В последние несколько дней поступил ряд новостей, касающихся западного христианского мира, новостей, который могут быть назидательными и для нас. 22 октября Собор Шведской лютеранской церкви дал официальное согласие на однополые браки, которые, впрочем, и раньше «венчались» в шведских лютеранских храмах. В этом отношении церковь последовала за государством, которое приняло закон об однополых браках 1 мая 2009 года. Русская Православная Церковь уже озвучивала свое — крайне негативное — отношение к этому нововведению; однако рассмотрим подробнее, что оно означает.
В идеологии современной Европы люди, ведущие гомосексуальный образ жизни, рассматриваться как меньшинство, аналогичное расовому; предполагается, что гомосексуалисты родились такими, и что «сексуальная ориентация» это такая же генетически заданная черта человека, как цвет кожи. Несмотря на то, что эта точка зрения подается, как «научная», ученым — несмотря на все их усилия — не удалось выявить генетические корни гомосексуальности; более того, полученные данные свидетельствуют скорее об обратном — в ходе исследования однояйцевых (то есть генетически идентичных) близнецов, выяснилось, что нередка ситуация, когда у гомосексуалиста есть брат-близнец с нормальной «ориентацией». Кроме того, сама идея, что человечество делится на две четко различимые группы, «геев» и «натуралов» имеет недавнее происхождение; люди во все времена впадали в блуд с лицами своего пола, но они и не думали относить себя на этом основании какой-то отдельной породе людей. Еще недавно, скажем, ученикам закрытых британских школ для юношей, заведений, печально известных в этом отношении, не приходило в голову, что они «геи»; вырвавшись из стен школы они оказывались вполне «натуралами».
Однако в наши дни утвердился взгляд на гомосексуалистов как на некую «квазирасу», по отношению к которой отказ поощрять характерное для нее поведение является актом «дискриминации». Это неизбежно ставит любого критика гомосексуального поведения (или даже гей-аффирмативной идеологии), на один уровень с расистами, и навлекает на него либо общественное неприятие либо даже уголовное преследование. Отсюда желание некоторых религиозных общин приспособиться и как-то устранить из Священного Писания то предельно ясное учение по этому вопросу, которое там содержится. Прилагаются огромные усилия, совершаются чудеса эквилибристики, чтобы убедить себя, что Библия не говорит того, что она говорит предельно ясно. Однако дело не просто в нескольких неудобных стихах Писания, которые пытаются стереть, как школьник пытается стереть двойку из дневника; дело в тектонических масштабов сдвиге в современной западной — увы, включая российскую — культуре.
Этот сдвиг имеет два аспекта — один касается восприятия человеческой свободы, идентичности и ответственности. Раньше человек, испытывавший искушения, в частности, сексуального характера, не идентифицировал себя с ними; искушения — это то, по отношению к чему мы свободны выбирать свою позицию, либо следовать за ними, либо противиться им, это вопрос нашего произволения. Сейчас провозглашается, что противиться искушениям, во-первых, не нужно, во-вторых, невозможно — человек больше не личность, которая принимает решения, а функция своей биологической природы, когда его поведение определяется не его решениями, а некой врожденностью.
Другой аспект — и о нем стоит сказать подробнее — это отрицание смысла и цели в мироздании. Может показаться непонятным, как из сексуальных экспериментов выводится отсутствие смысла в мироздании, и надо уточнить, что причинно-следственная связь тут обратная, из веры в бессмысленность мироздания следует определенное поведение.
Большинство известных нам культур усматривали во вселенной порядок, закон, цель, замысел и предназначение. Языческий мудрец Аристотель полагал, что у всякой вещи есть «финальная причина», то ради чего она существует. Индусы говорили о «рита», космическом миропорядке, определяющем предназначение всего сущего, порядке, с которым должна сообразовываться жизнь человека, у китайцев упорядоченность социальной жизни должна была отражать порядок мироздания. В христианской традиции эта общечеловеческая интуиция была подтверждена Божественным Откровением — Бог создал мир с определенной целью, и направляет его к осуществлению Своих замыслов. В том, что мы являемся мужчинами или женщинами, есть смысл и цель — мужчина и женщина предназначены друг для друга, чтобы вступить в доверительные, близкие и верные отношения, в которых отражается любовь и верность самого Бога, породить новую жизнь, воспитать детей.
Общечеловеческий взгляд на осмысленность и упорядоченность мира отвергается современным сознанием, отравленным атеизмом. Согласно атеистический картине мира, у мироздания — и и тех или иных явлений и объектов в нем — нет и не может быть никакой цели, смысла и предназначения. Мы, люди, являемся порождением слепых, безличных и бездумных природных процессов, которые не имели — и не могли иметь — намерения приводить нас в бытие. В нашем существовании нет никакого предназначения, никакого «для». Мужчина больше не предназначен для женщины — он вообще ни для чего не предназначен. Смысл человеческой сексуальности не в том, чтобы создать семью — у нее вообще нет никакого смысла. Все вольны следовать своим желаниями потому, что все они одинаково бессмысленны; не существует «правильного» или «неправильного», «нормального» или «извращенного». Вы отнюдь не лишитесь вечного спасения, нераскаянно предаваясь причудливому разврату — потому что у Вас в любом случае нет никакого вечного спасения. За неизбежной старостью и смертью нет ничего, кроме небытия.
Безотрадная картина? Поистине безотрадная, и, конечно, полностью несовместимая с Благой Вестью, которую должна возвещать Церковь. И вопрос о том, венчать однополые союзы или нет — это даже не вопрос, признавать те или иные стихи Писания или нет. Это вопрос, признавать осмысленность вселенной или нет.
Другая тема последних нескольких дней — принятое Католической Церковью решение принимать в общение желающих присоединиться к ней англиканских клириков, в том числе, состоящих в браке. Им будет позволено следовать англиканским богослужебным традициям, так что они образуют особое подразделение внутри Католической Церкви.
Кейт Портеус-Вуд, представитель Национального Секулярного Общества, сказал, что это — конец Англиканской Церкви, и что Роуэн Уильямс, Архиепископ Кентерберийский «не смог преодолеть свои амбиции и занять ясную моральную позицию против фанатизма», что и «приведет к дальнейшему усыханию Англиканской Церкви». Неужели люди разбегаются от свирепого англиканского фанатизма, которому Уильямс не противоборствует? В реальности дело обстоит ровно наоборот. Люди уходят из Англиканской Церкви как раз из-за происходящих в ней либеральных реформ. Более того, статистика показывает, что и в отношении других протестантских общин видна четкая тенденция — чем более «либеральна», «открыта» и «прогрессивна» та или иная религиозная деноминация, тем быстрее она теряет прихожан. Церкви, которые вводят у себя однополые бракосочетания и рукополагают открытых содомитов, стремительно превращаются в книжные магазины. Роуэн Уильямс не захотел подвизаться за веру, «однажды преданную святым», и именно это явилось причиной нынешних проблем. Из Англиканской Церкви разбегается уже не только паства, но и клир.
И это урок для всех нас – сначала Церкви говорят, что она-де должна соответствовать запросам современного человека, а то все от нее отвернутся, и она превратится в гетто, музей, маленькую секту маргиналов и тому подобное; потом, когда та или иная религиозная община следует этим настойчивым рекомендациям, она как раз и превращается в музей — или книжный магазин.
Что же делать христианам перед лицом современного общества, которое хочет, чтобы мы приняли его картину мира и уверовали в его мифы? Ответ дан уже очень давно: «Итак, братия, стойте и держите предания, которым вы научены или словом или посланием нашим. (2Фесс.2:15)»
Сергей Худиев
