Русская беседа
 
19 Марта 2024, 09:54:02  
Добро пожаловать, Гость. Пожалуйста, войдите или зарегистрируйтесь.

Войти
 
Новости: ВНИМАНИЕ! Во избежание проблем с переадресацией на недостоверные ресурсы рекомендуем входить на форум "Русская беседа" по адресу  http://www.rusbeseda.org
 
   Начало   Помощь Правила Архивы Поиск Календарь Войти Регистрация  
Страниц: [1] 2
  Печать  
Автор Тема: День памяти святого праведного Иоанна Кронштадтского  (Прочитано 6370 раз)
0 Пользователей и 1 Гость смотрят эту тему.
Александр Васильевич
Глобальный модератор
Ветеран
*****
Сообщений: 103125

Вероисповедание: православный христианин


Просмотр профиля WWW
Православный, Русская Православная Церковь Московского Патриархата
« : 01 Января 2013, 22:34:03 »

2 января — день памяти св. прав. Иоанна Кронштадского



Святой праведный отец наш Иоанн, Кронштадтский Чудотворец, родился 19 октября 1829 года в селе Сура Пинежского уезда Архангельской губернии – на далеком севере России, в семье бедного сельского дьячка Илии Сергиева и жены его Феодоры. Новорожденный казался столь слабым и болезненным, что родители поспешили тотчас же окрестить его, причем нарекли его Иоанном, в честь преподобного Иоанна Рыльского, в тот день Св. Церковью празднуемого. Вскоре после крещения младенец Иоанн сталь заметно поправляться. Благочестивые родители, приписав это благодатному действию св. таинства крещения, стали с особою ревностью направлять его мысль и чувство к Богу, приучая его к усердной домашней и церковной молитве. Отец с раннего детства постоянно брал его в церковь и тем воспитал в нем особенную любовь к богослужению.

Живя в суровых условиях крайней материальной нужды, отрок Иоанн рано познакомился с безотрадными картинами бедности, горя, слез и страданий. Это сделало его сосредоточенным, вдумчивым и замкнутым в себе и, вместе с тем, воспитало в нем глубокое сочувствие и сострадательную любовь к беднякам. Не увлекаясь свойственными детскому возрасту играми, он, нося постоянно в сердце своем память о Боге, любил природу, которая возбуждала в нем умиление и преклонение пред величием Творца всякой твари.

На шестом году отрок Иоанн, при помощи отца, начал учиться грамоте. Но грамота вначале плохо давалась мальчику. Это его печалило, но это же подвигло и на особенно горячие молитвы к Богу о помощи. Когда отец его, собрав последние средства от скудости своей, отвез его в Архангельское приходское училище, он, особенно остро почувствовав там свое одиночество и беспомощность, все утешение свое находил только в молитве. Молился он часто и пламенно, горячо прося у Бога помощи. И вот, после одной из таких горячих молитв, ночью, мальчика вдруг точно потрясло всего, «точно завеса спала с глаз, как будто раскрылся ум в голове», «легко и радостно так стало на душе»: ему ясно представился учитель того дня, его урок, он вспомнил даже, о чем и что он говорил. Чуть засветлело, он вскочил с постели, схватил книги – и о, счастие! Он стал читать гораздо лучше, стал хорошо понимать все и запоминать прочитанное.

С той поры отрок Иоанн стал отлично учиться: одним из первых окончил училище, первым окончил Архангельскую духовную семинарию и был принят на казенный счет в С.-Петербургскую Духовную Академию.

Еще учась в семинарии, он лишился нежно любимого им отца. Как любящий и заботливый сын, Иоанн хотел было прямо из семинарии искать себе место диакона или псаломщика, чтобы содержать оставшуюся без средств к существованию старушку-мать. Но она не пожелала, чтобы сын из-за нее лишился высшего духовного образования, и настояла на его поступлении в академию.

Поступив в академию, молодой студент не оставил свою мать без попечения: он выхлопотал себе в академическом правлении канцелярскую работу и весь получавшийся им скудный заработок полностью отсылал матери.

Учась в академии, Иоанн первоначально склонялся посвятить себя миссионерской работе среди дикарей Сибири и Северной Америки. Но Промыслу Божию угодно было призвать его к иного рода пастырской деятельности. Размышляя однажды о предстоящем ему служении Церкви Христовой во время уединенной прогулки по академическому саду, он, вернувшись домой, заснул и во сне увидел себя священником, служащим в Кронштадтском Андреевском соборе, в котором в действительности он никогда еще не был. Он принял это за указание свыше. Скоро сон сбылся с буквальной точностью. В 1855 году, когда Иоанн Сергиев окончил курс академии со степенью кандидата богословия, ему предложено было вступить в брак с дочерью протоиерея Кронштадтского Андреевского собора К. Несвитского Елисаветою и принять сан священника для служения в том же соборе. Вспомнив свой сон, он принял это предложение.

12 декабря 1855 года совершилось его посвящение в священника. Когда он впервые вошел в Кронштадтский Андреевский собор, он остановился почти в ужасе на его пороге: это был именно тот храм, который задолго до того представлялся ему в его детских видениях. Вся остальная жизнь о. Иоанна и его пастырская деятельность протекала в Кронштадте, почему многие забывали даже его фамилию «Сергиев» и называли его «Кронштадтский», да и сам он нередко так подписывался.

Брак о. Иоанна, который требовался обычаями нашей Церкви для иерея, проходящего свое служение в миру, был только фиктивный, нужный ему для прикрытия его самоотверженных пастырских подвигов: в действительности он жил с женой, как брат с сестрой. «Счастливых семей, Лиза, и без нас много. А мы с тобою давай посвятим себя на служение Богу», – так сказал он своей жене в первый же день своей брачной жизни, до конца дней своих оставаясь чистым девственником.

Хотя однажды о. Иоанн и говорил, что он не ведет аскетической жизни, но это, конечно, сказано было им лишь по глубокому смирению. В действительности, тщательно скрывая от людей свое подвижничество, о. Иоанн быль величайшим аскетом. В основе его аскетического подвига лежала непрестанная молитва и пост. Его замечательный дневник «Моя Жизнь во Христе» ярко свидетельствует об этой его аскетической борьбе с греховными помыслами, этой «невидимой брани», которую заповедуют всем истинным христианам древние великие отцы-подвижники. Строгого поста, как душевного, так и телесного, требовало естественно от него и ежедневное совершение Божественной литургии, которое он поставил себе за правило.

При первом же знакомстве с своей паствой о. Иоанн увидел, что здесь ему предстоит не меньшее поле для самоотверженной и плодотворной пастырской деятельности, нежели в далеких языческих странах. Безверие, иноверие и сектантство, не говоря уже о полном религиозном индифферентизме, процветали тут. Кронштадт был местом административной высылки из столицы разных порочных людей. Кроме того, там много было чернорабочих, работавших главным образом в порту. Все они ютились, по большей части, в жалких лачугах и землянках, попрошайничали и пьянствовали. Городские жители немало терпели от этих морально опустившихся людей, получивших название «посадских». Ночью не всегда безопасно было пройти по улицам, ибо был риск подвергнуться нападению грабителей.

Вот на этих-то, казалось, нравственно погибших людей, презираемых всеми, и обратил свое внимание исполненный духа подлинной Христовой любви наш великий пастырь. Среди них-то он и начал дивный подвиг своего самоотверженного пастырского делания. Ежедневно стал он бывать в их убогих жилищах, беседовал, утешал, ухаживал за больными и помогал им материально, раздавая все, что имел, нередко возвращаясь домой раздетым и даже без сапог. Эти кронштадтские «босяки», «подонки общества», которых о. Иоанн силою своей сострадательной пастырской любви опять делал людьми, возвращая им утраченный ими было человеческий образ, первыми «открыли» святость о. Иоанна. И это «открытие» очень быстро восприняла затем вся верующая народная Россия.

Необыкновенно трогательно рассказывает об одном из таких случаев духовного возрождения благодаря о. Иоанну один ремесленник: «Мне было тогда годов 22-23. Теперь я старик, а помню хорошо, как видел в первый раз батюшку. У меня была семья, двое детишек. Я работал и пьянствовал. Семья голодала. Жена потихоньку по миру сбирала. Жили в дрянной конурке. Прихожу раз не очень пьяный. Вижу, какой-то молодой батюшка сидит, на руках сынишку держит и что-то ему говорит ласково. Ребенок серьезно слушает. Мне все кажется, батюшка был, как Христос на картинке «Благословение детей». Я было ругаться хотел: вот, мол, шляются… да глаза батюшки ласковые и серьезные меня остановили: стыдно стало… Опустил я глаза, а он смотрит– прямо в душу смотрит. Начал говорить. Не смею передать все, что он говорил. Говорил про то, что у меня в каморке рай, потому что где дети, там всегда и тепло и хорошо, и о том, что не нужно этот рай менять на чад кабацкий. Не винил он меня, нет, все оправдывал, только мне было не до оправдания. Ушел он, я сижу и молчу… Не плачу, хотя на душе так, как перед слезами. Жена смотрит… И вот с тех пор я человеком стал…»

Такой необычный пастырский подвиг молодого пастыря стал вызывать нарекания и даже нападки на него со всех сторон. Многие долго не признавали искренности его настроения, глумились над ним, клеветали на него устно и печатно, называли его юродивым. Одно время епархиальное начальство воспретило даже выдавать ему на руки жалование, так как он, получив его в свои руки, все до последней копейки раздавал нищим, вызывало его для объяснений. Но все эти испытания и глумления о. Иоанн мужественно переносил, ни в чем не изменяя в угоду нападавшим на него принятого им образа жизни. И, с Божией помощью, он победил всех и вся, и за все то, над чем в первые годы пастырства над ним смеялись, поносили, клеветали и преследовали, впоследствии стали прославлять, поняв, что перед ними истинный последователь Христов, подлинный пастырь, полагающий душу свою за овцы своя.

«Нужно любить всякого человека и в грехе его и в позоре его, – говорил о. Иоанн. – Не нужно смешивать человека – этот образ Божий – со злом, которое в нем»… С таким сознанием он и шел к людям, всех побеждая и возрождая силою своей истинно пастырской состраждущей любви.



Скоро открылся в о. Иоанне и дивный дар чудотворения, который прославил его на всю Россию и даже далеко за пределами ее. Нет никакой возможности перечислить все чудеса, совершенные о. Иоанном. Наша неверующая интеллигенция и ее печать намеренно замалчивали эти бесчисленные явления силы Божией. Но все же очень много чудес записано и сохранено в памяти. Сохранилась точная запись рассказа самого о. Иоанна о первом его чуде своим сопастырям-священникам. Глубоким смирением дышит этот рассказ. «Кто-то в Кронштадте заболел, – так рассказывал об этом о. Иоанн. – Просили моей молитвенной помощи. У меня и тогда уже была такая привычка: никому в просьбе не отказывать. Я стал молиться, предавая болящего в руки Божии, прося у Господа исполнения над болящим Его святой воли. Но неожиданно приходит ко мне одна старушка, которую я давно знал. Она была богобоязненная, глубоко верующая женщина, проведшая свою жизнь по-христиански и в страхе Божием кончившая свое земное странствование. Приходит она ко мне и настойчиво требует от меня, чтобы я молился о болящем не иначе, как о его выздоровлении. Помню, тогда я почти испугался: как я могу – думал я – иметь такое дерзновение? Однако эта старушка твердо верила в силу моей молитвы и стояла на своем. Тогда я исповедал пред Господом свое ничтожество и свою греховность, увидел волю Божию во всем этом деле и стал просить для болящего исцеления. И Господь послал ему милость Свою – он выздоровел. Я же благодарил Господа за эту милость. В другой раз по моей молитве исцеление повторилось. Я тогда в этих двух случаях прямо уже усмотрел волю Божию, новое себе послушание от Бога – молиться за тех, кто будет этого просить».

По молитве о. Иоанна действительно совершалось и теперь, по его блаженной кончине, продолжает совершаться множество дивных чудес. Излечивались молитвою и возложением рук о. Иоанна самые тяжкие болезни, когда медицина терялась в своей беспомощности. Исцеления совершались как наедине, так и при большом стечении народа, а весьма часто и заочно. Достаточно было иногда написать письмо о. Иоанну или послать телеграмму, чтобы чудо исцеления совершилось. Особенно замечательно происшедшее на глазах у всех чудо в селе Кончанском (Суворовском), описанное случайно находившейся тогда там суворовской комиссией профессоров военной академии (в 1901 г.). Женщина, много лет страдавшая беснованием и приведенная к о. Иоанну в бесчувственном состоянии, через несколько мгновений была им совершенно исцелена и приведена в нормальное состояние вполне здорового человека. По молитве о. Иоанна прозревали слепые. Художником Животовским описано чудесное пролитие дождя в местности, страдавшей засухой и угрожаемой лесным пожаром, после того как о. Иоанн вознес там свою молитву. О. Иоанн исцелял силою своей молитвы не только русских православных людей, но и мусульман, и евреев, и обращавшихся к нему из-за границы иностранцев. Этот великий дар чудотворения естественно был наградой о. Иоанну за его великие подвиги – молитвенные труды, пост и самоотверженные дела любви к Богу и ближним.

И вот скоро вся верующая Россия потекла к великому и дивному чудотворцу. Наступил второй период его славной жизни, его подвигов. Вначале он сам шел к народу в пределах одного своего города, а теперь народ сам отовсюду, со всех концов России, устремился к нему. Тысячи людей ежедневно приезжали в Кронштадт, желая видеть о. Иоанна и получить от него ту или иную помощь. Еще большее число писем и телеграмм получал он: кронштадтская почта для его переписки должна была открыть особое отделение. Вместе с письмами и телеграммами текли к о. Иоанну и огромные суммы денег на благотворительность. О размерах их можно судить только приблизительно, ибо, получая деньги, о. Иоанн тотчас же все раздавал. По самому минимальному подсчету, чрез его руки проходило в год не менее одного миллиона рублей (сумма по тому времени громадная!). На эти деньги о. Иоанн ежедневно кормил тысячу нищих, устроил в Кронштадте замечательное учреждение – «Дом Трудолюбия» со школой, церковью, мастерскими и приютом, основал в своем родном селе женский монастырь и воздвиг большой каменный храм, а в С.-Петербурге построил женский монастырь на Карповке, в котором и был по кончине своей погребен.

К общей скорби жителей Кронштадта, во второй период своей жизни, период своей всероссийской славы, о. Иоанн должен был оставить преподавание Закона Божия в Кронштадтском городском училище и в Кронштадтской классической гимназии, где он преподавал свыше 25-ти лет. А был он замечательным педагогом-законоучителем. Он никогда не прибегал к тем приемам преподавания, которые часто имели место тогда в наших учебных заведениях, то есть ни к чрезмерной строгости, ни к нравственному принижению неспособных. У о. Иоанна мерами поощрения не служили отметки, ни мерами устрашения – наказания. Успехи рождало теплое, задушевное отношение его как к самому делу преподавания, так и к ученикам. Поэтому у него не было «неспособных». На его уроках все без исключения жадно вслушивались в каждое его слово. Урока его ждали. Уроки его были скорее удовольствием, отдыхом для учащихся, чем тяжелой обязанностью, трудом. Это была живая беседа, увлекательная речь, интересный, захватывающий внимание рассказ. И эти живые беседы пастыря-отца с своими детьми на всю жизнь глубоко запечатлевались в памяти учащихся. Такой способ преподавания он в своих речах, обращаемых к педагогам перед началом учебного года, объяснял необходимостью дать отечеству прежде всего человека и христианина, отодвигая вопрос о науках на второй план. Нередко бывали случаи, когда о. Иоанн, заступившись за какого-нибудь ленивого ученика, приговоренного к исключению, сам принимался за его исправление. Проходило несколько лет, и из ребенка, не подававшего, казалось, никаких надежд, вырабатывался полезный член общества. Особенное значение о. Иоанн придавал чтению житий святых и всегда приносил на уроки отдельные жития, которые раздавал учащимся для чтения на дому. Характер такого преподавания Закона Божия о. Иоанном ярко запечатлен в адресе, поднесенном ему по случаю 25-летия его законоучительства в Кронштадтской гимназии: «Не сухую схоластику ты детям преподавал, не мертвую формулу – тексты и изречения – ты им излагал, не заученных только на память уроков ты требовал от них; на светлых, восприимчивых душах ты сеял семена вечного и животворящего Глагола Божия».

(Окончание следует)
Записан
Александр Васильевич
Глобальный модератор
Ветеран
*****
Сообщений: 103125

Вероисповедание: православный христианин


Просмотр профиля WWW
Православный, Русская Православная Церковь Московского Патриархата
« Ответ #1 : 01 Января 2013, 22:35:07 »

(Окончание)

Но этот славный подвиг плодотворного законоучительства о. Иоанн должен был оставить ради еще более плодотворного и широкого подвига своего всероссийского душепопечения.

Надо только представить себе, как проходил день у о. Иоанна, чтобы понять и прочувствовать всю тяжесть и величие этого его беспримерного подвига. Вставал о. Иоанн ежедневно в 3 часа ночи и готовился к служению Божественной литургии. Около 4 часов он отправлялся в собор к утрени. Здесь его уже встречали толпы паломников, жаждавших получить от него хотя бы благословение. Тут же было и множество нищих, которым о. Иоанн раздавал милостыню. Заутреней о. Иоанн непременно сам всегда читал канон, придавая этому чтению большое значение. Перед началом литургии была исповедь. Исповедь, из-за громадного количества желавших исповедываться у о. Иоанна, была им введена, по необходимости, общая. Производила она – эта общая исповедь – на всех участников и очевидцев потрясающее впечатление: многие каялись вслух, громко выкрикивая, не стыдясь и не стесняясь, свои грехи. Андреевский собор, вмещавший до 5.000 чел., всегда бывал полон, а потому очень долго шло причащение и литургия раньше 12 час. дня не оканчивалась. По свидетельству очевидцев и сослуживших о. Иоанну, совершение о. Иоанном Божественной литургии не поддается описанию. Ласковый взор, то умилительный, то скорбный, в лице сияние благорасположенного духа, молитвенные вздохи, источники слез, источаемых внутренне, порывистые движения, огонь благодати священнической, проникающий его мощные возгласы, пламенная молитва – вот некоторые черты о. Иоанна при богослужении. Служба о. Иоанна представляла собою непрерывный горячий молитвенный порыв к Богу. Во время службы он был воистину посредником между Богом и людьми, ходатаем за грехи их, был живым звеном, соединявшим Церковь земную, за которую он предстательствовал, и Церковь небесную, среди членов которой он витал в те минуты духом. Чтение о. Иоанна на клиросе – это было не простое чтение, а живая восторженная беседа с Богом и Его святыми: читал он громко, отчетливо, проникновенно, и голос его проникал в самую душу молящихся. А за Божественной литургией все возгласы и молитвы произносились им так, как будто своими просветленными очами лицом к лицу видел он пред собою Господа и разговаривал с Ним. Слезы умиления лились из его глаз, но он не замечал их. Видно было, что о. Иоанн во время Божественной литургии переживал всю историю нашего спасения, чувствовал глубоко и сильно всю любовь к нам Господа, чувствовал Его страдания. Такое служение необычайно действовало на всех присутствующих. Не все шли к нему с твердой верой: некоторые с сомнением, другие с недоверием, а третьи из любопытства. Но здесь все перерождались и чувствовали, как лед сомнения и неверия постепенно таял и заменялся теплотою веры. Причащающихся после общей исповеди бывало всегда так много, что на святом престоле стояло иногда несколько больших чаш, из которых несколько священников приобщали верующих одновременно. И такое причащение продолжалось нередко более двух часов.

Во время службы письма и телеграммы приносились о. Иоанну прямо в алтарь, и он тут же прочитывал их и молился о тех, кого просили его помянуть.

После службы, сопровождаемый тысячами верующих, о. Иоанн выходил из собора и отправлялся в Петербург по бесчисленным вызовам к больным. И редко когда возвращался домой ранее полуночи. Надо полагать, что многие ночи он совсем не имел времени спать.

Так жить и трудиться можно было, конечно, только при наличии сверхъестественной благодатной помощи Божией!

Но и самая слава о. Иоанна была его величайшим подвигом, тяжким трудом. Подумать только, что ведь всюду, где бы он ни показался, около него мгновенно вырастала толпа жаждавших хотя бы лишь прикоснуться к чудотворцу. Почитатели его бросались даже за быстро мчавшейся каретой, хватая ее за колеса с опасностью быть изувеченными.

По желанию верующих о. Иоанну приходилось предпринимать поездки в разные города России. Эти поездки были настоящим триумфом смиренного Христова служителя. Стечение народа определялось десятками тысяч, и все бывали объяты чувствами сердечной веры и благоговения, страхом Божиим и жаждою получить целительное благословение. Во время проезда о. Иоанна на пароходе толпы народа бежали по берегу, многие при приближении парохода становились на колени. В имении «Рыжовка», около Харькова, где поместили о. Иоанна, уничтожены были многотысячной толпой трава, цветы, клумбы. Тысячи народа проводили дни и ночи лагерем около этого имения. Харьковский собор во время служения о. Иоанна 15 июля 1890 года не мог вместить молящихся. Не только весь собор, но и площадь около собора не вместила народа, который наполнял даже все прилегающие улицы. В самом соборе певчие принуждены были поместиться в алтаре. Железные решетки оказались всюду сломанными от давки. 20 июля о. Иоанн совершал молебен на Соборной площади – народу было более 60.000. Точно такие же сцены происходили в поволжских городах: в Самаре, Саратове, Казани, Нижнем Новгороде.

О. Иоанн находился в царском дворце в Ливадии при последних днях жизни Императора Александра III, и самая кончина Государя последовала в его присутствии. Больной Государь встретил о. Иоанна словами: «Я не смел пригласить вас сам. Благодарю, что вы прибыли. Прошу молиться за меня. Я очень недомогаю»… Это было 12 октября 1894 года. После совместной коленопреклонной молитвы Государя наедине с о. Иоанном последовало значительное улучшение здоровья больного и явились надежды на его полное выздоровление. Так продолжалось пять дней; 17 октября началось снова ухудшение. В последние часы своей жизни Государь говорил о. Иоанну: «Вы – святой человек. Вы – праведник. Вот почему вас любит русский народ». «Да, – отвечал о. Иоанн, – Ваш народ любит меня». Умирая, по принятии Св. Таин и таинства елеосвящения, Государь просил о. Иоанна возложить свои руки на его голову, говоря ему: «Когда вы держите руки свои на моей голове, я чувствую большое облегчение, а когда отнимаете, очень страдаю – не отнимайте их». О. Иоанн так и продолжал держать свои руки на главе умирающего Царя, пока Царь не предал душу свою Богу.

Достигнув высокой степени молитвенного созерцания и бесстрастия, о. Иоанн спокойно принимал богатые одежды, преподносимые ему его почитателями, и облачался в них. Это ему даже и нужно было для прикрытия своих подвигов. Полученные же пожертвования раздавал все, до последней копейки. Так, например, получив однажды при громадном стечении народа пакет из рук купца, о. Иоанн тотчас же передал его в протянутую руку бедняка, не вскрывая даже пакета. Купец взволновался: «Батюшка, да там тысяча рублей!» – «Его счастие», – спокойно ответил о. Иоанн. Иногда, однако, он отказывался принимать от некоторых лиц пожертвования. Известен случай, когда он не принял от одной богатой дамы 30.000 рублей. В этом случае проявилась прозорливость о. Иоанна, ибо эта дама получила эти деньги нечистым путем, в чем после и покаялась.

Был о. Иоанн и замечательным проповедником, причем говорил он весьма просто и чаще всего без особой подготовки – экспромтом. Он не искал красивых слов и оригинальных выражений, но проповеди его отличались необыкновенной силой и глубиной мысли, а вместе с тем и исключительной богословской ученостью, при всей своей доступности для понимания даже простыми людьми. В каждом слове его чувствовалась какая-то особенная сила, как отражение силы его собственного духа.

Несмотря на всю свою необыкновенную занятость, о. Иоанн находил, однако, время вести как бы духовный дневник, записывая ежедневно свои мысли, приходившие ему во время молитвы и созерцания, в результате «благодатного озарения души, которого удостаивался он от всепросвещающего Духа Божия». Эти мысли составили собою целую замечательную книгу, изданную под заглавием: «Моя жизнь во Христе». Книга эта представляет собою подлинное духовное сокровище и может быть поставлена наравне с вдохновенными творениями древних великих отцов Церкви и подвижников христианского благочестия. В полном собрании сочинений о. Иоанна издания 1893 г. «Моя жизнь во Христе» занимает 3 тома в 1000 с лишком страниц. Это – совершенно своеобразный дневник, в котором мы находим необыкновенно поучительное для каждого читателя отражение духовной жизни автора. Книга эта на вечные времена останется ярким свидетельством того, как жил наш великий праведник и как должно жить всем тем, кто хотят не только называться, но и в действительности быть христианами.

Замечательным памятником святой личности о. Иоанна и не исчерпаемым материалом для назидания являются также три тома его проповедей, содержащие общим счетом до 1800 страниц. Впоследствии накопилось еще очень много отдельных сочинений о. Иоанна, издававшихся отдельными книжками в огромном количестве. Все эти слова и поучения о. Иоанна – подлинное веяние Св. Духа, раскрывающее нам неисследимые глубины Премудрости Божией. В них поражает дивное своеобразие во всем: в изложении, в мысли, в чувстве. Каждое слово – от сердца, полно веры и огня, в мыслях – изумительная глубина и мудрость, во всем поразительная простота и ясность. Нет ни одного лишнего слова, нет «красивых фраз». Их нельзя только «прочитать» – их надо всегда перечитывать, и всегда найдешь в них что-то новое, живое, святое.

«Моя жизнь во Христе» уже вскоре после своего выхода в свет настолько привлекла к себе всеобщее внимание, что была переведена на несколько иностранных языков, а у англиканских священников сделалась даже любимейшей настольной книгой.

Основная мысль всех письменных творений о. Иоанна – необходимость истинной горячей веры в Бога и жизни по вере, в непрестанной борьбе со страстьми и похотьми, преданность вере и Церкви Православной как единой спасающей.

В отношении к нашей Родине – России о. Иоанн явил собою образ грозного пророка Божия, проповедующего истину, обличающего ложь, призывающего к покаянию и предрекающего близкую кару Божию за грехи и за богоотступничество. Будучи сам образом кротости и смирения, любви к каждому человеку, независимо от национальности и вероисповедания, о. Иоанн с великим негодованием относился ко всем тем безбожным, материалистическим и вольнодумным либеральным течениям, которые подрывали веру русского народа и подкапывали тысячелетний государственный строй России.

«Научись, Россия, веровать в правящего судьбами мира Бога Вседержителя и учись у твоих святых предков вере, мудрости и мужеству… Господь вверил нам, русским, великий спасительный талант православной веры… Восстань же, русский человек!.. Кто вас научил непокорности и мятежам бессмысленным, коих не было прежде в России… Перестаньте безумствовать! Довольно! Довольно пить горькую, полную яда чашу – и вам и России». И грозно прорекает: «Царство Русское колеблется, шатается, близко к падению». «Если в России так пойдут дела и безбожники и анархисты-безумцы не будут подвержены праведной каре закона, и если Россия не очистится от множества плевел, то она опустеет, как древние царства и города, стертые правосудием Божиим с лица земли за свое безбожие и за свои беззакония». «Бедное отечество, когда-то ты будешь благоденствовать?! Только тогда, когда будешь держаться всем сердцем Бога, Церкви, любви к Царю и Отечеству и чистоты нравов».

Последующие события кровавой русской революции и торжества безбожного человеконенавистнического большевизма показали, насколько был прав в своих грозных предостережениях и пророческих предвидениях великий праведник земли русской.

К тяжелому подвигу служения людям в последние годы жизни о. Иоанна присоединился мучительный личный недуг– болезнь, которую он кротко и терпеливо переносил, никому никогда не жалуясь. Решительно отверг он предписания знаменитых врачей, пользовавших его, – поддерживать свои силы скоромной пищей. Вот его слова: «Благодарю Господа моего за ниспосланные мне страдания для предочищения моей грешной души. Оживляет – Святое Причастие». И он приобщался по-прежнему каждый день.

10 декабря 1908 года, собрав остаток своих сил, о. Иоанн в последний раз сам совершил Божественную литургию в Кронштадтском Андреевском соборе. А в 7 час. 40 мин. утра 20 декабря 1908 года великий наш праведник мирно отошел ко Господу, заранее предсказав день своей кончины.

В погребении о. Иоанна участвовали и присутствовали десятки тысяч людей, а у гробницы его и тогда и в последующее время совершалось немало чудес. Необычайные то были похороны! На всем пространстве от Кронштадта до Ораниенбаума и от Балтийского вокзала в Петербурге до Иоанновского монастыря на Карповке стояли огромные толпы плачущего народа. Такого количества людей не было до того времени ни на одних похоронах – это был случай в России совершенно беспримерный. Похоронное шествие сопровождалось войсками со знаменами, военные исполняли «Коль славен», по всей дороге через весь город стояли войска шпалерами. Чин отпевания совершал С.-Петербургский Митрополит Антоний во главе сонма епископов и многочисленного духовенства. Лобызавшие руку покойного свидетельствуют, что рука оставалась не холодной, не окоченевшей. Заупокойные службы сопровождались общими рыданиями людей, чувствовавших себя осиротевшими. Слышались возгласы: «Закатилось наше солнышко! На кого покинул нас, отец родной? Кто придет теперь на помощь нам, сирым, немощным?» Но в отпевании не было ничего скорбного: оно напоминало собою скорее светлую пасхальную заутреню, и чем дальше шла служба, тем это праздничное настроение у молящихся все росло и увеличивалось. Чувствовалось, что из гроба исходит какая-то благодатная сила и наполняет сердца присутствующих какою-то неземною радостью. Для всех ясно было, что во гробе лежит святой, праведник, и дух его незримо носится в храме, объемля своею любовью и ласкою всех собравшихся отдать ему последний долг.

Похоронили о. Иоанна в церкви-усыпальнице, специально устроенной для него в подвальном этаже сооруженного им монастыря на Карповке. Вся церковка эта замечательно красиво облицована белым мрамором; иконостас и гробница – тоже из белого мрамора. На гробнице (с правой стороны храма) лежит Св. Евангелие и резная митра, под которой горит неугасаемый розовый светильник. Множество дорогих художественно исполненных лампад постоянно теплятся над гробницей. Море света от тысяч свечей, возжигаемых богомольцами, заливает этот дивный сияющий храм.

Ныне великое дело церковного прославления нашего дивного праведника, милостью Божией, совершилось. О, если бы это радостное событие воскресило в сердцах всех православных русских людей важнейший завет приснопамятного о. Иоанна и побудило их со всей решительностью последовать ему: «Нам необходимо всеобщее, нравственное очищение, всенародное, глубокое покаяние, перемена нравов языческих на христианские: очистимся, омоемся слезами покаяния, примиримся с Богом – и Он примирится с нами!»

На Поместном Соборе Русской Православной Церкви 7-8 июня 1990 года св. прав. Иоанн Кронштадтский был канонизован, и установлено совершать его память 20 декабря / 2 января – в день блаженной кончины святого праведника.

http://www.pravoslavie.ru/put/28882.htm

Записан
Александр Васильевич
Глобальный модератор
Ветеран
*****
Сообщений: 103125

Вероисповедание: православный христианин


Просмотр профиля WWW
Православный, Русская Православная Церковь Московского Патриархата
« Ответ #2 : 01 Января 2013, 22:41:10 »

Диакон Владимир Василик

Святой праведный Иоанн Кронштадтский и вызовы современности

Актовая речь на конференции, посвященной 100-летнему юбилею преставления святого праведного Иоанна Кронштадтского



Ваше Высокопреосвященство!

Досточтимые отцы, дорогие братия и сестры!

В этом году мы отмечаем 180 лет со дня рождения святого праведного Иоанна Кронштадтского, а в самом начале будущего года – столетие со дня его праведной кончины. Его жизнь, духовный подвиг и чудеса для нас пример и урок, а в чем-то и укор нашей совести. Мы живем в сложное время – время надежд и в то же время вызовов.

Стремительное техническое развитие вызвало к жизни новые, невиданные силы, которые оказываются зачастую не по силам человеку. Немыслимые прежде средства связи и информационные технологии способствуют сближению людей, к этому зачастую не готовых, мир объединяется и глобализируются, но внутренне и отдельные люди, и целые народы становятся дальше и отчужденннее друг от друга.

Стремительный темп жизни способствует уничтожению традиционных культур и ценностей, на их место приходят эрзац-культура, эрзац-нравственность и некоторые силы пытаются создать эрзац-религию. Культура постмодерна зачастую строится на сознательном отрицании, искажении и извращении всего традиционно священного и неприкосновенного. Т.н. сексуальная революция возродила нравы языческого Рима, Содома и Гоморры. Для России это время вызовов, ибо в процессе глобализации она очередной раз берет на себя и в себя язвы и грехи окружающего мира. С одной стороны – рухнула человеконенавистническая и безбожная коммунистическая идеология. С другой – Обретенная свобода, к которой народ оказалсья неподготовленным, обернулась целым рядом проблем и даже бед: нравственная вседозволенность и безкоординатность привела к грандиозному политическому, экономическому и нравственному провалу, из которого мы только сейчас выбираемся (но боюсь, стоим на грани нового провала).

Цена провала известна – сокращение населения России за время реформ на 10 млн человек, продолжительность жизни на уровне африканских стран, 2 млн наркоманов, 5 млн хронических алкоголиков, по разных подсчетам полмиллиона ВИЧ-инфицированных, 2 млн заключенных.

В результате экономического провала 1990-х годов жизненный уровень российского гражданина скатился на 45 место в мире. Средняя продолжительность жизни русского мужчины сейчас насчитывает по разным сведениям 57 или даже 37 лет (в 1926 г. – 44 года). Начиная с 1993 года, смертность регулярно превышала рождаемость на 1 миллион человек (в прошлом году будто бы только на 700 000). Число рождений на русскую женщину приходится от 1,8 до 1,4. Между тем цифра 2, 15 – предельная, за ней начинается вымирание. Есть данные, что в стране каждый год делается 5 миллионов абортов.

Ежегодно более 300000 русских мужчин погибают от отравления алкоголем или последствий алкоголизма. За эти годы Россия потеряла около 10 миллионов человек, и лишь отчасти ее потери закрыты мигрантами. Особенно страшные потери несет молодежь: в нашей стране до двух миллионов наркоманов, и 70-80 % из них составляет молодежь до 25 лет. В нашей стране число ВИЧ-инфицированных по некоторым подсчетам достигает 500000 человек. Возродились болезни, о которых не было слышно с 1970 г. – холера и тиф.

Восемьдесят процентов (если не больше) выпускников старших классов больны теми или иными болезнями. В военкоматы приходят от силы 10% здоровых призывников.

Серьезные проблемы испытывает и Церковь.

С одной стороны – полная внешняя свобода, с другой – какая-то нарастающая внутренняя закрытость «Храмы открываются, а души закрываются» – прозорливо писал в 1987 г. архимандрит Иоанн (Крестьянкин). С одной стороны – изобилие духовной литературы, с другой – явный недостаток тех, кто готов практически исполнять то, что в ней написано. В Церковь пришло много новых людей, не имеющих опыта семейной церковной жизни, который так характерен для традиционного Православия и поэтому в церковь они приносят и мирские понятия, и мирские страсти, в т.ч. унаследованные из советского периода – с одной стороны – склонность к партийности, нетерпимость, стремление судить всех и вся, в т.ч. и священноначалие, а другие несут в Церковь дух потребительства, стремление все получить сразу и за самую умеренную плату, и требуют от Бога и священника: «дай исцеление, вымоли квартиру»

Ситуация в нашей стране – парадоксальна. 61% населения считают себя православными, из них только 5% причащаются, и при этом 5 млн абортов в год и 40% браков кончаются разводами! И ответ на все эти беды и парадоксы надлежит искать в «искусстве святости», практическом опыте святых, в том числе – близких нам по времени, сталкивавшихся со сходными проблемами, и прежде всего св. прав. Иоанна Кронштадтского

Святой праведный Иоанн Кронштадтский родился в селе Сура Пинежского уезда Архангельской губернии 19 декабря 1828 г. в семье бедного причетника Ильи Сергиева[1]. Позднее он напишет: «С самого раннего детства родители приучили меня к молитве… Евангелие было спутником моего детства, моим наставником, руководителем и утешителем…» К учению ему удалось приобщиться благодаря частой и пламенной молитве, в результате которой однажды «точно завеса спала с глаз». В автобиографии он писал: «Грамота давалась мне туго… но будучи приучен отцом и матерью к молитве в скорби о неуспехах своего учения, я горячо молился Богу, и я помню, как вдруг спала точно пелена с моего ума»[2].

И самое начало жизни святого праведного о. Иоанна Кронштадтского тесно связано с вызовами нашего времени. Таковыми является наша бессемейность, безбытность, случайность и безмолитвенность наших семей. Почему среди нас встречаются несчастные, озлобленные, а временами и преступные дети? Часто это происходит оттого, что ребенок в семье зачастую не чувствует ни любви, ни воспитательного начала, не говоря уже о молитвенности, о церковности. В результате он выходит из холодной, безлюбовной семьи в еще более холодный и ожесточенный мир и черствеет душою и зачастую умножает то зло, которое с детства запало в его душу. Тот ответ, который дает нам жизнь святаго праведного Иоанна – созидание семьи, как малой Церкви. Жизнь его семьи, как мы видим, была бедной материально, но богатой духовно и праведный Иоанн воистину явился «благочестивого корени» пречестной отраслью.

В 1845 г. он с отличием закончил Архангельское приходское училище, успешно учился в Архангельской Духовной Семинарии, по окончании которой был принят на казенный счет в Санкт-Петербургскую Духовную Академию. «Высшая духовная школа имела на меня особенно благоприятное влияние», – писал он впоследствии. Учебу он совмещал с работой, переписывая по ночам бумаги, поскольку умер его отец и он остался единственным кормильцем в семье. Скудное жалование св. Иоанн пересылал матери. В 1855 г. св. Иоанн окончил Духовную Академию со степенью кандидата богословия, защитил работу «О Кресте Христовом в обличении мнимых старообрядцев».

Учеба прав. Иоанна Кронштадтского также великий урок всем нам. Часто и студенты, и преподаватели ропщут на не очень вкусный обед, недостаточное жалование, забывая, в каких жестких условиях учились великие пастыри и молитвенники XIX в., зачастую без всякой помощи со стороны государства и Церкви, лишь помощью родных и христолюбцев, и трудами своих рук. И тем не менее, они не только не роптали, и не скорбели, но и получали великую пользу от своей учебы, потому что умели благодарить. Как сказал один из старцев: «Человек с благодарным сердцем ни в чем не нуждается».

В 1855 году настоятель Кронштадтского Свято-Андреевского собора К. Несвицкий предложил ему место священника в своем соборе. С дочерью настоятеля Елизаветой св. Иоанн вступил в брак, но по взаимному согласию супруги дали обет целомудрия.

Св. Иоанн был рукоположен во пресвитера 12 декабря 1855 г. и начал свое служение в Кронштадте. Вот что о. Иоанн писал об обстановке в этом городе, который был в его время местом административной ссылки мелких преступников (воришек, пьяниц, бродяг и т.д.): «Кронштадт переполнен неимущим людом. Подвалы и чердаки, наполненные бедняками, представляют явление, не поддающееся описанию, но в них ютятся дети, иногда круглые сироты. И в этих-то смрадных трущобах зачинается их первый детский нравственный рассвет, а порок во всей наготе и дикости является главным, если не единственным их воспитателем»[3].

Эти слова звучат крайне злободневно, хотя, увы, порок во всей своей наготе и дикости сейчас посещает не только и не столько бедные семьи. Одна из острейших проблем – обеднение миллионов россиян и прежде всего русских и как следствие, их социальная и нравственная деградация. Одна из составляющих этой проблемы – жуткое равнодушие многих представителей имущих классов к страданиям неимущих, переходящее временами в настоящий социальный расизм. Стоит вспомнить циничные высказывания Чубайса: «Нечего плодить нищету. Пусть 90% населения РФ вымрет, зато оставшиеся будут жить по-человечески». К сожалению, это равнодушие (хотя и не в таких размерах) встречалось и во времена о.Иоанна. Со скорбью он замечает: «Несчастные бедняки. Богатые на них и смотреть не хотят».

И о. Иоанн пошел к этим падшим, несчастным, отринутым людям. Он стал посещать их убогие жилища, беседовал с бедняками, утешал, ухаживал за больными, оказывал им материальную поддержку, зачастую раздавая им все свое жалование, так что епархиальное начальство принуждено было выдавать деньги его супруге. Вначале окружающие не понимали подвига св. Иоанна, смеялись над ним, даже преследовали, но он все превозмог своим подвигом веры и любви[4]. Насколько актуален пример о. Иоанна сейчас, в наше время, когда, увы, некоторые священнослужители гоняются за спонсорами и отфутболивают от себя малоимущих прихожан, ссылаясь на недостаток времени и не только не стыдятся выставлять свое богатство пред своей зачастую полунищей паствой, но и не считают нужным даже платить мало-мальски приемлемую зарплату своим же церковнослужителям.

Неколебимым убеждением о. Иоанна было, что «нужно любить всякого человека и в грехе, и в позоре его». «Не смешивай человека – это образ Божий – со злом, которое в нем, потому что зло есть только болезнь, мечта бесовская, но существо его – образ Божий – все-таки в нем остается»[5].

И опять-таки, как актуально звучат эти слова! Один из вызовов нашего времени – квазиманихейское сознание, делящее прежде страшного суда все человечество на «чад света», призванных к власти над миром и блаженству, и сынов тьмы, подлежащих уничтожению. К сожалению оно проникло не только в общественное сознание протестантских стран, делящих мир на «империи добра» и «империи зла», но и в умы некоторых горе православных, которые дерзают от имени Церкви вещать: «Все враги России будут казнены».

Постепенно кронштадтцы прониклись уважением к благотворительной деятельности о. Иоанна и стали откликаться на его призывы соучаствовать в ней. Так, в 1872 году значительный отклик вызвало опубликованное в «Кронштадтском вестнике» обращение св. Иоанна «ко всем жителям, имеющим какое-либо состояние»: «Братья мои, кого интересует благо человечества, пусть соберутся и сплотятся в дружное общество, и будем посвящать свои досуги и собирать нравственные и материальные силы сограждан на приискание дома трудящихся и на снабжение его потребными вещами, также и на устройство ремесленного училища». В результате инициативы о. Иоанна и содействия кронштадтцев, в 1874 г. было создано при Андреевском соборе приходское попечительство для помощи бедным.

И опять-таки, его опыт весьма актуален. За некоторыми исключениями, мы не умеем собираться и сплачиваться в дружное общество, посвящать вместе свои досуги добрым христианским делам (если только этого не прикажут свыше) и тем более собирать на них нравственные и материальные силы. Если на Западе требуется собрать 5000 долларов, то волонтеры обойдут 5000 человек и соберут с каждого по доллару, а у нас батюшка предпочтет обойти десять спонсоров, поскольку знает, что по рублю он такие деньги не соберет. К сожалению, наша способность к самоорганизации (особенно в благотворительности) весьма низка. Это и национальные черты, и наследие советских времен, когда господствующим был настрой – «Больше одного не собираться».

С большими трудами создавался первый в России «Дом трудолюбия». В первый раз он сгорел из-за опасной близости увеселительных мест и преступного небрежения пристава, которого строго обличил о. Иоанн. Однако, когда этот же пристав за свои преступные дела попал под суд, то вызванный на суд св. Иоанн свидетельствовал в его пользу. «Осуди грех, а грешника не осуждай». «Дом трудолюбия» был открыт 12 декабря 1882 г. В нем о. Иоанн устроил рабочие мастерские, где в течение года работало 25000 человек, женские мастерские, вечерние курсы ручного труда, школа на триста детей, детский сад, сиротский приют, загородный дом для детей, бесплатное призрение для бедных женщин, народная столовая с небольшой платой и благотворительными обедами, бесплатную лечебницу, воскресную школу[6].

В 1888 г. благодаря заботам о. Иоанна был выстроен ночлежный дом, а в 1891 году – странноприимный. Ежедневно перед домом о. Иоанна выстраивалось до тысячи нищих, которым он раздавал деньги, достаточные для того, чтобы купить 4 килограмма хлеба на каждого. Социальная работа о. Иоанна доказывает несостоятельность мнения тех, кто считает, что Церковь должна заниматься только духовной работой и не заботиться о материальных нуждах своих чад.

Как и его современники – радетели народного просвещения К.П. Победоносцев и С. А. Рачинский, св. Иоанн Кронштадтский придавал огромное духовное и социальное значение христианскому образованию и воспитанию, особенно детей. Он писал: «При образовании чрезвычайно вредно развивать только рассудок и ум, оставляя без внимания сердце, – на сердце больше всего нужно обращать внимание; сердце – жизнь, но жизнь, испорченная грехом; нужно очистить этот источник жизни, зажечь в нем чистый пламень жизни так, чтобы он горел и не угасал и давал направление всем мыслям, желаниям и стремлениям человека, всей его жизни. Общество растленно именно от недостатка воспитания христианского». С 1857 года св. Иоанн преподавал Закон Божий в городском училище, затем с 1862 года также и в классической гимназии Кронштадта. У него не было неспособных учеников, все любили его и ждали. Любовью и вниманием к детям он добивался того, чего нельзя было достичь угрозами и наказаниями. И опять-таки, это – урок всем нам, в том числе и преподавателям. Слишком часто мы смотрим на студента, как на объект системы, в который надо впихнуть знания, а затем – вытряхнуть их в удвоенном количестве. Временами мы забываем, что студент – личность, созданная по образу и подобию Божию, и нуждающаяся в совестном и бережном направлении и наставлении, в конечом счете – в нашей любви и сердечной теплоте. И если мы в духовных школах хотя бы отчасти не передадим этого дара христианской любви, мы можно сказать,зря тратили наше время и церковные средства: мы рискуем выпустить либо озлобленного неудачника, либо умного, но корыстного себялюбца и приспособленца, манипулятора, не верящего в то, что он говорит.

(Окончание следует)
Записан
Александр Васильевич
Глобальный модератор
Ветеран
*****
Сообщений: 103125

Вероисповедание: православный христианин


Просмотр профиля WWW
Православный, Русская Православная Церковь Московского Патриархата
« Ответ #3 : 01 Января 2013, 22:42:13 »

(Окончание)

Учительная деятельности св. Иоанна Кронштадтского начиналась в храме и имела фундаментальную литургическую основу. Он положил за правило проповедывать в каждый воскресный и праздничный день. Почти каждый день он совершал Божественную Литургию. «Литургия – писал он, – постоянно повторяющееся торжество любви Божией к роду человеческому и всесильное ходатайство о спасении всего мира и каждого члена в отдельности. Во времена Литургии священник весь должен быть объят любовию к Богу и ближним, искупленным и Кровию Христовой». По свидетельству очевидцев, служение св. Иоанна за Божественной Литургией было «огнем боговдохновенным», непрерывным горячим молитвенным порывом к Богу. Все возгласы и молитвы произносил он так, будто своими просветленными очами он видел Самого Господа и разговаривал с Ним. Естественно, к такому пастырю не могли не тянуться люди. Св. Иоанн совершил подлинный переворот в сознании своих современников. На исповедь к нему стекались тысячами. Андреевский Кронштадтский собор, вмещавший пять тысяч человек, всегда был полон. Приходилось применять чин т.н. общей исповеди, во время которой многие, не стыдясь, публично исповедывали свои грехи. Благодаря св. Иоанну православный русский народ устремился к Евхаристии и Церкви.

Евхаристическое служение св. Иоаина Кронштадтского, его святая жизнь и смирение способствовали появлению у него дара исцеления и прозорливости. Молитвой и возложением рук св. Иоанна излечивались самые тяжелые болезни, когда медицина была бессильна. Вот один из сотен примеров. От заражения крови умирает княгиня Юсупова, антибиотиков в конце XIX века не было, бессильны самые лучшие столичные медики, в том числе – знаменитый Боткин, лечивший княгиню. Увидев призванного к больной о. Иоанна, он в волнении говорит ему: «Помогите нам». Св. Иоанн вместе с мужем больной встали на колени и молились, затем больную причастили и чрез шесть часов она была здорова. Естественно, исцеления совершались, если присутствовала вера. «Веришь ли ты, что я силою Божией могу помочь тебе?» – спрашивал св. Иоанн. И уже по вере в животворяющую благодать Господа больной получал исцеления. Помимо телесных болезней св. Иоанн Кронштадтский получил дар исцелять болезни духовные – бесноватость. Исцеления по молитве св. Иоанна совершались и заочно. Письма и телеграммы с просьбами о помощи приходили к нему сотнями и никому св. Иоанн Кронштадтский не отказывал в помощи и молитве[7].

Подвиг служения св. Иоанна, дар чудотворения привлекал к нему десятки тысяч русских людей. Во время его путешествий по России его встречали многотысячные толпы. Так, во время молебна на соборной площади в Харькове, который совершал св. Иоанн, собралось более шестидесяти тысяч человек. Не случайно умирающий Александр III сказал св. Иоанну, вызванному к его смертному одру: «Вы святой человек, Вы – праведник, вот почему Вас любит русский народ».

Отец Иоанн подвергался многим поношениям в либеральной «красной» печати за свою позицию, но нисколько не изменял ее.

Св. Иоанн относился к царской власти, как к проявлению Промысла Божия, как к некоему дару свыше, тесно связанным с божественным даром веры: «Бедное отечество, когда-то ты будешь благоденствовать?! Только тогда, когда ты будешь держаться всем сердцем Бога, Церкви, любви к Царю и Отечеству и чистоты нравов… Научись, Россия, веровать в правящего судьбами мира Бога Вседержителя и учись у твоих святых предков вере, мудрости, мужеству». Царское служение, по мысли святого Иоанна Кронштадтского, неотделимо от подвига христианской жизни вообще, оно базируется на христианских бытийственных и нравственных основаниях и есть постоянная жертва собой ради ближних, общества и, прежде всего, ради Бога. И весьма показательна его оценка императора Александра II, которого, к сожалению временами в нашей среде не слишком жалуют из-за будто бы чрезмерного либерализма. Оценка прав. Иоанна одновременно и лояльна, и беспристрастна, и равновесно мудра и исполнена нелицемерной любви к царю-освободителю. «Св. князь Александр Невский всем проповедует историей жизни своей о необходимости жертвовать своими выгодами и спокойствием, даже жизнью, благу общества… Даруй Господь и нам такое любящее сердце, чтобы не усумнились, не убоялись, где нужно положить за других жизнь свою. Сохрани благочестивого Государя нашего, Императора Александра Николаевича, коего жизнь исполнена великих тяжких трудов для нашего блага… Св. Александр Невский… имел это блаженство нищих духом. Не погрешим против истины, если скажем, что и соименный ныне ему Царствующий Государь управляет своим народом в духе св. Александра Невского, в духе кротости, смирения, блага, в духе мудрости и мудрой терпимости. И мы должны считать себя орудием Божьего Промысла. Общее благо ставить выше своего собственного… считать себя слугами общественного дела»[8].

И опять-таки слова о. Иоанна Кронштадского весьма актуальны. Вызов нашего времени – реформы и реформаторство, осуществляемые зачастую за счет народа, который реформаторы зовут к жертвам, но сами не желают жертвовать ничем. Нынешним преобразователям России, увы, недостает ни кротости (чего стоит термин «амбициозный проект»), ни мудрой терпимости (для них характерен воинствующий плюрализм), ни желания ставить общее благо выше своего. Самое тяжелое – у них, как правило, нет духовной основы, которая была у Александра II. Главный постулат: «Россия должна быть сильной» и все. Опора на силу экономическую, а не духовную, не нравственную. Беда нынешних реформ и реформаторов – онтологическая пустота и личность и деятельность имп. Александра, по достоинству оцененная св. прав. Иоанном – урок и ответ на вызовы реформаторства нашего времени.

Страдальческая смерть Царя Освободителя, по мысли св. Иоанна Кронштадтского, «сделала его подражателем Самого Господа». В то же время она являлась индикатором духовной жизни общества, точнее – ее упадка: «Не забудем, что кончина его для на всех есть громовой обличителный голос Отца Небесного. По нашим нравам мы стали недостойны такого Государя… Мы должны исправиться». Царь земной есть образ Царя Небесного, Бог един и Царь един» – пишет он. «Как разум наш обобщает все явления в мире и возводит их к единству так и Царь… Многоразличная земная служба наша Царю и Отечеству есть образ главного, долженствующего продолжаться вечно, служения нашего Царю Небесному».

Однако, подобная консервативная лояльность, базирующаяся на символическом миропонимании, не мешала св. Иоанну Кронштадтскому видеть беды и грехи России, в том числе и социальные. В 1905 г. он сурово обличает: «Настоящая кровопролитная война наша с язычниками есть праведный суд Божий за грехи наши». Одним из интуитивных убеждений св. Иоанна Кронштадтского была убежденность в том, что только Царствие Божие непоколебимо, а земные царства преходящи и погибают в зависимости от силы действующего в них греха, и причиной их крушения является материалистическая, языческая жизнь народа, а прежде всего – безбожие (часто активное) элиты. «Только Царство Божие на земле обладает всегдашним миром, а мир прелюбодейный и грешный, отступивший от Бога и Его праведных законов – мятется и будет до конца своего смущаться от своих заблуждений, всезаразительных пагубных страстей, от бесчеловечных браней и внутренних крамол, от своего безумия. Древо познается по плодам. Смотрите же на эти плоды нынешней цивилизации: кому они приятны и полезны? Отчего ныне Россия в смятении? Отчего у нас безначалие? Отчего учащееся юношество потеряло страх Божий и бросило свои прямые обязанности? Отчего гордые интеллигенты стремятся в опекуны и правители народа, не понимая этого народа и его действительных нужд и не любя его? Оттого, что у всех у них оскудела вера в Бога, в Его праведные, вечные глаголы; оттого, что она отпала от Церкви Божией, единой руководительнице к святой христианской жизни, которая одна охраняет твердо законные права и Царя и подданных и всех и каждого и всем предписывает строго исполнять свои обязанности».

Общество нач. ХХ века было больно революционным соблазном. Даже среди верующих находилось достаточное количество людей, которые по простоте душевной и недомыслию путали правду церковную и правду революционную, особенно если последняя рядилась в церковные одежды.

Ряд «богоискателей» и носителей «нового религиозного сознания» предлагали Церкви союз против самодержавия во имя некоей «новой правды» о земле и человеке, мнимой социальной справедливости.

Искус был весьма тонким и требовалась изрядная зоркость, чтобы разглядеть обман человекобожеского христианства и достаточное духовное мужество, чтобы своей чувствительной больной совестью русского человека не возмутиться «свинцовыми мерзостями русской жизни» и не вовлечься в стихию казалось бы праведного бунта.

Св. Иоанн ясно видел ложь русской революции и понимал ее как следствие апостасии.

Революция для св. Иоанна являлась разливом греховности и безумия, духовным умопомрачением, грехопадением: «Возстань же, русский человек! Кто вас научил непокорности и мятежам безсмысленным, коих не было прежде в России…. Перестаньте безумствовать! Довольно! Довольно пить горькую, полную яда чашу и вам и России…» По отношению к революционерам св. Иоанн требовал самых жестких мер и властно требовал очищения Руси от революционной заразы: «Царство Русское шатается, колеблется, близко к падению… Если в России так пойдут дела, и безбожники и анархисты безумцы не будут подвержены праведной каре закона, и если Россия не очистится от множества плевел, то она опустеет, как древние царства и города, стертые правосудием Божиим с лица земли за свое беззаконие».

Во время Первой русской революции св. Иоанн Кронштадтский явился проповедником покаяния. По отношению к революционерам св. Иоанн требовал самых жестких мер и властно требовал очищения Руси от революционной заразы. Он пророчески предупреждал: «Россия, если отпадешь от своей веры, как уже отпали от нея многие интеллигенты, то уже не будешь уже Россией или Русью Святой. И если не будет покаяния у русского народа – конец мира близок. Бог отнимет благочестивого Царя и пошлет бич, в лице нечестивых, жестоких, самозваных правителей, которые залью твою землю кровью и слезами». И пророчество св. Иоанна Кронштадтского сбылось. Страшную цену заплатила Россия за отпадение от веры за измену царю и своему предназначению. Три революции, две проигранные войны, гражданская война, два искусственных голода (каждый – по 6 миллионов человек), коллективизация, постоянный террор – в общей сложности Россия отдала за социалистический эксперимент 65 миллионов человек (не считая военных жертв в 27 миллионов, которых не было бы, если бы Сталин не участвовал активно во взращивании Гитлера).

Но о. Иоанн не узрел исполнения своих слов.

Ему довелось увидеть окончание Первой русской революции и мирно предать душу свою в руки Божии 20 декабря 1908 г. Десятки тысяч скорбящих петербуржцев провожали его в последний путь.

О его значении прекрасно сказал будущий священномученик о. Иоанн Восторгов: «Столица России как бы не была воцерковлена в глазах народа и оставалась ему чуждою. Нужен был живой праведник. Живой носитель веры… живой подвижник с духом аскетизма. Такой подвиг и совершил о. Иоанн, именно на нем и положена печать народной веры в его праведность и святость… И было что-то величаво-простое в отце Иоанне и его служении – как просто все великое в мире. Клевета и злоба «передовой» печати так же бессильна поколебать веру и праведность, как уверения, что солнце не светит, а дает тьму и холод…».

Добавим: служение о. Иоанна – это служение святости и собирания. Он видел беды, грехи и язвы окружающего общества, но шел к ним не с разящим скальпелем самоуверенного хирурга, а с бальзамом терпеливого терапевта. Его служение было не горделивым героизмом, а смиренным подвижничеством. Он врачевал, а не отсекал, и по апостольскому завету не был побежден злом, а побеждал зло добром. В этом – свято-Иоанновский завет всем нам.

И в завершении позвольте сердечно поблагодарить Его Высокопреосвященство архиепископа Константина за его великие и неусыпные труды на ниве церковного строительства и духовного просвещения:

– Вы для нас были и есть носитель аскетического начала, подвижник с живым духом веры. О вас также можно сказать: «Есть что-то величаво-простое в Вашем облике. Велик Ваш вклад и в развитие православного богословия и раскрытие Свято-Иоанновской темы. Ваши исследования о св. прав. Иоанне и Георгии Гапоне ярко осветили драму русской души – столкновение архетипа Иоанна Богослова, возлюбленного ученика Христова и архетипа Иуды и из вашего творческого наследия много было почерпнуто для этой скромной речи.

Да пошлет Господь Вам сил для Вашего нового, весьма нелегкого служения, ибо и прав. Иоанн Кронштадтский начинал свои труды в Кронштадте почти с нуля, но силой Божией благодати он сотворил подлинные чудеса. «Все могу о укрепляющем меня Господе Иисусе».

Спасибо, что Вы есть, дай Бог, чтобы Вы были.

______________________

[1] Наиболее полную биографию см.: Вениамин (Федченков), митр. Отец Иоанн Кронштадтский. СПб., 2000.

[2] Святой праведный Иоанн Кронштадтский в воспоминаниях очевидцев. Сб. ред. Спасская Ю.М. М., Отчий дом, 1997. С.351.

[3] Михаил, иеромонах. Отец Иоанн Кронштадтский. Полная биография. СПб., 1903. С.34.

[4] Александр (Семенов Тян-Шанский), еп. Отец Иоанн Кронштадтский. Париж, 1990. С. 34.

[5] О. Иоанн (Сергиев). Полное собрание сочинений. Т. II. Полный годовой круг слов, поучений и бесед. СПб., 1892. С. 135.

[6] Александр (Семенов Тян-Шанский), еп. Указ соч. С. 39-43.

[7] О чудесах св. Иоанна Кронштадтского наиболее подробное исследование: Сурский И.К. Отец Иоанн Кронштадтский. Белград, 1938 (переиздана в 1994).

[8] О. Иоанн (Сергиев). Полное собрание сочинений. Т.III. Поучения и слова на разные случаи. СПб., 1892. С.186.

_____________________

http://www.pravoslavie.ru/smi/37047.htm
Записан
Александр Васильевич
Глобальный модератор
Ветеран
*****
Сообщений: 103125

Вероисповедание: православный христианин


Просмотр профиля WWW
Православный, Русская Православная Церковь Московского Патриархата
« Ответ #4 : 01 Января 2013, 22:47:07 »

Слово за Божественной литургией в Неделю перед Рождеством Христовым, в день памяти св. прав. Иоанна Кронштадтского


Христос Пантократор. Икона VI в.
Синайский монастырь святой Екатерины


 Во имя Отца и Сына и Святаго Духа.

В воскресенье перед Рождеством Христовым за Божественной литургией мы слышим книгу родства Иисуса Христа (Мф. 1, 1-25). Это память богоизбранного народа, память человечества.

Каждый народ и каждый человек имеет свою родословную, которую мы не храним. Память богоизбранного народа хранится вечной памятью — Духом Святым. Вся родословная Господа Иисуса Христа делится в Евангелии от Матфея на три части по четырнадцать родов в каждой. Первая часть рассказывает об истории народа до Давида, величайшего царя Израиля. Давид был тот, кто превратил Израиль в славный народ, так что иудеи стали могущественной силой в мире. Вторая часть — до вавилонского пленения, которое было позором нации и ее крушением, а третья — до Иисуса Христа, Который спасает народ Свой от рабства и гибели.

Эти люди, которых избрал Господь, — праведные и грешные, но в них была святость любви к Богу, потому что они так отдавали Богу свою жизнь, свою плоть и кровь, что в течение веков из рода в род ткалось из их плоти и крови пречистое Тело Спасителя, «Воплотившагося от Духа Свята и Марии Девы, и Вочеловечшася».

Книга родства Иисуса Христа — это родословная всего человечества в лице избранных его и каждого из нас. Накануне Рождества Христова каждый из нас призывается с новой силой осознать свое человеческое достоинство. Бог сотворил человека по образу Своему и подобию и человек создан для общения с Богом. Мы имеем родство с Самим Богом, мы — Его род, и каждый из нас рождается, чтобы быть царем, чтобы принадлежать царскому Христову роду.

Каж­дый из нас, прежде чем наступил светлый праздник Рождества Христова, должен глубоко осознать свою греховность, свое отпадение от Бога, потому что Господь приходит спасти не праведников, но грешников. Оттого, что Бог становится человеком, в Нем крепость и любовь неодолимая, и нет ничего для Него невозможного в том, чтобы восстановить попавших в диавольский плен в достоинство, которое дает благодать.


Святой праведный Иоанн Кронштадтский

Сегодня самое время поразмыслить о судьбах человечества и нашего русского народа, который тоже, на другом историческом этапе, явился богоизбранным народом, как говорит святой праведный Иоанн Кронштадтский. Ибо народу нашему вручен был для хранения и умножения драгоценный талант единственно спасительной Православной веры.

Что стало с богоизбранным народом, от которого произошла родословная Иисуса Христа? Всех ли спас Господь, или «не те чада Авраамовы, которые по плоти», как говорит Апостол? Услышим голос нашего великого пророка, святого праведного Иоанна Кронштадтского, память которого сегодня торжественно празднует Православная Церковь: «Людям первого допотопного мира, — говорит святой Иоанн, — дано было времени на покаяние сто двадцать лет, и они были предупреждены, что за грехи будет наказание от Бога, потоп. Время шло, а люди развращались и не думали о покаянии и не верили проповеднику покаяния, праведному Ною. И слово Божие исполнилось в точности. Евреи не верили пророкам, что они будут пленены вавилонским царем, и продолжали идолопоклонствовать, и пошли в плен; Иерусалим был разорен, и все богатство перешло в Вавилон. Современные Иисусу Христу иудеи не уверовали во Христа, как в Мессию, и умертвили Его крестною смертью, и пророчество Христа о Иерусалиме вскоре исполнилось: иудеев истребили римляне без пощады».

Это рассуждение святого праведного Иоанна — не «богословие вообще», а боль горячо любящего сердца в связи с тем, что происходит в России. Каждое слово великого пастыря как будто сказано сегодня, вернее, звучит сегодня еще сильнее, настолько сильнее; насколько глубже открылось разрушение жизни в течение последних лет. Раскройте наугад любую страницу его проповедей, и вы услышите этот плач об Отечестве нашем: «Россия мятется, страдает, мучается от кровавой внутренней борьбы, от безбожия, крайнего упадка нравов. Злые времена! Люди обратились в зверей, даже в злых духов. Жизнь обыденная воссмердела всякими грехами. Вероотступничество, неведение Бога, богохульство, особенно в ученом сословии, сделались как бы повальными, общими. Разврат вошел в ежедневный обычай, печать и литература пропитаны соблазном. Тем именно и страдает ныне русское общество, что оно помешано на всяких свободах, превратно понятых, творит всякие несуразности, нелепости и гоняется за новомодным образом правления, к которому оно совершенно неспособно».

«Браки поруганы, — говорит он в другой проповеди, — семейная жизнь разлагается, твердой политики не стало, всякий политиканствует, все желают автономии. Не стало у интеллигенции любви к Родине, и они готовы продать ее инородцам, как Иуда предал Христа злым книжникам и фарисеям. Настал, в полную противоположность Евангелию, культ страстей плотских, полное, неудержимое распутство с пьянством, расхищение, воровство казенных и частных банков, и почтовых учреждений и посылок, и враги России готовят разложение государства».

И всякий раз, читая святого Иоанна Кронштадтского, не знаешь, чему более поражаться: исполнившимся ли уже в точности страшным пророчествам или тому, что раскрывают эти пророчества в сегодняшнем дне. «В последнее время, — говорит он, — Русское царство сделалось царством неслыханных и нечаянных ужасов, мятеж крамольников опустошает русскую землю, и злодеи угрожают превратить престолы сильных и на место их хотят воссесть сами».

Говоря о надвигающейся на Россию гибели за беззакония русских людей, святой праведный Иоанн всегда соединяет ее с близостью Второго Пришествия Христова. «По-видимому, скоро наступит день Второго Пришествия Христова, ибо наступило пред­ска­занное в Писании отступление от веры, апостасия, хотя еще не открылся «человек греха», сын погибели, антихрист, противящийся и превозносящийся выше всего, называемого Богом, или святынею. «Тайна беззакония уже в действии, только не совершится до тех пор, пока не будет взят от среды удерживающий теперь»(2 Фес. 2, 7) Самодержец, удаления которого домогается известная публика . И тогда откроется беззаконник, антихрист, которого Господь Иисус убиет духом уст Своих и истребит явлением пришествия Своего. Того, которого пришествие по действию сатаны будет со всякою силою и знамениями, и чудесами ложными, и со всяким неправедным обольщением погибающих за то, что они не приняли любви истины. Слышите, за что? За то, что они не приняли любви истины для своего спасения. И за сие, слышите, пошлет Бог действие заблуждения, так что они будут верить лжи, да будут осуждены все, не веровавшие истине, но возлюбившие неправду. А теперь исчезла правда, и повсюду неправда, и в печати, и жизни».

Как бы нам научиться у святых отцов и святого праведного Иоанна Кронштадтского давать духовную оценку не тем только событиям, о которых мы читаем даже в Писании, не тем, которые были вчера, а тем, которые происходят сегодня! Разумеем не мимоходящую пеструю суету, а самую суть, промысел Божий, раскрывающийся всегда в очень конкретных, порою решающих судьбы мира событиях. Хорошо заниматься изучением того или иного богословского вопроса и истории церковной. Но все это, в конце концов, имеет значение только тогда, когда прилагается к реальной жизни. Это настолько важно, так связано со всем церковным опытом, что хотелось бы остановиться на этом подробнее. Епископ Леонид Кавелин передает следующий важный эпизод из жизни митрополита Филарета Московского, к прославлению которого готовится наша Церковь. Рассказ об этом был написан в 1871 году, через четыре года после смерти Святителя, и напечатан в «Русском архиве» в 1901 году.

«Однажды, — пишет он, — я заметил владыке, что было бы желательно закрепить письменно его мысли по поводу разногласия с раскольниками. Митрополит Филарет ответил: «Какой смысл?» «Для будущего», — возразил я. Тогда с волнением и подъемом митрополит начал говорить о том, что он чувствует, что будущее покрыто темной тучей, и, когда гроза разразится, люди, глубоко потрясенные ударами этой грозы, потеряют память обо всем, что было перед этой бурей. Месяца за два перед смертью он сказал настоятелю Сергиевой Лавры, что начинает видеть свое прошлое яснее, чем раньше. Настоятель спросил его: «А будущее?»

— Будущее тоже, — ответил митрополит.

— Что видите вы в будущем?

— Ужасную грозу, которая идет к нам с Запада».

Такому же видению учит нас святитель Феофан Затворник, давая духовную оценку происходящим на его глазах событиям. Еще в 60—70 годах прошлого столетия он говорил: «Завязли в грязи западной по уши и думают, все хорошо. Через поколение, много — через два, иссякнет наше Православие. Зачем это приходили к нам французы в двенадцатом году? Бог послал их истребить то зло, которое мы же у них и переняли. Таков закон правды Божией: тем врачевать от греха, чем кто увлекается к нему».

В 1907 году святой праведный Иоанн Кронштадтский во время полного затишья на Руси, видя общую нечувственность и нераскаянность, грозно пророчествовал: «Кайтесь, приближается ужасное время, столь опасное, что вы и представить себе не можете». Впечатление было потрясающее: ужас овладевал присутствующими, и в храме раздавались плач и рыдание. «Мы с женой, — говорит Сурский, — недоумевали, что же это будет: война, землетрясение, наводнение? Однако, по силе слов пророка мы понимали, что будет что-то многоужасное, и высказывали предположение, что ось земная перевернется».

Как известно, отец Иоанн открыто выступил против революции в защиту веры и престола. Он торжественно благословил хоругви, знамена «Союза русского народа» и стал почетным его членом. В книге об отце Иоанне, выпущенной издательством имени Чехова, приводятся слова одного известного богослова, где он, говоря об этих «винах» отца Иоанна, замечает: «Однако все эти вины отца Иоанна нисколько не омрачают чистого и привлекательного его духовного облика». И затем снисходительно прощает эти вины: «В оценке отца Иоанна, — говорит он, — надо стать выше всех этих внешних и случайных сторон его жизни».

Ось земная перевернулась, моря человеческой крови пролились, а для людей отвлеченного богословия это было всего лишь внешнее и случайное, политика! Точно так же и сегодня, когда западная и собственная наша грязь, в которой мы завязли больше, чем по уши, выражаясь словами святителя Феофана, обернулась страшной кровью И это — всего лишь внешнее и случайное для людей, на самом деле растворившихся в политике. Для них «ничего особенного не случилось».

Прежде, чем совершается победа зла, происходит торжество лжи. Вот чему учит нас сегодняшний праздник: слово Божие никогда не должно быть для нас отвлеченным. То, что мы услышали в Евангелии: о величии и позоре, и новой славе каждого человека и каждого народа, — будем прилагать в полной мере к себе, храня, как самое драгоценное сокровище, тайну нашего родства со Христом и со всеми теми, кто на протяжении тысячелетий вступил в это непостижимое, страшное, бессмертное родство. В этом — тайна нашего спасения и участие в спасении нашего народа. Как сказал другой великий пророк крестного пути России, преподобный Серафим Саровский, благодать истинного причащения столь велика, что запечатлевается на всем роде причащающегося. Такую благодать принял святой праведный Иоанн, и сегодня вместе со святыми отцами он призывает нас к истинному причащению, когда жизнью всей, телом и кровью своей соединяемся мы со Христом, и это значит: вместе с Ним находимся там, где сегодня Его крестные страдания.

Слово Божие обладает такою силою проникновения, что при­сут­ствует во всех исторических событиях. Апокалипсис — это не только книга, завершающая Библию. Мы должны научиться читать эту книгу в том, что открывается сегодняшней жизнью. Как говорил преподобный Антоний Великий, есть две Библии: одна — Священное Писание, другая — книга природы, и обе написаны одним автором. Мы живем в такое время, когда книга природы, можно сказать, исчезает. Остается, кроме Священного Писания, грозная книга событий. Накануне Рождества Христова, праздника Воплощения Слова Божия, не забудем о празднике, когда слово Божие, читаемое в Евангелии, как свидетельствуют святые отцы, воплощается в человеческой жизни. Аминь.

Протоиерей Александр Шаргунов

http://www.pravoslavie.ru/smi/43872.htm
Записан
Александр Васильевич
Глобальный модератор
Ветеран
*****
Сообщений: 103125

Вероисповедание: православный христианин


Просмотр профиля WWW
Православный, Русская Православная Церковь Московского Патриархата
« Ответ #5 : 01 Января 2013, 22:52:17 »

Пастырь истины

Пастырь истины – так называли праведного Иоанна Кронштадтского современники. Простой приходской священник взял на себя крестный подвиг исповедника Христова в предгрозовые для Русской земли годы. Этот подвиг состоял в полном самоотречении во имя спасения людей. «Я не свой я – Божий», – говорил отец Иоанн. Он спасал всех, шел навстречу людям, терпя непонимание и близких, и духовенства. Не боясь выглядеть самоуверенным, навязчивым, даже смешным, он спасал от духа злобы, лжи и ненависти. Он знал, что кто-то должен отдать всего себя людям – и отдал себя.


о. Иоанн Кронштадтский портрет работы М. Брянского

Протоиерей Андреевского кронштадтского собора отец Иоанн Сергиев не избегнул ни прижизненной славы, ни поношений. Он был обласкан правителями и признательностью тысячных толп, осыпан миллионными пожертвованиями, которые через его руки растекались по множеству рук больных, убогих и немощных… Но ни грех гордости, ни грех мшелоимства не проникли в него. Осознавая свое высокое предназначение, он знал: и хула, и хвала столь щедро расточались не ему, но Тому, Кого он представлял как священник на этой многогрешной земле.

Это был человек, прощание с которым превратилось в самые грандиозные похороны первой половины XX века. От Кронштадта до Ораниенбаума и от Балтийского вокзала в Петербурге до Иоанновского монастыря, где он был погребен, траурный кортеж сопровождали многотысячные толпы народа. И, что удивительно, при такой давке не было зафиксировано ни одного несчастного случая. Впрочем, вскоре могила отца Иоанна была осквернена, а сам он – почивший! – объявлен одним из главных врагов новой власти, память о котором искоренялась самым категорическим образом. Неудивительно поэтому, что для большинства наших сограждан в канун прославления отец Иоанн оказался фигурой совершенно неизвестной, покрытой мрачной пеленой наветов или замалчивания. И тем отраднее, что и среди духовенства, и среди мирян, и даже среди не числящих себя христианами обнаружилось достаточное число людей, спокойно и недемонстративно почитавших батюшку Иоанна.

Не предали памяти своего пастыря и потомки коренных петербуржцев. Даже в самые трудные времена не отступились, не изменили своим официально не признанным ходатаям и покровителям – праведному Иоанну и блаженной Ксении. Помнили о них, молились им. И те, в свою очередь, продолжали и продолжают свой неотступный молитвенный подвиг, ходатайствуя перед Творцом, а порой и перед земными властями за своих сограждан и почитателей. Так ходили верующие и на Смоленское кладбище к закрытой часовенке Ксеньюшки, так ходили и к стенам Иоанновского монастыря на речке Карповке помолиться у окон крипты, превращенной в штаб гражданской обороны. И чья-то благоговейная рука вырубила на гранитной облицовке восьмиконечный крест над тем подвальным окошком, через которое православные пытались хоть взором проникнуть к дорогой их сердцу могиле.

14 июня 1990 года новый Патриарх Московский и всея Руси Алексий II, избранный на том же Поместном Соборе, который канонизировал и отца Иоанна Кронштадтского, совершил прославление праведника. За восемь месяцев до этого Иоанновский монастырь был возвращен Русской Православной Церкви и силами сестер Пюхтицкой женской обители начал восстанавливаться. Ко дню канонизации уже действовал маленький храм во имя преподобного Иоанна Рыльского – небесного покровителя праведного Иоанна Кронштадтского – и отчасти был восстановлена крипта. Большой же верхний храм Двенадцати апостолов не действовал. Поэтому торжества прославления проходили под отрытым небом. Возле той стены, куда прежде тайком приходили верующие, был устроен помост, с которого и Патриарх, и сослужившие ему архиереи, и хор духовенства, а за ними и все собравшиеся христиане впервые соборно, открыто и на всю страну исповедали праведника праведником.

***


Святой праведный Иоанн Кронштадтский

Священник, иерей… С ветхозаветных времен и до наших дней дан нам этот образ, воплощенный в лице Мелхиседека «царя Салимского и священника Бога Всевышнего» (Быт. 14: 18). И в службе праведному Иоанну, и в уставном апостольском чтении есть слова: «Ты иерей вовек по чину Мелхиседекову» (Евр. 5: 6) – так оценивает святая Церковь служение действительно богоносных и истинных своих пастырей, причтенных к лику святых.

Почти каждый священник, поставляемый в этот сан, знакомится с заветами одного из известнейших отцов Церкви святителя Иоанна Златоуста о священстве: «Священник должен иметь душу чище самых лучей солнечных, чтобы никогда не оставлял его без Себя Дух Святой и чтобы он мог сказать: “И уже не я живу, но живет во мне Христос” (Гал. 2: 20)».

Иерей посвящается во образ Самого Христа, принимает на себя часть Его славы, Его свет и обязан светить, сиять и просвещать. Все эти качества «священника Бога Всевышнего» и воплотились в отце Иоанне Сергиеве, кронштадтском пастыре. «Какое величие христианина и наипаче христианского священника: он – едино со Христом и Спасителем-Богом чрез святые тайны!» – восклицал праведный Иоанн. И будучи невысоким, хрупким и даже болезненным по сложению, не обладая ни физической силой, ни силой голоса, но только (!) силой духа, совершал чудесные деяния, подвластные лишь верным ученикам Христовым.

Свой дневник, оставленный в назидание потомкам, отец Иоанн назвал «Моя жизнь во Христе». И действительно, его невозможно представить вне молитвенного предстояния пред Богом: ни на минуту не прерывался подвиг молитвы – келейной, общественной, над болящим или сокрушенным, дома, в храме, в коляске, в апартаментах, на пароходе… Образ, не поддающийся художественному описанию: вера, чистота и свет, стоящие вне словесной красивости и надуманности.

Я просил одного нашего архипастыря, на протяжении всей своей жизни глубоко почитающего отца Иоанна и по поручению священноначалия написавшего ему церковную службу, рассказать о значении праведника для нас, для наших дней. «Хорошо! – обрадовался владыка. – Конечно же, надо обязательно поведать об этом людям, ведь это так важно!» Мы договорились встретиться после окончания Поместного Собора. Встретились. И – ни одного слова. «Молиться надо святому Иоанну, книги его читать. Учиться на его примере следовать Христу». – «А значение?» – «Так об этом обо всем в Евангелии написано!» И действительно, ничего нового не принес праведный Иоанн Кронштадтский на нашу землю. Просто следовал заповедям Христовым и дал прекрасный пример того, как эти простые и чистые евангельские истины могут воплощаться в живом человеке, чуть ли не нашем современнике: «Цель нашей жизни – соединение с Богом: в этой жизни – в вере, надежде и любви, а в будущей – в любви всесовершенной».

***



Внешняя канва жизни батюшки Иоанна проста и незатейлива. Родился 19 октября 1829 года в семье бедного сельского дьячка. Место рождения – с. Сура Пинежского уезда Архангельской губернии. Слаб здоровьем, слаб в учении. И то и другое победил молитвою, к которой навык с детства. Среди сильнейших детских впечатлений – восхищение благоговение перед природой как видимым свидетельством воли и силы Творца. Учеба, обычная для его среды: Архангельское духовное училище, блестяще оконченная духовная семинария и, как следствие, зачисление на казенный счет в Санкт-Петербургскую духовную академию, которую и окончил в 1855 году. Помощь и заботы о рано овдовевшей матери. Мечты о миссионерской деятельности среди язычников Сибири и Северной Америки. Но по окончании академии Иоанн получил предложение вступить в брак с дочерью протоиерея Андреевского кронштадтского собора и, как это было принято, заступил на его место. Вот и первое чудо: прибыв в собор, он узнал в нем именно тот храм, священником которого видел себя во сне, будучи еще семинаристом. И до конца своих дней праведный Иоанн оставался клириком этого собора.

С первых же дней своего служения стал на прямой и светлый путь, которому никогда не изменял. Каждодневное служение Божественной литургии, взятое им за правило, требовало неукоснительного соблюдения чистоты, как душевной, так и телесной, абсолютной внимательности к своим поступкам и помыслам, длительной ежедневной подготовки. Никаких пустых дружеских бесед и визитов, никаких развлечений, ни отдыха, ни супружеских радостей (с женою они жили, по взаимной договоренности, как брат и сестра) – на все это не было ни желания, ни времени. Молитва и пост. Пост и молитва. По сути это была монашеская жизнь, но более тяжелая, не защищенная монастырскими стенами, с тщательно скрываемыми от окружающих аскетическими подвигами. И все во имя Христа, вослед за Ним. Иоанн был поставлен пастырем и должен был уподобиться Спасителю хоть в чем-то малом, стать истинным отцом, наставником, защитником своего города, своего народа. А защиты и помощи требовали все – от царя до последнего нищего.

Не переворот семнадцатого года разрушил устоявшуюся жизнь, а вместе с тем и Святую Русь. Разрушения, произошедшие в обществе, – потеря веры, чести, славы, чувства долга, любви, милосердия – вызвали октябрьскую грозу. При всем благополучии жизни язвы эти скрытно разъедали нашу страну уже во времена отца Иоанна, но только духовно отверстыми очами можно было предвидеть всю необратимость катастрофических последствий. Кронштадт тех лет представлял собой один из очагов этой заразы расположенный в непосредственной близости от столицы. Место административной высылки порочных элементов, трущобная жизнь, попрошайничество, пьянство, грабежи; безверие, иноверие, сектантство, полный религиозный индифферентизм… Что там мечтаемое миссионерство в отдаленных краях! Здесь, под боком, приютилось самое дремучее язычество, самая разнузданная дикость. И пастырь принялся за работу – возвращать людям утраченный ими человеческий облик, то есть образ и подобие Божие.

Как это всегда и бывает, самоотверженность, бескорыстие, целеустремленность и дерзновенное служение молодого священника вызвали непонимание, зависть и глумление со стороны «просвещенного» общества, собратьев, выговоры священноначалия.

Вскоре открылся в отце Иоанне дар чудотворений. Неверующая интеллигенция и ее печать намеренно замалчивали эти явления силы Божией. Но много чудес записано и сохранено в памяти благодарных людей. Так происходит и по сей день: о чудесах христианских подвижников писать не принято – все это расценивается как религиозная пропаганда и мракобесие, зато вовсю описываются чудеса современных колдунов и экстрасенсов.

Говоря о даре чудотворений, невозможно не упомянуть об одном из часто встречаемых в воспоминаниях о праведном Иоанне Кронштадтском определений – дерзновении: дерзновенно молился, дерзновенно надеялся, даже вел себя дерзновенно. Это вовсе не мирская дерзость, но крайняя степень веры, надежды, уверенности и в силе молитвы, и в том, что ни одна просьба не останется неуслышанной Богом. Пожалуй, он часто бывал единственным и среди своих пасомых, и среди толпы наблюдателей, кто верил абсолютно и непреложно, что переупрямит и самого упрямого врага – диавола. Хоть ведро святой воды придется вылить, выкропить, но вытолкнет, изгонит, победит беса. И побеждал!

Вспоминает жена бывшего псаломщика Андреевского собора: «Раз привели к отцу Иоанну здоровенного бесноватого мужика из Тверской губернии. Отец Иоанн стал кропить его святой водой и повелел бесу именем Христовым выйти. На это последовал крик: “Не выйду!” Отец Иоанн говорит: “Нет, выйдешь!” – и продолжал кропить. Бесноватый успокоился и неожиданно бросился к отцу Иоанну. Все испугались. Но оказалось, что исцеленный от радости обнял своего утешителя». И это далеко не единственный случай «насилия» батюшки над своими пациентами, что дало впоследствии недоброжелателям повод обвинять отца Иоанна в грубом обращении с людьми.

А вот настойчивость и упование другого рода, о чем он сам рассказывает. «Младенцы Павел и Ольга по беспредельному милосердию Владыки и по молитве моего непотребства исцелились от одержавшего их духа немощи… Девять раз ходил я молиться с дерзновенным упованием, надеясь, что упование не посрамит, что толкущему отверзется, что хоть за неотступность мою даст мне Владыка просимое, что… удовлетворит мою грешную молитву о невинных детях, что Он призрит на труд мой, на ходьбу мою, на молитвенные слова и коленопреклонения мои… Так и сделал Владыка: не посрамил меня, грешника. Прихожу в десятый раз – младенцы здоровы. Поблагодарил Владыку и пребыструю Заступницу».

Не «чудесные исцеления» знахарей и экстрасенсов, творящих своевольные, то есть не благословленные Богом, чудеса над людьми, а побуждение к сознательному участию страждущего в процессе исцеления, прощения, очищения видим мы в деятельности отца Иоанна. «Хочешь быть чист?» – «Хочу!» – «Кайся!» Метод, завещанный Самим Христом и Его апостолами. Здесь сливаются воедино вера, надежда и любовь: священник верою своею низводит на надежду страждущего всеисцеляющую любовь Господню.

Первые пятнадцать лет пастырского служения прошли у отца Иоанна среди непонимания, недоверия, а подчас и открытой неприязни. Но еще более трудным оказался для него второй период его жизни – период славы. Прежде он шел к народу в своем городе, теперь же народ устремился к нему со всех концов России. Спал он три-четыре часа в сутки. При выходе из дома, из собора, на улицах городов, в приемных дворцов и особняков – везде встречали и провожали его толпы народа. Тысячи приезжающих в Кронштадт, особое почтовое отделение, открытое для его переписки, огромные суммы денег на благотворительные цели, которые он тут же раздавал, ежедневное окормление тысяч нищих, открытие дома трудолюбия, чтобы обеспечить и обучение молодежи, и занятость взрослого неимущего населения, создание приюта для бедных, основание женского монастыря у себя на родине, в Суре, открытие его филиала в столице на Карповке, монастыря в Ярославской губернии, церкви в Архангельске, постоянные поездки в Петербург, а потом и по России к взывающим о помощи, четверть века преподавания, с которым все-таки пришлось расстаться, проповедничество, писательский труд и вновь посещение трущоб и притонов… Сама слава его была величайшим подвигом, тяжелым трудом.

Последние годы батюшки были отягощены болезнью. Но, отвергая врачебные предписания и оживотворяя себя святым причастием, он не оставлял своих трудов почти до смертного часа. За десять дней до смерти он служил Божественную литургию, а 20 декабря 1908 года (по старому стилю; 2 января 1909 года – по новому) мирно отошел ко Господу, заранее предсказав день своей кончины.

***


Прижизненный портрет святого праведного Иоанна Кронштадтского

Какой забытый путь и непривычный для сегодняшнего дня образ дает нам пример праведного Иоанна! Актуальность какой казалось бы, непригодной для нашего современника истины – в со-стоянии, пред-стоянии, со-отношении человека и Христа – высвечивает вся жизнь праведника!

Сумятица быта, неустроенность и социальные передряги, пестрота реформ, передвижки и перемены, включая развал государства, – все это происходит от одного-единственного неправильно сделанного выбора.

Где Христос – там мир, там благодать. Все живут и действуют во благо, говорят на одном языке, о есть равно понимают и различают, где зло и где добро.

Где нет Христа – там борьба, шум, сумятица, волнения, беспорядки и двое спорящих не слышат и не понимают друг друга…

Две заповеди дал нам Спаситель. Две – это немного. Исполни их – и мир преобразится. «Возлюби Господа Бога твоего всем сердцем твоим, и всею душею твоею, и всем разумение твоим, и всею крепостию твоею – вот первая заповедь! Вторая, подобная ей: возлюби ближнего твоего, как самого себя. Иной, большей сих, заповеди нет» (Мк. 12: 30–31), – так говорит Христос. А вот как осмысливает эти строки отец Иоанн: «Чем чище сердце, тем оно просторнее, тем больше вмещает в себя любимых; чем грешнее, тем оно теснее, тем менее оно способно вмещать в себя любимых – до того, что оно ограничивается любовью только к себе, и то ложною; любим себя в предметах, недостойных бессмертной души: в серебре и злате, в любодеянии, в пьянстве и прочем подобном… Избегай подобного образа жизни, чтобы жить только животными побуждениями и желаниями, чтобы спать да есть, да одеваться, прогуливаться, потом опять пить. есть и гулять. Такой образ жизни убивает наконец совершенно духовную жизнь человека, делая его земным и земляным существом, между тем как христианин и на земле должен быть небесен».

У каждого даже с детства воспитанного надлежащим образом христианина все равно, рано или поздно, происходит своя – личная – встреча с Христом. И человек либо принимает Его в свое сердце, либо бежит, отрекается, кощунствует и оскверняет. А после того. как Евангелие было проповедано по всему миру, эта встреча происходит везде и повсюду: и христианин, и атеист, и язычник, и любой другой – каждый вынужден самоопределиться: где он, с кем он – с Христом или с кем-то или чем-то помимо Него. У батюшки Иоанна также произошла своя личная встреча, и он «облекся во Христа» на веки вечные.

Как только не клеймили отца Иоанна: и монархистом, и черносотенцем, и гордецом, и грубияном, и мздоимцем… Ну о последних трех эпитетах мы уже упоминали, а что касается первых двух… Да, его принимали при дворе, да, у него на руках почил в Бозе император Александр III, да, он предостерегал против низвержения существующего порядка, предрекая все те беды, которые в скором времени и обрушились… И этот черносотенец за всех молился, всем помогал и всех исцелял именем Христовым и молитвою. Всех: правых и неправых, православных и инославных, верующих и язычников, мусульман и иудеев, он был просто христианином, всем свидетельствовавшим о Христе, всё и всех примиряющим. Считается, что на трех праведниках «держится» город. На праведном Иоанне, как показала история, держалась вся Россия.

Святой чудотворец, «второй Никола» почитаемый православными по всей Земле, долгое время принципиально не признавался только в нашей стране, в своем отечестве. Десятилетиями замалчивалось наследие кронштадтского пастыря, ибо «дальновидным» политикам казалось, что все, написанное им, носит политическую окраску. А между тем труды отца Иоанна были просто глубоко духовными, именно духовными. И не отрекись общество от его наследия, от самого святого (как. впрочем, отреклись мы от всех Божиих даров и, в первую очередь, от святой Православной Церкви), не было бы у нас сейчас духовного кризиса, той пропасти безнравственности и разгула вседозволенности, в которой мы оказались. Ведь чудовищные преступления перед землей Русской и народом нашим суть следствие отхода от веры православной и от пророческих слов батюшки Иоанна, еще на рубеже веков писавшего: «Нам необходимо всеобщее нравственное очищение, всенародное глубокое покаяние, перемена нравов языческих на христианские. очистимся омоемся слезами покаяния, примиримся с Богом – и Он примирится с нами».

Александр Парменов

http://www.pravoslavie.ru/put/2771.htm
Записан
Александр Васильевич
Глобальный модератор
Ветеран
*****
Сообщений: 103125

Вероисповедание: православный христианин


Просмотр профиля WWW
Православный, Русская Православная Церковь Московского Патриархата
« Ответ #6 : 01 Января 2013, 22:55:34 »

Кронштадтский светоч и газетные гиены

Слово, произнесенное 6 декабря 1907 г. в Кронштадтском Андреевском соборе




Повествуется в одном древнем житийном сказании, что к некоему благочестивому старцу-подвижнику приходили со всех сторон слушатели и почитатели, прося молитв, совета, благословения. Многие и о многом спрашивали его, и всем и каждому он отвечал в меру Духа, ему данного. Только один юноша, всегда посещая старца, сидел у ног его молча и ни о чем не спрашивал. Однажды старец, заметив это, наконец, обратился к юноше с вопросом: почему он молчит и ни о чем его не спрашивает? Юноша ответил: «Отец мой! Для меня довольно только слушать и смотреть на тебя!»

Старец Кронштадтский — вы знаете, о ком я говорю — разве не напоминает нам и не повторяет ли на наших глазах в течение десятков лет этого древнего старца? Неистребимо живет в душе человека потребность найти и облобызать святыню, поклониться ей, побыть в ее освящающем и поднимающем дух общении. У русского православного народа потребность эта является особенно повышенной, она заполняет и потрясает всю душу народную, господствуя над всеми другими ее интересами и запросами. И вот сюда, к чудному старцу, столько лет обращает свои взоры святая и святолюбивая Русь. Одни к нему являлись лично, с ним молились и молятся, получали совет и благословение, получали нередко и дар чудодейственной помощи. Как их ни много, они, сравнительно со всей Русью, — едва приметная часть народа. Все прочие, как юноша пред древним старцем, только созерцали это дивное видение нашего времени и радовались Божьей благодати, в нем почивающей, и возгревали веру и упование, и насыщались его обильной духовной трапезой слова, молитвы, непрестанного поучения, — поучения его жизни, подвига, любви, щедродательности, горящей веры и горящего слова, исходящего из уст его. От страны глубокой полунощи, где в борьбе с суровой природой, спасаясь от врагов, нашел себе русский человек пристанище свободы и училище крепости духа и характера, воссиял наш светильник. Там некогда возросли великие духом преподобные Трифон и Феодорит, Зосима и Савватий, Герман и Кирилл и многие другие. Их духом напоенный стоит здесь более полувека великий в простоте веры и смирении пастырь-молитвенник, — на грани русского царства, у полунощной столицы, на конце земли русской, у самого моря, светя, как маяк, разбиваемым житейским кораблям среди мирских бурь и тревог житейских.

Здесь, в этом святом храме, полвека трепетал самый воздух его от гласа молитв и воздыханий всероссийского пастыря и молитвенника; здесь пролились его первые слезы священнической молитвы; здесь возносились к Богу его пастырские скорби и радости; здесь около него было столько духовных восторгов веры, упований, столько событий и случаев возрождения, покаяния, спасения, отрад и утешения, столько чудес Божественной благодати, — что поистине должно сказать словами Господа к Моисею у купины неопалимой: «сними обувь твою с ног твоих, ибо место, на котором ты стоишь, есть земля святая» (Исх. 3, 5). Столько лет неизменно и непрестанно днем и глубокой ночью, и утру глубоку, еще сущей тьме, он стоял здесь и учил, и молился, — и дал ему Бог радость видеть, как город, известный в прежнее время только блудом и пороком, обратился во всероссийское чтимое место, в место паломничества, как действие его служения сказывалось все шире и шире.

Долго и постепенно разгорался его светильник, пока не засиял на всю Россию и далеко за ее пределами правилом веры, образом кротости и воздержания учителем, пока не стяжал наш пастырь всероссийский смирением высокая и нищетою — богатая. Вздымались гордо волны неверия в 60-х годах, были жестокие бури в Церкви; поднимались ереси; возрос и пал Толстой… Отец Иоанн бестрепетно и непрестанно увещевал, наставлял, бичевал, обличал порок и гордыню неверия и ереси; он стоял несокрушимым столпом православной церковности, на себе самом, в живом примере показывая и доказывая силу, живость и действенность Святой Церкви, которая способна возрастить в своих недрах такого благодатного пастыря. Он зажег священный огонь в тысячах душ; он спас от отчаяния тысячи опустошенных сердец; он возвратил Богу и в ограду Церкви тысячи гибнущих чад; он увлек на служение пастырское столько выдающихся людей, которые именно в личности о. Иоанна успели увидеть, оценить и полюбить до самозабвения красоту священства… Теперь они, нередко уже стоящие на высоких степенях иерархии, приезжают к старцу Божию и пред ним смиренным склоняются до праха земного. Вчера и сегодня мы были тому свидетелями.

И вот в последние годы, когда назревала и прорвалась гноем и смрадом наша пьяная, гнилая и безбожная, безнародная, самоубийственная революция, мы увидели страшное зрелище. Ничего не пощадили ожесточенные разбойники, не пощадили ни веры, ни святынь народных. И старец великий, светило нашей Церкви, «отец — отцов славная красота», честь нашего пастырства, человек, которым гордились бы каждая страна и каждый народ, — этот старец на глазах у всех возносится на крест страданий, предается поруганию и поношениям; его честь, его славу, его влияние расклевывают черные вороны. Поползла гнусная сплетня; газетные гады, разбойники печати, словесные гиены и шакалы, могильщики чужой чести вылезли из грязных нор. Еврействующая печать обрушилась грязью на о. Иоанна. Нужно им разрушить народную веру; нужно опустошить совесть народа; нужно толкать народ на путь преступления; нужно отомстить человеку, который так долго и успешно укреплял веру, воспитывал любовь к Царю и родине, бичевал всех предателей, наших иуд и разрушителей родины, начиная от Толстого и кончая исчадиями революции… Его первого стала травить и бесславить разнузданная печать. Помню я, два года назад, возвращаясь из Сибири к северной столице, по всей линии железной дороги эти листки, рисунки, стихи и издательства над Иоанном Кронштадтским… Потом на краткое время травля ослабела, но теперь вся эта грязь опять соединяется в один общий поток. Черные вороны тучами собираются над Россией, и первое, что они силятся расклевать хищными клювами, это — святыни и святых, подорвать авторитет уважаемых лиц, подорвать благоговение религиозное, на котором построен всякий долг, всякий порядок, всякая жизнь, истинно-достойная и истинно-человеческая. Нам нет дела до того, что собственно хотел выразить автор бездарной сценической стряпни (Речь идет о кощунственной пьесе «Черные вороны», где высмеивались о. Иоанн Кронштадский и его последователи. — Прим. ред.), рассчитанной на обирание простодушных людей, — обирание, которое он бичует, однако, не в себе и себе подобных, как бы следовало, а в других. Может быть, он, как уверяет, и в самом деле хотел изобразить в отталкивающем виде изуверное сектантство и религиозное шарлатанство, хотя бы прикрывающее себя именем о. Иоанна: ведь зло может прикрыться не только именем чтимого пастыря, но даже именем Иеговы (иеговисты) или Иисуса (иезуиты); ведь и в других областях мысли и жизни вообще сатана нередко преобразуется в образ ангела, и разве мы не видели, как разбойники, насильники и предатели народные, служащие за еврейские деньги разрушению России, выступают под знаменем братства, равенства и особенно «народной свободы» или блага общества (социализм). Итак, мы не говорим здесь о пьесе и ее содержании: мы говорит о том, что сделали из нее на сцене гнусные служители сцены, лакеи, продажные и пресмыкающиеся прислужники низменных инстинктов толпы и диавольской революции. На сцене вместо бичевания сектантского зверства или обмана, к ужасу православных, изображается быт и обстановка наших православных обителей и храмов и недвусмысленно выводится в шутовском виде наш доблестный пастырь, всенародно чтимый, о котором народная вера давно сказала свой приговор, что житие его славно и успение будет со святыми. И это в то время, когда он, на склоне дней обессиленный мучительным недугом, ослабевший телесными силами, едва двигаясь, совершает среди верующих по-прежнему свои, может быть, последние на земле подвиги молитв и благочестия, когда он не в силах защитить себя, когда мы трепещем за каждый день и час его жизни, когда еле теплится и вот-вот погаснет эта святая лампада, догорит эта чистая Божья свеча! Неужели нет ему защиты? Неужели мы оставим его одиноким посреди нашего многолюдства? Неужели он отдан на растерзание духовных псов, на пытки и издевательства этих разбойников?

«Но зачем ты говоришь об этом нам?» — может быть, спросите вы в тоске и горести и в недоумении. «Зачем?» Но тогда спросите, зачем плачет любящий сын около растерзанного отца или матери? Зачем в большом горе, остановив плач и, по-видимому, успокоившись, мы, увидя близких, любимых, нам сочувствующих, молчаливые среди чужих, здесь, среди своих, не можем сдержать горести, и слез и воплей? Так и ныне, в этом храме, при виде этого множества молящихся, детей и почитателей о. Иоанна, дайте нам излить свое горе, выплакать свои слезы!

А затем, в этот день церковно-гражданского праздника, хочется чрез вас, через все это великое множество народа, из этого храма на всю Россию сказать: О, храните святыню и святых! Берегите ваши духовные сокровища! Защищайте, отстаивайте их от всех тех свиней, что топчут их ногами! Или не знаете, что уста праведных каплют премудрость, язык же нечестивых погибнет? Или не верите, что идеже внидет досаждение, тамо и бесчестие — и это мы видели на всех этих усилиях свободы и «освободительного движения», полного одной злобы и досаждения? Или забываете, что в благословении правых возвысится град, а устами нечестивых раскопается? Или перестало быть непреложной истиной, что праведниками держаться царства человеческие, что семя свято — стояние их, что правда возвышает народ, а умаляют племена грехи?

Или думаете, что если вы избиваете пророков, подобно богоубийственным евреям, то не оставится дом ваш пуст? Или каждый год у вас будет новый Иоанн Кронштадтский, что вы не дорожите им?

Не унизите вы Бога и святыни, не заплюете неба, — плевки возвратятся на головы плевавших; но сами вы, сами вы — какой ответ дадите? Что скажут о нас потомки? Как справедливо они осудят нас за то, что мы не умели и не хотели уберечь святого, не защитили, не оградили его оградой и стеной любви и это в то время, когда живы и среди нас тысячи им исцеленных чудесно, тысячи им возрожденных? Тогда как ответим мы и Богу, и не свершится ли над нами Его правый и страшный приговор, что если мы Моисея и пророков не слушаем, то если кто из мертвых воскреснет, не поверим? Тогда не дошли мы до хулы на Духа, за которую одну, по суду даже самой воплощенной Любви, объявившей прощения всякой хуле и всякому греху, нет прощения ни в сей жизни, ни в будущей?

Тогда и на земле не устоять нашему царству, и не жить нашему народу. Любовью к нашему старцу, молитвой за него, проявлением всенародного и общественного негодования к исчадьям «черных воронов» и всякой театральной нечисти мы должны ополчиться в защиту наших попираемых святынь.

А вам, гнусные хулители, готово пророческое слово того самого праведника, которого вы теперь обливаете грязью. Как бы в предзрении скорби, всего три года назад, о. Иоанн писал в своем дневнике: «Благодарю Тебя, Господи, Боже мой, что Ты призвал меня в общение Божественной трапезы Твоей, сделал меня сотрапезником и собеседником Твоим, чтобы возлежать как бы на персях Твоих, или, точнее, иметь Тебя внутрь в персях и в сердце моем. Какой Ты сподобил меня чести, какого достоинства, какой любви, какого общения! Что я Тебе за это принесу и что воздам, великодаровитый, бессмертный Царь?! Но какое прискорбие, что служители Твои и сотрапезники Твоей Божественной трапезы ныне в пренебрежении и поношении у людей века сего; как они поносят священников Твоих, и Церковь Твою, и святое слово Твое, которое изрек Дух Святый! И доколе Ты терпишь их, доколе не уничтожишь их, уничиживших Тебя, Бога нашего, и не изгладишь имени их из числа живых! Да погибнет память их с шумом. Буди!» Аминь.

Священномученик Иоанн Восторгов

http://www.pravoslavie.ru/put/1561.htm
Записан
Александр Васильевич
Глобальный модератор
Ветеран
*****
Сообщений: 103125

Вероисповедание: православный христианин


Просмотр профиля WWW
Православный, Русская Православная Церковь Московского Патриархата
« Ответ #7 : 01 Января 2013, 23:10:22 »

Доступ к отцу Иоанну Кронштадтскому



Многим людям благодатную помощь оказал святой праведный Иоанн. О помощи рассказывают и те, кто далек от Церкви. Свидетельства об отце Иоанне побудили меня обратиться к его писаниям. Когда в начале 1990-х переиздали «Христианскую философию» отца Иоанна, я спешно приобрел книгу и возвращался домой с нетерпением – скорее погрузиться в мысли такого желанного автора. Читая Платона, Боэция, Владимира Соловьева, полюбил философию. Теперь же хотелось узнать, как строит философскую мысль подлинный христианин. И вот разочарование. Вместо философских рассуждений нашел что-то похожее на упражнения в риторике и вынужденно отложил книгу в сторону. Вынужденно, поскольку ощущал, что за риторически выстроенными рядами образов стоят глубокие личные переживания, а не краснобайство.

Похожие истории случались и при жизни отца Иоанна. Один ученый протоиерей (не буду называть имя) наслушался отзывов об отце Иоанне. Принялся его читать, ничего достойного внимания не нашел. И чтобы сделать окончательные выводы, поехал на службу в Кронштадт. Здесь он испытал неожиданную радость от вдохновенного служения и от живого слова отца Иоанна. Только все это случилось когда-то давно. А как же быть здесь и теперь?

Обнаружив, что читать отца Иоанна не могу, я по-прежнему чтил его как доброго пастыря и с удовольствием листал воспоминания о нем. В один прекрасный день я услышал по радио дневник отца Иоанна. Чтение неторопливое, вдумчивое, бережное по отношению к автору и пронизанное благоговением перед Богом. Озвучивал дневники заслуженный артист Владимир Заманский.

Я знал его по киноролям. Владимир Петрович работал у замечательных режиссеров, достаточно назвать Андрея Тарковского и Алексея Германа[1]. Актерские работы Владимира Петровича сочетали неподдельную человечность с интеллектуальной утонченностью. Все это характерно для лучших представителей русской интеллигенции. Что еще сказать? Известного актера не испортила «звездная болезнь», напротив, скромнее, чем он и вести себя нельзя. Еще в юности Заманский добровольцем ушел на фронт, пережил тяжкий опыт ГУЛАГа. Главное, Владимир Петрович – воцерковленный православный человек. Вот он прикасается к дневникам праведного Иоанна. И что же мы услышали по радио?

Как читал Заманский! Еще одной удачной актерской работой это назвать нельзя. Это не было художественным чтением текста. Произошло чудо в религиозном и, если угодно, в светском смысле слова. Дневниковые записи отца Иоанна зазвучали, будто сам батюшка в полный голос поведал свои сокровенные переживания. Святые Божии угодники открываются как совершенно особые люди. Святость даже гениальному актеру сыграть нельзя. Заманский и не играл, тут было что-то иное.

Не могу точными словами назвать духовное делание Владимира Петровича, когда он взял в руки дневник, и началась студийная запись. Но от его чтения все во мне ликовало – мысли отца Иоанна стали проникновенными, входили в самую душу, в сердце. Невидимая преграда рухнула. Я вновь раскрыл напечатанные записи отца Иоанна и уже смог из них впитывать назидания дивного наставника. Прочел и книгу митрополита Вениамина (Федченкова) «Небо на земле», буквально испещренную цитатами из отца Иоанна. Еще будучи священником, Вениамин сослужил батюшке Иоанну, полюбил его. Учился у него стоять перед живым Богом и ходить перед Богом, священнодействовать. Я штудировал «Небо на земле» и понимал, что теперь к писаниям всероссийского старца допущен беспреткновенно, благодаря чуду.

После этих радостных событий произошло еще одно. В больничном коридоре вдруг лицом к лицу встретил Владимира Заманского. Не смог удержаться, подошел к нему поблагодарить за неоценимый труд. Он сделал отца Иоанна таким близким, и не только для меня. Владимир Петрович внимательно слушал рассказ о трудностях с чтением отца Иоанна, о том, как эти трудности остались позади. По глазам Заманского было видно, что интересуют его не комплименты публики и прочие приятности актерской профессии. Заметно было, с какой самоотдачей этот человек относится к своей работе, обязанностям, служению. Его живое отношение вдохновляло. Признаюсь, осмелился сказать своему почтенному собеседнику: «Вы великолепно прочли «Писания старца Силуана», но книгу преподобного Силуана мне было не трудно осваивать[2]. А вот с писаниями отца Иоанна другое дело – Вы просто дверь открыли к батюшке, непосильную для меня дверь, и я смог подойти к нему. Он стал теперь родным. Благодарю».

Что соединило Владимира Петровича с отцом Иоанном? Опыт церковной жизни. Необъяснимым образом их духовная связь словно протянулась до меня, как церковная традиция. В какой-то мере и я приобщился тому, чем жил, о чем размышлял батюшка Иоанн. Твердо верю, что святой Иоанн Кронштадский и сейчас сам станет ближе, пойдет навстречу человеку, который жаждет с ним познакомиться, от него получить наставление и помощь.

Диакон Павел Сержантов

[1] В «Солярисе» Заманский озвучивал главную роль – психолога Кельвина. Автор «Соляриса» упрекал режиссера в том, что кинопостановка сворачивает на темы «Преступления и наказания». Действительно, играть в этом фильме, практически то же, что играть Достоевского. Снимался Владимир Петрович и в ранней ленте Тарковского, называлась она: «Каток и скрипка». Заманский исполнял главную роль в фильме «Проверка на дорогах». Роль солдата Великой Отечественной, который попадает в плен, одевает немецкую форму и бежит к партизанам бить фашистов. В партизанском отряде солдат выдерживает проверку. Ценой своей жизни показывает, что он – человек и ему можно верить. Фильм долго лежал на полке с клеймом «антисоветский». Потом за роль в этом фильме Заманскому присудили Государственную премию СССР. Владимир Петрович гениально исполнил труднейшую роль, и само его участие в картине – поступок.

[2] Думаю, что немудреные богомудрые слова преподобного Силуана помог мне усвоить его ученик – архимандрит Софроний (Сахаров).

http://www.pravoslavie.ru/put/50740.htm
Записан
Александр Васильевич
Глобальный модератор
Ветеран
*****
Сообщений: 103125

Вероисповедание: православный христианин


Просмотр профиля WWW
Православный, Русская Православная Церковь Московского Патриархата
« Ответ #8 : 01 Января 2013, 23:15:34 »

Праведный Иоанн Кронштадтский



Когда мы знакомимся с житием святого праведного Иоанна Кронштадтскаго, мы видим поначалу, что он свой жизненный путь начал так, как многие и многие из пастырей Церкви его начинают. Родился в бедной семье скромного псаломщика, испытал бедность и нужду и наконец принял на себя священный сан пресвитера, священника, и началась его работа на Божией ниве. В чем же разгадка? Каким образом он, начавший свою жизнь, как обычно начинает пастырь Церкви, из себя сделал такого гиганта духовного, колосса духовной жизни, каких мало было не только у нас на Руси, но и вообще во всей Вселенской Церкви?

Нужно помнить, как труден был его подвиг! Великие наши праведники: преподобный Сергий, преподобный Серафим и другие, – они от мирского шума и суеты уходили, а вся жизнь, все пастырство отца Иоанна прошло на людях, среди народных масс.

Но сам он указал, в чем тут разгадка, каков был его путь. Начавши его скромным служением, рядовым священником в Кронштадтском соборе, он все свое внимание и силы устремил на то, что именуется у нас «внутренним человеком». Он сам говорил впоследствии, что он решил твердо, с первого дня своего пастырства, все время наблюдать за самим собой, все время углубляться в самого себя, все время самого себя контролировать. Так проверяя, он старался пресекать всякие грешные желания, всякие побуждения к греху, как только он заметит их в своей душе.

Тут мы сразу видим, насколько он не похож на нас, многогрешных. Какие только грехи, какие только соблазны не хозяйничают в нашей грешной душе!.. Насколько бессильны и слабы мы оказываемся, когда нужно одолеть грех, потому что вовремя за борьбу с ним не взялись, и когда он уже овладел душой, тогда слишком трудно его переломить и изгнать из души... А вот отец Иоанн как только замечал в себе греховные движения, – ибо они и у него были, он был человек, как и мы, – сейчас же останавливал их и вступал в жестокую борьбу с врагом-искусителем. А враг сразу заметил, что перед ним совсем необычный служитель Престола и стал на него нападать так, что это другие видели. Один из тех служителей Церкви, который часто и много с отцом Иоанном служил вместе в начале его служения, говорил: «Сколько раз я видел, как отца Иоанна враг связывал во время служения: во время молитвы потемнеет его лицо, остановится он, недвижимо стоит, видно, что в нем страшная борьба происходит. Но призовет Имя Господне, – весь просветлеет, стряхнет с себя вражий туман и бодро и радостно идет, в благодати Божией, совершать свое служение». И вот, ведя такую борьбу и со своими греховными побуждениями, и с врагом нашего спасения, отец Иоанн стал быстро вырастать духовно.

И был момент, с которого он превратился в Чудотворца, сначала Кронштадтскаго, а потом и Всероссийского. Знаем мы, как его известность перешагнула за пределы России, потому что буквально со всех концов земного шара неслись к нему просьбы о том, чтобы он помолился своей могучей дерзновенной молитвой у страшного Престола Господа Славы. Много было у нас на Земле Русской великих праведников, которые творили много чудес. Но такое море чудес, неисчислимое, не поддающееся учету, какое окружало отца Иоанна во вторую половину его пастырской жизни, – это было единственное явление! Недаром говорили его почитатели и чада духовные, что им это напоминает Евангельские времена. Как вокруг Спасителя творились чудеса, так и вокруг Его верного служителя был непрестанный поток чудес!

Вот такого молитвенника и чудотворца послал Господь русскому народу перед самой годиной лихолетия. Предупреждал отец Иоанн, бил в набат. В своих проповедях последних лет он все время об этом говорил. Говорил: «Русский народ, береги своего благочестивого и доброго царя. Убережешь – Россия долго будет еще сильна и славна на страх врагам и на радость друзьям. А если не убережешь, то и царя твоего убьют, и Россию, и тебя обесславят, и самое имя твое отнимут у тебя!»

Как же страшно сбылось его предсказание... Не послушал русский народ великого пророка и прозорливца, которого Господь послал нашей Родине и нашему народу, и обрушилось на Россию то страшное горе, которое и по сию пору продолжается... Но верим мы в молитвенное заступничество нашего великого молитвенника! Никогда не отказывал никому отец Иоанн в своей пастырской молитве, когда он жил на земле. Теперь, когда он у страшного Престола Господа Славы, во славе предстоит с великими угодниками Божьими, конечно, он нас не забыл и не забыл нашу несчастную Родину, и молится там своей пламенной молитвой. По его святой молитве да пошлет Господь, наконец, нашему измучившемуся народу желанное избавление от всей этой беды, от этого лихолетия, от этого ига безбожников. Аминь.

Митрополит Филарет (Вознесенский)

http://www.pravoslavie.ru/put/50703.htm
Записан
Александр Васильевич
Глобальный модератор
Ветеран
*****
Сообщений: 103125

Вероисповедание: православный христианин


Просмотр профиля WWW
Православный, Русская Православная Церковь Московского Патриархата
« Ответ #9 : 01 Января 2013, 23:25:43 »

Протоиерей Геннадий Беловолов : «Мы мало знаем о батюшке Иоанне»



Известный петербургский священник, создатель и директор Мемориального музея-квартиры святого праведного Иоанна Кронштадтского протоиерей Геннадий Беловолов по праву считается главным хранителем памяти Всероссийского Батюшки. Духовник Сестричества памяти игумении Таисии на Леушинском подворье. Автор научных статей по наследию св. Иоанна Кронштадтского, творчеству Ф.М. Достоевского, а также книг и статей по церковной истории и о современных подвижниках. Ведущий радиопрограммы на «Православном радио Санкт-Петербурга», автор и комментатор информационного агентства «Русская линия». Лауреат премии Клуба Православных журналистов в Москве «За работы по изучению наследия святого Иоанна Кронштадтского». И это далеко не все чины и регалии протоиерея Геннадия Беловолова… В год юбилея – столетия со дня преставления Иоанна Кронштадтского и сто восьмидесятилетия со дня его рождения – мы встретились с отцом Геннадием на Леушинском подворье в Иоанно-Богословском храме, настоятелем которого он является.


«Мы мало знаем о батюшке Иоанне»

– Все мы любим пастыря, который так возлюбил Россию, народ наш, но как ни странно, мы очень мало знаем об отце Иоанне Кронштадтском, – начал разговор протоиерей Геннадий Беловолов. – До сих пор мы только переиздаем то, что было написано до революции, либо – в середине XX века – Митрополитом Вениамином (Федченковым), а современных серьезных трудов, посвященных ему, увы, слишком мало. С того времени, когда впервые после революции у нас в стране публично было произнесено имя отца Иоанна Кронштадтского, в этом году минуло 20 лет. До сих пор помню, как одна знакомая в 1988 году пришла со службы в Духовной Академии и сказала: «Представляете – сегодня проповедь была об Иоанне Кронштадтском!..» Произнес эту проповедь Архимандрит Кирилл (Начис), духовник епархии, первый наместник Александро-Невской Лавры после ее возрождения, он много лет был в гонениях, в заключениях. Батюшка Кирилл преставился в этом году, в первый день Великого поста, после Прощеного воскресенья… Царство Небесное и вечный покой отцу Кириллу! Это был подлинный старец, и я думаю, не случайно именно ему выпала такая миссия после восьмидесяти лет молчания вновь открыто произнести имя отца Иоанна Кронштадтского. Проповедь его была записана и даже опубликована.

За эти двадцать лет, конечно, было сказано много слов добрых, высоких, но серьезных трудов посвящено Всероссийскому батюшке еще слишком мало.



– Но были же опубликованы его дневники!

– И это действительно стало большим событием! Публикацию дневников отца Иоанна Кронштадтского начали два издательства сразу, «Отчий дом» и «Булат». Работа в начальной стадии, опубликовано четыре или пять томов, а всего сохранилось двадцать шесть тетрадей.

Такое трепетное чувство, когда берешь в руки тетради Иоанна Кронштадтского, словно заглядываешь в его духовный мир. Можно взять любую из них и открыть любой день – и перед тобой вся жизнь Иоанна Кронштадтского, записанная им в дневнике… За исключением нескольких утраченных тетрадей.

И вот когда впервые мы с Тамарой Ивановной Орнатской, внучатой племянницей отца Иоанна Кронштадтского и потомком священномучеников Иоанна и Философа Орнатских, держали в руках эти тетради, я предложил ей:

– Давайте посмотрим, что записано в день смерти матери батюшки Иоанна.

Мать его, Феодора Власьевна Сергиева, преставилась 6 июня по старому стилю 1870 года. Причем во всех биографиях пишут, что она преставилась 8 июня. Но мы открываем лист с этой датой, а там написано: «Сегодня похоронил маменьку». Листаем назад, 7 июня: «Ездили на кладбище, выбирали место для могилы». 6 июня. «Сегодня умерла моя маменька, моя святыня…» И целый абзац о матери. Отец Иоанн находит такие слова, которые учат, что значит – любить родную мать.

У отца Иоанна Кронштадтского мы должны поучиться не только любви к Богу, но и любви к России, родине (тому месту, где ты родился в России), к матери, к Царю. Как можно любить Бога и не любить свою Отчизну, не любить Царя земного? Любовь к Царю земному есть проверка нашей любви к Царю Небесному.

Так вот этот абзац, посвященный матери в дневнике отца Иоанна, звучал как акафист. Батюшка умел писать так, что и вроде бы обыденные вещи озарялись высокой духовностью. Он и акафисты составлял. Известно, что отец Иоанн Кронштадтский сложил акафист праведному отроку Артемию Веркольскому. И когда знаешь об этом, совершенно с другим чувством – словно бы вместе с самим отцом Иоанном – читаешь этот образный и такой яркий акафист Артемию Веркольскому: «Радуйся, просиявший яко северное сияние!..»

Нам, повторюсь, очень и очень нужно серьезное, глубокое изучение духовного наследия отца Иоанна, потому что в нем раскрывается тайна России, русской святости, русской души.

Начать с того, что отец Иоанн один из последних русских святых, но это и первый русский канонизированный священник. Не преподобный, то есть монах, не священномученик, но священник. Можно назвать в древности, скажем, священника Исидора Юрьевского, но и он умучен от врагов Православия. Среди новомучеников и исповедников Российских целый сонм священнослужителей, но все они причислены к лику святых за то, что пострадали от безбожников. А батюшка Иоанн причислен к лику святых именно за священническое служение.

«Иоанн Кронштадтский стал путеводителем всей моей жизни…»


Тамара Ивановна Орнатская

Гораздо больше и глубже могла бы рассказать о дневниках отца Иоанна Кронштадтского Тамара Ивановна Орнатская. Я-то работал с ними вплотную только на первой стадии, а потом расшифровкой их и подготовкой к печати занялась Тамара Ивановна. И я теперь пользуюсь плодами ее трудов.

Это самый ближайший родственник отца Иоанна Кронштадтского не только по плоти, но и по духу. А как она похожа на отца Иоанна, просто одно лицо – только бороды не хватает. Прищур глаз, улыбка, этот же румянец, и темперамент, и порывистость… При взгляде на нее словно батюшка оживает. Даже иногда страшно становится… И эта удивительная скромность, застенчивость – она же человек с именем, доктор исторических наук, но такое смирение! В ней запечатлено генетическое наследие отца Иоанна Кронштадтского. И даже в том, что она одновременно может говорить на три темы… После знакомства с ней для меня батюшка Иоанн даже как-то ожил.

– Известно много портретов отца Иоанна, живописных и фотографий, а кинопленка донесла до нас его образ?

– К сожалению, нет! Не сохранилось ни одного метра кинопленки, ни одного кинокадра, запечатлевшего отца Иоанна Кронштадтского. Хотя он застал эпоху синематографа. Того же Льва Толстого, с которым так много сражался отец Иоанн! – успели наснимать достаточно много, а вот живой облик отца Иоанна Кронштадтского на кинопленке нам неизвестен. Сколько уже в наши дни снималось документальных фильмов о нем, мы и консультировали, и помогали в работе, – и, естественно, все режиссеры мечтали найти хотя бы несколько кинокадров отца Иоанна. Все вспоминают о его необычайной подвижности, стремительности. Он, даже будучи семидесятилетним старцем, буквально возносился по лестницам петербургских домов, так что его даже не могли догнать молодые. И вот увидеть батюшку в движении, в динамике – это же значит во многом представить его образ, поэтому на вес золота были бы любые кинокадры. Все начинали с этих поисков, но ничего не удалось найти, кроме единственных кадров погребения Батюшки. Но это же совсем не то…

– Почему же так получилось?

– Может быть, кинематографисты того времени не смогли заснять батюшку, потому что не было у него времени на съемки. А может быть, эти кадры просто не сохранились. Дошли же до нас кадры кинохроники, запечатлевшие Государя и Его Семью, многих известных людей. И мы можем увидеть Патриарха Тихона, его взгляд. Величественную осанку Великой Княгини Елисаветы Феодоровны… А вот отца Иоанна Кронштадтского не запечатлели – ни одной секунды.

Есть сведения, что в Россию приезжал ученик Эдисона и записывал голоса известных людей на фонограф. В его планах значилась запись голоса и отца Иоанна Кронштадтского. Мы делали попытки найти эту запись. В архивах России пока не удалось найти. Из библиотеки Конгресса США подтвердили, что действительно была такая инициатива, но реальная запись не найдена. Она то ли была уничтожена, то ли еще ждет своего открытия. Но вы только представьте: услышать голос отца Иоанна Кронштадтского! Вселюбимого батюшки…

– А ведь у отца Иоанна Кронштадтского при жизни были и недоброжелатели…

– Они были скорее из числа тех, кто лично его не знал. Были идейные противники, которые не принимали его проповедь, слово его, идеи. Но даже те, кто наслышался о нем каких-то наветов, стоило им встретиться с отцом Иоанном, как вся эта отрицательная информация рассыпалась. Несколько студентов надумали: «Что – давайте съездим, что ли, к этому проповеднику, поболтаем…» Приезжают, а батюшка попросил вынести им по чашке чая с ложечками: «Вы хотели поболтать, так пожалуйста, поболтайте…» И так вот смирил юных насмешников.

Но были и те, кто видел в отце Иоанне угрозу для своих амбиций, враги Православия и Самодержавия его ненавидели. В последние годы либеральная пресса обрушивалась с такими нападками на батюшку, что становится понятно: если бы он не скончался в 1908 году, ему была уготована полной чашей та же недобрая слава, что постигла Распутина. Впрочем, это тема отдельного разговора.

– А что лично для вас, в вашей жизни значит святой Иоанн Кронштадтский?

– Отец Иоанн Кронштадтский стал путеводителем всей моей жизни, моего пути к Церкви, к Православию. Мое духовное формирование пришлось на конец семидесятых годов, когда увлекались чем угодно, учились «чему-нибудь и как-нибудь», но только не Православию. Однажды мне попался ксерокс книги Иоанна Сурского «Отец Иоанн Кронштадтский». Я когда прочел, был поражен тем, что в России был такой подвижник и что в нем-то есть ответы на все мои искания. Возникло желание служить Церкви в священническом сане. Тогда, в конце семидесятых, это не удалось, пришлось окончить университет и аспирантуру, стать музейным сотрудником, и только в 1992 году Митрополит Санкт-Петербургский и Ладожский Иоанн рукоположил меня в священство – с обязательством окончить семинарию.

Во многом я обязан своим воцерковлением книге Сурского, и теперь мечтаю переиздать ее в Православном издательстве «Леушинское подворье», где я главный редактор. Для меня издание этой книги – долг благодарности. И какая же была радость узнать о том, что Иоанн Сурский жил неподалеку от Леушинского подворья и был прихожанином нашего храма. А в Югославии, нынешней Македонии, живет его внучка. Мы с ней завязали переписку.

– А сам Иоанн Сурский знал лично кронштадтского батюшку?

– Знал лично и очень любил его, и даже псевдоним избрал в его честь: имя Иоанн, а фамилия Сурский – поскольку отец Иоанн Кронштадтский родился в Суре, на Архангельской земле. Его книга одна из лучших о батюшке, написанная уже в эмиграции, выстраданная, с кровью и слезами. Это любовь к батюшке Иоанну, проверенная страданием.

Путь в Кронштадт

– От одной мысли, что скоро войду в квартиру батюшки Иоанна, мурашки по коже… А ведь вы отыскали ее, сумели восстановить такой, какой она была при жизни батюшки!..

– Это великое чудо, что сохранилась его квартира. В войну в дом, где он жил, попала бомба, но не взорвалась. И выяснилось это только спустя двадцать лет после войны. Детишки похвастались своим папам и мамам: «У нас на крыше самолет сидит!» Они, оказывается, залезли играть на чердак и увидели там наверху что-то вроде самолета. И когда туда поднялись родители, то они пришли в ужас: это была настоящая авиабомба, застрявшая в крыше дома и не взорвавшаяся. В годы войны по Кронштадту практически проходила линия фронта, на другом берегу Финского залива, под Ораниенбаумом уже были немцы. Жилые дома в Кронштадте были почти полностью расселены, и некому было отслеживать, где там упал неразорвавшийся снаряд. И двадцать лет никто не видел нависшей над домом бомбы!

Мы вообще избегаем слова музей. Это живая святыня – квартира батюшки, и более точный термин по отношению к ней был бы – квартира-часовня. Там совершается молитва, там происходит встреча с отцом Иоанном. Это, безусловно, всероссийская святыня. И я предпочитаю называть себя не директором мемориальной квартиры – ведь директор значит хозяин, а хозяин там сам батюшка Иоанн! – а лишь ее хранителем. Наши прихожане и сестры (а на Леушинском подворье создано сестричество памяти игумении Таисии) ездят в Кронштадт и вычитывают ежедневно как минимум три акафиста святому праведному Иоанну Кронштадтскому: синодальный, афонский и пюхтицкий. Недавно мы узнали, что еще один акафист батюшке Иоанну составлен в Зарубежной Русской Церкви. Мы хотим и его тоже издать и, конечно, читать.

Я сам не петербуржец, родился на Кавказе, в Пятигорске. Моей заветной мечтой было побывать в городе с таким таинственным названием – Кронштадт. Но попасть туда оказалось не так-то просто – еще совсем недавно это был закрытый город! Приехать туда можно было только по трем причинам: либо как житель Кронштадта, либо в командировку, либо по родственной связи. Из этих трех причин мне ни одна не светила. Но не мог же я не побывать в Кронштадте! И вот одна знакомая предложила: у нее в свою очередь есть знакомая в Кронштадте, которая может написать мне приглашение как своему троюродному племяннику. Конечно, есть определенный риск, компетентные товарищи могут проверить и выяснить, что к чему. Ну и моральный аспект: соглашусь ли я попасть в Кронштадт таким вот путем? А я ответил: «Да ведь мы все братья и сестры во Христе…» И так я, получив приглашение, осенью 1989 года впервые попал в Кронштадт. Для меня это была святая земля! Поэтому первое, что я сделал, сойдя с парома, поклонился до земли и поцеловал эту землю. И подобное я совершал потом уже когда посетил Святую Землю в Палестине.

Квартира-часовня

И вот я в Кронштадте. Главная моя цель была – найти дом батюшки Иоанна. Но на вопрос к первому же кронштадтцу: «Где жил отец Иоанн Кронштадтский?» – пришлось услышать неожиданный ответ: «А кто это такой?» В любом другом уголке России, может быть, не так удивили бы эти слова, но здесь…

Мы примерно знали место, где он жил, у рабы Божией Наталии была с собой фотография этого дома, и мы по ней стали искать. И вот подошли к дому, а он непохож! Дом-то был двухэтажный, а тут – четыре этажа. Неподалеку мы увидели двухэтажный дом, похожий на дом отца Иоанна, но без балкона. И мы остались в недоумении: который же из двух домов – тот самый…

Опросы жителей тоже ничего не дали. С начала тридцатых годов в Кронштадте не было действующего Православного храма, и город забыл отца Иоанна Кронштадтского. А виза была выдана только на один день, и надо было уезжать, так и не узнав толком ответа на главный вопрос. Уезжал я с мыслью, что надо обязательно вернуться и отыскать дом батюшки Иоанна.

Но во второй раз я побывал в Кронштадте уже спустя шесть лет. За это время успел стать батюшкой. В 1995 году меня пригласили выступить с лекцией перед моряками Кронштадта, и я с радостью согласился. После той встречи ко мне подошел офицер, спросил, как можно окреститься. Мы разговорились с Сергеем, и оказалось, что он знает не только о том, что в этом городе подвизался известный праведник, но и где находится дом, в котором жил отец Иоанн Кронштадтский. Тот самый четырехэтажный дом, который мы нашли в первой поездке. В квартире отца Иоанна теперь жила одна девушка, Светлана. Сергей передал ей мою просьбу пустить меня помолиться в квартире отца Иоанна Кронштадтского, и девушка согласилась. Этот офицер выписал мне уже третий пропуск в Кронштадт (я все их храню!).

Когда я первый раз вошел в эту квартиру, то спросил у Светланы, знает ли она, что это за квартира.

– Да, я чуть не каждый день вижу из окон, как люди подходят сюда и молятся, и целуют стены, припадают к ним, – ответила она. – Все жильцы нашего дома знают, что в этой квартире жил Иоанн Кронштадтский.

Мы ей подарили икону Иоанна Кронштадтского, и я послужил молебен. Это была, может быть, первая молитва здесь, в самой квартире, за многие годы. И во время молебна я пережил необыкновенное чувство такой радости, окрыленной молитвы. Казалось, будто батюшка Иоанн стоит рядом и молится вместе с тобой, и тебя приподнимает своей молитвой.

После молебна я стал расспрашивать Светлану, как ей живется здесь.

– Я живу тут уже год, – сказала Светлана, – но у меня такое чувство, что это не мое жилье, что я здесь в гостях. Ночами не сплю – слышу, как в комнате за стеной кто-то ходит. Я здоровый человек, спортом занимаюсь и не верю в привидения, не страдаю галлюцинациями, но эти шаги так реальны…

В таком святом месте надо бы чувствовать себя как у Христа за пазухой – а тут девушка измучилась, ночами не спит. И выяснилось, что девушка-то некрещеная! Я окрестил ее, Светлана приезжала ко мне в сельский дальний приход. Потом она еще и брата привезла, брат тоже окрестился. После этого у нас возникла такая доверительность, и я уже прямо спросил у Светланы, не согласится ли она переехать в другую квартиру, если мы подыщем ей жилье взамен. Она с радостью согласилась, и началась большая серьезная работа.

Что пришлось выдержать – об этом можно бы написать целую книгу, причем в жанре трагического детектива. Над квартирой нависла угроза «прихватизации» со стороны коммерческих структур, к тому же иностранного происхождения, и пришлось предпринимать самые активные действия, чтобы спасти квартиру. Были такие дни, когда казалось, что с человеческой точки зрения это невозможно. И были такие чудеса, которые показывали, что батюшка Иоанн молится о своем земном жилище, что он ходатайствует за него, и без помощи отца Иоанна отстоять это жилище и создать здесь мемориальную квартиру было бы невозможно. Моя заветная мечта когда-то перестать суетиться и наконец написать обо всем, что связано с этой квартирой. Потому что все это имеет особый духовный смысл.

http://www.pravoslavie.ru/smi/36797.htm
Записан
Александр Васильевич
Глобальный модератор
Ветеран
*****
Сообщений: 103125

Вероисповедание: православный христианин


Просмотр профиля WWW
Православный, Русская Православная Церковь Московского Патриархата
« Ответ #10 : 01 Января 2013, 23:40:07 »

Святой праведный Иоанн Кронштадтский и Японская Православная Церковь


Икона св. прав. Иоанна Кронштадтского, освященная на Леушинском подворье

Жизнь святого праведного Иоанна Кронштадтского, одного из наиболее почитаемых святых России, тесно связана и с Японской Православной Церковью. Во время паломничества в Россию осенью 2006 года мне не довелось войти внутрь закрытого Андреевского собора Кронштадта. Однако я смогла познакомиться с жизнью духовного детища святого – Леушинского подворья Санкт-Петербурга.

Святой Иоанн Кронштадтский родился в 1829 году в бедном селе Сура близ Архангельска. Благодаря трудолюбию и усидчивости он поступил в Архангельскую духовную семинарию, а по ее окончании – в Санкт-Петербургскую духовную академию. В возрасте 26 лет иерей Иоанн был назначен священником в Андреевский храм Кронштадта – портового города близ Петербурга. Каждый день он совершал Божественную литургию и вскоре прославился исцелением больных и другими чудесами.

О деятельности кронштадтского пастыря регулярно сообщалось в журнале Японской Православной Церкви «Сэйкё симпо» («Православный вестник»). В номере от 5 ноября 17 года Мэйдзи (1884 г.) рассказывается о чудесном исцелении больного по молитвам иерея Иоанна. Журнал от 10 февраля 27 года Мэйдзи (1894 г.) пишет о «благодеянии отца Иоанна», организовавшего дом для рабочих, швейную мастерскую, приют для бездомных и школу. Святой Иоанн Кронштадтский переписывался с равноапостольным Николаем Японским, который был лишь семью годами младше, и присылал пожертвования для юной Японской Церкви.

В дневнике 8 июля 1900 года святитель Николай отмечает: «Получен ящик с церковными вещами от отца Иоанна Кронштадтского: святое Евангелие, три напрестольных креста, дароносица, лампадка, два священнических полных облачения, шесть приборов воздухов, два прибора литургийных сосудов и прочее. Все вещи серебряные, шелковые, новые, изящные. Да благословит Бог отца Иоанна еще большею благодатию за его широкую любовь! Пожертвование выставлено в крещальной, чтобы показать христианам, которые все знают имя раба Божия отца Иоанна Кронштадтского».

В мае 36 года Мэйдзи (1903 г.) в память освящения собора в честь Благовещения Пресвятой Богородицы в Киото праведный Иоанн подарил храму святое Евангелие. В конце книги сохранилась собственноручная надпись святителя Николая о том, что Евангелие это – подарок отца Иоанна Кронштадтского. О Евангелии от кронштадтского батюшки упомянул и Святейший Патриарх Алексий II во время проповеди при посещении Киото в 2000 году.

Святой Иоанн Кронштадтский обычно изображается на иконах с потиром в руках. Пастырь всегда подчеркивал важность участия в Божественной литургии и церковных таинствах. В Андреевском соборе, вмещавшем почти 7000 человек, каждый день совершалась Божественная литургия и, по русской пословице, «яблоку было негде упасть». Пастырь физически не мог уделить время каждому во время таинства исповеди, поэтому он стал прибегать к общей исповеди.

Во время русско-японской войны 1904–1905 годов в Японии оказалось несколько десятков тысяч русских военнопленных. Из них в лагере для военнопленных в Мацуяма находилось 3000 человек. Для совершения богослужений и треб в лагеря военнопленных святитель Николай направил православных священников-японцев.

«Отец Сергий Судзуки из Мацуяма пишет: просит разрешить ему совершение общей исповеди, какую разрешено совершать отцу Иоанну Кронштадтскому, по причине слишком большого числа желающих исповедаться и причаститься у него. Отцу Сергию, очевидно, исповедовавшиеся у отца Иоанна офицеры рассказали об этой исповеди и настроили его просить о разрешении оной и ему. Действительно, в Мацуяма 3069 больных и здоровых пленных. Где же управиться одному с таким числом? Поэтому я не колеблясь разрешил ему и послал книжицу, где “генеральное исповедание грехов” с наставлением, чтобы после исповедных молитв один из исповедников громко и раздельно прочитал ее, после чего священник прочитает следующие за исповедью молитву и разрешение. Предпричастные канон и правило должны быть исполнены как обычно. Кто имеет что-либо особенное сказать на духу, тот должен исповедаться отдельно», – читаем в дневнике святителя Николая от 5 марта 1905 года. Из этой записи следует, что равноапостольный Николай Японский был хорошо знаком со служением праведного Иоанна Кронштадтского.

Труды протоиерея Иоанна начали публиковаться на японском языке с конца XIX века, практически сразу же после выхода в свет на русском языке. В сентябре 1895 года святой Иоанн Кронштадтский собственноручно передал Иоанну Сэнума Какусабуро, направленному святителем Николаем Японским в Санкт-Петербургскую духовную академию для продолжения обучения после Токийской семинарии, сборник своих проповедей «Беседы о Боге-Творце и Промыслителе мира». Об этом сообщается в предисловии к японскому переводу книги.

Иоанн Сэнума мечтал о встрече с известным кронштадтским священником и, чтобы увидеться с отцом Иоанном, специально долго ждал пастыря в основанном им работном доме. Вдруг святой Иоанн Кронштадтским вышел из подъехавшей черной кибитки и в сопровождении диакона и чтецов буквально вбежал в дом. Когда Сэнума представился и объяснил, что приехал из Японии, пастырь чрезвычайно обрадовался, приблизился, обнял и благословил студента-академиста. В ответ на просьбу Сэнума: «Помолитесь о языческой Японии» – отец Иоанн ответил: «Я каждый день молюсь не только о всех верных, но и о неверных в Японии».

Священник передал японскому академисту шесть своих книг (три тома проповедей, два тома дневника и размышления о богослужении) и напутствовал со словами: «Вернувшись в Японию, приложи все силы для служения Пресвятой Троице».

Подаренное святителю Николаю Японскому русское издание книги «Моя жизнь во Христе» было переведено в 33 году Мэйдзи (1900 г.) Матфеем Уэда. Еще до выхода в свет полностью переведенной на японский язык книги отдельные отрывки из нее регулярно помещались в журнале «Сэйкё симпо».

Если открыть первый том дневника «Моя жизнь во Христе», то сразу же обращаешь внимание на фотопортрет отца Иоанна. Под этой фотографией читаем слова: «Вся ко благоугождению Твоему и мудрствующе и деюще» – и подпись: «протоиерей Иоанн Сергиев». Эта молитва, произносимая во время литургии перед чтением Евангелия, стала подзаголовком книги.

«Моя жизнь во Христе, или Минуты духовного трезвления и созерцания, благоговейного чувства, душевного исправления и покоя в Боге» – труд, в наибольшей степени отражающий личность праведного Иоанна Кронштадтского. Здесь пастырь собрал и свои дневниковые записи, и слова молитв. Полный текст этой полюбившейся всем книги доступен в интернете и на русском, и на английском языке. Пастырь не просто цитирует Священное Писание, в книге слова Библии и Евангелия воспринимаются как дополнение собственных размышлений священника. И в наши дни научно-технической революции и громадного объема знаний святой праведный Иоанн Кронштадтский не отрицает роль и место науки, а призывает освятить свою жизнь Божественной правдой и премудростью. Если в связанное путами знаний и мудростью мира сердце вдохнуть немного Святого Духа, то и мир предстанет совсем другим.

Святой праведный Иоанн Кронштадтский основал много церквей и монастырей. Среди них особенно выделяется расположенный в 300 км от Петербурга Леушинский монастырь, в котором так же почитают праведного Иоанна Кронштадтского, как в Дивееве – преподобного Серафима Саровского. Леушинский монастырь был воздвигнут трудами кронштадтского пастыря и настоятельницы матушки Таисии. Протоиерей Иоанн был духовником сестер. В 1894 году в Петербурге было открыто подворье монастыря. Святой Иоанн Кронштадтский очень любил бывать здесь и в течение последних 14 лет своей жизни 150 раз служил на подворье Божественную литургию. С амвона церкви подворья пастырь пророчески говорил о приближающемся страшном времени революции.

Протоиерей Иоанн Сергиев преставился 20 декабря 1908 года. В 1920 году Леушинский монастырь был закрыт, а позднее затоплен водами Рыбинского водохранилища, образованного во время одной из коммунистических строек – Рыбинской ГЭС. В здании подворья разместили психиатрическую больницу, а трехъярусный храм был перестроен. Однако чудесным образом до наших дней сохранилась икона Святой Троицы, написанная по образу фрески под куполом Андреевского собора.

В храме Леушинского подворья. В центре, рядом с протоиереем Геннадием Беловоловым, автор статьи
В храме Леушинского подворья. В центре, рядом с протоиереем Геннадием Беловоловым, автор статьи
Нынешний настоятель церкви Леушинского подворья протоиерей Геннадий Беловолов очень чтит святого праведного Иоанна Кронштадтского и трепетно относится к вверенному ему храму. Хотя в сентябре минувшего года здесь был пока еще только временный иконостас и совсем отсутствовали царские врата, все было украшено цветами и около 100 человек причащались во время Божественной литургии. Исповедников было так много, что отец Геннадий продолжал начавшуюся задолго до литургии исповедь до времени пения третьего антифона.

В храме регулярно проводятся спевки хора, занятия для чтецов, есть и вечерние курсы по катехизису. Во время традиционного занятия хора в среду вечером я услышала старинный русский знаменный распев. Вслед за регентом Натальей, выпускницей Санкт-Петербургской консерватории, хор по нотам-«крюкам» многократно повторял стихиру пятого гласа (подобную Пасхальной стихире). Так распев запоминался и на слух, и на глаз.

Недавно оконные рамы в храме были заменены, но старые рамы не выбросили, а из сохранившихся деревянных частей было решено сделать большой крест. «Ведь эти рамы слышали голос батюшки Иоанна», – объяснил отец Геннадий. В этот момент я особенно сильно почувствовала, что Православие возрождается во всех русских храмах.

В воскресенье после окончания Божественной литургии я представилась всем прихожанам как супруга священника Японской Православной Церкви, настоятеля храма Благовещения Пресвятой Богородицы в Нагоя. Тогда каждый стал протягивать мне одну или несколько икон со словами: «Для верующих в Японии», и через несколько минут я уже не могла удержать в руках все подарки.

Подобно тому как раньше святой праведный Иоанн Кронштадтский возносил молитвы о находящейся в «стране неверных» Японской Православной Церкви и о всех японцах, в этот момент все люди, собравшиеся в Петербурге в храме-детище пастыря, вновь молились об укреплении Православия в Японии. Так сквозь время и пространство ощущается непрестанная молитвенная помощь кронштадтского пастыря.

Мария Мацусима Дзюнко

Перевела c японского Галина Бесстремянная


http://www.pravoslavie.ru/orthodoxchurches/41388.htm
Записан
Александр Васильевич
Глобальный модератор
Ветеран
*****
Сообщений: 103125

Вероисповедание: православный христианин


Просмотр профиля WWW
Православный, Русская Православная Церковь Московского Патриархата
« Ответ #11 : 02 Января 2013, 17:30:54 »

Святой Праведный Иоанн Кронштадтский

Царства земные колеблются и падают от безверия и беззакония.

Мы, приемля царство непоколебимое (Церковь),
да храним благодать,
которою будем служить благоугодно Богу,
с благоговением и страхом.
Потому что Бог наш есть огнь поядающий
(Евр. 12:28).



Россия и церковь торжественно празднуют рождение венчанного Богом Царя на царство всероссийское и молят царя царей о благополучной державе, победе, то есть долгоденствии, мире, здравии, спасении Его, земного Царя нашего, и о том, чтобы Господь благопоспешил и пособил Ему во всем и покорил под ноги Его всякого врага и супостата.

Не в мирное, а беспокойное и крамольное время мы живем, время безначалия и безбожия, время дерзкого попрания законов Божеских и человеческих; во время бессмысленного шатания умов, вкусивших несколько земной мудрости и возмечтавших о себе чрез меру: ибо знание кичит, по слову Божию, а любовь назидает. Для всех очевидно, что царство русское колеблется, шатается, близко к падению.

Отчего же столь великое, бывшее столь твердым, могущественным и славным прежде, царство русское ныне так расслабело, обессилело, уничтожилось, всколебалось? Оттого, что оно сошло с твердой и непоколебимой основы истинной веры, и в большинстве интеллигенции отпало от Бога, Который один есть непоколебимая во веки вечная держава, Коим твердо держатся в дивной гармонии небо и земля - столько веков. Вот отчего царство наше колеблется; и одно ли русское царство, занимающее шестую часть земли, колеблется от безбожия и анархии? Нет, колеблются и трясутся все царства земные, оставившие веру истинную; а некоторые царства и города, бывшие до Христа и после Христа, сошли совсем с позорища мира за неверие и беззаконие. И чем дольше существует мир прелюбодейный и грешный и преуспевает в беззакониях, тем он больше и больше слабеет, дряхлеет и колеблется, так что к концу мира он совсем сделается трупом и дымящеюся головнею, которая совсем истлеет от последнего страшного, всеобщего огня: ибо земля и все дела на ней сгорят, по Апостолу, и мы чаем нового неба и новой земли, по обетованию Божию, на которых живет правда (2 Петр. 3:10, 13).

Мы, русские, православно верующие, как чада Церкви Христианской, по принятии таинства Крещения, приступили к горе Сиону и ко граду Бога живого, к небесному Иерусалиму и тьмам ангелов, к торжествующему собору и церкви первенцев, написанных на небесах, и к Судии всех Богу, и к духам праведников, достигших совершенства, и к Ходатаю нового завета Иисусу, и к Крови кропления (Христовой крови), говорящей лучше, нежели Авелева. - Смотрите,- говорит Апостол в послании к Евреям,- не отвратитесь и вы от Говорящего. Если (древние евреи, бывшие при Моисее) не послушавшие глаголавшего на земле не избегли наказания, то тем более не избежим мы, если отвратимся от Бога, глаголющего с небес, Которого глас тогда поколебал землю и Который ныне дал такое обещание: еще раз поколеблю не только землю, но и небо. Слова: еще раз - означают изменение колеблемого, как сотворенного, чтобы пребыло непоколебимое. Итак мы, приемля царство небесное, будем хранить благодать, которою будем служить благоугодно Богу с благоговением и страхом. Потому что Бог наш есть огнь поядающий (Евр. 12:22-29).

Я привел указанные слова Павла из послания к Евреям потому, что они относятся и к нам, русским людям, отступившим от Бога и от Нового Сиона, церкви Христовой, основанной на несокрушимом Камне-Христе, на Который кто упадет, разобьется, а на кого Он упадет, тот раздавит (Мф. 21:44). Несомненно, что все отпадшие от веры и Церкви русские разобьются, как глиняные горшки (сосуды скудельные, Пс. 2), если не обратятся и не покаются, а Церковь останется непоколебимою и до скончания века, и Монарх России, если пребудет верен Церкви православной, утвердится на престоле России до скончания века.

Держись же, Россия, твердо веры своей и Церкви, и Царя православного, если хочешь быть непоколебимою людьми неверия и безначалия, и не хочешь лишиться царства и Царя православного. А если отпадешь от своей веры, как уже отпали от нея многие интеллигенты - то не будешь уже Россией или Русью святою, а сбродом всяких иноверцев, стремящихся истребить друг друга. Помните слова Христа неверным иудеям: отымется от вас царство Божие и дастся языку (народу), творящему плоды его (Мф. 21:42-43). Аминь.

http://3rm.info/19278-carstva-zemnye-koleblyutsya-i-padayut-ot.html
Записан
Дмитрий Н
Глобальный модератор
Ветеран
*****
Сообщений: 13500


Просмотр профиля
Вероисповедание: Православие. Русская Православная Церковь Московского Патриархата
« Ответ #12 : 14 Июня 2018, 00:40:15 »


Святой праведный Иоанн Кронштадтский. Житие




Святой праведный отец наш Иоанн, Кронштадтский Чудотворец, родился 19 октября 1829 года в селе Сура Пинежского уезда Архангельской губернии – на далеком севере России, в семье бедного сельского дьячка Илии Сергиева и жены его Феодоры. Новорожденный казался столь слабым и болезненным, что родители поспешили тотчас же окрестить его, причем нарекли его Иоанном, в честь преподобного Иоанна Рыльского, в тот день Св. Церковью празднуемого. Вскоре после крещения младенец Иоанн сталь заметно поправляться. Благочестивые родители, приписав это благодатному действию св. таинства крещения, стали с особою ревностью направлять его мысль и чувство к Богу, приучая его к усердной домашней и церковной молитве. Отец с раннего детства постоянно брал его в церковь и тем воспитал в нем особенную любовь к богослужению.

Живя в суровых условиях крайней материальной нужды, отрок Иоанн рано познакомился с безотрадными картинами бедности, горя, слез и страданий. Это сделало его сосредоточенным, вдумчивым и замкнутым в себе и, вместе с тем, воспитало в нем глубокое сочувствие и сострадательную любовь к беднякам. Не увлекаясь свойственными детскому возрасту играми, он, нося постоянно в сердце своем память о Боге, любил природу, которая возбуждала в нем умиление и преклонение пред величием Творца всякой твари.

На шестом году отрок Иоанн, при помощи отца, начал учиться грамоте. Но грамота вначале плохо давалась мальчику. Это его печалило, но это же подвигло и на особенно горячие молитвы к Богу о помощи. Когда отец его, собрав последние средства от скудости своей, отвез его в Архангельское приходское училище, он, особенно остро почувствовав там свое одиночество и беспомощность, все утешение свое находил только в молитве. Молился он часто и пламенно, горячо прося у Бога помощи. И вот, после одной из таких горячих молитв, ночью, мальчика вдруг точно потрясло всего, «точно завеса спала с глаз, как будто раскрылся ум в голове», «легко и радостно так стало на душе»: ему ясно представился учитель того дня, его урок, он вспомнил даже, о чем и что он говорил. Чуть засветлело, он вскочил с постели, схватил книги – и о, счастие! Он стал читать гораздо лучше, стал хорошо понимать все и запоминать прочитанное.

С той поры отрок Иоанн стал отлично учиться: одним из первых окончил училище, первым окончил Архангельскую духовную семинарию и был принят на казенный счет в С.-Петербургскую Духовную Академию.

Еще учась в семинарии, он лишился нежно любимого им отца. Как любящий и заботливый сын, Иоанн хотел было прямо из семинарии искать себе место диакона или псаломщика, чтобы содержать оставшуюся без средств к существованию старушку-мать. Но она не пожелала, чтобы сын из-за нее лишился высшего духовного образования, и настояла на его поступлении в академию.

Поступив в академию, молодой студент не оставил свою мать без попечения: он выхлопотал себе в академическом правлении канцелярскую работу и весь получавшийся им скудный заработок полностью отсылал матери.

Учась в академии, Иоанн первоначально склонялся посвятить себя миссионерской работе среди дикарей Сибири и Северной Америки. Но Промыслу Божию угодно было призвать его к иного рода пастырской деятельности. Размышляя однажды о предстоящем ему служении Церкви Христовой во время уединенной прогулки по академическому саду, он, вернувшись домой, заснул и во сне увидел себя священником, служащим в Кронштадтском Андреевском соборе, в котором в действительности он никогда еще не был. Он принял это за указание свыше. Скоро сон сбылся с буквальной точностью. В 1855 году, когда Иоанн Сергиев окончил курс академии со степенью кандидата богословия, ему предложено было вступить в брак с дочерью протоиерея Кронштадтского Андреевского собора К. Несвитского Елисаветою и принять сан священника для служения в том же соборе. Вспомнив свой сон, он принял это предложение.

12 декабря 1855 года совершилось его посвящение в священника. Когда он впервые вошел в Кронштадтский Андреевский собор, он остановился почти в ужасе на его пороге: это был именно тот храм, который задолго до того представлялся ему в его детских видениях. Вся остальная жизнь о. Иоанна и его пастырская деятельность протекала в Кронштадте, почему многие забывали даже его фамилию «Сергиев» и называли его «Кронштадтский», да и сам он нередко так подписывался.

Брак о. Иоанна, который требовался обычаями нашей Церкви для иерея, проходящего свое служение в миру, был только фиктивный, нужный ему для прикрытия его самоотверженных пастырских подвигов: в действительности он жил с женой, как брат с сестрой. «Счастливых семей, Лиза, и без нас много. А мы с тобою давай посвятим себя на служение Богу», – так сказал он своей жене в первый же день своей брачной жизни, до конца дней своих оставаясь чистым девственником.

Хотя однажды о. Иоанн и говорил, что он не ведет аскетической жизни, но это, конечно, сказано было им лишь по глубокому смирению. В действительности, тщательно скрывая от людей свое подвижничество, о. Иоанн быль величайшим аскетом. В основе его аскетического подвига лежала непрестанная молитва и пост. Его замечательный дневник «Моя Жизнь во Христе» ярко свидетельствует об этой его аскетической борьбе с греховными помыслами, этой «невидимой брани», которую заповедуют всем истинным христианам древние великие отцы-подвижники. Строгого поста, как душевного, так и телесного, требовало естественно от него и ежедневное совершение Божественной литургии, которое он поставил себе за правило.

При первом же знакомстве с своей паствой о. Иоанн увидел, что здесь ему предстоит не меньшее поле для самоотверженной и плодотворной пастырской деятельности, нежели в далеких языческих странах. Безверие, иноверие и сектантство, не говоря уже о полном религиозном индифферентизме, процветали тут. Кронштадт был местом административной высылки из столицы разных порочных людей. Кроме того, там много было чернорабочих, работавших главным образом в порту. Все они ютились, по большей части, в жалких лачугах и землянках, попрошайничали и пьянствовали. Городские жители немало терпели от этих морально опустившихся людей, получивших название «посадских». Ночью не всегда безопасно было пройти по улицам, ибо был риск подвергнуться нападению грабителей.

Вот на этих-то, казалось, нравственно погибших людей, презираемых всеми, и обратил свое внимание исполненный духа подлинной Христовой любви наш великий пастырь. Среди них-то он и начал дивный подвиг своего самоотверженного пастырского делания. Ежедневно стал он бывать в их убогих жилищах, беседовал, утешал, ухаживал за больными и помогал им материально, раздавая все, что имел, нередко возвращаясь домой раздетым и даже без сапог. Эти кронштадтские «босяки», «подонки общества», которых о. Иоанн силою своей сострадательной пастырской любви опять делал людьми, возвращая им утраченный ими было человеческий образ, первыми «открыли» святость о. Иоанна. И это «открытие» очень быстро восприняла затем вся верующая народная Россия.

Необыкновенно трогательно рассказывает об одном из таких случаев духовного возрождения благодаря о. Иоанну один ремесленник: «Мне было тогда годов 22-23. Теперь я старик, а помню хорошо, как видел в первый раз батюшку. У меня была семья, двое детишек. Я работал и пьянствовал. Семья голодала. Жена потихоньку по миру сбирала. Жили в дрянной конурке. Прихожу раз не очень пьяный. Вижу, какой-то молодой батюшка сидит, на руках сынишку держит и что-то ему говорит ласково. Ребенок серьезно слушает. Мне все кажется, батюшка был, как Христос на картинке «Благословение детей». Я было ругаться хотел: вот, мол, шляются… да глаза батюшки ласковые и серьезные меня остановили: стыдно стало… Опустил я глаза, а он смотрит– прямо в душу смотрит. Начал говорить. Не смею передать все, что он говорил. Говорил про то, что у меня в каморке рай, потому что где дети, там всегда и тепло и хорошо, и о том, что не нужно этот рай менять на чад кабацкий. Не винил он меня, нет, все оправдывал, только мне было не до оправдания. Ушел он, я сижу и молчу… Не плачу, хотя на душе так, как перед слезами. Жена смотрит… И вот с тех пор я человеком стал…»

Такой необычный пастырский подвиг молодого пастыря стал вызывать нарекания и даже нападки на него со всех сторон. Многие долго не признавали искренности его настроения, глумились над ним, клеветали на него устно и печатно, называли его юродивым. Одно время епархиальное начальство воспретило даже выдавать ему на руки жалование, так как он, получив его в свои руки, все до последней копейки раздавал нищим, вызывало его для объяснений. Но все эти испытания и глумления о. Иоанн мужественно переносил, ни в чем не изменяя в угоду нападавшим на него принятого им образа жизни. И, с Божией помощью, он победил всех и вся, и за все то, над чем в первые годы пастырства над ним смеялись, поносили, клеветали и преследовали, впоследствии стали прославлять, поняв, что перед ними истинный последователь Христов, подлинный пастырь, полагающий душу свою за овцы своя.

«Нужно любить всякого человека и в грехе его и в позоре его, – говорил о. Иоанн. – Не нужно смешивать человека – этот образ Божий – со злом, которое в нем»… С таким сознанием он и шел к людям, всех побеждая и возрождая силою своей истинно пастырской состраждущей любви.



Скоро открылся в о. Иоанне и дивный дар чудотворения, который прославил его на всю Россию и даже далеко за пределами ее. Нет никакой возможности перечислить все чудеса, совершенные о. Иоанном. Наша неверующая интеллигенция и ее печать намеренно замалчивали эти бесчисленные явления силы Божией. Но все же очень много чудес записано и сохранено в памяти. Сохранилась точная запись рассказа самого о. Иоанна о первом его чуде своим сопастырям-священникам. Глубоким смирением дышит этот рассказ. «Кто-то в Кронштадте заболел, – так рассказывал об этом о. Иоанн. – Просили моей молитвенной помощи. У меня и тогда уже была такая привычка: никому в просьбе не отказывать. Я стал молиться, предавая болящего в руки Божии, прося у Господа исполнения над болящим Его святой воли. Но неожиданно приходит ко мне одна старушка, которую я давно знал. Она была богобоязненная, глубоко верующая женщина, проведшая свою жизнь по-христиански и в страхе Божием кончившая свое земное странствование. Приходит она ко мне и настойчиво требует от меня, чтобы я молился о болящем не иначе, как о его выздоровлении. Помню, тогда я почти испугался: как я могу – думал я – иметь такое дерзновение? Однако эта старушка твердо верила в силу моей молитвы и стояла на своем. Тогда я исповедал пред Господом свое ничтожество и свою греховность, увидел волю Божию во всем этом деле и стал просить для болящего исцеления. И Господь послал ему милость Свою – он выздоровел. Я же благодарил Господа за эту милость. В другой раз по моей молитве исцеление повторилось. Я тогда в этих двух случаях прямо уже усмотрел волю Божию, новое себе послушание от Бога – молиться за тех, кто будет этого просить».

По молитве о. Иоанна действительно совершалось и теперь, по его блаженной кончине, продолжает совершаться множество дивных чудес. Излечивались молитвою и возложением рук о. Иоанна самые тяжкие болезни, когда медицина терялась в своей беспомощности. Исцеления совершались как наедине, так и при большом стечении народа, а весьма часто и заочно. Достаточно было иногда написать письмо о. Иоанну или послать телеграмму, чтобы чудо исцеления совершилось. Особенно замечательно происшедшее на глазах у всех чудо в селе Кончанском (Суворовском), описанное случайно находившейся тогда там суворовской комиссией профессоров военной академии (в 1901 г.). Женщина, много лет страдавшая беснованием и приведенная к о. Иоанну в бесчувственном состоянии, через несколько мгновений была им совершенно исцелена и приведена в нормальное состояние вполне здорового человека. По молитве о. Иоанна прозревали слепые. Художником Животовским описано чудесное пролитие дождя в местности, страдавшей засухой и угрожаемой лесным пожаром, после того как о. Иоанн вознес там свою молитву. О. Иоанн исцелял силою своей молитвы не только русских православных людей, но и мусульман, и евреев, и обращавшихся к нему из-за границы иностранцев. Этот великий дар чудотворения естественно был наградой о. Иоанну за его великие подвиги – молитвенные труды, пост и самоотверженные дела любви к Богу и ближним.

И вот скоро вся верующая Россия потекла к великому и дивному чудотворцу. Наступил второй период его славной жизни, его подвигов. Вначале он сам шел к народу в пределах одного своего города, а теперь народ сам отовсюду, со всех концов России, устремился к нему. Тысячи людей ежедневно приезжали в Кронштадт, желая видеть о. Иоанна и получить от него ту или иную помощь. Еще большее число писем и телеграмм получал он: кронштадтская почта для его переписки должна была открыть особое отделение. Вместе с письмами и телеграммами текли к о. Иоанну и огромные суммы денег на благотворительность. О размерах их можно судить только приблизительно, ибо, получая деньги, о. Иоанн тотчас же все раздавал. По самому минимальному подсчету, чрез его руки проходило в год не менее одного миллиона рублей (сумма по тому времени громадная!). На эти деньги о. Иоанн ежедневно кормил тысячу нищих, устроил в Кронштадте замечательное учреждение – «Дом Трудолюбия» со школой, церковью, мастерскими и приютом, основал в своем родном селе женский монастырь и воздвиг большой каменный храм, а в С.-Петербурге построил женский монастырь на Карповке, в котором и был по кончине своей погребен.

К общей скорби жителей Кронштадта, во второй период своей жизни, период своей всероссийской славы, о. Иоанн должен был оставить преподавание Закона Божия в Кронштадтском городском училище и в Кронштадтской классической гимназии, где он преподавал свыше 25-ти лет. А был он замечательным педагогом-законоучителем. Он никогда не прибегал к тем приемам преподавания, которые часто имели место тогда в наших учебных заведениях, то есть ни к чрезмерной строгости, ни к нравственному принижению неспособных. У о. Иоанна мерами поощрения не служили отметки, ни мерами устрашения – наказания. Успехи рождало теплое, задушевное отношение его как к самому делу преподавания, так и к ученикам. Поэтому у него не было «неспособных». На его уроках все без исключения жадно вслушивались в каждое его слово. Урока его ждали. Уроки его были скорее удовольствием, отдыхом для учащихся, чем тяжелой обязанностью, трудом. Это была живая беседа, увлекательная речь, интересный, захватывающий внимание рассказ. И эти живые беседы пастыря-отца с своими детьми на всю жизнь глубоко запечатлевались в памяти учащихся. Такой способ преподавания он в своих речах, обращаемых к педагогам перед началом учебного года, объяснял необходимостью дать отечеству прежде всего человека и христианина, отодвигая вопрос о науках на второй план. Нередко бывали случаи, когда о. Иоанн, заступившись за какого-нибудь ленивого ученика, приговоренного к исключению, сам принимался за его исправление. Проходило несколько лет, и из ребенка, не подававшего, казалось, никаких надежд, вырабатывался полезный член общества. Особенное значение о. Иоанн придавал чтению житий святых и всегда приносил на уроки отдельные жития, которые раздавал учащимся для чтения на дому. Характер такого преподавания Закона Божия о. Иоанном ярко запечатлен в адресе, поднесенном ему по случаю 25-летия его законоучительства в Кронштадтской гимназии: «Не сухую схоластику ты детям преподавал, не мертвую формулу – тексты и изречения – ты им излагал, не заученных только на память уроков ты требовал от них; на светлых, восприимчивых душах ты сеял семена вечного и животворящего Глагола Божия».


(Окончание следует)
Записан
Дмитрий Н
Глобальный модератор
Ветеран
*****
Сообщений: 13500


Просмотр профиля
Вероисповедание: Православие. Русская Православная Церковь Московского Патриархата
« Ответ #13 : 14 Июня 2018, 00:41:05 »

(Окончание)


Но этот славный подвиг плодотворного законоучительства о. Иоанн должен был оставить ради еще более плодотворного и широкого подвига своего всероссийского душепопечения.

Надо только представить себе, как проходил день у о. Иоанна, чтобы понять и прочувствовать всю тяжесть и величие этого его беспримерного подвига. Вставал о. Иоанн ежедневно в 3 часа ночи и готовился к служению Божественной литургии. Около 4 часов он отправлялся в собор к утрени. Здесь его уже встречали толпы паломников, жаждавших получить от него хотя бы благословение. Тут же было и множество нищих, которым о. Иоанн раздавал милостыню. Заутреней о. Иоанн непременно сам всегда читал канон, придавая этому чтению большое значение. Перед началом литургии была исповедь. Исповедь, из-за громадного количества желавших исповедываться у о. Иоанна, была им введена, по необходимости, общая. Производила она – эта общая исповедь – на всех участников и очевидцев потрясающее впечатление: многие каялись вслух, громко выкрикивая, не стыдясь и не стесняясь, свои грехи. Андреевский собор, вмещавший до 5.000 чел., всегда бывал полон, а потому очень долго шло причащение и литургия раньше 12 час. дня не оканчивалась. По свидетельству очевидцев и сослуживших о. Иоанну, совершение о. Иоанном Божественной литургии не поддается описанию. Ласковый взор, то умилительный, то скорбный, в лице сияние благорасположенного духа, молитвенные вздохи, источники слез, источаемых внутренне, порывистые движения, огонь благодати священнической, проникающий его мощные возгласы, пламенная молитва – вот некоторые черты о. Иоанна при богослужении. Служба о. Иоанна представляла собою непрерывный горячий молитвенный порыв к Богу. Во время службы он был воистину посредником между Богом и людьми, ходатаем за грехи их, был живым звеном, соединявшим Церковь земную, за которую он предстательствовал, и Церковь небесную, среди членов которой он витал в те минуты духом. Чтение о. Иоанна на клиросе – это было не простое чтение, а живая восторженная беседа с Богом и Его святыми: читал он громко, отчетливо, проникновенно, и голос его проникал в самую душу молящихся. А за Божественной литургией все возгласы и молитвы произносились им так, как будто своими просветленными очами лицом к лицу видел он пред собою Господа и разговаривал с Ним. Слезы умиления лились из его глаз, но он не замечал их. Видно было, что о. Иоанн во время Божественной литургии переживал всю историю нашего спасения, чувствовал глубоко и сильно всю любовь к нам Господа, чувствовал Его страдания. Такое служение необычайно действовало на всех присутствующих. Не все шли к нему с твердой верой: некоторые с сомнением, другие с недоверием, а третьи из любопытства. Но здесь все перерождались и чувствовали, как лед сомнения и неверия постепенно таял и заменялся теплотою веры. Причащающихся после общей исповеди бывало всегда так много, что на святом престоле стояло иногда несколько больших чаш, из которых несколько священников приобщали верующих одновременно. И такое причащение продолжалось нередко более двух часов.

Во время службы письма и телеграммы приносились о. Иоанну прямо в алтарь, и он тут же прочитывал их и молился о тех, кого просили его помянуть.

После службы, сопровождаемый тысячами верующих, о. Иоанн выходил из собора и отправлялся в Петербург по бесчисленным вызовам к больным. И редко когда возвращался домой ранее полуночи. Надо полагать, что многие ночи он совсем не имел времени спать.

Так жить и трудиться можно было, конечно, только при наличии сверхъестественной благодатной помощи Божией!

Но и самая слава о. Иоанна была его величайшим подвигом, тяжким трудом. Подумать только, что ведь всюду, где бы он ни показался, около него мгновенно вырастала толпа жаждавших хотя бы лишь прикоснуться к чудотворцу. Почитатели его бросались даже за быстро мчавшейся каретой, хватая ее за колеса с опасностью быть изувеченными.

По желанию верующих о. Иоанну приходилось предпринимать поездки в разные города России. Эти поездки были настоящим триумфом смиренного Христова служителя. Стечение народа определялось десятками тысяч, и все бывали объяты чувствами сердечной веры и благоговения, страхом Божиим и жаждою получить целительное благословение. Во время проезда о. Иоанна на пароходе толпы народа бежали по берегу, многие при приближении парохода становились на колени. В имении «Рыжовка», около Харькова, где поместили о. Иоанна, уничтожены были многотысячной толпой трава, цветы, клумбы. Тысячи народа проводили дни и ночи лагерем около этого имения. Харьковский собор во время служения о. Иоанна 15 июля 1890 года не мог вместить молящихся. Не только весь собор, но и площадь около собора не вместила народа, который наполнял даже все прилегающие улицы. В самом соборе певчие принуждены были поместиться в алтаре. Железные решетки оказались всюду сломанными от давки. 20 июля о. Иоанн совершал молебен на Соборной площади – народу было более 60.000. Точно такие же сцены происходили в поволжских городах: в Самаре, Саратове, Казани, Нижнем Новгороде.

О. Иоанн находился в царском дворце в Ливадии при последних днях жизни Императора Александра III, и самая кончина Государя последовала в его присутствии. Больной Государь встретил о. Иоанна словами: «Я не смел пригласить вас сам. Благодарю, что вы прибыли. Прошу молиться за меня. Я очень недомогаю»… Это было 12 октября 1894 года. После совместной коленопреклонной молитвы Государя наедине с о. Иоанном последовало значительное улучшение здоровья больного и явились надежды на его полное выздоровление. Так продолжалось пять дней; 17 октября началось снова ухудшение. В последние часы своей жизни Государь говорил о. Иоанну: «Вы – святой человек. Вы – праведник. Вот почему вас любит русский народ». «Да, – отвечал о. Иоанн, – Ваш народ любит меня». Умирая, по принятии Св. Таин и таинства елеосвящения, Государь просил о. Иоанна возложить свои руки на его голову, говоря ему: «Когда вы держите руки свои на моей голове, я чувствую большое облегчение, а когда отнимаете, очень страдаю – не отнимайте их». О. Иоанн так и продолжал держать свои руки на главе умирающего Царя, пока Царь не предал душу свою Богу.

Достигнув высокой степени молитвенного созерцания и бесстрастия, о. Иоанн спокойно принимал богатые одежды, преподносимые ему его почитателями, и облачался в них. Это ему даже и нужно было для прикрытия своих подвигов. Полученные же пожертвования раздавал все, до последней копейки. Так, например, получив однажды при громадном стечении народа пакет из рук купца, о. Иоанн тотчас же передал его в протянутую руку бедняка, не вскрывая даже пакета. Купец взволновался: «Батюшка, да там тысяча рублей!» – «Его счастие», – спокойно ответил о. Иоанн. Иногда, однако, он отказывался принимать от некоторых лиц пожертвования. Известен случай, когда он не принял от одной богатой дамы 30.000 рублей. В этом случае проявилась прозорливость о. Иоанна, ибо эта дама получила эти деньги нечистым путем, в чем после и покаялась.

Был о. Иоанн и замечательным проповедником, причем говорил он весьма просто и чаще всего без особой подготовки – экспромтом. Он не искал красивых слов и оригинальных выражений, но проповеди его отличались необыкновенной силой и глубиной мысли, а вместе с тем и исключительной богословской ученостью, при всей своей доступности для понимания даже простыми людьми. В каждом слове его чувствовалась какая-то особенная сила, как отражение силы его собственного духа.

Несмотря на всю свою необыкновенную занятость, о. Иоанн находил, однако, время вести как бы духовный дневник, записывая ежедневно свои мысли, приходившие ему во время молитвы и созерцания, в результате «благодатного озарения души, которого удостаивался он от всепросвещающего Духа Божия». Эти мысли составили собою целую замечательную книгу, изданную под заглавием: «Моя жизнь во Христе». Книга эта представляет собою подлинное духовное сокровище и может быть поставлена наравне с вдохновенными творениями древних великих отцов Церкви и подвижников христианского благочестия. В полном собрании сочинений о. Иоанна издания 1893 г. «Моя жизнь во Христе» занимает 3 тома в 1000 с лишком страниц. Это – совершенно своеобразный дневник, в котором мы находим необыкновенно поучительное для каждого читателя отражение духовной жизни автора. Книга эта на вечные времена останется ярким свидетельством того, как жил наш великий праведник и как должно жить всем тем, кто хотят не только называться, но и в действительности быть христианами.

Замечательным памятником святой личности о. Иоанна и не исчерпаемым материалом для назидания являются также три тома его проповедей, содержащие общим счетом до 1800 страниц. Впоследствии накопилось еще очень много отдельных сочинений о. Иоанна, издававшихся отдельными книжками в огромном количестве. Все эти слова и поучения о. Иоанна – подлинное веяние Св. Духа, раскрывающее нам неисследимые глубины Премудрости Божией. В них поражает дивное своеобразие во всем: в изложении, в мысли, в чувстве. Каждое слово – от сердца, полно веры и огня, в мыслях – изумительная глубина и мудрость, во всем поразительная простота и ясность. Нет ни одного лишнего слова, нет «красивых фраз». Их нельзя только «прочитать» – их надо всегда перечитывать, и всегда найдешь в них что-то новое, живое, святое.

«Моя жизнь во Христе» уже вскоре после своего выхода в свет настолько привлекла к себе всеобщее внимание, что была переведена на несколько иностранных языков, а у англиканских священников сделалась даже любимейшей настольной книгой.

Основная мысль всех письменных творений о. Иоанна – необходимость истинной горячей веры в Бога и жизни по вере, в непрестанной борьбе со страстьми и похотьми, преданность вере и Церкви Православной как единой спасающей.

В отношении к нашей Родине – России о. Иоанн явил собою образ грозного пророка Божия, проповедующего истину, обличающего ложь, призывающего к покаянию и предрекающего близкую кару Божию за грехи и за богоотступничество. Будучи сам образом кротости и смирения, любви к каждому человеку, независимо от национальности и вероисповедания, о. Иоанн с великим негодованием относился ко всем тем безбожным, материалистическим и вольнодумным либеральным течениям, которые подрывали веру русского народа и подкапывали тысячелетний государственный строй России.

«Научись, Россия, веровать в правящего судьбами мира Бога Вседержителя и учись у твоих святых предков вере, мудрости и мужеству… Господь вверил нам, русским, великий спасительный талант православной веры… Восстань же, русский человек!.. Кто вас научил непокорности и мятежам бессмысленным, коих не было прежде в России… Перестаньте безумствовать! Довольно! Довольно пить горькую, полную яда чашу – и вам и России». И грозно прорекает: «Царство Русское колеблется, шатается, близко к падению». «Если в России так пойдут дела и безбожники и анархисты-безумцы не будут подвержены праведной каре закона, и если Россия не очистится от множества плевел, то она опустеет, как древние царства и города, стертые правосудием Божиим с лица земли за свое безбожие и за свои беззакония». «Бедное отечество, когда-то ты будешь благоденствовать?! Только тогда, когда будешь держаться всем сердцем Бога, Церкви, любви к Царю и Отечеству и чистоты нравов».

Последующие события кровавой русской революции и торжества безбожного человеконенавистнического большевизма показали, насколько был прав в своих грозных предостережениях и пророческих предвидениях великий праведник земли русской.

К тяжелому подвигу служения людям в последние годы жизни о. Иоанна присоединился мучительный личный недуг– болезнь, которую он кротко и терпеливо переносил, никому никогда не жалуясь. Решительно отверг он предписания знаменитых врачей, пользовавших его, – поддерживать свои силы скоромной пищей. Вот его слова: «Благодарю Господа моего за ниспосланные мне страдания для предочищения моей грешной души. Оживляет – Святое Причастие». И он приобщался по-прежнему каждый день.

10 декабря 1908 года, собрав остаток своих сил, о. Иоанн в последний раз сам совершил Божественную литургию в Кронштадтском Андреевском соборе. А в 7 час. 40 мин. утра 20 декабря 1908 года великий наш праведник мирно отошел ко Господу, заранее предсказав день своей кончины.

В погребении о. Иоанна участвовали и присутствовали десятки тысяч людей, а у гробницы его и тогда и в последующее время совершалось немало чудес. Необычайные то были похороны! На всем пространстве от Кронштадта до Ораниенбаума и от Балтийского вокзала в Петербурге до Иоанновского монастыря на Карповке стояли огромные толпы плачущего народа. Такого количества людей не было до того времени ни на одних похоронах – это был случай в России совершенно беспримерный. Похоронное шествие сопровождалось войсками со знаменами, военные исполняли «Коль славен», по всей дороге через весь город стояли войска шпалерами. Чин отпевания совершал С.-Петербургский Митрополит Антоний во главе сонма епископов и многочисленного духовенства. Лобызавшие руку покойного свидетельствуют, что рука оставалась не холодной, не окоченевшей. Заупокойные службы сопровождались общими рыданиями людей, чувствовавших себя осиротевшими. Слышались возгласы: «Закатилось наше солнышко! На кого покинул нас, отец родной? Кто придет теперь на помощь нам, сирым, немощным?» Но в отпевании не было ничего скорбного: оно напоминало собою скорее светлую пасхальную заутреню, и чем дальше шла служба, тем это праздничное настроение у молящихся все росло и увеличивалось. Чувствовалось, что из гроба исходит какая-то благодатная сила и наполняет сердца присутствующих какою-то неземною радостью. Для всех ясно было, что во гробе лежит святой, праведник, и дух его незримо носится в храме, объемля своею любовью и ласкою всех собравшихся отдать ему последний долг.

Похоронили о. Иоанна в церкви-усыпальнице, специально устроенной для него в подвальном этаже сооруженного им монастыря на Карповке. Вся церковка эта замечательно красиво облицована белым мрамором; иконостас и гробница – тоже из белого мрамора. На гробнице (с правой стороны храма) лежит Св. Евангелие и резная митра, под которой горит неугасаемый розовый светильник. Множество дорогих художественно исполненных лампад постоянно теплятся над гробницей. Море света от тысяч свечей, возжигаемых богомольцами, заливает этот дивный сияющий храм.

Ныне великое дело церковного прославления нашего дивного праведника, милостью Божией, совершилось. О, если бы это радостное событие воскресило в сердцах всех православных русских людей важнейший завет приснопамятного о. Иоанна и побудило их со всей решительностью последовать ему: «Нам необходимо всеобщее нравственное очищение, всенародное глубокое покаяние, перемена нравов языческих на христианские: очистимся, омоемся слезами покаяния, примиримся с Богом – и Он примирится с нами!»

На Поместном Соборе Русской Православной Церкви 7-8 июня 1990 года св. прав. Иоанн Кронштадтский был канонизован, и установлено совершать его память 20 декабря / 2 января – в день блаженной кончины святого праведника.


http://www.pravoslavie.ru/put/28882.htm
Записан
Дмитрий Н
Глобальный модератор
Ветеран
*****
Сообщений: 13500


Просмотр профиля
Вероисповедание: Православие. Русская Православная Церковь Московского Патриархата
« Ответ #14 : 02 Января 2019, 02:07:03 »


Молитвенник за Россию

Документ из архивов Валаамского монастыря

Монах Иувиан (Красноперов)





2 января Русская Православная Церковь вспоминает святого праведного Иоанна Кронштадтского. Еще при жизни его называли святым батюшкой, тысячи и десятки тысяч богомольцев стремились к нему со всей России. 53 года молился праведник в Андреевском соборе Кронштадта, где, не в силах исповедовать всех желающих, ввел знаменитую общую исповедь. Сила ее была настолько велика, что даже люди, попавшие в храм случайно, ради любопытства, выходили оттуда верующими. Предлагаем отрывок из воспоминаний очевидца событий, архивариуса Валаамского Спасо-Преображенского монастыря монаха Иувиана (Красноперова).

10 августа 1899 г. – величайший день в моей жизни, день исполнения заветных моих желаний и многолетних неудержимых стремлений: в этот достопамятный и незабвенный для меня день Господь сподобил наконец великой милости впервые видеть праведника и молитвенника земли Русской отца Иоанна Кронштадтского и получить затем его святое благословение и совет к избранию рода жизни.

…Глубоким утром этого дня с трепетавшим от восторга и нетерпеливого ожидания сердцем направился я в Успенскую церковь городской думы. Последняя была еще закрыта, но большая толпа народа уже стояла пред церковными дверями. В пять часов утра церковь открыли, и толпа стремительно хлынула в храм. Народною волною меня вынесло к самой солее, против царских врат, где у решетки мне пришлось остаться на все время службы, откуда прекрасно все было видно и слышно.

Утреню совершал один из приезжих священников, но канон вышел читать на клирос сам батюшка отец Иоанн.

Худощавый, среднего роста, с чудными голубыми глазами, с выражением великой любви на лице, он казался явившимся из страны света и правды, милости, любви и добра. Тем из нас, которые доселе ни разу не видали отца Иоанна, не нужно было говорить, что это был именно он, ибо из тысячи священников он был узнаваем по своему вдохновенному виду, по этим лучезарным глазам, по этому ясному выражению лица, горевшему огнем внутреннего чувства, на котором отражалась его детски чистая душа.

С первых же слов Преображенского канона, читанного отцом Иоанном: «Моисей на мори пророчески видев облаком и столпом древле огненную славу Господню, вопияше: «Избавителю и Богу нашему поим», – точно электрическая струя пробежала по толпе молящихся, заставила всех встрепенуться, сосредоточиться и углубиться в молитву.

…Читал отец Иоанн громко, отчетливо, резко и нервно, как бы отрывая каждое слово от своего сердца, и голос его проникал в самую душу, действуя как целебный бальзам на ее раны. Священный восторг и умиление батюшки передавались молящимся, так что все они, горе имея сердца, едиными устами и единым сердцем славили Бога.

Утреня шла своим порядком, по шестой песни канона при чтении икоса меня в самое сердце поразил скорбный молитвенный вопль отца Иоанна, вырвавшийся у него в словах: «Восстаните, ленивии, иже всегда низу поникший в землю, души моея помыслы, возмитеся и возвыситеся на высоту Божественного восхождения. Притецем к Петру и к Зеведеевым и вкупе со онеми Фаворскую гору достигнем, да видим с ними славу Бога нашего, глас же услышим, яже свыше слышаша и проповедаша Отчее сияние».

О, это «восстаните, ленивии»! Если бы я был в силах передать, как оно было произнесено, то уверен, что от этого пламенного возгласа дрогнуло бы в храме, полном молящихся, не одно сердце.

…Прошло уже долгих 20 лет со времени этой знаменательной в моей жизни утрени, но у меня по сие время в душе и в слуховой памяти неумолчно звучит этот пламенный возглас отца Иоанна, звучит со всеми интонациями его редкого голоса, властно призывая к упорядочению моей жизни – леностной и нерадивой.

Глубоко сознавая свою неисправимую леность и чрезвычайную отсталость в делах веры и благочестия, отношу лично к себе глубочайшую скорбь батюшки, вырвавшуюся у него вместе с начальными словами икоса, и вижу в этом прямое указание промысла Божия к исправлению моей жизни…
Кончив чтение канона, батюшка ушел в алтарь и вышел затем опять на клирос для чтения хвалитных стихир, читанных им с тем же молитвенным подъемом.

Утреня кончилась. Горя святым чувством и сам весь осиянный внутренним молитвенным горением, отец Иоанн приступил к служению Божественной литургии, которая представляла за его службою молитву необычайную, непобедимую, захватывающую. Глубочайшая сосредоточенность и горячность молитвы прорывалась в возгласах, которые батюшка произносил с особенным выражением, металлически звучным голосом, оттеняя ударением некоторые слова.

…Видно было, что благодатный пастырь весь отдался священным воспоминаниям последних дней Христа Господа, он как бы сам мысленно присутствовал в Сионской горнице и спешил радостно возгласить народу великие слова обетования.

…Выражение лица отца Иоанна во время службы менялось: то оно омрачалось тенью скорби, то освещалось лучами великой христианской любви, то загоралось непоколебимою верою в Бога. Необыкновенная духовная радость, небесный мир и покой, несокрушимая сила и мощь отразились на его лице после приобщения Святых Таин.

Кончилась литургия, представлявшая собою за его службою непрерывный горячий молитвенный порыв к Богу, великий священнейший момент!
После литургии батюшка вышел из храма внутренним ходом, сел на поданные дрожки и уехал.

С душою, переполненною высоких благоговейных чувств и святых волнений, с сердцем, полным священного трепета и религиозного одушевления, как очарованные, словно спускаясь с неба на землю, вышли мы от службы отца Иоанна из думского храма.


Молебен в Доме трудолюбия

В Доме трудолюбия, куда мы возвратились из церкви, нас предупредили, что батюшка сегодня будет здесь. Действительно, около полудня батюшка приехал сюда, и пока он обходил отдельные комнаты, в это время насельники общих нумеров и посторонние посетители собрались в общем зале, в верхнем этаже здания. Мне посчастливилось встать у самой решетки в этом зале, ограждавшей иконы и приспособления для водосвятия от большой толпы молящихся, собиравшихся обыкновенно в этом зале на общих молебнах. Прошло несколько томительного времени. Общее движение и волнение собравшихся здесь людей возвестили прибытие отца Иоанна. Действительно, батюшка в сопровождении своего псаломщика стремительно вошел в зал и немедленно начал совершать молебен. Его детски благостное лицо, радостное, светлое, с блестящим, вдохновенным, насквозь пронизывающим, но далеким от мира взором, носило в себе отражение того, что открыла ему молитва и богослужение. Вновь раздался его голос, он проникал в самую душу и ложился на сердце.


Андреевский собор в Кронштадте, старинная открытка
   
Кончив молебен, всех бывших в зале батюшка принял ко кресту и кропил освященною водою. Тут обступили его со всех сторон со своими скорбями, со своим горем и нуждою, с жалобами, со слезами. Много надо было иметь в сердце любви к ближнему, чтобы все это терпеливо выслушать, понять, а главное – откликнуться так тепло и участливо на все эти отрывочные, робкие мольбы страдающих людей, как выслушивал и откликался на них отец Иоанн. И повторялось это изо дня в день, бессменно и непрерывно. Целые житейские драмы проходили тут одна за другою!..

Из массы собравшихся здесь людей особенное внимание привлекала прилично одетая дама: на ее лице отпечатлелось скорбное выражение тяжкого, безысходного горя и ясно отразилось в глазах, с надеждою устремленных на отца Иоанна. Упав пред ним на колени, рыдая, она вслух всех поведала свое горе: муж ее, служивший в одном из коммерческих учреждений, совершил непроизвольную растрату в довольно крупной сумме; все это на днях должно обнаружиться. Помощи ждать не от кого, единственная и последняя надежда на отца Иоанна. Пока дама изливала пред ним свое горе, батюшка смотрел на нее взором величайшего сострадания и в душе, видимо, молился, потом он вынул из кармана объемистый пакет с деньгами и, собрав с блюда все серебро, подал все это даме со словами: «Возьмите это! Больше у меня ничего нет. Не отчаивайтесь: никто, как Бог!»

Затем батюшка утешал скорбную мать, приносившую ему свое больное дитя: последнему было оказано теплое участие в виде горячей за него молитвы; беседовал с афонским иноком, сурово что-то ему выговаривая…

Длинною вереницею подходили к нему люди с различными мольбами, и его чуткая, полная любовной отзывчивости душа сразу замечала, кому нужна поддержка и помощь, и он шел к страждущей душе, неся отраду и исцеление. Никто не ушел не утешенным: со всеми батюшка был прост, ласков, обходителен; во всех словах и поступках ясно сказывалась его безграничная любовь к людям, захватывающая душу жалость и та проницательность, которая была так свойственна ему.

Я так был переполнен невиданным зрелищем этого самоотверженного служения отца Иоанна страждущему человечеству, что, стоя в двух шагах от него, не находил, что сказать о себе, что просить для себя у батюшки. В эти минуты для меня довольно было одного: слушать и смотреть на этого дивного человека, к которому душа моя стремилась с самого детства, смиренный вид которого, открытое его мирное лицо, ласковые, голубые глаза, сильное слово, задевавшее струны сердечные и вызвавшее слезы сокрушения, и, наконец, благодать Божия, так очевидно действовавшая чрез него, – все это неудержимо влекло к нему народ. Поэтому я счастлив был неизмеримо от близости к этому святому человеку, и в этот день у меня не хватило духу спросить батюшку о себе.


Мученик толпы

На другой день отец Иоанн совершал утреню и литургию в Андреевском соборе, причем вчерашнее впечатление от его дивного служения еще более усилилось. В этот день батюшка опять посетил свой Дом трудолюбия и также служил общий молебен в верхнем зале. После молебна к нему опять потянулись вереницы скорбного люда, и батюшка своим метким языком и ласкающим голосом разговаривал с этим теснившимся к нему людом, подавая советы от сердца и ума, только что просветившегося за трапезой Господней.


Кронштадт. Старинная открытка
   
…Отдавшись этим наблюдениям, я как бы забыл о том, зачем приехал сюда, и ни одним звуком не напоминал о себе. Не знаю, хватило ли у меня решимости спросить батюшку о себе, если бы только окружавшие не напомнили отцу Иоанну про меня, «что вот молодой человек, приехавший с Валаама, просит вашего благословения, нужно ли ему пожить на Валааме».

Хотя эти слова не совсем соответствовали тем душевным запросам, какие мне желательно было освятить батюшкиным благословением, однако я не посмел перебивать эту речь и с трепетом ожидал, что о. Иоанн скажет мне. Батюшка, бегло взглянув на меня, ответил: «Отчего же не пожить!» И с этими словами, сопровождаемый большою толпою бывших здесь посетителей, он стремительно вышел из залы.

Сперва эти слова меня не удовлетворили: мне думалось, что с моей стороны необходимо выяснить отцу Иоанну мое положение и все те душевные запросы, которые меня тяготили, а также просить его совета и указания на избрание рода жизни. Но, поразмыслив, я убедился, что мне нет оснований утруждать батюшку вторичным вопрошением и что воля Божия, изреченная его устами, ясна и непреложна: мне нужно было пожить на Валааме до времени, указанного Богом!

Кроме того, как только отец Иоанн изрек свои слова, указуя мне путь на Валаам, с этого момента у меня сразу прекратилось неудержимое дотоле тяготение на родину; угасли тоска по родным и тот дух беспросветной грусти, что томил меня это время. На душе стало отрадно, мирно, светло и, как тихим дуновением, повлекло на Валаам, ставший с этого момента особенно близким и как бы родным.

Уразумев волю Божию и вполне успокоившись на этом решении, я остался в Кронштадте еще на несколько дней, чтобы иметь возможность исполнить здесь долг исповеди.

Последующие дни батюшка ежедневно служил в соборе, неопустительно посещал Дом трудолюбия, где постоянно осаждали его толпы людей, нуждавшихся в его совете и молитве: у кого умерло единственное дитя, и родители не могли найти себе места с горя; у кого жена злого характера; там женщина покинута любимым человеком; тут вступают в брак и просят благословения. Немощи и грехи человеческие, нестерпимые скорби людские, громадный груз разнообразных дел и отношений житейских – все это кипело вокруг этого священника. Искали чрез него Божия благословения и в чисто мирских интересах, но еще неудержимее искали удовлетворения жгущей душу жажде духовной.


Кронштадт. Дом трудолюбия
   
…Кронштадтский пастырь всегда был мучеником народной толпы. Из множества общеизвестных случаев, доказывающих эту истину, расскажу один случай, свидетелем которого пришлось мне быть. Однажды батюшка, посетив названный Дом трудолюбия и направляясь в нижнем коридоре к парадному выходу, вспомнил, что оставил свою шляпу в верхнем этаже, и просил окружавших принести ему забытую шляпу. Но не так легко было исполнить эту простую просьбу отца Иоанна: все лестницы в доме, ведущие из верхних этажей, были запружены народом и, кроме того, на маршах лестниц были перекинуты массивные железные крюки с целью удержать стремление народное. Пока посланный человек с громадным трудом пробирался в верхний этаж за шляпою, тем временем народ, несмотря на все заграждения, обступил батюшку со всех сторон и в порыве духовного рвения забывал всякую осторожность в обращении с ним: давил и толкал его во все стороны, спеша получить благословение любимого пастыря. Несмотря на толчки и давку, отовсюду стиснутый, отец Иоанн с кроткою улыбкою смотрел на теснившую его толпу.


Плач в Андреевском соборе

…Среди таких незабвенных переживаний время незаметно приблизилось к празднику Успения Пресвятой Богородицы, накануне которого была назначена в соборе общая исповедь.

Ранним утром августа в начале пятого часа мы отправились в собор, который был еще закрыт, но густая народная толпа уже окружала его. В исходе пятого часа собор открыли, и толпа богомольцев широкою струею полилась в него. В пять часов приехал отец Иоанн, его подвезли прямо к боковому алтарному подъезду и здесь на руках из экипажа внесли в алтарь, так как иначе его перехватила бы народная толпа, во множестве устремившаяся сюда. С прибытием отца Иоанна началась утреня, которую совершал батюшка. Канон, по обыкновению, он вышел читать сам, захватывая и увлекая всех своим молитвенным порывом и живым восторженным прославлением Бога. К концу утрени огромный Андреевский собор, вмещающий свыше пяти тысяч человек, до того наполнился народом, что массивные чугунные решетки, отделявшие алтарь с солеею от средней части храма, с трудом сдерживали натиск многочисленной толпы. Кроме того, солея главного алтаря была еще отгорожена от храма другим рядом толстых дубовых решеток, так как одни чугунные решетки на солее не выдержали бы стихийного напора пятитысячной толпы.


Дом трудолюбия Иоанна Кронштадтского
   
По окончании утрени было прочитано правило ко святому причащению, кроме исповедных молитв, чтение которых происходило потом пред самою исповедью. После прочтения правила началась литургия, в начале которой целыми большими корзинами подавали просфоры и записки. Их проносили в алтарь также за решеткою, устроенною вдоль северной стены всего храма, потому что иным путем не было никакой возможности пронести их в алтарь из-за множества народа, густо заполнившего весь собор.

Батюшка с особенным молитвенным подъемом совершал литургию, которая шла своим порядком до момента причащения священнослужителей.

Причастившись Святых Таин, во время запричастного отец Иоанн вышел из алтаря и начал говорить поучение пред исповедью, которое начал прямо словами: «Все вы изолгались, все развратились, и для вас необходимо искренное и слезное покаяние», – продолжая в этом тоне о таинствах исповеди и причащения, он говорил просто, без всякой витиеватости, но так искренно и убедительно, что слова пастыря невольно западали в сердце.

Сказав предварительное поучение и продолжая стоять лицом к народу, батюшка громогласно и умилительно стал читать первую покаянную молитву: «Боже Спасителю наш, Иже пророком Твоим Нафаном покаявшемуся Давиду о своих согрешениях оставление даровавый…» – по прочтении которой опять продолжал свое поучение. В нем он говорил, что со времен Адама и Евы люди стали подвержены греху, но для всякого человека возможно покаяние и исправление. Бог по Своему великому милосердию прощает и самых тяжких грешников, при этом, как на разительные примеры покаяния и исправления, проповедник указал на царей Давида и Манассию, в лице которых, тяжко согрешивших и прощенных безмерным милосердием Божиим, мы имеем ясные образцы искреннего и глубокого покаяния.

Кончивши объяснение первой молитвы, батюшка перешел к чтению второй молитвы: «Господи Иисусе Христе, Сыне Бога Живаго…» – по прочтении которой также последовало толкование ее.

По окончании проповеди отец Иоанн, обратясь к местной иконе Спасителя, стал пламенно вслух молиться о помиловании предстоявших пред лицом Его сих грешников. Народ в храме с трепетом внимал вдохновенным словам молитвы своего пастыря и горячо молился вместе с ним.

Затем отец Иоанн, вновь обратясь к народу, воскликнул: «Кайтесь, кайтесь все чистосердечно, ничего не скрывая перед Богом», – и стал перечислять при этом некоторые грехи, но голос его вскоре был покрыт стонами, криками и рыданиями почти всего собора. Некоторые из кающихся, с поднятою вверх правою рукою, забыв об окружающем, с величайшим сокрушением, вслух всего собора, дерзновенно исповедовали сокровеннейшие свои согрешения; другие же молча обливались горькими слезами; вся толпа народа в несколько тысяч человек прониклась одним великим чувством покаяния… А он – несравненный пастырь – в это время умолк и с высоты амвона ласково смотрел вниз на стоявшие пред ним тысячи рыдавшего народа; смотрел бесконечно ласковым, бесконечно властным, радостным взглядом; он смотрел прямо в душу, подчинял ее себе, звал за собою….
Какая-то неземная сила поднималась тогда в очищавшейся душе всякого человека – это была сила дивная, сила добра, правды и веры, двигавшей горами, возвышающая над своими пороками!..


(Окончание следует)
Записан
Страниц: [1] 2
  Печать  
 
Перейти в:  

Powered by MySQL Powered by PHP Valid XHTML 1.0! Valid CSS!