Михаил Шолохов и теория литературыОткрытое письмо ученогоВ конце прошлого года, в 12-м номере «Роман-журнала XXI век» была напечатана моя статья «М.А. Шолохов и литературные искания ХХ века». Вообще-то изначально она предназначалась для сборника «Писатели как теоретики литературы», который собирается издавать в Институте мировой литературы, где я работаю, С.А. Небольсин.
15 марта моя статья, под несколько иным названием, «Шолохов и теория литературы», обсуждалась в отделе теории литературы. Как много нового я для себя узнала! Оказалось, что Шолохов в этом сборнике не нужен, ибо ничем теорию литературы не обогатил. Жанр романа-эпопеи уже был создан задолго до него Толстым. Сам он никаких трактатов не писал, Григорий Мелехов о жанре романа не рассуждал, письма и выступления Шолохова писались, скорей всего не им, а секретарями и помощниками, поэтому, как предложила А.Ю. Большакова, лучше уделить внимание Федору Абрамову, у которого есть теоретические работы. Потом мне было разъяснено, что как бы я ни написала о Шолохове, это будут мои субъективные размышления, а не шолоховская теория литературы. А еще, как сформулировала и.о. заведующей отделом теории Т.А. Касаткина, я допустила в своей статье бестактность, процитировав в отношении Шолохова ахматовские строки:
Я была тогда с моим народом
Там, где мой народ, к несчастью, был.
Оказывается, кощунственно сравнивать страдалицу Ахматову с членом ЦК ВКП(б) Шолоховым.
Я отбивалась, и в этом мне помогал С.А. Небольсин. Мы объяснили коллегам, что в эпоху социалистического реализма писатели и не могли особо теоретизировать и что призвание настоящего писателя, в отличие от сотрудников нашего отдела, состоит в том, чтобы своей художественной практикой обогащать теорию. Честно говоря, только демонстрация «Роман-журнала» несколько охладила страсти. При обсуждении моей статьи о Леонове и его вкладе в теорию литературы мне было только предложено убрать из статьи страницы, посвященные любви писателя к России. А ведь никто не отменял такой категории, как народность, которая и была, как теперь принято выражаться, «текстообразующим» фактором творчества и Шолохова, и Леонова.
Вышла я из Института, «взглянула вокруг себя» и задумалась, в какой стране находится отдел теории литературы нашего Института. Может, он уже экстерриториален? 40 лет в этом Институте проработал мой отец. 20 лет проработала я. Только если мой отец шел на работу с сознанием того, что каждый день он что-то делает для России, то у меня этого сознания нет. Да, Институт по-прежнему способствует сохранению нашей духовности. Коллеги моего отца продолжают издавать задуманный им труд – Полное собрание сочинений Горького. Издается Полное собрание сочинений Толстого. Проводятся многочисленные конференции. В общем-то, казалось бы, нужно гордиться, что работаешь в таком Институте. Но у меня чувства гордости почему-то не возникает.
Следующая моя статья, на которую мной уже получены рецензии крупных горьковедов, называется «Горький-теоретик литературы». Конечно, у меня и без отдела теории есть, где ее напечатать. Горький сейчас востребован , и не только в России. Но мне бы очень хотелось, чтобы Горький, Шолохов и Леонов стали предметом изучения академической науки. Это нужно не им. Это нужно, прежде всего, ей. Тем более что Шолохов и Леонов были, как-никак, академиками.
Ольга Овчаренко, доктор филологических наук, ведущий научный сотрудник ИМЛИ РАН, член Союза писателей Россииhttp://voskres.ru/kolonka/ovcharenko.htm
