Восточный папизм патриарха Варфоломея и его последствия

[Александр Васильевич]

Егор КАНТАРИЯ

Украина: невидимая дирижёрская палочка

В Киеве в строгой последовательности произошли следующие события.

2 октября состоялись переговоры между рабочей группой канонической Украинской Православной Церкви с представителями раскольнического «киевского патриархата» («УПЦ КП»). Цель встречи - начать подготовку к официальному диалогу между УПЦ и УПЦ КП.

3 октября в Киев прибыла делегация Константинопольского патриархата, которая 4-5 октября провела переговоры с представителями другой раскольнической религиозной группы – Украинской автокефальной православной церкви (УАПЦ). Цель встречи - «поиск путей урегулирования существующих проблем».

Активность сторонников создания на Украине «законной автокефалии» является их послешоковой реакцией на визит Патриарха Кирилла, на его чёткую позицию по сохранению единства Церкви.

Позицию Патриарха Кирилла на Украине поддержали миллионы человек, это видел весь мир в прямом эфире. Напомним, что на Украине около 16.800 православных приходов. Из них около 11.500 относятся к Украинской Православной Церкви Московского Патриархата, это – 68.5%. Около 4.100 числятся в составе так называемого «Киевского патриархата» - 20.4%. И около 1.200 - в составе Украинской Автокефальной Православной Церкви – 7.1%

В рабочую группу со стороны УПЦ входят более чем известные сторонники отделения от Московской патриархии. Это архимандрит Кирилл (Говорун) - председатель Отдела внешних церковных связей УПЦ, получивший широкое богословское образование в Англии, и протоиерей Петр Зуев – руководитель отдела информации, бывший клирик «филаретовской церкви». От УПЦ КП в группу переговорщиков входит неутомимый «епископ Евстратий» Зоря, которые вместе с архимандритом Кириллом (Говорун), порой на одной газетной площадке, похоже даже и единым фронтом, «действуют в направлении помощи Украинским Церквям в деле преодоления существующего между ними разделения».

В Заявлении представителя «киевского патриархата» «митрополита Димитрия» говорится: «Задачей диалога мы видим преодоление вражды между теми, кто исповедует одну Православную веру, но принадлежит к разным Патриархатам. Потому что такая вражда не приносит пользу Церкви, она противна самому духовые Евангелия и заповеди Спасителя любить ближнего своего, как самого себя».

Очень точно ответил на это о.Валерий: «ЭТО НЕПРАВДА, ВЕДЬ КИЕВСКОГО ПАТРИАРХАТА НЕ СУЩЕСТВУЕТ. НЕТ ТАКОЙ АВТОКЕФАЛЬНОЙ ПОМЕСТНОЙ ЦЕРКВИ, КОТОРУЮ ВОЗГЛАВЛЯЛ БЫ КИЕВСКИЙ ПАТРИАРХ. Задача диалога для раскольников - оправдание их существования, затуманивание народа и создание видимости существования самопровозглашённого "патриархата". Теперь, возможно, сможем понять хоть немного ситуацию в Церкви IV ст., когда противостояние Ария-еретика всей Церкви привело к расшатыванию веры в народе. Но и тогда не на диалог шли, а разъясняли народу истинность Церкви и опасность отпадения от нее…»

Путь возвращения в лоно Матери-Церкви раскольников известен - покаяние. А все диалоги с ними – от лукавого. Это известно всем, в том числе, безусловно, и членам рабочей группы.

Что касается взаимоотношений между «УПЦ КП» и УАПЦ - там упорно делят шкуру неубитого медведя. Схема обретения «законной автокефалии» в их кругах ещё совсем недавно виделась такой: временно отказаться от самозваного патриаршества и ввести свои раскольнические структуры в состав Константинопольского патриархата, легитимизировать их. После этого - провести выборы «патриарха всея Украины». Схема вроде была даже согласована с Константинопольским патриархатом. Надо заметить, эта схема откровенно смахивает на жульничество. Но вдруг выяснилось, что «Филарет» (Денисенко) категорически не желает проводить выборы на альтернативной основе - альтернативы себе он не видит. Его попытался «усовестить» глава УАПЦ митрополит Мефодий: «Наша с Вами власть в Церкви – не абсолютная и имеет временный характер. И рано или поздно, из своей собственной воли, или из воли Божьей нам с Вами придется отойти от руководства теми церковными юрисдикциями, какие мы на сегодня возглавляем. Поэтому, не стоит ли совместно подумать о том, чтоб помочь автокефальному движению на Украине выйти из канонического кризиса, отказавшись от собственного руководящего положения в Церкви?»

Поняв, что с «Филаретом» каши не сваришь, синод УАПЦ обратился в Константинопольский патриархат с просьбой принять их приходы под свой омофор, то есть в состав Вселенского (Константинопольского) патриархата на правах автономии. По этому вопросу 3-4 октября между представителями данных структур прошли переговоры. О результатах переговоров официальные сайты пока умалчивают. При этом пресс-секретарь главы УПЦ протоиерей Георгий Коваленко прокомментировал так этот визит: «…мы остаемся на позиции, что любое решение по Украине не может приниматься единолично Вселенским патриархом без согласования с Русской православной церковью»…

Наконец, 5 октября пришло сообщение об отставке начальника Генштаба – главнокомандующего вооружёнными силами Украины С. Кириченко.

Все эти события, обнажающие болевые точки современной Украины, произошли сразу же после назначения Белым домом Джона Тефта послом США на Украине.

Межконфессиональные встречи, как и отставки высокопоставленных военных, готовятся не один день. Не один день готовилось и назначение нового посла США на Украине. Об этом назначении поговаривали-пописывали давно. Напомним: Джон Тефт является «координатором цветных революций», его называют «прокуратором», или «смотрящим» в новых евразийских владениях, обретённых Соединёнными Штатами после развала СССР. С 2005 по 2009 годы Тефт был послом в Грузии, координировал бурную деятельность Саакашвили. Авантюра в Осетии в августе 2008 года – это тоже плод дум и трудов жизнерадостного Тефта. Её сокрушительный провал – пятно на его в общем-то славной карьере. Назначение Тефта «главным американцем на Украине» накануне президентских выборов – это ему шанс реабилитироваться на выборах президента Украины.

http://www.fondsk.ru/article.php?id=2527

[Anna]

3 октября в Киев прибыла делегация Константинопольского патриархата, которая 4-5 октября провела переговоры с представителями другой раскольнической религиозной группы – Украинской автокефальной православной церкви (УАПЦ). Цель встречи - «поиск путей урегулирования существующих проблем».

Почему Константинопольская делегация общается в раскольниками ?

[Андрей]

3 октября в Киев прибыла делегация Константинопольского патриархата, которая 4-5 октября провела переговоры с представителями другой раскольнической религиозной группы – Украинской автокефальной православной церкви (УАПЦ). Цель встречи - «поиск путей урегулирования существующих проблем».

Почему Константинопольская делегация общается в раскольниками ?

Потому что их глава - масон и поборник объединения с папизмом.

[протоиерей Георгий Завгородний]

3 октября в Киев прибыла делегация Константинопольского патриархата, которая 4-5 октября провела переговоры с представителями другой раскольнической религиозной группы – Украинской автокефальной православной церкви (УАПЦ). Цель встречи - «поиск путей урегулирования существующих проблем».

Почему Константинопольская делегация общается в раскольниками ?

Ув. Анна! Эта история с "Константинопольской завистью" Имеет очень давние сроки, сразу после разрушения и падения Византии, падение одной империи и рождение другой (Руси) привело к банальной зависти со стороны первой. Богатство наших земель, кульура этноса- всегда была лакомым кусочком для потерявшейся империи, поэтому есть и претензии, но это политика и к Церкви это не имеет отношения. Не думаю, что Патриарх Варфоломей дерзнёт повторить грех Ватикана-первенство власти!!!

[Андрей]

Егор КАНТАРИЯ

Украина: невидимая дирижёрская палочка

В Киеве в строгой последовательности произошли следующие события.

2 октября состоялись переговоры между рабочей группой канонической Украинской Православной Церкви с представителями раскольнического «киевского патриархата» («УПЦ КП»). Цель встречи - начать подготовку к официальному диалогу между УПЦ и УПЦ КП.
...

15.10.2009: М. ДЕНИСЕНКО ИЩЕТ ВСТРЕЧИ С ПАТРИАРХОМ КИРИЛЛОМ
   
   Смерть сверстников как ничто иное заставляет нас задумываться и о своей собственной смерти. Кончина патриарха Алексия Второго не могла не напомнить Филарету Денисенке, что они одногодки. Только первый скончался в единстве с Церковью, а второй рискует уйти в мир иной в статусе самосвята. Но не хочет Филарет Денисенко войти в историю Русской церкви в качестве раскольника. Не хочет умереть под анафемой. Не хочет и судорожно ищет поворот в своей судьбе. Ищет выход на Патриарха Кирилла, жаждет встречи с ним, понимая, что впереди тупик, что годы уходят и что только от Кирилла зависит его «легализация» при жизни и его посмертная судьба в истории.
   Всё это стало очевидным после публикации стенограммы интервью, которое Денисенко дал журналисту радио «Свобода» Виталию Портникову. В этом интервью руководитель КП... изо всех сил пытается обратить на себя внимание Чистого переулка...
   Что же хочет сообщить Филарет русскому Патриарху?
   Посыл первый. Филарет - ближайший друг Никодима (Ротова), всегда поддерживал его, вёл с ним откровенные беседы. Под давлением советского режима голосовал за Пимена, но в душе поддерживал только Никодима. Долгие годы они вместе единодушно служили Церкви. Никодим - учитель Кирилла. Он рукополагал и Кирилла, и самого Филарета. Филарет намекает Кириллу, что великий митрополит Никодим сближает их в прошлом и может стать тем интимным, личным зерном, которое способно прорасти в новые отношения...
   Посыл второй. Филарет очень хорошо знаком с Кириллом и на правах близкого знакомства авторитетно заявляет, что Кирилл - выдающаяся масштабная личность. И льстиво оттеняет его на фоне предыдущего Патриарха, который, по его мнению, не был фигурой, мыслящей стратегически. «Дело в том, что Кирилл - просто одаренный человек», завершает свою оду лидер КП. Близкое знакомство и заверения в почтении как к Кириллу, так и к его учителю дают Филарету основания предлагать себя Патриарху в качестве равночестного партнера и собеседника.
   Посыл третий. Филарет выражает дипломатическую уверенность в том, что отношения между КП и МП нормализуются. Но для «нормализации» необходим диалог, и Филарет публично заявляет, что готов к этому диалогу. Филарету как воздух нужна встреча с Кириллом. Неважна форма, неважен результат, важен факт встречи. Потому что личная встреча с Московским Патриархом автоматически легализует Филарета и перед лицом православного мира, и в глазах собственного духовенства, которое втайне от него крестит собственных детей в УПЦ МП.
   Далее Филарет признается, что его паства устала от изоляции, что она хочет иметь молитвенное общение и братские отношения со всеми церквями. Филарет широким жестом разрешает своим сторонникам посещать храмы Московского Патриархата и даже предлагает объединить усилия КП и МП на ниве борьбы с общим врагом - сектантами всех тоталитарных мастей...
   Филарет Денисенко является сторонником весьма спорного тезиса, что в любом независимом государстве должна быть собственная поместная церковь, причем государство является гарантией существования этой церкви. Этот «теологумен» не только догматически бестолков, но и делает его автора заложником постоянно меняющейся политической ситуации на Украине. А вдруг, опасается Филарет, стратегически мыслящий ученик Никодима найдёт точки партнерского взаимодействия с этой или следующей украинской администрацией. В этом случае судьба Филарета становится весьма призрачной и в нынешнем веке и в будущем.
   Неуверенность и страх за свое положение пронизывают весь текст этой любопытной беседы... Судя по последним всхлипам про «северного соседа», Филарет Денисенко находится на грани истерики.
   Но патриархи не могут вести переговоры с расстриженными монахами. Они могут лишь принимать их покаяние.

http://www.rv.ru/content.php3?id=8161

[Александр Васильевич]

У нас уже было обсуждение роли Патриарха Варфоломея:

http://www.rusbeseda.ru/index.php?topic=3025.0

В той же ветке есть ссылка на статью: "Патриарх Стамбульский и... антирусский" (об антирусских устремлениях Фанара).

А.В.

[Александр Васильевич]

Протоиерей Андрей НОВИКОВ

Следствия политики «восточного папизма»

За последние недели политика «восточного папизма», осуществляемая возглавителями Константинопольского Патриархата, испытала два сильных удара, сказавшихся как на авторитете Фанара в православном мире, так и на его отношениях с другими Православными Церквами. Не за горами, очевидно, и третий удар, если фанариоты сохранят верность пропагандируемой ими идеологии. Однако обо всем по порядку.

Первый удар – это довольно неожиданное для церковной общественности решение Константинопольской Патриархии о лишении сана и монашества епископа Василия (Осборна), недавно со скандалом учинившего раскол в Сурожской епархии Русской Православной Церкви (территория Великобритании), неканонически порвавшего со своим священноначалием и с распростертыми объятиями принятого в общение Фанаром. Хотя удалось достичь определенного компромисса – епископ Василий (Осборн) задним числом написал прошение о переходе, а Московская Патриархия «вдогонку» отправила ему отпускную грамоту, сняв с него запрещение – все же, понятно, что это было сделано «ради мира церковного», а учиненное Осборном деяние необходимо квалифицировать как раскол, поддержанный Фанаром в рамках его папистских притязаний на полноту власти над православной диаспорой. Несмотря на видимое «примирение», новоиспеченные фанариоты (епископ Василий стал клириком Константинопольского Патриархата, а последовавшая за ним немногочисленная группа – соответственно паствой этого Патриархата) продолжили войну против своей Матери Русской Церкви – информационную и судебную. Последнюю они, кстати, с треском проиграли, обвинив уже и Британский Королевский суд в промосковской заангажированности, намекая то на подкуп суда, то на шантаж его со стороны Москвы, то чуть ли не на шпионаж британских судей в пользу распустившего нити мирового заговора путинского режима.

Зная отношение британских властей к России, можно понять цену всем этим истерическим воплям, но российским оранжевым эти вопли явно пришлись по душе, ведь они так соответствуют «логике» русофобов: если Московский Патриархат в чем-то не согласен с Европой, хоть по вопросу о легализации эвтаназии или гомосексуализма, то это советско-азиатская орда, наступающая на европейские ценности; а если какие-нибудь уважаемые европейские институты хоть в чем-то признают правоту Московского Патриархата, даже когда эта правота вопиюще очевидна, то эти институты сразу превращаются в агентов Москвы и ее международного заговора. То есть хорошо все, что против Москвы.

Почему же вдруг сама Константинопольская Патриархия принимает столь строгое решение (лишние сана и монашества – это очень серьезно) по отношению к оказавшему столь неоценимые услуги политике «восточного папизма» епископу? Как официально сообщается, «в ответ на его просьбу». На восьмом десятке лет «принципиальнейший» епископ Василий (Осборн) решил познать счастье семейной любви, отречься от священного сана и монашеских обетов и жениться. Нет, злорадствовать тут нельзя, это действительно великая человеческая трагедия. Но с кем она произошла? Кто до самого высокого градуса взвинтил полемику против Русской Православной Церкви?

Чего только не писала о бывшем епископе Василии (Осборне) фанариотская и отечественная русофобская пресса! Суть сводилась к тому, что Осборн – это принципиальный продолжатель дела митрополита Антония Сурожского, великий провозвестник Английского Православия и вообще святейший, культурнейший и духовнейший иерарх, каким-то чудом доставшийся Московской Патриархии. И вот эта «грубая и холодная» машина Московской Патриархии своими гусеницами проехалась по такому неоцененному ею духовному сокровищу, она посмела давать Осборну какие-то указания и принимать решения по своей Сурожской епархии, не получив предварительно санкции от самого Осборна. Ну а последней каплей для этого «великого борца с московским тоталитаризмом» стал наплыв русских православных эмигрантов в Англию, своей лавиной посмевших ворваться в уютный британский мирок Сурожской епархии, со всеми его междусобойными чаепитиями и плотными занавесочками, усердно ограждающими от внешнего мира. Более того, эти понаехавшие русские нагло потребовали еще участвовать и в таинствах, и в жизни общины! Такого беспредела, конечно, Осборн уже не мог вынести. Только вот соответствует ли усердно охранявшийся Осборном «мирок» изначальной идее Сурожской епархии, идее, прежде всего, миссионерской? И еще вопрос: а почему тогда русская эмигрантская паства Московского Патриархата согласилась пустить к себе британцев, без всякой боязни разрушить свой русский «мирок»? Не потому ли что в Церкви Христовой не бывает «мирков», но идея Православия – идея вселенская, обращенная ко всем народам, в которой не бывает «старых, добрых и «понаехавших».

Но не только идеологическими мотивами руководствовался бывший епископ Василий (Осборн), порывая с Матерью-Церковью. Как видим, теперь уже сам г-н Осборн обнажил свою связь с определенной дамой. Что ж, всякое в жизни может случиться, нельзя никого судить, в Церкви предусмотрена процедура снятия сана с пожелавшего вступить во второй брак священника. И все же епископ (в 72 года!), добровольно отрекающийся от сана, да еще и от монашества, – явление из ряда вон выходящее. В конце концов, это не буддистские монашеские обеты, их нельзя поносить пару лет, а потом выбросить, как старые джинсы. Еще и еще раз повторюсь: дело здесь не в личности Осборна, Бог ему судья, можно только пожалеть этого неудавшегося епископа и запутавшегося в личной жизни то ли монаха, то ли уже мирянина. Но в каком свете предстает Константинопольская Патриархия, только что поднимавшая Осборна в качестве знамени борьбы за свои «святые» права власти над Вселенской Церковью? Скажет ли она и теперь, что осборновский путь – это путь Православия в диаспоре?

Второй удар – это неожиданно разгоревшийся острый конфликт между Константинопольской Патриархией, с одной стороны, и Греческим государством и Элладской Автокефальной Церковью - с другой. Суть дела в следующем. Попавший в тюрьму за серьезные финансовые нарушения и лишенный сана Синодом Элладской Церкви, в том числе по причине всплывших гомосексуальных связей, бывший митрополит этой Церкви Пантелеимон Безенити (возглавлявший епархию Аттики) обратился с апелляцией к Константинопольскому Патриарху Варфоломею. Последний принял апелляцию к рассмотрению и направил письмо Предстоятелю Элладской Церкви Архиепископу Афинскому Иерониму, в котором потребовал пересмотреть некоторые процедурные моменты суда над Пантелеимоном Безенити. В ответ на вполне понятное недоумение Афинского Архиепископа Патриарх Варфоломей грубо вторгся во внутренние дела Элладской Церкви, заявив о перенесении своей, Варфоломеевской, властью выборов митрополитов новообразованных греческих епархий Кифиссии и Илии (они были образованы путем разделения епархии Аттики – той самой, которой управлял Пантелеимон) до тех пор, пока не будет пересмотрено дело Пантелеимона.

Здесь необходимо пояснение. Константинопольская и Элладская Церкви – это Автокефальные Церкви-Сестры, как и все в семье Православных Церквей, независимые друг от друга во всех вопросах внутренней жизни, управления и церковного судопроизводства. Однако в рамках навязываемой православному миру доктрины т. н. «восточного папизма» Фанар считает себя обладателем неких особых «надавтокефальных» властных прерогатив в Православной Церкви, в частности приписывает себе право приема апелляции от клириков других Церквей на действия своего священноначалия. Т. е. Константинопольский Патриарх наделяет себя статусом высшей по отношению ко всем Автокефальным Церквам судебной власти. В рамках вышеупомянутой доктрины Патриарх Варфоломей действует вполне логично: принимает апелляции, выносит вердикты, а в случае непослушания суду одной из подсудимых сторон применяет к ней дисциплинарные меры, так сказать, «налагает арест на находящееся под юрисдикцией суда имущество».

Понятно, что подобная доктрина является полным попранием канонического права Православной Церкви, но в данной ситуации хотелось бы более заострить внимание читателя на другом обстоятельстве. До некоторых пор нынешний Предстоятель Элладской Церкви выступал в качестве последовательного союзника Константинопольской Патриархии, декларировал верность неким «особым правам» Фанара, сопровождал и активно поддерживал Варфоломея во время не самого дружелюбного по отношению к Русской Церкви визита Константинопольского Патриарха в тогда еще ющенковский Киев. Архиепископ Афинский Иероним открыто заявлял о сворачивании курса своего предшественника Архиепископа Христодула, большого друга Русской Православной Церкви и поборника соблюдения святых канонов, о развороте в сторону Фанара, о признании верховенства Константинопольского Патриарха над Элладской Церковью. Но все это хорошо было в теории, в рамках инспирированных извне геополитических антирусских игр. Когда же Фанар вполне последовательно от теории перешел к практическим действиям и применил принципы «восточного папства» в отношении Элладской Церкви, то это совсем не понравилось ни ее Предстоятелю, ни ее иерархам. По сообщению источников из греческого правительства, между Патриархом Варфоломеем и главой Элладской Церкви Архиепископом Иеронимом возникла «напряженная ситуация». Весьма любопытен текст недавней статьи архиерея Элладской Церкви митрополита Калавриты и Ангелиас Амвросия, которая, скорее всего, не могла появиться без ведома Архиепископа Иеронима:

«Патриарх Варфоломей смущает греческий народ и Церковь Греции. В сложные времена наш Вселенский Патриарх Варфоломей вместо того, чтобы поддержать верующего грека в его вере, заботится о том, как распространить свой так называемый "церковный суверенитет" за счет автокефалии Элладской Церкви… Он приходит к нам не как отец, а как завоеватель. Наша церковно-территориальная целостность ограничена. Патриарх стремится судить нашего брата архиерея, осужденного и заключенного за растраты, и растравляет раны только ради того, чтобы не было проигнорировано его право на обжалование приговора… Пусть погибнут тысячи верующих душ, которые соблазняются, лишь бы Патриархия не лишилась своих прав… Действия Патриарха создали пятую колонну из православных иерархов Элладской Церкви, которые из соображений карьеры перешли в "патриарший лагерь"».

Наконец, в конфликт вмешалось и правительство Греческого государства, авторитет которого был явно задет жесткими действиями Патриарха Варфоломея. В традиционном торжественном приеме, устраиваемом на Фанаре в день Торжества Православия, в нарушение многолетней традиции принял участие не министр иностранных дел Греции, а всего лишь греческий консул в Стамбуле. Учитывая значение Греческого государства и его поддержки для Фанара, можно понять, насколько неприятная сложилась ситуация для Константинопольской Патриархии.

И, возможно, вскоре ее ждет еще один удар, возникновение еще одного жесткого оппонента в межправославных отношениях – Болгарской Церкви. После отказа бывшего митрополита болгарского Западно-европейского Экзархата Симеона и большей части священников данного Экзархата подчиниться решению своего Синода о смещении Симеона с поста Экзарха эти священники (а за ними стоит львиная доля приходов Болгарской Церкви в Западной Европе) начали переговоры с кабинетом Патриарха Варфоломея на предмет перехода во главе с Симеоном под юрисдикцию Константинопольской Патриархии – и это при том, что все они находятся под прямо выраженной Болгарским Синодом угрозой лишения сана. Не знаю, как поступит Варфоломей. Опыт с тем же Осборном показывает, что такие «пустяки», как каноническая юрисдикция, отпускные грамоты, да и просто канонический статус перебежчиков, Фанар интересуют мало. Однако сам факт вступления Константинопольской Патриархии в переговоры с клириками другой Поместной Церкви через голову ее священноначалия, сама возможность постановки вопроса о самовольном принятии Фанаром священнослужителей этой Церкви в свою юрисдикцию – уже скандал, уже демонстрация как полного пренебрежения святыми канонами, так и вполне определенного отношения к Болгарской Церкви и ее автокефальным правам.

Сделает ли хоть какой-нибудь вывод священноначалие Константинопольского Патриархата из всех скандалов последнего времени, из постепенной изоляции в православном мире, в которую оно само себя втягивает, из закрепления за Фанаром имиджа защитника отреченцев от сана и монашества и явных воров и мужеложников? Поймет ли оно, что все это – естественные следствия политики «восточного папизма»? И заметьте, ко всем трем эпизодам «вездесущая рука Москвы» не имеет никакого отношения. Предавать давшие им духовное рождение Матери-Церкви, попирать свои архиерейские присяги и бежать под покровительство «восточного папы» способны только такие, как Осборн или Безенити. И вряд ли следует рассчитывать на дружбу Церквей, вселенским судией и вершителем судеб которых мнит себя Фанар. Скорее, в их глазах восточный папа будет выглядеть таким же узурпатором, как папа западный. Единственным выходом для Константинополя из ситуации, в которую он сам себя, без всякой посторонней помощи, загоняет, является отказ от противоречащей духу Евангелия и учению Церкви Христовой концепции «восточного папизма» и возвращение к нормальному братскому соработничеству в семье Поместных Православных Церквей на общее благо православного свидетельства и миссии в иноверном, инославном и секулярном мире. И, конечно же, следует смириться с тем, что в этой семье древней Константинопольской Церкви принадлежит весьма почетное, но никак не властное место, помня слова Христа-Спасителя: «Вы знаете, что князья народов господствуют над ними, и вельможи властвуют ими; но между вами да не будет так» (Мф. 20, 25-26).

________________

Протоиерей Андрей НОВИКОВ - кандидат богословия.

http://www.fondsk.ru/article.php?id=2862

[Александр Васильевич]

По случаю начала поста Рамазан Константинопольский Патриарх Варфоломей посетил обитель дервишей в Стамбуле



СТАМБУЛ. 4 августа Константинопольский Патриарх Варфоломей принял  участие в торжественном ужине, устроенном мэром Стамбула в историческом  здании обители дервишей Мевлевихане в Галате.

Эта исламская обитель была основана в 1491 г. на месте византийского  монастыря святых Феодоров в Сиках.

Перед собравшимися был исполнен ритуальный танец крутящихся дервишей. 

Мероприятие было приурочено к мусульманскому посту Рамазан, начавшемуся в Турции 1 августа.

В своей речи Предстоятель Константинопольской Церкви говорил о значении  поста и необходимости объяснить молодежи ту пользу, которую он приносит. 

Патриарх Варфоломей также выразил соболезнования родственникам жертв трагедии в Осло и конфликтов на Ближнем Востоке и в Африке, передает amen.

http://www.sedmitza.ru/news/2379650.html

[Александр Васильевич]

Протоиерей Андрей НОВИКОВ

«Пентархия» – исторический прецедент, а не экклезиологическая истина (I)



Часть первая

В апреле 2011 г. Константинопольский Патриарх Варфоломей объявил о созыве в сентябре собора предстоятелей древних Церквей, т. е. четырех Восточных Патриархатов и Кипрской Церкви. Появились сообщения о том, что собравшиеся Предстоятели якобы должны будут определить «предварительные и основополагающие принципы общеправославной позиции» по стоящим перед Церковью вопросам. Вслед за тем православный Интернет всколыхнула дискуссия о значении для Церкви сегодня так называемой «теории пентархии», осуществить которую на практике в XXI веке задумал, как представляется некоторым, Патриарх Варфоломей. Здесь не случайно сказано «осуществить», а не «восстановить» - потому что в жизни и учении Церкви пентархическая система  в том виде, в котором ее пытаются навязать сегодня православной полноте, никогда не присутствовала, а существовала в головах отдельных богословов Средневековья, причем не всегда вдохновлявшихся проверенными и канонически неоспоримыми источниками.

Четкого консенсуса относительного того, что такое пентархия и каковы прерогативы «пентархов»,  нельзя найти ни среди современных, ни среди средневековых последователей этой концепции. Ведь не существует соборного решения Вселенской Церкви, которое ввело бы подобный институт и дало его определение. В нынешнем виде теория пентархии довольно радикально противоречит тому представлению о данном термине, которое имели наиболее древние авторы, употреблявшие его, о чем будет аргументированно сказано ниже. Исходя из трудов современных апологетов реанимированной теории пентархии, постараемся сделать некоторые выводы, более или менее обобщающие представления ее сторонников в наши дни.

Прежде всего, теория пентархии – это учение об  особой власти, полномочиях, прерогативах в рамках всей Вселенской Церкви пяти древних Патриархов: Римского, Константинопольского, Александрийского, Антиохийского и Иерусалимского. С одной стороны – это некий орган, с другой – скорее, некая совокупность носителей особых прав, потому что в полном составе идеальный собор «пентархов», включая римского папу, никогда не собирался. Что касается полномочий и прав этого органа, то тут существует спектр мнений – от относительно осторожных заявлений о том, что пентархи лишь сформируют «предварительные и основополагающие принципы общеправославной позиции», до тезиса о том, что пентархия «является институтом, обеспечивающим управление Церковью и решение встающих перед нею вопросов», (1) и высшим органом общецерковной власти в период между Вселенскими Соборами. Сам Патриарх Константинопольский Варфоломей, оповещая четырех Восточных Патриархов о созыве вышеупомянутого сентябрьского собора, употребил следующее определение: «Старейшие Патриархаты Православной Церкви вместе со Святейшей Церковью Кипра… являются словно стержнем всего здания и состава Православной Церкви».

Согласно точке зрения сторонников теории пентархии, особая власть пяти перечисленных выше Патриархов в Церкви зиждется на «особом статусе», якобы утвержденном за ними Вселенскими Соборами, т. е. на факте упоминания этих кафедр Соборами, закрепления за ними места в диптихе и определения их власти над конкретными церковными областями.

Следующий пассаж ярко демонстрирует дерзновение канонического мышления «пентархистов»: «Всякий Собор представителей пяти патриархатов фактически имеет ранг Вселенского. Другие Церкви, даже если он обладают той или иной самостоятельностью (автокефалией), входят в орбиту одного из патриархатов и некоторым образом подчинены одному из восточных патриархатов. Поэтому для принятия решения по какому-нибудь общеправославному делу нет необходимости опрашивать все автокефальные Церкви, а достаточно только знать мнения восточных Патриархов, т.к. все остальные автокефальные Церкви автоматически являются представленными в собрании четырех Патриархов Востока… до нового Вселенского Собора преимущественное церковное положение восточных патриархатов является абсолютно неизменным вне зависимости от их величины или внешнего положения. Все же прочие патриархаты (Московский, Грузинский, Сербский, Румынский, Болгарский) являются патриархатами только по имени. "Патриаршество" для "новых патриархатов" – это простая честь, которой в то или иное время были удостоены главы отдельных самоуправляющихся Церквей. "Новые патриархаты" не имеют никакой власти в системе православных Церквей, их статус зависит от решения древних Патриархов. "Новые патриархаты" могут упраздняться или создаваться заново, тогда как древние патриархаты, учрежденные Вселенскими Соборами, всегда пребывают незыблемыми. То, что относится к "новым патриархатам", в еще большей степени относится к Автокефальным Церквам, не имеющим статуса патриархатов». (2)

Но как же быть с Римом, отпавшим от Вселенской Церкви? Место папы считается с момента его отпадения вакантным, однако пентархия непоследовательно продолжает называться именно пентархией, а не тетрархией (ведь осталось только четыре «особых» Патриарха) для того, чтобы поддержать искусственную конструкцию: пять Патриархов – это пять чувств Тела Христова. И в обратном порядке (от Тела к чувствам): поскольку Церковь – Тело Христово, постольку чувств у него может быть только пять. Вообще, надо сказать, что если по поводу возможностей возвращения папы в число православных Патриархов в 12 веке можно было иметь какие-то иллюзии и в этом смысле надежды сторонников пентархии на сохранение схемы еще имели какое-то основание, то ныне быть поборником пентархии при явном тысячелетнем отсутствии ее первого номера – полный абсурд. Осознание окончательности отпадения пап от Церкви должно было всем продемонстрировать несостоятельность теории пентархии, несоответствие искусственно созданной схемы реальности церковного бытия.

Но буквально в самое последнее время, в обоснование приглашения Патриархом Варфоломеем на сентябрьский собор пентархов Кипрского архиепископа (очевидно, для восполнения пятичисленной полноты) возникло утверждение, что статус Кипрской Церкви в рамках теории пентархии всегда выделялся, поскольку ее автокефалия была установлена Вселенским (III) Собором. (3) Кем именно из идеологов теории пентархии положение Кипрской Церкви в рамках пентархической системы выделялось, не уточняется.

Любопытна схема построения аргументов в защиту рассматриваемого учения, предложенная в статье одного солидного российского православного интернет-издания, недавно удалившего данный материал со своей страницы. Сначала излагается сама теория, потом упоминается о том, что первое место в пентархии после отпадения Рима остается вакантным, и пентархия продолжает существовать в урезанном виде. Вместо ответа на явно возникающее недоумение читателя: какая же пентархия, если главного пентарха нет, и осталось их всего четыре? – сразу же говорится, что такова теория пентархии, и что ее разделяли такие отцы Церкви, как св. Максим Исповедник, Феодор Студит, патриархи Фотий и Игнатий. Таким образом, у неискушенного читателя возникает вывод, что указанные отцы разделяли и сомнительные рассуждения о сохранении авторитета и статуса пентархии даже после того, как она перестала быть собственно «пента», властью именно пяти патриархов. Не всякий сразу обратит внимание, что все указанные отцы жили до отделения Рима от Вселенской Церкви, а потому и высказываться по поводу того, что же делать с пентархией, лишившейся своего первого члена, физически не могли…

Апелляция современных сторонников пентархии к церковной истории и святоотеческим авторитетам грешит одной общей погрешностью. Упоминая о том, что тот или иной отец Церкви, церковный деятель говорил о пентархии, они обходят вопрос, в каком историческом контексте те высказывались по поводу пентархии и в каких именно выражениях. Между тем главной причиной упоминания древними отцами пяти Патриархов и их власти в Церкви являлось то, что в Древней Церкви в эпоху св. Императора Юстиниана сформировалось именно пять Патриархатов. Это число возникло в результате исторического процесса формирования административно-территориальной структуры Вселенской Церкви, на который сильное влияние оказывали как церковные, так и гражданские факторы (административно-территориальное деление Империи, значение в ней того или иного города). И всякий раз, когда в эпоху Вселенских Соборов речь шла о пяти Патриархатах, о важности консенсуса всех пяти Патриархов, имелся в виду собственно всеправославный консенсус, важность участия в общецерковных решениях всех основных составляющих частей Единой Церкви Христовой.

Почему в последнем предложении употреблен термин «основных» составляющих частей? Потому что в эпоху св. Юстиниана, которого сторонники пентархии считают первым провозвестником своей теории, и в последующие за ней столетия, хотя и существовали иные Поместные Церкви, но их значение в процессе принятия общецерковных решений не всегда могло учитываться в силу объективных, подчеркиваю, не богословских и не канонических причин. Некогда славная и большая Карфагенская Церковь после сокрушительного вандальского разорения V века теряет свое величие и статус, сначала фактически, а затем и юридически войдя в орбиту Римской Церкви. После арабского завоевания христианство постепенно исчезает в пределах Карфагенской Церкви, а назначаемые Римом карфагенские епископы превращаются в титулярных. Кипрская же Церковь как в силу весьма небольшого размера (один остров) и серьезной по тем временам (с учетом тогдашних транспортных возможностей) географической удаленности и изолированности, так и в силу тяжелейших ударов, ставивших под сомнение само существование этой Церкви (арабское завоевание и связанное с ним бегство части народа и всей иерархии с острова, затем многовековая латинская оккупация), не воспринималась в качестве участника всеправославного процесса, равного по значению Патриархатам. И ставить всеправославный процесс в зависимость от позиции Кипрской Церкви, которая по объективным причинам далеко не всегда могла эту позицию даже сформулировать, в те времена не представлялось возможным. Да и самой этой Церкви подчас было не до богословских диспутов…

Сказанное не значит, однако, что и сегодня только Патриархаты и крупные Церкви должны формировать общецерковную повестку дня. Благодаря современным коммуникационным возможностям в наше время можно в любой момент по любому важному вопросу услышать мнение каждой Церкви, а если понадобится, то и без особых технических проблем провести всеправославное совещание. Никаких же богословских обоснований, еще раз следует подчеркнуть, для учета мнения только определенной группы Церквей в ущерб остальным ни в православной догматике, ни в церковном праве нет и никогда не было.

Каноны Вселенских Соборов упоминают пять Патриархатов Древней Церкви. В правилах, касающихся статуса этих Церквей, устанавливаются порядковые места пяти первых кафедр Вселенской Церкви и области их канонической территории. При этом не во всех вышеуказанных канонах упоминаются все престолы. Нигде не говорится, что именно эти престолы имеют особые властные привилегии в сравнении с предстоятелями иных Поместных Церквей, что они составляют высший орган власти в Церкви между Вселенскими Соборами, что в этот орган должны входить именно пять престолов и в будущем не возможно создание новых равноправных Патриархатов. Не говорится во вселенских канонах и о том, что для создания Патриархата, аналогичного пяти древним, необходима санкция Вселенского Собора.

Ревностный апологет теории пентархии антиохийский богослов о. Илия Мелиа пишет, что «идея пентархии была вполне нормально принята церковным сознанием, выразителями которого стали Вселенские соборы и Отцы Церкви». (4) Но ни о термине «пентархия», ни о его содержании в понимании «пентархистов» (по о. Мелиа, пентархия «является институтом, обеспечивающим управление Церковью и решение встающих перед нею вопросов») в канонах Вселенских Соборов нет и намека. В 3 правиле II Вселенского Собора говорится о преимуществе чести Константинополя после Рима; 28 правило IV Вселенского Собора подтверждает это и устанавливает каноническую юрисдикцию Константинополя над некоторыми областями; 36 правило Трулльского Собора просто вновь подтверждает решения II и IV Вселенских Соборов о первенстве чести Константинополя вслед за Римом и перечисляет порядок следования первых пяти престолов Церкви:

«Возобновляя законоположенное сто пятидесятью Святыми отцами, собравшимися в сем Богохранимом и царствующем граде, и шестьсот тридцатью собравшимися в Халкидоне, определяем, да имеет престол Константинопольский равныя преимущества с престолом древняго Рима, и якоже сей, да возвеличивается в делах церковных, будучи вторым по нем; после же онаго да числится престол великаго града Александрии, потом престол Антиохийский, а за сим престол града Иерусалима».

Где здесь Вселенский Собор выступает выразителем идеи пентархии в том виде, в котором ее излагают современные последователи? Где здесь сказано о том, что именно пять перечисленных Патриархов имеют право формировать «предварительные и основополагающие принципы общеправославной позиции» или представляют собою «институт, обеспечивающий управление Церковью и решение встающих перед нею вопросов»? Где здесь хоть слово об особой власти пяти первых престолов во Вселенской Церкви и их праве решать какие-либо общецерковные вопросы без участия предстоятелей иных автокефальных Церквей? А ведь определения Вселенских Соборов – это основополагающие правила, лежащие в основе канонического устройства Церкви Христовой. Именно эти определения (разумеется, как и остальные правила канонического сборника Вселенской Церкви), а не отдельные высказывания богословов, пусть и весьма авторитетных, являются тем мерилом, на которое должны ориентироваться все Поместные Церкви и их Предстоятели при определении канонической истины.

Небезынтересно в контексте рассматриваемой нами темы процитировать и 39 правило Трулльского Собора: «Понеже брат и сослужитель наш Иоанн, предстоятель острова Кипра, купно со своим народом, по причине варварских нашествий, и дабы освободиться от языческаго рабства, и верно покорствовать скипетру Христианской державы, из упомянутаго острова переселился в Геллеспонтскую область, промышлением человеколюбиваго Бога, и тщанием Христолюбиваго и благочестиваго царя нашего, то мы постановляем: да будут сохранены неизменными преимущества, данныя престолу выше наименованнаго мужа, от Богоносных отец, во Эфесе некогда собравшихся, да имеет новый Иустинианополь права Костантинополя, и учреждаемый в оном Боголюбезнейший епископ да начальствует над всеми епископами Геллеспонския области, и да будет поставляем от своих епископов по древнему обычаю. Ибо и Богоносные отцы наши рассудили, да будут соблюдаемы обычаи каждыя Церкви, и епископ града Кизическаго подчиняется предстоятелю реченнаго Иустинианополя, по примеру всех прочих епископов, подвластных вышереченному Боголюбезнейшему предстоятелю Иоанну; от котораго, когда потребно будет, и самаго Кизика града епископ да поставляется».

Существуют разные мнения среди канонистов относительно того, что же имели в виду отцы Собора, говоря: «...да имеет новый Иустинианополь права Константинополя». Не совсем ясно, идет здесь речь о равенстве статуса предстоятеля находящейся в изгнании автокефальной Кипрской Церкви со статусом Константинопольского Патриарха или о том, что переехавший в Иустинианополь Кипрский архиепископ получает права Константинопольского Патриарха конкретно над Геллеспонтской областью. (5) Для нас же крайне важно упомянуть, что два авторитетных толкователя канонов, Зонара и Вальсамон (причем последний был одним из идеологов теории пентархии), указывают, что Кипрскому архиепископу даны права Константинополя как таковые, и четко отличают наделение этими правами от присвоения Предстоятелю Кипрской Церкви власти над епархиями Геллеспонта. (6) Как видим, идея равенства в правах Предстоятеля Автокефальной Церкви члену «пентархии», независимо от того, велась об этом речь в 39 правиле Трулльского Собора или нет, не представлялась толкователям канонов чем-то диким или противоречащим православной экклезиологии.

Часть вторая

Нет никаких оснований считать святого Императора Юстиниана ни основоположником, ни сторонником теории пентархии, ни произносить такие безапелляционные утверждения, как о. Мелиа: «Первым, кто юридически ввел систему пентархии, был Юстиниан I». (7) Да, Юстиниан говорит о пяти Патриархах, но как о факте современной ему церковной жизни, утверждая этот факт законом и для Империи. При этом Император нигде не отрицает возможность появления новых Патриархатов – это не была его компетенция. Он говорит о том, что в Церкви есть пять Патриархатов, между которыми распределена территория Империи и которые находятся во взаимном общении, только они законны и только на них, в отличие от еретических и раскольнических структур (также зачастую претендовавших на патриаршее достоинство – имеются в виду монофизиты), следует ориентироваться тем, кто принадлежит к Церкви Христовой. В этом суть упоминания Юстиниановым законодательством пяти Патриарших престолов, а не  в желании сакрализовать и законсервировать до второго пришествия «священное» патриаршее пяточислие.

(Окончание следует)

[Александр Васильевич]

(Окончание)

Обратимся к тексту новелл Юстиниана, свидетельствующих, по мысли некоторых исследователей, о признании Императором теории «пентархии». (8 ) Мы не случайно взяли термин «пентархия» в кавычки – ни сам св. Юстиниан, ни отцы Церкви, на которых обычно ссылаются в обоснование рассматриваемой теории, его не употребляли.

В новелле 109 после перечня еретиков и схизматиков пишется: «… их всех, не принадлежащих к Святой и Апостольской Церкви Божией, в которой все святые Патриархи всей вселенной, включая Римского на Западе, (Патриарха) сего имперского города (Константинополя), Александрийского, и Феопольского (Антиохийского), и Иерусалимского, и все подчиненные им святые епископы единодушно возвещают апостольскую веру и предание». Как видим, здесь перечисляются существующие Патриархаты, разделяющие одну апостольскую веру и принадлежащие к единой истинной Церкви, в отличие от еретиков к Церкви не принадлежащих.

В новелле 123, гл. 22 речь идет о том, что Патриарх в пределах своей области является высшей апелляционной судебной инстанцией при спорах между епископами и в случае жалоб в отношении епископа или митрополита. Причем здесь пентархия – непонятно.

Новелла 131, гл. 2 фактически повторяет каноны II и IV Вселенских Соборов о первенстве кафедры древнего Рима и втором месте по чести после нее кафедры Константинопольской, придавая этим канонам статус государственного закона: «Далее мы постановляем, в соответствии с их (Вселенских Соборов) решениями, что Святейший папа древнего Рима является первым среди всех священников, и архиепископ Константинополя, нового Рима, занимает следующее место после святого престола древнего Рима, и имеет первенство перед другими». Каким образом данная новелла может служить подтверждением каких-то особых прав в Церкви пяти Патриархов (речь идет вообще только о двух) по сравнению с иными Патриархами, также является загадкой.

Точно так же никакого отношения к проблеме пентархии не имеет и 137 новелла Юстиниана, в которой речь идет об участии Патриарха в судебном процессе в границах своего Патриархата.

Преподобного Максима Исповедника причисляют к идеологам теории пентархии на том основании, что в «Диспуте с Пирром» (9) на восклицание Пирра (бывшего Константинопольского патриарха с 638 по 641 гг.) по поводу монофелитского Константинопольского собора 639 года: «Но если это произойдет, окажется, что вместе с ними (монофелитскими догматами – А. Н.) извержены и Сергий, и состоявшийся при мне собор», - преподобный Максим ответил: «Удивляюсь я, как ты именуешь собором то, что состоялось не по законам и соборным канонам или правилам, ведь не было ни окружного послания с согласия патриархов, ни определенного места или дня встречи. Не было ни обвиняемого, ни обвинителя. У собравшихся не было сопроводительных писем, ни у епископов от митрополитов, ни у митрополитов от патриархов. Ни посланий, ни местоблюстителей не было послано от других патриархов. Так кто же, кто еще в своем уме, позволит называть собором то, что наполнило всю землю соблазнами и раздорами?» Совершенно очевидно, что здесь проблема пентархии не рассматривается вообще. Преподобный Максим выдвинул к незаконному собору 639 г. претензию, которую и сегодня повторил бы любой здравомыслящий член Церкви, не придерживающийся теории пентархии: каким образом на статус собора, тем более вселенского, может претендовать собрание, проведенное без оповещения всех Патриархов, независимо от того, каково их число; без участия не только Патриарших, но и официальных представителей даже от Митрополий самой Константинопольской Церкви; собрание, участники которого не имели документов, подтверждающих их статус и право принимать участие в соборе и подавать голос от лица своих Церквей?

Позиция преподобного Максима Исповедника, скорее, вредит, чем помогает теории пентархии. В письме преп. Максима к монаху Анастасию описывается такой примечательный эпизод: «Вчера, в восемнадцатый день месяца, который был преполовением Святой Пятидесятницы, патриарх объявил мне, говоря: "Какой Церкви ты? Византийской, Римской, Антиохийской, Александрийской, Иерусалимской? Вот, все они с подвластными им епархиями объединились между собой. Итак, если ты, как говоришь, принадлежишь к Кафолической Церкви, то соединись, чтобы, вводя в жизнь новый и странный путь, не подвергся тому, чего не ожидаешь". Я сказал им: "Бог всяческих объявил Кафолической Церковью правое и спасительное исповедание веры в Него, назвав блаженным Петра за то, что Он исповедал Его (Мф 16, 18). Впрочем, я хочу узнать условие, на котором состоялось единение всех Церквей, и если это сделано хорошо, я не стану отчуждаться"». (10)

Итак, преподобный Максим Исповедник признавал, что не согласие Патриархов является критерием Истины, а правое исповедание веры, что все Патриархи (а по теории пентархии это не возможно) могут заблуждаться и их позиция должна поверяться тем же правым исповеданием веры. Обстоятельства жизненной борьбы преп. Максима за Православие менее всего располагали его к юридически-схоластическим рассуждениям об особой власти в Церкви некоего органа всех Патриархов или же группы «избранных» Патриархов – ему приходилось действовать в ситуации, когда сначала большинство, а затем и все Предстоятели пяти Патриархатов либо открыто исповедали ересь, либо молчаливо вступили с еретиками в общение. По мысли В. Н. Лосского, (11) у преп. Максима прослеживается даже противопоставление «вселенской» (экуменической) экклезиологии, характерной для господствовавших монофелитов, выражавшейся в признании факта общения с ними подавляющего большинства епископата и Предстоятелей Церквей в качестве доказательства истинности монофелитского учения, «соборной» (кафолической) экклезиологии, разделяемой самим святым отцом, согласно которой «соборность есть некое качество богооткровенной истины, дарованной Церкви… и для Церкви в целом, и для каждой из ее малейших частиц», и охранять эту Истину призван каждый, даже мирянин, если универсальная доктрина, предписываемая иерархией, отходит от верности Преданию.

О пяти Патриархах и их значении в Церкви, действительно, пишет преподобный Феодор Студит. В своих письмах он употребляет такие выражения как «пятиглавая власть Церкви» (12) и «пятиглавое церковное Тело» (13). Для того, чтобы понять эти высказывания, необходимо рассмотреть церковно-исторический контекст, в котором протекала деятельность св. Феодора.

Во-первых, он жил во времена существования в Церкви именно пяти Патриархатов и никогда не высказывался в том смысле, что их может быть только пять и что никакой новый Патриарх не будет равен этим пяти. Поэтому «пятиглавие» следует понимать как поэтическое отражение существовавшей церковно-административной ситуации, а не как указание на онтологическое свойство церковного организма. В последнем случае следовало бы признать св. Феодора суперпапистом, отрицавшим возглавление Церкви одной Главой – Христом; между тем в иных трудах преподобный прямо называет Спасителя Главой Церкви. (14)

Во-вторых, следует обратить внимание на ту церковно-государственную и внутрицерковную обстановку, в которой протекала деятельность преподобного Феодора Студита. Сначала он оказался главным обличителем Императора Константина по делу так называемой «прелюбодейной» ереси. По соображениям икономии и под давлением императорской власти Патриарх и высшая иерархия Константинопольской Церкви выступили против нравственного ригоризма св. Феодора. Затем во время второй волны иконоборчества Император и официальная Константинопольская Церковь снова выступают против преп. Феодора. В полемике с ними и в переписке со своими единомышленниками, в том числе и римскими папами, Студийский отец выдвигает аргумент, которого от него и следовало ожидать: Император не вправе решать духовные и богословские вопросы, навязывать их Церкви, для этого есть священство, Патриаршая власть. А поскольку и Патриарх был на стороне Императора, то св. Феодор указывает, что не один Патриарх, а все Патриархи совокупно, как представители своих Поместных Церквей, составляющих Церковь Вселенскую, являются хранителями и выразителями церковной Истины, и если один Патриарх отпадает от Истины, то он должен обратиться за исправлением к остальным. То есть акцент был не на числе пять, а на всеправославной полноте (которая в наше время, заметим, этим числом не выражается, а, наоборот, ущемляется).

(Окончание следует)

Протоиерей Андрей Новиков – член Синодальной Библейско-Богословской комиссии и Межсоборного присутствия Русской Православной Церкви

____________________________________

(1) Илья Мелиа. Пентархия и примат // http://www.agnuz.info/tl_files/library/books/first/page10.htm

(2) http://www.portal-credo.ru/site/?act=news&id=84191&topic=750

(3) http://www.portal-credo.ru/site/?act=news&id=84191&topic=750

(4) Илья Мелиа. Пентархия и примат // http://www.agnuz.info/tl_files/library/books/first/page10.htm

(5) Некоторые исследователи полагают, что в рассматриваемом каноне следует читать не: «да имеет новый Иустинианополь права Константинополя», но: «да имеет новый Иустинианополь права Констанции (столицы Кипра)» (Никодим (Милаш), еп. Правила Православной Церкви с толкованиями. Т. I. Свято-Троицкая Сергиева Лавра, 1996, с.525; Петр (Л'Юилье), архиеп. Правила первых четырех Вселенских Соборов. М., 2005, с. 275). Не входя в дискуссию о справедливости предлагаемой правки, мы придерживаемся традиционного прочтения, принятого основными авторитетными толкователями данного правила. Более того, нас в данном контексте интересует скорее не само правило, а его толкование Зонарой и Вальсамоном.

(6) Зонара: «Итак, и настоящее правило… предоставляет новому городу, который назван Юстинианополем, иметь право Константинополя. И как престолу константинопольскому подчинены области асийская, понтийская и фракийская, так и этому предоставлено предстоятельство в геллеспонтской области, ему же подчинен и епископ Кизика»; Вальсамон: «А настоящее правило, изложенное по просьбе другого кипрского архиепископа Иоанна, подтверждает и в Ефесе установленное, называя церковь кипрскую новым Юстинианополем, и определяет иметь права Константинополя, а также иметь под своею властию церкви областей геллеспонтских и церковь кизическую» (http://agioskanon.ru/vsobor/006.htm). Обращает на себя внимание подчеркнутое разделение обоими толкователями предоставления Кипрскому архиепископу равных Константинополю прав и наделения его властью над Геллеспонтом.

(7) Илья Мелиа. Пентархия и примат // http://www.agnuz.info/tl_files/library/books/first/page10.htm

(8 ) Вообще, говоря о теории пентархии, мы всегда имеем в виду ее современный вариант, со всеми сомнительными каноническими составляющими, о которых упоминалось в начале данной работы, а не высказывания святых отцов о пентархии в ту историческую эпоху, когда в Церкви только пять Патриархатов и существовало. Между этими высказываниями и современной теорией – пропасть.

(9) Disputatio cum Pyrrho, PG 91, 352.

(10) PG 90, 132.

(11) Лосский В. Н. По образу и подобию. М., 1995, с 62.

(12) PG99, 1417.

(13) PG99, 1280-1281.

(14) PG99, 1397.

______________________________________

http://www.fondsk.ru/news/2011/08/21/pentarhia-istoricheskij-precedent-ne-ekkleziologicheskaja-istina-i.html

[Александр Васильевич]

Протоиерей Андрей НОВИКОВ

«Пентархия» – исторический прецедент, а не экклезиологическая истина (II)



В письме к Льву-Сакелларию преподобный Феодор Студит пишет: «Прежде царствовавший Лев заботился о том, чтобы мы вступили в состязание с иноверными, а он сам, по его замыслу, произнес бы суд против нас. И у ныне царствующего Императора было такое же намерение… Но ни мы, лично присутствовавшие, ни знаменитый наш архиерей не допустили этого, как незаконного и чуждого. Это и справедливо…, ибо здесь речь идет не о предметах мирских и плотских, судить о которых имеет власть царь и мирской суд, но о божественных и небесных догматах, что вверено не кому-нибудь, а лишь тем, которым сказал Сам Бог Слово: “Что свяжешь на земле, то будет связано на небесах, и что разрешишь на земле, то будет разрешено на небесах” (Мф. 16, 19). Кто же те, которым это вверено? Апостолы и их преемники. Кто эти преемники? Нынешние патриархи: Римский, Константинопольский, Александрийский, Антиохийский и Иерусалимский. Это – пятиглавая власть Церкви; им принадлежит право судить о божественных догматах. А дело царей и правителей – помогать и подтверждать определяемое, и примирять плотские разногласия. Ничего другого относительно божественных догматов не вверено им от Бога… Поэтому и отвергнуто все, сделанное и сказанное некогда царской властью и дерзновением Константина и Льва относительно догмата о божественных иконах, вследствие чего и отделилась здешняя Церковь от других четырех, подвергшись вечному проклятию, запечатленному Духом Святым… Итак, господин, невозможно смешивать божественный суд с мирским, также невозможно здешней Церкви созвать Собор без согласия пяти патриархов. Если же кто спросит о том, каким образом это может произойти, то скажу: необходимо, чтобы иноверные удалились из церквей Божьих и священный Патриарх Никифор получил свой престол. Тогда бы он составил Собор с теми, с кем вместе он подвизался, в присутствии представителей прочих патриархов, и главное – западного, которому принадлежит высшая власть на Вселенском Соборе, что возможно, если захочет император, завершил бы примирение и устроил бы воссоединение Церквей посредством своих соборных посланий к Римскому престолу. Если же это не угодно императору, и если, как он говорит, предстоятель Никифор вместе с нами уклонился от истины, то следует послать к Римскому Патриарху с той и другой стороны, и пусть оттуда будет принято утверждение веры. Ибо таково положение: если уклонится один из патриархов, то он должен принимать исправление от равных ему, как говорит божественный Дионисий, а не судиться Императорами». (1)

Оставив в стороне рассуждения преп. Феодора Студита о римском престоле, чему следует посвятить отдельное исследование, обратим внимание на основные мысли святого отца: светская власть не имеет права диктовать Церкви догматы веры и судить Патриархов; все Патриархи равны между собой, а потому равный должен судиться от равных; одна Церковь не может проводить Вселенских Соборов без согласия всех Патриархов; одна Церковь, отделившись от остальных, отделяется и от Святого Духа. Преп. Феодор говорит здесь о кафоличности Церкви и ее независимости от светской власти. К современной теории пентархии это не имеет ни малейшего отношения.

При этом, возвеличивая Патриаршую власть, св. Феодор Студит не мыслил ее в отрыве от соборного единства всего епископата Вселенской Церкви. Именно Собор он почитал той инстанцией, которая уполномочена провозглашать православное учение и без которой даже главы Поместных Церквей, включая первого из них, не могут обойтись. Об этом преподобный пишет в первом письме к папе Льву (касательно «прелюбодейной» ереси): «… тем более справедливо и необходимо было бы божественному пастыреначальству твоему… составить законный Собор, чтобы православным учением Церкви отразить еретическое». (2) Да, Лев – выдающийся иерарх, первый пастыреначальник и т. п., но и он не может обойтись без законного Собора, одного его слова – не достаточно.

У современного св. Феодору Константинопольского Патриарха святого Никифора, как и у других известных отцов Церкви IX века – Константинопольских патриархов святых Фотия и Игнатия, а также иных авторов этого периода, в трудах которых некоторые видят свидетельства в пользу теории пентархии, все упоминания о роли современных им Патриархов сводятся к необходимости согласия Патриархов, важности их совместного свидетельства, того, что все они должны хранить правую веру и т. п. Так, в «Защитительном слове» свт. Никифор Константинопольский пишет о том, почему невозможно считать Вселенским иконоборческий Константинопольский собор: «…нечестивый Константин (Копроним – А. Н.)… без архиерея царствующего града… и не пригласив архиерея ни старого Рима, ни другого какого престола, согласно церковному канону,… пользуясь наглостью тирана… через бесстыдно созванных им нечестивых епископов, сделал все, что зависело от него, чтобы устроить их (икон) низвержение». (3) Что ж, для признания справедливости того заключения, что «вселенский собор», собранный без участия и даже приглашения предстоятеля хотя бы одной Поместной Церкви, является нелегитимным, вовсе не требуется теория пентархии.

Или вот еще характерное высказывание константинопольского сановника Вааниса, произнесенное на «игнатианском» и собранном против патриарха Фотия соборе 869 г., признаваемом католиками «восьмым вселенским» и отвергнутом Церковью Православной: «Бог основал Свою Церковь на пяти патриархах, и в Евангелии определено, что она никогда не сможет впасть в заблуждение, ибо они суть главы Церкви. Поистине, Христос сказал: "Если /брат твой/ не послушает /тебя/, возьми с собою еще одного или двух, дабы устами двух или трех свидетелей подтвердилось всякое слово" (Мф 18: 16), что означает: если двое впадут в заблуждение, можно будет обратиться к трем другим. Если вдруг впадут в заблуждение четверо, то последний останется пребывать во Христе, Боге нашем, Главе всех тех, кто восстановит остаток Тела церковного». (4) Несмотря на то, что утверждение об основании Церкви на пяти патриархах демонстрирует некоторое дерзновение богословской мысли высокопоставленного византийского чиновника, мы видим, что речь идет все о том же – согласие всех Патриархов составляет полноту Церкви. Отпадение одних, по мнению Вааниса, компенсируется твердостью других, что поможет и заблудшим возвратиться к Истине, неизменно сохраняемой в Церкви Христовой.

На соборе 869 г. вообще много говорилось о важности всех патриарших престолов в Церкви, об их особых полномочиях как возглавляющих и представляющих Поместные Церкви и вместе являющих полноту власти и обладающих правом учительства во Вселенской Церкви. Митрополит Смирнский Митрофан, используя поэтические образы первой главы книги Бытия, уподоблял Патриархов светилам великим (таковых, кстати, два), «которых Бог поставил на тверди церковной для излияния света на всю землю, для отделения дня от ночи, для разграничения света от тьмы». (5) Представлявший на соборе Иерусалим Илия заявлял, что все пять Патриархов «от Духа Святого поставлены в Церкви, дабы устранять возникающие в ней соблазны», а Император Василий Македонянин утверждал, «что никто не может уничтожить действий или суждений, происшедших от патриархов, что решения таковых имеют общую обязательность, и что никто не может противиться власти, сообщенной патриархам от Бога». (6) Возможно, во всех этих высказываниях несколько гипертрофированно представлена роль Патриархов, слишком оторвана от епископата и свойственных Церкви Христовой представлений о соборности, но нас сейчас интересует не это, а то, что всё, говорившееся в этом плане на соборе 869 г., говорилось о власти и правах всех Патриархов, без указания того, что обладателей этой власти должно быть всегда непременно пять.

Также вполне понятен и тот факт, что поочередно сменявшие друг друга святые Фотий и Игнатий на утверждавших то одного, то другого в патриаршем сане соборах нуждались в ссылке на авторитет остальных патриарших кафедр, признававших их в качестве законных Патриархов Константинопольских.

Но и им, и вообще отцам эпохи Вселенских Соборов было чуждо благоговение к какому-то просто пифагорейскому магизму числа пять в вопросе о статусе Патриарших кафедр, что проявило себя в эпоху позднего Средневековья, в процессе Великого раскола. Завершая обзор данной эпохи (к которой, безусловно, относится и IX век, буквально дышавший той же соборной атмосферой, что и предыдущие века), следует еще раз подчеркнуть общую погрешность всех апологетов священности и неприкосновенности пентархической системы. Святоотеческие отсылки к данности – существованию именно пяти Патриархатов, они распространяют на сакрализацию числа, и то, что говорилось тогда о всех Патриархах, относят ныне к избранному кругу. Чтобы системность ошибки подобного восприятия стала более понятной, можно привести такой пример. Сегодня на Украине, доказывая неканоничность структуры «киевский патриархат», мы часто используем следующий аргумент: в диптихах Вселенской Церкви есть только девять Патриархатов (перечисляем их) и среди них нет никакого «киевского патриархата». Представим себе, что лет через двести появятся несколько новых Патриархатов. И тут некоторые ревнители «старых» Патриархатов начнут доказывать, что все эти новые Патриархаты неполноценны, что вот, мол, смотрите, еще в начале 21 века православные на Украине считали, что в Церкви может быть только девять Патриархатов…

Теория пентархии в ее классическом понимании была сформулирована Антиохийским Патриархом Петром (1052-1056) в послании латинскому Аквилейскому Патриарху Доминику. (7) Концепция, изложенная Петром, состоит в следующем: «Божественная благодать поставила в мире пять патриархов, и это число нельзя превзойти. У Церкви, Тела Христова, один Глава - Сам Христос; что же касается пяти патриархов, то они соответствуют пяти чувствам. Исходя из этого, Петр Антиохийский пишет Доминику, что не может признать его истинным патриархом. Патриархи равны между собой; епископ Римский - предстоятель одной, а не всех церквей». Эта теория разительно отличается от того, что мы видели, рассматривая труды отцов эпохи Вселенских Соборов. Эта странная непременность – Телу Христову обязательно положено иметь пять чувств, несколько позже повторяется греческим церковным писателем Нилом Доксопатрисом в «Notitia thronorum patriarchalium», (8 ) на что уже в 17 веке следует блистательный по логике и остроумию ответ Алляция в форме риторического вопроса: являлась ли Церковь несовершенным Телом Христовым в то время, когда в ней еще не было пяти Патриархов? (9) Совершенно справедливо о. Владислав Цыпин именует концепцию пентархии-пятичувствия «курьезным учением», являющимся «аберрацией канонического сознания, характерной для средневековья, и чуждой ответственного и трезвого стиля канонической мысли эпохи патристики». (10)

Однако это «курьезное учение» с самого момента своего зарождения успело нанести серьезный вред делу Православия. Вышеупомянутое послание Антиохийского Патриарха Петра явилось ответом на послание Аквилейского Патриарха Доминика. Патриаршее достоинство Аквилейских Патриархов признавалось Римом в качестве исключительно титулярного. В послании Петру Антиохийскому Доминик Аквилейский делает упор на свой Патриарший титул и высказывает сожаление, что не получает, как прочие Патриархи, окружные послания от других Предстоятелей Восточных Церквей. Казалось бы, какая уникальная возможность для православного Восточного Патриарха в поворотный момент мировой истории, во время начала Великой схизмы сделать Аквилейскую Церковь, находящуюся на территории Италии, союзницей Восточной Церкви и вырвать ее из влияния папства! Тем более что в противостоянии западных императоров и пап Аквилейские патриархи занимали сторону первых, а значит, через них можно было бы влиять и на западных государей, показать им альтернативу еретической папской системе. Но вместо возможности совершить эту уникальную церковную, историческую и цивилизационную миссию, вместо шанса не дать папам утвердить свою безраздельную власть над всем христианским Западом и Центром Европы «пентарх» Петр Антиохийский выбрал надуманную, мертвую и искусственную схему, обеспечивавшую ему самодовольное осознание членства в элитном и никому не досягаемом «клубе пяти». Антиохийский Патриарх грубо осадил и оттолкнул Патриарха Аквилейского, оказав неоценимую услугу средневековому папству…

Другим знаменитым теоретиком пентархии стал избранный Патриархом Антиохийским, но в силу объективных обстоятельств проживавший в Константинополе видный канонист Феодор Вальсамон (XII век). В сочинении, которое было адресовано Александрийскому Патриарху Марку, «Meditatio sive responsa de patriarcharum privilegiis», (11) Феодор Вальсамон говорит о совершенно особенном и неповторимом статусе именно пяти Патриарших кафедр, что измена Рима Православию ничего не меняет в пентархии. Нужно молиться, пишет Феодор Вальсамон, чтобы папа обратился и Тело Христово не осталось лишенным одного из своих пяти чувств (!),(12) и заменять папу в пентархии новым патриархом ни в коем случае нельзя, нужно ждать его обращения. Таким образом, теория пентархии делает новый виток – ставит Церковь, ее природу, ее полноценность в зависимость от отпавшей от нее кафедры. Крайне важно здесь отметить, что в своих рассуждениях о достоинстве пяти патриарших кафедр Вальсамон без всякого критического анализа пользуется таким скандальным и подложным сборником, как Лжеисидоровы декреталии – как видим, они оказались полезны не только средневековым апологетам папства. Это является свидетельством того самого наличия у истоков теории пентархии непроверенных и канонически сомнительных источников, о котором упоминалось в начале данной работы.

В поздней Византии, необходимо признать, теория пентархии получила большое распространение, и набирала она популярность пропорционально умалению Империи ромеев. Подлинное величие заменялось «величием» в рамках надуманной схемы. Именно в этот период возникают первые попытки унизить новые Патриархаты (например, Болгарский) по сравнению с Патриархатами старыми, «первого сорта». В этом смысле наиболее откровенным документом является послание Константинопольского Патриарха св. Каллиста I двум болгарским клирикам, в котором Патриарх протестовал против отсутствия поминовения его имени за богослужением в Болгарской Церкви.

(Окончание следует)

[Александр Васильевич]

(Окончание)

«Изначально, - гласит послание, - Тырновский Патриарх звался епископом, и лишь по усердному ходатайству и просьбе болгарского царя, ради чести царя и народа, который, как казалось, подчинялся Великой Церкви, «в виде снисхождения» было даровано Тырновскому владыке именоваться Патриархом Болгарским «однако же без причисления его к остальным святейшим патриархам», которых, после отделения Рима, остается четыре». (13) В том же послании тема пентархии переплетается уже и с заявляющим о себе в полный голос восточным папизмом: Святое миро Болгарская Церковь должна получать от Вселенского Патриарха, да и в иных отношениях быть ему покорной. «Если Константинопольский престол даже суждения других патриархов: Александрийского, Антиохийского и Иерусалимского пересматривает, и исправляет, и утверждает, как предписывают божественные каноны и как засвидетельствовано самой практикой, то тем более этот престол будет господином Болгарской Церкви». (14) Очевидно, что теория пентархии в этот период становится лишь сопутствующим элементом в развитии главного экклезиологического новшества – притязаний Константинополя на верховную власть над всей Церковью. (15)

Теория пентархии пережила Византию. К ней периодически прибегали отдельные восточные иерархи и богословы. Некоторые из них понимали абсурдность термина «пентархия» в условиях отпадения Рима от Церкви и, не желая по разным причинам признавать равноправия других Поместных Церквей (например, Кипрской или Московского Патриархата), пытались сакрализовать уже число четыре, сравнивая четырех восточных Патриархов с четырьмя столпами, на которых стоит Церковь. Т. е. «пятичувствие» в умах отдельных греческих богословов переросло в «четырехстолпие»…

Но при этом, вопреки утверждениям своих апологетов, теория пентархии не стала официальным учением Восточной Церкви, не будучи утвержденной на авторитетных церковных Соборах. Писания же отдельных авторов, пусть даже Патриархов, всегда остаются лишь их частным мнением, вовсе не обязательным для церковной полноты.

С основанием Московского Патриаршества теория пентархии поначалу обретает новое измерение – многие, особенно в России, пытаются указать на учреждение Московского Патриархата как на промыслительное восполнение пентархии. Но постепенно эта потерявшая актуальность концепция сходит со сцены церковной жизни и переходит на страницы учебников церковной истории.

Единственным значительным документом периода 18-19 столетий (по русской классификации «Синодального»), как кажется, вновь заявляющем об особенном статусе восточных Патриархатов в сравнении с остальными Автокефальными Церквами является «Ответ англиканам» от 18 апреля 1718 г., составленный от имении Константинопольского, Александрийского и Иерусалимского Патриархов: «Наша святая Христова Церковь укрепляется ныне четырьмя столпами, то есть четырьмя патриархами, и остается неподвижной и незыблемой. Первым по порядку она имеет Патриарха Константинопольского, вторым – папу Александрийского, третьим – [Патриарха] Антиохийского, четвертым – [Патриарха] Иерусалимского. Вместе с этими [патриархами] ее составляют и наполняют автокефальные архиепископы, а именно: архиепископ Московский, он же и Патриарх всей России, и два архиепископа азиатской Иверии... кроме того, [архиепископ] Охридский, называемый также [архиепископом] Старой Юстинианы, и архиепископ Кипрский, называемый архиепископом Новой Юстинианы, а также подчиненные им бесчисленные епископы и митрополиты». Здесь Московский Патриарх поставлен в один ряд не с Патриархами, но с автокефальными архиепископами. Это не было общей тенденцией или официальным определением статуса Московских Патриархов, который соборными постановлениями об учреждении Московского Патриаршества определен как полностью равный по власти, достоинству и положению в Церкви статусу Восточных Патриархов. (16)

Чтобы понять причины подобных высказываний трех Патриархов в 1718 г. надо снова обратиться к историческому контексту. «Ответ» Патриархов был адресован англиканам. Находящиеся в перманентном притеснении от властей Порты Восточные Патриархи традиционно пытались прибегнуть к покровительству европейских протестантских правительств, для чего с их странами необходимо было поддерживать постоянный диалог. Этот диалог велся церковным Константинополем. И именно на Фанаре, как на единственном спикере Восточной Церкви, было сосредоточено внимание ведущих протестантских теологов, интересовавшихся Православием. Но тут, благодаря реформам Петра Великого, Россия, а с ней и Русская Церковь, самостоятельно выходит на европейскую сцену. Первые попытки церковных переговоров напрямую с русскими англикане предпринимают уже во время приезда молодого Петра в Лондон. Это не могло не встревожить греческих иерархов, кровно заинтересованных, чтобы именно на них было сосредоточено внимание англиканских богословов, а следовательно, и британской короны. Поэтому можно предположить с очень большой долей вероятности в «Ответе англиканам», появляющемся как раз в 1718 г., в период расцвета деятельности Петра I, и возникают пассажи, явно преследующие цель принизить статус (переговорный?) Русской Церкви и особо подчеркнуть значение Восточных Патриархатов.

Но этот прецедент можно назвать, пожалуй, исключением из правила в данный исторический период. Лишь в XX веке к теории пентархии проснулся интерес, появились богословские и церковно-исторические эссе, пытающиеся обосновать пентархию как восходящий к святоотеческой древности институт управления Вселенской Церковью, якобы «формально не отмененный до сих пор», по выражению одного из ревностных приверженцев данного воззрения. И вот, наконец, сейчас теорию пентархии снова извлекли на свет Божий, пытаясь встроить ее в нынешнюю систему межправославных отношений, организованную совершенно по иным принципам. При всех сложностях и случающихся иногда недоразумениях и конфликтах, сегодня на межправославном уровне сохраняется принцип равенства и взаимного уважения Поместных Церквей в едином Теле Церкви с единой Главой – Господом Иисусом Христом. Уже отмечалась, что, будучи впервые публично озвученной (переписка Петра Антиохийского и Доминика Аквилейского), теория пентархии оказала Церкви «медвежью услугу». Не приходится сомневаться, что и сегодня она вызовет неприятие, а попытка навязать ее Поместным Церквам породит новые раздоры и нестроения.

__________________________________-

(1) PG99, 1417-1420. Русский перевод: Феодор Студит, преп. Послания. Книга 1. М., 2003, с. 471-472.

(2) Феодор Студит, преп. Послания. Книга 1, с. 105.

(3) Никифор, свт. Защитительное слово ко Вселенской Церкви относительно нового раздора по поводу честных икон // Творения. Минск, 2001, с. 103.

(4) Цит. по: Илья Мелиа. Пентархия и примат // http://www.agnuz.info/tl_files/library/books/first/page10.htm

(5) Цит. по: Лебедев А.П. Очерки внутренней истории Византийско-восточной церкви в ΙΧ, X и XΙ веках. СПб., 1998, с. 104.

(6) Там же.

(7) PG 120, 756–781.

(8 ) PG 132, 1098.

(9) Leo Allatius. De Ecclesiae occidentalis atque orientalis perpetua consensione, liber I cap. XVI.

(10) Цыпин В., прот. Пентархия // http://www.pravoslavie.ru/arhiv/47426.htm

(11) PG138, 1014 и далее.

(12) Интересно, что образ пентархии, как пяти чувств, использовали и латинские богословы. Так, к нему обращается Анастасий Библиотекарь. Но делает он это с целью показать не равенство Патриархов, а превосходство Римского престола, который он сравнивает с чувством зрения – высшим, по мысли Анастасия, в человеческом организме. Трудно поверить, что образованные взрослые люди совершенно серьезно занимались подобными умствованиями и делали из них выводы догматического и канонического характера…

(13) Пересказ послания дается по: Асмус В., прот. Идея примата в Византии (1054-1453). Машинопись, с. 3. Там же указывается ссылка на PG152, 1382-1388.

(14) Надо признать, что некоторые формальные зацепки требовать от Болгарской Церкви выполнения ряда условий у св. Каллиста были. Константинопольский Патриарх Герман II, хотя и был вынужден в 1235 г. предоставить болгарам автокефалию, ввел в текст Томоса различные уловки, сводившие автокефалию Болгарской Церкви к de facto автономии: эта Церковь должна была получать миро от Константинополя, платить взносы Цареградскому Патриарху и возносить его имя за богослужением. Однако с канонической точки зрения правы были болгары: поскольку Болгарской Церкви был предоставлен именно автокефальный статус, имеющий конкретное каноническое содержание, то все перечисленные условия, как несоответствующие статусу, могли Болгарской Церковью справедливо игнорироваться.

(15) К сторонникам теории пентархии относят иногда еще свт. Марка Ефесского. Весь его пентархизм, однако, заключался в упоминании существования ранее  в Церкви пяти патриархатов и факта отделения ввиду ереси Римского престола от прочих патриарших кафедр. Например, цитируя в своем Окружном послании против унии упоминавшееся послание Феодора Вальсамона Александрийскому Патриарху Марку, свт. Марк Ефесский совершенно игнорирует рассуждения Вальсамона о незыблемости пентархического устроения Церкви и пятичувствии Тела Христова, но приводит лишь следующие слова византийского канониста: «… знаменитый удел Западной Церкви, именно – Римский, был отделен от общения с прочими четырьмя Святейшими Патриархами, отступив в обычаи и догматы, чуждые Кафолической Церкви и православным (по этой-то причине Папа не был удостоен общего возношения имен Патриархов в божественных священнодействиях)». И  ниже в том же Окружном послании свт. Марк Ефесский пишет: «Для нас Папа представляется как один из Патриархов, и то – если бы он был православным». (Цит. по: Амвросий, архим. Святой Марк Ефесский и Флорентийская Уния. Jordanville, 1963, с. 334, 337).

(16) Часто апологеты пентархизма ссылаются на некоторые аспекты взаимоотношений Московского и Восточных Патриархатов, как якобы свидетельствующие об ущербности статуса первого в сравнении с последними. Аргументация сторонников подобного взгляда основательно опровергнута в работе А.Г. Бондача «Пентархия и Московский Патриархат», опубликованной совсем недавно на портале «Богослов.ru» (http://www.bogoslov.ru/text/1881917.html), к которой мы читателя и отсылаем. В данной публикации приведены ссылки на целый ряд официальных церковных документов, подтверждающих полное равноправие Московского Патриарха (и Святейшего Синода) с Восточными Патриархами.

______________________________

http://www.fondsk.ru/news/2011/08/21/pentarhia-istoricheskij-precedent-ne-ekkleziologicheskaja-istina-ii.html

[Александр Васильевич]

В Стамбуле завершилось собрание Предстоятелей пяти древнейших Поместных Православных Церквей мира



СТАМБУЛ. 1-3 сентября в здании Константинопольской Патриархии в стамбульском квартале Фанар прошли заседания собрания Предстоятелей пяти древнейших Православных Церквей - Константинопольского, Александрийского, Антиохийского, Иерусалимского Патриархатов и Кипрской Архиепископии.

На заседаниях отсутствовал Антийохийский Патриарх Игнатий. Его представлял  Апамейский епископ Исаак.

Собрание открылось Божественной Литургией по случаю церковного Новолетия.

В центре внимания собравшихся были положение христиан на Ближнем Востоке в связи с  последними политическими событиями и подготовка к созыву Всеправославного Собора.

В коммюнике, опубликованном 3 сентября, говорится, что Предстоятели древнейших  Православных Церквей обратятся с особым посланием на эти темы к политическим и церковным деятелем, призывая приложить все возможные усилия к установлению  мирного сосуществования мусульман и христиан в Ближневосточном регионе.

Участники встречи выразили пожелание ускорить процедуру подготовки созыва Всеправославного Собора. Возможно, Собор будет проведен в константинопольской церкви св. Ирины, как и Второй Вселенский Собор в 381 г.

Кроме того,  было поддержано предложение Патриарха Константинопольского Варфоломея о созыве в ближайшем будущем совещания церковных лидеров  средиземноморского региона по вопросам охраны окружающей среды.

В ходе обсуждения вопроса о предоставления автокефалии Собор подчеркнул необходимость строгого соблюдения всеми Православными Церквами установленных  границ юрисдикций.

На собрание не были приглашены Предстоятели Поместных Церквей, ставших  автокефальными уже после эпохи Вселенских Соборов. Данная инициатива Фанара вызывает много вопросов в православном мире, поскольку затрагивает вопрос о первенстве Поместных Церквей в диптихах и вновь поднимает проблему гегемонии «эллинских» Церквей в православном мире. Информационное агентство "Ромфея" отмечает, что Предстоятели, участвовавшие в собрании, не представляли даже одной десятой части православных верующих мира.

Тем не менее, Патриарх Варфоломей почему-то считает, что создание такого органа как  «пентархия», состоящего из глав пяти древнейших Православных Церквей, не ущемляет права  других Поместных Церквей, а, наоборот, якобы облегчает принятие решений по межправославным вопросам.

http://www.sedmitza.ru/news/2438930.html

[Александр Васильевич]

Состоялся Собор Предстоятелей Древних Патриархатов

На Собрании было принято Послание, призывающее усилить межхристианский и межконфессиональный диалог



С 1 по 3 сентября 2011 года на Фанаре – районе Стамбула, где находится резиденция Константинопольского Патриарха, прошел Собор Предстоятелей Древних Патриархатов, пишет «Православие и мир».

Напомним, что впервые о том, что Константинополь планирует провести встречу Предстоятелей Древних Патриархатов и Предстоятеля Церкви Кипра стало известно в начале апреля сего года. Со ссылкой на кипрский источник такую информацию опубликовала греческая газета «Το Βήμα». На страницах этой же газеты 20 апреля появились и цитаты из конфиденциального послания Патриарха Варфоломея приглашенным на встречу Предстоятелям Церквей.

В процитированном фрагменте Патриарх Варфоломей приглашал в самом конце августа прибыть на Фанар Александрийского, Антиохийского, Иерусалимского и Кипрского Предстоятелей для обсуждения проблем Ближнего Востока, а также «для обмена мнениями по православным делам, особенно по вопросу подготовки Всеправославного Собора». Там говорилось: «К этому призыву Мы вынуждены прибегнуть из-за того, что древние Патриархии Православной Церкви, вместе со Святейшей Церковью Кипра, поскольку они получили автокефалию от Вселенских Соборов, должны часто сходиться для совещаний по основным и фундаментальным вопросам Православной Церкви. Такие встречи собираются, конечно, не для совершенного исключения других Православных Церквей из процесса принятия общеправославных решений, а, наоборот, для поддержки и помощи Всеправославному единству».

При этом официальные лица Константинопольского Патриархата, а также СМИ этой Поместной Церкви, Патриархата хранили полное молчание по поводу запланированного Собора.

20 апреля опубликованный отрывок процитировали многие греческие СМИ, а уже 21 апреля началась довольно интересная реакция греческих обозревателей. Так популярный греческий портал inews.gr опубликовали статью Панайотиса Телеванту под названием «Вселенский Патриарх созывает Собор древних Патриархов и архиепископа Кипрского на Фанаре». Автор писал: «Этот шаг Его Всесвятейшества говорит о его непоколебимой решимости восстановить «пентархию» Патриархатов в качестве основы административной системы Церкви», а также упоминал, что «необходимо дать отпор амбициям русских».

Статья Панайотиса Телеванту, перепечатанная множеством изданий и скопированная на множество греческих форумов, породила шквал обсуждений и комментариев, в основном содержащими оскорбительные отзывы в адрес Русской Православной Церкви и восторженно приветствующих «восстановление» пентрахии.

Термин «пентархия» (от греческих слов πεντά — пять + αρχία — власть — буквально «пятивластие») означает систему главенства в христианской Церкви пяти глав Церквей (Римской, Константинопольской, Александрийской, Антиохийской и Иерусалимской), сложившуюся после IV Вселенского Халкидонского собора (451 год). Пентархия разрушилась в VI веке, в связи с появлением автокефальных национальных Церквей, и окончательно стала невозможной после отпадения в раскол и ересь Римской церкви.

Но до сих пор, теория «пентархии» как пяти Патриархатов, главенствующих в Церкви, является для греческого богословия по сути общепринятой. Один из самых известных современных греческих богословов, и одновременно один из самых известных иерархов Константинопольского Патриархата Пергамский митрополит Иоанн (Зизиулас) в своих статьях и лекциях постоянно обращается к теме «пентархии», как действующему принципу жизни Церкви. Книга не менее известного богослова Христоса Яннараса, в которой целая глава посвящена защите и доказательству необходимости «пентархии», доступна и на русском языке (Яннарас Х. Истина и единство Церкви. Москва, 2006). Зачастую звучат и вовсе заявления подобные опубликованному на официальном сайте Бельгийской епархии Константинопольского Патриархата, где говорится, что «новые» Патриархаты не равны «древним».

К счастью, такие настроения в греческом мире не являются преобладающими. Так, уже 21 апреля 2011 года, греческий портал amen.gr опубликовал послание авторитетного иерарха Александрийского Патриархата митрополита Зимбабве и Анголы Серафима, в котором было сказано, что он не одобряет инициативу созыва Собора Древних Патриархатов, в частности по той причине, что этот созыв подчеркнет различие между одними Патриархами в ущерб другим.

Дискуссия среди греческих авторов продолжалась. Так, 13 мая, тот же портал amen.gr опубликовал другую статью – «То, что не должно быть забыто», принадлежащую перу Великого Иеромнимона Константинопольской Церкви профессора Аристида Панотиса. В ней содержалась пространная апологию теории «пентархии» со ссылками на Святых Отцов и греческих богословов. В итоге автор заключал: «Пентархия для всех православных является незыблемым вселенским учреждением, святоотеческим наследием Востока и Запада».

На сайте «Православие и мир» опубликован перевод с греческого Послания Собрания Блаженнейших Предстоятелей Древнейших Православных Патриархатов и Церкви Кипра, принятого 2 сентября в Фанаре.

«Побуждаемые словами Апостола, согласно которым в Церкви Христовой "страдает ли один член, страдают с ним все члены; славится ли один член, с ним радуются все члены" (1 Кор. 12:26), мы собрались в престольном граде Вселенского Патриархата, славного своей историей и своими мученическими страданиями, по приглашению и под председательством первого среди нас по чину и чести, чтобы на деле испытать и явить любовь Христову, объемлющую нас (2 Кор. 5:14) во всякое время, в особенности же в дни искушений и горестей. Мы, на кого возложена ответственность управления и пастырского руководства исторически древнейшими Церквями, основанными Апостолами Христовыми и провозглашенными автокефальными на Вселенских Соборах единой неразделенной Церкви, собрались здесь, дабы возродить древний обычай, а также обменяться мнениями и оказать друг другу любовь и поддержку в связи с последними событиями на исторических территориях тех географических областей, где Провидению Божию было угодно с древнейших времен поместить наши Церкви», - говорится в Послании.

Как отмечается в документе, «по Божьему произволению, Церковь Христова как историческая реальность впервые возникла на территории, именуемой Ближним Востоком». «Ее основатель и краеугольный камень, Господь наш Иисус Христос родился по плоти в Вифлееме Иудейском (Мф. 2:1). В этих же краях Он избрал Себе двенадцать учеников и апостолов, послав их проповедовать Евангелие, прежде всего, в тех местах (Мф. 10:6), где впоследствии пострадал и воскрес, где была основана первая Церковь – Иерусалимская, и откуда затем апостолы понесли Его учение "всем народам" (Мф. 28:19). В этих краях были основаны и просияли первые великие центры христианства – Александрийская, Антиохийская, Иерусалимская и Кипрская Церкви – и были заложены основы устройства всей единой и нераздельной Церкви», - говорится в документе.

«В этих краях пустила глубокие корни Церковь Христова, в особенности Святая Православная Церковь. Эти края освящены кровью мучеников за православную веру и слезами просиявших в ней святых преподобных отцов. Никто не имеет морального права игнорировать это, и любые светские силы обязаны с уважением относиться к этому факту. Христиане, принадлежащие к Православным Церквям Ближнего Востока, живут в этих краях уже многие века, и никакие "этнические" или "религиозные чистки" не могут изгнать их или каким бы то ни было образом помешать их свободной жизни и деятельности на этой территории, не нарушив основных прав человека. Православная Церковь, следуя библейскому принципу "Господня земля и что наполняет ее" (Пс. 23:1), никогда не препятствовала мирному сосуществованию с Ней на одной территории народов, исповедующих другие религии. Даже когда другие религии силой захватили территории, на которых Она осуществляла свою деятельность в течение многих веков, Православная Церковь нашла способ ужиться и мирно сосуществовать с иноверцами. Религиозная нетерпимость никогда не была присуща Православию», - подчеркивается в Послании.

Как сказано в документе, «к несчастью, в наше время развился и обострился страх перед Другим, перед непохожим». «Опасность стать жертвой этой ситуации грозит даже христианам, особенно на территориях Ближнего Востока. Во многих случаях христиане рассматриваются как граждане "второго сорта". В других случаях оскверняются или даже уничтожаются места их религиозного поклонения – многие из которых являются ценными памятниками культуры – налагаются ограничения на совершение христианских религиозных служб и образование духовенства. Ко всему этому периодически добавляется насилие, убийства христиан фанатиками из экстремистских религиозных кругов. Конечно, само собой разумеется, что и христиане, где бы они ни находились, обязаны с уважением относиться к местам поклонения других религиозных общин. Мы, православные, верим словам Писания: "Совершенная любовь изгоняет страх" (1 Ин. 4:18). Мы не боимся Другого, какой бы ни была его вера. Мы лобызаем его, как брата, и ждем от него того же по отношению к нам. В то же время мы не перестаем требовать защиты, которую мы имеем право получать от государств, где живем. Мы убеждены, что это является единственным решением проблем многострадального ближневосточного региона, а также и всего мира», - говорится в Послании.

Авторы документа призвали усилить межхристианский и межрелигиозный диалог примирения. «Вселенский Патриархат вот уже много лет ведет такой межрелигиозный диалог с двумя другими монотеистическими религиями, согласно, в том числе, соответствующему решению III Всеправославного Предсоборного Совещания (1986 г.). Мы выражаем свое одобрение и поддержку этому начинанию, особенно в эти нелегкие дни, когда насилие охватило край, где впервые прозвучали заповедь любви и призыв к миру. Итак, обращаясь к политическим и религиозным лидерам Ближнего Востока и всего мира, мы призываем их выработать принципы и методы обеспечения мирного сосуществования верующих различных религиозных традиций и заявляем о своей солидарности с теми, кто подвергается дискриминации, насилию и гонениям. Мы сострадаем братьям, пострадавшим от вспышек насилия, невинным жертвам военных столкновений и множеству людей, вынужденных покинуть свои дома и встать на тяжкий путь эмиграции. Мы понимаем потребность народов в желанных для них политической свободе и защите их человеческих прав и призываем соответствующие правительства немедленно принять меры по полному обеспечению этих прав. Церковь не вмешивается в политику, отдавая "кесарево кесарю, а Божие Богу" (Мф. 22:21). Политика как метод решения человеческих проблем относится к другой области, Церковь не имеет к этому отношения. Но сами по себе проблемы и основные человеческие и социальные принципы их решения не могут оставлять Церковь равнодушной, особенно когда затрагиваются или ставятся под угрозу достоинство и свобода человеческой личности как "образа Божьего" (Быт. 1:26) и Божье творение, которое "хорошо весьма" (Быт. 1:31)», - подчеркивается в документе.

Также в Послании отмечается, что «последний пункт – защита природной среды – нередко недооценивается и рассматривается как второстепенный перед лицом удушающего давления политических, социальных и экономических проблем, которые сотрясают сегодня ближневосточный регион». Но, по словам авторов документа, «подобный взгляд ошибочен и опасен».

«Уничтожение природной среды сведет на нет любые социальные и экономические успехи, достигнутые вследствие любых политических изменений, ради которых сегодня идет жестокая борьба и проливается кровь. Понимание этого привело нас к решению принять предложение Вселенского Патриархата подготовить и провести в ближайшее время встречу религиозных лидеров региона, в ходе которого будет согласован и провозглашен своего рода экологический вариант "Средиземноморской Хартии". Таким образом, Православная Церковь не только исполнит свой долг перед творением Божиим, но и внесет вклад в мирное сосуществование и сотрудничество религий раздираемого сегодня столкновениями средиземноморского региона», - говорится в Послании.

«Братья и чада о Господе! "От скорби происходит терпение, от терпения опытность, от опытности надежда, а надежда не постыжает, потому что любовь Божия излилась в сердца наши Духом Святым" (Рим. 5:3-5). Наш разум и сердце – с теми, кто сегодня тяжко страдает на территориях наших Церквей, с теми, кто лишен свободы и религиозных прав во всем мире, особенно на Ближнем Востоке. Мы, религиозные лидеры, к какой бы вере мы ни принадлежали, обязаны всем силами способствовать мирному сосуществованию всех религиозных общин в ближневосточном регионе. Этот край может и должен стать краем мира и дружбы между всеми людьми. Обращаясь с этим призывом отсюда, из этого Центра Православия, ко всем людям доброй воли, мы с любовью лобызаем и благословляем всех», - такими словами заканчивается Послание Собрания Предстоятелей Древних Патриархатов.

http://www.ruskline.ru/news_rl/2011/09/08/sostoyalsya_sobor_predstoyatelej_drevnih_patriarhatov/

[Александр Васильевич]

Владыка Иларион: «Рекомендации, принимаемые частью Церквей по общеправославной тематике, не могут быть обязательными для остальных»

Глава ОВЦС прокомментировал итоги Собрания Предстоятелей Древних Патриархатов



Как уже сообщала «Русская народная линия», 1-3 сентября 2011 года в Стамбуле прошла встреча Предстоятелей Константинопольского, Александрийского, Антиохийского и Иерусалимского Патриархатов, а также Кипрской Православной Церкви. В интервью газете «Известия» (выпуск от 7 сентября 2011 года) итоги встречи прокомментировал председатель Отдела внешних церковных связей Московского Патриархата митрополит Волоколамский Иларион, сообщает Патриархия.Ru.

Как отметил архиерей, «среди 15-ти Поместных Православных Церквей нет и не может быть первенствующих или главенствующих, Церквей первого или второго сорта, и ни одна Церковь не может что-либо диктовать другой». «Это напоминает принцип конфедерации: каждая автокефальная Церковь административно независима от остальных, но находится в молитвенном и каноническом единстве с ними. Православная Церковь отличается от Католической: у нас нет папства, нет первого епископа, который может принимать решения за всех. Константинопольский Патриарх, имея титул Вселенского, является первым среди равных. Встреча в Стамбуле 1-3 сентября — не общеправославная, а региональная, для обсуждения очень непростой ситуации на Ближнем Востоке: в целом ряде стран христиане подвергаются дискриминации и преследованиям», - сказал митрополит Иларион.

По его словам, «присутствие Московского Патриарха обязательно на всех общеправославных совещаниях». «Те или иные группы Церквей могут по своему усмотрению собираться для решения региональных вопросов. Конечно, они, как мне сказал в беседе Иерусалимский Патриарх, могут обсуждать все, что их интересует. Но решения и рекомендации, принимаемые частью Церквей по общеправославной тематике, не могут быть обязательными для остальных», - отметил архиерей.

«Святой и Великий Собор готовится уже 50 лет. Время его проведения зависит от того, когда нам удастся подготовиться. Сообщения, будто Московский Патриархат блокирует многие решения предсоборных совещаний, абсолютно необоснованны: Русская Православная Церковь выступает за созыв такого Собора. Однако мы всегда настаивали и будем настаивать, что и в подготовительном процессе, и на самом Соборе необходимо строгое следование принципу консенсуса. Позиция одной или нескольких Церквей не может быть проигнорирована путем голосования», - подчеркнул владыка Иларион.

Также митрополит прокомментировал коммюнике ближневосточных Патриархов по итогам встречи 1-3 сентября, в котором есть предложение о пересмотре регламента соборных совещаний — с целью отказа от принципа консенсуса. «Это меня удивило. Так можно разрушить те механизмы, которые создавались на протяжении 50 лет, и поставить под угрозу единство мирового Православия. Если мы добились соблюдения этого принципа даже во Всемирном совете церквей, куда входят не только православные, но и протестантские церкви, то тем более мы должны сохранить его в нашей собственной семье. Тогда Собор станет не причиной нового раскола, чего опасаются многие наши верующие, а фактором объединения и усилит позиции Православной Церкви в современном мире. Уже по восьми темам Церкви сумели договориться — по этим темам можно и провести Собор», - отметил митрополит Иларион.

По его словам, можно было бы провести Собор по вопросам календаря, унификации церковных постановлений, о посте, о препятствиях к браку, об отношении Православия к остальному христианскому миру и экуменизму. «Есть также тема о порядке предоставления церковной автономии и достаточно широкий вопрос об отношении Православных Церквей к современным политическим и общественным реалиям. Что касается остающихся пока вопросов (например, о порядке предоставления церковной автокефалии, то есть полной независимости), то я уверен, что при наличии доброй воли Церкви также вскоре договорятся. Это можно сделать даже в послесоборный период», - заключил митрополит Иларион.

http://www.ruskline.ru/news_rl/2011/09/08/vladyka_ilarion_rekomendacii_prinimaemye_chastyu_cerkvej_po_obwepravoslavnoj_tematike_ne_mogut_byt_obyazatelnymi_dlya_ostalnyh/