Священник Николай БулгаковРусь, куда ж несешься ты? дай ответ!..История - это наука о настоящем и будущем. Оглядываясь на прошедшие двадцать лет новой, «послесоветской» жизни, мы можем посмотреть на то направление, которым идет страна, и сказать себе: от чего мы отошли, чего лишились, что приобрели? Что хорошо и что плохо было в прошлом и что - в нынешнем? И главное: куда мы идем?
Чем определяется качество жизни? Экономическим положением? Уровнем законности? Социальной защищенностью людей?
В наши юные годы, в советское время нам казалось: всё дело в свободе. Дайте свободу людям делать то, что они хотят, - и они станут делать добро, ведь что нас больше всего удручало в той жизни: то, что запрещают не только злое делать, но и доброе. Вот в чем был для нас «приговор системе». И жизнь, мол, став живой, всё сама отладит - как говорилось двадцать лет назад о прелестях рыночной экономики.
Мы страдали от жестко навязываемой идеологии, ото лжи, на которой, казалось, была построена жизнь: якобы только это правда, только это хорошо... Также и от того, что простой народ от этого не очень-то и страдает, даже не замечает этого, просто живет, верит газетам...
Мы и представить себе не могли, что наступит время, когда наша главная юношеская мечта исполнится, придет эта вроде бы невероятная свобода, но при этом откроется главная ложь всех революций: то, что люди, получив свободу, якобы воспользуются ей для того, чтобы делать одно добро.
Увы, не только добро люди бросаются прежде всего делать, а чаще даже и зло.Почему? Потому что все мы грешные. И об этом напрямую говорит христианство. И потому главная, пожалуй, мера для определения качества жизни - это степень благочестия людей.
Не вне нас, а внутри нас дело! Чего в нас стало больше: любви или эгоизма? Человек стал лучше или хуже?
То есть качество жизни зависит от того, что в нашем сердце. И свобода - это прежде всего то, что внутри нас. Господь сказал: «Всякий делающий грех есть раб греха».
Главное в обществе - это его дух. Цель его существования. Спросим себя, положа руку на сердце: при нынешнем общественном порядке, при капитализме люди, отношения между людьми стали лучше или хуже? Не лучше ли стало нам, а лучше ли стали мы? Вот решающий вопрос.
Народ об этом говорит просто: «Главное, чтоб человек был хороший». В нашей юности нам казалось, что наша жизнь советская - безчеловечная, кругом запреты, нигде запросто не поешь, никуда не сходишь, не поедешь, свободно не почитаешь, без очереди ничего не купишь. Что-то разрешено только в спецбуфетах, на спецпросмотрах, в спецхранах для начальства... Даже лучшие книги, которые выходят в наших издательствах, везем из-за границы. То ли дело на Западе, мол! Всё для человека.
И вот к нам это пришло... И оказалось, что при капитализме (слово правильное: то есть в обществе, которым правит капитал - «деньги решают всё») вроде бы вся жизнь устроена с заботой о человеке: купи, мы выполним все твои желания. Но ведь суть этого - не любовь к человеку, а прибыль. А прибыль не стремится сделать добро человеку, а стремится быть как можно больше. Получается, что в сердцевине ее такая ледышка, в которой нет ничего, кроме эгоизма, даже цинизма. То есть принцип прибыли губит человека. Мы грешные, и наши греховные желания (страсти) сплошь и рядом управляют нами даже сильнее положительных. Поэтому и коммунистический лозунг «каждому по потребностям» ложен. Одна наша лень чего стоит! Но даже и лень побеждается сребролюбием, так что бедные люди работают сутками - продают 24 часа.
Мы и представить себе не могли, что по части человечности нынешний «свободный» порядок, может быть, и не превзойдет старый советский, а может быть, будет и отставать от него. И окажется, что даже советская пропаганда была более безвредной для наших душ.
Запыленные лозунги на крышах домов: «Слава - КПСС», «Слава - труду», «Миру - мир», - замечали меньше, чем дорожную разметку. Радио, телевидение, пресса, кино, книги - все было абсолютно целомудренным, как и школа. Разве это было плохо? И реклама была совершенно невинная: «Пейте томатный сок», «Храните деньги в сберегательной кассе», «С такси все улицы близки» (и ведь правда: в Москве тогда даже в часы пик не было ни одной «пробки»).
Другое дело - нынешняя фривольность: она куда более липкая для наших душ, и в первую очередь для молодежи.
Все эти «свободные» тексты, фотографии, мода - они пользу приносят людям или вред? Поднимают или опускают уровень нравственности в обществе? Помогают или мешают крепости семьи, страны? А если мешают, то зачем эта «свобода»?
Гнет нецеломудрия давит на общество, на душу каждого из нас не меньше, чем прессы тоталитарных режимов. Почему? Как это может быть?
По слову Спасителя нашего: Не убойтеся от убивающих тело, души же не могущих убити: убойтеся же паче могущаго и душу и тело погубити в геенне (Мф. 10, 28).
Иже аще соблазнит единаго малых сих верующих в Мя, уне есть ему, да обесится жернов осельский на выи его, и потонет в пучине морстей. Горе мiру от соблазн: нужда бо есть приити соблазном; обаче горе человеку тому, имже соблазн приходит (Мф. 18, 6-7). Так что же получается, что официально безбожная советская система объективно защищала православные, евангельские ценности? Как ни странно, выходит, что так.
И что касается реального безбожия - ведь и сейчас большинство нынешних СМИ о вере, о Церкви если и говорят, то не с позиций веры, а в лучшем случае «никаких», а то и воинствующего безбожия. Многие качества советской жизни были православными по сути. А в нынешней жизни, когда разрешена вера, многое по сути - прямое антихристианство.
В наше время совершенно неверующих людей вроде бы нет. Мало кто таковым себя называет. Но при этом православное мiропонимание без всякой борьбы, каким-то молчаливым соглашением и сегодня выносится за рамки общепринятого общественного мiровоззрения: из детских садов, школ, вузов, из прессы...
Легенда, доставшаяся нам от прошлого, но оказавшаяся очень живучей, утверждает, что якобы светский (уже не советский) - тоже значит безбожный. Это не так. Ведь в царское время православие было не только государственной религией, но, прежде всего, религией всего народа.
Еще тогда, когда мы и представить себе не могли, как всё это будет в нынешней жизни, прозорливый старец протоиерей Николай Гурьянов (1909-2002 гг.) говорил:
- Дьявол бросает свое последнее оружие - деньги. Вместе с экономической свободой в нашу жизнь ворвался дух эгоизма. Этот дух очень сильный. Он бьет по семье, по Церкви, по армии, по школе, по основам государства. Он проникает во все поры общества, в души людей. Об этом говорит простой, но яркий пример из современной жизни. Мы хоть и нехотя, а уступали в транспорте места старикам, детям и знали, что делаем хорошее дело. Но как нужно охладить свое сердце, какой нужно поддаться лживой идеологии, чтобы спокойно (или не очень спокойно?) сидеть, когда рядом едва стоят старуха с ребенком?
А если это касается сердца человека, то это касается его отношений со всеми людьми: не только со стариками в транспорте, но и с родителями, и со своей избранницей, с которой хотел бы жить в любви и согласии, уступая ей лучшее, всю жизнь, тем более когда она будет ждать ребенка.
Страшнее эгоизма ничего нет, потому что он противоположен любви. А без любви жизнь не имеет смысла.Да, надо признать, что эгоизма стало больше. Да и лжи тоже не меньше, а может больше, чем было в советское время, потому что она проникает теперь во всю частную жизнь человека: в продукты, в производство, в медицину... Ведь если цель деятельности человека - деньги, то она должна быть прикрыта чем-то положительным. Иначе не купят. Какая холодная, эгоистическая цель! И согреть этот мiр не может никакая индустрия развлечений.
Всё большему числу наших соотечественников становится ясно, что не всё у нас хуже, чем на Западе, и не всё у них лучше, чем у нас. Более того, то, что у нас лучше, - неизмеримо важнее того, что лучше у них.
Собственно говоря, к такому выводу приходили все главные русские умы, которые в молодости критически относились к русской действительности, а встретившись с западной жизнью, начинали ценить наши сокровища: нашу веру, душу нашего народа, его мiропонимание: и Иван Киреевский, и Достоевский, и великие наши сатирики Гоголь и Салтыков-Щедрин.
Холодный дух эгоизма, «нож разума» нам совсем не нужны, когда у нас есть наше великодушие, наша щедрость, - лучшее, что есть в нашем народе, что воспитано Православной Церковью.
Мы и представить себе не могли, что западная жизнь имеет свою несвободу, и она может быть не меньшей, а то и большей, более тонкой, изощренной и более жесткой, чем наша советская несвобода. Что мы, критикуя свои порядки, страдая от них и восхищаясь Западом, меряем нашими мерками их жизнь, а их мерками - жизнь нашу. Но это невозможно.
Мы улыбались наивности наших западных ровесников, которые что-то у нас хвалили, а у себя ругали (нам бы, мол, ваши заботы!) Но, видимо, они были не так уж наивны...
Мы считали, что безсмысленно говорить о достоинствах советской жизни, если нет главного - правды, естественности (которые, мол, есть на Западе), если жизнь - не живая по сути, а искусственная. Но Господь учит: Всяко древо от плода своего познается (Лк. 6, 44). Мы не замечали того, какие глубокие корни у нашего русского дерева, которых отнюдь не удалось никому подрубить, как ни старались, как много мы имеем, не замечая этого...
Мы не знали того, что главное сокровище нашей земли, которого нет больше нигде, - сокровище духовное, наша православная вера. Что еще Гоголь возвестил нашему обществу, что лучший путь для России - построить жизнь на Евангельской, а не западной основе. То есть прежде всего - заниматься своей душой.
Петр I, как мы знаем, «прорубил окно в Европу». А Сталин закрыл его «железным занавесом». Мы и представить себе тогда не могли, от какого потока грязи закрывал нас этот барьер, который нам представлялся и унылым, и лживым, и мертвым. Но нет худа без добра: он оказался меньшим злом, чем зло вседозволенности и разврата, корысти и эгоизма, которые хлынули к нам с Запада.
В наше общество сегодня вбрасываются вирусы тяжелейших нравственных недугов, которых прежде мы не знали или они были намного слабее.
Даже близко мы не могли себе представить, что когда-нибудь по Всесоюзному радио будет раздаваться матерщина, а по Центральному телевидению показываться безконечные убийства и постельные сцены. Что нормой станет презрительное отношение к истории страны, к ее народу. Что «новостью» будут считаться только сообщения о том, кого где убили, кто что украл, что взорвалось, кто ушел от какой жены.
Это есть, это правда? Но ведь неправда, что только это есть, что это - главная правда!
Что такое «полная правда»? Полная правда о человеке - это когда он без одежды? Одежда - это ложь? Да, к этому, кажется, стремится нынешняя мода, но еще большая правда - то, что это понижает нравственный уровень в обществе, а значит, ослабляет крепость семьи, крепость страны. Это против любви - вот главная правда.
Это «свобода», это «права человека» - когда ни дети малые, ни юноши и девушки, ни матери и отцы семейств не имеют права на целомудрие для своего взора, ибо куда ни посмотри - везде ты несвободен от противоположного?
Разве было когда-нибудь в истории России хоть что-то похожее? Мы же помним: за малейшую фривольность в прессе лет тридцать назад из партии исключали, выгоняли с работы.
(Окончание следует)
