«Солженицын выступил в качестве разрушителя исторической России»

[Александр Васильевич]

(Окончание)

Как свидетельствовал Костиков, мнение писателя оказалось неожиданным и для многих шокирующим:

Я изучил всю историю островов с XII века. Не наши это, Борис Николаевич, острова. Нужно отдать. Но дорого…

Но, может быть, собеседники Солженицына и журналисты неверно цитировали или недопоняли нашего великого патриота? Увы, вернувшись в Россию, Солженицын не отказался ни от одного из ранее сказанных им слов. Так, он писал в «Архипелаге» и других местах то о 60 млн. заключенных в ГУЛАГЕ, то о 100 миллионах. Но, приехав, он мог из разных рассекреченных источников узнать, что с 1918 по 1990 год в Советской России было репрессировано по политическим причинам 3,7 млн. человек. Диссидент Жорес Медведев, писавший о 40 миллионах зэков, публично признал ошибку и извинился, а Солженицын — нет.

Писатель, как и любой гражданин, имеет право выступать против существующей власти. Можно ненавидеть Сталина, Хрущёва, Брежнева, Путина, но при этом не переходить на сторону врагов России. Пушкин писал оскорбительные стихи об Александре I и был сослан. Достоевский участвовал в антиправительственном заговоре и отправился на каторгу. Но в 1831 году Александр Сергеевич, не колеблясь, написал «Клеветникам России», а Фёдор Михайлович накануне войны 1877 года написал статью «И ещё раз о том, что Константинополь рано ль, поздно ль, но должен быть наш». Никто из них не предавал свою страну.

А теперь в школах между портретами Пушкина и Достоевского вешают портреты Солженицына. А не пойти ли нам ещё дальше и повесить в классах портреты Гришки Отрепьева, гетмана Мазепы и генерала Власова (последнего А.Солженицын считал героем)?

«Нравственная сила» произведений Солженицына



Итак, перед нами — король диссидентов Александр Солженицын.

Нобелевская премия присуждена А.Солженицыну с формулировкой: «За нравственную силу, почерпнутую в традиции великой русской литературы». Каков нравственный вклад автора в нашу литературу? В чём заключается нравственная сила его произведений? Чтобы это понять, надо внимательно почитать его произведения. А вот тут какая-то неразбериха..

Вся беда с произведениями Солженицына в их невероятной двойственности. То он вроде просоветский, а потом вдруг антисоветский. Тут он за евреев, а там он против евреев. То он вроде монархист, а следом совсем наоборот. То он вроде церковник, но исподтишка расхваливает масонов. Поэтому из его произведений можно надёргать любых совершенно противоположных цитат. Это свойственно шизофреникам, которые сами не замечают своей двойственности.

Профессор Чезаре Ломброзо, пишет следующее:

Сумасшедшие в сумасшедших домах часто выдумывают несуществующий язык, азбуку, письменность.

И некоторые из них потом называют себя модернистами или футуристами.

Как наглядный пример, посмотрите-ка на язык нобелевского Солженицына: «солдяга», «кобелировать», «засмурженная» гимнастерка, «обопнулся» (понимай — упёрся), травы «сочают» после дождя, «свинеть», «навенуло», «на раскрыве», «рожеть» (от слова «рог»), смысл «простичь» (то есть постигнуть), арест состоит из мелких «околичностей» (угадайте — что это?), тараканов «менело» (понимай — становилось меньше), «сумутится», «ухайдакался», «укрывище», «изгаляется» (догадайтесь — что это?), «чушкался», «юрили», «обоспел» и так далее и тому подобное.

Немного психоанализа…

В рассказе «Матрёнин двор» (1963 год) принципиальные извращения истины у Солженицына повсюду. Замученную и больную Матрену расхвалюкивая и гавкукая, народ остальной весь охаюкивает и гадючит он яко сплошное кодло-падло: пьянюги, самогонюги, жаднюги, стяжелюги, вонюги, лентюги, жратюги, хапуги, паразитюги. И только один Солженицын хороший. Ах, полюбуйтесь, какой я хороший на этом тёмном фоне. А все остальные, в общем, унтерменши, жлобы, злыдни.

Если у Максимова люди хромоногие, то у Солженицына, у его Матрены, даже кошка колченогая, о трёх ногах. А кругом только пьяницы, мыши, клопы да тараканы.

А теперь займемся немножко психоанализом. Рассказ этот автобиографический. Солженицын приезжает из ссылки в посёлок, где живёт Матрена. Вспомним то послевоенное время: мужиков мало, баб-молодок много, и они рвут мужиков на части.

И то же самое повторяется и в других его писаниях: и в «Случае на станции Кречетовка», и «В круге первом», и в «Раковом корпусе». О женщинах только разговорчики.

Папеле Фрейд здесь скажет: «Хм, тут что-то не так…» А профессор Ломброзо скажет: «Да, типичный случай».

Профессор Ломброзо пишет, что для душевнобольных в литературе характерна склонность к придумыванию новых слов, непонятных для других, что объясняется якобы оригинальностью. Вот вам конкретный пример из такой литературы: «Разблуживаются мозги…, Я нанахалился… Положение перепрокинутости… Баб обохачивал… Надмевало презрение… С метёлкой шушкался… Мельтешить… Вычуивали глаза… Выложиться до инезмоги… Подходней приходили чем раньше… Отволгнув от боя… Мелких околичностей».

Ну как, читатель, не разблужуваются ли у вас мозги от такого обнахаливания?

Его основная заслуга в том, что, под этот вой и гвалт он, как Моисей номер 2, выводит евреев из СССР.

В своём первом телевизионном интервью на западе, в июле 1974 года, Солженицын заявил, что хорошие евреи — это те, которые едут из СССР в Израиль, а те, которые выезжают из СССР, но в Израиль не едут — это плохие евреи.

После «Письма вождям», он накатал очередную ханжескую статью-истерику «Жить не по лжи». Как говорила жена Остапа Оглоедова:

То, что Остап брешет, это полбеды. Вся беда в том, что он своей брехне же и верит. Это — уже раздвоение личности и шизофрения.

Цитата о Солженицыне из зарубежной прессы:

Некоторые священники Русской Зарубежной Церкви объявили Солженицына масоном («Наше слово», Австралия, 10/1974, стр.5).

Да, Солженицын… Это ж надо было суметь — написать столько томов о русской революции, о гражданской войне, о советских лагерях, и ни слова о роли масонов или о роли иудеев в этих процессах — это же уметь надо! Даже Лев Толстой не избежал этого в своих произведениях, а «Толстой XX века», как воды в рот набрал.

Теперь сделаем психоанализ ещё одному индивиду — Адольфу Гитлеру, который развязал II Мировую войну (он, кстати, в 1939 году, как и Муссолини в 1935 году, был в номинантах на Нобелевскую премию). А эта война в общей сложности стоила более чем 70 миллионов человеческих жизней, из них почти 30 миллионов русских жизней. В своём евангелии нацизма «Майн кампф» Гитлер пишет:

Славянская человеческая масса, как расовый отброс, недостойна владеть своими землями… Кто может оспаривать мое право уничтожить миллионы славян…

И там же такое:

Мы должны большую часть русских и славян уничтожить, часть превратить в рабочий скот, а остальных выбросить за Урал.

Кстати, насчёт переселения за Урал. Это проповедует не только Гитлер, но и наш диссидент Солженицын. Когда СССР выкинул его за границу, он настрочил «Письмо вождям СССР», которое было опубликовано во всей западной прессе. И там, например, в журнале «Тайм» от 11.03.1974 года, он тоже проповедует тотальное расчленение России до границ РСФСР, а потом переселение русских за Урал, да ещё в Северо-восточную Сибирь, то есть в район концлагерей. Когда он там сам сидел, то ему там очень не понравилось, а потом он хочет переселить туда всех русских.

Что же объединяет его с Гитлером? Образ мышления — человеконенавистничество.

Когда в Гарвардской речи Солженицын начал критиковать Запад, в самой авторитетной газете США «Нью-Йорк таймс» писали, что он «фанатик» и что он «опасен» («Наша страна», 20.10.1978).

И даже лучшие друзья Солженицына — «Новое русское слово» в номере от 17.02.1979 вынуждены признать, что теперь, когда Солженицын начал делать заявления в Америке, американская пресса называет его «полупомешанным примитивом». Заметьте — полупомешанный.

Пока он писал в СССР, кукушки в западной прессе лепили ему такие восторженные титулы: соль земли русской, солнце жизни, исповедник правды, палладин веры, совесть русского народа, совесть человечества, святой подвижник, великий сын России, евангелист, Шекспир нашего времени, русский громовержец, это Лев Толстой ХХ века, титан в борьбе с пигмеями, это новый Достоевский!!! И дали ему Нобелевскую премию. А когда Солженицын оказался на Западе и стал писать всякие благоглупости, то вскоре те же самые кукушки, которые так расхваливали его, вдруг стали сравнивать его с аятоллой Хомейни.

Когда-то Ленин говорил о «полезных идиотах». Пока Солженицын писал в Москве, он был таким «полезным» для Запада. А когда он очутился на Западе, он стал полезным» наоборот — для нас. Потому мы его и «вывезли» за границу.

13 (!) февраля 1974 года Солженицына выгнали из СССР, на Западе его первым делом встретил его дружок Генрих Белль (покровитель анархистов и нигилистов) и повёз в свой дом — под номером 13. И оба нарочно сфотографировались под этим номером 13. (См. Западногерманский журнал «Шпигель», 8, 1974, стр.66 и 78). Как любезные братишки. Стоит заметить, что на высылке Солженицына из СССР настаивал тогдашний руководитель КГБ Юрий Андропов.



План Солженицына для России

Сразу после высылки из СССР, Солженицын, «соль земли русской», в своём «Письме к вождям СССР» оглашает на весь мир своё «политическое кредо» и программу спасения русского народа в следующем порядке:

Полное и безоговорочное расчленение России до границ РСФСР. Операция куда более радикальная, чем об этом мечтают самые оголтелые сепаратисты из «Американского комитета» и Радио «Свобода», сеператисты-бандеровцы, стецьковцы-паписты, казакийцы, и иже с ними. За это Солженицын моментально получил благословенную телеграмму от галичанско-униатского вождя Льва Добрянского.

После тотального расчленения России, Солженицын, «соль земли русской», рекомендует всем русским переселиться в Северо-восточную Сибирь. Заметьте, не в Юго-восточную, а в Северо-восточную, то есть,.. в район концлагерей! Когда сам Солженицын там сидел, то ему там очень не понравилось. А теперь, он хочет загнать туда всех русских!? Ведь, Сол Женицкер пошёл по стопам гитлеровского идеолога Альфреда Розенберга.

Затем, Солженицын, солнце жизни, с патологическим ханжеством злоумствует о неизбежной войне с Китаем, где погибнет, как минимум, 60 миллионов русских, которых Солженицын, чтобы помочь китайцам, предварительно переселил в Сибирь. После этого, русский народ — по Солженицыну — практически перестанет существовать на нашей планете. Что это — бред сумасшедшего?

Солженицын в точности повторяет то, о чём мечтают теоретики-геополитики Госдепартамента, вроде Киссингера, в своём журнале «Форин Аффэйрс». Так из Солженицына сделали агента американской психвойны и вопили в международной прессе, что он — солнце жизни, соль земли, совесть русского народа и даже душа человечества. Солженицын катит в Америку, чтобы благосклонно принять из рук президента США лавровый венок почётного гражданина США.



Но получился маленький конфуз. Президент Форд не только не дал ему никакого почётного гражданства, но даже и не захотел принять его. На это Солженицын заявил в печати, что это, дескать не президент Форд считает его нерукопожатной личностью, а наоборот — это он, Солженицын, не хочет осчастливить президента Форда своим визитом! Вскоре в прессе поднялся дикий гвалт, вой и хай на весь белый свет.

Фотостат из протоколов американского Конгресса от 20 марта 1975 года, где член Конгресса Джесси Хелмс требует от президента США, чтобы Солженицыну дали почётное гражданство США. Хм, приравнять нобелевского лжеца и клеветника Солженицына к почетному гражданину США Уинстону Черчиллю?! И чего это Джесси Хелмс закатил такую истерику?

Солженицын маскируется под русского «националиста», но… проповедует тотальное расчленение России. Он маскируется под «неохристианина» бердяевского толка, но, по сути дела, это не что иное, как неосатанизм.



Послесловие

Солженицын честно отработал свои 30 серебрянников за ложь, благодаря которой многие советские люди стали бы ненавидеть своё прошлое и своими руками уничтожили свою страну. Народ без прошлого — отброс на своей земле. Подмена истории — один из способов ведения холодной войны против России и руками Солженицына Запад вёл информационную войну против нашей страны.

Солженицыну либералы и Запад ставят в заслугу его «историчность», его «приверженность факту», ранее скрываемому коммунистами. Это вряд ли можно признавать заслугой. «Открылись» миллионы новых фактов, и в их интерпретацию кинулись историки, публицисты, политики, обществоведы, военные и простые любители российской истории. Ринулся в закрома и Солженицын. Только вот «скрываемые факты» он понадёргал почему-то все одного толка: цари, дворяне и министры выходят у него хорошие, а большевики плохие. Почему же он прошёл мимо прекрасно сохранившейся земской статистики, мимо отчётов и докладов многочисленных комиссий с мест, мимо той правдивой фактологической газетной обширной публицистики российских событий, в которой, обливаясь слезами сострадания, буквально тонули Горький и другие писатели-современники эпохи революций?

Чем вредна публицистика Солженицына, равно как и других глашатаев антикоммунизма? Его публицистика не даёт зарубцеваться русским ранам, растравляя их вновь и вновь.

Нынешним либералам, конечно, мозолят глаза триумфальные достижения социализма. «Коммунисты, вперёд!» — под этим лозунгом строились пятилетки и, защищая родину, шли первыми в атаку. А крикни сегодня: «Либералы, вперёд!» — и эта братия воспримет лозунг исключительно как разрешение пограбить что-нибудь ещё из оставшегося.

Публицистика Солженицына — это самооправдание, самолюбование, рисовка «пострадавшего от системы» человека, непричастного к провалам СССР. Не стань Солженицын позёром и фразёром, причины краха СССР он бы искал через научный анализ неудач, а не варился в антисоветском собственном соку. Публицистика Солженицына, хотел он этого или нет, действует в направлении деморализации и нынешнего российского общества: у простого гражданина, не имеющего собственного устоявшегося мнения на историю 20-го века, а таких очень много, опускаются руки. Это что же за история великой страны, в которой мы живём? Мы не собираемся ехать за куском колбасы в чужие края, но и в облитой грязью стране жить и трудится стало противно! Солженицын и иже с ним создают условия для внутренней «холодной войны» в обществе. Большую ответственность берут на себя творческие люди, разобщающие народ, препятствующие ему восстать из пепла. России нужны создатели новых русских смыслов, а не добровольные труженики мусорных свалок, копающие и раскладывающие по двум кучкам русскую историю. Солженицын не стал таким создателем. Будто не понимает, что избивая СССР, бьёт и по русскому народу.

https://whatisgood.ru/press/books/solzhenicyn-velikij-predatel-rodiny/

https://inance.ru/2015/10/solzenitsin/

[Александр Васильевич]

Солженицын - патриот или предатель?



Споры вокруг личности Александра Солженицына и его роли в России и для России продолжаются. Солженицын - национальный патриот и государственник, или Солженицын - предатель и приспособленец, интересы народа для которого были инструментом для самопродвижения?

Канал «День ТВ», на который был приглашён известный автор Олег Матвейчев, представил его книгу «Ватник Солженицына», вышедшую к 100-летнему юбилею писателя. Олег Матвейчев:

Мы представили себе, сколько истерики будет в наших СМИ по поводу «дорогого нашего родного светоча патриотизма и всего русского народа, русской словесности и литературы, что решили в эту бочку мёда всё-таки добавить другой субстанции.

Олег Матвейчев отмечает, что книга вышла с той целью, чтобы у людей была возможность задуматься на тем, кого славят, и что это вообще за человек – Александр Солженицын.

В книге приводятся выдержки из публикаций Солженицына, включая его достаточно известные высказывания из «труда» «Как нам обустроить Россию». Здесь нужно напомнить, что Солженицын убрал знак вопроса в этом предложении, фактически дав понять, что это вовсе не вопрос, а своеобразная директива к действию.

Так, приводится выдержка, когда Солженицын сообщает о том, что отдельные советские республики Прибалтики, Закавказья, Средней Азии «непременно бесповоротно будут отделены», добавляя, что если к тому будет народная воля на Украине и Белоруссии, то «и с Богом».

Олег Матвейчев отмечает немаловажную деталь, касающуюся того, что Солженицын фактически берёг себя от смерти на фронте. Это автор называет «моральным самострелом» Солженицына, когда тот даже абсолютно незнакомым людям писал или в устных беседах сообщал о своих критических мыслях в адрес Сталина.

См.видео по нижеприведённой ссылке:

https://www.youtube.com/watch?v=60UzF3QFMSY

В этой же теме представляем и другой ролик «День ТВ», посвящённый солженицынской тематике и тому, к чему может привести установка памятников в России тем, отношения народа к которым сложно назвать однозначным. Речь в первую очередь идёт об открытии памятника Солженицыну в Москве. Ролик носит название "Памятники предателям - путь к капитуляции!"

См.видео по нижеприведённой ссылке:

https://www.youtube.com/watch?v=q1Xj7ZCqR0o

https://topwar.ru/151301-solzhenicyn-patriot-ili-predatel.html

[Александр Васильевич]

Кто такой Александр Солженицын? Неполживый опрос



Президентским указом 2018-й год был наречён годом Александра Солженицына - одного из главных мифологизаторов и очернителей советской истории. Вскоре пройдут официальные празднества по этому поводу, а в центре Москвы на Тверской будет открыт памятник "неполживому" писателю и жертве "кровавого Совка". В связи с этим Андрей Рудой вышел в народ и расспросил прохожих в центре Нижнего Новгорода об их взглядах относительно Солженицына. Получилось местами весьма угарно.

См.видео по нижеприведённой ссылке:

https://www.youtube.com/watch?v=J8z8uQjO9Ok

[Александр Васильевич]

Михаил Делягин

Солженицын: Большая игра ХХ века



См.видео по нижеприведённой ссылке:

https://www.youtube.com/watch?v=J_9RaT0dsTE

Александр Исаевич Солженицын - культовая фигура современной российской государственности. В его честь переименована Большая Коммунистическая улица в Москве (до 1919 года Большая Алексеевская), памятник ему открывал президент РФ В.В.Путин, главная книга его жизни - "Архипелаг ГУЛаг" - в обязательно порядке изучается детьми в средней школе. 2018 год в честь его столетия был объявлен в нашей стране "годом Солженицына". Целый ряд ключевых идеологем Солженицына вбиты в нас настолько прочно, что стали неотъемлемой частью коллективного сознания и самой идентичности современного российского общества.

Поэтому углубленное изучение давно забытой фигуры Солженицына, его наследия и его жизни представляется необходимым: в определенной степени это изучение и самих себя, нашей собственной культуры и специфики мировосприятия.

Это тем более важно, что и современники, и потомки многократно ловили Солженицына на систематической и откровенной лжи. А сознание, которое построено на лжи, по самой природе своей неадекватно и уже толь-ко в силу одного этого обречено на трагедии, если не на саморазрушение.

Выдающийся российский историк А.В.Островский подробнейшим образом, в деталях разобрал и проанализировал реальную биографию Солженицына, очистил её от кропотливо (и с великим мастерством!) созданных им самим и заинтересованными в нем государственными и частными структурами легенд и мифов.

Скрупулезное сопоставление часто противоречащих друг другу слов самого Солженицына, людей его окружения, исторических фактов и самого духа эпохи позволило реконструировать как подлинную биографию "великого писателя", так и роль, сыгранную им (вполне сознательно и исключительно эффективно) в глобальной политической борьбе того времени – в «Большой игре», продолжающейся и сейчас.

Книга крайне важна и как бесценная «кухня историка»: образец исторического анализа, как наглядный пример того, как на самом деле надо "работать с документами", тщательнейшим образом выявляя, скрупулезно сопоставляя и тщательно анализируя самые разнообразные, порой случайные (и оттого особенно ценные) свидетельства.

Предисловие выдающегося советского и российского историка, социального философа Андрея Ильича Фурсова "Солженицын и власть: жизнь во лжи", благодаря титанической просветительской энергии которого эта книга и увидела свет, подробно демонстрирует лживость Нобелевского лауреата, сначала пытавшегося прислуживать Советской власти, а затем нашедшего себя в работе на её врагов в лице как советского либерального номенклатурного клана, так и американских спецслужб (оказавшихся ситуативными союзниками).  

Как вежливый человек и инициатор издания, я написал послесловие - "Время предателя" - в котором подробно проанализировал исторический фон, на фоне которого Солженицын сыграл свою роль, и показал, как вписывались в глобальную конкуренцию того времени задачи, которые, насколько можно судить, ставили перед ним его кураторы из советских и американских спецслужб. Главное значение послесловия - сжатый и полный анализ целого ряда глобальных качественных переломов, произошедших в конце 60-х - начале 70-х годов ХХ века, которые и сформировали тот мир, в котором мы сейчас живем и который сейчас, на наших глазах и с нашим участием, заканчивается.

Книга А.В. Островского имела оглушительный успех, но после 2006 года не переиздавалась: сыграла свою роль крайняя заинтересованность предателей во власти скрыть от нас, кого же именно они навязывают нам в качестве морального образца и "последнего писателя земли Русской". И сегодня достать её практически нельзя - ни за какие деньги.

Эта книга нужна нам, потому что для нормальной жизни надо прежде всего познать самого себя - в том числе и ложь, впечатанную в нас эпохой, в том числе и каинову угрозу предательства, висящую над каждым из нас, в том числе и из-за нашего несовершенства.

Мы должны понимать предателей, чтобы избежать соблазна стать подобными им, и книга А.В.Островского - лучший помощник в таком понимании.

https://boomstarter.ru/projects/510042/182432

[Александр Васильевич]

ЧТО СКАЗАЛ МАРШАЛ ЧУЙКОВ ЛИБЕРАЛУ СОЛЖЕНИЦИНУ



Я ровесник века, 1900 года рождения. Сын крестьянина села Серебряные Пруды Тульской губернии. Мои предки – землеробы. Не от сладкой жизни мне пришлось в 12 лет уехать из родительского дома в Питер на заработки и испытать эксплуатацию капиталистов. Моя последняя специальность – слесарь шпорной мастерской.

Никогда не думал быть профессиональным военным. И если бы был призван в царскую армию, мой высший потолок по званию был бы солдат или матрос, как у моих четырех старших братьев. Но в начале 1918 года я по призыву партии Ленина добровольцем пошел в Красную Армию на защиту своего родного Отечества рабочих и крестьян. 56 лет состою в кадрах Советской Армии. Имею звание Маршала Советского Союза.



Коммунист с 1919 года. Участник Гражданской войны, с 19 лет командовал полком. Участник многих сражений с белогвардейцами и интервентами на Южном и Западном фронтах до начала 1922 года. После гражданской до Великой Отечественной войны также сражался против тех, кто хотел прощупать штыком мощь наших Вооруженных Сил. Когда я прочитал в «Правде», что в наши дни нашелся человек, который победу под Сталинградом приписывает штрафным батальонам, не поверил своим глазам.

Мне известно, что А. Солженицын – лауреат Нобелевской премии. Я не вникаю в то, какие обстоятельства способствовали присвоению ему этого звания. Но звание лауреата Нобелевской премии ко многому обязывает. На мой взгляд, оно несовместимо с невежеством и ложью.

Передо мной на столе книга под названием «Архипелаг Гулаг», автор А. Солженицын. Не знаком с Солженицыным, который, оперируя выдуманными «фактами» (попробуй проверь их!), снабжает врагов мира и прогресса потоком лжи и клеветы на нашу Родину и на наш народ.

Не могу перенести такой клеветы. Клеветы на армию, которая спасла человечество от коричневой чумы и которая заслужила благодарность всех прогрессивных людей мира.

Наша армия – детище своего народа. Оскорбление армии – это величайшее преступление перед народом, который породил и воспитал ее для защиты от врагов и недругов.

На странице 90 книги «Архипелаг Гулаг» Солженицын пишет: «Так очищалась армия Действующая. Но еще была огромная армия бездействующая на Дальнем Востоке и в Монголии. Не дать заржаветь этой армии – была благородная задача особых отделов. У героев Халхин-Гола и Хасана при бездействии начали развязываться языки, тем более что им теперь дали изучать до сих пор засекреченные от собственных солдат дегтяревские автоматы и полковые минометы. Держа в руках такое оружие, им трудно было понять, почему мы на Западе отступаем».

Неужели вам, Солженицын, и вашим западным друзьям и шефам неизвестно, что Дальневосточной армии, которую вы называете «бездействующей», после гражданской войны и интервенции пришлось трижды отбивать нападение врагов, которые штыками прощупывали мощь нашей Красной Армии и всего Советского Союза? Неужели вы забыли бои на Дальневосточных границах в 1929, 1938 и 1939 годах?

Солженицын выдает чаяния таких западных и восточных деятелей, как Чемберлен, Даладье, Гувер, Чан Кайши и других, которые в 30-е годы из кожи лезли, стараясь натравить на нас японских самураев и тем самым за счет территорий Советского Союза удовлетворить алчные аппетиты империалистической Японии.

Я знаю, что в 1941 и 1942 годах японская Квантунская армия два раза развертывалась у наших Дальневосточных границ в полной готовности для нападения. Первый раз Квантунская армия сосредоточилась и развернулась для нападения осенью 1941 года в период битвы под Москвой. Разгром гитлеровцев под стенами нашей столицы охладил воинственный пыл самураев. Они вынуждены были вернуть свои войска с границы на зимние квартиры.

Второй раз эта же, но более усиленная, армия приготовилась к нападению осенью 1942 года, когда шла битва на Волге, у стен Сталинграда. Квантунская армия ждала сигнала для нападения. Сигналом должно было стать падение Сталинграда.

И в этом случае Сталинград выстоял, и японская военщина, имея перед собой нашу Дальневосточную армию и наученная горьким опытом Хасана и Халхин-Гола, не посмела напасть на нас и тем самым открыть против нас второй фронт на Востоке.

Вы, Солженицын, и ваши зарубежные шефы, по-видимому, очень бы хотели, чтобы Советское правительство и народ защищали свои Дальневосточные границы пактом о ненападении, заключенным с Японией в марте 1941 года, который в руках агрессоров был не больше чем клочок бумаги.

Вы умалчиваете, умышленно не хотите сказать о мудрости руководства Советского правительства и Ставки Верховного Главнокомандования, которые, несмотря на козни империалистических правительств, громили врагов по очереди. Прежде всего разгромили полчища Гитлера, Муссолини, Антонеску и других на Западе, а затем, выполняя союзнические обязательства, нанесли сокрушительный удар Квантунской армии на Дальнем Востоке и тем самым поставили на колени империалистическую Японию.

Читаю дальше повествование Солженицына. На страницах 91 и 92 вижу: «В том же году, после неудач под Керчью (120 тысяч пленных), под Харьковом (еще больше), в ходе крупного южного отступления на Кавказ и к Волге – прокачан был еще очень важный поток офицеров и солдат, не желавших стоять насмерть, и отступавших без разрешения, тех самых, кому, по словам бессмертного сталинского приказа №227, Родина не может простить своего позора. Этот поток не достиг, однако, Гулага: ускоренно обработанный трибуналами дивизий, он весь гнался в штрафные роты и бесследно рассосался в красном песке передовой. Это был цемент фундамента Сталинградской победы. Но в общероссийскую историю не попал, а остался в частной истории канализации».

Как могли вы, Солженицын, дойти до такого кощунства, чтобы оклеветать тех, которые стояли насмерть и победили смерть?! Сколько надо иметь ядовитой желчи в сердце и на устах, чтобы приписать победу штрафным ротам, которых до и во время Сталинградского сражения не было и в природе. Вы злобно клевещете на Советскую Армию и народ перед историей и перед всем человечеством.

Неужели вы и ваши шефы думаете, что все народы мира забыли, как они с затаенным дыханием следили за гигантской битвой, потому что ее исход отвечал на вопрос: пойдут ли гитлеровцы в своем стремлении к завоеванию мирового господства дальше или будут остановлены и повернуты вспять?

Ответ на этот вопрос дали мы, сталинградцы. Гитлеровцы не прошли. Были разгромлены их ударные силы, потому что нас цементировала партия Ленина.



Вам не нравится приказ Сталина №227, который вооружал нас, всех бойцов, на беспощадное истребление врага. Но вы не знаете о двух предыдущих решениях и приказах Ставки Верховного Главнокомандования. Теперь уже не секрет: 6 июля, чтобы вывести войска Юго-Западного фронта из-под угрозы окружения, Ставка решила отвести эти войска на новые позиции. А когда создалась угроза окружения войск Южного фронта, Ставка 15 июля приказала отвести их на реку Дон.

Да, мы отступали, но отступали по приказу Ставки и в то же время усиливали своими резервами наиболее опасные направления. Отход наших войск по приказу Ставки на Дон так вскружил голову Гитлеру, его фельдмаршалам и генералам, что они уже считали Советскую Армию разбитой и бросили главные силы на Кавказ. Но когда опомнились и начали усиливать Сталинградское направление, то было уже поздно. Сталинградцы отбили более 700 атак отборных войск Гитлера, перемололи его людей и технику, а затем нанесли сокрушительное поражение всем войскам на южном крыле советско-германского фронта.

Вам не нравится приказ №227? Я это знаю. У вас в этом вопросе много единомышленников из генералов вермахта. Генерал Дёрр в своем труде «Поход на Сталинград» на странице 30-й пишет: «Приказ Сталина был характерен стилем изложения: отеческий тон обращения к солдатам и народу... Никаких упреков, никаких угроз... Никаких пустых обещаний... Он возымел действие. Примерно с 10 августа на всех участках фронта было отмечено усиление сопротивления противника».

В том же августе командир 14-го танкового корпуса генерал фон Витерсгейм доносил Паулюсу: «Соединения Красной Армии контратакуют, опираясь на поддержку всего населения Сталинграда... На поле битвы лежат убитые рабочие в своей спецодежде, нередко сжимая в окоченевших руках винтовку... Мертвецы в рабочей одежде застыли, склонившись над рулем разбитого танка. Ничего подобного мы никогда не видели».

Вы, Солженицын, возвели ложь и нанесли гнусное оскорбление тем войскам, которым рукоплескал весь мир, все прогрессивное человечество.

Я напомню слова таких людей, которых чтит все человечество.

«Всероссийский староста», как мы любовно называли Михаила Ивановича Калинина, в своем обращении к богатырям Сталинграда писал: «За этот срок вы перемололи много вражеских дивизий и техники. Но не только в этом выражаются ваши достижения. Мужество бойцов и умение командиров в отражении врага сделали то, что инициатива противника в значительной мере была парализована на отдельных участках фронта. В этом историческая заслуга защитников Сталинграда».

Вы умышленно забыли о грамоте президента США Рузвельта, который писал: «От имени народов Соединенных Штатов Америки я вручаю эту грамоту городу Сталинграду, чтобы отметить наше восхищение его доблестными защитниками, храбрость, сила духа и самоотверженность которых во время осады с 13 сентября 1942 года по 31 января 1943 года будут вечно вдохновлять сердца всех свободных людей. Их славная победа остановила волну нашествия и стала поворотным пунктом войны союза наций против сил агрессии».

Сознаюсь, что болезненно переживаю оскорбление, нанесенное вами нам, сталинградцам. Говорю вам, потому что пережил двести огненных дней и ночей, все время находился на правом берегу Волги и в Сталинграде.

Может быть, по-вашему, я, как штрафник, был назначен командовать 62-й армией, о заслугах которой наша газета «Правда» 25 ноября 1942 г. писала:
«В ходатайстве, где упомянуты армии, защищающие Сталинград, подчеркивается особая роль 62-й армии, отразившей главные удары немцев на Сталинград, ее командующего генерал-лейтенанта товарища Чуйкова В.И. и его главных помощников тт. полковника Горохова, генерал-майора Родимцева, генерал-майора Гурьева, полковника Балвинова, полковника Гуртьева, полковника Сараева, подполковника Скворцова и др., а также артиллеристов и летчиков».

По-вашему, Солженицын, выходит, что гвардейские дивизии Родимцева, Гурьева, Жолудева и других, состоявшие более чем на 50 процентов из коммунистов и комсомольцев, были «сцементированы» штрафными ротами?!

Неужели боец-снайпер Василий Зайцев, уничтоживший около 300 фашистов и первым произнесший слова, которые воодушевили всех сталинградцев: «За Волгой для нас земли нет», – был штрафником или «сцементирован» штрафниками?

Неужели сержант Яков Павлов и возглавляемая им группа бойцов разных национальностей, 58 дней и ночей защищавшие дом, который так и не взяли гитлеровцы, а положили вокруг этого дома своих трупов больше, чем при взятии французской столицы Парижа, неужели эти добрые защитники Сталинграда были «сцементированы» штрафными ротами?

Неужели Люба Нестеренко, умирая, истекая кровью от раны в грудь, – в ее руках бинт, она и перед смертью хотела помочь товарищу, перевязать рану, но не успела, – неужели она тоже «цементировалась» штрафниками или была штрафником?
Неужели славный сын испанского народа Рубен Ибаррури был штрафником или «цементирован» штрафниками?

Мог бы привести сотни, тысячи примеров героизма и преданности всех сталинградцев своему народу и ленинской партии. Над этими героями вы, Солженицын, посмели издеваться, изливая на них потоки лжи и грязи.

Я снова повторяю: в период Сталинградской эпопеи в Советской Армии не было штрафных рот или других штрафных подразделений. Среди бойцов-сталинградцев не было ни одного бойца штрафника. От имени живых и погибших в бою сталинградцев, от имени их отцов и матерей, жен и детей я обвиняю вас, А. Солженицын, как бесчестного лжеца и клеветника на героев-сталинградцев, на нашу армию и наш народ. Я уверен, что это обвинение будет поддержано всеми сталинградцами. Они все как один назовут вас лжецом и предателем.

(Окончание следует)

[Александр Васильевич]

(Окончание)

Если хотите в этом убедиться, то поезжайте в Сталинград, поднимитесь на Мамаев курган и посмотрите на непрерывный поток людей, паломников из многих стран, людей многих национальностей, идущих по лестницам, чтобы почтить память героев. И упаси вас Бог объявить, что вы – А. Солженицын!

КАК ВРАЛ СОЛЖЕНИЦИН

В конце 1973 года вышел первый том «Архипелага ГУЛАГ». Страшная правда этой книги оказалась едва ли не страшнее атомной бомбы. Вопрос только, насколько в «Архипелаге» был высок процент правды.

ЖЕРТВЫ РЕПРЕССИЙ

Основные претензии, конечно, к завышенным цифрам репресированных – точной цифры в «Архипелаге» Солженицын не приводит, но везде пишет про многие миллионы. В 41-м, на момент начала войны, как пишет Солженицын, у нас были 15-миллионные лагеря. Точной статистики Солженицын не имел, поэтому цифры брал с потолка, на основе устных свидетельств.

По последним данным за контрреволюционные и другие особо опасные государственные преступления всего с 1921 по 1954 было осуждено около 4 миллионов человек. А на момент смерти Сталина в лагерях находилось – 2,5 миллиона человек, из них около 27% политических. Цифры и без приписок огромные, но подобная неряшливость в цифрах, конечно, снижает достоверность произведения и дает основания неосталинистам утверждать, что репрессий и вовсе не было, а посадки были по делу.

БЕЛОМОРКАНАЛ

А вот статистика Солженицына о жертвах Беломорканала: «Говорят, что в первую зиму, с 1931 на 1932 г., сто тысяч и вымерло – столько, сколько постоянно было на канале. Отчего ж не поверить? Скорей даже эта цифра преуменьшенная: в сходных условиях в лагерях военных лет смертность один процент в день была заурядна, известна всем. Так что на Беломоре сто тысяч могло вымереть за три месяца с небольшим. А еще было одно лето. И еще одна зима». Утверждение основано опять же на слухах. Внутреннее противоречие заметно сразу – если все вымерли, то кто же тогда построил канал? Но и эту цифру Солженицын называет преуменьшенной, что уже вне всякой логики.

ПОСАДИЛИ ЧЕТВЕРТЬ ЛЕНИНГРАДА

Также Солженицын утверждает, что во времена массовых посадок в Ленинграде «сажали четверть города». И дальше разжевывает мысль: «Считается, что четверть Ленинграда была расчищена в 1934-35-м. Эту оценку пусть опровергнет тот, кто владеет точной цифрой и даст ее». Солженицынская статистика опровергается очень легко. В 1935 г. население Ленинграда составляло 2,7 млн человек. Репрессиям подвергались в основном мужчины, в 30-е годы женщины составляли не более 7% от общего количества репрессированных, в 40-е, правда, количество репрессированных женщин стало больше от 10 до 20%.

Если допустить, что в Ленинграде репрессировали четверть города, то получится - 700 тысяч. Из них мужчины должны были составлять около 650 тысяч (93%), то есть половину от общего количества мужского населения города (не более 1,3 млн). Если вычесть от оставшейся половины детей и стариков (400 тыс. - 30% от общего числа), получим, что в Ленинграде осталось около 250 тысяч трудоспособных мужчин. Подсчеты, конечно, грубые, но солженицынские цифры явно завышены. Спрашивается, кто же тогда работал на ленинградских заводах, кто в 1941-42 отражал натиск гитлеровцев на блокадный город, ведь только в народное ополчение уже к 6 июля 1941-го записалось 96 тыс. человек?

ПРОПАВШИЙ ЛАГЕРЬ

Смертность в лагерях по Солженицыну была огромной: «Осенью 1941-го Печорлаг (железнодорожный) имел списочный состав – 50 тысяч, весной 1942 – 10 тысяч. За это время никуда не отправлялось ни одного этапа – куда же ушли сорок тысяч? Узнал эти цифры случайно от зэка, имевшего к ним в то время доступ». Здесь опять возникают вопросы: откуда у зэка доступ к списочному составу? Исчезновение же 40 тыс. объяснимо – заключенные Печорлага строили железную дорогу Печора – Воркута, строительство завершилось в декабре 1941-го, а строители были зачислены в Воркутлаг. Да, смертность в лагерях была большой, но не столько, как пишет об этом Солженицын.

АНОНИМНОСТЬ

Большая часть свидетельств Солженицына основана на анонимных фактах. В первом издании имена 227 авторов, рассказами, мемуарами и свидетельствами которых он воспользовался, Солженицын по понятным причинам не называл. Впоследствии список появился, но не все рассказчики были довольны «Архипелагом».

Так, одним из источников Солженицына были устные рассказы Варлама Шаламова. Сам Шаламов впоследствии Солженицына на дух не переносил и даже записал в своих записных книжках: «Запрещаю писателю Солженицыну и всем, имеющим с ним одни мысли, знакомиться с моим архивом».

ИЗ УНИВЕРСИТЕТА – В ДВОРЯНЕ

Есть и мелкие недочеты в романе: «Брали дворян по сословному признаку. Брали дворянские семьи. Наконец, не очень разобравшись, брали и личных дворян, т.е. попросту – окончивших когда-то университет. А уж взят – пути назад нет, сделанного не воротишь». То есть по Солженицыну дворянство давали по окончании университета, но против фактов не попрешь – личное дворянство на гражданской службе давали только по достижении IX класса Табели о рангах (титулярный советник). А чтобы получить IX или VIII класс по окончании университета нужно было поступить на гражданскую службу по 1-му разряду, то есть происходить из дворян. По 2-му разряду шли дети личных дворян, духовенства и купцов 1-й гильдии. Прочие шли по 3-му разряду и о IX классе, дающем право на личное дворянство, по окончании университета могли только мечтать. Да и дворянам получить сразу IX класс не всегда удавалось, Пушкин, например, из Лицея вышел коллежским секретарем (Х класс), а титулярным советником стал только 15 лет спустя.

АТОМНАЯ БОМБА

Большие вопросы вызывает и сцена, произошедшая якобы на пересылке в Омске: «Когда нас, распаренное, испотевшее мясо, месили и впихивали в воронок, мы кричали надзирателям из глубины: «Подождите, гады! Будет на вас Трумэн!

Бросят вам атомную бомбу на голову!» И надзиратели трусливо молчали… И так уж мы изболелись по правде, что не жаль было и самим сгореть под одной бомбой с палачами». Во-первых, за призывы скинуть атомную бомбу на СССР можно было получить надбавку, а заключенные вовсе не дураки, чтобы кричать об этом сотрудникам системы.

Во-вторых, об атомном проекте в СССР знали мало, информация об этом засекречивалась – сложно представить простых заключенных, которые бы знали не только об атомном проекте, но и о планах Трумэна.

http://oppps.ru/solzhenicyn-kak-predatel-rossii.html

Биография Маршала В.И.Чуйкова - https://topwar.ru/25017-vasiliy-ivanovich-chuykov-geroy-stalingrada.html

И ещё несколько штрихов к биографии Василия Ивановича Чуйкова:


_{Елизавета Фёдоровна Карякина, мать В. И. Чуйкова}

- Елизавета Фёдоровна, в девичестве Карякина, мать маршала В. И. Чуйкова, родилась и прожила всю свою жизнь (93 года) в поселке Серебряные Пруды в Тульской области. В браке с Иваном Ионовичем Чуйковым она родила и воспитала 12 детей: восьмерых мальчиков и четырех девочек.

- Многие годы Елизавета Фёдоровна была старостой храма, возглавляла приходской совет церкви Святителя Николая в посёлке Серебряные Пруды. Богоборцы сначала закрыли храм, а потом хотели его взорвать, но Елизавета Фёдоровна, по рассказам её знаменитого сына и его старшей сестры, отправилась в Москву. Шёл 1937 год. Каким чудом она попала в Кремль, в кабинет М. И. Калинина, неизвестно, но в результате этой встречи храм не разрушили. Более того, он вновь стал действующим. В народе ходили слухи, что мать В. И. Чуйкова попала на прием к самому Сталину.

- Перед уходом на фронт материнское благословение получил и Василий Иванович Чуйков. Как-то после войны все дети собрались в родительском доме. Мужчины за столом вспоминали фронтовые будни. Как это бывает — с небольшой бравадой друг перед другом — как выходили из переделок, как гнали немцев, как потуже затягивали армейские ремни. Елизавета Фёдоровна слушала-слушала, а потом спокойно сказала: «Сынки, это я вас всех у Бога вымолила! Поэтому вы все целы и невредимы...» За столом воцарилась тишина. После гробового молчания сын Василий, который в Сталинграде находился в 300 метрах от передовой, стал рассказывать, что его, как заговоренного, не брала ни пуля, ни осколок. Три немецких штурмовика бомбили дом, в котором находился командарм. Сбросили весь свой боезапас на незащищенное здание, целились именно в Чуйкова, так как знали, где он находится: сработал радиоперехват. Все успели выскочить на улицу — кто куда. Чуйков остался стоять у стены со сжатыми кулаками; ему бежать было бесполезно. Пятнадцать минут продолжалась бомбежка. Когда она закончилась, командарм живой и невредимый оглянулся, — а стены нет. Сын маршала вспоминал этот рассказ отца: «Хотел крестное знамение сделать, сложить пальцами, но не смог разжать, так кулаком и перекрестился. С тех пор он крестился кулаком».

- После смерти маршала его сын перебирал вещи отца, раскрыл партийный билет, где лежал небольшой клочок бумаги с молитвой. Эту охранную молитву как благословение на победу надиктовала неграмотная мать В. И. Чуйкова перед его уходом на фронт. По некоторым данным в партбилете члена КПСС Чуйкова В.И. была молитва "Живый в помощи" (90 псалом Псалтири Давидовой).

- Именно поэтому из множества предложенных на конкурс вариантов памятников Сталинградской битвы на Мамаевом кургане Сталин выбрал проект Евгения Вучетича — скульптуру «Родина-Мать зовет!». Как известно, маршал Чуйков был главным военным консультантом при возведении памятника-ансамбля «Героям Сталинградской битвы на Мамаевом кургане». Известно также, что скульптор придал фигуре воина-богатыря черты Чуйкова, руководившего обороной Сталинграда. Но никому не известно, что простая русская крестьянка Елизавета Фёдоровна Чуйкова стала собирательным образом и символом русской Матери бессмертных героев, олицетворением Матери-России в СССР.

https://proza.ru/2015/05/31/118

http://oppps.ru/solzhenicyn-kak-predatel-rossii.html


_{Скульптура воина-богатыря скульптора Е.Вучетича на Мамаевом кургане, который сильно похож на В.И.Чуйкова}

[Александр Васильевич]

Александр Солженицын

"Великопостное письмо" Патриарху Пимену

Александр Солженицын
"Великопостное письмо" Патриарху Пимену


_{"1992 г. Изгнание из родных пределов мученика Александра
Солженицына" (взято с сайта христопродавца Кротова). Не
злобное ли кощунство это?!}

Крестопоклонная неделя 1972 г.

Святейший Владыко!

Камнем гробовым давит голову и разламывает грудь еще не домершим православным русским людям - то, о чем это письмо. Все знают, и уже было крикнуто вслух, и опять все молчат обреченно. И на камень еще надо камешек приложить, чтобы дальше не мочь молчать. Меня таким камешком придавило, когда в рождественскую ночь я услышал Ваше послание.  

Защемило то место, где Вы сказали наконец о детях - может быть, в первый раз за полвека с такой высоты: чтобы наряду с любовью к Отчизне родители прививали бы своим детям любовь к Церкви (очевидно, и к вере самой?) и ту любовь укрепляли бы собственным добрым примером. Я услышал это - и поднялось передо мной мое раннее детство, проведенное во многих церковных службах, и то необычайное по свежести и чистоте изначальное впечатление, которого потом не могли стереть никакие жернова и никакие умственные теории.

Но - что это? Почему этот честный призыв обращен только к русским эмигрантам? Почему только тех детей Вы зовете воспитывать в христианской вере, почему только дальнюю паству Вы остерегаете "распознавать клевету и ложь и укрепляться в правде и истине"? А нам - распознавать? А нашим детям - прививать любовь к Церкви или не прививать? Да, повелел Христос идти разыскивать даже сотую потерянную овцу, но все же - когда девяносто девять на месте. А когда и девяноста девяти подручных нет - не о них ли должна быть забота первая?

Почему, придя в церковь крестить сына, я должен предъявить паспорт? Для каких канонических надобностей нуждается Московская Патриархия в регистрации крестящихся душ? Еще удивляться надо силе духа родителей, из глубины веков унаследованному неясному душевному сопротивлению, с которым они проходят доносительскую эту регистрацию, потом подвергаясь преследованию по работе или публичному высмеиванию от невежд. Но на том иссякает настойчивость, на крещенье младенцев обычно кончается все приобщение детей к Церкви, последующие пути воспитания в вере глухо закрыты для них, закрыт доступ к участию в церковной службе, иногда и к причастию, а то и к их присутствию. Мы обкрадываем наших детей, лишая их неповторимого, чисто-ангельского восприятия богослужения, которого в зрелом возрасте уже не наверстать, и даже не узнать, что потеряно. Перешиблено право продолжать веру отцов, право родителей воспитывать детей в собственном миропонимании, - а вы, церковные иерархи, смирились с этим и способствуете этому, находя достоверный признак свободы вероисповедания в том. В том, что мы должны отдать детей беззащитными не в нейтральные руки, но в удел атеистической  пропаганде, самой примитивной и недобросовестной. В том, что отрочеству, вырванному из христианства, - только бы не заразились им! - для нравственного воспитания оставлено ущелье между блокнотом агитатора и уголовным кодексом.

Уже упущено полувековое прошлое, уже не говорю - вызволить настоящее, но будущее нашей страны как спасти? - будущее, которое составится из сегодняшних детей? В конце концов истинная и глубокая судьба нашей страны зависит от того, окончательно ли укрепится в народном понимании правота силы или очистится от затменья и снова засияет сила правоты? Сумеем ли мы восстановить в себе хоть некоторые христианские черты или дотеряем их все до конца и отдадимся расчетам самосохранения и выгоды?

Изучение русской истории последних веков убеждает, что вся она потекла бы несравненно человечнее и взаимосогласнее, если бы Церковь не отреклась от своей самостоятельности и народ слушал бы голос ее, сравнимо бы с тем, как, например, в Польше. Увы, у нас давно не так. Мы теряли и утеряли светлую этическую христианскую атмосферу, в которой тысячелетие устаивались наши нравы, уклад жизни, мировоззрение, фольклор, даже само название людей - крестьянами. Мы теряем последние черточки и признаки христианского народа - и неужели это может не быть главной заботой русского Патриарха? По любому злу в дальней Азии или Африке Русская Церковь имеет свое взволнованное мнение, лишь по внутренним бедам - никогда никакого. Почему так традиционно безмятежны послания, нисходящие к нам с церковных вершин? Почему так благодушны все церковные документы, будто они издаются среди христианнейшего народа? От одного безмятежного послания к другому, в один ненастный год не отпадет ли нужда писать их вовсе: их будет не к кому обратить, не останется паствы, кроме патриаршей канцелярии.

Вот уже седьмой год пошел, как два честнейших священника, Якунин и Эшлиман, своим жертвенным примером подтверждая, что не угас чистый пламень христианской веры на нашей родине, написали известное письмо Вашему предшественнику. Они обильно и доказательно представили ему то добровольное внутреннее порабощение - до самоистребления, до которого доведена Русская Церковь: они просили указать им, если что неправда в их письме. Но каждое слово их было правда, никто из иерархов не взялся их опровергнуть. И как же ответили им? Самым простым и грубым: наказали, за правду - отвергли от богослужения. И Вы - не исправили этого по сегодня. И страшное письмо двенадцати вятичей так же осталось без ответа, и только давили их. И по сегодня все так же сослан в монастырское заточение единственный бесстрашный архиепископ - Ермоген Калужский, не допустивший закрывать свои церкви, сжигать иконы и книги запоздало-остервенелому атеизму, так много успевшему перед 1964 годом в остальных епархиях.

Седьмой год как сказано в полную громкость - и что же изменилось? На каждый действующий храм - двадцать в запустении и осквернении, - есть ли зрелище более надрывное, чем эти скелеты, достояние птиц и кладовщиков? Сколько населенных мест по стране, где нет храма ближе ста и даже двухсот километров? И совсем без церквей остался наш Север - издавнее хранилище русского духа и, предвидимо, самое верное русское будущее. Всякое же попечение восстановить хоть самый малый храм, по однобоким законам так называемого "отделения Церкви от государства", перегорожено для делателей, для жертвователей, для завещателей. О колокольном звоне мы уже и спрашивать не смеем, - а почему лишена Россия своего древнего украшения, своего лучшего голоса? Да храмы ли? - Даже Евангелие у нас нигде не достать, даже Евангелие везут к нам из-за границы, как наши проповедники везли когда-то на Индигирку.

Седьмой год - и хоть что-нибудь отстоено Церковью? Все церковное управление, поставление пастырей и епископов (и даже - бесчинствующих, чтоб удобнее высмеять и разрушить Церковь) все так же секретно ведется из Совета по делам. Церковь, диктаторски руководимая атеистами, - зрелище, не виданное за Два Тысячелетия! Их контролю отдано и все церковное хозяйство и использование церковных средств - тех медяков, опускаемых набожными пальцами, И благолепными жестами жертвуется по 5 миллионов рублей в посторонние фонды, - а нищих гонят в шею с паперти, а прохудившуюся крышу в бедном приходе не на что починить. Священники  бесправны в своих приходах, лишь процесс богослужения еще пока доверяется им, и то не выходя из храма, а за порог к больному или на кладбище - надо спрашивать постановление горсовета.

Какими доводами можно убедить себя, что планомерное разрушение духа и тела Церкви под руководством атеистов - есть наилучшее сохранение ее? Сохранение - для кого? Ведь уже не для Христа. Сохранение - чем? Ложью? Но после лжи - какими руками совершать евхаристию?

Святейший Владыко! Не пренебрегите вовсе моим недостойным возгласом. Может быть, не всякие семь лет Вашего слуха достигнет и такой. Не дайте нам предположить, не заставьте думать, что для архипастырей Русской Церкви земная власть выше небесной, земная ответственность - страшнее ответственности перед Богом.

Ни перед людьми, ни тем более на молитве не слукавим, что внешние путы сильнее нашего духа. Не легче было и при зарождении христианства, однако оно выстояло и расцвело. И указало путь - жертву. Лишенный всяких материальных сил - в жертве всегда одерживает победу. И такое же мученичество, достойное первых веков, приняли многие наши священники и единоверцы на нашей живой памяти. Но тогда - бросали львам, сегодня же можно потерять только благополучие.

В эти дни, коленно опускаясь перед Крестом, вынесенным на середину храма, спросите Господа: какова же иная цель Вашего служения в народе, почти утерявшем и дух христианства и христианский облик?

<sub>[1] Опубликовано.: Публицистика. Париж, YMCA-Press, 1981, C. 120-124.

[Библиотека «Вехи»]
© 2002, Библиотека «Вехи»</sub>

http://www.vehi.net/politika/pismo.html

Примечание для Алексея Петровича

Простите великодушно - Вас не смущает столь по-хамски вальяжное и неучтивое обращение (с укорами и нравоучениями) к Святейшему Патриарху Пимену, Предстоятелю и молитвеннику пред Богом за нас, грешных, в прошлом воину и монаху, прошедшему и много претерпевшему за Веру в том числе и на Соловках?

Читал немало о Патриархе Пимене, как о высконравственнейшем Предстоятеле Церкви, и благодарен Богу, что Он сподобил меня молится в одном Храме со Святейшим. Верю, что когда-нибудь этот великий подвижник будет прославлен Церковью в лике священноисповедников.
 
Не смущает ли Вас, уважаемый Алексей Петрович, кем-то кощунственно специально написанная "икона" Александру Солженицыну и размещённая на сайте раскольника и кощунника Кротова? Думаю, ведаете, какую поистине сатанинскую войну ведут против нашей Церкви враги. И Александр Исаакович (поймите, я не антисемит, но не вижу смысла потворствовать тем, кто "ради красного словца не пожалеет и отца" - народная мудрость) с готовностью включился в эту страшную войну на стороне врага. Лично я, учась в Москве, многократно посещал богослужения в Кафедральном Елоховском Соборе, мне посчастливилось молиться там на службах со Святейшим Патриархом Пименом, принимать от него елеопомазание за Всенощным богослужением, молиться с ним...). Простите, уважаемый Алексей Петрович, но невольно напрашивается аналгия, если человек так легко отрекается от родного отца, он так же легко отречётся и от Родины...

Простите великодушно.

Во Христе Иисусе

А.В.

[Александр Васильевич]

Станислав Крутиков

Солженицын и власовцы



Про главное произведение «пророка» антисоветчиков Александра Солженицына «Архипелаг ГУЛАГ» написано много статей. Ваш покорный слуга решил проанализировать некоторые главы, в которых описываются предатели-власовцы.

В первом томе он говорит о тех из них, кто оказался в ряда коллаборационистов вынужденно: «Поведение этих людей с нашей пропагандной топорностью объяснялось: 1) предательством (биологическим? текущем в крови?) и 2) трусостью. Вот уж только не трусостью! Трус ищет, где есть поблажка, снисхождение. А во «власовские» отряды вермахта их могла привести только последняя крайность, только запредельное отчаяние, только неутолимая ненависть к советскому режиму, только презрение к собственной сохранности»  (Том 1, часть 1, глава 6). Правда, несколько раньше, писатель говорит как раз о поблажках, на которые соблазнялись пленные: «Тому, кто не голодал, как наши военнопленные, не обгладывал летучих мышей, залетевших в лагерь, не вываривал старые подметки, тому вряд ли понять, какую необоримую вещественную силу приобретает всякий зов, всякий аргумент, если позади него, за воротами лагеря, дымится походная кухня и каждого согласившегося тут же кормят кашею от пуза. Но сверх дымящейся каши в призывах вербовщика был призрак свободы и настоящей жизни - куда бы ни звал он! В батальоны Власова. В казачьи полки Краснова… С человека, которого мы довели до того, что он грызёт летучих мышей, мы сами сняли всякий его долг не то, что перед родиной, но – перед человечеством» (Том 1, часть 1, глава 6). То есть всё-таки речь шла о трусах. Защитники Брестской крепости, мучаясь от голода и жажды, долг перед Родиной с себя не снимали. Но и «неутолимая ненависть» никак не может оправдать предательство, особенно, когда речь идёт о судьбе страны. Тем более, что сила духа человека как раз и заключается в умении прощать или хотя бы в критический для страны момент презреть личные обиды на неё. А месть и обидчивость – удел слабых и гнусных людей.

Довольно интересны и эти слова: «Гитлеру недоступно было, что единственная историческая возможность свергнуть коммунистический режим  - движение самого населения, подъём измученного народа. Такой России и такой победы Гитлер боялся больше всякого поражения» (Том 1, часть 1, глава 6).Но ведь Гитлер вовсе не собирался освобождать Россию от коммунистов, он напал с целью завоевания «жизненного пространства» и получения доступа к ресурсам. И боялся он больше всего именно сталинской России, которая его и разгромила. Ведь как раз Сталин и понял, что единственная возможность разгромить гитлеровские орды – это подъём народа на священную войну.

Под конец главы Солженицын потытоживает: «Я хотел страницами этими напомнить, что для мировой истории это явление довольно небывалое: чтобы несколько сот тысяч молодых людей в возрасте от двадцати до тридцати подняли оружие на свое Отечество в союзе со злейшим его врагом. Что, может, задуматься надо: кто ж больше виноват - эта молодежь или седое Отечество? Что биологическим предательством этого не объяснить, а должны быть причины общественные» (Том 1, часть 1, глава 6). Но и сама война была гигантских масштабов: вооружённые силы нескольких стран численностью в несколько миллионов обрушились друг на друга. И численность пленных была тоже в несколько миллионов. Соответственно количество предателей и трусов.

А вот в третьем томе есть кое-что поинтересней. В первой главе писатель выражает сочувствие к советским женщинам, «путавшимся» с немецкими оккупантами: «Прежде всего — кто они были по возрасту, когда сходились с противником не в бою, а в постелях?.. Одним девушкам запало, как мы пятнадцать лет не уставали кричать, что нет никакой родины, что отечество есть реакционная выдумка. Другим прискучила пуританская преснятина наших собраний, митингов, демонстраций, кинематографа без поцелуев, танцев без обнимки. Третьи были покорены любезностью, галантностью, теми мелочами внешнего вида мужчины и внешних признаков ухаживания, которым никто не обучал парней наших пятилеток и комсостав фрунзенской армии. Четвёртые же были просто голодны — да, примитивно голодны, то есть им нечего было жевать. А пятые, может быть, не видели другого способа спасти себя или своих родственников, не расстаться с ними» (Том 3, часть 5, глава 1). С голодными и родственниками всё понятно, но вот слова про «пуританскую преснятину» - это уже выпад против нравственности советского общества. Дескать, не давало вдоволь поблудить. Надеюсь, в 90-е и 2000-е годы душа писателя порадовалась. А про «любезность» и «галантность» – это уже откровенный комплимент оккупантам. Солженицын даже возмущается, что советские женщины называли этих блудниц «подстилками». «Каковы ж были мы, что от нас наши женщины потянулись к оккупантам?» - задаётся вопросом писатель. Да какими бы «мы» ни были, шлюха-подстилка, по природе своей, редко признаёт себя шлюхой. В своих глазах она сама всегда является невинной жертвой, а муж или родители для неё – страшные деспоты. Естественно, оправдывающий шлюху сам опускается до её уровня мышления.

Далее идёт речь об образовании на оккупированных территориях: «А школьные учителя? Те учителя, которых наша армия в паническом откате бросила с их школами и с их учениками — кого на год, кого на два, кого на три. Оттого что глупы были интенданты, плохи генералы, — что делать теперь учителям? — учить своих детей или не учить?... Такой вопрос почему-то не возникал ни в Дании, ни в Норвегии, ни в Бельгии, ни во Франции. Там не считалось, что, легко отданный под немецкую власть своими неразумными правителями или силою подавляющих обстоятельств, народ должен теперь вообще перестать жить. Там работали и школы, и железные дороги, и местные самоуправления… Конечно, за это придётся заплатить. Из школы придётся вынести портреты с усами и, может быть, внести портреты с усиками. Ёлка придётся уже не на Новый год, а на Рождество, и директору придётся на ней (и ещё в какую-нибудь имперскую годовщину вместо октябрьской) произнести речь во славу новой замечательной жизни — а она на самом деле дурна. Но ведь и раньше говорились речи во славу замечательной жизни, а она тоже была дурна» (Том 3, часть 5, глава 1). Ну, во-первых, Дания, Норвегия, Бельгия и Франция были сметены гитлеровцами в считанные дни и месяцы. А во-вторых, что до «портретов с усами и усиками», то есть такая восточная пословица: «Хочешь победить врага – воспитай его детей». А потому ни в коем случае нельзя было позволить немцам вливать в неразумные детские головы свою идеологию. Да и разница между Сталиным и Гитлером была не только в «усиках».

Затем после обсуждения причин предательства реально пострадавших о советской власти рассказано о следующей группе: «А ещё не забудем, что среди тех наших соотечественников, кто шёл на нас с мечом и держал против нас речи, были и совершенно бескорыстные и лично не задетые, у которых имущества никакого не отнимали (у них не было ничего) и которые сами в лагерях не сидели, и даже из семьи никто, но которые давно задыхались от всей нашей системы, от презрения к отдельной судьбе; от преследования убеждений; от песенки этой глумливой: «где так вольно дышит человек»; от поклонов этих богомольных Вождю; от дёрганья этого карандаша — дай скорее на заём подписаться! от аплодисментов, переходящих в овацию» (Том 3, часть 5, глава 1). Показаны этакие «свободолюбцы». Но ведь и Гитлер не был демократом, и воспевали его пропагандисты не меньше. Хотя бы поэтому подобные причины оправдывать предательство никак не могут. Ведь они сами не понимали, что хотели.

Ну и наконец, дальше идёт повествование о якобы чуть ли всенародном освободительном порыве после нападения Германии на Советский Союз: «Когда началась советско-германская война — естественным движением народа было — вздохнуть и освободиться, естественным чувством — отвращение к своей власти. И не «застиг врасплох», и не «численное превосходство авиации и танков» так легко замыкало катастрофические котлы — по 300 тысяч (Белосток, Смоленск) и по 650 тысяч вооружённых мужчин (Брянск, Киев), разваливало целые фронты и гнало в такой стремительный и глубокий откат армий, какого не знала Россия за все 1000 лет, да наверно и ни одна страна ни в одной войне, — а мгновенный паралич ничтожной власти, от которой отшатнулись подданные, как от виснущего трупа… Населению СССР до 1941 естественно рисовалось: приход иностранной армии — значит свержение коммунистического режима, никакого другого смысла для нас не могло быть в таком приходе. Ждали политической программы, освобождающей от большевизма» (Том 3, часть 5, глава 1). Вот так, не больше и не меньше: по Солженицыну, население СССР только и ждало «Гитлера-освободителя». Однако оборона Брестской крепости, Москвы, Ленинграда, Сталинграда и прочие героические эпизоды особенно первого периода Великой Отечественной войны опровергают доводы Солженицына о всенародной ненависти к Сталину. Напротив, советский народ сплотился вокруг Вождя, за исключением, конечно, предателей, трусов и шлюх. Да и само повествование от местоимения «мы» довольно странно, учитывая, что сам писатель воевал в то время в советской армии. А какая-такая страна не знала откат армий во Второй Мировой войне? Франция, разгромленная и оккупированная меньше, чем за два месяца, Польша, раздавленная за три недели, наполовину захваченный японцами Китай? Да и при царе-батюшке в Первую Мировую войну германцы больше всего территорий захватили тоже в России, хотя эпоха Николая Второго ни идёт ни в какое сравнение со сталинской.

Но стоит обратить внимание на слова, которые есть перед этим повествованием: «В Первой Части этой книги читатель ещё не был приготовлен принять правду всю. Там, в начале, пока читатель с нами вместе не прошёл всего лагерного пути, ему выставлена была только насторожка, приглашенье подумать. Сейчас, после всех этапов, пересылок, лесоповалов и лагерных помоек, быть может читатель станет посогласнее. В Первой Части я говорил о тех власовцах, какие взяли оружие от отчаяния, от пленного голода, от безвыходности. А теперь, отодвигать дальше некуда, надо ж и о тех сказать, кто ещё до 1941 ни о чём другом не мечтал, как только взять оружие и бить этих красных комиссаров, чекистов и коллективизаторщиков? Помните, у Ленина: «Угнетённый класс, который не стремится к тому, чтобы научиться владеть оружием, иметь оружие, заслуживал бы лишь того, чтобы с ним обращались, как с рабами». Так вот, на гордость нашу, показала советско-германская война, что не такие-то мы рабы, как нас заплевали во всех либерально-исторических исследованиях: не рабами тянулись к сабле снести голову Сталину-батюшке»(Том 3, часть 5, глава 1). То есть автор открыто говорит, что специально готовит читателя если не к уважению, то хотя бы к пониманию предателей-власовцев через «прохождение лагерного пути». Сначала в первом томе показывает трусов, а в третьем – озлобленных на власть, перед которыми в главе «Обречённые» поставлены шлюхи-подстилки. Любопытно, почему их нет в первом томе? Для рассказа о них тоже нужно было «пройти лагерный путь»? Довольно интересная стратегия. То есть читатель, по задумке писателя, должен сам стать озлобленным на Сталина и быть «посогласнее» с тем, что гордиться надо не победой советского народа над нацизмом, а власовцами, о чём далее.

В заключение Солженицын написал: «Возьму на себя сказать: да ничего бы не стоил наш народ, был бы народом безнадёжных холопов, если б в эту войну упустил хоть издали потрясти винтовкой сталинскому правительству, упустил бы хоть замахнуться да матюгнуться на Отца родного. У немцев был генеральский заговор — а у нас? Наши генеральские верхи были (и остались посегодня) ничтожны, растлены партийной идеологией и корыстью и не сохранили в себе национального духа, как это бывает в других странах. И только низы солдатско-мужицко-казацкие замахнулись и ударили. Движение это было куда более народным, простонародным, чем всё интеллигентское «освободительное движение» с конца XIX века и до февраля 1917, с его мнимо-народными целями и с его февральско-октябрьскими плодами. Но не суждено было ему развернуться, а погибнуть позорно с клеймом: измена священной нашей Родине!» (Том 3, часть 5, глава 1). Это не «клеймо», а справедливая историческая оценка. Не могла быть освободительной борьба путь даже тысяч, но на стороне тех, кто вёл против нашей страны войну на полное уничтожение. И опять же, в каких это странах в 30-40-е годы генеральские верхи сохранили «национальный дух»? В тех, которые пали под гитлеровскими полчищами? Но самое главное, этими словами Солженицын превзошёл даже самых пещерных русофобов: он похвалил наш народ за то, что в нём были предатели. Такое не пришло бы в голову даже покойной Новодворской.

Любопытно, что вдова писателя при составлении школьной версии «Архипелага» вырезала почти всё, что касалось власовцев, мотивируя это так: «Наше общество не готово сегодня это обсуждать. Пусть еще пройдут десятилетия, когда люди будут обсуждать это». То есть она надеется на дальнейшую десталинизацию, когда общество будет готово уважать предателей? А вот рассказ о шлюхах-подстилках в школьной версии «Архипелага ГУЛАГа» остался. Также она поведала: «В изначальном «Архипелаге» было очень мало о Власове: то, что Александр Исаевич мог знать от своих подельников, вернее от тех, с кем он сидел в камере, это были сведения очень лапидарные. На западе мы получили дополнительные сведения, в том числе о Власовской армии. Люди, которые выжили, они присылали свои свидетельства, кое-что было опубликовано, и он (А. И. Солженицын) сильно увеличил этот раздел во втором издании».

Интересно, что сам Солженицын попал в лагерь совершенно справедливо: будучи командиром батареи звуковой разведки 68-й Севско-Речицкой пушечной артиллерийской бригады 48-й армии 2-го Белорусского фронта, он писал друзьям письма, в которых ругал Верховного Главнокомандующего. При этом он не мог не знать, что вся переписка с фронта прочитывается, и по законам военного времени контрразведка должна была принять меры, что писатель и сам признавал в беседе с чехословацким писателем Томашем Ржезачем, о чём тот писал в своей книге «Спираль измены Александра Солженицына». Поэтому уж кому-кому, а самому кумиру антисталинистов было совсем глупо обижаться на Сталина за свои лагерные приключения. Но вместо того, чтобы понять это, он пошёл по пути ненависти, написав труды, в которых не только рассказывал про репрессии в период правления Вождя Народов, но и, как показано выше, оправдывал предателей-власовцев, а также шлюх-подстилок.

Подытоживая всё вышеописанное, можно сказать, что Солженицын в своём «Архипелаге ГУЛАГе» мобилизовал против Сталина всё, что только возможно: и описание репрессий, и оправдание власовцев, как банальных трусов, так и озлобленных по разным причинам на советскую власть, а также шлюх, путавшихся с немецкими оккупантами. То есть он вобрал в своё творчество все антиподы правителю, как воплощению архетипа Отца (он и сам иронично называет Сталина «Отцом родным»), вокруг которого сплотились герои-патриоты. И в этом и состоит сущность яда антисталинизма Солженицына: в представлении недостойных достойными только лишь для того, чтобы ошельмовать ненавистного ему Сталина, хотя сам писатель в своё время был наказан справедливо. Прямо как в девизе атамана Краснова, повешенного как Власов: «Хоть с чёртом, но против большевиков». Но при такой тактике побеждает исключительно «чёрт». Известно также высказывание Гитлера о Сталине: «Сила русского народа состоит не в его численности или организованности, а в его способности порождать личности масштаба И. Сталина… Наша задача - раздробить русский народ так, чтобы люди масштаба Сталина не появлялись». Вот как раз оправдание предателей всех мастей и служит делу раздробления и разложения следующих поколений Народа-Победителя, от которого сам Солженицын отделил себя, выразив такое отношение к Великой Победе 1945 года в своём труде «Как нам обустроить Россию»: «Не гордиться нам и советско-германской войной, на которой мы уложили за 30 миллионов, вдесятеро гуще, чем враг, и только утвердили над собой деспотию». Такой же позиции придерживаются современные антисталинисты.

На Украине почитание вождя предателей Бандеры привело к деградации этой страны и её народа. Ведь его современные последователи только и живут ненавистью к «москалям», а созидательные идеи им чужды. В России, к счастью, почитатели Власова и Краснова столь малочисленны и маргинальны, что не в состоянии создать хотя бы одну заметную вменяемую организацию. А это показатель здоровья нашего народа. Как и уважительное, несмотря на все усилия Солженицына и ему подобных, отношение к Сталину, под руководством которого советский народ победил в Великой Отечественной войне.

P.S.: В интервью агентству Anna-News военный разведчик, полковник в отставке, ветеран боевых действий в Афганистане Валерий Берчун рассказал о том, как в 1985 году  в Афганистане советские бойцы взяли склад с полиграфической продукцией на русском языке. Там был и «Архипелаг ГУЛАГ» Солженицына, напечатанный огромным тиражом. «После этого, чтобы мне ни говорили, какие бы улицы им ни называли, центры бы, премии и так далее, не для меня он (Солженицын – прим. авт.) остался человеком, который воевал против моей страны!» - сказал Валерий Берчун.

https://proza.ru/2016/05/05/1751

http://stasrus2009.livejournal.com/108206.html

[Александр Васильевич]

Солженицын призывает США бомбить СССР



См.видео по нижеприведённой ссылке:

https://www.youtube.com/watch?v=VwAri8kyzTA

https://www.youtube.com/watch?v=oeUV2u1LHes

А вот и расшифровка того, что озвучил Солженицын:

“Я хочу обратить ваше внимание. У вас есть такие теоретики, которые говорят: остановите ядерное вооружение США. Мы, мол, уже имеем сейчас, Америка сегодня имеет ядерного вооружения столько, достаточно, чтобы уничтожить половину мира противоположного. Зачем нам больше?…..

Но концентрируется мировое зло, ненавистное к человечеству. И оно полно решимости уничтожить ваш строй. Надо ли ждать, что оно ударит ломом в вашу границу и что американская молодежь должна будет умирать на границах вашего континента?”

[Александр Васильевич]

Солженицын А.И. Американские речи. Paris: YMCA-Press, 1975





Большинство присутствующих здесь сегодня составляют рабочие, созидательные рабочие. И сам я, много лет своей жизни проработав резчиком камня, литейщиком, чернорабочим, во имя всех тех, кто разделяли этот принудительный труд со мной, как те два заключенных ГУЛАГа, которых вы только что видели, и от имени тех, кто принудительно трудятся в нашей стране, могу начать свое сегодняшнее выступление приветствием — братья, братья по труду!

И чтобы не забыть также многих почетных гостей, присутствующих здесь сегодня вечером, позвольте мне добавить — леди и джентльмены!

«Пролетарии всех стран, соединяйтесь!» Кто из нас не слышал этот лозунг, который звучал в мире 125 лет? Сегодня вы можете найти его в любой советской брошюре, а также в любом номере «Правды». Но никогда лидеры коммунистической революции в Советском Союзе не исполняли эти слова искренне и в их полном смысле. Когда много лжи накапливается за десятилетия, мы забываем о радикальной и главной лжи, которая находится не в листьях дерева, а в его корнях.

Теперь это почти невозможно помнить или проверить в это. Например, недавно я опубликовал переиздание брошюры от 1918 года. Это был точный отчет о встрече представителей всех заводов Петрограда, города, который известен в нашей стране как «колыбель революции».

Повторяю, это было в марте 1918 года — только через четыре месяца после Октябрьской революции,— и представители всех Петроградских заводов ругали коммунистов, которые обманули их во всех своих обещаниях. Более того, они не только отказались от Петрограда в холод и голод, бежали из Петрограда в Москву, но и отдали приказ расстрелять из пулеметов толпы рабочих во дворах заводов, которые требовали выборов независимых заводских комитетов.

Позвольте мне напомнить вам, это было в марте 1918 года. Вряд ли кто-нибудь сейчас помнит подавление Петроградской забастовки в 1921 году или расстрел работников в Колпино в том же году.

В руководстве Центрального комитета Коммунистической партии в начале революции все были эмигрантами-интеллигентами, которые вернулись уже после разразившегося в России восстания, чтобы довести до конца коммунистическую революцию. Один из них был настоящий рабочий, высококвалифицированный токарь до последнего дня своей жизни. Это был Александр Шляпников. Кто знает это имя сегодня? Именно поэтому он выражал истинные интересы рабочих в коммунистическом руководстве. В годы, предшествовавшие революции, именно Шляпников управлял всей Коммунистической партией в России — не Ленин, который был эмигрантом. В 1921 году он возглавил рабочую оппозицию, которая обвиняла коммунистическое руководство в предательстве рабочих интересов, в подавлении и угнетении пролетариата и в превращении в бюрократию.

Шляпников пропал из вида. Он был арестован несколько позже, и так как он твердо стоял на своем, он был расстрелян в тюрьме, а его имя, возможно, не известно большинству людей, присутствующих здесь сегодня. Но я напомню вам, до революции главой Коммунистической партии России был Шляпников — не Ленин.

С того времени рабочий класс никогда не был в состоянии встать на защиту своих прав, и, в отличие от всех западных стран, наш рабочий класс получает только то, что они дают ему. Он получает только подачки. Он не может защитить своих простых, повседневных интересов, и даже борьба за зарплату или за улучшение жилищных условий рассматривается как контрреволюционная. Благодаря закрытости советской системы, вы, вероятно, никогда не слышали о текстильной забастовке в 1930 году в Иванове или о рабочих беспорядках 1961 года в Муроме и Александрове, а также о более значительном рабочем восстании в Новочеркасске в 1962 году — и это во времена Хрущева, после оттепели.

Эта история в ближайшее время будет в деталях опубликована в вашей стране, в третьем томе «Архипелаг ГУЛАГ». Это история о том, как рабочие пошли мирной демонстрацией в партийный городской комитет — с портретами Ленина, с просьбой об изменении экономических условий. Они открыли по ним огонь из автоматов и разогнали толпу танками. Ни одна семья не посмела даже собрать своих раненых и убитых — все они были вывезены тайно, по приказу властей.

Именно присутствующим здесь не нужно объяснять, что в нашей стране, начиная с революции, никогда не было такого понятия, как свободный профсоюз.

Лидеры британских профсоюзов вольны играть в недостойные игры в ходе посещений так называемых профсоюзов России и ответных визитов. Но Американская федерация труда и Конгресс промышленных предприятий никогда не поддавались этим иллюзиям.

Движение американских рабочих никогда не позволяло себе ослепнуть и перепутать рабство со свободой. И сегодня я от имени всех наших угнетенных людей благодарю вас за это!

Пока либеральные мыслители и мудрецы Запада, который забыл смысл слова свобода, ругались, что в Советском Союзе вообще не было никаких концлагерей, Американская федерация труда в 1947 году опубликовала карту наших концлагерей, и от имени всех заключенных тех времен я хочу поблагодарить движение американских рабочих за это.

Но так же, как мы чувствуем себя вашими союзниками здесь, там существует и другой союз, на первый взгляд странный, удивительный, но если вы подумаете об этом, то, на самом деле, его нетрудно осмыслить и понять. Это союз между нашими коммунистическими лидерами и вашими капиталистами.

Это союз не новый. Хорошо известный Арманд Хаммер, который процветает сегодня, заложил основу для него, когда предпринял первую исследовательскую поездку в Россию, еще при Ленине, в самые первые годы революции. Он добился чрезвычайного успеха в своей разведывательной миссии, и с тех пор, за все эти 50 лет, мы наблюдаем непрерывную и устойчивую поддержку предпринимателями Запада советских коммунистических лидеров.

Их неуклюжая и неловкая экономика, которая никогда не могла преодолеть собственные трудности самостоятельно, постоянно получает материальную и технологическую помощь. Крупнейшие строительные проекты в первую пятилетку были осуществлены исключительно при помощи американской технологии и материалов. Даже Сталин признал, что две трети необходимого было получено от Запада. И если сегодня Советский Союз, бедная по современным меркам страна, имеет мощные военные и полицейские силы, которые используются для подавления нашего движения к свободе в Советском Союзе, и у нас есть западный капитал, то можно благодарить за это тоже.

Позвольте мне напомнить вам о недавнем инциденте, который некоторые из вас, возможно, видели в газетах, хотя другие, возможно, пропустили его. Некоторые из ваших бизнесменов, по собственной инициативе, устроили выставку криминологических технологий в Москве. Это были самые последние и сложные технологии, которые здесь, в вашей стране, используется для задержания преступников, для подслушивания их, для наблюдения за ними, для фотографирования их, к слежки за ними, для опознания их. Это было доставлено на выставку в Москву с той целью, чтобы советские агенты КГБ могли изучать это, как будто не понимая, за какими преступниками охотится КГБ.

Советское правительство было крайне заинтересовано в этих технологиях и решило купить их. А ваши бизнесмены вполне были готовы их продать. Только когда некоторые трезвые голоса здесь подняли шум против этого, сделка была заблокирована. Только по этой причине она не состоялась. Но вы должны понимать, насколько умен КГБ. Эти технологии не должны были оставаться две-три недели в советском здании под советской охраной. Две или три ночи было достаточно для КГБ, чтобы изучить и скопировать их. И если сегодня за людьми охотятся при помощи лучших и самых передовых технологий, то я могу поблагодарить ваших западных капиталистов и за это.

Это нечто, почти непостижимое для человеческого разума,— горячее стремление к получению прибыли, сверх всякой меры, всякого самообладания, всякой совести, только для получения денег.

Я должен сказать, что Ленин предсказал весь этот процесс. Ленин, который провел большую часть своей жизни на Западе, а не в России, который знал Запад гораздо лучше, чем Россию, всегда писал и говорил, что западные капиталисты будут делать все, чтобы укрепить экономику СССР. Они будут соревноваться друг с другом, чтобы продать нам товары дешевле и быстрее, так что Советы договорятся если не с тем, то с другим. Он сказал, они принесут все сами, не думая о своем будущем. И в трудный миг на партийном собрании в Москве он сказал: «Товарищи, не паникуйте, когда дела идут очень тяжело для нас. Мы дадим буржуазии веревку, и буржуазия повесится сама».

Потом Карл Радек, о котором вы, возможно, слышали, который был очень находчив на остроумие, сказал: «Владимир Ильич, но откуда мы собираемся получить достаточно веревок для повешения всей буржуазии?»

Ленин легко ответил: «Они будут поставлять их нам».

В течение десятилетий — 1920-х, 1930-х, 1940-х, 1950-х годов — вся советская пресса писала: западный капитализм, твой конец близок.

Но капиталисты как будто не слышали, не понимали, не могли поверить этому.

Никита Хрущев приехал сюда и сказал: «Мы вас похороним!»— Они не поверили этому или восприняли это как шутку.

Сейчас, конечно, они поумнели в нашей стране. Теперь они больше не говорят: «мы похороним тебя». Теперь они говорят: «разрядка».

Ничто не изменилось в коммунистической идеологии. Цели ее остаются теми же, какими были, но вместо слов бесхитростного Хрущева, который не умел держать язык за зубами, теперь они говорят: «разрядка».

Чтобы уяснить это, я возьму на себя смелость сделать короткий исторический обзор истории отношений, которые в разные периоды были названы «торговля», «стабилизация ситуации», «признание реалий», а теперь «разрядка». Этим отношениям по меньшей мере 40 лет.

Позвольте мне напомнить вам, с какого рода строем они начались.

* Строй был установлен вооруженным восстанием.
* Он разогнал Учредительное собрание.
* Он капитулировал перед Германией — общий враг.
* Он ввел исполнение наказаний без суда.
* Он подавил забастовки рабочих.
* Он ограбил крестьян до столь невероятной степени, что крестьяне восстали, а когда это произошло, он подавил их самым кровавым образом.
* Он разрушил Церковь.
* Он привел 20 провинций нашей страны в состояние голода.

Это было в 1921 году, известный голод Поволжья. Очень типичный коммунистический прием — захватить власть, не думая о том, что производительные силы рухнут, что поля не будут засеяны, заводы остановятся, что страна погрузится в нищету и голод, но когда нищета и голод наступают, они просят гуманный мир помочь им.

Мы видим это в Северном Вьетнаме сегодня; возможно, Португалия также приближается к этому. И то же самое произошло в России в 1921 году. Когда трехлетняя гражданская война, начатая коммунистами, а «гражданская война» был лозунг коммунистов, гражданская война была целью Ленина, читайте Ленина, это была его цель и его лозунг,— когда они разрушили Россию этой гражданской войны, то они попросили Америку, «Америка, накорми наших голодных». И действительно, щедрая и великодушная Америка стала кормить наших голодных.

Так называемая Американская администрация помощи была создана под руководством вашего будущего президента Гувера, и действительно многие миллионы русских жизней были спасены этой вашей организацией.

Но разве получили вы за это благодарность? В СССР не только пытаются стереть все эти события из народной памяти — почти невозможно сегодня в советской прессе найти ссылки на Американскую администрацию помощи,— но даже осуждают помощь как умную шпионскую затею, умный план американского империализма создать шпионскую сеть в России. Повторяю, это был строй, который ввел концлагеря, впервые в истории мира.

Строй, который в 20 веке первым ввел использование заложников, то есть захват не того человека, которого они ищут, а члена его семьи или кто-то наугад и расстрел его.

Эта система заложников и преследования семьи существует по сей день. До сих пор она остается самым мощным оружием преследования, потому что храбрый человек, который не боится за себя, все еще дрожит от угрозы его семье.

Именно этот строй стал первым — задолго до Гитлера — использовать ложную регистрацию, то есть: «Такие-то и такие люди должны прийти для регистрации». Люди подчинялись, а затем их увозили на уничтожение.

У нас не было газовых камер в те дни. Мы использовали баржи. Сотню или тысячу человек помещали в баржу, а потом топили ее.

Именно этот строй обманул рабочих во всех своих указах — декрете о земле, декрете о мире, указе о заводах, указе о свободе прессы.

Именно этот строй уничтожил все другие партии, и позвольте мне прояснить, что он не только расформировывал партию, но и уничтожал ее членов. Все члены других партий были уничтожены. Именно этот строй осуществил геноцид крестьянства, 15 миллионов крестьян были отправлены на уничтожение.

Именно этот строй ввел крепостное право, так называемую «паспортную систему».

Именно этот строй в мирное время искусственно создал голод, погубивший 6 миллионов человек на Украине в 1932 и 1933 годах. Они умерли на самом краю Европы. А Европа даже не заметила этого. Мир даже не заметил этого — 6 миллионов человек!

Я мог бы продолжать перечисление подобного бесконечно, но я должен остановиться, потому что я подошел к 1933 году, когда со всем, что я перечислил за нами, ваш президент Рузвельт и ваш Конгресс признали наш строй достойным дипломатического признания, дружбы и помощи.

Позвольте мне напомнить вам, что великий Вашингтон не согласится признать французский Конвент из-за его дикости. Позвольте мне напомнить вам, что в 1933 году раздавались голоса в вашей стране, возражающие против признания Советского Союза. Тем не менее, признание состоялось, и это стало началом дружбы и, в конечном счете, военного союза.

Позвольте напомнить вам, что в 1904 году американская пресса была в восторге от японских побед и каждый желал поражения России, потому что это была консервативная страна. Я хочу напомнить вам, что в 1914 году упреки были направлены на Францию и Англию за вступление в союз с такой консервативной страной, как Россия.

Масштаб и направленность моего сегодняшнего выступления не позволяют мне сказать больше о дореволюционной России. Скажу только, что информация о дореволюционной России была получена Западом от лиц, которые были или недостаточно компетентными, или недостаточно добросовестными. Я просто приведу для сравнения ряд цифр, которые вы можете прочитать сами в первом томе «Архипелаг ГУЛАГ», который был опубликован в Соединенных Штатах, и, возможно, многие из вас могли читать его. Эти цифры:

По подсчетам специалистов, на основе самой точной целевой статистики, в дореволюционной России, в течение 80 лет до революции, за годы революционного движения, когда не было покушений на жизнь царя, убийства царя, революции,— в течение этих лет казнили около 17 человек в год. Известная испанская инквизиция в течение десятилетий, когда она была на пике преследований, уничтожала около 10 человек в месяц. В «Архипелаге» я цитирую книгу, которую ЧК опубликовала в 1920 году, с гордостью представляя доклады о своей революционной работе в 1918 и 1919 годах и извиняясь, что данные не совсем полны: в 1918 и 1919 годах ЧК казнено без суда и следствия более чем тысяча человек в месяц! Это было написано самой ЧК, прежде чем она поняла, как это будет выглядеть в истории.

В самый разгар сталинского террора, в 1937-38 годах, если мы разделим число казненных лиц на количество месяцев, получим более 40 000 человек расстрелянных в месяц! Вот цифры: 17 в год, 10 в месяц, более чем 1 000 в месяц, более чем 40 000 в месяц! Таким образом, именно то, что затруднило для демократического Запада создание союза с дореволюционной Россией, к 1941 году выросло до такой степени и все же не помешало всей объединенной демократии мира — Англии, Франции, Соединенным Штатам, Канаде, Австралии и малым странам — вступить в военный союз с Советским Союзом. Как это объяснить? Как мы можем это понять? Здесь мы можем предложить несколько объяснений. Во-первых, допустим, что вся объединенная демократия мира была слишком слаба, чтобы бороться против одной только гитлеровской Германии. Если это так, то это страшный знак. Это страшное предзнаменование для сегодняшнего дня. Если все эти страны вместе не смогли победить маленькую гитлеровскую Германию, то что они собираются делать сегодня, когда более половины земного шара наводнено тоталитаризмом? Я не хочу принимать это объяснение.

Второе объяснение состоит, возможно, в том, что был просто приступ паники — страха — среди государственных деятелей в решительный день. Они просто не имели достаточной уверенности в себе, они просто не имели силы духа, и в этом смутном состоянии решили вступить в союз с советским тоталитаризмом. Это тоже не лестно для Запада.

Наконец, третье объяснение состоит в том, что это был преднамеренный прием. Демократия не хотела защитить себя. Для защиты она хотела бы использовать другую тоталитарную систему, советскую тоталитарную систему.

Я не говорю сейчас о моральной оценке этого — я собираюсь поговорить об этом позже. Но с точки зрения простого расчета, как близорук, как глубок самообман!

У нас есть русская поговорка: «Не зовите волка помочь вам против собак». Если собаки нападают на вас и рвут вас, боритесь с собаками, но не зовите на помощь волка. Потому что когда придут волки, они будут уничтожать собак, но они также разорвут на части и вас.

Всемирная демократия смогла бы победить один тоталитарный режим за другим, немецкий, затем советский. Вместо этого она укрепила советский тоталитаризм, помогла осуществить третий тоталитаризм, в Китае, и все это в конечном итоге сказалось на нынешней ситуации в мире.

Рузвельт в Тегеране, подняв один из своих последних тостов, сказал следующее: «Я не сомневаюсь, что трое из нас» — это значит, Рузвельт, Черчилль и Сталин — «вели наши народы в соответствии с их желаниями, в соответствии с их целями». Как же объяснить это? Пусть историки об этом беспокоятся. В то время мы слушали и удивлялись. Мы думали, что «когда мы придем в Европу, то встретимся с американцами и расскажем им». Я был в числе войск, которые шли к Эльбе. Немного еще, и я пришел бы на Эльбу и пожал бы руки ваших американских солдат. Но перед этим случилось так, что я был посажен в тюрьму, и моя встреча не состоялась.

Но теперь, после всего этого с большим опозданием, та же рука выбросила меня из страны, и вот я здесь вместо встречи на Эльбе. После задержки на 30 лет мая Эльба здесь сегодня. Я нахожусь здесь, чтобы сказать вам как друг Соединенных Штатов, что мы хотели говорить с вами тогда как друзья, но нашим солдатам было запрещено говорить с вами на Эльбе.

Существует еще одна русская поговорка: «Человек "Да" — твой враг, а твой друг будет спорить с тобой» [Недруг поддакивает, а друг спорит]. Именно потому, что я друг Соединенных Штатов, именно потому, что моя речь продиктована дружбой, я пришел сказать вам: «Друзья мои, я не собираюсь говорить вам сладкие слова. Ситуация в мире не просто опасна, она не просто угрожающая, она катастрофическая».

Произошло то, чего не понять обычным человеческим разумом. Мы, бессильный, средний советский народ, совсем не могли понять год за годом, десятилетие за десятилетием, что происходило. Откуда нам было получить объяснение? Англия, Франция, США одержали победу во Второй мировой войне. Победоносные государства всегда диктуют мир, они добиваются твердых условий, они создают род ситуации, который соответствует их философии, их представлению о свободе, их представлению о национальных интересах.

(Продолжение следует)

[Александр Васильевич]

(Продолжение)

Вместо этого, начиная с Ялты, ваши государственные деятели Запада по какой-то необъяснимой причине подписали капитуляцию один за другим. Никогда ни Запад, ни ваш президент Рузвельт не наложил каких-либо условий на Советский Союз для получения помощи. Он оказал неограниченную помощь, а затем пошел на неограниченное уступки. Уже в Ялте без какой-либо необходимости оккупация Монголии, Молдавии, Эстонии, Латвии, Литвы молчаливо признается. Сразу после этого почти ничего не было сделано для защиты Восточной Европы, и еще семь или восемь стран сдались.

Сталин потребовал, чтобы советские граждане, которые не хотят возвращаться на родину, были переданы ему, и западные страны передали более 1,5 миллиона человек. Как это было сделано? Они взяли их силой. Английские солдаты убивали русских, которые не хотели стать узниками Сталина, и изгнали их с помощью силы к Сталину на уничтожение. Это недавно обнаружилось — только несколько лет назад — полтора миллиона человеческих существ. Как могли западные демократии сделать это?

И после этого еще 30 лет постоянные отступления, сдача одной страны за другой, до такой степени, что есть советские приверженцы даже в Африке, почти вся Азия захвачена ими, Португалия катится в пропасть.

В течение этих 30 лет больше было сдано тоталитаризму, чем любая побежденная страна когда-либо сдавала после любой войны в истории. Войны не было, но вроде и была.

Долгое время у нас на Востоке не могли понять этого. Мы не могли понять дряблости перемирия, заключенного во Вьетнаме. Любой средний советский гражданин полагал, что это хитрый прием, который позволил Северному Вьетнаму захватить Южный Вьетнам, коли он так решил. И вдруг это было вознаграждено Нобелевской премией мира — трагический и иронический приз.

Очень опасное состояние ума может возникнуть в результате этого тридцатилетнего отступления: уступай в кратчайшие сроки, сдавайся как можно быстрее, тишина и покой любой ценой.

Именно об этом многие западные газеты писали: «Давайте поторопим конец кровопролития во Вьетнаме и добьемся национального единства там». Но у Берлинской стены никто не говорил о национальном единстве. В одной из ваших ведущих газет после окончания Вьетнама был широкий заголовок: «Блаженная тишина». Я не пожелал бы такой «блаженной тишины» моему злейшему врагу. Я не пожелал бы такого национального единства моему злейшему врагу.

Я провел 11 лет на Архипелаге, и половину своей жизни я изучал этот вопрос. Глядя на эту страшную трагедию во Вьетнаме на расстоянии, я могу вам сказать, миллион человек будет просто уничтожен, а от четырех до пяти миллионов (в соответствии с размером Вьетнама) окажутся в концентрационных лагерях, и будет перестройка Вьетнама. А что происходит в Камбодже, вы уже знаете. Это геноцид. Это полное и окончательное уничтожение, но в новой форме. Еще раз их технология не возвысилась до строительства газовых камер.

Так, в течение нескольких часов вся столица, виновная столица, опустела: стариков, женщин, детей выгоняют без вещей, без пищи: «Иди и умри!» Очень опасно для мировоззрения каждого, когда приходит ощущение: «Вперед, сдавайся».

Мы уже слышим голоса в вашей стране и на Западе: «Откажитесь от Кореи, и мы будем жить спокойно. Откажитесь от Португалии, конечно, откажитесь от Японии, откажитесь от Израиля, откажитесь от Тайваня, Филиппин, Малайзии, Таиланда, откажитесь еще от десяти африканских стран. Просто дайте нам жить в тишине и покое. Просто позвольте нам управлять нашими большими автомобилями на наших великолепных дорогах, просто позвольте нам играть в теннис и гольф в тишине и покое, просто позвольте нам смешивать коктейли в тишине и покое, как мы привыкли делать, просто позвольте нам видеть красивую зубастую улыбку с бокалом в руке на каждой рекламной полосе наших журналов».

Но посмотрите, как все получилось: теперь на Западе все это превратилось в обвинение против Соединенных Штатов. Теперь на Западе мы слышим очень много голосов, повторяющих: «Это твоя вина, Америка». И вот, я должен решительно защищать Соединенные Штаты от этих обвинений.

Я должен сказать, что из всех стран Запада Соединенные Штаты являются наименее виновными во всем этом и сделали наиболее для того, чтобы предотвратить это. Соединенные Штаты помогли Европе выиграть Первую и Вторую мировые войны. Они дважды подняли Европу из послевоенной разрухи, дважды, на 10, 20, 30 лет они встали щитом, заслоняющим Европу, в то время как европейские страны считали медяки, чтобы не платить за свои армии (еще лучше не иметь их совсем), чтобы не платить за вооружение, думая о том, как покинуть НАТО, зная, что в любом случае Америка все равно будет защищать их. Эти страны начали все это вопреки тысячам лет их цивилизации и культуры, даром что находятся они близко и должны были знать лучше.

Я приехал на ваш континент — в течение двух месяцев я путешествовал по его широко открытым просторам, и я согласен: здесь вы не чувствуете близости всего этого, непосредственности всего этого. И здесь можно прогадать. Здесь вы должны сделать духовное усилие, чтобы понять остроту ситуации в мире. Соединенные Штаты Америки уже давно показали себя как самая великодушная, самая щедрая страна в мире. Везде, где происходит наводнение, землетрясение, пожар, стихийное бедствие, болезнь, кто является первым на помощь? Соединенные Штаты. Кто помогает больше всех и бескорыстно? Соединенные Штаты.

И что же слышим мы в ответ? Упреки, проклятия, «янки, идите домой». Американские культурные центры сжигаются, а представители третьего мира бросаются голосовать против Соединенных Штатов.

Но это не снимает груз с плеч Америки. Ход истории — нравится вам это или нет — сделал вас лидерами мира. Ваша страна не может больше думать провинциально. Ваши политические лидеры не могут больше думать только о своих собственных штатах, их партиях, мелких механизмах, которые могут привести или не привести к продвижению по службе. Вы должны думать обо всем мире, и когда возникнет новый политический кризис в мире (я думаю, мы только что пришли к концу очень острого кризиса и следующий придет в любой момент) основные решения выпадут в любом случае на плечи Соединенных Штатов Америки.

И уже здесь я слышал некоторые объяснения ситуации. Позвольте мне процитировать некоторые из них: «Невозможно защищать тех, кто не имеют воли защищать себя». Я согласен с этим, но это было сказано о Южном Вьетнаме. В половине сегодняшней Европы и в трех четвертях сегодняшнего мира воли защищаться даже меньше, чем в Южном Вьетнаме.

Нам говорят: «Мы не можем защитить тех, кто не в состоянии защитить себя собственными человеческими ресурсами». Но от подавляющей силы тоталитаризма, когда все эти силы брошены против страны, ни одна страна не может защитить себя за счет собственных ресурсов. Например, Япония не имеет постоянной армии.

Нам говорят: «Мы не должны защищать тех, у кого нет полной демократии». Это самый замечательный аргумент из всех. Это лейтмотив, который я слышу в ваших газетах и в речах некоторых ваших политических лидеров. Кто в мире на передней линии обороны против тоталитаризма хоть когда-нибудь в состоянии был поддерживать полную демократию? Вы, соединенные демократии мира, были не в состоянии поддерживать ее. Америка, Англия, Франция, Канада, Австралия вместе не поддерживали ее. При первой же угрозе гитлеризма вы протянули руки к Сталину. Вы называете это поддержкой демократии?

И все больше того же самого (было много этих речей кряду): «Если Советский Союз собирается использовать разрядку для своих целей, то мы…» Но что будет потом? Советский Союз использовал разрядку в своих собственных интересах, использует ее в настоящее время и будет продолжать использовать ее в своих интересах! Например, Китай и Советский Союз, вместе активно участвуя в разрядке, тайно захватили три страны Индокитая. Правда, может быть, в качестве утешения Китай отправит к вам команду игры в пинг-понг. И стоило только Советскому Союзу однажды послать к вам пилотов, которые однажды пересекли Северный полюс, как через несколько дней вы полетели вместе в космос.

Типичная увертка. Я очень хорошо помню тот год, это было в июне 1937 года, когда Чкалов, Байдуков и Беляков героически пролетели над Северным полюсом и приземлились в штате Вашингтон. Это был тот самый год, когда Сталин казнил более 40 000 человек в месяц. И Сталин знал, что он делает. Он послал этих пилотов и вызвал у вас наивный восторг дружбой двух стран через Северный полюс. Пилоты были героические, никто не скажет что-нибудь против них. Но это было представление — представление, чтобы отвлечь вас от реальных событий 1937 года. А что это событие сейчас? Это юбилей — 38 лет? Разве 38 лет — это какой-то юбилей? Нет, просто это необходимо, чтобы прикрыть Вьетнам. И еще раз, эти пилоты были посланы сюда. Мемориал Чкалова был открыт в штате Вашингтон. Чкалов был герой и достоин памятника. Но чтобы представить реальную картину, за мемориалом должна была быть стена, а на ней должен был быть барельеф, показывающий казни, показывающий черепа и кости.

Нам также сказали (прошу прощения за столь многие цитаты, но их много больше в вашей прессе и радио): «Мы не можем игнорировать тот факт, что Северный Вьетнам и красные кхмеры нарушили соглашение, но мы готовы смотреть в будущее». Что это значит? Это значит, пусть они уничтожают людей. Но если эти убийцы, которые живут насилием, эти палачи, предлагают нам разрядку, мы будем рады пойти вместе с ними. Как Вилли Брандт однажды сказал: «Я был бы готов к разрядке даже со Сталиным». В то время, когда Сталин казнил 40 000 в месяц, он был бы готов принять разрядку со Сталиным?

Взгляд в будущее. Именно так смотрели они в будущее в 1933 и 1941 годах, но это был близорукий взгляд в будущее. Именно так смотрели они в будущее два года назад, когда было организовано бессмысленное, непонятное, не гарантированное перемирие во Вьетнаме, и это было близорукое зрение. Они столь спешили заключить это перемирие, что забыли освободить ваших собственных американцев из плена. Они столь спешили подписать этот документ, что около 1 300 американцев — «ну, они исчезли, мы можем обойтись без них». Как это сделано? Как это может быть? Часть из них, действительно, может быть пропавшими без вести, но лидеры Северного Вьетнама сами признались, что некоторые из них еще содержатся в тюрьме. И отдают ли они вам обратно ваших соотечественников?

Нет, они не отдают их обратно, и они постоянно выдвигают новые условия. Сначала они сказали: «Уберите их от власти». Теперь они говорят: «Пусть Соединенные Штаты восстанавливают Вьетнам, в противном случае нам очень трудно будет найти этих людей».

Если правительство Северного Вьетнама с трудом объясняет вам, что случилось с вашими братьями, с вашими американскими военнопленными, которые еще не вернулись, то я, исходя из моего опыта в Архипелаге, могу объяснить это достаточно ясно. Существует закон в Архипелаге, что те, с которыми обошлись наиболее жестко и которые выстояли наиболее храбро, самые честные, самые смелые, самые несгибаемые, никогда больше не выходят в мир. Их никогда больше не показывают миру, потому что они расскажут такие сказки, что человеческий разум не сможет воспринять. Некоторые ваши вернувшиеся военнопленные рассказали вам, что они подвергались пыткам. Это означает, что тех, кто остались, пытали еще больше, но они не поддались ни на дюйм.

Это ваши лучшие люди. Это ваши первые герои, которые в одиночном бою выдержали испытание. И сегодня, к сожалению, они не могут укрепиться мужеством от наших аплодисментов. Они не могут воспламениться им из своих одиночных камер, где они могут либо умереть, либо сидеть 30 лет, как Рауль Валленберг, шведский дипломат, который был захвачен в 1945 году в Советском Союзе. Он был заключен в тюрьму на 30 лет, и они не отдадут его.

У вас есть истерический общественный деятель, который сказал: «Я поеду в Северный Вьетнам, я стану на колени и попрошу их освободить наших военнопленных». Это не политический акт — это мазохизм.

Чтобы понять правильно, к чему разрядка привела за все эти 40 лет — дружба, стабилизация ситуации, торговля и так далее, я бы рассказал вам кое-что, чего вы никогда не видели и не слышали,­— о том, как это выглядело со стороны. Позвольте мне рассказать вам, как это выглядело.

Простое знакомство с американцем, и не дай бог, если вы сидели с ним в кафе или ресторане, означало десятилетний срок по подозрению в шпионаже.

В первом томе «Архипелага» я говорю о событии, которое было рассказано мне не неким арестованным лицом, а всеми членами Верховного Суда СССР в те короткие дни, когда я был в центре внимания при Хрущеве. Один советский гражданин был в Соединенных Штатах и по возвращении заявил, что в Соединенных Штатах замечательные автомобильные дороги. КГБ арестовал его и потребовал срока 10 лет. Но судья сказал: «Я не возражаю, но нет достаточного количества доказательств. Не могли бы вы найти что-то еще против него?» Так судья был сослан на Сахалин, потому что он осмелился спорить, а они дали 10 лет другому человеку. Можете ли вы себе представить, что за ложь он сказал? И что за это за похвала американского империализма — в Америке есть хорошие дороги? Десять лет.

В 1945-46 через наших тюремные камеры прошло много людей, но это были не те, которые сотрудничали с Гитлером, хотя некоторые из них были тоже. Там не было в чем-то виновных, но только лица, которые только что были на Западе и были освобождены из немецких лагерей для военнопленных американцами. Это считалось преступлением — освобожден американцами. Это означает, что он видел хорошую жизнь. Если он вернется, он будет говорить об этом. Самое страшное не то, что он сделал, а то, что он будет говорить. И все эти лица получили десятилетний срок. Во время последнего визита Никсона в Москву ваши американские корреспонденты перенесли свои приемы на улицы Москвы. Я иду по русской улице с микрофоном и спрашиваю рядового советского гражданина: «Скажите, пожалуйста, что вы думаете о встрече между Никсоном и Брежневым?» И, что удивительно, всякий встречный человек отвечал: «Великолепно, я очень рад, я абсолютно счастлив».

Что это значит? Если я иду по улице в Москве и некие американцы подходят ко мне с микрофоном и спрашивает меня что-то, то я знаю, что с другой стороны от него находится член государственной безопасности, также с микрофоном, который записывает все, что я говорю. Вы думаете, я собираюсь сказать что-нибудь, за что меня немедленно посадят в тюрьму? Конечно, я говорю: «Это замечательно, я вне себя от радости».

Но чего стоят такие корреспонденты, если они просто переносят западные методы туда, не обдумывая вещи до конца?

Вы помогли нам в течение многих лет ленд-лизом, но теперь мы сделали все, чтобы забыть об этом, чтобы стереть это из нашей памяти, не вспоминать, если это вообще возможно. И теперь, прежде чем прийти в этот зал, я задержал мой визит в Вашингтон отчасти для того, чтобы сначала бросить взгляд на американскую провинцию, проехав по различным штатам и просто поговорив с людьми. Мне сказали, и я узнал об этом впервые, что в каждом штате в годы войны были общества советско-американской дружбы, которые собирали помощь для советских людей — теплая одежда, консервы, подарки, и отправляли ее в Советский Союз. Но мы не только никогда не видели этого, не только не получали этого (это было распределено где-то в привилегированных кругах),— никто и никогда даже не говорил нам, что это делается. Я узнал об этом впервые только здесь, в этом месяце, в Соединенных Штатах.

Все гадости, которые можно было сказать о Соединенных Штатах, были сказаны во времена Сталина. И все это стало тяжелым осадком, который может быть поднят в любое время. В любой день газеты могут выйти с заголовками «Кровожадный американский империализм хочет захватить власть над миром», и этот яд поднимется от осадка, и многие люди в нашей стране поверят ему, и будут отравлены, и будут считать вас агрессорами. Это подобно разрядке, которая стала у нас управляемой.

Советская система настолько закрыта, что вам почти невозможно понять это отсюда. Ваши теоретики и ученые пишут работы, пытаются понять и объяснить, какие вещи происходят там. Вот некоторые наивные объяснения, которые просто смешны для советских граждан. Некоторые говорят, что советские лидеры уже отказались от своей бесчеловечной идеологии. Вовсе нет. Они не сдали ее ни на бит.

Некоторые говорят, что в Кремле есть левые и правые и они борются друг с другом, а мы должны вести себя таким образом, чтобы не мешать своим поведением левым. Это все фантазии, лево… право. Существует какая-то борьба за власть, но все они сходятся в главном. Существует также следующая теория, что теперь, благодаря росту техники, настала в Советском Союзе технократия, все большее число машин и инженеров в настоящее время работает в экономике, и в ближайшее время судьбу страны определит именно это, а не партия. Я скажу вам, однако, что инженеры определяют судьбу экономики так же, как наши генералы определяют судьбу армии. Это означает нуль. Все это делается по требованиям партии. Это наша система. Судите сами.

Это строй, где в течение сорока лет были не подлинные выборы, а просто комедия, фарс. Таким образом, это строй, который не имеет законодательных органов. Это строй без независимой прессы, строй без независимой судебной системы, где люди не имеют влияния ни на внешнюю, ни на внутреннюю политику, где подавлена любая мысль, отличная от государственной.

И позвольте мне сказать вам, что электронное подслушивание в нашей стране — столь простая вещь, что это дело повседневной жизни. Например, у вас в Соединенных Штатах прослушивание вызвало бурю негодования, которое длилось полтора года. Для нас это повседневные дела. Почти каждая квартира, каждое учреждение стоит на своем прослушивании, и нас это совсем не удивляет — мы привыкли к этому.

Это строй, где разоблачены палачи миллионов, как Молотов и другие, поменьше него, никогда не преследуемые в суде, но живущие на огромные пенсии в высшем комфорте. Это строй, где представление сегодня все еще продолжается и в который каждый иностранец входит в окружении пары подосланных агентов, работающих в соответствии с набором сценариев. Это строй, в котором даже конституция не действовала ни единого дня, где все решения созревают в тайне, высоко в небольшой безответственной группе, а затем нисходят на нас и на вас, как молния.

И какова цена подписям таких лиц? Как можно полагаться на их подписи на документах разрядки? Вы сами можете спросить ваших специалистов сейчас, и они скажут вам, что именно в последние годы Советскому Союзу удалось создать прекрасное химическое оружие, ракеты, которые даже лучше, чем те, что используются Соединенными Штатами.

(Окончание следует)

[Александр Васильевич]

(Окончание)

Итак, что мы должны заключить из этого? Нужна разрядка или нет? Она не только нужна, она столь же необходима, как воздух. Это единственный способ спасти землю — разрядка вместо мировой войны, но истинная разрядка, и если уж она была разрушена плохим словом, которые мы используем для нее, «разрядка», то мы должны найти для нее другое слово.

Я бы сказал, что существует очень мало основных характеристик такой истинной разрядки, всего три.

Во-первых, это должно быть разоружение — не только разоружение от применения войны, но и от применения насилия. Мы должны прекратить использовать не только виды оружия, которые используются для уничтожения ближних, но и виды оружия, которые используются для подавления своих земляков. Это не разрядка, если мы сегодня здесь с вами можем провести свое время приятно, тогда как там люди стонут и умирают, в том числе в психиатрических больницах. Врачи совершают свои вечерние обходы, в третий раз вводя людям препараты, которые разрушают клетки их мозга.

Второй признак разрядки, как я бы сказал, заключается в следующем: она должна быть основана не на улыбках, не на словесных уступках, а на прочном фундаменте. Вы знаете слова из Библии: «строй не на песке, а на камне». Должна быть гарантия, что разрядка не будет неожиданно нарушена, и для этого другой стороне — другой стороне соглашения — следует иметь свои законы, подчиненные общественному мнению, прессе, а также свободно избранному парламенту. И пока существует такой контроль, не существует абсолютно никаких гарантий [так в тексте].

Третье простое условие: какая же это разрядка, когда они используют бесчеловечную пропаганду, которая с гордостью называется в Советском Союзе «идеологическая война». Давайте откажемся от этого. Если мы собираемся дружить, давайте дружить, если мы собираемся ввести разрядку, то давайте разрядку, и конец идеологической войне.

Советский Союз и коммунистические страны умеют вести переговоры. Они знают, как это делать. Долгое время они не шли ни на какие уступки, а затем они уступили немного. Потом все говорят торжественно: «Смотри, они уступили, пришло время подписать». Европейские переговорщики из тридцати пяти стран в течение двух лет мучительно вели переговоры, и их нервы были напряжены до предела, и наконец, они сдались. Несколько женщин из коммунистических стран теперь могут вступить в брак с иностранцами. И нескольким газетчикам теперь будет предоставлена возможность ездить чуть больше, чем раньше. Они дают одну тысячную того, что естественный закон должен предусматривать. Разрешаются дела, которые люди должны быть в состоянии совершить еще до таких переговоров. И уже возникает радость. И здесь, на Западе мы слышим много голосов, повторяющих: «Смотри, они уступают, пришло время подписать».

В течение двух лет этих переговоров во всех странах Восточной Европы давление возросло, усилилось угнетение, даже в Югославии и Румынии, оставляя в стороне другие страны. И это именно теперь, когда австрийский канцлер говорит: «Мы должны подписать это соглашение как можно быстрее».

Какого рода соглашение может это быть? Предлагаемое соглашение является похоронами Восточной Европы. Это означает, что Западная Европа, наконец, раз и навсегда хочет зачеркнуть Восточную Европу, заявляя, что ее подлинное желание — видеть Восточную Европу разрушенной и подавленной раз и навсегда, только, пожалуйста, не беспокойте нас. И Австрийский канцлер считает, что если все эти страны толкают к братской могиле, то Австрия на самом краю этой могилы выживет и не попадет в нее.

И мы, от своей жизни там, пришли к выводу, что насилие может быть сдержано только твердостью.

Вы должны понять природу коммунизма. Сама идеология коммунизма, все ленинское учение, заключается в том, что кто-то считается дураком, который не принимает того, что лежит перед ним. Если вы можете взять это, возьмите. Если вы можете атаковать, атакуйте. Но если есть стена, то возвращайтесь. И коммунистические лидеры уважают только твердость, и презирают, и смеются над лицами, которые постоянно поддаются им. Ваши люди теперь говорят, и это последняя цитата из заявлений ваших лидеров, которую я собираюсь привести вам: «Сила без попытки примирения приведет к мировому конфликту». Но я бы сказал, что сила при постоянном подчинении вообще не является силой.

Но на основании нашего опыта я могу вам сказать, что только твердость даст возможность противостоять нападениям коммунистического тоталитаризма. Мы видим много исторических примеров, и позвольте мне привести вам некоторые из них. Посмотрите на маленькую Финляндию в 1939 году, которая собственными силами выдержала атаку. Вы в 1948 году защитили Берлин только вашей твердостью духа, и не было мирового конфликта. В Корее в 1950 году вы выступали против коммунистов только вашей твердостью, и не было мирового конфликта. В 1962 году вы вынудили удалить ракеты с Кубы. Опять же, это была только твердость, и не было мирового конфликта. И позже Конрад Аденауэр провел твердые переговоры с Хрущевым и таким образом начал подлинную разрядку с Хрущевым. Хрущев пошел на уступки, и если бы он не был удален, в ту зиму он собирался ехать в Германию и продолжить подлинную разрядку.

Позвольте мне напомнить вам о слабости человека, чье имя редко бывает связано со слабостью,— о слабости Ленина. Ленин, когда он пришел к власти, в панике бросил в Германию все, что Германия хотела. Только то, что хотела. Германия взяла столько, сколько хотела, и сказала: «Дайте Армении в Турцию». А Ленин сказал: «Хорошо». Это почти неизвестное обстоятельство, но Ленин попросил кайзера выступить в качестве посредника, чтобы убедить Украину и, таким образом, провести границу между коммунистической частью России и Украиной. Это был вопрос не столько о захвате Украины, сколько об устройстве границы с Украиной.

Мы, мы, диссиденты СССР, не имеем никаких танков, у нас нет никакого оружия, у нас нет организации. У нас нет ничего. Наши руки пусты. У нас есть только сердце и то, что мы пережили за полвека этого строя. И когда мы нашли в себе твердость встать на защиту наших прав, мы поступили так. Именно твердостью духа мы выдержали. И если я стою здесь перед вами, это не из-за любезности или доброй воли коммунизма, не благодаря разрядке, но благодаря своей твердости и вашей твердой поддержке. Они знали, что я не поддался бы даже на дюйм, даже на волос. И когда они не смогли ничего сделать больше, они сами отступили.

Это нелегко. В наших условиях я обучался через трудности моей собственной жизни. И если бы вы сами, кто-нибудь из вас, были в той же сложной ситуации, вы бы узнали то же самое. Возьмем Владимира Буковского, чье имя теперь почти забыто. Теперь я не хочу упоминать многие имена, потому что сколько бы я ни упомянул, найдется еще больше. И когда мы решаем вопрос с двумя или тремя именами, это как если бы мы забыли и предали других. Мы должны помнить цифры. Есть десятки тысяч политических заключенных в нашей стране и, по расчетам английских специалистов, 7 000 человек в настоящее время под принудительным психиатрическим лечением. Давайте возьмем Владимира Буковского в качестве примера. Было предложено ему: «Хорошо, мы освободим вас. Уезжайте на запад и заткнитесь». И этот молодой человек, молодежь сегодня на грани жизни и смерти, сказал: «Нет, я не пойду по этому пути. Я уже писал о лицах, которых вы заключили в сумасшедшие дома. Вы освобождаете их, а потом я уеду на Запад». Именно это я имею в виду под твердостью духа противостоять граниту и танкам.

Наконец, чтобы подвести итог всему, что я сказал вам, я хочу сказать, что наш разговор шел на уровне деловых вычислений. Почему такая-то страна действует таким-то образом? На что они рассчитывают? Мы должны подняться выше этого, на моральный уровень, и сказать: «В 1933 и в 1941 годах ваши лидеры и весь западный мир беспринципным образом заключили сделку с тоталитаризмом». Нам придется платить за это, когда-нибудь эта сделка обернется преследованием нас. В течение тридцати лет мы платили за это, и мы все еще платим за это. И нам придется платить за это худшим образом.

Нельзя думать только на низком уровне политических расчетов. Надо подумать и о том, что благородно и что почетно,— не только о том, что выгодно. Изобретательные западные правоведы уже ввели термин «правовой реализм». Но правовым реализмом они хотят отодвинуть любую моральную оценку дел. Они говорят: «Признавайте реалии. Если такие-то законы были созданы в таких-то странах путем насилия, эти законы по-прежнему должны признаваться и уважаться».

В настоящее время широко признано среди юристов, что закон выше морали: закон есть нечто, что разработано и развивается, в то время как мораль есть нечто незавершенное и аморфное. Это не так. Правда совсем в обратном! Нравственность выше, чем закон! Впрочем, закон есть наша человеческая попытка воплотить в правилах часть той моральной сферы, которая выше нас. Мы пытаемся понять эту нравственность, спустить ее на землю и представить ее в виде законов. Иногда мы более успешны, иногда меньше. Иногда у вас действительно есть карикатура на нравственность, но нравственность всегда выше, чем закон. Эта точка зрения ни в коем случае не должна быть забыта. Мы должны принять ее сердцем и душой.

Это почти шутка сейчас в западном мире, в двадцатом веке использовать такие слова, как «добро» и «зло». Они стали почти старомодными понятиями, но это очень реальные и подлинные понятия. Это понятия из сферы, которая выше нас. И вместо участия в главных, мелких, близоруких политических расчетах и играх мы должны признать, что концентрация Мирового Зла и огромная сила ненависти существуют там, и они растекаются оттуда по всему миру. И мы должны выступить против этого и не спешить дать ему, дать ему, дать ему все, что оно хочет поглотить.

Сегодня есть два основных процесса, происходящих в мире. Одним из них является тот, который я только что вам описал, который развивался более чем тридцать лет. Это процесс близоруких уступок, процесс отказа, отказа и отказа и надежды, что, возможно, в какой-то момент волк съест достаточно.

Второй процесс — это тот, который я считаю ключом ко всему и который, я сейчас скажу, принесет всем нам наше будущее. Под чугунной оболочкой коммунизма — в течение двадцати лет в Советском Союзе и более короткое время в других коммунистических странах — происходит освобождение человеческого духа. Растут новые поколения, которые тверды в борьбе со злом, которые не готовы пойти на беспринципные компромиссы, которые предпочитают потерять все — зарплату, условия существования и самую жизнь, но не готовы принести в жертву совесть, не готовы заключать сделки со злом.

Этот процесс зашел уже так далеко, что в Советском Союзе сегодня марксизм упал столь низко, что стал анекдотом, просто объектом презрения. Ни один серьезный человек в нашей стране сегодня, даже студент университета и учащийся средней школы, не может говорить о марксизме без улыбки, без смеха.

Но весь этот процесс нашего освобождения, которое, очевидно, повлечет за собой социальные преобразования, происходит медленнее, чем первый — процесс уступок. Там, когда мы увидели эти уступки, мы испугались. Почему так быстро? Почему так стремительно? Почему сдаются несколько стран в год?

Я начал с того, что вы союзники нашего освободительного движения в коммунистических странах. И я призываю вас: давайте думать вместе и попытаемся увидеть, как мы можем регулировать отношения между этими двумя процессами. Всякий раз, когда вы помогаете лицам, преследуемым в Советском Союзе, вы не только проявляете великодушие и благородство, вы защищаете не только их, но и себя. Вы защищаете свое собственное будущее.

Так давайте попытаемся и посмотрим, как далеко мы можем зайти, чтобы остановить этот бессмысленный и аморальный процесс бесконечных уступок агрессору, эти умные юридические аргументы, почему мы должны отказываться от одной страны за другой. Почему мы должны передавать коммунистическому тоталитаризму все больше и больше технологий, сложных, тонких, отработанных технологий, которые необходимы ему для вооружения и для подавления своих собственных граждан? Если мы сможем хотя бы замедлить этот процесс уступок, если не остановить его все вместе, и сделать возможным развитие процесса освобождения в коммунистических странах, то в конечном счете два эти процесса обеспечат нам наше будущее.

На нашей перенаселенной планете больше нет внутренних дел. Коммунистические лидеры говорят: «Не вмешивайтесь в наши внутренние дела. Позвольте нам душить наших граждан в тишине и покое». Но я говорю вам: вмешивайтесь больше и больше, вмешивайтесь столько, сколько вы можете. Мы просим вас прийти и вмешаться. Понимая свою задачу таким образом, я, возможно, вмешался сегодня в ваши внутренние дела или, по крайней мере, коснулся их, и я прошу прощения за это. Я много путешествовал по Соединенным Штатам, и это прибавилось к моим прошлым представлениям о них, которые я почерпнул из прослушивания радио, из разговоров с опытными людьми.

Во мне, среди моих друзей и среди людей, которые там думают, как я, среди всех рядовых советских граждан, Америка вызывает своего рода смесь чувств восхищения и сострадания, восхищения по поводу собственных ваших огромных сил, которые вы, возможно, даже не осознаёте сами. Вы страна будущего, молодая страна, страна все еще неиспользованных возможностей, страна огромных географических расстояний, страна огромной широты духа, страна щедрости, страна великодушия. Но эти качества — сила, щедрость и великодушие — обычно делают человека и даже всю страну доверчивыми, а это уже несколько раз оказало вам медвежью услугу.

Я хотел бы призвать Америку стать более осторожной в доверии и предостеречь тех мудрых людей, которые пытаются создать еще более тонкую степень справедливости и даже тонкие оттенки правового равенства — некоторые из-за их искаженного мировоззрения, другие из-за близорукости, а третьи из собственных интересов, из-за ложной направленности борьбы за мир и социальную справедливость, чтобы увести вас вниз по ложной дороге. Потому что они пытаются ослабить вас, они пытаются разоружить свою сильную и великолепную страну перед лицом этой страшной угрозы — те, кто никогда не понимали в истории мира.

Не только в истории вашей страны, но и в истории мира. И я призываю вас: обычные рабочие Америки, как присутствующие здесь представители вашего профсоюзного движения, не позволяйте себе стать слабыми. Не позволяйте повернуть себя в неправильном направлении. Давайте попробуем замедлить процесс уступок и помочь процессу освобождения!

http://www.velykoross.ru/actual/all/article_1618/

[Александр Васильевич]

Александр Пыльцын

Солженицын - классик лжи и предательства


_{Генерал Александр Васильевич Пылицын}

Прежде всего, несколько слов к читателю. Взявшись за эту тему, я рассчитывал ограничить себя небольшим эссе, поскольку с одиозным именем «Солженицын» у меня связаны личные фронтовые воспоминания и впечатления, ставшие поводом для размышлений.

Однако, круг явлений, происходящих вокруг этого имени, оказался настолько широк, и внедрение «солженицызма» в систему среднего и высшего образования в постсоветской России вызывает у нас, фронтовиков Великой Отечественной, серьёзные опасения. Современные политиканы любят кричать, что Советский Союз, по их мнению, был одним большим «Гулагом». Но все, кто смотрят наши телепередачи сегодня, не могут отрешиться от мысли, что именно теперь все мы либо за решёткой КПЗ, либо в зале суда, либо ещё хуже - посреди бандитских разборок. Поскольку телевидение теперь вещает и на весь мир, мы создаём однозначное мнение за рубежом о русских, как о народе диком, бандитском, далёком от цивилизации.

В первую очередь наши опасения связаны с тем, что процесс воспитания патриотизма у новых поколений направлен по ложному, именно соЛЖЕницынскому направлению. Ещё более опасно то, что переиначивание нашей российской истории пагубно сказывается на формировании морально-нравственных качеств общества. Предлагаемые читателю мои материалы, конечно же, не исчерпывают эту тему и не претендуют на истину в последней инстанции.

Но если прочитавшие их смогут преодолеть создаваемый искусственно образ «правдивого гулаговеда» и его извращённого представления о советском периоде истории нашей Родины, то буду считать свою работу небесполезной.



1. С чего начинается... Солженицын в памяти современников и в российской истории

Появление Солженицына в моей памяти «застолбилось» ещё в годы Великой Отечественной. В марте 1945 года после тяжёлых боёв за немецкий Штаргард (ныне польский Старгард-Щециньски) нас, командиров рот штрафбата, помню, поразило одно сообщение батальонного «особиста» Глухова. Он рассказал, что некоторое время назад в войсках был разоблачён, и по распоряжению большого начальника из «Смерша», арестован командир артиллерийской батареи. По его словам, этот артиллерист создавал антисоветскую группу или партию, и собирался после победы организовать свержение Сталина.

Тогда, в начале весны 1945 года, в ответ нашему «смершевцу-особисту» я сказал, что хотел бы взять в свою роту, если его направят в штрафбат. Мои штрафники смогли бы вытряхнуть из него эту дурь. На что Глухов сказал, что, во-первых, этот артиллерист политический арестованный, и его от фронта увезут подальше, чтобы он не сбежал к противнику,. Во-вторых, чтобы размотать все верёвочки и связи его с этой группой, органам следует повозиться с ним и его «друзьями». И тогда стало понятно, что этот артиллерист сознательно создал ситуацию, повлекшую за собой обязательный арест и удаление с фронта, то есть это было фактическое злостное дезертирство с поля боя.

В нашем офицерском штрафбате практически не было штрафников-дезертиров. Были офицеры, опоздавшие из отпуска не на день-два, а на более значительные сроки. Были даже не вовремя возвратившиеся из госпиталей после ранений, которым вменяли в вину тоже какую-то форму дезертирства (оправдано или нет - другой вопрос). Но откровенных дезертиров с поля боя среди офицеров просто не знаю, и к такого рода преступлениям было отношение однозначное: омерзительное, как к с самому низкому человеческому поступку на войне. Примерно такое же, если не более мерзкое преступление, по нашему мнению, совершил тогда этот артиллерийский капитан.

Я не обратил тогда внимания или просто не запомнил, назвал ли особист фамилию этого командира батареи, но все мы были удивлены, как это боевой офицер-артиллерист, задумал такое злое дело перед нашей недалёкой Победой, к которой мы уверенно идём именно под руководством Сталина. Да я уже и в своих стихах, написанных ещё в декабре 1944 года, считал, что Победа придёт «весной, в начале мая». Не обратили мы тогда внимание на то, что это был не такой уж боевой офицер, «из батареи звуковой разведки», «батареи без пушек». Потом за делами фронтовыми-боевыми забылось вообще это сообщение «особиста».

Вспомнил о нём я лишь после того, как прочёл в ноябре-декабре 1962 года в «Новом Мире» нашумевший «Один день Ивана Денисовича». Я узнал, что написал его «писатель» Солженицын, что он был на фронте командиром артбатареи, и арестован за 3 месяца до победы. Это показалось мне чем-то знакомым, т.н. «дежавю», будто что-то похожее со мной уже случалось. Потом мне чётко вспомнилась та история, которую поведал наш батальонный «особист» старший лейтенант Глухов. И чем больше я узнавал об этом Солженицыне, тем больше был уверен, что тогда речь шла именно о нём.

С первой публикации «...Ивана Денисовича», подпольных и зарубежных, а потом и массовых изданий его «Архипелага...» в постсоветской России, и до сегодняшнего дня личность и творчество Александра Исаевича Солженицына вызывают незатихающие споры. Да и отношение к нему, как к «новому гению» русской литературы, истории, морали и нравственности далеко не однозначно.

Цель этих моих размышлений о Солженицыне - раскрыть его как человека непорядочного, подлого, лживого, хотя многие из упомянутых мною фактов уже давно обнародованы и не будут для читателя сенсацией. Однако слишком очевидно, что в наше время общество упорно пичкают дикими солженицынскими мифами, основанными на беспардонной лжи и невежестве. И сегодня, когда власть имущие чиновники от истории, культуры и образования стараются всеми способами реанимировать «величие» отвергнутого советской общественностью и властью «гения», главное - помочь освободиться от мифов, искусственно создаваемых вокруг «великого пророка». Может, эти мои рассуждения помогут заблудившимся в оценках значимости этого человека, объективно оценить его личность и тот огромный вред, нанесённый им отечественной истории и литературе, русскому народу и России вообще.

12 декабря 2013 года Президент Владимир Путин огласил ежегодное Послание Федеральному Собранию. Пожалуй, одним из давно не упоминаемых никакими представителями современной российской власти тезисов, было о воссоздании системы статистической оценки уровня технологического состояния отраслей экономики.

«В советский период такая система работала- ликвидирована, ничего на этой базе не создано, нужно ее воссоздать» - сказал Президент.

Да, в советское время работали многие системы, например социального обеспечения, образования, здравоохранения и многие другие. Пусть не самым идеальным образом, но надёжно работала система борьбы с коррупцией. Ныне же, кроме громогласных заявлений и деклараций о том, что эта беда продолжает разъедать страну, решительных мер не принимается, что видно хотя бы по Сердюкову, Васильевой и многим другим.

Всем давно ясно, что очень многие достижения и позиции социалистической Родины, каким был СССР, незаслуженно отвергнуты, забыты, оболганы. Помнится, сколько небылиц нагорожено на советскую систему планирования, на исторические пятилетки. Все пытались закрыть лозунгом «рынок сам расставит нужные приоритеты», «рынок всё отрегулирует». А ныне, через 20 лет, опомнились, поняли, что без плановой системы развития страны не прожить. И тогда стали прибегать к непонятным «дорожным картам» по американскому образцу. После тотального разрушения Сердюковым военно-научной основы системы подготовки офицерских кадров, с большими потерями уже пытаемся восстанавливать её, возвращаясь даже к воссозданию военных кафедр в вузах. Так, вероятнее всего когда-то произойдёт и с объективной оценкой Солженицына. Но, судя по всему, будет это ещё очень не скоро, да может быть и поздно.

Ведь пока в постсоветской России ещё не признали даже очевидную истину о лучшей в мире советской системе образования и науки. В них внедряются чуждые нашему обществу «Болонская система» и «ЕГЭ». Государственная система здравоохранения заменена коммерциализированной «медицинской услугой» больниц и поликлиник, продолжается их дальнейшее разрушение и распродажа,

Уж как только не обвиняли и советскую власть, и общественность в гонениях «борца за правду», в преследовании «инакомыслящего гения», как только не насаждают насильственно «со-лже-ницызм» новым поколениям чуть ли не с дошкольного возраста. А на самом деле, если чуть поменять буквы в этом новом «...изме», получается всего только «со-ЛЖЕ-цинизм», именно ЦИНИЗМ в полном смысле этого слова.

Придет, однако, время, когда признаем, что и оценка личности и творчества Солженицына в советское время «работала правильно» и «её нужно воссоздать». Да разве можно будет воссоздать загубленную мораль и нравственность многих поколений, в умы которых будет вдолблено солженицынское понятие этих качеств личности.

Ещё во время холодной войны против СССР были использованы в разной степени броские, эффективные фразы, лозунги, концентрирующие внимание масс, отвлекающие их от сути насущных явлений. Так наш язык стал изобиловать банально-либеральными фразами или словами «права человека», «свобода слова», «демократизация», «свободный рынок». А так же «оттепель», «разрядка», «сталинизм», «больше гласности - больше социализма», «перестройка», «новое мышление», «социализм с человеческим лицом» и несть им числа.

Особняком стоит «слоган», созданный Солженицыным, и выпущенный в эфир при колоссальной информационной поддержке Запада, а теперь и самой России - это «Архипелаг ГУЛАГ».

Создав его, Солженицын сознательно внес личный вклад в разрушение великого государства СССР, сопоставимый с оружием массового поражения. Катастрофическое разрушение СССР принесло страдания, войны и преждевременную смерть десяткам миллионов бывших советских граждан. Эти массовые жертвы в значительной мере и на совести Солженицына, ставшего нобелевским лауреатом именно за это, а не за «литературные подвиги», что бы он ни утверждал при жизни, и что бы о нём ни говорили его «благодетели» сегодня.

Очень многие здравомыслящие люди отмечают, что в самой Германии, например, не нашлось немца-автора, заклеймившего на весь мир немцев за злодеяния Второй мировой войны. В Америке не оказалось никого, кто призвал бы янки покаяться за множество жесточайших эпизодов массового уничтожения людей и химическую войну в Юго-Восточной Азии, и хладнокровное убийство уже миллионов беззащитных в Африке, Ближнем Востоке, не говоря уже об атомной бомбардировке Японии. Нет автора, проклявшего всех китайцев, Мао Цзе Дуна и Китай за десятки миллионов жертв культурной революции. Зато в России нашёлся автор из русских, проклявший свою страну за социализм, за развитие и обогащение страны и её народов, требовавший покаяния за Великую Победу над мировым злом - гитлеровским фашизмом. Мало того - призывавший силы международного империализма практически уничтожить свою родину только потому, что в ней прочно утвердилась власть, не угодная ему, Солженицыну и таким же отщепенцам!

2. «Критика Сталина» или продуманное дезертирство с фронта

Все события, касающиеся Солженицына, связанные и с моим фронтовым, штрафбатовским прошлым, и с современными публикациями, искажающими правду об этом недостойном такой похвалы человеке, каким оказался бывший фронтовик Солженицын, побудили меня ознакомиться с объективной литературой о его жизни и предательстве. В том числе я с большим интересом прочёл книгу первой жены Солженицына, Натальи Решетовской «В споре со временем» (Издательство АПН, Москва, 1975).

Представила большой интерес и подробно документированная работа чешского писателя Томаша Ржезача, проживавшего некоторое время в Швейцарии и принадлежавшего к узкому кругу друзей А. И. Солженицына. Более того, он был вначале его поклонником и даже сотрудником. Но не только в Швейцарии после появления на свет опусов Солженицына, многие его друзья выразили свое возмущение и навсегда отвернулись от него. Соприкоснувшись близко с ним и с его нравственными позициями, достаточно хорошо узнав писателя, и Ржезач, по возвращении к себе на родину, занялся осмыслением противоречий, обнаруженных при непосредственном общении с Солженицыным и знакомстве с его жизнью. Большой фактический материал автор почерпнул во время своих туристических поездок по Советскому Союзу, где познакомился и с бывшими друзьями и помощниками Солженицына, вовлечёнными им в свою нечистую политическую игру. Все это позволило Томашу Ржезачу взяться за написание большой, аргументированный, с опорой на подлинные документы книги «Спираль измены Солженицына» (Авторизованный перевод с чешского, Издательство «ПРОГРЕСС», Москва 1978).

Эта книга отличается прежде всего, строгой объективностью. Солженицынским вымыслам автор противопоставляет неопровержимые и документально подтвержденные факты, что особенно ценно.

Знакомство со многими другими источниками и те далёкие события побуждают меня поделиться с вами, дорогие читатели, сформировавшимся у меня резко отрицательным морально-нравственным обликом новоявленного «мессии» по имени Солженицын, и предостеречь от впадения в его «учение» - «Со-ЛЖЕ-ницызм», фактически упорно внедряемый через СМИ и школьно-вузовские программы образования.

Уже после «отсидки» Солженицына и после выхода в свет его «произведений», мне, да и большинству исследователей «феномена» «Узника ГУЛАГа», стало ясно: Солженицын знал, что за подобную деятельность не только в армии во время боевых действий, но любого ждут трибунал и расстрел, если только... не найти какого-нибудь выхода. И выход им был найден, даже заранее определён. Солженицын продумал свои планы до тонкостей, и делает всё, чтобы на его след вышли как можно скорее. Видимо, вырисовывалась у него нежелательная перспектива перевода из батареи звуковой разведки, всю войну благополучно дислоцировавшейся в достаточном отдалении от переднего края, в подразделения огневые, где вероятность попасть под обстрел противника во много раз выше. Не иначе, как взыграла в человеке банальная трусость и осознание возможной гибели его, Солженицына, ещё не ставшего «Великой Знаменитостью», вторым «Львом Толстым», что так назойливо мерещилось ему уже много лет ещё со студенческой скамьи. Единственной возможностью спасения было любыми способами надёжно покинуть ставший так опасным для «драгоценной жизни будущего гения» фронт.

И вот, чтобы создать впечатление не одиночки-антисоветчика, а некоего военно-политического заговора, Солженицын вовлекает в свои эпистолярные сети как можно больше людей, даже не подозревающих истинных целей бесед со словоохотливым попутчиком или содержания его писем.

На фронте, по крайней мере, весь офицерский состав хорошо знал, что все письма с фронта (да и на фронт) жёстко и 100-процентно контролируются огромным аппаратом военной цензуры. Мы, например, даже наловчились сквозь цензурные рогатки сообщать родным в письмах названия городов, которые проходили с боями, упоминая в письмах лишь имена «знакомых», кому или от кого предавали приветы, и по начальным буквам этих имён наши адресаты узнавали эту тайную информацию.

Итак: Солженицын точно знает (не может не знать!), что письма подвергаются цензуре, и все-таки не просто «критикует Сталина», как говорит сам Солженицын, а в своих многочисленных корреспонденциях пишет о том, как после победы он будет вести «войну после войны». И при этом хранит у себя в полевой сумке «Резолюцию N 1», где сказано: «Наша задача такая: определение момента перехода к действию и нанесение решительного удара по послевоенной реакционной идеологической надстройке». И далее: «Выполнение всех этих задач невозможно без организации. Следует выяснить, с кем из активных строителей социализма, как и когда найти общий язык». Даже без всякого преувеличения это был документ, подтверждающий зарождение вроде бы хорошо организованной враждебной группы. Это не просто «антисталинские ругательства», и даже не просто критика Верховного каким-то младшим офицером-артиллеристом. Это на уровне того, как если бы командир батареи хранил у себя Майн Кампф и портрет Гитлера. Николай Виткевич, его адресат, подставленный своим школьным другом, как сообщник, признает: «Ну, не на что обижаться, что дали срок. (Из интервью 1992 г.). Хотя, чего уж соображать: 26-летнему капитану: не просто ругать Верховного Главнокомандующего во время войны! Да еще в военной переписке, заведомо подвергаемой цензурному контролю».

(Продолжение следует)

[Александр Васильевич]

(Продолжение)

В связи с этим я вспоминаю осенние бои 1944 года на Наревском плацдарме в Польше в составе 65 армии генерала Батова. Из боевой обстановки и из чётко проявившегося отношения к штрафникам в этой армии, нам стало ясно, да и штрафники это поняли, что новый комбат Батурин и старшие начальники, в подчинение которых мы переданы на время боёв, не выпустят отсюда ни одного штрафника, который не искупит вину свою кровью или жизнью. Тогда мы стали терять своих боевых товарищей, в том числе и тех, кого считали заслужившими освобождения за боевые подвиги, без ранений, как это было нормальным при комбате Осипове в составе армии генерала Горбатова. Но так считали мы, а вот и Батурин, и видимо генерал Батов со своими комдивами, как оказалось, были другого мнения. И вот тогда мне мой взводный принёс листок бумаги, на котором были стихи:

Нас с Батуриным-комбатом

Взял к себе на Нарев Батов.

Ну, а это не Горбатов,

Не жалел бойцов штрафбата.


Для него штрафник - портянка.

Он только тех освобождал,

Кто ранен, кто погиб под танком,

А остальных на пули гнал!

Честно говоря, я опасался, что этот стишок может дойти до комбата, а то и до самого командарма Батова, и тогда найдут авторов, и не сдобровать им, а может и кому то из нас, их командиров. Потому и уничтожил этот стих, прочно, однако, засевший в моей памяти. Ведь каждому понятно, что вообще в армии, тем более, на фронте, да ещё в среде штрафников, какая либо критика, не говоря об обвинении начальников, могли закончиться плачевно. На фронте, где «Приказ начальника - закон для подчинённого» стократ строже, чем в армии вообще, подчинённые никак не могут быть в оппозиции к начальнику, критиканами его приказов и даже личности, тем более, к начальнику высокого ранга.

Офицер Солженицын не просто «критиковал» Сталина, письма его носили явно организационный антисоветский характер, документальное свидетельство подготовки свержения советской власти. Это был «хитрый ход», чтобы продуманно попасть по «политической» 58-й статье УК РСФСР, и одновременно избежать, самого худшего - попасть в штрафбат (туда по 58-й не посылали!). И уж, конечно исключить возможный перевод с благополучной батареи звуковой разведки хоть и из ближнего, но всё-таки тыла, на огневую батарею с настоящими орудиями и настоящей линией огня. Подобная рокировка практиковалась на фронте нередко, а в последние полгода войны - особенно. В то время и к нам в штрафбат направлялись офицеры на командные должности из войск второго эшелона. А от Солженицына в это время открытым текстом на разные полевые почты и в города страны летят письма «об организации, которая после войны займётся низвержением Сталина и советской власти». Их получают и школьные друзья, и случайный попутчик, и даже собственная жена. Со стороны создаётся устойчивое впечатление широкой, разветвлённой сети антисталинистов-антисоветчиков.

Со слов Кирилла. Симоняна, Николая Виткевича, школьных друзей, а теперь главных адресатов Солженицына, можно узнать, что на следствии он «заложил» буквально их всех. Виткевича, который якобы «с 1940 г. систематически вел антисоветскую агитацию», и такого же близкого друга Симоняна, который, оказывается, «враг народа, непонятно почему разгуливающий на свободе». Даже свою жену Наталью Решетовскую, школьную подругу Лидию Ежерец и случайного попутчика в поезде, некоего моряка Власова указал, как своих сообщников, членов «оперативной пятёрки».

Правда, поначалу посадили только прямого адресата - Виткевича. Когда много лет спустя профессор Симонян выступил с открытой критикой взглядов Солженицына, тот в ответ публично посожалел: «Ах, жаль, что тебя тогда не посадили! Сколько ты потерял». В интервью 1992 г. Солженицын даже выразил сожаление, что «следствие провели так халатно, ибо при желании (он был даже уверен), что по его записям «можно было всех рассчитать, можно еще 5 человек посадить шутя, из нашего дивизиона. А следователю лень читать, дураку».

Теперь, работая над этим материалом, мне удалось узнать, что тогда 2 февраля 1945 года, действительно последовало телеграфное распоряжение заместителя начальника Главного управления контрразведки «Смерш» наркомата обороны СССР генерал-лейтенанта Бабича. В нём предписывалось немедленно арестовать командира батареи звуковой разведки капитана Солженицына и доставить его в Москву. 3 февраля армейской контрразведкой начато следственное дело, и 9 февраля Солженицын в помещении штаба дивизиона был арестован, а затем отправлен согласно предписанию. Как говорят «что и требовалось доказать»: цель покинуть фронт достигнута, драгоценная жизнь «гения» вне опасности. Скоро война будет окончена, а по этому долгожданному событию грянет массовая амнистия, нужно только приспособиться к новым условиям.

Следствие по делу Солженицына длилось почти полгода. Ведь нужно же было узнать, действительно ли младший офицер Солженицын был предводителем созданной им антисоветской военной организации. Когда стало всё ясно, 27 июля 1945 года бывший капитан Советской Армии Александр Солженицын приговорён Особым совещанием по статье 58, пункт 10, часть 2, и пункт 11 той же статьи Уголовного Кодекса РСФСР к 8 годам исправительно-трудовых лагерей (всего только 8 лет за такое!) и вечной ссылке по окончании срока заключения. Почему такой малый по тому времени срок заключения, мы постараемся объяснить.

3. Цена малого срока за большое преступление - «стукачество»

«Я не желаю, чтобы имя моего отца упоминалось рядом с именем подонка Солженицына!» - эти слова Николая Виткевича-сына на первый взгляд выглядят просто святотатством. Как же так, «гений» литературы, затмивший Горького, Шолохова, потеснивший Чехова и даже самого Льва Толстого, «совесть русского народа» и прочая, и прочая, и прочая и вдруг - подонок! Но у сына бывшего зэка Виткевича есть веские причины так говорить - «избранный» на должность «всероссийского мессии» Александр Солженицын свою «карьеру» начал с того, что на бумаге «создал» контрреволюционную группу», в которую записал себя, свою жену и своих друзей и даже случайных попутчиков, и тут же дал подписку на доносительство.

Следователь Балдасов, который допрашивал арестованного капитана Николая Виткевича. показал ему собственноручные показания Солженицына на следствии. Смысл этих показаний давнего, ещё школьного друга, сводился к тому, что не он, Солженицын, а Виткевич, Симонян, Решетовская (жена Солженицына) по сговору с каким-то Власовым «сколотили преступную группу, которая давно и регулярно занимается клеветой на руководителей партии и правительства». «Вся наша «пятёрка», в том числе и Власов - это антисоветчики, занимавшиеся этой деятельностью ещё со студенческих лет».

Оказывается, Солженицын заложил на допросе и своего случайного попутчика, некоего моряка Власова, с которым ехал в поезде, и под предлогом продолжения приятного знакомства, взял у него адрес для переписки, которую и использовал для того, чтобы представить случайного попутчика в качестве члена заговорщической группы.

Кириллу Симоняну следователь дал почитать солидную тетрадь в 52 страницы, которые были исписаны столь знакомым ему почерком «друга Сани». На каждой её странице доказывалось, что «он, Симонян, с детства был настроен антисоветски, духовно и политически разлагал друзей и особенно Саню Солженицына, пытался создать нелегальную организацию... С 1940 года систематически вёл антисоветскую агитацию... разрабатывал планы насильственного изменения политики партии и государства, клеветал (даже «злобно» (!) на Сталина».

Так на одну чашу весов было брошено хорошее впечатление, которое нужно было произвести на следователя. На другую - 5 или 6 человеческих судеб. Что они могли значить по сравнению с будущим «гением», которым давно прочил себяещё совсем молодой студент!

С хрущёвско-горбачевского времени безудержного возвеличивания Солженицына, да и нынешнего признания его «мессианства», многое прояснилось. Теперь уже не считается дурным тоном говорить о том, что «всероссийский мессия» чуть ли не из «патриотических побуждений», сотрудничал со следствием по полной программе. Откровенно и недвусмысленно сотрудничал с той самой «гулаговской» спецслужбой, которую так уничтожает своими «свидетельствами» и «наблюдениями», подробно «разоблачая её зверства». А такое «сотрудничество» очень даже приветствуется и в наше время, что позволяет судебным органам выносить даже «условные» приговоры «сотрудничавшим». Солженицын в своих «правдивых» сочинительствах рассказывал об ужасах советских лагерей, а сам почему-то отделался довольно легко - получил 8 лет. По тем временам это совершенно неестественный, очень уж малый срок по совокупности двух статей, из которых 58.11 (создание антисоветской группы) была погрозней, чем простое 58.10 «без конфискации имущества и лишения наград».

Оказывается, глядя на его способность легко выдавать друзей и перекладывать на них свои грехи, Солженицына без особого нажима завербовали, и будущий нобелевский лауреат дал подписку о сотрудничестве. За это ему, очевидно, как стукачу и дали всего восемь лет.

Для сравнения приведу хорошо известный мне факт: моему отцу только за ругательство в адрес Сталина в 1942 году дали 8 лет. А тут те же 8 лет за создание антисоветской группы, да ещё с конкретными целями и планами свержения государственной власти! Это, как совершенно очевидно, и было «компенсацией» за стукачество совершённое, и за будущее. В группе зэков (без конвоя) он вначале определён на работу в Москве на строительстве жилых домов на Калужской заставе (не в Магадан же!). Как вспоминала Решетовская, «Муж в перспективе метил всё-таки попасть «на какое-нибудь канцелярское местечко. Замечательно было бы, если б удалось...». И это, оказывается удалось, тоже, надо полагать, за «сотрудничество» в прошлом и на будущее.

Если страх загнал его с фронта за тюремные решетки, ему нужно как-то отличиться и снова быть первым и в новых условиях, как школьнику или студенту в прошлом, чтобы избавиться от лагерно-тюремных «неудобств»... Пусть другие переносят суровые морозы Воркуты и тяжелый труд в шахте, он же должен заботиться только о своей собственной безопасности, об удобствах для себя.

По признанию самого Солженицына, он в своё время дал подписку о «сотрудничестве» с органами следствия (значит ещё до осуждения!) и взял себе псевдоним (кличку!) «Ветров». Поэтому он становится... секретным информатором. Это непреложный факт, что именно эта подписка привела его в разные «шарашки», из которых он почти половину срока пробыл в «Марфино». Сам профиль и секретный характер научных исследований в «Марфинской шарашке» дал повод спецслужбам направить туда Солженицына, как секретного информатора.

Однако, «Ветров» уверял, что фактически этим не занимался, никогда не представлял никаких сообщений, ни на кого не доносил.

Блефует господин Солженицын. Ни в коем случае нельзя даже предположить, чтобы сотрудники органов безопасности или следственных, получив от кого-либо согласие стать тайным осведомителем, допустили бы, чтобы он не представлял никаких сообщений. Этот человек уже сексот (секретный сотрудник) не только на срок заключения, а в большинстве случаев и на всю оставшуюся жизнь. «Ты дал подписку? Пользуешься выгодами? В таком случае работай!» Иначе будет тебе не тёплая постель и приличная кормёжка, а лесоповал на Колыме, или воркутинский уголёк «рубать» придётся. Таковы строгие законы всех служб безопасности во всем мире. Иначе его направили бы не в «шарашку», а в лагерь со строгим режимом, куда-нибудь на Колыму или куда ещё похуже.

4. «Шарашка», или райские условия исправному зэку-доносчику

В июне 1946 года Солженицын переведён в систему спецтюрем 4-го Спецотдела НКВД. В сентябре направлен в закрытое КБ («шарашку») при авиамоторном заводе в Рыбинске, через пять месяцев - на «шарашку» в Загорск, в июле 1947 года в аналогичное заведение в Марфино (под Москвой). По справочным материалам НКВД, «Марфинская шарашка» - созданная на базе НИИ Связи (спецтюрьма N 16 МГБ СССР), также известная как «объект номер 8», созданная в 1947- 48 годах. Описана в книге А. И. Солженицына «В круге первом». Понятно, что перевод Солженицына, например, не в лагерь на воркутинских шахтах или на Колыму, а в «спец-шарашки», где работали учёные и специалисты над секретными программами, осуществлено «не за красивые глаза». Такое решение начальству ГУЛАГа, надо полагать, продиктовано было не столько тем, что там нужна была высшая математическая подготовка «ошарашенного» зэка, сколько понадобилась его готовность продолжать надёжное «сотрудничество», доносительство человека с высшим образованием, способного легче «внедриться» в среду учёных и высокообразованных специалистов.

Спецтюрьма или «шарашка» «Марфино» - это особая тюрьма, где собраны лишённые свободы учёные и крупные специалисты, охраняемые, как важный секретный объект. Помещалась она в старинном здании бывшего Александро-Марфинского приюта, закрытого в 1923 году, в котором ещё со времён борьбы ВЧК с беспризорностью был детский дом. Нет ни глухо зарешёченных окон, ни параш, ни нар, хорошие, (правда, «двухэтажные») кровати, чистое постельное бельё. После войны сюда вселился научно-исследовательский институт связи, в изолированной части которого работали заключённые из числа специалистов, среди них были физики, математики, и представители других научных специальностей в области радио- и телефонной связи. Этот НИИ и стал той самой «шарашкой». По свидетельствам его обитателей это был фактически привилегированный и засекреченный, охраняемый лагерь, где специалисты работали над проблемами и заданиями особой важности. Органы безопасности тщательно отбирали людей, которых туда направляли».

Приведём несколько фрагментов из книги в «Споре со временем» Натальи Решетовской:

«...Тут Саня проводит большую часть суток: с 9 утра до конца работы. В обеденный перерыв он валяется во дворе прямо на траве или спит в общежитии. Вечером и утром гуляет под полюбившимися ему липами. А в выходные дни проводит на воздухе 3-4 часа, играет в волейбол. Мы иногда проникали в примыкавший к «шарашке» дворик и, дождавшись обеденного перерыва, в щелку забора наблюдали за отдыхающими зэками: или просто гуляющими, или лежавшими на травке, или играющими в волейбол. Разговорились с проходящими... муж и жена работают в «Марфино». Мы не скрыли, что там - наши мужья. «Не беспокойтесь о них,- успокаивала нас женщина,- их там хорошо кормят!».

По свидетельству самого Солженицына вот некоторые нормы, которые были там в его время пребывания в Марфино:

-Четыреста граммов белого хлеба, (черный лежит на столах по потребности).

-Сорок граммов масла для профессоров и двадцать для инженеров.

Нам это покажется мало? Однако кто в Советском Союзе тех голодных послевоенных лет может сказать, что ежедневно получал двадцать или сорок граммов масла, почти полкило белого и вдоволь черного хлеба? Украинские или белорусские дети? Колхозницы, заменившие на работе своих погибших мужей или их дети в глубокой Сибири?.. А зэкам столько давали ежедневно, только усердно работайте!

Решетовская далее пишет: «Обитатели «шарашки» были вполне сыты. А можно и добавить! Заключённые покупали продукты. Саня покупал себе, например, картошку. То сам варил её или жарил, а то отдавал на кухню испечь в духовке»...

«Общежитие: полукруглая комната с высоким сводчатым потолком, в ней много воздуха, двухэтажные кровати. На прикроватной тумбочке - настольная лампа. До 12 часов читал. А в пять минут первого надевал наушники, гасил свет и слушал ночной концерт».

«Письменный стол, рядом окно, открытое круглые сутки. Радиопроводка прямо у рабочего места. У стола розетки для включения удобной настольной лампы, собственной электрической плитки, пользоваться которой можно неограниченно. Переносная лампа для освещения книжных полок».

«По радио в годы, проведённые в «шарашке», с удовольствием прослушал 2-ю часть 2-го концерта Шопена, «Думку» Чайковского, «Вальпургиеву ночь», цикл Рахманиновских симфоний...».

«В Марфино неплохая библиотека. Кроме того, можно получить всё желаемое по заказу из Ленинской библиотеки, можно получить любую книгу из обширных фондов советских научных и университетских библиотек. Что касается художественной литературы, то читал её «с жестоким выбором», только очень больших мастеров: «Войну и мир», ещё Достоевский, Ал. К. Толстой, Тютчев, Фет, Майков, Полонский, Блок, Анатоль Франс... Третий том словаря Даля в его личном владении...».

«Со временем обитателям «шарашки» начинают по воскресеньям демонстрировать кинокартины, первый фильм «Сказание о земле Сибирской» просмотрел 2 сеанса подряд».

Я так подробно описываю быт и условия, в которых содержался государственный преступник Солженицын, чтобы был виден контраст между фактами, и как их излагает «узник ГУЛАГа» Солженицын.

В своей книге «Спираль предательства Солженицына» Томас Ржезач пишет: «Вы должны понять, - говорил он (Солженицын) мне, - что различие между советскими и гитлеровскими лагерями было совсем незначительно. Оно заключалось только в том, что мы не имели такой техники, какая была у немцев; поэтому Сталин не мог установить в лагерях газовые камеры».

Интересно было бы спросить у Солженицына, в каком гитлеровском лагере - Освенциме, Бухенвальд или Майданеке или в любом другом - заключенный, даже не преступник, а просто военнопленный имел возможность заказывать литературу из Берлинской библиотеки, или с наслаждением читать романы Анатоля Франса или Льва Толстого, смотреть любимые фильмы по 2 сеанса подряд? Ежедневно есть почти по полкило белого хлеба, а чёрного - вдоволь? При этом, «работая в секретном НИИ», уверять, что только техническая отсталость СССР не дала возможности Сталину установить газовые камеры. Какой мерой низости можно измерить подлость претендента на звание русского человека.

Три года Исаевич жил в Марфине, как в раю, только жену к нему в постель не пускали. «Это был «золотой островок, - пишет он в "Архипелаге", - где арестантов кормили, поили, содержали в тепле и чистоте».

(Продолжение следует)

[Александр Васильевич]

(Продолжение)

Правда, не может зэк такого «высокого интеллекта» быть всем абсолютно доволен. Например, он жалобно сообщает, что «надзиратель беспрерывно смотрел, чтобы заключённые не портили чайный столик, или чтобы не получали больше одной книги в неделю, которую им приносила вульгарно накрашенная библиотекарша. «И этим они хотели нас уязвить», - пишет он в сердцах. Однако вот как он сам в итоге описывает свою жизнь в это время: «Ах, ну и сладкая жизнь! Шахматы, книги, пружинные кровати, пуховые подушки, солидные матрацы, блестящий линолеум, чистое белье. Да я уж давно позабыл, что тоже спал вот так перед войной. Натертый паркетный пол. Почти четыре шага можно сделать в прогулке от окна к двери. Нет, серьезно, эта центральная политическая тюрьма - настоящий курорт».

Но, чем-то провинился перед служителями «шарашки» исправный до этого зэк-доносчик. 19 мая 1950 года Солженицын «из-за размолвки» с начальством «шарашки» был этапирован в Бутырскую тюрьму, откуда в августе был направлен в «Степлаг» - особый лагерь в Экибастузе. Здесь я допущу лишь своё предположение по поводу «размолвки». Во-первых, вполне вероятно, что высокообразованные арестанты, среди которых были и доктора наук, и профессора, «раскусили» вынюхивавшего доносчика и стали сторониться его, что очень сузило его возможности, а может и «отметились» на нём. Да и он сам стал не столько бесполезным, сколько просто вредным «сотрудником». Во-вторых, совершенно естественно, что администрация тюрем и других мест содержания осуждённых всегда имеет несколько доносчиков, чтобы сравнивать их секретные сведения. Видимо, от того, что с ним перестали контактировать «раскусившие» его «сошарашники», сексот «Ветров» упустил какую-нибудь подробность из слов или действий кого-то из поднадзорных, а какой-то его «дублёр» донёс подробнее. Вот и не замедлило наказание.

Понятно так же, что подписка о «сотрудничестве» - документ «долгоиграющий», постоянно действовавший, и до Марфино, и там, и в Экибастузе. Сразу же «Ветров» по заданию администрации лагеря принимается за «работу» изображая дружбу с заключёнными бандеровцами. Наиболее известный «подвиг» Солженицына-стукача - «экибастузский донос», который помог властям жестоко подавить в самом зародыше восстание украинских националистов в этом лагере.

Вот несколько строк из него:

«Сов. секретно. Донесение с/о (секретный осведомитель) от 20/1 -52 г.

В свое время мне удалось, по вашему заданию, сблизиться с Иваном Мегелем... Выяснилось, что 22 января з/к Малкуш, Коверченко и Романович собираются поднять восстание. Для этого они уже сколотили надежную группу, в основном, из своих - бандеровцев, припрятали ножи, металлические трубки и доски». Далее «Ветров» пишет, что по словам Малкуша «одна группа же займется и стукачами. Всех знаем!»...

«Ранее я уже сообщал, что бывший полковник польской армии Кензирский и военлет Тищенко сумели достать географическую карту Казахстана, расписание движения пассажирских самолетов и собирают деньги.

...По-видимому, хотят использовать его для побега. Это предположение подтверждается и словами Мегеля «а полячишка-то, вроде умнее всех хочет быть, ну, посмотрим!»...

«Еще раз напоминаю в отношении моей просьбы обезопасить меня от расправы уголовников, которые в последнее время донимают подозрительными расспросами. Ветров».. 77)

Следствием этого доноса стал, естественно, расстрел всей вышепоименованной группы около 30 человек заключенных 22 января 1952 года.

Чтобы оставшиеся в живых зэки из бандеровцев не «расшифровали» доносчика и не отомстили ему, «Ветров», он же Солженицын, был упрятан в лагерный лазарет, а затем переведен в другой лагерь.

Может на этом пора и закончить повествование о «безгрешной» подписке Солженицына-Ветрова на сотрудничество с соответствующими органами. Ибо то, что такие подписки не теряют веса, по крайней мере, на всё время заключения, и «путешествуют» с ним, а чаще, даже обгоняя его, где бы этот подписант ни находился - не сможет опровергнуть ни один сотрудник лагерной администрации ни прошлого, ни настоящего времени.

Как писал сам Солженицын жене, вспоминая Марфинскую «шарашку», «я не помню, чтобы когда-нибудь мой быт был устроен так хорошо, как эти 3 года в Марфино». Конечно, если забыть о том «барском» положении, которое он сумел создать в батарее звукоразведки на фронте, о чём ниже...

5. О фронтовых «лишениях» Солженицына или
Барин-Исаевич на фронте

О том, как Солженицын был арестован и за что, как сидел в «шарашке», а затем в лагере, как жил в ссылке, как «бодался с дубом» и т.д., и т.п., переписано и переговорено немало. А вот как он воевал - нигде ни строчки сам Александр Исаевич не написал. Сплошное белое пятно на фоне работы со звукозаписывающей аппаратурой. И только из наградных листов можно узнать, что обоих своих орденов был удостоен отнюдь не за боевые подвиги, а лишь «за добросовестное выполнение служебных обязанностей». Так, орден «Отечественной войны II степени» Солженицын получил, на фоне поощрения большого количества воинов всех степеней и воинских специальностей, обеспечивавших успех в битве на Курской дуге в 1943 году. Та же история повторилась летом 44-го в Белоруссии при успешном наступлении войск в июньской операции «Багратион».

Вначале проследим его фронтовой быт, каким себе сам Александр Исаевич Солженицын, старший лейтенант, командир артиллерийской звукоразведывательной батареи без пушек, батареи, которая сама и не могла произвести ни одного выстрела по противнику. И, забегая вперёд, сообщим, что слухи или умышленная дезинформация об особых заслугах этого командира батареи в освобождении белорусского города Рогачёва, явно не соответствуют действительности, как это будет показано в специальном разделе несколько ниже.

После освобождения Рогачёва войсками 3-й Армии генерала Горбатова, в составе которой действовал с особым заданием и наш 8-й штрафбат, завершения Рогачёвской операции захватом нами плацдарма на Друти, на 1-м Белорусском фронте наступило относительное затишье. Комбат Солженицын (командир батареи, что соответствует командиру роты, а не комбату, командиру батальона в пехоте), пользуясь этим затишьем, послал преданного ему подчинённого, и весьма изворотливого сержанта Илью Соломина в «командировку» в Ростов-на-Дону. Более близкого и преданного ему человека, чем Соломин, у будущего Нобелевского лауреата на фронте не было. Недаром же именно ему Солженицын доверил интимнейшее поручение: привезти к нему нелегально на фронт, тогдашнюю его жену Наталью Решетовскую.

Илью Соломина он снабдил не вызывавшими подозрения у особистов и заградотрядчиков отпускными (или командировочными, не суть важно) документами и, конечно же, нужным запасом продовольствия. Путь-то неблизкий. Это сегодня по карте дорог туда около полутора тысяч километров. В военное время, когда не было регулярного железнодорожного или автобусного сообщения за день-два не управишься. Всё сумел предусмотреть батарейный командир: и обеспечить нужными бланками документов с гербовыми печатями, будто в его подчинении был целый штаб воинской части, и продслужба дивизиона, которую в то время возглавлял майор Арзон, да и многое другое нужно было и предусмотреть, и надёжно обеспечить. И всё ради того, чтобы нелегально провезти по прифронтовым дорогам, где война расставила усиленные патрули, и доставить женщину в часть особой важности, куда не допускались даже посторонние военные, не то, что гражданские лица.

Тем более, если учесть, что Ростов-на-Дону немцы оккупировали два раза: первая оккупация длилась восемь дней, вторая - 205 дней. И провезти почти через всю европейскую часть страны женщину из бывшего под оккупацией города, тем более, во фронтовую зону, без особого пропуска было непросто, учитывая бдительность наших соответствующих органов. Как удалось командиру батареи, старшему лейтенанту добыть для Решетовской документы с подписями, печатями, штампами, которые были настолько достоверными, что махинацию не распознал ни один патруль? Кто добыл командировочное предписание сержанту Соломину, и под предлогом какой неотложной задачи можно было ему покинуть фронтовую полосу? Такого приказа не мог отдать командир батареи! Да и было явно недостаточно женщине лишь облачиться в мужскую гимнастерку, чтобы пуститься в путь с каким-то сержантом. Всё было до тонкостей продумано, чтобы обмануть всех. Это всё в его «принципе» «Жить не по лжи».

Вообще, жена у командира на фронте, если она не военнослужащая, - это довольно редкое явление, не считая «временных», так называемых ППЖ, которые, кстати, чаще всего были именно из военных медичек или связисток. Конечно, настоящих, не временных жён могли себе позволить на фронте или командующие армиями, или командиры высокого ранга, например некоторые командиры корпусов, дивизий и выше. Это могло быть в тех случаях, если их командные пункты располагались на таком удалении от линии огня, чтобы они имели возможность размещать где-то рядом в безопасности и жён. Что касается командиров пониже, то для них это исключительные случаи. Например, командир нашего штрафбата подполковник Батурин тоже воспользовался такой возможностью, когда с сентября 1944 года батальон воевал не в полном составе, а отдельно сформированными ротами. Тогда комбат фактически сам в боях не участвовал, рота передавалась в распоряжение войскового командира, а штаб батальона обычно размещался вблизи КП дивизии, которой батальон был придан. И сам я, будучи командиром роты штрафного батальона, например, женился на фронте на медсестре фронтового госпиталя, но моей женой стала сержант, принимавшая военную присягу. Была она где-то в ближнем тылу, в госпитале, и только незадолго до Победы официально перевелась медсестрой в батальон. И то со мной могла быть только в периоды нахождения батальона на формировании.

А вот каким образом Солженицын «вытребовал» к себе жену, об этом сама она, Наталья Решетовская вспоминала в своей книге «В споре со временем»:

«Илья Соломин привёз мне в Ростов гимнастёрку, широкий кожаный пояс, погоны и звёздочку, которую я прикрепила к тёмно-серому берету. Дата выдачи красноармейской книжки свидетельствовала, что я уже некоторое время служила в части....Было даже отпускное удостоверение. Но я не боялась. Фронтовому офицеру ничего ведь не сделают за такой маленький обман».

Ничего себе, «маленький»! Но, судя по словам Решетовской, у командира батареи звуковой разведки (БЗР-2, как эта батарея без пушек именовалась у них) это получалось совсем даже неплохо. И чистую красноармейскую книжку где-то добыл, и нужные записи сделал, и гербовые печати сумел на нужные места поставить, и бланк отпускного удостоверения правильно оформить. Это какое же умение устраивать личные дела! Да разгадай этот «маленький» обман патруль военного коменданта или органы «СМЕРШ» - не миновать бы старшему лейтенанту Солженицыну нашего штрафбата! А ведь в скольких своих сочинениях и выступлениях он убеждал читателей и слушателей в своей «кристальной» честности!

Ну, а как устроил себе фронтовой быт командир беспушечной артбатареи? Предоставим слово той же Решетовской:

«И вот мы вдвоём с мужем в его землянке. Комдив (это не командир дивизии, а только командир дивизиона, - АВП) по телефону приглашает к себе....Большая сковорода отлично поджаренной картошки с американской тушёнкой соблазнительна, после ростовского хлеба из кукурузы. У себя на батарее Саня был полным господином, даже барином.. Вверенный ему «народ», его бойцы, кроме своих непосредственных служебных обязанностей, обслуживали своего командира батареи. Один переписывал ему его литературные опусы, другой варил суп, мыл котелок, третий вносил нотки интеллектуальности в грубый фронтовой быт». Да, действительно барские условия создал себе фронтовик-артиллерист!

А вот свидетельство того самого Ильи Соломина, который (с белорусского участка фронта севернее Рогачёва!) ездил в Ростов за женой своего начальника: «В боях батарея звуковой разведки участия не принимала, у нас была другая задача. Звукопосты располагались где-то в километре, центральная станция - глубже. Ординарцем у Солженицына был Захаров, из Ташкента. До войны, говорили, шеф-поваром в каком-то ресторане работал. Он Исаичу готовил...».

Наталья Алексеевна прогостила у мужа «на фронте» три недели. Ну чем не дом отдыха или санаторий без надоедливых врачей! И таким же образом, «без сучка, без задоринки» изворотливым сержантом Наталья Решетовская была доставлена в Ростов.

Не сомневаюсь, что работа звукоразведчиков, включая и грамотного математика-командира, проводилась порой очень напряжённо, и была так нужна артиллеристам-огневикам. Но не будем далее живописать «фронтовой быт» командира батареи звуковой разведки с «лишениями» и «опасностями». Воспоминания у нас о фронте будут совершенно разными, непохожими, что вполне естественно.

А вот теперь перейдём к разного рода недостоверной информации об участии старшего лейтенанта Солженицына в частности, в боях за освобождение города Рогачёва Гомельской области Белоруссии.

6. Солженицын - «освободитель» Рогачёва

В 2008 году мне был присвоен титул Почётного гражданина Рогачёвского района Республики Беларусь, как участнику освобождения в феврале 1944 года белорусского города Рогачёва и восстановления исторических событий и мест, связанных с этим.

В постсоветской России, как и за её рубежами, в то время Александр Солженицын уже считался «признанным классиком» русской литературы, героем-фронтовиком и смелым борцом с несправедливостью в армии и общественном устройстве сталинского СССР, несправедливо осуждённым, вынесшим нечеловеческие испытания и пытки в ГУЛАГе. Вот тогда в короткой заметке из Рогачёвской районной газеты Республики Беларусь я узнал, что судьба военная распорядилась так, что с Солженицыным я, участник освобождения Рогачёва, вроде бы одно время был на одном и том же 1-м Белорусском фронте. И даже будто мы оба имели отношение к одной, чисто белорусской реке Друть.

Эту реку, правый приток Днепра, не сравнить самим Днепром, общей рекой трёх славянских республик СССР, а теперь государств СНГ. А вот Друть течёт только по Витебской, Могилёвской и Гомельской областям Белоруссии. Однако длина её 295 км, так, что мы могли действительно быть одновременно у этой реки, но только далеко друг от друга. В феврале 1944 года, уже после взятия Рогачёва, мне пришлось участвовать в захвате плацдарма за этой Друтью, и во время ночного штурма по её льду, даже едва не утонул, угодив в полынью, образованную немецким снарядом. Так, что речка Друть мне очень памятна.

Не обратил я тогда внимания на автора той заметки, и воспринял эту публикацию, как просто присоединение безвестного автора к хвалебным одам «гению» в соседней России. Но вот в той же Рогачевской районной газете «Свободное слово», уже за вторник, 26.02.2013 года увидел в рубрике «АКТУАЛИИ» большую статью её главного редактора Андрея ШИШКИНА, в которой прочёл следующее: «Оказывается, Александр Исаевич Солженицын - участник освобождения Рогачева от немецко-фашистских захватчиков в 1944 году! Более того, по итогам этой войсковой операции он был награжден правительственной наградой - орденом Красной Звезды! В боях за город Рогачев комбат Солженицын бил врага также умело и беспощадно, проявив все свое ратное мастерство и мужество».

Подчёркиваю, что в этой статье Андрея Шишкина совершенно чётко написано, что «по итогам этой войсковой операции (то есть именно Рогачёвской) он был награжден правительственной наградой - орденом Красной Звезды!». Далее Андрей Шишкин сообщает: «Как писал в представлении о награждении А.И. Солженицына орденом «КРАСНАЯ ЗВЕЗДА» 6 июля 1944 года командир Разведывательного артдивизиона майор Пшеченко: «...сумел обеспечить разведкой левый фланг наших наступающих частей. 24. 06. 44 (здесь в документе допущена ошибка - неправильно указан месяц. - Прим. Автора А.Шишкина). Орден Красной Звезды за взятие Рогачева догнал капитана Солженицына в середине июля 1944 года». И далее: «...даже была у 794-го артдивизиона надежда получить Почетное наименование «Рогачевский». Однако, автор, видимо «забыл», что это представление к ордену датировано именно 6-м июля 1944 года, то есть через 2 недели после начала той знаменитой операции «Багратион» по освобождению Белоруссии, а не 24 февраля после освобождения Рогачёва.

Вот здесь я вынужден дезавуировать некоторые искажения действительности, допущенные или умышленно сделанные Андреем Шишкиным либо под воздействием дутого авторитета «знаменитости», либо, что ещё хуже - в угоду ей.

Во-первых, в документе (слова в абзаце выше подчёркнуты мною), который цитирует автор статьи, нет никакой ошибки. Это слова из реального документа войны, представления к награде капитана Солженицына именно в дни, когда уже успех стратегической наступательной операции «Багратион», которая, как известно, началась именно 24 июня 1944 года, через 4 месяца после освобождения Рогачёва, был очевиден. Ко времени подписания представления (именно к 6 июля) были уже освобождены Витебск, Жлобин, Орша, Быхов, Бобруйск, Могилёв, столица Белоруссии Минск и множество других малых и больших городов и сёл. Вполне резонно, что тогда по первым исключительно результативным итогам «Багратиона» в войска могло поступить распоряжение о массовом представлении воинов к наградам, в том числе и артиллеристов, обеспечивших успех операции, как это было и по успешным результатам Курской битвы в 1943 году на Центральном фронте.

Во-вторых, во время Рогачёвской операции февраля 1944 года батарея звуковой разведки, как и весь 794-й Отдельный армейский разведывательный артдивизион 68-й Армейской Пушечной артиллерийской Севско-Речицкой бригады были в составе 65-й армии (а потом и 48-й армии) 1-го, а затем и 2-го Белорусского фронта. По данным из «Справочника «Освобождение городов» (М., Воениздат, 1985), в состав 3 Армии, освобождавшей Рогачёв, эта бригада никогда не входила. Она тогда была на другом участке фронта, значительно севернее Рогачёва, и к его освобождению касательства не имела. В приказах Верховного Главнокомандующего 68-я ПАБР отмечалась лишь три раза: за участие в освобождении Севска Брянской области 27.08.43 года в ходе Курской битвы в составе 65 Армии и за участие в освобождении Речицы Гомельской области 17.11.1943 г. в составе 48 Армии. Третий раз она упоминалась в приказе Верховного 29 марта 1945, как отличившаяся при взятии Браунсберга (теперь это польский Бранево) в составе той же 48 Армии, когда Солженицын был уже арестован и допрашивался в Москве. Как значится в «Боевом пути Севско-Речицкой ПАБР», «Капитан Солженицын был удостоен ордена Красной звезды за освобождение Бобруйска», а вовсе не за Рогачёв. Да и звание «капитан» ему присвоено 7 мая 1944 года, ещё до начала операции «Багратион», но значительно позднее освобождения Рогачёва, поэтому в это время Александр Солженицын никак не мог быть капитаном.

(Окончание следует)