За родную землю!СопротивлениеСвинцовые тучи проплывают над донецкой степью и все вокруг наполнено криками, стонами и воплями разрывов снарядов, плачем Новороссии – идет бой не на жизнь, а на смерть с воспрянувшей гадиной фашизма, которая воскресла в умах обезумевшего поколения двухтысячных.
Она, эта обезглавленная гидра в победном сорок пятом, снова ожила в умах очумелой молодежи на радость их покровителей и идейных вдохновителей кровавого, украинского национализма, и их заокеанских хозяев. Она жила на генетическом уровне в западной Украине, еще были живы свидетели и палачи, «борцы за вильну и самостийну Украину», бандеровцы, ветераны дивизии СС «Галичина», лесные братья Шухевича, оуновцы и все остальные пособники немецкого фашизма, которые всеми фибрами своей души ненавидели все русское, советское.
Они ненавидели все, что связано с братским великим народом, все годы «незалежности» они делали всё, чтобы эта ненависть перекочевала в души молодого поколения украинцев. Одни сеяли эту ненависть осознанно, другие в угоду политической конъектуры, иные просто в погоне за наживой, получая всевозможные гранды, и другую финансовую подпитку своих заокеанских «товарищей по борьбе» с ненавистным Русским Миром.
И вот результат – война на востоке страны, страны, которая создана была в большей степени благодаря русским, искусственно соединив земли, порой отрывая собственные территории от Великой Руси. Была создана могучая Советская Социалистическая Украина с ее огромным экономическим и ресурсным потенциалом, с ее интернациональным народом, где было место для всех: украинцев, русских, армян, грузин, татар, болгар, молдаван, евреев и десятков других национальностей. Они жили все вместе, трудились и создавали общее культурное пространство. И вот теперь все рухнуло, но рухнуло не в одночасье, не с криками «майданутой молодежи» зимой 2014 года, не с залпами орудий в Новороссии и даже не в «Одесской Хатыни», где заживо были сожжены десятки, ни в чем неповинных, людей. Украина рухнула вместе с развалом Советского Союза и все эти двадцать три года, «ридна ненька» – обломок великого корабля, плыла по инерции в историческом море, а в ее плесенных трюмах оживала зловещая змия неофашизма. И вот результат – гражданская война, но, по мнению ополченцев, которых вынудили взять в руки оружие, это не гражданская, это война священная, война с воспрянувшим фашизмом. Для жителей Луганской, Донецкой областей, для всей Новороссии, это война за память своих отцов и дедов, которые сложили свои головы в донецких степях, освобождая свои земли от коричневой чумы, освобождая многострадальную Украину от немецко-фашистских захватчиков. И сейчас умирают молодые воины Новороссии с гордо поднятой головой, их души переполнены осознанием великой миссии. Вот только один крик души ополченца о своем погибшем товарище:
«Сорок дней, как его нет с нами. Сорок дней, как принял он свой последний бой – один против полутора десятков эсбэушников и альфовцев, каинов, продавших души свои за тридцать сребреников, предавших идеалы своих отцов и дедов и будущее своих детей.
Они уже дорого заплатили за смерть нашего боевого брата. Остальные ещё заплатят за тысячи искалеченных и замученных в застенках СБУ, в городах и сёлах Донбасса, за слёзы детей и матерей, за ужасы войны.
Сегодня фашисты изощряются в зверствах – вырывают ногти, выжигают звёзды, ломают кости, насилуют женщин и совсем ещё девочек, убивают детей. Им служат – кто из страха, кто по холуйской привычке, кто по алчности своей. Кем бы они не были – военнослужащими, милиционерами, эсбэушниками, прокурорами, судьями, чиновники всех рангов, бизнесменами или просто торгашами – им никогда не избавиться от клейма палачей и проклятия народа. Придёт время и будут это иудино семя вешать на осине, потому как смерть от пули это привилегия воина, а не американского холуя.
На могиле Антона нет креста православного, потому как нет и самой могилы – он погиб в оккупированном фашистскими последышами городе на оккупированной ими земле. И приняла его земля русская, древняя наша многострадальная земля, политая кровью наших предков, а теперь и его. Верю, что придет время и улицы городов, а может быть и новые города будут названы именами тех, кто по зову сердца и совести встал на защиту земли русской и пал в неравной схватке за веру нашу православную.
Погиб Антон, но не сломлен дух сопротивления, не погибла вера наша исконная, жива Россия. Мы освободим Украину, как освободили её в сорок третьем наши отцы и деды. Мы спасём тебя, многонациональный народ Украины, спасём от скверны, от сатанизма.
Царствие небесное воину православному Антону и вечный покой душе его!»
Такие слова нельзя выдумать, их можно только выстрадать, и тот ополченец, который написал эти строчки, по всей вероятности, также готов отдать свою жизнь за великую правду, эта правда питает этих людей, дает силу и могучую волю. Таких людей нельзя победить
В их душах также на генетическом уровне живет и переходит, из поколение в поколение, память и правда о героическом прошлом своих предков. В чем отличие этой генетической и исторической памяти, с одной и с другой стороны? Разница очевидна, если неонацисты ставят во главу угла чистоту украинской нации, «Украина для украинцев» и так далее, то с другой стороны люди восстали за свою отчую землю, в которой есть место для всех национальностей, за труд, созидание и добро для всех! И поэтому эта война приняла такой ожесточенный характер, поэтому цель нацистских батальонов уничтожить, вытеснить и стереть с лица земли всех тех, кто не проповедует их идеологию, кто хочет жить по своему, говорить на своем языке. Эта война на уничтожение всех жителей Новороссии.
Агрессия налицо. Под маской целостности страны и борьбы с сепаратизмом, и так называемым терроризмом, мы наблюдаем тотальную войну украинской армии против части собственного народа! Цель же ополчения, и всех жителей востока Украины, прекратить братоубийственную войну и вытеснить бесчинствующих на их земле захватчиков, убийц и агрессоров. Их цель – жить так, как хотят сами жители этих земель, говорить на своем языке и молиться в своих православных храмах, растить детей в мире и добре ко всем ближним своим. Вот она – правда ополченцев, которые говорят: «Уйдите с нашей земли, удите фашисты, удите или вы будете уничтожены, как и семьдесят лет назад. За нами слава наших отцов и дедов, за нами Русь православная».
Да, за ними правда и Саур-Могила, где несколько десятков человек встали непреодолимой стеной перед огромной мощью железа неправедного и, как в далеком, и таком близком, сорок третьем они совершили свой им предначертанный подвиг, встали в штыковую с голым торсом перед броней неонацистов, встали и победили!
* * *
Украинские националисты без устали говорят о том, что Донбасс это украинская земля, одно из подтверждений тому, что здесь шла борьба с советским тоталитаризмом и фашизмом в годы Великой Отечественной войны множеством украинских националистических организаций. Но давайте разберемся, с кем боролись эти «патриоты»?
В различных украинских изданиях (прежде всего националистического толка) появляются статьи, рассказывающие о «многочисленной разветвленной сети оуновских организаций в Донбассе», «совместных советско-оуновских партизанских отрядах на территории Сталинской области», «о борьбе ОУН в Донбассе вплоть до 1958 года».
Однако реальность такова: на территории Донбасса действовали только представители так называемых «походных групп ОУН». Приведем только несколько свидетельств: например, из аннотации протокола допроса члена ОУН Шимона Евстаховича Турчановича от 21 октября 1944 года:
«В начале 1941 г. Центральный провод приступил к созданию так называемых «походных групп ОУН», которые должны были начать свою деятельность после нападения Германии на СССР и продвижения немецких войск в глубь советской территории.
Перед походными группами ставились такие задачи: захватить в свои руки все руководящие должности в местных органах самоуправления на оккупированной немцами Украине, а также на Дону и Краснодарском крае или поставить во главе их специально отобранных лиц, что враждебно относились к Советской власти. Создать на означенной территории мощные оуновские организации. Проводить активную антисоветскую националистическую агитацию среди населения».
Из протокола допроса члена ОУН Мефодия Павлишина от 27 октября 1944 года:
«По словам Павлишина, с октября 1941 г. он в течение двух месяцев был референтом по работе с молодежью Криворожского окружного провода ОУН и одновременно работал заведующим историческим архивом при местной управе. В январе 1942 г. он и Семчишин были арестованы немцами и сначала в течение трех месяцев содержались в тюрьме в Кривом Роге, а потом в течение семи месяцев — в Днепропетровске. В октябре 1942 г. они осуществили побег из-под стражи и установили связь с Южным краевым проводом ОУН, что был создан в то время в Днепропетровске».Из показаний другого активного участника ОУН в Донбассе Андрея Ирия-Авраменко:
«После того, как Мариуполь был оккупирован немцами, вместе с ними прибыли активные украинские националистические деятели — эмигранты, особенно — галичане, что, как правило, работали переводчиками в немецкой армии. Они начали устанавливать связи со старыми националистическими кадрами и украинцами, что проживали в Мариуполе, обрабатывая их в националистическом духе. Так, в одной из военных частей служил переводчик — Дубас Иван, 23 года, активный националист».Украинские националисты весьма удачно влились в ряды оккупационной администрации и не за страх, а за совесть начали воплощать свою политику в жизнь. Вот, например, как производилось искоренение русского языка: «Также в Донецкой области в 1942 г. по способствованию оуновцев было издано семь приказов о введении украинского языка как официального в шести районах. Известно об аналогичном приказе конца 1942 г. относительно введения украинского языка на всей территории Луганской области».
Так, в селе Новотроицком пять оуновцев заняли руководящие посты и сдавали в гестапо комсомольцев и коммунистов, а также помогали организовывать отправку людей на работы в Германию, мобилизацию местного населения в немецкую армию. За время своего «руководства» они изъяли и передали немцам 114 тонн хлеба, 226 лошадей, 1279 коров, около 1200 овец, 640 свиней и множество птицы. Кроме того, они направили на работы в Германию 60 человек и мобилизовали в так называемую добровольческую армию 240 человек.
Украинские националисты также смогли захватить ведущее положение в СМИ. Так, практически все выходившие в период оккупации газеты в Донбассе находились под идеологическим влиянием националистов.
При этом украинские националисты достаточно охотно вступали и в ряды оккупационных войск. Вот биографии нескольких коллаборационистов, материалы о которых можно найти в архивах Донецка и Луганска:
«Торонескуль Петр Васильевич, работал преподавателем в Горловке, украинский националист. С приходом немецких оккупантов добровольно поступил на службу в СД, занимался вербовкой агентуры, через которую выявлял скрывающихся коммунистов, партизан и советских граждан, проводящих работу против немецких властей. Он также был тесно связан с организацией украинских националистов».
«Гуляев Сергей Андреевич, добровольно поступил в полицию, а потом добровольцем в украинский отряд и за хорошую работу был выдвинут командиром взвода полиции. Работая в полиции, Гуляев занимался арестами и избиением советских граждан. В июне 1942 года он был направлен для подготовки и переброски в тыл Красной армии по выполнению задания немецкого командования». * * *
Нынешним украинским националистам есть на кого равняться, давайте вспомним о терроре местного населения Донбасса во время войны, очень часто немцы творили свои преступления руками украинских националистов.
Территория Сталинской (Донецкой) области, большая часть которой была оккупирована осенью 1941 года частями 17-й полевой и 1-й танковой армий вермахта, входила в так называемую «зону военного управления». По мере удаления от линии фронта она состояла из района боевых действий, оперативного тылового района армий и тылового района группы армий. Управление осуществлялось полевыми и местными комендатурами, находившимися в подчинении командиров дивизий, корпусов, командующих тыловыми районами армий и групп армий. Границы зон ответственности комендатур менялись, сами комендатуры переводились по мере изменения места дислокации частей и соединений, удаления либо приближения линии фронта.
Для регулирования общественной жизни, претворения в жизнь приказов и предписаний оккупационных властей создавались органы местного самоуправления — городские и районные, сельские управы.
Безусловно, осуществление контроля немецкими властями за населением на оккупированной территории было бы невозможным без широкого привлечения представителей местного населения в органы местного самоуправления, на промышленные, торговые предприятия, в полицейские формирования. Для большинства из них сотрудничество с врагом стало проявлением личной стратегии выживания, приспособления к сложившимся условиям. В то же время часть населения, в большей своей части, проповедующая украинский национализм пошла на сотрудничество с врагом добровольно и осознанно.
Естественно, что органы местного управления действовали в условиях полной подконтрольности и зависимости от немецких административных и полицейских органов.
К главным функциям полицейских формирований относилась «охрана спокойствия и порядка», «умиротворением» оккупированной территории, борьбой с политическими противниками Третьего рейха, всеми «неблагонадежными элементами». На территории Донбасса действовали зондеркоманды: 10a (входила в состав айнзатцгруппы D), зондеркоманда 4b и айнзатцкоманда 6, которые входили в состав айнзатцгруппы С, в их состав входили и украинские националисты, особенно они «прославились» расстрелами еврейского населения.
В отличие от областей Украины, входивших в зоны с гражданской администрацией, на территории Донецкой области борьбой с подпольщиками, партизанами, диверсантами, отчасти уголовными преступниками, обеспечением в целом спокойствия в тылу немецких войск также занимались команды фельдполиции и фельджандармерии, абверкоманды, где также служило немало украинских националистов.
Трагедией европейского масштаба стало тотальное уничтожение еврейского населения. Первый, зафиксированный в документах, расстрел евреев на территории Донбасса имел место в Мариуполе 20-21 октября 1941 года, когда зондеркоманда 10а расстреляла более 8 тыс. евреев за городом на так называемой Агробазе.
Вот воспоминания чудом уцелевшей жительницы Мариуполя Сарры Глейх:
«20 октября.
Всю ночь шел дождь. Утро хмурое, сырое, но не холодное.
Община в полном составе выехала в 7 час. утра, затем потянулись машины со стариками и женщинами с детьми. Идти нужно 9–10 километров, дорога ужасная, судя по тому, как немцы обращаются с пришедшими прощаться и принесшими передачи, дорога не сулит ничего хорошего. Немцы и украинские полицаи избивают всех приходящих дубинками и отгоняют…
Нам велели раздеться до сорочки, потом искали деньги и документы и отбирали, гнали по краю траншеи, но края уже не было, на расстоянии в полкилометра траншеи были наполнены трупами, умирающими от ран и просящими еще об одной пуле, если одной было мало для смерти. Мы шли по трупам.
В каждой седой женщине мне казалось, что я вижу маму. Я бросалась к трупу, за мной Вася, но удары дубинок возвращали нас на место. Один раз мне показалось, что старик с обнаженным мозгом — это папа, но подойти ближе не удалось. Мы начали прощаться, успели все поцеловаться. Вспомнили Дору. Фаня не верила, что это конец. «Неужели я уже никогда не увижу солнца и света», — говорила она, лицо у нее сине-серое, а Владя все спрашивал: «Мы будем купаться? Зачем мы разделись? Идем домой, мама, здесь нехорошо». Фаня взяла его на руки, ему было трудно идти по скользкой глине. Вася не переставал ломать руки и шептать: «Владя, Владя, тебя-то за что? Никто даже не узнает, что с нами сделали». Фаня обернулась и ответила: «С ним я умираю спокойно, знаю, что не оставляю сироту». Это были последние слова Фани. Больше я не могла выдержать, схватилась за голову и начала кричать каким-то диким криком, мне кажется, что Фаня еще успела обернуться и сказать: «Тише, Сарра, тише», — и на этом все обрывается.
Когда я пришла в себя, были уже сумерки, трупы, лежавшие на мне, вздрагивали: это полицаи, уходя, стреляли на всякий случай, чтобы раненые ночью не смогли уйти, так я поняла из разговора двух украинских карателей. Они опасались, что осталось много недобитых. Они не ошиблись — таких было очень много. Они были заживо погребены, потому что помощь никто им не мог оказать, а они кричали и молили о помощи. Где-то под трупами плакали дети, большинство из них, особенно малыши, которых матери несли на руках (а стреляли нам в спину), падали из рук пораженной матери невредимыми и были засыпаны и погребены под трупами заживо». * * *
В конце ноября 1941 года «айнзатцкоманда 6» осуществила первые расстрелы евреев в Юзовке, во время которых было уничтожено 226 человек. В декабре 1941 года было расстреляно более 400 евреев в Славянске, 240 — в Константиновке, около 500 — в Макеевке. Одним из наиболее масштабных преступлений в отношении еврейского населения стало уничтожение в середине января 1942 года евреев в Артемовске (Бахмуте). В соответствии с приказом коменданта города Цобеля и объявлением городского головы Главни, написанным под диктовку офицеров СД, все евреи города должны были явиться 9 января 1942 года к помещению бывшего отдела НКВД по железной дороге. После трехдневного пребывания там без пищи и воды людей вывели из подвала помещения и погнали к месту казни — шахте алебастрового комбината. По мере того как выбранная для места казни штольня № 46 заполнялась людьми, они расстреливались стоя либо на коленях. В соответствии с подсчетами чрезвычайной Государственной комиссии, работавшей после освобождения города, число жертв составило около 3 тыс. человек.
В соответствии с данными чрезвычайной комиссии по установлению и расследованию преступлений оккупантов и их пособников на территории области было уничтожено более 25 тыс. евреев.
Это факт, что выявление и учет евреев были бы невозможны без активной помощи со стороны полицаев.
Кроме того, постоянно проводились расстрелы местных жителей, особенно массовый характер они приобрели летом 1943 года – перед самым приходом советских войск.
* * *
Эту историческую память нельзя бесследно вырвать из души тех, кто является потомками борцов с фашизмом во время Великой Отечественной войны – эта память сердца ведет бойцов ополчения вперед к победе.
Александр Проханов с восторгом говорит об этих отважных людях, он побывал на Саур-Могиле, на обожженных склонах этой священной горы. Писатель говорит, что расстрелянные памятники советским солдатам на склоне горы, стали свидетелями новой битвы с фашизмом, оторванные губы, выбитые глаза пехотинцев, артиллеристов, танкистов говорят сами за себя, они словно второй раз вступили в битву с ненавистным врагом.
Как объяснить последователям украинского национализма, что у них нет перспектив на земле Донбасса, как объяснить им, что все попытки усмирить народ Луганска, Донецка, всей Новороссии обречены на провал. Чем сильнее будет наступление укронацистов, тем больше будет сопротивление!
Владимир Казмин (Луганск)http://www.voskres.ru/army/publicist/kazmin1.htm
