С верой в РоссиюОдним из самых известных гостей Смоленщины на недавних торжествах, посвящённых 100-летию нашего великого земляка А.Т. Твардовского был Валерий Ганичев, председатель Союза писателей России, заместитель главы Всемирного Русского Народного Собора, доктор исторических наук, профессор МГУ. Интервью с ним взял писатель Олег Дорогань (Ельня), автор монографии "Непобедимые русские смыслы" (2008 г.), посвящённой жизненному и творческому пути В.Н. Ганичева.
– Валерий Николаевич, в процессе работы над книгой "Непобедимые русские смыслы" я вышел на темы и проблемы, которые настолько неоднозначны по своей сути, что хотелось бы кое-что акцентированно уточнить. Новороссия – эту тему вы раскрыли своих книгах, особенно в "Россе непобедимом", настолько всесторонне и сильно, что просто диву даёшься, почему сегодня вопрос о Новороссии стараются обходить деликатным молчанием. Не связано ли это с тем, что само упоминание о Новороссии уязвляет гордость "россов непобедимых" и для официальных кругов эта тема неудобна?
– Эта тема сегодня приобретает особую остроту. И для нас, исторически утративших обширные, богатые людьми, культурными слоями, исторической памятью, чернозёмом и полезными ископаемыми земли. И для тех, кто живёт сейчас там, в новороссийской Украине, где складываются судьбы миллионов людей русскоязычного населения, а в них родовая и генная память, иммунитет российского патриота вряд ли вытравят какие-то поветрия времени, болезни сиюминутной реальности, замешанной на новых политических спекуляциях и инсинуациях. Им есть, чем исторически гордиться. Именно здесь, на их нынешней родине, Екатерина Вторая замыслила проект Новой Эллады и во многом его воплотила. Она возмечтала возродить древнегреческую цивилизацию – и это выразилось в архитектуре и изобразительном искусстве, в градостроительстве и цивилизованном освоении южных земель. Продолжая усилия Петра Первого по выходу российских территорий к Чёрному морю, что ему так и не удалось, державница успешно сделала этот исторический шаг, это подвижническое дело.
По повелению фаворит Григорий Потёмкин, светлейший князь, ваш земляк, смоляне, под сенью и знамёнами суворовских и ушаковских побед на суше и на море стал осваивать Новую Россию на юго-восточных украинских землях и в Крыму. И за 7 лет там было построено 10 городов, а всего заложено их было 300. Екатеринослав (сегодня Днепропетровск), Запорожье, Луганск, Харьков, Николаев, Херсон, Одесса, Симферополь, Севастополь, Мелитополь, Мариуполь, Вознесенск и множество других. Приставка "поль", что в переводе с греческого означает город, прямо указывают на замысел Новой Эллады, пусть романтический, в большей степени формальный, недоосуществлённый, но оставивший громадный след в истории. Новая Эллада для настроенной возвышенно Екатерины II должна была возродиться на прежних землях древних эллинов, на руинах их причерноморских храмов и других творений зодчества. Они частично входили в пределы Российской империи, мало освоенные и обустроенные. Менее чем за 15 лет Потёмкину удалось присоединить к России колоссальные территории и он выполнил историческую миссию по избавлению России от многовековой угрозы с юга. При этом показал себя выдающимся дипломатом, без единого выстрела присоединил Крымское ханство к России, создал Черноморский флот, заселил пустынные южные причерноморские степи.
Это был человек, поразительно много сделавший для России, и до сих пор недооценённый. Человек, который мог артистически обвести опытных прожжённых дипломатов и выиграть не одну дипломатическую баталию, как это случилось во время присоединения Крыма к Российской империи.
Если сравнить две эпохи – XVIII век и век XX, очень хорошо видно, как Россия два века прирастала землями. И внезапно – одна только убыль... И эти земли, где сосредоточена почти четвертая часть мировых запасов чернозёма, отошли именно в наше новое смутное время, в начале 90-х годов, дружественной Украине и такой ещё совсем недавно недружелюбной власти. В 20-е и 40-е годы прошлого столетия Советский Союз собрал и сплотил в своих пределах территорию великой Российской империи. Но с распадом Союза раскололся тот свод земель, что тысячелетиями объединялся вокруг Москвы. "Святой союз сомноженных народов, Соборный свод согласных языков!" – так писал поэт Егор Исаев о нашей державе в советское время. Новороссия откололась от России по иронии истории, став заложницей в трагически разыгранном фарсе по развалу Советского Союза, который затеяли Ельцин, Кравчук, Шушкевич и их окружение. В их планах не было места концепциям новой России, Украины и Белоруссии. И по прошествии почти двух десятилетий межнациональная разобщённость даёт о себе знать, а локомотивы на национальных путях сильно пробуксовывают. А теперь мы с тревогой говорим о многонациональной России, которой грозит новый раскол. Ну, неужели же нет у нас гениев и героев, подобных Петру и Екатерине, Потёмкину, Суворову и Ушакову, чтобы увести матушку Россию с гибельного пути? Когда я мысленно обращаюсь к екатерининскому дерзновенному проекту Новой Эллады, мне видится грядущее единение Новой России с той Новороссией, органически соборно сросшейся в своём прежнем едином геополитическом пространстве.
– Валерий Николаевич, вы всегда казались мне романтиком от истории, в своих книгах вы поистине романтизируете XYIII век, и это при том, что досконально владеете арсеналом фактов, вы их как оружие из архивов достаёте, в аргументации против всех мистификаторов и фальсификаторов. Этот романтический настрой у вас в своём исследовании я проследил с ваших молодёжных лет. Не много ли вы наделали великолепных безрассудств, не каетесь ли за то, что в своё время делали ставку не на тех авторов, ведь за совсем недавно ушедшего от нас поэта Андрея Вознесенского вы в молодости получили "выговор", а за Евгения Евтушенко вас вообще "попросили" из "Комсомольской правды"?
– Что было, то было. В своё время мы делали общее дело. Это потом кривая развела нас по разным лагерям. Либеральное крыло давно подпитывалось "поклонниками" из-за рубежа, а крылу патриотическому и сегодня достаётся не сладко. Да, однажды по молодости, исполняя обязанности главного редактора "Молодой гвардии", я решил опубликовать поэму "Ода" Вознесенского. Пусть она с неким модернистским уклоном, но там есть две совершенно поразительные строчки, прекрасный афоризм: "Все прогрессы реакционны, если рушится человек", – за что и схлопотал "выговорешник". А снятие меня с должности главного редактора "Комсомольской правды" было связано с соображениями совсем иного порядка, и публикация стихотворения Евтушенко о директоре магазина была только поводом для начальства. Мне досталось не столько за него, сколько за ту прорусскую линию, которую я вёл в течение двух лет, предоставляя колонки и полосы нашим русским основательным, в том числе "почвенным" писателям. Кроме того, в "КП" впервые стали публиковаться антикоррупционные материалы, связанные с южной торговой мафией. Это как раз и не понравилось той ползучей фронде, что окопалась тогда в номенклатурных рядах, и привела в дальнейшем к уничтожению советского строя. Что говорить, если секретарь ЦК КПСС А.Яковлев даже сборник классических стихов русских поэтов "О, Русская земля!", выпущенных под моей редакцией в "МГ", предал обструкции. Он поучал подавать с "классовых позиций побеждённого пролетариата", поменьше писать о "русском", побольше о "советском". А потом в середине 80-х годов, как оказалось, именно А.Яковлев и выступил "архитектором перестройки". в 70-е годы вместе с "прорабами духа" он уже вынашивал планы космополитизации России, за что и был убран из ЦК КПСС Л.И.Брежневым. Однако выхлопотал себе место посла в Канаде, и там был окружён особым вниманием тех, кто разрабатывал для него платформу "перестройки в СССР", а он, в свою очередь, как нельзя кстати по возвращении подсунул её М.С.Горбачёву. И куда подевались его "передовые классовые позиции", как погряз он в махровом либерализме!
Любое явление, доведённое до крайности, оборачивается своей противоположностью. Доходило до того, что ряд советских партийных чиновников, доводя до абсурда понятие "советский", пытались его противопоставить всему русскому, подставляя эпитеты-ярлыки: "великодержавно шовинистское", "националистическое", "кондовое". Они и интернационализм доводили до космополитизма. Когда они говорили не "космополит", а "гражданин мира", звучало красиво и внушительно. Вот Ф.М.Достоевский говорил: русский человек – "всечеловек", что по значению похоже, но подразумевал он под этим ведь совсем другое. Поэтому очень важно, какие смыслы вкладываются в те или иные понятия. Как широко зазвучали в пору демократических перемен либеральные требования "прав человека", "общечеловеческих ценностей", а это обернулось правами и свободами для немногих, порабощающих большинство. Количество этих немногих либералы-"глобалисты" уточнили: "золотой миллиард". Стало быть, остальные миллиарды человечества – второго сорта и должны быть обречены на нищету и прозябание.
Отголоски советского либерализма сегодня набирают обертоны. Льётся обильная либеральная крокодилья слеза по Советскому Союзу. В СМИ, по телевидению настолько примитивизируется и передёргивается, что новым поколениям труднее разобраться что почём. Например, Н.Сванидзе, с которым недавно мы заседали в Общественной палате, в своих "Исторических хрониках" немало внимания уделяет советскому периоду истории. В одной из своих телепередач он и меня наряду с другими видными деятелями русской культуры и литературы – И.Глазуновым, В.Кожиновым, В.Шафаревичем, В.Солоухиным, С.Куняевым, В.Распутиным, В.Беловым, В.Крупиным – представил как "русских националистов". Не русских патриотов-традиционалистов, а именно как "националистов". Дескать, мы делали всё, чтобы Россия стала "независимой", вносили раскол в содружество советских народов, и чуть ли не на нас лежит вина за развал СССР. Не на М.Горбачёве и Б.Ельцине, не на их окружении, а на русском национально-патриотическом движении. Абсурд, да и только.
Уже многое сказано о Русской национальной идее. Она постольку национальна, поскольку интернациональна в пределах Русского геопространства. Мы поддержали Русскую доктрину, разработанную молодыми нашими учёными. Но осуществление национальных проектов как-то плохо вписывается в современные либеральные обоснования общества потребления, которые внедряются через финансово-экономические рычаги рынка. Казалось бы, наши уважаемые государственные мужи заинтересованы в утверждении новой державности. Но со стороны так часто кажется, правая рука не ведает, что левая творит. Наш Союз писателей России не финансируется. Мы выживаем как можем, как умеем. Были неоднократные попытки отобрать у нас дом Союза на Комсомольском проспекте. Дом мы отстояли, но аренда его нам не по силам, и без государственной помощи нам, конечно же, трудно. Нельзя же на откуп отдавать рынку, ведь так легко поглотит он все очаги культуры, нравственности, духовности. И даже отсутствие помощи от государства не столько настраивает нас против него, сколько заставляет больше ратовать за идею крепкой державности. Госмужи приходят и уходят, а государство Российское остаётся!
Советскую державу давно сравнивают с Атлантидой. Но мало кто задумывается над тем, что глубина смыкается с высотой – державной, духовной, совестливо-нравственной. Так из полуподполья выходило православие, так вновь и вновь возрождалась в народе гордость за наши победы – за битву Чудском озере и Куликовскую битву, за Полтаву и Бородино, за Великую Победу в Великой Отечественной. И то светлое и ценное, что было создано в годы советской власти, как бы кто ни старался, не будет обесценено, нивелировано, предано забвению. И самое нетленное – наша Великая Победа.
Если хватит сил, постараюсь добиться, чтобы и Маршал Победы Г.К. Жуков был канонизирован как русский воитель, как святой церкви православной. Я счастлив, что посвятил свою жизнь восславлению героических деяний и личностной стати русского адмирала Фёдора Ушакова, выступил с инициативой о его канонизации. Он не проиграл ни одного сражения на море – 40 победоносных морских баталий!
– У Валентина Распутина Китеж – советская Матёра. А у вас Китеж – это весь XYIII век, а затем и Советский Союз. Ваши главные произведения о XYIII веке и появились именно во времена распада советской державы. И, можно сказать, стали играть роль параллельной сопутствующей реальности. Стали реальностью истории державы, которую пытались одолеть, расколоть, победить, уничтожить, но так ничего с ней не смогли поделать, чтобы погубить окончательно. То же случилось и в годы нашей переломной современности. Раскололи Союз, низложили, но уничтожить не смогли. Ужали, урезали Россию, как бы в отместку за то, что некогда Русь расширила себя до России, имперской безбрежной Российской государственности. Как вы считаете, судьба русской цивилизации, которую вы считаете неотъемлемой частью восточно-славянской, обречена на медленное угасание или на новые взлёты и прорывы?
– На рубеже двух столетий произошёл глубинный геополитический сдвиг, повлёкший утрату прежнего влияния Русской государственности на евроазиатском пространстве. Однако – на время. Теперь идёт маятниковый откат к прежнему состоянию. Миг зависания на крайней точке возврата осуществился, пожалуй, в октябре 1993 года, после того, как пролилась кровь русских людей. А жертвам на крови в истории никогда не кануть в Лету.
Возвращаясь к мысли о неуничтожимости русской цивилизации, я хотел бы раз сделать экскурс в историю. Когда-то пали Вавилон, Египет, Греция и Рим, исчезли многие древние цивилизации, однако все далеко не бесследно. Пирамиды и грандиозные развалины римского Колизея или храма Афины Паллады, сфинксы и статуи богов и богинь, поэмы и трагедии античных авторов стали бесценными вложениями в культуру всего человечества.
Русская цивилизация тоже зиждется на длительном совместном историческом созидательном опыте, на традициях братства, дружбы и взаимопомощи. Незыблемой живой основой нашей цивилизации является великий язык, любым искажениям которого мы объявляем бой. Величайшее богатство, которое никогда не даст уничтожить нашу цивилизацию, – отечественная литература, наша классика – от "Слова о полку Игореве..." до лучших образцов социалистического реализма, среди них особенно хочется вспомнить художественные эпопеи М. Шолохова и Л. Леонова, с которыми мне посчастливилось лично быть знакомым. Живут и здравствуют наши "почвенники" – совесть современной русской литературы В. Распутин, В. Белов, В. Крупин. Верится, с их уходом настоящая "почвенническая" литература не уйдёт в историю. Из современных прозаиков-державников, пожалуй, один из самых значительных А. Проханов. Велика палитра исторической литературы, которая будет востребована следующими поколениями. Своим современником я считаю В.Пикуля, немало его исторических романов, не принимаемых в печать, нашли место в "Роман-газете", редактором которой я был с 1980 года. Я благодарен ему за то, что в Риге он нашёл уникального нейрохирурга Калиберза, который срастил кости моей раздробленной на одиннадцать осколков правой руки после очередной аварии, в которую я угодил. Такое впечатление, что после моего ухода из "КП" я продолжал кому-то мешать. И меня с методической последовательностью подстерегали одна за другой три автомобильные аварии. Но Бог сберёг.
Современная художественная историческая литература в России выстраивается в многоплановое панорамное явление, здесь исторические романы В.Пикуля, Э.Балашова, О.Михайлова, С.Алексеева, А.Сегеня, Ю.Лощица, "Раскол" В.Личутина и др., перечисление имён и их произведений заняло бы не одну газетную колонку.
Раскол – страшное слово... Проблема раскола – извечный вопрос русской государственности. Переломные времена и смуты, кажется, составляют само существо русской истории. Писатели, отражая эти времена, пишут интересные произведения, однако проблемы остаются. Но это не значит, что воспитательное влияние художественной литературы следует недооценивать. И если "позолоченный" XYIII век Екатерины Великой показать в тёмном свете, то в сознание новых поколений он таким и войдёт.
Немаловажна селекция исторической памяти. Память ведь имеет свойство светлое сохранять, не забывать, а тёмное, негативное отсеивать, это, на мой взгляд, и питает исторический оптимизм.
К сожалению, писательский союз тоже раскололся в начале смутных и "лихих" 90-х. Время прошло, и наметилась тенденция к сближению, а, возможно, и к объединению. Правда, в самом патриотическом союзе за это время успел произойти ряд мелких раскольчиков, которые мы стараемся локализовать. Кое-кто и из нашей писательской среды пытается обвинить нас, что мы полностью подчинили патриотическое крыло религиозному уклону. Никуда не денешься, Бог высоко, а здесь на земле действуют законы диалектики, и нам не следует забывать о неизбежности единства и борьбы противоположностей.
Всё же переходя на христианскую лексику, хочется напомнить всем, что Бог соборен, в объединительное, собирательное начало, в отличие от сатаны, склоняющего к расколам, разрушениям и унижению человеческого достоинства. Душа каждого – это поле битвы святости и безбожия, высоких и низких смыслов.
Окончание в следующем соощении
