О великом прошлом Новороссии
Беседа с писателей Валерием ГаничевымТема Крыма одна из самых заметных в творчестве писателя Валерия Ганичева. Его перу принадлежат исследования по истории России XVIII века, истории Черноморского флота, Новороссии. Свыше 25 лет прозаик собирал материалы о прославленном флотоводце адмирале Ушакове, выпустил ряд книг, посвященных ему. В 1995 году Ганичев обратился к Святейшему Патриарху с просьбой рассмотреть эти материалы на предмет канонизации Федора Ушакова в лике святого Русской Православной Церкви. В 2001 году непобедимый адмирал был канонизирован как православный святой.
Сегодня исторические произведения Валерия Ганичева звучат по-особому. О том, какой гигантский скачок совершила наша страна в XVIII веке, как перекликаются прошлое и настоящее, с писателем беседует литературный критик Владимир Бондаренко.
Владимир Бондаренко: У вас, Валерий Николаевич, на столе лежит «сигнал» двухтомника, вышедшего в эталонном издательстве «Художественная литература». Издан будто по заказу сегодняшнего дня и в честь наших нынешних крымских побед. Том первый — «Росс непобедимый», второй — «Флотовождь». Когда углубляешься в них, читаешь про победы Ушакова на Черном море, то понимаешь, как они неожиданно актуальны, своевременны. Каким об-разом они выстроились в фарватер сегодняшнего дня?
Валерий Ганичев: С одной стороны, Владимир Григорьевич, вы правы, это и неожиданно. С другой, они ведь написаны и издавались 15-20 лет назад, они были посвящены выдающемуся подвигу нашего народа — созданию великого «южного черноморского окна в Европу». Возникновению гигантской Новороссии, созданию Черноморского флота. Действительно, в конце XVIII века русскими моряками и адмиралами был совершён подвиг, равный воссоединению Сибири с Россией. Величайший подвиг.
Но если Сибирь была и ранее заселена хоть немногочисленными, но разными племенами, то тут, на юге, в Крыму, в это время была почти что пустыня, степь, иногда пересекаемая ногайскими ордами. Новороссия уже при Екатерине была заселена переселенцами из Воронежской, Курской, Брянской, Черниговской, Полтавской губерний, отставными солдатами и моряками, переселенцами из Болгарии, Сербии, Хорватии, Германии, Австро-Венгрии. Были созданы красавцы-города Мариуполь, Мелитополь, Херсон, Николаев, Одесса, Севастополь, Симферополь.
Дух захватывает, вглядываясь в этот стремительный скачок России в XVIII веке на юг. Её пассионарность проявилась и в великом покорении Сибири. Термин «покорение» был сменен «присоединением». Но ведь покорение не означало войну, скорее, означало овладение и возделывание сибирских богатств недр и пространств.
А тут, на юге, на Черном море, были такие же пространства, те же глубины, но вместо тайги — чернозёмы, вместо рек — моря и т.д. Еще во времена Киевской Руси тут проходил легендарный путь «из варяг в греки», десятки и сотни кораблей руссов бороздили по морю, которое и называлось арабами «Русским морем». И не надо ничего придумывать о каких-то мифических «украх», теории о которых возникают от чувства собственной исторической неполноценности у некоторых «науковцев».
В.Б.: Значит, задолго до похода Екатерины и её славных полководцев и адмиралов Русское море было освоено руссами?
В.Г.: Да, к примеру, когда я писал роман «Флотовождь», я привел в нем слова английского историка флота Ф. Джена из его книги «Русский флот…». Он писал: «Русский флот считается сравнительно поздним учреждением, но имеет в действительности больше права, чем флот английский. До того как король Альфред (870 – 901) построил британские корабли, русские суда сражались в морских боях: и тысячи лет тому назад первейшими моряками своего времени были русские».
Нынче на Западе недоумение, шум, гневные восклицания — «захват», «вторжение», «по какому праву?». Удивляет, конечно, фальшь и политическое лицемерие, но тут ещё историческое невежество, чванство, уверенность в непогрешимости своих взглядов. И надо бы знать и понимать, что воссоединение с Крымом продиктовано, конечно, как высший знак, как некая мистическая обязанность России перед своим народом, перед всей историей, перед миром, на-конец. Президент, слава Богу, напомнил всем в своём выступлении, что именно здесь, на Черном море, загорелся свет христианства на Руси, здесь крестился князь Владимир, который факелом Веры осветил Киевскую Русь и другие земли — свет, от которых светло и в сегодняшней России.
А сколь велики духовные усилия двух солунских братьев Кирилла и Мефодия, ведь именно Крым был одной из колыбелей, рождающейся и выстраивавшейся кириллицы, которая и отделила для восточных славян мир света от тьмы ( блестяще это описал в своей книге «Кирилл и Мефодий» Ю.М. Лощиц ). И это не случайно современные мракобесы в Украинской Раде внесли предложение заменить кириллицу латиницей, ибо кириллицей пользуются «москали». А латиница, по их мнению, прямо вводит в европейское сообщество. И не важно, что великая украинская культура создана на кириллице, и от неё воинствующие «латиняне» хотят побыстрее отделаться.
В. Б.: Озлобленные самостийники ныне готовы и от собственной реальной истории Украины избавиться, от русских дневников и рассказов Тараса Шевченко, от повестей Гоголя, от Михаила Булгакова и Виктора Некрасова. Но кто же тогда турок громил на Черном море? Кто Измаил освобождал? Украинцами тогда, в XVIII веке, здесь и не пахло. Вам-то, Валерий Николаевич, хорошо знакома история Крыма...
В.Г.: Так вот тут-то самое время напомнить всем «знатокам» или вернее фальсификаторам. В моих исторических романах «Россе непобедимом» и «Флотовожде» шаг за шагом прослеживается продвижение России, её укрепление, связанное с адмиралом Ушаковым, на плоскодонных кораблях проложившего путь через Дон к Керчи, Балаклаве. А потом генерал-поручик Суворов чёткими манёврами, угрозой применения артиллерии сумел изгнать из Ахтиарской бухты отряд турецких кораблей, которые не имели уже права заходить в Крым, ибо уже по Кучук-Карсаамскому миру (1773) Крым был с Россией и первый, кто указал на выдающуюся удобность, защиту в Ахтиарской бухте был великий русский полководец Суворов.
В.Б.: Так что, с него и началась русская история Крыма?
В.Г.: Нет, я уже сказал, что десять веков назад тут уже были русские. И хотелось ещё раз напомнить, что именно в Крыму, в древнем Херсонесе, князь Владимир принял Христианство. Если хотите, именно оттуда, из Крыма, к нам и пришло Христианство.
Вот, что касается истории Крыма, то невежество историческое есть и у нас. Так, на 24 канале ТВ сейчас показывают картинки об истории Крыма, и начинают с Крымского ханства 1500 годов. А как же св. Владимир? Наше Христианство в Крыму? А как же Русское море? Надо знать собственную историю, хотя 24-й канал ТВ немало сделал для прояснения ситуации в Крыму.
А Суворов, действительно, написал и сказал, обращая внимание на удобство Ахтиарской бухты и возможности строительства морской крепости: «Подобной гавани не только у здешнего полуострова, но и на всём Чёрном море не найдётся, где бы флот лучше сохранён и служащие на оном удобнее и спокойнее помещены были». Поэтому «описная партия» штурмана Батурина обследовала гавань в 1773 году, а в 1782 году на якорь в бухте стали на зимовку фрегаты «Храбрый» и «Осторожный» капитана I ранга Одинцова. Начало же Севастополя, как считают многие историки, можно отнести к маю 1783 года, когда в Ах-тырскую бухту прибыла эскадра Азовской флотилии под командованием адмирала Клокачова.
Указ Екатерины II Г. А. Потемкину «устроить... крепость большую Севастополь, где ныне Ахти-Яр» последовал еще 10(21) февраля 1784 года. Модная греческая топонимика подходила для нового города — «высокий священный город» не раз подтверждал свою славу.
В.Б.: Очевидно, так и было предопределено заранее, городу-крепости Севастополю изначально была суждена большая слава?
В.Г.: Наверное, некоторым городам с первых дней своего существования предопределена высокая судьба. Они становятся символами в истории, их имена вызывают поклонение и святой трепет. В этом нет мистики, их ореол утверждается мозолистыми руками, острой мыслью, бесстрашным поступком обитателей, их доброжелательным нравом, веселым обликом. А для этого надо, чтобы его жители, строители, его созидатели, защитники, его украшатели любили свой город, желали ему добра, счастья, процветания. Замечательно это стремление сделать свой город самым красивым, самым богатым, самым гостеприимным для друзей и неприступным для врагов. Севастополь сразу замышлялся таковым. Архитекторы и вольнонаемные строители, генералы и работающие с утра до утра рекруты, высшие морские чины и торговцы, крепостные мужики и моряки — все приняли участие в том мощном первотолчке, который вывел Севастополь в разряд замечательных городов наших.
Капитан 1-го ранга Ф. Ф. Ушаков на линейном корабле «Святой Павел» прибыл в Севастополь, когда окружающие холмы начали желтеть. Морскую деятельность, однако, пришлось отложить. Севастополь строился, и каждая пара рук была на счету. Команда линейного корабля почти вся оказалась на берегу. В те осенние дни русские моряки возводили пристань, были заняты на строительстве домов, складов, казарм. Бережно поддерживая тонкие стволы, высаживали они вдоль наметившихся улиц города яблоньки, каштаны, белую акацию. На стройках и складах, в возводимых помещениях и трапезных — везде успевал тогда четкий, организованный, энергичный командир «Святого Павла».
Итак, он лучший флотоводец XVIII века, победивший в 43 из 43-х проведённых им кампаний. Ему сопутствовал успех. Об этом и написан уже давно мой роман «Флотовождь». А с Ушаковым и появилось на Руси океаническое мышление, которым так хвалились морские в то время державы Англия, Франция, Испания, Португалия, Голландия, с Ушаковым открылась новая страница Севастополя. Вот в романе «Росс непобедимый» я пишу о том, как в Крыму засияли звёзды двух выдающихся русских полководцев, освещая и укрепляя его историческую миссию.
В. Б.: На ваших книгах воспитываются школьники, узнают историю великих побед. О чём ещё написано в ваших исторических романах?
В.Г.: Тут широкая панорама и галерея лиц исторических — Екатерина, Потёмкин, Суворов, Ушаков, губернатор Екатеринославля, командиры запорожцев Чепига и Головатый, Наполеон и Павел I, Ломоносов и командующий Херсонским гарнизоном и всем городом великий родственник великого Пушкина генерал Абрам Ганнибал, английские и французские шпионы и т.д. Чтобы узнать об этих людях и местах, мне пришлось обращаться к архивам Москвы и Ленинграда, Рыбинска и Тамбова, Саранска и Одессы, Николаева и Херсона, Симферополя и даже Афин и Корфу. За каждым событием и лицом — открытие.
Меня в свое время потрясла деятельность губернатора Днепропетровска, тогда Екатеринославля, Колесникова, который со страстью исполнял важнейшее задание Потёмкина: построить третью столицу России. И только их ранняя смерть не позволила осуществить этот грандиозный замысел. Что было бы, если бы этот замысел осуществился? Представляете? Москва, С.-Петербург и Екатеринославль (Днепропетровск ) — три столицы империи. Как бы повернулась история? Сам Киев светлейший князь Потемкин осторожно обходил стороною.
Вообще, в книгах открывается масса исторических фактов, гипотез. В «Россе непобедимом» действуют, живут и работают русские и украинцы, татары и армяне, люди разных национальностей, что так важно в нынешних условиях. Я уже писал, что это реальные исторические лица, но есть там, как и в любом художественном романе, также вымышленные художественные герои. Был даже курьёз.
Однажды на Кубани, где я отдыхал, два соседа поинтересовались, что я пишу. Объяснил, что у меня тут история, действуют реальные лица. Вот, например, писарь войска Запорожского Головатый. «Постой, постой! — закричал один из них, — это же мой прадед!» Я потребовал показать паспорт. Да, Головатый. Выпили. Я говорю, что у меня и выдуманные художественные герои. Вот, например, сквозь весь роман проходит, действует запорожский казак Щербинь. «Постой, постой! — вскричал другой, — Я же Щербинь. У меня деды были Щербани и тоже с Кубани». Выпили ещё…
В жизни и в книге смешались и исторические, и художественные герои, русские и украинцы. В романе действует реально живший капитан Белли — англичанин, в эскадре Ушакова он освобождал Бари, где были мощи св. Николая, а малороссиянин капитан Шостак освобождал один из первых греческих остров Занте в Ионических островах, где в прошлом году был открыт памятник адмиралу Ушакову. А энергичный и лукавый испанец Дерибас, кому Одесса обязана своим возвышением и вкусом!.. Да, их сонм. И это было и всегда будет в России.
В.Б.: По сути, ваши исторические романы не столько о конкретных фактах, а о духе русской истории, о характерах русских людей, освоивших столь огромную Державу, утвердившихся с тех пор в Крыму и на Черном море?
В.Г.: Поражаюсь великому энтузиазму и созидательному духу, который сопровождал этих наших людей в конце XVIII века, устремившихся на юг.
Вот так Россия и утвердилась в те годы еще раз в этой части страны, в Крыму. И тоже не было никаких сомнений в ее этом праве, которое разделяли и русские, и малороссы, болгары и сербы, и которое признавали даже англичане и австро-венгры. Об этом я и писал в своем романе «Флотовождь». И о наших великих русских победах, и о наших грехах… А грехи, к сожалению, у нас те же самые, что и во времена Екатерины: взятка ( глава «Акциденция (взятка)» ), невнимание к тем, кто служит не только за деньги, а за идею, дух и Отечество ( Глава «Солдатский сын-академик» - о реальном патриоте и подвижнике того времени Александре Зуеве, повесть «Тульский энциклопедист» о замечательном ученом, изобретателе, селекционере и писателе А.Т. Болотове).
Ну и, конечно, остается в силе наша великая православная миссия, отнюдь не крестовый поход европейцев, уничтоживших Константинополь, а освобождение Ионических островов, создание там первого свободного греческого государства.
Это, конечно, особая и, честно говоря, важнейшая часть моего повествования с новой важной формулировкой: православный поход адмирала Федора Ушакова по освобождению Греции, ее Ионических островов, мощей святителя Николая Мирликийского в Бари, святителя Спиридона Тримифунтского на Корфу, взятие Неаполя и Рима (о чем почти не упоминается в наших учебниках), освобождение их от войск безбожных якобинцев.
В.Б.: И все-таки, важнейшая часть романа посвящена именно Крыму, Вы как бы предчувствовали новое его воссоединение с Россией!
В.Г.: Конечно, я отвожу главное место в романе воссоединению с Крымом в 1783 году, которое и закрепило присоединение Крыма и в Новое время к России («Времен очаковских и покоренья Крыма»). Екатерина II в то время поставила задачу «обновления древней России». Один из ее сторонников Т. Мальгин в «Зерцале Российских государей» писал, что Екатерина, «покорив державе своей» Крым, «обновила древнее святилище с великою пользою. Там великий Владимир веру в Христа торжествующую принял, а великая Екатерина попранную воздвигла и обновила».
Екатерина успешно налаживала контакты и со всем населением Крыма, особенно с местной элитой. Так, для ее приглашения в Крым коллежский советник Темир Ага, мирза Иосиф Абрам Али и другие привезли подготовленный текст, а в ответ от Екатерины получили в подарок шесть бриллиантовых перстней, чтобы монархиню «с мыслями возвышенными и смелыми пожеланиями», «во время пребывания в Крыму охраняли татары». Принц Нассау Зиген, известная в то время личность, писал: «Теперь им вверяют охрану императрицы, ее окружают тысячи татар, готовых встать на ее защиту».
В.Б.: Насколько я знаю, в те времена у нас не было никаких проблем в Крыму с местным населением, крымские татары нас уважали. Так ли это было?
В.Г.: Говоря о народе Крыма, Екатерина Великая потребовала: «Я хочу, чтобы уважали его законы, его веру, его обычаи и предрассудки». Она пожертвовала 1200 рублей муфтию и большое количество денег дервишам. Это сказалось очень сильно, ибо никаких выступлений против России не было и во время русско-турецкой войны, а в войне 1812 года новые подданные России приняли участие на ее стороне ( крымско-татарские воины прославили себя при Бородино и т.д. )
Более грандиозного праздника, чем в 1883 году в XIX веке в Симферополе не знали. Праздник был посвящен присоединению Крыма к России. Это было всенародное ликование, тогда же был заложен памятник Екатерине II, который, к сожалению, не сохранился. Стоит подумать сегодня о его восстановлении. Народ толпами шел по улицам. В 12 часов начались богослужения в христианских храмах и мусульманской мечети. На празднике присутствовали все местные власти, командиры корпусов, художник Айвазовский, татарские мурзы, представители городского и земского самоуправления.
При их участии завершилась закладка камня в основание памятника, кстати, представитель магометанского духовенства кадий Эспер произнес речь на татарском языке.
Город был празднично украшен, освещен иллюминацией дом предводителя дворянства и таврического муфтия. Как писал один из участников праздника, «эти дни останутся в памяти на всю жизнь и будут переданы потомству из рода в род». Так что их благодать достигла Крыма в 2014 году.
В.Б.: Наверное, Валерий Николаевич, и наше время даст новых реальных героев Крыма и Новороссии, и у нас будут новые «Россы непобедимые»? Как бы ни хулили нас иные заморские страны?
В.Г.: Всегда находились люди, готовые хулить всё то хорошее, что сделала Россия. Во времена моего любимого XVIII века, пытаясь сорвать мощную, энергичную по освоению южных земель миссию князя Потёмкина, появился в среде английских и французских дипломатов миф о «потёмкинских деревнях», который был направлен на срыв созидательных планов, на прекращение финансирования этого порыва, на объявление своего рода санкций, призывающих прекратить сношения с Россией. В архивах города Николаева я нашёл книжечку некоей миледи Кравен, которая беззастенчиво рассказывала, как она в это время шпионила в России и в Крыму, прикрываясь умением играть на арфе. Ей посвящена целая глава. А что касается приёмов, то они близки нынешней английской и западной дипломатии. Увы, оказывается ни политика, ни идеология тут ни при чем. И в царское время, и в большевистское советское время, и во времена Ельцина, и нынешние путинские времена у России всегда хватало и внешних врагов на Западе, и своих внутренних из «пятой колонны». Никогда не надо забывать о них, а уж новые герои у России всегда найдутся. Я думаю, мы накануне величайших преобразований. Наступает время России.
Владимир Бондаренко
http://www.voskres.ru/interview/bondarenko1.htm
