Национальные особенности американского суицидаКак и почему геополитическая победа Москвы над Вашингтоном, ещё вчера совершенно немыслимая, сегодня становится очевидной реальностью ближайших лет
Последний шанс «властелина мира». Запад объявил Россию врагом. Об этом – уже безо всяких недомолвок и умолчаний – трубят все западные средства массовой информации. Об этом рассуждают западные политологи, эксперты и аналитики, об этом же заявляют с международных трибун высокопоставленные партийные, государственные и военные функционеры. Возрождение русского могущества громогласно объявлено Западом «угрозой №1 для всего цивилизованного мира».
При этом в военной области западные стратеги ведут себя, на первый взгляд, очень странно. Казалось бы, с точки зрения элементарного здравого смысла, перед лицом столь внезапно возникшей «русской угрозы» они должны постараться как-то замедлить её рост, как-то усыпить бдительность и недоверие Москвы с помощью дипломатических уловок и политических манёвров – хотя бы для того, чтобы выиграть время и успеть мобилизовать все свои ресурсы для борьбы с этими ужасными русскими милитаристами.
Но на деле всё происходит ровно наоборот. Не проходит и дня, чтобы какой-нибудь неадекватный политик-русофоб не дразнил русского медведя, заявляя о готовности Запада «дать отпор претензиям России», «защитить идеалы свободного мира» и «сдержать агрессивные устремления Кремля». Особенно рьяно играют в эту опасную игру представители Пентагона, которые не только на словах, но и на деле беспрестанно бряцают оружием под самым носом у Москвы.
Последним примером такой самоубийственной военной стратегии стало открытие – под видом «противоракетной обороны» - американской ударной ракетной базы в Румынии, и закладка второй такой базы в Польше. Зачем же американцы провоцируют Кремль, создавая у него под боком, под видом системы ПРО, потенциал мгновенного обезоруживающего удара по всей европейской части России? Неужели рассчитывают обмануть Москву такой дешёвой уловкой? Неужели не понимают, что в ответ Россия будет просто вынуждена создать эквивалентную ядерную угрозу не только европейским союзникам Вашингтона, но и территории самих Соединённых Штатов – тоже?
Ответ, на самом деле, прост. Похоже, у Запада больше не осталось никаких других козырей. И теперь в Пентагоне считают, что это – их последний шанс хоть как-то сдержать рост русской военной мощи на фоне постепенной, но неотвратимой деградации военного потенциала США, НАТО и Запада в целом.
А эта проблема в последние годы только усугубляется.
«Степень боеготовности американской армии деградировала до самого низкого уровня за последние 20 лет», – заявил в прошлом году генерал Рэй Одиерно, начальник штаба сухопутных войск США. А через год преемник Одиерно, генерал Марк Милли, высказался ещё более жёстко.
«Наша армия сегодня просто не готова к широкомасштабным военным операциям. У нас слишком много частей и соединений, находящихся в низкой степени боевой готовности», — сказал он, подчеркнув, что в современной американской армии число боеспособных частей, полностью укомплектованных личным составом и оснащенных достаточным количеством исправного оружия, в несколько раз меньше их номинального количества.
Такие проблемы характерны не только для сухопутных сил США. Американские эксперты бьют тревогу: военно-морской флот США получает на ремонт боевых кораблей вдвое меньше денег, чем необходимо для того, чтобы поддерживать их боеготовность в соответствии с технологически обоснованными нормами. А в военно-воздушных силах только половина лётчиков – даже в элитных подразделениях, оснащенных самыми современными самолетами пятого поколения F-22 «Раптор» – имеют налёт, необходимый для поддержания их профессионального уровня. Слишком дорого летать!
Более того, у пилотов «Рапторов» практический опыт даже ниже, чем в среднем по боевой авиации. Эксплуатация F-22 требует больших затрат, поэтому начальство стремится заменить слишком дорогиереальные полеты примитивными, но дешёвыми имитациями на компьютерных тренажерах. В целом командование военно-воздушных сил США полностью «заземлило» — т.е. перевело в режим консервации, без осуществления полетов — больше тридцати эскадрилий. А это – более четверти нынешнего летного состава ВВС, формально продолжающих числиться вполне себе боеготовыми единицами!
Кстати, в первые же два года своего президентства Барак Обама в четыре раза (!) сократил плановые закупки самолётов пятого поколения «Раптор», и американские ВВС получили только 187 таких самолетов вместо 750 изначально запланированных. В результате, когда в ответ на нашу военную операцию в Сирии американцы решили усилить в регионе свою воздушную мощь, им пришлось перебрасывать «Рапторы» аж с Аляски, снимая их с тихоокеанского театра военных действий, который в соответствии с их собственной военной доктриной считается «приоритетным».
Не лучше ситуация и в корпусе морской пехоты США. Генерал Джозеф Данфорд, председатель Комитета начальников штабов, недавно с горечью признал:
«Сегодня мы имеем крайне низкую готовность по всей палитре задач, особенно в тех случаях, когда необходимо проведение особых операций с привлечением корпуса морской пехоты».Выступая перед комиссией палаты представителей в рамках обсуждения нового оборонного бюджета США на 2017 год, Данфорд объяснил проблемы боеготовности несколькими годами
«нестабильной финансовой обстановки на фоне высокой вовлеченности американских вооруженных сил в различные военные операции» по всему миру. Данфорд также заявил, что быстро исправить ситуацию уже невозможно. Для этого, сказал он, в лучшем случае понадобятся годы. Но даже при самом оптимистичном сценарии, по его оценке, ВМC и морская пехота США не будут готовы противостоять угрозам со стороны России и Китая вплоть до 2020 бюджетного года, а ВВС – и вовсе до 2028 года!
Точка невозврата американской мечты. Да как же так! - воскликнет искушённый читатель. Как это возможно?! Ведь после развала СССР мы долгие годы привыкли думать, что военное преимущество США и НАТО над истерзанной, ограбленной и обескровленной Россией – бесспорно, многократно и неизменно. Ну, да, привыкли! И в «лихие 90-е» это действительно было так. Но теперь, похоже, пришла пора отвыкать. Времена меняются. И меняются они в последние годы вовсе не в пользу Запада…
Впрочем, в своём нынешнемплачевномсостоянии американская армия оказалась не сразу и не вдруг. Оно стало результатом целого ряда причин, главная из которых – некомпетентность и безответственность высшего политического руководства Соединённых Штатов. Крушение СССР и утрата стратегического равновесия биполярного мира развратила американскую элиту, совершенно потерявшую способность адекватно оценивать собственные силы и масштабы проблем, стоящих сегодня перед США.
После 1991-го года целое поколение американских политиков, занимающее сегодня в Вашингтоне и Пентагоне все командные высоты, выросло в полной уверенности, что у американской мощи вообще не существует границ, а все международные проблемы впредь будут автоматически решаться в пользу Америки, так как никаких геополитических конкурентов у неё нет и быть не может.
Оборотной стороной такой уверенности стали ожесточённые внутриполитические конфликты. Поскольку внешние угрозы, по мнению «поколения победителей в холодной войне», исчезли, в новых обстоятельствах американский политикум все свои силы бросил на междоусобную борьбу за власть и деньги внутри самих США.
В условиях противостояния с СССР американская элита понимала, что она не может себе позволить внутренние конфликты, выходящие за рамки стратегического консенсуса элит. Что это вопрос не политической конъюнктуры, но жизни и смерти для всей американской нации. Что в случае раскола западных элит Вашингтон окажется беззащитным перед огромной консолидированной мощью советского геополитического блока – мобилизованного, дисциплинированного и монолитного.
После распада СССР это понимание постепенно исчезло. Растаяло, так сказать, впобедном угаре. А сами «победители» в «третьей мировой, холодной войне» недопустимо расслабились. Политические и финансовые кланы в США начали вести всё более ожесточённые междоусобные войны – уже безо всякой оглядки на их возможные последствия. Результатом таких внутриэлитных столкновений и склок стало торжество политических интриганов, временщиков и конъюнктурщиков. А оно, в свою очередь, закономерно привело Вашингтон к забвению общенациональных, стратегических интересов США в угоду сиюминутной партийной выгоде.
Погоня за этой выгодой повлекла чудовищный рост государственных социальных обязательств, которые политиканы всех мастей бездумно множили в попытках купить своей щедростью голоса избирателей. Весомую лепту в развал некогда эффективной политической машины США внесла и безоговорочная капитуляция традиционалистской Америки перед либеральными идеологическими химерами «толерантности», «политкорректности» и «гендерного равноправия».
Дивно ли, что под грузом этих факторов военная мощь США начала деградировать?
Точкой невозврата в этом процессе, пожалуй, стал так называемый «Закон о бюджетном контроле», принятый Конгрессом США в 2011 году. Этот закон предполагает двадцатипроцентное сокращение расходов Белого дома на оборону, что в абсолютных цифрах означает недополучение Пентагоном – ни много, ни мало – полутора триллионов долларов в течение 10 лет!
Тогда же, с 2011 года, началось устойчивое снижение общих военных расходов Соединенных Штатов. А их максимальный секвестр произошел в 2013 году, когда межпартийное противостояние между «демократическим» Белым домом и «республиканским» Конгрессом дошло до того, что США на какое-то время оказались вообще без действующего государственного бюджета.
В этой ситуации самые радикальные положения «Закона о бюджетном контроле» автоматически вступили в силу. Для того, чтобы понять, что это значит не на бумаге, а в реальной жизни, достаточно привести несколько убийственных цифр.
Если в 90-х годах ХХ века в сухопутных войсках США было 780 000 солдат, то к концу 2018 бюджетного года средств предусмотрено на содержание только на 420 000 военнослужащих. Если ещё 10 лет назад военно-морские силы Соединенных Штатов насчитывали примерно 500 боевых единиц, ток моменту окончания действия «Закона о бюджетном контроле» в строю останется не более 282 кораблей. Та же картина и в авиации: ещё недавно в ВВС было 26 тактических истребительных авиационных крыльев по 70 самолетов в каждом, а в результате сокращений планируется оставить лишь 14 крыльев по 50 самолетов. А средний возраст американских боевых самолётов уже сегодня перевалил за 27 лет!
Конечно, американские законодатели, принимая этот драконовский закон, вовсе не собирались губить собственную армию. Она пала невольной жертвой ожесточенной партийной междоусобициы. Республиканское большинство в Конгрессе хотело любой ценой ограничить безумные социальные траты президента Обамы, проталкивавшегов своих корыстных политических интересах непомерно раздутую программу медицинского страхования и прочие бессмысленные, но дорогостоящие «мелочи», наподобие проекта бесплатного высшего образования в малопрестижных провинциальных колледжах. Для этого гайки на бюджете пришлось закручивать по всему периметру, так как изъять из программы финансовых сокращений вооруженные силы Белый дом категорически отказался — это слишком явно демонстрировало бы провал популистских социальных программ Обамы на фоне «патриотической неуступчивости» его «ответственных» политических оппонентов.
В результате, вплоть до 2022 года Пентагон будет поневоле сидеть «на голодном пайке». Ситуация, к тому же, усугубляется особенностями кадровой политики США в военной области, которые превратили высшую военную бюрократию Америки в невольного могильщика боевой мощи своей страны.
Дело в том, что количество генеральских должностей в США ежегодно утверждается Конгрессом из расчёта 5-6 генералов и адмиралов на 10 000 рядовых военнослужащих. Так что сокращать штатное расписание – т.е. формальный, «бумажный», списочный состав своих подчиненных, генералы и адмиралы США категорически не желают, ибо вслед за таким сокращением автоматически последует уменьшение числа их собственных, генеральских должностей.
А нежелание американских военачальников идти на сокращения неизбежно приводит к тому, что в реальности резко падает укомплектованность частей и соединений. Если, например «по штату» в некоей боевой единице полагается иметь тысячу военнослужащих, а бюджет позволяет содержать только 500, то для того, чтобы сохранить её штатное расписание, от которого зависит число генеральских должностей, надо вдвое снизить укомплектованность этой части.
Что это означает на деле? А вот что: сегодня в сухопутных войсках США, по данным независимых экспертов, только 10 процентов от более чем сорока формально существующих бригад укомплектованы полностью. А в военно-воздушных силах боеспособна лишь треть от общего числа числящихся в строю самолётов.
Но хуже всего то, что наибольшее сокращение пришлось на профессиональное ядро американской армии — младший и средний офицерский состав. И недокомплект личного состава усугубился ещё и резким падением его профессионального качества. Достаточно сказать, что проведённое недавно исследование показало: в корпусе морской пехоты США большинство современных офицеров уже не способны пройти тесты, которыми Пентагон пользовался при отборе на военную службу в далеком 1943 году!
Стратегия блистательного провала. Не меньше проблем существует у Белого Дома и в области современной военной доктрины. Провалы в этой области стали результатом самонадеянности и высокомерия американских военных стратегов, всерьёз поверивших, что Россия и русский народ никогда не сумеют оправиться от крушения Советского Союза и навсегда сошли с мировой арены.
Исходя из этих предпосылок, несколько лет назад Вашингтон кардинально поменял цели своей оборонной политики. Во главу угла новой стратегии была поставлена задача «восстановить баланс» на Тихом океане – т.е. сдержать рост военной мощи Китая, который в условиях исчезновения «русской угрозы» становился главным военно-стратегическим и геополитическим противником США. Эти концептуальные перемены нанесли ещё один мощный удар по боевому потенциалу американской военной машины.
До того, на протяжении долгих лет Белый дом руководствовался т.н. «концепцией двух войн», предполагавшей, что США должны иметь достаточно сил, чтобы гарантированно победить в двух одновременно ведущихся Больших войнах. В том, какие именно войны имел в виду Вашингтон, нет большого секрета. На европейском и атлантическом театрах военных действий американцы должны были иметь достаточно сил для победы над Россией, а на дальневосточном и тихоокеанском – над КНР.
Но после того, как вашингтонские стратеги сочли, что «русский медведь» уже мёртв и никогда не воскреснет, Большая война в Европе стала, по их мнению, невероятной. И тогда на вооружение была принята концепция «полутора войн», предполагавшая, что Америке достаточно иметь военный потенциал, который позволяет успешно вести только одну Большую региональную войну, при этом одновременно сдерживая возникновение второй такой войны в другом регионе.
(Окончание следует)
