Митрофанушка на «Эхе Москвы»

[Александр Васильевич]

Митрофанушка на «Эхе Москвы»



Андрей Кончаловский всегда славился как величайший зануда русского кинематографа. По степени зелени тоски и скорости умирания пролетающих мух с Кончаловским может сравниться разве что непостижимый телевизионный деятель Владимир Познер.

Кончаловский с упорством дятла, долбящего по дереву, обличает «русскую зависть». У режиссера есть мысль – и он её думает. Плодами своих мозговых штурмов с публикой делится. Девяностые и нулевые годы давно прошли, а он все ту же русскую зависть обличает.

Кончаловский познал тайну русской зависти, продавая в Голливуде присланную из Москвы черную икру. По такому случаю он в свое время и фильм «Курочка Ряба» снял, весь голливудский запас знания русской сельской жизни израсходовав. Актриса Ия Савина, прочитав сценарий, тогда сказала Кончаловскому: «Ты понимаешь, что ты пишешь о русском народе?! Это же издевательство!».

Снявши в 1994 году свою пакостную «курочку», Кончаловский принялся её обгладывать. А с первой половины девяностых годов он доедает «истоки и смысл русской зависти», устно и письменно её обличает.

Ну, бывает, что изредка на постсоветском пространстве подхалтурит Кончаловский, состряпает для бывших трудящихся Востока что-нибудь в стиле придворных льстецов эмира бухарского, получит полный рот халвы и опять за русскую зависть примется.

Меняются президенты, начинаются и заканчиваются войны, младенцы взрослеют и сами младенцев производят, а Кончаловский и пирамиды на своем стоят.

Можно искренне восхититься редкостным терпением его второго «я». Как это оно не закричит первому «я»: «Ну, придумай ты себе другую мысль, и пересказывай ее на телеэкране еще лет тридцать».

Любой фельдфебель эстонской армии мыслит значительно быстрее и оригинальнее, чем этот московский режиссер.

Но блеснул луч света: Андрей Сергеевич решил заняться публичной демонстрацией своего дремучего, истинно голливудского исторического невежества. Для такой надобности в нашей стране существует радиостанция «Эхо Москвы», возглавляемая самым знаменитым из школьных учителей-педофилов Алексеем Венедиктовым. Как утверждает сам Венедиктов, он не только сексом со школьницами занимался, но еще и истории детишек во время эротических простоев обучал.

По такому случаю на «Эхе Москвы» к исторической науке относятся трепетно и регулярно сообщают публике «чего-нибудь исторического». Например, о том, что Геббельса повесили, или про то, что Гитлер Швецию оккупировал, то ещё что-нибудь не менее занимательное.

Вот и Андрей Кончаловский решил соответствовать «эхомосковскому» уровню. Взял, да и поведал:
- В Украине были все кулаки. Ведь Сталин недаром их гнобил. Там у всех была частная собственность на землю. В России не было частной собственности на землю, это был родовой общинный строй и черный передел. На Украине земля передавалась по наследству… То есть это абсолютно другое сознание. И они все – кулаки. Понимаете?..

Да, понимаем.

Забавно, конечно, представить себе Украину, где «были все кулаки». Вопрос о том, не работали ли случайно на украинских кулаков наемные украинские же батраки, без коих кулацкое хозяйство просто не может существовать, повисает в воздухе.

Ну, неужели так уж трудно было бы Андрею Сергеевичу сказать себе: дай-ка я хоть что-нибудь узнаю об Украине, о которой намереваюсь поведать.

Вот, например, что он узнал бы о Полтавской губернии: «Губернское земство дает пособие частной ткацкой мастерской в гор. Полтаве. Население получает заработок, занимаясь извозом и работая в помещич. экономиях, на фабриках и завод. На заработки уходят в губ. Таврическую, Екатеринославскую, Харьковскую, обл. Кубанскую и др. По переписи 1882-89 гг. было зарегистрировано 8585 чел. занимающихся извозом, 90672 мжч. и 3082 жнщ. – нанимающихся в батраки и 58287 чел. – уходящих на дальние заработки».

Видимо, от Кончаловского и его «интеллектуальных» собеседников скрывают важную информацию о том, что в последние столетия Россия и Украина жили в одном государстве: до 1917 года – в Российской Империи, а с декабря 1922 года – в СССР. И никто для Полтавской губернии или Черниговской области отдельных законов, в том числе и относительно землепользования, не сочинял.

По хорошему бы Андрею Сергеевичу хоть что-нибудь стоило узнать об истории народа, который он так долго и нудно обличает. Есть, например, великолепная книга Натальи Кончаловской «Наша древняя столица».

История России в стихах прекрасно приспособлена для детского восприятия. Очень может быть, что Андрей Кончаловский книгу эту когда-то видел.

Человеку с совершенно детским сознанием и восприятием истории, допускающему существование сказочной страны, где «все были кулаки», начинать учение следует с хороших детских книжек.

По материалам Народного политолога

Николай Морозов

http://www.segodnia.ru/content/106264

[Александр Васильевич]

Диагноз барона Андрона



Философию нынче заменяет Twitter. Оно и неплохо, но слишком уж упрощает сознание. Для более продвинутых юзеров существует система блогов, а для совсем уж элитарных персон – личные сайты, с которых они обращаются к граду и миру, порой в видеоформате.

Одним из таких несунов истины в мире поднебесном является, безусловно, Андрей Кончаловский. На днях режиссер, который на досуге балуется размышлениями о судьбах отечества, выпустил очередное обращение к нации. По обыкновению, наполнено оно ядом и горечью.

Долгие годы Андрей Кончаловский, по нелепой случайности родившийся в России, а не в какой-нибудь более приличной стране, недоумевал, отчего же люди, его окружающие, столь далеки от совершенства.

Странное дело, раньше, лет 100-150 назад, творцы, интеллигенты и прочие рефлексирующие дворяне видели свою задачу в том, чтобы улучшать условия жизни простых людей, просвещать, лечить. Сегодняшние титаны духа все больше норовят полить простого человека дурнопахнущими помоями. Кончаловский вот норовит своим долгом рассказать народу, как он, народ, низок, туп, ленив и злобен.

Однако теперь, кажется, режиссер нашел причину, из-за которой люди, его окружающие, находятся на столь невысокой ступени развития. Оказывается, страна наша живет в феодализме. Кончаловский просит на его диагноз не обижаться, дескать, ничего позорного тут нет. Ну, не успеваем мы за всем цивилизованным миром, так это ж потому как от природы обделенные, как говорится, нечаянно. Должен же Бог на ком-то отдохнуть. Почему бы не на России?

Этим отставанием во времени можно объяснить всю темноту и неразвитость жалкого народишки, посреди коего угораздило творца влачить дни своей зрелости (старости у творцов не бывает, как известно). И все бы ничего, если бы не одно маленькое «но». Сам господин Кончаловский есть продукт клановой, семейной поддержки. И, хотя в своей статье он, говоря «семья», намекает на семью Ельциных, то же самое относится и к семье Михалковых.

Впрочем, режиссер, а теперь и темпоральный философ Кончаловский, презрительно отзываясь о восточном христианстве, имея в виду православие, видимо, не в курсе относительно идеи вытащить бревно у себя из глаза прежде, чем разглядывать соринки в чужом. Обличая клановость, он не стесняется пользоваться семейным лобби, когда надо пропихнуть очередной шедевр в оскаровский комитет. Или, скажем, жену свою снимает в своих картинах. При этом она, талантливый кулинар, загадочным образом из никому не известной актрисы, становится телеведущей. Дети Кончаловского, из тех, что подросли, почему-то избрали своей профессией именно кинематограф, а не малярное дело.

Впрочем, клановость – она где-то там, у злых беспородных чиновников с жадными глазами, а у гениальных писателей и режиссеров – это просто преемственность и традиция.

Вообще, это, надо сказать, тенденция. Нынче можно и модно обличать, судить, срывать покровы. Созидать – дело скучное, местами сложное, а обличение – от него в сердце пожар, в глазах пламя и прочие фейерверки в суставах. Опять же, кого интересует скучный доклад о новом заводе? Кому интересно, что темпы роста сельского хозяйства выросли за последние годы?

А вот порассуждать о лени русского человека, валяясь на импортном диване в дорогом ресторане, покритиковать народец за воровство, смакуя омаров и устриц, пожалеть себя, вынужденного страдать в утлом корабле, имя коему – Россия», запивая скорбь вином с непроизносимым названием и ценником в пять-шесть цифр?.. Это и есть мировоззренчески верный путь настоящего мыслителя. Прочие мыслители, они, конечно, поскромнее будут, не у всех и сайт свой есть, где они с видеообращениями к нации выступают, но туда же.

Не тот, говорят, народ. Неудобный. Скотоподобный, необразованный. Нас, корифеев, не ценит, мнение наше ни в грош не ставит, а еще, мягко говоря, и поругивает. А все потому, что… Ищет каждый корифей свою причину.

Кончаловский вот придумал феодализм. Прочие юргенсы не утруждаются: советское наследие, крепостное рабство, религиозное тупоумие и прочая, и прочая.

А народ, меж тем, на удивление строит, лечит, учит, взращивает, изобретает, запускает в космос спутники, смотрит иностранное кино (потому как отечественных скорбных творцов смотреть невозможно). Пока живет, одним словом.

Мария Соловьева

http://www.segodnia.ru/content/106935

[Александр Васильевич]

Историософские потуги Андрея Кончаловского

Протоиерей Андрей Ткачев о критике режиссером русского Православия



Известный режиссер Андрей Кончаловский в интервью «Российской газете» заявил, что «Российское Православие построено на отсутствии философского спора, на отсутствии всякой терпимости к ереси». По его словам, «на Западе всегда существовал богословский спор, который велся в университетах, а в России никогда не было православных университетов». «Я считаю, что российский геном имеет достоинства и недостатки российского Православия - это нетерпимость к инакомыслию», - сказал он.

«Конечно, мною движет энергия заблуждения. Но иначе как мы добьемся хоть какого-то приближения к истине? Я считаю, что в геноме русской культуры есть порочные детали, которые не позволяют нам развиваться. В крестьянское сознание входит ряд этических принципов, например, узкий круг доверия, представление о богатстве как о чем-то неизменяемом, а поэтому только перераспределяемом. А также низкий этический код и отношение к власти как к врагу либо как к способу обогащения», - заявил он.

Историософские рассуждения Андрея Кончаловского комментирует в интервью «Русской народной линии» известный православный пастырь, сотрудник Синодального отдела религиозного образования, миссионерства и катехизации УПЦ МП, настоятель храма преподобного Агапита Печерского при медицинском университете г.Киева протоиерей Андрей Ткачев.


_{Протоиерей Андрей Ткачев}

Безусловно, отношение к власти в христианской среде совсем не такое, как сказал Андрей Кончаловский. В христианской среде её никогда не воспринимали как способ обогащения, и отношения к власти как к врагу тоже в христианском миропонимании никогда не было. Наоборот, в Православии власть сакрализирована. На власть взирали как на божественное установление. Так что в этом вопросе у режиссера, образно говоря, получились «сапоги всмятку».

Конечно, в нашем сознании есть какие-то родовые черты, связанные с верой или с неправильным пониманием веры. Но поскольку, начиная с митрополита Петра Могилы, мы получали образование с Запада, то и культура диспутов у нас была точно такая же, как на Западе. Диспутная форма обучения была в Киевской Духовной академии. Оттуда она перешла в Московскую Славяно-греко-латинскую академию, т.е. все формы обучения, которые были на Западе, у нас присутствовали. А вот еретиков у нас не жгли, как это было на Западе, и в этом смысле терпимости у нас было гораздо больше, чем на Западе.

Главная мысль Кончаловского заключается, видимо, в том, что наша народная душа имеет темности и сложности, которые как-то связаны с нашей религиозностью. Для того чтобы двигаться дальше, наверное, нужно проанализировать эти сложности. Если он это хотел сказать, то в чем-то может он и прав.

Характерной чертой либеральной интеллигенции является то, что она с умным видом, ссылаясь на науку, топчется на уровне популярных статей, и часто не знает предмета, о котором берется говорить. В итоге грузно поворачивается всем туловищем на тесном пространстве общих мест, как слон в посудной лавке.

Надо понимать, что нет ни одного народа, который быстро меняет свою психологию. Психологический тип народа - это нечто устойчивое на протяжении столетий. Чем глубже культура народа, тем более устойчив его психологический тип. Французский крестьянин и сегодня в провинции сохранил себя таким, как будто для него не произошло французской буржуазной революции, испанские виноделы или немецкие бауэры и сегодня похожи на своих предшественников, живших 300-400 лет тому назад. При этом у каждого народа психологический тип сформирован религиозной системой. Нет ни одного народа, который представлял бы собой что-то беспримесно святое, где бы не было ни одной задоринки и заусеницы. В каждом народе есть смесь взлетов и падений, позитивных и негативных моментов. Так что не надо валить все на русский народ как на что-то отдельное. Кончаловский говорит о каком-то «российском православии», такого Православия не существует, есть Русское Православие, а Российского Православия нет. Использование таких понятий, как «российское православие», есть филологическая неряшливость, неуместная и непростительная для режиссера столь высокого ранга, который считает себя «столпом культуры».

http://www.ruskline.ru/news_rl/2012/03/19/istoriosofskie_potugi_andreya_konchalovskogo/