6 мая (23 апреля ст.ст.) – день памяти великомученика Георгия Победоносца

[Александр Васильевич]

6 мая (23 апреля ст.ст.) – день памяти великомученика Георгия Победоносца

____________________________________________

Святитель Димитрий Ростовский



Страдание святого великомученика Георгия Победоносца Недостойный правитель Римского царства, нечестивый Диоклитиан[1] был ярым последователем и покровителем идолослужения. Выше всех богов чтил он Аполлона[2], слывшего за прорицателя будущего. Ибо бес, обитавший в его бездушном идоле, пророчествовал о будущем, но предсказание эти никогда не сбывались.

Однажды Диоклитиан вопросил Аполлона о некоей вещи[3]. Бес же ответил ему:

— Не могу истинно провозвещать будущее, ибо мне препятствуют люди праведные, почему и лгут в капищах волшебные треножники[4]: праведники уничтожают нашу силу.

Диоклитиан стал спрашивать жрецов, что это за праведники, ради которых не может пророчествовать бог Аполлон. Жрецы отвечали, что на земле праведными являются христиане. Услышав это, Диоклитиан исполнился гнева и ярости на христиан и возобновил прекратившееся гонение на них. Обнажил он меч свой на праведных, неповинных и непорочных людей Божиих и послал повеление о казни их во все страны своего царства. И вот темницы наполнились исповедающими истинного Бога, вместо прелюбодеев, разбойников и негодных людей. Обычные способы мучений были отменены, как неудовлетворительные и были изобретены лютейшие муки, которым и подвергали множество христиан вседневно и повсюду. Со всех сторон, особенно с востока, к царю было доставлено много письменных клевет на христиан. В этих доносах сообщалось, что людей не исполняющих царских повелений и именующихся христианами такое множество, что следует или оставить их пребывать в своей вере или ополчиться на них войною. Тогда царь созвал отовсюду своих анфипатов и игемонов на совет в Никомидию[5], собрал князей, бояр и весь свой сенат и, открыв им свою ярость против христиан, повелел каждому дать по своему разумению совет, как поступать с отпавшими от язычества. После многих речей присутствовавших на совете, мучитель заявил, что ничего нет честнее и благопотребнее почитания древних отеческих богов. Когда все согласились с высказанным царем, он продолжал:

— Если вы все так думаете, и желаете усердно исполнять, и если дорожите моею любовью, то постарайтесь всеми способами истребить по всему нашему царству христианскую веру, противную нашим богам. Чтобы вы могли это совершить успешнее, я сам буду помогать вам всеми силами.

Все приняли это царское слово с похвалою. Диоклитиан и сенат собрались на совет об искоренении христианства и второй и третий раз. Затем возвестили о решении народу с тем, чтобы оно стало непременным повелением.

В то время в римском воинстве был чудный Христов воин, святой Георгий, родом из Каппадокии[6], сын христианских родителей, из млада воспитанный ими в благочестии. Еще в детстве он лишился отца, который скончался замученный за исповедание Христа. Мать же Георгия переселилась с ним в Палестину, так как там была ее родина и богатые владения.

Придя в возраст, святой Георгий отличался красотою лица, мужеством и крепостью тела, почему и был поставлен трибуном[7] в знаменитом воинском полку. В этом чине он проявил такую храбрость на брани, что царь Диоклитиан, еще не знавший о его христианстве, почтил его саном комита[8] и воеводы. Мать же Георгия в то время уже скончалась.

Когда Диоклитиан замыслил мучительски истребить христиан, святой Георгий состоял при царе. С первого дня, как только святой Георгий убедился, что этот неправедный замысел никоим образом не может быть отменен, и узнал о лютости нечестивых против христиан, он решил, что наступило время, которое послужит ко спасению его души. Тотчас все свое богатство, золото, серебро и драгоценные одежды святой Георгий роздал нищим, бывшим при себе рабам даровал свободу, а о тех рабах, которые находились в палестинских его владениях, распорядился, чтобы одни из них были освобождены, а другие переданы неимущим. На третий день, когда должно было состояться окончательное совещание царя и его князей о беззаконном убиении неповинных христиан, мужественный Христов воин святой Георгий, отвергнув всякий страх человеческий и имея в себе только страх пред Богом, с лицом светлым и мужественным умом явился на то нечестивое и беззаконное сборище и обратился к нему с такою речью:

— О царь, и вы, князья и советники! Вы установлены для соблюдения добрых законов и праведных судов, а неистово воздвигаете вашу ярость против христиан, утверждая беззаконие и издавая неправильные постановления о суде неповинных и никого не обидевших людей. Вы гоните их и мучаете, принуждая к вашему безумному нечестию и тех, кто научился быть благочестивым. Но нет, ваши идолы — не боги! Не прельщайтесь этою ложью. Иисус Христос — единый Бог, един Господь во славе Бога Отца, Которым всё сотворено и всё существует Духом Его Святым. Или вы сами познайте истину и научитесь благочестию, или не смущайте безумием вашим познавших истинное благочестие.

Изумившись таким словам святого Георгия и его неожиданному дерзновению, все обратили очи свои на царя, с нетерпением ожидая, что тот ответит святому. Царь же от удивления не мог придти в себя и, точно оглушенный громом, сидел в молчании, удерживая в себе гнев. Наконец царь знаком указал присутствовавшему на совете другу своему Магненцию, саном анфипату, чтобы тот отвечал Георгию.

Магненций подозвал к себе святого и сказал ему:

— Кто побудил тебя к такому дерзновению и велеречию?

— Истина, — отвечал святой.

— Что же это за истина? — сказал Магненций. Георгий сказал:

— Истина это — Сам Христос, гонимый вами.

— Значит и ты христианин? — спросил Магненций.

И отвечал святой Георгий:

— Я раб Христа, Бога моего, и, на Него уповая, своею волею явился среди вас, чтобы свидетельствовать об истине.

От этих слов святого заволновалось все сонмище, все заговорили, один одно, другой другое, и поднялся нестройный крик и вопль, как это бывает в многочисленной толпе народа.

Тогда Диоклитиан приказал восстановить молчание и, обратив очи свои на святого, узнал его и сказал:

— Я и прежде дивился твоему благородству, о Георгий! Признав твою наружность и твое мужество достойными чести, я почтил тебя не малым саном. И сегодня, когда ты говоришь дерзкие слова себе во вред, я, из любви к твоему разуму и храбрости, как отец даю тебе совет и увещаю тебя, чтобы ты не лишился воинской славы и чести сана своего и не предавал своим непокорством цвета твоей юности на муки. Принеси же богам жертву и получишь от нас еще больший почет.

Святой Георгий отвечал:

— О если бы ты сам, царь, через меня познал истинного Бога и принес Ему любимую Им жертву хвалы! Он сподобил бы тебя лучшего царства — бессмертного, ибо то царство, которым ты теперь наслаждаешься — непостоянно, суетно и быстро погибает, а вместе с ним гибнут и его кратковременные наслаждения. И никакой пользы не получают те, кто обольщен ими. Ничто из этого не может ослабить моего благочестия, и никакие муки не устрашат душу мою и не поколеблют ума моего.

Сии слова святого Георгия привели царя в неистовство. Не дав святому окончить свою речь, царь повелел своим оруженосцам изгнать копьями Георгия из собрания и заключить его в темницу.

Когда воины стали исполнять приказание царево, и уже одно копье коснулось тела святого, тотчас его железо стало мягко, как олово, и согнулось. Уста же мученика исполнились хваления Бога.

Введя мученика в темницу, воины распростерли его на земле, лицом вверх, забили ему ноги в колоды и положили ему на грудь тяжелый камень. Так велел мучитель. Святой же всё это терпел, непрестанно воздавал благодарение Богу вплоть до следующего дня.

Когда наступил день, царь снова призвал мученика на испытание, и, видя Георгия подавленного тяжестью камня, спросил его:

— Раскаялся ли ты, Георгий, или все еще пребываешь в своем непокорстве?

Святой Георгий, угнетенный тяжелым камнем, который лежал у него на груди, едва мог проговорить:

— О царь, неужели ты думаешь, что я пришел в такое изнеможение, что после столь малого мучения отвергнусь от веры своей? Скорее ты изнеможешь, мучая меня, нежели я, мучимый тобою.

Тогда Диоклитиан велел принести великое колесо, под которым были помещены доски, истыканные железными остриями, подобными мечам, ножам и спицам; некоторые из них были прямые, другие искривлены на подобие удилищ. На том колесе царь велел привязать обнаженного мученика, и, вращая колесо, срезать всё тело его железными остриями, утвержденными на досках. Святой Георгий, разрезаемый на части и сокрушаемый как тростник, доблестно переносил свои муки. Сначала он молился Богу громким голосом, затем тихо, про себя, благодарил Бога, не испустив ни одного стенания, а пребывая, как спящий или нечувственный.

Сочтя святого умершим, царь в радости принес хвалу богам своим и обратился к Георгию с такими словами:

— Где же Бог твой, Георгий; почему он не избавил тебя от такой муки?

Затем он велел Георгия, как уже умершего, отвязать от колеса, а сам пошел в капище Аполлона.

Вдруг затемнился воздух и прогремел страшный гром, и многие слышали глас свыше:

— Не бойся Георгий, Я с тобою.

Появилось сияние, великое и необычное, и Ангел Господень во образе юноши прекрасного и ясноликого, озаренного светом, показался стоящим у колеса и, возложив руку на мученика, сказал:

— Радуйся.

И никто не смел приступить к колесу и к мученику, пока продолжалось видение. Когда же Ангел исчез, сошел с колеса сам мученик, отрешенный от колеса Ангелом и исцеленный им от ран. И стал святой Георгий невредим телом и призывал Господа.

При виде этого чуда воины пришли в великий ужас и недоумение и возвестили о случившемся царю, который тогда присутствовал в капище на совершении нечистой службы идолам. Последовал за воинами и святой Георгий и предстал царю в капище.

Царь сначала не верил, что пред ним святой Георгий, но думал, что это кто-нибудь похожий на него. Окружавшие царя пристально смотрели на Георгия и убедились, что это именно он, да и сам мученик громким голосом возвестил:

— Я — Георгий.

Ужас и недоумение надолго сковали уста всем. Два же мужа, находившиеся там, Антоний и Протолеон, почтенные преторским[9] саном, которые уже ранее были оглашены в христианской вере, видя сие дивное чудо, совершенно утвердились в исповедании Христа и воззвали:

— Един Бог великий и истинный, Бог христианский!

Царь тотчас велел схватить их, без допроса вывести за город и предать усекновению мечом.

Царица Александра, также присутствовавшая в капище, видя чудесное исцеление мученика и услыхав о явлении Ангела, познала истину. Но когда она хотела со дерзновением исповедать Христа, епарх ее удержал и прежде, чем узнал сие царь, повелел отвести ее во дворец.

Злодейственный же Диоклитиан, не способный творить добро, повелел Георгия ввергнуть в обложенный камнем ров с негашеною известью и ею засыпать мученика на три дня.

Ведомый ко рву, святой так велегласно молился Господу:

— Спаситель скорбящих, прибежище гонимых, надежда безнадежных, Господи Боже мой! Услышь молитву раба Твоего, призри на меня и помилуй меня. Избавь меня от коварств супротивного и дай мне соблюсти до конца моей жизни исповедание имени Твоего Святого. Не оставь меня, Владыка, за мои грехи, чтобы не сказали мои враги: «Где Бог его?» Покажи силу Твою и прославь имя Твое во мне, непотребном рабе Твоем. Пошли мне Ангела, хранителя меня недостойного, — Ты, претворивший печь вавилонскую в росу и сохранивший Твоих отроков невредимыми (Дан.3), ибо Ты благословен во веки. Аминь.

Так помолившись и оградив всё тело свое крестным знамением, Георгий вошел в ров, радуясь и славя Бога. Связав мученика и, согласно повелению, засыпав его во рву негашеной известью, слуги царевы удалились.

На третий день царь повелел извергнуть кости мученика из рва с известью, ибо он думал, что Георгий сгорел там. Когда пришли слуги и разгребли известь, то нашли святого вопреки ожиданию, невредимым, живым, здоровым и разрешенным от уз. Он стоял с лицом светлым, простирал руки к небу и благодарил Бога за все Его благодеяния.

Слуги и народ, присутствовавшие при этом, пришли в ужас и удивление и, как бы едиными устами, прославляли Бога Георгиева, называя Его Великим.

Узнав о случившемся, Диоклитиан тотчас велел привести к себе святого и с удивлением сказал:

— Откуда в тебе, Георгий, такая сила, и какими волшебствами ты пользуешься, — скажи нам. Я думаю, что ты нарочно притворился верующим во Христа, чтобы показать волшебную хитрость, удивить всех своим чародейством, и явить себя через него великим.

— О царь, — отвечал святой, — я полагал, что ты не возможешь открыть свои уста на хуление всесильного Бога, для Коего всё возможно и Кто избавляет от бед уповающих на Него. Ты же, будучи прельщен диаволом, впал в такую глубину заблуждения и погибели, что называешь волхвованием и чарами чудеса Бога моего, зримые вашими очами. Плачу я о вашей слепоте, называю вас окаянными и считаю недостойными моего ответа.

Тогда Диоклитиан повелел принести сапоги железные, раскалить длинные гвозди, вбитые в подошву их, обуть мученика в эти сапоги и так гнать его с побоями до темницы. Когда гнали мученика, обутого таким образом, мучитель, надругаясь, говорил:

— Какой ты быстрый скороход, Георгий, как скоро ты идешь!

Мученик же, бесчеловечно влачимый, подвергаясь жестоким ударам, говорил в себе:

— Иди, Георгий, чтобы достигнуть, потому что ты идешь, «не так как на неверное» (1 Кор. 9:26).

Затем, призывая Бога, говорил:

— Призри с небес, Господи, погляди на труд мой и услышь стенание окованного раба Твоего, ибо умножились враги мои, но Ты Сам исцели меня, Владыка, ибо сокрушаются кости мои, и дай мне терпение до конца, чтобы не сказал враг мой: я силен против него. «Лютою ненавистью они ненавидят меня» (Псал. 24:19).

С такой молитвой шел святой Георгий в темницу. Заключенный там, изнемогал он телом, имея ноги растерзанными, но не изнемог духом. Весь день и всю ночь не переставал он возносить благодарение и молитвы Богу. И в ту ночь, Божиею помощью, исцелился от язв, ноги его и всё тело снова стали невредимыми.

Утром святой Георгий был представлен царю на месте позорищном, где пребывал царь со всем синклитом. Видя, что мученик ходит правильно и не хромает ногами, как будто ему и не причиняли язв, царь с удивлением сказал ему:

— Что же Георгий — нравятся ли тебе сапоги твои?

— Очень, — отвечал святой.

И сказал царь:

— Перестань быть дерзким, будь кроток и покорен и, отвергши волшебную хитрость, принеси жертву милостивым богам, чтобы не лишиться тебе сладкой сей жизни многими муками.

Отвечал Георгий святой:

— Как безумны вы, называющие силу Божию волхвованием и без стыда гордящиеся бесовскою прелестью!

Воззрев на святого гневными очами, Диоклитиан свирепым криком прервал речь его и велел предстоящим бить во уста его; пусть, сказал мучитель, он научится не досаждать царям. Затем, повелел Георгия бить воловьими жилами до тех пор, пока плоть его с кровью не прилипнет к земле.

Люто мучимый, святой Георгий не изменил светлости лица своего. Сильно удивляясь сему, царь говорил окружающим:

— Воистину сие не от мужества и крепости Георгия, а от волшебной хитрости.

Тогда Магненций сказал царю:

— Есть здесь некий муж, искусный в волхвовании. Если ты прикажешь его привести, вскоре будет побежден Георгий и придет тебе в повиновение.

Тотчас волхв был призван пред царя, и Диоклитиан сказал ему:

— Что скверный сей человек Георгий сотворил здесь, очи всех присутствующих видели; но как он сие сотворил, только вы знаете, искусные в той хитрости. Или победи и уничтожь его волхвование и сделай его покорным нам, или тотчас лиши его жизни чародейными травами, чтобы он принял подобающую себе смерть от той хитрости, которой научился. Поэтому-то я и оставлял его в живых до сих пор.

Волхв, именем Афанасий, обещался исполнить все повеленное на другой день.

Повелев сторожить мученика в темнице, царь оставил судилище, а святой вошел в темницу, призывая Бога:

— Прояви, Господи, милость Твою на мне, направь стопы мои к Твоему исповеданию и сохрани путь мой в вере Твоей, чтобы везде прославилось имя Твое пресвятое.

Утром царь снова явился на судилище и воссел на высоком месте в виду у всех. Пришел и Афанасий волхв, гордясь своей мудростью, неся чародейные пития в разных сосудах на показ царю и всем предстоящим. И сказал Афанасий:

— Пусть сейчас приведут сюда осужденного, и узрит он силу наших богов и моих чар.

Затем, взяв один сосуд, Афанасий сказал царю:

— Если хочешь, чтобы тот безумец во всем тебя послушался, пусть он выпьет это питие.

Взяв другой сосуд, волхв продолжал:

— Если же угодно будет суду твоему видеть горькую смерть того, пусть он сие выпьет.

Тотчас, по повелению царя, святой Георгий быль приведен на суд. И сказал ему Диоклитиан:

— Сейчас твои волхвования, Георгий, будут разрушены и прекратятся.

И повелел насильно напоить святого чародейственным питием. Испив без колебания, Георгий остался невредимым, радуясь и насмехаясь над бесовской прелестью. Кипя яростью, царь велел насильно напоить его и другим питием, исполненным яда смертного. Святой же не стал ожидать насилия, а сам добровольно взял сосуд и выпил смертоносный яд, но остался невредимым, будучи сохранен от смерти помощью благодати Божией.

(Окончание следует)

[Александр Васильевич]

(Окончание)

Удивился царь и весь синклит его; Афанасий волхв также пришел в недоумение. Через некоторое время, царь сказал мученику:

— До каких пор, Георгий, будешь ты удивлять нас деяниями твоими, доколе не поведаешь нам истины, какими волшебными кознями ты дошел до презрения причиняемых тебе мук и остаешься невредимым от смертоносного пития? скажи всё поистине нам, желающим тебя выслушать с кротостью.

Отвечал блаженный Георгий:

— Не думай, о царь, что я не обращаю внимания на муки, благодаря человеческому умышлению. Нет, я спасаюсь призыванием Христа и Его силою. Уповая на Него, по таинственному Его научению мы ни во что считаем муки.

И сказал Диоклитиан:

— В чем же состоит таинственное научение Христа твоего?

Георгий отвечал:

— Он ведает, что ваша злоба ничего не достигнет, и научил Своих слуг не бояться убивающих тело, так как они не могут убить души. Ибо сказал Он: «но и волос с головы вашей не пропадет» (Лук. 21:18), «будут брать змей; и если что смертоносное выпьют, не повредит им» (Мрк.16:18). «верующий в Меня, дела, которые творю Я, и он сотворит» (Иоан. 14:12). Услышь, о царь, сие неложное Его обещание нам, о котором я вкратце говорю тебе.

— Какие же это дела Его, о которых ты говоришь? — спросил Диоклитиан.

Отвечал святой:

— Слепых просвещать, очищать прокаженных, подавать хождение — хромым, слух — глухим, духов нечистых изгонять, воскрешать мёртвых — вот сии и подобные сим дела Христовы.

Обратившись к Афанасию волхву, царь спросил его:

— Что ты скажешь на это?

— Удивляюсь, — отвечал Афанасий, — как он надругается над твоей кротостью, говоря ложь в надежде избежать державной руки твоей. Мы, наслаждающиеся ежедневно многими благодеяниями бессмертных богов наших, еще никогда не видали, что бы они воскресили мёртвого. Сей же, уповая на человека мертвого и веруя в распятого Бога, без стыда говорит, что Он совершил великие дела. Так как Георгий перед всеми нами исповедал, что Бог его — совершитель таковых чудес и что верующие в Него приняли от Него неложное обещание, что и они будут творить такие дела, какие и Он сотворил, то пусть Георгий воскресит мертвеца пред тобою, о царь, и пред всеми нами. Тогда и мы покоримся его Богу, как всемогущему. Вот отсюда издали видна могила, в которой недавно положен мертвец, которого я знал при жизни. Если Георгий воскресит его, то воистину победит нас.

Изумился царь такому совету Афанасия. Гробница, указанная им, отстояла от судилища на половину стадии[10]. Ибо суд происходил на месте бывшего театра, у ворот города. Гробница же та была за городом, так как по обычаю еллинов мертвецы их погребались вне города. И повелел царь мученику, чтобы он для показания силы Бога своего воскресил мертвого. Магненций же анфипат упросил царя освободить Георгия от оков. Когда оковы были сняты с Георгия, Магнеций сказал ему:

— Покажи, Георгий, чудесные дела Бога твоего, и ты приведешь всех нас к вере в Него.

И сказал ему святой:

— Бог мой, сотворивший всё из ничего, имеет силу воскресить через меня мертвеца того; вы же, помрачившие свой ум, не можете разуметь истины. Но Господь мой ради присутствующего народа сотворит то, что вы, искушая меня, просите, — чтобы вы не приписали сего волхвованию. Справедливы слова волхва, приведенного вами, что ни волхвование, ни сила ваших богов никогда не могли воскресить мертвого. Я же пред лицом всех стоящих кругом и во всеуслышание призову Бога моего.

Сказав сие, Георгий преклонил колена и долго молился Богу со слезами; затем встав, Георгий громким голосом воззвал к Господу:

— Боже вечный, Боже милостивый, Боже всех сил, Всемогущий, не посрами уповающих на Тебя, Господи, Иисусе Христе; услышь меня, смиренного раба Твоего в час сей, Ты, услышавший святых Апостолов Своих во всяком месте, при всяких чудесах и знамениях. Дай роду сему лукавому знамение просимое и воскреси мертвеца, лежащего во гробе, на позор отрицающих Тебя, во славу Твою, Твоего Отца и Пресвятого Духа. О Владыка, покажи предстоящим, что Ты Бог Един для всей земли, дабы они познали Тебя, Господа всесильного, Коему все повинуется и слава Коего во веки. Аминь.

Когда же он сказал: «Аминь», вдруг загремел гром и потряслась земля, так что все ужаснулись. Тогда крыша гробницы пала на землю, открылся гроб, и мертвец встал живым и вышел из гроба. Все, видевшие сие, помертвели от ужаса. Тотчас разнеслась в народе молва о случившемся, и многие рыдали и прославляли Христа, как великого Бога. Царь же и все с ним бывшие, исполнившись и страха и неверия, сначала говорили, что Георгий, будучи великим волхвом, восставил из гроба не мертвеца, а дух некий и привидение, чтобы прельстить видевших сие. Затем, убедившись, что пред ними не привидение, а действительно человек воскресший из мертвых и призывающий имя Христово, царь и вельможи пришли в великое недоумение и изумление и молча окружили Георгия, совершенно не зная, что делать. Афанасий же припал к ногам святого, исповедуя, что Христос есть Всесильный Бог, и моля мученика, чтобы тот простил ему согрешения, содеянные в неведении. Спустя долгое время, Диоклитиан наконец повелел народу умолкнуть и сказал:

— Видите ли прельщение, о мужи; видите ли злобу и лукавство волхвов сих? Нечестивейший Афанасий, помогая волхву, подобному себе, дал Георгию выпить не яд, но некое очарованное питье, которое помогло бы ему прельстить нас. Они живому человеку придали кажущийся вид мертвого и волшебством перед глазами нашими восставили его, как бы воскресшим из мертвых.

Сказавши это, царь повелел, без допроса и предварительных мук отсечь головы Афанасию и воскресшему из мертвых; святого же мученика Христова Георгия велел держать в темнице и в оковах, пока он сам не освободится от дел народного правления и не придумает, как поступить с мучеником[. Святой же восславил] Бога:

— Слава Тебе, Владыка, не посрамляющий тех, кто на Тебя уповает. Благодарю Тебя за то, что Ты мне помогаешь повсюду и с каждым днем проявляешь мне все большие благодеяния и благодатью Твоею украшаешь меня недостойного. Сподоби же меня Боже, Боже мой, вскоре узреть славу Твою, посрамивши диавола до конца.

Когда великомученик Георгий пребывал в темнице, к нему приходили люди, от его чудес уверовавшие во Христа, давали страже золото, припадали к ногам святого и наставлялись им во святой вере. Призыванием имени Христова и знамением крестным святой исцелял и больных, во множестве приходивших к нему в темницу. Среди приходивших был некий муж, именем Гликерий, простой землепашец, у которого вол свалился с горы в лес и разбился до смерти. Услыхав о чудодеяниях святого, Гликерий пошел к нему, горюя о издохшем воле. Святой же улыбнулся и сказал ему:

— Иди, брат, и не печалься. Христос, Бог мой, возвратит вола твоего к жизни.

Землепашец пошел с твердою верою в слова мученика и действительно увидал своего вола живым. Тотчас же он возвратился к Георгию и, идя посреди города, громко взывал:

— Воистину велик Бог христианский!

За это его схватили воины и возвестили о нем царю. Диоклитиан исполнился гнева, не пожелал его видеть, и приказал тотчас отсечь ему голову за городом. На смерть за Христа Гликерий пошел с радостью, как на пир, впереди воинов, громким голосом призывая Христа Бога и моля, чтобы Он излияние крови его принял, как крещение. Так скончался Гликерий.

Тогда некоторые мужи, принадлежавшие к синклиту, возвестили царю, что Георгий, находясь в темнице, возмущает народ, многих отвращает от богов к Распятому и чудодействует волхвованием так, что все идут к нему. Они при этом советовали, чтобы Георгий снова был предан пыткам, и, если не покается и не обратится к богам, то чтобы был тотчас осужден на смерть. Призвав анфипата Магненция, царь повелел на утро приготовить судилище при капище Аполлона, чтобы на глазах народа испытать мученика. В ту ночь, когда святой Георгий молился в темнице, задремав, узрел он во сне явившегося Господа, Который поднимал его рукою, обнимая, лобызал его и возлагал ему на главу венец, говоря:

— Не бойся, но дерзай и сподобишься со Мною царствовать. Не изнемогай, ты скоро придешь ко Мне и получишь уготованное тебе.

Очнувшись от сна, святой радостно возблагодарил Господа и, позвав стража темничного, сказал ему:

— Прошу тебя, брат, об одном благодеянии; прикажи войти сюда слуге моему. Мне надо сказать ему нечто.

Страж позвал слугу, который постоянно стоял у темницы и тщательно записывал деяния и речи святого. Вошедши, слуга до земли поклонился господину своему, сидящему в оковах, и приник к его ногам и залился слезами. Святой поднял его с земли, велел ему укрепиться духом и возвестил ему свое видение, говоря:

— Чадо! скоро Господь призовет меня к Себе, ты же по моем исходе от сей жизни, возьми мое смиренное тело и согласно завещанию, которое я написал раньше моего подвига, отнеси с помощью Божиею в палестинский дом наш и исполни всё по завещанию моему, имея страх Божий и твердую веру во Христа.

Слуга со слезами обещался исполнить повеленное. Святой любовно обнял его, дал ему последнее целование и отпустил с миром.

На утро, как только взошло солнце, царь воссел на судилище и, сдерживая гнев, стал кротко беседовать с Георгием, приведенным пред лицо его:

— Разве ты не думаешь, о Георгий, что я исполнен человеколюбия и милости к тебе, с благосердием перенося твои преступления? Боги мои свидетели тому, что я щажу юность твою, ради твоей цветущей красоты, разума и мужества. И хотел бы я иметь тебя соправителем, вторым по чести в царстве моем, если бы ты только пожелал обратиться к богам. Скажи же нам, что ты об этом думаешь?

Святой Георгий сказал:

— О царь, тебе сначала бы следовало проявить ко мне такую милость, а не мучить меня такими лютыми муками.

Услышав с удовольствием сию речь мученика, царь сказал:

— Если ты захочешь с любовью повиноваться мне, как отцу, за все муки, которые ты перенес, я воздам тебе многими почестями.

 Георгий отвечал:

— Если тебе угодно, царь, войдем внутрь храма, чтобы увидеть богов, почитаемых вами. Царь с радостью восстал и пошел со всем синклитом и народом во храм Аполлона, с честью ведя с собою святого Георгия. Народ кликом приветствовал царя, прославляя могущество и победу своих богов.

Войдя в храм, где было приготовлено жертвоприношение, все с молчанием взирали на мученика, без сомнения ожидая, что он принесет богам жертву. Святой же подошел к идолу Аполлона, простер к нему руку и спросил его безумного, как бы живого:

— Ты ли хочешь принять от меня жертву, как бог?

При этих словах святой сотворил крестное знамение. Бес же, обитавший в идоле, воскликнул:

— Я не бог, не бог и никто из подобных мне. Един Бог Тот, Кого ты исповедуешь. Мы же отступники из Ангелов, служивших Ему; мы, одержимые завистью, прельщаем людей.

Святой тогда сказал бесу:

— Как же вы смеете обитать здесь, когда сюда пришел я, служитель истинного Бога?

При сих словах святого, поднялся шум и плач, исходившие от идолов. Затем они пали на землю и сокрушились. Тотчас жрецы и многие из народа, как неистовые, яростно устремились на святого, стали его бить и вязать и взывали к царю:

— Убей сего волхва, о царь, убей его прежде, чем он погубит нас!

Слух о сем смятении и вопле распространился по всему городу и дошел до слуха царицы Александры. До сих пор таившая в себе веру во Христа, царица не имела сил дольше скрывать своего исповедания и немедленно отправилась туда, где находился святой великомученик Георгий.

Видя народное смятение и узрев издалека мученика, которого держали связанным, царица тщетно старалась пройти к нему через толпу и стала громко взывать:

— Бог Георгия, помоги мне, так как Ты Один Всесилен.

Когда крик народный стих, Диоклитиан велел подвести мученика к себе и, уподобившись в своей ярости бесноватому, сказал святому:

— Такую-то благодарность воздаешь ты, мерзкий, за мое милосердие, таким то образом ты привык приносить жертву богам!

Отвечал ему святой Георгий:

— Да, я так привык почитать богов твоих. О, безумный царь, стыдись приписывать твое спасение богам, которые ни себе не могут помочь, ни могут стерпеть присутствие Христовых рабов!

Когда святой говорил сие, царица наконец прошла через толпу на средину, дерзновенно исповедуя перед всеми, что Христос истинный Бог. Она припала к ногам мученика и, надругаясь над безумием мучителя, укоряла богов и проклинала поклоняющихся им. Видя свою супругу, которая у ног мученика с такой смелостью славила Христа и уничижала идолов, царь пришел в великое изумление и сказал ей:

— Что с тобою случилось, Александра, что ты присоединяешься к сему волхву и чародею и столь бесстыдно отрекаешься от богов?

Она же отвернувшись, не ответила царю. Диоклитиан исполнился еще большей ярости и уже не стал пытать ни Георгия ни царицу, но тотчас изрек такой смертный приговор обоим:

— Злейшего Георгия, который объявил себя последователем Галилеянина[11] и много хулил меня и богов, вместе с Александрою царицею, развращенною его волхвованием и подобно ему безумно укорявшею богов, повелеваю усечь мечом.

Воины схватили мученика, опутанного оковами, и повели за город. Повлекли они и благороднейшую царицу, которая без сопротивления последовала за Георгием, молясь в себе и часто взирая на небо. На пути изнемогла царица и попросила позволения присесть. Севши, она прислонилась головой к стене и предала дух свой Господу. Видя сие, мученик Христов Георгий прославил Бога и пошел, молясь Господу, чтобы и его путь окончился достойно. Когда Георгий приблизился к месту, назначенному для его казни, то громким голосом изрёк молитву:

— Благословен Ты, Господи Боже мой, ибо не предал меня в добычу ищущих меня, не возвеселил врагов моих и избавил душу мою, как птицу от сети. Услышь меня и ныне, Владыка, предстань мне рабу Твоему в последний сей час и избавь душу мою от козней воздушного князя и от духов его нечистых. Не поставь во грех согрешившим против меня по неведению, но подай им прощение и любовь, чтобы и они, познав Тебя, получили участие в Твоем Царстве, с избранниками Твоими. Приими и мою душу со благоугодившими Тебе от века, презрев мои грехи, совершенные в ведении и неведении. Помяни, Владыка, призывающих славное имя Твое, ибо Ты благословен и препрославлен во веки. Аминь.

Помолившись, святой Георгий с радостью преклонил под меч свою главу и так скончался в двадцать третий день месяца апреля, достойно совершив свое исповедание и сохранив веру непорочную. Посему он и увенчан избранным венцом правды[12].

Таково торжество великих подвигов храброго воина, таково ополчение его на врагов и славная победа, так подвизаясь, сподобился он нетленного и вечного венца. По молитвам его и мы да сподобимся удела праведных и стояния одесную в день второго пришествия Господа нашего Иисуса Христа, Коему подобает всякая слава, честь и поклонение во веки веков. Аминь.

http://www.pravoslavie.ru/put/61361.htm

© Православие.Ru

[Александр Васильевич]

Чудеса святого великомученика Георгия



В странах сирийских был город, называемый Рамель, в котором созидалась церковь каменная во имя святого великомученика Георгия. И не случилось в том месте подходящих камней, из которых возможно было бы сделать великие каменные столпы ко утверждению здания церковного. Такие столпы обыкновенно покупались в далеких странах и привозились по морю. Многие из боголюбивых граждан Рамеля отправились в различные страны, чтобы купить каменные столпы для созидаемой церкви. С тою целью поехала и некая благочестивая вдова, имевшая усердие и веру ко святому великомученику Георгию, желая купить из своих небольших средств один столп для храма Георгия. Купивши в некоей стране прекрасный столп, она привезла его к морскому берегу, где градоначальник Рамеля, приобретший несколько столпов, грузил их на корабль. И стала та женщина умолять сановника, чтобы он взял на свой корабль и ее столп и доставил бы его к церкви мученика. Богач не послушал ее просьбы, не взял ее столпа, но отплыл, нагрузив корабль только своими столпами. Тогда женщина пала от жалости на землю и со слезами призывала на помощь великомученика, чтобы он как-нибудь устроил доставку ее столпа в Рамель к своей церкви. В печали и в слезах она уснула, и явился ей в сонном видении святой великомученик Георгий, на коне во образе воеводы, поднял ее с земли и сказал:

— О женщина, расскажи мне, в чем дело?

Она поведала святому причину своей печали. Тот сошел с коня и спросил ее:

— Где ты хочешь поставить столп?

Она ответила:

— На правой стороне церкви.

Тотчас святой начертал перстом на столпе следующее:

— Столп сей вдовицы пусть будет поставлен вторым в ряде столпов на правой стороне церкви.

Написав сие, Георгий сказал женщине:

— Помоги мне ты сама.

И вот, когда они взялись за столп, камень стал легким, и они ввергли столп в море. Вот что видела женщина во сне.

Проснувшись, она не нашла столпа на своем месте и, возложив надежду на Бога и на раба Его, святого Георгия, отправилась на родину. Но прежде, чем она прибыла туда и прежде чем приплыл корабль, на другой день после ее видения столп ее нашли лежащим на берегу Рамельской пристани. Когда градоначальник, по имени Василий, привез на корабле свои столпы и вышел на берег, то увидел столп вдовицы и надпись на нем, изображенную перстом святого. Изумился муж тот и, уразумев чудо святого великомученика, познал свое согрешение и раскаялся в том, что презрел просьбу вдовицы. Многими молитвами просил он Георгия о прощении и получил его от святого, явившегося ему в видении. Столп же вдовицы был поставлен на том месте, где было указано надписью на нем, в память о благочестивой женщине во удивление чуда, содеянного святым великомучеником, и во славу Христа Бога нашего, Источника чудес.

Спустя много лет, когда Сирию завоевали сарацыны, в городе Рамеле, в церкви святого великомученика Георгия совершилось такое чудо:

Некий знатный сарацын в сопровождении других своих единоплеменников вошел во храм во время церковного правила и, увидев икону святого Георгия, а также священника, стоявшего пред иконою, покланявшегося ей и воссылавшего молитвы ко святому, — сказал своим друзьям по-сарацынски:

— Видите ли вы, что делает этот безумец? — Доске молится. Принесите же мне лук и стрелу, и я прострелю эту доску.

Тотчас был принесен лук, и сарацын, стоя позади всех, натянул лук и пустил стрелу в икону великомученика. Однако стрела не полетела к иконе, но поднялась кверху и, упав вниз, вонзилась в руку тому сарацыну, сильно ранив его. Немедленно же сарацын отправился к себе домой, чувствуя сильную боль в руке. Боль увеличивалась всё более и более, рука сарацына отекла, надулась как мех, так что от сильных страданий сарацын стонал.

У этого сарацына дома было несколько рабынь христианок. Призвав их, он сказал им:

— Я был в церкви вашего бога Георгия и хотел прострелить его икону. Однако я пустил стрелу из лука столь неудачно, что, упав вниз, стрела сильно ранила меня в руку, и вот теперь я умираю от нестерпимой боли.

Рабыни же те сказали ему:

— Как думаешь ты: хорошо ли сделал ты, дерзнув нанести такое оскорбление иконе святого мученика?

Сарацын отвечал им:

— Имела ли эта икона силу сделать так, что я теперь стал болен?

Рабыни ответили ему:

— Мы не сведущи в книгах и потому не знаем, что ответить тебе. Но позови нашего священника, и он скажет тебе о том, что ты спрашиваешь.

Сарацын послушался совета своих рабынь и, призвав священника, сказал ему:

— Я хочу знать, какую силу имеет та доска, или икона, которой ты покланялся.

Священник ответил ему:

— Я покланялся не доске, но Богу моему, Создателю вселенной. Начертанного же на доске святого великомученика Георгия я молил о том, чтобы он был мне ходатаем пред Богом.

Сарацын спросил его:

— Кто же Георгий, как не ваш бог?

Священник отвечал:

— Святой Георгий — не бог наш, но только слуга Бога и Господа нашего Иисуса Христа. Он был человеком, подобным нам во всем. Он претерпел множество мучений от язычников, принуждавших его отречься от Христа; но, мужественно противостав им и сделавшись исповедником за имя Христово, он получил от Бога дар — творить знамения и чудеса. Мы же, христиане, почитая его, уважаем и его икону, и, взирая на нее, как бы на самого святого, покланяемся ей и лобызаем ее. То же самое и ты делаешь; так, когда умирают дорогие твоему сердцу родители или твои братья, ты, смотря на их одежды, плачешь пред ними, целуешь их, представляя себе в этих одеждах как бы тех самых людей, которые умерли. Точно так и мы почитаем иконы святых, — не как богов (да не будет этого!), — но как изображение слуг Божиих, которые чудодействуют и самыми иконами своими; тебе самому, дерзнувшему пустить стрелу в икону святого мученика, случилось уведать его силу в научение и назидание другим.

Выслушав это, сарацын сказал:

— Что же я теперь должен делать? Ты видишь, что рука моя сильно отекла; я нестерпимо страдаю и приближаюсь к смерти.

Священник сказал ему:

— Если хочешь остаться живым и выздороветь, то прикажи принести к тебе икону святого великомученика Георгия, поставь ее над своею постелью, устрой пред иконою лампаду с елеем и возжги в ней светильник на всю ночь; утром же помажь больную руку твою елеем от лампады, твердо веруя, что ты исцелеешь, — и ты будешь здоров.

Сарацын тотчас же стал просить священника принести к нему икону Георгия и, приняв ее с радостью, сделал так, как научил его священник. Утром он помазал руку свою елеем от лампады, и тотчас боль в руке его остановилась, и рука его стала здоровою.

Будучи удивлен и поражен таковым чудом, сарацын тот спросил священника, — не написано ли что в его книгах о святом Георгии?

Священник принес ему повествование о житии и страданиях святого и начал читать его сарацыну. Сарацын же, со вниманием слушая чтение, все время держал в руках икону мученика и, обратившись к святому, изображенному на иконе, как к живому человеку, со слезами воскликнул:

— О святой Георгий! Ты был юн, но разумен, я же стар, но безумен! Ты еще в молодых годах угодил Богу, я же дожил до старости, и всё еще не знаю истинного Бога! Помолись же о мне к Богу твоему, чтобы Он сподобил и меня быть Его рабом!

Затем, припав к ногам священника, сарацын начал просить его о том, чтобы он сподобил его святого крещения.

Священник сначала не соглашался на это, ибо боялся сарацын. Но видя его веру и будучи не в силах противостоять его просьбам, крестил его ночью, тайно от сарацын.

Когда наступило утро, новокрещенный сарацын вышел из дома своего и, став посреди города на глазах у всех, начал с великим усердием громко проповедывать Христа, Бога истинного, веру же сарацын стал проклинать. Тотчас его обступило множество сарацын: исполнившись гнева и ярости, они устремились на него, как дикие звери, и мечами своими рассекли его на мелкие части.

Таким образом сарацын тот в столь непродолжительное время совершил добрый подвиг исповедничества за Христа и принял венец мученический, по молитвам святого великомученика Георгия.

На острове Митилене[13] был храм, великий и славный, созданный в честь святого великомученика Георгия. Жители этого острова имели благочестивый обычай — в день памяти святого мученика собираться в этом храме для общего торжественного чествования святого Георгия. Об этом узнали агаряне[14], жившие на острове Крите[15], которые однажды вечером и напали на то место. Те из христиан, которые были вне храма, спаслись бегством от рук агарян; находившиеся же в храме были взяты агарянами и отведены в плен. В числе этих последних был взят в плен и один юноша-христианин, который был отведен на остров Крит и взят начальником агарян к себе в услужение.

Родители этого юноши, хотя и лишились сына своего, однако не изменили своему благочестивому обычаю: когда наступил годовой праздник памяти святого мученика, они отправились в храм для молебствия святому мученику, а потом устроили у себя дома пиршество в честь и память святого Георгия. Когда гости начали уже собираться на пиршество, мать того плененного юноши, придя в храм (бывший неподалеку от ее дома), со слезами упала здесь на колени и горячо молила святого — избавить сына ее из плена судьбами, какими самому святому было ведомо. Ее горячая молитва была услышана. Когда она, окончив свою молитву, возвратилась к гостям на пиршество, то в тот момент, когда муж ее, призвав молитвенно святого великомученика и восхвалив его, как помощника и заступника, уже собирался чествовать гостей и виночерпии уже стояли наготове, — вдруг в это мгновение юноша тот был взят святым Георгием из места пленения своего и принесен в дом его родителей; при этом юноша держал в руке своей сосуд с вином, которое и предлагал матери своей. Оказалось, что в эту минуту юноша тот, находясь в Крите, прислуживал начальнику агарян, вкушавшему пищу и, уже приготовился подать ему вино, как внезапно, подобно древнему Аввакуму[16], был восхищен на воздух и перенесен на остров Митилен с сосудом, наполненным вином. Все, сидевшие за столом, увидев юношу того, сильно изумились, и в один голос спросили его:

— Где ты был, откуда пришел и каким образом оказался здесь?

Он же ответил им:

— Я наполнил этот сосуд вином, чтобы подать его моему начальнику. Но в это мгновение был внезапно взят каким-то славным мужем, сидевшим на коне, который посадил меня также на коня. Одною рукою я держался за пояс этого мужа, а в другой я держал вот этот сосуд с вином, и потом оказался здесь, как вы видите сами.

Услышав это, все удивились о столь преславном чуде и, встав из за стола, воздали благодарение Богу и Его угоднику, святому великомученику Георгию.

Подобное этому чуду рассказал также и Косма монах:

— В царствование греческого царя Василия[17] (я был тогда еще юношей) начальник мой, воевода, у которого я служил, был послан царем на остров Кипр[18]. Пришед сюда, мы услышали повесть о чуде, сотворенном святым великомучеником Георгием в храме, созданном во славу и честь его имени, в день праздника его, именно: сын священника, служившего в этом храме, был пленен сарацынами, ныне же — в день памяти святого Георгия, оказался близ отца своего, во время совершения литургии. Воевода, призвав к себе упомянутого священника и сына его, спросил последнего:

— Каким образом ты спасся от сарацын?

Юноша же тот рассказал о себе следующее:

— Богу благоугодно было, чтобы святой Георгий освободил меня. Я же сам не знаю, каким образом я пришел сюда; знаю только, что я находился в плену уже третий год. Меня послал однажды отец мой на корабле сделать некоторые закупки вместе с несколькими спутниками. Но на нас напали сарацыны, пленили нас всех и отвели меня в Палестину (в это время Иерусалим и вся вообще Палестина уже находилась в руках сарацын). Здесь я служил, — повествовал юноша, — моему господину три года; нынче вот уже восемнадцатый день, как господин мой приказал мне принести его постель в баню, намереваясь здесь мыться. Когда же он вымылся, то сказал мне:

— Не принес ли ты мне напитка, чтобы я испил его?

(Продолжение следует)

[Александр Васильевич]

(Продолжение)

Я же сказал ему (повествует юноша):

— Нет, не принес, господин мой.

Он же уже намеревался меня ударить, но я, избежав его рук, направился в дом госпожи моей и, взяв у нее сосуд с тем напитком, возвращался уже в баню, к господину своему. Дорога, по которой я шел, пролегала мимо храма христианского, в котором в это время совершалась божественная литургия. Я слышал кондак, который пели святому Георгию: «возделан от Бога показался еси» Пение это тронуло меня до слез, и я сказал от глубины сердца:

— Святой великомученик Георгий! Неужели до Бога и до тебя не дошли воздыхания отца моего? Неужели ты презришь слёзы его, которые он проливает в храме, посвященном твоему имени, умоляя тебя за меня, дабы ты спас меня от этого плена и избавил меня от этого рабства?

Сказав это, я пошел в баню. Господин мой, увидав слёзы на моих глазах, начал бранить меня и с гневом сказал мне:

— Налей мне напитка этого.

Я налил напитка в сосуд. Потом господин сказал мне:

— Прибавь еще немного.

Когда я взял сосуд, чтобы из него налить напитка, мне показалось, что я начинаю плохо видеть своего господина. Я воскликнул:

— Господин, я не вижу!

В это время меня восхитила от земли какая-то сила и потому я уже не слыхал, что говорил мне господин мой, но услышал пение сих слов: «Един свят, един Господь Иисус Христос, во славу Бога Отца. Аминь». Тотчас я увидел себя в алтаре, увидел также и отца моего, державшего в руках своих святой потир и говорившего церковным служителям:

— Дайте напитка.

Стоя около отца, я хотел было влить напиток, который был у меня в руках, во святой потир, потому что в то самое мгновение, когда я был в бане и стоял около сарацына, держа в руке своей сосуд с напитком, — в это же мгновение я внезапно оказался в алтаре вблизи своего отца, совершавшего литургию. Отец мой, посмотрев на меня, спросил сослужащих:

— Кто сей юноша?

Те же отвечали с удивлением:

— Не знаем, кто таков и откуда он пришел сюда, — так как я был острижен и имел на себе сарацынскую одежду. Я же сказал отцу:

— Отец! Неужели ты не узнаешь меня? Я Филофей — сын твой.

Тогда отец мой сказал мне:

— А для чего этот сосуд в руках твоих, и что в нем находится?

Я сказал:

— Это напиток сарацынский. Я находился сию минуту с своим господином в бане, близ Иерусалима, и в тот момент, как я хотел ему подать это питье, внезапно оказался около тебя в этом храме.

Услышав это, отец мой весьма ужаснулся и едва не выпустил из рук святого потира. А я в этот момент выпустил из рук своих сосуд с напитком и, поддержав руки отца, сказал ему:

— Не смущайся, отец мой, но окончи службу.

Затем отец мой, поставив потир на святой трапезе, поднял руки свои к небу и возблагодарил Бога и Его святого угодника Георгия. Сосуд же, который я уронил на мраморный пол, не разбился.

Окончив службу, отец мой обнял меня и облобызал со слезами; затем мы пошли домой.

Все наши родственники и друзья, услыхав обо всем, происшедшем со мною, собрались к нам в дом и, увидев меня, возрадовались и прославили Бога и Его угодника, святого Георгия, избавившего меня от сарацын в мгновение ока.

Воевода и все, бывшие с ним, выслушав это повествование сына священника, прославили Бога и святого Георгия; затем, дав сему юноше и отцу его большие подарки, отпустили его с честью.

Повествуют еще об одном подобном же чуде святого великомученика Георгия следующее.

В Пафлагонии[19], в городе Азиастриде, жила благочестивая чета — Леонтий и Феофана. Оба они имели великую веру ко святому великомученику Георгию и часто приходили в храм его имени, находившийся неподалеку от них, близ реки, называвшейся Партениос (от имени реки и храм тот носил прозвище: «Партениэ»). Эта благочестивая чета по своей любви ко святому украшала храм сей из своего достатка, считая сего святого мученика охранителем и промыслителем всего своего имущества. Каждый год сии благочестивые христиане честно и благоговейно совершали празднование памяти святого мученика, причем творили в этот день много милостыни и устраивали пиршество для нищих и убогих, а также и для своих родственников и друзей. Они имели сына, по имени Георгия; постоянно имея в мысли святого мученика, они и сына своего нарекли именем Георгия.

В это время над греками царствовал Константин VII[20], — сын царя Льва Мудрого. Тогда началась война между болгарами и греками; болгары, вступив в союз с венграми и скифами, подошли к греческим областям и опустошали их, пленяя жителей; по этой причине необходимо было готовиться к войне и грекам. А так как Леонтий, — житель города Амастриды в Пафлагонии, — был воином, то необходимо было и ему идти на войну с болгарами. Но в виду того, что Леонтий был уже в преклонных летах, а сын его — Георгий — в летах юношеских, он решил вместо себя послать в войско своего сына. Взяв его, Леонтий и Феофана прежде всего отправились с ним в вышеупомянутый храм и, молясь здесь пред иконою великомученика, говорили так:

— Тебе, святой великомученик Георгий, мы вручаем своего единородного сына, которого мы, любя тебя, нарекли твоим именем! Будь ему вождем в пути, охранителем в брани, и возврати нам его живым и здоровым, дабы мы, получив от тебя благодеяние по вере своей, многими благими делами прославляли всегда твое попечение и заботу о нас.

Помолившись так, они отпустили сына своего в полки войска греческого.

Затем началась война. Первоначально греки одолевали болгар, но потом болгары, собравшись с силами, стали побеждать греков, по попущению Божию. Между противниками произошло решительное сражение, причем весьма многие из греков пали от меча врагов.

В это время Георгий, сын Леонтиев, был взят некиим болгарянином в плен и, по молитвам святого Георгия, был сохранен от смерти, ибо, сожалея юность его и красоту лица, болгарянин тот пощадил Георгия и увел его в свою землю, где Георгий служил своему господину в качестве раба.

Леонтий же и Феофана, услышав, что греческое войско было побеждено болгарским, и видя, что сын их к ним не возвращается, плакали и рыдали неутешно, думая, что сын их убит на поле битвы. Придя в упомянутый храм, они обратились к иконе святого великомученика с такими словами:

— Для того ли, Христов мученик, мы доверили тебе своего сына, чтобы он был пищею птицам небесным и зверям земным? Так ли ты слышишь наши ежедневные молитвы и воздыхание к тебе? Если ты не умилосердился ради нас, пришедших уже в старость, то по крайней мере пожалел бы цветущую юность того отрока. Ради чего презрел ты смирение наше, угодник Божий?

Это и другое подобное говорили старцы с великим воплем и многими слезами, так что все, бывшие в этом храме, не могли удержаться от слёз. Особенно же мать того юноши непрестанно плакала каждый день.

Упомянутая победа болгар над греками произошла в месяце августе. Когда же прошла осень и зима, наступил месяц апрель и приближался день памяти святого великомученика Георгия. Леонтий с супругою своею, хотя уже отчаялись в жизни сына своего, думая, что он погиб на поле битвы, однако не забыли своего усердия к святому мученику и по обычаю приготовили на день памяти его богатый обед.

Когда окончились церковные службы, Леонтий и Феофана позвали к себе многих гостей — родственников, знакомых, нищих, убогих. Во время обеда гости беседовали все время только о Георгии, сыне Леонтия и Феофаны, не возвратившемся с битвы. Родители юноши все время рыдали, гости же старались утешить их, и особенно утешали сильно печалившуюся мать.

Между тем, Георгий, находясь в плену, исполнял у господина своего обязанность повара. В этот день, приготовляя пищу, он вспомнил о доме своих родителей, о празднестве, которое совершалось в доме их, вспомнил также и своих родных, друзей и знакомых, и в мыслях своих подумал:

— Хорошо бы узнать: каков нынче обед в доме моих родителей? кто приглашён на обед? как обо мне думают: жив я, или умер?

Думая так про себя, Георгий горько плакал.

Между тем наступило время обеда господина его, и необходимо было, чтобы сам Георгий нес одно из яств в горшке к господину своему. Георгий утер слёзы и, взяв из печи горячий горшок, понёс его. Вдруг он почувствовал себя стоящим в доме родителей своих посреди всех гостей. Великое чудо! Все, бывшие здесь, увидя Георгия, сына Леонтиева, с горячим горшком, пришли в великий ужас; родители же его подумали, что видят привидение пред собою; затем, догадавшись, что это не привидение, а действительность, с великою радостью устремились к сыну своему и, припав к груди его, обнимали и целовали его, плача от столь неожиданной и великой радости. Когда же начали спрашивать Георгия: — как он остался живым, где он был и каким образом оказался здесь, — то он подробно рассказал всё, как о своем пленении, так и об избавлении от плена; именно, он сказал следующее:

— Сию минуту я работал на кухне господина моего. Мне было приказано принести к моему господину вот эту пищу в горшке. Взяв горшок, я отправился к господину моему, но сделав несколько шагов по лестнице, ведущей в горницу, в которой обедал мой господин, я неожиданно увидал какого-то воина, сидевшего на коне и сиявшего несказанным светом; он взял меня вместе с этим горшком и поставил меня здесь перед вами, не знаю уже каким образом.

Услыхав это, все бывшие там, а особенно родители Георгия, воздали усердное благодарение Богу и Его святому угоднику великомученику Георгию.

Когда, затем, все начали вкушать пищи из того горшка, то случилось новое чудо: сколько вкушали из горшка, столько в него снова прибавлялось; хотя горшок был настолько мал, что содержимое его мог съесть и один человек, обедавших было весьма много, но все ели до сытости, хваля Бога и говоря:

— Вот святой великомученик Георгий на праздник свой прислал нам от болгар хорошую пищу!

Затем горшок тот был передан вместе со многими дарами и приношениями в храм святого великомученика и хранился там среди священных сосудов, в воспоминание славного чуда, совершенного святым великомучеником Георгием.

Упомянутый храм святого Георгия был очень древний и сильно уже обветшал, так что каждую минуту мог упасть; но не было никого, кто бы выстроил новую церковь, или бы обновил тот ветхий храм: ибо по причине бедности жителей того места, церковь та была оставлена без внимания. Однажды в ней совершилось такое чудо.

Дети, собираясь около этой церкви, играли здесь друг с другом, причём поносили и насмехались над одним отроком, которого они всегда побеждали в играх. Потеряв терпение по причине постоянных насмешек, отрок тот, обратившись к храму святого Георгия, сказал:

— Святой Георгий! Помоги и мне одолеть моих противников; в благодарность за это я принесу в храм твой большой пирог.

И действительно отрок тот победил своих товарищей в играх, и победил не один, а два и еще много раз.

Пришедши к своей матери, отрок тот сказал ей, что обещал святому в дар пирог и просил его у нее, чтобы исполнить свой обет святому.

Мать его из любви к ребенку, а также из уважение к мученику, приготовила пирог, согласно просьбе своего сына, и передала его сыну еще теплый, не успевшим остыть. Отрок тот принес пирог в церковь и, положив его пред алтарем, поклонился и ушел.

Случилось, что в это время мимо той церкви проходили четыре купца. Они вошли в церковь для того, чтобы поклониться святому Георгию и увидели на полу вкусный пирог (он еще не остыл и от него шел ароматный пар). Купцы сказали друг другу:

— Это не нужно святому. Съедим пирог, а вместо него положим фимиам.

Когда они съели пирог, то направились к выходу из церкви; но никак не могли найти дверей, потому что двери им представлялись стеною. Тогда они положили на пол по одной серебряной монете; однако не могли найти выхода. Потом положили все вместе одну золотую монету, и усердно помолились святому, чтобы он помог им выйти; но и на этот раз не нашли выхода, будучи одержимы как бы слепотою. Наконец, положили все четверо по золотой монете и еще более усердно помолились, и тогда нашли выход, ибо нашли двери церковные открытыми и прошли сквозь них.

Эти золотые и серебряные монеты послужили началом к собиранию денег, необходимых для обновления того храма, ибо слух о чуде том прошел по всей стране той и многие благочестивые люди добровольно приносили туда золото и серебро; на эти деньги был создан новый каменный храм, более обширный, в достаточной мере украшенный и снабженный всеми необходимыми принадлежностями для богослужения. В том храме совершались многие чудеса во славу Христа Бога и в похвалу святого великомученика Георгия.

Повествуют также и о следующем чуде, совершенном святым великомучеником Георгием над отроком, уязвленном смертоносною змеей. Рассказ об этом чуде передал один из благочестивых подвижников, авва Георгий, имевший себе тезоименитого[21] помощника — святого Георгия.

— Когда я шел однажды, поднимаясь в гору, и держал в руках крест, меня встретил какой-то старый монах; взяв у меня крест, он пошел впереди меня. Пройдя немного, он свернул на тропинку. Я пошел вслед за ним. Продолжая идти, я увидел стадо овец и отрока-пастуха, лежавшего на земле и умиравшего от ужаления змеи. Поблизости от того места, был источник. Старец сказал мне:

— Зачерпни воды, чтобы облить ею крест.

Затем мы, зачерпнув воду и раскрыв уста отроку, влили ему в рот эту воду, излитую на крест; при этом старец сказал:

— Во имя Пресвятой Троицы исцеляет тебя святой великомученик Георгий!

Наклонившись, отрок тот изрыгнул из себя смертоносный яд и встал на ноги.

Затем старец сказал ему:

— Скажи мне, не клялся ли ты вчера убогой вдове, овцу которой поручено было тебе пасти, но которую ты продал за три сребренника? Не говорил ли ты ей: волк съел овцу?

Отрок ответил ему:

— Да, отче, действительно было так. Но каким же образом ты узнал это?

Старец сказал ему:

— Когда я сидел в своей келлии, ко мне приехал некий муж на белом коне и сказал мне:

— Софроний, встань и иди поскорее к источнику, находящемуся по правую сторону от тебя, на юг. Там ты найдешь отрока, укушенного змеей, увидишь также и монаха, несущего в руке крест, вырезанный из дерева. Взяв крест тот, ты облей его водою и дай выпить ту воду отроку, при этом ты скажи следующие слова: — во имя Отца, и Сына, и Святого Духа, исцеляет тебя раб Божий, мученик Георгий. Затем скажи отроку тому: не клянись больше именем Божиим, ни святыми Его, не поступай ни с кем неправдиво и отдай той убогой вдовице овцу, дабы не случилось с тобою что-либо еще худшее.

(Окончание следует)

[Александр Васильевич]

(Окончание)

Когда юноша услыхал это от старца, то, упав к ногам его, сказал:

— Прости меня, отче, ибо всё действительно было так: я продал за три сребренника овцу вдовы той и вчера обманул ее, сказав, что волк съел ее овцу. Женщина та сказала мне: — верно ли это, или нет? — Я же сказал ей: — да, я могу призвать во свидетели Бога истинного. Женщина сказала мне: разве ты не знаешь, что я бедная вдова? Впрочем поступай так, как знаешь. Но смотри, с тебя взыщет Бог и святой Георгий, потому что я обещала дать ту овцу на праздник Георгия убогим. — Я же, — продолжал юноша, — так как прельстился и впал в грех, то молю тебя, отче, помолись обо мне Богу и святому Георгию, дабы был отпущен мне грех мой. А я теперь же дам женщине той трех козлов на день памяти святого Георгия и до конца жизни моей буду давать каждый год в день памяти святого мученика в пользу бедных десятую часть всего того, что я заработаю.

Таким-то образом исцеленный юноша тот, испросив молитву и прощение у блаженного Софрония, приступил к своему занятию, благодаря Бога и угодника Его, святого великомученика Георгия.

Нельзя не упомянуть и об славном чуде убиения змея, совершенном святым великомучеником Георгием близ отечества своего палестинского, в стране сирофиникийской, в городе Бейруте[22], стоящем на берегу Средиземного моря, невдалеке от города Лидды, где и погребено было тело святого великомученика. Место совершения чуда этого показывается путешественникам по Палестине. Согласно описанию повествователей о сем чуде, оно произошло при следующих обстоятельствах.

Около упомянутого города Бейрута близ Ливанских гор находилось большое озеро, в котором жил змей — губитель, великий и страшный. Выходя из этого озера, змей тот похищал многих людей, увлекал их в озеро и там пожирал их. Много раз народ, вооружившись, выступал против него, но каждый раз змей прогонял народ, потому что, приблизившись к стенам города, наполнял воздух своим губительным дыханием, так что уже от одного этого многие заболевали и умирали. По причине этого в том городе постоянно была скорбь, печаль, вопль и плач великий. В этом городе жили люди неверные — идолопоклонники, здесь же жил и сам царь их.

Однажды жители города того, собравшись вместе, отправились к своему царю и сказали ему:

— Что нам делать, ибо вот мы погибаем от змея того?

Он же ответил им:

— Я вам сообщу то, что мне откроют боги.

Затем царь, по научению живущих в идолах бесов, губителей душ человеческих, возвестил им такое решение: если они не хотят погибать все, то пусть дают в пищу тому змею каждый день по жребию своих детей, сыновей или дочерей. При этом царь прибавил:

— Когда дойдет очередь до меня, то и я, хотя и имею одну только дочь, но и ее отдам.

Жители того города приняли этот совет царский или, лучше сказать, бесовский и давали все, как важные, так и неважные граждане, каждый день на съедение змею одного из сыновей и дочерей своих, хотя весьма сожалели и плакали о них. Отдаваемых на съедение змею ставили на берегу озера, нарядив в лучшие одежды; змей же тот, выходя из озера, похищал их и съедал.

Когда очередь обошла всех людей того города, они пришли к самому царю и сказали ему:

— Вот царь, по твоему совету и постановлению отдавали мы детей своих змею. Очередь уже обошла всех. Что же теперь ты нам повелишь делать?

Царь ответил им на это:

— Отдам и я дочь свою, хотя она у меня и единственная. Потом я вам сообщу, что нам откроют боги.

Позвав к себе свою дочь, царь велел ей украситься как можно лучше; он весьма сожалел ее и плакал об ней со всем домом своим, но никак не мог нарушить того постановления, как бы божественного, сообщенного бесами. Приготовясь отправить дочь свою на съедение змею, царь смотрел на нее с высоты своего дворца и со слезами на глазах провожал ее взором своим.

Девица, между тем, была поставлена на обычном месте, на берегу озера. Ожидая смертного часа, в который змей, вышед из озера, пожрет ее, она горько рыдала.

По промышлению Бога, хотящего спасения всех, благоизволившего спасти и город тот от погибели душевной и телесной, в это время к тому месту подъехал на коне святой великомученик Георгий, воин Царя небесного, имевший в руке копье.

Увидев девицу, стоявшую у озера и горько плакавшую, он спросил ее:

— Для чего ты здесь стоишь и об чем плачешь?

Она же ответила ему:

— Добрый юноша! Беги скорее отсюда на своем коне, чтобы не погибнуть вместе со мною.

Святой же сказал ей:

— Не бойся, девица, но скажи мне, чего ты ждешь в присутствии всего народа, смотрящего на тебя?

Девица ответила ему:

— Славный юноша! Я вижу, что ты мужественен и храбр. Но для чего ты желаешь умереть со мною? Беги скорее от этого места!

Святой же сказал ей:

— Нет, я не отъеду от этого места до тех пор, пока ты не расскажешь мне, для чего ты здесь стоишь, об чем плачешь и кого ты здесь дожидаешься.

После этого девица рассказала ему всё по порядку и про змея, и про себя.

Святой Георгий сказал ей:

— Не бойся, девица, потому что я именем Господа моего, Бога истинного, спасу тебя от змея.

Она же ответила ему:

— Доблестный воин, зачем ты желаешь погибнуть со мною? Беги и спасай себя самого от горькой смерти. Достаточно и того, если я одна умру здесь, тем более, что и меня ты не спасешь от змея, и сам погибнешь.

В то время как девица говорила эти слова святому, вдруг из озера появился страшный змей и направился к обычной своей пище.

Увидав его, девица закричала громким голосом:

— Беги, человек, вот змей уже идет!

Святой же Георгий, осенив себя крестным знамением и призвав Господа, со словами: — «во имя Отца, и Сына, и Святого Духа», — устремился на коне своем на змея, потрясая копьем и, ударив змея с силою в гортань, поразил его и прижал к земле; конь же святого попирал змея ногами. Затем святой Георгий приказал девице, чтобы она, связав змея своим поясом, повела его в город, смиренного, как пса; народ же, с удивлением взирая на змея, влекомого девицею, обратился от страха в бегство. Святой же Георгий сказал народу:

— Не бойтесь, только уповайте на Господа Иисуса Христа и веруйте в Него, ибо это Он послал меня к вам для того, чтобы спасти вас от змея.

Затем святой Георгий убил змея того мечем посреди города. Жители же города того, извлекши труп змея за город, сожгли его.

После этого царь и народ, живший в городе том, уверовали в Господа Иисуса Христа и приняли святое крещение: крестившихся было 25,000 человек, не считая женщин и детей. На том месте впоследствии была построена церковь, весьма обширная и красивая, во имя Пречистой Девы Марии, Дщери Царя Небесного, Бога Отца, Матери Сына Его и Невесты Духа Святого, — а также в честь святого победоносца Георгия, сохраняющего Церковь Христову и всякую душу правоверную помощью своею от невидимого поглотителя в бездне адской, а также и от греха — как от змея смертоносного, — подобно тому как он избавил упомянутую девицу от змея видимого[23].

Случилось здесь также и некое новое чудо. Когда была освящена эта церковь в честь Пресвятой Богородицы и святого великомученика Георгия, тогда в знамение изливаемой здесь благодати божественной, из алтаря этой церкви истек источник воды живой, исцеляющий всякую болезнь всех с верою притекающих в славу Самого Царя славы (у Которого — источник жизни вечной), Бога в Троице, Отца и Сына и Святого Духа, хвалимого во святых Своих во веки. Аминь.

Тропарь, глас 4:

Яко пленных свободитель, и нищих защититель, немощствующих врачь, царей поборниче, победоносче великомучениче Георгие, моли Христа Бога, спастися душам нашым.

Ин тропарь, глас тойже:

Подвигом добрым подвизался еси страстотерпче Христов верою, и мучителей обличил еси нечестие, жертва же благоприятна Богу принеслся еси: темже и венец приял еси победы, и молитвами святе твоими, всем подаеши прегрешений прощение.

Кондак, глас 4:

Возделан от Бога показался еси благочестия делатель честнейший, добродетелей рукояти собрав себе: сеяв бо в слезах, веселием жнеши. Страдальчествовав же кровию, Христа приял еси, и молитвами святе твоими всем подаеши прегрешений прощение.

Святитель Димитрий Ростовский

____________________________________

[1] Император Диоклитиан, ярый гонитель христианства, царствовал с 284 г. по 305 г.

[2] Аполлон — один из наиболее почитаемых греко-римских языческих богов. Аполлон считался богом солнца и умственного просвещения, а также охранителем общественного благополучия и предсказателем будущего.

[3] Во всех затруднительных случаях жизни языческие императоры имели обычай обращаться за советом к жрецам — служителям идолов, которые будто бы открывали им волю богов. Особенно развит был этот обычай в древней Греции. Здесь между прочим славился дельфийский оракул (прорицалище), где имелись специальные женщины — предсказательницы (пифии).

[4] На треножники садились языческие жрецы, когда вопрошали своих богов.

[5] Никомидия — большой в древности малоазийский город, находившийся в северо-восточном углу залива, образуемого Мраморным морем. Свое название этот город получил от имени своего основателя, вифинского царя Никомеда 1-го, жившего в 3-м в. до Р. Хр. Ныне на месте некогда славной Никомидии находится небольшое местечко Исмид.

[6] Каппадокия — малоазийская область. [7] Трибун — начальник войска.

[8] Комит — у древних римлян старший военачальник, сопровождавший императора в его путешествиях. Так как комиты составляли свиту императора и вместе с тем были его советниками, то должность эта считалась очень почетною.

[9] Претор — городской судья.

[10] Стадия — мера длины; равнялась приблизительно 88 нашим саженям.

[11] Т. е. Иисуса Христа.

[12] Кончина св. великомученика Георгия последовала в 304 г. В 4-м веке в честь святого Георгия была построена в Риме церковь, в которой хранится часть мощей его, его копье и хоругвь.

[13] Остров Митилена находился в северной части Средиземного моря.

[14] Агаряне — то же что сарацыны. Именем агарян обозначалось первоначально кочующее племя аравийских бедуинов, по преданию происшедших от Агари, рабыни Авраамовой. Но впоследствии это наименование было распространено христианскими писателями на всех арабов вообще, а также и на мусульман.

[15] Крит — один из больших островов Средиземного моря; он находится в восточной части Средиземного моря, к югу от Греции. За 1000 лет до Р. Хр. здесь поселились выходцы из Греции. В 70-х годах по Р. Хр. Крит попал во власть римлян. Начиная с 650 г. по Р. Хр. Крит сильно страдал от набегов сарацын, овладевших островом с 823 г. В настоящее время Крит находится под временным управлением греческого королевского дома (под наблюдением европейских держав).

[16] Аввакум — восьмой из числа, так называемых, «малых пророков». Его пророческое служение относят ко временам царя Манассии (с 699 г. по 644 г. до Р. Хр.). Книга, написанная им, состоит из трех глав. Величественная песнь — молитва пророка Аввакума, находящаяся в 3-ей главе его книги, послужила основанием 4-ой песни церковных канонов. Она содержит в себе живое изображение могущества Божия и непостыдной надежды на Бога праведника. — Память св. Аввакума совершается 2 декабря. Св. Аввакум прославляется Церковью как тайноведец, предстоявший «на божественной страже».

[17] Василий I (Македонянин) царствовал с 867 г. по 886 г.

[18] Кипр — находится в северо-восточном углу Средиземного моря.

[19] Малоазийская область.

[20] Константин VII Порфирородный, сын Льва 6-го Мудрого, царствовал с 912 г. по 959 г.

[21] Т. е. равноименного, носящего одинаковое имя.

[22] Бейрут (или Берит) — в древности важнейший город финикиян.

[23] На основании этого повествования святой великомученик Георгий часто изображается на иконах в образе всадника, сидящего на белом коне и поражающего копьем страшного змея. Изображение св. Георгия на коне, как знак победы, усвоено нашему отечественному гербу, а также и знаку отличия, возлагаемому на грудь православного воина за его ратные подвиги. — Святой великомученик Георгий считается у нас преимущественным охранителем пастухов и стад на том основании, что по преставлении своем он неоднократно оказывал помощь ближним, являясь на коне. Поэтому в Георгиев или, по просторечию, в Егорьев день благочестивые жители сел и деревень России выгоняют обыкновенно впервые после зимы свой скот на пастбище, причем совершают св. великомученику молебствие с окроплением св. водою пастухов и стад.

http://www.pravoslavie.ru/put/61361.htm

© Православие.Ru

[Дмитрий Н]

«Когда я сидел в тюрьме, святой Георгий помогал мне»

Слово на святого великомученика Георгия


Священник Георгий Калчу



_{Великомученик Георгий Победоносец}
    

Церковь почитает в лике святых мучеников целый ряд воинов, состоявших на службе в римской армии. Христианство тогда сильно распространилось, и они во время гонений на христиан предпочли мирской воинской славе славу вечную, неувядаемый венец мученичества, публично исповедовав веру во Христа и не отказавшись от нее ценой собственной жизни.

Великомученик Георгий жил во времена императора Диоклетиана, правившего в 248–305 годы. Это был император, весьма приверженный языческим богам. По этой причине он занимал очень враждебную позицию по отношению к христианам; может, его преследование христиан, длившееся вплоть до 305 года, было самым жестоким и долгим. Тогда он заболел психически, и его стали «преследовать и гнать» его собственные жертвы. Ему постоянно грозила опасность быть убитым. Поэтому он покинул свой дворец на побережье Далмации и стал жить изолированно, не принимая никого, кроме охраны; но ее он тоже боялся и жизнь проводил весьма мучительную. Предполагается, что умер он в 313 году, когда и прекратилось гонение на христиан. Умер в одиночестве, пребывая в ужасе от всяческих страхов, не дававших ему покоя.

Все эти сведения мы узнаём от Лактанция[1], человека весьма образованного, служившего учителем в доме Диоклетиана.

Вначале Диоклетиан преследовал христиан не так сильно, то есть не до смерти. Между тем Лактанций стал христианином и лишился места службы, но написал все хроники времен Диоклетиана, а в книге «О смертях гонителей» показывает, что все гонители, преследовавшие Церковь Христову, плохо кончили, и самым яркий пример тому являет Диоклетиан, которого он знал и в самые благополучные годы, и в период его безумия.

Безумие Диоклетиана было мрачным, то был человек, преследуемый внутренними страхами. Ему постоянно казалось, что сейчас придут христиане, придет Иисус и накажет его за совершённые им убийства, а потому еще больше гнал христиан.

Сначала, как я сказал, гонение не было тяжким. Первой формой гонения было распоряжение о том, чтобы все служащие в армии принесли жертвы божествам, если хотят оставаться в армии, если же нет, то да будут изгнаны. Это было его первым гонением. Между тем он посетил языческих оракулов, всегда дававших путаные ответы. И эти оракулы сказали, что ему надо преследовать христиан. И тогда он в 303 году издает очень суровый декрет, в котором говорит, что все Священные Писания, имеющиеся у христиан, надо сдать властям и публично сжечь их на площадях.

В этой ситуации его зять, Галерий, подстроил два пожара в императорском дворце в Никомидии, где тогда находился Диоклетиан, и свалил вину на христиан. Тогда Диоклетиан распорядился арестовать всех клириков (священников и диаконов) и принуждал их приносить жертву богам. Так многие христиане подверглись пыткам, были брошены на съедение зверям, умерщвлены, и христианство дало тогда чрезвычайно высокое число мучеников.

Это гонение охватило всю империю. Оно простерлось вплоть до Румынии, когда в Никулицеле умерщвлены были мученики Зотик, Аталос, Филиппос, Камасис…[2] Это было повсеместное гонение. Тогда Диокетиан приказал, чтобы все воины, а не только офицеры, верующие во Христа, исповедали свою веру, чтобы принять за это кару.

   И тогда обнаружилось, что христиан очень много, возможно, десятки, сотни тысяч, и всем им предстояло пострадать

В этих обстоятельствах святой Георгий решил исповедать свою веру во Христа. Он происходил из высокопоставленной семьи, имел соответствующее воспитание, и родители его были христианами. Внешностью обладал красивой, был одним из самых храбрых воинов, и поскольку он был столь одарен и отличился в сражениях, то Диоклетиан очень быстро продвинул его и назначил начальником императорской охраны. В таком положении и застал его декрет Диоклетиана, уже простиравшийся на всех римских граждан, которые обязывались раз в месяц публично приносить жертву идолам на площадях. И тогда обнаружилось, что христиан очень много, возможно, десятки, сотни тысяч, и всем им предстояло пострадать. В таких обстоятельствах святой Георгий и решил исповедать перед императором и сенатом свою веру в Бога и Христа.

Когда император сидел в сенате и там принимали какие-то решения, вошел святой Георгий и стал много говорить о своей вере и Христе как Царе. Сказал, что, чем служить императору языческой империи, он предпочитает служить Христу, а служение его Христу будет состоять не в орудовании мечом и воинских состязаниях, а в принесении себя в жертву ради Христа. Он перед всеми исповедал, что готов принять мученическую смерть. Это исповедание святого Георгия, снискавшего любовь императора и восхищение сената, вызвало смятение и сожаление, но и негодование тоже.

Император приказал, чтобы святого Георгия арестовали. Он был заключен в темницу, и от него потребовали отказаться от веры. Но поскольку он ответил на это отказом, то был подвергнут всяческим истязаниям и стал, возможно, одним из самых многострадальных мучеников: ноги ему заковали в раскаленные железные сандалии с гвоздями, и колесовали его, и бросали в море с камнем на шее, но он, как говорится в акафисте, на волнах морских стоял как на суше, бросали в яму с известью, но он нимало не пострадал.


_{Георгий Калчу после ареста}
    

   Бог подает Своим мученикам силу духовную – я видел это в тюрьме

Бог подает Своим мученикам определенную силу духовную, и я видел это в тюрьме. То есть люди совсем слабые, люди больные, едва дышащие, каким был Гафенку[3], обладали необыкновенной силой: истязали ли их, морили ли голодом – они не ощущали страданий и продолжали исповедовать Бога, благословлять своих истязателей. Таким был Гафенку, принявший кончину как святой. Так же происходило со всеми мучениками. Бог подает им силу, и они зачастую не испытывают физических страданий. Их плоть рвали на куски железными когтями, вбивали гвозди им в руки и ноги, жгли в огне, а они не ощущали боли. Бог подавал им эту силу переступать через страдания.


_{Фото: Отец Георгий Калчу с иконой Валерия Гафенку}

И тот факт, что они не отрекались от Бога, а после того, как их жгли, выходили к людям невредимыми, привел к тому, что многие из присутствовавших при истязаниях раскаивались и переходили в ряды христиан. Это было огромной заслугой христиан. Поэтому наша Церковь и говорит, что кровь мучеников – это семя христианства. Чем больше становилось христиан, которых мучили и умерщвляли, тем больше христиан восходило из крови их: они видели их твердость, силу Божию, происходящие чудеса и каялись. Прямо тогда, во время истязаний, они выходили вперед и исповедовали свою веру перед императором, заявляя о том, что они тоже христиане. И нередко их целыми десятками бросали на арены, разрывали в клочья звери и умерщвляли солдаты.

Между мной и святым Георгием существовала теснейшая связь. Когда я сидел в тюрьме, то всегда призывал его, и он во многих обстоятельствах помогал мне. С тех пор и доныне я не перестаю каждый день обращать к нему особую молитву. Я убежден, что между святым и тем, кто ему молится, устанавливается тесная связь, и часто многие из черт святого, если у тебя имеется близкая духовная связь с ним, проявляются и в тебе.

В моем случае, например, как святой Георгий прошел через тюрьмы, так прошел через них и я; как святой Георгий был укрепляем Богом в тяжелых обстоятельствах, так и я был укрепляем в самые трудные моменты, когда мог погибнуть не только физически, но мог погибнуть и душевно. Но присутствие святого укрепляло меня, потому что он передает тому, кто ему молится и носит его имя, твердость своей веры и духовную защиту, которую Бог подает нам через него.

   Обращайтесь к святому, имя которого носите, и он будет помогать вам. Обращайтесь к нему в скорби, болезни, трудных обстоятельствах – и в минуты радости

Обращайтесь к святому, имя которого носите, и он будет помогать вам, обращайтесь к нему во время скорби, болезни, в трудных обстоятельствах и в минуты радости: «Святый Иоанне, защитителю мой (или: святый Георгие), моли Бога о мне, грешном!» Обращайтесь к нему, и он услышит молитву вашу! Он адвокат наш пред Богом, адвокат всех носящих его имя. Он доносит молитву нашу пред Бога и ходатайствует о нас.

А в конце жизни, когда мы отправимся на тот свет, рядом с нами будет стоять и наш покровитель. Если мы почитали его и молились ему, он будет стоять рядом с ангелом хранителем, чтобы защищать нас от обвинителей сатаны.

Это потому, что на частном суде диавол извлекает все грехи наши, которых мы даже и не помним, выставляет их на всеобщее обозрение, бросает на чашу весов, и нам необходимо иметь адвоката для защиты, который предъявил бы наши добрые дела. Ведь мы будем так унижены, что, может, даже не вспомним своих добрых дел, как позабыли и свои грехи. Но приходят ангел хранитель и святой покровитель и кладут на весы все наши добрые дела. И часто одна слеза перевешивает все злые дела, которые мы совершили за свою жизнь.

Так что прошу вас, помните о святых, имя которых носите, и молитесь, чтобы они защищали вас, защищали семью, наш народ и всех людей[4].


Перевела с румынского Зинаида Пейкова

6 мая 2015 года


<sub>[1] Луций Целий Фирмилиан Лактанций (ок. 250 — ок. 325) – ритор, за свое красноречие именуемый «христианским Цицероном».

[2] Их святые мощи обретены были в 1971 г., когда в результате сползания почвы открылись остатки древней церкви. Село Никулицел находится на месте древнего города Новиодунум, ныне это уезд Тулча.

[3] Гафенку Валерий (1921–1952) – румынский новомученик. В 1941 г. за участие в молодежном православном движении был арестован и приговорен к 25 годам тюрьмы. В застенках вопреки ужасным условиям, пыткам и издевательствам, истощенный физически, тяжело больной сохранял удивительную стойкость духа и верность вере. Он умер в тюрьме не сломленным, благословляя своих тюремщиков, которые по-своему почтили его, разрешив заключенным проститься с ним. Об этом мученике см., например: Святой из заключенных Валерий Гафенку.

[4] Из книги: Părintele Gheorghe Calciu. Cuvinte vii [Отец Георгий Калчу. Живые слова]. Bacău: Editura Bonifaciu, 2009.</sub>


http://www.pravoslavie.ru/put/79104.htm

[Александр Васильевич]

«Со святым Георгием на фюзеляже»

О летчике Георгии Захарове и его небесном покровителе

 В 1945 году 6 мая стало особо значимым, ибо три праздника соединились в одном дне: Светлое Христово Воскресение, память великомученика Георгия и окончание войны с Германией, ведь именно тогда был подписан первый Акт о капитуляции этой фашистской державы.

Через несколько дней маршал Георгий Жуков подпишет второй Акт о капитуляции Германии, однако в этой статье нам хотелось бы рассказать о другом Георгии – человеке уникальной судьбы и воинского дарования, единственном генерале, лично облетевшем перед войной всю западную границу, единственном советском летчике, воевавшем на самолете с изображением великомученика Георгия Победоносца. Воине, на которого устраивали специальную охоту вражеские пилоты – генерал-майоре авиации Георгии Нефедовиче Захарове.

***


_{Генерал-майор Г.Н. Захаров в кабине своего Як-3. Весна 1945 г.}

Будущий генерал-майор авиации Георгий Нефедович Захаров родился 24 апреля 1908 года в селе Старое Семенкино Средне-Волжского края Байтуганского района. Жизнь его сложилась непросто: юность совпала с гражданской войной.

В течение нескольких месяцев родное село не раз переходило из рук в руки. Ломался уклад крестьянской жизни. В 1920 году из-за свирепствовавшего голода на Поволжье умерли родители Георгия, а старший брат ушел служить в РККА – Рабоче-крестьянскую Красную армию. Впоследствии Георгий Захаров писал: «…самый тяжелый на моей памяти двадцатый год, некогда крепкое село уже давно разорено до основания.… Начался голод, и в лютую зиму в течение нескольких дней от голода умерли отец и мать. Потом умерла бабушка. Взрослых дома не осталось. Несколько дней мы жили тем, что я срезал полоски с лошадиной шкуры, которой была обита дверь, а старшая сестра Василиса из этих обрезков делала нам отвар. Шкуры хватило ненадолго, и вот Василиса устроилась нянькой в одну зажиточную семью. Младшего брата на время взяли к себе дальние родственники. Меня и сестру Сашеньку они прокормить уже не могли. Тогда намотал я на себя и сестренку все, что могло служить одеждой, забил двери дома досками, и ранним морозным утром мы пошли прочь от родного дома, в котором нас ожидала неминуемая голодная смерть.

Вряд ли мы прожили б ту зиму, если бы однажды не повстречали двух таких же оборванцев – брата и сестру. Они были нам ровесниками. Мы вместе ходили весь день, собирая подаяния, а на ночь они привели нас к себе в дом. Это был покосившийся и запущенный вдовий дом. Навстречу нам поднялась изможденная женщина. Мы с Сашенькой стояли на пороге, готовые по первому ее знаку уйти или остаться.

Женщина заплакала, и мы остались.

В этом доме мы прожили до весны. Потом я батрачил, был в приюте, снова батрачил. Так прошло много месяцев – мы выжили…»

А когда Георгию исполнилось 16 лет, он стал председателем Старо-Семинкинского селькресткома. «Крест» тут – от слова «крестьянский»: сельские крестьянские комитеты представляли собой артели, созданный для оказания взаимопомощи. Это было в 1924 году. А в 1928-м, проработав на этой должности четыре года, двадцатилетний Георгий отправился учиться в Рязанский Сельхозтехникум. Во время учебы Георгий работал комбайнером. Как сложилась бы жизнь этого парня, останься он и дальше на «гражданке»? Бог знает. Но Георгий Нефедович резко изменил направление: не доучившись двух месяцев, он бросил свой техникум и ушел в армию. Мелевисский военкомат направил его в 7 В.Ш.Л. – Военную школу летчиков.

В декабре он 1933 года оканчивает ВШЛ и поступает на курсы командиров звеньев, по окончанию которых отправляется на Украину, в Киев – в 109 авиационную эскадрилью, служить в должности старшего летчика, командира звена.

В марте 1936 года он – уже в звании лейтенанта. А в октябре Захаров летит в Испанию, – воевать. Там шла гражданская война: Вторая Испанская республика сражалась с фашистами. Там и был открыт счёт сбитым им самолетам.

В октябре немцы готовились к генеральному штурму Мадрида. После каждого вылета все «наши» пилоты заправляли машины и, загрузив боекомплект, рядом со своими машинами ждали нового вылета.


_{Г.Н. Захаров}

Очередной приказ получен. Все на взлёт, Григорий Нефедович пробует пулемёты, и – эх, незадача! – у двух надо менять стволы. А самолеты уже взлетают. Что делать? Быстро поправив пулеметы, через несколько минут он взлетел. Но от своих уже отстал, а потому в одиночестве идет в сторону Мадрида. Над Мадридом осматривается, а вокруг никого нет! Ни своих, ни чужих… Набирает высоту и движется в сторону противника. Нет никого! Всматривается в горизонт в направлении солнца и замечает, наконец, силуэты бипланов. Пересчитывает их: двенадцать. Понятно, что свои – заходят к Мадриду со стороны солнца. Самолеты идут по дуге. Захаров быстро сокращает расстояние по прямой и, немного опередив группу, выскакивает впереди. Покачивает крыльями. Его замечают и догоняют. Но вместо своих он видит «Хейнкели» противника.

Они кинулись на самолет сразу всем скопом, мешая друг другу. Их первое «здрасьте» – очередь из крупнокалиберного пулемёта по машине Захарова. Спас отработанный навык: автоматически закрутил машину в глубокий вираж, не давая вести по себе прицельный огонь. Машина вся в пробоинах, но Захаров жив. Трижды в прицел его пулемета попадают самолеты противника, и трижды он стреляет. Другого выхода, кроме как вести противника к своему аэродрому, нет – там свои, там помощь. Последняя очередь, уже во время посадки, разбивает приборную панель, но самолет сел. Техник вытаскивает Захарова из машины, и они прячутся в укрытии.

Ему вообще, как принято говорить, везло. Ещё в начале своей службы в 109 авиационной эскадрильи пришлось участвовать в испытаниях нового самолета И-15. Тогда, решив подняться на максимальную высоту, на высоте 7000 метров он вдруг потерял сознание, свалился в «штопор» и начал падать. Пришел в себя на высоте трёх тысяч метров и, выйдя из «штопора», сумел посадить машину. На все вопросы, как он это сделал, вразумительного ответа не смог дать даже себе.

А парашют очень не любил, говорил, что это самое страшное, – прыгать с парашютом. За всю карьеру летчика – только три раза и прыгал, когда учился в Высшей школе летчиков.

Но вернемся в Испанию, в небе над которой за 11 месяцев Георгий Нефедович Захаров сбил 10 самолетов. В апреле 1937-го ему присвоили звание старшего лейтенанта. И отправили на другой конец света – в Китай в качестве командира истребительной авиагруппы.

Во время одного из самых сильных сражений с японцами, когда на каждого нашего истребителя приходилось по три противника, погиб сослуживец Захарова Николай Смирнов, вылетевший в бой на самолете Захарова. Этот самолет, как машина командира, не имела номера, но была обозначена большим нулём на фюзеляже. Летчики её так и называли – «нулёвка». Так вот, как потом оказалось, два звена японских истребителей имели четкое задание сбить именно эту машину, – японцы были прекрасно осведомлены о том, кто летает на этом самолете. О своей «победе» они даже сообщили в печати!

А вот другой случай. При транспортировке в СССР И-96, трофейного японского самолета, во время перелёта над горным хребтом на высоте 4000 метров отказал двигатель, и самолет стал быстро терять высоту. Машину терять нельзя – слишком тяжело её добывали. Значит, надо сажать. А куда? Снижаться в горах густых облаках… Но самолет вынырнул из облаков ровно между двумя горами, в маленьком ущелье с каменистым ручьём на дне. Туда-то и стал сажать машину Захаров. От удара потерял сознание, а когда очнулся, увидел что левая рука стала мягкой и податливой. Еще не понимая, что с ней, сильным рывком попытался вправить, как это делают при вывихах. От этой операции чуть не потерял сознание второй раз. Впоследствии врачи объяснили ему, что этим рывком он спас руку: она была переломлена в двух местах, и он поставил ее в то единственное положение, при котором переломы впоследствии срослись так, что рука не утратила подвижности. Опять «везение»?

В китайской командировке Захаров прибавил к своему счету ещё два сбитых самолета. А в июле 1938 года вернулся в СССР – и стал сразу полковником. В 1940 в РККА восстановили звание генерал-майора, – Георгий Нефедович сразу его получил.


_{Летчики 303 ИАД возле Як-3, принадлежавшего командиру 303 ИАД Г.Н. Захарову. Слева направо: майор Кристинский, лейтенант Жозеф Риссо, генерал-майор Захаров, майор Заморин. Весна 1945 г.}

Великую Отечественную войну он встретил в качестве командира 43 Истребительной Авиационной Дивизии. Одна из немногих, если не единственная, 43 ИАД оказалась организованной и боеспособной истребительной дивизией на всем Западном фронте, достойно встретившей врага и сражавшейся с ним на равных.

Вот только несколько примеров фантастического героизма летчиков этой дивизии, прикрывавшей Минск и участвовавшей в обороне Могилева. Немецкие бомбардировщики ходили к Минску только под сильным прикрытием: при общей неблагоприятной для нас обстановке ежедневный итог побед и потерь в воздушных боях складывался в нашу пользу. Один И-16 из 163-го полка разогнал 15 бомбардировщиков и не дал им прицельно сбросить бомбы. Этим истребителем был младший лейтенант Ахметов. Командир эскадрильи из этого же полка старший лейтенант Плотников во главе шестерки И-16 вступил в бой с 26 истребителями противника. Враг в этой схватке потерял 6 самолетов, а наши потерь не имели...

За один день июня 163-й полк сбил 21 вражеский самолет. Такое количество боевых машин не всегда удавалось сбивать даже всей дивизией во вторую половину войны, хотя и самолеты будут не в пример лучше! Сам Захаров в первый день войны сбил под Минском два немецких самолета. Только за первые полтора месяца летчиками 43 ИАД (всего 289 человек) было совершено 4638 вылетов и сбито 167 самолетов противника!

Но уже в октябре 1941 года Захарова переводят начальником истребительной школы летчиков в Улан-Удэ: такой неожиданный поворот событий был связан с небольшой стычкой Захарова с генералом Ставки, прибывшим на фронт для инспекции.

В апреле 1942-го – снова перевод: Захаров становится начальником Ташкентской школы стрелков-бомбардировщиков. А меньше чем через год наконец возвращается на фронт. Теперь он – командир 303 истребительной авиационной дивизии, только что сформированной по приказу Наркома Обороны. В ее составе постоянно находилось 5-6 Истребительных Авиационных полка, в том числе и знаменитая эскадрилья «Нормандия».

«С 22 февраля сего года по 15 сентября сего года дивизия произвела – 7695 успешных боевых вылета…в которых сбито 234 и подбито 34 самолетов противника.

Летный состав значительно окреп, повысилась дисциплина и осмотрительность в воздухе, коллективная спаянность и взаимопомощь в бою, чему немало научил лично тов. Захаров….», – писал в начале октября 1943-го в боевой характеристике на командира 303 Смоленской истребительной авиационной дивизии командующий 1 Воздушной армией генерал-лейтенант авиации Громов.

В 1944 году Захаров получил в свое распоряжение ЯК-3 – самолет, который он считал лучшей боевой машиной того времени. Тогда же и появилось на фюзеляже командирского ЯК-3 изображение святого Георгия Победоносца, пронзающего змею с головой Геббельса.


_{ЯК-3 Г.Н.Захарова. Реконструкция}

14 апреля 1945 года в представлении на присвоение звания Героя Советского Союза мы читаем:

«…В бою смел, решителен и безудержно напорист, чем постоянно служит образцом отваги и мужества для своих подчиненных. … Умелым руководством генерал Захаров сколотил свою дивизию в крупную боевую единицу. … В составе дивизии все время находится полк французских летчиков “Нормандия”, среди которых генерал Захаров пользуется неограниченным уважением и авторитетом. … Генерал Захаров умело передает свой огромный боевой опыт молодому летному составу и постоянно учит их искусству воздушного боя, за что пользуется большим заслуженным авторитетом….

За образцовое выполнение боевых заданий командования на фронте борьбы с немецко-фашистскими захватчиками и проявленную доблесть, мужество и отвагу в 153 боевых вылетах, в которых было проведено 48 воздушных боев и сбито 10 самолетов противника – генерал-майор авиации Захаров Георгий Нефедович вполне заслуживает высшей правительственной награды звания Герой Советского Союза».

Указ о вручении был подписан 19 апреля 1945 года. Всего за время службы Георгий Нефедович Захаров был награжден: за период пребывания в Испании – тремя орденами Красного Знамени; в Великую Отечественную войну, с присвоением звания Героя Советского Союза, ему были вручены орден Ленина и медаль «Золотая звезда».

Кроме того, он был награжден орденами: Александра Невского, Кутузова II степени; медалями: «За Кенигсберг», «За Берлин», «За победу над Германией», французским орденом «Офицерский крест почётного легиона» и «Военным крестом».

Но и это еще не все. Захаров был трижды награжден орденом «Красная звезда» – в 1945, 1951 и 1955 годах. Получил он в 1955 году и «Орден Ленина» – а выше этой награды в советские времена было только звание Героя Советского Союза.

За все три войны, в которых ему довелось участвовать, Захаров сбил 22 самолета противника и ни разу не был сбит сам. Именем Героя названа улица в селе Старое Семенкино. Захаров является почетным гражданином Франции.

И после войны Георгий Нефедович Захаров продолжал служить в ВВС СССР.

Заканчивал он службу на Дальнем Востоке. Вот как об этом вспоминает заслуженный военный лётчик СССР, генерал-лейтенант авиации Пётр Николаевич Масалитин: «Иногда ставились задачи на сопровождение звеном МиГ-15рбис (самолеты-разведчики – прим.ред.) самолёта Ил-28 генерала Захарова, когда ему следовало перелететь на какой-нибудь аэродром Курильских островов. Обеспечив посадку комдива, звено возвращалось на наш аэродром. Следует указать, что разведка и ВВС США, базировавшиеся на о. Хоккайдо (Япония), всегда внимательно следили за полётами и перелётами генерала Г.Н. Захарова...»

В октябре 1960 года Захаров вынужденно ушел в отставку, но продолжил работать, написав две книги – «Рассказы о истребителях» и «Я – истребитель».

Известно, что Георгий Нефедович Захаров просил особенно молиться за летчиков, не вернувшихся с заданий. Сам Георгий Нефедович отошел ко Господу 6 января 1996 года, не дожив двух лет до своего 90-летия.

Вечная память славному Герою Отечества!

Павел Яковлев

_____________________________________

Использованы материалы архива школьного музея боевой славы и интернациональной дружбы 303 ИАД и I ОИАП «Нормандия-Неман» ГБОУ СОШ №712 г. Москвы:

    - Боевая характеристика на командира 303 Смоленской Истребительной авиационной дивизии, генерал-майора авиации т. Захарова Георгия Нефедовича (16.10.1943 г.);
    - Автобиография полковника Захарова Георгия Нефедовича (25.10.1938 г.);
    - Личное дело 26 ВА Захарова Георгия Нефедовича с автобиографией (20.12.1951 г.);
    - Послужной список Военного Министерства Союза ССР Захарова Георгия Нефедовича;
    - Представление на присвоение звания Героя Советского Союза – командиру 303 истребительной авиационной Смоленской краснознаменной ордена Суворова дивизии генерал-майору авиации Захарову Георгию Нефедовичу (14.04.1945 г.),
    - Книга Г.Н. Захарова « Я – истребитель»

________________________________________

http://www.pravoslavie.ru/61359.html

[Александр Васильевич]

Егорий Храбрый



 За самым женственным православным днем – Неделей жен-мироносиц – в этом году следует один из самых мужских христианских праздников – день памяти великомученика Георгия Победоносца, на Руси почитаемого и прозванного Егорием Храбрым.

Из жития святого мы узнаем, что он родился в семье христиан и что отец его погиб за Христа мученической смертью. Примеру отца сын последует годы спустя. По описанию жития святой Георгий – этакий идеал настоящего мужчины: красивый и статный, мужественный и храбрый. Воинская доблесть в сражениях не остается без внимания, и уже вскоре император Диоклетиан, заметив талантливого воина, производит его в высокие полководцы.

Люди по своей природе что 1000 лет назад, что сегодня – не меняются. Казалось бы, что еще нужно? Сила и красота, слава и честь, карьерный рост, достаток и возможности, тебя отметил и полюбил властитель крупнейшего государства того времени. Но только вот государственная политика, созидая Римскую империю как царство земной мощи, абсолютно не считается с фундаментальными основами вечности. Усиление гонений на христиан – то событие, которое затрагивает веру и сферу внутренних убеждений, – заставляет Георгия внезапно отказаться от всего мирского и земного, от общественного «благополучия». Пойти к императору и публично обличить его в ошибочной позиции.

И тут для мирского сознания, если оно не будет воспринимать житие как сказку о былых временах, а просто сопоставит это с нашей действительностью, наступает момент тотального непонимания.

Безумец! У него было все, о чем можно мечтать! Зачем он бросил это, переступил закон и отправился на верную смерть? О, как непонятны для нашего общества, да и, наверное, не всегда для нас, сегодняшних христиан, подобные шаги…

Святой Георгий появляется на гербе Русского государства в конце XV века. Русь вышла из эпохи крещения и подъема, сполна оценила всю ущербность и трагичность жизни без Бога в нескончаемых междоусобицах и монгольском нашествии. Урок, полученный в страданиях за богоотступничество целым народом, разумно был вынесен правителями: без Бога не быть земле Русской. Тогда впервые на гербе государства появляется великомученик Георгий, поражающий змея. «Слоганом» Московии словно становятся слова из Писания: «Наша брань не против крови и плоти, но против… духов злобы поднебесной» (Еф. 6: 12).

Не есть ли этот момент ключевой в русской истории? Идея «удерживающего», «Третьего Рима» на уровне государства и символ непрестанной духовной брани и необходимости победы над грехом в личной борьбе каждого. Святой Георгий еще проявит свой образ незримо в 1945 году: официальный день победы наступит всего три дня спустя. Напомним, что и Пасха 1945-го пришлась на 6 мая.

    Святой претерпевает муки не своей человеческой силой – он принимает Божию волю, отдает себя в руки Господа

О Георгии Победоносце говорят часто как о покровителе Русской земли и войска, как о помощнике в недугах и хозяйских нуждах. Но не часто заговаривают о нем как об образе мужчины-христианина, избравшего благороднейший путь воина, проявившего стойкость духа в плену богоборцев. Посмотрите, какая решимость: святой обличает самого императора. Зная, что идет на верную смерть. Георгий не ведает страха. Он мужественно переносит испытание в темнице. Его обездвиживают, на грудь ему кладут тяжелый камень. Какое напряжение мышц и воли требуется, чтобы перенести это испытание, какая убежденность в том, что это мучение (а затем и другие) – во благо?.. Но святой держится не своей человеческой силой – он открывает душу Богу, внутренне принимает Его волю, отдает себя в руки Всевышнего. И именно вера в Бога, это устремление души открывает Георгию бесконечный ресурс, который позволяет ему чудесным образом противостоять мучителям, каждый раз представая невредимым. Укрепляясь, святой, идя навстречу смерти, насмехается над мучителями. Это ли не торжество духа? Мирской разум впадает в глубокое уныние, помышляя о смерти. А святой Георгий смеется ей в лицо. Это презрение к смерти, к жизни без идеала и убеждения будет позже глубоко укоренено в русской воинской культуре. Нам известно огромное количество воинских подвигов русских ратников, еще большее скорее всего для истории останется безымянным.

Подвиг Георгия у нас в генетической памяти. Необъяснимы для материалистического мира подвиги русских, которые отдавали свои жизни на поле брани с такой легкостью, что повергали любого врага. Но сила духа – она везде сила духа. На поле брани и в обычной жизни. Главное, не забывать, что мы мужчины, христиане, кормильцы и защитники. Тяжелым камнем на груди, как у святого в темнице, может быть ворох проблем, который жизнь навалила на нас. От нас требуется одно: мужественно стиснув зубы, не отворачиваться от опасности, улыбнуться ей в лицо и двинуться навстречу. Обязательно доверившись Господу. От Него победа.

С Егорием Вешним!

Владимир Басенков

4 мая 2017 г.

http://www.pravoslavie.ru/103203.html

[Александр Васильевич]

Через страдания к победе

Архимандрит Рафаил (Карелин) о почитании святого Георгия Победоносца в Грузии

10/23 ноября Грузинская Православная Церковь чтит память святого великомученика Георгия Победоносца, вспоминая его колесование. Отношение к святому Георгию в Грузии особое. О том, почему именно этого святого Грузия избрала своим Небесным покровителем, как хранят здесь память его, как почитание святого Георгия повлияло на менталитет и мировоззрение грузинского народа, мы беседуем с архимандритом Рафаилом (Карелиным).


_{Великомученик Георгий}

– По-английски Грузия называется Georgia. Почему именно святой Георгий стал покровителем этой страны?

– Согласно древнему преданию, святой великомученик Георгий был двоюродным братом святой равноапостольной Нины, и она первой учредила почитание своего брата в новопросвещенной стране (начало IV столетия). Знаменательно, что гробница святой Нины находится в приделе храма святого Георгия – одного из старинных храмов, построенных при ее жизни, который сохранился до сих пор в первозданном виде. Эти два имени – Нина и Георгий – в сознании грузинского народа нераздельно связаны друг с другом.

    Нельзя найти уголка в Грузии, где не стояли бы храмы и часовни, посвященные святому Георгию

Святой Георгий издавна считается Небесным покровителем Грузии. Его имя – самое распространенное и любимое среди народа. Вряд ли в Грузии существуют семьи, в родословии которых не было бы мужчин по имени Георгий. Нельзя найти уголка в Грузии, где не стояли бы храмы и часовни, посвященные святому Георгию. Даже руины этих храмов бережно хранит память народа, и в день святого Георгия к ним идут вереницы паломников. Характерно, что некоторые храмы святого Георгия носят особые названия: Белый Георгий, Георгий-лев и т.д., в которых отразились благодарность и любовь народа к своему покровителю. Он почитается во всех областях Грузии, особенно у горцев. После храмов, построенных в честь Пресвятой Богородицы, наибольшее число церквей и часовен посвящено святому Георгию Победоносцу.


_{Монастырский комплекс в Гелати. На переднем плане - храм св. Георгия Победоносца, XIII в. По плану и форме церковь повторяет главный храм - Рождества Пресвятой Богородицы}

На гербе Багратиони – царской династии Грузии – наряду с изображением Хитона Господня, псалтериона и пращи царя Давида Псалмопевца – предка грузинских царей – находится икона святого Георгия, поражающего дракона. Здесь как бы воплотились слова тропаря святого «царей поборниче»: Георгий не только помощник, но невидимый участник и предводитель в борьбе с врагами и завоевателями, которые в течение 17 веков упорно, но безуспешно старались искоренить Православие в Грузии.

Двенадцать царей из династии Багратиони носили имя святого Георгия. Из них следует особо отметить Георгия III – отца царицы Тамар, избравшего при жизни свою юную дочь соправительницей страны и наследницей трона, при которой Грузия достигла вершины своего величия и славы (XII–XIII вв.). Если Грузию во время царицы Тамар можно сравнить с цветником, то царь Георгий III воздвиг его ограду.

Георгий V, названный Блистательным (XIII–XIV вв.), объединил разделенную на части страну и сверг вековое монгольское иго. Царь Георгий XII – последний царь Грузии – отличался благочестием. Будучи тяжелобольным, он сумел за короткое время своего царствования (1798–1800) восстановить и возродить жизнь страны и отстроить столицу Тбилиси, разграбленную и сожженную при нашествии персидского правителя Ага-Магомет-хана (1795).

После революции 1917 года на новом гербе Демократической Республики Грузия (1918–1921) был изображен святой Георгий, только в секуляризированном виде: юноша на коне, окруженный небесными светилами. Современный герб Грузии, принятый с 2004 года, представляет собой уменьшенный герб Багратиони, только с изображением святого Георгия. А главную площадь Тбилиси украшает 44-метровый столб со скульптурой великомученика Георгия, поражающего дракона.

 

– Не только в Грузии, но и по другую сторону Главного Кавказского хребта нет, наверное, ни одного храма, где не было бы иконы святой равноапостольной Нины и святого Георгия: они стали покровителями всего Кавказа. Как это произошло, в связи с чем?

– Равноапостольный царь Мириан, при котором произошло крещение Грузии (IV в.), умирая, заповедовал своему сыну Бакару окончить то, что не успела совершить святая Нина, – проповедовать христианство среди горцев-язычников Кавказа. Это завещание царь Бакар исполнял на протяжении всей своей жизни и просветил светом Евангелия многие племена Кавказа.

    Этот поход царя Вахтанга напоминал крестный ход вокруг Кавказа как нерукотворного храма

В V веке святой царь Вахтанг Горгасал в ответ на вторжение в Грузию горцев и пленение его сестры предпринял военный поход на север Кавказа, который завершился блистательной победой. Это была необычная война, в которой победитель не облагал побежденных данью и пленных не обращал в рабство. Царь Вахтанг своей доблестью и великодушием умел превращать прежних врагов в своих друзей. Он взял с собой в поход зодчих, которые строили христианские храмы и часовни на пути, и священников, проповедовавших Евангелие и крестивших горцев, обращенных в христианство. Этот поход напоминал крестный ход вокруг Кавказа как нерукотворного храма.

Святой благоверный царь Давид Строитель (XI–XII вв.) крестил несколько тысяч половцев, которые служили в его войске, а затем вернулись на Кавказ.


_{Царица Тамар. Фреска из монастыря Вардзиа.}

Широкое просветительство на севере Кавказа также происходило во время царствования царицы Тамар (XII–XIII вв.), которая строила храмы и часовни и воздвигала каменные кресты на вершинах и скалах Кавказа. В некоторых древних храмах Северного Кавказа сохранялись надписи на грузинском языке.

Знаменательно, что самый высокий купольный храм Грузии, построенный в XI веке в южных предгорьях Кавказа, носит имя Георгия Победоносца. Этот собор пользовался глубоким почитанием не только христиан, но даже иноверцев-горцев, которые посещали его в праздник святого Георгия и приносили жертвы по своему обычаю.

В начале XVIII века великим просветителем кавказских племен и народов, особенно дагестанцев, ингушей и осетин, стал святитель и чудотворец Иоанн, митрополит Манглисский, который взял на себя апостольский подвиг, чтобы восстановить христианство на севере Кавказа. Он построил храмы в Дербенте, Астрахани и Кизляре, а также основал миссионерскую школу, где подготавливались будущие проповедники Евангелия для этого региона. В те времена на севере Кавказа проживало немало грузин, а в Астрахани находился царь Вахтанг VI со свитой. Естественно, что свое особое почитание и любовь к святым равноапостольной Нине и великомученику Георгию они передали горцам-христианам Кавказа.

Надо отметить, что Константинопольская Церковь также принимала участие в христианизации горских народов Кавказа. С VI по XIV века приблизительно в районе Туапсе существовала епархия Константинопольской Церкви, называемая Зихийской. При святом византийском императоре Юстиниане (VI в.) и его преемниках там происходило широкое храмостроительство. После завоевания Византии турками епархия прекратила свое существование.

– Как почитание святого Георгия повлияло на характер и менталитет грузинского народа?

    Войны, которые вела Грузия, были религиозными войнами, где понятия «Родина» и «Вера» сливались воедино

– В течение многих веков Грузия оставалась единственным христианским государством не только Кавказа, но и Ближнего Востока. Православие приходилось защищать крестом и мечом. Характерно, что мусульмане называли Грузию Гюрджистаном – «страной воинов». В те времена Грузия подвергалась постоянным нападениям со стороны мусульман; она в среднем вела четыре больших войны в год. Образ святого Георгия Победоносца – бесстрашного витязя, заступника бедных и беззащитных, помощника в боях – стал любимым и близким сердцу грузинского народа. Грузинская Церковь издавна учредила особый праздник в память пыток святого Георгия. Этот праздник был как бы девизом: «Победа через страдания». Следует помнить, что войны, которые вела Грузия, были в значительной степени религиозными войнами, где понятия «Родина» и «Вера» сливались воедино.


_{Колесование вмч. Георгия}

Надо отметить, что, в отличие от Европы, в Грузии никогда не было института рыцарства, с особой инициацией (посвящением), сословным этикетом и традиционными состязаниями-турнирами, где друзья становились соперниками, а брат мог убить своего брата. Эти зрелища, подобные боям гладиаторов, нередко проводились на Западе под эгидой святого Георгия. Виктор Гюго в стихотворении «Турнир короля Иоанна» писал:

Началось… гудит земля…
Бьет набат… Рубя, коля,
Стал громить один другого –
В честь Георгия Святого
И во имя короля.

Как мы сказали, в Грузии не было рыцарства как элитарного сословия. Здесь для воинов образом витязя-христианина был святой Георгий, поражающий в образе дракона демонические силы и врагов Креста. На грузинской земле турниры заменялись реальными боями с врагами, по численности намного превосходящими грузинское войско; посвящение в рыцари – ранами и кровью, полученными в боях, где смерть за веру и отечество считалось высшей наградой.

– Что позволило Грузии во времена жесточайших нашествий – и персидских, и арабских, и вторжений Тамерлана – сохранить Православие, в то время как, увы, на территориях Северного Кавказа оно было сокрушено?

    Грузинские воины накануне боя, перед лицом смерти пели песни, будто их созвали на праздник

– Огромная заслуга в сохранении Православия и самого грузинского этноса принадлежит Грузинской Церкви. Византийский историк Прокопий (VI в.) в книге «История готских войн» пишет о грузинах (колхах), что они самые религиозные из всех народов, которых он знал, и еще отмечает жизнерадостность грузин, которые во время тяжелых военных походов, накануне боя, перед лицом смерти, пели песни, будто их созвали на праздник. Глубокая вера народа, соединенная с надеждой, жизнерадостность, спасающая от уныния, давала возможность Грузии в недолгие периоды мира залечивать свои раны и восставать из руин и пепла, как бы воскресать снова. Грузию можно сравнить со сказочной птицей Фениксом, которая не сгорает, а обновляется в огне.


_{Храм Святого Георгия (Кашуэти), Тбилиси}

Что касается участи Православия на севере Кавказа, то надо сказать, что там исламизация происходила от VIII века вплоть до XIX столетия, встречая сопротивление местных христиан. Только при Шамиле были изгнаны и уничтожены последние фамилии, которые еще сохраняли христианство.

– Святого Георгия как своего собственного святого почитают многие народы – и грузины, и арабы, и англичане, и испанцы, и русские: он покровитель Москвы и нашего воинства. Почему мы все ищем заступничества именно у святого Георгия?

    Любовь народа к некоторым святым основывается на мистическом опыте поколений

– Вопрос об особом почитании некоторых святых относится к области православной мистики, это не может быть понято и объяснено на основе рационалистической аналитики. Даже исследования агиографической литературы не дают решения этого вопроса. Надо учесть, что святые, пребывая в вечности, сохраняют в преображенном виде свою индивидуальность, которой они отличались в земной жизни. Молитва к святому – это особый вид духовного познания через общение, это не рассуждение, а созерцание, называемое видением. Тайна почитания святых и духовного общения с ними приоткрывается в молитвенном переживании, и тогда вопрос «почему» исчезает, сменяясь благоговейным изумлением о том, как дивен Бог во святых Своих и как дивны святые в Боге.

Особое почитание и любовь народа к некоторым святым основывается на мистическом опыте поколений. И этот молитвенный опыт, выкристаллизованный веками, становится одним из видов церковного предания.

С архимандритом Рафаилом (Карелиным)
беседовала Анастасия Рахлина

http://www.pravoslavie.ru/87984.html

[Александр Васильевич]

«Днесь блажат тя мира концы…»

Святой Георгий Победоносец и его почитание на Руси


_{Великомученик Георгий. Икона 2-й пол. XI в. Успенский собор Московского Кремля}

Вот уже более 30 веков прошло с тех пор, как царь-псалмопевец Давид пророчески воскликнул: «Обратятся к Господу все концы земли, и поклонятся пред Тобою все племена язычников» (Пс. 21: 28). Подобно многим другим ветхозаветным пророчествам, и это оказалось неложным. Божественные обетования, которыми тысячелетия жил богоизбранный, но мало кому ведомый тогда Израиль, осуществившись с пришествием в мир Христа Спасителя, стали дороги и близки всему новозаветному человечеству. Христианская вера – как прямая наследница ветхозаветной – действительно оказалась верой «всех концов земли». Поэтому вполне объяснимы и неудивительны как значительное общее единство в понимании основополагающих истин и целей самого христианства, так, в определенной степени, и общепризнанность основного собора христианских святых.

Апостолы, учители и отцы Церкви, многие мученики равно известны и – в той или иной мере – почитаются большинством христиан. Но даже и на фоне подобного единообразия в содержании и формах «вселенского» христианства не совсем обычными представляются то постоянство и повсеместность, которыми отличается почитание (или, во всяком случае, признание рыцарственно-возвышенной мощи) одного из наиболее привлекательных образов новозаветной святости – великомученика Георгия Победоносца.

В течение почти 17 столетий, прошедших со времени его казни при римском императоре Диоклетиане за исповедание веры во Христа Распятого, историческая память о нем ничуть не поблекла; все так же продолжают возводиться храмы в его честь и пишутся его иконы; все также почитается он – лишь с некоторыми языковыми вариациями имени – среди самых различных народов: как Иорген – в Германии, Иржи – в Чехии, Юрий – в Польше и на Украине, Джордж – в Великобритании, Георги – в Грузии, Джерджис – в арабских странах. Со времен Ричарда Львиное Сердце он становится покровителем Англии, его страной считает себя Грузия, его изображение нередко встречается на гербах городов. Как и подобает святому, великомученик Георгий и после кончины помогает страдающим и ищущим правду: его алый плащ развевался в окрестностях Бейрута, реял над войсками древних византийцев и над отрядами новгородцев – во время нашествия на них суздальцев в XII веке; духовный взор киевлян прозревал тень мученика на просторах южнорусской земли – как защитника от «басурманских» набегов. И всегда и везде образ Георгия оставался, прежде всего, образом непобедимого воина Христова: и в страдальческом подвиге – в битве духовной, и в подвиге бранном – на полях сражений – он поистине великомученик, а потому и победоносец. Ему как бы изначально и навеки даровано чудо победы – как и не менее чудесная способность приносить ее своим почитателям. Ибо «претерпев за Христа» и победив действительно «великие муки», победив при этом самого себя, свой страх, человеческую незащищенность, он смог победить и главного своего мучителя – диавола. Обретя жизнь со Христом и во Христе, он получил полное право воскликнуть вместе со святителем Иоанном Златоустом словами его пасхальной проповеди (в которой, в свою очередь, цитируются слова апостола Павла о победе Спасителя над смертью): «Смерть, где твое жало? Ад, где твоя победа?.. Воскрес Христос – и пали демоны… Воскрес Христос и жизнь пребывает». Но путь к такому сорадованию и к соучастию в вечной жизни пролег для святого Георгия (как, по сути, пролегает и для всех нас) через полную отдачу себя Богу – даже до смерти.


_{Храм великомученика Георгия в Старой Ладоге. Посл. треть XII в.}

Наш современник, пожелавший узнать что-либо об этом святом и раскрывший, например, переизданный в наше время старинный «Полный православный богословский энциклопедический словарь», обнаружит в нем только несколько строк: «Георгий (греч. земледелец) – великомученик. Пострадал в Никомидии 303 года, 23 апреля. Покровитель домашнего скота. Память совершается еще 3 и 26 ноября в дни освящения храмов его имени – 3 ноября в Лидде и 26 ноября в Киеве».

Более подробно говорится о нем (под днем памяти 23 апреля) в «Настольной книге священноцерковнослужителя» отца Сергия Булгакова, сообщающей нам, что «он был сыном богатых и благочестивых родителей-христиан. Одни местом рождения великомученика Георгия считают Каппадокию, другие – финикийский город Бейрут (древний Берит, у подошвы Ливанских гор), третьи – Лидду Палестинскую». Далее здесь же рассказывается об исповедании святым Георгием христианства перед язычником Диоклетианом, любимцем которого был он ранее, и о различных видах мучений, примененных к нему, чтобы сломить его дух и заставить отречься от веры во Христа: «Ожесточенные мучители били святого страдальца воловьими жилами, колесовали, бросали в негашеную известь, принуждали бежать в сапогах с острыми гвоздями внутри и проч. Святой мученик все терпеливо перенес, и мучитель в бессильной ярости приказал его усекнуть».

Присутствует в «Настольной книге» и такая краткая оценка подвига великомученика: «Святому Георгию за мужественно перенесенные страдания и за одержанную им славную победу над мучителями, а также за его чудесную помощь, оказываемую и после своей кончины людям, находящимся в опасности, святою Церковью усвояется наименование Победоносца… Мощи святого Георгия были перенесены из Никомидии в Палестину и положены в г. Рамле, а при императоре Константине Великом были перенесены во вновь устроенный в честь святого великомученика великолепный храм в Лидде (недалеко от Рамлы). Глава святого Георгия находится в Риме, в церкви его имени».

В заключение здесь же приводятся два традиционных важнейших песнопения в честь великомученика – тропарь и кондак, а именно:

«Тропарь, глас 4. Подвигом добрым подвизался еси, страстотерпче Христов, верою, и мучителей обличил еси нечестие, жертва же благоприятна Богу принеслся еси: темже и венец приял еси победы, и молитвами, святе, твоими подавши прегрешений прощение.

Кондак, глас 4. Возделан от Бога показался еси благочестия делатель честнейший, добродетелей рукояти (т.е. все, что можно захватить рукою, пригоршни. – д.Г.М.) собрав себе: сеяв бо в слезах, веселием жнеши, страдальчествовав же кровию, Христа приял еси: и молитвами, святе, твоими всем подаеши прегрешений прощение».

В этом же издании (под днем памяти 3 ноября) упоминается и празднование в честь «обновления храма святого великомученика Георгия, иже в Лидде, идеже положено есть честное тело его»; тут же приведен еще один тропарь святому (ныне, по сути, вытеснивший первый, более длинный), обычно и воспеваемый на всех службах и молебнах:

«Тропарь, глас 4. Яко пленных свободитель и нищих защититель, немощствующих врач, царей поборниче, победоносче великомучениче Георгие, моли Христа Бога спастися душам нашим».

Однако за этими скупыми строками кратких справочников стоит огромный историко-литературный (агиографический, то есть жизнеописательный, и доксологический, или поэтически-прославляющий) свод древневизантийских и древнерусских житий святого Георгия и народных легенд о нем: три основных «редакции» жития, множество апокрифических сказаний, повесть «Чудо Георгия о змие и о девице», цикл болгаро-византийских рассказов о посмертных чудесах великомученика. Особенной популярностью на Руси издавна пользовались и многочисленные «духовные стихи» о святом Георгии, о его мученичестве и битве с драконом или змием (иногда – о победе над «басурманским царем»). Причем последние литературные памятники, безусловно, возникли в связи с реальными событиями длительного противостояния Руси набегам кочевых племен и татаро-монгольскому игу. Показательно при этом, что подобные сказания о святом Георгии явно перекликаются с былинными циклами, посвященными собственно русским богатырям-змееборцам – Добрыне Никитичу, Илье Муромцу и Алеше Поповичу.

Столь богатый агиографический материал, естественно, нашел свое непосредственное отражение и в церковном искусстве, как западном, так и восточном: византийском, южнославянском и древнерусском.

Известная ныне самая ранняя из возникших на русской почве икон святого Георгия относится, скорее всего, ко второй половине или концу XI века; предположительно она связывается с новгородской художественной средой (сейчас икона хранится в Успенском соборе Московского Кремля).


_{Чудо Георгия о змие. Стенопись Георгиевского храма в Старой Ладоге. Посл. треть XII в.}

Из круга новгородских же памятников до нас дошли и два других замечательных изображения святого великомученика – уже XII века: изумительная по изяществу рисунка фреска «Чудо Георгия о змие» в росписи церкви во имя святого в Старой Ладоге (ок. 1167) и предельно монументальный его образ, запечатленный на огромной «ростовой» его иконе из Георгиевского (Юрьева) монастыря в окрестностях Новгорода (ныне – в собрании Третьяковской галереи).

С XIII–XIV веков на Руси все более распространенными становятся многочастные – со сценами жития (в основном – мученичества) – иконы Георгия, в центральной части («среднике») которых всегда представлено или полнофигурное изображение святого, или же композиция «Чудо о змие». Наиболее выразительный из памятников последнего рода – икона первой четверти XIV века, происходящая из новгородской провинции (теперь – в собрании Русского музея в Санкт-Петербурге) и отличающаяся простонародно-наивной, но достаточно выразительной художественной трактовкой всех ее образов.

Великолепные «житийные» иконы святого Георгия с полнофигурным изображением его в среднике – в виде прекрасного воина, исполненного рыцарственного достоинства и подчеркнуто духовной возвышенности, – наиболее типичны для московской и в целом среднерусской иконописи. Особенно часто они начинают создаваться с первой половины XVI века – как отражение героического духа эпохи возвышения и укрепления великокняжеской Москвы: Московское царство все глубже проникается идеей особого небесного покровительства ему со стороны прославленного великомученика, постепенно и превратившегося на Руси в символ несокрушимой победоносности самого Православия, а отсюда – и православной государственности как таковой.

Весьма яркими примерами такого восприятия образа святого Георгия на русской почве могут служить, например, две замечательные его житийные иконы первой трети XVI века из подмосковного города Дмитрова (в собрании Музея древнерусской культуры и искусства им. Андрея Рублева в Москве) или фигура святого в росписи (1500–1502) прославленного Дионисия в Ферапонтовом монастыре.

И все же наиболее любимыми на Руси – на протяжении многих веков – оставались символические изображения Георгия как победителя мирового зла, представленные на иконах «Чудо Георгия о змие», где чисто мифологический «змий» или дракон исстари являлись воплощением сатаны, диавола, который всегда «ходит… ища, кого поглотить» (1 Пет. 5: 8 ).

Согласно преданию, ставшему сюжетной основой икон подобного типа, в озере близ некоего языческого города Гевала, среди Ливанских гор, появился страшный «змий», постоянно требовавший от местных жителей человеческих жертвоприношений. Когда очередной жертвой должна была стать Елисава, дочь здешнего царя, уже пришедшая к озеру, здесь неожиданно появился святой Георгий, вступивший в жестокий бой с драконом и победивший его. В результате Елисава привела присмиревшего «змия» буквально на поводке (им послужил ее пояс – «в сорок пядей») в родной город, где чудовище вскоре и постигла заслуженная казнь, а все горожане, в знак благодарности святому мученику и осознав победоносную силу истинной веры, тут же приняли христианство.

При этом необходимо заметить, что фольклорный характер этого события в значительной мере изначально утрачивал (даже для и так достаточно легковерного сознания средневекового человека) черты какой-либо сказочности – в силу того, что самый подвиг этот совершался святым Георгием уже после его кончины: победа великомученика над змием всегда рассматривалась как акт чудесного посмертного явления святого, как победа посланца неба над темными силами преисподней.

(Продолжение следует)

[Александр Васильевич]

(Продолжение)

Весьма точное духовно-трезвое толкование «Чуда о змие» дал как-то Г. Честертон, сказавший: «Не думаю, что в этой пустыне святой Георгий сразился с драконом. Но Иисус сразился здесь с диаволом. Святой Георгий – только служитель, а дракон – только символ, но поединок их – правда. Тайна Христа и власти Его над бесами выражена в нем».

Но ведь непрекращающийся на протяжении всей человеческой истории поединок между Христом и сатаной и есть самая суть христианства. Поэтому и неудивительно, что древняя палестинская легенда стала естественнейшей частью христианской метаистории, в том числе и метаистории русской. Потому и такая необычайная популярность этого сюжета в русском средневековом искусстве.

Религиозный миф как выражение внутреннего (в духовном отношении – весьма даже реалистичного) смысла человеческого бытия, столь ярко воплотившийся в иконах «Чуда о змие», быстро и жизненно закономерно оказался адаптирован насквозь символичным сознанием человека Древней Руси: этому не помешали ни географическая удаленность Палестины от русской земли, ни различие их этно-культурных менталитетов. Недаром еще Н.П. Кондаков, известный византинист и историк христианского искусства, в свое время весьма точно выразил простую, но не менее от того глубокую мысль о том, что «так называемая зрелость племени в культурном отношении слагается из переработки вековых культурных заимствований, и народную личность и индивидуальность мы должны искать никак не в примитивных формах, но в этой самой переработке культурных типов». Именно с подобной творческой переработкой религиозно-культурного типа раннехристианского мученика-победоносца мы и встречаемся в художественно-символической традиции древнерусской «георгианы».

Предельным выражением такой трансформации стало своего рода «двоение» самого образа святого великомученика, когда он – оставаясь все тем же палестинцем Георгием – одновременно (исподволь и, вероятно, почти незаметно) превратился, по сути, в былинного русского героя – Егория Храброго. Истоки этой символической переработки образа великомученика, безусловно, следует искать в самых глубинных пластах нашей отечественной истории, связанных еще с начальным периодом христианизации Руси в XI–XII столетиях.

Как известно, уже первые киевские князья-христиане много способствовали утверждению культа святого Георгия Победоносца – и в качестве небесного покровителя княжеской власти, и, шире, в качестве «небесного устроителя» всей «светло украшенной» Русской земли. Так, сын крестителя Руси равноапостольного князя Владимира князь Ярослав Мудрый, в крещении Георгий († 1054), основал в Новгороде в 1030 году, возможно, первый у нас Георгиевский (Юрьев) монастырь, а в период между 1051 и 1053 годами воздвиг в Киеве, рядом с собором Святой Софии, и первый же каменный Георгиевский храм, освященный, согласно сказанию из «Пролога», митрополитом Иларионом 26 ноября. Тогда же в память освящения храма князь «заповеда по всей России творити праздник святаго Георгия» – так называемый Юрьев день, или «зимний Георгий» (в отличие от «весеннего», празднуемого 23 апреля в память мученической кончины святого).


_{Великомученик Георгий с житием. Икона нач. XVI в. Школа Дионисия}

«Зимний Георгий» (иногда его, по старой памяти, соответственно юлианскому календарю, называют «осенним») – чисто русский церковный праздник: установлением его Русь подтверждала как бы дополнительное свое освящение мученической кровью «змееборца», ибо уже тогда она хорошо понимала, что именно кровь мучеников и есть «семя христианства».

То, что такое понимание мученичества изначально главенствовало в почитании святого Георгия на Руси, хорошо иллюстрируют два важнейших песнопения, связанные с зимним празднованием его памяти, – тропарь и кондак, которые также уместно привести здесь:

«Тропарь, глас 4. Днесь блажат тя мира концы, божественных чудес исполнишеся, и земля радуется, напившися крове твоея: христоименитии же людие града Киева, освящением божественнаго храма твоего, радостию возвеселишася, страстотерпче Георгие, сосуде избранный Святаго Духа, угодниче Христов; Егоже моли, с верою и мольбою приходящим во святый твой храм дати очищение грехов, умирити мир, и спасти души наша.

Кондак, глас 2. Божественнаго и венценоснаго великомученика Христова Георгия, на враги победу вземшаго одоления, сошедшеся верою во освященный храм восхвалим, егоже благоволи Бог создати во имя его, Един во святых почиваяй».

Отметим также, что в честь святого Георгия князь Ярослав назвал и заложенный им на западном берегу Чудского (Псковского) озера город Юрьев, ныне г. Тарту в Эстонии (следует иметь в виду, что на Руси имена Георгий, Юрий и Егорий были взаимозаменяемы).

Тогда же изображения святого Георгия впервые появляются на княжеских печатях и монетах.

Традиция непосредственно храмового почитания великомученика особенно развивается в XII столетии: так, каменные Георгиевские храмы появляются в Каневе на Днепре (1144–1145), в Юрьеве-Польском (1152, перестроен в 1230), в Старой Ладоге на Волхове (1165–1166).

Как самого близкого своего небесного покровителя воспринимали святого Георгия многие русские князья: Юрий Долгорукий († 1157); получившие в крещении имя Георгий благоверные князья Глеб Владимирский († 1174) и Мстислав Храбрый, Новгородский († 1180); мученик Георгий Всеволодович Храбрый, князь Владимирский, погибший в 1238 году в битве с татарами на реке Сити; наконец, зверски убитый татарами в том же году Юрий, князь Рязанский.

Имя святого великомученика носил и первый великий князь Московский, сын святого князя Даниила и внук святого князя Александра Невского, Юрий Данилович († 1325).

В качестве одного из самых могучих небесных воинов-заступников почитали святого Георгия и в Пскове. Недаром в древнерусском сказании о псковском святом князе Довмонте автор, повествуя о победе псковичей над «безбожными немцами» на реке Мироповне, замечает: «И возвратились они с радостью великою в город Псков, и были радость и веселие в городе Пскове о заступничестве Святой Троицы и святого воина, великого Христова мученика Георгия».

Несколько позднее, уже при благоверном князе Димитрии Донском, святой Георгий начинает восприниматься как первейший покровитель Москвы и всего великого княжества Московского, как действенный помощник князей в собирании грядущего Русского царства.

В немалой степени этому способствовало и постепенное совмещение с образом святого Георгия становящихся все более легендарными образов самих соименных ему князей, особенно «благоукрасителя» Киевской Руси святого Ярослава-Георгия, а также владимирского святого князя Георгия Храброго, героя битвы на Сити. Слияние их образов и привело в конце концов к тому, что древний палестинский святой исподволь превратился, по существу, чуть ли не в русского витязя Егория Храброго – в идеальный героический персонаж многочисленных «духовных стихов». Именно таким он, по-видимому, чаще всего и воспринимался и репродуцировался народным (особенно «низовым») сознанием: и в образцах фольклорной поэзии, и в «зрительных» образцах художественного творчества – в стенных росписях храмов, на иконах, в деревянной скульптуре (XVI–XVII столетий), на повсеместно распространенных «нательных» образках, литых из металла или резаных из камня, кости и дерева.


_{Чудо Георгия о змие. Икона XVI в.}

Характерно, что некоторые былинно-сказовые черты образа великомученика в свою очередь косвенно влияли и на подспудный процесс мифологизации образов даже конкретных исторических лиц русской истории.

В этом смысле наиболее показательна легенда о граде Китеже, якобы чудесно скрывшемся в 1239 году после нашествия татар – «вплоть до пришествия Христова» – на дне озера Светлояр. Именно князем ставшего невидимым Китежа народная легенда и называет Георгия Всеволодовича Храброго (сказание, вопреки фактам, утверждает, что как раз здесь, а не на Сити, и погиб князь, окропивший своею мученической кровью китежскую землю и уподобившийся тем великому палестинскому страстотерпцу. Не потому ли Господь и сокрыл сей христианский град «от злая» до Своего Второго пришествия?)

Скорее русским, чем малоазийским святым явно выступает святой Георгий в «духовных стихах». Причем, как подметил один из их исследователей, Г.П. Федотов, интересно, что повесть о Егории и царевне, столь распространенная на Западе (и на русской иконе), мало была популярна на Руси в качестве литературного памятника, сравнительно с чисто русским «стихом о Егории Храбром»; более того, «половина этого стиха, – отмечал Федотов, – изображает неслыханные мучения святого, на основе апокрифического, не церковного жития, а другая рисует, скорее, мирное утверждение христианской веры и устроение Русской земли».

В народных стихах Георгий-Егорий, разъезжая по Руси, как бы восстанавливает ее внутреннее духовное равновесие, высшую гармонию бытия, некогда разрушенную человеческим грехопадением и наступившим затем повсеместно языческим идолопоклонством.

Так, великомученик повелевает «толкучим горам» занять свои естественные от творения места, говоря им:

Станьте вы, горы, по-старому;

рекам – восстановить их естественные русла:

Теките вы, реки, где вам Господь повелел;

даже к лесам обращается он с христианской проповедью:

Уж вы ой еси да все темные леса!
Вы не веруйте да бесу-диаволу;
Вы поверуйте да Самому Христу.

Все это нужно святому, чтобы подготовить Русь к окончательному ее воцерковлению:

Я на вас, горы, буду строиться,
Буду строить церкви соборныя и богомолъныя…

И снова в другом варианте стиха:

Я из вас, леса, порублю церкви
Соборныи, богомольныи…

Но откуда у Георгия такая зиждительная мощь? Откуда такая «мудрость устроения»?

И на это безымянные авторы духовных стихов отвечают: он есть – в духовном смысле! – сын Самой Софии Премудрости Божией! Поэтому к Ней он и обращается с такой просьбой:

Соизволь, родимая матушка,
Осударыня, Премудрая София,
Ехать мне ко земле Светлорусской
Утверждать веры христианския.

В ответ же Она – как истинно «богомудрому» чаду Божию (а ведь каждый христианин уже есть в той или иной мере «сын Света») – дает ему

Свое благословение великое
Ехать ко той земле Светлорусской
Утверждать веры христианския…
Святую веру утверждаючи,
Бесерменскую веру побеждаючи.

В немалой степени именно в этом сокрушении язычества древнерусский слушатель духовных стихов и усматривал глубинный смысл столь возвышенного эпитета мученика, как «Победоносец». Но природная (даже как бы «родовая») мудрость святого Георгия оказывается еще более усиленной и вследствие его личного мученического подвига.

И такой взгляд на значение страстотерпчества «ради Христа» вообще был всегда свойствен церковному сознанию – не зря и Георгия в стихах называют порой «Христотерпцем»!

(Окончание следует)

[Александр Васильевич]

(Окончание)

О самой непосредственной связи вольных страданий за Христа с даром особой мудрости в свое время прекрасно сказал в одной из своих проповедей святитель Филарет (Дроздов), митрополит Московский: «Мученик есть сын мудрости (не правда ли, удивительное совпадение по мысли с идеей мета-исторической генеалогии святого Георгия, столь ярко отразившейся в духовных стихах? – Г.М.), и уже не младенчествующий. Мученичество есть род мудрости, и очень не низкий… Жребий мученичества не для всех, но мученическая мудрость не для одних мучеников. Она спасла и прославила их и светит всем на пути истины и спасения. Не пройди мимо сего света без внимания, кто бы ты ни был, ищущий путей мудрости или только в простоте ходящий. Любопытствуй… узнать сей род премудрости… которая… преподает сильные уроки, которая победоносно свидетельствует об истине… которая исходит от высокого начала, поскольку исходит от Христа: “Аз дам вам уста и премудрость”».

Вот эта-та победоносность истины живо и ощущалась в образе святого Георгия Русью, «несумненно» считавшей на протяжении столетий, что святой великомученик «принял»

Ту землю Светлорусскую
Под свой велик покров,

утвердив в ней «веру крещеную» и дав ей навеки такой завет:

Дак вы, гой еси, попы, отцы духовные,
Дак вы христиане православные,
Дак вы ходите во церкву во соборную,
Дак вы молитеся Богу Господу,
Да поклоняйтесь чудному образу –
Да святому Егорию Храброму.

В большей мере собственно «охранительным» характером образа Георгия можно объяснить ряд стихов, где он предстает перед нами как защитник Руси от иноверцев-иноплеменников (в древности, как известно, оба этих понятия в целостных этносах были связаны нерасторжимо) – латынян, басурман, язычников в лице то «царя Демьянища» и «царища Кудреянища», то «Змея Горыныча (или Горюныча)», которые одинаково символизировали собой всех врагов «Светлорусской земли».

Вообще почитание святого Георгия-Егория Русью отличалось удивительной разносторонностью. И если для князей он оставался преимущественно воином-патроном, то для простых крестьян праздники в честь великомученика являлись своеобразными вехами в сельском труде (напомним, что в переводе с греческого его имя означает «земледелец»).

Так, на «весеннего Георгия» в первый раз выгоняли в поле скот; во многих деревнях такой обычай не забывается и поныне: и сейчас нередко хозяева приглашают в этот день священника отслужить молебен с водосвятием, а затем окропить всю домашнюю живность перед ее выгоном на пастбище святою водой.

В старину тогда же многие женщины расстилали по земле изготовленные за зиму холсты, чтобы в них собралась первая «юрьева роса»; потом се выжимали и лечили ею больные части тела (особенно глаза).

Святой Георгий почитался и как охранитель стад от волков (его нередко даже называли «волчьим пастухом»).

После же окончания сельской страды, за неделю до и в течение недели после «зимнего Георгия» (в «Юрьев день»), крестьянам позволялось переходить от одного помещика к другому, пока этот древний обычай не был уничтожен царем Борисом Годуновым, откуда и пошло известное горестное присловье: «Вот тебе, бабушка, и Юрьев день!».

Все это многообразие восприятия личности святого великомученика и, в еще большей степени, его символического «горнего» образа позволяет не только утверждать, что в общенациональном нашем сознании он постепенно явно «ославянился» и даже русифицировался (став в один ряд с былинными богатырями Киевской Руси), но и дает возможность предположить нечто гораздо более важное. А именно: что святой Георгий в конце концов превратился на Руси как бы в одну из «ипостасей», или личностных воплощений, самого русского народа. Можно сказать, что мужественный и деятельный образ великомученика стал своеобразным метафизическим «зеркалом», вглядываясь в которое русский человек – князь, воин, крестьянин, охотник – искал тех чистых и ясных черт собственного духовного лика, что неизменно проступали в этом, пусть и затуманенном порой всеми грехами и соблазнами исторического бытия Руси, лике – как «образ и подобие Божии», вложенные в него Самим Творцом.

Естественно, хотя и в гораздо более духовно сниженном варианте, нечто подобное обнаруживается и на уровне гражданского государственного осмысления русским народом своей религиозно-этнической общности как Московского царства.

Уже с XV – начала XVI столетия образ святого Георгия все чаще выступает в качестве общенационального символа – сначала московской, а затем и всероссийской – государственности.

Поначалу воспринимавшийся как своеобразный христианский «оберег» Москвы, он вскоре приобретает и собственно геральдический смысл.

Если, например, установленные в 1464 году на Фроловской (Спасской) башне Московского Кремля конные скульптуры (в кругах) святых великомучеников Георгия и Димитрия Солунского (выполненные из камня зодчим В.Д. Ермолиным) имели, прежде всего, духовно-защитное назначение («обороняя» важнейшие городские ворота), то уже в XVI веке изображение всадника, побеждающего змия, становится официальным гербом московских князей, а потом и самой Москвы.

Впрочем, в XVII веке, с ростом секулярных настроений в русском обществе и под влиянием западных норм геральдики, всад­ника («ездеца») порой предпочитали интерпретировать не как образ святого Георгия, а как лишь изображение московского князя, сокрушающего своих врагов, представленных в виде аллегорического змия.

Но уже Петр I называет этого «ездеца» определенно «святым Егорием». С XVIII же века конная фигура святого Георгия Победоносца прочно становится не только частью государственного герба России («чудо о змие» помещали в щите на груди двуглавого орла), но и городским гербом Москвы.

Как известно, в годы большевистского лихолетья этот древний духовный и геральдический символ столицы был упразднен, но, слава Богу, ныне он вновь восстановлен, и теперь святой Георгий готов принять первопрестольный град под алую сень своего плаща. Но готовы ли к этому мы? Сможем ли мы постепенно снова наполнить действительно глубоким христианским смыслом столь древний символический знак нашей страны – как знак памяти об особой связи России с ее ангелом-хранителем – святым Георгием Победоносцем?..

Завершая эти краткие заметки (и именно в связи с только что сказанным), хотелось бы коснуться здесь и одной вполне конкретной историко-культурной проблемы: вопроса о восстановлении Москвой ее прежней святыни – упомянутого выше ермолинского скульптурного изображения «Чуда Георгия о змие», а также и последующего включения этого древнего образа в духовную парадигму современного общества.

И нынешний ход нашей церковной жизни, и, в какой-то мере, жизни государственной как будто показывает, что мученическое и одновременно героическое содержание возвышенного образа святого Георгия вновь становится нам все ближе и все дороже: постепенно открываются ранее закрытые церкви в его честь, в Москве на Поклонной горе построен – в память воинов-героев Великой Отечественной войны – новый Георгиевский храм.

В таком контексте, возможно, не останется без ответа и вопрос о дальнейшей судьбе ермолинской скульптуры святого Георгия (парная скульптура – святого Димитрия – не сохранилась). Будем надеяться, что постановка этого вопроса покажется естественной и вполне своевременной не только автору настоящих строк.

Дело в том, что уникальным проектом восстановления скульптуры, бывшей некогда, по сути, главной иконой Москвы и фрагментарно сохранившейся до наших дней (торс и голова святого Георгия – в Третьяковской галерее, остальные многие детали – в музейном собрании Московского Кремля), весьма ревностно занимался известный реставратор О.В. Яхонт, осуществивший в итоге, опираясь на фрагменты и сохранившиеся фотографии начала XX века, полную (причем с адекватной полихромией!) реконструкцию памятника, выполненную им в гипсе. Замечательному результату его исследовательской и практической работы было посвящено несколько научных публикаций[1].


_{Чудо Георгия о змие. Скульптор В.Д. Ермолин. 1464 г. Реконструкция О. Яхонта}

И ныне, думается, следует уже решать проблему не в чисто научном, а практически-прикладном плане: что же дальше с этим воссозданным памятником XV века – по сути «духовным символом» Москвы – делать? Останется ли эта замечательная во всех смыслах реконструкция уделом последующих кабинетных исследований, или же она приобретет и общественное звучание?

Сохранив в полной неприкосновенности фрагменты оригинала, хранящиеся в музейных собраниях, не следует ли подумать ныне о возвращении нам первоначального смысла и духовной значимости воссозданного изображения Георгия Победоносца, сделав этот образ доступным (в былой его целостности) для всех нас? Иначе говоря, следует задать последний вопрос: где эта скульптура (по воссоздании ее в более прочном материале – в том же, например, камне-известняке) могла бы быть помещена теперь? Ведь той Спасской (Фроловской) башни первого, белокаменного, Московского Кремля уже не существует. Не сохранилось и Георгиевского кремлевского храма, куда фигура святого великомученика была перенесена позднее.

И здесь, возможно, наиболее уместным оказалось бы следующее решение: в качестве герба Москвы, в качестве духовного ее «оберега», в каче­стве моленного образа и, наконец, в качестве общенационального памятника воинскому подвигу защитников России ее древняя столица могла бы принести этот воссозданный из руин символический знак победы (в первую очередь – над современным язычеством) в дар главному храму России – храму Христа Спасителя как одновременно и всероссийскому дому молитвы, и памятнику всероссийской же многовековой воинской славы.

На площади ли перед храмом или же на особой стелле-часовне напротив собора – хотя бы на «стрелке» между Пречистенкой и Остоженкой (круг со святым Георгием можно было бы вписать в килевидное завершение стены часовни), в притворе ли самого храма Христа Спасителя или даже в особом храмовом приделе этот строгий и мужественный образ Великомученика-Победоносца (отлитый по образцу в бронзе или высеченный в камне) мог бы стать – как священный символ столицы – живым свидетельством духовной и культурно-исторической нашей преемственности по отношению к давней традиции почитания святого Георгия на Руси[2].

Сотворим же это доброе христианское дело в знак продолжающейся нашей духовной связи с небесным покровителем и защитником Святой Руси: пусть один из самых древних его образов вновь возродится под сенью храма Христа Спасителя – в самом сердце Русской земли.

__________________________________________________

Статья впервые опубликована в журнале «Мера» (1995. № 2. Георгиевский выпуск). Ныне печатается с авторской правкой и некоторыми дополнениями.

[1] Яхонт О.В. Исследование и консервация скульптуры Георгия-змееборца В.Д. Ермолина // Художественное наследие: Хранение, исследование, реставрация: ВНИИР. 1989. № 12. С. 146–162. Табл. 1–19; Он же. Символ и защитник столицы. Восстановлено древнее изваяние Георгия Победоносца // Православная Москва. 1995. № 5–6 (29–30). Февраль. С. 9.

[2] Этот древний христианский знак-герб Москвы мог бы, кстати, быть поставлен (будучи отлитым, например, в бронзе) на всех основных въездах в столицу, обозначая тем самым ее духовные границы.

Диакон Георгий Малков

http://www.pravoslavie.ru/33085.html

[Дмитрий Н]

6 мая – день памяти святого великомученика Георгия Победоносца





Святой Георгий жил в III веке. Еще юношей он вступил в армию и прославился своими воинскими подвигами, достигнув высокого звания на службе у римского императора Диоклетиана. Диоклетиан хотел укрепить язычество, сделать его государственной религиозной системой, поэтому в 303-304 годах предпринял жестокие гонения на христиан с целью искоренить эту религию на территории своей империи.

Георгий, тайно верующий в Иисуса Христа, услышав какие мучения готовятся для христиан, встал на защиту своей веры. Раздав свое имущество бедным и даровав рабам свободу, он открыто объявил императору: «Я раб Христа, Бога моего, и, уповая на Него, предстал среди вас по своей воле, чтобы свидетельствовать об истине». Диоклетиан, любивший молодого военачальника, попробовал уговорить св. Георгия не губить себя, всего-то надо было отречься от Иисуса Христа и принести, по обычаям римлян, жертву языческим богам. Однако на все предложения следовал решительный ответ: «Ничто в этой непостоянной жизни не ослабит моего желания служить Богу».

В гневе римский император повелел отправить своего военачальника в темницу и предать мучениям, как и всякого христианина. Святой Георгий мужественно переносил пытки, а чудо его исцеления во время мучений поразило многих присутствующих и обратило в христианскую веру. Поверившие в Иисуса люди приходили в темницу к святому Георгию, подкупали стражу, чтобы послушать проповеди об учении Христа, и святой Георгий рассказывал им о жизни Спасителя, о его заповедях.

Святая мученица царица Александра была язычницей, женой императора Диоклетиана. Видя мужество святого Георгия и творимые им чудеса, царица уверовала во Христа. Припав к ногам великомученика, Александра перед всем народом и императором исповедала Христа истинным Богом. Диоклетиан приказал казнить жену вместе со святым Георгием.

Почитание Георгия как святого началось с V века и получило широкое распространение во всем христианском мире. Вначале его почитаемый образ сформировался как образ великомученика – человека, готового идти на всевозможные страдания ради веры Христовой, не было какой-то особой связи с ратным делом и воинским званием. Примерно к VI-VII векам воинский облик начинает преобладать над мученическим. Если раньше святой Георгий изображался с крестом в руках как знаком мученичества, то теперь с копьем и щитом, стоящим, едущим на коне или поражающим дракона.

С принятием христианства (в конце X века) почитание святого Георгия приходит и на Русь, причем уже как Победоносца.

Русскими князьями образ святого Георгия воспринимался и почитался в большей степени как образ Победоносца, дарующего победу над врагами, тогда как крестьянами святой Георгий почитался как помощник в сельском труде. «Георгий» в переводе с греческого означает «земледелец», вот и два церковных праздника, посвященных святому Георгию, начинали и заканчивали сельскохозяйственный год: 23 апреля/6 мая (день казни святого) и 26 ноября/9 декабря (освящение храма в Киеве).

Постепенно для русского человека образ святого Георгия начинает выступать как общенациональный символ. Вначале как защитник и «хранитель» Москвы, а затем как покровитель всего русского государства.

Во времена правления царя Алексея Михайловича (XVII век) происходит официальное утверждение российского герба – двуглавого орла с тремя коронами над головами и изображением воина, побеждающего дракона, на груди. При Петре I (1672-1725) всадник начинает именоваться Георгием Победоносцем.



На годы советской власти символика гербов была изменена, а в 1993 году образ святого Георгия Победоносца опять вернулся на герб Москвы и России. В настоящее время постепенно открываются ранее закрытые и строятся новые церкви в честь святого Георгия Победоносца, в Москве на Поклонной горе построен – в память воинов-героев Великой Отечественной войны – новый Георгиевский храм, где хранится частица святых мощей святого Георгия.

Великомученику Георгию Победоносцу перед его иконой молятся о покровительстве православных воинов и армии, о покровительстве государства, о спасении и сохранении России, об избавлении от скорби, о возвращении потерянных детей и о многом-многом другом. Георгий Победоносец – небесный покровитель российской столицы и русского воинства, в последнее время его все чаще стали называть святым покровителем депутатов Государственной думы.

День 6 мая в русской народной традиции также известен под именем весеннего Юрьева дня. Праздник связан с возрождением природы, с началом сельскохозяйственных работ, с солнцем, теплом, надеждами на новый урожай. К этому дню уже появлялась молодая трава и скотину впервые после зимы выгоняли в поле. В этот день служили обедни и молебны, просили у святого Георгия благословения, сохранения и «убережения» скота и будущего урожая.


http://lukblag.ru/

[Александр Васильевич]

Победоносец. Фильм Аркадия Мамонтова



Имя Георгия Победоносца неразрывно связано с нашей Победой 9 мая 1945 года. В эти дни 70 лет назад случилось символическое совпадение – именно 6 мая день празднования святой Пасхи пришелся на празднование дня Георгия Победоносца. И в это время наша страна завершила разгром фашистской Германии, взяла штурмом Берлин, уничтожив мировое зло. С Георгием Победоносцем мы неосознанно сталкиваемся каждый день – его изображение есть на монетах, на гербе Москвы. На гербе Российской Федерации также есть этот великомученик, защитник простых людей, небесный покровитель русского войска. В великую годовщину празднования 70-летия Победы в Россию будет привезена святыня – правая десница Георгия Победоносца.

Название: Победоносец
Год выхода: 2015
Жанр: Документальный
Автор: Аркадий Мамонтов
Режиссер: Элла Тухарели

См.видео по нижеприведённой ссылке:

https://www.youtube.com/watch?v=G0S9Qn3ibt0

[Дмитрий Н]

Чудо

Эвелина Азаева




Все белым-бело. Снег и снежный вихрь... Если смотреть сверху, глазами птиц, то можно увидеть большой город, протекающую через него Волгу, а на высоком ее берегу – храм. Большой, новый, красивый. Вокруг него – чисто поле. По нему с двух разных сторон движутся друг другу навстречу две черные точки. Это люди.

С одной стороны идет бомж. От храма – к остановке автобуса. А может быть, к теплому подъезду.

С другой стороны идут Ирина с дочкой, шестилетней Викой. Обе они в пуховиках, на голове у девочки шапка с ушками и мордочкой мышонка. Мышонок серый, улыбается вышитой улыбкой, между ушками у него розовый бант.

Ирина и бомж поравнялись, взглянули друг другу в глаза. Женщина смотрела испытующе, желая за секунду прочитать жизнь, понять: виноват человек или нет в том, что с ним произошло? По разгильдяйству бомж – или его облапошили, квартиру отобрали... Она не хочет подавать разгильдяю. Она готова подать хорошему человеку в трудных обстоятельствах.

Один раз лишь она пронзила его взглядом – и прошла дальше. Точки пересеклись и теперь уже расходились в разные стороны... Вот они прошли несколько метров и замерли. Остановились.

    Стало стыдно. В храм идет, у Бога просить, а нищему не подала, так еще и суду подвергла

Ирина обернулась. Стало стыдно. В храм идет, у Бога просить, а нищему не подала, так еще и секундному суду подвергла. А он в лохмотьях, лицо красное от холода, глаза слезятся. Голодный, поди. Что ж не подала-то?

Но удивительно было то, что, когда она обернулась, он уже стоял лицом к ней. Тоже остановился и ждал. Как понял-то, что женщина вернется к нему и денег даст?

Они снова пошли друг к другу.

Ирина нашарила в карманах деньги. Мелочи было много, она высыпала ему все в красную, корявую руку. Может, и не мелочь это. Просто рубли, но выглядят как мелочь. Ирина – она из Канады, эмигрантка, живет там почти 20 лет и отвыкла от российских денег. Все монеты ей кажутся мелкими. А что, если пять рублей выглядят как пять советских копеек?

Бомж промолчал, и разошлись – каждый в свою сторону. Вика у мамы ничего не спросила. У нее аутизм, она почти не говорит.

***

Ирина с Викой приехали в Самару во второй раз. Лечиться. В Канаде аутизм не лечат. Говорят: «Любите и развивайте». В России лечат. Не излечивают, конечно, но сильно детей продвигают. Самое лучшее – это и лечить, и развивать. Вот Ирина и совмещает. Ездит на родину.

Поездки недешевы, но приносят пользу и удовольствие. Целых три недели Ирина не работает, а проводит время с дочкой. И они гуляют, играют, завтракают и обедают в замечательных русских столовых. О, какой это восторг! Россияне и знать не знают, какое же это удовольствие – их столовки, блинные, пельменные. Как это все вкусно по сравнению с западным фаст-фудом, дешево на канадские деньги и обворожительно по своей русскости.

Ирина любит Россию горячей, неизбывной любовью. Она уехала в 1990-е, как многие другие. Из Казахстана. Российского гражданства не было, и в Канаду было уехать легче, чем в Россию. Заплати небольшие деньги за перевод документов, подожди, пока канадцы просмотрят их, оценят образование и опыт работы, получи вид на жительство – и кати в Страну Кленового листа... Ну, и смысла туда ехать было больше. В России уже вовсю буйствовал криминал, страна сотрясалась от дефолтов, обмана, разврата и всего прочего безобразия, принесенного перестройкой. Ехать туда означало – из огня да в полымя.

В Казахстане русским было тяжело. Не так, конечно, как в Баку или Душанбе, до кровавых погромов не дошло, но с работы выдавливали, из квартир – выживали. Говорили: «Покупать не будем, все равно уедете, нам бесплатно достанется». То есть продать жилье невозможно, а на какие деньги тогда в России квартиру покупать? Распродав имущество, Ирина набрала денег ровно столько, сколько требовалось показать канадскому правительству, чтобы оно пустило ее в свою страну. Надо было доказать, что у тебя есть на что жить первые полгода.

В то время не думалось, что это навсегда. Когда люди бегут от опасности, они не задумываются о вечном. Они бегут туда, где открыты двери.

Потом вставала на ноги, учила английский, работала на износ, за копейки. Открыла свое дело. Вышла замуж, родила, развелась... В Россию не ездила. И не на что было, и некогда (в бизнесе подменить некому), и страшно: а вдруг поймешь, что зря эмигрировала? Поменять жизнь трудно – российского гражданства как не было, так и нет, и получить не грозит – правила какие-то странные придумали, получается, что хоть ты и русская, а если жила не там, где надо, до такой-то даты, то шиш получишь. Так вот, поменять жизнь трудно, а потому смотреть на «Россию, которую потеряла» – это мазохизм. Ирина боялась ехать. Боялась увидеть и умереть от тоски и раскаяния.

    Ирина боялась ехать. Боялась увидеть и умереть от тоски и раскаяния

Но приехать пришлось. С больной дочкой. И сейчас уже было не до ностальгических переживаний и высоких чувств. Пришла беда.

***

Россия сильно обрадовала еще в первый приезд. Почти все было иначе, чем в 1990-е. Стабильно и не сказать чтобы бедно – люди одеты красиво, нарядно даже. В кафе и ресторанах полно народу. То же самое в музеях, театрах. Ирина сама в театр не ходила – дочку не с кем оставить, но, проходя мимо, отметила большую толпу у входа.

Разговаривала с врачами, массажистами, логопедами той клиники, ради которой приехала. Люди не жаловались. Напротив, хвалили Путина. Восхищались им. Рассказывали, как побывали в отпуске в Тайланде, в Турции, в Египте. Говорила с таксистами – тоже не ругали власть. Признавали, что жизнь улучшилась. Вон, дружинники стали по улицам ходить, и теперь даже ночью гулять не опасно.

Ирина на себе это проверила. Из-за разницы в североамериканском времени и в российском они с дочкой первую неделю пребывания в Самаре ночи напролет играли, а днем спали. До обеда. Потом шли на процедуры, потом приходили и снова падали спать. Просыпались к 11 вечера и шли гулять. По освещенным фонарями улицам. И действительно видели и дружинников, и других гуляющих.

Ирина была в упоении от того, что родина стала такой. Она именно Россию считала родиной, хотя родилась в Казахстане. И счастье ее при встрече с Россией было примерно таким, как если бы она ехала к больной и бедной, умирающей в мучениях матери, а оказалось, что мать жива, здорова, материально независима и даже замуж собирается.

Одновременно Ирина испытывала жесточайшее страдание. От своей личной беды.

Она ходила с дочкой по улицам, радовалась за Россию и печалилась о себе. Душа беспрерывно плакала. А тут еще храмы да часовни понастроили на каждом шагу. И почему-то их невозможно было видеть, чтобы не заплакать. И Ирина плакала, беззвучно, пряча слезы от дочки и прохожих. Шла, натянув шарф до глаз – февраль все же, и слезы падали в его шерстяное тепло. А говорила с дочкой веселым, бодрым голосом. Научилась уже.

Как-то не вынесла, спросила у женщины в церковной лавке:

– Что со мной такое? В Канаде тоже в храмы хожу, но слез нет. А тут просто облилась уже. Аж стыдно...

Женщина не удивилась. Спокойно ответила:

– Потому, что здесь земля полита кровью праведников. Вы это ощущаете.

Ответ был неожиданным, но никакого другого объяснения Ирина так и не нашла. А земля эта, как она прочитала в купленной здесь же книжке, действительно обильно полита кровью. От ногайских набегов, от двух восстаний, которые поддержали самарцы – Емельяна Пугачева и Степана Разина... А что творилось в революцию... Рабочие убивали полицию, полиция – рабочих. Гражданская война... Священников Самары в 1930-е годы почти всех расстреляли да в лагерях сгноили. И праведников в этих краях действительно было великое множество.

***

При пересадке в Москве у них было 10 часов. Ирина поехала на Красную площадь. С коляской, в которой спала дочка. Погуляла. Потом шла куда глаза глядят, но так, чтобы недалеко от метро... Добралась до маленькой часовни. Зашла. Было темно и безлюдно. Только свечи горят. Ирина отметила про себя – как хорошо, когда храмы работают каждый день. В Канаде русский храм, который она посещает, работает только по субботам-воскресеньям, ну и по праздникам. Он снимает помещение у Англиканской церкви, стоит это недешево, вот и не получается каждый день... А в России можно в церковь запросто, в любое время. Россияне не замечают вот таких маленьких удобств. Не представляют себе, что может быть иначе.

    Воин, наверное... Значит, ему нужно о солдатах молиться... Мне ничем помочь не сможет

Она дала волю слезам, благо дочка спит, и помолилась около всех икон – Иисуса Христа, Богородицы, Николая Угодника, Серафима Саровского. А потом наткнулась глазами на Георгия Победоносца. Но уже и слезы высохли, и настроение переменилось. Подумала: «Что-то я ничего про него не знаю... На коне... Воин, наверное... Значит, ему нужно о солдатах молиться... Не для меня. Мне ничем помочь не сможет».

И пошла с коляской из храма.

***

Прилетели в Самару, и встретил их риэлтор, как договорено.

– Вы извините, квартира, которую мы для вас намечали, сдана. Но мы вам предоставим другую, не хуже, – сказал он. – Рядом с клиникой.

– Хорошо, – согласилась Ирина. Риэлторское агентство сотрудничало с клиникой и действительно хорошо размещало, заботилось о клиентах. Риэлторы были симпатичными русскими мужиками – большие, открытые, с чистыми глазами, вежливые. Они не знали, что гостья – из Канады. Памятуя о том, как в 1990-е грабили иностранцев, Ирина на всякий случай отвечала, что она из Новосибирска.

Самарцы ей понравились. Природа, наверное, действительно накладывает отпечаток на темперамент и внешность народа. Ирина обратила внимание, что Волга как будто не имеет течения. Застывшая река. Спокойная, широкая, не движущаяся. Так и самарцы. Они спокойны, тихи и будто заколдованы-очарованы. В Торонто все спешат, говорят быстро, громко. В Самаре в маршрутках тишина, в столовых тишина, и если люди разговаривают – то приглушенно, чтобы не помешать другим.

Ирина восхищалась: до чего ж у нас культурный народ! А считает себя ниже низкого, все время какие-то дурацкие шоу показывают про российских туристов за границей. «Тагил рулит!» А ведь неправда все это. Она отдыхала в Доминикане не раз, и было там немало туристов из России. Пьют – да, веселенькие по пляжу ходят. Но ведут себя тихо и вежливо, а мужчины – даже галантно.

Господи, и почему мы всегда на себя наговариваем?

Их, российских туристов, обслуга отеля вовсю облапошивает. Селят в плохих номерах, без воды, с плохой постелью, вымогая взятку. И русские идут, дают взятки. Ирина, конечно, не такова. Тертый эмиграцией калач. Скандал закатила, взятку не дала, номер хороший получила, россиян научила, чем грозить обслуге отеля...

Ох, жалко ей свой народ. Не знает он себе цены. Не знает, что является одним из самых, а может быть и самым культурным, духовно богатым, хорошо воспитанным и близким к Богу в своем простодушии.

Встречала в Самаре Ирина не раз людей с очами. Не с глазами, а с очами, какие на иконах рисуют. Большие серые или голубые глаза, под ними – прозрачная кожа, тени, в очах – нежная, кроткая, широкая Волга. Мальчика с такими глазами в маршрутке видела, женщин таких...

Спросишь людей на улице, как пройти туда-то. Человек посмотрит на тебя кротко, откроет пошире вежды – как будто проснется от своих глубоких мыслей – и тихо ответит... И не полезет под кожу с расспросами, как в Одессе (Ирина там в детстве два года прожила, мама лечила ей суставы на море) или как некоторые эмигранты в Торонто. Мол, кто ты и откуда. Она оторопела, когда столкнулась с тем, как в Торонто наши эмигранты, приехавшие в 1970–80-е, раздевают тебя догола вопросами в первую встречу:

– А вы из какого города? А статус у вас есть? В каком районе живете? А дом у вас или квартира? А комнат сколько? Муж есть? А ребенок? Муж ребенка любит? А где работает? Сколько зарабатывает? А вы сколько? Родители с вами? Вы по какой линии документы получили – беженцы, специалисты, спонсированная жена? А в каком консулате?..

Тем выгоднее смотрелся русский народ в Самаре. Один раз только мужчина, который помог ей коляску на высокие ступеньки затаскивать, разговорился с ней и, видимо, заприметив в ее речи словечки вроде «ОК» (а может, и какое-то «whatever» мелькнуло), застенчиво спросил:

– А вы откуда?

– Из Новосибирска.

– Понятно, – и отвел глаза.

Догадался, но не стал прижимать к стенке. А в Торонто бы прижали, без сомнений. Эмигранты все-таки люди с железной хваткой.

Что неудивительно. Чтобы пройти всю эту войну под названием эмиграция-адаптация, надо иметь железные нервы и боевой характер.

Ирина любовалась в Самаре своим народом и печалилась о нем. Он был так простодушен, что за него становилось страшно.

***

В тот день после процедур они шли домой. Останавливались у каждого ларька, покупали игрушки, книжки... Остановились и у церковной лавки неподалеку от храма. И Ирина влипла глазами в книжки. Дочку крепко держала за руку... Осмотрела весь ассортимент и заметила книжку под названием «Непридуманные чудеса». Попросила показать, полистала. Книга повествовала о чудесах, которые случаются с верующими.

Ирина разозлилась. А она сколько слез пролила, сколько поклонов отбила перед иконами, и что? Не слышит ее Бог. Но узнать, как другим помогает, все же хотелось. Хотелось верить, что чудеса бывают. Пусть не с ней.

    Хотелось верить, что чудеса бывают. Пусть не с ней

– Дайте вот эту, – попросила продавщицу, молодую девушку в очках и платочке.

Пока та доставала книжку и давала сдачу, Ирина с усмешкой произнесла:

– С нами чудес нет, так хоть посмотрим, как люди живут...

– А вы молитесь, – сказала девушка.

– А то мы не молимся, – раздраженно ответила Ирина. И, положив книжку в сумку, отправилась мимо храма домой.

Но домой не хотелось. И она направилась с дочкой через снежное поле в церковь. Там и повстречала по дороге бомжа...


(Окончание следует)