Для чего Западу нужно было обличать пакт Молотова-Риббентропа? Мюнхенский сговор

[Александр Васильевич]

Каждый год в конце августа в Прибалтике вспоминают о заключенном в 1939 году советско-германском договоре о ненападении. История о «пакте Молотова – Риббентропа» - любимая история прибалтийских политиков и журналистов, история о тайном сговоре двух тоталитарных режимов. Однако мало кому известно, что первыми на союз с нацистской Германией в 1939 г. пошел не СССР, а Латвия и Эстония.

Эстония и Латвия подписали договоры о ненападении с нацистской Германией 7 июня 1939 г. В это время подготовка Германии к нападению на Польшу шла полным ходом и немецкий МИД всеми силами пытался добиться, чтобы будущая немецко-польская война осталась локальным конфликтом. Для этого было необходимо достичь изоляции Польши и «торпедировать» возможность создания англо-франко-советского союза.

Необходимо напомнить, что советское руководство не испытывало абсолютно никакого удовольствия, наблюдая за растущей агрессивностью нацистской Германией. Сначала Австрия, потом Чехословакия, сейчас Польша. Не станет ли очередным шагом агрессия Германии против СССР? При попустительстве Англии и Франции, как это было в случае с Чехословакией? Эти опасения имели серьезные основания.

Начиная с весны 1939 г. Кремль пытался добиться заключения с Англией и Францией союза, надежно гарантирующего мир в Восточной Европе. Союз должен был вступить в действие в случае нападения одной из европейских держав (то есть Германии) на договаривающуюся сторону, в случае немецкой агрессии против Бельгии, Греции, Турции, Румынии, Польши, Латвии, Эстонии или Финляндии (всем этим странам договаривающиеся стороны давали гарантии защиты), в случае, если одна из сторон будет вовлечена в войну из-за предоставления помощи по просьбе третьей европейской страны.

Пункт о предоставлении гарантий прибалтийским странам был весьма предусмотрительным. Едва ли в Кремле знали о содержании утвержденной 11 апреля 1939 г. Гитлером «Директиве о единой подготовке вооруженных сил к войне на 1939-1940 гг.». Между тем, в упомянутой «Директиве», указывалось, что после разгрома Польши Германия должна взять под свой контроль Латвию и Литву: «Позиция лимитрофных государств будет определяться исключительно военными потребностями Германии. С развитием событий может возникнуть необходимость оккупировать лимитрофные государства до границы старой Курляндии и включить эти территории в состав империи».

Совместные гарантии Англии, Франции и СССР могли предотвратить подобное событие. Переговоры шли трудно, однако продвинулись достаточно, чтобы 7 июня 1939 г. британский премьер-министр Чемберлен мог сообщил Палате общин, что по основным вопросам соглашения с Советским Союзом уже достигнута «известная договоренность». Однако в тот же самый день в Берлине состоялось подписание договоров о ненападении между Германией, Латвией и Эстонией, а посол Эстонии в Лондоне представил меморандум, согласно которому Эстония будет рассматривать «автоматическую помощь» как недружественный акт. Эти дело не ограничилось: 19 июня посол Эстонии в Москве Аугуст Рэй на встрече с британскими дипломатами заявил, что помощь СССР заставит Эстонию выступить на стороне Германии.

Громкими заявлениями дело не ограничилось; летом 1939 г. Эстонию посетили руководитель германского Генштаба Франц Гальдер, руководитель абвера адмирал Канарис и командующий тяжелого крейсера "Адмирал Хиппер". Продолжились переговоры между германскими и эстонскими военными по вопросам военной помощи.

«Эстония и Латвия подписали с Германией пакты о ненападении, - писал впоследствии Черчилль. - Таким образом, Гитлеру удалось без труда проникнуть в глубь слабой обороны запоздалой и нерешительной коалиции, направленной против него».

Получить на своей западной границе форпост Третьего Рейха было не самой приятной перспективной для Кремля. И поэтому когда спустя непродолжительное время из Берлина поступило предложение «разделить сферы влияния», вопрос о Латвии и Эстонии был дополнительным аргументом в пользу заключения пакта «Молотова – Риббентропа». Германия соглашалась «уйти» из Латвии и Эстонии. Почему бы не согласится?

Латвия и Эстония стали разменной монетой в геополитической игре Гитлера. Однако в том, что случилось, эстонские и латышские власти могли винить только себя. Не исключено, что без пактов "Селтера - Риббентропа" и "Мунтерса - Риббентропа" не было бы и пакта «Молтова – Риббентропа».

http://www.imperiya.by/theory5-2340.html

[Александр Васильевич]

Андрей Арешев

От Мюнхенского сговора до 22 июня: прежде и теперь

Трагическая годовщина начала Великой Отечественной войны заставляет задуматься о некоторых исторических параллелях.

Автор этих строк хорошо помнит шквал псевдоисторических публикаций, захлестнувших выходившие миллионными тиражами "перестроечные" газеты и журналы. На дворе стоял 1989 год, был самый разгар "нового мышления", и 50-я годовщина подписания советско-германских соглашений давала прекрасный повод яростно клеймить "коварного Сталина", а вместе с ним – и все тогдашнее советское руководство, которое в одночасье оказалось виноватым в развязывании Второй мировой войны едва ли не больше Гитлера и всех его тайных и явных пособников. Сейчас уже очевидно, что пропагандистская кампания, запущенная 20 лет назад по указанию возглавлявшегося Александром Яковлевым Идеологического отдела ЦК КПСС, явилась лишь первым этапом на пути разрушения исторической памяти народов СССР. Без этой истерии, принявшей в последние годы существования СССР прямо-таки тотальный характер, оказалось бы невозможным все то, что происходило потом и продолжает происходить сейчас (в частности, возвеличивание нацистских пособников на Украине и в Прибалтике).

Тогда, на излете 80-х годов, редкие голоса неангажированных историков и публицистов, напоминавших о необходимости рассматривать события сложнейшего предвоенного периода в комплексе и в четкой логической взаимосвязи, тонули в хоре конъюнктурщиков, делавших себе имя на обличениях "кровавого сталинского режима". Любой, кто осмеливался возразить ставшей вдруг в одночасье канонической версии о равной (и это в лучшем случае) вине Сталина и Гитлера за развязывание Второй мировой войны, немедленно получал ярлык "ретрограда" и "сталиниста", мечтающего о возвращении в "проклятое прошлое". Народу, ошарашенному валом разоблачительства, некому было разъяснить элементарную вещь: рассматривать сентябрьские события 1939 года в отрыве от случившегося годом ранее Мюнхенского сговора и предшествовавших ему событий невозможно. А вот если попытаться взглянуть на вещи непредвзято и объективно, то можно найти четкие параллели между тем, что происходило в те предгрозовые годы и тем, что происходит сейчас, а значит – попытаться предпринять необходимые шаги для нейтрализации наихудших сценариев. Чтобы избитый штамп о том, что "история учит лишь тому, что ничему не учит", перестал, наконец, быть самосбывающимся прогнозом.

В конце 1930-х – начале 1940-х годов ключевую роль в европейской политике играла Великобритания – предотвратить надвигающийся мировой пожар этой мощной державе было вполне по силам даже без применения военных сил и средств. Утверждения о военной слабости Англии в конце 1930-х годов, ставшие в рассуждениях некоторых зарубежных историков общим местом, являются мифом, сотворенным с целью укрепить другой миф – о "пособнике Гитлера" Сталине, который своим "Пактом Молотова – Риббентропа" в 1939 году якобы внес решающий вклад в провоцирование нового мирового пожара. Достаточно было создать общеевропейскую систему коллективной безопасности с участием Советского Союза и других государств, закрепленную системой юридически взаимообязывающих договоров и соглашений. Однако этого сделано не было. Наоборот, все усилия, предпринимавшиеся Москвой для создания такой системы, последовательно торпедировались британской политической элитой, значительную часть которой составляли в тот период явные и тайные поклонники "великого фюрера германской нации" и его расовых теорий. Достаточно процитировать инструкцию для отправлявшейся в Москву на переговоры британской делегации, которая предписывала "вести переговоры весьма медленно", стараясь избегать конкретных обязательств: "Британское правительство не желает быть втянутым в какое бы то ни было определённое обязательство, которое могло бы связать нам руки при любых обстоятельствах. Поэтому в отношении военного соглашения следует стремиться к тому, чтобы ограничиваться сколь возможно более общими формулировками". Одновременно в Лондоне и Париже прорабатываются варианты массированных бомбовых ударов по нефтяным промыслам Кавказа, которые лишили бы экономику СССР источников энергии, а Красную Армию – топлива, и о создании на Ближнем и Среднем Востоке надежной "системы против СССР" 1.

***
Трудно удержаться от замечания, что и нынешнее "сотрудничество" с Россией осуществляется Вашингтоном и Брюсселем в полном соответствии с данной установкой: не брать на себя никаких обязательств, дабы не связывать себя в будущем остатками того, что идеалисты продолжают именовать международным правом. Идеи разрушения советской энергетики накануне войны (очевидно, с целью облегчить Гитлеру его "Дранг нах Остен") закономерно сменились планами по включению южнокавказских государств в НАТО и по прокладке "альтернативных" трубопроводов в обход России – наподобие "Набукко" или "Сарматии". Недавние выступления в Москве Тони Блэра и Генри Киссинджера, которые абстрактно говорили о некоем "партнерстве" с нашей страной (без намека на какие-либо встречные шаги по актуальным вопросам, напрямую затрагивающим интересы безопасности России), были выдержаны именно в этой логике…

Тем не менее вернемся в конец 30-х годов. Английские военачальники демонстрировали полное согласие с политиками, стремившимися развернуть экспансию гитлеровского Рейха на Восток. Начальники штабов британских вооруженных сил и вовсе были готовы признать новые приобретения Гитлера в Центральной и Юго-Восточной Европе, пока он не давал поводов подозревать себя в намерениях напасть на Британскую империю. Однако Австрией и Балканами дело не ограничилось. Президент Чехословакии Эдвард Бенеш много лет спустя вспоминал, что Запад не выдал бы его страну Гитлеру в 1938 г., если бы главной его целью не была как можно более полная изоляция Советского Союза. При этом Англия обещала оказать военную поддержку вовсе не Чехословакии – стране, в которой этнические меньшинства имели больше прав, чем в каком-либо из созданных (или расширившихся) в 1919 г. государств (так, судетские немцы долгое время входили в центральное правительство). Вовсе нет, основным объектом поддержки в Восточной Европе стала Польша – страна с авторитарно-милитаристским, даже полудиктаторским режимом, которая до 1939 года являлась наиболее последовательной союзницей Гитлера, отняв при этом силой (либо угрозой применения силы) земли у всех соседних народов – сначала у немцев (часть Силезии), потом у украинцев, литовцев (Вильно), белорусов, а после Мюнхена – и у чехов (Тешинская область). Заявление посланника Великобритании в Берлине сэра Невилла Гендерсона его польскому коллеге: "Немцы правы, утверждая, что из-за негибкости чехов единственным эффективным средством остается применение силы" – вполне последовательно в своем цинизме. Предлагаем читателю подставить на место капитулировавших чехов – "негибких" сербов, не желавших смириться с геноцидом своего народа на своих же землях, на место судетских немцев – "демократических" косовских албанцев, а на место тогдашней Германии – силы, осуществляющие ныне военно-политический контроль над сербским краем, чтобы самому оценить степень этих аналогий…

Итак, 29-30 сентября в Мюнхене руководители четырёх великих держав – Великобритании (Чемберлен), Франции (Даладье), Германии (Гитлер) и Италии (Муссолини) – подписали соглашение, призванное урегулировать "судетский кризис". Советский Союз на эту встречу приглашён не был, так же как и представители самой Чехословакии. Мюнхенское соглашение предусматривало передачу Германии в срок с 1 по 10 октября 1938 года Судетской области со всеми сооружениями и укреплениями, фабриками, заводами, запасами сырья, путями сообщения и прочими колоссальными ресурсами. Взамен четыре державы давали "гарантии" новых границ Чехословакии, которая предпочла сдаться на милость победителей. Как показали последующие события, стоили эти гарантии не больше, нежели бумага, на которой они были написаны…

Аннексия Германией Судетской области, а потом и остальной части Чехословакии позволила Третьему Рейху существенно укрепить свою военную мощь, подготовившись к решительному броску на завоевание "восточного жизненного пространства". Так, по сообщению Кейтеля, у Германии в сентябре 1938 г. было менее 50 дивизий, у Франции – 100, у Чехословакии – 40 дивизий. Гитлер в случае войны с Чехословакией очень опасался чешских воздушных налетов на промышленные районы Саксонии. Он отмечал, что взятие чешских долговременных укреплений "[было бы] делом очень тяжелым и стоило бы нам много крови…". По профессиональной оценке Кейтеля, в 1938 г. у вермахта было недостаточно сил, чтобы прорвать линию укреплений Чехословакии, и "умиротворители", в первую очередь Англия, оказали фюреру неоценимую помощь. "Захваченной в Чехословакии военной техникой можно было вооружить две дюжины пехотных дивизий" Гитлера – то есть половину всех дивизий Германии в 1938 г. В 1939 г. Германии – в результате стараний Чемберлена – досталось 600 чешских танков (производства заводов "Шкода"), свыше 1500 самолетов, 43000 пулеметов, 500 полевых орудий (с тремя миллионами единиц боеприпасов), около миллиарда единиц боеприпасов к стрелковому оружию – по утверждению самого Адольфа Гитлера. Это позволило гитлеровцам вооружить первоклассным оружием 40 своих дивизий. Одни только заводы "Шкода" выпустили к 1 сентября 1939 года столько же военной продукции для вермахта, сколько все английские заводы за тот же период2.

Йодль впоследствии заявлял, что в 1938 г. немецкий вермахт не справился бы с вооруженными силами Франции и ее чешских и польских союзников. "Подобная авантюра… могла закончиться только самым сокрушительным поражением", – писал о войне на западной границе штабной генерал З.Вестфаль. Аналогичные опасения своего генштаба Гитлер опровергал оказавшимся совершенно справедливым соображением, что союзники не станут воевать. Тот же Гендерсон формулировал Гитлеру британские интересы следующим образом: Англия желает оставить за собой заморские территории, а Германии предоставляется свобода действий в Европе. Ожидания этого английского патриота цитировали следующим образом: "Германии суждено властвовать над Европой… Англия и Германия должны установить близкие отношения… и господствовать над миром". За четыре дня до вторжения Гитлера в Польшу Гендерсон уверял фюрера, что сэр Невилл [Чемберлен] "не может исключать… возможности заключения Британией [военного] союза с [нацистской] Германией"… Вряд ли это был просто отвлекающий маневр, призванный усыпить внимание Берлина. Ведь в 1941 г. Рудольф Гесс привез в Англию предложение "от имени Гитлера", включавшее признание Британской империи и гарантии ее стабильности; за это Третий рейх требовал для себя свободы действий в континентальной Европе (разумеется, "против большевизма"), хотя впоследствии У.Черчиллю и удалось заставить свой раздираемый разногласиями кабинет отказаться от этого "щедрого" предложения Гесса.

После окончания Второй мировой войны все эти теории и планы, конечной целью которых неизменно являлась Россия, плавно переходят "по наследству" к мощной заокеанской державе. В своей книге "Дипломатия" патриарх американской внешней политики Генри Киссинджер изящно пишет об "особых отношениях" между Америкой и Великобританией, которые позволили последней "сохранять уникальную возможность влиять на Вашингтон даже после резкого уменьшения собственной мощи по окончании второй мировой войны. Общность языка и культурного наследия в сочетании с величайшим тактом позволяли британским лидерам вводить собственные идеи в американский процесс принятия решений таким образом, что эти идеи незаметно становились частью собственно вашингтонских". Бывший госсекретарь не упоминает, входят ли в это "культурное наследие" британские "образцы" (в частности, колониальные войны и методы обращения с представителями "нецивилизованных" рас в Индии, Африке и Австралии), ставшие прологом европейского безумия середины XX века и вызывавшие в свое время бурный восторг со стороны представителей Третьего Рейха. В фильме "Секретное правительство" телекомпании PBS, показанном еще в 1987 году, открыто признавалось: "Русские были нашими союзниками – это был взаимовыгодный альянс ради победы. Теперь они стали нашими врагами. Чтобы бороться с ними, мы обратились за помощью к людям, которые подвергли человечество ужасам гитлеровского безумия. Мы наняли нацистов, как американских шпионов. Мы заключили сделку с дьяволом" 3. В любом случае, преемственность внешнеполитического курса и тесную спайку двух держав – США и Великобритании – мы видим и в настоящее время. Сотни тысяч иракцев, погибших в последние годы "во имя демократии", равно как и планы военного нападения на Иран, которые способны привести к гораздо большим жертвам4, дают не менее серьезные поводы для размышлений.

Действия Запада (включая Германию) по перекройке карты Балканского полуострова и наращиванию своего военного потенциала воскрешают трагические события Мюнхенского сговора 1938 года (при всех частных различиях некогда мощная и влиятельная в политическом отношении Югославия предстает аналогом тогдашней Чехословакии, которая также являлась достаточно сильным государством). Распространение "североатлантической" военной мощи на пограничные с Россией республики бывшего СССР вызывает аналогии с аншлюсом Австрии и некоторых более мелких государств (прогерманская часть их истэблишмента приветствовала приход нацистских "строителей Новой Европы" примерно так же, как сейчас Саакашвили и иже с ним приветствует натовцев, объявляя свою страну "союзником Америки и форпостом НАТО на бывшем советском пространстве" 5).

Полноту картины дополняют попытки дипломатической изоляции нашей страны, которые, несомненно, будут предприниматься и далее либо с использованием механизмов ООН – преемницы Лиги Наций, либо, если это не сработает – посредством проталкиваемой официальным Вашингтоном идеи создания "мирового содружества демократических государств" (то бишь – проекции военной мощи НАТО на все основные районы мира). Совершенно естественно, во всех концепциях, отражающих подобную логику, нет даже и намека на какую-либо систему коллективной безопасности. Более того, присутствует нечто прямо противоположное, а именно – стремление, в лучшем случае, заставить играть по своим правилам эту непонятную, "нецивилизованную" Россию, обладающую (конечно же, по чистой случайности) значительными запасами энергоресурсов, столь необходимых ее "цивилизованным" партнерам…

Автору могут возразить: сейчас, мол, не те времена, существует такой фактор, как ядерное сдерживание, да и, скажем, наемники в контролируемом Грузией Кодорском ущелье Абхазии совсем не напоминают гитлеровские дивизии, сконцентрированные в 1941 году на границах СССР. Так-то оно так, однако, современные методы ведения войн в значительной степени трансформировались, и любой, даже единичный рейд в приграничном конфликтогенном регионе может привести к серьезной войне, а в перспективе – к самым непредсказуемым последствиям. Скажем, имена и требования организаторов большинства террористических актов остаются неизвестными – именно об этом свидетельствует практика современного терроризма. Но это отнюдь не означает, что они действуют сами по себе. К тому же логика продвижения НАТО на Восток неумолима. Уже и западные наблюдатели отмечают, что "происходит окружение российских границ, подобное тому, которого пытались достичь Наполеон и Гитлер".6

В своей программной статье, преисполненной пафоса переделать мир по американским лекалам, Кондолиза Райс пишет о "непреклонном отстаивании дальнейшего расширения НАТО", полной решимости "продвигаться вперед в деле создания системы ПРО". При этом госпожа госсекретарь выражает надежду (sic!) на "партнерство с Россией" 7. В середине 90-х годов, реагируя на попытки объяснить, что с расширением НАТО на Восток они потеряют Россию как долгосрочного союзника, представители западного истэблишмента говорили: "А что вы можете сделать? Вы можете, например, двинуть свои танки, чтобы не допустить вступления Польши? Нет? Тогда почему мы должны с вами считаться?"8 Заметим, середина 90-х годов – это пик разгула ельцинской "демократии" и демонстративной "дружбы" Москвы с Вашингтоном и Брюсселем. Сегодня, после "аншлюса" Грузии, Украины и, возможно, некоторых других государств постсоветского пространства, где рано или поздно будут размещены средства ПРО и, возможно, ядерное оружие, неизбежно встанет вопрос: а что дальше? Все те, кто призывает "не бояться" расширения "демократического" альянса на Восток, честного ответа на этот вопрос не дают, предпочитая невнятно излагать на этот счет различного рода благоглупости. Между тем ответ очевиден…

Уроки истории надо знать и учитывать при формировании внешнеполитического курса, адекватной оборонной доктрины, которая вовсе не должна иметь перед собой главной целью показать красивую картинку по центральным телеканалам. Информационная политика, которая проводится на этих самых каналах, должна формировать четкое представление об окружающем нас мире, вместо того, чтобы стряпать идеологическую кашу, которая "варится" в головах наших сограждан уже добрых два десятка лет. Это же касается всех других аспектов политики Российского государства, которые не могут не быть адекватными складывающейся обстановке. Ведь речь идет о существовании нашей страны в качестве единого государства, о том, чтобы сама Россия не стала жертвой очередного "Мюнхена", наконец, о том, чтобы "22 июня" никогда и ни в какой форме больше не повторилось.

________________________
При подготовке статьи были использованы материалы книги М. Саркисянца "Английские корни немецкого фашизма". От британской к австро-баварской "расе господ" (Санкт-Петербург, 2003, перевод с немецкого языка)

1 А. Степанов. "Кавказский кризис" или англо-французская воздушная угроза СССР в 1939-1940 гг. // http://www.airforce.ru/history/caucasus/caucasus1.htm

2 Г.Розанов. Сталин – Гитлер. 1939 – 1941. М. 1991. С.36.

3 http://www.vesti7.ru/news?id=12408

4 Израильская армия провела широкомасштабные военные учения, которые неназванные официальные лица в администрации США и в Пентагоне расценили как "репетицию потенциального бомбового удара по иранским ядерным объектам". Глава МАГАТЭ эль-Барадеи заявил, что подаст в отставку в случае нападения на Иран, заявив, что оно может повлечь за собой непредсказуемые последствия, в частности, весь регион может превратиться в "огненный шар". Регион, заметим, включает и Россию.

5 Русский Newsweek, 2008, № 24, с. 41.

6 Anatole Kaletcky. No wonder Russia is paranoid. The Times, 3 апреля 2008 г.

7 Condoleezza Rice. Rethinking the National Interest American Realism for a New World // From Foreign Affairs, July – August 2008.

8 А. Пушков: "Нация сейчас существует через телевидение" // Профиль. № 22, 2008 г.

http://www.fondsk.ru/article.php?id=1445

[Александр Васильевич]

Юрий РУБЦОВ

Мюнхен 1938-го: мрачный юбилей



70 лет назад, 29–30 сентября 1938 г., в Мюнхене состоялась конференция глав правительств Великобритании (Н. Чемберлен), Франции (Э. Даладье), Германии (А. Гитлер) и Италии (Б. Муссолини), завершившаяся подписанием одного из самых позорных документов в истории дипломатии. Две ведущие европейские демократии пришли к согласию с воинственными фашистскими режимами, пойдя – формально – на отторжение от Чехословакии в пользу Германии Судетской области, а фактически – на разрушение суверенного Чехословацкого государства и поощрение третьего рейха к дальнейшему масштабному переделу мира. Умиротворение все более наглевшего агрессора привело к скорому развязыванию второй мировой войны.

Позорным в Мюнхенском сговоре является буквально всё:

- процедура разрешения «чехословацкого кризиса» за спиной самой Чехословакии: ее представителям в унизительной форме было отказано в присутствии на конференции;

- диктат грубой силы в отношении суверенного государства - члена Лиги Наций: Чехословакии буквально выкрутили руки, угрожая в случае несогласия предоставить Германии полную свободу действий;

- стремление западных демократий решить свои геополитические проблемы путем компромисса с Гитлером за счет малых стран;

- солидарность двух, казалось бы, непримиримых группировок, представленных в Мюнхене, в попытках исключить Советский Союз из процесса решения вопросов политического переустройства в Центральной Европе;

- позорная, недопустимая близорукость британского и французского премьеров. Невилл Чемберлен, сходя с трапа самолета в Лондоне и потрясая текстом соглашения, объявил соотечественникам: «Я привез мир нашему поколению». Что им привезли на самом деле, англичане и французы узнали уже в сентябре следующего 1939 года.

Отводя от себя ответственность за «умиротворение» Гитлера, вылившееся в мировой пожар, западные политики и историки давно пытаются переложить ее на чужие плечи – обвинить Советский Союз в провоцировании второй мировой войны заключением пакта Молотова – Риббентропа.

Однако сама цепь событий, последовавших после Мюнхена, разбивает эту аргументацию. По четырехстороннему соглашению Чехословакия должна была в период до 10 октября очистить Судетскую область. Оставшаяся часть территории страны получала гарантию неприкосновенности со стороны Великобритании и Франции. На самом же деле гарантия, как и следовало ожидать, осталась на бумаге. Серьезно ослабленная в экономическом и военном отношении Чехословакия практически сразу подверглась дальнейшему разделу. В него включились соседи – Польша и Венгрия. Пользуясь ситуацией, они небезуспешно удовлетворили существовавшие еще с первой мировой войны территориальные претензии к Праге. Польша уже 1 октября 1938 г., то есть на следующий день после подписания Мюнхенского соглашения, потребовала передать ей Тешенскую область (Тешенскую Силезию) и, не дожидаясь официального ответа, двинула на спорную территорию войска.

Свои притязания выдвинула и Венгрия. По решению 1-го Венского арбитража, подписанному при посредничестве Германии и Италии и вступившему в силу 2 ноября 1938 г., Чехословакия была вынуждена уступить Венгрии южные районы Закарпатской Руси и Словакии. Чуть позднее Венгрии была передана и Карпатская Украина (Подкарпатская Русь), существовавшая ранее как автономия в составе Чехословакии.

Получив полную свободу рук, Гитлер 21 октября 1938 г. отдал командованию вермахта директиву о подготовке к «улаживанию вопроса оставшейся Чехии». Планам фюрера никто не мешал. Прогерманское правительство Словакии объявило независимость, которая была тут же признана Германией. Оставшийся «огрызок» чешских земель в марте 1939 г. под названием «Протекторат Богемия и Моравия» вошел в состав третьего рейха. Таким образом, хватило всего полгода, чтобы Мюнхенское соглашение обернулось полной ликвидацией государственной независимости Чехословакии. А «гаранты» ее территориальной неприкосновенности, Лондон и Париж, ограничились никчемными дипломатическими протестами.

Поняв, что инициатива в переделе центрально-европейского пространства принадлежит ему полностью, Гитлер, существенно нарастивший военный потенциал рейха за счет крупнейшего в Европе военно-промышленного комплекса заводов Шкода и запасов вооружения чехословацкой армии, перешел к другим территориальным приобретениям. Немцы захватили Мемельскую (Клайпедскую) область, с 1923 г. принадлежавшую Литве, и предъявили ультиматум Польше о Данциге и «данцигском коридоре».

Однако по большому счету не Мемель и не Данциг занимали ум фюрера. 3 апреля 1939 г., отлично видя, что никто на Западе не собираются препятствовать ему в завоеваниях, он отдал совершенно секретную директиву, в которой определил время нападения на Польшу – 1 сентября того же года.

Советский Союз не утрачивал надежд на коллективный отпор агрессору. Однако переговоры, начатые в Москве с представителями Великобритании и Франции, показали нежелание западных партнеров препятствовать Гитлеру в его продвижении на восток. Характеризуя отношение Н. Чемберлена к возможности союзных отношений с СССР, британский заместитель министра иностранных дел А. Кадоган писал: «Премьер-министр заявил, что он скорее подаст в отставку, чем подпишет союз с Советами».

В этих условиях Советскому Союзу ничего не оставалось, как, избегая опасности остаться один на один с возможным объединенным фронтом западных держав, пойти на подписание пакта о ненападении с Германией.

Много уроков можно было бы извлечь из свершившегося 70 лет назад акта международного произвола, вызвавшего столь трагические последствия. Но это лишь при желании, а когда желания нет, исторические параллели только искажают реальную картину мира. Тогда практика многолетнего «умиротворения» Саакашвили атлантическим сообществом, перевооружение американцами грузинской армии предстают не фактором создания военной опасности Кавказскому региону, а условием сдерживания «ухудшающейся в целом модели поведения России». Именно так изволила выразиться недавно госсекретарь США К. Райс.

В связи с этим уместно вспомнить заявление, с которым на прошлогодней встрече глав государств ГУАМ выступил М. Саакашвили. Он призвал Европу отказаться от того подхода к изменению границ, который господствовал в Старом Свете в XIX и XX веках, поскольку-де изменение нынешних границ на континенте будет сродни «мюнхенскому сговору». Но ведь именно в лагерь государств, расчленивших Югославию, а затем и Сербию, затягивает свою страну грузинский президент.

Это – пример того, как «учатся» у истории иные политики.

http://www.fondsk.ru/article.php?id=1650

[Ярослав Владимирович]

Мимолетное знакомство даже с западными источниками по 2-й мировой дает устойчивое впечатление о всяческом потворстве запада фашистской германии в наращивании вооружения и экспансии. Иначе как она могла (Германия) в столь короткое время избавиться от всех обязательств, санкций и репараций версальского договора? И это для похода на Восток, а так же образования государства в Палестине (Израиль). Все банально и очевидно.

[Андрей]

Мимолетное знакомство даже с западными источниками по 2-й мировой дает устойчивое впечатление о всяческом потворстве запада фашистской германии в наращивании вооружения и экспансии. Иначе как она могла (Германия) в столь короткое время избавиться от всех обязательств, санкций и репараций версальского договора? И это для похода на Восток, а так же образования государства в Палестине (Израиль). Все банально и очевидно.

Я считаю, что не так: поход на Восток - цель будущей Третьей Мировой войны, а цель Второй Мировой - создание Израиля в 1947 году - объявлена в 1897 году на 1-м всемирном конгрессе сионистов.

[Ярослав Владимирович]

Имел в виду Россия=Восток. Поход ведь был.

[Андрей]

Имел в виду Россия=Восток. Поход ведь был.

Это была очередная попытка, почти разведка боем. Настоящий поход впереди.

[Владимир К.]

Наталия Нарочницкая: "Сталинисткой я никогда не была"

Известный историк уверена, что извращая смысл победы в Великой Отечественной войне, Запад стремится разрушить историческое сознание русского народа…
Книга известного политика и историка Наталия Нарочницкая "Что осталось от нашей победы?" (в России вышла под названием "За что и с кем мы воевали") недавно презентованная в Париже наделала во Франции много шуму, сообщает "Комсомольская правда". Ведущие издания Франции ведут о ней ожесточенные дискуссии, причем отзывы звучат самые разные: от "нам открыли глаза" до "психоза, характерного для путинской элиты".

Отвечая на вопрос "КП", чем же она так "уколола" европейцев и какую победу она имела в виду, озаглавливая книгу, Наталия Нарочницкая сказала: "В узком смысле – победу в Великой Отечественной войне. Ведь из страны-победительницы мы как-то вдруг за последние полтора десятка лет стали страной-монстром. И скоро окажется, что это мы напали на Германию. На Западе тиражируется мнение, что СССР был таким же преступным государством, как гитлеровский рейх…"

"На Западе очень хотели бы подменить нашу Победу в войне своей победой в "холодной войне". Для этого им нужно поставить под сомнение все, чего мы достигли в ХХ веке, – территорию, которую Россия собирала в течение веков и которую никогда никто до революции не оспаривал: в 1945-м она была закреплена итогами Ялты и Потсдама. Второе: именно Запад совершил грехопадение нацизмом – языческой доктриной природной неравнородности людей и наций. Сегодня им нужно так извратить смысл нашей войны и нашей Победы, чтобы, не реабилитируя нацизм, избавить Запад от вины за него", – считает историк.

"Заметьте, с Запада к нам в нашу страну усиленно внедряется тезис о тождестве коммунизма и нацизма, что привело бы в шок всех западных же политологов еще 20 – 30 лет назад. Эти доктрины всегда считались и в науке, и в политике полными антиподами. Сегодня на Западе и, увы, в некоторых ультралиберальных кругах нашего общества уже открыто говорят, что Россия – родина еще худшего монстра – "сталинского СССР", фашизм, мол, был ответом… Все это не выдерживает никакой критики и сопоставления как теорий марксизма и нацизма, так и фактов. Такое сопоставление с философским анализом доктрин, историческим анализом фактов внешней политики держав я и сделала в своей книге на документах. Она и вызвала большой переполох", – рассказал Нарочницкая.

Отвечая на вопрос, не обвиняют ли ее в сталинизме, Нарочницкая заметила: "Пока меня обвинили в национализме, который заключается в защите "сталинского наследия" – так теперь они именуют договоры в Ялте и Потсдаме, подписанные главами СССР, Великобритании и США. Договоры, без которых не было бы их "демократии", и быть им свинопасами и горничными у "сверхчеловеков"".

"Я прекрасно понимала, что мой ответ документированной книгой на глумление над нашей победой сделает меня мишенью критики. Но сталинисткой никогда не была. Мой дядя сгинул в 1937 году, и отец двадцать лет был братом "врага народа". Точно уж я предпочла бы нашу историю без Лениных и Сталиных. Однако я и в книге, и в полемике задаю своим западным оппонентам очень для них неудобный, "неполиткорректный" вопрос: почему они Сталина пытаются превратить в демона всех времен и народов, но никогда не делали таковым Кромвеля, залившего кровью Англию, или своего Робеспьера, например, – родоначальника термина "революционный террор"? Ведь по количеству крови на душу населения никто не превзошел французских революционеров", – заметила Нарочницкая. По словам политика, от таких вопросов ее западные коллеги "смущаются и немедленно пытаются повернуть дискуссию в другую плоскость".

"Их задача, которую выполняют и некоторые их ученики в России, – сказала Нарочницкая, говоря о западно-либеральном подходе в отношении советской истории, – объявить победивший СССР таким же преступным государством, что и гитлеровский рейх. Но ведь сегодняшняя Россия является правопреемником всех подписей СССР под всеми важнейшими договорами и решениями ХХ века, которые их не устраивают. Далее: они стремятся внедрить мысль о нашей моральной и политической ничтожности в ХХ веке в наше же сознание. Великая Отечественная война для нас – опорный пункт национального самосознания. Потеряв эту опору, предав ее, мы автоматически становимся деградирующей нацией, у которой нет объединяющих подлинных исторических переживаний, ничего положительного в истории. Разрушая историю великой победы, кое-кто добивается, чтобы у нас в сознании не осталось ничего, чем мы могли бы гордиться и на чем воспитывать поколения. Разрушение национального исторического сознания нации лишает ее ориентиров, понимания, откуда мы и куда идем. Нигилизм, самоотрицание, распад, апатия, атомизация – о каком будущем можно говорить тогда! Если человеку постоянно внушать, что его родители – негодяи, а сам он неудачник и ничтожество, то человек и руки на себя наложить может. А у такого народа происходит распад национально-государственной воли к продолжению себя в мировой истории, и он становится материалом для чужой истории, для чужой экономики, для чужой безопасности".
Русская линия
http://www.rusk.ru/newsdata.php?idar=179059

[Александр Васильевич]

Как Запад сдал Чехословакию Гитлеру
 
«В 6 часов утра сухопутные войска и авиация Германской армии начинают оккупацию территории республики…». Эти слова диктора, запавшие в чешскую душу на долгие годы, прозвучали 70 лет назад - в полпятого утра 15 марта 1939 года. Без единого выстрела Третий Рейх поглотил Чехословакию, и так эти события остались в памяти миллионов. Многие восприняли сложившуюся ситуацию как факт, не особо разобравшись, почему и кем чешское государство было обречено на гибель?

Сегодня все чаще раздаются голоса с запада о том, что именно Советский Союз был виновником гибели Чехословакии. Клеветники сегодня в очередной раз пытаются вбить клин в русско-чешские отношения и опорочить нашу историю Что ж, давайте вернемся на ту ее страницу и вместе посмотрим, как же на самом деле развивались те события?

После Первой мировой войны и краха империи германоязычные области пытались требовать самоопределения, но тщетно – побежденные Берлин и Вена не воспринимались всерьез. И сотни тысяч людей оказались нацменьшинством в иных государствах. Не исключением стали и немцы, оказавшиеся на северо-западе Чехословакии, в Судетской области. Именно здесь базировалась большая часть чешской тяжелой промышленности – набирающий обороты концерн «Шкода» уже в 30-х гг. выпускал военной продукции столько же, сколько вся индустрия Великобритании. А для прикрытия Праги в Судетах построили мощные оборонительные сооружения.

Армия Чехословакии в 30-х годах, по оценке венгерского диктатора адмирала Миклоша Хорти, была одной из лучших в Европе, а союзниками президент Бенеш заручился на тот момент весомыми – Францией и Советским Союзом. Казалось бы, чего бояться? Но вот союзники Чехословакию и подвели.

Начало конца – предательство Франции

20 февраля 1938 года Гитлер выступил в Рейхстаге с речью, в которой заявлял о своём намерении объединить 10 млн. немцев, живущих по ту сторону границы с Рейхом. Сразу после этого начальник штаба чехословацкой армии генерал Крейчи опубликовал сообщение о принимаемых правительством мерах обороны. «Мы знаем о возможности нападения на нашу республику без формального объявления войны, и наша армия вполне подготовлена к тому, чтобы такая война не захватила нас врасплох», - заявлял генерал. Чехословацкое правительство намеревалось перенести военные заводы «Шкода» в глубь страны, ввести круглосуточную работу на своих восьми авиационных заводах, завершить планы мобилизации промышленности и продовольственных ресурсов. Чехословакия была полна решимости сопротивляться до конца в борьбе за свою независимость.

Но ее судьба зависела от Франции, с которой она была связана договором о взаимной помощи.

Показательным для Франции и других европейских государств стал мартовский аншлюс Австрии, продемонстрировавший решительность Гитлера. Реакция французского лидера Даладье не заставила себя ждать.

После апрельских англо-французских переговоров французское правительство присоединилось к требованию английской дипломатии, во что бы то ни стало избегнуть столкновения с Германией и приложить все усилия для мирного урегулирования взаимоотношений Чехословакии с Рейхом. К этому времени Чехословакия, сама того не зная, уже стала откупом для Гитлера. Последнего Лондон и Париж надеялись использовать, как оружие против большевизма, которого Европа панически боялась. Таким образом, фюреру давался карт-бланш для первого шага на Восток, чтоб он устремил свою энергию туда, а не на Запад.

К этому времени «судетонемецкая» партия в Парламенте Чехословакии уже требовала для области автономии. В самой области вовсю хозяйничали немецкие боевики, убивая и похищая неугодных. В такой ситуации правительство вынуждено было объявить частичную мобилизацию.

Майский кризис

Из Берлина в Лондон телеграфировали, что германские войска стягиваются к чехословацкой границе. Вслед за тем пришло сообщение, что правительство Чехословакии ответило на военные мероприятия Гитлера немедленной мобилизацией; она прошла весьма дружно, быстро и организованно. Чехословацкая армия в полной боевой готовности придвинулась к границе, ожидая сигнала, чтобы дать решительный отпор нападению.

В Лондоне встревожились. В беседах с чехословацким посланником Массариком Галифакс настойчиво убеждал его, что необходимо предупредить войну, дав удовлетворение требованиям судетских немцев. Всё же правительство запросило германское правительство, какую цель преследует передвижение немецких войск к границе Чехословакии. Риббентроп конечно же ответил английскому послу, что происходят обычные учения.

Всё же скрепя сердце британское правительство сочло необходимым предупредить немцев, что дальнейшая концентрация германских войск у границы Чехословакии неминуемо вызовет мобилизацию вооружённых сил Франции. Тогда и Великобритании не удастся более остаться в стороне. Услышав это, Риббентроп утратил самообладание. Он в ярости ответил, что если произойдёт война, если она примет всеобщий характер, то виновницей этого будет Франция. Что касается Германии, то, как и в 1914, она примет вызов.

Английская дипломатия уверенно опиралась на французского союзника. Она рассчитывала, что и Гитлер не рискнёт на такую войну, где Германия могла бы оказаться перед лицом англо-французской коалиции, которую поддержали бы ещё Чехословакия и Советский Союз. Действительно, не будучи ещё уверен в своём военном превосходстве, Гитлер не решился открыто напасть на Чехословакию. Он предпочёл пойти другим путём, используя готовность единомышленников Чемберлена купить мир ценой расчленения Чехословакии.

Судетской партии Конрада Генлейна дан был соответствующий наказ. 26 мая 1938г. она возобновила переговоры с чехословацким правительством, приняв за основу предложенный ею «национальный статут» Судетской области. Так выигрывалось время, необходимое Гитлеру для окончательного сговора с англичанами и французами.

В шаге от начала войны

22 июля 1938г. Англия потребовала от Чехословакии, чтобы ею были приняты решительные меры для «умиротворения Европы». 3 августа в Прагу прибыл уполномоченный Чемберлена Уолтер Ренсимен. Ему было поручено стать «беспристрастным посредником» между сторонами и в кратчайший срок привести их к соглашению. В Берлине отлично понимали истинную цель миссии Ренсимена. Чтобы содействовать её успеху, правительство Германии приняло демонстративно устрашающую позицию, продемонстрировав Европе в лице Рансимена свою военную мощь на учениях.

Грозя чехословакам, что в случае войны они будут раздавлены полчищами Гитлера, посланец Чемберлена настойчиво требовал от Бенеша дальнейших уступок.

Уже через несколько дней лондонская газета «Times» выступила со статьёй, в которой чехам предлагалось без дальних разговоров передать Германии «Судетскую окраину». Статья вызвала негодование в демократических кругах Англии и Европы, но сделала своё дело. Сторонники Гитлера, трусы и соглашатели в Англии и Франции, заговорили открыто, что Чехословакия своим упорством может вызвать всеобщую войну в Европе. Чтобы предупредить эту катастрофу, нужно заставить Чехословакию безоговорочно удовлетворить все требования Германии.

Напряжённое положение, создавшееся в Европе в эти дни, драматически изобразил Черчилль в своей статье «Европейский кризис». «Если Великобритания, Франция и Россия совместно обратятся к Гитлеру с нотой, давая ему понять, что нападение на Чехословакию повлечёт за собой их немедленное общее выступление; если в то же время и Рузвельт заявит, что эта нота имеет за собой моральную поддержку США... то можно ещё надеяться... что цивилизованный мир не будет вовлечён в катастрофу».

Но Черчилль напрасно рассчитывал на Францию. Даладье менее всего был расположен воевать с Германией. 12 сентября 1938г. французский министр иностранных дел Жорж Боннэ представил на рассмотрение кабмина доклад генерала Гамелена о состоянии Вооружённых Сил Франции. Из этого доклада вытекало, по мнению Боннэ, что Франция не может идти на риск вооружённого столкновения с Германией. Это был сознательный обман. О нём впоследствии подробно рассказали в своих воспоминаниях осведомлённые французские журналисты.

Решение кабинета было сообщено английскому послу во Франции Эрику Фиппсу – Франция лишена возможности выполнить свои союзные обязательства в отношении Чехословакии. Английское правительство приняло к сведению сообщение французов. Однако, всё ещё рассчитывая повлиять на немцев, оно не возражало против того, чтобы французское правительство провело ряд мероприятий мобилизационного характера. В ряды французской армии были призваны запасные; укреплённая линия Мажино была укомплектована полным составом Вооружённых Сил; из Африки во Францию прибыли колониальные войска. Со своей стороны английское командование приказало флоту быть в боевой готовности.

Гитлер решил не отступать. Он вновь выступил в Нюрнберге с заявлением, что Германия закончила свои военные приготовления; она готова выдержать самые серьёзные испытания. К тому же ею собран богатый урожай, который позволит ей перенести «любую экономическую блокаду».

Итальянский союзник Германии проявил в эти дни значительно меньшую воинственность. В газете «Popolo d' Italia» опубликовано было открытое письмо, автором которого был, очевидно, сам Муссолини. Тон этого письма был скорее примирительным: ясно чувствовалось, что фашистскую Италию смущает перспектива вооружённого столкновения из-за Чехословакии с такими державами, как Англия и Франция. Во всяком случае, газета предлагала Ренсимену и Бенешу провести в Чехословакии плебисцит, который и решит вопрос о дальнейшей судьбе этой республики, поддерживая требование Гитлера к Чемберлену. Требования были подкреплены военной угрозой, и в итоге, в сентябре союзники согласились.

Пакты взаимопомощи, заключённые Чехословакией с Францией и СССР, предлагалось аннулировать; Чехословакии навязывался кабальный экономический договор с Германией. Чехословацкое правительство было уведомлено нотой от 19 сентября, что для предупреждения европейской войны оно должно немедленно передать Германии Судетскую область. Англо-французская дипломатия постаралась подсластить чашу горечи, которую предстояло испить Чехословацкой республике: последней была обещана «международная гарантия» границ её урезанной территории.

«Чехословацкое правительство должно понять, говорилось в обращении, что если оно не примет англо-французского плана, то весь мир признает Чехословакию единственной виновницей неизбежной войны». Своим отказом Чехословакия нарушила бы и англо-французскую солидарность: ведь если даже Франция и придёт на помощь Чехословакии, Англия не вступит в войну.

«Если же чехи объединятся с русскими, - продолжали союзники, - война может принять характер крестового похода против большевиков. Тогда правительствам Англии и Франции будет очень трудно остаться в стороне».

Народ и армия в Чехословакии решительно отвергали капитуляцию, но 21 сентября чешское правительство само вынесло стране приговор: «Мы зависели от помощи наших друзей, но, когда нам начали угрожать силой, стало очевидно, что европейский кризис приобрёл слишком серьёзный характер. Поэтому наши друзья посоветовали нам купить свободу и мир путём жертв, поскольку они сами не могли нам помочь... Президент республики и наше правительство не могли сделать ничего другого, ибо мы оказались в одиночестве. Не недостаток мужества заставил нас принять решение, от которого сжимаются наши сердца... Не будем осуждать тех, кто покинул нас в момент катастрофы: свой суд по поводу этих дней произнесёт история».

Через несколько дней, почуяв победу, Гитлер потребовал уже полной эвакуации чехов из Судетской области.

Роль Советского Союза

К этому времени активизировался и другой чешский союзник – СССР, который, согласно договору, должен был оказать помощь лишь в том случае, если это начнет делать Франция. Но всякому было понятно, что, вынуждая Чехословакию принять германо-англо-французский ультиматум, Франция фактически нарушает свои обязательства о помощи, предусмотренные чешско-французско-советским пактом. Тем самым и советское правительство формально освобождалось от обязательства оказать помощь Чехословакии, установленного чешско-советским пактом. Тем не менее, правительство Советского Союза не воспользовалось своим правом предоставить Чехословакию её судьбе. Чешско-советский пакт не был объявлен утратившим силу. СССР по-прежнему был готов оказать поддержку Чехословакии, если её правительство того пожелает. Но обещанную советскую «помощь» Бенеш воспринимал немногим лучше немецкого нападения. Позже в мемуарах он признался, что не хотел обращаться за помощью к СССР, чтоб не выставить Чехословакию «орудием большевизации Европы».

Несмотря на это Сталин сосредоточил на границе с Польшей, тяготевшей к союзу с Германией, войска, которые послужили стимулом полякам не вторгаться в Чехословакию, а к этому уже все и шло – польская армия была уже под Татрами.

В последний момент Чемберлен решает созвать международную конференцию и 29 сентября в Мюнхене в Коричневом доме состоялась встреча Гитлера, Чемберлена, Даладье и Муссолини. Переговоры закончились ночью около двух часов.

Гитлер с пеной у рта доказывал Даладье и Чемберлену, что Чехословакия является «форпостом большевизма в Европе». Чехословацкая республика связана с Советским Союзом договором о взаимной помощи. Правительство СССР толкает её на войну с Германией; оно не только стремится нанести удар Гитлеру, но рассчитывает разжечь мировую войну, последствием которой может быть большевистская революция. Поэтому люди, которые требуют защиты Чехословакии, содействуют крушению существующего порядка в Европе...

Из Парижа и Лондона в Прагу шли настоятельные предупреждения: Чехословакия не должна надеяться на Советский Союз; он находится слишком далеко; у него нет с Чехословакией общих границ; наконец, он и не захочет вступать в войну, несмотря на свои договорные обязательства о помощи Чехословакии. Тем самым «союзники» окончательно отбили у Эдуарда Бенеша последнюю надежду о советской помощи.

Итог Мюнхенского сговора

В одночасье страна лишилась 2/3 энергетики и индустрии. Чехословакии предлагалось передать Германии все пограничные с ней районы. Таким образом, речь шла не только о Судетской области, но и о районах, пограничных с бывшей Австрией. Передаваемые районы нужно было очистить в срок с 1 по 10 октября. Все военные сооружения, находившиеся в этих областях, передавались Германии. В соглашении указывалось также на необходимость «урегулировать» вопрос о польском и венгерском национальных меньшинствах в Чехословакии. Проще говоря, Венгрия и Польша откусили от молодой республики себе по приличному куску. Преемником «добровольно» ушедшего в отсавку Бенеша стал экс-председатель Верховного Суда престарелый Эмиль Гаха. Немецкие войска заняли соответствующие территории, а Гитлер сделал следующий ход – в начале 1939 года поставил ультиматум лишенным Прагой автономии словакам: либо они объявляют независимость, либо их земли делят Польша и Венгрия.

14 марта Словакия объявила независимость, и это стало устранением последней преграды для создания вместо Чешской республики немецкого Протектората Богемия и Моравия. Это было очень просто – Гаха был вынужден подписать просьбу к Гитлеру взять Чехию под защиту. Причем Мюнхенские соглашения о гарантии границ были формально соблюдены – оккупации-то не произошло!

15 марта войска Рейха вошли в тихую Прагу. Это был конец чешской свободы.

Вот что писал один армейский подполковник о тех днях: «Я пишу в таком истерзанном состоянии, каком не был никогда в жизни. То плачу, то впадаю в неистовство. Совсем не хочется жить…».

Дмитрий Плеханов
 
http://www.segodnia.ru/index.php?pgid=2&partid=13&newsid=8101

[Александр Васильевич]

Юрий РУБЦОВ

Московские переговоры 1939 года: упущенный шанс

В Европейском парламенте, этом присяжном органе по штамповке демократических ценностей, лелеют идею провозгласить 23 августа, день заключения пакта Молотова – Риббентропа, Днем памяти и борьбы с преступлениями нацизма и коммунизма. Эстонский парламент принял в марте с.г. одобрительное заявление в поддержку идеи. Того же порядка предложение о запрете на советские символы наряду с нацистскими инициировано группой депутатов Европарламента, представляющих Венгрию, Словакию, Чехию, Литву и Эстонию.

Прибалты, старательно делающие вид, что это не их легионы сражались в составе гитлеровских войск СС, вообще идут в авангарде сил, уже который год требующих от России «покаяния» за политику Советского Союза. Твердят о «равной ответственности» СССР и Германии за развязывание Второй мировой войны, поскольку они-де, заключив пакт Молотова - Риббентропа, поделили между собой Европу.

Тем, кто утверждает, что обратный отсчёт времени, остававшегося до 1 сентября 1939 г., начался с пакта Молотова –Риббентропа, а не с позорного Мюнхенского сговора (сентябрь 1938 г.), стоит напомнить факты. Ровно семь десятилетий назад в Москве начались англо-франко-советские переговоры, провал которых по вине западных держав в августе 1939 г. поставил СССР перед выбором – пойти на риск войны с объединённой Европой или заключить пакт с Германией, разрушая планы создания единого фронта против нашей страны.

Захват Чехословакии в марте 1939 г., осуществлённый фашистской Германией в нарушение Мюнхенского соглашения с Великобританией и Францией, показал последним, что политика «умиротворения» Гитлера - вещь опасная. Расчёты на сепаратное соглашение с Берлином Лондон и Париж тем не менее не отбросили. Они прибегли к дипломатическим манёврам, преследовавшим сразу несколько целей: сохранить влияние на малые и средние европейские государства, традиционно находившиеся в их орбите; припугнуть Гитлера возможным заключением военного союза с СССР; связать руки Москве, не дав ей в свою очередь договориться с Германией. В Британии были силы, которые не исключали и возможности соглашения с Москвой. Находившийся в оппозиции У. Черчилль заявил в палате общин: «Мы окажемся в смертельной опасности, если не сможем создать великий союз против агрессии. Было бы величайшей глупостью, если бы мы отвергли естественное сотрудничество с Советской Россией».

18 марта 1939 г. в Москву из Лондона по дипломатической линии поступил запрос о позиции СССР в случае германской угрозы Румынии. Москва предложила созвать совещание представителей шести заинтересованных стран – СССР, Великобритании, Франции, Польши, Румынии и Турции для выработки возможных мер, которые могли бы побудить Берлин отказаться от дальнейших агрессивных намерений Берлина. Тут-то в западных столицах и начали маневрировать. Получив ответ из Кремля (повторим: ответ на запрос Лондона), министр иностранных дел Великобритании лорд Э. Галифакс заявил, что «английское правительство не могло бы сейчас найти достаточно ответственного человека для посылки на такую конференцию» (?!).

О манёврах и расчётах британского МИДа свидетельствует и содержание вышедшего из его недр установочного меморандума, когда до английских дипломатов всё же дошло, что далее уклоняться от предложения СССР без ущерба себе невозможно. Документ гласил: «Желательно заключить какое-либо соглашение с СССР о том, что Советский Союз придёт к нам на помощь, если мы будем атакованы с Востока, не только для того, чтобы заставить Германию воевать на два фронта, но также, вероятно, и потому – и это самое главное... что если война начнётся, то следует постараться втянуть в нее Советский Союз».

21 марта британский посол У. Сидс вручил наркому иностранных дел СССР М.М. Литвинову проект декларации Великобритании, СССР, Франции и Польши, в соответствии с которой правительства этих четырёх стран брали на себя обязательства «совещаться о тех шагах, которые должны быть предприняты для общего сопротивления» действиям, «составляющим угрозу политической независимости любого европейского государства» и задевающим мир и безопасность в Европе.

Хотя проект носил крайне расплывчатый характер и не предполагал эффективных действий по пресечению агрессии, Советское правительство уже 23 марта дало согласие на его подписание. Москва предложила также, чтобы приглашение присоединиться к декларации (после её опубликования) было направлено балканским, прибалтийским и скандинавским государствам. На следующий день Франция согласилась с советским предложением, высказавшись за созыв специального совещания для подписания декларации. Лондон думал неделю и, сославшись на отрицательное отношение правительства Польши, отказался от своей собственной инициативы.

Манёвры, однако, продолжались. Негласно одобряя захват Гитлером Мемеля (Клайпеды), правительство Н. Чемберлена не оставляло попыток связать руки и Москве. В середине апреля Британия предложила СССР взять на себя односторонние обязательства помощи «своим европейским соседям» в случае совершенной против них агрессии. В свою очередь Франция заявила о готовности обменяться с СССР письмами, гарантирующими взаимную поддержку сторон, если одна из них будет втянута в войну с Германией из-за оказания помощи Польше или Румынии.

17 апреля Советское правительство выдвинуло встречные предложения, которые по конструктивности не шли ни в какое сравнение с осторожными и чаще всего не рассчитанными на взаимность предложениями западных демократий. Вот их суть:

«1. Англия, Франция, СССР заключают между собою соглашение сроком на 5–10 лет о взаимном обязательстве оказывать друг другу немедленно всяческую помощь, включая военную, в случае агрессии в Европе против любого из договаривающихся государств.

2. Англия, Франция, СССР обязуются оказывать всяческую, в том числе и военную, помощь восточноевропейским государствам, расположенным между Балтийским и Чёрным морями и граничащим с СССР, в случае агрессии против этих государств.

3. Англия, Франция и СССР обязуются в кратчайший срок обсудить и установить размеры и формы военной помощи, оказываемой каждым из этих государств во исполнение § 1 и 2.

4. Английское правительство разъясняет, что обещанная им Польше помощь имеет в виду агрессию исключительно со стороны Германии.

Существующий между Польшей и Румынией союзный договор объявляется действующим при всякой агрессии против Польши и Румынии либо же вовсе отменяется, как направленный против СССР.

6. Англия, Франция и СССР обязуются, после открытия военных действий, не вступать в какие бы то ни было переговоры и не заключать мира с агрессорами отдельно друг от друга и без общего всех трех держав согласия.

7. Соответственное соглашение подписывается одновременно с конвенцией, имеющей быть выработанной в силу § 3.

8. Признать необходимым для Англии, Франции и СССР вступить совместно в переговоры с Турцией об особом соглашении о взаимной помощи».

По существу Советский Союз предложил заключить трёхсторонний договор о взаимопомощи, основанный на равенстве обязательств и необходимой эффективности мер пресечения агрессии в любом районе Европы. Новая Антанта могла стать плотиной на пути гитлеровской экспансии. Это обстоятельство, судя по всему, и испугало британских и французских политиков, не готовых идти так далеко.

Для подготовки ответных предложений Франции потребовалось восемь дней, а Великобритании – целых двадцать. Были они уклончивыми, что сразу сказалось на ходе переговоров в Москве между В.М. Молотовым, ставшим 3 мая 1939 г. наркомом иностранных дел СССР, и послами У. Сидсом и Э. Наджияром. Газета «Правда» характеризовала тактику западных держав следующим образом: «Хотят не такого договора с СССР, который основан на принципе равенства и взаимности, хотя ежедневно приносят клятвы, что они за "равенство", а такого договора, в котором СССР выступал бы в роли батрака, несущего на своих плечах всю тяжесть обязательств. Но ни одна уважающая себя страна на такой договор не пойдет, если не хочет быть игрушкой в руках людей, любящих загребать жар чужими руками».

К концу июля текст англо-франко-советского договора был в основном отработан, но стороны никак не могли прийти к соглашению относительно определения «косвенной агрессии», что в первую очередь касалось необходимой защиты Прибалтийских стран. Британская сторона, заняв жёсткую позицию, по сути воспрепятствовала предоставлению гарантий трёх держав Латвии, Литве и Эстонии. А без этого пункта договор во многом терял для СССР значение, поскольку у власти в этих странах находились правительства, тяготевшие к сближению с фашистской Германией с перспективой превращения их территорий в германский плацдарм для наступления против СССР.

Семена раздора сеяли и другие государства. Так, правительства Польши и Румынии отказались сотрудничать с СССР в отражении фашистской агрессии. А поскольку они имели с нашей страной общую границу, то это делало невозможным взаимодействия сухопутных войск Великобритании, Франции и СССР в случае наступления вермахта по территории этих стран к границам Советского Союза.

Шанс, который предоставляли Московские переговоры по формированию единого антифашистского фронта в Европе, был упущен. Советское руководство, поставленное перед перспективой оказаться в международной изоляции, дало согласие на прибытие в Москву И. Риббентропа.

Западные демократии, сея ветер, пожали бурю…

http://www.fondsk.ru/article.php?id=2107

[Anna]

Только теперь стало понятно,что СССР был гарантией от фашизма. Развалили СССР и фашизм опять вылез из всех европейских щелей. Не могут они без фашизма жить. СССР пресекал все попытки возродить фашизм, а сейчас у нас  некому этим заниматься. Очевидно же,что это направлено против нас. Чего ждать? Нужно уже на всех углах кричать о том,что в Европе фашизм цветет и пахнет.
И пусть смирятся с фактом,что именно СССР под руководством компартии победил фашизм. Это исторический факт. Ничего не поделаешь. Пусть терпят .
Напомнить всем надо,что они - потенциальное мыло. Если бы не СССР ,то Гитлер из них бы мыла наварил.

[Михаил Филиппов]

С этими японскими претензиями на острова все прямо как один в один.

http://www.lenta.ru/news/2009/07/03/osce/



Парламентская ассамблея ОБСЕ в пятницу, 3 июля, приняла резолюцию, которая возлагает равную ответственность за начало Второй мировой войны на нацистскую Германию и СССР. Об этом сообщает AP. 23 августа, день подписания пакта Молотова-Риббентропа, предложено сделать днем памяти жертв сталинизма и нацизма.

Резолюция прошла вопреки протестам со стороны России, которая обвинила авторов документа в фальсификации истории. По версии Москвы, ОБСЕ сознательно принижает роль советского народа в победе над фашистами.

Двумя днями ранее, 1 июля, документ, получивший название "Воссоединение разделенной Европы", был предложен комитетом ОБСЕ по демократии. Его авторы отмечают, что сталинский и гитлеровский режимы ответственны за геноцид и преступления против человечества, сообщал "Коммерсант" в четверг. Резолюция требует от России как участника ОБСЕ отказаться от демонстраций во славу советского прошлого.

Также ОБСЕ предложила странам-участницам отказаться от "структур и моделей поведения, нацеленных на то, чтобы приукрасить историю", сообщает "Коммерсант". 19 мая в России указом президента Дмитрия Медведева была создана комиссия по борьбе с фальсификацией истории. Незадолго до этого глава государства, говоря о борьбе с фашизмом, сказал: "Мы не должны закрывать глаза на страшную правду войны. И с другой стороны - мы никому не позволим подвергнуть сомнению подвиг нашего народа".

Договор о ненападении (также известный как пакт Молотова-Риббентропа) был подписан СССР и Германией в 1939 году. К этому документу прилагался секретный протокол, в котором две страны, по сути, делили между собой территорию Восточной Европы. Через несколько дней после подписания договора, 1 сентября, войска Германии вошли в Польшу. 17 сентября поход с целью установить контроль над восточной частью этой страны начала Красная Армия.

На начало сентября в Польше назначены мероприятия по случаю 70-летия начала Второй мировой войны. Посетить их намерен премьер-министр России Владимир Путин, сообщает "Коммерсант".

[Андрей]

По договору Молотова-РИббентропа Речи Посполитой, как старой заслуженной 300-летней проститутке, досталось заслуженно же.

[Михаил Филиппов]

По договору Молотова-РИббентропа Речи Посполитой, как старой заслуженной 300-летней проститутке, досталось заслуженно же.

Нет. Это все понятно. Мне интересно, что будет дальше. Что именно будет делать Европа? Будет давить на Германию, чтобы прекратить строительство газопровода или опять начнется чёрти что с газом и Украиной? Или войска Нато войдут на Украину и т.п.

[Anna]

Надо популярно объяснить и японцам и европейцам и всем другим желающим пересмотреть итоги Второй мировой войны,что их действия будут  приравниваться к фашистским.
Типа :" сам дурак".Они нас приравняли к фашистам,так нужно их в ответ приравнять .
А что ещё можно ответить на такой бред? Можно ещё напомнить европейцам,что это вся Европа воевала на стороне фашистов, а не СССР и что это ЕС воссоздан в границах Третьего Рейха.
Поэтому именно ЕС можно приравнять к фашизму,но не СССР.