Полюбите читать Святое Евангелие. Читайте Библию

[Александр Васильевич]

Игумен Нектарий (Морозов)

Евангелие: правда о вечной жизни

Евангелие в православном вероучении занимает главное место. Это Книга Книг для христианина. Даже строители коммунизма в первой половине двадцатого века использовали в своем кодексе переиначенные выдержки из Благой Вести, не говоря уже о простом народе. Про бревно в глазу, верблюда и игольное ушко знают все, но не все знают, что это — из Евангелия.

На цитаты из Евангелия опираются священники во время произнесения проповедей. На огласительных беседах батюшки просят крещаемых прочитать хотя бы Евангелие от Марка, самое короткое.

А что мы? Мы стараемся, в лучшем случае, пробежать «по диагонали» рекомендуемый отрезок и наутро уже не помним его содержания. Многие же просто спрашивают: «А зачем?».

Портал «Воцерковление.ru» предпринял очередную отчаянную попытку ответить на этот вопрос, переадресовав его настоятелю храмов в честь иконы Божией Матери «Утоли моя печали» и святых апостолов Петра и Павла игумену Нектарию (Морозову):



— У многих людей, искренне считающих себя православными, нет привычки читать Евангелие. И, правда, они всерьез недоумевают: зачем? Есть, мол, много другой — более современной, более доступной — литературы о Православии, там все разжевано, разложено по полочкам. Что можно им ответить на это?

В современном секулярном мире люди, как правило, имеют весьма поверхностное представление о том, что такое Священное Писание. И когда спрашиваешь невоцерковленного человека, читал ли он Евангелие, то ответы зачастую бывают очень расплывчатые. Например: "Читал когда-то Библию, а Евангелие нет", "Новый Завет читал, а Евангелие не начал…".

Все эти ответы свидетельствуют о том, что человек даже не понимает сущности вопроса. Между тем Евангелие — та Благая Весть, которая нам возвещает о пришествии в мир Бога, Который стал Человеком, чтобы спасти нас от греха, и его нельзя заменить какими-то рассуждениями об общечеловеческих ценностях, нельзя заменить даже святоотеческими творениями! Евангелие — основа нашей веры. Евангелие — это слово Божие, обращенное как к человечеству в целом, так и к отдельному человеку. Более того — это и есть тот самый Божественный Закон, в соответствии с которым необходимо жить, для того, чтобы наследовать жизнь вечную...

Но давайте лучше поговорим не столько о людях неверующих, нецерковных, сколько о тех, кто ходит в храм и даже регулярно исповедуется и причащается. О тех, кому в какой-то момент — с большим опозданием — священник задает вопрос: «А вы Евангелие-то читали?». И оказывается, что нет. И тогда возникает сомнение — сознательно ли человек принимал крещение? Сознательно ли называет себя христианином? Сознательно ли живет Церковной жизнью?

Потому что, принимая крещение, мы даем обет жить, сочетавшись со Христом, по Его закону и по Его воле, даем обет отречься от дел диавольских. А что это такое, этот обет — человек не знает, если не прочитал Евангелие. И получается, что он обманывает и Бога, и самого себя. Более того, бывают ведь и такие случаи... Приходит человек креститься, беседуешь с ним перед крещением и сообщаешь ему некоторые, самые простые Евангельские заповеди, и вдруг человек говорит: «Спасибо, что вы мне об этом сказали. Я так жить не хочу — я не буду креститься». Да, конечно, это отрицательный результат, но он основан на правде. Человек честно заявил, что он не готов, не хочет жить по законам Божиим. Было бы гораздо хуже, если бы человек, не хотящий жить по-христиански, крестился и, как сказано в Апокалипсисе, носил бы имя, словно он жив, а на самом деле был бы мертв ( Откр. 3;1).

Но и с теми людьми, которые хотя бы однажды Евангелие прочитали, сегодня дело обстоит не совсем благополучно. Почему? Потому, что когда человек читает Евангелие впервые, очень многое бывает для него непонятным. Непонятным, отчасти, в силу того, что он не знаком с какими-то историческими реалиями времени, когда совершалось земное служение Спасителя, отчасти в силу того, что некоторые вещи, нуждающиеся в истолковании, остаются для него неясными, потому что он еще не обладает необходимым духовным опытом. Поэтому надо сказать, что недостаточно читать только Евангелие, надо читать и толкования на него. Из них можно посоветовать, в первую очередь, толкование на все четыре Евангелия блаженного Феофилакта, епископа Болгарского. Его труд во многом является компилятивным, составительским, но при этом — одним из самых полных. Тем, кто желает изучить Священное Писание более глубоко, можно обратиться к «Толковому Евангелию» Гладкова, учебному пособию архиепископа Аверкия (Таушева).

Второе, что можно сказать о чтении Евангелия — оно должно быть регулярным. В монашеском правиле — в той его "редакции", которая распространена в России,— присутствует каждодневное чтение одной главы из Евангелия и двух глав из Апостола. Под Апостолом мы понимаем Деяния апостолов, Послания апостольские и Откровение святого апостола и евангелиста Иоанна Богослова. И если читать каждый день по главе из Евангелия и по две главы из Апостола, то примерно в одно и то же время завершается весь круг чтения Нового Завета, и можно начинать читать снова.

— То есть снова и снова по кругу, одно и то же?

— Конечно, порой человек задается вопросом: зачем мне читать Священное Писание вновь, ведь я его уже много раз читал и все знаю? Но дело в том, что Евангелие — это удивительная книга, и Автор ее — не люди, с именами которых Евангелия ассоциируются, не апостолы, а Сам Господь, Сам Дух Святый, Который влагал в сердца, в уста этих людей те слова, которые Он хотел донести до каждого ищущего спасения человека. И мы не бываем одинаковыми, мы меняемся день за днем, и слово Божие открывается для нас каждый раз по-новому. Очень легко объяснить на практике, почему так получается. Вот мы, например, ведем в храме беседы с прихожанами, и все время обращаемся под разными углами к одним и тем же темам. Я заметил такую закономерность. Одни и те же вопросы обсуждались неоднократно, но проходит время, и поднимается на очередной беседе человек, который регулярно ходит на эти беседы и внимательно их слушает, и задает вопрос, который уже звучал месяц, или два, или три тому назад. И это происходит регулярно. Я сначала думал: "Вот какие люди невнимательные, как они не слушают, о чем мы говорим!" А потом понял, что неправ. Дело не в невнимательности, а в особенности человеческого ума. Человек запоминает то, что имеет непосредственное отношение к его жизни. И на тот момент, когда мы ту или иную тему обсуждали, для кого-то она была животрепещущей, а кого-то не интересовала совершенно. Но прошло время, и человек оказался в разговоре на эту же тему остро заинтересован. И когда он сам о чем-то спросит, то он уже запомнит ответ, потому что это ему было нужно, важно, и потому проникло в самую глубину сердца, а не скользнуло лишь по поверхности сознания.

И при чтении Евангелия происходит то же самое. Человек порой прочитывает главу, и из этой главы одна фраза, одно слово западает в его сердце, потому что именно сейчас и именно это ему нужно.

Есть еще один очень интересный и важный момент. Почему Евангелие либо открывается для человека, либо, наоборот, закрывается? Когда человек, читая Евангелие, старается в меру понимания и сил исполнять то, что там написано, каждый раз Евангелие для него открывается все с большей и большей глубиной и начинает радовать, удивлять и восхищать его, так что чтение Священного Писания становится для него таким же источником утешения, каким должна быть и молитва в идеале. И наоборот, если человек пренебрегает прочитанным в Евангелии, если он попирает свою совесть, то в какой-то момент оно для него закрывается — слова становятся сухими, безжизненными, ничего ему не говорящими. Потому что нет веры... А без веры слово Божие остается чем-то внешним по отношению к нам. Когда же мы живем по Евангелию, вернее — учимся по нему жить, мы таким образом показываем Богу, что готовы Его слушать. А раз мы готовы Его слушать, Он будет открывать и открывать нам все новые и новые грани и глубины истины, порою облекая их в одну и ту же форму. Вообще, как однажды, давным-давно, сказал при мне в проповеди один очень хороший батюшка, когда мы молимся, мы беседуем с Богом, а когда читаем Евангелие, то даем Богу возможность беседовать с нами. И это очень важно — давать Богу возможность беседовать с нами, с нашей душой, как можно чаще. Господь, конечно, и в другое время беседует с нами, наставляет, но человеческие средства восприятия очень несовершенны, и мы далеко не все слышим, тем более не все понимаем. И то, что хочет донести до нас Господь, слишком часто не доходит до нас. А слово Божие это уже некий готовый материал, то, что идеально подходит для нашего восприятия по самому характеру своему, нужно только уметь раскрыть свое сердце и принять его.

Это не всегда легко. Порою слово Божие причиняет нам боль, потому что обличает наши недостатки, несовершенства, требует, чтобы мы от чего-то в жизни отказались. А отказаться от любимой страсти — то же, что резать по живому. И вот человек начинает внутри себя выстраивать систему защиты своего греха. И, выстраивая эту стену, он загромождает путь слову Божию к своему сердцу, отгораживается от него и престает его слышать. И это очень страшно. Очень важно давать слову Евангелия мучить, уязвлять нашу душу, потому что эта мука, уязвление, как ничто другое, целительны и спасительны для нас.

Как писал где-то преподобный Максим Исповедник — если не можешь исполнить слова евангельского, то не извращай его, а лучше кайся в этом, плачь и пытайся делать то, что тебе по силам, и Господь поможет тебе. Но если ты скажешь: "Я не исполняю этого, потому что это не нужно, невозможно", то таким образом очень далеко отойдешь от Бога.

Сегодня приходится сталкиваться с тем, что верующие люди, исповедающиеся, причащающиеся — причем не формально, а по велению сердца — относятся к Евангелию, страшно сказать, как к чему-то устаревшему. Задает человек вопрос: "Как узнать волю Божию?". Говоришь ему: "Знаете, ведь в Евангелии воля Божия о нас выражена. И это только кажется, что она выражена в общем, там есть и указания на каждый конкретный случай в нашей жизни". А человек в ответ: "Да что вы! По Евангелию-то жить невозможно, а как волю Божию о себе именно сейчас узнать? Что мне делать в этом случае, и в этом... Не могу разобраться...". Это человек, который разрывает в своем сознании волю Божию о себе сейчас и выраженную в Евангелии, хочет, на самом деле, не знать волю Бога, а чтобы ему было хорошо. А это уже совсем другой вопрос, не имеющий прямого отношения к вопросу о нашем спасении. Потому что мы хотим одного, и это не всегда нам полезно, а Господь хочет иного, и это — всегда нам полезно, но чаще всего не принимается нами с такой готовностью, как исполнение наших собственных желаний.

— Есть даже в околоправославной среде такое, извините за выражение: "Гадание на Евангелии". Хочешь, мол, узнать волю Божию о себе — открой Евангелие, и там, где оно откроется, и будет про тебя написано. Что это — снова суеверие?

— Безусловно, такого рода гадания на Священном Писании являются кощунством. Во-первых, это дело неразумное, во-вторых, небогоугодное. И поскольку оно небогоугодное, то, когда человек начинает этими гаданиями заниматься, то можно ожидать очень плачевных результатов. Потому что если мы не по-Божьему поступаем, то в это дело, обязательно, вмешается вражья сила и мы потерпим искушение или обольстимся. Преподобный Серафим Саровский как-то удивительно образно об этом говорит, что нужно так обучить свой ум, чтобы он буквально плавал в словах Священного Писания, в словах евангельских. Поэтому он и носил его в котомке за плечами и в течение недели прочитывал весь Новый Завет. То есть в день по евангелисту, и оставшиеся дни — Деяния, Послания и Апокалипсис. Таким образом, ум его действительно плавал в словах Евангелия. А если еще говорить о примерах отношения к Евангелию, которому нужно поучиться, то это пример нашего, фактически, современника, многолетнего духовника Троице-Сергиевой лавры, архимандрита Кирилла (Павлова). Напомню историю его удивительного обращения к Богу. Это случилось в дни боев за Сталинград, где каждый сантиметр земли полит человеческой кровью. Проходя по городу во время короткой передышки между схватками, молодой боец, будущий архимандрит Кирилл, увидел лежащую на земле растрепанную книгу. Движимый непонятным до конца желанием, чувствуя в этой книге что-то родное и близкое, он поднял ее. Это оказалось Евангелие. И вот, представьте себе такую картину — в воздухе еще не улеглась пыль от разрушенных домов, в ушах — звон от разрывов снарядов, а на развалинах сидит боец и читает Евангелие…

Как позже вспоминал сам архимандрит Кирилл, до этого ему бывало и страшно, и тяжело. Но в то мгновение, когда он начал читать, он вдруг понял, почему происходит все то, что происходит вокруг и что он в руках Божиих. И страх пропал! И он прошел всю войну, неся Евангелие, как преподобный Серафим, в вещмешке за плечами, и читал его при каждом удобном случае. Это Евангелие привело его впоследствии и в семинарию, и в монастырь, и сделало тем удивительным человеком, к которому за утешением обращалось бесчисленное множество людей в течение десятилетий.

Я помню, что когда, перед тем как исповедовать тех, кто пришел к нему как к своему духовнику, отец Кирилл произносил проповедь, то слова ее казались всегда такими знакомыми, такими родными... И потом, в какой-то момент, ты понимал, что в этой проповеди не было ни одного его слова, это все были слова Священного Писания. И в то же самое время это были и его слова — они были его жизнью, содержанием его сердца и ими, как самым драгоценным сокровищем, он старался поделиться с каждым. А самое главное, находясь рядом, ты видел: это не просто человек, знающий Писание наизусть, как знали его некоторые древние подвижники, нет, это человек, для которого Евангелие — подлинный закон жизни, а сама его жизнь — тот образец исполнения заповедей, которого нам так часто недостает, чтобы поверить наконец, что они и правда исполнимы...

Будучи уже совсем преклонных лет, отягощенный множеством недугов, отец Кирилл день за днем продолжал принимать для исповеди и беседы людей — с их бедами, скорбями и... грехами. И когда ему случалось совсем изнемочь, то он, как свидетельствует его келейница, монахиня Евфимия (Аксаментова), делал на какое-то время перерыв, брал в руки Евангелие, читал... И это придавало ему сил, обновляло, утешало и радовало. И он вновь мог нести свое такое непростое служение.

И в его наставлениях, и в письмах самым разным людям всегда, неизменно содержался один совет, который он старался донести до каждого человека: "Полюбите читать Святое Евангелие".

Полюбите. И в нем вы найдете все, в чем нуждается ваша душа и что нужно вам для того, чтобы спастись.

С игуменом Нектарием (Морозовым)
беседовал Александр Яхонтов

http://www.pravoslavie.ru/smi/50685.htm

[Дмитрий Н]

Исследуйте Писание

Протоиерей Андрей Ткачев




Память мучеников Маккавеев стоит в ряду церковных исключений. Она касается личностей Ветхозаветных. А кого еще мы торжественно и всецерковно чтим из деятелей времен от Моисея до Мессии? Пожалуй, только Илию. Еще – праотцев в неделю, предшествующую Рождеству. Но там обилие имен поминается вместе, и нет возможности обсудить, осветить, передать слушателям сущностные моменты жизни Адама, Ноя, Авраама, Давида… Каждый из них достоин долгой беседы, да и не одной. Но нет этих бесед. Не звучат они.

О, Иисусе, когда же это будет так, чтобы пастыри и там и здесь, всюду по храмам часто собирали народ, «велели рассадить всех отделениями» (См. Мк. 6:39) и беседовали с ними пространно «о Гедеоне, о Вараке, о Самсоне и Иеффае, о Давиде, Самуиле и других пророках» (Евр. 11:32). Будет ли это, или подобные явления навсегда превратились в «святую древность» и прерогативу Церкви Первенствующей?

При этом заметьте: знаковые личности Ветхого Завета имеют в нашем служебном календаре особые дни памяти. Есть день памяти у Исайи, у Иезекииля, у праотца Авраама (отец всех верующих!), у Моисея (посредник при даровании Закона!) и у прочих. Но скажите мне, разве мы в эти дни собираемся на молитву в храмы? Разве мы прилежим чтению содержащихся в Библии писаний этих мужей? Разве сама память наша церковная и молитвенная реагирует на имена Авраама, Давида, Моисея, Елисея? Почему Илию мы выделяем, и мучеников Маккавеев к нему присоединяем, а прочих оставляем незаслуженно за скобками молитвенного мышления? Может мышление наше не молитвенное вовсе?

«Новый Завет скрыт в Ветхом, а Ветхий Завет раскрыт в новом», - говорил блаженный Августин. Формула эта кристальна и достойна благоговейного удивления. Таковы математические формулы, соединяющие для понимающих людей истину с краткостью и красотой. Люди Нового Завета уже потому должны «изучать Писание» и любить книги Ветхого Завета, что в них «скрыт» Новый Завет.

Было бы неплохо, если бы пастыри постоянно просили своих пасомых: «Читайте Писание. Прошу вас, читайте Писание. Запоминайте, выписывайте, учите наизусть, чтобы поучаться в Законе Господнем «день и ночь!»

Такие речи приходится слышать не очень часто. Они – редкость, при всей необходимости в них. Но даже при том, что просьбы читать Писание незаслуженно редки, думается, что пора звучать иным речам. Пора говорить людям, наполняющим храмы: «Не смейте не читать Священное Писание! Даже не думайте прожить день, ничего не вспомнив или не прочитав из Божественных книг Ветхого и Нового Заветов! Это что еще за мода, считаться христианином и ничего не читать из Библии каждый день?! Есть то вы, небось, не забываете регулярно?!»

Вот какие речи востребованы сегодня поистине.

Прошло, поверьте – навеки прошло то время, когда человек, не читающий Писание и не молящийся на всякий день и час, мог традиционно причислять себя к людям православным. Люди долго были неграмотны. Люди знали только то, что хранила их память. Научат – хорошо, не научат – и так сойдет. Люди относились к вере, как к наследству, полученному вместе с рождением. Сегодня все не так. Человек свободен и человек ищет веру. Все, доставшееся в наследство, он склонен не только любить - не любить, но и подвергать сомнению. Если у этого человека, заверченного в информационный вихрь, будет вера, то она должна будет отличаться осознанностью и серьезностью. К тому же все грамотны.

Мы ежедневно прочитываем изрядное количество текстов. Реклама, объявления, телеафиши, поваренные рецепты… Даже не читая собственно книг, мы все равно многое читаем на протяжении дня. Так почему же крещеные люди, умеющие читать, не читают ежедневно Писание? Я этим хочу сказать о том, что у нас нет оправдания. Наше невежество в Законе Господнем, наша временами совершенная отчужденность от жизни в Завете есть плод только нашей вины и нашего неразумия.

Правда, никто особо не акцентировал внимание широких церковных масс на вдумчивое чтение Писаний. Мы как-то все склонны «спасаться в простоте». И дела нам нет, что иная простота – хуже воровства, и что от глупой простоты до адовой бездны – один сантиметр. Посему, пользуясь случаем, от памяти ветхозаветных мучеников, позвольте мне лишний раз сказать нечто.

А именно: «Знающий грамоте и не читающий Святое Писание крещеный человек христианином считаться может лишь с большой натяжкой. Зане Господа презрел и слов Его не любит, а значит и заповедей не творит.

Кто читает охотно все, что угодно, кроме слова Божия, явно доказывает, что любит все что угодно больше, чем Самого Господа. Таковой – либо отступник от веры, либор полный невер, какой бы сан или чин не носил.

Книга Святая, молча, говорит о вещах великих, и кто голос сей услышать не потрудился, тот услышит голос Божий грозно и страшно в Последний День»

Эти речи можно продлить, и все они обличительны для нас – христиан дня сегодняшнего.

Не время ли проснуться и обратить внимание на главное – на вечные слова Вечного Бога? В противном случае овцы церковного стада рискуют оказаться козлищами, а пастыри – волками.

Помянем Маккавеев – почитаем книги Маккавейские. Придет память Иеремии – найдем в Библии его книгу. И Литургию празднично отслужим в день памяти Авраама, Амоса, Захарии…

Такова необходимость. Таков вызов дней, которыми мы окутаны.     


Протоиерей Андрей Ткачев

14 августа 2012 года



http://www.pravoslavie.ru/put/55441.htm

[Александр Васильевич]

Как не согрешить при изучении Писания

Отрадно, что во многих приходах сейчас возрождается изучение Библии. Ведь, как говорит святой Иоанн Златоуст, «Священное Писание приводит нас к Богу и открывает путь Богопознания»[1], и «из всех недугов, обременяющих человеческую природу, нет ни одного – ни душевного, ни телесного, который не мог бы получить исцеления из Писания»[2].


_{Протестантский библейский кружок в Америке}

Целый ряд соборных документов нашей Церкви предписывает введение библейских занятий на приходах. Например документ «О религиозно-образовательном и катехизическом служении в Русской Православной Церкви» говорит, что «просветительская работа на приходском уровне» должна включать «библейские (евангельские) беседы» (п. I. 4), а документ «Об организации молодежной работы в Русской Православной Церкви» в числе форм работы с молодежью указывает создание «групп по изучению Священного Писания» (п. 2).

Однако возрождение практики библейских бесед или кружков происходит несколько хаотично, так что предлагаются порой совершенно разные формы, и относительно некоторых уже возникли смущения. Об этом свидетельствует, в частности, статья Софьи Пучковой «Запрещает ли 19-е правило Трулльского Собора евангельские кружки?»[3].

Автор описывает такую новую форму, как «чтение и размышление над Священным Писанием в группах» мирян, когда все участники, зачитав отрывок Писания, «делятся своим опытом, мыслями и чувствами, которые вызвал евангельский текст», причем в этих кружках действует «правило “не проповедовать”, которое запрещает кому-либо из участников поучать других, как они должны видеть тот или иной отрывок». В Интернете имеется описание этой методики, которая, помимо правила «не проповедовать», включает еще и такие: «Без ссылок и цитат… Говорить все, что приходит на сердце… Все размышляющие равны вне зависимости от статуса, звания или образования размышляющего… Не критиковать высказывания других даже внутренне».

Эта методика уже вызвала критику со стороны многих православных людей, замечавших, что такой принцип самостоятельного и произвольного истолкования Писания нарушает 19-е правило V–VI Вселенского Собора, называемого также Трулльским, которое гласит: «Аще будет изследуемо слово Писания, то не инако да изъясняют оное, разве как изложили светила и учители Церкви в своих писаниях, и сими более да удовлетворяются, нежели составлением собственных слов». И вот в упомянутой статье автор как раз пытается защитить от этих обвинений новую форму евангельских кружков.

Основной аргумент сводится к следующему. Обратив внимание на то, что в начале правила приводится указание «предстоятелям Церкви во вся дни, наипаче же воскресные, поучати весь клир и народ словесам благочестия», г-жа Пучкова делает вывод, что действие 19-го правила и должно ограничиваться епископами, «у которых может не хватить умения сочинять собственные поучения (проповеди)». Мирянские же кружки по изучению Библии в тексте не упоминаются, следовательно, по мысли автора, и не подпадают под действия указанного правила.

Но они не упоминаются по той простой причине, что предание древней Церкви не знает такой формы. В Православии сложились свои формы изучения Писания в храме. Основная форма – это когда один говорит, а остальные слушают. Тот, кто говорит – как правило, епископ или человек, которому епископ поручил, – говорит не от себя, не от своих измышлений, а от того, что Господь открыл Церкви и что передается по преемству от одного поколения верующих к другому. Если мы посмотрим на богатейшее святоотеческое наследие, посвященное изучению Библии, то увидим там либо толкования, «написанные в келье», либо записи бесед в храме по указанной выше форме. Эта традиционная церковная форма изучения Писания восходит непосредственно к Господу Иисусу Христу. Общаясь с апостолами, Он, Сам «начав от Моисея, из всех пророков изъяснял им сказанное о Нем во всем Писании» (Лк. 24: 27), также и о значении Своих притч Господь «ученикам наедине изъяснял все» (Мк. 4: 34). Он не сажал апостолов в круг и не говорил: поделитесь мыслями и чувствами, которые вызвала у вас эта притча или этот вот пророческий текст. Он один, как знающий, передавал это знание об истинном понимании Откровения тем, кто еще не знал его.

Так же поступали и святые отцы. И святитель Иоанн Златоуст, и святитель Кирилл Александрийский, и святой Афанасий Великий, и святой Григорий Палама, и множество других святых практиковали именно такую форму храмового изучения Писания. За все 20 веков существования Церкви мы не найдем среди святоотеческого наследия текстов, которые родились бы в результате работы мирянских кружков, где участники «делятся своим опытом, мыслями и чувствами, которые вызвал евангельский текст».

Итак, отсутствие упоминания в 19-м правиле, как и вообще в церковном Предании, обсуждаемых евангельских кружков, в действительности скорее плохая новость для подобных кружков, чем хорошая. Поскольку свидетельствует о чуждости такой формы для Православия.

Хотя на самом деле и в древние времена немало мирян пытались толковать Писание по собственному разумению. Вот как об этом рассказывает блаженный Иероним: «Как много людей в настоящее время воображают себя знающими письмена… В Деяниях апостольских святой евнух при чтении пророка Исаии на вопрос Филиппа: “Разумеешь ли, что читаешь?” – отвечал: “Как могу разуметь, если кто не наставит меня?” (Деян. 8: 30–31). Я не святее и не прилежнее этого евнуха… Я коротко написал об этом, чтобы ты уразумел, что в рассуждении о Священных Писаниях нельзя идти без предшественника и путеводителя… Земледельцы, каменщики, ремесленники, дровосеки и прочие изготовители домашней утвари и различных дешевых вещиц не могут обойтись без учителя… Только знание Писаний присваивают себе все повсюду. И болтливая старуха, и сумасбродный старик, и многоречивый софист – одним словом, все приписывают себе знание Писаний, терзают их и учат других прежде, чем бы самим научиться»[4].

Как видим, задолго до Трулльского Собора святые отцы предупреждали от опасности самочинного толкования Писания, и блаженный Иероним был не один такой. Также и преподобный Викентий Лиринский говорил, что из Писания можно извлечь столько же смыслов, сколько существует голов, и как раз этим обстоятельством объяснял необходимость ориентироваться на Предание Церкви при понимании Писания. Можно вспомнить, как Господь строго отчитал апостолов, когда они неверно истолковали Его слова «берегитесь закваски саддукейской и фарисейской», и дал им правильное толкование (см.: Мф. 6: 6–12). Также и апостол Иоанн в конце Евангелия специально предостерег от неправильного толкования слов Спасителя о нем – «если Я хочу, чтобы он пребыл, пока приду, что тебе до того?» (Ин. 21: 23).



Итак, не все равно, как толковать Слово Божие! Далеко не всякое понимание священного текста является верным, а неверное понимание вовсе не безобидно. Например, то неверное понимание слов Спасителя об апостоле Иоанне – как якобы предречение ему бессмертия – после смерти апостола вызвало бы немалое смущение среди верующих и заронило бы сомнение в словах Спасителя.

И не только древние, но и близкие к нам по времени святые говорят об этом. Так, священномученик Иларион (Троицкий) объясняет: «Если толкование Священного Писания предоставим каждому отдельному человеку, то окажется столько же пониманий слова Божия, сколько людей и сколько у всех их вместе будет капризов, то есть совсем не окажется Священного Писания с определенным смыслом… Не ясно ли, что сколько людей и сколько у них настроений, столько и смыслов окажется в Священном Писании… Оставьте человека с Писанием одного – и Писание потеряет всякий определенный смысл и значение. Останется собственно только один человек, который капризы и причуды своего ума будет прикрывать авторитетом Слова Божия… Становится вполне понятным грозное слово Поликарпа Смирнского, который в своем Послании к филиппийцам первенцем сатаны называет того, кто будет толковать слова Господни по собственным похотям (гл. 7). Мало того. Предоставленный в отношении Священного Писания самому себе рассудок может идти и дальше в деле насилия над Писанием, оправдывая мудрые слова Климента Александрийского: “Люди, предавшиеся страстям, насилуют и Писание сообразно со своими пожеланиями”»[5].

Вызывают недоумение такие логические построения: это, дескать, епископам 19-е правило предписывает опираться на святоотеческие толкования, чтобы не ошибиться, а нас, мирян, оно не касается. Неужели только епископы могут ошибиться в толковании, а миряне нет? В комментарии на это правило епископа Никодима (Милоша), которое г-жа Пучкова частично приводит в своей статье, объяснено, почему оно начинается с обращения к епископам, – потому что «епископы суть верховные учители в Церкви» и они ответственны в том числе и за то, как изучается Писание в вверенных им Церквах.

В действительности, конечно, 19-е правило относится не только к епископам, а к любому берущемуся говорить о Писании. Об этом прямо пишет святитель Феофан Затворник, адресуя свои слова мирянам: «Шестого Собора 19-е правило гласит, что Божественное Откровение должно быть изъясняемо не иначе, как по изложению учителей Церкви, и довольствоваться ими более, чем составлением своих собственных толкований – из опасения уклониться от истины. Следовательно, если кто вносит в область Божественной истины свое личное мудрование, тот подвергается клятве, изреченной вообще на несоблюдающих соборные определения»[6].

К мирянам пишет и святитель Игнатий (Брянчанинов): «Не дерзай сам истолковывать Евангелие и прочие книги Священного Писания. Писание произнесено святыми пророками и апостолами, произнесено не произвольно, но по внушению Святого Духа. Как же не безумно истолковывать его произвольно? Святой Дух, произнесший чрез пророков и апостолов слово Божие, истолковал его чрез святых отцов. И слово Божие, и толкование его – дар Святого Духа. Только это одно истолкование принимает святая Православная Церковь и ее истинные чада! Кто объясняет Писание произвольно, тот этим самым отвергает истолкование его святыми отцами, Святым Духом. Кто отвергает истолкование Писания Святым Духом, тот, без всякого сомнения, отвергает и само Священное Писание. И бывает слово Божие, слово спасения, для дерзких толкователей его мечем обоюдоострым, которыми они закалают сами себя в вечную погибель»[7].

В защиту упомянутого типа евангельских кружков автор пишет: «Если изучаются догматические отрывки, то ведущий, как правило, зачитывает святоотеческое толкование на них. Чаще же всего обсуждение в таких группах касается того, как ту или иную заповедь применить в жизни каждого конкретного участника».

На счет этого хотелось бы высказать три вещи. Во-первых, далеко не всегда в кружках такого типа вообще вспоминают святых отцов. Нести отсебятину кое-где становится главным принципом, и участники при упоминании святых отцов недоумевают: «А зачем они нам? Мы сами как святые отцы». Это реальный случай.

Во-вторых, для того чтобы определить, какой стих Писания является «догматическим», а какой нет, нужно сначала вынести о нем суждение, то есть истолковать его. А откуда вы можете знать, что правильно вынесли такое суждение? Святые отцы видели догматическое значение во многих стихах, в которых мы видим лишь историческое, – в этом нетрудно убедиться, если посмотреть, например, как преподобный Максим Исповедник толкует книгу Чисел.



Наконец, в-третьих, непонятно, откуда берется мысль о том, что самостоятельно выносить толкование на тему «Как ту или иную заповедь применить в жизни каждого конкретного участника» – дело безопасное? Может быть, мы не впадем в ересь, но жизни своей повредить можем весьма сильно. И для меня лично это не просто предположение. Был в моей церковной жизни эпизод, когда я, находясь в затруднительной ситуации, вдруг прочел отрывок Писания, и он меня потряс – казалось, это прямое указание, касающееся моей ситуации, как надо поступить. Все выглядело настолько очевидным, что у меня даже тени сомнения не закралось. Я поступил так, как, мне казалось, подсказывает Писание – и в результате впал в такие беды, что больше года пришлось расхлебывать последствия, и я едва выпутался из них. Когда я позднее спросил духовного отца, почему так произошло, он сказал: «Так бывает, когда относишься к Писанию по-протестантски. Прочитал – и сразу: «О, Господь открыл мне!» – и пошел за своей мыслью, ни с кем не сверившись, не спросив совета».

Откуда организаторы упомянутых кружков знают, что толкование их участниками стихов Писания в применении к своей жизни не является ложным и не навредит их жизни? Разве они пророки или прозорливые старцы? Могут ли они гарантировать, что с участниками их кружков не случится того же, что случилось со мной, когда я последовал за своим произвольным пониманием Писания в отношении моей жизни?

Странной является сама ситуация, когда человек приходит в храм, чтобы узнать, что имеется в виду под тем или иным стихом Писания, а ему говорят: а ты сам истолкуй, что здесь говорится, ты расскажи нам, что имеется в виду. Вспоминаются слова святого Николая Японского: «Ко мне иногда приходят японцы-протестанты, просят объяснить какое-либо место Священного Писания. “Да у вас же есть свои учителя-миссионеры – их спросите, – говорю я им. – Что они отвечают?” – “Мы у них спрашивали, говорят: понимай, как знаешь; но мне нужно знать подлинную мысль Божию, а не мое личное мнение”… У нас не так, все светло и надежно, ясно и прочно – потому что мы кроме Священного Писания принимаем еще Священное Предание, а Священное Предание – это живой непрерывающийся голос… нашей Церкви со времен Христа и Его апостолов доныне, который будет до скончания мира. На нем-то утверждается всё в целом Священное Писание»[8].

Предлагаемая методика евангельских кружков как раз ставит православных в положение этих японцев-протестантов. Ведь их тоже призывают относиться к сказанному в слове Божием по принципу «понимай, как знаешь». Это все равно что врач на приеме просил бы пациента самого поставить себе диагноз и прописать лечение, а также предлагал бы высказаться на этот счет другим пациентам. Своим близким я бы рекомендовал держаться подальше от такого врача.

Как лечение, если назначено правильно, исцеляет, а если назначено неправильно, может повредить, так и Священное Писание, когда понимается верно, возводит нас к Богу, а когда понимается неправильно, становится, как говорит святитель Игнатий, мечом, которым заблуждающиеся умерщвляют себя.

Авва Исаия говорит: «Кто вдается в объяснение Писания, не стяжав предварительно духовной свободы, тот порабощен страстью любопытства и мысленным пленением… Кто понимает и исполняет слова Писания по своему разуму, упорно настаивая, что именно так должно понимать и исполнять их, тот не знает славы и богатства Божиих»[9].

А преподобный Исидор Пелусиот высказывается еще резче: «Толкующие Божественные Писания по собственному своему произволу грешат непростительно. Они не смогут оправдаться обольщением и заблуждением, потому что пали по злонамеренности, а не по простоте»[10]. «Осмелившиеся искажать или превратно истолковывать Божественные глаголы впали в грех, не искупаемый никаким оправданием или извинением. Думая, что измыслили нечто более мудрое, они ввергли себя самих и поверивших им в пучину невежества»[11]. «Тому, кто… покушается истолковать смысл Священных Писаний, не только нужно иметь язык достойный и чистый, но и сердце благочестивое и благоговейное. Нужно следовать за Писаниями, а не указывать им путь и не по собственному произволу навязывать им смысл. Ибо осмеливающимся искажать и перетолковывать их угрожает великая опасность»[12].

(Окончание следует)

[Александр Васильевич]

(Окончание)

Зачем же ввергать людей в эту великую опасность и пучину невежества? Зачем порабощать их страсти любопытства и вводить в непростительный грех?

Святитель Иоанн Златоуст свидетельствует, что «для понимания Священного Писания нужна не человеческая мудрость, но откровение Духа, чтобы мы, узнав истинный смысл написанного, могли получить великую пользу»[13]. В церковном Предании есть рассказ про одного старца высокой духовной жизни, который, несмотря на то, что не имел образования, мог удивительно глубоко толковать Писание. Однажды любопытствующие посетители, задав ему вопрос о стихе из книги Бытия, подсмотрели за ним и увидели, что старец, удалившись, стал молиться, и Бог дал ему возможность у самого пророка Моисея прояснить интересовавший вопрос.

В древние времена монахи-отшельники оставляли свои кельи и отправлялись в далекое путешествие по пустыне, страдая днем от зноя, а ночью от холода, подвергая свою жизнь немалой опасности от диких зверей и разбойников, – и все ради того, чтобы навестить просвещенного Богом человека и спросить у него, как понимать то или иное место Писания. Даже ради толкования всего одного стиха предпринимали монахи такие путешествия! А благочестивые миряне отправляли письма тем же святым отцам, чтобы только спросить толкование того или иного стиха. В то время написать и отправить письмо было делом не столь простым, как сейчас: нужно было потратить немало денег и ждать ответа весьма долго. Но люди все равно писали, и многие из сохранившихся писем-ответов преподобных Исидора Пелусиота, Нила Синайского, Варсонофия Великого представляют собой как раз ответы с толкованиями разных библейских мест. Как же не догадались эти монахи, что и сидя у себя в келье они могли бы запросто сами истолковать заинтересовавший их отрывок? Как не догадались эти миряне сэкономить на писцах и гонцах и, сев в круг, поделиться «своим опытом, мыслями и чувствами, которые вызвал евангельский текст»?

Три тысячи лет назад два человека посетовали святому: «Нам виделись сны, а истолковать их некому. Иосиф сказал им: не от Бога ли истолкования?» (Быт. 40: 8 ). Не диво ли, как изменились люди? Эти древние египтяне даже собственные сны не решались толковать самостоятельно, а ныне люди не то что сны – а само слово Божие не стесняются толковать произвольно и других учить тому же, позабыв, «что никакого пророчества в Писании нельзя разрешить самому собою. Ибо никогда пророчество не было произносимо по воле человеческой, но изрекали его святые Божии человеки, будучи движимы Духом Святым» (2 Пет. 1: 20–21).

И ведь не только в глубокой древности благочестивые христиане имели правило не доверять своим мыслям при чтении Писания, но обращаться за толкованием к богомудрым отцам, движимым Духом Святым. Один из новых русских святых, святитель Феофан Затворник пишет, что «надо найти человека, который стоял бы на той ступени жизни и ведения, о которой идет речь в трудном для нас Писании, и он растолкует все без усилий, потому что духовный кругозор на каждой ступени свой. Стоящий на низшей ступени не все видит, что видит стоящий на высшей, и может только гадать о том. Если непонятное для нас Писание касается предметов высшей ступени, а встреченный нами толкователь стоит на низшей, он не разъяснит всего как следует, а будет все применять к своему кругозору, и мысль останется для нас по-прежнему темной. Надо удивляться, как берутся толковать о предметах Писания люди, совсем чуждые той области, к которой принадлежит тема. И выходит у них все не как следует, хотя возноситься своими толкованиями они не забывают»[14].

Много ли в наше время известно людей, которые достигли такой высокой ступени богообщения, что могут вопросить у Бога, и Он непосредственно ответит им? Поскольку найти такого человека среди ныне живущих нелегко, Церковь в том самом 19-м правиле и предписывает нам держаться толкований древних святых, которые уже стали частью Священного Предания. Таким образом, они оказываются для нас «предшественниками и путеводителями» в понимании истинного смысла Писания.

В свете всего этого разве не очевидно, что предлагаемая методика, которая сводится к принципу: «понимай Писание как вздумается, и никто тебе не указ», прямо противна православному святоотеческому подходу? Разве не от протестантского «sola scriptura» эта методика идет и не к нему ли приводит?

Защитники указанной методики говорят, помимо прочего, что традиционная церковная форма изучения Писания «один говорит – другие слушают» для современного человека является скучной, а такая форма кружка, где каждому дают высказаться и поучаствовать «на равных», гораздо больше привлекает людей. Действительно, лекционная манера ведения более трудна для восприятия, чем формы, построенные на диалоге и участии каждого присутствующего. Но эта проблема решаема и без того, чтобы отказываться от церковного понимания Писания.

С одной стороны, есть способы оживить традиционную форму библейских бесед; так, кто-то поощряет вопросы из зала во время беседы, а кто-то, как отец Даниил Сысоев, сам задает слушателям вопросы по ходу беседы. Через все это вносится элемент диалога и удерживается внимание слушателей. Еще один священник широко использует разнообразные материалы; например, при толковании мест Писания о страдании Христа пускает по рядам шип от терновника того типа, из которого, по преданию, сплели мучители венец для Христа, и люди, получив возможность лично осязать этот шип, гораздо глубже переживают обсуждаемый текст. Этот же священник показывает и отрывки документальных фильмов о тех местах, в которых происходили события в толкуемом стихе Писания.

С другой стороны, есть и такие формы ведения библейских кружков, где все построено на святоотеческом толковании Писания. Например, участники – как правило, самые активные – заранее распределяют между собой те стихи, которые будут изучать на следующей встрече, и каждый готовится по святым отцам, а уже во время собрания группы рассказывает другим участникам то, что узнал от святых. Поэтому, собственно, вопрос, вынесенный в заголовок статьи г-жи Пучковой, некорректен. «Запрещает ли 19-е правило Трулльского Собора евангельские кружки?» Правило запрещает произвольно толковать Писание и предписывает следовать толкованиям святых. Те евангельские кружки, которые построены на принципе произвольного толкования, безусловно, подпадают под это правило и, по слову святителя Феофана, подпадают под анафемы, адресованные нарушителям церковных правил. А те кружки, где Писание изучается на основании святых отцов, нарушением этого правила не являются.

Хотелось бы подчеркнуть: я не против самих по себе кружков для мирян, во время которых участники «делятся своим опытом, мыслями и чувствами». Думаю, такие кружки могли бы принести пользу, если бы на них, например, каждый участник рассказывал о своем пути к вере, о душеполезных встречах и назидательных историях из жизни. Пусть каждый выскажется и будет услышан. Но не надо такие посиделки маскировать под изучение Библии. Потому что слово Божие – это не набор пластилина с надписью «Лепи что хочешь».


_{Протестантский библейский кружок}

Есть и еще одно немаловажное обстоятельство. Обсуждаемая методика евангельских кружков предписывает участникам вслушиваться в то, что говорят другие с целью «вслушиваться в то, что Бог говорит через этого человека». А поскольку на этих кружках «все равны», то это предписание означает предложение каждому участнику поверить: когда доходит до него очередь «говорить все, что приходит на сердце», то через него вещает Сам Бог. Если мы вспомним, что эти кружки предлагаются как форма миссионерской и катехизической работы, то есть нацелены на людей, только делающих первые шаги к Церкви, то приходится признать, что данная методика развивает в них гордость и подталкивает к прелести. Грешно учить людей воспринимать Священное Писание как сырье для творческого самовыражения, и грешно людям новоначальным, еще не очистившимся от страстей, внушать мысль, что Бог говорит через них, тогда как в действительности из их уст выходят лишь суетные мудрования помраченного грехами ума.

Как человек, имеющий опыт ведения библейских бесед, добавлю еще, что грешно людей, интересующихся Писанием, лишать глубины премудрости, сокрытой в святоотеческих толкованиях. Всякий раз, готовясь к беседе и вчитываясь в творения святых, я изумлялся, насколько глубоко понимали они интересующий меня текст Писания! Сам бы я не додумался до того, что они писали, даже если бы сто лет размышлял над этим текстом. Святоотеческие толкования не сковывают нас, а открывают истину и возносят наш ум к Богу. А в обсуждаемой методике, к сожалению, святые отцы не просто не используются, но даже запрещены. Поскольку если кто-то из участников захочет зачитать то, что про разбираемый отрывок говорил кто-либо из святых, то ему сразу напомнят правило: «Без ссылок и цитат».

Г-жа Пучкова приводит в своей работе толкование епископа Никодима (Милоша) на 19-е правило V–VI Вселенского Собора, но почему-то опускает из него как раз то, что непосредственно относится к обсуждаемой теме. А именно слова: «Пункт, согласно которому проповедник должен толковать Священное Писание в духе святых отцов, то есть Вселенской Церкви, есть одно из основных предписаний Православной Церкви. “Веруем, – говорится во 2-м члене послания восточных патриархов, – что Божественное и Священное Писание внушено Богом, посему мы должны верить ему беспрекословно, и притом не как-нибудь по-своему, но именно так, как изъяснила и передала оное Кафолическая Церковь… Иначе, если бы всякий ежедневно стал изъяснять Писание по-своему, то Кафолическая Церковь не пребыла бы, по благодати Христовой, доныне такою Церковью, которая, будучи единомысленна по вере, верует всегда одинаково и непоколебимо, но разделилась бы на бесчисленные части, подверглась бы ересям, а вместе с тем перестала бы быть Церковью святою, столпом и утверждением истины”».

Собственно, пример протестантов и свидетельствует об истинности этих слов. Все они толкуют слово Божие «без ссылок и цитат», основываясь лишь на «своем опыте, мыслях и чувствах», и в результате не перестают дробиться на все новые «деноминации».

Святой Николай Японский говорил протестантам: «Вы понимаете слово Божие так, другой иначе, третий, четвертый – еще иначе и т. д. Все вы видите в слове Божием уже не Господа Бога, а ваше собственное разумение, и все тем более стоите за свое… свое роднее. Вот вам и секты. У нас не так. Кроме Священного Писания мы имеем еще Священное Предание, то есть живой глас Церкви от времен апостольских доныне и во все века… Если мы чего не понимаем в Писании, мы спрашиваем у Церкви, как это должно понимать, то есть как это понимают ученики апостолов, ученики учеников их и т. д. Это и делает нас свободными от заблуждений, по слову Спасителя: “Истина свободит вы”. Вы же, напротив, в оковах самомнений или сомнений, недоумений, исканий… несчастное состояние!»[15]

Остается совершенно непонятным, зачем в это несчастное состояние ввергать тех, кто приходит в Православную Церковь для изучения слова Божия? И притом делать это под видом миссионерской и катехизаторской работы? Ведь задача и миссионера, и катехизатора – помочь человеку подчинить свой ум истине, а не научить его плыть по волнам собственного мудрования. С таким душевредным плаванием всякий человек неплохо справляется и сам, безо всяких кружков.

Можно надеяться, что обсуждаемая методика «евангельских кружков» возникла не по злонамеренности, а от незнания сокровищницы святоотеческих толкований. Дай Бог, чтобы, познакомившись с этим драгоценным наследием, сами авторы этой методики обратились бы к традиционным для Церкви формам изучения Писания, а обсуждаемая методика не навязывалась бы в приходской деятельности, поскольку идет вразрез с православной традицией.

Диакон Георгий Максимов
___________________________________

<sub>[1] Иоанн Златоуст, святитель. Беседы на Евангелие от Иоанна. 59, 2.

[2] Иоанн Златоуст, святитель. Беседы на книгу Бытия. 29, 1.

[3] http://www.bogoslov.ru/text/2860214.html.

[4] См.: Иероним Стридонский, блаженный. Письмо к Павлину об изучении Священного Писания.

[5] См.: Иларион (Троицкий), священномученик. Священное Писание и Церковь.

[6] Феофан Затворник, святитель. Ум православный и ум немецкий // Домашняя беседа. 1869. Вып. 40. С. 1023–1024.

[7] См.: Игнатий (Брянчанинов), святитель. Аскетические опыты. Т. 1. О чтении Евангелия.

[8] См.: Николай Японский, святитель. Дневники. Запись от 15 января 1897 г.

[9] Отечник, собранный епископом Игнатием (Брянчаниновым). СПб., 1903. С. 184.

[10] Исидор Пелусиот, святой. Творения. М., 1860. Ч. 2. С. 39.

[11] Там же. Ч. 3. С. 336.

[12] Там же. Ч. 2. С. 309.

[13] Иоанн Златоуст, святитель. Творения. СПб., 1898. Т. 4. С. 188.

[14] Феофан Говоров, епископ. Мысли на каждый день года по церковным чтениям из слова Божия. М., 1890. С. 121–122.

[15] См.: Николай Японский, святитель. Дневники. Запись от 12 сентября 1895 г.</sub>

_____________________________

http://www.pravoslavie.ru/put/60055.htm

[Дмитрий Н]

«Полюбите читать Святое Евангелие...»

Игумен Нектарий (Морозов)





На днях говорили мы о разных вещах с одним моим хорошим знакомым — мусульманином. Сотрудник силовой структуры, достаточно молодой еще человек, — он начал ходить в мечеть сначала «по этническому принципу», потом уже совершенно осознанно. Он всерьез изучает свою веру, совершает, как положено, намаз, читает Коран, думает, анализирует и старается жить по той вере, которая у него есть.

Конечно, когда я встречаюсь с ним и у нас завязывается беседа, я всегда в глубине души очень переживаю о том, что пришел он в свое время именно в мечеть, а не в православный храм, и что главной книгой в его жизни стал Коран, а не Новый Завет. Однако что поделаешь: переубеждать, спорить с ним вряд ли было бы правильно по отношению к нему, вряд ли принесло бы пользу. Я только стараюсь сказать то, что может тронуть его сердце, «прорасти» в нем впоследствии, остальное же — всецело в руках Божиих. Он однозначно относится к христианству с уважением, с его точки зрения наличие веры, даже если она «не его», но учит хорошему, почитанию Бога, свидетельствует о человеке с лучшей стороны. Как-то раз, когда он еще был курсантом военного училища, к ним на курс пришел для беседы православный священник. Слушатели оказались усталыми, беседа долгой, и уже к середине ее все уснули. Все, кроме моего знакомого. Он внимательно слушал батюшку, доброжелательно глядя прямо ему в глаза.

И, конечно, батюшка был ему благодарен и не мог сдержать своих чувств:

— Спасибо вам большое, — сказал он, оглядываясь на спящих, — вы ведь наверняка верующий человек?

— Да, батюшка, — ответил тот, — я мусульманин…

…Так вот. Говорили мы с ним, как я уже сказал, на днях, о разных вещах. И вот, в частности, высказывал он свое недоумение в отношении того, как часто, вступив в «религиозный диспут» с кем-то из своих православных коллег, он понимает, что они о своей вере практически ничего не знают и даже не читали Евангелие.

Я не уверен, что абсолютное большинство живущих на территории Российской Федерации мусульман читало и регулярно перечитывает Коран. Но не думаю при этом, что мой собеседник лукавит, просто у него главным образом две среды общения: профессиональная, в которой большинство его товарищей русские, крещеные люди, и собственно мечеть, куда ходят те, кто с исламом знаком не понаслышке.

Суть не в том, насколько религиозно образованны в России мусульмане. Это, что называется, не совсем наш вопрос. Суть в другом: незнание своей веры крещеными и даже живущими так или иначе церковной жизнью людьми — вот та беда и то зло, с которым мы должны всеми силами бороться. И боремся, только трудно эта борьба дается.

С одной стороны, тут, безусловно, необходимы усердие и ревность пастырей. Но, с другой, — и без живого интереса, без желания узнать, понять никак не обойтись. На самом деле — что за христианин, который никогда не читал Евангелие и даже не знает, что это такое? Что ему известно о христианстве?

Я очень хорошо запомнил один эпизод из собственной священнической жизни. Мы беседовали с человеком, пришедшим в храм с желанием креститься. Он не мог ответить на вопрос, почему решил принять Крещение, насколько этот выбор серьезный, осознанный. О том, чем Православие отличается от других христианских конфесcий, понятия не имел. Как, впрочем, и о том, что есть хрис­тианство как таковое. Поэтому я, естественно, постарался ему объяснить, что прежде Крещения обязательно нужно прочесть главную для каждого христианина книгу — Евангелие. И даже немного рассказал ему о том, каково ее содержание. Именно, что немного. Потому что когда речь зашла о нравственной стороне жизни по Евангелию, он вскочил, как будто его подбросила какая-то невидимая пружина, и выпалил:

— Ну, спасибо! Спасибо, что все это мне сказали! Мне это все не нужно, и креститься я не приду. А если и приду, то не к вам, а к тому, кто со мной об этом говорить не будет.

И убежал, словно за ним кто-то гнался.

А что, если бы мы с ним не поговорили? Слава Богу, сегодня проведение огласительных бесед перед Крещением из частной практики превратилось в обще­обязательное требование. И прочтение Евангелия, хотя бы одного из евангелистов, также является непременным условием. Вот только неправильно при этом ограничиваться лишь именованием данного условия: потрудился ли человек прочесть Евангелие на самом деле, понял ли его, правильно ли понял — вот вопросы, на которые прежде Крещения обязательно нужно дать ответ. А для этого единственный способ — еще раз, уже после «стандартных» огласительных бесед, поговорить с ищущим Крещения, выяснить, принимает ли евангельскую правду его сердце, растревожено ли, тронуто ли оно этой правдой. Разъяснить возникшие недоумения (а они возникают при первом, да и не только, чтении Писания нередко), растолковать значение не до конца уясненных заповеданий Спасителя и уже после этого крестить. А если всего этого не сделать, то получается то же, что в обычной жизни при заключении договора, с условиями которого одна из сторон прежде не ознакомилась, а после, разумеется, выполнять их не собирается: как выполнять то, чего не знаешь? Несуразица какая-то…

Но если с крещаемыми дело обстоит все же проще, поскольку в значительной степени именно от священника и его внимательности зависит степень подготовленности оглашенного, то с теми, кто был крещен когда-то и время от времени «заходит» в храм, ситуация гораздо сложнее. Тут уже трудно ставить «условия» и «требовать», можно лишь увещевать.

Привычный диалог во время «исповеди» по большим праздникам или в большой беде появляющегося в храме человека:

— Постойте, да вы о грехах-то своих скажите. Вы сейчас больше о проблемах, о людях других. Об этом поговорить, наверное, и можно, и нужно, но сейчас исповедь, а на ней в грехах надо каяться…

— Ну… Какие у меня грехи. Не краду, не убиваю, стараюсь по совести жить, заповеди все соблюдаю.

— А какие заповеди?

— Заповеди?.. Все!

— Простите, а вы Евангелие читали?

— Читаю, у меня все есть — молитвослов есть.

— Нет, а Евангелие вы читали, Новый Завет?

— Нет…

Бывает и почудней разговор. Но главное — очень многие крещеные люди Евангелия не читали и даже не очень хорошо представляют, что это такое и о чем. И мало того — среди людей, более или менее регулярно исповедующихся и причащающихся, тоже можно незнакомых с Евангелием найти. А уж о тех, кто никогда ни одного толкования на Писание в руках не держал и не ведает, что такая литература есть, что говорить!

Плохо это, на самом деле. Ведь главное наше стяжание, фундамент всей жизни христианской — Евангелие, без него никуда. И доносить до умов и сердец приходящих в храм людей мы в первую очередь должны не сведения об истории христианства, о его месте и роли в общеисторическом процессе, не то, как часто надо бывать на службе, участ­вовать в таинствах, что это за таинства, собственно. Это все важно, но — второстепенно тем не менее. А первично — Слово Божие, к каждому Богом сотворенному человеку обращенное. Помочь расслышать, понять, усвоить его тем, кто нуждается в этом, — вот наш первый долг. И не только пастырей, разу­меется (иначе к чему и писать об этом, достаточно было бы просто в «своем кругу» беседовать), но и мирян, знающих и ценящих свою веру.

…Многолетний духовник Троице-Сергиевой Лавры архимандрит Кирилл (Павлов), отвечая на адресованные ему письма самых разных людей, всегда писал: «И еще: полюбите читать Святое Евангелие…». Такой простой совет… Но как же меняется жизнь у того, кто его исполняет!.. Это узнает только тот, кто исполняет.




http://www.pravoslavie.ru/smi/62959.htm

[Дмитрий Н]

Как читать Священное Писание

Протоиерей Олег Стеняев




Посетителям портала Православие.ру был задан вопрос, читают ли они и как часто Священное Писание. В опросе приняли участие около 2000 человек. Оказалось, что более трети из них вообще не читают Священное Писание или делают это крайне редко. Постоянно читают Священное Писание примерно четверть от числа опрошенных. Остальные – время от времени.

В самом Священном Писании говорится: «Исследуйте Писания, ибо вы думаете чрез них иметь жизнь вечную; а они свидетельствуют о Мне» (Ин. 5: 39); «Вникай в себя и в учение; занимайся сим постоянно: ибо, так поступая, и себя спасешь и слушающих тебя» (1 Тим. 4: 16). Как видим, чтение и изучение Священного Писания вменяется в основное делание и обязанность верующего человека.

С просьбой прокомментировать результаты опроса и ответить на вопросы, почему так важно христианину постоянно обращаться к Священному Писанию, как сделать нормой чтение и исследование слова Божия, как приучить к этому детей, как правильно заниматься изучением Священного Писания, нужно ли использовать толкования, портал Православие.ру обратился к протоиерею Олегу Стеняеву.


_{Протоиерей Олег Стеняев}

Если христианин не обращается к Священному Писанию, то его молитва, не соединенная с чтением слова Божия, скорее всего, является монологом, который выше потолка не поднимается. Для того, чтобы молитва стала полноценным диалогом с Богом, ее надо соединить с чтением Священного Писания. Тогда, в молитве обращаясь к Богу, через чтение Его слова мы будем получать ответ на наши вопрошания.

В Писании сказано, что не хлебом единым жив человек, но всяким Словом, исходящим из уст Божиих (см.: Втор. 8: 3). Мы должны помнить о том, что человек нуждается не только в пище физической, материальной, но и духовной. Слово Божие – это и есть пища для нашего внутреннего, духовного человека. Если мы физического человека не покормим день, два, три, четыре, станем пренебрегать заботой о нем, то результатом будет его истощение, дистрофия. Но и духовный человек может оказаться в состоянии дистрофика, если в течение длительного времени не читает Священное Писание. А потом он еще удивляется, почему у него слабеет вера! Источник веры известен: «вера от слышания, а слышание от слова Божия» (Рим. 10: 17). Поэтому каждому человеку совершенно необходимо прильнуть к этому источнику.

   Читая Священное Писание, мы погружаем свое сознание в заповеди Бога

1-й псалом начинается словами: «Блажен муж, который не ходит на совет нечестивых и не стоит на пути грешных и не сидит в собрании развратителей, но в законе Господа воля его, и о законе Его размышляет он день и ночь» (Пс. 1: 1–2). Здесь, в первом же стихе, нам показаны три положения человеческого тела: не ходит, не стоит, не сидит. А далее говорится, что верующий в Законе Божием пребывает день и ночь. То есть Закон Божий подсказывает нам, с кем нельзя ходить заодно, с кем нельзя стоять заодно, с кем нельзя сидеть вместе. Заповеди – в слове Божием. Читая Священное Писание, мы погружаем свое сознание в заповеди Бога. Как Давид говорил: «Слово Твое – светильник ноге моей» (Пс. 118: 105). А если мы не погружаем свое сознание в слово Бога, то мы как во тьме ходим.

Обращаясь с наставлением к юному епископу Тимофею, апостол Павел писал: «Никто да не пренебрегает юностью твоею; но будь образцом для верных в слове, в житии, в любви, в духе, в вере, в чистоте. Доколе не приду, занимайся чтением, наставлением и учением» (1 Тим. 4: 12–13). А боговидец Моисей, поставляя Иисуса Навина, говорил ему: «Да не отходит сия книга закона от уст твоих; но поучайся к ней день и ночь, дабы в точности исполнять всё, что в ней написано: тогда ты будешь успешен в путях твоих и будешь поступать благоразумно» (Нав. 1: 8 ).

Как правильно заниматься изучением Священного Писания? Я думаю, что надо начать с Евангельского и Апостольского чтений дня, указания на которые есть в каждом церковном календаре – а такие календари сегодня есть у всех. В старину было принято: после утреннего правила человек открывал календарь, смотрел, какое сегодня Евангельское чтение, какое Апостольское чтение, и читал эти тексты – они были своего рода назиданием ему на этот день. А для более интенсивного изучения Священного Писания очень хорошо время поста.

Обязательно надо дома иметь Библию, подобрать для себя такой экземпляр, который будет удобен для ваших глаз, который в руках приятно держать. И чтобы обязательно была закладка. И под закладку надо читать фрагмент Священного Писания от начала до конца.

Конечно, рекомендуется начинать с Нового Завета. А если человек уже воцерковлен, ему надо хотя бы раз прочитать целиком всю Библию. И когда человек будет время поста использовать для интенсивного изучения Священного Писания, это принесет ему Божие благословение.

Давно замечено, что, сколько бы раз человек ни читал один и тот же библейский текст, в разные периоды жизни он открывается новыми гранями. Точно так драгоценный камень, когда его поворачиваешь, сияет то синим, то бирюзовым, то янтарным. Слово Божие, сколько бы раз мы ни обращались к нему, будет открывать нам всё новые и новые горизонты богопознания.

   Преподобный Амвросий Оптинский рекомендовал новоначальным знакомиться с Новым Заветом по толкованиям блаженного Феофилакта

Преподобный Амвросий Оптинский рекомендовал новоначальным знакомиться с Новым Заветом по толкованиям блаженного Феофилакта. Эти толкования хоть и краткие, но передают самую суть текста. И в своих комментариях блаженный Феофилакт не отходит от темы. Как известно, он за основу брал творения святителя Иоанна Златоуста, но из них выделял только то, что относится непосредственно к тексту, который комментируется.

Читая сам библейский текст, надо всегда под рукой иметь или Толковую православную Библию, или тот же комментарий блаженного Феофилакта, и когда что-то непонятно, обращаться к ним. Сам комментарий, без библейского текста, читать достаточно сложно, ведь это все-таки справочная литература; надо обращаться к нему, когда сталкиваешься с непонятным или сложным фрагментом Библии.

   Родители должны вместе со своими чадами изучать Священное Писание

Как приучить детей читать Священное Писание? Думается, родители должны вместе со своими чадами изучать Священное Писание. В Библии неоднократно говорится о том, что именно отец должен обучать Закону Божиему своих детей. И, кстати, ни разу не говорится о том, что дети должны учиться. Это означает, что, хотят они или не хотят, всё равно с ними надо заниматься Законом Божиим и читать Библию.


20 января 2016 г.

http://www.pravoslavie.ru/89806.html

[Дмитрий Н]

Первые христиане и Священное Писание

Сергей Комаров




Согласно определению Священного Писания Церковь есть тело Христово (1Кор.12,27). Как правило, мы воспринимаем данную характеристику Церкви как отвлеченное философское понятие. Мы приблизительно понимаем, о чем идет речь, но мало чувствуем онтологическую суть апостольских слов. И в этом отношении мы заметно отличаемся от верующих апостольской общины, которые очень ярко переживали эту важнейшую сторону природы Церкви.

Апостолы и их ученики на опыте познали важнейшую вещь: все, что произошло со Христом, не только прямо касается их жизни, но даже, в некотором смысле, должно случиться и с ними. Христос проповедовал - и Церковь призвана благовествовать. Христа гнали - и Церковь всегда будет гонима. Христа слушали - и Церковь будут слушать многие. Христа распяли - и Церковь, в сокровенной сути своей, распята для мира и греха. Христос воскрес – и церковные люди воскреснут в жизнь вечную.

Насколько первые христиане чувствовали свою связь со Христом, видно из их молитв, которые встречаются в новозаветных текстах. Например, книга Деяний повествует о том, как апостолы Петр и Иоанн были первый раз арестованы за проповедь Евангелия. В итоге их отпускают, они возвращаются в общину и рассказывают об аресте. И дальше писатель Деяний приводит молитву новозаветной Церкви: Они же, выслушав,единодушно возвысили голос к Богу и сказали: Владыко Боже, сотворивший небо и землюи море и все, что в них! Ты устами отца нашего Давида, раба Твоего, сказал ДухомСвятым: что мятутся язычники, и народы замышляют тщетное? Восстали цариземные, и князи собрались вместе на Господа и на Христа Его (Деян.4,24-26).

Апостолы молятся словами второго псалма, которые более знакомы нам по церковнославянской Псалтири: Вскую шаташася языцы, и людие поучишася тщетным? Предсташа царие земстии, и князи собрашася вкупе, на Господа и на Христа Его(Пс.2,1-2). Псалом явно мессианский, он отражает события последних дней земной жизни Иисуса Христа. Князи собрались вместе на Господа и на Христа Его – это о Нем, о Христе. Но первая Церковь, понимая это не хуже нас, применяет молитву к себе - потому что Церковь, в некотором смысле, продолжает земную жизнь Христа. Церковь есть Его тело, поэтому все мессианские пророчества прямо касаются жизни церковных христиан. Собрались… на Господа и на Христа Его – значит, восстали против Церкви.

Еще пример. Во втором послании к Коринфянам апостол Павел приводит ветхозаветный текст, и тут же дает к нему комментарий. Цитата взята из книги Исаии. Во времяблагоприятное Я услышал тебя и в день спасения помог тебе (Ис.49,8) - цитирует Павел, и тут же добавляет от себя: Вот, теперь время благоприятное, вот, теперь деньспасения (2Кор.6,2). Соотнесение пророчества с комментарием раскроет нам очень интересную картину.

В контексте книги пророка Исаии фразу: во время благоприятное Я услышал тебя и вдень спасения помог тебе - говорит Бог Отец грядущему воплотиться Мессии. Пророчествуется о помощи Небесного Отца Своему Сыну, Иисусу Христу, во время Его крестных страданий. Здесь пророк употребляет так называемое "время прошедшее пророческое", когда для выражения несомненности будущего о нем говорят как о прошедшем. Услышал и помог - в смысле "услышу и помогу". И действительно, мы видим в Евангелии, что Бог Сын ни на мгновение не оставался без помощи Своего Божественного Отца.

Интересно, что апостол Павел извлекает это место из первичного контекста и помещает в свой собственный, новый контекст. Слова, адресованные Христу, Павел относит к Церкви, к христианам. Вот, теперь время благоприятное, вот, теперь день спасения - говорит он, призывая христиан трудиться ради своего спасения сегодня и сейчас, не дожидаясь завтрашнего дня. И христиане должны верить, что они, так же как Христос, никогда не останутся без помощи Отца Небесного.

Все это исключительно важно для нашего церковного самосознания. Например, мы тоже, по примеру древних христиан, читаем на богослужебных собраниях Псалтирь. Большая часть этой книги, если не вся книга полностью, возвещает о Мессии. Мы поем о врагах, окружающих Христа, и о победе Его над ними; о добровольном уничижении Господа и Его прославлении; о Его проповеди и крестных страданиях, о Его воскресении и вознесении; о Страшном суде, который Он будет вершить. Часто эти мессианские смыслы мы воспринимаем через те или иные события жизни царя Давида, который прообразовал Христа. Уместен вопрос: мы читаем псалмы просто для воспоминания о Спасителе, или для воспоминания жития Давида, или же здесь есть нечто большее?

Нет, мы не только о Спасителе или о Давиде читаем – но про Церковь, про себя самих. Возьмем пример из нашей современной богослужебной практики. На утрени мы поем строки из сто семнадцатого псалма: Обышедше обыдоша мя, и именем Господним противляхся им (Пс.117,11). Этот псалом пели ветхозаветные евреи во время больших праздников, вспоминая о помощи Божией израильскому народу. В то же время псаломские стихи изображают полную преследований жизнь Спасителя, в особенности Его крестные страдания. Но есть еще и третий уровень понимания данного места: мы прилагаем эти слова к самим себе. Мы вспоминаем, что враги Христовы не умерли, они живы, и должны быть нашими врагами. В нашей ситуации это нечистые духи и наши собственные страсти и грехи, с которыми мы ведем войну. Обышедше обыдоша мя, и именем Господним противляхся им – поем мы об этой борьбе, призывая Господа на помощь. Что же, мы вырываем стих из контекста? Нет. Мы, будучи членами тела Христова, духовно участвуем в этом контексте.

То же самое должно происходить при нашем молитвенном чтении всей Библии. Там каждая строчка о Христе, и о нас - ведь мы Христовы. Мы дети и друзья Его, сродники Его и члены Тела Его. И каждое слово Спасителя, так же как и всякое пророческое слово о Нем, должны как-то исполняться и в нашей жизни. Перед всеми христианами стоит задача научиться читать Писание как книгу о своей духовной жизни. Падения и восстания библейских героев - это наши падения и восстания; заповеди, данные им, адресованы и нам.

Итак, апостолы видели в жизни Спасителя образ, соединяющий в себе всю полноту жизни каждого христианина в отдельности, и всех христиан вместе, объединенных в Церковь Христову. Такими глазами смотрели на Писание первые христиане, таким же взглядом должны смотреть и мы. Бессмертные библейские строки должны стать повествованием о нашей жизни, смерти и воскресении со всеми святыми, полюбившими Бога и слово Его.


Сергей Комаров

Источник: Радонеж

3 марта 2017 г.


http://www.pravoslavie.ru/101564.html

[Дмитрий Н]

«Чтение Евангелия есть лучшее чтение»

Варвара Каширина




Святитель Феофан Затворник называл чтение Священного Писания «духовной трапезой» и говорил о том, что «чтение Евангелия есть лучшее чтение».

    Современная книжная продукция бросает доверчивого читателя в сети порока

Современная книжная продукция часто бросает доверчивого или малоподготовленного читателя в обольстительные растлевающие грязные сети порока, обрушивает волны насилия и жестокости, лукаво заманивает в черные глубины магии и оккультизма. Агрессивный напор, с которым наступает такого рода литература, способен выдержать далеко не каждый. Яркие, броские, нередко весьма откровенные обложки, доступная цена, увлекательный сюжет часто привлекают многих людей, которые с удовольствием читают такие книги в вагонах метро. Еще совсем недавно утверждали, что Россия самая читающая страна в мире. Но хотелось бы уточнить, какие книги читают люди, попадающие в статистические отчеты, что предлагают им книжные издательства и куда ведет современная литература? Евангелие справедливо задает вопрос: Светильник для тела есть око. Итак, если око твое будет чисто, то все тело твое будет светло; если же око твое будет худо, то все тело твое будет темно. Итак, если свет, который в тебе, тьма, то какова же тьма? (Мф. 6, 22 — 23).

    В Древней Руси понятия «книжный человек» и «духовный человек» были идентичны

Сейчас особенно важно обратиться к духовной традиции наших предков. Недавние находки берестяных грамот доказали высокий уровень грамотности среди простого населения. Исторические свидетельства, относящиеся к раннему, домонгольскому периоду развития христианской Руси, показывают высокий уровень книжной культуры среди населения. Многие исследователи отмечают, что в Древней Руси понятия «книжный человек» и «духовный человек» были идентичны. В книгах излагалось и толковалось христианское учение, книга являлась сокровищем духовной мудрости, к которому тяготело сердце древнерусского христианина. Книжник был не просто грамотный человек, это был знаток и распространитель книжной культуры. Грамоту дети осваивали по Псалтири и Часослову, а во взрослые годы любимым чтением было Священное Писание и жития святых…

Современный человек может часами засиживаться у компьютера, телевизора, может провести бессонную ночь за чтением увлекательного романа. Но стоит взять в руки духовную книгу, особенно Священное Писание, как тут же нас почему-то клонит ко сну, появляются какие-то срочные дела, в голову лезут посторонние мысли, и чтение становится весьма и весьма затруднительным. Возникает справедливый вопрос — почему? Потому, что чтение Святого Евангелия назидает нас, приближает к Богу, по слову святителя Феофана — «там Дух Божий движется и отгоняет духов богопротивных и богоборных».

Евангелие в переводе с греческого — «благая, добрая весть». Очень важно научиться самому и научить своих детей внимать глаголам вечной жизни.

Сохранились воспоминания святого праведного Иоанна Кронштадтского о том, как повлияло на него чтение Евангелия в детские годы. В беседе со своей ученицей, настоятельницей Иоанно-Предтеченского Леушинского монастыря игуменией Таисией, он вспоминал о своем детстве: «Знаешь ли, что прежде всего положило начало моему обращению к Богу и еще в детстве согрело мое сердце любовию к Нему? Это — святое Евангелие. У родителя моего было Евангелие на славянско-русском языке; любил я читать эту чудную книгу, когда приезжал домой на вакационное время, и слог ее и простота речи были доступны моему детскому разумению; читал и услаждался ею и находил в этом чтении высокое и незаменимое утешение. Это Евангелие было со мною и в духовном училище. Могу сказать, что Евангелие было спутником моего детства, моим наставником, руководителем и утешителем, с которым я сроднился с детских лет».

Господь говорил: Пустите детей и не препятствуйте им приходить ко Мне, ибо таковых есть Царство Небесное (Мф. 19, 14). И кто, как не дети, почувствует всю силу радости Царствия Божия, пришедшего к людям!

    Святые отцы советуют ежедневно прочитывать по главе или зачалу из Евангелия

Святые отцы советуют ежедневно прочитывать по главе или зачалу из Евангелия. Как писал святитель Феофан: «Читайте Евангелие и другие книжки духовные — каждое утро после молитвы. Если у вас есть свой уголок, то и не выходите из него, не почитавши и не помолившись. От этого будете иметь крепость духа и сердца».

Книгой жизни называл Евангелие святитель Игнатий Брянчанинов, который в «Аскетических опытах» писал: «Раскрывая для чтения книгу — святое Евангелие, — вспомни, что она решит твою вечную участь. По ней мы будем судимы и, смотря по тому, каковы были здесь, на земле, по отношению к ней, получим в удел или вечное блаженство, или вечные казни. Не довольствуйся одним бесплодным чтением Евангелия; старайся исполнять его заповедания, читай его делами. Это — книга жизни, и надо читать ее жизнью».

Очень часто говорят о том, что Евангелие, прочитанное в храме или дома, плохо запоминается. В «Отечнике» святителя Игнатия Брянчанинова, в котором собраны высказывания египетских подвижников IV-V веков, приводится следующий рассказ:

«Некий ученик пришел к старцу и говорит:

— Что делать, я сколько ни читаю Священное Писание, другие книги, у меня в голове ничего не остается, ничего не запоминаю. Стоит ли в таком случае читать, может, не нужно?

На что ему старец ответил:

— Как грязное белье, помещенное в ручей, даже без стирки очищается, потому что проточная вода вымывает из него всю грязь, так и из нашей головы чтение божественных книг вымывает грязь, сор и просветляет наши мысли евангельским светом».

Святитель Феофан советует заучивать наизусть «слова Господа и святых Апостолов, стараясь при этом яснее и полнее обнять мысль Спасителя и глубже проникнуть в значение ее и связь со всею суммою наших верований».

Для более глубокого размышления над словами Евангелия святитель Феофан советует завести особую тетрадь: «Заведите тетрадь и записывайте в нее мысли, какие породятся при чтении Евангелия и других книг, в таком порядке: Господь говорит в Евангелии то и то; из этого видно, что нам надобно поступать так и так; для меня это исполнимо в таких-то и таких-то случаях; буду так делать; помоги, Господи!»

В заключение мы приведем совет святителя Феофана Затворника о чтении слова Божия, «которое честнее злата и сребра, многоценного бисера и камений драгих», без которого мы, словно птица без крыльев, не можем устремиться ввысь, к Царству Небесному: «Возлюбленный читатель мой! Хочешь ли, я покажу тебе вещь, которая честнее злата и сребра, многоценного бисера и камений драгих? Ничем не можешь ты обрести и купить Царствия Небесного, будущих радостей и вечного покоя, как только этою вещью. Это читание наедине и слушание со вниманием и усердием слова Божия, писаний отеческих и других душеполезных книг. Никому нельзя спастись, если он не будет читать или слушать святые душеспасительные писания. Как птица без крыльев не может взлететь на высоту, так ум без святых книг не может домыслиться, как спастись.

Читание наедине и слушание со вниманием и усердием святых книг есть родительница всех добродетелей и всякому доброму делу учительница. Читание наедине и слушание со вниманием и усердием святых книг, рождая всякую добродетель и возращая добрые расположения сердца, отгоняет от нас всякую злую греховную страсть и всякое похотение, желание и действо бесовское. Читание наедине и слушание со вниманием и усердием святых книг над всеми занятиями и трудами, какие подъемлют ревнующие о спасении, святые отцы поставляют как бы старейшиною и царем. Оно ко всем добродетелям возбуждает и руководит человека и одесную Бога поставляет его.

Божественное Писание и душеспасительные книги показывают нам начало, средину и конец спасительного пути, всю лествицу в Царство Небесное. Почему надлежит нам всеусердно прилежать к сим книгам и к сему Писанию Божественному. Где упражняются в чтении святых книг, оттуда отгоняемы бывают всякое бесовское действо, всякие душепагубные страсти и греховные похоти; заповедям же Господним и добродетелям отеческим там бывает всякое исправление. Почему хорошо святыми отцами установлено, чтоб на утренних службах многократно были читаемы поучения из святых книг, а умеющие читать чтоб и в келиях занимались таким чтением, на ограждение себя от невидимых душевных татей и разбойников, устрояя чрез то как бы стражу какую вокруг себя из спасительных истин, против козней, хитростей и замыслов лютых бесов, против забытья и помрачения, ими наводимого».


28 июня 2017 г.

http://www.pravoslavie.ru/104722.html

[Дмитрий Н]

«По слову Твоему закину сеть»

О послушании Христовой логике

Священник Димитрий Выдумкин




У апостола Павла в Послании к Коринфянам есть очень интересное сравнение душевного и духовного человека:

   «Душевный человек не принимает того, что от Духа Божия, потому что он почитает это безумием; и не может разуметь,
   потому что о сем надобно судить духовно. Но духовный судит о всем, а о нем судить никто не может» (1 Кор. 2: 14–15).

Интересно это сравнение тем, что духовно опытному человеку апостол усваивает способность верно рассуждать о предметах, относящихся не только к области духовной жизни, но и вполне земных, в которых он, казалось бы, не имеет личного непосредственного опыта. Вот как рассуждает об этом Златоуст:

«Видящий видит все и даже то, что относится к невидящему; а что к нему относится, того не видит никто из невидящих. Так и здесь, мы знаем и свое, и все то, что относится к неверным, а они нашего не знают»[1].

С другой стороны, человек душевный, не принимающий того, что от Духа Божия, теряет способность достоверного рассуждения не столько даже в области духовной, о которой он даже не помышляет, а в той области вполне земных забот и попечений, в которой постоянно обращается.

Кто же такой этот человек душевный, о котором говорит апостол? Интересно, что на языке понятий апостола Павла слово «душевный» своего рода пароним. Речь у него вовсе не о сердечном, добром и искреннем человеке, каковое значение имеет это слово в нашем разговорном русском языке.

Душевный человек – «тот, кто познать все хочет своим умом и то только признает истинным, что ему кажется таковым; кто жизнь свою и все начинания свои устрояет собственными своими способами, на них одних опираясь, как на прочной основе; кто целию жизни поставляет покой и счастие земные и все обращает в средство к тому»[2].

Весьма интересен феномен, многократно подтвержденный опытом Церкви: если «душевный» человек признавал немощь своего разума и своей логики и со смирением обращался к логике человека духовно опытного, то быстро получал ответы на свои вопросы и разрешения своих проблем.

Очень яркая иллюстрация из опыта Русской Церкви – старчество XIX века. Кто такие старцы Оптиной пустыни? В большинстве своем – весьма немощные физически старцы, всю жизнь прожившие в монастыре и «жизни не видавшие». Посмотрим, кто же приходил к ним за советом? Весьма известные в своем обществе люди, жизнь, напротив, хорошо повидавшие: философы, писатели, государственные и общественные деятели.

Почему Достоевский поехал к старцу Амвросию? А потому, что потерял маленького сына и не знал, как с этим жить. Не мог понять и осмыслить эту смерть, а значит, и смириться не мог. Что же дало ему посещение старца Оптинского? Вернулся он из Оптиной, по словам супруги, «умиротворенный и значительно успокоившийся… вынес из бесед со старцем глубокое и проникновенное впечатление». Немощный, прикованный к постели Амвросий возвращает к жизни великого колосса русской литературы!

Или вот другой, достаточно забавный пример – из жизни преподобного Серафима Саровского. Собрался к нему за советом юноша, решивший жениться на молодой барышне. Поехал больше не за советом, а попросить благословения старца на свадьбу. Припас с собой и аргументы в пользу своего выбора. Что-то вроде «девушка из хорошей семьи», «без дурных привычек», «близкая по характеру». Аргументы-то припас, только рассказать их не успел: старец с порога сам открыл перед ним все его заготовки и добавил: «Нет воли Божией на этот брак, и не думай об этом».

Все это говорится к тому, чтобы мы поняли: духовный судит правильно обо всем и «душевную область обозревает и понимает, ибо хотя он не в ней уже, но знает ее хорошо, потому что столько томился под игом ее, знает все извороты душевности и все, на чем она опирается и куда метит, когда то или другое говорит, то или другое начинает»[3].

   Логика Христа в приложении к любой житейской ситуации будет всегда верна, даже если кажется абсурдной

Из этого делаем вывод: логика Евангелия, логика Христа в приложении к любой житейской ситуации будет всегда верна, даже если кажется абсурдной и вполне противоречит нашей привычной логике.

Своего рода архетипичным в этом отношении можно назвать случай чудесного улова рыбы апостолом Петром, совершённого по слову Христа. После проповеди из лодки Петровой Господь, зная о том, что рыбаки всю ночь трудились и ничего не поймали, решил помочь им и сказал: «Отплывите на глубину и закиньте сети для лова». Однако будущие апостолы были опытными рыбаками, рыбаками со стажем. Они уже всю ночь безуспешно закидывали эту сеть и крайне устали. Что они могли бы ответить Христу на Его предложение? Давайте представим себе подобную ситуацию в современной интерпретации. Представим, что возвращается некое рыболовное судно после ночной ходки домой, возвращается, вопреки ожиданиям, пустым. Рыболовы, раздраженные и угнетенные неудачей, к тому же крайне утомленные бессонной ночью, вдруг на берегу встречают какого-то Проповедника, объясняющего народу какие-то малопонятные истины. И вот этот самый Проповедник, который вовсе и не рыбак, а, как говорили о Нем, Сын плотника, вдруг предлагает им повторить ночное поприще и снова порыбачить. Учитывая раздражение и усталость моряков, мы бы, наверное, беспокоились даже за здоровье Проповедника. По крайней мере если бы даже Его и не тронули, увидев то почтение, которое Ему воздавал народ, то наверняка как следует бы Его обругали…

Конечно же, Петр уже знал Христа, Который чудесным образом исцелил его тещу и, как он слышал, совершал и иные чудеса исцелений. Но все же и у него был огромный опыт рыболова, и логика этого опыта подсказывала ему, что дальнейшие усилия бесполезны. И вот здесь мы обретаем ключевой момент, объясняющий, почему чудо все-таки совершилось. Петр не только не перечит Христу. Он, игнорируя доводы своего опыта, преклоняет главу перед логикой Христа и, следуя Его повелению, отвечает: «Наставник, мы трудились всю ночь и ничего не поймали; но по слову Твоему я закину сеть». Далее, как повествует Евангелие, «сделавши это, они поймали великое множество рыбы, и даже сеть у них прорывалась».

Это очень важный момент всего повествования. Мы видим пример того, как должны быть приняты слова Христовы, все Его заповеди. Апостолы не стали обсуждать кажущуюся абсурдность предложения снова закинуть сети, они не смутились «некомпетентностью» Христа, Который формально не был рыбаком. Напротив, они приняли Его слова как руководство к действию, поэтому и было совершено чудо, так как через апостолов действовал Сам Бог.

Эта ситуация архетипична именно в том смысле, что руководствует нас в том, как нам поступать в таких случаях, когда привычная нам логика диктует нам нечто противное заповеди Христовой. А таких случаев ведь пруд пруди. Оскорбили меня? Привычная логика и живущие во мне страсти диктуют мне вспылить и ответить взаимным оскорблением. Последую этой логике? Тогда разгорится огонь вражды. Преклоню свою голову перед логикой Христовой и промолчу? Тогда Сам Бог совершит через меня чудо, и вражда умолкнет, не успев как следует начаться. Вообще здесь справедливо отметить, что, руководствуясь заповедями Христовыми, мы во многих ситуациях обезопасим самих себя. И напротив, отстаивая свое неверно понимаемое достоинство и борясь за справедливость, можем лишиться здоровья, а то и самой жизни...

Но вернемся к послушанию Христовым заповедям вопреки логике мирской. Одна моя прихожанка с самого начала беременности столкнулась с недостатком околоплодных вод. Воды по непонятной причине уходили из пузыря, и младенец находился в состоянии постоянного голодания. Врачи еще на ранних стадиях настаивали на «удалении» эмбриона, ссылаясь на разного рода опасности. Но сердце верующей христианки вопреки всем врачебным доводам не допускало даже мысли об умерщвлении младенца. Она стала причащаться каждую неделю и усердно молиться Господу о сохранении жизни ребенка. И Господь почтил ее чудом: младенец в пятимесячном возрасте родился, принял Святое Крещение и, причастившись, вошел в Царство Небесное. Когда ребенок причастился, кстати, произошло еще одно чудо: гемоглобин, находившийся до Причастия на очень низкой отметке, после приобщения Святой Крови подскочил до 120 единиц, показав, где на самом деле «Жизнь жительствует». Упокой, Господи, младенца Евдокию!

Итак, желание следовать логике заповедей Христовых, порой вопреки нашим собственным опыту и соображениям, может стать настоящим сокровищем, сокровенным в нашем духе. Конечно, это требует от христианина всецелого доверия Христу, мужества, самообладания, преодоления страха прослыть чудаком. Но, право, разве не стоит потрудиться ради «чудесного улова рыбы»?

Чудо совершается там, где действует Бог. Хотя чудеса и нарушают, как нам кажется, те законы земного бытия, которые Бог и установил, но Законодавец вправе что-то изменить, если это соответствует цели Его Промысла, который весь направлен на спасение человека. И в сегодняшнем евангельском отрывке чудо совершается руками апостола Петра для того, чтобы показать всем нам, что и в нашей жизни будет место спасительному чуду, если послушание Христу мы поставим для себя во главу угла.


Священник Димитрий Выдумкин

6 октября 2017 г.


<sub>[1] Цит. по: Феофан Затворник, святитель. Толкования посланий апостола Павла. Первое послание к Коринфянам. М., 1998. С. 117.

[2] Там же. С. 114.

[3] Там же. С. 116.</sub>


http://www.pravoslavie.ru/106902.html

[Дмитрий Н]

О чтении Евангелия

Протоиерей Александр Шаргунов




Евангелие — книга жизни Господа. Оно существует для того, чтобы стать книгой нашей жизни. От того, как мы слушаем слово Божие, зависит вся наша жизнь. Не потому ли научиться читать Писание так не просто? Ведь недостаточно только услышать, важно сохранить услышанное — отвергнуться себя, чтобы принять судьбу, которая может быть только у Самого Христа, — по дару Его и Его Евангелия.

Оно не для того написано, чтобы быть просто понятым, но чтобы приблизиться к нам вплотную и поставить нас на пороге тайны. Оно не для того существует, чтобы быть прочитанным, а чтобы быть принятым нами в себя. Каждое его слово ― дух жизни. Легкое и свободное, как огонь, оно ищет алчущие и жаждущие души, чтобы воспламениться в них. Исполненное жизни, оно как закваска, которая охватывает все тесто и заставляет его бродить. Слова обычных человеческих книг постигаются и взвешиваются нашим разумом. Слова Евангелия испытывают нас, и нам надо выдержать это испытание. Мы усваиваем слова обычных книг, слова Евангелия усваивают нас себе.

Слова Евангелия ― чудодейственны. Если они не меняют нас, значит мы не хотим открыть им свою жизнь. Но в каждом слове Господа, в каждой Его притче и примере ― громоподобная сила, исцеляющая, очищающая, воскрешающая нас. Условие чтения или слушания Евангелия одно ― быть как расслабленный, как сотник ― с готовностью немедленно все исполнить в совершенном послушании. В Евангелии есть места очень таинственные, кажется, абсолютно непостижимые. Мы не знаем, как применить эти слова в нашей жизни. Но есть другие ― беспощадно ясные. Если мы будем от всего сердца стараться быть верными тому, что мы понимаем, это приведет нас к пониманию того, что остается таинственно непостижимым. Если мы должны по возможности делать простым то, что нам кажется сложным, это не значит, что нам надо усложнять то, что просто. Когда Христос говорит нам: «Не мсти за себя» или «да будет слово ваше: да, да и нет, нет, а что сверх того, то ― от лукавого», Он ждет от нас только послушания. И никакие наши рассуждения здесь не помогут. Нам поможет только, если мы будем стараться хранить в себе ― нашей верой и нашей надеждой ― слово, которому мы хотим повиноваться. Между ним и нашей волей должен как бы быть заключен договор ― Новый Завет жизни.

Кроме того, таинство слова не может быть отделено от всех таинств Церкви. Когда мы целуем Крест и Евангелие после исповеди или когда мы просто берем Евангелие в руки, мы должны сознавать, что в нем обитает Превечное Слово, Которое хочет воплотиться в нас, овладеть нами. Чтобы Его Тело и Кровь соединились с нашей ― как это происходит в причастии, Его Дух ― с нашим духом, и мы начали жить в другом месте, в другом времени, в другом человеческом общении. Углубить Евангелие таким образом ― значит отвергнуться нашей жизни, чтобы принять судьбу, которая только может быть у Самого Христа ― по дару Его и Его Евангелия.

* * *

Почему существует столько ложных толкований Евангелия? Нормально, когда человек хочет проникнуть в тайны Священного Писания и вообще в Божественные тайны. Но опасность заключается в том, что человек делает это непропорционально своему духовному росту. То есть когда он хочет сам проникнуть в тайны Божии и объяснить их. Затем он учит этим тайнам других людей, в то время как сам не достиг необходимой духовной высоты. Так возникают ереси, секты, прелестные состояния, падения, соблазны, отпадения от Церкви.

Святые отцы говорят о таком человеке, что он, находясь за трапезой, хочет грызть кости молочными зубами. Об этом говорит святой Григорий Нисский в своем труде «Жизнь Моисея». Бог заповедал израильтянам как несовершенным вкушать только нежное мясо пасхального агнца, мягкое для зубов, и приправлять его горькими травами. А что касается костей агнца, следует не сокрушать их и не есть, но сжигать в огне (Исх. 12, 8 ). Это значит, — говорит святитель Григорий, — что мы должны давать толкование Священного Писания (и вообще нашей веры в Бога) не иначе как только по нашему духовному возрасту. И что мы должны вкушать эту пищу с горькими травами — то есть со всеми страданиями, с горечью, которую приносит нам жизнь. Потому что «многими скорбями надлежит нам войти в Царствие Божие» и в постижение тайн его. Речь идет о наших личных скорбях и о нашем участии в страдании народа Божия и единокровных нам братьев, как это было обязательно еще в Ветхом Завете. Если нет у нас этого, как можем мы «вкусить и увидеть, что благ Господь»? А что касается глубочайших тайн Священного Писания и Промысла Божия, которые являются крепкими костями, их не подобает вкушать молочными зубами. Их сжигают в огне — то есть они могут быть постигнуты только теми, кто достиг духовной зрелости, душами испытанными. Не только в пламени искушений, но в огне Божественной благодати — теми, кто познал благодать.

А до тех пор мы должны смиренно понимать такое толкование Писания, какое нам предлагают святые отцы, жизнью своей исполнившие Евангелие и потому познавшие смысл его. То, что нам открывает Церковь. Святитель Кирилл Александрийский говорит, что Священное Писание посреди Церкви — как древо жизни посреди рая. Те, кто находится вне Церкви, должны прежде всего увидеть и исповедать с покаянием свою наготу. Если Самого Христа сатана искушал ложным толкованием Священного Писания, говорят святые отцы, то что он может сделать с нашими бедными головами, если мы самонадеянно возьмемся изъяснять его!

* * *

Евангелие дорого нам прежде всего как исповедание неповрежденной истины. Судьбы человечества связаны с хранением истины. Потому так смертельно опасен всякий компромисс с ложью — якобы ради спасения всех, якобы ради Церкви и даже якобы ради Господа. «Не говори: ради Господа я согрешил. Ибо Он не имеет надобности в муже грешном. То, что Он ненавидит, не должно делать» (Сир. 15, 11—12). Пока в мире будет хоть один человек, до конца верный истине, мир еще будет иметь смысл своего существования.

Смерть Христа на Кресте и Его Воскресение относятся ко всем, в том числе и к незнающим об этом людям. Здесь проходит испытание глубины нашей веры. Как бы ни были люди духовно мертвы, даже если они являются врагами Божиими, есть еще в них надежда, пока хранится в роде человеческом истина и святыня Креста и Евангелия.

* * *

Многие недавно переступившие порог храма простодушно спрашивают: «Можно ли читать Священное Писание сидя, и сколько его нужно читать каждый день?» Кто из священников не слышал такого вопроса!

Преподобный Серафим Саровский говорит, что Писание нужно читать стоя на коленях и со слезами. А святитель Филарет Московский говорит, что лучше сидя думать о Боге, чем стоя — о ногах. Святитель Иннокентий Московский говорит, что духовной пищи нужно принимать столько, сколько мы можем усвоить. И все святые отцы говорят, что Писание необходимо читать ежедневно. Святой Иоанн Златоуст говорит: «Послушайте те из вас, кто живет в миру (не священник и не монах, но обременен женою и детьми). Вам апостол Павел особенно советует чтение Писания: "Слово Христово да вселяется в вас обильно, со всякой премудростию"» (Кол. 3, 16). Святитель Амвросий Медиоланский говорит: «Как в раю, Бог ходит в Священном Писании, ища человека. Открывай Священное Писание каждый день, и Бог найдет тебя. Он ходит там и ищет тебя, чтобы дать тебе утешение и надежду».

Сегодня, когда все делается в мире, чтобы превратить человека в бессловесное существо, и слишком многие изнемогают от уныния, мы должны дорожить этим священным убежищем. «Все, что писано было прежде, написано нам в наставление, чтобы мы терпением и утешением из Писаний сохраняли надежду» (Рим. 15, 5).

Лучшими своими мыслями и чувствами наша русская культура обязана Писанию. Ф. М. Достоевский был четыре года в Сибири на каторге, проходя, как он сказал, через «невыразимые и нескончаемые страдания». Единственное, благодаря чему он выжил, была маленькая книга Нового Завета, которую две женщины-христианки дали ему по дороге в Сибирь. Она спасла его от гибели.

Особенно когда у нас горе и беда, мы должны обращаться к слову Божию. Одна прихожанка нашего храма рассказывала, что ей предстояла серьезная операция. Она боялась, хотя знала, что делать операцию будет лучший хирург и что многие друзья молились за нее. Духовный отец изо всех сил старался успокоить ее, но она все равно боялась. В больнице, лежа одна в палате, она открыла книгу Священного Писания, и прочитала все Евангелие. Через несколько дней после операции она сказала своему батюшке: «Перед операцией я всю ночь читала Евангелие. У меня родилось твердое убеждение реальной близости Бога, что Он со мной, и страх исчез». Одна женщина рассказывала, что она вышла замуж за богатого человека, за «нового русского», и испытывала страшную пустоту в своей жизни. Ничто не радовало ее. И она пристрастилась к винопитию. Брак был на грани распада. Поняв однажды, что никакие психиатры ей не помогут, она начала читать Священное Писание и обрела чудесное чувство мира и освобождения. Ее пустоту заполнил Бог. И муж тоже изменился.

Есть рассказ известного архипастыря о том, как он, будучи неверующим человеком, начал по обязанности читать Евангелие (кажется, для подготовки к зачету в университете) и во время чтения ему открылся воскресший Христос.

Мы настойчиво повторяем, что истинное значение Священного Писания открывается только в Церкви. Конечно, Господь предваряет и неверующих людей Своею благодатью, но только для того, чтобы привести их в Церковь.

Спроси каждый себя: как бы я мог узнать имя Христово, если бы не Церковь? И все, что раскрывает тайну имени Его — Сын Божий, Господь, Спаситель. Не просто имя, но жизнь Его и Сам Он. Без Церкви я бы услышал о Нем просто как о величайшем Человеке, одном из многих, в ряду других, может быть, более ярком, более глубоком, чем другие, и все. Поэтому другая опасность — полагать, будто у нас есть Евангелие, и больше нам ничего не надо. Нет! Без Церкви нет никакого Евангелия — слова Божия, которое родилось из среды верующих, знающих Его лично как Бога людей. И они передали нам его, чтобы мы знали Бога лично. И если бы даже оно дошло до нас само по себе, это был бы только интересный исторический документ. Но не было бы в нем благой вести, огненного благодатного слова, которое одно только способно зажечь жизнь человеческую навеки. Этой встречи с Богом Живым, которая способна исцелить душу всякого человека от смертельного отчаяния.

Нет большего утешения, чем то, которое дает Сам Бог. Однако мы должны помнить, что слово Христово — всегда крестное слово. И принимать его — все равно, что причащаться святых Христовых Таин, которые могут быть нам либо во оправдание и освящение, либо в суд и осуждение. Все равно, что проходить через великое испытание, пройдя через которое человек не остается таким, каким был. Он становится либо сильнее, либо слабее. И наконец он выбирает, каким ему быть.

* * *

Если мы научаемся чему-то очень существенному в Евангелии, то это для того, чтобы начать жить этим и сделаться способными научить других. Христос говорит: «Кто сотворит и научит, тот великим наречется в Царстве Небесном» (Мф. 5, 19). Требуется, говоря современным языком, и теория, и практика, святая жизнь и просвещение других. «Но я мало знаю. Я не изучал богословие. Я не могу проповедовать, — слышим мы чье-то возражение. — Что же будет со мною и такими как я?» Даже если мы «сотворим, но не научим» других, мы будем исключены из Царства Небесного?

Когда Христос говорит, что Его ученики должны не только жить по-христиански, но и научить других, это не означает, что все верующие должны основательно изучать богословие и становиться способными проповедовать о чудесах Божиих с церковного амвона. Такого рода труды — для немногих, получивших дар проповедовать. На этих проповедниках лежит великая ответственность, и они должны быть очень внимательными к своей жизни. Если они не живут так, как проповедуют, то окажутся лицемерами, о которых Христос говорит: «Горе вам, книжники и фарисеи, лицемеры».

Кроме проповеди с церковного амвона есть другой вид проповеди. Это — простое учение Церкви. Это те немногие слова о Христе, которые всякий мало-мальски грамотный христианин может сказать. Те немногие слова, которые исходят из глубоко верующего сердца, однажды благодатно коснувшегося слов Евангелия, и которые подлинный христианин старается применять к своей каждодневной жизни. Эти немногие слова могут оказывать большое влияние на других людей.

Я знаю немало людей, которые, живя в грехе и неправде, внезапно уверовали во Христа, не благодаря чьему-то красноречию, но благодаря простым словам, которые они услышали от смиренного верующего. Это значит, что всякий, кто верит во Христа, может быть учителем, проповедником Писания. Ко всем нам относится слово Христово: «Кто сотворит и научит, тот великим наречется в Царстве Небесном». Все мы, христиане, без единого исключения, призваны исполнять заповеди Божии и, согласно мере наших даров, быть светом — сияющими проповедниками нашим ближним.


В издательстве «Отчий Дом» вышло давно ожидаемое многими читателями новое, третье издание двухтомника протоиерея Александра Шаргунова «Евангелие дня» с толкованием евангельских текстов на каждый день богослужебного года. В этих толкованиях богословские глубины слова Божия раскрываются живым, ярким, понятным для современного человека языком.

Вышеприведенный текст - вступительное слово автора к новому изданию.


Источник: Радонеж

5 января 2019 г.


http://pravoslavie.ru/118424.html

[Дмитрий Н]

Объяли меня воды до души моей

Владимир Малягин




Тот, кто читает Библию, рано или поздно доходит и до этой странной и даже загадочной ее книги. Несоответствие ее малого объема и громадного внутреннего значения очевидно. Вспоминаю, как это однажды в давние годы случилась эта встреча у меня. Но сначала надо вспомнить обстоятельства жизни и атмосферу той ушедшей эпохи…

* * *

…В 1979 году Издательство Московской Патриархии выпустило очередной (третий или четвертый с 1956 года) тираж Книги Книг, Библии. Продавалась она из-под полы в храмах, поступила в некоторые центральные библиотеки, но, естественно, на открытых прилавках даже в храмах ее не было и не могло быть. Да в те годы в храмах и вообще не было никаких книжных прилавков, поскольку в обиходе просто не существовало православных книг. Молитвы или акафисты в то время целиком переписывались нами от руки, перепечатывались на машинке. Счастливы были те из неофитов (а в те годы почти все мы были неофитами), кому по наследству от предков, бабушек и дедушек, достались хоть какие-то церковные книги или иконы.

Правда, примерно в эти же годы был выпущен чуть ли не репринтом знаменитый и вожделенный каждым верующим патриархийный «черный молитвослов» с утренним и вечерним правилами, с правилом и молитвами ко святому причащению, с несколькими главными акафистами. Но и молитвослова этого, впрочем, тоже не было в открытом доступе. Он, сам будучи репринтом, размножался подпольно в виде ксерокопий. Потому-то и ценилось любое церковное издание на вес золота, если не дороже.

Мы учились тогда на втором или третьем курсе Литературного института. Храм, который мы довольно часто посещали с приятелем и однокурсником, находился неподалеку и был храмом председателя Издательского отдела митрополита Питирима (Нечаева), – Воскресение Словущее на Успенском Вражке (улица Неждановой). Думаю, наши лица там достаточно примелькались, и нас считали не чужими (да мы и сами себя чужими в этих церковных стенах давно не считали!), поэтому, когда вновь напечатанная Библия поступила в храм и легла в секретный шкафчик «для своих», работница свечного ящика, тоже по строжайшему секрету, сообщила нам об этом историческом (безо всякой иронии!) факте.

И вот мы становимся обладателями бесценного сокровища! И вот книга эта лежит на твоем скромном студенческом письменном столе в твоей скромной студенческой комнате на двоих. И сразу стол твой и комната твоя общежитская приобретают какое-то новое, какое-то необычное и серьезное значение и даже высокое звучание…

… В этой книге мы черпали настоящую, глубинную человеческую культуру, духовную основу нашего существования. Все в этой книге было высоко и духовно, страшно и чудовищно, прекрасно и гармонично, все было пронизано глубочайшей связью Создателя и создания, повелевающего Бога и послушного Ему человека.

Как вдруг, где-то в середине громадного тома…


И было слово Господне к Ионе, сыну Амафиину: встань, иди в Ниневию, город великий, и проповедуй в нем, ибо злодеяния его дошли до Меня.

И встал Иона, чтобы бежать в Фарсис от лица Господня, и пришел в Иоппию, и нашел корабль, отправлявшийся в Фарсис, отдал плату за провоз и вошел в него, чтобы плыть с ними в Фарсис от лица Господа.

Стоп! Что это? Что это такое?..

Авторы Библии не ошиблись?.. Это книга пророка Ионы?.. Так как же пророк может противиться воле Божьей и «бежать в Фарсис от лица Господня»?! Разве могло быть подобное?..

И эти немногие строки уже были тогда для меня реальным потрясением. А дальше – больше!

Бушует шторм, а Иона спит в трюме! А когда жребий корабельщиков падает на него, и его будят, чтобы узнать, кто он такой и за что его настигает такая кара, Иона не просто спокоен, а даже как-то равнодушен и хладнокровен:

Он сказал им: возьмите меня и бросьте меня в море, и море утихнет для вас, ибо я знаю, что ради меня постигла вас эта великая буря.

И только когда морское чудовище поглотило пророка, он наконец воззвал из его чрева, из этой неподъемной и немыслимой тесноты, к Богу. Воззвал такой прожигающей небеса молитвой, что Господь услышал и тут же освободил Иону из плена, выбросив его на сушу.

И было слово Господне к Ионе вторично: встань, иди в Ниневию, город великий, и проповедуй в ней, что́ Я повелел тебе.

И встал Иона и пошел в Ниневию, по слову Господню; Ниневия же была город великий у Бога, на три дня ходьбы.

Так все-таки он туда пошел? А почему же тогда не пошел сразу, по первому повелению? Что мешало исполнить поручение Бога тогда? Опять новая загадка…

Но вот Иона сорок дней ходит по великому городу Ниневии с проповедью покаяния и трогает своими словами не только простой народ, но даже самого царя, который снимает корону и посыпает главу пеплом, который запрещает даже скоту есть и пить на время покаянных дней! И что же дальше?

И увидел Бог дела их, что они обратились от злого пути своего, и пожалел Бог о бедствии, о котором сказал, что наведет на них, и не навел.

Ага, так значит, Ниневия все же не будет разрушена?..

Какая странная и даже двусмысленная ситуация. Ты, пророк, предрекаешь народу, что он погибнет, если не покается. А народ после твоих горячих слов кается – и остается невредимым. Но как теперь проверить и поверить, что ты истинный пророк, а не лжепророк и самозванец? Ведь ничего же внешне не изменилось в мире, не смотря на все твои грозные обличения и укоры! Стоит на своем прежнем месте Ниневия, живы все до одного ниневитяне и даже их покаявшийся вместе с людьми (хоть, может, и не совсем вольно) ниневитянский многочисленный и многоразличный скот. Так, получается, чего же ради ты сорок дней ходил по этому великому и страшному городу и пугал его жителей своими огненными пророчествами?..

И потому мне, человеку простому и весьма мало духовному, вполне понятна реакция на это несостоявшееся событие самого пророка:

Иона сильно огорчился этим и был раздражен.

И молился он Господу и сказал: о, Господи! не это ли говорил я, когда еще был в стране моей? Потому я и побежал в Фарсис, ибо знал, что Ты Бог благий и милосердый, долготерпеливый и многомилостивый и сожалеешь о бедствии.

И ныне, Господи, возьми душу мою от меня, ибо лучше мне умереть, нежели жить.

Ну да, именно после этих слов Ионы дело для меня начинает проясняться. Мотивы пророка получают психологическое и просто логическое обоснование. Правда, сама суть дела от этого обоснования чуть ли не еще больше запутывается.

Получается, если ты, пророк, хочешь быть послушным Богу, ты должен выполнить Его поручение (а какой нормальный человек в здравом уме не хочет быть послушным Богу?). Но в самом-то этом поручении уже скрыта для тебя ловушка: если после твоей горячей проповеди грешники покаются – Господь не наведет на них обещанной кары. Беды не случится, и твое пророчество останется пустым звуком! И эта ловушка прекрасно понятна пророку Ионе, ведь степень милосердия Божьего ему известна не понаслышке (об этом чуть ниже).

Итак, если хочешь исполнить Божью правду, тебе придется выступить в роли лжеца, пустого крикуна, чьи пророчества не исполняются. Ты-то отлично знаешь, что весь ваш предыдущий диалог с Небом был, – и буря на море была после твоего ослушания, и страшный кит, проглотивший тебя, был, и огненная молитва твоя из его чрева была, и мгновенный ответ Божий на эту молитву – всё было! Но кто кроме тебя это знает и кто кроме тебя поверит в это?

Ситуация не просто парадоксальная – она не разрешимая вообще в системе логических координат. И не потому ли пророк Иона в продолжение краткого рассказа несколько раз просит себе у Бога смерти? Он наверняка понимает, чувствует, что только его смерть может если не разрешить, то снять этот чудовищный внутренний конфликт его, пророка, по воле Божьей превращающегося в лжепророка…

Помню, меня как драматурга этот рассказ особенно потряс. Вот она, одна из первых библейских драм, когда коллизия больше, выше, глубже любой логики! Как поступить? Как поступить правильно? Понятно, что в конце концов тебе придется исполнить волю Господню, но принесет ли это тебе счастье и радость от исполненного долга? История пророка Ионы как будто отвечает: нет, не принесет…

Последний эпизод этой книги с выросшим за одну ночь и за одну же ночь засохшим растением хрестоматиен, и я его просто напомню:

И сказал Бог Ионе: неужели так сильно огорчился ты за растение? Он сказал: очень огорчился, даже до смерти.

Тогда сказал Господь: ты сожалеешь о растении, над которым ты не трудился и которого не растил, которое в одну ночь выросло и в одну же ночь и пропало:

Мне ли не пожалеть Ниневии, города великого, в котором более ста двадцати тысяч человек, не умеющих отличить правой руки от левой, и множество скота?

И это последние слова книги пророка Ионы…

Итак, мы оставляем Иону все в том же состоянии раздражения и глубокой обиды на Бога. Проще всего, конечно, упрекнуть его в недостатке смирения, недостатке мудрости, да и вообще в отсутствии настоящей веры. Но что-то подсказывает мне, что если бы мы это сделали, то оказались бы в положении плохих и недалеких друзей из Книги Иова, великого страдальца и великого святого (любимого святого последнего российского Императора). Друзья Иова, «защищая Бога», обличали Иова в его возможных скрытых грехах. А грехов не было, было испытание Божье для праведника, а заодно и для его неверных друзей…

И потом: кому из живущих на свете не понятны чувства пророка Ионы? Кто из нас не дорожит своим авторитетом (пусть даже и мнимым) в людской среде? Кто со смирением и легко примет ситуацию, в которой придется (может быть, навсегда) опозорить и потерять свое доброе имя?.. Кстати сказать, имени человека или народа в Священном Писании придается всегда большое и важное значение. Знать имя живого существа – это значит постичь его главную суть.

На двух страницах Библии (таков ничтожный объем поистине великой Книги пророка Ионы!) поставлены такие острые вопросы, которые наш русский гений Достоевский с полным правом мог бы назвать проклятыми вопросами. Это вопросы, которые могут быть разрешены только в пространстве духовного Божьего мира, но много ли среди нас тех, кто живет в этом пространстве?

История пророка Ионы за 8 или 9 столетий до Рождества Христова как будто подводит всех нас к весьма простой, но от этого не менее огненной христианской мысли: для того, чтобы угодить Богу и прийти к Нему, ты должен умереть – все-таки умереть! – для этого мира…

* * *

Но оказывается, что и эти глубокие смыслы книги – не самые глубокие, не самые окончательные. Когда ты спустя годы впервые начинаешь читать богословские и исторические комментарии к этой книге (а доступ к ним появился для нас лишь спустя многие годы), тебя ждут в них новые открытия.

Во-первых, согласно церковному Преданию, именно маленький младенец Иона был тем самым умершим сыном Сарептской главы, которого оживил пророк Илия.

И сказал он ей: дай мне сына твоего. И взял его с рук её, и понес его в горницу, где он жил, и положил его на свою постель, и воззвал к Господу и сказал: Господи Боже мой! неужели Ты и вдове, у которой я пребываю, сделаешь зло, умертвив сына её? И простёршись над отроком трижды, он воззвал к Господу и сказал: Господи Боже мой! да возвратится душа отрока сего в него! И услышал Господь голос Илии, и возвратилась душа отрока сего в него, и он ожил.

То же Предание говорит, что Иона был прилежным учеником пророка Елисея, ученика пророка Илии. Эти два факта не противоречат друг другу, и очень дополняют всю картину. В общем, духовное происхождение Ионы было отнюдь не простым, его можно назвать даже потомственным пророком, пророком в третьем поколении.

Но, во-вторых, не менее важно для нас и то, что исторические комментарии говорят о «великом городе» Ниневии, столице Ассирийского царства.

В то время Ассирия была громадным и мощным государством, империей, нависающей над Израильским царством с севера. Она была постоянной угрозой государственному существованию Израиля (и спустя несколько десятилетий она его все-таки завоевала и поработила). Но гораздо важнее другое: Ассирия была великим рассадником всяческого непотребства на всем Востоке – рассадником самых немыслимых языческих культов, самых труднопредставляемых форм разврата, самой крайней жестокости и бесчеловечности.

И это непотребство широкими реками растекалось по всем окрестным землям – и в том числе по Израилю, который граничил с империей, будучи при этом в десятки раз меньше и слабее. Израильтяне не могли не испытывать этого влияния и не могли не поддаваться ему. Ведь человек после грехопадения стал более склонен ко злу, чем к добру. И это касалось всех людей и всех народов, в том числе и народа богоизбранного. (Как сильно та Ассирия напоминает одну из существующих ныне империй, заражающую весь мир своим немыслимым развратом и столь же немыслимой наглостью в его проповеди…)

Итак, Ассирийская империя тогда была государственным, нравственным и духовным врагом Израиля, была вечной угрозой его физическому и духовному существованию. Мог ли это не понимать и не осознавать великий израильский пророк?  

Бессмысленный вопрос. Думаю, если о чем Иона и мечтал, так это только о том, чтобы однажды вся Ассирия просто провалилась сквозь землю. Вся, вместе со своими языческими ужасами, развратом и жестокостью.

Но что же ему, в одно совсем не прекрасное для него утро, поручил Господь? Его любимый Господь, так пекущийся о своем народе и чистоте веры этого народа?

Он велит пророку идти и проповедовать покаяние в Ниневию. В Ниневию!.. В эту клоаку, в это средоточие мерзости и разврата! Он что, хочет спасать этих страшных грешников, заражающих весь окрестный мир своей нравственной чумой?.. Вместо вполне справедливой и даже необходимой казни Он приготовил для них неизреченную милость?! Да где же после этого хоть какая-то справедливость на этой проклятой земле?!

…Мне, грешному и страстному человеку, очень понятны и близки те чувства, которые испытывал пророк Иона после такого повеления. Они наверняка сродни чувствам несчастного Сальери из великого творения Пушкина:

   Все говорят, нет правды на земле,

   Но правды нет и выше!...

…Он посылает меня в Ниневию с проповедью покаяния, потому что уже приготовил для них помилование! Нас Он наказывает за малейшее ослушание, а их хочет помиловать за весь океан их беззаконий? Что же, если Ему угодна такая чудовищная, такая несправедливейшая несправедливость – то, по крайней мере, я в ней участвовать не собираюсь!...

И встал Иона, чтобы бежать в Фарсис от лица Господня…

Но ведь это еще не конец удивительной истории.

Сомневаться, что покаяние Ионы во чреве морского чудовища было искренним, никому в голову не придет. Но как же произошла такая немыслимая перемена? У комментаторов Библии про это не сказано, но мы можем попытаться предположить. Только одно состояние абсолютно непереносимо для человека – состояние адских мук. Очевидно, именно эти адские муки и пережил пророк во чреве кита. И понял, что они ему не по силам. И наконец внутренне согласился с волей Божией…

* * *

Книга пророка Ионы не обойдена вниманием толкователей, что ветхозаветных, что новозаветных. В ней есть качество, которое отнюдь не всегда мы находим в деяниях пророков. В ней есть человечность. Пророк Иона – как будто один из нас, простых людей, со своими сомнениями, недоумениями, даже со своим непослушанием воле Божией.

Но этого мало. Именно пророк Иона, среди весьма немногих героев Ветхого Завета, был упомянут Самим Спасителем! Христос в одной из своих проповедей, обличая фарисеев, не просто упомянул его, а сравнил судьбу Ионы со Своей собственной грядущей судьбой:

Он сказал им в ответ: род лукавый и прелюбодейный ищет знамения; и знамение не дастся ему, кроме знамения Ионы пророка; ибо как Иона был во чреве кита три дня и три ночи, так и Сын Человеческий будет в сердце земли три дня и три ночи.

Ниневитяне восстанут на суд с родом сим и осудят его, ибо они покаялись от проповеди Иониной; и вот, здесь больше Ионы.

* * *

Библия была, есть и будет всегда основой духовного, культурного, нравственного бытия человека и человечества. Это единственная книга, которой достаточно, чтобы поставить мировоззрение человека на верный и прочный идеологический фундамент. Мало того, это единственная книга, которая дает пример правильного осмысления и написания Истории. Ведь человеческая история полноценна и верна только тогда, когда является Священной Историей. Как только мы начинаем делать вид, что Бога в нашей истории не существует, что Он, главный Драматург и Режиссер, в ней никак не участвует, мы скатываемся к социально-экономическим моделям и поверхностным обоснованиям великих исторических процессов и событий.

Каждая страница Священного Писания бесценна. Но даже среди этих бесценных страниц есть страницы, которые имеют двойную, а то и тройную цену. Такие, как две страницы истории пророка Ионы…


11 февраля 2022 г.

Малягин Владимир Юрьевич (род. 13 января 1952 г., Тюменская обл.) — драматург, прозаик, сценарист. Главный редактор издательства «Даниловский благовестник», заместитель художественного руководителя по литературной части Московского Академического театра имени Вл. Маяковского (2004 — 2008). Член Союза Писателей СССР (с 1990 года), член Издательского совета Русской Православной Церкви. В 1982 году закончил с Золотой медалью Литературный институт имени А. М. Горького (семинар драматургии В. Розова и И. Вишневской). Лауреат Патриаршей литературной премии имени святых равноапостольных Кирилла и Мефодия, 2021


https://pravoslavie.ru/144433.html

[Дмитрий Н]

Евангелие - самое важное чтение
 
Святейший Патриарх Кирилл





Патриарх Московский и всея Руси Кирилл призвал больше читать ради самовоспитания и способности ориентироваться в условиях информационного шума, назвав самым важным в жизни чтением Евангелие.


<…> Способность человека выражать свои мысли словами — великий Божий дар, к которому надлежит относиться очень внимательно и ответственно. Словом, как мы знаем, можно утешить и приободрить человека, помочь и поддержать его, а можно обидеть, ранить, даже довести до отчаяния. Эта ответственность, разумеется, возрастает в несколько раз, когда речь идет о слове печатном, которое способно воздействовать на умы и сердца многих людей.

Высокая культура слова всегда была свойственна русской литературе, стремившейся ориентироваться на евангельские идеалы добра, любви, милосердия и правды. В значительной степени благодаря бережному отношению к слову сложился замечательный язык русской литературы в XIX столетии, который вошёл в историю как «золотой век» отечественной словесности. Преемственность литературных традиций продолжает и сегодня определять богатство современной русской культуры.

Мы вспоминаем многих выдающихся писателей, живших в XX веке, чьи памятные даты отмечаются в нынешнем году: Константина Георгиевича Паустовского, Валентина Григорьевича Распутина, Василия Ивановича Белова. Этим писателям пришлось жить в суровое время, испытать различные трудности, связанные с отстаиванием личных, в том числе, религиозных убеждений в условиях государственного атеизма. Однако несмотря на все сложности они стремились являть в творчестве верность Христу и Евангелию и свидетельствовать о своей вере в Бога. Приверженность высоким идеалам русской литературы сделали их произведения поистине драгоценными жемчужинами отечественной культуры.

Чтение такой литературы духовно обогащает человека, помогает ему лучше узнать, понять и полюбить историю и традиции народа. К сожалению, сегодня, когда все мы находимся под воздействием сильного информационного шума, непросто бывает разобраться в происходящем, определить, где правда, где зерно истины, чтó представляет собой настоящую ценность, а где — обман и пустота. Для того чтобы научиться отделять зёрна от плевел, отличать шумы от сигналов, необходим крепкий нравственный стержень и глубокая укорененность в добре.

Воспитание себя начинается, конечно, с чтения правильной, качественной литературы, которая ставит перед человеком нравственные вопросы, учит его различать правду ото лжи, быть честным и добрым. Самым важным чтением, бесспорно, является Евангелие. Священное Писание вдохновляет нас становиться лучше, бороться с грехом. «Истинно говорю вам: слушающий слово Мое и верующий в Пославшего Меня имеет жизнь вечную» (Ин. 5:24), — свидетельствует Сам Христос. Чтение Евангелия имеет огромное значение для нравственного возрастания и духовного развития каждого человека.

Добрая нравственная книга помогает и священнику, и учителю, служит подспорьем родителям-христианам, которые заботятся о воспитании своих чад. Вспоминаются слова замечательного русского писателя Михаила Пришвина, говорившего о том, что «...натуральное богатство русского языка и речи так велико, что, не мудрствуя лукаво, сердцем слушая время, в тесном общении с простым человеком и с томиком Пушкина в кармане можно сделаться отличным писателем». И не только отличным писателем, скажу я, но и хорошим человеком.

Желаю всем вам замечательных литературных открытий, духовного возрастания и помощи от Господа в добрых делах и начинаниях.


Святейший Патриарх Кирилл

18 марта 2022

http://www.patriarchia.ru/db/text/5909820.html