Военное дело средневековой Руси X-XV вв.По летописям и сказаниям. Глава 3
К вопросу о построении русских полков на Куликовом поле В отношении построения русского войска на Куликовом поле в1380 г. существует сложившиеся точка зрения, которую разделяет отечественная историография (от Н. С. Голицына до А. Н. Кирпичникова). При этом надо отметить, что ранние источники не упоминают о построении русского войска (Новгородская Первая летопись, Лаврентьевская летопись, Рогожский летописец, Тверской сборник). Для реконструкции построения русского войска исследователи использовали сообщения поздних источников (Никоновская летопись, Новгородская Четвертая Летопись «список Дубровского», «Задонщина» – две редакции и пять списков XV – XVII вв., «Сказание о Мамаевом побоище» – первая треть XV в.). Согласно им основу русского войска составляли три полка – центр и два фланга, затем шли передовой, сторожевой и засадный полк, построенные в две-три линии.
Однако сведения о построении войска вызывают много вопросов. Например, использование слов и терминов, относящихся к XIV в., которые появились в источниках не ранее второй четверти XV века.
Сомнений о построении войска в форме прямоугольника, поделенного на три части быть не могло. Такой способ стал использоваться князьями Северо-восточной Руси с середины XII в. (войско Юрия Долгорукого у Переяславля в1149 г., Андрея Боголюбского под Вышгородом в1174 г.). В том числе в1378 г. у реки Вожа, за два года до Куликовского сражения. Однако упоминание о «передовом полке», «засадном полке» на протяжении XII-XIV вв. не встречалось.
Например, И. И. Срезневский в словаре древнерусского языка давая пояснение слову «полк» отождествлял его с войском, отрядом, воинскими силами, сражением, войной, походом, станом, народом.[1] Исследователь не отметил деление полка на тактические единицы, в том числе «передовой полк». Ф. П. Сороколетов в отношении военной лексики провел более углубленный анализ и относил возникновение и укрепление слов «железный полк», «передний полк», «сторожевой полк», «большой полк», «великий полк», «полк правой руки», «полк левой руки» к концу XII – началу XIII вв.[2] Но при перечислении различных видов полков, в зависимости от выполняемых ими функций Ф. П. Сороколетов объединил понятия, которые возникли в различное время. Например, упоминания о «передовом полке», которое автор относил к концу XII в. – началу XIII в. появилось в источниках XV в. Ф. П. Сороколетов не привел ни одной ссылки на применение слова «передовой полк» до XV в. Название полков как «рука» впервые появилось во второй четверти XIII в., а затем только во второй четверти XV в. и т. п.
В «Словаре древнерусского языка XI-XVII вв.»[3] смысл слов «передний», «передовой» (о военных силах) раскрывался как – «находящийся, действующий в авангарде». Приводились ссылки на сообщения под 1152 и 1191 гг.
При этом сообщение под1152 г. было взято из позднего источника из Никоновской летописи, а не из Ипатьевской летописи – более ранней. Разница состояла в том, что Никоновская летопись сообщала о «передовыхъ полковъ королевыхъ», а Ипатьевская летопись говорила о «зажитникахъ королеве». Ранние и поздние источники могли дополнять друг друга. Но в данном случае, даже если и основываться на позднем источнике, то речь шла не о «передовом полке» в значении конкретной полковой единицы, располагающейся на поле сражения перед основными полками, а лишь о «первых» полках венгров, которые появились в Галицких землях. Между венгерским королем и князем Володимирко Галицким не было полевого сражения. Боевые действия были сосредоточены у реки Сан, где возле различных бродов были расставлены полки.
Сообщение под 1191 г.: «поя съ собою новгородци переднюю дружину»[4] вообще не могло свидетельствовать, ни о «передовом полке» ни о «первых полках». Исследователи не учли, что «передняя дружина» означала не воинское подразделение (отряд, полк), а употреблялось как: социальная принадлежность – «лучшая», так же, как: «старшая» или «младшая» дружина.
Обратимся к смыслу слова «передовой полк». Исследователи поясняли его как – авангард.[5] В качестве доказательства была представлена запись Никоновской летописи под 1478 г.: «брату своему князю Андрею меньшему въ передовом полку велелъ (вел. кн. Иван Васильевич) бытии».[6] Этим доказательства исчерпывались.
Следовательно, основываясь на работах И. И. Срезневского, Ф. П. Сорокалетова, и словарях древнерусского языка можно, утверждать, что появление в отечественных источниках понятия «передовой полк» относится ко второй четверти XV в. Это опровергает утверждения об использовании русскими князьями при построениях войска «передового полка» до второй четверти XV в. В Симеоновской летописи, в описании построения русского войска, под1478 г. впервые появилось упоминание о «передовом полке». Возникновение понятия «передовой полк» связано с построением полков московского князя Ивана Васильевича в походе на Великий Новгород в 1478 году.
Таким образом, данных о том, что на Куликовом поле в1380 г. в русском войске был «передовой полк» – кроме сообщений поздних московских источников – нет.
Вызывает сомнение свидетельство о «полке у дубравы» или как его называли – «засадный», «потаенный» полк. Само слово «засада», появилось разово под 1097 г., а после 50 – 60 XII в. стало употребляться постоянно. Но не в современном значении – некоего отряда или полка укрытого от противника в определенном месте для неожиданного нападения, а как обороняющийся отряд, находящийся в крепости для её защиты. Под 1149 г. упоминалось, что Владимир Изяславич укрылся от противника в крепости: в смысле «осады» (сидение в осаде) «Володимеру сущю в засаде оу Переяславли»..[7] Под 1156 г. «и приде к нему Мьстиславичь и Стародуба. в засаду».[8] Под 1159 г. говорилось, что на крепость Ушица напал князь Иван Ростиславич Берладник с половцами. Ивана опередил отряд, посланный в город князем Ярославом Владимировичем Галицким: «вошла бяше засада Ярославля в городъ». Этот отряд и назывался «засадой». Тем не менее «и начашася бити крепко. засадници из города».[9]
Ф. П. Сороколетов относил это сообщение именно к «засаде» в значении скрытого от противника полка, а И. И. Срезневский вообще ограничился простой констатацией использования слова «засада» в XII в., не объясняя значения.
В отличие от И. И. Срезневского, Ф. П. Сорокалетова создатели «Словаря древнерусского языка XI-XVII вв.», так же отмечали, что слово «засада» в значении – отряда, укрывшегося в каком-либо месте для внезапного нападения на неприятеля – датируется XVI-XVII вв.[10] Авторы «Словаря древнерусского языка (XI-XIV вв.)» раскрывая смысл слова «засада» – как скрытое расположение войска с целью неожиданного нападения на противника: почему-то привели ссылки (под 1149, 1156, 1186 гг.) на «засаду» как на отряд, находящийся в городе для его защиты?
В современном понимании слова «засада» не существовало в древнерусском языке. Это не говорит о том, что действий свойственных «засаде» (в укрытом месте) вообще не было. Постоянно упоминается, что кто-то где-то скрылся «и ту легоста скрывшася»[11] или некое место или укрытие, откуда совершалось нападение – в южном летописании «загордыя», «загородя»,[12] в северо-восточном – «загорья»,[13] или действия войска как неожиданное нападение «изънезапа». Например, в сообщении под 1176 годом князь Мстислав Ростиславич с полком суздальцев неожиданно напал на Святослава Всеволодовича «Мстиславъ с своею дружиною изънезапа. и въıступи полкъ изъ загорья. вси во бронехъ яко во всякомь леду. и подъяша стягъ».
Перечисленные свидетельства позволяют утверждать, что, как и в случае с «передовым полком», понятие «засада» появилось только после XV в., а в 90 – г. XIV в. не существовало.
Упоминание в источниках о «заднем» полке, которое соответствует современному понятию резерв, так же вызывает сомнения т. к. такого военного подразделения в отечественных источниках не упоминалось. Во время полевых сражений князья не размещали в тылу определенный полк в качестве резерва. Только под 1183 г. сообщалось, что во время действий на Юге Руси против половцев, после того как несколько русских полков нашли и вступили в бой с противником, князья послали в помощь дополнительные полки «помочныя полкы»,[14] но в данном случае «помощь» находилась не в тылу войска на поле сражения, а полки подошли к месту боя, где завязалось сражение. Таковы были тактические условия сражений с кочевниками.
Расположение русских полков на Куликовом поле соответствовало слову «рука», которое использовалось один раз под1268 г. в новгородском летописании. Названия флангов русского войска в30 г. XI в. было – «криле». В источниках с XII – XIV вв. для обозначения флангов применялись слова: «сторона», «право», «лево». Более того, в сражении у реки Вожа летописец описывая русское построение, обозначил его как «сторона» и «лицо», а не «чело» и «руце», но в описании построения1380 г. почему-то стал использовать термины характерные для 80 – ых годов XV в., для времени Ивана III, в росписи его полков под Новгородом.
Помимо упоминаний поздних терминов – «передовой полк», «засадный полк», «задний полк» – в описаниях Куликовской битвы встречаются слова – «богатырь», «витязь», которые начиная с 60 г. XIII в. – до 90 г. XV века относились в источниках не к русским, а к татарам. Например, в 1243 г. в Юго-западных землях появились два татарина для поиска князя Даниила Романовича Галицкого «на тя два богатыря возискати тебе Манъмана и Балаа»,[15] под 1468 г. упоминалось о разгроме татарской заставы, когда русские убили «богатыря ихъ оуби, Колоупая»,[16] в 1491 году в Москву приезжал татарин «Оурусъ богатырь о любви и о дружбе».[17] Слово богатырь в отечественных источниках в событиях XIII – XV вв. не применялось по отношению к русским воинам. Хотя сообщение Типографской летописи под 1468 г. о «богатыре Колупае» в Симеоновской, Никоновской было заменено на «дворъ царевъ, многыхъ добрыхъ».[18]
Вероятно, что отсутствие упоминаний о построении русского войска в источниках наиболее приближенных к Куликовской битве и необычайная полнота сведений поздних источников, использующих терминологию, которая относилась к правлению Ивана III – передовой полк, «права» и «лева руце», «засадный полк», «задний полк» – не позволяет использовать эти сообщения для реконструкции построения русского войска на Куликовом поле в 1380 году.
Построение, которое в Никоновской летописи, в Новгородской Четвертой летописи (списках Дубровского), «Задонщина» и «Сказание» относили к Куликовскому сражению, было отмечено в Семионовской летописи под 19 октября1478 г. как «роспись» московского войска Иван III под Великим Новгородом: передовой полк, полк левой и правой «руце», и полк великого князя. В данном случае князь построил войско в традициях первых князей: разделив войско на три полка. Отличие состояло в том, что впервые перед главным полком был поставлен дополнительный полк.
Устоявшееся в отечественной историографии мнение о построении русского войска на Куликовом поле в 1380 г. необходимо поставить под сомнение. К сожалению, источники наиболее приближенные к этому сражению, по времени, не упоминают сведений о построении русского войска. Можно только предполагать, что войско было построено согласно трехчастному делению по образу построения войска у реки Вожи в 1378 г.: «удари на нихъ с одину сторону Тимофеи околничии, а с другую сторону князь Данилеи Проньскы, а князь великии удари въ лице»,[19] а не согласно «росписи»1478 г.
[1] Срезневский И. И. Словарь древнерусского языка. М., 1989. Т. I. Ч. 1. С. 1749.
[2] Сороколетов Ф. П. История военной лексики в русском языке XI – XVII вв. Л., 1970. С. 42.
[3] «Словарь древнерусского языка XI-XVII вв.». М., 1978-90.
[4] ПРСЛ. Т. III. М., 2000. С. 230.
[5] «Словарь древнерусского языка XI– XIV вв.». М., 1990. Вып. 16. С. 220.
[6] ПСРЛ. Т. XII. М., 2000. C. 174.
[7] ПСРЛ. Т. II. М., 2001. С. 378.
[8] ПСРЛ. Т. II. М., 2001. С. 484.
[9] «вошла бяше засада Ярославля в городъ и начашася бити крепко. засадници из города» (Там же. С. 497).
[10] «Словарь древнерусского языка XI-XVII вв.». М., 1978. Вып. 3. С. 292.
[11] ПСРЛ. Т. II. М., 2001. С. 287.
[12] «и выступи полкъ изъ загордыя. вси во броняхъ. яко во всякомъ леду и оудари на нихъ. изнезапа и подыяша. стягъ» (ПСРЛ. Т. II. М., 2001. С. 601).
[13] ПСРЛ. Т. I. М.-Л., 1926-28. Стб. 375.
[14] ПСРЛ. Т. II. М., 2001. С. 632.
[15] ПСРЛ. Т. III. М., 2000. C. 794.
[16] ПСРЛ. Т. XXIV. М., 2000. С. 187.
[17] Там же. С. 207.
[18] ПСРЛ. Т. XVIII. М., 2007. С. 219.
[19] ПСРЛ. Т. III. М., 2000. С. 134.
Денис Моисеев
http://voskres.ru/army/library/moiseev2.htm
