ИГИЛ - «Исламское государство» — ДАИШ - проект американского происхождения

[Александр Васильевич]

Антон ВЕСЕЛОВ

Ирак: бурлящий котёл на грани взрыва



 Давление в котле, который официальные лица на Западе жеманно называют «новым демократическим Ираком», неуклонно нарастает и, образно говоря, стрелка вошла в красный сектор. Углубляющийся кризис носит системный характер, охватывает важнейшие сферы жизни и подрывает основы государственности Ирака. Значительная, если не большая часть ответственности за происходящее лежит на правительстве, возглавляемом основателем и лидером партии «Исламский призыв» Нури Кямель Аль-Малики.

К концу 2011 года, когда Ирак покинули последние боевые части американских войск и завершилась 7-летняя оккупация, Багдад неоднократно заявлял о готовности взять на себя управление страной и обеспечить ее поступательное развитие. На практике премьер-министр Н. Аль-Малики начал с того, что быстро и энергично сосредоточил в своих руках всю полноту власти и стал фактически единолично принимать решения, «кого карать, а кого миловать». Глава Кабинета министров приступил к массовым чисткам государственного аппарата от неугодных и просто несогласных, не особо заботясь о наличии оснований и не стесняясь в выборе средств. У оппозиции (и не только) появилось немало оснований и поводов для обвинений главы Кабинета министров в диктаторских замашках.

Следуя примеру представителей Западной коалиции, которые объявляли бандитом и террористом всякого, кто сопротивлялся оккупации, Н.Аль-Малики стал обвинять в терроризме и пособничестве «Аль-Каиде» всех несогласных с его действиями. Закон о борьбе с терроризмом предоставил спецслужбам и силовым структурам расширенные полномочия, в том числе право арестовывать и держать в заключении без суда и следствия лишь по подозрению в «антигосударственной деятельности» или, например, в связи с давнишним членством в запрещенной ныне партии «Баас» (хотя в бывшей правящей партии состояли представители всех слоев и конфессий иракского общества). На основании этого закона суды выносят смертные приговоры, которые приводятся в исполнение: так, 19 августа 2013 года была казнена очередная партия «врагов народа» в количестве 17 человек, в том числе две женщины...

В декабре 2011 года самый высокопоставленный на тот момент суннит – вице-президент Тарик аль-Хашеми – был обвинен в тяжких уголовных преступлениях (терроризм, причастность к убийствам и т.д.) и был вынужден спасаться бегством сначала в иракском Курдистане, а затем за границей. Его судили заочно и 9 сентября 2012 года приговорили к смертной казни через повешение. Этого показалось мало, и 1 ноября уголовный суд в Багдаде заочно вынес Т.аль-Хашеми второй смертный приговор…

Высшее должностное лицо - президент Ирака Джаляль Талабани - изначально был лишен многих полномочий, обычно присущих главе государства: достаточно сказать, что Верховным главнокомандующим ВС страны является премьер-министр. Президент Талабани пытался отстаивать свою точку зрения, и у него немедленно возникли разногласия с Н.Аль-Малики. Президент отказался подписать смертный приговор бывшему министру иностранных дел Тареку Азизу, пытался отменить решение премьера о включении спорной провинции Киркук в зону ответственности армейского командования «Тигр» и т.д. 18 декабря 2012 года иракские федеральные СМИ сообщили о смерти президента страны. Только через два дня стало известно, что Джаляль Талабани жив, но перенес инсульт и находится на лечении в Германии. В дальнейшем его имя в иракской центральной прессе не упоминалось, и лишь спустя полгода иранское новостное агентство FARS сообщило, что 79-летний президент Ирака «вернулся к жизни после того, как пробыл в коме в течение нескольких месяцев». Официального подтверждения из Багдада на этот счет, впрочем, не последовало, как до сих пор не было никаких новых сообщений или комментариев. И это касается президента страны!

С конца 2012 года практически парализована деятельность парламента (заседания бойкотируют свыше трети народных избранников). Впрочем, исполнительная власть вполне обходится без законодателей, ей это в некотором смысле даже на руку. Что касается власти судебной и СМИ, то они находятся под жестким контролем Канцелярии главы правительства, и никто не питает никаких иллюзий по этому поводу.

В декабре 2012 года в провинции Анбар, населенной преимущественно суннитами, начались массовые акции протеста против политических преследований и расправ с неугодными. Сидячие демонстрации продолжаются до сих пор и нет никаких намеков на урегулирование кризиса. Напротив, если в начале 2013-го премьер пошел на некоторые уступки (он приказал выпустить из тюрем женщин, содержавшихся в заключении долгое время без предъявления обвинения, распорядился расследовать информацию о насилии тюремщиков и др.), то вскоре всем стало понятно, что Н.Аль-Малики избрал путь жёсткой конфронтации. Протестующие сунниты между тем получили поддержку своих требований не только со стороны своих соплеменников, проживающих в других провинциях страны, но и от курдов и даже шиитов на юге Ирака. Демонстрации охватили другие районы, включая третий по численности населения город Мосул. Палаточные лагеря протестующих появились и в провинции Киркук, которая сама по себе (точнее – имеющиеся там нефтегазовые месторождения) является предметом острых разногласий между Багдадом и Курдской автономией.

У центральной власти стали сдавать нервы, и 23 апреля 2013 года был отдан приказ силой разогнать палаточный лагерь в Аль-Хувейдже – небольшом городке близ Киркука. Армия и полиция применили оружие, было убито более 150 человек, десятки получили ранения. В ответ 24 апреля некие вооруженные отряды захватили г. Сулейман Бек в провинции Салах эд-Дин (соседняя с Киркуком). Правительственным силам удалось вернуть контроль над городом только через трое суток, причем в операции были задействованы боевые вертолеты, артиллерия и тяжелая бронетехника.

Свидетельством падения авторитета центральной власти и нарастания недовольства ею со стороны большинства населения страны являются результаты выборов в муниципальные органы власти. В апреле 2013 года возглавляемая Н. Аль-Малики коалиция «Государство закона» потеряла губернаторские посты в таких ключевых провинциях страны, как Багдад и Басра (причем новыми губернаторами там стали люди, близкие к исламистам). Примечательно, что выборы проводились лишь в 12 из 18 провинций Ирака: еще в трех голосование было перенесено по соображениям безопасности с апреля на июнь, а три провинции иракского Курдистана демонстративно отказались от предложенной даты, лишний раз подчеркнув свой особый статус.

В отношениях между Багдадом и Эрбилем (столица иракского Курдистана) накопилось много очень серьезных нерешенных политических и экономических проблем – незакрепленный конституцией статус автономии, спорные территории, порядок освоения нефтегазовых месторождений, статус курдских вооруженных формирований «пешмерга» и др. Три северных провинции страны де-факто вышли из-под контроля центральных властей и проводят собственную политику, конечной целью которой является провозглашение независимого государства.

15 сентября 2013 года в Эрбиле откроется первая в истории общенациональная конференция курдов с участием делегаций Ирана, Турции, Сирии и Армении, на которой, как ожидается, будет заявлено о неделимой курдской нации и поднята проблема создания единого «суверенного государства Курдистан». 10 августа президент иракского Курдистана Масуд Барзани, касаясь обстановки в Сирии, на севере которой продолжаются столкновения между боевиками-исламистами и курдами, заявил: «Если выяснится, что невинные курдские граждане, женщины и дети находятся под угрозой смерти и терроризма, иракский Курдистан будет готов защищать их».

Отступление: Между тем, по данным ООН, в Ираке уже находятся более 180 тыс. беженцев из Сирии, в основном стариков, женщин и детей, и этот поток увеличивается с каждым днем. В случае нанесения ударов по Сирии и последующей тотальной резни именно в Ирак устремится основной поток беженцев, поскольку в Турции, Ливане и Иордании уже нашли прибежище около 1,8 млн. человек, покинувших Сирию, и возможности этих стран по их приему исчерпаны. В Ираке тоже нет условий для их приема и размещения (этим и объясняется относительно малое число), кроме того – в Ираке почти 1,7 млн. «внутренних беженцев» (или вынужденных переселенцев), но у сирийцев не будет иного выбора. Это дополнительно усугубит ситуацию в Ираке.

На 21 сентября в иракском Курдистане решениями президента и правительства региона намечены парламентские и президентские выборы, на которых ожидается принятие новой Конституции Курдского региона, что рассматривается курдистанским руководством как важный шаг продвижения идеи независимости. Высшая избирательная комиссия в Багдаде потребовала отложить выборы до 21 ноября, чтобы провести их одновременно с выборами в провинциальные советы. Маловероятно, однако, что курдские власти откажутся от своих планов, тем более что президент иракского Курдистана Масуд Барзани намерен баллотироваться на третий срок.

Подобная политическая решимость имеет под собой крепнущую экономическую основу: в сентябре 2013 г. намечен ввод в эксплуатацию экспортного нефтепровода из иракского Курдистана в соседнюю Турцию с пропускной способностью до 1 млн. баррелей в сутки (в настоящее время экспорт составляет порядка 30 тыс. баррелей в сутки, которые доставляются автомобильным транспортом).

В Эрбиле открыты генеральные консульства многих стран мира, работают иностранные компании, банки, в иракском Курдистане создан благоприятный инвестиционный климат, обеспечена безопасность и существуют понятные правила игры, которые не меняются спорадически и в одностороннем порядке. Что касается остальной территории Ирака, то восстановлены и активно эксплуатируются лишь объекты нефтедобычи, при этом практически весь объем добываемой нефти идет на экспорт, составляя основной источник валютных поступлений (более 94 млрд. долларов в 2012 г.). При этом на внутреннем рынке ощущается острая нехватка дизельного топлива, периодически возникают «бензиновые кризисы» - мощностей местных НПЗ явно не хватает и нефтепродукты закупаются в соседнем Иране и некоторых других странах. Из Ирана поставляются газ, электроэнергия, многие товары первой необходимости, автомобили и мотоциклы, продукты и т.д.

Очевидная неспособность центральных властей кардинально улучшить ситуацию побуждает богатые нефтью провинции искать собственные пути решения проблемы и стимулирует центробежные процессы. Совет провинции Васит в августе 2013 года приступил к рассмотрению возможности создания нефтяной компании, независимой от Midland Oil Company, отвечающей за развитие нефтепромыслов Ахдаб и Бадра. Добыча нефти в провинции превысила 100 тыс. баррелей в сутки, и борьба за контроль над доходами набирает темп. Ранее подобная «местная» компания уже была образована властями провинции Мейсан, и этот опыт сейчас внимательно изучается. Власти другой соседней с Мейсан провинции – Басра – уже неоднократно выражали свое крайнее недовольство несправедливым распределением доходов от экспорта нефти (в провинцию перечисляется из Багдада лишь один доллар с проданного барреля нефти) и прозрачно намекали, что если ситуация не изменится, может быть создана Конфедерация Юга Ирака и тогда они сами будут решать, сколько денег оставлять на развитие региона, а сколько перечислять в Багдад. В Багдаде почувствовали, что подобные намерения – не блеф, и в начале августа парламент Ирака принял поправки к закону «О полномочиях провинций», предоставляющие местным властям право несколько увеличить отчисления в местные бюджеты от доходов, получаемых за счет добычи нефти иностранными операторами.

Одной из главных причин катастрофического положения в экономике (и не только) считается казнокрадство, охватившее все эшелоны власти и ставшее чуть ли не нормой жизни. Согласно исследованиям Transparency International, с 2003 года Ирак неизменно входит в десятку самых коррумпированных государств мира. По данным парламентской комиссии по борьбе с коррупцией, в период с 2003 по 2009 год хищения государственных средств составили 139 млрд. долларов. С тех пор ситуация стала еще более угрожающей, но принимаемых мер явно недостаточно – упомянутая комиссия физически не справляется с «эпидемией коррупции» (только в 2011 году было рассмотрено 16860 дел), а ее полномочия существенно ограничены. В итоге за несколько лет из страны сбежали за границу, явно не с пустыми руками, десятки высокопоставленных чиновников (в том числе шесть министров), нанесенный казне ущерб оценивается в 195 млрд. долларов.

Помимо всех этих проблем, есть еще одна, имеющая для граждан страны жизненно важное значение, - обеспечение безопасности. Если в 2011 году в Ираке погибли в результате терактов 4147 человек, то с начала 2013 года убито уже более 5,6 тыс. человек – больше, чем за весь 2012 год (4574), и это самый высокий показатель с 2008 года. С апреля - мая 2013 года каждую неделю в стране происходит не менее 200 террористических актов и вооруженных нападений с многочисленными жертвами…

Эскалация насилия охватила большинство провинций страны, и если раньше террористическим атакам подвергались, главным образом, скопления людей у мечетей, больниц, на рынках и т.д. и удары наносились, что называется, исподтишка (самодельные взрывные устройства, заминированные автомобили с таймерами либо дистанционными взрывателями, реже – водители-смертники или убийства из оружия с глушителем), то в текущем году изменились как масштаб нападений, так и их характер.

Резко участились нападения на объекты нефтяной отрасли: с начала года в результате подрывов более 30 раз нарушался экспорт нефти по трубопроводу Киркук - Джейхан (Турция), атакам подвергаются перекачивающие станции, колонны нефтевозов, 17 августа террористический акт произошел в стратегически важном порту Умм Каср – на причале сработало мощное взрывное устройство (по оценкам экспертов - свыше 250 кг), заложенное в топливные баки трейлера.

Объектами атак все чаще становятся армейские и полицейские блокпосты, воинские колонны, гарнизоны и хорошо укрепленные опорные пункты. 23 июля в середине дня были совершены вооруженные нападения на две тюрьмы (в Абу-Грейб и Таджи – пригороде Багдада), в результате чего на свободе оказались свыше 1000 заключенных. В некоторых районах страны ведутся самые настоящие бои - с начала года федеральные силовые структуры потеряли убитыми более 400 человек, свыше 1200 были ранены.

Среди «приоритетных целей» - видные политические и религиозные фигуры, чиновники различного ранга, офицеры армии, полиции и спецслужб. Никто не может быть уверенным в собственной безопасности, даже особо охраняемые лица. Так, 8 августа генерал-лейтенант Хасан Кярим Худейр, командующий войсками сформированного в 2013 году нового оперативного командования «аль-Джазира», был застрелен одним из собственных охранников. В середине августа под предлогом «получения информации о планируемом покушении на премьера и захвате парламента» в особо охраняемой «Зеленой зоне» были заменены почти все подразделения армии и спецслужб. Во время инспекционной поездки в дислоцированную под Багдадом «придворную» воинскую часть личную охрану Верховного главнокомандующего ВС Ирака Нури Аль-Малики составила дюжина иностранных наемников…

В Багдаде не доверяют даже высшим офицерам армии и полиции и производят периодические «чистки» кадров и хаотичные назначения. 31 июля 2013 года снят с должности командующий войсковой группировкой в провинции Анбар генерал-майор М. Аль-Махляви с формулировкой «за невыполнение приказов по задержанию лиц, обвиняемых в террористической деятельности». В конце августа объявлено о грядущих масштабных переменах в руководящем командном составе силовых структур, включая возвращение в ряды ВС и полиции группы ранее уволенных генералов и старших офицеров. Постоянные переброски войск и сил полиции с одного места на другое свидетельствуют о том, что федеральные власти не контролируют ситуацию, а количество очагов напряжённости постоянно растёт.

В июле 2013 года Министерство обороны Ирака разместило в США несколько очередных заказов на поставку вооружений и военной техники. В списке – 50 боевых бронированных машин «Страйкер», 12 многоцелевых вертолетов «Белл» 412EP и др., а также запчасти и техническое обслуживание уже поставленной бронетехники, включая бронетранспортеры M113 и бронемашины HMMWV - всего на сумму 4,3 млрд. долларов. За последние несколько лет Ирак закупил в США боевой техники на общую сумму в 12 млрд. долларов, еще почти два миллиарда были потрачены на программы обучения и подготовки, проводящиеся под руководством американских советников и инструкторов.

15 августа в Вашингтоне состоялось очередное 4-е заседание созданного в 2008 году совместного координационного комитета по стратегическому партнерству между США и Ираком. Делегации, возглавляемые госсекретарем Дж. Керри и главой МИД Ирака Х. Зибари, обсудили остановку в регионе, сирийский кризис, вопросы макроэкономики и энергетической дипломатии, уделив главное внимание необходимости «обеспечения бесперебойных поставок иракских энергоносителей на международный рынок». В этой короткой фразе и заключён главный смысл.

http://www.fondsk.ru/news/2013/08/30/irak-burljaschij-kotel-na-grani-vzryva-22434.html

[Александр Васильевич]

Исследование: с 2003 по 2011 годы в Ираке погибли 460 тыс. человек



Согласно статистическому исследованию, опубликованному в медицинском журнале Public Library of Science, именно столько людей стали жертвами войны с Соединёнными Штатами и в годы оккупации коалиционными войсками.

По данным социологов, 35% погибших были военнослужащими коалиционных сил, 32% — участниками сектантских формирований и 11% — преступники. Большинство погибших (63%) были убиты в результате применения стрелкового оружия, а 12% стали жертвами взрывов.

Авторы исследования заявляют, что их материалы представляют собой наиболее точный на данный момент подсчёт числа жертв иракской войны и последующих конфликтов. Учёные анализировали предыдущие исследования и обращали внимание на критику, связанную с ними.

По словам авторов доклада, составленный отчёт несёт в себе чёткое анти-военное послание. «Когда исследователи совершенствуют методы предсказания количества жертв той или иной войны, общественность может сделать выводы и решать, какова будет цена очередного вооружённого конфликта», - говорится в заявлении учёных.

Между тем, число погибших в Ираке продолжает расти почти каждый день. Так, в начале октября в результате серии взрывов в Багдаде погибли 38 человек.

В стране также продолжается вспышка насилия после кровавого столкновения между шиитами и суннитами на севере Ирака в апреле этого года. В этой местности с тех пор погибли около 5 тыс. человек.

http://www.fondsk.ru/news/2013/10/17/issledovanie-s-2003-po-2011-gody-v-irake-pogibli-460-tys.-chelovek-23450.html

[Александр Васильевич]

Михаил АГАДЖАНЯН

К чему ведёт ситуативный альянс Турции и Иракского Курдистана



 «Курдский ребус» вновь ставит перед Турцией сложные задачи. Поддержка террористических и мятежных сил в Сирии подвела Анкару к тупику в сирийском вопросе. Сейчас тон заявлений турецких официальных лиц меняется. Министр иностранных дел Турции Ахмет Давутоглу всё чаще говорит о том, что «экстремистские группировки вредят сирийской революции», что Турция «никогда не поддерживала радикалов, которые сражаются в Сирии против Башара Асада».

Риторическая фигура «сирийской революции» говорит о том, что Анкара по-прежнему добивается свержения существующего в Сирии политического режима, но методы достижения этой цели изменились. Главная причина этого заключается в том, что в охваченной гражданской войной арабской стране, имеющей протяжённую границу с Турцией, становится всё более значимым курдский фактор. Ранее сирийские курды были не самой организованной частью разделённого несколькими границами курдского народа. Ситуация стала меняться с начала текущего года, когда основной центр боестолкновений регулярной сирийской армии с разношёрстной вооружённой оппозицией переместился в северные провинции Сирии. Здесь до войны компактно проживали около 2,5 млн. курдов (до 10% от общего населения страны). Минувшим летом было несколько сообщений о том, что сирийские курды находятся в шаге от провозглашения автономии. После серии убийств их лидеров курды Сирии призвали к всеобщей мобилизации, организовали отряды самообороны и стали вести бои против двух связанных с «Аль-Каидой» группировок – «Исламского государства Ирака и Леванта» (1) и «Джебхат ан-Нусры».

12 ноября с/г крупнейшая курдская партия Сирии «Демократический союз» объявила о планах создания переходного правительства Сирийского Курдистана. Если эти планы начнут осуществляться, Турция может получить на своих южных рубежах новую точку курдской автономии, а в перспективе – формирование пояса курдских автономий по всей линии своих границ с Ираком, Ираном и Сирией.  Ещё серьёзнее то, что «парад» курдских автономий может перекинуться на юго-восточные провинции Турции,  населённые преимущественно курдами.

Такая перспектива побуждает Анкару  искать сближения с региональным правительством Иракского Курдистана с центром в Эрбиле и с центральным правительством Ирака в Багдаде. Отношения Анкары с Эрбилем и Багдадом нельзя назвать устойчивыми. Любое сближение Турции с региональными властями на севере Ирака отзывается напряжённостью в отношениях Анкары и Багдада, который ревниво отслеживает контакты турецких властей с иракскими курдами.

В последние месяцы Анкаре удалось сгладить некоторые острые углы в отношениях с правительством Нури аль-Малики в Багдаде, возникшие после того, как в начале 2012  года иракское правительство обвинило Анкару во вмешательстве в его внутренние дела в связи с предоставлением турецкими властями убежища бывшему иракскому вице-президенту Тарику аль-Хашими. Кстати, аль-Хашими, которого на родине заочно приговорили к смертной казни через повешение, бежал в Турцию через Иракский Курдистан. А в августе 2012 года глава турецкого внешнеполитического ведомства Ахмет Давутоглу посетил город Киркук на севере Ирака, не посчитав нужным уведомить об этом Багдад.

Сейчас картина отношений между Турцией и Ираком выглядит иначе. 10 ноября, через несколько дней после приёма своего иракского коллеги в Анкаре,  Давутоглу с ответным визитом посетил Багдад. По итогам встреч стороны объявили о разработке дорожной карты развития политических, торговых, транспортных связей. Одновременно Турция хочет получить от центрального иракского правительства свободу маневра в отношениях с Эрбилем. На кону многомиллиардные проекты  прокачки нефти и газа по трубопроводам с месторождений на севере Ирака в Турцию. Сложности в отношениях Эрбиля и Багдада вокруг разделения долей в нефтегазоносных месторождениях Северного Ирака не сняты, но их можно попытаться ввести в русло рабочего диалога. Этим сейчас как раз и занята  турецкая сторона, предлагающая способы урегулирования разногласий (2). В Анкаре подчёркивают ущерб экономике Турции, нанесённый в связи с санкциями Запада против Ирана. На днях министр энергетики и природных ресурсов Турции Танер Йылдыз сообщил о сокращении импорта иранской нефти со 140 до 105 тыс. баррелей  в сутки. В таких условиях нефть и газ из Иракского Курдистана стали бы для Анкары настоящей находкой.

Налаживая экономические связи с иракскими курдами, турецкое руководство пытается решить и политические задачи, в том числе связанные с событиями в курдонаселённых провинциях Сирии. В сирийских курдах Анкара пытается теперь увидеть элемент стабилизации турецко-сирийского приграничья, потенциальный передовой рубеж на пути просачивания из Сирии в Турцию отрядов вооружённых исламистов.

Турецкие источники обращают внимание на сложность отношений между партией сирийских курдов «Демократический союз» и властями Иракского Курдистана. Хотя Эрбиль всякий раз выражал поддержку своим соплеменникам на севере Сирии, когда те подвергались атакам исламских радикалов, к попыткам «Демократического союза» стать единственным представителем сирийских курдов лидеры иракских курдов относятся настороженно. Турецкие авторы указывают также на широкое присутствие Рабочей партии Курдистана (РПК) в курднонаселённых провинциях Сирии. Региональное правительство Иракского Курдистана хотело бы  регулировать устремления сирийских курдов к автономии, но многого пока здесь не добилось.

Эксперты высказывали предположение о возможном альянсе Анкары и Эрбиля в целях противодействия проникновению РПК на север Сирии. Думается, однако, что если такой альянс и сложится, он будет носить исключительно ситуативный характер. Налёт ситуативности характеризует обоюдный интерес Турции и Иракского Курдистана не только к событиям в Сирии. Анкара пошла на сближение с Эрбилем не в последнюю очередь из-за надвигающихся президентских выборов в Турции, с которыми правящая Партия справедливости и развития (ПСР) связывает большие планы. Выборы главы Турецкой республики в 2014 году пройдут на принципах прямого избирательного права. Президента Турции будут выбирать непосредственно граждане страны, а не парламент, как прежде. Бессменный лидер ПСР, действующий премьер-министр Реджеп Эрдоган хочет заручиться на этих выборах поддержкой абсолютного большинства избирателей. В этом, как ни странно, ему может помочь руководство Иракского Курдистана. На прошлых парламентских выборах 2011 года в юго-восточных провинциях Турции ПСР показала хороший результат, набрав в отдельных курдонаселённых районах больше голосов, чем местная прокурдская «Партия мира и демократии». С ПСР и лично Эрдоганом некоторая часть турецких курдов связывает надежды на демократические реформы. В свою очередь команда Эрдогана старается всячески подпитывать эти ожидания. 

Визит президента Иракского Курдистана Масуда Барзани в Турцию 16 ноября подтвердил стремление Анкары и Эрбиля к установлению ситуативного альянса. Барзани как лидер иракских курдов посетил центр турецких курдов город Диярбекир. Общий тон заявлений Барзани в ходе его визита был выдержан в самых позитивных тонах в плане укрепления связей Эрбиля и Анкары. По данным некоторых турецких изданий, ссылавшихся на свои источники в аппарате премьер-министра Турции, один из вопросов, обсуждавшихся на встрече Эрдогана и Барзани в Диярбекире, касался  создания органов самоуправления сирийских курдов, и стороны высказались против такого развития событий на севере Сирии…

По большому счёту сирийские курды движутся к тому, чтобы стать региональной внутриполитической силой, интересы которой при определении будущего сирийской государственности не могут не учитываться. В Дамаске это понимают, и постановка сирийскими курдами вопроса об автономии уже нашла там положительный отклик. Развивая возникшее взаимопонимание, Дамаск может обрести в курдах на севере страны естественного союзника в борьбе с мятежом и террором.  Если это произойдёт, договориться по любой внутрисирийской проблеме будет существенно проще.

________________________________

(1) Лидер «Аль-Каиды» Айман аз-Завахири объявил 8 ноября о роспуске сирийского отделения организации «Исламское государство Ирака и Леванта». По его словам, единственным законным представителем «Аль-Каиды» в Сирии является «Джабхат ан-Нусра».

(2) Рассматривается такой вариант, как направление выплат за поставки нефти из Иракского Курдистана в государственный банк Турции с последующим отслеживанием руководством Курдского региона и Багдадом динамики изменений банковского счёта. А также создание трёхстороннего комитета наблюдателей в составе представителей Багдада, Эрбиля и Анкары для мониторинга экспорта нефти из Ирака в Турцию.

http://www.fondsk.ru/news/2013/11/22/k-chemu-vedet-situativnyj-aljans-turcii-i-irakskogo-kurdistana-24144.html

[Александр Васильевич]

Михаил АГАДЖАНЯН

Нефть и тайная дипломатия в треугольнике «Турция – Курдистан - Ирак»



 В Багдаде давно уже не всё спокойно. К внутренним брожениям, регулярно выплескивающимся на иракские улицы террористическими актами, прибавились и внешние раздражители. Турция и власти Иракского Курдистана достигли соглашения об экспорте нефти Курдского автономного региона в северном направлении. Хотя турецкие и курдские источники характеризуют эти договорённости как учитывающие интересы центрального правительства в Багдаде, у последнего есть все основания подозревать Анкару и Эрбиль в совместной игре за его спиной.

2 декабря премьер-министр Курдской автономии на севере Ирака Нечирван Барзани огласил достигнутое с Турцией соглашение об экспорте нефти. Оно предусматривает строительство нового трубопровода и прокачку по нему 300 тыс. баррелей нефти в день. По словам главы курдского регионального правительства, по данному вопросу велись дополнительные консультации с центральным правительством в Багдаде.

Сразу после сообщения о нефтяной сделке турецкая сторона стала проводить мысль о том, что достигнут трёхсторонний компромисс. Его контуры были обозначены Анкарой накануне посещения президентом Иракского Курдистана Масудом Барзани турецкого Диярбекира. Идея заключается в получении Багдадом возможности контролировать поступление денежных средств от экспорта нефти Курдской автономии в Турцию. Доходы от продажи «чёрного золота» будут сосредоточены на специальном счёте в турецком правительственном банке. И Багдад будет не только контролировать поступление доходов, но и получать от этого проекта основную часть прибыли. Если верить средствам массовой информации, автономному региону будет отходить 17% прибыли, Ираку – 83%.

Однако вопрос, конечно, не в том, в каких пропорциях будет распределяться прибыль от нефтяного экспорта в турецком направлении. Иракским курдам важно зафиксировать свою способность вести непосредственные дела с соседними государствами, выступая самостоятельным политическим субъектом. Схемы распределения доходов в последующем могут быть пересмотрены, но получение Эрбилем юридически признанного выхода на уровень международных отношений уже необратимо. Багдад  не мог больше продолжать противодействовать прямым связям Анкары и Эрбиля – ведь  в авангарде сторонников налаживания Турцией и Иракским Курдистаном тесных рабочих связей негласно шествуют США. С подачи Вашингтона проводится мысль о необходимости укрепления политического и экономического потенциала Курдской автономии Ирака, в том числе через развитие связей между Анкарой и Эрбилем. Посол США в Турции Фрэнсис Рикардоне прямо высказал пожелание о том, чтобы «иракское правительство с радостью отнеслось к сделке Турции с курдским региональным правительством».

Применительно к схеме соглашения по нефти в треугольнике «Турция – Курдистан – Ирак» можно сказать, что в краткосрочной перспективе проигравших в результате заключения этой сделки нет. Однако приобретения Турции на порядок значительнее выгод Ирака.

Для политики Турции в курдском вопросе характерна смена этапов: от жёсткой конфронтации, включая ведение боевых действий против Рабочей партии Курдистана (РПК) в турецко-иракском пограничье и вылазки вглубь территории Ирака, до выдвижения мирных инициатив, как это имеет место сейчас, когда Анкара пытается охватить  курдский вопрос во всей его полноте - и у себя дома (курдонаселённые юго-восточные провинции страны),  и за его пределами. Конъюнктура благоприятствует этому. Война в Сирии, мирная пауза в отношениях между Анкарой и РПК, растущее недоверие между Багдадом и Эрбилем не позволяют курдам проводить единый курс в интересах разделённого несколькими государственными границами народа. У регионального правительства в Эрбиле сложные отношения с крупнейшей курдской организацией в Сирии – партией «Демократический союз» (ПДС).  РПК активно действует на севере терзаемой войной арабской страны, но её отношения с ПДС также нельзя назвать устойчивыми. Аналитики указывают на то, что  в отличие от прошлых лет пополнение рядов РПК выходцами из Сирийского Курдистана значительно сократилось. Причиной тому растущее желание местных курдов вступать в ряды ПДС (1).

Между различными группировками и политическими силами курдов идёт внутренняя борьба за «эксклюзивное право» быть выразителем политической воли курдского народа. Одним из ярких примеров такой разобщённости стали трудности с созывом Национальной конференции курдов в Эрбиле. Изначально она планировалась на конец августа 2013 года. Затем срок был перенесён на середину сентября. Конференция не созвана до сих пор. Главная причина – внутрикурдские разногласия. В частности, разногласия по поводу распределения между разными частями Курдистана квот на представительство в работе конференции. Общее число участников конференции определено в 600 человек. От каждого из четырёх ареалов географического Курдистана (его турецкая, иранская, иракская и сирийская части) предусматривалось равное количество делегатов – по 150 человек. Однако РПК выразила своё несогласие с таким «уравнительством». По мнению её руководства, поскольку в турецкой части Курдистана, политическим представителем которой выступает партия, проживает намного больше населения, чем в соседних курдских регионах, квота турецких курдов на общенациональной конференции должна быть выше.

Всё это благоприятствует Турции, которая выбрала один из наиболее удобных моментов для развития прямых связей с властями Иракского Курдистана. В такие периоды турецкие власти обычно активизируют скрытую от публики дипломатическую работу и деятельность спецслужб. Роль турецких спецслужб в  организации секретных переговоров с Иракским Курдистаном трудно переоценить. Сравнительно недавно стало известно о проведении в 2008-2009 годах в Осло под патронажем англичан секретных переговоров турецких представителей с представителями Рабочей партии Курдистана. Налаженные по линии соответствующих служб и негласной дипломатии связи сообщают политическим отношениям оттенок доверительности. В этом и состоит особый интерес Анкары - обрести образ доверительного партнёра в контактах с наиболее влиятельными курдскими силами.

Кстати, ранее полевые командиры курдов в Сирии делились с информационными агентствами сведениями о замеченном ими в северных провинциях страны следе турецких спецслужб. Так, в августе 2013 года поступила информация о гибели двух офицеров Национальной разведывательной организации Турции (MIT) в Сирии. Со слов курдских командиров, это произошло во время стычек их подразделений с радикальными исламистскими группировками из числа сирийских мятежников.

Не исключено, что Анкара склоняется сейчас к тому, чтобы уйти от жёсткой конфронтации с Дамаском, сгладить противоречия в турецко-иранских отношениях и в целом произвести дозированную ревизию своего ближневосточного курса, переведя многое из того, что делалось ранее в публичном режиме, в скрытое поле деятельности - в надежде, что призом за это станет для Турции не только нефть Иракского Курдистана…     

______________________________

(1)Gareth H. Jenkins, One Step from the Brink: Turkey's Kurdish Peace Process Edges Closer to Collapse //«TurkeyAnalyst», Vol. 6, No. 16 September 2013.
_____________________________

http://www.fondsk.ru/news/2013/12/18/neft-i-tajnaja-diplomatija-v-treugolnike-turcija-kurdistan-irak-24675.html

[Александр Васильевич]

Николай БОБКИН

Ирак на грани гражданской войны



 На прошлой неделе правительственные силы Ирака потеряли контроль над частью столицы провинции Анбар городом Рамади, а также расположенном в этой местности городом Фаллуджа. Оба города перешли в руки связанной с «Аль-Каидой» группировки «Исламское государство Ирака и Леванта» (ISIL), стремящейся к созданию «Исламского эмирата». По уровню потерь 2013 год превзошел в Ираке год 2008-й, считавшийся до сих пор самым кровавым; от взрывов и нападений боевиков в прошлом году погибло около 9500 человек. Иракские власти не могут в полной мере контролировать обстановку в стране, оказавшейся на грани гражданской войны.

Собственно, война в «суннитском треугольнике» Ирака уже идёт. После захвата Фаллуджи джихадистами армия подвергла город воздушным ударам, пытаясь выбить боевиков. За несколько дней оттуда в другие районы бежали около 18 тысяч семей, в перестрелках погибло несколько сот человек. Представители Совета Безопасности ООН осудили террористов и выразили поддержку силам безопасности Ирака. Премьер-министр Ирака Нури аль-Малики в свою очередь выразил благодарность Совбезу за поддержку в борьбе с терроризмом. Сейчас город окружён правительственными войсками, артиллерия начинает периодически обстреливать жилые районы, но решение о штурме ещё не принято.

Рост напряжённости в Ираке связан с противостоянием двух основных толков в исламе - суннитов и шиитов. Во время правления Саддама Хусейна сунниты, находящиеся в Ираке по отношению к шиитам в меньшинстве, занимали главенствующее положение в государственном управлении. После интервенции США и свержения Хусейна ситуация переменилась. Шииты заняли ключевые государственные должности, в частности пост премьер-министра. Шиитские лидеры взяли под свой контроль большую часть власти и финансовых потоков в стране, что вызывает всеобщее недовольство суннитов. Этноконфессиональная структура Ирака выглядит следующим образом: арабы составляют примерно 75–80% населения, курды — 15–20%, туркмены, ассирийцы и прочие меньшинства — 5%. Мусульманами являются 97% населения страны (60–65% — шииты; 32–37% — сунниты), 3% жителей исповедуют христианство и другие религии. При этом внутри шиитской, суннитской и курдской общин сохраняются свои противоречия, родоплеменные и клановые структуры внутри каждого из этносов часто враждуют друг с другом.

Арабы-шииты Ирака на протяжении столетий были «людьми второго сорта», неравноправной, дискриминируемой общиной, и только после падения Саддама Хусейна они получили возможность принять участие в государственном управлении страной. С оккупацией Ирака войсками США и их союзников шииты избрали стратегию, суть которой в том, что им выгоднее, вместо того чтобы ввязываться в длительную войну с американцами, использовать своё численное превосходство, позволяющее победить на любых выборах и таким образом прийти к власти. В итоге шииты обеспечили себе подавляющее влияние в правительстве и доминирующие позиции в парламенте. Сунниты, которые контролировали Ирак во время правления Саддама Хусейна, были вытеснены из органов власти, что толкнуло их к открытому выступлению против шиитского правительства аль-Малики.

Реальность такова, что три основных группы иракского населения – шииты, сунниты и курды – так и не смогли достигнуть договорённостей, гарантирующих мир в Ираке и сохранение иракской государственности. После передачи власти 28 июня 2004 г. от Временной коалиционной администрации национальному правительству в Ираке сформировались органы управления, в которых были представлены три основные этнические группы страны. Иракский парламент осенью 2006 г. утвердил законопроект о федеративном устройстве страны, который легализовал процесс создания в Ираке автономных регионов. Существует и успешно развивается Курдский автономный регион, шииты выступают за автономию районов с их численным преобладанием на юге Ирака по образцу Иракского Курдистана с независимыми от центральной власти парламентом, правительством и силовыми структурами. Сунниты сопротивляются проекту создания федерации, который может привести к окончательной потере ими контроля над нефтью и большей части экономики страны.

Таким образом, при выборе модели государственного управления выбор был сделан в пользу пропорционального распределения постов в соответствии с этнорелигиозным составом населения, как в Ливане. Однако модель не сработала. Нынешнее обострение — прямой результат политики иракского руководства последних трёх лет. Сразу же после вывода из страны американских войск в 2011 году Нури аль-Малики начал чистку правительства, удаляя оттуда мусульман-суннитов. Теперь шииты полностью преобладают в органах власти, а суннитов дискриминируют и даже репрессируют. Отказ от соблюдения принципа пропорционального представительства разных общин во власти стал главной причиной того, что отношения между курдами, шиитами и суннитами постоянно балансируют на грани гражданской войны, а мусульмане-сунниты уходят в террористическое подполье. Дестабилизирует также обстановку в стране вмешательство в её внутренние дела региональных и внерегиональных сил.

По замыслу США, оккупировавших Ирак в 2003 году, эта страна должна была стать заслоном на пути распространения влияния Тегерана в арабском мире, а если потребуют обстоятельства, то и плацдармом для нападения на Иран. Однако контроль над территорией не принёс американцам контроля над ситуацией в стране в целом, а внешнеполитические промахи Вашингтона использовал к своей выгоде Иран. Сегодня Тегеран и Багдад находят общий язык, несмотря на существующие между ними противоречия, а Ирак, оказавшийся под руководством шиитской общины, ориентируется в вопросах стратегии на Тегеран, что хорошо видно на примере позиции Багдада по Сирии.

Саудовская Аравия и Катар, традиционно рассматривающие шиитов как своих противников, стремятся с помощью диверсионно-террористических методов создать в Ираке обстановку хаоса. Здесь сходятся интересы международного терроризма под флагом ислама и местных суннитских лидеров, вчерашних соратников Саддама Хусейна, сумевших на саудовские деньги привлечь под знаменем освободительной борьбы в свои ряды тысячи молодых суннитов. В результате огромный регион охвачен насилием, а Ирак всё больше превращается в поле сражения Саудовской монархии с Ираном. В Сирию нахлынули иностранные джихадисты, Ливан поставлен на грань крушения, Ирак находится на пороге гражданской войны, в Афганистане росту иранского влияния противостоит «Талибан», в Пакистане повседневным явлением становятся антишиитские операции местных экстремистов, убивших в 2013 году более 600 шиитов. Везде, где шииты находятся в меньшинстве, джихадисты-сунниты устраивают погромы, это касается и Кувейта, и Бахрейна, и Саудовской Аравии.

Сектантское разделение в исламе угрожает не только Ираку. Конфликт между суннитами и шиитами - стратегический абсурд. Это война, в которой не может быть победителей. За разжигание конфликта ответственность несут США, которые своим вторжением в Ирак, а затем и в Афганистан нарушили хрупкий баланс сил и спровоцировали рост регионального соперничества между Эр-Риядом и Тегераном, стремящимися добиться господствующего положения на Ближнем Востоке. У Саудовской Аравии, имеющей в своем распоряжении лишь песок и нефть и ввозящей не только продукты питания, но и воду, шансы победить в этом соперничестве Иран ничтожно малы… Единственное, чего нет у Ирана, так это саудовского ваххабизма, спровоцировавшего на Ближнем Востоке бурю антишиитских настроений и создавшего глобальную сеть из множества исламистских групп, объединенных брендом «Аль-Каиды». Вашингтон никогда не препятствовал устремлениям Саудовской Аравии и сейчас не торопится предотвратить гражданскую войну в Ираке. Госсекретарь США Джон Керри подчеркнул, что Штаты помогать Ираку не будут.

Помощь Багдаду в борьбе против «Аль-Каиды» предлагает Иран. «Если власти Ирака об этом попросят, мы можем предоставить консультационную помощь и оружие», — заявил заместитель главы иранского Генерального штаба генерал Хеджази. Пока Ирак не обращался к Тегерану с предложением провести совместную военную операцию против джихадистов, речь идет лишь о консультациях и материально-техническом обеспечении. Иранская дипломатия отдает себе отчет, что ввод иранских войск в Ирак неизбежно приведет к новой эскалации военной напряженности на Ближнем Востоке. Министр иностранных дел Ирана Мохаммед Джавад Зариф считает, что вражда между двумя главными течениями в исламе, суннитами и шиитами, представляет сейчас наибольшую угрозу безопасности планеты. С этим нужно согласиться. Россия, которая приняла на 2014 год председательство в «Большой восьмёрке», предлагает борьбу с терроризмом и радикальным исламом сделать одним из главных приоритетов в рабочей повестке дня, которая разрабатывается Москвой для группы G8 на ближайший год.

http://www.fondsk.ru/news/2014/01/14/irak-na-grani-grazhdanskoj-vojny-25159.html

[Александр Васильевич]

Дмитрий СЕДОВ

Кому нужна гражданская война в Ираке?



 Противостояние в Ираке приобретает новую остроту. Если раньше страну сотрясли хотя и частые, но единичные террористические акты, то сейчас можно говорить о первых признаках полномасштабной гражданской войны. В течение нескольких дней боевики суннитской организации «Исламское государство Ирака и Леванта» (ISIL), являющейся одним из воплощений вездесущей «Аль-Каиды», взяли под контроль крупный город Фаллуджу в западной части Ирака...

В ответ власти начали операцию, которая вылились в ожесточенные бои. Только за первую неделю обе стороны потеряли до 500 убитыми и ранеными. Власти Ирака пытаются также восстановить контроль над несколькими районами города Рамади. Боевики захватили полицейские участки, выпустили заключённых и завладели армейским арсеналом.

Цель ISIL - создание на сопредельных территориях Сирии и Ирака исламского государства суннитов, живущего по законам шариата… Одновременно джихадисты в Ираке решают задачу по созданию пограничных коридоров, с помощью которых можно будет снабжать антиправительственные вооружённые группировки в Сирии. Боевикам необходима тыловая структура, которая обеспечивала бы их оружием, боеприпасами, амуницией, топливом, продовольствием и медикаментами. Взятие под контроль западных районов Ирака позволит как раз такую структуру создать.

Кто финансирует вооружённых исламистов, действующих в Сирии и в Ираке? Как указывают исследователи этой проблемы Friedrich Schneider, Elisabeth Dreer, Wolfgang Riegler в книге "Отмывание денег: формы, участники, порядок цифр и почему политика бессильна» (Geldwаеsche. Formen, Akteure, Grоеssenordnung - und warum die Politik machtlos ist"; Gabler, Wiesbaden, August 2006), спектр спонсоров достаточно широк. Финансирование «Аль-Каиды», по данным этих исследователей, складывается на 30-40% от торговли наркотиками, 20-30 % средств поступают в виде пожертвований  от отдельных лиц и религиозных организаций, 10-20 % от криминальных структур, контрабандистов, 10-15% от нелегальных торговцев алмазами, остальное – из неизвестных источников.

Общее число спонсоров «Аль-Каиды» авторы исследования оценили в 44 тысячи человек, рассеянных по всему миру. Поток американского оружия, направляемого в зону конфликта, оплачивается  арабскими «дарителями», которые рассматривают сирийский конфликт как шаг к радикальному «исламскому преображению арабского мира». Деньги джихадистам поступают и электронными переводами, и через курьеров, часто в пограничных населенных пунктах как, например, в турецком пограничном с Сирией городе Газиантеп. В небольших городках и сёлах Иордании и Турции вдоль границы с Сирией возникло множество небольших «благотворительных» учреждений, которые содержатся арабскими «покровителями», открыты магазины и торговые точки, где принимают на работу молодых беженцев из Сирии, а потом делают из них «борцов против режима Башара Асада».

* * *

В декабре прошлого года на сайте Белого дома в Вашингтоне появилась петиция, требующая от Барака Обамы прекратить спонсировать террористические организации. Петиция была размещена в разделе "Мы - народ" (We The People), в ней указывалось, что 29 групп сирийских "повстанцев" так или иначе связаны с «Фронтом аль-Нусра» - организацией, официально признанной Госдепом США террористической. И при этом  «Фронт аль-Нусра»  является составной частью сирийской оппозиции, официально получающей помощь из США. С учетом того, что, по всей видимости, мятежники в Сирии и восставшие сунниты в Ираке являются двумя частями одного целого, можно предположить, что американская помощь сирийской оппозиции распределяется между «воинами джихада» по обе стороны сирийско-иракской границы.

Известна и роль Турции в поддержке вооружённых исламистов. В конце 2013 г. в Турции разразился в связи с этим настоящий скандал.  Стало известно, что банкир «Аль-Каиды» саудовец Ясин аль-Кади, который в США числился в розыске, был личным другом  премьер-министра Турции Реджепа Тайипа Эрдогана. В 2012 году он по меньшей мере четыре раза нанес тайные визиты  Эрдогану. По появившимся в турецкой печати данным, Ясин аль-Кади и Реджеп Тайип Эрдоган разработали запутанную схему перекрестных фондов для финансирования террористов в Сирии. Кроме того, по мнению французского журналиста Тьерри Мейсана, Турция обеспечивает пути транспортировки сирийским джихадистам саудовской помощи оружием и снаряжением.

В распространении зоны войны на Ирак заинтересованы те же круги, которые подожгли войну в Сирии: правящие круги Саудовской Аравии и некоторых других стран Персидского залива, вынашивающие идею установления мирового халифата; влиятельные силы в США и Европе, пытающиеся через «умеренную исламскую оппозицию» утвердить свое влияние в регионе, но в сущности подпитывающие терроризм; Турция, стремящаяся к региональной гегемонии.

Вместе с тем риски, неизбежно возникающие из распространения войны на Ирак, заставляют США корректировать свою позицию. Появление на смежной территории Сирии и Ирака большого анклава, контролируемого «воинами джихада», подрывает попытки установления в этой части Ближнего Востока проамериканского режима. Поэтому находившийся на днях с визитом в Израиле госсекретарь Джон Кэрри обещал передать правительству Ирака высокоточные ракеты «Хеллфайер» и 10 разведывательных беспилотников Scan Eagle. Возможны поставки другой техники, в том числе истребительной авиации.

Вслед за американцами свою позицию обозначили власти Ирана. Тегеран заявил о готовности оказать помощь Багдаду. Об этом сообщило агентство ФАРС, ссылаясь на заявление представителя Геншаба ВС Ирана Мухаммада Хиджази.

При этом военно-политическая ситуация в Ираке выглядит крайне запутанной. В провинции Анбар ведёт боевые действия не только «Исламское государство Ирака и Леванта». Иракские СМИ сообщают, что в Рамади суннитские вожди сколотили «Армию Чести и Достоинства», которая объявила войну как правительству, так и террористам. Через день в городе появились боевики с флагами Военного совета провинции Анбар, созданного шейхом Али-Хатем Аль-Сулеймани, возглавляющим могущественный суннитский клан Дулайм.

Вашингтонский аналитик иракского происхождения Кирк Соуэлл на сайте Inside Iraqi Politics отмечает, что некоторые суннитские лидеры требуют возвращения к власти чиновников и военных Саддама Хусейна и предоставления равных прав суннитскому меньшинству. Однако это требования «умеренных». Радикалы же не хотят довольствоваться меньшим, нежели свержение правительства.

Так что исключать развитие в Ираке ситуации по сирийской модели пока рано.

http://www.fondsk.ru/news/2014/01/15/komu-nuzhna-grazhdanskaja-vojna-v-irake-25188.html

[Александр Васильевич]

Антон ВЕСЕЛОВ

Передел Ирака: останется ли такая страна на карте мира?



 С некоторых пор новости из Ирака почти пропали из сообщений мировых информационных агентств. Как по команде, крупнейшие западные СМИ начали строго дозированно освещать происходящее в этой стране. Многоходовая иракская авантюра, потребовавшая колоссальных затрат и огромных жертв, даёт сбои, и ситуация грозит полностью выйти из-под контроля, развиваясь совсем не в том направлении, в котором ей предписывалось по сценарию.

Оккупация Ирака в 2003 году, свержение власти Саддама Хусейна и партии БААС положили начало масштабным репрессиям против тех, кто занимал более или менее значимые посты при прежнем режиме. Однако вскоре гонениям стали подвергаться и мелкие функционеры, а затем и рядовые граждане, причем главным образом - из числа суннитов. Правящий шиитский блок Нури аль-Малики все годы своего правления проводил в отношении суннитов откровенно дискриминационную политику. Неоднократно производились чистки государственного аппарата, вооружённых сил, полиции и спецслужб от лиц, исповедующих ислам суннитского толка. Все попытки различных политических сил, в том числе на уровне парламента, начать диалог в целях национального согласия оставлялись властями без ответа, а мирные демонстрации заканчивались одинаково – разгоном с многочисленными жертвами. Зачистки, спецоперации и «превентивные аресты» приняли такие размеры, что ответная реакция должна была последовать.

Список погибших в Ираке в 2013 году насчитывает более 9 000 человек, только за январь 2014 года убито свыше 1000 человек. Пропагандистские попытки списать всё на происки внешних сил и сонмы пришлых боевиков «Аль-Каиды» уже не работают: становится очевидным – в стране идет гражданская война. Она приобретает всё более ожесточённый характер, охватывает всё новые районы страны, умножая жертвы и ограничивая возможности выбора будущего.

Ирак переживает остро драматический период своей истории, когда распад страны вот-вот станет реальностью. Иракский Курдистан уже, по сути, вышел из под контроля Багдада и является самостоятельным, почти со всеми присущими независимому государству органами, символикой и атрибутикой. Ситуация в сфере безопасности в провинциях Багдад, Салах эд-Дин, Нейнава, Дияла и ряде других крайне напряжённая – ежемесячно количество вооружённых столкновений и террористических актов измеряется трехзначными цифрами. Наибольшую остроту обстановка приобрела в крупнейшей по площади провинции страны Анбар. С декабря прошлого года там идут ожесточённые бои между правительственными силами, которые в Ираке называют «шиитским ополчением Малики», и местными суннитскими племенами, отчаявшимися добиться предоставления равных прав мирным путём.

28 декабря силы спецназа и армии провели очередную силовую акцию по ликвидации палаточных лагерей протестующих демонстрантов, применив оружие. Были многочисленные жертвы. На следующий день депутат парламента от провинции Анбар, пытавшийся выступить посредником в переговорах с Багдадом, был арестован, невзирая на парламентскую неприкосновенность; при штурме его дома законодатель получил огнестрельные ранения, а его брат и четыре телохранителя были убиты. Местные шейхи призвали взяться за оружие. На помощь братьям по вере пришла поддержка из других провинций. Спустя сутки армия и полиция были изгнаны из многих районов, под контролем вооружённой оппозиции оказалась почти вся провинция Анбар, включая административный центр г. Рамади и крупный город Фаллуджа, который в Ираке имеет славу «твердыни духа и символа сопротивления» - американские войска смогли войти туда только спустя полтора года после «провозглашения победы», потеряв в боях более 400 военнослужащих.

Несмотря на прибывшие подкрепления (по некоторым данным, в провинцию переброшено дополнительно более 90 тыс. военнослужащих и сотрудников МВД), многочисленные попытки правительственных войск, спецназа и полиции войти в города не увенчались успехом и с середины января началась осада: пригороды полностью блокированы, жилые кварталы подвергаются интенсивным обстрелам артиллерии, танков и ударам вертолётов. Среди мирных жителей имеются многочисленные жертвы, но те, кто пытается покинуть зону боёв, не могут этого сделать, поскольку мосты на основных автострадах, связывающих города с соседними провинциями, взорваны, а проселочные дороги заблокированы армией под предлогом «не допустить распространения терроризма». Провинция оказалась на грани гуманитарной катастрофы: 6 февраля глава миссии ООН в Ираке Николай Младенов заявил, что международные фонды приступили к срочным поставкам в Анбар предметов первой необходимости (первая партия рассчитана на 45 тыс. человек). 9 февраля вице-премьер Ирака Салех аль-Мутлак обратился к Европейскому союзу с призывом немедленно направить в Анбар гуманитарную помощь…

30 апреля в Ираке намечены очередные парламентские выборы, за которыми наверняка последуют перемены. Страна зашла в тупик. Парламент недееспособен, многие депутаты не участвуют в его заседаниях в знак протеста против политики властей, а отсутствие кворума не позволяет принимать решения. До сих пор не рассмотрен проект бюджета страны на 2014 год, в подвешенном состоянии множество других важнейших законопроектов. Огромное количество жизненно необходимых проектов, не утверждённых и не получивших финансирование, остаются на бумаге, а гигантские доходы от нефти и газа уходят на счета, открытые в США.

Куда эти деньги уходят потом, многие в Ираке догадываются, поэтому отказ Министерства финансов со ссылкой на нехватку средств выполнить принятый в 2013 году закон об увеличении в 2014 г. отчислений в бюджеты провинций с 1 до 5 долларов за баррель добытой там нефти вызвал бурю негодования среди местных властей. Губернаторы и советы провинций принялись активно вырабатывать скоординированные меры воздействия на правительство. Судя по официальным заявлениям, руководители провинций настроены решительно и намерены добиваться ревизии проекта бюджета на 2014 г. всеми доступными средствами.

11 января в г. Дивания (провинция Кадисия) был созван «съезд Среднего Евфрата», в котором приняли участие губернаторы пяти провинций страны и потребовали «справедливого распределения доходов пропорционально численности населения». 25 января в Басре – столице нефтедобычи Ирака - прошла конференция с участием официальных представителей уже восьми нефтегазодобывающих провинций страны, а также парламентского комитета по нефти. На следующий день губернатор Басры Маджид ан-Насрави объявил, что он подал в суд на Министерство финансов за нарушение закона 2013 года. Примечательно, что совет провинции Басра дал официальное разрешение на проведение митингов и демонстраций с осуждением действий правительства страны и призвал добиваться удовлетворения «законных прав жителей провинции, обладающей самыми богатыми в стране ресурсами, но замыкающей список по уровню благосостояния».

По мнению многих аналитиков, личный авторитет, влияние и политический вес Нури аль-Малики и возглавляемого им блока «Государство закона» очень заметно упали. Обвинения в авторитаризме, повальной коррупции, неспособности обеспечить безопасность даже в центре столицы (среднее количество террористических актов с человеческими жертвами возросло в Багдаде за последние три года с 70 до 110 в неделю), отсутствии желания искать компромисс наряду с непрекращающимися попытками физически уничтожить своих оппонентов – всё это резко уменьшает шансы Нури аль-Малики в третий раз занять пост премьер-министра и верховного главнокомандующего.

Иракские правители последних 10 лет вели себя как временщики. В престижных районах Лондона уже нашли приют немало бывших функционеров «новой демократической власти», начиная с первого министра обороны Хазема Шааляна (в своё время его обвиняли в хищении полутора миллиардов долларов всего за год пребывания в должности). Предусмотрительно обзавелись там недвижимостью и многие нынешние бонзы. По данным парламентского комитета по борьбе с коррупцией, сумма похищенных из казны и выведенных за рубеж средств приближается к 200 млрд. долларов.

Предвидя опасное для себя развитие событий, нынешние власти всерьёз озаботились сохранением статус-кво (это называется «преемственность реформ»), чтобы не допустить перехода власти в руки своих противников. В последнее время предпринимаются лихорадочные попытки выхода из кризиса, в том числе путем генерации довольно неожиданных инициатив.

Так, в Багдаде официально заговорили о готовности перекроить административную карту страны путем увеличения числа провинций с нынешних 18 до 30. Готовность была подкреплена рядом официальных заявлений, одно из которых (от 21 января об образовании 4 новых провинций) стало неожиданностью даже для самих жителей муниципального округа Фаллуджа, не говоря уже о руководстве провинции Анбар. Хитроумность идеи дробления заключается в том, чтобы попытаться одновременно нанести удар по нескольким целям, а именно:

- расчленить «мятежные» провинции с преобладающим суннитским населением с одновременной попыткой привести к власти в них представителей тех ветвей племён, которые вошли в состав движения «Сахва» («Пробуждение»)*; в частности, уже принято решение о преобразовании в провинции ряда муниципальных округов в провинциях Анбар, Салах эд-Дин и Нейнава;

- выбить часть козырей из рук руководства Иракского Курдистана за счёт преобразования 4-5 муниципальных округов в самостоятельные провинции, что должно привести к сокращению территории и населения нынешнего автономного региона, снижения его удельного веса и влияния на политической сцене страны. Причём речь идет не только о спорных территориях в провинциях Васит, Дияла, Нейнава и Киркук, но и об «исконно курдских» Дахок и Сулеймания;

- изменить общую расстановку сил в стране путем проталкивания в руководящие посты во вновь образованных провинциях своих людей. На муниципальных выборах в 2013 году правящая коалиция лишилась постов губернаторов даже в таких стратегически важных провинциях, как Багдад и Басра, сохранив за собой менее половины губернаторских кресел, и то с оговорками.

Вместе с тем при слабости государственного аппарата и нарастании центробежных устремлений местных властей процесс может выйти из-под контроля и передел территории приведёт к обратному результату с обособлением целых регионов вплоть до создания автономий (по примеру Курдистана). Так, губернатор провинции Нейнава уже заявил, что в случае принятия практических шагов по вычленению из провинции муниципальных округов, как это объявлено, будут предприняты все усилия для преобразования провинции в автономный край. Это заявление нашло широкую поддержку, в том числе в богатом нефтью Юге. В провинциях Басра и Мейсан уже прошли демонстрации в поддержку предоставления статуса провинции нескольким муниципальным округам, в том числе находящимся в нефтеносных районах, с дальнейшим обособлением «конфедерации Юга» по примеру Курдистана.

Сегодня уже практически созданы предпосылки преобразования Ирака в федеративное государство с десятками провинций, которые сгруппируются на основе родоплеменных связей, религиозной близости и экономических интересов в 3-4 автономных края (условно – шиитский, курдский и суннитский) при резком ограничении полномочий Центра.

Внешне такая программа кажется трудно осуществимой - для законодательного оформления подобных решений необходимы согласительные парламентские комиссии, комитеты, подзаконные акты и т.д., не говоря уже об изменении конституции страны. Однако если взглянуть на дело внимательнее, то возникает мысль, что в этом, возможно, и состоит общий интерес ключевых игроков, влияющих на развитие событий.

Запад во главе с Соединёнными Штатами, а также Иран, Саудовская Аравия, Турция и, безусловно, Израиль заинтересованы в том, чтобы Ирак никогда больше не поднялся до положения мощной региональной державы, а оставался управляемым поставщиком высококачественной нефти с минимальными затратами на её добычу и экспорт и служил к тому же разменной монетой при решении проблем уже иного порядка.

Скорее всего, будущее государственное устройство Ирака и судьба страны вновь решаются сейчас не в Багдаде, а в закулисных переговорах между «очень заинтересованными сторонами»… В истории Ближнего Востока было немало примеров, когда государства появлялись или исчезали с политической карты в ходе партии игры в бридж, а границы между ними чертились обычной линейкой. Несмотря на все технологические достижения минувших десятилетий, в геополитике и геоэкономике с тех пор мало что изменилось.

____________________

* Движение «Сахва» было создано США в начале оккупации путём подкупа шейхов племен в обмен на прекращение ими сопротивления. Члены «Сахва» в глазах многих иракцев до сих пор являются предателями и коллаборационистами и служат одной из главных мишеней при вооружённых нападениях.

http://www.fondsk.ru/news/2014/02/12/peredel-iraka-ostanetsja-li-takaja-strana-na-karte-mira-25698.html

[Александр Васильевич]

Николай БОБКИН

США готовят повторное вторжение в Ирак



 В Ираке снова идет гражданская война, США вновь рассматривают возможность вооруженной интервенции. Сконструированное американцами иракское государство трещит по швам. Американская внешняя политика в очередной раз оказалась в ловушке. Боевики «Исламского государства Ирака и Леванта» (ISIL) действуют не только в Ираке, но и в Сирии. На сирийском театре этой войны США поставляют боевикам вооружение и оказывают финансовую помощь, а в Ираке президент Обама рассматривает «все возможные действия», против тех же джихадистов. Вашингтон остаётся верен своей политике двойных стандартов.

Не исключено, что рывок на Багдад боевиков ISIL инспирирован американцами, чтобы оправдать свою грядущую интервенцию. Усиление позиций джихадистов устраивает США потому, что оно ведет к окончательному расколу Ирака на три части – суннитов, шиитов и курдов. Хаос в стране создаст новый очаг напряженности у границ Ирана, арабский мир получит гражданскую войну еще в одном государстве, американские союзники по НАТО опять будут втянуты в войну на стороне Америки. Американцы воспользуются этим, чтобы вернуться в Ирак и, вероятнее всего, распространить интервенцию на Сирию. В Белом доме уже открыто заговорили о том, что после победы на президентских выборах Башара Асада «Сирию нужно бомбить». В Эр-Рияде не скрывают удовлетворения от таких планов. Саудовская Аравия не только хотела бы свергнуть Асада в Сирии, но и в своём противостоянии с Ираном готова солидаризоваться с любой антишиитской акцией США.

Тегеран держит сторону находящихся у власти иракских шиитов и речи об отказе Ирана от этой стратегии быть не может. Президент ИРИ Хасан Роухани уже заявил, что Иран готов поддержать правительство Аль-Малики в борьбе с исламистами. «Если правительство Ирака попросит о помощи, мы предоставим любую помощь, о которой нас попросят для борьбы с терроризмом», - говорит Роухани. Тегеран в какой-то момент даже выразил готовность рассмотреть совместные действия с США в деле восстановления безопасности в Ираке. Об этом опять же заявил Хасан Роухани, отметив, что для такого взаимодействия Вашингтон должен начать действительно бороться с терроризмом. Однако уже через несколько дней иранцы кардинально изменили свои намерения: стало ясно, что Белый дом опасается иранского вмешательства в конфликт в Ираке больше, чем падения правительства своего протеже Аль-Малики. Американцы уже ищут ему замену и, скорее всего, попытаются отдать власть представителю суннитской общины.

Патрик Кокберн из газеты The Independent считает, что шиитскому правительству, назначенному Вашингтоном после свержения Саддама Хусейна девять лет назад, «похоже, приходит конец». Даже если властям Ирака удастся восстановить контроль над большей частью страны, северные суннитские территории, которые покинула иракская армия, им не вернуть, пишет Патрик Кокберн. Похоже, из такого прогноза исходит и Вашингтон. На словах США заинтересованы в том, чтобы приверженцы суннитского джихада не утвердились в Ираке. На деле же президент Обама не намерен больше помогать дружественному Тегерану режиму иракских шиитов. «Любые наши действия, - говорит Обама, - должны сочетаться с серьезными и искренними усилиями лидеров Ирака. США сыграют свою роль, но, в конце концов, Ирак как суверенное государство должен сам решать свои проблемы». Обама раздражен: «США вложили много денег в иракские силы безопасности. Проблема в том, что они не желают встать и бороться». Все призывы Аль-Малики к Вашингтону о срочной военной помощи пока остаются без ответа.

Между тем, как сообщают западные СМИ, иранские военные уже находятся в Ираке. По данным британской The Guardian, в Ирак за последние двое суток прибыли около 1,5 тыс. добровольцев и около 500 военнослужащих из сил специального командования «Кодс», входящего в состав иранского Корпуса стражей исламской революции. По данным газеты, иранские военнослужащие сейчас дислоцированы в провинциях Васит и Дияла в центральной части Ирака, а командующий «Кодс» генерал Касем Сулеймани находится в Багдаде. Газета Wall Street Journal утверждает, что один батальон иранского спецназа уже ведет борьбу с исламистами. Этот отряд помог иракской армии освободить 12 июня большую часть города Тикрит. Ожидается, что новые иранские подразделения, прибывающие в зону боевых действий, будут защищать Багдад и шиитские города-святыни Наджаф и Кербела. Министерство иностранных дел Ирана опровергает эти сообщения. «Мы ясно обозначили свою позицию. Мы не участвуем в боях в Ираке», - заявила официальный представитель МИД Ирана Марзие Афхам.

Тем не менее иранское правительство собирается отправить в Ирак оружие и военных советников, чтобы помочь соседу справиться с угрозой региональной политической стабильности. При этом Тегеран пытается развернуть американскую помощь Ираку в русло борьбы с терроризмом. Отвечая на вопрос, готова ли Исламская Республика бороться вместе с Соединёнными Штатами против боевиков-исламистов в Ираке, президент Роухани заявил: «Мы можем подумать об этом, если увидим, что Америка начнет выступать против террористических группировок в Ираке или ещё где-нибудь». Шиитский Иран, который граничит с Ираком на протяжении около 1500 километров, всерьез обеспокоен происходящими у соседей событиями. Однако на прямое военное вторжение Иран вряд ли пойдёт, выступив против любого иностранного вмешательства.

Распространенное на Западе мнение о том, что США могут попросить Тегеран ввести свои войска в Ирак лишено смысла. В 2010 году Обама, официально объявляя о завершении военной операции в Ираке, сказал, что США заплатили «огромную цену» за то, чтобы «передать будущее Ирака в руки его народа». Последовавшее затем сближение Багдада с Тегераном никак не входило в планы Вашингтона. Сейчас Джон Маккейн, резко критикующий Обаму, напоминает ему: «Если бы мы оставили достаточное количество войск, то не столкнулись бы сегодня с кризисом… Факт в том, что мы одержали победу в этом конфликте, а ее плодами воспользовались другие». По мнению Маккейна, в данной ситуации «нет хороших вариантов». Он полагает, что ограниченные авиаудары также не решат проблему. Единомышленник Маккейна сенатор Линдси Грэм заявил: «Не существует сценария, при котором мы можем остановить кровопролитие в Ираке без американского вмешательства». Другой сенатор-республиканец Рой Блант утверждает, что, по данным США, 4 из 17 дивизий в Ираке «разбежались без каких-либо усилий по отражению нападения».

Сейчас республиканцы в конгрессе США подталкивают Обаму к началу наземной операции в Ираке, в которой Америке, скорее, придётся с Ираном воевать, чем взаимодействовать. Не случайно Тегеран стал теперь выступать против любого иностранного вмешательства в иракский конфликт. В последнем заявлении официального представителя МИД ИРИ отмечается, что «местные власти способны справиться с террористами сами». Американцы, англичане и французы готовятся к повторной интервенции в Ирак, и в этом случае Иран будет вынужден вступить в бой. Ситуация грозит перерасти в полномасштабную религиозную войну, Запад вполне может оказаться по одну сторону баррикад с суннитскими террористическими группировками. Духовный лидер иракских шиитов аятолла Али Систани призвал своих сторонников объединиться против террористов-суннитов. «Граждане, которые в состоянии держать оружие в руках и сражаться против террористов, защищая свою страну, сограждан и святые места, должны в качестве добровольцев присоединиться к силам безопасности», - заявил Систани.

Призыв активизировал шиитов, которые начали в массовом порядке записываться в добровольческие вооруженные формирования, где без всяких сомнений окажутся советники и добровольцы из Ирана. Джихад с обеих сторон грозит взорвать не только Ирак, но и весь Ближний Восток… Ранее сообщалось, что Белый дом не рассматривает возможность проведения в Ираке наземной операции, несмотря на заявления президента Барака Обамы о возможной военной помощи Багдаду против террористов. Однако заверениям американцев веры нет. Пока налицо признаки подготовки Америки к очередной военной авантюре. Из Ирака эвакуируются американские военнослужащие и сотрудники работающих там компаний, в Персидский залив направлены авианосец George Bush, ракетный крейсер Philippine Sea и эсминец Truxtun. Это, по словам представителя Пентагона Джона Кирби, позволит США «более гибко действовать в случае, если нужно будет вооруженным путем защитить американские интересы в Ираке». Американская «гибкость» известна, осталось понять лишь масштабы нового вооруженного вмешательства.

http://www.fondsk.ru/news/2014/06/16/usa-gotovjat-povtornoe-vtorzhenie-v-irak-28034.html

[Александр Васильевич]

Михаил АГАДЖАНЯН

Атака на Мосул и роль Турции



 Иракская государственность вновь подверглась испытанию на прочность. Сразу с двух направлений экстремистская группировка «Исламского государства Ирака и Леванта» (ИГИЛ) атаковала северные провинции страны, находящиеся вне территориальных пределов Иракского Курдистана. Часть сил ИГИЛ была перегруппирована с театра военных действий в западной провинции Анбар, другая – просочилась с территории Сирии.

Атака не стала абсолютной неожиданностью для правительственных сил. Уже несколько дней в северной провинции Найнава шли позиционные бои. Однако при первом форсированном рывке исламистов в сторону административного центра провинции, второго по величине города страны Мосула, иракская армия потеряла боеспособность. Масштаб провала политического руководства и военного командования Ирака подчёркивали многочисленные факты бегства военнослужащих вместе с гражданским населением. Премьер аль-Малики усмотрел в происшедшем предательство в высшем армейском командовании.

Боевики ИГИЛ решили не останавливаться на достигнутом, развив наступление за пределами Найнавы. 11 июня была захвачена столица провинции Салах-эд-Дин город Тикрит. Последовали призывы идти на Багдад. В планы исламистов входит создание исламского Халифата на территориях Сирии и Ирака с выходом к средиземноморскому побережью.

Структура ИГИЛ, иерархия управления этой группировкой, состав лиц, принимающих решения, с трудом поддаются анализу. Между тем очевидно, что годы участия в войне в Сирии и последние несколько месяцев боёв в иракской провинции Анбар позволили ИГИЛ накопить значительный опыт, в том числе благодаря помощи инструкторов и советников из Турции, Пакистана и Саудовской Аравии. Группировка стала важным военно-политическим фактором регионального масштаба.

Направление удара ИГИЛ в первые часы продвижения группировки наводит на мысль о содействии ей внешних сил. Любое упоминание Мосула в последние годы непременно отсылало к интересам Турции. Анкара не отказалась от планов вернуть нефтеносный Мосул под свой контроль. 11 лет назад, когда стоял вопрос об участии Турции в военных действиях по свержению режима Саддама Хусейна, ближневосточные источники указывали на Мосул и сопредельные ему территории в качестве приза для турецких властей за участие операции на стороне антисаддамовской коалиции. В районе Мосула компактно проживают иракские туркоманы (туркмены), что позволяет Анкаре прикрывать свои виды на Мосул заботами о защите прав соплеменников. На рубеже 2002-2003 годов США планировали, что перед наступлением американских войск на Багдад 3-я турецкая армия войдет в Северный Ирак и возьмёт под свой контроль районы Мосула и Киркука. Анкаре отводилась задача создания туркоманской автономии на территории Ирака. Весной 2003 года, однако, правительство Эрдогана удержалось от военного вмешательства. Более того, было принято шокировавшее Вашингтон решение о запрете ввода подразделений армии США в Ирак с северного турецкого направления. Впоследствии война в Сирии явила миру другую Турцию, которая вполне может взвешивать возможные выгоды от своего прямого вмешательства в военный конфликт на территории соседнего государства. В то же время получить ответ на вопрос, могла ли Турция распространить свой опыт вмешательства в сирийский кризис и на Ирак, не так просто.

Наличие у Анкары доверительных связей с ИГИЛ маловероятно. Турки предпочитают иметь дело в Сирии с более умеренными оппозиционными группировками, в первую очередь со Свободной сирийской армией, штаб-квартира которой «дрейфует» между турецким Хатаем и сирийским Идлибом. Поступившие в первые часы броска боевиков данные о захвате ими турецкого генконсульства в Мосуле с взятием в заложники несколько десятков граждан Турецкой Республики ещё не дают основания для определённых выводов. Внимание Турции ныне отвлечено на собственный курдонаселённый юго-восток, где в последнее время ситуация заметно обострилась. Ухудшения отношений Анкары и Багдада в связи с открытой продажей нефти Иракского Курдистана через турецкие средиземноморские порты также недостаточно, чтобы сделать далеко идущие вводы о роли Турции в оккупации Мосула джихадистами.

Вместе с тем по мере развития сирийского кризиса Турция утрачивала образ державы, которую отличает взвешенное поведение на Ближнем Востоке. Иногда партнёрам Турции по НАТО приходилось даже сдерживать правительство Эрдогана от прямого вмешательства в конфликт. Широко развернулась в Сирии турецкая разведка. Через турецкую территорию шло оружие для противников Асада. Группировка «Джебхат ан-Нусра» переправляла через контрольно-пропускные пункты на турецко-сирийской границе зарин, предположительно захваченный в Ливии, причём канал поставок прикрывался сотрудниками Национальной разведывательной службы Турции (MIT).

Стиль ведения Турцией сирийских дел ярко обнажила обнародованная запись разговора высших должностных лиц Турции о готовившейся ими провокации на территории гробницы Сулейман Шаха (турецкий анклав в Сирии, вблизи города Алеппо, находящийся под охраной ограниченного числа военнослужащих Турции). Целью провокации было создать повод для вступления Турции в войну против Башара Асада.

Что касается возможной причастности Турции к последним иракским событиям, то власти в Багдаде, помня о турецких претензиях на Мосул, и раньше ставили Анкаре в вину вмешательство во внутренние дела Ирака. Соратники иракского премьера аль-Малики прямо обвиняли Турцию в попытках аннексии Мосула. Близкие к правительственным кругам в Багдаде источники пришли к выводу, что за вылазкой группировки «Исламское государство Ирака и Леванта» в иракской провинции Анбар стоят Турция, Катар и Саудовская Аравия. Дестабилизируя пограничные с Сирией западные провинции Ирака, Турция, по мнению багдадских политиков, готовит почву для новых территориальных переделов на Ближнем Востоке…

Следствием атаки на Мосул станет ещё большее ухудшение отношений между Багдадом и Анкарой. Для иракского шиитского руководства, которое ещё не потеряло рычаги управления страной, действия Турции в Сирии и нападение ИГИЛ на Мосул – звенья одной цепи.

http://www.fondsk.ru/news/2014/06/18/ataka-na-mosul-i-rol-turcii-28049.html

[Александр Васильевич]

Дмитрий МИНИН

Падёт ли Багдад?



 Стремительный рывок джихадистов из «Исламского государства Ирака и Сирии» (ИГИС) в направлении Багдада поразил многих и в очередной раз смешал все карты на ближневосточной политической арене. Движение, общая численность боевиков которого достигает всего 50 тысяч, действующих на громадной территории по берегам Евфрата в Сирии и Ираке, смогло за считаные дни буквально разогнать до четверти регулярной иракской армии. Заняты многие города, включая двухмиллионный Мосул, захвачены большие количества тяжелых вооружений - бронетехника (до 260 единиц), артиллерия, вертолеты, а вдобавок еще полмиллиарда долларов наличными, что дает ИГИС возможность ставить перед собой дальнейшие глобальные цели. Нехватка людей с такими деньгами восполняется буквально на глазах. Тысячи молодых суннитов в отвоеванных провинциях потоком вливаются в ряды мятежников.

Лидер движения Абу Бакр аль-Багдади уже полагает, что именно он является «наследником славы» Усамы бен Ладена и вождем всех ориентирующихся на «Аль-Каиду» исламистов, нацеленных на создание всемирного халифата, а не затаившийся где-то в афгано-пакистанской зоне Айман аль-Завахири. Последнего к тому же ИГИС упрекает в том, что во внутрисирийском противостоянии проалькаидовски настроенных группировок он поддержал ее соперников из «Джебхат ан-Нусра». Правда, среди самих суннитов Ирака находятся те, кто оспаривают единоличный успех ИГИС. Например, суннитские племенные вожди, присоединившиеся к восстанию против центрального правительства, утверждают, что главную роль сыграли подчиненные им милиции. Пребывающие в подполье члены бывшей правящей партии БААС, также странным образом сомкнувшиеся с исламистами, основную заслугу в одержанных победах приписывают себе. Так, Рагад, дочь казненного президента Саддама Хусейна после того, как боевики захватили Тикрит, родной город ее отца, заявила в интервью газете «Аль-Кудс»: «Я счастлива, что увидела все эти победы, это победы бойцов моего отца и моего дяди Иззата аль-Доури. Когда-нибудь я вернусь в Ирак и приду на могилу моего отца. Может быть, это произойдет не очень скоро, но это обязательно произойдет». И хотя в Тикрите отряды баасистов, подчиненные бывшему вице-президенту и заместителю главнокомандующего аль-Доури, по-видимому, и сыграли определенную роль, однако очевидно, что ядром суннитского восстания все же явилась ИГИС. Но каковы же причины возвышения этого, без сомнения, нового важного феномена региональной, да и мировой (достаточно посмотреть на взлет нефтяных цен) политики и столь быстрого разрушения иракской государственности.

Представляется, что это очередное, причем весьма яркое, проявление краха американской модели преобразования ближневосточных обществ, к тому же во всех ее компонентах. Еще одно взращенное США ради реализации близких политических целей «чудовище Франкенштейна» - ИГИС, в данном случае для свержения Башара Асада в Сирии, не довольствуется малым, а посягает на коренные интересы собственного творца. С противоположной стороны -  навязанная Вашингтоном Багдаду «светско - демократическая» парадигма, от которой иракский премьер Нури аль-Малики так и не смог отойти, оказалась абсолютно нежизнеспособной. Его попытки выстраивания межсекторального баланса так ни к чему не привели. Сунниты продолжали ностальгировать по своим былым привилегиям. Курды медленно, но верно созидали собственное квазигосударство. Составляющие 60% населения шииты также не успели почувствовать новый Ирак полностью своим. Дистанция, выстраиваемая аль-Малики между собой и Белым домом, была явно недостаточной. Во всех слоях иракского общества укрепилось устойчивое мнение, что руководство страны «продало» ее Западу. Хватило всего лишь небольшого толчка со стороны особо активного меньшинства, чтобы все рухнуло, как карточный домик. А ведь был даже такой эпизод, когда президент Дж. Буш-младший ставил в пример для подражания «иракскую демократию» России, на что ему, помнится, было отвечено: «Спасибо, не надо!» А еще это и провал разведки. Издание Foreign Policy, к примеру, сетует: «Сначала Крым, потом Ирак - почему американское разведывательное сообщество, на которое расходуется 50 млрд долларов в год, такие события продолжают заставать врасплох?»

Отдельно стоит сказать об армии. Полную несостоятельность в условиях Ближнего Востока показало и копирование американской теории и практики военного строительства при создании новой иракской армии. Основанное на стратегии бесконтактной войны оно могло дать результаты только при наличии всех ее составляющих элементов – от космического наблюдения до мощных наземных вычислительных центров. А получилось так, что американцы оснащали иракскую армию по принципу торговли с индейцами – продавали им за большие деньги трубу от граммофона, но не сам этот аппарат. Не привыкшие сталкиваться лицом к лицу с противником американские инструкторы не сумели привить готовность к этому и иракским солдатам. Ведь поразить врага и временно закрепиться на его территории в условиях гражданской войны совершенно недостаточно, необходимо иметь храбрость и способность оставаться там постоянно, а также быть готовым жертвовать собой ради высших целей. Но для этого нужна совершенно иная мотивация и подготовка. У ИГИС все это имеется в виде религиозного фанатизма и сирийского боевого опыта, у иракцев не нашлось. При этом ИГИС оказалась лучше знакомой и с тактикой НАТО, что не удивительно, поскольку именно в ее рядах сражаются большинство из переправившихся в Сирию около 20 тыс. иностранных наемников, из которых более 3 тыс. – европейцы, а еще 3 тыс. – турки, в массе своей прошедшие военную подготовку по натовским образцам. Однако самым грозным оружием ИГИС являются массово опробованные во время сирийской войны современные «тачанки». Кстати, черный флаг над ними тоже не новость, его использовал еще их первооткрыватель батька Махно. Юркие пикапы с приваренными к ним тяжелыми пулеметами («душки» по-местному – от российского ДШК) на расстоянии в пару километров способны превращать неповоротливые Хаммеры в решето, легко уходя от танкового и артиллерийского огня. Летчикам правительственной армии Сирии понадобились годы, чтобы научиться поражать их ракетами с самолетов и вертолетов. Капризное американское оружие в условиях пустыни оказалось значительно менее надежным, чем образцы прежнего советского вооружения, которое предпочитают повстанцы.

Несомненно, за такой сомнительной «помощью» Вашингтона в оснащении багдадской армии скрывались и расчеты уйти из Ирака так, чтобы вскоре их позвали обратно. Но подобного провала в Вашингтоне вряд ли ожидали. Белый дом в который уже раз становится жертвой собственной самонадеянности. Тех сил, которые он реально готов возвратить в Ирак, в сложившейся ситуации будет явно недостаточно, а к полномасштабной военной интервенции американцы пока не готовы. Британские эксперты, например, полагают, что реальное «иностранное вмешательство, вероятнее всего, придет со стороны Ирана, а не США». Тегеран может стать главным бенефициаром разворачивающихся событий, чего американцы едва ли хотели. Иранский президент Хасан Роухани пообещал, что Иран будет бороться с «жестокостью и терроризмом» ИГИС. Оттуда, по некоторым сообщениям, уже направлено в Ирак около 2 тыс. человек из элитного подразделения «Аль-Кодс», а его командующий генерал Кассем Сулеймани, отличившийся в Сирии, непосредственно руководит обороной Багдада. Кроме того, столицу страны защищают сохранившие лояльность Нури аль-Малики две полноценные дивизии и шесть механизированных бригад общей численностью в 50 тыс. человек.

Хватит ли этого, чтобы отстоять Багдад, сказать пока трудно, с учетом того, что силы мятежников непрерывно возрастают и их уже значительно больше, чем первоначально подошедшие к городу 7 тыс. боевиков, о чем писала мировая печать. Можно, однако, предположить, что наступление начнет неизбежно выдыхаться по мере вступления суннитских отрядов в районы, населенные шиитами, в том числе в самой иракской столице. Навстречу радикализму суннитов постепенно будет выступать столь же высоко мотивированный радикализм шиитов в виде, например, распущенной в 2007 году и готовой к контактным боям «армии Махди», что сделает противостояние сторон более упорным и более кровавым. По сути, Ирак ускоренными темпами движется к расколу страны на три части – суннитский центр, шиитский юг и курдский север.

Курды в целом неожиданно для себя столкнулись с ситуацией, когда достаточно легко смогли реализовать свои самые смелые чаяния, в которых им раньше категорически отказывали. Их высоко идеологизированные и моноэтничные подразделения пешмерга (при общей мобилизации до 140 тыс.) выбили джихадистов из значительной части провинции Ниневия и взяли историческую курдскую столицу миллионный Киркук с богатыми нефтяными месторождениями в окрестностях. Более того, иракское правительство объявило о своем соглашении с Региональным правительством Курдистана, позволяющем курдским вооруженным силам оставаться не только на этих ранее спорных территориях Ирака, но еще и занять Мосул. Советник по национальной безопасности страны Фалах аль-Файяд заявил, что «силы пешмерга являются законными и зарегистрированными в списке иракских сил безопасности. Багдад и Эрбиль договорились, что они будут защищать безопасность Ирака и нанесут ответный удар против ИГИС в ближайшем будущем». Можно не сомневаться, что, заняв эти города со смешанным курдско-суннитским населением, курды уходить из них уже не захотят. С их присоединением население иракского Курдистана увеличивается более чем в полтора раза, по крайней мере до 8 млн человек, а источники существования в виде богатых месторождений нефти – многократно. По-видимому, это именно та цена, которую шииты готовы заплатить за сохранение своей власти в Багдаде. Ситуация отчасти напоминает крымские события, с той лишь разницей, что изменения статуса Крыма Запад признать не захотел, а с отходом Киркука и Мосула курдам, чему ранее жестко противился, судя по всему, по умолчанию соглашается, при том, что там никаких референдумов и не проводилось. Дело, как всегда, не в принципах, а в интересах.

Однако на фактическом разделении страны кризис в Ираке не закончится. Сложится такая конфигурация, когда все нефтяные богатства страны окажутся под контролем курдов на севере в Киркуке и Мосуле и шиитов - на юге в Басре. Срединное суннитское образование быстро потратит захваченное и останется без необходимой для существования и развития ресурсной базы. Его дальнейшая экспансия с целью ее получения, а также распространения своей джихадистской идеологии будет неизбежной. Суннитско-шиитское противостояние продолжит обостряться. Есть все основания опасаться, что оно постепенно захватит весь Ближний Восток. Притухший было конфликт между двумя главными протагонистами шиизма – Ираном и фундаменталистского суннизма – Саудовской Аравией в регионе может вспыхнуть с новой силой.

Об этом свидетельствует и выпущенное иракским правительством заявление, в котором оно обвинило в нынешнем кризисе Саудовскую Аравию. Согласно этому заявлению, именно саудовские власти поддерживают боевиков-суннитов в Ираке и оказывают им финансовую помощь. Таким образом, уже в ближайшее время речь может пойти о безопасности не только Багдада, но и многих других региональных столиц. Остановить эту цепную реакцию будет нелегко.

http://www.fondsk.ru/news/2014/06/20/padet-li-bagdad-28100.html

[Александр Васильевич]

Иран считает намерения США бороться с терроризмом в Ираке несерьезными





Власти Ирана считают, что решение Вашингтона направить в Ирак до 300 военных советников свидетельствует о его недостаточно серьезном стремлении борьбы с терроризмом, сообщает иранское агентство Irna со ссылкой на замглавы иранского МИД Хосейна Амира Абдоллахияна.

"Последние заявления Обамы показали недостаточно серьезное стремление Белого дома противостоять терроризму в Ираке и регионе", — заявил замглавы МИД Ирана.

Накануне президент США Барак Обама заявил, что Вашингтон намерен направить в Ирак до 300 военных советников, чтобы помочь местным властям в противостоянии с группировкой "Исламское государство Ирака и Леванта". По его словам, американские военные усилят разведдеятельность в Ираке и в случае крайней необходимости будут готовы к ударам по выявленным целям. Однако отправлять в Ирак вооруженные силы президент не планирует.

По мнению замглавы МИД Ирана, такое решение Вашингтона "способствует возникновению подозрений и сомнений относительно целей США в Ираке".

Группировка "Исламское государство Ирака и Леванта" (ИГИЛ) при поддержке суннитских племен, а также бывших военных из армии Саддама Хусейна смогла за неделю захватить район в Ираке, включающий провинцию Найнава со вторым по значению в стране городом Мосул, а также часть провинции Салах-эд-Дин.

Иракские власти называют происходящее вылазкой террористов, в то время как ряд арабских стран и организаций назвали это обострением межконфессионального противостояния. Иракские власти обратились к США за помощью в противостоянии с группировкой ИГИЛ и ее сторонниками.

По материалам: РИА Новости

http://www.fondsk.ru/news/2014/06/21/iran-schitaet-namerenija-ssha-borotsja-s-terrorizmom-v-irake-nesereznymi-28117.html

[Александр Васильевич]

Николай БОБКИН

Иракский ребус для президента Обамы



 Администрации президента Обамы в последние годы во внешней политике на Ближнем Востоке нечем гордиться. Один провал американской администрации сменяется другим с пугающей повсеместностью: Ливия, Египет, Сирия, а теперь снова Ирак. Везде Америка попыталась поддержать арабские бунты, финансируемые и разжигаемые Саудовской Аравией, где не могут расстаться с мечтой превратить руками террористов арабский мир в единое ваххабитское пространство. Сегодня, когда отряды ваххабитов, поддерживаемые американцами в Сирии, вернулись в Ирак и захватили значительную часть его территории, бывший вице-президент США Дик Чейни признает, что «Барак Обама, по сути, сдал Ближний Восток на милость террористов»… Экстремистская группировка «Исламское государство Ирака и Леванта» (ИГИЛ) возникла в Сирии с американской помощью. Теперь, потерпев поражение в вооруженной борьбе с Дамаском, боевики развернулись на 180 градусов и угрожают Багдаду.

Речь идет об уничтожении смоделированного американцами в Ираке государства в его нынешних границах. ИГИЛ уже объявила о создании исламского халифата и призвала джихадистов со всего мира присягнуть ей на верность. К боевикам присоединились сунниты Ирака, недовольные политикой премьер-министра страны Нури аль-Малики, военные из бывшей армии Саддама Хусейна, мелкие террористические группировки. Нетрудно догадаться, какая судьба уготована иракским шиитам в том случае, если ИГИЛ возьмет власть в стране, – их не только лишат реальной власти, они будут подвергнуты массовому геноциду.

Сунниты не скрывают своих планов, в числе которых уничтожение шиитских святынь и казни шиитских проповедников. Иракских шиитов поддерживает Иран, поэтому в случае межрелигиозной войны не исключается иранское вмешательство. Пока Тегеран придерживается мнения, что Ирак не нуждается в присутствии никаких иностранных войск на своей территории - ни американских, ни иранских. Вместе с тем заместитель министра иностранных дел Ирана Хосейн Амир Абдоллахийан предупреждает, что « если такая просьба будет, то в рамках международных норм и правил, в рамках двусторонних контрактов, мы готовы предоставить оружие Ираку для ведения эффективной борьбы с терроризмом. Наши отношения с правительством Ирака являются важными и стратегическими. Мы готовы предпринимать меры, чтобы Ирак был сильным и единым государством».

Вашингтон до недавнего времени поддерживал жесткую политику притеснения суннитов, выступал инициатором преследований бывших сторонников Саддама. Кстати, сторонников казненного диктатора в Ираке еще довольно много, и они находятся в непримиримой оппозиции к власти. Сейчас же Америка пытается возложить вину за гражданскую войну в стране на иракского премьера, который является ее собственным ставленником, правда, не оправдавшим американские ожидания. Больше всего Белый дом не устраивает проиранская внешняя политика нынешнего шиитского правительства Ирака. Хаос, гражданская война, раздел Ирака по американским замыслам должен остановить процесс ирано-иракского стратегического сближения. В Тегеране именно так и оценивают американскую реакцию на террористическую интервенцию ИГИЛ.

Духовный руководитель Ирана аятолла Хаменеи прямо указывает на то, что «враги исламского пробуждения все чаще разжигают войну чужими руками на Ближнем Востоке с целью внести раскол в отношения между суннитами и шиитами». Заместитель начальника Генерального штаба вооруженных сил ИРИ Джазири полагает, что наступление, предпринятое боевиками ИГИЛ в Ираке, – это осуществление планов, выношенных Соединёнными Штатами и их союзниками, такими как Саудовская Аравия. «Иран не допустит, чтобы в Сирии и Ираке заправляли западные державы, и в случае реальной угрозы своим интересам примет самые решительные ответные меры», - предупреждает генерал. Можно не сомневаться в том, что иранцы готовы защитить свои границы от террористов и не допустить вандализма в отношении шиитских святынь в Кербеле и Наджафе. Многое будет решаться на поле боя, договариваться с экстремистами Тегеран не станет, иранцы готовятся к серьезному противодействию ИГИЛ.

У Ирана есть значительная поддержка внутри Ирака. Для Тегерана ключевой фигурой является даже не премьер Малики, а духовный лидер иракских шиитов аятолла Али Систани, остающийся гражданином ИРИ. От позиции данного богослова, уже призвавшего всех шиитов дать вооруженный отпор ИГИЛ, зависит многое. Воевать будут иракские шиитские добровольцы, обучать их и руководить ими вполне по силам военным из КСИР Ирана. Тогда аль-Малики сможет обойтись без американцев, опираясь на военную помощь Ирана и свое шиитское ополчение. В этом случае настроения в Багдаде станут еще более антиамериканскими. США напрасно рассчитывают получить в Ираке геополитические дивиденды, разыгрывая самостоятельную партию, без учета интересов других стран. Глава МИД РФ Сергей Лавров считает, что проблему единства Ирака «решать надо не Вашингтону и Лондону, как это было в 2003 году, а вместе со странами региона, со всеми соседями Ирака». Москва исходит из того, что в Ираке «проблема единства страны до сих пор подвергается испытанию».

На Ближнем Востоке стабильность сохраняется лишь в тех странах, где не было прямого американского вмешательства. Сейчас аналитики из ЦРУ прогнозируют, что за развалом Ирака последует Афганистан. Похоже, американцы не понимают, что творят. С одной стороны, они готовы следовать призывам Саудовской Аравии не вмешиваться в события в Ираке и уже тем более не принимать помощь Тегерана. С другой стороны, Белый дом до сих пор не осознает опасности, которую влечёт за собой развал Ирака. К отказу от поддержки территориальной целостности Ирака президента Обаму подталкивает и Израиль.

Пробный камень бросил Шимон Перес, поспешивший заявить в США, что курдское государство де-факто создано. Премьер-министр Биньямин Нетаниягу также объявил, что поддерживает создание на севере Ирака курдского независимого государства. От того, в какой политической форме и в каких границах возникнет это государство, зависит и то, как будут дальше развиваться события в регионе, в том числе в военно-политическом плане. Курды, живущие в Ираке, Сирии, Турции и Иране, являются сегодня самым большим этносом в мире, не имеющим собственного государства. Иракский Курдистан представляет собой фактически отдельный независимый кантон, а сам Ирак больше напоминает конфедерацию. Главное богатство Курдистана в Ираке – нефть. Здесь расположены шестые в мире по величине запасы черного золота. Несколько дней назад появились сообщения о том, что в Израиль пришел первый танкер с нефтью, купленной у курдов в Ираке. Власти Ирака считают эту нефть краденой, и у курдов есть проблемы с ее сбытом, так что у Израиля и Курдистана возникли экономические интересы, идущие вразрез с задачей сохранения территориально целостного Ирака.

Международные проблемы гипотетического создания курдского государства на базе Иракского Курдистана также очевидны, поскольку Турция, Иран и Сирия ни в коем случае не согласятся на отделение от них курдских анклавов и не дадут согласия на аннексию значительных территорий своих государств. Появление на карте независимого Курдистана может разрушить государственность этих стран. Более того, как считают в Тегеране, выход из-под контроля Багдада может позволить Израилю использовать территорию Иракского Курдистана для нанесения ударов по Ирану. Напомним, что в Иране курдов живет на 2-3 млн. человек больше, чем в Ираке, а курдский вопрос всегда интересовал Запад в качестве действенного инструмента оказания давления на руководство ИРИ.

Барак Обама дает понять, что США будут принимать меры по урегулированию ситуации в Ираке, но не уточняет какие именно. Пока он думает, ИГИЛ набирает силу, пользуясь невнятностью и противоречивостью политики Белого дома. В результате Ирак может быть уничтожен без всякой выгоды для Америки, с огромным разрушительным эффектом для всего Ближнего Востока.

http://www.fondsk.ru/news/2014/07/02/irakskij-rebus-dlja-prezidenta-obamy-28272.html

[Александр Васильевич]

Николай БОБКИН

Расчленение Ирака по-американски



 Осуществление американского плана выкройки на политической карте мира «Большого Ближнего Востока» началось с Ирака. Еще до американского вторжения в 2003 году Вашингтон планировал разделить Ирак на три части - суннитское государство, шиитское государство и курдское государство. Захват переброшенными в Ирак с территории Сирии боевиками «Исламского государства Ирака и Леванта» (ИГИЛ) значительной части страны - часть такого плана. На словах Белый дом призывает курдов не рвать с Багдадом, обещает военную помощь шиитскому правительству аль-Малики, говорит о возможном союзе с Тегераном в борьбе с террористами, но на практике остается приверженным политике поощрения хаоса, необходимого для расчленения Ирака… Враждебность между шиитами и суннитами все больше переходит в стадию неконтролируемого насилия, противостояние этих двух религиозных течений практически исключает возможность мирного урегулирования конфликта силами самих иракцев.

Сохранение территориальной целостности Ирака к числу приоритетов администрации Обамы не относится. Президент США согласился лишь на отправку в Ирак трехсот специалистов, да и то для того, чтобы охранять объекты США. В дополнение к этому Багдад уступил шантажу Вашингтона и наконец-то согласился гарантировать неподсудность находящихся в этой стране американских военнослужащих иракским судам. Таков вклад Америки в стабилизацию обстановки в Ираке, в то время как вот уже более трех недель премьер аль-Малики взывает о военной помощи. Боевики ИГИЛ захватывают в суннитских областях на северо-западе Ирака один город за другим, число жертв исчисляется сотнями, идет кровопролитная гражданская война.

Отчётливо просматривается заинтересованность Вашингтона в том, чтобы втянуть курдов в вооруженный конфликт, ослабить все три стороны, не давая ни одной из них шансов на полную победу. Президент Обама с облегчением вывел из Ирака практически весь американский контингент и превозносит это как своё великое достижение, но смириться с фактическим переходом Багдада на сторону Тегерана не желает. Теперь Америка намерена взять реванш. Главный итог вторжения ИГИЛ в Ирак на сегодняшний день – это блокада прямого коридора из Ирана в Сирию. Не случайно оказание помощи боевикам со стороны Соединенных Штатов осуществляется при посредничестве Департамента по поддержке сирийской оппозиции. ИГИЛ – детище США, только наивный может думать, что Вашингтон не контролирует действия «Исламского государства Ирака и Леванта».

Замминистра иностранных дел Ирана Хосейн Амир Абдоллахийан указывает на то, что финансовая поддержка, которую США направляют сирийской оппозиции, попадает в руки экстремистов в Ираке. По его словам, группировка ИГИЛ возникла в Сирии с американской помощью и выполняет в Ираке ту же роль, что и ранее в Сирии.

25 июня Обама представил в конгрессе бюджет 2015 года на «дипломатические и военные операции за рубежом» (Overseas Contingency Operations - OCO). Из 65,8 млрд. долл. 5 млрд. пойдут на создание Фонда антитеррористического партнерства (Counterterrorism Partnerships Fund - CTPF), о котором президент упоминал в своей речи в Вест-Пойнте 28 мая. Согласно опубликованному Белым домом коммюнике, четырьмя млрд. долларов будет распоряжаться Пентагон, а пятым - Госдеп. 3 млрд. долл. пойдут на создание антитеррористических сил местного значения, борьбу с радикализмом, борьбу с финансированием терроризма и пропаганду демократии. Полтора миллиарда долл. предназначаются для того, чтобы предотвратить распространение сирийского конфликта на соседние страны. Предполагается создание служб безопасности, которые должны будут контролировать границы и помогать беженцам, а также «стабилизировать зоны, находящиеся под контролем оппозиции». Под «стабилизацией» в данном случае подразумевается создание новых государств: одного на израильско-сирийской границе, а другого по периметрам севера Ирака на границах с Сирией, Турцией и Ираном.

Иракские курды уже всерьез заявили о своих ближайших планах выхода из состава Ирака. Масрур Барзани, глава разведки и безопасности Иракского Курдистана отмечает, что курды очень близки к достижению своей мечты и «в настоящее время находятся на исторической фазе своей борьбы». Действительно, после обращения президента Курдистана с просьбой к курдскому парламенту приступить к работе по подготовке референдума о независимости, очень сложно представить, что Иракский Курдистан не воспользуется агрессией ИГИЛ для того, чтобы такую независимость обрести. Масуд Барзани выступил с инициативой о голосовании по вопросу о праве на самоопределение после визита Джона Керри в Иракский Курдистан. В интервью американской компании CNN Масуд Барзани не скрывал, что «Ирак находится на стадии раскола, и курдский народ должен использовать сложившуюся ситуацию для решения своего будущего».

Американо-курдское партнёрство может стать серьёзным фактором дестабилизации обстановки в регионе. В Иране на примере соседнего Ирака видят, что курдский фактор вошел в последние годы в число геополитических интересов мировых держав и может быть обращён против Тегерана. Американские политики всегда стремились использовать межэтнические и религиозные противоречия иранского общества, включая нерешенность курдского вопроса, для оказания давления на Иран. Пока курдский вопрос в Иране находится в законсервированном состоянии. Оказавшись без поддержки внешних сил, курдская оппозиция Ирана ожидает лучших времен. Образование независимого курдского государства на территории соседнего Ирака, несомненно, даст мощный импульс борьбе иранских курдов за автономию. Возможные в этих условиях репрессии правительства против курдов в Иране будут использованы американскими спецслужбами, по-прежнему делающими ставку на эскалацию ирано-курдского конфликта. Несмотря на то, что иранские курды в своем подавляющем большинстве отказались от радикальных форм борьбы, они не прекратили ее полностью и при определенной поддержке из-за рубежа легко могут возобновить антиправительственную деятельность в Иране.

Через иранский Курдистан американцы могут попытаться объединить различные националистические движения в Иране. По мнению некоторых аналитиков Пентагона, реально подорвать позиции существующего в ИРИ режима можно лишь, спровоцировав одновременные сепаратистские выступления азербайджанцев и курдов. Если оказать им необходимую помощь, волнения могут распространиться на районы компактного проживания белуджей, которые, как и курды, ведут вооруженную борьбу с исламским режимом. Осуществлению плана способствует и концентрация этих национальных меньшинств на периферии, близ границ с соседними государствами (с Ираком и Турцией для курдов, с Афганистаном и Пакистаном для белуджей). Сработает в этом случае и религиозный фактор, так как белуджи и большинство курдов - сунниты.

Часто звучащие мнения о возможном партнерстве Вашингтона с Тегераном в Ираке, как и слухи о том, что существует негласный договор между США и Ираном о разделе Ирака, лишены смысла. Иран вопреки возражениям Вашингтона отправил в Ирак оружие и советников, но не войска, потому что готов помогать шиитам, но никак не курдам. В Тегеране опасаются перспективы возвращения суннитского меньшинства к власти у самых иранских границ. В прошлом страна восемь лет вела войну с Ираком Саддама Хусейна, и повторения подобных событий иранцы стараются избежать. Опасаются иранские руководители и дестабилизации Иракского Курдистана, не желая увидеть себя «в окружении несостоявшихся государств».

http://www.fondsk.ru/news/2014/07/09/raschlenenie-iraka-po-amerikanski-28386.html

[Александр Васильевич]

Антон ВЕСЕЛОВ

Кто сменит Нури аль-Малики?



«Если вы увидели льва с оскаленными клыками –
не стоит думать, что он улыбается»
 
Арабская поговорка

Патовая ситуация, в которой оказался сегодня Ирак, – во многом личная заслуга Нури аль-Малики. Это человек, который с подачи резидентуры США в Багдаде и волею случая номинально возглавил страну в 2006 году, в 2010-м проиграл выборы, но остался премьером после 9-месячных мучительных переговоров. Ради сохранения власти он обещал всем и всё, заранее зная, что ничего этого он делать не будет, так как к тому времени он уже оказался заложником своего положения, и дороги назад не было. Однако у него ещё оставался выбор между несколькими вариантами дальнейших действий – и он выбрал наихудший для всех…

Некоторые наблюдатели приписывают Нури аль-Малики невероятную изворотливость и способность усидеть на двух стульях, ссылаясь при этом на то, что он сумел заручиться поддержкой как США, так и Ирана – стран, отношения между которыми трудно назвать дружескими, но которые обладают огромным влиянием на происходящее в Ираке. Между тем ни о каком «мастерстве диалога» с его стороны здесь речи нет, поскольку в данном случае всё объясняется совпадением определенных интересов Вашингтона и Тегерана, причем только на тактическом уровне.

За время, прошедшее после вывода американских оккупационных войск из Ирака (декабрь 2011 г.), у Нури аль-Малики было немало возможностей добиться если не поступательного развития страны, в которой он после ухода американцев оказался верховным правителем с неограниченными полномочиями, то хотя бы стабилизации. Этого не произошло. Напротив, страна политикой багдадских властей была доведена до края пропасти и сброшена в эту пропасть. Сложившуюся в Ираке ситуацию в сферах безопасности, здравоохранения, образования и т.д. можно характеризовать одним словом – катастрофа.

Нури аль-Малики не склонен к компромиссам и отличается редким упрямством. В 2012 году он отказался идти даже на минимальные уступки иракским суннитам (а это почти треть населения страны, которые, в общем, требовали одного – прекратить дискриминацию), назвав их террористами и пообещав силой покончить с акциями протеста, которые были массовыми, но носили мирный характер. Отдав приказ о разгоне лагерей протестующих суннитов в аль-Хувейдже (провинция Дияла), а затем в Рамади и Феллудже (провинция Анбар), он вверг страну в полномасштабную гражданскую войну:  с начала 2014 года в Ираке убиты более 7,5 тыс. человек, и это по самым минимальным подсчетам. Только в июне сего года погибли 1974 человека – самый высокий месячный показатель с сентября 2007 года!

Неспособность договариваться в итоге обернулась тем, что сегодня Ирак живет без бюджета, без правительства и без парламента, власть осуществляется по какой-то неясной схеме управления, где все замыкается лично на Нури аль-Малики. В то же время федеральный центр полностью или частично утратил контроль и все рычаги влияния в 8 из 18 провинций страны, и этот процесс набирает силу.

Премьер-министр Н. аль-Малики умудрился за сравнительно короткий срок вступить в острый конфликт практически со всеми ведущими политическими силами страны. Развязав войну против граждан Ирака из числа арабов, исповедующих суннизм, он одновременно до предела осложнил отношения с руководством Иракского Курдистана. В результате курды не упустили шанса воспользоваться ситуацией наступившего полупаралича власти и нарастающего хаоса и, что называется, под шумок прихватили богатые нефтью районы провинции Таамим, которую они называют Киркук и на которую уже давно предъявляли свои права. Кроме Киркука, курдские отряды пешмерга контролируют значительные районы провинций Салах эд-Дин, Дияла и даже участок границы с Сирийским Курдистаном в провинции Нейнава.

Явное недовольство деятельностью багдадских властей и лично премьера нарастает и среди шиитов, хотя именно на них опирается нынешняя пирамида власти. С призывами к Н. аль-Малики не выдвигать свою кандидатуру и покинуть пост обратились даже ведущие шиитские религиозные авторитеты, включая Великого аятоллу Али аль-Систани. На эти призывы, доносящиеся уже со всех концов Ирака, премьер ответил категорическим отказом и заявил о своем намерении остаться у руля.

Упорство премьера зиждется на том, что на минувших выборах (апрель 2014 г.) за его блок «Государство закона» было подано более миллиона голосов. Здесь надо отметить, что абсолютное большинство поддержавших Нури аль-Малики составляют его соплеменники, назначенные им чиновники и, самое главное, военнослужащие и сотрудники спецслужб и других силовых структур - недаром вооруженные силы в Ираке часто называют «армией Малики».

Основа эта, однако, оказалась зыбкой: 10 июня три дивизии практически без боя сдали город Мосул с 2,5 млн. населением. В последующие несколько дней иракские войска оставили противнику территорию, почти равную по площади Греции или Болгарии. Это был даже не отход, а паническое отступление – бросали все, включая тяжелую технику и вооружение. Уже полгода армия не может войти в город Феллуджу в провинции Анбар, а этот город находится всего в 40 км от Багдада. Многократные заявления Багдада о входе войск в Тикрит говорят лишь о том, что накануне их оттуда опять выбили. Войска деморализованы, армия не понимает, за что воюет - утверждения официальной пропаганды про сонмища пришлых наймитов «Аль-Каиды» уже не работают. Нарастает дезертирство, даже офицеры бросают свои подразделения, в среде высшего командного состава – засилье бездарных людей, получивших должности по протекции или за взятку.

Н. аль-Малики как верховный главнокомандующий и в этой ситуации предпочел прибегнуть к наиболее понятному ему методу – он призвал ввести смертную казнь за дезертирство и оставление позиций. Одновременно он начал лихорадочно перетасовывать военное командование и руководство полицией и спецслужбами, за последний месяц своих постов лишилось более 30 генералов, в том числе командующий сухопутными войсками. В некоторых провинциях с апреля сменилось уже по 2-3 командующих армейскими группировками. В связи с этим ряд экспертов сделали вывод, что Н. аль-Малики всерьез опасается военного переворота и перестает доверять даже ближайшему окружению.

 

Чем быстрее Нури аль-Малики покинет свой пост, тем больше шансов на то, что удастся сохранить Ирак как единое государство, пусть и на федеративной основе - в этом сегодня сходятся все основные политические силы страны (кроме самого аль-Малики и его сторонников), именно такой подход стал объединяющим для вчерашних непримиримых противников. Главным становится уже другой вопрос: кто его заменит?

Через свое посольство в Багдаде Белый дом в последнее время проводит интенсивные консультации с иракскими шиитскими лидерами Аммаром Аль-Хакимом (глава Высшего исламского совета Ирака) и Муктадой ас-Садром, а также другими видными политическими и религиозными деятелями. Не обходит Вашингтон своим вниманием и руководство курдской автономии – в Эрбиле за последнее время побывало с визитами немало американских официальных лиц. По сообщениям СМИ, в ближайшее время состоится специальное заседание Совета национальной безопасности США, посвященное данному вопросу.

Кроме того, администрация Обамы якобы обратилась с просьбой провести переговоры с суннитскими лидерами на предмет участия в новом иракском правительстве к Абдель Кадиру аль-Обайди – сунниту, бывшему министру обороны Ирака (2006-2010), который после отставки живет в Вашингтоне и имеет гражданство США. У аль-Обайди хорошие отношения с американскими официальными лицами, а также с влиятельными суннитскими фигурами в Ираке, поэтому выбор такого посредника выглядит вполне логичным.

Иракцы рассказывают, что на днях бывший заместитель Саддама Хусейна Иззат Ибрагим ад-Дури якобы прислал Нури аль-Малики личное послание, в котором призвал готовиться и даже указал дату – конец Рамадана. В качестве обратного адреса Иззат ад-Дури указал: Ирак, город Багдад.

http://www.fondsk.ru/news/2014/07/16/kto-smenit-nuri-al-maliki-28497.html

[Александр Васильевич]

Аркадий ДЗЮБА

Иракский Курдистан подталкивают к независимости



Когда народ не хочет воевать, заставить его отправиться на войну практически невозможно. Идет ли речь о том, что данная война считается в народе несправедливой, как в странах Антанты во время интервенции в Советскую Россию, или о том, что уровень изнеженности народа дошел до стадии, в принципе исключающей военную мобилизацию, как во Франции в 1940 году, правительство,  столкнувшееся с этим феноменом, обнаруживает, что его свобода рук во внешней политике становится ограниченной. Если же это правительство думает о мировом господстве, его положение выглядит особенно сложным.

Именно в таком положении находится сейчас правительство США. Любое военное вмешательство Америки в какой-либо конфликт тут же влечет за собой мощные антивоенные демонстрации, которые во многом парализуют избранный политический курс. Это наглядно проявилось в 1993 г. в Сомали, когда США были вынуждены вывести свои войска, а министр обороны Лес Эспин  подать в отставку после того, как в одном из боестолкновений на улицах сомалийской столицы погибло 18 американских морпехов.

Американцы больше не могут производить смену режима в любой стране по своему усмотрению. А раз так, то каждая операция против геополитических конкурентов США требует поиска союзников, на которых можно было бы возложить грязную работу. Причем наиболее боеспособными союзниками оказываются те, кто не только не разделяет американские ценности, но и, наоборот, прямо враждебен им.  Взаимодействие с такими союзниками требует от Америки компромиссов, которые вряд ли одобрило бы американское общественное мнение. Поэтому большая часть такой политики осуществляется в тайне, а договорённости носят преимущественно закулисный характер. В итоге, правда, получается, что ослабление одних противников США происходит за счет усиления других, зачастую гораздо более свирепых. Во многих случаях американцам приходится частично приносить в жертву свои интересы. Всё это и составляет смысл геостратегии нового мирового беспорядка, превращающей Старый Свет в зону сплошной турбулентности, от которой капиталы должны бежать, как от огня, и от которой США надеются отсидеться за океанами.

Ключевым союзником Америки в реализации данной геостратегии является исламский фундаментализм в самом широком смысле этого слова, не сводящийся к какому-то конкретному государству или движению, а представляющий собой агрессивную идеологию.  Несмотря на свою внешнюю приверженность защите ислама, эта идеология по сути является антиисламской, ибо всю историю ислама она представляет как историю деградации. Деградация в интерпретации фундаменталистов началась сразу после окончания эпохи праведных халифов, затронула и доктрину ислама, которая была во многом осквернена адатами, обычаями и традициями новообращенных мусульманских народов,  и саму исламскую умму. Фундаменталисты не считают мусульманами большую часть исламского населения мира, называя их вероотступниками. В своей борьбе за установление всемирного халифата исламские фундаменталисты готовы воевать, убивать и гибнуть, использовать самые жестокие методы ведения войны.

Длительное время исламский фундаментализм рассматривался Америкой в качестве врага, но в новых условиях он становится идеальным кандидатом на роль агента мирового беспорядка и, соответственно, важным союзником США.  Высокий боевой дух, фанатизм и глобальные амбиции позволяют решать с его помощью многие задачи по дестабилизации различных регионов. И хотя на словах США продолжают бороться с исламским фундаментализмом, слова по большей части так и остаются словами.

Сейчас основные события, связанные с наступлением исламского фундаментализма, разворачиваются в Ираке. Террористическая группировка «Исламское государство Ирака и Леванта» (ИГИЛ) за последний месяц захватила обширные территории, входящие в состав Ирака, и объявила о создании халифата на этих территориях и в контролируемых группировкой приграничных провинциях Сирии. Иракская армия, в подготовку и оснащение которой американцы вбухали огромное количество сил и средств, при виде врага бежала, побросав поставленное Америкой вооружение и технику. В течение нескольких недель боевики ИГИЛ установили контроль над городами Мосул, Тикрит, Сулейман-бек и рядом других. Города Фаллуджа и Рамади перешли в их руки еще в январе.

Одновременно началось решение курдского вопроса. Создание независимого Курдистана предусматривалось Севрским мирным договором 1920 года между Османской империей и Антантой. Однако восстание под руководством Ататюрка похоронило этот договор, и курдские территории Османской империи были разделены между Ираком, Сирией и Турцией. С тех пор курды ведут борьбу за независимость или хотя бы повышение уровня своего политического представительства, и эта их борьба очень часто используется внешними силами в своих интересах.

Иракские курды попали под покровительство США, когда Ирак начал тесное сближение с СССР. Потом американская поддержка ослабла, что было связано с ирано-иракской войной, в которой Америка выступила на стороне Саддама Хусейна. Когда Хусейн снова впал в немилость после оккупации Кувейта, интерес к Курдистану проснулся у американцев снова. Именно тогда над курдскими территориями была установлена бесполетная зона, и под прикрытием этого зонтика началось строительство де-факто независимого Курдистана.

После свержения Саддама США настояли на сохранении территориальной целостности Ирака при широкой автономии Курдистана. Однако то был 2003 год, когда американцы ещё надеялись, что им удастся поставить Ближний Восток под свой прочный военный контроль, то есть о мировом беспорядке не задумывались. При этом главный вопрос заключался не в статусе автономии, которая официально была создана ещё в 1974 году, а в определении её границ. Курды настаивали на включение в состав своей автономии богатого нефтью Киркука, а Багдад этому всячески противился. Роль арбитра взяли на себя американцы, и они ее выполняли до тех пор, пока сами были заинтересованы в сохранении стабильности.

Иное дело сейчас. После того как в Сирии и Ираке на авансцену были выпущены радикальные исламистские группировки, перед которыми меркнет даже «Аль-Каида», подъём движения курдов не заставил себя ждать. Курдские военизированные формирования пешмерга взяли под контроль Киркук, из которого бежала иракская армия. Президент Иракского Курдистана Масуд Барзани, неизменно пользующийся благосклонностью американских президентов, обвинил центральные власти в том, что они оставили жителей Киркука на растерзание исламистов.

Барзани заявил, что курды намерены сохранить контроль над Киркуком за собой и что этот вопрос уже решён с центральным правительством. Само центральное правительство такое заявление не подтверждает. Для того чтобы заставить Багдад быть сговорчивее, Барзани уже отдал команду готовиться к референдуму о независимости Иракского Курдистана. «Это укрепит наши позиции и станет мощным оружием в наших руках».

Конечно, вряд ли США зайдут так далеко, что признают независимое курдское государство. Ну так они и новоявленный халифат не признают, что никак не помешает им косвенно поддерживать оба новых непризнанных государства на Ближнем Востоке в интересах расширения границ мирового беспорядка…

http://www.fondsk.ru/news/2014/07/26/irakskij-kurdistan-podtalkivajut-k-nezavisimosti-28537.html