Последнее интервью с румынским старцем Арсением (Папачоком)19 июля исполнился год со дня преставления ко Господу архимандрита Арсения (Папачока). ***
Пожалуй, одна из самых больших радостей в этом мире – общение с Божиими людьми. Господь посылает этих Своих земных ангелов нам то в утешение, то в укрепление, то для совета и назидания, а когда просто как подарок – для душевной радости. Именно таким самым дорогим подарком на последнее Рождество стала для автора этого интервью встреча со старцем Арсением. Поездка к старцу была спонтанной, после неожиданной весточки: «Если хочешь застать отца Арсения в живых, то надо поторопиться». Воображение рисовало смертный одр и немощное тело… Но каково же было удивление, когда взору предстал бодрый отец архимандрит?! Несмотря на приближающийся сочельник, очередь к его келье не убывала. Старец спешил принять всех. Люди выходили от него с улыбками и слезами радости, услышав нужные слова и окунувшись в два океана его добрых глаз. Нашу маленькую делегацию он встретил рассказом о выходящей от него женщине: «Вот, приехала специально попросить, чтобы перестали за нее молиться. Говорит, что с тех пор, как начали молиться, искушения замучили». Он так и продолжал шутить во все время нашей недолгой встречи: то просунувшейся старушке, которая подала ему записку с каракулями, «пригрозил» так же поминать ее сродников, как написаны их имена (после чего записка была переписана большими квадратными буквами), то одного из моих монахов-спутников, попросившего надписать книги с его наставлениями, «срезал» фразой: «Ну что я тебе допишу? Я и так уже целую книгу написал, ты хоть это прочти». Но, хоть и шутил отец Арсений, говорил он в своем последнем интервью об очень серьезных вещах.***
– Отец Арсений, вы решили стать монахом сразу после Второй мировой войны, когда в Румынии только установилась коммунистическая власть. Каково это – уйти из мира в монастырь в то время? Не было страшно?– Меня на этот шаг подтолкнул не тяжелый период, наступивший для нашей страны, не надежда спрятаться и отсидеться за монастырскими стенами, а желание служить Богу и жить после этой – земной – жизни.
Кого бояться, если Христос воскрес?! Он победил мир. Кто с Ним не собирает жатву, тот ее рассеивает. Смерть приходит не для того, чтобы вы ей сделали кофе. Она приходит забрать нас. Она задает нам вопрос вопросов: почему не любили, почему враждовали между собой? Смерть – это реальность, а не страшилка. Она не опаздывает. Понимание этого заставило меня не просто рационально размышлять, что будет после смерти, а серьезно заглянуть вперед.
– Вы участвовали в движении «Неопалимая Купина». Что оно давало людям в то время? Какие плоды принесло?– Смыслом нашей деятельности были не только разговоры о вере и Боге, но и исполнение заповедей. Об этом говорит Сам Господь: нужно не просто произносить вслух: «Боже! Боже!», а исполнять заповеди. Это было движение за обновление духовной жизни, которое собрало самых разных людей.
Новым властям очень не нравилось наше существование, но они никак не могли нас обоснованно закрыть, поэтому осудили нас как организацию, подрывающую основы нового государства. Расследование длилось три месяца и было невыносимым. Последним судом я был приговорен к 40 годам тюрьмы, в основном за участие в движении «Неопалимая Купина».
– Четырнадцать лет вы отсидели в тюрьме за свою веру. Что вынесли оттуда?– Господь дал мне идею, которую надлежит исполнять: небо мое, прими и меня в себя. Самый большой дар Бога – время, которое Он нам дает. Ведь каждый из нас просит перед смертью: оставь мне, Господи, и сегодняшний день. Это был необыкновенный опыт, мы вышли оттуда умудренными. Тюрьма – это большой подвиг. Она смиряла тебя, потому что Сам Господь держал твою душу. Но ты знал, что все эти страдания ради великой Истины, так как была цель изуродовать твои идеи и душу различными их методами. И единственный способ выстоять и победить в этой ситуации – не принимать их идей. Ты мог стать великим героем, когда говорил: «Господин, я не принимаю этого!» Это стоит жизни.
Меня в Аюде[1] лично допрашивал один полковник. Я видел с его стороны особое отношение, так как был священником и монахом, хотя и носил одежду осужденного. И вот меня, такого усмиренного, по крайней мере по одежде, спрашивает этот полковник: как я могу объяснить существование Бога? Я ему отвечаю: «Господин полковник, да само существование наше, наше дыхание, наш дух, интеллект, разум доказывают это». Дальше я рассказал, что весь мир и все в нем создано Великим Творцом, и люди тоже сотворены не случайно. И еще объяснил ему, зачем Христос пришел в мир, дал Себя распять и воскрес. И в конце спросил, почему он не верит в это? Это был смелый шаг с моей стороны – спросить его об этом. Но я должен был защищать свою Правду. Он сказал, что война, которая была в России во имя креста, убедила его, что Бога нет. Я воскликнул тогда: «Вы что?! Ради какого креста, господин полковник?! Это сумасшедший Гитлер хотел завоевать Россию и думал, что русские ему это позволят!» И тогда я спросил еще: «Хорошо, а перед этой войной почему не верил?» Его ответом был вопрос: какой мой последний аргумент? Я сказал ему, что готов умереть за свою Истину, но я вижу, что умирать мне не с кем, имея в виду его. Тогда он начал кричать, чтобы меня увели.
– Какие сегодня самые страшные духовные болезни у общества?– Забвение Бога. Надо помнить постоянно, что Господь каждую минуту присутствует посреди нас. Он не заставляет нас совершать какие-то подвиги, а просто хочет, чтобы мы помнили о Его присутствии, чтобы у нас было осознание, что мы ходим под Ним. С нас спросится и за то, почему мы ненавидели друг друга, забывая о Нем. Времени у нас мало, поэтому нам надо быстро соображать, чтобы понять, что нужно делать.
Очередь к отцу Арсению– У вас тысячи духовных чад. Чем наделяет вас Господь, чтобы вести эти души ко спасению?– Своим постоянным присутствием в моем сердце. Памятованием того, что сердце не должно «ходить налево». Мы можем идти через огонь и воду, но сердце наше должно принадлежать Ему. Каждый человек знает, что лично ему нужно, чтобы спастись. У нас есть крест как символ спасения, который нас учит… что там дальше было? Отец Викторин перебил, дай Бог ему здоровья…
Поклоняйтесь Богу всей душой своей. Не надо креститься формально. Проживайте тот момент, когда креститесь. Господь не будет спрашивать, чего ты не знал. Он спросит, почему ты не выполнил того, что знал.
– Раньше люди уходили в монастыри, чтобы быть наедине с Богом. Сегодня люди идут в монастыри как в лечебницу, чтобы прилепить пластырь на свои больные сердце и душу, чтобы вдохнуть здесь чистого воздуха. Что вы рекомендуете в первую очередь тем, кто хочет преуспеть в духовной жизни?– Нужно иметь в себе состояние внутреннего, сердечного веселья, в котором можно пребывать, имея непрестанную молитву. Настоящее состояние веселья, освобожденное от житейских и прочих проблем. Любым образом надо стараться быть в этом состоянии, потому что, имея печаль, мы «высиживаем» диавольские яйца. Надо быть свободным от помрачения. Если человек умирает не в духовном подвиге[2], не поднимая знамя истинной веры, то тогда все творение страдает. Мы живем в тесной взаимной связи, поскольку все творение Божие едино. Если мы отделяемся от этого всеобщего единства, то сами себя уничтожаем. Поэтому я рекомендую нести духовные подвиги. И всемирную трагедию нужно оплакивать как собственные наши грехи. Состояние молитвы означает состояние присутствия пред Богом. Я, как духовник, беседующий весь день с людьми, которые нуждаются в том, чтобы прямо ходить пред Господом, не рекомендую какие-то особые непосильные подвиги. Я рекомендую состояние постоянного присутствия, что означает признание благих сил, которые находятся в каждом из нас.
– Расскажите, как рождается и приобретается это состояние присутствия?– Это вопрос, на который невозможно ответить сполна. Люди скрывают свою жизнь. Я сидел с разными людьми. Был в хороших отношениях с отцом Думитру Станилоае[3], конечно, соблюдая дистанцию, потому что по сравнению с ним я тогда был еще малышом. Когда шли следствие и суд над «Неопалимой Купиной», участниками которой мы были оба, отец Думитру колебался. Но когда он попал в тюрьму и встретил там великих подвижников, которые уже отсидели по 20 лет, знавших Новый Завет наизусть, отец Думитру был впечатлен.
За участие в движении «Неопалимая Купина» Василие Войкулеску, Думитру Станилоае, Александру Миронеску и все остальные получили по 15 лет каждый, а мне дали 40. Сначала мне было смешно, потому что везде ко мне относились как к страшному убийце. В Жилаве[4] один капитан, когда раздевал и стриг меня, спросил: «Эй, тебя за что?» «Да не за что!» – ответил я ему. «Слышь ты, если бы ты ничего не сделал, то дали бы лет 10–15, а не 40…» Оказывается, если бы даже я ничего не делал, все равно посадили бы на 10–15 лет. Вот с кем мы имели дело. И вот среди них – тех, кто тебя раздевал, кто убивал тебя, – важно было чувствовать свое присутствие перед Богом.
Они меня не убили, хотя, наверное, преследовали такую цель, когда бросили в холодный карцер. Через три дня я, по их расчетам, должен был умереть. Я не умер за три дня. Дали пять, потом семь. А я не умер все равно. Бог не хотел. Но было очень трудно. Важно в том месте, где ты находишься, присутствовать перед Богом! А потом – будь что будет. Человек же я, а не солома на ветру. Смерть не имела значения, потому что она была спасением! Но был в человеке дух, луч жизни, который не сдавался. И не имели мы другого идеала, как да удостоил бы нас Бог этого счастья – умереть в мучениях разорванными ради той искры Истины, которую мы знали и ради защиты которой были готовы пойти на брань с силами тьмы – не на жизнь, а на смерть. Это девиз каждого христианина.
В молодости я был единственный из нашего села, кто ходил в церковь. Ни бабки, ни старики, никто – только я один. И однажды священник сказал: «Один у меня ходит в церковь, да и тот не стоит службу до конца». Я когда услышал эти слова, не понял их значения до конца. Я тогда был еще ребенком, поэтому думал, что все уже закончилось. Не знал я, что такое литургия, был еще малым. Но после тех слов я больше не выходил из церкви, пока не выйдет и священник, чтобы быть уверенным, что служба закончилась.
Никакое образование и ничто другое не формирует в тебе состояние постоянного присутствия перед Господом, как тюрьмы и страдания. Большую ошибку совершает тот, кто игнорирует страдания. Когда Спаситель был с учениками на Генисаретском озере, то сказал им: «Идем к другому берегу». И как только они отплыли, то волны стали расти. И ученики из-за этого разволновались, потому что для их спокойствия было недостаточно того, что Спаситель ясно сказал: они отправляются на другой берег. Можно ли было обойтись без волн – символа испытаний и колебаний? Нет, потому что только в испытаниях мы отдаем свое сердце Богу.
– Что самое главное вы обрели за свою более чем 60-летнюю монашескую жизнь?– Вступив на монашеский путь, я почувствовал себя очень маленьким и незначительным, но при этом с приливом мужества осознавал важность тайны этого посвящения. Я почувствовал огромную важность того огня, который зажегся вместе с моим рождением в новом виде моего существования. Это среди мирян невозможно прожить и познать, потому что там нет такого золотого креста, как оставление своей воли.
В монашеской жизни проявляются многие немощи человека, и тогда чувствуешь необходимость принижать себя: это главный стержень духовного формирования личности нового человека – монаха. В монашестве с Божиим даром оттачивается ум и смиряется сердце, и ты не знаешь, откуда тебе известны скрытые раньше вещи. Здесь ты знаешь, что смиренный человек не видит себя смиренным. И каждый смиренный имеет свою меру принижения себя, которая есть не что иное, как великое оружие для защиты от злых духов, и это заслуга даров, данных Господином твоим. В монастыре открываются бесконечные возможности чистой жизни, в том числе быть рядом душою и ощущать, что «Бог хочет дать тебе больше хорошего, чем ты просишь». Как говорит блаженный Августин: «Чувствуешь порыв к большой надежде»; и как говорит Соломон: «Кто надеялся на Господа – не устыдился».
Архимандрит Арсений (Папачок)Но самая большая благодарность у меня есть к бесконечной доброте Господа, Который дал нам познать ходатайство и заступничество Божией Матери – совершенной Защитницы грешников. Чтобы изменить нашу жизнь, нам нужна только сильная воля и большое доверие к милости Богородицы и Ее всемогущей помощи. В монастыре я зажег радость в душе своей, доверившись молитвам Матери Божией – великой Заступнице нас, слабых.
***
Из поучений отца АрсенияЯ хотел бы побеседовать с вами о том, что тронуло бы вас. Надо лететь обоими крыльями, только вверх – без малейшего отклонения. Ради того, что сделал для нас Христос, не разрешается ни малейшего уклонения. Но если и случилось такое, без нашей воли, то надо бежать к духовнику, чтоб отпустил нам. Потому что любая напасть не значит ничего, если вера остается на ногах. Самый большой выигрыш сатаны – это наша обескураженность после какого-то падения или немощи. Дорогие мои, преодолеть уверенно большие расстояния можно не иначе, как шаг за шагом. Я не спрашиваю вас, слышали ли вы об аде. Вы слышали о нем, но не знаете его! Беритесь с этого момента познавать рай. Вы знаете себя только по паспорту, но не знаете свои сердца, свои возможности.
Нет малого грехаОдин человек сказал мне, что он имеет маленький грех. Но я знаю грех и меньше, чем его. Адам не сделал ничего, кроме того, что только откусил от яблока. Он не был против Бога, не сомневался в существовании Божественной силы, но он не послушался. И перевернул и небо, и землю. Не существует малого греха! Должен был прийти Христос спасти естество человеческое. И Он принес нам больше того, чем погубил нас Адам! Христос дал нам возможность обожествления. Мы, малое существо, имеем божественные силы! В нас есть животность, но где заканчивается она, начинается человек. До каких пор, спрашивается, будем давать ей свободу действовать в нас?
Бог создал нас только для СебяДорогие мои, человеческое существо выше всего творения. Человечество выше ангелов. Бог создал ангелов с великой миссией. Они многое могут, потому что чисты. Бог создал нас только для Себя. Ни для кого другого – ни в коем случае! Создал нас, чтобы мы были с Ним во веки веков, и для этого сделал нас свободными и дал нам ангела-хранителя, которого вы забыли! Но чувствовали ли вы диавола за своей спиной? Тогда можно понять, насколько важен против него ангел-хранитель. Говорят, что невозможно не умереть, если увидеть ангела в его истинном свете. Ангел имеет грандиозно важную миссию. Все ваши мысли и слова, адресованные Богу, ангел относит к Нему.
Смерть приходит не для того, чтобы ей приготовили кофеМне доводилось быть возле многих людей, находившихся при смерти. Страшные крики издавали они от вида демонов и своих грехов – вот какое прозрение приходит в последние минуты! Но не могли спастись, потому что смерть приходит не для того, чтобы ей приготовили кофе! Она приходит, чтобы взять тебя. И уносит туда, где только факты, а не разговоры. И все они хотели прожить еще один день. Скажете, что это очень мало, но вы видите, что, когда дыхание останавливается, насколько важно это мгновение. Божественная справедливость обрамлена великой Божественной любовью и прощает нас одним вздохом. Это побудило меня говорить, что мгновение может быть временем и один вздох может быть и молитвой. А один великий сказал, что этот момент является более важным, чем кувшин слез. Бог хочет искреннего сердца, а не тысячи молитв. Он хочет наше сердце. Нет ничего у Бога более дорогого, чем время. Он дал нам его, чтобы мы спаслись. Он терпел нас, ждет нас: может быть, мы поднимемся?! Это милость Божия держит нас всю жизнь! Если бы мы могли спросить у тех, кто на небесах: каким способом вы достигли такого счастья? – ответ был бы: «Временем. Немногим временем, прожитым хорошо». Бог сотворил нас свободными, чтобы мы воевали, так как Божия милость не приходит к какому-то убогому, а приходит к герою.
Если вы не можете любить своих врагов, хотя бы не ненавидьте ихЛюбить врагов своих – это заповедь, а не совет! Я, беседовавший со многими людьми, чувствовал, что люди хотят сказать мне: «Батюшка, не могу! Делайте все, что угодно, дайте мне тысячу поклонов в день, но не говорите мне, чтобы любил врагов моих». Видите диавольские когти, которые властвуют над каждым? Если не можешь любить своих врагов, хотя бы не надо их ненавидеть – и вот вы больше не в болоте, а на ступеньке. Давайте немножко взвесим по-купечески. Эти люди не виноваты, виновны мы, потому что мы не умеем любить и ценить их! Что мы сделали для этого мира, если пойдет речь о деталях спасительного пути? Что мы сделали для этого мира? – это просится с нас. Огонь ада – это реальность, а не стращание, придуманное духовниками или священниками для религиозного воспитания. Ад – это страшная реальность! И если ты не прощаешь, то идешь в вечный огонь. Там огонь в тысячу раз сильнее, чем огонь здесь, и он без света. Не видно никого! И остаешься там не на некоторое время, а навсегда! Постарайтесь понять, как это ужасно! Потому что не только физическая боль мучает тебя, но и сознание того, что ты оторван от Божественной любви навсегда. Ужасает эта вечность, братья мои!
40 лет – это время, а не вечностьОдному человеку открылись страдания ада: он увидел стоящего по лодыжки в огне человека, который страшно кричал. И спросил он его, почему так страшно кричит. «Потому что вечно я в этом огне!» – был ответ. И пошел тот дальше и встретил другого, который был по шею в огне, но время от времени радовался. И сказал этот: «Гораздо больше, чем другие, я в огне, но радуюсь, когда кто-то из моих родственников становится священником, а через 40 лет он вытащит меня отсюда». Видите: 40 лет – ведь это время, а не вечность. Он был счастлив, потому что у него была надежда. Братья, на Божием суде нас спросят: почему вы не любили? Потому что были враждебными, потому что осуждали, потому что убивали?! Боритесь! Почему не хотите попросить Божией благодати? Когда приходят различные соблазны, взывайте ко Христу: Господи Иисусе, Господи Иисусе! Не стойте истуканами, проживайте каждый момент. Это трудно, но Бог понимает и хочет вам помочь. Он с нами, потому что любит. Давайте и мы любить друг друга.
(Окончание следует)
