Павел Краснов Операция "Немыслимое" 
Долгое время эта информация держалась в секрете, и только сейчас она становится доступна. Речь идет о плане внезапного нападения на СССР летом 1945 года, разработанном союзниками, плане, который был сорван практически в последний момент.
Третья мировая война должна была начаться 1 июля 1945 года внезапным ударом объединенных сил англосаксов по советским войскам... Сейчас это мало кто знает, как и то, каким образом Сталин сумел сорвать планы «вероятных союзников». Мало кто знает, почему мы вынуждены были спешно брать Берлин, против кого английские инструктора в апреле 45-го тренировали нерасформированные дивизии немцев, сдавшиеся им в плен, почему был с нечеловеческой жестокостью уничтожен Дрезден в феврале 1945-го и кого именно англосаксы хотели этим запугать.
По официальным моделям истории позднего СССР истинные причины всего этого не объяснялись в школах — тогда шла «борьба за мир», уже вызревало в верхах «новое мышление», а легенда о «честных союзниках — США и Великобритании» всячески приветствовалась. Да и документов тогда было опубликовано немного — этот период скрывали по многим причинам. Но в последние годы англичане стали частично открывать архивы того периода, опасаться некого — СССР уже нет.
В начале апреля 1945 г. перед самым окончанием Великой Отечественной У. Черчилль, премьер-министр нашего союзника — Великобритании отдал приказ начальникам своих штабов о разработке операции внезапного удара по СССР — операции «Немыслимое». Он был ему представлен 22 мая 1945 года на 29 страницах.
Согласно этому плану, нападение на СССР должно было начаться, следуя принципам Гитлера, — внезапным ударом. 1 июля 1945 года 47 английских и американских дивизий без всякого объявления войны должны были нанести сокрушительный удар не ожидавшим такой беспредельной подлости от союзников наивным русским. Удар должны были поддержать 10—12 немецких дивизий, которых «союзники» держали нерасформированными в Шлезвиг-Гольштейне и в южной Дании, их ежедневно тренировали британские инструктора: готовили к войне против СССР. По идее, должна была начаться война объединенных сил Западной цивилизации против России, а впоследствии в этом «крестовом походе» должны были участвовать и другие страны, например, Польша, затем Венгрия... Война должна была привести к полному разгрому и капитуляции СССР. Конечной целью было закончить войну примерно там же, где планировал ее закончить Гитлер по плану «Барбаросса» — на рубеже Архангельск—Сталинград.
Англосаксы готовились сломить нас террором — изуверским уничтожением крупных советских городов: Москвы, Ленинграда, Владивостока, Мурманска и другими сокрушительными ударами волн «летающих крепостей». Несколько миллионов советских людей должны были погибнуть в отработанных до мелочей «огненных смерчах». Так были уничтожены Гамбург, Дрезден, Токио... Это готовились сделать и с нами, с союзниками. Обычное дело: самое гнусное предательство, крайняя подлость и изуверская жестокость — визитная карточка Западной цивилизации и, особенно, англосаксов, истребивших столько людей, сколько не истребил ни один народ в человеческой истории.
Однако 29 июня 1945 года, за день до планируемого начала войны Красная Армия внезапно для коварного врага неожиданно изменила свою дислокацию. Это было решающей гирей, сдвинувшей чашу весов истории — приказ войскам англосаксов отдан не был. Взятие считавшегося неприступным Берлина показало мощь Советской Армии, и военные эксперты врага склонились к тому, чтобы отменить нападение на СССР. К счастью, у руля СССР стоял Сталин.
Военно-морские силы Великобритании и США тогда имели абсолютное превосходство над ВМФ СССР: по миноносцам в 19 раз, по линкорам и большим крейсерам — в 9 раз, по подводным лодкам — в 2 раза. Свыше сотни авианесущих кораблей и несколько тысяч единиц палубной авиации против нуля со стороны СССР. «Вероятный союзник» располагал четырмя воздушными армиями тяжелых бомбардировщиков, которые могли наносить сокрушительные удары. Советская дальняя бомбардировочная авиация была несравненно более слабой.
В апреле 1945-го союзники представляли наши войска измотанными и истощенными, а боевую технику — до предела изношенной. Их военные специалисты оказались сильно удивлены мощью Советской Армии, которую она продемонстрировала при взятии Берлина. Не вызывает сомнений верность вывода крупного историка В. Фалина — решение Сталина о штурме Берлина в начале мая 1945-го предотвратило Третью мировую войну. Это подтверждается недавно рассекреченными документами. В противном случае Берлин был бы без боя взят «союзниками», а объединенные силы всей Европы и Северной Америки обрушились бы на СССР.
Даже после взятия Берлина планы предательского удара продолжали разрабатываться полным ходом. Остановило их только то, что их планы были вскрыты и расчеты стратегов показывали, что без внезапного удара сломить СССР не удастся. Была еще одна важная причина, по которой американцы возражали британцам — им нужно было, чтобы СССР сокрушил Квантунскую армию на Дальнем Востоке, без чего победа США над Японией своими силами была под вопросом.
Сталин не имел возможности предотвратить Вторую мировую войну, но сумел предотвратить Третью. Ситуация была крайне серьезной, но СССР опять выиграл, не дрогнув.
Сейчас на Западе пытаются представить план Черчилля «ответом» на «советскую угрозу», на попытку Сталина захватить всю Европу. Но вот что пишет историк О.А. Ржешев-ский:
«Имелись ли в то время у советского руководства планы наступления до берегов Атлантики и захвата Британских островов? На этот вопрос следует ответить отрицательно. Подтверждением тому является принятый СССР 23 июня 1945 г. закон о демобилизации армии и флота, последовательный перевод их на штаты мирного времени. Демобилизация началась
5 июля 1945 г. и завершилась в 1948 г. Армия и флот были сокращены с 11 млн. до менее 3млн. чел., упразднен Государственный Комитет Обороны, Ставка Верховного Главнокомандования. Количество военных округов в 1945—1946 гг. уменьшилось с 33 до 21. Значительно сократилось количество войск в Восточной Германии, Польше и Румынии. В сентябре 1945 г. советские войска были выведены из северной Норвегии, в ноябре из Чехословакии, в апреле 1946 г. с острова Борнхольм (Дания), в декабре 1947г. — из Болгарии...
Знало ли советское руководство о британских планах войны против СССР? На этот вопрос, пожалуй, можно ответить утвердительно... Косвенно подтверждает это и видный знаток истории советских вооруженных сил профессор Эдинбургского университета Д.Эриксон. По его мнению, план Черчилля помогает объяснить, «почему маршал Жуков неожиданно решил в июне 1945 г. перегруппировать свои силы, получив из Москвы приказ укрепить оборону и детально изучить дислокацию войск западных союзников. Теперь причины понятны: очевидно, план Черчилля стал заблаговременно известен Москве и сталинский Генштаб принял соответствующие меры противодействия».
Далее приведу факты, почерпнутые из беседы с доктором исторических наук Валентином Фалиным.
Трудно сыскать в истекшем веке политика, равного Черчиллю по способности сбивать с толку чужих и своих. Но особенно преуспел будущий сэр Уинстон по части фарисейства и интриг в отношении Советского Союза.
В посланиях на имя Сталина он «молился, чтобы англосоветский союз был источником многих благ для обеих стран, для Объединенных Наций и для всего мира», желал «полной удачи благородному предприятию». Имелось в виду широкое наступление Красной Армии по всему восточному фронту в январе 1945 года, спешно готовившееся в ответ на мольбу Вашингтона и Лондона оказать помощь союзникам, попавшим в кризисное положение в Арденнах и Эльзасе. Но это на словах. А на деле Черчилль считал себя свободным от каких-либо обязательств перед Советским Союзом.
Именно тогда Черчилль отдал приказы складировать трофейное немецкое оружие с прицелом на возможное его использование против СССР, размещая сдававшихся в плен солдат и офицеров вермахта подивизионно в земле Шлезвиг-Гольштейн и в южной Дании. Затем прояснится общий смысл затевавшейся британским лидером коварной затеи. Англичане брали под свое покровительство немецкие части, которые сдавались без сопротивления, отправляли их в южную Данию и Шлезвиг-Гольштейн. Всего там было размещено около 15 немецких дивизий. Оружие складировали, а личный состав тренировали для будущих схваток. В конце марта—начале апреля Черчилль отдает своим штабам приказ: готовить операцию «Немыслимое» — с участием США, Англии, Канады, польских корпусов и 10—12 немецких дивизий с целью начать боевые действия против СССР.
В их плане было четко прописано: советские войска на этот момент будут истощены, техника, участвовавшая в боевых действиях в Европе, — изношена, продуктовые запасы и медикаменты подойдут к концу. Поэтому не составит труда отбросить их к довоенным границам и заставить Сталина уйти в отставку. Нас ждали смена государственного строя и раскол СССР. В качестве меры запугивания — бомбежка городов, в частности, Москвы. Ее, по планам англичан, ждала судьба Дрездена, который союзническая авиация, как известно, сровняла с землей.
Лондон долго отрицал существование такого плана, но несколько лет назад англичане рассекретили часть своих архивов, и среди документов оказались бумаги, касающиеся плана «Немыслимое». Тут уж отмежевываться некуда...
Эйзенхауэр в своих воспоминаниях признает, что второго фронта уже в конце февраля 1945-го практически не существовало: немцы откатывались к востоку без сопротивления. Тактика немцев состояла в следующем: удерживать, насколько возможно, позиции вдоль всей линии советско-германского противоборства до тех пор, пока виртуальный Западный и реальный Восточный фронт не сомкнутся, и американские и британские войска как бы примут от соединений вермахта эстафету в отражении «советской угрозы», нависшей над Европой.
Черчилль в это время в переписке, телефонных разговорах с Рузвельтом пытается убедить во что бы то ни стало остановить русских, не пускать их в Центральную Европу. Это объясняет значение, которое к тому времени приобрело взятие Берлина.
Уместно сказать, что западные союзники могли продвигаться на восток несколько быстрее, чем у них получалось, если бы штабы Монтгомери, Эйзенхауэра и Александера (итальянский театр военных действий) качественнее планировали свои действия, грамотнее осуществляли координацию сил и средств, меньше тратили времени на внутренние дрязги и поиск общего знаменателя. Вашингтон, пока был жив Рузвельт, по разным мотивам не спешил ставить крест на сотрудничестве с Москвой. А для Черчилля «советский мавр сделал свое дело, и его следовало удалить».
Вспомним, ялтинская конференция союзников закончилась 11 февраля. В первой половине 12 февраля гости улетели по домам. В Крыму, между прочим, было условлено, что авиация трех держав будет в своих операциях придерживаться определенных линий разграничения. А в ночь с 12 на 13 февраля бомбардировщики западных союзников стерли с лица земли Дрезден, затем прошлись по основным предприятиям в Словакии, в будущей советской зоне оккупации Германии, чтобы заводы не достались нам целыми. В 1941 году Сталин предлагал англичанам и американцам разбомбить, используя крымские аэродромы, нефтепромыслы в Плоешти. Нет, их тогда трогать не стали. Они подверглись налетам в 1944 году, когда к главному центру нефтедобычи, всю войну снабжавшему Германию горючим, приблизились советские войска.
Одной из главных целей налетов на Дрезден были мосты через Эльбу. Действовала черчиллевская установка, которую разделяли и американцы, задержать Красную Армию как можно дальше на востоке. В инструктаже перед вылетом британских экипажей говорилось: нужно наглядно продемонстрировать Советам возможности союзнической бомбардировочной авиации. Вот и демонстрировали. Причем, не единожды. В апреле сорок пятого накрыли бомбами Потсдам. Уничтожили Ораниенбург. Нас оповестили — летчики ошиблись. Вроде бы целились в Цоссен, где размещалась штаб-квартира немецких ВВС. Классическое «отвлекающее заявление», которым не было числа. Ораниенбург бомбили по приказу Маршалла и Леги, ибо там находились лаборатории, работавшие с ураном. Чтобы ни лаборатории, ни персонал, ни оборудование, ни материалы не попали в наши руки, — все обратили в пыль.
Почему же советское руководство пошло на великие жертвы буквально на финише войны? Имелся ли простор для выбора? Помимо насущных военных задач надо было решать политические и стратегические ребусы на перспективу, в том числе и возводить препоны запланированной Черчиллем авантюре.
Предпринимались попытки повлиять на партнеров добрым примером. Со слов Владимира Семенова, советского дипломата, известно следующее. Сталин пригласил к себе Андрея Смирнова, бывшего тогда заведующим 3-м Европейским отделом МИД СССР и по совместительству министром иностранных дел РСФСР, для обсуждения, при участии Семенова, вариантов действий на отведенных под советский контроль территориях. Смирнов доложил, что наши войска, преследуя противника, вышли за пределы демаркационных линий в Австрии, как они были согласованы в Ялте, и предложил де-факто застолбить наши новые позиции в ожидании, как будут вести себя США в сходных ситуациях. Сталин прервал его и сказал: «Неправильно. Пишите телеграмму союзным державам». И продиктовал: «Советские войска, преследуя части вермахта, вынуждены были переступить линию, ранее согласованную между нами. Настоящим хочу подтвердить, что по окончании военных действий советская сторона отведет свои войска в пределы установленных зон оккупации».
12 апреля посольство США, государственные и военные учреждения получили инструкцию Трумэна: все документы, подписанные Рузвельтом, исполнению не подлежат. Затем последовала команда ужесточить позицию по отношению к Советскому Союзу. 23 апреля Трумэн проводит в Белом доме заседание, где заявляет: «Хватит, мы не заинтересованы больше в союзе с русскими, а стало быть, можем и не выполнять договоренностей с ними. Проблему Японии решим и без помощи русских». Он задался целью «сделать Ялтинские соглашения как бы не существовавшими».
Трумэн был близок к тому, чтобы не медля объявить о разрыве сотрудничества с Москвой во всеуслышание. Против Трумэна буквально восстали военные, за исключением генерала Паттона, командовавшего бронетанковыми войсками США. Кстати, военные сорвали и план «Немыслимое». Они были заинтересованы во вступлении Советского Союза в войну с Японией. Их аргументы Трумэну: если СССР не выступит на стороне США, то японцы перебросят на острова миллионную Квантунскую армию и будут сражаться с таким же фанатизмом, как это было на Окинаве. В итоге американцы: потеряют только убитыми от одного до двух миллионов человек.
К тому же американцы на тот момент еще не испытали ядерную бомбу. Да и общественное мнение в Штатах тогда не поняло бы такого предательства. Граждане Америки тогда в основном сочувствовали Советскому Союзу. Они видели, какие мы несем потери ради общей победы над Гитлером. В итоге, по свидетельству очевидцев, Трумэн немного поломался и согласился с доводами своих военспецов. «Хорошо, раз вы так считаете, что они должны нам помочь с Японией, пусть помогают, но мы с ними на этом кончаем дружбу», — заключил Трумэн. Отсюда такой жесткий разговор с Молотовым, который недоумевал: что вдруг случилось? Трумэн тут уже опирался на атомную бомбу.
(Окончание следует)
