«Павлово Евангелие»

[Дмитрий Н]

«Павлово Евангелие»

Священник Василий Куценко


О послании к Римлянам апостола Павла, часть первая

«Постоянно слушая чтение посланий блаженного Павла, каждую неделю дважды, а часто три и четыре раза, когда мы совершаем памяти святых мучеников, — я радуюсь, наслаждаюсь духовною трубою, восхищаюсь и воспламеняюсь желанием, узнавая любезный мне голос, и мне почти кажется, будто он явился и присутствует предо мною, и я вижу, как он беседует. Но, с другой стороны, я скорблю и сокрушаюсь тем, что не все знают этого мужа так, как должно знать, а некоторые находятся в таком неведении, что не знают ясно и числа его посланий. И это бывает не от недостатка учения, а от того, что не хотят постоянно беседовать с этим блаженным», — эти слова принадлежат святителю Иоанну Златоусту.

Спасение через веру



В настоящее время, точно так же как и при жизни святителя Иоанна, в храмах, во время Божественной литургии, чаще всего можно услышать фрагменты из посланий святого апостола Павла. Мы слышим живой голос великого проповедника и миссионера, готового к несению любых трудностей, болезней и скорбей ради благовествования Истины. Святитель Иоанн Златоуст восклицает: «Откроем глаза пред сиянием апостольских глаголов, ведь язык апостола Павла воссиял ярче солнца, он словом учения превзошел всех прочих и получил обильную благодать Духа, так как больше других потрудился». Постараемся хотя бы немного прикоснуться к той глубине богословия, которая открывается перед нами в письменных трудах апостола Павла.

Послание к Римлянам, к хрис­тианам, проживавшим в городе Риме — столице огромной Римской империи, является самым пространным из всех новозаветных посланий (писем). Но значение этого текста не ограничивается только количеством слов. Послание к Римлянам называют иногда «Павловым Евангелием». Потому что в этом послании апостол Павел наиболее подробно раскрыл главную тему всей своей миссии — спасение человека через веру в Господа Иисуса Христа. Конечно, об этом апостол Павел говорит и в других своих посланиях, но послание к Римлянам посвящено этому вопросу практически от первого до последнего стиха.

Похвала апостола

Послание к Римлянам (как и другие послания апостола Павла) начинается приветствием, обращенным ко всем находящимся в Риме возлюбленным Божиим, призванным святым: благодать вам и мир от Бога Отца нашего и Господа Иисуса Христа (Рим. 1, 7). Павел хвалит римских христиан за то, что их вера возвещается во всем мире (Рим. 1, 8.). Это очень высокая похвала, ведь апостол Павел до того не бывал в Риме и не видел римских христиан, хотя давно и очень сильно желал посетить столицу и лично познакомиться с чадами Римской Церкви (см.: Рим. 1, 11–12).

Очень интересно то, как апостол представляется адресатам своего послания. Он пишет: Павел, раб Иисуса Христа, призванный Апостол, избранный к благовестию Божию (Рим. 1, 1). К какому же благовестию апостол считал себя призванным? К тому, которое Бог прежде обещал через пророков Своих, в святых писаниях, о Сыне Своем, Который родился от семени Давидова по плоти и открылся Сыном Божиим в силе, по духу святыни, через воскресение из мертвых, о Иисусе Христе Господе нашем, через Которого мы получили благодать и апостольство, чтобы во имя Его покорять вере все народы, между которыми находитесь и вы, призванные Иисусом Христом (Рим. 1, 2–6).

В этих словах послания мы читаем древнейший символ веры христианской Церкви. Церковь верует, что Бог открыл Себя в Своем Сыне, родившемся из рода царя Давида и явившем Свою Божественность в воскресении из мертвых. Именно в принятии этой благой вести апостол Павел полагает спасение для верующих. Нельзя спастись, не веруя в Сына Божия, ставшего ради спасения грешников человеком.

Современное послание

Апостол продолжает мысль о том, что благовествование Христово есть сила Божия ко спасению всякому верующему, во-первых, Иудею, потом и Еллину (Рим. 1, 16). Вера во Христа объединяет теперь некогда разделенных иудеев, хранивших веру в единого Бога, получивших обетования Божии о Спасителе, и еллинов — язычников, не знавших истинного Бога, уклонившихся на путь беззакония. Вера во Христа делает и первых, и вторых праведными. В этом открывается правда Божия от веры в веру (Рим. 1, 17).

Состояние еллинов-язычников было поистине ужасающим. Апостол Павел, изображая картину состояния языческого мира, пишет, что Бог был познаваем от создания мира через рассматривание творений (Рим. 1, 20). Другими словами, видя окружающую красоту и гармонию, язычники могли прославить Бога-Творца. Но вместо этого они осуетились в умствованиях своих, и омрачилось несмысленное их сердце; называя себя мудрыми, обезумели, и славу нетленного Бога изменили в образ, подобный тленному человеку, и птицам, и четвероногим, и пресмыкающимся (Рим. 1, 21–23). Поклоняясь творению вместо Творца, языческий мир погряз в беззакониях: женщины их заменили естественное употребление противоестественным; подобно и мужчины, оставив естественное употребление женского пола, разжигались похотью друг на друга, мужчины на мужчинах делая срам и получая в самих себе должное возмездие за свое заблуждение (Рим. 1, 26–27). Язычники исполнились всякой неправды, блуда, лукавства, корыстолюбия, злобы, исполнены зависти, убийства, распрей, обмана, злонравия (Рим. 1, 29). Эти слова были написаны апостолом Павлом чуть менее двух тысяч лет назад. Но не наполнен ли современный мир теми же пороками, в которых апостол обличал древних язычников?

Но надежда в том, что Бог не забыл развратившихся язычников и привел их к покаянию и праведности через Господа Иисуса Христа. Важно то, что в следующей главе апостол Павел, говоря об иудеях, о тех, на ком исполнились обетования, обличал их за те же грехи. Итак, неизвинителен ты, всякий человек, судящий другого, ибо тем же судом, каким судишь другого, осуждаешь себя, потому что, судя другого, делаешь то же, — слышим мы голос апостола (Рим. 2, 1). Осуждая грехи других, нельзя достичь спасения. Мы спасаемся не потому, что кто-то другой должен погибнуть в своих грехах. Апостол пишет: Скорбь и теснота всякой душе человека, делающего злое, во-первых, Иудея, потом и Еллина! Напротив, слава и честь и мир всякому, делающему доброе, во-первых, Иудею, потом и Еллину! (Рим. 2, 9–10) У Бога нет лицеприятия (Рим. 2, 11), поэтому для Господа не важно происхождение, социальное положение и многое другое из того, что порой так ценится в нашем мире. И апостол Павел объясняет, что за греховные дела осуждается равно каждый человек — и иудей, который судится законом, данным Самим Богом, и язычник, который судится согласно природе, то есть по закону, написанному в сердце и совести (см.: Рим. 2, 12–16).

Апостол довольно жестко обличает тех, кто считал принадлежность к иудейскому народу и знание закона превосходством перед язычниками: ты называешься Иудеем… Хвалишься Богом… уверен о себе, что ты путеводитель слепых, свет для находящихся во тьме… как же ты, уча другого, не учишь себя самого? Проповедуя не красть, крадешь? говоря: "не прелюбодействуй", прелюбодействуешь? гнушаясь идолов, святотатствуешь? Хвалишься законом, а преступлением закона бесчестишь Бога? (Рим. 2, 17–23). Знание закона Божия не делает человека праведным. Если тот, кому вверен закон, нарушает его, то поступает так же, как и неразумный язычник. Апостол Павел очень ярко выражает эту мысль: Ибо не тот Иудей, кто таков по наружности, и не то обрезание, которое наружно, на плоти; но тот Иудей, кто внутренно таков, и то обрезание, которое в сердце, по духу, а не по букве: ему и похвала не от людей, но от Бога (Рим. 2, 28–29).

Приговор… и надежда

Весь мир становится виновен перед Богом (Рим. 3, 19), — пишет святой Павел. И закон был дан для обличения греха. Наверное, это самый страшный приговор. Мир не мог оправдаться сам по себе. Не мог достичь праведности. Мог только увидеть обличаемый законом грех. Но это положение не было тупиковым, безвыходным. Бог привел всех к праведности: независимо от закона, явилась правда Божия, о которой свидетельствуют закон и пророки, правда Божия через веру в Иисуса Христа во всех и на всех верующих, ибо нет различия, потому что все согрешили и лишены славы Божией, получая оправдание даром, по благодати Его, искуплением во Христе Иисусе, которого Бог предложил в жертву умилостивления в Крови Его через веру, для показания правды Его в прощении грехов, соделанных прежде, во время долготерпения Божия, к показанию правды Его в настоящее время, да явится Он праведным и оправдывающим верующего в Иисуса (Рим. 3, 21–26).

Примером веры является Авраам, вера которого вменилась в праведность (см.: Рим. 4, 3), а обрезание стало лишь печатью праведности через веру, поэтому Авраам стал отцом всех верующих в необрезании… и обрезанных… ходящих по следам веры отца нашего Авраама (Рим. 4, 11–12). Истинный потомок Авраама тот, кто хранит веру и верность Богу. Вера ведет к праведности и спасению. Но в чем же именно состоит спасение Богом верующих? Об этом апостол Павел говорит в других главах своего послания.

Продолжение следует


http://www.pravoslavie.ru/smi/72832.htm

[Дмитрий Н]

«Павлово Евангелие»: жизнь во Христе

Священник Василий Куценко


О послании к Римлянам апостола Павла, часть вторая





Сегодня мы продолжаем рассказ о Послании святого апостола Павла к римским христианам и подходим к сложной, можно сказать — к центральной для всего православного богословия мысли, выраженной в «Павловом Евангелии». Праведность Божия, явленная через Господа Иисуса Христа, оправдывает и спасает каждого уверовавшего, будь то иудей, живший по закону Моисееву, или еллин, живший по закону совести.


Святой апостол Павел указывает на пример праведного Авраама, который поверил Богу, и это вменилось ему в праведность (ср.: Рим. 4, 3). Верить — значит доверять, доверять так, как дети доверяют родителям, как одно любящее сердце доверяет другому любящему сердцу. Основа доверия и веры — любовь. Любящие открывают себя друг для друга, становятся одним целым.

Единение верующих с Богом происходит через Господа Иисуса Христа, через Которого верою и получили мы доступ к той благодати, в которой стоим и хвалимся надеждою славы Божией (Рим. 5, 2). И если для любящих все становится общим, то апостол призывает с радостью принимать даже скорби:хвалимся и скорбями, зная, что от скорби происходит терпение, от терпения опытность, от опытности надежда, а надежда не постыжает, потому что любовь Божия излилась в сердца наши Духом Святым, данным нам (Рим. 5, 3–5).

Апостол произносит одно из самых замечательных слов о любви Бога к человеку: Ибо Христос, когда еще мы были немощны, в определенное время умер за нечестивых. Ибо едва ли кто умрет за праведника; разве за благодетеля, может быть, кто и решится умереть. Но Бог Свою любовь к нам доказывает тем, что Христос умер за нас, когда мы были еще грешниками. Посему тем более ныне, будучи оправданы Кровию Его, спасемся Им от гнева. Ибо если, будучи врагами, мы примирились с Богом смертью Сына Его, то тем более, примирившись, спасемся жизнью Его (Рим. 5, 6–10).

Истина любви Божией открывается в смерти Христа. Христос умирает за нас не потому, что мы были достойны этого. Как раз нет — люди были немощными, грешниками и даже Его врагами. Если задаться вопросом, за что Бог любит человека, то единственным правильным ответом будет — ни за что. Бог возлюбил Свое творение, потому что Бог — это Любовь. И любовь Божия распространяется на всех.

Главным даром Божественной любви является жизнь. Если преступлением одного подверглись смерти многие, то тем более благодать Божия и дар по благодати одного Человека, Иисуса Христа, преизбыточествуют для многих… и если преступлением одного смерть царствовала посредством одного, то тем более приемлющие обилие благодати и дар праведности будут царствовать в жизни посредством единого Иисуса Хрис­та. Посему, как преступлением одного всем человекам осуждение, так правдою одного всем человекам оправдание к жизни (Рим. 5, 15, 17–18). До Христа не было жизни — смерть царствовала. Для апостола Павла смерть была не просто прекращением жизни, но ее полным отсутствием. В грехопадении человек теряет все, теряет саму жизнь. И только во Христе, через страдания, смерть и Воскресение Его, человечество возвращает потерянное в грехопадении. Как грех Адама привел к осуждению всех — из зараженного источника начал изливаться зараженный и загрязненный потоп, — так в смерти и Воскресении Господа Иисуса Христа происходит обновление и очищение.

Но каким образом это происходит для каждого из нас? Апостол Павел отвечает на этот вопрос в следующей главе Послания к Римлянам. Фрагмент Послания, о котором сейчас пойдет речь, читается в Православной Церкви гораздо чаще других, и практически каждый православный христианин слышал его, потому что 3–11 стихи 6‑й главы входят в состав чинопоследования Таинства Крещения.

Апостол Павел начинает с вопроса: Неужели не знаете, что все мы, крестившиеся во Хрис­та Иисуса, в смерть Его крестились? (Рим. 6, 3). Крещение становится для каждого уверовавшего приобщением к смерти Господа. Но мы знаем и о том, что гроб не смог удержать Хрис­та. Поэтому и мы погреблись с Ним крещением в смерть, дабы, как Христос воскрес из мертвых славою Отца, так и нам ходить в обновленной жизни (Рим. 6, 4). Как Христос умер и воскрес, так и мы умираем и воскресаем вместе с Ним. Поэтому для нас Таинство Крещения становится Таинством начала новой жизни: если мы соединены с Ним подобием смерти Его, то должны быть [соединены] и [подобием] воскресения, зная то, что ветхий наш человек распят с Ним, чтобы упразднено было тело греховное, дабы нам не быть уже рабами греху; ибо умерший освободился от греха (Рим. 6, 5–7). Умирает наш ветхий человек, потомок падшего Адама, пораженный грехом. Воскресает же человек обновленный во Христе, омывшийся от греховной скверны. Если же мы умерли со Христом, то веруем, что и жить будем с Ним, зная, что Христос, воскреснув из мертвых, уже не умирает: смерть уже не имеет над Ним власти (Рим. 6, 8–9).

Если смерть не имеет власти над Христом, значит она уже не властна и над теми, кто уверовал в Него. Все, что было до Христа, — умерло, упразднилось. Все, что соединилось с Ним, — обрело истинную жизнь. Поэтому апостол Павел призывает каждого из нас: почитайте себя мертвыми для греха, живыми же для Бога во Христе Иисусе, Господе нашем (Рим. 6, 11). Как прежде мы были рабами греха, так теперь мы должны стать рабами праведности: ныне, когда вы освободились от греха и стали рабами Богу, плод ваш есть святость, а конец — жизнь вечная. Ибо возмездие за грех — смерть, а дар Божий — жизнь вечная во Христе Иисусе, Господе нашем (Рим. 6, 22–23).

Но что же делать дальше, приобщившись к новой жизни во Христе? 7‑я глава Послания к Римлянам содержит самую пламенную и глубокую речь апостола Павла о состоянии человека. Закон, данный Богом, указывал человеку на грех, заповеди определили границу между проявлением страстей и добродетелей. Апостол пишет: я не иначе узнал грех, как посредством закона. Ибо я не понимал бы и пожелания, если бы закон не говорил: не пожелай (Рим. 7, 7). Но закон не избавлял человека от греха, который довлел и властвовал над человеком. И поэтому столь сильный надрыв и плач слышится в словах апостола: Ибо мы знаем, что закон духовен, а я плотян, продан греху. Ибо не понимаю, что делаю: потому что не то делаю, что хочу, а что ненавижу, то делаю. Если же делаю то, чего не хочу, то соглашаюсь с законом, что он добр, а потому уже не я делаю то, но живущий во мне грех. Ибо знаю, что не живет во мне, то есть в плоти моей, доброе; потому что желание добра есть во мне, но чтобы сделать оное, того не нахожу. Доброго, которого хочу, не делаю, а злое, которого не хочу, делаю. Если же делаю то, чего не хочу, уже не я делаю то, но живущий во мне грех. Итак я нахожу закон, что, когда хочу делать доброе, прилежит мне злое (Рим. 7, 14–21). Грех побеждает в человеке любое стремление к добру, понуждает человека жить по плоти. Что может уберечь человека от греха, который властвует над человеком? Например, когда маленький ребенок делает что-то плохое, злое, греховное, родители могут с удивлением воскликнуть: «Но разве мы учили такому своего ребенка?». Грех, наследие падшего Адама, учит этому, влечет к злым поступкам. Но чтобы преодолеть собственную «плоть», необходимо обновиться во Христе.

Апостол пишет: Как закон, ослабленный плотию, был бессилен, то Бог послал Сына Своего в подобии плоти греховной [в жертву] за грех и осудил грех во плоти, чтобы оправдание закона исполнилось в нас, живущих не по плоти, но по духу (Рим. 8, 3–4). Раз мы умерли для греха в Крещении и уверовали, что будем жить со Хрис­том, над Которым и смерть не властна, то нам остается только одно — покориться новой жизни по духу. Жизни, освященной благодатью Бога по вере нашей в Господа Иисуса Христа. Помышления плотские суть смерть, а помышления духовные — жизнь и мир (Рим. 8, 6), мы не должники плоти, чтобы жить по плоти; ибо если живете по плоти, то умрете, а если духом умерщвляете дела плотские, то живы будете (Рим. 8, 12–13).

Поэтому жизнь уверовавшего во Христа — это жизнь в преодолении всего, что вновь может ввергнуть нас в грех, в жизнь по закону плоти и греха. Путь к победе наполнен трудностями. Но Дух подкрепляет нас в немощах наших; ибо мы не знаем, о чем молиться, как должно, но Сам Дух ходатайствует за нас воздыханиями неизреченными (Рим. 8, 26). И Сам Христос Иисус, Который умер, но и воскрес: Он и одесную Бога, Он и ходатайствует за нас (Рим. 8, 34). Сам Бог ведет нас по этому пути. Любовь Божия не оставляет нас, поэтому апостол Павел восклицает: Кто отлучит нас от любви Божией: скорбь, или теснота, или гонение, или голод, или нагота, или опасность, или меч?.. Но все сие преодолеваем силою Возлюбившего нас… ни смерть, ни жизнь, ни Ангелы, ни Начала, ни Силы, ни настоящее, ни будущее, ни высота, ни глубина, ни другая какая тварь не может отлучить нас от любви Божией во Христе Иисусе, Господе нашем (Рим. 8, 35, 37–39)…

Продолжение следует


http://www.pravoslavie.ru/smi/72960.htm

[Дмитрий Н]

«Павлово Евангелие»: любящий другого исполнил закон

Священник Василий Куценко


О Послании к Римлянам апостола Павла, часть третья




В заключительной статье о Послании святого апостола Павла к Римлянам необходимо рассмотреть две очень важные темы: кому принадлежат Божественные обетования и в чем заключается христианская жизнь. Именно этим вопросам апостол посвятил вторую половину своего Послания.


В 9‑й главе Послание к Римлянам приобретает странный на первый взгляд оборот. Помните, как святой апостол Павел обличал тех, кто считал, что одна только принадлежность к иудейскому народу и знание Закона уже дают превосходство перед язычниками: ты называешься Иудеем… хвалишься Богом… уверен о себе, что ты путеводитель слепых, свет для находящихся во тьме… как же ты, уча другого, не учишь себя самого? (Рим. 2, 17–21). На вопрос, кто же может считаться настоящим иудеем, апостол ответил так: Ибо не тот Иудей, кто [таков] по наружности, и не то обрезание, которое наружно, на плоти; но [тот] Иудей, кто внутренно [таков], и [то] обрезание, [которое] в сердце, по духу, [а] не по букве (Рим. 2, 28–29).

И вот, после столь строгих отрезвляющих слов апостол Павел открывает читателям сокровенные глубины своей совести, исповедует любовь к собратьям, к родным по плоти, то есть ко всему израильскому народу — народу богоизбранному: Истину говорю во Хрис­те, не лгу, свидетельствует мне совесть моя в Духе Святом, что великая для меня печаль и непрестанное мучение сердцу моему: я желал бы сам быть отлученным от Христа за братьев моих, родных мне по плоти, то есть Израильтян, которым принадлежат усыновление и слава, и заветы, и законоположение, и богослужение, и обетования (Рим. 9, 1–4).

Апостол напоминает всем, что все Божественные обетования даны были именно израильскому народу и Сам Господь Иисус Христос по человечеству Своему — израильтянин: от них Христос по плоти, сущий над всем Бог, благословенный во веки, аминь (Рим. 9, 5).

Но что же произошло с этими обетованиями? Почему язычники, не искавшие праведности, получили праведность, праведность от веры. А Израиль, искавший закона праведности, не достиг до закона праведности (Рим. 9, 30–31)? Видимо, этот вопрос неоднократно задавали апостолу Павлу, великому проповеднику языческих народов. Возможно, те, кто, недоумевая, требовали от апостола язычников ответа, могли возложить вину на Самого Бога. Но апостол отвечает: А ты кто, человек, что споришь с Богом? Изделие скажет ли сделавшему его: «зачем ты меня так сделал?» Не властен ли горшечник над глиною, чтобы из той же смеси сделать один сосуд для почетного [употребления], а другой для низкого? (Рим. 9, 20–21). Глубины Промысла Божия непостижимы для людей. Нельзя обвинить Бога ни в том, что, избрав израильтян Своим народом, Он отверг язычников, ни в том, что, призвав затем язычников в Церковь Христову, Бог лишил Свой народ прежних обетований.

Потому что теперь, когда совершена уже Крестная жертва, не принадлежность к тому или иному народу дает человеку спасение, но только искренняя вера во Христа: Ибо если устами твоими будешь исповедывать Иису­са Господом и сердцем твоим веровать, что Бог воскресил Его из мертвых, то спасешься, потому что сердцем веруют к праведности, а устами исповедуют ко спасению. Ибо Писание говорит: всякий, верующий в Него, не постыдится (Рим. 10, 9–11).

Но на самом деле Бог не отвергал Своего народа, как не отвергал и язычников. Бог знал и о том, что израильтяне не раз проявят неверность (как было во времена пророков, обличавших народ израильский в уклонении в идолопоклонство), и о том, что после Воскресения язычники обретут веру и войдут в спасительную Церковь.

Апостол использует образ дерева: Если начаток свят, то и целое; и если корень свят, то и ветви (Рим.11, 16). Ветви — это все, принадлежащие к израильскому народу. Но, если же некоторые из ветвей отломились, а ты, дикая маслина, привился на место их и стал общником корня и сока маслины, то не превозносись перед ветвями. Если же превозносишься, [то] [вспомни, что] не ты корень держишь, но корень тебя (Рим. 11, 17–18). Здесь апостол Павел обращается уже к уверовавшим язычникам: не превозноситесь над израильтянами, пусть и отпавшими от спасительного корня. Продолжая диалог с воображаемым собеседником, апостол вкладывает в его уста следующий аргумент: Скажешь: «ветви отломились, чтобы мне привиться» (Рим. 11, 19). И сам отвечает: Хорошо. Они отломились неверием, а ты держишься верою: не гордись, но бойся. Ибо если Бог не пощадил природных ветвей, то смотри, пощадит ли и тебя (Рим. 11, 20–21). Бойся отпасть в неверие, бойся гордости и превозношения. Потому что Бог способен привить и дать новую жизнь и некогда отпавшим ветвям: Но и те, если не пребудут в неверии, привьются, потому что Бог силен опять привить их. Ибо если ты отсечен от дикой по природе маслины и не по природе привился к хорошей маслине, то тем более сии природные привьются к своей маслине (Рим.11, 23–24).

Как же должны жить теперь ветви, привитые к спасительному дереву? Апостол Павел призывает христиан Рима, а вместе с ними и всех нас: представьте тела ваши в жертву живую, святую, благоугодную Богу… и не сообразуйтесь с веком сим, но преобразуйтесь обновлением ума вашего (Рим. 12, 1–2). Если уверовавшие во Христа через Таинство Крещения вошли в обновленную жизнь с Богом (см.: Рим. 6, 4), то и руководствоваться в жизни нужно только обновленным умом, который обращен к Богу, а не ветхими помышлениями, исполненными греха и лукавства.

Затем апостол Павел перечисляет добродетели, которые должны быть свойственны христианину. Во главе добродетелей стоит любовь: Любовь [да будет] непритворна; отвращайтесь зла, прилепляйтесь к добру; будьте братолюбивы друг к другу с нежностью; в почтительности друг друга предупреждайте (Рим. 12, 9–10). Христианин должен быть усердным в вере, терпеливым в скорбях, постоянным в молитве, должен быть готов принимать странников и нуждающихся, благословлять врагов (см.: Рим. 12, 11–14). Зло не должно входить в жизнь хрис­тианина: никому не воздавайте злом за зло, но пекитесь о добром перед всеми человеками. Если возможно с вашей стороны, будьте в мире со всеми людьми (Рим. 12, 17–18).

В чем должна выражаться любовь к врагам? Если враг твой голоден, накорми его; если жаждет, напой его: ибо, делая сие, ты соберешь ему на голову горящие уголья. Не будь побежден злом, но побеждай зло добром (Рим. 12, 20–21).

Апостол Павел затрагивает еще один вопрос, особенно важный для жителей столицы огромной империи. Римский император и вся римская власть — это власть языческая. И как христианину относиться к этой власти? Апостол отвечает: Всякая душа да будет покорна высшим властям, ибо нет власти не от Бога; существующие же власти от Бога установлены. Посему противящийся власти противится Божию установлению. А противящиеся сами навлекут на себя осуждение (Рим. 13, 1–2). Цель власти, по мысли апостола Павла, состоит в пресечении зла и наказании тех, кто совершает зло. Поэтому если хочешь не бояться власти, делай добро, и получишь похвалу от нее… потому надобно повиноваться не только из [страха] наказания, но и по совести (ср.: Рим. 13, 3, 5). Апостол призывает: отдавайте всякому должное: кому подать, подать; кому оброк, оброк; кому страх, страх; кому честь, честь. Не оставайтесь должными никому ничем, кроме взаимной любви; ибо любящий другого исполнил закон. Ибо заповеди: не прелюбодействуй, не убивай, не кради, не лжесвидетельствуй, не пожелай [чужого] и все другие заключаются в сем слове: люби ближнего твоего, как самого себя. Любовь не делает ближнему зла; итак любовь есть исполнение закона (Рим. 13, 7–10).

Апостол Павел призывает христиан быть терпимыми друг к другу: Немощного в вере принимайте без споров о мнениях. Ибо иной уверен, [что можно] есть все, а немощный ест овощи. Кто ест, не уничижай того, кто не ест; и кто не ест, не осуждай того, кто ест, потому что Бог принял его. Кто ты, осуждающий чужого раба? Перед своим Господом стоит он, или падает. И будет восставлен, ибо силен Бог восставить его (Рим. 14, 2–4). Спор об употреблении тех или иных видов пищи снова возвращает нас к вопросу о пищевых запретах, данных в Ветхом Завете. Апостол Павел увещевает — не вступать в споры и не осуждать друг друга — тех, кто считал эти запреты актуальными для христиан, и тех, кто считал, что вопрос о пище не так важен. Важным для апостола является одно — не соблазнить брата своими поступками: Ради пищи не разрушай дела Божия. Все чисто, но худо человеку, который ест на соблазн. Лучше не есть мяса, не пить вина и не [делать] ничего [такого], отчего брат твой претыкается, или соблазняется (Рим. 14, 20–21).

Мы, сильные, должны сносить немощи бессильных и не себе угождать. Каждый из нас должен угождать ближнему, во благо, к назиданию (Рим. 15, 1–2). Не случайно именно эти слова звучат в конце Послания. Верующие должны стремиться к единству во Христе. А по-настоящему объединить может только любовь. Поэтому если среди верующих не будет взаимного терпения, помощи и понимания, то любовь и единство станут чем-то недосягаемым.


http://www.pravoslavie.ru/smi/73357.htm

[Дмитрий Н]

Я насадил, Аполлос поливал, но возрастил Бог

Священник Василий Куценко


В посланиях к Коринфянам апостол Павел разбирает много различных вопросов – учение о Христе, Его крестной смерти и Воскресении, разделения и споры между христианами, отношение христиан к языческому обществу, значение Евхаристии, стяжание духовных дарований, смысл христианской любви… Поэтому послания к Коринфянам можно назвать сборником Павловых ответов на вопросы практической христианской жизни…

Город Коринф



История Коринфа насчитывает не одну тысячу лет. Уже во времена апостола Павла это древний греческий город, расположенный на важном торговом пути. В городе, кроме греков, можно было встретить сирийцев, египтян, евреев и многих-многих других. Все они стекались в Коринф в поисках успеха и богатства — и действительно, многие смогли разбогатеть. Коринф славился производством бронзовых и керамических изделий. Воины Коринфа участвовали во многих сражениях, где стяжали себе славу смелых и отважных защитников своего Отечества. Древнеримский философ и поэт Цицерон даже назвал Коринф «светом всей Греции».

Но была у древнего Коринфа и своя «темная сторона». Город стяжал дурную славу как столица распущенности и разврата. Главной городской достопримечательностью был языческий храм Афродиты — «богини любви», жрицы которой готовы были подарить «любовь» каждому желающему.

И вот среди такого смешения народов, свободы нравов и стремления к богатству были посеяны и дали всходы семена Евангельской истины. Проповедником христианства в Коринфе стал святой апостол Павел. Поэтому он и обращается к коринфским христианам, как к своим детям: Я родил вас во Христе Иисусе благовествованием (1 Кор. 4, 15). Но что же стало причиной, побудившей апостола Павла обратиться к своим детям с этим первым письмом?

Раздоры

Апостол приветствует коринфян, как церковь Божию… как освященных во Христе Иисусе, призванных святых… обогатившихся всем, всяким словом и всяким познанием (ср.: 1 Кор. 1, 2–5). Однако, восхваляя добродетели коринфских христиан, Павел с глубокой внутренней болью призывает их остерегаться раздоров и ссор и хранить единство во Христе: Умоляю вас, братия, именем Господа нашего Иисуса Христа, чтобы все вы говорили одно, и не было между вами разделений, но чтобы вы соединены были в одном духе и в одних мыслях. Ибо от домашних Хлоиных сделалось мне известным о вас, братия мои, что между вами есть споры. Я разумею то, что у вас говорят: «я Павлов»; «я Аполлосов»; «я Кифин»; «а я Христов» (1 Кор. 1, 10–12). Видимо, христиане Коринфа разделились на группы, каждая из которых считала себя последователями одного из проповедников. Одни ставили выше всего авторитет апостола Павла, другие — Аполлоса, третьи — апостола Петра (Кифы). До конца не ясно, существовала ли четвертая группа, приверженцы которой называли себя «Христовыми», или апостол просто употребил это выражение в целях вразумления коринфян, пытаясь показать, что не проповедник возглавляет Церковь — а Сам Господь Иисус Христос. Ясно одно: любовь к благовестникам Евангелия нарушила среди коринфских христиан согласие и любовь ко Христу, любовь к Тому, Кто и был центром проповеди.

Кто такой Аполлос и почему его имя было поставлено в один ряд с именами апостолов Петра и Павла? Аполлос был евреем из Александрии, смело проповедовал Господа Иисуса Христа среди иудеев и прославился своим красноречием (см.: Деян. 18, 24–19, 1). Вначале Аполлос знал лишь крещение Иоанново (Деян. 18, 24), но Акила и Прискилла — сотрудники апостола Павла в одном из его путешествий — точнее объяснили ему путь Господень (Деян. 18, 26), после чего он продолжал проповедовать и наряду с апостолом Павлом стоял у истоков христианской Церкви Коринфа. Вероятно, красноречие и усердие Аполлоса в деле проповеди стали причиной того, что некоторые христиане увидели в нем непререкаемого лидера. Но, видя споры и разделения, сам Аполлос покидает Коринф и отправляется в Эфес, где происходит его личное знакомство с апостолом Павлом, и между ними устанавливаются теплые, дружеские отношения.

Какие же слова находит апостол Павел для вразумления коринфян? Он не ругает и не укоряет их. Он пишет всего лишь несколько слов: Разве разделился Христос? разве Павел распялся за вас? или во имя Павла вы крестились? (1 Кор. 1, 13). Един распятый за нас Господь Иисус Христос, во имя Которого мы принимаем Крещение. Поэтому и верующие должны быть единым целым. Нельзя разделить Христа. Поэтому среди верующих не должно быть разногласий и споров. Апостол Павел даже радуется тому, что не крестил никого в Коринфе, кроме нескольких человек (см.: 1 Кор. 1, 14–16). И далее во второй, третьей и четвертой главах своего послания апостол Павел объясняет коринфянам, в чем смысл христианской проповеди, которая хотя и совершается разными проповедниками, но имеет одну цель.

Настоящая мудрость

Прежде всего апостол Павел показывает спорящим, что успех проповеди зависит не от мудрости или талантов проповедника, но от Бога: Христос послал меня не крестить, а благовествовать, не в премудрости слова, чтобы не упразднить креста Христова. Ибо слово о кресте для погибающих юродство есть, а для нас, спасаемых, — сила Божия. Ибо написано: погублю мудрость мудрецов, и разум разумных отвергну. Где мудрец? где книжник? где совопросник века сего? Не обратил ли Бог мудрость мира сего в безумие? (1 Кор. 1,17–20). Если некоторые христиане могли обратить внимание на красноречие Аполлоса или на авторитет апостола Петра, то апостол Павел призывает их посмотреть на крест Христов. Потому что смерть и воскресение Господа Иисуса Христа — вот главная цель и содержание проповеди и Петра, и Аполлоса, и Павла. Для мирской мудрости слово о кресте будет безумием. И действительно, в ответ на проповедь апостолов многие задавали вопрос: «Как может быть Спасителем и Богом Тот, кто был казнен позорной смертью? Нет, такой Бог нам не подходит». Но то, что было безумием для мира, стало спасением для уверовавших. Крест Христов в полном смысле слова стал «крестом» для человеческой мудрости или камнем (см.: Мф. 21, 44), о который она разбилась.

Поэтому апостол Павел считает, что лучше быть незнающим ничего, кроме Иисуса Христа, и притом распятого (1 Кор. 2, 2) и проповедовать не в убедительных словах человеческой мудрости, но в явлении духа и силы, чтобы вера ваша утверждалась не на мудрости человеческой, но на силе Божией (1 Кор. 2, 4–5). Лишь уверовав во Христа, человек приобретает настоящую мудрость. Но не ту мудрость, которая славится у людей, но мудрость, которую дает Сам Господь — премудрость Божию, тайную, сокровенную, которую предназначил Бог прежде веков к славе нашей, которой никто из властей века сего не познал; ибо если бы познали, то не распяли бы Господа славы (1 Кор. 2, 7–8). Да и как человек может своим разумом познать мудрость Божию, если только Сам Бог не откроет ему? Потому что не видел того глаз, не слышало ухо, и не приходило то на сердце человеку, что приготовил Бог любящим Его. А нам Бог открыл это Духом Своим; ибо Дух все проницает, и глубины Божии (1 Кор. 2, 9–10).

Поэтому каждый верующий призван возрастать в мудрости Христовой и поступать так, как учит Господь, а не следовать велениям и предпочтениям своего человеческого разума. Поэтому апостол Павел задает коринфянам вопрос: Ибо если между вами зависть, споры и разногласия, то не плотские ли вы? и не по человеческому ли [обычаю] поступаете? Ибо когда один говорит: «я Павлов», а другой: «я Аполлосов», то не плотские ли вы?(1 Кор. 3, 3–4).

И Павел, и Аполлос, и другие — только служители, через которых вы уверовали, и притом поскольку каждому дал Господь. Я насадил, Аполлос поливал, но возрастил Бог; посему и насаждающий и поливающий есть ничто, а все Бог возращающий. Насаждающий же и поливающий суть одно; но каждый получит свою награду по своему труду. Ибо мы соработники у Бога, а вы Божия нива, Божие строение (1 Кор. 3, 5–9). Поэтому и хвалиться нужно не тем, от кого человек принял веру, но только Богом: Никто не хвались человеками, ибо все ваше: Павел ли, или Аполлос, или Кифа, или мир, или жизнь, или смерть, или настоящее, или будущее, — все ваше; вы же — Христовы, а Христос — Божий (1 Кор. 3, 21–23).

Да и сам проповедник — соработник у Бога — не должен обращать внимание на то, как судят о нем люди — ведь только Бог главный Судия: Для меня очень мало значит, как судите обо мне вы или как судят другие люди; я и сам не сужу о себе. Ибо хотя я ничего не знаю за собою, но тем не оправдываюсь; судия же мне Господь (1 Кор. 4, 3–4). И вот, апостол предлагает коринфянам сравнить самих себя с апостолами и проповедниками веры Христовой: Мы безумны Христа ради, а вы мудры во Христе; мы немощны, а вы крепки; вы в славе, а мы в бесчестии. Даже доныне терпим голод и жажду, и наготу и побои, и скитаемся… Не к постыжению вашему пишу сие, но вразумляю вас, как возлюбленных детей моих (1 Кор. 4, 10–11, 14). Апостол Павел призывает коринфян: посмотрите, каковы те, которыми вы пытаетесь хвалиться и из-за кого у вас ссоры. И лучше всего не хвалиться, а подражать жизни апостолов, ведь апостолы подражают самому Христу: Посему умоляю вас: подражайте мне, как я Христу (1 Кор. 4, 16).


http://www.pravoslavie.ru/smi/73866.htm

[Дмитрий Н]

Проповедь покаяния — грешникам

Священник Василий Куценко


О Первом послании к Коринфянам, часть вторая


_{Рыночная площадь древнего Коринфа, на которой скорее всего проповедовал апостол Павел}

Мы уже начали разговор о Первом послании апостола Павла Коринфянам, теперь обратимся к последующим главам, в которых святой апостол Павел продолжает обличать и врачевать пороки, поразившие коринфских христиан. Если в первой части послания апостол призывал коринфян к единству во Христе, то теперь он обращается к вопросам нравственности, семейных отношений и отношений к внешнему миру и друг к другу.

Об «устаревшем» во все времена

Пятая глава Первого послания к Коринфянам начинается восклицанием апостола: Есть верный слух, что у вас появилось блудодеяние, и притом такое блудодеяние, какого не слышно даже у язычников, что некто вместо жены имеет жену отца своего (1 Кор. 5,1).

В наше время тема супружеских отношений все чаще и чаще приобретает характер чего-то устаревшего или старомодного. Хранение добрачной чистоты отношений, супружеская верность, любовь, терпение — все эти понятия сегодня попадают в своего рода заповедник, подобно редким или исчезающим видам животных и растений, которых нужно оберегать и охранять от полного истребления. А под словосочетанием «свободные отношения» подразумевается, по сути, нравственная распущенность, или блуд, как назван этот грех в Священном Писании.

Конечно, нельзя сказать, что «свобода нравов» является исключительной нормой современности. Например, в Риме времен апостола Павла женщин, хранивших верность мужьям и живущим в единственном браке, могли презрительно называть «унивирами» — одномужницами (от латинского univiria — женщина, бывшая лишь один раз замужем).

Седьмая заповедь закона Моисеева — не прелюбодействуй (Исх. 20, 14; Втор. 5, 18) — запрещает блуд во всех его проявлениях. Господь Иисус Христос, объясняя эту заповедь, говорит: Вы слышали, что сказано древним: не прелюбодействуй. А Я говорю вам, что всякий, кто смотрит на женщину с вожделением, уже прелюбодействовал с нею в сердце своем (Мф. 5, 27–28). Не только блуд является грехом, но и любая нечистая мысль, само вожделение.

Древний кровосмесник

Апостол Павел пишет о том, что кто-то из коринфских христиан совершил крово­смешение — взял в сожительницы свою мачеху (вероятно, она была второй женой его отца, после смерти которого все и произошло). При этом, по словам апостола Павла, даже язычники не позволяли себе такого. Но еще большую скорбь вызвало у апостола то, что другие члены Коринфской Церкви возгордились, вместо того, чтобы лучше плакать, дабы изъят был из среды вас сделавший такое дело (1 Кор. 5, 2). В предыдущих главах апостол уже обличал коринфян за излишнее превозношение своими добродетелями, которые на деле оказались мнимыми. Поэтому апостол еще раз повторяет: Нечем вам хвалиться. Разве не знаете, что малая закваска квасит все тесто? (1 Кор. 5, 6).

Виновного в кровосмешении следовало в собрании вашем во имя Господа нашего Иисуса Христа, обще с моим духом, силою Господа нашего Иисуса Христа, предать сатане во измождение плоти, чтобы дух был спасен в день Господа нашего Иисуса Христа (1 Кор. 5, 4–5). То есть апостол Павел призывает коринфян совершить суд над этим человеком, причем суд должен происходить внутри церковной общины — в общем собрании. При этом вердиктом собрания должно стать «предание грешника сатане во измождение плоти». Что означают эти слова? Видимо, апостол Павел вкладывает в них двоякий смысл. Во-первых, исключение из общины, так как церковная община должна строго блюсти себя от грехов. Апостол Павел использует здесь образ закваски: Очистите старую закваску, чтобы быть вам новым тестом, так как вы бесквасны, ибо Пасха наша, Христос, заклан за нас. Посему станем праздновать не со старою закваскою, не с закваскою порока и лукавства, но с опресноками чистоты и истины (1 Кор. 5, 7–8). Во-вторых, под преданием сатане могут подразумеваться скорби, болезни и другие искушения, постигающие грешника. Совершая грех, притом столь тяжкий, человек становится беззащитным для действия диавола, вернее, грешник сам открывает диаволу путь в свою душу. В то же время апостол не исключает, что, несмотря на все беды и скорби, постигающие грешника, дух его может быть спасен в день Господа. Видимо, это произойдет в случае искреннего покаяния и исправления жизни.

Апостол Павел еще раз призывает коринфян не сообщаться с блудниками; впрочем не вообще с блудниками мира сего, или лихоимцами, или хищниками, или идоло-служителями, ибо иначе надлежало бы вам выйти из мира сего (1 Кор. 5, 9–10). Это может показаться странным: почему апостол считает возможным исключить кровосмесника из общины, но в то же время не запрещает христианам общаться с блудниками и другими грешниками из язычников? Дело в том, что невозможно, пребывая в миру, полностью оградить себя от контактов с нехристианами (иначе нужно было бы выйти, покинуть этот мир). Но это не означает и того, что христианин должен спокойно относиться к происходящему вокруг. Общение с грешниками этого мира означает прежде всего проповедь покаяния для них. Ведь и Сам Господь говорит в Евангелии: Я пришел призвать не праведников, но грешников к покаянию (Мф. 9, 13). Покаяние и изменение жизни является главным условием вступления в Церковь. Поэтому жизнь человека должна разделяться на два этапа — жизнь до Христа и жизнь со Христом. Вернее сказать, что настоящая жизнь возможна только со Христом. Поэтому невозможно считать себя христианином и оставаться таким же, каким человек был до. Поэтому апостол вновь призывает коринфян: С тем, кто, называясь братом, остается блудником, или лихоимцем, или идолослужителем, или злоречивым, или пьяницею, или хищником; с таким даже и не есть вместе (1 Кор. 5, 11).

Христос в сердце, или Имущество на земле?

Коснувшись вопроса отношения к внешнему миру, разбирая дело кровосмесника, апостол Павел более подробно ответил на этот вопрос в следующей, шестой главе. Христиане должны быть светом для мира (см.: Мф. 5, 14), должны проповедовать грешникам покаяние. Но в то же время между Церковью и миром должна существовать четкая грань. Апостол Павел вновь с удивлением пишет: Как смеет кто у вас, имея дело с другим, судиться у нечестивых, а не у святых? (1 Кор. 6, 1). Речь идет о том, что некоторые коринфские христиане обращались в государственные суды. Все судьи должны были исповедовать официальную религию римской империи — язычество. И суд происходил по языческим римским законам. Как отмечают православные экзегеты (толкователи), относящееся к судьям слово «нечестивые» можно перевести и как «неправедные», то есть те, кто не знает правды Христовой. Поэтому апостол Павел и недоумевает: как могут судиться у непросвещенных светом веры Христовой судей те, кто Христа имеет в своем сердце? Апостол считает, что для разрешения споров друг с другом христиане должны обращаться к авторитетным и уважаемым людям внутри общины. Членов христианской общины апостол именует святыми: Разве не знаете, что святые будут судить мир? Если же вами будет судим мир, то неужели вы недостойны судить маловажные дела? Разве не знаете, что мы будем судить ангелов, не тем ли более дела житейские? (1 Кор. 6, 2–3). Здесь подразумевается не личная святость, а святость или освящение благодатью, которое каждый верующий получает в Церкви Христовой. Поэтому каждый христианин свят, как часть Святой Церкви. И святость христианства становится судом для мира, не стремящегося к стяжанию святости. Тем более христиане должны сами разрешать возникающие среди них житейские споры.

В то же время апостол обличает коринфян за то, что они вообще судятся друг с другом: Брат с братом судится, и притом перед неверными. И то уже весьма унизительно для вас, что вы имеете тяжбы между собою. Для чего бы вам лучше не оставаться обиженными? для чего бы вам лучше не терпеть лишения? Но вы сами обижаете и отнимаете, и притом у братьев (1 Кор. 6, 6–8). Братья — это члены одной семьи. Семья должна быть одним целым, а не разделяться из-за споров об имуществе. А именно споры из-за материальных благ обличает апостол Павел. По мысли апостола, лучше остаться обиженным, чем судиться. Тем более постыдно обижать и притеснять своих же братьев по вере. Все это делает человека неправедным — не знающим правды Христовой. А неправедные Царства Божия не наследуют… Не обманывайтесь: ни блудники, ни идолослужители, ни прелюбодеи, ни малакии, ни мужеложники, ни воры, ни лихоимцы, ни пьяницы, ни злоречивые, ни хищники — Царства Божия не наследуют (1 Кор. 6, 9–10). Здесь апостол Павел указывает на грехи, особенно распространенные среди язычников (вероятно, и сами коринфяне согрешали ими до обращения ко Христу) — блуд и все то, что связано с ним (внебрачные и противоестественные связи, супружеские измены), воровство, пьянство и все то, чем люди согрешают друг против друга.

Только Бог

Перечислив грехи, апостол напоминает, что христиане омылись, освятились, оправдались именем Господа нашего Иисуса Христа и Духом Бога нашего (ср.: 1 Кор. 6, 11). Омывшийся становится чистым, оправданный — невиновным. А если мы совершаем грех, то снова ввергаем себя в нечистоту и налагаем на себя вину, от которых нас омыл и оправдал Господь. И затем апостол Павел дает коринфянам совет, который по примеру известной заповеди Господа Иисуса Христа (во всем, как хотите, чтобы с вами поступали люди, так поступайте и вы с ними (Мф. 7, 12)) можно назвать «золотым»: Все мне позволительно, но не все полезно; все мне позволительно, но ничто не должно обладать мною (1 Кор. 6, 12). Апостол много писал о христианской свободе (об этом еще будет идти речь в других посланиях), но свобода — это не вседозволенность. Свобода — это выбор полезного в духовном смысле. Ничто не должно господствовать над верующим, кроме Бога.

Не может быть свободным тот, кто подвержен греху. Апостол вновь особенно выделяет грех блуда: Или не знаете, что совокупляющийся с блудницею становится одно тело с нею? ибо сказано: два будут одна плоть. А соединяющийся с Господом есть один дух с Господом (1 Кор. 6, 16–17). Тело христианина — храм Святаго Духа (ср.: 1 Кор. 6, 19), а наша свобода приобретена дорогою ценою (1 Кор. 6, 20) — смертью и воскресением Сына Божия.

(Продолжение следует)

Газета «Православная вера» № 18 (518)

http://www.pravoslavie.ru/smi/74172.htm

[Дмитрий Н]

Объясняет, не осуждая

Священник Василий Куценко, Православие и современность


О Первом послании к Коринфянам, часть третья

В рубрике «Библейская школа» мы продолжаем публиковать объяснения на Первое послание святого апостола Павла к Коринфянам. Оно особенно интересно тем, что в нем мы можем найти краткие ответы апостола на различные волнующие коринфян вопросы. Такие ответы на вопросы начинаются с 7­й главы, со слов: А о чем вы писали ко мне (1 Кор. 7, 1)…

О чем же писали коринфяне апостолу Павлу?



Первый вопрос касается супружеских отношений. Хотя апостол и пишет, что хорошо человеку не касаться женщины (1 Кор. 7, 1), все же добавляет: [во избежание] блуда, каждый имей свою жену, и каждая имей своего мужа (1 Кор. 7, 2). Видимо, среди христиан Коринфа возникло мнение о необходимости полного воздержания для обратившихся в христианство супругов. Апостол особенно подчеркивает: Не уклоняйтесь друг от друга, разве по согласию, на время, для упражнения в посте и молитве, а [потом] опять будьте вместе, чтобы не искушал вас сатана невоздержанием вашим (1 Кор. 7, 5).

Из первого вопроса логически вытекает другой: как поступать безбрачным и вдовам? Апостол пишет: Безбрачным же и вдовам говорю: хорошо им оставаться, как я. Но если не [могут] воздержаться, пусть вступают в брак; ибо лучше вступить в брак, нежели разжигаться (1 Кор. 7, 8-9). Сам апостол явно предпочитает безбрачие. Но, осознавая опасность искушений, которым может подвергаться безбрачный, считает вполне возможным вступление в брак.

Апостол отдельно упоминает о вдовах. Оставшаяся без мужа женщина всегда попадает в особые жизненные обстоятельства — ей всегда труднее, чем мужчине. Именно поэтому апостол не исключает возможности вступления в брак и для вдов, которые не могут понести все трудности подвига воздержания.

Из приведенных примеров может показаться, что для апостола Павла брак выглядит чем-то вторичным, меньшим по сравнению с безбрачием. Но это не так. Брак понимается апостолом как средство против такого зла, как грех блуда.

Высокое значение брака апостол подчеркивает в следующем ответе: вступившим в брак не я повелеваю, а Господь: жене не разводиться с мужем, — если же разведется, то должна оставаться безбрачною, или примириться с мужем своим, — и мужу не оставлять жены [своей] (1 Кор. 7, 10–11). Развод для супругов-христиан однозначно невозможен — это повеление Самого Господа. Если же по каким-то причинам развод произошел, то инициатор развода должен остаться безбрачным и понести все тяготы безбрачия.

Но как быть тем семьям, где в христианство обратился только муж или только жена? Продолжать ли верующим супружескую жизнь с неверующими? Ответ апостола таков: если какой брат имеет жену неверующую, и она согласна жить с ним, то он не должен оставлять ее; и жена, которая имеет мужа неверующего, и он согласен жить с нею, не должна оставлять его. Ибо неверующий муж освящается женою верующею, и жена неверующая освящается мужем верующим (1 Кор. 7, 12–14). Вера во Христа не должна становиться причиной развода, верующий муж или верующая жена должны стремиться к тому, чтобы личным примером добродетельной христианской жизни обратить своих неверующих супругов. Даже в таких случаях, считает апостол, верующие не должны становиться инициаторами развода. Если же неверующий [хочет] развестись, пусть разводится; брат или сестра в таких [случаях] не связаны; к миру призвал нас Господь (1 Кор. 7, 15).

Обращение ко всем без исключения

После рассмотрения вопросов брака и супружеских отношений апостол переходит к отношениям социальным. Как во времена апостола Павла, так и сейчас люди занимают в этом мире совершенно разное положение. Апостол обращается ко всем: каждый поступай так, как Бог ему определил, и каждый, как Господь призвал. Так я повелеваю по всем церквам (1 Кор. 7, 17). Перед Богом равны и обрезанные (обращенные из иудаизма), и необрезанные (обращенные из язычников), рабы и свободные: раб, призванный в Господе, есть свободный Господа; равно и призванный свободным есть раб Христов (см.: 1 Кор. 7, 18–20, 22).

Следующий вопрос вновь затрагивает отношения между христианами и язычниками. Для христианской общины невозможно было полностью разорвать все отношения с внешним миром, который был языческим. Но поддерживая отношения с язычниками, христиане могли подвергаться различным искушениям. Например, что делать, если христианина пригласили на обед к язычникам, где вся пища была освящена жрецами? Или когда христианин купил на рынке освященные в языческих храмах продукты? Апостол отвечает: об употреблении в пищу идоложертвенного мы знаем, что идол в мире ничто, и что нет иного Бога, кроме Единого, и пища не приближает нас к Богу: ибо, едим ли мы, ничего не приобретаем; не едим ли, ничего не теряем (1 Кор. 8, 4, 8.). Христианину не может повредить пища, посвященная богам, которых попросту нет. Поэтому христианин свободен поступать так, как считает нужным для себя. Но… апостол призывает руководствоваться любовью к немощным в вере, потому что любовь назидает (1 Кор. 8, 1). И если произойдет так, что кто-то из новообращенных увидит брата по вере вкушающим идоложертвенную пищу и соблазнится, то наша свобода станет погибелью для немощных в вере. Потому, если пища соблазняет брата моего, не буду есть мяса вовек, чтобы не соблазнить брата моего (1 Кор. 8, 13). Главное правило, которым должен руководствоваться каждый хрис­тианин: поступайте так, чтобы поступки не служили соблазном для других.

Апостол и привилегии

В следующей, 9‑й главе апостол Павел отвечает на вопрос о своем апостольском достоинстве: Не Апостол ли я? Не свободен ли я? Не видел ли я Иису­са Христа, Господа нашего? Не мое ли дело вы в Господе? Если для других я не Апостол, то для вас [Апостол]; ибо печать моего апостольства — вы в Господе (1 Кор. 9, 1–2). Видимо, во время разделений и споров в Коринфе, которые апостол Павел разбирал в 1‑й главе Послания, возник вопрос о том, а является ли Павел вообще апостолом, если он не был учеником Христа при Его земной жизни и был сначала гонителем Церкви? В ответ на это апостол Павел пишет коринфянам: посмотрите сами на себя, если бы я не был апостолом, то не было бы и столько обращенных ко Христу среди вас. Являясь апостолом, Павел и его спутники имеют право получать содержание от обращенных им христианских общин: Или мы не имеем власти есть и пить?.. Или один я и Варнава не имеем власти не работать? Какой воин служит когда-либо на своем содержании? Кто, насадив виноград, не ест плодов его? Кто, пася стадо, не ест молока от стада? (1 Кор. 9, 4, 6–7). Ведь этим правом пользовались все остальные апостолы. Но апостол Павел пишет, что он не пользовался ничем из «апостольских привилегий», дабы не поставить какой преграды благовествованию Христову (1 Кор. 9, 12). Апостол предпочитал содержать сам себя, чтобы кто-то не подумал, что он проповедует только ради личной выгоды.

О верности Христу

После этого апостол переходит к вопросам христианской жизни и богослужения. Он приводит пример благодеяний Божиих израильскому народу, несмотря на которые многие израильтяне все равно впадали в грехи и уклонялись в идолопоклонство (см.: 1 Кор. 10, 1–5). Но это не просто история. Все это пример для нас, чтобы мы не были похотливы на злое, как они (древние израильтяне. — Авт.) были похотливы (1 Кор. 10, 6). Нельзя быть христианином и при этом блудодействовать, поклоняться идолам, искушать Христа, роптать (см.: 1 Кор. 10, 7–10). Апостол напоминает коринфянам: Чаша благословения, которую благословляем, не есть ли приобщение Крови Христовой? Хлеб, который преломляем, не есть ли приобщение Тела Христова? Один хлеб, и мы многие одно тело; ибо все причащаемся от одного хлеба (1 Кор. 10, 16–17). Тот, кто приобщается Тела и Крови Христа, должен быть верен Христу. Тот, кто, будучи христианином, продолжает жить по-язычески, — вступает в общение с бесами, а совместить в себе Христа и диавола, добродетель и грех — невозможно. Также невозможно быть христианином без благоговения перед Богом и Его заповедями. Благоговение же прежде всего выражается в отношении Евхаристии — Таинства Причащения Тела и Крови Христовых.

В древности Причащение совершалось во время общей трапезы, точно так же как это было совершено Самим Господом Иису­сом Христом во время Тайной вечери. Но, видимо, среди коринфян возникли злоупотребления: Вы собираетесь, [так, что это] не значит вкушать вечерю Господню; ибо всякий поспешает прежде [других] есть свою пищу, [так] [что] иной бывает голоден, а иной упивается. Разве у вас нет домов на то, чтобы есть и пить? Или пренебрегаете церковь Божию и унижаете неимущих? Что сказать вам? похвалить ли вас за это? Не похвалю (1 Кор. 11, 20–22). Евхаристическая трапеза нередко превращалась в обычное вкушение пищи, при этом некоторые объедались и напивались подобно язычникам, забывая даже уделить особое внимание малоимущим и голодным. Поэтому апостол еще раз напоминает, что всякий раз, когда вы едите хлеб сей и пьете чашу сию, смерть Господню возвещаете, доколе Он придет. Посему, кто будет есть хлеб сей или пить чашу Господню недостойно, виновен будет против Тела и Крови Господней. Да испытывает же себя человек, и таким образом пусть ест от хлеба сего и пьет из чаши сей. Ибо, кто ест и пьет недостойно, тот ест и пьет осуждение себе, не рассуждая о Теле Господнем (1 Кор. 11, 26–29). Участие в Евхаристии требует от христианина подвига. В противном случае Причастие может послужить и в осуждение тому, кто не проявляет должной веры и благоговения, заботясь только об удовлетворении голода.

Завершив этим ответы на волновавшие коринфян вопросы, апостол переходит к наставлениям в духовной жизни и важнейших христианских добродетелях. Но об этом речь пойдет в следующей части статьи.


http://www.pravoslavie.ru/smi/74478.htm

[Дмитрий Н]

Духовные дары, любовь и Воскресение

Священник Василий Куценко, Православие и современность


О Первом послании к Коринфянам апостола Павла, часть четвертая и последняя

Что такое духовные дары? Из текста 12-й и 14-й глав Первого послания к Коринфянам ясно видно, что под духовными дарами понимали проявления у верующих особых благодатных действий Божиих: говорение на иных языках, пророчества, исцеления и многое другое.



Дары Бога

Апостол поясняет: никто, говорящий Духом Божиим, не произнесет анафемы на Иисуса, и никто не может назвать Иисуса Господом, как только Духом Святым (1 Кор. 12, 3). Эти слова означают, что человек, обладающий действительными благодатными дарованиями, никогда не будет отрицать Иисуса Христа. Духовные дары подаются только через веру во Христа, обещавшего ученикам: именем Моим будут изгонять бесов; будут говорить новыми языками; будут брать змей; и если что смертоносное выпьют, не повредит им; возложат руки на больных, и они будут здоровы (Мк. 16, 17–18). Поэтому неверующий не может обладать духовными дарами.

Апостол Павел высказывает очень важную мысль: Дары различны, но Дух один и тот же; и служения различны, а Господь один и тот же; и действия различны, а Бог один и тот же, производящий все во всех. Но каждому дается проявление Духа на пользу (1 Кор. 12, 4–7). Каждое духовное дарование — прежде всего дар Бога, поэтому Бог может действовать различными способами в разных людях. Видимо, коринфские христиане, обладавшие духовными дарами, старались «блеснуть» ими перед другими. Или выделяли некоторые виды даров, проявлявшиеся в особенных и внешне очень поразительных формах, например говорение на языках. Другими же дарами пренебрегали, потому что они не производили большого внешнего эффекта. Поэтому апостол напоминает коринфянам, что разные дары подаются Богом для пользы всей Церкви, а не для личной славы обладающих этими дарами. Дар — это именно дар. Причина дара — Бог, а не личные заслуги или достоинства человека, поэтому дары производит один и тот же Дух, разделяя каждому особо, как Ему угодно (1 Кор. 12, 11). Верующие, получившие разные духовные дарования, не должны превозноситься друг перед другом и спорить о том, чье дарование лучше. Апостол пишет: как тело одно, но имеет многие члены, и все члены одного тела, хотя их и много, составляют одно тело, — так и Христос (1 Кор. 12, 12). Как в теле нет лишних, ненужных органов, но каждый из них по-своему важен и необходим, точно так же и в Церкви (см.: 1 Кор. 12, 13–26). Поэтому христиане составляют тело Христово, а порознь — члены (1 Кор. 12, 27).

Самый важный дар

Но все же среди разных духовных дарований есть единственный дар, к стяжанию которого должен стремиться каждый: Ревнуйте о дарах больших, и я покажу вам путь еще превосходнейший (1 Кор. 12, 31).

Какой же это дар? Апостол пишет: Если я говорю языками человеческими и ангельскими, а любви не имею, то я — медь звенящая или кимвал звучащий. Если имею [дар] пророчества, и знаю все тайны, и имею всякое познание и всю веру, так что [могу] и горы переставлять, а не имею любви, — то я ничто. И если я раздам все имение мое и отдам тело мое на сожжение, а любви не имею, нет мне в том никакой пользы (1 Кор. 13, 1–3). Дар говорения на иных языках, пророчества, чудотворения не принесут никакой пользы, если в нас нет любви. 13‑я глава Первого послания к Коринфянам обычно называется «Гимном любви». Здесь слова апостола звучат в буквальном смысле как поэзия, проникающая в самые глубины человеческого сердца и разума. В то же время они настолько просты, что их можно заучить наизусть: Любовь долготерпит, милосердствует, любовь не завидует, любовь не превозносится, не гордится, не бесчинствует, не ищет своего, не раздражается, не мыслит зла, не радуется неправде, а сорадуется истине; все покрывает, всему верит, всего надеется, все переносит. Любовь никогда не перестает, хотя и пророчества прекратятся, и языки умолкнут, и знание упразднится (1 Кор. 13, 4–8).

Наверное, на вопрос: «Что такое любовь?» — нет ответа более точного, чем тот, что дал святой апостол Павел. Любовь — это самоотречение, отказ от своего ради других. Поэтому любовь проявляется в терпении и милосердии (то есть милующем, любящем сердце). Любовь несовместима с завистью или гордостью, раздражением и злом. Но самое главное, любовь — бесконечна. В наше время слово «любовь» обесценилось настолько, что высокопарным — «заняться любовью» — попросту называют блуд. Вот так, до неузнаваемости, могут искажаться слова… А ведь апостол Павел писал, что любовь является для нас дорогой в вечность — когда настанет совершенное, тогда то, что отчасти, прекратится (1 Кор. 13, 10). Прекратятся пророчества, исцеления, знание — в вечности в этих дарах уже не будет необходимости. И останется только любовь, взаимная любовь Бога и человека. Теперь мы видим как бы сквозь [тусклое] стекло, гадательно, тогда же лицем к лицу; теперь знаю я отчасти, а тогда познаю, подобно как я познан. А теперь пребывают сии три: вера, надежда, любовь; но любовь из них больше (1 Кор. 13, 12–13). Поэтому и стремиться, прежде всего, нужно к тем дарам, которые будут пребывать всегда.

Дар языков

Стремление к любви не исключает получение и других даров. Например, дар пророчества или говорение на языках: Желаю, чтобы вы все говорили языками; но лучше, чтобы вы пророчествовали; ибо пророчествующий превосходнее того, кто говорит языками, разве он притом будет и изъяснять, чтобы церковь получила назидание (1 Кор. 14, 5). О даре говорения на языках нужно рассказать подробнее. Если с пророчеством дело обстоит более или менее ясно (пророчество можно понимать и как назидательное слово о будущих событиях, и как увещевание к покаянию или призыв к подвигу), то с «языками» все гораздо сложнее.

Тема правильного понимания дара языков, или глоссолалии (это слово происходит от двух греческих слов: «глосса» — язык, «лалео» — говорить), становится особенно актуальной сегодня — среди многочисленных протестантских сект встречается немало таких, которые заявляют о наличии у них дара глоссолалии. При этом наличие глоссолалии понимается как свидетельство реального действия Духа Святого во время сектантских собраний. Обычно «дар языков» среди таких сектантов проявляется как бессвязное бормотание или крики, нередко сопровождаемые конвульсиями, плачем или безудержным весельем.

К сожалению, апостол Павел не оставил подробных описаний того, как проявлялся дар говорения на языках среди коринфских христиан. Но кажется весьма сомнительным то, что коринфяне бились в конвульсиях во время собраний (если бы такое действительно имело место, то, скорее всего, апостол Павел упомянул бы об этом и вряд ли похвалил коринфян за подобные «дары»; кстати, в конце 14‑й главы апостол пишет: братия, ревнуйте о том, чтобы пророчествовать, но не запрещайте говорить и языками; только всё должно быть благопристойно и чинно (1 Кор. 14, 39–40)). И действительно ли этот дар должен сохраняться в Церкви и в настоящее время?

Как было сказано выше, единственным непреходящим даром является любовь. Все остальные дары — временные. К тому же в Священном Писании под глоссолалией могут пониматься совершенно разные вещи. Сам апостол Павел пишет о человеческих и ангельских языках (см.: 1 Кор. 13, 1), но опять без подробных объяснений (хотя в другом Послании апостол повествует о человеке, который был восхищен в рай и слышал неизреченные слова, которых человеку нельзя пересказать (2 Кор. 12, 4)). Подразумевается ли под глоссолалией способность говорить на иностранных языках без подготовки или способность понимать язык Ангелов? Неясно. Ясно только одно, однако: апостол Павел не считал этот дар необходимым условием спасения (спасительна в первую очередь любовь). Поэтому вряд ли конвульсии современных сторонников глоссолалии можно считать проявлением древнего дара языков, упоминаемого в Священном Писании.

Евангелие в кратком пересказе

В чем суть Евангелия — благовестия, проповедуемого по всей земле апостолами Христовыми, к которым принадлежит и Павел?

Вот ответ самого апостола Павла: Напоминаю вам, братия, Евангелие, которое я благовествовал вам, которое вы и приняли, в котором и утвердились, которым и спасаетесь… Хрис­тос умер за грехи наши, по Писанию, и что Он погребен был, и что воскрес в третий день, по Писанию (1 Кор. 15, 1–2, 3–4). Бог стал Человеком, чтобы умереть и воскреснуть. Возможно, кто-то считал Христа просто мудрецом, или великим святым, или чудотворцем и целителем болезней (можно вспомнить вопрос Христа апостолам — за кого почитают Его люди и сами апостолы (см.: Мф. 16, 13–19)). Но Церковь верит не в мудреца или целителя, а в умершего и воскресшего Бога, ставшего ради нас Человеком.

Без веры в Воскресение Христово нет христианства: если Христос не воскрес, то и проповедь наша тщетна, тщетна и вера ваша (1 Кор. 15, 14). Если Христос не воскрес, то мы лишаемся надежды на спасение, потому что нет избавления от смерти. Поэтому апостол Павел восклицает: Христос воскрес из мертвых, первенец из умерших. Ибо, как смерть через человека, [так] через человека и воскресение мертвых. Как в Адаме все умирают, так во Христе все оживут (1 Кор. 15, 20–22). Эти слова очень созвучны рассуждениям апостола Павла в 5‑й главе Послания к Римлянам, где он говорит о том, что как смерть и осуждение вошли в мир через одного человека, точно так же через одного Господа Иисуса Христа были дарованы оправдание и жизнь (см.: Рим. 5, 12–19).

Христос — это новый и последний Адам: первый человек Адам стал душею живущею; а последний Адам есть дух животворящий (1 Кор. 15, 45). Поэтому все мы — дети Нового Адама, призванные воздавать благодарение Богу, даровавшему нам победу Господом нашим Иисусом Христом! (1 Кор. 15, 57).


18 ноября 2014 г.

http://www.pravoslavie.ru/smi/74478.htm

[Дмитрий Н]

Не только освобождение — преображение

Священник Василий Куценко, Православие и современность


О Втором послании к Коринфянам апостола Павла, часть первая

В каноне Нового Завета за Первым посланием святого апостола Павла к Коринфянам следует Второе послание, адресованное этой же христианской общине. Как известно из Первого послания, среди христиан Коринфа были разделения и споры (см.: 1 Кор. 1, 10), которые и стали причиной того, что апостол писал к ним. Первое послание произвело благотворное действие. Сподвижник апостола Павла, Тит, доставивший в Коринф Первое послание, рассказал об усердии, плаче и ревности коринфян и их готовности к исправлению (см.: 2 Кор. 7, 5-7). Но несмотря на это некоторые продолжали вносить смуту, пытаясь оспорить авторитет апостола, представив его деятельность в неблагоприятном свете. Это и стало причиной создания еще одного послания, о котором мы начинаем свой рассказ 

В скорбях — утешение


_{Апостол Павел. Миниатюра из Апостольских посланий, XIII - XIV в. Пергамент. Монастырь Дионисиат, Афон (Греция)}

Начав с обычного приветствия (см.: 2 Кор. 1, 1–2), апостол Павел переходит к теме скорби и утешения: Благословен Бог и Отец Господа нашего Иисуса Христа, Отец милосердия и Бог всякого утешения, утешающий нас во всякой скорби нашей, чтобы и мы могли утешать находящихся во всякой скорби тем утешением, которым Бог утешает нас самих! Ибо по мере, как умножаются в нас страдания Христовы, умножается Христом и утешение наше (2 Кор. 1, 3–5). В этих словах содержится очень важная мысль: если Бог утешает каждого из нас в наших личных скорбях и трудностях, то каждый из нас должен утешать других. Благодать Божия не должна расцениваться нами как собственность, как то, на что мы имеем исключительное личное право. Если Бог видит нашу скорбь, то и мы должны видеть скорби других. Страдания апостола Павла и его спутников — это страдания Христовы, то есть все те скорби, лишения и трудности, перенесенные во время проповеди Евангелия. Но чем больше скорбь апостола, тем более он чувствует утешение Христово.

Страдания и скорби служат также единению апостола с теми, кому он благовествовал: Скорбим ли мы, скорбим для вашего утешения и спасения, которое совершается перенесением тех же страданий, какие и мы терпим. И надежда наша о вас тверда. Утешаемся ли, утешаемся для вашего утешения и спасения, зная, что вы участвуете как в страданиях наших, так и в утешении (2 Кор. 1, 6–7). Апостол, укрепившийся утешением Христовым в своих страданиях, может теперь утешить и самих коринфян, которые становятся участниками страданий апостола. Этими словами апостол Павел показывает своим читателям, что и они, как христиане и свидетели истины Христовой, должны укрепиться через скорби. В подтверждение этого апостол Павел пишет о скорби, постигшей его в Асии, что он даже не надеялся и остаться в живых, но, возложив надежду на Бога, получил избавление (см.: 2 Кор. 1, 9–10).

Ожидание радости

Во второй главе послания в полноте проявляется пастырская мудрость, терпение и любовь апостола Павла к коринфянам, обращенным им ко Христу. Апостол пишет: Я рассудил сам в себе не приходить к вам опять с огорчением. Ибо если я огорчаю вас, то кто обрадует меня, как не тот, кто огорчен мною? (2 Кор. 2, 1–2). Зная о том, что трудности коринфян продолжаются (хотя многое и было исправлено благодаря Первому посланию), святой Павел решает не посещать Коринф, потому что его приход станет обличением для местных христиан. Он скорбит, что вынужден будет огорчить их своей строгостью. Поэтому, посылая очередное письмо, он терпеливо ждет исправления: От великой скорби и стесненного сердца я писал вам со многими слезами, не для того, чтобы огорчить вас, но чтобы вы познали любовь, какую я в избытке имею к вам (2 Кор. 2, 4). От коринфских христиан апостол ждет только радости и надеется, что они разделят с ним эту радость (см.: 2 Кор. 2, 3).

В то же время апостол Павел упоминает некоего человека, нанесшего огорчение не столько ему самому, сколько всей коринфской Церкви (см.: 2 Кор. 2, 5), и получившего за это наказание от многих (2 Кор. 2, 6). Человек этот — кровосместник, речь о котором шла еще в Первом послании (см.: 1 Кор. 5, 1–2). Но апостол радуется не наказанию кровосместника, но тому, что коринфяне смогли остановить этот грех, отказавшись от общения с виновником греха. Теперь апостол призывает коринфян проявить и милосердие: Вам лучше уже простить его и утешить, дабы он не был поглощен чрезмерною печалью. И потому прошу вас оказать ему любовь (2 Кор. 2, 7–8). Видимо, апостол знал о том, что, оказавшись вне церковной общины, кровосместник раскаялся в грехе и, осознав свое состояние, пришел в сильную печаль. Поэтому апостол призывает коринфян не только проявлять строгость в обличении и пресечении греха, но и к искреннему прощению раскаявшегося: Кого вы в чем прощаете, того и я; ибо и я, если в чем простил кого, простил для вас от лица Христова, чтобы не сделал нам ущерба сатана, ибо нам не безызвестны его умыслы (2 Кор. 2, 10–11).

Сердце как письмо

В середине второй главы начинается большой раздел послания, в котором апостол Павел повествует о смысле апостольского служения. Особое внимание к этому вопросу вызвано продолжающимися в Коринфе спорами об авторитете апостола Павла.

Прежде всего он пишет, что был настолько обеспокоен состоянием коринфян, что принял решение отправиться навстречу Титу в Македонию, чтобы скорее узнать новости из Коринфа (см.: 2 Кор. 2, 12–13). Получив добрые известия от Тита, апостол Павел воздает благодарение Богу, Который всегда дает нам торжествовать во Христе и благоухание познания о Себе распространяет нами во всяком месте (2 Кор. 2, 14). Апостолы и совершаемое ими дело проповеди есть Христово благоухание Богу в спасаемых и в погибающих (2 Кор. 2, 15). Но проповедь имеет разное действие на людей, в зависимости от их состояния: Для одних запах смертоносный на смерть, а для других запах живительный на жизнь. И кто способен к сему? Ибо мы не повреждаем слова Божия, как многие, но проповедуем искренно, как от Бога, пред Богом, во Христе (2 Кор. 2, 16–17). Для отвергающих апостольское благовестие оно становится осуждением на смерть, как на отвергнувших спасение Христово, для принимающих — жизнью. Но не все способны к такой проповеди. Апостол Павел и его спутники проповедают искренно, радея лишь о деле Христовом — коринфяне прекрасно знают об этом, так как и сами они были обращены апостолом Павлом. По этой причине третью главу апостол начинает с вопросов, ответы на которые очевидны: Неужели нам снова знакомиться с вами? Неужели нужны для нас, как для некоторых, одобрительные письма к вам или от вас? (2 Кор. 3, 1). Вероятно, противники апостола Павла требовали, чтобы он и его спутники предъявили рекомендательные письма от других христианских общин. Апостол указывает, что для коринфян он не нуждается ни в каких рекомендациях, потому что сами коринфяне — письмо, написанное в сердцах наших, узнаваемое и читаемое всеми человеками (2 Кор. 3, 2). Другими словами, сами обращенные к вере во Христа жители Коринфа становятся живым письмом, свидетельствующим о доброй проповеди апостола Павла. И даже больше — апостол пишет: Вы (коринфяне) показываете собою, что вы — письмо Христово, через служение наше написанное не чернилами, но Духом Бога живаго, не на скрижалях каменных, но на плотяных скрижалях сердца. Такую уверенность мы имеем в Боге через Хрис­та (2 Кор. 3, 3–4).

Время подготовки и время освобождения

Затем апостол Павел раскрывает величие апостольского служения через сравнение Нового Завета с Заветом Ветхим. Ветхий Завет был временем ожидания и подготовки. Он указывал человеку на грех, но не давал очищения от греха, которое было дано только Христом, через Его смерть и Воскресение. Для апостола Павла символом Ветхого Завета являются начертанные на каменных скрижалях буквы заповедей Моисеевых. Апостол Павел называет их смертоносными буквами (ср.: 2 Кор. 3, 7). Это не означает, что он отвергал заповеди и закон Моисеев. Ветхий Завет свидетельствовал о том, что отступление от Бога, нарушение заповедей стало причиной смерти и бесславия человека. Но Бог не оставляет человека в смертном состоянии — возвращает нас к жизни через подвиг Господа Иисуса Христа. А если Бог прославил служителей Ветхого Завета, например Моисея, на лицо которого израильтяне не могли смотреть из-за исходившего от него сияния (см.: Исх. 34, 30: И увидел Моисея Аарон и все сыны Израилевы, и вот, лице его сияет, и боялись подойти к нему), то тем более Бог прославляет служителей Завета Нового — апостолов: Если служение осуждения славно, то тем паче изобилует славою служение оправдания (2 Кор. 3, 9). Моисей покрывал свое лицо покрывалом, чтобы израильтяне могли говорить с ним, не боясь исходившего от него света (см.: Исх. 34, 33). И только Христос дал нам возможность очищения от греха и видения славы Божией без смущения и боязни — Христос снял это покрывало.

Во Христе верующие получили освобождение от греха. Во Христе был явлен дух закона Божия, поэтому христиане следуют не букве закона, но духу, наполняющему закон (здесь можно вспомнить слова Христа из Евангелия от Иоанна: Настанет время и настало уже, когда истинные поклонники будут поклоняться Отцу в духе и истине, ибо таких поклонников Отец ищет Себе. Бог есть дух, и поклоняющиеся Ему должны поклоняться в духе и истине (Ин. 4, 23–24)). И апостол Павел пишет: Господь есть Дух; а где Дух Господень, там свобода. Мы же все открытым лицем, как в зеркале, взирая на славу Господню, преображаемся в тот же образ от славы в славу, как от Господня Духа (2 Кор. 3, 17–18). Христос, проповедуемый апостолами, не только освобождает нас от греха, но и преображает, являет в каждом верующем славу Божию. В следующих главах, которые рассмотрим позже, апостол Павел раскроет эту мысль более подробно.


8 декабря 2014 г.

http://www.pravoslavie.ru/smi/75687.htm

[Дмитрий Н]

Жизнь через веру приобретается

Священник Василий Куценко, Православие и современность


О втором Послании апостола Павла к Коринфянам, часть вторая


_{Апостол Павел. Фрагмент фрески Дмитриевского собора во Владимире. Конец XII в.}

Мы продолжаем разговор о посланиях апостола Павла в Коринф, где апостольское достоинство пытались подвергнуть сомнению. И Павел объясняет жителям древнего города, что совершается Господом Иисусом Христом для уверовавших.


Сила проповеди — Сам Христос

Апостол Павел пишет, что он проповедует, не прибегая к хитрости и не искажая слова Божия, а открывая истину, представляя себя совести всякого человека пред Богом (2 Кор. 4, 2). Вероятно, противники хотели уличить его в искажении истины или ошибках в благовестии. Но апостол Павел опровергает эти обвинения, указывая, что он всегда проповедует открыто, не утаивая ничего, и каждый может судить о его проповеди.

Хотя есть и те, для кого Павлово благовестие закрыто — это неверующие, у которых бог века сего ослепил умы, чтобы для них не воссиял свет благовествования о славе Христа, Который есть образ Бога невидимого (2 Кор. 2, 4). «Бог века сего» — диавол (см.: Ин. 12, 31; Ин. 14, 30 — тут диавол назван князем мира сего и века сего). Это не означает, что диавол является богом в том же смысле, что и Сам Бог. Но те, кто не принимают благовестия Христова, не могут противостоять искушениям и соблазнам и покоряются диаволу, отступают от истины и пребывают во тьме.

Сила апостольской проповеди — Сам Христос: Мы не себя проповедуем, но Христа Иисуса, Господа… потому что Бог, повелевший из тьмы воссиять свету, озарил наши сердца, дабы просветить нас познанием славы Божией в лице Иисуса Христа(2 Кор. 4, 5–6). При этом сам себя и других апостолов святой Павел считает всего лишь глиняными сосудами, в которых хранится Божие сокровище, чтобы преизбыточная сила была приписываема Богу, а не человеческим способностям (ср.: 2 Кор. 4, 7).

Подобное противопоставление — «классическое место» святого апостола Павла: Бог силен и славен, человек слаб и немощен. В 12‑й главе эта мысль приобретет форму афоризма (мы забегаем немного вперед): сила Божия в немощи совершается (см.: 2 Кор. 12, 9). В этом заключается парадокс апостольского служения, да и всего христианства вообще. То, что обычно люди привыкли осознавать как трагедию и поражение, оказывается в итоге признаками победы и торжества. Победа Христова совершается в смерти на кресте. Человеческие недостатки апостолов становятся не помехой, а, напротив, способствуют проповеди, так как в этом более явственно открывается действие Бога.

Апостол Павел иллюстрирует это рядом противопоставлений: мы (апостолы) притесняемы, но не стеснены; в отчаянных обстоятельствах, но не отчаиваемся; мы гонимы, но не оставлены; низлагаемы, но не погибаем (2 Кор. 4, 8–9). Личные страдания понимаются апостолом Павлом как продолжение страданий Христовых: (Мы — апостолы) носим в теле мертвость Господа Иисуса, чтобы и жизнь Иисусова открылась в теле нашем (2 Кор. 4, 10).

Смерть и воскресение Господа Иисуса Христа изменили для верующих смысл страданий. Страдания помогают изменению человека, его преображению: Если внешний наш человек и тлеет, то внутренний со дня на день обновляется. Ибо кратковременное легкое страдание наше производит в безмерном преизбытке вечную славу, когда мы смотрим не на видимое, но на невидимое: ибо видимое временно, а невидимое вечно (2 Кор. 4, 16–18).

Человек внешний и внутренний

В 5-й главе апостол продолжает развивать тему внешнего (временного) и внутреннего (вечного) человека. На первый взгляд может показаться, что это противопоставление тела и души. Но это не совсем так. Конфликт души и тела, которое являлось темницей души, был свойственен греческой философии, а иные философы даже стыдились того, что вынуждены пребывать в материальном теле. Апостол Павел был воспитан в традиции ветхозаветного учения о Боге как Творце всего человека из тела и души, а не только одной его части.

Внешнее/временное и внутреннее/вечное понимаются апостолом Павлом как два способа существования человека. Внешнее — это жизнь обычного смертного человека. Но уже в этой смертной жизни начинается проявление жизни внутренней — бессмертной жизни во Христе, которая приобретается через веру в Его смерть и воскресение. Поэтому окончание смертной жизни не станет для верующего концом: Ибо знаем, что, когда земной наш дом, эта хижина, разрушится, мы имеем от Бога жилище на небесах, дом нерукотворенный, вечный (2 Кор. 5, 1). Жизнь в смерти должна стать для христианина стремлением к бессмертию: Мы, находясь в этой хижине, воздыхаем под бременем, потому что не хотим совлечься, но облечься, чтобы смертное поглощено было жизнью. На сие самое и создал нас Бог и дал нам залог Духа (2 Кор. 5, 4–5). Мы не отказываемся от тела — не совлекаемся его, но хотим облечься — одеться в новую вечную жизнь. В послании к Галатам апостол выразит эту мысль так: Все вы, во Христа крестившиеся, во Христа облеклись (Гал. 3, 27).

Апостол не боится, а даже желает приближения смерти: Мы благодушествуем и желаем лучше выйти из тела и водвориться у Господа (2 Кор. 5, 8.). Важно то, что условием вступления в новую вечную жизнь со Христом является состояние человека во временной смертной жизни: Всем нам должно явиться пред судилище Христово, чтобы каждому получить соответственно тому, что он делал, живя в теле, доброе или худое (2 Кор. 5, 10). Поэтому верующие должны жить для Христа: Христос за всех умер, чтобы живущие уже не для себя жили, но для умершего за них и воскресшего (2 Кор. 5, 15).

Новое творение

Апостолу Павлу ставили в вину то, что он не знал Христа во время Его земной жизни. Апостол же рассматривает это обвинение в контексте своего учения о новой и вечной жизни во Христе.

При жизни Христа Его знала лишь небольшая группа людей, но спасение дается всем: Если же и знали Христа по плоти, то ныне уже не знаем. Итак, кто во Христе, тот новая тварь; древнее прошло, теперь все новое. Все же от Бога, Иисусом Христом примирившего нас с Собою и давшего нам служение примирения, потому что Бог во Христе примирил с Собою мир, не вменяя людям преступлений их, и дал нам слово примирения (2 Кор. 5, 16–19). Все мы — уверовавшие во Христа — новое творение, новые люди. Поэтому все греховное, что было и жило в нас до принятия веры во Хрис­та, должно быть оставлено: Какое общение праведности с беззаконием? Что общего у света с тьмою? Какое согласие между Христом и Велиаром? Или какое соучастие верного с неверным? (2 Кор. 6, 14–15). Христиане — храм Бога живаго, как сказал Бог: вселюсь в них и буду ходить [в них]; и буду их Богом, и они будут Моим народом (2 Кор. 6, 16). Апостол призывает нас: Возлюбленные, имея такие обетования, очистим себя от всякой скверны плоти и духа, совершая святыню в страхе Божием (2 Кор. 7, 1). Принадлежность к «новому творению», обновленному Господом Иисусом Христом, накладывает на верующих обязанность хранения духовной чистоты, чтобы ничто не смогло запятнать новую жизнь греховной скверной.

И здесь апостол Павел очень плавно возвращается к теме своих личных отношений с христианами Коринфа. Если он опечалил их строгостью предыдущего послания, призывая осудить грехи и раздоры, возникшие в их среде, то это имело несомненную пользу: Я радуюсь не потому, что вы опечалились, но что вы опечалились к покаянию; ибо опечалились ради Бога, так что нисколько не понесли от нас вреда. Ибо печаль ради Бога производит неизменное покаяние ко спасению, а печаль мирская производит смерть (2 Кор. 7, 9–10). Настоящая печаль — это не уныние или отчаяние от безвыходности положения, это печаль о своих грехах, о том, что будучи обновленным во Христе мы возвращаемся к старому: грехам, раздорам, превозношению и гордости. Поэтому апостол радуется подобной печали коринфян: Ибо то самое, что вы опечалились ради Бога, смотрите, какое произвело в вас усердие, какие извинения, какое негодование на виновного, какой страх, какое желание, какую ревность, какое взыскание! По всему вы показали себя чистыми в этом деле (2 Кор. 7, 11). Печаль покаяния очищает человека. Поэтому та цель, которую ставил апостол Павел, была достигнута — обличения и призывы понудили коринфян к действию.

В последующих главах апостол Павел рассмотрит важный вопрос о христианской щедрости и взаимопомощи, о сборе пожертвований для христианской общины Иерусалима. Почему апостола Павла так волновал этот вопрос, он сам объясняет в 8–9 главах.


Продолжение следует


18 декабря 2014 г.

http://www.pravoslavie.ru/smi/75936.htm

[Дмитрий Н]

Почему важна благотворительность?

Священник Василий Куценко


О Втором послании Коринфянам апостола Павла, часть третья

С самых первых дней существования Церкви неотъемлемой частью церковной жизни были дела милосердия и благотворительности. Сам Господь Иисус Христос говорит, что, накормив голодного и напоив жаждущего, приняв странника, одев нагого, посетив больного или находящегося в тюрьме, человек совершает это для самого Христа (см.: Мф. 25, 31-40).



После начала апостольской проповеди в Иерусалиме христиане, которые владели землями или домами, продавая их, приносили цену проданного и полагали к ногам апостолов; и каждому давалось, в чем кто имел нужду (Деян. 4, 34–35). Кроме этого в Иерусалиме (а затем и в других городах) были организованы ежедневные трапезы для нуждающихся. Однажды из-за этого даже произошел спор между христианами из коренных иерусалимлян и так называемыми еллинистами (тоже христианами из евреев, но проживавших в диаспоре — в различных греческих городах) (см.: Деян. 6, 1–7). Еллинисты посчитали, что вдовицы их пренебрегаемы были в ежедневном раздаянии потребностей (Деян. 6, 1). Поэтому апостолы решили избрать из среды верующих семь достойных мужей, которые взяли бы на себя полное попечение о делах благотворительности, потому что самим апостолам не хорошо было бы, оставив слово Божие, пещись о столах (Деян. 6, 2).

Кроме того, христиане из одних городов заботились о нуждах других христианских общин. Из книги Деяний мы знаем, что антиохийские верующие положили, каждый по достатку своему, послать пособие братьям, живущим в Иудее, что и сделали, послав собранное к пресвитерам через Варнаву и Савла (Деян. 11, 29–30). Если учесть, что первоначально иерусалимские христиане могли сами содержать себя и своих нуждающихся (см.: Деян. 4, 34–35), то последующие сборы пожертвований для Иерусалимской Церкви свидетельствуют о том, что иерусалимская община стала испытывать серьезные трудности. Причиной трудностей был наступивший в Палестине голод.

Милосердие — только добровольно

В сборе пожертвований для Иерусалима участвовала не только Антиохия. Из послания апостола Павла к Римлянам известно, что Македония и Ахаия усердствуют некоторым подаянием для бедных между святыми в Иерусалиме (Рим. 15, 26). Такой же сбор пожертвований осуществлялся в Галатии (в настоящее время — территория Турции), а затем — и в Коринфе: При сборе же для святых поступайте так, как я (апостол Павел. — Авт.) установил в церквах Галатийских. В первый день недели каждый из вас пусть отлагает у себя и сберегает, сколько позволит ему состояние, чтобы не делать сборов, когда я приду (1 Кор. 16, 1–2). Слово «установил» не означает того, что благотворительность была принудительной и все должны были участвовать в ней в установленном апостолом порядке. Апостол дважды прямо говорит о добровольном участии в сборе средств: Я даю на это совет: ибо это полезно вам, которые не только начали делать сие, но и желали того еще с прошедшего года (2 Кор. 8, 10) и каждый уделяй по расположению сердца, не с огорчением и не с принуждением; ибо доброхотно дающего любит Бог (2 Кор. 9, 7). Из этих слов видно, что апостол лишь призывает коринфян исполнить то, что они намеревались сделать еще год назад, а также напоминает, что доброе дело должно быть именно добрым и — добровольным. А напоминает он о сборе средств еще и потому, что знает о материальном благополучии коринфян в этот момент. И здесь звучит очень интересная мысль апостола о взаимопомощи: Не требуется, чтобы другим было облегчение, а вам тяжесть, но чтобы была равномерность. Ныне ваш избыток в восполнение их недостатка; а после их избыток в восполнение вашего недостатка, чтобы была равномерность (2 Кор. 8, 13–14).

Богословие христианской благотворительности

Денежные пожертвования в пользу других, часто совершенно незнакомых людей, по мысли апостола Павла, становятся не просто жестом щедрости. Идея деятельного милосердия и любви к ближним основным мотивом проходит через библейские тексты. Но апостол Павел рассматривает благотворительность через призму христологии — учения о Господе Иисусе Христе — и экклессиологии — учения о Церкви.

Добровольность пожертвования, идея взаимопомощи, необходимость жертвовать от избытка (особенно в пользу тех, кто этого избытка лишен) становятся на второе место после главных аргументов апостола.

Апостол Павел пишет: Вы знаете благодать Господа нашего Иисуса Христа, что Он, будучи богат, обнищал ради вас, дабы вы обогатились Его нищетою (2 Кор. 8, 9). Что значат эти слова? Сын Божий, будучи Богом и имея всю Божественную славу, становится человеком, таким же, как мы,— чтобы ради нас принять бесславие, страдания и смерть. В этом смысл слов о богатстве и обнищании Христа.

В богословии есть специальный термин — «кенозис». В переводе с греческого это слово буквально означает «опустошение, истощение». Христос опустошил Себя, чтобы человек принял полноту жизни, Христос обнищал, чтобы мы обогатились Божественной благодатью. Христос отдал Свою жизнь, чтобы мы избавились от смерти. Поэтому и христиане не должны бояться оделить в чем-то себя, хотя бы частично обнищать в чем-то ради блага других. Тем более что верующие приобрели себе совершенно другое богатство — обогатились во Христе всем, всяким словом и всяким познанием (1 Кор. 1, 5). Это и есть те сокровища на небе, где ни моль, ни ржа не истребляют и где воры не подкапывают и не крадут (Мф. 6, 20), о которых говорил Господь Иисус Хрис­тос. Тот, кто отдает с радостью и любовью, получает от Бога еще большие блага: Бог же силен обогатить вас всякою благодатью, чтобы вы, всегда и во всем имея всякое довольство, были богаты на всякое доброе дело (2 Кор. 9, 8.).

Взаимная помощь и благотворение друг другу становятся отражением единства Церкви. Апостол пишет: Дело служения сего (т. е. сбор средств.— Авт.) не только восполняет скудость святых, но и производит во многих обильные благодарения Богу; ибо, видя опыт сего служения, они прославляют Бога за покорность исповедуемому вами Евангелию Христову и за искреннее общение с ними и со всеми, молясь за вас, по расположению к вам, за преизбыточествующую в вас благодать Божию (2 Кор. 9, 12–14).

Церковь наполнена очень разными людьми, но остается при этом единой Церковью. На практике единство проявляется в совместной молитве, поэтому главный знак единства Церкви — совместная молитва верующих на Божественной литургии, перед Чашей с Телом и Кровью Христа. Но молимся мы не только за тех людей, которые окружают нас в храме. Мы молимся за христиан вообще, за всех членов Церкви. Взаимопомощь, по мысли апостола Павла, еще более сподвигает нас к молитве друг за друга. Благотворительность и молитва друг за друга становятся своеобразными узами любви, связующими разные христианские общины между собой.

Делать добро не только своим

Важно помнить, что христианские общины Рима, Коринфа, Галатии, Македонии и других городов, в которых проповедовал апостол Павел и его сподвижники, были общинами уверовавших язычников. А сбор средств осуществлялся для иерусалимских христиан, бывших иудеев. В послании к Римлянам есть очень важные слова, объясняющие то, почему бывшие язычники усердствуют в делах благотворительности для Иерусалима: Язычники сделались участниками в их духовном (в духовных обетованиях, данных Богом израильскому народу),то должны и им (христианам из иудеев) послужить в телесном (Рим. 15, 27).

Израильский народ — народ Божий, избранный от самых древних времен, чтобы нести свет веры для заблудших народов языческих. С этим были связаны столь строгие установления Ветхого Завета, которые должен был блюсти израильский народ, чтобы сохранить свою веру. Теперь же данные Богом обетования исполняются в Церкви, ставшей духовным Израилем, народом избранным, в который входят не по праву происхождения или рождения, а по вере во Христа. По мысли апостола Павла, уверовавшие язычники в определенном смысле становятся должниками перед уверовавшими иудеями, так как израильский народ понес все трудности Ветхого Завета в ожидании пришествия Спасителя. Поэтому язычники, принимая с народом израильским равные блага в Церкви Христовой, могут послужить им от своих богатств — как бы возблагодарить их за те трудности и тяготы, которые они когда-то понесли.

Вот такой глубокий богословский и духовный смысл приобретает идея христианской благотворительности во Втором послании апостола Павла к христианам Коринфа. Но тот же самый смысл дела любви и милосердия сохраняют и для нас, христиан XXI века, тем более что нуждающихся в наших делах любви со времен апостола Павла и древнего Коринфа и Иерусалима отнюдь не стало меньше…


Продолжение следует

Газета «Православная вера» №1 (525)


26 января 2015 г.

http://www.pravoslavie.ru/smi/76785.htm

[Дмитрий Н]

Бывает ли Христос без Церкви, а Церковь без Христа?

Священник Василий Куценко

    


Думаю, что каждому известно популярное сейчас выражение: «Бог в душе». «В Бога я верю, но в церковь не хожу»  — так часто говорят люди. А что сказал бы в ответ на подобное утверждение апостол Павел?

В сегодняшнем выпуске нашей рубрики речь пойдет о Послании апостола Павла к Колоссянам. Колоссы — один из древнейших городов, занимавший важное торговое положение и знаменитый изделиями из пурпурной шерсти. К довольно рано появившейся христианской общине Колосс и обращается автор.

Причиной написания послания стало некое лжеучение, распространявшееся среди членов этой общины. Апостол Павел не разбирает его подробно, лишь вскользь упоминает основные моменты. Он призывает колоссян твердо стоять в истине: Как вы приняли Христа Иисуса Господа, так и ходИте в Нем (Кол. 2, 6). Затем автор послания предостерегает своих читателей от увлечения философией, пустыми обольщениями и преданиями человеческими (см.: Кол. 2, 8 ). Мы не знаем, какие конкретно философские учения и предания имеет в виду апостол. Но из последующей фразы о том, что во Христе обитает вся полнота Божества телесно, и вы имеете полноту в Нем, Который есть глава всякого начальства и власти (Кол. 2, 9–10), можно сделать вывод: лжеучители пытались убедить колосских христиан в неполноценности их веры, которая должна быть дополнена какими-то новыми идеями. Видимо, лжеучители также призывали колоссян поклоняться Ангелам, поскольку в послании мы видим следующие слова: Никто да не обольщает вас самовольным смиренномудрием и служением Ангелов, вторгаясь в то, чего не видел, безрассудно надмеваясь плотским своим умом (Кол. 2, 18).

Опровергая доводы лжеучителей, апостол Павел говорит о Христе как о полноте всего. В первой главе послания мы можем прочитать древний христианский гимн, воспевающий Христа как Бога и Спасителя (см.: Кол. 1, 15–20). Был ли этот гимн составлен самим апостолом Павлом, или же он использовал уже существовавший текст — неизвестно. Но это ни в коем случае не умаляет важности самого гимна. В нем дается ответ на вопрос: кто же такой Христос и почему христианин не нуждается в чем-то или ком-то другом, кроме Него?

Итак, Христос — это образ Бога невидимого, рожденный прежде всякой твари; ибо Им создано всё, что на небесах и что на земле, видимое и невидимое (Кол. 1, 15–16). Познавая Христа, мы познаём Бога. Всё то, что нас окружает, видимый и невидимый мир — это творение, подчиненное и подвластное Христу. Поэтому апостол и предостерегает от ложного увлечения «служением Ангелов» — ведь и все Небесные силы также сотворены и являются служителями Бога. Вероятно, лжеучение содержало идею, что Христос — это лишь одно из проявлений Бога, а другими проявлениями являются Небесные силы.

Для христианина невозможно считать Христа «одним из…», потому что Он есть прежде всего, и все Им сто!ит. И Он есть глава тела Церкви; Он — начаток, первенец из мертвых, дабы иметь Ему во всем первенство (Кол. 1, 17–18 ). Христос — Тот, Кто дал начало всему. Но самое главное, что Христос — глава Церкви, то есть сообщества верующих во Христа как в Бога и Спасителя. Поэтому христиане не должны искать других «начал и властей», кроме Христа. Во Христе мы уже достигаем полноты, ибо благоугодно было Отцу, чтобы в Нем обитала всякая полнота, и чтобы посредством Его примирить с Собою все, умиротворив через Него, Кровию креста Его, и земное и небесное (Кол. 1, 19–20). Из Писания мы знаем, что Бог и до Христа являл Свою силу — через Ангелов и пророков, но только во Христе человечество достигло спасения. Христос — первый умерший, Которого смерть не смогла удержать в своей власти. Поэтому Он — победитель смерти — Спаситель и Глава Церкви. Ветхозаветный Израиль мог получать откровения, но это была лишь часть. Полноту откровения Бог явил через Своего Сына — Господа Иисуса Христа.

Намек на то, что ложные проповедники пытались доказать колоссянам важность соблюдения некоторых иудейских обычаев, якобы имеющих значимость для спасения, содержится в словах апостола о том, что во Христе верующие обрезаны обрезанием нерукотворенным (Кол. 2, 11). Соответственно, уже не нужно держаться за старый обычай, имевший значение только в период ожидания Христа. Также апостол задает вопрос: для чего верующему держаться постановлений не прикасайся, не вкушай, не дотрагивайся (Кол. 2, 21)? Это также намек на то, что кто-то из колосских христиан стал придерживаться иудейских пищевых запретов, в то время как Сам Христос сказал: Не то, что входит в уста, оскверняет человека, но то, что выходит из уст, оскверняет человека (Мф. 15, 11).

Какое значение всё это имеет для нас, современных христиан? Отвечая на этот вопрос, нужно еще раз вернуться к словам гимна из первой главы. Христос — это полнота откровения Бога, Творец и Спаситель мира. И вместе с тем Христос — это Глава Церкви. Значит, приобщиться к полноте Христа мы можем только в Церкви.

Все послания апостола Павла адресованы именно церковным общинам. Это подразумевает, что быть христианином — значит быть частью общины в Церкви, глава которой — Сам Христос. Может ли человек признавать себя верующим, но при этом обходиться без жизни в общине, без участия в Евхаристии, без других таинств? С точки зрения апостола Павла — нет. С точки зрения многих современных «верующих в душе» — да. Кто же прав? Думаю, что ответ очевиден.

Утверждения про «Бога в душе» скорее выглядят как попытка оправдать нежелание вести церковную жизнь, то есть нежелание совлечься греховного тела плоти (ср.: Кол. 2, 11). Ведь начало церковной жизни невозможно без личного покаяния, отказа от греховных привычек, борьбы со страстями. Но покаяние — преодоление самого себя — довольно тяжелый труд, поэтому куда легче продолжать жить по стихиям мира, а не по Христу (Кол. 2, 8 ).

Но есть и другая крайность. В своей священнической практике я нередко встречал людей, которые ежегодно ездят по святым местам, совершая паломничества даже за границу, регулярно ходят в храм, вычитывают длинные молитвенные правила, но при этом — никогда не исповедаются и не причащаются. По сути дела, для людей такого склада главное заменяется второстепенным — место Христа занимают святые места, чудотворные источники, разного рода «святыньки» — «маслице», «водичка», «земелька». Мне могут возразить: но ведь нередко бывало и так, что человек, который сначала не совсем осознанно ездил в паломничества, постепенно воцерковляется и становится вполне сознательным христианином. Да, так бывает, и нередко. Но так же нередко человек так и остается вроде бы и в Церкви, а вроде бы и нет.

Однажды у меня состоялся с человеком примерно такой разговор:

— Вы читали Евангелие?

— Нет. Где-то дома лежит, но не читал. Но зато я каждый год с семьей езжу в такое­то святое место.

— Чем же оно для Вас свято?

— Ну как чем? Там такая энергетика, духовность…

На мои дальнейшие слова о том, что для христианина важна осознанная вера во Христа, а не в некую «энергетику и духовность», важно приобщение ко Христу через Таинство Причащения, собеседник ответил, что у него «Бог в душе» и «посредники» в виде Церкви ему не нужны. Опять мы вернулись к этой проблеме… Прежде всего нужно понимать, что святость «святых мест» зависит от святости подвижников благочестия — святых людей, благодаря которым и прославился тот или иной храм или монастырь. Но разве мы можем представить, чтобы кто-то из святых сказал: «Верьте только в меня, и этого вам достаточно, будете всегда получать хорошую энергетику и духовность»? Конечно нет. Каждый святой был проповедником Евангелия, подражателем Христа, жил Им и к Нему стремился, пытаясь привести через свой подвиг и других людей ко Христу. Каждый святой был служителем Христовым и никогда не попытался бы в чьих-то глазах заменить собой Господа.

Тогда почему подобная подмена Христа на что-то или кого-то происходит в сознании других людей? Я не могу ответить на этот вопрос однозначно. У каждого отдельного человека могут быть свои причины. Но точно можно сказать об одном: нельзя быть христианином вне Церкви. И те, кто уже пришел ко Христу, приобщился к Его полноте, призваны свидетельствовать об этом среди других людей. Наш подвиг христианской жизни должен быть явным, наши слова и дела должны стать проповедью Евангелия. И тогда именно через нас, через наше свидетельство кто-то сможет сделать тот шаг навстречу Господу, который станет для него решающим.


Газета «Православная вера» № 15 (588)

Священник Василий Куценко

Источник: Православие и современность

21 августа 2017 г.


http://www.pravoslavie.ru/105877.html