Как создавали украинский язык

[Александр Васильевич]

Чахлык Невмырущый… Украинский язык начался с безобидной шутки



Есть такой термин научный — «эрратив». «Какография» еще прозывается. От греческого «како» (плохо) и «графо» (пишу). Так называют умышленно искаженные слова. Современный сленг подрастающего поколения уже впитал придуманные на рубеже нулевых «превед» с «медведом», комментарии канала полны «упейся апстену, аффтар» и т.д. ... Есть серьёзные «какографии», типа покореженного «лобзика». В немецком языке изначально так обозначалась «пила для веток» ( Laubsäge) .

Язык остроумия.

Смех смехом, но адекватные граждане Украины, получившие академическое образование, крепко грустят. Собирая длинные версты намеренно искаженных слов, от курьезных — до серьезных. Которыми (по закону!) обязаны пользоваться. Иногда работа мастерская видна, но чаще полное паскудство лингвистическое наружу торчит. Обиднее всего: профессиональных «какографов» не много в истории «украйны». Но хлопцы оказались настойчивые…

Что правят сейчас в Киеве? Малоросское наречие русского языка. Народного и разговорного. «Окраинного» южных лесостепей, если хотите. Объявляют нововведения «украинским языком», настоящий же (времен Шевченко) — «суржиком зросийщення». Русифицированным. Жаль, не найдены весельчаки, придумавшие современные слова: «премьерка Тимошенко» (женщина на должности премьер-министра) или «ликарка» (женщина-врач).

Хотелось бы узнать сорт потребляемого канабиса у творца украинского слова «ґипи». Это «хиппи», по новым правилам пишут с новодельным «ґ». Поэтому же маркеру — Стівен Гокінґ, Шерлок Голмс и… прости хосподи, «гакери гакнули комп’ютер». Три раза тьфу на ваш Майдан. Обоснование идиотское: сплошное «гэканья» свидомых лежит в отрицании. Им люба английская «h», которая фонетически ближе к украинскому и русскому «г», чем к «х». Зачем такая-то дичь? Смешно же, право дело.


_{(Иллюстрация из открытых источников)}

Сам в свое время восхищался острословами, вводившими в ступор и веселое недоумение публику. Все помнят забавное звучание «Чахлык Невмырущый» и «Вужык вогнэпальный». Детская загадка. Ответ: Кощей Бессмертный и Змей Горыныч. Или недавно появившееся, хамовато-озорное «спалахуйка» и «скрынька перепыхунцив»… Кто не знаком с таким фольклором? К сожалению, эксперименты с «мовою» зашли так далеко, что остроумный троллинг стали принимать за чистую монету… В Киеве не такое возможно, ага.

Все вышеперечисленные слова — не существуют в украинском. «Чахлык Невмырущый» так же звучит, Кощеем. В полтавском фольклоре он Костий Бездушный. «Вужык Вогнэпальный» на украинском всё тот же Змей. «Спалахуйка» (зажигалка у острословов) правильно называется «запальнычка». Двусмысленная же «спалахуйка» — это прозвище певицы Русланы, обещавшей спалить себя на Майдане 2014 года. «Скрынька перепыхунцив» — в веселом переводе «коробка передач» автомобиля. Но это шутейка такая, на Украине говорят как и у нас: «коробка передач».

Эти слова — пища для мемов, анекдотов, интернет-шуток. Порой становящихся чересчур обидными. Хотя сетовать незалежным не стоит, есть более смешные слова. Их острословам выдумывать не нужно, в словари заглядывайте деток своих. История театра абсурда такая. Самым первым изобретателем предтечи украинского языка (малороссийского наречия) был Иван Котляревский (1769-1838 гг.).


_{(Иллюстрация из открытых источников)}

Первый «украинский язык»

изначально был изощренной шуткой. Был создан в 1794 году на базе некоторых особенностей южнорусских диалектов. Можно найти даже сейчас в Ростовской, Белгородской, Воронежской областях. Они прекрасно соотносятся с любым русским разговорным и литературным, чудесно понимаемы. Но термин «украинский» никогда не употреблялся даже самим Котляревским.

Он, помимо записи наречий и говоров Полтавщины, стал намеренно искажать общеславянскую фонетику. Вместо традиционных «о» и «ѣ» стал (для комического эффекта своих сатирических опусов) применять звук «и», «хв» — вместо «ф». Тупоголовые «украинизаторы», не оценив шутки, потом набили сатирический новояз заимствованиями (польскими и еврейскими), нарочно выдуманными неологизмами.

Всем знакомая история. Слово «конь», который звучит одинаково по-сербски, по-болгарски, даже лужицкие сербы так говорят. «Украинцы» назвали животное — «кiнь». Кот стал называться «кіт». Чтобы мурлыку не путали с гигантом мира млекопитающих, его стали прозывать … «кыт».

Выдуманными неологизмами потряхивает по сей день. Не шутка, но в начале ХХ века «табуретка» была «пiдсральником», «насморк» — «нежитью», «зонт» — «розчипіркой». Уже советско-украинские филологи заменили розчипірку на «парасольку» (parasol, фр.), табуретке вернули приличное русское название, а вот «насморк» так и остался «нежитью». Во времена обретения незалэжности фантазийный процесс приобрел формы лингвистической катастрофы.


_{(Иллюстрация из открытых источников)}

Общеславянские и международные термины и слова стали заменять на искусственные, паршиво стилизованные под простонародные — лексемы. В результате «акушерка» стала «пупорезкой», «лiфт» — «підйомником», «дзеркало» — «люстром», «процент» — «відсотком». Что же касается систем склонения и спряжения, они были взяты из церковно-славянского языка. Который служил языком общения в церковных (и не только) кругах до середины XVIII -го столетия. Такой общеславянский литературный «английский». Даже валахи его использовали, пока не решили стать… румынами.

Олбанский йазык.

По задумке весельчака Котляревского, сфера применения будущего «малороссийского языка» должна была ограничиваться дружескими сатирическими произведениями для литературных салонов прогрессивных интеллигентов. Тогда было популярно высмеивать безграмотную болтовню маргинальных социальных слоёв. Так называемый «малороссійскій языкъ», созданный в 1794 году, впервые был применен для шутливого переложения «Энеиды» поэта Публия Вергилия Марона.


_{(Иллюстрация из открытых источников)}

Состоялся юмористический фурор, общество Полтавы каталось от смеха… «Энеида» Котляревского была обычным следованием моде. Популярным считалось писать стихи и короткие эссе в стиле, сформулированном пословицей: «Qui nescit motos, forgere debet eos» (кто не знает слов, должен их создавать). Именно так придумывалось многое для «малороссийского наречия» в начале XIX века… А для пустоголовых «патриотов» даже сам Иван Котляревский русским по белому написал на «Энеиде» — «сие произведение написано на малороссийском языке». Не украинском.

Чтобы иметь представление, каким языком пользовались тогда в окрестностях литературного салона Котляревского, читайте. Вот настоящий малороссийский диалект начала XIX века:

«Читая благозвучный текстъ Слова, не трудно замѣтити стихотворный розмѣръ его; для того старался я не только по внутренной части исправити текстъ того же, но такожь по внѣшной формѣ, по возможности, возстановити первоначальный стихотворный складъ Слова».


_{(Иллюстрация из открытых источников)}

Неизвестные доселе слова штамповались со времен Котляревского непрерывно. Точно помню, началось с выдуманного «мрия» (мечта) в авторстве Михаила Старицкого. Ничего в этом страшного нет, «невесомость» подарил нам Малевич, всем нравится. «Робот» — это авторство Карла Чапека, а производное греческого «хаос» — теперь «газ» от голландского химика Гельмонта.

Все ничего… если бы не количество. Тот самый театральный деятель и поэт (талантливый) Михаил Старицкий на «мрии» не остановился. Засел за «Словарь русско-украинского». Вот только короткий список придуманных им слов:

майбутнє (будущее), байдужість (равнодушие), завзяття (упорство), темрява (темнота), страдниця (страдалица), незагойний (незаживающий), приємність (удовольствие), чарівливий (чарующий), сутінь (сумрак), бойовище (поле битвы), потужний (мощный )…

Сотни слов, на минуточку. Когда Старицкий читал малоросскому крестьянину свое произведение «Сербские песни» на придуманном «украинском», то мужик, почесав под треухом, проговорил:

«Как этот сербский язык похож на наш. Я некоторые слова даже понял».


_{(Иллюстрация из открытых источников)}

Идея нового языка

для «украинцев» была подхвачена поляками. Взяв за основу сатирический малороссійскій языкъ Котляревского, бывшие хозяева «украинных земель» стали откровенно издеваться. Через год после появления смешной «Энеиды» Ян Потоцкий призвал называть земли Волыни и Подолии (недавно вошедшие в состав России) словом «Украина». Народ, само собой, звать украинцами.

Другой ясновельможный пан, граф Тадеуш Чацкий, лишённый имений после второго раздела Польши, в своём сочинении «O nazwiku Ukrajnj i poczatku kozakow» (1801г) стал прародителем понятия «укр». Именно он вывел словцо… из неведомой истории орды «древних укров». Якобы прикочевавших из-за Волги в VII столетии.

Не богатая умишком польская интеллигенция пыталась провести кодификацию языка, изобретённого весельчаком Котляревским. Действовали законно, через имперские канцелярии. В 1818 году появилась напечатанная в Петербурге «Грамматика малороссійскаго наречія» Алексей Павловского. В Малороссии чтиво было встречено чуть ли не с яростью. Павловскому выкатили длиннющий список польских слов, которыми отродясь на «украине» не пользовались в быту. Плюнули на мерзкую книжонку и заклеймили автора «ляхом».


_{(Иллюстрация из открытых источников)}

В «Прибавленіяхъ къ Грамматике малороссійскаго наречія» (1822г) он испуганно написал: «Я божусь вамъ, что я вашъ единоземецъ». Главным нововведением Павловского стало предложение: писать «i» вместо «ѣ». Чтобы усугубить начавшие активно стираться различия (после возвращения древних земель Руси) между южнорусским и среднерусским диалектами. Приговор экспериментам вынес выдающийся ученый Будилович , исследователь славянских языков, знаток славянской лингвистики, ректор Варшавского университета :

«Лучше уж перейти к чистому польскому языку, чем писать на смешанном русско-польском жаргоне, напоминающем гермафродита».

Даже националисты, ратующие за культурное «украинство» малороссов, протестовали против придуманного языка. Об этом писала Олена Пчилка (мать Леси Украинки) . Под этим медоносным псевдонимом скрывалась писательница Ольга Косач (Драгоманова) . Уже сам факт написания тогда «Олена Пчилка» говорит: несуразно звучащую «бджилку» («пчёлка» в современном украинском) придумали гораздо позже. О новых «украинских» словах она так сказала:

«Дело не в том, что это новые слова. А в том, что они плохие, плохо созданные».


_{(Иллюстрация из открытых источников)}

Рывок ХХ века.

Националисты не возражали против придумывания литераторами новых слов… Но с горечью констатировали: язык становится смешным и неудобным. Основным «выдумщиком» был, конечно, профессор Михаил Грушевский , пост-революционный глава УНР. Его непримиримым оппонентом выступал знаменитый классик украинской литературы Иван Нечуй-Левицкий , по прозвищу «батько Нечуй».

«Грушевский издевается над языком. Предлог «з» — «з тобою», приставка «роз» — «розлука». Две точки над «и», апостроф. Это все появилось из Галиции при Грушевском. Было «с» — с тобою, не было апострофа, не было буквы «и» с двумя точками. Галицкий язык убьет украинскую литературу». (Иван Нечуй-Левицкий)

Конкретные польские и придуманные слова батько Нечуй подробно перечислил в газете «Рада». Злочинство, також, майже, окремо, землетрус (землетрясиння было раньше). Хохотал над «на рози» (на углу). Зря смеялся, эти слова (и сотни других) вошли в украинский язык. Появилась целая наука «словообразование по Грушевскому».

Кстати. Иван Нечуй-Левицкий был махровым украинофилом, та еще гадина. Не меньше Грушевского желал (и делал) вытеснения русского языка. По его статьям заметно, метался между невеликим выбором — принимать участие в языковом балагане новой власти незалэжной или… принять австрийско-галицийскую «тарабарщину». Скрепя сердце, выбрал первое.

Но его академические разоблачения вызвали шок в «национально сознательных» кругах интеллигентской Украины. Ни у кого не повернулся язык обвинить в «великорусском шовинизме» маститого литератора. Отмахнуться от него тоже не получалось, столь велик был авторитет. Грушевский пытался оправдываться, мямлил о своем новоязе:

«Много в нем такого, что было применено или составлено на скорую руку и ждет, чтобы заменили его оборотом лучшим, … но игнорировать этот созданный тяжкими трудами язык, отбросить его, спуститься вновь на дно и пробовать, независимо от этого «галицкого языка», создавать новый культурный язык из народных украинских говоров приднепровских или левобережных, как некоторые хотят теперь, — это был бы поступок страшно вредный, ошибочный, опасный для всего нашего национального развития».


_{(Иллюстрация из открытых источников)}

Вот и всё до медного копья. Полное признание. Перековавшись в патриотов-украинцев, многие литераторы стали переписывать свои прежние (недурные) произведения, состязаясь в фантазиях. Кто больше слов придумает.

Костомаров, Кулиш, Коцюбинский были против уродливых и смешных неологизмов. Но… тот же Коцюбинский сам переписал свои труды, вкорячив туда: вместо метелица — «хуртовина», темнота — «темрява», согласно — «у згоди»... Грушевский, можно смело говорить, — настоящий могильщик украинского наречия. Он его уничтожил…

Чтобы это проверить, не нужно далеко ходить. Просто почитайте прижизненные оригиналы произведений Тараса Шевченко. Сравните с сегодняшними похабными версиями. Оригиналы хранятся не за метровыми стальными дверями «москальских архивов», чудесно плавают (в аутентичном виде) в облаках Интернета. Открытый доступ. Самое первое удивление вызовет название самого популярного произведения — «Кобзарь». С мягким знаком в конце слова...

Мелочь? Это как посмотреть. Искажено не только название. Легко понять, сравнив самые известные стихи Тараса Шевченко его времен.

Доманицкий, издатель «Кобзаря», писал:

«не знаю, не грех ли нам, что у нас Кобзар, Цар, у Шевченко везде «рь».

Выводы.

Батьку Тараса опишем отдельной статьей, мифы ковырять станем. Как назначили его в главные учителя «украинского» — особенно. Анализировать в теме будем еще, очень много грязи натаскано к порогу наречий Малороссии XIX века... Русскому языку.

https://dzen.ru/media/id/5ef8896c0d13dd78e21972de/chahlyk-nevmyruscyi-ukrainskii-iazyk-nachalsia-s-bezobidnoi-shutki-6070268b09f84542a99b5bce

[Александр Васильевич]

Государственный язык ненависти: каково жить умному украинцу?



Прежде чем уйти на страницы истории государства-соседа, сочувственно вздохнуть и пожелать долготерпения еще оставшимся в трезвом уме образованным людям… Хочу напомнить гражданам РФ один забытый эпизод. Когда в 2005 году некий томский предприниматель Золотарёв создал так называемый «сибирский язык»:

«которой идьот ешшо со времьов Великово Новгорода и дошедшы до нашенских дньов в нареччах сибирсково народа».

Припоминайте. На этом псевдоязыке был создан целый раздел Википедии. Имел в наличии более пяти тысяч страниц. И был торжественно выпилен оттуда 5 ноября 2007 года. Как политтехнолог, был глубоко погружен в проблему почти полтора года. Яснее ясного видел: проект старался стать рупором политически активных «рассерженных горожан», заработать копеечку на махровом сепаратизме. Всех противников «этой страны» норовил собрать под крыло.

Но бесил не тонкий политический и циничный расчет «грантоедов», а каждая вторая статья «Сиб-Вики». Представлявшая собой мерзкий шедевр русофобского изощренного издевательства:

«Опосля большевицка переворота большевики издеяли Центросибирь, а потом и вовсе приткнувшы Сибирь до Россеи».

Прилагались стихотворения первого поэта «сибирского говору» Золотарёва с недвусмысленными названиями: «Москальска сволочь» и «Москальски вы..дки». На правах админа ресурса этот клоун любые правки откатывал. Как написанные… «на иностранном языке». Социология и фокус-группы творчества этой погани показывали… полную печаль. Люди не знают историю своей страны. Верят на слово подонкам.


_{(Иллюстрация из открытых источников)}

Не сработай тогда скрытые приводные ремни власти, сейчас не на Донбасс бы смотрели. А ужасались новостям с выпиливанием «движения сибирских патриотов». Отдельного и независимого народа, желающего торговать нефтью и газом под знаменем независимой республики. Которую от «москалей» (именно так назывались «не-сибирские» русские) прикроет дипломатией и военной силой Америка… Придумывать ничего не нужно, так работают механизмы. От смены языка, насильственного внедрения «нового». Вот к чему предисловие…

Здравствуй,

умный гражданин Украины… Нам очень жаль, если ты слишком занят процессом добывания хлеба насущного. Ведь тогда, без домашнего образования, твои дети не будут знать элементарных исторических фактов. Что «жовто-блакитный прапор», государственный флаг страны — это полотнище из земель Нижней Австрии. Гимн — краденная у поляков заунывщина: «Ещё Польша не погибла».

Исторически образованному человеку стыдно должно быть за изображение странного герба на его паспорте. Ничем не подтвержденное изображение «пикирующего сокола Рюрика» — пока имеет другое материальное и археологическое объяснение. Поверите, если посмотрите на хазарскую тамгу.


_{(Иллюстрация из открытых источников)}

Герб Украины в древности очень колоритно смотрелся тавром (клеймом) на задницах крупного рогатого скота и лошадей. Найдите могилу этого подлеца-придумщика. Выкопайте и развейте его поганый прах над волнами выкопанного такими трудами — Черного моря. Рюрик… Сколько жабу не подкидывай — соколом не станет, только обгадится.

Перечитайте гениального киевлянина Михаила Булгакова. Великолепный образец украинского словообразования на основе русского языка им чудесно описан:

«Сволочь он, — с ненавистью продолжал Турбин, — ведь он же сам не говорит на этом языке! А? Я позавчера спрашиваю этого каналью, доктора Курицького, он, извольте ли видеть, разучился говорить по-русски с ноября прошлого года.
Был Курицкий, а стал Курицький… Так вот спрашиваю: как по-украински «кот»? Он отвечает «кит». Спрашиваю: «А как кит?» А он остановился, вытаращил глаза и молчит. И теперь не кланяется». («Белая Гвардия», Булгаков М.А.)

Проблему за сотню лет решили: гигант мира млекопитающих — теперь «кыт». Всё просто: берётся русское слово, портится селюковским безграмотным наречием, получается нечто из того самого древнего «украинского языка». К сожалению, нет у свидомой Украины ничего своего. Именно уникального, неповторимого в мировой истории. Как это с нездоровой пеной у рта пытаются рассказать «украинизаторы».

— Гимн. Польский «Марш (мазурка) Домбровского».
— Земля. Русские имперские территории, трохи польских.
— Флаг. Подаренный стяг Нижней Австрии.
— Герб. «Тризуб» — хазарская тамга, очень-очень похоже.
— Причёска. «Оселедець», чуб — черкесское заимствование.
— Национальная одежда. «Вышиванка» — древний общеславянский стиль, шаровары же — турецкие.


_{(Иллюстрация из открытых источников)}

Стоит ли поэтому поводу переживать? Нисколько. В России тоже немало политических заимствований на государственном уровне. Мутант-орел на гербе — песня. Как и гимн. Национальная одежда? Какого региона конкретно? Сотни сотен вариантов, общество соборное как бы. Земли необъятные? Отжато московитами (с разным градусом насилия) у сотен этносов.

По поводу флага до сих пор не разберутся. Не то Петр Первый придумал, не то поляки по заказу Алексея Михайловича Тишайшего слепили. Это не главное. Язык — вот первооснова. То, что формирует культуру, воспитывает и рассказывает. С этим главная печаль-тоска украинская. Исковерканный русский, с галицийской «тарабарщиной», перегруженный польскими и тюрко-еврейскими немыслимыми фантазиями.

Которые не пришли органично в народный обиход «извне», как бывает в мировой истории повсеместно. Не появились «иностранщиной» Петра Первого в официальном документообороте, за несколько поколений ушли в обиход через труды племени крапивного чиновничьего. Нет. Ситуация с мовой куда страшнее.


_{(Иллюстрация из открытых источников)}

Дорогой умный украинец…

Соболезную, что интернет полон «ржачными видео», где зрителю предлагают не авторскую работу блогеров-сатириков. А официальные и обязательные к исполнению… переводы на украинский государственный язык — фильмов и сериалов. Популярных и забугорных. Грешен, иной раз для поднятия настроения посматриваю. Это поведение непритязательного жлоба, каюсь. Тем более, разума хватает понять, каково людям там… за кордоном свидомым.

Есть понимание: раз существует государство Украина, должен быть и государственный язык, украинский. Это очевидно. Не к лицу гражданину другой страны указывать, как она должна управляться, со своим языком — в том числе. Но… Смешно ведь. Монолог Гамлета. Толкиен. «Властелин Колец» и «Гарри Поттер». Да хоть Кавабата Ясунари. Переводов Гоблина не нужно, включай и смотри…, открывай и читай. Запасаясь салфетками для утирания слез…

Умные люди в России ждут. Когда умные люди в Украине поставят ребром вопрос: запретить использование в общественном и публичном пространстве современного украинского языка. Серьезно занять генеральной уборкой в словарях. Разрешить на укромове лишь анекдоты. «Дрючком пропэртый» да «самопэр попэр до мордописни»… ага.


_{(Иллюстрация из открытых источников)}

Злобствуют свидомые галичане? Как обезьяны скачут, гранатами жонглируя? Укажите им место. Пусть интеллектуальным трудом займутся, ответят клятым москалям — зеркально. Чтобы игра в одни ворота не шла, весь мир не потешался над укромовой. Найдите книги древние или современные, переведите на русский… Чтобы рассмеялся ты, умный гражданин Украины. Не получится такое? Почему? Укромова смешна сама по себе? Да, это так. По онтологическим причинам.

Мы с тобой знаем, русский (литературный) тоже создавался искусственно. Братией монастырской, «интеллигенцией» в рясах. Сначала это был книжный язык «посвященных». Но его авторы внимательно слушали говоры славянские за окном своих келий, пытаясь максимально точно передавать разговорные нормы. Осторожно внося правки в грамматические конструкции.

Для чего этот титанический труд был? Для понятных государственных целей. Города и централизация власти на Руси стали оплотом «нового русского языка». Он неспешно формировался под имперские амбиции, захватывал весь литературный, законодательный, делопроизводственный этажи общей грамотности. Низводя местные говоры и наречия до … «любопытных забавностей» необразованного села.


_{(Иллюстрация из открытых источников)}

Срочный заказ

получили в начале прошлого века не очень чистоплотные люди, дорогой умный украинец. Ты это знаешь лучше меня. Украинский изначально противопоставили русскому. В такой форме, чтобы он служил разделяющей стеной. Языком непонимания и ненависти. Сотню лет составляли словари, с каждым новым переизданием делая их все более… странными. Сейчас процесс вообще покатился неуправляемой лавиной.

Даже Грушевский и националисты-скоты в сюртуках быстро иссякли в поисках исконных «украинских» слов. Плюнув на свои классические образования, стали искать в округе что угодно. Любая тарабарщина подходила, лишь бы максимально дистанцировалась от русских корней происхождения.

Трагедия «укролингвистов»: литературные и приличные слова уже были зарезервированы русским языком, обкатаны высокой поэзией и романистикой, гремели на весь мир именами гениев. Стали частью народного фольклора. Что в таком случае делать? Проблема решилась безобразно, но просто: клеить новый язык из никому не нужных ошметков. Выродившихся в уродцев, умирающих на окраинах сельских территорий.

То, что оказалось негодным для литературного написания. Причины могли быть разные: сложность произношения, смешное или недвусмысленное звучание. Искусственность. Неприемлемая для лингвиста-интеллигента кондовость, неотесанность, неблагозвучие. Из этого негодного сырья пришлось клеить «державну мову». Из (пардон) г… — пулю.


_{(Иллюстрация из открытых источников)}

Образчик такого дикого словообразования: «дело», «сделать». Створювати… Оно ведь по внутренней форме своей смешно. За версту же видно — с сельской завалинки притопало, где школы церковноприходской отродясь не было. «У нысь в дярёвне так гаваряць». Впихнули в словари, пойдет… схавают. А куда деваться украинцу? Без знания этого кондового «створювати» даже официантом не устроишься.

Но закончились уродцы «селюковского» маргинального жаргона. А дыр осталось немало в словарях. Польские, еврейские, тюркские слова… подойдут. Не случайно же статья началась описанием сибирского эксперимента. Но есть толще троллинг — «нижнеурЫльский». Ничего сложного в придумывании «нового языка» нет, можете сами сделать. Берите словарь русских народных говоров и начинайте работать. Именно работать. За деньги. С парой консультантов-лингвистов в удалёнке. Через два-три года получите:

«Уси'ш нам законобоиться нещть: наша-едь задрота — кануниться да изгимошаться».
Перевод с нижнеурЫльского: «Нам беспокоиться нечего: наше дело — отдыхать и развлекаться».

Отсмеялись? Разогнулись? Слезу утёрли? А ведь ничем не хуже украинского. Потому что из ошметков сляпано, из негодного сырья. Отвергнутого литературой с ее строгими законами гармонии. Но помните, на смешном и убогом языке культуры не построить. Поэтому понимаю печаль и досаду твою, умный украинец-малоросс.

Ты знаешь, каков настоящий украинский язык. Каковы его достоинства. Исходный набор южнорусских говоров — необычайно красив, ничуть не смешон. Народные песни прекрасны, они завораживают русский слух. Мне индифферентны английские баллады, шансоны франков. Непонятны тюркские и арабские песни, Но в украинских старых напевах всё узнаваемо… Завораживает.


_{(Иллюстрация из открытых источников)}

Паскудство наступает, когда берешь в руки словари новодельной мовы. Сляпанные наспех по принципу: «або не по-москальски». Можно что-то исправить, спасти мозги молодого поколения? Да. Сам являюсь завсегдатаем нескольких форумов, где иммигрировавшие умные люди с паспортами Незалежной — всерьез обсуждают языковую катастрофу родины. Надеждой живут, что за голову возьмутся власти. Наивные…

Ничего не получится. Не возьмутся. Воспротивятся яростью те, кто спроектировал современного украинца. Это не идеалисты-романтики, умные менеджеры и патриоты… Самая индустриальная страна Еуропы начала 90-ых годов прошлого века, с небывало высоким уровнем классического и технического образования. Бери и строй что-то интересное, прорывное, уникальное. Хочешь независимости? Тогда займись малоросским языком начала ХХ века. Шлифуй его, расширяй. Даже советские наработки пойдут, не дураками придумывались.

Но проектировщики украинца выбрали другой путь. Умного не надо. Проект незатейлив: «Украина не Россия». Точка. Больше никаких глубинных смыслов. Движения вперед не наблюдается. Отрицание с огромной заглавной буквы. Без тени конструктива.

Мы в своей дикой Московии тоже дискутируем на самые разные геополитические темы, обсуждаем проблему цивилизационного выбора. Пока побеждает «отрицание» — «мы не европцы». Но такой точке зрения евразийцев противостоит не менее организованная и умная: «Россия — это Европа». Перчику «Великая Тартария» подкидывает…


_{(Иллюстрация из открытых источников)}

Бурлит интеллектуальная жизнь. Тролят друг друга тонко и толсто, книги пишут, из дуроскопов не вылезают умники двух точек зрения. Украинская же идентичность… стоит пугалом по соседству. Ничего русского! Целиком и без остатка. Доктрина государства.

Никто (как надеются терпеливые умные украинцы) не будет после полного и бесповоротного разрыва с «москалями» приводить в порядок ваш язык, делать его литературным и гармоничным. Не таков замысел «творцов». Интеллектуальный Лондон, Берлин, Париж и Вашингтон уже слил Варшаве и «прибалтийским драконам» все рычаги компетенции. Кто для них украинец хороший? Смешной, бедный, корявенький, нескладный, вооруженный ненавистью…

Технология подвоха,

она ведь на поверхности. Лучше меня это знаешь, умный малоросс-украинец. Новодельный украинский можно переводить на русский (и обратно) со словарём. Даже не изучая языковых правил. Когда возникают нестыковки (не более сотни), можно просто «подставить» русские слова — в украинскую фразу. Да, она тут же станет «москальской», за редчайшими исключениями. Но этот трюк не сработает с любым другим иностранным языком. Где нужно знать его законы .

Вывод-то какой получается? Грустный. Мова — это нечто оригинальное на уровне «словаря». Но не язык. Неуклюжий суррогат негодного сырья «дярёвни», кучи бездумных заимствований и небольшой толики действительно вековых наречий и говоров юга Руси. Кого это заботит? Пока никого, что печально. Большинство простых людей этого даже не замечают, походя набивая словарный запас «государственной мовой». Продолжая думать на русском или местечковых суржиках.


_{(Иллюстрация из открытых источников)}

Выводы

какие будем делать? Общеизвестные. Даже свидомая наука не будет спорить: интонационный и артикуляционный рисунки украинского (при четком соблюдении правил «новояза») — близки к комичным. Напоминают стариковские «селюковские говоры» той же России, глухих медвежьих углов. Они забавно ложатся на слух в быту.

Но когда этим «языком» начинают говорить о серьезных вещах: науке, литературе… даже политике. Смех становится запредельно громким. Нынешняя укромова выглядит недалёкой детской игрой в слова, где дотошно выпилены или исковерканы русские корни. Это смешно… детям.

Именно поэтому публичные украинские политики, общественные «делатели», интеллигенция этим нелепым набором букв и заимствований владеет крайне плохо. Заметно же. Строя сложные фразы на одном языке (русском или английском) в голове, очень натужно выдают его ртом…

https://dzen.ru/media/id/5ef8896c0d13dd78e21972de/gosudarstvennyi-iazyk-nenavisti-kakovo-jit-umnomu-ukraincu-607bfd11eac7203d7589fca0

[Александр Васильевич]

Украинский: язык, диалект, наречие или «селюковский говор»?



Сложно говорить в этом вопросе без политики и стереотипов знания истории. Но максимально взвешенным нужно быть. Как не переживай за братьев из триединого когда-то народа, но придется признавать некоторые объективные вещи. Избавляться от ярлыков, которых аффтар немало навесил «украинизаторам» и прочим подлецам, вылепившим за полторы сотни лет из добродушно-хитроватого малоросса — странный народ. Который штормит, качает. Вплоть до гнусностей нацизма на государственном уровне. Но без политики… пока обойдемся.

Какие варианты ответа просятся сразу? Многие скажут: украинска мова — это «испорченный диалект русского». Придумка недалеких националистов. Ставшая горькой правдой безобидная шутка (над лопочущими на «суржике» маргиналами) полтавского салонного интеллектуала Котляревского… Разработка австрийского Генштаба и свидомых националистов революции 1917 года, эксперименты советских лингвистов… Все правда. Но что получилось в итоге?

Вопрос «язык или не язык» тут некорректен в корне. Любой современный лингвист (далекий от политики) объяснит всё на трех пальцах. Доходчиво растолкует: почему русский и украинский — родственные языки. Сообщит процент заимствований в том и другом. Расскажет, откуда и как они притопали. Докажет: русский и украинский имеют один корень. Это не тюркские или финно-угорские «суржики», как больные «свидомией» гаденыши утверждают.

Если лингвист найдет минутку, то пороется в своих толстых книжках. Начертит, сверяясь с ему понятными данными на материке Евразия, — изоглоссы. Это такие линии на лингвистической карте, обозначающие границы распространения какого-либо языкового явления.Растолкует, что означают петли, заставит проследить, как росли и развивались языки из единой общности.


_{(Иллюстрация из открытых источников)}

Сходились, отдалялись, сближались… и разошлись в какой-то исторический момент. Стали обрастать новыми особенностями, заимствованиями, непрерывно эволюционируя (временами скатываясь в обиходные деградации), отдаляясь от соседей. Но доказать, что языки разные… лингвист просто не поймет самой сути такого вопроса.

Законы языка.

Если говорим о соседней державе со столицей в Киеве, то что маемо? Русские плохо понимают современных украинцев, это факт. Молодые украинцы, никогда не учившие русский… нас тоже разумеют через пень колоду. Или… не так, чтобы очень хорошо. О чем это говорит? Что говорим в 2021 году на разных языках, вообще-то. Или диалектах?

Тогда вопрос: где та тонкая грань, за которой заканчивается диалект и начинается самостоятельный инструмент общения? Тут даже матерый лингвист в раздумья уйдет. Потом осторожно выдаст примерно такое: такой грани нет. Немедленно накинет несколько примеров. Носители разных диалектов немецкого или итальянского иногда крепко мучаются в общении. «Переводя» согражданина, говорящего на общем вообще-то языке. Далеко не всегда понимая многих слов и оборотов.

Но! Это не отдельные языки, а диалекты. Чтобы сказать: шлезвигский диалект — это самостоятельный язык, нужно проделать несколько обязательных манипуляций. Сначала отнюдь не лингвистических. Обзавестись политической независимостью, желательно с армией и флотом. Навалять люлей (или миром договориться) остальным носителям немецкого. Чтобы не совали нос во внутренние дела суверенного государства. Только после этого приступить к главному блюду…


_{(Иллюстрация из открытых источников)}

Это небольшая, но важная формальность. Создание кодификации. Некоторые крепко ошибаются, считая ее «нормой языка». Норма есть везде. В языке, диалекте, даже говоре особо закрученном. На севере Тверской области, в первом предударном слоге: «е» произносится — как «я»,«Пятровна». Это норма? Для тверичей, использующих этот диалект, — да. Если бы Рюриковичи Московские были не столь расторопны в лохматом прошлом… Кто знает, может быть, «Пятровна» стала бы нормой уже государственного русского языка. Начали бы сегодня прыскать в рукав от московского «оканья».

Картина маслом. Государственная Академия Наук Тверского государства Российского ввела бы (для закрепления тверского «яканья») — в литературный русский язык особый перфект. Кстати, его очень не хватает. Получаем ответ: что считается «нормой языка» в быту — становится «нормой кодифицированной». Которая официально утверждается. Занесена в государственные документы, прописана в учебниках, зафиксирована в словарях, грамматиках и прочей обучающей литературе.

Государству глубоко начхать, владеют ли изначально «новой нормой» ученики. Тем более — родители. Вторые пусть балакают на чем хотят, а вот их чад будут одергивать, поправлять, заставляя говорить «культурно и правильно». Сечь розгами или колы в дневники ставить за непонятливость и упрямство. Без «правильного» знания «норм»… тебе не видать будущего. Диплома, аттестата и работы. Спросите официантов в Киеве или Харькове, разъяснят тамошний «языковой террор».

Получается, по всем формальным признакам кодификации и норм… украинский, само собой — отдельный язык. Издаются (и регулярно всякими анекдотами пополняются) украинские словари, существуют грамматики этого языка. Академические и школьные. Существуют (пока смутные) представления: как говорить «культурно и правильно». А как… лучше рта не раскрывать. Какой бы «телячей» и смешной мова не выглядела — это язык.


_{(Иллюстрация из открытых источников)}

Один нюанс,

как водится. Вроде всё просто: написал словарь, вот тебе и язык. Но всё немного иначе. Язык, если говорить о его научном воплощении, — терминология различных областей знания. Не догма. Очень живая, пластичная субстанция. Жива не словарями, а оперативным книгоизданием. Наиболее изящные, удачные термины вытесняют менее подходящие в течении одного года иногда. Сочетания новых терминов описывают процессы взаимодействия явлений. Двигают вперед науку.

Чем больше книг — тем больше их людей прочитает, напишет собственные соображения. Именно так создается кристалл функций описания мира. Вопрос: языков насчитывается несколько тысяч, языков мирового значения — пара десятков. Если уж академическую науку брать, с самыми популярными изданиями… это вообще полудюжина. Совсем недавно там был русский. По данным ЮНЕСКО: к концу XX века на нем публиковалось до трети новой научно-технической информации (50% в области физики и медицины). Сейчас огромный провал, но позиции возвращаются неуклонно.

Но кто страдает больше? Как известно, Украина устроила изгнание российской научной (в том числе) литературы. Очень любопытно, сравнимые объемы информации на украинском появились? Это, на секундочку, главный маркер «одобряемости» и удобства родного языка его носителями. Тут взвешенность научная пропадает.

Думаете, «свидомые» издательства исправно и в нужных количествах поставляют профессиональным сообществам переводы международных изданий? Не смешите… Нет тиража востребованного — нет книг. Учи английский, знай русский. Пользуйся Интернетом. Вот что такое агрессивный национализм языка. Стукнула пандемия нынешняя. Все украинские врачи кинулись освежать знания по иммунологии и вирусологии. И что?


_{(Иллюстрация из открытых источников)}

Из клятой Московии книги завозить запрещено, они должны пройти убийственную двойную проверку и лицензирование тиражей «свыше 10 экземпляров». В стране 90% врачей ни в зуб ногой «на мове», английский через одного кумекает… Вот вам катастрофа с доступом к специальной научной литературе, включая медицинскую. На Украине такое чтиво не производят, не переводят, это невыгодно с экономической точки зрения. Узкоспециализированные книги не пользуются большим спросом. Раньше переводные книги хоть свободно завозились из России. Теперь полная и звенящая пустота. Кто от этой политической мерзости выиграл? Ритуальные агентства…

Украинская версия «Википедии». Большая часть размещенных статей — сокращенный цензорами «машинный перевод» материалов русской версии. Очень хитро разбавленных русофобскими комментариями. Чтобы политический тонус нации поддерживать. Теперь чуть приподнимемся. «Википедия» — ресурс лузерский, научной точностью редко грешит. В профессиональных сообществах считается пародией на энциклопедические исследования и статьи. Что читать позволено «свидомому»? Украинскую версию. Пародию на пародию. Но законы страны таковы, что национальное научное сообщество должно с этим мириться. Так дрянная сатира становится стандартом.

Тут главный корень проблемы, поскольку «стандарт» попадает в вакуум. Даже знание крайне ограниченного в мире науке польского (на уровне С1)… открывает украинским студентам возможность бесплатного обучения в тамошних вузах. С 2008 года туда отправились больше 100 тысяч абитуриентов. Еще большие перспективы открывают знание английского, немецкого, французского или русского языков. Особенно английский популярен и изучаем в Незалежной. Это даже стало частью государственной политики. Обязательным навыком для «правильного украинца». Ничего плохого, кстати. Многие страны так живут.

Если бы не тонкость одна, опять же. Попутно запретив русский язык, серьезно снижается степень доступности литературы. Любой. Нечто подобное уже две дюжины лет назад затеяли в Грузии. Результат? Молодежь плохо знает английский, совсем не знает русского. Общий уровень образования рухнул до магрибских показателей. Если реформируешь, делай всё осторожно. От мамки телка отлучают не спеша. Соломку подстелив и прикорм правильный заготовив.


_{(Иллюстрация из открытых источников)}

Как это работает?

Не спеша. После тридцати лет интенсивной украинизации, более двух третей населения соседней страны по-прежнему считают «ридну мову» особым жаргоном. Но без истерики признают ее деловым языком государства. Этакой «латынью». Без знания которой не заполнить официальные документы, не понять величайшие установки новых воров-политиков, чиновников, фильм комедийный не посмотреть (умножая веселье на два, если он переводной).

Если быть опять взвешенным, то современный малоросс тяготеет к неофициальной жизни. Или полностью заграничной. Пока легко переходит на свой русский язык или певучее малорусское наречие. Сейчас сформировалось не двуязычие, как принято считать. А «триязычие». Лишь ничтожная кучка упертых и дрессированных «свидомых украйинцив» принципиально изъясняются на литературном украинском языке. Но процесс идет. Детей после школы все реже одергивают дома, прививая им нормы русского языка.

Родители, проверяя домашние задания, сами все реже (матерясь) ползают по новым словарям. Продолжая смотреть фильмы на русском, читать на русском, на кухне говорить этим языком… с каждым днем все больше считают себя «украинцами». В понятном, государственном и патриотическом осмыслении. Ничего плохого. Еще немного времени, всего два поколения, малоросс даже полюбит неродной «украинский язык».


_{(Иллюстрация из открытых источников)}

Противоречия устранены?

Конечно. Именно небольшой отрезок времени приведет к реальному отличию языка от диалекта. Дело не в лингвистике. Диалект сделают самостоятельным языком сами украинцы. Не упёртые «свидомиты», интеллектуалы и подлецы. Само общество. Уже сегодня видно, всё больше малороссов желают (без принуждения) говорить именно на этом языке. Так сложилась жизнь, бессмысленно и непродуктивно переть против государственного мейнстрима.

Пока туго, все органичнее и свободнее в Харькове и Одессе читают украинские газеты и интернет-ресурсы. Уже нет глухого протеста против уродливых школьных программ, национальное телевидение опять становится рейтинговым продуктом. Люди в опросах уже не запинаются, отвечая на косноязычные вопросы журналистов. Свободно «размовляют» не на наречии малоросском, а на вполне государственном литературном украинском.

Значит, он на тихих лапках пришел на улицы, торговые центры, в дома. Футбол, политика, сплетни, бытовые проблемы, торговля… и научные статьи, попытки создавать романы и какую-то там поэзию. Армия и флот это поддержали? Нет. Это не причина, а следствие. Не нужно искать происки Госдепа и бандеровцев. Они всего лишь неимоверными усилиями и кровью, страхом и насилием — процесс запустили. Толкнули под откос груженую телегу.

Не стоит искать четкие материальные причины происходящего. Нам сложно поверить, что «чудеса» с украинским языком происходят просто потому, что люди так решили. Или согласились, что точнее. Хотят они этого или нет — вторично. Просто решили: пусть «телячья мова», неологизмами-уродцами и польским лексиконом набитая. Но это наша «латынь». Так устроено государство. Его законы суверенны.


_{(Иллюстрация из открытых источников)}

Выводы.

Накоротке будут. В качестве размышления проведу аналогию. Пусть и не совсем корректную. Повторю: «аналогия не совсем корректна!». Все помнят иврит? Это такой мертвый язык древних евреев. Более тысячи лет был в забвении, на нем только читали в школах, если еврейская община себе могла позволить такое роскошество. В Германии был выдуман диалект немецкого — идиш. Никакого отношения к ивриту не имеющий, кроме письменности и пласта специфической лексики.

И вдруг… Евреи взяли и заговорили на иврите. Как обзавелись государством, армией и флотом. Теперь этот язык родной для десятков миллионов. Как для нас — русский. За неполную сотню лет? Лингвисты начала и середины ХХ века смеялись, не верили. Тролили израильтян, как мы сегодня украинцев. Мертвый язык, набитый смешными древними анахронизмами! Не отвечающий запросам культурного кода современности, научно-техническому прогрессу и его лексике! С ума сошли?

Это как… Сицилию заставить заговорить на литературной латыни. Или столь обожающую католичество — Польшу. Но ничего. Несмотря на возмущение стекающихся со всех сторон света евреев — через сто лет видим результат. Древний мертвый язык стал государственным. Не вторым или третьим в обиходе, на минуточку. На нем пишут законы, читают лекции в университетах, щебечет малышня в детских садах, объясняются в любви и издают неимоверное количество специальной и научной литературы.

Нашлись термины для каждой детальки ракетного двигателя, придумали названия галстуку, зажигалке, отвертке и тысячам элементов человеческой анатомии с физиологией. Потому что так решило государство, а потом… достаточное количество людей этого захотело и согласилось играть по новым правилам. В случае с Украиной процессы другие работают. Но итог-то один будет…

https://dzen.ru/media/id/5ef8896c0d13dd78e21972de/ukrainskii-iazyk-dialekt-narechie-ili-seliukovskii-govor-609a8491c7250854e2f37032

[Александр Васильевич]

ОЛЕГ БЕЛИКОВ

Анатолий Вассерман - Как создавали украинский язык



Депутат Госдумы Анатолий Вассерман рассказал, как создатели мовы старались скрыть славянские корни заимствованных русских слов. В результате получился искусственный язык, в связи с чем Вассерман допустил сравнение: "Блатная феня тоже непонятная".

Депутат Государственной думы России, известный интеллектуал Анатолий Вассерман заявил, что украинский язык является, по сути, сильно искажённым русским.

Его создатели тщательно пытались изменять русские слова, порой до неузнаваемости, чтобы скрыть славянские корни.

Когда изготовляли украинский язык на базе южнорусских диалектов, то работали так: причёсывали все диалекты в поисках слова, максимально не похожего на уже сложившуюся русскую литературную норму. Если удавалось найти что-нибудь этакое, то его провозглашали исконно украинским. Если найти не удавалось, то брали польское слово. Причём по возможности не чисто польское, чтобы не видны были славянские корни, а прошедшее латинский или немецкий язык, - рассказал Вассерман в эфире программы "Интервью" на "Первом русском".

По его словам, украинский словарь получился малопонятным для русских, но синтаксис остался "деревенским русским".

Блатная феня тоже непонятна, но это не основание считать её языком, - резюмировал Вассерман.

В 1994 году Анатолий Вассерман, будучи уроженцем Одессы, баллотировался в качестве депутата в Верховную раду Украины. Как он сам заявляет, уже тогда выступал за "воссоединение Украины с остальной Россией".

См.видео по нижеприведённой ссылке:

https://vk.com/video-75679763_456267208

https://www.youtube.com/watch?v=UFvl4zltpBw

https://tsargrad.tv/news/vasserman-ob-izgotovlenii-ukrainskogo-jazyka-blatnaja-fenja-tozhe-neponjatnaja_491055

[Александр Васильевич]

Украинский язык был придуман в австрийском Генштабе. Так ли это?



Языковед Алексей Шахматов считает, что украинский язык появился в XIV-XV веках. Образовался он в результате распада древнерусского языка. Тогда же появились ответвления в виде русского и белорусского языков.

Язык раздробился из-за постоянных войн, которые привели к разделению Древнерусского государства на феодальные княжества. Немалую роль сыграло и татаро-монгольское нашествие. Эта теория является основной и самой распространённой.

У русского советского писателя смешанного польско-украинско-русского происхождения Константина Паустовского, пережившего на Украине события Гражданской войны, есть интересное наблюдение насчёт языка, сделанное в Киеве, когда зимой 1918/19 года его заняли петлюровцы:


_{Константин Георгиевич Паустовский (1892- 1968)}

«Петлюра привёз с собой так называемый галицийский язык – довольно тяжеловесный и полный заимствований из соседних языков. И блестящий, действительно жемчужный, как зубы задорных молодиц, острый, поющий, народный язык Украины отступил перед новым пришельцем в далёкие шевченковские хаты и в тихие деревенские левады. Там он и прожил “тишком” все тяжёлые годы, но сохранил свою поэтичность и не позволил сломать себе хребет».

Две мови

Из этого явствует, что в начале ХХ века было по крайней мере два украинских языка, на которых не только разговаривали, но и писали различного рода литературу. Один это «офицiйна державна мова», созданная на основе диалекта галичан. Галичина с середины 14 века находилась под властью Польши, потом с конца 18 по начало 20 века входила в состав Австрийской империи, затем ещё два десятилетия была в составе Польши. Местный диалект вобрал в себя множество слов хозяев этой земли.



Другой язык – тот, на котором пытался, в частности, создавать поэтическую литературу Тарас Шевченко. На этом украинском языке, кстати, правильно говорить не «в Украине», а «на Украине». Шевченко писал, как известно:

Як умру, то поховайте

Мене на Украйне…


_{Тарас Григорьевич Шевченко (1814-1861)}

Примечательно, что изменения в государственном языке Украины в период Гражданской войны произошли не во время австро-германской оккупации 1918 года, а с приходом Петлюры. Потому что ставленник немцев гетман Павел Скоропадский, хоть и начал «украинизацию», но «украïньска державна мова» при нём, бывшем флигель-адъютанте его императорского величества, основывалась на народном говоре Приднепровской Украины. Для Паустовского, как и для большинства русских на Украине, это был понятный и почти родной язык.


_{Павел Петрович Скоропадский (1873-1945)}

Борьба между «галицькою мовою» и «суржиком»

Весь ХХ век шла борьба между двумя вариантами украинского языка. Оба исходят из народной речи, но разных регионов Украины. Тот, который противники всякого политического союза Украины с «Московией» считают «справжньою украïньскою мовою», происходит как раз из галицийского диалекта, перегружен заимствованиями из польского и немецкого языков, а также из идиш. Говор жителей Надднепрянской Украины они всегда третировали как «суржик», якобы гибридный между «справжнiм» украинским языком и языком русским.

Поскольку Западная Украина в первые годы советской власти не вошла в состав советской Украины, то официальный украинский язык до 1991 года основывался на приднепровском говоре. В «роки незалежностi» началось и происходит вытеснение «суржика» «офицiйною» галицкою «мовою».


_{Скриншот из фильма " Вечера на хуторе близ Диканьки ".}

Иногда говорят, будто украинский язык «был придуман в австрийском Генштабе». Это, разумеется, чушь. Но австрийские власти с конца XIX века действительно уделяли внимание развитию галицийского диалекта в качестве полноценного литературного языка, противопоставляя его народному говору большинства украинцев и пытаясь использовать его как политическое орудие для отторжения Украины от России.

https://dzen.ru/a/X6fZAjpZ2FEFsRgb

[Александр Васильевич]

Кто придумал украинский язык


_{Иван Котляревский}

Искусственный язык в шутку придумал полтавский масон

250 лет назад родился Иван Котляревский, кому приписывают создание украинского языка. Этот мелкопоместный дворянин из Полтавщины даже не подозревал, к каким масштабным последствиям приведет его литературное хулиганство. И как его используют враги Российской империи, за которую тот отважно воевал.

Иван Петрович был, вне всяких сомнений, человеком достойным: образован, храбр, несребролюбив. Во время войны против турок уговорил враждебных буджакских татар мирно выдать русских заложников, за что был награжден орденом Анны III степени. В мирное время обучал бедных дворянских детей, затем снова война и снова гражданская служба, отмеченная персональным пенсионом - 500 рублей в год. Был директором Полтавского театра, входил в масонскую ложу «Любовь к истине», помогал выкупить актера Михаила Щепкина из крепостничества.

А еще наш герой обладал своеобразным чувством юмора.  Еще в 1794-м он придумал «язык падонкафф» своего времени. Старшему поколению поясним - это популярная манера общения в Интернете нулевых годов. Орфография максимально искажается: «ацтой», «кросафчег», «жывотнайе» и тому подобное. Именно так поступил  Котляревский, взяв за основу некоторые особенности южнорусских диалектов. Общеславянская фонетика нарочито искажалась, и вот уже конь превратился в кiнь, кот - в кiт, а табурет, извините, в пiдсральник. Позже для него придумано более благозвучное - стілець. Но поначалу Иван вообще не заморачивался, ведь это была шутка!  На этом смешном языке он написал «Энеиду», юмористически переделанную поэму Вергилия, с малоросскими реалиями. И даже публиковать-то этот бурлеск не планировал - все сделали без его ведома. Она имела большой успех, смешно же. «Аффтар жжет!» - выражаясь по-современному.

Однако на эти лингвистические эксперименты обратили внимание Австро-Венгрия и Польша, которые плотоядно посматривали в сторону земель на южной окраине Российской империи. Как их заполучить? В первую очередь  надо внушить местному населению, что они нерусские. Какие доказательства? Да вот же - ваш собственный язык!

Для изменения национального самосознания была начата грандиозная информационная война. Первым тарабарщину стал внедрять проплаченный австрияками католический священник Иван Могильницкий в 1816 году,  хоть и называл ее «руським» языком.  Переманивались и перекупались представители местной интеллигенции. Накануне Первой мировой войны на австрийские гранты коверканием русского языка основательно занялся профессор Львовского университета Михаил Грушевский. А народ все равно сопротивлялся. Даже спустя 100 лет, в середине нулевых, американский институт Гэллапа установил, что на русском языке предпочитают общаться 83 процента жителей Украины. Теперь, конечно, поменьше - Крым откололся, Донбасс воюет. Но по-любому - абсолютное большинство. При этом новый президент Владимир Зеленский так и не отменил дискриминационный языковой закон прошлой Рады. Хоть сам и научился говорить языком, придуманным для стеба, всего несколько лет назад. Чи не соромно, Володимир Олександрович?



Патология речи

Шар - куля
галстук - краватка
небоскреб - хмарочос
стрекоза - бабка
подсчитай - пiдрахуй
красивый - вродливий
считать - лічити
ужасы - жахи
зонтик - парасолька
лестница - драбина
щенок - цуцик
кузнечик - коник

https://www.eg.ru/society/774768-kto-pridumal-ukrainskiy-yazyk-055692/

[Александр Васильевич]

Для чего Кулиш создавал украинский язык и почему отрёкся от него



Постоянный обозреватель ресурса nstarikov.ru Степан Михайличенко продолжает раскладывать по полочкам фальшивки украинской пропаганды. На этот раз — ложь о том, что происходила «русификация Украины».

«Современная Украина двуязычна. Официальная власть считает, что факт двуязычия — это результат вековой русификации Украины и украинского народа. О русификации в «независимой Украине» говорят ежедневно, эмоционально и много. Так много, что у обычных граждан сложилось стойкое убеждение, что русификация Украины — это такая же истина, как «Отче наш». В действительности же  это не так.

Основываясь на исторических документах, постараюсь показать, что «русификация Украины» – это ложь. А правда заключается в том, что в действительности была проведена насильственная украинизация Малороссии.

Никакой русификации Украины никогда не было и быть не могло. Непредвзятый анализ нашей истории указывает на то, что так называемая русификация Украины — это фальсификация. Но для начала я хотел бы обозначить факт, который в свете заявленного мне кажется очень важным. Я из украино-язычной семьи. Мой прадед, родившийся в Царской России, на Гуляйпольщине был записан в метрике малоросом. А его дочь, моя бабушка, уже была записана советской властью украинкой. И по материнской и по отцовской линии я в свете «украинской независимой политики» — чистейший, идеальный украинец. Более того, до недавнего времени я не только говорил, но и думал по-украински. Моя предыдущая работа была связана не только с Киевом, но и со Львовом. Круг моего общения был исключительно украино-язычный и патриотический.

Вследствие чего я вполне искренне верил и в русификацию и во всю «новую и правдивую историю Украины». И воспринимал её так же, как и многие сограждане — как жестокую и вечную борьбу украинского народа против русских поработителей, столетиями грабивших и унижавших украинцев. Но сценарий, по которому «западные кураторы» разыграли «евромайдан», перевернул все предыдущие убеждения и заставил вглядеться в нашу историю внимательней…

Настолько беззастенчиво переворачивать всё с ног на голову и лгать , лгать, лгать… Прикрываясь любовью к Родине превращать людей в полное быдло и использовать их в своих корыстных целях — это оказалось за гранью моего понимания. Когда же на «майдане» расстреляли людей, я дал себе слово больше никогда не говорить по-украински. Но это у меня не получилось. Вернее, сразу не получилось по той простой причине, что я не только говорил, но и думал по-украински. Я постоянно переводил в голове украинские слова на русские. Но реки крови, пролитые в Одессе, Мариуполе, Донецке и Луганске, всё окончательно расставили на свои места: я теперь принципиально не говорю по-украински. Так как все события последних трёх лет для меня являются доказательством того, что главная цель придумавших Украину как «не Россию» – это уничтожение и Украины, и России.

Итак, «самый главный» украинский историк, основоположник и Председатель Украинской Народной Республики (1917-1918) М.Грушевский в своей десятитомной монографии «История Украины-Руси» убедительно «доказал», что именно Украина является наследницей государственности Киевской Руси. Его главный постулат – это принципиальное этногеническое различие украинского и русского народов. Кстати, первое издание этого бесценного труда было напечатано во Львове в 1898 году и профинансировано австро-венгерскими властями. Очень жаль, что эта писанина не получала сразу широкой, всенародной огласки. Уверен, среди народа нашлось бы немало оппонентов этой лжи. И главный вопрос, на который  они искали бы ответ, звучал бы примерно так: автор этой писанины идиот или просто человек непорядочный и лживый, или и то, и другое вместе?

Как можно говорить о том, что Украина является правопреемницей Киевской Руси, и тут же утверждать, что Киевская Русь жила по законам «Правды Русской»? (Свод законов, составленный при Ярославе Мудром и хранящийся в Золотом Ковчеге в Софии Киевской) Вы же утверждаете, что «украинцы и русские являются не только разными, но и разно-векторными народами, с различным этногинезом и государственностями»? Как же мы могли жить по «Правде Русской»? Нас что, уже тогда русские завоевали? По-моему в Киевской Руси могли жить или киевляне, или русичи. А где же тогда жили украинцы?

Вы доказываете, что преемницей Киевской Руси было не Владимиро-Суздальское княжество, а Галицко-Волынское. Ну, допустим, а что это меняет? Основоположник Галицко-Волынского княжества Данило Галицкий – принадлежит роду Рюриковичей. В это же время Владимиро-Суздальским княжеством правит Святослав Всеволодович (Князь Новгородский, Юрьевский, Переяславский, Суздальский и Владимирский). Он какого рода-племени? Тоже Рюрикович, правильно? Это двоюродные братья. Вы же сами, в «Хронологии Галицко-Волынской летописи» пишите, что Данило Галицкий вместе с другими русскими князьями, сражался с монголами на реке Калке: «Даниил первым перешёл реку, сражался в центре и был ранен».

Если вы пишите, что Данило вместе с другими русскими князьями сражался с монголами, значит, он тоже русский князь. Правильно? Как же вы дальше можете утверждать что русские и украинцы – это принципиально этногенически разные народы? Это – ложь. Причём, корявая ложь. Безграмотная, бездоказательная и не логичная. Оперировать вашими тезисами может лишь украинская пропаганда.

Единственное, что меня заинтересовало в «трудах» организатора и главы Украинской Народной Республики М.Грушевского — это ссылка на трёхтомник Пантелеймона Кулиша «История воссоединения Руси» (СПб, 1874 Т. 1-2. Москва 1877 т.3) Организатор «Украинской Державы» изучал этот трёхтомник и очень высоко оценил его: « Это очень талантливое произведение. И очень ценный труд с научно-исторической и исследовательской точки зрения».

Для меня эта характеристика удивительна. Потому как Грушевского я считаю фальсификатором и лжецом, а Пантелеймона Кулиша талантливейшим и исключительно порядочным, честным человеком. Связка Кулиш–Грушевский очень интересна. Пантелеймон Кулиш считается создателем первой версии украинского алфавита, автором первой фонетической азбуки украинского языка, так называемой «кулишовки». А М.Грушевский же является организатором и главой «Украинской Державы» так называемой Украинской Народной Республики (1917-1918). То есть получается, что Кулиш созданием украинского языка заложил фундамент под организацию будущей «Украинской Державы».

Но этих людей невозможно поставить рядом. Больших антиподов, чем Кулиш и Грушевский тяжело придумать. И вот почему. Кто такой Кулиш? Это писатель, этнограф, фольклорист. Иван Франко считал роман Кулиша «Чёрная Рада» лучшим украинским историческим романом. Не знаю, мне кажется, что «Чёрная Рада» — это вообще лучший роман, когда-либо написанный на украинском языке. Даже не знаю, что можно поставить рядом с этим произведением. До сих пор ничего лучшего на украинском языке я не читал. В школах и университетах современной «независимой» Украины П.А.Кулиша изучают как автора и создателя украинского правописания. Создав украинскую азбуку он впервые применил украинское правописание в «Записках о Южной Руси» (1856 год), «Украинском букваре» и в «Грамматике» (1857). Также, так называемой «кулишовкой» был написан роман «Чёрная Рада» (1857 год). И Шевченковский «Кобзарь» издания 1860 года был напечатан уже с использованием украинского правописания. Я не буду сейчас останавливаться на характерных особенностях придуманной Кулешом «украинской грамматики», чтобы не перегружать читателя информацией и не путать. Всё необходимое вы с лёгкостью найдёте и в украинских учебниках и в интернете. Нам главное понять ДЛЯ ЧЕГО КУЛИШ ПРИДУМАЛ УКРАИНСКУЮ ГРАММАТИКУ?

В украинских школах на этот вопрос отвечают предельно просто и понятно: это яркое самовыражение самобытности украинского народа в борьбе за независимость…

Это Ложь. Пантелеймон Кулиш в письме к Якову Головацкому от 16 октября 1866 года предельно ясно обозначает цель создания им украинской грамматики:

«Вам известно, что правописание, прозванное у нас в Галиции «кулишивкою», изобретено мною в то время, когда все в России были заняты распространением грамотности в простом народе. С целью облегчить науку грамоты для людей, которым некогда долго учиться, я и придумал упрощённое правописание».

То есть Кулиш  для распространения грамотности среди простого народа придумал упрощённый вариант… русского языка. Чтобы облегчить науку для селян, которым за работой просто некогда изучать полную и более сложную русскую грамматику.

Намерения его были благими и искренними. Но эти благие намерения были использованы «знающими» людьми совсем в других целях. А в каких именно целях, указывает в этом же письме сам П.Кулиш: «я придумал упрощённое правописание. Но из него теперь делают политическое знамя. Полякам приятно, что не все русские пишут одинаково по-русски; они в последнее время особенно принялись хвалить мою выдумку: они основывают на ней свои вздорные планы и потому готовы льстить даже такому своему противнику, как я… Теперь берёт меня охота написать новое заявление в том же роде по поводу превозносимой ими «кулишивки». Видя это знамя в неприятельских руках, я первый на него ударю и отрекусь от своего правописания во имя русского единства».

Перечитайте внимательно ещё раз, про что пишет создатель украинского языка. Он предельно ясно и лаконично раскладывает всё по полочкам:

1. Украинский язык – это упрощённый вариант русского, придуманный с целью распространения грамотности среди простого народа, которому просто некогда изучать более сложную русскую грамматику.

2. Из упрощённого правописания поляки создают политическое знамя.

3. Поляки основывают на упрощённой грамматике свои вздорные планы.

4. Полякам приятно, что не все русские будут писать одинаково — по-русски.

5. Украинский язык – это знамя в неприятельских руках.

6. Я первым отрекаюсь от своего упрощённого украинского правописания во имя РУССКОГО ЕДИНСТВА.


_{Пантелеймон Александрович Кулиш}

Пантелеймон Александрович Кулиш — человек уникальной искренности и непосредственности. Читая его переписку, постоянно ловишь себя на мысли, что ты улыбаешься, как в детстве – тихо и наивно. Он считал Якова Головацкого (священник Украинской Греко-Католической Церкви) своим другом. Пишет ему искренно и доверительно… А его друг, который уже, видно, в «правильной» теме, поступает, мягко говоря, подло…

Из письма П.Кулиша Омельяну Партицкому, 13 мая 1867 года: «Что ж это делает Пан Головацкий? Ничегошеньки не отписал на моё письмо; будучи в Варшаве, вместо братского совета, отбыл меня обещанием, что зайдёт ко мне – да видно не имел времени. Видел я его только среди громкого товарищества; когда ж, смотрю – моё приятельское письмо, не спросившись у меня и не имея права на то, взял он и напечатал в «Слове». Да ещё и как напечатал? Отрезал кусок с начала, оторвал кусок с конца, вырвал кое-что из середины, приставил свою, или чужую, только не мою приставку и подписал моим именем. Удивился я, увидевши такой писарский обертас. Вот, думаю, как они правды русской доходят! У нас так никогда не ходили!» (П.Кулиш том 6 – Львов 1910г. стр. 697).

А теперь, в свете вышеизложенного, давайте вспомним основополагающие доводы «Валуевского циркуляра» (1863 год) и «Эмского указа»(1876 год), запрещающих печатанье книг на новом малороссийском языке.

1. «…общерусский язык так же понятен для малороссов, как и для великороссиян, и даже гораздо понятнее, чем теперь сочиняемый для них некоторыми малороссами и в особенности поляками, так называемый, украинский язык». (Валуевский циркуляр)

2. «обратили свои виды на массу непросвещенную, и те из них, которые стремятся к осуществлению своих политических замыслов, принялись, под предлогом распространения грамотности и просвещения, за издание книг для первоначального чтения, букварей, грамматик, географий и т. п.» (Валуевский циркуляр)

3. «Явление это тем более прискорбно и заслуживает внимания, что оно совпадает с политическими замыслами поляков, и едва ли не им обязано своим происхождением, судя по рукописям, поступившим в цензуру, и по тому, что большая часть малороссийских сочинений действительно поступает от поляков»  (Валуевский циркуляр)

А также первый пункт «Эмского указа», запрещающий ввозить из-за границы на территорию Малороссии книги на украинском языке. Этот пункт, как вы помните, связан с докладом комиссии, обнародовавшей факт перевода «Тараса Бульбы» на украинский язык, где слова «русская земля, русский устранены и заменены словами Украина, украинская земля, украинец. Этот перевод был конфискован у некоего Лободовского, писаря Райковской волости, бесплатно раздававшего эту и другие книги крестьянам…

А вот уже просто крик отчаяния создателя украинского языка П.Кулиша, ещё более эмоционально и рельефно описывающий всё происходящее (выдержка из более позднего письма П.Кулиша своему другу О.Патрицкому):

«Клянусь, что если ляхи будут печатать моим правописанием в ознаменование нашего раздора с Великой Русью, если наше фонетическое правописание будет выставляться не как подмога народу к просвещению, а как знамя нашей русской розни, то я, писавши по-своему, по-украински, буду печатать этимологической старосветской орфографией. То есть — мы себе дома живем, разговариваем и песни поем не одинаково, а если до чего дойдет, то разделять себя никому не позволим. Разделяла нас лихая судьба долго, и продвигались мы к единству русскому кровавой дорогой, и уж теперь бесполезны лядские попытки нас разлучить».

Всё предельно ясно и лаконично. Ну и про какую насильственную русификацию ежечасно и тотально долдонит украинская пропаганда? Русификация Украины — это фальсификация и ЛОЖЬ. Речь можно и должно вести не о русификации, а о насильственной «украинизации» Малороссии. Потому как это правда.

А в Правде и Единстве — сила Великой Руси.

На сегодня, наверное, достаточно информации. Более же детально эту жизненно важную тему мы рассмотрим в следующих статьях.

Степан Михайличенко».

https://nstarikov.ru/dlya-chego-kulish-sozdaval-ukrainskij-yazyk-i-pochemu-otryoksya-ot-nego-76563

[Александр Васильевич]

Валуевский циркуляр и Эмский указ. Правда и вымыслы



Главное, что хотят здесь скрыть украинские историки-пропагандисты — так это тот факт, что общерусский литературный язык всегда был для жителей южной и юго-западной Руси, в том числе и для украинофилов, своим, а не иностранным языком. Они вынуждены прибегать к фальсификации истории потому, что понимают: признание этого факта не оставляет камня на камне от их идеологических построений и лишает оснований выдвигаемые отдельными политиканами требования об изгнании русского языка из всех сфер общественной жизни на Украине.

Часть I. Валуевскии циркуляр

18 (30) мая исполнилось 125 лет со дня подписания так называемого Эмсского указа 1876 г. На данный момент украинские пропагандисты насчитывают только в XVIII — XIX веках 173 запретительных указа, касающихся украинского языка. Не будем удивляться, если через некоторое время их окажется 371 или 713, в украинской истории такое возможно. Но два документа всегда будут занимать в этом перечне особое, главенствующее место, и каждый «национально-свидомый» украинец непременно знает об их существовании. Это циркуляр 1863 г., в просторечии именуемый Валуевским, и Эмсский указ 1876 г. Но вот добиться от тех же «национально-свидомых» вразумительного ответа на вопрос, а каково конкретное содержание этих документов, практически невозможно. Как правило, отделываются общими фразами на манер: «воны заборонялы украинську мову».

Не станем требовать слишком многого от рядового обывателя, — ведь он только поглощает тот продукт, который для него состряпали на пропагандистской кухне. Более примечателен факт, что украинские историки, не упуская случая упомянуть циркуляр 1863 г. и указ 1876 г., никогда не приводят их полный текст, хотя в дореволюционный период эти документы неоднократно публиковались и историкам хорошо известны. Не говорят и о том, какие обстоятельства послужили причиной их появления, какова была тогда обстановка в стране.

Постараемся восполнить этот пробел в украинской истории, тем более что он не случаен, а характерен для такого специфического явления как украинский «исторический метод».

В этом году — «юбилей» Эмсского указа, но, соблюдая хронологическую последовательность, начнем с первого — Валуевского.

Когда украинские авторы из разряда «национально-свидомых» пишут о циркуляре 1863 г., они обязательно добавляют, что министр внутренних дел Петр Валуев мотивировал его издание тем, что «никакого особенного малороссийского языка не было, нет и быть не может».

Приведем высказывания по этому поводу наиболее известных и авторитетных украинских историков, и обратим внимание, в каком виде они подают слова Валуева.

Например, И.П. Крипьякевич говорит об этом так: «В 1863 р. міністер внутрішніх справ Валуев дав наказ цензурі не дозволяти до друку шкільних підручників і видань популярно-наукових та релігійних, призначених для народу, тому що "ніякого окремого малоросійського язика не було, нема і бути не може"». [«В 1863 г. министр внутренних дел Валуев дал приказ цензуре не допускать к печати учебников и изданий популярно-научных и религиозных, предназначенных для народа, потому что "никакого отдельного малороссийского языка не было, нет и быть не может"».]

Д.И. Дорошенко — следующим образом: «Нарешті в 1863 р. міністр внутрішніх справ Валуев видав циркуляр із забороною видавати українські книжки для школи й народного читання, мотивуючи тим, що "не було, нема й бути не може ніякої української мови"». [«Наконец в 1863 г. министр внутренних дел Валуев издал циркуляр с запрещением издавать украинские книги для школы и народного чтения, мотивируя тем, что "не было, нет и быть не может никакого украинского языка"».]

О.Субтельный: «У липні 1863 р. міністр внутрішніх справ Петро Валуев видав таємний циркуляр про заборону українських наукових, релігійних і особливо педагогічних публікацій. Друкувати "малороссийским наречием" дозволялося лише художні твори. Валуев заявив, що української мови «ніколи не було, нема і бути не може». [«В июле 1863 г. министр внутренних дел Петр Валуев издал тайный циркуляр о запрещении украинских научных, религиозных и в особенности педагогических публикаций. Печатать "малороссийским наречием" позволялось только художественные произведения. Валуев заявил, что украинского языка "никогда не было, нет и быть не может"».]

Современный львовский историк В.Мороз: «...відомий Валуєвський указ 1863 року про заборону української мови, якої, мовляв, "не було, нема і не може бути"», [«...известный Валуевский указ 1863 года о запрещении украинского языка, которого, мол, "не было, нет и не может быть"».]

Если И.Крипьякевич, Д.Дорошенко и О.Субтельный, говоря о циркуляре 1863 г., все-таки отмечают, что в нем речь шла о запрете на издание отдельных видов книг, то В.Мороз пишет уже о запрете языка. Здесь приведены отрывки из работ историков, а в многочисленных публикациях пропагандистского характера прямо говорится о запрете языка как такового. Поэтому понятно, что в сознании рядового обывателя отложилась именно мысль о «запрете языка».

При этом слова министра поданы так, чтобы создать у читателя впечатление, якобы это Валуев от своего имени заявил, что «...не было, нет и быть не может...», из чего должен следовать вывод: вот какой, мягко говоря, нехороший человек был этот Валуев, а вместе с ним и все «москали»...

А теперь рассмотрим интересующий нас документ в полном объеме и в соответствующем историческом контексте.

Первые годы царствования императора Александра II были отмечены оживлением украинофильского движения в России. С 1859 г. стали вводить воскресные школы для народа, в которых обучение велось на простонародном наречии. Для этого были изданы учебники: «Граматка» Кулиша (1857), «Букварь» Шевченко (1861), «Арихметика або щотниця» Мороза (1862). В Петербурге печатались дешевые издания отдельных сочинений Шевченко и других украинских писателей, предназначенные для народа, так называемые «метелики». Там же в январе 1861 г. стал выходить «южно-русский литературный вестник» под названием «Основа», который сделался главным органом украинофильского движения. Редактировал «Основу» В.Белозерский, активно сотрудничали с ней Н.Костомаров и П.Кулиш, бывшие члены Кирилло-Мефодиевского братства. И если на сентябрьском номере 1862 г. выпуск «Основы» прекратился, то причиной этого был не запрет, а недостаток подписчиков. В то же время за границей в кругах польских эмигрантов, где велась работа по подготовке восстания против России, также проявляли интерес к украинофильству, причем с вполне определенными политическими целями. Поляки стремились к возрождению независимой Польши в границах, существовавших до первого раздела Польши в 1772 г., что, в частности, предполагало отторжение от России Правобережной Украины, Волыни и Подолии. Они видели в развитии украинофильства средство для ослабления и разрушения русского единства, и поэтому старались отделить малороссов от великороссов, посеять между ними неприязнь и вражду. Франтишек Духинский разработал целую «теорию» о неславянском происхождении «москалей», малороссы же, по его мнению, были восточными поляками, что оправдывало польские претензии на малорусские земли. В качестве аргумента для обоснования национальной отдельности малороссов от великороссов активно использовались и языковые различия между ними.

В австрийской Галиции, где поляки занимали господствующее положение, они на практике принимали меры к тому, чтобы сделать язык галицких русинов как можно менее похожим на общерусский. В 1859 г. была предпринята попытка перевода галицко-русской письменности на латинский алфавит.

Очевидно, что все эти враждебные происки не являлись тайной для российского правительства и вызывали, в свою очередь, ответные меры с его стороны. В 1859 г. было сделано распоряжение по цензурному ведомству, чтобы «сочинения на малороссийском наречии, писанные собственно для распространения их между простым народом, печатались не иначе, как русскими буквами, и чтобы подобные народные книги, напечатанные за границею польским шрифтом, не были допускаемы ко ввозу в Россию».

14 июня 1862 г. были обнародованы «Временные правила по цензуре», имевшие два неопубликованных тогда «приложения». В одном из них содержались распоряжения относительно статей и сочинений о западных губерниях: «В виду нынешних усилий польской пропаганды к распространению польско-национального влияния на менее образованные классы населения западного края Империи и к возбуждению в них вражды против правительства, цензура должна с особенным вниманием рассматривать сочинения и статьи, в которых развивают такое влияние, и вникать как в сущность их, так и в наружную форму. [...] и не дозволять применения польского алфавита к русскому языку или печатать русские или малороссийские статьи и сочинения латинско-польскими буквами, тем более, что и ввоз из-за границы сочинений на малороссийском наречии, напечатанных польскими буквами, положительно запрещен».

(Надо полагать, что эти распоряжения тоже включены в число тех 173 «указов, запрещавших украинский язык».)

В январе 1863 г. вспыхнуло польское восстание. Угроза, нависшая над страной, изменила в российском обществе благосклонное до тех пор отношение к украинофильству. Например, редактор газеты «Московские Ведомости» М.Н. Катков, который еще недавно собирал средства для украинских изданий, теперь, видя как украинофильство используется в качестве орудия польской политики, направленной против России, выступил с предостережением по адресу украинофилов. Он писал:

«Года два или три тому назад вдруг почему-то разыгралось украинофильство... Оно разыгралось именно в ту самую пору, когда принялась действовать иезуитская интрига по правилам известного польского катехизиса.

...Мы далеки от мысли бросать тень подозрения на намерения наших украинофилов. Мы вполне понимаем, что большинство этих людей не отдают себе отчета в своих стремлениях... Но не пора ли этим украйнофилам понять, что они делают нечистое дело, что они служат орудием самой враждебной и темной интриги, что их обманывают, что их дурачат?»

В самой же Южной России, где общественность лучше ориентировалась в ситуации, еще до начала польского восстания появлялись публикации, предостерегавшие о коварных замыслах, вынашиваемых поляками. Издававшийся в Киеве историко-литературный журнал «Вестник Юго-Западной и Западной России» писал в 1862 г.:

«...Старинным благожелателям России [так здесь иронически названы поляки. — Л. С. ] хотелось бы во что бы то ни стало ослабить ее могущество, поразить и втянуть в свои сети южную и юго-западную Русь и вот снова искусно пускается в ход мысль между нами малороссиянами, проникнутая по-видимому самым бескорыстным ей желанием добра: к чему единство с Россиею? Как будто вы не можете употреблять только свой малороссийский язык и образовать самостоятельное государство? Самая коварная злоба в этих змеиных нашептываниях так очевидна, что при малейшей доле проницательности можно бы понять ее, потому что к чему же иному они вели бы, как не к взаимному поражению сил самой же России, а затем, к окончательному ослаблению и поражению и южной Руси, как вполне бессильной без связи с целою русскою землею? И однако же некоторые пустые головы сами не зная того, кем они втянуты в сети, готовы вторить об отдельности южной Руси, издеваться над образованнейшим из всех славянских языков — языком русским, восставать против церкви и духовенства, т.е. сами же готовы подкапывать под собою те крепкие основы, на которых стоят, и без которых они неминуемо должны рухнуть к неописанному удовольствию своих же гг. благожелателей и сделаться их же жертвою. И так не книги, не книги малороссийские, а эти слепые усилия навязать нам вражду к великорусскому племени, к церкви, к духовенству, к правительству, т.е., к тем элементам, без которых наш народ не избег бы снова латино-польского ига, заставляет нас же малороссов негодовать на некоторых любителей малорусского языка, сознательно или даже и бессознательно превращающихся в сильное орудие давних врагов южной Руси».

Летом 1863 г., когда польское восстание было в самом разгаре, российское правительство отреагировало на предупреждения об угрозе украинского сепаратизма, в результате чего появился документ: «Отношение министра внутренних дел к министру народного просвещения от 18 июля, сделанное по Высочайшему повелению». В нем и содержатся столь любимые украинскими историками и пропагандистами слова о том, что «...не было, нет и быть не может...» Вот его полный текст:

«Давно уже идут споры в нашей печати о возможности существования самостоятельной малороссийской литературы. Поводом к этим спорам служили произведения некоторых писателей, отличавшихся более или менее замечательным талантом или своею оригинальностью. В последнее время вопрос о малороссийской литературе получил иной характер, вследствие обстоятельств чисто политических, не имеющих никакого отношения к интересам собственно литературным. Прежние произведения на малороссийском языке имели в виду лишь образованные классы Южной России, ныне же приверженцы малороссийской народности обратили свои виды на массу непросвещенную, и те из них, которые стремятся к осуществлению своих политических замыслов, принялись, под предлогом распространения грамотности и просвещения, за издание книг для первоначального чтения, букварей, грамматик, географий и т.п. В числе подобных деятелей находилось множество лиц, о преступных действиях которых производилось следственное дело в особой комиссии.


В С.-Петербурге даже собираются пожертвования для издания дешевых книг на южно-русском наречии. Многие из этих книг поступили уже на рассмотрение в С.-Петербургский цензурный комитет. Не малое число таких же книг представляется и в киевский цензурный комитет. Сей последний в особенности затрудняется пропуском упомянутых изданий, имея в виду следующие обстоятельства: обучение во всех без изъятия училищах производится на общерусском языке и употребление в училищах малороссийского языка нигде не допущено; самый вопрос о пользе и возможности употребления в школах этого наречия не только не решен, но даже возбуждение этого вопроса принято большинством малороссиян с негодованием, часто высказывающимся в печати. Они весьма основательно доказывают, что никакого особенного малороссийского языка не было, нет и быть не может, и что наречие их, употребляемое простонародием, есть тот же русский язык, только испорченный влиянием на него Польши; что общерусский язык так же понятен для малороссов как и для великороссиян, и даже гораздо понятнее, чем теперь сочиняемый для них некоторыми малороссами и в особенности поляками, так называемый, украинский язык. Лиц того кружка, который усиливается доказать противное, большинство самих малороссов упрекает в сепаратистских замыслах, враждебных к России и гибельных для Малороссии.

Явление это тем более прискорбно и заслуживает внимания, что оно совпадает с политическими замыслами поляков, и едва ли не им обязано своим происхождением, судя по рукописям, поступившим в цензуру, и по тому, что большая часть малороссийских сочинений действительно поступает от поляков. Наконец, и киевский генерал-губернатор находит опасным и вредным выпуск в свет рассматриваемого ныне духовною цензурою перевода на малороссийский язык Нового Завета.


Принимая во внимание, с одной стороны, настоящее тревожное положение общества, волнуемого политическими событиями, а с другой стороны имея в виду, что вопрос об обучении грамотности на местных наречиях не получил еще окончательного разрешения в законодательном порядке, министр внутренних дел признал необходимым, впредь до соглашения с министром народного просвещения, обер-прокурором св.синода и шефом жандармов относительно печатания книг на малороссийском языке, сделать по цензурному ведомству распоряжение, чтобы к печати дозволялись только такие произведения на этом языке, которые принадлежат к области изящной литературы; пропуском же книг на малороссийском языке как духовного содержания, так учебных и вообще назначаемых для первоначального чтения народа, приостановиться. О распоряжении этом было повергаемо на Высочайшее Государя Императора воззрение и Его Величеству благоугодно было удостоить оное монаршего одобрения».

Таким образом, каждому, кто ознакомился с полным текстом этого документа, становится ясно:

во-первых, что запрет относился к выпуску религиозной, научно-популярной литературы и учебников, но не распространялся на художественную литературу, (чего, кстати, не отрицают и украинские историки). Заявления о «запрете языка», о «полном запрете украинского слова», которыми пестрят пропагандистские издания, представляют собой явную ложь, рассчитанную на самого малообразованного потребителя;

во-вторых, что распоряжение о вышеуказанных цензурных ограничениях было вызвано конкретными причинами: польским восстанием и использованием поляками украинофильства в своих политических целях;

в-третьих, что украинские авторы совершают здесь элементарный подлог, выдавая слова: «... не было, нет и быть не может...» за личное мнение самого министра П.Валуева, в то время как он лишь только констатировал, что это весьма основательно доказывает «большинство малороссиян».

Тогда в Южной России даже простой народ, говоривший на местном наречии, не считал литературный общерусский язык чужим, иностранным языком, а воспринимал его просто как язык образованных людей. Имевшие место попытки произносить церковные проповеди на малороссийском наречии не встречали одобрения у крестьян. Иван Кулжинский в своей брошюре «О зарождающейся так называемой малороссийской литературе» описывает один из таких случаев и отмечает: «Простолюдины обиделись таким оборотом проповеди, — многие тотчас вышли из церкви, а другие начали шушукаться между собой и переглядываться. Потом хотели было жаловаться архиерею на священника за то, что он посмеялся над ними в церкви и заговорил до них такою мовою как они в шинке лаются меж собою».

Тот же автор подчеркивал: «...Повторяем: малороссийское наречие есть тот же общерусский язык, только испорченный в то время, как Малороссия стенала под игом Польши. Со времени возвращения Малороссии и сплочения в одно целое с прочею Россией, малороссийское наречие начало очищаться от проказы полонизмов и с каждым днем более и более сближаться с родным своим русским языком».

(Продолжение следует)

[Александр Васильевич]

(Продолжение)

Амвросий Добротворский из Нежина писал в феврале 1863 г., обращаясь к украинофилам:« ...Местные внимательные наблюдения сказали бы вам совсем другое. Они убедили бы вас, между прочим, что нашему малороссу простолюдину гораздо понятнее общерусский наш язык, нежели сочиняемый вами книжный украинский. Причина в том, что первый есть язык естественный, временем выработанный, а потому язык живой, до известной степени чистый, общеупотребительный и современный; а ваш книжный украинский — есть язык или совершенно искусственный, или слишком местный (полтавский, черниговский), значительною долею слов и оборотов своих давным-давно устаревший и следовательно свое время отживший... "Основа" очень кстати к каждой книжке своей прилагает объяснение неудобопонятных южнорусских слов. Без этого словаря, действительно, не понять бы малороссийских сочинений, помещаемых в "Основе", не только великороссу, но и малороссу».

Вот на такие и им подобные высказывания самих же малороссов и ссылался министр Валуев. Но здесь допустимо возражение, что эти публикации, проходившие российскую цензуру, могли и не отражать истинного положения дел, их авторы могли быть людьми, предубежденно настроенными по отношению к украинофильству, и П.Валуев опирался на мнение не большинства, а лишь незначительной группы, взгляды которой совпадали с его собственными.

Поэтому обратимся к произведениям известного украинофила, историка и публициста XIX в. Михаила Драгоманова, в которых он говорит о состоянии украинского языка и литературы в описываемый нами период, а также о распоряжении министра Валуева 1863 г. Работы эти были опубликованы за пределами России и, естественно, что российская цензура никакого воздействия на них не оказывала. Для М. Драгоманова события 60-х годов XIX в. не являлись предметом исторического исследования. Он сам был их современником и непосредственным очевидцем.

М. Драгоманов отмечал, что, просматривая тогда литературу, посвященную делу народной школы на Украине, он ознакомился со всеми спорами про права украинской литературы вообще и убедился, «що вся справа поставлена в Россіі фальшиво власне через те, що єі перенесено з грунту загально-культурного на національний». [«что все дело поставлено в России фальшиво собственно потому, что оно перенесено с почвы обще-культурной на национальную».] Одни говорили, что украинцы это особая нация и поэтому должны иметь право на особую литературу; другие говорили, что украинцы вовсе не нация, «а хиба провінціяльна одміна» [«разве что провинциальная разновидность»], и поэтому никакого права на особую литературу, тем более на официальную, не имеют. Было и среднее мнение, которое высказывали московские славянофилы (Вл.Ламанский, Ив.Аксаков), что украинцы могут иметь литературу элементарную, для «домашнего обихода», но на эту формулу нападали и русские державники (как Катков), и украинофилы (как Кулиш). «Прочитавши ці спори, а також звівши суму того, про що дійсно писали по українському самі украйінофіли (сам Шевченко писав навіть свій дневник по россійському), я вивів, що даремно було й споритись про права украйінськоі літератури при тій малій силі, яку вона показала, та що на той час рямки "домашняго обихода" були для неі скорше за широкі, ніж за вузькі». [«Прочитав эти споры, а также сведя сумму того, о чем действительно писали по-украински сами украинофилы (сам Шевченко писал даже свой дневник по-русски), я вывел, что напрасно было и спорить о правах украинской литературы при той малой силе, которую она показала, и что на то время рамки "домашнего обихода" были для нее скорее слишком широкими, чем слишком узкими».]

Сами украинофилы обычно пользовались общерусским языком, а к простонародному наречию стали обращаться в своих художественных произведениях, посвященных народной жизни, на рубеже XVIII — XIX вв. Начало этому положил Котляревский.

«...тоді наші Котляревські почали писати нашою простою мовою. Алеж і вони не думали, що творять осібну від російської національну літературу й не мали претензіі бачити мову остатньоі в школах по крайній мірі в висших, в судах і т.п.».

[«...тогда наши Котляревские начали писать нашим простым языком. Но ведь и они не думали, что создают особую от русской национальную литературу и не имели претензии видеть язык последней в школах, по крайней мере в высших, в судах и т.п.».]

«Тенденціі провести мову украйінску в школи, суди і т.д. почали забирати собі в голови тілько невеличкі украйінофільскі кружки з 40-х років під впливом думок західно славянских національних рухів».

[«Тенденции провести язык украинский в школы, суды и т.д. начали брать себе в головы только небольшие украинофильские кружки с 40-х годов под влиянием мыслей западнославянских национальных движений».]

Научные же труды украинофилы писали на общерусском языке, и это было вполне обычным явлением и до издания всяких запретительных указов.

Указывая, что запрет 1863 г. не исключал возможности печатать по-украински не только беллетристику, но и научные труды, а запрещал только духовную и научно-популярную литературу, Драгоманов спрашивал: «Чомуж ні один украйінcкий учений не видав наукового діла за ті часи?» [«Почему же ни один украинский ученый не издал научного труда за те времена?»] Далее, закон о печати 1865 г. давал всякому возможность обойти предварительную цензуру, печатая в Петербурге и Москве книги в 10 листов, и несколько лет этот закон добросовестно исполнялся. «Чому ні один украинский письменник не пробував скористуватись тим законом»? [«Почему ни один украинский писатель не пробовал воспользоваться тем законом»?]

При оценке циркуляра 1863 г. следует рассматривать его не изолированно, и тем более не с применением норм нынешнего дня, а в историческом контексте того времени, когда он был издан. В своей работе «Чудацькі думки» М.Драгоманов приводит примеры из практики передовых европейских стран и показывает, что действия российского правительства в языковой сфере не являлись чем-то исключительным, а были для того времени явлением вполне обычным. Россия лишь только следовала примеру Европы.

К тому же до 60-х годов XIX в. политика централизации имела в России не национальный, а государственный характер. Централизм национальный проявился впервые только после 1863 г., но и это проявление имело свою конкретную причину — польское восстание.

«І після Катерини II централізм у Росіі був більше державним, ніж національним, аж до самих 1863-1866 рр. В перший раз проявив ся рішучо централізм національний у Росіі після польского повстання 1863 р. коли Катков виголосив характерні слова: чому ми не мусимо й не можемо робити того в Польщі, що Франція робить в Альзасі, а Прусія в Познані? В словах сих ясно видно, що обрусеніе не є система, котра витека з духу національного Великорусів, або зі спеціально російского державного грунту, а е по крайній мірі на добру частину наслідуванєм певноі фази всеевропейскоі державної політики» .

[«И после Екатерины II централизм в России был более государственным, нежели национальным, аж до самых 1863-1866 гг. В первый раз проявился решительно централизм национальный в России после польского восстания 1863 г., когда Катков произнес характерные cлова: почему мы не должны и не можем делать то в Польше, что Франция делает в Эльзасе, а Пруссия в Познани? В словах этих ясно видно, что обрусение не является системой, которая вытекает из духа национального Великорусов, или из специально российской государственной почвы, а есть по крайней мере в значительной части, наследованием определенной фазы всеевропейской государственной политики».]

М.Драгоманов повторяет: «Тілько з 1863 р. уряд російский кинувся вороже на всяку украійнску тенденцію» [«Только с 1863 г. правительство российское бросилось враждебно на всякую украинскую тенденцию».] — и тут же говорит: «Тількож треба сказати, що рішучоі опозиції, навіть осуду уряд не визвав серед загалу інтелігенції на Украйіні». [«Только же надо сказать, что решительной оппозиции, даже осуждения правительство не вызвало в среде интеллигенции на Украине».]

И причина этого заключалась в том, что идея национального единства всей Руси не была навязана сверху правительством, а глубоко коренилась в народном сознании украинцев, и поэтому сравнивать отношение к русской национальной идее украинцев и, например, поляков, было совершенно неуместным.

М.Драгоманов, сам будучи украинофилом и понимая, что навлечет на себя гнев и обвинения в предательстве, тем не менее счел необходимым обратить внимание украинофилов на этот факт. Он указывал, что приравнивание «обрусения», например, Польши к «обрусению» Украины безосновательно. Пусть бы даже наука признала, что украинская национальность не только такая же отдельная от «московской», как польская, но как немецкая или даже финская, то из этого все-таки не выйдет, что «обрусение» Украины все равно, что «обрусение» Польши. В Польше национальная отдельность и право на автономию чувствуется не в ученых кабинетах, а всюду в жизни и проявляется всякими способами среди польских мужиков, как и среди панов и литераторов. На Украине не так. Даже запрет 1863 г. препятствовал, например, Костомарову печатать в России по-украински Библию и популярно-педагогические книжки, но не запрещал ему печатать по-украински «Богдана Хмельницкого», «Мазепу» и т.д. Почему же он писал их «по-московскому»? Почему пишут «по-московскому» научные произведения все теперешние украинские ученые, даже патентованные украинофилы? Почему сам Шевченко писал «по-московскому» повести или даже интимный «Дневник»? — спрашивал Драгоманов. Очевидно потому, что все эти интеллигентные украинцы совсем не так ощущают свою отдельность от «москалей» как, например, поляки.

«Який же резон ми маемо кричати, що "зажерна Москва" вигнала нашу мову з урядів, гімназій, університетів і т.і. закладів, в котрих народня украйінска мова ніколи й не була або котрих самих не було на Украйіні за часи автономіі?..»

[«Какой же резон мы имеем кричать, что "зажерна Москва" выгнала наш язык из учреждений, гимназий, университетов и т.п. заведений, в которых народного украинского языка никогда и не было, или которых самих не было на Украине во времена автономии?..»]

Итак, Михаил Драгоманов признавал, что украинцы (малороссы) не сознавали своей отдельности от великороссов в той степени, как это имело место по отношению к другим народам; признавал, что общерусский литературный язык не рассматривался тогда украинскими интеллигентами и даже убежденными украинофилами как чужой, иностранный язык, что сами украинофилы при написании своих произведений более охотно пользовались общерусским языком, чем языком украинским, который они же и создавали. Так следует ли удивляться и возмущаться по поводу приведенных царским министром Валуевым слов, если справедливость мнения «большинства малороссиян», на которое он ссылался, «весьма основательно доказывал» один из наиболее авторитетных украинофильских деятелей Михаил Драгоманов. Само по себе украинофильство в то время никакой политической силы не представляло, и некоторые российские газеты подшучивали над «Московскими Ведомостями» Каткова, который предупреждал о кроющейся в украинофильстве опасности: «...у страха глаза велики, говорят они; украинофильство — такая ничтожная партия, что над ними можно разве только смеяться...» Однако силы, стоявшие за украинофильством и стремившиеся использовать его в своих интересах, были вполне реальными и опасными. Поэтому Катков, отвечая на адресованные «Московским Ведомостям» упреки в «преследовании украинофилов», писал: «Пусть нас считают алармистами [...], но не перестанем указывать на опасность, хотя бы только еще зарождающуюся; мы лучше хотим быть похожи на того моряка, который, заметив на небе черное пятнышко, принимает меры против бури, нежели на того, который начинает убирать парус, когда налетел шквал».

Таким образом, после ознакомления с общей политической ситуацией, сложившейся в России в начале 60-х годов XIX в., а также с содержанием документа, направленного министром внутренних дел Петром Валуевым министру народного просвещения Александру Головнину в июле 1863 г., становится вполне очевидным, почему украинские историки так упорно избегают приводить его текст в полном объеме.

Сделав это, им пришлось бы признавать, что появление циркуляра 1863 г. было обусловлено не какой-то органической враждебностью российского правительства к украинофильству, а тем, что украинофильство использовалось поляками как политическое орудие в борьбе против России; и что стремление поляков употребить в своих целях языковые различия между жителями Малороссии и Великороссии, встречало решительное неприятие со стороны большинства самих же малороссиян.

Конечно, если бы такие выводы не соответствовали действительности, украинские историки имели бы возможность их аргументировано опровергнуть, не прибегая к умолчаниям и подтасовкам. Но прекрасно понимая, что сделать это они не в состоянии, что П.Валуев по существу был прав, и при объективном рассмотрении вопроса желаемого пропагандистского эффекта достичь не удастся, упомянутые историки не нашли ничего лучшего, как скрыть содержание документа и извратить смысл слов министра Валуева. Политическая целесообразность взяла верх над научной добросовестностью.

(Продолжение следует)

[Александр Васильевич]

(Продолжение)

Часть II. Эмсский указ

После поражения польского восстания 1863 г. многие его участники эмигрировали, в частности в австрийскую Галицию, где приступили к пропаганде политического украинофильства среди галицких русинов. В 1866 г. в предисловии к первому номеру журнала «Siolo», основанного польским эмигрантом П.Свенцицким, было сказано, что если путем исследований как исторических, так и литературных обосновать национальную отдельность «русинов-украинцев» от «москалей», то между Москвой и Западом «встанет непробиваемая стена — славянская Украина-Русь». В том же году польская «Gazet Narodowa» призывала создать в Галиции «антимосковскую Русь», которая будет для Австрии оборонным валом против Москвы и основой будущей политики, устремленной на Восток.

Так Галиция становилась очагом политического украинофильства с ярко выраженной антирусской направленностью.

В начале 70-х годов XIX в. в Галиции, наряду с этим украинофильством — порождением польско-австрийской политики, возникает иное украинофильское течение, проникнутое идеями социализма, получившее название радикального. Появилось оно под влиянием российского украинофила М.Драгоманова, посетившего в то время Галицию, а наиболее известными представителями радикального направления стали Иван Франко и Михаил Павлык. Подобные идеи распространялись тогда и среди украинофилов в России. В 70-х годах цензурные ограничения, введенные в России в 1863 г., практически были забыты. Кроме издания научных трудов, беллетристики и поэзии по-украински выходили целые серии популярных брошюр для народа. В Киеве действовала организация под названием «Громада». Как писал украинский историк Д.Дорошенко: «...В своїх суспільних поглядах Громада стояла на досить радикальному становищі, а деякі її члени схилялися до соціалізму. Ще радикальнішою з цього погляду була громада в Одесі. Як київські, так і одеські громадяни мали зносини з російськими революційними партіями». [«В своих общественных взглядах Громада стояла на достаточно радикальной позиции, а некоторые ее члены склонялись к социализму. Еще более радикальной с этой точки зрения была громада в Одессе. Как киевские, так и одесские громадяне имели сношения с российскими революционными партиями».]

Против радикального направления в украинофильстве выступили одновременно власти как в Австрии, так и в России. В Галиции радикально-украинофильские издания постоянно конфисковывались полицией, руководители радикалов И.Франко и М.Павлик подвергались арестам.

Если в Галиции только радикальное течение в украинофильстве вызывало неприятие у властей, а развитие украинофильства как «антимосковской Руси» всячески ими поддерживалось, то в России ни то, ни другое, естественно, одобрения найти не могло. Российское правительство ужесточило цензуру, усилило контроль за международной корреспонденцией.

Пантелеймон Кулиш писал галицкому украинофилу Александру Барвинскому 12 марта 1876 г.: «Любий друже Олександре! Одповідь на Ваш лист од 4 марця н.ст. послав я Вам з Киіва, та, мабудь, вона загубилась... Там у Киіві, кажуть, здорово перехоплюють листи. Се все ваші русинські коммунисти винуваті: попечатали дуросвітчину, а полиція з мухи робить слона». [«Дорогой друг Александр! Ответ на Ваше письмо от 4 марта н.ст. послал я Вам из Киева, но, наверное, он затерялся... Там, в Киеве, говорят, здорово перехватывают письма. Это все ваши русинские коммунисты виноваты: напечатали глупости, а полиция из мухи делает слона». ]

О том, что украинофильство, развиваемое в Галиции, имеет целью подрыв единства России, открыто писала галицкая польская печать. Антироссийские выпады содержались и в галицких украинофильских изданиях. Конечно, все это не являлось тайной для российского правительства. Также было известно и о связях российских украинофилов с революционными партиями. Причем информация об этом поступала от самих же украинофилов, лично убеждавшихся в том, что представляют собой украинофильские организации, и в чьих интересах они действуют.

Украинский историк О.Субтельный отмечает: «...Як це часто трапляється, найзапекліші вороги українців знаходилися в українському ж середовищі. У травні 1875 р. колишній член київської громади, багач і консерватор Михайло Юзефович надіслав до Петербурга петицію, в якій стверджував, що українофіли перетворилися на підривну організацію й ведуть серед селян пропаганду незалежності України. На довершення донощик додав, що українофіли поширюють антиросійську агітацію в Галичині й що весь їхній рух — це не що інше, як австро-німецька змова». [«Как это часто случается, самые ожесточенные враги украинцев находились в украинской же среде. В мае 1875 г. бывший член киевской громады, богач и консерватор Михаил Юзефович направил в Петербург петицию, в которой утверждал, что украинофилы превратились в подрывную организацию и ведут среди крестьян пропаганду независимости Украины. В довершение доносчик добавил, что украинофилы распространяют антироссийскую агитацию в Галичине и что все их движение — не что иное, как австро-немецкий заговор».]

Император Александр II, обеспокоенный поступающими к нему сведениями о деятельности украинофилов, приказал создать специальную комиссию, в которую вошли министр внутренних дел Тимашев, шеф жандармов Потапов, министр народного просвещения граф Дмитрий Толстой и тайный советник из Киева М.Юзефович как эксперт.

В результате работы этой комиссии был подготовлен указ, подписанный императором Александром II 18 (30) мая 1876 г. в немецком курортном городке Эмсе, чем и объясняется его название. По словам историка Д.Дорошенко, это был указ «про абсолютну заборону українського письменства», [«про абсолютный запрет украинской литературы».] В подобном духе пишет о смысле указа 1876 г. и О.Субтельный.

Однако другой украинский историк И.Крипьякевич дает более достоверное изложение содержания указа: «...у травні 1876 р. Олександер II підписав указ, яким заборонено друкувати українською мовою всі оригінальні твори і переклади (за винятком історичних документів і белетристики), заборонено сценічні вистави і читання лекцій, наказано не допускати з-за кордону українських видань», [«...в мае 1876 г. Александр II подписал указ, которым запрещено печатать на украинском языке все оригинальные произведения и переводы (за исключением исторических документов и беллетристики), запрещены сценические представления и чтение лекций, приказано не допускать из-за границы украинских изданий».]

Из этого следует, что и указом 1876 г. издание «на малороссийском наречии» художественной литературы и исторических документов не запрещалось, и, значит, утверждения об «абсолютном запрете» являются, скажем так, преувеличением.

Как и в случае с циркуляром 1863 г., в современных украинских публикациях текст указа 1876 г. полностью не приводится, хотя в том же году он был опубликован в Вене М.Драгомановым, затем неоднократно печатался в галицкой украинофильской прессе, а после 1905 г. и в России.

Содержание его таково:

«1) Не допускать ввоза в пределы Империи, без особого на то разрешения Главного Управления по делам печати, каких бы то ни было книг и брошюр, издаваемых за границей на малороссийском наречии.

2) Печатание и издание в Империи оригинальных произведений и переводов на том же наречии воспретить, за исключением лишь: а) исторических документов и памятников и б) произведений изящной словесности, но с тем, чтобы при печатании исторических памятников безусловно удерживалось правописание подлинника; в произведениях же изящной словесности не было допускаемо никаких отступлений от общепринятого русского правописания, и чтобы разрешение на напечатание произведений изящной словесности давалось не иначе, как по рассмотрении рукописей в Главном Управлении по делам печати.

3) Воспретить также различные сценические представления и чтения на малороссийском наречии, а равно и печатание на таковом же текстов к музыкальным нотам».

Смысл пункта 1-го вполне очевиден: он состоял в том, чтобы закрыть доступ в Россию украинофильских произведений, издававшихся за границей под влиянием польских эмигрантов, участников восстания 1863 г. в духе теории Духинского и направленных на возбуждение розни и распрей внутри Российского государства, а также произведений, публикуемых украинофилами радикального направления.

Можно предположить, что украинских авторов, избегающих полностью цитировать этот документ, смущает пункт 2-ой, так как вызывает вопрос о том, что означает требование соблюдения общепринятого русского правописания, а давать по этому поводу объяснения они считают нежелательным.

Дело в том, что со времен Древней Руси правописание на всех русских землях было одинаковым, и, следовательно, являлось подтверждением исторического единства этих земель. Но в ходе столетий произношение отдельных букв в разных частях Руси стало различным. В XIX в. были предприняты попытки отразить особенности южно-русского произношения в правописании. Наиболее известным стало правописание, предложенное в середине 50-х гг. XIX в. П.Кулишем, которое называлось фонетическим. Кулиш мотивировал свое изобретение стремлением облегчить обучение простого народа грамоте. Однако новым правописанием незамедлительно воспользовались поляки в своих политических целях. Сам П.Кулиш так писал об этом в 1866 г.: «...я придумал упрощенное правописание. Но из него теперь делают политическое знамя. Полякам приятно, что не все русские пишут одинаково по-русски; они в последнее время особенно принялись хвалить мою выдумку: они основывают на ней свои вздорные планы, и потому готовы льстить даже такому своему противнику как я. [...] Видя это знамя в неприятельских руках, я первый на него ударю и отрекусь от своего правописания во имя Русского единства».

(Продолжение следует)

[Александр Васильевич]

(Продолжение)

Однако мнение П.Кулиша мало интересовало тех, кто готов был использовать любое средство для разрушения единства России. Именно в этих целях новое правописание и стало употребляться. Различия в правописании наглядно отражали разницу в произношении. На основании этих различий делался вывод о языковых различиях, а они в свою очередь служили основой для пропаганды политического сепаратизма. Также украинофилы стали печатать новым правописанием исторические документы, чтобы создать у несведущих людей впечатление, якобы такая разница в правописании существовала уже в далекую старину.

Издание научных трудов и переводов на малороссийском наречии запрещалось потому, что авторы и переводчики, не имея соответствующих слов в этом наречии, а то и намеренно стараясь подчеркнуть его отличие от общерусского языка, вводили множество, говоря словами украинофила И.Верхратского, «виразів найчуднійше уклепаних», а для научных сочинений «творили найдивнійші в світі терміни». Все эти искусственно вносимые различия становились затем аргументами для подтверждения отдельности малороссийского языка от общерусского, из чего делался вывод и о национальной отдельности малороссов.

О том, что представляли собой украинские переводы произведений европейских литераторов впоследствии писал М. Драгоманов: «...Руданский вважав себе в праві обскубти Гомера від знаменитих его епітетів лишень для того, щоб перекласти "Іліяду" не характерним же гексаметром, а складом украінских дітских пісень! Тепер Ніщинский видає нам Софокла, перелицьованого по своєму.

Переклад Дантового "Ада" г.Сивеньким доходить часто до повного скандала, так, що питаєш себе, з якого тексту перекладав наш земляк?

Через се майже всі проби перекладів російскими Українцями творів европейских поетів — праця пропаща. Літературно-образований батько на Украіні, навіть українофіл, не може дати тих перекладів своім дітям замісць російских». [«...Руданский считал себя вправе ободрать Гомера от знаменитых его эпитетов только для того, чтобы перевести "Илиаду" не характерным гекзаметром, а слогом украинских детских песен! Теперь г.Нищинский выдает нам Софокла, перелицованного по-своему.

Перевод Дантового "Ада" г.Сивеньким доходит часто до полного скандала, так, что спрашиваешь себя, с какого текста переводил наш земляк?

Поэтому почти все пробы перевода российскими украинцами произведений европейских поэтов — работа пропащая. Литературно образованный отец на Украине, даже украинофил, не может дать этих переводов своим детям вместо русских».]

Вот против проникновения в Россию из-за рубежа и против печатания в самой России подобного рода литературы и были направлены пункты 1 и 2 «ограничительных правил» 1876 г.

Требования пункта 3-го по существу являлись перегибом, что впоследствии было учтено. В 1881 г., когда министром внутренних дел был граф Игнатьев, администрации губерний был разослан циркуляр, вносивший некоторые изменения и дополнения в правила 1876 года. В нем после перечисления приведенных выше трех пунктов указанных правил говорилось:

«Ныне Государь Император Высочайше повелеть соизволил:


1) Пункт 2-ой правил дополнить пояснением, что к числу изданий, которые дозволяется печатать на малороссийском наречии, прибавляются словари, под условием печатания их с соблюдением общерусского правописания или правописания, употреблявшегося в Малороссии не позже XVIII века;


2) Пункт 3-ий разъяснить в том смысле, что драматические пьесы, сцены и куплеты на малороссийском наречии, дозволенные к представлению в прежнее время драматическою цензурою, а равно и те, которые вновь будут дозволены Главным Управлением по делам печати, могут быть исполняемы на сцене, с особого каждый раз разрешения Генерал-Губернаторов, а в местностях, не подчиненных Генерал-Губернаторам, с разрешения Губернаторов, и что разрешение печатания на малороссийском наречии текстов к музыкальным нотам при условии общепринятого русского правописания, предоставляется Главному Управлению по делам печати, и


3) Совершенно воспретить устройство специально малорусских театров и формирование трупп для исполнения пьес и сцен исключительно на малороссийском наречии».

Относительно 3-го пункта следует заметить, что запрещая исполнение пьес «исключительно» на малороссийском наречии, циркуляр 1881 г. позволял исполнение смешанного репертуара, и при этом условии украинский театр получал возможность для развития. Как писал Д.Дорошенко: «...Найзнаменнішим, може, явищем українського життя 80-х років був несподівано блискучий розвиток українського театру, створеного на початку 80-х років М.Кропивницьким».

[«...Наиболее знаменательным, возможно, явлением украинской жизни 80-х годов было неожиданно блестящее развитие украинского театра, созданного в начале 80-х годов М.Кропивницким».]

Как и циркуляр 1863 г., «ограничительные правила», введенные в России по отношению к малороссийскому наречию, не являлись чем-то исключительным в тогдашней Европе. После того как в 1871 г. германские государства были окончательно объединены в Германскую империю, там также принимались подобные меры.

Галицко-русский литератор О.А. Мончаловский писал в 1900 г.: «Въ Россіи малороссы и великороссы уравнены во всЪхъ правахъ и обязанностяхъ, какъ "ровные съ ровными" и "вольные съ вольными". Если русское правительство издало законъ отъ 18 мая 1876 г., воспрещающій изданіе ученыхъ сочиненій и учебниковъ на малорусскомъ нарЪчiи, — "вірши", беллетристическія и драматическія "творы" любители могутъ производить сколько угодно — то в той цЪли, чтобы не допустить до такого сепаратизма, котораго представителями являются ньінЪшніе украинофилы "третьей формаціи", настоящіе "мазепинцы". Германія — конституціонная страна, но нЪсколько летъ тому назадъ германское правительство запретило печатать нЪмецкія книжки фонетикою, дабы не допустить до литературнаго и національнаго раскола среди нЪмцевъ, а въ прошломъ году генеральное собрате всЪхъ актеровъ изъ всей Германіи приняло решеніе — не употреблять на сцЪне нЪмецкихъ простонародныхъ говоровъ. [...] СлЪдовало бы имъ ["украинцам"] въ виду того подумать, почему нЪмцы не пишутъ ученыхъ сочиненій на многочисленныхъ нЪмецкихъ нарЪчіяхь, почему германское правительство не позволяетъ печатать нЪмецкихъ книжекъ фонетикою, почему нЪмецкіе актеры постановили говорить на сценЪ только литературнымъ языкомъ?»

В Германии не стали развивать местные диалекты в самостоятельные языки, ибо немцы понимали необходимость единого литературного языка как фактора, объединяющего всю страну; и это при том, что диалекты немецкого языка обладали значительно большими различиями, чем диалекты языка русского, на основе которых впоследствии все-таки создали три отдельных языка. Как отмечено в «Большой Советской Энциклопедии» (2-е издание) в статье «Диалект»: «Например, такие современные языки как русский, украинский, белорусский по своему грамматическому строю и основному словарному фонду значительно ближе друг к другу, чем, например, диалекты немецкого языка, и тем не менее первые образуют разные языки, а вторые остаются диалектами одного языка».

Подобные же меры практиковались в XIX в. и во Франции по отношению к местным провинциальным диалектам, несмотря на то, что, к примеру, на провансальском диалекте имелась своя литература, на нем писал талантливый поэт Мистраль. М.Драгоманов, подробно рассказав в своей работе «Чудацькі думки» о французском опыте в языковой сфере, обращался к украинофилам Галиции и России: «Ми росказали подрібнійше про стан недержавних мов в світі францускому, бо це річ цікава, а також через те, що наша громада на диво мало зна цю справу. Примір тому не тілько д.Баштовий з его статьою в "Ділі", а навіть земці украйнофіли, котрі в 1880 р. в чернігівскій земскій губернскій раді промовляли за тим, що б украйінску мову допустити в школу і покликувались на примір Провансу й Бретані!! Признаюсь, що я прожив тоді кілька тижнів з холодом коло серця, чекаючи, як такі аргументи перекине який катковець показом на те, що во Франціі ні в одній раді навіть ніхто не писне про те, що б у школу пущено було яку мову, окрім державної францускоі». [«Мы рассказали подробнее о состоянии негосударственных языков в мире французском, потому что это вещь интересная, а также потому, что наше общество удивительно мало знает это дело. Пример тому не только г.Баштовый с его статьей в "Деле", а даже земцы украинофилы, которые в 1880 г. в черниговском земском губернском совете выступали за то, чтобы украинский язык допустить в школу, и ссылались на пример Прованса и Бретани!! Признаюсь, что я прожил тогда несколько недель с холодом у сердца, ожидая, что такие аргументы опрокинет какой-нибудь катковец, указывая на то, что во Франции ни в одном совете даже никто не пискнет о том, чтобы в школу допустить какой-либо язык, кроме государственного французского».]

(Продолжение следует)

[Александр Васильевич]

(Продолжение)

Конечно, М.Драгоманов как украинофил не одобрял издания российским правительством циркуляра 1863 г. и указа 1876 г., однако, осуждая факт их издания, он тем не менее отмечал, что: «Росія трактує Украйіну так само, як Франція Прованс. Похвалити за те Росію звісно не можна, але й ганьбити єі більше Францію, те ж нема раціі.» [«Россия трактует Украину так же, как Франция Прованс. Похвалить за это Россию понятно нельзя, но и позорить ее больше чем Францию тоже нет оснований».]

Нынешние «национально-свидомые» также любят ссылаться на языковую практику других стран, в том числе и Франции, нисколько не задумываясь над тем, что их ссылки лишены элементарной логики. Продолжая сделанное М.Драгомановым сравнение России XIX века с Францией, а Украины с Провансом, следует подумать: в случае если бы Франция в силу каких-то причин сейчас распалась на части и в Провансе провозгласили государственным провансальский язык, неужели там в один момент все отказались бы от французского языка?

Мы уже приводили высказывания М.Драгоманова о состоянии украинской литературы в 60-х годах XIX в., а как обстояли дела с этой литературой в конце 70-х и в 80-х годах?

Положение на Украине не может быть здесь показательным, ибо последует возражение, что там в то время действовали «ограничительные правила», введенные указом 1876 г. Однако для украинских эмигрантов за рубежом никаких ограничений в издании своих литературных и научных произведений, очевидно, не было.

В конце 70-х годов XIX в. М.Драгоманов с группой украинских эмигрантов решил издавать в Женеве украинский журнал «Громада». В окружении Драгоманова собрались «горячие украинцы, даже националисты», к тому же это была не зеленая молодежь, а люди довольно зрелые и образованные.

«І що ж? Як тілько прийшло до рахунку праць для перших книг "Громади", зараз же почулись голоси, щоб допустити писаня не тілько на украінскій мові, але й на російскій». [«И что же? Как только стали считать работы для первых книг "Громады", сразу же послышались голоса, чтобы допустить написанное не только на украинском языке, но и на русском».]

С точки зрения текущих интересов издания это было бы наилучшим, но М. Драгоманов поставил дело принципиально, между прочим и для того, чтобы испытать искренность и энергию сторонников «Громады», и настоял на том, чтобы «Громада» печаталась вся по-украински.

«Послідком було те, що 10 з 12-ти головних сотрудників "Громади" не написали в неі ні одного слова, і навіть замітки против мого "космополітизму" були мені прислані одним українофілом — по московскому! З двох десятків людей, котрі обіцяли працювати для "Громади", між котрими деякі кричали що треба "пімститись" урядові за заборону украінского письменства в Росіі, зісталось при "Громаді" тілько 4». [«Последствием было то, что 10 из 12-ти главных сотрудников "Громады" не написали в нее ни одного слова, и даже заметки против моего "космополитизма" были мне присланы одним украинофилом — по-московскому! Из двух десятков людей, которые обещали работать для "Громады", среди которых некоторые кричали, что надо "отомстить" правительству за запрет украинской литературы в России, осталось при "Громаде" только 4»]

Драгоманов соглашался с тем, что язык женевско-украинских изданий можно было по праву назвать «варварским».

«Инакше не могло бути, бо нам зразу прийшлось заговорити по украінскому про сотні річей з світу науки, політики, культури, про котрі по украінскому не говорив ніхто ні в Росіі, ні навіть в Галичині, де були університетскі катедри з "руским" викладом.

По правді треба сказати, що ми потратили страшенну працю майже за дурно: нас не читали навіть найближчі товариші. За ввесь час женевских видань я получав від найгорячіщих украінолюбців раду писати по украінскому тілько про спеціяльно-краєві справи (домашній обиходь)! а все загальне писати по російскому». [«Иначе не могло быть, потому что нам сразу пришлось заговорить по-украински про сотни вещей из мира науки, политики, культуры, про которые по-украински не говорил никто ни в России, ни даже в Галичине, где были университетские кафедры с "руским" [в смысле "украинским". — Л.С] преподаванием.

По правде надо сказать, что мы потратили страшный труд почти напрасно: нас не читали даже ближайшие товарищи. За все время женевских изданий я получал от самых горячих украинолюбцев совет писать по-украински только про специально-краевые дела (домашний обиход)! а все общее писать по-русски».]

Тяжелый, искусственно созданный язык научных и публицистических украинских произведений был настолько труден для восприятия, что даже украинофилы предпочитали литературу на общерусском языке. Поэтому украинская литература по-прежнему ограничивалась беллетристикой и поэзией, а украинская публика, если бы осталась без общерусской литературы, была бы, по мнению Драгоманова, «слепая и глухая».

«Ось де фактична причина, чому російске письменство, якою-б мовою воно не писалось, а все таки єсть тепер загально-руске письменство для Росіі, своє, рідне і майже для всіх освічених Украінців, а украінске держить ся ними для вузчого гурту, для "домашняго обихода", як ка- зав Iв.Аксаков і Костомаров». [«Вот где фактическая причина, почему русская литература, каким бы языком она ни писалась, все-таки является теперь общерусской литературой для России, своей, родной и почти для всех образованных украинцев, а украинская держится ими для более узкого круга, для "домашнего обихода", как говорил Ив.Аксаков и Костомаров».]

Как уже упоминалось, циркуляр 1881 г. дал возможность для развития украинского театра. Обладая первостепенными артистическими силами, такими как Кропивницкий, Заньковецкая, Садовский, Саксаганский и др., украинский театр стал, по словам Д.Дорошенко, важным фактором для пробуждения национального чувства в широких кругах общественности.

Но в то же время польский публицист и историк Леон Василевский, который на рубеже 80-90-х годов XIX в. ознакомился со всеми более-менее значительными украинскими театральными труппами (Кропивницкого, Садовского, Саксаганского), отмечал такую, для него удивительную, особенность: «...Актеры после произнесения последней украинской фразы со сцены, немедленно переходили на русский язык, который у них господствовал в повседневной жизни, хотя нельзя было полагать, что украинского языка не знают. Актеры, пользующиеся постоянно родным языком, принадлежали к редким исключениям и это были не "звезды" украинской сцены — Заньковецкие, Садовские, не выдающиеся драматурги — Кропивницкий, Тобилевич, а обычные статисты...»

Очевидно, если власти разрешали исполнять на сцене украинские пьесы, то тем более никто не мог запретить этим людям в повседневной жизни говорить по-украински, и если они говорили по-русски, то не по принуждению, а естественно, поскольку русский язык был для них таким же родным, как и украинский.

Как указывал М.Драгоманов в 90-х годах XIX в.: «Возьмемо перш усего Україну росийску. Тут ми можемо побачити, що для украінскоі інтелігенції, навіть украінофілів, писаня по російскому ще і тепер єсть натуральне, рідне діло». [«Возьмем прежде всего Украину российскую. Тут мы можем увидеть, что для украинской интеллигенции, даже украинофилов, писание по-русски еще и теперь есть натуральное, родное дело».]

Следовательно, не был общерусский литературный язык тогда чужим для украинцев, и не запретительные указы тому причиной, а объективные обстоятельства. Это был единственный литературный язык для всей Руси. Другого литературного — малорусского или украинского языка — тогда действительно не было, а существовало только простонародное наречие. Задача создать на основе этого наречия литературный язык была поставлена, однако работа в этом направлении находилась только в начальной стадии.

В своей работе «Листи на Наддніпрянську Украiну», опубликованной в 1894 г., М.Драгоманов писал, что мысль о совершенно самостоятельной украинской литературе возникла относительно поздно, и даже у Шевченко такой мысли еще не было: «...В Шевченка ще не було думки виробляти непремінно самостоячу украінску літературу; Шевченко вибирав для своіх писань мову, котра в кождому разі була для него лекшою або відповіднішою. Думка, виробити зовсім самостоячу літературу украінску, пізніща від Шевченка і ще доси не опанувала всіма украінолюбцями в Росіі». [«...У Шевченко еще не было мысли вырабатывать непременно самостоятельную украинскую литературу; Шевченко выбирал для своих писаний язык, который в каждом случае был для него более легким или соответствующим. Мысль, выработать совершенно самостоятельную литературу украинскую, более поздняя от Шевченко и еще до сих пор не овладела всеми украинолюбцами в России».]

В польских и близких к ним украинофильских кругах Галиции факт издания в России ограничительных правил относительно публикаций на малороссийском наречии уже в XIX в. стал активно использоваться для антироссийской пропаганды. Причем в статьях, предназначенных для простого народа, незнакомого с истинным положением дел в России, украинофильские авторы не останавливались перед откровенной ложью.

(Окончание следует)

[Александр Васильевич]

(Окончание)

Так, например, в 1886 г. известный галицкий украинофил Омелян Огоновский выпустил в числе изданий общества «Просвіта» брошюру о Маркиане Шашкевиче с подзаголовком «Читанка для селян и мЪщанъ». Однако тема о М.Шашкевиче послужила автору брошюры лишь прикрытием для публикации пропагандистских материалов, предназначенных «просвещать» селян и мещан в украинофильском духе. О.Огоновский вслед за Ф.Духинским рассуждал о финском происхождении «москалей», а также говорил:

«...намъ въ Австріи лучше жити нЪжъ нашимъ братямъ на УкраинЪ подъ управою россійскою. [...] На УкраинЪ не вольно теперь по-руски (в смысле по-украински. — Л.С.) говорити и писати», [«...нам в Австрии лучше жить, чем нашим братьям на Украине под управлением российским. [...] На Украине не разрешается теперь по-руски (в смысле по-украински. — Л. С.) говорить и писать». ]

С резкой критикой этих и им подобных измышлений, появляющихся в галицкой украинофильской печати, выступал М.Драгоманов. Он осуждал галицких народовцев за то, что те увлекаются «духинщиной» и публикуют в своих изданиях всякие выдумки и небылицы про Россию. И писал это Драгоманов не потому, что сочувствовал царскому правительству, а потому что понимал: публикуя столь явную ложь и глупости, народовцы дискредитируют сами себя, подставляются под удар своим идейным противникам, облегчают им борьбу против украинофильства.

Говоря о галицкой газете «Дило», М. Драгоманов отмечал, что эта газета проповедует про Москву теорию Духинского (к «Дилу» присоединилась и «Просвіта» брошюрой Ом.Огоновского) «та бреше про стан Українців у Россiji» [«и врёт о положении украинцев в России»], а «Дило» напечатало, что, мол, в России за украинскую книжку, сорочку, слово посылают в Сибирь. «Очевидно шчо львівські народовці перш усього неуки (в справах історіji, етнографіji j т.и.) і навіть маjуть мало інформаціj в текушчих справах нашоji Украjiни, напр., шчо власне забороньа цензура печатати». [«Очевидно, что львовские народовцы прежде всего неучи (в делах истории, этнографии и т.п.) и даже имеют мало информации о текущих делах нашей Украины, напр., что собственно запрещает цензура печатать».]

В действительности ни циркуляр 1863 г., ни указ 1876 г. не запрещали публикации украинских художественных произведений. К примеру, до 1863 г. «Кобзарь» Т.Шевченко издавался трижды: в 1840, 1844 и 1860 годах. В 1867 г., т.е. уже после появления Валуевского циркуляра, вышло 4-е издание «Кобзаря» под названием «Чигиринский торбанист-певец». В том же году Кожанчиков издал сочинения Шевченко в двух томах, содержавших 184 произведения. Через два года, в 1869 г. вышло 6-е издание Т.Шевченко. 7-е издание «Кобзаря» появилось в Петербурге в 1884 г. С того времени по 1903 г. «Кобзарь» выдержал еще не менее семи изданий, причем одно из них имело тираж 60 тыс. экземпляров. Значительными тиражами публиковались и отдельные произведения Шевченко, например, «Наймичка» в 1892 г. в Харькове — 50 тыс. экземпляров.

Ограничительные меры в отношении отдельных видов публикаций на малороссийском наречии, принятые российским правительством, были вызваны и тем, что враждебные России силы старались искусственно придать такое направление развитию этого наречия, чтобы сделать его как можно менее похожим на общерусский литературный язык и употребить как орудие разъединения русского народа. Эту угрозу видели и малороссияне, и многие галичане. О.А. Мончаловский писал в 1898 г. во Львове: «...Никто никому и нигде въ Россіи по-малорусски говорить не мешаетъ и не запрещаетъ. [...] Но гг. Мордовцевы хотя и не говорятъ этого, имеютъ въ виду одно препятствіе: неразрешеніе газетъ и журналовъ на ихъ наречіи, весьма мало похожемъ, кстати, на действительный языкъ малороссійскаго сельскаго населеній. Да это препятствіе есть и должно быть, въ культурныхъ и государственныхъ задачахъ Россіи. Въ рукахъ галицкихъ поляковъ малорусскій жаргонъ Кулиша, Барвинскаго и комп. — орудіе разьединенія русскаго народа. Не будемъ же мы такъ простодушны, чтобы самимъ прилагать свои руки къ подобному разъединешю».

Но существовавшие ограничения никогда не имели характера полного запрета, а после 1905 г. были и вовсе отменены.

Современные украинские авторы, говоря о Валуевском циркуляре 1863 г. и Эмсском указе 1876 г. стараются создать впечатление, что ограничительные меры, введенные на основании этих документов (которые львовский историк В.Мороз назвал «людожерными указами»), имели поистине катастрофические последствия для украинского языка и литературы.

Но если в Женеве, за сотни верст от российской цензуры, «горячие украинофилы» писали свои статьи на русском языке, а корифеи украинского театра за пределами сцены общались по-русски, то при чем здесь какие-то указы?

Вымыслы о якобы имевшем место в России абсолютном запрещении говорить и писать по-украински, которые появлялись в галицких изданиях середины 80-х годов XIX в. и были рассчитаны на малограмотных крестьян и мещан, в наши дни повторяются с серьезным видом людьми, претендующими на образованность и интеллигентность. Однако если в те далекие времена среди украинофилов был такой человек как М.Драгоманов, который прямо называл галицких народовцев неучами и заявлял, что их газета врет (в оригинале — «брешет») о положении украинцев в России, то теперь среди украинских деятелей из лагеря «национально-свидомых», даже среди «науковцев», такого человека нет. Все они безропотно согласились с тем, что вранье стало основополагающим принципом украинского «исторического метода». Тема пресловутых «указов» — яркий, но далеко не единственный тому пример.

Главное, что хотят здесь скрыть украинские историки-пропагандисты — так это тот факт, что общерусский литературный язык всегда был для жителей южной и юго-западной Руси, в том числе и для украинофилов, своим, а не иностранным языком. Они вынуждены прибегать к фальсификации истории потому, что понимают: признание этого факта не оставляет камня на камне от их идеологических построений и лишает оснований выдвигаемые отдельными политиканами требования об изгнании русского языка из всех сфер общественной жизни на Украине.

Глядя на так называемых «национально-свидомых», которые повторяют явную ложь и при этом клянутся, что они патриоты Украины, следует помнить — тот кто обманывает свой народ, добра ему не желает.

Леонид Соколов

«Вестник Юго-Западной Руси», № 1 за 2006 год.

https://alternatio.org/articles/item/118

[Александр Васильевич]

Ярыжка, кулишовка, желеховка. Сотворение «української мови»



Буквы русской азбуки не могли передать мелодичность малороссийского языка. Так считал Пантелеймон Кулиш. И изобрел свою «Граматку».

Букву Ы заменил буквой И, потому что, по его мнению, «въ насъ не говорять такъ твердо, якъ Московські люде». Все остальные манипуляции с гласными он произвел с этой же целью – показать на письме смягчение согласных с помощью иных, нежели в русской азбуке букв (И – І, Е – Є, Э – Е). Эксперимент с согласными был менее успешен. Но и гласных было довольно, чтобы отличалось от русской азбуки (ярыжки), коей классики украинской литературы Котляревский и Шевченко писали до кулишовского новояза.

Новое фонетическое письмо оказалось продуктивным. А разработанная на его основе желеховка в приказном порядке вводилась австро-венгерскими властями в школах на Западной Украине.[/b] Это правописание, отличное от принятого в России, ими уже потому и приветствовалось.

«Работа над языком, как вообще работа над культурным развитием украинства, велась преимущественно на почве галицкой», - признавал позже Грушевский.

Но и противников этого нового языка даже среди преданных украинской идее писателей на востоке Украине было немало.

Украинский писатель, этнограф, фольклорист Нечуй-Левицкий писал о том, что плохие времена для украинских писателей начались от галицких журналов издаваемых в Киеве профессором Грушевским будто бы для того, чтобы завести один общий книжный язык для Галичины и Украины, да еще и общее правописание.



Привело это к тому, что появился «чудернацький правопис в українському пісьменстві». «Чудернацкость» правописания, по мнению писателя, заключалась, в частности, в разделении глаголов

бояти ся, божити ся, божити муть ся, бояти муть ся и в употреблении буквы Ї и апострофа:

«Навить прості люде в Киіві, котрі читали, або бачили галицькі книжки, (та й не галицькі тільки) кажуть міні, що оті усі точки та значки (апострофи) колись згодом висипляться с книжок, як непотрібні».

Апострофы и точки из украинских книжек не «высыпались», а укрепились в правах вопреки мнению о них авторитетнейшего классика украинской литературы. А сотворение украинского языка продолжилось уже в советское время.

https://dzen.ru/a/XZEZ9ebo7wCxW6oN

***

Ярыжка, кулишовка, желеховка



Так принято называть разные системы украинского правописания. Вообще-то их, таких систем, было много, что-то порядка пятидесяти. Но сейчас не об этом.

Поэма «Энеида» Ивана Котляревского, родоначальника украинской литературы, писана ярыжкой. Или ерыжкой – от названия букв «ер» и «еры». Выглядело это так.



А вот этот же текст на современном украинском языке.

Потім до берега приставши З троянством голим всім своїм, На землю з човнів повстававши, Спитавсь, чи є що їсти їм? І зараз чогось попоїли,
Щоб на путі не ослабіли; Пішли, куди хто запопав. Еней по берегу попхався, І сам не знав, куди слонявся, Аж гульк — і в город причвалав.

По сути, для слов малороссийского языка (так у Котляревского) использована русская азбука.



Это был официальный вариант украинского правописания в Российской империи вплоть до 1905 года. Он не подпадал под запрет Валуевского циркуляра и Эмского указа.

Ярыжкой писал и Тарас Шевченко.

«Думы мои, думы мои, лыхо мени зъ вами! На що сталы на папири сумнымы рядами?».

«Катерино, серце мое! Лышенько зъ тобою! Де ты въ свити поденесся зъ малымъ сиротою?»

(«Поправили» Котляревского и Шевченко уже в посмертных изданиях на новом украинском языке).

Чем и кого не устраивала эта система правописания? Она соединяла в себе фонетическое и этимологическое правописание, а, по мнению многих украинофилов, этимологический принцип не годился для малороссийского языка. Все эти «ер», «еры» следовало изъять.

Вот как объяснял необходимость фонетического письма (пишем так, как произносим) для малороссийского языка Пантелеймон Кулиш:

«… правописание, прозванное … «кулишовкою», изобретено мною в то время, когда все в России были заняты распространением грамотности в простом народе. С целью облегчить науку грамоты для людей, которым некогда долго учиться, я придумал упрощенное правописание».

Собственный вариант орфографии на основе кулишовки на Западной Украине разрабатывал Евгений Желеховский. Предложенное им правописание называют желеховкой. Именно в желеховке появляется буква Ї, используемая для обозначения и сочетания звуков йи, и сильного смягчения согласных. Можно сказать, что это была первая попытка объединить галицкий диалект и малороссийское наречие.

https://dzen.ru/media/ukrru/iaryjka-kulishovka-jelehovka-5d8bce0078125e00ad480fdf

[Александр Васильевич]

Александр Даниленко 4

Кто придумал украинский язык



Украинский язык был искусственно создан в 1794 году. Как украинцу мне обидно, но...



Изобретатель малороссийского наречия Иван Петрович Котляре;вский (29 августа (9 сентября) 1769, Полтава — 29 октября (10 ноября) 1838, Полтава).

И Котляревский И.П., и Шевченко Т.Г. пользовались так называемой ярыжкой.

«Яры;жка» (укр. ярижка; правильнее «еры;жка», от славянских названий букв «Ъ» — ер и «Ы» — еры) — название фонетических систем записи украинского языка неизменённой русской азбукой (гражданский шрифт), применявшихся с XVIII по начало XX века.

Эмским указом 1876 года, среди прочих ограничений, она (в ущерб системам с переменами в азбуке) была объявлена обязательной к применению для украинской печати в России (дабы «не было допускаемо никаких отступлений от общепринятого русского правописания»), что было одной из причин её отторжения национально ориентированными кругами. М. М. Коцюбинский иронически называл «ерыжку» «романовкой» (имея в виду российский правящий дом). После 1905 года ерыжка вышла из употребления.
 
Украинский язык был создан в 1794 году на основе некоторых особенностей южнорусских диалектов, бытующего и поныне в Ростовской и Воронежской областях и при этом абсолютно взаимопонимаемых с русским языком, бытующим в Центральной России. Создан он был путём нарочитого искажения общеславянской фонетики, при которой вместо общеславянских «о» и «і» стали для комического эффекта применять звук «и», «хв» вместо «ф» а также путём засорения языка иностранными заимствованиями и нарочно выдуманными неологизмами.

В первом случае это выразилось в том, что, например, конь, который звучит как конь и по-сербски, и по-болгарски, и даже по-лужицки, по-украински стал называться кiнь. Кот же стал называться кіт, а чтобы кота не путали с китом, кит стал произноситься как кыт.

По второму же принципу табуретка стала пiдсральником, насморк нежитью, а зонт – розчипіркой. Потом уже советские украинские филологи заменили розчипірку на парасольку (от французского parasol), табуретке вернули русское название, поскольку пiдсральник звучал не совсем прилично, а насморк так и остался нежитью. Но в годы незалэжности общеславянские и международные слова стали заменять на искусственно созданные, стилизованные под простонародные лексемы. В результате акушерка стала пупорезкой, лiфт – підйомником, дзеркало – люстром, процент – відсотком, а коробка передач – скринькой перепихунців.

Что же касается систем склонения и спряжения, то последние были просто заимствованы из церковно-славянского языка, выполнявшего до середины 18-го столетия функцию общего литературного языка для всех православных славян и даже у валахов, впоследствии переименовавших себя в румын.



Первоначально сфера применения будущего языка ограничивалась бытовыми сатирическими произведениями, высмеивающими безграмотную болтовню маргинальных социальных слоёв. Первым, кто синтезировал так называемый малороссійскій языкъ, был полтавский дворянин Иван Котляревский. В 1794 году Котляревский ради хохмы создал своего рода йазык падонкафф, на котором он написал шутливое переложение «Энеиды» величайшего ветхоримского поэта Публия Вергилия Марона.

«Энеида» Котляревского в те времена воспринималась как макароническая поэзия — род шуточных стихов, созданных по принципу, сформулированному тогдашней франко-латинской пословицей «Qui nescit motos, forgere debet eos» — кто не знает слов, должен их создавать. Именно так и создавались слова малороссийского наречия.


_{Золотарев Ярослав Сергеевич}

Создание искусственных языков, как показала практика, доступно не только филологам. Так, в 2005 году томский предприниматель Ярослав Анатольевич Золотарёв создал так называемый сибирский язык, «которой идьот ешшо со времьон Великово Новгорода и дошедшы до нашенских дньов в нареччах сибирсково народа». На этом псевдоязыке 1 октября 2006 года был даже создан целый раздел Википедии, насчитывавший боле пяти тысяч страниц и удалённый 5 ноября 2007 года. В плане содержания проект был рупором политически активных нелюбителей «Этой Страны». В результате каждая вторая статья СибВики представляла собой неиллюзорный шедевр русофобского троллинга. Например, «Опосля большевицка переворота большевики издеяли Центросибирь, а потом и вовсе приткнувшы Сибирь до Россеи». К этому всему прилагались стихотворения первого поэта сибирского говору Золотарёва с говорящими названиями «Москальска сволочь» и «Москальски вы..дки». Пользуясь правами админа, Золотарёв любые правки откатывал как написанные «на иностранном языке.

Если бы эту деятельность не прикрыли в самом зародыше, то уже сейчас мы бы имели движение сибирских сепаратистов, внушающих сибирякам, что те являются отдельным народом, что не следует кормить москалей (несибирские русские на этом языке назывались именно так), а следует самостоятельно торговать нефтью и газом, для чего надо учредить под патронажем Америки независимую сибирскую державу.


_{Ян Потоцкий}

Идея создания на основе языка, придуманного Котляревским, отдельного национального языка была сначала подхвачена поляками – бывшими хозяевами украинных земель: Уже через год после появления «Энеиды» Котляревского Ян Потоцкий призвал называть земли Волынши и Подолии, недавно вошедшие в состав России словом «Украина», а народ их населяющий, именовать не русскими, а украинцами. Другой поляк, граф Тадеуш Чацкий, лишённый имений после второго раздела Польши, в своём сочинении «O nazwiku Ukrajnj i poczatku kozakow» стал изобретателем термина «Укр». Именно Чацкий произвёл его от какой-то никому до него не ведомой орды «древних укров», вышедшей якобы из-за Волги в VII столетии.


_{Чацкий, Тадеуш}

(Тадеуш Чацкий (польск. Tadeusz Czacki, Фаддей Феликсович Чацкий; 28 августа 1765, Порыцк (ныне Павловка, в 25 км от Владимира-Волынского) — 8 февраля 1813, Дубно) — польский публицист, историк, общественный и государственный деятель, библиофил.

Состоял в Эдукационной комиссии (Комиссия национальной эдукации), руководящем органе просвещения в Речи Посполитой в 1773—1794 годах.

В 1786 году был избран в финансовую комиссию польского сейма и за пять лет развил бурную деятельность, в значительной степени оставшуюся безрезультатной на фоне общего распада польского государства. Присягнув польской конституции 1791 года, после торжества тарговицкой конфедерации вышел из состава финансовой комиссии и после Второго раздела Польши был лишён имений, которые были ему частично возвращены только по воцарении Павла I.)


_{«Грамматика малороссійскаго наречія»}

Одновременно польская интеллигенция начала предпринимать попытки кодификации языка, изобретённого Котляревским. Так, в 1818 году в Петербурге Алексеем Павловским была издана «Грамматика малороссійскаго наречія», но на самой Украине эта книжка была воспринята в штыки. Павловского ругали за внедрение польских слов, называли ляхом, и в «Прибавленіяхъ къ Грамматике малороссійскаго наречія», вышедших в 1822 году, он специально написал: «Я божусь вамъ, что я вашъ единоземецъ». Главным нововведением Павловского стало то, что он предложил писать «i» вместо «;» дабы усугубить начавшие было стираться различия между южнорусским и среднерусским диалектами.


_{Тарас Шевченко}

Но самым большим шагом в пропаганде так называемого украинского языка стала крупная мистификация, связанная с искусственно созданным образом Тараса Шевченки, который, будучи неграмотным, на самом деле ничего не писал, а все его произведения были плодом мистификаторского труда сначала Евгения Гребёнки, а потом Пантелеймона Кулиша.


<sub>Евгений Гребёнка


Кулиш Пантелеймон Александрович</sub>

Австрийские власти рассматривали русское население Галиции как естественный противовес полякам. Однако, вместе с тем они боялись, что русские рано или поздно захотят присоединиться к России. Поэтому идея украинства была для них как нельзя более удобна – искусственно созданный народец можно было противопоставить и полякам, и русским.


_{Иван Могильницкий. wiki2.org}

Первым, кто начал внедрять в умы галичан новоизобретённое наречие, стал греко-католический каноник Иван Могильницкий.

Вместе с митрополитом Левицким Могильницкий в 1816 году при поддержке австрийского правительства приступил к созданию начальных школ с «местным языком» в Восточной Галиции. Правда, пропагандируемый им «местный язык» Могильницкий лукаво называл руським. Помощь австрийского правительства Могильницкому главный теоретик украинства Грушевский, также существовавший на австрийские гранты, обосновывал так: «Австрийское правительство в виду глубокого порабощения польской шляхтой украинского населения изыскивало способы поднять последнее в общественном и культурном отношении».

Отличительной особенностью галицко-русского возрождения является его полная лояльность и крайний сервилизм по отношению к правительству, а первым произведением на «местном языке» стало стихотворение Маркияна Шашкевича в честь императора Франца, по случаю его именин.

(Михаи;л Серге;евич Груше;вский (укр. Михайло Сергійович Грушевський; 29 сентября 1866, Холм, Царство Польское, Российская Империя — 24 ноября 1934, Кисловодск...)

(СПОМИНАЙТЕ, БРАТЯ МИЛІ

Маркиян Шашкевич

Споминайте, братя милі,
Славнії часи старі!..
Ніби Прута бистрі хвилі,
Плили руські лицарі.
Блискали шеломи в сонці,
Червонилися щити,—
Славні Русі оборонці
Йшли на ворога в світи.
Чи на Дон той каламутний,
Чи на Литву, на ятвяг,
Чи на Краків баламутний,
Вічно скорий до зневаг.
Від копит шляхи стогнали,
Від прапорів нісся шум,
Аж до неба підлітали
Гомони лицарських дум!
Споминаймо, братя милі...
Може, спомин спосіб дасть
Воскресити в новій силі
Руську славу, руську власть!)

8 декабря 1868 года во Львове под эгидой австрийских властей было создано Всеукраїнське товариство «Просвіта» імені Тараса Шевченка.


_{Просвіта" імені Тараса Шевченка}

Чтобы иметь представление о том, каким был настоящий малороссийский диалект в 19-м веке, можно прочесть отрывок тогдашнего украинского текста: «Читая благозвучный текстъ Слова, не трудно зам;тити стихотворный розм;ръ его; для того старался я не только по внутренной части исправити текстъ того же, но такожь по вн;шной форм;, по возможности, возстановити первоначальный стихотворный складъ Слова».


_{Евгений Иеронимович Желеховский}

Общество задалось целью вести пропаганду украинского языка среди русского населения Червоной Руси. В 1886 году член общества Евгений Иеронимович Желеховский изобрёл украинскую письменность без «ъ», «э» и «і». В 1922 году эта письменность Желиховка стала основой для радяньского украинского алфавита.

Стараниями общества в русских гимназиях Львова и Перемышля преподавание было переведено на изобретённый Котляреским ради хохмы украинский язык, а воспитанникам этих гимназий стали прививаться идеи украинской идентичности. Из выпускников этих гимназий стали готовиться учителя народных школ, несшие украинство в массы. Результат не заставил себя ждать – до распада Австро-Венгрии удалось вырастить несколько поколений укроговорящего населения.


_{Элиэ́зер Бен-Йехуда́}

Этот процесс происходил на глазах галицийских евреев, и опыт Австро-Венгрии был успешнно ими использован: подобный же процесс искусственного внедрения искусственного языка был проделан сионистами в Палестине. Там основную массу населения удалось заставить говорить на иврите – языке, изобретенном лужковским евреем Лазарем Перельманом (более известен как Элиэзер Бен-Йехуда. В 1885 году иврит был признан единственным языком преподавания некоторых предметов в иерусалимской школе «Библия и труд». В 1904 году Союз взаимопомощи немецких евреев Хильфсферайн основал  первую в Иерусалиме учительскую семинарию для преподавателей иврита. Широко практиковалась ивриизация имён и фамилий. Все Моисеи стали Моше, Соломоны – Шломо. Иврит не просто усиленно пропагандировался. Пропаганда подкреплялась тем, что с 1923 по 1936 годы по подмандатной англичанам Палестине шныряли так называемые отряды защиты языка Гдут Мегиней Хасафа, которые били морды всем говорящим не на иврите, а на идише. Особо упорным морды били до смерти. В иврите не допускается заимствование слов. Даже компьютер מחשב [mkhashev], зонт не от немецкого der Schirm, но מטריה [materya], а акушерка מיילדת [myayledet]  – почти как украинская пупорезка.

https://proza.ru/2017/12/24/1497