Глаза в глаза
Одно из самых циничных преступлений последнего времени – убийство ветерана Великой Отечественной войны в Липецке. Два каких-то ублюдка, обманом проникшие в квартиру 92-летнего Василия Полтавцева, разбили ему голову и утащили 20 его орденов и медалей, потом продав их в скупку за 6 тыс. рублей. Ночь пролежал ветеран в луже крови. Вывести его из комы врачам не удалось.
Мы много шумим об идеологических притеснениях ветеранов в Прибалтике, но у нас, к сожалению, бессчётное число таких ветеранов было просто ограблено, убито за пенсии, за ордена, за квартиры… Этот случай прогремел лишь потому, что произошёл в канун юбилея Победы. «Такие преступления в год 65-летия Великой Победы, когда ветеранов остаются единицы, являются кощунством», – заявил глава областной администрации Олег Королёв. Спрашивается: а если не в год Победы, тогда не кощунство? «Такие преступления не должны оставаться безнаказанными, поскольку они направлены не только против конкретной личности, но и против истории России», – невпопад продолжил губернатор. Выходит, если против истории (т.е. против общества), то не могут «оставаться безнаказанными», а если против личности – могут? Вот только не взаимосвязано ли это?
Кто эти люди? Видели ли они глаза ветерана, убивая его? Как сообщают агентства, одному из убийц – 29 лет, то есть подростковый возраст его пришёлся как раз на лихое начало 90-х. Я помню обстановку тех лет, когда наша армия, наша Победа подвергались неслыханному шельмованию в прессе и на экранах. Помню, как в конце 80-х – нач. 90-х многие военнослужащие старались не показываться в своих фуражках на улицах – озлобленная публика могла не только осмеять, но и побить ни за что ни про что. Третье послевоенное поколение тогда ждало правдивых слов о войне, но на встречах с ветеранами по-прежнему господствовал официоз. И молодёжь отвечала безразличием.
С тех пор утекло много воды. Но вот что пишет сегодня учитель литературы элитной физико-математической школы в Новосибирском академгородке Елена Брыкова: «Что знают наши дети о войне? Очень немногое. Иногда оказывается, что они гораздо ближе знакомы с североамериканской версией того, кто внёс наибольший вклад в победу над фашизмом. Почему так получается? Во-первых, участников войны с каждым годом всё меньше. Во-вторых, виновато тут и общество, и государство. Как, спрашивается, может ребёнок посмотреть те же фильмы о Великой Отечественной войне, если политика телеканалов такова, что их ставят только в течение недели до дня Победы и в сам праздник, иногда – в преддверии 23 февраля, а в прокате их практически нет?» И преподаватель пытается найти путь к сердцу ребёнка через песни и стихи военных лет…
«Великая Отечественная была вырезана из моего сознания, – пишет школьник, участник семинаров Е. Брыковой, – она представляла для меня чёрное пятно на шкале времени XX века. Казалось, что люди жили до 1941 года, потом жизнь оборвалась. Несмотря на то что люди жили, страдали, погибали, осознать это не удавалось. У меня был против понимания людей Великой Отечественной какой-то психологический барьер (наверное, из-за наших СМИ). Теперь удалось взглянуть на тех, кто жил в то время, не только как на героев-воинов, но и как на простых людей, которым выпала очень тяжёлая, страшная судьба. Тем не менее они жили, а значит, любили, мечтали, надеялись, верили, размышляли… Спасибо за помощь в избавлении от стереотипов».
Вот это и есть патриотическое воспитание, воспитание любви к отцам, которое возможно только «глаза в глаза», преодолев «психологический барьер» обезличенности.
Но сегодня обезличение – едва ли не задача школы, готовящей «успешных», натаскивающей учащихся на тупой ЕГЭ. Не до патриотизма ей. В результате выпускник школы не знает, какие страны на чьей стороне воевали во Второй мировой, не назовёт ни одной фамилии Героя. Столь же скудны знания детей, наверно, ещё только в области духовной культуры. Наталья Бакатина, учитель из Ленобласти, в своём интернет-блоге с горькой усмешкой пишет: «Дети открыли мне глаза ещё на два новых обряда у православных – прочищение и отпивание… Одна из школьниц убеждена, что у православных есть обычай “ставить свечку за поминовение усохших”».
Бессмысленны в деле воспитания патриотов пропаганда и военные парады, если сегодняшние школьники не способны разглядеть живые лица солдат той войны, почувствовать себя продолжателями и носителями их славы. Казалось бы, воспитание патриотизма именно на военной теме – самое благодатное дело, ведь исторически мы, в отличие от каких-нибудь американцев, народ-воин. Но «только сейчас начали говорить о необходимости патриотического воспитания, – говорит протоиерей Дмитрий Смирнов, руководитель синодального отдела по взаимодействию с Вооружёнными силами. – А ведь это целое дело, которое необходимо с детского сада. Нужно прививать любовь к Родине, а у нас, наоборот, прививают ценности, чуждые России. Я чувствую озабоченность государства необходимостью патриотического воспитания, но я пока не вижу реальных изменений, которые не происходят, видимо, из-за очень мощной контрпропаганды». Интересно, кого имеет в виду о. Дмитрий?
23 февраля Святейший Патриарх обратился со словом к духовенству Москвы: «Настало время, когда Церковь приходит в Вооружённые силы... Дай Бог, чтобы сегодня мы своим трудом, своей молитвой, своим словом – тем духовным импульсом, который мы передаём нашему народу, – служили великому и святому делу – защите нашего Отечества».
Действительно, в феврале утверждено Положение об обязанностях «помощников командиров по работе с верующими» – наши «капелланы» приходят в войска. За это в ходе опросов устойчиво высказывается половина россиян (лишь 19% против). «За» и большинство солдатских матерей. Едва ли большинство из них беспокоит, смогут ли их дети во время службы посещать храм, – куда важнее, что сыновей будут поддерживать и воспитывать люди, отвечающие за это не только перед командованием, но и перед Богом. Ведь священник – это тот, кто сможет заглянуть в глаза солдату-срочнику, вникнет в его проблемы и утешит.
Казалось бы, кто может вести против этого «контрпропаганду»? Но находятся такие. Своеобразный донос – «открытое обращение» министру обороны – опубликовал на днях так называемый «Институт религии и права», во главе с известным сектантским адвокатом Пчелинцевым. «Две трети военнослужащих страны называют себя верующими, – пишут они. – Из них 83% – православные, 8% – мусульмане и 9% – последователи других религий. Несмотря на то, что большинство называют себя православными (часто делая это формально), об эффективности системы военного духовенства общество будет судить по тому, как будут учитываться интересы религиозных меньшинств и неверующих…»
Ну, то есть удастся ли воспитать в воинах патриотизм, любовь к Родине – не важно. Главное соблюсти либерально-политкорректный «дресс-код». Но не слишком ли это – вещать от имени всего общества? «Пчелинцев и Ко» не то жалуются министру обороны на Верховного Главнокомандующего, не то пугают: «Президент Медведев предложил обсудить положение о том, что священнослужителя можно пригласить в военное подразделение, если будет 10% верующих той или иной конфессии. Но тогда получается, что если верующих мусульман или католиков 8 или 9%, то их религиозные права будут серьёзно ущемлены? Практика поспешного и необдуманного внедрения института военного духовенства чревата конфликтами и дестабилизацией единого организма Вооружённых сил страны… Существует большая опасность разделения по религиозному признаку…»
Стоп! Где-то мы это слыхали! Ну, конечно! – это те же доводы, которыми не один год блокировалось введение основ православной культуры (с апреля в порядке эксперимента предмет-таки появится в школах). Даже терминология та же. Больше всего они опасаются, что в армию и в школу придут православные. Но дело, кажется, тронулось с места. Значит, мы на правильном пути.
Игорь ИВАНОВhttp://www.rusvera.mrezha.ru/606/2.htm
