Папизм - злейший враг Православной Церкви

[Александр Васильевич]

Разоблачая папство: скандалы и интриги от Средневековья до IX века



См.видео по нижеприведённой ссылке:

https://dzen.ru/video/watch/64d2d3db19bffe2889573730?f=d2d

[Александр Васильевич]

Александр Огородников

"Россия и папизм". Часть первая – "При царях".

Римо-католики выступали против России всегда, при этом именно как «Третьего Рима», хранящего истинную веру и удерживающего мировое зло. В духовном плане эти лжецы формировали основу «Вселенской» церкви грядущего Антихриста, единой религии глобального, коммунистического по сути, Проекта под названием «Новый Вавилон». безбрачие клириков и многочисленность социальных монашеских орденов также служит этой цели».

Архимандрит Георгий «Православие и папизм»

-Вместо предисловия-

Наш долгий рассказ по заявленной теме, конечно, можно было бы начать с крестового похода латинян против Руси благоверного князя Александра Невского и участия «фрязей» в Куликовской битве, коснуться Брестской унии и перейти к роли иезуитов в событиях Смутного времени и церковном Расколе 17-го века. Но об этом и так написано предостаточно. К тому же, нас интересует не столько сама Римско-Католическая церковь, сколько «папизм» - явление, ставшее с определённого времени сутью католицизма. Поэтому перенесёмся сразу в конец 18-го начало 19-го века, период, ставший критическим для существования как «передового отряда католицизма», так и папства.

Но сначала немного о том, что же такое «папизм» как понятие, принцип, явление.

«Папство, папизм – лжеучение о властных полномочиях одного человека над Церковью. В расширительном смысле нередко указывает на римо-католицизм как вероучение». («Древо»)

Папизм – духовный абсолютизм, первейший враг Православия и антагонист царизма. Внешне донельзя консервативны, крайне правый, а по сути, папизм – левое движение к мировой власти, более коварное и опасное, чем коммунизм Маркса (о чём писал в своих Дневниках Ф.М. Достоевский). Кстати сказать, «безбожье» стало одной из форм сопротивления папизму.

Подвижник благочестия, святитель Игнатий Брянчанинов «папизм» характеризовал так: «Папизм – так называется ересь, объявшая Запад, от которой произошли, как от древа ветви, различные протестантские учения. Папизм присваивает папе свойства Христа и тем отвергает Христа. Некоторые западные писатели почти явно произнесли это отречение, сказав, что гораздо менее грех – отречение от Христа, нежели грех отречения от папы. Папа есть идол папистов, он – божество их. По причине этого ужасного заблуждения благодать Божия отступила от папистов; они преданы самим себе и сатане – изобретателю и отцу всех ересей, в числе прочих и папизма».

Провокационное «филиокве» и лживое утверждение о примате папы как наследнике апостола Петра, дополняет догмат о его «непогрешимости», что убивает соборность и «порождает парасинагогу». При этом божественная иерархия сменяется тиранией одного человека. За хулой на Духа Святого далее следует изгнание и самого Христа из святилищ латинян…

Св. отец Иустин Попович, профессор догматического богословия, в 1979 году написал: «В истории человечества есть три главных случая падения: Адам, Иуда, папа… папство со своей моралью является более чем арианством… догмат о непогрешимости папы является не только ересью, но всеересью. Потому что ни одна из ересей не восставала в корне и настолько всеохватывающе против Богочеловека Христа и Его Церкви, как это сделал папизм со своей непогрешимостью Папы-человека. Нет в этом никакого сомнения. Этот догмат является ересью ересей, беспрецедентное восстание против Иисуса Христа».

Архимандрит Георгий в учебнике «Православие и папизм» (2005) отметил следующее: «Господь пролил Всесвятую Свою Кровь не для того, чтобы создать антропоцентричную религиозную систему духовного тоталитаризма. В папизме человеческий закон оказывается сильнее веры во Христа, и так от веры евангельской человек переходит к «евангелию от человека». Поэтому все наши святые отцы и церковные богословы очень сурово отзывались о папизме, видя сущностное извращение или даже отвержение евангелия Христова западными христианами».

И далее: «Область, в которой самым наглядным и доказательным образом предстаёт законнический и антропоцентрический характер папизма, - это система управления церковью.

Все знают, что Вселенская Православная Церковь следует переданной от апостолов соборной системе управления, которая выражает таинство Церкви как таинство Троического и Богочеловеческого общения во Христе. 34-й апостольский канон гласит: «сие в единомыслии да будет, и да прославится Бог через Господа в Духе Святом, Отец, Сын и Святой Дух». Церковь есть образ Святой Троицы. Церковь живёт во всех своих измерениях (Вселенский собор, патриархаты, поместные соборы, епархии, приходы, святые монастыри) соборно, то есть проживает троически таинства Церкви. случавшиеся отходы от этого канона признавались ересями и не стали догматами веры, необходимыми для спасения верующих. В Православии непогрешимость принадлежит не одному какому-то человеку, но Церкви. Напротив, на Западе троический соборный принцип был заменён антропоцентрическим тоталитарным принципом сосредоточения всей власти в руках папы. Римский понтифик был провозглашён (с поистине люциферовским превозношением) «непогрешимым» и «высочайшим» по власти в Церкви».

Ну и наконец, папизм – это претензия, претензия на глобальную власть не столько даже Понтифика (верховного жреца), сколько лже-Мелхиседека. «Папизм – законченная форма папского безумия».

- Россия и Наполеон – несостоявшийся альянс –

Итак, конец 18-го начало 19-го века.

Инспирированная баварскими иллюминатами Великая Французская революция свергла власть монархов Бурбонов и феодалов, учинила разгром католической церкви. А до этого Римский Папа разогнал основанный в 16-ом веке Игнатием Лойолой в Париже Орден иезуитов.

В результате переворота 5 октября 1799 года во Франции к власти приходит генерал Бонапарт, непобедимый полководец и утопист, поддерживаемый министром иностранных дел, епископом-ренегатом Талейраном. А через два года в России убивают приютившего Мальтийский Орден «рыцаря» - императора Павла I. Самодержец погибнет в результате дворцового заговора, инспирированного англичанами, напуганными союзом России с Наполеоном.

В 1803 году уходит в небытие Священная Римская Империя германской нации, а через год Бонапарт коронуется как император Франции Наполеон I.

Основатель банкирской династии Ротшильдов – Майер Амшель – направляет пятерых своих сыновей овладевать Европой.

Но обо всём по порядку…

В 1773 году был упразднён считавшийся «душой папизма» Орден иезуитов – навечно! Менее чем через год, позволивший себе такую «дерзость» папа Климент XIV был отравлен. Но деятельность запрещённого Ордена разрешает тогда же на территории Российской Империи Екатерина II. (И это продолжается вплоть до изгнания иезуитов в 1820 году Александром I)

«Душитель революции» и «укротитель пап», спасший от якобинцев Католическую Церковь как таковую, Наполеон об иезуитах отзывался весьма нелицеприятно: «Иезуиты – это военная организация, а не религиозный орден. Их глава это генерал армии, а не обыкновенный отец настоятель какого-нибудь монастыря. И целью этой организации является власть – власть в своём деспотическом применении – тотальная власть, власть управлять миром посредством воли единственного человека. Иезуитство является абсолютным деспотизмом и в то же самое время - самым великим и наиболее огромным из злоупотреблений»…

В начале 19-го века вся мировая политика крутилась вокруг трёх стран: Англии, Франции и России. Существование Католической Церкви было под большим вопросом и зависело от Первого Консула, а впоследствии императора Наполеона Первого, на которого замыкались серьёзнейшие политические вопросы того времени. Поэтому этот период и действующих лиц надобно рассмотреть подробнее.

Для молодого генерала Бонапарта переломным событием жизни, способствовавшим его стремительному возвышению, стал разгром восстания роялистов 5 октября 1795 года в Париже. Сначала он был назначен командующим военными силами тыла, а после женитьбы на Жозефине Богарне возглавил Южную армию. 11 марта 1796 года уедет на войну – начиналась Итальянская кампания.

«Эта первая война, которую вёл Наполеон, окружена была всегда в его истории особым ореолом. Его имя пронеслось по Европе в этом году и с тех пор уже не сходило с авансцены мировой истории. «Далеко шагает, пора унять молодца», - эти слова старика Суворова были сказаны именно в разгаре итальянской кампании Бонапарта. Суворов, одним из первых, указал на поднимающуюся грозовую тучу». (Е. Тарле «Наполеон»)

Павел Первый вступил на престол 6 ноября того же года (1796). Тогда Россия в союзе с Англией находилась в состоянии войны с Францией. «Уже почти 40 лет Россия вела непрерывные разорительные войны. Павел I заявил о своём намерении дать отдых стране: он отменил рекрутский набор, вернул войска из Персии, вывел армию из Пруссии, отказал Англии и Австрии в военном содействии. Однако вскоре всё изменилось. Англия и Австрия, желая втянуть Россию в войну с Францией, предложили России занять Корсику и Мальту, захваченные Наполеоном как стратегические морские центры. Мальтийский рыцарский орден обратился к Павлу за помощью, вручив ему титул великого магистра ордена. Павел издаёт манифест о принятии Мальтийского ордена под своё покровительство и посылает эскадру адмирала Ушакова в Средиземное море. В 1799 году образовалась новая антифранцузская коалиция в составе России, Англии, Австрии, Турции и Неаполитанского королевства.

Наполеон в январе 1799 года разбил неаполитанскую армию и провозгласил в Неаполе республику. Итальянский поход прославленного Суворова ничего уже не мог изменить при предательстве Австрии и Англии. В октябре Павел I разрывает с ними отношения и начинает сближение с Наполеоном против Англии. Наполеон обещает Павлу уступить о. Мальту, отпустить всех русских пленных и способствовать освобождению Индии от Англии». (А.Г. Сергеев «Правители государств и отцы церкви Европы за 2000 лет»)

В Индии Наполеон намеревался нанести смертельный удар Англии, а в качестве союзника ему нужна была Россия. К тому времени о Наполеоне Павел Первый отзывался восторженно: «Павел восхищался благородным поведением первого консула. «Наполеон, - говорил Павел, - подавил анархию, и я не вижу причины, почему Россия не может найти взаимопонимания с ним». Обеспокоенный господствующим положением Англии на море (страна объявила об осадном положении портов Франции), Павел возобновляет действие знаменитого акта о военном нейтралитете. Русский царь и первый консул создают альянс». (Анджело Раппопорт)

Приведём выдержку из очень добротной, многое объясняющей, статьи писателя и историка Александра Широкорада «Александр против Наполеона»: «Став Первым консулом, Бонапарт сразу же обратил внимание на нелепость ситуации – Россия воевала со страной, не имеющей общей границы и вообще предметов спора, если не считать идеологий. «Мы не требуем от прусского короля ни армии, ни союза; мы просим его оказать лишь одну услугу – примирить нас с Россией», – писал Бонапарт в январе 1800 года.

Как ни странно, те же мысли пришли в голову и Павлу I. На донесении от 28 января 1800 года русского посланника в Берлине Крюднера, сообщавшего о шедшем через Берлин французском зондаже, император своей рукой написал: «Что касается сближения с Францией, то я бы ничего лучшего не желал, как видеть ее прибегающей ко мне, в особенности как противовесу Австрии».

В декабре 1800 года Россия подписала вместе с Пруссией, Швецией и Данией договоры, возобновлявшие в более широких размерах систему вооруженного нейтралитета 1780 года.

18 (30) декабря 1800 года русский император написал Бонапарту: «Господин Первый Консул. Те, кому Бог вручил власть управлять народами, должны думать и заботиться об их благе». Там же Павел впервые сформулировал принцип сосуществования государств с различным политическим строем: «Я не говорю и не хочу пререкаться ни о правах человека, ни о принципах различных правительств, установленных в каждой стране. Постараемся возвратить миру спокойствие и тишину, в которых он так нуждается».

(Продолжение следует)

[Александр Васильевич]

(Продолжение)

Примерно в октябре 1800 года граф Растопчин подал императору довольно смелую записку. Я приведу лишь выдержки из нее: «Франция в самом изнеможении своем похваляется в виде завоевательницы обширных земель и законодательницы в Европе».

«Во время французского вооружения Англия вооружила попеременно угрозами, хитростью и деньгами все державы против Франции».

Замечание Павла: «И нас, грешных!»

«Чтоб овладеть торговлею целого света, дерзнула завладеть Египтом и Мальтой. Россия, как положением своим, так равно и неистощимою силою, есть и должна быть первая держава мира… Бонапарт старается всячески снискать наше благорасположение».

Замечание Павла: «И может успеть».

«Но при общем замирении… за исключением Австрии, все сии три державы кончат войну с значительными выгодами. Россия же останется ни при чем, потеряв 23 000 человек. Ваше Императорское Величество дали неоспоримое право истории сказать некогда грядущим векам: «Павел I, вступая в войну без причины, также и отошел от оной, не достигнув до цели своей, и все силы его обращены были в ничто от недостатка упорства в предпринимаемом».

Замечание Павла: «Стал кругом виноват».

Далее Растопчин предлагал проект раздела Турции по соглашению с Пруссией, Австрией и Францией. Он предлагал создать греческую республику под протекторатом России и трех прочих держав, участвующих в предприятии. В предположительном разделе Россия должна была получить Румынию, Болгарию, Молдавию и Константинополь.

В конце записки император приписал: «Апробуя план ваш, желаю, чтобы вы приступили к исполнению онаго. Дай Бог, чтобы по сему было».

Во втором письме к Бонапарту Павел заметил: «Несомненно, что две великие державы, установив между собой согласие, окажут положительное влияние на остальную Европу. Я готов это сделать».

21 тысяча казаков, усиленных артиллерийской бригадой и отрядами калмыков, двинулась на Индию. Армия прошла от Дона 700 верст. Но 23 марта казаков, дошедших до села Мечетное Вольского уезда Саратовской губернии, догнал курьер из Петербурга. Он объявил о кончине Павла I и о том, что новый император повелевает возвращаться домой.

Английский посол в Петербурге сэр Витворт, действуя через свою любовницу генеральшу Жеребцову, урожденную графиню Зубову, организовал и профинансировал офицерский заговор. В ночь с 11 на 12 марта 1801 года в Михайловском замке заговорщиками был зверски убит Павел I».

Чтобы дополнить картину тех событий, воспользуемся столь же интересной статьёй, озаглавленной «Павел I и союз с Наполеоном»: «В ночь убийства, по свидетельствам одного из «свидетеля» — Леонтия Бениксена — император встретил преступников стоя у кровати (а не за каминным экраном, как заявляла другая группа убийц), с редким для него спокойствием. После нанесения императору удара в висок Платоном Зубовым, над телом Павла ещё долго издевалась пьяная толпа гвардейских офицеров. После зверского убийства Павла I «индийский поход» был объявлен последней авантюрой «безумного монарха», но сегодня мнения историков уже не так однозначны. Многие полагают, что само появление русских в этом регионе могло спровоцировать антианглийские восстания местных племён. Одним из первых распоряжений нового императора — Александра I — был указ о прекращении индийского похода казаков. Да и само время убийства Павла Петровича (особенно, если изучить подробности) позволяет не без оснований рассуждать об английских корнях заговора. Один из главных заговорщиков — военный губернатор Петербурга, граф Пален — писал: «Группа наиболее уважаемых людей страны, поддерживаемая Англией, поставила себе целью свергнуть жестокое и позорное правительство и возвести на престол наследника великого князя Александра». На следующий день после убийства императора, в Лондон был направлен курьер с предложением Александра о «восстановлении доброго согласия между Россией и Великобританией». А в народе почти сразу же родилась легенда о том, что вельможи и генералы Царя убили из-за его любви к правде и простому люду (по поводу любви к правде и простому люду — полная правда). Вплоть до 1917 года почти каждый день частными лицами в Петропавловском соборе заказывались молебны у могилы убитого монарха — считалось, что молитва у его могилы помогает тем, кто пострадал от несправедливости властей, добиться восстановления истины.

Когда Бонапарту доложили об убийстве Павла I, он воскликнул: «Они промахнулись по мне в Париже, но попали в меня в Петербурге!» (имелось в виду последнее покушение на жизнь первого консула, которое произошло за два месяца до трагической истории в Петербурге, и за которым, по его мнению, также стояли англичане). Через 3 года Алексадр I выразит ему резкий протест в связи с расстрелом герцога Энгинского — участника монархического заговора, Наполеон столь же резко ответит: «Необычайно забавен в роли блюстителя мировой нравственности человек, который подослал к своему отцу убийц, подкупленных на английские деньги!».». (январь 2011 года, Михаил Сафонов)

Кстати, о Великобритании, стране, которую лучше всего характеризует приписываемая Александру Васильевичу Суворову фраза: «Англичанка гадит»…

В книге бывшего царского генерала Артемия Череп-Спиридовича «Скрытая рука» констатируется следующее: «В начале 19 столетия Великобритания, благодаря неправильным принципам правления, слепому культивированию промышленности, имела вид государства, вовлечённого в крайности. (…) Мораль была обесценена, подкупы и интриги были в порядке вещей. Мысли всех были далеки от того, чтобы помнить о нуждах окружающих. Коррупция получила такое широкое распространение, что угрожала независимости короны, правам и свободам». При этом: «В 1797 году английские банки попали в затруднительное положение, в основном, из-за требований правительства о ежегодном получении миллионных займов на ведение войны и субсидий для поддержки половины всех правительств на континенте. Такова была ситуация, когда Амчел (Ротшильд) счёл, что момент настал и послал третьего сына, Натана, покорять Англию».

Прибыв в Манчестер, делец из Франкфурта провернул мошенническую операцию – «подлый трюк» - со скупкой и перепродажей втридорога хлопка и красителей. Легальное воровство такого рода (проделанное впоследствии им ещё не раз) возмутило Манчестер. И напуганный Натан Ротшильд бежал в Лондон, где биржа представляла большие возможности для махинаций.

«Причина была также и в том, что Амчелу удалось уговорить Вильгельма IX Гессе-Кессельского (1785-1821) перевести все свои дела в Лондоне из банка Ван Ноттена в руки Натана. «Случайно» целая банда франкфуртских «Иллюминатов» прибыла в Лондон в 1798 г. вслед за Натаном с тем, чтобы и там проделывать свои делишки, но британцы были слишком умны, чтобы позволить себя обмануть. Когда Наполеон вторгся в Пруссию, Вильгельм IX (с 1803 г. носивший титул избранного Вильгельма I) дал Амчелу 3 млн. долларов, которые последний переслал Натану в Лондон.

К тому времени Вест-Индская компания имела золотые запасы, оцениваемые в 4 млн. долларов. Натан скупил золото и поднял на него цену. Золото было «спрятано» в Лондоне. Натан поступил так, зная, что герцог Веллингтон испытывал в нем крайнюю нужду. Натан также с большой скидкой выкупил векселя герцога. Когда правительство попросило Натана предоставить ему заем, то он переслал золото в Португалию. Ротшильд согласился предоставить правительству заем при условии, что герцог выкупит векселя по их полной стоимости. Так он и, получил от сделки 50 % прибыли. Затем он снова предоставил заем под 15 %, получив его обратно, переслал в Португалию с большими комиссионными.

Герцог нуждался в деньгах для расчета с поставщиками, снабжавшими его армию: португальскими, испанскими и голландскими евреями. На самом деле ни один фунт не пересылался. Веллингтон получил ордера на имена еврейских банкиров в Португалии, оплаченные Ротшильдом, главным казначеем мирового еврейского правительства. Таким образом Ротшильды еще 100 % сделали во Франкфурте. Этой операцией Натан выудил колоссальную прибыль на деньгах ландграфа, и полностью ее прикарманил». (А. Череп-Спиридович)

Здесь следует отметить, что «должник Ротшильдов» герцог Веллингтон тот самый полководец, который одержит «окончательную» победу над Наполеоном при Ватерлоо в 1815 году. А «началом конца» несостоявшегося «Императора Запада» стала роковая ошибка – поход на Москву, не нужная ни Франции, ни России война 1812 года. А до этого обиженный на Наполеона двуличный Александр Первый, испуганный тем, что может повторить участь отца, окружённый «бенингсенами», предпочёл мстить за личные обиды, лить кровь русских солдат в длительных войнах с французами, подыгрывая Австрии и Англии. Время и ресурсы при этом тратились не на национальные задачи России, а на европейские дела. Ну а кроме «европейских дел», русские души жертвовались папскому алтарю…

Признаки недовольства политикой Бонапарта, «ликвидировавшего революцию», провозгласившего приоритет интересов нации и короновавшегося в 1804 году, основатель клана «международных банкиров-филантропов» Майер Амшель выказал в том же году. В 1808 году после заявлений Императора Франции о необходимости ассимиляции евреев недовольство «некоронованного короля» только усилилось. Наполеон позволил себе чересчур негативные высказывания об «избранном народе», создавшем «государство в государстве». Вот некоторые из них: «Мы должны рассматривать евреев не только как определённую национальность, а как инородцев. Было бы большим унижением для французов находиться под властью этой самой низшей народности на земле»; «Все таланты евреев сосредоточены на грабёж»; «У них есть вероучение, благословляющее их преступления и воровство»; «Евреям нужно запретить заниматься торговлей, как запрещено ювелирам, подделывающим золотые изделия, заниматься своим ремеслом»…

В 1809 году предпринимается очередная попытка убить «врага рода человеческого». «После провала одной попытки убить Наполеона, - писал А. Череп-Спиридович, - была предпринята другая: некий Степс был отправлен в 1809 году в Шенбруни для того, чтобы убить императора. Но и этот заговор потерпел крушение благодаря бдительности генерала Раппа. После беседы со Степсом император сказал: «Всё это усилия немецких (то есть франкфуртских) «Иллюминатов». Подрастающее поколение учат принимать насилие за благодетель. Однако я считаю, что здесь кроется что-то большее».

Когда же в 1811 году у супруги Наполеона Марии Луизы австрийской родился наследник престола, Наполеон II, старик Майер дал отмашку на уничтожение «зарвавшегося корсиканца». В Париж выехал его сын Яков-Джеймс. Всё это происходило на фоне отлучения императора Франции папой Пием VII от Церкви (11 сентября 1809 года).

Прежде чем двигаться дальше, приведём отрывок из статьи Александра Тимофеева «Как Ротшильды и Рокфеллеры делят Россию»: «Сторонники Англии – военный губернатор Санкт-Петербурга Пален и граф Панин – организовали переворот в пользу Александра I. Россию втянули в войну с Наполеоном на территории Европы: первая война 1805 года – поражение русско-австрийских войск при Аустерлице; вторая война 1807 года - поражение русской армии в Восточной Пруссии. В 1807-1812 годах Россия уже в союзе с Наполеоном осуществляет континентальную блокаду Англии в морских войнах. Однако в Англию Наполеон не пошел – все закончилось для России войной 1812 года и взятием французами Москвы.

Наполеоновские войны послужили прекрасным механизмом для производства денег международными банкирами. Семья Ротшильдов извлекла немалые выгоды из создания банковской сети (Лондон – Париж — Франкфурт-на-Майне – Вена – Неаполь), покрывшей большую часть Европы, а также системы обмена информацией. К окончанию эпохи наполеоновских войн только французская ветвь семейства стоила 600 млн. франков и на 150 млн. превышала капитал всех остальных банков Франции. Натан Ротшильд привел Банк Англии (который еще с 1694 года был частным банком) под семейный контроль - банк стал главным агентом их последующей международной экспансии. Сражение при Ватерлоо позволило устранить чрезвычайную угрозу для дальнейшей деятельности международных банкиров. Дело в том, что император Наполеон в конце осознал, что он, французский народ и французская армия выступили расходной пешкой по обеспечению финансового могущества семьи Ротшильдов. Ему принадлежат такие слова: «Деньги не имеют родины; финансисты не имеют ни патриотизма, ни честности; их единственная цель – нажива». Он попытался ввести свою «континентальную систему»: денежная политика направлялась на развитие сельского хозяйства и промышленности. Он стремился к тому, чтобы внешняя торговля не управляла государством. Он закончил ссылкой на безлюдный остров.».

Ещё раз скажем о том, что Россия при Александре Первом вела войны за чужие интересы, с «благими», правда, намерениями, в которых русские люди становились простым «пушечным мясом». Непопулярный в народе, несколько раз обманувший Наполеона, отказавшийся от общих проектов и убегающий от «принуждения к миру» в 1812 году самодержец руководствовался личными обидами, но не стратегическими интересами вверенной ему Империи. «Между тем вместе Россия и Франция имели все возможности для того, чтобы решить «английский вопрос». Навсегда!

Незадолго до своей кончины в заточении на острове Святой Елены великий «контрреволюционер», посмевший бросить вызов «космополитам», продиктовал Завещание. Там есть и такой пункт, посвящённый англичанам и Гудсону Лоу: «Я умираю преждевременно, убитый английской олигархией и её наёмником. Английский народ не замедлит отмстить за меня»…

– Кто выиграл от победы над Наполеоном –

В контексте борьбы за глобальную власть (не только над человеческими душами) очень интересна история Римско-Католической Церкви в лице её пап. Тем, кто хочет детально ознакомиться с нею, рекомендуем книгу венгерского исследователя Е. Гергея «История папства». А в нашем случае вполне достаточно небольшого отрывка из работы «Римская Церковь в новое и новейшее время»: «Самым известным и трагическим событием в Европе конца XVIII в. является буржуазная революция во Франции в 1789 г. РКЦ много от неё пострадала, т. к. имела там 10 % всех земель и большинство духовенства было из дворян. В 1790 г. Национальное собрание приняло декрет о французской нац. церкви, епископы которой назначаются светской властью. Во время якобинской диктатуры 40 тыс. клириков покинули страну из-за гонений. Папа Пий VI (1775-1799) отслужил траурную мессу по поводу казни Людовика XVI в 1793 г. и объявил его мучеником тем самым противопоставив себя революции. Директория в 1796 г. провозгласила свободу вероисповедания ещё более отдалившись от Рима. Папа заключает союз с Австрией против революционной Франции, но молодой генерал Наполеон Бонапарт разбил австрийскую армию, а в 1798 г. генерал Бертье захватил Рим. Пий VI был арестован и умер через год от потрясений. Новый папа Пий VII (1800-1823) был сторонником компромисса и в 1801 г. Заключается Французский конкордат спасший Католическую Церковь Франции от окончательной гибели. 2 декабря 1804 г. Наполеон был коронован папой в Notre Dame, точнее он принял от папы только помазание, а корону сам взял из его рук и одел на голову. Унизив, таким образом, папу Бонапарт показал, что будет править без оглядки на Рим. Противоречия ещё более усугубились из-за, того, что Пий не хотел расторгнуть брак Наполеона с Жозефиной, мешая, тем самым, ему жениться на дочери Франца I Габсбурга-Марии Луизе. Затем папа причинял Наполеону массу политических неудобств, не участвуя в его планах. В конце концов, в 1809 г. фрапнцузы осадили Рим и большую часть Италии и присоединили их к Франции, а папу отправили под арест в Савону. Когда за всё это Пий отлучил Наполеона от Церкви, тот лаконично ответил: “Противодействие папы не лишило меня ни одного католического солдата”.

Русский поход подорвал силы Наполеона и в 1814 г. он разрешил Пию VII вернуться в Рим и приняться за восстановление своего гос-ва. Первым, что он сделал, стало воссоздание ордена иезуитов буллой “Sollicitudo omnium”. Затем он запретил католикам вступать в масонские ложи. Во время 100-дневной реставрации Наполеона, его войска снова заняли Церковное государство, а папа бежал в Геную, но вскоре австрийцы подавили восстание и Пий окончательно вернулся в Рим».

Итак, первым делом освобожденный антифранцузской коалицией Пий VII восстановил передовой отряд своих личных шпионов – Орден иезуитов. (Следом за ним – Инквизицию.)

Их «просвещенческая» деятельность повсюду вызывала одну и ту же негативную реакцию. Поэтому мнение об иезуитах 2-го президента Соединенных Штатов Америки Джона Адамса (1735-1826) звучит как справедливый приговор: «Моя история Иезуитов не написана красноречиво, но она поддержана неоспоримыми авторитетными источниками, весьма детальна и очень ужасна. Их восстановление – действительно шаг к темноте, жестокости, деспотизму и смерти… я не люблю появления Иезуитов. Если когда-либо была группа людей, которая заслужила вечное проклятие на Земле и в Аду, то это именно Организация Лойолы».

Идём далее. В марте 1814 года объединённые войска России, Австрии и Пруссии во главе с Александром Первым вошли в Париж. В апреле Наполеон отрёкся от престола, его Империя пала. И уже в мае монархия была реставрирована – трон достался Людовику XVIII Бурбону.

«По Парижскому миру Франция возвратилась в границы 1792 года. В сентябре 1814 года союзниками созван Венский конгресс для передела Европы и создания гарантий невозвращения Франции к бонапартистскому режиму. Этот конгресс продолжался до июня 1815 года. В результате Россия получила большую часть Варшавского герцогства под названием королевства Польского. Галицию и Тернопольскую область получала Австрия, а Познань - Пруссия. Краков объявлялся вольным городом. Бельгия и Голландия объединялись в Нидерландское королевство, а Швейцарии гарантировался постоянный нейтралитет. В Италии восстановлено Сардинское королевство, Ломбардия и Венеция отходили Австрии, а Англия закрепляла за собой захваченные в ходе войны колонии, в том числе и о. Мальту.

Во время Венского конгресса произошли два важных события. Во-первых, в январе Франция, Австрия и Англия заключили секретный договор против России и Пруссии с целью воспрепятствовать присоединению к России Польши, а Пруссии - Саксонии, что и было достигнуто. Во-вторых, оправившийся Наполеон возвратился инкогнито с острова Эльба и вновь захватил Париж. Людовик XVIII бежал. Наполеон обнаружил секретный договор и переслал его в Вену Александру I. Тот был потрясён вероломством союзников, но страх перед Наполеоном не позволил ему порвать с ними. Напротив, союзники вновь объединились, со и новое правление Наполеона продолжалось всего 1оо дней». (А.Г. Сергеев «Правители государств и отцы церкви Европы за 2000 лет»)

Понтифик решениями Конгресса остался недоволен…

«Основным детищем Александра Первого в "посленаполеоновский" период стал Священный Союз (1815-1832 годы). Этот союз европейских монархов с целью сохранения границ, установленных Венским конгрессом, и нераспространения "революционного духа". В Священный союз вошли почти все монархи Европы, кроме Англии, Турции и Ватикана. Принц-регент Англии Георг IV объяснил свой отказ поставить подпись только парламентским правлением, хотя он обязался следовать принципам союза. Наряду с политической Александр Первый придавал союзу и религиозную окраску, назвав его Священным, поскольку победу над Наполеоном он приписывал воле Божьей» (А.Г. Сергеев)

Хотя Пий VII непосредственно к Союзу Священному не присоединился, но союз «трона и алтаря» под знаком «феодальной контрреволюции» был восстановлен.

(Продолжение следует)

[Александр Васильевич]

(Продолжение)

Вскоре после смерти (ухода?) Александра Первого Священный Союз распался, так и не выполнив своей основной задачи – предотвратить революцию. Зато под его защитой началась иная «реставрация», реставрация светской власти папы посредством конкордатов. С Россией такой конкордат был заключен в 1818 году, причём за образец был взят конкордат с наполеоновской Францией от 1801 года.

Папство укрепляется в роли «духовного жандарма Европы». При этом интересы национальных церквей, выраженные в виде «иозефизма», «галликанизма» и прочих, противоречили пестуемому папой «ультрамонтанству». Складывалась парадоксальная ситуация, при которой не католическая Австрия, а православная Россия и протестантская Пруссия поддерживали претензии папы римского на абсолютную духовную власть, его «вселенскость», таким образом создавая благоприятные условия формирующемуся папизму. Англия держалась особняком, что вполне устраивало Натана, возглавившего клан Ротшильдов после смерти Майера Амшеля.

В Европе того периода врагами папы и жёсткими конкурентами иезуитов выступали масоны. Поэтому в 1821 году папа Пий VII запретил католикам вступать тайные общества (особенно карбонариев). «Забавно», что в России изгнанные в 1820 году иезуиты и запрещённые в 1822 году масоны действовали против «реакционного режима» заедино.

В итоге занятый «устройством рая» для Европы Александр Первый упустил собственную страну…

Подавивший восстание декабристов (14 декабря 1825 года) царь Николай Первый вынужден был исправлять ошибки умершего брата. Время его правления по праву считается «эпохой возвышения самодержавной власти в противовес падению под влиянием революций монархического абсолютизма стран Европы». Такое «возвышение» противоречило планам «конспираторов» Ротшильдов и ставшего зависимым от них (к середине 19 века) папства. Вот что по этому поводу написала исследователь Т.В. Грачёва: «Ведь Ватикан уже очень давно и прочно связан с Ротшильдами и с их деньгами. Более того, он зависит от них и еще по этой причине стал одним из главных отрядов иллюминатов, созданных Ротшильдами – вождями хазарократии.

Как пишет Колеман, этот альянс Ватикана и Ротшильдов образовался давно, еще в ХIX веке. Когда Ватикан переживал финансовые затруднения, Ротшильды предоставили ему кредит на сумму в 5 миллионов. В знак благодарности Папа Римский Григорий XVI (1831-1846) наградил Калмана Ротшильда папским орденом. Тогда Ротшильды стали финансовыми агентами Ватикана, а Ватикан стал союзником и орудием Ротшильдов.» (Т. Грачёва «Когда власть не от Бога»)

В качестве краткой исторической справки об отношениях папства и России в 19 веке приведём выдержку из статьи «Комментарии к письму Папы Римского» протоиерея Александра Салтыкова: «Павел I ставит католическую церковь в непосредственную зависимость от императора.

XIX век. Император Александр I продолжает ту же политику жесткого контроля над католическим духовенством. Активная деятельность иезуитов среди русской знати. 1820 год: изгнание иезуитов из России. При Николае I, согласно ст. 47 тома 11 Свода законов, католическое духовенство сообщается с Римом только через министра внутренних дел. Согласно Свода законов, всякая пропагандистская деятельность католической церкви в России запрещена (т. 11, ст. 4, т. 14, ст. 65, 70, 78, 80). 1831 год: участие католического духовенства в польском восстании убеждает русское правительство в необходимости строгого контроля 1853—1856 гг.: Крымская война европейских держав в союзе с мусульманской Турцией поддерживается католическим духовенством. Парижский архиепископ Сибур объявляет крымскую войну «священной». 1863 год: второе польское восстание, также с участием католического духовенства. 1866 год: разрыв дипломатических отношений с Римом до 1894 года. 1867 год: установление католической церковью культа Иосафата Кунцевича, жестокого гонителя православных в Западной Руси».

Изложенного вполне достаточно, чтобы убедиться в том, что римо-католики выступали против России всегда, при этом именно как «Третьего Рима», хранящего истинную веру и удерживающего мировое зло. В духовном плане эти лжецы формировали основу «Вселенской» церкви грядущего Антихриста, единой религии глобального, коммунистического по сути, Проекта под названием «Новый Вавилон».

Всё это мы покажем далее.


- Коммунизм, папизм и Православие –

Для начала – несколько цитат из допросов доверенного лица «космополитов» (Фининтерна), лучшего друга Льва Троцкого Хаима Раковского.

«Финансы были самой мощной машиной революции, а пролетарский Коминтерн при них не более чем марионетка».

«Каждая масонская организация стремится добиться и создать все необходимые предпосылки для триумфа коммунистической революции…»

«Власть, если в реальности она абсолютна, может быть только одна. Идея абсолютного исключает множественность. Поэтому власть, к которой стремятся Коминтерн и «Коминтерн», являющиеся вещами одного и того же порядка, будучи абсолютной в политике тоже должна быть одна-единственная и идентичная. Абсолютная власть имеет цель в себе самой, или иначе она не абсолютна. И до сегодняшнего дня ещё не изобретена другая машина полновластия, кроме коммунистического государства».

После смерти в 1836 году Натана (Ротшильда II) клан «международных банкиров» возглавил обосновавшийся в Париже Яков-Джеймс. О нём Дж. Мадзини писал в 1844 году, что Францией правит золотой телец и Джеймс мог бы стать королём, если бы пожелал. Но центр заговора оставался в Лондоне, поэтому такие «отцы коммунизма», как Карл Маркс и Александр Герцен, были креатурами сына Натана Ротшильда Лайонеля . «Они» желали властвовать над тронами, для чего инспирировали и проплачивали перевороты и провоцировали войны как «шаги к коммунизму».

А теперь о событиях «переломного» 1848 года, когда почти вся Европа была охвачена новой волной революций.

Начнём с двух важных фактов. Первый. В 1846 году на папский престол был избран 54-летний граф Джованни Феррети под именем Пия IX (1846-1878). Бывший член масонской ложи, придерживающийся «передовых взглядов», он легко подпал под влияние иезуитов. Этот «искусный политик» подписал в 1847 году новый конкордат с Россией. Тогда митрополит Московский Филарет сказал: «Мы вынуждены скорее обороняться от Рима, чем на него наступать». Второй. Манифест коммунистической партии был написан Марксом и Энгельсом в июне 1847 года по поручению некоего тайного общества «Союз справедливых». Впервые Манифест был издан в Лондоне 21 февраля 1848 года. «Призрак бродит по Европе – призрак коммунизма. Все силы старой Европы объединились для священной травли этого призрак: папа и царь, Меттерних и Гизо, французские радикалы и немецкие полицейские. (…) Пусть господствующие классы содрогаются пред коммунистической революцией. Пролетариям нечего терять кроме своих цепей. Приобретут же они весь мир»…

Продолжим. Первой случилась революция в Италии, которая началась с восстания на о. Сицилия в январе 1848 года. Затем вспыхнула Франция, где 25 февраля 1848 года было провозглашена Вторая республика. Позже начались беспорядки в Германии. Революционные выступления в Вене, столице Австрийской империи, также начались после поступления сообщения о ликвидации монархии во Франции. Революция охватила и Венгрию. Россия поспешила ей на помощь.

«В 1848 году, считая себя ещё связанным актом Священного Союза, Николай Первый посла фельдмаршала графа Паскевича на помощь Австрийскому императору для подавления Венгерского восстания, чем и спас империю Габсбургов. Не желая признавать законным правительства, приобретшие власть путём революции, Николай Павлович снискал неприязнь Наполеона III, ставшего императором Франции вследствие переворота». (Н.Воейков)

В это же время нашедший общий язык с турецким султаном папа Пий IX сделал попытку привлечь к унии с Римом православных Патриархов, зависимых от мусульманского владыки (территория Леванты). «Его послание "Litterae ad Orientales", переданное через посредство митрополита Сидонского, призывало православных к признанию папского главенства над Вселенской Церковью и "филиокве". Романизм в ту пору готовился к последнему акту для укрепления папского авторитета — догматическому обожествлению римского епископа. В Италии, Франции и Австро-Венгрии лихорадочно работали "конгрегации", направляемые главным образом иезуитами, для подготовки общественного мнения к должному восприятию этого дерзновенного догмата». (Н. Воейков «Церковь, Русь и Рим»)

Ответ патриархов Константинополя, Александрии, Антиохии, Иерусалима не заставил себя ждать. «Православие, не медля, воспользовалось своим правом на ответ, а вернее, на законную защиту своих интересов, обратившись ровно четыре месяца спустя, 6 мая 1848 года, к православному народу с Посланием, в котором со строгостью и пылом, резко отличающимся от слащавого и отеческого тона папского письма, разоблачались многочисленные выпады против Православия, претензии папы на руководство всей Церковью, а также оценивалась как пагубная проповедническая деятельность католических миссионеров, направляющих свои усилия на обращение православных, вместо того, чтобы заняться, что было бы логичнее, мусульманским населением». (протодиакон Герман Иванов-Тринадцатый «Православная Церковь лицом к Западу»)

В «Окружном послании» Восточных патриархов есть и такие строки: «Из ересей, распространившихся какими Бог весть судьбами в большей части вселенной, был некогда арианизм, а теперь – это папизм…»

Хорошую отповедь латинянам дал великий русский философ и богослов Алексей Степанович Хомяков, считавший папизм худший из ересей. Приведём лишь небольшую цитату этого автора: «Римский мир подразумевательно заявил, что в его глазах весь Восток был не более как мир зилотов в делах веры и учения… Западный раскол есть произвольное, ничем не заслуженное, отлучение всего Востока, захват монополии Божественного вдохновения – словом, нравственное братоубийство. Таков смысл великой ереси против вселенской Церкви»…

Затаивший обиду на русского государя, главный защитник папизма того времени Наполеон III был вовлечён ловкими ватиканскими подстрекателями в антиправославный кризис на Святой Земле. По его требованию французские агенты в Константинополе добились изменения оттоманской политики в Палестине. Предоставим слово Н. Воейкову: «Итак, в 1853 г., уступая требованиям Франции, турки отобрали от греков ключи Вифлеемского храма и передали их латинянам, что явилось нарушением обещаний, данных России, и ударом для всех восточных христиан. Расчет Ватикана и Франции оказался правильным: Николай I немедленно объявил протест Порте, так как в Иерусалиме начались беспорядки, жестоко усмиряемые турками. Испуганный султан склонился уже было к уступке России, когда в дело вмешались, кроме Франции, Австрия и завистница России — Англия, тайно заверившие Порту в их поддержке против Николая Павловича. Державы эти вызвались играть роль посредников между Россией и Турцией, на что Николай I согласился. Тем временем, западная пресса подняла настоящую травлю против России, более чем когда-либо оперируя клеветой. На требование царя соблюдать условия договора 1774 г. Турция, заручившись втайне поддержкой вышеназванных держав и... Сардинии, весной 1854 г. объявила войну России.

После разгрома турецкого флота в бухте Синопа союзники открыто выступили на стороне Турции.

Нет надобности пересказывать всем известные фразы геройской обороны Севастополя, стоившей столько жертв России, но и явившейся одной из славнейших страниц ее истории.

Спровоцированный Ватиканом конфликт этот заставил Николая I сражаться против почти всей Европы за то правое дело, которому он столь благородно служил с первых дней своего царствования. Отметим, кстати, наличие среди союзников неблагодарной Австрии, в 1848 г. спасенной исключительно благодаря Николаю I.

Насколько неопровержимой была в этом конфликте роль Ватикана, видно из послания, которое огласил с кафедры в момент объявления войны Францией России Мария-Доминик-Огюст, кардинал Сибур, "милостью Святого Престола Апостольского архиепископ Парижский". Приведем наиболее характерные выдержки: "Война, в которую вступила Франция с Россией, не есть война политическая, но война священная. Это не война государства с государством, народа с народом, но единственно война религиозная. Все другие основания, выставляемые кабинетами, в сущности, не более как предлоги, а истинная причина, угодная Богу, есть необходимость отогнать ересь Фотия; укротить, сокрушить ее. Такова признанная цель этого нового крестового похода и такова же была скрытая цель и всех прежних крестовых походов, хотя участвовавшие в них и не признавались в этом"». («Церковь, Русь и Рим»)

Забыли сказать вот ещё о чём. В 1848 году одно из итальянских государств, а именно Пьемонт, начало войну с Австрией за северные итальянские территории. Пий IX сначала благословил эту войну, а позже заявил, что не поддерживает войну с Австрией. Это вызвало возмущение в Риме. Был убит председатель папского Совета Министров, а сам папа бежал в неаполитанскую область, где заправлял Кальман Ротшильд. В Риме была провозглашена республика, национализирована земля и имущество папского государства. Папа предал «коммунистическую» республику анафеме и обратился за помощью к европейским государствам. На его призыв откликнулись Франция, Испания и Австрия. При помощи французских войск папа вернулся в Рим к Пасхе 1850 года и стал светским главой Римского государства.

В 1854 году при согласии епископов Пий IX провозгласил догмат о непорочном зачатии Девы Марии. «Насаждение нового догмата, - написал в 2014 году иеромонах Сергий (Барабанов), - показало полное подчинение Пия IX иезуитским куриальным кругам, убедившим папу в ошибочности прежнего либерального курса и умело игравших на мистических настроениях этого понтифика, уверенного, что он выбран для того, чтобы стать пастырем единой христианской паствы будущего»…

Польское восстание 1863 года, от поддержки которого папа римский всячески открещивался (что не ввело в заблуждение правительство Александра Второго), было жёстко подавлено. Это событие вполне естественно ухудшило положение Католической церкви в Царстве Польском и в России. В 1866 году папа выступил с осуждением таких «репрессий». Россия ответила разрывом конкордата 1847 года вкупе с дипломатическими сношениями России с Римом. А в мае 1867 года был издан Указ, поставивший деятельность Католической Церкви в России под жёсткий контроль.

- Первый Ватиканский Собор, иезуиты и социализм –

Важнейшим событием, поворотным моментом в истории Католической Церкви, стал Первый Ватиканский Собор, подготовку которого Папа, выступивший «создателем современного папизма», начал в 1865 году. Главным вопросом Собора намечался проект «конституции о папской непогрешимости», против чего критически выступало большинство в католических кругах. Собор был открыт 8 декабря 1869 года в соборе Св. Петра. Прибыло 774 епископа из 1050 приглашённых. Польских епископов не было, так как их не пустил русский царь. Собор работал 4 сессии, между которыми работали комиссии. Центром внимания Собора был проект догмата о папской непогрешимости или безошибочности – «Pastor aeternus» . Против принятия такого догмата выступали, как обычно, немцы и французы. Во главе оппозиции стояли венский архиепископ Раушер, архиепископ Праги Шварценберг и епископ Диаковарский Иосиф Штроссмайер. Они приводили теологические, церковно-исторические и практические соображения и опасения. Но папа прекратил дискуссию, и началось голосование. Окончательный итог открытого голосования: 533 делегата «за» и лишь двое – «против». (52 епископа покинули Собор до начала этого голосования.) Многие католики не приняли нового догмата. В 1889 году часть немецких католиков во главе с Дёллингером присоединились к Утрехтской церкви и образовали Старокатолическую церковь.

Собор не мог завершиться, как положено, так как в октябре 1870 года, воспользовавшись тем, что союзники папы – войска Наполеона III были разбиты Пруссией, итальянские войска захватили папское государство и Рим. Папе парламент оставил Ватикан, Латеранский дворец и летнюю резиденцию. Король перенёс свою резиденцию из Флоренции в Рим, а папа объявил себя «ватиканским узником» и укрылся за стенами Ватикана, обидевшись на весь мир…

В понятие «непогрешимость» вкладывалось следующее: Папа непогрешим, как Бог, и может делать всё, что Бог делает. Папа может «изменить природу вещей, делать из ничего что-либо. Он властен из неправды сотворить правду, властен без правоты и вопреки правде делать всё, что ему угодно. Он может возражать против апостолов и против заповедей… Он может исправлять всё, что найдёт нужным в Новом Завете, может изменять сами таинства, установленные Иисусом Христом… Если папа изрёк приговор против суда Божия, то суд Божий должен быть исправлен и сменён».

Именно из теории «непогрешимости» родился папоцезаризм, а так как в творениях святых отцов никаких оснований для этого не находилось, римские епископы допустили ряд церковных подлогов.

«Провозглашение догмата непогрешимости, - писал в книге «Церковь, Русь и Рим» Н. Воейков, - помимо косвенного отрицания Божественного Промысла и прямого нарушения святоотеческого учения, доказало осуждение в Римской церкви самой веры, поскольку она сочла необходимым заменить вечного Главу Церкви – Христа – видимым главой, объявить его осязаемой эманацией Божества».

И ещё одно важное замечание по поводу Первого Ватиканского: «Что же касается роли Vaticanum I в планах Римской курии, то необходимо отметить сразу, что в современной русскоязычной литературе этот вопрос также освящён достаточно скудно. (…) А, по всей видимости, одним из её инициаторов выступал не кто иной, как генерал иезуитского Ордена, или «чёрный папа»… патер Бекс. Здесь вновь усматривается очевидно связь между проиезуитскими куриальными кругами, возглавляемыми в это время кардиналом Антонелли, который фактически управлял Римско-Католической церковью от имени немощного Пия IX, с решениями этого понтифика, чьё мистическое ощущение своего особого призвания спасти Церковь искусственно подогревалось иезуитским окружением». (иеромонах Сергий (Барабанов) «Личность Пия IX в свете истории»)

Одним из главных направлений политики Ватикана со второй половины 19-го века являлась борьба против социализма. Эта борьба усилилась после создания Марксом Первого Интернационала. В энциклике папы Пия IX «Quanta cura» (1864) и в сопровождавшем её знаменитом «Силлабусе» были специальные пункты, осуждавшие социализм и коммунизм. В «Силлабусе» подвергался осуждению и тезис, по которому «римский первосвященник может и должен примириться и согласоваться с прогрессом, либерализмом и современной цивилизацией». В дальнейшем последовал ряд энциклик, в которых папа Лев XIII декларировал резко отрицательное отношение церкви к социализму и коммунизму: «Quod apostolici muneris» (1878), «Diuturnum» (1881) и другие.

Несмотря на кажущуюся непримиримость, коммунизм и папизм явления одного порядка и имеют глубинное сродство. По своей сути, это два типа социализма – атеистический (безбожный) и «христианский» (иезуитский). У них одна цель – мировое господство, а настоящими врагами этих «модернистов» и латентных нигилистов были и остаются традиционалисты и ортодоксы, а также «реакционные народы» (прежде всего - русский). Поэтому, к примеру, поддерживаемая Российской Империей национально-освободительная борьба славян осуждалась и католиками, и «Интернационалом».

Одним из первых сущность католицизма, и во что он в итоге выродится, показал гениальный писатель-реалист, «русский пророк» Фёдор Михайлович Достоевский. В своих произведениях и «Дневниках» он дал однозначное толкование феномену папства. Кстати сказать, канцлер созданной в 1871 году единой Германии Отто Бисмарк считал внешним врагом Германии католическую Австрию Габсбургов, а своим внутренним врагом – католический партикуляризм.

(Продолжение следует)

[Александр Васильевич]

(Продолжение)

Ещё в 1862 году Достоевский высказал идею о кровной преемственности между католицизмом и социализмом: «Из католического христианства вышел только социализм». Об иезуитизме и социализме в «Записных тетрадях» (1863-1865 годы) писатель высказался так: «Помутится Европе и много сил в Европе уйдёт на это движение в пользу папе и на противодействие этому движению. Этого надобно ожидать. С другой стороны, и церковь обновится – но не иначе как в кунштик, как в два фазиса – в иезуитизм и в социализм. Она соединится прямо с революционерами и социалистами – в искренних представителях своих искренне, в неискренних – разбойничьи (вроде того, как теперь помогают разбою в Италии), но не иначе как в том и другом случае привнеся в революцию иезуитизм». И ещё: «Коммунизм произошёл из христианства, из высокого воззрения на человека, но вместо самовольной любви нелюбимые берутся за палки и хотят сами отнять то, что им не дали не любившие их. В этом виновата римская церковь». (том 24 стр. 164)

«Римское католичество, продавшее давно уже Христа за земное владение, заставившее отвернуться от себя человечество и бывшее таким образом главнейшей причиной материализма и с атеизма Европы, это католичество естественно породило в Европе и социализм». (1877 год)

Поэтому в заявлении: «Папа – предводитель коммунизма», автор «Бесов» не видит ничего парадоксального.

По поводу догмата о «непогрешимости» и возврата светской власти папству Фёдор Михайлович отметил следующее: «Римским папой было провозглашено, что христианство и идеи его, без всемирного владения землями и народами, - не духовно, а государственно, - другими словами, без осуществления на земле новой всемирной римской монархии, во главе которой будет уже не римский император, а папа, - осуществлено быть не может». (том 25, стр. 152)

Идем далее. «Католичеству … народу… скажет, что всё, что проповедуют социалисты, проповедовал и Христос. Оно исказит и продаст Христа ещё раз, как продавало прежде столько раз за земное владение». (том 26, стр. 90)

И последнее умозаключение «кающегося» гения, об использовании в дальнейшем римо-католиками идей социализма: «Рим, в первый раз в 1500 лет поймёт, что пора кончать с сильными мира сего и оставить надежду на королей! И поверьте – Рим сумеет обратиться к народу, к тому самому народу,… от которого римская Церковь скрывала даже Евангелие Христово, запрещая даже переводить его. Папа сумеет выйти к народу, пеш и бос, нищ и наг, с армией двадцати тысяч иезуитов, искусившихся в уловлении душ человеческих. Устоят ли против этого войска Карл Маркс и Бакунин? Вряд ли; католичество так ведь умеет, когда надо, сделать уступки, всё согласить. А что стоит уверить тёмный и нищий народ, что коммунизм есть то же самое христианство и что Христос только об этом и говорил. Ведь есть же и теперь даже умные социалисты, которые уверены, что то и другое одно и то же и серьёзно принимают за Христа антихриста». (том 21 стр.200)

«Волки в овечьей шкуре»

После смерти в 1878 году Пия IX, правившего Римской курией 32 года, престол занял выходец из знатной графской семьи из Генуи, кардинал Джоакино Печчи под именем Лев XIII (1878-1903). Воспитанник иезуитов, наиболее «выдающийся» папа 19-го века, выведший папство из изоляции, путём приспособления к миру и достижения компромисса («согласия») с буржуазным обществом через «неотомизм». (Кстати, в начале стремительной карьеры Джоакино Печчи поддержку ему обеспечивал глава разведки Ватикана («Священный альянс») кардинал Пакка.)

«Выдающийся» папа не был равнодушен к «золотому тельцу» и даже в апостольском одеянии не забывал о коммерции, связывающей его с так называемой «чёрной аристократией». Вот как это описал в книге «Папство. Век двадцатый» советский исследователь, специалист в вопросе католицизма Иосиф Григулевич: «Лев XIII за 25 лет своего "святейшества" ни разу не поздоровался со своим кучером. Он обожал придворную помпу. Его выходы и приемы обставлялись с театральной пышностью, его всегда окружали десятки прелатов и гвардейцев.

При избрании папой Печчи назвался Львом XIII. Это имя, с одной стороны, говорило о том, что он намерен отойти от политики Пия IX, а с другой,- что он будет стойко защищать интересы церкви, как это делали предшествовавшие ему средневековые папы, носители того же имени, поборники преобладания духовной власти над светской.

Обычно нового папу выносили на балкон собора св. Петра, с которого он благословлял верующих "города и мира", собравшихся на соборной площади. Так было и при Пии IX. Но папа Мастай-Ферретти провозгласил себя "узником Ватикана", и Лев XIII решил последовать его примеру. Соответственно он распорядился отнести его на другой балкон, выходящий не на площадь, а во внутренний двор ватиканского дворца.

Новый папа сразу же показал свой крутой нрав, лишив швейцарскую гвардию так называемого "откупа". В средние века существовал обычай, согласно которому со смертью папы населению Рима разрешалось грабить папский дворец. Толпа врывалась в папские покои и уносила все, что попадалось под руку: личные вещи покойного папы, произведения искусства и прочие предметы. В этом грабеже участвовали и приближенные папы, в том числе швейцарские гвардейцы. В начале XIX в. этот обычай был заменен "откупом" - крупной суммой, которой одаривал швейцарскую гвардию вновь избранный наместник Петра. Взамен гвардейцы обеспечивали сохранность папских покоев. Лев XIII отменил "откуп", чем вызвал недовольство гвардейцев. Они стали угрожать бунтом. Лев XIII уволил их командира. Гвардейцы смирились, но о новом папе стали говорить как о скряге.

Действительно, Лев XIII, впрочем как и многие его предшественники, был более чем неравнодушен к "золотому тельцу". Перебравшись в апостолический дворец, он поспешил распорядиться, чтобы в его спальне был установлен огромный несгораемый шкаф, в котором "наместник бога" держал акции и другие ценные бумаги-австрийские, баварские, французские, бельгийские. Вскоре одного несгораемого шкафа оказалось мало, и папа приказал установить второй. Лавры финансового дельца привлекали, видимо, его больше, чем подвиги на ниве господней. "Лев XIII всегда прекрасно был информирован о биржевых курсах,вспоминал знавший его лично французский журналист Жозеф Гальтье.- Могу подтвердить, что папа часто консультировался по этому поводу с г-ном Эрнестом Пачелли, городским советником Рима, и председателем административного совета "Банка ди Рома".

Существующий и поныне ватиканский "Банка ди Рома" был учрежден по инициативе Льва XIII в 1880 г. Во главе этого учреждения кроме упомянутого выше дяди будущего папы Пия XII стояли князья Бонкомпаньи и Роспильоси, маркизы Саккетти и Теодоли и другие видные представители "черной" аристократии. Вместе с ними действовал Ромуло Титони, брат министра, члена итальянского правительства, которому был подарен пакет акций. Участие Титони в руководстве "Банка ди Рома" способствовало срастанию финансовых интересов Ватикана и итальянской буржуазии. "Банка ди Рома" стал заниматься биржевыми спекуляциями, фокусируя свои интересы на Ближнем и Среднем Востоке. В этот же период (80-90-е годы) возникали в Италии по инициативе Ватикана, как грибы после дождя, многочисленные ссудные кассы и различного рода ростовщические и спекулятивные организации».

И ещё один интересный факт: «Лев XIII учредил своего рода министерство финансов – Управление имуществом Ватикана, к руководству которым был привлечён один из видных представителей «чёрной» аристократии – князь Карло Пачелли».

А в это время Российская Империя, выиграв войну с Турцией, проиграла мирные переговоры. Было же это так: «В 1875 году вследствие невыполнения Турцией условий договора 1856 года, относительно христиан, в Боснии и Герцеговине вспыхнуло восстание за равноправие христиан и мусульман. К восстанию присоединились Сербия и Черногория, объявившие Турции войну в 1876 году. Миролюбивый Александр Второй пытался договориться с турками, но те, подстрекаемые Англией, не уступали. Тогда 12 апреля 1877 года Александр Второй объявил войну Турции, закончившуюся в 1878 году освобождением Балкан от турецкого ига. Русские войска дошли до Константинополя, но под угрозой войны с Англией вынуждены были заключить мир в Сан-Стефано, который на Берлинском конгрессе был заменён менее выгодным для России и Болгарии многосторонним договором. Тем не менее Черногория, Сербия и Румыния были признаны независимыми от Турции. Россия возвратила себе юг Бессарабии и получила Батум и Карс. Но Босния и Герцеговина были отданы в управление Австро-Венгрии, а Болгария расчленена. В целом Берлинский конгресс свёл на «нет» результаты освободительной войны России, что вызвало недовольство и разочарование россиян». (А. Сергеев «Правители государств и отцы церкви Европы за 2000 лет»)

Папа через своих посланников пытался установить связь с Александром Вторым для восстановления отношений с Россией. Но этому помешала гибель Императора в 1881 году от рук нигилистов, курируемых «Великим Востоком Франции». А позже – призыв папы к польским паломникам в 1883 году поддержать униатство в России. Так что наладить отношения с Санкт- Петербургом папству удалось только в 1894 году.

К концу 19-го века Лев XIII, подражая папе Иннокентию III, стремился к созданию своего рода духовной и моральной Христианской республики. Если в первые годы своего правления папа Лев XIII рассматривал церковь как «единственно совершенное общество», а так как государство и власть имеют божественное происхождение, то самая подходящая форма правления – это монархия. То позже он скорректировал свою позицию. «Энциклика от 1 ноября 1885 года «Immortale Dei» возвестила об изменении концепции папы: впервые он указал на то, что церковь не связана ни с какой формой государства, она может принять любую форму государства, если оно обеспечивает свободную деятельность церкви. Государство и церковь в равной степени суверенны в своей области деятельности, в этом суть разделения труда и суть новой связи (нового «связывания»). Энциклика, подчеркивая божественное происхождение власти, обозначила основы союза между государством и церковью. В своей энциклике от 20 июня 1888 года «Libertas praestantissimum» о человеческой свободе Лев XIII сделал еще один шаг в сторону признания всех форм государства. В ней папа признал позитивные стороны неантирелигиозного либерализма, права человека на свободы и парламентскую демократию. В энциклике от 10 января 1890 года «Sapientiae christianae» слышится новая тональность, когда говорится об обязанностях христиан — граждан государства: папа призывает верующих христиан признавать буржуазное государство, активно участвовать в государственной жизни». (Е.Гергей «История папства»)

Дальнейшему сближению папства и буржуазного государства способствовало создание в 1889 году II Интернационала. Решить «рабочий вопрос» папа предлагал путём «депролетаризации».

В последние годы своего правления хитрый понтифик заискивал перед «царизмом», заверяя русских дипломатов, что только Россия может спасти Европу от грядущей революции. Но император Николай Второй не верил двуличному «наместнику Бога»…

Здесь нужно рассказать об унионистских потугах папы Льва XIII. «Лев XIII страстно мечтал в духе Иннокентия III вновь объединить христианские церкви под папской тиарой. В 1879 году опять соединились с Римом армянские католики. Папа главным образом стремился к тому, чтобы вернуть в лоно католической церкви греко-католиков и христиан восточного обряда. И в опубликованной в 1896 году энциклике "Satis cognitum" Лев XIII рассматривает вопросы единства с православными христианами». ( Е Гергей)

18 июня 1894 года была восстановлена русская миссия при Святом Престоле, а через два дня папа обнародовал свою очередную Энциклику. «Она стала кульминацией унионистской политики папы на Востоке и отразила его заветную мечту привести отколовшихся христиан Востока к воссоединению с Римом. Praeclara Gratilation адресована «Народам и князьям мира». Впервые папа обращается ко всем народам, включая и неверных, и предлагает им объединиться во имя религиозного, социального и политического мира. Можно сказать, что энциклика означала начало новой экуменической эры». (Герман Иванов-Тринадцатый)

Православные не сразу откликнулись на столь «заманчивое» предложение. «В августе 1895 года патриарх Константинопольский Анфим VII вместе с двенадцатью митрополитами своего Синода составил от имени Православия категорическое опровержение римских притязаний, напомнив о различных, имевших место прежде, отклонениях от кафолической веры и подробно остановился на двух догматах, провозглашённых после энциклики 1848 года.

В своём ответе патриарх подробно останавливается на догмате непогрешимости папы, определяя место апостола Петра, пап и епископов в иерархии Церкви согласно традиционному православному богословию». (Герман Иванов-Тринадцатый)

Официального ответа папы на это Послание не последовало. Однако в энциклике от 24 июня 1896 года «О единстве Церквей» разгневанный папа, показавший своё истинное – «ультрамонтанское» – лицо, попытался опосредованно оспорить утверждение патриарха, в жесткой форме. Но эта самая длинная компиляция тенденциозно подобранных выдержек из сочинений Отцов Церкви, посвящённая оправданию догмата 1870 года, ни в чём не убедила, а лишь больше отвратила православных. А вообще, Послание 1895 года было не столько ответом на папскую энциклику, сколько на действия Рима на православных территориях. Иными словами, это был ответ католичеству восточного обряда, новой, особо коварной и агрессивной форме Униатства. Хотя патриархи и осознавали, что «бесполезно говорить с теми, кто нас не хочет слышать…»

Как бы там ни было, но к концу 19-го века стало возможным говорить о возникновении Русской католической церкви восточного обряда. Начало этому было положено переходом в католичество двух православных священников - о. Николая Толстого (1894) и о. Алексея Зерчанинова (1896).

Но родоначальником католического движения в России по праву считается зарывший в землю свой «евангельский талант» философ, прародитель софиологической ереси Владимир Соловьёв (перешёл в католичество в 1896 году). Разделявший ересь непогрешимости пап Соловьёв в 1888 году в католическом журнале «Л, Юнивер» писал, что «с тех пор кесарь, дабы узаконить свою власть, должен сделаться полномочным представителем того, кому дана всякая власть на земле. Так как папы получили полноту власти и ключи Царства Христа через апостола Петра, то этому общему вождю должен повиноваться всякий христианский государь, и от него получать свою власть».

Тогда же перешедший из католичества в православие французский священник о. Владимир Гетте об этом «криптокатолике» заявил: «Соловьёв больший папист, чем Балармен и сам папа».

(Продолжение следует)

[Александр Васильевич]

(Продолжение)

Видевший вначале идеал в синтезе Православия и католицизма, позже Соловьёв пришёл к «полному космополитизму» и его занимал вопрос «объединения Церквей и примирения Христианства и иудаизма». (Что особенно актуально сегодня среди «православных модернистов»)

В контексте нашей темы нужно упомянуть ещё об одном событии той поры, казалось бы, незначительном, да к тому же имевшем место в Англии. Это основание в 1884 году Фабианского общества. «Ещё одной организацией Иллюминатов, заслуживающей особого внимания, является Фабианское общество, - утверждает в книге «Род человеческий, встань с колен!» Дэвид Айк. – Оно представляет себя как «британское интеллектуальное социалистическое движение», целью которого является осуществление принципов социал-демократии не с помощью революций, а путём постепенных реформ. Иными словами, с самого своего основания в 1884 году Фабианское общество капельными «реформами» делало мир таким, в каком мы живём сегодня.

Название общества происходит от имени римского генерала Квинта Фабия Максима Веррукоза, чьей излюбленной тактикой было уклонение от решающих битв и изматывание противника длительными и тщательно продуманными манёврами. Я называю этот метод «тоталитарной вознёй». Эмблемой Фабианского общества является волк в овечьей шкуре, что очень хорошо отражает его modus operandi. Фабианцы также используют метод, который они называют «пермеацией» и который сводится к достижению общественного согласия обманным путем».

Теперь, надеемся, если не всем, то многим стало понятно, что появившиеся практически в одно и то же время современный папизм и фабианство очень похожи по своей сути. При этом они не конкурируют, а дополняют друг друга, упорно следуя к единой цели; хоть и разными путями, но под водительством одного и того же «древнего умного духа» и под надзором его «всевидящего ока»…

- В последние годы Самодержавия –

Период конца 19-го начала 20-го века богат на события.

В 1896 году в Великобритании образован «Круглый стол» Сесила Родса и лорда Мильнера, тайное общество, финансируемое английскими Ротшильдами и ставшее одной из первых надмасонских структур.

В 1895-1897 годах Сергей Юльевич Витте (одна из «роковых фигур» России, креатура Ротшильдов) провёл «знаменитую» денежную реформу (привязку рубля к золоту), сделавшуюся «удавкой» для экономики Российской Империи со стороны «международных банкиров». В том же 1897 году в швейцарском Базеле состоялся Первый сионистский конгресс под руководством доктора Теодора Герцля, провозглашённого «лидером и вождём сионистского движения» и вошедшего в историю как создатель «политического сионизма».

В 1898 году на Первом съезде социал-демократов в Минске была создана РСДРП. Деньги американского партнера Ротшильдов Якова Шиффа, сделавшего гибель Российской Империи целью своего «крестового похода», возрождают политический терроризм в «стране Царей».

Англо-бурская война 1899-1902 годов принесла победу Англии и обогатила не раз уже упомянутых Ротшильдов.

В 1902 году свет увидели пресловутые «Протоколы сионских мудрецов», гениальная «фальшивка», план завоевания мира, изложенный в которой, на сей день выполнен больше чем на 90 процентов.

В 1903 году на учредительном съезде в Швейцарии появилось нелегальное политическое движение «Союз освобождения», ставшее впоследствии партией кадетов П. Милюкова. В том же году состоялся знаменитый II съезд РСДРП в Лондоне, положивший начало противостоянию фракций меньшевиков и большевиков. И тогда же Т. Герцль, разочарованный переговорами о возврате Палестины евреям с турецким султаном, министром внутренних дел Плеве и кайзером Германии, сделал ставку на Великобританию. Вот что по этому поводу написал в середине прошлого века английский журналист Дуглас Рид: «Всё, чего желали народные массы – еврейские и нееврейские – не имело после 1903 года никакого значения. Отказ или принятие тех или иных предложений ничего не меняли, само предложение Уганды евреям означало, что отныне Европа вовлекалась в предприятие, которое в будущем неминуемо должно было привести к катастрофе. Как признавал Вейцман, этим своим актом британское правительство признало русских талмудистов правительством над всеми евреями, этим признанием оно связало все будущие поколения англичан, а через десяток лет, когда были подготовлены соответственные условия, им же оказался связан и американский народ.

Этим актом 1903-го года начались бедствия нашего столетия. История Сиона стала с тех пор историей западных политиков, которые «под непреодолимым давлением» подчинялись требованиям могущественной секты. 1903 год был годом триумфа международного заговора, а для Европы он оказался столь же роковым, как 1914 и 1939 годы, оба стоявшие под тенью того же заговора». («Спор о Сионе»)

И в этом же году произошла смена власти в Ватикане. Ушёл из жизни, так и не осуществив своей мечты – превратить царскую Россию в равноправного союзника и завоевать на сторону католицизма православный мир – Лев XIII. Новым римским папой стал 68-летний кардинал из Венеции, выходец из небогатой крестьянской семьи Джузеппе Сарто, по прозвищу «портной», взявший имя Пий X (1903-1914). Находившийся под сильным влиянием иезуитов Пий X первым делом отменил право трёх католических стран (Австрии, Испании и Франции) отводить неугодных им кандидатов в папы. Ярый противник церковного модернизма, создавший систему внутрицерковного шпионажа «Содалициум Пианум», в 1907 году опубликовал список 65 модернистских заблуждений. При нём влияние иезуитов в Ватикане только возросло. Посланник России при папском дворе С.Д. Сазонов, человек весьма информированный, в своих воспоминаниях писал, что нового главу католиков окружали люди, близкие «к ордену иезуитов и стоящим за ним ультрамонтантским кругам, то есть экстремистской партии, которую можно назвать «католической чёрной сотней»».

Славянство папе было «чуждо и даже враждебно». Зато своих симпатий к Австро-Венгрии Пий X не скрывал, заверяя Франца-Иосифа в том, что будет «делать всё возможное, чтобы выполнить желание его величества»…

В начале 1904 года Япония, вооружённая и подзуживаемая Англией, подбадриваемая главным кредитором Я. Шиффом, начала войну с Россией. Провокация 9 января 1905 года, вошедшая в историю как «кровавое воскресенье», положила начало революции 1905-1907 годов. Первая «русская» революция финансировалась Японией, а возглавлялась сплошь евреями – троцкими, рутенбергами, парвусами, дейчами.

В апреле 1905 года Николай Второй издал Манифест об укреплении начал веротерпимости, что вызвало волну переходов в католицизм. По официальной статистике с 1905 по 1909 год 233000 человек перешли из православия католичество, в основной массе став греко-католиками.

После заключения невыгодного России, ухудшившего её положение на Дальнем Востоке, Портсмутского мира с Японией (23 августа 1905 года), к чему приложил руку С. Витте, и волны забастовок, 17 октября 1905 года царём был подписан Манифест о гражданских свободах. Манифест, с принятием которого Россия превращалась в конституционное государство, «продавили» всё тот же Витте и великий князь Николай Николаевич-младший. После чего резко выросло число вышедших из подполья политических партий.

В создавшихся условиях граф Ламздорф обратился к Николаю Второму с запиской. Вот как это описал Н. Шейнман в книге «Кто такие папы римские?»: «3 января 1906 г., т. е. через несколько дней после декабрьского вооруженного восстания в Москве, царский министр иностранных дел — граф Ламздорф обратился к царю Николаю II с докладной запиской о том, что для успешной борьбы с революцией следует установить тесный союз с германским императором Вильгельмом II и с папой римским. О пользе союза с папой граф Ламздорф писал царю: «Относительно Ватикана необходимо прежде всего вспомнить, что Протестантское Правительство Германии уже давно признало все значение Св. Престола в смысле защиты стародавних устоев европейской культуры и, опираясь в своей внутренней политике на партию католического центра, необходимо пришло в политике внутренней — к дружественному единению с папой. Что касается России, то дружественное содействие Ватикана именно в рассматриваемом ныне отношении (имеется в виду борьба с социализмом и революцией. — М. Ш.)могло бы, точно также, оказаться чрезвычайно важным: не говоря уже об умеряющем влиянии: Св. Престола, через местное духовенство, специально на наши, польские дела, в каковом направлении последняя энциклика Папы к епископам Польши является весьма знаменательным шагом навстречу пожеланиям Русского Правительства, — Ватикан мог бы оказать неоценимую услугу в смысле сообщения Русскому Правительству о сосредоточенных в Париже нитях разрушительной… организации, фактических данных, по вопросу об указанной организации и ея разветвлениях, за которыми в Ватикане не могут не следить самым бдительным образом»». Николаю Второму этот план понравился, и на докладной записке он написал: «Вполне разделяю высказанные здесь мысли»…

Разрыв Ватикана с союзной России Францией отрицательно сказался на отношениях папского престола с царской властью. После революции 1905 года Пий X, разочаровавшись во всемогуществе царизма, всё больше уповает на то, что союзники в грядущей войне потерпят поражение от центрально-европейских держав. «А это развяжет руки католической церкви в России, позволит ей, наконец, подчинить своему влиянию православие». Кстати, война в Европе стала неизбежной после втягивания России (посредством шантажа с кредитом от французских Ротшильдов) в «сердечный союз» с Францией и Англией в 1907 году.

О верноподданнических чувствах папы по отношению к Германии немецкие кардиналы всё чаще докладывали своим правительствам. Германских послов в Ватикане принимают «с подчёркнутой помпой». Русский посланник при папском престоле Н. Булацель сообщал в 1910 году в Петербург, что у Германии и святого престола «имеется немало поводов для сближения».

А в это время дело реального «воцерковления» русского католического движения возглавил львовский греко-католический митрополит, граф Андрей Шептицкий. Получивший от папы Пия X устные полномочия для «унийной работы» в России, Шептицкий принимает в свою юрисдикцию о. А. Зерчанинова и отправляет его в Россию в качестве своего делегата, с условием «соблюдать греко-римский обряд во всей чистоте».


«В восточных планах Ватикана начинает всё более заметную роль играть униатская церковь и её глава архиепископ граф Андрей Шептицкий в прошлом австрийский офицер, обосновавшийся во Львове. Пий X возводит его в сан экзарха будущей русско-католической церкви. В 1912 году Шептицкий под чужой фамилией совершил, по поручению папы Пия X, инспекционную поездку в Россию. По приказу властей полиция выслала его обратно в Австро-Венгрию». (И. Григулевич «Папство. Век двадцатый»)

Чем больше сгущались тучи, тем враждебнее относился римский папа к России…

В 1909 году в Петербурге открывается первая русская католическая церковь восточного обряда. Но даже после опубликования манифеста о веротерпимости католики восточного обряда в России не были легализованы полностью. Положение этой «церкви» всегда балансировало на грани закрытия, что в итоге и произошло в 1913 году. Надежды Ватикана рухнули…

(Окончание следует)

[Александр Васильевич]

(Окончание)

Папский престол испытывал боязнь перед панславизмом, а в лице Сербии усматривал «прогрессирующую болезнь, которая может со временем поразить жизненный нерв монархии и разрушить её». Ведь именно Австро-Венгрия на тот момент являлась примерным католическим государством и «самым надёжным оплотом религии, который остался у христианской церкви». Разрушение этой цитадели означало бы для католической церкви «потерю самого надёжного опорного пункта и самого сильного бойца в борьбе с православием».

«12 декабря 1913 года папа заявил посетившего его немецкому историку Людвигу фон Пастору, что Россия - самый большой враг католической церкви, что славянским народам нельзя доверять и что все они рано или поздно перейдут под власть России. В 1914 году, незадолго до начала первой мировой войны, принимая русского резидента при Ватикане Д.Я. Нелидова, Пий X в резкой форме стал обвинять русское правительство в том, что оно якобы всегда обманывало католическую церковь и постоянно нарушало свои обещания. Когда Нелидов стал возражать, папа пришёл в негодование и не захотел его слушать».

Чего ждал от войны папа римский? «Пий X считал, что православие, как и протестантизм, является порождением революционного духа и поэтому не сможет оказать действенного сопротивления грядущей революции. Он ждал «войны – гиганта» и надеялся, что в ней одержат победу Германия и Австро-Венгрия, в которых католики пользовались преобладающим влиянием. Поэтому, когда произошло убийство австрийского престолонаследника в Сараево и Австро-Венгрия объявила ультиматум Сербии, Пий X и его статс-секретарь Мерри дель Валь высказались в поддержку Австро-Венгрии». (И. Григулевич) Папа, таким образом, был в числе тех, кто способствовал развязыванию мировой войны.

О недопустимости и катастрофических последствиях надвигающейся войны русского царя предупреждали такие выдающиеся государственные и военные деятели, как П. Дурново и генерал А. Вандам. Чуть ли не на коленях умолял Николая Второго не вступать в войну против Германии, «которая положит конец России и им самих», «царский друг» Григорий Ефимович Распутин. «Распутин часто повторял государю, что он должен остерегаться Франции и сблизиться с Германией», - вспоминал французский посол в России Морис Палеолог. Но не нужная ни Германии, ни России, но желанная для Великобритании (напуганной не только ростом мощи немецкой экономики, армии и флота, но и наметившимся переделом запасов нефти Ближнего Востока при введении железной дороги Берлин – Багдад), война всё-таки разразилась. При этом убийство наследника австрийского престола, эрцгерцога Франца Фердинанда, сербским «националистом» Гаврилой Принципом (при содействии Великого Востока Франции и участии Троцкого, на тот момент успешно прошедшего смотрины у мировой закулисы) стало лишь формальным поводом к войне, арийской бойне…

Первая мировая началась с объявления войны Германией России 1 августа 1914 года. 2 августа Святой престол опубликовал подписанное Пием X «Обращение к католикам всего мира», в котором нет даже намёка на осуждение тех, кто развязал войну, нет и призыва к миру:

«В то время как почти вся Европа втянута в водоворот роковой войны, об опасностях, жертвах и последствиях которой никто не может думать без боли и страха, не можем и мы не испытывать озабоченности и глубочайшей боли в душе за спасение и жизнь стольких христиан и стольких народов, которые так дороги нашему сердцу».

На следующий день после объявления Германией войны Франции (3августа), Англия объявила войну уже самой Германии…

20 августа папа Пий X скончался после непродолжительной болезни, и уже 3 сентября конклавом был избран новый папа. Им стал выходец из генуэзской «чёрной аристократии», маркиз Джакомо делла Кьеза, кардинал, взявший имя Бенедикт XV (1914 – 1922). Приверженец умеренного курса в церковной политике и «третьего пути» (прото-фашизма) в государственной, ярый враг революции. Кстати, на его избрание повлиял распространяемый на конклаве «Меморандум» лидера католической партии Центра М. Эрцбергера, в котором «делалась попытка снять с германского правительства ответственность за развязывание войны». В нем же утверждалось, что победа Антанты нанесёт «тягчайший урон» мировому католицизму, ибо будет означать «триумф протестантизма и православия».

Обратимся к книге известного современного историка, знатока «католического вопроса» Ольги Николаевны Четвериковой «Культура и религия Запада».

«Приход к власти Бенедикта XV совпал с началом Первой мировой войны, расколовшей христианский мир на два лагеря и продемонстрировавшей крайнее падение авторитета Ватикана как духовно-идеологической силы. Папа осудил войну как «чудовищный спектакль», «страшную бойню, позорящую Европу», «самоубийство цивилизованной Европы», «самую тёмную трагедию человеческого безумия». Причиной её он называл дехристианизацию мира и безверие. Однако, хотя Ватикан и оставался нейтральным, требуя уважения международных норм, он отказался чётко осудить нарушения международного права (например, вторжение Германии в Бельгию) и хранил молчание по поводу военных преступлений, осуждаемых обоими лагерями. Характерно, что Клемансо называл его «папой-бошем», Людендорф – «французским папой», а писатель Леон Блой – «Пилатом XV».

В действительности, если сама курия раскололась на две партии – сторонников Антанты и сторонников Центральных держав, то папа сочувствовал последней, надеясь в случае победы Германии и Австро-Венгрии укрепить свои позиции за счёт православной России».

Ватикан выступал против католической Франции потому, что «Победа Антанты с союзной Россией была бы столь же великой катастрофой для Католической Церкви, как некогда Реформа». Плюс к тому же, папа считал: «Если победит Россия, победит схизма».

Центром «натиска Ватикана на Восток» сделали входившую в Австро-Венгрию Галицию, а ключевую роль призван был сыграть митрополит Галицкий, архиепископ Львовский и Каменец-Подольский Андрей Шептицкий. «С первых дней войны Шептицкий вместе с представителями императорского правительства занялся формированием воинских подразделений украинских сечевых стрельцов – «усусов» для удержания ценой жизни русских армий на границах Галиции. В своём секретном послании императору Францу-Иосифу он писал: «Как только победоносная австрийская армия вступит на территорию русской Украины, нам придётся решать три задачи: военной, правовой и церковной организации края». В Малороссии планировалось создать, под контролем австро-немецкой военной администрации, марионеточный режим, которому была обещана поддержка со стороны униатской церкви». (О.Н. Четверикова)

Но честолюбивым планам графа Шептицкого не суждено было осуществиться, так как Львов заняли русские войска. Сам Шептицкий, его «Памятная записка» и другие, изобличающие его как австрийского агента, документы попали в руки русских властей. В итоге Андрей Шептицкий был выслан в Спасо - Ефимьевский монастырь в городе Суздале.

Ещё одна цитата из книги О.Н. Четвериковой: «С середины ХIХ в. Рим очень внимательно изучал и исследовал малейшее политическое, идеологическое и институционное движение, которое могло бы поколебать православный мир. После февральской революции и падения царского режима в России, которые Ватикан встретил с радостью[4], он полностью пересмотрел русскую политику и разработал совершенно новый приём борьбы с Православием, который мог бы безболезненно и не возбуждая подозрения подчинить русских Святому престолу. Место униатства и беспощадной латинизации должно было занять католичество «восточного обряда», которому отводилась роль «того моста, по которому Рим войдёт в Россию»[5]. Речь шла о том, чтобы полностью сохранить православным литургию, обряд, пастыря, каноническое право, иконографию и т.д., но подчинить их юрисдикции римского епископа, что требовало признать его первосвященство. Девизом нового начинания было «nec plus, nec minus, nec aliter», то есть всё должно было быть в точности как у Русской синодальной церкви. Главную роль тут призваны были сыграть иезуиты.

Уже 31 мая 1917 г. в Риме была создана новая консистория - Конгрегация для восточной церкви, во главе которой встал сам Бенедикт ХV и где были сосредоточены все административные дела католиков «восточного обряда». Чуть позже был открыт Папский Восточный институт, призванный изучать догматические, литургические и канонические вопросы и духовные традиции Православных церквей. Тогда же предпринимается первая попытка воплотить новую идею на практике: в Петрограде митрополит Шептицкий проводит собор Униатской церкви в России, которая признавала примат и дисциплинарные постановления папы, но сохраняла восточный обряд и обязательные канонические правила Восточной церкви. Экзархом церкви стал секретарь Шептицкого протопресвитер о. Л.Фёдоров, которому приписывают слова: «Россия не обратится иначе, как пройдя через море крови своих мучеников и через великие страдания своих апостолов». Этот акт был скреплён подписями представителей латинского клира, а также присягой восточного клира папе и экзарху. Временное правительство пригласило его как представителя «восточного обряда» в комиссию по делам католической церкви в России, а в октябре 1917 г. министр исповеданий А.Карташёв легализовал «восточный обряд» в тех формах, которые были установлены на Синоде».

Единственным периодом свободного существования Католической Церкви в России были несколько месяцев между Февральской буржуазной революцией 1917-го года и Октябрьским большевицким переворотом. Власть «межконфессионального» Временного правительства (насквозь масонского) оказалась для папизма лучшей…

Конец первой части.

А. Огородников, 4 ноября 2016 года.

https://zavtra.ru/blogs/rossiya_i_papizm_chast_pervaya_pri_tcaryah_

[Александр Васильевич]

Александр Огородников

«Россия и папизм». Часть вторая – «При безбожниках»



Глава1.5 «Шпионы Святого Престола»

«Католицизм бросает свои штурмы на Россию и бросает их на неё так же, как на Индию, Китай, Японию, с этим же высокомерием к низменному умственному уровню покоряемого духовно стран, их населению, их жителей. Штурм идёт именно на Россию, а не на её Церковь…»
В. Розанов, 1913 год.

«Ватикан годами снаряжается в поход на Россию» И. Ильин.

«Совершенно очевидно, что с точки зрения советского лидера русские католики являлись потенциальными диверсантами. ОГПУ уже предоставляло ему доклады, не оставлявшие сомнений в намерении агентурных служб Ватикана создать на территории Советского Союза подпольную сеть католических священников»
Эрик Фраттини «Священный Альянс».

Главное направление «восточной политики» Рима рассматриваемого периода связано с деятельностью (1922-1933 годы) выдающегося агента Священного Альянса (разведки Ватикана) французского иезуита Мишеля д'Эрбиньи. Вначале эта работа основывалась на вполне легальном взаимодействии с высокопоставленными «троцкистами» во власти советской и «обновленцами» в Российской Православной Церкви («церковными троцкистами»). Начиная с 1926 года, ознаменовавшегося развенчанием партийной оппозиции и арестом католических священников, Римом акцент был сделан на создание нелегальной сети агентов «Святого престола» - «подпольщиков».

Серьёзными ударами по задумкам и воплощению планов Ватикана по покорению России стали Декларация митрополита Сергия (1927 год), изгнание Троцкого из России и снятие «богостроителя» Луначарского с поста наркома Просвещения (1929 год), смещение «интеллигента» Чичерина с поста наркома иностранных дел (1930).

Провал намеченного д' Эрбиньи и его опала с 1933 года были вызваны как победой стратегических идей Сталина при успешной работе секретных служб, так и изменившейся конъюнктурой в мировой политике: Мировой капиталистический кризис, «торможение» мировой революции, приход Гитлера к власти в Германии. В начале 1930-х годов папский Рим, утративший надежду на успех в союзе с российскими космополитами, сбросил маску и выступил на стороне антисоветского альянса – фашистских Германии, Италии, Испании. При этом стратегия подчинения России Понтифику не менялась, менялась только тактика: на смену заигрыванию, обману и тайной подрывной работе внутри ненавистной державы Сталина пришло – проклятие большевизма и упование на агрессию нацистов. И тайная и явная дипломатия «Святого престола» сводилась к одному – неприкрытому благословению Гитлера и поддерживающих его отщепенцев и проходимцев разных стран на бойню России «схизматиков». Прискорбно, что на стороне «фашистской орды» оказались и русские «правые» раскольники как извне («карловчане»), так и внутри страны («катакомбники»).

«Восточный обряд»

Ещё 150 лет назад Ватикан понял, что лобовыми атаками Православную Церковь не одолеть, а извечные недруги России, поляки, в качестве миссионеров не годились. Тогда стал зарождаться более хитрый метод – «криптокатолицизм» или мошеннический по своей сути «восточный обряд».

Как же это всё происходило? Первыми русскими католиками стали иезуиты – князь И. Гагарин, Е. Балабин, И. Мартынов, В. Печёрин. Это середина девятнадцатого века. А история тайного католицизма «восточного обряда» начинается в конце того же века. Причём идея криптокатолицизма родилась, как это не покажется странным, вовсе не в Риме, а в царской России.Основоположником «криптокатолицизма» выступил философ В. Соловьёв, а развивал его идею принявший в 1894 году католицизм православный священник Николай Толстой. Отец Николай Толстой хотел, оставаясь официально приходским священником, вести пропаганду в пользу католиков и тайно причащать католиков. Но в то время папа Лев XIII ещё не был готов согласиться с такими модернистскими планами, и криптокатолицизм оставили до времени не реализованным. Под влиянием о. Николая Толстого в 1896 году переходит в католичество благочинный Нижегородской епархии священник Алексей Зерчанинов. Именно он после 1905 года открыл в Петербурге домовую церковь первой русской католической общины.

В начале прошлого столетия пропагандой «восточного обряда» и его разработкой занялся лютый враг Православия и России униатский митрополит Андрей Шептицкий из Галиции. Шептицкий принял в свою юрисдикцию о. Алексея Зерчанинова, а в 1908 году добился от папы Пия Xчрезвычайных полномочий для своей миссионерской деятельности в России. Пий X считал, что «будущая католическая церковь восточного обряда должна представлять собой патриархат с довольно широкой автономией». А главой будущей католической церкви восточного обряда должен быть экзарх, который в случае унии Российской Православной Церкви с Римом, должен уступить свои права Патриарху Московскому.

Следует отметить, что серьёзным препятствием для достижения унии с Русской Церковью был «польский вопрос». Пока духовенство было польским и приверженным латинству, ни о каком насаждении католицизма среди русских нельзя было и мечтать. Поэтому «восточный обряд» старались избавить от какого-либо польского влияния и отделить католицизм от польского национализма, неприемлемого для русских.

Так в 1917 году в священники восточного обряда униатский митрополит Шептицкий посвящает Владимира Абрикосова, а главой русских католиков делается его же ставленник Леонид Фёдоров. (31 мая 1917 года, при Временном правительстве, учреждается «Русско-католический экзархат» в Петрограде)

«В 1917 году в Петрограде на синоде «греко-католической церкви в России» учреждается русский католический экзархат восточного обряда во главе с отцом Леонидом Фёдоровым, и восточная миссия, пользуясь погромом Православной церкви новым режимом, развернула новый этап деятельности среди православных в России: согласно указанию папы, полностью восточная православная традиция в богослужении, а «небесным покровителем» будущей «святой унии» стал Иосаф Кунцевич «мученик католического единства», изувер и жесточайший враг Православия.

В том же 1917 году папа Бенедикт XV создаёт новую Конгрегацию для восточных церквей, и римская курия разрабатывает практические планы подчинения России. На основе этой конгрегации папа Бенедикт создал высшее учебное заведение – Папский Восточный институт, в который принимаются как клирики латинского обряда, предполагающие работать на Востоке, так и клирики восточных православных церквей. Этот миссионерский рассадник готовит священнослужителей для «Божьего апостольства среди восточных христиан». (Н. Каверин «Тайное униатство»)

В 1922 году папа Пий XI передаёт этот институт в ведение иезуитов, и ректором его становится Мишель д' Эрбиньи(иезуит, знаток русского языка и литературы, почитатель В. Соловьёва). Именно прелату д' Эрбиньи Ватикан поручает осуществить фантастическую идею – создать внутри Православия экзархат католической церкви с тайной иерархией, византийским богослужением, монашеством, каноническим правом – так называемый «Восточный обряд». Это казалось вполне возможным, ибо к услугам их была испытанная и готовая на всё армия иезуитов.

«Польша, - как пишет историк и юрисконсульт Синода Православной Церкви в Польше К. Н. Николаев, - была сделана миссионерской областью, плацдармом для разворачивания сил по наступлению на Россию, потому что Россия была закрыта и никакой иной территории не имелось. Православная церковь в Польше вполне была Церковь русская, со всеми её особенностями и бытовыми чертами, и на ней лучше всего было учиться и производить опыты подчинения православного русского нарда Риму… это было русское опытное поле». («Восточный обряд»)

В 1922 году священномученик митрополит Петроградский Вениамин говорил экзарху восточных католиков в России Леониду Фёдорову: «Вы обещали нам союз, а тем временем ваши латинские священники за нашей спиной сеют опустошение в нашей пастве».

Ещё одна выдержка из труда Николая Каверина: ««Восточный обряд» - новый способ миссионерства Ватикана был вызван к жизни иезуитами после неудачных попыток уний, в результате которых в общение с Римом вовлекалась лишь часть Православной Церкви, и после беспощадной латинизации в прошедшие века, когда церковное сознание православного народа предпочитало скорее лишенья, гонения и даже смерть, чем измену святоотеческой православной вере. По словам историка К. Николаева, «восточный обряд» должен стать «мостом, по которому Рим войдёт в Россию».

Чтобы понять, как «восточный обряд» был связан с началом подрывной деятельности Ватикана против России Советской, приведём отрывок из статьи «Разведка «Святого престола»: «С первых дней Великой Октябрьской социалистической революции Ватикан занял непримиримую резко враждебную позицию по отношению к советскому государству. Представитель Временного правительства при Ватикане Лысаковский в течение ряда лет после образования Советской республики именовал себя» представителем России» и осуществлял связь Ватикана с различными белогвардейскими организациями. Одновременно миссия Лысаковского служила для папского престола поставщиком шпионской информации о Советской России. В тот же период Ватикан начал проводить различные мероприятия, имевшие целью подрыв международного и внутриполитического положения нашей страны.

Особую роль в этой подрывной деятельности играла и играет образованная при Ватикане ещё в мае 1917 года «Конгрегация восточных церквей», на которую возложено руководство делом распространения «католицизма восточной обрядности» в странах с православным населением. После Октябрьской революции «Восточная конгрегация» превратилась из центра по руководству «воссоединением христианского мира в лоне единой (то есть католической) церкви» в штаб Ватикана по борьбе с коммунизмом и организации антисоветских интриг. В 1918 году папа Бенедикт XV назначил епископа Ахилла Рати апостолическим визитатором по делам России. Советское правительство отказало Ратти в разрешении на въезд в страну. Тогда он получил назначение на пост чрезвычайного нунция в Варшаве. Сын миланского фабриканта, прошедший школу католического воспитания, Раттиоказался ловким и коварным организатором антисоветского шпионажа в дни войны.

Действуя в тесном контакте со «вторым отделом» генерального штаба буржуазной Польши, Ратти развернул подрывную деятельность против Советской страны. При его прямом участии в Варшаве были организованы особые курсы для подготовки шпионов и диверсантов из числа католических священников. Во Львове была создана типография для печатания на русском и украинском языках антисоветских листовок и воззваний. В тыл советских войск засылались агенты, которые устанавливали связь с местными ксендзами и, пользуясь их помощью, собирали шпионские сведения и подготавливали всякие провокации.

(Продолжение следует)

[Александр Васильевич]

(Продолжение)

Антисоветская деятельность Ратти не ограничиваласьтолько пределами Польши. Его уполномоченные и тайные агенты орудовали во всех граничивших с Советской Россией государствах и на Балканах. Сам Ратти и его подручные установили тесную связь со многими эмигрантскими белогвардейскими организациями. Он направлял также деятельность назначенного папой «апостолического визитатора по делам Украины».

В 1920 году Ратти вернулся в Рим, а в следующем году за свои «заслуги» получил кардинальское звание, став наиболее вероятным кандидатом на папский престол (а затем и папой Пием XI)».

Ватикан пытался воспользоваться ситуацией гонений на Православную Церковь в 1920-е годы, чтобы воцариться в России, заместив собою Православие. При этом двуличный «наместник Христа», с одной стороны, лил «крокодиловы слёзы», выражая протест против расправ с духовенством, а с другой стороны, радовался тому, что безрелигиозныйбольшевизм обрекает на уничтожение «носителей схизматической мысли», так сказать, «зачищает поляну» и создаёт «возможность обращения в католичество неподвижной России». Рим пытался представить крушение России и бесчинства богоборцев как божественное наказание, искупить которое может, якобы, только союз с ним.

Ставя на место этих лживых «доброхотов», Патриарх Тихон в воззвании от 1 июля 1923 года писал: «Пользуясь происходящей у нас неурядицей в Церкви, римский папа всячески стремится насаждать в российской Православной церкви католицизм».

Такие «благие» стремления «наследников апостола Петра» были «не поняты» советской властью, со всеми вытекающими. В этом контексте характерно признание экзарха русских католиков Леонида Фёдорова, сделанное им в марте 1923 года перед Ревтрибуналом: «С тех пор как я отдал себя католической церкви, моей заветной мыслью было примирить Родину мою с этой Церковью, для меня единственно истинной. Но мы не были поняты Правительством…»

Думается всё же, что Советское руководство той поры замыслы и перспективы «восточной политики» «Святого престола» оценивало правильно. Не зря в журнале «Безбожник» от 3 апреля 1923 года было отмечено: «Против католического клерикализма ведётся более жёсткая борьба, нежели против русской Церкви…»

«Ватикан и Советская дипломатия» (1920-е годы)

«С 1917 года Рим лелеял надежду проникнуть, наконец, в Россию, теперь уже советскую, благо пала Империя, которая так долго была этому помехой. Прошло всего шесть недель после февральской революции, как в Риме уже была создана новая консистория «Congregatio pro Ecclesia Orientalis», во главе которой встал не кто-нибудь из кардиналов, а сам папа!..

С чего начал Рим служение своё в прах поверженной Православной России? Нам скажут: Рим ввёл моление о России. О чём же молится Рим, - об избавлении России от оккупации её марксовым интернационалом? Нет, Рим молится об обращении России к папе, ибо в папе спасение». («Папство и его борьба с Православием» сост. С.Носов, 1993г.)

Благоприятной для действий католиков политическая ситуация в России стала только к весне 1920 года, когда Гражданская война в центральной части страны завершилась победой Советов, а население в целом сделало выбор в пользу новой власти. Для правительства РСФСР стала актуальной задача добиться дипломатического признания советского государства со стороны европейских, прежде всего, стран. Внимание советских дипломатов было обращено и на Ватикан.

По мнению наркома иностранных дел РСФСР Г. Чичерина, на первом этапе было чрезвычайно важным добиться юридического признания со стороны Ватикана, ибо это положительно сказалось бы, прежде всего, на отношениях России с её ближайшими соседями – Польшей, Литвой.

Да и глава Римо-католической церкви также имел реальный интерес установления официальных отношений с Россией, поскольку это создавало предпосылки укрепления позиций католических общин на территории бывшей Российской империи.

В конце зимы 1921 года в качестве полномочного представителя РСФСР был направлен В.В. Воровский. Советскому полпреду было поручено негласно прощупать возможность установления официальных отношений с Ватиканом и «фактического признания» с его стороны советского правительства. Первые же контакты показали, что успех переговоров во многом зависит от принятия советским правительством правовых актов, обеспечивающих свободу деятельности католических общин.

«Наркомат иностранных дел (НКИД) разработал и представил в Совнарком проект статуса Католической церкви в РСФСР. Его пять пунктов устанавливали, что на Католическую церковь в полном объёме распространяется Декрет об отделении церкви от государства. (…) Однако быстрого утверждения проекта, как на то надеялся Чичерин, не состоялось из-за позиции народного комиссара юстиции, посчитавшего проект недостаточно разработанным и противоречащим Декрету об отделении церкви от государства» (М.И. Отдельский «Ватикан и Советская Россия: поиск компромисса»)

«Весной 1921 года в России разразилась сильнейшая засуха, погубившая на огромной территории сельскохозяйственные посевы, что угрожало серьёзным неурожаем и как следствие – голодом. В отсутствие достаточных внутренних резервов, руководство РСФСР стремилось изыскать внешние источники помощи голодающим. Воровскому было дано указание начать неофициальные переговоры с представителем Ватикана. Они завершились в марте 1922 года подписанием совместного соглашения «по вопросу отправки агентов Святейшего Престола в Россию». В нём определялись условия, при которых «Уполномоченные Ватикана» могли посвятить себя поднятию благосостояния народа путём раздачи продовольствия голодающим». (М.И. Отдельский)

Здесь надо сказать вот о каком событии. В начале января 1922 года пап Бенедикт XV сильно простудился, и у него начался бронхит, а уже 22 января папа скончался. На последовавшем за смертью понтифика конклаве кардинал Ахиле Ратти сразу же набрал более 2/3 голосов и утром 6 февраля был провозглашён новым папой с именем Пий XI. Тогда же наступила новая эра – «Эпоха диктатур».

«Политика Бенедикта XV была продолжена новым папой Пием XI (1922-1939), осуществлявшим уже готовую программу, задачи которой заключались в том, чтобы, во-первых, достигнуть соглашения с большевиками по поводу католицизма и, во-вторых, утвердить католицизм «восточного обряда». Как писал посол Франции в Ватикане: «С момента восшествия на престол папа мечтает присоединить Русскую Православную Церковь к Римской Церкви. Он никому не хочет уступать русский народ и всячески обхаживает его правительство». Таким образом, Православие оказалось жертвой двух враждебных ему принципов: католичества и коммунизма, интересы которых в этом деле совпадали». (О.Н. Четверикова «Экспансия Ватикана на Восток»)

Последним актом папы Бенедикта XV было утверждение 20 января 1922 года плана направления в Россию католической миссии. Исполнение этой операции взял на себя «Священный Альянс». Американский иезуит Эдмонд Уэлш и ещё десяток священников поехали в разные части страны Советов. 25 августа 1922 года миссия Ватикана по оказанию «помощи голодающим» прибыла в Крым. В составе миссии было 11 человек, в том числе три иезуита. В начале 1924 года советское правительство потребовало отзыва главы миссии Уэлша, изобличённого в антисоветской деятельности. На смену ему Ватикан прислал «святого отца» Германа, но характер и содержание «работы» католической миссии «помощи» от перемены руководства не изменились. Наоборот, миссия усилила свою подрывную деятельность. Ввиду этого летом 1924 года Советское правительство было вынуждено выслать её личный состав из пределов страны.

***

На открывшейся в апреле 1922 года Генуэзской конференции, где обсуждались экономические проблемы послевоенной Европы, Рим оказал дипломатическую поддержку никем ещё не признанной Советской России. Вместо заболевшего Ленина делегацию возглавил нарком иностранных дел Чичерин. С ним и вступил в переговоры госсекретарь Ватикана кардинал Пьетро Гаспарри. Даже сам папа римский, как вспоминал Чичерин, «Пий XI в Генуе был любезен со мной в надежде, что мы сломим монополию Православной церкви в России и тем самым расчистим ему путь». Однако декрет об установлении дипломатических отношений и об экономическом сотрудничестве был подписан в Рапалло вовсе не с Ватиканом, а с давним недругом России, Германией. В ноябре того же года Германия и Россия установили дипломатические отношения. Послом Германии в России был назначен граф Брокдорф-Рантцау. Он ехал в Москву, чтобы отомстить за «версальское унижение». Будучи протестантом, граф, однако, заверил нунция Пачелли в своём расположении к Святому Престолу и пообещал помочь католикам, как только представится случай.

А ожидаемого российской стороной сближения с Ватиканом не произошло. «Виной тому была сложная внутриполитическая обстановка в России, возникшая в связи с административным изъятием церковных ценностей на нужды голодающих, последовавших арестов патриарха Тихона, митрополита-коадьютера Римско-католической церкви в России архиепископа Цепляка, православных и католических священников и активистов- мирян, расстрелов по решению судов некоторых из арестованных, закрытий католических храмов. В такой неблагоприятной обстановке Ватикан не желал ни официальных, ни неофициальных переговоров. Более того, в течение 1922-1923 годов он неоднократно выступал в защиту арестованных, осуждал «гонения» против верующих, призывал Советское правительство не препятствовать деятельности католических обществ…» (М.И. Отдельский)

Весной-осенью 1923 года голод в России был преодолён. Тогда НКИД вновь инициирует в советско-партийном руководстве вопрос об активизации переговоров с Римом.

«Но реального продвижения в переговорах не происходило. Отчасти это объяснялось тем, что после событий 1922-1923 годов и особенно расстрела в марте 1923 года католического священника Будкевича, обвинённого в противодействии власти, идея сближения с Россией была весьма непопулярна в католических кругах. Более того, и Папа, и иерархи, выступающие за это, оказались в определённой изоляции. (…) И всё же, несмотря на застой в советско-ватиканскихотношениях, Г.В. Чичерин продолжал настаивать на продолжении работы над законопроектом о положении католической церкви в СССР. Но вновь столкнулся с обструкционистской позицией Наркомюста в лице заведующего 5-м отделом П.А. Красикова. Тот в письмах в НКИД ставил под сомнение необходимость отдельного для католиков правового акта, считая, что деятельность католических общин может и должна регулироваться на общих для всех религиозных основаниях. Для него не столько правовые, сколько идеологические проблемы были первостепенными, и потому Ватикан представлялся ему «оплотом контрреволюции и клерикализации», который никогда не прекратит тайную и явную борьбу…» (М.И. Отдельский)

(Продолжение следует)

[Александр Васильевич]

(Продолжение)

(Получается, «безбожники» вроде Красикова и Ярославского, как бы к ним ни относиться, выступая против «богоборцев» - троцкистов и «богостроителей» типа Луначарского, Чичерина, Красина, объективно защищали интересы России как таковой.)

Весной 1924 года полпредом в Италии стал К.К. Юренев. Спустя некоторое время ему от имени Ватикана предложили начать официальные переговоры, но уже в Берлине. Несмотря на раздававшиеся голоса, призывающие Пия XIпублично осудить антикатолическую политику Москвы и направить общественное мнение католиков всего мира против коммунистической угрозы, он этого делать не стал. А, по совету своего эксперта по делам России Мишеля д'Эрбиньи, дал в декабре 1924 года нунцию в Берлине Эудженио Пачелли распоряжение продолжить тайные переговоры с Москвой.

***

После смерти Ленина СССР признали одно за другим несколько капиталистических государств. Тогда же задача признания СССР со стороны Ватикана перестала быть актуальной. Теперь руководство «страны победившего социализма» готово было обсуждать исключительно правовые аспекты деятельности католических общин на своей территории. На принятии правового акта продолжал настаивать Чичерин, обратившись за поддержкой к Председателю Антирелигиозной комиссии Е. Ярославскому. Как ни странно, тот поддержал Чичерина, поручив составить необходимый документ П. Красикову и В. Менжинскому. Что и было сделано за три дня. В одиннадцати пунктах документа речь шла о регулировании деятельности католических организаций на территории СССР и о взаимоотношении правительства и Ватикана. «Регулирование» носило явно запретительно-ограничительный характер (что было вполне оправдано, учитывая двуличие отцов иезуитов). В частности, сношения Ватикана с иерархией могло осуществляться только через НКИД, а распространение каких-либо церковных документов возможно только с разрешения НКВД и т.п.

«Чуть позже, 6 декабря 1924 года, Чичерин и Ярославский направляют в Политбюро письмо о настоятельной просьбе рассмотреть на его ближайшем заседании вопрос о принятии Положения о католическом вероучении. Обосновывая её тем, что, как они писали: «создавшееся неопределённое положение нам сильно вредит и может ещё больше вредить нам при начинающемся теперь тревожном периоде международной политики. Дело идёт о в настоящее время исключительно о том, чтобы издать для католического вероучения такое же положение, какое существует у нас для других вероучений. Только для одной католической церкви у нас нет такого положения, что крайне ненормально и что создаёт нам большие неудобства». (…) На заседании Политбюро, которое состоялось 11 декабря, предложения Чичерина были рассмотрены. Комиссии в составе Чичерина, Литвинова, Красикова поручалось доработать документы и представить их на окончательное утверждение председателю Совнаркома СССР А.И. Рыкову. В самом начале января 1925 года Рыков утверждает тексты как основу для переговоров с Ватиканом. Статут католического вероучения состоял из 7 пунктов, согласно которым: местные католические общины регистрировались при наличии заявления, подписанного не менее 20-тью гражданами; им передавались в пользование молитвенные здания, которые должны были содержаться на средства верующих и т.п.» (М.И. Отдельский)

Эти документы были направлены полпреду СССР в Германии Н. Крестинскому (подельнику Троцкого, ставшему агентом немецкой разведки в 1921 году), которого и ранее Чичерин постоянно информировал обо всех перипетиях обсуждения проектов. Ему было поручено вступить в контакт с нунцием Папы Римского в Германии монсеньором Пачелли (выходцем из «чёрной аристократии», контактировавшим с Ги де Ротшильдом, будущим папой Пием XII) и передать ему документы советской стороны для обсуждения.

В архивах французского МИДа сохранились секретная телеграмма №286 от 6 февраля 1925 года из Берлина, которая сообщает, что советский посол в берлине Крестинский заявил кардиналу Пачелли, что Москва не будет сопротивляться устройству на русской территории католических епископов и митрополита и что католическому духовенству будут вообще представлены самые благоприятные условия.

***

Во время переговоров (1925-1927годов) в Берлине между Чичериным и Пачелли каждый преследовал свои цели. «Обе стороны хотели перехитрить друг друга. Чичерину нужна была временная дипломатическая поддержка, Пачелли – более постоянное открытие границ. Он тайно и посвятил в епископы иезуита д' Эрбиньи, а тот, в свою очередь, в Москве тайно посвятил епископа Неве, поручив ему попечение о католиках и осуществление планов Рима». («Папство и его борьба с Православием»)

Но обо всём по порядку. Снова воспользуемся работой М.И. Отдельского «Ватикан и Советская Россия: поиск компромисса».

«Святой престол принял приглашение к переговорам. Очевидно, в этом проявилось его желание не оставить без зашиты сотни тысяч верующих католического исповедания создать наиболее благоприятную правовую базу для деятельности католических общин в России. Не мог он не учитывать и факта расширяющегося дипломатического признания СССР, в том числе и правительством Италии. Благоприятное впечатление на Ватикан оказало и освобождение из заключения архиепископа Цепляка и его выезд из СССР. В сентябре 1925 года Н. Крестинский наконец-то получает от Пачелли ответ. В нём сообщалось: «Святейший престол, внимательным образом рассмотрев оба письменных документа, сожалеет, однако, о необходимости уведомить, что последние в их настоящей форме не кажутся ему предложениями годными в качестве основы для переговоров. (…) Параллельно Ватикан предпринимает усилия получить информацию о религиозной ситуации в СССР и о положении католических общин из независимых источников. Для этого с инспекционной поездкой в СССР в октябре 1925 года направляется иезуит Мишель д' Эрбиньи. По возвращении в Италию в своём отчёте Папе Римскому он указывал, что положение католиков «более тяжёлое, чем положение православных, у которых есть хотя бы пастыри». (М.И. Отдельский)

По мнению испанского исследователя тайн Ватикана Эрика Фраттини, Мишель д' Эрбиньи посетил Россия не просто по приглашению РПЦ, но и с одобрения Кремля. В Москве он встретился с несколькими западными дипломатами, высшими чинами Православной Церкви и одним из самых влиятельных членов советского правительства, министром образования Анатолием Луначарским. Кроме сбора большого объёма информации, посланник Папы обнаружил проблему, которая состояла в том, что всё меньше священников соглашалось ехать в Россию, чтобы возглавить подполье. (ОГПУ, всё-таки, неплохо справлялось со своими обязанностями.)

«В апреле 1926 года д'Эрбиньи повторно посетил СССР, но уже в качестве епископа с особой миссией тайного посвящения новых епископов в России. Кроме Москвы, ему удалось посетить Украину, встречаться с духовенством и верующими, посвятить более десяти новых епископов. В августе, при встрече с членом Президиума ЦИК СССР П.Г. Смидовичем д' Эрбиньи внёс свои предложения по урегулированию советско-ватиканских отношений. Чуть позже он их изложил в письме в Правительство СССР. Очевидно, тем самым он хотел подтолкнуть вялотекущий переговорный процесс. Они сводились к просьбам разрешить въезд в СССР необходимого числа священников для обеспечения деятельности уже существующих католических общин в СССР; разрешить возложить духовные полномочия над верующими на одно лицо – священника П. Неве; разрешить основать богословские курсы в Одессе и разрешить въезд в СССР для руководства этими курсами 5-ти католическим профессорам.

Вряд ли можно рассматривать эти предложения как чрезмерные или завышенные, а действия д' Эрбиньи, как направленные на срыв советско-ватиканских переговоров. Но результат был неожиданным. Чичерин весьма негативно воспринял действия д'Эрбиньи, сравнивая их с «попытками дипломатической разведки со стороны Ватикана». По его распоряжению замнаркома М. Литвинов в письме П. Смидовичу ещё более решительно выразил позицию внешнеполитического ведомства СССР: «НКИД решительно возражает как против личного приёма, так и против каких бы то ни было дальнейших отношений с ним (д' Эрбиньи). Переговоры с Ватиканом об урегулировании положения католической церкви в СССР имеют огромное политическое значение и при разрешении этого вопроса необходимо считаться с нашими взаимоотношениями с целым рядом католических стран, как Италия, Франция, Германия и т.д. Исходя из этих соображений, НКИД отказывается вести переговоры в настоящее время через французских ксендзов и, в частности, через д' Эрбиньи, которому дано было разрешение на въезд по недоразумению». «Недоразумение» было в срочном порядке исправлено и д' Эрбиньи был фактически выслан из СССР. (…) Только в середине августа 1926 года, после напоминаний Ватикана об ожидании ответа на его предложения, Чичерин направляет в посольство СССР в Берлине подробнейшее письмо-инструкцию о характере ответа, который необходимо было дать Святому престолу. Из него следовало, что советское правительство не желало какого-либо ухудшения отношений с Ватиканом. (…) Однако, по существу, нарком просто продублировал те решения, что полтора месяца назад приняла Антирелигиозная комиссия, и которые заведомо обрекали переговоры на провал». (М. Отдельский)

И далее: «11 сентября 1926 года советник посольства СССР в германии Братман-Бродовский передал Пачелли ответ Советского правительства. Ватиканом он был воспринят как в целом отрицательный и не учитывающий в достаточной мере ранее высказанных им возражений. Поэтому Святой престол посчитал нецелесообразным вести какие-либо дальнейшие переговоры и даже давать ответ. Лишь только после того, как летом 1927 года Чичерин напомнил Пачелли, что Советское правительство ожидает ответа, Ватикан представил его в октябре 1927 года. На этот раз позиция Святого престола была менее обнадёживающей, чем прежде. По его мнению, надежды на договорённости по всем спорным вопросам больше уже не было. (…) Втечение октября-декабря 1927 года НКИД пытался получить разъяснения, но безуспешно. Ясность наступила в январе 1928 года, когда полпред Крестинский информировал Чичерина о разговоре, состоявшемся у него с Пачелли. Как сообщил нунций, Папа не видит возможности продолжать переговоры, так как в СССР многие католические священники сидят в тюрьмах, и в стране продолжаются гонения против религии. По существу, это означало, что Ватикан отныне выставлял предварительное условие для продолжения прерываемых в настоящее время переговоров. И оно заключалось в требовании освобождения всех арестованных в последнее время католических священников».

И последнее: «Думается, что такой поворот событий вряд ли мог удивить Чичерина, который не сомневался, что Ватикан не отступит от своей принципиальной позиции защиты интересов католиков и Католической церкви в СССР. Не сомневался он и в том, что партийно-советское руководство не пойдёт навстречу Святому престолу и, тем самым, тянувшиеся в течение нескольких лет переговорыобречены на провал. Об этом свидетельствовала и общественно-политическая обстановка в стране: разжигание антикатолической истерии в средствах массовой информации; «охота» партийных и спецорганов за «католиками-шпионами»; обвинение католического духовенства и верующих в «националистической и антигосударственной» деятельности; многочисленные аресты и судебные процессы, нередко заканчивающиеся смертными приговорами. Ватикан обвинялся в заговоре с «крупнейшими антисоветскими державами», который был направлен против коммунизма и СССР, как первой социалистической страны» (М.И. Отдельский)

Кавычки и ирония по поводу католических «шпионов», «заговора», «национализма» в последнем абзаце из приведённой работы М. Отдельского, конечно, неуместны, что мы и покажем далее. Пока же отметим, что провал советско-ватиканских переговоров стал дополнительным поводом для освобождения Чичерина от обязанностей наркома иностранных дел в 1930 году. В том же году папа Пий XI заявил о начале «крестового похода» против СССР…

«Резиденты Священного Альянса»

В 1566 году великим инквизитором папой Пием V была утверждена секретная католическая служба – разведка Ватикана, существующая и поныне и именуемая «Священный Альянс». Изначально задачей Священного Альянса была не просто поддержка действий понтификов, но создание агентурной сети для действий в «скрытом мире»; действий тайных, противозаконных, выходящих за грани понимания добра и зла.

В 1909 году по приказу папы Пия X была основана контрразведка Ватикана – «Sodalitium Pianum». С той поры они существуют в тесном взаимодействии друг с другом. Знаменитый преследователь нацистов Симон Визенталь в одном из своих интервью заявил, что «лучшая и самая эффективная в мире из известных мне разведывательных служб – это разведывательная служба Ватикана». И это немудрено, потому что, как писал испанский исследователь тайн Ватикана Эрик Фраттини, «Нормой папской дипломатии были убийства королей, отравление дипломатов, поддержка двух конфликтующих сторон одновременно, привычка закрывать глаза на катастрофы и геноцид, финансирование террористических групп…»

Папские шпионы стали символом симбиоза, под лозунгом которого они действовали «крестом и шпагой». Папскими шпионами не считали зазорным становиться не только рядовые, но и сановные лица Римско-католической церкви. К примеру, Бенедикт XV «приказал кардиналу Гаспарри, чтобы всех молодых священников – учащихся Понтификальной академии для знатных служителей церкви, учебного центра, откуда выходили высшие чины Римской курии, - готовили к работе дипломатов, а если обстоятельства того потребуют, то и шпионов. В аудиториях академии они должны были изучать историю, языки, политические науки – с тем, чтобы в дальнейшем из них можно было образовать Дипломатический корпус Ватикана» (Э. Фраттини).

Очень скоро новые представители церковной элиты начали занимать важные должности по всему миру. Такими дипломатами и шпионами высшего класса были Джузеппе аверса и Эудженио Пачелли (будущий Пий XII) в Германии, Рафаэлле Скапинелли ди Легвиньо в Австрии, ФранческоМарчетто Сельваджани и Луиджи Мальдоне (будущий госсекретарь) в Швейцарии, Джулио Тонти в Португалии и Федерико Тедесчини в Испании.

Кстати сказать, нунций в Берлине (с 1920 года) монсеньор Пачелли быстро сошёлся с министром Рейха Матиасом Эрцбергером (в прошлом также шпионом), который превратил посольство Пруссии в Риме в представительство Рейха в Ватикане. Но что интересно, «Пачелли откладывал подписание конкордата, чем, как утверждает в своей книге «Церкви и Третий Рейх» историк Клаус Шольдер, «и создал ту фатальную точку опоры, оттолкнувшись от которой Адольф Гитлер в 1933 году всего за две недели заставил германских католиков капитулировать». То есть, Пачеллиподыграл Гитлеру, помог ему избавиться от многочисленных католических группировок. И никакой конфронтации между ними не было, никогда. Потому что в те годы внешняя политика Ватикана была профашистской…

На протяжении почти пятивекового своего существования Священный Альянс и связанные с ним тайные общества проводили секретные операции на территории разных стран и для разных разведок. Но всегда беспрекословно подчинялся приказам Понтифика. «Потому что, как сказал всемогущий кардинал Палуццо Палуцци, возглавлявший Священный Альянс в середине 17 века, «если папа приказал уничтожить кого-то во имя защиты веры, то это делают, не задавая вопросов. Он – глас Божий, а мы – руки, его волю исполняющие».»

***

(Продолжение следует)

[Александр Васильевич]

(Продолжение)

Последним актом папы Бенедикта XV перед его смертью было утверждение 21 января 1922 года плана направления в Россию католической миссии (помощи голодающим). Исполнением миссии занялся Священный альянс. В разные части Страны Советов поехали тринадцать священников под руководством американского иезуита Эдмунда Уэлша. Попутно агенты Святого престола собирали информацию, причём не только о состоянии католических общин.

Основанием пребывания католической миссии в России стало подписанное 22 марта 1922 года Соглашение – единственный договор, заключённый за всю историю между Ватиканом и тем государством, которое с 30 декабря 1022 года стало называться СССР. Приведём пару пунктов из этого договора: 2. Посланники обязываются поклясться в отказе от всяких политических действий, прямых или косвенных, внутри России или за рубежом, направленных против существующего строя. 3. За исключением политической пропаганды, посланникам Святого Престола предоставляется полная свобода посвятить себя помощи народу, участвуя в распределении продовольствия голодающим. Можно и не говорить, что эти пункты Соглашения систематически нарушались ватиканскойстороной.

Итак, как мы уже писали, 25 августа 1922 года миссия Ватикана по оказанию помощи голодающим прибыла в Крым. Из тринадцати человек миссии трое были иезуитами, не считая самого главаря, доктора философии Эдмунда Уэлша. Уже в начале 1924 года Советское правительство потребовало отзыва Уэлша, изобличённого в антисоветской деятельности. На смену Уэлшу Ватикан прислал «святого отца» Германа. Но характер деятельности миссии от этого не поменялся, напротив, подрывная работа только усилилась. И уже летом 1924 года Советское правительство вынуждено было выслать «миссионеров» из пределов страны.

Вот что по поводу действий этой «гуманитарной» миссии Святого престола писал в своей книге о «палачах и шпионах Ватикана» Эрик Фраттини: «Иезуит Эдмунд Уэлш, который возглавлял миссию понтификальной помощи, время от времени посылал в Ватикан через немецкое посольство в Москве информацию о тех или иных вещах, включая перемещение войсковых частей. Но советское правительство лишило Уэлша права свободного передвижения по стране, так что в его сообщениях папской разведслужбе речь шла в основном об оскорблении какого-то дипломата, о том, что сказал тот или иной советский чиновник тому или иному секретарю, приятелю военного атташе, - одним словом, о вещах незначительных. Уэлшупомогал отец Эдуард Герман, который продолжил оказывать помощь агентам Священного Альянса в Москве».

К началу 1925 года католических ячеек в СССР осталось очень мало, поэтому у Рима возникла необходимость создания там собственной агентурной сети. Благо, что «на подхвате» у Святого престола имелся такой деятельный «инициативщик» и любитель писать «донесения» лично Папе Римскому, как ксендз-француз Пий Эжен Неве, подвизавшийся в районе Донбасса аж с 1907 года. Хоть и не иезуит, но тот ещё проныра; хоть и не епископ, а простой католический священник из глубинки, зато не вызывавший особых подозрений ОГПУ. Именно на таких исполнителей и решил сделать ставку папа Пий XI после провала в России в 1924 году большой сети католических священников, присланных из Рима. Ведь руководство этой «сети» чекисты сразу же взяли под наблюдение, так что никакая несанкционированная деятельность римских «засланцев» оказывалась невозможной.

Ассумпциониста Пия Неве, носящегося с идеей воссоздания католической иерархии в СССР из местных кадров, Ватикан присмотрел ещё в начале 1922 года. Вот как это произошло: «Содержание писем о. Неве от 18 и 19 февраля 1922 года было доведено до сведения Пия XI, только что (6 февраля) взошедшего на престол. В ответ на отчаянные призывы Неве о помощи новый папа заявил, что он облекает его всеми полномочиями духовной власти, включая право совершать конфирмацию (по канонам этом входит в полномочия епископа). Пий XI настаивал, чтобы Неве узнал об этом как можно скорее, даже не дожидаясь официального письма кардинала Гаспарри. Письмо Гаспарри, датированное 5 апреля 1922 года, было получено Неве 29 мая». (Антуан Венгер «Рим и Москва»)

Напомним, что весной 1923 года три католических прелата и двенадцать священников были арестованы тайной полицией страны Советов по обвинению в контрреволюционной и антисоветской деятельности. Двоих из них, архиепископа Яна Цепляка и его старшего викария Константина Будкевича (он являлся к тому же агентом Священного Альянса), приговорили: первого – к пожизненному заключению, второго – к смертной казни. Цепляку потом пожизненное заменили десятью годами тюрьмы (через год отпустили по прошению Папы), а Будкевича расстреляли 31 марта 1923 года. Церкви, семинарии и школы католиков закрывались, священники арестовывались и дальше. В 1924 году единственным католическим епископом в России, оставшимся в живых и на свободе, оказался престарелый епископ Зерр из Тирасполя. Как раз в это время Святой Престол задумался о Пие Неве как будущем епископе. Прекрасную характеристику ему дал посол Франции в России Эрбетт. (Снедавно назначенным послом Франции о. Неве встретился в Москве 25 марта 1925 года.) Посольство Франции было готово сделать всё от него зависящее и ходатайствовало перед представителями центральной власти СССР – «оказать содействие гуманитарным трудам Преподобного Отца Неве на общее благо и ради поддержки хороших отношений между обеими странами».

Вопрос о епископстве Неве был решён Ватиканом к 1926 году. Правда, посвящать его в епископы выпало не Зерру, а доверенному папы Пия XI в вопросах восточных дел Мишелю д' Эрбиньи. «4 марта 1926 года о. Жерве Кенар был вызван к Пию XI, который сообщил ему о своём намерении назначить о. Неве апостольским администратором Москвы. Папа спросил генерала ассумпционистов, выйдет ли, по его мнению, из Неве, единственного французского священника, оставшегося в Донбассе, хороший епископ. Он часто информировал Рим о религиозной обстановке в России. Кардинал Гаспаррипередавал эту информацию папе, который читал её с большим интересом. Пий XI уже на протяжении долгого времени искал пути отправки в Россию священников и установления там хотя бы временной иерархии.». (Антуан Венгер)

***

Не будем забывать, что двуличные паписты, в которыхвсегда сильна иезуитская закваска, делающие всё «с фигой в кармане», на публике сочувствовали свергнутому императору Николаю Второму, а в кулуарах приветствовали Февральскую революцию и масонское Временное Правительство, давшее им вольницу. Октябрьская социалистическая революция 1917 года первоначально их озадачила.

Вот как об этом написал Эрик Фраттини: «На самом деле в Ватикане не без удовольствия восприняли известие о свержении царя Николая, верного защитника русской Православной церкви против римской католической церкви, которая официально подвергалась дискриминации и преследованиям. Свержение царя и переход власти в марте 1917 года к либерально-демократическому Временному правительству могли открыть перед Священным Альянсом новые возможности. С принятием нового законодательства правительство начало попытки примирения с папством и католиками в России.

Но всё изменилось, когда в ноябре того же года власть взяли большевики Владимира Ленина. Для большевиков вопросы религии были вопросами классовыми, а классам нет места в обществе, которое они хотели создать.

23 января 1918 года Совет народных комиссаров объявил об изменении политики в отношении религиозных институтов. Был издан декрет, согласно которому им запрещалось контролировать школы; церковь лишалась поддержки государства и права владения собственностью; церкви запрещалось обращаться к верующим с просьбой о пожертвованиях; все те, кто исповедовал католическую религию, лишались гражданских прав.

Завершающий удар был нанесён в конце 1919 года, когда правительство Ленина запретило обучение детей католическим установлениям не только в школах, но и приватно, в домашних условиях. С этого момента всякие отношения между Ватиканом и Советским Союзом прекратились.

После таких, направленных против религии, мер Ватикан и папа Бенедикт XV оказались перед дилеммой: примириться с этими фактами или сопротивляться. Сначала папа и его государственный секретарь заняли выжидательную позицию, чтобы посмотреть, не откажется ли вскоре революционное правительство от столь суровой политики в отношении католиков. Но с другой стороны, Бенедикт XVрешил призвать Мишеля д’ Эрбиньи, старого агента Священного альянса и специалиста по делам России, и поручить ему начать плести свою подпольную сеть по всей территории Советского Союза". (Э. Фраттини «Священный Альянс»)

Д' Эрбиньи стал иезуитом в 17 лет. Начинал служить в Париже (1910), где вскоре заинтересовался русской историей и культурой, философией. Овладел русским языком. Особо выделял труды основоположника тайного католицизма Владимира Соловьёва, последователем которого он и стал. В 1914 году даже написал посвящённое Соловьёву исследование, в котором пытался доказать неизбежность утверждения католицизма на Руси. Мишель д'Эрбиньи был не только эрудитом, но и человеком действия, поэтому стал принимать участие в программах Священного Альянса по распространению католицизма в Советской России. О делах Мишеля прослышали в Риме, и он был призван в Ватикан как специалист по русским религиозным делам папой Бенедиктом XV. Пий XI, только-только ставший папой, делает д' Эрбиньи своим доверенным лицом в вопросах восточных дел. По совету Пия XI Мишель даже отрастил большую бороду, «для более успешного апостольства среди русских».

«В 1923 году д' Эрбиньи становится главой папского Восточного института и редактором журнальной серии «Orientalis Christiana», а в 1925 году папа Пий XI поставил д' Эрбиньи во главе комиссии «Pro Russia», в ведении которой находилось совращение в католичество русского православного населения России и Польши. Незадолго до этого Пий XI просил его составить папскую энциклику «Ecclesian Dei» (1923г.) по случаю 300-летия со дня смерти «мученика католического единства», «святого» ИосафатаКунцевича, руки которого были обагрены кровью наших предков, боровшихся против окатоличивания». (Н. Каверин)

Впервые в Россию (в качестве наблюдателя от Святого престола в суде над патриархом Тихоном) по заданию госсекретаря Ватикана монсеньора Гаспарри д' Эрбиньипытался попасть в октябре 1922 года. Но был развёрнут в Риге, так как суд над святейшим Советское правительствоотменило. В следующий раз посланник Папы всё-таки прибыл в Россию, по приглашению иерархов Российской Православной Церкви, в октябре 1925 года. А до этого им была проведена соответствующая работа среди русских эмигрантов. Об этом француз Антуан Венгер в книге «Рим и Москва» написал так: «В 1923 году Пий XI поручил д'Эрбиньи пастырскую миссию среди русских эмигрантов в Германии, и 3 мая 1923 года статс-секретарь кардинал Гаспарри выдал ему дипломатический паспорт Святого Престола. Именно тогда произошла его первая встреча с монсеньором Пачелли, нунцием в Мюнхене и Берлине. 11 мая, на следующий день после праздника вознесения, д'Эрбиньи выехал из Рима в Берлин. Вскоре туда же прибыл Пачелли. В то время в Берлине находилось около 200 000 русских эмигрантов. «Моя миссия, - писал д' Эрбиньиматери, - не имеет ничего общего с политикой. Я должен заниматься исключительно религиозными вопросами, встающими перед русскими». Одним из результатов его первой миссии было присоединение к Католической церкви архимандрита Сергия Дабича, являвшегося на протяжении шести лет клириком русской миссии в Греции, а затем – благочинным русских приходов в Австрии, Венгрии и Германии».

Обработка беженцев от «большевистского сатанизма»(жертв «иудо-монголов») давала свои плоды. Даже такой стойкий и «правильный» защитник христианских ценностей и патриот России, как князь Н.Д. Жевахов, не устоял перед чарами д, Эрбиньи и папства в целом. К примеру, по поводу напечатанной в «Известиях» (весна 1924 года) беседы патриарха Тихона с корреспондентом «РОСТа», где есть и такие строки: «Ни у меня, ни у моих епископов не только не было разговора о каком бы то ни было примирении с католичеством, но не возникало этого и в мыслях. Примирения с Ватиканом нет и быть не может», - Н. Жевахов высказался весьма неодобрительно. Своё критическое отношение к словам Патриарха ярый монархист выразил так: «Зачем ему понадобилось задеватьВатикан, хозяин которого Пий XI не только молится за Россию, но и тратит громадные суммы на «обеды для голодных детей» внутри России и на помощь эмигрантам вне её?

Вопреки утверждениям патриарха Тихона, тяготение к соединению с Римом, по-видимому, довольно сильно в России не только среди мирян, измученных церковной борьбой между «тихоновцами» и «живоцерковниками», но даже среди архиереев. На днях в польской газете я читал, будто бы недавно два архиерея в Большевии А. и П. выразились так: поедем на Ватиканский собор, припадём к ногам наместника Апостольского и всецело ему отдадимся». Нижеприведённая статья г. П. В – ва, напечатанная в «Новом времени» 7 мая 1924 года, не нуждается в комментариях… Я могу добавить к ней только личные впечатления от бесед с профессором М. д'Эрбиньи (ныне епископом), с которым неоднократно встречался в Риме и нахожусь в переписке. Глубоко образованный и превосходно владеющий русским языком, епископ д' Эрбиньи, известный каждому, лично его знающему, за друга России, напечатавший несколько книг о положении России под гнётом советской власти, горько жаловался мне, что те самые русские люди, о которых он так болеет, а особенно русские иерархи, отказывают Папе в простом милосердии к горю ближнего и во всех начинаниях к облегчению этого горя, видят задние мысли и корыстные и корыстные расчёты. Между тем, от одних только русских беженцев, рассеянных по всему миру, Папа ежедневно получает свыше 300 писем и старается удовлетворить каждую обращённую к нему просьбу в пределах своих возможностей. Епископ М. д' Эрбиньи является одним из тех немногих людей, которые в полной мере учитывают большевичество как мировое зло и громко взывает к борьбе с ним». («Воспоминания» том 2)

(Жеввахов вдали от Родины, как видно, не только «ослеп на оба глаза», но и лишился разума в «праведном гневе» на захвативших власть в России «иудо-монголов». Сам запутался и других толкает на путь гибельный.)

Заявления и выводы Н. Жевахова конца 20-х годов внутренне противоречивы, а порой просто абсурдно. Сколько там от д' Эрбиньи, а сколько от вычитанного у Артемия Череп-Спиридовича, считавшего, что, только воссоединившись с Римом и под руководством Папы,Православие может выжить в борьбе иудо-масонов против белой расы, - решать не нам. Но привести пару цитат из «несгибаемого» Жевахова надо непременно.

«К приведённому выше письму А. С. я могу добавить только мою глубокую уверенность об умышленном искажении слов св. Патриарха большевиками, что явствует из каждой строки приведённой статьи советских «Известий», особенно из приписываемой патриарху Тихону непримиримости с Ватиканом. Разумеется, жиды ничего так не боятся, как примирения Православной Церкви с католической и образования единого христианского противожидовского фронта. Углублять расстояние между христианскими Церквями и ссорить их друг с другом, о чём главы христианских Церквей должны помнить, дабы своими раздорами не укреплять позиции своих врагов».

И далее: «Можно считать западных христиан еретиками, но от этого не изменится тот факт, что втрое более людей исповедуют католицизм, чем православие, что они принадлежат к наиболее образованным нациям и что католическая церковь организована прочнее православной.

Теперь на Православную Церковь обрушился сатанизм в лице большевиков. Мы слабы и разбиты. Католикам также грозит сатанизм. У Спиридовича приведено сознание еврея М., что «Рим – злейший враг большевизма». Что же может быть естественней, как не союз двух Церквей, хотя и несогласных в догматах, но всё-таки христианских, против общего врага – сатанизма?» Кстати, митрополит русского зарубежья Антоний Храповицкий резко выступал против такой «заманчивой» перспективы…

(Окончание следует)

[Александр Васильевич]

(Окончание)

Но вернёмся к Мишелю д' Эрбиньи и его второй поездке в СССР. Воспользуемся всё тем же текстом А. Венгера: «В октябре 1925 года в Москве состоялся второй собор обновленческой Церкви. На него были приглашены представители Восточных Церквей. Получил приглашение и монсеньор Шапталь, занимавшийся делами русских эмигрантов в Париже. Шапталь сразу подумал об о. д’Эрбиньи. Узнав об этом, д'Эрбиньи, находившийся тогда в Тонбридже, в Англии, срочно оповестил кардинала Гаспарри, который вызвал его телеграммой в Рим. 21 сентября 1925 года д'Эрбиньи был принят папой Пием XI. Папа не только дал согласие на эту поездку, но и попросил д'Эрбиньи внимательно понаблюдать за религиозной ситуацией в коммунистической России. «29 сентября, - писал д'Эрбиньи в отчёте, составленном по возвращении из СССР, - я выехал из Парижа и направился в Москву. Моим единственным спутником был Ангел-хранитель, у меня не было никакой официальной миссии». 4 октября он прибыл в Москву, вечером 20 октября – покинул Советский Союз, пересекши границу Латвии близ станции ЗИЛУПЕ. В своём обстоятельном отчёте д'Эрбиньи писал, что он не вступал в контакт ни с какими официальными лицами, но виделся с епископами-тихоновцами и их главой – местоблюстителем патриаршего престола митрополитом Крутицким Петром, - который поручил епископу Варфоломею – настоятелю московского Высоко-Петровского монастыря – рассказать отцу Мишелю о положении Русской Церкви. Этот епископ, перешедший впоследствии в католичество и ставший духовником монсеньора Неве и мучеником за веру и вселенское единство, в то время придерживался строго традиционных православных взглядов. Кроме того, он занимал непримиримую позицию по отношению к русским епископам-эмигрантам, которых считал главной причиной несчастий, выпавших на долю патриаршей Церкви.

Можно догадаться, с каким интересом ознакомился с рассказом д'Эрбиньи Пий XI. По всей видимости, многочисленные письма Неве, в которых он умолял установить дипломатические отношения с Советами, чтобы получить согласие коммунистов на возрождение католической иерархии и, таким образом, спасти то, что оставалось от российских католиков, возымели действие на папу. После рассказов д'Эрбиньи о положении в России он решил наконец перейти к конкретным делам. В Берлине шли переговоры между нунцием Пачелли и советским послом Крестинским. Противоречия сторон казались непримиримыми, и надежд на заключение договора оставалось всё меньше и меньше. Поняв, что добиться официального восстановления католической иерархии в СССР невозможно, Пий XI решил создать иерархию подпольную». (А. Венгер «Рим и Москва»)

После своих поездок в Россию, д' Эрбиньи опубликовал книгу о церковной жизни в Москве. Из неё следует, что коммунисты (имеются в виду – троцкисты) не так уж нехороши, как о них говорят, что Православие разрушено и готово пасть в руки Рима, а к католичеству в СССР относятся совсем не плохо. В этих же воспоминаниях высокопоставленного иезуита отмечалось, что Православная Церковь – это памятник прошлого, лишённый всякого будущего, в противоположность обновленческой церкви, которая преследует интересы, совпадающие с интересами Ватикана. И вообще, интернациональный коммунизм и вселенский католицизм могут идти одним путём, им вполне можно столковаться…

***

В феврале 1926 года у Пия XI и его статс-секретаря кардинала Гаспарри созрел новый план, ничуть не менее рискованный, чем прежний. Согласно ему, рукоположенный во епископы в строжайшем секрете о. д’ Эрбиньи должен будет поехать в Россию, чтобы совершить хиротонию о. Неве и – при возможности – других епископов. Уже 11 февраля 1926 года Папа пригласил д' Эрбиньи в свои апартаменты и приказал ему провести секретную операциюв Советском Союзе. Д' Эрбиньи было приказано создать в СССР подпольную ветвь католической церкви со своей иерархией. Первым шагом осуществления задуманного папой должна было стать пожалование епископского сана отцу П.Э. Неве. Французский иезуит не стал задавать лишних вопросов…

9 марта 1926 года посол Франции в Москве Жан Эрбеттполучил информацию о том, что Святой Престол намеревается поставить нового французского епископа, который заменил бы епископа, находящегося в эмиграции – монсеньора фон Роппа, высланного в Варшаву. Будущий епископ – священник из Макеевки Пий Эжен Неве. Относительно Неве Эрбетт писал, что этот человек представляется ему идеальным кандидатом.

10 марта 1926 года 1926 года папа Пий XI подписал документ, предоставляющий д' Эрбиньи все необходимые полномочия. Мишель д' Эрбиньи отправился в Париж, где министерство иностранных дел выдало ему дипломатический паспорт для поездки в Россию с целью проведения переговоров по национализированной французской собственности. Но советское посольство не соглашалось дать ему визу в статусе дипломата. Консульство СССР всё же согласилось 27 марта поставить визу д' Эрбиньи, но только в общегражданский паспорт. Из Парижа папский посол направился поездом в Берлин, где встретился с нунцием монсеньором Пачелли. Утром 29 марта монсеньор Пачелли совершил епископскую хиротонию д' Эрбиньи, и теперь он должен был следовать в Россию для рукоположения новых епископов. Ночью того же дня новоиспечённый епископ сел на рижский поезд и прибыл в Москву в Великую Среду.

Тем временем министр иностранных дел Франции дал своему посольству в Москве указание разыскать Неве и вызвать в Москву.

В Москве епископ д' Эрбиньи времени даром не терял. «Пока папский посланник, - написал в своей книге Эрик Фраттини, - подпольно осуществлял вместе с агентами Священного Альянса операции, предписанные папой, открыто он делал телефонные звонки и встречался с разными людьми в публичных местах, чтобы сбить советских сыщиков со следа. Одним из покровителей монсеньора д' Эрбиньи был немецкий посол граф Ульрих фон Брокдорф-Рантцау. Именно этот немецкий дипломат обеспечил д' Эрбиньи прикрытие, чтобы запутать советские спецслужбы и дать иезуиту возможность встретиться с Невев церкви Сен-Луи де Франсез 21 апреля». («Священный Альянс» Э. Фраттини)

Собравшихся в церкви на хиротонию Неве было всего пять человек. Вновь прибывший епископ сообщил, что его Святейшество назначает Неве «первым подпольным епископом» и что он, д' Эрбиньи, специально прибыл из Рима, чтобы провести церемонию посвящения. «Д' Эрбиньидал Неве несколько минут на приготовление. Затем он зачитал повеление о пожаловании сана, написанное на безупречной латыни и подписанное государственным секретарём, кардиналом Пьетро Гаспарри, и надел новому епископу на палец своё кольцо как символ его сана и полномочий. Теперь Неве сам мог посвящать в священнослужители и епископы». (Э. Фраттини)

Вечером того же дня оба епископа побывали в гостях у супругов Эрбетт. Посол проинформировал Париж и Ватикан (через МИД Франции) об удачном осуществлении первой части миссии д' Эрбиньи.

Вторую часть своего путешествия по России – в Карлов, Одессу, Киев и Ленинград – епископ Мишель д' Эрбиньипроделал вместе с Неве. В течение нескольких дней они встречались с разными священниками. С 4 по 7 мая д’Эрбиньи был в Ленинграде. 8-го мая возвратился в Москву. «10 мая он совершил епископские хиротонии Болеслава Слосканса и Александра Фризона. Хотя их встреча на юге не состоялась, д' Эрбиньи смог передать Фризону через надёжного священника приказ прибыть в Москву для посвящения в сан епископа. Хиротония происходило в церкви святого Людовика. Как и в случае с монсеньором Неве, она была тайной. Присутствовали те же свидетели (госпожа Отто и лейтенант Бержера). На следующий день д' Эрбиньи встретился с председателем комиссии по религиозным делам при Наркомюсте Смидовичем. Они обсудили возможности католической семинарии». Из России он 15 мая уехал, чтобы чуть позже вернуться (где-то в июле).

«В своих воспоминаниях монсеньор д' Эрбиньи пишет, что из России он возвращался через Берлин, где по приглашению монсеньора Пачелли остановился в нунциатуре, и Цюрих, где встретился с генералом иезуитов. Он вернулся в Рим 23 мая, в день Пятидесятницы. И 25 мая был принят Пием 11, который беседовал и ним более двух часов. Кроме удачных результатов поездки, они обсуждали и планы на будущее: возвращение д' Эрбиньи в СССР и направление в Одессу двух иезуитов для открытия в этом городе духовной академии – американца французского происхождения о. Леди и австрийца о. Швайгля». (А. Венгер «Рим и Москва»)

Ценный агент Священного Альянса, д' Эрбиньи, на самом деле был новичком в выполнении секретных миссий. Так что передвижения «конспиратора» по советской России не остались вне поля зрения ОГПУ. Чекистам понадобилось всего несколько дней, чтобы выявить всех участников «подпольной сети», их явки и места собраний, главных из которых стала церковь Сен-Луи де Франсез в Москве.

«Посланец папы не знал, что, хотя его самого, а также Неве, Слосканса и Фризона на первых порах не тревожилии не допрашивали, вся его сеть оказалась раскрыта. Сначала люди всемогущего начальника ОГПУ Феликса Дзержинского стали задерживать менее важных участников этой сети. Многие священники были арестованы и отправлены в лагеря для каторжных работ. Пока д' Эрбиньирасширял созданную им сеть агентов священного альянса, советские спецслужбы занимались тем, что распутывали её, начиная с рядовых священников. В конце августа посланник римского папы приехал из Нижнего Новгорода в Ленинград. В бывшей столице Российской империи Мишель д' Эрбиньиза закрытыми дверями церкви Нотр-Дам де Франс тайно пожаловал епископским саном ещё одного человека, отца Антония Малецкого, который незадолго до этого вышел на свободу после пяти лет каторги «за преступления против революции».

Агенты ОГПУ следили за каждым шагом д'Эрбиньи, о чём он и не подозревал, но им было приказано ничего не предпринимать, пока у них не будет столько неопровержимых улик, что д'Эрбиньи можно будет убрать со сцены одним росчерком пера, не раздражая при этом союзные Ватикану католические страны. И вот однажды спецслужбы сочли, что у них улик достаточно. Виза агенту Священного Альянса была выдана до 4 сентября 1926 года. 28 августа д' Эрбиньи обратился в полицейский комиссариат с просьбой о продлении визы и разрешении въехать на Украину.

Власти продлили д' Эрбиньи визу до 12 сентября и объявили ему, что рассмотрят его просьбу о разрешении поехать на Украину. А через три дня четверо агентов ОГПУ явились к нему в гостиницу и сообщили, что он объявленперсоной нон грата и, следовательно, его дальнейшее пребывание в России нежелательно. Ему немедленно вернули паспорт и препроводили поездом до границы с Финляндией. Оттуда он направился в Ватикан, чтобы доложить обо всём папе Пию XI».(Э. Фраттини«Священный Альянс»)

После выдворения д' Эрбиньи, Неве и его «подпольная сеть» остались один на один с советской властью. А власть эта начала систематическое разоблачение иерархической католической структуры в России, потому что Ватикан, как считал Сталин, являлся одним из основных представителей противостоящего Советскому Союзу капиталистического мира. «Для марксистов-ленинцев папство представляло собой заговорщиков, а его священники способствовали распространению заговора по всему миру. Ватикан являлся союзником антикоммунистических сил, готовых разрушить уклад жизни в России. Сталин стремился распространить коммунистические идеи по всему миру. Возможно, именно поэтому Ватикан и подписал в 1933 году, в понтификат Пия XI, договора с двумя наиболее антикоммунистическими режимами – фашистской Италией и нацистской Германией». (Э. Фраттини)

Буквально через несколько дней после публичного объявления о своём статусе монсеньор Слосканс был арестован по обвинению в шпионаже. Через неделю после этого был также арестован и сослан к Полярному кругу Теофил Матулёнис. (Епископов Малецкого и Фрисонаарестовали только в феврале 1929 года) К концу 1926 года единственной ниточкой, связывающей Священный Альянс и папу с Советским Союзом, был епископ Пий Неве, обосновавшийся в Москве. Мишель д' Эрбиньи получал от него сообщения каждые две недели, хоть отправлять их становилось всё труднее. Но эта крайне конфиденциальная информация была для иезуита д' Эрбиньи очень важной. Избежать участи его коллег, родившихся в России, - ареста и свободно передвигаться по Москве епископу П. Неве помогло только то, что он был уроженцем Франции. (Это же не позволяло вытурить Неве из России вплоть до !936 года.)

К концу 1920-х годов у советских спецслужб не осталось никаких сомнений в том, что подпольная агентурная сеть, руководимая католическим прелатом Неве, в СССР существует. Сам Неве выполняет распоряжения более высокого начальника, находящегося в Ватикане, Мишеля д'Эрбиньи. А главная явка (она же – центр подпольных операций против Советского государства) располагалась в церкви Сен-Луи де Франсез. Газеты «большевистского режима» в то время представляли папу как «выразителя идеологии автократии», которая пытается задушить Советский Союз, священников и религиозных деятелей – как «банду агитаторов», а разведку Ватикана – как «орудие очернения идеалов революции и дестабилизации коммунистического уклада жизни».

11 февраля 1929 года произошло событие, попавшее в заголовки всех газет мира и преобразившее операции Священного Альянса в России. «Ватикан и Италия подписали двусторонний договор – серию соглашений, которые положили конец так называемому «римскому вопросу» и продемонстрировали многим странам и правительствам, что между Пием XI и Бенито Муссолини имеются взаимопонимание и взаимодействие. (…) Папа Пий XI лично объяснил всем священникам Италии, что следует выступать в поддержку фашистов, а Муссолини назвал «человеком, которого послало нам само Провидение». (Э. Фраттини)

«Ватикан понял, что первую партию он проиграл, и перешёл к новому проекту. Этот план как раз и подготавливался в Риме в конце 20-х годов. Каков же он был? Поворот на 180 градусов. Прямая противоположность первому. После поддержки – осуждение злых безбожников, торжественное моление в Риме. Но не только это: это была более внешняя сторона, где Рим вновь выступал, как ему приличествует – «Глава христианского мира» молит Бога об избавлении от врагов Церкви. Менее заметной стороной, но куда более значительной, было создание в Риме «Руссикум» - главного центра, «гнезда» восточного обряда (1929 г.).

Само название «Руссикум» уже указывает на то, для кого предназначалось это учреждение. Рим решил, что раз в Советскую Россию так же трудно было проникнуть, как веками в царскую, то надо, не падая духом и не меняя заветных, давнишних устремлений, использовать отпущенное судьбой время для серьёзной и энергичной подготовки дела. В Руссикуме решили обучать будущих священников-миссионеров для России, однако поскольку Рим убедился в том, что православный народ от своего обряда не откажется, то основой всего в Руссикуме должен быть восточный обряд, то есть обряд Православной Церкви». («Папство и его борьба с Православием»)

«Руссикум» возглавил, конечно же, д' Эрбиньи. А монсеньор Неве превратился фактически в «епископа всея Руси»…

20 марта 2018 года, Александр Огородников.

https://zavtra.ru/blogs/rossiya_i_papizm_chast_vtoraya_pri_bezbozhnikah_glava_1_5_shpioni_svyatogo_prestola