Уж лучше сгинуть в стуже лютойКонкурсная работа VI Международного литературно-художественного конкурса «Гренадёры, вперёд!» – «Сейте разумное, доброе, вечное…»
Рождественская сказка-быль
Девочка брела из последних сил. «Только бы не упасть… не упасть», – панически повторяла она про себя. Ведь никто не подойдет, если такое случится, все будут торопливо обходить ее и мчаться дальше по своим делам и проблемам.
Ноги, обутые в ветхие кроссовки, залубенели, потеряли чувствительность. Болоньевая куртка стояла колом и совсем не держала тепло. Пальцы рук не сгибались. Голова раскалывалась от такой невыносимой боли, что хотелось подойти к стене дома и биться в нее до тех пор, пока эта боль не уймется.
Худенькое тельце девочки вздрагивало от глухих рыданий. Оглушенная голодом, холодом и от отчаяния, девочка испытывала ужас, от которого мутился рассудок. Казалось, еще немного и сердце не выдержит запредельного давления жизни.
Последними усилиями воли девочка приглушала боль и упрямо шла дальше. Шла она «куда глаза глядят». Ей «некуда было пойти», после того, как отца убили собутыльники, а мачеха, которая была более лютой, чем в сказках, выпроводила ее «на все четыре стороны».
Новогодне-рождественский город бурлил. В окнах домов, магазинов, офисов кокетливо-зазывно пульсировали гирлянды разноцветных огней. Воздух был наполнен густо настоянным праздничным ароматом. Отчетливее всех выделялись мандариновый и хвойный запахи. Лица прохожих были преувеличено радостными и торжественно озабоченными. Нескончаемый поток прохожих суетился, толкался, радостно выкрикивал приветствия и поздравления «с прошедшим и наступающим».
Девочка заметила, что людской поток брезгливо огибает ее. Да и чего удивляться: вид-то у нее был далеко не праздничный. Девочка стала переходить улицу, но поскользнулась на обледенелом бордюре, и ее раскатом вынесло на проезжую часть. Удар от падения был не очень сильным, но голодная, изможденная девочка потеряла сознание, успела только услышать визг тормозов и женский напуганный крик.
Пришла в себя от яркого света. Среди такой красоты, что «ни в сказке сказать». Мелькнула мысль: «Уж ни в рай ли попала?» И тут же одернула себя: «Разве меня туда пустят?»
Входит женщина. Ее лицо показалось знакомым. Подошла к дивану, на котором лежала девочка, села. Стала пристально смотреть на девочку. Та про себя отметила, что от этого взгляда не хочется отводить глаза.
Женщина склонилась над девочкой, ласково протянула руку, стала нежно гладить волосы, лицо, руки. И вдруг тихо проговорила: «Доченька моя, родненькая, любимая. Прости меня! Прости ради Бога…»
Из дальнейшего объяснения девочка поняла, что это ее мать.
– Почему ты оставила нас? – спросила она.
– Я любила твоего отца, – сказала женщина. Но он неудачник, размазня. Я устала чувствовать себя «униженной и оскорбленной» безденежьем и полуголодным прозябанием. А он, отличный специалист, видите ли не мог «брать», клятву Гиппократу, мол, давал. Она обвела взглядом комнату богатого особняка и сказала, что ее новый муж дал ей все. И вот теперь, наконец, она чувствует себя уверенно, спокойно.
– Мне всегда хотелось жить красиво, с размахом. Разве я этого не достойна? – добавила она, мило улыбнувшись.
– Прямо, как в рекламе, – отметила про себя девочка.
– И у тебя будет все, о чем только может мечтать современная девушка. Я докажу тебе, что я могу быть хорошей матерью.
– Уважаемая тетя, – забыла, как Вас зовут, – я благодарю за помощь, которую вы мне оказали, но я не могу остаться здесь. Как сказал мой любимый поэт: «… уж лучше сгинуть в стуже лютой». Не хочу я быть обязанной ничем «денежному мешку», с которым Вы живете.
Девочка ушла. И Бог весть, что ее ждет на холодных, не обустроенных просторах России.
Татьяна Сабанова, 11 кл., МОУ СОШ п. Калинина Каменского района Пензенской обл.
http://voskres.ru/school/sabanova2.htm
