Дэвид КЕРАНС (США)На ком лежит вина за мировой финансовый кризис?Похоже, Барак Обама сделал всё возможное, чтобы не допустить уголовного преследования лиц, замешанных в преступной финансовой деятельности, которая расцвела со времени Дж. Буша-младшего. Официальный Вашингтон закрыл глаза на дела Уолл-стрит, где практически никого не призвали к ответу в связи с финансовым кризисом. Даже при Р. Рейгане американское правосудие действовало решительнее – тогда подверглись преследованию почти 2000 финансистов, из них 500 топ-менеджеров, и почти 1100 оказались за решёткой по делам о банковских скандалах (1). А Обама и Ко сделали всё, что могли, чтобы загнать расследование в тупик.
Поэтому представители финансового сектора занялись перекладыванием вины за кризис на других, а именно: 1) на приобретателей недвижимости за готовность брать займы, которые сложно возвратить, 2) на свободные от государственного регулирования ипотечные компании; 3) на правительство, поощрявшее ипотечное кредитование малообеспеченной части населения.
“Это как если бы деньги падали с неба!”
В серьёзных исследованиях уже показана неубедительность подобных объяснений кризиса. Каким бы безответственным не было поведение части приобретателей недвижимости, крупные банки изо всех сил такой безответственности потворствовали. Они чуть ли не силой заставляли ипотечные компании расширять практику хищнического кредитования, заваливая их кредитными средствами для расширения деятельности по ипотеке (3). Они оказывали систематическое давление на оценщиков недвижимости с целью накачивания рыночного «пузыря» (4). Они предприняли усилия по объединению ипотечных долгов и их конвертации в ценные бумаги, а потом подкупали якобы неподкупные рейтинговые агентства, чтобы те санкционировали переупаковку этих бумаг под видом безрисковых обязательств (5). Они не щадили сил на то, чтобы связанные с ипотекой финансовые инструменты были разбросаны по инвестиционным компаниям всего мира, и таким образом сумели экспортировать 40% созданных ими рисков (6). Доведя до совершенства искусство перекладывания рисков, сопряженных с ипотекой, на других, крупные банки принялись бесстыдно кредитовать на приобретение недвижимости. Заголовки рекламных листков банка Chase, которыми снабжались ипотечные агенты, говорят сами за себя (7): “Обратите внимание на нашу линейку кредитных программ без проверки уровня доходов заемщика! Это как если бы деньги падали с неба!”
Конечно, процесс не ограничивался систематическим и крупномасштабным производством сомнительных ипотечных долгов. Крупные банки разработали множество деривативов на основе ипотечного долга (и иных активов), что дало возможность неограниченному числу спекулянтов играть в азартные игры на ценах таких активов. Эти же банки не допустили формирования централизованной биржи данных деривативов и тем самым оградили их обращение от государственного регулирования и надзора (8 ). Для банков расцвет рынка деривативов обернулся потоком прибылей (9), что лишь усилило удар по мировой экономике, когда «пузырь» на рынке недвижимости неизбежным образом лопнул (10).
Более того, в 2004 году пятёрка крупнейших американских банков добилась от Вашингтона (от Комиссии по биржам и ценным бумагам) ослабления требований по объёмам финансовых резервов (требований, касающихся того, сколько денег банки обязаны резервировать в качестве «подушки безопасности» на случай невозврата займов и инвестиций), причём исключительно для крупнейших фирм с активами не менее $5 млрд. Это позволило последним ещё шире развернуть свои махинации (11).
Кошмарное и глубоко укоренившееся надувательство
Это вообще – гротескная история. Одного лишь факта давления на фирмы, занимающиеся оценкой недвижимости, хватило, чтобы обвинить крупные банки в “кошмарном и глубоко укоренившемся надувательстве” (12). Можно ли воспринимать серьёзно доводы Мартина Вольфа, старшего экономиста Financial Times, который утверждает, что просто-напросто нынешнему поколению лидеров приходится заново учить уроки, пройдённые прадедами (13)? Перед нами не история неудачного идеологического выбора. Это - история алчного захвата финансовыми компаниями институтов, призванных осуществлять регулирование финансовых рынков, история того, как крупнейшие банки установили контроль над регуляторами и поставили их на службу своим интересам в полном пренебрежении интересами общества (14).
Любые попытки расследовать ситуацию чрезвычайно затруднены по причине давнего сговора между правительством США и Уолл-стрит. В этом замешаны и демократы, и республиканцы. Так, администрация Клинтона дала согласие на устранение ключевых ограничителей спекулятивной деятельности крупных банков, в результате банки неявным образом получили гарантии возмещения своих потерь за счет налогоплательщика в случае спекулятивного фиаско (15). Администрация Картера согласилась на отмену ограничений, касавшихся явно грабительских процентов по займам (16). Высокопоставленные сотрудники финансового блока администрации Обамы лично принимали участие в этих делах в годы президентств Клинтона и Буша (17).
Напрашивается вывод: участники сговора между правительством США и Уолл-стрит – слишком важные фигуры, чтобы быть подвергнутыми уголовному преследованию. Что ещё хуже, крупнейшие американские банки перегруппировались в горстку сверхкрупных; финансовое могущество в США никогда прежде не достигало такой степени концентрации. Если в 1990 году десятка крупнейших финансовых учреждений США владела 10% финансовых активов страны, то в 2008 году этот показатель достиг 50% (18).
Есть ли у остального мира основания надеяться, что США когда-нибудь откажутся от системы поощрения авантюризма и рискованных практик в финансовой сфере путём поддержки за счет налогоплательщика крупнейших игроков финансового рынка (19)?
В следующих статьях мы рассчитываем вернуться к этому вопросу.
Ссылки:
1. Данные с первой страницы
www.banksterusa.org2. Видным деятелем, выдвигающим данные обвинения, является глава Американской банковской ассоциации Эдвард Инглинг. См.: Joe Nocera, “Subprime and the Banks: Guilty as Charged”, New York Times, October 14th, 2009.
3. Краткое исследование: Daniel Gross, Dumb Money: How our Greatest Financial Minds Bankrupted the Nation, Simon & Schuster, 2009 (p. 48, e.g.). Только Merrill Lynch приобрел в 2005-2007 годах 12 компаний, имевших дело с ипотекой (Gretchen Morgenstern, “How the Thundering Herd Faltered and Fell,” New York Times, November 9, 2008).
4. В 2003 году 70% оценщиков недвижимости заявляли, что подвергались давлению с целью завышения стоимости активов. В 2007 году соответствующий уровень составил 90%. Интервью с Уильямом Блэком, бывшим регулятором из Federal Savings and Loan Insurance Corporation, “Democracy Now!,” October 15, 2009 ().
5. Так как банки платят рейтинговым агентствам за рейтинги, сами агентства естественным образом не заинтересованы в том, чтобы придавать гласности добытые ими сведения о некачественности предлагаемых банками услуг. Сокрушительные обвинения в адрес рейтинговых агентств в связи со сговором по поводу ипотечных ценных бумаг содержатся в: Edmund L. Andrews, Busted, W.W.Norton & Co., 2009, pp.141-149.
6. Оценка на уровне 40% позаимствована у автора из Bloomberg Майкла Питмана, заявляющего следующее: “Объединение потребительских займов и ипотеки в пакеты ценных бумаг ... было крупнейшим экспортным бизнесом США в XXI веке” (Mark Pittman, “Evil Wall Street Exports Boomed with ‘Fools’ Born to Buy Debt,” Bloomberg.com, October 27th, 2008).
7. См. Оригиналы рекламных листков.
8. Эталонное исследование процесса распространения деривативов: Gillian Tett, Fool's Gold: How the Bold Dream of a Small Tribe at J.P. Morgan Was Corrupted by Wall Street Greed and Unleashed a Catastrophe, Free Press, 2009. О том, как финансовый сектор уклонялся от госрегулирования, см. на стр.. 34-5
9. По оценке CreditSights Inc., цит. по: Kevin Phillips, Bad Money: Reckless Finance, Failed Politics, and the Global Crisis of American Capitalism, Penguin Books, 2009 edition, p.xxv.
10. Непрозрачность рынка деривативов не позволяет оценить его суммарный объем и соответствующие кумулятивные риски для финансовой системы. По-видимому, суммарный объем контрактов превзошел 61 триллион долларов, но многие из этих контрактов взаимно нейтрализуются. По оценкам Банка международных расчетов суммарный риск составляет примерно 14.5 триллиона долларов (подробности см. в: Toni Straka, “Coming Soon: The $600 Trillion Emergency Meeting,” Seekingalpha.com, Oct. 13, 2008).
11. Эта тема хорошо раскрыта в работе: Stephen Labaton, “Agency’s ’04 Rule Let Banks Pile Up Debt,” New York Times, October 2, 2008.
12. Интервью с Уильямом Блэком, см. выше
13. Интервью по Bloomberg TV, October 29th, 2009, 4:15pm. Можно предположить, что Вульф не раскрыл свои собственные взгляды по вопросу ответственности
14. А именно, пять инвестиционных гигантов (Morgan Stanley, Goldman Sachs, Merrill Lynch, Lehman Brothers, and Bear Stearns), пять крупнейших коммерческих банков (Citigroup, JP Morgan Chase, Bank of America, Wells Fargo, and Wachovia), четыре гиганта ипотечной индустрии (FNMA, FRMC, Washington Mutual, and Countrywide), страховая компания American International Group. Phillips, Bad Money, op. cit., p.xli.
15. Акт Гласса-Стигалла требовал отделения коммерческой банковской деятельности, в рамках которой Федеральная корпорация страхования вкладов предоставляла гарантии по вкладам физических лиц в размере около 100000 долларов на вклад, от деятельности инвестиционной. Когда было дано разрешение на объединение этих видов банковской деятельности, инвестиционные банки обрели свободу пускать капиталы на спекуляции в расчете на то, что при необходимости издержки будут переложены на налогоплательщика.
16. См., напр.: Phillips, Bad Money, op. cit., p.xvii.
17. Краткое обсуждение может быть найдено в: Phillips, Bad Money, op. cit., pp.xxxii-xxxviii.
18. Henry Kaufman, The Road to Financial Reformation: Warnings, Consequences, Reforms, John Wiley & Sons, 2009, p.xii.
19. Сводка финансовых вливаний правительства США в компании-фавориты содержится в: Phillips, Bad Money, op. cit., p. 57.
http://www.fondsk.ru/article.php?id=2581
