Дефолт США, роль ФРС в мировом экономическом кризисе, войнах, революциях

[Александр Васильевич]

(Продолжение)

Авторы документа считают демократию "универсальным принципом с различными формами воплощения", суть которого – легитимное управление в интересах граждан без различия их пола, расы, этнического, религиозного, национального и социального происхождения, политического или иного мнения. У старейших демократий в мире большая история, но все они разные и каждая новая демократия свидетельствует, что каждая демократическая система – уникальна.

Общими являются базовые принципы демократического правления: возможность прямого участия в управлении и общественной деятельности и возможность выбирать через честные выборы представителей, которые бы занимали выборные должности и отправляли бы властные полномочия. Ответственность власти, власть закона, равные права и их обеспечение, свобода слова и ассоциаций… Среди последних примеров победившей демократии, принёсшей стабильность и безопасность, господа Крэйнер и Уоллак не постеснялись привести Либерию, Демократическую Республику Конго, Косово и Непал.

И подчеркнули – необходимо связывать развитие с демократией. Сославшись при этом на соответствующие подходы ООН.

"Экстремисты существуют в любом обществе, но системной силой они могут стать только там, где группы населения исключаются из политического процесса. Экстремисты используют недовольство чтобы оправдать использование насилия. Автократы, в свою очередь, часто используют существование экстремистского насилия, чтобы оправдать свой режим и антидемократическую тактику. Для разрыва такого симбиоза нужно использовать поддержку эффективной политической реформы, продвигающей толерантность и дальнейшее развитие".

Затем господа уделяют внимание мусульманским обществам Ближнего Востока и Азии, где утесняют "модерновых". Изменения в таких обществах путём усиления демократии они считают неизбежными, но требующими много времени. В том числе потому, что "исламисты стали более прагматичными и используют демократические процедуры и порядки, чтобы приходить к власти".

Далее авторы констатируют, что именно нежелание властей идти навстречу воле граждан побуждает последних, на примере Сербии, Грузии и Украины, переходить к "более драматическим средствам смены тех, кто у власти".

"Использование военной силы никогда не было органично присуще демократической политике. Это должно быть исключительной мерой для утверждения демократии, в случаях, когда власть в той или иной стране совершает международную агрессию, геноцид или иные преступления против человечности".

"Такие военные акции должны проводиться многосторонне и с санкции ООН или региональной структуры, если она не парализована. Но и в последнем случае интервенция не должна проводиться в нарушение международного законодательства".

"Цель такой интервенции – не установление демократии, а прекращение агрессии, угрожающей международным миру и стабильности либо массовых жестоких нарушений прав человека".

Далее Крэйнер и Уоллак хвалят традиционно многообразный подход США к продвижению демократии, что позволяет оперативно и гибко реагировать на различные вызовы и действовать "непрямым" образом в закрытых обществах (тут они отдают должное Национальному фонду США за демократию). Американское правительство совместно с международными организмами предоставляют тон и помощь структурным изменениям в той или иной стране, а "на земле" большую часть работы осуществляют НПО – неправительственные организации. В частности, так происходит в Центральной Азии и на Ближнем Востоке.

Итог с фанфарами:

"Опирающаяся на столетия американской истории и политической культуры, строительство демократии – двупартийная константа во внешней политике США последние 30 лет. Многие нации стали за этот период демократическими, достигнув политической стабильности и экономического прогресса. США выиграли от увеличения количества демократически управляемых государств, благодаря увеличению экономических связей и глобальным целям и интересам. Сопротивление демократии происходит от всё уменьшающегося числа авторитарных государств, и усилия США по продвижению демократии сегодня поддерживается ведущими международными организациями и всё увеличивающимся лагерем демократических стран".

Осталось посмотреть, выполнил ли Обама поручения и как.

Millennium Challenge Corporation


"Миллениум" (англ. Millenium) — в манге и аниме "Хеллсинг" — вымышленная секретная организация, группа бывших военных и ученых нацистской Германии. Само название "Миллениум" (от латинского "тысячелетие") восходит к пропагандистской нацистской формуле "Тысячелетний рейх", который якобы должен был наступить после победы нацистской Германии во Второй мировой войне. После конца войны эта организация, бежав с помощью Римской курии в Латинскую Америку (вместе с немалой частью награбленных во время войны богатств), обосновалась там, лелея планы реванша и продолжая начатые в годы Второй мировой исследования по превращению людей в вампиров, а также контроля над теми с помощью интегральных схем".

В списке поручений, выданных после избрания президенту США Обаме в совместном проспекте исполнительных директоров Международного республиканского и Национального демократического институтов США Лорна Крэйнера и Кеннета Уоллака, мы опустили одно: продолжить финансирование и развитие the Millennium Challenge Corporation и the Community of Democracies.

Второе название пока трогать не будем, займёмся первым.

"Корпорация вызова тысячелетия" (the Millennium Challenge Corporation) была основана в январе 2004 года на основании специального акта Конгресса США. Официальным прологом стало выступление президента Джорджа Буша-младшего в Межамериканском банке развития (the Inter-American Development Bank) 14 марта 2002 года, когда на фоне вторжения в Афганистан и похода против мирового терроризма американская администрация анонсировала необходимость новых, более эффективных для стратегической и долгосрочной перспективы инструментов международной экономической помощи – на основании селективного подхода, разумеется.

"Выступая 14 марта 2002 года в Межамериканском банке развития (Монтеррей, Мексика), президент США Дж. Буш объявил о создании (в формате двустороннего развития) Фонда "Вызовы тысячелетия" (ФВТ). Он стал вкладом Соединённых Штатов в работу Конференции ООН по финансированию развития, состоявшейся там же через несколько дней, 18—22 марта. В рамках этой программы Дж. Буш обещал выделить 1,7 млрд долл. на 2004 финансовый год, 3,3 млрд долл. на 2005-й и 5 млрд долл. на 2006 финансовый год. Это означает увеличение базовой помощи на цели развития на 50% — самый большой объем помощи, оказанной США в течение многих десятилетий. Вот как отозвался об этом в журнале "Форин аффэрс" Стив Раделет: "На сегодняшний день это самый удивительный шаг Джорджа Буша-младшего за весь период его пребывания на посту президента Соединённых Штатов". Уже в то время стало очевидно, что со времен Кеннеди ФВТ — самая значительная структура, которая сможет внести в политику США по оказанию помощи другим странам наиболее существенные изменения".

(Продолжение следует)

[Александр Васильевич]

(Продолжение)

Так начинается статья Макса (Максата) Кобонбаева, "консультанта Всемирного банка, докторанта (политика и политология), выпускника магистратуры Миссурийского университета (Сент-Луис, США) по проблеме государственного политического управления", удостоившегося особой благодарности авторского коллектива сотрудников Всемирного Банка за помощь в подготовке книги "Многоликая коррупция" ("The Many Faces of Corruption").

Одним из центральных орудий новой попытки облагодетельствовать и поделиться стала вышеуказанная корпорация, которой доверили the Millennium Challenge Account – денежный фонд, проще говоря.

Что в данном и других подобных случаях означает "селективный подход"?

Означает он то, что утверждаемая в каждом случае американским Конгрессом помощь той или иной стране оказывается формально исходя из набора критериев, касающихся индикации текущего социально-экономическо-политического состояния реципиента и ожидаемых грантодателями результатов. Основной целью заявляется "экономический рост", дорога к которому должна лежать через "правильные экономические политики" в дотируемом государстве – либерализацию рынков, инвестиции в людей, снижение коррупции, развитие предпринимательства. Разумеется, ничто из перечисленного невозможно без деятельного участия куста различных пособников по каждому аспекту и их спонсоров из частного сектора и Госдепа США. Почему идея the Millennium Challenge Corporation и проталкивалась, и приветствовалась всем двупартийным лагерем соответствующего профиля и их зарубежными и транснациональными друзьями-единочаятелями.

Путь к созданию нового инструмента всемирного благоденствия и его перспективное место в совершенствовании человечества описан в двух последовательно вышедших книгах уже упомянутого выше специалиста по помощи нуждающимся Стива Раделета (или Рэйдлета - Steve Radelet). Названия говорят сами за себя: первая книга, 2004 года издания, называется "Counting Chickens When They Hatch: The Short-term Effect of Aid on Growth" ("Считая цыплят по осени: краткосрочный эффект помощи для экономического роста", в соавторстве с Майклом Клеменсом (Michael Clemens) и Рикхилом Бхавнани (Rikhil Bhavnani), а вторая, хоть и 2003 года, но подготовленная позже первой, - "Challenging Foreign Aid: A Policymaker’s Guide to the Millennium Challenge Account" ("Занимаясь международной помощью: политический гид для Millennium Challenge Account"). Хвалебными отзывами книжки снабдили Джордж Сорос, Джеффри Сакс (поименованный директором Института Земли Колумбийского университета) и Питер Макфёрсон, нынешний президент Мичиганского госуниверситета, бывший управляющий USAID.

Весьма показателен официальный термин, которым в документации Millennium Challenge обозначаются страны, достойные помощи – eligible. Словарные значения этого понятия: "имеющий право", "подходящий", "приемлемый", "отвечающий требованиям", "могущий быть избранным", "желательный", "имеющий право на избрание"… Какое ёмкое слово, не правда ли?

Лично мне приходилось уже писать о том, почему в разряд eligible попал в своё время Мадагаскар, а также о том, почему он из этого разряда затем выпал. Прежде чем посмотреть на остальные объекты особого внимания радетелей всемирного экономического роста, попробуем взглянуть на руководство столь благородной организации.

Речь о менеджменте Корпорации и её Совете директоров, в который по закону входят Госсекретарь США (the Secretary of State), секретарь государственного Казначейства (the Secretary of the Treasury), глава Агентства США по торговле (the U.S. Trade Representative), главный администратор USAID (Агентства США по международному развитию) и "представители частного сектора" (такая комбинация – одно из объяснений, почему, собственно, "корпорация"). Смотреть заслуги и жизненный путь Хиллари Клинтон, Тимоти Гайтнера, Рона Кирка и Раджива Шаха соответственно пока не будем, взглянем на остальных.



Итак, Дэниэль Йоханнес (Daniel W. Yohannes), исполнительный директор MCC (Chief Executive Officer).

Этого "филантропа из Энглвуда, штат Колорадо, с 30-летним опытом банковской и экономической деятельности" 19 сентября 2009 года Барак Обама представил Сенату на вышеуказанную должность, а тот 20 ноября его на неё утвердил. До назначения на пост руководителя ворочающего бюджетными и пожертвованными миллиардами МСС г-н Йоханнес возглавлял M&R Investments, скромную фирму "из Техаса", занимающуюся финансовыми инвестициями и весьма ныне любезной сердцу многих темой возобновляемой ("зелёной") энергии. До того он на протяжении 20 лет побывал вице-председателем и членом управляющего комитета U.S. Bank, куда перешёл с руководящего поста в Colorado National Bank, также занимал пост вице-президента Security Pacific Bank (теперь это Bank of America).

"Искренне увлечённый защитой окружающей среды и её практическими методами", Йоханнес стал в 2006 году сооснователем the New Resource Bank в калифорнийском Сан-Франциско. "Это банк для людей, которые прокладывают путь более надёжному миру. Мы помогаем предпринимательскому духу, посвящая себя не только финансовой отдаче, но и отдаче социальной и для окружающей среды". Банк выступает одним из основателей the Global Alliance for Banking on Values ("Глобальный альянс за банкинг, основанный на ценностях", девиз - "Люди, Планета и Прибыль"). Один из держателей акций - Generation Investment Management, основанная в 2004 году Алом Гором (тем самым) и Дэвидом Блудом.

Также он был председателем Greenprint Council – учреждённого мэром столицы Колорадо Денвера совета, занимавшегося улучшением окружающей среды городов (?) и сокращением парникового эффекта. Кроме того, входил в попечительские и прочие советы таких структур как: Board Project C.U.R.E (Commission on Urgent Relief & Equipment) – Комиссия по срочной помощи и обеспечению, the National Jewish Hospital – Национальный еврейский госпиталь в Денвере, the Denver Art Museum’s Board of Trustees – Попечительский совет Денверского музея искусств, the Smithsonian National Board – Национальный Смитсоновский совет , the Board of Directors of Media One (now Comcast) _ Совет директоров , University of Washington Michael G. Foster School of Business – Школа бизнеса Майкла Фостера в Университете Вашингтона, Pacific Coast Banking School, Boy Scouts of America, First Western Trust Bank, the Board of Advisors for the University of Colorado Medical School.

Родился Йоханнес, кстати, в Аддис-Аббебе, столице Эфиопии. В США он отучился в колорадском Claremont McKenna College, девиз которого – "Цивилизация обеспечивает процветание коммерции" и список попечительского совета такому девизу соответствует. Потом закончил Университет Пеппердайна, "аффилированный с Церквями Христа" - Churches of Christ. Это похоже на название конгрегации, к которой принадлежит сын кенийского выходца Барак Обама, но это не та же деноминация. США всё-таки не зря называют страной сектантов.

Принадлежность к указанной секте (не хочу никого обидеть - термин sect, насколько мне известно, вполне официальный термин для таких случаев в протестантской литературе) не является обязательной для учащихся и преподавателей Пеппердайновского университета, но хочется поделиться своей мнительностью. Чтобы быть "филантропом" и основывать серьёзные финансовые учреждения, нужно обладать некоторым "бэкграундом". Хотя не обязательно он должен быть этноконфессиональным и историческая миссионерская активность Churches of Christ в Африке тут может быть ни при чём. Объективности ради отметим, что официальная версия биографии г-на Йоханнеса, засвидетельствованная им самим Си-Эн-Эн под заголовком "Человек Обамы по глобальному развитию" (Obamas man on global development), представляет его self made businessman’ом, уехавшим с родины со 150 долларами в кармане в страну, которая "помогла ему реализовать себя и добиться своих целей жизни".

А на форуме эфиопской народности тиграи г-н Йоханнес назван представителем диаспоры. Вообще, просмотр дискуссии там весьма познавателен: кто-то надеется, что все эти "корпорации международной помощи" принесут облегчение населению Африки, кто-то считает, что обслуживают они только американские интересы, а кто-то полагает, что Обаме не до Африки из-за внутренних проблем и Ближнего Востока.

Однако по итогам 2009 года, ставшим и итогами первой пятилетки деятельности Millennium Challenge Corporation по использованию Millennium Challenge Account африканские страны составляют едва ли не половину списка. Надо заметить.

Тем не менее, осенью 2009 года, ещё между представлением своей кандидатуры Сенату и её утверждением, г-н Йоханнес самые свои "нашуршавшие" в Интернет-новостях визиты нанёс не в Африку, а в Молдову и Грузию. В ходе трёхдневного визита в Грузию г-н Йоханнес вместе с послом США в этой стране проинспектировал как осуществляются проекты по восстановлению и развитию дорожно-транспортной сети в горных районах Грузии (203,5 миллионов долларов США), организации водоснабжения Боржоми и Бакуриани (57,7 миллионов долларов США), развития агробизнеса (20,2 миллионов долларов США).  Проекты, видимо, идут успешно – в 2012 году запланирован второй транш. В Молдову же Йоханнес приехал ещё раз в январе 2010 года, чтобы подписать с заместителем премьер-министра, министром иностранных дел и европейской интеграции Юрие Лянкэ в присутствии премьер-министра Влада Филата и государственного секретаря Хиллари Клинтон соглашения о предоставлении безвозмездной помощи в размере 262 млн. долларов на внедрение программы, "которая включает инвестиционные проекты в области ирригационной инфраструктуры, передового сельского хозяйства и восстановления дорог".



Марк Грин (Mark Green), управляющий директор вашингтонского Malaria Policy Center – лоббистской ветви Malaria No More. Это такая "некоммерческая" организация, созданная в 2006 году и ставящая своей целью "искоренение в Африке малярии в 2015 году". Основана Питером Черниным (Peter Chernin), одним из руководителей News Corporation и Fox Entertainment Group (надеюсь, читателям эти названия говорят кое-что) и корпоративным директором American Express, а также бывшим специальным представителем Генерального секретаря ООН по малярии Рэймондом Чамберсом (Raymond G. Chambers). Сей господин состоит в той же "студенческой" ассоциации (братстве) Tau Kappa Epsilon, к которой принадлежал Рональд Рейган, аффилированной к слову с одной из старейших систем студенческих братств Германии Weinheimer Senioren Convent (WSC). Карьере Чамберса, возможно, нисколько не способствовал тот факт, что он был председателем занимавшейся недвижимостью фирмы Wesray Capital Corporation, основанной им на пару с бывшим секретарём государственного Казначейства США Уильямом Саймоном (William E. Simon), известным как Energy Tzar, потому как официально честь основателя Федерального энергетического агентства США в декабре 1973 года принадлежит ему, и принадлежавшего к Delta Kappa Epsilon – "братству", в котором состояли и оба Буша, и оба Рузвельта, и Джеральд Форд (президент США имеется в виду). Также Чамберс основал Points of Light Institute, призванную вовлекать молодёжь в решение социальных проблем, а на пару с Колином Пауэллом – молодёжный альянс Americas Promise, созданный по официальной инициативе всех живых на 1997 год президентов США. Видимо, на молодёжном фронте были достигнуты такие успехи, что Чамберс стал председателем национальной ассоциации наставников (MENTOR / National Mentoring Partnership) и Millennium Promise Alliance, флагманским проектом которой является Millennium Villages Project – наставление бедных общин в Западной Африке и распределение среди них некоторых пожертвований. (Может, скептики с TigraiOnlineForum чего не знают?).

В общем, с такими отцами-основателями малярия должна быть искоренена по-любому, видимо, так что у Марка Грина вполне найдётся время на работу в Совете директоров Millennium Challenge Corporation, куда его "двинул" президент Обама в сентябре 2010 года. Двинул, правда, не с бухты-барахты, судя по всему. Страничка Марка Грина на сайте МСС сообщает, что он, в бытность в составе Комитета по международным делам в Палате представителей американского Конгресса, "активно ратовал" за создание этой самой МСС. Был вовлечён в "международные усилия" по борьбе с ещё одной актуальной для Африки бедой – СПИДом.

Надо сказать, что Марк Грин до прихода в Malaria Policy Center был послом США в Танзании. Той самой, где 28 мая минувшего года Даниэль Йоханнес на открытии 65-километрового шоссе Tanga-Horohoro призвал "идти вперёд вместе". К следующим 5 транспортным автодорожным путям в рамках 698.136 миллионов долларовом проекте МСС в Танзании.

Стоит ли удивляться, что президент Танзании Джакайя Киквете публично проверяется на СПИД и призывает следовать своему примеру всё население страны поголовно? Ещё, правда, в Танзании не совсем демократично разгоняют демонстрации оппозиции слезоточивым газом и резиновыми пулями, ну так экономическому росту и эксплуатации транспортных артерий – это не помеха. Экономика Танзании, кстати, пока что базируется на переработке сельхозпродукции и добыче сырья - олово, фосфаты, железная руда, уголь, алмазы, драгоценные камни, золото, газ, никель – которые, конечно, большей частью уходят через добывающие, не то чтобы танзанийские, компании, а прибыль льётся по большей части не то чтобы в танзанийский бюджет.

Кстати, за год до официального появления Millennium Challenge Corporation администрация Буша выделила 15 миллиардов долларов на борьбу со СПИДом в Африке и Карибском бассейне, а в 2005 году – 1,2 млрд на борьбу с малярией, в рамках "списания долгов беднейшим странам мира". Об этом рассказывает всё тот же Стив Рэйдлет (или Раделет).

Программы финансирования из фондов Millennium Challenge Account делятся на два вида: долгосрочные "стратегические" (пятилетними блоками) сompacts и краткосрочные тактические thresholds. На первые на конец 2009 года ушло всего 7 миллиардов долларов (Армения, Бенин, Буркина-Фасо, Капо-Верде, Сальвадор, Грузия, Гана, Гондурас, Иордания, Лесото, Мадагаскар, Малави, Мали, Молдова, Монголия, Марокко, Мозамбик, Никарагуа, Намибия, Филиппины, Сенегал, Танзания. Вануату), на вторые – 495 миллионов долларов (Албания, Буркина-Фасо, Гайана, Индонезия, Иордания, Кения, Киргизия, Либерия, Молдова, Малави, Нигер, Парагвай, Перу, Филиппины, Сан-Томе и Принсипе, Танзания, Восточный Тимор, Руанда, Уганда, Украина, Замбия). Итак, 7,5 млрд долларов. Итог гордо задекларирован рядом: обучено 87 000 фермеров и 12 000 гектар земли занято под сельхозугодия, 3,362 километров дорог прокладываются или заканчивают прокладываться, роздано агрохозяйственных займов на 29 миллионов долларов.

(Окончание следует)

[Александр Васильевич]

(Окончание)

А сектора "инвестиций" МСС, между тем, включают не только сельское хозяйство и ирригацию, транспортные перевозки, водоснабжение, права земельной собственности и землепользования, но и доступ к здравоохранению, финансы и развитие предпринимательства, антикоррупционные инициативы, доступ к образованию. Наблюдается некоторое противоречие результатов с заявленным спектром, как по-вашему? Тем более, что процитированные итоги выделения фондов озаглавлены так: "Агрессивная имплементация программ предоставляет возможности роста, открытия рынков, подъём стандартов жизни и большие перспективы для некоторых из беднейших групп населения Земли".

Пять лет, конечно, короткий, может быть, срок для подъёма жизненных стандартов, которых пока ни в одной из перечисленных стран как-то не наблюдается (надо сказать, что подобная критика звучала из уст африканских президентов и американских сенаторов в адрес МСС накануне избрания Обамы). Зато Центр исследований и перспектив Министерства продовольствия Франции констатирует массовый захват иностранцами типа Goldman Sachs сотен тысяч гектар сельскохозяйственных земель в различных африканских странах (почти все перечисленные – клиенты МСС), в рамках экономических программ при силовой поддержке властей переходящих от превращающихся в батраков крестьян к "крупному агробизнесу". "Угроза отъёма земель у населения была предсказуема в свете программ по структурным преобразованиям, предложенным Всемирным Банком". Есть похожая публикация на тему Латинской Америки. Это не единичные свидетельства – в англоязычном Интернете их много, в отличие от русскоязычного. Не только замечательный телеканал "Моя планета", но и "информационно-аналитические программы" нам как-то не рассказывают об этом, да и Интернет-издания не часто балуют.

Стоит набрать в поисковике Millennium Challenge Corporation and World Bank чтобы увидеть, что две эти структуры действуют рука об руку. Причём в разных сферах: вот, "Всемирный банк обнародовал результаты двух экспериментов, целью которых было снижение числа ВИЧ-инфицированных среди молодёжи Танзании и Малави. Подростки получали денежные премии за посещение школы и безопасный секс".

Можно вспомнить, что специалисты последнего всячески восхваляли создание "нового единого инструмент зарубежной помощи", как назвал МСС Стив Раделет. Именно "аналитические выкладки" Всемирного Банка от 2002-2003 годов послужили основой для выбора достойных финансирования из Millennium Challenge Account африканских стран. Уже при создании МСС и МСА Госдепартамент официально заложил, что эксперты Всемирного Банка будут представлять сведения "об ответственности и коррупции, образовании и здравоохранении, ВВП тех или иных стран". Международный валютный фонд "был назначен" отвечать за оценку инфляционных процессов и бюджетных дефицитов, а Freedom House, к примеру, - за "гражданские свободы и политические права" (в самой Корпорации эти темы должна, похоже, курировать старший советник Кассандра Баттс (Cassandra Butts), бывший сотрудник администрации Обамы и его однокашница по Гарвардской юридической школе, хотя её назначение в МСС и восприняли некоторые как ссылку).

Поближе к российским границам можно указать на уже упомянутый выше пример Грузии, где Millennium Challenge Corporation спонсирует местный Фонд муниципального развития на пару с ВБ.

Так что личность второго представителя "частного сектора" в совете директоров МСС Алана Патрикофа (Alan J. Patricof) тут вполне уместна.


Этот господин – создатель и директор Greycroft, LLC – венчурной компании на карманные расходы, интересен своим послужным списком. В нём значатся Apple Computer, America Online, Cadence Systems, Office Depot, FORE Systems, Cellular Communications, Inc., NTL and Audible, Inc., председательство в совете директоров New York magazine, приобрётшем the Village Voice и New West magazine, а также членство в советах директоров Boston Properties, Pump Audio, Content Next, Handmark, Inc., The Newsmarket, VoodooVox, в попечительском совете Школы бизнеса Колумбийского университета. Но важнее работа советником в коммерческом подразделении Всемирного Банка – Международной финансовой корпорации (International Finance Corporation (IFC) и одновременно в Комиссии ООН по программам развития, в частном секторе - the UNDP Commission on Private Sector & Development. К тому же он – член комитета по африканской политике Совета внешних сношений (Council on Foreign Relations, CFR – тот самый), нигерийского Совета по инвестициям и африканской венчурной ассоциации (African Venture Capital Association (AVCA). Ключевая фигура, можно сказать. (Насчёт ООН – в декабре 2010 года руководители Millennium Challenge Corporation и Программы ООН по продовольствию подписали меморандум о совместных усилиях по глобальному сокращению бедности, экономическому росту и продовольственной безопасности. Звучит обнадёживающе, не находите?)

Вот г-н Патрикоф совместно с Лорном Крэйнером призывает Обаму (в декабре 2008 года) продолжить дело МСС. Обама продолжил.

 

"Поскольку в прошлом программы помощи развивающимся странам не приводили к желаемым результатам, в последнее время в практике предоставления международной экономической помощи возобладал новый подход.

Согласно этому подходу, помощь бедным странам, которые проводят "правильную" политику по развитию и укреплению институтов гражданского общества, является эффективным механизмом обеспечения экономического роста и борьбы с нищетой. Идея о том, что финансовую помощь следует оказывать только тем бедным странам, которые проводят "правильную" экономическую политику, в корне отличается от традиционной практики, в соответствии с которой помощь направлялась развивающимся государствам независимо от курса, которого они придерживались, или как раз с целью стимулировать экономические реформы. Примерами использования нового селективного подхода к предоставлению экономической помощи являются инициированная президентом Бушем программа Millennium Challenge Account (Инициатива администрации Дж. Буша мл., нацеленная на оказание финансовой помощи развивающимся странам, которые осуществляют надлежащее управление, инвестируют средства в свое общество и проводят рыночные реформы - Примеч. Пер.) и политика Всемирного банка, также призывающего удвоить объем этой помощи.

Тем не менее, для энтузиазма, который вызывает концепция селективной помощи, нет никаких оснований. Селективное предоставление помощи целиком определяется данными Всемирного банка, который на основании собственных исследований решает, какие развивающиеся страны проводят "правильную" политику, а какие — нет. Между тем, адекватность этих данных не подтверждается исследованиями других экономистов. Хотя исследования Всемирного банка оказали огромное влияние на ход дискуссии по этой проблеме, несколько попыток повторить их на основе тех же данных и методики дали совершенно иные результаты.

Предоставление помощи в целях развития только тем странам, где проводится "разумная" экономическая политика и существуют сравнительно эффективные институты, может привести к неоднозначным последствиям. "Наградой" за разумную политику становится экономический рост. Если же добивающиеся его страны получают еще и дополнительное вознаграждение в виде иностранной помощи, это может обернуться теми же результатами, которые мы уже наблюдали на примере традиционных программ помощи: замедлением темпа реформ и экономического развития.

Даже если бы принцип селективности и мог каким-то образом привести к эффективному результату, его практическое применение ограничивается массой препятствий. К примеру, на выделение средств по линии Millennium Challenge Account, несомненно, будут влиять политические соображения, эгоистические интересы бюрократии и чрезмерная опека со стороны Конгресса. Кроме того, преобладание традиционного подхода в большинстве программ помощи развивающимся странам не может не отразиться на планируемых результатах узконаправленных проектов, основанных на принципе селективности".

Это цитата из доклада Иана Васкеса, директора Центра Центра по глобальной свободе и развитию американского Института Катона (the Cato Institute). Желающие могут прочесть его целиком.

Мы же можем констатировать, что рекомендацию Лорна Крэйнера, Кеннета Уоллака и Алана Патрикоффа о продолжении финансирования Millennium Challenge Corporation Барак Обама выполнил.

Шейла Херрлинг (Sheila Herrling), вице-президент МСС по политике и оценке (Vice President for Policy and Evaluation) в сентябре 2010 года написала в своём блоге, что она "очень взволнована тем, что ключевая роль в планах деятельности администрации Обамы по глобальному развитию принадлежит МСС".

А вот тюрьму в Гуантанамо Обама так и не закрыл.
 
Марат Кунаев

http://oko-planet.su/first/56033-po-susekam-fondov-raznyh.html

[Александр Васильевич]

Сегодня у нас в гостях New America Foundation

Сегодня у нас в гостях New America Foundation. Лично я узнал о существовании этой примечательной организации благодаря члену её совета директоров Эрику Шмидту (Eric Schmidt).



Председатель совета директоров и CEO Google, Inc. является также председателем совета директоров New America Foundation.

Об идеологии Google, Inc. могу порекомендовать такую вот статью, а что касается того, почему интерес Эрика Шмидта к public policy привёл его именно в NAF, то попробуем разобраться в этом, взглянув поближе на сам этот фонд.

Итак, "Фонд Новой Америки" (название можно понять и как "Основание Новой Америки") - это некоммерческий непартийный think tank с офисами в Вашингтоне, округ Колумбия, на Восточном побережье США, и в Сакраменто, штат Калифорния, - на Западном. Его официальным основателем значится Тэд Хальстэд (Ted Halstead), управлявший NAF с 1999 по сентябрь 2007 года.



Сама о себе организация заявляет следующее: "мы инвестируем в новых мыслителей и в новые идеи, которые отвечали бы вызовам следующего поколения, стоящим перед Соединёнными Штатами". Видимо, "первой инвестицией" был сам Тэд Хальстэд, признанный Международным экономическим форумом в Давосе "молодым глобальным лидером" (или: "лидером завтрашнего дня"). Правда, я так пока и не нашёл даты этой номинации.

На сайте NAF об организации говорится следующее: "New America концентрируется на работе, отвечающей меняющимся условиям и проблемам нашей экономики информационной эры 21 века – эры, которая отличается трансформирующими инновациями и созданием благополучия, но также и сокращением рабочих нагрузок, увеличением длительности жизни, мобильностью капитала, финансовыми дисбалансами и растущим неравенством.

Миссия фонда базируется на американском идеале – каждое следующее поколение должно жить лучше предыдущего. Сегодня этот идеал подвергается испытанию. Наши образовательная и здравоохранительная системы борются с проблемами качества, цены и доступности. Страна нуждается в креативных средствах для обеспечения адресности фискальных изменений и платы за общественные, социальные и в окружающую среду инвестиции. К тому же, за рубежом США должны проводить сбалансированную политику в области отношений и обороны, чтобы обеспечивать безопасность и интересы страны и американских граждан в этом стремительно интегрирующемся мире.

Слишком часто такие соображения приносились в жертву партийным интересам и частным политическим устремлениям. Мы концентрируемся на не частном анализе, больших идеях и практичных решениях, New America инвестирует в выдающихся индивидуумов, чьи коммуникативные способности по отношению к широкой и влиятельной аудитории могут вести к изменению касающихся критических пунктов политических дискурсов в стране, вынося вперёд новые многообещающие идеи и дискуссии".

А вот на одном левацком сайте о таких устремлениях NAF 19 февраля 2009 года cказано следующее: "Думаю, это правда, что социально-демократические предложения будут выноситься в рамках прокапиталистических инициатив популярных движений, где они будут активно и некритично продвигаться "либеральными центристами".

Пример – работа New America Foundation, у которого в совете директоров полно финансистов и представителей корпоративной элиты…а также политических интеллектуалов из Совета по внешним сношениям (the Council on Foreign Relations). И примкнувший к ним Фрэнсис Фукуяма…Некоторые из них, включая основателя Тэда Хальстеда, активны на Мировом экономическом форуме в Давосе. Организация поддерживает идею нового Нового Договора (a new New Deal, имеется в виду термин поры президентства Франклина Делано Рузвельта, выруливавшего из последствий кризиса 1929 года), чтобы воссоздать сильный средний класс, и пропагандирует Новый социальный контракт (“New Social Contract”), помимо прочего. Ещё интереснее, что представители исследовательского персонала публикуются в The Nation на темы "зелёного капитализма" (green capitalism)…"

…К вопросу о "либеральных центристах". В 2001 году Тэд Хальстед совместно с Майклом Линдом (Michael Lind; глава Программы экономического роста в NAF, бывший сотрудник внешнеполитического департамента Госдепа, поборник "американского демократического национализма" в духе Александра Гамильтона, колумнист в таком официально не мэйнстримном The Salon Magazine, курировавший проект "Новый американский контракт" - “New American Contract”, который перешёл на практическую стадию с приходом к власти Обамы, когда ребята из NAF пошли из теоретиков обратно в администрацию) – издали книгу The Radical Center: The Future of American Politics ("Радикальный центр: будущее американской политики"). Хальстеда стали после этого называть "радикальным центристом", хотя понятие известно со времён альтернативного обычному двупартийному раскладу проекта "демократов бывшего госсекретаря Джорджа Уоллеса" в 1970-х. В 1980-е выражение подхватили представители "спиритуально-футурологического" течения New Age, связи с которым Тэд Хальстед прямо ставит себе в заслугу. Нью-эйджевцы (вместе с известным британским социологом Энтони Гидденсом) также поучаствовали в популяризации выражения "Третий путь" (the Third Way), которое затем подхватил модный ныне у Билла Клинтона и Барака Обамы Амитаи Энциони (Amitai Etzioni), идеолог "коммунитаризма" - гибрида коммунизма и капитализма.



Что касается фишки "радикального центризма"-"коммунитаризма"-"зелёного капитализма" в данном варианте, то я бы назвал её идеей "золотого миллиарда", жёстко оболваниваемого и управляемого платиновыми "ста тысячами" или "миллионом". Идея не озвучивается, но подразумевается, ибо иначе обеспечить всему населению планеты сочетание американской демократии с дубайскими вкладами на каждого новорожденного гражданина и чистым от бензина воздухом - довольно проблематично, на мой взгляд.

(Есть у меня подозрение, что имеется запасной вариант с избранными переселенцами в космос, но это отдельная тема).

Когда NAF получил путёвку в жизнь, "Вашингтон Пост" посвятил этому статью, озаглавленную "У New America Foundation Тэда Хальстеда есть всё: деньги, мозги и общественное внимание". Ричард Морин и Клаудия Дрэйн (Richard Morin and Claudia Drane) писали: "Могущественные люди любят оказывать услуги Тэду Хальстеду, 33-летнему основателю и президенту New America Foundation. Бывший президент Гарварда Дерек Бок (Derek Bok, ещё одно светило "американского демократического национализма") помог Тэду выработать концепцию think tank’а, посвящённого пестованию следующего поколения мыслителей. Телепродюсер Норман Лир (Norman Lear; для тех, кто думает, что в США есть влиятельные диссидентские издания, отмечу, что сей товарищ публикуется в Huffington Post. Так что влиятельных диссидентских изданий в США пока что нет, только Russia Today) и представители семьи Рокфеллеров – были среди первых спонсоров.

Билл Мойерс (Bill Moyers; это отдельная песня) – дал первый крупный грант и оказал широкую информационную поддержку. Том Брокау (Tom Brokaw; ещё один медиа-гуру, прокладывающий дорогу новому Новому договору в том числе своей книгой "The Greatest Generation" – о поколении прежнего New Deal) и сенатор Джон МакКейн (ну этот в представлениях не нуждается) – рекламировали его книгу "Радикальный центр".

Эрик Шмидт представил Хальстеда миллиардерам Силиконовой долины (это было на пике бума доткомов, напомню, ещё до первого краха Интернет-активов).

… Динамичный, привлекательный и хорошо говорящий Хальстед привлекает всеобщее внимание к индустрии идей, где он смотрится довольно экзотично: как фандрайзер, умеющий думать, фандрайзер, сам являющийся интеллектуалом.

"Тэд – редкий человек", - говорит ставший интеллектуальным наставником Хальстэда Шерл Швеннингер (Sherle Schwenninger; ещё один основатель NAF, бывший глава (1992-1996) the World Policy Institute, весьма примечательного американского учреждения).

… "Я хочу сказать, что старые идеологии ныне потеряли смысл, старые модели think tank’ов больше не работают" - говорит Хальстэд, удобно расположившись в своём офисе в Dupon Circle.

(В этом носящем фамилию известного капиталистического семейства здании располагаются также Брукингский институт, фонд "Евразия", фонд "Карнеги", штаб-квартира Церкви Сайентологии (это, кстати, часть течения New Age), штаб-квартира Ассоциации евреев – ветеранов США вместе с музеем военной истории американских евреев, а также проводится ежегодный фестиваль геев и лесбиянок Capital Pride. Через два здания находится Школа международных исследований имени Пола Нитце Университета Джона Хопкинса, в которой учился и Тэд Хальстэд).

"Есть новое поколение вдохновлённых интеллектуалов-общественников, которым нелегко пробиться в мир идей".

…И это в то время когда академическая сфера стала чрезвычайно негостеприимной к таким интеллектуалам. "Поколение назад академическая площадка была хорошей платформой", - говорит ещё один основоположник New America Foundation Уолтер Рассел Мид (Walter Russell Mead, сподвижник Генри Киссинджера из Совета внешних сношений, родственник или однофамилец Маргарет Мид, американского антрополога, специализировавшегося на изучении прикладных технологий изменения общества)".

Далее журналисты "Вашингтон Пост" (надо заметить, что Тэд Хальстэд и его "ребята" стали регулярно публиковаться как в этом издании, так и в других скромных американских СМИ типа The New York Times, The Financial Times, The Atlantic Monthly, Los Angeles Times, The Harvard Business Review, The Wall Street Journal и т.д., появляясь при этом и в эфире телеканалов типа CNN, CNBC, АВС и даже Fox) обращаются к биографии гения. Юный отпрыск работавшего в Брюсселе труженика продовольственного бизнеса поступил в Дартмутский колледж, где стал звездой и, убедившись в рядах Зелёного Корпуса (the Green Corps) в Гватемале, что "энвайронменталистское движение вне новых идей", пошёл в интеллектуалы. The Echoing Green Foundation выдало ему 15 000 долларов и он открыл think tank “Redefining Progress” ("Переопределяя Прогресс"). В рядах защитников окружающей среды он предложил вместо индекса ВВП индекс эффективного прогресса (the Genuine Progress Index), чем вписал своё имя в движение "зелёного капитализма" и окончательно убедил "дядюшек" в правильности стратегического выбора в его отношении.

Дело в том, что, как подсказывает нам член Дартмутского клуба Вашингтона (который он называет местом работы многих из тех, кто желает служить людям) Чарльз Шерман (Charles R. Sherman), в путеводители нового поколения американских интеллектуалов Тэд Хальстэд шёл по накатанным дорожкам. Поступил он в колледж по папиным стопам и не зря, конечно, оказался в рядах Phi Beta Kappa (девиз – "Философия – это путь жизни", разделяли его 17 американских президентов, 131 Нобелевский лауреат и 37 членов Верховного суда США, а возглавляющий ассоциацию с 2001 года Мюррэй Драбкин был в своё время членом the Presidents Leadership Council – Совета по вопросам лидерства при президенте США, который курирует программу по отбору перспективных кадров в учебных заведениях в том числе). В колледже интересовался Японией, потом одновременно африканскими барабанами и Zero population growth. Последнее - это такое направление социальных исследований, которое в позитивном ключе рассматривает нулевой баланс прироста населения – вспомним что мы выше говорили о его книжке. И обратим внимание, что потом он проходил курсы у Даны Медоуз (Dana Meadows). Эта замечательная женщина была одним из основных авторов книжки "Limits to Growth" ("Пределы роста"), изданной в 1972 году под аккомпанемент запрограммированных Римским клубом страшилок. А курсы госпожи Медоуз были посвящены …охране и восстановлению окружающей среды. Ну правильно, после подгона количества населения планеты под нужные рамки самое время будет спокойно подышать свежим воздухом. Так что уж даже не знаю, каких именно новых идей не хватало Хальстэду в деле земельной реформы и "восстановления лесов" в Гватемале по линии Международного центра политики развития (the International Center for Development Policy; ссылка на сайт Всемирного Банка – надеюсь после нашего предыдущего материала это кое-что вам подскажет). Что касается первых 15 000 долларов, то выдали их Тэду, напомним, в Echoing Green. Это не музыкальная группа и не поэма, а основанная Дайаной Проппер де Каллехон (Diana Propper de Callejon) в 1987 году энвайроменталистская "общественная организация" с возможностями фондрайзинга. Прошу учесть что ныне указанная Дайана возглавляет венчурную фирму Clean Technology Fund II, LP (вложения в экологически чистые технологии), капитализация у которой в том самом сентябре 2007 года, когда Тэд Хальстэд покидал пост президента New America Foundation, составляла 100 000 000 долларов благодаря "дюжине семей инвесторов". И не надо спорить, что среди этих семей нет фамилии Рокфеллеры. Всё-таки видимо хорошо себя зарекомендовал Тэд Хальстэд в Гватемале. Чтобы он там не говорил о публикации 1995 года в Atlantic Monthly, которая, мол, принесла его "командочке" внимание больших фондов и позволила выйти "из дырки в стене на национальный уровень". Хотя, от перемены мест слагаемых сумма не меняется.

 

Итак, в 1999 году, в начале правления республиканской администрации и доминирования "неоконов", при участии "больших дядечек", была создана площадка для прокатки идей и талантов "Новой Америки" (название, кстати, предложил медиа-мастер Билл Мойерс) – той Америки, время которой наступило, похоже, после Буша, при Обаме и кризисе.

За год до смены президентской администрации в США Тэд Хальстэд уступил место президента New America Foundation известному публицисту Стиву Коллу (Steve Cоll). К этому моменту бюджет NAF составлял 10 000 000 долларов, фонд вёл 12 программ по внутренним и внешним проблемам, насчитывал 100 человек "интеллектуальных работников" (http://www.newamerica.net/pressroom/2007/steve_coll_named_next_president_new_america_foundation) и мог гордиться популярностью в разных (формально) лагерях. Так, участие специалистов фонда в реформах республиканского губернатора Арнольда Шварценеггера (http://www.newamerica.net/node/20322) в отношении калифорнийского здравоохранения было позитивно воспринято новой, демократической, президентской администрацией, воспользовавшейся услугами ребят уже на федеральном уровне (реформы республиканца Шварценеггера и демократа Обамы оказались похожи).

Однако Хальстэд, похоже, не стал сотрудником Белого Дома, оставив за собой место идейного комментатора. Он занимается защитой окружающей среды в рядах Arcata Bottom – американской организации, борющейся с замусориванием природы – и публицистикой. Недавно вот выступил с некоторой менторской критикой в адрес компромиссного с республиканцами проекта Обамы по налоговой реформе, чем вызвал гневную отповедь из "противоположного" стана. "Буря в стакане воды" - показное выяснение отношений между "коммунитаризмом" и "либертарианством" - продолжаются, как будто спонсоры там не одни и те же.

Видимо, Хальстэд по какой-то причине переведён (пока?) в резерв. Или мы чего-то не знаем.

Вышепомянутый Чарльз Шерман закончил свой рассказ о Тэде – "радикальном центристе" - словами о том, что в "нашем переходном, лишённом корней, плюралистичном обществе" идентичность человека такова, какую он себе сам признаёт.

Рассказывая о Гватемале, Тэд Хальстэд как-то сказал: "Видеть столько смерти и страданий – это не может не тронуть душу. Передо мной было два пути – сделать много денег или попытаться сделать разницу ("try to make a difference"). И я выбрал второй путь".

Мы вернёмся к "детищу" Хальстэда - New America Foundation – чтобы оценить этот его "второй путь".

Продолжение следует

http://www.warandpeace.ru/ru/exclusive/view/54476/

[Александр Васильевич]

New America Foundation, продолжение

Cреди отцов-основателей и нынешних директоров New America Foundation можно видеть такую примечательную фигуру как Роджер Фергюсон-младший (Roger W. Ferguson Jr.)


Это бывший вице-президент Федеральной резервной системы США (которая, напомню, является не государственным органом, а частным банковским), "бессменный заместитель Алана Гринспена" с 1999 года (как раз тогда же он присоединился к NAF), вслед за ним ФРС и покинувший в феврале 2006 года. Пока кризис не стал явным (полномочия у Фергюсона должны были закончиться только в 2014 году).

"Роджер принес неоценимый вклад в работу Федеральной резервной системы. Он проводил курс ФРС после террористических атак 11 сентября, всегда был сторонником прозрачной кредитно-денежной политики и представлял ФРС на многих международных форумах. Я ценю его дружбу, уважаю его советы и желаю ему всего наилучшего в будущих делах", - прокомментировал отставку Фергюсона глава ФРС Бен Бернанке (Ben Bernanke). Правда, один из директоров New America Foundation вряд ли может забыть об американской экономике. Недавно вот осторожно констатировал некоторые благоприятные признаки восстановления оной в преддверии 2011 года, при этом особо обратил внимание на перекачку средств госбюджета и напечатанных ФРС денег в карманы корпораций (что "избранных" корпораций он, правда, не сказал), ростом капитализации которых он объясняет обнаруженный им "рост доверия потребителей".

Фергюсону положено держать руку на пульсе экономики и в силу работы – он возглавляет один из крупнейших американских пенсионных фондов, Teachers Insurance and Annuity Association - College Retirement Equities Fund (TIAA-CREF), связанный, как видно из названия, с образовательной сферой. Помимо 3,6 млн человек клиентами фонда являются более 15 000 учреждений, включая некоммерческие организации (к которым относится и NAF). В 1950-е годы эта структура структурировала пенсионное обеспечение академических кругов, к которым затем добавились и средоточия интеллектуалов и общественников в различных think tanks и NGO. А наследовала в этом она Carnegie Corporation, детищу того же магната Эндрю Карнеги, который создал "Фонд Карнеги за развитие преподавания" (Carnegie Foundation for the Advancement of Teaching) и "Фонд Карнеги за международный мир" (Carnegie Endowment for International Peace). Который, в свою очередь, базируется в одном здании с New America Foundation и в состав Попечительского совета которого Фергюсон также входит.

Начинал своё восхождение в первой половине 1980-х Фергюсон в нью-йоркской юридической конторе Davis Polk & Wardwell LLP , давнем партнёре J.P.Morgan. Так что стоит ли удивляться, что к моменту прихода в NAF и ФРС он был партнёром в McKinsey & Company, глобальной консалтинговой компании глобального корпоративного истэблишмента. Нет ничего удивительного и в том, что он является членом Совета по внешним сношениям (CFR) и специализированной "группы 30" - the Group of Thirty, G30 – созданной в 1978 году (по итогам мирового экономического передела) по инициативе Рокфеллеровского фонда для "координации ведущих экономистов, финансистов и академиков". Первым председателем группы был тогдашний глава Международного валютного фонда (такого же по сути "международного" как "Всемирный Банк" - "всемирный", а Федеральная резервная система США – "федеральная") Йоханнес Виттевеен (Johannes Witteveen). Ныне её возглавляет бывший главой ФРС при Джимми Картере и Рональде Рейгане Пол Вокер (Paul Volcker), лишь недавно покинувший пост главы совещательного Комитета по оздоровлению экономики (Economic Recovery Advisory Board) при президенте Обаме.

С такими зубрами как Эрик Шмидт и Роджер Фергюсон-младший в составе Совета директоров (и это не говоря о других его членах) список фондодателей New America Foundation удивлять не должен.

Из известных имён и названий можно указать на присутствие среди тех, кто жертвует от 250 000 до 1 000 000 долларов Open Society Institute (Институт открытого общества Джорджа Сороса), The Ford Foundation, The Rockefeller Foundation, The William and Flora Hewlett Foundation (это "Хьюлетт Паккард"), на Венди и Эрика Шмидтов – супруги жертвуют от себя лично, хотя в пределах 100 – 250 000 долларов NAF жертвует и компания Google. А также Silicon Valley Community Foundation – фонд сообщества Силиконовой долины. Надо заметить, что и у других спонсоров в списке отдельно проходят "дочерние" структуры. Так, Foundation to Promote Open Society, жертвующее от 250 000 до 1 000 000 долларов – это детище всё того же Сороса, а проходящий в той же категории Коммунитарный трест Нью-Йорка - The New York Community Trust – очень многим обязан Рокфеллерам.

От 100 до 250 000 долларов вносят в копилку NAF всё те же McKinsey & Company, Inc., ExxonMobil Corporation (опять, кстати, Рокфеллеры), Carnegie Corporation of New York… Среди вносящих в пределах 100 000 долларов структур обращает на себя внимание Center on Law and Security – Центр закона и безопасности, под "зонтиком" которого пребывает и Southern Poverty Law Center, недавно отметившийся обвинениями в адрес российского телеканала Russia Today, дающего, мол, слово американским экстремистам, деятельности которых SPLC уделяет особое внимание.

Анализ всего списка – это долгая и даже может быть однообразная в своём разнообразии тема. Однако интересно попытаться сопоставить спонсоров, сотрудников и темы, которыми занимается New America Foundation.

Среди тех, кто даёт NAF более миллиона долларов, значится Bill & Melinda Gates Foundation. Деятельность этого фонда, которой Билл Гейтс "полностью посвятил себя" после официального ухода с поста генерального директора Microsoft в 2008 году, и уже пожалуй не менее известного и глобально активного, чем Фонд Рокфеллеров, - заслуживает отдельного рассказа. Мы же обратим внимание на сочетание такой любви фонда Гейтсов к NAF с присутствием в совете директоров NAF Эрика Шмидта из Google. О том, что "былинное" противостояние "монополистского" Microsoft с "тоталитарными поборниками свободы" из Google суть есть оформление синтеза тезиса-антитезиса, говорится в уже приводившейся статье. Так как "Новая Америка" подразумевает "новый мир", в "проспектах" New America Foundation можно видеть его черты.

Во-первых, говоря собственно о непосредственной сфере деятельности Google и Microsoft. Есть в составе NAF такой Майкл Калабрезе (Michael Calabrese), который курирует проекты фонда Wireless Future program ("программа беспроводного будущего") и Open Technology Initiative ("инициатива открытых технологий"). Речь, собственно, о той самой "всеобщей свободе под тотальным контролем", идею которой исповедуют ребята из Google и Эрик Шмидт лично. Совсем не чужда она, оказывается, и стратегическим целям компании Microsoft, как поведал об этом один из её топ-менеджеров Брэд Смит (Brad Smith ) на организованной Тэдом Хальстэдом встрече со СМИ и общественностью.

Пока Google и Microsoft обеспечивают технические решения и политические пути тотального контроля, фланг идеологии тотальной свободы отрабатывает, например, инициатива Creative Commons, которую Google, Microsoft и New America Foundation уже давно поддерживают (в России эту тему продвигает, в частности, коллектив проекта "Частный корреспондент"). Одной из наиболее известных фигур на этом фланге является Интернет-гуру Тим ОРэйлли (Tim OReilly), с которым работает и бывший одноклассник Тэда Хальстэда по Дартмутскому колледжу Тодд Эклер (Todd Eckler).

А во-вторых, фигура Билла Гейтса и его деятельность дают аналитикам NAF возможность осветить пути изменений мировых реалий. Не будем пока вдаваться в подробности того, к чему именно может вести активность Фонда Билла Гейтса в Индии, где он, в сотрудничестве с правительством США, частью ООНовского истэблишмента, Рокфеллерами, Всемирным Банком и прочим "международным сообществом" раскидывает, например, внушительные сети борьбы со СПИДом. Фонд Гейтса действует по всему миру и по разным направлениям, а индийский пример сотрудник New America Foundation Дейо Олопаде (Dayo Olopade) привёл для того, чтобы пояснить свою характеристику: "Метод Гейтса приносит в филантропию то, что доктрина Колина Пауэлла принесла в военное дело: превозобладающую силу" (overwhelming force).

В связи с тем, что NAF был призван (предположим это, по крайней мере) мостить дорогу от Америки Буша к Америке "новой", он соответственно должен обращать внимание и на переходящие по наследству проблемные узлы, которые надо разруливать.

Например, проблема Афганистана. Тут у нас есть два индикатора. Во-первых, Стив Климонс (Steve Clemons; ведущий популярного блога The Washington Note, колумнист The Huffington Post и Daily Kos, бывший исполнительный директор Никсоновского центра мира и свободы, советник RAND Corporation по японскому направлению) возглавляет в NAF "группу по изучению Афганистана", которая недавно опубликовала доклад на предмет "потребных стратегий". Как констатирует Захир Вахаб, преподаватель колледжа Lewis & Clark в США, "помогающий строить высшее образование в Афганистане", наряду с докладами Фонда Карнеги, Совета внешних сношений (CFR) и лондонского Института стратегических исследований, доклад группы из NAF показывает необходимость сворачивать военное присутствие США в Афганистане и концентрироваться на масштабных инвестициях в лояльные власти, инфраструктуру и "демократию". Однако в то же время New America Foundation отнюдь не хочет дискредитировать то, что может пригодиться в дальнейшем.

Так, большую известность и цитируемость в мировом информационном пространстве обрёл подготовленный сотрудниками фонда обзор использования беспилотных летательных аппаратов для нанесения ударов по афганским моджахедам. Если просмотреть его, то обнаруживается впечатляющий рост показателей эффективности, измеряемой количеством убитых боевиков и главарей и частотой употребления слова "Unknown" ("неизвестно") в графе "иные убитые". То есть, небоевики от дронов вроде как почти и не погибают. Видите, какое перспективное оружие есть у американской армии – родные военные целёхоньки, непричастные лица тоже, а враг эффективно истребляется. Источники информации у исследователей из New America Foundation самые надёжные - AP, AFP, Geo/AFP, Reuters, ET, BBC, CNN. Не какая-нибудь там пресс-служба Пентагона, как видим, а ведущие западные информационные агентства.

Стив Климонс в своём блоге даёт слово авторам "дронового" обзора Питеру Бергену (Peter Bergen; помимо работы в NAF, где курирует Counterterrorism Strategy Initiative – Инициативу контртеррористической стратегии - является одним из популяризаторов образа "врага Америки – "Аль-Каиды", прославился телевизионным интервью с Осамой Бен Ладеном в 1997 году, с тех пор всё и популяризирует) и Кэтрин Тьедеманн (Katherine Tiedemann, сотрудница Бергена). Исследователи заявляют, что "получившие в последнее время распространение сообщения о больших жертвах среди гражданского населения вследствие применения в рамках программы ЦРУ точечных ударов с БПЛА в Зоне племён и Белуджистане в Пакистане и малом количестве убитых боевиков - опираются на не идентифицируемые и недостоверные источники". Предлагаю правительству Пакистана и российским СМИ подать на Бергера и Тьедеманн в суд за обвинения в использовании недостоверных источников информации и введение в заблуждение мировой общественности.

Тренд, в общем-то, понятен – "по иракскому образцу". Это подробнее раскрывает Стив Климонс. В рамках общего (очередного) переключения американской внешней политики с hard power на soft power предлагается, сводя военную составляющую к специальным "точечным" операциям, переходить больше на экономические и политические рычаги совместно с "международным сообществом". Для Афганистана, раскрывая мысль Климонса, это означает международно-корпоративный контроль, воспитание и становление преданного материально и/или идеально Западу слоя населения с ключевыми функциями и недопущения преобладания в стране одной силы (почему Климонс настаивает на нецелесообразности, да и невозможности, уничтожения "Талибана" на настоящем этапе).

И интересный момент: в изученных на данный момент документах сотрудников NAF периодически, если не сказать регулярно, критикуется (в мягкой форме) президент Обама. Но никак не звучит имя Хиллари Клинтон. Большой подруги Гейтсов, к слову.
 
Марат Кунаев    

http://www.warandpeace.ru/ru/exclusive/view/54570/

[Александр Васильевич]

По сусекам фондов разных -7 (Всемирный банк)

Когда встречаешь названия типа "Всемирный Банк", "Международная финансовая корпорация", "Международный валютный фонд", и т.п. – то как-то создаётся впечатление, что речь идёт о неких структурах наподобие ООН. Оно ложное, это впечатление.

Ибо речь идёт о производных Бреттон-Вудской системы, то бишь о группе волков, некогда договорившихся о путях к господству над миром.

Сайт Всемирного Банка на русском языке сообщает нам следующее: "Всемирный банк является одним из важнейших источников финансовой и технической помощи, оказываемой развивающимся странам мира. Наше предназначение – бороться с бедностью с энтузиазмом и профессионализмом, стремясь к достижению устойчивых результатов, и помогать людям улучшать условия своей жизни и состояние окружающей среды, предоставляя им ресурсы, делясь знаниями, способствуя наращиванию потенциала и укреплению партнерских отношений в государственном и частном секторах.

Мы не являемся банком в обычном значении этого слова. Наша организация состоит из двух уникальных организаций развития, принадлежащих 187 странам-членам – Meждународного банка реконструкции и развития (МБРР) и Международной ассоциации развития (МАР).

Эти два учреждения действуют сообща, но каждое из них играет особую роль в процессе воплощения в жизнь идей всеобъемлющей и устойчивой глобализации. Цель МБРР – сокращение масштабов бедности в странах со средним уровнем дохода и в кредитоспособных странах с низким уровнем дохода, в то время как внимание МАР сосредоточено на беднейших странах мира.

Их деятельность дополняется работой Международной финансовой корпорации (IFC), Многостороннего агентства по инвестиционным гарантиям (MIGA) и Международного центра по урегулированию инвестиционных споров (МЦУИС).

Совместно эти учреждения предоставляют развивающимся странам займы по низким ставкам, беспроцентные кредиты и гранты, помогая им решать стоящие перед ними задачи в самых разных областях деятельности, таких как образование, здравоохранение, государственное управление, инфраструктура, развитие финансового и частного секторов, сельское хозяйство, охрана окружающей среды и управление природными ресурсами

Штаб-квартира основанного в 1944 Всемирного банка расположена в г. Вашингтоне (Федеральный округ Колумбия). В нашей организации, имеющей более 100 представительств по всему миру, работают более 10 000 человек".

По логичному стечению обстоятельств кандидатуру президента этой замечательной структуры, чьими прогнозами, оценками и прочими эскападами наши уши постоянно забивают экономические блоки новостей, совету директоров ВБ представляет президент Соединённых Штатов Америки. Из описания последнего раза, когда главой ВБ был единогласно избран предложенный Джорджем Бушем-младшим Роберт Зеллик (Robert Bruce Zoellick),



можно об этом последнем почерпнуть и следующее: "Бесспорным плюсом Роберта Зеллика в глазах стран–членов ВБ стали его достижения на дипломатическом поприще. В 1989-1992 годах он был помощником госсекретаря, и, как рассказывают люди из его окружения, именно он убедил тогдашнего президента США Джорджа Буша-старшего поддержать объединение Германии, вначале вызывавшее скепсис у большинства американских союзников. В преддверии президентских выборов 2000 года Роберт Зеллик стал членом неформальной группы "Вулканы", созданной Кондолизой Райс для консультаций по вопросам международной политики Джорджа Буша-младшего, только собиравшегося стать главой Белого дома. Расцвет дипломатической карьеры Роберта Зеллика пришелся на начало 2005 года – после переизбрания Джорджа Буша на второй президентский срок господин Зеллик был назначен первым заместителем госсекретаря Кондолизы Райс. Правда, по слухам, он рассчитывал на совсем другую, более важную должность – говорили, что господин Зеллик метил в кресло главы ВБ, которое тогда, два года назад, досталась Полу Вулфовицу. В госдепе Роберт Зеллик проработал чуть более года, прошлым летом перейдя на руководящую должность в инвестбанк Goldman Sachs. Его решение покинуть госслужбу, как считается, было продиктовано обидой на то, что после отставки в мае 2006 года Джона Сноу с поста главы минфина США президент Буш, в команде которого Роберт Зеллик к тому моменту проработал шесть лет, не предложил ему освободившуюся должность.

Любопытно, что в 1998 году Роберт Зеллик наряду с Полом Вулфовицем и экс-главой Пентагона Дональдом Рамсфельдом стал одним из 18 человек, написавших тогдашнему президенту Биллу Клинтону письмо с призывом положить конец правлению в Ираке Саддама Хусейна. Но годы спустя имя Роберта Зеллика оказалось никак не связанным с иракской войной, в отличие от Пола Вулфовица, ставшего одним из ее архитекторов и апологетов. На этом фоне господина Зеллика выгодно отличает не только его незапятнанность Ираком, но и, как отметил на днях один из его бывших коллег, "умение решать споры силой интеллекта, а не грубой политической силой США". Хорошей новостью для совета директоров банка можно считать и то, что супруга Роберта Зеллика Шерри в структурах ВБ не работает. Напомним, что покидающий вскоре кресло главы ВБ господин Вулфовиц погорел на том, что необоснованно повысил зарплату своей подчиненной и любовнице Шахе Резе".

Работа г-на Зеллика "на руководящей должности" в Goldman Sachs как-то особо не интересует, похоже, СМИ в свете недавно предъявленных Федеральной Комиссией США по ценным бумагам и биржам высшему менеджменту этого финансового монстра обвинений. Конечно, ведь Роберт работает ныне под лозунгом "Наша цель – мир без бедности". Как можно подозревать его в причастности к попыткам корыстной наживы. Он ведь даже наверно от всей своей предыдущей геополитической "верности интересам США" отказался, чтобы это не сказывалось на его бескорыстии в деле служения развивающимся странам. Хотя, разве благополучие каких-либо стран противоречит интересам США? Нисколько, разумеется. Ничуть.

Что же касается совета директоров, столь единодушно признавшего этого достойного во всех отношениях господина руководить всемирным инструментом благодетели, то тут уже не так всё просто. Постепенно, тихой сапой, в порождённые Бреттон-Вудом структуры пробиваются тенденции превратить этот спрутообразный клубок в нечто более адекватное названию в смысле репрезентативности. Поэтому Россия, например, представлена собственным исполнительным директором – заместителем министра финансов страны, и по своей сингулярности равна скажем ФРГ, США или Великобритании, в отличие большинства остальных стран, комбинируемых в причудливые, но видимо не без геополитического смысла составленные группы для осуществления проектов, курируемых исполнительными директорами из числа транснационального корпоративного менеджмента подобного г-ну Зеллику.

Жаль, что пока ростки изменений в духе многополярности сильно затруднены весьма закомплексованной схемой управления "группой Всемирного Банка", привязанной к размерам донорства и напоминающей, во-первых, "имущественный ценз" (странам БРИК лишь недавно удалось добиться некоторых пропорциональных изменений в распределении влияния на принятие решений, во-вторых – цепи ухода от прозрачности и подконтрольности теневой экономики, когда те, кто определяет ключевые направления и содержание деятельности структур, подотчётны лишь избранным товарищам из избранных стран.

При этом выбора у мира нет. Та же ООН вынуждена признавать "международную инструментальность" "группы Всемирного Банка", дав ей статус "специализированного института". "Всемирный Банк" имеет дело со всеми и мало кто может сегодня достаточно подкреплять свои ему возражения.

Между тем, "Комиссия, образованная Конгрессом США для оценки результатов деятельности международных финансовых организаций, в 2001 году пришла к выводу, что 60% проектов Всемирного Банка завершились неудачно. Всемирный банк призван бороться с бедностью, но за последние пять лет лишь 1% кредитов получили "бедные" государства, наиболее нуждающиеся в такого рода помощи. За это время уровень бедности в мире несколько снизился (но, отнюдь, не только из-за помощи ВБ). Подобных успехов добились государства, которые практически не получали финансовой поддержки от Всемирного Банка; получатели же основных пакетов помощи не только не преуспели в борьбе с бедностью, а ситуация в них даже ухудшилась". И такая критика звучит не только от каких-нибудь леваков или Джозефа Стиглица, но и от такого далёкого от идеалов многополярности или социализма американского учреждения как Heritage Foundation.

Непрозрачность исследовательских методов ВБ стала притчей во языцех. Между тем, они по-прежнему служат прикрытием для наступления "благоденствия" на наших соседей, не имеющих пока в отличие от России возможности иметь собственный контроль над развитием активности структур группы ВБ в своём направлении.

В одной из проектных комбинаций Всемирного Банка Украина, Молдова и Белоруссия стоят рядом и имеют одного направленца-куратора, коим является сегодня Мартин Райзер (Martin Raiser), выходец из ФРГ, старший экономист ЕБРР, с 1992 года целенаправленно подготавливавшийся к "работе" с "переходными экономиками" на постсоветском пространстве (в дополнение к трём названным странам он интересуется, например, и Узбекистаном).

После своего назначения г-н Райзер первым делом поехал представляться в Минск, который наименее из трёх указанных стран склонен к бездумному следованию рекомендациям "самых умных финансистов" и по странной логике из всех трёх удостаивается наибольших похвал "за самостоятельные успехи". Молдова же с Украиной повинны "плохим следованиям" указаниям ВБ, МВФ и т.д. и нецелевыми освоениями полученных средств. В этом корень всех бед, следующих за принятием условий "группы Всемирного Банка" о структурных реформах где бы то ни было, и только в этом.

Сами же структурные реформы по-прежнему остаются теми же по рецепту (как можно видеть хотя бы здесь) и навязываются с деликатностью танка. В частности, как отметил, комментируя назначение Райзера, министр по вопросам ЖКХ Украины Алексей Кучеренко (это был ещё период правления Ющенко), "существует вероятность, что ряд муниципалитетов последует примеру Донецка, который отказался от кредита ВБ, рассчитывая получить эти деньги из госбюджета. "Надеюсь, что местные власти уже пожалели о таком решении и такой тенденции не будет",- сказал министр. "Для решения этих проблем Всемирному банку более выгоден человек, который уже наладил личное знакомство с украинскими чиновниками и политиками",- уверен директор экономических программ Центра им. Разумкова Василий Юрчишин".

В Прибалтике заслуги "группы Всемирного Банка" ей самой никак не признаны. Специалисты ВБ честно предупреждали прибалтийские страны о грядущем для них ударе, все условия для тяжести которого сами же структуры "группы ВБ" навязанными прибалтийским странам обязательствами и предуготовили.

В Таджикистане, помимо прочего, "группа ВБ" способствует дружественным фондам Ага-ханов "изымать" стратегический регион Бадахшана.

О Грузии же можно особо и не упоминать. Пока там столь верные идеалам демократии власти, никакой кризис этой стране не страшен – у своих налогоплательщиков заберут, но в грузинский карман лишний миллиард закачают.

При такой активности "благодетелей" в такой близи от наших границ стоит присмотреться к "шести стратегическим направлениям" деятельности структур "группы Всемирного Банка".

"Беднейшие страны: сокращение масштабов бедности и содействие экономическому росту (с особым вниманием к Африке к югу от Сахары)".

На практике это означает дальнейшие разорение и закабаление африканских стран.

"Страны, пострадавшие от вооружённых конфликтов, и нестабильные страны: решение особых проблем".

Вспоминая карьеру господ Вулфовица и Зеллика, а также бурные в плане потрясений и выступлений социально-экономические последствия структурных преобразований по рецептам ВБ и МВФ, можно констатировать, что сначала господа из "группы ВБ" конфликты и нестабильность создают, а затем творчески с ними разбираются.

"Страны со средним уровнем дохода: страны со средним уровнем дохода: поиск оптимальных вариантов развития, обеспечивающих конкурентоспособность".

Что это значит на практике, можно видеть на примере социально-экономического состояния тех же прибалтийских стран и Украины.

"Глобальные общественные блага: действуя в интересах развивающихся стран".

Смотри выше. Также интересно, что упоминаются "изменения климата" и "необходимость "зелёной революции". Что наводит на тревожные размышления.

"Арабский мир: способствуя эффективному управлению, развитию социальных услуг и росту частного сектора"

Можно долго рассуждать почему арабский мир удостоился отдельной чести, и лучше это делать, чтобы видеть то, что видят "благодетели".

"Знания и обучение: использование опыта работы Банка для достижения более высоких результатов в процессе развития".

И этим можно подвести черту.

Потому как выбор у России и нас прост: быть такими как эти "благодетели" (хотя на большинство из нас у них места не найдётся) или потеснить их у пульта таких инструментов, чтобы постараться направить их деятельность в более конструктивное русло.
 
Марат Кунаев    

http://www.warandpeace.ru/ru/exclusive/view/54655/

[Александр Васильевич]

Сергей  Строев

Инструментарий капиталократии

Часть I …



Книга Сергея Александровича Строева посвящена капиталократии как системе глобального мирового управления посредством виртуализованных денежных знаков. В работе рассматривается история превращения денег из средства эквивалентного обмена в средство спекулятивных операций и безвозмездного присвоения собственности. Описываются мошеннические схемы, лежащие в основе функционирования мировой финансовой системы. Рассматривается логика капиталократии, в рамках которой все без исключения ценности должны быть либо привязаны к денежному эквиваленту, либо исключены из общественного бытия и сознания. Анализируются социальные, политические и идеологические инструменты, посредством которых это достигается, и глобальные последствия данного проекта: уничтожение культуры, атомизация общества, расчеловечивание человека и его превращение в управляемую машину производства и потребления, разрушение биосферы Земли. В заключение автор обосновывает вывод о принципиальной неспособности капиталократической мировой олигархии изменить собственные парадигмы и выйти за рамки сценария, ведущего к гибели человечества.

Вместо предисловия: от натурального хозяйства до бумажных денег



В основе капиталократии как особой формы управления (не имеющей ничего общего со старыми буржуазными демократиями) лежит виртуальная финансовая система. Для того чтобы понять, как виртуальная финансовая система обеспечивает функционирование капиталократии, необходимо понять, чем современные деньги по своей природе качественно отличаются от денег классических, к которым мы привыкли и за которые, собственно, мы по ошибке принимаем деньги современные. А для этого, в свою очередь, нужно сделать небольшой исторический экскурс и разобраться сначала с тем, как и почему возникли и что собой представляли классические традиционные деньги.

Начать, вероятнее всего, стоит с того момента, когда впервые стал формироваться рынок. Изначальный простейший рынок представлял собой натуральный обмен (или, говоря современным языком, бартер). То есть в рамках первоначальных рыночных отношений один продукт труда обменивался на другой. Этот обмен возник вследствие того, что разделение и специализация труда повышают его производительность. То есть, к примеру, крестьянину оказывается выгоднее вырастить больше хлеба и обменять излишки на продукты ремесленника и скотовода, чем самому, отвлекаясь от хлебопашества, заниматься одновременно скотоводством и ремеслом. Разделение труда (в частности, отделение ремесла от сельского хозяйства, разделение между земледельцами и скотоводами и т.д.) то есть формирование первых «профессий» повысило производительность труда по сравнению с натуральным хозяйством, в котором каждый участник производства сам обеспечивает себя всем необходимым. Однако оно же вызвало и необходимость обмена, то есть впервые сформировало рыночные отношения.

При этом пропорция, в которой один продукт труда обменивается на другой, определяется мерой труда, который необходим для производства данных продуктов. Это происходит потому, что если один из субъектов обмена будет завышать цену на свою продукцию, и при том же вложении труда он в результате обмена на этот труд будет получать больше продукта, то такая специализация станет более выгодной и привлекательной. В неё начнут «переквалифицироваться» представители других «профессий», предложение такого вида продукции увеличится, конкуренция между производителями возрастёт, и меновая цена снизится до «естественного» равновесного состояния - то есть до состояния равной трудовой стоимости с другими продуктами труда, выставляемыми на обмен. Поэтому меновая цена товара (то есть выставленного на рыночный обмен продукта труда) в условиях стабильного, находящегося в равновесном состоянии рынка стремится к его трудовой стоимости. Иными словами, обмениваются друг на друга равные объёмы овеществлённого в товарах человеческого труда, хотя и материализованные в совершенно разных по своим потребительским и просто физическим свойствам и качествам продуктах. При этом стоит отметить, что речь идёт, разумеется, не об объёме труда, вложенном в конкретную вещь (иначе самой дорогой была бы вещь, произведённая наиболее трудозатратным и нерациональным способом), а о минимальном объёме труда, который на данном уровне развития технологии объективно необходим для производства данного продукта.

Цена любого продукта труда, выставленного на рынок, может быть выражена в количестве любого другого продукта труда, на который он обменивается. Например, цену куска холста можно измерять в объёме зерна, на который он обменивается на рынке. Можно его же цену измерять в количестве обмениваемого на него мяса или глиняных горшков, и так далее, - то есть цену каждого товара можно измерять и выражать в объёмах любого другого товара.

Однако по мере дальнейшей специализации труда, увеличения видов товаров на рынке и объёмов продуктов, производимых не для личного потребления, а для рыночного обмена на продукты других производителей, обмен усложняется и становится не двух-, а многосторонним. Допустим, земледелец привёз на рынок зерно с намерением обменять его на железный топор и вилы, которые нужны ему в хозяйстве. Но кузнецу, который привёз на рынок топоры и вилы, не нужно в данный момент зерно - ему нужна говядина. У земледельца, нуждающегося в топоре, говядины нет, а есть только зерно. Зато говядину готов продать пастух, но ему не нужны топоры, ему нужны горшки для молока. Горшки, в свою очередь привёз на обмен гончар, но ему сейчас не нужно мясо, а требуется зерно, которое есть у земледельца, но которому не нужны горшки. Договариваться им всем вчетвером сложно и неудобно, особенно пытаясь пересчитывать цены по несколько раз из меры одного товара в меру другого.

Понятно, что при таком усложнившемся многостороннем рынке требуется, во-первых, стандартная мера цены, в которой бы выражались все остальные товары. Например, цену всех товаров участники рынка могут договориться измерять в мерах зерна, мерах холстины или любого другого товара. Но, кроме условной меры измерения цены, нужен ещё такой товар, который было бы удобно использовать в качестве посредника обмена. То есть необходимо иметь нечто такое, что могло бы много раз переходить из рук в руки, и за что земледелец мог бы отдать зерно гончару, за что гончар бы отдал горшки пастуху, за что пастух бы отдал кузнецу говядину, а кузнец - топоры и вилы земледельцу. Использовать в качестве такого продукта-посредника, скажем, зерно неудобно. Такой товар-посредник, выступающий универсальным эквивалентом рыночных товаров, должен отличаться особыми качествами. Во-первых, он должен иметь высокую рыночную цену при минимальном объёме и массе, потому что гораздо удобнее положить его в карман, чем возить за собой на телеге. Во-вторых, при своей высокой цене он не должен быть уникальной единичной вещью (скажем, ювелирным украшением, картиной знаменитого мастера или любым иным уникальным предметом искусства, существующим в единственном числе), а должен быть чем-то вполне стандартным, делимым и однотипным. В-третьих, желательно, чтобы он был легко хранимым и не портился от времени.

Всем этим требованиям наилучшим образом соответствуют драгоценные металлы - в первую очередь, золото и, во вторую очередь, серебро. При этом, становясь посредниками рынка и универсальными эквивалентами стоимости, золото и серебро сохраняют все свойства товара, то есть выставляемого на рынок продукта труда. Это не некие условные знаки. Это редкие металлы, количество которых в природе жёстко ограничено, их невозможно искусственно «наколдовать в реторте». Найти их, разведать и добыть стоит большого труда. Именно поэтому в малой массе золота заключён большой объём общественно необходимого труда. Именно поэтому мера золота, эквивалентная телеге зерна или сотням глиняных горшков без труда помещается в кармане. И именно поэтому драгоценные металлы хорошо подходят в качестве товара-посредника на рынке. При этом золото и серебро отличаются прекрасным качеством: они делимы и стандартны, если только соответствует стандарту их чистота.

Однако каждый раз проверять на рынке чистоту металла всё-таки крайне неудобно. Да и каждый раз резать на части самородки или отмерять на весах золотой песок неудобно тоже. Гораздо удобнее использовать слитки стандартной массы и стандартной чистоты. И именно в качестве таких стандартных типовых единиц впервые создаётся чеканная монета, то есть такой слиток, соответствие которого стандарту чистоты и массы своим авторитетом и своей печатью утверждает местная власть - царь, князь, король, герцог и т.д. При этом, поскольку чеканка монеты, а главное деятельность по пресечению мошенничества фальшивомонетчиков (то есть фактическая защита гарантий соответствия массы и чистоты драгоценного металла в монете номиналу) является сама по себе существенным трудом, то рыночная цена монеты оказывается несколько выше, чем цена простого слитка той же чистоты и массы. Эта разница составляет суммарный сеньораж - оплату труда монетного двора по чеканке монеты (брассаж) плюс оплату труда государственной структуры по защите гарантий соответствия чистоты и массы монеты номиналу (чистый сеньораж). Суммарный сеньораж для золотых и серебряных денег в разное время и в разных странах различался, но обычно колебался в пределах от 1% до 20 %. При этом по очевидным причинам для мелких монет был выше, чем для крупных, а для серебряных намного выше, чем для золотых.

Обратим внимание на то, что описанная система, несмотря на переход от натурального обмена к обмену, опосредованному деньгами, остаётся системой обмена равных объёмов общественно необходимого человеческого труда, поскольку меновая цена золотой или серебряной монеты на рынке определяется точно так же, как и цена любого другого товара - мерой труда, необходимого для её производства.

Следующий шаг развития денежной системы был связан с тем, что хранить у себя золотые монеты, особенно в больших количествах, во все времена было небезопасно. Между тем, с началом развития капиталистических отношений золото из средства обмена начало превращаться ещё и в средство накопления, и объём хранимого золота стал расти. В этих условиях для людей, достаточно богатых, но не владеющих собственными замками, оказалось весьма удобно хранить деньги не у себя, а у банкира под расписку, гарантирующую возвращение вложенной суммы по требованию её владельца. Однако вскоре стало понятно, что эти документы, удостоверяющие владение определённым количеством лежащего в банке золота могут использоваться не только для сохранения и получения золота назад, но и на рынке. То есть вместо реального золота на рынке в качестве средств платежа начинают использоваться бумажные документы, подтверждающие право получить соответствующий объём золота в банке, где оно физически хранится. При этом изначально эти ценные бумаги (вексели, долговые обязательства и т.д.) могли иметь самое разнообразное происхождение и форму. Это могли быть обязательства частных лиц, обязательства частных банков или государственные обязательства. Они могли быть именными или ордерными (на предъявителя). Но общее их свойство состояло в том, что все они представляли собой обязательства того или иного физического или юридического лица обменять их на золото по требованию владельца данной ценной бумаги.

Однако в повседневном рыночном обороте оказалось, что зачастую нет смысла обменивать их на золото, поскольку, будучи обеспечены золотом, они и сами оказались не менее удобными средствами обмена. То есть всё необходимое можно было купить на них непосредственно, не прибегая к лишней операции по предварительному обмену их на золотую монету. Таким образом, наравне с монетами в качестве платёжного средства на рынке стали циркулировать ценные бумаги, подтверждающие право получить золото. Разновидностью таких ценных бумаг стали банкноты - бумажные деньги, на которых печаталось обязательство государства или выпустившего их частного банка обеспечить их золотой монетой по номиналу по требованию владельца банкноты. Впрочем, по своей сущности эти бумажные деньги, жёстко привязанные к золотому обеспечению, представляли собой долговые расписки. Однако со временем в практическом обращении на рынке бумажные обязательства предоставить золото стали доминировать и вытеснять собственно золотую монету. Золото перестало в прямом физическом смысле выступать посредником обмена, вместо этого товарообмен фактически стал обеспечиваться обязательствами это золото предоставить по требованию.

При этом бумажные деньги, изначально представлявшие собой обязательства банка обеспечить их драгоценными металлами (прежде всего, золотом), могли в принципе выпускаться как государственными банками, так и частными. Поскольку в России и до революции во времена Империи, и после революции во времена Советского Союза, а затем Российской Федерации деньги выпускались только государственным банком, для нас привычно считать любые деньги государственными. Однако это не всегда так. Например, американский доллар, в отличие от привычного нам рубля, печатается не США как государством, не американским правительством, а частной компанией (трестом частных банков) - Федеральной Резервной Системой (ФРС). При этом изначально, как и все «классические» деньги, он представлял собой документ, подтверждающий обязательства этой частной компании обменять его на золото, точно также как российский или советский рубль представлял собой аналогичное обязательство со стороны государства. Однако, начиная с определённого момента, как будет показано ниже, это обязательство утратило силу.

Становление виртуальной финансовой системы

Следует отметить, что борьба за создание центрального банка в США велась практически с момента возникновения этого государства. До ФРС центральный банк возникал в США трижды. Фактически первым центральным банком был Североамериканский банк, который, будучи частной организацией, приобрёл монополию на выпуск национальной валюты. Кроме того, по образцу Банка Англии он получил право производить банковские операции с частичным покрытием, то есть давать в кредит деньги, которыми реально не располагал. Таким образом, деньги фактически делались банком «из воздуха», но при этом эти «из воздуха» делаемые деньги, будучи средством обмена товаров, обеспечивались продуктами труда. Попросту говоря, была создана мошенническая схема, позволяющая банкирам присваивать продукты чужого труда. В 1785 году Североамериканский банк прекратил своё существование. Однако через 6 лет в 1791 году по инициативе Александра Гамильтона был создан так называемый Банк Соединённых Штатов (вошедший в историю как «Первый американский банк», хотя фактически он был вторым центральным банком США). Он просуществовал 20 лет, закончив своё существование в 1811 году вследствие отказа Палаты представителей и Сената продлять его лицензию. Банк был частным, но с 20-процентным участием государства. Так называемый «Второй банк Соединённых Штатов» формально просуществовал с 1816 по 1836 годы, хотя с 1833 вследствие острой борьбы с президентом Джексоном фактически стал утрачивать статус центрального банка. С 1836 по 1913 год центрального банка в США не существовало.

В задачу настоящей работы не входит подробное описание истории борьбы транснациональной (уже тогда!) банковской олигархии за создание центрального банка США с монопольным правом печатать национальную валюту, как и истории сопротивления американского народа и лучших американских президентов, имевших мужество отстаивать волю и интересы избирателей. Заинтересованного читателя мы отсылаем к имеющейся во множестве специальной литературе, например, к книге Дмитрия Карасёва «Банки-убийцы», а также к замечательному популярному фильму Ильи Колосова «Бесценный доллар» и его продолжениям.

Для нашей же работы достаточно отметить, что практически до конца XIX века в США параллельно в качестве средств платежа использовались:

1) Золотые и серебряные слитки, а также фактически эквивалентные им золотые и серебряные монеты (причём до 1873 года любое лицо, привезшее серебро на Американский монетный двор, могло совершенно бесплатно начеканить из него монет!);

2) Бумажные купюры, представляющие собой обязательства частных банков;

3) бумажные купюры, представляющие собой государственные обязательства (до 1861 года - преимущественно быстровыкупаемые облигации «Treasury Notes», выпускаемые Казначейством США, а с 1862 года - выпущенные Линкольном для покрытия расходов в Гражданской войне «гринбэки» - «зелёные спинки»).

Как уже было отмечено, борьба между сторонниками и противниками создания частного центрального банка США происходила с переменным успехом с самого возникновения государства. Впрочем, точнее будет сказать, что борьба с переменным успехом шла за то, кто будет выпускать национальную валюту: государство или частные банкиры. Один из «отцов-основателей» США Томас Джефферсон писал: «Я искренне верю в то, что банковские организации представляют бóльшую опасность, чем вражеские армии. Право на эмиссию денег должно быть отнято у банков и передано народу, которому эта собственность принадлежит по праву». Не менее решительными противниками передачи права выпуска денег в частные руки были президенты Джеймс Мэдисон, уничтоживший «Первый банк США», Эндрю Джексон, уничтоживший «Второй банк» и Авраам Линкольн, осуществивший массовый выпуск государственных обязательств «гринбэков» и, тем самым, лишивший частные банки монополии на выпуск бумажных денег.

(Продолжение следует)

[Александр Васильевич]

(Продолжение)

В чём причина столь негативного отношения к выпуску национальной валюты частной компанией? На первый взгляд, если бумажные деньги представляют собой лишь обязательства обеспечить их по первому требованию золотом или серебром, то не всё ли равно, кто эти обязательства производит - частная компания или государство? В любом случае бумажная расписка остаётся всего лишь условным заменителем драгоценного металла, который, как мы помним, имеет объективную трудовую стоимость, эквивалентную стоимости тех товаров, на которые обменивается. Однако, таким образом ситуация выглядит лишь на первый взгляд. В реальности же, начиная ещё со времён Средневековья, предшественники банкиров стали выдавать расписки на сумму, существенно превышающую объём реально хранимых ими золотых резервов, рассчитывая на то, что их кредиторы едва ли потребуют вернуть им золото назад все и одновременно. Таким образом, получив на хранение некий объём золота, банкир стал выдавать обязательств на выдачу этого золота в разы больше, чем золота в его хранилище было на самом деле. То есть банкир стал фактически выпускать заведомо невыполнимые мошеннические обязательства, необеспеченность которых была незаметна именно потому, что банковские расписки (бумажные деньги) перестали быть только средством вложения и получения назад золота, а стали замещающим золото средством платежа, циркулирующим на рынке. Давая такие необеспеченные деньги в долг под процент, банкир выступал уже не просто в качестве ростовщика, а в качестве ростовщика-мошенника, получающего прибыль на капитал, которого в реальности у него нет. Поскольку такие реально необеспеченные выпустившим их банкиром обязательства (бумажные деньги) принимаются к оплате, банкир, тем самым, фактически присваивает себе продукты чужого труда на сумму номинала выпущенных необеспеченных обязательств, то есть выступает в роли банального фальшивомонетчика. Но самое парадоксальное, что эта явно мошенническая схема выпуска необеспеченных обязательств была... юридически закреплена как законная (!) практика и стала нормой функционирования банковской системы под именем «банковских операций с частичным покрытием».

Вторая причина, по которой частные банки представляют угрозу для общества, состоит в следующем: то резко снижая, то повышая объём предоставляемых кредитов и процент по ним, частная банковская система (если она централизована в монополию или олигополию и имеет единый источник управления) способна вызывать резкие переходы от бурного роста экономики к катастрофическим спадам. При этом сначала «приучив» экономику страны к дешёвым и лёгким кредитам, а затем резко потребовав их возврата (то есть, сократив имеющуюся в обороте денежную массу), имеющая монополию частная банковская система может приводить (и фактически приводит!) к массовому разорению заёмщиков. Но, поскольку заёмщиками выступают в первую очередь предприниматели, то их разорение ведёт к массовому разорению их наёмных работников. В результате резко сокращается покупательная способность населения, и запускается финансово-экономический кризис, который развивается как цепная реакция и сам себя усиливает, ведя к разорению уже и тех субъектов рынка, которые сами не брали кредитов, но зависят от покупательского спроса не свою продукцию. Разумеется, спекулятивные операции банков с изменением объёмов кредитования и кредитного процента являются не единственной причиной экономических кризисов. Свой вклад вносит и внутренняя имманентная неравновесность капиталистического производства, которое основывается на логике неограниченного повышения прибыли и поэтому, в условиях отсутствия плана, периодически производит продукции существенно больше, чем позволяет лимит платёжеспособного спроса при существующей ёмкости потребительского рынка. Тем не менее, помня о склонности капитализма вызывать имманентные его природе «стихийные кризисы перепроизводства», стоит отдать должное и роли банков, вызывающих подобные кризисы вполне целенаправленно и сознательно.

Простейшая экономическая причина, по которой банки организуют такие управляемые кризисы, состоит в том, что в условиях кризиса разорившиеся заёмщики (и все, кто разоряются вслед за ними в результате распространяющегося спада покупательной ёмкости рынка) оказываются вынуждены за бесценок продавать банкам принадлежащую им собственность. Причём, эта политика банков осуществляется едва ли ни открыто и декларативно. Проиллюстрируем это на примере меморандума, разосланного в 1891 году Американской Банковской Ассоциацией всем своим членам: «После 1 сентября 1894 года мы ни под каким предлогом не будем возобновлять кредиты. Мы потребуем наши деньги назад. <...> Мы лишим заемщиков права выкупа залога и станем его владельцами. Мы сможем заставить 2/3 фермеров к юго-западу и тысячи фермеров к востоку от Миссисипи продать свои фермы по указанной нами цене... Тогда они станут арендаторами, как это обстоит в Англии...» (меморандум АБА от 1891 года, воспроизведенный в Протоколах Конгресса США 29 апреля 1913 года, цит. по Д. Карасёв «Банки-убийцы»). Обратим внимание на то, что на тот момент центрального частного банка формально не существовало. То есть для организации спланированной на три года вперёд искусственной рукотворной депрессии хватило банального сговора частных банков! Во сколько же раз возрастёт власть и возможности банковского капитала в условиях, когда частный банк имеет монопольный статус центрального банка страны, имеющего право своей собственной волей распоряжаться выпуском национальной валюты! Очевидно то, что в этом случае банковский капитал уже не ограничится такими чисто экономическим диверсиями, направленными на изъятие собственности у населения, а установит политический диктат, взяв за горло и население страны, и её правительство и фактически превратив в пустую формальность легальные формы государственного устройства, будь они хоть монархическими, хоть республиканско-демократическими, хоть любыми другими. Со всей откровенностью такой уже не только экономический, но и политический шантаж был предпринят «Вторым банком США» в борьбе с президентом Эндрю Джексоном. Председатель банка Николас Бидл, требуя от Конгресса продления лицензии Банка, заявил: «Ничто, кроме всенародного бедствия, не произведет впечатления на Конгресс... Единственная наша гарантия безопасности - чётко следовать политике жёсткого сдерживания (денежной массы)... и я не сомневаюсь, что это приведёт к возобновлению хождения национальной валюты и продлению лицензии банка» (цит. по Д. Карасёв «Банки-убийцы»). Фактически это открытый и незавуалированный шантаж целой страны частным банком: угроза использовать право банка на сокращение денежной массы для того, чтобы держать страну в депрессивном состоянии до тех пор, пока она не сдастся на милость банка и не примет угодных ему законов.

Поэтому знаменитое высказывание М.А. Ротшильда «Дайте мне право выпускать и контролировать деньги страны, и мне будет совершенно всё равно, кто пишет её законы», сделанное им ещё в 1790 году, представляет не преувеличение и пустое хвастовство, а чёткую констатацию факта и программу действий. Об этом же самом - только с другой стороны противостояния - предупреждал Томас Джефферсон: «Если американский народ позволит частному центральному банку контролировать эмиссию своей валюты, то последний сначала с помощью инфляции, затем дефляции, банков и растущих вокруг них корпораций, лишит людей всей их собственности. И может случиться так, что однажды их дети проснутся бездомными на земле, которую завоевали их отцы».

Таким образом, попытки создания частного банка, имеющего право выпускать национальную валюту, велись чуть ли ни с момента основания США, но каждый раз они наталкивались на сопротивление гражданского общества и институтов буржуазной демократии, поскольку на тот момент государство в США представляло интересы если не всего общества, то, по крайней мере, его имущих слоёв, буржуазии как класса в целом, а не её олигархической верхушки. Однако по мере естественного развития капитализма происходила концентрация капитала и, соответственно, концентрация экономической и политической власти в руках всё более узкого круга миллиардеров. Институты буржуазной демократии слабели, превращаясь в декоративную ширму для капиталократической олигархии. И, наконец, после более чем вековой борьбы сопротивление американского народа и американской национальной буржуазно-демократической государственности было сломлено банкирами.

В 1913 году крупнейшие представленные в США транснациональные банковские дома смогли продавить создание т.н. «Федеральной Резервной Системы» (ФРС), представляющей собой трест частных банков, получивший монопольное право на эмиссию национальной валюты. Впрочем, создание ФРС было лишь первым шагом на пути формирования системы мировой капиталократии. Сосредоточив в своих руках монополию на выпуск денег в одной отдельно взятой стране, мировая банковская олигархия по уже описанному выше механизму игры с расширением, а затем резким сокращением и удорожанием кредитов и денежной массы вызвала кредитно-финансовый кризис, мгновенно переросший в кризис экономический и социально-политический. Выше уже было показано, как подобные кризисы искусственно создавались в США банками ещё в первой половине XIX века. Но к концу 20-х годов XX века мощь банковского капитала как в результате объективных в рамках развития капитализма процессов концентрации и монополизации, так и в результате политических успехов банковских домов в связи с созданием ФРС возросла многократно. Соответственно, и кризис, вызванный финансовой олигархией в конце 20-х годов, имел поистине колоссальный масштаб и, будучи инициирован в США, очень быстро охватил всю систему мирового капитализма.

Особо следует подчеркнуть, что «Великая Депрессия» была не результатом стихийных процессов рынка (хотя, несомненно, свой вклад в её развития внесла и объективная неравновесность и кризисность капиталистической системы, связанная с неизбежностью кризисов перепроизводства), а целенаправленной хорошо спланированной операцией, более того, инструментом достижения ряда глобальных экономических и политических преобразований мирового масштаба. Более того, последующая «борьба с последствиями Великой Депрессии», включая «Новый Курс» президента Ф.Д. Рузвельта, также была частью сценария. Чего же добилась мировая олигархия в результате спланированной и реализованной ею Великой Депрессии и последующего «восстановления»?

Во-первых, в ходе Великой Депрессии произошло массовое разорение американского и европейского «среднего класса», имущество которого перетекло в руки финансовой олигархии. Соответственно, процесс концентрации капиталов резко ускорился, экономическая и, следовательно, политическая мощь мировой финансовой олигархии резко возросла.

Во-вторых, в ходе последующего «восстановления» в рамках рузвельтовского «Нового курса» (принимаемого многими в силу забавного исторического курьёза чуть ли ни за «социалистические» или, уж, по меньшей мере, социально-ориентированные реформы) ФРС была освобождена от обязанности обеспечивать выпускаемые ею бумажные доллары золотом на внутреннем американском рынке. То есть обеспечение американского доллара золотом теперь осуществлялось только в отношении иностранных государств и иностранных компаний. Американские граждане больше не имели возможности конвертировать бумажные доллары в золото. Как мы помним, в отличие от золота, бумажные деньги не являются сами по себе продуктом труда и не имеют сами по себе стоимости. Они представляют собой по своему происхождению лишь расписки, векселя, долговые обязательства. Отказавшись обеспечивать свои обязательства золотом, частный банк фактически присвоил себе золотой запас всей американской нации. По всем рациональным законам после этого трест частных банков под названием ФРС должен был бы быть признан банкротом и ликвидирован, а всё его имущество пущено на погашение долгов кредиторам (то есть всем владельцам его обязательств - американских долларов). Но вместо этого ничем более не обеспеченные (для граждан страны; по внешним долгам они ещё обеспечивались) долговые обязательства частной компании были признаны обязательным средством расчётов. Государство, вместо того, чтобы привлечь частную компанию ФРС к суду и ликвидировать её через процедуру банкротства как не выполняющую своих обязательств перед кредиторами (не говоря уже об ответственности за организацию финансовой афёры Великой Депрессии, приведшей к массовому разорению граждан США) пошло ещё дольше. Специальным «Законом о золотом резерве», принятым в 1934 году, гражданам США было предписано в обязательном порядке (!!) обменять всё имеющиеся у них золото на бумажные доллары (при этом как только золотые монеты и слитки были изъяты у населения по цене $20,66 за унцию, цена доллара была обвалена до $35 за унцию, то есть в итоге почти 50% золота было фактически просто конфисковано безвозмездно). Хранение золота (не говоря уже о его использовании в качестве средства платежа) частными лицами было объявлено вне закона и каралось 10-летним заключением и астрономическим по тем временам штрафом в $10.000 (Этот закон действовал до 1971 года, когда основная часть конфискованного у населения золота была вывезена за пределы США).

Момент принятия «Закона о золотом резерве» 1934 года можно считать критическим рубежом в истории американского государства, поскольку тем самым уничтожались наиболее фундаментальные и базовые принципы экономических свобод, лежавшие в основании буржуазной демократии. Государство США из демократического института, обеспечивавшего интересы буржуазии в целом как массового класса, превращалось в инструмент диктатуры узкой финансовой олигархии (фактически, в орудие диктата одной частной компании!), не считающейся более с базовыми принципами права и прибегающей к прямому, открытому и незавуалированному грабежу американского народа.

Наконец, в-третьих, Великая Депрессия в конечном счёте вызвала целый ряд политических кризисов в Европе, закономерно приведших в конечном счёте к развязыванию Второй Мировой Войны, в результате которой экономики европейских стран были разрушены, а их национальные финансовые системы - подорваны и дестабилизированы. В то же время американская экономика не только не была разрушена войной, но и получила импульс к развитию на военных заказах и поставках. Около 70% всего мирового запаса золота к концу войны было сосредоточено в собственности американских банков и находилось в хранилище в Форт-Ноксе. Ещё до завершения Второй Мировой Войны в ходе Валютно-финансовой конференции ООН в июле 1944 года было подписано Бреттон-Вудское соглашение, по которому американский доллар в качестве единственной полноценно обеспеченной золотом валюты получил статус мировой резервной валюты. При этом американская банковская система брала на себя обязательства в рамках международной торговли обеспечивать доллар золотом по стабильному курсу: 35 долл. за 1 тройскую унцию. Остальные же страны, участвовавшие в соглашении, обязывались привязать свои национальные валюты к «ведущей» мировой валюте, то есть к американскому доллару, и с помощью валютных интервенций поддерживать стабильный курс своей валюты по отношению к нему.

Далее в отношении доллара в мировом масштабе происходила точно такая же трансформация, которая прежде осуществлялась в рамках внутреннего национального рынка США. В качестве обязательств, обеспеченных золотом, американский доллар стал использоваться европейскими странами как средство платежа. Долларизация европейских экономик облегчалась тремя факторами:

1) Тем, что национальные валюты были подорваны в результате Второй Мировой Войны;

2) Тем, что послевоенное восстановление Европы требовало увеличения денежной массы;

3) И тем, что США охотно предоставляли странам Европы дешёвые кредиты и даже вовсе «безвозмездную» помощь в рамках «Плана Маршалла».

В чём же был интерес США, выделявших Европе «безвозмездную» помощь и накачивавших европейские экономики долларовой массой? Для того, чтобы понять суть дальнейших мировых процессов, вернёмся назад к тому, как бумажные деньги вытеснили золото из внутренних национальных экономик.

Как мы помним, суть этого процесса состояла в том, что расписки за золото стали использоваться не только для хранения золота (то есть в операциях вложения его в банк и получения обратно), но и в качестве средства платежа на рынке. Именно поэтому выпущенные частным банком обязательства стали фактически обеспечиваться не столько золотом выпустившего их банка, сколько товарами всех субъектов рынка, принимающих их в качестве средства платежа. Соответственно, банк получил возможность осуществлять афёры «операций с частичным покрытием», то есть выпускать на законных основаниях ничего ему не стоящие средства обмена и создавать эквивалент стоимости золота по цене крашеной бумаги!

Тот же самый процесс после подписания Бреттон-Вудского соглашения стал развиваться в мировом масштабе. По мере того, как американский доллар (в качестве надёжно и по гарантированному стабильному курсу обеспеченной золотом валюты!) стал признанным средством платежа в Европе, а затем и в остальном мире, он стал фактически обеспечиваться всей совокупностью товаров и услуг, продаваемых за доллары. То есть ФРС всё в меньшей степени требовалось подтверждать его фактическое обеспечение своим золотым запасом. Ведь чем больше товаров и услуг предоставляются за доллар как признанное средство платежа, тем меньше необходимость использовать в рыночных операциях само золото. Соответственно, тем реже случаи обращения в ФРС с требованием обеспечить доллар золотом.

Следовательно, ФРС получила возможность печатать доллар в гораздо бóльших количествах, чем могла обеспечить его золотом, выводя за пределы США в качестве средства платежа на мировом рынке. Почему же доллар при этом не обесценивался? Потому, что теперь он обеспечивался уже не только совокупностью товаров и услуг, производимых экономикой США, но совокупностью товаров и услуг, производимых экономиками всей долларовой зоны, которая непрерывно расширяется.

Наконец, в 70-х годах XX века США официально заявили об отказе от обязательств обеспечивать доллар золотом, то есть фактически ФРС осуществила в мировом масштабе то, что после Великой Депрессии было осуществлено в рамках отдельно взятой страны: отказ обеспечивать свои платёжные обязательства золотом. 15 августа 1971 года президент США Ричард Никсон отказал Франции обеспечить американские доллары золотом, то есть в одностороннем порядке заявил об отказе от взятых на себя США обязательств.

Мировая афёра началась: показав после Второй Мировой Войны (а, точнее сказать - ценой этой Войны) миру свою платёжеспособность, ФРС убедила мир принять в качестве расчётного средства доллар, но как только мир его принял, ФРС отказалась от обязательств по его обеспечению! Казалось бы: афёра очевидна. Но, как и в случае старого трюка банков с «операциями с частичным покрытием», раскрытие очевидно мошеннической и криминальной афёры привело лишь к тому, что она была формально узаконена! На Ямайской Международной конференции 16 марта 1973 года, а затем на Конференции министров стран-членов Международного Валютного Фонда в Кингстоне (Ямайка) 8 января 1976 года курсы валют были «освобождены» от привязки к золоту. Более того, странам-участницам было запрещено (!!) выражать режим курса своей валюты через золото. Что, собственно, мировой капиталократии и требовалось, и ради чего вся цепочка ходов и осуществлялась: в мировом масштабе была не только создана и узаконена, но и приобрела статус монополии система, позволяющая присваивать все материальные ценности за бумажки, которые даже формально уже не являются «обязательствами», то есть выпуск которых вообще ни к чему не обязывает выпускающий их банк.

(Окончание следует)

[Александр Васильевич]

(Окончание)

На первый взгляд, парадокс: доллар был принят в качестве мировой валюты в конце 40-х годов именно потому, что полноценно обеспечивался золотом, а в 70-х годах, когда он не только перестал быть полноценно обеспечен, но даже формально юридически был объявлен не обеспечиваемой золотом валютой, он не утратил своего статуса. Этот парадокс может быть объяснён только тем, что за эти три десятилетия коренным образом изменился и характер мировой экономики, и статус доллара в ней. Мировая экономика за это время стала зависеть от доллара как от наркотика. Доллар теперь уже не более не нуждался в золотом обеспечении со стороны ФРС. Более того, доллар уже не нуждался даже в обеспечении товарами и услугами, производимыми США, поскольку по самому факту его признания мировым расчётным средством и принятия в качестве эквивалента реальной создаваемой трудом стоимости, он уже обеспечивался товарами и услугами, производимыми практически всем капиталистическим миром.

Возник и начал устойчиво воспроизводиться эффект финансовой пирамиды, акции которой имеют цену только потому, что люди по какой-то причине признают их имеющими цену. Как и во всякой финансовой пирамиде, её владельцам оставалось только одно: постоянно её расширять. Это позволяло без существенной инфляции (то есть обесценивания валюты) печатать всё новые и новые массы долларов, ничем их не обеспечивая, поскольку их обеспечение реальной товарной массой теперь добровольно (!!) брали на себя всё новые страны, вовлекающиеся в долларовую пирамиду. Причём, что характерно, все участники пирамиды, уже вовлечённые в неё, оказывались также заинтересованными в дальнейшем расширении её основания, то есть были теперь готовы помогать группе финансовых спекулянтов, создавших пирамиду. И, действительно, сфера хождения доллара непрерывно расширялась после каждой очередной финансово-спекулятивной афёры мировой олигархии, а также путём открытой военной экспансии США. Она распространилась на страны восточной и юго-восточной Азии с их огромной финансовой ёмкостью, на богатый нефтью Ближний Восток, на значительную часть Латинской Америки, а после поражения СССР в холодной войне - на Россию и другие страны постсоветского пространства.

При этом суть мировой долларовой афёры может быть выражена одной простой фразой. В результате частная компания под названием ФРС получила возможность присваивать реальные товары и услуги, производимые трудом почти всего человечества, а также невосполнимые природные ресурсы всей Земли в обмен на крашенные бумажки, производство которых этой частной компании практически ничего не стоит. Иными словами, чистый сеньораж от выпуска бумажных долларов близок к 100% (его сумма отличается в зависимости от номинала выпускаемых банкнот), а в случае с долларовой массой, существующей только на электронных счетах и не обеспеченной даже бумажными банкнотами, - равен 100%.

Поскольку, в отличие от золота, более никак не привязанный к нему доллар может потенциально производиться ФРС в любом количестве, то следует констатировать, что ФРС обладает бесконечным объёмом долларов. Признав американский доллар эквивалентом стоимости любого товара и услуги, человечество, тем самым, отдало весь материальный мир в собственность США. Точнее говоря, не США как американскому государству или американскому обществу, а частной американской банковской системе, замкнутой в трест ФРС, поскольку ФРС может вообще без всяких затрат напечатать любую сумму долларов, в какую бы ни был оценен тот или иной материальный объект.

Доллар как финансовая пирамида

Для того чтобы наглядно представить себе, что представляет собой по своей природе современный доллар (такой, каким он стал после отказа США от обязательств обеспечивать его золотом в 70-х годах XX века, а затем после того, как он фактически перестал обеспечиваться американской экономикой), полезно остановиться на том, как функционируют более простые финансовые пирамиды и спекулятивные пузыри.

Остановимся, к примеру, на финансовой пирамиде типа МММ. Классическая финансовая пирамида в своём чистом проявлении вообще ничего не производит. За счёт чего же растут её акции, если они не обеспечены никаким реальным товаром и никаким реальным производством? Она существует за счёт того, что каждая следующая генерация участников своими вступительными взносами обеспечивает возможность выплачивать доходы по акциям предыдущим генерациям участников. В результате акции данной пирамиды остаются доходными, и именно поэтому, собственно, в пирамиду и приходят новые генерации участников, воспроизводя цикл её существования, причём в идеале прогрессия имеет геометрический характер, то есть каждая следующая генерация увеличивается в разы относительно предыдущей. Понятно, что в наибольшем выигрыше остаются при этом организаторы пирамиды, но и её участники (особенно пришедшие первыми) могут на самом деле в этом своеобразном казино много выиграть, поскольку по мере развития пирамиды они не только получают дивиденды, но и цена купленных ими акций непрерывно растёт. Главное - успеть вовремя выйти из игры, то есть продать подорожавшие акции до того, как пирамида рухнет. В проигрыше же остаётся, прежде всего, последняя генерация участников, то есть те, кто вложились в пирамиду последними накануне её краха (хотя и из более старых участников те, кто вовремя не вышел из игры могут проиграть, если не успели окупить дивидендами первоначальные вложения).

Таким образом, в пирамиде есть две составляющие: собственно дивиденды, выплачиваемые из вступительных взносов следующей генерации участников и рост рыночной стоимости акций, связанный с тем, что на них растёт спрос в связи с ожиданиями их доходности. В классическом случае (например, в случае акций МММ) эти два компонента взаимосвязаны: именно выплата высоких дивидендов по акциям и является причиной роста спроса на них и вызывает рост их рыночной стоимости. Соответственно, вся сложность организации состоит только в том, чтобы запустить первоначальный старт и раскрутку пирамиды, обеспечив выплаты по акциям на тот стартовый период, пока пирамида ещё не обеспечивает сама свой собственный рост.

Но возможна и более продвинутая модель пирамиды, в которой дивидендов вообще нет! В этом случае на старте имеется лишь так или иначе сформированная надежда на то, что акции будут приносить доход в будущем или же хотя бы просто являются надёжным средством сохранить средства от инфляции. Если исходно в связи с теми или иными ожиданиями субъектов рынка на акции возник спрос, они начинают расти в цене. Но, раз они растут в цене, то вложение в них уже становится выгодным уже не на уровне ожиданий, а объективно и фактически. А раз вложение в них становится объективно выгодно, то на них ещё более растёт спрос (даже если при этом по ним не выплачивается никаких дивидендов). А раз на них продолжает расти спрос - они продолжают расти в цене. Возникает цикл положительной обратной связи, воспроизводящей сам себя: чем больше растёт спрос - тем больше растёт цена, чем больше растёт цена - тем больше растёт инвестиционная привлекательность, чем больше растёт инвестиционная привлекательность - тем больше растёт спрос и так далее по циклу.

По этому же принципу, кстати, могут расти не только акции финансовой пирамиды. По тому же принципу, к примеру, накануне последнего кризиса надувался спекулятивный пузырь рыночных цен на недвижимость в Москве и в ряде городов Западной Европы, которые накануне краха в несколько раз превышали реальную объективную трудовую стоимость этой недвижимости. Недвижимость росла в цене единственно потому, что непрерывно рос спрос на неё, а спрос на неё рос единственно потому, что она непрерывно росла в цене, а потому оказывалась выгодным способом вложения средств. Пузырь лопнул тогда, когда в силу описанных выше игр глобальных мировых спекулянтов кредиты резко подорожали, а циркулирующая денежная масса в силу этого резко сократилась. Соответственно, доминантой для рядовых инвесторов стало не вложение средств, а получение их назад. Как только количество инвесторов, выводящих свои средства из данного пузыря, достигло критического порога, тенденция цен сменилась на противоположную. То есть теперь чем большее количество людей продавало недвижимость, тем более предложение недвижимости превышало спрос, соответственно, падала рыночная цена недвижимости и её инвестиционная привлекательность, и тем большее количество людей стремилось от неё избавиться. Финансовый пузырь рушился по тому же механизму, по которому прежде надувался.

То есть точно так же, как и в случае классической финансовой пирамиды типа МММ, условием надувания пузыря недвижимости является приход в неё всё новых инвесторов. Если новые инвесторы не приходят, и основание пирамиды перестаёт расширяться, то рост цен прекращается, вместе с ним падает инвестиционная привлекательность пирамиды и начинается её распад. Единственная разница между недвижимостью и акцией МММ здесь состоит в том, что акция МММ сама по себе имеет вообще нулевую стоимость и, соответственно, при падении пирамиды обесценивается до цены крашеной бумаги. Между тем, недвижимость имеет объективную трудовую стоимость, и, когда лопается пузырь, её цена падает до уровня этой стоимости или по инерции даже ниже, но всё-таки в обычных условиях не может упасть совсем до нуля (хотя теоретически возможно и такое).

Доллар в принципе по природе своей представляет собой аналог такой же акции МММ. Это бумага обеспечена тем и ТОЛЬКО ТЕМ, что достаточное количество людей верит в то, что он чего-то стоит, а потому готово обеспечивать её продуктами своего труда. Причём обеспечивают стоимость доллара совсем не те люди, которые его производят. Доллар не обеспечен ничем, кроме готовности людей отдавать за него реальные ценности. Только в силу этого он и циркулирует в качестве платёжного средства. Стоит хоть сколько-нибудь существенному по мировым масштабам субъекту даже малую долю напечатанной долларовой массы (а также иных американских ценных бумаг) предъявить к оплате той банковской системе, которая его производит (или даже США как государству), выяснится, что ни ФРС, ни США как государство обеспечить их не могут. Далее запустится стандартный описанный выше механизм сдувания финансового пузыря: как только доллар начнёт падать, его начнут продавать, и, тем самым, его падение будет само себя разгонять. В результате существующая мировая финансовая система рухнет.

Почему же этого обрушения не происходит? Почему ни один мировой субъект (скажем, к примеру, Китай) не рискует предъявить доллары к оплате? На то есть как минимум три причины, но самая главная и простая из них состоит в том, что ни одному участнику финансовой пирамиды не выгодно падение этой пирамиды и обрушение её акций. Любому акционеру финансовой пирамиды выгодно, чтобы её акции продолжали расти. Вспомним, что когда гражданина Мавроди привлекли к ответственности, в его защиту митинговали им же обманутые и ограбленные акционеры МММ. Почему? Потому, что для них единственным шансом отыграть потерянные при падении пирамиды средства было возрождение пирамиды. Точно так же, Китаю как одному из стратегических кредиторов США, располагающему огромным объёмом долларов и американских ценных бумаг совершенно не выгодно, чтобы вся эта финансовая масса превратилась в прах. Да, Китай знает, что США и не хотят, и не могут обеспечивать эти бумажки реальными ценностями. Но зато их пока обеспечивает реальными товарами и услугами остальной мир! Так кто же будет ради удовлетворения политической амбиции объявить США банкротом экономически разорять себя и превращать в макулатуру те валютные накопления, на которые сегодня можно покупать всё, начиная от нефти и природного газа и заканчивая патентами, лицензиями и технологиями? Поэтому в стабильности и дальнейшем расширении долларовой пирамиды более всех оказываются заинтересованы те страны, которые более других в неё вложились и накопили наибольшие долларовые запасы и, тем самым, стали её заложниками.

Вторая причина устойчивости долларовой пирамиды состоит в том, что она работает по хорошо знакомому России коррупционному принципу откатов. Определённая доля получаемых от финансовой долларовой афёры сверхприбылей постоянно идёт на подкуп чиновников и правительств национальных государств в форме премий, грантов, программ экономического консультирования и иных вознаграждений. Правительства соглашаются проводить «экономические реформы», разорительные и гибельные для национальных экономик своих стран по той простой причине, что создавшая долларовую финансовую пирамиду мировая олигархия попросту берёт их в долю. Соответственно, правительства превращаются из элит суверенных наций в локальные администрации единой общемировой капиталократической системы. Долларовая пирамида становится источником их сверхдоходов. Свои личные накопления они также хранят в долларах как мировой валюте. Соответственно, в сохранении, укреплении и расширении долларовой пирамиды они также кровно заинтересованы. А, поскольку мировая капиталократия имеет на сегодня не сопоставимые ни с кем возможности как вознаграждения, так и наказания, для любого представителя местной государственности интеграция в капиталократическую систему, безусловно, является выгодным и прагматически оправданным решением, а отказ от этой интеграции может привести только к негативным последствиям как с точки зрения личного благосостояния, так и с точки зрения политического веса и влияния.

Наконец, третья причина устойчивости долларовой системы состоит в тех качествах, которые отличают её от банальной пирамиды типа МММ. Для того чтобы понять суть этих отличий, нужно представить себе ситуацию, в которой акции МММ были бы признаны единственным законным платёжным средством, то есть получили бы статус денег сначала внутри страны, а потом и за её пределами. Нужно представить себе ситуацию, в которой всё, начиная от хлеба и китайского ширпотреба, и заканчивая стратегическим сырьём и технологиями, продавалось бы только за акции МММ. Только в этом случае мы приблизимся к пониманию того, насколько организаторы мировой долларовой пирамиды смогли сделать всё население Земли заложниками своей системы и её стабильности. Но и это ещё не всё. Для того, чтобы построить полноценную модель долларовой системы, нужно ещё представить, что после того, как финансовая пирамида типа МММ придала своим акциям статус единственного законного средства расчётов, она приватизировала армию, полицию, суды, систему образования, прессу и т.д. - то есть всю полноту государственных институтов. Нужно представить себе ситуацию, в которой роль правительства и судов стала выполнять администрация этой частной коммерческой пирамиды, а полиция и армия были бы замещены её корпоративными охранными структурами.

На самом деле крупнейшая мировая супердержава - США - уже давно не является буржуазно-демократическим национальным государством. Как уже было отмечено выше, уже в ходе «рузвельтовских реформ» государственная машина США попрала базовые для буржуазной демократии экономические права граждан, а уж после провокации 9/11 гражданские и личные права американцев и вовсе были ликвидированы. Современные США как государственный аппарат превратились в аппарат прямой диктатуры узкого круга финансовой олигархии, фактически - в «шкурку» треста частных банков - ФРС. Соответственно, активная агрессивно-экспансионистская внешняя политика США ничего общего не имеет с обеспечением внешнеполитических, геополитических и экономических интересов американского народа. Это не национальная экспансия янки и даже не старая геополитическая талассократия. Агрессивная мировая экспансия США является исключительно орудием в руках индифферентной к интересам национальных и геополитических субъектов мировой транснациональной капиталократии. Самим США в рамках этой системы предписана всего лишь роль инструмента, который, кстати, может быть вполне заменяем.

Со времени падения двуполярной мировой системы, основанной на военно-стратегическом паритете США и СССР, и установления монополярной мировой власти финансовой олигархии, международная политика утратила правовые формы и приобрела черты открытого военно-криминального диктата. То, чего финансовая долларовая пирамида не может достичь мошенничеством, восполняется прямым силовым давлением военных сил США и НАТО, ведущих себя в последнее время как силовая структура захватившей мир корпорации частных банков.

К примеру, ежегодно внешний долг США продолжает расти. Сегодня государственный долг США уже составляет 11,9 триллионов американских долларов, то есть 84,1% ВВП США, причём даже эта астрономическая сумма включает только долги федерального правительства и не включает долги правительств штатов, корпораций и т.д. Всем и каждому очевидно, что США и не могут, и не имеют ни малейшего намерения этот долг возвращать. Почему же целый ряд стран продолжают выделять кредиты и давать свои ресурсы «в долг» американскому монстру? Ответ очевиден: потому, что под благопристойным наименованием выделения кредитов давно осуществляется банальный мировой рэкет. Целый ряд стран, выделяя «кредиты» США, прекрасно отдаёт себе отчёт в том, что данные «в долг» деньги они никогда и ни при каких условиях не получат назад. Это банальная дань, которую они выплачивают мировой олигархии под угрозой «миротворческого» террора армии США и её подельников по НАТОвскому блоку.

Другой пример: продажа нефти за доллары. Как уже было показано выше, нынешняя система построена так, что выпускающая доллары частная корпорация в результате «мировой торговли» присваивает невосполнимые природные ресурсы, в том числе нефть, по себестоимости выпуска бумажных долларовых банкнот или даже и вовсе по нулевой цене, если используются «электронные деньги». Схема проста. ФРС печатает доллары в потребном для себя количестве и даёт их в долг под процент (!!) американскому правительству, которое на эти бумажки приобретает нефть. Соответственно, экспортёру нефти остаётся либо складировать эту бумагу на своих счетах, либо искать третье лицо, признающее доллары в качестве средства платежа и готовое в обмен на них поставлять какие-либо реальные товары. Разумеется, экспортёры нефти не могут не понимать суть этой несложной мошеннической схемы. Они понимают, что отдают стратегическое невосполнимое сырьё Америке даром. Почему же они это делают? В большинстве случаев (как, например, в России) это происходит потому, что правительства сами находятся в доле и отождествляют свои интересы не с интересами страны, а с интересами мировой капиталократии, региональными филиалами которой они, собственно, и являются. В тех же случаях, когда правительства стран-экспортёров нефти сохраняют национальный характер и отождествляют свои интересы с интересами своих народов, мировая капиталократия принуждает их отдавать нефть в обмен на крашеную бумагу прямой угрозой военной агрессии. Например, одна только угроза со стороны Ирана создать биржу, продающую нефть за евро, а не за доллары, в 2007 году едва не привела к развязыванию США мировой войны. В результате прямой угрозы вторжения Иран был вынужден отказаться от этих планов и продолжить продавать нефть за доллары. Как видим, монополия доллара в качестве валюты на мировом сырьевом рынке, являющаяся способом безвозмездной экспроприации мировых запасов сырья мировой капиталократией, поддерживается далеко не только экономическими средствами, но и прямой военной угрозой, то есть путём открытого силового грабежа.

http://www.ruskline.ru/analitika/2011/01/26/instrumentarij_kapitalokratii/

[Александр Васильевич]

Сергей  Строев

Инструментарий капиталократии

Часть II



Что такое собственность?

В связи с темой настоящей работы целесообразно остановиться на вопросе о том, что такое собственность. На первый взгляд, вопрос этот не вызывает затруднений. Собственность интуитивно воспринимается как обладание некой вещью и возможность ею распоряжаться по своему усмотрению. То есть как отношение между объектом собственности (вещью, материальным предметом) и субъектом этой собственности (владельцем этой вещи). На самом деле такое представление о собственности глубоко иллюзорно. То, что человек явочным порядком установил между собой и неким предметом материального мира такого рода отношения, то есть стал распоряжаться им по своему желанию и произволу, вовсе не делает его собственником этого предмета. К примеру, если некий человек поселился на некой земле, стал вести на ней хозяйство и её использовать для своих нужд, отнюдь не делает его собственником этой земли. Собственность на самом деле оказывается категорией правовой, юридической. Отношения собственности существуют не между собственником и предметом его собственности, а между собственником и другими людьми, признающими за ним особые эксклюзивные права распоряжаться неким предметом (предметом собственности).

При этом права собственности не есть категория абсолютная. Например, гражданин, устроивший в принадлежащей ему и являющейся его собственностью квартире в многоквартирном доме мини-свиноферму, скорее всего по заявлению соседей будет принуждён отказаться от такого способа использования своей собственности, а, возможно, и будет привлечён к административной ответственности. Аналогично, человек приобретший в частную собственность участок земли отнюдь не получает права на этой земле устроить захоронение радиоактивных отходов. Более того, во многих странах покупка земли даже не всегда предусматривает право строить на ней здания по своему усмотрению: предполагается обязанность согласовать планируемые постройки и получить разрешение на их строительства. В ряде стран покупка участка земли с лесом предполагает целый ряд обязанностей, связанных с экологически-приемлемым использованием этого леса, к тому же не даёт права ограничивать доступ в этот лес других граждан. Все эти примеры показывают, что права собственности далеко не всегда абсолютны, то есть далеко не всегда владелец имеет право делать с предметом своей собственности всё, что ему заблагорассудится. В ряде случаев права собственности предполагают чёткие ограничения в отношении того, каким образом и в каких пределах владелец может распоряжаться предметом своей собственности.

Это лишний раз наглядно иллюстрирует, что отношения собственности имеют социальный характер и по существу являются общественным признанием приоритетных прав конкретного человека или группы лиц определённым образом распоряжаться конкретным материальным или нематериальным объектом. При этом, как и любые иные общественные отношения, права собственности историчны и динамичны, они могут изменяться и пересматриваться. К примеру, ещё в XIX веке в ряде стран, включая развитые, существовало рабовладение, то есть человек мог быть общественно признан собственностью другого человека. Отмена рабства была ничем иным как изменением признаваемых обществом прав. То есть прежние отношения собственности стали незаконными относительно новых установленных отношений. При этом, разумеется, установление новых отношений с точки зрения прежде действовавших норм было беззаконием, нарушением прав собственности.

Одной из важных заслуг марксизма, кстати, было то, что в его рамках было наглядно показано, что правовая категория частной собственности не является чем-то абсолютным, вневременным, вечным и священным, а возникает на определённом уровне развития общества, существенно трансформируется в ходе исторического процесса и по мере дальнейшего развития может измениться до неузнаваемости или даже вовсе исчезнуть.

Для нас в данном случае важно подчеркнуть, что общественная борьба за собственность есть борьба в первую очередь не за материальные предметы, а определённые социальные нормы и отношения.

Исходя из этого, вернёмся к рассмотрению капиталократии как системы, построенной на виртуализации финансов. Как уже отмечалось выше, суть капиталократии в своей основе предельно проста. Частная компания (трест частных банков) по своему усмотрению выпускает практически ничего ей не стоящие условные знаки, которые всё остальное человечество согласилось признавать в качестве универсальной меры стоимости практически всех материальных и многих нематериальных вещей. Но, поскольку владельцы долларовой пирамиды могут без ограничений и существенных затрат напечатать любой номинал долларов, это означает, что они получают возможность таким образом присвоить любой материальный или нематериальный объект, который его владелец принципиально готов оценить в долларах (совершенно не важно в какую цену - ведь владельцы долларового станка в количестве приписываемых на банкноте нулей ничем не ограничены!) и выставить на рынок.

Это ключевой момент для понимания всей системы капиталократии, поэтому повторим его и подчеркнём. Всё, что вы в принципе готовы выставить на рынок и оценить в долларах (остальные валюты, впрочем, в доллары конвертируются), вы автоматически позволяете на «законном» основании безвозмездно (!) присвоить олигархии, владеющей монополией выпуска виртуальной, не привязанной к золоту и ничем не лимитированной в своей эмиссии валюты. Это значит, что как только вы нечто - сырьевые ресурсы, землю с природными ландшафтами, собственный труд и его продукты, уникальные исторические, культурные и художественные ценности и т.д. - в принципе соглашаетесь выставить на рынок, это значит, что капиталократическая олигархия заберёт у вас это нечто, какую бы цену вы ни назвали. Потому что в отличие от золота и других предметов, ограниченных либо их принципиальным их количеством в природе, либо необходимым для их создания вложением человеческого труда, любая сумма в долларах вообще ничего не стоит тем, кто имеет монопольное право его печатать.

То есть, как уже было отмечено выше, признав доллар универсальным эквивалентом стоимости любого товара и услуги, человечество, тем самым, отдало всю материальную (и не только материальную) Вселенную в собственность капиталократической олигархии, поскольку она может вообще без всяких затрат напечатать любую сумму долларов, в какую бы ни был оценен тот или иной материальный объект.

Культ рынка (всё - товар)

Итак, мы установили два важнейших для понимания структуры и логики функционирования капиталократии как мировой системы момента.

Во-первых, современный рынок в отличие от классического («традиционного») рынка выступает уже отнюдь не способом обмена в рамках системы разделения труда равных по объёму материализованного в них необходимого на данном уровне развития производственной технологии человеческого труда, но разных по своим физическим и потребительским качествам продуктов. Современный рынок выступает как спекулятивно-аферистский (но при этом поддерживаемый и прямыми силовыми средствами принуждения, то есть методом открытого грабежа) механизм присвоения всей совокупности создаваемых человеческим трудом материальных и нематериальных ценностей, а также природных богатств группой лиц, установивших и утвердивших (обманом и насилием) монополию на выпуск условных виртуальных единиц, навязанных всему обществу в качестве универсального эквивалента стоимости.

Во-вторых, борьба на самом деле идёт не за сами по себе материальные ценности, а за характер существующих социальных отношений, за ценностные ориентиры и нормы, доминирующие в обществе, за характер правовых отношений, за контроль над сознанием и поведением людей. Это связано с тем, что только контроль над сознанием людей может гарантировать от пересмотра сохранение существующих отношений собственности. Но с другой стороны только сохранение существующих отношений собственности даёт реальные рычаги для поддержания и расширения контроля над сознанием людей (о чём подробнее будет сказано ниже). Иными словами, в отличие от классического капитализма и классической буржуазной демократии образца XIX века современная капиталократия основывается на том же принципе, что и восточные деспотии - на принципе неотделимости и единства категорий собственности и власти. Собственность понимается в ней как власть, а власть - как собственность.

Исходя из этого, несложно понять, что основной целью и условием жизнеспособности и стабильности капиталократии как системы является максимальное расширение сферы действия рыночных отношений и, напротив, сокращение, а в пределе и полная ликвидация всех сфер, на которые рыночные отношения не распространяются. Логика предельно проста: если вы уже полностью контролируете финансовую систему, а хотите контролировать все сферы социальной жизни, вам необходимо сделать все сферы жизни регулируемыми и опосредуемыми финансовыми отношениями. И только! Это достигается как изменением правовой системы (то есть законодательства), так и навязыванием обществу «рыночных» ценностных ориентиров и моделей поведения.

Возьмём в качестве простейшего примера для рассмотрения различных ценностных систем такой простой материальный объект как фотография вашей бабушки. Вы можете рассматривать её как семейную реликвию, связывающую вас с историей вашего рода, то есть с совокупностью заведомо нерыночных, а потому неконтролируемых через манипуляцию финансовыми знаками ценностей. В этом случае данная фотография оказывается для вас уникальным в своей единственности и потому бесценным предметом, который вы в принципе никогда и ни при каких обстоятельствах не только не делаете, но и не рассматриваете в качестве рыночного товара. Совершенно другая ситуация, если ту же самую фотографию вы рассматриваете как простой предмет антиквариата, который имеет конкретную рыночную цену и потому равноценен любому другому товару той же цены. Предмет собственности - один и тот же, различается только отношение к нему, определяющееся ценностными представлениями в вашем сознании. Но в первом случае вы оказываетесь владельцем и хранителем уникальной и единственной в мире вещественной ценности, к которой вдобавок «привязан» целый пласт ваших индивидуальных нематериальных ценностей (воспоминаний, переживаний, ассоциаций, семейных и иных социальных связей, культурных кодов, исторической сопричастности, национально-этнической самоидентификации, духовных и нравственных ориентиров и т.д.). Вся совокупность этих нематериальных ценностей составляет ваше внутреннее неотчуждаемое богатство и является составляющим элементом вашей индивидуальности и, возможно, в определённом смысле даже вашей личности, а уникальный материальный предмет выступает сакральным объектом, актуализирующим и символизирующим связь вашего материального бытия с этими нематериальными ценностями. Во втором случае вы являетесь владельцем лишь эквивалента некоторого количества виртуальных финансовых единиц, поскольку саму реальную вещь у вас с вашего же согласия нетрудно изъять.

То же самое различие к определению ценности можно приложить к любому другому объекту, например к дому. Дом может рассматриваться как абсолютно уникальный (и потому бесценный) объект, являющийся продолжением вашего существа и центром, относительно которого упорядочен внешний мир. А может рассматриваться исключительно как набор утилитарных удобств, каждое из которых имеет конкретную рыночную цену.

В конечном счёте, в случае первого мировоззрения весь мир (начиная от каждого камешка и заканчивая человеческими отношениями) оказывается для вас живой взаимосвязью объектов, каждый из которых уникален, неповторим и бесценен в своём качественном бытии, одухотворён и наполнен множеством культурных кодов и смыслов. Иными словами, окружающий мир воспринимается как совокупность сакральных символов и смыслов. Во втором случае весь мир сводится к чистой отчуждённой и обезличенной количественности, в которой всё равноценно всему в той или иной количественной мере, причём эта мера определяется не вами, а фактически диктуется вам рынком. То есть категория ценности, будучи внешне навязываемой, становится универсальным и безотказным способом управлять вашим поведением и определять цели ваших устремлений.

Понятно, что капиталократия, жизненно заинтересованная в сохранении и расширении контроля, всеми силами будет стремиться навязать человечеству второй вариант ценностной системы, то есть включить все без остатка категории материального и духовного мира в сферу рыночных отношений, а то, что принципиально не поддаётся такому включению - уничтожить как ограничение и препятствие универсальности своего контроля. Соответственно, человеку с раннего детства всеми силами, включая дошкольное и школьное воспитание, телевидение и другие СМИ, рекламу, моду, инспирируемые социальными технологами «молодёжные субкультуры» и т.д. будет целенаправленно внушаться и навязываться выгодная капиталократии система ценностей. А именно, будет внушаться обезличенно-утилитарное, рыночное отношение к миру, к вещам, к знанию, к человеческим отношениям, к искусству, к религиозным практикам и т.д. (одним словом - ко всему). В рамках этой системы ценностей будет внушаться, что тот, кто отказывается от выгодной рыночной сделки из-за «сентиментальной привязанности» к тем или иным вещам, из-за исповедуемых религиозных, эстетических, моральных и иных «предрассудков» - тот «непрактичный», «дурак», «ретроград», «лузер», «неудачник» и т.д. (И при этом будет тщательно скрываться то, что категории «выгодности» или «невыгодности» сделки определяются внешним управлением посредством регуляции рыночных цен и спекулятивных операций с виртуальными денежными знаками). Тот, кто не захочет бесконечно гнаться за прибылью, а сохранит время своей жизни для размышления, созерцания, некоммерческого творчества, духовной практики или человеческих отношений - тот, опять-таки «неудачник». Иными словами капиталократии важно внушить человечеству престижность только такого образа жизни, только таких ценностей и устремлений, которые делают человека максимально контролируемым и управляемым. Принявшего такую систему ценностей человека несложно заставить вести себя, говорить, писать, и - в конце концов - думать и чувствовать не так как он хочет и считает сообразным своей природе, а так, как того требует «конъюнктура рынка». А, поскольку «конъюнктура рынка» на самом деле нисколько не стихийна, а полностью управляема через выпуск виртуализованных денежных знаков, это значит, что человек будет сам (без насильственного принуждения!) стремиться вести себя, поступать, говорить, писать, творить и думать так, как это выгодно капиталократической системе и её субъекту - транснациональной финансовой  (банковской) олигархии. Смыслом его существования будет не творческое свободное самовыражение, самоактуализация и самореализация, а приведение себя и всей своей деятельности (включая «творчество») в соответствие с требованиями платёжеспособного спроса, за которыми на самом деле стоят интересы и требования всё той же монополизировавшей права на выпуск «эквивалентов стоимости» финансовой банковской олигархии.

Достаточно всего лишь навязать искусственные виртуальные денежные знаки как универсальную единицу ценности - и человечество само добровольно низведёт себя до положения собачонки, которую, награждая кусочком сахара, можно надрессировать выполнять любые команды хозяина. Для этого нужно всего лишь свести к денежному эквиваленту все ценностные категории и все человеческие отношения, а те, которые не удаётся коммерциализовать - уничтожить, дабы они не создавали неохваченные системой тотального контроля социально-культурные резервации, являющиеся потенциальными плацдармами социально-культурного сопротивления капиталократии. Соответственно, становится понятна и программа масштабных социальных преобразований, осуществляемых капиталократической элитой в мировом масштабе:

1) Полная привязка социального статуса к денежному эквиваленту, обесценивание, инфляция, дискредитация и разрушение не опосредуемых деньгами знаков социального статуса, таких как сословная, корпоративная и этническая принадлежность, образование, чины, звания (в том числе воинские и научные), награды и т.д. В России после криминального переворота и превращения из мировой сверхдержавы в сырьевую колонию это разрушение внеэкономических социальных статусов носило наиболее жестокий и беспощадный характер, когда прежние знаки социального статуса (звания, награды) откровенно и глумливо осмеивались, демонстративно втаптывались в грязь. Но и в «цивилизованном мире» обесценивание неденежных категорий социального статуса идёт в том же направлении, хотя и медленнее, и не в столь радикальных формах. Цель очевидна - полностью отождествить социальный статус с количеством «зелёных бумажек», которым олигархия награждает человеческих особей за отвечающее её интересам поведение в порядке дрессировки.

2) Разрушение религии как мировоззренческой основы неподдающихся коммерциализации духовных ценностей, установок и принципов социальной организации. Развращение и разложение религиозных институтов и структур. Подмена религии совокупностью зрелищ, обрядных и психологических сервис-услуг.

3) Разрушение семьи как социального института, во-первых, препятствующего социальной атомизации и создающего очаги неподконтрольных через рыночные механизмы человеческих отношений, и, во-вторых, ограничивающего возможности формовки подрастающего поколения в желательном для капиталократии направлении.

4) Замена искусства суррогатами масс-культуры и шоу-бизнеса. Цель: во-первых, общее снижение культурного уровня масс, а, следовательно, упрощение их организации и реакций, повышение уровня управляемости. В одном из своих интервью талантливейшая русская рок-певица Радислава Александровна Анчевская сформулировала эту мысль предельно чётко: «Мы живем в государстве. Государство - это управлятельная машина. Управлять легче, когда люди имеют низкие запросы. Потому что низкие запросы удовлетворить легче. Например, есть водка и торговля водкой, приносящая огромную прибыль. И удовлетворить это легко и прибыльно. Потому что водка она ВСЕМ нужна. То есть, диктатура шоу-бизнеса - это часть машины-государства. Раньше, просто, рок, как и церковь некогда, были отделены от государства, а сейчас они его часть. Результаты известны. И в церкви появились старообрядцы, а в "роке" мы, например».

Во-вторых, за счёт полной коммерциализации искусства и через полный контроль над потоками денежных знаков установление полного контроля над формой и содержанием транслируемых через шоу-индустрию установок, ценностей, моделей поведения и т.д. То есть, превращение «искусства» в примитивное орудие пропаганды и навязывания обществу выгодных финансовой олигархии картин реальности, форм сознания и моделей поведения. В этом смысле автор и артист, согласившиеся играть по правилам шоу-индустрии, лишаются всякой творческой свободы и становятся такими же рабами капиталократической машины, как и оболваниваемые их руками потребители их продукции. Не вызывает сомнений, что по мере «совершенствования» законов об «авторском праве» капиталократия не только экономическими и «косвенными» средствами, но и прямым непосредственным насилием перейдёт к уничтожению культуры в традиционном смысле этого слова, не вписывающейся в шаблон шоу-бизнеса. То есть будут созданы непреодолимые преграды для доступа к произведениям и артефактам классического искусства и культуры (литературным, музыкальным, изобразительным, кинематографическим и т.д.) и, в то же время жёстко пресечена работа некоммерческих и независимых авторов, вплоть до объявления такой деятельности незаконной (например, через систему лицензирования и сертификации).

(Окончание следует)

[Александр Васильевич]

(Окончание)

5) Подрыв авторитета и социального статуса академической науки, «гуманитаризация» и «плюрализация» (т.е. фактически - разрушение) научной методологии. Выхолащивание содержательной составляющей научной работы. Обессмысливание фундаментальной науки и полная коммерциализация прикладной. В конечном счёте, превращение науки в индустрию производства обессмысленных знаков, полностью контролируемое и опосредуемое в своей оценке универсальным денежным эквивалентом через механизмы выделения грантов.

6) Коммерциализация образования. Превращение образования в товар, а системы образования - в коммерческую корпорацию. Кроме того, общее снижение образовательного уровня и ориентация образовательной системы на создание мозаичной и лишённой общей логики (плюралистической, релятивизированной) картины мира. То есть результатом системы образования должна стать покупка готового набора коммерчески применимых знаний и навыков без владения методологией, на основании которой эти знания были получены и без связи со знаниями из других «пакетов».

7) Разрушение национальных культур, национальная, культурная и расово-антропологическая унификация и обезличивание человечества через поощрение миграции, социальной мобильности, смешанных браков и т.д.

8 ) Разрушение традиционных национальных государств и их замена властью экстерриториальных центров силы в лице транснациональных корпораций. Размывание границ, превращение мира в единый рынок рабочей силы, сырья и сбыта продукции. Приватизация государственных функций: замена армий и полиции частными коммерческими силовыми службами. Отмирание правовых категорий и буржуазно-демократических представлений о гражданских и экономических правах. Замещение юридических и правовых норм техническими регламентами и правилами, в одностороннем порядке устанавливаемыми корпорациями.

9) Установление полного электронного контроля над человеком по мере расширения применения средств электронной коммуникации, перехода к электронным цифровым документам, перехода от бумажных к электронным деньгам и т.д. Вплоть до киборгенизации человека и вживления электронных устройств, позволяющих взять психику и тело человека под внешний контроль.

Культ потребления

Каким образом капиталократия достигает тотальности рыночных отношений и универсальности денежных знаков в качестве меры стоимости и ценности? В первую очередь, за счёт формирования и внушение обществу определённых норм, определяющих цель, смысл и образ жизни. Решающее значение здесь имеет культ потребления.

 Система общественного воспитания, средства массовой информации, задаваемая рекламой система образов формирует в обществе представление о потреблении (в первую очередь - потреблении материальных благ, вещей и услуг, но также и потреблении в самом широком смысле слова) как о высшем наслаждении и смысле жизни. Работа, приобретение навыков и знаний, отношения с людьми и т.д. (одним словом, все стороны и аспекты жизни) оцениваются с точки зрения их эффективности в качестве средства обеспечения максимального потребления.

Воспитание и реклама постоянно формируют у человека всё новые и новые потребительские желания и потребности, которые не только не являются необходимыми с точки зрения телесного, психического и духовного здоровья, но зачастую и откровенно вредны. Денежные единицы приобретают статус меры доступа к резервуару предметов потребления. Соответственно, у человека формируется желание и готовность полностью и без остатка подчинить себя, своё время, свой образ жизни, привычки и взгляды приобретению денежных знаков, которые как мы помним, капиталократия создаёт свободно «из ничего».

Но, кроме того, к уровню потребления в современном обществе жёстко привязывается социальный статус. Обратим внимание на то, что в принципе социальный статус совершенно не обязательно привязан к статусу имущественному. В сословном обществе, например, социальный статус самого нищего дворянина выше, чем статус самого богатого торговца. Знак (общественно признанный маркер) социально-иерархического статуса совершенно необязательно должен иметь высокую трудовую стоимость. Важно лишь то, чтобы этот знак престижа защищался обществом от самозваного присвоения и обесценивания. Например, в Советском Союзе одним из высших знаков социального статуса были правительственные награды - прежде всего, такие как орден Ленина и медаль «Золотая Звезда» Героя Советского Союза. В первые годы существования Красной Армии таким знаком отличия могли быть наградные красные шаровары. В Древнем Китае в качестве такого знака отличия могло выступать право включать элементы жёлтого цвета (символа императорской власти) в свою одежду. В обществе американских индейцев таким знаком могли выступать те или иные перья птиц в головном уборе. И так далее. Единственными условиями поддержания таких совершенно условных знаков в качестве высших ценностей и знаков общественного статуса является их признание в качестве таковых (то есть защита от нигилистического отрицания и игнорирования, а, тем более, осмеяния) и защита от самочинного и произвольного присвоения. Иными словами, Звезда Героя Советского Союза будет признаваться знаком социального статуса тогда и только тогда, когда общество и государство подтверждают статусность этого знака, наказывают за отрицание и нарушение этой статусности, а также за самовольное присвоение этого знака, а также не допускают массового им награждения.

В современном же обществе фактически единственным и всеобщим знаком социального престижа и статусности является уровень потребления. При этом практически теряют значение реальные потребительские качества продукта, решающее значение получает престижность товарного знака, подтверждающая объём денежных единиц, затраченный на данную вещь или услугу. Простой пример: вполне комфортабельный современный автомобиль, отвечающий практически всем основным требованиям скорости, безопасности и комфорта можно приобрести за сумму в пределах от 20 до 50 тысяч евро. В то же время существуют марки автомобилей стоимостью в сотни тысяч и даже миллионы евро. Смысл их существования только один: выступать знаками общественного признания, то есть, грубо говоря, в капиталократическом обществе они выступают аналогом того, чем для советского общества была Звезда Героя Советского Союза. Точно также маркерами социального статуса, общественного признания заслуг и положения в иерархии общества являются бренды одежды, туристических услуг и т.д. Во всех подобных случаях уровень цены крайне отдалённо связан с различием реальных потребительских качеств и свойств товара, а определяется практически исключительно престижностью торговой марки, то есть выступает как средство декларации и подтверждения социального и иерархического статуса своего владельца.

Потребление в современном обществе, оказывается, таким образом, не столько проявлением гедонизма (то есть удовлетворения телесных потребностей), сколько общественным ритуалом, определяющим место человека в обществе. Причём, в отличие от советских орденов или индейских перьев, знаки положения в капиталократическом обществе требуют постоянного подтверждения. Для того, чтобы сохранять тот же самый достигнутый статус необходимо не престо один раз приобрести дорогой костюм и автомобиль, но и менять их с установленной неписанным, но жёстким законом частотой и периодичностью.

Таким образом, жёстко и монопольно привязав социальный статус, престиж, общественное признание и место в социальной иерархии к уровню потребления, а доступный уровень потребления определяя через произвольно создаваемые и практически произвольно распределяемые (!!) денежные единицы, капиталократия, тем самым, присвоила себе монопольное право определять социальный статус каждого человека. Соответственно, все иные, альтернативные и не опосредованные деньгами знаки социального статуса (награды, воинские звания, учёные степени, не говоря уже о таких формах признания, как почётные грамоты, фотографии на «стене почёта» и проч. и проч.) были сначала целенаправленно обесценены и инфлюированы (массовая раздача прежде высоких и редких наград под предлогом юбилеев, их рыночная купля-продажа в качестве предметов коллекционирования, практически открытая торговля институтскими дипломами и научными степенями и т.п.), а затем с особым цинизмом глумливо осмеяны как «ничего не стоящие побрякушки». Необходимо понимать, что это низвержение статуса наград, званий, степеней и т.д. было не случайным  и побочным результатом социального хаоса, а результатом совершенно сознательной и целенаправленной политики, направленной на монополизацию функции определения и поддержания социального статуса каждого члена общества структурами мировой капиталократии путём их жёсткой привязки через уровень потребления к денежным знакам.

«Авторское право» и интеллектуальная собственность

Следующий существенный элемент системы капиталократии составляют принципы интеллектуальной собственности, патентования и так называемого «авторского права».

С незапамятных времён (фактически со времён возникновения человечества) одним из ключевых факторов прогресса выступало заимствование и распространение знаний, навыков и технологий. Разумеется, существовали связанные с уровнем технического развития общества ограничения. Например, распространение книг до эпохи книгопечатания ограничивалось трудоёмкостью их ручного переписывания. Ряд технических знаний, имевших стратегическое значение для экономики или военного дела, мог тщательно оберегаться в качестве тайны (как, например, секрет китайского шёлка или византийского «греческого огня»). Однако в любом случае, всегда сохранялась возможность такой секрет разведать или переоткрыть. Забота о сохранении монополии на владение технологическим секретом была всецело заботой его владельца. Наука (равно как и искусство) строились на принципах открытости знания, то есть даже не предполагались возможность юридически присвоить то или иное знание в качестве частной собственности.

Идея об авторском праве, то есть о возможности временного (!!) распоряжения продуктом интеллектуального труда как частной собственностью, впервые проявила себя в начале XVIII века, но только с конца XIX века идея копирайта стала реализовываться систематически, постоянно расширяя сферу своей применимости. Если изначальный смысл авторского права действительно состоял в защите прав автора книги (изначально оно распространялось именно на книги), то со временем закон стал защищать преимущественно наследников автора и покупателей авторских прав. То есть, в силу своей отчуждаемости авторские права стали своего рода товаром, и, как и продукты вещественного производства, стали накапливаться в совершенно иных руках, нежели те, что их произвели. При этом, начавшись с текстов книг, принципы «авторского права» (теперь уже в больших кавычках, поскольку субъектом этого права в большинстве случаев стал отнюдь не автор) постепенно распространились на музыку, фотографии, картины, фильмы, компьютерные программы и - что более всего важно - на технологические знания и изобретения.

Существенно в этой системе то, что патентование авторских прав на открытия фактически исключает возможность их переоткрытия. То есть, если на протяжении всей истории человечества монополия на знание могла существовать только постольку, поскольку никто другой не успел догадаться до той же технологии, то теперь делается попытка превратить технологические монополии из естественных и временных в юридические и вечные. То есть представить все технические достижения человечества в форме патентованных фрагментов, каждый из которых имеет хозяина. Очевидно, что такая система не только резко ограничивает распространение знаний, умений и навыков (то есть научно-технический прогресс и развитие производительных сил), но и уничтожает систему свободной конкуренции, превращая производство в жёстко закрытую систему монополий.

Более того, монопольное владение патентами даёт возможность вообще вывести из оборота и юридически запретить использование тех знаний и технологий, распространение которых невыгодно владельцу монополии. Зачастую это могут быть наиболее передовые и перспективные технологии, открывающие перспективу широкого некоммерческого применения. Легко представить себе, что крупные компании и корпорации будут скупать и выводить из оборота те технологии, которые в силу своей эффективности и конкурентоспособности могут создать угрозу конкуренции их собственной продукции. Нетрудно понять, что производителю зачастую не выгодно производить дешёвые товары там, где можно производить дорогие. И, если раньше его к этому принуждала конкуренция, то теперь патентная монополия вполне позволяет ему просто выкупить патент на более дешёвую технологию и фактически запретить её применение.

Подобная логика может быть применима, в частности, к медицинским препаратам. Монополия патентного права сегодня вполне позволяет взвинчивать цены не лекарства в том числе (и даже в особенности!) в тех случаях, когда эти лекарства жизненно необходимы. Высокий уровень смертности выгоден фармацевтическим магнатам, потому что он лучше всякой рекламы стимулирует население покупать препараты даже по безумным ценам, отдавая за них под угрозой смерти последнее. В то же самое время аналогичные по действию дешёвые лекарства оказываются под запретом, поскольку патенты на их производство скуплены теми же корпорациями и «заморожены», чтобы не сбивать цены.

Принципиально аналогична ситуация в искусстве и культуре. Современное «авторское право» в пределе ведёт к тому, что под него подпадают не только целые произведения, но и их фрагменты, вплоть до отдельных рифм и нотных сочетаний. Искусство музыканта или поэта, в конечном счёте, будет подменено и вытеснено искусством адвоката, выискивающего, какие сочетания рифм и звуков ещё не запатентованы. При этом главную угрозу представляет не то, что ограничивается и коммерциализуется и без того построенная на коммерческих принципах попса и шоу-индустрия, а в том, что задним числом оформляются права «интеллектуальной собственности» на классические литературные, изобразительные, музыкальные и кинематографические произведения прошлых эпох человеческой истории. Возникает не только возможность, но и прямая угроза выведения их из оборота человеческой культуры, вплоть до прямого юридического запрета на их просмотр и прослушивание или, по меньшей мере, коммерциализацией доступа к ним. Юридическим основанием для этого может служить выкуп их в частную «интеллектуальную собственность». Реальная же причина стремления ограничить доступ к ним состоит в формировании полной монополии рыночных принципов и заинтересованность архитекторов капиталократии в полном и абсолютном вытеснении некоммерческого искусства коммерческой шоу-индустрией.

« ... те, кто считают, что копирайт не распространяется на всё великое мировое творческое наследие, сильно заблуждаются. Прецеденты есть. Так, например, некая российская фирма продала эксклюзивное право на издание всех русских народных сказок на территории США другой, не более имеющей какое-либо отношение к этому, американской фирме, причём непонятно, на каких основаниях. В популярной музыке, например, торговля правами идёт уже давно. Пример: скупка «прав» на все песни "Beatles". Резонанс получило дело "Звуки.ру и права на mp3 Янки Дягилевой". Известны случаи, когда музыкальные корпорации, поссорившись с музыкантами, отказывались возвращать им записанные материалы и целые альбомы, оставляя записи «под сукном». Эти примеры из поп-культуры, что и говорить, малоубедительны, но они свидетельствуют о том, что уже сегодня существуют инструменты для манипулирования (или даже полного изъятия) тех или иных культурных ментифактов. <...> Слава Богу, никто еще не предъявляет эксклюзивные права на, скажем, Гесиода или Сервантеса. Определенные права имеют в этой области только переводчики, художники-оформители и издатели. В этой области, правда, существует традиция, согласно которой, особый статус ("уникальности") того или иного текста должен приписываться вполне определенному изданию и от всех прочих издательств требуется взимание определенной платы за перепечатки (как, например, в случае со сказкой Льюиса Кэррола "Алиса в стране чудес"). Таким образом, стандартизация в области издательского дела неизбежно ведет ко всё возрастающим требованиям в данной сфере копирайтеров. Это означает, что теоретически возможен «копирайт» и на Гесиода и на Сервантеса и, судя по всему, уже в обозримом будущем мы можем столкнуться с подобной нелепицей»

<...> Гипотетически уже сегодня возможен тот вариант, когда некоторое лицо (физическое или юридическое, не так важно) скупит все права на какую-нибудь разработку (и все параллельные, связанные с этой разработкой проекты) и останется единственным обладателем в данной сфере, монополистом в данной сфере так называемой «интеллектуальной собственности». Причем здесь не предусмотрено никаких преград. Таким образом, может быть скуплено будущее. На практике это может выглядеть примерно так. Некий аноним, предположим, японский мультимиллионер, покупает на аукционе картину Ван Гога и увозит её в свою личную коллекцию. Парадокс, но теперь эта картина не существует для мировой культуры, поскольку никто её не может увидеть в музее. Но это далеко не самое страшное, поскольку без Ван Гога, в конце концов, прожить можно.

Теперь представьте себе, что некая фирма пожелает скупить (также тайно и анонимно) все права на то или иное изобретение (и параллельные разработки). И это будет, предположим, некоторая вакцина или сверхсложный прибор, необходимый для новейших исследований в области физики. Что мы получим в итоге? В итоге мы получим то, что только данная фирма сможет полноценно вести исследования в данной области физики или только данная фирма будет являться монополистом в области производства данной конкретной вакцины. Но и это еще не самое страшное, поскольку предполагает, что раз определенные капиталовложения были сделаны, то теперь покупатель будет стараться получить от них отдачу. Это точка зрения здравого классического капитализма и старой буржуазной морали, которая считается в современных условиях устаревшей. <...> если раньше какие-нибудь мракобесы могли только сотрясать воздух своими проклятиями в адрес современной науки, то теперь возможны такие ситуации, которые никто и представить себе не мог. А именно - замораживание целых научных проектов, инновационных технологий, наконец, сокрытие, в геополитических целях, вакцин и биотехнологий. В последнем случае, правда, ресурсами для подобных действий (в области фармакологии и биотехнологий) обладают только отдельно взятые государства. Но именно эта перспектива выглядит наиболее пугающей <...> «Авторское право», эта глобальная шулерская игра по превращению «текста» в «продукт» может преподнести еще множество «сюрпризов». Там где идет мена, всегда ждите сюрпризов» (Илья Васильев: «Копирайт» и наследие классики).

Конечная цель капиталократии в отношении т.н. «авторского права» - сделать любую мысль, любое научное и технологическое знание, любой музыкальный, литературный или архитектурный образ и даже приём предметом рыночной купли-продажи и, тем самым, ввести в поле универсальной применимости произвольно создаваемых денежных знаков как эквивалентов стоимости. То есть, с учётом монополии финансовой олигархии на создание денежных единиц, целью проекта является присвоение финансовой олигархией всей совокупности знаний, навыков, технологий, искусства и культуры, созданных трудом всего человечества на протяжении всей его истории.

http://www.ruskline.ru/analitika/2011/01/27/instrumentarij_kapitalokratii/

[Александр Васильевич]

Сергей  Строев

Инструментарий капиталократии

Часть III …



Постмодерн, толерантность, политкорректность

Как уже было отмечено выше, устойчивость капиталократии базируется на монополии определённой системы ценностей, определённого мировоззрения и мировосприятия, определённых моральных норм. Принципы эти суть вера в абсолютность рыночных товарно-денежных отношений и универсальность денежных знаков как меры ценности и даже количественной меры сущности и существования. Единственная санкционированная в рамках данной системы цель жизни - это расширение пределов индивидуального потребления, совпадающего со статусом в социальной пирамиде. Единственные две формы отношений между людьми - это либо прямая конкуренция, либо прагматическое использование (чаще всего взаимное и на основе формально-договорных и юридических принципов) в целях собственного обогащения и расширения собственного потребления.

Важно понять, что любая иная категория (ценностная, морально-этическая, эстетическая и т.д.), не вписывающаяся в описанную систему, самим фактом своего неподконтрольного существования ограничивает сферу власти финансовой олигархии. Она создаёт альтернативу принципам капиталократии, а потому вполне резонно воспринимается капиталократией как угроза.

Выше мы отметили, что именно по этой причине капиталократия предпринимает целенаправленные и решительные шаги, направленные на ограничение, а в конечном счёте - на полное предотвращение доступа населения к образцам классического искусства и культуры, а также на ликвидацию современного некоммерческого искусства с целью установления полной и абсолютной монополии коммерческой шоу-индустрии, попсы и масскульта.

Та же самая редукция осуществляется в отношении всей прежней, не вписывающейся в формат общества потребления человеческой культуры. В рамках этой задачи архитекторами «Нового Мирового Порядка» ставятся задачи:

1) Полная и окончательная десакрализация мира и общества, полная ликвидация самой категории Священного и самой способности человека к чему бы то ни было относиться как к Священному. Всё, что имело или даже только могло бы приобрести в общественном сознании атрибуты сакральности целенаправленно подвергается релятивизации, подвергается сомнению и разоблачению, «творчески пересматривается с оригинальных позиций», делается объектом манипуляций, игр и перформансов, оскверняется и осмеивается до тех пор, пока не утратит все признаки сакральности и не будет сведено к товару в рамках рыночной эквивалентности всеобщего обмена.

2) Полная и окончательная деканонизация. Разрушение любых духовных, религиозных, метафизических, мировоззренческих, аксиологических, эстетических, этических и даже этикетных, поведенческих и бытовых традиций, канонов и норм, которые могли бы объединять общество и создавать очаг органического социального холизма («тоталитаризма»). Вместо этого - активнейшее поощрение любых индивидуальных духовных, мировоззренческих, эстетических, морально-нравственных и поведенческих отклонений и девиаций, если только они вписываются в формат общества потребления. Цель - атомизация общества, разрушение не только социальных структур, способных противостоять манипуляции, но даже необходимых для их возникновения условий и предпосылок.

3) Релятивизация не только общественных, но и личных эстетических и морально-этических категорий, религиозных, социальных и политических идеалов. Цель - воспитание теплохладности, социальной пассивности, религиозного, этического и политического индифферентиализма, равнодушия к вопросам добра и зла, справедливости и несправедливости, истины и лжи, красоты и безобразия. Все эти категории должны стать относительными и разные взгляды на них должны быть признаны равноценными и равнозначными, свободно обмениваемыми друг на друга и свободно компилируемыми. Конечной категорией в их оценке должен стать уровень личного комфорта, благополучия и благосостояния, то есть полный конформизм в рамках монопольного господства норм общества потребления.

4) Разрушение целостности картины мира, релятивизация представлений об устройстве мира, плюрализм и множественность противоречащих друг другу «научных истин», расшатывание и разрушение методологических канонов, игнорирование формальной логики, «гуманизация и гуманитаризация науки» (то есть её подмена эмоциональным словоблудием), разрушение авторитета научного знания и монополии науки на истину, распространение антинаучных и паранаучных взглядов и представлений, формирование мозаичной, фрагментарной, лоскутно-кусочной, клиповой картины мира. Цель - формирование усталости, отвращения и равнодушия к вопросам истины и объективной реальности, формирование мировоззренческого конформизма и оппортунизма, снижение барьера критичности к поступающей информации, облегчение манипуляции сознанием.

Совокупность описанных установок и приёмов десакрализации, деканонизации, релятивизации, фрагментации, формирования мировоззренческого, эстетического, этического и социально-политического равнодушия и конформизма, навязывания эклектического, мозаичного мировоззрения составляет феномен т.н. «постмодерна». Постмодерн проявляет себя во всех без исключения сферах и областях, начиная от искусства и заканчивая политикой, начиная от науки и философии и заканчивая бытом и структурами повседневности. Не имея в себе и всячески отрицая единство и целостность, он в то же самое время претендует на монопольность и безальтернативность.

При этом важно обратить внимание на то, что хотя постмодерн позиционирует себя как литературный, архитектурный и т.д. стиль, как общее направление современного искусства и культуры или как ментально-ценностную характеристику современного общества, на самом деле он представляет собой в чистом виде «соцзаказ». Это не более и не менее чем инструмент формирования сознания и поведения масс в интересах заказчика - транснациональной капиталократической олигархии, а - говоря ещё конкретнее - мировой банковской олигархии и её высшего менеджмента. Описанные культурные феномены - это всего лишь средство обеспечение монополии рыночных отношений и универсальности денежных эквивалентов как меры ценности. Это способ включить в сферу товарно-денежных отношений все без исключения стороны человеческих проявлений и отношений, включая знания, мышление, творчество, картину мира, самовыражение, эстетические и этические представления человеческие отношения и т.д. А конечная цель проста - добиться полного и абсолютного контроля над каждым отдельно взятым человеком посредством произвольно создаваемых олигархией денежных знаков, превратить человечество в целом и каждого человека в отдельности в «дрессированную собачку», у которой в соответствии с методами Павлова вырабатывают условные рефлексы.

В каждом конкретном случае необходимо помнить, что т.н. «культура постмодерна» есть инструмент власти и господства, а агенты и распространители этой «культуры» суть «наёмные дрессировщики» - идеологическая и даже социально-инженерная обслуга существующей системы власти.

Необходимо понимать, что «аполитичность» постмодерна мнима. Формируя аполитичность, социально-политическую индифферентность, равнодушие и апатию масс, постмодерн делает это для обеспечения экономических, социальных и политических интересов крайне узкого слоя мировой олигархии и по её политическому заказу. Поэтому сам по себе постмодерн от начала и до конца есть явление сугубо политическое и только в таком качестве может быть адекватно понят и оценён. По своему существу постмодерн есть продолжение либерализма, восторжествовавшего над всеми иными конкурентными по отношению к нему доктринами и, в силу снятия определявшего его «иного», снявшего и самое себя как идеологию, но продолжившегося как способ и образ общественного существования.

Если в сфере культуры, искусства, науки и т.д. политический характер постмодернистского проекта достаточно завуалирован и имплицитен, то некоторые его проявления носят открытый и эксплицитный политический характер. Речь идёт о таких неразрывно связанных с постмодерном идеологических категориях как толерантность и политкорректность.

Для того чтобы понять, что такое «толерантность» в современном общественно-политическом значении этого слова, необходимо чётко понимать, что любая мировоззренческая, культурная, этическая, поведенческая норма, скрепляющая общество и не позволяющая ему распадаться в «человеческую пыль», существует постольку, поскольку на практике работают механизмы наказания за её нарушение. Эти механизмы далеко не обязательно должны быть формальными и юридическими. Они вполне могут существовать в неписанном виде как форма общественной нетерпимости, осуждения, порицания и остракизма. Тем не менее, они должны существовать, потому что если нарушение тех или иных норм не влечёт за собой наказания, эта норма перестаёт существовать. Под так называемой «толерантностью» (буквальный перевод на Русский язык - «терпимость») сегодня подразумевается обязанность приверженного традиционным для конкретного социума этическим, культурным, поведенческим и иным нормам большинства терпимо сносить нарушения данных норм представителями не приверженных им меньшинств и индивидов. При этом меньшинствам дана полная свобода унижать и оскорблять господствующие и присущие большинству религиозные, национально-культурные, поведенческие и бытовые нормы, традиции и ценности.

Подчеркнём, что активная приверженность тем или иным ценностям, традициям и нормам, имеющим общественный характер, неразрывно связана с болезненным восприятием их нарушения и поведенческой реакцией, направленной на пресечение такого нарушения. Именно в этом и состоит механизм социообразующего и социально-организующего действия таких норм, скрепляющих совокупность индивидуумов в коллективный субъект, чётко разделяющий людей на принадлежащих к нему «своих» и не принадлежащих «чужих». Наиболее яркий пример такого рода - отношение к религиозной святыне, неразрывно связанное с её активной защитой от поругания и осмеяния. Отношение к бытовым и поведенческим нормам менее ярко и эмоционально насыщено, поскольку имеет многократно более низкий ценностный статус, но принципиально природа приверженности этим социальным нормам аналогична.

В рамках идеологии «толерантности» разнообразные меньшинства (национально-этнические, религиозные, субкультурные, половые и проч.) не только получают право и возможность, но и подстрекаются к активной демонстрации своих норм, отрицающих, нарушающих и разрушающих нормы большинства, что в ряде случаев оскорбляет и унижает представителей большинства, переживается ими крайне болезненно. Например, проведение «культурных мероприятий» типа скандальных выставок «Осторожно, религия!» воспринимается верующими как кощунство, как оскорбление и поругание их святынь. Практически столь же болезненно воспринимается здоровым большинством общества поведенческие демонстрации педерастов и иных половых извращенцев. Может быть чуть менее остро, но также весьма болезненно воспринимается представителями коренного национального большинства поведение этнических меньшинств, особенно некоренных и пришлых, нарушающее (зачастую демонстративно) присущие большинству культурные, этические, поведенческие и даже бытовые нормы.

С какой же целью в рамках навязывания толерантности меньшинства поощряются к нарушению норм и правил, принятых большинством общества, а большинство принуждается терпеливо сносить и покорно терпеть постоянное и систематическое оскорбление и разрушение его норм и традиций? Цель этой политики предельно проста и прагматична: путём систематического оскорбления и разрушения скрепляющих и связующих общество святынь, традиций, норм и правил, добиться распада самого общества, структуры которого ограничивают манипуляцию сознанием и поведением. Параллельно с этим у большинства общества воспитывается полная социальная пассивность, формируется эскапизм (бегство от социальной реальности, её игнорирование), вырабатывается предельное отчуждение. По существу общество толерантности есть система полного взаимного игнорирования, в которой люди всеми силами стараются не видеть и не замечать друг друга, перетерпеть (скрепя сердце и сжав зубы) факт существования друг друга как нечто заведомо болезненное и неприятное, в идеале - полностью друг от друга абстрагироваться. Однако подобная автономность и «самодостаточность» индивида крайне обманчива: лишившись защиты традиционных социальных структур, он становится предельно зависим и управляем посредством виртуальных денежных знаков и средств массового внушения и оболванивания.

Путём привития терпимого, равнодушного и индифферентного отношения к оскорблению, низведению и нарушению общественных норм достигается размывание самих этих норм и, как следствие, атомизация и десоциализация индивидов. Тем самым уничтожается вся совокупность социально-культурных кодов (религиозных, национальных и т.д.), и их место занимает универсальный юридически-договорной и товарно-денежный протокол взаимодействия между предельно отчуждёнными друг от друга индивидуумами. В пределе каждый индивидуум оказывается абсолютно одинок и беззащитен перед лицом капиталократической машины управления и зомбирования. Таким образом, мы должны ясно отдавать себе отчёт в том, что десоциализация, маргинализация и атомизация общества являются не побочными продуктами, а сознательной и непосредственной целью внедрения толерантности.

Другим в явном виде политическим проявлением постмодерна выступает т.н. «политкорректность» - специфическая форма цензуры смыслов, выходящих за рамки культуры потребления. Если классическая цензура состоит в явном запрете на публичное высказывание и выражение тех или иных идей, то «политкорректность» этим не ограничивается и стремится к тому, чтобы путём реформы языка сделать целый пласт идей попросту невозможными не только на уровне высказывания, но и на уровне мысли за неимением соответствующих понятий. В отличие от классической цензуры, «политкорректность» - это и не столько система запретов на внешние высказывания и самовыражение, сколько метод реформирования внутреннего мира человека и самой структуры его мышления путём изменения понятийного аппарата, то есть путём выведения ряда слов и понятий из языка либо существенной мутации их значений.

В связи с этим вспоминается описанный в антиутопии Джорджа Оруэлла «1984» новояз - специфический язык, искусственно построенный таким образом, чтобы исключить самую возможность сформулировать на нём неугодные правящей клике идеи. Поскольку мышление человека осуществляется в понятиях, то исключение тех или иных понятий не просто не позволяет изложить и словесно сформулировать определённые идеи, но даже и прийти к ним на уровне мысли. Пределы человеческой мысли ограничиваются доступным ему понятийным аппаратом, поэтому изменение языка изменяет образ и характер мышления. А дальше, в точности по Оруэллу, на «политкорректный» новояз переводятся ранее написанные книги, статьи, фильмы и т.д. (вплоть до Библии), и вся человеческая культура задним числом подгоняется под требования господствующей олигархии.

Какие же смыслы и значения в первую очередь исключаются в рамках внедрения «политкорректности» из человеческого языка и мышления? В первую очередь, все понятия, связанные с национально-этнической самоидентификацией, различением своих и чужих, естественным неравенством между национальным большинством и этническими меньшинствами. Цель этого уже была описана выше: разложение традиционных структур общества, разложение общества в бесструктурную, аморфную, легко манипулируемую и управляемую массу, подрыв и разрушение национальной государственности и переход к единому общемировому открытому рыночному пространству.

Далее, в рамках парадигм политкорректности исключаются из языка понятия, связанные с различением физической, психологической и интеллектуальной нормы и отклонений от этой нормы, с различением здоровья и патологии. Исключаются понятия, обозначающие как физические недостатки и уродства, так и психические отклонения, половые извращения, умственную неполноценность и т.д. Вместо этого вводятся в оборот «политкорректные» термины, построенные таким образом, чтобы внедрить в сознание людей идею равенства между нормальными людьми с одной стороны и всевозможными олигофренами, дебилами, педерастами и другими половыми извращенцами, шизофрениками, больными с синдромом Дауна, разнообразными генетическими мутантами, физическими уродами и т.д. с другой. Все понятия, маркирующие различение нормы и патологии табуируется, внедряется мысль о «нормальности» и равенстве с нормальными людьми всевозможных психических и умственных дегенератов и вырожденцев. Преследуемая цель - та же: разрушить общепринятые представления о психической, умственной и поведенческой норме, о различении между красотой и уродством, физическим, умственным и духовным достоинством и недостатком и т.д. - то есть те общественные представления, которые, собственно, формируют и удерживают социум как структуру, не позволяют ему рассыпаться на совокупность индивидуумов.

Наконец, в-третьих, в рамках «политкорректности» табуируются и уничтожаются понятия и языковые структуры, выражающие естественное различие полов и соответствующее этим различиям разделение социальных ролей, функций и моделей поведения. Цель - уничтожение нормальных традиционных отношений между мужчиной и женщиной, и - в перспективе - полное уничтожение традиционной семьи как базовой ячейки общества. На этом вопросе мы остановимся подробнее ниже, когда речь пойдёт о феминизме.

Пока же констатируем, что в рамках навязываемой обществу культуры постмодерна и связанных с ней политических проявлений - реализации принципов «толерантности» и «политкорректности» - капиталократия целенаправленно разрушает традиционную социальную структуру, систему социальных связей и отношений, не вписывающихся в формат договорных и товарно-денежных рыночных отношений. В людях целенаправленно воспитывается социальная пассивность, теплохладность, равнодушие к святыням и социально-значимым нормам и символам, скрепляющим общество, ко всему, что выходит за рамки товарно-денежных отношений, вопросов уровня потребления и личного комфорта.

Цель данной политики - уничтожение общественных институтов, связей и ценностей, которые не в полной мере контролируются и регулируются через финансовые механизмы, а потому самым фактом своего существования подрывают монополию капиталократической системы на власть над душами, сознанием и поведением людей.

Мультикультурализм

Одним из важнейших инструментов капиталократии является насаждение т.н. «мультикультурализма» то есть активное и целенаправленное замещение традиционных моноэтнических и монокультурных обществ, составляющих основу национальной государственности, полиэтническим населением, не имеющим единства культуры, мировоззрения интересов и исторической судьбы, а потому неспособным к самоорганизации, осознанию и защите своих культурных интересов, а потому обречённым на разобщённость.

Мультикультурализация общества осуществляется путём, с одной стороны, активного поощрения этнически, культурно и даже биологически чуждой миграции, перемешиванию населения Земли. С другой стороны - путём препятствования ассимиляции, то есть путём поддержки сохранения этнической, культурной, религиозной и языковой инаковости мигрантских диаспор, что позиционируется как «защита прав и культуры национальных меньшинств».

(Продолжение следует)

[Александр Васильевич]

(Продолжение)

Смысл насаждения мультикультурализма достаточно очевиден. Традиционная форма национальной государственности формируется путём национально-этнической консолидации. То ость изначально формирование общества неразрывно связано с выделением группы «своих» из множества «чужих» для коллективной защиты и отстаивания своих коллективных интересов. Именно поэтому в обществе, объединённом на основе защиты коллективных интересов «своих» от посягательств оставшихся за рамками этого объединения «чужих», естественным образом возникает категория права.

Аппаратом такого общества становится национальное государство, смысл существования которого состоит в том, чтобы защищать интересы своих граждан в их столкновении с интересами «чужих» - то есть от тех, кто вошёл в иные, конкурирующие национально-государственные общности.

Принцип сознательной этнической консолидации для защиты и реализации своих коллективных интересов создаёт основу для гражданского права, легитимной национальной государственности, институтов гражданского общества, в конечном счёте - политической системы демократии, то есть суверенного самоуправления национальных общностей в своих коллективных интересах. При этом исходный базовый этнический национализм (принцип выделения «своих» из массы «чужих») создаёт обязательные и необходимые предпосылки для развития гражданского национализма и гражданского самосознания, в конечном счёте - для формирования правовой государственности.

И напротив, разрушение национального единства общества, его этническое и культурное разобщение приводит к распаду коллективного субъекта национальной государственности. Государство из слуги интересов этнически консолидированного общества превращается в равноудалённого арбитра в конфликтах и столкновениях интересов чуждых друг другу этнических групп. То есть государство становится национально-индифферентным, отчуждённым от национальных, а потому и общественных интересов аппаратом. С другой стороны, распад расово, этнически и культурно единого общества на чуждые друг другу диаспоры приводит к распаду институтов гражданского общества, осуществляющих контроль над государством и обеспечивающих обратную связь с ним. В результате лишённое контроля со стороны общества, но сохранившее все административные полномочия чиновничество с неизбежностью перерождается в замкнутую клановую корпорацию, функционирующую исключительно в своих внутрикорпоративных интересах. Утрата этнического и культурного общества, таким образом, есть в первую очередь источник коррупции и распада правовой системы и демократии.

Это очень важный момент, который необходимо подчеркнуть и зафиксировать: легализация иноэтнической иммиграции в страну и предоставление инородческим иммигрантам гражданских прав есть акт борьбы коррумпированного чиновничества против институтов демократии, гражданского общества, прав и свобод граждан. Цель этой войны: стремление чиновника превратиться из подконтрольного обществу служащего, наёмного менеджера суверенной нации в представителя господствующей над населением корпорации, в хозяина государства и распорядителя (а затем и собственника) общенациональных ресурсов и благ. Попросту говоря, цель этой войны - освобождение государственного аппарата от контроля общества и «приватизация» государства чиновничьей корпорацией. Средством же выступает этническое и культурное разобщение общества, раздробление его на чуждые друг другу группы, между которыми ведётся непрерывная холодная война, которая периодически может разогреваться до горячей - то есть до прямых уличных столкновений, погромов и взаимного террора.

Однако при этом не чиновничество национальных государств изначально является инициатором данной войны. Инициатором является транснациональная мировая финансовая (банковская) олигархия, стремящаяся ликвидировать свободу суверенных наций, а равно и демократические свободы и права составляющих эти нации граждан. Их место должна занять ничем не ограниченная диктатура и прямой произвол финансовой банковской олигархии, реализуемый в общемировом масштабе через систему экстерриториальных центров силы - транснациональных корпораций и монополий. Государства при этом должны переродиться из инструментов национального суверенитета и отстаивания национальных интересов в местные локальные администрации мировой капиталократической диктатуры. С целью обеспечить это перерождение мировая капиталократия всячески поощряет рост коррупции и стремление чиновников освободиться от общественного контроля и превратиться из «слуг народа» в сатрапов мировой олигархии, которым дана власть держать в вечном страхе, бесправии и рабстве местное население.

Необходимо понимать, что система демократии и гражданского права не может быть для всех. Как совершенно справедливо отмечает в своей книге «Четвёртая политическая теория» социолог А.Г. Дугин «Демократия ни в коей мере не признаёт индивидуального равенства. В ней есть жёсткая черта, разделяющая тех, кто допускается к соучастию в «политическом экстазе решения», а кто - нет. Поэтому реальными участниками демократических процедур во всех обществах признавались лишь конкретные социальные группы. В разных обществах их структура была различной, но принцип включения одних в демократический процесс и исключения из него других - фундаментальный признак всех типов демократий». Хотя дальнейшие рассуждения А.Г. Дугина представляются сомнительными, но данная формулировка бесспорна. Причём с не меньшим основанием она может быть отнесена не только к демократии (то есть сфере политических прав), но и к гражданским правам и свободам в целом.

Гражданское право существует до тех пор, пока существует его коллективный субъект - ясно очерченный гражданский коллектив, объединённый и сплочённый совместным отстаиванием своих интересов и привилегий перед лицом совокупности «чужих», в этот коллектив не входящих. Для Римской республики таким субъектом была община римских граждан, противопоставленная массе покорённых подданных, не имеющих прав римского гражданства. Для ранних буржуазных демократий Европы - класс буржуазии, который фактически и составлял буржуазную нацию. Позднее по мере развития капитализма в состав буржуазной нации вошли и прежде исключённые из её состава народные массы. Но важно отметить, что гражданские права они получили не раньше, чем обрели социальные и экономические привилегии от принадлежности к нации, распространение которых на всё население стран стало возможным в Европе и Северной Америке только вследствие развития колониализма и империализма. Иными словами, политическая субъектность европейских наций основывалась на противопоставлении интересов мировой метрополии и колониальной периферии.

Однако в случае распространения гражданских прав на всё население, коллективный субъект, очерченный в своём противопоставлении «чужим», растворяется. Соответственно, право обесценивается и фактически исчезает, становясь пустой бессодержательной формой. Это было прекрасно показано ещё в древнегреческих полисах, когда распространение демократических прав на всё общество с неизбежностью приводило к охлократии, к торжеству демагогов и, в конечном счёте, - к установлению тирании. То же самое произошло в Римской Империи, когда распространение гражданских прав на всё свободное мужское население эдиктом императора Каракаллы привело к гибели римского гражданского правового общества и его перерождению в тиранию эпохи домината.

То же самое происходит сегодня в современных западных демократиях. Когда гражданские права были предоставлены неграм, злые языки предсказывали, что следующим шагом будет предоставление их животным (не будем забывать, что ещё в XVIII веке вопрос о том, следует ли считать негров людьми или животными оставался дискуссионным). Тогда подобные предсказания были восприняты как злостная расистская пропаганда, однако сегодня это предсказание подтвердилось самым буквальным образом: в 2008 году в Испании парламентом был принят закон, предоставляющий человекообразным обезьянам юридические права на жизнь и свободу, то есть по существу ограниченные (пока?) гражданские права. В ряде стран животные de facto приобрели права наследования имущества - то есть права собственности. А в отдельных наиболее продвинутых странах животные уже и сами могут быть привлечены к суду! В Израиле существует даже специальная тюрьма для нарушивших закон собак, в которую животные в качестве наказания могут быть заключены на тот или иной срок по решению суда. Теперь осталось только наделить правосубъектностью растения, а потом и бытовые приборы - и гражданское право в привычном значении слова будет окончательно похоронено под спудом торжествующего маразма.

Под аккомпанемент трескучих и громогласных слов о демократии, о правах и свободах личности категория права сначала доводится до гротеска и пародии, до абсурда, приводится в полное противоречие со здравым смыслом - чтобы затем было легко отменить её и ввергнуть население в состояние полного бесправия и неограниченной тирании. Примеров доведения «прав и свобод личности» до полнейшего абсурда, несовместимого с существованием общества, европейская, а тем более, американская юридическая система даёт бесчисленное множество. Ни один гражданин не может быть сегодня уверен в своей безопасности со стороны доведённой до коллективного помешательства юридической системы. Он может оказаться преступником и получить тюремный срок за то, что задержал взгляд на проходящей мимо женщине (сексуальное домогательство) или не купил игрушку собственному ребёнку (моральное насилие над детьми), неодобрительно высказался о половых извращенцах или выразил сомнение по поводу неправдоподобного количества евреев, согласно официальной мифологии умученных в порядке холокоста. Он может быть объявлен преступником за то, что послушал нелицензионную музыку или сфотографировал предмет, являющийся объектом чей-то «интеллектуальной собственности». Предсказать, в сколь причудливую форму выльется очередной эксцесс современной западной юридической системы, стало совершенно невозможно по причине её полного безумия и разрыва со здравым смыслом. Юридическая система в своей иррациональности стала походить на стихийное бедствие или на кирпич, который с равной вероятностью может упасть с крыши на голову как преступнику, так и самому законопослушному гражданину. «Защита прав личности» превратилась в едва ли не главную угрозу этим правам, и недалёк момент, когда граждане западных демократий будут настолько запуганы непредсказуемостью шизофренических эксцессов борьбы за якобы их права, что добровольно предпочтут этому рациональное и понятное бесправие по типу современного российского или латиноамериканского.

Подчеркнём ещё раз, так называемый «мультикультурализм», «толерантность» и «политкорректность», прикрывающиеся словами о демократии, правах и свободах личности и т.п. на самом деле являются инструментами уничтожения прав и свобод личности, инструментами ликвидация базы народовластия. Свобода иноэтнической иммиграции и последующий «мультикультурализм» (то есть право иммигрантов жить по своим законом и своим традициям, со своим языком и своими нормами поведения, не перенимая веры, языка, норм поведения и образа жизни коренного населения) есть путь от правового и безопасного европейского общества в пучину уличных этнических войн, криминального разгула, наркоторговли, погромов, резни и терроризма. Всё это делается сознательно и целенаправленно для того, чтобы заставить запуганное уличным беспределом и терроризмом население отказаться от личных и гражданских прав и свобод, достигнутых на протяжении всей истории европейской цивилизации, отказаться от национальной свободы и суверенитета. Там, где начинается мультикультурализм - там начинается террор. Там, где начинается террор - там начинается борьба с террором. А там, где начинается борьба с террором - там заканчиваются права и свободы.

Необходимо помнить о том, что национализм, демократия и правовое общество неразрывно связаны между собой и являются разными сторонами одного и того же типа организации общества. Разрушение национализма неизбежно ведёт к разрушению демократии и правовой организации общества, к уничтожению права как категории. Иммиграция, мультикультурализм, насаждение толерантности и политкорректности - это война узкой кучки мировых олигархов против свободы и суверенитета народов, а также против прав и свобод граждан. Война, в которой в ходе террора и антитеррора массово уничтожаются люди, причём в лице мирного населения. Цель этой развязанной мировой олигархией войны - ликвидация предпосылок и самой возможности народовластия и установления мировой тирании.


Феминизм

В современном западном обществе феминизм выступает по существу как часть господствующей государственной (а точнее - надгосударственной и трансгосударственной, т.е. глобалистской) идеологии. В этом качестве он жёстко и безальтернативно навязывается по линии школы, университета, средств массовой информации, закреплён в законах. Весьма значительные финансовые ресурсы вкладываются в пропаганду феминизма, в проведение «гендерных исследований», в деятельность «факультетов женских наук», в издание феминистической литературы и т.д. Вопрос о том, кто и с какой целью осуществляет финансирование феминистического движения, представляется риторическим. Субъектом такого финансирования в капиталистическом обществе может выступать только коллективный владелец капитала, то есть транснацональная финансовая олигархия. Другого субъекта, способного в рамках современного капиталократического общества обеспечивать столь значительное финансирование, сочетающееся с привлечением как карательных, так и образовательно-воспитательных функций государства (или, точнее, постгосударства - региональной администрации Нового Мирового Порядка), просто не существует.

Ответ на вопрос  «кто финансирует» автоматически даёт ответ и на вопрос «с какой целью?». С единственно возможной: с целью обеспечения своих классовых (или, если угодно, корпоративных) интересов. Остаётся только понять механику дела. А механика проста. С кем можно бороться «за права женщин»? Кто выступает в роли «угнетателя» и «дискриминатора»? Ясное дело - мужчины. В итоге одна половина общества противопоставляется другой половине общества в рамках искусственно созданного противоречия. Соответственно, в тень уводится реальное противоречие: противоречие интересов подавляющего большинства населения и узкого круга монополистической финансовой олигархии. Расколотое, атомизированное общество утрачивает способность к консолидации в отстаивании своих реальных интересов. То есть интересов по природе своей социально-классовых, фактически совпадающих (в результате монополизации капитала и замыкания буржуазии в крайне узкое, отчуждённое от нации олигархическое сословие) с интересами общенациональными.

Но помимо создания искусственного, раскалывающего общество противостояния по половому признаку капиталократическая олигархия решает ещё одну важную задачу: разрушает традиционную семью - какая уж там семья, когда женщины объединены и мобилизованы против мужчин, а мужчины - против женщин. Стремление мировой капиталократии разрушить традиционную семью как базовую ячейку общества в последние годы не только не скрывается, но и вполне открыто декларируется. В частности, выступая почти сразу после окончания Всемирной встречи семей, которая прошла в январе текущего 2009 года в Мехико, один из руководителей Фонда ООН в области народонаселения (ЮНФПА) Ари Хокман заявил, что разрушение традиционной семьи, высокий уровень разводов и рост числа внебрачных детей - не показатель кризиса общества, а «торжество прав человека над патриархальностью».

Разрушение семьи помимо всё той же атомизации общества имеет очевидную цель: максимально ослабить роль родителей в воспитании детей и обеспечить беспрепятственную формовку «нового человека» силами школы, СМИ и иных находящихся в руках капиталократии институтов. На выходе олигархия стремится получить качественно нового человека - идеального потребителя с управляемыми одномерными желаниями и устремлениями, неспособного к самостоятельному мышлению и поведению. Передача знаний, мировоззрения, этических норм от поколения к поколению в рамках традиционной семьи мешает олигархии переформатировать человечество в соответствии со своими интересами. Поэтому семья как институт подвергается целенаправленному разложению и разрушению путём противопоставления женщины - мужчине, а ребёнка - родителям, путём активного вмешательства государства во внутрисемейные отношения под предлогом «защиты от бытового насилия», путём пропаганды несовместимого с созданием семьи образа жизни и принятия разрушающего традиционную семью законодательства. Феминизм как идеология межполовой розни и противопоставления интересов полов является одним из идеологических инструментов решения данной задачи.

(Продолжение следует)

[Александр Васильевич]

(Продолжение)

Таким образом, следует констатировать, что заказчиком и организатором т.н. «борьбы за права женщин» выступает капиталократия, которая таким образом разобщает, разрушает и атомизирует общество. На самом деле, это борьба противоречит интересам не только мужской, но в равной мере и женской части населения и ведётся не в интересах женщин, а в интересах узкого круга капиталократии. Смыслом этой борьбы является не достижение каких бы то ни было конкретных прав, а само по себе разобщение между представителями разных полов, состояние взаимного озлобления, недоверия и ненависти между ними. Помимо олигархии от такого разобщения общества по половому признаку в выигрыше могут остаться разве что педерасты и лесбиянки.

Феминизм позиционирует себя как движение за равноправие женщины. В реальности номинальная цель феминизма была в полной мере достигнута ещё до его появления, если конечно отсчитывать историю современного феминизма с выхода книги «Второй пол» Симоны Бовуар в 1949 году, а не с суфражизма конца XIX - начала XX века или первых требований избирательных прав для женщины, озвученных в США, Франции и Англии в конце XVIII века. Уже к середине XX века в странах Европы и Северной Америки, не говоря уже о Советском Союзе, женщины были полностью уравнены в избирательных, имущественных и всех иных юридических правах с мужчинами. Таким образом, современный феминизм, бурно развивавшийся начиная с 60-х годов XX века, не имел никакого реального отношения к борьбе за равноправие.

В действительности, даже наиболее умеренные формы феминизма ставили своей целью достижение не равных прав и равных стартовых возможностей, а равного конечного результата. То есть не равноправия, а равенства в смысле идентичности и стирания половых различий, по меньшей мере, в любой публичной, общественно значимой сфере. Более радикальные формы феминизма открыто требовали неравноправия и дискриминации в пользу женщин и/или полового апартеида - обособления, раздельного развития и проживания, половой сегрегации. Наиболее крайние формы американского феминизма открыто провозгласили своей доктриной разрушение семьи, борьбу с нормальными гетеросексуальными половыми отношениями, пропаганду биологического превосходства женщин, ненависти к мужчинам и даже идею полного уничтожения мужчин.

Наличие «дискриминации» и «угнетения» женщины обосновывалось феминистками не различием юридических прав (поскольку такового различия уже не существовало), а исключительно различием фактического социального статуса и преобладанием мужчин в бизнесе, сфере управления, искусстве, науке и ряде иных областей деятельности. Однако сам по себе факт неравенства представительства полов в тех или иных общественных сферах нисколько не доказывает наличия дискриминации, поскольку является прямым и непосредственным следствием биологических различий между мужчиной и женщиной, выраженной не только на генетическом и анатомическом, но также и на психофизиологическом уровне и проявляющихся в психологическом складе, особенностях интеллектуальных, волевых и ряда иных качеств.

Для того чтобы обойти данный очевидный факт, феминистками в порядке создания политкорректного новояза было введено особое понятие «гендер», обозначающее социальную роль, сформированную общественным воспитанием. Соответственно, была сформулирована аксиома феминизма, состоящая в том, что гендер имеет чисто социальную природу и никак не связан с биологическим полом. То есть все психические, эмоциональные, поведенческие различия между мужчиной и женщиной определяются согласно утверждениям феминизма якобы не биологической природой, а разницей социального воспитания. Соответственно, само различие поведенческих ролей и моделей мужчины и женщины - ведущее в дальнейшем к неравному представительству в различных социальных сферах - было объявлено результатом «заговора» и источником «дискриминации».

Понятно, что данная теория с научной точки зрения абсолютно беспочвенна и безосновательна. Давно доказано влияние половых гормонов на поведение. В частности, хорошо известно, что стремление к лидерству, которое, в конечном счёте, и определяет положение в социальной иерархии, в значительной степени регулируется мужским половым гормоном тестостероном. Он же существенным образом влияет на ориентацию в пространстве, что также имеет существенное значение для ряда профессий. Точно также не вызывает сомнений и гормональная регуляция материнского инстинкта. Хорошо известны межполовые различия в функциональной асимметрии полушарий головного мозга, что определяет различия в характере мышления и обработки информации в целом. Не вызывает сомнений связь гормонов с общим эмоциональным фоном, характером мотиваций, уровнем работоспособности и рядом других психических характеристик. Наконец, феминистический постулат о внебиологической, социально кодируемой природе «гендерных» поведенческих моделей полностью опровергается тем, что эти модели у человека принципиально аналогичны таковым у всех высших приматов.

Таким образом, различия поведенческих моделей представителей разных полов не сформированы, а лишь оформлены культурой. По природе же своей эти различия являются биологическими: детерминируются они генетически, а реализуются гормонально, и притом имеют важное адаптивное значение для вида в целом. Причём сформированы они задолго до возникновения не только человека разумного как вида (Homo sapiens), но даже и человека вообще как рода (Homo), то есть к началу антропогенеза эти модели в основных чертах уже были сформированы, достались человечеству по наследству от обезьяноподобных предков и сохранялись в практически неизменном виде в течение всей человеческой истории. Менялось лишь их культурное оформление. В соответствии с этими биологическими отличиями в поведении, мотивациях, характере мышления, волевых качествах и творческих способностях определяется социальная роль и социальная ниша, занимаемая в обществе представителями каждого из полов. В то время как мужчина в силу своих биологических (генетических, гормональных, физиологических, психических) характеристик ориентирован в большей степени на общественную активность и профессиональную деятельность, женщина в большей степени ориентирована на организацию внутрисемейного быта, рождение и воспитание детей.

Различие соотношения мужчин и женщин в сфере политики, бизнеса, ряда профессий (а также и пресловутая разница средних зарплат) при полном равенстве стартовых возможностей определяется не «дискриминацией», а простым фактом наличия психофизиологических отличий между полами, то есть отражает биологическую норму, приблизительно одинаковую как в современном человеческом обществе, так и в обезьяньей стае.

Феминизм, игнорирующий научное знание и научные доказательства, предпринимал, тем не менее, попытки обосновать свой гендерный миф экспериментально. В частности, феминистками проводились опыты на детях с целью сломать межполовые отличия в поведении мальчиков и девочек и воспитать из них в поведенческом отношении нейтральных (то есть «бесполых») особей. Примеры таких экспериментов описаны в книге «Язык взаимоотношений» Алана и Барбары Пиз, фрагмент из которой цитирует в своей книге «Конец феминизма» А.П. Никонов:

«В израильской модели ячейки общества, известной под названием „кибуц", многие годы пытались изжить гендерные стереотипы. Детская одежда, причёски, образ жизни были регламентированы таким образом, чтобы каждый ребёнок выглядел, как бесполое существо. Поощрялись такие занятия для мальчиков, как игра с куклами, шитьё, вязание, стряпня и уборка. Для девочек - футбол, лазание по деревьям и игра в дартс. По своей концепции кибуц - нейтральная в половом отношении ячейка общества, в которой нет жёсткого разделения полов, и каждый имеет равные возможности... Сексистский язык и фразы типа „мальчики не плачут" или „девочкам не пристало копаться в грязи" исключены из обихода. Кибуцы провозгласили достижение полной взаимозаменяемости полов. Что же получилось в конечном итоге? После 90 лет существования кибуцев исследования показали, что мальчики в кибуцах постоянно демонстрировали агрессивное поведение и непослушание, объединялись в группы, внутри которых шла борьба за лидерство, в то время как девочки сотрудничали друг с другом, избегали конфликтных ситуаций, демонстрировали привязанность, заводили друзей и делились друг с другом секретами. При выборе специализации в школе каждый стремился к занятиям, которые соответствовали ориентации мужского или женского ума: мальчики изучали физику, инженерные науки, занимались спортом, а девочки становились учительницами, советниками, медсёстрами и специалистами по работе с кадрами. Биологическая природа направляла каждого на путь, отвечающий специфике либо мужского, либо женского мозга. Обследование детей, которых воспитывали в такой нейтральной с точки зрения пола обстановке, показало, что даже устранение связи «мать-ребёнок» не снижает разницы в предпочтениях...».

Помимо этого А.П. Никонов приводит в своей книге и ряд иных примеров:

«Не менее масштабно и не менее фанатично эксперименты по поведенческой инвалидизации мальчиков проводились и в США. Американские школы, университеты, колледжи приложили немало усилий на этом поприще. Чтобы вытравить из мальчиков «яд агрессии», их воспитание было максимально приближено к воспитанию девочек. В экспериментальных классах, где американцами проводились опыты над людьми, мальчикам не давали играть в доджбол (некое подобие регби), им запрещали играть в полицейских и грабителей, у них не было игрушечного оружия, им не давали читать героические книги про исторические битвы и прочее насилие. В Северной Каролине один из отделов Департамента по детскому развитию в лице своей директрисы-феминистки запретил Детскому оздоровительному центру давать мальчикам играть в солдатиков. Директриса мотивировала это так: солдатики - «потенциально опасные игрушки, поскольку дети используют их, чтобы обыгрывать насильственную тематику». Больше десяти лет Америка калечила своих детей. Постепенно также приходя к выводу, что опыт по воспитанию нового человека, кажется, проваливается. Деформировать психику мальчиков удалось. Полностью вытравить их самость - нет. Хотя старались, Бог свидетель, вовсю!
Вот фанатик-феминист в одной из школ Балтимора пытается убедить девятилетних мальчиков играть в куклы. После чего в ужасе закатывает глаза: «Их реакция оказалась настолько враждебной, что с трудом удавалось поддерживать порядок в классе». Кто бы мог подумать!.. Вот исследователи Локхид и Харрис констатируют: за целый год внедрения гендерного равноправия в классе учителям так и не удалось выдавить из детей половую сегрегацию. Известно, что в классе мальчики предпочитают садиться с мальчиками, а девочки с девочками. «Выравнивая гендер», учителя насильно сажали мальчиков рядом с девочками, а также заставляли детей на переменках ходить парами «мальчик-девочка», причём взявшись за руки, - чтобы царили полное половое равноправие, идиллия и умиление. Неудивительно, что исследователи, проводя потом в школах опросы, зафиксировали: именно такие учителя больше всего ненавидимы детьми. В том числе, кстати, и девочками».

Следует констатировать, что идеология феминизма антинаучна по своему характеру, а воплощение этой идеологии в жизнь неизбежно обретает открыто человеконенавистнические формы, вполне сопоставимые в этом отношении с практикой нацизма.

Характерно также, что, выступая против биологического человеческого естества, феминизм в то же время столь же враждебен и традиционной человеческой культуре, в том числе всем без исключения духовным и религиозным Традициям (включая все три мировые религии - Христианство, Ислам и Буддизм), нормам традиционной морали, традиционным устоявшимся в культуре практически всех народов и этносов моделей поведения и социальных отношений.

В отношении любой традиционной культуры феминизм выступает как один из инструментов деструкции - и в этом состоит ещё одна его роль в разрушении социальных связей и в атомизации человеческого общества.

Таким образом, феминизм - независимо от того, выступает он в обёртке «левой» или «правой» риторики - объективно является одним из инструментов мировой капиталократии, используемых для разрушения традиционных социальных институтов (семья, нация) и связей. Фактически он направлен на решение двух задач: атомизацию общества и разрушение системы семейного воспитания. Таким образом, он выступает как составляющая программы построения т.н. «Нового мирового порядка» - переформатирования  человечества в легко управляемую массу потребителей.

Ювенальная юстиция

Как уже было сказано выше, система капиталократии крайне заинтересована в разрушении и уничтожении института семьи по двум причинам. Во-первых, потому, что семейные отношения являются отношениями человеческими, не поддающимися, или, по меньшей мере, не в полной мере поддающимися приданию им чисто договорного или товарно-денежного характера. Следовательно, семья препятствует полной атомизации общества, нарушает монополию денег как универсального и фактически единственного посредника межчеловеческих связей и отношений в капиталократическом обществе. Кроме того, во-вторых и в главных, семья не только структурирует общество в своих локальных рамках, но и обеспечивает связь между поколениями. Она является источником родительского воспитания, то есть передачи традиций, ценностей, исторической памяти, менталитета, норм и стереотипов поведения из поколения в поколение. Поэтому она ограничивает возможности капиталократической системы формировать «нового человека» - идеального потребителя, свободного от любых духовных, культурных, национально-этнических, эстетических, этических, бытовых и любых иных норм и стереотипов, выходящих за рамки погони за деньгами и их траты.

Соответственно, задачей капиталократии является разложение семьи, изоляция нового поколения от передаваемой в рамках семейного воспитания прежней человеческой культуры, не связанной с категориями прибыли и потребления. Соответственно, так же, как в семейные отношения между мужчиной и женщиной капиталократия стремится ввести своего посредника - юриста, адвоката, социального служащего, который бы надзирал за супругами на предмет «бытового насилия», так и в отношения между родителями и ребёнком вводится аналогичный посредник в лице сотрудника «ювенальной юстиции».

Формально цель «ювенальной юстиции» состоит в «защите» ребёнка от бытового насилия со стороны родителей (соответствующие страшилки разрабатываются и запускаются в проплаченную прессу специальными фирмами: с деньгами проблем нет - а, значит, исполнитель легко найдётся). Но, разумеется, самими же «правозащитниками» придуманные и запущенные в прессу байки - только предлог. Настоящая цель данной программы - изолировать ребёнка от родителей, сделать практически невозможным родительское воспитание. Любое средство родительского воспитания и воздействия (далеко не только физическое наказание!) огульно объявляется «формой морального насилия». Для защиты от этого «насилия» (то есть от любого родительского воспитания) ребёнку даётся право подавать на собственных родителей в суд и через суд решать возникающие между ним и родителями проблемы. Более того, несовершеннолетнему ребёнку (то есть заведомо незрелому и не отвечающему за свои поступки индивиду) даётся не только право подавать в суд на своих родителей, но и всячески разъясняются его «права», то есть господствующая система всячески провоцирует ребёнка шантажировать родителей угрозой судебного разбирательства.

Приведём в данной связи фрагмент из статьи И. Медведевой и Т. Шишовой «Троянский конь ювенальной юстиции»: «Не абстрактные разговоры о "бедных детках", а конкретная практика работы с ними показывает, что когда с ребенком действительно жестоко обращаются, он своих истязателей боится. Ему не то что обратиться в суд - страшно даже какому-то хорошо знакомому взрослому пожаловаться. А с легкостью (порой даже с удовольствием) жалуются на своих родителей дети-манипуляторы, эгоцентрики, избалованные, распущенные, демонстративные. <...> Получается, что детям, реально нуждающимся в защите от насилия, ювенальная юстиция будет как мертвому припарки. <...> Зато детям-тиранам ювенальная юстиция развяжет руки и тем самым усугубит их психическую деформацию. Да и на нормальных детей, не склонных к сутяжничеству (каковое, кстати, является симптомом серьезных психических нарушений), предоставление права судиться со взрослыми подействует крайне отрицательно. Под влиянием либеральных СМИ авторитет старших и так трещит по швам. В некоторых подростковых журналах даже заведены специальные рубрики, в которых детей инструктируют, как срывать уроки, как доводить "родаков", "пенсов" (пенсионеров) и "преподов"».

Однако, просто разобщение поколений - это ещё не всё. Как уже было отмечено выше, ликвидация прав и свобод личности, а равно и свободы и независимости народов осуществляется через террор, через создание управляемого хаоса и уличной войны всех против всех. Выше рассматривался вклад, который в инициацию управляемого хаоса и уличной войны вносит мультикультурализм. Но вполне сопоставимый вклад в создание управляемого хаоса вносит и десоциализация детей и подростков, вызванная целенаправленным разрушением механизмов воспитания. Вновь приведём фрагмент из статьи И. Медведевой и Т. Шишовой:

«Для чего же на самом деле в мире внедряется ювенальная юстиция? Для чего последовательно выстраивается юридически защищенная система растления несовершеннолетних, потакания их буйству и агрессивности? Зачем между ними и здравомыслящими взрослыми воздвигается стена отчуждения и неприязни? Мы уже не раз писали, что подогревание конфликта отцов и детей одна из приоритетных задач глобалистского проекта, т.к. для насаждения "новых", так называемых постхристианских (а на самом деле сатанинских) ценностей необходимо перекрыть каналы передачи культурных традиций. А важнейший из этих каналов - канал семейного воспитания. Если дети перестают доверять родителям, перестают их слушаться, они становятся легкой добычей совсем других "воспитателей". Каких именно - мы вкратце очертили.

Помогает ювенальная юстиция решить и другую задачу глобалистского проекта - задачу депопуляции. Как известно, идеологи глобализма очень обеспокоены ростом мирового народонаселения и всячески стараются его (рост) прекратить. Та же ООН заявляет об этом вполне открыто. А ювенальная юстиция не только дает широкую дорогу антидетородной пропаганде под видом "планирования семьи" и АНТИ-СПИДа, но и провоцирует нежелание иметь детей. Зачем мучиться, рожать, не спать ночей, тратить столько сил и средств? Чтобы едва научившись говорить, твое дитя тебе безнаказанно хамило и чуть что - грозилось упечь за решетку? <...>

(Продолжение следует)

[Александр Васильевич]

(Продолжение)

Но все это, по правде сказать, людям, обладающим минимальным воображением, должно быть более или менее ясно. Однако есть нечто пока не столь проясненное. <...> всё меньше сомнений, что адепты глобализма с какой-то подозрительной методичностью готовят почву для воцарения князя тьмы, стараясь заставить всех нас жить в системе перевернутых координат. Спрятавшись за фасадом Америки, они безжалостно разжигают войны по всему миру, стравливают народы, лицемерно предрекая "столкновение цивилизаций", на самом деле старательно ими организуемое, и даже придумали термин "управляемый хаос", который, заметьте, постепенно вытесняет выражение "новый мировой порядок". Наверное, потому, что новый мировой порядок воцарится потом, когда тот, кого многие примут за Мессию, покончит с хаосом?

Причем опять-таки заметьте, во всех этих конфликтах, войнах, "оранжевых" и прочих революциях, как мы уже отмечали,  задействовано очень много детей и подростков. В ряде случаев (напр., в Африке) они составляют существенную часть армии. Это новое явление, последствия которого наше общество пока совершенно не осмыслило. Хотя уже известно, что дети, прошедшие специальную психологическую обработку, становятся более жестокими и беспощадными, чем взрослые.

Но и в самых спокойных, сытых, с виду благополучных странах зреет тектонический взрыв детско-подростковой агрессии. То тут, то там сквозь тонкую пленку западной политкорректности прорываются шекспировские "пузыри земли" - сатанинские духи злобы и озверения. То в старой доброй Англии школьники расстреливают одноклассников и учителей. Самому младшему массовому убийце было, если не ошибаемся, пять лет. Он палил по детсадовским друзьям, предварительно хорошенько натренировавшись на убийстве компьютерных человечков. Агрессия закачивается в подрастающее поколение лошадиными дозами. И поколение пузырится. Несколько лет назад по Европе прокатилась целая волна школьных погромов, в которых ученики жестоко избивали учителей и директоров.

Дальше - больше. Вы думаете, почему полицейские сходили с ума во время наводнения в Новом Орлеане? Они что, никогда не видели, как мародеры грабят магазины, дерутся и даже убивают? Нет, они и не такое видали.  Но вот к тому, чтобы вошедшие в раж юнцы, глумливо хохоча, выпускали из живых людей кишки на глазах у парализованной ужасом толпы - к этому американские стражи порядка пока не привыкли.

А бесчинства в Париже, продолжавшиеся больше месяца? Не все, наверное, в курсе, что в них принимала участие шпана от 10 (!) до 25 лет. А до массовых поджогов машин охамевшие подростки года полтора регулярно тренировались на стариках и инвалидах, избивая их на улице средь бела дня. Опять-таки на глазах у изумленной публики, поскольку в нынешней подростковой субкультуре именно прилюдное безобразие считается признаком геройства. А чего им бояться? Ведь и в Америке, и во Франции их права надежно защищены ювенальной юстицией. Франция - вообще ветеран этого дела, там ювенальная юстиция введена с 1949 года. Что ж, плоды налицо».

Приведённый выше фрагмент написан верующими православными христианками, а потому описывает процессы установления мировой капиталократии в координатах православной эсхатологии. Однако и в том случае, если рассматривать данные процессы в сугубо светских и материалистических координатах, принципиальные выводы и прогнозы изменятся мало. Да, в этом случае из описания уйдёт фигура антихриста, но в остальном прогноз будет выглядеть принципиально так же. Через раскрепощение проявлений зверских наклонностей инородцев-мигрантов и искусственно десоциализированных подростков, через тайное выкармливание и провоцирование мирового терроризма, через разжигание войн, этнических столкновений и т.п. мировая финансовая олигархия систематически запугивает население, ввергает мир в хаос бессмысленного насилия с тем, чтобы потом в обмен на обещания безопасности, мира и порядка, отнять у людей права и свободы, а у народов - суверенитет и независимость. Более того, олигархия оборачивает дело так, будто именно сами демократические права и свободы породили хаос, разгул терроризма и насилия - тем проще будет подвести обывателя к готовности отказаться от этих прав и свобод.

Особая роль в установлении Нового Мирового Порядка принадлежит терроризму. Наиболее яркий пример - социальные последствия террористического акта 11 сентября 2001 года, который послужил предлогом не только для развязывания двух войн (в Афганистане и в Ираке), но и для невиданного доселе по своим масштабам сворачивания демократических прав и свобод граждан США. Аналогичным образом провокация в Беслане в сентябре 2004 года послужила предлогом для ликвидации остатков буржуазной демократии и установления прямой полицейской диктатуры в Российской Федерации. В обоих случаях в нашем распоряжении нет прямых доказательств того, что провокации осуществлены спецслужбами, но в обоих случаях слишком очевиден ответ на вопрос «кому выгодно?».

Ту же функцию, что и терроризм, в системе мировой капиталократической диктатуры выполняет и обычный криминал. В условиях, когда электронный контроль над гражданами доведён до уровня фактически непрерывной автоматической слежки (о чём речь ещё пойдёт ниже), тем большим контрастом выглядит продолжающийся рост преступности и кажущаяся неспособность (а на самом деле - нежелание) государственных структур её сдерживать. Причина в том, что «Второй и основной причиной радикального расхождения и роста преступности, по мнению политиков, учёных и некоторых средств массовой информации, является нежелание американских властей покончить или хотя бы приостановить её рост. С политической точки зрения запугивание населения неуклонно растущей преступностью выгодно власти любого уровня, так как оно держит нацию в страхе и разобщённости» (Виктор Орёл, «Америка такая, какая она»).

Люди, способные видеть историческую перспективу, самостоятельно и критически анализировать факты, видят, что на самом деле происходит. Они видят, что структуры надгосударственного мирового управления целенаправленно разрушают общество и ввергают человечество в хаос насилия, начиная от беспредела уличных банд (в том числе и в прежде столь благополучных странах Европы, в которых ещё 10 лет назад подобное было невозможно представить) и заканчивая крупномасштабными войнами, этническими чистками, столкновением цивилизаций. Но людей, способных к самостоятельному мышлению слишком мало, чтобы существенно повлиять на ситуацию, и становится всё меньше. Десятилетиями реализовывавшаяся в общемировом масштабе программа разрушения системы среднего и высшего образования принесла свои плоды - массовое оболванивание населения прежде передовых стран мира, неспособность подавляющего большинства к самостоятельному мышлению и анализу фактов, абсолютную внушаемость и управляемость масс.

Модульное образование

Одним из важнейших инструментов разрушения способности людей к критическому и самостоятельному восприятию реальности является т.н. «реформа образования», то есть замена классического фундаментального системного преподавания на так называемое «модульное». Для того чтобы представить себе, что такое «модульное образование» и чем оно отличается от привычного нам классического предметного образования, обратимся к нескольким примерам.

В своих книгах «Манипуляция сознанием» и «Советская цивилизация» С.Г. Кара-Мурза, цитируя французских социологов К. Бодло и Р. Эстабль, приводит описание качественного различия между образованием систематическим и модульным: «В то вpемя как в «полной средней» естественные науки излагаются систематически и абстpактно, в соответствии с научной классификацией минеpального, pастительного и животного миpа, помещая каждый объект в соответствующую нишу, в сети «неполной практической» школы естественные науки излагаются с помощью эмпиpического наблюдения за непосpедственной окpужающей сpедой. Систематизация здесь даже pассматpивается как нежелательный и опасный подход. Как сказано в инстpукции Министерства, «учитель должен стаpаться отвлечь учащихся от систематического наблюдения. Вместо статического и фpагментаpного метода изучения «пpиpоды, pазделенной на дисциплинаpные сpезы», пpедпочтителен эволюционный метод изучения живого существа или пpиpодной сpеды в их постоянной изменчивости»... Это псевдоконкpетное пpеподавание позволяет, измышляя тему, устpанять баpьеpы, котоpые в «полной средней» школе pазделяют дисциплины. Тем самым обучению пpидается видимость единства, игpающая кpайне негативную pоль. В одном классе «полусредней практической» школы целый месяц пpоходили лошадь: ее биологию, наблюдения в натуpе с посещением конюшни, на уpоке лепки и pисования, воспевая ее в диктанте и сочинении».

Эти выводы французских социологов С.Г. Кара-Мурза дополняет и иллюстрирует собственными наблюдениями: «То, что я услышал, было прекрасной иллюстрацией для книги французских социологов - массовой школе было рекомендовано перейти от дисциплинарного типа образования к " модульному ". Какие-то фирмы уже разработали к тому времени 18 модулей, которые переводились на европейские языки и включались в программы. Речь на совещании шла о модулях, уже переведенных на испанский язык. Мне, еще "на новенького", все это показалось театром абсурда, просто сознательной ликвидацией нормального среднего образования. Уже не было физики, химии, географии, а был, например, модуль под названием "Вода и водная проблема в Кении". В нем вскользь давались кое-какие сведения о воде - а потом просто идиотская проблема "воды в Кении"».

Перед нами достаточно яркая иллюстрация того, что из себя представляет система «модульного образования». Это мешанина из фрагментарных знаний, практически никак не связанных между собой и не образующих системы. Главное, что в них отсутствует - метод познания и критерий оценки истинности и достоверности. Отсюда и вытекает то, что Виктор Доценко назвал «пятым правилом арифметики»: сколько скажут, столько и будет! То есть человек, не имеющий представлений об источниках и критериях того или иного знания (в том числе математического и вообще научного) просто заучивает предлагаемые ему данные безо всякого критического осмысления и понимания. И такой подход к преподаванию, казалось бы, чисто академических дисциплин даёт значимый с социальной и экономической точки зрения результат:

«На Московской химической олимпиаде 2003 года мы предложили девятиклассникам сравнить противогололедные реагенты, применявшиеся и применяемые в Москве, с точки зрения их физико-химической эффективности для плавления льда. Среди немалого числа правильных ответов (лучший реагент - ныне запрещенная поваренная соль) удивили повторяющиеся рассуждения вроде такого: "Поскольку везде сообщалось, что наиболее лучшим является хлористый кальций ("ХКМ"), то он и является самым эффективным, а поваренная соль - самая плохая, потому что ее запретили". Вместо расчетов и сравнений - цитирование рекламы. И так рассуждали школьники, прошедшие отбор на окружных олимпиадах по химии, то есть - не с самыми плохими знаниями. Это и есть идеальный PR - зачем думать, если везде сообщают...» (Вячеслав Загорский, «Свет пиара в сумерках просвещенья» («Русский Журнал», 11 июня 2004) Цит. по: Андрей Борцов, «Дебилизаторы»).

Подготовка к такому результату начинается с начальной школы.

«Поскольку в младших классах они не дают книг домой, я пошел на следующий день в школу и потратил пару часов, просматривая книжки для чтения. Пока я читал, глаза у меня открывались все шире и шире. Я думал, что целью программы чтения является стимулирование детского воображения и обучение навыкам чтения. Вместо этого я обнаружил материалы, набитые, если позаимствовать фразу из языка родителей, "скрытой программой по созданию отчуждения родителей, потери личностной идентификации и уверенности в себе, по развитию групповой зависимости, пассивности и анти-интеллектуальности".

Рассказы в учебниках последовательно ассоциировали индивидуальную инициативу с эмоциональной или физической болью. <...> Я использовал термин "анти-интеллектуальность" для того, чтобы описать еще одну ведущую тему в учебниках. Многие рассказы были, по сути, бессмысленным винегретом из слов. В них отсутствовал внутренний интерес, логическая связность или продолжение во времени, и часто они демонстрировали некого вида анти-рациональность. Это рассказы и вопросы к ним как бы требовали от ученика отключить естественную работу интеллекта как попытки понять смысл происходящего или импульс естественного любопытства. Под принуждением этого вида ученики могли научиться ненавидеть чтение или даже сам процесс мышления.

Следующая "история" и вопросы по "пониманию" представительны для темы антиинтеллектуальности, которую я обнаружил в учебниках: "Однажды маленькая зеленая мышка запрыгнула вслед за тигром на желтый самолет. Самолет в воздухе превратился в большую красную птицу, а мышка - в голубую тыкву. Тыква упала на землю, и семечки проросли и стали горшками и мисками. Ля-ля-ля." 1) Какого цвета была мышка? 2) Почему мыши превращаются в тыквы? 3) Как прорастают семена?» Действительно, почему мыши превращаются в тыквы?

Не удивительно, что такое вот образование (а именно начальный этап дает базу и для среднего, и для высшего) приводит к результатам: США занимают 49 место в мире по грамотности населения (The New York Times, 12 дек. 2004); 20% американцев считают, что Солнце вращается вокруг Земли. 17% верят, что Земля совершает оборот вокруг Солнца за один день (The Week, 7 янв. 2005)» (Matt James, «Манчжурский кандидат». Цит. по: Андрей Борцов, «Дебилизаторы»).

Такое антиинтеллектуальное «образование» продолжается и в средней школе, а в ВУЗе принимает форму преобладания свободных «курсов по выбору» над фундаментальной предметной программой систематического образования.

«Что такое модуль? Это "совокупность образовательных задач, решаемая либо через несколько видов работы, либо через несколько близких, но разных предметов". Не поняли? Для непонятливых - конкретный пример: "вы, желая быть специалистом по античности, выбираете курс по истории античных причесок". Понятно и то, почему клочная, т.е., простите, "модульная система" не получила повсеместного распространения: "для европейцев это тоже новация" [признавались сами реформаторы]. Ведь на самом деле изучать отдельно взятую 15-ю хромосому невозможно (так же, как и 3-ю книгу "Анналов" отдельно от всех остальных, и от страны, где происходили описанные в "Анналах" события). Нельзя изучать наследственность, т.е. нуклеиновые кислоты, без базовых знаний по органической химии. Поэтому там, где от квалификации выпускника реально зависят кошельки и жизни, преподавание остается "тоталитарным" и "предметным". Представьте себе хирурга, который разрезать умеет, а зашить - нет, потому что на 4 году обучения выбрал вместо курса "Наложение швов" курс "Борьба с sexual harassment в условиях хирургического стационара". Сколько заплатит стационар за эту болонку родственникам незашитого покойника? А вот гуманитарные факультеты (исторический, филологический, философский) - самое место для преподавания клочьев от наук» (Илья Смирнов, «Добро пожаловать, путешественники в третье тысячелетие!» («Континент» 2003, №116) Цит. по: Андрей Борцов, «Дебилизаторы»).

Поняв, что представляет из себя т.н. «модульное образование», зададимся вопросом, для чего и с какой целью проводится «реформа» по замене систематического предметного образования на модульное. Эта «реформа», которая в последние годы пришла в Россию (в том числе и в форме замены нормальных экзаменов на угадайку ЕГЭ), в США и Европе идёт давно, и даёт результаты в виде населения с мозаичной, лоскутной картиной мира. Такое население готово послушно принимать любую картину реальности, которую в данный момент преподносят средства массовой дезинформации.

«Дело в том, что современному развитому обществу нужны только хорошие исполнители. Творческие, думающие люди, конечно, тоже требуются, но их нужно буквально единицы. Поэтому вся система образования должна быть настроена на отбор, выращивание и дрессировку именно хороших исполнителей, а учить думать молодых людей совершенно не нужно - в современном обществе это будет только вредить их будущей профессиональной деятельности, какой бы она ни была» (Виктор Дос [Доценко], «Пятое правило арифметики». Цит. по: Андрей Борцов, «Дебилизаторы»).

«Правящие элиты постоянно сталкиваются с противоречием: для поддержания режима в конкурентоспособном состоянии нужны квалифицированные кадры, но чем "кадр" образованнее, тем более он склонен к вольнодумству за пределами своей специальности. Хрестоматийные примеры - Оппенгеймер и Сахаров. Идеальным для начальства был бы такой специалист, который знает все про 15-ю хромосому, смутно догадывается про 16-ю и убежден, что Белоруссия - это мусульманская страна по соседству с Ираком. Может быть, не Белоруссия, а Белосирия, но бомбить все равно нужно, потому что так сказали по телевизору» (Илья Смирнов, «Добро пожаловать, путешественники в третье тысячелетие!», «Континент» 2003, №116. Цит. по: Андрей Борцов, «Дебилизаторы»).

Именно в этом и состоит смысл «реформы образования»: для большинства - заменить образование и получение навыков самостоятельного мышления зазубриванием готовых данных и дрессировкой на выполнение тех или иных шаблонных алгоритмов, для меньшинства - ограничить сферу знания самой узкой, хотя и глубокой специализацией. Но в любом из двух случаев - заменить целостное мировоззрение мозаичным и фрагментарным знанием, а попутно в порядке «образования» вдолбить в головы подрастающего поколения те самые принципы политкорректности и толерантности, о которых уже шла речь выше.

Стандарты образования постоянно снижаются, причём за счёт сокращения фундаментальных дисциплин - математики, физики, химии, биологии. Вместо этого в порядке «гуманизации и гуманитаризации образования» учебные часы заполняются праздной и никчёмной болтовней ни о чём. Но проблема не только в снижении отведённых на собственно научные предметы учебных часов и в соответствующем снижении уровня, но и в бессистемности, разорванности курсов как среднего, так и высшего образования.

Множество примеров такого рода в своей статье «Дебилизаторы» приводит Андрей Борцов. В частности, он цитирует свидетельства российских преподавателей, читавших курсы в европейских университетах, о случаях, когда дифференциальные уравнения и интегралы даются студентам-математикам, не усвоившим простые дроби и т.п.

Примечательно объяснение, которое академик Арнольд получил на свой вопрос относительно уровня американского образования:

«Американские коллеги объяснили, что низкий уровень общей культуры и школьного образования в их стране - сознательное достижение ради экономических целей. Дело в том, что, начитавшись книг, образованный человек становится худшим покупателем: он меньше покупает и стиральных машин, и автомобилей, начинает предпочитать им Моцарта или Ван Гога, Шекспира или теоремы. От этого страдает экономика общества потребления и, прежде всего, доходы хозяев жизни - вот они и стремятся не допустить культурности и образованности (которые, вдобавок, мешают им манипулировать населением, как лишённым интеллекта стадом)» (цит. по: А.П. Никонов, «Конец феминизма»).

(Продолжение следует)