Какие смыслы таят песнопения Рождества Христова?

[Александр Васильевич]

Какие смыслы таят ирмосы Рождества Христова? Часть 1

На Всенощном бдении праздника Введения Пресвятой Богородицы Церковь начинает прославление Рождества Христова пением чудесных строк: «Христос ражда́ется, сла́вите…». С тех пор на каждом праздничном богослужении, даже малом, сияют эти вспышки рождественской радости, напоминая о том, куда ведут нас дни поста, зачем они нам даны.

От праздника Введения начинается пение ирмосов канона Рождества Христова. Исполняются они пока в качестве катава́сии — строфы, завершающей каждую песнь канона.

Несколько слов о богослужебном каноне

Для тех, кто пока не освоился в океане церковного богослужения, напомню, что канон — это центральная богословская поэма всякого богослужебного дня и праздника. В большие праздники та часть богослужения, в центре которой расположен канон, — утреня — служится вечером накануне.

Канон состоит из девяти пронумерованных (это важно!) частей — песней. Ирмо́с — это первый «куплет» (по-церковному, тропарь), открывающий песнь канона, он поётся и является образцом для последующих строф данной песни —тропаре́й (которые, как правило, читаются). А сам ирмос всегда или содержательно, или хотя бы словесно перекликается с соответствующей библейской песнью (вот тут и важны номера песней канона, указывающие на связь с библейской песнью).

Ирмос может и закрывать песнь канона — тогда он «поется за катавасию» (катава́сия, от греческого «ката басис» – схождение вниз: певцы с двух клиросов спускались в середину храма, чтобы торжественно спеть окончание песни общим хором).

Покончив с терминами, перейдем к существу. Да, поющиеся по субботам в храме ирмосы Рождества Христова ведут нас к празднику, это понятно. Но каким образом?

Ирмос 1-й песни: наше ликование

Светлая, сияющая мелодия дышит радостью и предчувствием чуда:

         Христо́с ражда́ется — сла́вите!

         Христо́с с Небе́с — сря́щите!

         Христо́с на земли́ — возноси́теся!

         По́йте Го́сподеви, вся́ земля́,

        и весе́лием воспо́йте, лю́дие,

        яко просла́вися!

И всё понятно, всё отзывается в душе! Тут всего-то одно неясное слово —— «сря́щите», но и о нем можно догадаться: встречайте, встречайте Христа с Небес!

Эти слова впервые произнес шестнадцать с половиной столетий назад (конечно, по-гречески!) святитель Григорий Богослов, начав ими свое Слово на Рождество Христово:

«Христос рождается — славьте! Христос с небес — выходите навстречу! Христос на земле — возноситесь! Воспойте Господу, вся земля (Пс.95:1)! И скажу обоим в совокупности: да веселятся небеса, и да торжествует земля (Пс.95:11) ради Небесного, потом Земного!»

А четыре века спустя эти самые слова в устах святого церковного поэта превратились в песнь — ту песнь, что, меняясь музыкально, звучит сотни лет на разных языках в православных храмах. Первый ирмос Рождественского канон, написанный святым Космой Майумским, как бы обнимает весь канон, выражает главное его содержание.

_{Фрагмент византийской рукописи XII в.}

А вот в следующих ирмоса́х неисчерпаемое содержание праздника, его богословие начинает проявляться и разворачиваться в образах большой богословской глубины, которые пронизывают и Священное Писание, и всю богослужебную поэзию.

Ирмос 3-й песни: знамя победы

После 1-й песни канона следует песнь 3 (так уж устроено большинство канонов: 2-я песнь в них отсутствует, пропущена, она поется только во вторники Великого поста). Вот ее ирмос:

         Прежде век от Отца рожде́нному нетле́нно Сыну

         и в после́дняя от Девы

         воплоще́нному безсе́менно,

         Христу Богу возопии́м:

         вознесы́й рог наш,

         Свя́т еси́, Го́споди.

Вначале — богословская формула, та, которую мы несколько иными словами повторяем в Символе веры:, исповедуя веру в Господа Иисуса Христа, Сына Божия, «…иже от Отца рожденного прежде всех век… и воплотившагося от Духа Свята и Марии Девы». Прежде век (прежде веков) — это значит до начала времён, когда время и пространство еще не были сотворены. А в после́дняя — это в последние времена, то есть в ту «новую эру», которая и исчисляется от Рождества Христова. Шла история мира и человечества от сотворения, от грехопадения первых людей, шла история избранного Богом народа, хранившего знание о Нем — история Ветхого Завета, а потом во всей жизни Вселенной произошел принципиальный поворот — Сын Божий воплотился, пришёл в мир, стал Сыном Человеческим, чтобы заключить Новый Завет с людьми. Это и есть «последние времена» — последние перед «жизнью будущего века», о которой мы говорим в самом конце Символа веры: «чаю воскресения мертвых и жизни будущаго века. Аминь!»

Воплощенному безсе́менно — Второе Лицо Троицы, Сын Божий воплотился, принял плоть, человеческое тело и человеческую природу — без участия мужского семени, непорочно. В следующем ирмосе мы услышим о Пречистой Деве слово «Неискусомужная» — не познавшая мужа.

А вот откуда дальше взялся «рог наш» и что он значит? Этот архаично звучащий образ нередок в Ветхом Завете, — например, в псалмах (Пс.17:3; Пс.74:11; Пс.88:18 и 25, Пс.111:9, Пс.148:14 и др.). Но важнее то, что образцом для ирмосов 3-й песни каждого канона стала песнь пророчицы Анны, которой по молитве Господь после бесплодия даровал родить сына — будущего пророка Самуила. Приведя благословенное дитя в храм, чтобы посвятить его Богу, Анна воспела благодарственную песнь. И в первом, и в последнем стихах этой библейской песни упоминается возносящийся рог: И помоли́ся Анна и рече́: утверди́ся сердце мое́ в Господе, вознесе́ся рог мой в Бо́зе мое́м … Господь … вознесе́т рог Христа Своего (1Цар.2:1–10).

Рог — оружие зверя, знак его мощи. Не только у древнего Израиля, но и у многих народов рог — символ могущества, силы, достоинства. Обломать рога — победить зверя. Если рог поднят, вознесен — хозяин рога полон сил. Если рог сломлен, брошен на землю — повержен.

 _{Иллюстрация Киевской Псалтири 1397 г. к стиху псалма: Вся ро́ги грешных сломлю́, и вознесе́тся рог пра́веднаго. (Пс.74:11)}

В нашей привычной, светской культуре есть другой образ: флаг, знамя. Его несут на параде, поднимают на флагштоке, водружают над рейхстагом… А знамёна поверженных врагов бросают на землю. Получается, что передать это место в Рождественском ирмосе можно так: «Ты свят, Господи, поднявший знамя нашей победы!»

Ирмос 4-й песни: благодатное прорастание Христа

    Жезл из ко́рене Иессе́ова

                           и цвет от него́, Христе́,

                           от Девы прозя́бл еси́,

                           из горы, Хва́льный,

                           приосене́нныя ча́щи

                           прише́л еси́, вопло́щся

                           от Неискусому́жныя, Невеще́ственный и Бо́же,

                           слава силе Твоей, Господи.

Ирмос начинается с прямой библейской цитаты — пророчества Исаии о грядущем Спасителе. В славянской Библии оно звучит так: И изы́дет жезл из ко́рене Иессеова, и цвет от ко́рене его взы́дет (Ис.11:1) В Синодальном переводе Библии на русский язык немного иначе: И произойдет отрасль от корня Иессеева, и ветвь произрастет от корня его.

_{Фрагмент иконы «Древо Иессеево». Новгород, XVII в.}

Иессей — это отец пророка, псалмопевца и царя Давида, из рода которого произошла Дева Мария и названный отец Иисуса праведный Иосиф. Жезл — это ветвь, отросток дерева («отрасль»). Святитель Амвросий Медиоланский так объяснял этот образ: «Корень патриарха Иессея — иудейский народ, отрасль — Мария, цветок Марии — Христос, Который, распространив благоухание веры по всему миру, вышел из девственного лона».

Мы обращаемся ко Христу (на обращение указывает звательный падеж: Христе): «Христос, Ты — отрасль от корня Иессея и цветок от него!», и продолжаем мысль: «Ты пророс от Девы (от Де́вы прозя́бл еси́)».

Прозя́бнути, прозяба́ти — это прорасти, прорастать. И в современном русском языке редкое, устаревающее слово «прозябание» означает вовсе не холод, а растительную жизнь.

_{Древо Иессеево. Новгородская икона XVII века уже целиком. На ветвях цветущего древа — библейские пророки, предсказывавшие явление Христа. Заметьте, как похоже это древо на рождественскую ель, хотя икона написана в допетровскую эпоху, когда у нас в России еще не украшали ёлок}

А дальше песнотворец продолжает нанизывать образы: «О Христе, цветущая ветвь от корня Иессеева, — Ты, хвалимый нами (Хвальный), пророс из Девы, из горы приосене́нныя ча́щи — горы тенистой и покрытой густым лесом». Это образ из библейской песни пророка Аввакума, на которую опираются ирмосы четвертых песней всех канонов («Молитва Аввакума пророка, для пения» — Авв.3:1). Прославляя Господа, Аввакум предрекает: Бог от юга прии́дет, и Святы́й из горы приосене́нныя ча́щи (Авв.3:3).

В чем смысл образа? Гора, осенённая густыми деревьями (чащей), защищённая от палящего солнца — это благодатная, отдохновенная гора, в отличие от голой, скалистой, безжизненной. Это символ Богородицы, осенённой Божией благодатью. Объясняя этот образ, преподобный Никодим Святогорец († 1809) говорит: «Рука человеческая не прикасалась к Ней (Деве Марии), чтобы повредить Её девство. Как на горе, густопокрытой, топор не появляется и рука человеческая не рубит деревья из-за их множества и густоты».

Вспомним, что и сейчас мы густой и нетронутый лес называем девственным.

От Неискусому́жной — не познавшей мужа — Девы Марии Ты пришел, Невещественный, Бестелесный Бог, пришел в этот наш материальный мир — слава силе Твоей!

Ирмос 5-песни: Ангел Великого совета

         Бог сый мира, Отец щедрот,

         Великаго Совета Твоего Ангела,

         мир подава́юща послал еси нам:

         Тем богоразу́мия к свету наста́вльшеся,

         от но́щи у́тренююще,

         славословим Тя, Человеколю́бче.

5-я библейская песнь — это песнь пророка Исаии (Ис. 26:9–19), в которой он из глубины ночного мрака (от но́щи у́тренюет дух мой к Тебе, Боже) воспевает будущую вожделенную землю праведных и конечное торжество правды, и воскресение мертвых. Ирмос связан с этой библейской песнью словами «от но́щи у́тренююще», а главный образ берет из другой главы того же пророка Исаии: «Ибо Младенец родился нам, Сын, и дан нам, владычество Его на раменах Его, и нарекут имя Ему: Великого Совета Ангел, Чудный, Советник, Бог крепкий, Властелин, Князь мира, Отец будущего века» (Ис.9:6)

Начнем с Великого Совета, Ангелом (Вестником) которого назван рождающийся Христос. Это Предвечный Совет Святой Троицы — замысел Отца, Сына и Святого Духа о творении мира и его судьбах. «Пред» веком, перед началом времён, в Божественной вечности Великий Совет решил: «Сотворим человека по образу Нашему и по подобию Нашему» (Быт.1:26) и предусмотрел Воплощение Сына Божия ради спасения отпавшего от Бога человечества и всего мира. Этот Великий Совет апостол Павел называет премудростью Божией, тайной, сокровенной, «которую предназначил Бог прежде веков к славе нашей» (1Кор.2:7).


_{Христос — Ангел Великого Совета. Фреска церкви Богородицы Перивлепты в Охриде, Македония. 1295 г.}

Ирмос, как и свойственно молитве, обращается прямо к Богу, обращается от нас всех — на «Ты». Вникнем, что он говорит от нашего лица.

Ты — Бог мира (Бог сый мира) и Отец милосердия (щедрот) — послал нам подающего мир Ангела (Вестника) Твоего Великого Совета…

Слово «щедро́та», обычно во множественном числе, — очень частое в языке молитв. Например, в самом начале самого употребляемого псалма: «Поми́луй мя, Бо́же, по вели́цей ми́лости Твое́й, и по мно́жеству щедро́т Твои́х очи́сти беззако́ние мое́» (Пс.50:3). Это не щедрость в нашем современном понимании (привязанная к материальной стороне), а сострадание, милосердие. Или же — щедрая милость.

Форма глагола 2-го лица «послал еси» предполагает именно обращение на «Ты». «Ты послал», будучи Богом мира и Отцом щедрот, а не «Бог послал». Не теряйте этой прямоты обращения к Богу, слушая или воспевая слова ирмоса!

И дальше:

Тем, богоразу́мия к свету наста́вльшеся…

Все слова — знакомые и в то же время не очень знакомые.

«Тем» здесь означает «поэтому», «по той причине».

Богоразумие — разумение, познание Бога (на слух часто ошибочно воспринимают как «благоразумия» — а здесь речь о бесконечно более глубоком — о богопознании!)

Наста́вльшеся — будучи наставлены.

От нощи у́тренююще — слегка измененные слова из пророка Исаии. У́треневати — это утром молиться, взывать к Богу: «Боже, Боже мой, к Тебе у́тренюю» (Пс.62:2) — и очень часто ещё до рассвета — «от но́щи».

_{Пророк Исаия «утренюет» в Киевской Псалтири 1397 г. Утро изображено в виде отрока.}

…Поэтому мы, приведенные к свету богопознания, до рассвета воссылая молитвы (от нощи у́тренююще), славословим Тебя, Человеколюбче.

_{Фреска церкви св. Николая Орфаноса, Салоники, Греция. XIV в.}

Мы рассмотрели половину ирмосов Рождественского канона. Разбор оставшихся приведем в ближайшие дни, а после этого расскажем о самых главных песнопениях, которые мы услышим в праздник, и о том, чего нам ждать от Рождественских церковных служб.

Елена Тростникова

https://azbyka.ru/life/obyasnyaem-irmosy-rozhdestva-hristova-chast-1/

[Александр Васильевич]

Вникаем в ирмосы Рождества Христова. Часть 2

Чтобы молитвенно подготовиться к великому празднику Рождества Христова, стоит обновить в памяти или же впервые рассмотреть главные песнопения грядущего праздника. И начать следует с того, что уже поётся в храмах начиная с вечера 3 декабря (всенощной праздника Введения Богородицы во Храм) — с ирмосо́в Рождественского канона. Первые четыре из них мы уже рассмотрели, очередь за оставшимися.

Ирмо́с 6-й песни: Иона и Младенец

      Из утро́бы Ио́ну младенца изблева́ морски́й зверь,

      якова́ прия́т;

      в Деву же все́льшееся Слово

      и плоть прие́мшее про́йде, сохра́ншее нетле́нну:

      его́же бо не пострада́ истле́ния,

     Ро́ждшую сохрани́ неврежде́нну.

_{Пророк Иона во чреве китовом.}

Ирмосы шестой песни любого канона основаны на библейской песни пророка Ионы — той молитве, которую пророк воспел из глубины сердца во глубине морской, находясь во чреве морского зверя (Ион.2:3–10).

История о том, как пророк Иона побывал «во чреве китовом», а потом вышел наружу, всем известна хотя бы понаслышке. Это лишь часть библейской книги пророка Ионы, — столь прекрасной и совершенной, что ее нельзя пересказывать, а надо читать полностью. Эта глубоко назидательная и в то же время остросюжетная новелла говорит о благости Божией, о силе покаяния и о соотношении воли Божией с волей человеческой лучше любых проповедей и объяснений. Непременно найдите ее в Библии и прочитайте — получите подлинное наслаждение! А в Великую Субботу, утром накануне Пасхи, она читается в Церкви целиком, среди других 14 отрывков из Ветхого Завета — парими́й.

Иллюстрация к молитве пророка Ионы из византийской рукописи XI в., так называемой Псалтири Барберини, хранящейся в Библиотеке Ватикана. Здесь отчетливо видно, что греческим словом «китос» надписано драконообразное чудовище, а не морское млекопитающее.

_{Иллюстрация к молитве пророка Ионы из византийской рукописи XI в., так называемой Псалтири Барберини, хранящейся в Библиотеке Ватикана. Здесь отчетливо видно, что греческим словом «китос» надписано драконообразное чудовище, а не морское млекопитающее.}

Ирмос 6-й песни обращает нас не к сюжету книги пророка Ионы в целом, а к тому, как пророк, поглощенный страшным морским чудовищем, пребыв в его чреве три дня, после покаянной молитвы был невредимым извергнут на сушу: из утро́бы Ио́ну … изблева́ морски́й зве́рь, якова́ прият — каким принял внутрь, таким и изверг. Это в первую очередь прообраз Христовой смерти и Воскресения на третий день, по слову Самого Христа: как Иона был во чреве кита три дня и три ночи, так и Сын Человеческий будет в сердце земли три дня и три ночи (Мф.12:40).

Но как мы видим, в Рождественском каноне это прообраз другого события — Рождества. Образность здесь усложненная, многоплановая.

Иона прямо соотнесен с Младенцем Христом. Иона пробыл в чреве морского чудища три дня и вышел оттуда неповрежденным — таким же, каким приняло его чудище (якова́ прия́т). Бог Слово (это имя Сына Божия, с которого начинается Евангелие от Иоанна: «В начале было Слово, и Слово было у Бога, и Слово было Бог» — Ин.1:1), вселившись в Деву Марию и приняв плоть, т.е. воплотившись (в Деву же всельшееся Слово и плоть приемшее — принявшее), выйдя из Ее девственной утробы, родившись как Человек, — ничего не теряет от Своего Божества. Остаётся при этом Неизменным Вечным Богом. Приняв человеческую природу, Бог не пострада истления — не получил смертности.

И тут же, плотно сплетенный, второй план образности, поддержанный троекратным повтором синонимов: Деву вселившийся в Нее Бог-Слово сохранил нетленну, — Ро́ждшую сохрани́ неврежде́нну, потому что Сам не пострадал истления.

Возможно, читателю с непривычки трудно будет пытаться проникнуть в буквальную логику текста, в его выражения, но не хочется идти путем перевода — хотя бы потому, что все переводы получаются или очень неточными, или же трудно соотносимыми со словами, которые мы поём. А песнь-то прекрасна!

Давайте по мере сил вникать в поэтическую образность удивительных церковных песен, — и вскоре это покажется и не трудным, и увлекательным, и возвышающим душу.

Распутаем порядок слов в отрывке:

        его́же бо не пострада́ истле́ния, Ро́ждшую сохрани́ неврежде́нну.

Ибо (бо) [Вселившийся в Деву Бог-Слово] Ро́ждшую — Родившую Его — сохрани́ неврежде́нну (от чего? — от) истле́ния, его́же (которого) не пострада́ (не пострадал) [Сам].

Итак, свойственную Ему как Богу непричастность порче Младенец Христос привнёс естеству Родившей Его. Мы исповедуем, что Пресвятая Богородица — Приснодева: Дева до Рождества, в Рождестве и по Рождестве. Кстати, три звезды в иконографии Богоматери — на челе и на плечах Её накидки-мафория — именно это и означают.

_{Фрагмент фрески «Рождество Христово». Монастырь Высокие Дечаны, Сербия, Косово, конец 2-й половины XIV в.\}

И еще одна сторона образа. Воплотившись, зачатый в утробе Девы Бог, хотя Он воистину как Бог есть Огнь Поядающий (Евр.12:29), эту утробу не повредил, не опалил огнём Своего Божества, но чудесно сохранил её нетленной и неврежденной.

«Воплощение Бога Слова и сохранение при этом утробы Богоматери нетленной и неврежденной гораздо большее и невероятнейшее чудо, чем история Ионы,» — говорил замечательный проповедник протоиерей Анатолий Правдолюбов (1914–1981).


Ирмос 7-й песни: Слава Богу за всё!

    О́троцы, благоче́стию совоспита́ни,

    злочести́ваго веле́ния небре́гше,

    огненнаго преще́ния не убоя́шася,

    но, посреде́ пла́мене стоя́ще, поя́ху:

    отце́в Боже,

    благословен еси́.

_{Икона из Афонского монастыря Ватопед, 1312 г.}

В библейской книге пророка Даниила рассказано о том, как во время вавилонского плена царь (Навуходоносор) приказал воздвигнуть огромный истукан и повелел, чтобы по сигналу все подданные поклонились этому идолу под страхом смерти. Три благочестивых еврейских юноши — Анания, Азария и Мисаил (в Библии приводятся и те имена, которыми называли их вавилоняне: Седрах, Мисах и Авденаго́), твёрдо держались веры в Единого Бога. Они отказались кланяться истукану, за что были брошены в огромную пылающую печь. Но там они ходили посреди пламени, воспевая Бога и благословляя Господа (Дан.3:24).

Вместе с тремя юношами в печь сошел Ангел Господень и сделал, что в средине печи был как бы шумящий влажный ветер, и огонь нисколько не прикоснулся к ним, и не повредил им, и не смутил их (Дан.3:50) (в славянском тексте в середине печи стал «яко дух росы шумящ»).

Эту историю из книги пророка Даниила мы можем целиком услышать на богослужении Великой Субботы (утром накануне Пасхи).

Два молитвенных гимна юношей, как и весь эпизод с огненной печью, чрезвычайно важны для нас и крепко впаяны в наше богослужение.

Первая песнь «отроков» (это были юноши, даже молодые люди) в пещи (Дан.3:26–45) поразительна тем, что эта хвала Богу, воспеваемая из огня — песнь покаяния за весь народ. Часто слыша перепеваемые в ирмосах слова: «Благословен еси, Господи, Боже отец наших, хвально и прославлено имя Твое во веки», — люди в храме порой забывают, за что восхваляют отроки Бога. А они поют Ему хвалу за тяжелые и страшные испытания, ниспосланные Им Своему народу, чтобы вразумить его и вернуть к Себе:

Благословен Ты, Господи Боже отцов наших, хвально и прославлено имя Твое вовеки. Ибо праведен Ты во всем, что соделал с нами, и все дела Твои истинны и пути Твои правы, и все суды Твои истинны, Ты совершил истинные суды во всем, что навел на нас и на святый град отцов наших Иерусалим, потому что по истине и по суду навел Ты все это на нас за грехи наши. Ибо согрешили мы, и поступили беззаконно, отступив от Тебя, и во всем согрешили. Заповедей Твоих не слушали и не соблюдали их, и не поступали, как Ты повелел нам, чтобы благо нам было. И все, что Ты навел на нас, и все, что Ты соделал с нами, соделал по истинному суду. И предал нас в руки врагов беззаконных, ненавистнейших отступников, и царю неправосудному и злейшему на всей земле… (Дан. 3:26–32)

Эта искренняя хвала Богу за испытания и праведные наказания, во время казни, напоминает нам обо всех мучениках. Она близка последним словам святителя Иоанна Златоуста, замученного в ссылке, еще по пути в назначенное ему место изгнания: «Слава Богу за всё!»

_{Песнь отроков в Киевской Псалтири 1397 г. Изображен истукан, подписан «Навуходоносор царь», падают опалённые огнём слуги царя. Последняя строка на странице — начало песни отроков: «Благословен еси, Господи, Боже отец наших…»}

А теперь разберем сложности ирмоса.

О́троцы — отроки, единственно возможная форма именительного падежа множественного числа для этого слова. В церковнославянском звук «к» не мог смягчаться, невозможно было произнести «ки», «ке». Поэтому: ученик — ученицы́, грешник — грешницы, праведник — праведницы («та́ко да погибнут гре́шницы от лица́ Божия, а праведницы да возвеселятся!» — это не о женщинах!), восток — на востоце, облако — на облаце.

Благоче́стию совоспита́ни — вместе воспитанные в благочестии, в благом почитании истинного Бога.

Злочести́ваго веле́ния небре́гше. Пренебрегая повелением злочестивого царя, а можно понять и так: пренебрегая злочестивым повелением. То и другое будет верно!

Преще́ние — угроза, наказание, казнь. У нас осталось только «запрещение». Родственные слова, отстоящие дальше: пресекать, пресечь (пресещи́).

Поя́ху — пели, воспевали. Эта форма прошедшего продолженного времени — имперфект — переводится на русский язык глаголом несовершенного вида (что делали? — пели).

А пели они: «Благословен Ты, Боже! Слава тебе за всё!»


Ирмос 8: Да благословит всё творение Бога за величайшее чудо Его!

     Чуда преесте́ственнаго

     росода́тельная изобрази́ пещь образ:

     не бо, я́же прия́т, пали́т ю́ныя,

     я́ко ниже́ огнь Божества́ – Девы,

     в Ню́же вни́де утробу.

     Те́м, воспева́юще, воспое́м:

     да благослови́т тварь вся Го́спода

     и превозно́сит во вся ве́ки.

Преестественное — превосходящее законы природы, сверхъестественное чудо!

Да, конечно, раскаленная печь, которую три юноши по благодати Божией ощущали как прохладную росу — это невероятно и дивно! Настолько невероятно, что «нормальный человек» в это поверить не может. Поэтому и всю историю с не сгоравшими в огне юношами нам нередко предлагают считать метафорой, символом, аллегорией, — даже в толкованиях известных авторов.

_{Икона из монастыря Святой Екатерины на Синае.}

Но ведь эта «росодательная пещь» — прообраз куда более непредставимого чуда, в которое мы, православные люди, верим! И так мы привыкли к этой нашей вере, что уже и кажется нам это сверхъестественное, всю вселенную взрывающее чудо — естественным.

Вот это чудо: Бог, создатель Вселенной, Которого вся вселенная не вмещает, — вместился в тело Девицы Марии, и, хотя Он есть Огнь Поядающий (Евр.12:29) (и весь жар солнца и светил, и всё пламя в мире — Его и от Него) — не опалил Ее, не повредил Ее и Ее девства.

Об этом мы говорили в связи с 6-м ирмосом, но здесь, в ирмосе 8 — уже прямой образ пламени. Огнь Божества не опалил Девы, в утробу Которой он вошёл!

Есть еще один огненный образ Богоматери, отраженный не в ирмосах, но во многих поэтических текстах богослужения: Неопалимая Купина — горящий и не сгорающий куст, из которого Бог говорил с Моисеем.

Красное ложе, на котором лежит Богоматерь на многих иконах Рождества Христова, символизирует в том числе этот огонь Божественной природы, которая соединилась в Рождестве с человеческой природой и не опалила ее.

_{Фрагмент фрески из цикла «Акафист Богородице» монастыря Высокие Дечаны. Сербия, Косово, конец 2-й половины XIV в.}

Вторая песнь отроков в печи — это призыв хвалить Бога ко всему Его творению (Дан.3:52–90). Благословите, вся дела Господня, Господа, пойте и превозносите Его во веки (Дан.3:57) — Ангелы, небеса, светила, стихии, ночи и дни, свет и тьма, лед и мороз, иней и снег, молнии и облака, горы и холмы, моря и реки, киты и всё движущееся в водах, птицы, звери и весь скот, сыны человеческие и священники Господни, духи и души праведных, все смиренные сердцем, вместе с нами — Господа пойте и превозносите Его во веки! На службе Великой Субботы этот припев мощно пропевается после каждого стиха песни отроков (на нашем приходе эти припевы с энтузиазмом, во весь голос поём все мы — весь храм).

Или вот как в ирмосе: Да благословит тварь вся Господа и превозносит во вся веки! — за невместимое и прекрасное, непостижимое чудо Рождества.

Совсем немного о словах, хотя смысл уже должен быть в целом понятен.

Преестественное — превосходящее естество, сверхъестественное.

Росодательная — дающая росу. Церковнославянскому языку, по образцу греческого, свойственны и милы такие составные, иногда и больше чем из двух корней, слова. Получается очень ёмко — и по-своему удобно, когда привыкнешь.

не бо = ибо не (потому что не…). И дальше я́ко ниже́ — как и не.

пали́т ю́ныя — мы бы сказали «юных», но в церковнославянском языке в форме винительного падежа (кого-что?) множественного числа чаще употребляется форма на «-ыя».

Вни́де — вошёл (прошедшее время — аорист)

Основная трудность — иной порядок слов, к которому мы не привыкли. Пробуем немного распутать. Не бо, я́же прия́т, пали́т ю́ныя = не бо (ибо не) пали́т ю́ныя, я́же прия́т (которых приняла) — я́ко о́гнь Божества́ ниже́ [палит] Де́вы — как и огнь Божества не опаляет Деву, (какую?) — в Ню́же утро́бу (в утробу Которой) вни́де (вошёл).

И вот это чудо осознав и приняв — тем (поэтому), воспева́юще, воспое́м:

да благослови́т тва́рь вся́ Го́спода и превозно́сит во вся́ ве́ки!.

И напоследок: у нас слово «тварь» стало ругательным, а ведь это просто творение. Вся тварь — это всё сотворенное, всё, что есть в мире, кроме Самого Бога — даже Ангелы….

Ирмос 9: Невместимое и невозможное — с нами и для нас

     Таинство странное вижу и преславное:

     Небо – верте́п, престол Херуви́мский – Деву,

     ясли – вмести́лище, в ни́хже возлеже́ Невмести́мый Христо́с Бо́г,

     его́же, воспева́юще,

     величаем.

В первой строке — три слова об одном.

Таинство, тайна.

Странное, невероятное.

Преславное — по-гречески это «парадоксальное».

И дальше — эта цепь парадоксов.

Небо — вертеп. Пещера-вертеп стала небом, центром Вселенной, потому что в ней пребывает Бог.

В Священном Писании Бог многократно назван сидящим на Херувимах (Ис.37:16; Пс.79:2; Пс.98:1). Эти приближенные к Нему Небесные Силы изображаются шестикрылыми, «многоочитыми» (то есть исполненными множества очей — «во все глаза» созерцающими Господа). Они — подножие престола, на котором Бог восседает. И вот Престолом Херувимским, на котором почивает Бог, стала Дева!

_{Спас в Силах. Икона авторства Дионисия (подписана на обороте), 1500 г. Государственная Третьяковская галерея. В синем поле видны шестокрылатые херувимы, на которых восседает Господь.}

А ясли — кормушка для скота, в которую так удобно было положить на солому спеленатого Новорожденного, эти простые, «презренные» ясли вместили Невместимого Бога!

Об удивительных парадоксах Рождества Христова мы еще поговорим в связи с кондаком праздника, который замешан на них еще больше, чем ирмос 9-й песни.

Но прежде чем мы обратимся к тропарю и кондаку праздника, нам предстоит хотя бы немного подготовиться к тому, что ждет нас в храме в преддверии Рождества Христова и в саму Рождественскую ночь. И, даст Бог, — приготовимся и настроим ум и сердце.

https://azbyka.ru/life/obyasnyaem-irmosy-rozhdestva-hristova-2/

[Александр Васильевич]

В преддверии Рождества Христова: объяснение песнопений Недели св. отец и предпразднства



Церковь стала готовиться к Рождеству Христову, начав еще до наступления зимы сорокадневный пост. Вскоре зазвучали, настраивая нас на восприятие праздника, ирмосы Рождества Христова — о них мы рассказывали здесь и здесь. А теперь мы уже совсем приближаемся к празднику, и богослужение Церкви всё сильнее устремлено к осмыслению полноты этого события — рождения Христа Спасителя.

Неделя Святых праотцев и Неделя Святых отцов

Два последние воскресенья перед праздником — с особым посвящением. За два воскресенья до Рождества Христова — Неделя (т.е. воскресенье) святых праотец (или праотцев), и воскресенье перед самим праздником — Неделя святых отец (или святых отцев).

В эти дни вспоминаются праведники Ветхого Завета — как предки Господа Иисуса Христа, так и пророки, ожидавшие Его явления в мир и предсказывавшие это явление.

На иконе «Древо Иессеево», о которой мы говорили в связи с ирмосом 4-й песни Рождественского канона «Жезл из корене Иессеова…», изображены не только потомки рода Давидова, из которого произошел Иисус, но и пророки и праведники, жившие ожиданием Его пришествия в мир. Это хорошо видно на фреске из сербского монастыря Высокие Дечаны (1340-е годы). Она огромная и не помещается целиком в кадр. На приведенном фрагменте мы видим на вертикальном стволе — непосредственных предков Иисуса, а на ветвях и цветах древа — множество пророков, предрекавших Его явление, и даже изображения эпизодов, связанных с этими пророчествами. Все эти пророки упоминаются в службах Недели праотцев и Недели отцев.

_{Фрагмент фрески «Древо Иессеево» монастыря Высокие Дечаны, Косово, середина XIV в.}

В богослужебных текстах обоих дней одни и те же святые могут именоваться и отцами, и праотцами.

Сначала святым предкам Христа и провозвестникам Рождества Его было посвящено лишь одно воскресенье — Неделя святых отцев непосредственно перед Рождеством Христовым. Но туда «уместились» только избранные святые Ветхого Завета —Авраам, Исаак и Иаков, а также пророк Даниил и три Вавилонских отрока. А нужно было почтить и воспеть от души всех, чьи чаяния, надежды и провидения увенчались Воплощением Сына Божия! И было учреждено второе празднование, на неделю раньше. Изначально его греческое название было: «неделя перед святыми отцами», но впоследствии «перед» (греч. προ-) перескочило к слову «отцы» и образовало слово «праотцы». Так что не стоит думать, будто «праотцы» непременно старше «отцов».

_{Праотцы Авраам, Исаак и Иаков. Фрагмент фрески «Страшный суд» Успенского собора г. Владимира работы мастерской преподобного Андрея Рублева и Даниила Черного. На лоне Авраама — души праведных.}

Исключительное место в службах Недели праотцев и недели отцев уделено пророку Даниилу и трем отрокам в печи Вавилонской. Да еще и их память празднуется как раз в эти же дни — 17/30 декабря! (в этом году — сразу после Недели святых праотцев). Им же посвящены 7-й и 8-й ирмосы канона, говорящие о чуде Рождества Христова.

_{Пророк Даниил со львами. Византийская мозаика XI в. Монастырь Осиас-Лукас (Греция).}

Тропарь (главное краткое песнопение) Недели святых отцев посвящен именно этим отрокам, а также пророку Даниилу, брошенному в ров со львами и вышедшему оттуда невредимым.

Ве́лия веры исправле́ния:/ во исто́чнице пла́мене, я́ко на воде́ упокое́ния,/ святи́и трие́ о́троцы ра́довахуся,/ и проро́к Дании́л львом па́стырь, я́ко овца́м, явля́шеся.// Тех моли́твами, Христе́ Бо́же, спаси́ ду́ши на́ша.

Ве́лия веры исправле́ния — велики веры свершения!

Радовахуся — радовались.

Проро́к Дании́л львом па́стырь, я́ко овца́м, явля́шеся — пророк Даниил явился как бы пастухом львам, будто овцам.

Пещное действо

История отроков так прочно связана с темой Рождества Христова, что в средние века появилось так называемое «Пещное действо». Главным содержанием этого церковного театрализованного чина было исполнение по ролям библейских песней вавилонских отроков в составе утрени Недели святых праотец — то есть непосредственно на богослужении этого дня!

_{Отроки в пещи огненной. Фреска монастыря Высокие Дечаны, Косово, середина XIV в.}

В центре храма ставилась «пещь», и «халдеи» — специально одетые певцы в ролях слуг Навуходоносора — вводили туда «отроков». «Отроков» изображали три лучших певца, их музыкальные партии были самыми сложными в этом чине. «Халдеи» окружали пещь и начинали имитировать в ней огонь при помощи пиротехнических приспособлений, «раздувая» его декоративными пальмовыми листьями.

В нужный момент из-под потолка храма в «пещь» спускали на веревке фигуру ангела: «Ангел Господень сошел в печь вместе с Азариею и бывшими с ним и выбросил пламень огня из печи, и сделал, что в средине печи был как бы шумящий влажный ветер, и огонь нисколько не прикоснулся к ним, и не повредил им, и не смутил их» (Дан.3:49–50). По окончании пения библейского текста «халдеи» выводили «отроков» из пещи.

Этот чин исчез из церковной практики после XVII в.

В Неделю святых отец — родословие Господа Иисуса Христа

В последнее предрождественское воскресенье — Неделю святых отец — за Божественной литургией сначала читается Апостол — послание святого апостола Павла к Евреям (Евр.11:9–10, 17–23, 32–40). Оно говорит о вере праведных предков Спасителя Авраама, Исаака, Иакова и о вере всех праведников, — вере, делающей сонаследниками и «отцами» Христу. «И что еще скажу? Недостанет мне времени, чтобы повествовать о Гедеоне, о Вараке, о Самсоне и Иеффае, о Давиде, Самуиле и других пророках» (Евр.11:32), — восклицает апостол и перечисляет, какие лишения и скорби они и другие праведники Ветхого Завета претерпевали за веру. «И все сии, свидетельствованные в вере, не получили обещанного, потому что Бог предусмотрел о нас нечто лучшее, дабы они не без нас достигли совершенства» (Евр.11:39–40). — заключает апостол. Обещанное пришло с Рождением Спасителя, в то время, от которого мы отсчитываем всю «нашу эру».

А потом читается первая глава Евангелия от Матфея (Мф.1:1–25) — «Книга родства Иисуса Христа», или же «Родословие Иисуса Христа, Сына Давидова, Сына Авраамова» (Мф.1:1). Многих, впервые взявших в руки Евангелие, смущает этот длинный перечень незнакомых имен в самом начале книги, в которой они надеялись найти что-то актуальное и интересное для себя. А тут какие-то «…Аса родил Иосафата; Иосафат родил Иорама; Иорам родил Озию…»

_{Фреска монастыря Высокие Дечаны, Косово, середина XIV в. Евангелист Матфей пишет «Книгу родства Иисуса Христа». Интересны две детали: святой евангелист переписывает текст со свитка в книгу-кодекс, то есть текст на фреске повторен дважды; а еще слово «книгы» там и там — во множественном числе.}

Зачем это нужно? Святой евангелист Матфей начинает свое повествование с этого родословия, проводя цепочку от Авраама и до «Иосифа, мужа Марии, от Которой родился Иисус, называемый Христос» (Мф.1:16).

Да, это родословие — именно «официальное», в нем перечислены предки Иосифа, который не был земным отцом Иисуса Христа (евангелист как раз отмежевывается от утверждения земного отцовства: «…мужа Марии, от Которой родился Иисус»). Но официально Господь Иисус считался сыном Иосифа, и родословие показывает, что Иисус, как и его названный отец Иосиф, как прямой потомок Давида, — законный наследник царской власти в Иудее и Израиле. Само слово «Христос» означает «Помазанник» и указывает на то, что Он — Царь и/или Священник, поскольку помазывали в Ветхом Завете и священников на священство, и царей на царство.

Этот торжественный зачин Евангелия выводит описанные в нем события на сцену истории не только богоизбранного народа, но и всего человечества.

_{Святые праотцы. Греческая икона.}

Перед нами как бы открывается занавес, за которым выстроились все эти «отцы», единым сонмом, ликом, хором. Все они были необходимы для того, чтобы состоялось великое событие, ожидаемое нами, от которого зависит вся наша жизнь, хотя мы можем этого и не подозревать. Сейчас они растают, как тени, «уйдут за кулисы действия», — но без них оно бы не состоялось.

А дальше прозвучит рассказ о сомнениях праведного Иосифа Обручника, узнавшего о беременности Пресвятой Девы Марии, и о явлении Ангела, разрешившего эти сомнения. Евангелист ссылается на пророчество Исаии: «Се, Дева во чреве приимет и родит Сына…» (Мф.1:23; Ис.7:14).

_{На традиционных иконах Рождества Христова, изображающих разновременные эпизоды события в целостной совокупности, Иосиф Обручник всегда представлен в скорбной задумчивости. Часто ему предстоит некий старец, олицетворяющий его сомнения. Лишь на поздних иконах мог появиться благовествующий ангел.}

И завершается евангельское чтение рождением Иисуса.

Предпразднство Рождества Христова

Предпра́зднство Рождества Христова начинается 2 января по новому стилю. С этого момента пост становится совсем строгим — как Великий. До конца XXI столетия, пока разница между стилями составляет 13 дней, православные имеют возможность хоть и скромно, и постно, но все же встретить Новый год какими-то вкусностями, в том числе рыбными блюдами, которые начиная с предпразднства будут запрещены.

Пять дней поста в ожидании праздника — бремя посильное. Кто не пытался еще поститься Рождественским постом — можно попробовать хотя бы на эти дни ограничить себя в пище (а не предаваться всеобщей посленовогодней обжираловке). А кто постился — усилить пост, по уставу. Это, конечно, касается только тех, кто не болеет тяжело и не привязан к собственной строгой диете.

Вселенная как бы замирает — готовится к вочеловечению Создателя.

Многие песнопения этих дней обращены к будущим участникам события, одушевленным и стихийным, с призывом приготовиться к главному, что с ними случится.

Так и в ключевом песнопении, которое будет звучать все четыре дня со 2 по 5 января — тропаре предпразднства.

Если в эти дни зайдете в храм, у вас будут шансы услышать его. А если не получится — можно найти исполнение этого тропаря в интернете. Слушая его, следите за текстом, а мы поможем этот текст осознать.

       Гото́вися, Вифлее́ме,

       отве́рзися всем, Еде́ме.

       Красу́йся, Евфра́фо,

       я́ко дре́во живота́ в верте́пе процвете́ от Де́вы.

       Рай бо О́ноя чре́во яви́ся мы́сленный,

       в не́мже Боже́ственный сад,

       от него́же я́дше, жи́ви бу́дем,

       не я́коже Ада́м у́мрем.

       Христо́с ражда́ется пре́жде па́дший возста́вити о́браз!

Вифлееме, Едеме, Евфрафо — всё это звательные падежи, обращения. Мы (всей Церковью) обращаемся к Вифлеему, к Евфрафе — местности вокруг него, но и к раю — Эдему (в церковном написании — Едему). Готовься, Вифлеем! — вот-вот отверзется всем Эдем! — обращаемся мы к месту, где Господь благоволил родиться. Украшайся, радуйся и веселись, Евфрафа, потому что древо Жизни процвело в вертепе от Девы…

«И насадил Господь Бог рай в Едеме на востоке, и поместил там человека, которого создал. И произрастил Господь Бог из земли всякое дерево, приятное на вид и хорошее для пищи, и дерево жизни посреди рая, и дерево познания добра и зла» (Быт.2:8–9).

А когда первые люди нарушили простой запрет Бога, обнаружили, что можно поступить не как Бог хочет, а как Я захотел, — произошла катастрофа отпадения от Бога, от Жизни. Пал человек, согрешил против Бога, «а сделанный грех рождает смерть» (Иак.1:15). И закрыл Господь рай, чтобы человек не вкушал от Древа Жизни и не жил вечно во грехе.

И вот в вертепе, в этой пещерке процвело новое Древо Жизни! Песнописец поясняет: Рай бо О́ноя чре́во яви́ся мы́сленный — ибо Ее, Девы, чрево стало духовным таинственным раем, в не́мже (в котором) Боже́ственный сад.

От него́же (от этого древа Жизни) я́дше, жи́ви бу́дем… Я́сти — есть. «Приими́те, яди́те, сие есть Тело Мое» — говорит Господь причащающимся. Именно так мы и вкушаем от Древа Жизни, процветшего от Девы: соединяясь с Богом в Причащении. «Я есмь хлеб жизни» (Ин.6:35) — сказал Христос. «Воля Пославшего Меня есть та, чтобы всякий, видящий Сына и верующий в Него, имел жизнь вечную» (Ин.6:40). И мы не я́коже Ада́м у́мрем — не умрем, как умер Адам, потому что Христо́с ражда́ется пре́жде па́дший возста́вити о́браз — чтобы восставить, восстановить, воскресить падший прежде образ человека, по образу Своему.

_{Рождество Христово. Фреска монастыря Высокие Дечаны, Косово, середина XIV в.}

Об этом тропаре писал приснопамятный протоиерей Сергий Правдолюбов (†24 августа 2024 г.): «Песнопение, которое заставляет нас объять умом всю историю человечества, всю историю нашего спасения, и ощутить радость от того, что пришел Господь на землю, и пришла Пречистая Богородица в Вифлеем и принесла с собой Небесный Хлеб и таинственное Древо Жизни. Как было бы хорошо, чтобы все прихожане во всей полноте понимали и переживали этот прекрасный тропарь, который поётся у нас в предпразднство Рождества Христова!»

О том же, что ожидает нас в храме в Рождественский сочельник и в праздничную ночь Рождества Христова, что происходит со временем астрономическим и богослужебным, когда восходит Звезда и о многом другом мы расскажем чуть позже, в самом преддверии этих служб.


Елена Тростникова

https://azbyka.ru/life/v-preddverii-rozhdestva-obyasnenie-pesnopenij-nedeli-sv-otecz-i-predprazdnstva/

[Александр Васильевич]

Сочельник Рождества Христова: разъяснение службы Царских часов и Навечерия



Почему перед Рождеством Христовым есть Сочельник? Как устроена его служба? Когда наступает Христово Рождество? Почему богослужебное время отличается от обычного? Почему в праздничную ночь приходишь в храм, а там темно, ничего не поют, а только читают незнакомое?

Навечерие Рождества Христова

Все знают, что перед Рождеством есть день под названием Сочельник. Многие знают, что в этот день полагается поститься «до звезды». А вот что и как происходит в храме в этот день, знают и понимают далеко не все.

В церковном календаре этот день называется Навечерием Рождества Христова. Это значит — перед вечером Рождества. Как «на ночь глядя» — это еще не ночью, так и навечерие — это еще не вечером…

И вот утром — именно утром дня, предшествующего Рождеству Христову, происходит служба, каких бывает только три в году (еще перед Богоявлением — Крещением Господним, и в Великую Пятницу перед Пасхой) — Царские часы. В богослужебных книгах эта служба обозначена как «Часы, певаемые в навечерии Рождества Христова».

Общепринятое название «Царские часы» объясняется тем, что посвящены они высокоторжественной встрече Царя Славы, Царя Небесного — Господа Иисуса Христа.

Это мощная, возвышенная и содержательная служба. Но посещают её не многие — из-за того, что она достаточно ранняя, а впереди столько приготовлений к празднику, включая домашние хлопоты.

_{Фото сайта московского храма священномученика Ермогена.}

Вкратце ход этого богослужения такой (этот цикл повторяется четырежды):

– читаются три избранных для каждого «часа» псалма;

– поется единый для всех часов тропарь предпразднства Рождества Христова (особый — иной, чем пелось в предшествовавшие 4 дня предпразднства);

– после еще нескольких песнопений читается одно из пророчеств Ветхого Завета о Рождестве (такое чтение называется паремия), затем — отрывок из апостольских посланий о том же, и наконец фрагмент Евангелия (от Луки или от Матфея), посвященный событию Рождества,

После чего поётся кондак предпразднства (такой же пелся в предыдущие 4 дня) и читаются некоторые молитвы.

Хотя было бы полезно вникнуть в выражения и смыслы тропаря и кондака, приведем их просто с переводом — для экономии места.

Тропарь предпразднству в навечерие Рождества Христова, глас 4

Написова́шеся иногда́ со ста́рцем Ио́сифом,/ я́ко от се́мене Дави́дова, в Вифлее́ме Мариа́м,/ чревонося́щи безсе́менное Рожде́ние:/ наста́ же вре́мя рождества́,/ и ме́сто ни еди́но же бе обита́лищу,/ но, я́коже кра́сная пала́та,/ верте́п Цари́це показа́шеся:/ Христо́с ражда́ется пре́жде па́дший воскреси́ти о́браз.

Некогда вносилась в перепись со старцем Иосифом, / как происходящая от семени Давидова, в Вифлееме Мариам, / носящая во чреве Зачатого без семени. / Настало время родить, / и не было нигде места для ночлега; / но, как прекрасный чертог, / пещера Царице была показана. / Христос рождается, чтобы в нас восстановить / прежде падший Свой образ.

Кондак предпразднству, глас 3

Де́ва днесь Преве́чное Сло́во / в верте́пе гряде́т роди́ти неизрече́нно;/ лику́й, вселе́нная, услы́шавши,/ просла́ви со а́нгелы и па́стырьми/ хотя́щаго яви́тися // Отроча́ Мла́до, Преве́чнаго Бо́га.

Дева ныне идет, чтобы неизреченно родить Предвечное Слово в вертепе. Ликуй, вселенная, услышав о том, прославь со Ангелами и пастухами восхотевшего явиться — Отроча Младо, Предвечного Бога.

_{Фрагмент мозаики церкви Марторана в Палермо, Сицилия, сер. XII в.}

Изобразительны

А дальше, не отрываясь от Царских часов, служится краткое последование Изобразительных. Оно напоминает нам начало Литургии: читаются (но не поются) те же два псалма, что на Литургии (102-й и 145-й), молитва «Единородный Сыне и Слове Божий…», читаются Заповеди блаженств… Чтений из Священного Писания нет, но звучит Символ веры.

Что изображают Изобразительны? — Литургию, которую они замещают. На них нет главного ядра Литургии — не совершается Таинство Евхаристии, пресуществление хлеба и вина в тело и Кровь Христову.

Когда наступает Богослужебное Рождество

А теперь вспомним особенности богослужебного времени — суточного богослужебного круга. Церковный день начинается с вечера. Литургия — венец богослужебного дня, все предшествующие службы готовят нас к ней.

И следующая служба у нас, по логике вещей — уже вечерня.

А значит, наступает новый богослужебный день!

И богослужебные книги (будь то Минея или же отдельное издание служб Рождества Христова) подтверждают это! За последованием часов сразу видим заголовок: «Месяца декемврия в 25-й день, еже по плоти Рождество Господа Бога и Спаса нашего Иисуса Христа. На велицей вечерни…»

Навечерие уже позади, наступило Рождество Христово!

Но мы, конечно, все равно называем эту службу, поздним утром 24 декабря/6 января, службой Сочельника…

Почему богослужебное время отличается от обычного

Ладно, понять и усвоить, почему богослужебный день отсчитывается с вечера, довольно просто: это библейская традиция отсчета времени. В повествовании о сотворении мира день отсчитывается именно с вечера: «И был вечер, и было утро: день один» (Быт1:5).

Можно даже понять, почему утреня в составе всенощного бдения служится вечером: в древности эта служба действительно длилась всю ночь, и соответственно утреня и приходилась на предутренние и утренние часы (почти такой она и случится в службе рождественской ночи). Но в какие-то особо значимые дни, как вот сейчас на Рождество Христово или в Страстную седмицу — богослужебное время уж совсем отдаляется от «реального»!

Это не пережиток прошлых обычаев, не искажение, а мощный способ вхождения в подлинную реальность, в вечность.

Мы не можем и не должны смотреть на Страсти Христовы или Рождество Христово как на шоу «в реальном времени», оставаясь только зрителями. Мы должны — и можем — войти внутрь этих событий, пережить их вместе со вселенной (лику́й, вселе́нная, услы́шавши!), вос-принять, прочувствовать, осознать. Не только Рождество как исторический факт, но и предожидания и предсказания пророков, и богословскую мысль святых отцов, переживавших Рождество Христово как великий факт своей жизни.

Икона праздника показывает его события в наивозможной полноте, повторяя на одном живописном поле разные эпизоды с теми же персонажами. Иосиф сомневается (следовательно, изображён до явления ему Ангела и до пути в Вифлеем), Ангелы благовествуют пастухам, волхвы приносят дары, Богомладенец лежит и в яслях, и на руках у повитухи, которая сейчас обмоет родившегося.

_{Новгородская икона XVI в. из собрания Церковно-археологического кабинета Московской Духовной Академии.[/sub}

]

А церковная служба в словесную икону события вводит и глубины богословия.

Если бы мы были в земном времени, в земном пространстве этого вселенского события, мы могли бы войти в него и без богослужебных песнопений и священнодействий. Но по-земному мы никак не там, не с пастухами или волхвами.

Однако Рождество Христово не только БЫЛО, но и ЕСТЬ в вечности. Пастухи, волхвы, вол и осел — видели только часть этого вселенского события. А нам Церковь дает возможность внутренне приобщиться к пребывающему в вечности событию, войти в гораздо большей полноте, — «взломав» астрономическое время.

Вечерня праздника

Итак, утром 24 декабря/6 января служится вечерня., уже прямо относящаяся к празднику.

Она начинается ликующими стихирами. «Прииди́те, возра́дуимся Го́сподеви!» — призывает первая стихира и поясняет, что разделявшая нас с Богом стена разрушена, Херувим с пламенным мечом отступает от двери рая и древа Жизни, а я, человек, некогда изгнанный из рая за преслушание, причащаюсь теперь райской пищи, — ведь Сын Божий, «неизменный Образ Отца и вечности Его», принимает «зрак раба», рождаясь от не познавшей брака Матери и не претерпев при этом изменения, оставаясь Богом Истинным.

А почему я «райския пищи причащаюся»? — потому что соединяюсь с Ним!

Паремии

На этой вечерне прочитываются восемь особых рождественских пареми́й — чтений из Ветхого Завета, содержащих пророчества о рождении Спасителя.

Сначала читается самое начало книги Бытия — вплоть до третьего дня творения (Быт.1,1–13) — о том, что было «в начале». Евангелие Пасхальной ночи, с которого начинается весь круг евангельских чтений, начинается с тех же слов: «В начале было Слово, и Слово было у Бога, и Слово было Бог… Все чрез Него начало быть и без Него ничто не начало быть» (Ин.1:1,3). Так соединяются Ветхий и Новый Заветы, указывается на осуществление Предвечного замысла Святой Троицы в Рождении Спасителя.

Следующий отрывок — из книги Чисел (глава 24), где повествуется о том, как некий пророк Валаам, нанятый языческим царем, чтобы проклясть народ Израиля, против своей воли вместо проклятий воспел хвалу Израилю. В том гимне, что вырывался из груди Валаама, есть слова о грядущем Мессии — Спасителе мира: «Вижу Его, но ныне еще нет; зрю Его, но не близко. Восходит звезда от Иакова и восстает жезл от Израиля».

_{Пророк Валаам}

Третья паремия воспроизводит именно то пророчество, которым ответили Ироду его советники — из книги пророка Михея. «И ты, Вифлеем-Ефрафа, мал ли ты между тысячами Иудиными? из тебя произойдет Мне Тот, Который должен быть Владыкою в Израиле и Которого происхождение из начала, от дней вечных» (Мих.5:2).

Четвертая, из пророка Исаии (Ис.11:1–10), сразу напоминает нам дорогой сердцу напев ирмосов Рождества Христова, которые поются на протяжении этого поста на утренях праздников и воскресных дней: «Тако глаголет Господь: изыдет жезл от корене Иессеова, и цвет от корене его взыдет. И почиет на нем Дух Божий: дух мудрости и разума: дух совета и крепости: дух ведения и благочестия: дух страха Божия исполнит его…» (Ис.11:1–2) — «И произойдет отрасль от корня Иессеева, и ветвь произрастет от корня его; и почиет на нем Дух Господень, дух премудрости и разума, дух совета и крепости, дух ведения и благочестия…». Напомним: Иессей — это отец царя Давида, и речь соответственно о его потомке. Вспомним, как нередко в Евангелии взывали к Иисусу: «Иисусе, Сыне Давидов, помилуй мя!» А далее пророк Исаия живописует тот подлинный, глубочайший мир, который принесет на землю Спаситель, восстановив райскую гармонию: «Тогда волк будет жить вместе с ягненком, и барс будет лежать вместе с козленком…. И младенец будет играть над норою аспида, и дитя протянет руку свою на гнездо змеи… ибо земля будет наполнена ведением Господа, как воды наполняют море» (Ис.11:6,8,9)

Пятая паремия — пророчество из книги Варуха, читаемое от лица пророка Иеремии «Сей есть Бог наш, и никто другой не сравнится с Ним (слав.: не приложится ин к Нему). Он нашел все пути премудрости и даровал ее рабу Своему Иакову и возлюбленному Своему Израилю. После того Он явился на земле и обращался между людьми (слав.: и с человеки поживе)»] (Вар.3:36–38)

Шестая паремия — эпизод из книги пророка Даниила, когда тот раскрывает царю Навуходоносору значение сна о «колоссе на глиняных ногах» (Дан.2:31–36, 44–45). «Ты видел его, доколе камень не оторвался от горы без содействия рук, ударил в истукана, в железные и глиняные ноги его, и разбил их. Тогда все вместе раздробилось: железо, глина, медь, серебро и золото сделались как прах на летних гумнах, и ветер унес их, и следа не осталось от них; а камень, разбивший истукана, сделался великою горою и наполнил всю землю» (Дан.2: 34–35). Образ Камня, который оторвется от горы без содействия рук («Камня нерукосечного») — указание на сверхъестественное рождение Спасителя от Девы Марии. «Камень же есть Христос», и этот Камень крушит все идольские царства и образует «великую гору» — распространившуюся на весь мир Церковь.

_{Пророк Даниил. Фрагмент фрески монастыря Грачаница, Косово, 1320–1321 гг.}

Седьмая паремия — это текст книги пророка Исаии, который не однажды звучит в предрождественских службах. Точно так же в виде паремии она прозвучал на Царских часах, на 9-м часе. А стихи из нее мы услышим почти в начале ночной службы самого праздника — на Великом повечерии, когда поётся «С нами Бог!» (и повторяется в завершении каждого стиха). «Ибо Младенец родился нам — Сын дан нам; владычество на раменах Его, и нарекут имя Ему: Чудный, Советник, Бог крепкий, Отец вечности, Князь мира. Умножению владычества Его и мира нет предела…» (Ис 9:6–7) «Отроча родися нам… Бог крепок, Властитель, Начальник мира, Отец будущаго века»… Родившееся «Отроча», которое в то же время «Отец будущаго века» — это то самое «Отроча Младо — Превечный Бог!», о котором пел кондак предпразднства, а вскоре воспоет кондак самого праздника.

Последняя, восьмая паремия в навечерие Рождества Христова — тоже из пророка Исаии (Ис 7:10–16; 8:1–4, 8–1). Она содержит самое знаменитое пророчество о Рождении Христа: се, «Дева во чреве приимет и родит Сына, и нарекут имя Ему: Еммануил» — то самое пророчество, которое приводит евангелист Матфей в подтверждение рассказа о Рождестве Христовом: «А все сие произошло, да сбудется реченное Господом через пророка, который говорит: се, Дева во чреве приимет и родит Сына, и нарекут имя Ему Еммануил, что значит: с нами Бог» (Мф. 1, 22–23).

Литургия Василия Великого

Вечерня переходит в Литургию святителя Василия Великого, которая служится всего десять раз в году — пять по воскресеньям Великого поста, два раза на Страстной седмице (в Великий Четверг и Великую Субботу) и трижды в период от Рождества до Крещенья.

Читается Апостол (Евр.1:1–10), содержащий высокое богословие о Сыне Божием: «Бог, многократно и многообразно говоривший издревле отцам в пророках, в последние дни сии говорил нам в Сыне, Которого поставил наследником всего, чрез Которого и веки сотворил» (Евр.1:1–2). Затем следует наиболее подробный Евангельский рассказ о Рождестве Христовом — из Евангелия от Луки (Лк.2:1­20).

А по окончании Литургии на середину церкви выносится большая богослужебная свеча. И вот тогда-то поётся наконец тропарь самого праздника:

            Рождество Твое́, Христе Боже наш,

            возсия мирови свет разума —

            в нем бо звездам служа́щии

            звездою уча́хуся

            Тебе кла́нятися, Солнцу правды,

            и Тебе ве́дети — с высоты Восто́ка.

            Господи, слава Тебе!

Мозаика 1291 г. Рим.

И кондак:

          Дева днесь Пресу́щественнаго ражда́ет,

          и земля вертеп Неприступному приносит,

          а́нгели с пастырьми славословят,

          волсви́ же со звездою путешествуют:

          нас бо ради роди́ся

          Oтроча́ младо — Преве́чный Бог!

Праздник уже наступил! О тропаре и кондаке мы расскажем отдельно позже, а вот свеча, вынесенная на середину храма, символизирует Вифлеемскую звезду, — именно до этой звезды не полагалось есть ничего.

Но астрономический вечер еще не наступил, а нам предстоит, в идеале, пойти на ночную службу — если, конечно, она есть в нашем храме. И до этой ночной службы, до полноты праздника Рождества Христова мы не разговляемся — не переходим на скоромную пищу. В церковном Уставе: «И входим в трапезу, и ядим варение (т.е. вареную пищу) с елеем (маслом), рыбы же не ядим, вино же пием, благодаряще Бога».

Обычай предлагает на этот вечер то самое сочиво, от которого пошло название «сочельник» — рассыпчатую кашу из зерен злаков, приправленную мёдом и фруктами. Совершенно постная пища.

С чего начинается ночная служба

Вечерня уже отслужена, за ней — литургия Василия Великого. А дальше? После вечерни по полному богослужебному суточному кругу следует повечерие (перед вечерней было на-вечерие, после — по-вечерие). В великий праздник — и повечерие великое.

С великим повечерием мы можем быть знакомы по первым четырем дням Великого поста, когда в храмах читается Великий канона Андрея Критского — по окончании канона как раз читается великое повечерие. А праздничные всенощные Рождества Христова и Богоявления с Великого повечерия начинаются.

И получается, что начало этих всенощных для неискушенного человека выглядит каким-то непраздничным. Ни яркого света, ни пения, — только чтение. Это псалмы, составляющие основу повечерия. Но вот наконец откроются Царские врата и зазвучит торжественное:

С нами Бог!

С нами Бог, разумейте, язы́цы, и покаря́йтеся — Яко с нами Бог!

Услышите до последних земли — Яко с нами Бог!

Я́ко Отроча́ роди́ся нам, Сын, и даде́ся нам — Я́ко с на́ми Бог!

Бог кре́пок, Власти́тель, Нача́льник ми́ра — Я́ко с на́ми Бог!

Оте́ц бу́дущаго ве́ка — Я́ко с на́ми Бог!

 

Это — строки из кнгиги пророка Исаии, и это обязательная часть Великого повечерия и в другие дни — Великим постом тоже.

Потом Царские врата затворяются, и снова чтение молитв.

И — открываются, и звучит тропарь во всей его силе!

А потом снова закрываются врата, и чтение молитв и псалмов.

И снова открываются, и поется кондак.

А потом снова закрываются, и опять молитвы и псалмы.

И только после этого всенощная вступает в привычный нам вид — потому, что повечерие заканчивается. Последует лития, когда священство под пение исходит в дальнюю часть храма для молитвы, и будет много, много пения, и наступит своим чередом утреня, на которой будут петься и читаться каноны двух названных братьев — Космы Майумского и Иоанна Дамаскина, и те самые ирмосы Рождественского канона, что пелись начиная с праздника Введения, зазвучат во всей своей полноте и силе.

_{Икона из праздничного ряда иконостаса Софийского придела Смоленского собора московского Новодевичьего монастыря. 1685 г.}

И завершится эта сияющая ночь Божественной Литургией, дающей нам возможность соединиться с Христом, рождение Которого мы празднуем, в Таинстве Причащения.


Елена Тростникова


https://azbyka.ru/life/sochelnik-rozhdestva-hristova-razyasnenie-sluzhby-sochelnika/

[Александр Васильевич]

Тропарь Рождества Христова: сокровищница смыслов

С Рождеством Христовым, дорогие близкие и далекие друзья! Пришел праздник и лучится тихим неземным светом. Как хотелось бы, чтобы хотя бы малый отблеск этого света коснулся каждой души и не угасал в ней! И как хочется сохранить этот свет, эту тишину, эту радость подольше! Не свернуть с дороги и идти за Звездой Рождества, как шли долгим своим путем волхвы — и получили награду свою, увидев воочию Сокровище — Богомладенца.

Радость праздника можно и нужно подпитывать и укреплять его смыслами. Богослужебная поэзия ценна тем, что оживляет для нас эти смыслы в полноте и глубине, оживляет связи, пронизывающие всё Священное Писание, всю нашу веру, наш язык и всю нашу культуру. Оказывается, что даже простые слова многомерны и вмещают в себя целые миры!

И пока празднование Рождества Христова еще с нами — а отдание праздника произойдет только 12 января по новому стилю — попробуем вместе вникнуть в главное песнопение этого праздника — тропа́рь.

Рождество́ Твое́, Христе́ Бо́же наш,

возсия́ ми́рови свет ра́зума:

в нем бо звезда́м служа́щии

звездо́ю уча́хуся

Тебе́ кла́нятися, Со́лнцу пра́вды,

и Тебе́ ве́дети с высоты́ Восто́ка.

Го́споди, сла́ва Тебе́.

Даже если мы не понимаем всех слов и выражений, главное понятно:

Рождество Твое, Христе Боже наш, воссияло миру свет разума. Господи, слава Тебе!

Рождество Христово. Новгородская икона XVI в.
Рождество Христово. Новгородская икона XVI в.
А теперь пройдемся по главным словам песнопения и их сочетаниям. Будем доставать эти слова одно за другим, как из сокровищницы, и увидим, как они сверкают разными гранями и как, одно к другому, складываются в дивное ожерелье.

Свет
Светом пронизан весь тропарь. Рождество Христово воссияло светом разума; появляются в тропаре и звезды (которым служили волхвы), и та самая единственная и неповторимая Звезда, за которой они шли, а потом — и Солнце правды. И даже рассвет дальше запрятан — мы с вами найдем его позже. Можно сказать, что тропарь — о свете Божества, о восхождении Солнца-Христа для спасения всех людей.

Бог есть свет.

«И вот благовестие, которое мы слышали от Него и возвещаем вам: Бог есть свет, и нет в Нем никакой тьмы», — писал апостол и Евангелист Иоанн (1Ин.1:5).

В Символе веры мы исповедуем Христа как «Све́та от Све́та, Бо́га и́стинна от Бо́га и́стинна».

На всенощной Рождества Христова, на Великом повечерии, когда мощно звучит «С нами Бог!», в строках пророчества Исаии сверкают зарницы этого Божьего света:

«Лю́дие, ходя́щии во тьме, ви́деша свет ве́лий – Яко с нами Бог!

Живу́щии во стране и сени сме́ртней, свет возсия́ет на вы – Яко с нами Бог!»

(Ис.9:2,6).

А когда приблизится праздник Богоявления — Крещения Господня, — мы услышим окончание кондака́ праздника — обращение ко Христу:

…Прише́л еси́ и явился еси́, Свет Неприступный!

Разум
Но в начале тропаря говорится именно о свете разума:

Рождество́ Твое́, Христе́ Бо́же наш, возсия́ ми́рови свет ра́зума.

Вот и апостол Иоанн соединяет свет и разум: «Знаем также, что Сын Божий пришел и дал нам свет и разум, да познаем Бога истинного и да будем в истинном Сыне Его Иисусе Христе. Сей есть истинный Бог и жизнь вечная» (1Ин.5:20).

В церковнославянском языке слово «разум», как правило, обозначает знание, познание. Есть и другое значение этого слова:«разумение». Конечно же, речь идет не о «знании вообще», а о познании Бога-Истины.

Этот смысл раскрывает Сам Христос в сокровенной беседе с учениками на Тайной Вечери: «Се же есть живот вечный, да знают тебе Единаго Истиннаго Бога, и Егоже послал еси Иисус Христа» (Ин.17:3). Апостол Павел напишет позже: «Бог, повелевший из тьмы воссиять свету, озарил наши сердца, дабы просветить познанием славы Божией в лице Иисуса Христа» (2 Кор. 4:6).

Знание Истины, равное вечной жизни, и воспевает тропарь.

В связке со «светом разума» стоит вполне понятное, на первый взгляд, слово «воссиять»… В греческом оригинале это глагол «анатэ́лло» (от него же имя Анатолий). Глагол ἀνατέλλω означает восход солнца (приставка ἀνα- для движения вверх). Славянский вариант возсия́ весьма хороший, но вот этого значения восхождения из-за горизонта он в себе не несёт. Слово τὸ φῶς (свет) может обозначать именно солнечный свет, а не свет вообще.

Можно сказать: «Рождество Твое… воссияло светом знания», – а можно и: «…взошло как свет знания». То и другое не очень складно, но пригодится нам для понимания дальнейшего. Немного более складно можно перевести как «Рождество Твоё … (породило для мира) / (явило миру) свет познания».

Но если развернуть слова в прямой порядок, то получится «Рождество Твоё, Христе Боже наш, свет познания, взошло для всего мироздания».

Звезды
В Рождестве Христовом звезда́м служа́щии звездо́ю уча́хуся (были научены).

Тут сошлись совсем разные звезды! «Волхвы с востока» (Мф.2:1), как и многие естествоиспытатели и философы древности, занимались астрологией (это была единственная тогдашняя форма астрономии) — то есть «служили» естественным, природным звездам и планетам, видимым на нашем небосводе.

А Звезда, за которой они шли — она сверхъестественная, единственная, Божья звезда. Тем, кто посвятил свою жизнь астрономическим наблюдениям, является совершенно новая, не подчиняющаяся никаким законам звездного движения, Звезда (выделим ее заглавной буквой) – и они доверяются ей и идут за нею следом.

Миниатюра из так называемого Елисаветградского Евангелия, предположительно рубежа XV–XVI вв.
Миниатюра из так называемого Елисаветградского Евангелия, предположительно рубежа XV–XVI вв. Придя в Иерусалим, волхвы вопрошают: «Где есть рождейся царь иудейский? видехом бо звезду Его на востоце и приидохом поклонитися Ему»
На протяждении веков были попытки объяснить эту Звезду естественным порядком — как комету, или как схождение планет (так предложил великий астроном Иоганн Кеплер), или как метеор. Но все эти версии не выдерживают критики: никакое природное явление, да еще происходившее в открытом космосе, не могло бы вести за собой волхвов, а потом встать над местом Рождества Христова.

        «Что она была не обыкновенная звезда, и даже не звезда, — говорит святитель Иоанн Златоуст, — а, как мне кажется,
        какая-то невидимая сила, принявшая вид звезды, это доказывает, во-первых, самый путь ее… Это уже есть движение не звезды, а
        некоторой совершенно разумной силы. … эта звезда была необыкновенная, и явилась не по законам внешней природы».

Эту мысль, повторенную вслед за Иоаннам Златоустом отцами Церкви, суммирует толкователь Евангелия Евфимий Зигабен (†1118): «Против тех, которые поставляют эту звезду под защиту естествословия, нужно сказать, что это была звезда не по природе, а только по виду, а именно какая-то божественная сила явилась в образе звезды».

На службе Сочельника, на великой вечерне, когда читаются пророчества о пришествии в мир Спасителя, звучит и пропевается такой стих:

Та́йно роди́лся еси́ в верте́пе, но Не́бо Тя всем пропове́да, я́коже уста́, звезду́ предлага́я, Спа́се…

Эта Звезда — уста Неба, проповедовавшие рождение Спасителя.

_{Икона 1690 г. из иконостаса надвратной Покровской церкви Московского Новодевичьего монастыря.}

И еще один оттенок. Вспомним начало евангельского повествования о волхвах: «Когда же Иисус родился в Вифлееме Иудейском во дни царя Ирода, пришли в Иерусалим волхвы с востока и говорят: где родившийся Царь Иудейский? ибо мы видели звезду Его на востоке и пришли поклониться Ему» (Мф.2:1‑2).

Немного странно: если волхвы шли с востока на запад, идя за звездой, то как они могли видеть звезду на востоке? Они могли так говорить, потому что пришли с востока, где изначально увидели звезду, на запад. Вполне объяснимо. Хотя перевод «видели восхождение Его звезды» мне тоже больше нравится. Но и первый вполне правилен и логичен. А все дело в том, что в греческом тексте Евангелия употреблено слово того же корня глагола «анатэ́лло», который мы разбирали выше. Получается, что передать выражение Евангелия можно и так, как в Синодальном переводе: «мы видели звезду Его на востоке», и иначе – «мы видели восхождение Его звезды», «видели Его звезду в восхождении».

Росток от корня «анатэ́лло» протянется и дальше.

Солнце

Вслед за звездами в тропаре появляется Солнце.

Вот взошло светило познания — даже Богопознания: Рождество Твое…возсия́ ми́рови свет ра́зума. Теперь оно названо Солнцем, которому от звезды научились поклоняться волхвы: «Тебе́ кла́нятися, Солнцу пра́вды».

Отметим, что в древнем Риме как раз в эти самые дни, в то время года, когда солнцеворот становится заметным, отмечался праздник «бога солнца» —«день Непобедимого солнца».

Но не безликому «Непобедимому солнцу», не обожествленной стихии были научены поклоняться волхвы, а Солнцу Правды — Христу, Сыну Божию.

Вот фрагмент молитвы, звучащей по окончании утрени, в составе каждодневной службы 1-го часа: «Что Тя нарече́м, о Благода́тная? Не́бо, я́ко возсия́ла еси́ Со́лнце Пра́вды…»

А на великой вечерне Сочельника, когда читаются пророчества о грядущем в мир Спасителе, кроме процитированного выше «Та́йно роди́лся еси́ в верте́пе» звучит и такой стих:

Возсия́л еси́, Христе́, от Де́вы, разу́мное Со́лнце Пра́вды, / и звезда́ Тя показа́ в верте́пе…

Смотрите, как много связей с тропарём! И сияние, и разум, и звезда, и Солнце Правды.

Правда

Возможно, в этом сочетании — Солнце Правды — многие услышат отзвук слов Христа: «Я есмь Путь и Истина и Жизнь» (Ин. 14:6). И это безусловно верно!

И все же «правда» — это не полный синоним «истины». В Библии, в церковнославянском языке «правда» — это прежде всего «праведность», «справедливость», Закон.

Образ Христа — Солнца Правды, или Солнца праведного, прочно усвоен богослужебной поэзией. Это библейский образ — цитата из пророка Малахии: «А для вас, благоговеющие пред именем Моим, взойдет Солнце правды и исцеление в лучах Его, и вы выйдете и взыграете, как тельцы упитанные» (Мал.4:2). (В славянской Библии, которая следует за греческим, а не еврейским текстом: «яко тельцы от уз разреше́ни», то есть освобождённые).

Наблюдательный читатель может догадаться, что в греческой Библии у пророка Малахии «взойдет» – это тот же глагол «анатэ́лло».

И не ошибется.

Восток

«Тебе ведети, с высоты Востока», поется в тропаре. Большинство понимает эту строку так, что волхвы с Востока (они же так и в Евангелии названы!), с тамошней высоты (с каких-то гор?) благодаря Звезде научились познанию Христа.

Кстати, обратите внимание: на иконах Рождества Христова волхвы за Звездой всегда движутся вверх!

_{Волхвы. Фрагмент псковской иконы конца XV в.}

В тексте тропаря Восток — не географическое понятие, а Имя.

Кто бывал на венчании, вспомнит, как поется, когда жениха и невесту обводят вокруг аналоя первый раз: «Иса́ие, ликуй! Дева име́ во чре́ве и роди́ Сына Емману́ила, Бога же и Человека, Восток имя Ему, Его́же велича́юще, Деву ублажа́ем».

«Восток имя ему» взято не из Исаии, как могло бы показаться, а из пророка Захарии: «Се, муж, Восток имя Ему» (Зах.6:12).

А в русском Синодальном переводе этот же отрывок выглядит так: «вот Муж, — имя Ему Отрасль». И если мы заглянем в греческий текст Священного Писания Ветхого Завета, то увидим везде там на местах «Отрасли» именно «Восток» — Ἀνατολή, Анатолэ́. Это слово может означать и тянущийся вверх побег, и восхождение, подъем, и восход, и даже рассвет и зарю. Поэтому церковное сознание и богослужебная поэзия приняли этот образ для Христа — Восток.

Вот светилен Рождества Христова — песнопение, завершающее канон праздника:

Посети́л ны есть свы́ше Спас наш, Восток восто́ков, и су́щии во тьме и се́ни обрето́хом и́стину, и́бо от Де́вы роди́ся Госпо́дь.

Восток — с высоты

Хорошо, «Восток востоков» – это примерно как «Царь царей», понятно. Но что значит «Восток с высоты»? Ведь вос-ток, вос-ход – это движение светила наверх, а никак не вниз…

В Рождении Спасителя миру воссияла заря Солнца правды. Но в отличие от физического Солнца, Солнце правды, «приклонив небеса», сходит к людям, нарушая законы движения светил и законы естества. Потому Он и «Восток востоков» – Единственный и Преславный (что по-гречески звучит как «парадоксальный»).

Еще во II веке святитель Мелитон Сардийский выразил это в поэме:

«…Царь небес и Вождь твари, Солнце востока (анатолэ́),

Которое и в аду появилось, и для смертных в мире –

единственное Солнце это взошло с неба».

Восприятие через призму русского языка слова «восток» не позволяет увидеть библейский смысл слова «анатолэ», который использовал автор тропаря. Это «восход» на небеса, откуда сошёл Спаситель в Воплощении, чтобы нас туда же возвести. Он сошёл с высоты небес, но Он же – наш Восход (восхождение) на небеса.


_{Мозаика церкви Марторана (Санта-Мария-дель-Адмиральо) в Палермо, Сицилия. XII в. Надпись: Рождество Христово.}

Златая цепь связей тропаря замыкается хвалой Богу:

Господи, слава Тебе!

https://azbyka.ru/life/tropar-rozhdestva-hristova-sokrovischniza-smyslov/