Ярослав Бутаков«КОРИЧНЕВОЕ» ПРОШЛОЕ НАШИХ СОСЕДЕЙ. Часть 2Страны-сателлиты не должны забывать о своей ответственности за преступления нацизма
САМЫЙ ФАНАТИЧНЫЙ ПРОТИВНИК
Именно так можно охарактеризовать Хорватию, чьи вооруженные силы продержались дольше германских и окончательно прекратили сопротивление только 15 мая 1945 года.
«Хорватские фашисты-усташи (усташ – дословно повстанец) были каким-то уникальным зверьем, на фоне коих даже эсесовцы с их душегубками и концлагерями выглядели нудными бухгалтерами от убийства. Могли, скажем, в качестве отчета о проделанной работе прислать немцам двадцать килограммов человеческих глаз», – пишет Максим Кустов в своей книге «Наемники фюрера», рассказывающей о преступлениях союзников нацистской Германии в годы Второй Мировой войны (с. 45).
Не будем здесь травмировать психику читателя свидетельствами тех зверств, которые усташи творили в сербских землях. Этих цитат он найдет предостаточно на страницах книги Максима Кустова. Отметим лишь то, что политика геноцида сербского населения находила обоснование в расовом законодательстве независимой Хорватии, согласно которому к «арийцам» причислялись наряду с католиками-хорватами также боснийские мусульмане. Советские историки как-то не акцентировали внимание на этих фактах, предпочитая больше писать о «совместной борьбе народов Югославии против оккупантов».
Хорватский добровольческий полк воевал в составе вермахта на Восточном фронте (причем недостатка в добровольцах не было) и был полностью уничтожен нашими под Сталинградом.
ВЕЛИКОЙ СУОМИ НЕ ПОЛУЧИЛОСЬ
С Финляндией связаны еще несколько мифов о Второй мировой войне, помимо вышеназванных. Первый – что Финляндия в 1941–1944 гг. не имела захватнических целей, а лишь «возвращала свое», отторгнутое у нее в результате Зимней войны 1939–1940 гг. Второй – о «мягком» оккупационном режиме Финляндии на советской территории. Третий – будто Финляндия вообще первой подверглась нападению СССР в 1941 году!
Последний миф возник из-за того, что финские войска поначалу долго не могли добиться какого-либо заметного продвижения на своих участках фронта. А противодействие советских вооруженных сил было активным, включая бомбардировки столицы Финляндии – Хельсинки. Это и дает финнам возможность утверждать, будто они и в 1941-м стали жертвами «советской агрессии». Только с немецкой помощью и используя отход советских войск, вынужденных сократить общую линию фронта для высвобождения сил, финны сумели перейти в наступление. Стойкие и умелые в обороне, финские войска не могли самостоятельно вести против Красной армии успешные наступательные действия.
Второй миф опровергается многочисленными свидетельствами русских людей, переживших финскую оккупацию. Действительно, финны не строили газовых камер. Но массовый своз мирного населения в концентрационные лагеря был возведен ими в систему. Поневоле вспоминается, как депутат регионального законодательного органа Карелии предложил в позапрошлом году установить памятник Маннергейму – финскому главкому во время войны. Это при том, что память тысяч умерших от голода, холода и жестокого обращения в финских концлагерях пока еще должным образом не увековечена.
Советские историки по соображениям «политкорректности» – Финляндия была почти союзником брежневского СССР – не уделяли внимания этим фактам. Так же как и тому, что репрессиям на оккупированной финнами территории подвергались только русские. В то время как карелы и другие родственные финнам народы были поставлены в привилегированное положение.
Разоблачению мифа о том, будто Финляндия лишь «брала свое», автор книги уделяет особое внимание. Он подчеркивает, что уже в декабре 1940 года соучастие Финляндии в гитлеровском походе против СССР стало решенным делом. В ходе войны финские войска продвинулись намного дальше границы 1939 года, захватив большую часть Советской Карелии. А в планах некоторых финских националистов имелось создание «Великой Финляндии» на восток до Урала, в которую предполагалось включить все земли, где жили финно-угорские народы СССР.
СОЮЗНИК, КОТОРОГО ВРАГУ НЕ ПОЖЕЛАЕШЬ
Участие Италии во Второй мировой войне скорее не помогало Германии, а причиняло ей дополнительное беспокойство. Потерпев сокрушительные поражения в Северной Африке от англичан и в Албании от греков, фашистская Италия уже зимой 1940/1941 года не могла обойтись на фронтах, созданных честолюбием Муссолини, без немецкой помощи. И Германия оказалась вынуждена распылять свои силы, спасая своего небоеспособного союзника.
Степень участия Италии в войне с СССР постоянно возрастала: от трех дивизий летом 1941 года до полевой армии в конце 1942-го. Но качество этих соединений было низким. Автор приводит характерный отрывок из воспоминаний бывшего командира 383-й шахтерской стрелковой дивизии К. Привалова о разгроме дивизией целого элитного кавалерийского корпуса итальянских «королевских мушкетеров» в конце 1941 года в Донбассе.
В связи с постоянно проявлявшимся невысоким уровнем итальянских войск автор задается вопросом: как могло германское командование рассчитывать на их стойкость на угрожаемых участках в критический для Восточного фронта декабрь 1942 года? Почему в это время немцы не сняли часть своих войск, куда более боеспособных, с фронта в Карелии, где они, вдвое превосходя по численности наши части и будучи «полностью укомплектованы, прекрасно вооружены и оснащены» (К. Типпельскирх), не вели активных боевых действий?
Эти риторические вопросы останутся без ответа. Но как бы то ни было, отмеченные просчеты германского командования оказались нам на руку.
ДРУГАЯ ПОЛЬША? НЕТ, ВСЕ ТА ЖЕ
«Польша – верный союзник Адольфа Гитлера» – так именуется следующая глава. Название неожиданное. Советская официальная историография всегда формировала образ Польши как жертвы нацистской агрессии и участника антигитлеровской коалиции. И вдруг – такой поворот…
В сентябре 1938 года Польша участвовала вместе с Германией в разделе Чехословакии. Используя вооруженные вылазки, Польша добилась от деморализованного Мюнхенским сговором чехословацкого руководства передачи области города Тешин в Моравии. После чего Польша стала первой вслед за Германией страной, получившей выгоду от предпринятой Гитлером перекройки карты Европы.
Второй главный миф о Польше тех времен (первый – о виновности одного лишь СССР в катынских экзекуциях) связан с Варшавским восстанием 1944 года. Русофобские историки разных времен и народов хором обвиняют СССР в предательстве восстания. Дескать, у советского командования в августе-сентябре 1944 года были все возможности для того, чтобы с ходу взять Варшаву и спасти повстанцев. Но оно предпочло задержать наступление.
Автор на основании многочисленных свидетельств, причем главным образом – из немецких источников, убедительно доказывает, что советское наступление было остановлено упорным сопротивлением немцев на подступах к Варшаве и что взять польскую столицу в тот момент советские войска не имели физической возможности.
В то же время, если бы такая возможность и была, упрекать советское командование в неоказании помощи было бы странно. Ибо помогают союзнику, а «Армия Крайова», поднявшая восстание, была врагом Красной армии. Тезисы автора иллюстрируются многочисленными свидетельствами террористических вылазок «Армии Крайовы» против советских войск. «Армия Крайова убивает красноармейцев и партизан, а затем поляки возмущаются: а почему это Красная Армия плохо спасала Армию Крайову? Ее “орлы” резали “москальские” госпиталя, убивали после долгих мучений и пыток попавших в их руки советских партизан, а после – возмущались, почему их москали так плохо спасали», – резонно замечает автор книги.
Эти факты, лишь вскользь упоминавшиеся советской историографией, были хорошо известны нашим ветеранам войны. Один из них, помню, рассказывал моему отцу, как по вступлении на территорию Польши его части был отдан приказ быть готовой к круговой обороне – от нападений поляков с тыла.
Да и само Варшавское восстание закончилось несколько странно: его вожак Бур-Комаровский сдался своему старому приятелю, эсесовскому генералу Фегелейну, под личные гарантии безопасности. Как справедливо отмечает Максим Кустов, советские генералы, рисковавшие попасть в плен в случае безрассудного наступления на Варшаву, явно не могли рассчитывать, в отличие от поляков, на эсесовскую протекцию.
ЕЩЕ О «БРАТЬЯХ-СЛАВЯНАХ»
«Первый боевой союзник Гитлера» – это о Словакии. Она получила формальную независимость в результате оккупации Чехии немцами в марте 1939 года, а уже в сентябре того же года приняла участие в войне Германии против Польши. Пронацистские правители «независимой» Словакии предоставили Гитлеру для войны против СССР дивизию. Правда, значительная часть словацких военных предпочла сдаться Красной армии или партизанам.
Вообще, словацкий народ не уронил своей чести и развернул мощную партизанскую борьбу против своих продажных правителей. А в августе 1944 года, когда Гитлер, не надеясь больше на своих тамошних марионеток, решил оккупировать Словакию, к восстанию присоединилась регулярная словацкая армия. К сожалению, советские войска не смогли тогда оказать непосредственной помощи повстанцам из-за удаленности линии фронта и сложных условий для наступления в Карпатских горах.
«Кузницей немецкого оружия» назвал автор Чехию. Отмечая участие чешских патриотов в борьбе против Гитлера, автор обращает внимание и на тот факт, что «сдавшаяся без боя в 1938–1939 годах немцам Чехия в годы Второй мировой войны стала настоящей оружейной мастерской для Третьего рейха. Мощная военная промышленность, квалифицированные чешские рабочие и инженеры производили авиамоторы, оружие и боеприпасы для Германии и ее союзников. Особенно заметный вклад внес протекторат (Богемия и Моравия – Я.Б.) в производство бронетехники для Гитлера… От чехов немцы получили более 1,4 миллионов винтовок и пистолетов, свыше 62 тысяч пулеметов, около 4 тысяч орудий и минометов. Чешскими трофеями еще в 1939 г. было оснащено 5 пехотных дивизий вермахта, в 1940-м – еще 4… Отдельные акции саботажа и диверсии общей картины не меняют». (с. 100–101)
Раздав «всем сестрам по серьгам», Максим Кустов заканчивает книгу кратким обзором истории коллаборационизма в СССР и завершает актуальным выводом: «Пособников у Гитлера хватало. Но в большинстве государств СНГ, в отличие от стран Прибалтики и Украины, их не возводят в ранг героев» (с. 115).
Каждое празднование Дня Победы служит теперь противникам России поводом для того, чтобы в очередной раз бросить тень сомнения на величие этого исторического события. Нам постоянно напоминают о необходимости «покаяться» за «советскую оккупацию» перед потомками добровольных наемников Гитлера. Книга Максима Кустова поможет нашим читателям правильно сориентироваться в отношении подобных призывов.
http://www.rpmonitor.ru/ru/detail_m.php?ID=9289
