Владимир БогдановКровь на ступенях храмаЦеленаправленная деятельность против православного духовенства продолжаетсяВ канун Пасхи в православную мужскую общину преподобного Серафима Саровского по реабилитации наркозависимых в деревне Локти в Новосибирской области ворвалась толпа из пятнадцати человек и начала жестоко избивать членов общины. Преступники бесчинствовали около часа. Практически все члены общины получили травмы различной степени тяжести. Двое - в тяжелом состоянии.
"Мы живем в ситуации пожара, когда каждый день, каждый месяц промедления грозит все новыми трагедиями, проявлениями нравственного разложения людей", - заявил недавно один из руководителей Отдела внешних церковных связей Московского патриархата священник Михаил Прокопенко.
Далеко не все убийства священников предаются огласке в средствах массовой информации. А количество неудавшихся покушений на них в разы превышает число убийств.
Официальной статистики преступлений против священнослужителей в правоохранительных органах не ведется. Она скрыта в общей криминальной сводке. Узнать что-то возможно только в патриархии. Убивают не только священников, но их семьи. Сжигают и обворовывают православные храмы. По данным МВД, за последние годы в России свыше 1000 церквей были разорены или погибли в огне от рук преступников. Свыше 35 тысяч икон сегодня находится в розыске.
Самое страшное по своему зверству преступление произошло в Тверской области в конце 2006-го. Преступники сначала убили, а потом сожгли настоятеля сельской церкви отца Андрея Николаева, его беременную супругу и троих малолетних детей в их собственном доме. Следствие по этому делу до сих пор не окончено. По одной из версий сыщиков, это страшное преступление - дело рук местных алкашей. Однако источник в МВД рискнул сообщить корреспонденту «Столетия»: «Никакие это не «алкаши».
Есть информация, что за убийством семьи отца Андрея могут стоять сатанисты, которые активно работают в области.
А отец Андрей постоянно с ними конфликтовал. Они ему и угрожали. Но официально этого вам никто не подтвердит. Информация закрытая».
В феврале этого года в селе Ясное, Тымовского района Сахалинской области, сгорел православный храм. По словам настоятеля прихода отца Константина пожар произошел в результате поджога. Настоятель храма не исключил, что поджог могли совершить представители секты неопятидесятников, которые в последнее время активизировали свою деятельность в районе. Он трижды обращался в милицию с заявлениями по фактам ведения представителями секты незаконной агитационной деятельности в местных детских образовательных учреждениях. По обращениям настоятеля руководство РОВД обратилось в Минюст с просьбой разобраться, насколько законна деятельность данной секты. В ответ сектанты стали постоянно угрожать расправой настоятелю.
Почти во всех случаях убийств по явно религиозным мотивам бросается в глаза тревожная деталь: пойманные преступники позднее были признаны невменяемыми. Возможно, конечно, что так и было. Однако не исключено, что существует некая установка для следователей: объявляя преступников ненормальными, «не нагнетать» напряжение в межрелигиозных отношениях. На эту мысль наводит и то обстоятельство, что, почти при каждом убийстве священника, еще до окончания следствия правоохранители спешат объявить: преступление совершено не на религиозной почве.
В подавляющем большинстве случаев нападений на священнослужителей убийцами становились уголовники. При том, что в уголовной среде долгое время существовало жесткое табу на преступления против слуг Божьих. Это - особая тема. Церковь много времени и сил отдает социальному служению - в детских домах, больницах и, конечно же, в тюрьмах. При отсутствии эффективной государственной системы реабилитации бывших заключенных, тем, кто вышел на свободу, часто просто некуда податься, кроме как в церковь. И сегодня много бывших заключенных проживает при монастырях, большинство из них искренне покаялись, встали на путь добра. Но, увы, зачастую случается, что греховные привычки берут свое. И это приводит к страшным трагедиям, когда священники страдают от тех, кому по-христиански оказывали благодеяния и поддержку. Как тут быть, сказать сложно. Церковь открыта для всех, и она никогда не закроет свои двери для людей с криминальным прошлым, если те искренне желают покаяться.
Два года назад комиссия по межнациональным и межконфессиональным отношениям Мосгордумы рассматривала проект изменений в УК, усиливавших ответственность за преступления против священнослужителей. Сейчас посягательства на жизнь священников рассматриваются как преступления против частных лиц.
Предлагалось отнести священников к категории лиц, которые осуществляют должностные полномочия или выполняют общественный долг. Преступление против таковых, согласно УК, считается отягчающим обстоятельством.
Например, за умышленное убийство «простого смертного» предусматривается максимум 15 лет лишения свободы, милиционера - до 25 лет или пожизненное заключение.
Однако тогда в Мосгордуме предложение отвергли по техническим причинам: по мнению столичных депутатов, законопроект был составлен недостаточно грамотно. Понятие «осуществление служебной деятельности или выполнение общественного долга» не было расшифровано. Нет и исчерпывающего списка профессий или должностей, представители которых попадают под эту категорию. По мнению московских законодателей, «выполнение общественного долга» вообще и священнослужителем в частности, можно трактовать по-разному. Некоторые депутаты предложили прописать в законе, чем конкретно занимается священник.
Все это вызвало недоумение: с какой стати понятие общественного долга священнослужителя нуждается в конкретизации? Как заявил пресс-секретарь Московской патриархии Владимир Вигилянский, вся жизнь священника является выполнением такого долга. «Каждый священник может вспомнить тысячи историй, когда к нему обращаются за помощью ночью, просят помолиться, вызывают к умирающему вне зависимости от богослужебного времени», - отметил отец Владимир. При этом он подчеркнул, что ужесточение наказания за преступления против священника было бы полезно для общества. «Общество должно знать, - напомнил он, - что священник не может за себя постоять, он не может пролить кровь, как другой человек».
Ситуация настолько вышла из-под контроля правоохранительных органов, что некоторые руководители областных УВД даже предложили вооружить священников. В частности, с такой инициативой выступило милицейское руководство Костромской области после того, как там прокатилась волна громких ограблений православных храмов. Однако Председатель отдела Московского Патриархата по взаимоотношениям церкви и общества, член консультативного совета ОБСЕ по вопросам свободы религий и убеждений протоирей Всеволод Чаплин сказал мне:
"Убивать свое будущее и своего духовника - что может быть страшнее? Мы не должны к этому привыкать, и это не должно стать нормой жизни нашего государства. Мы должны сделать все, чтобы такие преступления стали невозможными. Церковнослужитель должен уповать на защиту Бога, а не оружия. Как смогут продолжать служить те, кто взял на свою душу грех убийства, пусть даже и грабителя? Даже во время войны, как правило, отцы не носили оружия. Это не только противоречит канонам, но и здравому смыслу. Ведь, если храмы обворовывает хорошо организованная преступная группировка, то батюшка с пистолетом их не остановит. А если храму угрожает местный вор-алкоголик, то профилактикой таких преступлений должен заниматься участковый. Каждый должен заниматься своим делом: милиция - охранять, а священники - молиться."
Сегодня многие эксперты считают, что мы имеем дело не со случайностями, а с целенаправленной деятельностью против православного духовенства. Обращают они внимание и на то, что поджоги церквей и домов священников происходят, в основном, в сельской местности. Там легче совершить преступление и уйти от наказания - свидетелей мало, правоохранительные органы малочисленны, да и квалификация их сотрудников оставляет желать лучшего. В некоторых случаях милиция приезжает через неделю после преступления.
Конечно, убийц ловят, но вот мотив религиозной мотивированности стараются исключить - так проще.
Практика показывает, что правоохранительные органы стараются «не замечать» ритуального характера убийств. Иначе придется признать, что «не все религии одинаково полезны», что есть культы, деятельность которых необходимо пресекать.
Вот и становится профессия священника просто опасной.
Страшная закономерность: каждые полгода мы узнаем о гибели церковнослужителей, чуть ли не ежемесячно сообщается о сожженных и разграбленных храмах. По некоторым данным, за последние десять лет от рук убийц погибло свыше 30 священнослужителей. В России не так уж много священников. По данным Московской Патриархии, на десять тысяч человек приходится один пастырь...
http://www.stoletie.ru/obschestvo/krov_na_stupenyah_hrama_2009-05-26.htm
