Вот она, ювенальная юстиция!

[Александр Васильевич]

"Семьи – уничтожат, детей – отберут": Закон о домашнем насилии – демографическая диверсия



Телеканал ЦАРЬГРАД

Законопроект о "семейно-бытовом насилии" Госдума рассмотрит уже в осенней сессии. Родительское сообщество, общественники, выступающие за сохранение русских традиционных ценностей, уверяют, что законопроект (по крайне мере, в его версии 2020 года) имеет красивую, но лживую упаковку. Начинка данного документа – опасное, отравляющее вещество, которое нацелено на уничтожение семьи. Умеющие читать между строк уверены, что лоббисты либеральных ценностей будут бороться до последнего и от демографической диверсии против России не откажутся. Пока финальная версия законопроекта о профилактике "домашнего насилия" не представлена на суд общественности, но если она будет мало отличаться от версии "2020", то последствия для института семьи могут быть фатальными. Так чем же опасен законопроект СБН? Об этом в сюжете "Первого русского".

См.видео по нижеприведённой ссылке:

https://vk.com/video-75679763_456264375

https://tsargrad.tv/shows/semi-unichtozhat-detej-otberut-zakon-o-domashnem-nasilii-demograficheskaja-diversija_431338

[Александр Васильевич]

ПОД УГРОЗОЙ – КАЖДЫЙ ИЗ НАС: ЗАБРАТЬ РЕБЁНКА МОГУТ ПО ДОНОСУ


_{ФОТО: FABRIZIO CONTE / SHUTTERSTOCK.COM}

Это может коснуться каждой семьи. Если закон о семейно-бытовом насилии будет принят в том виде, который предлагает Оксана Пушкина, наши семьи и дети будут под большой угрозой: для того чтобы у нас изъяли детей, достаточно доноса "доброжелателей". Защитить семьи от вмешательства может "закон 7 сенаторов". Об этой проблеме разговор снова шёл в студии Царьграда.

Предыдущие попытки протащить законопроект Пушкиной через Думу разбились о сопротивление тех, кто не хочет, чтобы Россия превратилась в выжженную пустыню, где все будут бояться всех и ненавидеть. И это может коснуться каждой семьи, ведь, как предлагает законопроект Оксаны Пушкиной, "добрые" соседи сообщат о "нездоровой" обстановке в семье куда следует, после чего в любой дом смогут ворваться полицейские и органы опеки, чтобы отобрать ребёнка.

А дальше неизвестно, как и перед кем люди будут оправдываться и уверять, что ребёнок плакал, потому что зубик режется, а скандалов в семье не было, просто муж и жена разговаривали из разных комнат. Убедить они, скорее всего, никого не смогут, поэтому дальше ситуация будет развиваться по страшному сценарию: органы опеки заберут ребёнка, суд выдаст охранный ордер, семья развалится, дети отдельно – родители отдельно. И это при том, что на многие семьи уже сейчас оказывается давление.

Об этом в студии "Первого русского" ведущая программы "Не могу молчать" Елена Афонина беседовала с  экспертом в области образования, воспитания, семейной и молодёжной политики Русланом Ткаченко и многодетной мамой, общественным деятелем Надеждой Юшковой.

Отбиться от органов опеки помог Царьград. Но суды продолжаются второй год
История, с которой начался разговор в студии, вполне реальна. Более того, её в прошлом году активно обсуждали СМИ и общественность. Царьград делал специальные программы по этому поводу. Речь идёт о мальчике Кирилле (на тот момент ему было 14 лет), втайне от матери вышедшем на московские пикеты с плакатом, где было написано, что он ищет отца и дедушку, которых не видел ни разу в жизни. Кирилл и не искал бы с ними встречи, но заставила тяжёлая ситуация: мама тяжело заболела, потребовалась операция, денег у семьи не было.

Что изменилось в жизни этой семьи год спустя? Об этом рассказала мать Кирилла, Роза Абдуллина.

Елена Афонина: Я очень рада видеть вас в нашем прямом эфире. Мы продолжали с тревогой следить за вашей ситуацией, которая так и не разрешилась. Год назад показалось, что после всеобщей огласки дела пойдут хорошо, а те, от кого вы ждали помощи, обязательно вас услышат. Что произошло потом?

Роза Абдуллина: Второй год у нас идут суды, я защищаюсь. Комиссия по делам несовершеннолетних вынесла решение том, что я не справляюсь с родительскими обязанностями. И я второй год хожу по судам – с заседания на заседание и пытаюсь как-то защитить себя и своего ребёнка.

Я понимаю, что это неправильно, когда женщина болеет, когда она одна, без родственников растит ребёнка, и поначалу всё было хорошо, но никто не застрахован от болезни. У меня было три операции за год, и мне предъявили статью о неисполнении родительских обязанностей.

– А на каком основании они вам это предъявляют? Что стало причиной? Болезнь же не может быть причиной, по которой у вас собираются отобрать сына. Сейчас Кириллу уже 15 лет, до совершеннолетия остаётся три года. То есть это не какой-то неразумный ребёнок, это самостоятельный парень, и все видели, как он справился с этой тяжёлой ситуацией, как ответственно и по-мужски он себя повёл. То есть это не тот случай, когда нужно кричать "давайте поможем бедному ребёнку" и отбирать его у мамы, чтобы отдать его до совершеннолетия в соответствующее учреждение. Вам такой сейчас сценарий предлагают?

Р.А.: Практически такой. Я очень благодарна вашему телеканалу, если бы вы не вмешались, не приехали на комиссию, неизвестно вообще, чем бы всё закончилось. Возможно, было бы лишение, но пока они обошлись вынесением статьи о несправлении с родительскими обязанностями за то, что ребёнок был задержан после одного из пикетов.

Судебные заседания продолжаются, и суд не может найти всех причастных к этому делу. По словам судьи, сейчас уже все уволены: и те, кто задерживал Кирилла, и те, кто его допрашивал. Уволена и инспектор по делам несовершеннолетних, подделавшая мою подпись в протоколе.

– Что значит подделали вашу подпись?

Р.А.: Две недели спустя после операции мне позвонила инспектор по делам несовершеннолетних и сказала, раз такое громкое дело произошло после нашумевшего пикета Кирилла, надо приехать в отдел и подписать документ, что я усилю контроль за своим ребёнком.

Я, естественно, тут же приехала, а потом выяснилось, что инспектор в полупустых протоколах подделала мою подпись о том, что я уведомлена, что эти документы пойдут в комиссию по делам несовершеннолетних. Вписала, что я якобы судимая, что я якобы состою на учёте у психиатра, и всё это передала в комиссию по делам несовершеннолетних. А сейчас судья её вызывает, а она уже уволена и почему-то её местожительства неизвестно. И сейчас мы её ищем.

– Получается абсурдная ситуация. Если бы ваш сын не вышел с плакатом и не привлёк внимание к вашей семье, то не нашлись бы люди, которые смогли вам помочь. Но эта история для вас обернулась и со знаком плюс, и со знаком минус.

– Получается так. Я не могла получить квоту на операцию, а после огласки этот вопрос был решён, меня прооперировали бесплатно. Но теперь мне приходится ходить по судам.

– А с кем в это время остаётся Кирилл?

Р.А: В основном – в школе.

Убить кошку – это живодёрство, а убить семью – нет?

– Мы сейчас в студии сравниваем два законопроекта – от Оксаны Пушкиной и так называемый "закон семи сенаторов". По законопроекту Пушкиной, неважно – 14-летний мальчик или 15-летний, но если ты дома один сидишь, а соседям почему-то показалось, что ты в этот момент в опасности, то сразу начинает раскручиваться карательный маховик. Поэтому я и выясняю так подробно обстоятельства вашей истории, чтобы зрители смогли понять, что даже сейчас родители живут как на минном поле, но ещё какие-то тормоза есть. Но если заработает закон Пушкиной – и этих тормозов не останется, и ребёнка смогут отобрать по любому поводу или звонку "бдительных соседей". Как вам сейчас выпутаться из этой ситуации? Что вам советуют?

Р.А.: Ничего иного, как ходить по судам. Никто ни от чего не застрахован. Мне бы хотелось провести параллель с такой ситуацией. Представьте, что мы на улице видим кошку, она едва ползёт, за ней тянется кровавый след, а где-то есть котёнок, которые от неё отстал. Что мы будет делать? Мы добьём эту кошку? Или отвезём её в ветеринару, накормим котёнка и как-то им поможем?

Если мы выберем первый вариант, то это будем живодёрством, мы нарушим закон о жестоком обращении с животными, и за это сажают. А в нашей ситуации речь идёт о людях. И как такую жестокость назвать?

См.видео по нижеприведённой ссылке:

https://vk.com/video-75679763_456264373

– Ассоциативный ряд, который вы выстроили, очень показателен. Слёзы наворачиваются на глаза, когда представляешь такую картину, а потом транслируешь всё это на семью… А ведь таких ситуаций, таких семей, как у вас, к сожалению, в нашей стране много. Мы, Царьград, не оставим без внимания вашу историю, в беде вас не бросим. Огромное вам спасибо за то, что вырастили настоящего мужчину, хотя у вас в семье мужского образца и не было.

Вот отправная точка нашего разговора. Здесь всё сошлось: женщина, попавшая в тупиковую ситуацию, уволившиеся инспекторы, которые ни за что не отвечают. Почему-то принято считать, что в сложной ситуации оказывается обязательно маргинальная семья. Но мы здесь видим совершенно иное. Надежда, ведь похожая ситуация и у вас в жизни была, вы тоже могли лишиться родительских прав?

Надежда Юшкова:  Да, похожая ситуация у меня в жизни была, и она быстро сошла на "нет" исключительно благодаря моей стойкости, огромному количеству знакомств, которые были у меня на тот момент, благодаря тому, что у меня была возможность напрямую обратиться к министру соцзащиты, и я это сделала. Для того, чтобы защитить своих детей, я шла на всё.

Началось всё с кляузы, которая совершенно не соответствовала действительности. Таким образом люди хотели свести со мной счёты. И первое, что они сделали, – написали жалобу в опеку, а я в это время хотела оформить опекунство над девочкой из детского дома, поэтому все документы на тот момент у меня были абсолютно чисты, опека меня прекрасно знала. Поэтому у "доброжелателей" не было никаких шансов что-то со мной сделать. Тем не менее это был рычаг, который попытались использовать мои враги.

Органы опеки просто выполняли инструкцию. Ребёнка отобрали, а мать едва не умерла

– Руслан, вы видим, что в случае Розы ситуация немного сложнее, при том что алименты по суду были назначены отцу Кирилла, человеку весьма богатому. В другой ситуации ребёнка отбирали у женщины с очень маленьким доходом под лозунгом "ей кормить его нечем". И возьмём историю Надежды, где семья живёт в достатке. Но истории-то одинаковые. Что вы скажите об этом?

Руслан Ткаченко: Я слушал Розу и навскидку вспомнил ещё десяток случаев, где я был участником процессов, которыми можно было б подтвердить всё то, что вы говорили. В 2011 году, когда я только начал заниматься вопросами семьи, к нам поступил запрос о помощи. У небогатой, но и непьющей женщины, то есть не маргинала, пытались отобрать ребёнка.

Что меня поразило: когда у неё отобрали ребёнка, она от безысходности и непонимания ситуации просто стала умирать. Нам удалось за пять дней вернуть ребёнка обратно. И все эти пять дней женщина не ела, почти не пила, не спала – она не могла всего этого делать и просто умирала из-за несправедливости. С тех пор я занимаюсь только этим, бросив свой бизнес.

– Страшно представить, но пережить такое может каждый из нас: детей могут отобрать просто не из-за чего. Руслан, а если посмотреть на законопроект Оксаны Пушкиной, какие могут быть причины, чтобы ребёнка изъяли из семьи? Как будет выстроена цепочка, какие новые звенья в ней могут появиться?

Р.Т.: Если говорить о законопроекте о семейно-бытовом насилии, то его странно называть именем Оксаны Пушкиной, она в эту "ракету" запрыгнула на последнем этапе. Я с этим законопроектом веду борьбу как минимум с 2012 года, есть определённый набор авторов, которые его пропихивают. Так что законопроект не её, она просто такая "картинка для обложки".

Дело в том, что этот законопроект позволяет сказать любую откровенную чушь, чтобы задвигались маховики огромной ювенальной машины. Ты потом, может быть, и докажешь что-то, но сначала тебя с автоматами прижмут к стене, а ребёнка отберут. И только потом, когда ты свою правоту с кровью докажешь, тебе скажут "ну, извини, мы были неправы" и вернут ребёнка обратно.

В той истории, о которой я рассказывал, тогдашний уполномоченный по правам ребёнка Москвы сказал: "Ну, конечно, работники опеки были неправы. Но их не накажешь, потому что они выполняли инструкцию".

В "Законе семи сенаторов" есть очень важная вещь: презумпция добросовестности родителей. Если сейчас любая информация, случайно упавшая в органы опеки, запускает карательный механизм, а если будет принят закон о семейно-бытовом насилии, всё будет ещё хуже, то в случае принятия "Закона семи сенаторов" этот механизм сначала заставит доказать, что родители недобросовестны. И только в этом случае опека сможет реализовать какие-то свои претензии.

На мой взгляд, это самое значимое из различий между двумя законами, лежащих на поверхности. Даже если "Закон 7 сенаторов" свернуть до строчки, до фразы о добросовестности родителей, он уже позволил бы предотвратить огромное количество случаев, подобных тому, о чём мы сегодня говорили.

Опека превратилась в карательный орган

– Надежда, как вы считаете, в той ситуации, в которой мы сейчас живём, какой из двух принципов действует? Родители сегодня должны доказывать, что они нормально исполняют свои обязанности, что они хорошо воспитывают ребёнка? Или этого делать сейчас не надо?

Н.О.: Опека у нас карательный орган. Он не помогает никогда и никому. Первое, что он делает, – это думает, как наказать родителей за то, что произошло. И опеке неважно, из-за чего это произошло, главное – наказать. Поэтому родителям приходится за свой счёт защищаться. Я представляю, сколько сил Роза потратила на все эти суды. А денег на юристов? У нас таких бесплатных юристов нет, за свои услуги они берут очень дорого.

(Окончание следует)

[Александр Васильевич]

(Окончание)

И получается, что Роза вынуждена за свои собственные деньги доказывать, что она не верблюд. И так вынуждены действовать все, а очень многие на этом спотыкаются, потому что люди у нас в плане юридической защиты малограмотны. Если в Москве ещё можно найти какие-то организации, которые предоставят бесплатного социального юриста, то в регионах такого практически нет. Но при этом детей отбирают, и люди не знают, что им делать.

– А законопроект "2К" – Клишаса – Крашенинникова, получивший в народе ёмкое название "экспресс-суды по отобранию детей в 24 часа"? Согласно этой инициативе, опека, направив заявление в суд, сможет забрать у родителей ребёнка в течение суток. И только в эти 24 часа родители имели бы ещё возможность хоть как-то повлиять на решение судьи.

Н.О.: При этом они не обязаны заранее тебя уведомлять. Родители могут узнать об этом за час, им бы до суда успеть добежать. И вопрос: как опека за эти 24 часа соберёт доказательства? Они будут детей отнимать раньше, а родители сначала поищут своих детей по всем инстанциям, выясняя, где они находятся, а потом, когда останется буквально несколько минут, они должны будут каким-то образом доказать свою правоту.

Не стоит думать, что родители смогут привести в качестве свидетеля какую-нибудь бабу Маню и суд это учтёт. Ничего подобного, суд учитывает только документы. А где их взять так быстро? У чиновников-то они всегда есть. А у простых людей – нет.

– Потом, как великую благость, нам сказали: ну ладно, не 24, а 72 часа даём. Это же издевательство! То есть сразу можно будет поставить крест на демографии, на семьях, на России. Семья абсолютно беззащитна. Особенно если примут закон Оксаны Пушкиной.

Н.О.: По этому закону, даже если я буду против того, чтобы нас разводили с мужем, и буду уверять, что у нас всё в порядке, моё слово уже не будет иметь веса – перемирие невозможно.

Кто будет решать, как жить семье?

– Кстати, такими "перемирщиками" в длинных цепочках закона о семейно-бытовом насилии будут выступать некие странные НКО.

Р.Т.: Анализируя происходящее, мы поняли: в государственной системе соцзащиты, опеки и так далее крутятся огромные деньги. И эта система хочет жить, хочет захватывать и иметь ещё больше денег, а это нужно оправдать как-то.

Был вопиющий случай в Перми, там чиновники, посмотрев, сколько было выявлено неблагополучных семей, тупо прибавили 10% и даже не округлили. Затем написали госзадание на поиск этих семей и привлекли студентов, которым платили за найденные маргинальные семьи. То есть им нужно было набить базу, по которой они дальше будут работать, оправдывая своё существование как системы.

И вот закон о семейно-бытовом насилии предлагает навесить на этого монстра какую-то несусветную дичь с точки зрения закона. Это не просто НКО, это какая-то сеть, которая выбивает себе возможности шире, чем у МВД.

Н.О.: Эти НКО, собственно, и являются выгодополучателями от закона о семейно-бытовом насилии. Поэтому этот законопроект – он не о жертвах насилия, которые действительно есть, а про деньги. Как всегда.

См.видео по нижеприведённой ссылке:

https://vk.com/video-75679763_456264354

– Опасность появления этой системы ещё и в том, что будет, насколько я понимаю, тем самым верхним звеном, которое и станет решать, можно ли дать возможность мужу увидеться с женой, можно ли будет ребёнку встретиться со своими родителями или нет. А кто будут эти "великие люди", встроенные в эту схему, которые возьмут на себя ответственность за подобные решения?

Р.Т.: В 2016 году в здании Московского дома правительства проходило мероприятие, посвящённое тогдашней версии этого законопроекта. Там было несколько известных феминисток, и они прямо сказали: "свершилась мечта феминисток 80-х годов".

А в чём смысл радикального феминизма? Изначально закладывается "классовая борьба" между мужчинами и женщинами. Они обязаны воевать. Условно говоря, они вручают мужу копье, а женщине нож и говорят: а вот теперь деритесь. В этом суть законопроекта.

Надо сказать, что все организации, поддерживающие этот законопроект, поголовно связаны с иностранным финансированием. А теперь они ещё хотят подсосаться и на госбюджет. То есть это будет страшное дело по разрушению семьи за наш же счёт.

– У меня есть важный вопрос. Дело в том, что ни для кого не секрет, что в зоне внимания органов опеки и всех подобных организаций, о которых мы говорим, находятся или многодетные семьи, или семьи, которые можно считать бедными. Если снова вернуться к законопроекту Пушкиной, то тут, если муж с женой, возможно, как-то договорятся, то самым уязвимым звеном оказываются дети.

Н.О.: Получается, что так. В случае принятия этого закона СБН мы просто утонем в том количестве историй, которые нахлынут на нас. Где всё будет сделано криво-косо, где начнёт страдать семья, где уже выписан ордер, что члены этой семьи не могут друг с другом видеться. И люди начнут бить во все колокола.

А молодёжи будет страшно заводить собственную семью, после того как они всего этого наслушаются и подумают: "Зачем мне всё это надо?". Детей отберут, мне хлопнут по лбу ордером – к жене не подходи на километр, а ещё и из жилья собственного выкинут, потому что в СБН есть пункт о том, что агрессор должен покинуть жильё. И не имеет значения, что оно, возможно, принадлежит этому "агрессору".

От того, какой законопроект примет Дума, будет зависеть наша дальнейшая жизнь

В завершение программы Елена Афонина рассказала, чем "Закон семи сенаторов" отличается от того, что продвигают оппоненты. Закон о СБН – это точная калька с такого же закона Финляндии, это абсолютно то, что сейчас происходит в скандинавских странах и в Европе, где в любой момент могут изъять детей из семьи и так далее.

При том "Закон семи сенаторов" – это то, что заложено в нашей Конституции, это то, как должна жить Россия, это то, как должны выстраиваться отношения в наших семьях. Вот и всё. И от того, какой законопроект пройдёт в Думе, зависит, как мы будем жить дальше.

https://tsargrad.tv/articles/pod-ugrozoj-kazhdyj-iz-nas-zabrat-rebjonka-mogut-po-donosu_431985

[Александр Васильевич]

ДЕТСКИЕ ДОМА ПРЕВРАТИЛИСЬ В ДОХОДНЫЕ: КАЖДЫЙ РЕБЁНОК ПРИНОСИТ МИЛЛИОНЫ


_{СЕМЬ СЕНАТОРОВ ХОТЯТ ПРИНЯТЬ ЗАКОНОПРОЕКТ О ЗАЩИТЕ ДЕТЕЙ ОТ ЮВЕНАЛЬНОЙ ЮСТИЦИИ. ФОТО: SPAXIAX / SHUTTERSTOCK}

За последние десятилетия в России появилось такое уродливое и позорное явление, как "сиротпром" – по сути, использование детей-сирот в целях финансовой наживы детских домов и их руководства. Продвижение ювенальной юстиции призвано ещё больше увеличить прибыль этой преступной системы за счёт изъятия детей по надуманным предлогам. Благо, вскоре этим дельцам могут дать по рукам: семь членов Совета Федерации инициировали законопроект, который фактически умножит на ноль эту мафию.

Бедность, как известно, не порок. Однако вместо того чтобы предпринимать реальные шаги по поддержке жителей села, власть, вернее, отдельные её ретивые представители в лице органов опеки, ставят низкий уровень жизни людям в вину. И… забирают детей. Так чуть было не случилось с многодетной вдовой Надеждой в Смоленской области, чью историю средствам массовой информации рассказала Алина Киприч, социальный педагог, сотрудница благотворительного фонда "Дети наши".

В доме Надежды сломалась печь. Поставить новую женщина не в состоянии – цены кусаются (нужно заплатить 50 000 рублей, которых попросту нет). Объективные проблемы нисколько не взволновали органы опеки и попечительства, которые зимой пришли к ней "в гости" и сделали вывод: условия для проживания троих детей не соответствуют норме, подвергают их жизни опасности, а значит, ребят необходимо изъять и отдать в детский дом. Благо, фонд сумел изыскать деньги и приобрести женщине печь. Эта история закончилась хорошо, а ведь семья могла быть разрушена в мгновение ока. Просто из-за того, что какой-то "барышне с начёсом" вдруг так захотелось… К сожалению, далеко не у всех историй такой благополучный конец.

Президент России Владимир Путин не раз и не два высказывался публично на тему введения в нашей стране института ювенальной юстиции. И каждый раз глава государства негативно оценивал это явление, явно наносное, не свойственное русским людям, противоестественное, противоречащее традиционным семейным основам нашего общества. Между тем либеральное лобби во власти никто не отменял, особенно в правовой сфере. Попытки перенести на русскую почву худшие европейские практики продолжаются.

Для того чтобы купировать все эти поползновения, ещё в прошлом году семь сенаторов (Елена Мизулина, Елена Афанасьева, Римма Галушкина, Александр Башкин, Максим Кавджарадзе, Людмила Нарусова и Маргарита Павлова) инициировали целый пакет изменений в Семейный кодекс, которые призваны поставить заслон беспардонному изъятию детей из семьи.

Ключевой момент в законопроекте – презумпция добросовестности родителей. Родители не должны будут доказывать то, что они "не жирафы". Бремя доказательства возложат на бюрократов, требующих изъятия. Причём разбирательство будут проводить в судебном порядке.

Лишение родительских прав планируется сделать крайней мерой, применяемой в исключительных случаях (сейчас же, увы, лишают налево и направо, не считаясь ни с чем). Кроме того, в случае принятия законопроекта зафиксируют преимущественное право родственников на воспитание ребёнка во всех случаях, даже если родственники являются бедными.

Естественно, данная инициатива вызвала сильнейшее сопротивление со стороны тех, кто хочет навязать России модели и стандарты, характерные для Запада. И, что немаловажно, большую роль в торпедировании закона играют лоббисты так называемого "сиротпрома" – омерзительного явления нашей действительности.

На кону – крупные суммы мафии

Основатель Царьграда Константин Малофеев резонно отметил:

Каждый день мы читаем: мама оставила ребёнка на балконе, в чулане, он не ел, одичал, поставили на горох… А теперь давайте спросим наших зрителей: мы что, действительно с вами считаем, что в семье ребёнку хуже, чем в детском доме? А почему тогда такие новости? А новости именно потому, что "сиротпром" существует. Эта "сиротпромовская" мафия существует. Эти люди зарабатывают! Кто эти люди? Это люди, которые ремонтируют детские дома. Это люди, которые торгуют органами. Это огромная мафия, начинающаяся от детских порнографов и заканчивающаяся просто коррупционерами на местах. Они все связаны с "сиротпромом". Если государство хочет покончить с этим, то у нас должна быть цель. Цель – "сиротпром" должен быть ликвидирован.

На сегодняшний день в России насчитывают около 44 000 детей-сирот и ещё 30 000 так называемых "скрытых сирот" – тех, чьи родители лишены права опеки. Это огромная и страшная цифра, особенно учитывая то, какое будущее ждёт этих ребят и девчонок.

Зато для людей, оседлавших "выгодный бизнес", трагедия наших маленьких сограждан – настоящая золотая жила. Детские дома получают подушевое финансирование. Чем больше детей в приюте, тем больший объём денежных средств отпускается федеральным бюджетом.

Эксперты отмечают: казне содержание ребёнка в детдоме обходится от 600 000 до 1 500 000 рублей в год (в зависимости от субъекта). А ведь сюда не включены средства от благотворительных организаций и прочие финансовые поступления. То есть наличие 74 000 сирот позволяет интересантам накладывать руки на колоссальные деньги. Естественно, никто из чиновников этой системы не захочет, чтобы денежный поток иссяк. Напротив, они кровно заинтересованы в "расширении бизнеса": каждый год в приюты попадает по 10 000 детей...

См.видео по нижеприведённой ссылке:

https://vk.com/video-75679763_456256669

Не будем забывать и про интересы застройщиков, ведь, как известно, государство берёт на себя обязательство обеспечивать сирот жильём за счёт региональных бюджетов. По состоянию на 2021 год на очереди в получение жилплощади стоят более 283 000 детдомовцев – то есть несколько поколений выпускников! Планируется, что в обозримом будущем свыше двух третей из них получат квартиры. А это – дело государственного заказа. Средний размер субсидии на приобретение жилья сиротам составляет 1 500 000 рублей. Следовательно, 283 000 детдомовцев – это как минимум 424,5 миллиарда рублей. Настоящее денежное раздолье для строительной отрасли.

По данным Генеральной прокуратуры, подавляющее большинство воспитанников системы "сиротпрома" не доживают до сорока лет по причине наркотической или алкогольной зависимости, суицида или криминала. Такова ужасная цена "заботы" о детях, а на деле – циничной торговли детским "товаром".

Существующая порочная практика отъёма детей у родителей из-за "бедности" и связанной с этим "недостаточной" родительской заботой является неприкрытой социальной дискриминацией. Используя логику органов опеки, детей вообще можно отобрать у как минимум 13 процентов русских людей – именно столько, по официальным данным, проживает сейчас за чертой бедности. А это ни много ни мало 19 100 000 человек (при этом, как отмечает Министерство труда и социальной защиты, у 80 процентов семей с доходами ниже прожиточного минимума есть дети).

Медиапространство время от времени сотрясают громкие скандалы о том, как сотрудники детдомов попросту продают детей. Так, в 2018 году в Екатеринбурге Следственный комитет завёл уголовное дело по факту попытки продажи воспитанника дома ребёнка за 80 000 рублей. И, к сожалению, такие случаи не единичны. Можно с уверенностью сказать, что абсолютное большинство таких вопиющих фактов остаются неизвестными широкой публике и правоохранителям…

Что с того?

Ещё в известной малороссийской народной песне XIX века ставится риторический вопрос: "Хіба ж хто кохає нерідних дітей?" Никто не может так любить своего ребёнка, как собственные родители или в крайнем случае бабушка и дедушка – это совершенно очевидный факт. Всё остальное – исключение из правила. Кто точно не сможет окружить детей лаской и заботой, так это конвейерная бюрократическая система "сиротпрома", которая всеми силами борется за своё существование. Ведь не будет сирот – не будет финансирования. Не будет изъятий детей из семей – не будет органов опеки. Такова жестокая и непреклонная логика бюрократической машины. Даст Бог, "закон семи сенаторов" решительно положит этому конец.

https://tsargrad.tv/articles/detskie-doma-prevratilis-v-dohodnye-kazhdyj-rebjonok-prinosit-milliony_430853

[Александр Васильевич]

Русским готовят "репрессивные нормы": Эксперт о задаче "разжечь войну" в России


_{KONSTANTIN KOKOSHKIN/GLOBALLOOKPRESS}

Русским готовят "репрессивные нормы", заметил эксперт Павел Парфентьев. Речь о новом законопроекте о семейно-бытовом насилии. По его мнению, задача этой инициативы состоит в том, чтобы "разжечь войну" в России.

Ведущая "Первого русского" Диана Сорокина в программе "Царьград. Сегодня" обсудила с экспертом проблему нового законопроекта о семейно-бытовом насилии, который скоро будут рассматривать в Госдуме.

Она задалась вопросом, какова вероятность, что в данной инициативе будут содержаться чисто западные приёмы уничтожения традиционной семьи. На него постарался ответить генеральный директор аналитического центра "Семейная политика.РФ" Павел Парфентьев.

См.видео по нижеприведённой ссылке:



Он выразил уверенность, что шансы крайне высоки, поскольку этот закон построен по модели, которая действует уже десятилетиями за рубежом. Все версии этой инициативы были сформированы на основе радикальной феминистской идеологии, добавил собеседник Царьграда:

То есть идеологии, принципиально направленной против семьи и на то, чтобы разжечь войну между полами - мужчинами и женщинами. Таким образом, эта идеология оказывается принципиально направленной и против детства.

Парфентьев указал и на другую проблему законопроекта. Он фактически ведёт к наказанию за ещё не совершённое преступление, то есть за потенциальное преступление, которое, как кажется кому-то, может произойти. А это значит, что под него могут подпадать почти любые действия и что добиться чёткого регулирования будет крайне сложно.

То есть это репрессивные нормы, которые не предполагают реальной вины, но с человеком обращаются так, как будто он уже сделал что-то очень плохое. Сигналом к этому может послужить что угодно, - подытожил Парфентьев.

https://tsargrad.tv/news/russkim-gotovjat-repressivnye-normy-jekspert-o-zadache-razzhech-vojnu-v-rossii_433981

[Александр Васильевич]

Павел Астахов: "Я проиграл. Античеловеческое лобби взяло реванш


_{ПАВЕЛ АСТАХОВ. ФОТО: АНДРЕЙ НИКЕРИЧЕВ / АГН "МОСКВА"}

Павел Астахов – известный адвокат и телеведущий, писатель и учёный, доктор юридических наук, бывший уполномоченный при президенте по правам ребёнка. Он рассказал о главных проблемах русских семей, о ситуации с защитой детей и усыновлением сирот, а также откровенно рассказал о педофильском и античеловеческом лобби, которое продолжает действовать в России.

Павел Астахов о детских домах

Царьград: В последнее время есть ощущение, что жизнь в области защиты семей, детей в России как будто началась с чистого листа. Словно бы и не было семи лет вашей напряжённой работы, тех успехов, которых вы достигли. С чем вы столкнулись на посту детского обмудсмена?

Павел Астахов: Конечно, было очень сложно начинать эту работу, поскольку система не реформировалась 100 лет – со времён революции. Вот Антон Семёнович Макаренко спроектировал систему детских домов, интернатных учреждений, в которых видел будущее. Потому что, он считал, коммунизм придёт как раз через детские дома, куда все граждане будут в итоге отдавать своих детей.

Я перечитал все его труды и понял, что эта система до сих пор с успехом сама себя воспроизводит. Несмотря на то что детские дома стали фактически "фабриками несчастий". Стало понятно: чтобы что-то изменить, нужно проехать по детским интернатам всей страны. В таких инспекционных поездках у нас был примерный график посещений учреждений, но я исходил из того, что мы должны побывать во всех. У меня в первый год было 233 дня командировок. Самое главное для нас было изменить ментальное отношение к детдомовским детям со стороны дирекции этих учреждений и региональных властей.

См.видео по нижеприведённой ссылке:

https://vk.com/video-75679763_456264658

При этом у нас были и сейчас есть очень благополучные детские интернаты, если слово "благополучные" вообще применимо к таким учреждениям. После нашего введения запрета на усыновление в США я пригласил 18 американских экспертов в Ханты-Мансийск на конференцию. И предложил посмотреть городской детский дом "Надежда". Они спросили директора: сколько у вас детей и во что обходится содержание одного ребёнка? Она ответила: 85, и на каждого мы тратим порядка 4800 долларов. Американцы изумились: Павел, вы или сумасшедшие, или богатые очень. А следом спрашивают: у вас, наверное, и средняя семья получает столько на одного ребёнка? Мне пришлось признаться, что это далеко не так.

У нас каждый год, в тот момент, когда я пришёл на должность, прибавлялось детей в детских интернатах. То есть бюджет вынужден был тратить и тратить. При этом было огромное количество людей, которые желали стать усыновителями и приёмными родителями. И вот, я считаю, самое главное, что мы тогда сделали, – перевернули эту систему: заставили её работать на ребёнка, а не на саму себя.

Павел Астахов о "сиротпроме" и усыновлении детей иностранцами

– Тогда благодаря вам прекратилась продажа детей на Запад. За что вас ругали и пинали в либеральных СМИ...

– Первый раз вопрос о запрете американцам давать наших детей я поставил 7 апреля 2010 года. Когда из США приехал Артём Савельев, с записочкой и с пустым рюкзачком, которого американская мама вышвырнула за ненадобностью. Посадила в самолёт и отправила. И он в отделении полиции "Тверское" сидел и спал на руках старшего лейтенанта. При этом американский консул со здоровым таким охранником пытались меня из отделения вытеснить – мол, Артём – это американский гражданин.

Но запрет состоялся не только благодаря мне. Всё-таки к тому моменту люди стали понимать, что невозможно сидеть и ждать, когда приедет какой-нибудь немец, возьмёт ребенка, отправит на лечение. Вы знаете, сколько американских агентств по усыновлению было в России? 67! Они же и получали деньги за усыновление ребёнка от американских родителей. В среднем это стоило от 35 тысяч до 100 тысяч долларов. По "верхней планке" – если специальный заказ: например, девочка, не старше 8 месяцев, светлая, с голубыми глазами…

– Это как ребёнок первого сорта, второго сорта, как на полке в магазине?

– Именно! Но к тем, которые вывезли больше 100 тысяч наших детей и там честно воспитывают, у меня претензий нет. Они граждане великой страны. Потому что едут в любую точку мира и берут детей. А мы так не можем – в тех же США нам никто не разрешит усыновление. Они вообще запрещают отдавать детей из страны. При том, что у них ежегодно по 110-120 тысяч сирот поступает в детские дома. Это втрое больше, чем сейчас у нас ныне. Но они никому не позволяют увозить детей.


_{ФОТО: FIZKES/SHUTTERSTOCK.COM}

Вообще, когда страна не может ни восстановить разрушенную семью, ни определить сирот в новую семью, ни обеспечить лечением – это говорит о её слабости.

Если мы такие слабые, ну, тогда давайте и стариков наших ещё кому-нибудь отдадим!

– Если, как вы сказали, в Америке свой "сиротпром" работает, зачем им нужны дети из России?

– Во-первых, американцы не могут усыновлять американских детей. Они могут их опекать, у них система фостерных семей (Foster Families) на полтора года. После этого могут в другую передать. И ребёнок там иногда по 10 семей меняет, пока достигнет совершеннолетия. А иностранного ребёнка они сразу усыновляют. Тут же из бюджета идет серьёзное возмещение, следом начисляется масса пособий.

Есть и "оборотная сторона". Мы вместе с представителем нашего МИД и с генконсулом нашли ранчо в штате Монтана, владелице которого каждый год "скидывают" по 100 "ненужных" детей – на "передержку" до 18-летия. Чтобы не отказываться от них в установленном законом порядке, поскольку придётся им платить алименты до совершеннолетия. Вот такой цинизм.

Павел Астахов о "семейном насилии"

– Но то, что происходит у нас в стране, порой не менее страшно. Мы встали сейчас на очередном распутье с Семейным кодексом и не знаем пока, что победит: приоритет прав семьи, как в "законе семи сенаторов", или западное ювенальное право по законопроекту "О семейно-бытовом насилии", который продвигают Оксана Пушкина и Ко. Как вы оцениваете эту ситуацию?

– Мы говорим о Семейном кодексе, но, простите, у нас идеальная сегодня обстановка в каждой российской семье? У нас нет 17 или, по другим оценкам, 20 миллионов бедных? У нас нет 4 миллионов детей, живущих в раздельных семьях? У нас нет 85% разводов? Вот вы сперва эти проблемы решите, пожалуйста, уважаемые сенаторы и депутаты! Вы тратите в регионе 50 тысяч на ребёнка в детском доме – будьте любезны, платите 50 тысяч этой матери. Боитесь, что мама скажет: ну, всё, мне и работать не надо? А вот в Швеции неработающая мама, которая ведёт домашнее хозяйство и занимается детьми, получает точно такую же зарплату, как шведский министр. Как говорится, комментарии излишни.

С чего начинается вообще семейное неблагополучие, которое потом, как нам говорят, превращается в "семейно-бытовое насилие"? Вот, придумали такое пугало: семья – чуть ли не самое страшное место. Когда в 2011-м уполномоченный по правам человека представлял в первый раз законопроект о семейно-бытовом насилии на Комиссии по профилактике правонарушений МВД России, то доклад его начинался с того, что "71% преступлений совершается в семье". Я задал вопрос: откуда взята эта неправдоподобная статистика? По нашим данным, таких преступлений не более 2% от общего количества. Они ничего толком не смогли ответить, и тогда министр МВД Владимир Колокольцев просто снял вопрос с повестки дня.

См.видео по нижеприведённой ссылке:

https://vk.com/video-75679763_456264375

У меня было несколько таких "красных папок". Бэби-боксы, иностранное усыновление, семейно-бытовое насилие, усыновление однополыми "семьями". И надо было всё время следить, чтобы кто-то не пропихнул это тихой сапой в законодательство. И вдруг я вижу, что пышным цветом опять идёт кампания за закон о насилии. Прочёл законопроект – волосы дыбом: согласно ему возникало порядка 12 субъектов профилактики, которые могут просто так вмешиваться в дела семьи... То есть любой контролёр с компостером может открыть ногой дверь в квартиру, зайти и сказать: ну-ка, посмотрим, что у вас тут в холодильнике, какой у вас порядок в комнатах, ребёнка осмотрим.

Да ты кто такой? Где Конституция с её правами неприкосновенности жилища, частной жизни? А ведь они даны нам не государством, а самой природой, государство же их просто обеспечивает. А вы предлагаете 12 разным "контролёрам" запросто вваливаться в семью и ковыряться в её делах. Мы ведь видели, как это происходило. Последние несколько лет моей службы на этом посту случилось настоящее обострение дел по изъятию детей из семьи. За бедность, за грязь, за асоциальное поведение и так далее. У некоторых возникал вопрос: где же граница, когда можно, когда нельзя изымать? А граница тем временем известна: совершение преступления – всё остальное можно и должно исправлять.

Павел Астахов о бедности и "экономжилье"

Возвращаясь к нашим законодателям, хочу напомнить: неблагополучие в семье начинается с того, что кто-то из родителей потерял работу. Нехватка денег, невозможность социальной и медицинской помощи, нищета. Тогда следом и идут – бардак в квартире, пьянство, дебоширство. Ну и что мы, значит, будем этих родителей сажать, детей отправлять в детдома – вот и решение проблем?!

– Нет семьи – нет проблемы, "идеальный" вариант...

– Да, давайте лошадь запряжём позади телеги – и попробуем толкать. Нет уж, друзья, решите сперва проблемы в семье. У каждой семьи есть жильё? Нет. А то жильё, которое есть, оно всё пригодно для жилья?

– Буквально на днях предложили признать "условно годными" для проживания перекошенные дома.

– А давайте признаем условно годными вот таких депутатов и чиновников! И зарплату им не будем платить, пока они "условные". Между тем мы предлагали много раз решение проблемы. Есть чужой опыт. Шарль де Голль после войны распорядился, чтобы в любом строящемся доме во Франции 10% обязательно выделялось под социальное жильё. А если у вас элитный район – то деньгами в казну. Так за несколько лет они решили проблему бездомных и ютившихся в хибарах.


_{ФОТО: JONAS PETROVAS/SHUTTERSTOCK.COM}

А у нас – посмотрите, сколько строится каждый год. В том же Сити в Москве хватило бы расселить, ну, точно несколько округов. Не правда ли странно: пандемия, кризис, а продажи "экономжилья" бьют рекорды. А ларчик просто открывается: при всех столичных мэрах есть эта процентная квота на соцжильё. И кому она уходит: многодетным семьям, которым негде жить? Да нет – "своим" людям, которые забирают эти квартирки задарма, а потом продают на вторичном рынке.

Павел Астахов о педофильском лобби

– Что вы скажете про обострившуюся в последнее время педофильскую тему? Умножились случаи, когда педофилы, отсидев полный срок, а то и выйдя по УДО, вновь насилуют и убивают детей. Что с этим делать?

– Вы знаете, есть страны, где этого практически нет. Например, Китай. Потому что за это тебя сразу на площади расстреляют, и всё. Есть страны, которым удалось это преодолеть, хотя они были тоже таким "педофильским раем". Например, Чехия ввела закон о принудительной кастрации, и у них уже через год подобные преступления снизились вдвое, а потом – ещё больше. Мы вроде как тоже приняли закон о химической кастрации. Только он не работает. Я пытался выяснить почему и получил потрясающий ответ: а не разработан, оказывается, механизм, как его применять. Вот это уровень законодательный!

Конечно, в 1990-е было ещё хуже – педофилам вообще практически не ставили никаких препон. Мы тогда превратились в "туристическую Мекку" для педофилов. В Питере было несколько притонов, поставлявших мальчиков, – их потом разгромили и закрыли. В Москве был известный человек, который в районе Сокола вербовал девочек из детдомов за 100 рублей. Был некий Карпов, организовавший частный детский дом, а на самом деле мучавший и насиловавший там детей. Были "кружки юных моряков" в Санкт-Петербурге, созданные только для того, чтобы заниматься этой гадостью. Вы думаете, этого не происходит сегодня? Происходит, просто более скрытно.

Прокуратура, как я выяснил очень давно – ещё в 2001-м, "антипедофильский" пакет законов предложила, вносила его и в 2006-м, и в 2008-м. И он так и лежал все эти годы в Госдуме, без рассмотрения.

– Педофильское лобби пресловутое?

– Да не пресловутое, а самое настоящее. Я начал выяснять, где это тормозится, в каких комитетах, на каких уровнях, увидел, кто конкретно ставит эти отказные подписи. И тогда уже вынужден был заявить публично, что педофильское лобби мешает принять пакет законов. Сказал: следующим шагом буду называть фамилии. После этого в феврале 2012 года был, наконец, принят этот свод законов. Но к тому моменту уже он начал устаревать.

См.видео по нижеприведённой ссылке:

https://vk.com/video-75679763_456263916

– В чём, например?

– У нас в законодательстве не хватает простой вещи: пожизненного надзора за осуждёнными преступниками такого рода. Я писал соответствующие письма во ФСИН и в МВД. Мог бы вам показать коллекцию отказов: там на многих страницах разъясняется, что, мол, нет возможности, ибо дополнительная нагрузка "повлечёт расходы" и так далее. Кроме того, у нас по сравнению со многими странами недостаточные сроки заключения за такие преступления, слишком низкий возраст согласия, слишком маленькие сроки давности.

– Мы проиграли это сражение?

– Я считаю, проиграли. И первым проиграл я. Потому что педофильское лобби, которое я пытался вывести на чистую воду, в итоге взяло реванш. И, воспользовавшись моментом, меня тихонечко убрали со сцены. Теперь тишина, и никто на высоком уровне эти вопросы не подымает, не бередит общественность. Так кому-то удобнее...

Павел Астахов об окнах Овертона

– Сейчас развернулась ещё одна серьёзная борьба: в головы и души подростков через таких персонажей, как Моргенштерн и Даня Милохин, с успехом впихивают антиценности...

– Это стратегическая борьба, которая ведётся давно, и мы её тоже проиграли, честно вам скажу. То, что 10 лет назад ещё было немыслимо, сегодня уже допустимо. Потому что раньше, например, в новостях невозможно было просто показать гей-парад. Ну, где-то это есть, но не показывали. Теперь показывают, но объясняют, что это плохо. А дальше уже объяснять не будут – будут просто показывать.

Это огромное лобби, которое пытается извратить саму суть человека. Предлагая нам другую повестку: типа, да здравствует разнообразие. Нет чёрно-белого, можно быть любым: серым, зелёным, голубым, розовым. Все – в итоге хорошие. Мы же знаем, антихрист – он тоже будет "добрый и приятный". И только потом все увидят, кто он на самом деле.

И нас к этому приучают. Вчера вы их называли "извращенцами", а сегодня они прекрасные, талантливые, любящие. Посмотрите, мол, они тоже любят Родину, тоже любят детей, по-своему. Так обеляется педофилия. А дальше встанет вопрос узаконивания инцеста, уж поверьте. А почему плохо, если папа влюблён в свою дочь или брат в сестру? Почему вы мешаете человеческой любви? – зададут нам вопрос. И в череде остальных подобных вопросов он не будет выглядеть страшным. Скажут: ну, в конце концов, это их личное дело, пока они этого не пропагандируют. И вот уже сейчас идут споры: а что такое пропаганда? Разве просто показать по ТВ – это пропаганда?

Так завоёвываются умы и души человека по кусочкам, по шажкам маленьким. Как в театрах. Сперва обнажёнку показали. Ну да, спорно. Но Венера же тоже стоит голая, и Геркулес с Давидом. Публика и государство проглотило. Раз, два, три. Даёшь массовую обнажёнку, потом массовый половой акт, потом расчленёнку и некрофилию. И так по нарастающей. Вы же не остановили это в самом начале, неужто не понимали, к чему это приведёт?

Павел Астахов о коронавирусе

– Как вы считаете, откуда идёт и к чему приведёт ситуация вокруг коронавируса?

– Вы от меня требуете оценки того, что весь мир не может пока понять... Моё личное мнение: применено биологическое оружие, к которому мы были не готовы. Для меня очевидно, что здесь без искусственного вмешательства не обошлось. И никто не может предложить спасительного рецепта от этой напасти, модели реагирования. Швеция предлагает одно, Израиль другое. А дальше-то приходит новый штамм и "обнуляет" эти модели.

У нас же какой-то такой "микст" в этом смысле. Есть некие "политические периоды", в которые лучше сильно не ограничивать людей. Выступает мэр и говорит: ну, это сезонное заболевание. А потом вводится локдаун.

Я всё время наблюдаю в этой ситуации некую недосказанность, лукавство. Здесь надо либо совсем уже жёсткие меры принимать и быстро с этим справиться, либо, как это часто получается, положиться на наш собственный русский путь, всегда особенный.

В конце концов, ещё генерал-фельдмаршал Миних говорил, что Россией управлять бесполезно.

Потому что Россией управляет Бог.

https://tsargrad.tv/articles/pavel-astahov-ja-proigral-antichelovecheskoe-lobbi-vzjalo-revansh_437104

[Александр Васильевич]

"Я тут как в тюрьме": Опека творит беспредел. За фото в соцсетях девочку отправили в приют



Телеканал ЦАРЬГРАД

В Сергиевом Посаде очередной беспредел со стороны органов опеки. Только представьте: ребёнок ушёл в школу, родители на работу и тут звонок из полиции с примерным посылом "у вас есть 3 часа, чтобы приехать, иначе увезём дочь в приют". И ведь увозят… без суда и следствия. Прямо из школы 14-летнюю Алёну забрали и доставили в соцприют. За что? За слишком откровенное фото. А вот ещё пример: В Москве у бабушки отняли внуков. В пожаре у семьи сгорело всё, в том числе и документ, который давал право женщине воспитывать своих любимых внуков. Но опека не приняла во внимание, что дети недавно трагически потеряли маму и детдом для них ещё один удар. И опять же без какого-либо решения суда. Вот просто эти чужие тёти и дяди так решили! Где защита семьи? О каком росте демографии мы говорим вообще, когда под носом чиновники творят беспредел, потому что для них семья – это тьфу, а дети – нефть, ресурс?

См.видео по нижеприведённой ссылке:

https://vk.com/video-75679763_456264821

https://tsargrad.tv/shows/ja-tut-kak-v-tjurme-opeka-tvorit-bespredel-za-foto-v-socsetjah-devochku-otpravili-v-prijut_440884

[Александр Васильевич]

МАЛЫША ОТОБРАЛИ У МАМЫ ИЗ-ЗА НИЩЕТЫ И ОТДАЛИ МОНСТРАМ В ПРИЮТ




Чудовищная история, случившаяся в Курганской области, потрясла общественность: ради лайков и хайпа подростки – воспитанники детского дома издевались над малышами. Издевательства они снимали на камеру телефона, а потом выкладывали в Сеть. Система сиротпрома в очередной раз показала свой звериный оскал…

Скандальный инцидент произошёл в Юргомышском районе, в Кипельском детдоме, уже попадавшем в полицейские сводки и ранее. Иначе как дедовщиной "по-детдомовски" случившееся и не назовешь. На видео, выложенном в Сеть, хорошо видно, как 15–16-летние пацаны издеваются над двухлетним мальчиком Димой.

"Урок взросления" выглядит так: несмышлёного малыша учат материться, его дразнят апельсином, а когда ребёнок доверчиво протягивает за угощением ручки, получает пощёчину. На этом "обучение" не заканчивается – ребёнку дают покурить сигарету. Где-то за кадром слышны и взрослые голоса, но издевательств над малышом никто не прекращает, воспитателям явно не до этого.

Формально Дима – не сирота, у него есть мама, но ювенальщики от опеки решили, что бедность –  это тот самый повод, по которому можно изъять ребёнка из семьи. С родной мамой Диму разлучили, когда ему было всего два месяца.

У Ирины, многодетной матери, в ноябре 2019 года изъяли пятерых детей, потому что "жильё не соответствовало нормам, плохо было с финансами и не было необходимых вещей". Суд вскоре ограничил  женщину в родительских правах, а дети – четверо мальчиков и одна девочка – оказались в разных приютах.

Так Дима и один из его братьев оказались в курганском Доме малютки. А потом случилась пандемия, "оптимизированные" больницы стали расширять, и в какой-то момент Дом малютки был реформирован, здание отдали под ковид-госпиталь, а малышей раскидали по областным детским домам. И тут, рядом с более старшими детьми, они и проходят суровую "школу жизни", за воспитание малышей берутся подростки, которых в сиротской иерархии называют "медведями".

Когда я приезжаю в детский дом, первое, что я там вижу, – вот эту социальную "иерархию", в которой есть "зайчики", есть "лисята", есть "волчата" и "медведи". И эта типологизация создана сотрудниками детского дома, а никак не воспитанниками. Дети – это просто потребители того отношения, которое с ними происходит. Со стороны старших товарищей,

– рассказал Царьграду руководитель наставнического центра "Хрон" Александр Гезалов.

См.видео по нижеприведённой ссылке:

https://vk.com/video-75679763_456258726

После того как видео издевательства старших воспитанников над маленьким Димой вызвало волну возмущения в соцсетях, этой историей заинтересовались силовики, возбуждено уголовное дело. Прокуратура, региональный Следственный комитет и уполномоченный по правам ребёнка теперь разбираются в сложившейся ситуации. Подросткам, издевавшимся над маленьким Димой, 14–16 лет, так что они тоже ответят по закону. Как и воспитатели, допустившие такую ситуацию.

Однако эксперты говорят о системной проблеме, которая существует в детских домах страны. Сиротпром давно уже превратился в систему с многомиллиардными распилами. Вот что говорит об этом учредитель Царьграда Константин Малофеев:

Я бы даже назвал это мафией. Иначе объяснить невозможно, почему у нас пять лет назад снижалось количество детей в детских домах, а потом вдруг начало расти, причём расти именно за счёт социального сиротства. Из семей, где временно всё не очень хорошо, куда пришла опеки и сочла, что у родителей чего-то не хватает в холодильнике или по другим причинам, опека изымает детей и помещает их в эти страшные детские дома. Для чего это делается? В бюджете есть большая строка – финансирование детских домов. Это коррупциоёмкие места. Поэтому у нас продолжает существовать этот сиротпром, который ничего, кроме зла не приносит.

Маленького Диму забрали у матери, потому что там было "бедно". Его отправили в приют. И теперь вся страна увидела, насколько это небезопасно.

См.видео по нижеприведённой ссылке:

https://vk.com/video-75679763_456265477

https://tsargrad.tv/articles/malysha-otobrali-u-mamy-iz-za-nishhety-i-otdali-monstram-v-prijut_449225

[Александр Васильевич]

"ТЕБЕ НИЧЕГО НЕ СВЕТИТ": ОПЕКА ДВА ГОДА НЕ ОТДАЁТ РЕБЁНКА МАТЕРИ


_{ФОТО: INGVARR SKYRIM / SHUTTERSTOCK.COM}

Этой историей, как кажется, была шокирована вся страна. Общественность потрясена тем, как ради лайков в соцсети подростки издевались над двухлетним малышом. Произошло это в Кипельском детском доме Курганской области. Что можно противопоставить чудовищному "сиротпрому"?

На видео, выложенном в Сеть, хорошо видно, как 15–16-летние пацаны предподают "уроки взросления" несмышлёному ребёнку: сначала предлагают апельсин, а потом, когда малыш тянется к угощению ручками, дают ему пощёчины, учат его ругаться матом и даже дают покурить сигарету. Хотя где-то за кадром и слышны взрослые голоса, на издевательства над малышом никто внимания не обращает.

Между тем Дима – так зовут несчастного ребёнка – формально сиротой не является. У него есть мать и ещё пятеро братьев и сестёр. Забрали мальчика в приют "из-за бедности" семьи в ноябре 2019 года, когда ему было всего два месяца. С тех пор мама его не видела.

"Мы гарантируем, что с детьми будет всё хорошо", а на самом деле...

Эту историю в программе "Царьград. Сегодня" ведущая Диана Сорокина обсудила с экспертом Патриаршей Комиссии по вопросам семьи, защиты материнства и детства Ингой Юмашевой и корреспондентом Царьграда в Челябинской области Антоном Садчиковым.

Диана Сорокина: Антон, какие новости по этой истории на текущий момент?

Антон Садчиков: Нашей героине, Ирине Басовой, 30 лет, у неё шестеро детей, старшему сейчас уже 10 лет. Вся эта история длится уже 2 года, и она до сих пор не может получить от чиновников ответа на вопрос: лишена ли она родительских прав или только ограничена. Чаще всего во всех кабинетах она слышит "отстань, тебе в этой ситуации ничего не светит".

При этом, как рассказали её односельчане, Ирина совершенно непьющая женщина. Они присылали нам фотографии того злополучного дома, из которого выгнали её семью. Это обычный деревенский дом. Во время пожара сгорели только баня и хозпостройка.

От детей Ирина не отказывалась, она просто пыталась их забрать, чтобы самой воспитывать. Но потом грянул коронавирус, он неё стали требовать ПЦР-тест, чтобы убедиться в том, что не больна. А в то время эти тесты делали в течение 7-10 дней в лучшем случае. И пока женщина делала этот ПЦР-тест, её пятерых детей из Дома малютки, который перепрофилировали в ковид-госпиталь, перевели в детский дом к трудным подросткам.

Воспитатели и нянечки Дома малютки сразу забили тревогу, писали во все инстанции, что нельзя переводить маленьких детей в приют.

Одна из местных чиновниц во всеуслышание заявила: "Мы гарантируем, что с детьми будет всё хорошо". А после этого случилось то, что всколыхнуло чуть ли не всю страну.

Когда эта история была предана огласке, курганские органы опеки пообещали помочь матери вернуть детей, участвуя в судах. Сейчас Ирина Басова живёт в двухкомнатной квартире.

– А где сейчас находятся дети?

А.С. Дети всё ещё находятся в детском доме, но уже в другом, а не в том, где над ними издевались старшие воспитанники.

См.видео по нижеприведённой ссылке:

https://vk.com/video-75679763_456265475

Отношения государства и семьи изменились в 90-х. И это надо теперь исправлять

– Инга, такие ситуации с издевательством над детьми, к сожалению, не редкость. В чём несовершенство законодательства, почему такие ситуации случаются?

Инга Юмашева: Очень больно слышать такого рода истории. Действительно, они случаются слишком часто. К нам, в Патриаршую Комиссию по вопросам семьи, защиты материнства и детства, постоянно поступают обращения на эту тему. Приходят жалобы на изъятие детей из-за финансового неблагополучия родителей или близких родственников. И мы даже помним ситуацию, когда президенту пришлось вмешаться, чтобы внук смог жить у бабушки, у которой не хватало достаточной нормы жилплощади, а органы опеки препятствовали воссоединению семьи.

Сегодня проблема изъятия детей лежит в двух плоскостях. В 90-е годы были приняты ряд документов, которые изменили отношения государства и семьи. Появились так называемые ювенальные технологии, ювенальные тенденции. И сегодня нам очень важно, в связи с поправками в Конституцию, пересмотреть ряд документов, денонсировать статьи, которые не соответствуют Основному закону страны и Стратегии национальной безопасности. И, конечно, с учётом того, что сегодня у нас национальное право имеет преимущество перед международным. То есть должна быть проведена работа по внешнему контуру наших договорённостей.

Что касается внутренних проблем, то сегодня у нас отсутствует централизованная система органов опеки и попечительства. Зачастую пособия, методички разнятся от региона к региону. Из-за этого порой возникают вообще абсурдные ситуации.

Особо хотелось бы отметить тот факт, что у нас в настоящее время отсутствует ответственность органов опеки и попечительства за неправомерное вмешательство в дела семьи. У них развязаны руки, а никакого особого спроса с них нет. И это тоже вопрос, который необходимо срочно решать.

Сегодня мы имеем полное право поставить вопрос и правосубъектности семьи, чтобы семья стала субъектом, а не объектом права. Тогда мы получим совершенно другую картину взаимодействия семьи и всех органов, которые обязаны семье помогать, а не разделять.

– Как раз по этому поводу у нашего корреспондента есть вопрос.

А.С.: Известно, что на ребёнка в России тратится в детском доме примерно 100 тысяч рублей в месяц. На пятерых детей, которых забрали у Ирины, в целом государством расходуется 500 тысяч ежемесячно. В год получается 6 миллионов. Не проще ли государству половину этих денег потратить на то, чтобы купить дом этой несчастной семье? В Курганской области можно купить шикарный дом за миллион рублей.

И.Ю.: Меня возмущает такое униженное положение наших многодетных семей, которые сегодня из-за финансового неблагополучия вынуждены переживать подобные трагедии. И конечно, государство обязано должным образом поддерживать наши многодетные семьи. Это вопрос и прогрессивного пособия на каждого ребёнка до 18 лет. Это и закон о едином статусе многодетных семей и мерах их поддержки.

Об этом мы много говорили. И очень ждёт этого закона наше семейное сообщество. Необходимо решать и жилищные проблемы многодетных. Я считаю, что после рождения третьего ребёнка государство должно на себя взять полную ответственность за обеспечение наших многодетных семей жильём, чтобы такие случаи не происходили.

"Мы предлагаем реальные меры защиты семьи"

– Вы представили проект "Конвенция о защите семьи". Расскажите подробнее об этом документе.

И.Ю: Это коллективный труд депутатов, экспертов Патриаршей Комиссии по вопросам семьи и защиты материнства и детства, а также ведущих юристов. Мы этот проект готовы представить уже сегодня. Он разработан в соответствии с духом и буквой основных документов ООН. И, что немаловажно, предполагает реальные меры защиты семьи.

Мы исходим из того, что сегодня в России работа по защите традиционных семейных ценностей должна вестись на двух уровнях. Это внешний контур государственной политики и внутренний контур государственной политики. Документ, о котором мы сейчас с вами будем говорить, относится к внешнему контуру. Конвенция о защите семьи предполагает, что это будет документ на уровне Союзного государства России и Белоруссии с возможностью присоединения других стран, которые также намерены защищать традиционные семейные ценности.

Сегодня в мире существует тенденция навязывания Западом технологий, которые приводят к сокращению численности населения. Это и пропаганда однополых отношений, и разного рода иные девиации сексуального поведения. Это и пропаганда абортов, и движение чайлдфри, и попрание наших семейных ценностей.

Семья нуждается в защите в глобальном смысле. Президент Владимир Путин говорил, что нашей национальной идеей должна стать крепкая, благополучная многодетная семья. Сегодня у России есть реальный шанс стать лидером просемейного движения в мире. И поэтому инициирование собственных документов, в том числе и разработанная нами конвенция, могли бы продемонстрировать активную позицию России в этом направлении.

Коротко коснусь основных положений конвенции. Во-первых, это запрет однополых браков. Мы определяем брак как союз мужчины и женщины. Мы признаём биологический пол, а также неизменную половую идентичность человека, данную ему при рождении.

В документе предусмотрен запрет любой пропаганды нетрадиционных отношений и иных форм девиантного сексуального поведения, а также запрет пропаганды антисемейных ценностей, антисемейных идей и нападок на семью. Это чёткое, развернутое определение семьи, закрепление приоритета семейного воспитания, признания именно родной семьи наилучшим местом для взращивания личности, для воспитания ребёнка.

Конвенция закрепляет гарантию самостоятельности семьи в принятии решении, запрет какого-либо произвольного вмешательства в дела семьи. Родители должны иметь преимущественное право на воспитание своих детей перед всеми другими лицами и организациями. В этом контексте половое воспитание детей должно находиться в исключительном ведении родителей. Любой "секспросвет" может проводиться с непосредственного согласия родителей, под их пристальным контролем, если это осуществляет какая-то сторонняя организация.

Что очень важно, в этой конвенции мы закрепляем принцип презумпции добросовестности родителей, согласно которому каждый родитель добросовестно исполняет свои обязанности, вплоть до того момента, если это не будет оспорено решением суда.

Также устанавливается запрет на внесудебное изъятие ребёнка из семьи. И, конечно, запрет на пропаганду абортов.

См.видео по нижеприведённой ссылке:

https://vk.com/video-75679763_456265679

– Возвращаясь к ситуации многодетной мамы Ирины Басовой, как проект мог бы помочь ей в данной ситуации?

И.Ю.: Как я уже сказала, внутренний контур решения этого вопроса лежит в необходимости установления ответственности органов опеки за их вмешательство. И плюс к этому – всемерная поддержка государства, в том числе финансовая, и решение жилищного вопроса.

Ведь нередко мы видим, что даже по закону многодетная семья может годами ждать положенного ей жилья или земельного участка. Очереди в регионах – просто километровые. А значит, необходимо добиться того, чтобы обязательство по улучшению жилищных условий многодетных семей было реализовано на практике, а не на бумаге.

https://tsargrad.tv/articles/tebe-nichego-ne-svetit-opeka-dva-goda-ne-otdajot-rebjonka-materi_452673

[Александр Васильевич]

"ЕСЛИ МОЖЕТЕ – ПОМОГИТЕ!" ДЕТИ ЖИВУТ БЕЗ МАМЫ, ПОТОМУ ЧТО ТАК ЗАХОТЕЛИ ЧИНОВНИКИ



Четверо детей из сиротского учреждения Крыма вышли на связь с журналистами Первого русского телеканала Царьград. Пять лет назад на многодетную семью обрушилась беда – сгорел дом, детей забрали в приют. С тех пор все они живут в постоянном кошмаре. Дети оторваны от мамы, которую не видели уже два года. А мать даже не сразу смогла узнать, куда отправили детей "добрые ювенальщики".

Беда случилась в декабре 2016 года. Ночью в одном из сёл Белогорского района в Крыму огонь уничтожил дом – единственное жилье многодетной семьи. В это время двое старших детей находились в санатории, а мать с двумя младшими пошла в гости к соседям. По счастливой случайности во время пожара никто не пострадал. Но не успели спасатели потушить огонь, как в село нагрянула опека.

Они приехали и забрали. Мы были у соседей тогда. Они приехали и забрали, это было поздно ночью, около половины 12-го. Они взяли спящих детей прямо из кровати,

– рассказывает 40-летняя Галина Байрамова.

Младших детей изъяли, не сказав даже, куда их везут. Старшие поначалу ещё находились в санатории. Но и до них дотянулись "добрые" руки: "ювенальщики" отправили ребят в приёмную семью в соседний район, туда же попали и двое младших. Женщина обивала пороги органов опеки, пытаясь узнать, где находятся дети. Но в ответ слышала только: "Забудь, какая теперь тебе разница, детей забрали, а тебя лишат родительских прав".

Так и случилось через несколько месяцев, весной 2017 года. Мать объявили алкоголичкой – именно такая формулировка есть в решении суда. Причём в документах нет ни экспертизы, ни показаний свидетелей, которые бы подтверждали – да, пьёт. Умозаключения сотрудников опеки подаются как факт. Но и это не самое удивительное в деле Байрамовых: повестки в суд Галина не получала. Чиновники всё провернули у неё за спиной, настолько красиво – не подкопаться.

Очень удобно у них получилось. На суд не вызовешь – дом же сгорел, адреса нет, а повестки посылаются, судебный порядок не нарушен. Естественно, а куда их получать? И до этого ли ей? До суда? Это идеальный случай для отчуждения детей от  матери. Её быстренько заочно лишили родительских прав,

– говорит руководитель Центра по защите традиционных ценностей "Иван-Чай" Элина Жгутова.

После этого сотрудники органов опеки отказывались просто сообщить Галине Байрамовой, где находятся её дети. Женщина самостоятельно искала их целый год.

Старший мальчик, четырнадцатилетний Паша, обратился в "Первый русский": "Я бы не очень хотел находиться в этом месте. Если можете, то прошу вас – помогите! Мы хотим домой, к маме". Сейчас Паша вместе с сестрой и двумя старшими братьями находится в детдоме. Не самое хорошее место, но всё-таки лучше, чем в опекунской семье. Вернуться к маме дети тоже не могут. Соцслужбы её просто затравили, они требуют – "построй дом, а там решим, возвращать или нет".

Они не хотят нас возвращать, им вообще всё побоку. У них таких же детей, как мы, в Симферопольском районе – большое количество. Им до фонаря,

– говорит Паша Лотошинский, сын Галины Байрамовой.

См.видео по нижеприведённой ссылке:

https://vk.com/video-75679763_456265719

Пока мать обивала пороги приютов, оказалось, что детей уже определили в приёмную семью, у которой "и дом красивый, и вообще хорошо им там будет". Но вскоре, когда дети сбежали от профродителей, вскрылись страшные факты. Один из сыновей Галины рассказал о жестоких наказаниях, которые практиковались в семье опекунов: за провинности, даже за плохие оценки их могли привязать скотчем к дереву, а то и избить.

Дети несколько раз устраивали побеги из приёмной семьи, но их всегда возвращали обратно, а проверки, которые проводили по их жалобам соцслужбы, ничем не заканчивались. И только после того как старший мальчик смог сделать аудиозапись, на которой слышно, как их "воспитывали" опекуны, в дело вмешалась полиция, и ребят забрали из приёмной семьи в детский дом.

В распоряжении "Первого русского" есть кадры, как детей прямо из школы забирают и вновь увозят в детдом. Так выглядит "сиротский трансфер", в котором детей, словно чемоданы, распихивают по камерам хранения. Даже после произошедшего чиновники не спешат вернуть их матери. Опека не видит результата – Галина дом не построила, да и долг по алиментам не гасит. Вот что говорит об этом начальник отдела опеки Симферопольского района Тарас Луценко:

Они в телефонном режиме поддерживают детско-родительские отношения. Это ж не говорит о том, что она выполняет обязанности. Алиментные обязательства она не погасила. А если вы помните, основание для лишения – это в том числе и задолженность по алиментам.

Только вот Тарасу Луценко мы бы посоветовали прокачать знания. Алиментные обязательства наступают после процедуры лишения родительских прав. Учиться и ещё раз учиться. Хотя бы человечности по отношению к детям.

Пожар забрал у них дом, но детей забрали вы, чиновники, которые и пальцем не шевелят, чтобы помочь. Общественники на днях открыли сбор средств на покупку небольшого дома для семьи Байрамовых. Равнодушно смотреть на эти кадры, как дети жмутся друг к другу и просятся к маме, – нет сил.

https://tsargrad.tv/articles/esli-mozhete-pomogite-deti-zhivut-bez-mamy-potomu-chto-tak-zahoteli-chinovniki_452915

[Александр Васильевич]

Циничные законы "сиротпрома" в России ликвидируют


_{© ALEXEY MYAKISHEV RUSSIAN LOOK/GLOBALLOOKPRESS}

Россия берёт курс на ликвидацию циничных законов "сиротпрома". По крайней мере, именно это декларируется на официальном уровне.

Уполномоченный по правам ребёнка при президенте России Мария Львова-Белова в своём выступлении на сегодняшнем съезде подчеркнула, что в нашей стране неприемлемо продвижение идеи замены семей социальными учреждениями. И любые заявления о том, что некоторым детям лучше в приютах, будут пресекаться, особенно если их делают омбудсмены на местах.

Наша позиция: ребёнок должен жить в семье, у нас не может быть другой позиции никакой, - подчеркнула Мария Львова-Белова.

Безусловно, указанная позиция не исключает работы с асоциальными семьями. Если нет иной возможности помочь семье, то рассматривается вопрос лишения родительских прав. Однако внимание следует уделять и вопросу обучения родителей уходу за ребёнком:

Я очень вас прошу, коллеги, если от уполномоченных будет звучать хотя бы даже мысль о том, что учреждения могут заменить семью, тогда я буду просто поднимать вопрос о том, что, значит, эта должность не для вас.

К слову, реплика Марии Львовой-Беловой прозвучала в ответ на сказанное одним из коллег. В ходе съезда омбудсмен действительно сказал, что в ряде случаев изъятие из семьи будет лучшим вариантом...

Бизнес на детях

Царьград не первый год говорит о создании в России целой системы "сиротпрома", где выгоднее отдать ребёнка в приют, нежели помочь ему остаться в семье. Часто неадекватное вмешательство в дела семьи приводило к скандалам - детей забирали в приюты без суда, силовым путём. Подобное происходило, например, если опека сочла, что семья недостаточно богата... Ребёнок оказывался без близких людей в условиях "сиротпрома", а родители затем месяцами доказывали, что произошло самое настоящее преступление.

Удивительно, но случаи, описанные нами, замалчивались. В то же время любые конфликты, произошедшие в семьях, выносились на всеобщее обозрение через СМИ, на что указывал и учредитель "Первого русского" Константин Малофеев:

Каждый день мы читаем: мама оставила ребёнка на балконе, в чулане, он не ел, одичал, поставили на горох… А теперь давайте спросим наших зрителей: мы что, действительно с вами считаем, что в семье ребёнку хуже, чем в детском доме? А почему тогда такие новости? А новости именно потому, что "сиротпром" существует. Эта "сиротпромовская" мафия существует. Эти люди зарабатывают! Кто эти люди? Это люди, которые ремонтируют детские дома. Это люди, которые торгуют органами. Это огромная мафия, начинающаяся от детских порнографов и заканчивающаяся просто коррупционерами на местах. Они все связаны с "сиротпромом". Если государство хочет покончить с этим, то у нас должна быть цель. Цель - "сиротпром" должен быть ликвидирован.

На сегодняшний день в России насчитывают около 44 000 детей-сирот и ещё 30 000 так называемых скрытых сирот - тех, чьи родители лишены права опеки. Это огромная и страшная цифра, особенно учитывая то, какое будущее ждёт этих ребят и девчонок.

Зато для людей, оседлавших "выгодный бизнес", трагедия наших маленьких сограждан - настоящая золотая жила. Детские дома получают подушевое финансирование. Чем больше детей в приюте, тем больший объём денежных средств отпускается федеральным бюджетом.

В рамках собственного расследования Царьград рассказывал, какие суммы зарабатывают на отобрании детей. Эту практику следует прекратить, дав детям безусловное право на семью.

Главное - право ребёнка на семью

Чтобы справиться с перечисленными выше проблемами, в Госдуму был направлен проект закона, который позволит защитить семьи России от необоснованного и избыточного вмешательства. Сенаторы Елена Мизулина, Андрей Клишас, Владимир Полетаев, Маргарита Павлова, Екатерина Алтабаева, Елена Афанасьева, Александр Башкин, Римма Галушина, Ольга Ковитиди, Вячеслав Наговицын настаивают на 20 поправках, которые следует внести в Семейный кодекс России, а также на 25 поправках, необходимых 7 федеральным законам.

Сенаторы уверены, что институт изъятия ребёнка из семьи в России требует корректив в соответствии с новыми конституционными положениями, которые касаются государственной функции защиты семьи и ребёнка. Сенатор Елена Мизулина пояснила, что проект закона обеспечит необходимую защиту ребёнка от любых угроз.

Законопроект позволит обеспечить необходимую защиту ребёнка от любых угроз силами самой семьи, включая родственников, или при поддержке государства, и защитить семьи с детьми от необоснованного и избыточного вмешательства в их внутренние дела, тем самым будет способствовать укреплению института семьи, достижению согласия в обществе и реализации обновлённой Конституции России,

- пояснила Мизулина.

Сопредседатель Межведомственной рабочей группы Елена Мильская добавила, что проект закона учитывает принцип максимального обеспечения интересов семьи:

Авторы законопроекта предлагают выстраивать отношения государства и семьи на иных принципах - презумпции добросовестности родителей и права ребёнка жить в родной семье.

Ещё более подробно Царьград рассказывал о слушаниях ранее - в расширенной публикации.

https://tsargrad.tv/news/cinichnye-zakony-sirotproma-v-rossii-likvidirujut_639074