22 марта — память сорока Севастийских мучеников

[Александр Васильевич]

Протоиерей Александр Шаргунов

Жизнь со Христом



Праздник сорока Cевастийских мучеников всегда был большим событием в Православной Церкви. Издревле, с самого времени их мученической кончины в 320 году, Церковь торжественно прославляла этих святых. Они приняли страдание за Христа перед самой победой христианства в Римской империи. Тогда уже был принят знаменитый Миланский эдикт, разрешающий свободу христианского вероисповедания, но были еще отдельные вспышки гонений перед той полной победой, когда христианство утвердилось во всей Римской империи. Так бывает: кончается война, и накануне победы кто-то принимает смерть.

Эти воины приняли страдание за Христа в ледяном Севастийском озере. Их смерть была особенно славной, потому что они имели возможность избавиться от страданий. На берегу озера была растоплена баня, и каждый из них мог оставить место мучений и прибегнуть к этому спасению.

Их подвиг памятен для нас и тем, что один из воинов не выдержал и предпочёл безопасную, благополучную жизнь без Христа смерти со Христом. Это видел один из стражников. По непостижимому Божественному Промыслу ему открылось, что там, где стоят эти мученики, — жизнь и слава. Там то тепло, которое невозможно обрести нигде и никогда, там Сам Господь. Видя мученические венцы, сходящие на воинов, он закричал: «И я христианин!» — и присоединился к ним, чтобы вместе с ними разделить и страдания, и славу.

Церковь с самого начала увидела в этом образе то, что во все времена определяет жизнь каждого христианина и жизнь всей Церкви. Так или иначе мы оказываемся перед этим выбором. Либо мы должны пожертвовать Христом ради своего благополучия, либо пожертвовать своим благополучием ради Христа. Ни один человек не может обойти этот выбор.

Но бывают такие испытания, которые охватывают всю Церковь. И те гонения, которые были в древней Церкви, и те, что были в самое недавнее время, были отмечены этим: одни избирали Христа, а другие отрекались от Него. Некоторые отрекались, когда как будто были уже близки к тому, чтобы получить мученический венец. А среди людей, которые были к Церкви безразличны, и даже среди её гонителей внезапно обретались исповедники веры.

Как происходит избрание Господом? Мы слышим в этот день в Евангелии о том, что тайна спасения каждого человека глубока, и один Сердцеведец Господь знает, кто устоит в час испытаний, а кто отречётся от веры. Не имеет значения, когда человек призывается ко Господу: среди первых или среди последних. Можно в течение всей жизни быть как будто со Христом и в Церкви, а в последний час отречься от Христа. И целый народ как будто может быть с Богом, а потом отвергнуть Его, как это было с богоизбранным израильским народом.

Как таинственен Промысл Божий! Одни приходят в первый час, другие — в третий, в шестой, иные — позднее, а некоторые, оказывается, уже тогда, когда как будто бы нет им совсем никакой надежды — в час одиннадцатый. Одних Господь призывает к Себе, когда они находятся в расцвете юности, других — в пору зрелости, третьих — когда жизнь их уже на закате. Одни могут достигнуть Господа в течение одного часа, как разбойник благоразумный, а другим недостаточно целой жизни, чтобы придти ко Христу.

В Откровении апостола Иоанна Богослова говорится о таинственном небесном граде, имеющем двенадцать врат, которые открыты всегда — и днём, и ночью (Откр., 21). Есть врата, обращённые на восток, и есть врата, обращённые на запад. Одни люди входят в этот небесный град, когда жизнь их только начинает восходить как утренняя заря, другие — когда жизнь их приближается к ночи.

Одних Господь призывает, когда они, как говорится, насыщены днями и трудами, и много успели совершить здесь, на земле; других — когда они только стоят на пороге взрослой жизни, исполненные каких-то, может быть, очень благородных устремлений; а третьих — когда они ещё не успели начать жить.

И всех Господь одинаково принимает вне зависимости от того, когда, в какой час, в каком возрасте призывается к Нему человек. Он ко всем сострадателен, и особенно к тем, которые никак не могут к Нему придти. К тем, которые стоят до одиннадцатого, последнего часа, как работники, которые хотят потрудиться, хотят все свои способности, таланты применить в жизни и не находят им применения.

Они никому не нужны. А может, у них и талантов никаких особенных нет, и потому никому они не нужны. Господь всегда исполнен глубокого сострадания к таким людям. И их тоже Он приглашает к Себе, и даёт им Свой труд, который, как выяснится, ничем не меньше труда других людей. И мы с изумлением видим, с какой щедростью Господь одаряет всех приходящих к Нему. Одни трудились в течение целого дня, другие — всего один час, и ни зноя, ни тяготы дневной не понесли. Но всем Он дает одинаковую плату.

Нам раскрывается очень важная тайна нашей духовной жизни — что на самом деле Господь принимает не количество наших трудов, а нашу любовь. Важнее всего, каким внутренним содержанием исполнено то, что мы делаем.

Бывает, что человек приносит много на храм. И в Евангелии сказано, что «многие богатые клали много». Какой-нибудь «новый русский» хочет пожертвовать неизвестно как приобретенные большие деньги — и возникает вопрос: может ли Церковь вообще принять его дар? А бывает, что человек — как та самая вдова, которая положила свою скудную лепту, и Господь говорит, что она больше всех принесла, «ибо все клали от избытка своего, а она от скудости своей положила всё, что имела».

Вот чем определяется жизнь человека и то, с чем он приходит к Церкви. Это так понятно: бывает, ребенок подарит любимой маме в день рождения свой неумелый рисунок — кажется, что может значить этот подарок? Но радостью просияет мать, он ей дороже всякого другого подарка. Точно так же, только ещё в бесконечно большей степени, измеряется то, что мы приносим Господу. Будем внимать этой тайне жизни, молясь за наших усопших, вспоминая наших новых мучеников Российских.

Судя по Писанию, испытания, бывшие в IV и в XX веке, ещё предстоят Церкви на самом последнем повороте истории. Те испытания, когда каждый человек, вся Церковь, всё человечество должны будут встать перед выбором — тем страшным выбором, который люди совершили, когда кричали: «Не Его, но Варавву».

Перед тем выбором, который кто-то сделал, предпочитая эти «тёплые бани» — жизнь во всём её соблазнительном разнообразии — Христу. Это будет последний выбор перед кончиной мира. Он уже происходит на наших глазах.

«Сыне, дай мне твоё сердце», — говорит Господь. Кто-то может заниматься грандиозной деятельностью, как будто бы христианской, и занимать очень важное место в Церкви, а кто-то может быть никому не известным, скромно исполняя свой каждодневный долг. Но Господь испытует сердца и принимает всех не по внешнему служению, а по тому, каким духом исполнен в этом служении человек: открывается ли он Христовой щедрости, Его безграничной, через Крест открываемой нам любви.

Сорок мучеников освящают своим подвигом всю святую Четыредесятницу. Сорок мучеников — каждый день дается нам возможность рождаться и умирать. Умирать для греха, быть исповедниками Христовой истины и правды — теми, кто целует смерть со Христом и готов оплевать жизнь, в которой нет Христа.

Протоиерей Александр ШАРГУНОВ

http://russdom.ru/node/3775

[Александр Васильевич]

40 Севастийских мучеников



Страдание святых 40 мучеников Севастийских

Верующий в Меня, если и умрет, оживет.
Ин. 11, 25

 В 313 году Святой Константин Великий издал указ, согласно которому христианам разрешалась свобода вероисповедания и они уравнивались в правах с язычниками. Но его соправитель Ликиний был убежденным язычником и в своей части империи решил искоренить христианство, которое значительно распространилось там. Ликиний готовился к войне против Константина и, боясь измены, решил очистить от христиан свое войско.

В то время в одном армянском городе Севастии одним из военачальников был Агриколай, ревностный сторонник язычества. Под его началом была дружина из сорока каппадокийцев, храбрых воинов, которые вышли победителями из многих сражений. Все они были христианами. Когда воины отказались принести жертву языческим богам, Агриколай заключил их в темницу. Войны предались усердной молитве и однажды ночью услышали глас: "Претерпевший до конца, тот спасен будет".

На следующее утро воинов вновь привели к Агриколаю. На этот раз язычник пустил в ход лесть. Он стал восхвалять их мужество, молодость и силу и снова предложил им отречься от Христа и тем снискать себе честь и расположение самого императора. Снова услышав отказ, Агриколай велел заковать воинов. Однако старший из них, Кирион, сказал: "Император не давал тебе права налагать на нас оковы". Агриколай смутился и приказал отвести воинов в темницу без оков.

Через семь дней в Севастию прибыл знатный сановник Лисий и устроил суд над воинами. Святые твердо отвечали: "Возьми не только наше воинское звание, но и жизни наши, для нас нет ничего дороже Христа Бога". Тогда Лисий велел побить мучеников камнями. Но камни летели мимо цели; камень, брошенный Лисием попал в лицо Агриколаю. Мучители поняли, что Святых ограждает какая-то невидимая сила. В темнице воины провели ночь в молитве и снова услышали утешающий их голос Господа: "Верующий в Меня , если и умрет, оживет. Дерзайте и не страшитесь, ибо восприимете венцы нетленные".

На следующий день суд и допрос перед мучителем повторился, войны же остались непреклонны.


_{Св. мученик Валерий Севастийский}

Стояла зима, был сильный мороз. Святых воинов раздели, повели к озеру, находившемуся недалеко от города, и поставили под стражей на льду на всю ночь. Чтобы сломить волю мучеников, неподалеку на берегу растопили баню. В первом часу ночи, когда холод стал нестерпимым, один из воинов не выдержал и бросился бегом к бане, но едва он переступил порог, как упал замертво. В третьем часу ночи Господь послал отраду мученикам: неожиданно стало светло, лед растаял, и вода в озере стала теплой. Все стражники спали, бодрствовал только один по имени Аглаий. Взглянув на озеро он увидел, что над головой каждого мученика появился светлый венец. Аглаий насчитал тридцать девять венцов и понял, что бежавший воин лишился своего венца. Тогда Аглаий разбудил остальных стражников, сбросил с себя одежду и сказал им: "И я - христианин!" - и присоединился к мученикам. Стоя в воде он молился: "Господи Боже, я верую в Тебя, в Которого эти воины веруют. Присоедини меня к ним, да сподоблюсь пострадать с Твоими рабами".

Наутро истязатели с удивлением увидели, что мученики живы, а их стражник Аглаий вместе с ними прославляет Христа. Тогда воинов вывели из воды и перебили им голени. Во время этой мучительной казни мать самого юного из воинов, Мелитона, убеждала сына не страшиться и претерпеть все до конца. Тела мучеников положили на колесницы и повезли на сожжение. Юный Мелитон еще дышал, и его оставили лежать на земле. Тогда мать подняла сына и на своих плечах понесла его вслед за колесницей. Когда Мелитон испустил последний вздох, мать положила его на колесницу рядом с телами его святых сподвижников. Тела святых были сожжены на костре, а обуглившиеся кости брошены в воду, чтобы христиане не собрали их.

Спустя три дня мученики явились во сне блаженному Петру, епископу Севастийскому, и повелели ему предать погребению их останки. Епископ с несколькими клириками ночью собрал останки славных мучеников и с честью похоронил их.


_{40 мучеников Севастийских}

http://www.sedmitza.ru/text/1058593.html

[Александр Васильевич]

Страдание святых 40 мучеников Севастийских

Верующий в Меня, если и умрет, оживет.
Ин. 11, 25

В 313 году Святой Константин Великий издал указ, согласно которому христианам разрешалась свобода вероисповедания и они уравнивались в правах с язычниками. Но его соправитель Ликиний был убежденным язычником и в своей части империи решил искоренить христианство, которое значительно распространилось там. Ликиний готовился к войне против Константина и, боясь измены, решил очистить от христиан свое войско.


_{Страдание святых 40 мучеников Севастийских}

В то время в одном армянском городе Севастии одним из военачальников был Агриколай, ревностный сторонник язычества. Под его началом была дружина из сорока каппадокийцев, храбрых воинов, которые вышли победителями из многих сражений. Все они были христианами. Когда воины отказались принести жертву языческим богам, Агриколай заключил их в темницу. Войны предались усердной молитве и однажды ночью услышали глас: «Претерпевший до конца, тот спасен будет».

На следующее утро воинов вновь привели к Агриколаю. На этот раз язычник пустил в ход лесть. Он стал восхвалять их мужество, молодость и силу и снова предложил им отречься от Христа и тем снискать себе честь и расположение самого императора. Снова услышав отказ, Агриколай велел заковать воинов. Однако старший из них, Кирион, сказал: «Император не давал тебе права налагать на нас оковы». Агриколай смутился и приказал отвести воинов в темницу без оков.

Через семь дней в Севастию прибыл знатный сановник Лисий и устроил суд над воинами. Святые твердо отвечали: «Возьми не только наше воинское звание, но и жизни наши, для нас нет ничего дороже Христа Бога». Тогда Лисий велел побить мучеников камнями. Но камни летели мимо цели; камень, брошенный Лисием попал в лицо Агриколаю. Мучители поняли, что Святых ограждает какая-то невидимая сила. В темнице воины провели ночь в молитве и снова услышали утешающий их голос Господа: «Верующий в Меня , если и умрет, оживет. Дерзайте и не страшитесь, ибо восприимете венцы нетленные».

На следующий день суд и допрос перед мучителем повторился, воины же остались непреклонны.

Стояла зима, был сильный мороз. Святых воинов раздели, повели к озеру, находившемуся недалеко от города, и поставили под стражей на льду на всю ночь. Чтобы сломить волю мучеников, неподалеку на берегу растопили баню. В первом часу ночи, когда холод стал нестерпимым, один из воинов не выдержал и бросился бегом к бане, но едва он переступил порог, как упал замертво. В третьем часу ночи Господь послал отраду мученикам: неожиданно стало светло, лед растаял, и вода в озере стала теплой. Все стражники спали, бодрствовал только один по имени Аглаий. Взглянув на озеро он увидел, что над головой каждого мученика появился светлый венец. Аглаий насчитал тридцать девять венцов и понял, что бежавший воин лишился своего венца. Тогда Аглаий разбудил остальных стражников, сбросил с себя одежду и сказал им: «И я – христианин!» – и присоединился к мученикам. Стоя в воде он молился: «Господи Боже, я верую в Тебя, в Которого эти воины веруют. Присоедини меня к ним, да сподоблюсь пострадать с Твоими рабами».

Наутро истязатели с удивлением увидели, что мученики живы, а их стражник Аглаий вместе с ними прославляет Христа. Тогда воинов вывели из воды и перебили им голени. Во время этой мучительной казни мать самого юного из воинов, Мелитона, убеждала сына не страшиться и претерпеть все до конца. Тела мучеников положили на колесницы и повезли на сожжение. Юный Мелитон еще дышал, и его оставили лежать на земле. Тогда мать подняла сына и на своих плечах понесла его вслед за колесницей. Когда Мелитон испустил последний вздох, мать положила его на колесницу рядом с телами его святых сподвижников. Тела святых были сожжены на костре, а обуглившиеся кости брошены в воду, чтобы христиане не собрали их.

Спустя три дня мученики явились во сне блаженному Петру, епископу Севастийскому, и повелели ему предать погребению их останки. Епископ с несколькими клириками ночью собрал останки славных мучеников и с честью похоронил их.

«Настольная книга священнослужителя», т. 3

Тропарь Севастийским мученикам

Страстоносцы всечестнии, воины Христовы четыредесяте, твердии оружницы: сквозе бо огнь и воду проидосте, и Ангелом сограждане бысте. С ними же молитеся Христу о иже верою хвалящих вас: слава Давшему вам крепость, слава Венчавшему вас, слава Подавающему вами всем исцеления.

О святых Севастийских мучениках

Любителю мучеников наскучит ли когда творить память мучеников? Честь, воздаваемая добрым из наших сослужебников, есть доказательство нашего благорасположения к общему Владыке. Ибо несомненно, что восхваляющий мужей доблестных не преминет и сам подражать им в подобных обстоятельствах. Искренно ублажай претерпевшего мучение, чтоб и тебе соделаться мучеником в произволении, и без гонения, без огня, без бичей оказаться удостоенным одинаковых с ним наград. А нам открывается случай подвизаться не одному мученику, и не двум только мученикам, даже не десятью ограничивается число ублажаемых: но сорок мужей, у которых в раздельных телах была как бы одна душа, в согласии и единомыслии веры показали одинаковое терпение в мучениях, одинаковую стойкость за истину. Все подобны один другому, все равны духом, равны подвигом; посему и удостоены равночеснтых венцов славы.

Что же делал преобладавший тогда? Он был искусен и обилен в средствах, то обольщать ласками, то совращать угрозами. И их сперва хотел очаровать ласками, пытаясь ослабить в них силу благочестия. Он говорил: «Не выдавайте своей юности; не променивайте этой сладостной жизни на безвременную смерть. Привыкшим отличаться доблестью в бранях не прилично умиреть смертию злодеев». Сверх сего обещал им деньги. И это давал им, и почести у царя, и одарял чинми, и хотел одолеть тысячами выдумок. Поелику же они неподдались такому искушению, обратился к другому роду ухищрений: стращал их побоями, смертями, изведанием несноснейших мучений.

Так действовал он! Что же мученики? Говорят: «Для чего, богопротивник, уловляешь нас, предлагая нам эти блага, чтоб отпали мы от живого Бога и поработились погибельным демонам? Для чего столько даешь, сколько стараешься отнять? Ненавижу дар, который влечет за собою вред; не принимаю чести, которая бывает матерью бесчестия. Даешь деньги, но они здесь остаются. Делаешь известным царю, но отчуждаешь от Царя истинного. Что так скупо и так не много предлагаешь нам из мирского? Нами презрен и целый мир. С вожделенным для нас упованием нейдет и в сравнение видимое. Видишь это небо: как прекрасно смотреть на него, как оно величественно! Видишь землю: как она пространна и какие на ней чудеса! Ничто из этого не равняется блаженству праведных. Ибо это преходит, а наши блага пребывают. Желаю одного дара – венца правды; стремлюсь к одной славе – к славе в Царстве Небесном. Ревную о почести горней: боюсь мучения, но мучения в геене. Тот огонь мне страшен, а этот, которым вы угрожаете, мне сослужебен. Он умеет уважать тех, которые уважают идолов. Стрелы младенец, как рассуждаю, язвы ваши (Пс. 63, 8 ), потому что поражаешь ты тело, а оно, если долго выдерживает удары, светлее венчается, а если скоро изнемогает, избавится от таких судей-притеснителей, которые, взяв в услужение себе тело, усиливаетесь возобладать над душою, которые, если не будете предпочтены Богу нашему, как будто претерпев от нас крайнюю обиду, раздражаетесь и грозитесь этими страшными мучениями, ставя нам в вину благочестие. Но не найдете нас ни робкими, ни привязанными к жизни, ни легко приводимыми в ужас, и это потому, что любим Бога. Мы умеем терпеть, когда колесуют, вывертывают члены, жгут на огне; мы готовы принять всякий род истязаний».

Когда выслушал сие это человек гордый и бесчеловечный: не терпя дерзновения сих мужей и вскипев яростию, стал рассуждать сам с собою, какой бы найди ему способ, чтоб приготовить им смерть и продолжительную и вместе горькую. Нашел наконец, и смотрите, как жестока его выдумка! Обратив внимание на свойство страны, что она холодна, на время года, что оно зимнее, заметив ночь, в которую стужа простиралась до наибольшей степени, а притом дул еще и северный ветер, дал он приказание, всех их обнажив, уморить на открытом воздухе, заморозив среди города.

Выслушав тогда это повеление (рассуждай по этому о непобедимом мужестве мучеников), каждый с радостию сбросил с себя последний хитон, и все потекли на встречу смерти, какою грозила стужа, поощряя друг друга, как бы шли к расхищению добычи. «Не одежду скидаем с себя, – говорили они, – но отлагаем ветхого человека, тлеющего в похотех прелестных (Еф. 4, 22). Благодарим Тебя, Господи, что с этою одеждою свергаем с себя грех; чрез змия мы облеклись, чрез Христа совлечемся. Не будем держаться одежд ради рая, который потеряли. Тяжко ли для раба потерпеть, что терпел и Владыка? Лучше же сказать, и с самого Господа мы совлекли одежды. Это была дерзость воинов; они совлекли и разделили по себе Его одежды. Поэтому загладим собою на нас написанное обвинение. Жестока зима, но сладок рай; мучительно замерзнуть, но приятно упокоение. Не долго потерпим, и нас согреет Патриархово лоно. За одну ночь вменяем себе целый век. Пусть опаляется нога, только бы непрестанно, ликовать с Ангелами! Пусть отпадает рука, только бы иметь дерзновение воздевать ее ко Владыке! Сколько наших воинов пало в строю, сохраняя верность царю тленному? Ужели мы не пожертвуем своею жизнию из верности Царю истинному? Сколько человек, уличенных в преступлении, подверглись смерти злодеев? Ужели мы не вынесем смерти за правду? Не уклонимся товарищи, не обратим хребта диаволу. Есть у нас плоть, не пощадим ее. Поелику непременно должно умереть, то умрем, чтоб жить. Да будет жертва наша пред Тобою, Господи (Дан. 3, 40). Как жертва живая, благоугодная Тебе, да будем приняты мы, всесожигаемые сим хладом, – мы, приношение прекрасное, всесожжение новое, всеплодствуемое не огнем, но хладом».

Когда же мученики подвизались, а страж наблюдал, что произойдет: видит он необычайное зрелище, видит, что какие-то силы сходят с небес, и как бы раздают воинам великие дары от Царя. И всем прочим разделили они дары; одного только оставили они не награжденным, признав его недостойным Небесных почестей; и это был тот, который, вскоре отказавшись от страданий, перешел к противникам. Жалкое зрелище для праведных! Воин-беглец, первый из храбрых – пленник, овца Христова – добыча зверей. Но еще более было жалко, что он вечной жизни не достиг, и не насладился настоящею; потому что плоть тот час у него рассыпалась от действия на нее теплоты. Но как этот животолюбец пал, без всякой для себя пользы для себя преступив закон: так исполнитель казни, едва увидел, что он уклонился и пошел к бане, сам стал на место беглеца, и сбросив с себя одежды, присоединился к обнаженным, взывая в один голос со святыми: Я христианин! И внезапностию перемены изумив предстоящих, как число собою восполнил, так и своим присоединением облегчил скорбь об ослабевшем, поступив по примеру стоящих в строю, которые, как скоро падет кто в первом ряду, тотчас замещают его собою, чтоб убитым не разрывался у них ряд. Подобно этому поступил и сей. Видел он Небесные чудеса, познал истину, притек ко Владыке, стал сопричислен к мученикам! Иуда пошел прочь, а на место его введен Матфей! Подражателем стал Павловым вчерашний гонитель, а ныне благовествующий. И он имел звание свыше ни от человек, ни человеком (Гал. 1, 1). Уверовал во имя Господа нашего Иисуса Христа, крещен в Него не другим кем, но собственною верою, не в воде, но в крови своей.

Прошения ваши будут приличны мученикам. Юноши да подражают им, как сверстникам; отцы да молятся о том, чтоб быть родителями подобных детей; матери да изучают повествуемое о доброй матери. Ибо матерь одного из сих блаженных, увидев, что другие уже скончались от хлада, а сын ее по крепости сил и терпеливости в мучениях, еще дышит, когда исполнители казни оставили его в надежде, что переменится, сама, взяв собственными своими руками, положила его на колесницу, на которой везли прочих к костру. Вот в подлинном смысле матерь мученика! Она не пролила слезы малодушия, не произнесла ничего низкого и недостойного по времени; но говорит: «Иди, сын, в добрый путь со сверстниками и с товарищами; не отставай от сего лика; не позже других явись ко Владыке». Вот подлинно доброго корня добрая отрасль! Доблестная матерь показала, что питала его более догматами благочестия, нежели млеком. Так был он воспитан, так предпослан благочестивою матерью! А диавол остается посрамленным: потому что, восставив на мучеников всю тварь, увидел, что все побеждено доблестию их, – и ветреная ночь, и холод страны, и время года, и обнажение тел.

Святый лик! Священная дружина! Непоколебимый полк! Общие хранители человеческого рода! Добрые сообщники в заботах, споспешники в молитве, самые сильные ходатаи, светила вселенной, цвет церквей! Вас не земля сокрыла, но прияло Небо; вам отверзлись врата рая. Зрелище достойное Ангельского воинства, достойное патриархов, пророков, праведников; мужи в самом цвете юности презревшие жизнь, паче родителей, паче детей возлюбившие Господа! Находясь в возрасте наиболее полном жизни, вменили они ни во что временную жизнь, чтобы прославить Бога в членах своих: став позором миру, Ангелом и человеком (1 Кор. 11, 9), восставили падших, утвердили колеблющихся, усугубили ревность в благочестивых. Все, воздвигнув один победный памятник за благочестие, украсились одним венцом правды, о Христе Иисусе, Господе нашем, Которому слава и держава во веки веков! Аминь.

Святитель Василий Великий

http://www.pravoslavie.ru/put/1661.htm

[Александр Васильевич]

За Христа до конца!

Проповедь иерея Александра Шумского в день памяти 40 мучеников, в Севастийском озере мучившихся



Дорогие братья и сестры! Сегодня мы вспоминаем мученический подвиг сорока воинов Римской империи, принявших Христианство, которые остались до конца верны Небесному Царю. Это событие произошло около 320 года в городе Севастии в Малой Армении, которая тогда являлась римской провинцией. Никто не смог поколебать их преданность Господу нашему Иисусу Христу. Ни лесть, ни деньги, ни угрозы, ни пытки не сломили решимость этих удивительных людей следовать за Христом. При этом они очень любили свою родину, свою империю. Для них отечество земное было школой преданности и жертвенного служения. Когда идолопоклонники спросили воинов-мучеников, почему они столь упорны в своих христианских убеждениях, те ответили, что они верно служили земному царю, так неужели же теперь предадут Царя Небесного! Эти потрясающие слова еще раз подтверждают мысль о глубокой неразрывной связи подлинного патриотизма с верой Христовой.

Вначале их подвергли одному из самых страшных мучений - мучению холодом. Недаром в народе говорят, что нет ничего страшнее голода и холода. Это хорошо знают ленинградцы, пережившие блокаду. Замерзающий человек быстро теряет мужество. Вспомните, как вы оказывались в холодное время года в тех или иных обстоятельствах, когда вам не удавалось получить желаемое тепло. В такой момент человека охватывает чувство абсолютной безысходности, уныния и малодушия, у него парализуется воля. Человек в такой момент может сломаться и совершить самые постыдные действия. На это и делался расчет тех, кто поставил на лед Севастийского озера 40 воинов-христиан. Их мучение должно было усилиться еще и от того, что на берегу, прямо напротив, растопили жаркую баню, и любой из воинов мог броситься туда, чтобы избежать лютой смерти. Только один из них не выдержал, но число 40 пополнил стражник, пораженный мужеством тех, кто стоял на севастийском льду.

Пламенная вера этих воинов оказалась горячее земного тепла. Господь словно положил севастийскую льдину на Свою теплую ладонь и согрел Своих верных сыновей Своим благодатным дыханием. Воины простояли на льду всю ночь и остались невредимы. Тогда к мученикам применили другие пытки и в конце концов перебили их голени железными молотами.

Жизнь и подвиги святых предлагают нам образы христианского поведения в тех или иных ситуациях нашей жизни. Святые учат нас совершать поступки, готовят нас к главному поступку нашей жизни, когда нам будет предложено отречься от Христа или умереть за Него. И такое время совсем не за горами, оно уже пришло и стучится в каждую христианскую дверь. Кончается относительно комфортный период в жизни Христовой Церкви и истинных христиан. Посмотрите, по всему миру, словно по команде, началась травля верующих во Христа. В цивилизованной Англии, которую еще сравнительно недавно называли пуританской, запрещают носить нательные кресты, не говоря уже о публичной христианской символике! Когда-то английская радиостанция BBC (Би-би-си) обличала советский режим за гонение на верующих. А сегодня Великобритания сама стала руководствоваться троцкистско-ленинской идеологией. Королевская Англия превратилась в большевистскую. Аналогичные процессы происходят в Германии, во Франции и других странах. Даже в Индии, которую принято считать страной религиозной терпимости, воздвигнуты гонения на христиан. И на нашей православной Русской земле нехристи всеми силами пытаются поднять черную волну богоборчества.


_{Сорок Севастийских мучеников}

И стоит поразмыслить над тем, для чего нам, православным христианам, было дано Богом почти 30 лет спокойной жизни. За эти годы воцерковились миллионы верующих, родились и воспитались два поколения православных молодых людей, мы прочитали сотни святоотеческих книг, получили возможность посетить все святые места на Земле. Если бы мне, например, в 70-ые годы прошлого века сказали, что между Россией и Израилем установится безвизовый режим, и что я, просто купив билет на самолет, спокойно смогу полететь в Святую Землю, я скорее поверил бы в вероятность открытия цивилизации разумных существ на Марсе.

Все эти возможности даны нам Богом, конечно, не для сытой псевдо-духовной жизни, а для того, чтобы мы, накопив необходимый запас церковного опыта и святоотеческих знаний, смогли в судьбоносный момент нашей истории постоять до последней капли крови за Христа и Дом Пресвятой Богородицы - Россию. И этот судьбоносный момент все ближе. Уже подросшие дети спрашивают: «Папа, скажи, а что нам делать с универсальной картой. Ведь если мы ее не примем, не получится ли так, что мы не сможем никуда поехать, не получим лечения ни для себя, ни для наших детей и твоих внуков, не получим образование и даже элементарное пропитание. Но нам страшно умирать. Ты-то ведь уже пожил, а мы нет?!». Подобные вопросы будут задавать жены, матери и престарелые родители. Как на них ответить? И вот тут мы вспомним севастийских воинов-мучеников и лед под их ногами, вспомним как родная мать одного из них, самого юного, когда он с перебитыми голенями еще дышал, стояла при нем неотступно и уговаривала не страшиться умереть за Христа.

А еще мне сегодня вспомнилось замечательное стихотворение «Сорок Мучеников» русского поэта Сергея Попова, исполненное оптимизма и надежды:

От Севастии до Севастополя
Сорок воинов по морю протопали.
Что Отступник им Юлиан,
А тем более Гудериан?!

Святии мученицы Христовы молите Бога о нас! Аминь!

Иерей Александр Шумский, клирик храма Святителя Николая Мирликийского в Хамовниках

http://www.ruskline.ru/news_rl/2012/03/22/za_hrista_do_konca/

[Александр Васильевич]

Страдание святых 40 мучеников Севастийских

Верующий в Меня, если и умрет, оживет.
Ин. 11, 25

В 313 году Святой Константин Великий издал указ, согласно которому христианам разрешалась свобода вероисповедания и они уравнивались в правах с язычниками. Но его соправитель Ликиний был убежденным язычником и в своей части империи решил искоренить христианство, которое значительно распространилось там. Ликиний готовился к войне против Константина и, боясь измены, решил очистить от христиан свое войско.


_{Страдание святых 40 мучеников Севастийских}

В то время в одном армянском городе Севастии одним из военачальников был Агриколай, ревностный сторонник язычества. Под его началом была дружина из сорока каппадокийцев, храбрых воинов, которые вышли победителями из многих сражений. Все они были христианами. Когда воины отказались принести жертву языческим богам, Агриколай заключил их в темницу. Войны предались усердной молитве и однажды ночью услышали глас: «Претерпевший до конца, тот спасен будет».

На следующее утро воинов вновь привели к Агриколаю. На этот раз язычник пустил в ход лесть. Он стал восхвалять их мужество, молодость и силу и снова предложил им отречься от Христа и тем снискать себе честь и расположение самого императора. Снова услышав отказ, Агриколай велел заковать воинов. Однако старший из них, Кирион, сказал: «Император не давал тебе права налагать на нас оковы». Агриколай смутился и приказал отвести воинов в темницу без оков.

Через семь дней в Севастию прибыл знатный сановник Лисий и устроил суд над воинами. Святые твердо отвечали: «Возьми не только наше воинское звание, но и жизни наши, для нас нет ничего дороже Христа Бога». Тогда Лисий велел побить мучеников камнями. Но камни летели мимо цели; камень, брошенный Лисием попал в лицо Агриколаю. Мучители поняли, что Святых ограждает какая-то невидимая сила. В темнице воины провели ночь в молитве и снова услышали утешающий их голос Господа: «Верующий в Меня , если и умрет, оживет. Дерзайте и не страшитесь, ибо восприимете венцы нетленные».

На следующий день суд и допрос перед мучителем повторился, воины же остались непреклонны.

Стояла зима, был сильный мороз. Святых воинов раздели, повели к озеру, находившемуся недалеко от города, и поставили под стражей на льду на всю ночь. Чтобы сломить волю мучеников, неподалеку на берегу растопили баню. В первом часу ночи, когда холод стал нестерпимым, один из воинов не выдержал и бросился бегом к бане, но едва он переступил порог, как упал замертво. В третьем часу ночи Господь послал отраду мученикам: неожиданно стало светло, лед растаял, и вода в озере стала теплой. Все стражники спали, бодрствовал только один по имени Аглаий. Взглянув на озеро он увидел, что над головой каждого мученика появился светлый венец. Аглаий насчитал тридцать девять венцов и понял, что бежавший воин лишился своего венца. Тогда Аглаий разбудил остальных стражников, сбросил с себя одежду и сказал им: «И я – христианин!» – и присоединился к мученикам. Стоя в воде он молился: «Господи Боже, я верую в Тебя, в Которого эти воины веруют. Присоедини меня к ним, да сподоблюсь пострадать с Твоими рабами».

Наутро истязатели с удивлением увидели, что мученики живы, а их стражник Аглаий вместе с ними прославляет Христа. Тогда воинов вывели из воды и перебили им голени. Во время этой мучительной казни мать самого юного из воинов, Мелитона, убеждала сына не страшиться и претерпеть все до конца. Тела мучеников положили на колесницы и повезли на сожжение. Юный Мелитон еще дышал, и его оставили лежать на земле. Тогда мать подняла сына и на своих плечах понесла его вслед за колесницей. Когда Мелитон испустил последний вздох, мать положила его на колесницу рядом с телами его святых сподвижников. Тела святых были сожжены на костре, а обуглившиеся кости брошены в воду, чтобы христиане не собрали их.

Спустя три дня мученики явились во сне блаженному Петру, епископу Севастийскому, и повелели ему предать погребению их останки. Епископ с несколькими клириками ночью собрал останки славных мучеников и с честью похоронил их.

«Настольная книга священнослужителя», т. 3

Тропарь Севастийским мученикам

Страстоносцы всечестнии, воины Христовы четыредесяте, твердии оружницы: сквозе бо огнь и воду проидосте, и Ангелом сограждане бысте. С ними же молитеся Христу о иже верою хвалящих вас: слава Давшему вам крепость, слава Венчавшему вас, слава Подавающему вами всем исцеления.


О святых Севастийских мучениках

Любителю мучеников наскучит ли когда творить память мучеников? Честь, воздаваемая добрым из наших сослужебников, есть доказательство нашего благорасположения к общему Владыке. Ибо несомненно, что восхваляющий мужей доблестных не преминет и сам подражать им в подобных обстоятельствах. Искренно ублажай претерпевшего мучение, чтоб и тебе соделаться мучеником в произволении, и без гонения, без огня, без бичей оказаться удостоенным одинаковых с ним наград. А нам открывается случай подвизаться не одному мученику, и не двум только мученикам, даже не десятью ограничивается число ублажаемых: но сорок мужей, у которых в раздельных телах была как бы одна душа, в согласии и единомыслии веры показали одинаковое терпение в мучениях, одинаковую стойкость за истину. Все подобны один другому, все равны духом, равны подвигом; посему и удостоены равночеснтых венцов славы.

Что же делал преобладавший тогда? Он был искусен и обилен в средствах, то обольщать ласками, то совращать угрозами. И их сперва хотел очаровать ласками, пытаясь ослабить в них силу благочестия. Он говорил: «Не выдавайте своей юности; не променивайте этой сладостной жизни на безвременную смерть. Привыкшим отличаться доблестью в бранях не прилично умиреть смертию злодеев». Сверх сего обещал им деньги. И это давал им, и почести у царя, и одарял чинми, и хотел одолеть тысячами выдумок. Поелику же они неподдались такому искушению, обратился к другому роду ухищрений: стращал их побоями, смертями, изведанием несноснейших мучений.

Так действовал он! Что же мученики? Говорят: «Для чего, богопротивник, уловляешь нас, предлагая нам эти блага, чтоб отпали мы от живого Бога и поработились погибельным демонам? Для чего столько даешь, сколько стараешься отнять? Ненавижу дар, который влечет за собою вред; не принимаю чести, которая бывает матерью бесчестия. Даешь деньги, но они здесь остаются. Делаешь известным царю, но отчуждаешь от Царя истинного. Что так скупо и так не много предлагаешь нам из мирского? Нами презрен и целый мир. С вожделенным для нас упованием нейдет и в сравнение видимое. Видишь это небо: как прекрасно смотреть на него, как оно величественно! Видишь землю: как она пространна и какие на ней чудеса! Ничто из этого не равняется блаженству праведных. Ибо это преходит, а наши блага пребывают. Желаю одного дара – венца правды; стремлюсь к одной славе – к славе в Царстве Небесном. Ревную о почести горней: боюсь мучения, но мучения в геене. Тот огонь мне страшен, а этот, которым вы угрожаете, мне сослужебен. Он умеет уважать тех, которые уважают идолов. Стрелы младенец, как рассуждаю, язвы ваши (Пс. 63, 8 ), потому что поражаешь ты тело, а оно, если долго выдерживает удары, светлее венчается, а если скоро изнемогает, избавится от таких судей-притеснителей, которые, взяв в услужение себе тело, усиливаетесь возобладать над душою, которые, если не будете предпочтены Богу нашему, как будто претерпев от нас крайнюю обиду, раздражаетесь и грозитесь этими страшными мучениями, ставя нам в вину благочестие. Но не найдете нас ни робкими, ни привязанными к жизни, ни легко приводимыми в ужас, и это потому, что любим Бога. Мы умеем терпеть, когда колесуют, вывертывают члены, жгут на огне; мы готовы принять всякий род истязаний».

Когда выслушал сие это человек гордый и бесчеловечный: не терпя дерзновения сих мужей и вскипев яростию, стал рассуждать сам с собою, какой бы найди ему способ, чтоб приготовить им смерть и продолжительную и вместе горькую. Нашел наконец, и смотрите, как жестока его выдумка! Обратив внимание на свойство страны, что она холодна, на время года, что оно зимнее, заметив ночь, в которую стужа простиралась до наибольшей степени, а притом дул еще и северный ветер, дал он приказание, всех их обнажив, уморить на открытом воздухе, заморозив среди города.

Выслушав тогда это повеление (рассуждай по этому о непобедимом мужестве мучеников), каждый с радостию сбросил с себя последний хитон, и все потекли на встречу смерти, какою грозила стужа, поощряя друг друга, как бы шли к расхищению добычи. «Не одежду скидаем с себя, – говорили они, – но отлагаем ветхого человека, тлеющего в похотех прелестных (Еф. 4, 22). Благодарим Тебя, Господи, что с этою одеждою свергаем с себя грех; чрез змия мы облеклись, чрез Христа совлечемся. Не будем держаться одежд ради рая, который потеряли. Тяжко ли для раба потерпеть, что терпел и Владыка? Лучше же сказать, и с самого Господа мы совлекли одежды. Это была дерзость воинов; они совлекли и разделили по себе Его одежды. Поэтому загладим собою на нас написанное обвинение. Жестока зима, но сладок рай; мучительно замерзнуть, но приятно упокоение. Не долго потерпим, и нас согреет Патриархово лоно. За одну ночь вменяем себе целый век. Пусть опаляется нога, только бы непрестанно, ликовать с Ангелами! Пусть отпадает рука, только бы иметь дерзновение воздевать ее ко Владыке! Сколько наших воинов пало в строю, сохраняя верность царю тленному? Ужели мы не пожертвуем своею жизнию из верности Царю истинному? Сколько человек, уличенных в преступлении, подверглись смерти злодеев? Ужели мы не вынесем смерти за правду? Не уклонимся товарищи, не обратим хребта диаволу. Есть у нас плоть, не пощадим ее. Поелику непременно должно умереть, то умрем, чтоб жить. Да будет жертва наша пред Тобою, Господи (Дан. 3, 40). Как жертва живая, благоугодная Тебе, да будем приняты мы, всесожигаемые сим хладом, – мы, приношение прекрасное, всесожжение новое, всеплодствуемое не огнем, но хладом».

Когда же мученики подвизались, а страж наблюдал, что произойдет: видит он необычайное зрелище, видит, что какие-то силы сходят с небес, и как бы раздают воинам великие дары от Царя. И всем прочим разделили они дары; одного только оставили они не награжденным, признав его недостойным Небесных почестей; и это был тот, который, вскоре отказавшись от страданий, перешел к противникам. Жалкое зрелище для праведных! Воин-беглец, первый из храбрых – пленник, овца Христова – добыча зверей. Но еще более было жалко, что он вечной жизни не достиг, и не насладился настоящею; потому что плоть тот час у него рассыпалась от действия на нее теплоты. Но как этот животолюбец пал, без всякой для себя пользы для себя преступив закон: так исполнитель казни, едва увидел, что он уклонился и пошел к бане, сам стал на место беглеца, и сбросив с себя одежды, присоединился к обнаженным, взывая в один голос со святыми: Я христианин! И внезапностию перемены изумив предстоящих, как число собою восполнил, так и своим присоединением облегчил скорбь об ослабевшем, поступив по примеру стоящих в строю, которые, как скоро падет кто в первом ряду, тотчас замещают его собою, чтоб убитым не разрывался у них ряд. Подобно этому поступил и сей. Видел он Небесные чудеса, познал истину, притек ко Владыке, стал сопричислен к мученикам! Иуда пошел прочь, а на место его введен Матфей! Подражателем стал Павловым вчерашний гонитель, а ныне благовествующий. И он имел звание свыше ни от человек, ни человеком (Гал. 1, 1). Уверовал во имя Господа нашего Иисуса Христа, крещен в Него не другим кем, но собственною верою, не в воде, но в крови своей.

Прошения ваши будут приличны мученикам. Юноши да подражают им, как сверстникам; отцы да молятся о том, чтоб быть родителями подобных детей; матери да изучают повествуемое о доброй матери. Ибо матерь одного из сих блаженных, увидев, что другие уже скончались от хлада, а сын ее по крепости сил и терпеливости в мучениях, еще дышит, когда исполнители казни оставили его в надежде, что переменится, сама, взяв собственными своими руками, положила его на колесницу, на которой везли прочих к костру. Вот в подлинном смысле матерь мученика! Она не пролила слезы малодушия, не произнесла ничего низкого и недостойного по времени; но говорит: «Иди, сын, в добрый путь со сверстниками и с товарищами; не отставай от сего лика; не позже других явись ко Владыке». Вот подлинно доброго корня добрая отрасль! Доблестная матерь показала, что питала его более догматами благочестия, нежели млеком. Так был он воспитан, так предпослан благочестивою матерью! А диавол остается посрамленным: потому что, восставив на мучеников всю тварь, увидел, что все побеждено доблестию их, – и ветреная ночь, и холод страны, и время года, и обнажение тел.

Святый лик! Священная дружина! Непоколебимый полк! Общие хранители человеческого рода! Добрые сообщники в заботах, споспешники в молитве, самые сильные ходатаи, светила вселенной, цвет церквей! Вас не земля сокрыла, но прияло Небо; вам отверзлись врата рая. Зрелище достойное Ангельского воинства, достойное патриархов, пророков, праведников; мужи в самом цвете юности презревшие жизнь, паче родителей, паче детей возлюбившие Господа! Находясь в возрасте наиболее полном жизни, вменили они ни во что временную жизнь, чтобы прославить Бога в членах своих: став позором миру, Ангелом и человеком (1 Кор. 11, 9), восставили падших, утвердили колеблющихся, усугубили ревность в благочестивых. Все, воздвигнув один победный памятник за благочестие, украсились одним венцом правды, о Христе Иисусе, Господе нашем, Которому слава и держава во веки веков! Аминь.

Святитель Василий Великий

http://www.pravoslavie.ru/put/1661.htm

[Александр Васильевич]

Святые сорок мучеников, в Севастийском озере мучившихся

Память 9 / 22 марта


_{Сорок святых мучеников Севастийских Императорский минологий. XI в.}

В 320 г. жестокий Лициний (308-323), разделивший власть со святым Константином, сбросил маску лицемерия и разо­рвал отношения с императором-христианином. Он опуб­ликовал эдикты, направленные против христиан, и разослал во все подчиненные ему провинции магистратов, обязанных выполнять его приказы. Согласно эдиктам, те, кто не желал подчиняться, предавались смерти в страшных мучениях.

Правитель Агриколай[1], назначенный для Каппадокии и Малой Армении, был одним из самых ревностных испол­нителей указов о гонениях. Он призвал в Севастию, где нахо­дилась его резиденция, двенадцатый императорский легион, называемый Молниеносным (Legio XII fulminata). Возглав­лял его дукс Лисий. Сорок воинов этого легиона, люди моло­дые, храбрые и уважаемые за свою службу, отказались прине­сти жертву имперским идолам и объявили себя христианами.

Происходили они из разных стран, но были объединены, слов­но один новый человек, верой и любовью. Они представали перед правителем один за другим, словно атлеты, проходя­щие перепись в день поединка, и объявляли свое истинное звание, говоря: «Я — христианин!»

Агриколай сначала попытался переубедить воинов мягко­стью, восхваляя их славные деяния и обещая почести и на­грады от императора, если они покорятся его повелению. Святые ответили ему устами одного из них: «Если мы доб­лестно сражались, как ты говоришь, за земного императора, то со сколь большей горячностью надлежит нам теперь всту­пить в бой ради любви Владыки вселенной. Ибо для нас суще­ствует только одна жизнь — смерть за Христа!» Брошенные в темницу в ожидании нового допроса, храбрые воины бла­гочестия на коленях умоляли Господа сохранить их в истин­ной вере и укрепить в брани. В то время как они проводи­ли ночь в пении псалмов, им явился Христос и сказал: «Вы положили хорошее начало, но венец будет дарован лишь то­му, кто претерпит до конца!»

На следующее утро правитель снова повелел привести их к себе и возобновил льстивые уговоры. Тогда один из свя­тых мучеников, Кандид, открыто обличил его притворную мягкость, вызвав этим гнев тирана. Не в силах ничего сде­лать против христиан, поскольку их военачальник, дукс Ли­сий, еще не осудил их, Агриколай повелел опять заключить их в темницу.

По прошествии семи дней в Севастию прибыл Лисий, и мучеников привели к нему. По пути Кирион ободрял соратников, говоря: «У нас три врага: диавол, Лисий и прави­тель. Что они могут против нас, сорока воинов Христовых?» Когда Лисий увидел, что они столь тверды и решительны, он повелел другим воинам выбить им зубы ударами камней. Но лишь только они приступили к выполнению приказа как внезапно оказались ослеплены божественной силой и по ошибке били один другого. Лисий, объятый гневом, схватил камень и хотел метнуть его в святых, но камень по­пал в Агриколая, тяжело ранив правителя. Святые прове­ли ночь в темнице в ожидании решения, какого рода муче­нию их подвергнут.

Призвав на помощь все свое нечестивое воображение, правитель повелел бросить святых нагими в замерзшее озе­ро, которое находилось на небольшом расстоянии от горо­да, чтобы они погибли в ужасных мучениях, причиняемых холодом. Желая усилить пытку, он придумал представить перед ними, в качестве последнего искушения, средство из­бавления от мук: приказал растопить на берегу баню, чтобы тот, кто покинет поле битвы, побежденный суровостью хо­лода, нашел там утешение.

Мученики, выслушав приговор, бросились, один опере­жая другого, раздеваться со словами: «Снимая эти одежды, совлечемся и ветхого человека! Раз уж некогда по лукавству змия мы облеклись в кожаные ризы, сегодня совлечемся риз, чтобы стяжать рай, утерянный нами! Что воздать Господу за то, что Он претерпел ради нашего спасения? Тогда воины раздели Его донага — так же сбросим и мы теперь наши одеж­ды, чтобы весь воинский чин обрел прощение! Суров холод, но сладок рай! Проявим терпение на короткое время, что­бы согреться на лоне Авраамовом! Купим вечную радость ценой краткой ночи мучений! Так или иначе, но этому тлен­ному телу надлежит умереть, — изберем же теперь вольную смерть, чтобы жить вечно! Прими, Господи, эту жертву все­сожжения, которую потребит холод, а не огонь!»[2]

Так ободряя друг друга, сорок святых как один ступили на лед, не связанные ничем, кроме собственной воли. Всю ночь они претерпевали ледяное дыхание ветра, особенно же­стокого в этом краю, молясь Господу, чтобы они как все сорок вступили в эту битву, так и вышли бы из нее все сорок с побе­дой, не потеряв никого из этого священного числа — симво­ла полноты. Ночь продолжалась, их тела начали окоченевать, а кровь — замедлять свое течение, причиняя им невыноси­мую сердечную боль. Один из них, побежденный страдани­ем, покинул озеро и побежал к жарко натопленной бане. Од­нако разница в температуре была столь велика, что он умер почти сразу же, лишившись победного венца.

Тридцать девять воинов, опечаленные потерей сорат­ника, удвоили молитвы — внезапно великий свет воссиял в небе и остановился над озером, согревая святых мучени­ков, а Ангелы снизошли, чтобы возложить на их головы три­дцать девять сияющих венцов. Видя такое чудо, один из стра­жей, по имени Аглаий, который грелся возле бани, внезапно просветился верой. Увидев, что еще один, сороковой венец остается висеть в воздухе, он понял: это знак того, что кто-то мог бы восполнить число избранных. Аглаий разбудил това­рищей по оружию, бросил им свои одежды и быстро побежал на лед, чтобы присоединиться к мученикам, взывая: «Я то­же христианин!»

Когда на следующее утро Агриколай получил известия о случившемся, он повелел вынуть святых из озера и лишить их жизни, перебив голени, а потом бросив тела в огонь, что­бы и следа не осталось от славного подвига. Когда мучени­ков влекли к последней пытке, они пели: Проидохом сквозе огнь и воду, и извел ecu ны в покой! (Пс 65,12). Палачи, испол­нив приказ, погрузили тела святых на колесницу, чтобы вез­ти на сожжение. Тут они заметили, что один, самый юный из них, Мелитон, все еще жив, и оставили его в надежде, что он наконец отречется от христианской веры. Но мать му­ченика, присутствовавшая при казни, взяла свое дитя и са­ма положила на колесницу вместе с телами других, говоря: «Не лишись венца, мой дорогой сын, присоединись к сорат­никам, чтобы наслаждаться тем вечным светом, который раз­веет мою скорбь». Без единой слезы, с радостью на лице она сопровождала колесницу до самого костра.

Следуя приказу правителя, воины развеяли прах мучени­ков и бросили их кости в реку. Через три дня святые предста­ли в видении епископу Севастийскому Петру[3] и указали ему место в реке, где покоились их останки, откуда они были из­влечены христианами для почитания. Впоследствии частицы мощей сорока мучеников распространились по многим ме­стам и их почитание возрастало прежде всего благодаря семье св. Василия Великого, который благоговел перед их памятью[4].

В ночь, предшествовавшую мученичеству, святые про­диктовали «Завещание» юному рабу Евноику, который был свидетелем их подвигов и сумел скрыться от преследовате­лей. Оно написано в форме увещания. Евноик передал этот дивный текст следующим поколениям и взял на себя забо­ту о святилище, где были положены мощи святых. Именно в «Завещании» можно обнаружить имена сорока мучени­ков: Акакий, Аетий, Александр, Ангий, Афанасий, Валент, Валерий, Вивиан, Дометиан, Домн, Екдик, Евноик, Евтихий, Гаий, Горюний и другой, соименный ему, Илия, Илиан, Ираклий, Исихий, Иоанн, Кандид (или Клавдий), Кирилл, Кирион, Ксанфий, (Леонтий), Лисимах, Мелетий, Мелитон, Николай, Приск, Сакердон, Севериан, Сисиний, Сма­рагд, Феодул, Феофил, Филоктимон, Флавий, Худион. Один из них потерпел поражение, и Аглаий-воин занял его место, чтобы восполнить священное число[5] .

Иеромонах Макарий Симонопетрский,

адаптированный русский перевод — издательство Сретенского монастыря

_____________________

[1] Агриколай и Лисий, вместе или порознь, встречаются в «Страда­ниях» св. Евстратия Аравкийского и с ним пострадавших [13 дек.], св. Иерона [7н.],45 мучеников Никопольских [10 ил.], свв. Зиновия и Зиновии [30 окт.], свв. Клавдия и Астерия [29 окт.], Аттика, Евдоксия [2 н.] и др.
[2]Св. Василий Великий. Похвала сорока мученикам Севастийским. 6, PG31, 517.
[3] Речь идет о Петре I, которого следует отличать от брата свв. Василия Великого и Григория Нисского, память которого празднуется 9 ян­варя.
[4] Св. Емилия, мать св. Василия, построила первую церковь во имя Со­рока мучеников и посвятила им свой монастырь, которым руково­дила св. Макрина [19 ил.]. Св. Василий и его брат, св. Григорий Нис­ский, произнесли в их честь бессмертные проповеди.
[5] Этот список имеет небольшие отличия в различных редакциях « Стра­даний».

____________________________

http://www.pravoslavie.ru/put/52369.htm

[Дмитрий Н]

Два гимна в честь Сорока Севастийских мучеников

Преподобный Ефрем Сирин



_{Сорок Севастийских мучеников}
   


Диакон Владимир Василик

Введение

Преподобный Ефрем Сирин неслучайно назван пророком сирийцев. Во-первых, он является достаточно таинственным автором, его произведения глубоки и находятся, по выражению С.С.Аверинцева, «между изъяснением и прикровением». Во-вторых, как пророки древности, он оставил все и пошел за Господом. Он ушел из дома своего отца — языческого жреца — и стал христианином, а затем — монахом. Преподобный Ефрем сблизился со святителем Иаковом Нисибинским, был его другом и верным помощником. Вместе с ним он пережил осаду Нисибина в 351 году, когда город был спасен от персидского захвата молитвами праведного еписко­па Иакова и мужеством его защитников. Однако преподобному Ефрему пришлось оставить Нисибин, перешедший к персам по мирному договору 363 года. Святой переселился в Эдессу, где наставлял ко спасению мирян и «дочерей завета» — местных монахинь. В Эдессе он мирно скончался в 373 году в сане диакона[1].

Наследие преподобного Ефрема Сирина обширно и многообразно: это и комментарий на Евангельскую гармонию (Диатессарон), и толкование на Книгу Бытия, и проповеди об Иосифе Прекрасном, и, конечно же, многочисленные поэтические произведения – мадраши (песнопения) «О Церкви», «О Рае», «О Распятии», «Против Юлиана» и т. д. Среди них гимны в честь мучеников, в частности, в честь Сорока мучеников Севастийских, первый и второй из которых предлагаются вниманию читателей в русском переводе.

Праздник в честь Сорока Севастийских мучеников, пострадавших при императоре Лицинии, впервые засвидетельствован благодаря проповедям святителей Василия Великого и Григория Нисского. Преподобный Ефрем Сирин также посчитал своим долгом составить пять гимнов в их честь. В них он воспевает святых Севастийских мучеников как доблестных борцов, вышедших на поприще борьбы с языческим тираном, палачами и стоявшим за ними дьяволом, которого мученики победили своими страданиями. Характерно, как препобный Ефрем использует рассказ о венцах, явившихся на головах святых мучеников во время их пребывания в ледяной воде. Для него это сквозная тема гимнов:

   Когда терзал их хлад
   И лед, Жених Христос
   Им на главы венцы
   Славы своей возлагал.

И это не случайно, поскольку в символической системе преподобного Ефрема Сирина венец — символ прославления и обожения всего человека. За временное страдание Бог дарует вечную славу, за мучения тел на земле — одеяния славы в раю:

   За те мучения, что
   Терпели их телеса,
   Одежды славы они
   Оденут в Эдемском саду.

Перевод сделан с сирийского языка диаконом Владимиром Василиком по изданию: Lamy. S. Ephremi Syri. Hymni et Sermones. T. 2. Mechlinae. 1889.P. 937-943.
 


Первый гимн

(На подобен «В день первый от субботы»)

      Припев:
      Мученики, хлад терпевшие
      И лед от своих гонителей, —
      Их память запечатлена
      Венцами Царя Самого.

   Воспламенилась любовь
   У мучеников Сорока
   К Божию Сыну (Христу).
   Поднялись и встали они
   Пред судом тиранов земли.
   Принудили их стоять
   Всю ночь в ледяной воде.
   Но не устрашились они
   Ни вод, ни хлада, ни льда.

   Посеял лукавый зло
   В сердце языков царя,
   Чтоб пытками он терзал
   Служителей Царя (Небес).
   В озере, исполненном вод,
   Всю ночь повелел им стоять.
   И повелел их тела
   Лютому ветру предать.

   Когда совлекли они
   Одежды со (бренных) тел,
   То в ризы славы Своей
   Одел их Всевышний Царь.
   Когда терзал их хлад
   И лед, Жених Христос
   Им на главы венцы
   Славы Своей возлагал.

   Спустились сонмы Сил
   Небесных, чтоб укрепить
   Благословенный отряд
   Мучеников Сорока.
   Возликовали они,
   Когда узрели их ум,
   Настроенный для любви
   К Иисусу, Царю Небес.


Гимн второй

      Припев:
      Благословен вас венчавший
      И возвеличивший память вашу.
      Блистает имя ваше
      По всем пределам земли.

   Исполни разум мой
   Источниками ученья Твоего,
   Да мучеников воспою
   Блистательные дела.
   Воистину стяжали они
   Победные днесь венцы.
   Победили они, просияв
   В трудах и страданьях своих.
   И кровью гортаней своих
   Украсили лица свои.
   И Духа благоуханием
   Их смерть для Бога была.

   Благословен, Кто силой Своих
   Чтителей укрепил,
   Что вышли на смертный бой,
   Страха не испытав.
   И муки приняли они
   Смертные от палачей,
   Их победили они
   Любовью ко Господу Сил.
   Попрали стопами они
   Злодея, врага, чей конец
   Провозглашается днесь,
   Кому уготован суд.

   Избранны и святы те,
   Кто приглашены на пир.
   Призвали страдания их
   На трапезу небес.
   Дом ужаса обошли
   Они кораблями тел.
   Крылами скорбей своих
   Летели. Нашли покой
   В пристанище радости их,
   И в месте для праведников,
   И в веке великом, чьи
   Блаженства не отпадут.

   Кто скорби претерпевал
   В веке текущем сем,
   Воскреснут в радости в сей
   День великий суда.
   За те мучения, что
   Терпели их телеса,
   Одежды славы они
   Оденут в Эдемском саду.
   Взойдут они с Женихом
   Во ликованья чертог.
   И насладятся с Ним
   Небес благами они.

   Атлеты сошли на борьбу
   И Богу молились они
   Молитвой избранных святых.
   И укрепляли они
   Друг друга, так говоря:
   «Господу слава. Он нам
   Помощник, да не подвижимся ввек,
   Но крепко начнем мы борьбу,
   Да победим сатану
   И примем славы венец».


Преподобный Ефрем Сирин
Перевел с сирийского диакон Владимир Василик

21 марта 2015 года
_{[1] Исчерпывающую библиографию по св. Ефрему см.: Брок С. Ефрем Сирин // Православная энциклопедия. Т. 19. С. 79-105.}


http://www.pravoslavie.ru/put/78062.htm

[Александр Васильевич]

Христолюбивые воины: 22 марта — память Сорока мучеников Севастийских



Православные христиане особенно глубоко почитают подвиг сорока мучеников Севастийских.

См.видео ар нижеприведённой ссылке:

https://www.youtube.com/watch?feature=player_embedded&v=GrHeLmWwHCA

В Таганском районе Москвы, близ древнего Новоспасского монастыря, есть храм, известный с XVI века. За несколько веков он не раз перестраивался, но сохранил посвящение одним из самых почитаемых раннехристианских святых — сорока мученикам Севастийским, воины-христианам, принявшим мученическую смерть за веру в IV веке от Рождества Христова.

ИЗ ЖИТИЯ СОРОКА МУЧЕНИКОВ СЕВАСТИЙСКИХ
«Около 320 года в армянской Севастии стояло римское войско, в котором было 40 воинов-христиан родом из Каппадокии. Военачальник принуждал их принести жертву идолам, но воины отказались. Тогда их арестовали, связали и раздетыми поставили в покрытое льдом озеро. Мучение было особенно тяжелым, потому что на берегу озера для соблазна поставили теплую баню. Но лишь один из воинов не выдержал страданий, вышел из озера и поспешил к бане. Но как только теплый воздух коснулся его тела, он упал мертвым…»

http://ruskline.ru/video/2016/mart/21/hristolyubivye_voiny_22_marta_pamyat_soroka_muchenikov_sevastijskih/

[Александр Васильевич]

Ориентир Великого поста

Слово протоиерея Александра Шаргунова в день памяти сорока мучеников Севастийских



Сорок мучеников, говорят святые отцы, освящают святую Четыредесятницу. Каждый день — мученичество, отдача своей жизни за Христа. Таков главный, предельный ориентир Великого поста. Потому в течение всего Поста Церковь обращается в своих молитвах в первую очередь к мученикам. Страданиями за Христа святые мученики Севастийские уподобились спасительной Страсти Христа. Страданиями за Христа приобщились Кресту Христову, которым победили диавола. Они прошли сквозь огонь и воду и вошли в Царство Небесное.

Многими скорбями идет Церковь. Да будут для нас скорби спасением, потому что мы видим, что не все среди скорбей могут устоять в верности Господу. Так было с самого начала. И так будет до самого конца. Как от двенадцати апостолов отпал один, посвященный вместе с другими в сокровенные тайны Христовы, так и от сорока мучеников — не выдержавший испытания воин — в момент, когда венец славы уже был готов сойти на него. Но свято место пусто не бывает. Как апостол Матфий был избран на место отпавшего Иуды, как Савл из гонителя Церкви превратился в величайшего проповедника спасения, так было и с последним сороковым мучеником — внезапно обретшим веру исполнителем казни.

Многие первые будут последними и многие последние — первыми. Многие из тех, кто начинает поздно и мало обещает в вере, иногда — Божиим благословением — достигают большего познания в благодати и большую приносят пользу Церкви, чем те, кто раньше вошли в нее и казались более обещающими.

Услышим это предостережение, чтобы не ослабеть в ревности первой любви, чтобы доброе наше начало не оказалось для нас малозначащим. Воздаяние святым будет не за время их пребывания в Церкви, не по месту, которое они занимают в ней, но по мере достижения ими полноты возраста Христова. Страдающие за Христа в последние дни примут не меньшую награду, чем мученики и исповедники древней Церкви, хотя те были почитаемы в веках. И верные служители Господу наших дней — равное воздаяние с первыми отцами. Более того, многие последние христиане будут прославлены больше первых.

В Евангелии праздника хорошо показано, как Бог спасает всех от праздности и нищеты. Он призывает нас от торжищ мира сего. Душа человеческая стоит, всегда готовая к тому или иному служению. Мы работаем либо нечестию, либо праведности. Диавол своими искушениями нанимает себе работников — пасти свиней. Бог Своим благовестием нанимает работников в Свой виноградник возделывать его, предлагая райскую работу. Мы должны сделать выбор. Пока мы не начнем служить Богу, мы стоим целый день нашей жизни праздно.

Церковь — Божий виноградник. Бог насадил его, огородил его, поливает его и взращивает. Мы должны трудиться в винограднике, быть соработниками Бога, а не лениться. Дух праздности ведет во ад, но кто стремится на небо — трудится, не уставая. Каждый из нас должен возделывать свой виноградник — свою бессмертную душу, она — Божия.

Каково будет воздаяние за этот труд? Динарий. Дневная плата за дневной труд, достаточная для поддержания жизни один день. Время нашей жизни — день. Это краткое время. Воздаяние — на вечность, труд — на один день. Как необходимы нам вера и терпение! День клонится к вечеру. Еще немного — и мы обретем награду. Разные часы дня в притче — разный возраст человеческий, когда мы обращаемся по-настоящему ко Христу. Одни — юные, их посылают в виноградник рано утром. Те, кто рано призван, не должны медлить, чем раньше они пойдут, тем лучше. Другие — в возрасте зрелости — в третий, в шестой, в девятый час. Сила Божественной благодати призывает иных, когда они живут среди мирских утех или среди нечестия противления, как апостол Павел, как преподобная Мария Египетская.

У Бога есть труд для всякого возраста. Не бывает такого времени, когда было бы поздно обратиться к Богу. Прошедшее время жизни могло быть отдано служению греху. Но Господь говорит: «И вы также идите и трудитесь в винограднике». Бог не отвергает никого, кто хочет быть с Ним. Некоторые призываются в виноградник Божий в старости, в одиннадцатый час, когда день жизни походит к концу. И остается один только час до двенадцати. Но пока человек жив, есть надежда. Есть надежда для старых грешников в том, что и они могут быть приведены к покаянию. Нет ничего слишком трудного для всесильной благодати Христовой. Никодимы могут снова родиться, когда они стары. Однако пусть никто на этом основании не откладывает покаяния до старости. Они были посланы в виноградник в одиннадцатый час, это правда. Но никто не нанял их, не предложил им его до этого.

И вот час воздаяния. Мы должны терпеливо ждать его, живя по часам Господа нашего. Каждый получил по динарию. Хотя есть на небесах различные степени славы, но всем будет дана полнота блаженства. Каждый сосуд на небе будет наполнен до краев, хотя сосуды и не одинаковой величины. Дар платы за целый день тем, кто сделал только десятую часть работы показывает, что Бог воздает не по долгу, а по державной Своей власти, по благодати.

И вот — еще не на небесах, а в преддверии небес — иные работники вступают в спор со своим господином, обвиняя его. Не потому что они недостаточно получили, а потому что другие получили столько же, сколько они, не претерпев ни тяжести труда, ни зноя. Если Бог воздает кому-то чего-то больше чем нам, у нас не должно быть оснований для недовольства, потому что Он дает нам несравненно больше, чем мы заслуживаем.

«Или глаз твой завистлив, оттого что Я добр?» — говорит Господь. Природа зависти — завистливый глаз. Глаза часто — входы и выходы этого греха. Зависть — уничтожение подобия Божия. Бог — добр, и творит добро, и радуется добру. Зависть — прямое нарушение двух главных заповедей о любви к Богу и о любви к человеку. Завистью вошла в мир смерть, и всякий раз входит, когда мы допускаем ее в свое сердце. Радоваться с радующимися — это рай, Царство Небесное. Так последние будут первыми и первые — последними.

Кто знает, может быть, Церковь в последние дни процветет больше, чем когда-либо. Какие работники будут посланы в виноградник в одиннадцатый час, и как обильно может излиться на них благодать Духа? И сколь многие должны страшиться, чтобы не оказаться в конце лицемерами. Ибо много званых, а мало избранных. Многие из внешних званы премудростью Божией, но отвергли ее, как слышим мы в дни Великого поста в книге Притчей (Притч. 1, 24). Мало избранных христиан по сравнению с множеством тех, кто только по имени христиане. Прикосновение Креста Христова к этому миру заключает нашу земную жизнь в более тесные границы, потому что она заключается в служении и самоотдаче. Но Господь Своим Воскресением и подвигом бесчисленных древних и новых мучеников дарует нам свидетельство, что значит любить Бога и что значит жить.
 
Протоиерей Александр Шаргунов, настоятель храма свт. Николая в Пыжах, член Союза писателей России

http://ruskline.ru/news_rl/2016/03/22/orientir_velikogo_posta/

[Александр Васильевич]

Ни один человек не может обойти этот выбор

Слово протоиерея Александра Шаргунова в день сорока мучеников Севастийских



Праздник сорока мучеников Cевастийских всегда был большим торжеством в Православной Церкви. Издревле, с самого времени их мученической кончины, которая последовала в начале IV века, Церковь торжественно прославляла этих святых.
 
Они приняли страдание за Христа уже перед самой победой христианства в Римской империи. Тогда уже был принят знаменитый Миланский эдикт, разрешающий свободу христи­анского вероисповедания, но были еще отдельные вспышки гонений перед той полной победой, когда христианство, православие, утвердилось во всей Римской империи. Так бывает: кончается война, и перед самой победой, накануне этой победы кто-то принимает смерть.
 
Эти воины приняли страдание за Христа в ледяном Севастийском озере. Но их смерть была особенно славной, потому что одновременно они были искушаемы возможностью избавиться от страданий: на берегу озера была растоплена баня, и каждый из них имел возможность оставить место своих мучений и прибегнуть к этому спасению. Баня же — это не просто баня, как мы можем сейчас подумать. В те времена баня была общественным клубом, в котором протекала вся жизнь, — все, что ищет человек, не знающий Бога. Но для них такое спасение было бы гибелью.
 
Этот подвиг памятен для нас и тем, что один из воинов все-таки не выдержал и поступил именно так: предпочел безопасную, благополучную жизнь без Христа смерти со Христом. Это видел один из стражников. По какому-то непостижимому Промыслу Божию ему открылось, что там, где стоят эти мученики, — жизнь и слава. Там то тепло, которое невозможно обрести нигде, никогда, там Сам Господь. Видя мученические венцы, сходящие на этих страждущих, он закричал: «И я христианин!» — и присоединился к ним, чтобы вместе с ними разделить и страдания, и славу.
 
Церковь с самого начала увидела в этом образе то, что во все времена определяет жизнь каждого христианина и жизнь всей Церкви. Так или иначе каждый оказывается перед этим выбором в разные периоды жизни, и он должен что-то предпочесть. Жизнь так устроена: либо мы должны пожертвовать Христом, либо пожертвовать своим благополучием. Ни один человек не может обойти этот выбор.
 
Но бывают такие испытания, которые охватывают всю Церковь. И те гонения, которые были в древней Церкви, и те, что были в самое недавнее время, определялись именно этим — тем, что одни избирали Христа, а другие отрекались от Него. Некоторые отрекались, когда как будто были уже близки к тому, чтобы получить мученический венец. А среди людей, которые были к Церкви безразличны, и даже среди гонителей ее внезапно обретались те, которые предпочитали смерть со Христом этой жизни без Христа.
 
И мы размышляем об этом избрании Господнем. Господь говорит нам сегодня в Своем Евангелии о том, что тайна спасения каждого человека глубока, и один Сердцеведец Господь знает, кто устоит в час испытаний и кто отречется от Христа. И Господь говорит нам, что не имеет значения, когда человек призывается ко Господу: в последний час или среди первых. Человек в течение всей своей жизни может быть как будто со Христом и в Церкви, а в последний час отречься от Христа. И целый народ как будто может быть с Богом, а потом отвергнуть Его, как это было с богоизбранным израильским народом.
 
Мы размышляем о таинственном Промысле Божием — о том, что Господь призывает каждого человека к Себе вне зависимости от того, как складывается внешне его жизнь. Одни приходят в первый час, как говорит Господь в Евангелии, другие — в третий, в шестой, третьи — позднее, а некоторые, оказывается, уже тогда, когда как будто нет им совсем никакой надежды на обращение ко Господу — в час одиннадцатый.
 
Одних Господь призывает к Себе, когда они находятся в расцвете юности, других — в полудне зрелости, третьих — когда жизнь уже на закате. Одни могут достигнуть Господа в течение одного часа, как разбойник благоразумный, а другим недостаточно целой жизни, чтобы придти ко Христу.
 
В Откровении апостола Иоанна Богослова говорится об этом таинственном небесном граде, имеющем двенадцать врат, которые открыты всегда: и днем и ночью (Откр. 21). Есть врата, которые обращены на восток, и есть врата, которые обращены на запад. Одни люди входят, когда только начинает расцветать их жизнь, другие — когда жизнь их приближается к ночи.
 
Одних Господь призывает, когда они насыщены днями и трудами, и много успели совершить здесь, на земле; других — когда они только стоят на пороге жизни, исполнены каких-то, может быть, очень благородных стремлений что-то совершить, а Господь призывает их к Себе; третьих — когда они еще не успели начать жить.
 
И всех Господь одинаково принимает вне зависимости от того, когда, в какой час, в каком возрасте призывается к Нему человек. Господь ко всем сострадателен, и особенно к тем, которые никак не могут к Нему придти. К тем, которые стоят до одиннадцатого, последнего часа, как работники, которые хотят потрудиться, хотят все свои таланты раскрыть в жизни и не находят им применения. Они никому не нужны. А может, у них и талантов никаких особенных нет, и потому никому они не нужны. Господь всегда исполнен глубокого сострадания к таким людям. И их тоже Он приглашает к Себе, и им дает Свой труд, который, как выяснится, ничем не меньше другого труда других людей. Мы с изумлением видим, с какой щедростью Господь одаряет всех приходящих к Нему. Одни трудились в течение целого дня, другие — всего один час, и ни зноя, ни тяготы дневной не понесли. Но всем Он дает одинаковую плату.
 
Здесь нам раскрывается очень важная тайна нашей духовной жизни — что Господь принимает не количество наших трудов, а нашу любовь. Все, что мы совершаем в нашей жизни, принимает Он в зависимости от того, каким внутренним содержанием исполнено то, что мы делаем.
 
Бывает, что человек приносит много, щедро жертвует на храм. И в Евангелии, помним мы, сказано, что «многие богатые клали много». Какой-нибудь «новый русский» хочет дать на Церковь большие деньги — и возникает вопрос: может ли Церковь вообще принять этот подарок, хотя, кажется, очень много он принес? А бывает, что человек — как та самая вдова, которая положила свою скудную лепту, и Господь говорит об этой вдове, что она больше всех принесла, потому что всю жизнь свою принесла в этом даре.
 
Вот чем определяется жизнь человека и то, с чем он приходит к Церкви. Это так понятно: бывает, ребенок нарисует своей матери в день рождения рисунок — кажется, что значит этот подарок! Но радостью расцветает мать, это ей дороже всякого другого подарка. Вот чем измеряется то, что мы приносим Господу, только еще в бесконечно большей степени.
 
Будем учиться этой тайне жизни, молясь за наших усопших, вспоминая наших новых мучеников Российских. Будем помнить о том, что испытания, бывшие в IV веке и в XX веке, еще предстоят Церкви на самом последнем повороте истории. Те испытания, когда каждый человек, вся Церковь, все человечество должны будут сделать выбор — тот страшный выбор, который люди однажды совершили, когда распинали Христа и кричали: «Не Его подай нам, но Варраву». Тот выбор, который кто-то совершил, предпочитая вот эти «теплые бани» — жизнь во всем ее разнообразии — Христу. «Не Его, но Варраву», — сделало тогда человечество свой выбор. И таким будет последний выбор перед кончиной мира. Мы видим, что это уже происходит на наших глазах.
 
Будем помнить, что человек может заниматься какой-то грандиозной деятельностью, как будто христианской, и занимать очень важное место в Церкви, а другой человек может быть совсем незаметным и никому не известным и совершать свое смиренное, неприметное служение. Но Господь испытует сердца и принимает всех не по внешнему служению, а по тому, каким духом исполнен в этом служении человек — чтобы сделать его причастным Своей щедрости, Своей безграничной, через Крест открываемой нам любви.
 
Дай Бог нам достойно завершить Святую Четыредесятницу. Сорок мучеников — как бы на каждый день дается нам возможность рождаться и умирать. Умирать для греха, быть исповедниками Христовой истины и правды Его — теми, которые предпочитают всему на свете Господа, целуют смерть со Христом и готовы оплевать жизнь без Христа.
 
Протоиерей Александр Шаргунов, настоятель храма свт. Николаяв в Пыжах, член Союза писателей России

http://ruskline.ru/news_rl/2017/03/22/ni_odin_chelovek_ne_mozhet_obojti_etot_vybor/

[Дмитрий Н]

«Завещание» святых 40 мучеников Севастийских


«Завещание» 40 мучеников – воинов римского XII Молниеносного легиона (Legio XII Fulminata), пострадавших в 320 году в городе Севастия (в Малой Армении), – является важным историческим документом и памятником раннехристианской агиологической литературы. Если пространный текст «Мученичества» святых 40 мучеников в современном виде, бесспорно, является позднейшей редакцией не дошедшего до нас подлинника, то «Завещание» – это, несомненно, аутентичный текст.

«Завещание» составлено в ночь перед ввержением мучеников в Севастийское озеро и состоит из трех частей. В первой части мученики выражают желание, чтобы их останки были переданы священнику Проиду и были погребены в деревне Сарим без раздробления, как это уже было принято среди христиан. Во второй части подписавшиеся увещевают христиан оставаться твердыми в вере, а в третьей, заключительной части в последний раз приветствуют некоторых из своих родственников и знакомых.




Мелетий, Аэтий[1] и Евтихий – узники Христовы – во всяком граде и стране (сущим) святым епископам, пресвитерам, диаконам, исповедникам и прочим всем церковным (мужам желают) радоваться о Христе!

I

    1. Когда благодатью Божией и общими молитвами всех вас закончим предлежащую нам брань и достигнем венцов вышнего призвания, тогда желаем, чтобы господствовала сия наша воля относительно перенесения наших останков людьми пресвитера и нашего отца Проида и братьями нашими Криспином и Гордием вместе с трудящимся народом, а также Кириллом, Марком и Саприкием – сыном Аммония, с целью положить наши останки в деревне Сарим[2], что под городом Зела[3]. Хоть все мы происходим из разных деревень, однако предпочитаем одно и то же место для упокоения; ибо так как мы поборолись общей бранью за венец, то условились иметь и общее упокоение в вышеуказанной деревне. Итак, сие изволися Духу Святому, сие угодно и нам.

    2. По сей причине и мы, что вместе с Аэтием и Евтихием и с прочими во Христе остальными братьями нашими, просим наших господ родителей и братьев быть чуждыми всякой печали и смятения, почтить же условие братолюбивого (нашего) общества и усердно следовать нашему желанию, чтобы стяжать им великое воздаяние послушания и сострадания от нашего общего Отца.

    3. Еще просим всех, чтобы никто не хранил для себя извлеченных из печи[4] останков, но, позаботившись собрать (их) воедино, передал вышеуказанным (людям), чтобы, показав усилие усердия, получить ему и нетленную выгоду (нашей) признательности за саму боль сострадания (к нам); как Мария, которая, не отходя от гроба Христа и прежде всех увидев Господа, первая и приняла благодать радости и благословения.

    4. А если кто воспротивится нашему желанию, да будет чуждым божественной выгоды, подсудимым за всякое непослушание. Из-за ничтожного желания потеряв справедливость, (таковой) вынужден рассечь друг от друга нас, (являющихся) как бы единым целым; нас, которых Святой Спаситель Своей благодатью и Промыслом присоединил к вере.

    5. Если и отрок Евноик по соизволению Человеколюбца Бога достигнет того же конца брани, да удостоится иметь одинаковое с нами пребывание, а если благодатью Христовой сохранится неповрежденным и еще будет испытан в мире, заповедуем ему, чтобы он свободно пребывал в нашем мартирии[5] и просим его хранить заповеди Христовы, дабы в великий день Воскресения улучил он общего с нами наслаждения, ибо, будучи в мире, он вытерпел вместе с нами те же скорби.

    6. Ибо признательность по отношению к брату зрит Правду Божию, а непослушание к подобным себе попирает заповедь Господню, потому что написано: «Любящий неправду ненавидит свою душу» (Пс. 10: 5).


II

    Слава мира (сего) не крепка, а переменчива. Более возжелайте прибегать к Человеколюбцу Богу

    1. Итак, прошу вас, брат Криспин, и заповедую быть чуждыми всякого мирского сладострастия и обмана, ибо слава мира (сего) не крепка, а переменчива: она на короткое время цветет, но немедленно засыхает, подобно траве; заканчивается, еще не начавшись. Но более возжелайте прибегать к Человеколюбцу Богу, Который прибегающим к Нему подает неоскудеваемое богатство, а верующих в Него увенчивает вечной жизнью.

    2. Настоящее время – подходящее для желающих спастись: с одной стороны, оно предоставляет большой срок для покаяния, а с другой – безоговорочное деяние жизни (для тех), кои не откладывают на будущее. Изменения в жизни непредвидимы, однако если ты познал (сие, то) виждь полезное и в сей (жизни) прояви беспорочность Богопочитания, дабы, будучи охваченным ею, стереть тебе рукописание предыдущих грехов, ибо (Господь) сказал: «В чем найду тебя, в том и буду судить»[6].

    3. Итак, тщитесь быть непорочными в заповедях Христовых, чтобы избежать вам неусыпного и вечного огня. Ибо Божественный глас издревле вопиет, что «время уже коротко» (1 Кор. 7: 29).

    4. Итак, прежде всего почитайте любовь, ибо она одна чествует закон братолюбия, по закону повинуясь Богу, потому что и через видимого брата почитается невидимый Бог. Сии слова (относятся) к единоутробным братьям, однако сие мнение (относится) ко всем христолюбцам, ибо и Святой Спаситель и Бог наш сказал, что братьями являются не (только) те, кои сообщаются друг с другом посредством (общей) природы, но соединяются к вере лучшими деяниями и исполняющие волю Отца нашего, Сущего на небесах.


III

    Прежде всего почитайте любовь, ибо она одна чествует закон братолюбия

    1. Приветствуем господина пресвитера Филиппа, Проклиана и Диогена вместе со святой Церковью. Приветствуем господина Проклиана, который (находится) в деревне Фидела вместе со святой Церковью и с его (людьми). Приветствуем Максима вместе с Церковью, Магна с Церковью. Приветствуем Домна с его (людьми), отца нашего Илия и Валия вместе с Церковью. Приветствую и я, Мелетий, моих сродников Лутания, Криспа и Гордия вместе с его (людьми), Елпидия вместе с его (людьми), Иперехия вместе с его (людьми).

    2. Приветствуем и находящихся в деревне Сарим, пресвитера вместе с его (людьми), диаконов с их (людьми), Максима с его (людьми), Исихия с его (людьми), Кириака с его (людьми). Поименно приветствуем всех находящихся в Хадуфи. Поименно приветствуем всех находящихся в Харисфони. Приветствую и я, Аэтий, моих сродников Марка и Акилину, пресвитера Клавдия и его братьев Марка, Трифона, Гордия и Криспа, а также моих сестер и мою супругу Домну с моим ребенком.

    3. Приветствую и я, Евтихий, находящихся в Ксимаре[7] мою матерь Иулию и моих братьев Кирилла, Руфа, Ригла и сестру Кириллу и мою невесту Василию, а также диаконов Клавдия, Руфина и Прокла. Приветствуем также служителей Божиих Саприкия (сына) Аммония, Генесия и Сусанну с ее (людьми).

    4. Итак, приветствуем всех вас, о наши господа, мы все – сорок братьев и соузников: Мелетий[8], Аэтий, Евтихий, Кирион, Кандид, Ангий, Гай, Худион, Ираклий, Иоанн, Феофил, Сисиний, Смарагд, Филоктимон, Горгоний, Кирилл, Севириан, Феодул, Никалл, Флавий, Ксанфий, Валерий, Исихий, Дометиан, Домн, Илиан, Леонтий, он же Феоктист, Евноик, Валий, Акакий, Александр, Викратий, он же Вивиан, Приск, Сакердон, Екдикий, Афанасий, Лисимах, Клавдий, Илий и Мелитон. Итак, мы – сорок узников Господа нашего Иисуса Христа – рукой Мелетия, одного из нас, подписали и утвердили все вышенаписанное, и то было угодно всем нам. Душой же нашей и Божественным Духом молимся, чтобы мы все получили вечные блага Бога и Его Царство, ныне и во веки веков. Аминь[9].


Перевел с древнегреческого Геворг Казарян

22 марта 2018 г.

<sub>[1] В армянских святцах имя Аэтий (от греческого «аэтос» – «орел») переводится как «Аветис» (по-армянски «благовестие»).

[2] Сарим – неизвестный топоним. Такими же являются упоминаемые в «Завещании» топонимы Фидела, Хадуфи, Харисфони.

[3] Зела – город в Елинопонте. В 47 г. до Р.Х. в битве при Зеле Юлий Цезарь победил понтийского царя Фарнака, после чего оставил свое знаменитое изречение: «Пришел, увидел, победил».

[4] Тела 40 мучеников были преданы огню после того, как они чудом выжили в озере. Из этого места «Завещания» становится ясно, что приказ об их сожжении был издан заранее.

[5] Мартирий (от греческого «мартис» – «свидетель» (по-славянски – «мученик») – раннехристианский храм, построенный на гробнице мучеников.

[6] Одно из не записанных в Новом Завете изречений Господа Иисуса Христа. Дошло до нас в «Диалоге с Иудеем Трифоном» св. мученика Иустина Философа (II в.).

[7] Ксимара, или Зимара – деревня в Малой Армении, просуществовавшая до геноцида армян 1915 г.

[8] Как показывает сличение имен, приведенных в «Завещании», и имен, приведенных в Святцах, именно Мелетий был тем, кто не выдержал стужу и выбежал из озера в баню, где немедленно испустил дух. Его место занял стражник Аглаий.

[9] Следует заметить, что последняя воля 40 мучеников не была исполнена христианами, так как после извлечения их сожженных мощей из озера они сразу были разделены между верующими.</sub>


https://pravoslavie.ru/111638.html

[Дмитрий Н]

Страдание святых 40 мучеников Севастийских



_{Страдание святых 40 мучеников Севастийских}

В 313 году Святой Константин Великий издал указ, согласно которому христианам разрешалась свобода вероисповедания и они уравнивались в правах с язычниками. Но его соправитель Ликиний был убежденным язычником и в своей части империи решил искоренить христианство, которое значительно распространилось там. Ликиний готовился к войне против Константина и, боясь измены, решил очистить от христиан свое войско.

В то время в одном армянском городе Севастии одним из военачальников был Агриколай, ревностный сторонник язычества. Под его началом была дружина из сорока каппадокийцев, храбрых воинов, которые вышли победителями из многих сражений. Все они были христианами. Когда воины отказались принести жертву языческим богам, Агриколай заключил их в темницу. Войны предались усердной молитве и однажды ночью услышали глас: «Претерпевший до конца, тот спасен будет».

На следующее утро воинов вновь привели к Агриколаю. На этот раз язычник пустил в ход лесть. Он стал восхвалять их мужество, молодость и силу и снова предложил им отречься от Христа и тем снискать себе честь и расположение самого императора. Снова услышав отказ, Агриколай велел заковать воинов. Однако старший из них, Кирион, сказал: «Император не давал тебе права налагать на нас оковы». Агриколай смутился и приказал отвести воинов в темницу без оков.

Через семь дней в Севастию прибыл знатный сановник Лисий и устроил суд над воинами. Святые твердо отвечали: «Возьми не только наше воинское звание, но и жизни наши, для нас нет ничего дороже Христа Бога». Тогда Лисий велел побить мучеников камнями. Но камни летели мимо цели; камень, брошенный Лисием попал в лицо Агриколаю. Мучители поняли, что Святых ограждает какая-то невидимая сила. В темнице воины провели ночь в молитве и снова услышали утешающий их голос Господа: «Верующий в Меня , если и умрет, оживет. Дерзайте и не страшитесь, ибо восприимете венцы нетленные».

На следующий день суд и допрос перед мучителем повторился, воины же остались непреклонны.

Стояла зима, был сильный мороз. Святых воинов раздели, повели к озеру, находившемуся недалеко от города, и поставили под стражей на льду на всю ночь. Чтобы сломить волю мучеников, неподалеку на берегу растопили баню. В первом часу ночи, когда холод стал нестерпимым, один из воинов не выдержал и бросился бегом к бане, но едва он переступил порог, как упал замертво. В третьем часу ночи Господь послал отраду мученикам: неожиданно стало светло, лед растаял, и вода в озере стала теплой. Все стражники спали, бодрствовал только один по имени Аглаий. Взглянув на озеро он увидел, что над головой каждого мученика появился светлый венец. Аглаий насчитал тридцать девять венцов и понял, что бежавший воин лишился своего венца. Тогда Аглаий разбудил остальных стражников, сбросил с себя одежду и сказал им: «И я – христианин!» – и присоединился к мученикам. Стоя в воде он молился: «Господи Боже, я верую в Тебя, в Которого эти воины веруют. Присоедини меня к ним, да сподоблюсь пострадать с Твоими рабами».

Наутро истязатели с удивлением увидели, что мученики живы, а их стражник Аглаий вместе с ними прославляет Христа. Тогда воинов вывели из воды и перебили им голени. Во время этой мучительной казни мать самого юного из воинов, Мелитона, убеждала сына не страшиться и претерпеть все до конца. Тела мучеников положили на колесницы и повезли на сожжение. Юный Мелитон еще дышал, и его оставили лежать на земле. Тогда мать подняла сына и на своих плечах понесла его вслед за колесницей. Когда Мелитон испустил последний вздох, мать положила его на колесницу рядом с телами его святых сподвижников. Тела святых были сожжены на костре, а обуглившиеся кости брошены в воду, чтобы христиане не собрали их.

Спустя три дня мученики явились во сне блаженному Петру, епископу Севастийскому, и повелели ему предать погребению их останки. Епископ с несколькими клириками ночью собрал останки славных мучеников и с честью похоронил их.

«Настольная книга священнослужителя», т. 3

Тропарь Севастийским мученикам

Страстоносцы всечестнии, воины Христовы четыредесяте, твердии оружницы: сквозе бо огнь и воду проидосте, и Ангелом сограждане бысте. С ними же молитеся Христу о иже верою хвалящих вас: слава Давшему вам крепость, слава Венчавшему вас, слава Подавающему вами всем исцеления.


***


О святых Севастийских мучениках

Святитель Василий Великий


Любителю мучеников наскучит ли когда творить память мучеников? Честь, воздаваемая добрым из наших сослужебников, есть доказательство нашего благорасположения к общему Владыке. Ибо несомненно, что восхваляющий мужей доблестных не преминет и сам подражать им в подобных обстоятельствах. Искренно ублажай претерпевшего мучение, чтоб и тебе соделаться мучеником в произволении, и без гонения, без огня, без бичей оказаться удостоенным одинаковых с ним наград. А нам открывается случай подвизаться не одному мученику, и не двум только мученикам, даже не десятью ограничивается число ублажаемых: но сорок мужей, у которых в раздельных телах была как бы одна душа, в согласии и единомыслии веры показали одинаковое терпение в мучениях, одинаковую стойкость за истину. Все подобны один другому, все равны духом, равны подвигом; посему и удостоены равночеснтых венцов славы.

Что же делал преобладавший тогда? Он был искусен и обилен в средствах, то обольщать ласками, то совращать угрозами. И их сперва хотел очаровать ласками, пытаясь ослабить в них силу благочестия. Он говорил: «Не выдавайте своей юности; не променивайте этой сладостной жизни на безвременную смерть. Привыкшим отличаться доблестью в бранях не прилично умиреть смертию злодеев». Сверх сего обещал им деньги. И это давал им, и почести у царя, и одарял чинми, и хотел одолеть тысячами выдумок. Поелику же они неподдались такому искушению, обратился к другому роду ухищрений: стращал их побоями, смертями, изведанием несноснейших мучений.

Так действовал он! Что же мученики? Говорят: «Для чего, богопротивник, уловляешь нас, предлагая нам эти блага, чтоб отпали мы от живого Бога и поработились погибельным демонам? Для чего столько даешь, сколько стараешься отнять? Ненавижу дар, который влечет за собою вред; не принимаю чести, которая бывает матерью бесчестия. Даешь деньги, но они здесь остаются. Делаешь известным царю, но отчуждаешь от Царя истинного. Что так скупо и так не много предлагаешь нам из мирского? Нами презрен и целый мир. С вожделенным для нас упованием нейдет и в сравнение видимое. Видишь это небо: как прекрасно смотреть на него, как оно величественно! Видишь землю: как она пространна и какие на ней чудеса! Ничто из этого не равняется блаженству праведных. Ибо это преходит, а наши блага пребывают. Желаю одного дара – венца правды; стремлюсь к одной славе – к славе в Царстве Небесном. Ревную о почести горней: боюсь мучения, но мучения в геене. Тот огонь мне страшен, а этот, которым вы угрожаете, мне сослужебен. Он умеет уважать тех, которые уважают идолов. Стрелы младенец, как рассуждаю, язвы ваши (Пс. 63, 8 ), потому что поражаешь ты тело, а оно, если долго выдерживает удары, светлее венчается, а если скоро изнемогает, избавится от таких судей-притеснителей, которые, взяв в услужение себе тело, усиливаетесь возобладать над душою, которые, если не будете предпочтены Богу нашему, как будто претерпев от нас крайнюю обиду, раздражаетесь и грозитесь этими страшными мучениями, ставя нам в вину благочестие. Но не найдете нас ни робкими, ни привязанными к жизни, ни легко приводимыми в ужас, и это потому, что любим Бога. Мы умеем терпеть, когда колесуют, вывертывают члены, жгут на огне; мы готовы принять всякий род истязаний».

Когда выслушал сие это человек гордый и бесчеловечный: не терпя дерзновения сих мужей и вскипев яростию, стал рассуждать сам с собою, какой бы найди ему способ, чтоб приготовить им смерть и продолжительную и вместе горькую. Нашел наконец, и смотрите, как жестока его выдумка! Обратив внимание на свойство страны, что она холодна, на время года, что оно зимнее, заметив ночь, в которую стужа простиралась до наибольшей степени, а притом дул еще и северный ветер, дал он приказание, всех их обнажив, уморить на открытом воздухе, заморозив среди города.

Выслушав тогда это повеление (рассуждай по этому о непобедимом мужестве мучеников), каждый с радостию сбросил с себя последний хитон, и все потекли на встречу смерти, какою грозила стужа, поощряя друг друга, как бы шли к расхищению добычи. «Не одежду скидаем с себя, – говорили они, – но отлагаем ветхого человека, тлеющего в похотех прелестных (Еф. 4, 22). Благодарим Тебя, Господи, что с этою одеждою свергаем с себя грех; чрез змия мы облеклись, чрез Христа совлечемся. Не будем держаться одежд ради рая, который потеряли. Тяжко ли для раба потерпеть, что терпел и Владыка? Лучше же сказать, и с самого Господа мы совлекли одежды. Это была дерзость воинов; они совлекли и разделили по себе Его одежды. Поэтому загладим собою на нас написанное обвинение. Жестока зима, но сладок рай; мучительно замерзнуть, но приятно упокоение. Не долго потерпим, и нас согреет Патриархово лоно. За одну ночь вменяем себе целый век. Пусть опаляется нога, только бы непрестанно, ликовать с Ангелами! Пусть отпадает рука, только бы иметь дерзновение воздевать ее ко Владыке! Сколько наших воинов пало в строю, сохраняя верность царю тленному? Ужели мы не пожертвуем своею жизнию из верности Царю истинному? Сколько человек, уличенных в преступлении, подверглись смерти злодеев? Ужели мы не вынесем смерти за правду? Не уклонимся товарищи, не обратим хребта диаволу. Есть у нас плоть, не пощадим ее. Поелику непременно должно умереть, то умрем, чтоб жить. Да будет жертва наша пред Тобою, Господи (Дан. 3, 40). Как жертва живая, благоугодная Тебе, да будем приняты мы, всесожигаемые сим хладом, – мы, приношение прекрасное, всесожжение новое, всеплодствуемое не огнем, но хладом».

Когда же мученики подвизались, а страж наблюдал, что произойдет: видит он необычайное зрелище, видит, что какие-то силы сходят с небес, и как бы раздают воинам великие дары от Царя. И всем прочим разделили они дары; одного только оставили они не награжденным, признав его недостойным Небесных почестей; и это был тот, который, вскоре отказавшись от страданий, перешел к противникам. Жалкое зрелище для праведных! Воин-беглец, первый из храбрых – пленник, овца Христова – добыча зверей. Но еще более было жалко, что он вечной жизни не достиг, и не насладился настоящею; потому что плоть тот час у него рассыпалась от действия на нее теплоты. Но как этот животолюбец пал, без всякой для себя пользы для себя преступив закон: так исполнитель казни, едва увидел, что он уклонился и пошел к бане, сам стал на место беглеца, и сбросив с себя одежды, присоединился к обнаженным, взывая в один голос со святыми: Я христианин! И внезапностию перемены изумив предстоящих, как число собою восполнил, так и своим присоединением облегчил скорбь об ослабевшем, поступив по примеру стоящих в строю, которые, как скоро падет кто в первом ряду, тотчас замещают его собою, чтоб убитым не разрывался у них ряд. Подобно этому поступил и сей. Видел он Небесные чудеса, познал истину, притек ко Владыке, стал сопричислен к мученикам! Иуда пошел прочь, а на место его введен Матфей! Подражателем стал Павловым вчерашний гонитель, а ныне благовествующий. И он имел звание свыше ни от человек, ни человеком (Гал. 1, 1). Уверовал во имя Господа нашего Иисуса Христа, крещен в Него не другим кем, но собственною верою, не в воде, но в крови своей.

Прошения ваши будут приличны мученикам. Юноши да подражают им, как сверстникам; отцы да молятся о том, чтоб быть родителями подобных детей; матери да изучают повествуемое о доброй матери. Ибо матерь одного из сих блаженных, увидев, что другие уже скончались от хлада, а сын ее по крепости сил и терпеливости в мучениях, еще дышит, когда исполнители казни оставили его в надежде, что переменится, сама, взяв собственными своими руками, положила его на колесницу, на которой везли прочих к костру. Вот в подлинном смысле матерь мученика! Она не пролила слезы малодушия, не произнесла ничего низкого и недостойного по времени; но говорит: «Иди, сын, в добрый путь со сверстниками и с товарищами; не отставай от сего лика; не позже других явись ко Владыке». Вот подлинно доброго корня добрая отрасль! Доблестная матерь показала, что питала его более догматами благочестия, нежели млеком. Так был он воспитан, так предпослан благочестивою матерью! А диавол остается посрамленным: потому что, восставив на мучеников всю тварь, увидел, что все побеждено доблестию их, – и ветреная ночь, и холод страны, и время года, и обнажение тел.

Святый лик! Священная дружина! Непоколебимый полк! Общие хранители человеческого рода! Добрые сообщники в заботах, споспешники в молитве, самые сильные ходатаи, светила вселенной, цвет церквей! Вас не земля сокрыла, но прияло Небо; вам отверзлись врата рая. Зрелище достойное Ангельского воинства, достойное патриархов, пророков, праведников; мужи в самом цвете юности презревшие жизнь, паче родителей, паче детей возлюбившие Господа! Находясь в возрасте наиболее полном жизни, вменили они ни во что временную жизнь, чтобы прославить Бога в членах своих: став позором миру, Ангелом и человеком (1 Кор. 11, 9), восставили падших, утвердили колеблющихся, усугубили ревность в благочестивых. Все, воздвигнув один победный памятник за благочестие, украсились одним венцом правды, о Христе Иисусе, Господе нашем, Которому слава и держава во веки веков! Аминь.


http://www.pravoslavie.ru/put/1661.htm

[Александр Васильевич]

Сорок Севастийских мучеников. Священник Валерий Духанин



В сегодняшнем видео со священником Валерием Духаниным рассуждаем о сорока Севастийских мучениках:

🔸 Великое торжество.
🔸 Значимость сорокового числа для христиан.
🔸 Верные Богу.
🔸 Духовные смысл.
🔸 Ответственность мужчин.
🔸 Центр христианской империи.
🔸 Проповедь Евангелия.
🔸 Свидетельство севастийских христиан.
🔸 Внутренняя религиозность.
🔸 Воины Царя Небесного.
🔸 Испытание холодом.
🔸 Нечеловеческие страдания.
🔸 Венцы мучеников.
🔸 Очищение.
🔸 Врата в Царство Божие.

См.видео по нижеприведённой ссылке:

https://yandex.ru/video/preview/18091159456990883191

https://www.youtube.com/watch?v=PldDNYs_WXY

[Александр Васильевич]

40 мучеников, в Севастийском озере мучившихся: 40 мучеников, в Севастийском озере мучившихся: Кирио́на, Канди́да, До́мна, Иси́хия, Ира́клия, Смара́гда, Евно́ика, Уале́нта (Вале́нта), Вивиа́на, Кла́вдия, При́ска, Феоду́ла, Евти́хия, Иоа́нна, Кса́нфия, Сиси́ния, Илиа́на, Анги́я, Ае́тия, Фла́вия, Ака́кия, Екди́кия (Екди́та), Лисима́ха, Алекса́ндра, Или́я, Горго́ния, Фео́фила, Дометиа́на, Га́ия, Лео́нтия, Афана́сия, Кирилла, Сакердо́на, Никола́я, Уале́рия (Вале́рия), Филоктимо́на, Севериа́на, Худио́на, Мелито́на и Агла́ия (ок. 320).

День памяти - 22 марта

В 313 году святой Константин Великий издал указ, согласно которому христианам разрешалась свобода вероисповедания и они уравнивались в правах с язычниками. Но его соправитель Ликиний был убежденным язычником и в своей части империи решил искоренить христианство, которое значительно распространилось там. Ликиний готовился к войне против Константина и, боясь измены, решил очистить от христиан свое войско.

В то время в армянском городе Севастии одним из военачальников был Агриколай, ревностный сторонник язычества. Под его началом была дружина из сорока каппадокийцев, храбрых воинов, которые вышли победителями из многих сражений. Все они были христианами. Когда воины отказались принести жертву языческим богам, Агриколай заключил их в темницу. Воины предались усердной молитве и однажды ночью услышали глас: "Претерпевший до конца, тот спасен будет".

На следующее утро воинов вновь привели к Агриколаю. На этот раз язычник пустил в ход лесть. Он стал восхвалять их мужество, молодость и силу и снова предложил им отречься от Христа и тем снискать себе честь и расположение самого императора. Снова услышав отказ, Агриколай велел заковать воинов. Однако старший из них, Кирион, сказал: "Император не давал тебе права налагать на нас оковы". Агриколай смутился и приказал отвести воинов в темницу без оков.

Через семь дней в Севастию прибыл знатный сановник Лисий и устроил суд над воинами. Святые твердо отвечали: "Возьми не только наше воинское звание, но и жизни наши, для нас нет ничего дороже Христа Бога". Тогда Лисий велел побить святых мучеников камнями. Но камни летели мимо цели; камень, брошенный Лисием, попал в лицо Агриколаю. Мучители поняли, что святых ограждает какая-то невидимая сила. В темнице воины провели ночь в молитве и снова услышали утешающий их голос Господа: "Верующий в Меня, если и умрет, оживет. Дерзайте и не страшитесь, ибо восприимете венцы нетленные".

На следующий день суд перед мучителем и допрос повторился, воины же остались непреклонны.

Стояла зима, был сильный мороз. Святых воинов раздели, повели к озеру, находившемуся недалеко от города, и поставили под стражей на льду на всю ночь. Чтобы сломить волю мучеников, неподалеку на берегу растопили баню. В первом часу ночи, когда холод стал нестерпимым, один из воинов не выдержал и бросился бегом к бане, но едва он переступил порог, как упал замертво. В третьем часу ночи Господь послал отраду мученикам: неожиданно стало светло, лед растаял, и вода в озере стала теплой. Все стражники спали, бодрствовал только один по имени Аглаий. Взглянув на озеро, он увидел, что над головой каждого мученика появился светлый венец. Аглаий насчитал тридцать девять венцов и понял, что бежавший воин лишился своего венца. Тогда Аглаий разбудил остальных стражников, сбросил с себя одежду и сказал им: "И я – христианин!" – и присоединился к мученикам. Стоя в воде, он молился: "Господи Боже, я верую в Тебя, в Которого эти воины веруют. Присоедини и меня к ним, да сподоблюсь пострадать с Твоими рабами".

Наутро истязатели с удивлением увидели, что мученики живы, а их стражник Аглаий вместе с ними прославляет Христа. Тогда воинов вывели из воды и перебили им голени. Во время этой мучительной казни мать самого юного из воинов, Мелитона, убеждала сына не страшиться и претерпеть все до конца. Тела мучеников положили на колесницы и повезли на сожжение. Юный Мелитон еще дышал, и его оставили лежать на земле. Тогда мать подняла сына и на своих плечах понесла его вслед за колесницей. Когда Мелитон испустил последний вздох, мать положила его на колесницу рядом с телами его святых сподвижников. Тела святых были сожжены на костре, а обуглившиеся кости брошены в воду, чтобы христиане не собрали их.

Спустя три дня мученики явились во сне блаженному Петру, епископу Севастийскому, и повелели ему предать погребению их останки. Епископ с несколькими клириками ночью собрал останки славных мучеников и с честью похоронил их.

Тропарь 40 мученикам Севастийским, глас 1

Боле́зньми святы́х, и́миже о Тебе́ пострада́ша,/ умоле́н бу́ди, Го́споди,/ и вся на́ша боле́зни исцели́,// Человеколю́бче, мо́лимся.

Ин тропарь 40 мученикам Севастийским, глас 1

Страстоте́рпцы всечестни́и,/ во́ини Христо́вы четы́редесяте,/ тве́рдии ору́жницы,/ сквозе́ бо огнь и во́ду проидо́сте/ и А́нгелом согра́ждане бы́сте,/ с ни́миже моли́теся Христу́ о и́же ве́рою хва́лящих вас./ Сла́ва Да́вшему вам кре́пость,/ слава Венча́вшему вас,// сла́ва Подава́ющему ва́ми всем исцеле́ния.

Ин тропарь 40 мученикам Севастийским, глас 3

Страстоте́рпцы Христо́вы четы́редесяте,/ во гра́де Севасти́йстем му́жественно пострада́вшии,/ чрез огнь и во́ду проше́дшии,/ в поко́й ве́чный вше́дшии,/ моли́теся о нас ко Го́споду/ да жизнь ми́рну сохрани́т// и ду́ши на́ша спасе́т, я́ко Человеколю́бец.

Кондак 40 мученикам Севастийским, глас 6

Все во́инство ми́ра оста́вльше,/ на Небесе́х Влады́це прилепи́стеся,/ страстоте́рпцы Госпо́дни четы́редесять,/ сквозе́ огнь бо и во́ду проше́дше, блаже́ннии,/ досто́йно восприя́сте сла́ву с Небе́с// и венце́в мно́жество.

Молитва 40 мученикам Севастийским

О, святи́и, сла́внии страстоте́рпцы Христо́вы, четы́редесяте, во гра́де Севасти́и Христа́ ра́ди му́жественно пострада́вшии, чрез огнь бо и во́ду проидо́сте, и я́ко дру́зи Христо́вы в поко́й Небе́снаго Ца́рствия вше́дше, и́мате ве́лие дерзнове́ние ко Пресвяте́й Тро́ице хода́тайствовати о ро́де христиа́нском: наипа́че же о почита́ющих святу́ю па́мять ва́шу, и с ве́рою и любо́вию вас призыва́ющих. Испроси́те у всеще́драго Бо́га проще́ние согреше́ний на́ших и жития́ на́шего исправле́ние, да в покая́нии и нелицеме́рной любви́ друг ко дру́гу пожи́вше, со дерзнове́нием предста́нем Стра́шному Суди́щу Христо́ву, и ва́шим предста́тельством одесну́ю Пра́веднаго Судии́ предста́нем. Ей, уго́дницы Бо́жии, бу́дите нам защи́тницы от всех враг ви́димых и неви́димых, да под кро́вом святы́х ва́ших моли́тв изба́вимся от всех бед, зол и напа́стей до после́дняго дне жи́зни на́шея, и та́ко просла́вим вели́кое и достопокланя́емое и́мя Вседе́тельныя Тро́ицы, Отца́ и Сы́на и Свята́го Ду́ха, ны́не и при́сно и во ве́ки веко́в. Ами́нь.

https://azbyka.ru/days/svv-40-muchenikov-v-sevastijskom-ozere-muchivshihsja