Владимир МалышевМы и ГрецияВ этой православной стране к русским до сих пор относятся, как к братьям
Антон Павлович Чехов, в пьесе которого «Свадьба» грек Дымба произносит ставшую потом легендарной (благодаря одноименному фильму) фразу «В Греции все есть!», никогда не был в этой стране. Впрочем, Антону Павловичу вовсе не обязательно было ездить в Грецию. Среди греков он родился и вырос. Таганрог, так же, как и многие другие города юга России, в те времена был полон выходцами из солнечной Эллады. Ведь не случайно же знаменитый Костя из популярной когда-то песни привозил в Одессу «шаланды, полные кефали». Именно «кефали», а не российского «головастика», что означает в переводе это греческое слово. А потом этот Костя, а скорее всего, греческий Костас, шел себе гулять «на лиман», а не в порт, как переводится это другое греческое слово.
Да что там кефаль или лиман! Откроем любой словарь русского языка, хотя бы букву «а» – там полно греческих слов. Автомобиль, автомат, агроном, академия, акация, акробат, амфора, аналитик, анархия, анатомия, апатия, апостол, аптека, арифметика, аромат, архитектор, атлет, атом и т.д. и т.п. Да, все это – греческие слова, которых немало и на другие буквы алфавита. Даже современное слово «халтура» – греческое, от «халкос» (медь). Когда вместо золотых монет пытались подсунуть медные подделки.
А наши имена? Почти все они греческого происхождения: Антон, Александр, Алла, Василий, Варвара, Галина, Геннадий, Георгий, Дарья, Денис, Елена, Екатерина, Кузьма, Лариса, Леонид, Николай, Никита и т.д. «Русский язык – язык эллинистический, а каждое слово есть орешек Акрополя», – писал очень чуткий к слову поэт Осип Мандельштам.
А сам наш алфавит? Разве не грекам Кириллу и Мефодию мы им обязаны? А Православие? И оно – оттуда же. А великий Феофан Грек? Ведь именно он и Андрей Рублев стали создателями классической формы русского иконостаса.
Все мы родом из ГрецииПеред походом русской рати на шведов крестная мать Александра Невского благословила его иконой греческого письма. Историк Карамзин отмечал: «Греция для нас была как бы вторым Отечеством: россияне всегда с благодарность вспоминали, что она первая сообщила нам христианство, и первые художества, и многие приятности общежития. В Москве говорили о Царьграде, как в новейшей Европе со времен Людовика ХIV говорили о Париже…».
«Греческими» в России были не только слова, религия и иконы. Помните, у Гоголя в повести «Как поссорились Иван Иванович с Иваном Никифоровичем» ее герои иногда были не прочь распить «бутылочку Санторийского», т.е. греческого вина с острова Санторини? А знаменитый греческий коньяк «Метакса» любили русские цари. Эта греческая фирма была официальным поставщиком Двора Его Императорского Величества.
А потому совершенно справедливо кто-то из знаменитых сказал: «Все мы родом из Греции». Наверное, именно поэтому человек из России всегда ездил и едет сейчас в Грецию, как на свою вторую Родину. Не случайно на юге нашей страны в прежние времена бытовало присловье:
«Папа – турок, мама – грек,
сам я – русский человек!»Архимандрит Василиос Ставроникитский со Святой горы Афон, что на греческом полуострове Халкидики, говоря о братских связях эллинов и русских, отмечал: «Мы, греки, так же как и русские, «обречены» быть православными. Если русские – православные, то они настоящие русские. Если греки – православные, то они настоящие греки».
С незапамятных временРусских с незапамятных времен принимали в Элладе с распростертыми объятиями. 400 лет томившиеся под гнетом турок, эллины понимали, что только могучая православная Россия, непрерывно воевавшая с султанами, поможет им избавиться от векового ига. Известный греческий просветитель Адамантиос Кораис писал: «В Греции многие благомыслящие люди смотрели на русских, как на народ, предназначенный Провидением воскресить свободу Эллады».
Начало особо благожелательному отношению к Греции и грекам положила Екатерина Вторая. Ее фавориты, отважные братья Орловы и князь Потемкин сумели убедить императрицу, что в борьбе с Оттоманской империей важна помощь греков на суше и на море. Потемкин представил императрице «Великий план», где Греции отводилась важная роль – осуществить вековую мечту и прибить русский щит на вратах Царьграда (Константинополя). При русском дворе только и разговоров было, что о Греции, Константинополе и проливах. Екатерина ввела в моду дамский наряд, называемый «гречанкою». Она давала грекам земли на юге, брала их на службу в русскую армию, и даже сама написала одноактную пьесу «Олег», проникнутую духом «греческого проекта».
Русские люди отправлялись «в греки» с незапамятных времен. Однако переломным моментом в истории русско-византийских отношений стало крещение великой княгини Ольги, которое согласно «Повести временных лет», произошло в 955 году, а затем принятие христианства в качестве общегосударственной религии ее внуком Владимиром в 988 году. Именно крещение Руси создало плодотворную почву для установления религиозных, культурных и торговых контактов. В библиотеке монастыря Мегали Лавра, что на Святой горе Афон на севере Греции, хранится хартия, датируемая февралем 1016 года, подписанная настоятелями афонских монастырей, в том числе настоятелем обители Росов. Текст гласит: «Герасим монах, Божиею милостию, пресвитер и игумен монастыря Росов, свидетельствуя, подписал собственноручно». Поэтому ясно, что русская обитель к тому времени на Афоне уже существовала. Называлась она монастырем «Богородицы Ксилургу». В последующем, после основания русского Свято-Пантелеимонова монастыря, на протяжении многих веков Ксилургу являлся скитом этого монастыря.
Греческое слово «ксилургу» – производное от слова «плотник». Прибыв на Афон, первые русские монахи рубили кельи из дерева, в отличие от греков, которые строили их из камня, а потому и русский монастырь назывался «обителью плотников». По преданию, существующему на Афоне, обитель Ксилургу – древнейшая русская обитель в мире, основанная, по одной из версий, в X веке дружинниками св. княгини Ольги, принявшей крещение в Константинополе, по другой – попечением св. Владимира Крестителя и его супруги Анны, византийской царевны. Это тем вероятней, что Владимир Креститель, как следует из «Повести Временных лет», в 988 году отправил одно своё посольство в Иерусалим, а в 989 году – в Константинополь. В этом году, согласно Указу президента РФ, мы отмечаем 1000-летие русского присутствия на горе Афон. А недавно там побывал и президент Владимир Путин («Столетие» уже подробно рассказывало о его визите).
Древние корниО древних исторических корнях греко-российских взаимоотношений напоминает также храм Святого Иоанна Русского на острове Эвбея. Иоанн, а по-русски Иван, был солдатом войска Петра I и попал в плен к туркам. Турки долго пытали его, но он отказался отречься от своей веры…
Хранят греки память и о славном русском адмирале Федоре Ушакове, корабли которого взяли штурмом неприступную крепость Корфу, когда там господствовали французы, а сам адмирал основал потом в Греции республику Семи островов и даже сам написал для нее конституцию.
На Корфу русскому флотоводцу установлен памятник, его именем названа улица.
А на острове Спецес стоит памятники графу Орлову, доблестно воевавшему против турок. Есть памятник русским морякам и в городке Пилос, где в Наваринской бухте русский флот вместе с союзниками наголову разбил турецко-египетскую эскадру.
Немало таких напоминаний о греко-российских связях и в Афинах. Почти сорок лет на греческом троне находилась королева Ольга, в девичестве – великая княжна дома Романовых Ольга Константиновна. Супруга датского принца Георга, ставшего королем Греции, она основала в Пирее госпиталь для русских моряков, а также до сих пор сохранившееся Русское кладбище.
Заброшенные бурей революцииОтдельная тема это – русские, заброшенные в Грецию яростными ветрами революции. В те годы Греция была нищей страной, больше половины населения голодало. Каким же отчаянным оказалось положение эмигрантов! Жизнь русских в Париже описана многими, а вот их бедствия в Греции мало, кому известны. Мало кто знает, что на греческом острове Лемнос жили и умирали тысячи казаков Белой армии Врангеля, когда она покинула в 1920 году родные берега.
Передо мной – стопка истрепанных школьных тетрадей с аккуратной надписью на обложке: «Для записи результатов обследования нуждающихся русских. Сестричество при Свято-Троицкой церкви Русской церкви в Афинах». Вот всего лишь несколько записей:
«Зиновьева Наталья, муж Мефодий. Зиновьева уже давно больна и не встает в постели. У нее забинтованы обе ноги, так как на них – незаживающие раны. По ее бледному и исхудавшему лицу и всей фигуре видно, как страдает она от болей. Муж работает маляром, но подрядчики редко дают ему работу из-за возраста. На жизнь не хватает. Приехали Зиновьевы из России в 20-м году, где потеряли на войне 1914 года четырех сыновей. Дочь и зять были убиты в 1918 году… Никакой помощи ниоткуда не получают…».
«Ковалева Елена, 69 лет. Из России приехали в 1920 году. Муж – бывший морской офицер, умер от голода…».
«Веревкин Иван, 77 лет. Бывший офицер русского флота. Семья – жена и трое детей остались в России, о них ничего не знает. Работал чернорабочим…».
«Пискарева София, 55 лет, Муж – офицер, работал шофером, но внезапно умер на работе. Безо всяких средств остались с дочерью. Жили на то, что продавали вещи, но больше продавать нечего…».
Вот так бедствовали в солнечной Элладе, где сегодня с комфортом отдыхает пол-Европы, русские эмигранты. В толстых тетрадях – более сотни русских фамилий и за каждой записью – боль и слезы, трагедии сломанных революцией жизней…
Экономические связиКогда в России грянула революция, а потом Гражданская война, стало не до торговли. На несколько лет все экономические и иные связи с Грецией прервались. Правительство Керенского немедленно прекратило царские субсидии Русскому монастырю на Афоне. Но уже в 1924 году в Афинах открыли торгпредство в СССР, и торговля закипела. Однако вино из Греции уже больше не возили: для советских трудящихся государственные заводы гнали дешевую водку. Одним из первых товаров, который широко пошел из СССР на греческий рынок стал… цемент. После Первой мировой войны Салоники сильно пострадали от пожаров, началось массовое строительство, а сырья для этого не хватало, как и в остальной Европе, которая тоже отстраивалась после войны. Уже к 1926 году поставки советского цемента составили 11 тысяч тонн, а потом увеличились до 30 тысяч.
(Окончание следует)
