штате Вашингтон. Это был тот самый год, когда Сталин казнил более 40 000 человек в месяц. И Сталин знал, что он делает. Он послал этих пилотов и вызвал у вас наивный восторг дружбой двух стран через Северный полюс. Пилоты были героические, никто не скажет что-нибудь против них. Но это было представление — представление, чтобы отвлечь вас от реальных событий 1937 года. А что это событие сейчас? Это юбилей — 38 лет? Разве 38 лет — это какой-то юбилей? Нет, просто это необходимо, чтобы прикрыть Вьетнам. И еще раз, эти пилоты были посланы сюда. Мемориал Чкалова был открыт в штате Вашингтон. Чкалов был герой и достоин памятника. Но чтобы представить реальную картину, за мемориалом должна была быть стена, а на ней должен был быть барельеф, показывающий казни, показывающий черепа и кости.

Это вообразить нужно: американский памятник Чкалову на фоне барельефа, изображающего черепа и кости. Даже самым оголтелым американским мракобесам ничего подобного просто в голову бы не пришло — если, конечно, они не болели душой. Эту был бы уже не памятник Чкалову, а воплощенное патологическое проклятие «Мировому Злу», но при чем здесь Чкалов?

Прочие измышления в приведенном отрывке тоже представляют собой абсурд, бредовые вымыслы. Откуда, например, взялось число 40 000 человек, якобы казненных в месяц? Разве Солженицын изучал архивы? А что значит загадочное предложение «Нет, просто это необходимо, чтобы прикрыть Вьетнам»? Что значит «прикрыть» (to cover up)? Кто хотел прикрыть Вьетнам памятником Чкалову и от кого? Слушайте, кто назвал его гением? Недоволен Солженицын был не только памятником Чкалову, но и прекращением войны во Вьетнаме, просто ужасающего смертоубийства, учиненного американцами, сравнимого в отдельных проявлениях с преступлениями нацистов:

   Долгое время у нас на Востоке не могли понять этого. Мы не могли понять дряблости перемирия, заключенного во Вьетнаме. Любой средний советский гражданин полагал, что это хитрый прием, который позволил Северному Вьетнаму захватить Южный Вьетнам, коли он так решил. И вдруг это было вознаграждено Нобелевской премией мира — трагический и иронический приз.

   […]

   Именно об этом многие западные газеты писали: «Давайте поторопим конец кровопролития во Вьетнаме и добьемся национального единства там». Но у Берлинской стены никто не говорил о национальном единстве. В одной из ваших ведущих газет после окончания Вьетнама был широкий заголовок: «Блаженная тишина». Я не пожелал бы такой «блаженной тишины» моему злейшему врагу. Я не пожелал бы такого национального единства моему злейшему врагу.

   […]

   Именно так смотрели они в будущее два года назад, когда было организовано бессмысленное, непонятное, не гарантированное перемирие во Вьетнаме, и это было близорукое зрение.

До того дошло в ненависти, что Солженицын вьетнамцев обвинил в геноциде, но будущем, разумеется, и предполагаемом настоящем:

   Я провел 11 лет на Архипелаге, и половину своей жизни я изучал этот вопрос. Глядя на эту страшную трагедию во Вьетнаме на расстоянии, я могу вам сказать, миллион человек будет просто уничтожен, а от четырех до пяти миллионов (в соответствии с размером Вьетнама) окажутся в концентрационных лагерях, и будет перестройка Вьетнама.

   […]

   Если правительство Северного Вьетнама с трудом объясняет вам, что случилось с вашими братьями, с вашими американскими военнопленными, которые еще не вернулись, то я, исходя из моего опыта в Архипелаге, могу объяснить это достаточно ясно. Существует закон в Архипелаге, что те, с которыми обошлись наиболее жестко и которые выстояли наиболее храбро, самые честные, самые смелые, самые несгибаемые, никогда больше не выходят в мир. Их никогда больше не показывают миру, потому что они расскажут такие сказки, что человеческий разум не сможет воспринять. Некоторые ваши вернувшиеся военнопленные рассказали вам, что они подвергались пыткам. Это означает, что тех, кто остались, пытали еще больше, но они не поддались ни на дюйм.

Подумать только, сопоставимые величины — памятник Чкалову и ужасающее смертоубийство во Вьетнаме, которое, оказывается, ни в коем случае не следовало прекращать. Американцы убили во Вьетнаме от одного до трех миллионов человек во имя мифической «всемирной демократии» — и Солженицыну было все еще мало?

Некоторые американцы восприняли войну во Вьетнаме как величайшую трагедию, в том числе американскую, и даже почувствовали свою вину, хотя лично никого не убили. И как же оценил это Солженицын? Да самым наглым и жесточайшим образом:

   У вас есть истерический общественный деятель, который сказал: «Я поеду в Северный Вьетнам, я стану на колени и попрошу их освободить наших военнопленных». Это не политический акт — это мазохизм.

Я не знаю, кто это сказал: в интернете этих слов нет.

Назвать мазохистом человека, который никому не желает зла и хотел бы мира между народами, а не войны, способен только законченный садист. Пусть приведенный порыв не является «политическим актом» — это, конечно же, акт гуманитарный, человечный, но ничего плохого в покаянии нет и быть не может, о чем должен был хотя бы подозревать человек, называвший себя христианином и публично заклинавший нравственность. И тем более ничего плохого в покаянии быть не может после миллионного смертоубийства.

Вообще, ругать вьетнамский мир в 1975 году в США мог либо маньяк, либо совершенно отвлеченный человек (например, бежавший из закрытого сумасшедшего дома со строгим режимом), который даже приблизительно не понимал и не способен был понять происшедшего. Война эта нужна была только идеологическим маньякам вроде Солженицына, садистам. Выражение протеста в американском обществе было широким, в 1970 году дошло даже до расстрела демонстрации студентов в городе Кент, штат Огайо: четыре человека погибли и девять были ранены (виновных не оказалось, не известно даже, был ли приказ открыть огонь по людям). По данному поводу Е. Евтушенко написал стихотворение — «Цветы и пули». Неужели Солженицын даже этого не слышал, на русском языке? Или, может быть, он думал, что Евтушенко черпает свои темы в идеологическом секторе ЦК КПСС?

(Продолжение следует)

(Продолжение)

Судя по советским источникам, некоторые американские политики здраво отмечали, что Солженицын просто псих, которому лечиться нужно, ведь он был гораздо правее самой оголтелой американской камарильи. Рассматриваемая его речь ужасна не только с точки зрения политики и человечности, но даже и здравого смысла. Выдуманный им «Архипелаг», фабрика смерти для десятков миллионов человек, см. ст. «"Архипелаг ГУЛАГ" как исторический источник», распространился в его больном воображении уже на весь мир, как мы видели выше, а противостояла коварному спруту благородная, щедрая и прекрасная «всемирная демократия». Эта точка зрения абсурдна, не соответствует действительности, т.е. носит бредовый характер, патологический.

В диких своих измышлениях Солженицын упирает на нравственность, дескать нравственные люди вроде него и американцев просто обязаны восстать против Мирового Зла:

   Это почти шутка сейчас в западном мире, в двадцатом веке использовать такие слова, как «добро» и «зло». Они стали почти старомодными понятиями, но это очень реальные и подлинные понятия. Это понятия из сферы, которая выше нас. И вместо участия в главных, мелких, близоруких политических расчетах и играх мы должны признать, что концентрация Мирового Зла и огромная сила ненависти существуют там, и они растекаются оттуда по всему миру. И мы должны выступить против этого и не спешить дать ему, дать ему, дать ему все, что оно хочет поглотить.

«Там» — это в СССР, а «мы» — это, вероятно, Солженицын и США.

Как понимать выражение «мы должны выступить против него» (we have to stand up against it), буквально подняться, восстать? Каким образом, кроме военного, можно остановить Мировое Зло, если уж оно намеревается коварно заглотить еще полмира, уже опутанного скользкими щупальцами? Что в политических условиях 1975 года значило всеамериканское восстание против Мирового Зла? Пламенные речи с трибун о главенстве «демократии»? Банкеты с пожертвованиями в пользу «диссидентов»? Разрыв дипломатических и экономических отношений с СССР? Ядерную войну? Каждый мог понять призыв Солженицына так, как ему нравится, сколь угодно агрессивно, тем более что далее следует прямое предложение вмешаться во внутренние дела СССР:

   На нашей перенаселенной планете больше нет внутренних дел. Коммунистические лидеры говорят: «Не вмешивайтесь в наши внутренние дела. Позвольте нам душить наших граждан в тишине и покое». Но я говорю вам: вмешивайтесь больше и больше, вмешивайтесь столько, сколько вы можете. Мы просим вас прийти и вмешаться. Понимая свою задачу таким образом, я, возможно, вмешался сегодня в ваши внутренние дела или, по крайней мере, коснулся их, и я прошу прощения за это.

До абсурда дошло, как обычно: призывая американцев к вмешательству во внутренние дела СССР, Солженицын извиняется, что вмешался во внутренние дела США. Значит, в советские дела вмешиваться можно, а в американские нельзя? Значит, такая была у него мораль?

Любопытно также, кто и каких граждан «душил» в 1975 году? Агрессивных типов вроде Солженицына сажали за экстремизм, преступление, называемое в СССР «заведомо ложными» измышлениями против общественного строя. Не ясно, что именно тут не правильно с юридической точки зрения. Может быть, дикие измышления Солженицына об убийстве в СССР десятков миллионов человек, которому он посвятил книгу «Архипелаг ГУДАГ», нельзя назвать заведомо ложным? Это, значит, исключительно правдиво? Найдется ли ныне даже самый отупевший «либеральный» юрист, который сумеет доказать, что действия нынешних экстремистов или любых иных, не советских, в истоке имеют не заведомо ложные измышления об общественном строе той или иной страны или о мире, а исключительно правдивые, но слишком уж резкие? Мягче нужно, да? Что ж, например, теория Гитлера легко переведется на язык дарвинизма-энгельсизма, близко к нему она и изложена, да и невозможно отрицать в Германии тысячелетнюю культуру, каковое слово просто обожали нацисты, причем культуру эту не назовешь нижестоящей или незначительной, т.е. почва под взглядами Гитлера имеется фактическая. Но значит ли это, что экстремизм определяется, в том числе, формой изложения взглядов? Если человек прямо зовет к войне и проповедует национальную ненависть, то он экстремист, но если он уже умственную теорию подводит под войну и ненависть, а особенно нравственные размышления… Хорошо, разве тот же Гитлер считал себя безнравственным? Нет, безнравственными они считал евреев, тоже Мировым Злом, а себя, как и Солженицын, полагал украшением человечества. Так каким же образом можно строить политику на основе нравственности, если почти всякий человек считает себя нравственным? Нравственными себя считали не только Солженицын с Гитлером, но и любой противник их теории Мирового Зла, не так ли? Ну, и куда крестьянину податься?

Измышления Солженицына тем более агрессивны и опасны, что он призывал американцев отказаться от соблюдения законов, потому как «мораль», видите ли, выше закона:

   В настоящее время широко признано среди юристов, что закон выше морали: закон есть нечто, что разработано и развивается, в то время как мораль есть нечто незавершенное и аморфное. Это не так. Правда совсем в обратном! Нравственность выше, чем закон! Впрочем, закон есть наша человеческая попытка воплотить в правилах часть той моральной сферы, которая выше нас. Мы пытаемся понять эту нравственность, спустить ее на землю и представить ее в виде законов. Иногда мы более успешны, иногда меньше. Иногда у вас действительно есть карикатура на нравственность, но нравственность всегда выше, чем закон. Эта точка зрения ни в коем случае не должна быть забыта. Мы должны принять ее сердцем и душой.

Высшая нравственность есть вещь абсолютная, но когда нравственность поднимают на щит и идут с ней на врагов, называется она идеология, нравственность относительная, как у Солженицына: во внутренние дела друзей вмешиваться нельзя, а с врагами можно не церемониться, потому как они безнравственны. Человек, публично объявлявший себя христианином, мог бы и понять, что христианская нравственность есть вещь абсолютная, т.е., например, подлость в отношении врага героизмом не считается. С христианской точки зрения является безнравственным роман Солженицына «В круге первом», в котором предательство в пользу США представлено как подвиг. Это, может быть, сложно для восприятия в учении Христа, но именно так он учил: нравственность распространяется и на врагов — абсолютно, причем даже в том случае, если во врагах ты числишь свою страну и свой народ. Если ты фальшиво соблюдаешь приличия в отношении одних и отказываешь другим, то это двойная нравственность, фальшивая, а сам ты двуличный фарисей — как Солженицын, отличный пример. Святых у нас, конечно, мало, а то и вовсе нет, но стоило ли показательно-то опускаться?

Остановить агрессивных типов вроде Солженицына может только закон, не всегда, к сожалению. И именно в этом смысле закон выше любой провозглашенной лжепророками нравственности. Закон каждый понимает одинаково, лишь в редких случаях пытаясь толковать его в свою пользу, а вот нравственность каждый всегда толкует на свой лад, в свою пользу. Закон применяется в судах, решения которых обязательны для всех, а вот нравственные решения тех или иных лиц даже в отдельном обществе обязательными для всех не назовешь, не говоря уж о мире. Но почему же тогда нравственность выше закона? Потому ли, что нравственность более податлива и всегда может быть обращена в свою пользу?

Каждый душевно здоровый человек знает, что закон отрицают и тем более призывают к его нарушению только преступники, но отчего же поклонники Солженицына, среди которых, вероятно, найдутся душевно здоровые люди, считают его не преступником, а «моральным авторитетом»? Дело в том, что нравственность, как они усвоили от своего безумного вождя, выше закона, а значит, законы тоже делятся на нравственные и безнравственные, как установил Солженицын:

   Нельзя думать только на низком уровне политических расчетов. Надо подумать и о том, что благородно и что почетно,— не только о том, что выгодно. Изобретательные западные правоведы уже ввели термин «правовой реализм». Но правовым реализмом они хотят отодвинуть любую моральную оценку дел. Они говорят: «Признавайте реалии. Если такие-то законы были созданы в таких-то странах путем насилия, эти законы по-прежнему должны признаваться и уважаться».

Ну, и какие же, например, советские законы из действовавших в 1975 году были созданы «путем насилия»? Как это вообще возможно было? Верховный Совет СССР, значит, был создан «путем насилия»? Откуда тогда там появлялись рабочие, писатели, ученые? Да и вообще, о чем речь-то шла? Речь ведь шла, кажется, отнюдь не о советских законах, а самом существовании Мирового Зла, подлежащего уничтожению. А какие же у Мирового Зла могут быть законы, кроме злобных и установленных «путем насилия»? Это понятно без дополнительных объяснений, не так ли?

Все вымыслы и оценки Солженицына упираются именно в «моральное» его определение нашей страны как Мирового Зла, язвы на теле мира, которую нужно удалить. Любопытно буквальное совпадение взглядов Солженицына со взглядами Гитлера на самую возможность существования Мирового Зла, которое поддается физическому уничтожению, искоренению. Допущение физического воплощения Зла в лице страны или народа, абсолютизация зла, позволяет, на самом деле, вообще отказаться от какой-либо человеческой морали, полностью заменив ее идеологией, как было у нацистов. Добром в таком случае становится торжество идеологии, а злом — невозможность ее торжества, что отлично видно по речи Солженицына. Ради достижения высочайших целей «морали» можно, конечно, пойти на любые жертвы, особенно среди людей «безнравственных», скажем евреев или коммунистов, но жертвы эти будут принесены в угоду ложным богам, несуществующим ценностям — выдуманным в бреду.

Некоторые могли бы подумать, что Солженицын четко разграничивал коммунизм как Мировое Зло и советский народ, но разве можно отделить народ от его общественного строя и разве сказал Солженицын об этом хоть слово? Каким образом американцы, вмешавшись во внутренние дела СССР по призыву Солженицына, могли бы уничтожить советский общественный строй и не нанести ущерба народу, который зависел от своего общественного строя? Да и какими же способами борются с Мировым Злом? Может быть, путем непротивления Злу? Нет, Солженицын отрицал это с негодованием. Напомню, Солженицын допускал военные действия против Мирового Зла: «Всемирная демократия смогла бы победить один тоталитарный режим за другим, немецкий, затем советский». Может быть, Солженицын не знал, как американская борьба со Злом проходила, например, в Корее и Вьетнаме? Неужели он хотел именно войны, моря крови? Или, может быть, он полагал, что к приходу американских войск, например, жалкий отщепенец Буковский поднимет всенародное восстание и народ под его руководством встретит американскую армию цветами? Что ж, по-своему это очень даже любопытная мысль, но не имеющая отношения к действительности.

«Мораль» Солженицына была неприкрытым негативизмом, огульным отрицанием всего, что так или иначе касалось Мирового Зла. Даже великое его «моральное» поучение «Жить не по лжи» создано на основаниях негативизма, отрицания действительности, что прекрасно видно даже по названию. Ложью для него являлась вся жизнь народа, все его социальные установления, но при разрушении их правда сама собою возникнуть не могла: разрушение и построение — это совершенно разные вещи. Личности, подобные Солженицыну, Буковскому и прочим «диссидентам», совсем не годились для созидания: эти медные лбы хороши были только для стенки — хоть весь день колотись, ничего им не сделается, разве что стенка рухнет. Есть в этом нечто загадочное и даже «общечеловеческое», не так ли?

Негативизм Солженицына как мораль, руководство к действию, не предполагает вообще никаких принципов: это всего лишь патологическое отрицание действительности. Отрицание же советской действительности породило у Солженицына великую сыновнюю любовь к «объединенной демократии мира», и это роднит его с Сахаровым, который выдумал «мировое правительство» и полагал его великим идеалом будущего, спасителем мира от грядущей катастрофы, см. ст. «Мировоззрение Сахарова». Удивительная вещь: почему их больше к «миру» тянет, чем к родной своей стране? Может быть, это рефлекс какой-то «общечеловеческий»?

Наряду с проклятиями, посылаемыми нашей стране в качестве Мирового Зла, сильно удивляет в речи Солженицына слепое обожание США, очевидно как Мирового Добра:

   Во мне, среди моих друзей и среди людей, которые там думают, как я, среди всех рядовых советских граждан, Америка вызывает своего рода смесь чувств восхищения и сострадания, восхищения по поводу собственных ваших огромных сил, которые вы, возможно, даже не осознаёте сами. Вы страна будущего, молодая страна, страна все еще неиспользованных возможностей, страна огромных географических расстояний, страна огромной широты духа, страна щедрости, страна великодушия.

Поразителен именно неестественный контраст: своей стране Солженицын посылал злобные проклятья как Мировому Злу, а США превозносил как украшение мира и главную его опору: «Ход истории — нравится вам это или нет — сделал вас лидерами мира».

В семидесятых годах, во время произнесения Солженицыным речи, в мире все еще шла «разрядка международной напряженности», т.е. попытки уйти именно от идеологической агрессивности, насаждаемой типами вроде Солженицына, садистами, напомню. Разумеется, Солженицын в гневе обрушился на разрядку, полагая, вероятно, что лучше уж ядерная война. Разрядка была актом доброй воли с обеих сторон, советской и американской, но Солженицын для лучшего проведения разрядки предлагал американцам перейти на язык ультиматумов:

   Я бы сказал, что существует очень мало основных характеристик такой истинной разрядки, всего три.

   Во-первых, это должно быть разоружение — не только разоружение от применения войны, но и от применения насилия. Мы должны прекратить использовать не только виды оружия, которые используются для уничтожения ближних, но и виды оружия, которые используются для подавления своих земляков. Это не разрядка, если мы сегодня здесь с вами можем провести свое время приятно, тогда как там люди стонут и умирают, в том числе в психиатрических больницах. Врачи совершают свои вечерние обходы, в третий раз вводя людям препараты, которые разрушают клетки их мозга.

   Второй признак разрядки, как я бы сказал, заключается в следующем: она должна быть основана не на улыбках, не на словесных уступках, а на прочном фундаменте. Вы знаете слова из Библии: «строй не на песке, а на камне». Должна быть гарантия, что разрядка не будет неожиданно нарушена, и для этого другой стороне — другой стороне соглашения — следует иметь свои законы, подчиненные общественному мнению, прессе, а также свободно избранному парламенту. И пока существует такой контроль, не существует абсолютно никаких гарантий.

   Третье простое условие: какая же это разрядка, когда они используют бесчеловечную пропаганду, которая с гордостью называется в Советском Союзе «идеологическая война». Давайте откажемся от этого. Если мы собираемся дружить, давайте дружить, если мы собираемся ввести разрядку, то давайте разрядку, и конец идеологической войне.

Первое требование не имеет смысла. Врачей, вводящих здоровым людям коварные психиатрические препараты, в бреду выдумал Буковский, который до возникновения у него ненависти к действительности перенес тяжелый психоз, см. ст. «Болезни нашего века и "карательная" психиатрия». Лица, направленные на принудительное лечение, здоровыми не были. Это абсурд, бредовая идея, подхваченная агрессивными типами вроде Солженицына, так как в их негативизм идея это укладывалась прекрасно, см. также выдержки из выступления душевнобольных в парламенте Дании на «сахаровских» слушаниях — «Мировоззрение Сахарова».

Во втором требовании видим уже патологию, не просто глупость: в последнем предложении абзаца не хватает отрицания в первой части предложения, причем именно так написано в высочайше «утвержденном» переводе на местное наречие: «And until such control exists there is absolutely no guarantee». В соответствии же со смыслом заклинания следовало сказать: «И пока не существует такого контроля, не существует абсолютно никаких гарантий». С точки зрения патологической психологии, это очень тревожный признак, если человек путает действие и его отрицание: психически нормальные люди таких ошибок не допускают — тем более в переводе на английский язык, «утвержденном» автором, каковое заклинание сопровождает публикацию речи: «The text of the 90-minute address that follows is the translation approved by the author» — Текст полуторачасового выступления, следующий ниже, является переводом, утвержденным автором. Не знаю, как проходил процесс высочайшего утверждения перевода (Солженицын, напомню, английского языка не знал), но наличие авторского утверждения при переводе буквально завораживает. Это, безусловно, сделал человек, полагавший себя без малого святым. Разумеется, никто из окружения Солженицына перевод не читал, так как в первом же абзаце не исправлена грубейшая ошибка: Солженицын якобы сказал, что работал, в том числе, резчиком камня (stone cutter), хотя на деле он выдумывал, что работал каменщиком (bricklayer). Это явно переводчик ошибся: русского слова каменщик он, стало быть, не знал, но понял, конечно, что оно образовано от слова камень, и додумал на ходу, что это резчик камня. Вероятно, это синхронный перевод, так как в противном случае переводчик уточнил бы незнакомое слово в словаре. Вот и думайте, с какой целью был «утвержден» синхронный перевод, если из утверждающих никто его не читал?

(Окончание следует)

(Окончание)

Второе требование Солженицына, если бы выставили его американцы, стало бы попыткой вмешательства во внутренние дела СССР, бессмысленным ультиматумом, который мог привести только к разрыву переговоров. Дело в том, что в 1975 году у США не было нравственного права указывать СССР, как способнее жить «не по лжи» и крепче блюсти права человека. После победы над нацизмом как внутренняя, так и внешняя политика США была, во-первых, более жесткой, чем внутренняя и внешняя политика СССР, а во-вторых, более кровавой. «Права человека» тогда, возможно, уже громогласно поминались всуе, но людьми в США считали еще далеко не всех: к 1975 году США еще не преодолели царивший там рабовладельческий строй. В отличие от США, агрессивность которых постоянна и устойчива, СССР никогда не применял ядерного оружия для массового убийства людей и никогда не был к каждой бочке затычкой: после Второй мировой войны и вплоть до настоящего времени ни один конфликт в мире не обходился без того или иного участия США. Если США не могли напасть и устроить в ненавистной им стране, по обыкновению, геноцид, то начинались затяжные истерики, «холодная война». Например, ввод войск стран Варшавского договора в Чехословакию в 1968 г. по сей день еще поминают как образец чуть ли военного преступления и умопомрачительного коварства, хотя никаких боевых действий в Чехословакии не было и тем более геноцида (геноцид в это время американцы вели во Вьетнаме). Последний раз чудовищное коварство в Чехословакии, превосходящее все вообразимое, упоминалось государственным секретарем США Кондолизой Райс в 2008 г. на митинге в Тбилиси после неудачного нападения Грузии на Южную Осетию: она сравнила действия СССР в 1968 г. с действиями России в 2008 г. (поскольку общего в названных событиях совсем ничего нет, ей следовало бы показаться психиатру). Возможно, были и прочие упоминания — и еще непременно будут: такое забыть невозможно.

Солженицын и ему подобные в отношении своем к США пали жертвой своей ущербной психической конституции: они думали, что советские журналисты врали им о США в ходе «идеологической войны» по приказу ЦК КПСС, откуда на основе негативизма у них и сложился совершенно идеалистический образ США, основанный на знании лишь советского подхода к политике и незнании цинизма американской элиты. Впрочем, все остальное в их представлениях тоже отнюдь не всегда соответствовало действительности.

Справедливости ради следует добавить, что Солженицын уловил одну черту американцев, но выводов почему-то не сделал: «Это нечто, почти непостижимое для человеческого разума,— горячее стремление к получению прибыли, сверх всякой меры, всякого самообладания, всякой совести, только для получения денег». Да, существует там даже идеология наживы — «американская мечта», в каковое выражение, вероятно, чаще всего вкладывается материальный смысл, достижение высокого материального положения в обществе, при этом не обязательно социального, профессионального. Скажем, если человек украл десять долларов, то он презренный вор, но если он украл десять миллионов и не попался… Об этом американцы могут даже художественный фильм снять с известным артистом в главной роли.

Третье условие Солженицына и вовсе абсурдно: «бесчеловечную пропаганду» вели не «они», а США, идеологические выпады которых отличались чудовищной наглостью, агрессивностью, лживостью и, главное, глупостью, причем с тех пор совершенно ничего не изменилось, пример выше — К. Райс. Солженицын, вероятно, забыл по слабости ума, что т.н. холодную войну, идеологические американские истерики с постоянным выливанием на свой народ ушат грязной лжи о врагах, разжигание национальной ненависти, начал отнюдь не СССР, а те же США при посредстве друга Черчилля, который сразу после войны на прочитанной в США «лекции», оплаченной, разумеется, долларами, заявил о противостоянии с СССР. «Лекция» друга Черчилля вызвала столь чудовищное удивление у нас, что Сталин дал по данному вопросу интервью корреспонденту «Правды», в котором назвал Черчилля поджигателем войны и сравнил его с Гитлером. Наверно, он первый раз в жизни вышел из себя. Он не знал, конечно, что речь идет не о настоящей войне, а о затяжных истериках и уроках ненависти, в частности «лекциях», оплачиваемых долларами (Солженицыну, конечно, тоже должны были заплатить — недаром он щедрость восхвалял).

Надо также добавить, что СССР, в отличие от США, никогда не строил планов уничтожения США и не действовал в данном направлении. Хотя организация действий на данном направлении могла бы нанести США чудовищный ущерб, вплоть до внутренней резни и падения нынешнего строгого режима. США — это проблемная страна, жестокая и очень нецивилизованная; если там целенаправленно начать разжигать социальную, расовую и национальную ненависть, то последствия могут быть самыми плачевными — не помогут даже самые жестокие в мире законы и, вероятно, самое большое в мире количество тюремных мест. Для американского правящего класса это было бы страшнее ядерной войны: наверняка только обухом бьют, как тов. Троцкого. Но до такого цинизма никто в мире еще не опускался — только сам американский правящий класс.

Призывы Солженицына совершенно субъективны, основаны лишь на его личной ненависти к СССР, кроме того к рассматриваемой теме, разрядке международной напряженности, они отношения не имеют. Для разрядки нужна была всего лишь добрая воля и хотя бы малейшее уважение к иным людям и иным обычаям, прежде всего со стороны американской элиты, привыкшей уважать только себя. И разумеется, разрядке ни в коей мере не способствовали «лекции» всяких мракобесов, направленные на разжигание национальной ненависти.

Для разжигания национальной ненависти Солженицын использовал также свое представление о внешней политике СССР, основанное, по его мнению, на идеологии, которое находилось на уровне детского сада:

В течение десятилетий — 1920-х, 1930-х, 1940-х, 1950-х годов — вся советская пресса писала: западный капитализм, твой конец близок.

Но капиталисты как будто не слышали, не понимали, не могли поверить этому.

Никита Хрущев приехал сюда и сказал: «Мы вас похороним!»— Они не поверили этому или восприняли это как шутку.

Сейчас, конечно, они поумнели в нашей стране. Теперь они больше не говорят: «мы похороним тебя». Теперь они говорят: «разрядка».

Ничто не изменилось в коммунистической идеологии. Цели ее остаются теми же, какими были, но вместо слов бесхитростного Хрущева, который не умел держать язык за зубами, теперь они говорят: «разрядка».

Ранняя советская идеология, марксизм-ленинизм, предполагала не «похороны», а наоборот — возрождение всякого народа под властью местного пролетариата после пролетарской революции, о чем Солженицын, несомненно, был осведомлен прекрасно, а стало быть, намеренно искажал факты, приписав интернационалистам чуть ли не национальную ненависть. Не мог Солженицын не знать и о том, что в тридцатых годах большевики отказались от мировой революции: на идеологическое вооружение была принята теория Сталина о построении социализма в отдельно взятой стране. Невозможно столь единообразно, как Солженицын, оценить политику советской власти на протяжении четырех указанных десятилетий, уклонившуюся в 1939 — 1940 гг. даже в империализм, который на протяжении указанных десятилетий всегда осуждался, в том числе публично. Политика советской власти на протяжении указанных десятилетий трансформировалась из агрессивного проведения мировой революции в «мирное сосуществование» даже с «империализмом», этой последней формой загнивания капитализма, о чем Солженицын тоже не мог не знать, т.е. искажал факты намеренно. Хрущев же в запальчивости мог сказать что угодно, в том числе матом, но партия в лице ее ЦК вынесла ему суровый нравственный приговор, «волюнтаризм и субъективизм», и удалила от дел силой, но «по его просьбе», как написали в газетах. О нравственном осуждении своего благодетеля Хрущева Солженицын тоже не мог не знать, а стало быть, попытка представить Хрущева как единственного откровенного выразителя политики КПСС тоже является откровенной ложью, противоречащей фактам и направленной только на разжигание национальной ненависти. Хрущев для последней цели, конечно, был очень хорош.

Еще меня удивила манера повествования Солженицына, именно же слово «мы», которое у него употребляется в различных смыслах. Выше, например, приведен страстный его призыв: «И мы должны выступить против него», исчадия ада в лице нашей страны, а вот уже иной смысл, противоположный:

У нас не было газовых камер в те дни. Мы использовали баржи. Сотню или тысячу человек помещали в баржу, а потом топили ее.

Поскольку баржи для утопления использовались, кажется, французскими революционерами в их борьбе с врагами народа, то можно допустить, что это просто перенос признака с одних революционеров на других, дегенеративный вымысел. Но более любопытно, как уже сказано, слово «мы». В одном случае под словом «мы» Солженицын подразумевал себя и американских борцов за «демократию», а в другом — себя и русских врагов «демократии», даже убийц, по его словам. Не странно ли, что человек столь легко и непринужденно, едва ли сознательно, в одной речи причисляет себя к разным группам людей, между которыми нет ничего общего даже в национальности? Это очень похоже на отсутствие национальной самоидентификации — безродный космополитизм, как мудро выразился тов. Жданов. Впрочем, по отношению к большевикам слово «мы» в его устах насквозь фальшиво: слушатели, конечно, понимали, что Солженицын принадлежит отнюдь не к большевицким убийцам, которых следовало бы ему назвать «они», а к русскому народу… Увы, слово «мы» в данном случае направлено на разжигание национальной ненависти к своему народу, а это тот же безродный космополитизм.

Просто поражает принижение Солженицыным своего народа до уровня тупого быдла или, может быть, до своего уровня:

Произошло то, чего не понять обычным человеческим разумом. Мы, бессильный, средний советский народ, совсем не могли понять год за годом, десятилетие за десятилетием, что происходило. Откуда нам было получить объяснение? Англия, Франция, США, одержали победу во Второй мировой войне. Победоносные государства всегда диктуют мир, они добиваются твердых условий, они создают род ситуации, который соответствует их философии, их представлению о свободе, их представлению о национальных интересах.

Солженицын, вероятно, забыл, что победу в войне одержал СССР, но при помощи союзников, причем Франция долго воевала на стороне фашизма — работала на него под руководством предательского правительства, поначалу лишь генерал де Голль с немногими соратниками не оставил борьбы за пределами Франции. Почему же советские люди должны были ждать каких-то странных объяснений от союзников и тем более установления в победившей стране какого-то диктата союзников? И почему это «бессильный народ» не имел своего разума? Ведь это полный абсурд, патологическое выражение ненависти и презрения к своему народу. Мог ли человек в своем уме не заметить подвига всенародного и назвать народ «бессильным»? Совершенно верно тов. Жданов определил подобных жалких типов — безродные космополиты.

Разумеется, если человек в патологическом ослеплении считает себя украшением нравственности и поганого этого мира, то собственный народ представляется ему тупым быдлом, которое только и могут научить иные народы, умные в его представлении (до поры, до времени). Эта позиция, как первым подметил Н.Н. Яковлев в книге «ЦРУ против СССР» (1983 г.), соответствует позиции слуги Смердякова у Достоевского: «В двенадцатом году было великое нашествие императора Наполеона французского первого, и хорошо, как бы нас тогда покорили эти самые французы: умная нация покорила бы весьма глупую-с и присоединила к себе. Совсем даже были бы другие порядки».— Да, Солженицын, признанный «общечеловеческой» дегенеративной тусовкой великим, так и не поднялся в своих размышлениях выше Смердякова и лакейской философии.

Рассмотренная речь Солженицына представляет собой просто удивительный, очень органичный сплав подлости, глупости, патологии и холуйства. Редкий человек и в редких условиях может опуститься столь низко. А впрочем, где же именно Солженицын явил иные качества? Может быть, в романе о величии предательства в пользу «щедрых» Соединенных Штатов, названном «В круге первом»? Может быть, в дикой книге «Архипелаг ГУЛАГ», заклинающей бесцельное убийство десятков миллионов человек на фабриках смерти? Может быть, в пудовом откровении «Красное колесо», которое люди в своем уме уже не читали?

Патологически завышенная самооценка, из которой и вытекают все без исключения «убеждения» Солженицына, была у него всегда, по меньшей мере с тех пор, когда он стал известен благодаря Хрущеву, прославлен был совершенно неприлично. Да, конечно, каждый склонен думать о себе хорошо, но далеко не каждый мнит себя пророком среди быдла. Нет ничего страшнее Смердякова, возомнившего себя пророком и украшением нравственности, и тем более это страшно, если находятся в обществе люди, готовые разделить его убеждения на совершенно неясных основаниях, даже более того — вопреки фактам. Понятно, конечно, что «мораль» они вслед за своим кумиром ставят выше действительности, но разве же это не психическая болезнь? Психическое состояние, в котором измышления больного стоят выше действительности, определяя ее, называется в психопатологии бредом. И кто же согласится не по глупости или недоразумению, а добровольно погрузиться в бред, в безумие?

http://www.dm-dobrov.ru/history/damn.html

Полковник Баранец

Почему я презираю Солженицына

(http://ic.pics.livejournal.com/nnils/29013737/1071339/1071339_original.jpg)

Меня тут спрашивают о личном отношении к Солженицыну.

Оно, конечно, субъективное (как и любого из вас).

Я его не считаю ни великим писателем, ни тем более - гением мысли.

Дайте мне на это право, как я даю его каждому из вас.

Маниакально, до животной, слепой злобы ненавидящий советский режим человек.

Почти вся его литература пропитана ядом ненависти к советскому (да, далеко не безгрешному!) режиму.

Это ставит его в один ряд с жидами (я не сказал евреями!), параноидально ненавидящих СССР.

Яд ненависти сделал Солженицына дальтоником, инвалидом мысли.

Когда писатель умышленно концентрирует дерьмо, он перестает быть писателем.

Он становится Геббельсом.

И вот эта злоба, удачно соединенная с писательством, выплеснулась наружу ("Один день" - народ, как и автор этих строк, читал с восторгом юной и наивной курсистки. Мы лишь потом поняли, что с этой беспощадной правдой нам предлагали "кушать" и дерьмо лжи.

А как по-другому мог писать человек, который попал под каток той системы - далеко не идеальной и далеко не гуманной?

Такое писательство обречено быть "одноглазым" и "одноухим".

Не меньше настрадавшийся от системы Шаламов не был таким: он описывал жизнь такой, какой она была и есть - черно, серой, белой.
Разноцветной. И потому говорил, что "Солженицын много наврал". Хотя это и так видно.

Великие достижения СССР по многим направлениям экономики, науки, культуры Солженицын явно не хотел признавать - они не укладывались в стальные лекала его ненависти к режиму.

Солженицын стал подарком для врагов СССР - идеологической чугунной "бабой", с помощью которой враги Союза стали бить по башке народ. Правда, это замечали только те, кто хотел замечать.

Степень его влияния на развал СССР в России и за рубежом невероятно преувеличена - это все равно, что приписывать старой щуке "подвиг" в подрыве без ее участия разваливающегося корабля.

Нобелевская премия - это натужная политическая дань (взятка) врагов СССР человеку, который отлично лил воду на их мельницу.

Его душевные резервуары, переполненные серной кислотой ненависти к власти, обидевшей его, казалось, были бездонными - для этого и территории Атлантики было бы мало.

Когда я слушал его речи о некоем земстве - они показались мне старческим словоблудием, бредом.

Его вертлявый язычок ловко выворачивал умопомрачительные стилистические кружева, в которых внешней красоты чаще всего было больше, чем трезвой сути.

К тому же он был хитрым: он обличал вороватый режим Ельцина и смиренно умалчивал о просчетах команды Путина. За это и почести.

Он вернулся из США в тоге Пророка, вернулся хитро и лицемерно, чтобы проехать на поезде через всю Россию, которая, видимо, должна была стоять на коленях пред ним на всем протяжении 9 тыс. км., биться любом о шпалы и целовать рельсы.

Он, судя по многим признакам, надеялся стать здесь Политической мессией. Но стал похожим на банального попа, говорящего с народом на разных языках.

Интеллигенты, которые со священным придыханием поклонялись ему и припадали к кривому древку его идей, подняли голову и к своему ужасу увидели, что вместо магического знамени, указывающего направление движения России, там болталась рваная половая тряпка, сотканная из пережеванных идей Ильина, Карамзина и Ключевского...

Иные из этих, еще не прозревших интеллигентов, падают в обморок, когда им говоришь, что масштабы личности Солженицына невероятно раздуты, они смотрят на тебя глазами людей, при которых ты плюнул на святой крест...

Это у нас национальная привычка - не отличать бутылочного стекла от алмазов.

Собственно, - и наоборот.

Запад, который считает Солженицына первым антисоветским гвардейцем, болеет той же болезнью, умышленно раздувая роль С. в нашей истории.

И воздыхает ублюдочно.

Читайте вот это:

Из американской газеты:

Великий писатель, похоронивший коммунизм

Несмотря на то, что Лев Толстой неизмеримо выше Солженицына и как художник слова и как мыслитель, "Архипелаг ГУЛАГ" оказал на ход русской и мировой истории несравнимо большее влияние, чем "Война и мир" или любое другое произведение Толстого".

Вот так заячий мочевой пузырь раздувают до размеров аэростата...

http://www.liveinternet.ru/users/2125404/post282300048/

Лжец СоЛЖЕницын

Хорошо известно, что А. Солженицын - лагерный стукач, сексот, осведомитель, завербованный без всякого нажима с кличкой "Ветров", он и сам этого никогда не отрицал, ибо вещь очевидная. Отбыв свой срок без единого дисциплинарного наказания, Исаевич соглашался, что писал письменный донос из заключения на своего друга Кирилла Симоняна ("...утопая, я обрызгал тебя на берегу..." - так художественно он обрисовал своё предательство другу в письме). В 1952г. Симоняна вызвал следователь и дал прочитать толстую тетрадку в 52 стр., заполненную хорошо знакомым Кириллу убористым почерком его друга Сани Солженицина. "Силы небесные! - вскричал Симонян - на каждой странице описывается, как я настроен против советской власти и его самого склонял к этому". Николай Виткович тоже читал доносы на себя своего наперстного дружка. "Я не верил своим глазам!" - так он описывал впечатление от чтения.Всё это хорошо известно, только совсем ослеплённые рисуют нам благостный портрет нобелевского лауриата.

В его книгах столько лжи и неправды. и вымысла, что у непредвзятого читателя вызывает просто чувство омерзения.

Когда самому Исаевичу указывали на это, ну,например, ужастик, что после разгрома Врангеля в Сочи зверям в зоопарке скармливали белогвардейских офицеров и прочую чушь, писатель просто заявлял, что исследовал действительность методом художественного творчества и ни от чего не откажется.

А. Твардовский в глаза сказал Солженицину: "У вас нет ничего святого." М. Шолохов указал: "Какое-то болезненное бесстыдство". Почти то же самое говорили Л. Леонов, К. Симонов и другие.

Лично для меня, человек, который заявлял о нашей Великой Победе над фашизмом примерно следующее: какая разница, кто победил: сняли бы портрет с усами и повесили портрет с усиками, всего и делов-то - неприемлем.

Очевидно, что Солженицын активно участвовал в исполнении плана Даллеса в СССР, помог уничтожить великую индустриальную супердержаву, и теперь те, кто был с ним в одной обойме, поют ему сейчас осанну, ставят памятники, награждают, заносят в учебники.

Станислав Субботин

(http://greatstalin.ru/img/UploadedFiles/image/solzenicininusa.jpg)

В США 30 июня 1975 г. "русский патриот" заявил: "Я друг Америки... США давно проявили себя как самая великодушная и самая щедрая страна в мире... Ход истории сам привел вас - сделал мировыми руководителями... Пожалуйста, побольше вмешивайтесь в наши внутренние дела".

Лжец СоЛЖЕницын

Мертвого льва может лягать и осел.

Прекрасные слова сказаны А.И. Солженицыным: "Жить не по лжи". Вот мы и перескажем содержание книги "Не сотвори кумира" (ВИЖ № 9-12, 1990 год), чтобы увидеть, как же сам Александр Исаевич придерживался этого принципа. Ее автор, бывший редактор власовской газеты Л.А. Самутин, честно отсидевший свой срок в воркутинском лагере, по сути, был соавтором некоторых страниц книги "Архипелаг Гулаг". В семидесятых годах по просьбе Солженицына прятал у себя эту рукопись. Самутин хранил верность Солженицыну лишь до того момента, когда работники КГБ у него эту рукопись изъяли. За три недели до этого в органы госбезопасности была вызвана их общая знакомая Елизавета Денисовна Воронянская она все печатала Солженицыну и была с ним, как говорится, в отношениях "особо тесных". Перепугавшись, женщина повесилась, и Самутин, проанализировав обстоятельства ее гибели и своего ареста, делает однозначный вывод: донес на них не кто иной, как... сам Солженицын! Это позволяло ему поднять на Западе шум вокруг "Архипа" и в предисловии заявить: "Но теперь, когда госбезопасность все равно взяла эту книгу, мне ничего не остается, как немедленно опубликовать ее".

(http://greatstalin.ru/img/UploadedFiles/image/solzenicin_vetrov.jpg)
_{Показания Ветрова (он же Солженицын). Фотокопия.}

“…информант Иван (Мегель) был убит прицельным выстрелом в голову. Это был применявшийся в лагерях метод устранения людей, которые могли быть опасными для секретных осведомителей лагерного руководства”. (Военно-исторический журнал, №12, 1990 год, стр. 77)

Реакция самого Самутина на "Архип" вначале была восторженная: "Клевета, ну и пусть! Зато влепил им А.И. пощечину!" Но затем восторг сменился на бешенство – идеолог власовской армии увидел, что в роман перекочевали материалы из Геббельсовского министерства пропаганды.

"Кто поверит в эту "туфту"? (Еще как поверили!!! – авт.) Из каких шепотков на нарах, от каких жалких личностей слышал Исаич, а потом силой своего авторитета попытался возвести в ранг непреложной истины эти "открытия"? Но, пожалуй, самое большое разочарование вызвали у меня, как это ни странно, те немногие страницы "Архипелага", где автор писал правду".

Самутину стало ясно, что ради спасения своей шкуры Исаич шел на все. Чтобы избежать фронта... Впрочем, давайте прошагаем с Исаичем по его фронтовым дорогам.

В армию попал не с начала войны, как нас убеждают, а лишь во второй половине октября – ездовым в Сталинградский округ, находившийся тогда в глубоком тылу. Затем училище, и лишь с мая 1943 года служба в АИР (артиллерийская инструментальная разведка). Это в определенном смысле "кабинетный шпионаж", требующий лишь умения чутко работать с акустическими приборами. Исаич в состоянии был выписать на "передовую" даже свою жену Наталью Алексеевну Решетовскую, с которой героически бил "по воробьям и воронам".

Можно было бы такую службу ему в упрек не ставить, если бы и она не тяготила нашего "героя". Были известны десятки случаев, когда людей откомандировывали в глубокий тыл по самым невероятным причинам: то мать гречанка, то скрыл, что был на оккупированной территории... Вот и начал Исаич строчить из частей "особой секретности" письма с трескучими фразами: "Превращение войны отечественной в войну революционную... Война по-сле войны...", – короче говоря, вперед – до Ла-Манша! Даешь Париж! Даешь Европу!.. Повторение "Троцкистских бредней" противоречило официальным установкам того времени, но большой провинностью не было. Существовал вариант закончить войну в каком-нибудь запасном артполку, охраняя мост где-нибудь на Волге...

Однако весь этот блистательный план с треском провалился после лишь одного окрика следователя: "Солженицын, вы не искренни со следствием!" У Исаича наступило, по его же словам, "затмение ума и упадок духа", и он оговорил своих ни в чем не повинных школьных товарищей – Виткевича и Симоняна, получивших, соответственно, "и по ногам и по рогам".

В лагере Исаич не бедствовал, так как сразу предложил свои услуги лагерного стукача. Ему была присвоена и признана им письменно кличка "Ветров". На случай разглашения органами этого факта, Солженицын "проговаривается" об этом во втором томе своего "Архипа" (стр. 346). Сохранилось его "сов. секретное донесение" о якобы готовящемся побеге. На самом деле заключенные лагеря "Песчаный", находящегося вблизи Караганды, намеревались 22 января 1952 года обратиться к руководству лагеря с просьбой об улучшении режима. Но из-за доноса "Ветрова" их встретили автоматными очередями. Многие были убиты, оставшиеся в живых получили "положенные" 25 лет.

Как мог в своих книгах трус и лагерный стукач описывать поведение Сталина в ноябре 1941 года? Конечно, "его Сталин" в страхе уезжает в Куйбышев и из бомбоубежища неделю названивает: сдали ли Москву? "Поверить нельзя было, что остановят, – остановили! Молодцы, конечно, молодцы. Но многих пришлось убрать: это будет не победа – если пронесется слух, что Главнокомандующий временно уезжал. Из-за этого пришлось седьмого ноября небольшой парад зафотографировать!..."

Вот ведь как! И парада не было, и речь Сталин не говорил!
Жаль, не могут встать из братских могил и плюнуть Исаичу в жалкую бороденку, в его бесцветные от злобы глазки те, кто, пройдя у Мавзолея, сразу уходил в свой последний бой...

До какой же низости может опуститься человек? Да, не пророк. Порок!

Своей гулаговской "туфтой" он заменил в сознании советских людей пусть не простой, но прекрасный и созидательный период жизни нашей страны. Но разве можно историю великой Державы писать лишь по томам уголовных дел, видеть ее глазами лагерных шестерок?!

А где же был Стаханов Алексей,
Ангелина, Изотов и Бусыгин,
И миллионы по России всей –
Великие, веселые, простые?
А кто же строил город Комсомольск,
Магнитку, Уралмаш? Кто сеял в поле?
Шел впереди в рядах испанских войск?
Кто покорял тогда пески и полюс?
Кто вкладывал тогда душевный жар
В широкую страну мою родную?
И как же создал лишь один Гайдар
Тимуровскую армию такую?
И отчего же был энтузиазм
И чкаловские авиаполеты,
И творческий порыв единый масс,
Дерзания идей, открытий взлеты...
А. Голенков

В школьный учебник включены рекомендации Солженицына для человека, пожелавшего "жить не по лжи".

"С этого дня он: – впредь не напишет, не подпишет, не напечатает никаким способом ни одной фразы, искривляющей, по его мнению, правду..."

Как раз во время написания этого Исаич наперегонки с Роем Медведевым за премию в 5 тысяч "баксов" бросился доказывать, что автор "Тихого Дона" не Шолохов.

"...живописно, скульптурно, фотографически... не изобразит ни одного искажения истины, которое различает..."
ИО, 11 класс, стр. 220

Выяснилось, что многие "жалостливые зековские" фотографии Исаич фабриковал уже после отсидки.

Еще один факт бесстыдства. Тут уже не выдержали работники Госархива:

"Если подсчитать количество арестованных по статье 58ж, то получишь, что в исправительно-трудовых лагерях побывало около двух миллионов человек. Два миллиона – много это или мало? Конечно же, много, но кому-то это кажется мало, и они доводят цифру до 110 миллионов".

(Для справки: Геббельс, утверждающий, что, чем невероятнее ложь, тем быстрее в нее поверят, смог "осилить" лишь 14 миллионов репрессированных.)

Работники Госархива высмеяли фразу Исаича: "Я не дерзну писать историю Архипелага. Мне не довелось читать документов".

"Приезжайте в Москву. Эти документы ждут вас", – с сарказмом пригласили они "живущего не по лжи". Архивы Гулага открыты! (Знание – народу, № 6, 1990 год).

Но недосуг ему теперь этим заниматься. Еще недавно он писал:
"Нет на свете нации более презренной, более покинутой, более чуждой и ненужной, чем русская". Еще недавно он вымаливал у ЦРУ Нобелевскую премию: "Мне эту премию надо. Как ступень в позиции, в битве! И чем быстрее получу, тем тверже стану, тем крепче ударю!"

Время ударов по "чуждой и ненужной" нации прошло: Союз лежит в развалинах, по рекомендации Исаича "отпущены" Прибалтика и Средняя Азия, по всей стране кровь, беженцы... Теперь Россию надо обустраивать для новых хозяев. А те знают, что лучший наркоз, чтобы "презренная нация" при этом не взбунтовалась, – антикоммунизм.

Солженицын хорошо выполняет эту работу. Бывшему сексоту не привыкать работать на "хозяина".

А.А. Шабалов

http://greatstalin.ru/vs.aspx

«Правдоборец» с американским клеймом. На кого работал Солженицын

(http://gorod.tomsk.ru/uploads/38100/1288436353/0922_solzhe.gif)

Когда пишут о А.И. Солженицыне, то почти всегда дискутируется вопрос, был или не был этот человек сознательным предателем? Если да, то понимал ли этот человек, то что делал и на кого он работал? Попробуем ответить на данный вопрос как можно более беспристрастно.

Если посмотреть на обложку изданных А. И. Солженицыным в эмиграции произведений на русском языке, нетрудно заметить, что всем им дорогу в свет дало издательство ИМКА-пресс, а теми периодическими изданиями, с которыми он сотрудничал наиболее тесно, были журнал «Вестник русского христанского движения» и газета «Русская мысль». Знакомство с тремтомником «Публицистики» А. И. Солженицына показывает, что на страницах этих изданий было опубликовано примерно две трети всех его статей, интервью, писем и заявлений (1).

ИМКА-пресс и РСХД

Истоки «Русского христианского движения» уходят в XIX в. и связаны с именем барона Павла Николаевича Николаи (ум. в 1919), который, с одной стороны, пытался создать подобное движение среди студенчества, а с другой стороны, сделать его частью Всемирной христанской студенской федерации, чего и удалось добиться в 1913 г. (2). Именно последователи П. Н. Николаи стали инициаторами возрождения этого движения в эмиграции. Их инициатива была поддержана швейцарцем Густавом Кульманом, который в начале 1920-х гг. являлся секретарем американской секции созданной в США протестантами Ассоциации христанской молодежи (Young Men Christian Association — YMCA. ИМКА) (3). Эта ассоциация обратила свои взоры на Россию еще в 1917 г., когда американские спецслужбы попытались использовать ее для идеологического проникновения в нашу страну (4). При финансовой поддержке ИМКА в октябре 1923 г. в чешском городке Пшерово состоялся съезд, участниками которого были Н. А. Бердяев, С. Н. Булгаков, Л. Ф. Зандер, В. В. Зеньковский, А. В. Карташев, П. И. Новгородцев и который положил начало существования Русского студенческого христианского движения (в 1975 г. по предложению А. И. Солженицна оно было переименовано в Русское христианское движение) (5). В 1920 г. Ассоциация христанской молодежи создала собственное издательство, получившее название ИМКА-пресс (6). В 1925 г. стал выходить журнал «Вестник РСХД» (7). В 1959 г. Ассоциация христианской молодежи передала РСХД свое издательство и книжное объединение в Париже, т. е. ИМКА-пресс и «Товарищество объединенных издателей» (8). В новое руководство ИМКА — пресс вошли И. В. Морозов, Н. А. Струве и Б. Ю. Физ. (9). С этого времени И. В. Морозов стал его директором, а также руководителем Товарищества объединенных издательств, а Н. А. Струве фактически возглавил редакцию «Вестника РСХД» (10). Руководство РСХД обратило внимание на А. И. Солженицына в 1967 г. после его «Письма к съезду писателей». Именно тогда на страницах «Вестника» появилась статья И. В. Морозова «Александр Исаевич Солженицын» (11).

(http://gorod.tomsk.ru/uploads/38100/1288436353/solzhenicyn_3.jpg)

  В 1968 г. ИМКА-пресс издает его роман «В круге первом», а с романа «Август Четырнадцатого» монополизириует издание всех остальных его произведений на русском языке. В связи с этим В. Вейдле охарактеризовал период с 1968 г. как «солженицынскую эру» в истории издательства ИМКА-пресс (12). Тогда же РСХД через семинар, возглавляемый о. А. Менем устанавливает связи с некоторыми другими советскими авторами и, как отмечает А. И. Солженицын, с 1969 г. Н. А. Струве «сумел преобразовать прежний эмигрантский тоненький „Вестник РСХД“ (Русского Студенческого Христианского Движения) в толстеющий от номера к номеру мост между эмиграцией и метрополией» (13). На страницах «Вестника» появились авторы из Советского Союза, а его редакция и ИМКА-пресс начали доставлять свои изданий в Советский Союз. Одним из каналов такой пересылки были дипломатические службы. В качестве такого посредника Александр Исаевич называет сотрудницу культурного отдела французского посольства в Москве «корсиканку Эльфриду Филиппи» (14). Есть, однако, основания утверждать, что в этом отношении она была не единственной. «На нас, — утверждал В. Аллой, имея в виду конец 70 — начало 80-х годов, — „работала“ едва ли не половина французского представительства в Ленинграде, и даже генеральный консул Лёгрэн» (15). Кто поверит, что это делалось французскими дипломатами на свой страх и риск! Здесь, однако, нужно учитывать, что хотя американская YMCA в конце 50-х годов свернула свою непосредственную деятельность во Франции, она не порвала связей с ИМКА-пресс. Более того, имеются сведения, что YMCA оставалась «юридическим» хозяином издательства и «помогала издательству деньгами», а примерно с 1979 г. стала вмешиваться и в его дела (16). Нетрудно заметить, что это произошло после того, как Александр Исаевич добился отставки И. В. Морозова. С начала 80-х годов после ухода с директорского поста В. Е. Аллоя влияние Вермонта на издательство, по его словам, еще более усилилось. Главным проводником этого влияния был Н. А. Струве (17). Характеризуя свои отношения с ним, В. Алой писал: «Первый серьезный спор… произошел в начале 80-го, когда Никита сообщил, что нам,
   „кажется удалось“ получить постоянную субсидию для издательства — 70 тыс. дол. в год (на то время — 350 тыс. франков), причем она будет приходить в виде наличных денег. Постоянство и форма дотации совершенно однозначно указывали ее источник (крупные суммы наличными выдают лишь стратегические службы, имеющие свои секретные фонды и предпочитающие не оставлять следов),
понятно было и каким образом ее „удалось получить“. В ответ на выраженное мною сомнение, стоит ли связываться с такими организациями… — Никита неожиданно резко вспылил: „Что вы все морализуете? Думаете мне приятно встречаться с этими людьми? Если я стал делать это, то лишь для пользы издательства“» (18). По свидетельству В. Е. Алоя, с этого времени ИМКА-пресс полностью перешла под контроль А. И. Солженицына: «Никита явно начинал какую-то иную, или, скорее, солженицынскую игру… А сама игра далеко выходила за пределы издательства и всего круга вещей, с ним связанных… В том же 80-м необычайно усилилось влияние Вермонта на направленность и даже на сам отбор журнальных и издательских рукописей. ИМКА все круче забирал вправо, уходя от идеалов вселенских к ценностям национальным, а „советы“ Александра Исаевича уже стали напоминать едва скрытую цензуру»[67] (19). Комментируя это свидетельство В. Е. Аллоя, И. Сиротинская пишет: таким образом «мы узнали, что А. И. Солженицын даже устраивал дотации „Ymca-press“ от некоего секретного ведомства США» (20). К этой публикации И. Сиротинской А. И. Солженицын сделал примечания, однако приведенную выше реплику он оставил без опровержения и пояснения (21). Это дает основание утверждать, что предоставленные Н. А. Струве деньги действительно шли от А. И. Солженицына, писатель выступал в качестве передаточной инстанции, а деньги исходили от американских спецслужб. Мнение о том, что ИМКА-пресс финансировалось ЦРУ получило широкое распространение в эмигрантских кругах и нашло отражение в книге В. Н. Войновича «Портрет на фоне мифа» (22). Но американские спецслужбы были причастны к финансированию не только ИМКА-пресс. В своей книге «Вокруг Солженицына» А. Флегонт назвал ряд русскоязычных периодических издания за границей, которые, по его мнению, финансировались из этого же источника: «Вестник русского христианского движения», «Вольное слово», «Время и мы», «Глагол», «Гнозис», «Грани», «Двадцать два», «Ковчег», «Континет», «Логос», «Новый журнал», «Память», «Посев», «Русская мысль», «Синтакис», «Современник», «Тетрадь самиздата», «Третья волна», «Хроника защиты прав в СССР», «Шалом», «Эхо» (23). Называя «американскую разведку» «действительным хозяином русских эмигрантских изданий», А. Флегон ехидно писал: «Я лично не знаю ни одного русского издательства, которое не получало бы от них денег. Если таковое существует, то прошу его сообщить мне об этом чуде для соответствующей поправки в моей книге» (24). Откликнулся ли кто-нибудь на этот призыв, неизвестно. Зато появились новые свидетельства того, что русскоязычная эмигрантская печать в значительной степени содержалась на средства американских спецслужб. Так, например, В. Н. Войнович пишет о ЦРУ: «…эта организация поддерживала все эмигрантские издательства, печатавшие книги, запрещенные в СССР» (25).

«Секретарша из CIA»

Американские спецслужбы не только поддерживали эмигрантские издания, но и опекали самих эмигрантов. Касаясь этого вопроса, В. Е. Максимов писал: «Наиболее заметных политических эмигрантов они опекают достаточно плотно и жестко… это я… знаю по личному опыту. К примеру, достаточно информированным людям известно, что все личные секретари в Вермонте, кроме разве лишь самого первого кратковременного — Татьяны Георгиевны Варшавской — оказались на этом месте далеко не случайно» (26). Этими «неслучайными» секретарями являлись с 1976 по 1979 г. Ирина Алексеевна Альберти (урожденная Иловайская), а с 1979 г. — американец итальянского происхождения Ленард Ди Лисио (27). И. А. Альберти была вдовой итальянского дипломата и появилась в Кавендише осенью 1976 г. (28). До этого Александр Исаевич видел ее в Европе только один раз и, несмотря на это, сразу же предложил ей стать его секретарем. Предложение было принято (29). Три года Ирина Алексеевна провела в усадьбе Солженицыных (30). Это дает основание думать, что или ее рекомендовал А. И. Солженицыну кто-то очень авторитетный, или выбор секретаря вообще зависел не от него.

(http://gorod.tomsk.ru/uploads/38100/1288436353/Ilovajskayaia.jpg)

Если исходить из слов В. Е. Максимова, получается, что И. А. Альбрети была предложена ему американскими спецслужбами. Но тогда нужно признать, что Ирина Алексеевна была для них своим человеком. Более определенно писал об этом А. Флегон, который, имея в виду А. И. Солженицына, вопрошал: «Он, фактический хозяин издательства ИМКА-пресс, не знает, откуда приходят издательству основные суммы? И не знает, что его бывшая секретарша, перед тем, как работать для него, была на полной ставке в американской разведке? И не знает, что она работает сейчас снова на полной ставке в американской разведке?» (31). (Тираж книги А.Флегона, бывшего его издателя « Вокруг Солженицына», где он привел огромное количество фактического материала и документов, выпущенной в 1981 году в Лондоне, был арестован и уничтожен (!) по просьбе Солженицына после первого же дня продажи)

(http://gorod.tomsk.ru/uploads/38100/1288436353/flegon.jpg)
_{Эта книга сейчас - библиографическая редкость. Солженицыну удалось уничтожить не весь тираж}

Если учесть, что И. А. Альберти никак не отреагировала на брошенное ей обвинение, а такие возможности у нее были (32), то можно с полным основанием утверждать, что она действительно была связана с американскими спецслужбами и что именно они рекомендовали ее А. И. Солженицыну в качестве секретаря. Но в таком случае заслуживает внимания мнение В. Е. Максимова и относительно Ленарда Ди Лисио Получается, что с появлением И. А. Альберти в вермонтском доме А. И. Солженицына он был поставлен под полный и тотальный контроль ЦРУ. И если до издания книги А. Флегона еще можно было бы строить предположения о том, догадывался ли писатель об этом или нет, то после выхода в свет этой книги, никаких сомнений о связях И. А. Альберти с американскими спецслужбами у него быть не могло. Между тем, пробыв в Вермонте три года, И. А. Альберти затем возглавила редакцию известной эмигрантской газеты «Русская мысль» (33). «Весной 1979 г., — вспоминал В. Е. Аллой, — она приезжала из Вермонта в Париж знакомиться с редакцией, а осенью — уже приступила к работе» (34). Вслед за тем в составе редакции появились Н. Б. Горбаневская и Ирина Жолковская, а одним из политических обозревателей газеты стал муж последней А. И. Гинзбург (35). Таким образом, на рубеже 70-80-х годов «Руская мысль» тоже оказалась под контролем вермонтского затворника. По сообщению В. Е. Аллоя, и в начале 80-х годов главными акционерами «Русской мысли» оставались Серафим Николаевич Милорадович и его жена. Отмечая данный факт, В. Е. Аллой писал: «Все это было юридической игрой: газета полностью существовала на американские субсидии» (36). Употребляя термин «американцы», В. Е. Аллой уточнял, «я сразу хотел бы оговорить, что он означает отнюдь не только ЦРУ, но и Русский отдел Государственного департамента, и Совет по внешней безопастности, и вообще все службы, занимающиеся Россией и впрямую связанные с администрацией Соединенных Штатов» (37). Иначе говоря, В. Е. Аллой утверждал, что в рассматриваемое время «Русская мысль» финансировалась американскими спецслужбами. О том, что газета действительно существовала за счет «американской правительственной поддержки» — пишет и А. И. Солженицын (38). Это дает основания утверждать, что перемены, произошедшие в конце 70-начале 80-х гг. в редакции «Русской мысли», были произведен при участии не только А. И. Солженицына, но и американских спецслужб. Характеризуя «Русскую мысль», необходимо сказать несколько слов о ее «главном акционере», которому был доверен ее контрольный пакет. Серафим Николаевич родился в 1929. Он был сыном Николая Леонидовича Милорадовича (1889–1954) и княжны Ольги Юрьевны Трубецкой[68] (1890–1966). Являясь германским подданным, Серафим Николаевич закончил русскую гимназию в Париже, иезуитский колледж и Сорбонну. Сотрудничать в «Русской мысли» начал в 70-е годы, некоторое время занимал пост главного редактора, затем входил в состав Редакционного совета газеты (39). Как явствует из энциклопедического словаря А. И. Серкова, Н. Л. Милорадович был масоном. С 1973 г. он входил в Ложу Астрея (40), с 1977 г. — в Суверенный (державный) капитул Астрея (41), с 1980 г. — в Ложу совершенствования (Друзья любомудрия) (42), посещал ложу Германия (43). Из числа его собратьев можно назвать М. В. Гардера, К. К. Грюнвальда, И. А. Кривошеина.

(Продолжение следует)

(Продолжение)

Михаил Васильевич Гардер (1916–1993) тоже был связан с редакцией «Русской мысли» и являлся одним из ее политических обозревателей. Уроженец Саратова, он эмигрировал в 1920 г., получил французское гражданство и, поступив на военную службу, стал офицером разведки, в 1964 г. в чине полковника вышел в отставку и занял должность советника при французском Инстиуте стратегических вопросов генерала А. Бофра (44).

Политзек и сотрудник КГБ

«РОФ для политзаключенных»

Рассматривая деятельность А. И. Солженицына за рубежом, никак нельзя обойти вниманием Российский общественный фонд помощи политзаключенным и их семьям. Обычно при характеристике этого фонда отмечается, что он был создан для помощи политическим заключенным и членам их семей, при этом молчаливо подразумевается, что речь идет об участниках диссидентского движения (50). Но вот что пишет А. И. Солженицын как учредитель фонда: по его словам, он с самого же начала «настоял, чтоб не следовать советско-образованской брезгливости» и, наряду с диссидентами, оказывать помощь «по старой статье 58-1, так называемым изменникам родины, куда лепили простых пленников» (51). Действительно, статья 58-1а предусматривала наказание за такое преступление, как «переход на сторону врага» (52). По этой статье в свое время в лагерях оказались многие бывшие военнопленные. Однако к 1974 г., когда появился РОФ, почти все они давно уже были освобождены. И если кто-то из бывших военнопленных еще продолжал томиться за колючей проволокой, то не за «переход на сторону врага», а за совершенные во время войны преступления. Поэтому созданный нобелевским лауреатом фонд собирался помогать не простым пленникам, а военным преступникам. Как тут не вспомнить об традициях гуманизма, за продолжение которых учредитель РОФ получил Нобелевскую премию. По этой же статье проходили и те, кто обвинялся в выдаче военной или государственной тайны, в шпионаже. Следовательно, «простые пленники» были упомянуты Александром Исаевичем только для того, чтобы их тенью можно было прикрыть «изменников Родины». Понять А. И. Солженицына нетрудно: одно дело помогать участникам дисидентского движения, т. е. тем, кто страдал за свои взгляды, или же бывшим военнопленным и совершенно другое дело помогать тем, кто торговал интересами своей страны. Здесь, правда, перед нами снова возникает тень Иннокентия Володина. Возникает не случайно, так как иностранные спецслужбы стремились использовать диссидентское движение в своих целях, а некоторые диссиденты готовы были идти на любые виды сотрудничество с ними.

(http://gorod.tomsk.ru/uploads/38100/1288436353/im04_1.jpg)

Рождение "Нобелевского лауреата"

О том, что это был не абстрактный вопрос свидетельствует статья Э. Кузнецова и М. Хейфеца «Про шпионов», опубликованная на страницах журнала «Континент». Оправдывая в ней допустимость сотрудничества с зарубежными спецслужбами, авторы утверждали, что оно может включать в себя даже шпионаж: «Советская система, — писали они, — в состоянии войны с демократическим миром, а поэтому разведывательные операции против нее не только оправданы, но и жизненно необходимы» (53). Поскольку развитие диссидентского движения в СССР соответствовало интересам зарубежных спецслужб, они были заинтересованы в деятельности РОФ. Еще в большей степени они были заинтересованы в том, чтобы РОФ оказывал помощь не только диссидентам, но и тем, кто привлекался за измену Родине, шпионаж и т. д. Поэтому возникает вопрос: не существовало ли связи между РОФ и зарубежными спецслужбами? Для ответа на этот вопрос необходимо знать: а) кто входил в руководство фонда за границей и в Советском Союзе, б) за счет чего формировались денежные средства фонда и насколько они были велики, в) действительно ли пересылавшиеся в СССР деньги поступали с заграничных счетов фонда, г) как именно и кем они переводились в СССР, д) на какие цели и в каких размерах использовались и т. д. До сих пор все эти вопросы остаются покрытыми тайной. Если до 1991 г. эту таинственность можно было понять, то ее сохранение сейчас объясняется только тем, что далеко не все в деятельности фонда было таким, как это пытались и пытаются представить его руководители. Вопрос о деньгах как будто бы представляется ясным. Обычно утверждается, что фонд был создан за счет гонораров от издания книги А. И. Солженицына «Архипелаг ГУЛАГ». Между тем, это не совсем так. В Уставе фонда этот пункт сформулирован несколько иначе: «Фонд состоит из гонораров за издание книги А. Солженицына „Архипелаг ГУЛАГ“ (фонду принадлежат мировые права на нее) и добровольных пожертвований, в том числе собираемых внутри страны» (54). Из этого явствует, что при учреждении РОФ солженицынские гонорары рассматривались лишь как один из источников его деятельности, другим источником должны были стать пожертвования, собираемые как внутри страны, так и за рубежом. Каким же было соотношение между гонорарами и пожертвованиями? Как выглядело соотношение между пожертвованиями отечественными и зарубежными? И каково было происхождение зарубежных пожертвований? Перечисленные вопросы имеют не праздный характер. Достаточно обратиться к заявлению А. И. Солженицына, сделанному 18 января 1974 г. «…Продажная цена книги, — сказал он, — на всех языках будет предельна низка, чтоб читали ее как можно шире. Цена такая, чтобы только оплатить работу переводчиков, типографии и расход материалов. А если останутся гонорары — они пойдут на увековечивание погибших и на помощь семьям политзаключенных в Советском Союзе» (55). "Следовательно А. И. Солженицын не рассчитывал на сколько-нибудь значительные гонорары. Правда, делая приведенное заявление, наш великий моралист забыл такую прозаическую мелочь, как прибыль, без которой не может существовать ни одно издательство. И если цена книги только-только покрывает ее себестоимость, значит ее издание кто-то дотирует. Следовательно, если приведенные выше слова соответствуют действительности, нужно признать, что издание «Архипелага» дотировалось из какого-то солидного финансового источника. Но тогда получается, что через «Архипелаг» из этого источника финансировался и РОФ. Обращает на себя внимание еще один важный факт. Как явствует, из воспоминаний самого А. И. Солженицына, до лета 1977 г. передача РОФ гонораров от «Архипелага» юридически оформлена не была. Это было сделано только в 1977–1978 гг. Когда же гонорары от «Архипелага» стали поступать на счет фонда: до 1977–1978 гг или только с этого времени? Вопрос немаловажный, так как издательский пик «Архипелага» приходился на 1974–1977 гг., а следовательно, на это время приходилась львиная доля гонораров за «Архипелаг».

(http://gorod.tomsk.ru/uploads/38100/1288436353/alexander_solzhenitsyn04_zurich_press_conference.jpg)

Исаич в Цюрихе

Если же признать, что гонорары потекли на счет фонда в основном после юридической передачи ему прав на эту книгу, тогда получается, что до 1977–1978 гг. Фонд действовал в основном за счет пожертвований, которые, вероятнее всего, имели главным образом заграничное происхождение. Немаловажное значение имеет и вопрос о том, как поступали деньги из-за рубежа в Советский Союз. «Пока они, — пишет А. И. Солженицын, имея в виду налоговые службы СССР, — грабили только 35 % денежных переводов — мы много слали официальными переводами (Алик Гинзбург для этого нашел с десяток „получающих“, не боящихся, и потом передающих другим). Другая успешная форма была: отъезжающие эмигранты оставляют Фонду в Союзе советские деньги, а на Западе Фонд им платит долларами по реальному курсу — доллар за три, потом четыре рубля» (56). Интересно было бы узнать, кто именно занимался пересылкой и на чьи адреса деньги поступали? Кто из эмигрантов участвовал в подобном обмене рублей на доллары? «А когда большевики ввели грабеж переводов уже в 65 % — пишет А. И. Солженицын далее, — посылать деньги официально потеряло смысл. Но тут мы нашли изворотистую тайную форму. Хотя Советы объявляют дутый, официальный курс, значительно выше доллара, сами меняют иностранцам по-другому, — но наказывают подданных за всякий обмен рубля, иметь валюту может только государство. Советские же граждане, попадая на Запад, с радостью меняют советские ассигнации, сколько могут. И вот доброхотный, неоценимый наш друг, затем и член Правления Фонда В. С. Банкул, швейцарский гражданин, для начала прибегнув к помощи своего друга, руского армянина, живущего в Женеве, Сергея Нерсесовича Крикоряна, а затем сам наладив дело в Цюрихе, стал производить обмен обратный — за франки выкупал наши родные советские рубли — но исключительно отбирая трепанные, затертые бумажки, а они среди хрустящих потекли не слишком быстро, и это одно задерживало размах нашего обмена: нельзя же посылать в СССР свеженькие, цельно-серийные (называлось это все у нас — „операция Ы“)» (57). Приведенное свидетельство А. И. Солженицына вызывает много вопросов. Дело в том, что до 1992 г. рубль не был конвертируемым и его не принимали к обмену ни в одном иностранном государстве. А если в кошельках выезжавших за границу советских граждан и оказывались рубли, то в самом ограниченном количестве, необходимом для того, чтобы по возвращении на родину добраться от аэропорта или же вокзала до дома. К тому же, оказывается, солженицынские менялы принимали за доллары, марки, франки, фунты и т. д. только «трепанные» рубли. «Следующий труд был — читаем мы в воспоминаниях А. И. Солженицына, — перевезти эти деньги через границу в чемодане в Париж, к Струве, это всегда делала Мария Александровна Банкул. А Струве всегда знал наших тайных связных по каналам в СССР — он и сам иногда поставлял на французскую дипломатическую службу в Москве своих бывших французсикх студентов, учившихся на русском факультете. Эти героические помощники все названы в „Невидимках“. Итак, в Москву тайно привозились многозначные, многотысячные пачки советских трепанных денег — и через посредников передавались распорядителю Фонда — им был Алик Гинзбург, до его ареста в 1977 г.» (58). Из этого явствует, что одним из каналов доставки денег в Советский Союза были лица, состоящие на дипломатической службе иностранных государств. В данном случае имеется в виду французское посольство в Москве. О том, что для ввоза денег в Советский Союз действительно использовались дипломатические каналы свидетельствует арест Вильгельмины Германовны Славуцкой (Магидсон), которая заменила в качестве курьера Н. И. Столярову. Как пишет А. И. Солженицын ее задержали в Москве в 1986 г. «в момент передачи ей от нас 30 тыс. советских рублей для Фонда» (59). Кто именно передавал эти деньги, Александр Исаевич не называет. В советской печати утверждалось, что деньги были переданы «неким западным дипломатом» (60). Имя одного из таких западных дипломатов нам известно. Это уже упоминавшийся Ив Аман. «…Он, — пишет А. И. Солженицын, — был главным звеном в той цепи, что осуществляла всю помощь Российского общественного фонда от нас в СССР. Следующая за ним была Ева, потом Алик Гинзбург (а после его ареста включился в вслед Евгений Борисович Михайлов). На них и держалась вся объемная остро опасная работа» (61).

(http://gorod.tomsk.ru/uploads/38100/1288436353/sgn.jpg)

Обличитель "Империи Зла" в США

Следовательно, зарубежные (в данном случае французские) спецслужбы имели самое непосредственное отношение к деятельности РОФ. В связи с этим особого внимания заслуживает тот факт, что когда в феврале 1977 г. распорядитель РОФ в СССР А. И. Гинзбург был арестован и осужден на 8 лет лагерей и 3 года ссылки (62), то через некоторое время США согласились обменять его и еще четверых правозащитников[69] на двух арестованных советских разведчиков (63). Понять Советский Союз нетрудно. Он стремился спасти своих людей. А чем руководствовались США? Ведь ни один из пяти диссидентов не имел американского гражданства. Но если из нескольких сот советских диссидентов, находившихся в тюрьмах, американские спецслужбы остановили свой выбор на этих пятерых, то очевидно он был не случайным. Одно из двух: или таким образом они расплачивались с названными диссидентами за те услуги, которые они до этого им оказывали, или же выводили из-под удара своих людей. И в одном, в другом случае обмен А. И. Гинзбурга можно рассматривать как косвенное свидетельство того, что возглавляемый им Российский общественный фонд имел, по меньшей мере, опосредованные контакты с американскими спецслужбами.

В связи с этим обращают на себя внимание показания, которые были даны в 1985–1986 гг. руководителем Ленинградского отделения РОФ Валерием Репиным. Будучи арестованным, он заявил, что американские спецслужбы, в частности ЦРУ имело самое непосредственное отношение к деятельности РОФ (64). Подобное заявление вызвало "возмущения" со стороны диссидентских кругов. Категорический протест по этому поводу заявил Государственный департамент США (65). С этим возмущением можно было бы согласиться, если бы оппонентами В. Репина были бы приведены не декларативные утверждения, а убедительные контраргументы. Итак, какие бы зарубежные связи А. И. Солженицына мы ни рассматривали, всякий раз они выводят нас на спецслужбы. Причем тот материал, который пока удалось выявить свидетельствует, что это были главным образом французские и американские спецслужбы. Вопрос о том, когда именно писатель попал в поле их зрения и как именно строились его отношения с ними — это предмет специального исследования. Когда в 1964 г. Александр Исаевич вернулся к замыслу «Архипелага» и предложил В. Т. Шаламову разделить груз написания этой книги пополам, тот, хорошо понимая, что она не может быть опубликована в СССР, потребовал гарантий, что это не провокация со стороны КГБ и не заказ ЦРУ. Если бы В. Т. Шаламов усматривал в нем провокацию КГБ, можно не сомневаться, что с этого момента все отношения между ним и А. И. Солженицыным были бы прерваны. А поскольку они испортились лишь позднее, В. Т. Шаламов, видимо, склонен был подозревать, что за предложением А. И. Солженицына стоит заказ заграничных спецслужб, которые в обиходе принято обозначать одним словом — ЦРУ. В связи с этим, близко знавшая В. Шаламова, И. Сиротинская приводит следующие слова последнего: «Пешкой в игре двух разведок я быть не хочу» и от себя добавляет: «ЦРУ Шаламова столь же мало привлекало, как и КГБ» (66). Публикуя заметки В. Т. Шаламова и комментарии И. Сиротинской, редакция «Нового мира» предложила А. И. Солженицыну дать пояснения к ним, что он и сделал. Можно было ожидать, что Александр Исаевич отвергнет бросаемые на него подозрения. Однако приведенные выше слова он оставил без комментариев (67). Более определенно вопрос о связях А. И. Солженицына с ЦРУ был поставлен в художественной форме в 1978 г. в романе одного из руководителей СЕПГ Генри Тюрка, который несомненно выполнял заказ советских спецслужб. Причем показательно, что не знавший отмеченного выше разговора А. И. Солженицына с В. Т. Шаламовым, Г. Тюрк тоже датировал первые контакты А. И. Солженицына с ЦРУ 1964 г. (68). В 1994 г. вопрос о связях А. И. Солженицына с ЦРУ снова был вынесен на страницы печати В. В. Жириновским (69). Комментируя эти публикации В. Е. Максимов писал: «Сейчас, в особенности после статьи В. Жириновского в „Московском комсомольце“ вдруг заговорили о роли ЦРУ в конструировании личности Солженицына с самых первых его литературных и общественных шагов. Я не думаю, что дело обстояло так примитивно просто» (70). Показательно, что В. Е. Максимов не отверг версию В. В. Жириновского, а объявил ее лишь примитивной. Между тем на этот счет он был достаточно информирован. "Мы уже знаем, что к рождению «Континента» самое непосредственное отношение имела влиятельная издательская империя Акселя Шпрингера. Между тем, если верить М. В. Розановой, несмотря на это главный редактор журнала В. Е. Максимов смотрел на А. И. Солженицына снизу вверх. Сравнивая в этой связи А. И. Солженицына и его окружение с Цека партии, а редакцию издаваемого В. Е. Максимовым журнала — с обкомом, главную причину подобной иерархии М. В. Розанова видит в том, что за спиной А. И. Солженицына стояла еще более влиятельная сила — ЦРУ. «Журнал „Континент“, — пишет она, — например, финансировала одна американская организация под названием ЦРУ. Максимов считал, что Александр Исаевич в этом ЦРУ пользовался большой популярностью, что к его мнению прислушивались» (71).

(Окончание следует)

(Окончание)

«Опекатель» из резидентуры спецслужб - Вильям Одом

Какие конкретно отношения существовали между А. И. Солженицынм и американскими спецслужбами, это пока тайна. Однако есть основания думать, что там к его мнению действительно «прислушивались». В связи с этим, прежде всего, следует вспомнить уже упоминавшегося Вильяма Одома, при участии которого была вывезена за границу наиболее важная часть солженицынского архива. Поскольку Вильям Одом был профессиональным разведчиком и, более того, входил в состав американской резидентуры в Москве, он мог взять на себя такую ответственность только в том случае, если имел на это разрешение своего непосредственного начальника контр-адмирала Майо, а тот в свою очередь разрешение Вашингтона (72). Но Вашингтон мог дать согласие на операцию по спасению архива писателя-диссидента только при двух условиях: если к моменту высылки он уже был связан с американскими спецслужбами или же если эти службы планировали использование писателя в своих целях за границей. Несмотря на то, что В. Одом согласился участвовать в вывозе солженицынского архива, он поставил условием, чтобы о его причастности к этому никто не знал, даже А. И. Солженицын. Несмотря на это, Александру Исаевичу удалось установить личность своего благодетеля. Если бы в данном случае им двигало чувство благодарности, все могло ограничиться его благодарственным письмом на имя В. Одома. Однако, если верить Александру Исаевичу, он счел этого недостаточным и во время своего пребывания в США не только «разыскал В. Одома», но и встретился с ним лично. Об этом в «Теленке» содержится лишь одна мимолетом брошенная фраза: «С Вильямом Одомом я познакомился уже в Америке, еще годом позже — в большой тайне…» (73). Это дает основание думать, что кроме желания поблагодарить В. Одома, А. И. Солженицыным двигали и другие побуждения. Но что ему могло дать знакомство с человеком, которого он характеризует как «доктора исторических наук», «профессора русской истории»? Чтобы понять это, необходимо учесть, что В. Одом никогда не был «доктором исторических наук», не являлся специалистом в области «русской истории» и в Москве на должности помощника военного атташе оказался совсем по другой причине.

(http://gorod.tomsk.ru/uploads/38100/1288436353/weodom_us_army_photo_as_major_general_01.jpg)

"Бескорыстный друг" ставший впоследствии шефом АНБ

Родился Вильям Одом 23 июня 1932 г. Еще в юности он сделал свой выбор и поступил в Военную академию США, которая находится в городе Вест-Пойнт, штат Нью-Йорк. Закончив ее в 1954 г. (74), он с самого же начала избрал для себя профессию не историка, а разведчика. По этой причине он не только «изучал русский язык», но и «прошел парашютную и диверсионно-разведывательную подготовку, а также посещал колледж Генерального штаба» (75). Затем его след теряется, нам известно лишь то, что «в 1962 г.» он «получил степень магистра политологии в Колумбийском университете» (76). Чем занимался В. Одом с 1962 по 1964 г. тоже неизвестно. В 1964 он был направлен офицером связи армии США в Европу и прикомандирован к Группе советских войск в Германии, после чего в 1966–1969 гг. мы видим его преподавателем Военной академии (77). В 1970 г. В. Одом защитил в Колумбийском университете новую диссертацию и получил степень доктора политологии. В 1970–1971 гг. он находился во Вьетнаме, в 1972–1974 гг. был заместителем военного атташе США в Москве (78), после чего снова вернулся на преподавательскую работу в Вест-Пойнт (79). Интересно сложилась его дальнейшая судьба: «С 1977 по начало 1981 г. — военный консультант советника президента США по национальной безопасности Збигнева Бжезинского. С ноября 1981 г. — заместитель по разведке начальника штаба сухопутных сил США. Генерал-майор (1982). Генерал-лейтенант (1984). В мае 1985 г. был назначен директором Агенства национальной безопасности (АНБ) и главой Центральной службы безопасности. 1 августа 1988 г. ушел в отставку и покинул действительную военную службу» (80). В 1994 г. мы видим его на посту члена Совета по международным отношениям и президента корпорации «Форд моторз» (81). Чем выше поднимался В. Одом по ступеням своей служебной лестницы, тем большее значение должно было приобретать для А. И. Солженицына это знакомство.

Подведем итог

(http://gorod.tomsk.ru/uploads/38100/1288436353/Solzhenitsin_destroy_USSR.jpg)

То немногое, что сейчас нам известно о А. И. Солженицыне свидетельствует, что почти сразу же после первых публикаций он оказался в поле зрения учреждений, связанных с зарубежными, в том числе американскими спецслужбами, а затем установил с ними по меньшей мере непрямые, «опосредованные связи» (НТС, РСХД и ИМКА-пресс). Т.е., если сказать грубо, по сути, просто стал обычным платным агентом и пропагандистом американских спецслужб. Эти связи осуществлялись как через советских граждан, выезжавших за границу, как через иностранных граждан, бывавших в СССР (прежде всего иностранных студентов и журналистов), так и через иностранные дипломатические службы. О существовании подобных связей мы можем говорить по крайней мере со второй половины 60-х годов. Со временем эти контакты расширялись и укреплялись, особенно после высылки писателя за границу. Более того, со временем он занимает в некоторых финансируемых американскими спецслужбами учреждениях влиятельное положение. В одном из своих выступлений М. Л. Ростропович предложил поставить на Лубянской площади вместо поверженного памятника Феликса Дзержинского памятник Александру Солженицыну (82). Полностью поддержал бы это предложение, если бы не сомневался, что правильнее: поставить помятник писателю в Москве на Лубянке или же в Лэнгли под окнами ЦРУ?

По книге А. В. Островского "Солженицын. Прощание с мифом".

В связи с тем, что «произведения» платного агента CIA стали навязываться детям в школе, в качестве «обязательного изучения», может быть, нужно ввести в «школьный курс» изучение труда Альфреда Розенберга «Миф ХХ Века» и листовок от ведомства д-ра Йозефа Геббельса и газеток А.А.Власова по видом «исторической литературы»? Ведь чем, в самом деле, генерал А.А.Власов ХУЖЕ своего «сокнижника» и такого же содержанца спецслужб как А.И. Солженицын?

________________________________

Литература

1. Солженицын А. И. Публицистика. Т. 1–3. Ярославль, 1995–1997.

2. За рубежом. Белград-Париж-Оксфорд. Хроника семьи Зерновых. 1921–1972.Под ред. Н.М. и М. В. Зерновых. Paris, 1973. С. 104–105.

3. Там же. С. 97–98, 105.

4. Колпакиди А,И. и Лемехов О. И. Главный противник. ЦРУ против России. М… 2002. С.11.

5. За рубежом. Белград-Париж-Оксфорд. Хроника семьи Зерновых. С. 97–106.

6. Вейдле В. Издательсто YMCA-Press // Русская мысль. 1976. 19 февраля. Карташев А. В., Струве Н. А. 70-лет издательства Ymca-Press. 1920–1990. Paris, 1990.

7. Первоначально он назывался «Вестник русского студенческого христианского движения в Западной Европе».

8. Татаринова Е. 50-летие Русского Студенческого Христанского движения // Русская мысль. 1974. 3 января.

9. Карташев А. В., Струве Н. А. 70-лет издательства Ymca-Press. 1920–1990. Paris, 1990. С.28.

10. Татаринова Е. 50-летие Русского Студенческого Христанского движения // Русская мысль. 1974. 3 января. Протопоп А. Князев. И. В. Морозов (1919–1978) // Новый журнал. N.Y. 1979. № 135. С. 217–218.

11. Морозов И. В. Александр Исаевич Солженицын // Вестник РСХД. № 84. Paris, 1967. С. 1–4.

"Солженицын – прощание с мифом"

12. Вейдле. Издательство YMCA-Press // Русская мысль. Париж. 1976. 19 февраля

13. Солженицын А. И. Бодался теленок с дубом // Новый мир. 1991. № 12. С.50.

14. Там же. С.29.

15. Аллой В. Записки аутсайдера // Минувшее. Т.22. СПб., 1997. С.157.

16. Флегон А. Вокруг Солженицына. Т.1. L., 1981. С.12.

17. Аллой В. Записки аутсайдера // Минувшее. Т.22. С.157.

18. Там же. Т.23. СПб., 1998. С184-185.

19. Там же. С.185.

20. Сиротинская. Александр Солженицын о Варалааме Шаламове // Новый мир. 1999. № 9. С.237.

21. Там же.

22. Войнович В. Н. Портрет на фоне мифа. М., 2002. С.94.

23. Флегонт А. Вокруг Солженицына. Т.1. L., 1981. С. 79–80.

24. Там же. Т.1. С.65.

25. Войнович В. Н. Портрет на фоне мифа. С.94.

26. Максимов В. Е. История одной капитуляции // Правда. 1994. 28 декабря.

27. Солженицын А.и. Угодило зернышко промеж двух жерновов // Новый мир. 1999. № 2. С.85. 2001. № 4. С.128.

28. Там же. 1999. № 2. С.85.

29. Там же.

30. Там же.

31. Флегон А. Вокруг Солженицына. Т.2. С.853.

32. Имеется в виду редактируемая ею газета «Русская мысль», которая никак не отреагировала на книгу А. Флегона.

33. Аллой В. Записки аутсайдера // Минувшее. Т.23. С.174.

34. Там же.

35. И.Жолковская-Гинзбург стала членом редакционной коллегии «Русской мысли» в декабре 1980 г. (Русская мысль. 1980. 11 и 18 декабря).

36. Аллой В. Записки аутсайдера // Минувшее. Т.21. 1997. С.111.

37. Там же.

38. Солженицын А. И. Угодило зернышко промеж двух жерновов // Новый мир. 2000. № 9. С.126.

39. Серков А. И. Русское масонство. 1731–2000. Энциклопедический словарь. М., 2001. С.547.

40. Там же. С. 1165–1167.

41. Там же. С. 1154–1156.

42. Там же. С. 1177–1178.

43. Там же. С. 1205–1207.

44. Там же. С.221.

45. Там же. С. 44–45.

46. Там же. С. 207–208.

47. Там же. С. 350–351.

48. Там же. С.418.

49. Там же. С.930.

50. Солженицына Н. Д. «Архипелаг ГУЛАГ» помогает выжить. Правда о фонде Солженицына // Труд. 1992. 14 марта.

51. Солженицын А. И. Угодило зернышко промеж двух жерновов // Новый мир. 1998. № 9. С.73.

52. Конквест Р. Большой террор. Кн.2. Рига, 1991. С. 404–405.

53. Кузнецов Э., Хейфец М. Про шпионов // Континент. 1981. № 9. С.249.

54. О положении Русского фонда помощи политзаключенным и их семьям // Русская мысль. 1981. 28 января.

55. Солженицын А. И. Заявление прессе. 18 января 1974 г. // Публицистика. Т.2. Ярославль. 1996. С.62.

56. Солженицын А.И Угодило зернышко зернышко промеж двух жерновов // Новый мир. 1999. № 2. С.83.

57. Там же.

58. Там же.

59. Там же. 2001. № 4. С.130.

60. Юрьев К.:1) Операция «Фонд» // Советская Россия. 1986. 18 июля. 2) Доходы мошенников. О тех, кто не оставляет попыток расшатать социализм и об отношении к ним читателей // Советская Россия. 1987. 15 марта.

61. Солженицын А. И. Бодался теленок с дубом. М., 1996. С.567.

62. Российская еврейская энциклпедия. Т.1. С.309.

63. Щаранский Н. Не убоюсь зла. М., 1991. С.274.

64. Русский общественный фонд помощи заключенным и их семьям // Русская мысль. 1983. 20 октября.

65. Там же.

66. Сиротинская И. Александр Солженицын о Варлааме Шаламове // Новый мир. 1999. № 9. С.236.

67. Там же. С.237.

68. Солженицын А. И. Угодило зернышко прмеж двух жерновов // Новый мир.2001. № 4. С.81.

"Солженицын – прощание с мифом"

69. Жириновский В. В. От Андропова до Солженицына и обратно в вагоне, оплаченном Би-Би-Си // Московский комсомолец. 1994. 11 октября.

70. Максимов В. Е. История одной капитуляции // Правда. 1994. 28 декабря.

71. Розанова М. Солженицын полоснул меня таким взглядом, что я поняла — это враг на всю жизнь // Комсомольская правда. 1999. 13 января.

72. Солженицын А. И. Бодался теленок с дубом // Новый мир. 1991. № 12. С. 65–66.

73. Там же. С.69.

74. Who`s who in America. 43rd edution. 1984–1985. Vol.2. Chicago, 1984. P.2454.

75. Пыхалов И. В. Спецслужбы США. СПб.-М., 2002. С.337.

76. Там же.

77. Там же.

78. Там же.

79. Who`s who in America. 43rd edution/ 1984–1985. Vol.2. P.2454.

80. Пыхалов И. В. Спецслужбы США. С. 337–338.

_______________________________

http://gorod.tomsk.ru/index-1288438633.php

Против увековечивания памяти Солженицына

(http://www.segodnia.ru/sites/default/files/styles/large/public/articles/2013/12/13/f5-041-27.jpg?itok=rHySzh0i)

Мы, жители города Тольятти, встревожены сообщениями об увековечении памяти писателя Александра Исаевича Солженицына, одного из главных диссидентов в СССР. Он сыграл большую пропагандистскую роль в деле огульного очернительства нашей исторической Родины – Союза Советских Социалистических Республик. Его вклад в процесс развала Советского Союза был огромен. Это обращение расположено на сайте .change.org, где народ голосует по поводу различных предложений.

В 2005 году президент РФ В.В.Путин в Послании Федеральному Собранию РФ заявил следующее: "Крушение Советского Союза было крупнейшей геополитической катастрофой века. Для российского же народа оно стало настоящей драмой. Десятки миллионов наших сограждан и соотечественников оказались за пределами российской территории. Эпидемия распада к тому же перекинулась на саму Россию.

Накопления граждан были обесценены, старые идеалы разрушены, многие учреждения распущены или реформировались на скорую руку. Целостность страны оказалась нарушена террористической интервенцией и последовавшей хасавюртовской капитуляцией. Олигархические группировки, обладая неограниченным контролем над информационными потоками, обслуживали исключительно собственные корпоративные интересы. Массовая бедность стала восприниматься как норма. И все это происходило на фоне тяжелейшего экономического спада, нестабильных финансов, паралича социальной сферы".

Для объективности, необходимо процитировать заявления, сделанные А.И.Солженицыным в 70-х годах в США:

"Твоя демократия (здесь А.И. обращается к США) могла разбить один тоталитаризм за другим. И германский и советский", - не призыв ли это к открытой войне с нашей страной под предлогом "распространения демократии", как ее "распространяли" в Югославии, Ираке или Ливии?

"Концентрируется Мировое Зло (А.И. имеет в виду Советский Союз). Огромной ненависти и силы. Оно растекается по Земле. И надо встать против него".

"Внутренних дел не осталось на нашей тесной планете… Я говорю Вам, пожалуйста, побольше вмешивайтесь в наши внутренние дела. Мы просим Вас! Вмешивайтесь!" - А.И. Солженицын умоляет нарушать суверенитет СССР!

(http://img-fotki.yandex.ru/get/9319/17156.10/0_f6278_33b09bee_L.jpg)

В своем известном произведении "Архипелаг ГУЛаг" (в томе 3, Главе 2) Александр Исаевич цитирует сам себя: "Подождите, гады! Будет на вас Трумэн! Бросят вам атомную бомбу на голову!". Гарри Трумэн – 33-й президент США в 1945—1953 годах. Именно он был инициатором атомной атаки Хиросимы и Нагасаки. Разве человек, который любит свою страну и ее жителей, будет жаждать нанести атомные удары по ней?

А.И. Солженицын о США: "Америка вызывает у меня… соединенное чувство восхищения и сострадания... Вы страна будущего. Вы страна молодая. Страна неиспользованных даже возможностей. Страна великих просторов географических. Простора души. Щедрости. Великодушия", - может справедливо назвать его приспешником США?

Далее Солженицын делает абсурдное заявление: "Англия, Франция, США - державы победительницы во Второй мировой войне" - т.е. СССР не победитель во Второй мировой войне!

Стоит привести откровение Майкла Ледина, специалиста по внешней политике США: "Кто при Рейгане думал, что мы сломаем СССР? А ведь прошли какие-то 8 лет! А что нам понадобилось? Мы всего лишь взяли на зарплату их диссидентов - и все!". Рональд Рейган - 40-й президент США в 1981—1989 годах.

Таким образом, можно сделать однозначный вывод о том, что А.И.Солженицын враждебно относился к нашей Родине.

(http://img-fotki.yandex.ru/get/9092/17156.10/0_f6277_3ce58bfd_M.jpg)

В связи с этим, мы выражаем категорический протест против увековечения памяти Александра Исаевича Солженицына и требуем, чтобы Тольятти отказался от любых попыток переименования или наименования улиц, бульваров, скверов, парков, районов и т.п. В особенности мы против установки любых памятников, монументов, памятных досок, бюстов и иных сооружений, призванных восславить или увековечить память об А.И.Солженицыне.

Мы настаиваем на том, чтобы этот вопрос был вынесен на широкое общественное обсуждение, а до этого никаких решений по нему не принималось бы.

Мы, горожане, подписываем ОБРАЩЕНИЕ ЖИТЕЛЕЙ ГОРОДА ТОЛЬЯТТИ ПРОТИВ УВЕКОВЕЧЕНИЯ ПАМЯТИ АЛЕКСАНДРА ИСАЕВИЧА СОЛЖЕНИЦЫНА и поручаем Движению "Суть времени" и Коммунистической партии Российской Федерации передать его губернатору Самарской области Н.И Меркушкину, Мэру городского округа Тольятти С.И. Андрееву, Председателю Думы городского округа Тольятти VI созыва Д.Б. Микелю, депутатам Думы городского округа Тольятти VI созыва и в другие инстанции.

http://www.segodnia.ru/content/132791

И вновь солженицынское высокомерие!

Священник Александр Шумский о выступлении Натальи Солженицыной в Совете Федерации в рамках Рождественских чтений

(http://ruskline.ru/images/cms/thumbs/29bb1051c87f0a2098fa28a12114aa6566b90433/shumsky_200_auto.jpg)

Мне уже неоднократно приходилось писать о творчестве и личности Александра Исаевича Солженицына, в частности, в статьях «Высокомерие убивает понимание», «Советский вопрос и церковная революция», «Мое поколение», «Снайпер со сбившимся прицелом» и других.

На мой взгляд, Александр Исаевич ошибся во всех своих главных выводах и оценках. Его рецептура сбережения русского народа, предполагающая разрушение империи, ведет к прямо противоположному результату – полному уничтожению России и русского народа. Сегодня это уже не требует дополнительных доказательств. Очевидно, что в форме национального государства Россия выжить не сможет. Представьте, что произошло бы с нашей страной, если бы она вступила в войну с Германией в 1941 году без своих имперских окраин! В идейном плане взгляды Солженицына представляют собой смесь из национализма и толстовства. Отличительной чертой и трагедией Солженицына была его паталогическая ненависть к советскому строю и личности И.В. Сталина. Он был в принципе неспособен объективно посмотреть на советский период русской истории. В своем отрицании СССР он совершенно не отличается от Владимира Ильича Ленина, столь же страстно ненавидевшего Российскую Империю. По своей психологии эти два персонажа русской истории очень похожи. Например, В.И. Ленина буквально трясло от слова «патриотизм». Так же яростно выступал А.И. Солженицын против советского, как он выражался, «ура – патриотизма», не понимая, что советский патриотизм ничем по своей сути не отличается от патриотизма русского. И никакая коммунистическая идеология этот патриотизм убить не смогла. Солженицын ни разу не признал ни одной из своих ошибок, даже в тех случаях, когда эти ошибки оказывались абсолютно доказанными. Достаточно вспомнить его молчание, когда было неопровержимо установлено, что автором «Тихого Дона» является Михаил Шолохов. Как известно, на протяжении всей своей творческой жизни Солженицын отказывался это признавать. То же самое можно сказать и в отношении ошибочной статистики жертв сталинских репрессий, приведенной писателем в его знаменитом «Архипелаге ГУЛАГе». Количество этих жертв завышается там более, чем в десять раз. Нежелание признавать свои ошибки и заблуждения свидетельствует о высокомерии, являющемся разновидностью гордыни.

Солженицын, ослепленный своим высокомерием, давал себе право не только поносить советскую власть, но и право поучать Русскую Православную Церковь. В 1972 году он написал письмо Святейшему Патриарху Пимену. Это письмо свидетельствует о полном непонимании Солженицыным смысла церковной жизни. Он обвиняет Патриарха Пимена в равнодушии и попустительстве злу. В частности, там есть такие слова: «Если бы Церковь не отреклась от своей самостоятельности и народ слушал бы голос ее, сравнимо с тем, как, например, в Польше». Католическая Польша, множество раз в истории терявшая свои самостоятельность и независимость, предлагается нам Солженицыным в качестве примера для подражания. Комментарии излишни! В этом же письме Александр Исаевич воспевает очередного предателя, на этот раз «церковного власовца» - будущего расстригу Глеба Якунина. В дальнейшем Солженицын неизменно поддерживал всех церковных диссидентов.

Кто-то из читателей возможно озадачится вопросом, к чему я вдруг вспомнил Солженицына, к чему повторяю то, о чем уже сам неоднократно писал. Во-первых, напомнить о важных вещах всегда полезно, а во-вторых, и в этом главное, вспомнить Александра Исаевича меня заставила его вдова Наталья Солженицына.

28 января сего года состоялись Рождественские слушания в Совете Федерации. Событие знаковое, поскольку в слушаниях на таком уровне впервые совместно участвовали высокие представители государственной власти, общественности и Святейший Патриарх Московский и всея Руси Кирилл. Беспрецедентна и тема совместного заседания в Совете Федерации – Взаимоотношения Церкви, государственной власти и общества в сфере духовно-нравственного воспитания и защиты традиционных ценностей. Само по себе - это чудо, свидетельствующее о качественном росте за последние годы авторитетности и общественного влияния Русской Православной Церкви. Такие события неопровержимо доказывают, что Россия является сегодня поистине единственной силой, удерживающей мир от окончательной гибели. Можешь ли ты, читатель, представить себе подобные слушания в американском сенате, английском парламенте или в немецком бундестаге?!

Блестяще выступил на слушаниях наш Святейший Патриарх Кирилл. И, конечно, это вызвало самую негативную реакцию у богоборчески настроенных либеральных СМИ. В частности, телеканал «Дождь», запятнавший себя проведением кощунственного голосования по вопросу, следовало ли защищать Ленинград от гитлеровских войск, так оценил слушания в Совете Федерации: «Кроме того, Патриарх Кирилл очень много говорил о патриотизме, назвал его средством выживания. О важности любви к Родине говорили и остальные спикеры: вице-премьер Ольга Голодец, губернатор Нижегородской области Валерий Шанцев, и другие. И так бы и осталась сегодняшняя встреча скучнейшим мероприятием с повторением одинакового набора утверждений о нравственности и моральных ценностях, если бы к микрофону не вышла Наталья Солженицына». Как видите, скучно говорить российским либералам о вечных ценностях, о нравственности и патриотизме. Еще бы, куда веселее говорить им о педерастии, куда веселее гадить на Россию и русский народ!

Так чем же развеселила российских либералов вдова Солженицына? Приведем выдержки из ее выступления: «Русская Православная Церковь, испытавшая от большевиков гонения не менее жестокие, чем в раннехристианские века, не может, не должна поддерживать некие ура-патриотические тенденции, которые на нашу беду возрастают в противовес зрячей и созидательной любви к своей стране». Так и слышится голос ее покойного мужа, звучащий в известном письме Патриарху Пимену в 1972 году. Совершенно такое же поучающее высокомерие. Опять – долой «ура-патриотизм», т. е. благое желание русского православного народа действительно объективно рассмотреть советское прошлое, увидеть в нем не только темную, но и светлую сторону. Именно с такой взвешенной позиции всегда выступал и продолжает выступать Патриарх Кирилл. Года два назад некий английский журналист спросил нашего Патриарха, не следует ли Сталина приравнять к Гитлеру. И Святейший ответил гениально просто: «А кого ваше государство поддерживало в период Второй Мировой Войны?». Патриарх Кирилл всегда подчеркивает важнейшее значение в деле духовного и нравственного воспитания подрастающего поколения сохранения исторической преемственности, неразрывности времен и поколений. И к советскому периоду он относится как к сложному и неоднозначному, а не как к черной дыре или к «прорехе на человечестве». И никакого ура-патриотизма у нас, госпожа Солженицына, не было и нет. У Русской Православной Церкви целостный, здоровый патриотизм, а не усеченный власовский, как у некоторых высокомерных «учителей», претендующих на обладание «зрячей и созидательной любвью».

Но на обличении «ура-патриотизма» госпожа Солженицына не останавливается и наращивает свой поучающий пафос: «Церковь иногда недостаточно внятно и энергично осуждает антикультурные выходки маргинальных групп, совершаемые якобы ради чистоты веры и якобы от имени Церкви. Нельзя в XXI веке запалять костры из книг, нельзя физически крушить пусть даже провокационные выставки, нельзя при полном зрительном зале срывать спектакли при любом к ним отношении».

Характерно, что Наталья Солженицына называет маргиналами не тех, кто организует и осуществляет кощунства, но тех, кто, пусть даже в радикальных формах, пытается пресекать кощунственные действия. Вот это и есть голос «малого народа». Вместе с тем, покойный Александр Исаевич готов был приветствовать любые радикальные действия, направленные на свержение государственной власти в СССР. И такую позицию своего мужа госпожа Солженицына маргинальной не считает, но, напротив, расценивает как героическую и патриотическую.

И еще, госпожа Солженицына, кто от имени Церкви пытается, как вы изволите выражаться, «запалять костры из книг»? Православные не хотят разгула порнографии, педерастии и всяческих кощунств! И только! При чем здесь «костры из книг»?! Вот эти Ваши слова о книгах действительно звучат провокационно. Думаю, что они должны очень понравиться идеологу российских кощунников Марату Гельману.

P.S. Хорошо недавно сказал наш главный редактор: «Или Сталин, или майдан». Солженицынская рецептура неизбежно ведет к российскому Майдану. Хочется дополнить образный ряд Анатолия Степанова: или Путин, или Тягнияйценюк. А можно и так: или Путин, или Яйцетягнибок. Уверен, что наш Президент это прекрасно понимает.

Священник Александр Шумский, публицист, член Союза писателей России

http://ruskline.ru/news_rl/2014/02/05/i_vnov_solzhenicynskoe_vysokomerie/

Солженицын - классик лжи и предательства

(http://ruskline.ru/images/cms/thumbs/29bb1051c87f0a2098fa28a12114aa6566b90433/solzhenicyn2_200_auto.jpg)

Прежде всего, несколько слов к читателю. Взявшись за эту тему, я рассчитывал ограничить себя небольшим эссе, поскольку с одиозным именем «Солженицын» у меня связаны личные фронтовые воспоминания и впечатления, ставшие поводом для размышлений.

Однако, круг явлений, происходящих вокруг этого имени, оказался настолько широк, и внедрение «солженицызма» в систему среднего и высшего образования в постсоветской России вызывает у нас, фронтовиков Великой Отечественной, серьёзные опасения. Современные политиканы любят кричать, что Советский Союз, по их мнению, был одним большим «Гулагом». Но все, кто смотрят наши телепередачи сегодня, не могут отрешиться от мысли, что именно теперь все мы либо за решёткой КПЗ, либо в зале суда, либо ещё хуже - посреди бандитских разборок. Поскольку телевидение теперь вещает и на весь мир, мы создаём однозначное мнение за рубежом о русских, как о народе диком, бандитском, далёком от цивилизации.

В первую очередь наши опасения связаны с тем, что процесс воспитания патриотизма у новых поколений направлен по ложному, именно соЛЖЕницынскому направлению. Ещё более опасно то, что переиначивание нашей российской истории пагубно сказывается на формировании морально-нравственных качеств общества. Предлагаемые читателю мои материалы, конечно же, не исчерпывают эту тему и не претендуют на истину в последней инстанции.

Но если прочитавшие их смогут преодолеть создаваемый искусственно образ «правдивого гулаговеда» и его извращённого представления о советском периоде истории нашей Родины, то буду считать свою работу небесполезной.

1. С чего начинается... Солженицын в памяти современников и в российской истории

Появление Солженицына в моей памяти «застолбилось» ещё в годы Великой Отечественной. В марте 1945 года после тяжёлых боёв за немецкий Штаргард (ныне польский Старгард-Щециньски) нас, командиров рот штрафбата, помню, поразило одно сообщение батальонного «особиста» Глухова. Он рассказал, что некоторое время назад в войсках был разоблачён, и по распоряжению большого начальника из «Смерша», арестован командир артиллерийской батареи. По его словам, этот артиллерист создавал антисоветскую группу или партию, и собирался после победы организовать свержение Сталина.

Тогда, в начале весны 1945 года, в ответ нашему «смершевцу-особисту» я сказал, что хотел бы взять в свою роту, если его направят в штрафбат. Мои штрафники смогли бы вытряхнуть из него эту дурь. На что Глухов сказал, что, во-первых, этот артиллерист политический арестованный, и его от фронта увезут подальше, чтобы он не сбежал к противнику,. Во-вторых, чтобы размотать все верёвочки и связи его с этой группой, органам следует повозиться с ним и его «друзьями». И тогда стало понятно, что этот артиллерист сознательно создал ситуацию, повлекшую за собой обязательный арест и удаление с фронта, то есть это было фактическое злостное дезертирство с поля боя.

В нашем офицерском штрафбате практически не было штрафников-дезертиров. Были офицеры, опоздавшие из отпуска не на день-два, а на более значительные сроки. Были даже не вовремя возвратившиеся из госпиталей после ранений, которым вменяли в вину тоже какую-то форму дезертирства (оправдано или нет - другой вопрос). Но откровенных дезертиров с поля боя среди офицеров просто не знаю, и к такого рода преступлениям было отношение однозначное: омерзительное, как к с самому низкому человеческому поступку на войне. Примерно такое же, если не более мерзкое преступление, по нашему мнению, совершил тогда этот артиллерийский капитан.

Я не обратил тогда внимания или просто не запомнил, назвал ли особист фамилию этого командира батареи, но все мы были удивлены, как это боевой офицер-артиллерист, задумал такое злое дело перед нашей недалёкой Победой, к которой мы уверенно идём именно под руководством Сталина. Да я уже и в своих стихах, написанных ещё в декабре 1944 года, считал, что Победа придёт «весной, в начале мая». Не обратили мы тогда внимание на то, что это был не такой уж боевой офицер, «из батареи звуковой разведки», «батареи без пушек». Потом за делами фронтовыми-боевыми забылось вообще это сообщение «особиста».

Вспомнил о нём я лишь после того, как прочёл в ноябре-декабре 1962 года в «Новом Мире» нашумевший «Один день Ивана Денисовича». Я узнал, что написал его «писатель» Солженицын, что он был на фронте командиром артбатареи, и арестован за 3 месяца до победы. Это показалось мне чем-то знакомым, т.н. «дежавю», будто что-то похожее со мной уже случалось. Потом мне чётко вспомнилась та история, которую поведал наш батальонный «особист» старший лейтенант Глухов. И чем больше я узнавал об этом Солженицыне, тем больше был уверен, что тогда речь шла именно о нём.

С первой публикации «...Ивана Денисовича», подпольных и зарубежных, а потом и массовых изданий его «Архипелага...» в постсоветской России, и до сегодняшнего дня личность и творчество Александра Исаевича Солженицына вызывают незатихающие споры. Да и отношение к нему, как к «новому гению» русской литературы, истории, морали и нравственности далеко не однозначно.

Цель этих моих размышлений о Солженицыне - раскрыть его как человека непорядочного, подлого, лживого, хотя многие из упомянутых мною фактов уже давно обнародованы и не будут для читателя сенсацией. Однако слишком очевидно, что в наше время общество упорно пичкают дикими солженицынскими мифами, основанными на беспардонной лжи и невежестве. И сегодня, когда власть имущие чиновники от истории, культуры и образования стараются всеми способами реанимировать «величие» отвергнутого советской общественностью и властью «гения», главное - помочь освободиться от мифов, искусственно создаваемых вокруг «великого пророка». Может, эти мои рассуждения помогут заблудившимся в оценках значимости этого человека, объективно оценить его личность и тот огромный вред, нанесённый им отечественной истории и литературе, русскому народу и России вообще.

12 декабря 2013 года Президент Владимир Путин огласил ежегодное Послание Федеральному Собранию. Пожалуй, одним из давно не упоминаемых никакими представителями современной российской власти тезисов, было о воссоздании системы статистической оценки уровня технологического состояния отраслей экономики.

«В советский период такая система работала- ликвидирована, ничего на этой базе не создано, нужно ее воссоздать» - сказал Президент.

Да, в советское время работали многие системы, например социального обеспечения, образования, здравоохранения и многие другие. Пусть не самым идеальным образом, но надёжно работала система борьбы с коррупцией. Ныне же, кроме громогласных заявлений и деклараций о том, что эта беда продолжает разъедать страну, решительных мер не принимается, что видно хотя бы по Сердюкову, Васильевой и многим другим.

Всем давно ясно, что очень многие достижения и позиции социалистической Родины, каким был СССР, незаслуженно отвергнуты, забыты, оболганы. Помнится, сколько небылиц нагорожено на советскую систему планирования, на исторические пятилетки. Все пытались закрыть лозунгом «рынок сам расставит нужные приоритеты», «рынок всё отрегулирует». А ныне, через 20 лет, опомнились, поняли, что без плановой системы развития страны не прожить. И тогда стали прибегать к непонятным «дорожным картам» по американскому образцу. После тотального разрушения Сердюковым военно-научной основы системы подготовки офицерских кадров, с большими потерями уже пытаемся восстанавливать её, возвращаясь даже к воссозданию военных кафедр в вузах. Так, вероятнее всего когда-то произойдёт и с объективной оценкой Солженицына. Но, судя по всему, будет это ещё очень не скоро, да может быть и поздно.

Ведь пока в постсоветской России ещё не признали даже очевидную истину о лучшей в мире советской системе образования и науки. В них внедряются чуждые нашему обществу «Болонская система» и «ЕГЭ». Государственная система здравоохранения заменена коммерциализированной «медицинской услугой» больниц и поликлиник, продолжается их дальнейшее разрушение и распродажа,

Уж как только не обвиняли и советскую власть, и общественность в гонениях «борца за правду», в преследовании «инакомыслящего гения», как только не насаждают насильственно «со-лже-ницызм» новым поколениям чуть ли не с дошкольного возраста. А на самом деле, если чуть поменять буквы в этом новом «...изме», получается всего только «со-ЛЖЕ-цинизм», именно ЦИНИЗМ в полном смысле этого слова.

Придет, однако, время, когда признаем, что и оценка личности и творчества Солженицына в советское время «работала правильно» и «её нужно воссоздать». Да разве можно будет воссоздать загубленную мораль и нравственность многих поколений, в умы которых будет вдолблено солженицынское понятие этих качеств личности.

Ещё во время холодной войны против СССР были использованы в разной степени броские, эффективные фразы, лозунги, концентрирующие внимание масс, отвлекающие их от сути насущных явлений. Так наш язык стал изобиловать банально-либеральными фразами или словами «права человека», «свобода слова», «демократизация», «свободный рынок». А так же «оттепель», «разрядка», «сталинизм», «больше гласности - больше социализма», «перестройка», «новое мышление», «социализм с человеческим лицом» и несть им числа.

Особняком стоит «слоган», созданный Солженицыным, и выпущенный в эфир при колоссальной информационной поддержке Запада, а теперь и самой России - это «Архипелаг ГУЛАГ».

Создав его, Солженицын сознательно внес личный вклад в разрушение великого государства СССР, сопоставимый с оружием массового поражения. Катастрофическое разрушение СССР принесло страдания, войны и преждевременную смерть десяткам миллионов бывших советских граждан. Эти массовые жертвы в значительной мере и на совести Солженицына, ставшего нобелевским лауреатом именно за это, а не за «литературные подвиги», что бы он ни утверждал при жизни, и что бы о нём ни говорили его «благодетели» сегодня.

Очень многие здравомыслящие люди отмечают, что в самой Германии, например, не нашлось немца-автора, заклеймившего на весь мир немцев за злодеяния Второй мировой войны. В Америке не оказалось никого, кто призвал бы янки покаяться за множество жесточайших эпизодов массового уничтожения людей и химическую войну в Юго-Восточной Азии, и хладнокровное убийство уже миллионов беззащитных в Африке, Ближнем Востоке, не говоря уже об атомной бомбардировке Японии. Нет автора, проклявшего всех китайцев, Мао Цзе Дуна и Китай за десятки миллионов жертв культурной революции. Зато в России нашёлся автор из русских, проклявший свою страну за социализм, за развитие и обогащение страны и её народов, требовавший покаяния за Великую Победу над мировым злом - гитлеровским фашизмом. Мало того - призывавший силы международного империализма практически уничтожить свою родину только потому, что в ней прочно утвердилась власть, не угодная ему, Солженицыну и таким же отщепенцам!

2. «Критика Сталина» или продуманное дезертирство с фронта

Все события, касающиеся Солженицына, связанные и с моим фронтовым, штрафбатовским прошлым, и с современными публикациями, искажающими правду об этом недостойном такой похвалы человеке, каким оказался бывший фронтовик Солженицын, побудили меня ознакомиться с объективной литературой о его жизни и предательстве. В том числе я с большим интересом прочёл книгу первой жены Солженицына, Натальи Решетовской «В споре со временем» (Издательство АПН, Москва, 1975).

Представила большой интерес и подробно документированная работа чешского писателя Томаша Ржезача, проживавшего некоторое время в Швейцарии и принадлежавшего к узкому кругу друзей А. И. Солженицына. Более того, он был вначале его поклонником и даже сотрудником. Но не только в Швейцарии после появления на свет опусов Солженицына, многие его друзья выразили свое возмущение и навсегда отвернулись от него. Соприкоснувшись близко с ним и с его нравственными позициями, достаточно хорошо узнав писателя, и Ржезач, по возвращении к себе на родину, занялся осмыслением противоречий, обнаруженных при непосредственном общении с Солженицыным и знакомстве с его жизнью. Большой фактический материал автор почерпнул во время своих туристических поездок по Советскому Союзу, где познакомился и с бывшими друзьями и помощниками Солженицына, вовлечёнными им в свою нечистую политическую игру. Все это позволило Томашу Ржезачу взяться за написание большой, аргументированный, с опорой на подлинные документы книги «Спираль измены Солженицына» (Авторизованный перевод с чешского, Издательство «ПРОГРЕСС», Москва 1978).

Эта книга отличается прежде всего, строгой объективностью. Солженицынским вымыслам автор противопоставляет неопровержимые и документально подтвержденные факты, что особенно ценно.

(Продолжение следует)

(Продолжение)

Знакомство со многими другими источниками и те далёкие события побуждают меня поделиться с вами, дорогие читатели, сформировавшимся у меня резко отрицательным морально-нравственным обликом новоявленного «мессии» по имени Солженицын, и предостеречь от впадения в его «учение» - «Со-ЛЖЕ-ницызм», фактически упорно внедряемый через СМИ и школьно-вузовские программы образования.

Уже после «отсидки» Солженицына и после выхода в свет его «произведений», мне, да и большинству исследователей «феномена» «Узника ГУЛАГа», стало ясно: Солженицын знал, что за подобную деятельность не только в армии во время боевых действий, но любого ждут трибунал и расстрел, если только... не найти какого-нибудь выхода. И выход им был найден, даже заранее определён. Солженицын продумал свои планы до тонкостей, и делает всё, чтобы на его след вышли как можно скорее. Видимо, вырисовывалась у него нежелательная перспектива перевода из батареи звуковой разведки, всю войну благополучно дислоцировавшейся в достаточном отдалении от переднего края, в подразделения огневые, где вероятность попасть под обстрел противника во много раз выше. Не иначе, как взыграла в человеке банальная трусость и осознание возможной гибели его, Солженицына, ещё не ставшего «Великой Знаменитостью», вторым «Львом Толстым», что так назойливо мерещилось ему уже много лет ещё со студенческой скамьи. Единственной возможностью спасения было любыми способами надёжно покинуть ставший так опасным для «драгоценной жизни будущего гения» фронт.

И вот, чтобы создать впечатление не одиночки-антисоветчика, а некоего военно-политического заговора, Солженицын вовлекает в свои эпистолярные сети как можно больше людей, даже не подозревающих истинных целей бесед со словоохотливым попутчиком или содержания его писем.

На фронте, по крайней мере, весь офицерский состав хорошо знал, что все письма с фронта (да и на фронт) жёстко и 100-процентно контролируются огромным аппаратом военной цензуры. Мы, например, даже наловчились сквозь цензурные рогатки сообщать родным в письмах названия городов, которые проходили с боями, упоминая в письмах лишь имена «знакомых», кому или от кого предавали приветы, и по начальным буквам этих имён наши адресаты узнавали эту тайную информацию.

Итак: Солженицын точно знает (не может не знать!), что письма подвергаются цензуре, и все-таки не просто «критикует Сталина», как говорит сам Солженицын, а в своих многочисленных корреспонденциях пишет о том, как после победы он будет вести «войну после войны». И при этом хранит у себя в полевой сумке «Резолюцию N 1», где сказано: «Наша задача такая: определение момента перехода к действию и нанесение решительного удара по послевоенной реакционной идеологической надстройке». И далее: «Выполнение всех этих задач невозможно без организации. Следует выяснить, с кем из активных строителей социализма, как и когда найти общий язык». Даже без всякого преувеличения это был документ, подтверждающий зарождение вроде бы хорошо организованной враждебной группы. Это не просто «антисталинские ругательства», и даже не просто критика Верховного каким-то младшим офицером-артиллеристом. Это на уровне того, как если бы командир батареи хранил у себя Майн Кампф и портрет Гитлера. Николай Виткевич, его адресат, подставленный своим школьным другом, как сообщник, признает: «Ну, не на что обижаться, что дали срок. (Из интервью 1992 г.). Хотя, чего уж соображать: 26-летнему капитану: не просто ругать Верховного Главнокомандующего во время войны! Да еще в военной переписке, заведомо подвергаемой цензурному контролю».

В связи с этим я вспоминаю осенние бои 1944 года на Наревском плацдарме в Польше в составе 65 армии генерала Батова. Из боевой обстановки и из чётко проявившегося отношения к штрафникам в этой армии, нам стало ясно, да и штрафники это поняли, что новый комбат Батурин и старшие начальники, в подчинение которых мы переданы на время боёв, не выпустят отсюда ни одного штрафника, который не искупит вину свою кровью или жизнью. Тогда мы стали терять своих боевых товарищей, в том числе и тех, кого считали заслужившими освобождения за боевые подвиги, без ранений, как это было нормальным при комбате Осипове в составе армии генерала Горбатова. Но так считали мы, а вот и Батурин, и видимо генерал Батов со своими комдивами, как оказалось, были другого мнения. И вот тогда мне мой взводный принёс листок бумаги, на котором были стихи:

Нас с Батуриным-комбатом

Взял к себе на Нарев Батов.

Ну, а это не Горбатов,

Не жалел бойцов штрафбата.

Для него штрафник - портянка.

Он только тех освобождал,

Кто ранен, кто погиб под танком,

А остальных на пули гнал!

Честно говоря, я опасался, что этот стишок может дойти до комбата, а то и до самого командарма Батова, и тогда найдут авторов, и не сдобровать им, а может и кому то из нас, их командиров. Потому и уничтожил этот стих, прочно, однако, засевший в моей памяти. Ведь каждому понятно, что вообще в армии, тем более, на фронте, да ещё в среде штрафников, какая либо критика, не говоря об обвинении начальников, могли закончиться плачевно. На фронте, где «Приказ начальника - закон для подчинённого» стократ строже, чем в армии вообще, подчинённые никак не могут быть в оппозиции к начальнику, критиканами его приказов и даже личности, тем более, к начальнику высокого ранга.

Офицер Солженицын не просто «критиковал» Сталина, письма его носили явно организационный антисоветский характер, документальное свидетельство подготовки свержения советской власти. Это был «хитрый ход», чтобы продуманно попасть по «политической» 58-й статье УК РСФСР, и одновременно избежать, самого худшего - попасть в штрафбат (туда по 58-й не посылали!). И уж, конечно исключить возможный перевод с благополучной батареи звуковой разведки хоть и из ближнего, но всё-таки тыла, на огневую батарею с настоящими орудиями и настоящей линией огня. Подобная рокировка практиковалась на фронте нередко, а в последние полгода войны - особенно. В то время и к нам в штрафбат направлялись офицеры на командные должности из войск второго эшелона. А от Солженицына в это время открытым текстом на разные полевые почты и в города страны летят письма «об организации, которая после войны займётся низвержением Сталина и советской власти». Их получают и школьные друзья, и случайный попутчик, и даже собственная жена. Со стороны создаётся устойчивое впечатление широкой, разветвлённой сети антисталинистов-антисоветчиков.

Со слов Кирилла. Симоняна, Николая Виткевича, школьных друзей, а теперь главных адресатов Солженицына, можно узнать, что на следствии он «заложил» буквально их всех. Виткевича, который якобы «с 1940 г. систематически вел антисоветскую агитацию», и такого же близкого друга Симоняна, который, оказывается, «враг народа, непонятно почему разгуливающий на свободе». Даже свою жену Наталью Решетовскую, школьную подругу Лидию Ежерец и случайного попутчика в поезде, некоего моряка Власова указал, как своих сообщников, членов «оперативной пятёрки».

Правда, поначалу посадили только прямого адресата - Виткевича. Когда много лет спустя профессор Симонян выступил с открытой критикой взглядов Солженицына, тот в ответ публично посожалел: «Ах, жаль, что тебя тогда не посадили! Сколько ты потерял». В интервью 1992 г. Солженицын даже выразил сожаление, что «следствие провели так халатно, ибо при желании (он был даже уверен), что по его записям «можно было всех рассчитать, можно еще 5 человек посадить шутя, из нашего дивизиона. А следователю лень читать, дураку».

Теперь, работая над этим материалом, мне удалось узнать, что тогда 2 февраля 1945 года, действительно последовало телеграфное распоряжение заместителя начальника Главного управления контрразведки «Смерш» наркомата обороны СССР генерал-лейтенанта Бабича. В нём предписывалось немедленно арестовать командира батареи звуковой разведки капитана Солженицына и доставить его в Москву. 3 февраля армейской контрразведкой начато следственное дело, и 9 февраля Солженицын в помещении штаба дивизиона был арестован, а затем отправлен согласно предписанию. Как говорят «что и требовалось доказать»: цель покинуть фронт достигнута, драгоценная жизнь «гения» вне опасности. Скоро война будет окончена, а по этому долгожданному событию грянет массовая амнистия, нужно только приспособиться к новым условиям.

Следствие по делу Солженицына длилось почти полгода. Ведь нужно же было узнать, действительно ли младший офицер Солженицын был предводителем созданной им антисоветской военной организации. Когда стало всё ясно, 27 июля 1945 года бывший капитан Советской Армии Александр Солженицын приговорён Особым совещанием по статье 58, пункт 10, часть 2, и пункт 11 той же статьи Уголовного Кодекса РСФСР к 8 годам исправительно-трудовых лагерей (всего только 8 лет за такое!) и вечной ссылке по окончании срока заключения. Почему такой малый по тому времени срок заключения, мы постараемся объяснить.

3. Цена малого срока за большое преступление - «стукачество»

«Я не желаю, чтобы имя моего отца упоминалось рядом с именем подонка Солженицына!» - эти слова Николая Виткевича-сына на первый взгляд выглядят просто святотатством. Как же так, «гений» литературы, затмивший Горького, Шолохова, потеснивший Чехова и даже самого Льва Толстого, «совесть русского народа» и прочая, и прочая, и прочая и вдруг - подонок! Но у сына бывшего зэка Виткевича есть веские причины так говорить - «избранный» на должность «всероссийского мессии» Александр Солженицын свою «карьеру» начал с того, что на бумаге «создал» контрреволюционную группу», в которую записал себя, свою жену и своих друзей и даже случайных попутчиков, и тут же дал подписку на доносительство.

Следователь Балдасов, который допрашивал арестованного капитана Николая Виткевича. показал ему собственноручные показания Солженицына на следствии. Смысл этих показаний давнего, ещё школьного друга, сводился к тому, что не он, Солженицын, а Виткевич, Симонян, Решетовская (жена Солженицына) по сговору с каким-то Власовым «сколотили преступную группу, которая давно и регулярно занимается клеветой на руководителей партии и правительства». «Вся наша «пятёрка», в том числе и Власов - это антисоветчики, занимавшиеся этой деятельностью ещё со студенческих лет».

Оказывается, Солженицын заложил на допросе и своего случайного попутчика, некоего моряка Власова, с которым ехал в поезде, и под предлогом продолжения приятного знакомства, взял у него адрес для переписки, которую и использовал для того, чтобы представить случайного попутчика в качестве члена заговорщической группы.

Кириллу Симоняну следователь дал почитать солидную тетрадь в 52 страницы, которые были исписаны столь знакомым ему почерком «друга Сани». На каждой её странице доказывалось, что «он, Симонян, с детства был настроен антисоветски, духовно и политически разлагал друзей и особенно Саню Солженицына, пытался создать нелегальную организацию... С 1940 года систематически вёл антисоветскую агитацию... разрабатывал планы насильственного изменения политики партии и государства, клеветал (даже «злобно» (!) на Сталина».

Так на одну чашу весов было брошено хорошее впечатление, которое нужно было произвести на следователя. На другую - 5 или 6 человеческих судеб. Что они могли значить по сравнению с будущим «гением», которым давно прочил себяещё совсем молодой студент!

С хрущёвско-горбачевского времени безудержного возвеличивания Солженицына, да и нынешнего признания его «мессианства», многое прояснилось. Теперь уже не считается дурным тоном говорить о том, что «всероссийский мессия» чуть ли не из «патриотических побуждений», сотрудничал со следствием по полной программе. Откровенно и недвусмысленно сотрудничал с той самой «гулаговской» спецслужбой, которую так уничтожает своими «свидетельствами» и «наблюдениями», подробно «разоблачая её зверства». А такое «сотрудничество» очень даже приветствуется и в наше время, что позволяет судебным органам выносить даже «условные» приговоры «сотрудничавшим». Солженицын в своих «правдивых» сочинительствах рассказывал об ужасах советских лагерей, а сам почему-то отделался довольно легко - получил 8 лет. По тем временам это совершенно неестественный, очень уж малый срок по совокупности двух статей, из которых 58.11 (создание антисоветской группы) была погрозней, чем простое 58.10 «без конфискации имущества и лишения наград».

Оказывается, глядя на его способность легко выдавать друзей и перекладывать на них свои грехи, Солженицына без особого нажима завербовали, и будущий нобелевский лауреат дал подписку о сотрудничестве. За это ему, очевидно, как стукачу и дали всего восемь лет.

Для сравнения приведу хорошо известный мне факт: моему отцу только за ругательство в адрес Сталина в 1942 году дали 8 лет. А тут те же 8 лет за создание антисоветской группы, да ещё с конкретными целями и планами свержения государственной власти! Это, как совершенно очевидно, и было «компенсацией» за стукачество совершённое, и за будущее. В группе зэков (без конвоя) он вначале определён на работу в Москве на строительстве жилых домов на Калужской заставе (не в Магадан же!). Как вспоминала Решетовская, «Муж в перспективе метил всё-таки попасть «на какое-нибудь канцелярское местечко. Замечательно было бы, если б удалось...». И это, оказывается удалось, тоже, надо полагать, за «сотрудничество» в прошлом и на будущее.

Если страх загнал его с фронта за тюремные решетки, ему нужно как-то отличиться и снова быть первым и в новых условиях, как школьнику или студенту в прошлом, чтобы избавиться от лагерно-тюремных «неудобств»... Пусть другие переносят суровые морозы Воркуты и тяжелый труд в шахте, он же должен заботиться только о своей собственной безопасности, об удобствах для себя.

По признанию самого Солженицына, он в своё время дал подписку о «сотрудничестве» с органами следствия (значит ещё до осуждения!) и взял себе псевдоним (кличку!) «Ветров». Поэтому он становится... секретным информатором. Это непреложный факт, что именно эта подписка привела его в разные «шарашки», из которых он почти половину срока пробыл в «Марфино». Сам профиль и секретный характер научных исследований в «Марфинской шарашке» дал повод спецслужбам направить туда Солженицына, как секретного информатора.

Однако, «Ветров» уверял, что фактически этим не занимался, никогда не представлял никаких сообщений, ни на кого не доносил.

(Продолжение следует)

(Продолжение)

Блефует господин Солженицын. Ни в коем случае нельзя даже предположить, чтобы сотрудники органов безопасности или следственных, получив от кого-либо согласие стать тайным осведомителем, допустили бы, чтобы он не представлял никаких сообщений. Этот человек уже сексот (секретный сотрудник) не только на срок заключения, а в большинстве случаев и на всю оставшуюся жизнь. «Ты дал подписку? Пользуешься выгодами? В таком случае работай!» Иначе будет тебе не тёплая постель и приличная кормёжка, а лесоповал на Колыме, или воркутинский уголёк «рубать» придётся. Таковы строгие законы всех служб безопасности во всем мире. Иначе его направили бы не в «шарашку», а в лагерь со строгим режимом, куда-нибудь на Колыму или куда ещё похуже.

4. «Шарашка», или райские условия исправному зэку-доносчику

В июне 1946 года Солженицын переведён в систему спецтюрем 4-го Спецотдела НКВД. В сентябре направлен в закрытое КБ («шарашку») при авиамоторном заводе в Рыбинске, через пять месяцев - на «шарашку» в Загорск, в июле 1947 года в аналогичное заведение в Марфино (под Москвой). По справочным материалам НКВД, «Марфинская шарашка» - созданная на базе НИИ Связи (спецтюрьма N 16 МГБ СССР), также известная как «объект номер 8», созданная в 1947- 48 годах. Описана в книге А. И. Солженицына «В круге первом». Понятно, что перевод Солженицына, например, не в лагерь на воркутинских шахтах или на Колыму, а в «спец-шарашки», где работали учёные и специалисты над секретными программами, осуществлено «не за красивые глаза». Такое решение начальству ГУЛАГа, надо полагать, продиктовано было не столько тем, что там нужна была высшая математическая подготовка «ошарашенного» зэка, сколько понадобилась его готовность продолжать надёжное «сотрудничество», доносительство человека с высшим образованием, способного легче «внедриться» в среду учёных и высокообразованных специалистов.

Спецтюрьма или «шарашка» «Марфино» - это особая тюрьма, где собраны лишённые свободы учёные и крупные специалисты, охраняемые, как важный секретный объект. Помещалась она в старинном здании бывшего Александро-Марфинского приюта, закрытого в 1923 году, в котором ещё со времён борьбы ВЧК с беспризорностью был детский дом. Нет ни глухо зарешёченных окон, ни параш, ни нар, хорошие, (правда, «двухэтажные») кровати, чистое постельное бельё. После войны сюда вселился научно-исследовательский институт связи, в изолированной части которого работали заключённые из числа специалистов, среди них были физики, математики, и представители других научных специальностей в области радио- и телефонной связи. Этот НИИ и стал той самой «шарашкой». По свидетельствам его обитателей это был фактически привилегированный и засекреченный, охраняемый лагерь, где специалисты работали над проблемами и заданиями особой важности. Органы безопасности тщательно отбирали людей, которых туда направляли».

Приведём несколько фрагментов из книги в «Споре со временем» Натальи Решетовской:

«...Тут Саня проводит большую часть суток: с 9 утра до конца работы. В обеденный перерыв он валяется во дворе прямо на траве или спит в общежитии. Вечером и утром гуляет под полюбившимися ему липами. А в выходные дни проводит на воздухе 3-4 часа, играет в волейбол. Мы иногда проникали в примыкавший к «шарашке» дворик и, дождавшись обеденного перерыва, в щелку забора наблюдали за отдыхающими зэками: или просто гуляющими, или лежавшими на травке, или играющими в волейбол. Разговорились с проходящими... муж и жена работают в «Марфино». Мы не скрыли, что там - наши мужья. «Не беспокойтесь о них,- успокаивала нас женщина,- их там хорошо кормят!».

По свидетельству самого Солженицына вот некоторые нормы, которые были там в его время пребывания в Марфино:

-Четыреста граммов белого хлеба, (черный лежит на столах по потребности).

-Сорок граммов масла для профессоров и двадцать для инженеров.

Нам это покажется мало? Однако кто в Советском Союзе тех голодных послевоенных лет может сказать, что ежедневно получал двадцать или сорок граммов масла, почти полкило белого и вдоволь черного хлеба? Украинские или белорусские дети? Колхозницы, заменившие на работе своих погибших мужей или их дети в глубокой Сибири?.. А зэкам столько давали ежедневно, только усердно работайте!

Решетовская далее пишет: «Обитатели «шарашки» были вполне сыты. А можно и добавить! Заключённые покупали продукты. Саня покупал себе, например, картошку. То сам варил её или жарил, а то отдавал на кухню испечь в духовке»...

«Общежитие: полукруглая комната с высоким сводчатым потолком, в ней много воздуха, двухэтажные кровати. На прикроватной тумбочке - настольная лампа. До 12 часов читал. А в пять минут первого надевал наушники, гасил свет и слушал ночной концерт».

«Письменный стол, рядом окно, открытое круглые сутки. Радиопроводка прямо у рабочего места. У стола розетки для включения удобной настольной лампы, собственной электрической плитки, пользоваться которой можно неограниченно. Переносная лампа для освещения книжных полок».

«По радио в годы, проведённые в «шарашке», с удовольствием прослушал 2-ю часть 2-го концерта Шопена, «Думку» Чайковского, «Вальпургиеву ночь», цикл Рахманиновских симфоний...».

«В Марфино неплохая библиотека. Кроме того, можно получить всё желаемое по заказу из Ленинской библиотеки, можно получить любую книгу из обширных фондов советских научных и университетских библиотек. Что касается художественной литературы, то читал её «с жестоким выбором», только очень больших мастеров: «Войну и мир», ещё Достоевский, Ал. К. Толстой, Тютчев, Фет, Майков, Полонский, Блок, Анатоль Франс... Третий том словаря Даля в его личном владении...».

«Со временем обитателям «шарашки» начинают по воскресеньям демонстрировать кинокартины, первый фильм «Сказание о земле Сибирской» просмотрел 2 сеанса подряд».

Я так подробно описываю быт и условия, в которых содержался государственный преступник Солженицын, чтобы был виден контраст между фактами, и как их излагает «узник ГУЛАГа» Солженицын.

В своей книге «Спираль предательства Солженицына» Томас Ржезач пишет: «Вы должны понять, - говорил он (Солженицын) мне, - что различие между советскими и гитлеровскими лагерями было совсем незначительно. Оно заключалось только в том, что мы не имели такой техники, какая была у немцев; поэтому Сталин не мог установить в лагерях газовые камеры».

Интересно было бы спросить у Солженицына, в каком гитлеровском лагере - Освенциме, Бухенвальд или Майданеке или в любом другом - заключенный, даже не преступник, а просто военнопленный имел возможность заказывать литературу из Берлинской библиотеки, или с наслаждением читать романы Анатоля Франса или Льва Толстого, смотреть любимые фильмы по 2 сеанса подряд? Ежедневно есть почти по полкило белого хлеба, а чёрного - вдоволь? При этом, «работая в секретном НИИ», уверять, что только техническая отсталость СССР не дала возможности Сталину установить газовые камеры. Какой мерой низости можно измерить подлость претендента на звание русского человека.

Три года Исаевич жил в Марфине, как в раю, только жену к нему в постель не пускали. «Это был «золотой островок, - пишет он в "Архипелаге", - где арестантов кормили, поили, содержали в тепле и чистоте».

Правда, не может зэк такого «высокого интеллекта» быть всем абсолютно доволен. Например, он жалобно сообщает, что «надзиратель беспрерывно смотрел, чтобы заключённые не портили чайный столик, или чтобы не получали больше одной книги в неделю, которую им приносила вульгарно накрашенная библиотекарша. «И этим они хотели нас уязвить», - пишет он в сердцах. Однако вот как он сам в итоге описывает свою жизнь в это время: «Ах, ну и сладкая жизнь! Шахматы, книги, пружинные кровати, пуховые подушки, солидные матрацы, блестящий линолеум, чистое белье. Да я уж давно позабыл, что тоже спал вот так перед войной. Натертый паркетный пол. Почти четыре шага можно сделать в прогулке от окна к двери. Нет, серьезно, эта центральная политическая тюрьма - настоящий курорт».

Но, чем-то провинился перед служителями «шарашки» исправный до этого зэк-доносчик. 19 мая 1950 года Солженицын «из-за размолвки» с начальством «шарашки» был этапирован в Бутырскую тюрьму, откуда в августе был направлен в «Степлаг» - особый лагерь в Экибастузе. Здесь я допущу лишь своё предположение по поводу «размолвки». Во-первых, вполне вероятно, что высокообразованные арестанты, среди которых были и доктора наук, и профессора, «раскусили» вынюхивавшего доносчика и стали сторониться его, что очень сузило его возможности, а может и «отметились» на нём. Да и он сам стал не столько бесполезным, сколько просто вредным «сотрудником». Во-вторых, совершенно естественно, что администрация тюрем и других мест содержания осуждённых всегда имеет несколько доносчиков, чтобы сравнивать их секретные сведения. Видимо, от того, что с ним перестали контактировать «раскусившие» его «сошарашники», сексот «Ветров» упустил какую-нибудь подробность из слов или действий кого-то из поднадзорных, а какой-то его «дублёр» донёс подробнее. Вот и не замедлило наказание.

Понятно так же, что подписка о «сотрудничестве» - документ «долгоиграющий», постоянно действовавший, и до Марфино, и там, и в Экибастузе. Сразу же «Ветров» по заданию администрации лагеря принимается за «работу» изображая дружбу с заключёнными бандеровцами. Наиболее известный «подвиг» Солженицына-стукача - «экибастузский донос», который помог властям жестоко подавить в самом зародыше восстание украинских националистов в этом лагере.

Вот несколько строк из него:

«Сов. секретно. Донесение с/о (секретный осведомитель) от 20/1 -52 г.

В свое время мне удалось, по вашему заданию, сблизиться с Иваном Мегелем... Выяснилось, что 22 января з/к Малкуш, Коверченко и Романович собираются поднять восстание. Для этого они уже сколотили надежную группу, в основном, из своих - бандеровцев, припрятали ножи, металлические трубки и доски». Далее «Ветров» пишет, что по словам Малкуша «одна группа же займется и стукачами. Всех знаем!»...

«Ранее я уже сообщал, что бывший полковник польской армии Кензирский и военлет Тищенко сумели достать географическую карту Казахстана, расписание движения пассажирских самолетов и собирают деньги.

...По-видимому, хотят использовать его для побега. Это предположение подтверждается и словами Мегеля «а полячишка-то, вроде умнее всех хочет быть, ну, посмотрим!»...

«Еще раз напоминаю в отношении моей просьбы обезопасить меня от расправы уголовников, которые в последнее время донимают подозрительными расспросами. Ветров».. 77)

Следствием этого доноса стал, естественно, расстрел всей вышепоименованной группы около 30 человек заключенных 22 января 1952 года.

Чтобы оставшиеся в живых зэки из бандеровцев не «расшифровали» доносчика и не отомстили ему, «Ветров», он же Солженицын, был упрятан в лагерный лазарет, а затем переведен в другой лагерь.

Может на этом пора и закончить повествование о «безгрешной» подписке Солженицына-Ветрова на сотрудничество с соответствующими органами. Ибо то, что такие подписки не теряют веса, по крайней мере, на всё время заключения, и «путешествуют» с ним, а чаще, даже обгоняя его, где бы этот подписант ни находился - не сможет опровергнуть ни один сотрудник лагерной администрации ни прошлого, ни настоящего времени.

Как писал сам Солженицын жене, вспоминая Марфинскую «шарашку», «я не помню, чтобы когда-нибудь мой быт был устроен так хорошо, как эти 3 года в Марфино». Конечно, если забыть о том «барском» положении, которое он сумел создать в батарее звукоразведки на фронте, о чём ниже...

5. О фронтовых «лишениях» Солженицына или
Барин-Исаевич на фронте

О том, как Солженицын был арестован и за что, как сидел в «шарашке», а затем в лагере, как жил в ссылке, как «бодался с дубом» и т.д., и т.п., переписано и переговорено немало. А вот как он воевал - нигде ни строчки сам Александр Исаевич не написал. Сплошное белое пятно на фоне работы со звукозаписывающей аппаратурой. И только из наградных листов можно узнать, что обоих своих орденов был удостоен отнюдь не за боевые подвиги, а лишь «за добросовестное выполнение служебных обязанностей». Так, орден «Отечественной войны II степени» Солженицын получил, на фоне поощрения большого количества воинов всех степеней и воинских специальностей, обеспечивавших успех в битве на Курской дуге в 1943 году. Та же история повторилась летом 44-го в Белоруссии при успешном наступлении войск в июньской операции «Багратион».

(Продолжение следует)

(Продолжение)

Вначале проследим его фронтовой быт, каким себе сам Александр Исаевич Солженицын, старший лейтенант, командир артиллерийской звукоразведывательной батареи без пушек, батареи, которая сама и не могла произвести ни одного выстрела по противнику. И, забегая вперёд, сообщим, что слухи или умышленная дезинформация об особых заслугах этого командира батареи в освобождении белорусского города Рогачёва, явно не соответствуют действительности, как это будет показано в специальном разделе несколько ниже.

После освобождения Рогачёва войсками 3-й Армии генерала Горбатова, в составе которой действовал с особым заданием и наш 8-й штрафбат, завершения Рогачёвской операции захватом нами плацдарма на Друти, на 1-м Белорусском фронте наступило относительное затишье. Комбат Солженицын (командир батареи, что соответствует командиру роты, а не комбату, командиру батальона в пехоте), пользуясь этим затишьем, послал преданного ему подчинённого, и весьма изворотливого сержанта Илью Соломина в «командировку» в Ростов-на-Дону. Более близкого и преданного ему человека, чем Соломин, у будущего Нобелевского лауреата на фронте не было. Недаром же именно ему Солженицын доверил интимнейшее поручение: привезти к нему нелегально на фронт, тогдашнюю его жену Наталью Решетовскую.

Илью Соломина он снабдил не вызывавшими подозрения у особистов и заградотрядчиков отпускными (или командировочными, не суть важно) документами и, конечно же, нужным запасом продовольствия. Путь-то неблизкий. Это сегодня по карте дорог туда около полутора тысяч километров. В военное время, когда не было регулярного железнодорожного или автобусного сообщения за день-два не управишься. Всё сумел предусмотреть батарейный командир: и обеспечить нужными бланками документов с гербовыми печатями, будто в его подчинении был целый штаб воинской части, и продслужба дивизиона, которую в то время возглавлял майор Арзон, да и многое другое нужно было и предусмотреть, и надёжно обеспечить. И всё ради того, чтобы нелегально провезти по прифронтовым дорогам, где война расставила усиленные патрули, и доставить женщину в часть особой важности, куда не допускались даже посторонние военные, не то, что гражданские лица.

Тем более, если учесть, что Ростов-на-Дону немцы оккупировали два раза: первая оккупация длилась восемь дней, вторая - 205 дней. И провезти почти через всю европейскую часть страны женщину из бывшего под оккупацией города, тем более, во фронтовую зону, без особого пропуска было непросто, учитывая бдительность наших соответствующих органов. Как удалось командиру батареи, старшему лейтенанту добыть для Решетовской документы с подписями, печатями, штампами, которые были настолько достоверными, что махинацию не распознал ни один патруль? Кто добыл командировочное предписание сержанту Соломину, и под предлогом какой неотложной задачи можно было ему покинуть фронтовую полосу? Такого приказа не мог отдать командир батареи! Да и было явно недостаточно женщине лишь облачиться в мужскую гимнастерку, чтобы пуститься в путь с каким-то сержантом. Всё было до тонкостей продумано, чтобы обмануть всех. Это всё в его «принципе» «Жить не по лжи».

Вообще, жена у командира на фронте, если она не военнослужащая, - это довольно редкое явление, не считая «временных», так называемых ППЖ, которые, кстати, чаще всего были именно из военных медичек или связисток. Конечно, настоящих, не временных жён могли себе позволить на фронте или командующие армиями, или командиры высокого ранга, например некоторые командиры корпусов, дивизий и выше. Это могло быть в тех случаях, если их командные пункты располагались на таком удалении от линии огня, чтобы они имели возможность размещать где-то рядом в безопасности и жён. Что касается командиров пониже, то для них это исключительные случаи. Например, командир нашего штрафбата подполковник Батурин тоже воспользовался такой возможностью, когда с сентября 1944 года батальон воевал не в полном составе, а отдельно сформированными ротами. Тогда комбат фактически сам в боях не участвовал, рота передавалась в распоряжение войскового командира, а штаб батальона обычно размещался вблизи КП дивизии, которой батальон был придан. И сам я, будучи командиром роты штрафного батальона, например, женился на фронте на медсестре фронтового госпиталя, но моей женой стала сержант, принимавшая военную присягу. Была она где-то в ближнем тылу, в госпитале, и только незадолго до Победы официально перевелась медсестрой в батальон. И то со мной могла быть только в периоды нахождения батальона на формировании.

А вот каким образом Солженицын «вытребовал» к себе жену, об этом сама она, Наталья Решетовская вспоминала в своей книге «В споре со временем»:

«Илья Соломин привёз мне в Ростов гимнастёрку, широкий кожаный пояс, погоны и звёздочку, которую я прикрепила к тёмно-серому берету. Дата выдачи красноармейской книжки свидетельствовала, что я уже некоторое время служила в части....Было даже отпускное удостоверение. Но я не боялась. Фронтовому офицеру ничего ведь не сделают за такой маленький обман».

Ничего себе, «маленький»! Но, судя по словам Решетовской, у командира батареи звуковой разведки (БЗР-2, как эта батарея без пушек именовалась у них) это получалось совсем даже неплохо. И чистую красноармейскую книжку где-то добыл, и нужные записи сделал, и гербовые печати сумел на нужные места поставить, и бланк отпускного удостоверения правильно оформить. Это какое же умение устраивать личные дела! Да разгадай этот «маленький» обман патруль военного коменданта или органы «СМЕРШ» - не миновать бы старшему лейтенанту Солженицыну нашего штрафбата! А ведь в скольких своих сочинениях и выступлениях он убеждал читателей и слушателей в своей «кристальной» честности!

Ну, а как устроил себе фронтовой быт командир беспушечной артбатареи? Предоставим слово той же Решетовской:

«И вот мы вдвоём с мужем в его землянке. Комдив (это не командир дивизии, а только командир дивизиона, - АВП) по телефону приглашает к себе....Большая сковорода отлично поджаренной картошки с американской тушёнкой соблазнительна, после ростовского хлеба из кукурузы. У себя на батарее Саня был полным господином, даже барином.. Вверенный ему «народ», его бойцы, кроме своих непосредственных служебных обязанностей, обслуживали своего командира батареи. Один переписывал ему его литературные опусы, другой варил суп, мыл котелок, третий вносил нотки интеллектуальности в грубый фронтовой быт». Да, действительно барские условия создал себе фронтовик-артиллерист!

А вот свидетельство того самого Ильи Соломина, который (с белорусского участка фронта севернее Рогачёва!) ездил в Ростов за женой своего начальника: «В боях батарея звуковой разведки участия не принимала, у нас была другая задача. Звукопосты располагались где-то в километре, центральная станция - глубже. Ординарцем у Солженицына был Захаров, из Ташкента. До войны, говорили, шеф-поваром в каком-то ресторане работал. Он Исаичу готовил...».

Наталья Алексеевна прогостила у мужа «на фронте» три недели. Ну чем не дом отдыха или санаторий без надоедливых врачей! И таким же образом, «без сучка, без задоринки» изворотливым сержантом Наталья Решетовская была доставлена в Ростов.

Не сомневаюсь, что работа звукоразведчиков, включая и грамотного математика-командира, проводилась порой очень напряжённо, и была так нужна артиллеристам-огневикам. Но не будем далее живописать «фронтовой быт» командира батареи звуковой разведки с «лишениями» и «опасностями». Воспоминания у нас о фронте будут совершенно разными, непохожими, что вполне естественно.

А вот теперь перейдём к разного рода недостоверной информации об участии старшего лейтенанта Солженицына в частности, в боях за освобождение города Рогачёва Гомельской области Белоруссии.

6. Солженицын - «освободитель» Рогачёва

В 2008 году мне был присвоен титул Почётного гражданина Рогачёвского района Республики Беларусь, как участнику освобождения в феврале 1944 года белорусского города Рогачёва и восстановления исторических событий и мест, связанных с этим.

В постсоветской России, как и за её рубежами, в то время Александр Солженицын уже считался «признанным классиком» русской литературы, героем-фронтовиком и смелым борцом с несправедливостью в армии и общественном устройстве сталинского СССР, несправедливо осуждённым, вынесшим нечеловеческие испытания и пытки в ГУЛАГе. Вот тогда в короткой заметке из Рогачёвской районной газеты Республики Беларусь я узнал, что судьба военная распорядилась так, что с Солженицыным я, участник освобождения Рогачёва, вроде бы одно время был на одном и том же 1-м Белорусском фронте. И даже будто мы оба имели отношение к одной, чисто белорусской реке Друть.

Эту реку, правый приток Днепра, не сравнить самим Днепром, общей рекой трёх славянских республик СССР, а теперь государств СНГ. А вот Друть течёт только по Витебской, Могилёвской и Гомельской областям Белоруссии. Однако длина её 295 км, так, что мы могли действительно быть одновременно у этой реки, но только далеко друг от друга. В феврале 1944 года, уже после взятия Рогачёва, мне пришлось участвовать в захвате плацдарма за этой Друтью, и во время ночного штурма по её льду, даже едва не утонул, угодив в полынью, образованную немецким снарядом. Так, что речка Друть мне очень памятна.

Не обратил я тогда внимания на автора той заметки, и воспринял эту публикацию, как просто присоединение безвестного автора к хвалебным одам «гению» в соседней России. Но вот в той же Рогачевской районной газете «Свободное слово», уже за вторник, 26.02.2013 года увидел в рубрике «АКТУАЛИИ» большую статью её главного редактора Андрея ШИШКИНА, в которой прочёл следующее: «Оказывается, Александр Исаевич Солженицын - участник освобождения Рогачева от немецко-фашистских захватчиков в 1944 году! Более того, по итогам этой войсковой операции он был награжден правительственной наградой - орденом Красной Звезды! В боях за город Рогачев комбат Солженицын бил врага также умело и беспощадно, проявив все свое ратное мастерство и мужество».

Подчёркиваю, что в этой статье Андрея Шишкина совершенно чётко написано, что «по итогам этой войсковой операции [/b][/i](то есть именно Рогачёвской) он был награжден правительственной наградой - орденом Красной Звезды!». Далее Андрей Шишкин сообщает: «Как писал в представлении о награждении А.И. Солженицына орденом «КРАСНАЯ ЗВЕЗДА» 6 июля 1944 года командир Разведывательного артдивизиона майор Пшеченко: «...сумел обеспечить разведкой левый фланг наших наступающих частей. 24. 06. 44 (здесь в документе допущена ошибка - неправильно указан месяц. - Прим. Автора А.Шишкина). Орден Красной Звезды за взятие Рогачева догнал капитана Солженицына в середине июля 1944 года». И далее: «...даже была у 794-го артдивизиона надежда получить Почетное наименование «Рогачевский». Однако, автор, видимо «забыл», что это представление к ордену датировано именно 6-м июля 1944 года, то есть через 2 недели после начала той знаменитой операции «Багратион» по освобождению Белоруссии, а не 24 февраля после освобождения Рогачёва.

Вот здесь я вынужден дезавуировать некоторые искажения действительности, допущенные или умышленно сделанные Андреем Шишкиным либо под воздействием дутого авторитета «знаменитости», либо, что ещё хуже - в угоду ей.

Во-первых, в документе (слова в абзаце выше подчёркнуты мною), который цитирует автор статьи, нет никакой ошибки. Это слова из реального документа войны, представления к награде капитана Солженицына именно в дни, когда уже успех стратегической наступательной операции «Багратион», которая, как известно, началась именно 24 июня 1944 года, через 4 месяца после освобождения Рогачёва, был очевиден. Ко времени подписания представления (именно к 6 июля) были уже освобождены Витебск, Жлобин, Орша, Быхов, Бобруйск, Могилёв, столица Белоруссии Минск и множество других малых и больших городов и сёл. Вполне резонно, что тогда по первым исключительно результативным итогам «Багратиона» в войска могло поступить распоряжение о массовом представлении воинов к наградам, в том числе и артиллеристов, обеспечивших успех операции, как это было и по успешным результатам Курской битвы в 1943 году на Центральном фронте.

Во-вторых, во время Рогачёвской операции февраля 1944 года батарея звуковой разведки, как и весь 794-й Отдельный армейский разведывательный артдивизион 68-й Армейской Пушечной артиллерийской Севско-Речицкой бригады были в составе 65-й армии (а потом и 48-й армии) 1-го, а затем и 2-го Белорусского фронта. По данным из «Справочника «Освобождение городов» (М., Воениздат, 1985), в состав 3 Армии, освобождавшей Рогачёв, эта бригада никогда не входила. Она тогда была на другом участке фронта, значительно севернее Рогачёва, и к его освобождению касательства не имела. В приказах Верховного Главнокомандующего 68-я ПАБР отмечалась лишь три раза: за участие в освобождении Севска Брянской области 27.08.43 года в ходе Курской битвы в составе 65 Армии и за участие в освобождении Речицы Гомельской области 17.11.1943 г. в составе 48 Армии. Третий раз она упоминалась в приказе Верховного 29 марта 1945, как отличившаяся при взятии Браунсберга (теперь это польский Бранево) в составе той же 48 Армии, когда Солженицын был уже арестован и допрашивался в Москве. Как значится в «Боевом пути Севско-Речицкой ПАБР», «Капитан Солженицын был удостоен ордена Красной звезды за освобождение Бобруйска», а вовсе не за Рогачёв. Да и звание «капитан» ему присвоено 7 мая 1944 года, ещё до начала операции «Багратион», но значительно позднее освобождения Рогачёва, поэтому в это время Александр Солженицын никак не мог быть капитаном.

Правда, сам Солженицын о своих орденах говорил несколько туманно: «А получил я эти два ордена за успешную засечку и корректуру подавления огневых точек противника в битве под Орлом и в прорыве под Рогачевом». Видимо, слова Солженицына о «прорыве под Рогачёвом» и сбили с толку Андрея Шишкина, который понял, что это происходило именно в феврале 1944 года, Но пойти ради подтверждения своей версии «Солженицына-освободителя Рогачёва» на утверждение якобы ошибочно указанного месяца в документе войны, непростительно, тем более, искушённому журналисту, главному редактору газеты. Документально подтверждено, что на самом деле эта ситуация с награждением сложилась не при взятии Рогачёва, а в операции «Багратион», которая в июне того же года была начата с того Рогачёвского плацдарма, что захватила в феврале 3-я армия, в составе которой дерзко действовал по тылам противника и наш 8-й штрафбат.

Далее: в том представлении от 6 июля реально записано о прикрытии переправ через Друть, что ещё раз подтверждает, что было уже лето, а не лютый февраль. Да и ходатайство о награде подписано командиром дивизиона майором Пшеченко, ещё раз подчеркну, только 6 июля 1944 года. Так что сомневаться в дате исторического документа даже главному редактору газеты не позволительно. Так действуют только отъявленные умышленные исказители нашей героической истории. Районная газета - мощное оружие, тем более что она ближе всех других к читателю. Ей иногда больше доверяют, чем областным или центральным. И жаль, что в погоне за сенсацией или в угоду чему ни будь, в них иногда публикуются искажённые данные.

Поэтому и не могло возникнуть никакой надежды стать «Рогачёвским» 794-му дивизиону, которому, по «свидетельству Андрея Шишкина «было пролито столько пота и крови», как не участвовавшему в освобождении Рогачёва. Например, более мелкое подразделение, 141-я отдельная рота огнемётчиков, только один взвод которой героически действовал в рейде нашего штрафбата в тыл противника, получила наименование «Рогачёвской». (Проверено по «Справочнику «Освобождение городов» М., Воениздат, 1985). Дело, в том, что автор статьи А. Шишкин неверные данные, вероятно, взял из 3-й части ангажированной книги Людмилы Сараскиной «Александр Солженицын», вышедшей в России, в серии ЖЗЛ, «Жизнь замечательных людей», и не убедился в корректности слов Сараскиной, члена жюри премии А. Солженицына[/b].

На счёт такой громкой публикации Шишкина директор средней школы, которой я сообщил о его статье, возмущённо ответила:

«Что касается моего мнения по поводу статьи Шишкина, то я не могу понять, как можно, будучи дилетантом, брать на себя смелость так фальсифицировать историю?! Ещё раз хотим высказать Вам слова благодарности». И, наконец, как видите, всё вышесказанное свидетельствует, что соседями по Друти мы тоже не были Батареи звуковой разведки, как правило, дислоцируются не ближе 3-5 километров от передовой линии фронта, вовсе не там, где идёт соприкосновение противостоящих войск.

(Окончание следует)

(Окочнание)

К сведению: в дальнейшем 68 армейская ПАБР полковника Травкина Захара Георгиевича, где командиром батареи звуковой разведки состоял Солженицын, перешла из состава 1-го Белорусского фронта в состав 48 Армии 2-го Белорусского фронта и там находилась до конца войны.

В «Хронологии жизни и творчества А. И. Солженицына

tttp://solzhenicyn.ru/modules/pages/Hronologiya_zhizni_i_tvorchestva_A_Solzhenicyna.html) этот период его жизни обозначен так:

«1944, 1-3 января - в ходе восьмой фронтовой встречи Солженицына и Виткевича

составлена «Резолюция N 1».

Январь - стояние в лесу под Рогачёвом в обороне.

Начало марта - переправа через Днепр.

С 6 на 7 марта - 300-километровый марш и занятие плацдарма между Днепром и

Березиной.

Конец марта - Солженицын уезжает в двухнедельный отпуск, первый за войну».

Несколько уточнений по этой хронологии. Во-первых, в новогодние дни 1944 года Солженицын проводит восьмую фронтовую встречу с Виткевичем, его школьным другом, проходящим службу начальником химслужбы в другой воинской части того же 1-го Белорусского фронта. Какие удобные условия на фронте для празднований и таких частых встреч!

Во-вторых, уже тогда сочинялась «Резолюция N1» по организации «антисталинской группировки».

В-третьих, «стояние в лесу», «переправа через Днепр», а не форсирование его под огнём противника, да и «300-километровый марш» - это, конечно, не виды боевых действий и не напряжённая работа звукометристов батареи Солженицына.

Кстати, только автору «хронологии», наверное, понятно, как это можно «занять плацдарм между Днепром и Березиной». Между прочим, некоторые бездумные поклонники Солженицына используют термин «батарея звукоразведки», чтобы приклеить её командиру эпитет лихого разведчика!

И ещё: всем фронтовым офицерам переднего края, в том числе и моим товарищам по штрафбату, да и мне самому не удавалось побывать в отпуске или съездить домой на побывку к матери даже после тяжёлых ранений. А вот Солженицын ухитрился с фронта, а не из госпиталя по ранению, съездить в отпуск и, оказывается, не раз. Значит, была у него такая возможность, которой не было у офицеров переднего края.

Наверное, пора перейти вообще к исследованию всего периода воинской службы Александра Солженицына.

7. «Хронология жизни и творчества» Солженицына в годы войны

Как уже известно, Солженицын был сыном белого офицера, отец и мать его происходили из семей очень богатых землевладельцев и скотоводов. По тайному признанию матери, ее муж Исай (или Исаак) Семёнович был казнен красными. Дед Семен Ефимович Солженицын - это, как бы перенесенная гением Максима Горького в литературу фигура из жестокой, примитивной и отсталой действительности царской России. Это был несговорчивый и хитрый сельский богач, которому принадлежали две тысячи гектаров земли и двадцать тысяч овец, и на которого гнули спину, влача нищенское существование, пятьдесят батраков. Человек, прославившийся своей жестокостью далеко за пределами собственного поместья.

Не совсем «правильное» социальное происхождение, тем не менее, не помешало будущему «главному гулаговеду», возомнившему себя «новым классиком русской литературы», поступить в 1936 году на мехмат Ростовского госуниверситета. Сталинский стипендиат Александр Солженицын, закончил его с отличием в 1941 году. Солженицын, ещё, будучи студентом 3 курса РГУ, в 1939 году поступил на заочное отделение факультета литературы знаменитого Института философии, литературы и истории в Москве.

Первая жена его Наталья Решетовская также была дочерью белого офицера. Вторая жена тоже Наталья, рождения 1939 года, до 1956 года жила под фамилией Великородная, так как родилась в Москве, в семье «коренной москвички» Екатерины Фердинандовны Светловой и Дмитрия Ивановича Великородного из «ставропольских крестьян». (Не странновато ли ставропольским крестьянам носить имя Фердинанда и фамилии Великородных!). Дед по матери Фердинанд Юрьевич Светлов, в начале века эсер-максималист, затем, в советское время крупный работник газеты «Известия», репрессирован в 1937 году. В 1956 году, в период массовой хрущёвской «реабилитации» как невинных, так и откровенных вредителей или бандитов, всплыло выгодной стороной это старое дело «деда по материнской линии», и Наталья Великородная стала Натальей Дмитриевной Светловой. Пришло время, когда нужно было заменить Решетовскую и стала Наталья Дмитриевна Солженицыной.

Это ничего не меняет в оценке деятельности Солженицына, как ярого антисоветчика и антипатриота. Мы знаем очень многих представителей высшей военной знати царского, довоенного времени, честно служивших в Красной армии и заслуживших почёт и уважение нашего народа.

Из 150 тысяч профессиональных военных, служивших в офицерском корпусе царской России, в Красной Армии сражалась половина их: семьдесят пять тысяч человек против 35 тысяч старого офицерского состава на службе у белогвардейцев. Добрая половина (53%) командного состава Красной Армии являлись офицерами и генералами Императорской Армии. Маршалами Советского Союза стали в Великой Отечественной войне такие известные военачальники как бывший подпоручик Л.А. Говоров, штабс-капитаны Ф.И. Толбухин и А.М. Василевский, а также полковник Б.М. Шапошников и не одни они.

Александр Солженицын, рождения 1918 года, к Красной Армии прикоснулся лишь в 23-летнем возрасте, после того, как, в 1941 году окончил с отличием физико-математический факультет Ростовского государственного университета. К тому времени прошёл и 2 курса заочного отделения Московского Института философии, литературы и истории. По воспоминаниям школьных и университетских друзей, «учился на математика «отлично» (сталинский стипендиат), изучал историю и марксизм-ленинизм».

Речь Молотова 22 июня о начале войны застала его в Москве. В московский военкомат он не пошёл, объясняя это тем, что военный билет оказался в Ростове-на-Дону. Оказывается, в том документе было отмечено ограничение к службе в армии, что не учтут московские военкоматы. А связано было это ограничение с истеричностью характера Солженицына, проявляющееся иногда даже потерей сознания. Правда, те кто его знал хорошо, считали, что это у него умение «наиграть» такое состояние. Недаром летом 1938 года он пытался сдать экзамены в театральную школу Ю. А. Завадского в Москве, но неудачно. Первая жена Солженицына Наталья Решетовская в своей «В споре со временем» приводила разговор с доктором медицинских наук, известным хирургом Кириллом Симоняном, одноклассником мужа:

« - Ты ведь знаешь,- сказал он,- что Саня в детстве был очень впечатлителен и тяжело переживал, когда кто-нибудь получал на уроке оценку выше, чем он сам. Если Санин ответ не тянул на «пятерку», мальчик менялся в лице, становился белым, как мел, и мог упасть в обморок. Поэтому педагоги говорили поспешно: "Садись. Я тебя спрошу в другой раз". И отметку не ставили. Такая болезненная его реакция на малейший раздражитель удерживала и нас, его друзей, от какой бы то ни было критики в его адрес».

По авторитетному мнению профессора К. С. Симоняна, «это приобретенный рефлекс, который Солженицын научился вызывать без малейших усилий».

Как это «качество» в дальнейшем выгодно служило уже взрослому Сане-Александру, видно из всей его жизни. Сделаем небольшой экскурс в будущее Солженицына, подтверждающий умение пользоваться этой своей «особенностью». Вот один пример из книги Ржезача «Спираль измены Солженицына», где он описывает подобный транс, не раз демонстрированный Солженицыным в цюрихской съёмной квартире чешского эмигранта доктора Голуба перед собравшимися журналистами: «Тишина. Александр Исаевич Солженицын снова наклоняется вперед. Сначала он обхватывает руками колени, затем разводит руки в широком пророческом жесте. На щеках проступают чахоточные пятна, черты лица мгновенно обостряются, взор мутнеет, и кажется, что он не воспринимает ни лиц, ни предметов, а все его внимание обращено внутрь, поглощено созерцанием собственных нематериальных видений.

...Слышно лишь хриплое дыхание Александра Исаевича Солженицына. Треугольное лицо, минуту назад еще покрытое румянцем, неожиданно бледнеет. - Друзья мои! Мне плохо, невероятно плохо, - дрожащим голосом вымолвил он и, не попрощавшись, выбежал в соседнюю комнату. Чемпионы по каратэ (охранники-телохранители - АВП) заботливо подхватив под руки, уводят его в холл и передают на попечение доктору Прженосилу. Автомобиль с задернутыми занавесками увозит Александра Исаевича Солженицына на его виллу, куда имеют доступ лишь четверо-пятеро избранных и тщательно проверенных. Я подхожу к личному врачу лауреата Нобелевской премии и спрашиваю:

- Что случилось с Александром Исаевичем, господин доктор? Сердечный приступ? Врач снисходительно улыбается: - Уже все в порядке. Это истерия, как обычно. Потом, вздохнув, добавляет: - Знаете, я думал, что буду лечить Льва Толстого нашего столетия, а пока бегаю, как собачонка, вокруг человека, который до невероятия похож на Гришку Распутина...» Вот ещё продолжение той сцены: « - Господа, - начинает христианский демократ доктор Г.... - Никогда, господа, никогда еще не было на свете такой диктатуры, какую установил бы этот дикарь, если бы дорвался до власти».

Подобных артистичных жестов и поз Солженицын демонстрирует в Цюрихе немало. Как рассказывает тот же Томащ Ржезач, «Он снова широко разводит руками: « - Я остался один... Один. И со мной Бог, вошедший в меня, И русский дух. Разве этого мало? Достаточно для того, чтобы справиться с коммунистами!».

Да простит мне читатель мои личные предположения о том, что неоднократное пользование Солженицыным этим эффектным рефлексом, наводит на одну тривиальную мысль. По-моему, иногда, «в минуты просветления» он понимал, что Льва Толстого из него не получится. Так не прикидываться ли иногда блаженным, юродивым? На Руси многих из них считали провидцами, целителями если и не плоти, то душ человеческих. А имена русского Святого, юродивого Василия Блаженного и Святой блаженной Ксении Петербургской особо почитаются церковью. Может и у Солженицына была надежда на такое особое почитание, если даже не признают гением?

Возвратимся, однако, в Москву первого дня войны. Как мы уже говорили, в военкомат он не пошёл, а уехал из Москвы в Ростов. Добровольцем там тоже не записался, а дождался, когда только в октябре 1941 года был мобилизован. Как ограниченно годный к военной службе по той же психоневрологической неуравновешенности, по мобилизации попал в гужтранспортный батальон. И шутил своим друзьям: «Я с начала войны коням хвосты заносил».

Вот как дотошный биограф Солженицына (Людмила Сараскина) фиксирует эти события в «Хронологии жизни и творчества» своего героя:

1941, 18 октября - определён ездовым в 74-й Отдельный гужтранспортный батальон.

Наступает 1942 год. Нет ещё ни Сталинграда, ни Курска. Замкнут в кольцо Ленинград, а выпускник мехмата РГУ Солженицын «коням хвосты заносит».

1942, 18 марта - откомандирован в штаб Сталинградского округа, откуда направлен на Артиллерийские курсы вершенствования комсостава в Горьковскую область.

Военные специалисты справедливо посчитали, что математик с высшим образованием лучше и быстрее освоит артиллерийское дело, науку засечки сложной специальной аппаратурой по звуку выстрелов вражеских батарей. Грамотно и своевременно будет давать координаты целей вражеских батарей, и в то же время будет учтено его ограничение от напряжений и стрессов непосредственного участия в боях.

14 апреля - направлен в Кострому, в 3-е ЛАУ (Ленинградское артиллерийское училище).

Закончив в Костроме 2-го ноября 42-го года артиллерийское училище (сокращённый курс) и получив два «кубаря» в петлицы, свежеиспечённый лейтенант прибыл в запасной артполк в Саранск, где формировались Отдельные разведывательные артиллерийские дивизионы, в том числе и 794-й ОРАД. Солженицына там назначают вначале заместителем командира батареи звуковой разведки, как имеющего высшее математическое образование, но вскоре и командиром батареи. Понял тогда Александр Исаевич цену своего диплома университетского математика «с отличием» из Ростова и двух курсов заочного отделения Московского Института философии, литературы и истории. Естесcтвенно, он производил этим впечатление, и умело пользовался своим положением знатока, чувствуя своё превосходство над старшими по должности и званию и в дальнейшем.

Три месяца ушло на формирование и слаживание, и 13 февраля 1943 года - выезд на Ленинградский фронт, недалеко от Старой Руссы. Командиру артиллерийской батареи звукоразведки, то есть «пушкарю» без пушек не нужно готовить орудиям своей батареи данные для стрельбы и подавать команду «Огонь!». Его дело: засечь издалека звукозаписывающей аппаратурой и определить позиции немецких орудий, рассчитать координаты и передать сведения стреляющим батареям. Вместе со сложными приборами, записывающими на бумагу множество кривых с передовых звукопостов, понадобятся не приборы для расчёта траектории и угломеры, а карта, и циркуль, транспортир, линейка, и даже курвиметр, чтобы умело расшифровать все эти графики. Беспокоиться о количестве снарядов и выборе позиций для батареи ему не нужно.

1943, 13 февраля - сформированный дивизион передислоцируется на Северо-Западный фронт, позиции занял в 11 километрах от переднего края обороны только 4 марта.

Конец марта - дивизион перебрасывают на Центральный фронт.

По решению Ставки дивизион вместе с другими силами сосредотачивают на направлении главных планируемых событий - будущей Курской битвы. Там готовится грандиозное после Сталинграда сражение.

Конец апреля- 12 июля - дивизион передан в резерв Брянского фронта.

Успех битвы на Курской дуге вознёс в очередной раз артиллерию до высот «Бога войны». 794-й ОАРАД в составе пушечной артиллерийской бригады тогда входил в 63-ю Армию генерала В. Я. Колпакчи Брянского фронта, и эта бригада, отличившаяся при взятии Севска, получила почётное наименование «Севская». Солженицын получает орден «Отечественной войны 2 степени». Далее наступление широким фронтом идёт через Украину, и Центральному фронту определяется направление на Белоруссию. Вскоре Центральный фронт переименовывается в Белорусский. О том, как проявлял себя, какие «лишения» испытал и переживал на фронте командир необычной артиллерийской батареи, нам теперь уже ясно. Чем он расплатился за своё дезертирство с фронта и как использовал свое гипертрофированное самолюбие, «приобретённый рефлекс», ложь, обман и трусость, тоже выяснили. Теперь перейдём к его «творчеству».

Александр Пыльцын, штрафбатовец-фронтовик Великой Отечественной, действительный член Академии военно-исторических наук, автор книг о штрафных батальонах, генерал-майор в отставке

http://ruskline.ru/analitika/2014/02/05/solzhenicyn_klassik_lzhi_i_predatelstva/

(Продолжение следует)

Александр Пыльцын, Русская народная линия

Солженицын - классик лжи и предательства

2 часть

(http://ruskline.ru/images/cms/thumbs/29bb1051c87f0a2098fa28a12114aa6566b90433/solzhenicyn1_200_auto.jpg)

8. Издательский ажиотаж и общественное осуждение «вознесения» Солженицына

В настоящее время в нашей стране, пожалуй, не найти людей, не знающих фамилии Солженицын, может быть кроме дошколят или беспризорников, которые никогда не посещали школу. Почему я так считаю? Да потому, что это имя звучит ныне в программах школ и вузов, на уроках литературы и истории, открыты музеи Солженицына, именем его названы школы, вузы... О нём постоянно вещают с телевизионных экранов, не сходит он и со страниц «демократических» газет и журналов. Сочинения Солженицына, тенденциозно ориентированные на девальвацию общественных ценностей коллективизма, содружества, порядочности, стали издаваться ещё во время властвования в СССР Никиты Хрущёва, когда тому нужна была поддержка новой волны антисталинистов, уже сформировавшейся под воздействием хрущёвского вероотсупничества и Западной пропаганды, ухватившейся за него.

И такой отыскался: им оказался отбывший свой срок в заключении некто Солженицын Александр Исаевич. В 1962 году в журнале «Новый мир» увидел свет знаменитый «Один день Ивана Денисовича» - первое, как оказалось, извращённое описание лагерей ГУЛАГа в советской литературе, написанное ещё в 1959 году. О том, как и за что он был в заключении, мы уже говорили в начале этого материала. Впоследствии СМИ стали упорно убеждать, что он был несправедливо осуждён «За критику Сталина в письмах», а умалчивали о «попытке создания организации, которая после войны займётся низвержением Сталина и советской власти».

В те годы был самый пик хрущевской политической и организационной слякоти, названной «оттепелью». Но, все же, чего-то Никите не хватало. Не хватало, оказывается, какого-нибудь нового писаки и его сочинений на самую главную тему: о страданиях миллионов, заключенных в сталинские лагеря, понадобившихся Хрущёву, чтобы поддержать разваливавшуюся к тому времени хрущёвскую кампанию «борьбы с культом личности Сталина». Появление написанного за три недели в 1959-м, но вышедшего лишь три года спустя в 11-м номере «Нового мира» за 1962 год пасквиля «Один день Ивана Денисовича», сразу сделало Солженицына знаменитым. Тогда на фоне «борьбы с культом личности Сталина», вначале 60-х фактически зародился и культ личности Солженицына, который старательно раздувается и в наше время.

После отстранения Хрущева в 1964 году, Солженицын был исключён из Союза писателей, и вплоть до горбачёвского периода его перестали публиковать. А потом, наступила тайная подготовка Горбачёва к развалу Советской державы под разными маскирующими лозунгами «перестройки», «ускорения», «гласности», «социализма с человеческим лицом», «нового мышления». И Солженицын «воскрес», началась его безудержная «популяризация». После фактического разрушения СССР, когда к власти в России пришёл «демократизатор» Ельцин, культ Солженицына стал ещё более искусственно раздуваться, подогреваться. Последователи «царя-Бориса» гипертрофированным восхвалением «титана русской мысли», чуть ли не нового Толстого или Достоевского, «вознесли» его в безоблачные выси.

Самое известное сочинение Солженицына - «Архипелаг ГУЛАГ» написано им тайно в 1958-1968 годах. В январе 1974 года вышло в свет на Западе, во Франции и США. В СССР это сочинительство Солженицына, мнящего себя «новым гением русской литературы», распространялось в то время нелегально.

С горбачёвскими псевдо-лозунгами, ориентацией на рыночную экономику вместо социалистической, разрешались, бурно размножались и даже искусственно насаждались кооперативы. В 1989 году одним из таких кооперативов «Перспектива» Виктора Аксючиц, была организована перепечатка в Москве большим тиражом зарубежных антисоветских журналов «Посев» и «Грани», других изданий русской эмиграции, в том числе журнала «Выбор» и книги А. И. Солженицына «Архипелаг ГУЛАГ». С 1988 года там же тысячными тиражами стали издаваться его сочинительства. С советскими издательствами «Книга» и «Советский писатель» в июле-августе 1989 года кооператив «Перспектива» уже заключил договоры об издании одного миллиона книг, главным образом солженицынских.

Роман «В круге первом» с 1990 по 1994 год издавался десятью(!) различными российскими издательствами суммарным тиражом в 2,23 млн. экземпляров. «Раковый корпус» был переиздан в это же время девять раз. Но все рекорды побил манифест «Как нам обустроить Россию», сочинённый им за рубежами родной страны и изданный у нас в сентябре 1990 года за 4 года до возвращения автора из эмиграции. Статья была свёрстана на четырёх страницах «Литературной газеты» и «Комсомольской правды» в виде 16-страничной брошюры. Общий тираж составил 28 млн. экземпляров. В 2006 году издательство «Время» подписало с Солженицыным договор об издании в течение 2006-2010 годов его первого в России и в мире собрания сочинений в 30 томах.

Такая сверхактивность российских издателей в горбачёвско-ельцинское время правления Союзом ССР и Россией, да и после них, говорит о прямой заинтересованности в массовой пропаганде концентрированной антисоветской клеветнической компании, развёрнутой на очень уж подходящем сочинительстве Солженицына.

Александр Твардовский, некогда похвалил первые, кажущиеся необычными литературные попытки Солженицына, и по властному настоянию «самого Никиты Сергеевича», напечатал его «Ивана Денисовича» в своем «Новом мире» в ноябре 1962-го. Но, во второй половине 60-х, автор «Василия Тёркина» уже иначе оценивал солженицынский «талант». Известный публицист Виктор Кожемяко приводит высказывание Твардовского по поводу солженицынского «Ракового корпуса»:

«Даже если бы печатание зависело целиком от одного меня, я бы не напечатал. Там неприятие Советской власти.

... У вас нет подлинной заботы о народе! Такое впечатление, что вы не хотите, чтобы в колхозах было лучше, у вас нет ничего святого.

... Ваша озлобленность уже вредит вашему мастерству».

А относительно пьесы Солженицына «Олень и шалашовка» высказался не менее определённо: «Я бы (в случае её опубликования) написал против неё статью. Даже бы и запретил».

Советская власть Солженицыну была ненавистна, что называется, со всеми ее потрохами: как с трагедиями, так и со свершениями, Именно «Архипелаг» должен был явить эту ненависть всему миру окончательно и бесповоротно. Поэтому он включил туда такие пассажи, которые ужаснули даже многих его советских единомышленников. Например, вот такой, с оправданием коллаборационистов, в частности преподававших при немцах: "Конечно, за это придется заплатить. Из школы придется вынести портреты с усами и, может быть, внести портреты с усиками. Елка придется уже не на Новый год, а на Рождество, и директору придется на ней (и еще в какую-нибудь имперскую годовщину вместо октябрьской) произнести речь во славу новой замечательной жизни - а она на самом деле дурна. Но ведь и раньше говорились речи во славу замечательной жизни, а она была тоже дурна. То есть, прежде-то кривить душой и врать детям приходилось гораздо больше...". Иными словами - какая разница между фашистким режимом и советским. Одинаковые. Советский, впрочем немного хуже - врать-де приходилось больше!

А из этого выковался афоризм (точнее - афонаризм): «Ну и что, если победили бы немцы? Висел портрет с усами, повесили бы с усиками. Всего и делов!".

Не с этой подлой фразы потом пошли совсем не безобидные «байки» насчёт «баварского пива» и подобные рассуждения.

Считаю очень уместным дать здесь другое определение этим «патриотическим» словам откровенного предателя, для которого, что фашизм, что советский социализм, что Гитлер, что Сталин - без разницы. И это определение очень точно выразила наша ленинградская поэтесса Валерия Вьюшкова в своей эпиграмме Солженицыну:

Нет, было подлецу отнюдь не всё равно!

Ведь Гитлер для него - герой буржуйской воли!

Антисоветский бред его проходят в школе!

Грехов у Солженицына-лжеца - полно!

Вермонтский прохиндей, наглеющий всё боле,

Он к Рейгану взывал: "Социализм доколе

Терпеть вы будете?! Москву пора давно

Бомбить, как Хиросиму! Бомбу жалко, что ли?!..".

Просто нельзя не согласиться с тезисом о том, что никто из писателей советской эпохи не нанес столь огромного ущерба репутации СССР, и вреда России, как Солженицын. Вся Европа читала книги, где Советский Союз представлялся как одна большая тюрьма. А любая, самая отвратительная по качеству литературная стряпня против Советского Союза, её народов, тем более - против советской власти, на Западе всегда, и нынче тоже, встречалась и встречается приветственно, солженицынские опусы в том числе. Хотя, как вспоминал бывший посол США в СССР Д. Бим: «Солженицын создавал трудности для всех, имевших с ним дело... Первые варианты его рукописей были объемистой, многоречивой сырой массой, которую нужно было организовать в понятное целое... они изобиловали вульгаризмами и непонятными местами. Их нужно было редактировать».

Всем известна геббельсовская формула «Чем чудовищнее ложь, тем скорее в неё поверят». Вот и Солженицын взял на своё вооружение Геббельса.

Но вот мнения писательского мира нашей страны о таком явлении, как Солженицын.

Начну с большой цитаты, уверен, не только моего любимого писателя-фронтовика, действительно современного классика русской военной прозы, Юрия Васильевича Бондарева:

«Не могу пройти мимо некоторых обобщений, которые на разных страницах делает Солженицын по поводу русского народа. Откуда этот антиславянизм? Право, ответ наводит на очень мрачные воспоминания, и в памяти встают зловещие параграфы немецкого плана «Ост».

Великий титан Достоевский прошел не через семь, а через девять кругов ада, видел и ничтожное, и великое, испытал все, что даже немыслимо испытать человеку (ожидание смертной казни, ссылка, каторжные работы...), но ни в одном произведении не доходил до национального нигилизма. Наоборот, он любил человека, отрицал в нем плохое и утверждал доброе, как и большинство великих писателей мировой литературы, исследуя характер своей нации. Достоевский находился в мучительных поисках Бога в себе и вне себя.

Чувство злой неприязни, как будто он сводит счеты с целой нацией,...клокочет в Солженицыне, словно в вулкане. Он подозревает каждого русского в беспринципности, косности,...и как бы в восторге самоуничижения с неистовством рвет на себе рубаху, крича, что сам мог бы стать палачом. Вызывает также, мягко выражаясь, изумление, его злой упрек Ивану Бунину только за то, что этот крупнейший писатель ХХ века остался до самой смерти русским и в эмиграции.

Солженицын, несмотря на свой серьезный возраст и опыт, не знает «до дна» русского характера и не знает характера «свободы» на Западе, с которым так часто сравнивает российскую жизнь...».

Говоря о мнении многих других писателей, поэтов, учёных и рабочих, для сокращения приведу их высказывания лишь фрагментарно. Ожидаю, что поклонники Солженицына обвинят меня в том, что я отмечаю в них лишь отрицательные отзывы, как бы только с одной стороны. Но, во-первых, моя цель и состоит в том, чтобы показать именно то возмущение действиями этого «нового гения», которые разделяю и сам.

Во-вторых, не хочу вставать в позицию некоторых современных критиков, которые почти все данные из советской печати именуют не иначе, как «советским агитпропом», которому, по их мнению, верить просто нельзя, а вот публикации западных СМИ и ангажированных авторов, как зарубежных, так и своих, принимают на веру без всяких сомнений.

Вот несколько фрагментов из отзывов о Солженицыне.

Владимир Карпов, Герой Советского Союза, бывший штрафник: «Да, были предатели на войне. Их толкали на черное дело трусость, ничтожность душонки. Но есть предатели и в мирное время - это вы, Сахаров и Солженицын! Сегодня вы стреляете в спину соотечественникам».

Константин Симонов - писатель и поэт-фронтовик: «До глубины души возмущен и творчеством, и поведением Солженицына. Целиком согласен с выступлением «Правды», полностью разделяю все положения, которые высказаны в этой статье относительно Солженицына».

Мариэтта Шагинян - писатель, поэтесса: «Удивляюсь нашей терпимости к таким подонкам. Солженицын, оставаясь безнаказанным, разлагает нашу молодежь. И вообще он никакой не писатель. Я об этом говорила и в Венгрии, и в Швейцарии».

Сергей Михалков, автор Гимна СССР и России: «Солженицын - человек, переполненный яростью и злобой, пренебрежением и высокомерием к своим соотечественникам. Опять же, прежде всего - к русским».

Чингиз Айтматов, киргизский писатель («И дольше века длится день», «Материнское поле», «Белый пароход»): «Если мы хотим по-настоящему выступать на мировой арене, то давайте следовать пути Горького и Маяковского, а не Солженицына».

Таких высказываний писателей разных советских республик и разных национальностей можно привести ещё много, но добавим ещё имена ранее не упомянутых, но лейтмотивом заявлений которых являются: «Нечего с ним нянчиться», «Солженицын - внутренний эмигрант, человек, который наживается на антисоветизме», «Герострат был, Солженицын есть», «К истории прикоснулся своими нечистыми руками» и т.п. Это Алексей Сурков, Степан Щипачев, Леонид Леонов, Вадим Кожевников, Михаил Алексеев, Семён Бабаевский, Сергей Островой, Агния Барто, белорус Петрусь Бровка, калмык Давид Кугультинов, литовец Юстинас Марцинкявичюс и многие другие.

(Продолжение следует)

(Продолжение)

Гневом возмущения наполнены высказывания многих деятелей культуры и науки. Вот имена только наиболее известных из них:

Борис Чирков, народный артист СССР: «Мы боролись, и будем бороться с такими людьми и в жизни и в искусстве».

Михаил Жаров, народный артист СССР: «Этому сукиному сыну нет места среди нас».

Оскар Курганов, кинодраматург: «Солженицын - абсолютный антисоветчик, который ненавидит Советскую власть и пытается сделать все, чтобы оболгать ее. Отвратителен он и в своих человеческих качествах, мне пришлось много слышать о его поведении в период пребывания в лагерях».

Борис Ефимов, народный художник СССР: «Солженицын бесповоротно встал на путь предательства, стал своего рода знаменем для антикоммунистов и антисоветчиков всех мастей».

Вот ещё несколько мнений из среды простых тружеников, ознакомившихся с некоторыми «трудами» Солженицына.

Г. Соколов - пенсионер (Ленинград): «Мне не понятна та терпимость, которая проявляется к Солженицыну и его поступкам... Я проработал на производстве 50 лет, и мне не безразлично, когда наносится ущерб нашей родине».

В. Шебалин, теплотехник объединения «Таджикатлас»: «Хочу от себя и своих товарищей спросить вас и органы власти - не надоело ли? Неужели этому Солженицыну все позволено? От себя лично и моих товарищей требую принятия к нему самых строгих мер согласно нашим законам».

Н. Шипунов (Ленинград): «Доколе мы, советские люди, должны терпеть на советской земле этого негодяя? Как долго он будет, извините, жрать русский хлеб и русское сало и сочинять гнусную клевету на всех нас?».

О. Захаров бригадир ремонтно-монтажного управления (Саратов): «Не пора ли призвать к порядку зарвавшегося антисоветчика? Нас 250 миллионов, и если имеются такие уроды, как Солженицын и им подобные, то как можно мириться с тем, что такие вот Солженицыны едят хлеб, выращенный руками и потом советских людей».

Небезразличной к такому явлению, как Солженицын, оказалась значительная часть духовенства, что чётко выразил Митрополит Крутицкий и Коломенский Серафим: «Солженицын печально известен своими действиями в поддержку кругов, враждебных нашей родине, нашему народу».

В апреле 1972 года в «Литературной газете» было опубликовано письмо группы религиозных деятелей по поводу клеветнических наветов в «Великопостном письме» Солженицына в адрес Патриарха Всея Руси Пимена. Клевета Солженицына в адрес Патриарха вызвала однозначно негативную реакцию внутри Советского Союза. Вот фрагменты из этого письма:

«Мы узнали, что некоторые зарубежные радиостанции, снискавшие недобрую славу проповедников всяческих наветов на нашу Родину, недавно передали новый пасквиль небезызвестного А. Солженицына, полный клеветы на русскую православную церковь и ее главу патриарха Московского и всея Руси Пимена».

...Оказывается, А. Солженицына не устраивает, больше того, коробит благородное деяние Патриарха в защиту мира. Он упрекает Патриарха за то, что тот, «миллионные суммы жертвует на посторонние фонды». Итак, Фонд мира является для Солженицына - «посторонним фондом»! Участие в этом Фонде стало для советских людей, независимо от их религиозных взглядов, душевным порывом в борьбе против угрозы новой войны. И этот благородный порыв А. Солженицын злобно осуждает.

...Зачем же понадобилось А. Солженицыну осуждать эту благородную деятельность Русской православной церкви и ее уважаемого и почтенного главу? Ответ только один: Солженицын выступает в незавидной роли пособника тех, кто идет против дела мира....Что и говорить, неблаговидную роль избрал для себя А. Солженицын!

...Мы глубоко уверены, что клеветнические наветы А. Солженицына на Русскую православную церковь и ее главу Патриарха Московского и Всея Руси Пимена осуждают все поборники мира.

Гобоев Жамбал Доржи - Бакдидо Хамбэ лама, Председатель Центрального

духовного управления буддистов СССР;

Вазген - католикос всех армян;

Ефрем II - патриарх, католикос Всея Грузии;

Никодим - митрополит Новгородский и Ленинградский;

Филарет - митрополит, экзарх Украины».

9. Взгляды современников ХХI века и панегирики Солженицыну

Предполагаю, читатель может отметить, что в этом моём историческом экскурсе во времена Советского Союза, умышленно обойдены современные взгляды на эту личность злостного клеветника и его сочинительства. Многие владеют информацией из интернета, из которой можно почерпнуть и такие:

«...Большая часть написанного - чистейшая выдумка или однобокое преувеличение реальных событий».

«...Это попурри из побасёнок-страшилок и пропагандистских штампов антисоветски и антирусски настроенных сил, оплачиваемые, надо полагать, из ЦРУ или родственной организации. (Именно книги Солженицына внесли немалую лепту в развал страны, за что он и получил свою Нобелевскую премию). Особенно неприятное ощущение вызывает то обстоятельство, что автор тщательно создавал себе имидж русского патриота. Не в провокационных ли целях? Не для того ли, чтоб русский патриотизм скомпрометировать примитивным антисемитизмом? Книга не художественная и не документальная. То есть никакая. А в контексте нашей истории - вредная книжонка, написанная человеком, ненавидевшим свою страну».

«Это книга-монстр, груда материалов» (К. С. Симонян, бывший школьный друг Солженицына)

Вот несколько откликов на роман «Архипелаг ГУЛАГ», из-за рубежа, где реакция объективных журналистов сразу была весьма своеобразной: «Литературная чушь первого разряда, но антикоммунистически направленная, а потому ценная» (комментатор чехословацкой редакции «Свободной Европы» Карел Ездинский). «Идиотизм. Но он ужалит большевиков, и это уже хорошо» (чешский писатель-эмигрант Карел Михал).

В ответ на выпады некоторых поклонников Солженицына на то, что он разоблачал сталинский режим, респонденты писали: «Он не разоблачал, а беспардонно врал и клеветал». Он, действительно, выдумывал мерещившуюся ему «свою», солженицынскую Россию, и безжалостно расправлялся с реальной историей нашей страны.

Панегирики. Это греческое слово мы, русские, понимаем, как всякое чрезмерное, безоговорочное и некритическое восхваление кого-то. После смерти Солженицына многие региональные власти, да и федеральные органы, с завидным рвением взялись за увековечение памяти «гения». Тогдашний Президент Российской Федерации Дмитрий Медведев 6 августа 2008 г. подписал Указ N 1187 «Об увековечении памяти А. И. Солженицына» и порекомендовал правительству Москвы присвоить имя Солженицына одной из столичных улиц, а правительству Ставропольского края и администрации Ростовской области «осуществить меры по увековечению памяти Солженицына в Кисловодске и Ростове-на-Дону». В Москве уже в его честь переименована Большая Коммунистическая улица Центрального административного округа Москвы.

Нечего сказать, весьма символично назвать коммунистическую улицу именем злостного противника её смыслового значения. Да и современным «демократам» наверное, надоело произносить такое, противное их идеям слово «Коммунистическая». Дом русского зарубежья, находящийся в Москве на Нижней Радищевской улице, дом 2, теперь «имени Александра Солженицына». Тоже символично: «зарубежье», которому своей «верой» и неправдой служил «новатор» русской литературы и предатель родины.

В Белгороде 26 сентября 2013 открыли первый в России памятник Солженицыну. Вот и в посёлке Мезиновка Владимирской области через месяц после Белгорода открыт памятник «учителю» Солженицыну, прославившему сей посёлок рассказом «Матрёнин двор».

На здании факультета русской филологии и национальной культуры Рязанского госуниверситета им. С. А. Есенина установлена мемориальная доска в честь «Нобелевского лауреата, писателя, историка, диссидента Александра Исаевича Солженицына». Мемориальные доски устанавливаются в вузах, школах, тем более, когда в их программы уже внедрён «Архипелаг».

Не везде эти увековечения проходят гладко. 22 сентября 2008 в Ростове состоялся студенческий пикет против присвоения Южному федеральному университету (ЮФУ) имени Александра Солженицына. Организаторы пикета - члены ростовского союза молодёжи заявили: «Называть именем Солженицына наш университет - это полный бред! В Москве Единая Россия назвала улицу вне очереди, хотя по закону можно присваивать имена погибших/умерших не ранее, чем через 20 лет».

Представитель музея-заповедника Михаила Шолохова в станице Вешенской Алексей Кочетов также считает, что «решение о присвоении имени Солженицына известному университету принято на волне настроений, последовавших после смерти Солженицына. А ведь Шолохов прославил нашу страну больше и объективнее. Он тоже нобелевский лауреат. Именно Шолохов внес большой вклад в прославление Донского края!»

Высказываний разных, часто противоположных, в печати и в интернете в те же дни по поводу «увековечений» было немало, хотя я отдаю предпочтение импонирующим именно критическим, похожим на следующие:

-»Солженицын, когда находился в эмиграции, больше всех орал о правах человека. После триумфального пришествия в Россию, замолк и спокойно взирал, как попирались права человека в стране, в развал которой и сам внес лепту. Значит, его целью было тщеславие, а не народные страдания и права».

- «... чтобы выслужиться (как ему кажется) перед новыми хозяевами, будет громко орать о гадине-России. Даже если у него не будет к родной Вологде или Костроме ничего личного».

На страницах сайта «Русская народная линия» (13.05.2011) читатель, наверное, обратил внимание на выступление Василия Бидолаха:

«В последние годы все активнее в качестве идеологии новой России продвигаются идеи плодовитого писателя Александра Исаевича Солженицына, своего рода либерал-солженицызм. При этом вопрос о пригодности этой идеологии для России даже не обсуждается. А напрасно, поскольку идеи Солженицына не несут в себе созидательно-объединяющего потенциала. Либерал-солженицызм не способен соединить в единое целое осколки империи, эта идеология может только разрушить еще сохраняющиеся остатки единства»(Подчёркнуто мною, АВП).

Мы уже приводили мнения Кирилла Семеновича Симоняна, знающего Солженицына ещё со школьных лет. Однако профессор Симонян и в зрелые годы не изменил своего мнения о нем: «Солженицын - не художник и никогда настоящим художником не будет. У него нет дара воображения и самодисциплины. Он пренебрегает деталями. Его работы - это нагромождение сырого материала. Если бы Солженицын не занимался самолюбованием и не упивался бы каждой сочиненной им строкой, возможно, из него и вышел бы писатель. Но он на это не способен».

Некоторые пользователи интернета утверждают: «Талант Солженицына уничтожила антисоветская злоба». Есть в русском языке образное выражение: «А был ли мальчик?» Оно означает сомнение говорящего в самом факте существования предмета обсуждения. Потому естествен вопрос авторам, сокрушающимся об утрате таланта Солженицына: антисоветской злобы у него, действительно, «через край». А был ли талант?

Бытует и более древнее выражение «выплеснуть ребёнка вместе с грязной водой». Его используют в случаях, когда хотят намекнуть кому-либо, что, избавившись от чего-то плохого, можно вместе с тем лишиться чего-то очень хорошего. Вот здесь я бы не применял этого выражения к Солженицыну. В его «творчестве», его общественной и политической позиции фактически ничего, кроме «грязной воды» и нет. И опасения «выплеснуть» что-нибудь ценное - напрасны. Справедливее было бы выплеснуть из нашего лексикона вместе с его творчеством и самого автора, по крайней мере, его раздутый, раскрашенный и упорно внедряемый в сознание людей имидж «литературного гения» и «совести нации».

Солженицын был всегда уверен, что он гениален. Этот его собственный домысел кажется ему непреложной истиной, и он настаивает на том, чтобы все окружающие ему подчинялись. Ещё со времен первых посиделок на лестничной площадке дома на улице Шаумяна в Ростове, постоянными слушателями его литературных опытов стали Виткевич и Симонян. Далеко не всегда с одобрением и удовлетворением они встречали услышанное от Солженицына. В общем-то, они щадили болезненное самолюбие своего друга. Но когда они ознакомились с черновыми набросками задуманного романа «Люби революцию» («ЛЮР»), они совершенно независимо один от другого, словно сговорившись, откровенно и прямо сказали Солженицыну: - Слушай, Саня, брось! Это пустая трата времени. Сумбурно как-то!.. Не хватает у тебя таланта!

Зато, как оказалось, Солженицын в силу своей врожденной, почти гениальной способности к интриганству, на редкость терпелив, когда дело касается мести. Тут он даже очень «талантлив». Николая Виткевича Солженицын оставит в покое до 1945 года. Тогда-то Виткевич за свое суждение и нелестную оценку, быть может, и получит самый высокий и самый необычный «гонорар», который когда-либо выпадал на долю литературному критику: десять лет пребывания в исправительно-трудовых лагерях, куда его хладнокровно и продуманно пошлет Александр Солженицын. А чтобы его друг Кока Виткевич не чувствовал себя там одиноко, его «друг» Саня сделает все возможное, чтобы другой его друг, Симонян, последовал за Виткевичем.

Многие его друзья и знакомые отмечают, что он не умел и не хотел уважать мнения других. Но его слова, его действия (даже самые несуразные) должны, как он в этом был всегда убежден, покорять сердца всех. Поэтому неудивительно, что отсутствие чувства всякой меры породило в Солженицыне чистейший цинизм и беспредельный эгоизм. Не зря они о нём говорили, что, «Александр Исаевич сходится во взглядах только с самим собой!».

Да, жизненный опыт кое-чему научил Солженицына: в случае надобности, учителя можно было обмануть, артистически вызвав внезапный обморок. От смертельной опасности можно спастись хорошо подготовленным и замаскированным под антисоветизм бегством с фронта. Можно добиться сочувствия у следователей и расположить к себе трибунал, если прикинуться кающимся грешником. Можно испытать и заключение в лагере, согласившись (а может и напросившись) на «сотрудничество»: не так страшен черт, как его малюют!..

10. Насильственное внедрение солженицынских идей и творений в программы школ и вузов

Конечно, для уровня общественной морали очень вредно массовое издание сочинений Солженицына, в фамилии которого, наверное, не я первый, обнаружил весьма странное, но и многозначащее сочетание некоторых букв «Со-ЛЖЕ-ницын». Уж очень соответствует это сочетание тому, что сочиняет её владелец. Всем известно, что в русском языке приставка «со» означает со-знательное со-участие в со-деянном, как например со-трудничество, со-гласие, со-ратники, или вполне понятное слово со-глядатай, ну чем не со-лже-творец, например. Так что и Со-ЛЖЕ-ницын вызывает устойчивые подобные ассоциации, со словом «ЛЖЕЦ», и как видно, не только у меня.

Неизмеримо вреднее насильственное внедрение солженицынских творений в программы школ и вузов, формирующих мораль, нравственность новых поколений, в конечном счёте, проектирование и возведение уровня морали всего общества в будущее по принципу «со-ЛЖЕ-ницизма». А такая насильственная «со-ЛЖЕ-низация» откровенно и неприкрыто ведётся не первый год и уже прочно обосновалась в системе образования в России.

Для того, чтобы закрепить в сознании новых поколений «полезность» развала Советского Союза и идейное верховенство Запада, руководящие круги современной «демократической» России взяли на вооружение идеи своего, отечественного «Даллеса» - Солженицына с его сочинениями, с извращёниями исторической действительности по многим критериям. Владимир Путин, будучи ещё в своей «президентской паузе» премьер-министром страны, пригласил в Ново-Огарево Наталью Солженицыну (Светлову), вдову известного не только своими антисоветскими публикациями «писателя» Солженицына. Его «творчество» сыграло не последнюю роль и в ликвидации, развале СССР, а так же в том, что США взяли верх в холодной войне с Советским Союзом.

Вот глава правительства и предложил начать усиленное изучение и пропаганду «культурного наследия» непревзойдённого «гулаговеда», в частности его главного романа «Архипелаг ГУЛАГ», и ввести в школьные программы этот «Архипелаг...». Вдове «нобелевского лауреата», Наталье Солженицыной (Светловой), как наследнице творчества её покойного супруга, было предложено (или она сама предложила?) сократить «Архипелаг» до приемлемых размеров. Только этого и ждала Наталья Дмитриевна, тем более, уже, оказывается, «предвидя» такое решение, это сделала. И не только уменьшила втрое, но и «адаптировала» для детей школьного возраста. «Для изучения в школе они будут посильными по объему и впечатляющими по содержанию. Решение включить фрагменты «Архипелага ГУЛАГ» в школьную программу - это большое, существенное и знаковое событие", - заявила Светлова-Солженицына.

(Продолжение следует)

(Продолжение)

Реализация этого решения не заставила себя долго ждать. 9 сентября 2009 года приказом министра образования и науки Российской Федерации Андрея Фурсенко этот роман Солженицына введен в школьную программу. В ноябре 2010 г. в Москве состоялась презентация сокращенного издания книги Александра Солженицына «Архипелаг ГУЛАГ», предназначенного для школьников. Его представила вдова писателя Книгу выпустило издательство «Просвещение». Она предназначена для изучения в 11-м классе. Обязательный минимум содержания основных образовательных программ по Русской литературе ХХ века дополнен «обязательным для всех школьников изучением фрагментов романа Александра Солженицына «Архипелаг ГУЛАГ». С этой целью ещё 4 сентября во все российские школы были разосланы соответствующие методические рекомендации.

По уточнениям пресс-службы Минобрнауки, ранее в школьную программу уже были включены сочинения Солженицына: рассказ «Матренин двор» и повесть «Один день Ивана Денисовича». Кроме того, в Минобрнауки расширили изучение школьниками как творчества писателя на уроках литературы, так и его биографию на занятиях по предмету «история».

Как видите, такая оперативность могла быть проявлена только при заранее согласованных и обеспеченных мерах. Понятно, что для обязательного изучения произведений и биографии «выдающегося современного русского писателя» Солженицына срок обучения в школе не продлить за пределы 11-го класса, нужно выкроить время. Вот в варианте школьной программы по литературе, предлагавшемся для апробирования на 2013 год, из программы исчезают «Медный всадник» Пушкина, «Петербургские повести» Гоголя, чеховские рассказы «Человек в футляре», «Дама с собачкой». Под сокращение попали именно те авторы, которые наиболее полно представляют русское национальное: Лесков, Белов, Рубцов. В школьных программах обрезают по времени и объёму некоторых русских литературных классиков: Льва Толстого, Максима Горького. Едва ли удивительно мягкий и образный язык Льва Толстого в русской литературе можно без кощунства заменить суконным языком Солженицына с тюремно-лагерным жаргоном.

Можно, наверное, догадаться, по каким идейным соображениям нынешние госчиновники вырезали из образовательных программ основные главы романа «Мать» и «Песню о соколе» Горького. Но почему из неё убрана имеющая огромное воспитательное значение горьковская «Старуха Изергиль» с легендой о юном Данко, вырвавшем из своей груди пылающее сердце во имя счастья людей, осветив им путь в темноте? Скорее всего, его образ не отражает духа «монетизаторов сознания» новых поколений. Из шолоховского «Тихого Дона» теперь дозволяется знать лишь «избранные главы» по выбору, наверное, поклонников «со-ЛЖЕ-ницизма». Кстати говоря, очень уж похожи эти анти-Горьковские и анти-Шолоховские выпады на продолжение солженицынского клеветнического критиканства их таланта бесталанным «гулаговедом».

Вот так в угоду современной «демократии», впору которую переименовать в «олигархократию» или что ни будь похожее, творится насилие над литературой, историей, а в итоге - над моралью и нравственностью общества.

Говорить о морали и нравственности, а значит и о патриотизме Солженицына, задача неблагодарная, хотя его махровый антипатриотизм, как принято говорить, лежит на поверхности, или «торчит из всех углов».

11. О «патриотизме» Солженицына

В наше время под выражением «патриотизм» понимают далеко не одно и то же, однако надеюсь, что истинные патриоты это понятие расшифровывают, как особое эмоциональное ощущение своей принадлежности к Родине, осознание своеобразия культуры своего народа. Патриот гордится своей Родиной, её достижениями и культурой, стремится сохранять её характер и культурные особенности. Его отличает готовность к защите интересов Родины и своего народа, а при особой опасности для них - и к самопожертвованию.

Представления о патриотизме связываются с трепетным отношением к своей Родине, но представление о сущности патриотизма у людей разных социальных групп может быть неидентичным, или, как было принято в советской терминологии, патриотизм - категория классовая.

Я не всегда разделяю мысли и чувства известного публициста Михаила Веллера, высказываемые им в его книгах и ежевоскресных передачах по «Радио России». Но сказанное им в сентябре 2011 года относительно Солженицына, импонирует мне:

«Случается, что человек, эмигрировавший из своей Родины, порвавший с ней и затаивший злобу на свою страну, транслирует свои негативные чувства и идеи через свое творчество.

...Когда мать больна, ее не оставляют, а наоборот - пытаются за ней ухаживать, делают все возможное, чтобы она выздоровела. Когда больна Родина-мать - тем более нельзя ее покидать, бросать, уезжая туда, где тебе комфортнее, уютнее и сытнее. Когда мы видим те ужасающие события, которые происходят в нашей стране, - ложь, предательство, воровство, отступничество, - то мы не должны бросать нашу страну на растерзание ворам и предателям».

Наверное, эти высказывания Веллера тоже определяют сущность патриотизма. Но посмотрим, как ведёт себя «патриот» Солженицын, в том числе и оказавшись за рубежами родины.

Известно, что в июне-июле 1975 года выдворенный из СССР Солженицын посетил Вашингтон и Нью-Йорк, и выступил с речами на съезде профсоюзов и в Конгрессе США (эти речи при поддержке ЦРУ были изданы тиражом в 11 млн. экземпляров!). Участие «патриота» в Великой Отечественной войне в защиту своего Отечества, бывшему офицеру А.Солженицыну не помешало в вышеупомянутом выступлении в США в 1975 г. сказать следующее:

«Англия, Франция, США - державы победительницы во Второй мировой войне». «Америка помогла выиграть Европе первую и вторую войны. США, хотят они того или не хотят, поднялись на хребет мировой истории и несут на себе тяжесть руководства, если не всем миром, то еще доброй половиной его... Потому и вы, члены Сената и члены Палаты Представителей, каждый из вас - не рядовой член рядового парламента, но вы взнесены на особую высоту в современном мире». В 1978 году он публично обратился к американцам со знаменитыми словами: «...мировое зло (СССР), ненавистное к человечеству, и оно полно решимости уничтожить ваш строй. Надо ли ждать, что американская молодёжь должна будет гибнуть, защищая границы вашего континента?!».

Чешский писатель Томаш Ржезач, поначалу веривший в несправедливость изгнания «гения» из родной страны, свидетель того, как Солженицын убеждал собеседников на съёмной квартире в одном из городов Швейцарии: «Россия согрешила перед собой и другими народами, поэтому иссякли ее моральные, социальные и политические силы. Единственное, что у нее осталось, - это чудовищная военная мощь, которая без труда способна за две недели уничтожить всю Западную Европу, но уже ничего не может без труда обновить, если только... не будет покаяния! Россия должна покаяться!»

Ржезач старался не пропускать ни одной возможности быть рядом. Поняв внутреннюю сущность этого «патриота», его мерзость в суждениях и сочинениях, он и написал свою книгу «Спираль измены Солженицына». В ней он дал психологический портрет этого отщепенца, привёл множество цитат из многочисленных словоблудных выступлений Солженицына, которые я привожу в разных частях этой работы. В частности, касаясь «патриотической» речи в американском конгрессе в 1975 г., приводит пример, как выдворенный из своей страны «гений», задолго до такого известного мракобеса, как Рейган с его «империей зла», провозгласил нашу страну «Мировым Злом», «абсолютным злом»! И вот некоторые пассажи «русского патриота»: «Россия не нуждается в море, мы не морской народ, как англичане, а сухопутный. Наша активность на море противоречит исконному русскому образу жизни. Так же как от моря, мы должны отказаться и от своих земель в советской части Азии, где живут народы, чуждые нам по своей культуре, языку и - прежде всего - по религиозным традициям». В одном из выступлений в Швейцарии выразился ещё «решительнее»: «Россия должна возвратиться к своим старым границам. К границам времен Ивана Грозного. Отказаться от своей активности в Прибалтике и в бассейне Черного моря...»

«Не только Россия, - твердит он постоянно, - но и все народы должны пройти через покаяние. Пусть покаются французы за великую революцию. Пусть Америка осознает все преступления Джорджа Вашингтона. А Германия извинится перед миром за крестьянские бунты и Либкнехта...». Не за нападение на страны Европы и на его родину - Советскую Россию, не за Гитлера и Освенцим с Бухенвальдом, белорусскую Хатынь и французский Орадур, не за миллионы русских, умерщвлённых в лагерях смерти, не за выжженную Белоруссию и Украину! Об этом душа у «русского патриота» Солженицына не болит. Пожалуй, никто из эмигрантов разных мастей не пал столь низко.

Однако, «патриотизм» Солженицына проявлялся не только в его позициях, громогласно заявленных за рубежом в бесконечных выступлениях и интервью. Кроме всего прочего, это ярко выражено и в его отношении к предателям, перешедшим на сторону врага во время Великой Отечественной войны, и особенно - к перешедшему на службу к гитлеровцам генералу Власову, власовцам и другого рода коллаборационистам.

Очень кстати здесь привести одну строфу из стихотворения известной поэтессы-патриота Людмилы Заверняевой:

Классический делец и пасквилянт,

Не классиком вошёл в литературу -

Со власовцами встал в единый ряд,

Продавшись за зелёные купюры.

В «адаптированный» вдовой писателя Н. Солженицыной и втрое сокращенный «Архипелаг», выпущенный издательством «Просвещение» и предназначенный для школьников 11 класса, как «летопись страданий», не вошла глава, оправдывающая генерала-предателя Власова. Побоялась, наверное, Наталья Дмитриевна, что даже школьное поколение российских граждан «не поймёт» «титана русской литературы» с его «патриотизмом». «Власовскую армию я не включила сюда совсем,- признается Наталья Солженицына,- я решила это полностью элиминировать, потому, что наше общество не готово сегодня это обсуждать. Пусть еще пройдут десятилетия, когда люди будут обсуждать это» (Примечание: элиминировать - исключать, изымать, устранять). Сама Солженицына, видимо, считает, что когда перемрёт не только поколение, знающее истину о героизме и предателях войны с фашизмом, но и те, кто верил нам, а не пасквилянтам, тогда и наступит «полная эра владычества солженицынского вранья».

Вот ещё один «патриотический» пассаж Солженицына, произнесённый им в Америке: «Англия, Франция, США, одержали победу во Второй мировой войне. (По Солженицыну СССР тут вовсе не причастен к этой победе.) Победоносные государства всегда диктуют мир, они добиваются твердых условий, они создают род ситуации, который соответствует их философии, их представлению о свободе, их представлению о национальных интересах». Все словоупражнения (вернее - «словоиспражнения») изгнанного с родины негодяя Солженицына представляют собой просто удивительный сплав подлости, глупости, патологии и холуйства. Редкий человек и в редких условиях может опуститься до такого низкого по человеческим меркам уровня.

Приведём и мнения о «патриотизме» Солженицына из-за океана, из самих Соединённых штатов Америки. В далеком 1971-м году, когда автор «Архипелага» и других пасквилей на свою Родину, ещё не покидал Советского Союза, известный тогда и в нашей стране Дин Рид - американский певец, киноактёр и общественный деятель, опубликовал открытое письмо Солженицыну, в котором назвал все обвинения Солженицына в отношении Советского Союза ложными. Частым гостем в СССР бывал тогда Рид, и видел наше общество сам.

«Вы говорите, что «вся атмосфера (вашей) страны пропитана ненавистью, и еще раз ненавистью, не останавливающейся даже перед расовой ненавистью. Вы, должно быть, говорите о моей родине, а не о своей. Ведь именно Америка, а не Советский Союз, ведет войны и создает напряженную обстановку возможных войн с тем, чтобы давать возможность своей экономике действовать, а нашим диктаторам, военно-промышленному комплексу наживать еще больше богатства и власти на крови наших собственных американских солдат и всех свободолюбивых народов мира! Больное общество у меня на родине, а не у вас, г-н Солженицын!».

Как злободневны эти слова Рида и сегодня!

Хочу также сослаться и на уважаемого мной Владимира Василика, который в своих очень аргументированных и документально доказательных публикациях на сайте РНЛ, касаясь Солженицына, справедливо утверждает, что «...с известного момента своей борьбы с Россией, которая ему не нравится, стал участником и заложником большой политической игры. Игры, направленной внешне против Советского Союза. На самом деле - против России. Вольно или невольно, но А.И.Солженицын оказался участником целого ряда информационных акций. Одна из них - реабилитация Власовского движения. Именно Солженицын запустил в умы читателей ядовитую мысль: не власовцы изменили Родине, а Родина трижды изменила им».

Не исключаю, что оправдание Солженицыным власовцев, будто не они изменили Родине, «а родина изменила им» и всем вообще, перешедшим на службу немцам, сформулировано автором «Архипелага» в том числе и для того, чтобы обелить своё предательство и измену. Дескать, не он изменил Родине, а она, вся Советская страна изменила ему, выдающемуся и непонятому «гению», поставив себя фактически рядом с Власовым. А в моих глазах значит и заслуживший такого же бесславного конца.

Бывший генерал Власов - предатель без всяких скидок и сомнений, и не суть важно, что привело его к этому - подлость или трусость. Скорее всего и то и другое вместе. И тот кто провозглашает его патриотом и героем, восставшим против ненавистного советского общества - сам того же поля. Да, власовцы по мнению Александра Иаевича чуть ли не святые. А как может характеризовать человека его восхищение предателем? Есть такое верное выражение: «Друг моего врага - мой враг». И по отношению к обоим, и Власову, и Солженицыну, она абсолютна.

Распускаются «проверенные» байки о том, что Сталин, как Верховный, не принимал никаких мер помощи армии Власова, попавшей в сложное положение и сам Сталин виноват в том, что Власов ушёл от него, «нечестного» к его антиподу Гитлеру.

Маршал Василевский в опровержение таких домыслов пишет: «Власов, не обладавший многими необходимыми качествами командира и, будучи на деле нерешительным и трусоватым по природе, был совершенно пассивен. Угрожающее положение, в котором оказалась его армия, деморализовало его до конца, и он не сделал попытки вывести свои войска быстро и скрытно... Об этом свидетельствует целый ряд директив ВГК, которые я лично писал под диктовку Сталина. Власов присоединился к врагу, хотя значительная часть его армии сумела прорваться сквозь немецкие войска и спастись».

Общеизвестно, что если офицер, или даже солдат давал присягу Родине и изменил ей, то это всегда измена, предательство. Здесь обсуждать нечего, тем более, когда речь идёт о генерале. На этот счёт некоторые приводят примеры, когда офицеры царской армии во время Октябрьской революции перешли на сторону большевиков, доросли в СССР до маршалов, и им «почему-то» не ставили это в вину. Ответим им просто: офицеры, дававшие присягу Царю, с его отречением от престола были освобождены от этой присяги.

Цена и доля самого Власова, как и так называемого «власовского движения» в трактовке такого события в нашей истории, как Великая Отечественная Война - не так уж значительны, если, конечно, не принимать во внимание геббельсовско-солжницынскую пропаганду, и не возводить ее в ранг, достойный пособия по изучению истории войны.

Солженицынские позиции антипатриотизма, поддерживаются и пропагандируются многими нынешними политиканами типа Николая Сванидзе, Леонида Млечина, Пивоваровых и им подобными. Это самый удобный и очень широко дублируемый многими СМИ рупор для всякого рода политических коллаборационистов, современных власовцев, и сегодня готовых идти или уже идущих в услужение тем, кто мечтает и делает всё, чтобы разрушить славянское единство и его основу - Россию. Поэтому перейдём к его другому, столь же неблаговидному по своей истинной сути такого же, как и «Архипелаг» фарисейского призыва ко всем советским людям «ЖИТЬ НЕ ПО ЛЖИ». А основа этого голоса, этих позиций - ложь, ложь и во всех видах ложь.

12. «Жить не по лжи» - самый лживый тезис Со-ЛЖЕ-ницына

Крикливая, амбициозная, написанная очень уж «шершавым» языком статья-эссе Солженицына «Жить не по лжи», обращённая, прежде всего к советской интеллигенции, опубликована 18 февраля1974 года в газете Daily Express (Лондон), а в СССР распространялось через подпольный «самиздат». Официально впервые в СССР это эссе было опубликовано 18 октября 1988 года в киевской многотиражке «Рабочее слово».

В этом своём «уроке» Солженицын призывал каждого поступать так, чтобы «из-под его пера не вышло ни единой фразы, «искривляющей правду», не высказывать подобной фразы ни устно, ни письменно...».

Уж очень похоже это на диагноз «раздвоение личности». По своей природе, как утверждают специалисты, раздвоение личности, в зависимости от степени «раздвоения» - это либо шизофрения «в чистом виде». либо одержимость. Оставим этот вопрос на решение психиатров, но всё-таки примем, как почти самое безобидное - одержимость. Из всего, что мы изложили в этой работе, абсолютно понятно, что ничего правдивого, ничего, что не является злонамеренной ложью, ни в сочинениях, ни в выступлениях Солженицына просто нет.

(Продолжение следует)

(Продолжение)

Взгляды на советскую действительность автора «Жизни и необычайных приключений солдата Ивана Чонкина» Владимира Войновича, в значительной степени мне не импонировали и в прошлом да, и теперь. В декабре 1980 года, как и в своё время Солженицын, он был лишён советского гражданства и выслан из СССР. В 1980-1992 годах жил в ФРГ и США, сотрудничал с антисоветской радиостанцией «Свобода». В 1990 году Войновичу было возвращено советское гражданство. Так вот, даже Войнович по поводу нравоучений Солженицына в своём «Жить не по лжи», высказался вполне определённо: «...если он учит нас жить не по лжи, а сам своим заветам не следует, должен ли я уважать его поучения?».

Обратим особое внимание на некоторые из этих его «поучений».

Среди перечисленных Солженицыным необходимых способов «уклонений ото лжи» он категорически требует:

-личное неучастие во лжи;

-ни в чём не поддерживать лжи сознательно!.

-не писать, не печатать никаким способом искривляющее правду;

-не кичиться, что ты академик или народный артист, заслуженный деятель или генерал, в противном случае пусть скажет себе: я быдло и трус, мне лишь бы сытно и тепло.

Во всём вышеизложенном мы уже убедились, что по любому из упомянутых «постулатов» сам он действовал ВСЕГДА НАОБОРОТ, и последняя из его фраз даже более, чем на 100% точно относится к нему, Солженицыну.

Все, кто видел портреты Солженицына, обращали внимание на шрам, пересекающий правую сторону лба. Многие считали: это памятный след - то ли войны, то ли тюрьмы. Солженицын не подтверждал этого, но и не разуверял. На самом деле, эта метка хорошо видна на довоенных фотографиях. Оказывается, Солженицын ещё будучи учеником 5 или 6 класса в школе имени Малевича в Ростове-на-Дону, подрался с одноклассником. Ударившись об угол парты, упал и рассек себе лоб от корней волос до конца правой брови, немного наискосок. Образовался глубокий шрам, который остался у Александра Солженицына на всю жизнь... А много лет спустя Солженицын повезет за границу этот шрам то ли как почетное ранение, то ли как молчаливое свидетельство своей сложной судьбы, намекая вроде бы и на пытки в «сталинских застенках».

Материал для «Архипелага» его автору в основном дали разговоры, которые он вёл в «шарашке», в пересыльных тюрьмах и лагерях да и просто любители посочинять, вроде бывшего зэка Варлама Шаламова. Эта информация, которую зэк Солженицын там получал, носила исключительно фольклорный, а подчас и мифический характер. Да он её ещё тщательно фильтровал, выбирая наиболее «выдающиеся», докрашивая их с одной целью - сделать пострашнее, бить на психику людей не знакомых с жизнью по ту сторону решёток.

Там, за решёткой, своя историография и своё отношение к властям, свои мифы, и исключительно устные байки. Вместо документов и цитат здесь «правят бал» напичканные страхами небылицы, рассказанные «бывалыми людьми», «свидетельства» «очевидцев», а то и просто слухи да анекдоты. И в этом весь Солженицын, не гнушающийся даже и бесстыдным подлогом.

На страницах Архипелага у Солженицына можно увидеть такой прямой подлог, ссылку на несуществующие документы. Например, есть у него там «документальное» утверждение о том, что после покушения эсерки Каплан на Владимира Ильича Ленина, НКВД призвал свои отделения сразу же арестовать всех эсэров и взять заложниками большое число представителей буржуазии и офицерства. В сноске он указывает источник, из которого черпал данные: «Вестник НКВД, 1918, N21/22, с. 1».

Однако, в 1918 году Народного комиссариата внутренних дел (НКВД) вообще не было, он был создан только 10 июля 1934 года. Как оказалось, такого «Вестника НКВД» в природе не существует, так как самого НКВД и в проекте ещё не было.

Автор «Архипелага», судя по всему, был ещё с детства начитан страстями о пытках, применяемых средневековой инквизицией. Вот его «Архипелаг ГУЛАГ» и представляет собой не всегда прилично скомпонованное «чтиво» из таких вот слухов, баек, мифов и просто небылиц. Можно приводить их бесконечно много из любой части и любой главы «Архипелага», но для примера возьмём хотя бы только второй том, а из него, часть 3, названную им не «Исправительно-трудовые», а «Истребительно-трудовые». Остановим внимание читателя на главе «Архипелаг возникает из моря».

Там автор рассказывает, как в карельских лагерях целые роты арестантов кладут в снег за провинность на много часов. Это, как мы увидим, «цветочки», а «ягодки» впереди. Среди этих «ягодок» и описание такого способа: «запрягают лошадь в пустые оглобли, к оглоблям привязывают ноги виновного, на лошадь садится охранник и гонит её по лесной вырубке, пока стоны и крики сзади не кончатся». Понятно, что «лесная вырубка» - это сплошные пни и коряги, так что «крикам и стонам» раздаваться недолго! Видимо, эта байка не что иное, как «упрощённый» способ средневековой казни - «четвертование лошадьми», когда беднягу за руки и ноги привязывают к 4-м лошадям. Потом животных пускали вскачь. Вариантов не было - только смерть. А Солженицыну («прагматик»!) экономнее одной лошадью.

А вот уже прямая цитата от этого сочинителя страшилок:

«Рассказывают, что в декабре 1928 г. на Красной Горке (Карелия) заключенных в наказание (не выполнили задание) оставили ночевать в лесу и 150 человек замерзли насмерть. Это обычный соловецкий прием, тут не усумнишься. Труднее поверить другому рассказу, что на Кемь-Ухтинском тракте близ местечка Кут в феврале 1929 г. роту заключенных, около 100 человек, за невыполнение нормы загнали на костер, и они сгорели. Об этом мне рассказал всего один только человек, профессор Д. П. Каллистов, старый соловчанин, умерший недавно».

Сам автор здесь оговаривается, что «рассказал это только один человек», да и тот уже умер, дескать такое зверство было, но вот подтвердить некому! И сам, понимая, что этому едва ли кто поверит, добавляет: «Пересекающихся показаний я об этом не собрал,.. Но те, кто морозят людей, - почему не могут их сжечь?»

Попробуем «на трезвую голову» проанализировать эту байку и доказать, что это из разряда чистых небылиц.

В первом случае совершенно непонятно, что значит «оставили в лесу»? Если охрана ушла ночевать в казарму, так это же голубая мечта зеков! Особенно блатных: они бы моментально разбежались. Представить только, что полторы сотни крепких мужиков (слабых и истощённых на лесоповал, да ещё зимой - не могли брать!), с топорами и пилами в руках спокойно и молча замерзают. Насмерть замерзают! Поверить в это может только малыш из детяслей или полный идиот, никогда не слышавший о лесорубах и не видевший обыкновенного леса.

Второй пример - тоже дикий вымысел. Огня, известно, боятся не только дикие звери, но и человек. Ведь когда при пожаре люди выпрыгивают из 8-9-х этажей и разбиваются насмерть, они скорее всего сознательно идут на мгновенную смерть, лишь бы не сгореть мучительно заживо. А тут мы должны поверить, что несколько конвойных сумели загнать в костер сотню зэков. Да самый безвольный зэк предпочтет быть застреленным, но в огонь не прыгнет. Если бы даже десяток охранников со своими пятизарядными винтовками или карабинами попытались загнать в костер эту сотню, вооружённую топорами, пилами и ещё Бог знает чем для валки леса, то сами бы в костре и оказались. Да и какой костер нужно было развести, чтобы сжечь там сотню живых людей. Это очень похоже на байки о том, что за штрафбатом в 800 человек, вооружённых автоматами, пулемётами, и с полными сумками гранат могли поставить заградотряд в 200 человек, чтобы погнать 800 штрафников на немецкие пулемёты.

Короче, этот «жареный факт», как и «замороженные полторы сотни» брошенных без охраны заключённых, как и пронумерованный перечень пыток и издевательств, о котором речь пойдёт ниже - злобная выдумка Солженицына, уж очень смахивающая на то, что у русских называют «бред сивой кобылы», как несусвётное враньё. По отношению к автору этих страшилок я бы применил более подходящий фразеологический оборот: «Врёт, как сивый мерин», означающий наглую, беззастенчивую ложь далеко не юного, а уже тронутого сединой беспардонного фантазёра. Так, что ещё одно из «правил» Солженицына : «не писать, не печатать никаким способом искривляющее правду» «подкреплено» фактическими действиями самого автора призыва «Жить не по лжи».

Попробуйте вспомнить, как живописал Александр Исаевич страхи, которых он якобы был «свидетелем» в советских лагерях. В своих пасквилях на советскую юридическую действительность на основе такого тюремно-лагерного фольклора, Солженицын десятками пунктов «со знанием дела» описывал, какими изуверскими способами пытали не только подследственных арестованных. Ну, прямо «полное собрание беспардонного вранья», которые Николай Васильевич Гоголь назвал бы «Записки сумасшедшего».

Начинал враль-Солженицын их перечисление с таких «безобидных», как «щекотка», когда «подследственному придавливают руки и ноги и щекочут в носу птичьим пером и у того ощущение, что ему сверлят мозг».

Остановим ваше внимание не на всех пунктах, а лишь на некоторых.

Например, под 17 пунктом «знаток пыток» детально рассказывает:

- «Яма, глубиною три метра, диаметром метра два, куда подследственного сталкивают на несколько суток. И под открытым небом это для него и камера, и уборная. Вот туда бедняге на верёвочке спускали 300 грамм хлеба раз в сутки;

- О карцерах или запирании стоя в нишу. Арестанта раздевают до одних кальсон, он там не может ни подогнуть колен, ни расправить и переместить рук, ни повернуть головы. В такой тесноте он должен пробыть в неподвижности сутки-трое-пятеро. Баланду - только через трое суток». Конечно, автор «Архипелага» сочинял свои «страшилки, ещё не зная интернета, в котором можно найти многое из истории пыток. Иначе бы внёс в свой перечень «страшилок», несколько осовременив, «вилку еретика» из времён инквизиции, когда четыре шипа, впивающихся в подбородок и в грудину, не давали жертве совершать никаких движений головой, в том числе и опустить голову ниже.

Пункт N23 в перечне Солженицына - «клопяной бокс. В темном дощатом шкафу специально разведено сотни, может быть тысячи клопов. Пиджак или гимнастерку с человека снимают, сажают в этот шкаф, и тотчас на него, переползая со стен и падая с потолка, обрушиваются голодные клопы». Представляет ли сам автор этой байки, как можно в пустом шкафу «развести» тысячи этих насекомых?

Под N27 - «битьё, не оставляющее следов», но есть в этом солженицынском списке и оставляющее следы - «гашение папиросы о кожу» подследственного». Вот тут сочинитель «советских способов пыток» явно прогадал, не почерпнув сведений о «кресле допроса» из того же интернета..

Но вот в N31 этого зловещего «Списка Солженицына» числится «взнуздание или «ласточка». Это, когда длинное суровое полотенце закладывается тебе через рот (взнуздание), а потом через спину привязывается концами к пяткам. Вот так колесом на брюхе с хрустящей спиной без воды и еды полежи суточек двое».

Можно приводить ещё много других устрашающих приёмов, вроде: «Теркой стирают спину до крови и потом мочат скипидаром», «Иголки загоняли под ногти» и т.п., но, простите, дорогой читатель ещё за одно «свидетельств» «гулаговеда» Солженицына:

«Но самое страшное, что с тобой могут сделать, это: раздеть ниже пояса, положить на полу на спину, ноги развести, на них сядут подручные (славный сержантский состав), держа тебя за руки, а следователь (не гнушаются тем и женщины) - становится между твоих разведенных ног и, носком своего ботинка, сапога (женщины - туфли) постепенно, сдавливать половые органы. Обратите внимание, именно здесь «знаток пыток» пишет: «с тобой», «тебя», «твоих разведённых ног», а значит сдавливать и «твои» половые органы. Это для «полноты ощущений», будто сам он уже это испытал!

Наверное, забыл Солженицын о других способах средневековых пыток, и поэтому не обнаружились в его «перечне» осовремененные с учётом технического прогресса «испанские сапоги» времён инквизиции и тому подобное.

Вот слова самого Солженицына: «Если бы чеховским интеллигентам, все гадавшим, что будет через двадцать - тридцать - сорок лет, ответили бы, что через сорок лет на Руси будут введены самые гнусные [выделено А.И.С] допросы из всех здесь известных - сжимать череп металлическим обручем, погружать человека в ванну с кислотой, связанного и голого оставить на съедение муравьям или клопам, вставлять ему в анальное отверстие раскаленный на примусе шомпол («секретное тавро»), медленно раздавливать сапогом половые органы и - как самое легкое - многие сутки не давать ни спать, ни пить, избивать до кровавого тумана, - и тогда никакой чеховский спектакль не закончился бы, потому что всех героев увезли бы в сумасшедший дом».

Ни один из этих адских кошмаров, как оказалось, вообще никак не подтверждены документально. Кого отдали на съедение муравьям и клопам? Солженицына? Его товарища по камере? Кому раздавили сапогами половые органы и кого мучили раскаленным шомполом? И весь этот дьявольский рассказ «современного историка советского ГУЛАГа» Солженицына теряет даже подобие правдоподобности. Вспомним опять Геббельса о его чудовищной лжи.

Но живописуя эти страхи, он наверняка рассчитывал прослыть великомучеником, вроде бы испытавшим всё это на себе, или, по крайней мере, угрожавшими ему. Однако следователь, который вел «Дело» Солженицына, характеризовал его так: «Есть люди мягкотелые, которые сами прямо даются вам в руки. Помимо правды, они излагают и свои домыслы, лишь бы расположить вас к себе. Солженицын как раз относился к этому типу подследственных». Значит, к Александру Исаевичу Солженицыну, бывшему капитану-артиллеристу не нужно было применять ничего из этих «страшных пыток», чтобы он признался в чем угодно.

Вот что говорили чеху Ржезачу разные лица, уже отбывшие наказания за свои деяния из близкого окружения Солженицына. («Спираль предательства Солженицына»).

Л. А. Самутин, офицер власовской армии, человек, предоставлявший Солженицыну материал для книги «Архипелаг ГУЛаг», и прятавшему его рукопись: «Никто ко мне даже не прикоснулся. Правда, по отношению ко мне были грубы. Кричали, ругались (непристойно ругались), но вы должны понять, что я был настоящий враг... Не просто какой-то рядовой. Я редактировал во время войны власовскую газету «На дальнем посту», которая выходила в Дании, где в то время жило много власовцев. Я ждал самого плохого, но за все время следствия не получил даже тычка».

Капитан второго ранга Б. Бурковский, заместитель командира крейсера «Аврора», некогда находившийся в заключении вместе с Александром Солженицыным: «Я попал к молодым следователям. Они нервничали. Если иногда не все шло так, как им хотелось, они кричали и излишне грубо ругались. Но бить? Никто меня ни разу не ударил».

Давний друг Солженицына Николай Виткевич на вопрос: «Били ли вас, мучили каким-либо образом, применяли ли к вам любое другое средство физического воздействия во время допроса», ответил ещё лаконичнее: «Нет. Я думаю, что это было строго запрещено».

Как видно даже только из этих свидетельств, на самом деле «великий комбинатор» Солженицын оказался псевдомучеником и просто политическим шарлатаном, авантюристом, отъявленным и хитрым лжецом.

(Продолжение следует)

(Продолжение)

Теперь об «издевательствах голодом и непосильным трудом» в советских «Истребительно»-трудовых лагерях. Солженицын рассказывает ужасающие истории о лагерных карцерах, штрафных лагерях и т. п. Но сам-то он лично ничего подобного не только не пережил, но даже не мог видеть такого вообще. Попробуем на фактическом материале показать, были или не были советские исправительно-трудовые лагеря лагерями смерти,

О том, какими были нормы снабжения тех, кто работал честно и не «волынил», скажем немного ниже. А вот для тех, кто не работал или не хотел выполнять рабочих заданий, ещё в1939 г. в соответствии с приложением к Приказу НКВД СССР N 0093-1939 г. были утверждены нормы питания заключенных в исправительно-трудовых лагерях и колониях НКВД СССР. Не вырабатывающие производственную норму, следственные и инвалиды должны были получать в день следующую норму продуктов на одного человека.(в граммах):

Хлеб ржаной - 600, крупа разная - 100, мясо - 30, рыба - 125, растительное масло 10, картофель, овощи - 500 и.т.д.

Ведь то, что он в погоне за популярностью («чтобы везде быть первым», чтобы о нем «заговорили повсюду») приводит в своей книге разные тюремные истории (погрязнее да пострашнее), безымянные или подписанные «Б» или «Г», еще далеко не значит, что он пишет правдиво. А вот что пишут те, кто на самом деле пережил несладкую жизнь в лагере. Что касается тех, кто работал, то вот свидетельства бывших заключённых. Они не скрывают ни горькой истины, ни собственной фамилии.

Д. Панин: »Зэки работали как могли, а им было положено не более 900 граммов хлеба. Наша пятерка получала по 700 граммов хлеба, иногда норма снижалась до 600 граммов и, когда это было возможно, возрастала до 900 граммов».

Даже отъявленные злопыхатели не могут назвать хлебный паек от 600 до 900 граммов на человека голодным. Исторической правды ради можно привести немало наглядных примеров, подтверждающих гуманное, великодушное отношение к заключенным в советских лагерях.

Л. Самутин: «Конечно, в лагере - это не у тещи на блинах. Особенно после войны положение было трудным. Строгий режим и тяжелая работа... Мне пришлось несладко, но я выжил, и мои товарищи тоже. Люди, правда, умирали - от запоздалой операции аппендицита, от инфаркта, воспаления легких. Случались и производственные травмы. Ясно, что их было больше, чем в обычных условиях: квалификация пониже, меньше опыта у работающих....Я побывал и в БУРах (бараки усиленного режима), и в карцерах, и в «лагере штрафников». Я выжил, и мои товарищи тоже выжили.... Я встречался с людьми, которые отсидели два и даже три срока и тоже выжили. Так какой же может идти разговор об истреблении, если люди - и такое случалось - сидели по 25 лет и все-таки вышли на свободу!».

Н. Виткевич, отбывавший свой срок на проклятых Солженицыным воркутинских шахтах: «В Воркуту я попал в трудное время 1945 года, когда страна была разрушена войной. Несмотря на это, нам выдали хорошую одежду, постель, матрацы и одеяла. Пищу каждый получал в зависимости от степени выполнения нормы. Паек хлеба на день колебался в пределах от 350 граммов до одного килограмма. А много ли честных советских людей в то время могли получать ежедневно целый килограмм хлеба?...По мере того как после войны положение советских людей изменялось к лучшему, изменялось и положение узников. Я получал «карманных денег» сто рублей в месяц, при хорошей работе - прибавку к пайку. А если норма мною и другими выполнялась на 150 процентов, то один день засчитывался за три».

Бурковский, Самутин, Виткевич рассказывают о художественной самодеятельности в лагере, о самоуправлении, примирительных судах, разбиравших споры между заключенными, об обычных нарушениях лагерной дисциплины и общежития.

Б. Бурковский: «Я помню, как на одном шумном собрании в лагере Солженицын повел себя как типичный провокатор. Тогда наше положение в лагере существенно улучшилось, и мы получили самоуправление, возможность влиять на свою судьбу, даже начались разговоры о реабилитации. И вдруг Солженицын категорически выступил против всех улучшений, все сообщения о лучшем будущем он называл «трепом» и «враньем».

Приведём ещё более вопиющее свидетельство бессовестного вранья этого лжеца-авантюриста. В одном из интервью 1976 года, когда он уже поселился в США, по словам Солженицына, 66 миллионов человек истреблено в лагерях, 13 миллионов украинских крестьян погибли от голода, 2 миллиона человек, оказались жертвами в лагерях после войны. Добавим сюда 26 миллионов действительно погибших во время войны, то в итоге получается 107 миллионов мертвых на 1954 год?

Сравним некоторые официальные данные о численности населения в СССР. На начало войны, июнь 1941 года было 196.716.000 человек. К концу 1945 года с учётом войны с Японией (январь 1946 года - 170.548.000 чел. Общие потери за войну, в том числе погибших мирных жителей от зверств оккупантов, умерщвлённых в лагерях смерти, в плену - 26.168.000. Для расчётов примем цифру потерь в 26 млн. К январю 1951 года население уже составляло 182.321.000 человек, т.е. выросло на 11 млн 773 тыс. Это несмотря на то, что большое количество мужчин детородного возраста поглотила война. На январь 1979 года население выросло ещё на 80 млн.115 тыс. 227 человек и составляло уже 262 млн. 436 тыс. 227человек.

Итак, если по Солженицыну 107 миллионов советских людей пропали по вине Сталина и его режима, то откуда же к 1979 году взялся 262-миллионный советский народ откуда могли за эти чуть больше 20 лет после смерти Сталина прибавиться более 90 милионов человек? Не получается простая арифметика у высокообразованного математика!

Кстати, на июль 1991 года в канун беловежского сговора о расчленении страны население Советского Союза по официальной статистике переписей населения составляло 293 миллиона человек!

Но вот ещё одна прямая цитата из математика-»философа» Солженицына.

«Не имея в руках никакой статистики, не боюсь, однако, ошибиться, сказав: поток 37-38-го... был только, может быть, одним из трех самых больших потоков, распиравших мрачные вонючие трубы нашей тюремной канализации. До него был поток 29-30-го годов, с добрую Обь, протолкнувший в тундру и тайгу миллиончиков пятнадцать мужиков (а как бы и не поболе).

...И после был поток 44-46-го годов, с добрый Енисей: гнали по сточным трубам целые нации и еще миллионы и миллионы - побывавших (из-за нас же!) в плену, увезенных в Германию и вернувшихся потом. Но и в этом потоке народ был больше простой и мемуаров не написал». («Архипелаг ГУЛАГ»).

Но вот по этому поводу некоторые выкладки Юрия Нерсесова (Продажная история. М., Яуза-Пресс, 2012), весьма добросовестного исследователя некоторых «исторических» утверждений. Вот отдельные фрагменты из главы о Солженицыне.

«Не имея в руках никакой статистики, Солженицын действительно не боялся ошибиться и врал постоянно.

...Всего, согласно справке «Сведения о выселенном кулачестве в 1930-1931 г.г.», подготовленной отделом по спецпереселенцам Главного управления лагерей, было сослано не 15 миллионов, а 1 803 392 человека (включая жен и детей ссылаемых) - чуть больше 1 % населения СССР.

Точно так же врет Солженицын о репрессиях против вернувшихся из Германии военнопленных и гражданских лиц. Из 4 199 488 советских граждан, репатриированных из Германии в 1945-1946 годах, лишь 272. 687 человек были арестованы.

...Но 148. 079 человек, то есть большинство тех, кто был официально уличен в том, что служил в прогитлеровских вооруженных формированиях или гражданской оккупационной администрации, получили по 6 лет ссылки. Такой же приговор был вынесен 9907 военнослужащим коллаборационистских частей, взятых в плен американо-британскими союзниками и репатриированных в СССР 6 ноября 1944 года, а из 302 992 советских военнопленных, освобожденных в 1941-1944 годах, арестовано было всего 11 556 человек и еще 18 832 отправлено в штрафные подразделения.

Так что, как ни крути, ни «миллионов и миллионов», ни даже полмиллиона не выходит, а те, что были отправлены в лагеря и ссылку, в подавляющем большинстве получили сроки за реальное сотрудничество с врагом».

Окунёмся в ещё одно «свидетельство» знатока Соловков, фантазирующего вокруг имевшего место факта посещения Соловецкого острова писателем Максимом Горьким: «Ожидали Горького почти как всеобщую амнистию! Начальство, как могло, прятало уродство и лощило показуху. Из Кремля (соловецкого) отправляли этапы, чтобы здесь оставалось поменьше; из санчасти списали многих больных и навели чистоту. 22 июня поехали в Детколонию. Как культурно! - каждый на отдельном топчане, на матрасе. Все жмутся, все довольны. вдруг 14-летний мальчишка сказал: "Слушай, Горький! Всё, что ты видишь - это неправда. А хочешь правду знать?» За два часа правдолюбец мальчишка рассказал долговязому старику об изощреннейших соловецких пытках, о двадцатичасовом рабочем дне, о работе людей в ледяной воде голышом... Горький вышел из барака, заливаясь слезами. 23-го Горький отплыл. Едва отошел его пароход - мальчика расстреляли перед строем. Но даже имени его мы не знаем».

Как видите, вроде бы страшное злодеяние совершено на Соловках, но опять «имени его не знаем». Да и Горький тоже давно умер, опровергнуть не сможет. Ну, а чтобы величие Максима Горького опустить до уровня такого же лжеца, как он сам, «соловковед» добавляет: «И напечаталось, и перепечаталось в большой вольной прессе, нашей и западной, от имени Сокола-Буревестника, что зря Соловками пугают, что живут здесь заключённые замечательно и исправляются замечательно». Чтобы уж окончательно разделаться с мировым авторитетом пролетарского писателя, Солженицын приписывает и ему кое-что из собственной «отработки» доносительства. Дескать, вернулся Горький в Сорренто, а денежки-то и посыпались ему за то, что вопреки действительности хвалил Соловки, «отрабатывал» грех.

Следующие слова снова принадлежат Солженицыну из его «Архипелага: «Вот и соглашались миллионы стать стукачами. Ведь если пересидело на Архипелаге за 35 лет (до 1953), считая с умершими, миллионов сорок (это скромный подсчет, это лишь трех- или четырехкратное население ГУЛАГа, а ведь в войну запросто вымирало по проценту в день), то...есть же чей-то донос и кто-то свидетельствовал».

Осведомителю-стукачу «Ветрову», ему же Солженицыну, лучше других, конечно, известно, как и почему там становятся стукачами. Однако совершенно очевидно, что в конце войны и в первые годы после неё за решётку отправлялись прежде всего власовцы и другие прислужники оккупантов, а так же обычные уголовники бандиты, грабители, убийцы, которых за время войны развелось немало. Вот какие достоверные цифры приводит нам по этому поводу Юрий Нерсесов: «К началу 1950 года в лагерях сидели 1 416 300 человек, в колониях - 1 145 051 человек, а всего с учетом тюрем и особых лагерей - 2 760 095 человек, свыше трех четвертей которых составляли уголовники. Поскольку всего по политическим статьям в 1921-1953 годах в лагеря было отправлено 2 631 397 человек, легко подсчитать, что всего через лагеря, тюрьмы и колонии за тридцать лет прошло хотя и явно более 10 миллионов человек, но никак не «миллионов сорок». Как уже говорилось, большинство из них были или уголовники, или активные пособники оккупантов».

В адаптированном для школьников «Архипелаге» вдова его автора Наталья Солженицына (Светлова) уже говорит о 20 миллионах, не опровергая или не дезавуируя эту солженицинскую цифру в 40 миллионов. Хотела она того или нет, но этим показала, что оба они, и автор «Архипелага» и «продолжательница» дела своего покойного мужа, были и есть злонамеренные лжецы и фальсификаторы. И при этом оба не обращают внимания на то, что и при «сталинском беспределе» подавляющее большинство заключённых составляли те, кого сажают ныне и в «демократической» России, может только за коррупционные преступления сажали крепче да и конфисковали всё награбленное.

13. Лагерная медицина в реальности и по-Солженицыну. Об уровне его нравственности и моральных устоев

В 1952 году в тюремной больнице у заключённого Солженицына была диагностирована «семинома», то есть большого размера опухоль яичка. Там же она была успешно прооперирована, то есть удалена поражённая часть половых желёз. Исследования показали, что это было злокачественное новообразование, поэтому было проведены последующие радиационная и химиотерапия. Через какое-то время уже в Ташкенте (не в тюремной больнице!) у него были диагностированы метастазы семиномы. И проведено их успешное радиологическое лечение.

Несмотря на то что лечение сохраняет жизнь, последствия его тяжелы. Удаление яичка, с последующим облучением, ставит под вопрос шансы на продолжение потомства.

Полагаю, однако, что читатель согласится со мной, что даже у самого сильного, волевого человека, которому поставят такой диагноз, реакция будет тревожная. Любая раковая опасность - опасность роковая и в большинстве случаев воспринимается больным, как предвестник близкой и мучительной смерти. Поэтому не будем судить о личных переживаниях Александра Солженицына по этому поводу. Тем более, что ни, как говорил сам Солженицын, «сверхмощные» облучения, ни сама болезнь, не повлияли на его детородную способность.

Несмотря на благополучный исход, изворотливый, патологически лживый «гулаговед» и здесь, вместо хвалы советской медицине, более полувека тому назад совершившей чудо полного излечения от рака заключённого, отбывающего уголовное наказание, не удержался от хулы в адрес всех поколений медиков, имевших дело с тюремно-лагерным контингентом людей.

Во-первых, вылеченный от рака автор «Ракового корпуса» стал приписывать лагерному медперсоналу действия, обратные результату лечения. Он обвинял их в том, что умышленной передозировкой облучения они проявляли своё кредо: «Какая разница, от чего умрёт зэк, от рака или от рентгена».

Во-вторых, после излечения Солженицын стал убеждать своих близких и читателей своего «Корпуса», что отыскал какого-то тёмного знахаря, шамана. Солженицын (и его биограф Сараскина) деликатно именуют его частным врачом, практиковавшим народную медицину. Этот колдун вроде бы продал настойку таинственного корня, (кажется, «аконит джунгарский»), которую Солженицын начал принимать. Врачи приказали выкинуть корень. Солженицын пил его тайком. Прятал в больнице во время радиационной терапии, спорил с докторами, отказывался от гормонального лечения, подозревал, что повышенными дозами рентгена врачи не просто перестраховываются, а «лечат» по принципу: «какая разница». При этом уверяет, что сам излечил рак этим корнем, и ещё чайным грибом.

(Окончание следует)

(Окончание)

Вот так: вовсе не медицинская система или советское здравоохранение, которое и тогда имело много минусов, но излечение от рака зэка Солженицына - всё-таки нужно было записать ей в плюс. Несмотря на, прямо скажем, удивительный факт излечения его от рака с метастазами, Солженицын верен себе: лгать, так напропалую, даже вопреки неопровержимому: исцелился он настолько радикально, что ему сохранили даже способность к производству потомства. Родившиеся в начале 1970-х годов у его второй жены двое сыновей, Игнат и Степан - прямое доказательство этому.

И вот, без корректив на случай излечения его самого от страшной болезни, в самых чёрных красках описывает состояние медицинской помощи на Соловках автор «Архипелага» и «Ракового корпуса». К тому же, он предпосылает своим этим «сочинениям» такую фразу: «Все, кто полнее изведал - те в могиле уже, не расскажут. ГЛАВНОГО об этих лагерях - уже никто никогда не расскажет». А вот ему, всезнающему Солженицыну дана, мол, такая сверхъестественная возможность, и приходят в больное воображение патологического антисоветчика лишь пещерная антисанитария и псевдомедицина на Соловках.

«Зимою никак не выбраться в баню с нар больным и старым, вши их одолевают. Мертвых прячут под нары, чтобы получить на них лишнюю пайку - хотя это и невыгодно живым: с холодеющего трупа вши переползают на теплых, оставшихся. В (Соловецком) Кремле есть плохая санчасть с плохой больницей, а в глуби Соловков - никакой медицины».

Приведём для сравнения справку о бывшем зэке, именно соловчанине Д. С. Лихачеве. В феврале 1928 года он был осуждён на 5 лет за контрреволюционную деятельность и его распределили на Соловки. Партию зэков, в которой был и Лихачёв, на вокзале провожали родственники. До ноября 1931 года он - политзаключенный в Соловецком лагере особого назначения, том самом, который у Солженицына фигурирует, как «СЛОН». Во время отбывания наказания там, как упоминал в своих воспоминаниях Лихачёв, «управлял коровьей фермой, и полкило сливочного масла в день я имел».

Подружился с «урками», значит не каторжный труд и издевательства позволили ему изучать картёжные игры и свои наблюдения оформить, как первую научную работу «Картёжные игры уголовников», посвящённую азартным играм заключённых. С 1929 года работал сотрудником криминологического кабинета там же. Видимо, тоже что-то вроде «шарашки». Близкие родственники приезжали на свидания. Из 5 лет Лихачёв отсидел там чуть меньше 4 лет, в ноябре 1931-го его переводят с Соловков на материк, на полувольное содержание в Беломоро-Балтийский лагерь (Белбалтлаг). Работал там счетоводом и железнодорожным диспетчером на строительстве Беломорско-Балтийского канала. Как писал сам Лихачев, он очень любил балет, и на выходные тихо смывался в Ленинград.

Вот такой ужасный ГУЛАГ и на Соловках, и в Белбалтлаге ощутил на себе Лихачёв. Досрочно освобождён в 1932 году и вернулся в Ленинград. Не на 100-й километр от города, и никто ему не мешал заниматься научной деятельностью.

Правда, эти «издевательства» советской власти над контрреволюционером, не помешали ему сохранить свою ненависть к советской власти, как и СоЛЖЕницыну, который нам во всех, практически без исключения, своих «опусах» вещает о жестокости, бескормицы. Вот ещё некоторые сообщения «знатока ГУЛАГА».

«...Голгофско-Распятский скит на Анзере, где лечат... убийством. Там, в Голгофской церкви, лежат и умирают от бескормицы, от жестокостей - и ослабевшие священники, и сифилитики, и престарелые инвалиды, и молодые урки. По просьбе умирающих, и чтоб облегчить свою задачу, тамошний голгофский врач дает безнадежным стрихнин... Потом их...сталкивают вниз с Голгофской горы.

...Как-то вспыхнула в Кеми эпидемия тифа (год 1928-й), и 60% вымерло там, но перекинулся тиф и на Большой Соловецкий остров, здесь в нетопленом «театральном» зале валялись сотни тифозных одновременно. И сотни ушли на кладбище. А в 1929-м, когда многими тысячами пригнали «басмачей» - они привезли с собой такую эпидемию, что неизбежно человек умирал. То не могла быть чума или оспа, как предполагали соловчане, потому что те две болезни уже полностью были побеждены в Советской Республике, а назвали болезнь «азиатским тифом». Лечить ее не умели, искореняли же так: если в камере один заболевал, то всех запирали, не выпускали, и лишь пищу им туда подавали - пока не вымирали все».

Вот так: «ГЛАВНОГО об этих лагерях - уже никто никогда не расскажет... все в могиле». А Солженицын откуда-то и про 1928 год знает, когда ему самому было только 10 лет, без упоминания хотя бы одного подтверждающего исторического документа, Даже факт собственного излечения в Экибастузском «Степлаге» от опасной болезни, извращает до полного абсурда.

Чтобы проверить правдивость подобных утверждений «гулаговеда» о состоянии лагерной медицины, автор «Спирали... Солженицына», чешский писатель Ржезач задал некоторым бывшим зэкам (каждому в отдельности), одинаковые вопросы по поводу «факультативной», стоматологической помощи: «Подвергались ли вы, будучи в лагере, когда-либо стоматологическому обследованию»? Естественно, вопросы задавались тем, кто отбывал наказание в лагерях в то же время что и автор «сведений» о медицинском беспределе в системе советских лагерей для осуждённых к лишению свободы. И вот что они поведали.

Капитан второго ранга Борис Бурковский: «Мне в лагере в Экибастузе вставили две пломбы. О нашем здоровье всегда заботились».

Бывший офицер власовской армии Леонид Самутин: «Лечение зубов в лагерях было обычным делом. У меня самого четыре пломбы из лагеря, которые держатся до сих пор».

Николай Виткевич, отбывавший свой срок не в «шарашке» и не библиотекарем, как Солженицын: «В Воркуте медицинское обслуживание было поставлено очень хорошо. Меня лично там вылечили от цинги, которую я заработал из-за недостатка витаминов. В лагере было амбулаторное лечение, медпункт, а для серьезно заболевших - целый больничный район, подчинявшийся администрации сектора лагерей. Что касается лечения зубов, посмотрите: этот мост мне сделали в лагере»..

Если там, в «сталинских» лагерях лечили зубы, излечивали страшный рак - значит, людей там не уничтожали бездумно и умышленно, а лечили не хуже, чем «на свободе». Лечение зубов - это медицинская помощь косметического, так сказать, «факультативного» и перспективного характера. И этот факт в условиях исправительно-трудовых лагерей немаловажен для опровержения «свидетельств» Солженицына. Может, не знал он, что в Освенциме, Маутхаузене, Майданеке и других немецких лагерях смерти у мертвых (да и не только) вырывали золотые коронки и отправляли в Имперский банк.

Вот как описывает Л. А. Самутин немецкий лагерь (для советских военнопленных) N68 в Сувалках, где его содержали немцы и откуда он вступил во власовскую РОА:

«Кроме голода, холода и тифа, сотнями косившего людей, была еще целая система пыток, изобретенная немцами....Одной из них было повторявшееся по нескольку раз в день построение на ветру и морозе. Сколько тысяч людей потеряло здесь последние калории, согревавшие жалкие остатки их жизни! После такого построения на плацу оставались десятки трупов. Случалось, что в день умирало 500-700 человек. Их тела аккуратно складывались - у немцев даже в этом была своя система - штабелями по сорок покойников, потому что польский возница отказывался грузить на телегу более сорока трупов...».

****

Всё изложенное в этой статье о лживости, антипатриотичности, антиславянизму, предательству и прочим грехам Александра Со-ЛЖЕ-ницына дополним некоторыми фактами, характеризующими его уровень нравственности и моральные устои.

Первая жена Солженицына Наталья Алексеевна Решетовская страстно мечтала иметь ребенка: «Детей может иметь каждый, - скажет Солженицын жене - но роман о русской революции могу написать только я.... Так же, как паровоз не может без катастрофы сойти с рельсов, так и я не могу отклониться от своего пути. Но ты, в конечном счете, любишь меня ради себя, - чтобы удовлетворить собственные потребности».

Далее - он уверял жену, что таким людям, как они, нужны не «телесные», а «духовные» дети. Когда она забеременела, он настоял на аборте. Трудно представить себе, что человек с высшим образованием не знал, что первый аборт - это огромный риск на последующую бездетность женщины. Видимо, это злодейское настояние проявлял Солженицын неспроста. Совершив это злое действие, прямо скажем, злодейство, по настоянию мужа, которого беззаветно любила и которому беспредельно верила, Наталья Алексеевна действительно не могла больше иметь детей.

А её муж, то ли усомнился в том, что станет создателем «духовного потомства», то ли решил проверить, повлияли ли уже излеченная страшная болезнь и облучение на способности его организма к продлению рода. А проверить это на жене, которую он сам сделал бездетной, естественно, не мог. Вот как она отметила в своей книге эту её личную трагедию:

«Его слова о вечной любви и верности разошлись с делом. Целый год, а может быть, и чуть больше, Саня скрывал от меня свою связь с Натальей Светловой. А когда поехал на Север, то взял ее с собой. Меня же туда он не взял под предлогом, что у него один спальный мешок и что я могу простудиться... Скоро на горизонте «замаячил» ребенок, ребенок от второй Натальи. Это было предательство. От всех своих страданий я даже пыталась отравиться - выпила 18 снотворных таблеток. Но Бог сохранил мне жизнь».

Вместо заключения

Не будем больше травмировать психику читателя примерами всяческих «правдивых», «честных» сочинений Со-ЛЖЕ-ницына, самой бессовестной «совести нации». Он считал себя единственным, монопольным знатоком советской общественной системы с её Уголовным Правом. На самом деле, он действительно оказался почти монополистом собственных «выдающихся» качеств клеветника-предателя. Перейдём теперь к краткому заключению обо всём, что мы успели раскрыть во всём сказанном.

Солженицын иногда очень удачно использует давно известные афоризмы, например «чтобы узнать вкус моря довольно одного глотка». Но вот одно из его собственных изречений, претендующих на афоризм, сработано им, как многим кажется, для собственного практического применения: «Отмываться всегда трудней, чем плюнуть. Надо уметь быстро и в нужный момент плюнуть первым». (А.Солженицын «Март семнадцатого»)

Вот и старался, стремился он везде и всегда оплёвывать всё и вся вокруг. Пусть, мол, отмываются и на ответные плевки им времени уже не будет. Не зря его теперь называют «гением первого плевка».

Со-лже-ницын оплёвывал всё, что было при советской власти, выдавая за истину свои злобные выдумки и всякого рода тюремные байки. Вопреки фактам и документам в угоду западным ненавистникам России и всего славянского мира, Солженицын превратился из вполне русского человека в отъявленного русофоба. Он также явно и бесповоротно перешёл на сторону врагов своей родины, как известный предатель, бывший генерал Власов.

Очень любят современные политиканы кричать, что Советский Союз был одним большим «Гулагом». Но все, кто смотрят наши телепередачи сегодня, не могут отрешиться от мысли, что именно теперь все мы либо за решёткой КПЗ, либо подсудимые, либо ещё хуже - в бандитских разборках. Поскольку российское телевидение ныне вещает и на весь мир, мы тем самым формируем уверенное мнение за рубежами о русских, как о народе диком, бандитском, далёким от цивилизации. И именно в основе этого клеветнического образа современной России лежат и сочинительства Солженицына, и весь он сам с его патологически антироссийскими позициями.

Известный русский историк, наш современник Игорь Фроянов совершенно объективно отзывается о «творчестве» Солженицына:

«Оно без сомнения, пронизано фобиями, т.е. настолько субъективно и тенденциозно, что односторонность его позиции видна, как говорится, невооруженным взглядом».

Не менее объективно оценивает Игорь Яковлевич и личные его качества: «Солженицын являлся амбициозной личностью. Похоже, он претендовал на роль властителя дум в современной России,... был непримиримо, негативно и всеконечно враждебно настроен к советской власти, Сталину, вообще ко всему советскому, почему просто не мог дать объективную оценку исторически очень важным и достаточно значительным по своей эпохальности временам в истории нашего Отечества».

И как точно отражает мнения всех здравомыслящих людей не только в России ещё одна очень важная реплика Игоря Фроянова:

«У меня вызывают...протестное раздражение попытки нынешней власти и либерального сообщества поставить Солженицына в ряд самых выдающихся русских писателей - чуть ли не в размер с Л. Н. Толстым....И как бы ни пытались сейчас приукрасить Александра Исаевича, он был и остается в ряду разрушителей исторической России».

Отдаю на суд читателя свои, размышления о таком явлении, в России, как Со-ЛЖЕ-ницын. Со всем его «багажом» преступлений против исторической реальности, против нравственности и человечности, со всем, что наболело за годы несправедливого возвеличивания и прославления человека, стремившегося уничтожить, отдать на поругание нашу праславянскую Матерь - Россию.

Александр Пыльцын, штрафбатовец-фронтовик Великой Отечественной, действительный член Академии военно-исторических наук, автор книг о штрафных батальонах, генерал-майор в отставке

http://ruskline.ru/analitika/2014/02/07/solzhenicyn_klassik_lzhi_i_predatelstva/

Иван Громов

Дмитрий «Гоблин» Пучков: «Солженицын был лжецом!»

(http://ic1.static.km.ru/sites/default/files/imagecache/240x150/img/article/2015/8/31/rian_00507865.lr_.ru_.jpg)

Совершенно непонятно, почему подобных персонажей включают в школьную программу

Дмитрий Пучков, известный интернет- и киноаудитории под прозвищем «Гоблин», давно уже занимается не только смешными переводами фильмов.

На своем сайте (oper.ru) он проводит просветительскую работу — выкладывает видеоинтервью с известными историками и политологами. И старается докопаться до правды.

Бывшему оперативному сотруднику милиции (прозвище «Гоблин» осталось с тех времен) непонятно, как можно жить в своей стране и при этом ненавидеть ее. Его ролики, например проект «Солженицынские чтения», набирают сотни тысяч просмотров.

О том, почему он начал вести свой «исторический ликбез», зачем кому-то извращать историю и отчего он помогает ополчению Донецкой и Луганской народных республик, «Гоблин» рассказал в интервью «Колоколу России».

- Что для вас сейчас на первом месте – общественная работа или все же «правильные» переводы фильмов?

- В 2014 году наше правительство выпустило закон, запрещающий нецензурную брань на экранах кинотеатров. На этом моя деятельность с переводами для кинопроката благополучно завершилась. Более такое показывать невозможно, а заниматься чем-то другим лично мне неинтересно.

Я не цензор, а переводчик. Поэтому цензурированием своих работ заниматься не хочу. И я вернулся к тому, чем занимался раньше, то есть собственным сайтом. Если это можно назвать общественной работой, то да — она сейчас для меня важнее.

- Как вы считаете, сегодняшний подъем патриотизма в стране – это просто модный тренд, или в головах у людей все-таки что-то повернулось?

- На мой взгляд, это, в первую очередь, изменение вектора пропаганды. 20 с лишним лет СМИ в стране, начиная от Первого канала и заканчивая паршивыми районными газетенками, находились в руках так называемых либералов. Данные граждане ненавидят Россию. Свои судьбы и судьбы своих детей с Россией не связывают.

Теперь СМИ перешли в руки патриотически настроенных граждан, и ситуация изменилась. И, на мой взгляд, вектор поменялся в абсолютно правильную сторону. Воспитание населения на ненависти к собственному народу, к собственному прошлому и к собственным предкам может иметь только одну задачу –– уничтожение страны. Слава Богу, что заниматься этим перестали.

- Сейчас модно называть современную молодежь «потерянным поколением». Как вы считаете, что-то еще можно исправить?

- Знаете, есть несколько знаменитых цитат. Смысл у них общий: молодежь ни на что не годна, не уважает старших, не соблюдает законов. Одна цитата родом из Древнего Египта и ей 3 тысячи лет. Другая же – из Древней Греции, и ей 2 тысячи лет.

С тех пор мало что изменилось: старшее поколение всегда считает, что молодежь все делает неправильно. Просто большинство взрослых не помнят, какими они сами были по молодости. Или же старательно пытаются это забыть.

Я бы не стал называть современную молодежь потерянным поколением. Да, свои недостатки, с моей точки зрения, у нее есть. В первую очередь, в образовании и воспитании. Но нужно понимать, что это все поправимо. Ведь люди растут, набираются опыта, набивают шишки.

- А кто для вас «герой нашего времени»? Или, может быть, герои?

- Ну, я бы в такие выси не забирался. На мой взгляд, неважно, где работает человек –– педагогом в школе, сотрудником полиции, офицером или врачом. Тот, кто выполняет свой долг перед Родиной, невзирая на маленькую зарплату и рассказы про манящие «западные кущи», тот –– настоящий герой.

- Последний год-два вы на своем сайте занялись своего рода «историческим ликбезом» для молодежи. Почему вы это делаете?

- Говорят, что история – это политика, повернутая в прошлое. Например, в Конституции, написанной для нас американцами, написано, что никакой идеологии в России нет и быть не должно. Это, как не трудно догадаться, ложь.

Идеология у нас есть, и она направлена на формирование ненависти к собственному прошлому и собственным предкам. Все, что происходило в Советском Союзе, десятилетиями подвергается оплевыванию, осмеянию, унижению и перемазыванию известной субстанцией. Этим занимается большое количество ведущих СМИ.

Вот, многие читали солженицынский «Архипелаг ГУЛАГ» – псевдоисторическое произведение, на мой взгляд, недалекого автора. А теперь давайте откроем архивы и узнаем, как было на самом деле. Правда ли, что в годы репрессий уничтожили 100 миллионов человек? Или даже 160 миллионов, как потом сообщал гражданин Солженицын в своих лживых измышлениях? Конечно же, нет.

Правда ли, что на строительстве Беломорканала убили 1 миллион человек? Опять же, нет – там всего работало 150 тысяч. Правда ли, что тот же самый Беломорканал не работал сразу после завершения строительства? Конечно, нет – через него к Архангельску был переправлен Северный флот, после чего «неработающий» канал бомбили финны и за него шли жестокие бои. Зачем им был нужен неработающий канал?

Все факты говорят о том, что гражданин Солженицын – лжец. И мне совершенно непонятно, почему подобных персонажей включают в школьную программу. Давайте еще туда включим известную сагу о вампирах «Сумерки». Она имеет примерно такое же отношение к реальности, как «Архипелаг ГУЛАГ» и другие произведения Солженицына. А лично мне интересно беседовать с людьми знающими, рационально и трезво мыслящими.

Были репрессии? Безусловно, были. Являются ли они чем-то исключительным, присущим исключительно русской революции? Нет, не являются. За революциями всегда следуют гражданские войны. Посмотрите, что происходит сейчас на Украине. А ведь все это началось после государственного переворота под руководством демократических сил США. И репрессии у них уже полным ходом идут.

На мой взгляд, после 25 лет лжи хорошо было бы узнать правду. У меня есть возможность сделать это, рассказав ее посетителям моего сайта, и я это делаю. И моя деятельность, скажу я вам, встречает живейшую поддержку аудитории. В головах у людей должна быть рациональная картина мира, а не пропагандистские антироссийские помои. Этим я и занимаюсь. Причем в собственное время и на собственные средства.

- Как вы думаете, почему именно в год 70-летия Победы начались попытки развенчать подвиг 28 панфиловцев?

- На своем сайте я собираю деньги на съемки фильма «28 Панфиловцев». И собрали мы 33 миллиона рублей –– это абсолютный для России рекорд. Я уверен, что люди сдают деньги, потому что хотят видеть нормальные фильмы про войну.

Теперь перейдем к истории. Сам подвиг панфиловцев был совершен во время огромной битвы за Москву. Существовала дивизия генерала Панфилова, сформированная в Казахстане. Она была направлена на фронт и героически сражалась под Москвой. Именно эта дивизия не пропустила немцев на своем участке к столице. А тут вдруг, откуда ни возьмись, появляется гражданин Мироненко, который заведует у нас Госархивом, со своими внезапными «разоблачениями». Которые, к слову, уже были опубликованы в 1966 году. А потом перепечатаны уже в 1998 году в журнале «Новый мир».

При этом гражданин Мироненко приводит документ, подписанный сталинским прокурором. А ведь с точки зрения так называемых либералов, при Сталине лгали всегда. Особенно прокуроры. Еще бы – утаили 100 миллионов убийств. А тут вдруг оказывается, что сталинский прокурор говорит правду. Удивительно, не так ли?

При этом никто не спорит, что бой под разъездом Дубосеково был. Можно спорить о числе подбитых панфиловцами танков. Можно спорить о числе погибших. Только неважно, 10 они подбили или 110 – свою задачу они выполнили, и врага к Москве не пустили.

Дальше еще интереснее. Оказывается, после войны брали интервью у людей, принимавших участие в том бою. О чем такой мега-специалист по работе с архивными документами, как господин Мироненко, почему-то умалчивает. И умолчание это сродни лжи. Почему же он говорит, что ничего не было? Ни боя, ни танков…

- Там была еще одна история с выжившим панфиловцем, который вроде бы даже служил полицаем.

- Да, один из панфиловцев, выживших в том бою, Добробабин, попал в плен. Тут тоже странно, ведь еще буквально вчера вся наша «либеральная общественность» визжала, что проклятый Сталин бросил всех пленных на произвол судьбы и поэтому Гитлер их всех поубивал. Да, Сталин не подписал Женевскую конвенцию. А Гитлер, наоборот, подписал, и обязан был соблюдать. И это никак не помешало цивилизованному европейцу уничтожить миллионы наших солдат в концлагерях. Сколько немецких солдат погибло в советском плену? Поинтересуйтесь. Хотя Сталин никакие конвенции не подписывал.

Да, солдат попал в плен. Это говорит о том, что он не сражался, не встречал танки гранатами и бутылками с зажигательной смесью? Нет, он добросовестно бился вместе со своими товарищами. Из плена он бежал, а потом наступающая Красная армия вновь взяла его в свои ряды. Да, есть факт, что наш пленный служил в полиции. Только тут опять получаются двойные стандарты.

Сначала наша «либеральная общественность» шумела, что все, кто оказался на оккупированных территориях ни в чем не виноваты, а проклятый Сталин не должен был к ним плохо относиться. А тут снова оказывается наоборот – давайте разоблачим предателя и коллаборациониста. Знаете, человек, совершивший преступление и отсидевший за него (а Добробабин отсидел после войны 5 лет), не должен всю жизнь ходить с клеймом уголовника. Или давайте уже вернемся в прошлое: начнем клеймить каленым железом и ноздри рвать.

Для меня все эти выверты логики и попытки натянуть сову на глобус значат одно – попытку сказать: «Ваши предки не были героями, а предателями и изменниками!». По сути, именно об этом говорит начальник Госархива. По-моему, такому человеку не место на данной должности. Ну, а в целом говорит он о другом. Народ собрал 33 миллиона рублей. Наше сугубо народное начинание по съемкам фильма «28 Панфиловцев» поддержал министр культуры России Владимир Мединский, выделив еще 30 миллионов. И это привело нашу так называемую либеральную общественность в неописуемую ярость. Как же так – поддерживаются фильмы, в которых рассказывают о подвигах.

- Как вы полагаете, что сегодня происходит на Донетчине и Луганщине?

- Силами Запада, возглавляемого Соединенными Штатами Америки на территории Украины строится фашистское государство, где невозможны свобода и демократия. Убийц и палачей, нацистскую сволочь вроде Бандеры, Шухевича там возводят в ранг национальных героев. Их «подвиги» воспеваются. И все это, повторяю, происходит под руководством «цивилизованных» европейцев и американцев.

После совершения под руководством ЦРУ государственного переворота развязана гражданская война против собственного населения. Ее задача – это самое население уничтожить. Доказательством является непрерывный огонь, ведущийся с украинской стороны по городам и населенным пунктам юго-востока. Они не с войсками воюют, а ежедневно убивают мирных людей. И никакие наблюдатели ОБСЕ и других замечательных организаций этого «не замечают» – ведь именно это выгодно Западу.

- Вас часто называют «командармом информационного фронта»? Считаете ли вы себя участником информационной войны, которая ведется против нашей страны последние два десятиления?

- В командармы я бы себя определять не стал – у меня за спиной нет военизированных подразделений. Я занимаюсь своим делом самостоятельно, без поддержки со стороны. Может, и есть какие-то люди, которые массово меня поддерживают – мне об этом доподлинно неизвестно. Наверное, прозвучит пафосно, но я живу в родной стране и моя задача не убежать в США, а постараться сделать так, чтобы здесь стало жить лучше. Наверное, что-то получается.

- Вы занимаетесь сбором помощи для населения Донецкой и Луганской народных республик. Расскажите об этом.

- Как только там начались боевые действия, мы с друзьями решили организовать помощь Донбассу. Через сайт я собираю деньги, а мои друзья в Нижнем Новгороде закупают на них одежду, продукты и доставляют их в Ростов. А уже оттуда все это отправляется на территорию Донецкой народной республики. А мои друзья в Израиле занимаются закупкой медикаментов – перевязочных материалов, антиожоговых средств и многого другого. По сути, они поставляют на Донбасс укомплектованные рюкзаки для медиков. Собрали и переправили очень много, на сотни тысяч рублей.

http://www.km.ru/v-rossii/2015/08/31/protivostoyanie-na-ukraine-2013-2015/763532-dmitrii-goblin-puchkov-solzhenitsyn-

Ложь А.И. Солженицына. Для чего писался Архипелаг ГУЛАГ

(http://tehnowar.ru/uploads/posts/2015-08/thumbs/1438533122_ebc7e4d02cce06550f5e8af3685fab10.jpg)

Теперь я окончательно понял, почему Солженицын так много и так бессовестно врёт: "Архипелаг ГУЛАГ" написан не для того, чтобы сказать правду о лагерной жизни, а для того, чтобы внушить читателю отвращение к Советской власти.

Солженицын честно отработал свои 30 серебрянников за ложь, благодаря которой русские стали ненавидеть своё прошлое и своими руками уничтожили свою страну. Народ без прошлого - отброс на своей земле. Подмена истории - один из способов ведения холодной войны против России.

Рассказ о том, как бывшие колымские зеки обсуждали "Архипелаг ГУЛАГ" А.И. Солженицына

Это случилось в 1978 или 1979 г. в санатории-грязелечебнице "Талая", расположенном примерно в 150 км от Магадана. Прибыл я туда из чукотского городка Певек, где работал и жил с 1960 г. Больные знакомились и сходились для времяпрепровождения в столовой, где за каждым было закреплено место за столом. Дня за четыре до окончания моего курса лечения за нашим столом появился "новенький" - Михаил Романов. Он-то и затеял это обсуждение. Но сначала коротко о его участниках.

Старшего по возрасту звали Семен Никифорович - так его все величали, фамилия его в памяти не сохранилась. Он - "ровесник Октября", поэтому был уже на пенсии. Но продолжал работать ночным механиком в большом автохозяйстве. На Колыму его привезли в 1939 г. Освободился в 1948 г. Следующим по возрасту был Иван Назаров, 1922 г. рождения. На Колыму был привезен в 1947 г. Освободился в 1954 г. Работал "наладчиком пилорамы". Третьий - Миша Романов, мой ровесник, 1927 г. рождения. Привезен на Колыму в 1948 г. Освободился в 1956 г. Работал бульдозеристом в дорожном управлении. Четвертым был я, попавший в эти края добровольно, по вербовке. Поскольку я 20 лет прожил среди бывших зеков, они посчитали меня полноправным участником обсуждения.

Кто за что был осужден - не знаю. Об этом не принято было говорить. Но было видно, что все трое не блатари, не рецидивисты. По лагерной иерархии, это были "мужики". Каждому из них судьбой предназначено было однажды "получить срок" и, отбыв его, добровольно прижиться на Колыме. Ни один из них высшего образования не имел, но были довольно начитаны, особенно Романов: у него в руках все время были газета, журнал или книга. В общем, это были обычные советские граждане и даже лагерных словечек и выражений почти не употребляли.

Накануне моего отъезда, во время ужина Романов рассказал следующее: "Я только что из отпуска, который провел в Москве у родственников. Мой племянник Коля, студент педагогического института, дал мне почитать подпольное издание книги Солженицына "Архипелаг ГУЛАГ". Я прочитал и, возвращая книгу, сказал Коле, что тут много небылиц и вранья. Коля задумался, а потом спросил, не соглашусь ли я обсудить эту книгу с бывшими зеками? С теми, кто находился в лагерях одновременно с Солженицыным. "Зачем?" - спросил я. Коля ответил, что в его компании по поводу этой книги идут споры, спорят чуть ли не до драки. И если он представит товарищам суждение бывалых людей, то это поможет им прийти к единому мнению. Книга была чужая, поэтому Коля выписал в тетрадь все, что я в ней отметил". Тут Романов показал тетрадь и спросил: не согласятся ли его новые знакомые удовлетворить просьбу его любимого племянника? Все согласились.

ЖЕРТВЫ ЛАГЕРЕЙ

После ужина мы собрались у Романова.

- Начну, - сказал он, - с двух событий, которые журналисты называют "жареными фактами". Хотя первое событие правильнее было бы назвать фактом мороженым. Вот эти события: "Рассказывают, что в декабре 1928 г. на Красной Горке (Карелия) заключенных в наказание (не выполнили урок) оставили ночевать в лесу и 150 человек замерзли насмерть. Это обычный соловецкий прием, тут не усумнишься. Труднее поверить другому рассказу, что на Кемь-Ухтинском тракте близ местечка Кут в феврале 1929 г. роту заключенных, около 100 человек, за невыполнение нормы загнали на костер, и они сгорели". [1]

Едва Романов умолк, Семен Никифорович воскликнул:

- Параша!.. Да нет!.. Чистый свист! - и вопросительно посмотрел на Назарова. Тот кивнул:

- Ага! Лагерный фольклор в чистом виде.

(На колымском лагерном жаргоне "параша" означает недостоверный слух. А "свист" - преднамеренное вранье). И все замолчали... Романов обвел всех взглядом и сказал:

- Ребята, все так. Но, Семен Никифорович, вдруг какой-нибудь лох, не нюхавший лагерной жизни, спросит, почему свист. Разве в Соловецких лагерях такого не могло быть? Что бы вы ему ответили?

Семен Никифорович немного подумал и ответил так:

- Дело не в том, Соловецкий это лагерь или Колымский. А в том, что огня боятся не только дикие звери, но и человек. Ведь сколько было случаев, когда при пожаре люди выпрыгивали из верхних этажей дома и разбивались насмерть, лишь бы не сгореть заживо. А тут я должен поверить, что несколько паршивых вертухаев (конвойных) сумели загнать в костер сотню зеков?! Да самый зачуханный зек-доходяга, предпочтет быть застреленным, но в огонь не прыгнет. Да что говорить! Если бы вертухаи, со своими пятизарядными пукалками (ведь автоматов тогда не было), затеяли с зеками игру с прыжками в костер, то сами бы в костре и оказались. Короче, этот "жареный факт" - неумная выдумка Солженицына. Теперь о "мороженом факте". Здесь непонятно, что значит "оставили в лесу"? Что, охрана ушла ночевать в казарму?.. Так это же голубая мечта зеков! Особенно блатных - они бы моментально оказались в ближайшем поселке. И так стали бы "замерзать", что жителям поселка небо с овчинку показалось. Ну а если охрана осталась, то она, конечно, развела бы костры для собственного обогрева... И тут такое "кино" получается: в лесу горит несколько костров, образуя большой круг. У каждого круга полторы сотни здоровенных мужиков с топорами и пилами в руках спокойно и молча замерзают. Насмерть замерзают!.. Миша! Вопрос на засыпку: сколько времени может продолжаться такое "кино"?

- Ясно, - сказал Романов. - Поверить в такое "кино" может только книжный червь, никогда не видевший не только зеков-лесорубов, но и обыкновенного леса. Согласимся, что оба "жареных факта", по сути своей, - бред сивой кобылы.

Все согласно кивнули головами.

- Я, - заговорил Назаров, - уже "усумнился" в честности Солженицына. Ведь как бывший зек он не может не понимать, что суть этих сказок никак не вяжется с распорядком жизни ГУЛАГа. Имея десятилетний опыт лагерной жизни, он, конечно, знает, что смертников в лагеря не везут. А приводят приговор в исполнение в других местах. Он, конечно, знает, что любой лагпункт - это не только место, где зеки "тянут срок", а еще и хозяйственная единица со своим планом работ. Т.е. лагпункт - это производственный объект, где зеки - работники, а начальство - управляющие производством. И если где-то "горит план", то лагерное начальство может иногда удлинить рабочий день зеков. Такое нарушение режима ГУЛАГа часто и случалось. Но чтобы своих работников уничтожать ротами - это дурь, за которую само начальство непременно было бы жестоко наказано. Вплоть до расстрела. Ведь в сталинские времена дисциплину спрашивали не только с рядовых граждан, с начальства спрос был еще строже. И если, зная все это, Солженицын вставляет в свою книгу небылицы, то ясно, что эта книга написана не для того, чтобы рассказать правду о жизни ГУЛАГа. А для чего - я еще не понял. Так что давай продолжим.

- Продолжим, - сказал Романов. - Вот еще одна страшилка: "Осенью 1941 г. Печерлаг (железнодорожный) имел списочный состав 50 тыс., весной - 10 тыс. За это время никуда не отправлялось ни одного этапа - куда же делись 40 тыс.?" [2].

Вот такая страшная загадка, - закончил Романов. Все задумались...

- Не пойму юмора, - нарушил молчание Семен Никифорович. - Зачем читателю загадки загадывать? Рассказал бы сам, что там стряслось...

И вопросительно посмотрел на Романова.

- Тут, видимо, имеет место литературный прием, при котором читателю как бы говорят: дело настолько простое, что любой лох сам сообразит, что к чему. Дескать, комментарии из...

- Стоп! Дошло, - воскликнул Семен Никифорович. - Здесь "тонкий намек на толстые обстоятельства". Дескать, раз лагерь железнодорожный, то 40 тыс. зеков за одну зиму были угроблены на строительстве дороги. Т.е. косточки 40 тыс. зеков покоятся под шпалами построенной дороги. Это я должен сообразить, и в это должен поверить?

- Похоже, что так, - ответил Романов.

- Здорово! Это сколько же получается в сутки? 40 тыс. за 6-7 месяцев - значит больше 6 тыс. в месяц, и значит больше 200 душ (две роты!) в сутки... Ай да Александр Исаич! Ай да сукин сын! Да он же Гитлера... тьфу... Геббельса переплюнул по вранью. Помните? Геббельс в 1943 г. заявил на весь мир, что в 1941 г. большевики расстреляли 10 тыс. пленных поляков, которых, на самом деле сами же и угробили. Но с фашистами все ясно. Стараясь спасти свою шкуру, они этим враньем пытались поссорить СССР с союзниками. А чего ради старается Солженицын? Ведь 2 сотни загубленных душ в сутки, рекорд...

- Постой! - перебил его Романов. Рекорды еще впереди. Ты лучше скажи, почему не веришь, какие у тебя доказательства?

- Ну прямых доказательств у меня нету. А серьезные соображения есть. И вот какие. Большая смертность в лагерях бывала только от недоедания. Но не такая большая! Здесь разговор о зиме 41 года. И я свидетельствую: в первую военную зиму в лагерях было еще нормальное питание. Это, во-первых. Во-вторых. Печерлаг, конечно, строил железную дорогу на Воркуту - больше там некуда строить. Во время войны это была задача особой важности. Значит и спрос с начальства лагеря был особо строгий. А в таких случаях начальство старается выхлопотать для своих работников дополнительное питание. И там оно наверняка было. Значит и говорить о голоде на этой стройке - заведомо врать. И последнее. Смертность в 200 душ в сутки никакой секретностью не скроешь. И не у нас, так за бугром печать об этом сообщила бы. А в лагерях о таких сообщениях обязательно и быстро узнавали. Это я тоже свидетельствую. Но я никогда и ничего о высокой смертности в Печерлаге не слыхал. У меня все.

Романов вопросительно посмотрел на Назарова.

- Я, кажется, знаю разгадку, - сказал он. - На Колыму я попал с Воркутлага, где пробыл 2 года. Так вот, теперь вспомнил: многие старожилы говорили, что в Воркутлаг попали после окончания строительства железной дороги, а раньше числились за Печерлагом. Поэтому они никуда не этапировались. Вот и все.

- Логично, - сказал Романов. - Сперва гуртом строили дорогу. Потом большую часть рабсилы кинули на строительство шахт. Ведь шахта - это не просто дырка в земле, и на поверхности нужно много чего понастроить, чтобы уголек "пошел на-гора". А стране уголек стал ой как нужен. Ведь тогда Донбасс-то у Гитлера оказался. В общем, Солженицын здесь явно схимичил, сотворив из цифр страшилку. Ну да ладно, продолжим.

ЖЕРТВЫ ГОРОДОВ

Вот еще одна цифровая загадка: "Считается, что четверть Ленинграда была посажена в 1934-1935 гг. Эту оценку пусть опровергнет тот, кто владеет точной цифрой и даст ее" [3]. Ваше слово, Семен Никифорович.

- Ну, здесь говорится о тех, кто был взят по "делу Кирова". Их действительно было много больше, чем могло быть виновато в смерти Кирова. Просто под шумок начали сажать троцкистов. Но четверть Ленинграда, конечно, - нахальный перебор. А точнее пусть попробует сказать наш друг - Питерский Пролетарий (так Семен Никифорович иногда шутливо величал меня). Ты ведь тогда был там.

Пришлось говорить мне.

Тогда мне было 7 лет. И точно помню только траурные гудки. С одной стороны слышались гудки завода "Большевик", а с другой - гудки паровозов со станции "Сортировочная". Так что, строго говоря, ни очевидцем, ни свидетелем, я быть не могу. Но тоже считаю, что названное Солженицыным количество арестованных фантастически завышено. Только здесь фантастика не научная, а прохиндейская. Что Солженицын здесь темнит, видно хотя бы из того, что требует для опровержения точную цифру (зная, что читателю ее негде взять), а сам называет дробное число - четверть. Поэтому проясним дело, посмотрим, что значит в целых числах "четверть Ленинграда". В то время в городе проживало примерно 2 млн. человек. Значит, "четверть" - это 500 тыс.! По-моему, это настолько прохиндейская цифра, что ничего больше доказывать не нужно.

- Нужно! - убежденно сказал Романов. - Мы же имеем дело с Нобелевским лауреатом...

- Ну ладно, - согласился я. - Вы знаете лучше меня, что большинство зеков - мужчины. А мужчины везде составляют половину населения. Значит, в то время мужское население Ленинграда было равно 1 млн. Но ведь не все население мужского пола можно арестовать - есть грудные младенцы, дети и престарелые люди. И если я скажу, что таких было 250 тыс., то дам большую фору Солженицыну - их, конечно, было больше. Но пусть будет так. Остается 750 тыс. мужчин активного возраста, из которых Солженицын забрал 500 тыс. А для города это значит вот что: в то время везде работали в основном мужчины, а женщины были домохозяйками. А какое предприятие сможет продолжить работу, если из каждых трех работников лишится двух? Да весь город встанет! Но этого же не было.

И еще. Хотя мне и было тогда 7 лет, но могу твердо свидетельствовать: ни мой отец и никто из отцов моих знакомых сверстников арестован не был. А при таком раскладе, какой предлагает Солженицын, арестованных у нас во дворе было бы много. А их вообще не было. У меня все.

- Я, пожалуй, добавлю вот что, - сказал Романов. - Случаи массовых арестов Солженицын называет "потоками, вливающимися в ГУЛАГ". И самым мощным потоком он называет аресты 37-38 гг. Так вот. Если учесть, что в 34-35 гг. троцкистов сажали не меньше, чем на 10 лет, то ясно: к 38-му г. никто из них не вернулся. И в "большой поток" из Ленинграда брать было просто некого...

- А в 41-ом - вмешался Назаров, - в армию призывать было бы некого. А я где-то читал, что тогда Ленинград дал фронту около 100 тыс. одних только ополченцев. В общем, ясно: с посадкой "четверти Ленинграда" Солженицын опять переплюнул господина Геббельса.

Посмеялись.

- Эт-точно! - воскликнул Семен Никифорович. - Любители потолковать о "жертвах сталинских репрессий" любят вести счет на миллионы и не меньше. К этому случаю мне вспомнился один недавний разговор. Есть у нас в поселке один пенсионер, краевед-любитель. Интересный мужик. Зовут его Василий Иваныч, а потому и кликуха у него - "Чапай". Хотя фамилия у него тоже исключительно редкая - Петров. На Колыму он прибыл на 3 года раньше меня. И не так, как я, а по комсомольской путевке. В 1942-м добровольно ушел на фронт. После войны вернулся сюда, к семье. Всю жизнь шоферил. Он частенько заходит в нашу гаражную биллиардную - любит шары погонять. И вот как-то при мне подходит к нему один молодой шоферишка и говорит: "Василий Иваныч, скажите честно, страшно было жить здесь в сталинские времена?" Василий Иваныч посмотрел на него удивленно и сам спрашивает: "Ты о каких страхах толкуешь?"

"Ну, как же, - отвечает шоферишка, - сам слыхал по "Голосу Америки". Здесь в те годы угробили несколько миллионов зеков. Больше всего полегло их на строительстве Колымской трассы..."

"Ясно, - сказал Василий Иваныч. - А теперь слушай внимательно. Чтобы где-то угробить миллионы людей, нужно чтобы они там были. Ну хотя бы короткое время - иначе гробить будет некого. Так или нет?"

"Логично" - сказал шоферишка.

"А теперь, логик, слушай еще внимательнее, - сказал Василий Иваныч и, повернувшись ко мне, заговорил. - Семен, мы с тобой точно знаем, а наш логик наверно, догадывается, что сейчас на Колыме народу живет много больше, чем в сталинские времена. Но насколько больше? А?"

"Думаю, что раза в 3, а, пожалуй, и в 4" - ответил я.

"Так! - сказал Василий Иваныч, и, повернулся к шоферишке. - По последнему статистическому отчету (они ежедневно печатаются в "Магаданской правде"), сейчас на Колыме (вместе с Чукоткой) проживает около полумиллиона человек. Значит, в сталинские времена здесь проживало, самое большее, около 150 тыс. душ... Как тебе эта новость?"

"Здорово! - сказал шоферишка. - Никогда бы не подумал, что радиостанция такой солидной страны могла так паскудно врать..."

"Ну так знай, - назидательно сказал Василий Иваныч, - на этой радиостанции трудятся такие ушлые ребята, которые запросто делают из мухи слона. И начинают торговать слоновой костью. Берут недорого - только уши развесь шире..."

ЗА ЧТО И СКОЛЬКО

- Хороший рассказ. А главное к месту, - сказал Романов. И спросил меня: - Ты, кажется, хотел рассказать что-то про знакомого тебе "врага народа"?

- Да не моего знакомого, а отца одного из моих знакомых пацанов посадили летом 38-го за антисоветские анекдоты. Дали ему 3 года. А отсидел только 2 - досрочно освободили. Но вместе с семьей выслали за 101 км, кажется, в Тихвин.

- Ты точно знаешь, что за анекдот дали 3 года? - спросил Романов. - А то у Солженицына другие сведения: за анекдот - 10 и более лет; за прогул или опоздание на работу - от 5 до 10 лет; за колоски, собранные на убранном колхозном поле, - 10 лет. Что ты на это скажешь?

- За анекдоты 3 года - это я знаю точно. А насчет наказаний за опоздания и прогулы - твой лауреат врет, как сивый мерин. Я сам имел две судимости по этому указу, о чем есть соответствующие записи в трудовой книжке...

- Ай да Пролетарий!.. Ай да шустряк!.. Не ожидал!.. - съязвил Семен Никифорович.

- Ну, ладно, ладно! - отозвался Романов. - Дай человеку исповедаться...

Пришлось исповедаться.

- Кончилась война. Жить стало полегче. И стал я получки отмечать выпивкой. А ведь у пацанов где выпивка, там и приключения. В общем, за два опоздания - 25 и 30 минут отделался выговорами. А когда опоздал на полтора часа, получил 3-15: с меня 3 месяца высчитывали по 15% заработка. Только рассчитался - снова попал. Теперь уже на 4-20. Ну а третий раз меня ожидало бы наказание 6-25. Но "миновала меня чаша сия". Понял, что работа - дело святое. Конечно, тогда мне казалось, что наказания чересчур строгие - ведь война уже кончилась. Но старшие товарищи утешили меня тем, что, дескать, у капиталистов дисциплина еще строже и наказания горше: чуть что - увольнение. И становись в очередь на бирже труда. А когда подойдет очередь снова получить работу - неизвестно... А случаи, когда человек получал тюремный срок за прогулы, мне неизвестны. Слыхал, что за "самовольный уход с производства" можно получить год-полтора тюрьмы. Но ни одного такого факта я не знаю. Теперь о "колосках". Я слыхал, что за "кражу сельхозпродукции" с полей можно "получить срок", размер которого зависит от количества украденного. Но это говорится о полях неубранных. А собирать остатки картошки с убранных полей я сам ходил несколько раз. И уверен - арестовывать людей за сбор колосков с убранного колхозного поля - бред сивой кобылы. И если кто из вас встречал людей, посаженных за "колоски", пусть скажет.

(Окончание следует)

(Окончание)

- Я знаю 2 похожих случая, - сказал Назаров. - Это было в Воркуте в 1947 г. Два 17-летних пацана получили по 3 года каждый. Один попался с 15-ю кг молодой картошки, да дома обнаружили еще 90 кг. Второй - с 8-ю кг колосков, да дома оказалось еще 40 кг. И тот и другой промышляли, конечно же, на неубранных полях. А такая кража и в Африке кража. Сбор же остатков с убранных полей нигде в мире кражей не считался. И соврал тут Солженицын затем, чтобы лишний раз лягнуть Советскую власть...

- А может быть, у него было другое соображение, - вмешался Семен Никифорович, - ну как у того журналиста, который, узнав, что собака укусила человека, написал репортаж о том, как человек покусал собаку...

ОТ БЕЛОМОРА И ДАЛЬШЕ

- Ну хватит, хватит, - прервал общий смех Романов. И добавил ворчливо: - Совсем задолбали бедного лауреата... - Потом, посмотрев на Семена Никифоровича, заговорил:

- Ты давеча пропажу 40-а тыс. зеков за одну зиму назвал рекордом. А это не так. Настоящий рекорд, по Солженицыну, был на строительстве Беломорканала. Слушай: "Говорят, что в первую зиму, с 31-го на 32-й год 100 тыс. и вымерло - столько, сколько постоянно было на канале. Отчего же не поверить? Скорей даже эта цифра преуменьшенная: в сходных условиях в лагерях военных лет смертность в 1% в день была заурядна, известна всем. Так что на Беломоре 100 тыс. могло вымереть за 3 месяца с небольшим. А тут и другая зима, да между ними же. Без натяжки можно предположить, что и 300 тыс. вымерло" [4]. Услышанное так всех удивило, что мы растерянно молчали...

- Меня вот что удивляет - снова заговорил Романов. - Все мы знаем, что на Колыму зеков привозили только раз в году - в навигацию. Знаем, что здесь "9 месяцев зима - остальное лето". Значит, по раскладке Солженицына, все местные лагеря каждую военную зиму должны были троекратно вымирать. А что мы видим на деле? В собаку кинь, а попадешь в бывшего зека, всю войну мотавшего срок здесь, на Колыме. Семен Никифорович, откуда такая живучесть? Назло Солженицыну?

- Не ерничай, не тот случай - хмуро оборвал Романова Семен Никифорович. Потом, покачав головой, заговорил, - 300 тыс. мертвых душ на Беломоре?! Это такой подлый свист, что и опровергать не хочется... Я, правда, там не был - срок получил в 1937 г. Но ведь и этот свистун там не был! От кого же он слыхал эту парашу насчет 300 тыс.? Я о Беломоре слыхал от блатарей-рецидивистов. Таких, которые на волю выходят только затем, чтобы немного покуролесить и снова сесть. И для которых любая власть плоха. Так вот, о Беломоре они все говорил, что жизнь там была - сплошная лафа! Ведь Советская власть именно там впервые испробовала "перековку", т.е. перевоспитание уголовников методом особого вознаграждения за честный труд. Там впервые ввели дополнительное и более качественное питание за перевыполнение нормы выработки. А главное, ввели "зачеты" - за один день хорошей работы засчитывались 2, а то и 3 дня срока заключения. Конечно, блатари тут же научились добывать туфтовые проценты выработки и досрочно освобождались. О голоде и речи не было. От чего же могли умирать люди? От болезней? Так на эту стройку больных и инвалидов не привозили. Это говорили все. В общем, Солженицын свои 300 тыс. мертвых душ из пальца высосал. Больше им неоткуда взяться, ибо такую муру никто рассказать ему не мог. Все.

В разговор вступил Назаров:

- Все знают, что на Беломоре побывало несколько комиссий писателей и журналистов, среди которых были и иностранцы. И никто из них даже не заикнулся о такой высокой смертности. Как это объясняет Солженицын?

- Очень просто, - ответил Романов, - большевики их всех или запугали или купили...

Все засмеялись... Отсмеявшись, Романов вопросительно посмотрел на меня. И вот что я рассказал.

Как только я услыхал о смертности в 1% в сутки, мне подумалось: а как с этим было в блокадном Ленинграде? Оказалось: примерно в 5 раз меньше 1%. Вот смотрите. По разным оценкам, в блокаде оказалось, от 2,5 до 2,8 млн. человек. А самый смертельно голодный паек ленинградцы получали примерно 100 дней - такое вот совпадение. За это время при смертности 1% в сутки умерли бы все жители города. Но известно, что от голода умерло 900 с лишним тыс. человек. Из них за смертельные 100 дней погибло 450-500 тыс. человек. Если разделить общее число блокадников на число погибших за 100 дней, получим цифру 5. Т.е. в эти страшные 100 дней смертность в Ленинграде была в 5 раз меньше 1%. Спрашивается: откуда в лагерях военного времени могла взяться смертность в 1% в сутки, если (как вы все хорошо знаете) даже штрафной лагерный паек был в 4 или 5 раз калорийней блокадного пайка? И ведь штрафной паек давался в наказание на короткое время. А рабочий паек зеков в войну был не меньше пайка вольных рабочих. И понятно почему. Во время войны в стране была острая нехватка рабочих рук. И морить голодом зеков было бы просто дуростью со стороны властей...

- Тут я посмотрел на Романова и добавил: "Это к твоему глумливому вопросу о том, почему выжили колымские зеки...

Семен Никифорович встал, обошел стол, обеими руками потряс мою руку, шутливо поклонился и с чувством произнес:

- Очень признателен, молодой человек!.. - Потом, обращаясь ко всем, сказал, - Кончаем эту бодягу. Пошли в кино - там начинается повторный показ фильмов о Штирлице.

- В кино успеем, - сказал Романов, посмотрев на часы. - Напоследок хочу знать ваше мнение о разногласии в отношении к лагерным больницам, которое возникло между Солженицыным и Шаламовым - тоже "лагерным писателем". Солженицын считает, что лагерная санчасть создана для того, чтобы способствовать истреблению зеков. И ругает Шаламова за то что: "...он поддерживает, если не создает легенду о благотворительной санчасти..." [5] Вам слово, Семен Никифорович.

- Шаламов тянул срок здесь. Я, правда, сам с ним не встречался. Но от многих слыхал, что в отличие от Солженицына ему и тачку приходилось катать. Ну а после тачки побывать несколько дней в санчасти - действительно благо. Да еще, говорят, ему повезло попасть на курсы фельдшеров, окончить их и самому стать работником больницы. Значит, дело он знает досконально - и как зек, и как работник санчасти. Поэтому я Шаламова понимаю. А Солженицына понять не могу. Говорят, что он большую часть срока проработал библиотекарем. Понятно, что в санчасть он не рвался. И все же именно в лагерной санчасти у него вовремя обнаружили раковую опухоль и вовремя ее вырезали, т.е., спасли ему жизнь... Не знаю, может это и параша... Но если бы довелось его встретить, я бы спросил: правда ли это? И если бы это подтвердилось, то, глянув ему в глаза, я сказал бы: "Хмырь ты болотный! Тебя в лагерной больнице не "истребляли", а жизнь твою спасали... Сука ты позорная!!! Больше мне нечего сказать..."

МОРДУ НАДО БИТЬ!

В разговор вступил Назаров:

- Теперь я окончательно понял, почему Солженицын так много и так бессовестно врет: "Архипелаг ГУЛАГ" написан не для того, чтобы сказать правду о лагерной жизни, а для того, чтобы внушить читателю отвращение к Советской власти. Вот и здесь то же самое. Если что-то сказать о недостатках лагерной санчасти, то это малоинтересно - недостатки всегда найдутся и в гражданской больнице. А вот если сказать: лагерная санчасть предназначена способствовать истреблению зеков - это уже занятно. Примерно так же занятно, как рассказ о собаке, покусанной человеком. А главное - еще один "факт" бесчеловечности Советской власти... И давай, Миша, закругляйся - надоело в этом вранье ковыряться.

- Ну ладно, заканчиваем. Но нужна резолюция, - сказал Романов. И, придав голосу официальный оттенок, произнес: - Прошу каждого высказать свое отношение к этой книге и ее автору. Только кратко. По старшинству - вам слово, Семен Никифорович.

- По-моему, за эту книгу надо было не международную премию давать, а принародно морду набить.

- Очень вразумительно, - оценил Романов и вопросительно посмотрел на Назарова.

- Ясно, что книга пропагандистская, заказная. А премия - приманка для читателей. Премия поможет надежнее запудрить мозги читателям-верхоглядам, читателям-легковерам, - сказал Назаров.

- Не очень коротко, зато обстоятельно - заметил Романов и вопросительно посмотрел на меня.

- Если эта книга и не рекордная по лживости, то автор уж точно чемпион по количеству полученных сребреников, - сказал я.

- Верно! - сказал Романов. - Он, пожалуй, самый богатый антисоветчик... Вот теперь я знаю, что писать любимому племяннику. Всем спасибо за помощь! Теперь пошли в кино смотреть Штирлица.

На следующий день, рано утром, я поспешил на первый автобус, чтобы успеть на самолет, вылетающий рейсом Магадан-Певек.

*) Чтобы быть точным в цитатах, я взял их из текста "Архипелага", напечатанного в журнале "Новый мир" за 1989 г.

№ 10 стр. 96

№ 11 стр. 75

№ 8 стр. 15 и 38

№ 10 стр. 116

№ 11 стр. 66.

ПЫХАЛОВ И.: СОЛЖЕНИЦЫН - ГЕРОЙ ЗОНДЕРКОМАНД

Дискутировать с Солженицыным - задача неблагодарная. Взять, к примеру, пресловутый "Архипелаг ГУЛАГ". Этот "труд" содержит такое количество вранья, что приди кому в голову пунктуально опровергнуть каждую отдельно взятую ложь нобелевского лауреата, глядишь - получился бы в итоге фолиант, не уступающий по толщине оригиналу.

Однако вранье вранью рознь. Есть ложь грубая, сразу бросающаяся в глаза - к примеру, насчёт десятков миллионов арестованных или 15 млн. мужиков, высланных, якобы, во время коллективизации. Но встречается у Солженицына и ложь "изысканная", не очевидная, которую легко принять за правду, если не знать фактов. Об одной такой лжи и пойдёт здесь речь.

«... Именно тайна этого предательства отлично, тщательно сохранена британскими и американскими правительствами - воистину последняя тайна Второй мировой войны или из последних. Много встречавшись с этими людьми в тюрьмах и лагерях, я четверть века поверить не мог бы, что общественность Запада ничего не знает об этой грандиозной по своим масштабам выдаче западными правительствами простых людей России на расправу и гибель. Только в 1973 г. (Sunday Oklahoman, 21 янв.) прорвалась публикация Юлиуса Эпштейна, которому здесь я осмеливаюсь передать благодарность от массы погибших и от немногих живых. Напечатан разрозненный малый документ из скрываемого доныне многотомного дела о насильственной репатриации в Советский Союз. "Прожив 2 года в руках британских властей в ложном чувстве безопасности, русские были застигнуты врасплох, они даже не поняли, что их репатриируют ... Это были, главным образом, простые крестьяне с горькой личной обидой против большевиков". Английские же власти поступили с ними "как с военными преступниками: помимо их воли передали в руки тех, от кого нельзя ждать правого суда". Они и были все отправлены на Архипелаг уничтожаться»

А.И. Солженицын

Душераздирающее зрелище. "Горько обиженные большевиками", "простые крестьяне" наивно доверились англичанам - исключительно по простоте душевной, надо полагать - и на тебе: вероломно выданы кровожадным чекистам на неправедный суд и расправу. Однако не спешите оплакивать их печальную судьбу. Чтобы разобраться с этим эпизодом, следует, хотя бы вкратце, вспомнить историю послевоенной репатриации советских граждан, оказавшихся в руках "союзников".

В октябре 1944 г. было создано Управление Уполномоченного СНК СССР по делам репатриации. Возглавил его генерал-полковник Ф.И. Голиков, бывший начальник Разведуправления Красной Армии. Задача, поставленная перед этим ведомством, состояла в полной репатриации оказавшихся за границей советских граждан - военнопленных, гражданских лиц, угнанных на принудительные работы в Германию и другие страны, а также отступивших с немецкими войсками пособников оккупантов.

С самого начала Управление столкнулось с трудностями и сложностями. Вызвано это было тем, что союзники, мягко говоря, без энтузиазма отнеслись к идее полной репатриации советских граждан и чинили всевозможные препятствия. Вот, к примеру, цитата из сводки от 10 ноября 1944 г.:

«При отправке 31.10 из Ливерпуля в Мурманск транспортов с репатриированными сов. гражданами англичане не доставили и не догрузили на корабли 260 сов. граждан. Из намечавшихся к отправке 10167 чел. (о чем Британское Посольство официально заявило) прибыло и принято в Мурманске 9907 чел. Англичанами не были отправлены 12 человек изменников Родины. Кроме того, были задержаны отдельные лица из числа военнопленных, которые настойчиво просили отправить их с первым транспортом, а также изъяты граждане по национальности: литовцы, латыши, эстонцы, уроженцы Западной Белоруссии и Западной Украины под предлогом, что они не являются советскими подданными...»

В.Н. Земсков. Рождение "второй эмиграции" (1944-1952) // Социологические исследования, N4, 1991, с.5

Тем не менее 11 февраля 1945 г. на Крымской конференции глав правительств СССР, США и Великобритании были заключены соглашения относительно возвращения на Родину освобожденных войсками США и Великобритании советских граждан, а также возвращения военнопленных и гражданских лиц США и Великобритании, освобожденных Красной Армией. В этих соглашениях был закреплен принцип обязательной репатриации всех советских граждан.

После капитуляции Германии встал вопрос о передаче перемещенных лиц непосредственно через линию соприкосновения союзных и советских войск. По этому поводу в мае 1945 г. состоялись переговоры в германском городе Галле. Как ни артачился возглавлявший делегацию союзников американский генерал Р.В. Баркер, пришлось ему 22 мая подписать документ, согласно которому должна была состояться обязательная репатриация всех советских граждан, как "восточников" (т.е. проживавших в границах СССР до 17 сентября 1939 г.), так и "западников" (жителей Прибалтики, Западной Украины и Западной Белоруссии).

Но не тут-то было. Несмотря на подписанное соглашение, союзники применяли насильственную репатриацию лишь к "восточникам", передавая советским властям летом 1945 г. власовцев, казаков атаманов Краснова и Шкуро, "легионеров" из туркестанского, армянского, грузинского легионов и прочих подобных формирований. Однако ни одного бандеровца, ни одного солдата украинской дивизии СС "Галичина", ни одного служившего в немецкой армии и легионах литовца, латыша или эстонца выдано не было.

А на что, собственно, рассчитывали власовцы и другие "борцы за свободу", ища убежища у западных союзников СССР? Как следует из сохранившихся в архивах объяснительных записок репатриантов, большинство власовцев, казаков, "легионеров" и прочих "восточников", служивших немцам, совершенно не предвидело, что англо-американцы будут насильно передавать их советским властям. В их среде царило убеждение, что скоро Англия и США начнут войну против СССР и они понадобятся англо-американцам в этой войне.

Однако тут они сильно просчитались. В то время США и Великобритания все еще нуждались в союзе со Сталиным. Чтобы обеспечить вступление СССР в войну против Японии, англичане и американцы готовы были пожертвовать какой-то частью своих потенциальных холуев. Естественно, наименее ценной. "Западников" - будущих "лесных братьев" - следовало поберечь, вот и выдавали понемногу власовцев да казаков, чтобы усыпить подозрения Советского Союза.

Надо сказать, что если насильственная репатриация советских граждан-"восточников" из американской зоны оккупации Германии и Австрии носила достаточно широкий размах, то в английской зоне она была весьма ограниченной. Офицер советской репатриационной миссии в английской зоне оккупации Германии А.И. Брюханов так охарактеризовал это различие:

«Прожженные английские политиканы, видимо, еще до окончания войны смекнули, что перемещенные лица им пригодятся, и с самого начала взяли курс на срыв репатриации. Американцы же в первое время после встречи на Эльбе соблюдали принятые на себя обязательства. Не мудрствующие лукаво фронтовые офицеры передавали Советской стране как честных граждан, стремившихся на Родину, так и подлежащих суду головорезов-изменников. Но это продолжалось очень недолго ...»

А.И. Брюханов "Вот как это было: О работе миссии по репатриации советских граждан." Воспоминания советского офицера. М., 1958

Действительно, "это" продолжалось очень недолго. Стоило Японии капитулировать, как представители "цивилизованного мира" в очередной раз наглядно показали, что выполняют подписанные ими договора лишь до тех пор, пока им это выгодно.

С осени 1945 г. западные власти фактически распространили принцип добровольности репатриации и на "восточников". Насильственная передача Советскому Союзу советских граждан, за исключением лиц, отнесенных к категории военных преступников, прекратилась. С марта же 1946 г. бывшие союзники окончательно перестали оказывать какое-либо содействие СССР в репатриации советских граждан.

Однако военных преступников, хоть и далеко не всех, англичане и американцы все-таки выдавали Советскому Союзу. Даже после начала "холодной войны".

Теперь пора вернуться к эпизоду с "простыми крестьянами". В процитированном отрывке ясно сказано, что эти люди пробыли в руках англичан два года. Следовательно, они были переданы советским властям во второй половине 1946 г. или в 1947 г., т.е. уже в период "холодной войны", когда бывшие союзники никого, кроме военных преступников, насильно не выдавали. Значит, официальные представители СССР предъявили доказательства, что эти люди являются военными преступниками. Причем доказательства, неопровержимые для британского правосудия. В документах Управления Уполномоченного Совмина СССР по делам репатриации постоянно говорится, что бывшие союзники не выдают военных преступников из-за недостаточной, по их мнению, обоснованности отнесения этих лиц к такой категории. В данном же случае сомнений в "обоснованности" у англичан не было.

Надо полагать, эти граждане вымещали свою "горькую обиду на большевиков", участвуя в карательных операциях, расстреливая семьи партизан и сжигая деревни. Британским властям поневоле пришлось выдать "простых крестьян" Советскому Союзу: английским обывателям еще не успели разъяснить, что СССР - "империя зла". Укрывательство лиц, участвовавших в фашистском геноциде, вызвало бы у них, как минимум, недоумение.

Зато политически подкованный Солженицын называет это "предательством" и предлагает посочувствовать.

http://politobzor.net/show-80681-lozh-solzhenicyna-dlya-chego-pisalsya-arhipelag-gulag.html

Солженицын — «великий предатель» Родины?

(http://whatisgood.ru/wp-content/uploads/2015/10/solzhenicyn-velikij-predatel-rodiny-11-1.jpg)

Данной статьей мы открываем цикл статей, посвящённых лауреатам Нобелевской премии из России в области литературы. Нас интересует вопрос — за что, почему и по каким критериям выдают данную премию, а также то, почему эта премия не выдается людям, которые заслужили её своим талантом и достижениями, например, — Лев Толстой и Дмитрий Менделеев.

Лауреатами Нобелевской премии в области литературы от нашей страны в разные годы стали: И.Бунин, Б.Пастернак, М.Шолохов, А.Солженицын, И.Бродский. При этом надо отметить, что за исключением М.Шолохова — все остальные были эмигранты и диссиденты.

В этой статье мы расскажем о лауреате Нобелевской премии 1970 года писателе Александре Солженицыне.

(http://whatisgood.ru/wp-content/uploads/2015/09/solzhenicyn-velikij-predatel-rodiny-4.jpg)

Кто такой Александр Солженицын?

Александр Солженицын известен читателю своими произведениями «В круге первом», «Архипелаг ГУЛАГ», «Раковый корпус», «Один день Ивана Денисовича» и другими.

А появился на наши голову сей писатель, благодаря Хрущёву, для которого СоЛЖЕницын (даже в самой фамилии присутствует слово «ложь») стал очередным инструментом для расправы со сталинским прошлым, и не более.

Первопроходцем «художественной» лжи о Сталине (при личной поддержке Хрущёва) явился возведённый в ранг Нобелевского лауреата по литературе бывший лагерный стукач Солженицын (см. статью «Ветров, он же Солженицын» в «Военно-историческом журнале», 1990 г., №12, стр. 77), чьи книги массовыми тиражами издавались в период «перестройки» по указанию предательского руководства страны для уничтожения СССР.

Вот что пишет сам Хрущёв в своих мемуарах:

   Я горжусь, что в своё время поддержал одно из первых произведений Солженицына… Биографии Солженицына я не помню. Мне докладывали раньше, что он долгое время сидел в лагерях. В упоминаемой повести он исходил из собственных наблюдений. Прочёл я её. Тяжёлое она оставляет впечатление, волнующее, но правдивое. А главное, вызывает отвращение к тому, что творилось при Сталине…. Сталин был преступником, а преступников надо осудить хотя бы морально. Самый сильный суд — заклеймить их в художественном произведении. Почему же, наоборот, Солженицына сочли преступником?

Почему? Потому что антисоветский графоман Солженицын оказался редкой находкой для Запада, которому поспешили в 1970 году (при том, данный год был выбран неслучайно — год 100-летия со дня рождения В.И.Ленина, как очередной выпад в сторону СССР) незаслуженно присудить автору «Ивана Денисовича» Нобелевскую премию в области литературы — факт беспрецедентный. Как пишет Александр Шабалов в книге «Одиннадцатый удар товарища Сталина», Солженицын Нобелевскую премию вымаливал, заявляя:

Мне эту премию надо, как ступень в позиции, в битве! И чем быстрее получу, тем твёрже стану, тем крепче ударю!

И, действительно, имя Солженицына стало знаменем диссидентского движения в СССР, сыгравшего в своё время огромную негативную роль в деле ликвидации советского социалистического строя. А большинство его опусов впервые увидели свет «за бугром» при поддержке «Радио Свобода», русского отдела Би-Би-Си, Голоса Америки, Немецкой волны, Русского отдела Госдепа, отдела агитации и пропаганды Пентагона, информационного управления британского МИ.

После того, как он сделал своё чёрное дело, его отправили обратно в разрушенную либералами Россию. Потому что такие предатели даже врагам не нужны. Где он брюзжал с видом «пророка» по Российскому телевидению со своим «обличающим» мафиозный ельцинский режим «особым мнением», которое уже никого не интересовало и абсолютно ничего уже не могло изменить.

(http://whatisgood.ru/wp-content/uploads/2015/10/solzhenicyn-velikij-predatel-rodiny-10.jpg)

Рассмотрим более подробно биографию, творчество, идейные взгляды писателя А. Солженицына.

Краткая биография

Александр Солженицын родился 11 декабря 1918 в Кисловодске, в семье казаков. Отец, Исаакий (то есть на самом деле его отчество — Исаакович, то есть солгал всем, говоря везде, в том числе и письменно, что он Исаевич) Семенович, погиб на охоте за полгода до рождения сына. Мать — Таисия Захаровна Щербак — из семьи богатого землевладельца.

В 1939 Солженицын поступил на заочное отделение Московского института философии, литературы, истории (в некоторых источниках указаны литературные курсы МГУ). В 1941 Александр Солженицын окончил физико-математический факультет Ростовского университета (поступил в 1936).

В октябре 1941 был призван в армию, а в 1942, после обучения в артиллерийском училище в Костроме, oтправлен на фронт командиром батареи звуковой разведки. Награждён орденами Отечественной войны 2-й степени и Красной Звезды.

(http://whatisgood.ru/wp-content/uploads/2015/10/solzhenicyn-velikij-predatel-rodiny-3-223x324-custom.jpg)
_{На фронте}

В книге, написанной первой женой Солженицына — Наталией Решетовской, изданной в Советском Союзе, содержатся забавные вещи: оказывается, в 1944 — 1945 годах, Солженицын, будучи советским офицером, сочинял проекты устранения Сталина.

При этом, он писал свои директивы в письмах и рассылал их своим знакомым. Так прямо и писал — «Директива номер один» и т. д., а это — явное безумие, ведь, тогда была военная цензура и на каждом письме стоял штемпель «Проверено военной цензурой». За такие письма тогда, в военное время, гарантированно арестовывали и поэтому делать такие вещи мог только полусумасшедший человек, либо человек, рассчитывающий, что письмо прочитают и сошлют его с фронта в тыл. И это не простые слова.

Дело в том, что среди артиллерийских батарей в годы Великой Отечественной войны были и батареи инструментальной разведки — звукометрии, на одной из которых и служил Солженицын. Это было самое надёжное средство выявить стреляющие батареи противника. Звукометристы развёртывали на местности систему микрофонов, которые принимали акустическую волну от выстрела, сигнал записывали и обсчитывали, на основании чего получали координаты стреляющих батарей противника даже в условиях поля боя, изрядно насыщенного артиллерий. Это давало возможность при хорошей организации управления войсками начать подавлять своим артиллерийским огнём батареи противника после одного — трёх залпов врага.

Поэтому звукометристами дорожили, — и в целях обеспечения безопасности их боевой работы — они дислоцировались в ближних тылах, а не на передовой, и тем более не в первой линии окопов. Их размещали так, чтобы они не оказались и вблизи объектов, которые могут быть подвергнуты налётам вражеской авиации и артобстрелам. При отступлении их выводили из района боя одними из первых, при наступлении они шли за войсками первой линии. Т.е. делая своё важное дело, с противником непосредственно они соприкасались в боевой обстановке только в каких-то чрезвычайных случаях, а для противодействия ему имели только стрелковое оружие — карабины и личное оружие офицеров.

Однако А.И.Солженицыну «повезло»: немцы врезали, фронт покатился назад, управление войсками было на некоторое время потеряно — представилась возможность проявить геройство. Но геройство проявил не он, а старшина батареи, который её и сохранил, выведя в тылы. Война парадоксальна. Если говорить именно о звукометрической батарее, то действия старшины были правильными: он спас технику и квалифицированный персонал от безполезной гибели в бою, для ведения которого звукометрическая батарея не предназначена. Почему это не сделал её командир Солженицын, который появился в расположении батареи потом, — вопрос открытый: «война списала» (не до таких мелочей было).

Но этого эпизода А.И.Солженицыну хватило: он понял, что на войне за чуждый ему социализм (сам-то происходил из клана не последних богатеев России, хотя и не из главной ветви: дядюшка накануне первой мировой владел одним из девяти «Ролс-Ройсов», наличествовавших в империи) могут и убить, и тогда не исполнится «идея фикс» — мечта с детства: войти в историю мировой литературы в качестве Достоевского или Толстого ХХ века. Так А.И.Солженицын сбежал с фронта в ГУЛАГ, чтобы гарантированно выжить. А то, что друга заложил, — так это мелочи на фоне спасения драгоценной жизни будущего «великого писателя». 9 февраля 1945 он был арестован и 27 июля осуждён на 8 лет исправительно-трудовых лагерей.

Наталья Решетовская далее описывает арест Солженицына, где её допрашивали, как свидетеля, и также допрашивали других людей. Один из свидетелей, моряк, молодой мичман, показал, что Солженицын случайно встретил его в поезде и тут же начал заниматься антисталинской агитацией. На вопрос следователя — «почему же вы тут же не донесли?» мичман ответил, что он сразу понял, что перед ним — сумасшедший. Потому и не донёс.

(http://inance.ru/wp-content/uploads/2015/10/public-alexander_solzhenitsyn11_1946.jpg)
_{В лагере в 1946 году}

В лагерях пробыл с 1945 по 1953: в Новом Иерусалиме под Москвой; в так называемой «шарашке» — секретном научно-исследовательском институте в поселке Марфино под Москвой; в 1950 — 1953 находился в заключении в одном из казахстанских лагерей.

В феврале 1953 был освобождён без права проживания в Европейской части СССР и отправлен на «вечное поселение» (1953 — 1956); жил в ауле Кок-Терек Джамбульской области (Казахстан).

3 февраля 1956 решением Верховного Суда СССР Александр Солженицын был реабилитирован и переехал в Рязань. Работал учителем математики.

В 1962, в журнале «Новый мир», по особому разрешению Н.С.Хрущева (!!!, что говорит о многом) был опубликован первый рассказ Александра Солженицына — «Один день из жизни Ивана Денисовича» (переделанная по требованию редакции повесть «Щ-854. Один день одного зэка»). Рассказ был выдвинут на Ленинскую премию, что вызвало активное сопротивление коммунистических властей.

(http://www.anticompromat.org/solzhenitsin/v_lagernom.jpg)
_{По выходу из лагеря в 1953 году}

В 1964 году идейный вдохновитель и покровитель А. Солженицына Никита Хрущёв был отстранён от власти, после чего «звезда» Солженицына в СССР начинает потухать.

В сентябре 1965 так называемый архив Солженицына попал в Комитет государственной безопасности (КГБ) и по распоряжению властей дальнейшее издание его произведений в СССР было прекращено: уже вышедшие произведения изымались из библиотек, а новые книги стали выходить в свет по каналам «самиздата» и за границей.

(http://whatisgood.ru/wp-content/uploads/2015/10/solzhenicyn-velikij-predatel-rodiny-2-465x602-custom.jpg)

В ноябре 1969 Солженицына исключили из Союза писателей. В 1970 Александр Исаевич Солженицын стал лауреатом Нобелевской премии в области литературы, но от поездки в Стокгольм на церемонию вручения премии отказался, опасаясь, что власти не пустят его обратно в СССР. В 1974, после опубликования в Париже книги «Архипелаг ГУЛАГ» (в СССР одна из рукописей была изъята КГБ в сентябре 1973, а в декабре 1973 состоялась публикация в Париже, что наводит на интересные мысли, учитывая тот факт, что главой КГБ на тот момент был Ю.В.Андропов, о котором мы писали в этой статье — http://inance.ru/2015/06/andropov/), писатель-диссидент был арестован. 12 февраля 1974 состоялся суд: Александр Солженицын был признан виновным в государственной измене, лишён гражданства и приговорён к высылке из СССР на следующий день.

С 1974 Солженицын жил в ФРГ, в Швейцарии (Цюрих), с 1976 — в США (недалеко от города Кавендиш, штат Вермонт). Несмотря на то, что в США Солженицын прожил около 20 лет, предоставления американского гражданства он не просил. С представителями прессы и общественности общался редко, из-за чего прослыл «вермонтским затворником». Критиковал как советские порядки, так и американскую действительность. За 20 лет эмиграции в Германии, США и во Франции опубликовал большое количество произведений.

В СССР произведения Солженицына стали публиковаться только с конца 1980-х годов. В 1989 году, в том же журнале «Новый мир», где публиковался «Один день…», состоялась первая официальная публикация отрывков из романа «Архипелаг ГУЛАГ». 16 августа 1990 года указом Президента СССР советское гражданство Александра Исаевича (?) Солженицына было восстановлено. В 1990 за книгу «Архипелаг ГУЛАГ» Солженицын был удостоен Государственной премии (понятное дело, вручённую либералами, ненавидящими советскую власть). 27 мая 1994 писатель вернулся в Россию. В 1997 избран действительным членом Академии наук Российской Федерации.

КТО ВЫ, АЛЕКСАНДР СОЛЖЕНИЦЫН — «ВЕЛИКИЙ ПИСАТЕЛЬ» ИЛИ «ВЕЛИКИЙ ПРЕДАТЕЛЬ» НАШЕЙ РОДИНЫ?

Имя Александра Солженицына всегда вызывало много жарких споров и обсуждений. Одни называют и называли его великим русским писателем и активным общественником, другие — подтасовщиком исторических фактов и хулителем Родины. Однако истина, наверное, где-то есть. Ларчик открывается очень просто: Хрущёву нужен был писака, который бы без зазрения совести смог очернить те успехи, которые были достигнуты в период правления Иосифа Сталина. Им и оказался — Александр Солженицын.

Почти на протяжении 20 лет российские либеральные министры и чиновники открыто в лицо называли Солженицына великим русским писателем. И он даже для приличия ни разу не возразил этому. Равно он не протестовал против титулов «Лев Толстой ХХ века» и «Достоевский ХХ века». Сам себя Александр Исаевич скромно именовал «Антилениным».

Правда, подлинный титул «великий писатель» у нас в России присваивался только Временем. И, судя по всему, Время уже вынесло свой приговор. Любопытно, что жизнь Толстого, Достоевского, Чехова известна литературоведам и историкам достаточно хорошо. И если они о чём-то спорят, то по некоторым моментам.

Читатель без труда может узнать за что, когда и как подвергались правительственным репрессиям наши писатели. Когда и какими тиражами издавались их книги. Каков был реальный успех (продаваемость) этих книг. Какой авторы получали гонорар. На какие средства, к примеру, Чехов купил усадьбу Мелихово. Ну, а жизнь Солженицына — это скандалы, эпатаж, триумфы и море белых пятен, причём именно в самых поворотных моментах его биографии.

Но вот Солженицын в 1974 году оказывается не где-нибудь, а в Швейцарии, и тут же в апреле 1976 года — в США. Ну, в «свободном мире» можно не таиться от публики и журналистов. Но и там жизнь Солженицына известна лишь фрагментами. Вот, к примеру, летом 1974 года на гонорары от «Архипелага ГУЛАГ», Солженицын создал «Русский общественный Фонд помощи преследуемым и их семьям» для помощи политическим заключенным в СССР (посылки и денежные переводы в места заключения, легальная и нелегальная материальная помощь семьям заключённых).

«Архипелаг» был издан тиражом 50 тысяч экземпляров. Советские СМИ в то время острили по поводу неликвидных залежей книг Солженицына в книжных магазинах Запада. Одним из секретов Солженицына и ЦРУ является соотношение проданных к числу уничтоженных экземпляров книг Солженицына.

Ну, ладно, предположим, что все 50 тысяч были проданы. Но каков же был гонорар? Неизвестно.

Любопытно, что в США в конце ХХ века придумали аналог советского «Союза писателей» с его литфондом. То есть писатель где-то преподает — в университетах или в каких-то учебных центрах для начинающих писателей. Таким образом идёт «подкормка» тех, кто пишет угодные западным государствам и бизнесу труды.

А вот Солженицын, в отличие от Евтушенко и многих других, нигде не преподавал. Тем не менее, в 1976 году он приобрёл дорогое поместье площадью 50 акров (!) в штате Вермонт. Вместе с поместьем был куплен большой деревянный дом с мебелью и прочим оборудованием. Рядом Солженицын возводит «для работы» большой трёхэтажный дом и ещё ряд строений.

Сыновья Солженицына учатся в дорогих частных школах. Александр Исаакович (будем уже правильно его именовать) содержит большой штат прислуги (!) и охранников. Естественно, их число и оплата неизвестны, если не засекречены. Однако некоторые очевидцы видели в его квартире в Швейцарии круглосуточно дежуривших двух чемпионов по каратэ.

Но, может, Солженицыну помогали богатые русские эмигранты? Нет! Наоборот, он помогает всем сам, основывает фонды, содержит газеты, как, например, «Наша страна» в Буэнос-Айресе.

«Где деньги, Зин?»

Ах! Нобелевская премия! И тут вновь «top secret»: премию получил, но сколько и куда пошло?

(http://whatisgood.ru/wp-content/uploads/2015/10/solzhenicyn-velikij-predatel-rodiny-9.jpg)
_{Нобелевская премия 1970 года присуждена А.Солженицыну — «За нравственную силу, почерпнутую в традиции великой русской литературы», которую ему вручили в 1974 году.}

Для сравнения, Михаил Шолохов, удостоенный Нобелевской премии по литературе, в 1965 году получил 62 тыс. долларов (при этом известно на что он потратил — на обустройство родной станицы Вёшенской). Этого не хватит даже на покупку поместья и постройку дома. И бизнесом Александр Исаакович вроде не занимался. Так и жил наш «новый Толстой» без Ясной поляны и Михайловского, но куда богаче Льва Николаевича и Александра Сергеевича. Так кто же содержал «нашего» «великого писателя»?

Нам скажут, зачем считать деньги в кармане «великого русского патриота»? Ну что ж, обратимся к идеологии Солженицына.

АНТИПАТРИОТИЗМ СОЛЖЕНИЦЫНА

В мае 1974 года Солженицын говорил:

   Поеду в США, буду говорить в сенате, буду беседовать с президентом, хочу уничтожить Фулбрайта и всех сенаторов, которые намереваются идти на соглашения с коммунистами. Я должен добиться, чтобы американцы усилили давление во Вьетнаме.

И вот Солженицын предлагает «усилить давление». Убить ещё пару миллионов вьетнамцев или развязать термоядерную войну? Не будем забывать, что во Вьетнаме сражалось свыше 60 тыс. советских военных и несколько сот гражданских специалистов.

А Александр Исаакович кричал: «Давай! Давай!»

Кстати, он несколько раз призывал Штаты уничтожить коммунизм с помощью ядерной войны. Солженицын публично заявил:

   Ход истории возложил на США руководство миром.

Солженицын поздравил генерала Пиночета, совершившего государственный переворот в Чили и тысячами убивавшего без суда и следствия людей на стадионах в Сантьяго. Александр Исаакович искренне скорбел по поводу кончины фашистского диктатора Франко и призывал новые испанские власти не спешить с демократизацией страны.

(Окончание следует)

(Окончание)

Солженицын гневно обличал американских президентов Никсона и Форда за потакание и уступки СССР. Они де «недостаточно активно вмешиваются во внутренние дела СССР», и в том, что «советский народ брошен на произвол судьбы».

Вмешивайтесь, — призывал Солженицын, — Вмешивайтесь снова и снова настолько, насколько можете.

В 1990 году (новыми либеральными властями) Солженицын был восстановлен в советском гражданстве с последующим прекращением уголовного дела, а в декабре того же года удостоен Государственной премии РСФСР за «Архипелаг ГУЛАГ». Согласно рассказу пресс-секретаря Президента Российской Федерации Вячеслава Костикова, во время первого официального визита Б. Н. Ельцина в США в 1992 году, сразу по приезду в Вашингтон Борис Николаевич позвонил из гостиницы Солженицыну и имел с ним «длинный» разговор, в частности, о Курильских островах.

Как свидетельствовал Костиков, мнение писателя оказалось неожиданным и для многих шокирующим:

Я изучил всю историю островов с XII века. Не наши это, Борис Николаевич, острова. Нужно отдать. Но дорого…

Но, может быть, собеседники Солженицына и журналисты неверно цитировали или недопоняли нашего великого патриота? Увы, вернувшись в Россию, Солженицын не отказался ни от одного из ранее сказанных им слов. Так, он писал в «Архипелаге» и других местах то о 60 млн. заключенных в ГУЛАГЕ, то о 100 миллионах. Но, приехав, он мог из разных рассекреченных источников узнать, что с 1918 по 1990 год в Советской России было репрессировано по политическим причинам 3,7 млн. человек. Диссидент Жорес Медведев, писавший о 40 миллионах зэков, публично признал ошибку и извинился, а Солженицын — нет.

Писатель, как и любой гражданин, имеет право выступать против существующей власти. Можно ненавидеть Сталина, Хрущёва, Брежнева, Путина, но при этом не переходить на сторону врагов России. Пушкин писал оскорбительные стихи об Александре I и был сослан. Достоевский участвовал в антиправительственном заговоре и отправился на каторгу. Но в 1831 году Александр Сергеевич, не колеблясь, написал «Клеветникам России», а Фёдор Михайлович накануне войны 1877 года написал статью «И ещё раз о том, что Константинополь рано ль, поздно ль, но должен быть наш». Никто из них не предавал свою страну.

А теперь в школах между портретами Пушкина и Достоевского вешают портреты Солженицына. А не пойти ли нам ещё дальше и повесить в классах портреты Гришки Отрепьева, гетмана Мазепы и генерала Власова (последнего А.Солженицын считал героем)?

«НРАВСТВЕННАЯ СИЛА» ПРОИЗВЕДЕНИЙ СОЛЖЕНИЦЫНА

(http://whatisgood.ru/wp-content/uploads/2015/10/solzhenicyn-velikij-predatel-rodiny-7.jpg)

Итак, перед нами — король диссидентов Александр Солженицын.

Нобелевская премия присуждена А.Солженицыну с формулировкой: «За нравственную силу, почерпнутую в традиции великой русской литературы». Каков нравственный вклад автора в нашу литературу? В чём заключается нравственная сила его произведений? Чтобы это понять, надо внимательно почитать его произведения. А вот тут какая-то неразбериха..

Вся беда с произведениями Солженицына в их невероятной двойственности. То он вроде просоветский, а потом вдруг антисоветский. Тут он за евреев, а там он против евреев. То он вроде монархист, а следом совсем наоборот. То он вроде церковник, но исподтишка расхваливает масонов. Поэтому из его произведений можно надёргать любых совершенно противоположных цитат. Это свойственно шизофреникам, которые сами не замечают своей двойственности.

Профессор Чезаре Ломброзо, пишет следующее:

Сумасшедшие в сумасшедших домах часто выдумывают несуществующий язык, азбуку, письменность.

И некоторые из них потом называют себя модернистами или футуристами.

Как наглядный пример, посмотрите-ка на язык нобелевского Солженицына: «солдяга», «кобелировать», «засмурженная» гимнастерка, «обопнулся» (понимай — упёрся), травы «сочают» после дождя, «свинеть», «навенуло», «на раскрыве», «рожеть» (от слова «рог»), смысл «простичь» (то есть постигнуть), арест состоит из мелких «околичностей» (угадайте — что это?), тараканов «менело» (понимай — становилось меньше), «сумутится», «ухайдакался», «укрывище», «изгаляется» (догадайтесь — что это?), «чушкался», «юрили», «обоспел» и так далее и тому подобное.

НЕМНОГО ПСИХОАНАЛИЗА…

В рассказе «Матрёнин двор» (1963 год) принципиальные извращения истины у Солженицына повсюду. Замученную и больную Матрену расхвалюкивая и гавкукая, народ остальной весь охаюкивает и гадючит он яко сплошное кодло-падло: пьянюги, самогонюги, жаднюги, стяжелюги, вонюги, лентюги, жратюги, хапуги, паразитюги. И только один Солженицын хороший. Ах, полюбуйтесь, какой я хороший на этом тёмном фоне. А все остальные, в общем, унтерменши, жлобы, злыдни.

Если у Максимова люди хромоногие, то у Солженицына, у его Матрены, даже кошка колченогая, о трёх ногах. А кругом только пьяницы, мыши, клопы да тараканы.

А теперь займемся немножко психоанализом. Рассказ этот автобиографический. Солженицын приезжает из ссылки в посёлок, где живёт Матрена. Вспомним то послевоенное время: мужиков мало, баб-молодок много, и они рвут мужиков на части.

И то же самое повторяется и в других его писаниях: и в «Случае на станции Кречетовка», и «В круге первом», и в «Раковом корпусе». О женщинах только разговорчики.

Папеле Фрейд здесь скажет: «Хм, тут что-то не так…» А профессор Ломброзо скажет: «Да, типичный случай».

Профессор Ломброзо пишет, что для душевнобольных в литературе характерна склонность к придумыванию новых слов, непонятных для других, что объясняется якобы оригинальностью. Вот вам конкретный пример из такой литературы: «Разблуживаются мозги…, Я нанахалился… Положение перепрокинутости… Баб обохачивал… Надмевало презрение… С метёлкой шушкался… Мельтешить… Вычуивали глаза… Выложиться до инезмоги… Подходней приходили чем раньше… Отволгнув от боя… Мелких околичностей».

Ну как, читатель, не разблужуваются ли у вас мозги от такого обнахаливания?

Его основная заслуга в том, что, под этот вой и гвалт он, как Моисей номер 2, выводит евреев из СССР.

В своём первом телевизионном интервью на западе, в июле 1974 года, Солженицын заявил, что хорошие евреи — это те, которые едут из СССР в Израиль, а те, которые выезжают из СССР, но в Израиль не едут — это плохие евреи.

После «Письма вождям», он накатал очередную ханжескую статью-истерику «Жить не по лжи». Как говорила жена Остапа Оглоедова:

То, что Остап брешет, это полбеды. Вся беда в том, что он своей брехне же и верит. Это — уже раздвоение личности и шизофрения.

Цитата о Солженицыне из зарубежной прессы:

Некоторые священники Русской Зарубежной Церкви объявили Солженицына масоном («Наше слово», Австралия, 10/1974, стр.5).

Да, Солженицын… Это ж надо было суметь — написать столько томов о русской революции, о гражданской войне, о советских лагерях, и ни слова о роли масонов или о роли иудеев в этих процессах — это же уметь надо! Даже Лев Толстой не избежал этого в своих произведениях, а «Толстой XX века», как воды в рот набрал.

Теперь сделаем психоанализ ещё одному индивиду — Адольфу Гитлеру, который развязал II Мировую войну (он, кстати, в 1939 году, как и Муссолини в 1935 году, был в номинантах на Нобелевскую премию). А эта война в общей сложности стоила более чем 70 миллионов человеческих жизней, из них почти 30 миллионов русских жизней. В своём евангелии нацизма «Майн кампф» Гитлер пишет:

Славянская человеческая масса, как расовый отброс, недостойна владеть своими землями… Кто может оспаривать мое право уничтожить миллионы славян…

И там же такое:

Мы должны большую часть русских и славян уничтожить, часть превратить в рабочий скот, а остальных выбросить за Урал.

Кстати, насчёт переселения за Урал. Это проповедует не только Гитлер, но и наш диссидент Солженицын. Когда СССР выкинул его за границу, он настрочил «Письмо вождям СССР», которое было опубликовано во всей западной прессе. И там, например, в журнале «Тайм» от 11.03.1974 года, он тоже проповедует тотальное расчленение России до границ РСФСР, а потом переселение русских за Урал, да ещё в Северо-восточную Сибирь, то есть в район концлагерей. Когда он там сам сидел, то ему там очень не понравилось, а потом он хочет переселить туда всех русских.

Что же объединяет его с Гитлером? Образ мышления — человеконенавистничество.

Когда в Гарвардской речи Солженицын начал критиковать Запад, в самой авторитетной газете США «Нью-Йорк таймс» писали, что он «фанатик» и что он «опасен» («Наша страна», 20.10.1978).

И даже лучшие друзья Солженицына — «Новое русское слово» в номере от 17.02.1979 вынуждены признать, что теперь, когда Солженицын начал делать заявления в Америке, американская пресса называет его «полупомешанным примитивом». Заметьте — полупомешанный.

Пока он писал в СССР, кукушки в западной прессе лепили ему такие восторженные титулы: соль земли русской, солнце жизни, исповедник правды, палладин веры, совесть русского народа, совесть человечества, святой подвижник, великий сын России, евангелист, Шекспир нашего времени, русский громовержец, это Лев Толстой ХХ века, титан в борьбе с пигмеями, это новый Достоевский!!! И дали ему Нобелевскую премию. А когда Солженицын оказался на Западе и стал писать всякие благоглупости, то вскоре те же самые кукушки, которые так расхваливали его, вдруг стали сравнивать его с аятоллой Хомейни.

Когда-то Ленин говорил о «полезных идиотах». Пока Солженицын писал в Москве, он был таким «полезным» для Запада. А когда он очутился на Западе, он стал полезным» наоборот — для нас. Потому мы его и «вывезли» за границу.

13 (!) февраля 1974 года Солженицына выгнали из СССР, на Западе его первым делом встретил его дружок Генрих Белль (покровитель анархистов и нигилистов) и повёз в свой дом — под номером 13. И оба нарочно сфотографировались под этим номером 13. (См. Западногерманский журнал «Шпигель», 8, 1974, стр.66 и 78). Как любезные братишки. Стоит заметить, что на высылке Солженицына из СССР настаивал тогдашний руководитель КГБ Юрий Андропов.

(http://whatisgood.ru/wp-content/uploads/2015/10/solzhenicyn-velikij-predatel-rodiny-5.jpg)

ПЛАН СОЛЖЕНИЦЫНА ДЛЯ РОССИИ

Сразу после высылки из СССР, Солженицын, «соль земли русской», в своём «Письме к вождям СССР» оглашает на весь мир своё «политическое кредо» и программу спасения русского народа в следующем порядке:

Полное и безоговорочное расчленение России до границ РСФСР. Операция куда более радикальная, чем об этом мечтают самые оголтелые сепаратисты из «Американского комитета» и Радио «Свобода», сеператисты-бандеровцы, стецьковцы-паписты, казакийцы, и иже с ними. За это Солженицын моментально получил благословенную телеграмму от галичанско-униатского вождя Льва Добрянского.

После тотального расчленения России, Солженицын, «соль земли русской», рекомендует всем русским переселиться в Северо-восточную Сибирь. Заметьте, не в Юго-восточную, а в Северо-восточную, то есть,.. в район концлагерей! Когда сам Солженицын там сидел, то ему там очень не понравилось. А теперь, он хочет загнать туда всех русских!? Ведь, Сол Женицкер пошёл по стопам гитлеровского идеолога Альфреда Розенберга.

Затем, Солженицын, солнце жизни, с патологическим ханжеством злоумствует о неизбежной войне с Китаем, где погибнет, как минимум, 60 миллионов русских, которых Солженицын, чтобы помочь китайцам, предварительно переселил в Сибирь. После этого, русский народ — по Солженицыну — практически перестанет существовать на нашей планете. Что это — бред сумасшедшего?

Солженицын в точности повторяет то, о чём мечтают теоретики-геополитики Госдепартамента, вроде Киссингера, в своём журнале «Форин Аффэйрс». Так из Солженицына сделали агента американской психвойны и вопили в международной прессе, что он — солнце жизни, соль земли, совесть русского народа и даже душа человечества. Солженицын катит в Америку, чтобы благосклонно принять из рук президента США лавровый венок почётного гражданина США.

(http://whatisgood.ru/wp-content/uploads/2015/10/solzhenicyn-velikij-predatel-rodiny-1-410x599-custom.jpg)

Но получился маленький конфуз. Президент Форд не только не дал ему никакого почётного гражданства, но даже и не захотел принять его. На это Солженицын заявил в печати, что это, дескать не президент Форд считает его нерукопожатной личностью, а наоборот — это он, Солженицын, не хочет осчастливить президента Форда своим визитом! Вскоре в прессе поднялся дикий гвалт, вой и хай на весь белый свет.

Фотостат из протоколов американского Конгресса от 20 марта 1975 года, где член Конгресса Джесси Хелмс требует от президента США, чтобы Солженицыну дали почётное гражданство США. Хм, приравнять нобелевского лжеца и клеветника Солженицына к почетному гражданину США Уинстону Черчиллю?! И чего это Джесси Хелмс закатил такую истерику?

Солженицын маскируется под русского «националиста», но… проповедует тотальное расчленение России. Он маскируется под «неохристианина» бердяевского толка, но, по сути дела, это не что иное, как неосатанизм.

(http://whatisgood.ru/wp-content/uploads/2015/10/solzhenicyn-velikij-predatel-rodiny-6-470x609-custom.jpg)

ПОСЛЕСЛОВИЕ

Солженицын честно отработал свои 30 серебрянников за ложь, благодаря которой многие советские люди стали бы ненавидеть своё прошлое и своими руками уничтожили свою страну. Народ без прошлого — отброс на своей земле. Подмена истории — один из способов ведения холодной войны против России и руками Солженицына Запад вёл информационную войну против нашей страны.

Солженицыну либералы и Запад ставят в заслугу его «историчность», его «приверженность факту», ранее скрываемому коммунистами. Это вряд ли можно признавать заслугой. «Открылись» миллионы новых фактов, и в их интерпретацию кинулись историки, публицисты, политики, обществоведы, военные и простые любители российской истории. Ринулся в закрома и Солженицын. Только вот «скрываемые факты» он понадёргал почему-то все одного толка: цари, дворяне и министры выходят у него хорошие, а большевики плохие. Почему же он прошёл мимо прекрасно сохранившейся земской статистики, мимо отчётов и докладов многочисленных комиссий с мест, мимо той правдивой фактологической газетной обширной публицистики российских событий, в которой, обливаясь слезами сострадания, буквально тонули Горький и другие писатели-современники эпохи революций?

Чем вредна публицистика Солженицына, равно как и других глашатаев антикоммунизма? Его публицистика не даёт зарубцеваться русским ранам, растравляя их вновь и вновь.

Нынешним либералам, конечно, мозолят глаза триумфальные достижения социализма. «Коммунисты, вперёд!» — под этим лозунгом строились пятилетки и, защищая родину, шли первыми в атаку. А крикни сегодня: «Либералы, вперёд!» — и эта братия воспримет лозунг исключительно как разрешение пограбить что-нибудь ещё из оставшегося.

Публицистика Солженицына — это самооправдание, самолюбование, рисовка «пострадавшего от системы» человека, непричастного к провалам СССР. Не стань Солженицын позёром и фразёром, причины краха СССР он бы искал через научный анализ неудач, а не варился в антисоветском собственном соку. Публицистика Солженицына, хотел он этого или нет, действует в направлении деморализации и нынешнего российского общества: у простого гражданина, не имеющего собственного устоявшегося мнения на историю 20-го века, а таких очень много, опускаются руки. Это что же за история великой страны, в которой мы живём? Мы не собираемся ехать за куском колбасы в чужие края, но и в облитой грязью стране жить и трудится стало противно! Солженицын и иже с ним создают условия для внутренней «холодной войны» в обществе. Большую ответственность берут на себя творческие люди, разобщающие народ, препятствующие ему восстать из пепла. России нужны создатели новых русских смыслов, а не добровольные труженики мусорных свалок, копающие и раскладывающие по двум кучкам русскую историю. Солженицын не стал таким создателем. Будто не понимает, что избивая СССР, бьёт и по русскому народу.

http://inance.ru/2015/10/solzenitsin/

http://whatisgood.ru/press/books/solzhenicyn-velikij-predatel-rodiny/

Андрей Фефелов

Миф о ГУЛАГе и чучело Минкина

о колониальной модели русской истории

(http://zavtra.ru/upl/31/alarge/pic_97482e17.jpg)

Русские дети ненавидят Солженицына. Ненавидят глубинно, инстинктивно, искренне. Они среди бела дня подходят к чугунному памятнику литератора и вешают ему на грудь табличку "иуда". Они крадутся во тьме осенней ночи и перебрасывают через ограду Музея ГУЛАГа чучело висельника с лицом Солженицына, сопроводив сей перформанс наивной, но ёмкой эпитафией: "Повешен здесь предатель Солженицын, бессовестно нам вравший про ГУЛАГ. Он Родины своей — первейший враг! Стоят, обнявшись крепче двух друзей, предатель и предательский музей!".

Эти единичные детские акции суть маленькие восстания против смерти, против удушья, против безжалостного глобального надсмотрщика. Возможно, дети и не понимают, что бросили вызов чудовищной, многоуровневой, разветвлённой системе, умело встроенной в недра нашего общества. Системе, нацеленной на торможение, на разрушение, на блокировку народного самосознания. Очень может быть, что дети представляют себе какого-то колдуна, который выпрыгивает по ночам из трухлявой домовины и скачет со своим "Гулагом" по озябшим полям оцепеневшей от ужаса страны, накрывая тяжёлым заплесневелым томом, как могильной плитой, любые ростки жизни. Фантазии, скажете вы? Да, фантазии… Но реальность-то ещё более зловеща.

Все мы знаем, что в период Перестройки по приказу горбачевко-яковлевского ЦК КПСС советские войска покинули территорию Афганистана. Также мы знаем, что через некоторое время Афганистан был оккупирован войсками коалиции во главе с США. Бывший советский аэродром в Баграме превратился в укреплённую цитадель американских солдат.

Все мы отлично помним, как в конце 80-х годов ХХ века новым руководством СССР был распущен Варшавский блок, и советские военные базы в Восточной Европе прекратили своё существование. А вскоре на эти земли "расширилось" НАТО, возникли по периметру русских границ военные базы США. Теперь эти оставленные нами плацдармы служат стартовыми площадками американской системы ПРО, оснащённой ракетами, нацеленными в сторону России. К нашему виску вплотную приставляют парабеллум. И это совсем не фантазии! Это суровая, жестокая, неприглядная действительность.

Похожие процессы произошли в экономике. Сейчас западники очень любят говорить про неэффективную советскую экономику, которая якобы сама собой развалилась. Но в реальности всё было иначе: горбачёвский закон о кооперации, а затем череда ельцинских зубодробительных реформ полностью уничтожила около 120 000 крупных промышленных предприятий. По сути, в стране случился "экономический Холокост", беспрецедентное в истории цивилизации разграбление и расчленение единого народно-хозяйственного комплекса. Поскольку отечественные предприятия были обращены в пыль, то рынок заполнили товары зарубежного производства. От зубной пасты до приёмников; от станков до маек — всё стало сплошь иностранным.

Такая вот произошла "рокировочка", как говаривал незабвенный ЕБН.

С кино тоже вроде всё понятно. Мощнейший советский кинематограф в ходе "реформ" был опущен до уровня бродячего цирка. А на его месте воцарился Его Величество Голливуд, со всеми вытекающими финансовыми и ментальными последствиями.

Про финансы, про всесильный доллар — лучше помолчим. Финансы поют романсы!

Основная рокировка, как вы понимаете, произошла в сфере сознания. В частности, исторического сознания. Так советская концепция отечественной истории (не отменявшая, но включавшая в себя все её периоды вплоть до языческой Руси) была объявлена ложной, предвзятой, мифологизированной. А на её место водворилась враждебная американская концепция истории России, согласно которой после октября 1917 года установилось на долгие годы "царство грязи и насилия". Эта концепция ковалась в идеологических лабораториях ЦРУ по чертежам, созданным ещё в Третьем рейхе. В жизнь она проводилась не без помощи Александра Исаевича. Ведь каркасом этой подрывной идейной конструкции послужил очень толково слепленный миф о ГУЛАГе. Российские историки давно разоблачили пропагандистское враньё Солженицына и ему подобных. Уж и сам автор "Архипелага" на старости лет признался, что все его "миллионы и миллионы" уничтоженных Сталиным взяты с потолка, однако концепция ГУЛАГа по-прежнему торжествует, воспроизводится и обслуживается тысячами адептов, получающих всемерную (в том числе финансовую) подпитку на Западе.

В период Ельцина "гулагизм" превратился в своего рода негласную идеологию Российской Федерации. В основе её — несколько мощных постулатов, блокирующих любые формы государственного строительства и общественного развития.

Тезис первый: советский период русской истории был "чёрной дырой", зияющей между так называемой "исторической Россией" и нынешним периодом. Таким образом, приходится иметь дело с тремя совершенно разными Россиями, не объединёнными единой непрерывной историей. Следовательно, все мы живём на историческом обмылке, лишены фундамента и традиций. Эта историческая "расчленёнка" не позволяет использовать энергию прошлого, опираться на опыт поколений.

Тезис второй: советский период был настолько кровавым и кромешным, что любые его достижения меркнут на фоне чудовищных злодеяний. В силу этого не стоит цепляться за победы, ибо и они несут на себе следы преступлений, являются наследием тоталитарного бесчеловечного прошлого. В этом параграфе адептам "гулажества" очень важно "нагнать цифирь". То, что при Ельцине в тюрьмах Российской Федерации сидело больше народу, чем во всём СССР образца 1937 года, знают немногие. Однако по телевидению, по радио, в газетах — бесконечные "сталинские репрессии". Залогово-аукционная проститутка Кох, пытавшийся жульнически вывезти за рубеж ценное художественное полотно сталинского периода, недавно впал в своего рода неистовство, именуемое "гулагобесием". Он скрупулёзно стал высчитывать число жертв советской власти, получилось — 60 миллионов. Столько-де, уморили большевики собственных граждан. Его поддержал мэр Екатеринбурга Евгений Ройзман, проникновенно заявивший, что "на самом деле" жертв преступного режима было намного больше! Эта безграмотная досужая болтовня двух политических напёрсточников могла бы вызвать смех, если бы не централизованная многолетняя системная и жёсткая обработка населения в том же духе. Народу успели привить комплекс неполноценности. Оказывается, Россия — угрюмая рабская страна, в которой некогда одна половина народа сидела в лагерях, а другая половина охраняла первую. Вражеская пропаганда нацелена на то, чтобы любое позитивное государственное начинание можно было глушить ГУЛАГом, как рыбу динамитом. Миф о ГУЛАГе должен подвести нас к выводу: нация, допустившая в своей истории такой кошмар, не имеет права на будущее. Теперь её удел — лишь каяться и платить разного рода контрибуции! Собственно, для определения величины контрибуций и глубины покаяния нужен аналог Нюрнбергского процесса, на котором под жёсткий запрет попали бы все позитивные высказывания о советском периоде.

Третий тезис: поскольку Советский Союз породил ГУЛАГ, то есть построил ад на земле, то все советские социальные достижения порочны, преступны и не подлежат восстановлению ни в коем случае. Нигде и никогда! Во веки веков! Любой возврат к советской практике — это насилие, ужас, тьма, "железный занавес", беззаконие, репрессии, расстрелы, война… сплошной мрак и ГУЛАГ. Всё, что угодно, хоть конь в яблоках! Только не плановая экономика, только не социальное равенство, только не системный, рациональный, стратегический подход в решении общественных и государственных задач.

Таким образом, Гулаг и мёртвый пророк его Солженицын — важнейшие элементы колониальной программы, заготовленной для России архитекторами Нового мирового порядка. Когда русские дети покушаются на сей "светлый образ" мы отчётливо слышим и гул, и скрежет. Вся огромная машина "гулагопроизводства" начинает дребезжать и извергать из себя стоны и всхлипы, хрипы и сдавленный лай.

Первый сорвался с цепи неутомимый Минкин, главный ротвейлер газеты "Московский комсомолец", издания, прозванного в народе "Московским сексомольцем" (в 90-е годы на его страницах обильно печатали свои объявления столичные проститутки). Это тот самый Минкин, который 22 июня 2005 года опубликовал статью "Чья победа?". В этой дурно пахнущей заметке Минкин написал о том, как жесток и неуспешен был Сталин, как нелеп был подвиг советских солдат, опрокинувших Гитлера. Свои выкладки Минкин завершил откровенной гнусностью: "Может, лучше бы фашистская Германия в 1945-м победила СССР? А ещё лучше — в 1941-м! Не потеряли бы мы свои то ли 22, то ли 30 миллионов людей. И это не считая послевоенных "бериевских" миллионов… Мы освободили Германию. Может, лучше бы освободили нас? Свобода от сталинизма пришла бы в 1941-м, а от захватчиков — в том же 1945-м, максимум в 1948-м".

Теперь Минкин публикует свой донос на юношей, покусившихся на священного идола религии ГУЛАГа, он "патриотично" бьёт морщинистой лапкой в грудь и восклицает: "Шпана, которая повесила чучело Солженицына, глумилась над прахом человека, который заслужил награды во время Великой Отечественной войны, на фронте. …Они не остановятся. Они никогда не останавливаются сами. Хулиганы не умеют останавливаться, воры не умеют, бандиты, насильники, серийные убийцы. Их останавливает только тюрьма, только страх наказания".

В 1993-м году Минкин призывал президента Ельцина силовым способом покончить с Верховным Советом и его сторонниками. После этого улицы Москвы обагрились кровью, палаточный городок у Дома Советов был расстрелян из пулеметов, погибло более тысячи человек… В 2016 году Минкин призывает президента Путина посадить в тюрьму подростков, бегающих по ночной Москве с чучелом Солженицына.

Прошло 23 года… Минкин не поменялся! Всё так же требует расправ, полон праведного гнева, ездит туда-сюда на теме Гулага и преступлений Сталина, мечтает о репрессиях против патриотов.

А вот еще высказывание "правозащитника" Юрия Самодурова, его взвинченный комментарий к фотографии с чучелом Солженицина: "Накал гражданского противостояния в России растёт также из-за двусмысленности непризнания, полупризнания Кремлём преступлений Советского государства и Сталина преступлениями против человечности. Всё это и ведет людей к такой форме выявления своих взглядов, к агрессии, которая фактически на грани, или уже за гранью, нацизма".

Все это крайне симптоматично, заслуживает пристального внимания и всестороннего отдельного исследования. В рамках данной статьи у меня есть возможность рассмотреть один факт, вскользь упомянутый Минкиным. Хотелось бы немного коснуться биографии самого Александра Исаевича. В ней, несмотря на обилие исследователей его жизни, осталось немало "белых пятен". Коснусь одного из них.

30 ноября 1991 года в окружной газете "Пограничник" мой старший товарищ полковник Юрий Федорович Жуков опубликовал беседу с жителем Санкт-Петербурга Николаем Петровичем Графчиковым, который во время войны служил в батарее звуковой разведки 794-го отдельного артиллерийского разведдивизиона под началом капитана А.И. Солженицына. Прочитав интервью, я вначале не поверил своим глазам. История ареста Солженицына предстала совершенно в другом свете. За этой простой историей сквозила тайна развития диссидентского движения в СССР и его покровителей из андроповского КГБ. Я решил съездить в гости к Графчикову и посмотреть в глаза этому человеку.

Встретил меня седовласый высокий старик, немногословный и суровый. Он в более грубых выражениях повторил то, что я прочёл в интервью. Было это четверть века назад. По сей день я абсолютно уверен, что рассказ Графчикова правдив. Вот текст интервью, записанного Юрием Жуковым:

— Николай Петрович, как для вас началась война? При каких обстоятельствах произошла ваша первая встреча с А.И. Солженицыным?

— Война застала меня в Ленинграде. Я работал сварщиком в литейном цеху на заводе им. Калинина. Вскоре был эвакуирован в Казань. Просился на фронт, но отказывали — бронь. Потом пообещали: смонтируете заводское оборудование — отпустим.

В 1942 году призвали — в Саранск, где формировался разведдивизион. Командиром дивизиона был назначен капитан Пшевченко. А я попал в батарею звуковой разведки, которой командовал лейтенант Солженицын. Он только что военное училище закончил.

— Каково было первое впечатление о комбате?

— Скажу откровенно, мы его недолюбливали. Неразговорчив был. Самолюбивый, высокомерный. Держался всё время особняком.

Три месяца проучились — и на фронт, в 1-ю ударную, под Ленинград. Потом все Белорусские фронты прошли…

— Изменилось ли отношение к командиру?

— Нет, потому что он не изменился. Как был нелюдимым, затворником, таким и остался. Я старшиной был, всё снабжение — через меня. И офицерские пайки разносил по блиндажам. Принесёшь, бывало, так офицеры поговорят с тобой, папиросой угостят, спасибо скажут. А к Солженицыну зайдёшь — молча кивнет на стол: положи, мол, и все. Сейчас вспоминаю, даже самому удивительно. Под его началом с 1942 по 1945 год. Так вот, за всё это время мы с ним ни разу не разговаривали. Нет, команды, конечно, он отдавал. А так, чтобы просто поговорить, — никогда. Однажды, помню, ехали на позицию. Смотрю: немец к лесу бежит через поле. Я вскинул винтовку, а Солженицын вдруг как закричит: "Старшина, не смей!" Я, конечно, подчинился, но до сих пор так и не пойму, почему он запретил стрелять?

Как ни зайдёшь к нему — всё что-то пишет. У него чёрный портфель был, с которым он никогда не расставался. Видимо, приёмник прятал, потому что связист всегда монтировал ему нелегальную антеннку.

Помню, как-то жена к нему приезжала. Дня три прожила в его землянке. Вроде бы хотела остаться, но командир дивизиона Пшевченко был против.

— В 1-й главе "Архипелага ГУЛага" Александр Исаевич Солженицын описывает момент своего ареста. Где в это время находились вы? Что предшествовало этому событию:

— Я читал "Архипелаг", и должен сказать, что Солженицын, описывая свой арест, мягко говоря, во многом слукавил. Впрочем, всё по порядку. Предыстория его ареста такова. Это было в феврале 1945 года под Дюссельдорфом. Где-то в полночь он поднял батарею по тревоге. Мы погрузили технику на машины и выдвинулись на новую позицию. Разместились в заброшенном помещичьем доме. Солженицын распорядился слить воду с радиаторов машин, развернуть станцию. Вывели кабели через окно, и посты пошли по льду озера. Морозно было. Пурга метёт. Включили станцию — работает, а связи с постами нет. Ищем комбата, чтобы доложить, а он словно сквозь землю провалился.

Командир связи батареи капитан Овсянников принимает решение послать бойцов проверить кабель. Солдаты ушли, но в назначенное время не вернулись. Это вызвало тревогу. У нас был строжайший приказ: технику, а она была в то время уникальной, совсекретной, ни в коем случае врагу не сдавать. Ищем комбата — нигде нет. Овсянников берет командование на себя, посылает разведчиков. Те вскоре возвращаются, докладывают, что в непосредственной близости от нас — немцы.

Овсянников приказывает срочно сворачивать станцию, но машины не заводятся — воду-то слили. А где возьмёшь кипятку? Погрузили всё на полуторку, стали толкать. Немцы всё же обнаружили нас, открыли огонь. С полкилометра протащили на себе машину по глубокому снегу. Разведчики выручили — отыскали где-то лошадь. Станцию перенесли на дровни. И вовремя — мина угодила прямо в машину. Короче говоря, станцию нам удалось спасти. К рассвету вернулись на старую позицию. Я — босиком. Валенки бросил. Снега было по пузо, все ноги стер. Но это так, к слову. Вспомнилось вдруг.

Потом отдыхали, приводили себя и технику в порядок. На вторые сутки, уже к вечеру, смотрю: идёт Солженицын, а с ним два офицера СМЕРШа.

— Как вы догадались, что из СМЕРШа?

— Так они представились. А потом спросили: кто старший? Отвечаю, что пока я (офицеры ушли куда-то). Они говорят: "Выделите, старшина, двух человек для сопровождения капитана Солженицына в штаб бригады". "Есть", — отвечаю. Назначил связиста рядового Галкина и ещё одного бойца, не помню фамилию, откуда-то с Белоруссии. Тут же они все и ушли. Помню, обратил внимание на Солженицына. Он был без пистолета. В руках — неизменный чёрный портфель.

Я Мише Галкину перед уходом шепнул: посмотри, мол, что с комбатом будет. Через час сопровождающие вернулись. Я — к Мише: ну что? Сдали, говорит, в штаб. А потом видели, как он шёл по коридору уже без ремня и погон.

— Вернемся к главе "Арест". Солженицын, в частности, пишет: "Комбриг вызвал меня на командный пункт, спросил зачем-то мой пистолет, я отдал, не подозревая никакого лукавства, — и вдруг из напряжённой неподвижной в углу офицерской свиты выбежали двое контрразведчиков, в несколько прыжков пересекли комнату и, четырьмя руками одновременно хватаясь за звёздочку на шапке, за погоны, за ремень, за полевую сумку, драматически закричали:

— Вы — арестованы!"

Откровенно говоря, когда я читал этот эпизод, он вызвал у меня недоумение: зачем контрразведчикам хвататься за звёздочку на шапке? И разве можно одновременно четырьмя руками ухватить пять предметов? Я пришел тогда к выводу, что эта ситуация выписана так намеренно. Гротескно, с издёвкой. Теперь же, исходя из вашего рассказа, выходит, что арестовали Солженицына совсем не на командном пункте. А в штаб бригады он был сопровожден уже без пистолета?

— Именно так. Но это ещё не все, если можно так выразиться, неточности. Чуть ниже Солженицын пишет, что за десять дней до ареста он вывел из "мешка", где оставались огневой дивизион и двенадцать тяжёлых орудий, почти что целой свою разведбатарею. Я вам рассказывал, как было дело. Он загнал свою батарею в этот "мешок", а сам смылся. И не через десять дней после той заварушки его арестовали, а на следующий день.

— Больше вы не встречались со своим комбатом?

— Нет. В бригаде говорили, что за измену Родине его сначала приговорили к расстрелу, а потом заменили 10 годами лагерей. А комбатом был назначен капитан Овсянников".

http://zavtra.ru/blogs/mif_o_gulage_i_chuchelo_minkina

Что сказал маршал Чуйков либералу Солженицыну

(https://topwar.ru/uploads/posts/2017-01/1485241338_2015-12-10-21-50-54-skrinshot-ekrana.png)

Я ровесник века, 1900 года рождения. Сын крестьянина села Серебряные Пруды Тульской губернии. Мои предки – землеробы. Не от сладкой жизни мне пришлось в 12 лет уехать из родительского дома в Питер на заработки и испытать эксплуатацию капиталистов. Моя последняя специальность – слесарь шпорной мастерской.

Никогда не думал быть профессиональным военным. И если бы был призван в царскую армию, мой высший потолок по званию был бы солдат или матрос, как у моих четырех старших братьев. Но в начале 1918 года я по призыву партии Ленина добровольцем пошел в Красную Армию на защиту своего родного Отечества рабочих и крестьян. 56 лет состою в кадрах Советской Армии. Имею звание Маршала Советского Союза.Коммунист с 1919 года. Участник Гражданской войны, с 19 лет командовал полком. Участник многих сражений с белогвардейцами и интервентами на Южном и Западном фронтах до начала 1922 года. После гражданской до Великой Отечественной войны также сражался против тех, кто хотел прощупать штыком мощь наших Вооруженных Сил. Когда я прочитал в «Правде», что в наши дни нашелся человек, который победу под Сталинградом приписывает штрафным батальонам, не поверил своим глазам.

Я ровесник века, 1900 года рождения. Сын крестьянина села Серебряные Пруды Тульской губернии. Мои предки – землеробы. Не от сладкой жизни мне пришлось в 12 лет уехать из родительского дома в Питер на заработки и испытать эксплуатацию капиталистов. Моя последняя специальность – слесарь шпорной мастерской.

Никогда не думал быть профессиональным военным. И если бы был призван в царскую армию, мой высший потолок по званию был бы солдат или матрос, как у моих четырех старших братьев. Но в начале 1918 года я по призыву партии Ленина добровольцем пошел в Красную Армию на защиту своего родного Отечества рабочих и крестьян. 56 лет состою в кадрах Советской Армии. Имею звание Маршала Советского Союза.Коммунист с 1919 года. Участник Гражданской войны, с 19 лет командовал полком. Участник многих сражений с белогвардейцами и интервентами на Южном и Западном фронтах до начала 1922 года. После гражданской до Великой Отечественной войны также сражался против тех, кто хотел прощупать штыком мощь наших Вооруженных Сил. Когда я прочитал в «Правде», что в наши дни нашелся человек, который победу под Сталинградом приписывает штрафным батальонам, не поверил своим глазам.

Мне известно, что А. Солженицын – лауреат Нобелевской премии. Я не вникаю в то, какие обстоятельства способствовали присвоению ему этого звания. Но звание лауреата Нобелевской премии ко многому обязывает. На мой взгляд, оно несовместимо с невежеством и ложью.
Передо мной на столе книга под названием «Архипелаг Гулаг», автор А. Солженицын. Не знаком с Солженицыным, который, оперируя выдуманными «фактами» (попробуй проверь их!), снабжает врагов мира и прогресса потоком лжи и клеветы на нашу Родину и на наш народ.

Не могу перенести такой клеветы. Клеветы на армию, которая спасла человечество от коричневой чумы и которая заслужила благодарность всех прогрессивных людей мира.

Наша армия – детище своего народа. Оскорбление армии – это величайшее преступление перед народом, который породил и воспитал ее для защиты от врагов и недругов.

На странице 90 книги «Архипелаг Гулаг» Солженицын пишет: «Так очищалась армия Действующая. Но еще была огромная армия бездействующая на Дальнем Востоке и в Монголии. Не дать заржаветь этой армии – была благородная задача особых отделов. У героев Халхин-Гола и Хасана при бездействии начали развязываться языки, тем более что им теперь дали изучать до сих пор засекреченные от собственных солдат дегтяревские автоматы и полковые минометы. Держа в руках такое оружие, им трудно было понять, почему мы на Западе отступаем».

Неужели вам, Солженицын, и вашим западным друзьям и шефам неизвестно, что Дальневосточной армии, которую вы называете «бездействующей», после гражданской войны и интервенции пришлось трижды отбивать нападение врагов, которые штыками прощупывали мощь нашей Красной Армии и всего Советского Союза? Неужели вы забыли бои на Дальневосточных границах в 1929, 1938 и 1939 годах?

Солженицын выдает чаяния таких западных и восточных деятелей, как Чемберлен, Даладье, Гувер, Чан Кайши и других, которые в 30-е годы из кожи лезли, стараясь натравить на нас японских самураев и тем самым за счет территорий Советского Союза удовлетворить алчные аппетиты империалистической Японии.

Я знаю, что в 1941 и 1942 годах японская Квантунская армия два раза развертывалась у наших Дальневосточных границ в полной готовности для нападения. Первый раз Квантунская армия сосредоточилась и развернулась для нападения осенью 1941 года в период битвы под Москвой. Разгром гитлеровцев под стенами нашей столицы охладил воинственный пыл самураев. Они вынуждены были вернуть свои войска с границы на зимние квартиры.

Второй раз эта же, но более усиленная, армия приготовилась к нападению осенью 1942 года, когда шла битва на Волге, у стен Сталинграда. Квантунская армия ждала сигнала для нападения.
Сигналом должно было стать падение Сталинграда.

И в этом случае Сталинград выстоял, и японская военщина, имея перед собой нашу Дальневосточную армию и наученная горьким опытом Хасана и Халхин-Гола, не посмела напасть на нас и тем самым открыть против нас второй фронт на Востоке.

Вы, Солженицын, и ваши зарубежные шефы, по-видимому, очень бы хотели, чтобы Советское правительство и народ защищали свои Дальневосточные границы пактом о ненападении, заключенным с Японией в марте 1941 года, который в руках агрессоров был не больше чем клочок бумаги.

Вы умалчиваете, умышленно не хотите сказать о мудрости руководства Советского правительства и Ставки Верховного Главнокомандования, которые, несмотря на козни империалистических правительств, громили врагов по очереди. Прежде всего разгромили полчища Гитлера, Муссолини, Антонеску и других на Западе, а затем, выполняя союзнические обязательства, нанесли сокрушительный удар Квантунской армии на Дальнем Востоке и тем самым поставили на колени империалистическую Японию.

Читаю дальше повествование Солженицына. На страницах 91 и 92 вижу: «В том же году, после неудач под Керчью (120 тысяч пленных), под Харьковом (еще больше), в ходе крупного южного отступления на Кавказ и к Волге – прокачан был еще очень важный поток офицеров и солдат, не желавших стоять насмерть, и отступавших без разрешения, тех самых, кому, по словам бессмертного сталинского приказа №227, Родина не может простить своего позора. Этот поток не достиг, однако, Гулага: ускоренно обработанный трибуналами дивизий, он весь гнался в штрафные роты и бесследно рассосался в красном песке передовой. Это был цемент фундамента Сталинградской победы. Но в общероссийскую историю не попал, а остался в частной истории канализации».

Как могли вы, Солженицын, дойти до такого кощунства, чтобы оклеветать тех, которые стояли насмерть и победили смерть?! Сколько надо иметь ядовитой желчи в сердце и на устах, чтобы приписать победу штрафным ротам, которых до и во время Сталинградского сражения не было и в природе. Вы злобно клевещете на Советскую Армию и народ перед историей и перед всем человечеством.

Неужели вы и ваши шефы думаете, что все народы мира забыли, как они с затаенным дыханием следили за гигантской битвой, потому что ее исход отвечал на вопрос: пойдут ли гитлеровцы в своем стремлении к завоеванию мирового господства дальше или будут остановлены и повернуты вспять?

Ответ на этот вопрос дали мы, сталинградцы. Гитлеровцы не прошли. Были разгромлены их ударные силы, потому что нас цементировала партия Ленина.

(https://topwar.ru/uploads/posts/2017-01/1485311443_0_10848a_60a1ef5a_orig.jpg)

Вам не нравится приказ Сталина №227, который вооружал нас, всех бойцов, на беспощадное истребление врага. Но вы не знаете о двух предыдущих решениях и приказах Ставки Верховного Главнокомандования. Теперь уже не секрет: 6 июля, чтобы вывести войска Юго-Западного фронта из-под угрозы окружения, Ставка решила отвести эти войска на новые позиции. А когда создалась угроза окружения войск Южного фронта, Ставка 15 июля приказала отвести их на реку Дон.

Да, мы отступали, но отступали по приказу Ставки и в то же время усиливали своими резервами наиболее опасные направления. Отход наших войск по приказу Ставки на Дон так вскружил голову Гитлеру, его фельдмаршалам и генералам, что они уже считали Советскую Армию разбитой и бросили главные силы на Кавказ. Но когда опомнились и начали усиливать Сталинградское направление, то было уже поздно. Сталинградцы отбили более 700 атак отборных войск Гитлера, перемололи его людей и технику, а затем нанесли сокрушительное поражение всем войскам на южном крыле советско-германского фронта.Вам не нравится приказ №227? Я это знаю. У вас в этом вопросе много единомышленников из генералов вермахта. Генерал Дёрр в своем труде «Поход на Сталинград» на странице 30-й пишет: «Приказ Сталина был характерен стилем изложения: отеческий тон обращения к солдатам и народу… Никаких упреков, никаких угроз… Никаких пустых обещаний… Он возымел действие. Примерно с 10 августа на всех участках фронта было отмечено усиление сопротивления противника».

В том же августе командир 14-го танкового корпуса генерал фон Витерсгейм доносил Паулюсу: «Соединения Красной Армии контратакуют, опираясь на поддержку всего населения Сталинграда… На поле битвы лежат убитые рабочие в своей спецодежде, нередко сжимая в окоченевших руках винтовку… Мертвецы в рабочей одежде застыли, склонившись над рулем разбитого танка. Ничего подобного мы никогда не видели».

Вы, Солженицын, возвели ложь и нанесли гнусное оскорбление тем войскам, которым рукоплескал весь мир, все прогрессивное человечество.

Я напомню слова таких людей, которых чтит все человечество.
«Всероссийский староста», как мы любовно называли Михаила Ивановича Калинина, в своем обращении к богатырям Сталинграда писал: «За этот срок вы перемололи много вражеских дивизий и техники. Но не только в этом выражаются ваши достижения. Мужество бойцов и умение командиров в отражении врага сделали то, что инициатива противника в значительной мере была парализована на отдельных участках фронта. В этом историческая заслуга защитников Сталинграда».

Вы умышленно забыли о грамоте президента США Рузвельта, который писал: «От имени народов Соединенных Штатов Америки я вручаю эту грамоту городу Сталинграду, чтобы отметить наше восхищение его доблестными защитниками, храбрость, сила духа и самоотверженность которых во время осады с 13 сентября 1942 года по 31 января 1943 года будут вечно вдохновлять сердца всех свободных людей. Их славная победа остановила волну нашествия и стала поворотным пунктом войны союза наций против сил агрессии».

Сознаюсь, что болезненно переживаю оскорбление, нанесенное вами нам, сталинградцам. Говорю вам, потому что пережил двести огненных дней и ночей, все время находился на правом берегу Волги и в Сталинграде.

Может быть, по-вашему, я, как штрафник, был назначен командовать 62-й армией, о заслугах которой наша газета «Правда» 25 ноября 1942 г. писала:
«В ходатайстве, где упомянуты армии, защищающие Сталинград, подчеркивается особая роль 62-й армии, отразившей главные удары немцев на Сталинград, ее командующего генерал-лейтенанта товарища Чуйкова В.И. и его главных помощников тт. полковника Горохова, генерал-майора Родимцева, генерал-майора Гурьева, полковника Балвинова, полковника Гуртьева, полковника Сараева, подполковника Скворцова и др., а также артиллеристов и летчиков».

По-вашему, Солженицын, выходит, что гвардейские дивизии Родимцева, Гурьева, Жолудева и других, состоявшие более чем на 50 процентов из коммунистов и комсомольцев, были «сцементированы» штрафными ротами?!

Неужели боец-снайпер Василий Зайцев, уничтоживший около 300 фашистов и первым произнесший слова, которые воодушевили всех сталинградцев: «За Волгой для нас земли нет», – был штрафником или «сцементирован» штрафниками?

Неужели сержант Яков Павлов и возглавляемая им группа бойцов разных национальностей, 58 дней и ночей защищавшие дом, который так и не взяли гитлеровцы, а положили вокруг этого дома своих трупов больше, чем при взятии французской столицы Парижа, неужели эти добрые защитники Сталинграда были «сцементированы» штрафными ротами?

Неужели Люба Нестеренко, умирая, истекая кровью от раны в грудь, – в ее руках бинт, она и перед смертью хотела помочь товарищу, перевязать рану, но не успела, – неужели она тоже «цементировалась» штрафниками или была штрафником?
Неужели славный сын испанского народа Рубен Ибаррури был штрафником или «цементирован» штрафниками?

Мог бы привести сотни, тысячи примеров героизма и преданности всех сталинградцев своему народу и ленинской партии. Над этими героями вы, Солженицын, посмели издеваться, изливая на них потоки лжи и грязи.

Я снова повторяю: в период Сталинградской эпопеи в Советской Армии не было штрафных рот или других штрафных подразделений. Среди бойцов-сталинградцев не было ни одного бойца штрафника. От имени живых и погибших в бою сталинградцев, от имени их отцов и матерей, жен и детей я обвиняю вас, А. Солженицын, как бесчестного лжеца и клеветника на героев-сталинградцев, на нашу армию и наш народ. Я уверен, что это обвинение будет поддержано всеми сталинградцами. Они все как один назовут вас лжецом и предателем.

Если хотите в этом убедиться, то поезжайте в Сталинград, поднимитесь на Мамаев курган и посмотрите на непрерывный поток людей, паломников из многих стран, людей многих национальностей, идущих по лестницам, чтобы почтить память героев. И упаси вас Бог объявить, что вы – А. Солженицын!

https://topwar.ru/107812-chto-skazal-marshal-chuykov-podlecu-i-liberalu-solzhenicynu.html

http://oppps.ru/chto-skazal-marshal-chujkov-liberalu-solzhenicinu.html

«Факты» для «Архипелага ГУЛАГ» Солженицын черпал из нацистских листовок

(http://krasvremya.ru/wp-content/uploads/2015/06/solgenicyn_039.jpg)

Величайшая беда нашего народа

Из века в век мы посыпаем собственную голову пеплом.

Я не берусь судить о художественной ценности «Архипелага…» В детстве «слепая копия» мне так и не пошла, хотя запретный плод был очень сладок, и я усиленно впихивал в себя этот труд.

Не прошел.

В последующие годы я не подвергал сомнению общую правоту Солженицина, хотя сам он был мне очень неприятен и его воззрения, излагавшиеся при Горбачеве и Ельцине во всех газетах отдавали маразмом. Главное у меня сомнений не вызывало – человек писал правду.

И только с развитием информационных технологий, открытием архивов и собственным взрослением я начал понимать, что сей опус не просто литература. Он претендует на документальность и достоверность. Мало того, местами Солженицин приводит номера документов. И вот тут начинаются нестыковки. Если описанное в «Архипелаге.» вымысел, учить истории страны по нему нельзя. А если правда? Если правда, там не должно быть откровенной лжи. А она там есть и это легко доказать. Но если произведение лживо и автор пошел на это сознательно (о чем ниже), то как же по нему изучать историю? Одно дело учить детей реальным фактам - размерам голода 1932-33 годов, репрессиям и расстрелам, учить фактам, а не их оценкам. И учить детей сравнивать ужасы 30-х не с сегодняшним днем, а с реальным миром тех лет. Когда преступления сталинского режима, сотни тысяч невинно осужденных и погибших, миллионы умерших от голода были совершенно рядовым явлением во всех развитых странах. С той только разницей, что Сталин боролся с реальным врагом и вымышленными его пособниками (заодно убирая конкурентов), а остальные мировые империи уничтожали своих беднейших граждан, которых за людей не считали, женщин и собственные колонии, выкашивая там миллионы.

Слегка отвлекаясь, напомню. Великобритания в 20-х годах сажала в тюрьмы своих женщин, требовавших равноправия, отправляла десятками тысяч в Австралию (фактически в рабство на фермы и детдома) нищих детей без согласия родителей, миллионами выкашивала голодом индийцев, отказываясь поставлять им продовольствие и уничтожая посевы риса, тысячами убивала своих моряков (прочтите Корабль ее Величества «Улисс»). И все это и до, и после войны. Когда никто с Англией не боролся. Впрочем, вернемся к доказательствам лжи Солженицина. Я исхожу из простого соображения. Если доказано, что автор сознательно соврал единожды, веры ему нет и в остальном.
Приступим.

«Когда началась советско-германская война, естественным движением народа было — вздохнуть и освободиться, естественным чувством — отвращение к своей власти…. Не зря колотился сталинский приказ (0019, 16.7.41): «На всех фронтах имеются многочисленные элементы, которые даже бегут навстречу противнику и при первом соприкосновении с ним бросают оружие»».

(Солженицын А.И. Архипелаг ГУЛАГ, 1918 – 1956. М., 1990. Кн. 3. С. 22).

Ссылка на приказ, да еще и сталинский, да еще с номером и датой — случай в книге редкий. Зато легко проверяемый.

16 июля 1941 года никакого приказа № 0019 не издавалось. Было постановление ГКО-169сс (№ 00381) об аресте командующего Западным фронтом генерала Павлова и ряда других высших офицеров:

«Государственный Комитет Обороны устанавливает, что части Красной Армии в боях с германскими захватчиками в большинстве случаев высоко держат великое знамя Советской власти и ведут себя удовлетворительно, а иногда прямо геройски, отстаивая родную землю от фашистских грабителей. Однако наряду с этим Государственный Комитет Обороны должен признать, что отдельные командиры и рядовые бойцы проявляют неустойчивость, паникерство, позорную трусость, бросают оружие и, забывая свой долг перед Родиной, грубо нарушают присягу, превращаются в стадо баранов, в панике бегущих от обнаглевшего противника.

Воздавая честь и славу отважным бойцам и командирам, Государственный Комитет Обороны считает вместе с тем необходимым, чтобы были приняты строжайшие меры против трусов, паникеров, дезертиров». (Органы государственной безопасности СССР в годы Великой Отечественной войны. М., 2000. Т. 2. Кн. 1. С. 332 – 333).

Ни слова о том, что на всех фронтах красноармейцы массово бегут навстречу немецким войскам и сдаются им. Напротив, прямо противоположное утверждением Солженицына: «в большинстве случаев» части Красной Армии отважно бьются с врагом.
Постановление ГКО от 16 июля 1941 не было секретным; его зачитывали во всех ротах и батальонах, на всех фронтах, оно было известно миллионам. Может Солженицин просто перепутал номер или дату?

Не так давно на русский язык переведена монография Иоахима Хоффмана под названием «Сталинская война на уничтожение». Здесь собраны всё о Великой Отечественной войне, что можно использовать для оправдания нацистской Германии. Причем речь не о фактах, а о любых слухах, мифах etc. Достаточно сказать, что для автора непререкаемым авторитетом являются выдумки Суворова-Резуна на которые он ссылается. Есть глава и о массовой сдаче в плен красноармейцев. Дословно формулировки «сталинского приказа»: «На всех фронтах имеются многочисленные элементы, которые даже бегут навстречу врагу и при первом же соприкосновении бросают свое оружие и тянут за собой других». (Гофман И. Сталинская война на уничтожение. М., 2006. С. 100). При этом Хоффман приводит номер и дату приказа, на который ссылается: № 001919 от 12 сентября 1941 года.

Хоффман куда точнее Солженицына. 12 сентября 1941 года Ставка ВГК издала директиву № 001919 о создании заградотрядов в стрелковых дивизиях. Из объяснительной части директивы:
«Опыт борьбы с немецким фашизмом показал, что в наших стрелковых дивизиях имеется немало панических и прямо враждебных элементов, которые при первом же нажиме со стороны противника бросают оружие, начинают кричать «нас окружили» и увлекают за собой остальных бойцов. В результате подобных действий этих элементов дивизия обращается в бегство, бросает материальную часть и потом одиночками начинает выходить из леса. Подобные явления имеют место на всех фронтах. Если бы командиры и комиссары таких дивизий были на высоте своей задачи, паникерские и враждебные элементы не могли бы взять верх в дивизии…»

(Русский архив: Великая Отечественная. М., 1996. Т. 16(5): Ставка ВГК: Документы и материалы. Кн. 1. С. 180; Органы государственной безопасности… Т. 2. Кн. 2. С. 85 – 86).

Ничего особо крамольного в директиве нет: констатируется наличие в армии трусов и паникеров (было бы удивительно, если бы после почти четырех месяцев поражений таковых не нашлось).

Однако в варианте Хоффмана-Солженицына директива эта сильно искажена и дополнена пассажем о красноармейцах, которые так стремятся сдаться в плен, что бегут навстречу врагу. Неужели и Солженицын, и Хоффман его придумали, причем отдельно друг от друга? Ведь Хоффман приводит «сталинскую директиву» со ссылкой не на Солженицына, как можно было бы подумать, а на немецкий архив: BA-MA, RW 4/v. 329, 15.9.1941.

И вот тут Хоффман дал маху. Солженицин был умнее. Он просто взял ссылку с потолка. Кто будет проверять?

Фонд, на который ссылается Хоффман называется так: “Abteilung Wehrmacht-Propaganda. RW 4/v. 329 Sowejetrussland (Sammlung von Unterlagen), Juli – Dezember 1941”, что на русский язык переводится как »Отделение пропаганды вермахта. RW 4/v. 329 Советская Россия (коллекция документов), июль — декабрь 1941″.

Теперь все ясно. Вскоре после издания директивы Ставки ВГК пропагандисты вермахта на ее основе изготовили фальшивку для доказательства массовой измены советских военнопленных. Реальную директиву переписали и дополнили несколькими красочными штрихами — например, о бегущих к немцам «многочисленных элементах».

Изготовив фальшивку, пропагандисты вермахта начали разбрасывать листовки, в которых писали о том, как массово сдаются в плен бойцы Красной Армии и о том, что тем, кто еще не сдался, надо немедленно это сделать.

Одна из них попала в руки Солженицына, который сослался на нее как на подлинную «сталинскую директиву».

Вот и конец истории. Ложь явная и сознательная. Ни один порядочный человек случайно не приведет директиву Сталина, списывая ее с немецкой листовки и заодно меняя даты и номера. Так что прости. Исаич, но видимо мой детский ум подсознательно пришел к верному выводу. До которого логическим путем пришлось доходить очень долго.

Сволочь ты. И сволочь преизрядная.

P.S.

Постарайтесь понять смысл данного опуса. Речь не об идеализации Сталина или очернении Солженицина. Речь о возможно более полном и объективном знании об истории нашей Родины. И хорошей, и плохой. Разной. Как и любой другой.

***

Солженицын: Призывы к уничтожению СССР

См.видео по нижеприведённым ссылкам:

https://www.youtube.com/watch?v=oClB-7oI_B8

https://www.youtube.com/watch?v=oeUV2u1LHes

http://krasvremya.ru/fakty-dlya-arxipelaga-gulag-solzhenicyn-cherpal-iz-nacistskix-listovok/

http://mikle1.livejournal.com/1262256.html

Разговор сталиниста с солженистом

(http://img11.nnm.me/5/2/3/f/d/a6b4d3b2ce0f5410f9bc5bb9ede_prev.jpg)

Про «ни за что посадили»…

Мой отец-фронтовик был убежденный сталинист. А я до 30 лет был с этой точки зрения — никто.

Политика и история меня совершенно не интересовали. Историю КПСС я сдал в вузе на четверку, занудно перечислив экзаменатору с десяток цифр из достижений какой-то пятилетки (с цифрами у меня в голове всегда порядок). И поскорее забыл. Я был — радиоинженер, и первую половину жизни провел за чтением «стрелки осциллографа».

Но политика, а затем история все-таки влезли в мою голову сами, без мыла. Началась «перестройка». Работы стало меньше, и появилась невиданная доселе «запрещенная литература». О! Солженицын — великий и ужасный «Архипелаг ГУЛАГ». Удивленный таким чудом, я прочитал его от корки до корки.

Далее пошла жесть — лагерная проза Шаламова и Гинзбург. Советский Союз бывшую запрещенную литературу читал взапой, передавая из рук в руки. И был шок: как такое могло происходить в нашей милой стране, где «всё для народа», где «человек проходит, как хозяин»…

(http://img11.nnm.me/9/2/7/4/a/38f4d08c2cb8260630aaa322ce5.jpg)

А потом появились эпигонские произведения от тех сочинителей, кто сам не сидел, но ему как бы «рассказал старый политзаключенный». Там уже пошел полный трэш — описания массовых пыток (с рисунками), массовых казней, рассказы про могильники, где зарыты миллионы-миллиарды трупов… Вся страна покрылась костями и черепами. О, эти страшные буквы «НКВД»!

Запевалой разгула гласности был журнал «Огонёк» под редакцией, на минуточку, кавалера ордена Октябрьской Революции, лауреата премии Ленинского комсомола, члена КПСС с 1967 года, украинского писателя Виталия Коротича. Осиновый кол ему в жопу! (Прим. автора.)

Журналу «Огонёк» верили, поскольку он выходил под торговой маркой издательства «Правда». Не удивляйтесь — таки да, «Правда». А как не верить самой «Правде»? И я поверил. И я стал «солженистом» — то есть тем, кто поверил Солженицыну и журналу под торговой маркой концерна «Правда».

Тяжело мне было с отцом-сталинистом…

На этот период пришлись мои самые горячие споры с отцом-сталинистом. Я ему показывал очередной разоблачительный опус из «Огонька» и спрашивал: бать, так ты всё еще считаешь Сталина великим руководителем страны? Он же — полнарода в лагеря упёк, а остальных — уморил. Вот же ж написано!

(http://img12.nnm.me/f/5/3/8/e/9bc0aaa197a8fb050d2336b678a_prev.jpg)

Бате трудно было ответить мне аргументированно, с цифрами. Он их просто не знал. Но как практик он понимал, что это — ложь. (Отец после войны 15 лет работал следователем по военным преступникам — то есть в основном с теми, кто проходил по той самой пресловутой 58-й «политической» статье.)

Он мне просто говорил: «Юрка, не верь, это — ложь». И иногда рассказывал кое-что из своей практики. Батя умер 22 года назад, так и не доспорив со мной. А я — с ним.

К тому времени на рынке «разоблачений» произошло насыщение. Народ бывшего СССР, убедившись из «надежных источников», что Сталин действительно расстрелял 100 миллионов (или миллиардов — какая разница?), причем 50 — лично; что при Сталине половина страны сидела, а остальная половина — охраняла; что еще 200 миллионов (или миллиардов) умерло от голода; что всю промышленность у нас построили рабы, которые потом утопили Гитлера в собственной крови, а Королев запустил Гагарина только потому, что ему сломали в ГУЛАГе челюсть, — успокоился.

Настало затишье. И в этой тишине начали появляться серьезные исследования. Открылись архивы, там стали копаться занудные историки и вытаскивать на свет реальные документы. А документы сии оказались далеко не столь эпическими, как кликушествовал журнал «Огонёк». Далеко не столь…

Историки стали издавать книги, где рассказывали — как, сколько, когда, где, почему… Но тираж журнала «Огонёк» был 4,5 миллиона, а книги историков редко выходили тиражом более 500 экземпляров… Кто их читал, кроме самих историков?

(http://img12.nnm.me/1/e/9/7/b/d7ce6c796dce2b2489ded26ad1f_prev.jpg)

Потом начался интернет, и в разных местах Сети, где иногда собираются взрослые люди, начались споры «сталинистов» с «солженистами». Первые — это обычно, как я, технари. Занудные, читавшие много разной документальной «муры». Вторые — прочитавшие «Архипелаг ГУЛАГ» (не до конца) плюс кучу эротических статеек про «пытки в ГУЛАГе», очень эмоциональные товарищи…

Как это обычно происходит

Солженист: — А-а-а! Сталин посадил в ГУЛАГ 100 миллионов человек!

Сталинист: — В ГУЛАГе в самые суровые годы репрессий сидело около 2 миллионов, вот цифры, вот ссылки, вот исследования — одно, второе, третье, вот документы, справки. Их уже не оспаривает даже «Мемориал».

Солж. (почитав немного): — А-а-а! Тебе двух миллионов заключенных мало? Проклятый садист, упырь!

Стал.: — Да, это немало. Но в тюрьмах США, по данным на 2016 год, сидит 2,2 миллиона. И это — в сытой богатой Америке, где войн-революций не было уже два века… Вот данные…

Солж. (почитав немного): — А-а-а! В СССР сидели политические! Невинные! Уголовники гуляли на свободе!

Стал.: — Если считать «политической» 58-ю статью, то вот цифры: в самые суровые годы репрессий по 58-й сидело 400-450 тысяч, то есть около 20%. Остальные 80% — реальные уголовники. Вот данные…

Солж.: — А-а-а! Тебе полмиллиона невинно посаженных мало? Полмиллиона сидело только за то, что были несогласны с твоим Ста-а-алиным!

Стал.: — Вообще-то 58-я «политическая» статья охватывала большой спектр преступлений. Там было 14 пунктов. По ней проходил и шпионаж, и терроризм, и бандитизм… Те преступления, за которые и сейчас в самых ласковых странах сажают на длинные срока… Чисто идеологических пунктов, типа «контрреволюционная агитация», там всего три… Так что не все, пожалуй, проходившие по 58-й, были невинными жертвами…

Солж.: — А-а-а! Но невинные были! Они там в ГУЛАГе все умерли! Это были — лагеря смерти! Там всё усыпано костями!

Стал. (покопавшись немного в цифрах): — Вот график смертности в ГУЛАГе по годам. За исключением двух военных лет смертность заключенных не превышает среднюю по стране…

Солж. (уже не заглядывая в предложенный документ): — А ты читал Шаламова? Ты читал Гинзбург? Ты читал Солженицына? Ты знаешь, за что их посадили? Ни за что! Тебе этого мало? Их всех НИ ЗА ЧТО посадили!..

Про «ни за что посадили»…

Эх, да. Читал я их всех, много читал... И книги, и биографии их заодно прочитал. И вычитал я в них, что Шаламов и Гинзбург были участниками тайных антиправительственных троцкистских кружков (они этого и не отрицали). А кто такие были троцкисты в то время? Ну… Примерно то, что сейчас называется — сторонники ИГИЛ — весьма упоротые фанатики, грезящие Мировой революцией.

Шаламов и Гинзбург были — дети неразумные? Не спорю. Но киевскому майдану массовку тоже обеспечили абсолютно неразумные «онижедиты». Мы это видели только вчера…

(http://img11.nnm.me/8/0/7/8/d/8fc79f933421f164056d39dd121.jpg)

Власти наказали Гинзбург и Шаламова неадекватно жестоко? По нынешним стандартам — да. Но в первой половине прошлого века и стандарты гуманизма были иные. И не только в СССР — везде…

С Солженицыным же история вообще странная. Арестовали его за то, что он писал своим друзьям с фронта письма, где ругательски ругал Верховного главнокомандующего — Сталина (прекрасно зная, что военная цензура их читает). И обещал после войны организовать «общество истинных ленинцев»…

По поводу такой его «смелости» идет много споров, но я замечу, что письма сии он писал, будучи офицером Красной армии. И я лично не могу себе представить спецслужбу хоть одной страны мира, которая во время войны не арестует такого своего офицера-вольнодумца…

Ну да ладно. Хотите канонизировать Шаламова, Гинзбург и Солженицына — хрен с вами. Молитесь на них.

Прости, отец-сталинист…

Мой папка умер, не дожив две недели до 70-ти. Четыре военных ранения и контузия здоровья ему не прибавили. Плюс было еще пятое ранение: на очной ставке, уже в начале 1950-х, когда он, следак МВД, допрашивал двух карателей-бандеровцев, один из них воткнул ему заточку под мышку (метил в сердце — промахнулся)…

А дико пострадавшие от РЫЖЫМА Солженицын, Гинзбург и Шаламов прожили соответственно 89, 73 и 75 лет. Колыма-а-а! А-а-а! Прилично пожили товарищи диссиденты, трудно назвать их жизнь скоротечной.

Мой папка три года «отдыхал на фронте», когда эти господа и госпожи дико мучились в ГУЛАГе на не сытной, но достаточной для функционирования организма пайке. Причем в ГУЛАГе не стреляли минами по баракам. А мой папка, сержант-минометчик, в это время защищал свою страну, полил кровью весь свой военный путь от Днепра до Берлина.

(http://img11.nnm.me/5/6/3/e/1/7d018b3b7389abe8f190215eb00_prev.jpg)

В это время диссиденты дико страдали на лагерных шконках, вынашивая свои будущие книги про свои страдания от клятого Сталина.

А великая страна тогда воевала, гибла миллионами, чтобы победить в страшной войне на уничтожение… Статистика: поколение моего отца, мальчишки 1923-25 годов рождения, исчезли в той войне почти полностью. А шаламовы-солженицыны-гинзбурги отлично выжили. И потом еще прожили много дольше моего, случайно уцелевшего отца-фронтовика-сталиниста…

И понаписали книг, даже нобелевских, лауреатских. Фильмов по ним снимают, спектаклей ставят, песен поют… А те, кто погиб в эти годы, — ничего такого нобелевского-лауреатского-ура не написали. Не успели — погибли.

Как-то так…

Юрий Алексеев, Председатель рижского ИМХОклуба

(http://img12.nnm.me/6/5/c/9/2/f85d83104d1dd07241566d751c8.jpg)

http://nnm.me/blogs/antiusa/razgovor-stalinista-s-solzhenistom/

Андрей Фефелов

Иудин дух солженизма или Кому в Москве поставят памятник

(http://zavtra.ru/upl/20000/alarge/pic_79246eaa.jpg)
_{На фото: «Я друг Америки… США давно проявили себя как самая великодушная и самая щедрая страна в мире… Ход истории сам привёл вас — сделал мировыми руководителями… Пожалуйста, побольше вмешивайтесь в наши внутрение дела.» А.И. Солженицын, США, 30 июня 1975 года}

Тринадцатого апреля состоялось очередное заседание Комиссии по монументальному искусству Московской городской Думы, посвящённое установке памятника Солженицыну, который планируется установить через год в сквере между домами 11 и 13 по улице, незаконно носящей его имя. Разработку проекта памятника профинансирует Министерство культуры Российской Федерации, а его изготовление, установку и благоустройство прилегающей территории возьмёт на себя общественно-благотворительный фонд имени Солженицына.

Итак, памятник символу национал-предательства будет воздвигнут в период обострения гибридной войны с Западом. Что это значит для всех нас, как это понимать?

Солженицын, если снять с него косоворотку, — это идол свирепой компрадорской либеральной идеологии, воплощённой в жизнь в 90-е годы ХХ века.

Антинародные, антигосударственные, антирусские идеи Солженицына, слегка припудренные национально-демократической риторикой, явились теоретической базой для разгрома Большой России в 1991 году. Разгрома, который привёл к неисчислимым человеческим жертвам, многократно превышающим широко разрекламированные сталинские репрессии. Наша цивилизация понесла также чудовищные материальные потери. От тела Большой России откололись колоссальные пространства, а сотни тысяч предприятий превратились в ржавую гниль. Где наша фундаментальная наука? Где наша лучшая система образования? Где наши пояса стратегической безопасности и созвездие союзников, возникающих по всему миру? Спросите у Солженицына!

Прошло более четверти века со дня Катастрофы русской цивилизации. Сегодняшняя Россия, урезанная и обескровленная, испытывает колоссальное давление со стороны Запада. При этом идеологически-выверенная разрушительная доктрина, некогда встроенная в общественное сознание при помощи Солженицына, продолжает функционировать и даже набирает обороты.

Порочная идеология солженизма — дело рук не только и не столько самого Александра Исаевича. Эту доктрину ковали в закрытых интеллектуальных центрах США по лекалам гениальных русофобских и антисоветских разработок Третьего рейха. Связь власовщины и солженизма очевидна и не требует специальных исследований.

Провокатор и профессиональный стукач Ветров в своих посланиях из Вермонтской резидентуры давал прямые указания, как нам уничтожить Россию. В его разрушительную программу "обустройства" обязательными пунктами входило отделение от тела Большой России большинства союзных республик.

"Итак я вижу: надо безотложно, громко, четко объявить: три прибалтийских республики, три закавказских республики, четыре среднеазиатских, да и Молдавия, если её к Румынии больше тянет, эти одиннадцать — да! — непременно и бесповоротно будут отделены".

Или вот: "У иных национальных областей будет внешняя граница, и если они захотят отделяться — запрета не может быть и здесь". Это параграф зарубежного послания Александра Исаевича, так называемое "Слово к малым народам и народностям". По сути, это инструкция по уничтожению и расчленению Российской Федерации.

Текст Солженицына до рези в глазах напоминает "Декларацию о порабощённых народах", принятую элитой США в качестве главной идеологической основы нашествия на Россию. Схема проста: на первом этапе — расчленить Большую Россию, а затем — добить этнизацией и регионализацией исторический обрубок России для последующей оккупации. "Декларация" — это нестареющая идеологическая база Запада в его вековечной борьбе с нашей страной. Созданная в 1959 году руками сбежавших на Запад недобитков-бандеровцев, она провозглашает определённый принцип:

"Политика коммунистической России привела к порабощению и лишению национальной независимости Литвы, Латвии, Эстонии, Украины, Белоруссии, Армении, Грузии, Туркестана, Азербайджана, Идель-Урала, Казакии… Так как эти порабощённые нации видят в Соединённых Штатах цитадель человеческой свободы, ищут их водительства в деле своего освобождения и обретения независимости…для национальной безопасности Соединённых Штатов жизненно необходима непоколебимая поддержка стремления к свободе и независимости, проявляемого народами этих покорённых наций…".

После 1991 года данный закон никто не отменял, он действует в США до сих пор. Каждый год там проходит неделя "порабощённых народов". Всё это напрямую касается устройства и национального состава Российской Федерации.

Почитайте внимательно этот документ и сравните с "благими" идеями Солженицына. И вы поразитесь полному идейному сходству!

В своих публицистических работах Солженицын особенно настойчиво требовал сдачи Западу русской Прибалтики, отвоёванной и выкупленной у шведов Петром Первым. Во многих своих произведениях Солженицын демонстрировал страстную симпатию к бандеровцам. Это объясняется их идеологическим родством на базе неизменной ненависти к великому единому и суверенному русскому государству.

А вот ещё цитаты из произведений Солженицына, яркие постулаты солженизма, совпадающие с методичками ЦРУ по ведению идеологической войны с Россией:

"Приходится признать: весь XX век жестоко проигран нашей страной; достижения, о которых трубили, все — мнимые".

"А до каких пор и зачем нам выдувать всё новые, новые виды наступательного оружия? да всеокеанский военный флот? Планету захватывать? А это всё — уже сотни миллиардов в год.

И это тоже надо отрубить — в одночас. Может подождать — и Космос".

Знаете, почему так страстно и единогласно либеральная страта взяла на вооружение у Солженицына теорию подавления, расчленения и разоружения России? Потому что Солженицын был не автор, а лишь проводник диверсионных концепций, главная из которых связана с признанием преступности Советской России и необходимости утилизации её наследия. Полистайте европейские и американские газеты, почитайте украинские сайты — там написано одно и то же. Одни и те же тезисы. Одни и те же формулы. Сплошной неприкрытый солженизм.

Идея установки памятника Солженицыну в Москве стоит в одном ряду с программой засевания всей России сотнями памятников жертв Гулага.

Вот и губернатор Колымы Владимир Печеный, вместо восстановления промышленности региона и уничтоженных Гайдаром посёлков, вместо строительства комфортабельных домов и создания дорог для Севера занят выполнением дорогостоящей программы по установке многочисленных памятников "жертв репрессий". По всему знаменитому тракту будут открыты музеи Гулага, которые не что иное, как инструмент манипуляции обществом в духе всеобщего покаяния ни за что. Покаяние и раскаяние может быть только личным за поступки, которые ты лично совершил. Вся это перестроечная покаянная вакханалия — не более чем часть технологии порабощения страны.

Русский народ не хочет жить в атмосфере постоянного стресса и в конечном итоге жёстко ответит тем, кто пытается привить ему комплекс неполноценности, кто занят сознательным игнорированием наших выдающихся исторических успехов, включая великую Победу над нацизмом в 1945 году.

Нам порядком надоела многолетняя подрывная деятельность "пятой колонны", занятой дискредитацией русской истории и самой идеи государства российского. В тяжёлый момент открытой гибридной войны Запада против России пропагандистскую деятельность по уничтожению памяти о русских победах — всякие десоветизации, десталинизации и прочую русофобскую ересь — следует приравнивать к диверсионным действиям и пресекать по законам военного времени.

Чёрные десятилетия бездумного "покаяния", а на самом деле сознательного уничтожения России — миновали. Однако Россия до сих пор выполняет кабальные условия ВТО, платит огромные деньги по так называемым Парижским соглашениям, не прекращается война на поле финансов, мы по-прежнему находимся в кабальной зависимости от международных финансовых центров. Россия подвергается жесточайшему давлению извне. Экономическая война осуществляется при помощи санкций. Подрывная деятельность — при помощи пятой колонны и её информационного спецназа. И в это время — переходное, неустойчивое, решающее — в Москве будет установлен памятник главному агенту влияния Запада, лучшему другу США, расчленителю страны, активному участнику проекта "освобождения" народов России от денег, собственности, земли и самого будущего.

Этот памятник стоит в ряду упорных попыток либералов и намертво связанных с ними национал-демократов поставить памятники нацистским приспешникам, таким как Шкуро, Власов, Краснов. По сути это одна и та же линия использования национальных лозунгов в интересах оккупантов.

Наше военное время предполагает очень чёткое и принципиально негативное отношение к символам и фигурам такого рода. Неумолимо приближается момент, когда власти придётся снова опереться на мощь морального большинства. И в этой суровой апелляции к базовым ценностям русского народа, к его государственному чувству, к его способности жертвовать днем сегодняшним ради будущего — не может быть места никаким сомнительным фальшивым примесям. Пока солженицыны будут подниматься властью как знамя, пока агентурные разработки Запада будут составлять основу исторической концепции современной России — никакая мобилизация сил и средств не пройдёт. Собственно, на это и рассчитывают осевшие в столице либерал-предатели, прямые наследники Солженицына.

Солженизм есть идеология фальсификации, предательства и лжи. Квинтэссенция глубинной русофобии и системное оружие Запада, успешно опробованное в 1991 году против Большой России.

Установка памятника губителю, супостату и агенту Запада в условиях нарастающей конфронтации — это не просто ошибка, это преступление против общества. Негативные последствия этого шага не заставят себя ждать.

http://zavtra.ru/blogs/iudin_duh_solzhenizma

Резонанс в обществе как ответ на установку памятника А. Солженицыну

(https://www.planet-kob.ru/ob/pic/20170531082518.jpeg)

Тринадцатого апреля 2017 года состоялось очередное заседание Комиссии по монументальному искусству Московской городской Думы, посвящённое установке памятника Солженицыну, который планируется установить через год, в год его 100-летия со дня рождения, в сквере между домами 11 и 13 по улице, носящей его имя. Разработку проекта памятника профинансирует Министерство культуры Российской Федерации, а его изготовление, установку и благоустройство прилегающей территории возьмёт на себя общественно-благотворительный фонд имени Солженицына.

Итак, памятник символу предательства будет воздвигнут в период обострения гибридной войны с Западом. Что это значит для всех нас, как это понимать?

Сообщение о возможной установке памятника вызвало обсуждение и большое количество комментариев. Хотелось бы тоже высказать нашу точку зрения на этот вопрос.

Появление улицы Солженицына в 2008 году вызвало гнев коммунистов Москвы.

При этом улица Александра Солженицына появилась в Таганском районе Центрального административного округа Москвы всего через несколько месяцев после его смерти, став ещё одним нарушением столичной мэрией муниципального закона 1997 года, позволяющего называть улицы в честь людей не ранее, чем через 10 лет после их смерти, хотя этот закон не особо останавливает власти (http://www.interfax.ru/moscow/427607).

Выбор улицы для переименования — Большая Коммунистическая — вызвал широкий резонанс. Символичность этой замены названий оценили и в КПРФ: члены партии резко осудили новое название.

Полемика вокруг имени Солженицына и его творчества не прекращается все эти годы, и намерение Мосгордумы (в обход соцопроса населения, что они думают по этому поводу) в очередной раз вызвало в обществе крайне негативный резонанс.

Пример тому, реакция и возмущение жителей Владивостока на установленный памятник писателю в сентябре 2015 года: монумент Нобелевскому лауреату установили без обсуждения с общественностью. При этом связь писателя с городом многим кажется неочевидной.

(https://www.planet-kob.ru/ob/pics/padm/bd47f53a59aa06bec0c07a4eb236d54d.jpeg)

И уже 7 сентября на груди бронзового Солженицына появилась табличка с надписью «Иуда». Её быстро сняли, но фотографии успели попасть в СМИ и соцсети.

Критики, однако, указывают на тот факт, что Александр Солженицын побывал в Приморье только один раз — в 1994 году, когда возвращался из эмиграции. При этом есть целый ряд писателей, связанных с Владивостоком гораздо сильнее, в том числе Антон Чехов, за установку монументов которому владивостокцы не раз высказывались.

«С точки зрения краеведения без обсуждения вообще ничего нельзя делать. Но обсуждение с участием именно краеведов. Поставили памятник Солженицыну. Почему? Он не приехал сюда специально. Он просто проезжал через Владивосток. Но через наш город проезжали многие люди, например, Сомерсет Моэм, Рихард Зорге», — говорит краевед Нелли Мизь.

И вот решение суда: Ленинский суд Владивостока прекратил административное дело по факту «осквернения» памятнику А.Солженицыну (https://lenta.ru/news/2015/10/02/pamiatnik/). По этому делу проходил коммунист Максим Шинкаренко, который 7 сентября повесил табличку с надписью «Иуда» на шею бронзового изваяния писателя на Корабельной набережной города.

«Дело прекращено за отсутствием состава преступления»,

— сообщил представитель Приморского отделения Ленинского коммунистического союза молодёжи.

Это не первый случай, когда памятники Солженицыну подвергаются нападению. Весной 2015 года года неизвестные закрасили мемориальную доску, установленную на здании Калужской областной научной библиотеки, где Солженицын некогда прочитал публичную лекцию.

Или вот другой пример:

Так почему же такая реакция у общества на А.Солженицына?

КТО ВЫ, АЛЕКСАНДР СОЛЖЕНИЦЫН — «ВЕЛИКИЙ ПИСАТЕЛЬ» ИЛИ «ВЕЛИКИЙ ПРЕДАТЕЛЬ» НАШЕЙ РОДИНЫ?

(https://www.planet-kob.ru/ob/pics/padm/be915bf0fbf12206efc4f65680424eca.jpeg)

Имя Александра Солженицына всегда вызывало много жарких споров и обсуждений. Одни называют и называли его великим русским писателем и активным общественником, другие — подтасовщиком исторических фактов и хулителем Родины. Однако истина, наверное, где-то есть. Ларчик открывается очень просто: Хрущёву нужен был писака, который бы без зазрения совести смог очернить те успехи, которые были достигнуты в период правления Иосифа Сталина. Им и оказался — Александр Солженицын.

Почти на протяжении более 20 лет российские либеральные министры и чиновники открыто в лицо называли Солженицына великим русским писателем. И он даже для приличия ни разу не возразил этому. Равно он не протестовал против титулов «Лев Толстой ХХ века» и «Достоевский ХХ века». Сам себя Александр Исаевич скромно именовал «Антилениным».

Правда, подлинный титул «великий писатель» у нас в России присваивался только Временем. И, судя по всему, Время уже вынесло свой приговор. Любопытно, что жизнь Толстого, Достоевского, Чехова известна литературоведам и историкам достаточно хорошо. И если они о чём-то спорят, то по некоторым моментам.

Читатель без труда может узнать за что, когда и как подвергались правительственным репрессиям наши писатели. Когда и какими тиражами издавались их книги. Каков был реальный успех (продаваемость) этих книг. Какой авторы получали гонорар. На какие средства, к примеру, Чехов купил усадьбу Мелихово.

(https://www.planet-kob.ru/ob/pics/padm/bb7d31a1a52dc7c5e3af88cb388799aa.jpeg)

Ну, а жизнь Солженицына — это скандалы, эпатаж, триумфы и море белых пятен, причём именно в самых поворотных моментах его биографии (читайте нашу статью «Солженицын — «великий предатель» Родины?» — http://inance.ru/2015/10/solzenitsin/ ).

ЛИТЕРАТУРНЫЕ АНТИПОДЫ

Кого бы ни взять из писателей советского периода, каждый входил в литературу своим путём, заявляя о себе не истошными воплями о неких особых страданиях и несправедливостях, а произведениями, которыми, как правило, зачитывались современники. За ними стояли в очередях, обсуждали на диспутах и в домашней обстановке.

Многие актуальные романы и повести, издаваемые, как правило, большими тиражами — по 50, 100, 200 тысяч экземпляров, были на слуху у читающей публики, а имена их авторов, которых никто не видел (телевидение ещё не вошло в широкий обиход), становились таинственными и даже легендарными. Увидеть живого писателя — это много значило!

В русской литературе ХХ века два имени оказались в центре общественного внимания, но с диаметрально противоположными позициями и устремлениями.

(https://www.planet-kob.ru/ob/pics/padm/5b6e01dbeadbc2f1750c8d49ef496779.jpeg)

Это Михаил Александрович Шолохов (1905 — 1984) — подлинный духовный колосс, отважный и бесстрашный в своих действиях на крутых виражах истории, создатель бессмертных романов «Тихий Дон», «Поднятая целина», «Они сражались за Родину» (плюс множество рассказов, очерков и других произведений), наставник молодых талантов, заботливый общественный деятель, советский человек и коммунист в самом лучшем, значении этих понятий. Но он к своему 100-летию не был прославлен и отмечен так, как того заслуживали его творческая биография и литературные произведения. Бездарные окололитературные шавки, завистники всех мастей, бумажные пачкуны, скрытые — а потом и открытые! — враги Советской власти на протяжении всей жизни преследовали великого писателя надуманными, беспочвенными обвинениями в плагиате, день за днём изощрённо, садистски изобретательно отравляли ему жизнь, и одним из главных и наиболее злобных отравителей стал Александр Исаевич Солженицын (1918 — 2008).

Его 100-летний юбилей запланирован и объявлен на три года раньше предполагаемого факта и, что естественно для нашей вывернутой наизнанку жизни, готовится с небывалой помпой (благо опыт в подобной горячечной и безумной фантасмагории уже приобретён в ходе открытия Ельцин-центра).

И здесь примечательно следующее… Наша страна стараниями горе-политиков последней четверти века окружена врагами и недоброжелателями всех мастей и калибров. Одной из главных задач их было сокрушить идеологию государства и общества, благодаря которой страна сохраняла идейную целостность и достигла многих высот в кратчайшие исторические сроки.

ЖИЗНЬ ПО ЛЖИ?

(https://www.planet-kob.ru/ob/pics/padm/5918c0f0e7f1cdce9ebfcff42ebe7eed.jpeg)

Встав в позу праведного национального пророка, СоЛЖЕницын провозгласил на весь подлунный мир призыв: «Жить не по лжи!». Есть ли предел человеческому цинизму?!

Однако приведём иной постулат его жизненного кредо, который куда ближе к истинному внутреннему содержанию «героя», его жизненной философии:

«Отмываться всегда труднее, чем плюнуть. Надо уметь быстро и в нужный момент плюнуть первым».

(https://www.planet-kob.ru/ob/pics/padm/c84c9f4b4c103cec4316748f8abe2d10.jpeg)

В устах новоявленного «пророка», прожившего антисоветчиком, это звучит бесподобно! Причём, «пророка», оспаривающего некое духовное первенство у величайших столпов Великой Русской Литературы: Л.Н. Толстого, Ф.М. Достоевского, А.С. Пушкина, М.Ю. Лермонтова, Н.В. Гоголя, И.С. Тургенева.

Но давайте попытаемся представить себе подобную жизненную философию как руководство к действию из уст либо из-под пера каждого из перечисленных высоконравственных литераторов. Ничего, кроме кощунственной карикатуры, не получится…

Самый Русский поэт, во время своего путешествия в Арзрум, по собственному почину принял участие в нескольких столкновениях с противником (атаках в казачьей цепи), хотя командующий войсками на Кавказе генерал Паскевич, оберегая поэта, настоятельно рекомендовал ему уехать из действующей армии.

А вот современный трусоватый «классик» действовал диаметрально противоположным образом и, используя все доступные и даже преступные возможности, довольно искусно уклонялся от прямого соприкосновения с противником, создавая себе достаточно безбедный уровень существования в условиях военного времени. А потом ярко расцвечивал в публичных разглагольствованиях «тяготы» своего командования батареей.

Сравним для большей ясности: например, отважным писателем, журналистом и воином, проявившим себя во все военные годы, К.М. Симоновым, который и в окружение попадал, и воевал в боевых порядках пехотного полка под Могилёвом, и ходил во вражеские воды на подводной лодке, и воочию видел смерть советских воинов — товарищей по оружию, постоянно подвергая опасности собственную жизнь. Он, как мало кто другой, имел моральное право судить и о страшнейшей мировой бойне, и о своём времени. Однако этот большой русский писатель и в военное, и в мирное время достойно оценивал и жизнь Советского народа, и его полководцев, и жизнь воевавшего Советского Солдата.

О нём читайте нашу статью «Константин Симонов — тот, кому было разрешено говорить о Сталине» (http://inance.ru/2015/12/simonov/).

(https://www.planet-kob.ru/ob/pics/padm/805d5d2eb767d946301da0b1e9bb7843.jpeg)

Здесь нельзя не обратить внимания на странные извивы общественной психологии — готовности широких масс к примитивной манипуляции сознанием, совершаемой «героем» — новоявленным «пророком» и кучкой его окололитературных воспевателей. На прямой, отпрепарированный вопрос о заведомом предательстве лжепророка, со ссылкой на документальное подтверждение, почти всегда следует уклончивый ответ каждого записного «адвоката», признающий, однако, тот или иной факт совершённого предательства. Но не чувствуется понимания того, что в суждениях и оценках любого предателя не имеют значения арифметические выкладки — важна определяющая характер личности способность и даже готовность предать, когда наступит психологически удобный момент. Так же, как нельзя много раз убить человека. А предательство равносильно самоубийству, ибо известен неотразимый вопрос:

«Единожды солгавший, кто тебе поверит?»,

как известна и другая истина:

«Кто предал один раз, предаст и второй».

Негодяй подобного рода, как правило, уже не может остановиться в своём падении…

Но при оценке немыслимого по масштабам предательства, ставшего программой действий А.Солженицына и активно — даже агрессивно! — совершаемого им на протяжении всей жизни, люди склонны соглашаться уже не с единичным фактом, а с образом его жизни, с жаром призывавшего: «Жить не по лжи!» — напоминающего прямой аналог известного клича: «Держите вора!»

Священный гражданский долг защиты Отечества предатель искусно — с помощью запредельной лжи — объехал на вороных и сделал предметом выгодной для себя спекуляции. Особая подлость этого духовного недоросля заключается в том, что он не только сам уклонялся от по-настоящему боевой воинской службы, но и занимался разлагательской работой, клевеща на Верховного Главнокомандующего воюющей страны и армии, тем самым содействуя подобным же усилиям безжалостного и беспощадного врага.

НЕНАВИСТЬ «ПРОРОКА» К СВОЕЙ РОДИНЕ

(https://www.planet-kob.ru/ob/pics/padm/2d68002559c7799ad3377729944602d3.jpeg)

По странным извивам общественной психологии, наиболее близкой к уголовному миру оказывается так называемая творческая интеллигенция, вездесущие, пронырливые представители которой — «фраера», «лохи» и «хевры» охотно перенимают блатную «феню», лихо щеголяют лексическими перлами и блёстками «кильдимного» сленга, а вместе с этим — заряжаются пренебрежительным отношением к государственной системе, её основам и от безответственного фрондирования постепенно переходят к ненависти. А она, как правило, ведёт к предательству, измене Родине.

Например, кто бы из поклонников и воздыхателей — последышей А.Солженицына ни закатывал от благоговения глазки перед портретом-иконой кумира, они либо не хотят просто знать, либо трусливо уклоняются от глубокой и нелицеприятной оценки обращения его к руководству и общественности США:

«Я говорю вам: пожалуйста, побольше вмешивайтесь в наши внутренние дела… Мы просим вас — вмешивайтесь!..»

Ещё красноречивее звучит злобный вопль «пророка» (из опуса «Архипелаг ГУЛАГ»:

«Подождите, гады! Будет на вас Трумэн! Бросят вам атомную бомбу на голову!»

И этот вопль тоже принадлежит «пророку», озаботившемуся почему-то проблемой «Как нам обустроить Россию», когда его единомышленник Б.Ельцин сбросил на Россию «бомбу» своего негодяйства, во много раз страшнее и губительнее атомной.

Мало известно и такое гнусное обращение-призыв предателя к властям вражеской страны, каковой на протяжении десятилетий являлись для СССР Соединённые Штаты Америки, — оценка им своей бывшей преданной и проданной Родины:

«Это мировое зло, ненавистное к человечеству, полно решимости уничтожить ваш строй. Надо ли ждать, когда американская молодёжь будет гибнуть, защищая границы вашего континента?!» (В.Бушин, «Неизвестный Солженицын», М., 2009, стр. 53, 520).

http://putnik-76.livejournal.com/682867.html — видео (призывает бомбить СССР ядерным оружием).

Что это, если не открытый призыв к агрессии против нашей с вами страны, уважаемые читатели? «Радетель» Русской земли не просто призывает — он торопит врага, нацелившего свои ракеты на все сколько-нибудь значимые города и объекты СССР! Он уже готовит ту самую яичницу, чтобы изжарить её на пожаре родного (?!) дома.

И это публично — на всю исконно вражескую страну! — говорил не юный несмышлёныш, а кондовый, заматерелый антисоветчик, просчитывавший каждый свой шаг. А чем оборачивается для других стран и народов подобное вмешательство США, носящее характер безжалостной и беспощадной агрессии, показывает новая и новейшая история — в частности, бандитский разгром Югославии, Ливии, Ирака, Афганистана, война в Сирии…

Молодёжная аналитическая группа

http://ss69100.livejournal.com/3354968.html?utm_referrer=https%3A%2F%2Fzen.yandex.com

http://inance.ru/2017/05/solzenitsin-2/

Михаил Шолохов в прицеле ЦРУ и... Солженицына

(http://www.posprikaz.ru/wp-content/uploads/2015/12/17484_original-300x226.jpg)

Только что по телевидению показали сериал режиссёра Сергея Урсуляка «Тихий Дон», снятый по мотивам великого романа Михаила Александровича Шолохова. А в мае исполнилось 110 лет со дня рождения этого замечательного русского писателя.

Мало кто сегодня знает, но Шолохов в 60-80 годы прошлого века стал пристальным объектом отдела ЦРУ по психологической войне — американцы через свою агентуру пытались поставить под сомнение его авторство знаменитого романа «Тихий Дон» о трагедии донского казачества во время гражданской войны.

Цель — не просто опорочить русского писателя, но, возможно, поставить под сомнение вручение ему Нобелевской премии по литературе, полученной Шолоховым за этот роман в 1965 году. Если бы у них это получилось, то удар по престижу Советского Союза, России получился бы очень мощным...

Операция «Тихий Дон»

В 1974 году в Париже была опубликована критическая работа некой Д* под названием "Стремя «Тихого Дона» предисловие к которой написал только что высланный из Советского Союза Александр Солженицын, автор антисоветского произведения «Архипелаг ГУЛАГ». В этом предисловии Солженицын называет Д* литературоведом высокого класса, чья недавняя смерть якобы помешала завершить начатую работу, и сожалеет, что вынужден скрывать её имя. Так вот, и Солженицын, и Д* утверждали, что Шолохов романа не писал и что автором является совсем иной человек.

Позднее русский эмигрант и в прошлом сотрудник ЦРУ Григорий Климов, весьма осведомлённый в тонкостях психологической войны буквально высмеял Солженицына в том, что Д* работала «бескорыстно»:

«В США, в году этак в 1969 среди кандидатов на докторскую степень в области русской литературы ходило заманчивое предложение: стипендия в 5000 долларов. Но при этом маленький „соцзаказ“ – требуется доказать, что Шолохов НЕ автор „Тихого Дона“. Кто-то соблазнился, сидел и копался в этой области. Потом эту диссертацию пустили под маркой анонимного „советского литературоведа Д.“, который сразу же сыграл в ящик. А для пущей важности расписаться под этим дали Солженицыну. Типичная фальшивка психологической войны. Ведь я сам работал в области этой психовойны и мог бы накатать целую диссертацию о таких фальшивках...

Я помню две интересные статьи о Шолохове. Обе были написаны Мих. Коряковым в его „Записках из блокнота“ и обе опубликованы в „Новом русском слове“. Это были просто копии скриптов Корякова на радио „Свобода“, которые он одновременно печатал в НРС. Так что это официальная точка зрения американской пропаганды.

В первой статье (до 1958 года) Коряков до небес превозносил Шолохова, называя его писателем в душе антисоветским и даже христианским, подкрепляя это цитатами из „Тихого Дона“ и из довольно серьёзных источников в западной прессе.

Во второй статье (после 1958 года) тот же Коряков, в том же НРС вдруг становится на голову, дрыгает ногами и пишет совершенно обратное тому, что он писал о Шолохове в первой статье. Поливает Шолохова грязью. В общем, Коряков сам себя выпорол. Публично. Но где же Правда и где Кривда? В чём же дело?

А дело в том, что в 1958 году поднялась дикая свистопляска вокруг Пастернака и его „Доктора Живого“. И в этой свистопляске Шолохов имел неосторожность выступить против Пастернака...».

Наш сайт уже писал о том, как ЦРУ рекламировало Пастернака и пробило ему Нобелевскую премию — на сей счёт не так давно даже были рассекречены соответствующие документы. Так что Климов тут видимо прав — ЦРУ решило «наказать» писателя, который засомневался в гениальности их нобелевского протеже.

Была и ещё одна существенная причина ненависти к Шолохову со стороны американцев. Именно писатель в 1972 году добился опалы одного коммунистического партийного идеолога, бывшего по совместительству... американским агентом влияния. Речь идёт о будущем «прорабе перестройки» Александре Яковлеве. Судя по последним данным, с американцами Яковлев начал работать ещё с 1959 года, когда в качестве советского аспиранта стажировался в Колумбийском университете США. После чего при помощи американских друзей он начал делать стремительную карьеру в идеологическом Аппарате ЦК КПСС.

В ноябре 1972 года он опубликовал в «Литературной газете» свою знаменитую статью «Против антиисторизма», в которой выступил с резкой критикой «русского национализма» писателей-деревенщиков — мол, их идеи не укладываются в идеи «пролетарского интернационализма». Думаю, что тем самым Яковлев хотел спровоцировать со стороны власти репрессии по отношению к этим людям, бывших настоящими, а не казёнными патриотам своей Родины.

Однако неожиданно для себя этот тогда ещё мелкий аппаратчик наткнулся на великого Шолохова, чей авторитет был высок не только у рядовых советских граждан, но и во властной среде. Шолохов резко одёрнул Яковлева за его гнусную статью, разбирательства даже дошли до Политбюро ЦК КПСС. И в 1973 году Яковлев был отстранён от работы в партийном аппарате и направлен послом в Канаду, где пробыл 10 лет. Неудивительно, что американцы проявили сильное недовольство великим писателем, который надолго прервал успешную карьеру их агента.

Потому месть не заставила себя долго ждать — к операции по дискредитации был подключён такой антисоветский корифей, как Александр Солженицын...

Сплошная атака

К сожалению, Солженицыну долгое время удавалось заморочить голову не только обычным людям, но даже вполне нейтральным исследователям, таким как, например, историк Рой Медведев или литературные критики Андрей и Светлана Макаровы. Все вместе они и поставили наиболее острые вопросы, ставящие под сомнение авторство Шолохова при написании романа-эпопеи «Тихий Дон».

Так, Солженицын писал, что на Дону, где накануне войны прошла его юность, мало кто верил в то, что роман написан Шолоховым.

Во-первых, книга носит чрезвычайно критический характер по отношению к Советской власти, что само по себе не увязывается с личной позицией автора, который публично всегда клялся в верности правящей Коммунистической партии. Помните, известный спор главного героя Григория Мелехова и председателя станичного ревкома Ивана Алексеевича Котлярова? На убедительные доводы Мелехова о чуждости казачеству Советской власти, о её обманчивых призывах к некому всеобщем «равенству», которое не соблюдают сами партийные функционеры, Котляров не нашёл никаких аргументов, кроме того, что с ним, рядовым казаком, запросто за руку поздоровался какой-то важный комиссар.

Но Котляров ещё выведен автором более-менее нормальным человеком. А вот образы других коммунистов — лихого Мишки Кошевого или комиссара-палача Осипа Штокмана, которые спокойно и деловито расправляются с «классовыми врагами», — вообще вызывают враждебные чувства. Мог ли человек, симпатизирующий Советской власти, в таких отталкивающих тонах написать портреты представителей этой власти?

Во-вторых, смущает и молодость автора «Тихого Дона». Буквально за какие-то четыре года 22-летний начинающий писатель пишет потрясающую историческую эпопею, которая может выйти из-под пера лишь человека, лично пережившего все эти события: Первую мировую войну, революцию, братоубийственную бойню 1917—1920-х годов… А ведь Шолохов в те времена был ещё только подростком.

Но может, он был гением, которые рождаются раз в столетие и который, что называется, нутром чувствует свою эпоху? Однако в дальнейшем писатель вроде бы ничем более не подтвердил свою гениальность. Кроме «Тихого Дона» после него остались лишь незавершённые романы «Поднятая целина», «Они сражались за Родину» и некоторые рассказы. Все они сильно уступают «Тихому Дону»...

Солженицын полагал, что Шолохов украл этот роман. Возможно, у какого-то белого казачьего офицера, погибшего в боях на донской земле. В этом плане привлекает внимание выступление Шолохова на 18-м съезде партии, в 1939 году, где он высказал весьма своеобразное понимание литературного процесса:

«…Будем бить врага… и смею вас уверить, товарищи делегаты съезда, что вражеских полевых сумок бросать не будем – нам этот японский обычай не к лицу. Чужие сумки соберём… потому что в нашем литературном хозяйстве содержимое этих сумок впоследствии пригодится. Разгромив врагов, мы ещё напишем книги, как мы этих врагов били…».

Что это? Может, Шолохов делился собственным опытом литературного заимствования у врагов?

Критики Андрей и Светлана Макаровы, проанализировав текст романа, выявили одну любопытную тенденцию. В главах, посвящённых гражданской войне, очень много путаницы в датах. Например, в одном эпизоде казнь красных казаков Подтёлкова относится к 23 апреля 1918 года, а в другом упоминается 28 апреля. Причём по стилистике оба эпизода заметно отличаются друг от друга. И таких несоответствий, уверяют критики, в романе встречается немало. Складывается ощущение, отмечают они, что существует два отличающихся друг от друга слоя текста. Через один, основной, не прерываясь и не разрывая единой системы образов, тянется художественная нить романа, захватывая читателя с первых строк повествования. А другой слой представляют собой вставные фрагменты и эпизоды, которые выполняют вспомогательную роль и заметно выделяются из повествования, вобрав в себя большинство грубых фактологических и хронологических ошибок. Вывод:

«Можно уверенно утверждать, что в работе над „Тихим Доном“ участвовали по крайней мере два человека. При этом роль одного из них могла быть лишь чисто внешней, механической – ролью компилятора и редактора, но никак не создателя, автора художественного текста, которому книга обязана мировой славой и признанием».

Критики явно намекают на то, что Шолохов мог быть этим самым компилятором, а автором являлся совершенно другой человек. Эту интригу усиливало ещё одно обстоятельство. В 1992 году критикам Макаровым прислал письмо профессор Александр Ильинский, который в конце 20-х годов работал техническим секретарём в редакции «Роман-газеты». Вот что он написал:

«Я на четыре года моложе Шолохова и в тот период часто встречался с ним, регистрировал его рукописи, сдавал в машбюро их печатать и практически участвовал во всей этой эпопее, как из Шолохова сделали автора „Тихого Дона“. Не только я, но и все в нашей редакции знали, что первые четыре части романа Шолохов никогда не писал.

Дело было так: в конце 1927 года в редакцию Шолохов притащил один экземпляр рукописи объёмом около 500 страниц машинописного текста … Позже наш главный редактор Анна Грудская собрала нас в редакции и сказала, что там, „наверху“ принято считать, что автором „Тихого Дона“ должен быть Шолохов, молодой пролетарский писатель. В редакции мы знали, что рукопись как-то попала к нему. Но то, что это был не Шолохов, знали все… У него оказались подходящая биография и анкета. То, что он не имел даже законченного среднего образования, было даже хорошо. Это подтверждали слова вождя о кухарке, способной править государством».

Рукопись, найденная не под кроватью

Именно рукописи романа в своё время явились главным аргументом тех, кто выступал против авторства Шолохова. Дело в том, что их долго не могли отыскать. Личный архив писателя погиб во время Великой Отечественной войны — германская бомба угодила в дом Шолоховых, и в нём всё сгорело. Военные смогли спасти лишь фрагменты третьей и четвёртой части рукописи «Тихого Дона» – всего 138 страниц. И всё… А когда стало известно о том, что ни первой, ни второй части вообще в архиве не было и что они находятся невесть где, недруги Шолохова только укрепились в своих подозрениях о плагиате…

Ситуация неожиданно разрешилась в 1999 году. Тогда на съезде Союза писателей России выступил директор Института мировой литературы Феликс Кузнецов, который сообщил, что ему удалось обнаружить полный рукописный вариант первых частей «Тихого Дона».

Оказывается, это была та самая рукопись, которую Шолохов в 1929 году привозил в Москву, на суд комиссии Марии Ульяновой. Потом рукопись попала к другу Шолохова, писателю Василию Кудашову. Сам Михаил Александрович, по словам Кузнецова, никогда особо не интересовался своими черновыми набросками, старался их не хранить, а порой и просто сжигал, чтобы, как говорится, «с нуля» переписать не понравившийся ему сюжет. Поэтому он никогда не интересовался рукописными записями, отданными Кудашову.

Василий Кудашов в 1941 году добровольцем ушёл на фронт, попал в плен, где трагически погиб. А рукопись осталась у его вдовы, которая хранила её целых 50 лет, до самой своей кончины в начале 90-х годов! Дочь Кудашовых, испытывая материальные трудности, стала подумывать о продаже шолоховских материалов за границу, где их стоимость оценивается специалистами в несколько миллионов долларов. Однако к тому времени Феликс Кузнецов вышел на след рукописи. Он-то и убедил Кудашову-младшую продать произведение государству за вполне умеренную цену. Так Россия вернула себе черновики первых частей «Тихого Дона»…

Что же показала проведённая следом экспертиза? Прежде всего то, что автором романа действительно является Михаил Шолохов. Кузнецов подчёркивает:

«В найденной рукописи – 910 страниц. Как уже говорилось, графологическая экспертиза подтвердила, что большая её часть (633 страницы) написана рукой Шолохова; оставшиеся 247 страниц переписаны набело женой писателя Марией Петровной и её сестрой Ниной Петровной Громославской. На многих этих страницах – правка рукой Шолохова… Оставшаяся часть 3-й и 4-й книг романа принадлежат к тому же рукописному своду, что и эта рукопись».

Так же экспертиза установила, что автором различных вариантов тех или иных черновых листов романа не мог быть известный в своё время донской писатель Фёдор Крюков, который воевал в белой армии и умер от тифа в 1920 году – а именно его Александр Солженицын считал настоящим автором «Тихого Дона». Не был автором и советский писатель Александр Серафимович, большой знаток донских обычаев и нравов, который, якобы, потрясённый «Донскими рассказами», подарил «Тихий Дон» их создателю — молодому донцу Михаилу Шолохову (была и такая версия).

(Окончание следует)

(Окончание)

Никаких иных рукописных вариантов романа, которые ставили бы под сомнение авторство Шолохова, на сегодняшний день не обнаружено!

Белогвардейцы заступились за Шолохова

Интересно, но в авторстве Михаила Александровича нисколько не сомневались русские эмигранты, бежавшие от большевизма после гражданской войны. В своей среде они сразу хорошо приняли «Тихий Дон», буквально сразу после выхода романа в свет! Так, эмигрантский литературный критик Семён Балыков писал в 1932 году:

«По художественному достоинству, по интересу для казаков – этот историко-бытовой роман далеко превосходит все беллетристические вещи из жизни казаков, до сего времени появлявшиеся. В романе хорошо выдержан казачий язык, и для казачьей эмигрантской молодёжи он может послужить одним из ценных пособий для знакомства со своими обычаями».

Надо сказать, что слухи о плагиате появились уже тогда, в 30-ые годы. И за советского писателя дружно вступились… белые атаманы, которые, кстати, практически все фигурировали в романе!

Атаман Всевеликого Войска Донского Пётр Краснов, сам бывший неплохим литератором, писал:

«Я очень ценю Михаила Шолохова. Это исключительный, огромный по размерам своего таланта писатель. Я ставлю его в один ряд с Толстым, Пушкиным, Лермонтовым, Гоголем. Это его произведение, и он написал правду».

Походный атаман Пётр Попов:

«Тихий Дон» приписывают Фёдору Крюкову. Но язык романа не крюковский, и его написал начинающий писатель, не казак, который жил на Дону и изучал казачий быт. Всё это как раз характерно для Шолохова".

А вот мнение хорунжего Павла Кудинова, который командовал казаками, восставшими против Советов на Верхнем Дону в 1919 году (один из центральных персонажей 3-й части романа):

«Тихий Дон» есть великое сотворение истинно русского духа и сердца… Читал я роман взахлёб, рыдал-горевал над ним и радовался – до чего же красиво и влюблённо всё описано, и страдал-казнился – до чего же полынно-горькая правда о нашем восстании… Зная, что в ту пору Шолохов был ещё отроком, говорю: то всё талант, такое ему от Бога дано видение человеческих сердец".

В общем, не назвали бывшие белогвардейцы никого из своей среды, у кого Шолохов якобы мог бы украсть произведение!

«На той единственной, гражданской...»

Так что «Тихий Дон» — это всё-таки шолоховская работа. Единственно, я разделяю некоторые сомнения критиков писателя, касающиеся первых частей романа, где даётся подробное описание жизни казачества в канун Первой мировой войны.

Дело в том, что здесь буквально по дням описана жизнь героев, со всеми природными явлениями, выпадавшими на те или иные православные праздники – Троицу, Пасху и т.д. Критики Макаровы, подробно изучив данный вопрос, определили, что эти явления соответствовали погоде не 1912—1913 годов, как указывается в «Тихом Доне»», а периоду 1911—1912 годов:

«Непосредственность и глубина изображения природы автором „Тихого Дона“ таковы, что мы можем не просто предполагать в нём очевидца событий: раннего выпадения снега, весеннего вскрытия Дона, бурных, разлившихся весенних потоков в степи на Вербное воскресенье… Картины живы и точны. Это означает, что эпизоды первой и второй частей созданы сразу после изображённых событий: примерно в 1911 году. Естественно, что любые попытки как-либо связать Шолохова (ему было тогда менее восьми лет) с созданием текста первых частей неуместны».

Так что нельзя исключать того, что молодому писателю действительно попались какие-то черновые или просто дневниковые записи, сделанные до революции, но так и не ставшие полноценным литературным произведением. Возможно, что на самом деле нашёл их Шолохов у какого-нибудь белогвардейца, когда в начале 20-х годов в составе продотряда гонялся за белыми бандами по донской земле.

В дальнейшем он использовал эти записи как хороший исторический источник по бытовому описанию жизни казаков. Точно так же в других частях романа он задействовал мемуары белых и красных командиров, сражавшихся на Дону. Для написания исторического романа – это нормальная практика и ею пользовался и пользуется не один только Шолохов.

Да, порой у него встречаются разночтения в датах, некоторая путаница в описании некоторых событий. Но здесь следует учесть масштабность разыгравшейся исторической драмы, её многоплановость и неоднозначность (в мемуарах очевидцев той поры очень часто встречаются разночтения в датах, когда путали старый и новый календарные стили). Молодой автор поэтому вполне мог местами ошибаться. Не зря Шолохов затем правил свой роман в течение почти двадцати лет после его написания…

Уже «Донские рассказы» показали, как потрясли молодого литератора события гражданской войны. Точно так же, как и писателей, на чью юность выпала Великая Отечественная война: они уже не могли ни о чём писать, кроме как о войне и обо всём, что с ней было связано. Таким же откровением для Шолохова, по всей видимости, стала революция. Весь свой талант он буквально досуха вложил в «Донские рассказы» и в «Тихий Дон», стараясь через переживания героев показать своё отношение к тем далёким и жестоким событиям. Тема революции и трагедия братоубийства, скорее всего, так и не отпустили его до конца жизни!

Что же касается критического отношения романа к Советской власти… Надо помнить, что книга писалась в атмосфере 20-х годов, когда ещё не установилась жёсткая партийная идеологическая цензура. Шолоховская критическая оценка вполне совпадала с аналогичными выводами тогдашних молодых писателей. Посмотрите на ранние произведения Бориса Лавренёва, Всеволода Иванова, Александра Фадеева, Артёма Весёлого. Все они, бывшие бойцы Красной Армии, описывали гражданскую войну отнюдь не в героических чёрно-белых красках, и действия Советской власти порой вызывало у них резкое неприятие. А уж кровавый разгул некоторых большевистских деятелей на Дону гораздо жёстче, чем в шолоховском «Тихом Доне» показан в не менее талантливой и полузабытой, к сожалению, ныне повести Артёма Весёлого «Россия, кровью умытая»!

Да, потом все эти люди были придавлены идеологической махиной правящей партии. Шолохов здесь не стал каким-то исключением. Он включился в жизнь писательской советской бюрократии и стал говорить только то, «что надо» и «как надо». Тем не менее, он не растратился впустую на литературные дифирамбы «руководящей и направляющей». Шолохов так и не смог выйти за пределы своих представлений о литературе — поэтому он, видимо, так и не закончил свои другие произведения, к которым его душа явно не лежала.

Ибо он навсегда остался в «Тихом Доне»…

Кому не получилось жить не по лжи

Надо сказать, что операция ЦРУ по дискредитации Михаила Александровича отчасти удалась. За границей поднялся сильный шум по поводу авторства Шолохова. Говорят, что даже была вполне официальная попытка поставить под сомнение его Нобелевскую премию.

Во всяком случае, в 80-ые годы группа норвежских ученых под руководством Гейра Хьетсо провела тщательное исследование романа при помощи новейших тогда методов математической лингвистики. И эти исследования полностью подтвердили авторство Шолохова.

Но всё равно писатель сильно переживал. Возможно, это и стало причиной его довольно неожиданной для многих смерти в 1984 году. А с крушением Советского Союза к травле подключились уже и некоторые российские исследователи. Многих из них отрезвила найденная в 1999 году рукопись, и они пересмотрели свои взгляды. Однако зачинатель травли Александр Солженицын явно раскаиваться не собрался. Как пишет Андрей Воронцов, автор известной статьи «О сложных взаимоотношениях двух Нобелевских лауреатов»:

"Когда же норвежский исследователь Гейр Хьетсо прислал Солженицыну свою совместную с Густавссоном, Бекманом и Нилом книгу «Кто написал “Тихий Дон”?» (1984), доказывающую на основе компьютерных исследований, что автор «Тихого Дона» – Шолохов, Солженицын не сумел скрыть своего раздражения: «Значит, если карандаш и ложка примерно одной длины, то они суть одно и тоже».

Солженицыну довелось дожить до того времени (1999), когда принадлежавшая Шолохову рукопись первых двух книг «Тихого Дона» была, наконец, найдена. Надо сказать, что в 1990–2000-х он пересмотрел некоторые свои взгляды диссидентской поры. Так, в рассказе «На краях» (1995) Александр Исаевич воздал должное полководческому гению Г.К. Жукова, которого прежде обвинял в «заваливании трупами» противника.

Увы, даже узнав о существовании шолоховской рукописи, Солженицын не захотел или не нашел в себе моральных сил отказаться от своей ошибочной точки зрения на авторство «Тихого Дона».

Думаю, что дело здесь было уже не в происках ЦРУ, которое в своё время лишь вдохновило Солженицына. Думаю — и здесь я соглашусь с Андреем Воронцовым — что всё упёрлось в элементарную зависть Александра Исаевича к куда большему литературному таланту, нежели был он сам. Ведь и Нобелевские премии у них разные — у Шолохова за настоящую литературу, а у Соженицына, увы, за антисоветчину «Архипелага ГУЛАГа». Воронцов по этому поводу метко замечает:

«Никто, даже враги Шолохова, сегодня не спорят с тем, что он был прежде всего писателем. И в то же время, многие годы продолжается дискуссия на тему, кем по преимуществу являлся Солженицын – писателем или политиком? Например, П.В. Палиевский и В.Н. Крупин считают, что литературное значение творчества Солженицына было преувеличено в политических целях сначала на Западе, а потом и в России (О Солженицыне – не по лжи // Лит. газета, 2008, 10.XII). Действительно, трудно назвать после Ивана Денисовича Шухова какого-нибудь оригинального, запоминающегося героя прозы Солженицына Это большей частью реальные исторические личности. И сам Солженицын в большинстве своих произведений скорее историк и публицист, нежели прозаик».

Но тщеславный Солженицые явно хотел остаться в памяти потомков именно писателем, не уступающим самым видным мировым классикам. Отсюда и все его склоки против более литературно-талантливого Шолохова. Отсюда и его — вольное или невольное — участие в грязной операции ЦРУ. Не думаю, что этот эпизод станет украшением к биографии Александра Исаеевича...

Вадим Андрюхин, главный редактор

http://www.posprikaz.ru/2015/12/mixail-sholoxov-v-pricele-cru-i-solzhenicyna/

Как врал Солженицин

(http://krasvremya.ru/wp-content/uploads/2015/06/solgenicyn_039.jpg)

Времена, когда возвеличивают предателей, когда ничтожествам ставят памятники, а разрушителям открывают центры памяти, можно смело назвать эпохой подлецов и бездарей. – КВ

В конце 1973 года вышел первый том «Архипелага ГУЛАГ». Страшная правда этой книги оказалась едва ли не страшнее атомной бомбы. Вопрос только, насколько в «Архипелаге» был высок процент правды.

Жертвы репрессий

Основные претензии, конечно, к завышенным цифрам репресированных – точной цифры в «Архипелаге» Солженицын не приводит, но везде пишет про многие миллионы. В 41-м, на момент начала войны, как пишет Солженицын, у нас были 15-миллионные лагеря. Точной статистики Солженицын не имел, поэтому цифры брал с потолка, на основе устных свидетельств.

По последним данным за контрреволюционные и другие особо опасные государственные преступления всего с 1921 по 1954 было осуждено около 4 миллионов человек. А на момент смерти Сталина в лагерях находилось – 2,5 миллиона человек, из них около 27% политических. Цифры и без приписок огромные, но подобная неряшливость в цифрах, конечно, снижает достоверность произведения и дает основания неосталинистам утверждать, что репрессий и вовсе не было, а посадки были по делу.

Беломорканал

А вот статистика Солженицына о жертвах Беломорканала: «Говорят, что в первую зиму, с 1931 на 1932 г., сто тысяч и вымерло – столько, сколько постоянно было на канале. Отчего ж не поверить? Скорей даже эта цифра преуменьшенная: в сходных условиях в лагерях военных лет смертность один процент в день была заурядна, известна всем. Так что на Беломоре сто тысяч могло вымереть за три месяца с небольшим. А еще было одно лето. И еще одна зима».

Утверждение основано опять же на слухах. Внутреннее противоречие заметно сразу – если все вымерли, то кто же тогда построил канал? Но и эту цифру Солженицын называет преуменьшенной, что уже вне всякой логики.

Посадили четверть Ленинграда

Также Солженицын утверждает, что во времена массовых посадок в Ленинграде «сажали четверть города». И дальше разжевывает мысль: «Считается, что четверть Ленинграда была расчищена в 1934-35-м. Эту оценку пусть опровергнет тот, кто владеет точной цифрой и даст ее». Солженицынская статистика опровергается очень легко. В 1935 г. население Ленинграда составляло 2,7 млн человек. Репрессиям подвергались в основном мужчины, в 30-е годы женщины составляли не более 7% от общего количества репрессированных, в 40-е, правда, количество репрессированных женщин стало больше от 10 до 20%.

Если допустить, что в Ленинграде репрессировали четверть города, то получится – 700 тысяч. Из них мужчины должны были составлять около 650 тысяч (93%), то есть половину от общего количества мужского населения города (не более 1,3 млн). Если вычесть от оставшейся половины детей и стариков (400 тыс. – 30% от общего числа), получим, что в Ленинграде осталось около 250 тысяч трудоспособных мужчин.

Подсчеты, конечно, грубые, но солженицынские цифры явно завышены. Спрашивается, кто же тогда работал на ленинградских заводах, кто в 1941-42 отражал натиск гитлеровцев на блокадный город, ведь только в народное ополчение уже к 6 июля 1941-го записалось 96 тыс. человек?

Пропавший лагерь

Смертность в лагерях по Солженицыну была огромной: «Осенью 1941-го Печорлаг (железнодорожный) имел списочный состав – 50 тысяч, весной 1942 – 10 тысяч. За это время никуда не отправлялось ни одного этапа – куда же ушли сорок тысяч? Узнал эти цифры случайно от зэка, имевшего к ним в то время доступ». Здесь опять возникают вопросы: откуда у зэка доступ к списочному составу? Исчезновение же 40 тыс. объяснимо – заключенные Печорлага строили железную дорогу Печора – Воркута, строительство завершилось в декабре 1941-го, а строители были зачислены в Воркутлаг.

Да, смертность в лагерях была большой, но не столько, как пишет об этом Солженицын.

Анонимность

Большая часть свидетельств Солженицына основана на анонимных фактах. В первом издании имена 227 авторов, рассказами, мемуарами и свидетельствами которых он воспользовался, Солженицын по понятным причинам не называл. Впоследствии список появился, но не все рассказчики были довольны «Архипелагом».

Так, одним из источников Солженицына были устные рассказы Варлама Шаламова. Сам Шаламов впоследствии Солженицына на дух не переносил и даже записал в своих записных книжках: «Запрещаю писателю Солженицыну и всем, имеющим с ним одни мысли, знакомиться с моим архивом».

Из университета – в дворяне

Есть и мелкие недочеты в романе: «Брали дворян по сословному признаку. Брали дворянские семьи. Наконец, не очень разобравшись, брали и личных дворян, т.е. попросту – окончивших когда-то университет. А уж взят – пути назад нет, сделанного не воротишь».

То есть по Солженицыну дворянство давали по окончании университета, но против фактов не попрешь – личное дворянство на гражданской службе давали только по достижении IX класса Табели о рангах (титулярный советник). А чтобы получить IX или VIII класс по окончании университета нужно было поступить на гражданскую службу по 1-му разряду, то есть происходить из дворян. По 2-му разряду шли дети личных дворян, духовенства и купцов 1-й гильдии. Прочие шли по 3-му разряду и о IX классе, дающем право на личное дворянство, по окончании университета могли только мечтать.

Да и дворянам получить сразу IX класс не всегда удавалось, Пушкин, например, из Лицея вышел коллежским секретарем (Х класс), а титулярным советником стал только 15 лет спустя.

Атомная бомба

Большие вопросы вызывает и сцена, произошедшая якобы на пересылке в Омске: «Когда нас, распаренное, испотевшее мясо, месили и впихивали в воронок, мы кричали надзирателям из глубины: «Подождите, гады! Будет на вас Трумэн! Бросят вам атомную бомбу на голову!»

И надзиратели трусливо молчали… И так уж мы изболелись по правде, что не жаль было и самим сгореть под одной бомбой с палачами».

Во-первых, за призывы скинуть атомную бомбу на СССР можно было получить надбавку, а заключенные вовсе не дураки, чтобы кричать об этом сотрудникам системы.

Во-вторых, об атомном проекте в СССР знали мало, информация об этом засекречивалась – сложно представить простых заключенных, которые бы знали не только об атомном проекте, но и о планах Трумэна.

***

Кто Такой Солженицын Скандальная Правда О Писателе!

См.видео по нижеприведённой ссылке:

https://www.youtube.com/watch?v=1WQtATLiKNM&feature=youtu.be

http://krasvremya.ru/kak-vral-solzhenicin/

"Жить не по лжи. Всеми правдами и неправдами"
https://www.youtube.com/watch?v=qzfu9JzQ0ac

Под чью диктовку писал Солженицын?
https://www.youtube.com/watch?v=n9tncY3tAEc

Историк Елизавета Пашкова о том, из каких источников черпал Солженицын свои идеологические конструкции, когда и кем был придуман термин "коммунофашизм" и почему "Архипелаг ГУЛАГ" был впервые напечатан в издательстве "ИМКА-Пресс".
Ведущий - Андрей Фефелов

Солженицынские чтения - выпуск первый, дополненный (Дмитрий Пучков)
https://www.youtube.com/watch?v=D2dUBZ7AcsQ

Давайте-же приоткроем завесу тайны. Итак всё по порядку:

Солженицин
«Англия, Франция, США - державы победительницы во Второй мировой войне» (Речь в Нью-Йорке 9 июля 1975 г. \\ Солженицын А.И. Американские речи. - Париж:YMKA-PRESS, 1975.YMCA PRESS, с.27), и устами своих героев говорит нашему народу "Подождите,гады! Будет на вас Трумен! Бросит вам атомную бомбу на голову!" (Архипелаг Гулаг. т.3.с.52.)

Хорошо известно, что А. Солженицын - лагерный стукач, сексот, осведомитель, завербованный без всякого нажима с кличкой "Ветров", он и сам этого никогда не отрицал, ибо вещь очевидная. Отбыв свой срок без единого дисциплинарного наказания, Исаевич соглашался, что писал письменный донос из заключения на своего друга Кирилла Симоняна ("...утопая, я обрызгал тебя на берегу..." - так художественно он обрисовал своё предательство другу в письме). В 1952г. Симоняна вызвал следователь и дал прочитать толстую тетрадку в 52 стр., заполненную хорошо знакомым Кириллу убористым почерком его друга Сани Солженицина. "Силы небесные! - вскричал Симонян - на каждой странице описывается, как я настроен против советской власти и его самого склонял к этому". Николай Виткович тоже читал доносы на себя своего наперстного дружка. "Я не верил своим глазам!" - так он описывал впечатление от чтения.Всё это хорошо известно, только совсем ослеплённые рисуют нам благостный портрет нобелевского лауриата.

В его книгах столько лжи и неправды. и вымысла, что у непредвзятого читателя вызывает просто чувство омерзения.
Когда самому Исаевичу указывали на это, ну,например, ужастик, что после разгрома Врангеля в Сочи зверям в зоопарке скармливали белогвардейских офицеров и прочую чушь, писатель просто заявлял, что исследовал действительность методом художественного творчества и ни от чего не откажется.

А. Твардовский в глаза сказал Солженицину: "У вас нет ничего святого." М. Шолохов указал: "Какое-то болезненное бесстыдство". Почти то же самое говорили Л. Леонов, К. Симонов и другие.

Лично для меня, человек, который заявлял о нашей Великой Победе над фашизмом примерно следующее: какая разница, кто победил: сняли бы портрет с усами и повесили портрет с усиками, всего и делов-то - неприемлем.
Очевидно, что Солженицын активно участвовал в исполнении плана Даллеса в СССР, помог уничтожить великую индустриальную супердержаву, и теперь те, кто был с ним в одной обойме, поют ему сейчас осанну, ставят памятники, награждают, заносят в учебники.

(http://greatstalin.ru/img/UploadedFiles/image/solzenicininusa.jpg)

В США 30 июня 1975 г. "русский патриот" заявил: "Я друг Америки... США давно проявили себя как самая великодушная и самая щедрая страна в мире... Ход истории сам привел вас - сделал мировыми руководителями... Пожалуйста, побольше вмешивайтесь в наши внутренние дела".

Лжец СоЛЖЕницын
Мертвого льва может лягать и осел.

Прекрасные слова сказаны А.И. Солженицыным: "Жить не по лжи". Вот мы и перескажем содержание книги "Не сотвори кумира" (ВИЖ № 9-12, 1990 год), чтобы увидеть, как же сам Александр Исаевич придерживался этого принципа. Ее автор, бывший редактор власовской газеты Л.А. Самутин, честно отсидевший свой срок в воркутинском лагере, по сути, был соавтором некоторых страниц книги "Архипелаг Гулаг". В семидесятых годах по просьбе Солженицына прятал у себя эту рукопись. Самутин хранил верность Солженицыну лишь до того момента, когда работники КГБ у него эту рукопись изъяли. За три недели до этого в органы госбезопасности была вызвана их общая знакомая Елизавета Денисовна Воронянская она все печатала Солженицыну и была с ним, как говорится, в отношениях "особо тесных". Перепугавшись, женщина повесилась, и Самутин, проанализировав обстоятельства ее гибели и своего ареста, делает однозначный вывод: донес на них не кто иной, как... сам Солженицын! Это позволяло ему поднять на Западе шум вокруг "Архипа" и в предисловии заявить: "Но теперь, когда госбезопасность все равно взяла эту книгу, мне ничего не остается, как немедленно опубликовать ее".

(http://greatstalin.ru/img/UploadedFiles/image/solzenicin_vetrov.jpg)
Показания Ветрова (он же Солженицын). Фотокопия.

“…информант Иван (Мегель) был убит прицельным выстрелом в голову. Это был применявшийся в лагерях метод устранения людей, которые могли быть опасными для секретных осведомителей лагерного руководства”. (Военно-исторический журнал, №12, 1990 год, стр. 77)

В школьный учебник включены рекомендации Солженицына для человека, пожелавшего "жить не по лжи".
"С этого дня он: - впредь не напишет, не подпишет, не напечатает никаким способом ни одной фразы, искривляющей, по его мнению, правду..."
Как раз во время написания этого Исаич наперегонки с Роем Медведевым за премию в 5 тысяч "баксов" бросился доказывать, что автор "Тихого Дона" не Шолохов.
"...живописно, скульптурно, фотографически... не изобразит ни одного искажения истины, которое различает..."
ИО, 11 класс, стр. 220

Выяснилось, что многие "жалостливые зековские" фотографии Исаич фабриковал уже после отсидки.

Еще один факт бесстыдства. Тут уже не выдержали работники Госархива:
"Если подсчитать количество арестованных по статье 58ж, то получишь, что в исправительно-трудовых лагерях побывало около двух миллионов человек. Два миллиона - много это или мало? Конечно же, много, но кому-то это кажется мало, и они доводят цифру до 110 миллионов".
(Для справки: Геббельс, утверждающий, что, чем невероятнее ложь, тем быстрее в нее поверят, смог "осилить" лишь 14 миллионов репрессированных.)
Работники Госархива высмеяли фразу Исаича: "Я не дерзну писать исто-рию Архипелага. Мне не довелось читать документов".

"Приезжайте в Москву. Эти документы ждут вас", - с сарказмом пригласили они "живущего не по лжи". Архивы Гулага открыты! (Знание - народу, № 6, 1990 год).
Но недосуг ему теперь этим заниматься. Еще недавно он писал:
"Нет на свете нации более презренной, более покинутой, более чуждой и ненужной, чем русская". Еще недавно он вымаливал у ЦРУ Нобелевскую премию: "Мне эту премию надо. Как ступень в позиции, в битве! И чем быстрее получу, тем тверже стану, тем крепче ударю!"
Время ударов по "чуждой и ненужной" нации прошло: Союз лежит в развалинах, по рекомендации Исаича "отпущены" Прибалтика и Средняя Азия, по всей стране кровь, беженцы... Теперь Россию надо обустраивать для новых хозяев. А те знают, что лучший наркоз, чтобы "презренная нация" при этом не взбунтовалась, - антикоммунизм.
Солженицын хорошо выполняет эту работу. Бывшему сексоту не привыкать работать на "хозяина".

Источник: http://greatstalin.ru/vs.aspx

--------------

РАССЕКРЕЧЕНО: САХАРОВ И СОЛЖЕНИЦЫН АГЕНТЫ ВЛИЯНИЯ ЦРУ
Откровения ЦРУ о развале СССР И ФИНАНСИРОВАНИИ ДИССИДЕНТОВ
РАССЕКРЕЧЕННЫЕ ДОКУМЕНТЫ ЦРУ

(http://kackad.com/kackad/wp-content/uploads/2002/12/0040-023.jpg)

А.Сахаров: "Что же я наделал..."

Уже ни для кого не секрет, что диссидентское движение в СССР было инспирировано в качестве тарана для разрушения СССР уже совсем другими силами. Но и вольную или невольную роль диссидентов, которые зачастую "хотели как лучше, а получилось как всегда", трудно переоценить. Эверестами здесь выглядят естественно Сахаров и Солженицын. Да и ЦРУ уже начинает приткрывать отдельные страницы своих многокилометровых хранилищ.

Вот документ ЦРУ, который так и называется:

"Сахаров и Солженицин: советская дилемма"

(http://cs307614.userapi.com/v307614655/561c/6bW1B1XJew0.jpg)

А вот тоже интересный документ под названием "Спектр советских диссидентов". Здесь описаны все существующие группы с СССР, в том числе и неосталинисты, недовольство которых теми или иными действиями власти (что постоянно происходит в тех же капиталистических странах) можно использовать с пользой для себя. На последней странице доклада - картад потенциальных диссидентов по СССР.

ИТОГ: Поражение СССР в холодной войне,инспирированный опосредованно августовский путч,криминальные 90-е гг.

(http://img-fotki.yandex.ru/get/3105/varjag-2007.15/0_22148_fbfb6c0b_L.jpg)

«Правдоборец» с американским клеймом. На кого работал Солженицын

(http://gorod.tomsk.ru/uploads/38100/1288436353/flegon.jpg)

Эта книга сейчас - библиографическая редкость. Солженицыну удалось уничтожить не весь тираж

Если учесть, что И. А. Альберти никак не отреагировала на брошенное ей обвинение, а такие возможности у нее были , то можно с полным основанием утверждать, что она действительно была связана с американскими спецслужбами и что именно они рекомендовали ее А. И. Солженицыну в качестве секретаря. Но в таком случае заслуживает внимания мнение В. Е. Максимова и относительно Ленарда Ди Лисио Получается, что с появлением И. А. Альберти в вермонтском доме А. И. Солженицына он был поставлен под полный и тотальный контроль ЦРУ...

соЛЖЕницын
http://www.youtube.com/watch?feature=player_embedded&v=m14BCgiigR0

РАССЛЕДОВАНИЕ КОРРЕСПОНДЕНТА ИТАР ТАСС

(http://gorod.tomsk.ru/uploads/38100/1288436353/sgn.jpg)

"Все документы о Солженицине ЦРУ пока не рассекретило" ИТАР ТАСС

Корр. ИТАР-ТАСС лишний раз убедился в этом, запросив из архивов ЦРУ и ФБР США материалы, касающиеся Александра Солженицына. Из полученных ответов складывается впечатление, что для США деятельность знаменитого писателя была гораздо более выгодной и менее хлопотной, когда он вел непримиримую борьбу с советской властью в самом СССР, чем когда обосновался на Западе.

К первому периоду относятся аналитические записки "Дело против Солженицына", "Александр Солженицын и Политбюро" и "Сахаров и Солженицын: советская дилемма", присланные из ЦРУ. Они датированы соответственно летом 1969 года, 15 декабря 1970 года и 26 сентября 1973 года.

Источник: https://justpaste.it/16y55

Митрополит Крутицкий и Коломенский Серафим

(http://www.pravmir.ru/wp-content/uploads/2012/12/mitropolit_Serafim_Nikitin.jpg)

“Отщепенцу Солженицыну — презрение народа!"

„Как митрополит Русской Православной Церкви, постоянно выступающий в защиту мира, считаю указ Президиума Верховного Совета СССР единственно правильной мерой в отношении А. Солженицына, — заявил корреспонденту ТАСС митрополит Крутицкий и Коломенский Серафим. — Солженицын печально известен своими действиями в поддержку кругов, враждебных нашей Родине, нашему народу. Все его действия по существу направлены против смягчения международной напряженности и установления прочного мира на Земле“…”.

1. Американские спецслужбы через третьих лиц не жалели денег на финансирование издательств, печатавших книги Солженицына.
Агент влияния США, ЦРУ - это не значит,что у них будет в документе так сказано,а тот факт,что ПОСЛЕ этой аналитической записки Солженицына начали финансировать и поддерживать США.

2. Корреспондент ИТАР ТАСС,и многие исследователи сомневаются,что рассекречены все абсолютно документы по А.И.Солженицыну!

Цитата работника ЦРУ:
"мы просто взяли на зарплату диссидентов и таким образом развалили СССР!"

Откровения ЦРУ о развале СССР
https://www.youtube.com/watch?v=JwU0sIzI6ME

3. Почему Cолженицину не приходило в голову написать правду об американской политике, о негритянских гетто, индейских резервациях (ГЕНОЦИДЕ ИНДЕЙЦЕВ), о претензиях США на мировое господство и о планах нападения на СССР? Да потому, что он и не был писателем в русском понимании этого слова. Его мир был ограничен ГУЛАГом и наполнен ненавистью к стране, его якобы не заметившей!?

Ответ прост: Cолженицин он писал о том, что НУЖНО было анти-российской политики США

Цитата из прессы:
"У человека всегда есть выбор: вредить своей стране и злобствовать, как поступали иуды-диссиденты, или, признавая ее недостатки и искренне желая ей добра, стремиться к тому, чтобы страна твоя процветала и развивалась..."

Никто из писателей советской эпохи не нанес столь огромного ущерба репутации СССР, как Солженицын. Вся Европа читала книги, где Советский Союз представлялся как одна большая тюрьма. Именно книги Солженицына внесли немалую лепту в развал страны, за что он получи свою Нобелевскую премию.

Однако в капиталистической Америке находились люди, которые умели смотреть сквозь призму лжи и видеть саму суть. Дин Рин — американский певец, киноактёр, кинорежиссёр и общественный деятель, в далеком 71-м году опубликовал открытое письмо А. Солженицыну, в котором актер назвал все обвинения Солженицына в отношении Советского Союза ложными.

Интервью с сотрудниками американской спецслужбы ЦРУ (М.Ледин,аналитик)
в т.ч. "О развале СССР" и роли советских диссидентов которых они про-финансировали.

В США вышла книга специалиста по внешней политике Майкла Ледина, в которой опубликованы рассекреченные документы ЦРУ времен «холодной войны».
В ней описано, как на развале СССР обкатывались технологии, по которым ведется и сегодняшня я политика Соединённых Штатов.

- Мы просто взяли на зарплату диссидентов, и все. Случилась демократическая революция, и страна разрушилась, - рассказывает Ледин. - Если мы таким способом смогли сломить Советскую империю, поддерживая какую-то горстку людей, выступавших за реформы, кто может сомневаться, что мы обрушим иранское правительство с таким же успехом! Конечно, мы должны поддерживать революцию. Очень трудно найти революцию, которая была бы возможна без поддержки извне. «Бархатные революции» прошли удачно только потому, что мы поддерживали их морально, политически, финансово.

Аналитик уверен, что механизм «холодной войны» с Россией запущен вторично. Многочисленные марши несогласных с лидерами-полуиудушками - лучшее тому подтверждение.
Ледин цитирует откровения бывшего советника Барака Обамы по экономике Уильяма Энгдала:

«Что бы ни утверждал госдепартамент США, Россия сегодня - это цель номер один для американской политики. Ракеты в Европе нужны только для одного: получить стратегическое превосходство, возможность нанесения первого удара по России, по единственной стране в мире, которая может стереть США с лица Земли».

Кратко по ЦРУ: 18 сентября 1948 года было создано ЦРУ (центральное разведывательное управление) США, основной целью которого стало ведение подрывной деятельности в против Советского Союза (России)..: http://www.opoccuu.com/180911.htm

Откровения ЦРУ о развале СССР
https://www.youtube.com/watch?feature=endscreen&NR=1&v=JwU0sIzI6ME
Прочие преступления ЦРУ США и их англо-израильских сателлитов:

205 Права человека Взгляд в мир Военные преступления США MILITARY CRIMES Новиков Хроника
https://www.youtube.com/watch?v=vNTjZqEGBRE

2012 04 16 Права человека США =Нацистская Германия Новиков Беларусь
https://www.youtube.com/watch?v=8U50PZG6yJg

Права человека: Взгляд в мир (19.09.2010) Концлагеря в США
https://www.youtube.com/watch?v=H0B5vkIqcGQ

Alex Jones on the Poison in Our Food Part 1/2
https://www.youtube.com/watch?v=fRBvO14Sbgg

Совсем кратко о том как диссидент соЛЖЕницын за деньги и привилегии сотрудничал с ЦРУ США, ведя таким образом подрывную деятельность против СССР-России (следовательно против её граждан), следовательно против всех народов населяющих Россию. К каким бедствиям для России это привело, теперь известно. Именно ЦРУ США, Моссад и МИ-6 стояли и стоят (теперь это Украина...) за разжиганием и щедрым финансированием войн как на Кавказе и Закавказье, так и Приднестровье, Югославии, Ираке, Ливии, Сирии и так далее...

АМЕРИКАНСКИЙ ПЛАН ПО УНИЧТОЖЕНИЮ РОССИИ
http://www.youtube.com/watch?v=xdazGCAjIo0

А вот как начиналась третья мировая война сразу же после окончания второй:

План Даллеса (методы США в войне против России)

Аллен Даллес (1893-1969), работал в Центральном разведывательном управлении США (ЦРУ) с момента его создания в 1947 году. В 1942-1945 гг. руководил политразведкой в Европе. Директор ЦРУ в 1953-1961 годах. Один из организаторов разведывательной и шпионско-диверсионной деятельности против СССР и других соцстран, идеолог «холодной войны».

Цитировать

ПЛАН ДАЛЛЕСА
Окончится война, все как-то утрясется, устроится. И мы бросим все, что имеем, — все золото, всю материальную мощь на оболванивание и одурачивание людей!
Человеческий мозг, сознание людей способны к изменению. Посеяв хаос, мы незаметно подменим их ценности на фальшивые и заставим их в эти фальшивые ценности верить. Как? Мы найдем своих единомышленников, своих союзников в самой России.
Эпизод, за эпизодом будет разыгрываться грандиозная по своему масштабу трагедия гибели самого непокорного на земле народа, окончательного, необратимого угасания его самосознания. Из литературы и искусства, например, мы постепенно вытравим их социальную сущность, отучим художников, отобьем у них охоту заниматься изображением… исследованием, что ли, тех процессов, которые происходят в глубинах народных масс. Литература, театры, кино — все будет изображать и прославлять самые низменные человеческие чувства. Мы будем всячески поддерживать и поднимать так называемых художников, которые станут насаждать и вдалбливать в человеческое сознание культ секса, насилия, садизма, предательства — словом, всякой безнравственности. В управлении государством мы создадим хаос и неразбериху.
Мы будем незаметно, но активно и постоянно способствовать самодурству чиновников, взяточников, беспринципности. Бюрократизм и волокита будут возводиться в добродетель. Честность и порядочность будут осмеиваться и никому не станут нужны, превратятся в пережиток прошлого. Хамство и наглость, ложь и обман, пьянство и наркомания, животный страх друг перед другом и беззастенчивость, предательство, национализм и вражду народов, прежде всего вражду и ненависть к русскому народу — все это мы будем ловко и незаметно культивировать, все это расцветёт махровым цветом.
И лишь немногие, очень немногие будут догадываться или даже понимать, что происходит. Но таких людей мы поставим в беспомощное положение, превратим в посмешище, найдем способ их оболгать и объявить отбросами общества. Будем вырывать духовные корни, опошлять и уничтожать основы народной нравственности. Мы будем расшатывать таким образом поколение за поколением. Будем браться за людей с детских, юношеских лет, главную ставку всегда будем делать на молодежь, станем разлагать, развращать, растлевать ее. Мы сделаем из них циников, пошляков, космополитов.
Вот так мы это и сделаем.
А. Даллес. «Размышления о реализации американской послевоенной доктрины против СССР», 1945.

Преступления США (USA - gendarme "democracy") ч.2
http://www.youtube.com/watch?v=3KRhE33_QZY

Солженицынские чтения - выпуск первый, дополненный (Дмитрий Пучков)
http://www.youtube.com/watch?v=D2dUBZ7AcsQ

(http://www.greatstalin.ru/img/content/archive/gorbatiy.jpg)

Александр Солженицын. Гений первого плевка
Автор книги Владимир Бушин

(http://royallib.com/data/images/79/cover_79692.jpg)

Крупнейшие русские писатели, современники Александра Солженицына, встретили его приход в литературу очень тепло, кое-кто даже восторженно. Но со временем отношение к нему резко изменилось. А. Твардовский, не жалевший сил и стараний, чтобы напечатать в «Новом мире» новую вещь никому не ведомого автора, потом в глаза говорил ему: «У вас нет ничего святого. Если бы зависело только от меня, я запретил бы ваш роман».

М. Шолохов, прочитав первую повесть литературного новичка, попросил Твардовского от его имени при случае расцеловать автора, а позднее писал о нем: «Какое это болезненное бесстыдство…» То же самое можно сказать и об отношении к нему Л. Леонова, К. Симонова…

Прочитав эту книгу, вы поймете, чем объяснить такую дружную и резкую перемену отношения к Солженицыну столь авторитетных писателей, да и многих читателей, конечно...

(http://bookz.ru/pics/soljenic_342.jpg)

Владимир Сергеевич Бушин – яркий публицист, писатель, поэт и литературный критик – знал Александра Солженицына ещё с 1960-х гг.

В своей книге он отвечает на вопрос, который до сих пор занимает всех исследователей творчества Александра Солженицына – был ли Солженицын антисемитом? Бушин рассказывает о том, как мощную поддержку оказали евреи из советских журналов и издательств Александру Солженицыну в начале его творческого пути. Поддерживали они его и позже; чтобы не быть голословным, Владимир Бушин называет многие имена евреев, принимавших участие в «раскрутке» Солженицына...

Эдуард ХОДОС о Хабад
https://www.youtube.com/watch?v=vP0ak6Ztbsg&list=PL80tOW1T2LJtXsEE_J58kaFpydx2dJXol

(http://poiskpravdy.com/wpfiles/wp-content/gallery/demotivators/OlmertJews50Let-1.jpg)

По заданию США СоЛЖЕницин должен был оболгать Сталина, приписав мифические цифры расстеленных и прочее. Но не слова лжец СоЛЖЕницин в своей лживой и проплаченой писанине не сказал правду о предательском заговору Тухачевского и его еврейских подельниках, о том какой геноцид проводили иудеи во главе с Троцким-Бронштейном - ставленником американских банкиров еврейcкого происхождения Я.Шиффом, Ротшильдами, братьями Варбургами, Ашбергом и прочими сионистами, которые под видом концессий проводили откровенный ГРАБЁЖ России её природных ресурсов вывозя их в США и европу (что собственно происходит сегодня в России...).

Красный Бонапарт: Тайная война маршала Тухачевского
http://www.youtube.com/watch?v=aylD9YGm0aE

ОТКРЫТОЕ ПИСЬМО АЛЕКСАНДРУ СОЛЖЕНИЦЫНУ

(http://berioska.ru/wp-content/uploads/2012/07/%D0%94%D0%B8%D0%BD-%D0%A0%D0%B8%D0%BD.jpg)

Дин Рид

Дорогой коллега по искусству Солженицын!

Я, как американский артист, должен ответить на некоторые ваши обвинения, публикуемые капиталистической прессой во всем мире. По моему мнению, они являются ложными обвинениями, и народы мира должны знать, почему они ложные.

Вы заклеймили Советский Союз как "глубоко больное общество, пораженное ненавистью и несправедливостью". Вы говорите, что Советское правительство "не могло бы жить без врагов, и вся атмосфера пропитана ненавистью, и еще раз ненавистью, не останавливающейся даже перед расовой ненавистью". Вы, должно быть, говорите о моей родине, а не о своей! Ведь именно Америка, а не Советский Союз, ведет войны и создает напряженную обстановку возможных войн с тем, чтобы давать возможность своей экономике действовать, а нашим диктаторам, военно-промышленному комплексу наживать еще больше богатства и власти на крови вьетнамского народа, наших собственных американских солдат и всех свободолюбивых народов мира! Больное общество у меня на родине, а не у вас, г-н Солженицын!

Именно Америка, а не Советский Союз, превратилась в самое насильственное общество, которое когда-либо знала история человечества. Америка, где мафия имеет больше экономической власти, чем крупнейшие корпорации, и где наши граждане не могут ходить ночью по улицам без страха подвергнуться преступному нападению. Ведь именно в Соединенных Штатах, а не в Советском Союзе свои же сограждане убили в период с 1900 года больше людей, чем число всех американских солдат, погибших в боях в первой и второй мировых войнах, а также в Корее и во Вьетнаме! Именно наше общество считает удобным убивать любого и каждого прогрессивного лидера, который находит в себе мужество поднять голос против некоторых наших несправедливостей. Вот что такое больное общество, г-н Солженицын!

Далее вы говорите о расовой ненависти! В Америке, а не в Советском Союзе, на протяжении двух столетий остаются безнаказанными убийства негров, которых держат в полурабстве. В Америке, а не в Советском Союзе, полиция без разбору избивает и арестовывает любого и каждого негра, пытающегося выступить в защиту своих прав.

Затем вы говорите, что "свобода слова, честная и полная свобода слова - вот первое условие здоровья любого общества, и нашего также". Попытайтесь распространить эти мысли среди страдающих народов, вынужденных бороться за существование и жить вопреки своей воле под гнетом диктаторских режимов, держащихся у власти лишь благодаря военной помощи США.

Скажите о своих мыслях людям, чье "здоровье" заключается лишь в том, что половина их детей умирает при рождении, так как у них нет денег на врача, и они всю свою жизнь мучаются из-за отсутствия медицинского обслуживания. Скажите об этом людям капиталистического мира, чье "здоровье" состоит в том, что всю свою жизнь они проводят в постоянном страхе перед безработицей. Скажите американским неграм, как много им помогли на деле "здоровье" и "свобода слова" в процессе их справедливой борьбы за равноправие с белыми, когда после двух столетий "свободы слова по-американски" во многих районах США считают, что убить негра - это все равно что поохотиться на медведя!

Скажите трудящимся капиталистического мира о ваших идеях по поводу "свободы слова как первого условия здоровья", если из-за нехватки денег их сыновья и дочери не смогут развить свои умственные способности в школе, а поэтому никогда не сумеют даже научиться читать! Вы говорите о свободе слова, тогда как б?льшая часть населения земного шара пока еще говорит о возможности научиться читать слова!

Нет, г-н Солженицын, ваше определение свободы слова как первого условия здоровья неверно. Первое условие заключается в том, чтобы сделать страну достаточно здоровой морально, умственно, духовно и физически, с тем чтобы ее граждане умели читать, писать, трудиться и жить вместе в мире.

Нет, г-н Солженицын, я не принимаю вашего первого условия здоровья общества и особенно в вашем определении и контексте. Моя страна, известная своей "свободой слова", - это страна, где полиция нападает на участников мирных походов. В моей стране разрешены мирные походы, и в то же время продолжающаяся война губительно отражается на жизни вьетнамского народа, ибо демонстрации, разумеется, нисколько не меняют политику правительства. Неужели вы действительно думаете, что военно-промышленный комплекс, правящий моей страной и пол миром, печется о "свободе слова"?! Правители его сознают, что они, и только они, обладают властью принимать решения. Воистину, свобода слова на словах, но не на деле!

Вы заявляете также, что Советский Союз идет не в ногу с ХХ веком. Если это и верно, то потому, что Советский Союз всегда идет на полшага впереди ХХ века! Неужели вы предлагаете вашему народу отказаться от своей роли вождя и авангарда всех прогрессивных народов мира и вернуться к бесчеловечным и жестоким условиям, существующим в остальной части земного шара, где несправедливость воистину изобилует в атмосфере чуть ли не феодальных условий многих стран? Г-н Солженицын, в статье далее сказано, что вы - "многострадальный писатель из Советского Союза". По-видимому, это означает, что вы много страдаете из-за отсутствия моральных и общественных принципов и что ваша совесть мучает вас в тихие ночные часы, когда вы остаетесь наедине с собой.

Верно, что в Советском Союзе есть свои несправедливости и недостатки, но ведь все в мире относительно. В принципе и на деле ваше общество стремится к созданию подлинно здорового и справедливого общества. Принципы, на которых построено ваше общество - здоровы, чисты и справедливы, в то время как принципы, на которых построено наше общество, жестоки, корыстны и несправедливы. Очевидно, в жизни могут быть ошибки и некоторые несправедливости, однако несомненно, что общество, построенное на справедливых началах, имеет больше перспектив прийти к справедливому обществу, нежели то общество, которое строится на несправедливости и эксплуатации человека человеком. Общество и правительство моей страны отстали от времени, потому что их единственная цель заключается в стремлении сохранить во всем мире статус-кво. Именно ваша страна стремится делать прогрессивные шаги во имя человечества, и если в чем-то она несовершенна и порою спотыкается, то мы не должны осуждать за эти недостатки всю систему, а должны приветствовать ее за мужество и стремление прокладывать новые пути.

Огонек № 5 (2274), 1971 г.
Литературная газета № 5, 1971 г.

Позор России - всеобщее голосование

Позор России страна должна знать своих «героев»

«ЧЕЛОВЕКИ ОТТЕПЕЛИ» : СОЛЖЕНИЦЫН,
ОН ЖЕ «ВЕТРОВ», СТУКАЧ ОСОБЛАГА

«Архипелаг ГУЛАГ» придумал враг».
(Пословица советского народа)

Не случайно в самой фамилии Солженицын замуровано слово «лжец». Всё его творчество – сплошная зловредная ложь. И когда он призывает «жить не по лжи», его призыв должен быть обращён прежде всего к самому себе...

Жизненный путь иуды

Ковыряясь в своей мужицкой родословной, фаворит Хрущёва Солженицын в книге «Бодался телёнок с дубом» пишет: «Были Солженицыны обыкновенные Ставропольские крестьяне: в Ставрополье (а родился он уже после Октябрьской революции, в декабре 1918 г., в Кисловодске), до революции несколько пар быков и лошадей, десяток коров да двести овец никак не считалось богатством (Считалось, Исаич, ещё как считалось – Л.Б.).

Историческая справка.
По сельскохозяйственной переписи 1917 года в 35 губерниях Европейской России (включая, разумеется, и Ставрополье) 3,3 млн. крестьянских хозяйств не имели скота. На Украине 1,1 млн дворов не имели коров, а 1,3 млн. – лошадей. За счёт голода и страданий сельских тружеников богатели кулаки и помещики. Трудовое крестьянство всё глубже впадало в нищету. Именно это вело к росту революционных настроений среди миллионов крестьян, составлявших большинство русской армии». (Проф. Чунтулов. Экономическая история СССР. М. Высшая школа. С. 177).

А о предках со стороны матери писатель даёт такие сведения: «Захар Щербак (его дед по материнской линии – Л.Б.) был зажиточным хуторянином; после революции его бывшие батраки безвозмездно кормили его (??! – Л.Б.) ещё двенадцать лет (!!! – Л.Б.), покуда он не был арестован в годы коллективизации.

И имея такое тёмное социальное происхождение, юный отрок Солженицын не только не был репрессирован при И.В. Сталине, как «кулацкий отпрыск», но и благополучно окончил школу, затем беспрепятственно – физико-математический факультет Ростовского университета, а с четвёртого курса одновременно начал учиться заочно в Московском институте философии и литературы, который, впрочем, не смог окончить по причине начавшейся Великой Отечественной войны. С октября 1941 года он служит ездовым в Сталинградском округе, находившемся тогда в глубоком тылу. Потом – училище, а с мая 1943 года служба в АИР – артиллерийской инструментальной разведке.

Петр Паламарчук, биограф Солженицына, возможно, с подачи самого Исаича, решил, что его герой должен врезаться в память грядущих поколений как командир артиллерийской батареи, но это не так, потому что служба в АИР представляет собой всего лишь «кабинетный шпионаж» и требует лишь умения чётко работать с акустическими устройствами.

Далее биограф сообщает нам, что в феврале 1945 года, то есть всего за три месяца до окончания Великой Отечественной войны, капитан Солженицын был арестован из-за отслеженной в переписке критики И.В. Сталина и осуждён на восемь лет, из которых полгода провёл на следствии и пересылках, почти год – в лагере на Калужской заставе в Москве, около четырёх – в тюремном НИИ и два с половиной года – на общих работах в Казахстанском Особлаге.

Сексот Особлага

Зададимся вопросом: «находясь в частях «особой секретности», мог ли Солженицын не знать, что вся его (и не только его) переписка подвергается перлюстрации? Ясно, что не знать он этого не мог. А мог ли он критиковать И.В. Сталина в переписке, или это тоже ложь? Не посмел бы. Да и за что критиковать-то? Ведь это был не напряжённый и безысходный июнь 1941-го, а победоносный февраль 1945-го. Да и не враг Исаич самому себе, чтобы вот так, не за здорово живёшь, класть свою «бесценную» голову на плаху. Просто он сознательно допустил некоторые политические фривольности в переписке в надежде, что его откомандируют в глубокий тыл, ну, к примеру, охранять какой-нибудь мостик на Волге или на Дону, где он сможет предаться умозрительным экзерцициям. Не более.

Но не тут-то было. Не рассчитал Акела, промахнулся и «загремел». В лагере Солженицын стал заниматься доносительством, не бедствовал, и получил оперативную кликуху «Ветров». В «Военно-историческом журнале» №12 за 1990 год опубликован чрезвычайно любопытный документ, который позволяет нам оценить по достоинству якобы «живущего не по лжи» Солженицына.

«Сов. секретно.
Донесение: С/о «Ветров» от 20.01.1952.
В своё время мне удалось, по вашему заданию, сблизиться с Иваном Мегелем. Сегодня утром Мегель, встретив меня у пошивочной мастерской, полузагадочно сказал: кто был ничем, тот станет всем!». Из дальнейшего разговора с Мегелем выяснилось, что 22 января з/к Малкуш, Ковлюченко и Романович собираются поднять восстание. Для этого они уже сколотили надёжную группу, в основном, из своих – бандеровцев, припрятали ножи, металлические трубки и доски. Мегель рассказал, что сподвижники Романовича и Малкуша из второго, восьмого и десятого бараков должны разбиться на четыре группы и начать одновременно. Первая группа будет освобождать «своих».

Далее разговор дословно: «Она же займётся и стукачами. Всех знаем! Их «кум» для отвода глаз в штрафник затолкал. Одна группа берёт штрафник и карцер, а вторая в это время давит службы и краснопогонников. Вот так-то!». Затем Мегель рассказал, что третья и четвёртая группы должны блокировать проходную и ворота и отключить запасной электродвижок в зоне.

Ранее я уже сообщал, что бывший полковник польской армии Кензирский и военлёт Тищенко сумели достать географическую карту Казахстана, расписание движения пассажирских самолётов и собирают деньги. Теперь я окончательно убеждён в том, что они раньше знали о готовящемся восстании и, по-видимому, хотят использовать его для побега. Это предположение подтверждается и словами Мегеля: «А полячишко-то, вроде умнее всех хочет быть, ну, посмотрим!».

Ещё раз напоминаю в отношении моей просьбы обезопасить меня от расправы уголовников, которые в последнее время донимают подозрительными расспросами.

Cсылка: http://www.badnameofrussia.ru/Solzhenicyn-Aleksandr1.php

(http://profilib.com/reader/06/78/b117806/001.jpg)

Томаш Ржезач
Спираль измены Солженицына

Авторизованный перевод с чешского
ИЗДАТЕЛЬСТВО "ПРОГРЕСС"
Москва • 1978
ОТ ИЗДАТЕЛЬСТВА "ПРОГРЕСС"

В предлагаемой вниманию читателя книге чехословацкий публицист Томаш Ржезач поставил перед собой задачу - дать в реалистическом плане биографический, психологический, политический и литературный портрет Александра Исаевича Солженицына. Идея написать эту книгу у него родилась вскоре после личного знакомства с А. И. Солженицыным. Автор, проживавший некоторое время в Швейцарии, принадлежал к узкому кругу друзей А. И. Солженицына. Более того, он был его сотрудником. Достаточно хорошо узнав писателя, автор по возвращении к себе на родину занялся изучением и осмыслением тех противоречий, которые бросились ему в глаза при непосредственном общении с Солженицыным и знакомстве с его жизнью. Немалый фактический материал почерпнул автор также во время своих туристических поездок по Советскому Союзу, где он познакомился с бывшими друзьями и помощниками Солженицына. Все это вместе взятое и позволило Томашу Ржезачу взяться за написание этой книги.

В ней он описывает этапы жизни Солженицына с детских лет до швейцарского периода, сообщает новые факты о его родителях и близких. Эти факты столь существенны и столь драматичны, что книга порой напоминает детективный роман. Повествование в целом отличается прежде всего строгой объективностью. Томаш Ржезач рассматривает характер литературного дарования Солженицына и его чисто человеческие качества: отношение к женщинам, детям, друзьям. В этой книге впервые дается истинное изложение самых темных сторон в различные периоды жизни Солженицына.

Проанализировав "сочинения" Солженицына и его некоторые высказывания, сопоставив их с конкретными фактами, почерпнутыми в результате многочисленных бесед с людьми, близкими к солженицынскому окружению, и использовав их воспоминания, письма, фотографии, архивные документы, любезно предоставленные автору частными лицами и такими творческими организациями, как Союз писателей СССР, Союз журналистов СССР, а также Агентством печати "Новости", Томаш Ржезач на страницах своей книги развенчивает тот образ Солженицына, который с некоторых пор усиленно рекламируется современной буржуазной пропагандой. Таким образом, одиозная фигура Солженицына предстает перед читателем в совершенно новом свете.
Между прочим, главы, касающиеся "оборотной стороны медали", относятся к самым динамичным в книге и представляют собой в высшей степени удачную полемику с наиболее нашумевшей на Западе публикацией Солженицына "Архипелаг ГУЛаг". Солженицынским вымыслам автор противопоставляет неопровержимые и документально подтвержденные факты. Представляет некоторый интерес и описание частной жизни Солженицына в Швейцарии. Автор не просто излагает биографию, он стремится изобразить его жизнь, перипетии его судьбы, его политические и эстетические взгляды на фоне эволюции советского общества и современной мировой политики. Именно это и делает книгу для читателя более привлекательной.
В 1977 году издательством Тети в Милане впервые был издан перевод на итальянский язык данной рукописи Томаша Ржезача о Солженицыне. Тираж книги разошелся в течение нескольких часов.

Кратко об авторе
Томаш Ржезач родился в 1935 году в Праге в семье видных чешских писателей Вацлава и Эмилии Ржезачей.

В 1953 году он окончил философско-исторический факультет Пражского университета. Когда ему было 21 год, в печати появились его первые научные статьи на исторические темы.
В 1958 году он решает посвятить себя писательской и журналистской деятельности. Пишет рассказы, репортажи, статьи. Издает сборник стихов. Будучи сыном известных писателей, но желая самостоятельно проложить себе дорогу в литературу, выступает под псевдонимом Карл Томашек. В 1963-1967 годах работает в редакции журнала "Культурна творба", в 1968 году - в журнале "Культурни новины".

С 1968 по 1975 год находился за рубежом, побывал во многих странах Западной Европы. Долгое время жил в Женеве. Встречи с разного рода ренегатами, изменниками, изучение их взглядов и психологии определили характер дальнейшего творчества Томаша Ржезача. По возвращении в ЧССР он выпускает сборник рассказов "Испанская магистраль", написанных в форме путевого дневника. В Италии издает книгу "Спираль противоречий Александра Солженицына". Пишет новую книгу о чешской эмиграции - "Дорога в пустоту" - и одновременно работает над другими историческими произведениями...

Позорнейшие поступки Солженицина

(http://img-fotki.yandex.ru/get/9504/11206178.43b/0_e3684_226b99b_orig)

Я бы не хотел так жить, потому что мне было бы очень стыдно. Мало того, - я бы презирал самого себя. Итак, как сидел в лагере «пролетарий» Солженицын.

Воспоминания самого Солженицына, его жены и друзей показывают, что послевоенный ГУЛАГ был относительно либеральным: зеки (во всяком случае, сам будущий писатель) имели регулярные свидания, посылки, читали книги. Их хорошо кормили. В нынешнем ФСИНе условия – куда строже.

(http://img-fotki.yandex.ru/get/9351/11206178.43b/0_e3685_d6617af8_orig)

Писатель Владимир Бушин в 2005 году в своей книге «Александр Солженицын. Гений первого плевка» собрал множество фактов о жизни этого русского писателя, нобелевского лауреата. В своей работе Бушин опирался только на факты – воспоминания самого Солженицына и его близких. Несколько глав книги посвящены пребыванию Александра Исаевича в ГУЛАГе, точнее в тюрьмах и «спецобъектах». Мы опускаем в этих отрывках из книги рассуждения Бушина о моральном облике Солженицына, и приводим только сухие факты:

«О жизни в неволе очень много говорит работа, которую приходится выполнять, её условия. В 1970 году в биографии для Нобелевского комитета он писал о своих лагерных годах: «Работал чернорабочим, каменщиком, литейшиком». А через пять лет, выступая перед большим собранием представителей американских профсоюзов в Вашингтоне, начал свою речь страстным обращением: «Братья! Братья по труду!» И опять представился как пролетарий: «Я, проработавший в жизни немало лет каменщиком, литейщиком, чернорабочим…» Американцы слушали пролетария, затаив дыхание.

Приобщение Александра Исаевича к физическому труду произошло в самом конце июля 1945 года, когда, находясь в Краснопресненском пересыльном пункте, он начал ходить на одну из пристаней Москвы-реки разгружать лес. Солженицына никто здесь не вынуждал, он признаёт: «Мы ходили на работу добровольно». Более того, «с удовольствием ходили».

Но у будущего нобелиата при первой же встрече с физическим трудом проявилась черта, которая будет сопровождать его весь срок заключения: жажда во что бы то ни стало получить начальственную или какую иную должностишку подальше от физической работы. Когда там, на пристани, нарядчик пошел вдоль строя заключенных выбрать бригадиров, сердце Александра Исаевича, по его признанию, «рвалось из-под гимнастерки: меня! меня! меня назначить!..». Но пребывание на пересылке дает возможность зачислить в его трудовой стаж пролетария лишь две недели.

(http://img-fotki.yandex.ru/get/6720/11206178.43b/0_e3686_1e913ee3_orig)
_{Затем – Ново-Иерусалимский лагерь. Это кирпичный завод.}

Застегнув на все пуговицы гимнастерку и выпятив грудь, рассказывает герой, явился он в директорский кабинет. «Офицер? – сразу заметил директор. – Чем командовали?» – «Артиллерийским дивизионом!» (соврал на ходу, батареи мне показалось мало). – «Хорошо. Будете сменным мастером глиняного карьера».

Так добыта первая должностишка. Солженицын признаётся, что, когда все работали, он «тихо отходил от своих подчиненных за высокие кручи отваленного грунта, садился на землю и замирал».

Как пишет Решетовская, цитируя его письма, на кирпичном заводе муж работал на разных работах, но метил опять попасть «на какое-нибудь канцелярское местечко. Замечательно было бы, если бы удалось».

Мечту сумел осуществить в новом лагере на Большой Калужской (в Москве), куда его перевели 4 сентября 1945 года. Здесь ещё на вахте он заявил, что по профессии нормировщик. Ему опять поверили, и благодаря выражению его лица «с прямодышашей готовностью тянуть службу» назначили, как пишет, «не нормировщиком, нет, хватай выше! – заведующим производством, т.е. старше нарядчика и всех бригадиров!»

(http://img-fotki.yandex.ru/get/9558/11206178.43b/0_e3687_1a75a649_orig)

Увы, на этой высокой должности энергичный соискатель продержался недолго. Но дела не так уж плохи: «Послали меня не землекопом, а в бригаду маляров». Однако вскоре освободилось место помощника нормировщика. «Не теряя времени, я на другое же утро устроился помощником нормировщика, так и не научившись малярному делу». Трудна ли была новая работа? Читаем: «Нормированию я не учился, а только умножал и делил в своё удовольствие. У меня бывал и повод пойти бродить по строительству, и время посидеть».

В лагере на Калужской он находился до середины июля 1946 года, а потом – Рыбинск и Загорская спецтюрьма, где пробыл до июля 1947 года. За этот годовой срок, с точки зрения наращивания пролетарского стажа, он уже совсем ничего не набрал. Почти всё время работал по специальности — математиком. «И работа ко мне подходит, и я подхожу к работе», – с удовлетворением писал он жене.

С той же легкостью, с какой раньше он говорил, что командовал дивизионом, а потом назвался нормировщиком, вскоре герой объявил себя физиком-ядерщиком. Ему и на этот раз поверили!

В июле 1947 года перевели из Загорска опять в Москву, чтобы использовать как физика. Его направили в Марфинскую спецтюрьму – в научно-исследовательский институт связи. Это в Останкине.

В институте кем он только не был — то математиком, то библиотекарем, то переводчиком с немецкого (который знал не лучше ядерной физики), а то и вообще полным бездельником: опять проснулась жажда писательства, и вот признается: «Этой страсти я отдавал теперь все время, а казённую работу нагло перестал тянуть».

Условия для писательства были неплохие. Решетовская рисует их по его письмам так: «Комната, где он работает, – высокая, сводом, в ней много воздуха. Письменный стол со множеством ящиков. Рядом со столом окно, открытое круглые сутки…»

(http://img-fotki.yandex.ru/get/5001/11206178.43b/0_e3688_99e52e9a_orig)

Касаясь такой важной стороны своей жизни в Марфинской спецтюрьме, как распорядок дня, Солженицын пишет, что там от него требовались, в сущности, лишь две вещи: «12 часов сидеть за письменным столом и угождать начальству». Вообще же за весь срок нигде, кроме этого места, рабочий день у него не превышал восьми часов.

Картину дополняет Н. Решетовская: «В обеденный перерыв Саня валяется во дворе на травке или спит в общежитии. Утром и вечером гуляет под липами. А в выходные дни проводит на воздухе 3-4 часа, играет в волейбол».

Недурно устроено и место в общежитии — в просторной комнате с высоким потолком, с большим окном. Отдельная кровать (не нары), рядом — тумбочка с лампой. «До 12 часов Саня читал. А в пять минут первого надевал наушники, гасил свет и слушал ночной концерт». Оперу Глюка «Орфей в аду»…

Кроме того, Марфинская спецтюрьма — это, по словам самого Солженицына, ещё и «четыреста граммов белого хлеба, а черный лежит на столах», сахар и даже сливочное масло, одним двадцать граммов, другим сорок ежедневно. Л. Копелев уточняет: за завтраком можно было получить добавку, например, пшённой каши; обед состоял из трех блюд: мясной суп, густая каша и компот или кисель; на ужин какая-нибудь запеканка. А время-то стояло самое трудное — голодные послевоенные годы…

Солженицын весь срок получал от жены и её родственников вначале еженедельные передачи, потом – ежемесячные посылки. Кое-что ему даже надоедало, и он порой привередничал в письмах: «Сухофруктов больше не надо… Особенно хочется мучного и сладкого. Всякие изделия, которые вы присылаете, – объедение». Жена послала сладкого, и вот он сообщает: «Посасываю потихоньку третий том «Войны и мира» и вместе с ним твою шоколадку…»

Страстью Солженицына в заключении стали книги. В Лубянке, например, он читает таких авторов, которых тогда, в 1945 году, и на свободе достать было почти невозможно: Мережковского, Замятина, Пильняка, Пантелеймона Романова:

«Библиотека Лубянки – её украшение. Книг приносят столько, сколько людей в камере. Иногда библиотекарша на чудо исполняет наши заказы!»

А в Марфинской спецтюрьме Солженицын имел возможность делать заказы даже в главной библиотеке страны — в Ленинке.

(http://img-fotki.yandex.ru/get/5005/11206178.43b/0_e3689_cc2b7498_orig)

В заключении Солженицын приохотился и писать. «Тюрьма разрешила во мне способность писать, – рассказывает он о пребывании в Марфинском научно-исследовательском институте, – и этой страсти я отдавал теперь всё время, а казённую работу нагло перестал тянуть».

Свидания с родственниками проходили на Таганке, в клубе служащих тюрьмы, куда арестантов доставляли из других мест заключения. Н. Решетовская так описывает одно из них: «Подъехала никакая не «страшная машина», а небольшой автобус, из которого вышли наши мужья, вполне прилично одетые и совсем не похожие на заключенных. Тут же, ещё не войдя в клуб, каждый из них подошел к своей жене. Мы с Саней, как и все, обнялись и поцеловались и быстренько передали друг другу из рук в руки свои письма, которые таким образом избежали цензуры».

И ещё один отрывок из книги Бушина, уже не относящийся к заключению писателя, но хорошо показывающий восприятие Солженицына самого себя как мессии:

«Такой случай, имевший место под новый 1962 год. Поехал с женой из Рязани в Москву, чтобы там у Теуша спрятать свои рукописи. В праздничной электричке какой-то пьяный хулиган стал глумиться над пассажирами. Никто из мужчин не противодействовал ему: кто был стар, кто слишком осторожен. Естественно было вскочить мне — недалеко я сидел, и ряшка у меня была изрядная. Но стоял у наших ног заветный чемоданчик со всеми рукописями, и я не смел: после драки неизбежно было потянуться в милицию… Вполне была бы русская история, чтоб вот на таком хулигане оборвались бы мои хитрые нити. Итак, чтобы выполнить русский долг, надо было нерусскую выдержку иметь».

http://oppps.ru/pozornejshie-postupki-solzhenicina.html?utm_referrer=https%3A%2F%2Fzen.yandex.com

Мария Чуприна

Солженицын, иди прочь!

(http://как Мосгордума глумится над мнением большинства)

(http://zavtra.ru/upl/20000/alarge/pic_30429126.jpg)
_{Александр Солженицын с американскими сенаторами}

В 2018 году исполняется сто лет со дня рождения писателя Александра Исаевича Солженицына. В связи с этим Министерство иностранных дел Российской Федерации выступило с предложением назвать будущий год — годом Солженицына. Также в этом году планируется открыть музей-квартиру Солженицына и установить памятники в Москве и Ростове‑на‑Дону.

Напомню, что историческая Москва уже пострадала из-за культа личности Солженицына в связи с переименованием улицы в Таганском районе. Нынешняя улица Александра Солженицына до 1919 года была Большой Алексеевской, затем улицей Коммунаров, а с 1924 по 2008 — Большой Коммунистической. Такой её и помнят нынешние жители Таганки. Однако в 2008 году президент России Дмитрий Медведев своим указом переименовал Большую Коммунистическую в улицу Александра Солженицына, особо отметив "выдающийся вклад в отечественную культуру" (бонусом к переименованию улицы шло постановление учредить персональные стипендии имени Солженицына для студентов высших учебных заведений РФ).

Естественно, жители Таганки были против переименования по двум основным причинам. Во-первых, историческая память и бытовые трудности. Люди не могли понять, почему им необходимо перечеркнуть всё прошлое, связанное с этой улицей и её названием, а самое главное — ради кого, плюс необходимость замены основных документов. Во-вторых, переименование было на тот момент незаконным, так как называть улицу в честь умершего деятеля можно было не ранее чем через десять лет после его смерти, а в данном случае не прошло и года. Правда, выход из ситуации быстро нашли, внеся поправку в закон "О наименовании территориальных единиц, улиц и станций метрополитена Москвы", а про требования той же статьи того же закона (название улицы независимо от величины именуемого объекта должно содержать информацию об историко-культурном развитии района, города или Российского государства; название улицы должно органически включаться в существующую городскую топонимическую систему. При именовании новых улиц не допускается образование топонимов, нарушающих исторически сложившуюся топонимическую систему города Москвы; название улицы должно быть мотивированным и заключать в себе необходимый объём топонимической и пространственно-ориентированной информации) предпочли просто забыть. Активисты района подавали судебный иск на правительство Москвы, срывали таблички, но всё оказалось бесполезным. Интересно здесь ещё и то, что, вероятно, Большую Коммунистическую выбрали не случайно, а с целью подчеркнуть смену ориентиров развития общества. Почему было не назвать в честь Солженицына какой-нибудь проектируемый проезд? Почему именно Таганка? Странно, что в этом месте ещё остался Коммунистический переулок.

Таганку вообще, видимо, решили сделать либеральным островком Москвы: помимо этих переименований здесь находится Дом русского зарубежья (основанный в 1995 году, тогда он назывался Библиотека-фонд "Русское Зарубежье"), которому в 2009 году было присвоено имя Александра Солженицына. По соседству с Домом русского зарубежья просвещает людей Сахаровский центр, определяющий свою первоочередную миссию как "содействие сохранению исторической памяти о десятках миллионов жертв политических репрессий и преступлениях советского режима", также "упрочение в современной России ценностей открытого, демократического общества и государства".

А недавно всех жителей Таганки и других здравомыслящих людей расстроила ещё одна новость: проект постановления Мосгордумы об установке памятника Солженицыну был одобрен на заседании комиссии по культуре и массовым коммуникациям. Памятник будет установлен на улице Солженицына (хочу отметить, что даже на официальных новостных ресурсах пишут "бывш. Большая Коммунистическая", так как новое название не прижилось), в сквере между домами 11 и 13. Эта новость не неожиданна, о желании определённых лиц увековечить имя писателя-фантаста мы знали и раньше. Но была надежда, что из-за протестов жителей Таганки и других подключившихся небезразличных граждан памятник всё же ставить не будут. Однако постановление одобрено, и несмотря на то, что совет муниципальных депутатов, опираясь на мнение жителей района, отказал в согласовании, уже открыт творческий конкурс на лучший проект памятника. Проектирование монумента возьмёт на себя Министерство культуры РФ, а изготовление, установку и благоустройство прилегающей к памятнику территории — Русский благотворительный фонд Солженицына.

Конечно, возникает вопрос, почему памятник Солженицыну должен стоять на Таганке. Наш район и так уже пострадал от переименования улицы. Какое отношение имеет Солженицын к Таганке и Москве? В нашем районе проживало много известных и талантливых людей, дела которых прославляли Таганку, Москву и нашу Родину. Например, советский актёр Леонид Филатов, режиссёр Константин Станиславский (Алексеев) и другие не менее значимые для истории города и страны личности. Почему именно Солженицын и именно на бывшей Большой Коммунистической? Разумного и исторически-обоснованного ответа на эти вопросы просто не существует.

Роль Солженицына в истории нашего государства весьма символична. По моему и не только моему мнению, Солженицын является сегодня символом предательства и орудием пропаганды ненависти к нашей стране. Причём ненависти, которую закладывают в умы и души наших детей. Разве достоин увековеченья человек, которого обоснованно называли русофобом (Сергей Михалков) и антисемитом (Семён Бадаш), человек, которого называли лжецом (Дин Рид) и которому запрещали использование своих воспоминаний его солагерники (Варлам Шаламов, Семён Бадаш)? Разве ненависть к своей Родине мы хотим культивировать в нашем обществе? Мы не хотим, но кто-то, несомненно, этого хочет. Кому-то мало похоронить память о великом прошлом нашего государства, ему необходимо ещё и потоптаться на его останках, чтобы, не дай Бог, это прошлое не восстало из пепла. Не то "прошлое", которое описывает в своих художественных произведениях фантазёр Солженицын, а настоящее великое прошлое многонационального народа нашей Родины. Кто эти люди — угадать не сложно. Это те, кто поддерживал украинских националистов, недаром о бандеровцах и власовцах Солженицын пишет более чем с пониманием (в "адаптированной" и "сокращённой" версии "Архипелага" для российской школы глава о власовской армии отсутствует); те люди, которые призывают Россию покаяться перед всеми за то, что не прогнулась, за то, что не умерла, ведь и Солженицын требовал покаяния и считал нашу страну злом; те люди, которые считают что Россия (как бы она не называлась) должна ужаться до размеров царства времён Ивана Грозного, а лучше вообще быть уничтожена… это та самая пятая колонна. Президент страны регулярно говорит о воспитании патриотизма. Но патриотизм закладывается не на уровне побед в Сирии, а на уровне образов и символов, которые люди видят каждый день, которые приводят либо к победам, либо к поражениям. Возвеличивание Солженицына — это путь к поражениям, и этим путём предлагает всем нам идти руководство города и страны.

Каким идеалам и моральным принципам предлагают нам следовать почитатели Александра Исаевича? "Англия, Франция, США — державы-победительницы во Второй мировой войне"; "Америка помогла выиграть Европе первую и вторую войны…"; "Россия согрешила перед собой и другими народами, поэтому иссякли её моральные, социальные и политические силы. Единственное, что у неё осталось, — это чудовищная военная мощь, которая без труда способна за две недели уничтожить всю Западную Европу, но уже ничего не может без труда обновить, если только… не будет покаяния! Россия должна покаяться!"; "Россия должна возвратиться к своим старым границам. К границам времён Ивана Грозного. Отказаться от своей активности в Прибалтике и в бассейне Чёрного моря…"; "Отмываться всегда трудней, чем плюнуть. Надо уметь быстро и в нужный момент плюнуть первым". Кому этого недостаточно — советую прочесть книгу писателя Томаша Ржезача "Спираль измены Солженицына". Вот такое оно, истинное лицо человека, памятник которому, по мнению чиновников, должен "украсить" Таганку.

Я родилась в Москве, с момента рождения по настоящее время живу на Таганке. Я люблю мой район, люблю мой город. Мне больно от того, что происходит с историческим обликом Таганки, с нашей памятью о прошлом района и города. На мой взгляд, мы должны приложить максимум усилий для того, чтобы имя предателя Солженицына не возводили в культ.

Не желающие установки в столице памятника "литературному власовцу" пишите ваши предложения на адрес isaich-net@yandex.ru.

http://zavtra.ru/blogs/solzhenitcin_idi_proch_?utm_referrer=https%3A%2F%2Fzen.yandex.com

Что сказал маршал Чуйков либералу Солженицыну

(https://topwar.ru/uploads/posts/2017-01/1485241338_2015-12-10-21-50-54-skrinshot-ekrana.png)

Я ровесник века, 1900 года рождения. Сын крестьянина села Серебряные Пруды Тульской губернии. Мои предки – землеробы. Не от сладкой жизни мне пришлось в 12 лет уехать из родительского дома в Питер на заработки и испытать эксплуатацию капиталистов. Моя последняя специальность – слесарь шпорной мастерской.

Никогда не думал быть профессиональным военным. И если бы был призван в царскую армию, мой высший потолок по званию был бы солдат или матрос, как у моих четырех старших братьев. Но в начале 1918 года я по призыву партии Ленина добровольцем пошел в Красную Армию на защиту своего родного Отечества рабочих и крестьян. 56 лет состою в кадрах Советской Армии. Имею звание Маршала Советского Союза.Коммунист с 1919 года. Участник Гражданской войны, с 19 лет командовал полком. Участник многих сражений с белогвардейцами и интервентами на Южном и Западном фронтах до начала 1922 года. После гражданской до Великой Отечественной войны также сражался против тех, кто хотел прощупать штыком мощь наших Вооруженных Сил. Когда я прочитал в «Правде», что в наши дни нашелся человек, который победу под Сталинградом приписывает штрафным батальонам, не поверил своим глазам.

Мне известно, что А. Солженицын – лауреат Нобелевской премии. Я не вникаю в то, какие обстоятельства способствовали присвоению ему этого звания. Но звание лауреата Нобелевской премии ко многому обязывает. На мой взгляд, оно несовместимо с невежеством и ложью.
Передо мной на столе книга под названием «Архипелаг Гулаг», автор А. Солженицын. Не знаком с Солженицыным, который, оперируя выдуманными «фактами» (попробуй проверь их!), снабжает врагов мира и прогресса потоком лжи и клеветы на нашу Родину и на наш народ.

Не могу перенести такой клеветы. Клеветы на армию, которая спасла человечество от коричневой чумы и которая заслужила благодарность всех прогрессивных людей мира.

Наша армия – детище своего народа. Оскорбление армии – это величайшее преступление перед народом, который породил и воспитал ее для защиты от врагов и недругов.

На странице 90 книги «Архипелаг Гулаг» Солженицын пишет: «Так очищалась армия Действующая. Но еще была огромная армия бездействующая на Дальнем Востоке и в Монголии. Не дать заржаветь этой армии – была благородная задача особых отделов. У героев Халхин-Гола и Хасана при бездействии начали развязываться языки, тем более что им теперь дали изучать до сих пор засекреченные от собственных солдат дегтяревские автоматы и полковые минометы. Держа в руках такое оружие, им трудно было понять, почему мы на Западе отступаем».

Неужели вам, Солженицын, и вашим западным друзьям и шефам неизвестно, что Дальневосточной армии, которую вы называете «бездействующей», после гражданской войны и интервенции пришлось трижды отбивать нападение врагов, которые штыками прощупывали мощь нашей Красной Армии и всего Советского Союза? Неужели вы забыли бои на Дальневосточных границах в 1929, 1938 и 1939 годах?

Солженицын выдает чаяния таких западных и восточных деятелей, как Чемберлен, Даладье, Гувер, Чан Кайши и других, которые в 30-е годы из кожи лезли, стараясь натравить на нас японских самураев и тем самым за счет территорий Советского Союза удовлетворить алчные аппетиты империалистической Японии.

Я знаю, что в 1941 и 1942 годах японская Квантунская армия два раза развертывалась у наших Дальневосточных границ в полной готовности для нападения. Первый раз Квантунская армия сосредоточилась и развернулась для нападения осенью 1941 года в период битвы под Москвой. Разгром гитлеровцев под стенами нашей столицы охладил воинственный пыл самураев. Они вынуждены были вернуть свои войска с границы на зимние квартиры.

Второй раз эта же, но более усиленная, армия приготовилась к нападению осенью 1942 года, когда шла битва на Волге, у стен Сталинграда. Квантунская армия ждала сигнала для нападения.
Сигналом должно было стать падение Сталинграда.

И в этом случае Сталинград выстоял, и японская военщина, имея перед собой нашу Дальневосточную армию и наученная горьким опытом Хасана и Халхин-Гола, не посмела напасть на нас и тем самым открыть против нас второй фронт на Востоке.

Вы, Солженицын, и ваши зарубежные шефы, по-видимому, очень бы хотели, чтобы Советское правительство и народ защищали свои Дальневосточные границы пактом о ненападении, заключенным с Японией в марте 1941 года, который в руках агрессоров был не больше чем клочок бумаги.

Вы умалчиваете, умышленно не хотите сказать о мудрости руководства Советского правительства и Ставки Верховного Главнокомандования, которые, несмотря на козни империалистических правительств, громили врагов по очереди. Прежде всего разгромили полчища Гитлера, Муссолини, Антонеску и других на Западе, а затем, выполняя союзнические обязательства, нанесли сокрушительный удар Квантунской армии на Дальнем Востоке и тем самым поставили на колени империалистическую Японию.

Читаю дальше повествование Солженицына. На страницах 91 и 92 вижу: «В том же году, после неудач под Керчью (120 тысяч пленных), под Харьковом (еще больше), в ходе крупного южного отступления на Кавказ и к Волге – прокачан был еще очень важный поток офицеров и солдат, не желавших стоять насмерть, и отступавших без разрешения, тех самых, кому, по словам бессмертного сталинского приказа №227, Родина не может простить своего позора. Этот поток не достиг, однако, Гулага: ускоренно обработанный трибуналами дивизий, он весь гнался в штрафные роты и бесследно рассосался в красном песке передовой. Это был цемент фундамента Сталинградской победы. Но в общероссийскую историю не попал, а остался в частной истории канализации».

Как могли вы, Солженицын, дойти до такого кощунства, чтобы оклеветать тех, которые стояли насмерть и победили смерть?! Сколько надо иметь ядовитой желчи в сердце и на устах, чтобы приписать победу штрафным ротам, которых до и во время Сталинградского сражения не было и в природе. Вы злобно клевещете на Советскую Армию и народ перед историей и перед всем человечеством.

Неужели вы и ваши шефы думаете, что все народы мира забыли, как они с затаенным дыханием следили за гигантской битвой, потому что ее исход отвечал на вопрос: пойдут ли гитлеровцы в своем стремлении к завоеванию мирового господства дальше или будут остановлены и повернуты вспять?

Ответ на этот вопрос дали мы, сталинградцы. Гитлеровцы не прошли. Были разгромлены их ударные силы, потому что нас цементировала партия Ленина.

(https://topwar.ru/uploads/posts/2017-01/1485311443_0_10848a_60a1ef5a_orig.jpg)

Вам не нравится приказ Сталина №227, который вооружал нас, всех бойцов, на беспощадное истребление врага. Но вы не знаете о двух предыдущих решениях и приказах Ставки Верховного Главнокомандования. Теперь уже не секрет: 6 июля, чтобы вывести войска Юго-Западного фронта из-под угрозы окружения, Ставка решила отвести эти войска на новые позиции. А когда создалась угроза окружения войск Южного фронта, Ставка 15 июля приказала отвести их на реку Дон.

Да, мы отступали, но отступали по приказу Ставки и в то же время усиливали своими резервами наиболее опасные направления. Отход наших войск по приказу Ставки на Дон так вскружил голову Гитлеру, его фельдмаршалам и генералам, что они уже считали Советскую Армию разбитой и бросили главные силы на Кавказ. Но когда опомнились и начали усиливать Сталинградское направление, то было уже поздно. Сталинградцы отбили более 700 атак отборных войск Гитлера, перемололи его людей и технику, а затем нанесли сокрушительное поражение всем войскам на южном крыле советско-германского фронта.Вам не нравится приказ №227? Я это знаю. У вас в этом вопросе много единомышленников из генералов вермахта. Генерал Дёрр в своем труде «Поход на Сталинград» на странице 30-й пишет: «Приказ Сталина был характерен стилем изложения: отеческий тон обращения к солдатам и народу… Никаких упреков, никаких угроз… Никаких пустых обещаний… Он возымел действие. Примерно с 10 августа на всех участках фронта было отмечено усиление сопротивления противника».

В том же августе командир 14-го танкового корпуса генерал фон Витерсгейм доносил Паулюсу: «Соединения Красной Армии контратакуют, опираясь на поддержку всего населения Сталинграда… На поле битвы лежат убитые рабочие в своей спецодежде, нередко сжимая в окоченевших руках винтовку… Мертвецы в рабочей одежде застыли, склонившись над рулем разбитого танка. Ничего подобного мы никогда не видели».

Вы, Солженицын, возвели ложь и нанесли гнусное оскорбление тем войскам, которым рукоплескал весь мир, все прогрессивное человечество.

Я напомню слова таких людей, которых чтит все человечество.
«Всероссийский староста», как мы любовно называли Михаила Ивановича Калинина, в своем обращении к богатырям Сталинграда писал: «За этот срок вы перемололи много вражеских дивизий и техники. Но не только в этом выражаются ваши достижения. Мужество бойцов и умение командиров в отражении врага сделали то, что инициатива противника в значительной мере была парализована на отдельных участках фронта. В этом историческая заслуга защитников Сталинграда».

Вы умышленно забыли о грамоте президента США Рузвельта, который писал: «От имени народов Соединенных Штатов Америки я вручаю эту грамоту городу Сталинграду, чтобы отметить наше восхищение его доблестными защитниками, храбрость, сила духа и самоотверженность которых во время осады с 13 сентября 1942 года по 31 января 1943 года будут вечно вдохновлять сердца всех свободных людей. Их славная победа остановила волну нашествия и стала поворотным пунктом войны союза наций против сил агрессии».

Сознаюсь, что болезненно переживаю оскорбление, нанесенное вами нам, сталинградцам. Говорю вам, потому что пережил двести огненных дней и ночей, все время находился на правом берегу Волги и в Сталинграде.

Может быть, по-вашему, я, как штрафник, был назначен командовать 62-й армией, о заслугах которой наша газета «Правда» 25 ноября 1942 г. писала:
«В ходатайстве, где упомянуты армии, защищающие Сталинград, подчеркивается особая роль 62-й армии, отразившей главные удары немцев на Сталинград, ее командующего генерал-лейтенанта товарища Чуйкова В.И. и его главных помощников тт. полковника Горохова, генерал-майора Родимцева, генерал-майора Гурьева, полковника Балвинова, полковника Гуртьева, полковника Сараева, подполковника Скворцова и др., а также артиллеристов и летчиков».

По-вашему, Солженицын, выходит, что гвардейские дивизии Родимцева, Гурьева, Жолудева и других, состоявшие более чем на 50 процентов из коммунистов и комсомольцев, были «сцементированы» штрафными ротами?!

Неужели боец-снайпер Василий Зайцев, уничтоживший около 300 фашистов и первым произнесший слова, которые воодушевили всех сталинградцев: «За Волгой для нас земли нет», – был штрафником или «сцементирован» штрафниками?

Неужели сержант Яков Павлов и возглавляемая им группа бойцов разных национальностей, 58 дней и ночей защищавшие дом, который так и не взяли гитлеровцы, а положили вокруг этого дома своих трупов больше, чем при взятии французской столицы Парижа, неужели эти добрые защитники Сталинграда были «сцементированы» штрафными ротами?

Неужели Люба Нестеренко, умирая, истекая кровью от раны в грудь, – в ее руках бинт, она и перед смертью хотела помочь товарищу, перевязать рану, но не успела, – неужели она тоже «цементировалась» штрафниками или была штрафником?
Неужели славный сын испанского народа Рубен Ибаррури был штрафником или «цементирован» штрафниками?

Мог бы привести сотни, тысячи примеров героизма и преданности всех сталинградцев своему народу и ленинской партии. Над этими героями вы, Солженицын, посмели издеваться, изливая на них потоки лжи и грязи.

Я снова повторяю: в период Сталинградской эпопеи в Советской Армии не было штрафных рот или других штрафных подразделений. Среди бойцов-сталинградцев не было ни одного бойца штрафника. От имени живых и погибших в бою сталинградцев, от имени их отцов и матерей, жен и детей я обвиняю вас, А. Солженицын, как бесчестного лжеца и клеветника на героев-сталинградцев, на нашу армию и наш народ. Я уверен, что это обвинение будет поддержано всеми сталинградцами. Они все как один назовут вас лжецом и предателем.

Если хотите в этом убедиться, то поезжайте в Сталинград, поднимитесь на Мамаев курган и посмотрите на непрерывный поток людей, паломников из многих стран, людей многих национальностей, идущих по лестницам, чтобы почтить память героев. И упаси вас Бог объявить, что вы – А. Солженицын!

http://oppps.ru/chto-skazal-marshal-chujkov-liberalu-solzhenicinu.html

https://topwar.ru/107812-chto-skazal-marshal-chuykov-podlecu-i-liberalu-solzhenicynu.html

Обыкновенный фашизм. Солженицын в контексте истории ХХ века

(http://textarchive.ru/images/603/1205030/413fcab1.jpg)

Критика, как и апологетика, Александра Исаевича Солженицына равно ущербны — те, кто его славил, не вполне отчётливо понимали задачи писателя, а те, кто его развенчивал, упрекали автора в несоответствии тем регалиям, коими его наделили те, кто его не понял.

Социальный казус возник оттого, что Солженицына защищали от тоталитаризма либералы и демократы, но сам Солженицын не был либералом и не был демократом. Его считали врагом тоталитаризма (условного жупела, выдуманного в ходе холодной войны и скрестившего черты разных, несходных меж собой культур), а впоследствии ужасались тому, что сам Солженицын нетерпим и склонен к диктату. Как может бороться с тоталитаризмом человек, который сам, по сути своей, являет пример тоталитарного мышления? Пародийный писатель Войнович вывел Сим Симыча Карнавалова, экстатического диктатора, наподобие Хомейни, который жаждет стать вождём условной православной империи. Но и эта карикатура далека от реальности: Солженицын был не особенно религиозным человеком, его деятельность носила совершенно светский характер; атрибутика веры была условной — равно как и полувоенный френч.

Национализм Солженицына, каковой его поклонники-диссиденты еврейской национальности склонны были не замечать или объяснять историческими реалиями (и впрямь, комиссаров-евреев было предостаточно), сделался вопиющим в сочинениях друга Солженицына — Шафаревича, а затем ярко вспыхнул в неожиданной для многих книге — эпопее своего рода — «Двести лет вместе». Многие адепты Солженицына растерялись: как может борец со сталинизмом и лагерями — быть антисемитом? Ну, не вполне явным, не зоологическим, а идейным — но всё же, как такое возможно? Сопрячь воедино образ автора «Архипелага» и образ автора «Двести лет вместе» никому не удалось. Равно не получилось соединить в одно целое тенденциозный исторический анализ «Красного колеса» и публицистику наподобие «Письма вождям» и «Как нам обустроить Россию». Представлялось очевидным, что тот, кто знает о нелепостях Госдумы предвоенной поры, не может сочинять провокационных и безответственных текстов; однако сочинял.

Гуманизм писателя (а предполагается, что русский писатель обязательно человеколюбив) вызывал сомнения; Александр Исаевич поддержал несколько бесчеловечных режимов — Пиночета, Франко и т.п., оправдывая свои действия тем, что коммунизм ещё хуже. Надо сказать, что теоретически можно было бы устраниться от коммунизма иначе, не примыкая к Пиночету и Франко, но Солженицын предпочитал активную позицию. Недолгая дружба с Генрихом Беллем оказалась невозможной именно по той причине, что Солженицын никак не был гуманистом, а Генрих Белль именно гуманистом прежде всего и был. Любовь к русскому народу была у Солженицына своеобразной: он поощрял земства и некоторое самоопределение села, но он же сочувственно писал о Столыпине. Его любовь к Родине и русскому народу сочеталась с признанием генерала Власова, предателя Родины, повернувшего оружие против России и вставшего под знамёна Гитлера.

Упорно и настойчиво Солженицын показывал, что коммунизм хуже всего, что может случиться на планете, что для истребления коммунизма хороши любые средства, вплоть до убийства русскими русских, — но одновременно он выступал против сталинских лагерей. Описывая жертвы сталинских лагерей и репрессии советской власти, Солженицын прибегал к преувеличениям, искажал факты и цифры. Приведённые им фактические данные (65 млн погибших в лагерях) расходятся с реальной цифрой на 60 миллионов. Характерно, что при многочисленных переизданиях «Архипелага» Солженицын не исправлял неточностей и шокирующие цифры кочевали от издания к изданию. Разумеется, данная фальсификация была использована в холодной войне и может быть расценена как идеологическая диверсия.

Вместе с тем было бы несправедливо отрицать искренний пафос Александра Исаевича Солженицына. Всё, что он делал, он делал по убеждению, делал страстно и самозабвенно, отдавая всего себя служению идее. Он был страстным и яростным человеком, отстаивавшим убеждения. По недоразумению его убеждения считали демократическими и либеральными. Они таковыми не были никогда. Солженицын действительно был патриотом России, но патриотом совершенно особого рода, отнюдь не таким патриотом, каким были Минин или Пожарский. Солженицын был традиционалистом — но опять-таки, в особом ключе, в том ключе консервативного традиционализма, который появился в Европе в тридцатые годы и воплотился в сочинениях Юнгера, Селина, Паунда, ван ден Брука, Эволы и т.д. Полнее всего данное направление сознания выражено в философии Хайдеггера, и Солженицына можно было бы назвать стихийным хайдеггерианцем, но ещё точнее определить его как последователя консервативной революции, антикоммуниста и традиционалиста.

Убеждения у Солженицына были совершенно искренние, служил он России страстно, и, критикуя его (равно как и восхищаясь им), следует принимать во внимание характер его убеждений. Дело в том, что Солженицын был фашистом. В сказанном не содержится обвинение, и произнесённое слово не является ругательным, во всяком случае, я употребляю это слово в том же значении, в каком применяю его к Селину, или Юнгеру, или Эволе. Антикоммунизм и умеренная религиозность Солженицына объясняются не его христианством и не его буржуазным абстрактным гуманизмом, но его последовательной верой в национальное сознание этноса, в силу организации, в аристократизм элиты, в романтику традиционных способов управления массами. Он был обыкновенным идейным фашистом; русский идейный фашизм — явление столь же характерное для культуры России, как французское движение «Аксион Франсез» для французской культуры. Сочинения Ивана Ильина (недавно этого философа стали опять чтить) — вот ещё один характерный пример этого направления мысли. В этом смысле феномен Солженицына встроен в историю фашистской мысли и фашистской романтики ушедшего века и должен быть оценён исходя из этой эстетики. Полувоенный френч сродни той усреднённо-военной униформе, которую культивировали все — от Гитлера до Сталина; архаизмы речевые и поведенческие — сродни той псевдо-крестьянской внешности, каковую культивировал философ Хайдеггер, специально заказывавший костюмы, напоминающие фольклорную одежду баварского крестьянина. Внутри этой эстетики существует феномен Солженицына, и этот феномен — отнюдь не только русского, но общеевропейского значения. Позиция Власова оказалась для Солженицына во много крат понятнее, нежели поведение Жукова или Конева; сталинские лагеря оказались во много раз страшнее, нежели гитлеровские лагеря — по той банальной причине, что прежде всего он был антикоммунистом; всё прочее было производным от главной задачи. Сила фашистской эстетики в ХХ веке велика: она сказалась не только в сочинениях Эволы и Юнгера, Солженицына и ван ден Брука, но и в работах Ильина и Хайдеггера.

Ошибкой было бы вычленять феномен Солженицына из европейской проблематики идейного фашизма. Значение этой эстетики после победы над коммунизмом возросло. Потомкам оставлен пример романтической биографии, страстной идейной борьбы, которая — подобно идейной борьбе Эволы или ван ден Брука — имеет вполне конкретные общественные идеалы. Судить данный феномен следует исходя из его сути, а вовсе не из придуманных (и оттого недостоверных) посылок.

Максим Кантор

http://www.odnako.org/

https://topwar.ru/37235-obyknovennyy-fashizm-solzhenicyn-v-kontekste-istorii-hh-veka.html

(https://topwar.ru/uploads/posts/2017-11/1509557965_img_20171027_184736_41.jpg)

Апология бандеровщины в «Архипелаге ГУЛАГ» А. Солженицына

Ложь писателя немало поспособствовала заблуждениям многих наших соотечественников

(http://ruskline.ru/images/cms/thumbs/1436143751e32d90cfc3dd070e87d9c19aacc3bd/davletshin_t_200_auto.jpg)

Видный русский националист Егор Холмогоров написал в фейсбуке заметку, которая разошлась по Интернету. Заметка эта – «10 причин по которым русскому народу нужен памятник Александру Солженицыну».

Не скажу, что я являюсь ненавистником Солженицына, каковыми являются, к примеру, почитатели Сталина. Но есть у Солженицына пункт, который для меня является не менее, а, может быть, более важным, чем отношение к сталинизму (к которому я также отношусь отрицательно). Этот пункт – апология власовщины и бандеровщины в «Архипелаге ГУЛаге» – главном произведении писателя.

О власовщине, я, даст Бог, напишу в другой раз, здесь же коснусь бандеровщины, учитывая то, что сейчас эта тема актуальна, к тому же сам Е. Холмогоров является большим поборником защиты Русского мира и сторонником Новороссии, противостоящей украинским националистам.

Сам Егор Холмогоров в своей заметке в числе 10-ти причин говорит о следующем:

«7. Именно Солженицын первым призвал отказаться от признания административных границ отделявшихся советских республик нацграницами. Он единственный в тогдашней России начал кампанию против отделения Украины, обращался к шахтерам Донбасса, призывая выступать против отделения от России и проводить голосование о незалежности Украины по регионам, а не всей республикой.

(Как нам обустроить Россию, Письмо Ельцину 30 августа 1991, Обращение к референдуму на Украине, Россия в обвале)»

Что ж, если так, Солженицыну рекспект. Однако это находится в противоречии с тем, что он сам же писал в своем главном произведении «Архипелаге ГУЛаге» которое и принесло ему всемирную известность. Ведь, в самом деле, большинству из нас он известен именно как автор «Архипелага», а не проектов по устройству России.

Так вот, что Солженицын написал там по поводу бандеровщины? А написал он следующее:

«Мы давно не говорим - "украинские националисты", мы говорим только "бендеровцы", и это слово стало у нас настолько ругательным, что никто и не думает разбираться в сути. (Еще говорим - "бандиты" по тому усвоенному нами правилу, что все в мире, кто убивает за нас - "партизаны", а все, кто убивает нас - "бандиты", начиная с тамбовских крестьян 1921 года). …Мы усиленно и даже с нажимом играли на украинской мове и внушали братьям, что они совершенно независимы и могут от нас отделиться, когда угодно. Но как только они захотели это сделать в конце войны, мы объявили их "бендеровцами", стали ловить, пытать, казнить и отправлять в лагеря (А "бендеровцы", как и "петлюровцы", это всё те же украинцы, которые не хотят чужой власти. Узнав, что Гитлер не несет им обещанной свободы, они и против Гитлера воевали всю войну, но мы об этом молчим, это так же невыгодно нам, как Варшавское восстание 1944 г.) Почему нас так раздражает украинский национализм, желание наших братьев говорить и детей воспитывать, и вывески писать на своей мове? Даже Михаил Булгаков (в "Белой гвардии") поддался здесь неверному чувству. Раз уж мы не слились до конца, раз уж мы разные в чем-то (довольно того, что это ощущают они, меньшие!) - очень горько! но раз уж это так? раз упущено время и больше всего упущено в 30-е и 40-е годы, обострено-то больше всего не при царе, а после царя! - почему нас так раздражает их желание отделиться? Нам жалко одесских пляжей? черкасских фруктов?» (см. Александр Солженицын. Архипелаг ГУЛаг. Том 3. Часть пятая «Каторга». Гл. 2 «Ветерок революции»).

Уж не знаю, кого там во времена Солженицына раздражало желание украинцев говорить на своей мове. Хотя спорить здесь не буду. Но я хочу сказать другое. Мне не жалко одесских пляжей, но мне очень жалко одесских людей, сожженных в Доме Профсоюзов. Здесь мне могут сказать, что Солженицын в то время не мог предвидеть нынешних событий. Может быть, и не мог, но стоило задуматься о последствиях распада Союза (а именно это, по сути, Солженицын и предлагает в своем рассуждении о бандеровцах).

К слову, сам Солженицын в этой же главе вовсе не является таким уж сторонником украинской самостийности «Пусть поживут, попробуют. Они быстро ощутят, что не все проблемы решаются отделением» - пишет он в той же главе. Ну вот, пожили, попробовали. Что вышло из этой пробы? Как эта проба отразилась на судьбах людей, которые вовсе не стремились к самостийности?

Но мне важно другое – солженицынская апология бандеровских «героев», якобы боровшихся не только с Советами, но и с немцами. Здесь мы видим очевидную подмену.

Бандеровцы действительно немного повоевали с немцами. И неправда, что при Советской власти у нас об этом молчали. Нет, об этом упоминалось, хотя и не акцентировалось внимания. А чего акцентировать, если бандеровцы гораздо более отличились в уничтожении польского и еврейского мирного населения и в борьбе с советскими партизанами, а вовсе не в сражениях с вермахтом, с которым они на самом деле больше сотрудничали в борьбе с советскими партизанами?

То, что у бандеровцев были сложные отношения с немцами – факт, однако что ж в этом удивительного? И в бандитском мире бывают кровавые разборки, даже в нацистской Германии была ночь длинных ножей, когда одни нацисты перебили других нацистов. Да и в самой ОУН (Организации украинских националистов) после смерти вождя, Коновальца (убито советскими спецслужбами) началась война между бандеровцами и мельниковцами. Бандеровцы, вообще украинские националисты, действительно хотели независимости (было бы странно, если бы националисты оной не желали), а немцев это вовсе не устраивало. Немцев устраивало, когда оуновцы были немецкими агентами в пока еще не оккупированных Чехословакии и Польше, а вот когда они возмечтали о суверенитете, тут же поставили их на место.

Текст «Акта провозглашения Украинского государства», за который немцы упекли Бандеру в концлагерь, изобилует реверансами в сторону «Национал-Социалистической Велико-Германией, которая под руководством своего Вождя Адольфа Гитлера создает новый порядок в Европе и в мире и помогает украинскому народу освободиться из-под московской оккупации». Трудно назвать этот текст антинемецким. И все же немцам не понравилось, что им предложили роль всего лишь союзников, а не хозяев. Они решили, что их холуи на себя слишком много взяли,, и потому Бандера оказался в концлагере. Правда, в неплохих условиях, и в 1944 году немцы же его освободили, после чего «борец с немецкими оккупантами» остался жить в Германии и продолжил сотрудничество со своими обидчиками.

Другой украинский «герой» – Роман Шухевич, продолжал служить немцам и после ареста Бандеры, хотя Шухевич входил как раз в бандеровское, а не мелькиковское крыло ОУН. Лишь в конце 1942 г. он перешел на нелегальное положение.

В сети есть протокол допроса Михаила Степаняка, одного из лидеров ОУН, который и проливает свет на взаимоотношения гитлеровцев (и их союзников) и бандеровцев, вообще украинских националистов. Этот самый Степаняк был ярым противником не только Советов, но и немцев. На На ІІІ-й Конференции ОУН (17-21.02.1943) он предлагал другим лидерам ОУН поднять восстание против немцев, но большинство делегатов конференции поддержало Шухевича, который считал, что борьба должна быть направлена прежде всего против советских партизан и поляков, а не против немцев. Против немцев только исходя из интересов ОУН. Так что ничего удивительного, что немцы в 1944 году выпустили «великого борца против нацизма», С. Бандеру, из концлагеря. Кто–нибудь может представить, чтобы немцы выпустили из концлагеря ген. Карбышева или Мусу Джалиля?

Я приведу некоторые отрывки из протокола допроса Степаняка, проливающего свет на весьма сложные отношения украинских националистов с гитлеровцами и другими силами.

Он говорит: «Я уже показал, что начиная со 2-й конференции ОУН — бандеровцы стали склоняться к антинемецкой позиции в вопросах антинемецкой пропаганды. На 2-й и 3-й конференциях был принят ряд решений антинемецкого характера, однако в жизнь они не были проведены. Проводимая ОУН антинемецкая пропаганда была рассчитана не на поднятие масс на борьбу против немцев, а на завоевание на этой почве масс украинского народа для борьбы против Советского Союза».

Степаняк указывает на антинемецкие настроения среди бандеровцев. «В рядах бандеровцев наблюдались антинемецкие настроения, и я лично глубоко убежден, что основная масса бандеровцев добивалась создания «Самостоятельного украинского государства», не желая немецкого протектората над Украиной». Однако позицию руководства ОУН он охарактеризовал так: «Теоретически антинемецкая, а фактически в основном пронемецкая позиция основной части руководства бандеровцев».

Тут мне скажут, что Солженицын имел в виду как раз простых бандеровцев, а не ее руководство. И эти простые бандеровцы действительно ненавидели немцев. Соглашусь. Только следовали они все–таки указанием своего «теоретически антинемецкого, а фактически пронемецкого» руководства, и потому не шибко усердно воевали с немцами, не то, что с польским и еврейским (да и украинским тоже) населением. О «великой освободительной борьбе» бандеровцев против поляков Солженицын почему-то не упоминает, равно как и о роли бандеровцев в оккупации гитлеровцами Чехословакии.

Украинские националисты – это не только собственно бандеровцы, хотя, как сказал Солженицын, мы их всех называем бандеровцами. Были еще упомянутые мною мельниковцы, конкуренты бандеровцев за власть в ОУН, были и другие группы. Дивизия СС «Галичина», которую также сейчас чтут на Украине – это тоже украинские националисты, оуновцы-мельниковцы приложили к ее созданию руку. Эта дивизия никогда не воевала против немцев, а только за них. Все они, украинские националисты, отличились только в уничтожении поляков и евреев, а вовсе не в героической борьбе с немцами. Советским партизанам да, они создали проблемы.

Конечно, кто-то скажет, что А. Солженицын мог не знать всего этого, а писать под впечатлением бесед с бандеровцами-заключенными, и был введен в заблуждение. Возможно. Но пишущий человек, тем паче такого уровня, должен сознавать, каким эхом отзовется его слово в сердцах читателей, и потому взвешивать свои слова и проверять факты. Сознательно ли лгал Солженицын, или был введен в заблуждение (я склоняюсь ко второму), но его ложь или заблуждение немало поспособствовали заблуждениям многих наших соотечественников. И во многом благодаря Солженицыну в некоторых (или многих) умах укрепилось мнение, что бандеровцы просто воевали за свою Родину, и те, кто ныне прославляет Бандеру и Шухевича, – тоже обычные украинские патриоты, любящие свою Родину. Так что лично у меня большие сомнения в необходимости для русского народа памятников этому писателю.

Тимур Давлетшин, публицист

http://ruskline.ru/news_rl/2017/11/30/apologiya_banderovwiny_v_arhipelage_gulag_a_solzhenicyna/

Тимур Давлетшин, Русская народная линия

Солженицын о насилиях над немецкими женщинами

(http://ruskline.ru/images/cms/thumbs/adc44d43660b4e23e8c4d2402c52a59b440e13c6/arhipelag_200_auto.jpg)

О том, что «Архипелаг ГУЛАГ» А. Солженицына, который включен у нас в школьную программу - произведение, способное нанести только вред нашим школьникам, я уже писал. К этому произведению на самом деле много вопросов, в т.ч. и по сталинским репрессиям (хотя в античеловечности сталинского режима я убежден абсолютно). Но я обратил внимание на проколлаборационистские воззрения Солженицына, имея в виду его апологию бандеровщины, и еще более явную апологию власовщины. Однако, думаю, имеет смысл продолжить тему «освещения» Великой Отечественной войны нашим признанным классиком. Неправда Солженицына в описании Великой Отечественной проявилась не только в его оценке власовщины, но и в его описании насилий советских воинов над гражданским населением Германии (конкретно - Восточной Пруссии). В произведении «Архипелаг ГУЛАГ» это выразилось в следующем отрывке. Солженицын описывает своих сокамерников, угодивших в жернова сталинской системы вместе с ним:

«Однако сокамерники мои - танкисты в чёрных мягких шлемах - не скрывали. Это были три честных, три немудрящих солдатских сердца - род людей, к которым я привязался за годы войны, будучи сам и сложнее и хуже. Все трое они были офицерами. Погоны их тоже были сорваны с озлоблением, кое-где торчало и нитяное мясо. На замызганных гимнастёрках светлые пятна были следы свинченных орденов, тёмные и красные рубцы на лицах и руках - память ранений и ожогов. Их дивизион, на беду, пришёл ремонтироваться сюда, в ту же деревню, где стояла контрразведка СМЕРШ 48-й армии. Отволгнув от боя, который был позавчера, они вчера выпили и на задворках деревни вломились в баню, куда, как они заметили, пошли мыться две забористые девки. От их плохопослушных пьяных ног девушки успели, полуодевшись, ускакать. Но оказалась одна из них не чья-нибудь, а - начальника контрразведки армии.

Да! Три недели уже война шла в Германии, и все мы хорошо знали: окажись девушки немки - их можно было изнасиловать, следом расстрелять, и это было бы почти боевое отличие; окажись они польки или наши угнанные русачки - их можно было бы во всяком случае гонять голыми по огороду и хлопать по ляжкам - забавная шутка, не больше. Но поскольку эта была «походно-полевая жена» начальника контрразведки - с трёх боевых офицеров какой-то тыловой сержант сейчас же злобно сорвал погоны, утверждённые приказом по фронту, снял ордена, выданные Президиумом Верховного Совета, - и теперь этих вояк, прошедших всю войну и смявших, может быть, не одну линию вражеских траншей, ждал суд военного трибунала, который без их танка ещё б и не добрался до этой деревни». http://rubook.org/book.php?book=112090&page=5 (Архипелаг ГУЛАГ, Том 1, Глава 1 - Арест)

Размышляя над этим отрывком, я еще более убедился в том, что «Архипелаг ГУЛАГ», который включен в нашей стране в школьную программу - самый настоящий яд для наших детей. Я уже не говорю, что о патриотическом воспитании тех наших школьников, которые вдохновились «Архипелагом», можно забыть (пока они не поумнеют, конечно).

У нас каждый год широко празднуется Победа над нацистской Германией. Чествуются последние оставшиеся в живых ветераны. А тут из небольшого отрывка нашего классика, тоже ветерана войны, следует, что наши солдаты, в общем-то, не лучше нацистов были. Мало того, что они насиловали (а после этого расстреливали) немок, так у них это ещё и доблестью считалось! Да и еще угнанных в Германию русских девушек унижали, гоняя голыми по огороду - но это, правда, уже не доблесть, а просто забавная шутка.

Тема изнасилований немецких женщин советскими солдатами долгое время муссировалась и муссируется как на Западе, так и нашей прозападной отечественной «либеральной» тусовкой. Опровержений этого тоже написана куча. Понятно, что советские солдаты не были ангелами с крылышками, и вряд ли сильно отличались своими моральными качествами от солдат других стран. У нас часто любят говорить о загадочной русской душе, о великодушии русских и прочие приятные для нашего уха речи, но лично я не склонен сильно идеализировать кого-либо. Преступления против гражданского населения Германии, в том числе сексуального характера, безусловно, были, и в немалом количестве. В меньшем, чем утверждает русофобская пропаганда, но, видимо, все же в большем, чем утверждают наши. Истина в таких спорах чаще всего лежит посередине.

И в меньшем, чем это было в западной зоне оккупации. По одной простой причине - в Советской армии к этому относились строже. За изнасилования могли запросто расстрелять или повесить прямо на глазах у немецких граждан. Широко известен приказ 006 командующего 2-м Белорусским фронтом маршала Рокоссовского, предусматривающий самые строгие (вплоть до расстрела) наказания для совершивших преступления против гражданского населения Германии.

Приказ Рокоссовского, видимо, появился не случайно. За военные преступления не гладили по головке и до этого приказа. Но расстрел за изнасилование - это все-таки несколько круто. С чем связана такая строгость? Видимо, когда наши войска только вступили на территорию Германии (в Восточную Пруссию, как раз туда, где Солженицын воевал), и взяли Кенигсберг, у многих наших солдат (и офицеров) возник соблазн отомстить за зверства нацистов той же монетой, да еще и сторицей. Ну и самим какие-то выгоды под этим предлогом получить - в виде ли награбленных вещей, или же в виде сексуальных утех. Весьма сомневаюсь, что этому поддалось большинство солдат и офицеров (множество, но не большинство). И я ни за что не поверю, что изнасилование немок, да и еще расстрел их после этого, считались доблестью - тут Солженицын, по-моему, превзошел даже западных русофобов-пропагандистов. Но все же насилия над немками и грабежи происходили очень и очень часто, и грозили принять характер не просто массового, а повсеместного явления. Чтобы остановить это безобразие, и понадобились строгие меры, вплоть до расстрела.

И наше командование можно понять - если бы оно это не остановило, то наша армия, доблестно сражавшаяся до этого с немцами (и их союзниками), превратилась бы в огромную банду, которой сложно было бы управлять. Немцы, даже те из них, кто не сильно вдохновлялся идеями нацистов, получили бы еще один (и весьма существенный) стимул сражаться до конца. Так что о взятии Берлина именно советскими войсками (а не англо-американскими) можно было бы забыть. Немецкие солдаты и офицеры сражались бы до последнего солдата. О репутации Советской армии в мировом мнении я уж молчу, хотя наши всегда к этому серьезно относились. Так что приказ Рокоссовского был издан очень и очень вовремя. Понятно, что о полном прекращении насилий и грабежей вряд ли можно говорить, но то, что их количество убавилось в разы - несомненно. Не думаю, что было много желающих получить пулю от своих же за весьма сомнительное удовольствие.

Однако Солженицын, бывший офицер Советской армии, служивший, кстати, именно на фронте, командующим которого был как раз Рокоссовский (2-м Белорусском), об этом приказе молчит. Может быть, и не было этого приказа? Да нет, приказ-то был, и Солженицын о нем говорит в другом своем произведении - пьесе «Пир победителей». Я об этом скажу ниже, но для начала предлагаю вдуматься над словами Солженицына.

Мы привыкли считать Солженицына этакой совестью нашей эпохи, человеком, боровшимся против бесчеловечной коммунистической идеологии. У всех на слуху его воззвание «Жить не по лжи!». Но что следует из этого отрывка? А следует то, Солженицын не только бросает тень на всех советских солдат, к большому удовольствию русофобов, но и выдает себя с потрохами, как человека с весьма сомнительными нравственными представлениями.

Во-первых, по тону, с которым он сие повествует, мы видим, что он явно считает несправедливым осуждение «честных танкистов», которые по пьяной лавочке чуть не изнасиловали наших, советских девушек. Прямо, конечно, не сказано, но сквозит неприязнь к осудившему их трибуналу, к «тыловому сержанту», сорвавшему с героев погоны. А ведь попытка изнасилования - тоже уголовная статья, и тот факт, что одна из девушек - любовница начальника контрразведки, вряд ли имеет какое-то значение. Окажись, к примеру, она не любовницей контрразведчика, а любимицей пехотной роты (поскольку вынесла из-под огня не один десяток бойцов), участь этих храбрых вояк могла быть еще печальней, если бы они попались в руки пехотинцев из этой роты. И вряд ли их ордена здесь им помогли. О таком варианте наш неполживый писатель как-то не задумался.

Во-вторых, из его же слов следует, что он сам не видел ничего плохого в изнасилованиях расстрелах после этого немецких женщин. Ведь он же говорит «Мы все знали...» Чем наш классик лучше нацистов, лично мне непонятно после этого. Солженицын ничего плохого в насилиях над немецкими женщинами не видел, а маршал Рокоссовский - видел.

Если бы Солженицын был более честен, то он написал бы так: «Да, мы знали о приказе Рокоссовского, но многие, и я в том числе, плевать хотели на приказы сталинских холуев. Наши доблестные солдаты проливали кровь, неужели они не заслуживали за это награды, в том числе и в виде немецких женщин, которых можно было насиловать, а потом расстреливать?» Это было бы тоже безнравственно, но зато честно.

Кто-то быть, может, скажет, что это всё моя фантазия. И ничего такого Солженицын не думал. Однако простое размышление над этим солженицынским отрывком поневоле именно к такому выводу и приводит. Причем независимо от того, были ли массовые изнасилования немецких женщин, или все это вражеская пропаганда.

Ну а подтверждение этому моему выводу я уже потом нашел в пьесе Солженицына «Пир победителей». В этой пьесе один из героев пересказывает приказ Рокоссовского:

«При выходе на территорию Восточно-Прусскую

Замечены в частях Второго Белорусского,

Как в населенных пунктах, так и при дорогах,

Происходящие при попущеньях офицерства

Отдельные пока что случаи - поджогов,

Убийств, насилий, грабежей и мародерства.

Всему начальствующему, всему командному составу

Вменяется в обязанность, дается право

В частях своих, а равно и чужих, не проводя раздела,

Для поддержанья воинской советской чести

Подобные поступки пресекать на месте

Любыми средствами вплоть до расстрела».

Дальше следует недоумение и даже возмущение офицеров этим приказом. Особенно интересны высказывания капитана Нержина:

«Нержин (свистит)

Сильно! А как же быть с инструкцией Политотдела

О нашей о священной мести?

А как - посылочки? А батарейные тетради

Под заголовком "Русский счет врагу"?

Майков

Ба-батюшки! Скажите Бога ради -

Так я обоз Глафиркин вышвырнуть могу?

Нержин

Вот это здорово! Ивана заманили,

Ивану насулили, Ивана натравили,

Пока он нужен был, чтоб к Балтике протопать...

<...>

Солдат, с которым я лежал в болотах Ильмень-озера,

Солдат, с которым нас в упор клевал одномоторный "Юнкерс", -

Его - расстреливать? За то, что взял часишки "Мозера"?

И даже пусть - что затащил девчонку в бункер?

Прощаясь с жизнью там, в орловской ржи,

В паленых запахах, в дыму,

Я жал к земле его - не наша, может быть, лежи! лежи!

И на него теперь я руку подыму?

Вы перед наступлением не так ли непреложно

Приказ оправдывали противоположный?»

Какой такой «противоположный приказ» оправдывало советское командование, и частности, маршал Рокоссовский, я так и не понял. О том, что советское командование приказывало грабить гражданское население Германии и насиловать немецких женщин, история умалчивает. Даже самые ярые русофобы и антисоветчики таких приказов не приводят. Пропагандировалась ненависть к врагу, да, но нигде не говорилось, что эта ненависть должна распространяться на гражданское население. И уж тем более маршал Рокоссовский (по всем отзывам - благороднейший человек) никогда не оправдывал насильников и мародеров.

Если кто-то читал «Пир победителей», то он наверняка отметил, что в уста именно Нержина Солженицын вкладывает свои мысли. Но если кому лень читать эту весьма гадкую пьесу, могу посоветовать посмотреть начало - «Действующие лица». Там он увидит, что Нержин - капитан, командир батареи звуковой разведки. Именно в звании капитана и в должности командира батареи звуковой разведки и был в то время и в том месте (Восточной Пруссии) наш классик. Так что можно смело сказать, что прототип капитана Нержина - сам автор, Солженицын. Тем паче, что знатокам солженицынского творчества известно, что Солженицын - прототип героя другого своего произведения, романа «В круге первом», Глеба Нержина.

Но это, впрочем, не так уж важно. Важно то, что Солженицын знал о приказе Рокоссовского. И хотя бы ради некоторой объективности он должен был о нем упомянуть в «Архипелаге».

Да, в конце жизни Солженицын говорил очень много правильных слов, во всяком случае, приятных для уха русского патриота. Очень может быть, что он действительно искренне любил Россию, а все его заблуждения обусловлены просто излишним увлечением антикоммунистической темой, что он просто ударился в крайность. Судить здесь не берусь. Но в том, что его произведению «Архипелаг ГУЛАГ» - не место в школьной программе, я убежден абсолютно.

http://ruskline.ru/analitika/2018/01/04/solzhenicyn_o_nasiliyah_nad_nemeckimi_zhenwinami/

Апология предательства

По словам Виктора Кудрявцева, объявление 2018 года годом Солженицына является знаковым событием, свидетельствующим о том, что нравственная деградация общества не сбавляет обороты …

(http://ruskline.ru/images/cms/thumbs/d3df7f05e744023e7784994b17dafc3bcc6e627c/solzhenicyn_200_auto.jpg)

Всё идёт своим чередом. Наступивший год решено посвятить Солженицыну. Вот уже установили памятную доску в Москве, вот-вот собираются воздвигнуть монумент. Это, несомненно, будет знаковым событием, свидетельствующим о том, что нравственная деградация общества не сбавляет обороты. Сужу по себе.

Сразу же оговорюсь, творческое наследие Александра Исаевича я в должной мере не освоил. Что-то не хочется (типа «Пастернака не читал, но скажу»). Но одно из его произведений меня, как говорится, зацепило. Я имею в виду роман «В круге первом». Роман я прочитал до конца и удивился. Удивился не стилистическим красотам, не фабуле, не языку, удивился я самому себе. Удивился своему отношению к пафосу этого произведения, подлейшему во всех отношениях. Удивился своей апатии, спокойствию, с каким я слежу за развитием сюжета и даже своему сочувствию страданиям главного героя, подонка, предателя, клейма же негде ставить! Неужели настолько сильна волшебная сила искусства? Я же должен негодовать, восклицать, а я не негодую и не восклицаю. Почему? Не знаю. Тем более что негодовать есть по поводу чего. В романе наш советский дипломат звонит в американское посольство и, судя по всему, сдаёт наших разведчиков, благодаря деятельности которых нашим учёным удалось ускорить работы по созданию атомной бомбы. Это же каким уродом надо быть, если учесть всё то, что происходило в то время в нашей стране и в мире! Совсем недавно американцы совершили ряд чудовищных преступлений против человечности. Это и варварская бомбардировка Дрездена, это и атомные бомбы, сброшенные на Хиросиму и Нагасаки, и неизвестно, чем бы всё это закончилось для Советского Союза, если бы наши учёные не успели с созданием атомной бомбы вовремя. Но они успели. Помнится, по этому поводу в одной из центральных газет был опубликован стишок несколько иронического содержания.

Дули, дули, раздували
Всякий день и всякий час.
Всем грозили, всех пугали,
В результате прочитали
Сообщенье как-то раз.
Сообщало миру ТАСС:
Кротко, просто, без апломба,
Что, мол, атомная бомба
Есть у вас, и есть у нас. Да-с.

И, зная всё это более, чем кто-нибудь, предатель, возлюбивший американскую демократию, сметающую города с лица земли, и возненавидевший собственную страну, совсем недавно сломавшую хребёт фашизму, решается на такой шаг.

А что читатель? А читатель, повинуясь автору, управляющему читательскими эмоциями, потихоньку-полегоньку проникается сочувствием к подонку, к его страданиям в застенках Лубянки и тем самым сам в какой-то мере вовлекается в процесс предательства. Тот же читатель, который окажется покрепче, стряхнёт с себя наваждение, и будет восклицать: «Поймали? И очень хорошо! И правильно сделали! Расстреляют мерзавца? Туда ему и дорога!».

А тут ещё и кино сняли по этому роману. Спрашивается, зачем? Книга всё-таки факт локальный. Кто-то прочтёт, кто-то не прочтёт, кто-то плюнет и отшвырнёт произведение в сторону. У нас же – свобода слова. Для пущего плюрализма, чтобы быть приятными цивилизованному Западу, можно и такое издавать. Но кино совсем другое дело. А дело, судя по всему, состоит в том, чтобы развернуть целую индустрию предательства, и лучшего средства, чем кино просто не найти. Важнейшее же для нас из искусств! А это уже явление, переходящее на другой уровень. С автором мы разобрались, с ним всё ясно. А вот режиссёр, оператор, артисты, другие участники съёмочного процесса, неужели они не понимают, к какой мерзости оказались причастны? Неужели так уж кушать хочется? Это же факт вашей биографии, который уже невозможно будет отмыть.

Фильм создан и выпущен на экраны. Это уже апофеоз предательства и к нему приобщаются миллионы. Миллионы начинают соображать. Они же привыкли ещё с давних пор доверять и печатному слову, и художественным образам на экране. А что? Выходит, можно и так, судя по обстоятельствам. Я бы так не поступил, но он-то – борец с режимом, его тоже можно понять. Если продолжить мыслительный процесс, то окажется, что и генерал Власов не так уж плох. И его можно понять. Могут такие мысли при выходе из кинотеатра возникнуть? Ещё как могут! А могут возникнуть и другие. Если способна возобладать такая тенденция, если это в порядке вещей, если подобные борцы с режимом время от времени откуда-то появляются, то, может быть, всё, что было в тридцать седьмом году и позже было правильно?

Если бы был такой роман и такой фильм единичными явлениями, то это было бы ещё ничего. Но речь-то идёт об индустрии. А если индустрия, то налицо и продукция. Где-то в начале девяностых одна из любимейших народных артисток СССР дала этой продукции очень ёмкое и точное определение: те, кто позволяет себе говорить: «эта страна» - негодяи. Она ещё достаточно деликатно выразилась. Продукция, сформированная индустрией предательства, заслуживает более крепких выражений. Вот они сидят на всяческих политических шоу, годами из экранов не вылезают, упитанные, наглые. Хамят. А почему бы и нет? – у нас свобода слова. Демонстрируют, не стесняясь, ненависть к нашей стране. Если что, готовы встречать врага с цветами.

На Украине ставят памятники Бандере. У нас поставят памятник Солженицыну, и будет стоять этот памятник, как символ победившего предательства.

Были всякие эпохи. Одну назвали оттепелью, другую застоем. Интересно, как нашу назовут?

Виктор Кудрявцев, публицист

09.01.2018

http://ruskline.ru/news_rl/2018/01/09/apologiya_predatelstva/

Пропагандистская ложь Солженицына

(https://topwar.ru/uploads/posts/2018-08/thumbs/1535391058_8_52ed151b459a6.jpg)

Один из самых известных лжецов и создателей мифом о «кровавой истории» СССР – это Солженицын. Он прославился благодаря западным СМИ в конце 1960-х годов, которые активно использовали его книгу «Архипелаг ГУЛаг».

Сам Александр Солженицын был в 1945 году арестован за контрреволюционную деятельность, выразившуюся в распространении антисоветских материалов. Солженицын был заочно приговорён к 8 годам исправительно-трудовых лагерей и вечной ссылке по окончании срока заключения. Освобождён в феврале 1953 года.

По мнению антисоветчика, войны с нацистской Германии можно было избежать, если бы Москва достигла компромисса с Гитлером. Солженицын осуждал лично Сталина за ужасные последствия войны для народов СССР, причём сильнее, чем Гитлера. Выходило так, что автор сочувствовал фашистам.

С 1962 года, с разрешения Хрущева, который проводил политику десталинизации СССР (т. н. «перестройка-1» или «оттепель»), Солженицын начал публиковаться в СССР. Рассказ под названием «Один день Ивана Денисовича» был напечатан в журнале «Новый мир» и сразу же переиздан и переведён на иностранные языки. 30 декабря 1962 года Солженицын был принят в Союз писателей СССР. Солженицына сознательно «раскрутили» в Советском Союза и на Западе. Хрущёв использовал материалы писателя как таран для разрушения сталинского наследия. При этом, когда в СССР к нему охладели (Хрущева отстранили от власти и его «перегибы» постарались устранить), на Западе его популярность была сохранена. Книги Солженицына стали печататься на Западе огромными тиражами, а довольно посредственного писателя раскрутили как мировую звезду. Автор стал одним из самых ценных орудий западного империализма (хищного капитализма) для критики и разрушения социализма. В 1970 году Солженицын был выдвинут на Нобелевскую премию по литературе, и в итоге премия была ему присуждена. От первой публикации произведения Солженицына до присуждения награды прошло всего восемь лет — такого в истории Нобелевских премий по литературе не было ни до, ни после. В феврале 1974 года Солженицын был арестован, обвинён в измене Родине и лишён советского гражданства. Его выслали из СССР (подробнее в статье ВО: Зачем создали миф о великом писателе-правдорубе Солженицыне).

На Западе его работы использовали на полную катушку, чтобы разоблачить «ужасы» Красной империи. Солженицын часто приглашался для выступлений на влиятельных собраниях. Писатель выступал за наращивание мощи США и НАТО против СССР. В своих выступлениях Солженицын резко критиковал коммунистический режим и идеологию, призывал США отказаться от сотрудничества с СССР и политики разрядки. Писатель воспринимал Запад как союзника в освобождении России от «коммунистического тоталитаризма» (продолжение идеологии Белого движения времен Гражданской войны).

После смерти испанского диктатора-каудильо Франко фашистский режим в Испании зашатался. В стране начались стачки и демонстрации с требованиями свободы и демократии, и наследник Франко король Хуан Карлос был вынужден начать политику реформ. В этот сложный момент, в марте 1976 года Солженицын посетил Испанию. В громком выступлении по испанскому телевидению он одобрительно высказался о недавнем режиме Франко и предостерёг Испанию от «слишком быстрого продвижения к демократии». Также в своём интервью он заявил, что 110 миллионов русских погибло, став жертвами социализма, и сравнил «рабство, которому подвергается советский народ», со свободой, которой наслаждаются испанцы. Стоит отметить, что поддержка испанского фашизма привела к усилению критики в западной прессе Солженицына. Писатель стал исчезать из поля зрения общественности. Всему есть предел, идеи фашизма в это время на Западе не поддерживались. Начался период наступления неолибельной идеологии.

Пропагандистская ложь

Таким образом, самыми ценными столпами западных мифов о миллионах якобы истребленных в Советском Союзе во время «кровавого диктатора» Сталина стали гитлеровские пособники, американский нацист и медиа магнат Уильям Херст, англо-американский разведчики и профессиональных пропагандист (специалист по ведению информационной войны) Роберт Конквест и антисоветчик Александр Солженицын. Среди них Конквест сыграл ведущую роль, так как был первоклассным специалистом по дезинформации. При этом Конквест получил огромную информационную поддержку со стороны Солженицына и других второстепенных фигур. Таких как Андрей Сахаров и Рой Медведев.

Все заявления «исследователей» вроде Конквеста и Солженицына по поводу миллионов расстрелянных, умерших и помещенных в лагеря имеют одно общее – отсутствие научной базы. Они являются результатом ложных статистических и оценочных методов. Миллионы и даже десятки миллионов жертв придумали фальсификаторы и их последователи. При этом использовались данные (в основном мнения) таких явных врагов советской власти, как немецкие и украинские нацисты (гитлеровцы и бандеровцы). Западная же пропагандистская машина их использовала, так как вела информационную (холодную) войну против Советского Союза. Проверять информацию не стали, в этом не было необходимости. На Западе, и теперь уже во всем мире, СМИ (чаще всего уже средства массовой дезинформации) формируют мировоззрение простого обывателя. Необходим был миф о «кровавом Сталине», советской «империи зла», и его создали. Использовали для этого байки гитлеровцев, украинских нацистов, антисоветчиков вроде Солженицына, привлекли профессионалов пропаганды, таких как Конквест.

Конквест, Солженицын, Медведев и другие противники СССР использовали статистику, опубликованную в Советском Союзе (к примеру, переписи населения), к которой авторы прибавляли предполагаемый рост населения без учёта общей ситуации в стране. Таким способом получалось заключение о том, сколько должно быть населения к концу данного периода. Люди, которых не хватает, записываются в мертвые или заключенные лагерей. Методика простая, но ложная. Причём этот метод не используется в западных странах, так как вызвал бы протест местных историков и общественности. Он допускается только для СССР.

Согласно Конквесту (оценка 1961 года) в СССР 6 млн. человек умерли от голода в начале 1930-х годов. Это число в 1986 году он увеличил до 14 млн. человек. По мнению англо-американского писателя, в ГУЛаге содержалось 5 млн. человек в 1937 году, ещё накануне «великой чистки» в партии, госаппарате и армии. После чисток, в период 1937 – 1938 гг., к этому добавилось ещё 7 млн. человек, то есть стало 12 млн. заключенных. В 1950 году в СССР также было 12 млн. заключенных. И все 12 млн., по мнению Конквеста, были политическими заключенными. В лагерях также сидели обычные уголовные преступники, которые по численности значительно превосходили политических. То есть в советских тюрьмах и лагерях сидело 25 – 30 млн. человек. Согласно Конквесту 1 млн. политзаключенных был истреблен в период 1937 - 1939 гг., ещё 2 млн. человек умерли от голода. Всего за период 1930 – 1953 гг. советский режим якобы истребил не менее 12 млн. политических заключенных. Присоединив к этим данным умерших от голода, Конквест выводил общую цифру в 26 млн. человек, которых убили большевики.

Солженицын использовал схожую методику. Однако привёл ещё более ужасные цифры. Солженицын согласился с оценкой Конквиста о 6 млн. умерших от голода. С момента чисток 1936 -1939 гг., по его мнению, погибало от 1 млн. и больше человек в год. В результате с момента коллективизации до смерти Сталина в 1953 году коммунисты якобы уничтожили 66 млн. человек. Кроме того, он обвинял советское правительство в гибели 44 млн. человек во время Великой Отечественной войны. То есть в войне и её ужасных последствия была виновата Москва, а не нацистский режим в Германии, фашистско-националистические правительства в Европе и настоящие поджигатели войны в Лондоне и Вашингтоне. Солженицын сделала вывод, что коммунисты уничтожили 110 миллионов человек. При этом в трудовых лагерях в 1953 году сидело 25 млн. человек.

Таким образом, эти фантастические цифры есть результат информационной войны Запада против России-СССР. Это хорошо проплаченная фальсификация (в том числе и за счёт популярности), за которой стоят западные спецслужбы, в основном американские и британские.

Интересно, что когда в период гласности при Горбачеве для исследователей были открыты ранее секретные архивы, то истинное лицо фальсификаторов открылось, но для мировой общественности ничего не изменилось. Сталин остался «кровавым диктатором», а СССР – «империей зла». Архивы открыли исследовательские отсчёты, основанные на подлинных документах. Миллионы «замученных и репрессированных» испарились. Однако, и «свободная» горбачёвская печать, и мировые СМИ, и публицисты, спекулирующие на теме репрессий, сразу же потеряли интерес к подлинным цифрам. Их опубликовали в научных журналах, но они были малотиражными и их замалчивали в крупных СМИ. На Западе отсчёты русских исследователей о системе наказаний при Сталине были также проигнорированы.

В результате вплоть до настоящего времени в мировой общественности господствует миф о десятках миллионов убитых и репрессированных, невинных жертвах сталинизма. Схожая картина и в российских ведущих СМИ, которые продолжают пропаганду прозападных, либерально-демократических ценностей. По сути, СМИ формируют у простого человека картину «проклятого советского прошлого», и идеализируют историю Российской империи. На выходе - прозападно-либеральная, полуфеодально-полукапиталистическая, и полуколониальная модель современной России, зависимой от Запада. Понятно, что на таком фундаменте никакая «суверенная демократия» в принципе невозможна.

Самсонов Александр

https://topwar.ru/146141-propagandistskaja-lozh-solzhenicyna.html

Зачем создали миф о великом писателе-правдорубе Солженицыне

(https://topwar.ru/uploads/posts/2018-08/1533232897_evstafiev-solzhenitsyn.jpg)

10 лет назад, 3 августа 2008 года, ушел из жизни знаменитый клеветник советской цивилизации Александр Солженицын. Что интересно, этого писателя любят как на Западе, так и российская власть и провластные СМИ. Дело в том, что Солженицын изображал СССР «империей зла», что было выгодно как хозяевам Запада, ведущим тысячелетнюю войну против русского народа, так и западникам-либералам, которые возглавили Россию в 1990-е годы и которым нужно было всячески очернить и замазать грязью Союз. Поэтому довольно посредственного писателя и раскрутили, подняли его имя как знамя борьбы с советским тоталитаризмом, а всё, что он понаписал, объявили чистой правдой.

Александр Исаевич (настоящее отчество - Исаакиевич) Солженицын родился 11 декабря 1918 года в Кисловодске, в крестьянской семье. В 1924 году семья Солженицына переехала в Ростов-на-Дону, где мальчик и пошел в школу. Литературой начал увлекаться в старших классах, пробовал силы в эссе и поэзии. Однако после школы поступил в РГУ на физико-математический факультет. Но, будучи студентом, не оставлял своего писательского увлечения и написал первые главы «Августа четырнадцатого».

В начале Великой Отечественной войны уехал по распределению с женой в Морозовск, где работал учителем (его по состоянию здоровья признали негодным к строевой службе). Но непригодный к строевой службе рядовой Солженицын каким-то загадочным образом, о котором история умалчивает, попал в артиллерийское училище. На фронт лейтенант Солженицын попал весной 1943 г. В сражениях и битвах непосредственного участия не принимал, так как командовал батареей звуковой разведки. На фронте, судя по всему, Александр Исаевич чувствовал себя хорошо: много читал и писал, хорошо питался. В один прекрасный день ординарец Александра Исаевича по фальшивым документам привез из эвакуации в Казахстане жену капитану Солженицыну. Наталья Решетовская с теплом вспоминает время, проведенное с мужем на фронте: они много гуляли, читали, фотографировались, он учил её стрелять. Получил награды: ордена Отечественной войны и Красной Звезды.

Незадолго до победы в 1945 году Солженицына арестовали за переписку — капитан занимался тем, что рассылал знакомым письма с критикой главнокомандующего и советского строя и предлагал создать конспиративные «пятерки». Капитан Солженицын не мог не знать о существовании военной цензуры и контрразведки. Кроме того, друзья детства и юности Александра Исаевича Кирилл Симонян и Лидия Ежерец так отзывались об эпистолярной активности своего друга: «Эти письма не соответствовали ни извечной трусости нашего приятеля, – а Солженицын самый трусливый человек, которого когда-либо знали, – ни его осторожности, ни даже его мировоззрению...» Вывод профессор К. С. Симонян сделал простой: «Он ясно видел, как, впрочем и каждый из нас, что в условиях, когда победа уже предрешена, предстоит еще через многое пройти, и не исключена возможность гибели у самой цели. Единственной возможностью было попасть в тыл. Но как? ...Стать моральным самострелом было в этом случае для Солженицына наилучшим выходом из положения. А отсюда и этот поток писем, глупая политическая болтовня».

С конца 1945 до 1953 года он находился в заключении. «Кровавые сталинские застенки» для Солженицына были довольно сносными. Вот сам Александр Исаевич описывает свое пребывание в центральной политической тюрьме: «Ах, ну и сладкая жизнь! Шахматы, книги, пружинные кровати, пуховые подушки, солидные матрацы, блестящий линолеум, чистое белье. Да я уж давно позабыл, что тоже спал вот так перед войной...» Наслаждаясь сладкой жизнью, Александр Исаевич охотно давал показания против своих друзей и даже против жены. Однако серьезно пострадал только Н. Д. Виткевич. Позднее реабилитированный Виткевич смог ознакомиться со своим делом и тогда же узнал, что посадил его друг детства – Александр Солженицын, написавший, что Виткевич «замышлял создать подпольную подрывную группу, готовил насильственные изменения в политике партии и правительства, злобно чернил Сталина...»

После Лубянки был Новый Иерусалим, потом стройка в Москве, потом Рыбинск, Загорск и, наконец, Марфино, то есть опять же Москва. А в Марфине – по полкило белого хлеба в день, в Марфине – сливочное масло, любые книги, волейбол, музыка по радио и работа в акустической лаборатории. В заключении писатель, по мнению ряда исследователей, стал информатором и провокатором по кличке Ветров. Из Марфина попал в Экибастузский лагерь, где был бригадиром, работал каменщиком, потом библиотекарем. Все это время он сочинял и держал в памяти стихи, чтобы позже переложить на бумагу. Он описал лагерную жизнь в романе «В круге первом» и рассказе «Один день Ивана Денисовича».

После освобождения писателя отправили жить в южный Казахстан без права выезда из села Берлик. Там Солженицын работал учителем математики и физики. В 1956 году писатель был реабилитирован, ему разрешили вернуться из ссылки. Он поселился во Владимирской области, затем в Рязани. Впервые произведения Солженицына были опубликованы в 1962 году в журнале «Новый мир» — это был рассказ «Один день Ивана Денисовича». Важно помнить, что всего несколько лет назад прошел знаменитый XX съезд КПСС, где Н. С. Хрущев развенчал культ личности Сталина. Развенчание сопровождалось большой ложью: Хрущев, зная, что на момент смерти его предшественника в лагерях оставалось около двух миллионов заключенных, сказал во всеуслышание о десяти миллионах. С тех пор тема репрессий, великих и кровавых, стала официальным оружием в руках всех антисоветчиков, и Запад получил отличное информационное оружие против советской цивилизации. И стоило сказать о преимуществах советского строя, о том, как много СССР дал своим гражданам, как тут же начинался плач о «ста миллионах расстрелянных». Хрущев начал с десяти миллионов заключенных, а Солженицын пошел дальше и предложил сто миллионов, и не просто заключенных, а уничтоженных (хотя в СССР просто не было столько людей, чтобы спокойно уничтожить 70-100 млн., а население продолжало расти). Тем самым Хрущев и Солженицын повторили пропагандистские материалы, которые сочинили ещё гитлеровские идеологи.

Тема репрессий, внушившая многим советским людям отвращение к собственному государству и комплекс вины, стала активно использоваться в «холодной войне». От СССР стали отворачиваться и те, кто счел Хрущева ренегатом и предателем (в Китае, Албании), и те левые на Западе, кто до сих пор поддерживал советский строй и коммунистическую идею. В самом СССР неприятие советского строя также входило постепенно в моду, особенно с учётом «перегибов» Хрущева в области национальной безопасности, народного хозяйства, культуры и т. д. Александр Исаевич попал в эту «волну», и его заметили враги советской цивилизации внутри самого Союза и на Западе. После этого Солженицын принялся за «Архипелаг ГУЛАГ». Солженицын и в СССР, и на Западе становится самым модным, самым знаменитым писателем.

Однако вскоре писатель теряет расположение властей (при Брежневе критика сталинского периода была в целом свернута), ему запрещают печататься. Но дело уже было сделано, автора раскрутили, и его поддерживают на Западе. Так, в 1970 г. большая группа французских писателей, ученых и деятелей искусств выдвинула Александра Исаевича на Нобелевскую премию. Вскоре премию присудили. Романы «В круге первом», «Раковый корпус», «Архипелаг ГУЛАГ» были напечатаны за рубежом. За это в 1974 году Солженицына лишили советского гражданства и выслали за границу. Автор уютно устроился сначала в Швейцарии, потом в Канаде, а затем и в США, в имении за высоким забором. А американцы так сумели раскрутить образ ГУЛАГа, что у многих обывателей по всему миру Россия по сей день прочно ассоциируется с какими-то кровавыми ужасами, массовыми арестами и поголовными казнями миллионов людей. «Архипелаг…» стал одним из самых видных образов СССР.

Российских школьников с целью оболванивания заставляют штудировать «Архипелаг ГУЛАГ» (хотя в книге нет ни литературных достоинств, ни исторической правды). В этой книге Сталину приписываются страшные злодеяния, превосходящие все злодейства немецких нацистов. Солженицын запустил миф о десятках миллионов репрессированных при Сталине (аж 70 или даже 100 млн. человек!). Американцы, которые приютили Солженицына, не стали оспаривать эту ложь, так как вели холодную войну (информационную, идеологическую) против СССР. США надо было представить СССР как «империю зла», чему и помог Солженицын.

Хотя один из «мозговых центров» американской империи, аналитический центр ЦРУ «Рэнд Корпорэйшен», опираясь на данные демографии и архивные документы, подсчитал количество репрессированных в сталинскую эпоху. Оказалось, что за всё время, когда Сталин стоял во главе страны, было расстреляно 700 тыс. человек. Эти же данные приводятся в других исследованиях сталинской эпохи, авторы которых не заинтересованы в очернении лично Сталина и СССР. При этом на долю приговорённых к статье по политической 58-й статье приходится не более четверти дел. Такая же доля наблюдалась среди заключённых трудовых лагерей. Таким образом, количество репрессированных в сталинский период в сто раз меньше, чем ему приписали. Это подтверждается данными демографической статистики, согласно которой, за исключением провала во время войны, население СССР всё время правления Сталина стабильно увеличивалось. Для сравнения: в годы правления либерально-демократических правителей (Ельцина, Путина и Медведева) население России стабильно сокращается, если не сказать: вымирает (т. н. депопуляция). Ещё хуже ситуация с демографией в ещё одном «самостийном» обломке СССР (Великой России) – Украине-Малороссии, которая вымирает стремительно.

Второй важный вывод из реальной статистики: только четверть репрессированных и заключенных можно считать жертвами политических репрессий, а остальные три четверти получили по заслугам за уголовные преступления (стоит помнить, что и в настоящее время большая часть народа выступает за смертную казнь в отношении убийц, насильников, наркоторговцев и прочих вырожденцев). А поклонники Солженицына и ему подобных всех скопом выставляют невинными жертвами.

Не всё так просто и с «политическими». Среди них были и реальные «враги народа», которые работали на западные спецслужбы; троцкисты-вредители, мечтающие уничтожить советский проект; бывшие палачи, работники ЧК–НКВД, у которых самих руки были по локоть в крови и которых «зачистили» из органов; разного рода власовцы, бандеровцы, басмачи, «лесные братья», то есть люди, которые сознательно боролись против советской власти. При этом нельзя забывать о той эпохе, которая кардинальным образом отличалась, скажем, от мирного и стабильного времени правления Брежнева. Только что завершилась страшная геополитическая катастрофа – гибель Российской империи, смута и гражданская война. Советский проект имел множество врагов как в самой России, так и за рубежом. Наши внешние враги старались подготовить «пятую колонну», чтобы та в решающий момент совершила новый «февраль». Так, одной из главных причин поражения гитлеровского Третьего рейха стал роковой просчёт: в Берлине считали СССР колоссом на глиняных ногах по образцу Российской империи 1914–1917 гг. или Советской России 1920-х годов. Война должна была привести к развалу СССР — военному мятежу, дворцовому перевороту и многочисленным восстаниям на Украине, в Прибалтике, на Кавказе и в Средней Азии. Однако наши враги просчитались, в СССР успели вывести большую часть разнородной «пятой колонны». В годы «перестройки» и реформ» всех репрессированных скопом (и невиновных, и реальных врагов народа) записали в «невинные жертвы» сталинизма.

В 1991-1993 гг. в России победила контрреволюция, власть захватили противники советского проекта, сторонники западной «матрицы» — хищного капитализма, кастового неофеодализма, либерального социал-дарвинизма с разделением людей на «успешных и избранных» и «неудачников», на «двуногие орудия». Советский проект, который стремился построить идеальное общество будущего – общество знания, служения и созидания с господством этики совести, разрушили. Полное доминирование получило западное общество «золотого тельца», общество потребления и самоистребления.

Неудивительно, что такие перевертыши, как Солженицын, получили в новом российском обществе «зеленый свет». Именем Солженицына, вопреки желанию большинства народа, называют улицы, устанавливают на улицах ему памятники или мемориальные доски; произведения его включают в обязательную школьную программу, а в прессе отзываются о нем с придыханием как о гениальном писателе, мыслителе всех времен и народов, пророке и отважном правдорубе.

Поучаствовал великий провокатор и развале СССР. 18 сентября 1990 года одновременно в «Литературной газете» и «Комсомольской правде» была опубликована статья Солженицына «Как нам обустроить Россию». В ней и «Россия, которую мы потеряли», и лжерусофильство (ложное «возвращение к истокам», лживый великорусский национализм), и избавление от «балласта» в виде республик СССР, и разрыв связей с бывшим социалистическим лагерем, и обострение национальных отношений, и т. д. В этом же году Солженицын был восстановлен в советском гражданстве с последующим прекращением уголовного дела, в декабре удостоен Государственной премии РСФСР за «Архипелаг ГУЛАГ».

Вернуться на родину писатель смог в 1994 году. В 2001-2002 годах вышел в печати его большой труд — «Двести лет вместе». Это литературно-историческое исследование писателем русско-еврейских отношений в период между 1795 и 1995 годами в двух томах.

Интересно, что в конце жизни у писателя начинают открываться глаза на правду. В частности, в 1998 году он был награждён орденом Святого апостола Андрея Первозванного, однако от награды отказался: «От верховной власти, доведшей Россию до нынешнего гибельного состояния, я принять награду не могу». В том же году издал объёмное историко-публицистическое сочинение «Россия в обвале», содержащее размышления об изменениях, произошедших в России в 1990-х годах, и о положении страны, в котором резко осудил реформы, проведённые правительством Ельцина — Гайдара — Чубайса.

В апреле 2006 года, отвечая на вопросы газеты «Московские новости», Солженицын заявил: «НАТО методически и настойчиво развивает свой военный аппарат — на Восток Европы и в континентальный охват России с Юга. Тут и открытая материальная и идеологическая поддержка «цветных» революций, и парадоксальное внедрение североатлантических интересов в Центральную Азию. Всё это не оставляет сомнений, что готовится полное окружение России, а затем потеря ею суверенитета».

Умер Александр Солженицын 3 августа 2008 года в Москве.

Самсонов Александр

https://topwar.ru/145159-zachem-sozdali-mif-o-velikom-pisatele-pravdorube-solzhenicyne.html

Позорнейшие поступки Солженицина

(https://topwar.ru/uploads/posts/2017-10/1509467739_1.jpg)

Воспоминания самого Солженицына, его жены и друзей показывают, что послевоенный ГУЛАГ был относительно либеральным: зеки (во всяком случае, сам будущий писатель) имели регулярные свидания, посылки, читали книги. Их хорошо кормили. В нынешнем ФСИНе условия – куда строже.

(https://topwar.ru/uploads/posts/2017-10/1509467777_2.jpg)

Писатель Владимир Бушин в 2005 году в своей книге «Александр Солженицын. Гений первого плевка» собрал множество фактов о жизни этого русского писателя, нобелевского лауреата. В своей работе Бушин опирался только на факты – воспоминания самого Солженицына и его близких. Несколько глав книги посвящены пребыванию Александра Исаевича в ГУЛАГе, точнее в тюрьмах и «спецобъектах». Мы опускаем в этих отрывках из книги рассуждения Бушина о моральном облике Солженицына, и приводим только сухие факты:

«О жизни в неволе очень много говорит работа, которую приходится выполнять, её условия. В 1970 году в биографии для Нобелевского комитета он писал о своих лагерных годах: «Работал чернорабочим, каменщиком, литейшиком». А через пять лет, выступая перед большим собранием представителей американских профсоюзов в Вашингтоне, начал свою речь страстным обращением: «Братья! Братья по труду!» И опять представился как пролетарий: «Я, проработавший в жизни немало лет каменщиком, литейщиком, чернорабочим…» Американцы слушали пролетария, затаив дыхание.

Приобщение Александра Исаевича к физическому труду произошло в самом конце июля 1945 года, когда, находясь в Краснопресненском пересыльном пункте, он начал ходить на одну из пристаней Москвы-реки разгружать лес. Солженицына никто здесь не вынуждал, он признаёт: «Мы ходили на работу добровольно». Более того, «с удовольствием ходили».

Но у будущего нобелиата при первой же встрече с физическим трудом проявилась черта, которая будет сопровождать его весь срок заключения: жажда во что бы то ни стало получить начальственную или какую иную должностишку подальше от физической работы. Когда там, на пристани, нарядчик пошел вдоль строя заключенных выбрать бригадиров, сердце Александра Исаевича, по его признанию, «рвалось из-под гимнастерки: меня! меня! меня назначить!..». Но пребывание на пересылке дает возможность зачислить в его трудовой стаж пролетария лишь две недели.

(https://topwar.ru/uploads/posts/2017-10/1509467733_3.jpg)

Затем – Ново-Иерусалимский лагерь. Это кирпичный завод.

Застегнув на все пуговицы гимнастерку и выпятив грудь, рассказывает герой, явился он в директорский кабинет. «Офицер? – сразу заметил директор. – Чем командовали?» – «Артиллерийским дивизионом!» (соврал на ходу, батареи мне показалось мало). – «Хорошо. Будете сменным мастером глиняного карьера».

Так добыта первая должностишка. Солженицын признаётся, что, когда все работали, он «тихо отходил от своих подчиненных за высокие кручи отваленного грунта, садился на землю и замирал».

Как пишет Решетовская, цитируя его письма, на кирпичном заводе муж работал на разных работах, но метил опять попасть «на какое-нибудь канцелярское местечко. Замечательно было бы, если бы удалось».

Мечту сумел осуществить в новом лагере на Большой Калужской (в Москве), куда его перевели 4 сентября 1945 года. Здесь ещё на вахте он заявил, что по профессии нормировщик. Ему опять поверили, и благодаря выражению его лица «с прямодышашей готовностью тянуть службу» назначили, как пишет, «не нормировщиком, нет, хватай выше! – заведующим производством, т.е. старше нарядчика и всех бригадиров!»

(https://topwar.ru/uploads/posts/2017-10/1509467770_4.jpg)

Увы, на этой высокой должности энергичный соискатель продержался недолго. Но дела не так уж плохи: «Послали меня не землекопом, а в бригаду маляров». Однако вскоре освободилось место помощника нормировщика. «Не теряя времени, я на другое же утро устроился помощником нормировщика, так и не научившись малярному делу». Трудна ли была новая работа? Читаем: «Нормированию я не учился, а только умножал и делил в своё удовольствие. У меня бывал и повод пойти бродить по строительству, и время посидеть».

В лагере на Калужской он находился до середины июля 1946 года, а потом – Рыбинск и Загорская спецтюрьма, где пробыл до июля 1947 года. За этот годовой срок, с точки зрения наращивания пролетарского стажа, он уже совсем ничего не набрал. Почти всё время работал по специальности — математиком. «И работа ко мне подходит, и я подхожу к работе», – с удовлетворением писал он жене.

С той же легкостью, с какой раньше он говорил, что командовал дивизионом, а потом назвался нормировщиком, вскоре герой объявил себя физиком-ядерщиком. Ему и на этот раз поверили!

В июле 1947 года перевели из Загорска опять в Москву, чтобы использовать как физика. Его направили в Марфинскую спецтюрьму – в научно-исследовательский институт связи. Это в Останкине.

В институте кем он только не был — то математиком, то библиотекарем, то переводчиком с немецкого (который знал не лучше ядерной физики), а то и вообще полным бездельником: опять проснулась жажда писательства, и вот признается: «Этой страсти я отдавал теперь все время, а казённую работу нагло перестал тянуть».

Условия для писательства были неплохие. Решетовская рисует их по его письмам так: «Комната, где он работает, – высокая, сводом, в ней много воздуха. Письменный стол со множеством ящиков. Рядом со столом окно, открытое круглые сутки…»

(https://topwar.ru/uploads/posts/2017-10/1509467751_5.jpg)

Касаясь такой важной стороны своей жизни в Марфинской спецтюрьме, как распорядок дня, Солженицын пишет, что там от него требовались, в сущности, лишь две вещи: «12 часов сидеть за письменным столом и угождать начальству». Вообще же за весь срок нигде, кроме этого места, рабочий день у него не превышал восьми часов.

Картину дополняет Н. Решетовская: «В обеденный перерыв Саня валяется во дворе на травке или спит в общежитии. Утром и вечером гуляет под липами. А в выходные дни проводит на воздухе 3-4 часа, играет в волейбол».

Недурно устроено и место в общежитии — в просторной комнате с высоким потолком, с большим окном. Отдельная кровать (не нары), рядом — тумбочка с лампой. «До 12 часов Саня читал. А в пять минут первого надевал наушники, гасил свет и слушал ночной концерт». Оперу Глюка «Орфей в аду»…

Кроме того, Марфинская спецтюрьма — это, по словам самого Солженицына, ещё и «четыреста граммов белого хлеба, а черный лежит на столах», сахар и даже сливочное масло, одним двадцать граммов, другим сорок ежедневно. Л. Копелев уточняет: за завтраком можно было получить добавку, например, пшённой каши; обед состоял из трех блюд: мясной суп, густая каша и компот или кисель; на ужин какая-нибудь запеканка. А время-то стояло самое трудное — голодные послевоенные годы…

Солженицын весь срок получал от жены и её родственников вначале еженедельные передачи, потом – ежемесячные посылки. Кое-что ему даже надоедало, и он порой привередничал в письмах: «Сухофруктов больше не надо… Особенно хочется мучного и сладкого. Всякие изделия, которые вы присылаете, – объедение». Жена послала сладкого, и вот он сообщает: «Посасываю потихоньку третий том «Войны и мира» и вместе с ним твою шоколадку…»

Страстью Солженицына в заключении стали книги. В Лубянке, например, он читает таких авторов, которых тогда, в 1945 году, и на свободе достать было почти невозможно: Мережковского, Замятина, Пильняка, Пантелеймона Романова:

«Библиотека Лубянки – её украшение. Книг приносят столько, сколько людей в камере. Иногда библиотекарша на чудо исполняет наши заказы!»

А в Марфинской спецтюрьме Солженицын имел возможность делать заказы даже в главной библиотеке страны — в Ленинке.

(https://topwar.ru/uploads/posts/2017-10/1509467757_6.jpg)

Свидания с родственниками проходили на Таганке, в клубе служащих тюрьмы, куда арестантов доставляли из других мест заключения. Н. Решетовская так описывает одно из них: «Подъехала никакая не «страшная машина», а небольшой автобус, из которого вышли наши мужья, вполне прилично одетые и совсем не похожие на заключенных. Тут же, ещё не войдя в клуб, каждый из них подошел к своей жене. Мы с Саней, как и все, обнялись и поцеловались и быстренько передали друг другу из рук в руки свои письма, которые таким образом избежали цензуры».

И ещё один отрывок из книги Бушина, уже не относящийся к заключению писателя, но хорошо показывающий восприятие Солженицына самого себя как мессии:

«Такой случай, имевший место под новый 1962 год. Поехал с женой из Рязани в Москву, чтобы там у Теуша спрятать свои рукописи. В праздничной электричке какой-то пьяный хулиган стал глумиться над пассажирами. Никто из мужчин не противодействовал ему: кто был стар, кто слишком осторожен. Естественно было вскочить мне — недалеко я сидел, и ряшка у меня была изрядная. Но стоял у наших ног заветный чемоданчик со всеми рукописями, и я не смел: после драки неизбежно было потянуться в милицию… Вполне была бы русская история, чтоб вот на таком хулигане оборвались бы мои хитрые нити. Итак, чтобы выполнить русский долг, надо было нерусскую выдержку иметь».

https://topwar.ru/128590-pozorneyshie-postupki-solzhenicina.html

http://oppps.ru/pozornejshie-postupki-solzhenicina.html

Протодиакон Владимир Василик, Русская народная линия

О литературной ценности творений Солженицына

К столетию со дня рождения (11 декабря 1918 - 3 августа 2008)

(http://pravda-team.ru/pravda/image/article/0/6/3/343063.jpeg)

В этом году исполняется сто лет со дня рождения А.И. Солженицына. Отношение к нему в нашем обществе является неоднозначным. Для одних он - герой, страдалец ГУЛАГА и разоблачитель его тайн, борец с культом личности и тоталитарной системой, для других- изменник Родины, «литературный власовец» и один из разрушителей Советского Союза. Для одних он кумир, пророк, патриарх отечественной литературы, для других - лжепророк, низвергнутый идол, исчадие зла и лжи, Для третьих - по большому счету несчастный, запутавшийся и изолгавшийся человек, которого использовали отечественные и западные спецслужбы и структуры, человек, которого сделали патриархом и пророком, и, который, проповедуя «жизнь не по лжи» был вынужден постоянно лгать, хотя, возможно, временами и пытался выбраться из под глыб лжи к совести и очевидности.

В любом случае, раскрытие подлинного лика Солженицына является одной из насущных задач современной российской исторической науки, а равно и общественной мысли, поскольку это вопрос не только политического, но и духовного бытия современной России, ее нравственного выбора. Первоначальная популярность Солженицына не случайна: он поднял тему злободневную и наболевшую - тему репрессий, тюрем и лагерей в советское время, тему, которая по большей части замалчивалась, либо в достаточной мере искажалась. Для многих в семидесятые-восьмидесятые годы Солженицын выглядел вестником правды, проповедником жизни не по лжи, борцом с могущественной тоталитарной системой. Его читали взахлеб в «Самиздате», в годы перестройки его труды издавались миллионными тиражами. Однако, затем для многих наступило прозрение - после распада СССР, к которому призывал Солженицын и созданию нежизнеспособного СНГ - по советам автора «Как нам обустроить Россию». Гайдаровско-чубайсовские грабительские реформы, проводившиеся под грохот антисоветской пропаганды и страшилок о ГУЛАГЕ, также не прибавили популярности автору «Архипелага ГУЛАГА». Хотя он и поспешил откреститься от них в своей книге «Россия в обвале», его связь с режимом Ельцина, в частности, приветствия и восхваления в его адрес, были слишком очевидны. В результате, к моменту смерти нобелевского лауреата от всенародной любви к нему мало что осталось: у его гроба были официальные лица и крайние либералы. Действительно, как говорил Солженицын, «страшно умереть неопальным».

Подготовка к юбилею началсь, однако, загодя. 27 июня 2014 г. подписан Указ Президента РФ N 474 «О праздновании 100-летия со дня рождения А.И. Солженицына». В нём совершенно недвусмысленно говорится «о праздновании» этого события, «учитывая большое значение творчества А.И. Солженицына для отечественной культуры...»

20 сентября 2014 года портал «Культура» опубликовал по поводу «празднования» солженицынской даты комментарий главного редактора «Литературной газеты» Юрия Полякова: «Нынешний «заблаговременный» предъюбилейный ажиотаж в связи с приближающимся столетием А.И. Солженицына, на мой взгляд, выглядит в какой-то мере неуместным». Действительно, тот юбилей состоится в 2018 году, а Указ издан за 4,5 года до него.

В интервью газете «Завтра» Юрий Михайлович добавил: «В ряде СМИ, в том числе в газете «Культура», я высказал недоумение: почему к 100-летию А. И. Солженицына (2018 год) уже началась бурная общефедеральная подготовка, в то время как аналогичные круглые даты крупнейших наших писателей ХХ века: Шолохова, Твардовского, Катаева и других, - прошли более чем скромно. А про столетие К. Симонова в 2015 году вообще ничего не слышно. По этой причине я отказался войти в комитет по празднованию юбилея автора «Красного колеса».

Вернемся к президентскому указу. В нем недвусмысленно написано «учитывая большое значение творчества А.И. Солженицына для отечественной культуры...». Значение творчества, как известно, вырастает из двух составляющих - из собственно литературной ценности, подразумевающей стилистические, эстетические, композиционные достоинства произведения и из его морального и идейного содержания. Иными словами, исходя из формы и содержания?

Как же обстоят дела с литературными достоинствами солженицынских опусов? Скажем откровенно: в целом весьма скверно. Да, конечно, «Один день Ивана Денисовича» еще может претендовать на статус литературного произведения. Однако, здесь заслуга железной руки главного редактора «Нового мира» А.Т.Твардовского и его помощников, обработавших повесть и доведших ее до должного уровня из того сырья, которое принес будущий нобелевский лауреат. К тому же, по-видимому прав Лев Копелев, когда назвал «Один день...» «производственной повестью». Как отмечает Островский, в этом отношении её новизна заключалась только в том, что вместо жизни рабочего, колхозника, учителя, врача была описана жизнь заключённого. Если говорить о лагерной прозе, то «Один день» не идет ни в какое сравнение с рассказами Варлаама Шаламова или С.И. Четверухина (такие как «Сквозь ночь идущие. Портрет»), или «Погружение в тьму» Олега Волкова. «Матренин двор», конечно, ценен своим тезисом «Не стоит село без праведника», но вряд ли даже стоит считать его началом нового «деревенского направления» в русской советской литературе, оно существовало и ранее.

Что же касается остального... Такой придирчивый, но объективный критик как Владимир Бушин, справедливо пишет о неряшестве и сырости прочих рассказов Солженицына - «Захар Калита», «Для пользы дела» и т. д.

Обратимся к его романам. «Раковый корпус» не производит серьезного впечатления. Автор в целом не знает медицинской среды, психологии врачей. Он не умеет отразить трагедии смертельной болезни и чуда ее преодоления. Концовка романа выглядит размытой и неубедительной.

Еще более неубедителен и слаб роман «В круге первом». В чем его сюжет и смысл? В том, что «все животные равны, но некоторые животные ровнее других». Что Северно-Американским Штатам позволено иметь ядерную бомбу, а нам не дозволено. Потому что СССР-де тирания, ведь во главе стоит тиран усатый. Сталин, то есть. А американцы - «ослы длинноухие», расслабившиеся мирные демократы, которые как ленивые, жирные коты позволяют советским разведчикам воровать у них атомную бомбу.

Но находится доблестный дипломат Иннокентий Володин, который, рискуя жизнью, пытается из автомата метро дозвониться, достучаться до «ослов длинноухих», пробить их сытое благодушие и осведомить их, что из их собственного дома воруют ядерное оружие: в Америке русский разведчик Юрий Коваль должен получить сверхсекретные чертежи бомбы. Однако, сего героического и, заметим, абсолютно добровольного, идейного осведомителя в свою очередь заваливает участник войны, так же идейный, но зэк Лев Рубин, который распознает неповторимые контуры его голоса благодаря трудам в области секретной телефонии.

А теперь вопрос - не о правде, а хотя бы о правдоподобии. Фактологическом. Бывает ли так на самом деле? И художественном: убедительно ли?

Любой мало-мальски разумный человек понимает, что в условиях сталинской России звонить в посольство, которое, несомненно, прослушивается - явная погибель. Немедленный арест после определения номера. Да к тому же - после звонка со станции метро, где почти круглосуточно дежурит наряд милиции. Гораздо более безопасным было бы послать письмо. Написанное, скажем, левой рукой. И упакованное в перчатках. Чтобы и пальчики не оставить.

Ну да, возразите вы. А канун Рождества? А полный отдых посольства? А возможность попадания письма в МГБ и мимо адресата? А на это ответ прост. Кто такой Иннокентий Володин? Правильно, советник первого ранга. Профессиональный дипломат. Неужели у него не нашлось своих способов, своих каналов донести такую информацию до американцев? С которыми он профессионально работал? И далее, судя по роману, эта информация приходит к Володину перед его командировкой в США. Для чего? Для того, чтобы он воспользовался ей за рубежом. Все... И сюжет липовый. Высосанный из пальца.

Но главное даже и не в этом. Действие происходит 25 декабря 1949 - 1 января 1950 гг. В годовщину сталинского семидесятилетия. А первое испытание советской ядерной бомбы произошло за полгода до этого - 25 августа 1949 г. О чем громогласно объявило ТАСС на весь мир. «Физику-ядерщику», каковым Солженицын объявил себя в лагере, чтоб попасть на «шарашку», не знать таких вещей непростительно. Или он своих читателей считает безграмотными «ослами длинноухими»?

Совершенно неубедителен образ одного из главных героев романа - предателя Иннокентия Володина. Он изображается как герой, готовый идти торпедой на сталинский линкор. А кто он на самом деле?
Государственный советник второго ранга, что значило подполковник дипломатической службы, высокий, узкий, не в мундире, а в костюме скользящей ткани, Володин казался скорее состоятельным молодым бездельником, чем ответственным служащим министерства иностранных дел». Он был из тех, кто уберегся от мобилизации и войны своим высоким положением. «Советский Союз отступал, наступал, голодал, а они веселились на пляжах, за границей»[1]. Это - рыхлый, изнеженный, неумелый человек. И он с его опытом идет на такой подвиг? Ведь Солженицын в «Архипелаге» справедливо замечает, что подвиг и стойкость в испытаниях зависит от жизненного костяка. У Володина он никакой.

Это художественная неправда Солженицына. А фактическая? Потерпели бы в сталинском МИД е таких бездельников, да еще на таком уровне? МИД СССР во время и после Великой Отечественной войны был в высшей степени эффективной структурой, которая осуществляла проекты, немыслимые для МИД дореволюционной России. Это и Ленд-лиз, и гуманитарная помощь Запада для СССР, и открытие Второго фронта, и введение стран Восточной и Центральной Европы в Советскую сферу влияния. В окнах МИД а глубокими ночами горел свет Чтоб не быть голословным расскажу буквально один эпизод из встреч с ныне покойной переводчицей А.А.Громыко Людмилой Фоминичной Шутенковой. В годы войны она работала в Советском посольстве в США. О многих делах она предпочитала умалчивать даже на склоне лет, но об одном рассказала. Американцы открыли пенициллин, но принципиально не делились им со своими союзниками. Де Голль, как рассказывают, чтобы получить его, пошел на собирание мочи американских солдат, из которой в дальнейшем выделяли этот препарат. Наши же действовали более верно и рискованно: советский агент смог выкрасть (или выкупить за большую сумму денег) коробку пенициллина. В назначенном месте Людмила Фоминична встретила его, взяла коробку и поехала в посольство на машине. По дороге натерпелась страху, но груз довезла до места. И это лишь одна из операций наших дипломатов. Если бы МИД состоял из Володиных, молодых бездельников, ничего подобного не было бы.

Мотивация его измены выглядит абсолютно несостоятельной. Человек, обласканный режимом и не поставленный в экстремальный условия, идет на предательство, которое может стоить ему свободы и жизни. Смутные укоры совести после войны и разговоры о том, что тиран Сталин весь мир сожжет - не в счет. Никого этим не убедишь. Солженицын не догадался даже придумать ему расстрелянного в 1937 г. отца или дядю, или брата, хотя бы мотив личной мести. Предательства совершались совершенно по иным мотивам: чаще всего по служебным или финансовым, причем, как правило, дипломаты и разведчики осуществляли их уже заграницей, в относительной безопасности.

Совершенно несерьезен образ американцев, как благодушных «ослов длинноухих». О их светлом лике - несколько позднее, здесь лишь отметим, что в целом ряде случаев, в т.ч. в вопросе об атомной бомбе» американцы не колебались действовать методами солженицыновского героя генерала Фомы Осколупова: «Обоих с......х сынов и арестуем». Общеизвестна судьба несчастных физиков супругов Розенбергов: по простому подозрению в сотрудничестве с советской разведкой против невинных людей сфабриковали дело и посадили на электрический стул.

Абсолютно неубедителен образ Сталина, он годится разве для дешевой оперетки, или Голливуда. Сталин предстает этаким злодеем из кукольного театра, который только и думает, как бы всех пересажать, как истребить бедное человечество и погубить Россию. Причем злодеем глупым. Чего стоит одно только утверждение: «Только одному человеку он поверил: Адольфу Гитлеру» Это - детский сад, штаны на лямках. Никогда Сталин не верил Гитлеру, даже когда подписывал с ним пакт 23 августа 1939 г. Когда Риббентроп заговорил было о товариществе, то Молотов холодно прервал его: «Между нами нет и не может быть товарищества. Давайте поговорим о деле». После ноября 1940 г. - поездки Молотова в Берлин - Сталин был убежден в возможности нападения Германии на СССР и готовился к нему. Конечно, спецслужбы СССР проиграли в той дезинформационной войне, которую вели против них одновременно и абвер, и Ми-6, но кто бы смог в ней выиграть? Агрессия фашистской Германии и ее сателлитов для Сталина не была совершенной неожиданностью, как показывает в своих работах А.Мартиросян, Сталин отдал приказ о приведении войск в боевую готовность за четыре дня до вторжения, 18 июня 1941 г[2]. И уж понятно, к Гитлеру он никогда никакой веры не имел. Это - достаточно глупая и неубедительная клевета на Сталина

В романе нет главного героя. Кто он? Володин? Зеки Рубин и Нержин? Или Сталин, демиург Круга Первого? И если название «В круге первом» говорит о «райских островах», то как это согласуется с судьбой Володина, которого премудрые обитатели благополучного круга первого Дантова ада отправляют на мучения и погибель в круг девятый, самый страшный, уготованный, кстати, предателям?

Композиции в романе просто нет. Если начинается он рассказом о звонке Володина в посольство, то логичнее было бы завершить его повествованием о тюремном обыске и его первой камере. Возникла бы хоть какая-то кольцевая конструкция. Но вместо этого - довольно бессмысленный конец с фургоном «Мясо», который везет зеков на вокзал и дает повод очередному западному «ослу длинноухому» записать, как хорошо снабжается столица. Где здесь закон Станиславского, по которому ружье, заряженное в первом акте, должно выстрелить в пятом?

Наконец, с трепетом коснемся величайшего творения нобелевского гения - «Архипелаг Гулаг. Опыт художественного исследования.». Увы, проблемы со структурой, с композицией и с цельностью повествования здесь куда более чудовищные, чем в «Круге первом».

В «Архипелаге» прежде всего бросается в глаза его объём - почти сто авторских листов (2000 страниц). Для исследования, тем паче художественного это - рекорд Гиннеса, невольно вспоминается один студент, который написал курсовую на 200 страниц. Выступая в кёльнском Институте славистики, В.П. Некрасов выразил сожаление, что книга не попала в руки редактора «Нового мира» Анны Самойловны Берзер, которая умела «отжимать воду» и без ущерба для содержания «Архипелага» сократила бы его объём по меньшей мере вдвое[3]. Хотя, может быть, Солженицын не случайно не стал пользоваться услугами редакторов и «отжимать воду». Вероятно он надеялся на то, что подобно тому, как Наполеон увяз в российских просторах, так и внимание читателя потонет в воде его словоблудия, во множестве фактов и псевдо-фактов. Возможно, что он исходил из того, что критику написать на подобное громадное произведение, да еще с проверкой каждого факта, просто невозможно. Работал по принципу «вала», а также психологического закона: «клевещите, клевещите, все равно что-нибудь останется»

Как отмечают Островский и Бушин, дело не только в избыточном объеме, рыхлости и водянистости книги, она имеет явно незавершённый, сырой характер. Об этом свидетельствует знакомство с его оглавлением: Ч. 1 - 342 с., 4.2 - 78 с., Ч.З - 364 с., 4.4 - 46 с., 4.5 - 218 с., 4.6 - 88 с., 4.7 - 54 с. Причём часть 4-я (46 с.) по объёму меньше главы второй части 1-й (48 с.)[4].

Дипломные работы с такими диспропорциями, не говоря уже о кандидатских и докторских диссертациях, просто не допускаются до защиты. А между тем, автор называет свой труд «исследование». Правда, Солженицын поступил весьма премудро, назвав свой объемистый опус «художественное исследование». Он уподобился своему герою, еврею Исааку, который заявил, что может построить радиоуправляемый торпедный катер, но когда с него требовали результатов, то он поочередно заявлял, что он не радист, не торпедист, не кораблестроитель и требовал себе соответственных специалистов. Точно также Солженицын, когда его упрекали в отсутствии художественности, являл себя прежде всего историком и исследователем, а не художником Когда же его обличали в искажении и подтасовке фактов, он упирал на то, что его исследование - художественное. То есть скрывался в кустах художественности от гнева общественности.

По словам А. Островского, «даже беглое знакомство с «Архипелагом» обнаруживает такую его особенность как смысловое дублирование, которое составляет треть книги. Если принять во внимание более мелкие повторы, этот показатель приблизится к 40 % всего текста. А если исключить из «Архипелага» тот материал», который был написан после 1967 г., т. е. если рассматривать только текст первой редакции, этот коэффициент составит почти 50 %.». Опять-таки вещь недопустимая ни для художественного, ни для научного произведения. Но о чем говорит подобный процент повторов? Островский замечает: «Как будто бы под одной обложкой механически соединены два «Архипелага», которые писались разными авторами[5].

И вот тут мы подходим к самой главной и страшной тайне «Архипелага». И покаемся перед читателями: мы несколько погорячились, посчитав Солженицына единственным и неповторимым автором «Архипелага». Семь городов состязались за честь быть родиной Гомера. Думается, не менее десятка борзописцев могли бы спорить за звание быть соавторами Архипелага ГУЛага. К сожалению, мы вряд ли узнаем имена этих скромных героев невидимого фронта в голубых мундирах или мышиных пиджаках. Чтобы не быть голословным, приведу заявление Вячеслава Всеволодовича Иванова который хорошо знал Солженицына: В этом произведении «много кусков написано разными людьми» и что на них приходится «большая часть его (Солженицына ) главной книги».

Иными словами, «Архипелаг» - плод коллективного разума. Только разум этот оказался весьма рыхлым, размытым и склонным к маразматическим повторам. Думается, более подойдет образ письма из «Каникул в Простоквашино». Или халупы, на скорую руку сделанную бригадой шабашников из разного материала.

(Окончание следует)

(Окончание)

В связи с проблемой структуры и композиции неминуемо возникает вопрос: о чем книга? То ли она о истории советских тюрем, то ли - о истории советских репрессий, то ли - об истории советского общества, то ли это личная биография Солженицына. Все обо всем и все ни о чем.

Что касается «Красного колеса», то опять-таки, оно повергает в недоумение своих читателей. И не только фантасмагорическими объемами. О чем оно? Это хроника революции, день за днем? Нет. Это роман о революции? Нет. Чтоб не быть заподозренным в необъективности, привожу мнение главного редактора эмигрантского журнала «Континент» В.Максимова, который по своему служебному положению обязан был любить Солженицына и его писанину. Но не выдержал даже он: «Что же касается «Красного колеса», - писал В. Максимов, - то это не просто очередная неудача. Это неудача сокрушительная. Тут за что ни возьмись - всё плохо. Историческая концепция выстроена задним умом. Герои - ходячие концепции. Любовные сцены - хоть святых выноси. Язык архаичен до анекдотичности. Такую словесную мешанину вряд ли в состоянии переварить даже самая всеядная читательская аудитория»[6] .

Что же касается солженицынских стихов, то лучше бы опустить завесу жалости над этой картиной. Вот лишь одна поэтическая жемчужина гения - четверостишие из автобиографической поэмы «Дороженька».

«...Она взросла неприобретливого склада,
И мне отца нашла не деньгами богата -
Был Чехов им дороже Цареграда,
Внушительней Империи - премьера МХАТа».

  Метрическая схема стиха не соблюдается: первая строка на два слога длиннее третьей. Но не это главное. «Неприобретливый» не содержится ни в одном словаре, кроме личного «словаря языкового расширения» А.И.Солженицына. Зачем выдумывать неуклюжие слова, если есть замечательное старославянское-русское «нестяжательный»? Однако, даже не это самое страшное преступление против русского языка. У нобелевского лауреата по литературе, увы, нет никакого представления о сочетаемости лексических единиц. «Взросла»... никак не сочетается со «складом». И родительный падеж здесь непонятен (разве что как латинский Genetivus characteristicus). Далее, не сочетаются между собой прилагательное «неприобретливый» и «склад». Можно говорить о «пытливом складе ума», о «математическом складе ума», но о «нестяжательном (простите, неприобретливом) складе ума» я не слышал. И никто не слышал. Гений явно не в ладах с фразеологией. У неискушенного читателя может даже возникнуть вопрос: какой склад имеется в виду? Склад товаров, который никто не может, или не хочет приобрести?

Далее, можно использовать краткий тип склонения прилагательных из старославянского языка - «богата», но при условии, что текст будет понятен. «И мне отца нашла не деньгами богата». Что означает форма «богата» - винительный падеж мужского рода, или именительный падеж женского В результате непонятно, кто был не деньгами богат: отец, мать, или оба? Далее, предлагал ли кто родителям Солженицына Царьград и Империю? И зачем им противопоставлять Чехова и МХАТ, ведь это, по сути дела, плоды дореволюционной русской имперской культуры? И сравнения Царьграда, Империи и денег выглядят как-то странно. Для меня лично деньги - последнее, чем измеряется Империя, ее доминанты - сила и слава. Последние строки выглядят не только неуклюже «Внушительней империи - премьера МХАТА», но и бессмысленными. Все же из четверостишия с огромным трудом можно извлечь некий смысл: родители поэта были бессребрениками. Диву даешься, как у них вырос такой стяжатель? Но об этом потом.

Что касается Прусских ночей, то по своим литературным качествам это смесь бездарной разудалой похабщины с жалкими потугами создать второго Теркина. Или антитеркина. О содержании их - немного ниже.

   Характеризуя А.И. Солженицына как поэта, В. Шаламов писал: «Это - безнадёжный стихотворный графоман с соответствующим психическим складом этой страшной болезни, создавший огромное количество непригодной стихотворной продукции, которую никогда и нигде нельзя предъявить, напечатать»[7].

   Скажем несколько слов о нобелевском лауреате как о новом Шекспире. В ссылке из-под пера А.И. Солженицына вышли пьесы «Республика труда» (другое название «Олень и шалашовка»), «Пир победителей» и «Пленники» (первоначальное название «Декабристы без декабря»). Чтоб не быть голословным, приведем суждение М.А.Шолохова:

«Прочитал Солженицына «Пир победителей»... - писал М.А. Шолохов. - Что касается формы пьесы, то она беспомощна и неумна. Можно ли о трагедийных событиях писать в опереточном стиле, да ещё виршами такими примитивными, каких избегали даже одержимые поэтической чесоткой гимназисты былых времен! О содержании и говорить ничего».

В завершении о том, как нобелевский лауреат, второй Толстой, владел великим, могучим богатым русским языком и какие термины он изобретал. В качестве Вергилиев по Солженицыновскому литературному чистилищу, или, скорее, аду возьмем Владимира Бушина и Александра Островского.

Обратимся к «Раковому корпусу» и начнём с существительных: «сказала она через запашку» (Солженицын А.И. Раковый корпус // Малое собрание сочинений. Т.4. С.8 . К сведению - запашка - известное старинное русское слово процесс пахоты, или барщина «И с запашки ссадил на оброк» (Н.Некрасов). Нобелевский лауреат изобретал деревянный велосипед, да еще с квадратными колесами), «нудьга» (с. 13), «серизна в лице» (с. 15. Это от существительного «сера», прилагательного «серый», или от соответствующего глагола, не очень приличного?), «искорчины болей» (с. 37 - Это что, гибрид «испарины и корчи, что-то типа «покорчило» из чеховского Ионыча?), «от выпаха усмешки» (с. 75 - надеюсь, здесь нет ничего общего с пахом, или глаголом «пахнуть»), «лежал в обмоте» (с. 80 - кто же его бедного обмотал?), «ему была нехоть смертельная» (с. 83 - это что, антоним к «похоть»?), «с желвью под челюстью» (с. 85 - может проще и понятнее сказать «с желваком?»), «побежки»(с. 376), «после тяжелого кровожадия» (с. 392. Зачем выдумывать деревянный велосипед, если есть хорошее русское слово «кровожадность»), «выработав в себе запышку» (с. 406 - а причем тут пышки?).

А вот глаголы, чтобы «жечь сердца людей»: «на шее у него ничего немякчело, а брякло» (с. 80), «мог сейчас завеяться хоть на Колыму» (с. 80 - это как веемое зернышко, так сразу и перелететь за тысячи км.?), «сколько Ефрем этих баб охабачивал» (с. 84 ложная этимология от слова «похабный»?), ««сколько разурекался» (с. 208 - антоним слова «зарекался», «закукарекался» или еще что-то более бредовое), «нечего голову нурить» (с. 248 - есть прилагательное «понурый» и от него глагол «понурить». Глагол «нурить» в русском языке не функционален и невозможен), «билет же вытарчивал из его пальцев» (с. 406).

А вот возвратные глаголы: «раскидалась в муке по подушке» (с. 156 - все-таки раскинулась, или кидалась чем-то?); «неподвижно хранилась нога» (с. 159 - в сейфе или ломбарде?), «лезть в автобус, душиться» (с. 263. А может еще и напомадиться?); «перепрокинулось в пальцах бездействующее перо» (с. 300); «второй выписался, а новый ждался завтра» (с. 303 - вместо обычного человеческого «ожидался»),«вытолкнулся опять на перрон» (с. 407 - это сам себя вытолкнул? Как барон Мюнхаузен, который сам себя поднял за косичку?).

Заслуживают внимания и прилагательные: «еще непокорчивая» (с. 84. Это уже что-то из «Ионыча» Чехова), «пронозливые минуты» (с. 125 - Это что, синтез прилагательного «пронзительный» и существительного «заноза»?), «кости, обращенные мясом» (с. 164. То есть мясной стороной? А есть не мясная, например волосяная как у пергамента?), «отлеглые уши» (с. 164 - бывают «отложные воротнички», но «отлеглых ушей» русский читатель и в страшном сне до Солженицына не видывал), «торчливые волосы» (с. 185. Это что - гибрид слов «торчащие и ворчливые?), «волосами - выбросными из-под шапочки» (с. 190. Значит, это волосы на выброс, или выброшенные? Бедная владелица, и волосы-то у нее чужие, которые выбросить можно!), «укрупненными глазами» (с. 237. Укрупняли, как известно, деревни и колхозы... Как можно укрупнить глаза, ума не приложу. С чьими же их сложить? Или может быть имеется в виду круп, как задняя часть? Или круп, как болезнь?), «мреющее пятно» (с. 257. Это гибрид слов «млеющий» и «реющий»?), «клочок сада, отстоенного от городского камня» (с. 264. Это от какого глагола - отстаивать, или «отстояться»?), «огрызлого упрямца» (с. 265. Кто его грыз, беднягу?), «пожалчевшее Дёмкино лицо» (с. 304. Значит, одновременно, ставшее желтым и жалким?), «по усталому заморганному лицу» (с. 329. Лицо может быть заспанным, заморенным, но «заморганным»... Кто его заморгал так¸ бедное?), «со всё дослышивающими ушами» (с. 330. - значит, бывают уши не дослышивающие?), «нанюханные коммерсанты» (с. 369. Что это значит? Или кто-то на них охотится с собаками, или они сами чего-то нанюхались, клея например?),

  А вот наречия: «вонько» (с. 342 - это опять синтез из «вонюче и звонко», то есть не так уж и плохо?), «наотпашь» (с. 252 - причем тут «пахота»?), «внапашку» (с 331 - то же самое ), «вприлепку» (с. 364 - есть «вприглядку», «вприсядку», но «в прилепку» нет, да и не нужно, бессмысленно»); «вокорень» (с. 393 а просто - «в корень» - не сказать? Или тогда не прославишься изобретением?).

А как вам деепричастия: «бережа время» (с. 101) или «света даже не зажжа» (с. 271)?

За такие «пёрлы» ставят двойки по сочинению а не Нобелевские премии выдают.

Не всегда А.И. Солженицын был в ладу и со стилем: «кожа обтягивала почти череп» (с. 36. Фантасмагорическая, почти булгаковская картина), «вход нескольких сразу белых халатов» (с. 38. Опять бессмертный Михаил Афанасьевич с его разговаривающим костюмом в кресле!), «совсем было ней не полезно» (с. 76), «мысли еще вились вокруг ее головы, как пчелы, долго спустя ворота» (с. 77. Это что, синтез «спустя рукава» и «отворяй ворота»?), «никогда ничем не болел - ни тяжёлым, ни гриппом, ни эпидемиею, ни даже зубами» (с. 78. Эпидемией болеть нельзя, это - распространение конкретной болезни. Двойка нобелевскому лауреату и по биологии).

Откроем Вам дорогой читатель, страшный секрет, надеясь на Вашу скромность, а Вы никому не рассказывайте: великий Нобелевский лауреат временами не понимал употребляемые им слова: «окутывая кашне» (с. 7) (окутывать - укрывать кругом), «с безобидной белой кожей» (с. 5) (как будто бывает обидная, например, для негров), «некрутящейся головой» (с. 37) (крутиться - совершать круговое движение, разве голова должна кругом вращаться на штырьке?), «он закатил штанину» (с. 39) (закатал, конечно, закатить можно скандал или оплеуху), «отвёл Костоглотов большой рукой» (с. 45) (неужели другая рука была малой?), «вынул армейский пояс в четыре пальца толщиной» (с. 120) (конечно, шириной, даже шкура бегемота такой толщины не даст), «опухоль легко обернулась шарфиком» (с. 309) (неужели сама? Или легко превратилась в шарфик? Поди гадай!), «до конца ли она домрёт» (с. 343) (это от замереть или умереть?), «можно свой огородик посадить» (с. 357) (посадить можно растение, а огород - засадить), «друг от друга отменяясь богатой шерстью» (с. 391) (отменять значит упразднять, то есть «самоупраздняясь», да еще богатой шерстью), «захватывать очередь» (с. 406) (можно захватить город или заложника, а очередь вообще-то занимают. Бедная очередь, и ее захватили в полон и погнали в узилище!).

   Очень свежо звучит: «комок опухоли - неожиданнвают нужные и полезные раковые опухоли!), «травля однажды кликнутая, она не лежит, она бежит» (с. 47. Бегут вообще борзые на травле, а сама она, по законам русского языка бежать не может), «охват рака по шее» (с. 78. Это какого рака по шее охватывают? Речного?), «всю страну как бабу перещупал» (с. 81. Высокого же мнения Исаич о своей Родине!), «что называли хорошим и о чём колотились люди» (с. 122. Бедные люди, за что их колотили!), «глазами ужаса» (с. 156. Это значит ужас смотрел через глаза героя?), «не верил он в это переселение душ ни на поросячий нос» (с. 163. Оказывается, веру можно измерять носами и хвостами!), «перед харей раковой смерти» (с. 195), «перед пантерой смерти» (с. 198. Вспоминается пародия В.Соловьева на декадентские стихи: «Но не зови змею благоразумья ты в эту ночь. Ослы терпенья и слоны раздумья бежали прочь), «взывает к батогу сатиры» (с. 210); «на его эшелонированной голове (с. 272. Эшелонированной, как известно, бывает оборона, а не голова), «тело вывалилось из этой стройной системы, ударилось о жёсткую землю и оказалось обеззащитным мешком» (с. 343 - А что нам здесь дает приставка «о» по сравнению с простым русским прилагательным «беззащитный»? У Солженицына какая-то декадентская жажда к словотворчеству на пустом месте.), «ждал своего спецпайка внимания» (с. 348 - вот оно, торжество командно-административной системы! Да еще в языке самого великого борца против нее и против спецпайков! Пролеткульту и Главлиту здесь нечего сказать!), «раненный стон» (с. 384 - раненым может быть человек. Даже в фигуральном смысле это явный перебор: стон достаточен для страдания), «подушечные бастионы радостно били ему пулеметами в спину» (с. 396. Осмысленность этого предложения находится на уровне знаменитого «Зеленые идеи радостно спят»: все члены предложения есть, а смысла нет...).

Создается впечатление, что все это писал иностранец, или житель какой-либо из бывших союзных республик. Впрочем, не будем обижать последних, многие из них великолепно владеют русским языком, гораздо лучше Солженицына, и действительно любят и ценят «золото русского слова». Фазиль Ирзабеков, например. Солженицын в свое время в «Архипелаге ГУЛАГ» издевался над правописанием неграмотного казаха в магазине: «лампа летючий мишь, финал ученический». Как говорится, чему посмеешься, тому и послужишь, в своих трудах он временами демонстрирует такой же уровень владения русским языком. Однако, что простительно полуграмотному казахскому продавцу, то непростительно русскому выпускнику литературного института, тем более - Нобелевскому лауреату.

Здесь лишь часть литературных перлов «Ракового корпуса». И это без повторов. Без опечаток. Это его вид после того, как текст был прочитан ближайшим окружением автора, частично отредактирован в «Новом мире», побывал в редакции журнала «Нева», подвергся обсуждению в Союзе писателей, прошёл через руки редактора и корректора в первом издательстве, несколько раз просматривался корректорами при переизданиях. Иначе говоря, после того, как повесть прошла не один фильтр.

Какое же зрелище представлял тогда собой оригинал? Жалкое и душераздирающее, говоря словами ослика Иа. Дорогие читатели, откроем вам ужасную тайну, а вы никому не рассказывайте: первые редакции «В круге первом» и «Ракового корпуса» не были приняты к изданию не за антисоветское содержание, а за литературную бесформенность, за несоответствие высоким стандартам советской литературы и «Нового мира» в частности. Гонорар за них, однако, автор исправно получил.

Что же касается солженицынских неологизмов (типа «взапашку», «нехоть» «с желвью», «побежки»), то потуги автора стилизоваться под народный язык способны вызывать лишь улыбку. Как сказал бы Маяковский «Мужиковствующих свора. Смех: коровою в перчатках лаечных». Или еще точнее - из анекдота о том, как крестьянствовал Л.Н. Толстой: «Пахать подано». Под народного писателя маскировался человек, всегда стремившийся быть начальником, или придурком - в армии, в лагере и т. д. (см. выше).

В общем, надеюсь, любой литературовед поддержит следующий тезис: большинство Солженицынских произведений является чудовищной циничной халтурой, или продукцией графомана. Недостойной того, чтобы загружать и пачкать мозги наших несчастных школьников, и так перегруженных до невозможности. Наши дети достойны лучшей участи и лучших текстов. Поэтому призываем убрать произведения Солженицына из школьной программы. И еще. За такие произведения стыдно давать и принимать Нобелевские премии. Поэтому призываем наследников лауреата отдать средства, полученные покойным А.И.Солженицыным тем поэтам и писателям, котоккккоторые которые действительно заслуживают награды.

________________________________________

[1] Солженицын А.И. В круге первом. Т. .. М., 1991.

[2] Мартиросян А. 22 июня. Истоки трагедии. М. 2014

[3] Шафаревич И. Слово о Солженицыне // Наш современник. 1990. № 1. С. 6.

[4] Солженицын А.И. Архипелаг ГУЛАГ // Малое собрание сочинений. Т. 5-7. М., 1991.

[5] Островский А.В. Солженицын: прощание с мифом. С. 351.

[6] Максимов В. Колонка редактора // Континент. 1991. № 69. С. 327.

[7] Шаламов. В. Новая книга: Воспоминания. Записные книжки. Переписка. Следственные дела. М., 2004. С. 374.

http://ruskline.ru/analitika/2018/12/2018-12-07/o_literaturnoj_cennosti_tvorenij_solzhenicyna/

Профессия – предатель.

Либералы и их кумир Солженицын

(https://ic.pics.livejournal.com/matveychev_oleg/27303223/4723161/4723161_900.jpg)
«Отмываться всегда трудней, чем плюнуть.
Надо уметь быстро и в нужный момент плюнуть первым».
А.И. Солженицын

То, кем человек станет, во многом определяют его собственные моральные авторитеты. Во времена СССР подобными авторитетами для граждан были ученые и инженеры, благодаря разработкам которых советская промышленность опережала остальные страны, космонавты, смелостью которых восхищались даже иностранцы, простые фронтовики и труженики тыла, без которых победа в Великой Отечественной войне попросту не состоялась бы. А кто является подобным моральным авторитетом для россиян сейчас?

За всех говорить довольно трудно. Однако представляется, что либеральная часть нашего общества себе уже выбрала кумира, на которого во всем стоит равняться, – это Александр Исаевич Солженицын, названный британской Times «совестью нации». Несмотря на то, что его девиз включал «жизнь не по лжи», весь его долгий путь он только и делал, что неустанно лицемерил и предавал – не столько советскую власть, сколько всю страну.

(https://ic.pics.livejournal.com/matveychev_oleg/27303223/4723248/4723248_900.jpg)

Нет, мы не будем вдаваться в подробности относительно его литературной деятельности и пытаться убедить вас в очевидной неправдоподобности изложенных в его произведениях фактов. Мы покажем другую сторону, которая на протяжении всей его жизни соседствовала с талантом писателя.

До диссидентства

Александр Исаевич, ставший неким образцом советского диссидента и борца с советским режимом наряду с Андреем Сахаровым, всегда был человеком очень честолюбивым, эгоистичным, - об этом свидетельствуют многочисленные воспоминания его друзей детства и одноклассников. Несмотря на то, что он в последние годы своей жизни часто заявлял о том, что с юности пытался побороть «красную тиранию» и пытался избегать любого приобщения к социализму, в реальности же он был пионером, комсомольцем. Солженицын прекрасно понимал, что только его внедрение в советскую систему могло дать ему неоспоримые преимущества, однако это несколько расходится с девизом «жить не лжи».

К концу войны и его откровенного произвола на фронте, где он кичился тем, что мог буквально заставить любого фронтовика плясать под свою дудку, его арестовали, так как его письма однокласснику капитану Виткевичу содержали откровенно антисталинские пассажи. В ходе допроса заключил со следователями сделку, в результате которой он получил всего лишь 8 лет заключения и практически райские условия в одном из трудовых лагерей в Москве. Однако в ходе этой сделки куда больше пострадал бывший одноклассник Солженицына – Виткевич из-за доноса получил сразу 10 лет, и не в Москве, а в другом конце страны.

Уже много позже Николай Виткевич вспоминал:

«Смысл показаний моего давнего друга сводился к тому, что Виткевич, Симонян (их третий школьный друг — ред.), Решетовская (жена Солженицына — ред.) по сговору с каким-то Власовым сколотили преступную группу, которая давно и регулярно занимается клеветой на руководителей партии и правительства».

Позже в обмен на возможность творить в лагере он не раз становился причинойнеких громких судебных дел в отношении советских граждан. Освободили Александра Исаевича в начале 1953 года, а реабилитировали и сняли все обвинения с него в 1957, уже после того как товарищ Хрущев выступил со своим скандальным докладом о «культе личности Сталина». Конечно, как глава ЦК мог не «простить» антисталинисту Солженицыну его «промашки»?

Воспользовавшись удобным моментом, Солженицын врывается в литературные круги с произведением «Один день Ивана Денисовича» о лагерной жизни и позже, в 1962 году, с разрешения самого Хрущева, этот рассказ печатают в журнале «Новый мир». Сразу после публикации книгу переиздают и переводят на иностранные языки – к Солженицыну приходит слава не только в СССР, но и за рубежом.

(https://ic.pics.livejournal.com/matveychev_oleg/27303223/4723507/4723507_900.jpg)

После такого оглушительного успеха Александра Исаевича выдвинули на соискание престижной Ленинской премии. Удивительно, ведь, по сути, получилось так, что его внесли в число претендентов всего лишь через год после публикации первого произведения. До сих пор многие уверены, в подобном рывке помог писателю сам Никита Сергеевич.

Как говорил сам Солженицын, ожидая решения профильного комитета, «Присудят премию – хорошо. Не присудят – тоже хорошо. Я и так, и так в выигрыше».

Действительно, Солженицын заранее успел просчитать все ходы: если ему присудят престижную награду – он почует на лаврах и получает место среди мастеров пера; если награда обходит его стороной – переходит в оппозицию. Комитет по премиям СССР, однако, отклонил кандидатуру Солженицына на соискание Ленинской премии – тут, как вы понимаете, в план начал вводиться второй вариант, причем Александр Исаевич переходит в оппозицию не к советской власти – к родной стране.

Он продолжает писать рассказы о жизни в заключении на основе неких писем бывших узников, подпитывая ненависть к Сталину и вообще советскому режиму постановочными фотографиями, обеспечивавшими ему публичность и саморекламу. Наиболее яркий и характерный пример подобного самопиара — история с фотографией для обложки «Роман-газеты», где печаталась в 1963 г. повесть «Один день Ивана Денисовича». Этот номер популярнейшего в СССР издания выходил тиражом 700 тысяч экземпляров, и, благодаря фотографии, облик писателя становился известным всей стране, а также и миру. Проводя сеанс у профессионального фотографа, Солженицын проявил необыкновенную (и трудно совместимую с нравственными аспектами писательской деятельности) расчетливость: «То, что мне нужно было, выражение замученное и печальное, мы изобразили».

(https://ic.pics.livejournal.com/matveychev_oleg/27303223/4723795/4723795_900.jpg)

Надо сказать, подобное выражение лица у Солженицына всегда получилась на отлично: часть творческой интеллигенции и зарубежные читатели охотно на подобные фото велись.

Солженицын и Запад

После сенсационной публикации в «Новом мире», Солженицына стали печатать за рубежом, но книги лежали там мертвым грузом – не было таких продаж, каких ждал автор. Только после того, как Хрущев покинул свой пост, а Солженицын впал в немилость, Александра Исаевича стали печатать и раскупать бешеными тиражами. Практически сразу после отставки Никиты Сергеевича он попал в топ-10 самых модных писателей 20 века.

С тех пор как Солженицын понял, что на родине его в ближайшее время точно не ждет никакой популярности, он начинает активную антисоветскую деятельность. В мае 1967 года, как известно, он разослал «Письмо съезду» Союза писателей СССР, получившее широкую известность среди советской интеллигенции и на Западе. В свою очередь, это обращение прочитали и в Чехословакии, что позже, по признанию современников, и стало прологом к «Пражской весне». Американцы и европейцы стали любить писателя еще больше.

За что Солженицын получил нобелевскую премию? Нет, не за «архипелаг ГУЛАГ» - он вышел только в 1973. Нобелевская была тремя годами ранее, в 1970. Надо сказать, что впервые в истории премию получил человек, который напечатал всего пару произведений (пару рассказов, роман и повесть), да и появился перед читателями всего несколько лет назад. Интересно, что в том же 1970 году отмечалось столетие со дня рождения Владимира Ильича Ленина, которое в Союзе отмечали пышно и торжественно. Вы все еще думаете, что нобелевская премия – не оружие идеологической или политической войн? Вспомнить хотя бы Горбачева или Обаму - один развалил страну, а второй "поджег" Ближний Восток.

(https://ic.pics.livejournal.com/matveychev_oleg/27303223/4724013/4724013_900.jpg)

После того, как «заслуги» Солженицына официально признал весь мир, к делу подключились американские спецслужбы. По донесению комитета госбезопасности СССР, который возглавлял на тот момент Юрий Андропов, Александр Исаевич неоднократно встречался с Джейкобом Бимом, американским послом в Советском Союзе. Интересно также и то, что во время Пражской весны (которую отчасти вызвало письмо автора), послом в Чехословакии был также этот гражданин США.

(https://ic.pics.livejournal.com/matveychev_oleg/27303223/4724288/4724288_900.jpg)
_{Джейкоб Бим}

Личность этого персонажа крайне занимательна, так как он помимо прочих забот был главой рабочей группы Организации по подрыву социалистических стран при Совете национальной безопасности США (Operations Coordinating Board - ОСВ). Эта группа была воздана на основе директивы Совета национальной безопасности США (СНБ) N 174 (NSC 174) от 1954 года. Суть деятельности Бима состояла в том, чтобы использовать критику культа личности Сталина для подрыва социалистических стран. В рамках работы этой группы США размножали в странах соцлагеря доклад Хрущева на 20 съезде. Кстати, первые результаты детища Джейкоба Бима не заставили себя ждать – стоит вспомнить хотя бы восстание в Венгрии в 1956 году.

Уже через много лет в своих мемуарах сам Бим писал о Солженицыне:

«Солженицын создавал трудности для всех, имевших с ним дело... Первые варианты его рукописей были объемистой, многоречивой сырой массой, которую нужно было организовать в понятное целое… они изобиловали лагерными байками, вульгаризмами и непонятными местами. Их нужно было редактировать».

После того, как КГБ СССР прознал про встречи Солженицына с американским послом, а «Архипелаг ГУЛАГ» без одобрения был опубликован в Париже в начале 1974 года, было принято решение лишить Александра Исаевича гражданства и выслать его из страны. В этом Солженицын сразу же нашел для себя плюсы: он, подобно нашим либералам сейчас, неоднократно посещал американский конгресс, встречался чуть ли не с президентами США, видными политиками и правозащитниками, раздавал направо и налево интервью – словом, без дела не сидел.

В США 30 июня 1975 «живущий не по лжи» патриот заявил: "Я друг Америки... США давно проявили себя как самая великодушная и самая щедрая страна в мире... Ход истории сам привел вас - сделал мировыми руководителями... Пожалуйста, побольше вмешивайтесь в наши внутренние дела".

На просторах интернета можно найти такие видео, например, где «совесть нации» в конгрессе США призывает бомбить эту самую нацию:

См.видео по нижеприведённой ссылке:

https://www.youtube.com/watch?time_continue=26&v=VwAri8kyzTA

Не менее эпична была речь Солженицын и о необходимости остановить влияние Советского союза на другие государства

См.видео по нижеприведённой ссылке:

https://www.youtube.com/watch?time_continue=107&v=937aDdmcyeU

Чуть позже, уже в 1978 году Солженицын в «гарвардской речи» чуть сбавил тон и начал говорить о необходимости плавной демократизации Советского Союза

Параллельно с постоянными выступлениями на ТВ и радио Солженицын решает через своих знакомых основать в СССР фонд помощи политзаключенным (ничего не напоминает?). Как пишет соратница Солженицына, правозащитница Светлана Алексеева (Московская Хельсинкская группа), «средства стали поступать в основном из-за рубежа», от иностранных политиков и борцов за права человека. Алексеева в своих трудах даже указывает имена связных между Союзом и Западом - Андрей Амальрик, Яков Галкин (в годы войны – примкнул к РОА Андрей Власова) и т.д.

(https://ic.pics.livejournal.com/matveychev_oleg/27303223/4724629/4724629_900.jpg)

Кроме вливаний средств непосредственно в свой фонд, Солженицын щедро спонсировал «смену режима» в СССР, на зарубежных счетах которого во время пребывания в Штатах, было около 8 миллионов рублей (огромная сумма по тем временам). Ежегодно он перечислял своим знакомым диссидентам в Москву от 90 до 270 тысяч рублей.

Первые годы, находясь в Штатах (штат Вермонт) Солженицын наслаждался популярностью: его постоянно звали на светские рауты, его мнением интересовались, от него узнавали об ужасах, творящихся в СССР. Однако с течением времени он все меньше стал быть нужным своим американским друзьям. С частью российских диссидентов он тоже разругался в 1978 году: не хотел он «демократии» (хотя в конгрессе США он говорил другое), хотел авторитаризма, - как вспоминает Алексеева.

Кумир либералов

Жизненный путь писателя довольно показателен: прежде всего, теперь становится хоть немного ясно, откуда такое рвение у наших несистемных оппозиционеров на Запад, откуда желание делать все «втихаря», незаметно от глаз, откуда желание «сдать и предать всех», лишь бы получить популярность. «Не получилось реализовать себя, буду мстить до потери пульса» – видимо, это кредо типичного российского либерала, которое оставил ему по завещанию Александр Исаевич. Нет, мы не умаляем творческих заслуг писателя, его таланта, однако называть лицемера «совестью нации» - было бы чересчур.

Где была его совесть, когда он улыбался своим советским патронам в лицо, зная, что будет через несколько лет поливать их всех грязью? Где была его совесть, когда он призывал американцев покончить с СССР и сбросить бомбы на свою собственную страну, где жила его первая жена с детьми? И где была его гордость, когда он за всякие американские «коврижки» готов был мать родную отдать? Какая же тут получается «жизнь не по лжи», если человек идет по социальной лестнице, набирает популярность, но одна маленькая неудача делает из него остервеневшего «борца с режимом», получающего рекомендации из американского посольства?

(https://ic.pics.livejournal.com/matveychev_oleg/27303223/4724757/4724757_900.jpg)

Моральные авторитеты для нашей несистемной оппозиции определяют многое: считая своим кумиром Солженицына, каждый либерал считает вполне нормальным посещать страшно жаждущего развала вашей страны посла США, выступать на европейских и американских трибунах с призывами чуть ли не лично уничтожить главу государства, называть народ стадом. Перед глазами у Касьяновых-Ходорковских-Яшиных есть пример «непогрешимого» писателя, который, даже не смотря на вот эту сторону своей жизни, почему-то еще пользуется популярностью в стране.

А такие люди как тот же Варлам Шаламов, который действительно отсидел длительные сроки в ГУЛАГе, почему-то и подумать не мог, чтобы брать за свою литературную и общественную деятельность хоть какие-нибудь западные подачки. То, что Александр Исаевич брал деньги от Запада, Шаламов справедливо считал «позорным».

Но у российского либерала в его собирательном образе нет в моральных авторитетах Шаламова – они чествуют Солженицына, «гаденыша» Ковалева, Буковского и прочих. Почему? Да потому что куда проще работать в интересах западного заказчика на иностранные средства, чем думать о судьбе своего государства и действительно жить не по лжи. Моральные авторитеты, как мы видим, решают многое.

Ирбулатова Анна

https://matveychev-oleg.livejournal.com/4616650.html

К 100-летию со дня рождения А. Солженицына. Солженицын и ИМКА

(http://Елизавета Пашкова)

(http://www.blagogon.ru/UserFiles/Image/Soljenitsin-370.jpg)

В 2018 году исполняется 100 лет со дня рождения Александра Солженицына. В связи с этим Правительство РФ предложило ЮНЕСКО объявить 2018 год годом Солженицына. Давайте рассмотрим, откуда А.И. Солженицын черпал свои исторические конструкции, которые вошли в его публицистические и литературные труды.

В октябре 1982 года в Нью-Йорке, на пресс-конференции, посвященной 20-летию журнала «Religion in Communist Dominated Areas», супруга писателя Наталья Дмитриевна Солженицына заявила, что самой лучшей помощью, которую когда-либо получали она и её супруг, была помощь, оказанная Полом Андерсоном. А спустя 30 лет, уже в Москве, на конференции, посвященной 90-летию издательства «YMCA-Press», она сказала буквально следующее: строительным материалом для их с Александром Исаевичем знаний, мировоззрения и душ являлся журнал «Вестник РСХД».

Эти признания Н.Д. Солженицыной взаимосвязаны: Пол Андерсон (1894-1985) - секретарь международной протестантской (преимущественно американской) организации YMCA (Young Men's Christian Association)[1], РСХД (Русское студенческое христианское движение) - отделение YMCA, созданное в среде русской эмиграции так называемой первой (послереволюционной) волны, «Вестник РСХД» - его печатный орган, выходящий в парижском издательстве «YMCA-Press» («ИМКА-Пресс»). Главой этого русскоязычного издательства был Пол Андерсон.

В «ИМКА-Пресс» вышли и «Август Четырнадцатого» Солженицына (в 1971 году), и его «Архипелаг ГУЛАГ» (в 1973 году). Причем исключительные права на издания своих произведений дал этому издательству сам Солженицын.

Связь ИМКА с Россией имеет давнюю историю. В начале XX века ИМКА действовала в Российской империи непосредственно, открывая свои отделения во многих университетских центрах. Петербургскому отделению ИМКА покровительствовал один из высших сановников империи - принц Ольденбургский.

После Февраля 1917 года в Россию прибыли сотни представителей ИМКА. Временное правительство создало для них режим наибольшего благоприятствования.

Летом 1917 года в Россию прибыл Пол Андерсон как личный секретарь руководителя ИМКА Джона Мотта. До этого Пол Андерсон, окончив университет в штате Айова, работал в качестве секретаря ИМКА в Шанхае.

В 1918 году Андерсону пришлось уехать из Советской России, после того как его арестовала ЧК. Вскоре советская власть закрыла все структуры ИМКА в России, и тогда ИМКА сосредоточила свои усилия в русской эмиграции, создав в начале 1920-х годов Русское студенческое христианское движение и издательство «ИМКА-Пресс». Тогда и начал выходить «Вестник РСХД», который станет путеводной нитью для четы Солженицыных и который издаётся до сегодняшнего дня под названием «Вестник РХД».

В начале 1920-х годов издательство «ИМКА-Пресс» в Праге и Берлине, а потом в Париже собрало вокруг себя тех, кто представлял собой интеллектуальную силу белой эмиграции. В 1922 году к ним добавились философы и богословы, высланные из Советской России. Н.А. Бердяев сразу стал главным редактором «ИМКА-Пресс», с соответствующей зарплатой, его заместителем стал Б.П. Вышеславцев. Не только «ИМКА-Пресс», но и Религиозно-Философская Академия, и Свято-Сергиевский Православный Богословский Институт в Париже, и Русское студенческое христианское движение - всё это финансировалось ИМКА. Причём Пол Андерсон писал, что тогда в распоряжении русской службы ИМКА в Париже были средства практически на любой проект, который они могли реализовать в среде эмиграции. Помимо «Вестника РСХД» издавались журналы «Путь», «Новый град», «Православная мысль», Богословские труды Свято-Сергиевского Института и многое другое.

В этих изданиях прослеживается концепция, которая стала ключевой для Солженицына. Речь идёт о публикациях Николая Бердяева и Федора Степуна, высланных из России, а также Георгия Федотова, историка западноевропейского Средневековья. Г.Федотов эмигрировал из России добровольно в 1925 году, поскольку, по воспоминаниям его жены, его вынуждали читать лекции на фабриках и заводах.

В статьях этих мыслителей в самом начале 1930-х годов, еще до прихода Гитлера к власти, появилась концепция «коммунофашизма». Сегодня «Википедия» приписывает создание термина «коммунофашизм» Алле Гербер, родившейся в 1932 году. Но она никак не могла быть причастна к тому, что писалось тогда на страницах имковских изданий!

Пол Андерсен в своих воспоминаниях отмечал, что секретари ИМКА специально уделяли большое внимание теме «коммунофашизма». Секретари ИМКА - это высокопрофессиональные и высокооплачиваемые сотрудники ИМКА, которым поручался ответственный фронт работ. Секретари регулярно посылали отчеты в штаб-квартиру ИМКА в США. Они постоянно просматривали все статьи для своих изданий, и по этим изданиям четко видно, что линия «коммунофашизма» шла из номера в номер все 1930-е годы, вплоть до 1940 года - оккупации Парижа, когда работа издательства была прервана.

(http://www.blagogon.ru/UserFiles/Image/YMCA-240.png)

Но и в оккупированной нацистами Европе Пол Андерсон совершенно спокойно получил возможность работать с военнопленными, которые находились в немецких лагерях! Во время войны издательство «ИМКА-Пресс» в Нью-Йорке и Женеве выпустило тысячи томов на русском языке, и через эти издания идеология ИМКА распространялась и среди военнопленных, и среди советских граждан, угнанных в Германию. Более того, Пол Андерсон обратился к послу Советского Союза в США А.А. Громыко, с тем, чтобы, учитывая, что секретари ИМКА и нанятые ими волонтёры работают с советскими военнопленными в Европе, допустить структуру ИМКА соответственно к военнопленным, находившимся на территории Советского Союза, - к немцам, итальянцам и т.д.

Ответа от Громыко Андерсон не получил. Позиция СССР по этому вопросу была далека от позиции России в Первой мировой, когда секретари ИМКА получили полную свободу работать с военнопленными по всей России, даже вдоль Транссиба, что сыграло немаловажную роль в восстании Чехословацкого корпуса в 1918 году.

Не получив доступа в Советский Союз, Пол Андерсон и другие секретари ИМКА, как и в 1920-х годах, переключились на эмиграцию, а точнее, на так называемых перемещённых лиц (DP), которые оказались в Германии и других государствах Европы. Один проект был связан с Восточно-Европейским фондом Форда. Возглавил этот проект Джордж Кеннан, который одно время был послом в Советском Союзе. Он стал персоной нон грата для Советского Союза после того, как сравнил своё пребывание в сталинской Москве в начале 1950-х с пребыванием в нацистской Германии в начале 1940-х.

Восточно-Европейский фонд, в совет попечителей которого входил Пол Андерсон, выделил огромные деньги на то, чтобы найти среди перемещённых лиц специалистов по истории национальных меньшинств и религии в СССР, по притеснению церкви. Заметим, что эта тема станет одним из краеугольных камней в творчестве Солженицына.

В лагерях DP на территории оккупационных зон союзников были собраны материалы, на основе которых специально созданным в Нью-Йорке издательством имени Чехова были выпущены тысячи томов. Эти книги были розданы в библиотеки США и многих других стран. После прекращения деятельности издательства в 1956 году это направление было продолжено в «ИМКА-Пресс», и в первую очередь, в «Вестнике РСХД», который регулярно публиковал материалы о притеснении религии в СССР.

Эти темы активно развивали многие преподаватели и воспитанники Свято-Сергиевского Богословского Православного Института, созданного на средства ИМКА в Париже в 1920-х годах. После Второй мировой войны многие из них оказались в США, в том числе и Георгий Федотов. Они продолжали публиковать свои статьи, становились консультантами и работниками всевозможных радиостанций, вещание которых было направлено на Советский Союз. И там постоянно звучало слово «свобода», даже в названиях радиостанций. Не случайно Пол Андерсон называл «апостола свободы» Бердяева самым важным сотрудником YMCA.

Отметим, что «коммунофашизм» Бердяев противопоставлял не индивидуализму и либерализму. Он писал, что употреблять слово «индивидуализм» неприлично, поскольку в Великую депрессию многие на Западе поняли, что индивидуализм и либерализм, доведённые до крайности, приводят к неимоверным человеческим страданиям. Поэтому Бердяев предложил термин «персонализм» с упором на человеческой личности, на свободе. Бердяев писал, что, поскольку свободы мысли и слова нет ни при Гитлере, ни при Сталине, то эти режимы тождественны, и их необходимо отрицать во имя персонализма.

Эти идеи Бердяева были отлиты в четкие параграфы инструкций, которые давались представителям ИМКА, получившим возможность посещать СССР в период «оттепели». Разумеется, не в качестве деятелей ИМКА, а, например, с французскими выставками. В «Вестнике РСХД» они описывали свои поездки, подчеркивая, что ни в коем случае нельзя говорить советским гражданам о том, что вы защищаете капитализм против социализма. Надо говорить всегда о том, что вы защищаете свободу против диктатуры, против тоталитаризма.

Вряд ли кто-то из посланцев ИМКА решился сказать о «коммунофашизме», но тоталитаризм рекомендовался как термин, хотя его нужно было еще разъяснять советским гражданам. С диктатурой было проще. Надо было выступать против той диктатуры, которая не давала писать писателям и читать читателям то, что они хотят. Наталья Солженицына рассказывала на одной из конференций, как она на машинке перепечатывала «Доктора Живаго», статьи из «Вестника РСХД» и других имковских изданий, которые ей давали только на одну ночь.

Апелляция к свободе, как и предполагали те, кто выступал на страницах изданий «ИМКА-Пресс» ещё до Второй мировой войны, оказалась очень чувствительной для творческой интеллигенции в Советском Союзе. Интеллигенция, считая себя несвободной, легко откликалась на проповедь борьбы с тоталитарным государством. Один пример: литературовед Аркадий Белинков, который бежал на Запад в 1960-х годах, сразу же написал там о том, что СССР - это советско-фашистское государство с водородной бомбой. А «Вестник РСХД» убеждал читателей, что концлагеря были изобретены Лениным, что населению Советского Союза они стоили 40 млн. жизней и т.д. Журнал и до Второй мировой войны, и после нее неуклонно вел линию «тиранов, тоталитарных диктаторов»: Ленин, Сталин, Гитлер, Мао. Связка этих имён - «людей с больной психикой - вождей тоталитаризма» - крутилась в разных статьях из десятилетия в десятилетие.

И тот факт, что понятие тоталитаризма вошло в годы «перестройки» в наши школьные учебники и до сих пор «объясняет» период нашей истории, связанный с именем Сталина, - во многом заслуга «ИМКА-Пресс», издававшего Бердяева и других авторов, активно разрабатывавших эту тему применительно к СССР.

Признавал заслуги ИМКА и сам Солженицын. В его воспоминаниях «Бодался телёнок с дубом» есть глава, которая называется «Опорный треугольник». Треугольник, перевёрнутый остриём вниз - это символ ИМКА. И в этой главе речь идёт именно об ИМКА!

После высылки Солженицына из СССР «Вестник РСХД» печатал обзоры того, как его принимают на Западе. Солженицын участвовал во многих теле- и радиопрограммах, и это дало возможность европейским левым, в частности, Бернару Леви и Андре Глюксманну, заявить, что раз есть «Архипелаг ГУЛАГ», то никакого отличия Советского Союза от нацистского режима не существует.

И до сих пор эту пораженческую и антироссийскую идею уравнивания нацистского режима с советским, Гитлера со Сталиным пропагандируют и озвучивают представители либеральной общественности и пятой колонны в современной России.

(http://www.blagogon.ru/UserFiles/Image/Solzhenizin-450.jpg)

_______________________________________________________________________________ _________________________

[1] YMCA (Young Men's Christian Association) - «Ассоциация молодых людей-христиан» - международная экуменическая организация. Её представители-секретари - профессиональные идеологи YMCA из разных стран (главным образом - из США), прибыли в Россию по приглашению Временного правительства Керенского. Керенский, призвав все российские организации помогать секретарям YMCA, дал организации право бесплатной транспортировки товаров по железным дорогам, освободил от оплаты таможенных сборов, предоставил общественные здания, реквизированные для YMCA местными властями. Во время Гражданской войны десятки секретарей YMCA открыто работали в войсках Колчака.

Постановлением Карловацкого Всезаграничного Собора 16 ноября 1921 года YMCA признан «явно масонским учреждением»: «Противохристианские учения проводятся в жизнь не только идейно и в печати, но и под флагом благотворительных, явно масонских учреждений, каковы Христианский союз молодежи (YMCA)».

Выписка из протокола Священного Собора архиереев Русской Православной Церкви заграницей от 17/30 июня 1926 г. за № 8:

«Слушали: Доклад Высокопреосвященного архиеп. Феофана об Американском союзе христианской молодежи (YMCA). После продолжительного обмена мнениями Архиерейский Собор на основании бывших суждений, постановили:

... Относительно американских интерконфессиональных организаций YMCA и YWCA (Союз христианской молодежи и Всемирная христианская студенческая федерация) подтвердить постановление Русского Всезаграничного Церковного Собора 1921 г. в Сремских Карловцах: признать эти организации явно масонскими и антихристианскими, и потому 2) не разрешать членам Православной Церкви организовываться в кружки под руководством этих и подобных им неправославных и нецерковных организаций и быть в среде их влияния...

Один из главнейших деятелей этой организации Геккер в своей книге „Христианский союз молодых людей" совершенно открыто заявляет, что конечной целью этого союза является идея всемирного объединения людей не на почве той или иной церкви, а на почве интерконфессионального христианского мировоззрения. Каково это интерконфессиональное мировоззрение по своему существу, об этом свидетельствует изданные организацией YMCA сочинения профессоров Фосдика „Сын Человеческий" и Раушенбуша „Социальные принципы Иисуса Христа". Проф. Фосдик доказывает в своем сочинении, что Иисус Христос был не Бог, а человек с кристально чистой душой, а проф. Раушенбуш утверждает, что государство является ничем иным, как организацией насилия и эксплуатации, препятствующей установлению Царства Божия на земле. „В наши дни демократического режима, - говорит проф. Раушенбуш, - становится безнравственным терпеть власть государства над человеческой личностью".

Наблюдения над деятельностью организации YMCA показывают, что в своей деятельности организация эта остается верна своим взглядам и последовательно проводит их в жизнь».

Определение Архиерейского Собора Русской Православной Церкви Заграницей от 26 октября 1953 года:

«Надо избегать устройства каких-либо собраний в помещении YMCA (ИМКА) и ограждать свою паству от всякого влияния этой организации. Равным образом пастыри должны наблюдать затем, кто вступит в оныя, увещевать о выходе из них хотя бы ценою разных испытаний. Упорствующих не следует допускать к Св. Причастию, указывая им на то, что участие в масонских ложах воспрещается не только Русской Церковью, но и Греческими Церквами, что даже епископы Американской Церкви, возглавляемой ныне Митрополитом Леонтием, вообще либеральные, выносили подобные же постановления».

10.12.2018

http://ruskline.ru/opp/2018/dekabr/10/k_100letiyu_so_dnya_rozhdeniya_a_solzhenicyna_solzhenicyn_i_imka/

О Солженицыне без гнева и пристрастия

К спорам вокруг 100-летнего юбилея известного писателя и общественного деятеля …

(http://ruskline.ru/images/cms/thumbs/29bb1051c87f0a2098fa28a12114aa6566b90433/solzhenicyn2_200_auto.jpg)

Сегодня исполняется сто лет известному писателю, общественному деятелю советской и постсоветской России Александру Исаевичу Солженицыну. Сегодня будут проходить государственные торжества, состоится открытие памятника Солженицыну, пройдут спектакли по его пьесам, выставки и конференции. Государственная власть отмечает юбилей писателя на широкую ногу, чего, к сожалению, мы не наблюдали в отношении других не менее, а может быть, и более известных сыновей России.

Достаточно вспомнить, что в нынешнем году исполнилось 200 лет со дня рождения великого русского писателя (поистине великого в отличие от Солженицына, о котором есть разные мнения) Ивана Сергеевича Тургенева, выдающегося русского военного инженера, генерала графа Эдуарда Ивановича Тотлебена, выдающегося русского публициста и мыслителя, «золотого пера России» Михаила Никифоровича Каткова. Да что там писатели и публицисты. В нынешнем году исполнилось 200 лет со дня рождения царя-освободителя Александра II, и кто-то из власти это заметил?! Все эти юбилеи (даже юбилеи Тургенева и Императора Александра II) прошли незаметно, никакого ажиотажа не наблюдалось.

Юбилей Солженицына отмечается широко, что свидетельствует о том, что он имеет явно политический окрас. Нынешней власти нужен Солженицын, власть пытается позиционировать себя как наследница его идей. Которые народом воспринимаются не столь однозначно.

Александр Исаевич Солженицын, одна из, пожалуй, самых пререкаемых фигур русской истории и русской культуры. Споры о Солженицыне не утихают до сих пор. В связи со столетним юбилеем и на «Русской народной линии» было опубликовано немало материалов, в которых с полярно противоположных точек зрения оценивается Солженицын как писатель и Солженицын как общественный деятель.

Я не буду разбирать творчество Солженицына, вряд ли я смогу что-то добавить к трудам профессиональных литературоведов. Да и, признаюсь, я не являюсь большим почитателем творчества Александра Исаевича, поэтому очень мало его читал. В студенческие годы мне довелось познакомиться с его знаменитым рассказом (в то время уже полуподпольным) «Один день Ивана Денисовича». Честно признаюсь, он не произвел на меня впечатления. После прочтения нужно было восторгаться, как того требовал некий ритуал, принятый в среде советской интеллигенции, но искренне восторгаться у меня не получилось.

«Архипелаг ГУЛАГ» впервые я взял в руки не в то время, когда его давали только проверенным людям и только на одну ночь для быстрого прочтения, а уже в относительно свободное перестроечное время. Поэтому я был свободен от ореола секретности и таинственности, с которым относились к роману читавшие его в советские времена. И, честно признаюсь, я не смог его читать, поскольку в тот момент уже была заметна фальшь и передергивание, которыми насыщено это не самое лучшее творение Александра Исаевича Солженицына. Хотя именно за этот роман ему и была присуждена Нобелевская премия по литературе, присуждена явно из политических соображений.

Знатоки говорят, что другие его романы «В круге первом», «Раковый корпус» и прочие произведения весьма интересны. Возможно, это и так, но мне, честно говоря, не нравится сам язык Солженицына-писателя, мне он представляется вычурным, надуманным и не органичным для традиции русской литературы. Поэтому я не восторгаюсь Солженицыным-писателем, выступаю категорически против того, чтобы из него делать первого русского писателя ХХ века, поскольку это не соответствует действительности. Притом что в ХХ веке творили такие поистине великие мастера русского слова, как Михаил Александрович Шолохов, Михаил Афанасьевич Булгаков, Иван Алексеевич Бунин, Александр Трифонович Твардовский или тот же Валентин Григорьевич Распутин.

Вместе с тем я противник того, чтобы в духе большевиков-пролеткультовцев «сбрасывать Солженицына с корабля русской литературы». Не нужно нам разбрасываться нашим достоянием, нашим наследием, нашими писателями, даже если в чем-то мы с ними не согласны. Я знаю, что есть такие ревнивые поборники чистоты русской литературы, которые готовы вычеркнуть из нее отлученного от Церкви Льва Николаевича Толстого, убитого без покаяния на дуэли Михаила Юрьевича Лермонтова, не говоря уже о плеяде писателей Серебряного века. Но так мы можем остаться вовсе без русской литературы. Поэтому Солженицын - это, несомненно, крупный русский писатель, который войдет в историю русской литературы.

Однако известность Солженицыну принесла все-таки не собственно литературная деятельность, хотя он и был плодовитым писателем, автором нескольких романов и историко-публицистических исследований. Репутация Солженицына сформировалась как итог его антисоветской политической позиции и активного участия в диссидентском движении. Конечно, трудно отделить писателя-Солженицына от диссидента-Солженицына, поэтому часто неприятие его диссидентства переносится на неприятие его литературного творчества.

Но даже если попытаться понять место и роль Солженицына в общественном движении советского времени, то все-таки надо признать, что он не был классическим диссидентом. Его позиция по многим вопросам серьезно отличалась от позиции, к примеру, академика Андрея Сахарова или Владимира Буковского и других классических диссидентов-западников. Солженицын скорее был диссидентом-почвенником, и его можно поставить в один ряд с нашим великим математиком Игорем Ростиславовичем Шафаревичем или с ныне здравствующим общественным деятелем Владимиром Николаевичем Осиповым, который, кстати, опубликовал на РНЛ весьма позитивный отклик и свои воспоминания о Солженицыне к его юбилею – «Провидец Александр Исаевич».

Солженицын все-таки был более сложной фигурой, нежели достаточно примитивные диссиденты-западники, которые просто откровенно пропагандировали западный образ жизни, западный образ мысли, западный образ устроения общества в России.

Солженицын как общественный мыслитель был сложной фигурой. У него можно найти идеи, характерные для русского национализма, например, намерение отделить от России «южное подбрюшье» - Среднюю Азию и Закавказье, а то и Кавказ. Но у Солженицына можно найти и идеи, которые вполне могут быть восприняты православными патриотами. Поэтому я не стал бы одной краской рисовать портрет Солженицына. Само общественное движение позднесоветской эпохи еще нуждается в осмыслении, и порой понимание некоторых нюансов отношений между действующими лицами открывает нам логику развития диссидентского, в широком смысле слова, общественного движения. В каком-то смысле всё общественное движение советской эпохи было оппозиционно коммунистической идеологии. Неслучайно КГБ боролось не только с диссидентами-западниками, с еще с большим ожесточением боролась «контора» с почвенниками - с «русистами», как называл их глава КГБ Юрий Андропов. Именно по «русистам» КГБ нанесло удар на рубеже 70-80 гг. более сильный, нежели чем по диссидентам, что и привело к дезорганизации патриотического почвеннического движения в канун перестройки, которая, возможно, именно поэтому прошла без заметного самостоятельного участия почвеннического движения.

В оценке Солженицына я призываю к трезвомыслию, спокойному и взвешенному подходу, которому одинаково чуждо как огульное охаивание Солженицына как писателя и общественного деятеля, так и возвеличивание и превращение его в некоего идола, кумира для современной России. Кумиром Солженицын уж точно не является и стать им не сможет.

Анатолий Степанов, председатель «Русского Собрания», гл. редактор «Русской народной линии»

11.12.2018

http://ruskline.ru/news_rl/2018/12/11/o_solzhenicyne_bez_gneva_i_pristrastiya/

«Солженицынизм» и историческая правда – несовместимы

Ответ на статью «Солженицын – предатель, агент КГБ или современный юродивый-правдолюбец?» …

(http://ruskline.ru/images/cms/thumbs/df648ef51d2415c0ff31efa3323d1c007e0787bc/shumskij_200_auto.jpg)

3-го ноября в Санкт-Петербурге состоялся круглый стол под названием «Значение творчества Александра Солженицына в наши дни: pro et contra», посвящённый приближающемуся 100-летию со дня рождения писателя. Ведущий круглого стола, председатель Совета Собора православной интеллигенции Санкт-Петербурга Валентин Евгеньевич Семёнов подвёл итог обсуждения и полемики. Рассматривались три версии личности Александра Солженицына и его творчества.

Первая: Солженицын - предатель.

Вторая: Солженицын - агент КГБ.

Третья: Солженицын - современный юродивый-правдолюбец.

Попутно замечу: меня удивил упрёк уважаемого Валентина Евгеньевича в адрес оппонентов Солженицына в том, что они, якобы, в своей критике делают акцент на изъянах личной жизни Александра Исаевича. Где он нашёл таких критиков? Меня, например, никогда не интересовала личная жизнь «вермонтского затворника», да и что в ней интересного? - обычный двоежёнец, коих полно среди русской интеллигенции - как правой, так и левой. Развратником он не был: идейная борьба съедала его целиком. Так что - ничего примечательного, почти так же, как у Ленина.

На РНЛ материал, посвящённый этому круглому столу, так и называется: «Солженицын - предатель, агент КГБ или современный юродивый-правдолюбец?» (http://ruskline.ru/news_rl/2018/11/09/solzhenicyn_predatel_agent_kgb_ili_sovremennyj_yurodivyjpravdolyubec/). Название говорит само за себя. Если отбросить уж совсем смехотворную версию «Солженицын - юродивый-правдолюбец», то остаётся две - «предатель» и «агент КГБ». Что из этих двух - хуже? Говоря словами товарища Сталина - «оба хуже». Но если ещё сузить круг поиска истины, то придётся отсечь и вторую версию из двух: «Солженицын - агент КГБ». Если уж он и был агентом КГБ, то - той его части, которая сама была завербована западными спецслужбами и работала на развал СССР. И с заданием этих завербованных Западом КГБистов дядя Саня справился блестяще. Поэтому, как ни крути, а остаётся лишь единственная версия: «Солженицын - предатель». И вот тут - согласен - можно было бы поспорить - был он сознательным предателем или просто не понимал того, что он творил. Лично я больше склоняюсь ко второй своей версии - «не ведал, что творил». Оправдывает ли это его? - Думаю, что нет, поскольку последствия такого непростительного непонимания, по сути, ничем не отличаются от последствий сознательного предательства.

Я не буду здесь подробно повторять свою аргументацию по поводу мотивов деятельности и творчества Солженицына, в своё время приведенную мной в разных статьях («Моё поколение» (http://ruskline.ru/analitika/2011/01/22/moe_pokolenie), «Снайпер со сбившимся прицелом» (http://ruskline.ru/news_rl/2012/04/02/snajper_so_sbivshimsya_pricelom/), «Солженицын мало чем отличается от Ленина» (http://ruskline.ru/news_rl/2009/12/10/ierej_aleksandr_shumskij_zapad_ignoriruet_spasitelnoe_slovo_russkogo_pravoslaviya/), «Высокомерие убивает понимание» (http://ruskline.ru/monitoring_smi/2009/09/21/vysokomerie_ubivaet_ponimanie), «Советский вопрос и церковная революция» (http://ruskline.ru/monitoring_smi/2009/11/26/sovetskij_vopros_i_cerkovnaya_revolyuciya/) и др.). В юности и молодости я был очень увлечён Солженицыным, прочитал все его художественные и публицистические вещи. Прежде всего, под влиянием Александра Исаевича я стал ярым диссидентом, как и многие мои сверстники из интеллигентской среды. В Евангелии сказано: «По плодам их узнаете их». Каков же «плод» деятельности и творчества Солженицына? Название ему - пораженчество. Он сформировал в нас (особенно - своим «Архипелагом ГУЛАГом») стойкие пораженческие настроения. Все последователи Александра Исаевича всеми фибрами своих душ желали поражения во всём своей Родине. Все цифры жертв ГУЛАГа завышены Солженицыным во много раз. Он ссылается на непроверенную статистику И.А.Курганова. Понимая всю шаткость этой статистики, он мимоходом даёт ремарку в «Архипелаге ГУЛАГ»: «Мы, конечно, не ручаемся за цифры профессора Курганова». И когда появилась объективная статистика жертв репрессий, начисто опровергающая кургановскую, Александр Исаевич и ухом не повёл. Как это назвать?! Он надолго отравил моё сознание этим пораженчеством, и мне потребовались годы глубокого изучения русской истории, особенно - советского её периода, чтобы изблевать из себя «солженицынизм». Конечно, в этом тоже была своя польза, но только в смысле преодоления диссидентства, воспитанного во мне «вермонтским затворником». И особенно я благодарен великому филологу, историку и мыслителю Вадиму Валериановичу Кожинову, труды которого являются, говоря образно, антидотом против яда «солженицынизма». Об этом я подробно написал в своей статье «Великий шестидесятник» (http://ruskline.ru/news_rl/2011/03/04/velikij_shestidesyatnik), посвящённой Вадиму Валериановичу Кожинову.

Конечно, Александр Исаевич - по-своему феноменальная личность, особенно - по степени своего патологически завышенного уровня притязаний. Он страшно вожделел войти в «первый ряд» классиков русской литературы. Но назовите хотя бы одного русского прозаика или поэта первого ряда, о котором вёлся бы спор - предатель он или нет. Даже Лев Толстой, несмотря на всё своё «диссидентство», на все свои антигосударственные выпады, никогда не воспринимался как предатель. Как путаник - да, но не как изменник. Это и естественно, поскольку, во-первых, Лев Николаевич сам храбро воевал в молодости, защищая Отечество, а во-вторых, его гениальная эпопея «Война и мир» исполнена глубокого патриотизма. У Александра Исаевича - ни того, ни другого: ни храбрости, мягко говоря, ни патриотической эпопеи. Всё его творчество - проклятие советского периода русской истории и Сталина - и больше ничего. На «полку вечности» ни одна из книг Солженицына поставлена быть не может. Да что там - Толстой! Даже Белинского с Герценом никто никогда не причислял к предателям. Их справедливо называли «западниками». Но вот в чём состоит интереснейший парадокс: Солженицын всегда позиционировал себя почвенником, но вместе с тем, по своим словам и делам, оказался самым лизоблюдствующим западником. Вот фрагмент его выступления в 1975 году перед американскими сенаторами: «Многоуважаемые господа! Здесь, в здании Сената Соединённых Штатов Америки, я не могу не начать с того, что нисколько не забыл ту высокую и даже исключительную честь, которую оказал мне Сенат, проявив двукратные усилия присвоить мне звание "почётного гражданина Соединённых Штатов"». Можно ли себе представить более «лизоблюдский» текст? Про такое в народе говорят: «Лизать ...» - я опущу обычно употребляемое здесь слово и заменю его словом «сапоги». Кстати, сам Александр Исаевич неизменно злобно иронизировал по поводу подобострастных слов, произносимых советскими писателями и деятелями культуры в адрес КПСС и лично Леонида Ильича. В своём Слове, обращённом к сенаторам США, новоиспечённый американский гражданин намного переплюнул своих советских оппонентов. Мне возразят: «Но ведь Солженицын впоследствии отказался от "высокого звания гражданина США"!». - Ну, и что? Может быть, нам теперь следует обделаться от восторга и не жить? В этом кульбите дяди Сани я вижу лишь «жалкий лепет оправданья» и полное отсутствие глубины ума. Чем здесь восторгаться - решительно не понимаю.

А если прочитать все речи Солженицына, произнесённые в 1975 году перед американским истеблишментом, то образ пожилого Мальчиша-Плохиша - это самое позитивное из того, что встаёт перед мысленным взором. И неизбежно возникает вопрос, который по своим поводам задавал в своё время господин Милюков: «Что это, глупость или измена?». А может быть - всё вместе?.. И уж точно двоедушие господина Солженицына ничего общего не имеет ни с юродством, ни с правдолюбием. Следуя такой логике, можно назвать «юродивым» и предателя генерала Власова, столь уважаемого Александром Исаевичем. И так мы неизбежно должны дойти до признания «юродивым» Смердякова, который говорил: «В двенадцатом году было на Россию великое нашествие императора Наполеона французского первого, и хорошо, кабы нас тогда покорили эти самые французы, умная нация покорила бы весьма глупую-с и присоединила к себе. Совсем даже были бы другие порядки».

А вот что говорил в 1975 году Александр Исаевич в одной из своих речей в США, обращенной к американскому руководству: «"Внутренних дел" не осталось на нашей тесной планете... Коммунистические вожди говорят вам: не вмешивайтесь в наши внутренние дела, дайте нам душить спокойно... А я говорю вам: пожалуйста, побольше вмешивайтесь в наши внутренние дела... Мы просим вас - вмешивайтесь!».

И так далее, и всё в таком же духе. Когда читаешь, то кажется, будто наступаешь в блевотину. И хочется задать вопрос уважаемому Борису Георгиевичу Дверницкому, старейшине Собора православной интеллигенции, озвучившему на петербургском Круглом столе версию о «юродстве и правдоискательстве» Солженицына: Чем позиция Александра Исаевича отличается от позиции Смердякова? Конечно, кто-нибудь из поклонников Александра Исаевича скажет, что, мол, Смердяков ненавидит саму Россию, а Солженицын - коммунистическую власть, которая душит своих же граждан. Но это - смехотворный аргумент. Призывать США «вмешиваться в наши внутренние дела», чтобы опрокинуть советскую власть, и не понимать, что при этом будет разрушена империя под названием СССР, да и существование самой России окажется под большим вопросом, может только человек с ограниченными умственными возможностями - или... Одним словом, вновь возникает вопрос: это «глупость - или измена»? А вот и буквальное, до запятой, совпадение рассуждений Смердякова с разглагольствованиями Александра Исаевича о войне 12 года: «Простая истина, но и её надо выстрадать: благословенны не победы в войнах, а поражения в них! ... Мы настолько привыкли гордиться нашей победой над Наполеоном, что упускаем: именно благодаря ей освобождение крестьян не произошло на полстолетия раньше; именно благодаря ей укрепившийся трон разбил декабристов. (Французская же оккупация не была для России реальностью.)».

Да к тому же в 1975-м году, когда раздавались солженицынские призывы к США «вмешаться в наши внутренние дела», коммунистические вожди в СССР никого уже не «душили» - как утверждает Александр Исаевич. Да, существовали советские законы и правила, которые надо было соблюдать. И преследованиям подвергались лишь те, кто сознательно «лез на рожон». Но никаких массовых репрессий уже и в помине не было. Можно было спокойно учиться и получать прекрасное образование, иметь хорошую работу, свободно передвигаться по всей территории СССР - ограничения устанавливались только в отношении поездок на Запад. Я, как и многие мои ровесники, могу засвидетельствовать, что степень внешней свободы в СССР, особенно - как раз в 70-е годы, была весьма высокой, более того - шёл органичный поступательный процесс демократизации, который был резко и подло прерван группой «беловежских предателей». И сегодня мы, пережившие беспредел «лихих 90-х», когда внутренняя жизнь страны шла исключительно под диктовку Запада, прежде всего - США (сбылась мечта дяди Сани!), с ностальгией вспоминаем охранительные советские времена.

И, без сомнения, Солженицын возглавляет плеяду деятелей, о которых принято говорить: «метили в коммунизм, а попали - в Россию». В этих словах заключается печальный итог творчества и деятельности Александра Солженицына. Идеологическая мёртвая стена, воздвигнутая Солженицыным в своих собственных сознании и душе, не позволила ему разглядеть живую жизнь в советском периоде русской истории. В отличие от многих выдающихся людей, часть которых пережила и перестрадала гораздо больше, чем Александр Исаевич. Например, святитель Лука (Войно-Ясенецкий), прошедший все круги лагерного ада, не только не ожесточился, но - напротив - сделал всё, чтобы помочь своей Родине. Почему Солженицын не захотел последовать примеру величайшего православного богослова Владимира Лосского, которого эмигранты-антисоветчики прозвали «красным богословом» за его отношение к советской власти и Патриарху Сергию (Страгородскому)? Почему Александр Исаевич не прислушался к почитаемому им выдающемуся русскому философу Николаю Бердяеву, который сумел распознать в СССР исконную архетипическую непреходящую Россию с её всеотзывчивостью и всечеловечностью? И вот ещё один потрясающий пример, который стирает в порошок всякий «солженицынизм». Речь идёт о русском адмирале, Великом князе Александре Михайловиче Романове. Он ясно понимал суть Февральской революции, в отличие от своих родственников, Великих князей Николая Николаевича, Кирилла Владимировича, Павла Александровича и трёх своих родных братьев - Николая, Сергея и Георгия Михайловичей. Большевиками были зверски убиты более двадцати его родственников, в том числе - трое его братьев и двоюродный племянник. И, несмотря на это, в его «Книге воспоминаний», завершённой незадолго до смерти (умер он в Париже в 1933 году), в эпилоге мы читаем: «-По-видимому, "союзники" собираются превратить Россию в британскую колонию, писал Троцкий в одной из своих прокламаций в Красной армии. И разве на этот раз он не был прав? ...британское министерство иностранных дел обнаруживало дерзкое намерение нанести России смертельный удар... Вершители европейских судеб, по-видимому, восхищались своей собственной изобретательностью: они надеялись одним ударом убить и большевиков, и возможность возрождения сильной России. Положение вождей Белого движения стало невозможным. С одной стороны, делая вид, что они не замечают интриг союзников, они призывали... к священной борьбе против Советов, с другой стороны - на страже русских национальных интересов стоял не кто иной, как интернационалист Ленин, который в своих постоянных выступлениях не щадил сил, чтобы протестовать против раздела бывшей Российской Империи».

Впоследствии Солженицын, если мне не изменяет память, говорил что-то о неоднозначной роли большевиков в плане сохранения государства как такового, но это не меняет самой сути «солженицынизма» - лютой ненависти к советскому периоду. Особенно следует отметить позицию Солженицына по сбережению русского народа - мне уже приходилось об этом писать. Александр Исаевич полностью отрицал «имперскость» - как дореволюционную, так и советскую - и предлагал разрушить империю, «сбросив» имперские окраины. Без этого - полагал он - невозможно сберечь русский народ. Надо ли объяснять, что если бы Владимир Путин последовал «рецептуре» Солженицына, то ни Российского государства, ни русского народа уже не было бы на Земле.

И в заключение - несколько слов по поводу якобы пересмотра Солженицыным своих прежних позиций после возвращения из «вермонтского затвора» в Россию. Александр Исаевич, вернувшись на Родину, конечно, не мог не понимать, что он, как говорится, «лажанулся» по всем основным вопросам. - И последовал «жалкий лепет оправданья». Но никакого публичного покаяния, адекватного причинённому им нашей Родине ущербу, от него так и не последовало. Даже перед Шолоховым не извинился. Поэтому не понимаю, на каком основании один из заочных участников круглого стола, Егор Холмогоров, назвал Солженицына «выдающимся консервативным мыслителем». А что касается литературного качества произведений Солженицына, то один мой знакомый, в частности - по поводу «Красного колеса», сказал: «Такое можно прочитать до конца только по приговору суда».

Двоедушие - главное качество личности и творчества Александра Исаевича Солженицына. Это двоедушие, повторяю, воздвигло в нём стену мёртвой идеологии, за которой он уже не в состоянии был разглядеть живую жизнь. Такому человеку можно лишь по-христиански посочувствовать.

Священник Александр Шумский, публицист, член Союза писателей России
16.11.2018

http://ruskline.ru/news_rl/2018/11/16/solzhenicynizm_i_istoricheskaya_pravda_nesovmestimy/

Солженицын как учитель нравственности

Протодиакон Владимир Василик

Часть 1. Певец власовства и атомного уничтожения СССР …

(http://ruskline.ru/images/cms/thumbs/22f21cf3e9ccf0c4d4e905cfd8c94b460ffa38de/solzhenicyn_200_auto.jpg)

Однако, поклонники гения нам возразят: да, допустим со стилем у А.И. Солженицына есть проблемы, но зато какое содержание, какие идеи, какова их значимость для общества!

Вам ответят, что Нобелевскую премию в области литературы он получил не за литературу, а за «нравственную силу в традициях великой русской литературы»[1], т. е. не за форму, а за содержание, иными словами, за идеологию.

Что же. Будем разбираться с идеологией и с «нравственной силой». И с ужасом увидим, что и здесь говорить не о чем. Нравственная сторона большей части солженицынских произведений в целом не возвышается выше девятого круга Дантова ада. Ледяного колодца, где караются предатели.

Почему? Потому что, Солженицын не просто оправдал, а воспел и возвеличил предательство. Прежде всего - измену Родине.

Вот перл Солженицыновской мысли: «Иногда мы хотим солгать, а Язык нам не дает. Этих людей объявляли изменниками, но в языке примечательно ошибались - и судьи, и прокуроры, и следователи. И сами осужденные, и весь народ, и газеты повторили и закрепили эту ошибку, невольно выдавая правду, их хотели объявить изменниками РодинЕ, но никто не говорил и не писал даже в судебных материалах иначе, как "изменники Родины".

Ты сказал! Это были не изменники ей, а ее изменники. Не они, несчастные, изменили Родине, но расчетливая Родина изменила им и притом ТРИЖДЫ.

Первый раз бездарно она предала их на поле сражения - когда правительство, излюбленное Родиной, сделало все, что могло, для проигрыша войны: уничтожило линии укреплений, подставило авиацию на разгром, разобрало танки и артиллерию, лишило толковых генералов и запретило армиям сопротивляться. Военнопленные - это и были именно те, чьими телами был принят удар и остановлен вермахт.

Второй раз бессердечно предала их Родина, покидая подохнуть в плену.

И теперь третий раз бессовестно она их предала, заманив материнской любовью ("Родина простила! Родина зовет!") и накинув удавку уже на границе»[2].

С фактической точки зрения большая часть сказанного - бессовестная ложь. Не одного впрочем, Солженицына, но и хрущевских пропагандистов. На этом мы остановимся ниже. С нравственной точки зрения - это не просто оправдание коллаборационизма и воинской измены, но и полное извращение понятий: уже не солдат, предавший воинскую присягу и с оружием пошедший против Родины объявляется изменником, но сама Родина, попавшая в беду, становится изменницей, поскольку будто бы допустила этого солдата попасть в плен и якобы не проявила о нем должной заботы. Соответственно, с точки зрения Солженицына, этот солдат имеет право делать со своей Родиной, т. е. со своим народом что угодно: истреблять, убивать, жечь, насиловать. И соответственный вывод относительно Власова и власовцев: «Не рабами распрямлялись с той стороны фронта, чтоб хоть замахнуться, чтобы погрозить Отцу усатому». То, что за отцом усатым стояло еще сто девяносто миллионов жителей Советского Союза, которых собирались истребить немцы и власовцы, автора не интересует. А насчет не рабами - смешно и омерзительно изображать простых подручных СС и подчиненных Гиммлера этакими свободолюбцами. Но об этом - немного ниже.

А в целом, это полное извращение нравственной иерархии. Обиженный индивид ставит себя выше Родины. У нормального русского человека к России, к Родине иное отношение:

«Но русские среди трудов и битв,

хотя порой с отчаянья немеют,

обиды на Россию не имеют:

она для них превыше всех обид»[3].

Квинтэссенция русофобии и антипатриотизма содержится в третьей части «Архипелага Гулага», куда Солженицын включил такие пассажи, которые ужаснули даже многих его советских единомышленников. Например, вот такой, с оправданием коллаборационистов, в частности преподававших при немцах: "Конечно, за это придется заплатить. Из школы придется вынести портреты с усами и, может быть, внести портреты с усиками. Елка придется уже не на Новый год, а на Рождество, и директору придется на ней (и еще в какую-нибудь имперскую годовщину вместо октябрьской) произнести речь во славу новой замечательной жизни -- а она на самом деле дурна. Но ведь и раньше говорились речи во славу замечательной жизни, а она была тоже дурна. То есть, прежде-то кривить душой и врать детям приходилось гораздо больше..."[4]. Иными словами - какая разница между фашистским режимом и советским. Одинаковые. Советский, впрочем, немного хуже - врать-де приходилось больше!

А из этого выковался афоризм (точнее - афонаризм): «Ну и что, если победили бы немцы? Висел портрет с усами, повесили бы с усиками. Всего и делов!". Не с этой ли подлой фразы потом пошли совсем не безобидные «байки» насчёт «баварского пива» и подобные рассуждения?

Как известно, в природе нет абсолютно равных величин. Поэтому, так или иначе, «концепция двух равно преступных тоталитарных режимов», выработанная немецкими историками 60-х-70х годов требует выбора. И Солженицын выбирает фашистов. Для него Гестапо лучше НКВД, нацистский режим - более мягкий, человечный и менее долговечный, чем советский. Солженицын рассуждает следующим образом: «Но принцип! Но самый принцип! Но имеет ли право русский человек для достижения своих политических целей, пусть кажущихся ему правильными, опереться на локоть немецкого империализма?!.. Да еще в момент беспощадной с ним войны?

Вот, правда, ключевой вопрос: для целей, кажущихся тебе благородными, можно ли воспользоваться поддержкой воюющего с Россией немецкого империализма?

Все единодушно воскликнут сегодня: нет! нет! нет!

Но откуда же тогда - немецкий пломбированный вагон от Швейцарии до Швеции и с заездом (как мы теперь узнали) в Берлин? Вся печать от меньшевиков до кадетов тоже кричала: нет! нет! - а большевики разъяснили, что это можно, что даже смешно в этом укорять. Да и не один там был вагон. А летом 1918-го сколько вагонов большевики погнали из России - то с продуктами, то с золотом - и всё Вильгельму в пасть! П_р_е_в_р_а_т_и_т_ь _в_о_й_н_у _в _г_р_а_ж_д_а_н_с_к_у_ю - это Ленин предложил прежде власовцев.

- Но ц_е_л_и! но цели какие были?!

А - какие?

А ведь то - Вильгельм! кайзер! кайзерчик! То же - не Гитлер! И в России рази ж было правительство? временное...
Впрочем, по военной запальчивости мы и о кайзере когда-то не писали иного, как "лютый" да "кровожадный", о кайзеровских солдатах незапасливо кричали, что они младенцам головы колют о камни. Но пусть - кайзер. Однако и Временное же: ЧК не имело, в затылки не стреляло, в лагеря не сажало, в колхозы не загоняло, мутью к горлу не подступало. Временное - тоже не сталинское. Пропорционально.» [5]

Пред нами - явная реабилитация нацизма и сотрудничества с ним, а равно и узаконивание измены ссылкой на исторический прецедент большевиков (во многом ложная). Оказывается, с нацизмом можно и должно сотрудничать во имя социального протеста, во имя сокрушения нехорошего Сталина. Чему удивляться недавно отвергнутой ВАКом диссертации Александрова, в которой проводится мысль о том, что власовцы - герои антисоветского социального протеста, если в школах велено изучать ГУЛАГ Солженицына? В целом данные (и иные) солженицынские рассуждения целиком и полностью подпадают под обвинение в реабилитации фашизма и под решения Нюрнбергского трибунала, а равно под закон об уголовной ответственности за уравнивание СССР и Германии, за искажение роли СССР в годы Второй Мировой войны. За реабилитацию Власова и власовцев (как и за многое другое) «Архипелаг Гулаг» достоин быть включенным в список экстремистской литературы, а не в школьную программу. Известно, что Первая дивизия т. н. Российской Освободительной Армии Власова состояла в большей части из бывших карателей - т. н. «Бригады Каминского», которая уничтожала мирных граждан на территории Брянщины, Белоруссии, Польши, та самая «Бригада Каминского», которую Солженицын силится представить в «Архипелаге» символом освободительного движения России, а ее командира - «почетным великомучеником», якобы замученным красноармейцами (на самом деле - немцами за жестокость, см. о нем ниже).

Многие обижаются на прозвище «литературный власовец», прилепленное к Солженицыну. Однако на что обижаться, если сам нобелевский лауреат расписался в любви к Власову и власовскому движению? «Возьму на себя сказать: да ничего бы не стоил наш народ, был бы народом безнадёжных холопов, если б в эту войну упустил хоть издали потрясти винтовкой сталинскому правительству, упустил бы хоть замахнуться да матюгнуться на [Отца родного]. У немцев был генеральский заговор - а у нас? Наши генеральские верхи были (и остались по сегодня) ничтожны, растлены партийной идеологией и корыстью и не сохранили в себе национального духа, как это бывает в других странах. И только [низы] солдатско-мужицко-казацкие замахнулись и ударили. Это были сплошь - [низы], там исчезающе мало было участие бывшего дворянства из эмиграции или бывших богатых слоёв, или интеллигенции. И если бы дан был этому движению свободный размах, как он потёк с первых недель войны - то это стало бы некой новой Пугачёвщиной: по широте и уровню захваченных слоёв, по поддержке населения, по казачьему участию, по духу - рассчитаться с вельможными злодеями, по стихийности напора при слабости руководства. Во всяком случае, движение это было куда более народным, [простонародным], чем всё интеллигентское "освободительное движение" с начала ХХ века и до февраля 17 г. с его мнимо-народными целями и с его октябрьскими плодами. Но не суждено было ему развернуться, а погибнуть позорно с клеймом: [измена].»[6]

Иными словами, власовцы - народные герои, новые пугачевы (правда потенциально), с могучим казацким замахом народно-освободительного движения. Отметим, что именно отсюда вырастают такие опусы, как «Трагедия России» прот. Георгия Митрофанова, где почти дословно воспроизводится этот тезис Солженицына о том, что «власовцам не дано было стать героями, но они могли ими стать». И все это - ложь, ложь и ложь.

Ложью является тезис Солженицына о том, что Власовское движение было низовым, народным. Власовский проект частично реализовался только потому, что Власов побывал на приеме у Гиммлера в сентябре 1944 и тот дал добро на создание ...2 дивизий. Будто с ними можно было победить восьмимиллионную Красную Армию! Власов погнал на позорный убой доверившихся ему военнопленных, чтобы продлить дни Гитлера и Гиммлера. Каждый шаг Власова контролировался Гестапо, при этом нацисты не стеснялись. Появившийся на политзанятии власовцев немецкий генерал без всяких церемоний провел указкой по Уралу и сказал: «Что до этих гор - все наше. Ну а дальше на восток - то ваше». Даже навидавшиеся всего власовцы обалдели от подобной наглости[7]. Но ничего, перетерпели и это. При это дело было в феврале 1945 г., когда немцам, казалось, надо было спрятать в карман свои колониальные претензии, далеко и глубоко. А ничего подобного. Этот случай показывает и меру «независимости» власовского так сказать правительства, меру уважения немцев к своим русским пособникам, и меру правдивости в обещаниях Власова о создании России в границах 1938 года, о каковых трепетно пишет Солженицын.

К тому же организовывали КОНР и РОА те же советские генералы, бывшие члены ВКП(б) под присмотром СС и СД, те самые, которых Солженицын обвиняет в растленности и своекорыстии. Образовался какой-то противоестественный нацистко-коммунистический симбиоз. Ненавистник советского строя, но временами трезвый наблюдатель, Иван Солоневич справедливо замечает: «Нельзя же объяснить простой случайностью тот факт, что к руководству власовской армии были допущены одни коммунисты, которые в 1943 и в 1948 годах называли себя «бывшими коммунистами». Я не верю в «бывших коммунистов» ибо принадлежность к коммунистической партии вовсе не ограничивается наличием партийного билета, она определяется наличием «партийных навыков», от которых отвязаться не так-то просто»[8]. Солоневичу неведомо было модное ныне слово «ментальность», но в своей работе он показывает потрясающий пример синтеза нацистской и коммунистической ментальности власовских вождей: «Мою книжку «Большевизм и крестьянство», которую я не под своим именем пытался выпустить в Праге, власовская цензура запретила за критику «ликвидации кулака как класса». Об этой ликвидации русского мужика мне Жиленков рассказывал в тонах искреннего партийного энтузиазма...»[9]. Естественно, на большей части оккупированных территорий нацисты оставили колхозы в неприкосновенности: так удобнее им было эксплуатировать русского мужика.

И конечный вывод Солоневича неопровержим: «Никто не стал бы рекомендовать нести в Россию знамя монархии под прикрытием Гитлера и Гиммлера, Власова и Жиленкова. Все эти четверо были людьми одного и того же порядка: Власову была предоставлена только показательно-строевая часть «армии», а политику этой армии проводил Гиммлер руками Жиленкова. Стал бы я под знамена этакого двуглавого орла, одна голова которого торчала бы из ОГПУ, а другая из Гестапо»[10]. Только добавим: из того ОГПУ, которое проводило неправедные репрессии в 1937 г. и в значительной степени было укрощено Сталиным и Берией в 1939 г.

Отметим так, что коммунизм был специфический. Троцкистского разлива. Недаром Гитлер уважал Троцкого, а тот считал, что победа Гитлера над Россией дает единственный шанс для торжества подлинного коммунизма.

И как раз коммунистическо-троцкистская ментальность неудержимо прорастает из Солженицына. Он восторгается «несостоявшейся пугачевщиной», прямо в духе коммунистических историков, типа Покровского, забывая и о возможных заграничных пружинах этого мятежа и жестокостях, мерзостях и свинствах, которые сотворили пугачевцы[11]. Так и хочется сказать: с кем вы, мастера культуры? Определитесь! Либо вы против классовой борьбы во всех случаях, либо за нее. А то получается, есть свои бунтовщики и не свои, свои родные «оппозиционеры» и злые талибы... Лицемерие, да и только, какому и Госдеп позавидует.

С одной стороны, Солженицын ненавидит Ленина и ленинскую идею превращения «империалистической войны в гражданскую», но охотно приемлет ее для власовцев (см. выше). А почему - потому что они воевали против Сталина. Вместе с Вильгельмом, получается, нельзя, а с Гитлером против Сталина - можно!

Подобная концепция связана с ненавистью к советскому строю, которая неизбежно переходит на историческую Россию. Но ненависть глушит разум. А сон разума рождает чудовищ.

(Окончание следует)

(Окончание)

Похвалами предательству и антипатриотизмом наполнены многие опусы лауреата. Например, «В круге первом». Измену дипломата Володина, стремившегося помешать передаче атомных секретов советским разведчикам, Солженицын стремится оправдать страшилками о тиране, который получит в свои руки сверхоружие. Показательно, однако, что в «Круге первом» нет трех японских слов - Хиросима, Нагасаки и хибакуся. Летчик-метеоролог Изерли, сообщивший о том, что над Хиросимой чистое небо, после войны мучился муками совести и требовал посадить себя в тюрьму, пока его не бросили в сумасшедший дом.

После войны была издана очень показательная брошюрка с документальными воспоминаниями экипажа бомбардировщика «Энола Гей», доставившего к Хиросиме первую атомную бомбу «Малыш». Что чувствовали эти двенадцать человек, когда увидели под собой город, превращенный ими в пепел?

НЕЛЬСОН. Как только бомба отделилась, самолет развернулся градусов на 160 и резко пошел на снижение, чтобы набрать скорость. Все надели темные очки.
ДЖЕППСОН. Это ожидание было самым тревожным моментом полета. Я знал, что бомба будет падать 47 секунд, и начал считать в уме, но, когда дошел до 47, ничего не произошло. Потом я вспомнил, что ударной волне еще потребуется время, чтобы догнать нас, и как раз тут-то она и пришла.
КЭРОН. Я делал снимки. Это было захватывающее зрелище. Гриб пепельно-серого дыма с красной сердцевиной. Видно было, что там внутри все горит. Мне было приказано сосчитать пожары. Черт побери, я сразу же понял, что это немыслимо! Крутящаяся, кипящая мгла, похожая на лаву, закрыла город и растеклась в стороны к подножиям холмов.
ШУМАРД. Все в этом облаке было смертью. Вместе с дымом вверх летели какие-то черные обломки. Один из нас сказал: "Это души японцев возносятся на небо".
БЕСЕР. Да, в городе пылало все, что только могло гореть. "Ребята, вы только что сбросили первую в истории атомную бомбу!" - раздался в шлемофонах голос полковника Тиббетса. Я записывал все на пленку, но потом кто-то упрятал все эти записи под замок.
КЭРОН. На обратном пути командир спросил меня, что я думаю о полете. "Это похлеще, чем за четверть доллара съехать на собственном заду с горы в парке Кони-айленд", - пошутил я. "Тогда я соберу с вас по четвертаку, когда мы сядем!" - засмеялся полковник. "Придется подождать до получки!" - ответили мы хором.
ВАН КИРК. Главная мысль была, конечно, о себе: поскорее выбраться из всего этого и вернуться целым.
ФЕРИБИ. Капитан первого ранга Парсонс и я должны были составить рапорт, чтобы послать его президенту через Гуам.
ТИББЕТС. Никакие условные выражения, о которых было договорено, не годились, и мы решили передать телеграмму открытым текстом. Я не помню ее дословно, но там говорилось, что результаты бомбежки превосходят все ожидания[12].

Кажется, здесь все ясно. Никаких признаков раскаяния. Убийство 200000 человек - аттракцион. Обыкновенный фашизм, еще более страшный в своей циничной пошлости.

А вот, что увидели первые очевидцы с земли. Вот репортаж Бирта Брэтчета, побывавшего в Хиросиме в сентябре 1945 г.: «Утром 3 сентября Бэрчетт сошел с поезда в Хиросиме, став первым иностранным корреспондентом, который увидел этот город после атомного взрыва. Вместе с японским журналистом Накамурой из телеграфного агентства Киодо Цусин Бэрчетт обошел бескрайнее красноватое пепелище, побывал на уличных пунктах первой помощи. И там же, среди развалин и стонов, отстучал на машинке свой репортаж, озаглавленный: "Я пишу об этом, чтобы предостеречь мир..."

"...Почти через месяц после того, как первая атомная бомба разрушила Хиросиму, в городе продолжают умирать люди - загадочно и ужасно. Горожане, не пострадавшие в день катастрофы, погибают от неизвестной болезни, которую я не могу назвать иначе, как атомной чумой. Без всякой видимой причины их здоровье начинает ухудшаться. У них выпадают волосы, на теле появляются пятна, начинается кровотечение из ушей, носа и рта. Хиросима, - писал Бэрчетт, - не похожа на город, пострадавший от обычной бомбежки. Впечатление такое, будто по улице прошел гигантский каток, раздавив все живое. На этом первом живом полигоне, где была испытана сила атомной бомбы, я увидел невыразимое словами, кошмарное опустошение, какого я не встречал нигде за четыре года войны".[13]

После бомбардировки в Хиросиме царил настоящий ад. Вспоминает чудом выживший свидетель Акико Такахура:

«Три цвета характеризуют для меня день, когда атомная бомба была сброшена на Хиросиму: чёрный, красный и коричневый. Чёрный - потому что взрыв отрезал солнечный свет и погрузил мир в темноту. Красный был цветом крови, текущей из израненных и переломанных людей. Он также был цветом пожаров, сжёгших всё в городе. Коричневый был цветом сожжённой, отваливающейся от тела кожи, подвергшейся действию светового излучения от взрыва»[14].

Ударная волна сметала здания и убивала тысячи людей. В Хиросиме бушевал самый настоящий огненный смерч, в котором горели заживо тысячи мирных жителей.

Общее количество погибших только при взрыве составило от 90 до 166 тысяч человек в Хиросиме и от 60 до 80 тысяч человек - в Нагасаки. И это не все - от лучевой болезни скончалось около 200 тысяч человек.

Вот, что ждало бы нас, если бы не советский урановый проект. Безусловно, в сталинское время было совершено немало беззаконий, но атомную бомбу мы никогда не применили на войне. Ничего подобного трагедии Хиросимы и Нагасаки Советский Союз не совершал. Не будем также забывать, что сейчас мы живем плодами сталинско-брежневской индустриализации, немыслимой без коллективизации, (тот же нефтегазовый комплекс, например) и если сейчас государство Российское независимо и пока неуязвимо для внешней агрессии, если на наших просторах не повторяется трагедия Югославии и Ирака, то это - во многом благодаря ВПК и ракетно-ядерному щиту, заложенному при Сталине. И если нас после войны не сожгли в ядерном огне американцы, как Хиросиму и Нагасаки, то в определенной мере мы обязаны этим Сталину как инициатору ядерного проекта.

Но Солженицын как раз сохранение СССР и считает преступлением. Для него это тюрьма во главе с людоедом. Вот ключевая цитата: «Кто прав, кто виноват? Кто это может сказать? - Да я тебе скажу! - с готовностью отозвался просветлевший Спиридон, с такой готовностью, будто спрашивали его, какой дежурняк заступит дежурить с утра. - Я тебе скажу: волкодав - прав, а людоед - нет! - Как-как-как? - задохнулся Нержин от простоты и силы решения. - Вот так, - с жестокой уверенностью повторил Спиридон, весь обернувшись к Нержину: - [Волкодав прав, а людоед - нет]. И, приклонившись, горячо дохнул из-под усов в лицо Нержину:

- Если бы мне, Глеба, сказали сейчас: вот летит такой самолёт, на ем бомба атомная. Хочешь, тебя тут как собаку похоронит под лестницей, и семью твою перекроет, и ещё мильён людей, но с вами - Отца Усатого и всё заведение их с корнем, чтоб не было больше, чтоб не страдал народ по лагерях, по колхозах, по лесхозах?

Спиридон напрягся, подпирая крутыми плечами уже словно падающую на него лестницу, и вместе с ней крышу, и всю Москву. - Я, Глеба, поверишь? нет больше терпежу! терпежу - не осталось! я бы сказал, - он вывернул голову к самолёту: - А ну! ну! кидай! Рушь!! Лицо Спиридона было перекошено усталостью и мукой. На красноватые нижние веки из невидящих глаз наплыло по слезе»[15].

Ну да, рушь, чтобы не страдал. Страдать будет некому. Все страдальцы испарятся, как японцы на асфальте. Солженицын предлагает гильотину, как средство от головной боли... По-моему, подобные высказывания должны подпадать под уголовную статью «Склонение к самоубийству». И кто на самом деле людоед? Может все-таки Трумэн и экипаж «Энолы Гэй»?

Когда мы читали «В круге первом», то не мог отделаться от ощущения, что это все мы слышали. В поэтической форме. Из прекрасного эмигрантского далека.

«Россия тридцать лет живет в тюрьме.
На Соловках или на Колыме.
И лишь на Колыме и Соловках
Россия та, что будет жить в веках.

Все остальное - планетарный ад:
Проклятый Кремль, безумный Сталинград.
Они достойны только одного -
Огня, испепелящего его».

Это - стихи Георгия Иванова, написанные в 1949 году, «замечательного русского патриота», по словам прот.Георгия Митрофанова. Об этих стихах метко высказался профессор Алексей Светозарский: «Чего же ожидать от сего славного сына Серебряного века? Мечи картонные и кровь для них, особенно чужая, - "клюквенный сок", в том числе и та, что лилась под Сталинградом. Ну а то, что и Кремль, и Сталинград достойны "испепеляющего" огня, то в этом "патриот" сам благополучно пересидевший и войну, и оккупацию в тихом французском захолустье был, увы, не одинок в своем желании. Об "очищающем" огне ядерной войны говорилось в Пасхальном послании 1948 года Архиерейского Синода Русской Православной Церкви Заграницей. Было такое слово. Но, к счастью, не дело. Кстати, может быть, этим посланием и навеяны эти вирши "одного из самых выдающихся поэтов русского зарубежья"? Кто знает?»[16].

Стоит, кстати, прочесть его внимательней. Вот что писал митрополит Анастасий (Грибановский) в 1948 году: «Наше время изобрело свои особые средства истребления людей и всего живого на земле: они обладают такою разрушительною силою, что в один миг могут обратить большие пространства в сплошную пустыню. Все готов испепелить этот адский огонь, вызванный самим человеком из бездны, и мы снова слышим жалобу пророка, обращенную к Богу: "Доколе плакати имать земля и трава вся сельная исхнет от злобы живущих на ней" (Иерем. 12, 4). Но этот страшный опустошительный огонь имеет не только разрушительное, но и свое очистительное действие: ибо в нем сгорают и те, кто воспламеняют его, и вместе с ним все пороки, преступления и страсти, какими они оскверняют землю. [...] Атомные бомбы и все другие разрушительные средства, изобретенные нынешней техникой, поистине менее опасны для нашего Отечества, чем нравственное разложение, какое вносят в русскую душу своим примером высшие представители гражданской и церковной власти. Разложение атома приносит с собой только физическое опустошение и разрушение, а растление ума, сердца и воли влечет за собой духовную смерть целого народа, после которой нет воскресения» [17]

Иными словами, сожжению обрекались не только Сталин, Жуков, Ворошилов, Рокоссовский но и Святейший Патриарх Алексий I, митрополит Григорий (Чуков), митрополит Иосиф (Чернов), святитель Лука (Войно-Ясенецкий) - тогдашние «высшие представители церковной власти». И миллионы наших соотечественников, в том числе миллионы верующих православных христиан, выстрадавших и гонения, и Великую Отечественную войну. Только митрополит Анастасий весьма деликатно и политкорректно умалчивает о том нравственном разложении и примере, который показывали высшие представители западной гражданской и церковной власти, в том числе и православной, не гнушавшейся сотрудничеством с нацистами в Германии и Югославии. И забывает великие евангельские слова: «Какой мерой мерите, такой и вам отмерят»[18]. Заметим, кстати, что в 1948-49 году слова об испепеляющем огне опирались на солидный военный фундамент - сто атомных бомб США, готовых обрушиться на СССР. Так что данная риторика обслуживала известные военные намерения - уничтожить советскую Россию до основания...

То, что Солженицын зависим от зарубежных концепций - не новость. Но страшно, что он информационно обслуживал возможное ядерное нападение на СССР, то есть совершал государственную измену. Проще говоря, предательство своей родины.

В «Круге первом» для совершившего государственную измену дипломата Володина появляется удачный эпитет. Князь Курбский. Готовый восстать против «тирана» Грозного. Только Курбский несостоявшийся. И в этом - суть конфликта. Знатный предатель, переметчик, идущий против державца Земли Русской. И, объективно, против своей Родины. Готовый участвовать в ее сожжении ядерным огнем. На почве слепой ненависти к своему благодетелю и отцу, пусть временами суровому и жесткому. Однако, Володин сливается с самим Солженицыным, который стал таким же предателем и переветником, выступившим против грозного Отца народов. Только Солженицын оказался удачливее и Володина и Курбского: благополучно переместился за границу, да еще с помпой, в отличие от беглого боярина, а там, в подражании Курбскому, говоря языком А.К.Толстого,

За безопасным сидя рубежом,

Стал лаяться, как пес из-за ограды[19].

Как говорится, чему посмеешься, тому послужишь. Солженицын не жаловал Герцена, однако уподобился ему в том, что с «того берега» звонил в колокол новой русской революции и, заодно к интервенции, и призывал даже не к топору, а к атомной дубине против своего Отечества.

При объективном рассмотрении, в образе Володина все же есть известная доля правды. Сытое безделье подвигло декабристов на их мятеж 14 декабря против благодетеля-царя. Оно же подвигало детей номенклатуры выходить на профашистские демонстрации в начале восьмидесятых. Но тогда какова цена этому подвигу? И если мы рассмотрим жизнь Солженицына в СССР с 1962 по 1974 г. то увидим практически такое же безделье, щедро оплаченное, кстати, не только иностранными, но и советскими источниками финансирования.

И, напоследок еще одно. Иннокентий участвует в предательстве. Не только Российской Державы в целом. В его звонке - судьба разведчика Юрия Коваля и его американских помощников, которых он готов посадить на электрический стул. Ради своей мечты и ненависти. И Солженицын воспевает Иудин грех и, по сути дела пишет литературный донос на свою Родину. В предыдущей главе мы говорили о художественной и исторической несостоятельности романа «В круге первом», однако, должны сделать важную оговорку. Он неубедителен для здравомысленного читателя, а для того, кто накручен антисоветской пропагандой и не разбирается в советских реалиях и заранее считает СССР и Россию империей зла, «В круге первом» вполне может быть приемлемым, разумеется не как художественное произведение, а как агитка. Все равно, как зов к борзым на охоте: «Ату его. Кусь-кусь». И первоначальный адресат романа - западный читатель, которого во что бы то ни стало следует убедить в том, что СССР - царство тьмы, достойное только одного - «огня, испепелящего его», то есть атомной бомбардировки. Иначе говоря, Солженицын не только воспевает, но и совершает Иудин грех.

(Продолжение следует)

11.12.2018

_{[1] Солженицын А.И.Лауреаты Нобелевской премии. Энциклопедия М-Я. М., 1987. С. 431.

[2] Архипелаг Гулаг. Опыт художественного исследования. Ч.1. Собрание сочинений. Т.5 М., 1991. С. 90.

[3] Евтушенко Е. Штрафбат. Стихотворения. М., 1991.

[4] Солженицын. Архипелаг Гулаг. Ч. 5. Собрание сочинений.Т. 7. С. 4. М., 1991.

[5] Там же. С. 21.

[6] Архипелаг Гулаг. Часть 4. Гл. 1.

[7] Генерал Власов. Анатомия предательства. Т.2. С.121.

[8] Солоневич И.Л. Акция генерала Власова // Солоневич И.С. Коммунизм, национал социализм и европейская демократия. - М., 2003. С. 33.

[9] Там же. С. 35.

[10] Солоневич И.Л. Так что же было в Германии // Солоневич И.С. Коммунизм, национал социализм и европейская демократия. - М., 2003. С. 94

[11] Вот один лишь из эпизодов. Пугачев вошел в алтарь, сел на церковный престол и сказал: «Как давно я не сидел на престоле»... Церковь Георгиевская была осквернена даже калом - лошадиным и человечьим. См. Пушкин А.С. История Пугачева. Пушкин А.С. Собрание сочинений. Т.8. С. 100. М., 1977. Всего пугачевцами было казнено не менее 10000 человек, притом не только дворян, но и священников, купцов и крестьян. Существует версия, согласно которой Пугачев был подготовлен польскими конфедератами.

[12] Всеволод Овчинников. Горячий пепел. М, 1980. С. 60-61.

[13] Там же. С. 82. Отметим, что Пентагон поспешил объявить Бэрчетта жертвой японской пропаганды и заявить, что никаких последствий радиации в Хиросиме нет.

[14] Там же. С. 51.

[15] В круге первом. Собрание сочинений. Т.3. М., 1991. С.

[16] Светозарский А. Кое-что о церковной проповеди прот. Георгия Митрофанова. https://pravoslavie.ru/37771.html

[17] «Святая Русь». Штутгарт, 1948 год. Январь.

[18] Василик В.В. О Хиросиме, Нагасаки и белой демонии. http://www.pravoslavie.ru/81242.html

[19] Толстой А.К. Смерть Иоанна Грозного. Толстой А.К. Собрание сочинений. Т. 3. М., 1980. С. 32.}

http://ruskline.ru/analitika/2018/12/2018-12-11/solzhenicyn_kak_uchitel_nravstvennosti/

Солженицын как учитель нравственности

Протодиакон Владимир Василик, Русская народная линия

Часть 2. Солженицын и распад СССР …

(http://ruskline.ru/images/cms/thumbs/22f21cf3e9ccf0c4d4e905cfd8c94b460ffa38de/solzhenicyn_sayapina1_200_auto.jpg)

С Иудиным грехом связаны и его призывы к развалу Советского Союза. Правда, сам он яростно отрицал подобные обвинения. «Я, - заявил на это борец против лжи, - не призывал к развалу СССР. Я не говорил: давайте развалим СССР. Я говорил ещё в 74-м году: СССР развалится. Советский Союз не может держаться, потому что он держится на ложной основе, на ложной федерации, на ложных построениях. Я только предсказывал, что он развалится... Вот как это было, и выворачивать не надо»[1].

Получается, оболгали человека. Он, оказывается, не хотел распада СССР и задолго до этого бил в колокола, чтобы не допустить этого. Пытался открыть глаза правительству на грозящую катастрофу, но оно ничего не хотело замечать. «Я говорил. Я говорил, А вы не верили»

А теперь - несколько цитат из оболганного патриарха.

Вот перл солженицынской мысли из романа «В круге первом» (переработан в 1968 г., опубликован в 1978 г.): «Мое мнение - решительно присудил Нержин: - для спасения России давно надо освободить все колонии! (под колониями в данном случае имеются в виду союзные республики. - ВВ.). Усилия нашего народа направить только на внутренне развитие!»[6]. Слова о колониях-окраинах являются явной клеветой. Россия никогда не обращалась со своими окраинами, как с колониями: они управлялись теми же законами, что и прочие провинции Российской империи, в элиту Империи входили представители грузинской, армянской, татарской и т. д. знати. Некоторым частям, например эмирству Бухарскому, были дарованы почти полная автономия и право пользоваться своими законами и обычаями. Жители окраин в ряде случаев имели больше прав, чем русские: так жители Средней Азии не служили в армии до 1916 года. Тем более, положение союзных республик не могло быть сравнено с колониями: представители титульной нации имели больше прав, чем русские -например на занятие руководящих должностей. Вот один лишь пример: знаменитый на весь мир русский ботаник Юрий Николаевич Воронов в 20 годы ХХ века был лишь заместителем директора Сухумского ботанического сада: над ним стоял (и, соответственно, командовал) полуграмотный грузин. В Советском Союзе всегда больше боролись с «великорусским шовинизмом», чем с местным национализмом. Такие процессы, как украинизация в 20-30, да и последующие годы ХХ в. ударившие по русскоязычному населению Украины, в частности, передача УССР Донбасса и Крыма воочию показывают, что разговоры о союзных республиках как о колониях - миф и клевета. И эту клевету написал Солженицын, который якобы знал историю России и болел за нее.

А вот статья «Евреи в СССР и в будущей России» (1965-1968 гг.): «Я предвижу это счастливое (и раздорное) время (о, если бы до него дожить!), когда мы будем из клеток выпускать на волю своих окраинных пленников. Будет непонимание, будут обиды великодержавные и малодержавные, но всё это осветлится слезами радости, самыми высокими слезами человечества, Этой кажущейся жертвой Россия впервые очистится за много сотен лет - и тем освободит сама себя для развития внутреннего, для того, чтобы впервые и небывало обратиться всей внутрь себя»[7]. Здесь не знаешь, смеяться или плакать. Какой сентиментализм! Прямо пушкинское:

В чужбине свято наблюдая

Родной обычай старины

На волю птичку отпускаю

При светлом празднике весны.

Хорошо нам накапали на голову в 1988-92 году эти выпускаемые птички, когда кричали тем, кто для них трудился, их учил, лечил, защищал, за них кровь проливал: «Оккупанты, убирайтесь вон». И не только кричали, но и избивали, и убивали этих «оккупантов» - простых русских врачей, учителей, военнослужащих. Это все было, правда в разной степени - и в Грузии, и в Азербайджане, и в Чечне, и Средней Азии, и Прибалтике, и на Украине. Об этом не любят говорить сейчас, но только в Чечне в 1991-1993 г. было убито 12000 русских, а изгнано в общей сложности более 700000 человек. Миллионы русских людей были изгнаны с окраин и об этом молчат.

А насчет этих слез радости - вспоминается герой романа «Белой гвардии», певун и записной лгун Шервинский, который всякий раз говоря о великих мира сего, к месту и не к месту добавлял: «И прослезился». Только эти фальшивые солженицынские слезы радости обернулись реальными слезами и страданиями -и не только русских, но абхазов, осетин, грузин, армян, азербайджанцев, турок-месхетинцев, да и всех народов СССР, кинутых в погибель Горбачевыми, Ельциными, Гайдарами, Чубайсами Шеварнадзе, Алиевыми, Тер-Петросянами, и Солженицыными.

Но дело не только в этом. Задумаемся над глубокой солженицынской мыслью: «и тем Россия освободит сама себя для развития внутреннего, для того, чтобы впервые и небывало обратиться всей внутрь себя»

Невольно хочется спросить вместе с героем комедии Островского Глумовым: «Муза. Воспоем доблестного мужа! Поведай нам, как ты ухитрился, дожив до 50 лет, во всей неприкосновенности сохранить ум пятилетнего ребенка?» Историческая Россия, не нынешняя обкорнанная РФ, в течение многих веков, но в особенности ХIX и ХХ в строилась, как единый народохозяйственный организм. Это в особенности проявилось в Советский период, когда СССР стал единым сборочным цехом, когда детали делались, например, в Николаеве, а собирались в Ленинграде. В результате распада СССР РФ потеряла 60% национального богатства (отметим, СССР в Великую Отечественную - 40%). Это и олигархический грабеж, и потери от разрыва многолетних связей. Все эти 25 лет, вместо того, чтобы заниматься внутренним развитием, мы занимались реструктуризацией хозяйственного механизма, восполняя чудовищные потери от перестройки и сейчас едва выходим на уровень 1990 года.

А что касается нравственного «внутреннего развития» за последние тридцать лет, то свидетелями (и жертвами его) являются сотни тысяч русских, украинских и иных, ставших проститутками, в том числе - заграничными, а иначе говоря - сексуальными рабынями, миллионы умерших от пьянства, наркомании и СПИДА, школьники, занимающиеся сексом с 11 лет и пьющие пиво с 10 летнего возраста, свободно обсуждающие сексуальные извращения, а временами и участвующие в них. Такое «внутреннее обращение», ознаменованное небывалым расцветом бандитизма, воровства, безнаказанной коррупции, пропагандой безнравственности для России явилось неслыханным, превзошедшим и Смутное время, и эпоху Революции, и Гражданской войны.

Вот как рисовал он решение национального вопроса в 1965 г.: «Меня поражает, что либеральные русские люди не понимают, что надо расставаться с республиками... Я им говорю, что Украина - всё должно отойти. - "Нет, нет". "Ну, Украина - спорный вопрос. О правобережной, безусловно, разговаривать даже не о чем, пусть идёт. А в левобережной по областям надо делать плебисцит и разделить по количеству населения. Но какой разговор - Закавказье, Прибалтика! В первый же день хотите - кто куда хочет, ради бога! Только решите вопрос по финансовым расчётам. Что нам предстоит? Это будет ужас, если начнется развал у нас на Западе, да ещё совместно с центральным! Я вообще не знаю, что будет. Полный развал».[8]

Сейчас, после Майдана с горящими беркутовцами, после сожженных защитников Русского мира в Одессе, после 70000 убитых в Донбассе, высказывания Солженицына выглядят не просто аморально, они отвратительны. На Руси таких называли: «Первый крови заводчик».

И после этого нобелевский лауреат имел наглость утверждать: «Я не призывал к развалу СССР... Я только предсказывал, что он развалится».

Дальше больше. «Бессмертная» статья: «Как нам обустроить Россию», вышедшая немыслимым для наших дней и огромным для 1990 года тиражом в 27 млн. экземпляров. В ней Солженицын объявляет смертный приговор России как империи и русскому народу как народу имперскому: «Надо теперь жестко выбрать: между Империей, губящей прежде всего нас самих, - и духовным и телесным спасением нашего же народа. Все знают: растёт наша смертность и превышает рождения, - мы так исчезнем с Земли! Держать великую Империю - значит вымертвлять свой собственный народ. Зачем этот разнопёстрый сплав? - чтобы русским потерять свое неповторимое лицо? Не к широте Державы мы должны стремиться, а к ясности нашего духа в остатке её». Эти пышные словеса - неправда от начала и до конца. Русский народ может существовать только как народ государственный и внутри империи - безразлично как она называется - Московское Царство, Российская империя или Советский Союз. Судьба первой и второй эмиграции, без остатка ушедших в песок западного общества - лишнее тому доказательство. Другое - вымор русского народа в ельцинской РФ-ии, когда даже по официальным подсчетам численность населения Российской Федерации сократилась не менее, чем на 8 миллионов (со 150 до 142 млн., без Крыма). Учитывая, что демографическая яма отчасти закрывалась иммиграцией из бывших республик СССР, прежде всего кавказских и среднеазиатских, демографические потери выглядят еще более устрашающими - до 15-20 млн. И РФ - не исключение из бывших советских республик. Украина потеряла, например, не менее 8 млн человек и лишь часть ее падает на вынужденную эмиграцию. Почти все республики СССР, кроме среднеазиатских (не всех) пережили демографические потери в эпоху перестройки. Между тем, численность населения СССР (и в том числе РФ) росла, несмотря на страшную войну, на аборты, на две голодовки (1933 и 1946 года) и к 1990 г. составила 280 млн человек - более чем вдвое больше, чем в начале пути - 129 млн. в 1922 г. Если мерить социализм и капитализм критерием народосбережения, понятно, чему стоит отдать предпочтение.

Дальше больше. Солженицын прямо писал, что мы должны признать утопией возможность «восстановить государственную мощь и внешнее величие прежней России»[9]. Иными словами, если исходить от противного, то его программа была направлена на ослабление РФ и унижение ее . А почему? Откуда ноги, или роги растут?

Идеи расчленения нашей страны бродили на Западе давно. 17 июля 1959 г. в США был принят закон о порабощённых нациях («PL 86-90»), который открыто провозгласил расчленение СССР как стратегическую цель США. С середины 1960-х гг. А.И. Солженицын стал рупором подобных идей.

Отсюда, от такой роли и призыв Солженицына в исторической статье решать все без воли народа и вначале объявить о независимости и суверенитете, а потом решать вопросы о территориальных и иных претензиях. Это - самая настоящая провокация, по сути дела - призыв к войнам между бывшими республиками

И вполне закономерно, что Солженицын восславил развал и погибель СССР, то есть исторической России, которую он, якобы, любил. Вот перед нами интервью, которое он дал Эн-Би-Си вскоре после событий 19 августа 1991 г. и в котором назвал августовские события «великой Преображенской революцией»[10], а затем 30 августа направил Б.Н. Ельцину поздравительное письмо: «Горжусь, что русские люди нашли в себе силу отбросить самый вцепчивый и долголетний тоталитарный режим на Земле. Только теперь, а не шесть лет назад, начинается подлинное освобождение и нашего народа и, по быстрому раскату, - окраинных республик»[11]. Многие читатели испытали прелести этого освобождения и независимости - теперь от нас ничего не зависит - и надеюсь согласятся, что такие слова мог написать только предатель своей страны.

Часть 3. Личная нравственность Солженицына

В связи с темой нравственного учительства неминуемо возникает вопрос о личной нравственной чистоте учителя жизни Солженицына. Согласимся, творения Пушкина без его принципиальности и без его дуэли звучали бы несколько по-другому. Достоевский без каторги и дальнейшего своего бескомпромиссного пути не имел бы того нравственного влияния которым он обладает поныне.

Солженицын открыл тайну своего влияния на общество. По его словам «сила его «положения была в чистоте имени от сделок»[12].

А теперь посмотрим, как было все на самом деле.

1. Каким образом сталинский стипендиат по математике оказался в обозе, вместо артиллерийского училища, когда фронт задыхался от недостатка грамотных офицеров?

2. Как он вел себя в училище, когда туда в конце концов попал? Послушаем его собственное признание. Он, будучи курсантом, высматривал, «где бы тяпнуть лишний кусок», «ревниво» следил за теми, «кто словчил», «больше всего» боялся «не доучиться до кубиков» и попасть под Сталинград, отрабатывал «тигриную офицерскую походку»[13].

3. Как он вел себя, получив офицерские погоны? Не только сидя, выслушивал стоявших перед ним по стойке «смирно» подчинённых, «отцов и дедов называл на "ты"» (они его «на вы», конечно), что у него был денщик, «по благородному ординарец», что требовал от него, чтобы он готовил ему «еду отдельно от солдатской», что заставлял солдат копать ему «землянки на каждом новом месте»[14].

4. Всё это еще было в рамках существовавших армейских порядков. Но наш правдолюбец и учитель нравственности далеко перешагнул за их пределы. Его даже стыдил полковник из ревизии за то, что он заставлял нерадивого солдатика Барбенева после отхода отрабатывать строевую подготовку под команду непокорного ему старшины Метлина. Гауптвахта на батарее - также его личная инициатива, уставом не предусмотренная для 60 человек. Посылка солдат под огнем налаживать связь - его личный карьеризм, чтобы «не попрекало начальство», чтобы карьера двигалась. Солженицын с сожалением вспоминает: «Адриашин так погиб». Показательно, как себя в сходной ситуации повел наш покойный друг, ветеран войны, затем доктор исторических наук М.И.Фролов, в 1944 г. младший лейтенант. Был случай, когда он тянул связь вместе с пожилым солдатом. Начался обстрел: солдат испугался и не пополз дальше разматывать провод. Как ни грозил ему лейтенант Фролов, как ни пытался усовестить, тот ни в какую: «Командир, у меня детишки дома». В конце концов Михаил Иванович махнул рукой и пополз сам под огнем разматывать тяжелую катушку. Возвратившись, он никому не рассказал об этом случае[15]. И потом на Нобелевскую премию и вселенское учительство не претендовал...

Обратимся к поэме «Прусские ночи». Ее герой одним взмахом осуждает к расстрелу невинную женщину. Ординарец подгоняет автоматом немку, чтоб удовлетворить его похоть. Скажут - лирический герой и автор не всегда тождественны. Однако, здесь мы можем настаивать на их тождестве. Почему? Вспоминая войну, Солженицын говорит о себе: « «В переизбытке власти я был убийца и насильник»[16] И еще жестче того: А как А.И. Солженицын характеризует себя в «Архипелаге»: «вполне подготовленный палач», «может быть у Берии я вырос бы как раз на месте».

С чего подобные приступы покаяния? Христианское стремление покаяться, очиститься? Нет, это происходит тихо, в уголке церкви, пред крестом и евангелием, на ухо священнику, не напоказ, без ложного пафоса. И еще, кающиеся люди не думают о чужих грехах. как говорится в молитве преп. Ефрема Сирина: "Ей, Господи, Царю, даруй ми зрети моя прегрешения и не осуждати брата моего". Стал бы осуждать тряпичников-чекистов Солженицын, по мановению которого для его планшета подчиненные сняли с партизанского комиссара ремешок? Стал бы он обличать насильников и палачей, если сам был "насильник и убийца"?

Обыкновенно исповеди, подобные Солженицыновским, публикуют подражатели Ставрогина, героя "Бесов", с тем, чтобы, по словам другого героя "Бесов", епископа Тихона, "броситься в очередное преступление». Воля ваша, дорогие читатели, но в таких публичных покаяниях есть элемент бесстыдства, этакого духовного нудизма, по принципу «все грешны, но я, самый смрадный грешник, всех праведней, я перед всеми каюсь». Как это спел Галич:

«Грешного меня простите, грешники,

Подлого простите, подлецы!»

И, опять-таки, вспоминается «Бобок» Достоевского. «Обнажимся, обнажимся» - закричали мертвецы».

Но для Солженицына была еще одна причина, пожалуй, самая главная: страх разоблачения, что органы, или частные лица раскроют его подлинное прошлое. Это, как кто-то очень удачно выразился, опережающая откровенность. После подобных откровений любое разоблачение может быть парализовано следующим возражением.: он ведь всё осознал, сам себя осудил и исправился. Только так ли это? С какой стати? Ведь сам Солженицын пишет, что для того, чтобы пережить тюрьму и следствие, нужен жизненный хребет, духовный запас. Какой он был у вчерашнего «палача и насильника»?

О подлинных похождениях стукача Ветрова (оперативный псевдоним Солженицына) мы еще поговорим в свое время. А сейчас представим всего несколько штрихов из предлагерной и послелагерной жизни великого гуру, чтобы по достоинству оценить его нравственный потенциал и право на учительство.

Возьмем самое начало «ГУЛАГА». Солженицын после ареста оказывается в компании двух офицеров, арестованных за попытку изнасилования в пьяном виде. Посмотрим, как он их оправдывает: «Немку можно было бы изнасиловать и расстрелять, и никто не сказал бы ни слова. Полячек можно было бы гонять голыми по огороду». Но поскольку одна из девушек была ППЖ полковника, или генерала, с них содрали боевые награды.

Иными словами, насильнические поступки - то в рамках дозволенного. Можно развлекаться со всеми - с немками, с полячками, так почему нельзя со своими, русскими - ППЖ?

Автору почему-то не приходит в голову, что нельзя ни с кем, что это аморально и мерзко, что это - воинское и человеческое преступление, что это недостойно мужчины и солдата.

(Окончание следует)

(Окончание)

Солженицын писал: «Жизнь научила меня плохому, и плохому я верю сильнее» и с иронией характеризовал себя как «безнадёжно испорченного ГУЛагом зэка»[17]. Иными словами, Солженицын дает манихейскую картину мира, картину торжествующего зла. Характерно, чем кончается Архипелаг Гулаг - главой «Закона нет». Соответственно, победить зло ни на общественном уровне, ни на частном невозможно. Вот характерный эпизод: молодой еще в расцвете сил Солженицын встречает в ссылке Георгия Степановича Митровича. "Отбывший на Колыме десятку..., уже пожилой больной серб, неуёмно боролся за местную справедливость в Кок-Терке"[18]. Как же смотрел на эту борьбу закалившийся в лагерях А.И. Солженицын? Послушаем его самого: "Однако - я нисколько ему не помогал... Я таил свою задачу, я писал и писал, я берёг себя для другой борьбы позднейшей"[19] И далее Александр Исаевич задается вопросом: «Но... права ли? Нужна ли такая борьба Митровича. Ведь бой его был заведомо безнадёжен». Значит, надо к мировому злу примеряться, приспосабливаться, изворачиваться.

И вот мы подходим к тайне крупной сделки с совестью Александра Исаевича.

Это сделка с Советской властью и «кровавым сталинским палачом» с Н.С.Хрущевым.

Вспомним, с какими льстивыми словесами обращался несгибаемый борец с тоталитаризмом к «дорогому Никите Сергеевичу: «После встречи руководителей партии и правительства с творческой интеллигенцией в Кремле и после Вашей речи, Никита Сергеевич - докладывал Н.С. Хрущёву его помощник B.C. Лебедев 22 марта 1963 г., - мне позвонил по телефону писатель А.И. Солженицын и сказал следующее: "Я глубоко взволнован речью Никиты Сергеевича Хрущёва и приношу ему глубокую благодарность за исключительно доброе отношение к нам, писателям, и ко мне лично, за высокую оценку моего скромного труда. Мой звонок Вам объясняется следующим: Никита Сергеевич сказал, что если наша литература и деятели искусства будут увлекаться лагерной тематикой, то это даст материал для наших недругов и на такие материалы, как на падаль, полетят огромные жирные мухи"[20].

Какая трепетность, какой избыток чувств и какое согласие с первым лицом государства, в том числе и в таком щекотливом вопросе, как объем правды о лагерях. Н.С.Хрущев говорит - хватит, хорошенького понемножку, и будущий автор «Архипелага» с ним абсолютно согласен. Как говорится: «Льстецы, льстецы, старайтесь сохранить и в подлости осанку благородства».

Далее А.И. Солженицын обратился к B.C. Лебедеву с просьбой взять на себя роль судьи в его споре с А.Т. Твардовским в отношении пьесы «Олень и шалошовка» и заявил, что ему будет «больно», если он поступит «не так, как этого требуют» от писателей «партия и очень дорогой» для него «Никита Сергеевич Хрущёв»[21].

Это уже на уровне романа Дж. Оруэлла 1984 - ощущения пламенной любви к Большому брату и боли в случае невольной его обиды. «Очень дорогой Никита Сергеевич» - это сильнее, чем «Дорогой товарищ Сталин».

Заканчивал свое сообщение В. Лебедев следующими словами: «Писатель А.И. Солженицын просил меня, если представится возможность, передать его самый сердечный привет и наилучшие пожелания Вам, Никита Сергеевич. Он ещё раз хочет заверить Вас, что он хорошо понял вашу отеческую заботу о развитии нашей советской литературы и искусства и постарается быть достойным высокого звания советского писателя»[22].

Относительно последней фразы не знаешь, смеяться, или плакать. Пламенный борец с культом личности Отца народов возводит в Отца литературы Никиту-плясуна, жалкую ничтожную личность, (говоря языком М.С.Паниковского), и отдаленно не напоминавшего Сталина, «кого народы величали на торжествах отцом родным». А сам «независимый поборник» истины и свободы ведет себя как какой-нибудь пионерчик с барабанчиком, отдающий честь и клянущийся быть «вечно достойным» дела Ленина.

Неужели Солженицын с его лагерным опытом не знал, что Хрущев выкосил Украину не менее, чем Ежов Россию, что он был одним из ожесточеннейших палачей, что сам Сталин должен был окоротить его репрессивную деятельность грозным окриком: «уймись, дурак»? Уже подавлен мятеж в Будапеште, что Солженицын считал безусловным злом. Уже расстреляны демонстрации в Новочеркасске, а их зачинщики сели на скамью подсудимых и кого-то расстреляли. Кого и зачем расхваливал «озверелый зэк»?

Если все это всерьез, то это апофеоз глупости и продажности. Если это вранье, «раскидывание чернухи» по-лагерному, для каких-то свободолюбивых целей, то это выглядит настолько преувеличенным и неприличным, что такая лесть еще сошла бы при восточном дворе, для какого-нибудь султана или эмира, но вряд ли бы сгодилась в СССР эпохи оттепели.

Теперь мы с неким трепетом должны открыть читателю секрет этой беспримерной лести. Дело в том, что в 1963 г. А.И.Солженицын был выдвинут на Ленинскую премию и, судя по всему, не только не отказывался, но и активно готовил вопрос. Получается, пламенный противник Советской власти был готов получить премию имени «палача России» из «кровавых рук» его приспешника. По мнению ряда исследователей, Солженицын вышел «на тропу войны» против Советского Союза именно в силу того, что под давлением антихрущевских сил, прежде всего председателя КГБ Семичастного, ему отказали в премии. На наш взгляд, дело было несколько сложнее, однако, подобная версия выглядит достаточно обоснованной. Солженицын патетически восклицает в «Золотом теленке» (Простите, «Бодался теленок с дубом): «Стыдно быть историческим романистом, когда душат людей на твоих глазах. Хорош бы я был автор "Архипелага", если б о продолжении его сегодняшнем - молчал дипломатично»[23]. И действительно был хорош - молчал, когда в 1964 г. его призывали выступить в защиту И.А. Бродского, а в 1966 г. - Ю.М. Даниэля и А.Д. Синявского, в 1970 г. П.Г. Григоренко и А. Марченко, и В.Е. Максимова. Он негодовал на ввод советских войск в Чехословакию, но только - на кухне, осудив беспринципность редакции «Нового мира», он опять-таки сам промолчал. В общем, все по-блоковски:

«Когда узнав,

О поруганьи чьих-то прав,

Грозим министрам и законам

Из запертых на ключ квартир».

Солженицын любил себя изображать патриотом и даже после своего отъезда 1974 г. не любил называться эмигрантом. Но вот мы листаем воспоминания Александра Исаевича и читаем о том, как он проводил часть лета 1969 г. на берегу Пинеги вместе с одной из своих помощниц, ставшей позднее его женой, "Алей", Натальей Дмитриевной Светловой. Здесь они обсуждали идею издания свободного от цензуры журнала. Полагая, что журнал следует издавать в СССР, а он как редактор «может быть здесь, а может быть и там», т. е. за границей, А.И. Солженицын пишет: «Аля считала, что надо на родине жить и умереть при любом обороте событий, а я, по-лагерному: нехай умирает, кто дурней»[24].

Дело в том, что любовь к греху предательства неразрывно связана у гения с лагерным прошлым.

Приводя слова А.И. Солженицына из «Телёнка» «мои навыки каторжанские, лагерные», В.Я. Лакшин писал: «Эти навыки, объясняет его книга, суть: если чувствуешь опасность - опережать удар, никого не жалеть, легко лгать и выворачиваться, раскидывать "чернуху"»[25]. И далее В.Я. Лакшин делал заключение о том, что прошедший лагерную школу автор предстает со страниц своих воспоминаний не в образе безобидного «телка», а в виде «лагерного волка»[26]. Как положительными в «Раковом корпусе», «Круге первом» и «Архипелаге» предстают стремления его героев извернуться, выкрутиться, увильнуть от общих работ (т. е. от общей участи всех лагерников), найти место получше за счет другого, «раскинуть чернуху», то есть лгать. И этому мы собираемся учить наших детей в школе.

Лицемерие и беспринципность, умение раскинуть чернуху характерно и для других сторон жизни Солженицына. Вот как он гневно и презрительно отзывается о М.А.Шолохове в своем «Теленке»: ««Невзрачный Шолохов», «стоял малоросток и глупо улыбался», «на трибуне он выглядит ещё более ничтожным, чем вблизи»[27]. С М.А. Шолоховым многие раскланивались. «Я - не раскланиваюсь, - подчеркивал Александр Исаевич, - я - из другой республики». И всё-таки они познакомились («состоялось рукопожатие»): «Царь не царь, но был он фигурой чересчур влиятельной и ссориться на первых шагах было ни к чему. Но и - тоскливо мне стало, и сказать совершенно нечего, даже любезного»[28].

Так А.И. Солженицын писал позднее. А вот что писал он М. А. Шолохову через три дня после знакомства: «Глубокоуважаемый Михаил Александрович! Я очень сожалею, что вся обстановка встречи 17 декабря, совершенно для меня необычная, и то обстоятельство, что как раз перед Вами я был представлен Никите Сергеевичу, - помешали мне выразить Вам тогда моё неизменное чувство: как высоко я ценю автора бессмертного "Тихого Дона"...»[29]. Возникает вопрос: какому Солженицыну верить - образца 1962 или 1978 г., теленку в хрущевском стойле, или теленку под дубом. Возможно, ни тому, ни другому. Ясно одно: более поздний ядовитый отзыв о Шолохове связан с нелицеприятным суждением последнего относительно солженицыновского графоманства.

Принципиальность Солженицына и неумение идти на сделки отлично удостоверяются следующим фактом: он по несколько раз переписывал свое «Письмо вождям». Сидя в СССР, он свободно сравнивал американский Сенат с балаганом, а западную музыку называл обезьяньей. Но, оказавшись в Цюрихе, в следующей редакции он каленым железом выжег эту крамолу. Чуть позднее, он ничтоже сумняшеся выступил перед обезьянами (извините, пред американцами) в балагане (пардон, в Сенате), где по сути выбранил «ослов длинноухих», (простите, сенаторов) за мягкотелость пред коммунизмом и уступчивостью пред советской военной угрозой. То есть великий писатель выполнил в этом балаганчике роль Арлекина, натравливающего американского Пьеро на красного черта. Только в результате его выступлений лился не клюквенный сок, а самая настоящая кровь. В Афганистане, например, в т.ч. наших солдат. И еще, в своих зарубежных выступлениях Солженицын поддерживал любимую идею своей молодости - ядерного нападения США на СССР.

Неспособность великого учителя нравственности не идти на сделки ярко проявилась в квартирном вопросе. Если он на рубеже 1962-1963 гг. демонстративно не связывался с т. н. литературной «чёрной сотней» (Михаил Алексеев, Вадим Кожевников, Анатолий Сафронов и Леонид Соболев), «чтобы не навлечь на себя пятна». Но уже в 1965 г. он без страха и сомнения идет к ней на поклон, чтобы получить московскую квартиру. С этой же целью он пишет в это же время покаянные письма Демичеву и Брежневу. Принципиальность писателя проявилось и в перестройку, когда он заклеймил ельцинский режим, как преступный, даже отказался принять из рук Ельцина орден, но не отказался получить от «преступного режима» целый дачный участок в четыре гектара на окраине столицы, причём не где-нибудь, а «в номенклатурном лесу среди нынешних вождей», то есть преступников. Действительно, как сказал булгаковский Воланд, «квартирный вопрос их подыспортил».

И в завершение - несколько слов о гуманизме великого писателя, а равно о его честности пред собою и другими. В «Телёнке» Солженицын повествует, как его помощница Е.Д. Воронянская не уничтожила, несмотря на его требование уничтожить имевшийся у неё экземпляр «Архипелага», как ее задержали сотрудники КГБ летом 1973 г., как она «раскололась», выдала экземпляр, а потом, мучимая муками совести, покончила с собой. Солженицыну ее показания нисколько не навредили. Он остался на свободе, при жене и детях, при своих 23000 инвалютных рублях, принадлежавших гению, по сведениям Ю.В. Андропова в его докладе Политбюро ЦК КПСС.

Солженицын считал себя христианином. По православным представлениям, самоубийство - несмываемый грех, в силу смерти грешника, путь в вечную погибель. Как минимум, человек, пусть косвенно причастный к этому событию должен испытывать угрызения совести, желание как-то искупить свою вину: ты - жив, а за тебя, за твои тексты погиб человек (причем так страшно).

А как же реагировал на это Александр Исаевич? Вот свидетельство В.Е. Максимова: «Реакция нашего героя, большого человеколюбца, душеведа и христианина, на эту трагедию была "библейски" лапидарной: "Она обманула меня - она наказана''. Надо ощущать себя либо божеством, либо небожителем, чтобы дерзнуть сказать такое. Видимо Александр Исаевич возомнил себя апостолом Петром, а Воронянскую - Сапфирой, наказанной смертью за утайку того, что ей не принадлежало. В православной аскетике такой настрой называют «прелестью», то есть самообманом, настоянном в данном случае на гордыне, жестокости и лицемерии.

И второй эпизод.

Первая жена Солженицына Наталья Алексеевна Решетовская страстно мечтала иметь ребенка: «Детей может иметь каждый, - скажет Солженицын жене - но роман о русской революции могу написать только я. ... Так же, как паровоз не может без катастрофы сойти с рельсов, так и я не могу отклониться от своего пути. Но ты, в конечном счете, любишь меня ради себя, - чтобы удовлетворить собственные потребности».

Далее - он уверял жену, что таким людям, как они, нужны не «телесные», а «духовные» дети. Когда она забеременела, он настоял на аборте. Трудно представить себе, что человек с высшим образованием не знал, что первый аборт - это огромный риск на последующую бездетность женщины. Видимо, это злодейское настояние проявлял Солженицын неспроста. Совершив это злое действие, прямо скажем, злодейство, по настоянию мужа, которого беззаветно любила и которому беспредельно верила, Наталья Алексеевна действительно не могла больше иметь детей.

И это человек, который считал себя православным. И заботившимся о народонаселении России. По учению Церкви зачатый младенец уже является человеком. И аборт ничем не лучше убийства взрослого. Напротив - хуже. Двое родителей и врач заживо расчленяют абсолютно невинное существо. Аборт напоминает кровавое жертвоприношение. И чем Солженицын лучше тех революционеров, законодательно введших аборт в России в 1920 г. которых он так обличал? Отметим, кстати, что нелюбимый им Сталин сделал все, что мог для ограничения абортов в СССР. За аборты без серьезных медицинских показаний при нем сажали...

А затем Исаич то ли усомнился в том, что станет создателем «духовного потомства», то ли решил проверить, повлияли ли уже излеченная страшная болезнь и облучение на способности его организма к продлению рода. А проверить это на жене, которую он сам сделал бездетной, естественно, не мог. Вот как она отметила в своей книге эту её личную трагедию:

«Его слова о вечной любви и верности разошлись с делом. Целый год, а может быть, и чуть больше, Саня скрывал от меня свою связь с Натальей Светловой. А когда поехал на Север, то взял ее с собой. Меня же туда он не взял под предлогом, что у него один спальный мешок и что я могу простудиться... Скоро на горизонте «замаячил» ребенок, ребенок от второй Натальи. Это было предательство. От всех своих страданий я даже пыталась отравиться - выпила 18 снотворных таблеток. Но Бог сохранил мне жизнь».

Здесь гордость Солженицына повенчана гнусным браком с лицемерием и блудом. И здесь опять-таки проявился тот Иудин грех, который Солженицын воспел в «Круге первом» и «Архипелаге Гулаге».

Соответственно, произведения Солженицына должны быть изъяты из школьной программы в силу их безнравственности, нигилизма, пропаганды предательства, в т.ч. на войне и антипатриотизма, в частности, пропаганды уничтожения собственной страны в ядерной войне и призыва к развалу исторической России в форме Советского Союза. Сам Солженицын не имел никакого права на нравственное учительство в силу, мягко говоря, особенностей своей биографии, а, выражаясь прямее, - целого ряда безнравственных поступков.

_{[1] Бушин B.C. Неизвестный Солженицын. С. 233.

[2] Солженицын А.И. Письмо вождям // Солженицын А.И. Публицистика. Т. 1. Ярославль. 1995. С. 148-186.

[3] Солженицын А.И. Письмо вождям // Солженицын А.И. Публицистика. Т. 1. Ярославль. 1995. С. 148-186.

[4] Солженицын А.И. Письмо вождям // Солженицын А.И. Публицистика. Т. 1. Ярославль. 1995. С. 148-186.

[5] Василик В.В. О немецком национализме. Православие.ру

[6] Солженицын А.И. В круге первом // Малое собрание сочинений. Т. 2. С. 118.

[7] Солженицын А.И. Евреи в СССР и в будущей России. Славянск, 2000. С. 3.

[8] Кремлёвский самосуд. Секретные документы о писателе А. Солженицыне. М., 1994. С. 10-11.

[9] Солженицын А.И. Как нам обустроить Россию? Посильные соображения // Публицистика. Т. 1. Ярославль, 1995. С. 543.

[10] Медведев Р.А. Солженицын и Сахаров. М., 2002. С. 118.

[11] Там же.

[12] Солженицын А.И. Бодался телёнок с дубом // Новый мир. 1991. № 6. С. 73.

[13] Солженицын А.И. Архипелаг ГУЛАГ // Малое собрание сочинений. Т. 5. С. 120. М., 1991.

[14] Там же. С. 121.

[15] Василик В.В. Все от Бога и все для Бога.... http://www.pravoslavie.ru/97795.html

[16] Солженицын А.И. Малое собрание сочинений. Т. 6. С. 384.

[17] Кремлёвский самосуд. Секретные документы Политбюро о писателе А. Солженицыне. М., 1994. С. 514. Солженицын А.И. Бодался телёнок с дубом// Новый мир. 1991. № 11. С. 133.

[18] Солженицын А.И. Архипелаг ГУЛАГ // Малое собрание сочинений. Т. 7. С. 290.

[19] Там же.

[20] Кремлёвский самосуд. Секретные документы Политбюро о писателе А. Солженицыне. М., 1994. С. 5.

[21] Там же. С. 6.

[22] Там же. С. 7.

[23] Солженицын А.И. Бодался телёнок с дубом // Новый мир. 1991. № 8. С. 10.

[24] Солженицын А.И. Бодался телёнком с дубом // Новый мир. 1991. № 8. С. 8.

[25] Лакшин В.Я. Берега культуры. М., 1994. С. 358.

[26] Там же.

[27] Солженицын А.И. Бодался телёнок с дубом. М., 1996. С. 63, 65, 74

[28] Там же. С. 64-65.

[29] Солженицын А.И. - Шолохову М.А. 20 декабря 1962 г. Из Рязани в Вешенскую // Литературная Россия. 1990. 23 мая. С. 19.}

12.12.2018

http://ruskline.ru/analitika/2018/12/2018-12-12/solzhenicyn_kak_uchitel_nravstvennosti/

Кумир разрешенного героизма

Не надо превращать несчастного запутавшегося человека, который в конце жизни с ужасом видел, что он готовил для России, в старца всея Руси …

(https://s8.hostingkartinok.com/uploads/images/2018/12/8b453fd794a11f05d168fc03cb97c3e3.jpg)

«В православной среде фигура Солженицына вызывает горячие споры. Большое количество православных людей пребывают под обаянием этой личности. В 90-е многие его боготворили. В чем заключена притягательность Солженицына для некоторых православных людей? Можно ли говорить о том, что ныне отношение к этому деятелю стало более взвешенным и трезвым?» — на эти и другие вопросы отвечает в интервью «Русской народной линии» доктор исторических наук, кандидат филологических наук, кандидат богословия, доцент Института истории Санкт-Петербургского государственного университета, член Синодальной богослужебной комиссии протодиакон Владимир Василик:

Весьма точно подмечено, что православные подпали по обаяние Солженицына. Ведь слово «обаяние» означает чары вследствие заклинания. Солженицын является кумиром некоторых интеллигентов. Вторая заповедь гласит: Не сотвори себе кумира и всякаго подобия, елика на небеси горе, и елика на земли низу, и елика в водах под землею: да не поклонишися им, ни послужиши им.

Некоторым поклонение кумиру Солженицыну стоило жизни. Например, Елизавете Денисовне Воронянской, которая служила машинисткой Александру Исаевичу верой и правдой. КГБ взял ее за горло. И из-за стыда перед своим кумиром она покончила с собой через повешение. По сути дела Елизавета Воронянская отдала жизнь за Исаевича.

И как Солженицын отреагировал на ее смерть? Казалось бы, человеку должно было быть стыдно и страшно, потому что самоубийство, как говорится, безвозвратно, нет надежды на жизнь вечную. А он хладнокровно и лапидарно заявил: Она мне изменила, поэтому и наказана.

Есть мудрые строки в одной из песен Булата Окуджавы:

Где-нибудь на остановке конечной
скажем спасибо и этой судьбе,
но из грехов своей родины вечной
не сотворить бы кумира себе.

Солженицын из грехов нашей вечной Родины творил кумира. И это касалось не только Советского Союза, который он силился представить «Империей зла», но и старой России, о которой он временами высказывался очень плохо. В особенности досталось св. страстотерпцу Императору Николаю, которого Солженицын считал виновником катастрофы 1917 г. (см. публикации Тимура Давлетшина (http://ruskline.ru/analitika/2018/01/04/solzhenicyn_o_nasiliyah_nad_nemeckimi_zhenwinami/)).

Если взглянуть в самую глубину этого кумира, то в нем окажутся мыши да змии. Не может быть учителем нравственности человек безнравственный, изменник Родине, армии, жене. Родине Солженицын изменил, когда стал на нее клеветать и призывать на нее ядерный огонь, и не только в романе «В круге первом» и «Архипелаге ГУЛАГе», но и в своих публичных выступлениях, когда заявлял, что американская общественность должна сражаться с СССР не только словами, но и ядерным оружием. Он изменил своей армии, в которой служил во время войны, когда представил ее в «Прусских ночах» и в «Архипелаге ГУЛАГе» толпой убийц, насильников и мародеров. В свое время об этом писал (http://ruskline.ru/analitika/2014/02/07/solzhenicyn_klassik_lzhi_i_predatelstva/), к сожалению, ныне покойный герой Великой Отечественной войны штрафбатовец генерал-майор Александр Васильевич Пыльцын.

Солженицын изменил своей жене, которую в свое время толкнул на аборт – лишь бы у нее были развязаны руки, и она могла ему служить.

Не может быть патриотом человек, который в своих статьях призывал к расчленению государства Российского, призывал отказаться от Украины, Прибалтики, Кавказа и вообще забыть ради нравственного сосредоточения о том, что находится вне пределах Российской Федерации и сосредоточится на Сибири и Дальнем Востоке. По сути дела, он огласил план Шимана, Рорбаха и Розенберга (http://ruskline.ru/monitoring_smi/2014/10/28/nemeckij_nacionalizm/). Чтоб не быть голословным, приведу цитаты. Из статьи «Евреи в СССР и в будущей России» (1965–1968 гг.): «Я предвижу это счастливое (и раздорное) время (о, если бы до него дожить!), когда мы будем из клеток выпускать на волю своих окраинных пленников. Будет непонимание, будут обиды великодержавные и малодержавные, но всё это осветлится слезами радости, самыми высокими слезами человечества, Этой кажущейся жертвой Россия впервые очистится за много сотен лет – и тем освободит сама себя для развития внутреннего, для того, чтобы впервые и небывало обратиться всей внутрь себя» (Солженицын А.И. Евреи в СССР и в будущей России. Славянск, 2000. С. 3).

Вот как рисовал он решение национального вопроса в 1965 г.: «Меня поражает, что либеральные русские люди не понимают, что надо расставаться с республиками… Я им говорю, что Украина – всё должно отойти. – "Нет, нет". "Ну, Украина – спорный вопрос. О правобережной, безусловно, разговаривать даже не о чем, пусть идёт. А в левобережной по областям надо делать плебисцит и разделить по количеству населения. Но какой разговор – Закавказье, Прибалтика! В первый же день хотите – кто куда хочет, ради Бога! Только решите вопрос по финансовым расчётам» (Кремлёвский самосуд. Секретные документы о писателе А. Солженицыне. М., 1994. С. 10–11).

Сейчас, после Майдана с горящими беркутовцами, после сожженных защитников Русского мира в Одессе, после 70000 убитых в Донбассе, высказывания Солженицына выглядят не просто аморально, они отвратительны. На Руси таких называли: «Первый крови заводчик».

Дальше больше. «Бессмертная» статья «Как нам обустроить Россию», вышедшая немыслимым для наших дней и огромным для 1990 года тиражом в 27 млн. экземпляров. В ней Солженицын объявляет смертный приговор России как империи и русскому народу как народу имперскому: «Надо теперь жестко выбрать: между Империей, губящей прежде всего нас самих, – и духовным и телесным спасением нашего же народа. Все знают: растёт наша смертность и превышает рождения, – мы так исчезнем с Земли! Держать великую Империю – значит вымертвлять свой собственный народ. Зачем этот разнопёстрый сплав? – чтобы русским потерять свое неповторимое лицо? Не к широте Державы мы должны стремиться, а к ясности нашего духа в остатке её». Как известно, русский народ — имперский, государственнический народ. Он или существует в рамках государства, или не существует вообще. По сути дела, Солженицын провозгласил курс на развал великой Державы и на гражданскую войну. Соответственно, вкупе с прочими организаторами развала, он отвечает за все ее последствия.

Солженицын призывал отказаться от военно-морского флота и говорил, что мореплавание для русских людей – непривычное дело, поэтому не может считаться патриотом.

«Россия не нуждается в море, мы не морской народ, как англичане, а сухопутный. Наша активность на море противоречит исконному русскому образу жизни. Так же как от моря, мы должны отказаться и от своих земель в советской части Азии, где живут народы, чуждые нам по своей культуре, языку и — прежде всего — по религиозным традициям».

Не фраза — шедевр! Чего стоят слова: «Наша активность на море противоречит исконному русскому образу жизни». Будто не было пути из варяг в греки, ни героев-поморов, ни новгородских купцов-мореплавателей! Этими предательскими словами Солженицын отрекся от всех великих русских мореплавателей и флотоводцев — и от Афанасия Никитина, ходившего за три моря, и от Семена Дежнева, открывшего пролив между Азией и Америкой, и от святого адмирала Федора Ушакова, и от Фаддея Беллинсгаузена с Михаилом Лазаревым, открывшими Антарктиду, и от адмирала Павла Нахимова, и от адмирала Степана Макарова! Не случайно, кстати, Солженицын от всей души ненавидел отца-основателя русского флота Петра Великого. В одном из выступлений в Швейцарии выразился ещё «решительнее»: «Россия должна возвратиться к своим старым границам. К границам времен Ивана Грозного. Отказаться от своей активности в Прибалтике и в бассейне Черного моря…». Последствия налицо. На Западе мы действительно вернулись к границам времен Ивана Грозного. Почти повсюду. И по заветам Солженицына «отказаться от активности в Прибалтике и в Черном море» были распилены десятки боевых надводных кораблей и около 200 подводных лодок. На этом нажилось несколько десятков толстомордых жуликов — тоже мне, нравственно очистившиеся, раскаявшиеся грешники!

Что касается нравственного сосредоточения, то после 1991 годы мы ощутили такой взрыв безнравственности, осененного Солженицыным, которого Россия еще не знала. Разговоры о Солженицыне как о патриоте многим напоминают известное изречение Козьмы Пруткова:

«Тише, тише, господа!
Господин Искариотов,
патриот из патриотов,
приближается сюда».

Говоря о теме «Солженицын и Русская Православная Церковь», стоит напомнить, что он в свое время подложил чудовищную свинью, написав обличительно-диссидентское письмо Патриарху Пимену, провоцируя его на выступление против власти. Совершенно безумное письмо в тех условиях. Сам Патриарх Пимен говорил: «Походить бы ему в моих сапогах».

Солженицын – человек разрешенного героизма. Он начинал свои разоблачения, только получив хороший тыл на Западе и в органах. Как замечали исследователи, тот же Александр Островский, что «Архипелаг ГУЛАГ» писало множество людей, причем некоторые из них, очевидно, были связаны с органами. Солженицын сам говорил, что в свое время был завербован как «осведомитель Ветров». Что называется, опережающая откровенность. Не получал бы он блатные места в шарашках, если бы не сотрудничал с органами. Не мог бы без сильных покровителей во властных структурах из безвестной Рязанской глуши внезапно воссиять в Москве, получить всероссийскую известность, выдвинуться на Ленинскую премию, получать гонорары за неизданные произведения и написанные халтурно. Не мог бы он в 1974 году благополучно отправиться на Запад, когда А.Н.Косыгин предлагал отправить его на Восток, а его читатели садились в тюрьму за гораздо меньшие вещи. И не могла бы его жена по условиям и понятиям того времени выбраться с детьми к мужу, да еще и со всем архивом. Тем паче, что он сам и его дом находились под постоянным наблюдением. Явно, что «щуку выпустили в реку».

Разрешенный героизм Солженицына не вызывает ничего, кроме горькой усмешки. Нас обманули – кумир оказался пустым. И если утверждать наш патриотизм, то только не на таких «героях». А на настоящих героях войны, коими являлись Михаил Иванович Фролов и Александр Васильевич Пыльцын. На таких писателях, как Юрий Бондарев и Василий Белов, на тех, кто не лгал.

Не надо превращать несчастного запутавшегося человека, который в конце жизни с ужасом видел, что он готовил для России («Россия в обвале»), в старца всея Руси. Стоит утверждаться на подлинных подвижниках веры и благочестия, таких как Митрополит Иоанн (Снычев), отец Иоанн (Крестьянкин), отец Кирилл (Павлов), отец Андриан (Кирсанов). И стоит помнить мудрые слова Писания: «Не сотвори себе кумира».

11.12.2018

http://ruskline.ru/news_rl/2018/12/11/kumir_razreshennogo_geroizma/

«Это свидетельство ничтожно малого интереса к измышлениям "лагерного поэта"»

Жители Ижевска проголосовали против появления в городе улицы Солженицына …

(http://ruskline.ru/images/cms/thumbs/1436143751e32d90cfc3dd070e87d9c19aacc3bd/shklyaev_vladimir_200_auto.jpg)

На сайте администрации города завершилось голосование. Оказалось, жители столицы Удмуртии против присвоения одной из улиц Ижевска имени Александра Солженицына.

Об этом сообщают на сайте администрации города. За месяц в голосовании приняли участие 687 человек: против проголосовали 81,7% опрашиваемых, а вот за присвоение имени Александра Солженицына улице Ижевска выступили всего лишь 14% респондентов. Голосование запустили в ноябре, а в октябре с этим предложением выступила председатель Удмуртской общественной организации «Ассоциация жертв политических репрессий» Елена Максимова.

Проголосовавших оказалось чуть более 0,01%. Это свидетельство ничтожно малого интереса нормальных людей к измышлениям «лагерного поэта», ничем себя в русской литературе не проявившего, кроме лжи и сквернословия. Несколько лет назад церковный историк профессор Алексей Светозарский опубликовал на РНЛ статью «Великопостный зуд Солженицына» о критике писателя в адрес Церкви и Патриарха Пимена.

Примечательно, что Солженицын сначала опубликовал свое клеветническое письмо в западной прессе, враждебно настроенной по отношению к Советскому Союзу, и лишь потом, когда его «послание» вызвало на Западе русофобскую кампанию, направил письмо его непосредственному адресату - Святейшему Патриарху Московскому и всея Руси Пимену.

«Великопостное письмо» публициста вызвало однозначно негативную реакцию внутри Советского Союза. Вот как оценил это письмо профессор А.Светозарский:

«Это событие долго муссировалось в прессе, в основном западной, и в самиздате. Я считаю, что безнравственно писать письмо адресату с упреками, на которые он просто, в принципе, не мог ответить в силу своего тогдашнего положения. Солженицын в очередной раз проявил стремление судить Церковь, в которой, конечно же, было немало всякого, ведь время было очень тяжелое в нашей церковной истории. Мне кажется, автор письма до конца своей жизни так и не изжил стремление судить отстраненно и свысока, как некая особая инстанция, как пророк. Такое поведение вообще характерно для наших писателей, общественных деятелей и мыслителей, пытающихся поставить себя над Церковью, над этими отношениями. Их попытки всегда оканчивались нравственным падением. Солженицын, очевидно, рассчитывал именно на некий внешний эффект, как это часто бывало в деятельности нашего писателя и «пророка», как его некоторые называют по какому-то недоразумению. Именно поэтому его письмо сначала появилось в западной прессе, оно на это и было рассчитано. Конечно, это «Великопостное письмо» имело последствия. Этим занимались специальные люди, которые отслеживали реакцию на него, кем-то оно распространялось, соответственно у этих людей были неприятности. В свое время наш замечательный критик Аполлон Григорьев обвинял Герцена в том, что тот, отсиживаясь в Лондоне, критикует Россию, и тогда русские люди, проживающие на Родине, отправляются на каторгу. Солженицын вел себя так, как некогда Герцен. Горячая молодежь, которая воспринимает все общественные вопросы последовательно и бескомпромиссно, всегда страдает от подобного рода заморских деятелей. (Такие последствия писем Солженицына исследователи зафиксировали с самого 1945 года, когда он начал свою провокационную деятельность). Если смотреть в неком историческом контексте и вспомнить годы хрущевских гонений на Церковь, беспрецедентные для европейских народов того времени, то притеснения и несправедливости, которые были в отношении Церкви, репрессии, закрытие храмов и т.д., не вызывали на Западе никакой реакции ни у либеральной, ни у правоконсервативной интеллигенции. Лишь в 1965 году начинает формироваться правозащитное движение в отношении религии в СССР и разыгрываться церковная карта в эпоху холодной войны. Я считаю, что «Великопостное письмо» - одно из явлений этого периода».

В январе 1996 года Солженицыну дали слово на пленарном заседании при открытии 4-х Рождественских чтений в Москве. Тогда уже и страна была другая, и Патриарх был новый. Среди 5,5 тысяч слушателей были люди, надеявшиеся услышать от нобелевского лауреата что-то пророческое, открывающее перспективу выхода из того провального безвременья. Но все его претенциозное и заунывное выступление вновь свелось к призыву реформировать «отсталую» Православную Церковь, т. е. к неообновленчеству. За четверть века пророк из штата Вермонт так ничего и не понял в Церкви. Когда он заявил о необходимости перевода богослужения на «понятный» русский язык, его не стали слушать даже самые вежливые делегаты. А после заключительного слова Патриарха образ «пророка» скукожился до размеров обычного заблудившегося приходского интеллигента. «Философ, не решивший вопросов». В Ижевске все вышесказанное подтверждено голосованием людей.

Владимир Вениаминович Шкляев, член Союза писателей России

26.12.2018

http://ruskline.ru/news_rl/2018/12/26/eto_svidetelstvo_nichtozhno_malogo_interesa_k_izmyshleniyam_lagernogo_poeta/

Неприглядные факты из жизни Солженицына. Весьма неприглядные

Часть 1

(https://avatars.mds.yandex.net/get-zen_doc/1578609/pub_5ccd8f4fe22eaf00b3274bfd_5ccd900be6420f00b3fb6f51/scale_600)

Оценка личности Солженицына меняется постоянно, причем, оценки эти колеблются от критического минуса, до возведения автора «Архипелага ГУЛАГа» в ранг невинных жертв режима. Однако далеко не всем известны факты из биографии этого человека, от которых становится противно.

Летним погожим деньком 1972 года Александр Солженицын, работая на дачном участке, испытал настоящий шок. Среди травы, которую он собирался косить, Солженицын увидел маленький холмик, заботливо убранный цветами. Поверх холмика торчал край полиэтилена. Солженицын осторожно потянул за этот край, и вытянул пакет с собственной фотографией внутри. Он сразу понял, чьих рук дело все это «шаманство».

Наталья Решетовская и Александр Солженицын познакомились в Ростовском университете, где оба учились. Им казалось, что их многое связывает, они понимали друг друга без слов и не хотели расставаться. В апреле 1940 года Решетовская и Солженицын расписались и уехали в Тарусу. Это было время романтики – Солженицын читал жене вслух «Войну и мир», то и дело сравнивая ее с Наташей Ростовой. Тогда казалось, что счастье будет длиться вечно. Одно огорчало Решетовскую – Солженицын не хотел иметь детей.

Когда Наталья забеременела, муж вынудил ее избавиться от ребенка. После аборта стало ясно, что детей у женщины больше никогда не будет. Мало того, у нее началось онкологическое заболевание, с которым Наталье пришлось бороться долгие годы.

(https://avatars.mds.yandex.net/get-zen_doc/1668923/pub_5ccd8f4fe22eaf00b3274bfd_5ccd903114686000b3027899/scale_600)

А вскоре началась война, и Солженицын отправился на фронт. Он прошел всю войну, но за три месяца до Победы Солженицын был арестован. Виной тому – письма, которые он писал с фронта своему другу. Письма содержали негативные рассуждения о действующей власти и критику Сталина. Как Солженицына за это тогда не расстреляли – до сих пор не ясно. Ему дали 8 лет лагерей.

Наталья была раздавлена случившимся. Несмотря на голод и нужду, она каждый месяц собирала и передавала мужу посылки. Она отказывала себе во всем, а мать Натальи, чтобы поддержать дочь, занялась спекуляцией, что по тем временам грозило немалым сроком. Муж писал Наталье трогательные письма о том, как она, в буквальном смысле слова спасла ему жизнь своей заботой. Потом он стал писать жене, чтобы она его не ждала и налаживала личную жизнь, так как перспективы досрочного освобождения у Солженицына не было. Она ждала его 4 года войны и 6 лет лагерей. Ждала преданно, но после таких писем начала задумываться о личном счастье. Счастье это нашлось в лице коллеги. Всеволод Сомов воспитывал двоих сыновей и был на 10 лет старше Натальи, однако, эти обстоятельства женщину не смутили. Она истосковалась по тихому семейному счастью.

Дети Сомова отлично приняли Наталью Решетовскую. На тот момент одному из них было 10, а другому всего 6 лет. Наталья наконец-то смогла реализовать свои материнские чувства. Она была счастлива. По-настоящему.

Четыре года длилась эта идиллия. Но все кончилось в один момент - в 1953 году Солженицына освободили. А в 1956 году Наталья Решетовская бросила свою новую семью и вернулась к Солженицыну.

(https://avatars.mds.yandex.net/get-zen_doc/1887445/pub_5ccd8f4fe22eaf00b3274bfd_5ccd905d4d5ac200afb599be/scale_600)

Она не могла его бросить – Солженицын был тяжело болен, у него была онкология, в тюремной больнице он перенес две сложные операции. Решетовская отказалась от своего приемного материнства и всю себя посвятила Солженицыну. Благодаря заботе Натальи, здоровье Солженицына стало потихоньку восстанавливаться.

Он устроился работать учителем, и получал вчетверо меньше супруги, однако, Решетовская никогда и ни в чем не упрекала его. Она безумно любила Солженицына. Решетовская перепечатывала рукописи мужа, вела переписку от его имени, в общем, помогала во всем.

Жизнь начала потихоньку налаживаться. Однако Решетовская и не подозревала, какой страшный удар в спину нанесет ей любимый человек.

Продолжение следует

https://zen.yandex.ru/media/id/5a69a2ab4826777ce2bd9f29/neprigliadnye-fakty-iz-jizni-soljenicyna-vesma-neprigliadnye-chast-1-5ccd8f4fe22eaf00b3274bfd

Великий фальсификатор: чего добивался Александр СоЛЖЕницын?

Фигура Александра Солженицына преподносится учителями литературы, как трагическая, героическая и великая одновременно. Если читать только его произведения, закрывать глаза на исторические факты, то, конечно, так оно и будет. Наверное, в связи с этим главному хулителю России в честь его столетия открыли памятник. Осталось рядом генералу Власову поставить, чтоб точно почтить память "великих героев".

(https://avatars.mds.yandex.net/get-zen_doc/759807/pub_5d0cc6c7dff1d500aef884fc_5d0cd0c0ef7fdf00afad3dc1/scale_600)
_{Александр Солженицын. Источник: 24smi.org}

Мученик и диссидент

Нельзя выкинуть из биографии святого Александра Исаевича факт его отсидки в сталинских лагерях, который всегда ставится на первый план. И все хором поют ему, прошедшему такое жестокое испытание, хвалебную песнь за то, что тот якобы поведал всю правду, которой он не видел. Конечно, такой судьбы врагу не пожелаешь, но надо сказать, что Солженицыну повезло больше, чем остальным заключенным - во-первых, в лагере он провел семь лет, а не десять или пятнадцать. Во-вторых, сначала он отбывал срок на общих работах в Москве, затем поездил по "шарашкам" СССР в качестве инженера и математика. Конец заключения так же отбывал на общих работах, будучи некоторое время на должности бригадира.

(https://avatars.mds.yandex.net/get-zen_doc/40274/pub_5d0cc6c7dff1d500aef884fc_5d0cd0e9e1551900b0ad740b/scale_600)
_{Солженицын в лагере. Источник: russian7.ru}

Что до его мнимого диссидентства... И он, и многие люди почему-то забывают, что освободившись по амнистии после смерти Сталина, Солженицын стал одним из ключевых писателей "оттепели". Его печатали, издавали, давали право голоса, пока Хрущев старательно обмазывал фигуру бывшего вождя сами знаете чем. И только когда автор самоволкой опубликовал свои произведения на Западе, его включили в круг нежелательных писателей.

Жить не по лжи

Один из наиболее запоминаемых лозунгов, выдвинутых Александром Исаевичем. Возможно, для него его жизнь действительно смотрелась именно так, ведь он всегда стремился рассказать миру страшную правду о Советском Союзе. Но у каждого правда своя. Такое ощущение, что Солженицын, бывший в плену своей ярости, вообще не соображал, что говорил и кому.

(https://avatars.mds.yandex.net/get-zen_doc/1773286/pub_5d0cc6c7dff1d500aef884fc_5d0cd1162d23ae00af68c98d/scale_600)
_{Александр Солженицын. Источник: 24smi.org}

Все его призывы сводились к тому, чтобы Америка наконец сбросила ядерную бомбу на СССР, уничтожив тем самым империю зла. Не забывал Солженицын и о простых, ни в чем не виноватых людях, которые в ней находились. Он думал, что каждый из них будет готов отдать жизнь за такое радостное для мира событие. Лично он бы, по его заверениям, так и сделал. Легко бросаться такими словами, находясь в тысячах километров от своей бывшей родины.

Исторический документ

Именно под таким соусом подается вершина творческой лжи Солженицына "Архипелаг ГУЛАГ". Сам автор жанр определил так - опыт художественного исследования. Формулировка уже заставит нормального человека усомниться в качестве подаваемых ему фактов. Плюс ко всему, роман этот написан очень уж косноязычно. Читателю приходится буквально продираться через тяжелый текст, который навевает тоску, усталость. Глаза слипаются, взгляд рассеяно скользит по тексту, выхватывая разные цифры и "факты". Кто знает, может, на то и был расчет.

(https://avatars.mds.yandex.net/get-zen_doc/1581245/pub_5d0cc6c7dff1d500aef884fc_5d0cd16470a11800afed36b2/scale_600)
_{Александр Солженицын получает Нобелевскую премию. Источник: taday.ru}

Что говорит нам автор? В его опыте художественного исследования по политическим статьям в лагеря отправили то 60 миллионов, то вообще 100. Представить это трудно, учитывая сколько после него изучался постепенно открывавшийся материал тех лет. В итоге, отправили туда не более пяти миллионов. Согласен, цифра не маленькая, ситуация трагична - я никаким образом не одобряю политику того времени. Но пять, это вам все-таки не сто.

Главная цель

Так чего же добивался бывший заключенный Солженицын? Рассказать миру правду? Рассказал, но за границей он всем достаточно быстро надоел, прослыл фанатиком и сумасшедшим. Даже иностранцы не понимали, как можно так сильно поносить свою страну. Но писатель все продолжал кричать.

(https://avatars.mds.yandex.net/get-zen_doc/235144/pub_5d0cc6c7dff1d500aef884fc_5d0cd1bc6b111400aebd084d/scale_600)
_{Александр Солженицын раздает автографы. Источник: ria.ru}

И самое забавное, кричал он о нарушении прав человека, о невыносимости жизни в СССР и многом другом до того момента, пока Союз не развалился. Естественно, после этого он с триумфом вернулся в Россию, потанцевал на костях своих врагов и... замолчал. Получил разные правительственные награды, удостоился множества почестей, купил хороший домик и отправился на пенсию. А на то, что творилось в новом государстве, предпочел закрыть глаза, забрав себе славу, почет и уважение, которых добивался всю свою жизнь. Молодец, добился.

https://zen.yandex.ru/media/id/5cfb7ab07e0d5200ae512d95/velikii-falsifikator-chego-dobivalsia-aleksandr-soljenicyn-5d0cc6c7dff1d500aef884fc

Николай Сомин, Русская народная линия

Синдром Солженицына

(http://ruskline.ru/images/cms/thumbs/22f21cf3e9ccf0c4d4e905cfd8c94b460ffa38de/solzhenicyn_sayapina1_200_auto.jpg)

I.

Сколько верующих православных людей пострадало за Христа в советское время? Вопрос очень важный, поскольку этой величиной по сути дела характеризуется масштаб гонений на церковь в советское время. Но ответить на этот вопрос ох как непросто. Дело в том, что официальных данных нет, поскольку поименно число репрессированных верующих не подсчитано, а при существующих темпах сбора информации более или менее точную цифру можно будет ожидать только через несколько десятилетий. Поэтому пока используются те или иные методы оценки числа пострадавших, приближенно решающих эту задачу. Об одном из этих методов речь пойдет ниже. Но сначала хоть немного углубимся в историю вопроса.

II.

Всем прекрасно известна книга А.И. Солженицына «Архипелаг ГУЛАГ». Там нет оценок числа новомучеников, но есть любопытный фрагмент, касающийся общей оценки репрессий в советское время. Впрочем, фрагмент хорошо известный:

«По подсчётам эмигрировавшего профессора статистики И. А. Курганова, от 1917 до 1959 года без военных потерь, только от террористического уничтожения, подавлений, голода, повышенной смертности в лагерях и, включая дефицит от пониженной рождаемости, - оно обошлось нам в... 66,7 миллиона человек (без этого дефицита - 55 миллионов).

Шестьдесят шесть миллионов! Пятьдесят пять!

Свой или чужой - кто не онемеет?

Мы, конечно, не ручаемся за цифры профессора Курганова, но не имеем официальных. Как только напечатаются официальные, так специалисты смогут их критически сопоставить. (Уже сейчас появилось несколько исследований с использованием утаённой и раздёрганной советской статистики, - но страшные тьмы погубленных наплывают те же)». /1/.

Тут хорошо видны применяемые Солженицыным приемы нейролингвистического программирования и виртуозного передергивания. С одной стороны, чтобы убедить читателя, что, мол, вот какие звери большевики, приводятся жуткие цифры, которыми же сам Солженицын и ужасается. С другой стороны, вроде бы это данные не его, а профессора Курганова (антисоветчик И.А. Курганов вместе с фашистскими войсками бежал из Ессентуков на Запад в декабре 1942 г.). Солженицын же остается чистеньким - ведь он просто дает чужое мнение. А с третьей стороны Курганов вовсе не приводит цифры репрессий, а делает предположения о демографии. Но о таком характере данных Солженицын только лишь намекает, а поскольку «Архипелаг» напрямую посвящен репрессиям, то у читателя создается полное впечатление, что это и есть цифры репрессий. Вот где мастерство Солженицына!

К сожалению, последователей у него пруд пруди. То и дело читаешь в статьях или на форумах про «100 млн. репрессированных». Можно определенно назвать это нарочитое преувеличение (в разы, а то и в десятки раз) числа репрессий «синдромом Солженицына». Надо сказать, что тут Хам с его грехом отдыхает - Хам только лишь не покрыл наготу своего отца, а наши последователи Солженицына идут гораздо дальше - они (скажем так) вымазывают тело своего отца известным веществом и кричат на весь мир «посмотрите как омерзителен мой отец (мое Отечество)»!

И отчетливо видна «этиология» (т.е. причина) этого синдрома. Это - антисоветизм или антикоммунизм. Любой антисоветчик страдает «синдромом Солженицына», фактически повторяя гнусный анекдот «в СССР половина работала в ГУЛАГе, а другая половина их охраняла». Увы, многих православных антисоветизм настолько захлестывает, что они совершенно теряют разумение и не могут удержаться, чтобы злостно не завысить масштабы репрессий.

Отсюда и «сотни миллионов замученных», хотя еще в 1954 г. в докладной (впрочем, секретной) Хрущеву эти цифры точно обозначены: за весь советский период за контрреволюционные преступления было осуждено 3 777 380 человек, из них к ВМН - 642 980 человек. те же цифры дает В.Н, Земсков, ученый, которому в перестройку властями были открыты все архивы. О. Мозохин /7/ дает несколько большие цифры: 4 308 487 человек осуждены, из которых 835 194 расстреляно. Никаких 66 миллионов.

Что же касается того, что «половина работала», то, как пишет чл. корр. РАН, д.и.н., научный руководитель Центра экономической истории исторического факультета МГУ Л.И. Бородкин, «Роль ГУЛАГа в экономике, в валовом внутреннем продукте, была в целом 2-3%» /8/. Вот так.

III.

Ну а как обстоит дело с репрессиями православных верующих? Тут все гораздо сложнее, и потому разброс оценок просто удручающий - от нескольких тысяч до многих миллионов. И уж конечно «синдром Солженицына» свирепствует вовсю. Вот, например, что пишет небезызвестный протодиакон Андрей Кураев:

«... в 1937 году арестовано 136.900 православных священнослужителей, из них расстреляно - 85.300; в 1938 году арестовано 28.300, расстреляно - 21.500». (А. Кураев, 2012 г. https://diak-kuraev.livejournal.com/364894.html).

Откуда такие цифры? Ведь такого количества священнослужителей не было в России даже до революции. Увы, эти данные из недр РПЦ. Дело в том, что в начале перестройки новая власть (в лице «прораба перестройки» А.Н. Яковлева) озаботилась сведениями, сколько же верующих пострадало от рук большевиков. И поскольку данных не было, то обратились в ПСТГУ на Кафедру Информатики. Зав. этой кафедры д.т.н. проф. Николай Евгеньевич Емельянов (1939-2010) являлся большим энтузиастом по увековечиванию памяти новомучеников российских. Им в течение многих лет создавалась База данных «За Христа пострадавшие» (дальше просто База), которая ныне содержит около 37 тыс. имен. Правда, в момент запроса Яковлева, База была в зачаточном состоянии и содержала 3000 имен. Но уже тогда она была использована для получения первых оценок числа репрессированных (после оценки неоднократно уточнялись). Методика была простой: поскольку Николай Евгеньевич считал, что общее число пострадавших уж никак не менее 500 тыс. человек, то полученные из Базы данные умножалась на соответствующий коэффициент (вот пример, приведенный самим Емельяновым: если в базе было 25000 имен, то коэффициент брался равным 20) . В результате получались гистограммы гонений по годам, которые были широко растиражированы и де факто стали официальной оценкой гонений со стороны РПЦ. Так и данные Кураева имеют источником комиссию Яковлева , значит тот же ПСТГУ (правда, у Кураева они искажены - в данных ПСТГУ имелись в виду все пострадавшие, включая мирян, а не только священнослужители).

В то же время Николай Евгеньевич старался придать своим оценкам объективный вид, справедливо протестуя против крайностей. Вот характерная цитата из его статьи:

«В одной из публикаций Интернета мы читаем: «...следует сказать и о порой появляющихся в православных или околоправославных изданиях утверждениях о «20 миллионах христианских мучениках», «500 тысячах казненных священниках» и т. п. Это просто неправда. Этот период нашей истории дал тысячи христианских мучеников. Тысячи! И это очень много. Но миллионов не было и в помине». Если мучениками считать только причисленных к лику святых и пострадавших до смерти (не исповедников), то утверждение, безусловно, правильное. Так как за 10 лет работы Комиссии по канонизации к лику святых причислены 1200 мучеников (из 1596 новомучеников и исповедников), то, если Комиссия проработает еще 20 лет, число канонизированных мучеников достигнет 3 600. Если же вести расчет в соответствии с Законом 1991 г., то репрессированных сотни тысяч. Не миллионы (это правильно), но в пределах от полумиллиона до миллиона человек.

Меня однажды пригласили на телевидение, ведущий - православный человек - говорит: «...в Бутово расстреляны сотни тысяч священников». Я вскочил: «Как вы так можете говорить? Сотен тысяч священников в России одновременно никогда не было. В Бутово расстреляно всего ~ 20 800 человек, из них за веру ~900, священников ~ 300. И это действительно очень много.

На одну мою статью я получил отзыв, оппонент пишет о «сотнях и тысячах пострадавших». По-моему, писать так недобросовестно, а православным и грешно, так как это говорит о лени изучать историю Церкви и о непочитании мучеников.

Сколько же человек пострадало за Христа? Этот вопрос, по-моему, нужно не лениться обсуждать и придти к общему заключению. Писать историю без чисел невозможно (...)

Оценка оппонента - «сотни и тысячи пострадавших» - занижена в тысячу раз. Сотни расстрелянных и замученных епископов и сотни тысяч пострадавших за Христа! Вот правильные оценки».

Николай Евгеньевич - искренний человек, до слез любивший новомучеников. И тем не менее, «синдром Солженицына» не миновал и его. Дело в том, что его общая оценка «не ниже 500 тыс.» была основана на ряде ошибок (увы, в сторону увеличения). Действительное же число репрессированных православных составляет около 100 тыс. человек. Посмотрим, как это можно доказать.

IV.

Как бы ни относиться к деятельности общества «Мемориал», его безусловно положительным результатом является накопленная им база данных по «сталинским репрессиям». Она содержит около 1 млн. 300 тыс. имен репрессированных - как верующих так и неверующих. Наличие этой базы породило такую идею: выудить из нее верующих православных и сравнить улов с базой данных ПСТГУ с целью выявить насколько они совпадают и отсюда получить оценку числа репрессированных. Тем более, что для этой цели имеется удобная теорема теории вероятностей «о перемножении независимых событий». Ее формулировка применительно к нашему случаю звучит так: «Если содержимое базы данных ПСТГУ и базы данных «Мемориала» можно считать независимыми событиями (в пространстве всех репрессированных православных), то верна формула:

N=Nb*K/Kb. (1)

где:

N - искомая оценка общего числа православных пострадавших;

Nb - количество персон в Базе (ПСТГУ);

K - количество персон в базе «Мемориала» (только православные);

Kb - количество персон в пересечении баз ПСТГУ и «Мемориала».

Под пересечением понимается множество людей, имеющихся и в той, и в другой базе. Более полное обоснование формулы (1) приводится в работах /3,4/. Эта формула наглядно показывает, что чем больше пересечение баз, тем меньше оценка (Kb в знаменателе).

Таким образом, для того, чтобы реализовать эту идею, необходимо преодолеть две трудности: во-первых, доказать независимость этих баз, и, во-вторых, преодолеть программистские проблемы сопоставления баз, сделанных на разной платформе.

Что касается независимости баз, то содержательно это означает, что базы заполнялись без заимствования данных друг у друга (как бы вовсе «не зная» друг о друге). Могу утверждать, что в реальности это условие было выполнено, ибо я в течение 25 лет работаю на кафедре информатики ПСТГУ и все наполнение базы «За Христа пострадавшие» происходило на моих глазах. Гарантирую, что с одной стороны, разработчики Списка не пользовались Базой, ибо они стремились брать информацию только непосредственно из следственных дел. А с другой стороны, при проведении данной работы все взятые из базы Мемориала персоны предварительно удалялись из Базы. Таким образом, в наших экспериментах Базу и Список можно считать независимыми друг от друга.

Первые результаты данной работы опубликованы в 2015 г. /3/. Тогда использовалась версия Базы ПСТГУ от 2014 г. В результате расчетов по вышеприведенной формуле была получена оценка в 107016 чел. с погрешностью («три сигмы») в +/- 40%. Критерием совпадения персон (а значит - попадания в пересечение баз) было принято точное совпадение фамилии-имени-отчества и года рождения.

Публикация /3/, хотя она и рушила привычные для ПСТГУ представления о числе новомучеников, после всестороннего обсуждения все же была напечатана, а затем перепечатана на РНЛ, портале «Радонеж» и даже в США.

V.

В 2018 г. предложенный подход был серьезно уточнен /4/., а расчеты были проведены с новой версией Базы (от 2018 г.).

На этом этапе работ помимо общей оценки исследовалось число пострадавших по некоторым важным подмножествам, а именно: монашествующих, священников, диаконов и псаломщиков, старост и членов церковного совета, а также прочих мирян. Доля каждого из подмножеств была получена путем обсчета данных книги /5/. В этой книге протоиереем Алексием Скалой проведено скрупулезное исследование буквально по всем репрессированным православным в Ульяновской епархии, и поэтому книгу можно использовать как репрезентативную выборку из всех пострадавших, и следовательно - вычислять всевозможные относительные величины.

(Окончание следует)

(Окончание)

Далее, оказалось, что примерно те же результаты можно получить не только по всей базе, но и по каждому подмножеству в отдельности. Например, если провести все подсчеты только по священникам (т.е Nb, K и Kb будут означать количество не всех пострадавших, а только пострадавших священников) но результат N оказывается близким к результату по всем репрессированным. Тем самым была показана устойчивость метода по отношению к неполноте данных.

Кроме того, был ужесточен критерий идентификации персон из разных баз - дополнительно учитывалось попадание в одно и то же подмножество. Так, например, если у священника и мирянина в точности совпадают ФИО и год рождения, то, тем не менее, они считаются разными лицами и соответственно в пересечение не попадают.

Результаты по данным 2018 г. составили 109756 чел., с погрешностью +/-47%. По подмножествам репрессированных получены следующие цифры:

1. монашествующие - 13499 чел.

2. священники - 40938 чел.

3. диаконы и псаломщики - 8451 чел.

4. старосты и члены приходских советов - 12951 чел.

5. прочие миряне - 33914 чел.

Пересчет результатов по версии Базы ПСТГУ от 2019 г. дал чуть меньшую цифру -: 105849 чел.

Из этого числа расстреляно (по данным Базы) примерно 30%.

Чтобы еще раз подтвердить достоверность полученных результатов и исключить какую-либо случайную ошибку, метод был подвергнут независимой проверке. Такую проверку дало известное письмо Н.И. Ежова к И.В. Сталину, где даны следующие цифры репрессированных верующих:

«Всего в августе-ноябре месяцах 1937 года арестовано 31.359 церковников и сектантов; из них:

Митрополитов и епископов.................................. 166
попов................................................................. 9.116
монахов.............................................................. 2.173
церковно-сектантского кулацкого актива............ 19.904» ( Письмо Н.И. Ежова к И.В. Сталину , цит. по /6/ ).

По Базе ПСТГУ может быть подсчитано количество арестов по месяцам 1937 г. - их в августе-ноябре 69% (пик репрессий приходился именно на эти месяцы). Отсюда полное число репрессий в 1937 г. равно: 31359/0.69 =45448 чел. Доля 1937 г. в общем числе репрессий, полученная по книге А. Скалы /5/ составляет 42.2%. Отсюда оценка всех репрессий «по Ежову» составляет 107696 чел, что хорошо согласуется с результатом, полученным основным методом.

VI.

Итак, можно считать доказанным, что общее число репрессированных православных за весь период советской власти составляет около 100-110 тыс. человек. Теперь мы можем с уверенностью сказать, что не миллион, и не пятьсот тысяч, и даже не 200 тысяч - все это завышенные цифры обусловленные «синдрома Солженицына». «Сто тысяч» - вот та оценка, которой мы должны пользоваться, говоря о гонениях на верующих.

Конечно, полученный в работе /4/ результат не следует считать окончательным, поскольку есть соображения (пока недоказанные) в сторону его уменьшения.

Дело в том, что в обе базы данных вошли персоны, пострадавшие не от НКВД, а от бандитов и грабителей, например митрополит Владимир (Богоявленский). Сколько таких - никто не считал.

Далее, очень многие лица, арестовывались на 1-2 дня, и когда следователи убеждались в их невиновности, их отпускали. Но по принятым критериям, они тоже считаются пострадавшими и заносятся в Базу. Кроме того, многие ограничения нельзя считать репрессиями. Например, множество монашек и монахов было ограничено в избирательных правах, хотя для них такая «репрессия» была совершенно несущественной.

Наконец, обе базы данных имеют непредсказуемое число ошибок, опечаток и недостоверных данных. Это обстоятельство мешает программе сопоставления персон корректно выполнять свою работу. Причем, ее ошибки будут завышать результаты - ведь любая опечатка, скажем, в фамилии - и уже персоны не смогут быть идентифицированы как одно и то же лицо.

Поэтому не исключено, что оценка в сто тысяч является в свою очередь несколько завышенной. Насколько? Это должны показать дальнейшие исследования.

Подтверждением этой гипотезы является известная книга д.и.н. полковника ФСБ Олега Мозохина «Право на репрессии» /7/. Среди церковных историков эта книга всегда считалась недостоверной, поскольку в ней (по их мнению) цифры репрессий были сильно занижены - Мозохин по верующим и сектантам дает суммарное число репрессий в 88380 чел. Однако теперь, после уточнения оценки, эта цифра представляется заслуживающей доверия (а значит и книга в целом). Как видим, Мозохин также приводит число, слегка меньшее ста тысяч.

VII.

Конечно, и это число очень велико. Однако оно требует признать, что масштаб гонений был значительно (в разы) меньше, чем предполагалось ранее. Кроме того, возникает еще одна, связанная с масштабом гонений, проблема, разговора о которой обычно избегают.

Пока в статье речь шла о количестве репрессированных членов РПЦ. Но церковь гораздо более интересует другая цифра - сколько верующих подверглось гонениям по религиозным мотивам, пострадало именно за Христа? Вот на этот вопрос ответить чрезвычайно трудно. И вот почему.

В СССР, во все периоды его существования, церковь была отделена от государства, и там не было законов, запрещающих принадлежать РПЦ и «отправлять религиозные потребности», как нарочито пошло формулировалось тогда. А была знаменитая 58 статья УК - очень разветвленная статья, предусматривающая наказание за измену Родине, контрреволюционную и противодействующую властям агитацию и действия, за участие в контрреволюционных организациях и пр. И именно эту статью, как правило, инкриминировали и верующим, когда хотели их репрессировать. Но надо сказать, что верующие далеко не всегда были овечками, которых ни за что отправляли на бойню. Как правило, реальная контрреволюционная организация (а их было множество в СССР) опиралась на верующий костяк и зачастую имела духовников. Отсюда различного рода дела «церковно-монархических» или «церковно-контрреволюционных» организаций. А кроме того, просто большинство верующих было против советской власти - за насаждение атеизма и за ликвидацию частной собственности. Так, например, в Базе по огромному количеству дел верующим инкриминируется агитация против колхозов. Власть видела в церковниках если не явную «контру», то «контру» потенциальную, и, обладая силой, их репрессировала. Но не по религиозным соображениям, а за антисоветскую деятельность.

Не подвергается сомнению, что следователи часто фальсифицировали дела, отправляя в ГУЛАГ, на расстрел или в ссылку невинных людей. Интернет заполнен душераздирающими рассказами о жестокости сотрудников НКВД. Но все-таки, насколько такие действия являлись правилом, или наоборот, были исключением, сказать трудно.

В связи с этим посмотрим, как же решается вопрос пострадавших именно за Христа. Разумеется, было бы грубой ошибкой считать таковыми всех крещеных репрессированных - ведь среди всех репрессированных крещеных было большинство, но в подавляющем большинстве дел о религиозной принадлежности речи не было и в помине. Никто в церкви так и не считает. В Базе этот вопрос решается следующим образом: если человек арестован (т.е. находился в заключении хотя бы один день) или к нему применялись иные насильственные действия со стороны государства, то он, в соответствии с законом 1991 г.о репрессиях, считается репрессированным. А если он к тому же обладает саном или является активным верующим, то он считается пострадавшим за Христа и попадает в базу. Иначе говоря, каждая репрессия верующего считается религиозным гонением. Боюсь, что тут опять-таки имеет место разновидность «синдрома Солженицына». Ведь вроде ясно, что такое отождествление неверно - активный верующий мог быть репрессирован именно за реальную антисоветскую деятельность, и тогда уже он пострадал не за Христа, а осужден по государственному закону, который, каким бы он ни был, всякий христианин должен соблюдать. Поэтому думается, что необходим еще один критерий: должно быть доказано, что обвинение по 58 статье является наветом и что антисоветской деятельностью человек не занимался. Но вот этого сказать о многих и многих попавших в базу нельзя. Тем более, что о действительных мотивах ареста, как правило, в базе информации нет (даже если есть статья осуждения и приговор, то они об этом никакой информации не несут).

Однако в церковных структурах на вопрос, доказано ли обвинение на него, или наоборот, доказана невиновность, никогда не обращалось внимание. Иначе говоря, по умолчанию считалось (и продолжает считаться), что любая репрессия была несправедливой. А всегда интересовало совсем другое, противоположное. Так, Синодальная комиссия по прославлению новомучеников, как правило, отводит кандидатуру на прославление, если из следственного дела видно, что обвиняемый на допросе согласился с обвинением (и даже если просто подписал лист допроса) - считается, что он сотрудничал со следствием, а это уже есть «препятствие для канонизации».

VIII.

Великое дело - пострадать за Христа, и тем самым проявить к нему высшую любовь. И целый сонм христиан, понесших тяжелые скорби или даже отдавших свою жизнь за Христа в XX в. смотрит на нас с небес и молится за нас. Но манипулировать их количеством и в разы и даже десятки раз преувеличивать их число недопустимо. И прежде всего это бьет по нашей церковной исторической науке, а значит - и по всей церкви в целом. «Синдром Солженицына» должен быть навсегда преодолен нашей православной общественностью.

Литература

1. А. Солженицын. Архипелаг ГУЛАГ. Т..2, ч.3; гл.1; Москва, 1990, «Советский писатель. Новый мир», - С.12.

2. Емельянов Н.Е.. К вопросу о числе новомучеников и исповедников Русской Православной Церкви в XX веке. Pravmir.ru, 30 октября 2009 г. https://www.pravmir.ru/skolko-repressirovannyx-v-rossii-postradali-za-xrista/

3. Сомин Н.В.. К вопросу о числе репрессированных за православную веру в России в XX в. //Вестник ПСТГУ, 3(64), История русской православной церкви. Москва, 2015, С. 101-106.

4. Сомин Н. В. Использование репрезентативной выборки для оценки числа пострадавших за веру в России в XX в //Вестник ПСТГУ, II(87), История русской православной церкви. Москва 2019, С. 99-108.

5. Скала Алексий, прот. Церковь в узах: история Симбирско-Ульяновской епархии в советский период (1917-1991 годы).- ОАО «ИПК Ульяновский Дом печати», 2007. - 968 с.

6. Хаустов В., Самуэльсон Л. Сталин, НКВД и репрессии 1936-1938 гг. М., 2010. С. 407-408.

7. Мозохин Олег. Право на репрессии: Внесудебные полномочия органов государственной безопасности (1918-1953), М., «Кучково поле» - 2006.).

8. Ольга Орлова. Историк Леонид Бородкин: «Экономика ГУЛАГа была неэффективна». https://trv-science.ru/2017/07/18/istorik-leonid-borodkin-ekonomika-gulaga-byla-neeffektivna/

http://ruskline.ru/analitika/2019/8/2019-08-15/sindrom_solzhenicyna/

Великий фальсификатор: чего добивался Александр СоЛЖЕницын?

Фигура Александра Солженицына преподносится учителями литературы, как трагическая, героическая и великая одновременно. Если читать только его произведения, закрывать глаза на исторические факты, то, конечно, так оно и будет. Наверное, в связи с этим главному хулителю России в честь его столетия открыли памятник. Осталось рядом генералу Власову поставить, чтоб точно почтить память "великих героев".

(https://avatars.mds.yandex.net/get-zen_doc/759807/pub_5d0cc6c7dff1d500aef884fc_5d0cd0c0ef7fdf00afad3dc1/scale_1200)
_{Александр Солженицын. Источник: 24smi.org}

Мученик и диссидент

Нельзя выкинуть из биографии "святого" Александра Исаевича факт его отсидки в сталинских лагерях, который всегда ставится на первый план. И все хором поют ему, прошедшему такое жестокое испытание, хвалебную песнь за то, что тот якобы поведал всю правду, которой он не видел. Конечно, такой судьбы врагу не пожелаешь, но надо сказать, что Солженицыну повезло больше, чем остальным заключенным - во-первых, в лагере он провел семь лет, а не десять или пятнадцать. Во-вторых, сначала он отбывал срок на общих работах в Москве, затем поездил по "шарашкам" СССР в качестве инженера и математика. Конец заключения так же отбывал на общих работах, будучи некоторое время на должности бригадира.

(https://avatars.mds.yandex.net/get-zen_doc/40274/pub_5d0cc6c7dff1d500aef884fc_5d0cd0e9e1551900b0ad740b/scale_1200)
_{Солженицын в лагере. Источник: russian7.ru}

Что до его мнимого диссидентства... И он, и многие люди почему-то забывают, что освободившись по амнистии после смерти Сталина, Солженицын стал одним из ключевых писателей "оттепели". Его печатали, издавали, давали право голоса, пока Хрущев старательно обмазывал фигуру бывшего вождя сами знаете чем. И только когда автор самоволкой опубликовал свои произведения на Западе, его включили в круг нежелательных писателей.

Жить не по лжи

Один из наиболее запоминаемых лозунгов, выдвинутых Александром Исаевичем. Возможно, для него его жизнь действительно смотрелась именно так, ведь он всегда стремился рассказать миру страшную правду о Советском Союзе. Но у каждого правда своя. Такое ощущение, что Солженицын, бывший в плену своей ярости, вообще не соображал, что говорил и кому.

(https://avatars.mds.yandex.net/get-zen_doc/1773286/pub_5d0cc6c7dff1d500aef884fc_5d0cd1162d23ae00af68c98d/scale_1200)
_{Александр Солженицын. Источник: 24smi.org}

Все его призывы сводились к тому, чтобы Америка наконец сбросила ядерную бомбу на СССР, уничтожив тем самым империю зла. Не забывал Солженицын и о простых, ни в чем не виноватых людях, которые в ней находились. Он думал, что каждый из них будет готов отдать жизнь за такое радостное для мира событие. Лично он бы, по его заверениям, так и сделал. Легко бросаться такими словами, находясь в тысячах километров от своей бывшей родины.

Исторический документ

Именно под таким соусом подается вершина творческой лжи Солженицына "Архипелаг ГУЛАГ". Сам автор жанр определил так - опыт художественного исследования. Формулировка уже заставит нормального человека усомниться в качестве подаваемых ему фактов. Плюс ко всему, роман этот написан очень уж косноязычно. Читателю приходится буквально продираться через тяжелый текст, который навевает тоску, усталость. Глаза слипаются, взгляд рассеяно скользит по тексту, выхватывая разные цифры и "факты". Кто знает, может, на то и был расчет.

(https://avatars.mds.yandex.net/get-zen_doc/1581245/pub_5d0cc6c7dff1d500aef884fc_5d0cd16470a11800afed36b2/scale_1200)
_{Александр Солженицын получает Нобелевскую премию. Источник: taday.ru}

Что говорит нам автор? В его опыте художественного исследования по политическим статьям в лагеря отправили то 60 миллионов, то вообще 100. Представить это трудно, учитывая сколько после него изучался постепенно открывавшийся материал тех лет. В итоге, отправили туда не более пяти миллионов. Согласен, цифра не маленькая, ситуация трагична - я никаким образом не одобряю политику того времени. Но пять, это вам все-таки не сто.

Главная цель

Так чего же добивался бывший заключенный Солженицын? Рассказать миру правду? Рассказал, но за границей он всем достаточно быстро надоел, прослыл фанатиком и сумасшедшим. Даже иностранцы не понимали, как можно так сильно поносить свою страну. Но писатель все продолжал кричать.

(https://avatars.mds.yandex.net/get-zen_doc/235144/pub_5d0cc6c7dff1d500aef884fc_5d0cd1bc6b111400aebd084d/scale_1200)
_{Александр Солженицын раздает автографы. Источник: ria.ru}

И самое забавное, кричал он о нарушении прав человека, о невыносимости жизни в СССР и многом другом до того момента, пока Союз не развалился. Естественно, после этого он с триумфом вернулся в Россию, потанцевал на костях своих врагов и... замолчал. Получил разные правительственные награды, удостоился множества почестей, купил хороший домик и отправился на пенсию. А на то, что творилось в новом государстве, предпочел закрыть глаза, забрав себе славу, почет и уважение, которых добивался всю свою жизнь. Молодец, добился.

https://zen.yandex.ru/media/id/5cfb7ab07e0d5200ae512d95/velikii-falsifikator-chego-dobivalsia-aleksandr-soljenicyn-5d0cc6c7dff1d500aef884fc

ВЕЛИКИЙ "ПУБЛИЦИСТ" АЛЕКСАНДР СОЛЖЕНИЦЫН. ПОРТРЕТ ИУДЫ

(http://mtdata.ru/u8/photo4E10/20284229556-0/original.jpg#20284229556)

Писатель, как и любой гражданин, имеет право выступать против существующей власти. Можно ненавидеть Сталина, Хрущёва, Брежнева, Путина, но при этом не переходить на сторону врагов России. Пушкин писал оскорбительные стихи об Александре I и был сослан. Достоевский участвовал в антиправительственном заговоре и отправился на каторгу. Но в 1831 году Александр Сергеевич, не колеблясь, написал «Клеветникам России», а Фёдор Михайлович накануне войны 1877 года написал статью «И ещё раз о том, что Константинополь рано ль, поздно ль, но должен быть наш». Никто из них не предавал свою страну.

А теперь в школах между портретами Пушкина и Достоевского вешают портреты Солженицына. А не пойти ли нам ещё дальше и повесить в классах портреты Гришки Отрепьева, гетмана Мазепы и генерала Власова (последнего А.Солженицын считал героем)?

ПЛАН СОЛЖЕНИЦЫНА ДЛЯ РОССИИ

Сразу после высылки из СССР, Солженицын, «соль земли русской», в своём «Письме к вождям СССР» оглашает на весь мир своё «политическое кредо» и программу спасения русского народа в следующем порядке:

1. Полное и безоговорочное расчленение России до границ РСФСР. Операция куда более радикальная, чем об этом мечтают самые оголтелые сепаратисты из «Американского комитета» и Радио «Свобода», сеператисты-бандеровцы, стецьковцы-паписты, казакийцы, и иже с ними. За это Солженицын моментально получил благословенную телеграмму от галичанско-униатского вождя Льва Добрянского.

2. После тотального расчленения России, Солженицын, «соль земли русской», рекомендует всем русским переселиться в Северо-восточную Сибирь. Заметьте, не в Юго-восточную, а в Северо-восточную, то есть,.. в район концлагерей! Когда сам Солженицын там сидел, то ему там очень не понравилось. А теперь, он хочет загнать туда всех русских!? Ведь, Сол Женицкер пошёл по стопам гитлеровского идеолога Альфреда Розенберга.

3. Затем, Солженицын, солнце жизни, с патологическим ханжеством злоумствует о неизбежной войне с Китаем, где погибнет, как минимум, 60 миллионов русских, которых Солженицын, чтобы помочь китайцам, предварительно переселил в Сибирь. После этого, русский народ — по Солженицыну — практически перестанет существовать на нашей планете. Что это — бред сумасшедшего?

Солженицын в точности повторяет то, о чём мечтают теоретики-геополитики Госдепартамента, вроде Киссингера, в своём журнале «Форин Аффэйрс». Так из Солженицына сделали агента американской психвойны и вопили в международной прессе, что он — солнце жизни, соль земли, совесть русского народа и даже душа человечества. Солженицын катит в Америку, чтобы благосклонно принять из рук президента США лавровый венок почётного гражданина США.

Солженицын призывает США бомбить СССР

(http://mtdata.ru/u8/photo1948/20838083858-0/original.png#20838083858)

Но получился маленький конфуз. Президент Форд не только не дал ему никакого почётного гражданства, но даже и не захотел принять его. На это Солженицын заявил в печати, что это, дескать не президент Форд считает его нерукопожатной личностью, а наоборот — это он, Солженицын, не хочет осчастливить президента Форда своим визитом! Вскоре в прессе поднялся дикий гвалт, вой и хай на весь белый свет.

Фотостат из протоколов американского Конгресса от 20 марта 1975 года, где член Конгресса Джесси Хелмс требует от президента США, чтобы Солженицыну дали почётное гражданство США. Хм, приравнять нобелевского лжеца и клеветника Солженицына к почетному гражданину США Уинстону Черчиллю?! И чего это Джесси Хелмс закатил такую истерику?

Солженицын маскируется под русского «националиста», но… проповедует тотальное расчленение России. Он маскируется под «неохристианина» бердяевского толка, но, по сути дела, это не что иное, как неосатанизм.

ПОСЛЕСЛОВИЕ

Солженицын честно отработал свои 30 серебрянников за ложь, благодаря которой многие советские люди стали бы ненавидеть своё прошлое и своими руками уничтожили свою страну. Народ без прошлого — отброс на своей земле. Подмена истории — один из способов ведения холодной войны против России и руками Солженицына Запад вёл информационную войну против нашей страны.

Солженицыну либералы и Запад ставят в заслугу его «историчность», его «приверженность факту», ранее скрываемому коммунистами. Это вряд ли можно признавать заслугой. «Открылись» миллионы новых фактов, и в их интерпретацию кинулись историки, публицисты, политики, обществоведы, военные и простые любители российской истории. Ринулся в закрома и Солженицын. Только вот «скрываемые факты» он понадёргал почему-то все одного толка: цари, дворяне и министры выходят у него хорошие, а большевики плохие. Почему же он прошёл мимо прекрасно сохранившейся земской статистики, мимо отчётов и докладов многочисленных комиссий с мест, мимо той правдивой фактологической газетной обширной публицистики российских событий, в которой, обливаясь слезами сострадания, буквально тонули Горький и другие писатели-современники эпохи революций?

Чем вредна публицистика Солженицына, равно как и других глашатаев антикоммунизма? Его публицистика не даёт зарубцеваться русским ранам, растравляя их вновь и вновь.

Нынешним либералам, конечно, мозолят глаза триумфальные достижения социализма. «Коммунисты, вперёд!» — под этим лозунгом строились пятилетки и, защищая родину, шли первыми в атаку. А крикни сегодня: «Либералы, вперёд!» — и эта братия воспримет лозунг исключительно как разрешение пограбить что-нибудь ещё из оставшегося.

Публицистика Солженицына — это самооправдание, самолюбование, рисовка «пострадавшего от системы» человека, непричастного к провалам СССР. Не стань Солженицын позёром и фразёром, причины краха СССР он бы искал через научный анализ неудач, а не варился в антисоветском собственном соку. Публицистика Солженицына, хотел он этого или нет, действует в направлении деморализации и нынешнего российского общества: у простого гражданина, не имеющего собственного устоявшегося мнения на историю 20-го века, а таких очень много, опускаются руки. Это что же за история великой страны, в которой мы живём? Мы не собираемся ехать за куском колбасы в чужие края, но и в облитой грязью стране жить и трудится стало противно! Солженицын и иже с ним создают условия для внутренней «холодной войны» в обществе. Большую ответственность берут на себя творческие люди, разобщающие народ, препятствующие ему восстать из пепла. России нужны создатели новых русских смыслов, а не добровольные труженики мусорных свалок, копающие и раскладывающие по двум кучкам русскую историю. Солженицын не стал таким создателем. Будто не понимает, что избивая СССР, бьёт и по русскому народу.

http://maxpark.com/community/5325/content/4799163

(http://mtdata.ru/u8/photo6C30/20061156707-0/original.jpg#20061156707)

https://www.liveinternet.ru/users/komrik/post394295690/

Зачем Солженицын оболгал Шолохова, и как восторжествовала правда

Казалось бы, чего между ними вообще общего, но «главный диссидент всея Руси» умудрился опозориться ещё и здесь. Хотя он и был не первым на этой ниве, но именно его усилиями...

Так, стоп. Сначала надо разобраться, с чего всё началось.

Вопрос авторства «Тихого Дона»

(https://avatars.mds.yandex.net/get-zen_doc/197911/pub_60214f02d1d01a0cf8854549_6022b72a53b5a470dca534f5/scale_1200)
_{Шолохов Михаил Александрович, собственной персоной. Оцветнённый «Закрытой книгой» кадр из интервью.}

Расстрельные тридцатые

А началось всё, как и полагается в любой истории детективно-конспирологического толка, связанной с СССР, с довоенных времён. Конкретнее — с конца двадцатых-начала тридцатых, когда слухи о том, что роман Шолохов не писал, а украл начали распускать... Троцкисты, при помощи клики писак, обиженных «молодым выскочкой».

Причём это — не сталинистская теория, а результат исследования советского учёного, одного из ведущих шолоховедов Константина Приймы (д-р филологических наук с 1973) в равноудалённом как от нас, так и от этого времени 1977 году, когда обвинять во всём троцкистов, прямо скажем, вышло из моды.

Кому только авторство в это время ни приписывали: и из сумки мёртвого белогвардейца он рукописи украл (видимо не из сумки, а из мешка, и оба они были цирковыми силачами, с учётом объёма текста), и у некоего Крюкова, но эту версию, впрочем, также разоблачили с железобетонными доказательствами:

...Также в некоторых из этих писем утверждалось, что действительным автором «Тихого Дона» был известный казачий писатель, участник Белого движения Фёдор Крюков, умерший в 1920 году от тифа; якобы с ним на стороне белых служил тесть Шолохова, атаман станицы Букановской П. Я. Громославский, который после смерти Крюкова и передал его рукописи своего друга зятю.

Однако эта версия была опровергнута с указанием на то, что когда Крюков в составе Белой армии отступал с Дона, Громославский отбывал наказание в Новочеркасской тюрьме за участие в боевых действиях на стороне красных. А на самом деле Громославский был соратником Крюкова по Верхне-Донскому восстанию и близким другом еще по Усть-Медведицкой гимназии. Существует их совместное фото во время британской миссии по Верхне-Донскому округу новой республики...

Вторая волна, семидесятые. Вот здеь-то и появляется Солженицын

Как водится — «с компанией»

(https://avatars.mds.yandex.net/get-zen_doc/3505723/pub_60214f02d1d01a0cf8854549_6022ba45d6ee57324905bf76/scale_1200)
_{Клевета, версия 2.0}

А началась она с вот этой дивной книжечки, изданной, естественно, за рубежом, легендарным по градусу и наглости вранья издательством YMCA-Press.

И написана она была, собственно, в соавторстве неполживого нашего Солженицына и Медведевой-Томашевской (https://pravda-nn.ru/delonn/klassiki-zhanra-pochemu-solzhenitsyn-nenavidel-sholohova/). Как и водится у антисоветской диссидентщины — без единой ссылки на документы, но зато с лозунгами из серии #всёвсёуничтожили (https://zen.yandex.ru/t/всёвсёуничтожили) и #номытознаем (https://zen.yandex.ru/t/номытознаем) .

Тем не менее, именно она возродила и «теорию Крюкова» и кучу другой конспирологии, щедро приправленной «исследованиями» и «лингвистическим анализом» колхозного размаха (примечательно, что в зарубежье за пределами эмигрантской стайки это «исследование» фактически не цитировали, что наводит на мысли).

Более того, по версии журналистского расследования (https://pravda-nn.ru/delonn/klassiki-zhanra-pochemu-solzhenitsyn-nenavidel-sholohova/) газеты «Новое дело» — всё это было частью психологической войны, шедшей на деньги ЦРУ.

Но вот в 70-е годы появилась работа Солженицына, давшая новый импульс антишолоховскому мифу. То, что это было не просто мнение одного из писателей, а политический заказ, позднее признавал русский эмигрант и бывший сотрудник ЦРУ Григорий Климов, весьма осведомлённый в тонкостях психологической войны против Советского Союза. По его словам:

«В США среди кандидатов на докторскую степень в области русской литературы ходило заманчивое предложение: стипендия в 5000 долларов. Но при этом маленький «соцзаказ» – требуется доказать, что Шолохов НЕ автор «Тихого Дона». Кто-то соблазнился, сидел и копался в этой области. Потом эту диссертацию пустили под маркой анонимного «советского литературоведа Д.». А для пущей важности расписаться под этим дали Солженицыну. Типичная фальшивка психологической войны. Ведь я сам работал в области этой психовойны и мог бы накатать целую диссертацию о таких фальшивках…».

Вадим Андрюхин, «Классики жанра: почему Солженицын ненавидел Шолохова»

И кто оказался прав?

(https://avatars.mds.yandex.net/get-zen_doc/4368340/pub_60214f02d1d01a0cf8854549_6022c4a653b5a470dcc47c55/scale_1200)
_{Всё уничтожили? Документов нет? А они нашлись!}

В 1999 году рукописи Шолохова нашлись. Уже после Коллапса и до Путина (что сразу отметает теорию о том, что кrовавые чекисты всё подделали), посредством совершенно детективной истории с бабками, свекрами и переделом наследства.

В этих рукописях оказалось всё, от первичной идеи до различных вариантов текста. Более того, это были те самые рукописи, что были поданы литкомиссии по установлению авторства при РАПП в далёком 1928-29 году, что удалось установить по имевшейся в архивах фотокопии одной из страниц.

Началось расследование

(https://avatars.mds.yandex.net/get-zen_doc/3512693/pub_60214f02d1d01a0cf8854549_6022c87353b5a470dcccfb1c/scale_1200)
_{Кто же автор?}

Организовали сразу три экспертизы: графологическая, текстологическая и идентификационная, удостоверяющая подлинность рукописи и её принадлежность своему времени — концу 1920-х годов. Из заключения текстологов следовало:

«1. Не вызывает никаких сомнений факт написания 605 страниц данной рукописи рукой Михаила Александровича Шолохова. … 4. Данная рукопись дает богатейший материал для анализа работы писателя над двумя книгами романа, позволяет проникнуть в творческую лабораторию его автора, реконструировать историю создания этого произведения. 5. Не вызывает сомнений и то, что текстологическое изучение данной рукописи … позволяет с научной обоснованностью решить проблему авторства „Тихого Дона“».

Окончательное заключение текстологической экспертизы, 2000 г.

В 2006 же — эти рукописи были оцифрованы и изданы при поддержке РАН ограниченным тиражом для того, чтобы каждый мог в этом убедиться. В печатном виде ныне, к сожалению, не достать, но вот в электронном — они есть здесь (http://feb-web.ru/feb/sholokh/default.asp), совершенно бесплатно.

Вбивая итог

(https://avatars.mds.yandex.net/get-zen_doc/4636135/pub_60214f02d1d01a0cf8854549_6022c922064ec93518e5ebf0/scale_1200)
_{Конец был немного предсказуем: клеветать на нобелевского лауреата — дело гиблое, даже если по первости и кажется, что всё «выгорело»}

В данном случае можно с уверенностью сказать: справедливость — восторжествовала, история — рассудила, а товарищ Неполживый, как водится, полностью самостоятельно вылил на себя ушат воды.
На какие жертвы только ни пойдёшь ради денег и славы: жаль только, что многие в это поверили, Нобелевскую у него не отозвали (хотя стоило бы: как выяснилось, «нравственной силой» тут и не пахнет), а иные — ссылаются на Солженицына до сих пор.

https://zen.yandex.ru/media/zakniga/zachem-soljenicyn-obolgal-sholohova-i-kak-vostorjestvovala-pravda-60214f02d1d01a0cf8854549

А. И. Солженицын. Косноязычный графоман с «говорящей» фамилией

(https://topwar.ru/uploads/posts/2021-09/1631848138_chuchelo-solzhenicyna.jpg)
_{Чучело Солженицына, повешенное на воротах музея истории ГУЛага}

8 октября 2016 года в Москве произошло событие, о котором трусливо умолчали практически все средства массовой информации «свободной» России. На воротах московского музея истории ГУЛага два молодых активиста РКСМ(б) повесили чучело Александра Солженицына. К чучелу была прикреплена табличка с надписью, в которой Солженицын был назван «первейшим врагом», «вравшим нам про ГУЛаг», и утверждалось, что он «глумился над правдой». В 2015 году табличка с надписью «Предатель» была повешена на памятник Солженицыну во Владивостоке.

В декабре 2018 года Путин торжественно открыл памятник Солженицыну в Москве. На улице Солженицына, в которую в 2008 году с нарушением закона была переименована Большая Коммунистическая: на тот момент не прошло 10 лет от даты его смерти. Через два дня на этой скульптуре появилась табличка с надписью «Иуда», и возле памятника поставили наряд полиции. В июне 2019 года на постаменте этого памятника до блеска натёрли 4 буквы, так что стало выделяться слово «лжец».

(https://topwar.ru/uploads/posts/2021-09/1631849561_postament.jpg)

Эти происшествия, которые российские власти стараются не афишировать и «не замечать», являются индикаторами того, что народ устал от непонятного лицемерия нынешних властителей России. Которые говорят красивые и правильные слова, но при этом открывают всевозможные «Ельцин-центры», финансируют «Гайдаровские форумы» и включают в школьную программу насквозь лживые произведения бездарного графомана, объявленного «великим писателем» и чуть ли не «классиком русской литературы». Того самого, что писал о Великой Отечественной войне в своём многостраничном пасквиле «Архипелаг ГУЛаг»:

«Немцы были гуманны не только по отношению к военнопленным. Великие блага они несли всему населению в оккупированных областях. Немцы, во-первых, поразили население своей любезностью и галантностью. Во-вторых, кто-то надоедливо твердит, будто на захваченной земле они создавали лагеря уничтожения, открывали крематории и тому подобное, – это чепуха, на самом деле они открывали нечто совсем другое... Пришли немцы и стали церкви открывать. В-третьих, некоторым энергично-деятельным людям, томившимся в безвестности, немцы создали условия для реализации их своеобразных способностей и честолюбивых надежд.»

Посмотрите на фотографию одного из таких «энергично-деятельных» людей:

(https://topwar.ru/uploads/posts/2021-09/1631849600_byvshij-policaj-aleks-ljutyj.jpg)

Это бывший полицай Алекс Лютый (Юхновский Александр Иванович). В Кадиевке (Стаханов, Луганская область) свои «своеобразные способности» он реализовывал, лично сбрасывая в шурфы шахт местных жителей, подозреваемых в связях с партизанами. После войны скрывался под фамилией Мироненко. Был опознан случайно выжившей Верой Кравец, которой на момент «казни» было 12 лет.

А как вам такой перл Александра Исаича:

«Ну и что, если победили бы немцы? Висел портрет с усами, повесили бы с усиками. Всего и делов!»

Забыл дописать: «и пили бы баварское пиво».

Ну а Сталинград, по утверждению Солженицына, отстояли, разумеется, штрафные батальоны и роты, которые этот фальсификатор назвал «цементом фундамента Сталинградской победы».

Маршал В. И. Чуйков, один из главных героев Сталинграда, с возмущением писал:

«Как могли вы, Солженицын, дойти до такого кощунства, чтобы оклеветать тех, которые стояли насмерть и победили смерть?! ... Над этими героями вы, Солженицын, посмели издеваться, изливая на них потоки лжи и грязи. Я снова повторяю: в период Сталинградской эпопеи в Советской Армии не было штрафных рот или других штрафных подразделений. Среди бойцов-сталинградцев не было ни одного бойца штрафника. От имени живых и погибших в бою сталинградцев, от имени их отцов и матерей, жен и детей я обвиняю вас, А. Солженицын, как бесчестного лжеца и клеветника на героев-сталинградцев, на нашу армию и наш народ.»

Литературный власовец

Есть в «Архипелаге» и такие строки:

«Лагерь для советских военнопленных под Харьковом был очень сытым лагерем, среди комендантов лагерей встречались прямо-таки гуманнейшие меценаты, попал, допустим, в плен наш солдат, который по довоенной профессии был пианистом, и что же? В плену его пожалел немецкий майор, комендант лагеря, – он помог ему начать концертировать.»

Вас елеем ещё не забрызгало? Слёзы умиления не потекли?

Примерно о том же, кстати, писал, обращаясь к красноармейцам, и небезызвестный предатель А. Власов в «Манифесте» от 12 апреля 1943 года:

«Лживая пропаганда стремится запугать вас ужасами немецких лагерей и расстрелами. Миллионы заключённых могут подтвердить обратное.»

Так что совершенно справедливо называли в СССР Солженицына «литературным власовцем».

Герой Советского Союза Владимир Карпов писал Солженицыну:

«Да, были предатели на войне. Их толкали на черное дело трусость, ничтожность душонки. Но есть предатели и в мирное время – это вы, Сахаров и Солженицын! Сегодня вы стреляете в спину соотечественникам.»

Вдова Солженицына, Н. Светлова даже в 2010 году проявила принципиальность, заявив 10 сентября на презентации первой партии школьного тиража «Архипелага»:

«Из книги убран материал о героях России – власовцах. Нужно, чтобы прошло несколько десятилетий, чтобы народ России дошёл до понимания того, что это были настоящие патриоты своей страны.»

Я очень надеюсь, что таких «патриотов России» мы никогда не увидим.

Графоман, объявленный великим писателем

При этом написаны все эти, с позволения сказать, опусы Солженицына совершенно ужасным, неряшливым, невероятно тяжёлым слогом, его язык архаичен и пропах нафталином. Лично мне чтение его книг буквально «царапает мозг». Поэтому сейчас, в процессе работы над этой статьёй, я просто сжимаю зубы, будучи вынужден вновь обращаться к корявым строкам трудов этого бездарного графомана.

Об отсутствии у Солженицына малейшего литературного таланта писал и бывший посол США в СССР Д. Бим:

«Первые варианты его рукописей были объемистой, многоречивой сырой массой, которую нужно было организовать в понятное целое... они изобиловали вульгаризмами и непонятными местами. Их нужно было редактировать, и мы приставили к этому очень важному для нас делу соответствующих людей из спецслужб.»

Русский эмигрант, писатель и литературный критик Н. И. Ульянов заметил эту работу американских «литературных негров». Он пишет в газете «Новое русское слово» (1 августа 1971 года):

«Произведения Солженицына не написаны одним пером. Они носят на себе следы трудов многих лиц разного писательского вкуса и склада, разных интеллектуальных уровней и разных специальностей.»

Та же картина, кстати, наблюдается и в случае с Виктором Резуном, нагло присвоившим себе псевдоним «Суворов»: антисоветские опусы, изданные от его имени, написаны разными людьми, это просто бросается в глаза и видно невооружённым глазом.

А вот как оценил тот же «Архипелаг ГУЛаг» Карел Ездинский, сотрудник чехословацкой редакции радиостанции «Свободная Европа»:

«Литературная чушь первого разряда, но антикоммунистически направленная, а потому ценная.»

Как сказал когда-то философ, писатель и публицист А. Зиновьев (лишённый советского гражданства в 1978 году и пересмотревший свои взгляды после распада СССР):

«Метили в коммунизм, а попали в Россию.»

А теперь скажите, вам не кажутся издевательскими строки правительственной телеграммы, направленной по случаю смерти Солженицына его вдове в 2008 году?

«Вся жизнь Александра Исаевича была отдана Отечеству. Он служил ему как истинный гражданин и патриот и всем сердцем болел за судьбу российского народа, за справедливое устройство страны.»

«Простой советский заключённый, ему товарищ – брянский серый волк»

Обстоятельства ареста Солженицына загадочны и непонятны. Ни с того ни с сего он вдруг пишет с фронта ряд писем, в которых открыто оскорбляет Верховного главнокомандующего (Сталина), сообщает о планах основать подпольную организацию «Общество истинных ленинцев», предлагает своим корреспондентам организовываться в конспиративные «пятерки». Он что, идиот? Не знает, что все письма с фронта (во всех армиях, не только в советской) перлюстрируются? Прекрасно знает. И понимает, что любая контрразведка, хоть советская, хоть польская, хоть британская (и так далее), придёт за автором такого письма. Значит, хочет, чтобы его арестовали? А почему?

Дело, вероятно, в том, что Солженицына решили перевести на передовую. Да, вы не «ослышались»: «фронтовик-артиллерист» Солженицын воевал фактически в тылу – в должности командира батареи звуковой разведки. То есть находился примерно в 3-5 километрах от линии фронта и по звуку вражеских орудий пытался определить их координаты. Друзья детства – К. Симонян и Л. Ежерец называли Солженицына самым трусливым человеком из всех, кого они видели. И выдвинули версию о «моральном самостреле».

Когда Солженицын узнал, что вот сейчас, в самом конце войны, быть может, придётся реально стрелять по немецким танкам, он, возможно, просто решил «отсидеться у особистов». Это, кстати, говорит о том, что не слишком красноармейцы и боялись этих самых особистов. Сам Солженицын потом признавался, что реальное осуждение стало для него неприятной неожиданностью: полагал, что за такую «ерунду» его не посадят – ведь никаких сведений, составляющих государственную тайну, в его письмах не было. Но, благодаря «сотрудничеству со следствием», приговор он получил относительно мягкий: 8 лет лагерей без конфискации имущества. При этом освобождён был уже в 1952 году.

Следствие по делу Солженицына длилось всего 9 дней. За это время он написал доносы на своих друзей, знакомых, и даже на жену, которая, не зная об этом, носила ему передачи на Лубянку и в Бутырскую тюрьму.

Чехословацкий журналист Ржезач Томаш в книге «Спираль измены Солженицына» рассказывает о разговоре, который состоялся у него со следователем, который вёл дело будущего нобелевского лауреата. Тот сообщил, что Солженицын относился к типу «мягкотелых» подследственных,

«которые сами прямо даются вам в руки. Помимо правды, они излагают и свои домыслы, лишь бы отблагодарить вас... Для меня было просто невероятно – как можно так оклеветать самых близких людей!»

Николай Виткевич, друг детства Солженицына (ножом пальцы резали и на крови в дружбе клялись), по его доносу был осуждён на 10 лет. Он был поражён, когда следователь дал ему почитать показания бывшего «друга»:

«Когда в процессе реабилитации мне показали донос Солженицына, это был самый страшный день в моей жизни... Он писал о том, что якобы с 1940 года я систематически вел антисоветскую агитацию, замышлял создать подпольную подрывную группу, готовил насильственные изменения в политике партии и правительства, злобно чернил Сталина… Я не верил своим глазам... И представьте себе! – в них содержались доносы и на его жену Наталию Решетовскую, и на наших друзей Шурика Кагана и Лидию Ежерец. Чудом избежал ареста и К. Симонян.»

(https://topwar.ru/uploads/posts/2021-09/1631849886_a_-solzhenicyn-k_-simonjan-n_-reshetovskaja-n_-vitkevich-l_-ezherec.jpg)
_{Друзья детства: Александр Солженицын, Кирилл Симонян, Наталья Решетовская (первая жена Солженицына), Николай Виткевич, Лидия Ежерец}

К. С. Симонян, известный хирург, профессор, лечащий врач академика Ландау, вспоминал о вызове к следователю госбезопасности в 1952 году. Тот попросил его дать пояснения по доносу Солженицына:

«Я начал читать и почувствовал, как у меня на голове зашевелились волосы... На этих пятидесяти двух страницах описывалась история моей семьи, нашей дружбы в школе и позднее. При этом на каждой странице доказывалось, что с детства я, якобы, был настроен антисоветски, духовно и политически разлагал своих друзей и особенно его, Саню Солженицына, подстрекал к антисталинской деятельности.»

В конце беседы Симонян спросил следователя:

«Скажите, зачем Солженицын сделал это перед самым окончанием срока заключения?»

Ответ был следующим:

«Да он просто дрянь-человек.»

И кто здесь вызывает симпатию? Трусливый «борец с режимом» А. И. Солженицын, оклеветавший жену и друзей? Или «кровавый чекист», быстро разобравшийся в этом деле и отпустивший несправедливо оклеветанного хирурга?

Неудивительно, что Симонян потом весьма нелицеприятно отзывался об этом диссиденте. А Солженицын с лицемерным сожалением ответил ему в «Архипелаге ГУЛаг»:

«Ах, жаль, что тебя тогда не посадили! Сколько ты потерял!»

Без комментариев. Нет слов.

В дальнейшем Солженицын ещё не раз продемонстрирует свою трусость. По собственному признанию, он был завербован в «стукачи» и получил псевдоним «Ветров». Простодушно поясняет читателям:

«Страшно-то как: зима, вьюги да ехать в Заполярье. А тут я устроен, спать сухо, тепло и бельё даже. В Москве ко мне жена приходит на свидания, носит передачи... Куда ехать, зачем ехать, если можно остаться?»

В одном из писем Солженицын сообщает об условиях содержания в центральной политической тюрьме:

«Ах, ну и сладкая жизнь! Шахматы, книги, пружинные кровати, пуховые подушки, солидные матрацы, блестящий линолеум, чистое белье. Да я уж давно позабыл, что тоже спал вот так перед войной. Натертый паркетный пол. Почти четыре шага можно сделать в прогулке от окна к двери. Нет, серьезно, эта центральная политическая тюрьма — настоящий курорт. И здесь не рвутся гранаты, не грохочут орудия.»

Подтверждается версия о «моральном самостреле» Солженицына, выдвинутая К. Симоняном и Л. Ежерец.

Но как неплохо устроился тогда в «страшном ГУЛаге» Александр Исаевич: спать ему тепло и сухо, бельём обеспечен, в шахматы играет, книжки почитывает. И оклеветанная им жена исправно передачки носит. А в «шарашке Марфино» – вдобавок к пайку полкило белого хлеба каждый день и сливочное масло в придачу, любые книги из Ленинской библиотеки, игра в волейбол, свободное пользование радио, работа по специальности в акустической лаборатории. Настолько расслабился и обнаглел зэк Солженицын, что начальству хамить стал. Поэтому и отправили его в Экибастузский лагерь, где он тоже не бедствовал: предложив услуги стукача администрации, получил вначале должность бригадира, а потом стал библиотекарем.

Лев Николаевич Гумилев в библиотеке Карагандинского лагеря написал книгу «Хунну», а находясь в больнице Омского лагеря – работу «Древние тюрки», на основе которой потом защитил докторскую диссертацию. Библиотекарь Солженицын собирал слухи и сплетни. Например, такие:

«Рассказывают (опять ему кто-то рассказывает!), что в декабре 1928 года на Красной Горке (Карелия) заключенных в наказание (не выполнили урок) оставили ночевать в лесу и 150 человек замерзли насмерть. Это обычный соловецкий прием, тут не усумнишься.»

Есть необходимость комментировать эту байку? Или и так всё понятно? Если бы охранники утром не досчитались хоть одного человека, все пошли бы под трибунал. Вот в чём, действительно, не усомнишься.

Но наш псевдоклассик продолжает бредить:

«На Кемь-Ухтинском тракте близ местечка Кут в феврале 1929 года роту заключенных, около 100 человек, за невыполнение нормы загнали на костер, и они сгорели.»

Страх открытого огня – безусловный инстинкт, и обойти его невозможно. Оказавшись перед стеной пламени, люди забывают даже о страхе высоты и прыгают с балконов или крыш многоэтажных домов.

Чувствуете разницу между двумя лагерными библиотекарями: Гумилевым и Солженицыным?

(Окончание следует)

(Окончание)

Надо сказать, что у настоящих зэков байки Солженицына вызывали две реакции: у одной половины – смех, у другой – злость с матом. Варлам Шаламов, например, относился ко второй категории. И писал:

«Я считаю Солженицына человеком, который не достоин прикоснуться к такому вопросу, как Колыма.»

Верили Солженицыну только российские либеральные интеллигенты (искренне, по глупости) и зарубежные кураторы (по долгу службы).

Но один хороший поступок в Экибастузском лагере стукач Солженицын-Ветров всё же совершил: донёс руководству о подготовке восстания западноукраинских националистов. Правда, из шкурных соображений: узнал, что первым делом бандеровцы будут расправляться с выявленными стукачами. Так и написал в конце своего доноса:

«Ещё раз напоминаю в отношении моей просьбы обезопасить меня от расправы уголовников, которые в последнее время донимают подозрительными расспросами.
Ветров
20.1.52.»

Обратили внимание на дату? 1952 год, в котором Солженицына досрочно освободили из заключения. Оценили в «ГУЛаге» его старания. Вначале заботливо в лазарет поместили, чтобы другие зэки ночью не задушили или не зарезали, потом перевели в другой лагерь, а оттуда почти сразу – «на свободу с чистой совестью».

После «многолетних непрерывных страданий» в лагерях Солженицын прожил 89 лет. А большинство настоящих фронтовиков не дожили и до 70.

В школьные годы я ещё успел послушать рассказы настоящих фронтовиков, которые пережили все эти страшные годы. Это были мои родственники, их друзья и знакомые, соседи. И знаете, что мне бросилось в глаза? Они ничего не знали о «сталинских репрессиях»! Вы можете такое представить? По ночам, значит, «воронки» разъезжают, «сталинские сатрапы» людей хватают без разбора, а сослуживцы, родственники, соседи этих «невинных жертв» ничего не замечают?

Во время семейных праздников, выпив, фронтовики иногда вспоминали о пресловутом докладе Хрущева. Из этих рассказов следовало, что реакцией общества на хрущевские измышления был шок. Люди не знали, что, оказывается, все эти годы они жили в «полицейском государстве», в котором «половина населения сидела, половина – охраняла». Один из таких старичков в порыве откровенности рассказал, что пошёл тогда в райком и швырнул партбилет в лицо первому секретарю. Пояснив тому, что делает это потому, что Хрущев, как бы помягче сказать, «оклеветал Партию». Секретарь промолчал (видимо, был с ним полностью согласен) и никаких оргвыводов, и тем более репрессий не последовало: с работы не уволили, с очереди на квартиру не сняли, путёвки в санаторий давали каждый год и так далее.

Я, кстати, за всё время жизни видел только одного человека, родителей которого сослали при Сталине – в 90-ые годы ему льготы назначили, и он «королём ходил». При этом знавшие его люди шептали, что дед-то у него самым настоящим кулаком и мироедом был.

«Книга, обманувшая весь мир»

Многие диссиденты (и в России, и за рубежом) вначале не приняли «Архипелаг ГУЛаг» и считали эту книгу вредной для своего движения. Причина была в чудовищных фальсификациях и измышлениях, в которые, как казалось, не сможет поверить ни один человек. Увы, поверили, пусть и на время. Зато сейчас вторым и почти официальным названием этого грязного пасквиля на СССР является «Книга, обманувшая весь мир».

У Солженицына не было доступа к архивам и документам. Он собирал сплетни, слухи, лагерный фольклор. Данные о «Печерлаге», например, он получил «случайно от зэка, имевшего к ним в то время доступ». «Супернадёжный» источник, не правда ли?

Но и от себя добавил немало. В результате Варлам Шаламов, поначалу много рассказывавший Солженицыну о своей жизни в лагерях, резко изменил к нему отношение и отдал такое распоряжение:

«Запрещаю писателю Солженицыну и всем, имеющим с ним одни мысли, знакомиться с моим архивом.»

Солженицын публично призывал президентов США оказывать давление на СССР и социалистические страны. А Варлам Шаламов писал:

«И Западу и Америке нет дела до наших проблем, и не Западу их решать.»

Чувствуете разницу между порядочным человеком и предателем?

Но так что же у Солженицына с цифрами и фактами?

После выхода «Архипелага» руководители Центрального архива через журнал «Знания – народу» издевательски обратились к Солженицыну:

«Приезжайте в Москву. Документы ждут вас.»

Ответа, естественно, не последовало.

В 1941 году, по утверждению Солженицына, «у нас были 15-миллионные лагеря».

В том же втором томе «Архипелага» он пишет:

«Жертв сталинских репрессий было 66,7 миллионов человек.»

А в интервью, которое Солженицын дал в 1976 году на испанском телевидении, он, видимо, забыв об этой цифре, говорит уже о 110 миллионах «жертв социализма». В этом же интервью он похвалил недавно умершего диктатора Франко и предостерёг испанцев от демократических преобразований.

Кстати, Йозеф Геббельс, при всей своей беззастенчивой наглости, говорил лишь о 14 миллионах репрессированных в СССР. Жалкий дилетант! Как же далеко ему до нашего «Иудушки» Александра Исаевича!

Между тем комиссия по реабилитации жертв политических репрессий, созданная в годы Перестройки членом горбачевского Политбюро Яковлевым, определила точные цифры. Оказалось, что за всё время существования Советской власти, с 1919 по 1990 годы, по политическим статьям было осуждено 3 786 094 человек, из них расстреляно – 642 980 человек. Причём 90 % этих арестов и казней пришлись на два года – 1937 и 1938. Во главе НКВД тогда стоял страдающий от комплекса неполноценности педераст Николай Ежов. Голова этого карлика закружилась от свалившейся на него власти. Чтобы избавиться от него, пришлось вызвать в Москву человека, который меньше всего на свете хотел работать в системе НКВД и мечтал о карьере инженера и строителя. И звали его Лаврентий Берия.

Кстати, знаменитая 58-я статья имела 14 пунктов. «Политическими» (вроде «контрреволюционной агитации») были лишь три из них. Остальные – шпионаж, терроризм, бандитизм и так далее. Так что далеко не все осуждённые по этой статье «пострадали за анекдоты».

Несмотря на все старания, реабилитировать комиссии Яковлева удалось лишь около 800 тысяч человек: остальные (почти три миллиона) были осуждены справедливо и оснований для реабилитации найдено не было.

На момент смерти Сталина, в марте 1953 года, в тюрьмах и лагерях находились 2 526 402 человек. Политических – 221 435 (8,76 %). Многие из них в то время были эсэсовцами из Прибалтики и Западной Украины, власовцами и полицаями. К тому же их ряды всё время пополнялись зверообразными «зелёными братьями» из Прибалтики (сюжетные линии знаменитого фильма «Никто не хотел умирать» даже в Литве никто не оспаривал) и прирождёнными садистами–бандеровцами из Западной Украины. Осуждённых за шпионаж среди «политических» было 9 617 человек, за террор – 8 893, за диверсии – 3 780. Осуждённых националистов оказалось 96 511 человек.

Бандеровцы, «зелёные братья», бывшие полицаи, как правило, получали шесть лет ссылки (всего лишь!). И только если имелись стопроцентные доказательства их участия в военных преступлениях и расправах над мирными жителями, они осуждались на 10 лет лагерей. Здесь их ждали полностью оплачиваемый девятичасовой рабочий день, трудовая книжка, полный соцпакет и, непонятно с какого перепугу, хрущёвская амнистия к десятилетию Победы – в 1955 году. Только в Западную Украину тогда вернулись более 20 000 ОУНовцев.

Ю. Нерсесов писал:

«Солженицын ... врал постоянно. Согласно справке «Сведения о выселенном кулачестве в 1930-1931 годах», подготовленной отделом по спецпереселенцам Главного управления лагерей, было сослано не 15 миллионов, а 1 803 392 человека (включая жен и детей ссылаемых)… Точно так же врёт Солженицын о репрессиях против вернувшихся из Германии военнопленных и гражданских лиц. Из 4 199 488 советских граждан, репатриированных из Германии в 1945-1946 годах, лишь 272 687 человек были арестованы... Но 148 079 человек, то есть большинство тех, кто был официально уличен в том, что служил в прогитлеровских вооруженных формированиях или гражданской оккупационной администрации, получили по 6 лет ссылки. Такой же приговор был вынесен 9 907 военнослужащим коллаборационистских частей, взятых в плен американо-британскими союзниками и репатриированных в СССР 6 ноября 1944 года. А из 302 992 советских военнопленных, освобожденных в 1941-1944 годах, арестовано было всего 11 556 человек и ещё 18 832 отправлено в штрафные подразделения.»

Ещё одна чудовищная ложь Солженицына – утверждение о массовых репрессиях в Ленинграде:

«Считается, что четверть Ленинграда была расчищена в 1934-35-м. Эту оценку пусть опровергнет тот, кто владеет точной цифрой и даст ее.»

То есть за два года якобы были арестованы 650 тысяч человек. Город должен был просто обезлюдеть. По официальным данным, 93 % арестованных в СССР составляли мужчины. Таким образом, если принять данные Солженицына, в Ленинграде должно было остаться лишь 250 тысяч трудоспособных мужчин. Кто же тогда работал на многочисленных заводах и фабриках Ленинграда, на железных дорогах и на предприятиях городского хозяйства? И кто массово пошёл в народное ополчение после начала Великой Отечественной войны?

Давайте теперь посмотрим, какую долю составляли в СССР заключённые в пересчёте на 100 тысяч населения. В 1930-ые гг. (самый разгар террора) в советских тюрьмах и лагерях находились в среднем 583 осуждённых на 100 000 человек населения. В «демократической» России в 1992-2002 гг. – 647 заключённых на 100 000 населения. В «супердемократических» США в тот же период – в среднем 626 человек на 100 тысяч населения. То ли массовых репрессий в СССР в 30-ые годы не было, то ли ещё более масштабные репрессии проводились 90-ые годы XX века в Ельцинской России и в США.

На какие сроки осуждались политзаключённые в СССР? Видимо, минимум на 10 лет? Оказывается, в 1936 году 42,2 % из них были осуждены на срок до 5 лет, 50,7 % получили срок 5-10 лет. До 1937 года 10-летний срок был максимальным.

А как обстояли дела со смертностью в «сталинских лагерях»? Солженицын, не моргнув и глазом, утверждал: умирали по 1 % от всех заключённых в сутки (!).

«Говорят (опять говорят – кто говорит, где и когда?), что в первую зиму, с 1931 на 1932 г., сто тысяч и вымерло – столько, сколько постоянно было на канале (Беломорско-Балтийском). Отчего ж не поверить?»

Действительно, отчего же не поверить лжецу Солженицыну – при условии, что читать его пасквиль будет имбецил.

На самом деле смертность в лагерях в мирное время не превышала среднюю по стране. Обычный паёк заключённых соответствовал таковому вольнонаёмных рабочих, а паёк штрафников был в пять раз выше Ленинградской блокадной нормы обычных рабочих-мужчин.

А теперь оцените такой отрывок от Солженицына:

«Когда нас, распаренное, испотевшее мясо, месили и впихивали в воронок, мы кричали надзирателям из глубины: «Подождите, гады! Будет на вас Трумэн! Бросят вам атомную бомбу на голову!» И надзиратели трусливо молчали.»

В этом месте вспоминаются строки о Москве из отвратительного (во всех смыслах) стихотворения Бродского «Представление»:

«Лучший вид на этот город – если сесть в бомбардировщик.»

И эпиграмма Валерии Вьюшкиной:

«Нет, было подлецу отнюдь не всё равно!
Ведь Гитлер для него – герой буржуйской воли!
Антисоветский бред его проходят в школе!
Грехов у Солженицына-лжеца – полно!
Вермонтский прохиндей, наглеющий всё боле,
Он к Рейгану взывал: «Социализм доколе
Терпеть вы будете?! Москву пора давно
Бомбить, как Хиросиму! Бомбу жалко, что ли?!..»

Имеется в виду выступление Солженицына, показанное в фильме «Цена мира и свободы», который был создан по заказу американского «Комитета по существующей опасности» (1978 год). Солженицын говорит там о нашей стране:

«Концентрируется мировое зло, ненавистное к человечеству. И оно полно решимости уничтожить ваш строй. Надо ли ждать, что оно ударит ломом в вашу границу и что американская молодёжь должна будет умирать на границах вашего континента?»

То есть завуалированный призыв к удару по СССР всё же был.

А вообще, всё это, конечно, смешно: трус и стукач Солженицын угрожает надзирателям. Не опасается ни тумаков от них получить, ни прибавки срока за политическое заявление. И вдобавок прекрасно осведомлён о секретном «Атомном проекте», а также о планах президента США Трумэна.

Не выдерживают критики и завышенные цифры Солженицына о количестве зэков на Колыме, где «9 месяцев зима – остальное лето», и не только заключённых, но и все товары и припасы привозят один раз в год – в навигацию. И до сих пор численность населения регулируется возможностью его реально прокормить.

В заключение этого небольшого рассказа напомню: 9 сентября 2009 года приказом министра образования и науки Российской Федерации А. Фурсенко насквозь лживый антисоветский и антироссийский пасквиль Солженицына «Архипелаг ГУЛаг» был включён в школьную программу.

(https://topwar.ru/uploads/posts/2021-09/1632074326_2018_12_11_4.jpg)

В возрасте, когда детям очень хочется любить свою родину, учителя современной России вынуждены заставлять их читать глупые и страшные сказки об «империи зла».

(https://topwar.ru/uploads/posts/2021-09/1632074456_1157189_original.jpg)

Символом этой идеологической диверсии против будущих поколений, и отношения российских властей к мнению подавляющего числа граждан страны, вероятно, можно назвать вот этот недавний «подарок» москвичам, который можно увидеть на Болотной площади:

(https://topwar.ru/uploads/posts/2021-09/thumbs/1631851005_scale_1200.jpg)

Автор:
Рыжов В. А.

https://topwar.ru/187201-a-i-solzhenicyn-kosnojazychnyj-grafoman-s-govorjaschej-familiej.html

Работал против страны. И убеждал Ельцина отдать Курилы

(https://r2.mt.ru/r23/photo4398/20501490353-0/jpg/bp.webp)

Книги Солженицына – на любителя. Сугубо лично мое мнение.

Во-первых, читать его слог очень тяжело. Тягомотина, сумятица и тяжелющие фразы. Кто сам еще не проводил такой эксперимент – попробуйте! Откройте, например, книгу «Красное колесо» и, думаю, пяти минут вам хватит, чтобы больше не проводить такие эксперименты над собой.

А некий фурор его книг в советское время я сравню с советским же фильмом «Фонтан». Там по сюжету фильма к дочке, вышедшей замуж и проживающей теперь в городе, приезжает старик-отец из кишлака Средней Азии. По-русски он не говорит ни слова.

В этом же «хрущевском» городском дворе проживает вдова, как она считает, «великого поэта». В момент приезда старика вдова как раз вешает табличку на дом – здесь, мол, проживал великий поэт - и по этому случаю собирает друзей умершего. Те начинают читать «великие» стихи поэта. Какую-то галиматью. С аплодисментами, конечно.

В это время опять же во дворе прорывает трубу и оттуда вверх выносится струя воды. Старик, обезумевший от увиденного, – у него ведь дома не то что глоток, а каждая капля воды на счету – несется по двору в надежде кого-нибудь увидеть и призвать срочно заткнуть этот фонтан. И вот он видит эту толпу друзей поэта, подбегает к ним и начинает эмоционально рассказывать о случившемся.

Естественно, на своем непонятном родном языке. После этого спича все собравшиеся дружно аплодируют старику…

Во-вторых, почему Солженицын – на любителя, потому что в своих книгах он сделал ставку на очернении советского строя и СССР. И все факты – непроверенные и выдуманные – бросались им в топку этого книжного очернения.

Более того! Вот благодаря чему он стал так известен и популярен в начале 70-х ? Благодаря публикаций его книг на Западе. Они вышли в 28 странах мира, а наибольшее число переводов было сделано в США и ФРГ. То есть, книги были переведены, они были – не на русском. И Западу было плевать на его «художественный русский», ему было не плевать на все новые и новые цифры и факты, уничтожающие СССР. То есть, писательский талант Солженицына здесь был совсем не причем!

А что стоит химера о 45 миллионах погибших советских граждан во времена Великой Отечественной войны вместо общепринятых 25, и 66 миллионах «жертв Сталина»?

Или то, как в начале 90-х он усердно убеждал Ельцины отдать Курильские острова Японии! «Я изучил всю историю островов с XII века. Не наши это, Борис Николаевич, острова. Нужно отдать. Но дорого…»

Ну, понятно, хотел «хайпануть»!

И Нобелевская премия «по литературе» в 1970-м году (впервые нобелевку давали писателю, который написал свое первое произведение всего за восемь лет до вручения) – это вот за этот хайп.

Ну, как «Золотой глобус» «Левиафану» в 2015-м – как за лучший фильм, показавший серость жизни в России.

Ну, и, в-третьих, наконец, что не увеличивает число поклонников творчества Солженицына - это не самые лучшие, как мне кажется, человеческие качества писателя.

Есть такие люди - которые критикуют все и везде. Всем вечно недовольны! Так вот Солженицын критиковал все! Сначала – советский строй и советскую эпоху. Переехав на Запад – западное общество и его демократию, за что от него там потом отвернулись. Ну, а вернувшись в Россию, – уже новую отечественную демократию, Ельцина, Гайдара и всех, кто там попадался под руку.

Но самый большой вывод о нем можно сделать из его поведения «в зоне». Существует некоторые доказательства, что он был «лагерным стукачом». И это, прежде всего, – обвинения западногерманского литератора и криминолога Франка Арнау, который ссылался на копию автографа так называемого «доноса Ветрова» от 20 января 1952 года.

(https://r2.mt.ru/r16/photoEC1A/20640975876-0/jpg/bp.webp)

Поводом же для обвинений стало описание самим Солженицыным в главе 12 второго тома «Архипелага ГУЛАГ» процесса вербовки его сотрудниками НКВД в осведомители (под псевдонимом «Ветров»).

Правда, в дальнейшем Солженицын пишет, что ни на кого не стучал, ни на кого не доносил и вообще - опера, который его завербовал, он послал.

Теперь давайте логически помыслим. Если агент "Ветров" якобы после вербовки послал опера, то - что с ним должно было произойти дальше? А дальше Солженицына назначили бригадиром! Бугром! То есть, наш герой идет на повышение после того, как отказался сотрудничать!..

Дальше еще интереснее. Он не справляется с обязанностями Бугра, и его переводят в столовую, хлеборезом. Хлеборез в зоне - должность самая высокая, это золотое место, обычному зеку даже на километр не подойти к такой работе. Еще раз - Солженицын проваливает работу Бугра, и его не наказывают, а, наоборот, ему достается самая хлебная должность.

(https://r2.mt.ru/r18/photoF615/20791465628-0/jpg/bp.webp)
_{Варлам Шаламов}

Но еще больше ценно здесь мнение известного на тот момент времени писателя Варлама Шаламова, сидевшего с ним в одной «зоне». Шаламов, как известно, терпеть не мог Солженицына – но не из-за писательской ревности, наоборот, Шаламов в то время был значительно «выше» Солженицына в своих «Колымских рассказах».

Шаламов, по-видимому, прекрасно понимал, что мог творить агент "Ветров" и чем была оплачена его повышенная пайка. Он, отсидевший столько лет, не мог этого не увидеть. Отсюда такое неприятие Солженицына на «зоне», отсюда и резкое отмежевание от него.

https://absolute-rating.mirtesen.ru/blog/43040275128/Rabotal-protiv-stranyi-I-ubezhdal-Eltsina-otdat-Kurilyi?&utm_source=mirtesen&utm_campaign=absoluterating&utm_content=11395922&utm_term=48024&utm_referrer=mirtesen.ru

Не сидел Шаламов в одной зоне с Солженицыным. Да и относился к нему поначалу восторженно. Это потом струсил, заюлил и написал позорное письмо в Литературку.

ШАЛАМОВ ОБ "ОДНОМ ДНЕ..."

Дорогой Александр Исаевич!
Я две ночи не спал — читал повесть, перечитывал, вспоминал...
Повесть — как стихи — в ней все совершенно, все целесообразно. Каждая строка, каждая сцена, каждая характеристика настолько лаконична, умна, тонка и глубока, что я думаю, что «Новый мир» с самого начала своего существования ничего столь цельного, столь сильного не печатал. И столь нужного — ибо без честного решения этих самых вопросов ни литература, ни общественная жизнь не могут идти вперед — все, что идет с недомолвками, в обход, в обман— приносило, приносит и принесет только вред.

ШАЛАМОВ О "В КРУГЕ ПЕРВОМ"
Дорогой Александр Исаевич!
Я прочел Ваш роман. Это – значительнейшая вещь, которой может гордиться любой писатель мира.

Приведу еще мнение известных в России людей. Это не глупости от бездари Рида или фальшивки под именем Чуйкова. Это мнения людей, к которым нельзя относиться без уважения.

ИЗВЕСТНЫЕ ЛЮДИ О СОЛЖЕНИЦЫНЕ

ВАЛЕНТИН РАСПУТИН, ПИСАТЕЛЬ
"Это была поистине могучая фигура. И в литературе, и в общественной жизни это была одна из самых могучих фигур за всю историю России. …Он так много сказал, и так хорошо, точно сказал, что теперь только слушать, внимать, понимать".

НАТАЛИЯ НАРОЧНИЦКАЯ, ИСТОРИК
"Писатель, ставший мыслителем, пропустивший многострадальную русскую историю через личную непростую судьбу. Человек с исполинской волей и честностью…"

АННА АХМАТОВА
"Све-то-но-сец!.. Мы и забыли, что такие люди бывают… Поразительный человек… Огромный человек…"

АКАДЕМИК Д.С. ЛИХАЧЕВ
"Александр Исаевич — настоящий русский писатель, мученик и герой".

М.М. ДУНАЕВ, ПРОФЕССОР МДА
"Солженицын - это нравственный образец: он вызывает и стыд за себя, и, как бы банально это ни звучало, гордость за человека. Человек мог смело делать то, чего все остальные боялись. Мог бесстрашно встать перед тем, что мы воспринимали как силу, с которой и не поборешься".

ПРОТОИЕРЕЙ АЛЕКСИЙ УМИНСКИЙ
"В его творчестве сосредоточено все, что можно почерпнуть из сокровищницы мировой культуры: путь человека и его трагедия, понимание самого себя, лжи и правды, неприятие деспотизма и насилия, способность противостоять ненавистной розни мира сего".

ЮРИЙ КУБЛАНОВСКИЙ, ПОЭТ И ПУБЛИЦИСТ
"Без солженицынского мира, его литературы современный русский человек был бы просто беден. Ни одно из предшествующих произведений не отражало историю нашей страны в двадцатом веке так точно, как это сделал Александр Исаевич. Солженицын — это ключ к пониманию России".

ПРОТОИЕРЕЙ АЛЕКСАНДР АВДЮГИН
"Когда читаешь Солженицына, понимаешь, что человек искренен с тобой в каждой строчке. …Все, о чем он пишет, — истинно, прожито сердцем".

ПРОТОИЕРЕЙ НИКОЛАЙ ЧЕРНЫШЁВ
"Евангельская заповедь из Нагорной проповеди Спасителя «Блаженны алчущие и жаждущие правды» сопровождала Александра Исаевича с молодых лет до дня его кончины. Он был человеком, стремящимся к постижению правды во всем – от самых простых житейских мелочей до осмысления глубинных исторических процессов".

ПРОТОИЕРЕЙ ВСЕВОЛОД ШПИЛЛЕР
"Встречи с ним и чтение его на меня производили сильное впечатление… При встречах с ним и при чтении многих его вещей создавалось впечатление, что он повсюду ищет правду, что поглощен стремлением к ней и хочет служить только ей всем своим оригинальным писательским талантом".

БОРИС ЛЮБИМОВ, РЕКТОР ВЫСШЕГО ТЕАТРАЛЬНОГО УЧИЛИЩА ИМ. М. С. ЩЕПКИНА
"В публицистике Солженицын отразил и приход к Богу и Церкви — деликатно и ненавязчиво. Александр Исаевич, как маленький подмастерье в руках Бога, разгадывает Божественный замысел о мире — таковым было его восприятие своей функции в жизни".

ЮРИЙ ТРИФОНОВ, ПИСАТЕЛЬ
"Он гений, что надо понять и принять".

САВВА ЯМЩИКОВ, ХУДОЖНИК, ПУБЛИЦИСТ
"Александр Исаевич как-то сказал, что Россия не погибнет, пока в ней хоть один человек будет молиться за наше Отечество. Как в русской пословице: “Не стоит село без праведника”. И я как-то вдруг почувствовал, что ведь он-то и есть тот самый подвижник, один из тех праведников, благодаря которым наша держава еще существует".

А. КАЛЯГИН, РОССИЙСКИЙ АКТЁР И РЕЖИССЁР
"Солженицын был олицетворением национальной мощи, нравственной силой русского народа. Я хорошо помню, какой "взрыв" в обществе произошел после выхода его повести "Один день Ивана Денисовича". Это было настоящее откровение, абсолютно перевернувшее наше сознание. Это был один из главных уроков жизни, который изменил нас всех".

Цитата: Алексей Петрович от 12 Декабря 2021, 17:54:05

Дорогой Алексей Петрович!

Долго думал о том, какие аргументы привести Вам, дорогой брат во Христе, чтобы не обидеть Вас. Знаете, мне бывает больно ранить чем-то уважаемых мною людей. Но исполняя послушание модератора, считаю всё же необходимым аргументировать свою позицию по затронутому вопросу.

Думаю, мы с Вами сходимся в определённых позициях. Как я понимаю, мы оба уже не молоды, мне, к примеру, уже за 70, мы оба исповедуем Православие, у обоих уже немалый жизненный опыт (дети, внуки) и всё остальное. Не желая привлекать Ваше внимание к своей недостойной и многогрешной персоне (поверьте, это совсем не рисовка), мне, как неверное и Вам, приходилось в жизни, когда-то сперва очаровываясь в ком-то или в чём-то, впоследствии горько разочаровываться.

Буквально пару штрихов из моей биографии в качестве прелюдии к разговору. Родился я в Малороссии (предпочитаю нынешнее её название, ввиду фактической загаженности этого слова, не относить к себе), да и по происхождению я малорос, то есть часть русского народа. Закончил я МГИМО, работал в разных странах, а также учился в США. У меня двое детей и двое внуков, мою жену забрал у меня Господь уже почти 20 лет назад, и я уже несу почти 2 десятилетия крест вдовца.

Для большего знакомства скажу, что я родился в православной семье, как и моя почившая супруга, с детства ходил в Храм, хотя и был свидетелем жесточайшего гонения на Церковь в хрущёвское лихолетье. Свою Веру мы держали под спудом, хотя Господь нас уберёг от открытого исповедания Православия, не дал испытать персональных гонений. Мы тайно венчались, тайно крестили детей, негласно ходили в Церковь. Во время учёбы в США, я имел возможность в тамошних библиотеках ознакомиться с недоступными в СССР книгами, в том числе и А.И.Солженицына. Хочу заметить, что многие недоступные для советских читателей книги меня отнюдь не очаровали, а скорее наоборот, в том числе и солженицынские. Хотя из некоторых из них я почерпнул интересные сведения, особенно по истории России, Советского Союза, Церкви.

С началом перестройки-катастройки, когда много стало доступно, мы с женой стали более подробно изучать, во что же мы всё-таки верим. Кроме того, по благословению духовника я исполнял послушание преподавателя (я вёл Закон Божий у детей м Литургику у двух групп взрослых) и даже был директором Воскресной школы при Храме который мы помогали восстанавливать. Кроме того мне удалось собрать довольно неплохую домашнюю духовную библиотеку. Так что мы с Вами в некоторой степени коллеги...

И данное занятие способствовало формулированию у нас с женой достаточно чёткой православно-патриотической позиции, которой я придерживаюсь и по сию пору. Конечно, было горько разочаровываться в некогда авторитетных для нас писателях, политиках, прочих деятелях. Среди них такие люди как Александр Исаакович ("Исаевич" - это придуманное отчество для политкорректности, поскольку от отцовского имени Исаак будет отчество Исаакович) Солженицын, Владимир Набоков (автор педофильского романа "Лолита"), диакон Андрей Кураев и некоторые другие... Это из писательской среды, а из политиков, наиболее мне близкой теме по профессиональному интересу - не счесть. Надо сказать, что Господь судил мне в моей жизни профессионально заниматься аналитикой сложных политико-социальных явлений, так что многие из них не очаровывали меня слишком продолжительно...

Поэтому пишу не для бахвальства с моей стороны, а чтобы показать, что не привык всё принимать слепо на веру, а до всего доходить умом и рассуждением.
Знаю, что, как определяют богословы, есть вера сердечная, а есть вера рассудочная. Вот у меня вера (в том числе и в Бога) рассудочная, хотя сердечную веру в Богословии ставят выше, но у меня рассудочная...

В продолжение нашего с Вами, дорогой Алексей Петрович, разговора приведу здесь материалы из интернета на затронутую Вами тему. Хочу заранее попросить у Вас прощения, если досадил Вам чем-нибудь.

Ваш во Христе
А.В.

P.S. Во время учёбы в одном из университетов в США в пору знакомства с "творениями" А.И.Солженицына встречал такую информацию, что Солженицын - это "андроповская" креатура (проект Пятого управления КГБ СССР), которому в своё время дали ознакомится с некоторыми материалами из архивов, а также с смонтированными целенаправленными подложными документами, которыми Александр Исаакович использовал. В качестве аргументов в пользу этого приводились факты его сотрудничества в качестве агента с советской спецслужбой под псевдонимом "Ветров", работа в "щарашке" с недоступным для обычных советских людей питанием, обслуживанием, режимом и т.п. Особое расположение его деятельность вызвала у Хрущёва, его даже пытались номинировать на Ленинскую премию. За связь с диссидентами его не упекли и не сгинул он в тюрьмах и т.д., а бережно, лишив советского гражданства, выслали за границу, дали с фурором получить Нобелевскую премию и спокойно-довольно жить за границей. Сравните с судьбами других противников советского режима. Отмечалось, что Ю.В.Андропов, в силу некоторых особенностей своей биографии, очень благоволил либеральным кругам (Солженицын, театр на Таганке, еврейская интеллигенция и т.д.), поэтому из Солженицына буквально лепили диссидентскими руками некоего кумира с далеко идущими последствиями...

С остальными фактами Вы сможете ознакомиться в приведённых ниже (да и выше тоже) материалах.

P.P.S.

Упомянутые Вами, дорогой Алексей Петрович, Валентин Распутин, Наталия Нарочницкая, Анна Ахматова, Дмитрий Сергеевич Лихачёв (думаю, знаете, что осуждён он был в своё время за принадлежность к масонству, но доказательств у меня нет), Михаил Дунаев и другие - для меня весьма значимые и авторитетные люди, разве что за исключением о.Алексия Уминского, который зачастую высказывает неприемлемые для моего православного сознания ультра-либеральные оценки.

А.В.

Солженицын — «великий предатель» Родины?

(https://whatisgood.ru/wp-content/uploads/2015/10/solzhenicyn-velikij-predatel-rodiny-11-1.jpg)

Обзор на книги Солженицына

Данной статьей мы открываем цикл статей, посвящённых лауреатам Нобелевской премии из России в области литературы. Нас интересует вопрос — за что, почему и по каким критериям выдают данную премию, а также то, почему эта премия не выдается людям, которые заслужили её своим талантом и достижениями, например, — Лев Толстой и Дмитрий Менделеев.

Лауреатами Нобелевской премии в области литературы от нашей страны в разные годы стали: И.Бунин, Б.Пастернак, М.Шолохов, А.Солженицын, И.Бродский. При этом надо отметить, что за исключением М.Шолохова — все остальные были эмигранты и диссиденты.

В этой статье мы расскажем о лауреате Нобелевской премии 1970 года писателе Александре Солженицыне.

(https://whatisgood.ru/wp-content/uploads/2015/09/solzhenicyn-velikij-predatel-rodiny-4.jpg)

Кто такой Александр Солженицын?

Александр Солженицын известен читателю своими произведениями «В круге первом», «Архипелаг ГУЛАГ», «Раковый корпус», «Один день Ивана Денисовича» и другими.

А появился на наши голову сей писатель, благодаря Хрущёву, для которого СоЛЖЕницын (даже в самой фамилии присутствует слово «ложь») стал очередным инструментом для расправы со сталинским прошлым, и не более.

Первопроходцем «художественной» лжи о Сталине (при личной поддержке Хрущёва) явился возведённый в ранг Нобелевского лауреата по литературе бывший лагерный стукач Солженицын (см. статью «Ветров, он же Солженицын» в «Военно-историческом журнале», 1990 г., №12, стр. 77), чьи книги массовыми тиражами издавались в период «перестройки» по указанию предательского руководства страны для уничтожения СССР.

Вот что пишет сам Хрущёв в своих мемуарах:

Я горжусь, что в своё время поддержал одно из первых произведений Солженицына… Биографии Солженицына я не помню. Мне докладывали раньше, что он долгое время сидел в лагерях. В упоминаемой повести он исходил из собственных наблюдений. Прочёл я её. Тяжёлое она оставляет впечатление, волнующее, но правдивое. А главное, вызывает отвращение к тому, что творилось при Сталине…. Сталин был преступником, а преступников надо осудить хотя бы морально. Самый сильный суд — заклеймить их в художественном произведении. Почему же, наоборот, Солженицына сочли преступником?

Почему? Потому что антисоветский графоман Солженицын оказался редкой находкой для Запада, которому поспешили в 1970 году (при том, данный год был выбран неслучайно — год 100-летия со дня рождения В.И.Ленина, как очередной выпад в сторону СССР) незаслуженно присудить автору «Ивана Денисовича» Нобелевскую премию в области литературы — факт беспрецедентный. Как пишет Александр Шабалов в книге «Одиннадцатый удар товарища Сталина», Солженицын Нобелевскую премию вымаливал, заявляя:

Мне эту премию надо, как ступень в позиции, в битве! И чем быстрее получу, тем твёрже стану, тем крепче ударю!

И, действительно, имя Солженицына стало знаменем диссидентского движения в СССР, сыгравшего в своё время огромную негативную роль в деле ликвидации советского социалистического строя. А большинство его опусов впервые увидели свет «за бугром» при поддержке «Радио Свобода», русского отдела Би-Би-Си, Голоса Америки, Немецкой волны, Русского отдела Госдепа, отдела агитации и пропаганды Пентагона, информационного управления британского МИ.

А сделав свое чёрное дело, его отправили обратно в разрушенную либералами Россию. Потому что такие предатели даже врагам не нужны. Где он брюзжал с видом «пророка» по Российскому телевидению со своим «обличающим» мафиозный ельцинский режим «особым мнением», которое уже никого не интересовало и абсолютно ничего уже не могло изменить.

(https://whatisgood.ru/wp-content/uploads/2015/10/solzhenicyn-velikij-predatel-rodiny-10.jpg)

Рассмотрим более подробно биографию, творчество, идейные взгляды писателя А. Солженицына

Краткая биография

Александр Солженицын родился 11 декабря 1918 в Кисловодске, в семье казаков. Отец, Исаакий (то есть на самом деле его отчество — Исаакович, то есть солгал всем, говоря везде, в том числе и письменно, что он Исаевич) Семенович, погиб на охоте за полгода до рождения сына. Мать — Таисия Захаровна Щербак — из семьи богатого землевладельца.

В 1939 Солженицын поступил на заочное отделение Московского института философии, литературы, истории (в некоторых источниках указаны литературные курсы МГУ). В 1941 Александр Солженицын окончил физико-математический факультет Ростовского университета (поступил в 1936).

В октябре 1941 был призван в армию, а в 1942, после обучения в артиллерийском училище в Костроме, oтправлен на фронт командиром батареи звуковой разведки. Награждён орденами Отечественной войны 2-й степени и Красной Звезды.

(https://whatisgood.ru/wp-content/uploads/2015/10/solzhenicyn-velikij-predatel-rodiny-3.jpg)

В книге, написанной первой женой Солженицына — Наталией Решетовской, изданной в Советском Союзе, содержатся забавные вещи: оказывается, в 1944 — 1945 годах, Солженицын, будучи советским офицером, сочинял проекты устранения Сталина.

При этом, он писал свои директивы в письмах и рассылал их своим знакомым. Так прямо и писал — «Директива номер один» и т. д., а это — явное безумие, ведь, тогда была военная цензура и на каждом письме стоял штемпель «Проверено военной цензурой». За такие письма тогда, в военное время, гарантированно арестовывали и поэтому делать такие вещи мог только полусумасшедший человек, либо человек, рассчитывающий, что письмо прочитают и сошлют его с фронта в тыл. И это не простые слова.

Дело в том, что среди артиллерийских батарей в годы Великой Отечественной войны были и батареи инструментальной разведки — звукометрии, на одной из которых и служил Солженицын. Это было самое надёжное средство выявить стреляющие батареи противника. Звукометристы развёртывали на местности систему микрофонов, которые принимали акустическую волну от выстрела, сигнал записывали и обсчитывали, на основании чего получали координаты стреляющих батарей противника даже в условиях поля боя, изрядно насыщенного артиллерий. Это давало возможность при хорошей организации управления войсками начать подавлять своим артиллерийским огнём батареи противника после одного — трёх залпов врага.

Поэтому звукометристами дорожили, — и в целях обеспечения безопасности их боевой работы — они дислоцировались в ближних тылах, а не на передовой, и тем более не в первой линии окопов. Их размещали так, чтобы они не оказались и вблизи объектов, которые могут быть подвергнуты налётам вражеской авиации и артобстрелам. При отступлении их выводили из района боя одними из первых, при наступлении они шли за войсками первой линии. Т.е. делая своё важное дело, с противником непосредственно они соприкасались в боевой обстановке только в каких-то чрезвычайных случаях, а для противодействия ему имели только стрелковое оружие — карабины и личное оружие офицеров.

Однако А.И.Солженицыну «повезло»: немцы врезали, фронт покатился назад, управление войсками было на некоторое время потеряно — представилась возможность проявить геройство. Но геройство проявил не он, а старшина батареи, который её и сохранил, выведя в тылы. Война парадоксальна. Если говорить именно о звукометрической батарее, то действия старшины были правильными: он спас технику и квалифицированный персонал от безполезной гибели в бою, для ведения которого звукометрическая батарея не предназначена. Почему это не сделал её командир Солженицын, который появился в расположении батареи потом, — вопрос открытый: «война списала» (не до таких мелочей было).

Но этого эпизода А.И.Солженицыну хватило: он понял, что на войне за чуждый ему социализм (сам-то происходил из клана не последних богатеев России, хотя и не из главной ветви: дядюшка накануне первой мировой владел одним из девяти «Ролс-Ройсов», наличествовавших в империи) могут и убить, и тогда не исполнится «идея фикс» — мечта с детства: войти в историю мировой литературы в качестве Достоевского или Толстого ХХ века. Так А.И.Солженицын сбежал с фронта в ГУЛАГ, чтобы гарантированно выжить. А то, что друга заложил, — так это мелочи на фоне спасения драгоценной жизни будущего «великого писателя». 9 февраля 1945 он был арестован и 27 июля осуждён на 8 лет исправительно-трудовых лагерей.

Наталья Решетовская далее описывает арест Солженицына, где её допрашивали, как свидетеля, и также допрашивали других людей. Один из свидетелей, моряк, молодой мичман, показал, что Солженицын случайно встретил его в поезде и тут же начал заниматься антисталинской агитацией. На вопрос следователя — «почему же вы тут же не донесли?» мичман ответил, что он сразу понял, что перед ним — сумасшедший. Потому и не донёс.

В лагерях пробыл с 1945 по 1953: в Новом Иерусалиме под Москвой; в так называемой «шарашке» — секретном научно-исследовательском институте в поселке Марфино под Москвой; в 1950 — 1953 находился в заключении в одном из казахстанских лагерей.

В феврале 1953 был освобождён без права проживания в Европейской части СССР и отправлен на «вечное поселение» (1953 — 1956); жил в ауле Кок-Терек Джамбульской области (Казахстан).

3 февраля 1956 решением Верховного Суда СССР Александр Солженицын был реабилитирован и переехал в Рязань. Работал учителем математики.

В 1962, в журнале «Новый мир», по особому разрешению Н.С.Хрущева (!!!, что говорит о многом) был опубликован первый рассказ Александра Солженицына — «Один день из жизни Ивана Денисовича» (переделанная по требованию редакции повесть «Щ-854. Один день одного зэка»). Рассказ был выдвинут на Ленинскую премию, что вызвало активное сопротивление коммунистических властей.

В 1964 году идейный вдохновитель и покровитель А. Солженицына Никита Хрущёв был отстранён от власти, после чего «звезда» Солженицына в СССР начинает потухать.

В сентябре 1965 так называемый архив Солженицына попал в Комитет государственной безопасности (КГБ) и по распоряжению властей дальнейшее издание его произведений в СССР было прекращено: уже вышедшие произведения изымались из библиотек, а новые книги стали выходить в свет по каналам «самиздата» и за границей.

(https://whatisgood.ru/wp-content/uploads/2015/10/solzhenicyn-velikij-predatel-rodiny-2.jpg)

В ноябре 1969 Солженицына исключили из Союза писателей. В 1970 Александр Исаевич Солженицын стал лауреатом Нобелевской премии в области литературы, но от поездки в Стокгольм на церемонию вручения премии отказался, опасаясь, что власти не пустят его обратно в СССР. В 1974, после опубликования в Париже книги «Архипелаг ГУЛАГ» (в СССР одна из рукописей была изъята КГБ в сентябре 1973, а в декабре 1973 состоялась публикация в Париже, что наводит на интересные мысли, учитывая тот факт, что главой КГБ на тот момент был Ю.В.Андропов, о котором мы писали в этой статье — http://inance.ru/2015/06/andropov/), писатель-диссидент был арестован. 12 февраля 1974 состоялся суд: Александр Солженицын был признан виновным в государственной измене, лишён гражданства и приговорён к высылке из СССР на следующий день.

С 1974 Солженицын жил в ФРГ, в Швейцарии (Цюрих), с 1976 — в США (недалеко от города Кавендиш, штат Вермонт). Несмотря на то, что в США Солженицын прожил около 20 лет, предоставления американского гражданства он не просил. С представителями прессы и общественности общался редко, из-за чего прослыл «вермонтским затворником». Критиковал как советские порядки, так и американскую действительность. За 20 лет эмиграции в Германии, США и во Франции опубликовал большое количество произведений.

В СССР произведения Солженицына стали публиковаться только с конца 1980-х годов. В 1989 году, в том же журнале «Новый мир», где публиковался «Один день…», состоялась первая официальная публикация отрывков из романа «Архипелаг ГУЛАГ». 16 августа 1990 года указом Президента СССР советское гражданство Александра Исаевича (?) Солженицына было восстановлено. В 1990 за книгу «Архипелаг ГУЛАГ» Солженицын был удостоен Государственной премии (понятное дело, вручённую либералами, ненавидящими советскую власть). 27 мая 1994 писатель вернулся в Россию. В 1997 избран действительным членом Академии наук Российской Федерации.

Кто вы, Александр Солженицын — «великий писатель» или «великий предатель» нашей Родины?

Имя Александра Солженицына всегда вызывало много жарких споров и обсуждений. Одни называют и называли его великим русским писателем и активным общественником, другие — подтасовщиком исторических фактов и хулителем Родины. Однако истина, наверное, где-то есть. Ларчик открывается очень просто: Хрущёву нужен был писака, который бы без зазрения совести смог очернить те успехи, которые были достигнуты в период правления Иосифа Сталина. Им и оказался — Александр Солженицын.

Почти на протяжении 20 лет российские либеральные министры и чиновники открыто в лицо называли Солженицына великим русским писателем. И он даже для приличия ни разу не возразил этому. Равно он не протестовал против титулов «Лев Толстой ХХ века» и «Достоевский ХХ века». Сам себя Александр Исаевич скромно именовал «Антилениным».

Правда, подлинный титул «великий писатель» у нас в России присваивался только Временем. И, судя по всему, Время уже вынесло свой приговор. Любопытно, что жизнь Толстого, Достоевского, Чехова известна литературоведам и историкам достаточно хорошо. И если они о чём-то спорят, то по некоторым моментам.

Читатель без труда может узнать за что, когда и как подвергались правительственным репрессиям наши писатели. Когда и какими тиражами издавались их книги. Каков был реальный успех (продаваемость) этих книг. Какой авторы получали гонорар. На какие средства, к примеру, Чехов купил усадьбу Мелихово. Ну, а жизнь Солженицына — это скандалы, эпатаж, триумфы и море белых пятен, причём именно в самых поворотных моментах его биографии.

Но вот Солженицын в 1974 году оказывается не где-нибудь, а в Швейцарии, и тут же в апреле 1976 года — в США. Ну, в «свободном мире» можно не таиться от публики и журналистов. Но и там жизнь Солженицына известна лишь фрагментами. Вот, к примеру, летом 1974 года на гонорары от «Архипелага ГУЛАГ», Солженицын создал «Русский общественный Фонд помощи преследуемым и их семьям» для помощи политическим заключенным в СССР (посылки и денежные переводы в места заключения, легальная и нелегальная материальная помощь семьям заключённых).

«Архипелаг» был издан тиражом 50 тысяч экземпляров. Советские СМИ в то время острили по поводу неликвидных залежей книг Солженицына в книжных магазинах Запада. Одним из секретов Солженицына и ЦРУ является соотношение проданных к числу уничтоженных экземпляров книг Солженицына.

Ну, ладно, предположим, что все 50 тысяч были проданы. Но каков же был гонорар? Неизвестно.

Любопытно, что в США в конце ХХ века придумали аналог советского «Союза писателей» с его литфондом. То есть писатель где-то преподает — в университетах или в каких-то учебных центрах для начинающих писателей. Таким образом идёт «подкормка» тех, кто пишет угодные западным государствам и бизнесу труды.

А вот Солженицын, в отличие от Евтушенко и многих других, нигде не преподавал. Тем не менее, в 1976 году он приобрёл дорогое поместье площадью 50 акров (!) в штате Вермонт. Вместе с поместьем был куплен большой деревянный дом с мебелью и прочим оборудованием. Рядом Солженицын возводит «для работы» большой трёхэтажный дом и ещё ряд строений.

Сыновья Солженицына учатся в дорогих частных школах. Александр Исаакович (будем уже правильно его именовать) содержит большой штат прислуги (!) и охранников. Естественно, их число и оплата неизвестны, если не засекречены. Однако некоторые очевидцы видели в его квартире в Швейцарии круглосуточно дежуривших двух чемпионов по каратэ.

Но, может, Солженицыну помогали богатые русские эмигранты? Нет! Наоборот, он помогает всем сам, основывает фонды, содержит газеты, как, например, «Наша страна» в Буэнос-Айресе.

«Где деньги, Зин?»

Ах! Нобелевская премия! И тут вновь «top secret»: премию получил, но сколько и куда пошло?

(https://whatisgood.ru/wp-content/uploads/2015/10/solzhenicyn-velikij-predatel-rodiny-9.jpg)

Нобелевская премия 1970 года присуждена А.Солженицыну — «За нравственную силу, почерпнутую в традиции великой русской литературы», которую ему вручили в 1974 году.

Для сравнения, Михаил Шолохов, удостоенный Нобелевской премии по литературе, в 1965 году получил 62 тыс. долларов (при этом известно на что он потратил — на обустройство родной станицы Вёшенской). Этого не хватит даже на покупку поместья и постройку дома. И бизнесом Александр Исаакович вроде не занимался. Так и жил наш «новый Толстой» без Ясной поляны и Михайловского, но куда богаче Льва Николаевича и Александра Сергеевича. Так кто же содержал «нашего» «великого писателя»?

Нам скажут, зачем считать деньги в кармане «великого русского патриота»? Ну что ж, обратимся к идеологии Солженицына.

Антипатриотизм Солженицына

В мае 1974 года Солженицын говорил:

Поеду в США, буду говорить в сенате, буду беседовать с президентом, хочу уничтожить Фулбрайта и всех сенаторов, которые намереваются идти на соглашения с коммунистами. Я должен добиться, чтобы американцы усилили давление во Вьетнаме.

И вот Солженицын предлагает «усилить давление». Убить ещё пару миллионов вьетнамцев или развязать термоядерную войну? Не будем забывать, что во Вьетнаме сражалось свыше 60 тыс. советских военных и несколько сот гражданских специалистов.

А Александр Исаакович кричал: «Давай! Давай!»

Кстати, он несколько раз призывал Штаты уничтожить коммунизм с помощью ядерной войны. Солженицын публично заявил:

Ход истории возложил на США руководство миром.

Солженицын поздравил генерала Пиночета, совершившего государственный переворот в Чили и тысячами убивавшего без суда и следствия людей на стадионах в Сантьяго. Александр Исаакович искренне скорбел по поводу кончины фашистского диктатора Франко и призывал новые испанские власти не спешить с демократизацией страны.

Солженицын гневно обличал американских президентов Никсона и Форда за потакание и уступки СССР. Они де «недостаточно активно вмешиваются во внутренние дела СССР», и в том, что «советский народ брошен на произвол судьбы».

Вмешивайтесь, — призывал Солженицын, — Вмешивайтесь снова и снова настолько, насколько можете.

В 1990 году (новыми либеральными властями) Солженицын был восстановлен в советском гражданстве с последующим прекращением уголовного дела, а в декабре того же года удостоен Государственной премии РСФСР за «Архипелаг ГУЛАГ». Согласно рассказу пресс-секретаря Президента Российской Федерации Вячеслава Костикова, во время первого официального визита Б. Н. Ельцина в США в 1992 году, сразу по приезду в Вашингтон Борис Николаевич позвонил из гостиницы Солженицыну и имел с ним «длинный» разговор, в частности, о Курильских островах.

(Окончание следует)

(Окончание)

Как свидетельствовал Костиков, мнение писателя оказалось неожиданным и для многих шокирующим:

Я изучил всю историю островов с XII века. Не наши это, Борис Николаевич, острова. Нужно отдать. Но дорого…

Но, может быть, собеседники Солженицына и журналисты неверно цитировали или недопоняли нашего великого патриота? Увы, вернувшись в Россию, Солженицын не отказался ни от одного из ранее сказанных им слов. Так, он писал в «Архипелаге» и других местах то о 60 млн. заключенных в ГУЛАГЕ, то о 100 миллионах. Но, приехав, он мог из разных рассекреченных источников узнать, что с 1918 по 1990 год в Советской России было репрессировано по политическим причинам 3,7 млн. человек. Диссидент Жорес Медведев, писавший о 40 миллионах зэков, публично признал ошибку и извинился, а Солженицын — нет.

Писатель, как и любой гражданин, имеет право выступать против существующей власти. Можно ненавидеть Сталина, Хрущёва, Брежнева, Путина, но при этом не переходить на сторону врагов России. Пушкин писал оскорбительные стихи об Александре I и был сослан. Достоевский участвовал в антиправительственном заговоре и отправился на каторгу. Но в 1831 году Александр Сергеевич, не колеблясь, написал «Клеветникам России», а Фёдор Михайлович накануне войны 1877 года написал статью «И ещё раз о том, что Константинополь рано ль, поздно ль, но должен быть наш». Никто из них не предавал свою страну.

А теперь в школах между портретами Пушкина и Достоевского вешают портреты Солженицына. А не пойти ли нам ещё дальше и повесить в классах портреты Гришки Отрепьева, гетмана Мазепы и генерала Власова (последнего А.Солженицын считал героем)?

«Нравственная сила» произведений Солженицына

(https://whatisgood.ru/wp-content/uploads/2015/10/solzhenicyn-velikij-predatel-rodiny-7.jpg)

Итак, перед нами — король диссидентов Александр Солженицын.

Нобелевская премия присуждена А.Солженицыну с формулировкой: «За нравственную силу, почерпнутую в традиции великой русской литературы». Каков нравственный вклад автора в нашу литературу? В чём заключается нравственная сила его произведений? Чтобы это понять, надо внимательно почитать его произведения. А вот тут какая-то неразбериха..

Вся беда с произведениями Солженицына в их невероятной двойственности. То он вроде просоветский, а потом вдруг антисоветский. Тут он за евреев, а там он против евреев. То он вроде монархист, а следом совсем наоборот. То он вроде церковник, но исподтишка расхваливает масонов. Поэтому из его произведений можно надёргать любых совершенно противоположных цитат. Это свойственно шизофреникам, которые сами не замечают своей двойственности.

Профессор Чезаре Ломброзо, пишет следующее:

Сумасшедшие в сумасшедших домах часто выдумывают несуществующий язык, азбуку, письменность.

И некоторые из них потом называют себя модернистами или футуристами.

Как наглядный пример, посмотрите-ка на язык нобелевского Солженицына: «солдяга», «кобелировать», «засмурженная» гимнастерка, «обопнулся» (понимай — упёрся), травы «сочают» после дождя, «свинеть», «навенуло», «на раскрыве», «рожеть» (от слова «рог»), смысл «простичь» (то есть постигнуть), арест состоит из мелких «околичностей» (угадайте — что это?), тараканов «менело» (понимай — становилось меньше), «сумутится», «ухайдакался», «укрывище», «изгаляется» (догадайтесь — что это?), «чушкался», «юрили», «обоспел» и так далее и тому подобное.

Немного психоанализа…

В рассказе «Матрёнин двор» (1963 год) принципиальные извращения истины у Солженицына повсюду. Замученную и больную Матрену расхвалюкивая и гавкукая, народ остальной весь охаюкивает и гадючит он яко сплошное кодло-падло: пьянюги, самогонюги, жаднюги, стяжелюги, вонюги, лентюги, жратюги, хапуги, паразитюги. И только один Солженицын хороший. Ах, полюбуйтесь, какой я хороший на этом тёмном фоне. А все остальные, в общем, унтерменши, жлобы, злыдни.

Если у Максимова люди хромоногие, то у Солженицына, у его Матрены, даже кошка колченогая, о трёх ногах. А кругом только пьяницы, мыши, клопы да тараканы.

А теперь займемся немножко психоанализом. Рассказ этот автобиографический. Солженицын приезжает из ссылки в посёлок, где живёт Матрена. Вспомним то послевоенное время: мужиков мало, баб-молодок много, и они рвут мужиков на части.

И то же самое повторяется и в других его писаниях: и в «Случае на станции Кречетовка», и «В круге первом», и в «Раковом корпусе». О женщинах только разговорчики.

Папеле Фрейд здесь скажет: «Хм, тут что-то не так…» А профессор Ломброзо скажет: «Да, типичный случай».

Профессор Ломброзо пишет, что для душевнобольных в литературе характерна склонность к придумыванию новых слов, непонятных для других, что объясняется якобы оригинальностью. Вот вам конкретный пример из такой литературы: «Разблуживаются мозги…, Я нанахалился… Положение перепрокинутости… Баб обохачивал… Надмевало презрение… С метёлкой шушкался… Мельтешить… Вычуивали глаза… Выложиться до инезмоги… Подходней приходили чем раньше… Отволгнув от боя… Мелких околичностей».

Ну как, читатель, не разблужуваются ли у вас мозги от такого обнахаливания?

Его основная заслуга в том, что, под этот вой и гвалт он, как Моисей номер 2, выводит евреев из СССР.

В своём первом телевизионном интервью на западе, в июле 1974 года, Солженицын заявил, что хорошие евреи — это те, которые едут из СССР в Израиль, а те, которые выезжают из СССР, но в Израиль не едут — это плохие евреи.

После «Письма вождям», он накатал очередную ханжескую статью-истерику «Жить не по лжи». Как говорила жена Остапа Оглоедова:

То, что Остап брешет, это полбеды. Вся беда в том, что он своей брехне же и верит. Это — уже раздвоение личности и шизофрения.

Цитата о Солженицыне из зарубежной прессы:

Некоторые священники Русской Зарубежной Церкви объявили Солженицына масоном («Наше слово», Австралия, 10/1974, стр.5).

Да, Солженицын… Это ж надо было суметь — написать столько томов о русской революции, о гражданской войне, о советских лагерях, и ни слова о роли масонов или о роли иудеев в этих процессах — это же уметь надо! Даже Лев Толстой не избежал этого в своих произведениях, а «Толстой XX века», как воды в рот набрал.

Теперь сделаем психоанализ ещё одному индивиду — Адольфу Гитлеру, который развязал II Мировую войну (он, кстати, в 1939 году, как и Муссолини в 1935 году, был в номинантах на Нобелевскую премию). А эта война в общей сложности стоила более чем 70 миллионов человеческих жизней, из них почти 30 миллионов русских жизней. В своём евангелии нацизма «Майн кампф» Гитлер пишет:

Славянская человеческая масса, как расовый отброс, недостойна владеть своими землями… Кто может оспаривать мое право уничтожить миллионы славян…

И там же такое:

Мы должны большую часть русских и славян уничтожить, часть превратить в рабочий скот, а остальных выбросить за Урал.

Кстати, насчёт переселения за Урал. Это проповедует не только Гитлер, но и наш диссидент Солженицын. Когда СССР выкинул его за границу, он настрочил «Письмо вождям СССР», которое было опубликовано во всей западной прессе. И там, например, в журнале «Тайм» от 11.03.1974 года, он тоже проповедует тотальное расчленение России до границ РСФСР, а потом переселение русских за Урал, да ещё в Северо-восточную Сибирь, то есть в район концлагерей. Когда он там сам сидел, то ему там очень не понравилось, а потом он хочет переселить туда всех русских.

Что же объединяет его с Гитлером? Образ мышления — человеконенавистничество.

Когда в Гарвардской речи Солженицын начал критиковать Запад, в самой авторитетной газете США «Нью-Йорк таймс» писали, что он «фанатик» и что он «опасен» («Наша страна», 20.10.1978).

И даже лучшие друзья Солженицына — «Новое русское слово» в номере от 17.02.1979 вынуждены признать, что теперь, когда Солженицын начал делать заявления в Америке, американская пресса называет его «полупомешанным примитивом». Заметьте — полупомешанный.

Пока он писал в СССР, кукушки в западной прессе лепили ему такие восторженные титулы: соль земли русской, солнце жизни, исповедник правды, палладин веры, совесть русского народа, совесть человечества, святой подвижник, великий сын России, евангелист, Шекспир нашего времени, русский громовержец, это Лев Толстой ХХ века, титан в борьбе с пигмеями, это новый Достоевский!!! И дали ему Нобелевскую премию. А когда Солженицын оказался на Западе и стал писать всякие благоглупости, то вскоре те же самые кукушки, которые так расхваливали его, вдруг стали сравнивать его с аятоллой Хомейни.

Когда-то Ленин говорил о «полезных идиотах». Пока Солженицын писал в Москве, он был таким «полезным» для Запада. А когда он очутился на Западе, он стал полезным» наоборот — для нас. Потому мы его и «вывезли» за границу.

13 (!) февраля 1974 года Солженицына выгнали из СССР, на Западе его первым делом встретил его дружок Генрих Белль (покровитель анархистов и нигилистов) и повёз в свой дом — под номером 13. И оба нарочно сфотографировались под этим номером 13. (См. Западногерманский журнал «Шпигель», 8, 1974, стр.66 и 78). Как любезные братишки. Стоит заметить, что на высылке Солженицына из СССР настаивал тогдашний руководитель КГБ Юрий Андропов.

(https://whatisgood.ru/wp-content/uploads/2015/10/solzhenicyn-velikij-predatel-rodiny-5.jpg)

План Солженицына для России

Сразу после высылки из СССР, Солженицын, «соль земли русской», в своём «Письме к вождям СССР» оглашает на весь мир своё «политическое кредо» и программу спасения русского народа в следующем порядке:

Полное и безоговорочное расчленение России до границ РСФСР. Операция куда более радикальная, чем об этом мечтают самые оголтелые сепаратисты из «Американского комитета» и Радио «Свобода», сеператисты-бандеровцы, стецьковцы-паписты, казакийцы, и иже с ними. За это Солженицын моментально получил благословенную телеграмму от галичанско-униатского вождя Льва Добрянского.

После тотального расчленения России, Солженицын, «соль земли русской», рекомендует всем русским переселиться в Северо-восточную Сибирь. Заметьте, не в Юго-восточную, а в Северо-восточную, то есть,.. в район концлагерей! Когда сам Солженицын там сидел, то ему там очень не понравилось. А теперь, он хочет загнать туда всех русских!? Ведь, Сол Женицкер пошёл по стопам гитлеровского идеолога Альфреда Розенберга.

Затем, Солженицын, солнце жизни, с патологическим ханжеством злоумствует о неизбежной войне с Китаем, где погибнет, как минимум, 60 миллионов русских, которых Солженицын, чтобы помочь китайцам, предварительно переселил в Сибирь. После этого, русский народ — по Солженицыну — практически перестанет существовать на нашей планете. Что это — бред сумасшедшего?

Солженицын в точности повторяет то, о чём мечтают теоретики-геополитики Госдепартамента, вроде Киссингера, в своём журнале «Форин Аффэйрс». Так из Солженицына сделали агента американской психвойны и вопили в международной прессе, что он — солнце жизни, соль земли, совесть русского народа и даже душа человечества. Солженицын катит в Америку, чтобы благосклонно принять из рук президента США лавровый венок почётного гражданина США.

(https://whatisgood.ru/wp-content/uploads/2015/10/solzhenicyn-velikij-predatel-rodiny-1.jpg)

Но получился маленький конфуз. Президент Форд не только не дал ему никакого почётного гражданства, но даже и не захотел принять его. На это Солженицын заявил в печати, что это, дескать не президент Форд считает его нерукопожатной личностью, а наоборот — это он, Солженицын, не хочет осчастливить президента Форда своим визитом! Вскоре в прессе поднялся дикий гвалт, вой и хай на весь белый свет.

Фотостат из протоколов американского Конгресса от 20 марта 1975 года, где член Конгресса Джесси Хелмс требует от президента США, чтобы Солженицыну дали почётное гражданство США. Хм, приравнять нобелевского лжеца и клеветника Солженицына к почетному гражданину США Уинстону Черчиллю?! И чего это Джесси Хелмс закатил такую истерику?

Солженицын маскируется под русского «националиста», но… проповедует тотальное расчленение России. Он маскируется под «неохристианина» бердяевского толка, но, по сути дела, это не что иное, как неосатанизм.

(https://whatisgood.ru/wp-content/uploads/2015/10/solzhenicyn-velikij-predatel-rodiny-6.jpg)

Послесловие

Солженицын честно отработал свои 30 серебрянников за ложь, благодаря которой многие советские люди стали бы ненавидеть своё прошлое и своими руками уничтожили свою страну. Народ без прошлого — отброс на своей земле. Подмена истории — один из способов ведения холодной войны против России и руками Солженицына Запад вёл информационную войну против нашей страны.

Солженицыну либералы и Запад ставят в заслугу его «историчность», его «приверженность факту», ранее скрываемому коммунистами. Это вряд ли можно признавать заслугой. «Открылись» миллионы новых фактов, и в их интерпретацию кинулись историки, публицисты, политики, обществоведы, военные и простые любители российской истории. Ринулся в закрома и Солженицын. Только вот «скрываемые факты» он понадёргал почему-то все одного толка: цари, дворяне и министры выходят у него хорошие, а большевики плохие. Почему же он прошёл мимо прекрасно сохранившейся земской статистики, мимо отчётов и докладов многочисленных комиссий с мест, мимо той правдивой фактологической газетной обширной публицистики российских событий, в которой, обливаясь слезами сострадания, буквально тонули Горький и другие писатели-современники эпохи революций?

Чем вредна публицистика Солженицына, равно как и других глашатаев антикоммунизма? Его публицистика не даёт зарубцеваться русским ранам, растравляя их вновь и вновь.

Нынешним либералам, конечно, мозолят глаза триумфальные достижения социализма. «Коммунисты, вперёд!» — под этим лозунгом строились пятилетки и, защищая родину, шли первыми в атаку. А крикни сегодня: «Либералы, вперёд!» — и эта братия воспримет лозунг исключительно как разрешение пограбить что-нибудь ещё из оставшегося.

Публицистика Солженицына — это самооправдание, самолюбование, рисовка «пострадавшего от системы» человека, непричастного к провалам СССР. Не стань Солженицын позёром и фразёром, причины краха СССР он бы искал через научный анализ неудач, а не варился в антисоветском собственном соку. Публицистика Солженицына, хотел он этого или нет, действует в направлении деморализации и нынешнего российского общества: у простого гражданина, не имеющего собственного устоявшегося мнения на историю 20-го века, а таких очень много, опускаются руки. Это что же за история великой страны, в которой мы живём? Мы не собираемся ехать за куском колбасы в чужие края, но и в облитой грязью стране жить и трудится стало противно! Солженицын и иже с ним создают условия для внутренней «холодной войны» в обществе. Большую ответственность берут на себя творческие люди, разобщающие народ, препятствующие ему восстать из пепла. России нужны создатели новых русских смыслов, а не добровольные труженики мусорных свалок, копающие и раскладывающие по двум кучкам русскую историю. Солженицын не стал таким создателем. Будто не понимает, что избивая СССР, бьёт и по русскому народу.

https://whatisgood.ru/press/books/solzhenicyn-velikij-predatel-rodiny/

https://inance.ru/2015/10/solzenitsin/

Михаил Делягин

Солженицын: Большая игра ХХ века

(https://i.ytimg.com/vi/J_9RaT0dsTE/sddefault.jpg)

См.видео по нижеприведённой ссылке:

https://www.youtube.com/watch?v=J_9RaT0dsTE

Александр Исаевич Солженицын - культовая фигура современной российской государственности. В его честь переименована Большая Коммунистическая улица в Москве (до 1919 года Большая Алексеевская), памятник ему открывал президент РФ В.В.Путин, главная книга его жизни - "Архипелаг ГУЛаг" - в обязательно порядке изучается детьми в средней школе. 2018 год в честь его столетия был объявлен в нашей стране "годом Солженицына". Целый ряд ключевых идеологем Солженицына вбиты в нас настолько прочно, что стали неотъемлемой частью коллективного сознания и самой идентичности современного российского общества.

Поэтому углубленное изучение давно забытой фигуры Солженицына, его наследия и его жизни представляется необходимым: в определенной степени это изучение и самих себя, нашей собственной культуры и специфики мировосприятия.

Это тем более важно, что и современники, и потомки многократно ловили Солженицына на систематической и откровенной лжи. А сознание, которое построено на лжи, по самой природе своей неадекватно и уже толь-ко в силу одного этого обречено на трагедии, если не на саморазрушение.

Выдающийся российский историк А.В.Островский подробнейшим образом, в деталях разобрал и проанализировал реальную биографию Солженицына, очистил её от кропотливо (и с великим мастерством!) созданных им самим и заинтересованными в нем государственными и частными структурами легенд и мифов.

Скрупулезное сопоставление часто противоречащих друг другу слов самого Солженицына, людей его окружения, исторических фактов и самого духа эпохи позволило реконструировать как подлинную биографию "великого писателя", так и роль, сыгранную им (вполне сознательно и исключительно эффективно) в глобальной политической борьбе того времени – в «Большой игре», продолжающейся и сейчас.

Книга крайне важна и как бесценная «кухня историка»: образец исторического анализа, как наглядный пример того, как на самом деле надо "работать с документами", тщательнейшим образом выявляя, скрупулезно сопоставляя и тщательно анализируя самые разнообразные, порой случайные (и оттого особенно ценные) свидетельства.

Предисловие выдающегося советского и российского историка, социального философа Андрея Ильича Фурсова "Солженицын и власть: жизнь во лжи", благодаря титанической просветительской энергии которого эта книга и увидела свет, подробно демонстрирует лживость Нобелевского лауреата, сначала пытавшегося прислуживать Советской власти, а затем нашедшего себя в работе на её врагов в лице как советского либерального номенклатурного клана, так и американских спецслужб (оказавшихся ситуативными союзниками).

Как вежливый человек и инициатор издания, я написал послесловие - "Время предателя" - в котором подробно проанализировал исторический фон, на фоне которого Солженицын сыграл свою роль, и показал, как вписывались в глобальную конкуренцию того времени задачи, которые, насколько можно судить, ставили перед ним его кураторы из советских и американских спецслужб. Главное значение послесловия - сжатый и полный анализ целого ряда глобальных качественных переломов, произошедших в конце 60-х - начале 70-х годов ХХ века, которые и сформировали тот мир, в котором мы сейчас живем и который сейчас, на наших глазах и с нашим участием, заканчивается.

Книга А.В. Островского имела оглушительный успех, но после 2006 года не переиздавалась: сыграла свою роль крайняя заинтересованность предателей во власти скрыть от нас, кого же именно они навязывают нам в качестве морального образца и "последнего писателя земли Русской". И сегодня достать её практически нельзя - ни за какие деньги.

Эта книга нужна нам, потому что для нормальной жизни надо прежде всего познать самого себя - в том числе и ложь, впечатанную в нас эпохой, в том числе и каинову угрозу предательства, висящую над каждым из нас, в том числе и из-за нашего несовершенства.

Мы должны понимать предателей, чтобы избежать соблазна стать подобными им, и книга А.В.Островского - лучший помощник в таком понимании.

https://boomstarter.ru/projects/510042/182432

ЧТО СКАЗАЛ МАРШАЛ ЧУЙКОВ ЛИБЕРАЛУ СОЛЖЕНИЦИНУ

(https://pbs.twimg.com/media/D15PI_eX4AAyIxo.jpg:large)

Я ровесник века, 1900 года рождения. Сын крестьянина села Серебряные Пруды Тульской губернии. Мои предки – землеробы. Не от сладкой жизни мне пришлось в 12 лет уехать из родительского дома в Питер на заработки и испытать эксплуатацию капиталистов. Моя последняя специальность – слесарь шпорной мастерской.

Никогда не думал быть профессиональным военным. И если бы был призван в царскую армию, мой высший потолок по званию был бы солдат или матрос, как у моих четырех старших братьев. Но в начале 1918 года я по призыву партии Ленина добровольцем пошел в Красную Армию на защиту своего родного Отечества рабочих и крестьян. 56 лет состою в кадрах Советской Армии. Имею звание Маршала Советского Союза.

(http://img-fotki.yandex.ru/get/6503/11206178.87d/0_10848b_2dc35268_orig)

Коммунист с 1919 года. Участник Гражданской войны, с 19 лет командовал полком. Участник многих сражений с белогвардейцами и интервентами на Южном и Западном фронтах до начала 1922 года. После гражданской до Великой Отечественной войны также сражался против тех, кто хотел прощупать штыком мощь наших Вооруженных Сил. Когда я прочитал в «Правде», что в наши дни нашелся человек, который победу под Сталинградом приписывает штрафным батальонам, не поверил своим глазам.

Мне известно, что А. Солженицын – лауреат Нобелевской премии. Я не вникаю в то, какие обстоятельства способствовали присвоению ему этого звания. Но звание лауреата Нобелевской премии ко многому обязывает. На мой взгляд, оно несовместимо с невежеством и ложью.

Передо мной на столе книга под названием «Архипелаг Гулаг», автор А. Солженицын. Не знаком с Солженицыным, который, оперируя выдуманными «фактами» (попробуй проверь их!), снабжает врагов мира и прогресса потоком лжи и клеветы на нашу Родину и на наш народ.

Не могу перенести такой клеветы. Клеветы на армию, которая спасла человечество от коричневой чумы и которая заслужила благодарность всех прогрессивных людей мира.

Наша армия – детище своего народа. Оскорбление армии – это величайшее преступление перед народом, который породил и воспитал ее для защиты от врагов и недругов.

На странице 90 книги «Архипелаг Гулаг» Солженицын пишет: «Так очищалась армия Действующая. Но еще была огромная армия бездействующая на Дальнем Востоке и в Монголии. Не дать заржаветь этой армии – была благородная задача особых отделов. У героев Халхин-Гола и Хасана при бездействии начали развязываться языки, тем более что им теперь дали изучать до сих пор засекреченные от собственных солдат дегтяревские автоматы и полковые минометы. Держа в руках такое оружие, им трудно было понять, почему мы на Западе отступаем».

Неужели вам, Солженицын, и вашим западным друзьям и шефам неизвестно, что Дальневосточной армии, которую вы называете «бездействующей», после гражданской войны и интервенции пришлось трижды отбивать нападение врагов, которые штыками прощупывали мощь нашей Красной Армии и всего Советского Союза? Неужели вы забыли бои на Дальневосточных границах в 1929, 1938 и 1939 годах?

Солженицын выдает чаяния таких западных и восточных деятелей, как Чемберлен, Даладье, Гувер, Чан Кайши и других, которые в 30-е годы из кожи лезли, стараясь натравить на нас японских самураев и тем самым за счет территорий Советского Союза удовлетворить алчные аппетиты империалистической Японии.

Я знаю, что в 1941 и 1942 годах японская Квантунская армия два раза развертывалась у наших Дальневосточных границ в полной готовности для нападения. Первый раз Квантунская армия сосредоточилась и развернулась для нападения осенью 1941 года в период битвы под Москвой. Разгром гитлеровцев под стенами нашей столицы охладил воинственный пыл самураев. Они вынуждены были вернуть свои войска с границы на зимние квартиры.

Второй раз эта же, но более усиленная, армия приготовилась к нападению осенью 1942 года, когда шла битва на Волге, у стен Сталинграда. Квантунская армия ждала сигнала для нападения. Сигналом должно было стать падение Сталинграда.

И в этом случае Сталинград выстоял, и японская военщина, имея перед собой нашу Дальневосточную армию и наученная горьким опытом Хасана и Халхин-Гола, не посмела напасть на нас и тем самым открыть против нас второй фронт на Востоке.

Вы, Солженицын, и ваши зарубежные шефы, по-видимому, очень бы хотели, чтобы Советское правительство и народ защищали свои Дальневосточные границы пактом о ненападении, заключенным с Японией в марте 1941 года, который в руках агрессоров был не больше чем клочок бумаги.

Вы умалчиваете, умышленно не хотите сказать о мудрости руководства Советского правительства и Ставки Верховного Главнокомандования, которые, несмотря на козни империалистических правительств, громили врагов по очереди. Прежде всего разгромили полчища Гитлера, Муссолини, Антонеску и других на Западе, а затем, выполняя союзнические обязательства, нанесли сокрушительный удар Квантунской армии на Дальнем Востоке и тем самым поставили на колени империалистическую Японию.

Читаю дальше повествование Солженицына. На страницах 91 и 92 вижу: «В том же году, после неудач под Керчью (120 тысяч пленных), под Харьковом (еще больше), в ходе крупного южного отступления на Кавказ и к Волге – прокачан был еще очень важный поток офицеров и солдат, не желавших стоять насмерть, и отступавших без разрешения, тех самых, кому, по словам бессмертного сталинского приказа №227, Родина не может простить своего позора. Этот поток не достиг, однако, Гулага: ускоренно обработанный трибуналами дивизий, он весь гнался в штрафные роты и бесследно рассосался в красном песке передовой. Это был цемент фундамента Сталинградской победы. Но в общероссийскую историю не попал, а остался в частной истории канализации».

Как могли вы, Солженицын, дойти до такого кощунства, чтобы оклеветать тех, которые стояли насмерть и победили смерть?! Сколько надо иметь ядовитой желчи в сердце и на устах, чтобы приписать победу штрафным ротам, которых до и во время Сталинградского сражения не было и в природе. Вы злобно клевещете на Советскую Армию и народ перед историей и перед всем человечеством.

Неужели вы и ваши шефы думаете, что все народы мира забыли, как они с затаенным дыханием следили за гигантской битвой, потому что ее исход отвечал на вопрос: пойдут ли гитлеровцы в своем стремлении к завоеванию мирового господства дальше или будут остановлены и повернуты вспять?

Ответ на этот вопрос дали мы, сталинградцы. Гитлеровцы не прошли. Были разгромлены их ударные силы, потому что нас цементировала партия Ленина.

(http://img-fotki.yandex.ru/get/5821/11206178.87d/0_10848a_60a1ef5a_orig)

Вам не нравится приказ Сталина №227, который вооружал нас, всех бойцов, на беспощадное истребление врага. Но вы не знаете о двух предыдущих решениях и приказах Ставки Верховного Главнокомандования. Теперь уже не секрет: 6 июля, чтобы вывести войска Юго-Западного фронта из-под угрозы окружения, Ставка решила отвести эти войска на новые позиции. А когда создалась угроза окружения войск Южного фронта, Ставка 15 июля приказала отвести их на реку Дон.

Да, мы отступали, но отступали по приказу Ставки и в то же время усиливали своими резервами наиболее опасные направления. Отход наших войск по приказу Ставки на Дон так вскружил голову Гитлеру, его фельдмаршалам и генералам, что они уже считали Советскую Армию разбитой и бросили главные силы на Кавказ. Но когда опомнились и начали усиливать Сталинградское направление, то было уже поздно. Сталинградцы отбили более 700 атак отборных войск Гитлера, перемололи его людей и технику, а затем нанесли сокрушительное поражение всем войскам на южном крыле советско-германского фронта.

Вам не нравится приказ №227? Я это знаю. У вас в этом вопросе много единомышленников из генералов вермахта. Генерал Дёрр в своем труде «Поход на Сталинград» на странице 30-й пишет: «Приказ Сталина был характерен стилем изложения: отеческий тон обращения к солдатам и народу... Никаких упреков, никаких угроз... Никаких пустых обещаний... Он возымел действие. Примерно с 10 августа на всех участках фронта было отмечено усиление сопротивления противника».

В том же августе командир 14-го танкового корпуса генерал фон Витерсгейм доносил Паулюсу: «Соединения Красной Армии контратакуют, опираясь на поддержку всего населения Сталинграда... На поле битвы лежат убитые рабочие в своей спецодежде, нередко сжимая в окоченевших руках винтовку... Мертвецы в рабочей одежде застыли, склонившись над рулем разбитого танка. Ничего подобного мы никогда не видели».

Вы, Солженицын, возвели ложь и нанесли гнусное оскорбление тем войскам, которым рукоплескал весь мир, все прогрессивное человечество.

Я напомню слова таких людей, которых чтит все человечество.

«Всероссийский староста», как мы любовно называли Михаила Ивановича Калинина, в своем обращении к богатырям Сталинграда писал: «За этот срок вы перемололи много вражеских дивизий и техники. Но не только в этом выражаются ваши достижения. Мужество бойцов и умение командиров в отражении врага сделали то, что инициатива противника в значительной мере была парализована на отдельных участках фронта. В этом историческая заслуга защитников Сталинграда».

Вы умышленно забыли о грамоте президента США Рузвельта, который писал: «От имени народов Соединенных Штатов Америки я вручаю эту грамоту городу Сталинграду, чтобы отметить наше восхищение его доблестными защитниками, храбрость, сила духа и самоотверженность которых во время осады с 13 сентября 1942 года по 31 января 1943 года будут вечно вдохновлять сердца всех свободных людей. Их славная победа остановила волну нашествия и стала поворотным пунктом войны союза наций против сил агрессии».

Сознаюсь, что болезненно переживаю оскорбление, нанесенное вами нам, сталинградцам. Говорю вам, потому что пережил двести огненных дней и ночей, все время находился на правом берегу Волги и в Сталинграде.

Может быть, по-вашему, я, как штрафник, был назначен командовать 62-й армией, о заслугах которой наша газета «Правда» 25 ноября 1942 г. писала:
«В ходатайстве, где упомянуты армии, защищающие Сталинград, подчеркивается особая роль 62-й армии, отразившей главные удары немцев на Сталинград, ее командующего генерал-лейтенанта товарища Чуйкова В.И. и его главных помощников тт. полковника Горохова, генерал-майора Родимцева, генерал-майора Гурьева, полковника Балвинова, полковника Гуртьева, полковника Сараева, подполковника Скворцова и др., а также артиллеристов и летчиков».

По-вашему, Солженицын, выходит, что гвардейские дивизии Родимцева, Гурьева, Жолудева и других, состоявшие более чем на 50 процентов из коммунистов и комсомольцев, были «сцементированы» штрафными ротами?!

Неужели боец-снайпер Василий Зайцев, уничтоживший около 300 фашистов и первым произнесший слова, которые воодушевили всех сталинградцев: «За Волгой для нас земли нет», – был штрафником или «сцементирован» штрафниками?

Неужели сержант Яков Павлов и возглавляемая им группа бойцов разных национальностей, 58 дней и ночей защищавшие дом, который так и не взяли гитлеровцы, а положили вокруг этого дома своих трупов больше, чем при взятии французской столицы Парижа, неужели эти добрые защитники Сталинграда были «сцементированы» штрафными ротами?

Неужели Люба Нестеренко, умирая, истекая кровью от раны в грудь, – в ее руках бинт, она и перед смертью хотела помочь товарищу, перевязать рану, но не успела, – неужели она тоже «цементировалась» штрафниками или была штрафником?
Неужели славный сын испанского народа Рубен Ибаррури был штрафником или «цементирован» штрафниками?

Мог бы привести сотни, тысячи примеров героизма и преданности всех сталинградцев своему народу и ленинской партии. Над этими героями вы, Солженицын, посмели издеваться, изливая на них потоки лжи и грязи.

Я снова повторяю: в период Сталинградской эпопеи в Советской Армии не было штрафных рот или других штрафных подразделений. Среди бойцов-сталинградцев не было ни одного бойца штрафника. От имени живых и погибших в бою сталинградцев, от имени их отцов и матерей, жен и детей я обвиняю вас, А. Солженицын, как бесчестного лжеца и клеветника на героев-сталинградцев, на нашу армию и наш народ. Я уверен, что это обвинение будет поддержано всеми сталинградцами. Они все как один назовут вас лжецом и предателем.

(Окончание следует)

(Окончание)

Если хотите в этом убедиться, то поезжайте в Сталинград, поднимитесь на Мамаев курган и посмотрите на непрерывный поток людей, паломников из многих стран, людей многих национальностей, идущих по лестницам, чтобы почтить память героев. И упаси вас Бог объявить, что вы – А. Солженицын!

КАК ВРАЛ СОЛЖЕНИЦИН

В конце 1973 года вышел первый том «Архипелага ГУЛАГ». Страшная правда этой книги оказалась едва ли не страшнее атомной бомбы. Вопрос только, насколько в «Архипелаге» был высок процент правды.

ЖЕРТВЫ РЕПРЕССИЙ

Основные претензии, конечно, к завышенным цифрам репресированных – точной цифры в «Архипелаге» Солженицын не приводит, но везде пишет про многие миллионы. В 41-м, на момент начала войны, как пишет Солженицын, у нас были 15-миллионные лагеря. Точной статистики Солженицын не имел, поэтому цифры брал с потолка, на основе устных свидетельств.

По последним данным за контрреволюционные и другие особо опасные государственные преступления всего с 1921 по 1954 было осуждено около 4 миллионов человек. А на момент смерти Сталина в лагерях находилось – 2,5 миллиона человек, из них около 27% политических. Цифры и без приписок огромные, но подобная неряшливость в цифрах, конечно, снижает достоверность произведения и дает основания неосталинистам утверждать, что репрессий и вовсе не было, а посадки были по делу.

БЕЛОМОРКАНАЛ

А вот статистика Солженицына о жертвах Беломорканала: «Говорят, что в первую зиму, с 1931 на 1932 г., сто тысяч и вымерло – столько, сколько постоянно было на канале. Отчего ж не поверить? Скорей даже эта цифра преуменьшенная: в сходных условиях в лагерях военных лет смертность один процент в день была заурядна, известна всем. Так что на Беломоре сто тысяч могло вымереть за три месяца с небольшим. А еще было одно лето. И еще одна зима». Утверждение основано опять же на слухах. Внутреннее противоречие заметно сразу – если все вымерли, то кто же тогда построил канал? Но и эту цифру Солженицын называет преуменьшенной, что уже вне всякой логики.

ПОСАДИЛИ ЧЕТВЕРТЬ ЛЕНИНГРАДА

Также Солженицын утверждает, что во времена массовых посадок в Ленинграде «сажали четверть города». И дальше разжевывает мысль: «Считается, что четверть Ленинграда была расчищена в 1934-35-м. Эту оценку пусть опровергнет тот, кто владеет точной цифрой и даст ее». Солженицынская статистика опровергается очень легко. В 1935 г. население Ленинграда составляло 2,7 млн человек. Репрессиям подвергались в основном мужчины, в 30-е годы женщины составляли не более 7% от общего количества репрессированных, в 40-е, правда, количество репрессированных женщин стало больше от 10 до 20%.

Если допустить, что в Ленинграде репрессировали четверть города, то получится - 700 тысяч. Из них мужчины должны были составлять около 650 тысяч (93%), то есть половину от общего количества мужского населения города (не более 1,3 млн). Если вычесть от оставшейся половины детей и стариков (400 тыс. - 30% от общего числа), получим, что в Ленинграде осталось около 250 тысяч трудоспособных мужчин. Подсчеты, конечно, грубые, но солженицынские цифры явно завышены. Спрашивается, кто же тогда работал на ленинградских заводах, кто в 1941-42 отражал натиск гитлеровцев на блокадный город, ведь только в народное ополчение уже к 6 июля 1941-го записалось 96 тыс. человек?

ПРОПАВШИЙ ЛАГЕРЬ

Смертность в лагерях по Солженицыну была огромной: «Осенью 1941-го Печорлаг (железнодорожный) имел списочный состав – 50 тысяч, весной 1942 – 10 тысяч. За это время никуда не отправлялось ни одного этапа – куда же ушли сорок тысяч? Узнал эти цифры случайно от зэка, имевшего к ним в то время доступ». Здесь опять возникают вопросы: откуда у зэка доступ к списочному составу? Исчезновение же 40 тыс. объяснимо – заключенные Печорлага строили железную дорогу Печора – Воркута, строительство завершилось в декабре 1941-го, а строители были зачислены в Воркутлаг. Да, смертность в лагерях была большой, но не столько, как пишет об этом Солженицын.

АНОНИМНОСТЬ

Большая часть свидетельств Солженицына основана на анонимных фактах. В первом издании имена 227 авторов, рассказами, мемуарами и свидетельствами которых он воспользовался, Солженицын по понятным причинам не называл. Впоследствии список появился, но не все рассказчики были довольны «Архипелагом».

Так, одним из источников Солженицына были устные рассказы Варлама Шаламова. Сам Шаламов впоследствии Солженицына на дух не переносил и даже записал в своих записных книжках: «Запрещаю писателю Солженицыну и всем, имеющим с ним одни мысли, знакомиться с моим архивом».

ИЗ УНИВЕРСИТЕТА – В ДВОРЯНЕ

Есть и мелкие недочеты в романе: «Брали дворян по сословному признаку. Брали дворянские семьи. Наконец, не очень разобравшись, брали и личных дворян, т.е. попросту – окончивших когда-то университет. А уж взят – пути назад нет, сделанного не воротишь». То есть по Солженицыну дворянство давали по окончании университета, но против фактов не попрешь – личное дворянство на гражданской службе давали только по достижении IX класса Табели о рангах (титулярный советник). А чтобы получить IX или VIII класс по окончании университета нужно было поступить на гражданскую службу по 1-му разряду, то есть происходить из дворян. По 2-му разряду шли дети личных дворян, духовенства и купцов 1-й гильдии. Прочие шли по 3-му разряду и о IX классе, дающем право на личное дворянство, по окончании университета могли только мечтать. Да и дворянам получить сразу IX класс не всегда удавалось, Пушкин, например, из Лицея вышел коллежским секретарем (Х класс), а титулярным советником стал только 15 лет спустя.

АТОМНАЯ БОМБА

Большие вопросы вызывает и сцена, произошедшая якобы на пересылке в Омске: «Когда нас, распаренное, испотевшее мясо, месили и впихивали в воронок, мы кричали надзирателям из глубины: «Подождите, гады! Будет на вас Трумэн!

Бросят вам атомную бомбу на голову!» И надзиратели трусливо молчали… И так уж мы изболелись по правде, что не жаль было и самим сгореть под одной бомбой с палачами». Во-первых, за призывы скинуть атомную бомбу на СССР можно было получить надбавку, а заключенные вовсе не дураки, чтобы кричать об этом сотрудникам системы.

Во-вторых, об атомном проекте в СССР знали мало, информация об этом засекречивалась – сложно представить простых заключенных, которые бы знали не только об атомном проекте, но и о планах Трумэна.

http://oppps.ru/solzhenicyn-kak-predatel-rossii.html

Биография Маршала В.И.Чуйкова - https://topwar.ru/25017-vasiliy-ivanovich-chuykov-geroy-stalingrada.html

И ещё несколько штрихов к биографии Василия Ивановича Чуйкова:

(https://proza.ru/pics/2014/12/27/732.jpg)
_{Елизавета Фёдоровна Карякина, мать В. И. Чуйкова}

- Елизавета Фёдоровна, в девичестве Карякина, мать маршала В. И. Чуйкова, родилась и прожила всю свою жизнь (93 года) в поселке Серебряные Пруды в Тульской области. В браке с Иваном Ионовичем Чуйковым она родила и воспитала 12 детей: восьмерых мальчиков и четырех девочек.

- Многие годы Елизавета Фёдоровна была старостой храма, возглавляла приходской совет церкви Святителя Николая в посёлке Серебряные Пруды. Богоборцы сначала закрыли храм, а потом хотели его взорвать, но Елизавета Фёдоровна, по рассказам её знаменитого сына и его старшей сестры, отправилась в Москву. Шёл 1937 год. Каким чудом она попала в Кремль, в кабинет М. И. Калинина, неизвестно, но в результате этой встречи храм не разрушили. Более того, он вновь стал действующим. В народе ходили слухи, что мать В. И. Чуйкова попала на прием к самому Сталину.

- Перед уходом на фронт материнское благословение получил и Василий Иванович Чуйков. Как-то после войны все дети собрались в родительском доме. Мужчины за столом вспоминали фронтовые будни. Как это бывает — с небольшой бравадой друг перед другом — как выходили из переделок, как гнали немцев, как потуже затягивали армейские ремни. Елизавета Фёдоровна слушала-слушала, а потом спокойно сказала: «Сынки, это я вас всех у Бога вымолила! Поэтому вы все целы и невредимы...» За столом воцарилась тишина. После гробового молчания сын Василий, который в Сталинграде находился в 300 метрах от передовой, стал рассказывать, что его, как заговоренного, не брала ни пуля, ни осколок. Три немецких штурмовика бомбили дом, в котором находился командарм. Сбросили весь свой боезапас на незащищенное здание, целились именно в Чуйкова, так как знали, где он находится: сработал радиоперехват. Все успели выскочить на улицу — кто куда. Чуйков остался стоять у стены со сжатыми кулаками; ему бежать было бесполезно. Пятнадцать минут продолжалась бомбежка. Когда она закончилась, командарм живой и невредимый оглянулся, — а стены нет. Сын маршала вспоминал этот рассказ отца: «Хотел крестное знамение сделать, сложить пальцами, но не смог разжать, так кулаком и перекрестился. С тех пор он крестился кулаком».

- После смерти маршала его сын перебирал вещи отца, раскрыл партийный билет, где лежал небольшой клочок бумаги с молитвой. Эту охранную молитву как благословение на победу надиктовала неграмотная мать В. И. Чуйкова перед его уходом на фронт. По некоторым данным в партбилете члена КПСС Чуйкова В.И. была молитва "Живый в помощи" (90 псалом Псалтири Давидовой).

- Именно поэтому из множества предложенных на конкурс вариантов памятников Сталинградской битвы на Мамаевом кургане Сталин выбрал проект Евгения Вучетича — скульптуру «Родина-Мать зовет!». Как известно, маршал Чуйков был главным военным консультантом при возведении памятника-ансамбля «Героям Сталинградской битвы на Мамаевом кургане». Известно также, что скульптор придал фигуре воина-богатыря черты Чуйкова, руководившего обороной Сталинграда. Но никому не известно, что простая русская крестьянка Елизавета Фёдоровна Чуйкова стала собирательным образом и символом русской Матери бессмертных героев, олицетворением Матери-России в СССР.

https://proza.ru/2015/05/31/118

http://oppps.ru/solzhenicyn-kak-predatel-rossii.html

(https://avatars.mds.yandex.net/get-zen_doc/1704908/pub_5cbc8a9133a36800b48aeef4_5cbc8b97bd3a1a00b22c4c78/scale_1200)
_{Скульптура воина-богатыря скульптора Е.Вучетича на Мамаевом кургане, который сильно похож на В.И.Чуйкова}

Александр Солженицын

"Великопостное письмо" Патриарху Пимену

Александр Солженицын
"Великопостное письмо" Патриарху Пимену

(http://krotov.info/pictures/20/pers_var/00355ch.jpg)
_{"1992 г. Изгнание из родных пределов мученика Александра
Солженицына" (взято с сайта христопродавца Кротова). Не
злобное ли кощунство это?!}

Крестопоклонная неделя 1972 г.

Святейший Владыко!

Камнем гробовым давит голову и разламывает грудь еще не домершим православным русским людям - то, о чем это письмо. Все знают, и уже было крикнуто вслух, и опять все молчат обреченно. И на камень еще надо камешек приложить, чтобы дальше не мочь молчать. Меня таким камешком придавило, когда в рождественскую ночь я услышал Ваше послание.

Защемило то место, где Вы сказали наконец о детях - может быть, в первый раз за полвека с такой высоты: чтобы наряду с любовью к Отчизне родители прививали бы своим детям любовь к Церкви (очевидно, и к вере самой?) и ту любовь укрепляли бы собственным добрым примером. Я услышал это - и поднялось передо мной мое раннее детство, проведенное во многих церковных службах, и то необычайное по свежести и чистоте изначальное впечатление, которого потом не могли стереть никакие жернова и никакие умственные теории.

Но - что это? Почему этот честный призыв обращен только к русским эмигрантам? Почему только тех детей Вы зовете воспитывать в христианской вере, почему только дальнюю паству Вы остерегаете "распознавать клевету и ложь и укрепляться в правде и истине"? А нам - распознавать? А нашим детям - прививать любовь к Церкви или не прививать? Да, повелел Христос идти разыскивать даже сотую потерянную овцу, но все же - когда девяносто девять на месте. А когда и девяноста девяти подручных нет - не о них ли должна быть забота первая?

Почему, придя в церковь крестить сына, я должен предъявить паспорт? Для каких канонических надобностей нуждается Московская Патриархия в регистрации крестящихся душ? Еще удивляться надо силе духа родителей, из глубины веков унаследованному неясному душевному сопротивлению, с которым они проходят доносительскую эту регистрацию, потом подвергаясь преследованию по работе или публичному высмеиванию от невежд. Но на том иссякает настойчивость, на крещенье младенцев обычно кончается все приобщение детей к Церкви, последующие пути воспитания в вере глухо закрыты для них, закрыт доступ к участию в церковной службе, иногда и к причастию, а то и к их присутствию. Мы обкрадываем наших детей, лишая их неповторимого, чисто-ангельского восприятия богослужения, которого в зрелом возрасте уже не наверстать, и даже не узнать, что потеряно. Перешиблено право продолжать веру отцов, право родителей воспитывать детей в собственном миропонимании, - а вы, церковные иерархи, смирились с этим и способствуете этому, находя достоверный признак свободы вероисповедания в том. В том, что мы должны отдать детей беззащитными не в нейтральные руки, но в удел атеистической пропаганде, самой примитивной и недобросовестной. В том, что отрочеству, вырванному из христианства, - только бы не заразились им! - для нравственного воспитания оставлено ущелье между блокнотом агитатора и уголовным кодексом.

Уже упущено полувековое прошлое, уже не говорю - вызволить настоящее, но будущее нашей страны как спасти? - будущее, которое составится из сегодняшних детей? В конце концов истинная и глубокая судьба нашей страны зависит от того, окончательно ли укрепится в народном понимании правота силы или очистится от затменья и снова засияет сила правоты? Сумеем ли мы восстановить в себе хоть некоторые христианские черты или дотеряем их все до конца и отдадимся расчетам самосохранения и выгоды?

Изучение русской истории последних веков убеждает, что вся она потекла бы несравненно человечнее и взаимосогласнее, если бы Церковь не отреклась от своей самостоятельности и народ слушал бы голос ее, сравнимо бы с тем, как, например, в Польше. Увы, у нас давно не так. Мы теряли и утеряли светлую этическую христианскую атмосферу, в которой тысячелетие устаивались наши нравы, уклад жизни, мировоззрение, фольклор, даже само название людей - крестьянами. Мы теряем последние черточки и признаки христианского народа - и неужели это может не быть главной заботой русского Патриарха? По любому злу в дальней Азии или Африке Русская Церковь имеет свое взволнованное мнение, лишь по внутренним бедам - никогда никакого. Почему так традиционно безмятежны послания, нисходящие к нам с церковных вершин? Почему так благодушны все церковные документы, будто они издаются среди христианнейшего народа? От одного безмятежного послания к другому, в один ненастный год не отпадет ли нужда писать их вовсе: их будет не к кому обратить, не останется паствы, кроме патриаршей канцелярии.

Вот уже седьмой год пошел, как два честнейших священника, Якунин и Эшлиман, своим жертвенным примером подтверждая, что не угас чистый пламень христианской веры на нашей родине, написали известное письмо Вашему предшественнику. Они обильно и доказательно представили ему то добровольное внутреннее порабощение - до самоистребления, до которого доведена Русская Церковь: они просили указать им, если что неправда в их письме. Но каждое слово их было правда, никто из иерархов не взялся их опровергнуть. И как же ответили им? Самым простым и грубым: наказали, за правду - отвергли от богослужения. И Вы - не исправили этого по сегодня. И страшное письмо двенадцати вятичей так же осталось без ответа, и только давили их. И по сегодня все так же сослан в монастырское заточение единственный бесстрашный архиепископ - Ермоген Калужский, не допустивший закрывать свои церкви, сжигать иконы и книги запоздало-остервенелому атеизму, так много успевшему перед 1964 годом в остальных епархиях.

Седьмой год как сказано в полную громкость - и что же изменилось? На каждый действующий храм - двадцать в запустении и осквернении, - есть ли зрелище более надрывное, чем эти скелеты, достояние птиц и кладовщиков? Сколько населенных мест по стране, где нет храма ближе ста и даже двухсот километров? И совсем без церквей остался наш Север - издавнее хранилище русского духа и, предвидимо, самое верное русское будущее. Всякое же попечение восстановить хоть самый малый храм, по однобоким законам так называемого "отделения Церкви от государства", перегорожено для делателей, для жертвователей, для завещателей. О колокольном звоне мы уже и спрашивать не смеем, - а почему лишена Россия своего древнего украшения, своего лучшего голоса? Да храмы ли? - Даже Евангелие у нас нигде не достать, даже Евангелие везут к нам из-за границы, как наши проповедники везли когда-то на Индигирку.

Седьмой год - и хоть что-нибудь отстоено Церковью? Все церковное управление, поставление пастырей и епископов (и даже - бесчинствующих, чтоб удобнее высмеять и разрушить Церковь) все так же секретно ведется из Совета по делам. Церковь, диктаторски руководимая атеистами, - зрелище, не виданное за Два Тысячелетия! Их контролю отдано и все церковное хозяйство и использование церковных средств - тех медяков, опускаемых набожными пальцами, И благолепными жестами жертвуется по 5 миллионов рублей в посторонние фонды, - а нищих гонят в шею с паперти, а прохудившуюся крышу в бедном приходе не на что починить. Священники бесправны в своих приходах, лишь процесс богослужения еще пока доверяется им, и то не выходя из храма, а за порог к больному или на кладбище - надо спрашивать постановление горсовета.

Какими доводами можно убедить себя, что планомерное разрушение духа и тела Церкви под руководством атеистов - есть наилучшее сохранение ее? Сохранение - для кого? Ведь уже не для Христа. Сохранение - чем? Ложью? Но после лжи - какими руками совершать евхаристию?

Святейший Владыко! Не пренебрегите вовсе моим недостойным возгласом. Может быть, не всякие семь лет Вашего слуха достигнет и такой. Не дайте нам предположить, не заставьте думать, что для архипастырей Русской Церкви земная власть выше небесной, земная ответственность - страшнее ответственности перед Богом.

Ни перед людьми, ни тем более на молитве не слукавим, что внешние путы сильнее нашего духа. Не легче было и при зарождении христианства, однако оно выстояло и расцвело. И указало путь - жертву. Лишенный всяких материальных сил - в жертве всегда одерживает победу. И такое же мученичество, достойное первых веков, приняли многие наши священники и единоверцы на нашей живой памяти. Но тогда - бросали львам, сегодня же можно потерять только благополучие.

В эти дни, коленно опускаясь перед Крестом, вынесенным на середину храма, спросите Господа: какова же иная цель Вашего служения в народе, почти утерявшем и дух христианства и христианский облик?

_{[1] Опубликовано.: Публицистика. Париж, YMCA-Press, 1981, C. 120-124.

[Библиотека «Вехи»]
© 2002, Библиотека «Вехи»}

http://www.vehi.net/politika/pismo.html

Примечание для Алексея Петровича

Простите великодушно - Вас не смущает столь по-хамски вальяжное и неучтивое обращение (с укорами и нравоучениями) к Святейшему Патриарху Пимену, Предстоятелю и молитвеннику пред Богом за нас, грешных, в прошлом воину и монаху, прошедшему и много претерпевшему за Веру в том числе и на Соловках?

Читал немало о Патриархе Пимене, как о высконравственнейшем Предстоятеле Церкви, и благодарен Богу, что Он сподобил меня молится в одном Храме со Святейшим. Верю, что когда-нибудь этот великий подвижник будет прославлен Церковью в лике священноисповедников.

Не смущает ли Вас, уважаемый Алексей Петрович, кем-то кощунственно специально написанная "икона" Александру Солженицыну и размещённая на сайте раскольника и кощунника Кротова? Думаю, ведаете, какую поистине сатанинскую войну ведут против нашей Церкви враги. И Александр Исаакович (поймите, я не антисемит, но не вижу смысла потворствовать тем, кто "ради красного словца не пожалеет и отца" - народная мудрость) с готовностью включился в эту страшную войну на стороне врага. Лично я, учась в Москве, многократно посещал богослужения в Кафедральном Елоховском Соборе, мне посчастливилось молиться там на службах со Святейшим Патриархом Пименом, принимать от него елеопомазание за Всенощным богослужением, молиться с ним...). Простите, уважаемый Алексей Петрович, но невольно напрашивается аналгия, если человек так легко отрекается от родного отца, он так же легко отречётся и от Родины...

Простите великодушно.

Во Христе Иисусе

А.В.

Станислав Крутиков

Солженицын и власовцы

(https://proza.ru/pics/2016/05/05/1751.jpg)

Про главное произведение «пророка» антисоветчиков Александра Солженицына «Архипелаг ГУЛАГ» написано много статей. Ваш покорный слуга решил проанализировать некоторые главы, в которых описываются предатели-власовцы.

В первом томе он говорит о тех из них, кто оказался в ряда коллаборационистов вынужденно: «Поведение этих людей с нашей пропагандной топорностью объяснялось: 1) предательством (биологическим? текущем в крови?) и 2) трусостью. Вот уж только не трусостью! Трус ищет, где есть поблажка, снисхождение. А во «власовские» отряды вермахта их могла привести только последняя крайность, только запредельное отчаяние, только неутолимая ненависть к советскому режиму, только презрение к собственной сохранности» (Том 1, часть 1, глава 6). Правда, несколько раньше, писатель говорит как раз о поблажках, на которые соблазнялись пленные: «Тому, кто не голодал, как наши военнопленные, не обгладывал летучих мышей, залетевших в лагерь, не вываривал старые подметки, тому вряд ли понять, какую необоримую вещественную силу приобретает всякий зов, всякий аргумент, если позади него, за воротами лагеря, дымится походная кухня и каждого согласившегося тут же кормят кашею от пуза. Но сверх дымящейся каши в призывах вербовщика был призрак свободы и настоящей жизни - куда бы ни звал он! В батальоны Власова. В казачьи полки Краснова… С человека, которого мы довели до того, что он грызёт летучих мышей, мы сами сняли всякий его долг не то, что перед родиной, но – перед человечеством» (Том 1, часть 1, глава 6). То есть всё-таки речь шла о трусах. Защитники Брестской крепости, мучаясь от голода и жажды, долг перед Родиной с себя не снимали. Но и «неутолимая ненависть» никак не может оправдать предательство, особенно, когда речь идёт о судьбе страны. Тем более, что сила духа человека как раз и заключается в умении прощать или хотя бы в критический для страны момент презреть личные обиды на неё. А месть и обидчивость – удел слабых и гнусных людей.

Довольно интересны и эти слова: «Гитлеру недоступно было, что единственная историческая возможность свергнуть коммунистический режим - движение самого населения, подъём измученного народа. Такой России и такой победы Гитлер боялся больше всякого поражения» (Том 1, часть 1, глава 6).Но ведь Гитлер вовсе не собирался освобождать Россию от коммунистов, он напал с целью завоевания «жизненного пространства» и получения доступа к ресурсам. И боялся он больше всего именно сталинской России, которая его и разгромила. Ведь как раз Сталин и понял, что единственная возможность разгромить гитлеровские орды – это подъём народа на священную войну.

Под конец главы Солженицын потытоживает: «Я хотел страницами этими напомнить, что для мировой истории это явление довольно небывалое: чтобы несколько сот тысяч молодых людей в возрасте от двадцати до тридцати подняли оружие на свое Отечество в союзе со злейшим его врагом. Что, может, задуматься надо: кто ж больше виноват - эта молодежь или седое Отечество? Что биологическим предательством этого не объяснить, а должны быть причины общественные» (Том 1, часть 1, глава 6). Но и сама война была гигантских масштабов: вооружённые силы нескольких стран численностью в несколько миллионов обрушились друг на друга. И численность пленных была тоже в несколько миллионов. Соответственно количество предателей и трусов.

А вот в третьем томе есть кое-что поинтересней. В первой главе писатель выражает сочувствие к советским женщинам, «путавшимся» с немецкими оккупантами: «Прежде всего — кто они были по возрасту, когда сходились с противником не в бою, а в постелях?.. Одним девушкам запало, как мы пятнадцать лет не уставали кричать, что нет никакой родины, что отечество есть реакционная выдумка. Другим прискучила пуританская преснятина наших собраний, митингов, демонстраций, кинематографа без поцелуев, танцев без обнимки. Третьи были покорены любезностью, галантностью, теми мелочами внешнего вида мужчины и внешних признаков ухаживания, которым никто не обучал парней наших пятилеток и комсостав фрунзенской армии. Четвёртые же были просто голодны — да, примитивно голодны, то есть им нечего было жевать. А пятые, может быть, не видели другого способа спасти себя или своих родственников, не расстаться с ними» (Том 3, часть 5, глава 1). С голодными и родственниками всё понятно, но вот слова про «пуританскую преснятину» - это уже выпад против нравственности советского общества. Дескать, не давало вдоволь поблудить. Надеюсь, в 90-е и 2000-е годы душа писателя порадовалась. А про «любезность» и «галантность» – это уже откровенный комплимент оккупантам. Солженицын даже возмущается, что советские женщины называли этих блудниц «подстилками». «Каковы ж были мы, что от нас наши женщины потянулись к оккупантам?» - задаётся вопросом писатель. Да какими бы «мы» ни были, шлюха-подстилка, по природе своей, редко признаёт себя шлюхой. В своих глазах она сама всегда является невинной жертвой, а муж или родители для неё – страшные деспоты. Естественно, оправдывающий шлюху сам опускается до её уровня мышления.

Далее идёт речь об образовании на оккупированных территориях: «А школьные учителя? Те учителя, которых наша армия в паническом откате бросила с их школами и с их учениками — кого на год, кого на два, кого на три. Оттого что глупы были интенданты, плохи генералы, — что делать теперь учителям? — учить своих детей или не учить?... Такой вопрос почему-то не возникал ни в Дании, ни в Норвегии, ни в Бельгии, ни во Франции. Там не считалось, что, легко отданный под немецкую власть своими неразумными правителями или силою подавляющих обстоятельств, народ должен теперь вообще перестать жить. Там работали и школы, и железные дороги, и местные самоуправления… Конечно, за это придётся заплатить. Из школы придётся вынести портреты с усами и, может быть, внести портреты с усиками. Ёлка придётся уже не на Новый год, а на Рождество, и директору придётся на ней (и ещё в какую-нибудь имперскую годовщину вместо октябрьской) произнести речь во славу новой замечательной жизни — а она на самом деле дурна. Но ведь и раньше говорились речи во славу замечательной жизни, а она тоже была дурна» (Том 3, часть 5, глава 1). Ну, во-первых, Дания, Норвегия, Бельгия и Франция были сметены гитлеровцами в считанные дни и месяцы. А во-вторых, что до «портретов с усами и усиками», то есть такая восточная пословица: «Хочешь победить врага – воспитай его детей». А потому ни в коем случае нельзя было позволить немцам вливать в неразумные детские головы свою идеологию. Да и разница между Сталиным и Гитлером была не только в «усиках».

Затем после обсуждения причин предательства реально пострадавших о советской власти рассказано о следующей группе: «А ещё не забудем, что среди тех наших соотечественников, кто шёл на нас с мечом и держал против нас речи, были и совершенно бескорыстные и лично не задетые, у которых имущества никакого не отнимали (у них не было ничего) и которые сами в лагерях не сидели, и даже из семьи никто, но которые давно задыхались от всей нашей системы, от презрения к отдельной судьбе; от преследования убеждений; от песенки этой глумливой: «где так вольно дышит человек»; от поклонов этих богомольных Вождю; от дёрганья этого карандаша — дай скорее на заём подписаться! от аплодисментов, переходящих в овацию» (Том 3, часть 5, глава 1). Показаны этакие «свободолюбцы». Но ведь и Гитлер не был демократом, и воспевали его пропагандисты не меньше. Хотя бы поэтому подобные причины оправдывать предательство никак не могут. Ведь они сами не понимали, что хотели.

Ну и наконец, дальше идёт повествование о якобы чуть ли всенародном освободительном порыве после нападения Германии на Советский Союз: «Когда началась советско-германская война — естественным движением народа было — вздохнуть и освободиться, естественным чувством — отвращение к своей власти. И не «застиг врасплох», и не «численное превосходство авиации и танков» так легко замыкало катастрофические котлы — по 300 тысяч (Белосток, Смоленск) и по 650 тысяч вооружённых мужчин (Брянск, Киев), разваливало целые фронты и гнало в такой стремительный и глубокий откат армий, какого не знала Россия за все 1000 лет, да наверно и ни одна страна ни в одной войне, — а мгновенный паралич ничтожной власти, от которой отшатнулись подданные, как от виснущего трупа… Населению СССР до 1941 естественно рисовалось: приход иностранной армии — значит свержение коммунистического режима, никакого другого смысла для нас не могло быть в таком приходе. Ждали политической программы, освобождающей от большевизма» (Том 3, часть 5, глава 1). Вот так, не больше и не меньше: по Солженицыну, население СССР только и ждало «Гитлера-освободителя». Однако оборона Брестской крепости, Москвы, Ленинграда, Сталинграда и прочие героические эпизоды особенно первого периода Великой Отечественной войны опровергают доводы Солженицына о всенародной ненависти к Сталину. Напротив, советский народ сплотился вокруг Вождя, за исключением, конечно, предателей, трусов и шлюх. Да и само повествование от местоимения «мы» довольно странно, учитывая, что сам писатель воевал в то время в советской армии. А какая-такая страна не знала откат армий во Второй Мировой войне? Франция, разгромленная и оккупированная меньше, чем за два месяца, Польша, раздавленная за три недели, наполовину захваченный японцами Китай? Да и при царе-батюшке в Первую Мировую войну германцы больше всего территорий захватили тоже в России, хотя эпоха Николая Второго ни идёт ни в какое сравнение со сталинской.

Но стоит обратить внимание на слова, которые есть перед этим повествованием: «В Первой Части этой книги читатель ещё не был приготовлен принять правду всю. Там, в начале, пока читатель с нами вместе не прошёл всего лагерного пути, ему выставлена была только насторожка, приглашенье подумать. Сейчас, после всех этапов, пересылок, лесоповалов и лагерных помоек, быть может читатель станет посогласнее. В Первой Части я говорил о тех власовцах, какие взяли оружие от отчаяния, от пленного голода, от безвыходности. А теперь, отодвигать дальше некуда, надо ж и о тех сказать, кто ещё до 1941 ни о чём другом не мечтал, как только взять оружие и бить этих красных комиссаров, чекистов и коллективизаторщиков? Помните, у Ленина: «Угнетённый класс, который не стремится к тому, чтобы научиться владеть оружием, иметь оружие, заслуживал бы лишь того, чтобы с ним обращались, как с рабами». Так вот, на гордость нашу, показала советско-германская война, что не такие-то мы рабы, как нас заплевали во всех либерально-исторических исследованиях: не рабами тянулись к сабле снести голову Сталину-батюшке»(Том 3, часть 5, глава 1). То есть автор открыто говорит, что специально готовит читателя если не к уважению, то хотя бы к пониманию предателей-власовцев через «прохождение лагерного пути». Сначала в первом томе показывает трусов, а в третьем – озлобленных на власть, перед которыми в главе «Обречённые» поставлены шлюхи-подстилки. Любопытно, почему их нет в первом томе? Для рассказа о них тоже нужно было «пройти лагерный путь»? Довольно интересная стратегия. То есть читатель, по задумке писателя, должен сам стать озлобленным на Сталина и быть «посогласнее» с тем, что гордиться надо не победой советского народа над нацизмом, а власовцами, о чём далее.

В заключение Солженицын написал: «Возьму на себя сказать: да ничего бы не стоил наш народ, был бы народом безнадёжных холопов, если б в эту войну упустил хоть издали потрясти винтовкой сталинскому правительству, упустил бы хоть замахнуться да матюгнуться на Отца родного. У немцев был генеральский заговор — а у нас? Наши генеральские верхи были (и остались посегодня) ничтожны, растлены партийной идеологией и корыстью и не сохранили в себе национального духа, как это бывает в других странах. И только низы солдатско-мужицко-казацкие замахнулись и ударили. Движение это было куда более народным, простонародным, чем всё интеллигентское «освободительное движение» с конца XIX века и до февраля 1917, с его мнимо-народными целями и с его февральско-октябрьскими плодами. Но не суждено было ему развернуться, а погибнуть позорно с клеймом: измена священной нашей Родине!» (Том 3, часть 5, глава 1). Это не «клеймо», а справедливая историческая оценка. Не могла быть освободительной борьба путь даже тысяч, но на стороне тех, кто вёл против нашей страны войну на полное уничтожение. И опять же, в каких это странах в 30-40-е годы генеральские верхи сохранили «национальный дух»? В тех, которые пали под гитлеровскими полчищами? Но самое главное, этими словами Солженицын превзошёл даже самых пещерных русофобов: он похвалил наш народ за то, что в нём были предатели. Такое не пришло бы в голову даже покойной Новодворской.

Любопытно, что вдова писателя при составлении школьной версии «Архипелага» вырезала почти всё, что касалось власовцев, мотивируя это так: «Наше общество не готово сегодня это обсуждать. Пусть еще пройдут десятилетия, когда люди будут обсуждать это». То есть она надеется на дальнейшую десталинизацию, когда общество будет готово уважать предателей? А вот рассказ о шлюхах-подстилках в школьной версии «Архипелага ГУЛАГа» остался. Также она поведала: «В изначальном «Архипелаге» было очень мало о Власове: то, что Александр Исаевич мог знать от своих подельников, вернее от тех, с кем он сидел в камере, это были сведения очень лапидарные. На западе мы получили дополнительные сведения, в том числе о Власовской армии. Люди, которые выжили, они присылали свои свидетельства, кое-что было опубликовано, и он (А. И. Солженицын) сильно увеличил этот раздел во втором издании».

Интересно, что сам Солженицын попал в лагерь совершенно справедливо: будучи командиром батареи звуковой разведки 68-й Севско-Речицкой пушечной артиллерийской бригады 48-й армии 2-го Белорусского фронта, он писал друзьям письма, в которых ругал Верховного Главнокомандующего. При этом он не мог не знать, что вся переписка с фронта прочитывается, и по законам военного времени контрразведка должна была принять меры, что писатель и сам признавал в беседе с чехословацким писателем Томашем Ржезачем, о чём тот писал в своей книге «Спираль измены Александра Солженицына». Поэтому уж кому-кому, а самому кумиру антисталинистов было совсем глупо обижаться на Сталина за свои лагерные приключения. Но вместо того, чтобы понять это, он пошёл по пути ненависти, написав труды, в которых не только рассказывал про репрессии в период правления Вождя Народов, но и, как показано выше, оправдывал предателей-власовцев, а также шлюх-подстилок.

Подытоживая всё вышеописанное, можно сказать, что Солженицын в своём «Архипелаге ГУЛАГе» мобилизовал против Сталина всё, что только возможно: и описание репрессий, и оправдание власовцев, как банальных трусов, так и озлобленных по разным причинам на советскую власть, а также шлюх, путавшихся с немецкими оккупантами. То есть он вобрал в своё творчество все антиподы правителю, как воплощению архетипа Отца (он и сам иронично называет Сталина «Отцом родным»), вокруг которого сплотились герои-патриоты. И в этом и состоит сущность яда антисталинизма Солженицына: в представлении недостойных достойными только лишь для того, чтобы ошельмовать ненавистного ему Сталина, хотя сам писатель в своё время был наказан справедливо. Прямо как в девизе атамана Краснова, повешенного как Власов: «Хоть с чёртом, но против большевиков». Но при такой тактике побеждает исключительно «чёрт». Известно также высказывание Гитлера о Сталине: «Сила русского народа состоит не в его численности или организованности, а в его способности порождать личности масштаба И. Сталина… Наша задача - раздробить русский народ так, чтобы люди масштаба Сталина не появлялись». Вот как раз оправдание предателей всех мастей и служит делу раздробления и разложения следующих поколений Народа-Победителя, от которого сам Солженицын отделил себя, выразив такое отношение к Великой Победе 1945 года в своём труде «Как нам обустроить Россию»: «Не гордиться нам и советско-германской войной, на которой мы уложили за 30 миллионов, вдесятеро гуще, чем враг, и только утвердили над собой деспотию». Такой же позиции придерживаются современные антисталинисты.

На Украине почитание вождя предателей Бандеры привело к деградации этой страны и её народа. Ведь его современные последователи только и живут ненавистью к «москалям», а созидательные идеи им чужды. В России, к счастью, почитатели Власова и Краснова столь малочисленны и маргинальны, что не в состоянии создать хотя бы одну заметную вменяемую организацию. А это показатель здоровья нашего народа. Как и уважительное, несмотря на все усилия Солженицына и ему подобных, отношение к Сталину, под руководством которого советский народ победил в Великой Отечественной войне.

P.S.: В интервью агентству Anna-News военный разведчик, полковник в отставке, ветеран боевых действий в Афганистане Валерий Берчун рассказал о том, как в 1985 году в Афганистане советские бойцы взяли склад с полиграфической продукцией на русском языке. Там был и «Архипелаг ГУЛАГ» Солженицына, напечатанный огромным тиражом. «После этого, чтобы мне ни говорили, какие бы улицы им ни называли, центры бы, премии и так далее, не для меня он (Солженицын – прим. авт.) остался человеком, который воевал против моей страны!» - сказал Валерий Берчун.

https://proza.ru/2016/05/05/1751

http://stasrus2009.livejournal.com/108206.html

Солженицын А.И. Американские речи. Paris: YMCA-Press, 1975

(https://data.fantlab.ru/images/editions/big/217980)

(https://img-fotki.yandex.ru/get/897139/355356638.da/0_18ac40_4a9aab1f_orig)

Большинство присутствующих здесь сегодня составляют рабочие, созидательные рабочие. И сам я, много лет своей жизни проработав резчиком камня, литейщиком, чернорабочим, во имя всех тех, кто разделяли этот принудительный труд со мной, как те два заключенных ГУЛАГа, которых вы только что видели, и от имени тех, кто принудительно трудятся в нашей стране, могу начать свое сегодняшнее выступление приветствием — братья, братья по труду!

И чтобы не забыть также многих почетных гостей, присутствующих здесь сегодня вечером, позвольте мне добавить — леди и джентльмены!

«Пролетарии всех стран, соединяйтесь!» Кто из нас не слышал этот лозунг, который звучал в мире 125 лет? Сегодня вы можете найти его в любой советской брошюре, а также в любом номере «Правды». Но никогда лидеры коммунистической революции в Советском Союзе не исполняли эти слова искренне и в их полном смысле. Когда много лжи накапливается за десятилетия, мы забываем о радикальной и главной лжи, которая находится не в листьях дерева, а в его корнях.

Теперь это почти невозможно помнить или проверить в это. Например, недавно я опубликовал переиздание брошюры от 1918 года. Это был точный отчет о встрече представителей всех заводов Петрограда, города, который известен в нашей стране как «колыбель революции».

Повторяю, это было в марте 1918 года — только через четыре месяца после Октябрьской революции,— и представители всех Петроградских заводов ругали коммунистов, которые обманули их во всех своих обещаниях. Более того, они не только отказались от Петрограда в холод и голод, бежали из Петрограда в Москву, но и отдали приказ расстрелять из пулеметов толпы рабочих во дворах заводов, которые требовали выборов независимых заводских комитетов.

Позвольте мне напомнить вам, это было в марте 1918 года. Вряд ли кто-нибудь сейчас помнит подавление Петроградской забастовки в 1921 году или расстрел работников в Колпино в том же году.

В руководстве Центрального комитета Коммунистической партии в начале революции все были эмигрантами-интеллигентами, которые вернулись уже после разразившегося в России восстания, чтобы довести до конца коммунистическую революцию. Один из них был настоящий рабочий, высококвалифицированный токарь до последнего дня своей жизни. Это был Александр Шляпников. Кто знает это имя сегодня? Именно поэтому он выражал истинные интересы рабочих в коммунистическом руководстве. В годы, предшествовавшие революции, именно Шляпников управлял всей Коммунистической партией в России — не Ленин, который был эмигрантом. В 1921 году он возглавил рабочую оппозицию, которая обвиняла коммунистическое руководство в предательстве рабочих интересов, в подавлении и угнетении пролетариата и в превращении в бюрократию.

Шляпников пропал из вида. Он был арестован несколько позже, и так как он твердо стоял на своем, он был расстрелян в тюрьме, а его имя, возможно, не известно большинству людей, присутствующих здесь сегодня. Но я напомню вам, до революции главой Коммунистической партии России был Шляпников — не Ленин.

С того времени рабочий класс никогда не был в состоянии встать на защиту своих прав, и, в отличие от всех западных стран, наш рабочий класс получает только то, что они дают ему. Он получает только подачки. Он не может защитить своих простых, повседневных интересов, и даже борьба за зарплату или за улучшение жилищных условий рассматривается как контрреволюционная. Благодаря закрытости советской системы, вы, вероятно, никогда не слышали о текстильной забастовке в 1930 году в Иванове или о рабочих беспорядках 1961 года в Муроме и Александрове, а также о более значительном рабочем восстании в Новочеркасске в 1962 году — и это во времена Хрущева, после оттепели.

Эта история в ближайшее время будет в деталях опубликована в вашей стране, в третьем томе «Архипелаг ГУЛАГ». Это история о том, как рабочие пошли мирной демонстрацией в партийный городской комитет — с портретами Ленина, с просьбой об изменении экономических условий. Они открыли по ним огонь из автоматов и разогнали толпу танками. Ни одна семья не посмела даже собрать своих раненых и убитых — все они были вывезены тайно, по приказу властей.

Именно присутствующим здесь не нужно объяснять, что в нашей стране, начиная с революции, никогда не было такого понятия, как свободный профсоюз.

Лидеры британских профсоюзов вольны играть в недостойные игры в ходе посещений так называемых профсоюзов России и ответных визитов. Но Американская федерация труда и Конгресс промышленных предприятий никогда не поддавались этим иллюзиям.

Движение американских рабочих никогда не позволяло себе ослепнуть и перепутать рабство со свободой. И сегодня я от имени всех наших угнетенных людей благодарю вас за это!

Пока либеральные мыслители и мудрецы Запада, который забыл смысл слова свобода, ругались, что в Советском Союзе вообще не было никаких концлагерей, Американская федерация труда в 1947 году опубликовала карту наших концлагерей, и от имени всех заключенных тех времен я хочу поблагодарить движение американских рабочих за это.

Но так же, как мы чувствуем себя вашими союзниками здесь, там существует и другой союз, на первый взгляд странный, удивительный, но если вы подумаете об этом, то, на самом деле, его нетрудно осмыслить и понять. Это союз между нашими коммунистическими лидерами и вашими капиталистами.

Это союз не новый. Хорошо известный Арманд Хаммер, который процветает сегодня, заложил основу для него, когда предпринял первую исследовательскую поездку в Россию, еще при Ленине, в самые первые годы революции. Он добился чрезвычайного успеха в своей разведывательной миссии, и с тех пор, за все эти 50 лет, мы наблюдаем непрерывную и устойчивую поддержку предпринимателями Запада советских коммунистических лидеров.

Их неуклюжая и неловкая экономика, которая никогда не могла преодолеть собственные трудности самостоятельно, постоянно получает материальную и технологическую помощь. Крупнейшие строительные проекты в первую пятилетку были осуществлены исключительно при помощи американской технологии и материалов. Даже Сталин признал, что две трети необходимого было получено от Запада. И если сегодня Советский Союз, бедная по современным меркам страна, имеет мощные военные и полицейские силы, которые используются для подавления нашего движения к свободе в Советском Союзе, и у нас есть западный капитал, то можно благодарить за это тоже.

Позвольте мне напомнить вам о недавнем инциденте, который некоторые из вас, возможно, видели в газетах, хотя другие, возможно, пропустили его. Некоторые из ваших бизнесменов, по собственной инициативе, устроили выставку криминологических технологий в Москве. Это были самые последние и сложные технологии, которые здесь, в вашей стране, используется для задержания преступников, для подслушивания их, для наблюдения за ними, для фотографирования их, к слежки за ними, для опознания их. Это было доставлено на выставку в Москву с той целью, чтобы советские агенты КГБ могли изучать это, как будто не понимая, за какими преступниками охотится КГБ.

Советское правительство было крайне заинтересовано в этих технологиях и решило купить их. А ваши бизнесмены вполне были готовы их продать. Только когда некоторые трезвые голоса здесь подняли шум против этого, сделка была заблокирована. Только по этой причине она не состоялась. Но вы должны понимать, насколько умен КГБ. Эти технологии не должны были оставаться две-три недели в советском здании под советской охраной. Две или три ночи было достаточно для КГБ, чтобы изучить и скопировать их. И если сегодня за людьми охотятся при помощи лучших и самых передовых технологий, то я могу поблагодарить ваших западных капиталистов и за это.

Это нечто, почти непостижимое для человеческого разума,— горячее стремление к получению прибыли, сверх всякой меры, всякого самообладания, всякой совести, только для получения денег.

Я должен сказать, что Ленин предсказал весь этот процесс. Ленин, который провел большую часть своей жизни на Западе, а не в России, который знал Запад гораздо лучше, чем Россию, всегда писал и говорил, что западные капиталисты будут делать все, чтобы укрепить экономику СССР. Они будут соревноваться друг с другом, чтобы продать нам товары дешевле и быстрее, так что Советы договорятся если не с тем, то с другим. Он сказал, они принесут все сами, не думая о своем будущем. И в трудный миг на партийном собрании в Москве он сказал: «Товарищи, не паникуйте, когда дела идут очень тяжело для нас. Мы дадим буржуазии веревку, и буржуазия повесится сама».

Потом Карл Радек, о котором вы, возможно, слышали, который был очень находчив на остроумие, сказал: «Владимир Ильич, но откуда мы собираемся получить достаточно веревок для повешения всей буржуазии?»

Ленин легко ответил: «Они будут поставлять их нам».

В течение десятилетий — 1920-х, 1930-х, 1940-х, 1950-х годов — вся советская пресса писала: западный капитализм, твой конец близок.

Но капиталисты как будто не слышали, не понимали, не могли поверить этому.

Никита Хрущев приехал сюда и сказал: «Мы вас похороним!»— Они не поверили этому или восприняли это как шутку.

Сейчас, конечно, они поумнели в нашей стране. Теперь они больше не говорят: «мы похороним тебя». Теперь они говорят: «разрядка».

Ничто не изменилось в коммунистической идеологии. Цели ее остаются теми же, какими были, но вместо слов бесхитростного Хрущева, который не умел держать язык за зубами, теперь они говорят: «разрядка».

Чтобы уяснить это, я возьму на себя смелость сделать короткий исторический обзор истории отношений, которые в разные периоды были названы «торговля», «стабилизация ситуации», «признание реалий», а теперь «разрядка». Этим отношениям по меньшей мере 40 лет.

Позвольте мне напомнить вам, с какого рода строем они начались.

* Строй был установлен вооруженным восстанием.
* Он разогнал Учредительное собрание.
* Он капитулировал перед Германией — общий враг.
* Он ввел исполнение наказаний без суда.
* Он подавил забастовки рабочих.
* Он ограбил крестьян до столь невероятной степени, что крестьяне восстали, а когда это произошло, он подавил их самым кровавым образом.
* Он разрушил Церковь.
* Он привел 20 провинций нашей страны в состояние голода.

Это было в 1921 году, известный голод Поволжья. Очень типичный коммунистический прием — захватить власть, не думая о том, что производительные силы рухнут, что поля не будут засеяны, заводы остановятся, что страна погрузится в нищету и голод, но когда нищета и голод наступают, они просят гуманный мир помочь им.

Мы видим это в Северном Вьетнаме сегодня; возможно, Португалия также приближается к этому. И то же самое произошло в России в 1921 году. Когда трехлетняя гражданская война, начатая коммунистами, а «гражданская война» был лозунг коммунистов, гражданская война была целью Ленина, читайте Ленина, это была его цель и его лозунг,— когда они разрушили Россию этой гражданской войны, то они попросили Америку, «Америка, накорми наших голодных». И действительно, щедрая и великодушная Америка стала кормить наших голодных.

Так называемая Американская администрация помощи была создана под руководством вашего будущего президента Гувера, и действительно многие миллионы русских жизней были спасены этой вашей организацией.

Но разве получили вы за это благодарность? В СССР не только пытаются стереть все эти события из народной памяти — почти невозможно сегодня в советской прессе найти ссылки на Американскую администрацию помощи,— но даже осуждают помощь как умную шпионскую затею, умный план американского империализма создать шпионскую сеть в России. Повторяю, это был строй, который ввел концлагеря, впервые в истории мира.

Строй, который в 20 веке первым ввел использование заложников, то есть захват не того человека, которого они ищут, а члена его семьи или кто-то наугад и расстрел его.

Эта система заложников и преследования семьи существует по сей день. До сих пор она остается самым мощным оружием преследования, потому что храбрый человек, который не боится за себя, все еще дрожит от угрозы его семье.

Именно этот строй стал первым — задолго до Гитлера — использовать ложную регистрацию, то есть: «Такие-то и такие люди должны прийти для регистрации». Люди подчинялись, а затем их увозили на уничтожение.

У нас не было газовых камер в те дни. Мы использовали баржи. Сотню или тысячу человек помещали в баржу, а потом топили ее.

Именно этот строй обманул рабочих во всех своих указах — декрете о земле, декрете о мире, указе о заводах, указе о свободе прессы.

Именно этот строй уничтожил все другие партии, и позвольте мне прояснить, что он не только расформировывал партию, но и уничтожал ее членов. Все члены других партий были уничтожены. Именно этот строй осуществил геноцид крестьянства, 15 миллионов крестьян были отправлены на уничтожение.

Именно этот строй ввел крепостное право, так называемую «паспортную систему».

Именно этот строй в мирное время искусственно создал голод, погубивший 6 миллионов человек на Украине в 1932 и 1933 годах. Они умерли на самом краю Европы. А Европа даже не заметила этого. Мир даже не заметил этого — 6 миллионов человек!

Я мог бы продолжать перечисление подобного бесконечно, но я должен остановиться, потому что я подошел к 1933 году, когда со всем, что я перечислил за нами, ваш президент Рузвельт и ваш Конгресс признали наш строй достойным дипломатического признания, дружбы и помощи.

Позвольте мне напомнить вам, что великий Вашингтон не согласится признать французский Конвент из-за его дикости. Позвольте мне напомнить вам, что в 1933 году раздавались голоса в вашей стране, возражающие против признания Советского Союза. Тем не менее, признание состоялось, и это стало началом дружбы и, в конечном счете, военного союза.

Позвольте напомнить вам, что в 1904 году американская пресса была в восторге от японских побед и каждый желал поражения России, потому что это была консервативная страна. Я хочу напомнить вам, что в 1914 году упреки были направлены на Францию и Англию за вступление в союз с такой консервативной страной, как Россия.

Масштаб и направленность моего сегодняшнего выступления не позволяют мне сказать больше о дореволюционной России. Скажу только, что информация о дореволюционной России была получена Западом от лиц, которые были или недостаточно компетентными, или недостаточно добросовестными. Я просто приведу для сравнения ряд цифр, которые вы можете прочитать сами в первом томе «Архипелаг ГУЛАГ», который был опубликован в Соединенных Штатах, и, возможно, многие из вас могли читать его. Эти цифры:

По подсчетам специалистов, на основе самой точной целевой статистики, в дореволюционной России, в течение 80 лет до революции, за годы революционного движения, когда не было покушений на жизнь царя, убийства царя, революции,— в течение этих лет казнили около 17 человек в год. Известная испанская инквизиция в течение десятилетий, когда она была на пике преследований, уничтожала около 10 человек в месяц. В «Архипелаге» я цитирую книгу, которую ЧК опубликовала в 1920 году, с гордостью представляя доклады о своей революционной работе в 1918 и 1919 годах и извиняясь, что данные не совсем полны: в 1918 и 1919 годах ЧК казнено без суда и следствия более чем тысяча человек в месяц! Это было написано самой ЧК, прежде чем она поняла, как это будет выглядеть в истории.

В самый разгар сталинского террора, в 1937-38 годах, если мы разделим число казненных лиц на количество месяцев, получим более 40 000 человек расстрелянных в месяц! Вот цифры: 17 в год, 10 в месяц, более чем 1 000 в месяц, более чем 40 000 в месяц! Таким образом, именно то, что затруднило для демократического Запада создание союза с дореволюционной Россией, к 1941 году выросло до такой степени и все же не помешало всей объединенной демократии мира — Англии, Франции, Соединенным Штатам, Канаде, Австралии и малым странам — вступить в военный союз с Советским Союзом. Как это объяснить? Как мы можем это понять? Здесь мы можем предложить несколько объяснений. Во-первых, допустим, что вся объединенная демократия мира была слишком слаба, чтобы бороться против одной только гитлеровской Германии. Если это так, то это страшный знак. Это страшное предзнаменование для сегодняшнего дня. Если все эти страны вместе не смогли победить маленькую гитлеровскую Германию, то что они собираются делать сегодня, когда более половины земного шара наводнено тоталитаризмом? Я не хочу принимать это объяснение.

Второе объяснение состоит, возможно, в том, что был просто приступ паники — страха — среди государственных деятелей в решительный день. Они просто не имели достаточной уверенности в себе, они просто не имели силы духа, и в этом смутном состоянии решили вступить в союз с советским тоталитаризмом. Это тоже не лестно для Запада.

Наконец, третье объяснение состоит в том, что это был преднамеренный прием. Демократия не хотела защитить себя. Для защиты она хотела бы использовать другую тоталитарную систему, советскую тоталитарную систему.

Я не говорю сейчас о моральной оценке этого — я собираюсь поговорить об этом позже. Но с точки зрения простого расчета, как близорук, как глубок самообман!

У нас есть русская поговорка: «Не зовите волка помочь вам против собак». Если собаки нападают на вас и рвут вас, боритесь с собаками, но не зовите на помощь волка. Потому что когда придут волки, они будут уничтожать собак, но они также разорвут на части и вас.

Всемирная демократия смогла бы победить один тоталитарный режим за другим, немецкий, затем советский. Вместо этого она укрепила советский тоталитаризм, помогла осуществить третий тоталитаризм, в Китае, и все это в конечном итоге сказалось на нынешней ситуации в мире.

Рузвельт в Тегеране, подняв один из своих последних тостов, сказал следующее: «Я не сомневаюсь, что трое из нас» — это значит, Рузвельт, Черчилль и Сталин — «вели наши народы в соответствии с их желаниями, в соответствии с их целями». Как же объяснить это? Пусть историки об этом беспокоятся. В то время мы слушали и удивлялись. Мы думали, что «когда мы придем в Европу, то встретимся с американцами и расскажем им». Я был в числе войск, которые шли к Эльбе. Немного еще, и я пришел бы на Эльбу и пожал бы руки ваших американских солдат. Но перед этим случилось так, что я был посажен в тюрьму, и моя встреча не состоялась.

Но теперь, после всего этого с большим опозданием, та же рука выбросила меня из страны, и вот я здесь вместо встречи на Эльбе. После задержки на 30 лет мая Эльба здесь сегодня. Я нахожусь здесь, чтобы сказать вам как друг Соединенных Штатов, что мы хотели говорить с вами тогда как друзья, но нашим солдатам было запрещено говорить с вами на Эльбе.

Существует еще одна русская поговорка: «Человек "Да" — твой враг, а твой друг будет спорить с тобой» [Недруг поддакивает, а друг спорит]. Именно потому, что я друг Соединенных Штатов, именно потому, что моя речь продиктована дружбой, я пришел сказать вам: «Друзья мои, я не собираюсь говорить вам сладкие слова. Ситуация в мире не просто опасна, она не просто угрожающая, она катастрофическая».

Произошло то, чего не понять обычным человеческим разумом. Мы, бессильный, средний советский народ, совсем не могли понять год за годом, десятилетие за десятилетием, что происходило. Откуда нам было получить объяснение? Англия, Франция, США одержали победу во Второй мировой войне. Победоносные государства всегда диктуют мир, они добиваются твердых условий, они создают род ситуации, который соответствует их философии, их представлению о свободе, их представлению о национальных интересах.

(Продолжение следует)

(Продолжение)

Вместо этого, начиная с Ялты, ваши государственные деятели Запада по какой-то необъяснимой причине подписали капитуляцию один за другим. Никогда ни Запад, ни ваш президент Рузвельт не наложил каких-либо условий на Советский Союз для получения помощи. Он оказал неограниченную помощь, а затем пошел на неограниченное уступки. Уже в Ялте без какой-либо необходимости оккупация Монголии, Молдавии, Эстонии, Латвии, Литвы молчаливо признается. Сразу после этого почти ничего не было сделано для защиты Восточной Европы, и еще семь или восемь стран сдались.

Сталин потребовал, чтобы советские граждане, которые не хотят возвращаться на родину, были переданы ему, и западные страны передали более 1,5 миллиона человек. Как это было сделано? Они взяли их силой. Английские солдаты убивали русских, которые не хотели стать узниками Сталина, и изгнали их с помощью силы к Сталину на уничтожение. Это недавно обнаружилось — только несколько лет назад — полтора миллиона человеческих существ. Как могли западные демократии сделать это?

И после этого еще 30 лет постоянные отступления, сдача одной страны за другой, до такой степени, что есть советские приверженцы даже в Африке, почти вся Азия захвачена ими, Португалия катится в пропасть.

В течение этих 30 лет больше было сдано тоталитаризму, чем любая побежденная страна когда-либо сдавала после любой войны в истории. Войны не было, но вроде и была.

Долгое время у нас на Востоке не могли понять этого. Мы не могли понять дряблости перемирия, заключенного во Вьетнаме. Любой средний советский гражданин полагал, что это хитрый прием, который позволил Северному Вьетнаму захватить Южный Вьетнам, коли он так решил. И вдруг это было вознаграждено Нобелевской премией мира — трагический и иронический приз.

Очень опасное состояние ума может возникнуть в результате этого тридцатилетнего отступления: уступай в кратчайшие сроки, сдавайся как можно быстрее, тишина и покой любой ценой.

Именно об этом многие западные газеты писали: «Давайте поторопим конец кровопролития во Вьетнаме и добьемся национального единства там». Но у Берлинской стены никто не говорил о национальном единстве. В одной из ваших ведущих газет после окончания Вьетнама был широкий заголовок: «Блаженная тишина». Я не пожелал бы такой «блаженной тишины» моему злейшему врагу. Я не пожелал бы такого национального единства моему злейшему врагу.

Я провел 11 лет на Архипелаге, и половину своей жизни я изучал этот вопрос. Глядя на эту страшную трагедию во Вьетнаме на расстоянии, я могу вам сказать, миллион человек будет просто уничтожен, а от четырех до пяти миллионов (в соответствии с размером Вьетнама) окажутся в концентрационных лагерях, и будет перестройка Вьетнама. А что происходит в Камбодже, вы уже знаете. Это геноцид. Это полное и окончательное уничтожение, но в новой форме. Еще раз их технология не возвысилась до строительства газовых камер.

Так, в течение нескольких часов вся столица, виновная столица, опустела: стариков, женщин, детей выгоняют без вещей, без пищи: «Иди и умри!» Очень опасно для мировоззрения каждого, когда приходит ощущение: «Вперед, сдавайся».

Мы уже слышим голоса в вашей стране и на Западе: «Откажитесь от Кореи, и мы будем жить спокойно. Откажитесь от Португалии, конечно, откажитесь от Японии, откажитесь от Израиля, откажитесь от Тайваня, Филиппин, Малайзии, Таиланда, откажитесь еще от десяти африканских стран. Просто дайте нам жить в тишине и покое. Просто позвольте нам управлять нашими большими автомобилями на наших великолепных дорогах, просто позвольте нам играть в теннис и гольф в тишине и покое, просто позвольте нам смешивать коктейли в тишине и покое, как мы привыкли делать, просто позвольте нам видеть красивую зубастую улыбку с бокалом в руке на каждой рекламной полосе наших журналов».

Но посмотрите, как все получилось: теперь на Западе все это превратилось в обвинение против Соединенных Штатов. Теперь на Западе мы слышим очень много голосов, повторяющих: «Это твоя вина, Америка». И вот, я должен решительно защищать Соединенные Штаты от этих обвинений.

Я должен сказать, что из всех стран Запада Соединенные Штаты являются наименее виновными во всем этом и сделали наиболее для того, чтобы предотвратить это. Соединенные Штаты помогли Европе выиграть Первую и Вторую мировые войны. Они дважды подняли Европу из послевоенной разрухи, дважды, на 10, 20, 30 лет они встали щитом, заслоняющим Европу, в то время как европейские страны считали медяки, чтобы не платить за свои армии (еще лучше не иметь их совсем), чтобы не платить за вооружение, думая о том, как покинуть НАТО, зная, что в любом случае Америка все равно будет защищать их. Эти страны начали все это вопреки тысячам лет их цивилизации и культуры, даром что находятся они близко и должны были знать лучше.

Я приехал на ваш континент — в течение двух месяцев я путешествовал по его широко открытым просторам, и я согласен: здесь вы не чувствуете близости всего этого, непосредственности всего этого. И здесь можно прогадать. Здесь вы должны сделать духовное усилие, чтобы понять остроту ситуации в мире. Соединенные Штаты Америки уже давно показали себя как самая великодушная, самая щедрая страна в мире. Везде, где происходит наводнение, землетрясение, пожар, стихийное бедствие, болезнь, кто является первым на помощь? Соединенные Штаты. Кто помогает больше всех и бескорыстно? Соединенные Штаты.

И что же слышим мы в ответ? Упреки, проклятия, «янки, идите домой». Американские культурные центры сжигаются, а представители третьего мира бросаются голосовать против Соединенных Штатов.

Но это не снимает груз с плеч Америки. Ход истории — нравится вам это или нет — сделал вас лидерами мира. Ваша страна не может больше думать провинциально. Ваши политические лидеры не могут больше думать только о своих собственных штатах, их партиях, мелких механизмах, которые могут привести или не привести к продвижению по службе. Вы должны думать обо всем мире, и когда возникнет новый политический кризис в мире (я думаю, мы только что пришли к концу очень острого кризиса и следующий придет в любой момент) основные решения выпадут в любом случае на плечи Соединенных Штатов Америки.

И уже здесь я слышал некоторые объяснения ситуации. Позвольте мне процитировать некоторые из них: «Невозможно защищать тех, кто не имеют воли защищать себя». Я согласен с этим, но это было сказано о Южном Вьетнаме. В половине сегодняшней Европы и в трех четвертях сегодняшнего мира воли защищаться даже меньше, чем в Южном Вьетнаме.

Нам говорят: «Мы не можем защитить тех, кто не в состоянии защитить себя собственными человеческими ресурсами». Но от подавляющей силы тоталитаризма, когда все эти силы брошены против страны, ни одна страна не может защитить себя за счет собственных ресурсов. Например, Япония не имеет постоянной армии.

Нам говорят: «Мы не должны защищать тех, у кого нет полной демократии». Это самый замечательный аргумент из всех. Это лейтмотив, который я слышу в ваших газетах и в речах некоторых ваших политических лидеров. Кто в мире на передней линии обороны против тоталитаризма хоть когда-нибудь в состоянии был поддерживать полную демократию? Вы, соединенные демократии мира, были не в состоянии поддерживать ее. Америка, Англия, Франция, Канада, Австралия вместе не поддерживали ее. При первой же угрозе гитлеризма вы протянули руки к Сталину. Вы называете это поддержкой демократии?

И все больше того же самого (было много этих речей кряду): «Если Советский Союз собирается использовать разрядку для своих целей, то мы…» Но что будет потом? Советский Союз использовал разрядку в своих собственных интересах, использует ее в настоящее время и будет продолжать использовать ее в своих интересах! Например, Китай и Советский Союз, вместе активно участвуя в разрядке, тайно захватили три страны Индокитая. Правда, может быть, в качестве утешения Китай отправит к вам команду игры в пинг-понг. И стоило только Советскому Союзу однажды послать к вам пилотов, которые однажды пересекли Северный полюс, как через несколько дней вы полетели вместе в космос.

Типичная увертка. Я очень хорошо помню тот год, это было в июне 1937 года, когда Чкалов, Байдуков и Беляков героически пролетели над Северным полюсом и приземлились в штате Вашингтон. Это был тот самый год, когда Сталин казнил более 40 000 человек в месяц. И Сталин знал, что он делает. Он послал этих пилотов и вызвал у вас наивный восторг дружбой двух стран через Северный полюс. Пилоты были героические, никто не скажет что-нибудь против них. Но это было представление — представление, чтобы отвлечь вас от реальных событий 1937 года. А что это событие сейчас? Это юбилей — 38 лет? Разве 38 лет — это какой-то юбилей? Нет, просто это необходимо, чтобы прикрыть Вьетнам. И еще раз, эти пилоты были посланы сюда. Мемориал Чкалова был открыт в штате Вашингтон. Чкалов был герой и достоин памятника. Но чтобы представить реальную картину, за мемориалом должна была быть стена, а на ней должен был быть барельеф, показывающий казни, показывающий черепа и кости.

Нам также сказали (прошу прощения за столь многие цитаты, но их много больше в вашей прессе и радио): «Мы не можем игнорировать тот факт, что Северный Вьетнам и красные кхмеры нарушили соглашение, но мы готовы смотреть в будущее». Что это значит? Это значит, пусть они уничтожают людей. Но если эти убийцы, которые живут насилием, эти палачи, предлагают нам разрядку, мы будем рады пойти вместе с ними. Как Вилли Брандт однажды сказал: «Я был бы готов к разрядке даже со Сталиным». В то время, когда Сталин казнил 40 000 в месяц, он был бы готов принять разрядку со Сталиным?

Взгляд в будущее. Именно так смотрели они в будущее в 1933 и 1941 годах, но это был близорукий взгляд в будущее. Именно так смотрели они в будущее два года назад, когда было организовано бессмысленное, непонятное, не гарантированное перемирие во Вьетнаме, и это было близорукое зрение. Они столь спешили заключить это перемирие, что забыли освободить ваших собственных американцев из плена. Они столь спешили подписать этот документ, что около 1 300 американцев — «ну, они исчезли, мы можем обойтись без них». Как это сделано? Как это может быть? Часть из них, действительно, может быть пропавшими без вести, но лидеры Северного Вьетнама сами признались, что некоторые из них еще содержатся в тюрьме. И отдают ли они вам обратно ваших соотечественников?

Нет, они не отдают их обратно, и они постоянно выдвигают новые условия. Сначала они сказали: «Уберите их от власти». Теперь они говорят: «Пусть Соединенные Штаты восстанавливают Вьетнам, в противном случае нам очень трудно будет найти этих людей».

Если правительство Северного Вьетнама с трудом объясняет вам, что случилось с вашими братьями, с вашими американскими военнопленными, которые еще не вернулись, то я, исходя из моего опыта в Архипелаге, могу объяснить это достаточно ясно. Существует закон в Архипелаге, что те, с которыми обошлись наиболее жестко и которые выстояли наиболее храбро, самые честные, самые смелые, самые несгибаемые, никогда больше не выходят в мир. Их никогда больше не показывают миру, потому что они расскажут такие сказки, что человеческий разум не сможет воспринять. Некоторые ваши вернувшиеся военнопленные рассказали вам, что они подвергались пыткам. Это означает, что тех, кто остались, пытали еще больше, но они не поддались ни на дюйм.

Это ваши лучшие люди. Это ваши первые герои, которые в одиночном бою выдержали испытание. И сегодня, к сожалению, они не могут укрепиться мужеством от наших аплодисментов. Они не могут воспламениться им из своих одиночных камер, где они могут либо умереть, либо сидеть 30 лет, как Рауль Валленберг, шведский дипломат, который был захвачен в 1945 году в Советском Союзе. Он был заключен в тюрьму на 30 лет, и они не отдадут его.

У вас есть истерический общественный деятель, который сказал: «Я поеду в Северный Вьетнам, я стану на колени и попрошу их освободить наших военнопленных». Это не политический акт — это мазохизм.

Чтобы понять правильно, к чему разрядка привела за все эти 40 лет — дружба, стабилизация ситуации, торговля и так далее, я бы рассказал вам кое-что, чего вы никогда не видели и не слышали,— о том, как это выглядело со стороны. Позвольте мне рассказать вам, как это выглядело.

Простое знакомство с американцем, и не дай бог, если вы сидели с ним в кафе или ресторане, означало десятилетний срок по подозрению в шпионаже.

В первом томе «Архипелага» я говорю о событии, которое было рассказано мне не неким арестованным лицом, а всеми членами Верховного Суда СССР в те короткие дни, когда я был в центре внимания при Хрущеве. Один советский гражданин был в Соединенных Штатах и по возвращении заявил, что в Соединенных Штатах замечательные автомобильные дороги. КГБ арестовал его и потребовал срока 10 лет. Но судья сказал: «Я не возражаю, но нет достаточного количества доказательств. Не могли бы вы найти что-то еще против него?» Так судья был сослан на Сахалин, потому что он осмелился спорить, а они дали 10 лет другому человеку. Можете ли вы себе представить, что за ложь он сказал? И что за это за похвала американского империализма — в Америке есть хорошие дороги? Десять лет.

В 1945-46 через наших тюремные камеры прошло много людей, но это были не те, которые сотрудничали с Гитлером, хотя некоторые из них были тоже. Там не было в чем-то виновных, но только лица, которые только что были на Западе и были освобождены из немецких лагерей для военнопленных американцами. Это считалось преступлением — освобожден американцами. Это означает, что он видел хорошую жизнь. Если он вернется, он будет говорить об этом. Самое страшное не то, что он сделал, а то, что он будет говорить. И все эти лица получили десятилетний срок. Во время последнего визита Никсона в Москву ваши американские корреспонденты перенесли свои приемы на улицы Москвы. Я иду по русской улице с микрофоном и спрашиваю рядового советского гражданина: «Скажите, пожалуйста, что вы думаете о встрече между Никсоном и Брежневым?» И, что удивительно, всякий встречный человек отвечал: «Великолепно, я очень рад, я абсолютно счастлив».

Что это значит? Если я иду по улице в Москве и некие американцы подходят ко мне с микрофоном и спрашивает меня что-то, то я знаю, что с другой стороны от него находится член государственной безопасности, также с микрофоном, который записывает все, что я говорю. Вы думаете, я собираюсь сказать что-нибудь, за что меня немедленно посадят в тюрьму? Конечно, я говорю: «Это замечательно, я вне себя от радости».

Но чего стоят такие корреспонденты, если они просто переносят западные методы туда, не обдумывая вещи до конца?

Вы помогли нам в течение многих лет ленд-лизом, но теперь мы сделали все, чтобы забыть об этом, чтобы стереть это из нашей памяти, не вспоминать, если это вообще возможно. И теперь, прежде чем прийти в этот зал, я задержал мой визит в Вашингтон отчасти для того, чтобы сначала бросить взгляд на американскую провинцию, проехав по различным штатам и просто поговорив с людьми. Мне сказали, и я узнал об этом впервые, что в каждом штате в годы войны были общества советско-американской дружбы, которые собирали помощь для советских людей — теплая одежда, консервы, подарки, и отправляли ее в Советский Союз. Но мы не только никогда не видели этого, не только не получали этого (это было распределено где-то в привилегированных кругах),— никто и никогда даже не говорил нам, что это делается. Я узнал об этом впервые только здесь, в этом месяце, в Соединенных Штатах.

Все гадости, которые можно было сказать о Соединенных Штатах, были сказаны во времена Сталина. И все это стало тяжелым осадком, который может быть поднят в любое время. В любой день газеты могут выйти с заголовками «Кровожадный американский империализм хочет захватить власть над миром», и этот яд поднимется от осадка, и многие люди в нашей стране поверят ему, и будут отравлены, и будут считать вас агрессорами. Это подобно разрядке, которая стала у нас управляемой.

Советская система настолько закрыта, что вам почти невозможно понять это отсюда. Ваши теоретики и ученые пишут работы, пытаются понять и объяснить, какие вещи происходят там. Вот некоторые наивные объяснения, которые просто смешны для советских граждан. Некоторые говорят, что советские лидеры уже отказались от своей бесчеловечной идеологии. Вовсе нет. Они не сдали ее ни на бит.

Некоторые говорят, что в Кремле есть левые и правые и они борются друг с другом, а мы должны вести себя таким образом, чтобы не мешать своим поведением левым. Это все фантазии, лево… право. Существует какая-то борьба за власть, но все они сходятся в главном. Существует также следующая теория, что теперь, благодаря росту техники, настала в Советском Союзе технократия, все большее число машин и инженеров в настоящее время работает в экономике, и в ближайшее время судьбу страны определит именно это, а не партия. Я скажу вам, однако, что инженеры определяют судьбу экономики так же, как наши генералы определяют судьбу армии. Это означает нуль. Все это делается по требованиям партии. Это наша система. Судите сами.

Это строй, где в течение сорока лет были не подлинные выборы, а просто комедия, фарс. Таким образом, это строй, который не имеет законодательных органов. Это строй без независимой прессы, строй без независимой судебной системы, где люди не имеют влияния ни на внешнюю, ни на внутреннюю политику, где подавлена любая мысль, отличная от государственной.

И позвольте мне сказать вам, что электронное подслушивание в нашей стране — столь простая вещь, что это дело повседневной жизни. Например, у вас в Соединенных Штатах прослушивание вызвало бурю негодования, которое длилось полтора года. Для нас это повседневные дела. Почти каждая квартира, каждое учреждение стоит на своем прослушивании, и нас это совсем не удивляет — мы привыкли к этому.

Это строй, где разоблачены палачи миллионов, как Молотов и другие, поменьше него, никогда не преследуемые в суде, но живущие на огромные пенсии в высшем комфорте. Это строй, где представление сегодня все еще продолжается и в который каждый иностранец входит в окружении пары подосланных агентов, работающих в соответствии с набором сценариев. Это строй, в котором даже конституция не действовала ни единого дня, где все решения созревают в тайне, высоко в небольшой безответственной группе, а затем нисходят на нас и на вас, как молния.

И какова цена подписям таких лиц? Как можно полагаться на их подписи на документах разрядки? Вы сами можете спросить ваших специалистов сейчас, и они скажут вам, что именно в последние годы Советскому Союзу удалось создать прекрасное химическое оружие, ракеты, которые даже лучше, чем те, что используются Соединенными Штатами.

(Окончание следует)

(Окончание)

Итак, что мы должны заключить из этого? Нужна разрядка или нет? Она не только нужна, она столь же необходима, как воздух. Это единственный способ спасти землю — разрядка вместо мировой войны, но истинная разрядка, и если уж она была разрушена плохим словом, которые мы используем для нее, «разрядка», то мы должны найти для нее другое слово.

Я бы сказал, что существует очень мало основных характеристик такой истинной разрядки, всего три.

Во-первых, это должно быть разоружение — не только разоружение от применения войны, но и от применения насилия. Мы должны прекратить использовать не только виды оружия, которые используются для уничтожения ближних, но и виды оружия, которые используются для подавления своих земляков. Это не разрядка, если мы сегодня здесь с вами можем провести свое время приятно, тогда как там люди стонут и умирают, в том числе в психиатрических больницах. Врачи совершают свои вечерние обходы, в третий раз вводя людям препараты, которые разрушают клетки их мозга.

Второй признак разрядки, как я бы сказал, заключается в следующем: она должна быть основана не на улыбках, не на словесных уступках, а на прочном фундаменте. Вы знаете слова из Библии: «строй не на песке, а на камне». Должна быть гарантия, что разрядка не будет неожиданно нарушена, и для этого другой стороне — другой стороне соглашения — следует иметь свои законы, подчиненные общественному мнению, прессе, а также свободно избранному парламенту. И пока существует такой контроль, не существует абсолютно никаких гарантий [так в тексте].

Третье простое условие: какая же это разрядка, когда они используют бесчеловечную пропаганду, которая с гордостью называется в Советском Союзе «идеологическая война». Давайте откажемся от этого. Если мы собираемся дружить, давайте дружить, если мы собираемся ввести разрядку, то давайте разрядку, и конец идеологической войне.

Советский Союз и коммунистические страны умеют вести переговоры. Они знают, как это делать. Долгое время они не шли ни на какие уступки, а затем они уступили немного. Потом все говорят торжественно: «Смотри, они уступили, пришло время подписать». Европейские переговорщики из тридцати пяти стран в течение двух лет мучительно вели переговоры, и их нервы были напряжены до предела, и наконец, они сдались. Несколько женщин из коммунистических стран теперь могут вступить в брак с иностранцами. И нескольким газетчикам теперь будет предоставлена возможность ездить чуть больше, чем раньше. Они дают одну тысячную того, что естественный закон должен предусматривать. Разрешаются дела, которые люди должны быть в состоянии совершить еще до таких переговоров. И уже возникает радость. И здесь, на Западе мы слышим много голосов, повторяющих: «Смотри, они уступают, пришло время подписать».

В течение двух лет этих переговоров во всех странах Восточной Европы давление возросло, усилилось угнетение, даже в Югославии и Румынии, оставляя в стороне другие страны. И это именно теперь, когда австрийский канцлер говорит: «Мы должны подписать это соглашение как можно быстрее».

Какого рода соглашение может это быть? Предлагаемое соглашение является похоронами Восточной Европы. Это означает, что Западная Европа, наконец, раз и навсегда хочет зачеркнуть Восточную Европу, заявляя, что ее подлинное желание — видеть Восточную Европу разрушенной и подавленной раз и навсегда, только, пожалуйста, не беспокойте нас. И Австрийский канцлер считает, что если все эти страны толкают к братской могиле, то Австрия на самом краю этой могилы выживет и не попадет в нее.

И мы, от своей жизни там, пришли к выводу, что насилие может быть сдержано только твердостью.

Вы должны понять природу коммунизма. Сама идеология коммунизма, все ленинское учение, заключается в том, что кто-то считается дураком, который не принимает того, что лежит перед ним. Если вы можете взять это, возьмите. Если вы можете атаковать, атакуйте. Но если есть стена, то возвращайтесь. И коммунистические лидеры уважают только твердость, и презирают, и смеются над лицами, которые постоянно поддаются им. Ваши люди теперь говорят, и это последняя цитата из заявлений ваших лидеров, которую я собираюсь привести вам: «Сила без попытки примирения приведет к мировому конфликту». Но я бы сказал, что сила при постоянном подчинении вообще не является силой.

Но на основании нашего опыта я могу вам сказать, что только твердость даст возможность противостоять нападениям коммунистического тоталитаризма. Мы видим много исторических примеров, и позвольте мне привести вам некоторые из них. Посмотрите на маленькую Финляндию в 1939 году, которая собственными силами выдержала атаку. Вы в 1948 году защитили Берлин только вашей твердостью духа, и не было мирового конфликта. В Корее в 1950 году вы выступали против коммунистов только вашей твердостью, и не было мирового конфликта. В 1962 году вы вынудили удалить ракеты с Кубы. Опять же, это была только твердость, и не было мирового конфликта. И позже Конрад Аденауэр провел твердые переговоры с Хрущевым и таким образом начал подлинную разрядку с Хрущевым. Хрущев пошел на уступки, и если бы он не был удален, в ту зиму он собирался ехать в Германию и продолжить подлинную разрядку.

Позвольте мне напомнить вам о слабости человека, чье имя редко бывает связано со слабостью,— о слабости Ленина. Ленин, когда он пришел к власти, в панике бросил в Германию все, что Германия хотела. Только то, что хотела. Германия взяла столько, сколько хотела, и сказала: «Дайте Армении в Турцию». А Ленин сказал: «Хорошо». Это почти неизвестное обстоятельство, но Ленин попросил кайзера выступить в качестве посредника, чтобы убедить Украину и, таким образом, провести границу между коммунистической частью России и Украиной. Это был вопрос не столько о захвате Украины, сколько об устройстве границы с Украиной.

Мы, мы, диссиденты СССР, не имеем никаких танков, у нас нет никакого оружия, у нас нет организации. У нас нет ничего. Наши руки пусты. У нас есть только сердце и то, что мы пережили за полвека этого строя. И когда мы нашли в себе твердость встать на защиту наших прав, мы поступили так. Именно твердостью духа мы выдержали. И если я стою здесь перед вами, это не из-за любезности или доброй воли коммунизма, не благодаря разрядке, но благодаря своей твердости и вашей твердой поддержке. Они знали, что я не поддался бы даже на дюйм, даже на волос. И когда они не смогли ничего сделать больше, они сами отступили.

Это нелегко. В наших условиях я обучался через трудности моей собственной жизни. И если бы вы сами, кто-нибудь из вас, были в той же сложной ситуации, вы бы узнали то же самое. Возьмем Владимира Буковского, чье имя теперь почти забыто. Теперь я не хочу упоминать многие имена, потому что сколько бы я ни упомянул, найдется еще больше. И когда мы решаем вопрос с двумя или тремя именами, это как если бы мы забыли и предали других. Мы должны помнить цифры. Есть десятки тысяч политических заключенных в нашей стране и, по расчетам английских специалистов, 7 000 человек в настоящее время под принудительным психиатрическим лечением. Давайте возьмем Владимира Буковского в качестве примера. Было предложено ему: «Хорошо, мы освободим вас. Уезжайте на запад и заткнитесь». И этот молодой человек, молодежь сегодня на грани жизни и смерти, сказал: «Нет, я не пойду по этому пути. Я уже писал о лицах, которых вы заключили в сумасшедшие дома. Вы освобождаете их, а потом я уеду на Запад». Именно это я имею в виду под твердостью духа противостоять граниту и танкам.

Наконец, чтобы подвести итог всему, что я сказал вам, я хочу сказать, что наш разговор шел на уровне деловых вычислений. Почему такая-то страна действует таким-то образом? На что они рассчитывают? Мы должны подняться выше этого, на моральный уровень, и сказать: «В 1933 и в 1941 годах ваши лидеры и весь западный мир беспринципным образом заключили сделку с тоталитаризмом». Нам придется платить за это, когда-нибудь эта сделка обернется преследованием нас. В течение тридцати лет мы платили за это, и мы все еще платим за это. И нам придется платить за это худшим образом.

Нельзя думать только на низком уровне политических расчетов. Надо подумать и о том, что благородно и что почетно,— не только о том, что выгодно. Изобретательные западные правоведы уже ввели термин «правовой реализм». Но правовым реализмом они хотят отодвинуть любую моральную оценку дел. Они говорят: «Признавайте реалии. Если такие-то законы были созданы в таких-то странах путем насилия, эти законы по-прежнему должны признаваться и уважаться».

В настоящее время широко признано среди юристов, что закон выше морали: закон есть нечто, что разработано и развивается, в то время как мораль есть нечто незавершенное и аморфное. Это не так. Правда совсем в обратном! Нравственность выше, чем закон! Впрочем, закон есть наша человеческая попытка воплотить в правилах часть той моральной сферы, которая выше нас. Мы пытаемся понять эту нравственность, спустить ее на землю и представить ее в виде законов. Иногда мы более успешны, иногда меньше. Иногда у вас действительно есть карикатура на нравственность, но нравственность всегда выше, чем закон. Эта точка зрения ни в коем случае не должна быть забыта. Мы должны принять ее сердцем и душой.

Это почти шутка сейчас в западном мире, в двадцатом веке использовать такие слова, как «добро» и «зло». Они стали почти старомодными понятиями, но это очень реальные и подлинные понятия. Это понятия из сферы, которая выше нас. И вместо участия в главных, мелких, близоруких политических расчетах и играх мы должны признать, что концентрация Мирового Зла и огромная сила ненависти существуют там, и они растекаются оттуда по всему миру. И мы должны выступить против этого и не спешить дать ему, дать ему, дать ему все, что оно хочет поглотить.

Сегодня есть два основных процесса, происходящих в мире. Одним из них является тот, который я только что вам описал, который развивался более чем тридцать лет. Это процесс близоруких уступок, процесс отказа, отказа и отказа и надежды, что, возможно, в какой-то момент волк съест достаточно.

Второй процесс — это тот, который я считаю ключом ко всему и который, я сейчас скажу, принесет всем нам наше будущее. Под чугунной оболочкой коммунизма — в течение двадцати лет в Советском Союзе и более короткое время в других коммунистических странах — происходит освобождение человеческого духа. Растут новые поколения, которые тверды в борьбе со злом, которые не готовы пойти на беспринципные компромиссы, которые предпочитают потерять все — зарплату, условия существования и самую жизнь, но не готовы принести в жертву совесть, не готовы заключать сделки со злом.

Этот процесс зашел уже так далеко, что в Советском Союзе сегодня марксизм упал столь низко, что стал анекдотом, просто объектом презрения. Ни один серьезный человек в нашей стране сегодня, даже студент университета и учащийся средней школы, не может говорить о марксизме без улыбки, без смеха.

Но весь этот процесс нашего освобождения, которое, очевидно, повлечет за собой социальные преобразования, происходит медленнее, чем первый — процесс уступок. Там, когда мы увидели эти уступки, мы испугались. Почему так быстро? Почему так стремительно? Почему сдаются несколько стран в год?

Я начал с того, что вы союзники нашего освободительного движения в коммунистических странах. И я призываю вас: давайте думать вместе и попытаемся увидеть, как мы можем регулировать отношения между этими двумя процессами. Всякий раз, когда вы помогаете лицам, преследуемым в Советском Союзе, вы не только проявляете великодушие и благородство, вы защищаете не только их, но и себя. Вы защищаете свое собственное будущее.

Так давайте попытаемся и посмотрим, как далеко мы можем зайти, чтобы остановить этот бессмысленный и аморальный процесс бесконечных уступок агрессору, эти умные юридические аргументы, почему мы должны отказываться от одной страны за другой. Почему мы должны передавать коммунистическому тоталитаризму все больше и больше технологий, сложных, тонких, отработанных технологий, которые необходимы ему для вооружения и для подавления своих собственных граждан? Если мы сможем хотя бы замедлить этот процесс уступок, если не остановить его все вместе, и сделать возможным развитие процесса освобождения в коммунистических странах, то в конечном счете два эти процесса обеспечат нам наше будущее.

На нашей перенаселенной планете больше нет внутренних дел. Коммунистические лидеры говорят: «Не вмешивайтесь в наши внутренние дела. Позвольте нам душить наших граждан в тишине и покое». Но я говорю вам: вмешивайтесь больше и больше, вмешивайтесь столько, сколько вы можете. Мы просим вас прийти и вмешаться. Понимая свою задачу таким образом, я, возможно, вмешался сегодня в ваши внутренние дела или, по крайней мере, коснулся их, и я прошу прощения за это. Я много путешествовал по Соединенным Штатам, и это прибавилось к моим прошлым представлениям о них, которые я почерпнул из прослушивания радио, из разговоров с опытными людьми.

Во мне, среди моих друзей и среди людей, которые там думают, как я, среди всех рядовых советских граждан, Америка вызывает своего рода смесь чувств восхищения и сострадания, восхищения по поводу собственных ваших огромных сил, которые вы, возможно, даже не осознаёте сами. Вы страна будущего, молодая страна, страна все еще неиспользованных возможностей, страна огромных географических расстояний, страна огромной широты духа, страна щедрости, страна великодушия. Но эти качества — сила, щедрость и великодушие — обычно делают человека и даже всю страну доверчивыми, а это уже несколько раз оказало вам медвежью услугу.

Я хотел бы призвать Америку стать более осторожной в доверии и предостеречь тех мудрых людей, которые пытаются создать еще более тонкую степень справедливости и даже тонкие оттенки правового равенства — некоторые из-за их искаженного мировоззрения, другие из-за близорукости, а третьи из собственных интересов, из-за ложной направленности борьбы за мир и социальную справедливость, чтобы увести вас вниз по ложной дороге. Потому что они пытаются ослабить вас, они пытаются разоружить свою сильную и великолепную страну перед лицом этой страшной угрозы — те, кто никогда не понимали в истории мира.

Не только в истории вашей страны, но и в истории мира. И я призываю вас: обычные рабочие Америки, как присутствующие здесь представители вашего профсоюзного движения, не позволяйте себе стать слабыми. Не позволяйте повернуть себя в неправильном направлении. Давайте попробуем замедлить процесс уступок и помочь процессу освобождения!

http://www.velykoross.ru/actual/all/article_1618/

Александр Пыльцын

Солженицын - классик лжи и предательства

(https://ruskline.ru/images/cms/data/monitoring2/portrety/pyl_cyn_aleksandr.jpg)
_{Генерал Александр Васильевич Пылицын}

Прежде всего, несколько слов к читателю. Взявшись за эту тему, я рассчитывал ограничить себя небольшим эссе, поскольку с одиозным именем «Солженицын» у меня связаны личные фронтовые воспоминания и впечатления, ставшие поводом для размышлений.

Однако, круг явлений, происходящих вокруг этого имени, оказался настолько широк, и внедрение «солженицызма» в систему среднего и высшего образования в постсоветской России вызывает у нас, фронтовиков Великой Отечественной, серьёзные опасения. Современные политиканы любят кричать, что Советский Союз, по их мнению, был одним большим «Гулагом». Но все, кто смотрят наши телепередачи сегодня, не могут отрешиться от мысли, что именно теперь все мы либо за решёткой КПЗ, либо в зале суда, либо ещё хуже - посреди бандитских разборок. Поскольку телевидение теперь вещает и на весь мир, мы создаём однозначное мнение за рубежом о русских, как о народе диком, бандитском, далёком от цивилизации.

В первую очередь наши опасения связаны с тем, что процесс воспитания патриотизма у новых поколений направлен по ложному, именно соЛЖЕницынскому направлению. Ещё более опасно то, что переиначивание нашей российской истории пагубно сказывается на формировании морально-нравственных качеств общества. Предлагаемые читателю мои материалы, конечно же, не исчерпывают эту тему и не претендуют на истину в последней инстанции.

Но если прочитавшие их смогут преодолеть создаваемый искусственно образ «правдивого гулаговеда» и его извращённого представления о советском периоде истории нашей Родины, то буду считать свою работу небесполезной.

(https://images.vfl.ru/ii/1579648934/73f2088b/29280131_m.jpg)

1. С чего начинается... Солженицын в памяти современников и в российской истории

Появление Солженицына в моей памяти «застолбилось» ещё в годы Великой Отечественной. В марте 1945 года после тяжёлых боёв за немецкий Штаргард (ныне польский Старгард-Щециньски) нас, командиров рот штрафбата, помню, поразило одно сообщение батальонного «особиста» Глухова. Он рассказал, что некоторое время назад в войсках был разоблачён, и по распоряжению большого начальника из «Смерша», арестован командир артиллерийской батареи. По его словам, этот артиллерист создавал антисоветскую группу или партию, и собирался после победы организовать свержение Сталина.

Тогда, в начале весны 1945 года, в ответ нашему «смершевцу-особисту» я сказал, что хотел бы взять в свою роту, если его направят в штрафбат. Мои штрафники смогли бы вытряхнуть из него эту дурь. На что Глухов сказал, что, во-первых, этот артиллерист политический арестованный, и его от фронта увезут подальше, чтобы он не сбежал к противнику,. Во-вторых, чтобы размотать все верёвочки и связи его с этой группой, органам следует повозиться с ним и его «друзьями». И тогда стало понятно, что этот артиллерист сознательно создал ситуацию, повлекшую за собой обязательный арест и удаление с фронта, то есть это было фактическое злостное дезертирство с поля боя.

В нашем офицерском штрафбате практически не было штрафников-дезертиров. Были офицеры, опоздавшие из отпуска не на день-два, а на более значительные сроки. Были даже не вовремя возвратившиеся из госпиталей после ранений, которым вменяли в вину тоже какую-то форму дезертирства (оправдано или нет - другой вопрос). Но откровенных дезертиров с поля боя среди офицеров просто не знаю, и к такого рода преступлениям было отношение однозначное: омерзительное, как к с самому низкому человеческому поступку на войне. Примерно такое же, если не более мерзкое преступление, по нашему мнению, совершил тогда этот артиллерийский капитан.

Я не обратил тогда внимания или просто не запомнил, назвал ли особист фамилию этого командира батареи, но все мы были удивлены, как это боевой офицер-артиллерист, задумал такое злое дело перед нашей недалёкой Победой, к которой мы уверенно идём именно под руководством Сталина. Да я уже и в своих стихах, написанных ещё в декабре 1944 года, считал, что Победа придёт «весной, в начале мая». Не обратили мы тогда внимание на то, что это был не такой уж боевой офицер, «из батареи звуковой разведки», «батареи без пушек». Потом за делами фронтовыми-боевыми забылось вообще это сообщение «особиста».

Вспомнил о нём я лишь после того, как прочёл в ноябре-декабре 1962 года в «Новом Мире» нашумевший «Один день Ивана Денисовича». Я узнал, что написал его «писатель» Солженицын, что он был на фронте командиром артбатареи, и арестован за 3 месяца до победы. Это показалось мне чем-то знакомым, т.н. «дежавю», будто что-то похожее со мной уже случалось. Потом мне чётко вспомнилась та история, которую поведал наш батальонный «особист» старший лейтенант Глухов. И чем больше я узнавал об этом Солженицыне, тем больше был уверен, что тогда речь шла именно о нём.

С первой публикации «...Ивана Денисовича», подпольных и зарубежных, а потом и массовых изданий его «Архипелага...» в постсоветской России, и до сегодняшнего дня личность и творчество Александра Исаевича Солженицына вызывают незатихающие споры. Да и отношение к нему, как к «новому гению» русской литературы, истории, морали и нравственности далеко не однозначно.

Цель этих моих размышлений о Солженицыне - раскрыть его как человека непорядочного, подлого, лживого, хотя многие из упомянутых мною фактов уже давно обнародованы и не будут для читателя сенсацией. Однако слишком очевидно, что в наше время общество упорно пичкают дикими солженицынскими мифами, основанными на беспардонной лжи и невежестве. И сегодня, когда власть имущие чиновники от истории, культуры и образования стараются всеми способами реанимировать «величие» отвергнутого советской общественностью и властью «гения», главное - помочь освободиться от мифов, искусственно создаваемых вокруг «великого пророка». Может, эти мои рассуждения помогут заблудившимся в оценках значимости этого человека, объективно оценить его личность и тот огромный вред, нанесённый им отечественной истории и литературе, русскому народу и России вообще.

12 декабря 2013 года Президент Владимир Путин огласил ежегодное Послание Федеральному Собранию. Пожалуй, одним из давно не упоминаемых никакими представителями современной российской власти тезисов, было о воссоздании системы статистической оценки уровня технологического состояния отраслей экономики.

«В советский период такая система работала- ликвидирована, ничего на этой базе не создано, нужно ее воссоздать» - сказал Президент.

Да, в советское время работали многие системы, например социального обеспечения, образования, здравоохранения и многие другие. Пусть не самым идеальным образом, но надёжно работала система борьбы с коррупцией. Ныне же, кроме громогласных заявлений и деклараций о том, что эта беда продолжает разъедать страну, решительных мер не принимается, что видно хотя бы по Сердюкову, Васильевой и многим другим.

Всем давно ясно, что очень многие достижения и позиции социалистической Родины, каким был СССР, незаслуженно отвергнуты, забыты, оболганы. Помнится, сколько небылиц нагорожено на советскую систему планирования, на исторические пятилетки. Все пытались закрыть лозунгом «рынок сам расставит нужные приоритеты», «рынок всё отрегулирует». А ныне, через 20 лет, опомнились, поняли, что без плановой системы развития страны не прожить. И тогда стали прибегать к непонятным «дорожным картам» по американскому образцу. После тотального разрушения Сердюковым военно-научной основы системы подготовки офицерских кадров, с большими потерями уже пытаемся восстанавливать её, возвращаясь даже к воссозданию военных кафедр в вузах. Так, вероятнее всего когда-то произойдёт и с объективной оценкой Солженицына. Но, судя по всему, будет это ещё очень не скоро, да может быть и поздно.

Ведь пока в постсоветской России ещё не признали даже очевидную истину о лучшей в мире советской системе образования и науки. В них внедряются чуждые нашему обществу «Болонская система» и «ЕГЭ». Государственная система здравоохранения заменена коммерциализированной «медицинской услугой» больниц и поликлиник, продолжается их дальнейшее разрушение и распродажа,

Уж как только не обвиняли и советскую власть, и общественность в гонениях «борца за правду», в преследовании «инакомыслящего гения», как только не насаждают насильственно «со-лже-ницызм» новым поколениям чуть ли не с дошкольного возраста. А на самом деле, если чуть поменять буквы в этом новом «...изме», получается всего только «со-ЛЖЕ-цинизм», именно ЦИНИЗМ в полном смысле этого слова.

Придет, однако, время, когда признаем, что и оценка личности и творчества Солженицына в советское время «работала правильно» и «её нужно воссоздать». Да разве можно будет воссоздать загубленную мораль и нравственность многих поколений, в умы которых будет вдолблено солженицынское понятие этих качеств личности.

Ещё во время холодной войны против СССР были использованы в разной степени броские, эффективные фразы, лозунги, концентрирующие внимание масс, отвлекающие их от сути насущных явлений. Так наш язык стал изобиловать банально-либеральными фразами или словами «права человека», «свобода слова», «демократизация», «свободный рынок». А так же «оттепель», «разрядка», «сталинизм», «больше гласности - больше социализма», «перестройка», «новое мышление», «социализм с человеческим лицом» и несть им числа.

Особняком стоит «слоган», созданный Солженицыным, и выпущенный в эфир при колоссальной информационной поддержке Запада, а теперь и самой России - это «Архипелаг ГУЛАГ».

Создав его, Солженицын сознательно внес личный вклад в разрушение великого государства СССР, сопоставимый с оружием массового поражения. Катастрофическое разрушение СССР принесло страдания, войны и преждевременную смерть десяткам миллионов бывших советских граждан. Эти массовые жертвы в значительной мере и на совести Солженицына, ставшего нобелевским лауреатом именно за это, а не за «литературные подвиги», что бы он ни утверждал при жизни, и что бы о нём ни говорили его «благодетели» сегодня.

Очень многие здравомыслящие люди отмечают, что в самой Германии, например, не нашлось немца-автора, заклеймившего на весь мир немцев за злодеяния Второй мировой войны. В Америке не оказалось никого, кто призвал бы янки покаяться за множество жесточайших эпизодов массового уничтожения людей и химическую войну в Юго-Восточной Азии, и хладнокровное убийство уже миллионов беззащитных в Африке, Ближнем Востоке, не говоря уже об атомной бомбардировке Японии. Нет автора, проклявшего всех китайцев, Мао Цзе Дуна и Китай за десятки миллионов жертв культурной революции. Зато в России нашёлся автор из русских, проклявший свою страну за социализм, за развитие и обогащение страны и её народов, требовавший покаяния за Великую Победу над мировым злом - гитлеровским фашизмом. Мало того - призывавший силы международного империализма практически уничтожить свою родину только потому, что в ней прочно утвердилась власть, не угодная ему, Солженицыну и таким же отщепенцам!

2. «Критика Сталина» или продуманное дезертирство с фронта

Все события, касающиеся Солженицына, связанные и с моим фронтовым, штрафбатовским прошлым, и с современными публикациями, искажающими правду об этом недостойном такой похвалы человеке, каким оказался бывший фронтовик Солженицын, побудили меня ознакомиться с объективной литературой о его жизни и предательстве. В том числе я с большим интересом прочёл книгу первой жены Солженицына, Натальи Решетовской «В споре со временем» (Издательство АПН, Москва, 1975).

Представила большой интерес и подробно документированная работа чешского писателя Томаша Ржезача, проживавшего некоторое время в Швейцарии и принадлежавшего к узкому кругу друзей А. И. Солженицына. Более того, он был вначале его поклонником и даже сотрудником. Но не только в Швейцарии после появления на свет опусов Солженицына, многие его друзья выразили свое возмущение и навсегда отвернулись от него. Соприкоснувшись близко с ним и с его нравственными позициями, достаточно хорошо узнав писателя, и Ржезач, по возвращении к себе на родину, занялся осмыслением противоречий, обнаруженных при непосредственном общении с Солженицыным и знакомстве с его жизнью. Большой фактический материал автор почерпнул во время своих туристических поездок по Советскому Союзу, где познакомился и с бывшими друзьями и помощниками Солженицына, вовлечёнными им в свою нечистую политическую игру. Все это позволило Томашу Ржезачу взяться за написание большой, аргументированный, с опорой на подлинные документы книги «Спираль измены Солженицына» (Авторизованный перевод с чешского, Издательство «ПРОГРЕСС», Москва 1978).

Эта книга отличается прежде всего, строгой объективностью. Солженицынским вымыслам автор противопоставляет неопровержимые и документально подтвержденные факты, что особенно ценно.

Знакомство со многими другими источниками и те далёкие события побуждают меня поделиться с вами, дорогие читатели, сформировавшимся у меня резко отрицательным морально-нравственным обликом новоявленного «мессии» по имени Солженицын, и предостеречь от впадения в его «учение» - «Со-ЛЖЕ-ницызм», фактически упорно внедряемый через СМИ и школьно-вузовские программы образования.

Уже после «отсидки» Солженицына и после выхода в свет его «произведений», мне, да и большинству исследователей «феномена» «Узника ГУЛАГа», стало ясно: Солженицын знал, что за подобную деятельность не только в армии во время боевых действий, но любого ждут трибунал и расстрел, если только... не найти какого-нибудь выхода. И выход им был найден, даже заранее определён. Солженицын продумал свои планы до тонкостей, и делает всё, чтобы на его след вышли как можно скорее. Видимо, вырисовывалась у него нежелательная перспектива перевода из батареи звуковой разведки, всю войну благополучно дислоцировавшейся в достаточном отдалении от переднего края, в подразделения огневые, где вероятность попасть под обстрел противника во много раз выше. Не иначе, как взыграла в человеке банальная трусость и осознание возможной гибели его, Солженицына, ещё не ставшего «Великой Знаменитостью», вторым «Львом Толстым», что так назойливо мерещилось ему уже много лет ещё со студенческой скамьи. Единственной возможностью спасения было любыми способами надёжно покинуть ставший так опасным для «драгоценной жизни будущего гения» фронт.

И вот, чтобы создать впечатление не одиночки-антисоветчика, а некоего военно-политического заговора, Солженицын вовлекает в свои эпистолярные сети как можно больше людей, даже не подозревающих истинных целей бесед со словоохотливым попутчиком или содержания его писем.

На фронте, по крайней мере, весь офицерский состав хорошо знал, что все письма с фронта (да и на фронт) жёстко и 100-процентно контролируются огромным аппаратом военной цензуры. Мы, например, даже наловчились сквозь цензурные рогатки сообщать родным в письмах названия городов, которые проходили с боями, упоминая в письмах лишь имена «знакомых», кому или от кого предавали приветы, и по начальным буквам этих имён наши адресаты узнавали эту тайную информацию.

Итак: Солженицын точно знает (не может не знать!), что письма подвергаются цензуре, и все-таки не просто «критикует Сталина», как говорит сам Солженицын, а в своих многочисленных корреспонденциях пишет о том, как после победы он будет вести «войну после войны». И при этом хранит у себя в полевой сумке «Резолюцию N 1», где сказано: «Наша задача такая: определение момента перехода к действию и нанесение решительного удара по послевоенной реакционной идеологической надстройке». И далее: «Выполнение всех этих задач невозможно без организации. Следует выяснить, с кем из активных строителей социализма, как и когда найти общий язык». Даже без всякого преувеличения это был документ, подтверждающий зарождение вроде бы хорошо организованной враждебной группы. Это не просто «антисталинские ругательства», и даже не просто критика Верховного каким-то младшим офицером-артиллеристом. Это на уровне того, как если бы командир батареи хранил у себя Майн Кампф и портрет Гитлера. Николай Виткевич, его адресат, подставленный своим школьным другом, как сообщник, признает: «Ну, не на что обижаться, что дали срок. (Из интервью 1992 г.). Хотя, чего уж соображать: 26-летнему капитану: не просто ругать Верховного Главнокомандующего во время войны! Да еще в военной переписке, заведомо подвергаемой цензурному контролю».

(Продолжение следует)

(Продолжение)

В связи с этим я вспоминаю осенние бои 1944 года на Наревском плацдарме в Польше в составе 65 армии генерала Батова. Из боевой обстановки и из чётко проявившегося отношения к штрафникам в этой армии, нам стало ясно, да и штрафники это поняли, что новый комбат Батурин и старшие начальники, в подчинение которых мы переданы на время боёв, не выпустят отсюда ни одного штрафника, который не искупит вину свою кровью или жизнью. Тогда мы стали терять своих боевых товарищей, в том числе и тех, кого считали заслужившими освобождения за боевые подвиги, без ранений, как это было нормальным при комбате Осипове в составе армии генерала Горбатова. Но так считали мы, а вот и Батурин, и видимо генерал Батов со своими комдивами, как оказалось, были другого мнения. И вот тогда мне мой взводный принёс листок бумаги, на котором были стихи:

Нас с Батуриным-комбатом

Взял к себе на Нарев Батов.

Ну, а это не Горбатов,

Не жалел бойцов штрафбата.

Для него штрафник - портянка.

Он только тех освобождал,

Кто ранен, кто погиб под танком,

А остальных на пули гнал!

Честно говоря, я опасался, что этот стишок может дойти до комбата, а то и до самого командарма Батова, и тогда найдут авторов, и не сдобровать им, а может и кому то из нас, их командиров. Потому и уничтожил этот стих, прочно, однако, засевший в моей памяти. Ведь каждому понятно, что вообще в армии, тем более, на фронте, да ещё в среде штрафников, какая либо критика, не говоря об обвинении начальников, могли закончиться плачевно. На фронте, где «Приказ начальника - закон для подчинённого» стократ строже, чем в армии вообще, подчинённые никак не могут быть в оппозиции к начальнику, критиканами его приказов и даже личности, тем более, к начальнику высокого ранга.

Офицер Солженицын не просто «критиковал» Сталина, письма его носили явно организационный антисоветский характер, документальное свидетельство подготовки свержения советской власти. Это был «хитрый ход», чтобы продуманно попасть по «политической» 58-й статье УК РСФСР, и одновременно избежать, самого худшего - попасть в штрафбат (туда по 58-й не посылали!). И уж, конечно исключить возможный перевод с благополучной батареи звуковой разведки хоть и из ближнего, но всё-таки тыла, на огневую батарею с настоящими орудиями и настоящей линией огня. Подобная рокировка практиковалась на фронте нередко, а в последние полгода войны - особенно. В то время и к нам в штрафбат направлялись офицеры на командные должности из войск второго эшелона. А от Солженицына в это время открытым текстом на разные полевые почты и в города страны летят письма «об организации, которая после войны займётся низвержением Сталина и советской власти». Их получают и школьные друзья, и случайный попутчик, и даже собственная жена. Со стороны создаётся устойчивое впечатление широкой, разветвлённой сети антисталинистов-антисоветчиков.

Со слов Кирилла. Симоняна, Николая Виткевича, школьных друзей, а теперь главных адресатов Солженицына, можно узнать, что на следствии он «заложил» буквально их всех. Виткевича, который якобы «с 1940 г. систематически вел антисоветскую агитацию», и такого же близкого друга Симоняна, который, оказывается, «враг народа, непонятно почему разгуливающий на свободе». Даже свою жену Наталью Решетовскую, школьную подругу Лидию Ежерец и случайного попутчика в поезде, некоего моряка Власова указал, как своих сообщников, членов «оперативной пятёрки».

Правда, поначалу посадили только прямого адресата - Виткевича. Когда много лет спустя профессор Симонян выступил с открытой критикой взглядов Солженицына, тот в ответ публично посожалел: «Ах, жаль, что тебя тогда не посадили! Сколько ты потерял». В интервью 1992 г. Солженицын даже выразил сожаление, что «следствие провели так халатно, ибо при желании (он был даже уверен), что по его записям «можно было всех рассчитать, можно еще 5 человек посадить шутя, из нашего дивизиона. А следователю лень читать, дураку».

Теперь, работая над этим материалом, мне удалось узнать, что тогда 2 февраля 1945 года, действительно последовало телеграфное распоряжение заместителя начальника Главного управления контрразведки «Смерш» наркомата обороны СССР генерал-лейтенанта Бабича. В нём предписывалось немедленно арестовать командира батареи звуковой разведки капитана Солженицына и доставить его в Москву. 3 февраля армейской контрразведкой начато следственное дело, и 9 февраля Солженицын в помещении штаба дивизиона был арестован, а затем отправлен согласно предписанию. Как говорят «что и требовалось доказать»: цель покинуть фронт достигнута, драгоценная жизнь «гения» вне опасности. Скоро война будет окончена, а по этому долгожданному событию грянет массовая амнистия, нужно только приспособиться к новым условиям.

Следствие по делу Солженицына длилось почти полгода. Ведь нужно же было узнать, действительно ли младший офицер Солженицын был предводителем созданной им антисоветской военной организации. Когда стало всё ясно, 27 июля 1945 года бывший капитан Советской Армии Александр Солженицын приговорён Особым совещанием по статье 58, пункт 10, часть 2, и пункт 11 той же статьи Уголовного Кодекса РСФСР к 8 годам исправительно-трудовых лагерей (всего только 8 лет за такое!) и вечной ссылке по окончании срока заключения. Почему такой малый по тому времени срок заключения, мы постараемся объяснить.

3. Цена малого срока за большое преступление - «стукачество»

«Я не желаю, чтобы имя моего отца упоминалось рядом с именем подонка Солженицына!» - эти слова Николая Виткевича-сына на первый взгляд выглядят просто святотатством. Как же так, «гений» литературы, затмивший Горького, Шолохова, потеснивший Чехова и даже самого Льва Толстого, «совесть русского народа» и прочая, и прочая, и прочая и вдруг - подонок! Но у сына бывшего зэка Виткевича есть веские причины так говорить - «избранный» на должность «всероссийского мессии» Александр Солженицын свою «карьеру» начал с того, что на бумаге «создал» контрреволюционную группу», в которую записал себя, свою жену и своих друзей и даже случайных попутчиков, и тут же дал подписку на доносительство.

Следователь Балдасов, который допрашивал арестованного капитана Николая Виткевича. показал ему собственноручные показания Солженицына на следствии. Смысл этих показаний давнего, ещё школьного друга, сводился к тому, что не он, Солженицын, а Виткевич, Симонян, Решетовская (жена Солженицына) по сговору с каким-то Власовым «сколотили преступную группу, которая давно и регулярно занимается клеветой на руководителей партии и правительства». «Вся наша «пятёрка», в том числе и Власов - это антисоветчики, занимавшиеся этой деятельностью ещё со студенческих лет».

Оказывается, Солженицын заложил на допросе и своего случайного попутчика, некоего моряка Власова, с которым ехал в поезде, и под предлогом продолжения приятного знакомства, взял у него адрес для переписки, которую и использовал для того, чтобы представить случайного попутчика в качестве члена заговорщической группы.

Кириллу Симоняну следователь дал почитать солидную тетрадь в 52 страницы, которые были исписаны столь знакомым ему почерком «друга Сани». На каждой её странице доказывалось, что «он, Симонян, с детства был настроен антисоветски, духовно и политически разлагал друзей и особенно Саню Солженицына, пытался создать нелегальную организацию... С 1940 года систематически вёл антисоветскую агитацию... разрабатывал планы насильственного изменения политики партии и государства, клеветал (даже «злобно» (!) на Сталина».

Так на одну чашу весов было брошено хорошее впечатление, которое нужно было произвести на следователя. На другую - 5 или 6 человеческих судеб. Что они могли значить по сравнению с будущим «гением», которым давно прочил себяещё совсем молодой студент!

С хрущёвско-горбачевского времени безудержного возвеличивания Солженицына, да и нынешнего признания его «мессианства», многое прояснилось. Теперь уже не считается дурным тоном говорить о том, что «всероссийский мессия» чуть ли не из «патриотических побуждений», сотрудничал со следствием по полной программе. Откровенно и недвусмысленно сотрудничал с той самой «гулаговской» спецслужбой, которую так уничтожает своими «свидетельствами» и «наблюдениями», подробно «разоблачая её зверства». А такое «сотрудничество» очень даже приветствуется и в наше время, что позволяет судебным органам выносить даже «условные» приговоры «сотрудничавшим». Солженицын в своих «правдивых» сочинительствах рассказывал об ужасах советских лагерей, а сам почему-то отделался довольно легко - получил 8 лет. По тем временам это совершенно неестественный, очень уж малый срок по совокупности двух статей, из которых 58.11 (создание антисоветской группы) была погрозней, чем простое 58.10 «без конфискации имущества и лишения наград».

Оказывается, глядя на его способность легко выдавать друзей и перекладывать на них свои грехи, Солженицына без особого нажима завербовали, и будущий нобелевский лауреат дал подписку о сотрудничестве. За это ему, очевидно, как стукачу и дали всего восемь лет.

Для сравнения приведу хорошо известный мне факт: моему отцу только за ругательство в адрес Сталина в 1942 году дали 8 лет. А тут те же 8 лет за создание антисоветской группы, да ещё с конкретными целями и планами свержения государственной власти! Это, как совершенно очевидно, и было «компенсацией» за стукачество совершённое, и за будущее. В группе зэков (без конвоя) он вначале определён на работу в Москве на строительстве жилых домов на Калужской заставе (не в Магадан же!). Как вспоминала Решетовская, «Муж в перспективе метил всё-таки попасть «на какое-нибудь канцелярское местечко. Замечательно было бы, если б удалось...». И это, оказывается удалось, тоже, надо полагать, за «сотрудничество» в прошлом и на будущее.

Если страх загнал его с фронта за тюремные решетки, ему нужно как-то отличиться и снова быть первым и в новых условиях, как школьнику или студенту в прошлом, чтобы избавиться от лагерно-тюремных «неудобств»... Пусть другие переносят суровые морозы Воркуты и тяжелый труд в шахте, он же должен заботиться только о своей собственной безопасности, об удобствах для себя.

По признанию самого Солженицына, он в своё время дал подписку о «сотрудничестве» с органами следствия (значит ещё до осуждения!) и взял себе псевдоним (кличку!) «Ветров». Поэтому он становится... секретным информатором. Это непреложный факт, что именно эта подписка привела его в разные «шарашки», из которых он почти половину срока пробыл в «Марфино». Сам профиль и секретный характер научных исследований в «Марфинской шарашке» дал повод спецслужбам направить туда Солженицына, как секретного информатора.

Однако, «Ветров» уверял, что фактически этим не занимался, никогда не представлял никаких сообщений, ни на кого не доносил.

Блефует господин Солженицын. Ни в коем случае нельзя даже предположить, чтобы сотрудники органов безопасности или следственных, получив от кого-либо согласие стать тайным осведомителем, допустили бы, чтобы он не представлял никаких сообщений. Этот человек уже сексот (секретный сотрудник) не только на срок заключения, а в большинстве случаев и на всю оставшуюся жизнь. «Ты дал подписку? Пользуешься выгодами? В таком случае работай!» Иначе будет тебе не тёплая постель и приличная кормёжка, а лесоповал на Колыме, или воркутинский уголёк «рубать» придётся. Таковы строгие законы всех служб безопасности во всем мире. Иначе его направили бы не в «шарашку», а в лагерь со строгим режимом, куда-нибудь на Колыму или куда ещё похуже.

4. «Шарашка», или райские условия исправному зэку-доносчику

В июне 1946 года Солженицын переведён в систему спецтюрем 4-го Спецотдела НКВД. В сентябре направлен в закрытое КБ («шарашку») при авиамоторном заводе в Рыбинске, через пять месяцев - на «шарашку» в Загорск, в июле 1947 года в аналогичное заведение в Марфино (под Москвой). По справочным материалам НКВД, «Марфинская шарашка» - созданная на базе НИИ Связи (спецтюрьма N 16 МГБ СССР), также известная как «объект номер 8», созданная в 1947- 48 годах. Описана в книге А. И. Солженицына «В круге первом». Понятно, что перевод Солженицына, например, не в лагерь на воркутинских шахтах или на Колыму, а в «спец-шарашки», где работали учёные и специалисты над секретными программами, осуществлено «не за красивые глаза». Такое решение начальству ГУЛАГа, надо полагать, продиктовано было не столько тем, что там нужна была высшая математическая подготовка «ошарашенного» зэка, сколько понадобилась его готовность продолжать надёжное «сотрудничество», доносительство человека с высшим образованием, способного легче «внедриться» в среду учёных и высокообразованных специалистов.

Спецтюрьма или «шарашка» «Марфино» - это особая тюрьма, где собраны лишённые свободы учёные и крупные специалисты, охраняемые, как важный секретный объект. Помещалась она в старинном здании бывшего Александро-Марфинского приюта, закрытого в 1923 году, в котором ещё со времён борьбы ВЧК с беспризорностью был детский дом. Нет ни глухо зарешёченных окон, ни параш, ни нар, хорошие, (правда, «двухэтажные») кровати, чистое постельное бельё. После войны сюда вселился научно-исследовательский институт связи, в изолированной части которого работали заключённые из числа специалистов, среди них были физики, математики, и представители других научных специальностей в области радио- и телефонной связи. Этот НИИ и стал той самой «шарашкой». По свидетельствам его обитателей это был фактически привилегированный и засекреченный, охраняемый лагерь, где специалисты работали над проблемами и заданиями особой важности. Органы безопасности тщательно отбирали людей, которых туда направляли».

Приведём несколько фрагментов из книги в «Споре со временем» Натальи Решетовской:

«...Тут Саня проводит большую часть суток: с 9 утра до конца работы. В обеденный перерыв он валяется во дворе прямо на траве или спит в общежитии. Вечером и утром гуляет под полюбившимися ему липами. А в выходные дни проводит на воздухе 3-4 часа, играет в волейбол. Мы иногда проникали в примыкавший к «шарашке» дворик и, дождавшись обеденного перерыва, в щелку забора наблюдали за отдыхающими зэками: или просто гуляющими, или лежавшими на травке, или играющими в волейбол. Разговорились с проходящими... муж и жена работают в «Марфино». Мы не скрыли, что там - наши мужья. «Не беспокойтесь о них,- успокаивала нас женщина,- их там хорошо кормят!».

По свидетельству самого Солженицына вот некоторые нормы, которые были там в его время пребывания в Марфино:

-Четыреста граммов белого хлеба, (черный лежит на столах по потребности).

-Сорок граммов масла для профессоров и двадцать для инженеров.

Нам это покажется мало? Однако кто в Советском Союзе тех голодных послевоенных лет может сказать, что ежедневно получал двадцать или сорок граммов масла, почти полкило белого и вдоволь черного хлеба? Украинские или белорусские дети? Колхозницы, заменившие на работе своих погибших мужей или их дети в глубокой Сибири?.. А зэкам столько давали ежедневно, только усердно работайте!

Решетовская далее пишет: «Обитатели «шарашки» были вполне сыты. А можно и добавить! Заключённые покупали продукты. Саня покупал себе, например, картошку. То сам варил её или жарил, а то отдавал на кухню испечь в духовке»...

«Общежитие: полукруглая комната с высоким сводчатым потолком, в ней много воздуха, двухэтажные кровати. На прикроватной тумбочке - настольная лампа. До 12 часов читал. А в пять минут первого надевал наушники, гасил свет и слушал ночной концерт».

«Письменный стол, рядом окно, открытое круглые сутки. Радиопроводка прямо у рабочего места. У стола розетки для включения удобной настольной лампы, собственной электрической плитки, пользоваться которой можно неограниченно. Переносная лампа для освещения книжных полок».

«По радио в годы, проведённые в «шарашке», с удовольствием прослушал 2-ю часть 2-го концерта Шопена, «Думку» Чайковского, «Вальпургиеву ночь», цикл Рахманиновских симфоний...».

«В Марфино неплохая библиотека. Кроме того, можно получить всё желаемое по заказу из Ленинской библиотеки, можно получить любую книгу из обширных фондов советских научных и университетских библиотек. Что касается художественной литературы, то читал её «с жестоким выбором», только очень больших мастеров: «Войну и мир», ещё Достоевский, Ал. К. Толстой, Тютчев, Фет, Майков, Полонский, Блок, Анатоль Франс... Третий том словаря Даля в его личном владении...».

«Со временем обитателям «шарашки» начинают по воскресеньям демонстрировать кинокартины, первый фильм «Сказание о земле Сибирской» просмотрел 2 сеанса подряд».

Я так подробно описываю быт и условия, в которых содержался государственный преступник Солженицын, чтобы был виден контраст между фактами, и как их излагает «узник ГУЛАГа» Солженицын.

В своей книге «Спираль предательства Солженицына» Томас Ржезач пишет: «Вы должны понять, - говорил он (Солженицын) мне, - что различие между советскими и гитлеровскими лагерями было совсем незначительно. Оно заключалось только в том, что мы не имели такой техники, какая была у немцев; поэтому Сталин не мог установить в лагерях газовые камеры».

Интересно было бы спросить у Солженицына, в каком гитлеровском лагере - Освенциме, Бухенвальд или Майданеке или в любом другом - заключенный, даже не преступник, а просто военнопленный имел возможность заказывать литературу из Берлинской библиотеки, или с наслаждением читать романы Анатоля Франса или Льва Толстого, смотреть любимые фильмы по 2 сеанса подряд? Ежедневно есть почти по полкило белого хлеба, а чёрного - вдоволь? При этом, «работая в секретном НИИ», уверять, что только техническая отсталость СССР не дала возможности Сталину установить газовые камеры. Какой мерой низости можно измерить подлость претендента на звание русского человека.

Три года Исаевич жил в Марфине, как в раю, только жену к нему в постель не пускали. «Это был «золотой островок, - пишет он в "Архипелаге", - где арестантов кормили, поили, содержали в тепле и чистоте».

(Продолжение следует)

(Продолжение)

Правда, не может зэк такого «высокого интеллекта» быть всем абсолютно доволен. Например, он жалобно сообщает, что «надзиратель беспрерывно смотрел, чтобы заключённые не портили чайный столик, или чтобы не получали больше одной книги в неделю, которую им приносила вульгарно накрашенная библиотекарша. «И этим они хотели нас уязвить», - пишет он в сердцах. Однако вот как он сам в итоге описывает свою жизнь в это время: «Ах, ну и сладкая жизнь! Шахматы, книги, пружинные кровати, пуховые подушки, солидные матрацы, блестящий линолеум, чистое белье. Да я уж давно позабыл, что тоже спал вот так перед войной. Натертый паркетный пол. Почти четыре шага можно сделать в прогулке от окна к двери. Нет, серьезно, эта центральная политическая тюрьма - настоящий курорт».

Но, чем-то провинился перед служителями «шарашки» исправный до этого зэк-доносчик. 19 мая 1950 года Солженицын «из-за размолвки» с начальством «шарашки» был этапирован в Бутырскую тюрьму, откуда в августе был направлен в «Степлаг» - особый лагерь в Экибастузе. Здесь я допущу лишь своё предположение по поводу «размолвки». Во-первых, вполне вероятно, что высокообразованные арестанты, среди которых были и доктора наук, и профессора, «раскусили» вынюхивавшего доносчика и стали сторониться его, что очень сузило его возможности, а может и «отметились» на нём. Да и он сам стал не столько бесполезным, сколько просто вредным «сотрудником». Во-вторых, совершенно естественно, что администрация тюрем и других мест содержания осуждённых всегда имеет несколько доносчиков, чтобы сравнивать их секретные сведения. Видимо, от того, что с ним перестали контактировать «раскусившие» его «сошарашники», сексот «Ветров» упустил какую-нибудь подробность из слов или действий кого-то из поднадзорных, а какой-то его «дублёр» донёс подробнее. Вот и не замедлило наказание.

Понятно так же, что подписка о «сотрудничестве» - документ «долгоиграющий», постоянно действовавший, и до Марфино, и там, и в Экибастузе. Сразу же «Ветров» по заданию администрации лагеря принимается за «работу» изображая дружбу с заключёнными бандеровцами. Наиболее известный «подвиг» Солженицына-стукача - «экибастузский донос», который помог властям жестоко подавить в самом зародыше восстание украинских националистов в этом лагере.

Вот несколько строк из него:

«Сов. секретно. Донесение с/о (секретный осведомитель) от 20/1 -52 г.

В свое время мне удалось, по вашему заданию, сблизиться с Иваном Мегелем... Выяснилось, что 22 января з/к Малкуш, Коверченко и Романович собираются поднять восстание. Для этого они уже сколотили надежную группу, в основном, из своих - бандеровцев, припрятали ножи, металлические трубки и доски». Далее «Ветров» пишет, что по словам Малкуша «одна группа же займется и стукачами. Всех знаем!»...

«Ранее я уже сообщал, что бывший полковник польской армии Кензирский и военлет Тищенко сумели достать географическую карту Казахстана, расписание движения пассажирских самолетов и собирают деньги.

...По-видимому, хотят использовать его для побега. Это предположение подтверждается и словами Мегеля «а полячишка-то, вроде умнее всех хочет быть, ну, посмотрим!»...

«Еще раз напоминаю в отношении моей просьбы обезопасить меня от расправы уголовников, которые в последнее время донимают подозрительными расспросами. Ветров».. 77)

Следствием этого доноса стал, естественно, расстрел всей вышепоименованной группы около 30 человек заключенных 22 января 1952 года.

Чтобы оставшиеся в живых зэки из бандеровцев не «расшифровали» доносчика и не отомстили ему, «Ветров», он же Солженицын, был упрятан в лагерный лазарет, а затем переведен в другой лагерь.

Может на этом пора и закончить повествование о «безгрешной» подписке Солженицына-Ветрова на сотрудничество с соответствующими органами. Ибо то, что такие подписки не теряют веса, по крайней мере, на всё время заключения, и «путешествуют» с ним, а чаще, даже обгоняя его, где бы этот подписант ни находился - не сможет опровергнуть ни один сотрудник лагерной администрации ни прошлого, ни настоящего времени.

Как писал сам Солженицын жене, вспоминая Марфинскую «шарашку», «я не помню, чтобы когда-нибудь мой быт был устроен так хорошо, как эти 3 года в Марфино». Конечно, если забыть о том «барском» положении, которое он сумел создать в батарее звукоразведки на фронте, о чём ниже...

5. О фронтовых «лишениях» Солженицына или
Барин-Исаевич на фронте

О том, как Солженицын был арестован и за что, как сидел в «шарашке», а затем в лагере, как жил в ссылке, как «бодался с дубом» и т.д., и т.п., переписано и переговорено немало. А вот как он воевал - нигде ни строчки сам Александр Исаевич не написал. Сплошное белое пятно на фоне работы со звукозаписывающей аппаратурой. И только из наградных листов можно узнать, что обоих своих орденов был удостоен отнюдь не за боевые подвиги, а лишь «за добросовестное выполнение служебных обязанностей». Так, орден «Отечественной войны II степени» Солженицын получил, на фоне поощрения большого количества воинов всех степеней и воинских специальностей, обеспечивавших успех в битве на Курской дуге в 1943 году. Та же история повторилась летом 44-го в Белоруссии при успешном наступлении войск в июньской операции «Багратион».

Вначале проследим его фронтовой быт, каким себе сам Александр Исаевич Солженицын, старший лейтенант, командир артиллерийской звукоразведывательной батареи без пушек, батареи, которая сама и не могла произвести ни одного выстрела по противнику. И, забегая вперёд, сообщим, что слухи или умышленная дезинформация об особых заслугах этого командира батареи в освобождении белорусского города Рогачёва, явно не соответствуют действительности, как это будет показано в специальном разделе несколько ниже.

После освобождения Рогачёва войсками 3-й Армии генерала Горбатова, в составе которой действовал с особым заданием и наш 8-й штрафбат, завершения Рогачёвской операции захватом нами плацдарма на Друти, на 1-м Белорусском фронте наступило относительное затишье. Комбат Солженицын (командир батареи, что соответствует командиру роты, а не комбату, командиру батальона в пехоте), пользуясь этим затишьем, послал преданного ему подчинённого, и весьма изворотливого сержанта Илью Соломина в «командировку» в Ростов-на-Дону. Более близкого и преданного ему человека, чем Соломин, у будущего Нобелевского лауреата на фронте не было. Недаром же именно ему Солженицын доверил интимнейшее поручение: привезти к нему нелегально на фронт, тогдашнюю его жену Наталью Решетовскую.

Илью Соломина он снабдил не вызывавшими подозрения у особистов и заградотрядчиков отпускными (или командировочными, не суть важно) документами и, конечно же, нужным запасом продовольствия. Путь-то неблизкий. Это сегодня по карте дорог туда около полутора тысяч километров. В военное время, когда не было регулярного железнодорожного или автобусного сообщения за день-два не управишься. Всё сумел предусмотреть батарейный командир: и обеспечить нужными бланками документов с гербовыми печатями, будто в его подчинении был целый штаб воинской части, и продслужба дивизиона, которую в то время возглавлял майор Арзон, да и многое другое нужно было и предусмотреть, и надёжно обеспечить. И всё ради того, чтобы нелегально провезти по прифронтовым дорогам, где война расставила усиленные патрули, и доставить женщину в часть особой важности, куда не допускались даже посторонние военные, не то, что гражданские лица.

Тем более, если учесть, что Ростов-на-Дону немцы оккупировали два раза: первая оккупация длилась восемь дней, вторая - 205 дней. И провезти почти через всю европейскую часть страны женщину из бывшего под оккупацией города, тем более, во фронтовую зону, без особого пропуска было непросто, учитывая бдительность наших соответствующих органов. Как удалось командиру батареи, старшему лейтенанту добыть для Решетовской документы с подписями, печатями, штампами, которые были настолько достоверными, что махинацию не распознал ни один патруль? Кто добыл командировочное предписание сержанту Соломину, и под предлогом какой неотложной задачи можно было ему покинуть фронтовую полосу? Такого приказа не мог отдать командир батареи! Да и было явно недостаточно женщине лишь облачиться в мужскую гимнастерку, чтобы пуститься в путь с каким-то сержантом. Всё было до тонкостей продумано, чтобы обмануть всех. Это всё в его «принципе» «Жить не по лжи».

Вообще, жена у командира на фронте, если она не военнослужащая, - это довольно редкое явление, не считая «временных», так называемых ППЖ, которые, кстати, чаще всего были именно из военных медичек или связисток. Конечно, настоящих, не временных жён могли себе позволить на фронте или командующие армиями, или командиры высокого ранга, например некоторые командиры корпусов, дивизий и выше. Это могло быть в тех случаях, если их командные пункты располагались на таком удалении от линии огня, чтобы они имели возможность размещать где-то рядом в безопасности и жён. Что касается командиров пониже, то для них это исключительные случаи. Например, командир нашего штрафбата подполковник Батурин тоже воспользовался такой возможностью, когда с сентября 1944 года батальон воевал не в полном составе, а отдельно сформированными ротами. Тогда комбат фактически сам в боях не участвовал, рота передавалась в распоряжение войскового командира, а штаб батальона обычно размещался вблизи КП дивизии, которой батальон был придан. И сам я, будучи командиром роты штрафного батальона, например, женился на фронте на медсестре фронтового госпиталя, но моей женой стала сержант, принимавшая военную присягу. Была она где-то в ближнем тылу, в госпитале, и только незадолго до Победы официально перевелась медсестрой в батальон. И то со мной могла быть только в периоды нахождения батальона на формировании.

А вот каким образом Солженицын «вытребовал» к себе жену, об этом сама она, Наталья Решетовская вспоминала в своей книге «В споре со временем»:

«Илья Соломин привёз мне в Ростов гимнастёрку, широкий кожаный пояс, погоны и звёздочку, которую я прикрепила к тёмно-серому берету. Дата выдачи красноармейской книжки свидетельствовала, что я уже некоторое время служила в части....Было даже отпускное удостоверение. Но я не боялась. Фронтовому офицеру ничего ведь не сделают за такой маленький обман».

Ничего себе, «маленький»! Но, судя по словам Решетовской, у командира батареи звуковой разведки (БЗР-2, как эта батарея без пушек именовалась у них) это получалось совсем даже неплохо. И чистую красноармейскую книжку где-то добыл, и нужные записи сделал, и гербовые печати сумел на нужные места поставить, и бланк отпускного удостоверения правильно оформить. Это какое же умение устраивать личные дела! Да разгадай этот «маленький» обман патруль военного коменданта или органы «СМЕРШ» - не миновать бы старшему лейтенанту Солженицыну нашего штрафбата! А ведь в скольких своих сочинениях и выступлениях он убеждал читателей и слушателей в своей «кристальной» честности!

Ну, а как устроил себе фронтовой быт командир беспушечной артбатареи? Предоставим слово той же Решетовской:

«И вот мы вдвоём с мужем в его землянке. Комдив (это не командир дивизии, а только командир дивизиона, - АВП) по телефону приглашает к себе....Большая сковорода отлично поджаренной картошки с американской тушёнкой соблазнительна, после ростовского хлеба из кукурузы. У себя на батарее Саня был полным господином, даже барином.. Вверенный ему «народ», его бойцы, кроме своих непосредственных служебных обязанностей, обслуживали своего командира батареи. Один переписывал ему его литературные опусы, другой варил суп, мыл котелок, третий вносил нотки интеллектуальности в грубый фронтовой быт». Да, действительно барские условия создал себе фронтовик-артиллерист!

А вот свидетельство того самого Ильи Соломина, который (с белорусского участка фронта севернее Рогачёва!) ездил в Ростов за женой своего начальника: «В боях батарея звуковой разведки участия не принимала, у нас была другая задача. Звукопосты располагались где-то в километре, центральная станция - глубже. Ординарцем у Солженицына был Захаров, из Ташкента. До войны, говорили, шеф-поваром в каком-то ресторане работал. Он Исаичу готовил...».

Наталья Алексеевна прогостила у мужа «на фронте» три недели. Ну чем не дом отдыха или санаторий без надоедливых врачей! И таким же образом, «без сучка, без задоринки» изворотливым сержантом Наталья Решетовская была доставлена в Ростов.

Не сомневаюсь, что работа звукоразведчиков, включая и грамотного математика-командира, проводилась порой очень напряжённо, и была так нужна артиллеристам-огневикам. Но не будем далее живописать «фронтовой быт» командира батареи звуковой разведки с «лишениями» и «опасностями». Воспоминания у нас о фронте будут совершенно разными, непохожими, что вполне естественно.

А вот теперь перейдём к разного рода недостоверной информации об участии старшего лейтенанта Солженицына в частности, в боях за освобождение города Рогачёва Гомельской области Белоруссии.

6. Солженицын - «освободитель» Рогачёва

В 2008 году мне был присвоен титул Почётного гражданина Рогачёвского района Республики Беларусь, как участнику освобождения в феврале 1944 года белорусского города Рогачёва и восстановления исторических событий и мест, связанных с этим.

В постсоветской России, как и за её рубежами, в то время Александр Солженицын уже считался «признанным классиком» русской литературы, героем-фронтовиком и смелым борцом с несправедливостью в армии и общественном устройстве сталинского СССР, несправедливо осуждённым, вынесшим нечеловеческие испытания и пытки в ГУЛАГе. Вот тогда в короткой заметке из Рогачёвской районной газеты Республики Беларусь я узнал, что судьба военная распорядилась так, что с Солженицыным я, участник освобождения Рогачёва, вроде бы одно время был на одном и том же 1-м Белорусском фронте. И даже будто мы оба имели отношение к одной, чисто белорусской реке Друть.

Эту реку, правый приток Днепра, не сравнить самим Днепром, общей рекой трёх славянских республик СССР, а теперь государств СНГ. А вот Друть течёт только по Витебской, Могилёвской и Гомельской областям Белоруссии. Однако длина её 295 км, так, что мы могли действительно быть одновременно у этой реки, но только далеко друг от друга. В феврале 1944 года, уже после взятия Рогачёва, мне пришлось участвовать в захвате плацдарма за этой Друтью, и во время ночного штурма по её льду, даже едва не утонул, угодив в полынью, образованную немецким снарядом. Так, что речка Друть мне очень памятна.

Не обратил я тогда внимания на автора той заметки, и воспринял эту публикацию, как просто присоединение безвестного автора к хвалебным одам «гению» в соседней России. Но вот в той же Рогачевской районной газете «Свободное слово», уже за вторник, 26.02.2013 года увидел в рубрике «АКТУАЛИИ» большую статью её главного редактора Андрея ШИШКИНА, в которой прочёл следующее: «Оказывается, Александр Исаевич Солженицын - участник освобождения Рогачева от немецко-фашистских захватчиков в 1944 году! Более того, по итогам этой войсковой операции он был награжден правительственной наградой - орденом Красной Звезды! В боях за город Рогачев комбат Солженицын бил врага также умело и беспощадно, проявив все свое ратное мастерство и мужество».

Подчёркиваю, что в этой статье Андрея Шишкина совершенно чётко написано, что «по итогам этой войсковой операции (то есть именно Рогачёвской) он был награжден правительственной наградой - орденом Красной Звезды!». Далее Андрей Шишкин сообщает: «Как писал в представлении о награждении А.И. Солженицына орденом «КРАСНАЯ ЗВЕЗДА» 6 июля 1944 года командир Разведывательного артдивизиона майор Пшеченко: «...сумел обеспечить разведкой левый фланг наших наступающих частей. 24. 06. 44 (здесь в документе допущена ошибка - неправильно указан месяц. - Прим. Автора А.Шишкина). Орден Красной Звезды за взятие Рогачева догнал капитана Солженицына в середине июля 1944 года». И далее: «...даже была у 794-го артдивизиона надежда получить Почетное наименование «Рогачевский». Однако, автор, видимо «забыл», что это представление к ордену датировано именно 6-м июля 1944 года, то есть через 2 недели после начала той знаменитой операции «Багратион» по освобождению Белоруссии, а не 24 февраля после освобождения Рогачёва.

Вот здесь я вынужден дезавуировать некоторые искажения действительности, допущенные или умышленно сделанные Андреем Шишкиным либо под воздействием дутого авторитета «знаменитости», либо, что ещё хуже - в угоду ей.

Во-первых, в документе (слова в абзаце выше подчёркнуты мною), который цитирует автор статьи, нет никакой ошибки. Это слова из реального документа войны, представления к награде капитана Солженицына именно в дни, когда уже успех стратегической наступательной операции «Багратион», которая, как известно, началась именно 24 июня 1944 года, через 4 месяца после освобождения Рогачёва, был очевиден. Ко времени подписания представления (именно к 6 июля) были уже освобождены Витебск, Жлобин, Орша, Быхов, Бобруйск, Могилёв, столица Белоруссии Минск и множество других малых и больших городов и сёл. Вполне резонно, что тогда по первым исключительно результативным итогам «Багратиона» в войска могло поступить распоряжение о массовом представлении воинов к наградам, в том числе и артиллеристов, обеспечивших успех операции, как это было и по успешным результатам Курской битвы в 1943 году на Центральном фронте.

Во-вторых, во время Рогачёвской операции февраля 1944 года батарея звуковой разведки, как и весь 794-й Отдельный армейский разведывательный артдивизион 68-й Армейской Пушечной артиллерийской Севско-Речицкой бригады были в составе 65-й армии (а потом и 48-й армии) 1-го, а затем и 2-го Белорусского фронта. По данным из «Справочника «Освобождение городов» (М., Воениздат, 1985), в состав 3 Армии, освобождавшей Рогачёв, эта бригада никогда не входила. Она тогда была на другом участке фронта, значительно севернее Рогачёва, и к его освобождению касательства не имела. В приказах Верховного Главнокомандующего 68-я ПАБР отмечалась лишь три раза: за участие в освобождении Севска Брянской области 27.08.43 года в ходе Курской битвы в составе 65 Армии и за участие в освобождении Речицы Гомельской области 17.11.1943 г. в составе 48 Армии. Третий раз она упоминалась в приказе Верховного 29 марта 1945, как отличившаяся при взятии Браунсберга (теперь это польский Бранево) в составе той же 48 Армии, когда Солженицын был уже арестован и допрашивался в Москве. Как значится в «Боевом пути Севско-Речицкой ПАБР», «Капитан Солженицын был удостоен ордена Красной звезды за освобождение Бобруйска», а вовсе не за Рогачёв. Да и звание «капитан» ему присвоено 7 мая 1944 года, ещё до начала операции «Багратион», но значительно позднее освобождения Рогачёва, поэтому в это время Александр Солженицын никак не мог быть капитаном.

(Окончание следует)

(Окончание)

Правда, сам Солженицын о своих орденах говорил несколько туманно: «А получил я эти два ордена за успешную засечку и корректуру подавления огневых точек противника в битве под Орлом и в прорыве под Рогачевом». Видимо, слова Солженицына о «прорыве под Рогачёвом» и сбили с толку Андрея Шишкина, который понял, что это происходило именно в феврале 1944 года, Но пойти ради подтверждения своей версии «Солженицына-освободителя Рогачёва» на утверждение якобы ошибочно указанного месяца в документе войны, непростительно, тем более, искушённому журналисту, главному редактору газеты. Документально подтверждено, что на самом деле эта ситуация с награждением сложилась не при взятии Рогачёва, а в операции «Багратион», которая в июне того же года была начата с того Рогачёвского плацдарма, что захватила в феврале 3-я армия, в составе которой дерзко действовал по тылам противника и наш 8-й штрафбат.

Далее: в том представлении от 6 июля реально записано о прикрытии переправ через Друть, что ещё раз подтверждает, что было уже лето, а не лютый февраль. Да и ходатайство о награде подписано командиром дивизиона майором Пшеченко, ещё раз подчеркну, только 6 июля 1944 года. Так что сомневаться в дате исторического документа даже главному редактору газеты не позволительно. Так действуют только отъявленные умышленные исказители нашей героической истории. Районная газета - мощное оружие, тем более что она ближе всех других к читателю. Ей иногда больше доверяют, чем областным или центральным. И жаль, что в погоне за сенсацией или в угоду чему ни будь, в них иногда публикуются искажённые данные.

Поэтому и не могло возникнуть никакой надежды стать «Рогачёвским» 794-му дивизиону, которому, по «свидетельству Андрея Шишкина «было пролито столько пота и крови», как не участвовавшему в освобождении Рогачёва. Например, более мелкое подразделение, 141-я отдельная рота огнемётчиков, только один взвод которой героически действовал в рейде нашего штрафбата в тыл противника, получила наименование «Рогачёвской». (Проверено по «Справочнику «Освобождение городов» М., Воениздат, 1985). Дело, в том, что автор статьи А. Шишкин неверные данные, вероятно, взял из 3-й части ангажированной книги Людмилы Сараскиной «Александр Солженицын», вышедшей в России, в серии ЖЗЛ, «Жизнь замечательных людей», и не убедился в корректности слов Сараскиной, члена жюри премии А. Солженицына.

На счёт такой громкой публикации Шишкина директор средней школы, которой я сообщил о его статье, возмущённо ответила:

«Что касается моего мнения по поводу статьи Шишкина, то я не могу понять, как можно, будучи дилетантом, брать на себя смелость так фальсифицировать историю?! Ещё раз хотим высказать Вам слова благодарности». И, наконец, как видите, всё вышесказанное свидетельствует, что соседями по Друти мы тоже не были Батареи звуковой разведки, как правило, дислоцируются не ближе 3-5 километров от передовой линии фронта, вовсе не там, где идёт соприкосновение противостоящих войск.

К сведению: в дальнейшем 68 армейская ПАБР полковника Травкина Захара Георгиевича, где командиром батареи звуковой разведки состоял Солженицын, перешла из состава 1-го Белорусского фронта в состав 48 Армии 2-го Белорусского фронта и там находилась до конца войны.

В «Хронологии жизни и творчества А. И. Солженицына

tttp://solzhenicyn.ru/modules/pages/Hronologiya_zhizni_i_tvorchestva_A_Solzhenicyna.html) этот период его жизни обозначен так:

«1944, 1-3 января - в ходе восьмой фронтовой встречи Солженицына и Виткевича

составлена «Резолюция N 1».

Январь - стояние в лесу под Рогачёвом в обороне.

Начало марта - переправа через Днепр.

С 6 на 7 марта - 300-километровый марш и занятие плацдарма между Днепром и

Березиной.

Конец марта - Солженицын уезжает в двухнедельный отпуск, первый за войну».

Несколько уточнений по этой хронологии. Во-первых, в новогодние дни 1944 года Солженицын проводит восьмую фронтовую встречу с Виткевичем, его школьным другом, проходящим службу начальником химслужбы в другой воинской части того же 1-го Белорусского фронта. Какие удобные условия на фронте для празднований и таких частых встреч!

Во-вторых, уже тогда сочинялась «Резолюция N1» по организации «антисталинской группировки».

В-третьих, «стояние в лесу», «переправа через Днепр», а не форсирование его под огнём противника, да и «300-километровый марш» - это, конечно, не виды боевых действий и не напряжённая работа звукометристов батареи Солженицына.

Кстати, только автору «хронологии», наверное, понятно, как это можно «занять плацдарм между Днепром и Березиной». Между прочим, некоторые бездумные поклонники Солженицына используют термин «батарея звукоразведки», чтобы приклеить её командиру эпитет лихого разведчика!

И ещё: всем фронтовым офицерам переднего края, в том числе и моим товарищам по штрафбату, да и мне самому не удавалось побывать в отпуске или съездить домой на побывку к матери даже после тяжёлых ранений. А вот Солженицын ухитрился с фронта, а не из госпиталя по ранению, съездить в отпуск и, оказывается, не раз. Значит, была у него такая возможность, которой не было у офицеров переднего края.

Наверное, пора перейти вообще к исследованию всего периода воинской службы Александра Солженицына.

7. «Хронология жизни и творчества» Солженицына в годы войны

Как уже известно, Солженицын был сыном белого офицера, отец и мать его происходили из семей очень богатых землевладельцев и скотоводов. По тайному признанию матери, ее муж Исай (или Исаак) Семёнович был казнен красными. Дед Семен Ефимович Солженицын - это, как бы перенесенная гением Максима Горького в литературу фигура из жестокой, примитивной и отсталой действительности царской России. Это был несговорчивый и хитрый сельский богач, которому принадлежали две тысячи гектаров земли и двадцать тысяч овец, и на которого гнули спину, влача нищенское существование, пятьдесят батраков. Человек, прославившийся своей жестокостью далеко за пределами собственного поместья.

Не совсем «правильное» социальное происхождение, тем не менее, не помешало будущему «главному гулаговеду», возомнившему себя «новым классиком русской литературы», поступить в 1936 году на мехмат Ростовского госуниверситета. Сталинский стипендиат Александр Солженицын, закончил его с отличием в 1941 году. Солженицын, ещё, будучи студентом 3 курса РГУ, в 1939 году поступил на заочное отделение факультета литературы знаменитого Института философии, литературы и истории в Москве.

Первая жена его Наталья Решетовская также была дочерью белого офицера. Вторая жена тоже Наталья, рождения 1939 года, до 1956 года жила под фамилией Великородная, так как родилась в Москве, в семье «коренной москвички» Екатерины Фердинандовны Светловой и Дмитрия Ивановича Великородного из «ставропольских крестьян». (Не странновато ли ставропольским крестьянам носить имя Фердинанда и фамилии Великородных!). Дед по матери Фердинанд Юрьевич Светлов, в начале века эсер-максималист, затем, в советское время крупный работник газеты «Известия», репрессирован в 1937 году. В 1956 году, в период массовой хрущёвской «реабилитации» как невинных, так и откровенных вредителей или бандитов, всплыло выгодной стороной это старое дело «деда по материнской линии», и Наталья Великородная стала Натальей Дмитриевной Светловой. Пришло время, когда нужно было заменить Решетовскую и стала Наталья Дмитриевна Солженицыной.

Это ничего не меняет в оценке деятельности Солженицына, как ярого антисоветчика и антипатриота. Мы знаем очень многих представителей высшей военной знати царского, довоенного времени, честно служивших в Красной армии и заслуживших почёт и уважение нашего народа.

Из 150 тысяч профессиональных военных, служивших в офицерском корпусе царской России, в Красной Армии сражалась половина их: семьдесят пять тысяч человек против 35 тысяч старого офицерского состава на службе у белогвардейцев. Добрая половина (53%) командного состава Красной Армии являлись офицерами и генералами Императорской Армии. Маршалами Советского Союза стали в Великой Отечественной войне такие известные военачальники как бывший подпоручик Л.А. Говоров, штабс-капитаны Ф.И. Толбухин и А.М. Василевский, а также полковник Б.М. Шапошников и не одни они.

Александр Солженицын, рождения 1918 года, к Красной Армии прикоснулся лишь в 23-летнем возрасте, после того, как, в 1941 году окончил с отличием физико-математический факультет Ростовского государственного университета. К тому времени прошёл и 2 курса заочного отделения Московского Института философии, литературы и истории. По воспоминаниям школьных и университетских друзей, «учился на математика «отлично» (сталинский стипендиат), изучал историю и марксизм-ленинизм».

Речь Молотова 22 июня о начале войны застала его в Москве. В московский военкомат он не пошёл, объясняя это тем, что военный билет оказался в Ростове-на-Дону. Оказывается, в том документе было отмечено ограничение к службе в армии, что не учтут московские военкоматы. А связано было это ограничение с истеричностью характера Солженицына, проявляющееся иногда даже потерей сознания. Правда, те кто его знал хорошо, считали, что это у него умение «наиграть» такое состояние. Недаром летом 1938 года он пытался сдать экзамены в театральную школу Ю. А. Завадского в Москве, но неудачно. Первая жена Солженицына Наталья Решетовская в своей «В споре со временем» приводила разговор с доктором медицинских наук, известным хирургом Кириллом Симоняном, одноклассником мужа:

« - Ты ведь знаешь,- сказал он,- что Саня в детстве был очень впечатлителен и тяжело переживал, когда кто-нибудь получал на уроке оценку выше, чем он сам. Если Санин ответ не тянул на «пятерку», мальчик менялся в лице, становился белым, как мел, и мог упасть в обморок. Поэтому педагоги говорили поспешно: "Садись. Я тебя спрошу в другой раз". И отметку не ставили. Такая болезненная его реакция на малейший раздражитель удерживала и нас, его друзей, от какой бы то ни было критики в его адрес».

По авторитетному мнению профессора К. С. Симоняна, «это приобретенный рефлекс, который Солженицын научился вызывать без малейших усилий».

Как это «качество» в дальнейшем выгодно служило уже взрослому Сане-Александру, видно из всей его жизни. Сделаем небольшой экскурс в будущее Солженицына, подтверждающий умение пользоваться этой своей «особенностью». Вот один пример из книги Ржезача «Спираль измены Солженицына», где он описывает подобный транс, не раз демонстрированный Солженицыным в цюрихской съёмной квартире чешского эмигранта доктора Голуба перед собравшимися журналистами: «Тишина. Александр Исаевич Солженицын снова наклоняется вперед. Сначала он обхватывает руками колени, затем разводит руки в широком пророческом жесте. На щеках проступают чахоточные пятна, черты лица мгновенно обостряются, взор мутнеет, и кажется, что он не воспринимает ни лиц, ни предметов, а все его внимание обращено внутрь, поглощено созерцанием собственных нематериальных видений.

...Слышно лишь хриплое дыхание Александра Исаевича Солженицына. Треугольное лицо, минуту назад еще покрытое румянцем, неожиданно бледнеет. - Друзья мои! Мне плохо, невероятно плохо, - дрожащим голосом вымолвил он и, не попрощавшись, выбежал в соседнюю комнату. Чемпионы по каратэ (охранники-телохранители - АВП) заботливо подхватив под руки, уводят его в холл и передают на попечение доктору Прженосилу. Автомобиль с задернутыми занавесками увозит Александра Исаевича Солженицына на его виллу, куда имеют доступ лишь четверо-пятеро избранных и тщательно проверенных. Я подхожу к личному врачу лауреата Нобелевской премии и спрашиваю:

- Что случилось с Александром Исаевичем, господин доктор? Сердечный приступ? Врач снисходительно улыбается: - Уже все в порядке. Это истерия, как обычно. Потом, вздохнув, добавляет: - Знаете, я думал, что буду лечить Льва Толстого нашего столетия, а пока бегаю, как собачонка, вокруг человека, который до невероятия похож на Гришку Распутина...» Вот ещё продолжение той сцены: « - Господа, - начинает христианский демократ доктор Г.... - Никогда, господа, никогда еще не было на свете такой диктатуры, какую установил бы этот дикарь, если бы дорвался до власти».

Подобных артистичных жестов и поз Солженицын демонстрирует в Цюрихе немало. Как рассказывает тот же Томащ Ржезач, «Он снова широко разводит руками: « - Я остался один... Один. И со мной Бог, вошедший в меня, И русский дух. Разве этого мало? Достаточно для того, чтобы справиться с коммунистами!».

Да простит мне читатель мои личные предположения о том, что неоднократное пользование Солженицыным этим эффектным рефлексом, наводит на одну тривиальную мысль. По-моему, иногда, «в минуты просветления» он понимал, что Льва Толстого из него не получится. Так не прикидываться ли иногда блаженным, юродивым? На Руси многих из них считали провидцами, целителями если и не плоти, то душ человеческих. А имена русского Святого, юродивого Василия Блаженного и Святой блаженной Ксении Петербургской особо почитаются церковью. Может и у Солженицына была надежда на такое особое почитание, если даже не признают гением?

Возвратимся, однако, в Москву первого дня войны. Как мы уже говорили, в военкомат он не пошёл, а уехал из Москвы в Ростов. Добровольцем там тоже не записался, а дождался, когда только в октябре 1941 года был мобилизован. Как ограниченно годный к военной службе по той же психоневрологической неуравновешенности, по мобилизации попал в гужтранспортный батальон. И шутил своим друзьям: «Я с начала войны коням хвосты заносил».

Вот как дотошный биограф Солженицына (Людмила Сараскина) фиксирует эти события в «Хронологии жизни и творчества» своего героя:

1941, 18 октября - определён ездовым в 74-й Отдельный гужтранспортный

батальон.

Наступает 1942 год. Нет ещё ни Сталинграда, ни Курска. Замкнут в кольцо Ленинград,

а выпускник мехмата РГУ Солженицын «коням хвосты заносит».

1942, 18 марта - откомандирован в штаб Сталинградского округа, откуда направлен

на Артиллерийские курсы усовершенствования комсостава

в Горьковскую область.

Военные специалисты справедливо посчитали, что математик с высшим образованием лучше и быстрее освоит артиллерийское дело, науку засечки сложной специальной аппаратурой по звуку выстрелов вражеских батарей. Грамотно и своевременно будет давать координаты целей вражеских батарей, и в то же время будет учтено его ограничение от напряжений и стрессов непосредственного участия в боях.

14 апреля - направлен в Кострому, в 3-е ЛАУ (Ленинградское артиллерийское

училище).

Закончив в Костроме 2-го ноября 42-го года артиллерийское училище (сокращённый курс) и получив два «кубаря» в петлицы, свежеиспечённый лейтенант прибыл в запасной артполк в Саранск, где формировались Отдельные разведывательные артиллерийские дивизионы, в том числе и 794-й ОРАД. Солженицына там назначают вначале заместителем командира батареи звуковой разведки, как имеющего высшее математическое образование, но вскоре и командиром батареи. Понял тогда Александр Исаевич цену своего диплома университетского математика «с отличием» из Ростова и двух курсов заочного отделения Московского Института философии, литературы и истории. Естесcтвенно, он производил этим впечатление, и умело пользовался своим положением знатока, чувствуя своё превосходство над старшими по должности и званию и в дальнейшем.

Три месяца ушло на формирование и слаживание, и 13 февраля 1943 года - выезд на Ленинградский фронт, недалеко от Старой Руссы. Командиру артиллерийской батареи звукоразведки, то есть «пушкарю» без пушек не нужно готовить орудиям своей батареи данные для стрельбы и подавать команду «Огонь!». Его дело: засечь издалека звукозаписывающей аппаратурой и определить позиции немецких орудий, рассчитать координаты и передать сведения стреляющим батареям. Вместе со сложными приборами, записывающими на бумагу множество кривых с передовых звукопостов, понадобятся не приборы для расчёта траектории и угломеры, а карта, и циркуль, транспортир, линейка, и даже курвиметр, чтобы умело расшифровать все эти графики. Беспокоиться о количестве снарядов и выборе позиций для батареи ему не нужно.

1943, 13 февраля - сформированный дивизион передислоцируется на Северо-Западный фронт, позиции занял в 11 километрах от переднего края обороны только 4 марта.

Конец марта - дивизион перебрасывают на Центральный фронт.

По решению Ставки дивизион вместе с другими силами сосредотачивают на направлении главных планируемых событий - будущей Курской битвы. Там готовится грандиозное после Сталинграда сражение.

Конец апреля- 12 июля - дивизион передан в резерв Брянского фронта.

Успех битвы на Курской дуге вознёс в очередной раз артиллерию до высот «Бога войны». 794-й ОАРАД в составе пушечной артиллерийской бригады тогда входил в 63-ю Армию генерала В. Я. Колпакчи Брянского фронта, и эта бригада, отличившаяся при взятии Севска, получила почётное наименование «Севская». Солженицын получает орден «Отечественной войны 2 степени». Далее наступление широким фронтом идёт через Украину, и Центральному фронту определяется направление на Белоруссию. Вскоре Центральный фронт переименовывается в Белорусский. О том, как проявлял себя, какие «лишения» испытал и переживал на фронте командир необычной артиллерийской батареи, нам теперь уже ясно. Чем он расплатился за своё дезертирство с фронта и как использовал свое гипертрофированное самолюбие, «приобретённый рефлекс», ложь, обман и трусость, тоже выяснили. Теперь перейдём к его «творчеству».

Александр Пыльцын, штрафбатовец-фронтовик Великой Отечественной, действительный член Академии военно-исторических наук, автор книг о штрафных батальонах, генерал-майор в отставке

(Продолжение следует)

https://ruskline.ru/analitika/2014/02/05/solzhenicyn_klassik_lzhi_i_predatelstva/

Александр Пыльцын

Солженицын - классик лжи и предательства

2 часть

(https://ruskline.ru/images/cms/data/portrety/solzhenicyn1.jpg)

8. Издательский ажиотаж и общественное осуждение «вознесения» Солженицына

В настоящее время в нашей стране, пожалуй, не найти людей, не знающих фамилии Солженицын, может быть кроме дошколят или беспризорников, которые никогда не посещали школу. Почему я так считаю? Да потому, что это имя звучит ныне в программах школ и вузов, на уроках литературы и истории, открыты музеи Солженицына, именем его названы школы, вузы... О нём постоянно вещают с телевизионных экранов, не сходит он и со страниц «демократических» газет и журналов. Сочинения Солженицына, тенденциозно ориентированные на девальвацию общественных ценностей коллективизма, содружества, порядочности, стали издаваться ещё во время властвования в СССР Никиты Хрущёва, когда тому нужна была поддержка новой волны антисталинистов, уже сформировавшейся под воздействием хрущёвского вероотсупничества и Западной пропаганды, ухватившейся за него.

И такой отыскался: им оказался отбывший свой срок в заключении некто Солженицын Александр Исаевич. В 1962 году в журнале «Новый мир» увидел свет знаменитый «Один день Ивана Денисовича» - первое, как оказалось, извращённое описание лагерей ГУЛАГа в советской литературе, написанное ещё в 1959 году. О том, как и за что он был в заключении, мы уже говорили в начале этого материала. Впоследствии СМИ стали упорно убеждать, что он был несправедливо осуждён «За критику Сталина в письмах», а умалчивали о «попытке создания организации, которая после войны займётся низвержением Сталина и советской власти».

В те годы был самый пик хрущевской политической и организационной слякоти, названной «оттепелью». Но, все же, чего-то Никите не хватало. Не хватало, оказывается, какого-нибудь нового писаки и его сочинений на самую главную тему: о страданиях миллионов, заключенных в сталинские лагеря, понадобившихся Хрущёву, чтобы поддержать разваливавшуюся к тому времени хрущёвскую кампанию «борьбы с культом личности Сталина». Появление написанного за три недели в 1959-м, но вышедшего лишь три года спустя в 11-м номере «Нового мира» за 1962 год пасквиля «Один день Ивана Денисовича», сразу сделало Солженицына знаменитым. Тогда на фоне «борьбы с культом личности Сталина», вначале 60-х фактически зародился и культ личности Солженицына, который старательно раздувается и в наше время.

После отстранения Хрущева в 1964 году, Солженицын был исключён из Союза писателей, и вплоть до горбачёвского периода его перестали публиковать. А потом, наступила тайная подготовка Горбачёва к развалу Советской державы под разными маскирующими лозунгами «перестройки», «ускорения», «гласности», «социализма с человеческим лицом», «нового мышления». И Солженицын «воскрес», началась его безудержная «популяризация». После фактического разрушения СССР, когда к власти в России пришёл «демократизатор» Ельцин, культ Солженицына стал ещё более искусственно раздуваться, подогреваться. Последователи «царя-Бориса» гипертрофированным восхвалением «титана русской мысли», чуть ли не нового Толстого или Достоевского, «вознесли» его в безоблачные выси.

Самое известное сочинение Солженицына - «Архипелаг ГУЛАГ» написано им тайно в 1958-1968 годах. В январе 1974 года вышло в свет на Западе, во Франции и США. В СССР это сочинительство Солженицына, мнящего себя «новым гением русской литературы», распространялось в то время нелегально.

С горбачёвскими псевдо-лозунгами, ориентацией на рыночную экономику вместо социалистической, разрешались, бурно размножались и даже искусственно насаждались кооперативы. В 1989 году одним из таких кооперативов «Перспектива» Виктора Аксючиц, была организована перепечатка в Москве большим тиражом зарубежных антисоветских журналов «Посев» и «Грани», других изданий русской эмиграции, в том числе журнала «Выбор» и книги А. И. Солженицына «Архипелаг ГУЛАГ». С 1988 года там же тысячными тиражами стали издаваться его сочинительства. С советскими издательствами «Книга» и «Советский писатель» в июле-августе 1989 года кооператив «Перспектива» уже заключил договоры об издании одного миллиона книг, главным образом солженицынских.

Роман «В круге первом» с 1990 по 1994 год издавался десятью(!) различными российскими издательствами суммарным тиражом в 2,23 млн. экземпляров. «Раковый корпус» был переиздан в это же время девять раз. Но все рекорды побил манифест «Как нам обустроить Россию», сочинённый им за рубежами родной страны и изданный у нас в сентябре 1990 года за 4 года до возвращения автора из эмиграции. Статья была свёрстана на четырёх страницах «Литературной газеты» и «Комсомольской правды» в виде 16-страничной брошюры. Общий тираж составил 28 млн. экземпляров. В 2006 году издательство «Время» подписало с Солженицыным договор об издании в течение 2006-2010 годов его первого в России и в мире собрания сочинений в 30 томах.

Такая сверхактивность российских издателей в горбачёвско-ельцинское время правления Союзом ССР и Россией, да и после них, говорит о прямой заинтересованности в массовой пропаганде концентрированной антисоветской клеветнической компании, развёрнутой на очень уж подходящем сочинительстве Солженицына.

Александр Твардовский, некогда похвалил первые, кажущиеся необычными литературные попытки Солженицына, и по властному настоянию «самого Никиты Сергеевича», напечатал его «Ивана Денисовича» в своем «Новом мире» в ноябре 1962-го. Но, во второй половине

60-х, автор «Василия Тёркина» уже иначе оценивал солженицынский «талант». Известный публицист Виктор Кожемяко приводит высказывание Твардовского по поводу солженицынского «Ракового корпуса»:

«Даже если бы печатание зависело целиком от одного меня, я бы не напечатал. Там неприятие Советской власти.

... У вас нет подлинной заботы о народе! Такое впечатление, что вы не хотите, чтобы в колхозах было лучше, у вас нет ничего святого.

... Ваша озлобленность уже вредит вашему мастерству».

А относительно пьесы Солженицына «Олень и шалашовка» высказался не менее определённо: «Я бы (в случае её опубликования) написал против неё статью. Даже бы и запретил».

Советская власть Солженицыну была ненавистна, что называется, со всеми ее потрохами: как с трагедиями, так и со свершениями, Именно «Архипелаг» должен был явить эту ненависть всему миру окончательно и бесповоротно. Поэтому он включил туда такие пассажи, которые ужаснули даже многих его советских единомышленников. Например, вот такой, с оправданием коллаборационистов, в частности преподававших при немцах: "Конечно, за это придется заплатить. Из школы придется вынести портреты с усами и, может быть, внести портреты с усиками. Елка придется уже не на Новый год, а на Рождество, и директору придется на ней (и еще в какую-нибудь имперскую годовщину вместо октябрьской) произнести речь во славу новой замечательной жизни - а она на самом деле дурна. Но ведь и раньше говорились речи во славу замечательной жизни, а она была тоже дурна. То есть, прежде-то кривить душой и врать детям приходилось гораздо больше...". Иными словами - какая разница между фашистким режимом и советским. Одинаковые. Советский, впрочем немного хуже - врать-де приходилось больше!

А из этого выковался афоризм (точнее - афонаризм): «Ну и что, если победили бы немцы? Висел портрет с усами, повесили бы с усиками. Всего и делов!".

Не с этой подлой фразы потом пошли совсем не безобидные «байки» насчёт «баварского пива» и подобные рассуждения.

Считаю очень уместным дать здесь другое определение этим «патриотическим» словам откровенного предателя, для которого, что фашизм, что советский социализм, что Гитлер, что Сталин - без разницы. И это определение очень точно выразила наша ленинградская поэтесса Валерия Вьюшкова в своей эпиграмме Солженицыну:

Нет, было подлецу отнюдь не всё равно!

Ведь Гитлер для него - герой буржуйской воли!

Антисоветский бред его проходят в школе!

Грехов у Солженицына-лжеца - полно!

Вермонтский прохиндей, наглеющий всё боле,

Он к Рейгану взывал: "Социализм доколе

Терпеть вы будете?! Москву пора давно

Бомбить, как Хиросиму! Бомбу жалко, что ли?!..".

Просто нельзя не согласиться с тезисом о том, что никто из писателей советской эпохи не нанес столь огромного ущерба репутации СССР, и вреда России, как Солженицын. Вся Европа читала книги, где Советский Союз представлялся как одна большая тюрьма. А любая, самая отвратительная по качеству литературная стряпня против Советского Союза, её народов, тем более - против советской власти, на Западе всегда, и нынче тоже, встречалась и встречается приветственно, солженицынские опусы в том числе. Хотя, как вспоминал бывший посол США в СССР Д. Бим: «Солженицын создавал трудности для всех, имевших с ним дело... Первые варианты его рукописей были объемистой, многоречивой сырой массой, которую нужно было организовать в понятное целое... они изобиловали вульгаризмами и непонятными местами. Их нужно было редактировать».

(Продолжение следует)

(Продолжение)

Всем известна геббельсовская формула «Чем чудовищнее ложь, тем скорее в неё поверят». Вот и Солженицын взял на своё вооружение Геббельса.

Но вот мнения писательского мира нашей страны о таком явлении, как Солженицын.

Начну с большой цитаты, уверен, не только моего любимого писателя-фронтовика, действительно современного классика русской военной прозы, Юрия Васильевича Бондарева:

«Не могу пройти мимо некоторых обобщений, которые на разных страницах делает Солженицын по поводу русского народа. Откуда этот антиславянизм? Право, ответ наводит на очень мрачные воспоминания, и в памяти встают зловещие параграфы немецкого плана «Ост».

Великий титан Достоевский прошел не через семь, а через девять кругов ада, видел и ничтожное, и великое, испытал все, что даже немыслимо испытать человеку (ожидание смертной казни, ссылка, каторжные работы...), но ни в одном произведении не доходил до национального нигилизма. Наоборот, он любил человека, отрицал в нем плохое и утверждал доброе, как и большинство великих писателей мировой литературы, исследуя характер своей нации. Достоевский находился в мучительных поисках Бога в себе и вне себя.

Чувство злой неприязни, как будто он сводит счеты с целой нацией,...клокочет в Солженицыне, словно в вулкане. Он подозревает каждого русского в беспринципности, косности,...и как бы в восторге самоуничижения с неистовством рвет на себе рубаху, крича, что сам мог бы стать палачом. Вызывает также, мягко выражаясь, изумление, его злой упрек Ивану Бунину только за то, что этот крупнейший писатель ХХ века остался до самой смерти русским и в эмиграции.

Солженицын, несмотря на свой серьезный возраст и опыт, не знает «до дна» русского характера и не знает характера «свободы» на Западе, с которым так часто сравнивает российскую жизнь...».

Говоря о мнении многих других писателей, поэтов, учёных и рабочих, для сокращения приведу их высказывания лишь фрагментарно. Ожидаю, что поклонники Солженицына обвинят меня в том, что я отмечаю в них лишь отрицательные отзывы, как бы только с одной стороны. Но, во-первых, моя цель и состоит в том, чтобы показать именно то возмущение действиями этого «нового гения», которые разделяю и сам.

Во-вторых, не хочу вставать в позицию некоторых современных критиков, которые почти все данные из советской печати именуют не иначе, как «советским агитпропом», которому, по их мнению, верить просто нельзя, а вот публикации западных СМИ и ангажированных авторов, как зарубежных, так и своих, принимают на веру без всяких сомнений.

Вот несколько фрагментов из отзывов о Солженицыне.

Владимир Карпов, Герой Советского Союза, бывший штрафник: «Да, были предатели на войне. Их толкали на черное дело трусость, ничтожность душонки. Но есть предатели и в мирное время - это вы, Сахаров и Солженицын! Сегодня вы стреляете в спину соотечественникам».

Константин Симонов - писатель и поэт-фронтовик: «До глубины души возмущен и творчеством, и поведением Солженицына. Целиком согласен с выступлением «Правды», полностью разделяю все положения, которые высказаны в этой статье относительно Солженицына».

Мариэтта Шагинян - писатель, поэтесса: «Удивляюсь нашей терпимости к таким подонкам. Солженицын, оставаясь безнаказанным, разлагает нашу молодежь. И вообще он никакой не писатель. Я об этом говорила и в Венгрии, и в Швейцарии».

Сергей Михалков, автор Гимна СССР и России: «Солженицын - человек, переполненный яростью и злобой, пренебрежением и высокомерием к своим соотечественникам. Опять же, прежде всего - к русским».

Чингиз Айтматов, киргизский писатель («И дольше века длится день», «Материнское поле», «Белый пароход»): «Если мы хотим по-настоящему выступать на мировой арене, то давайте следовать пути Горького и Маяковского, а не Солженицына».

Таких высказываний писателей разных советских республик и разных национальностей можно привести ещё много, но добавим ещё имена ранее не упомянутых, но лейтмотивом заявлений которых являются: «Нечего с ним нянчиться», «Солженицын - внутренний эмигрант, человек, который наживается на антисоветизме», «Герострат был, Солженицын есть», «К истории прикоснулся своими нечистыми руками» и т.п. Это Алексей Сурков, Степан Щипачев, Леонид Леонов, Вадим Кожевников, Михаил Алексеев, Семён Бабаевский, Сергей Островой, Агния Барто, белорус Петрусь Бровка, калмык Давид Кугультинов, литовец Юстинас Марцинкявичюс и многие другие.

Гневом возмущения наполнены высказывания многих деятелей культуры и науки. Вот имена только наиболее известных из них:

Борис Чирков, народный артист СССР: «Мы боролись, и будем бороться с такими людьми и в жизни и в искусстве».

Михаил Жаров, народный артист СССР: «Этому сукиному сыну нет места среди нас».

Оскар Курганов, кинодраматург: «Солженицын - абсолютный антисоветчик, который ненавидит Советскую власть и пытается сделать все, чтобы оболгать ее. Отвратителен он и в своих человеческих качествах, мне пришлось много слышать о его поведении в период пребывания в лагерях».

Борис Ефимов, народный художник СССР: «Солженицын бесповоротно встал на путь предательства, стал своего рода знаменем для антикоммунистов и антисоветчиков всех мастей».

Вот ещё несколько мнений из среды простых тружеников, ознакомившихся с некоторыми «трудами» Солженицына.

Г. Соколов - пенсионер (Ленинград): «Мне не понятна та терпимость, которая проявляется к Солженицыну и его поступкам... Я проработал на производстве 50 лет, и мне не безразлично, когда наносится ущерб нашей родине».

В. Шебалин, теплотехник объединения «Таджикатлас»: «Хочу от себя и своих товарищей спросить вас и органы власти - не надоело ли? Неужели этому Солженицыну все позволено? От себя лично и моих товарищей требую принятия к нему самых строгих мер согласно нашим законам».

Н. Шипунов (Ленинград): «Доколе мы, советские люди, должны терпеть на советской земле этого негодяя? Как долго он будет, извините, жрать русский хлеб и русское сало и сочинять гнусную клевету на всех нас?».

О. Захаров бригадир ремонтно-монтажного управления (Саратов): «Не пора ли призвать к порядку зарвавшегося антисоветчика? Нас 250 миллионов, и если имеются такие уроды, как Солженицын и им подобные, то как можно мириться с тем, что такие вот Солженицыны едят хлеб, выращенный руками и потом советских людей».

Небезразличной к такому явлению, как Солженицын, оказалась значительная часть духовенства, что чётко выразил Митрополит Крутицкий и Коломенский Серафим: «Солженицын печально известен своими действиями в поддержку кругов, враждебных нашей родине, нашему народу».

В апреле 1972 года в «Литературной газете» было опубликовано письмо группы религиозных деятелей по поводу клеветнических наветов в «Великопостном письме» Солженицына в адрес Патриарха Всея Руси Пимена. Клевета Солженицына в адрес Патриарха вызвала однозначно негативную реакцию внутри Советского Союза. Вот фрагменты из этого письма:

«Мы узнали, что некоторые зарубежные радиостанции, снискавшие недобрую славу проповедников всяческих наветов на нашу Родину, недавно передали новый пасквиль небезызвестного А. Солженицына, полный клеветы на русскую православную церковь и ее главу патриарха Московского и всея Руси Пимена».

...Оказывается, А. Солженицына не устраивает, больше того, коробит благородное деяние Патриарха в защиту мира. Он упрекает Патриарха за то, что тот, «миллионные суммы жертвует на посторонние фонды». Итак, Фонд мира является для Солженицына - «посторонним фондом»! Участие в этом Фонде стало для советских людей, независимо от их религиозных взглядов, душевным порывом в борьбе против угрозы новой войны. И этот благородный порыв А. Солженицын злобно осуждает.

...Зачем же понадобилось А. Солженицыну осуждать эту благородную деятельность Русской православной церкви и ее уважаемого и почтенного главу? Ответ только один: Солженицын выступает в незавидной роли пособника тех, кто идет против дела мира....Что и говорить, неблаговидную роль избрал для себя А. Солженицын!

...Мы глубоко уверены, что клеветнические наветы А. Солженицына на Русскую православную церковь и ее главу Патриарха Московского и Всея Руси Пимена осуждают все поборники мира.

Гобоев Жамбал Доржи - Бакдидо Хамбэ лама, Председатель Центрального

духовного управления буддистов СССР;

Вазген - католикос всех армян;

Ефрем II - патриарх, католикос Всея Грузии;

Никодим - митрополит Новгородский и Ленинградский;

Филарет - митрополит, экзарх Украины».

9. Взгляды современников ХХI века и панегирики Солженицыну

Предполагаю, читатель может отметить, что в этом моём историческом экскурсе во времена Советского Союза, умышленно обойдены современные взгляды на эту личность злостного клеветника и его сочинительства. Многие владеют информацией из интернета, из которой можно почерпнуть и такие:

«...Большая часть написанного - чистейшая выдумка или однобокое преувеличение реальных событий».

«...Это попурри из побасёнок-страшилок и пропагандистских штампов антисоветски и антирусски настроенных сил, оплачиваемые, надо полагать, из ЦРУ или родственной организации. (Именно книги Солженицына внесли немалую лепту в развал страны, за что он и получил свою Нобелевскую премию). Особенно неприятное ощущение вызывает то обстоятельство, что автор тщательно создавал себе имидж русского патриота. Не в провокационных ли целях? Не для того ли, чтоб русский патриотизм скомпрометировать примитивным антисемитизмом? Книга не художественная и не документальная. То есть никакая. А в контексте нашей истории - вредная книжонка, написанная человеком, ненавидевшим свою страну».

«Это книга-монстр, груда материалов» (К. С. Симонян, бывший школьный друг Солженицына)

Вот несколько откликов на роман «Архипелаг ГУЛАГ», из-за рубежа, где реакция объективных журналистов сразу была весьма своеобразной: «Литературная чушь первого разряда, но антикоммунистически направленная, а потому ценная» (комментатор чехословацкой редакции «Свободной Европы» Карел Ездинский). «Идиотизм. Но он ужалит большевиков, и это уже хорошо» (чешский писатель-эмигрант Карел Михал).

В ответ на выпады некоторых поклонников Солженицына на то, что он разоблачал сталинский режим, респонденты писали: «Он не разоблачал, а беспардонно врал и клеветал». Он, действительно, выдумывал мерещившуюся ему «свою», солженицынскую Россию, и безжалостно расправлялся с реальной историей нашей страны.

Панегирики. Это греческое слово мы, русские, понимаем, как всякое чрезмерное, безоговорочное и некритическое восхваление кого-то. После смерти Солженицына многие региональные власти, да и федеральные органы, с завидным рвением взялись за увековечение памяти «гения». Тогдашний Президент Российской Федерации Дмитрий Медведев 6 августа 2008 г. подписал Указ N 1187 «Об увековечении памяти А. И. Солженицына» и порекомендовал правительству Москвы присвоить имя Солженицына одной из столичных улиц, а правительству Ставропольского края и администрации Ростовской области «осуществить меры по увековечению памяти Солженицына в Кисловодске и Ростове-на-Дону». В Москве уже в его честь переименована Большая Коммунистическая улица Центрального административного округа Москвы.

Нечего сказать, весьма символично назвать коммунистическую улицу именем злостного противника её смыслового значения. Да и современным «демократам» наверное, надоело произносить такое, противное их идеям слово «Коммунистическая». Дом русского зарубежья, находящийся в Москве на Нижней Радищевской улице, дом 2, теперь «имени Александра Солженицына». Тоже символично: «зарубежье», которому своей «верой» и неправдой служил «новатор» русской литературы и предатель родины.

В Белгороде 26 сентября 2013 открыли первый в России памятник Солженицыну. Вот и в посёлке Мезиновка Владимирской области через месяц после Белгорода открыт памятник «учителю» Солженицыну, прославившему сей посёлок рассказом «Матрёнин двор».

На здании факультета русской филологии и национальной культуры Рязанского госуниверситета им. С. А. Есенина установлена мемориальная доска в честь «Нобелевского лауреата, писателя, историка, диссидента Александра Исаевича Солженицына». Мемориальные доски устанавливаются в вузах, школах, тем более, когда в их программы уже внедрён «Архипелаг».

Не везде эти увековечения проходят гладко. 22 сентября 2008 в Ростове состоялся студенческий пикет против присвоения Южному федеральному университету (ЮФУ) имени Александра Солженицына. Организаторы пикета - члены ростовского союза молодёжи заявили: «Называть именем Солженицына наш университет - это полный бред! В Москве Единая Россия назвала улицу вне очереди, хотя по закону можно присваивать имена погибших/умерших не ранее, чем через 20 лет».

(Продолжение следует)

(Продолжение)

«Вы говорите, что «вся атмосфера (вашей) страны пропитана ненавистью, и еще раз ненавистью, не останавливающейся даже перед расовой ненавистью. Вы, должно быть, говорите о моей родине, а не о своей. Ведь именно Америка, а не Советский Союз, ведет войны и создает напряженную обстановку возможных войн с тем, чтобы давать возможность своей экономике действовать, а нашим диктаторам, военно-промышленному комплексу наживать еще больше богатства и власти на крови наших собственных американских солдат и всех свободолюбивых народов мира! Больное общество у меня на родине, а не у вас, г-н Солженицын!».

Как злободневны эти слова Рида и сегодня!

Хочу также сослаться и на уважаемого мной Владимира Василика, который в своих очень аргументированных и документально доказательных публикациях на сайте РНЛ, касаясь Солженицына, справедливо утверждает, что «...с известного момента своей борьбы с Россией, которая ему не нравится, стал участником и заложником большой политической игры. Игры, направленной внешне против Советского Союза. На самом деле - против России. Вольно или невольно, но А.И.Солженицын оказался участником целого ряда информационных акций. Одна из них - реабилитация Власовского движения. Именно Солженицын запустил в умы читателей ядовитую мысль: не власовцы изменили Родине, а Родина трижды изменила им».

Не исключаю, что оправдание Солженицыным власовцев, будто не они изменили Родине, «а родина изменила им» и всем вообще, перешедшим на службу немцам, сформулировано автором «Архипелага» в том числе и для того, чтобы обелить своё предательство и измену. Дескать, не он изменил Родине, а она, вся Советская страна изменила ему, выдающемуся и непонятому «гению», поставив себя фактически рядом с Власовым. А в моих глазах значит и заслуживший такого же бесславного конца.

Бывший генерал Власов - предатель без всяких скидок и сомнений, и не суть важно, что привело его к этому - подлость или трусость. Скорее всего и то и другое вместе. И тот кто провозглашает его патриотом и героем, восставшим против ненавистного советского общества - сам того же поля. Да, власовцы по мнению Александра Иаевича чуть ли не святые. А как может характеризовать человека его восхищение предателем? Есть такое верное выражение: «Друг моего врага - мой враг». И по отношению к обоим, и Власову, и Солженицыну, она абсолютна.

Распускаются «проверенные» байки о том, что Сталин, как Верховный, не принимал никаких мер помощи армии Власова, попавшей в сложное положение и сам Сталин виноват в том, что Власов ушёл от него, «нечестного» к его антиподу Гитлеру.

Маршал Василевский в опровержение таких домыслов пишет: «Власов, не обладавший многими необходимыми качествами командира и, будучи на деле нерешительным и трусоватым по природе, был совершенно пассивен. Угрожающее положение, в котором оказалась его армия, деморализовало его до конца, и он не сделал попытки вывести свои войска быстро и скрытно... Об этом свидетельствует целый ряд директив ВГК, которые я лично писал под диктовку Сталина. Власов присоединился к врагу, хотя значительная часть его армии сумела прорваться сквозь немецкие войска и спастись».

Общеизвестно, что если офицер, или даже солдат давал присягу Родине и изменил ей, то это всегда измена, предательство. Здесь обсуждать нечего, тем более, когда речь идёт о генерале. На этот счёт некоторые приводят примеры, когда офицеры царской армии во время Октябрьской революции перешли на сторону большевиков, доросли в СССР до маршалов, и им «почему-то» не ставили это в вину. Ответим им просто: офицеры, дававшие присягу Царю, с его отречением от престола были освобождены от этой присяги.

Цена и доля самого Власова, как и так называемого «власовского движения» в трактовке такого события в нашей истории, как Великая Отечественная Война - не так уж значительны, если, конечно, не принимать во внимание геббельсовско-солжницынскую пропаганду, и не возводить ее в ранг, достойный пособия по изучению истории войны.

Солженицынские позиции антипатриотизма, поддерживаются и пропагандируются многими нынешними политиканами типа Николая Сванидзе, Леонида Млечина, Пивоваровых и им подобными. Это самый удобный и очень широко дублируемый многими СМИ рупор для всякого рода политических коллаборационистов, современных власовцев, и сегодня готовых идти или уже идущих в услужение тем, кто мечтает и делает всё, чтобы разрушить славянское единство и его основу - Россию. Поэтому перейдём к его другому, столь же неблаговидному по своей истинной сути такого же, как и «Архипелаг» фарисейского призыва ко всем советским людям «ЖИТЬ НЕ ПО ЛЖИ». А основа этого голоса, этих позиций - ложь, ложь и во всех видах ложь.

12. «Жить не по лжи» - самый лживый тезис Со-ЛЖЕ-ницына

Крикливая, амбициозная, написанная очень уж «шершавым» языком статья-эссе Солженицына «Жить не по лжи», обращённая, прежде всего к советской интеллигенции, опубликована 18 февраля1974 года в газете Daily Express (Лондон), а в СССР распространялось через подпольный «самиздат». Официально впервые в СССР это эссе было опубликовано 18 октября 1988 года в киевской многотиражке «Рабочее слово».

В этом своём «уроке» Солженицын призывал каждого поступать так, чтобы «из-под его пера не вышло ни единой фразы, «искривляющей правду», не высказывать подобной фразы ни устно, ни письменно...».

Уж очень похоже это на диагноз «раздвоение личности». По своей природе, как утверждают специалисты, раздвоение личности, в зависимости от степени «раздвоения» - это либо шизофрения «в чистом виде». либо одержимость. Оставим этот вопрос на решение психиатров, но всё-таки примем, как почти самое безобидное - одержимость. Из всего, что мы изложили в этой работе, абсолютно понятно, что ничего правдивого, ничего, что не является злонамеренной ложью, ни в сочинениях, ни в выступлениях Солженицына просто нет.

Взгляды на советскую действительность автора «Жизни и необычайных приключений солдата Ивана Чонкина» Владимира Войновича, в значительной степени мне не импонировали и в прошлом да, и теперь. В декабре 1980 года, как и в своё время Солженицын, он был лишён советского гражданства и выслан из СССР. В 1980-1992 годах жил в ФРГ и США, сотрудничал с антисоветской радиостанцией «Свобода». В 1990 году Войновичу было возвращено советское гражданство. Так вот, даже Войнович по поводу нравоучений Солженицына в своём «Жить не по лжи», высказался вполне определённо: «...если он учит нас жить не по лжи, а сам своим заветам не следует, должен ли я уважать его поучения?».

Обратим особое внимание на некоторые из этих его «поучений».

Среди перечисленных Солженицыным необходимых способов «уклонений ото лжи» он категорически требует:

-личное неучастие во лжи;

-ни в чём не поддерживать лжи сознательно!.

-не писать, не печатать никаким способом искривляющее правду;

-не кичиться, что ты академик или народный артист, заслуженный деятель или генерал, в противном случае пусть скажет себе: я быдло и трус, мне лишь бы сытно и тепло.

Во всём вышеизложенном мы уже убедились, что по любому из упомянутых «постулатов» сам он действовал ВСЕГДА НАОБОРОТ, и последняя из его фраз даже более, чем на 100% точно относится к нему, Солженицыну.

Все, кто видел портреты Солженицына, обращали внимание на шрам, пересекающий правую сторону лба. Многие считали: это памятный след - то ли войны, то ли тюрьмы. Солженицын не подтверждал этого, но и не разуверял. На самом деле, эта метка хорошо видна на довоенных фотографиях. Оказывается, Солженицын ещё будучи учеником 5 или 6 класса в школе имени Малевича в Ростове-на-Дону, подрался с одноклассником. Ударившись об угол парты, упал и рассек себе лоб от корней волос до конца правой брови, немного наискосок. Образовался глубокий шрам, который остался у Александра Солженицына на всю жизнь... А много лет спустя Солженицын повезет за границу этот шрам то ли как почетное ранение, то ли как молчаливое свидетельство своей сложной судьбы, намекая вроде бы и на пытки в «сталинских застенках».

Материал для «Архипелага» его автору в основном дали разговоры, которые он вёл в «шарашке», в пересыльных тюрьмах и лагерях да и просто любители посочинять, вроде бывшего зэка Варлама Шаламова. Эта информация, которую зэк Солженицын там получал, носила исключительно фольклорный, а подчас и мифический характер. Да он её ещё тщательно фильтровал, выбирая наиболее «выдающиеся», докрашивая их с одной целью - сделать пострашнее, бить на психику людей не знакомых с жизнью по ту сторону решёток.

Там, за решёткой, своя историография и своё отношение к властям, свои мифы, и исключительно устные байки. Вместо документов и цитат здесь «правят бал» напичканные страхами небылицы, рассказанные «бывалыми людьми», «свидетельства» «очевидцев», а то и просто слухи да анекдоты. И в этом весь Солженицын, не гнушающийся даже и бесстыдным подлогом.

На страницах Архипелага у Солженицына можно увидеть такой прямой подлог, ссылку на несуществующие документы. Например, есть у него там «документальное» утверждение о том, что после покушения эсерки Каплан на Владимира Ильича Ленина, НКВД призвал свои отделения сразу же арестовать всех эсэров и взять заложниками большое число представителей буржуазии и офицерства. В сноске он указывает источник, из которого черпал данные: «Вестник НКВД, 1918, N21/22, с. 1».

Однако, в 1918 году Народного комиссариата внутренних дел (НКВД) вообще не было, он был создан только 10 июля 1934 года. Как оказалось, такого «Вестника НКВД» в природе не существует, так как самого НКВД и в проекте ещё не было.

Автор «Архипелага», судя по всему, был ещё с детства начитан страстями о пытках, применяемых средневековой инквизицией. Вот его «Архипелаг ГУЛАГ» и представляет собой не всегда прилично скомпонованное «чтиво» из таких вот слухов, баек, мифов и просто небылиц. Можно приводить их бесконечно много из любой части и любой главы «Архипелага», но для примера возьмём хотя бы только второй том, а из него, часть 3, названную им не «Исправительно-трудовые», а «Истребительно-трудовые». Остановим внимание читателя на главе «Архипелаг возникает из моря».

Там автор рассказывает, как в карельских лагерях целые роты арестантов кладут в снег за провинность на много часов. Это, как мы увидим, «цветочки», а «ягодки» впереди. Среди этих «ягодок» и описание такого способа: «запрягают лошадь в пустые оглобли, к оглоблям привязывают ноги виновного, на лошадь садится охранник и гонит её по лесной вырубке, пока стоны и крики сзади не кончатся». Понятно, что «лесная вырубка» - это сплошные пни и коряги, так что «крикам и стонам» раздаваться недолго! Видимо, эта байка не что иное, как «упрощённый» способ средневековой казни - «четвертование лошадьми», когда беднягу за руки и ноги привязывают к 4-м лошадям. Потом животных пускали вскачь. Вариантов не было - только смерть. А Солженицыну («прагматик»!) экономнее одной лошадью.

А вот уже прямая цитата от этого сочинителя страшилок:

«Рассказывают, что в декабре 1928 г. на Красной Горке (Карелия) заключенных в наказание (не выполнили задание) оставили ночевать в лесу и 150 человек замерзли насмерть. Это обычный соловецкий прием, тут не усумнишься. Труднее поверить другому рассказу, что на Кемь-Ухтинском тракте близ местечка Кут в феврале 1929 г. роту заключенных, около 100 человек, за невыполнение нормы загнали на костер, и они сгорели. Об этом мне рассказал всего один только человек, профессор Д. П. Каллистов, старый соловчанин, умерший недавно».

Сам автор здесь оговаривается, что «рассказал это только один человек», да и тот уже умер, дескать такое зверство было, но вот подтвердить некому! И сам, понимая, что этому едва ли кто поверит, добавляет: «Пересекающихся показаний я об этом не собрал,.. Но те, кто морозят людей, - почему не могут их сжечь?»

Попробуем «на трезвую голову» проанализировать эту байку и доказать, что это из разряда чистых небылиц.

(Продолжение следует)

(Продолжение)

В первом случае совершенно непонятно, что значит «оставили в лесу»? Если охрана ушла ночевать в казарму, так это же голубая мечта зеков! Особенно блатных: они бы моментально разбежались. Представить только, что полторы сотни крепких мужиков (слабых и истощённых на лесоповал, да ещё зимой - не могли брать!), с топорами и пилами в руках спокойно и молча замерзают. Насмерть замерзают! Поверить в это может только малыш из детяслей или полный идиот, никогда не слышавший о лесорубах и не видевший обыкновенного леса.

Второй пример - тоже дикий вымысел. Огня, известно, боятся не только дикие звери, но и человек. Ведь когда при пожаре люди выпрыгивают из 8-9-х этажей и разбиваются насмерть, они скорее всего сознательно идут на мгновенную смерть, лишь бы не сгореть мучительно заживо. А тут мы должны поверить, что несколько конвойных сумели загнать в костер сотню зэков. Да самый безвольный зэк предпочтет быть застреленным, но в огонь не прыгнет. Если бы даже десяток охранников со своими пятизарядными винтовками или карабинами попытались загнать в костер эту сотню, вооружённую топорами, пилами и ещё бог знает чем для валки леса, то сами бы в костре и оказались. Да и какой костер нужно было развести, чтобы сжечь там сотню живых людей. Это очень похоже на байки о том, что за штрафбатом в 800 человек, вооружённых автоматами, пулемётами, и с полными сумками гранат могли поставить заградотряд в 200 человек, чтобы погнать 800 штрафников на немецкие пулемёты.

Короче, этот «жареный факт», как и «замороженные полторы сотни» брошенных без охраны заключённых, как и пронумерованный перечень пыток и издевательств, о котором речь пойдёт ниже - злобная выдумка Солженицына, уж очень смахивающая на то, что у русских называют «бред сивой кобылы», как несусвётное враньё. По отношению к автору этих страшилок я бы применил более подходящий фразеологический оборот: «Врёт, как сивый мерин», означающий наглую, беззастенчивую ложь далеко не юного, а уже тронутого сединой беспардонного фантазёра. Так, что ещё одно из «правил» Солженицына : «не писать, не печатать никаким способом искривляющее правду» «подкреплено» фактическими действиями самого автора призыва «Жить не по лжи».

Попробуйте вспомнить, как живописал Александр Исаевич страхи, которых он якобы был «свидетелем» в советских лагерях. В своих пасквилях на советскую юридическую действительность на основе такого тюремно-лагерного фольклора, Солженицын десятками пунктов «со знанием дела» описывал, какими изуверскими способами пытали не только подследственных арестованных. Ну, прямо «полное собрание беспардонного вранья», которые Николай Васильевич Гоголь назвал бы «Записки сумасшедшего».

Начинал враль-Солженицын их перечисление с таких «безобидных», как «щекотка», когда «подследственному придавливают руки и ноги и щекочут в носу птичьим пером и у того ощущение, что ему сверлят мозг».

Остановим ваше внимание не на всех пунктах, а лишь на некоторых.

Например, под 17 пунктом «знаток пыток» детально рассказывает:

- «Яма, глубиною три метра, диаметром метра два, куда подследственного сталкивают на несколько суток. И под открытым небом это для него и камера, и уборная. Вот туда бедняге на верёвочке спускали 300 грамм хлеба раз в сутки;

- О карцерах или запирании стоя в нишу. Арестанта раздевают до одних кальсон, он там не может ни подогнуть колен, ни расправить и переместить рук, ни повернуть головы. В такой тесноте он должен пробыть в неподвижности сутки-трое-пятеро. Баланду - только через трое суток». Конечно, автор «Архипелага» сочинял свои «страшилки, ещё не зная интернета, в котором можно найти многое из истории пыток. Иначе бы внёс в свой перечень «страшилок», несколько осовременив, «вилку еретика» из времён инквизиции, когда четыре шипа, впивающихся в подбородок и в грудину, не давали жертве совершать никаких движений головой, в том числе и опустить голову ниже.

Пункт N23 в перечне Солженицына - «клопяной бокс. В темном дощатом шкафу специально разведено сотни, может быть тысячи клопов. Пиджак или гимнастерку с человека снимают, сажают в этот шкаф, и тотчас на него, переползая со стен и падая с потолка, обрушиваются голодные клопы». Представляет ли сам автор этой байки, как можно в пустом шкафу «развести» тысячи этих насекомых?

Под N27 - «битьё, не оставляющее следов», но есть в этом солженицынском списке и оставляющее следы - «гашение папиросы о кожу» подследственного». Вот тут сочинитель «советских способов пыток» явно прогадал, не почерпнув сведений о «кресле допроса» из того же интернета..

Но вот в N31 этого зловещего «Списка Солженицына» числится «взнуздание или «ласточка». Это, когда длинное суровое полотенце закладывается тебе через рот (взнуздание), а потом через спину привязывается концами к пяткам. Вот так колесом на брюхе с хрустящей спиной без воды и еды полежи суточек двое».

Можно приводить ещё много других устрашающих приёмов, вроде: «Теркой стирают спину до крови и потом мочат скипидаром», «Иголки загоняли под ногти» и т.п., но, простите, дорогой читатель ещё за одно «свидетельств» «гулаговеда» Солженицына:

«Но самое страшное, что с тобой могут сделать, это: раздеть ниже пояса, положить на полу на спину, ноги развести, на них сядут подручные (славный сержантский состав), держа тебя за руки, а следователь (не гнушаются тем и женщины) - становится между твоих разведенных ног и, носком своего ботинка, сапога (женщины - туфли) постепенно, сдавливать половые органы. Обратите внимание, именно здесь «знаток пыток» пишет: «с тобой», «тебя», «твоих разведённых ног», а значит сдавливать и «твои» половые органы. Это для «полноты ощущений», будто сам он уже это испытал!

Наверное, забыл Солженицын о других способах средневековых пыток, и поэтому не обнаружились в его «перечне» осовремененные с учётом технического прогресса «испанские сапоги» времён инквизиции и тому подобное.

Вот слова самого Солженицына: «Если бы чеховским интеллигентам, все гадавшим, что будет через двадцать - тридцать - сорок лет, ответили бы, что через сорок лет на Руси будут введены самые гнусные [выделено А.И.С] допросы из всех здесь известных - сжимать череп металлическим обручем, погружать человека в ванну с кислотой, связанного и голого оставить на съедение муравьям или клопам, вставлять ему в анальное отверстие раскаленный на примусе шомпол («секретное тавро»), медленно раздавливать сапогом половые органы и - как самое легкое - многие сутки не давать ни спать, ни пить, избивать до кровавого тумана, - и тогда никакой чеховский спектакль не закончился бы, потому что всех героев увезли бы в сумасшедший дом».

Ни один из этих адских кошмаров, как оказалось, вообще никак не подтверждены документально. Кого отдали на съедение муравьям и клопам? Солженицына? Его товарища по камере? Кому раздавили сапогами половые органы и кого мучили раскаленным шомполом? И весь этот дьявольский рассказ «современного историка советского ГУЛАГа» Солженицына теряет даже подобие правдоподобности. Вспомним опять Геббельса о его чудовищной лжи.

Но живописуя эти страхи, он наверняка рассчитывал прослыть великомучеником, вроде бы испытавшим всё это на себе, или, по крайней мере, угрожавшими ему. Однако следователь, который вел «Дело» Солженицына, характеризовал его так: «Есть люди мягкотелые, которые сами прямо даются вам в руки. Помимо правды, они излагают и свои домыслы, лишь бы расположить вас к себе. Солженицын как раз относился к этому типу подследственных». Значит, к Александру Исаевичу Солженицыну, бывшему капитану-артиллеристу не нужно было применять ничего из этих «страшных пыток», чтобы он признался в чем угодно.

Вот что говорили чеху Ржезачу разные лица, уже отбывшие наказания за свои деяния из близкого окружения Солженицына. («Спираль предательства Солженицына»).

Л. А. Самутин, офицер власовской армии, человек, предоставлявший Солженицыну материал для книги «Архипелаг ГУЛаг», и прятавшему его рукопись: «Никто ко мне даже не прикоснулся. Правда, по отношению ко мне были грубы. Кричали, ругались (непристойно ругались), но вы должны понять, что я был настоящий враг... Не просто какой-то рядовой. Я редактировал во время войны власовскую газету «На дальнем посту», которая выходила в Дании, где в то время жило много власовцев. Я ждал самого плохого, но за все время следствия не получил даже тычка».

Капитан второго ранга Б. Бурковский, заместитель командира крейсера «Аврора», некогда находившийся в заключении вместе с Александром Солженицыным: «Я попал к молодым следователям. Они нервничали. Если иногда не все шло так, как им хотелось, они кричали и излишне грубо ругались. Но бить? Никто меня ни разу не ударил».

Давний друг Солженицына Николай Виткевич на вопрос: «Били ли вас, мучили каким-либо образом, применяли ли к вам любое другое средство физического воздействия во время допроса», ответил ещё лаконичнее: «Нет. Я думаю, что это было строго запрещено».

Как видно даже только из этих свидетельств, на самом деле «великий комбинатор» Солженицын оказался псевдомучеником и просто политическим шарлатаном, авантюристом, отъявленным и хитрым лжецом.

Теперь об «издевательствах голодом и непосильным трудом» в советских «Истребительно»-трудовых лагерях. Солженицын рассказывает ужасающие истории о лагерных карцерах, штрафных лагерях и т. п. Но сам-то он лично ничего подобного не только не пережил, но даже не мог видеть такого вообще. Попробуем на фактическом материале показать, были или не были советские исправительно-трудовые лагеря лагерями смерти,

О том, какими были нормы снабжения тех, кто работал честно и не «волынил», скажем немного ниже. А вот для тех, кто не работал или не хотел выполнять рабочих заданий, ещё в1939 г. в соответствии с приложением к Приказу НКВД СССР N 0093-1939 г. были утверждены нормы питания заключенных в исправительно-трудовых лагерях и колониях НКВД СССР. Не вырабатывающие производственную норму, следственные и инвалиды должны были получать в день следующую норму продуктов на одного человека.(в граммах):

Хлеб ржаной - 600, крупа разная - 100, мясо - 30, рыба - 125, растительное масло 10, картофель, овощи - 500 и.т.д.

Ведь то, что он в погоне за популярностью («чтобы везде быть первым», чтобы о нем «заговорили повсюду») приводит в своей книге разные тюремные истории (погрязнее да пострашнее), безымянные или подписанные «Б» или «Г», еще далеко не значит, что он пишет правдиво. А вот что пишут те, кто на самом деле пережил несладкую жизнь в лагере. Что касается тех, кто работал, то вот свидетельства бывших заключённых. Они не скрывают ни горькой истины, ни собственной фамилии.

Д. Панин: »Зэки работали как могли, а им было положено не более 900 граммов хлеба. Наша пятерка получала по 700 граммов хлеба, иногда норма снижалась до 600 граммов и, когда это было возможно, возрастала до 900 граммов».

Даже отъявленные злопыхатели не могут назвать хлебный паек от 600 до 900 граммов на человека голодным. Исторической правды ради можно привести немало наглядных примеров, подтверждающих гуманное, великодушное отношение к заключенным в советских лагерях.

Л. Самутин: «Конечно, в лагере - это не у тещи на блинах. Особенно после войны положение было трудным. Строгий режим и тяжелая работа... Мне пришлось несладко, но я выжил, и мои товарищи тоже. Люди, правда, умирали - от запоздалой операции аппендицита, от инфаркта, воспаления легких. Случались и производственные травмы. Ясно, что их было больше, чем в обычных условиях: квалификация пониже, меньше опыта у работающих....Я побывал и в БУРах (бараки усиленного режима), и в карцерах, и в «лагере штрафников». Я выжил, и мои товарищи тоже выжили.... Я встречался с людьми, которые отсидели два и даже три срока и тоже выжили. Так какой же может идти разговор об истреблении, если люди - и такое случалось - сидели по 25 лет и все-таки вышли на свободу!».

Н. Виткевич, отбывавший свой срок на проклятых Солженицыным воркутинских шахтах: «В Воркуту я попал в трудное время 1945 года, когда страна была разрушена войной. Несмотря на это, нам выдали хорошую одежду, постель, матрацы и одеяла. Пищу каждый получал в зависимости от степени выполнения нормы. Паек хлеба на день колебался в пределах от 350 граммов до одного килограмма. А много ли честных советских людей в то время могли получать ежедневно целый килограмм хлеба?...По мере того как после войны положение советских людей изменялось к лучшему, изменялось и положение узников. Я получал «карманных денег» сто рублей в месяц, при хорошей работе - прибавку к пайку. А если норма мною и другими выполнялась на 150 процентов, то один день засчитывался за три».

Бурковский, Самутин, Виткевич рассказывают о художественной самодеятельности в лагере, о самоуправлении, примирительных судах, разбиравших споры между заключенными, об обычных нарушениях лагерной дисциплины и общежития.

Б. Бурковский: «Я помню, как на одном шумном собрании в лагере Солженицын повел себя как типичный провокатор. Тогда наше положение в лагере существенно улучшилось, и мы получили самоуправление, возможность влиять на свою судьбу, даже начались разговоры о реабилитации. И вдруг Солженицын категорически выступил против всех улучшений, все сообщения о лучшем будущем он называл «трепом» и «враньем».

Приведём ещё более вопиющее свидетельство бессовестного вранья этого лжеца-авантюриста. В одном из интервью 1976 года, когда он уже поселился в США, по словам Солженицына, 66 миллионов человек истреблено в лагерях, 13 миллионов украинских крестьян погибли от голода, 2 миллиона человек, оказались жертвами в лагерях после войны. Добавим сюда 26 миллионов действительно погибших во время войны, то в итоге получается 107 миллионов мертвых на 1954 год?

(Продолжение следует)

(Продолжение)

Сравним некоторые официальные данные о численности населения в СССР. На начало войны, июнь 1941 года было 196.716.000 человек. К концу 1945 года с учётом войны с Японией (январь 1946 года - 170.548.000 чел. Общие потери за войну, в том числе погибших мирных жителей от зверств оккупантов, умерщвлённых в лагерях смерти, в плену - 26.168.000. Для расчётов примем цифру потерь в 26 млн. К январю 1951 года население уже составляло 182.321.000 человек, т.е. выросло на 11 млн 773 тыс. Это несмотря на то, что большое количество мужчин детородного возраста поглотила война. На январь 1979 года население выросло ещё на 80 млн.115 тыс. 227 человек и составляло уже 262 млн. 436 тыс. 227человек.

Итак, если по Солженицыну 107 миллионов советских людей пропали по вине Сталина и его режима, то откуда же к 1979 году взялся 262-миллионный советский народ откуда могли за эти чуть больше 20 лет после смерти Сталина прибавиться более 90 милионов человек? Не получается простая арифметика у высокообразованного математика!

Кстати, на июль 1991 года в канун беловежского сговора о расчленении страны население Советского Союза по официальной статистике переписей населения составляло 293 миллиона человек!

Но вот ещё одна прямая цитата из математика-»философа» Солженицына.

«Не имея в руках никакой статистики, не боюсь, однако, ошибиться, сказав: поток 37-38-го... был только, может быть, одним из трех самых больших потоков, распиравших мрачные вонючие трубы нашей тюремной канализации. До него был поток 29-30-го годов, с добрую Обь, протолкнувший в тундру и тайгу миллиончиков пятнадцать мужиков (а как бы и не поболе).

...И после был поток 44-46-го годов, с добрый Енисей: гнали по сточным трубам целые нации и еще миллионы и миллионы - побывавших (из-за нас же!) в плену, увезенных в Германию и вернувшихся потом. Но и в этом потоке народ был больше простой и мемуаров не написал». («Архипелаг ГУЛАГ»).

Но вот по этому поводу некоторые выкладки Юрия Нерсесова (Продажная история. М., Яуза-Пресс, 2012), весьма добросовестного исследователя некоторых «исторических» утверждений. Вот отдельные фрагменты из главы о Солженицыне.

«Не имея в руках никакой статистики, Солженицын действительно не боялся ошибиться и врал постоянно.

...Всего, согласно справке «Сведения о выселенном кулачестве в 1930-1931 г.г.», подготовленной отделом по спецпереселенцам Главного управления лагерей, было сослано не 15 миллионов, а 1 803 392 человека (включая жен и детей ссылаемых) - чуть больше 1 % населения СССР.

Точно так же врет Солженицын о репрессиях против вернувшихся из Германии военнопленных и гражданских лиц. Из 4 199 488 советских граждан, репатриированных из Германии в 1945-1946 годах, лишь 272. 687 человек были арестованы.

...Но 148. 079 человек, то есть большинство тех, кто был официально уличен в том, что служил в прогитлеровских вооруженных формированиях или гражданской оккупационной администрации, получили по 6 лет ссылки. Такой же приговор был вынесен 9907 военнослужащим коллаборационистских частей, взятых в плен американо-британскими союзниками и репатриированных в СССР 6 ноября 1944 года, а из 302 992 советских военнопленных, освобожденных в 1941-1944 годах, арестовано было всего 11 556 человек и еще 18 832 отправлено в штрафные подразделения.

Так что, как ни крути, ни «миллионов и миллионов», ни даже полмиллиона не выходит, а те, что были отправлены в лагеря и ссылку, в подавляющем большинстве получили сроки за реальное сотрудничество с врагом».

Окунёмся в ещё одно «свидетельство» знатока Соловков, фантазирующего вокруг имевшего место факта посещения Соловецкого острова писателем Максимом Горьким: «Ожидали Горького почти как всеобщую амнистию! Начальство, как могло, прятало уродство и лощило показуху. Из Кремля (соловецкого) отправляли этапы, чтобы здесь оставалось поменьше; из санчасти списали многих больных и навели чистоту. 22 июня поехали в Детколонию. Как культурно! - каждый на отдельном топчане, на матрасе. Все жмутся, все довольны. вдруг 14-летний мальчишка сказал: "Слушай, Горький! Всё, что ты видишь - это неправда. А хочешь правду знать?» За два часа правдолюбец мальчишка рассказал долговязому старику об изощреннейших соловецких пытках, о двадцатичасовом рабочем дне, о работе людей в ледяной воде голышом... Горький вышел из барака, заливаясь слезами. 23-го Горький отплыл. Едва отошел его пароход - мальчика расстреляли перед строем. Но даже имени его мы не знаем».

Как видите, вроде бы страшное злодеяние совершено на Соловках, но опять «имени его не знаем». Да и Горький тоже давно умер, опровергнуть не сможет. Ну, а чтобы величие Максима Горького опустить до уровня такого же лжеца, как он сам, «соловковед» добавляет: «И напечаталось, и перепечаталось в большой вольной прессе, нашей и западной, от имени Сокола-Буревестника, что зря Соловками пугают, что живут здесь заключённые замечательно и исправляются замечательно». Чтобы уж окончательно разделаться с мировым авторитетом пролетарского писателя, Солженицын приписывает и ему кое-что из собственной «отработки» доносительства. Дескать, вернулся Горький в Сорренто, а денежки-то и посыпались ему за то, что вопреки действительности хвалил Соловки, «отрабатывал» грех.

Следующие слова снова принадлежат Солженицыну из его «Архипелага: «Вот и соглашались миллионы стать стукачами. Ведь если пересидело на Архипелаге за 35 лет (до 1953), считая с умершими, миллионов сорок (это скромный подсчет, это лишь трех- или четырехкратное население ГУЛАГа, а ведь в войну запросто вымирало по проценту в день), то...есть же чей-то донос и кто-то свидетельствовал».

Осведомителю-стукачу «Ветрову», ему же Солженицыну, лучше других, конечно, известно, как и почему там становятся стукачами. Однако совершенно очевидно, что в конце войны и в первые годы после неё за решётку отправлялись прежде всего власовцы и другие прислужники оккупантов, а так же обычные уголовники бандиты, грабители, убийцы, которых за время войны развелось немало. Вот какие достоверные цифры приводит нам по этому поводу Юрий Нерсесов: «К началу 1950 года в лагерях сидели 1 416 300 человек, в колониях - 1 145 051 человек, а всего с учетом тюрем и особых лагерей - 2 760 095 человек, свыше трех четвертей которых составляли уголовники. Поскольку всего по политическим статьям в 1921-1953 годах в лагеря было отправлено 2 631 397 человек, легко подсчитать, что всего через лагеря, тюрьмы и колонии за тридцать лет прошло хотя и явно более 10 миллионов человек, но никак не «миллионов сорок». Как уже говорилось, большинство из них были или уголовники, или активные пособники оккупантов».

В адаптированном для школьников «Архипелаге» вдова его автора Наталья Солженицына (Светлова) уже говорит о 20 миллионах, не опровергая или не дезавуируя эту солженицинскую цифру в 40 миллионов. Хотела она того или нет, но этим показала, что оба они, и автор «Архипелага» и «продолжательница» дела своего покойного мужа, были и есть злонамеренные лжецы и фальсификаторы. И при этом оба не обращают внимания на то, что и при «сталинском беспределе» подавляющее большинство заключённых составляли те, кого сажают ныне и в «демократической» России, может только за коррупционные преступления сажали крепче да и конфисковали всё награбленное.

13. Лагерная медицина в реальности и по-Солженицыну. Об уровне его нравственности и моральных устоев

В 1952 году в тюремной больнице у заключённого Солженицына была диагностирована «семинома», то есть большого размера опухоль яичка. Там же она была успешно прооперирована, то есть удалена поражённая часть половых желёз. Исследования показали, что это было злокачественное новообразование, поэтому было проведены последующие радиационная и химиотерапия. Через какое-то время уже в Ташкенте (не в тюремной больнице!) у него были диагностированы метастазы семиномы. И проведено их успешное радиологическое лечение.

Несмотря на то что лечение сохраняет жизнь, последствия его тяжелы. Удаление яичка, с последующим облучением, ставит под вопрос шансы на продолжение потомства.

Полагаю, однако, что читатель согласится со мной, что даже у самого сильного, волевого человека, которому поставят такой диагноз, реакция будет тревожная. Любая раковая опасность - опасность роковая и в большинстве случаев воспринимается больным, как предвестник близкой и мучительной смерти. Поэтому не будем судить о личных переживаниях Александра Солженицына по этому поводу. Тем более, что ни, как говорил сам Солженицын, «сверхмощные» облучения, ни сама болезнь, не повлияли на его детородную способность.

Несмотря на благополучный исход, изворотливый, патологически лживый «гулаговед» и здесь, вместо хвалы советской медицине, более полувека тому назад совершившей чудо полного излечения от рака заключённого, отбывающего уголовное наказание, не удержался от хулы в адрес всех поколений медиков, имевших дело с тюремно-лагерным контингентом людей.

Во-первых, вылеченный от рака автор «Ракового корпуса» стал приписывать лагерному медперсоналу действия, обратные результату лечения. Он обвинял их в том, что умышленной передозировкой облучения они проявляли своё кредо: «Какая разница, от чего умрёт зэк, от рака или от рентгена».

Во-вторых, после излечения Солженицын стал убеждать своих близких и читателей своего «Корпуса», что отыскал какого-то тёмного знахаря, шамана. Солженицын (и его биограф Сараскина) деликатно именуют его частный врачом, практиковавшим народную медицину. Этот колдун вроде бы продал настойку таинственного корня, (кажется, «аконит джунгарский»), которую Солженицын начал принимать. Врачи приказали выкинуть корень. Солженицын пил его тайком. Прятал в больнице во время радиационной терапии, спорил с докторами, отказывался от гормонального лечения, подозревал, что повышенными дозами рентгена врачи не просто перестраховываются, а «лечат» по принципу: «какая разница». При этом уверяет, что сам излечил рак этим корнем, и ещё чайным грибом.

Вот так: вовсе не медицинская система или советское здравоохранение, которое и тогда имело много минусов, но излечение от рака зэка Солженицына - всё-таки нужно было записать ей в плюс. Несмотря на, прямо скажем, удивительный факт излечения его от рака с метастазами, Солженицын верен себе: лгать, так напропалую, даже вопреки неопровержимому: исцелился он настолько радикально, что ему сохранили даже способность к производству потомства. Родившиеся в начале 1970-х годов у его второй жены двое сыновей, Игнат и Степан - прямое доказательство этому.

И вот, без корректив на случай излечения его самого от страшной болезни, в самых чёрных красках описывает состояние медицинской помощи на Соловках автор «Архипелага» и «Ракового корпуса». К тому же, он предпосылает своим этим «сочинениям» такую фразу: «Все, кто полнее изведал - те в могиле уже, не расскажут. ГЛАВНОГО об этих лагерях - уже никто никогда не расскажет». А вот ему, всезнающему Солженицыну дана, мол, такая сверхъестественная возможность, и приходят в больное воображение патологического антисоветчика лишь пещерная антисанитария и псевдомедицина на Соловках.

«Зимою никак не выбраться в баню с нар больным и старым, вши их одолевают. Мертвых прячут под нары, чтобы получить на них лишнюю пайку - хотя это и невыгодно живым: с холодеющего трупа вши переползают на теплых, оставшихся. В (Соловецком) Кремле есть плохая санчасть с плохой больницей, а в глуби Соловков - никакой медицины».

Приведём для сравнения справку о бывшем зэке, именно соловчанине Д. С. Лихачеве. В феврале 1928 года он был осуждён на 5 лет за контрреволюционную деятельность и его распределили на Соловки. Партию зэков, в которой был и Лихачёв, на вокзале провожали родственники. До ноября 1931 года он - политзаключенный в Соловецком лагере особого назначения, том самом, который у Солженицына фигурирует, как «СЛОН». Во время отбывания наказания там, как упоминал в своих воспоминаниях Лихачёв, «управлял коровьей фермой, и полкило сливочного масла в день я имел».

Подружился с «урками», значит не каторжный труд и издевательства позволили ему изучать картёжные игры и свои наблюдения оформить, как первую научную работу «Картёжные игры уголовников», посвящённую азартным играм заключённых. С 1929 года работал сотрудником криминологического кабинета там же. Видимо, тоже что-то вроде «шарашки». Близкие родственники приезжали на свидания. Из 5 лет Лихачёв отсидел там чуть меньше 4 лет, в ноябре 1931-го его переводят с Соловков на материк, на полувольное содержание в Беломоро-Балтийский лагерь (Белбалтлаг). Работал там счетоводом и железнодорожным диспетчером на строительстве Беломорско-Балтийского канала. Как писал сам Лихачев, он очень любил балет, и на выходные тихо смывался в Ленинград.

(Окончание следует)

(Окончание)

Вот такой ужасный ГУЛАГ и на Соловках, и в Белбалтлаге ощутил на себе Лихачёв. Досрочно освобождён в 1932 году и вернулся в Ленинград. Не на 100-й километр от города, и никто ему не мешал заниматься научной деятельностью.

Правда, эти «издевательства» советской власти над контрреволюционером, не помешали ему сохранить свою ненависть к советской власти, как и СоЛЖЕницыну, который нам во всех, практически без исключения, своих «опусах» вещает о жестокости, бескормицы. Вот ещё некоторые сообщения «знатока ГУЛАГА».

«...Голгофско-Распятский скит на Анзере, где лечат... убийством. Там, в Голгофской церкви, лежат и умирают от бескормицы, от жестокостей - и ослабевшие священники, и сифилитики, и престарелые инвалиды, и молодые урки. По просьбе умирающих, и чтоб облегчить свою задачу, тамошний голгофский врач дает безнадежным стрихнин... Потом их...сталкивают вниз с Голгофской горы.

...Как-то вспыхнула в Кеми эпидемия тифа (год 1928-й), и 60% вымерло там, но перекинулся тиф и на Большой Соловецкий остров, здесь в нетопленом «театральном» зале валялись сотни тифозных одновременно. И сотни ушли на кладбище. А в 1929-м, когда многими тысячами пригнали «басмачей» - они привезли с собой такую эпидемию, что неизбежно человек умирал. То не могла быть чума или оспа, как предполагали соловчане, потому что те две болезни уже полностью были побеждены в Советской Республике, а назвали болезнь «азиатским тифом». Лечить ее не умели, искореняли же так: если в камере один заболевал, то всех запирали, не выпускали, и лишь пищу им туда подавали - пока не вымирали все».

Вот так: «ГЛАВНОГО об этих лагерях - уже никто никогда не расскажет... все в могиле». А Солженицын откуда-то и про 1928 год знает, когда ему самому было только 10 лет, без упоминания хотя бы одного подтверждающего исторического документа, Даже факт собственного излечения в Экибастузском «Степлаге» от опасной болезни, извращает до полного абсурда.

Чтобы проверить правдивость подобных утверждений «гулаговеда» о состоянии лагерной медицины, автор «Спирали... Солженицына», чешский писатель Ржезач задал некоторым бывшим зэкам (каждому в отдельности), одинаковые вопросы по поводу «факультативной», стоматологической помощи: «Подвергались ли вы, будучи в лагере, когда-либо стоматологическому обследованию»? Естественно, вопросы задавались тем, кто отбывал наказание в лагерях в то же время что и автор «сведений» о медицинском беспределе в системе советских лагерей для осуждённых к лишению свободы. И вот что они поведали.

Капитан второго ранга Борис Бурковский: «Мне в лагере в Экибастузе вставили две пломбы. О нашем здоровье всегда заботились».

Бывший офицер власовской армии Леонид Самутин: «Лечение зубов в лагерях было обычным делом. У меня самого четыре пломбы из лагеря, которые держатся до сих пор».

Николай Виткевич, отбывавший свой срок не в «шарашке» и не библиотекарем, как Солженицын: «В Воркуте медицинское обслуживание было поставлено очень хорошо. Меня лично там вылечили от цинги, которую я заработал из-за недостатка витаминов. В лагере было амбулаторное лечение, медпункт, а для серьезно заболевших - целый больничный район, подчинявшийся администрации сектора лагерей. Что касается лечения зубов, посмотрите: этот мост мне сделали в лагере»..

Если там, в «сталинских» лагерях лечили зубы, излечивали страшный рак - значит, людей там не уничтожали бездумно и умышленно, а лечили не хуже, чем «на свободе». Лечение зубов - это медицинская помощь косметического, так сказать, «факультативного» и перспективного характера. И этот факт в условиях исправительно-трудовых лагерей немаловажен для опровержения «свидетельств» Солженицына. Может, не знал он, что в Освенциме, Маутхаузене, Майданеке и других немецких лагерях смерти у мертвых (да и не только) вырывали золотые коронки и отправляли в Имперский банк.

Вот как описывает Л. А. Самутин немецкий лагерь (для советских военнопленных) N68 в Сувалках, где его содержали немцы и откуда он вступил во власовскую РОА:

«Кроме голода, холода и тифа, сотнями косившего людей, была еще целая система пыток, изобретенная немцами....Одной из них было повторявшееся по нескольку раз в день построение на ветру и морозе. Сколько тысяч людей потеряло здесь последние калории, согревавшие жалкие остатки их жизни! После такого построения на плацу оставались десятки трупов. Случалось, что в день умирало 500-700 человек. Их тела аккуратно складывались - у немцев даже в этом была своя система - штабелями по сорок покойников, потому что польский возница отказывался грузить на телегу более сорока трупов...».

****

Всё изложенное в этой статье о лживости, антипатриотичности, антиславянизму, предательству и прочим грехам Александра Со-ЛЖЕ-ницына дополним некоторыми фактами, характеризующими его уровень нравственности и моральные устои.

Первая жена Солженицына Наталья Алексеевна Решетовская страстно мечтала иметь ребенка: «Детей может иметь каждый, - скажет Солженицын жене - но роман о русской революции могу написать только я.... Так же, как паровоз не может без катастрофы сойти с рельсов, так и я не могу отклониться от своего пути. Но ты, в конечном счете, любишь меня ради себя, - чтобы удовлетворить собственные потребности».

Далее - он уверял жену, что таким людям, как они, нужны не «телесные», а «духовные» дети. Когда она забеременела, он настоял на аборте. Трудно представить себе, что человек с высшим образованием не знал, что первый аборт - это огромный риск на последующую бездетность женщины. Видимо, это злодейское настояние проявлял Солженицын неспроста. Совершив это злое действие, прямо скажем, злодейство, по настоянию мужа, которого беззаветно любила и которому беспредельно верила, Наталья Алексеевна действительно не могла больше иметь детей.

А её муж, то ли усомнился в том, что станет создателем «духовного потомства», то ли решил проверить, повлияли ли уже излеченная страшная болезнь и облучение на способности его организма к продлению рода. А проверить это на жене, которую он сам сделал бездетной, естественно, не мог. Вот как она отметила в своей книге эту её личную трагедию:

«Его слова о вечной любви и верности разошлись с делом. Целый год, а может быть, и чуть больше, Саня скрывал от меня свою связь с Натальей Светловой. А когда поехал на Север, то взял ее с собой. Меня же туда он не взял под предлогом, что у него один спальный мешок и что я могу простудиться... Скоро на горизонте «замаячил» ребенок, ребенок от второй Натальи. Это было предательство. От всех своих страданий я даже пыталась отравиться - выпила 18 снотворных таблеток. Но Бог сохранил мне жизнь».

Вместо заключения

Не будем больше травмировать психику читателя примерами всяческих «правдивых», «честных» сочинений Со-ЛЖЕ-ницына, самой бессовестной «совести нации». Он считал себя единственным, монопольным знатоком советской общественной системы с её Уголовным Правом. На самом деле, он действительно оказался почти монополистом собственных «выдающихся» качеств клеветника-предателя. Перейдём теперь к краткому заключению обо всём, что мы успели раскрыть во всём сказанном.

Солженицын иногда очень удачно использует давно известные афоризмы, например «чтобы узнать вкус моря довольно одного глотка». Но вот одно из его собственных изречений, претендующих на афоризм, сработано им, как многим кажется, для собственного практического применения: «Отмываться всегда трудней, чем плюнуть. Надо уметь быстро и в нужный момент плюнуть первым». (А.Солженицын «Март семнадцатого»)

Вот и старался, стремился он везде и всегда оплёвывать всё и вся вокруг. Пусть, мол, отмываются и на ответные плевки им времени уже не будет. Не зря его теперь называют «гением первого плевка».

Со-лже-ницын оплёвывал всё, что было при советской власти, выдавая за истину свои злобные выдумки и всякого рода тюремные байки. Вопреки фактам и документам в угоду западным ненавистникам России и всего славянского мира, Солженицын превратился из вполне русского человека в отъявленного русофоба. Он также явно и бесповоротно перешёл на сторону врагов своей родины, как известный предатель, бывший генерал Власов.

Очень любят современные политиканы кричать, что Советский Союз был одним большим «Гулагом». Но все, кто смотрят наши телепередачи сегодня, не могут отрешиться от мысли, что именно теперь все мы либо за решёткой КПЗ, либо подсудимые, либо ещё хуже - в бандитских разборках. Поскольку российское телевидение ныне вещает и на весь мир, мы тем самым формируем уверенное мнение за рубежами о русских, как о народе диком, бандитском, далёким от цивилизации. И именно в основе этого клеветнического образа современной России лежат и сочинительства Солженицына, и весь он сам с его патологически антироссийскими позициями.

Известный русский историк, наш современник Игорь Фроянов совершенно объективно отзывается о «творчестве» Солженицына:

«Оно без сомнения, пронизано фобиями, т.е. настолько субъективно и тенденциозно, что односторонность его позиции видна, как говорится, невооруженным взглядом».

Не менее объективно оценивает Игорь Яковлевич и личные его качества: «Солженицын являлся амбициозной личностью. Похоже, он претендовал на роль властителя дум в современной России,... был непримиримо, негативно и всеконечно враждебно настроен к советской власти, Сталину, вообще ко всему советскому, почему просто не мог дать объективную оценку исторически очень важным и достаточно значительным по своей эпохальности временам в истории нашего Отечества».

И как точно отражает мнения всех здравомыслящих людей не только в России ещё одна очень важная реплика Игоря Фроянова:

«У меня вызывают...протестное раздражение попытки нынешней власти и либерального сообщества поставить Солженицына в ряд самых выдающихся русских писателей - чуть ли не в размер с Л. Н. Толстым....И как бы ни пытались сейчас приукрасить Александра Исаевича, он был и остается в ряду разрушителей исторической России».

Отдаю на суд читателя свои, размышления о таком явлении, в России, как Со-ЛЖЕ-ницын. Со всем его «багажом» преступлений против исторической реальности, против нравственности и человечности, со всем, что наболело за годы несправедливого возвеличивания и прославления человека, стремившегося уничтожить, отдать на поругание нашу праславянскую Матерь - Россию.

Александр Пыльцын, штрафбатовец-фронтовик Великой Отечественной, действительный член Академии военно-исторических наук, автор книг о штрафных батальонах, генерал-майор в отставке

https://ruskline.ru/analitika/2014/02/07/solzhenicyn_klassik_lzhi_i_predatelstva/

Александр Солженицын - лживый антигерой нашего времени, собиратель сплетен, предавший своих друзей

(https://avatars.dzeninfra.ru/get-zen_doc/5286086/pub_6355a6f490d64a1e0b4dad12_6355a70395156c6fa53e4978/orig)

В честь Александра Солженицына названы улицы, его имя носят школы и библиотеки, памятники и мемориальные доски разбросаны по всей стране, а список наград и премий не уместится на одном листе.

Тем не менее, споры об этичности высказываний, правдивости произведений, как и о самой личности писателя не утихают по сей день.

(https://avatars.dzeninfra.ru/get-zen_doc/4457971/pub_6355a6f490d64a1e0b4dad12_6355a93323b65b0ff30091e7/scale_1200)

Кто-то искренне им восхищается, считая классиком ХХ века, пострадавшим за свои убеждения и «неполживость», рьяно защищая от многочисленных нападок. Однако, факты говорят совсем о другом, заставляя задуматься: так ли уж неправы те, кто называет Солженицына иудой, предавших своих друзей и нечистоплотным лжецом.

Вот только некоторые из них.

Врал, не моргнув глазом, и не только в романах

Об откровенной лжи в романах Солженицына и фактах, притянутых за уши, сказано немало. Но литературные выкрутасы далеко не единственные примеры его нечистоплотности и в словах, и в делах.

О своем тяжелом детстве Солженицын вспоминал:

(https://avatars.dzeninfra.ru/get-zen_doc/1877575/pub_6355a6f490d64a1e0b4dad12_635682406282430c7f7f2e63/scale_1200)

Получается, его одноклассник и ближайший друг, Николай Виткевич, врет, рассказывая, что в третьем классе Саню приняли в пионеры, а в четвертом - назначили старостой класса.

Следом за ним, видимо, врет и Кирилл Симонян, говоря, что в Морж (так называли Солженицына в школе) был патологически труслив, но зато в плетении интриг ему не было равных. Никогда не прощал обиды и умел отомстить, оттого многие предпочитали держаться от Александра подальше.

А вот откровения Александра Исаевича из интервью журналу Тime:

«Почти все свои школьные годы я сопротивлялся советскому воспитанию и не принимал его. Но должен был скрывать свои убеждения»

Какой цинизм, если наложить эти слова на воспоминания друзей о лучшем в школе пионере-активисте Сане Солженицыне, с восторгом воспевавшем всемирный Октябрь у костра.

(https://avatars.dzeninfra.ru/get-zen_doc/5231691/pub_6355a6f490d64a1e0b4dad12_6355b9e0d6dc786b30f0001d/scale_2400)
_{Первый слева - Александр Солженицын, второй - Николай Виткевич, третий - Кирилл Симонян}

С легкостью предавал

Арест в 1945 году - отдельная песня. По растиражированной версии, причиной стали фронтовые письма к другу, в которых Солженицын, пренебрегая военной цензурой, открыто ругал Сталина. Он что, умалишенный? Лагеря грозили и за меньшее.

Возможно, толчком к «моральному самострелу» послужило решение перевести Солженицына, прослужившего три года в тылу командиром батареи звуковой разведки, на передовую. А погибать в планы будущего «Льва Толстого современности» не входило. У особистов отсидеться куда как безопаснее. Так Солженицын описывал свое пребывание в тюрьме:

«Ах, ну и сладкая жизнь! Шахматы, книги, пружинные кровати, пуховые подушки, солидные матрацы, блестящий линолеум, чистое белье. И здесь не рвутся гранаты, не грохочут орудия»

Николай Виткевич поже рассказывал:

(https://avatars.dzeninfra.ru/get-zen_doc/1881575/pub_6355a6f490d64a1e0b4dad12_63569eea7198da187619f789/scale_2400)[/img]

Заметьте, без какого-либо давления, не под пытками, сдал всех, включая самого близкого друга и любимую жену, не моргнув глазом. Солженицын неоднократно говорил, что насилия к нему никогда не применяли. Правда, это не мешало ему красноречиво замолкать, намекая на истязания, когда задавали вопросы о шраме на лбу. К слову сказать, полученному в детской драке.

Константин Симонян, о котором говорил Виткевич, блестящий хирург, лечащий врач академика Ландау, так вспоминал свой визит к следователю:

«Я начал читать и почувствовал, как на голове зашевелились волосы... На этих пятидесяти двух страницах описывалась история моей семьи, нашей дружбы в школе и позднее. На каждой странице доказывалось, что с детства я, якобы, был настроен антисоветски, духовно и политически разлагал своих друзей и особенно его, Саню Солженицына, подстрекал к антисталинской деятельности»

Как говорится, без комментариев

Сам Александр Исаич поначалу утверждал, что стал «жертвой злого навета». А когда стало выгодно, на весь мир затрубил, сначала о собственных непочтительных высказывания, позже трансформировал их в нецензурную брань в адрес Сталина, а после и вовсе в осуждение политики и государственного строя.

Но, как бы там ни было, Виткевич на 10 лет отправился в Воркуту рубить уголь, а Солженицына - на 8 лет в шарашку «Новый Иерусалим» под Москвой.

НЕ кровавые сталинские застенки

Не тайга, не вечная мерзлота, а интеллектуальный труд по специальности с мягким распорядком дня, половиной буханки хлеба и сливочным маслом к ежедневному пайку, свежей прессой, радио и книгами из Ленинки, волейболом, свиданиями с женой и домашними передачами. И это вовсе не домыслы. Вот слова самого Солженицына:

«Тут я устроен, спать сухо, тепло и белье даже. В Москве ко мне жена приходит на свидания, носит передачи...»

Расслабился, осмелел, начал хамить начальству и загремел в Экибастузский ГУЛАГ. Однако, и там не бедствовал.

Стукач и собиратель сплетен

О том, что во время отсидки его завербовали в сексоты под кличкой «Ветров», Солженицын признавался сам в «Архипелаге». Правда, уточнял, что не написал ни одного доноса. Интересно, как это ему позволили? И чем объяснить, что, на протяжении всего срока, попадал на теплые места: то заведующим производством (к слову сказать, такой должности, до его появления, не существовало), жил не в бараке, а в «комнате уродов» (так называли тех, то работал на теплых местах), а в Экибастузе не на общие работы, а в библиотекари?

(https://avatars.dzeninfra.ru/get-zen_doc/3047751/pub_6355a6f490d64a1e0b4dad12_6356a784b05b443326ce1d80/scale_1200)

Но вот только если Гумилев, в бытность библиотекарем Карагандинского лагеря, написал знаменитые книги «Древние тюрки» и «История народа хунну», то Солженицын стал собирателем слухов. После, выдавая за истину в последней инстанции, несусветную чушь об оставленных ночевать на морозе 150-ти заключенных, сотне загнанных в костер и заживо сгоревших зэков, изощренных пытках, например, как эти:

«Запрягают лошадь в пустые оглобли, к оглоблям привязывают ноги виновного, на лошадь садится охранник и гонит ее по лесной вырубке, пока стоны и крики сзади не кончатся»

или, такой перл:

«Яма, глубиною три метра, диаметром метра два, куда подследственного сталкивают на несколько суток. И под открытым небом это для него и камера, и уборная. Вот туда бедняге на веревочке спускали 300 грамм хлеба раз в сутки...»

а это уже и вовсе похоже на бред:

«В темном дощатом шкафу специально разведено сотни, может быть тысячи клопов. Пиджак или гимнастерку с человека снимают, сажают в этот шкаф, и тотчас на него, переползая со стен и падая с потолка, обрушиваются голодные клопы»

О псевдо-цифрах, которые Солженицын приводит в своих романах, даже говорить не хочется.

«Обличитель» репрессий и литературный власовец

Рассказ «Один день Ивана Денисовича» был с восторгом принят многими именитыми писателями, в том числе Твардовским, Шолоховым, Ахматовой. О самородке тут же было доложено Хрущеву. Прочитав книгу, Никита Сергеевич произнес:

«Тяжелое она оставляет впечатление, волнующее, но правдивое. А главное, вызывает отвращение к тому, что творилось при Сталине»

Солженицын со своими «правдивыми» лагерными биографиями идеально подходил на роль инструмента антисталинской пропаганды, в котором так нуждался Никита Сергеевич.

Никому не известный писатель, в одно мгновение, превратился в знаменитость. Рассказ вышел многомиллионным тиражом в самых крупных журналах, был выдвинут на Ленинскую премию и переведен на множество языков, а самого Солженицына немедленно приняли в Союз писателей.

Невиданные тиражи, восторженные статьи, места в президиумах, знакомство с сильными мира сего...

Все изменилось с приходом Брежнева. Интерес к Солженицыну сошел на нет. А после публикации в Париже книги «Архипелаг ГУЛАГ», не вышедшего в России, Александра Солженицына обвинили в государственной измене, лишили гражданства и выслали из страны в один день. Да и как иначе? Вот несколько перлов из книги:

«Немцы были гуманны не только по отношению к военнопленным. Великие блага они несли всему населению в оккупированных областях. Немцы, во-первых, поразили население своей любезностью и галантностью. Во-вторых, кто-то надоедливо твердит, будто на захваченной земле они создавали лагеря уничтожения, открывали крематории и тому подобное, – это чепуха, на самом деле они открывали нечто совсем другое... Пришли немцы и стали церкви открывать. В-третьих, некоторым энергично-деятельным людям, томившимся в безвестности, немцы создали условия для реализации их своеобразных способностей и честолюбивых надежд»

«Ну и что, если победили бы немцы? Висел портрет с усами, повесили бы с усиками. Всего и делов!»

«Лагерь для советских военнопленных под Харьковом был очень сытым лагерем, среди комендантов лагерей встречались прямо-таки гуманнейшие меценаты, попал, допустим, в плен наш солдат, который по довоенной профессии был пианистом, и что же? В плену его пожалел немецкий майор, комендант лагеря, – он помог ему начать концертировать.»

Просто нет слов!!! Остается лишь радоваться, что «ода генералу Власову», ничем не отличавшемуся от немецких палачей, удалена из версии романа, рекомендованной к обязательному изучению в школе.

(https://avatars.dzeninfra.ru/get-zen_doc/5335957/pub_6355a6f490d64a1e0b4dad12_6356d1c99494bc68875b96a1/scale_2400)

Это лишь малая доля того, что можно рассказать об Александре Солженицыне. Но, на мой взгляд, вполне достаточно, чтобы возникло ощущение, что вымазался в грязи, от которой хочется немедленно отмыться.

Не удивительно, что, время от времени, на памятниках Солженицыну появляются таблички с надписями «Иуда» и «Предатель», до блеска натирают буквы на монументах, чтобы выделить слово «лжец». А в 2016 году на воротах московского музея истории ГУЛага и вовсе повесили его чучело, написав на табличке «первейший враг..., вравший нам про ГУЛАГ... и глумившийся над правдой».

https://dzen.ru/a/Y1Wm9JDWSh4LTa0S

7 неприличных фактов об Александре Солженицыне, которые говорят о его личности

(https://avatars.dzeninfra.ru/get-zen_doc/3415135/pub_6387023dba9c262b0a1d1898_63872166ba9c262b0a3a33d8/scale_1200)
_{Солженицын Александр Исаевич (правильнее - Исаакович)}

Александр Исаевич Солженицын - скандальный автор, я бы сказала, что его книги были написаны специально для Запада, чтобы очернить СССР. Там его произведения воспринимали как истину о "страшном Красном режиме" и даже дали Нобелевскую премию.

В СССР же и России отношение разное, либеральная интеллигенция его превозносила как поборника правды, другие же считают, что его сочинительство - сплошная ложь и очернение СССР.

А вот неприличные факты из его биографии говорят о жестокости по отношению к окружающим, хотя он и тщательно притворялся этаким несчастным добрячком, пострадавшим от режима. Хотя сам подставил много людей, вот натура у него такая: двуличность, ложь - его второе имя.

Родившись в семье дочери украинского землевладельца и русского крестьянина в 1918 году, можно увидеть, что его не притесняла власть, он учился в школе, а потом и в университете, и это несмотря на то, что отец его матери был раскулачен и земли его отобраны. Хотя, возможно, затаил злобу на СССР, родственники повлияли рассказами, что раньше жили они богато, а сейчас их всего лишили.

Сам добивается своего ареста

А тут война, он даже получил Орден Красной Звезды, но что-то происходит, и он начинает рассылать письма друзьям и знакомым с фронта, а в них - слова о неприятии режима и Сталина. Он не мог не знать о военной цензуре, специально подставляет себя, а заодно и адресатов под расследования, репрессии.

(https://avatars.dzeninfra.ru/get-zen_doc/4446398/pub_6387023dba9c262b0a1d1898_63871d77efc0a5592645ec41/scale_1200)
_{постановочное фото Солженицына "в ГУЛАГе"}

Никогда не сидел в колымских лагерях

Хотя и придумал факты, описав их в "Архипелаг ГУЛАГ", а сам никогда почти и не работал в заключении физически, и даже врал там начальству, чтобы его ставили на кабинетные должности. Назвав себя физиком - ядерщиком этого и добился - сидел в спецтюрьме в Москве при институте связи. И где тут ГУЛАГ и полные лишения? Особенно в должности библиотекаря. Да и кормили там неплохо, и это во время послевоенной разрухи, простые граждане на свободе так не питались. Да и передачки от родных можно было получать каждый месяц и переписываться с ними, и даже свидания были.

Писал доносы

Поругавшись с начальством в Москве, он тоже не отправился на Колыму, а всего лишь в Экибастуз, где работал нормировщиком. А должность эту нерабочую он получил за доносы, в чем сам потом и признался, строчил их под псевдонимом "Ветров" и даже его друзья не избежали его наветов.

Постановочные фото из якобы ГУЛАГа

Уже освободившись, он с друзьями это устроил, нашил номер на ватник и так сфотографировался, якобы факт его пребывания в колымских лагерях.

(https://avatars.dzeninfra.ru/get-zen_doc/1860621/pub_6387023dba9c262b0a1d1898_63871fe4ce98c963f3092d4d/scale_1200)
_{Солженицын с первой женой - Натальей Решетовской}

Бросил жену и даже предлагал ей после стать любовницей

За гранью циничности: жену, Наташу Решетовскую, которая его поддерживала все годы ссылок, он бросил из-за его беременной помощницы - любовницы. В то время как ранее он заставил избавиться жену от ребенка, когда та забеременела. Он говорил, что не хочет детей. Последствием стало, что больше Наталья детей не могла иметь.

И вот он предложил жене поменяться ролями - чтобы его любовница стала женой, а жена - любовницей.

Участвовал в травле Шолохова

И это несмотря на то, что сам Шолохов поддерживал его в начале писательской карьеры. Присоединился к травле, что Шолохов своровал "Тихий Дон" и не писал его сам, так как был молод и безграмотен. Хотя оказалось не так, изначальные рукописи Шолохова были найдены в конце 20-го века.

(https://avatars.dzeninfra.ru/get-zen_doc/1583807/pub_6387023dba9c262b0a1d1898_63871dd1153d303f864d3f8f/scale_1200)
_{Солженицын после приема в Сенате США}

Выступления в американских Конгрессе и Сенате

Где он всячески демонизирует СССР и говорит, что те собираются поработить Европу и США с помощью ядерного оружия. Нагнетал обстановку, чтобы спровоцировать американцев нанести ядерный удар по СССР.

Добавлю еще некоторые зарисовки из биографий людей, кто дружил с Солженицыным в СССР: получив огромную премию за "Один день Ивана Денисовича" перед друзьями он притворялся бедняком, что живет на 1 рубль в день, питается только хлебом и молоком. Веря ему, что Сашу гнобят, ему предоставляли бесплатно дачу в Подмосковье, навещали, привозили продукты. Ну и своих друзей для знакомства.

Так ведя такую тихую подпольную деятельность он и передавал свои рукописи заграницу, куда и добился высылки в 1974-году и продолжил нападки на СССР.

https://dzen.ru/a/Y4cCPbqcJisKHRiY

Из-за чего сводила счеты с жизнью супруга Солженицына и Чем он довел ее до отчаяния

(https://avatars.dzeninfra.ru/get-zen_doc/1899990/pub_63ac228dc7b0764370da6488_63ac2651a7882c216cfbac4b/scale_1200)

Биографы «русского правдолюбца» Солженицына чаще упоминают о его второй супруге, не рассказывая о первом браке. Да и история с Натальей Решетовской искажает канонический образ жизни писателя. Да и саму женщину в свое время надломил брак и разлад с Солженицыным.

Как-то еще на заре отношений будущий писатель потребовал от девушки написать букву «Я» и перечеркнуть ее, доказывая самоотречение и преданность. И Наталья Алексеевна отменила себя, да настолько вжилась в образ покорной жертвы, что едва не лишилась жизни.

Студенческая любовь, война и арест мужа

(https://avatars.dzeninfra.ru/get-zen_doc/5022911/pub_63ac228dc7b0764370da6488_63ac263fe628386679b0bdf8/scale_1200)
_{После освобождения Решетовская снова сошлась с Солженицыным. /Фото: kleo.ru}

Любовь у Солженицына с Решетовской закрутилась в студенческие времена. В Ростовском университете будущий писатель учился на физмате, его избранница - на химфаке. Интересно, что Александр Исаевич обаял девушку вовсе не поэзией, а... танцами. В танцевальной студии при вузе Наталья была его постоянной партнершей. Пожениться молодые люди решились уже на 4 курсе. Причем церемонию организовали втайне от родителей, зная, что они будут против раннего брака.

Для пущей конспирации даже склеили на первое время странички в паспортах, где стоял штамп о регистрации брака. Так что обе семьи ни о чем даже не подозревали. Правда, на полноценное свадебное путешествие все же решились, отправившись летом в Тарус. В тамошнем лесу Солженицын читал молодой супруге «Войну и мир», настаивая на ее общих чертах с Наташей Ростовой. Родители узнали о состоявшемся браке, когда молодожены уже возвращались домой ближе к осени. Наташа сразу хотела детей, а супруг посчитал появление ребенка серьезной помехой, и жена уступила. Когда беременность все же наступила, Солженицын настоял на аборте, и Наталья больше никогда не смогла стать мамой. Вскоре в жизнь вмешалась война.

Солженицын отправился на фронт вопреки некрепкому здоровью и вызвал к себе Наташу. Но долго военной романтики пара не выдержала, и девушка вернулась в тыл. В марте 45-го на очередное письмо Натальи пришел неожиданный ответ: «адресат выбыл». Уже после Победы Решетовской удалось выяснить, что ее любимый Саня арестован за оскорбления Сталина в письмах. И понеслись сотни посылок и годы ожиданий.

Наталья отказывала себе во всем, умудряясь на фоне скупой карточной системы отправлять мужу бумагу, сахар, книги. В личном архиве женщины сохранились более 170 писем, адресованных Солженицыну.

Воспитание чужих детей и недолгое воссоединение

(https://avatars.dzeninfra.ru/get-zen_doc/5023541/pub_63ac228dc7b0764370da6488_63ac263f75c5360aee98706c/scale_1200)
_{Вторая супруга была рядом с Солженицыным до старости.}

В «Круге первом» Солженицын пишет: «Если мужья сидят в тюрьме, то вернее всего - изменять им, тогда после выхода они будут нас ценить». Подразумевал ли автор себя? Наталья Алексеевна мечтала дождаться мужа с каторги. Но шли годы, а Саня настаивал, чтоб жена устраивала свою личную жизнь, ибо вернется он нескоро. И Наталье повстречался профессор Сомов – коллега по Рязанскому медуниверситету.

Мужчина сам воспитывал мальчишек-погодков, и счастливая Решетовская обрушила на них все свои нереализованные материнские чувства. Она наконец нашла себя и не кривила душой, когда говорила, что Сомова и его сыновей ей послал Господь. Мальчишки тянулись к Решетовской, и она решилась сообщить о новом семейном положении своему Сане.

Эту новость Солженицын воспринял спокойно и ровно. Но как только его выпустили, не помня себя Наталья помчалась к нему. И снова вышла замуж за первого супруга. Ей казалось, что на этот раз любовь будет вечной. И она растворилась в Солженицыне вместе с его творчеством. Все свободное от основной работы время она выполняла роль машинистки, секретаря, перепечатывая за ночь невероятные объемы его рукописей.

Женой она была в последнюю очередь, но писатель успокаивал ее, подбадривая, и обещал любить даже в глубокой старости. После реабилитации в 1957-м журнал «Новый мир» опубликовал «Один день Ивана Денисовича», после чего Александр Солженицын проснулся знаменитым. Наталья Алексеевна гордилась своим гением и была готова покорно служить мужу-писателю до последнего вздоха.

Попытка самоубийства и дружба с новой семьей мужа

(https://avatars.dzeninfra.ru/get-zen_doc/1549204/pub_63ac228dc7b0764370da6488_63ac263f98a4ae0e7576acd0/scale_1200)
_{Решетовская в последние годы жизни.}

Появление другой Натальи Решетовская учуяла сразу – любящее сердце не подвело. Хотя Александр и до того имел интрижки, но на этот раз женщина поняла, что все серьезно. Вскоре Солженицын пришел и во всем признался сам. Новая возлюбленная его Сани была значительно моложе и уже ждала от него ребенка. Солженицын принял твердое решение жениться. Окончательно растеряв себя за годы служения супругу, Решетовская решила свести счеты с жизнью.

Выпив большую дозу снотворного, она лишилась чувств. Солженицын нашел ее лежащей в спальне на полу и тут же вызвал скорую. После 3-дневной комы Наталья пришла в себя и отправилась на дачу совершать ритуал. Выкопав под орехом подобие могилки, она похоронила в ней фото мужа и даже установила памятный крест. Таким символичным образом она решила расстаться с любовью всей своей жизни.

Солженицына ее попытка самоубийства, естественно, не заставила менять планы, и супруги развелись. Несколько раз Наталья пробовала завести романы, но все как-то не складывалось. Несмотря на дачную похоронную церемонию, она продолжала любить одного Саню и все свободное время посвящала написанию воспоминаний о нем. Однажды в дверь позвонили, и на пороге появилась новая пассия Солженицына. Они долго говорили на кухне без лишних эмоций, после чего вторая Наталья попросила у первой прощения. Сказала, что любит, что просит не держать зла и предложила дружбу. К тому моменту Решетовская, бурные эмоции которой поутихли, уже смогла пойти даже на такой шаг.

Они действительно начали время от времени встречаться, и первая жена даже испытывала теплоту к детям бывшего мужа. В последние годы жизни Решетовская почти полностью потеряла зрение. У нее были и другие проблемы со здоровьем, что требовало дорогостоящих медпрепаратов. Все это, в том числе и уход за ней сиделок, оплачивал Александр Солженицын, в чем его с готовностью поддерживала жена.

https://kulturologia.ru/blogs/311022/54627/

https://dzen.ru/a/Y6wijcewdkNw2mSI

"Шпион с американским паспортом". Ермолай Солженицын – сын, который недалеко ушел от отца

(https://avatars.dzeninfra.ru/get-zen_doc/4913353/pub_63fdb311303f1f5c2d3a7275_63fdcc14021a1366847a4ecc/scale_1200)

Из России Ермолай Солженицын уехал, конечно, давно – еще в апреле прошлого года. Но вот только сейчас руки дошли написать про него небольшую заметку. А человек он весьма интересный и заслуживающий внимания.

Ермолай Солженицын, бесспорно, уступает в известности своему отцу, Александру Исаевичу (правильнее - Исааковичу - А.В.), но вот в российско-американских бизнес-кругах и, так скажем, среди бизнесменов из стран ближнего зарубежья – личность он без ложной скромности очень влиятельная.

Дело в том, что Ермолай с конца 90-х гг. годов работал в московском офисе американской консалтинговой компании (КК) "McKinsey&Co" и дорос до старшего партнера (до управляющего офисом ему не хватило всего одно ступеньки).

Для тех кто не в курсе, поясню. Управленческий консалтинг – американское ноу-хау, которому примерно 100 лет. Когда у крупного бизнеса возникают проблемы (падает выручка, снижается чистая прибыль, в общем начинается стагнация), с которыми собственники справится самостоятельно не могут, они обращаются к таким компаниям как "McKinsey&Co". Консультанты погружаются в проблему и за очень большие деньги помогают ее решить. Естественно, получая доступ, по сути, ко всем внутренним секретам страждущей компании и целой отрасли, в которой она работает.

Крутейшими консультантами считается так называемая "большая тройка американских компаний": "McKinsey&Co", "BCG", "Bain Consulting Group". Все они до недавнего времени работали в России.

Важное уточнение. Попасть в консалтинг чрезвычайно трудно. Как правило, туда берут незаурядных ребят, окончивших лучшие бакалаврские направления в России и зарубежные магистратуры (США, Европа). Если у соискателя специалитет или чисто российское образование, после приема на работу в "McKinsey&Co", его обязательно отправляют в Европу или США для получения степени MBA.

Разумеется обитатели Московского офиса выезжают на стажировки в Европу и США. Набираются опыта, общаются с коллегами.

Вернемся к Ермолаю. Образование у него чисто американское. Бакалавриат – Гарвард (США). Магистратура – Принстон (США). До переезда в Россию некоторое время он работал во Всемирном Банке. В "McKinsey&Co" Ермолай консультировал металлургическую, транспортную, энергетическую и добывающие отрасли России, получая доступ к чувствительной информации о нашей промышленности и ключевых предприятиях, от которых зависит экономический суверенитет нашей страны.

Да, забыл сказать. Ермолай Солженицын – гражданин США.

И теперь вдумайтесь. На протяжении больше 20 лет российские консультанты с западным образованием, а в случае с Ермолаем, граждане США, абсолютно легально собирали чувствительную информацию о наших предприятиях, а потом преспокойно уехали за рубеж с огромным багажом знаний о нашей стране.

Да, возможно, там есть честные люди, работающие только на себя. Но ведь никто же не мешает американцам наполнить московский офис завербованными где-нибудь в Принстоне во время получения очередной престижной степени неблагонадёжными российскими студентами, ну или командировать в московский офис "McKinsey&Co" кадрового сотрудника ЦРУ. Делов-то.

Но и это еще не все. У Ермолая есть брат Степан. Тоже бывший консультант того же "McKinsey&Co". Правда, ушел он оттуда раньше, возглавив крупнейшую в Россию угольную компанию СУЭК. Пару месяцев назад СМИ написали, что должность он оставил, но вроде как остался первым заместителем гендиректора, и из России пока не уехал.

В общем нет слов. А мы потом удивляемся, почему в Вашингтоне о решениях принятых в Москве в режиме строжайшей секретности узнают заблаговременно. Да потому что мы играем в открытую, разложив все карты на столе – по собственной же глупости и из мнимого благородства, надеясь, что его кто-то оценит. Сифонит везде. Во всех ведомствах, а нам плевать. Доколе, спрашивается, мы будем играть в поддавки?

https://dzen.ru/a/Y_2zETA_H1wtOnJ1

Подпольный миллионер: зачем Александр Солженицын всю жизнь делал вид, что бедствует

(https://avatars.dzeninfra.ru/get-zen_doc/9736637/pub_64861bd76d418274f99c47b2_64861c14d940955d10469774/scale_1200)

Один из самых противоречивых писателей советского времени Александр Солженицын был противоречив не только в литературе, но и в жизни. Произведения нобелевского лауреата пользовались огромной популярностью, особенно за границей, но сам он был готов ходить в заношенном до дыр ватнике. Гонорары его часто были трёхзначными, однако сам автор утверждал, что живёт на рубль в день. И казалось, кичился этим…

Писатель должен держаться скромно

В начале 1960-х годов Александр Солженицын, которому к тому моменту перевалило за 40 лет, считался только начинающим автором. Его основные произведения – «Один день Ивана Денисовича», «В круге первом» – уже были написаны, но ещё не увидели свет, а главное – «Архипелаг ГУЛАГ» – только задумывалось. Это, впрочем, не помешало ему получить в литературных кругах некоторое покровительство.

Впечатлённый «Одним днём…» писатель Александр Твардовский с 1961 года хлопотал по поводу публикации рассказа. Устранить все препятствия главреду журнала «Новый мир» удалось, лишь заручившись поддержкой главы СССР Никиты Хрущёва, но старания того стоили – произведение ждал успех, оно моментально принесло Солженицыну известность.

При этом складывалось впечатление, что сам автор не испытывал особого восторга. Комментируя выход романа-газеты, где вместе с рассказом была опубликована и его фотография, он замечает: «…то, что мне нужно было, выражение замученное и печальное, мы изобразили».

Визуально слава не сильно изменила Солженицына. В своих дневниках после он пишет, что жизнь его идёт по-старому: с утра он колет дрова в лагерной телогрейке, в Центральный комитет партии едет «зачуханным провинциалом» в школьном костюме и «чинённых-перечинённых ботинках с латками». Несмотря на то, что, по подсчётам историка Александра Островского, только публикация «Одного дня» в газете и отдельной книгой принесла автору порядка 3600 рублей, он продолжал поддерживать образ неприхотливого бедствующего писателя, способного прожить на зарплату преподавателя в 60 рублей – катастрофически мало по меркам того времени.

Такая манера поведения восхищала окружающих, вспоминает прозаик Владимир Войнович: «Все были в восторге от того, как он пишет, как держится и что говорит. Говорит, например, что писатель должен жить скромно, одеваться просто, ездить в общем вагоне и покупать яйца обыкновенные по 90 копеек, а не диетические по рублю тридцать».

Именно это, видимо, и нужно было Солженицыну.

Голодал и стал миллионером

С учётом того, что после «Ивана Денисовича» автору не сильно везло на публикации, поверить в безденежье писателя на определённом этапе, конечно, можно. Но в откровенную нищету, да ещё в течение долгих лет – точно нет. Тот же Островский утверждает, что с ноября 1962 по март 1972 годов «бедствующий писатель» совершенно официально получил гонораров на сумму, как минимум, 60 тысяч рублей — сюда вошли как авансы за отвергнутые произведения, так и публикации за границей.

Также в 1969 году Солженицын получил часть наследства поэта Корнея Чуковского. С конца 1960-х годов на его заграничные счета потекли гонорары за роман «В круге первом» и повесть «Раковый корпус». Сколько конкретно – неизвестно, но по некоторым данным, издательство «Харпер энд Роу» готово было выплатить писателю за роман только в виде аванса более 60 тысяч долларов. Они пришлись очень кстати, потому что к тому времени против начавшего активно диссидентствовать писателя совсем ополчилось советское государство.

Наконец, осенью 1970 года Солженицын стал нобелевским лауреатом и получил порядка 880 тысяч крон, что в пересчёте на курс начала 2010-х годов равно около 350 тысяч долларов США.
Уже 27 ноября 1970 года писатель предложил своему адвокату перевести «часть денег от Нобелевской премии» на его счёт «в шведский или швейцарский банк». Себе же лично он попросил перевести через Внешторгбанк три тысячи долларов – деньги пошли на покупку двух машин.

«За последние два года (то есть с лета 1971 года – прим. ред.) Солженицыным из иностранных банков получен 23 301 инвалютный рубль, на которые он купил легковые автомобили марки Москвич-412 для своей первой жены Решетовской и матери второй жены — Светловой. Различные промышленные и продовольственные товары он, как правило, приобретает в валютных магазинах «Березка»», — докладывал председатель КГБ Юрий Андропов в ЦК КПСС. По дальнейшим подсчётам чиновника, у писателя в общей сложности на иностранных счетах могло скопиться около восьми миллионов долларов.

О своём аскетическом образе к тому времени, Солженицын, видимо, забыл окончательно. Да и надобности в этом уже не было – 29 марта 1974 года семья всемирно известного писателя и диссидента покинула СССР. Уже в 1976 году изгнанник, его жена и дети поселились в американском городке Кавендиш, где купили себе 51 акр земли.

Хотя даже в таком положении Солженицын не упускал возможность напомнить о своём образе не только гонимого, но и бедствующего писателя.

«Коммунистическая печать очень любит спекулировать на том, что вот Солженицын поехал на Запад и стал миллионером. Когда я в Советском Союзе голодал, они не писали об этом», — говорил он, выступая 20 марта 1976 года в Мадриде.

https://dzen.ru/a/ZIYb121BgnT5nEey

А. И. Солженицын. Косноязычный графоман с «говорящей» фамилией

(https://topwar.ru/uploads/posts/2021-09/1631848138_chuchelo-solzhenicyna.jpg)
_{Чучело Солженицына, повешенное на воротах музея истории ГУЛага}

8 октября 2016 года в Москве произошло событие, о котором трусливо умолчали практически все средства массовой информации «свободной» России. На воротах московского музея истории ГУЛага два молодых активиста РКСМ(б) повесили чучело Александра Солженицына. К чучелу была прикреплена табличка с надписью, в которой Солженицын был назван «первейшим врагом», «вравшим нам про ГУЛаг», и утверждалось, что он «глумился над правдой». В 2015 году табличка с надписью «Предатель» была повешена на памятник Солженицыну во Владивостоке.

В декабре 2018 года Путин торжественно открыл памятник Солженицыну в Москве. На улице Солженицына, в которую в 2008 году с нарушением закона была переименована Большая Коммунистическая: на тот момент не прошло 10 лет от даты его смерти. Через два дня на этой скульптуре появилась табличка с надписью «Иуда», и возле памятника поставили наряд полиции. В июне 2019 года на постаменте этого памятника до блеска натёрли 4 буквы, так что стало выделяться слово «лжец».

(https://topwar.ru/uploads/posts/2021-09/1631849561_postament.jpg)

Эти происшествия, которые российские власти стараются не афишировать и «не замечать», являются индикаторами того, что народ устал от непонятного лицемерия нынешних властителей России. Которые говорят красивые и правильные слова, но при этом открывают всевозможные «Ельцин-центры», финансируют «Гайдаровские форумы» и включают в школьную программу насквозь лживые произведения бездарного графомана, объявленного «великим писателем» и чуть ли не «классиком русской литературы». Того самого, что писал о Великой Отечественной войне в своём многостраничном пасквиле «Архипелаг ГУЛаг»:

«Немцы были гуманны не только по отношению к военнопленным. Великие блага они несли всему населению в оккупированных областях. Немцы, во-первых, поразили население своей любезностью и галантностью. Во-вторых, кто-то надоедливо твердит, будто на захваченной земле они создавали лагеря уничтожения, открывали крематории и тому подобное, – это чепуха, на самом деле они открывали нечто совсем другое... Пришли немцы и стали церкви открывать. В-третьих, некоторым энергично-деятельным людям, томившимся в безвестности, немцы создали условия для реализации их своеобразных способностей и честолюбивых надежд.»

Посмотрите на фотографию одного из таких «энергично-деятельных» людей:

(https://topwar.ru/uploads/posts/2021-09/1631849600_byvshij-policaj-aleks-ljutyj.jpg)

Это бывший полицай Алекс Лютый (Юхновский Александр Иванович). В Кадиевке (Стаханов, Луганская область) свои «своеобразные способности» он реализовывал, лично сбрасывая в шурфы шахт местных жителей, подозреваемых в связях с партизанами. После войны скрывался под фамилией Мироненко. Был опознан случайно выжившей Верой Кравец, которой на момент «казни» было 12 лет.

А как вам такой перл Александра Исаича:

«Ну и что, если победили бы немцы? Висел портрет с усами, повесили бы с усиками. Всего и делов!»

Забыл дописать: «и пили бы баварское пиво».

Ну а Сталинград, по утверждению Солженицына, отстояли, разумеется, штрафные батальоны и роты, которые этот фальсификатор назвал «цементом фундамента Сталинградской победы».

Маршал В. И. Чуйков, один из главных героев Сталинграда, с возмущением писал:

«Как могли вы, Солженицын, дойти до такого кощунства, чтобы оклеветать тех, которые стояли насмерть и победили смерть?! ... Над этими героями вы, Солженицын, посмели издеваться, изливая на них потоки лжи и грязи. Я снова повторяю: в период Сталинградской эпопеи в Советской Армии не было штрафных рот или других штрафных подразделений. Среди бойцов-сталинградцев не было ни одного бойца штрафника. От имени живых и погибших в бою сталинградцев, от имени их отцов и матерей, жен и детей я обвиняю вас, А. Солженицын, как бесчестного лжеца и клеветника на героев-сталинградцев, на нашу армию и наш народ.»

Литературный власовец

Есть в «Архипелаге» и такие строки:

«Лагерь для советских военнопленных под Харьковом был очень сытым лагерем, среди комендантов лагерей встречались прямо-таки гуманнейшие меценаты, попал, допустим, в плен наш солдат, который по довоенной профессии был пианистом, и что же? В плену его пожалел немецкий майор, комендант лагеря, – он помог ему начать концертировать.»

Вас елеем ещё не забрызгало? Слёзы умиления не потекли?

Примерно о том же, кстати, писал, обращаясь к красноармейцам, и небезызвестный предатель А. Власов в «Манифесте» от 12 апреля 1943 года:

«Лживая пропаганда стремится запугать вас ужасами немецких лагерей и расстрелами. Миллионы заключённых могут подтвердить обратное.»

Так что совершенно справедливо называли в СССР Солженицына «литературным власовцем».

Герой Советского Союза Владимир Карпов писал Солженицыну:

«Да, были предатели на войне. Их толкали на черное дело трусость, ничтожность душонки. Но есть предатели и в мирное время – это вы, Сахаров и Солженицын! Сегодня вы стреляете в спину соотечественникам.»

Вдова Солженицына, Н. Светлова даже в 2010 году проявила принципиальность, заявив 10 сентября на презентации первой партии школьного тиража «Архипелага»:

«Из книги убран материал о героях России – власовцах. Нужно, чтобы прошло несколько десятилетий, чтобы народ России дошёл до понимания того, что это были настоящие патриоты своей страны.»

Я очень надеюсь, что таких «патриотов России» мы никогда не увидим.

Графоман, объявленный великим писателем

При этом написаны все эти, с позволения сказать, опусы Солженицына совершенно ужасным, неряшливым, невероятно тяжёлым слогом, его язык архаичен и пропах нафталином. Лично мне чтение его книг буквально «царапает мозг». Поэтому сейчас, в процессе работы над этой статьёй, я просто сжимаю зубы, будучи вынужден вновь обращаться к корявым строкам трудов этого бездарного графомана.

Об отсутствии у Солженицына малейшего литературного таланта писал и бывший посол США в СССР Д. Бим:

«Первые варианты его рукописей были объемистой, многоречивой сырой массой, которую нужно было организовать в понятное целое... они изобиловали вульгаризмами и непонятными местами. Их нужно было редактировать, и мы приставили к этому очень важному для нас делу соответствующих людей из спецслужб.»

Русский эмигрант, писатель и литературный критик Н. И. Ульянов заметил эту работу американских «литературных негров». Он пишет в газете «Новое русское слово» (1 августа 1971 года):

«Произведения Солженицына не написаны одним пером. Они носят на себе следы трудов многих лиц разного писательского вкуса и склада, разных интеллектуальных уровней и разных специальностей.»

Та же картина, кстати, наблюдается и в случае с Виктором Резуном, нагло присвоившим себе псевдоним «Суворов»: антисоветские опусы, изданные от его имени, написаны разными людьми, это просто бросается в глаза и видно невооружённым глазом.

А вот как оценил тот же «Архипелаг ГУЛаг» Карел Ездинский, сотрудник чехословацкой редакции радиостанции «Свободная Европа»:

«Литературная чушь первого разряда, но антикоммунистически направленная, а потому ценная.»

Как сказал когда-то философ, писатель и публицист А. Зиновьев (лишённый советского гражданства в 1978 году и пересмотревший свои взгляды после распада СССР):

«Метили в коммунизм, а попали в Россию.»

А теперь скажите, вам не кажутся издевательскими строки правительственной телеграммы, направленной по случаю смерти Солженицына его вдове в 2008 году?

«Вся жизнь Александра Исаевича была отдана Отечеству. Он служил ему как истинный гражданин и патриот и всем сердцем болел за судьбу российского народа, за справедливое устройство страны.»

«Простой советский заключённый, ему товарищ – брянский серый волк»

Обстоятельства ареста Солженицына загадочны и непонятны. Ни с того ни с сего он вдруг пишет с фронта ряд писем, в которых открыто оскорбляет Верховного главнокомандующего (Сталина), сообщает о планах основать подпольную организацию «Общество истинных ленинцев», предлагает своим корреспондентам организовываться в конспиративные «пятерки». Он что, идиот? Не знает, что все письма с фронта (во всех армиях, не только в советской) перлюстрируются? Прекрасно знает. И понимает, что любая контрразведка, хоть советская, хоть польская, хоть британская (и так далее), придёт за автором такого письма. Значит, хочет, чтобы его арестовали? А почему?

Дело, вероятно, в том, что Солженицына решили перевести на передовую. Да, вы не «ослышались»: «фронтовик-артиллерист» Солженицын воевал фактически в тылу – в должности командира батареи звуковой разведки. То есть находился примерно в 3-5 километрах от линии фронта и по звуку вражеских орудий пытался определить их координаты. Друзья детства – К. Симонян и Л. Ежерец называли Солженицына самым трусливым человеком из всех, кого они видели. И выдвинули версию о «моральном самостреле».

Когда Солженицын узнал, что вот сейчас, в самом конце войны, быть может, придётся реально стрелять по немецким танкам, он, возможно, просто решил «отсидеться у особистов». Это, кстати, говорит о том, что не слишком красноармейцы и боялись этих самых особистов. Сам Солженицын потом признавался, что реальное осуждение стало для него неприятной неожиданностью: полагал, что за такую «ерунду» его не посадят – ведь никаких сведений, составляющих государственную тайну, в его письмах не было. Но, благодаря «сотрудничеству со следствием», приговор он получил относительно мягкий: 8 лет лагерей без конфискации имущества. При этом освобождён был уже в 1952 году.

Следствие по делу Солженицына длилось всего 9 дней. За это время он написал доносы на своих друзей, знакомых, и даже на жену, которая, не зная об этом, носила ему передачи на Лубянку и в Бутырскую тюрьму.

Чехословацкий журналист Ржезач Томаш в книге «Спираль измены Солженицына» рассказывает о разговоре, который состоялся у него со следователем, который вёл дело будущего нобелевского лауреата. Тот сообщил, что Солженицын относился к типу «мягкотелых» подследственных,

«которые сами прямо даются вам в руки. Помимо правды, они излагают и свои домыслы, лишь бы отблагодарить вас... Для меня было просто невероятно – как можно так оклеветать самых близких людей!»

Николай Виткевич, друг детства Солженицына (ножом пальцы резали и на крови в дружбе клялись), по его доносу был осуждён на 10 лет. Он был поражён, когда следователь дал ему почитать показания бывшего «друга»:

«Когда в процессе реабилитации мне показали донос Солженицына, это был самый страшный день в моей жизни... Он писал о том, что якобы с 1940 года я систематически вел антисоветскую агитацию, замышлял создать подпольную подрывную группу, готовил насильственные изменения в политике партии и правительства, злобно чернил Сталина… Я не верил своим глазам... И представьте себе! – в них содержались доносы и на его жену Наталию Решетовскую, и на наших друзей Шурика Кагана и Лидию Ежерец. Чудом избежал ареста и К. Симонян.»

(https://topwar.ru/uploads/posts/2021-09/1631849886_a_-solzhenicyn-k_-simonjan-n_-reshetovskaja-n_-vitkevich-l_-ezherec.jpg)
_{Друзья детства: Александр Солженицын, Кирилл Симонян, Наталья Решетовская (первая жена Солженицына), Николай Виткевич, Лидия Ежерец}

К. С. Симонян, известный хирург, профессор, лечащий врач академика Ландау, вспоминал о вызове к следователю госбезопасности в 1952 году. Тот попросил его дать пояснения по доносу Солженицына:

«Я начал читать и почувствовал, как у меня на голове зашевелились волосы... На этих пятидесяти двух страницах описывалась история моей семьи, нашей дружбы в школе и позднее. При этом на каждой странице доказывалось, что с детства я, якобы, был настроен антисоветски, духовно и политически разлагал своих друзей и особенно его, Саню Солженицына, подстрекал к антисталинской деятельности.»

В конце беседы Симонян спросил следователя:

«Скажите, зачем Солженицын сделал это перед самым окончанием срока заключения?»

Ответ был следующим:

«Да он просто дрянь-человек.»

И кто здесь вызывает симпатию? Трусливый «борец с режимом» А. И. Солженицын, оклеветавший жену и друзей? Или «кровавый чекист», быстро разобравшийся в этом деле и отпустивший несправедливо оклеветанного хирурга?

Неудивительно, что Симонян потом весьма нелицеприятно отзывался об этом диссиденте. А Солженицын с лицемерным сожалением ответил ему в «Архипелаге ГУЛаг»:

«Ах, жаль, что тебя тогда не посадили! Сколько ты потерял!»

Без комментариев. Нет слов.

В дальнейшем Солженицын ещё не раз продемонстрирует свою трусость. По собственному признанию, он был завербован в «стукачи» и получил псевдоним «Ветров». Простодушно поясняет читателям:

«Страшно-то как: зима, вьюги да ехать в Заполярье. А тут я устроен, спать сухо, тепло и бельё даже. В Москве ко мне жена приходит на свидания, носит передачи... Куда ехать, зачем ехать, если можно остаться?»

В одном из писем Солженицын сообщает об условиях содержания в центральной политической тюрьме:

«Ах, ну и сладкая жизнь! Шахматы, книги, пружинные кровати, пуховые подушки, солидные матрацы, блестящий линолеум, чистое белье. Да я уж давно позабыл, что тоже спал вот так перед войной. Натертый паркетный пол. Почти четыре шага можно сделать в прогулке от окна к двери. Нет, серьезно, эта центральная политическая тюрьма — настоящий курорт. И здесь не рвутся гранаты, не грохочут орудия.»

Подтверждается версия о «моральном самостреле» Солженицына, выдвинутая К. Симоняном и Л. Ежерец.

Но как неплохо устроился тогда в «страшном ГУЛаге» Александр Исаевич: спать ему тепло и сухо, бельём обеспечен, в шахматы играет, книжки почитывает. И оклеветанная им жена исправно передачки носит. А в «шарашке Марфино» – вдобавок к пайку полкило белого хлеба каждый день и сливочное масло в придачу, любые книги из Ленинской библиотеки, игра в волейбол, свободное пользование радио, работа по специальности в акустической лаборатории. Настолько расслабился и обнаглел зэк Солженицын, что начальству хамить стал. Поэтому и отправили его в Экибастузский лагерь, где он тоже не бедствовал: предложив услуги стукача администрации, получил вначале должность бригадира, а потом стал библиотекарем.

Лев Николаевич Гумилев в библиотеке Карагандинского лагеря написал книгу «Хунну», а находясь в больнице Омского лагеря – работу «Древние тюрки», на основе которой потом защитил докторскую диссертацию. Библиотекарь Солженицын собирал слухи и сплетни. Например, такие:

«Рассказывают (опять ему кто-то рассказывает!), что в декабре 1928 года на Красной Горке (Карелия) заключенных в наказание (не выполнили урок) оставили ночевать в лесу и 150 человек замерзли насмерть. Это обычный соловецкий прием, тут не усумнишься.»

Есть необходимость комментировать эту байку? Или и так всё понятно? Если бы охранники утром не досчитались хоть одного человека, все пошли бы под трибунал. Вот в чём, действительно, не усомнишься.

Но наш псевдоклассик продолжает бредить:

«На Кемь-Ухтинском тракте близ местечка Кут в феврале 1929 года роту заключенных, около 100 человек, за невыполнение нормы загнали на костер, и они сгорели.»

Страх открытого огня – безусловный инстинкт, и обойти его невозможно. Оказавшись перед стеной пламени, люди забывают даже о страхе высоты и прыгают с балконов или крыш многоэтажных домов.

Чувствуете разницу между двумя лагерными библиотекарями: Гумилевым и Солженицыным?

Надо сказать, что у настоящих зэков байки Солженицына вызывали две реакции: у одной половины – смех, у другой – злость с матом. Варлам Шаламов, например, относился ко второй категории. И писал:

«Я считаю Солженицына человеком, который не достоин прикоснуться к такому вопросу, как Колыма.»

Верили Солженицыну только российские либеральные интеллигенты (искренне, по глупости) и зарубежные кураторы (по долгу службы).

Но один хороший поступок в Экибастузском лагере стукач Солженицын-Ветров всё же совершил: донёс руководству о подготовке восстания западноукраинских националистов. Правда, из шкурных соображений: узнал, что первым делом бандеровцы будут расправляться с выявленными стукачами. Так и написал в конце своего доноса:

«Ещё раз напоминаю в отношении моей просьбы обезопасить меня от расправы уголовников, которые в последнее время донимают подозрительными расспросами.
Ветров
20.1.52.»

Обратили внимание на дату? 1952 год, в котором Солженицына досрочно освободили из заключения. Оценили в «ГУЛаге» его старания. Вначале заботливо в лазарет поместили, чтобы другие зэки ночью не задушили или не зарезали, потом перевели в другой лагерь, а оттуда почти сразу – «на свободу с чистой совестью».

(Окончание следует)

(Окончание)

После «многолетних непрерывных страданий» в лагерях Солженицын прожил 89 лет. А большинство настоящих фронтовиков не дожили и до 70.

В школьные годы я ещё успел послушать рассказы настоящих фронтовиков, которые пережили все эти страшные годы. Это были мои родственники, их друзья и знакомые, соседи. И знаете, что мне бросилось в глаза? Они ничего не знали о «сталинских репрессиях»! Вы можете такое представить? По ночам, значит, «воронки» разъезжают, «сталинские сатрапы» людей хватают без разбора, а сослуживцы, родственники, соседи этих «невинных жертв» ничего не замечают?

Во время семейных праздников, выпив, фронтовики иногда вспоминали о пресловутом докладе Хрущева. Из этих рассказов следовало, что реакцией общества на хрущевские измышления был шок. Люди не знали, что, оказывается, все эти годы они жили в «полицейском государстве», в котором «половина населения сидела, половина – охраняла». Один из таких старичков в порыве откровенности рассказал, что пошёл тогда в райком и швырнул партбилет в лицо первому секретарю. Пояснив тому, что делает это потому, что Хрущев, как бы помягче сказать, «оклеветал Партию». Секретарь промолчал (видимо, был с ним полностью согласен) и никаких оргвыводов, и тем более репрессий не последовало: с работы не уволили, с очереди на квартиру не сняли, путёвки в санаторий давали каждый год и так далее.

Я, кстати, за всё время жизни видел только одного человека, родителей которого сослали при Сталине – в 90-ые годы ему льготы назначили, и он «королём ходил». При этом знавшие его люди шептали, что дед-то у него самым настоящим кулаком и мироедом был.

«Книга, обманувшая весь мир»

Многие диссиденты (и в России, и за рубежом) вначале не приняли «Архипелаг ГУЛаг» и считали эту книгу вредной для своего движения. Причина была в чудовищных фальсификациях и измышлениях, в которые, как казалось, не сможет поверить ни один человек. Увы, поверили, пусть и на время. Зато сейчас вторым и почти официальным названием этого грязного пасквиля на СССР является «Книга, обманувшая весь мир».

У Солженицына не было доступа к архивам и документам. Он собирал сплетни, слухи, лагерный фольклор. Данные о «Печерлаге», например, он получил «случайно от зэка, имевшего к ним в то время доступ». «Супернадёжный» источник, не правда ли?

Но и от себя добавил немало. В результате Варлам Шаламов, поначалу много рассказывавший Солженицыну о своей жизни в лагерях, резко изменил к нему отношение и отдал такое распоряжение:

«Запрещаю писателю Солженицыну и всем, имеющим с ним одни мысли, знакомиться с моим архивом.»

Солженицын публично призывал президентов США оказывать давление на СССР и социалистические страны. А Варлам Шаламов писал:

«И Западу и Америке нет дела до наших проблем, и не Западу их решать.»

Чувствуете разницу между порядочным человеком и предателем?

Но так что же у Солженицына с цифрами и фактами?

После выхода «Архипелага» руководители Центрального архива через журнал «Знания – народу» издевательски обратились к Солженицыну:

«Приезжайте в Москву. Документы ждут вас.»

Ответа, естественно, не последовало.

В 1941 году, по утверждению Солженицына, «у нас были 15-миллионные лагеря».

В том же втором томе «Архипелага» он пишет:

«Жертв сталинских репрессий было 66,7 миллионов человек.»

А в интервью, которое Солженицын дал в 1976 году на испанском телевидении, он, видимо, забыв об этой цифре, говорит уже о 110 миллионах «жертв социализма». В этом же интервью он похвалил недавно умершего диктатора Франко и предостерёг испанцев от демократических преобразований.

Кстати, Йозеф Геббельс, при всей своей беззастенчивой наглости, говорил лишь о 14 миллионах репрессированных в СССР. Жалкий дилетант! Как же далеко ему до нашего «Иудушки» Александра Исаевича!

Между тем комиссия по реабилитации жертв политических репрессий, созданная в годы Перестройки членом горбачевского Политбюро Яковлевым, определила точные цифры. Оказалось, что за всё время существования Советской власти, с 1919 по 1990 годы, по политическим статьям было осуждено 3 786 094 человек, из них расстреляно – 642 980 человек. Причём 90 % этих арестов и казней пришлись на два года – 1937 и 1938. Во главе НКВД тогда стоял страдающий от комплекса неполноценности педераст Николай Ежов. Голова этого карлика закружилась от свалившейся на него власти. Чтобы избавиться от него, пришлось вызвать в Москву человека, который меньше всего на свете хотел работать в системе НКВД и мечтал о карьере инженера и строителя. И звали его Лаврентий Берия.

Кстати, знаменитая 58-я статья имела 14 пунктов. «Политическими» (вроде «контрреволюционной агитации») были лишь три из них. Остальные – шпионаж, терроризм, бандитизм и так далее. Так что далеко не все осуждённые по этой статье «пострадали за анекдоты».

Несмотря на все старания, реабилитировать комиссии Яковлева удалось лишь около 800 тысяч человек: остальные (почти три миллиона) были осуждены справедливо и оснований для реабилитации найдено не было.

На момент смерти Сталина, в марте 1953 года, в тюрьмах и лагерях находились 2 526 402 человек. Политических – 221 435 (8,76 %). Многие из них в то время были эсэсовцами из Прибалтики и Западной Украины, власовцами и полицаями. К тому же их ряды всё время пополнялись зверообразными «зелёными братьями» из Прибалтики (сюжетные линии знаменитого фильма «Никто не хотел умирать» даже в Литве никто не оспаривал) и прирождёнными садистами–бандеровцами из Западной Украины. Осуждённых за шпионаж среди «политических» было 9 617 человек, за террор – 8 893, за диверсии – 3 780. Осуждённых националистов оказалось 96 511 человек.

Бандеровцы, «зелёные братья», бывшие полицаи, как правило, получали шесть лет ссылки (всего лишь!). И только если имелись стопроцентные доказательства их участия в военных преступлениях и расправах над мирными жителями, они осуждались на 10 лет лагерей. Здесь их ждали полностью оплачиваемый девятичасовой рабочий день, трудовая книжка, полный соцпакет и, непонятно с какого перепугу, хрущёвская амнистия к десятилетию Победы – в 1955 году. Только в Западную Украину тогда вернулись более 20 000 ОУНовцев.

Ю. Нерсесов писал:

«Солженицын ... врал постоянно. Согласно справке «Сведения о выселенном кулачестве в 1930-1931 годах», подготовленной отделом по спецпереселенцам Главного управления лагерей, было сослано не 15 миллионов, а 1 803 392 человека (включая жен и детей ссылаемых)… Точно так же врёт Солженицын о репрессиях против вернувшихся из Германии военнопленных и гражданских лиц. Из 4 199 488 советских граждан, репатриированных из Германии в 1945-1946 годах, лишь 272 687 человек были арестованы... Но 148 079 человек, то есть большинство тех, кто был официально уличен в том, что служил в прогитлеровских вооруженных формированиях или гражданской оккупационной администрации, получили по 6 лет ссылки. Такой же приговор был вынесен 9 907 военнослужащим коллаборационистских частей, взятых в плен американо-британскими союзниками и репатриированных в СССР 6 ноября 1944 года. А из 302 992 советских военнопленных, освобожденных в 1941-1944 годах, арестовано было всего 11 556 человек и ещё 18 832 отправлено в штрафные подразделения.»

Ещё одна чудовищная ложь Солженицына – утверждение о массовых репрессиях в Ленинграде:

«Считается, что четверть Ленинграда была расчищена в 1934-35-м. Эту оценку пусть опровергнет тот, кто владеет точной цифрой и даст ее.»

То есть за два года якобы были арестованы 650 тысяч человек. Город должен был просто обезлюдеть. По официальным данным, 93 % арестованных в СССР составляли мужчины. Таким образом, если принять данные Солженицына, в Ленинграде должно было остаться лишь 250 тысяч трудоспособных мужчин. Кто же тогда работал на многочисленных заводах и фабриках Ленинграда, на железных дорогах и на предприятиях городского хозяйства? И кто массово пошёл в народное ополчение после начала Великой Отечественной войны?

Давайте теперь посмотрим, какую долю составляли в СССР заключённые в пересчёте на 100 тысяч населения. В 1930-ые гг. (самый разгар террора) в советских тюрьмах и лагерях находились в среднем 583 осуждённых на 100 000 человек населения. В «демократической» России в 1992-2002 гг. – 647 заключённых на 100 000 населения. В «супердемократических» США в тот же период – в среднем 626 человек на 100 тысяч населения. То ли массовых репрессий в СССР в 30-ые годы не было, то ли ещё более масштабные репрессии проводились 90-ые годы XX века в Ельцинской России и в США.

На какие сроки осуждались политзаключённые в СССР? Видимо, минимум на 10 лет? Оказывается, в 1936 году 42,2 % из них были осуждены на срок до 5 лет, 50,7 % получили срок 5-10 лет. До 1937 года 10-летний срок был максимальным.

А как обстояли дела со смертностью в «сталинских лагерях»? Солженицын, не моргнув и глазом, утверждал: умирали по 1 % от всех заключённых в сутки (!).

«Говорят (опять говорят – кто говорит, где и когда?), что в первую зиму, с 1931 на 1932 г., сто тысяч и вымерло – столько, сколько постоянно было на канале (Беломорско-Балтийском). Отчего ж не поверить?»

Действительно, отчего же не поверить лжецу Солженицыну – при условии, что читать его пасквиль будет имбецил.

На самом деле смертность в лагерях в мирное время не превышала среднюю по стране. Обычный паёк заключённых соответствовал таковому вольнонаёмных рабочих, а паёк штрафников был в пять раз выше Ленинградской блокадной нормы обычных рабочих-мужчин.

А теперь оцените такой отрывок от Солженицына:

«Когда нас, распаренное, испотевшее мясо, месили и впихивали в воронок, мы кричали надзирателям из глубины: «Подождите, гады! Будет на вас Трумэн! Бросят вам атомную бомбу на голову!» И надзиратели трусливо молчали.»

В этом месте вспоминаются строки о Москве из отвратительного (во всех смыслах) стихотворения Бродского «Представление»:

«Лучший вид на этот город – если сесть в бомбардировщик.»

И эпиграмма Валерии Вьюшкиной:

«Нет, было подлецу отнюдь не всё равно!
Ведь Гитлер для него – герой буржуйской воли!
Антисоветский бред его проходят в школе!
Грехов у Солженицына-лжеца – полно!
Вермонтский прохиндей, наглеющий всё боле,
Он к Рейгану взывал: «Социализм доколе
Терпеть вы будете?! Москву пора давно
Бомбить, как Хиросиму! Бомбу жалко, что ли?!..»

Имеется в виду выступление Солженицына, показанное в фильме «Цена мира и свободы», который был создан по заказу американского «Комитета по существующей опасности» (1978 год). Солженицын говорит там о нашей стране:

«Концентрируется мировое зло, ненавистное к человечеству. И оно полно решимости уничтожить ваш строй. Надо ли ждать, что оно ударит ломом в вашу границу и что американская молодёжь должна будет умирать на границах вашего континента?»

То есть завуалированный призыв к удару по СССР всё же был.

А вообще, всё это, конечно, смешно: трус и стукач Солженицын угрожает надзирателям. Не опасается ни тумаков от них получить, ни прибавки срока за политическое заявление. И вдобавок прекрасно осведомлён о секретном «Атомном проекте», а также о планах президента США Трумэна.

Не выдерживают критики и завышенные цифры Солженицына о количестве зэков на Колыме, где «9 месяцев зима – остальное лето», и не только заключённых, но и все товары и припасы привозят один раз в год – в навигацию. И до сих пор численность населения регулируется возможностью его реально прокормить.

В заключение этого небольшого рассказа напомню: 9 сентября 2009 года приказом министра образования и науки Российской Федерации А. Фурсенко насквозь лживый антисоветский и антироссийский пасквиль Солженицына «Архипелаг ГУЛаг» был включён в школьную программу.

(https://topwar.ru/uploads/posts/2021-09/1632074326_2018_12_11_4.jpg)

В возрасте, когда детям очень хочется любить свою родину, учителя современной России вынуждены заставлять их читать глупые и страшные сказки об «империи зла».

(https://topwar.ru/uploads/posts/2021-09/1632074456_1157189_original.jpg)

Символом этой идеологической диверсии против будущих поколений, и отношения российских властей к мнению подавляющего числа граждан страны, вероятно, можно назвать вот этот недавний «подарок» москвичам, который можно увидеть на Болотной площади:

(https://topwar.ru/uploads/posts/2021-09/thumbs/1631851005_scale_1200.jpg)

Рыжов В. А.

https://topwar.ru/187201-a-i-solzhenicyn-kosnojazychnyj-grafoman-s-govorjaschej-familiej.html

Русская беседа

Общий раздел => Новости, общество, политика => Тема начата: Александр от 04 Августа 2008, 09:26:32