Ставка ЦБ как фактор кризиса
Что такое экономический кризис? Кризис это явление, которое характеризует некое качество, а вернее – понижение качества наблюдаемых экономических процессов. Это понижение качества имеет вполне наглядные осязаемые проявления, такие как снижение доходов, рост безработицы, снижение спроса, остановку производств и т.д. Каждое явление уже само по себе представляется как огромная проблема, требующая безотлагательного решения, но немедленное «погружение» в какую-то одну проблему без учета остальных ни к каким, хоть в какой-нибудь мере результативным, решениям привести не могут, по той простой причине, что все они являются следствиями одной и той же цепи причин. Все они друг с другом взаимосвязаны, взаимообусловлены и взаимоусилены, а коли так, то и решение кризисных проблем следует искать вне пространства этих проблем, то есть требуется найти некий выход за рамки привычных моделей понимания происходящих в экономике явлений. Выход за рамки нужен ещё и потому, что кризис, по сути, является отражением накопления дефектов старых моделей и представлений, засорения и искажения общественного понятийного аппарата различного рода смысловыми химерами.
Привычность представлений не является гарантией их достоверности, и за примерами далеко тут можно не ходить, взять хотя бы средневековые представления о том, что Земля покоится на трёх китах…
Чтобы разобрать «Что же такое есть кризис?» как говорится «на пальцах», необходимо предварительно зафиксировать понимание, что у кризиса как явления есть причины и проявления. И перед тем как искать причины нужно максимально ясно, доходчиво и по возможности кратко изложить для себя суть проявлений. Для этого с начала нужно представить себе натуральное хозяйство некоего крестьянина. Можно предположить, что в этом хозяйстве есть определенный набор периодических операции, то есть каждый день, крестьянин встает часов в 5 утра, греет воду, поит корову, затем моет ей вымя (а иначе молоко будет плохо пахнуть), доит, выгоняет вместе с баранами в стадо. Потом крестьянин варит толкушку для птицы, кормит её три раза в день, ну и т.д. Кроме ежедневных работ есть работы сезонные – т.е. периодически надо вспахивать землю, сеять культуры, садить овощи, пропалывать огород, удобрять землю, чинить постройки и утварь, косить сено, заготавливать дрова, и т.д. и т.п. Получается, что с утра до вечера крестьянин занят деятельностью, поддерживающей его существование. В одном своем лице (конечно с некоторой долей условности) он выполняет разные виды работ, а ведь еще надо и за детьми успеть присмотреть, и досуг какой-нибудь организовать. И вот что будет с этим самым крестьянином, если все эти необходимые работы будут выполняться им в недостаточном объеме, или, не дай Бог, не будут выполняться вообще? Правильно – в первом случае наступит «кризис», а во втором произойдет уже «катастрофа».
Таково живописание «кризиса» и «катастрофы» в рамках натурального способа воспроизводства. Что же касается товарного способа воспроизводства, более понятного обществу, привыкшему считать себя цивилизованным, то тут наблюдается разделение выполняемых операций между большим количеством участников хозяйственной жизни с последующим обменом производимых ценностей через торговлю за деньги. Транслируя вышеописанное понимание причин кризиса из рамок модели натурального хозяйства в модель товарного производства, мы не сильно ошибемся, если сделаем предположение, что и в этом случае кризис будет являться следствием замедления, но только уже в глобальных масштабах, всех производственных процессов, которые ранее, в некотором смысле, выполнялись одним человеком в масштабе своего маленького хозяйства. При этом совершенно очевидно, что полная остановка работ неминуемо приведет коллективное хозяйство к катастрофе.
Такой подход к проблеме не может не породить вполне резонный вопрос: «А что, собственно говоря, мешает работать и далее всем тем, кто исправно работал ранее на своих станках, тем, кто выполнял свои операции в рамках общественного разделения труда. Вот что же мешает всем этим людям и дальше трудиться и производить те продукты, которые раньше исправно двигались по цепочке преобразований, превращаясь в итоге в товары конечного потребления? Что же, произошло? Что, все трудящиеся разом заболели? Или все станки разом сломались? А может быть «всех расстреляли»?...» Конечно, ничего такого не произошло, но предприятия стоят и есть кризис, но нет понимания причин. И вот спросишь у какого-нибудь знакомого: «Как дела?». Ответ, как правило: «Да не очень чтобы…». – «А что собственно случилось?». – «Да денег меньше стал зарабатывать». – «Почему?». – «Да продажи упали». – «Почему упали?». – «Да у партнеров денег не хватает?» - и так у всех, кого не спроси. Получается, что денег по кругу ни у кого нет, и произведенные товары не могут реализоваться. Нет реализации – останавливается производство. А раз ничего не производится, то в итоге ничего и не потребляется. Такова природа кризиса в товарном хозяйстве.
Таким образом, вот вроде бы, у всех есть возможности, есть оборудование, есть желание работать, создавать ценность, продавать эту ценность нуждающимся в ней, а на вырученные деньги покупать какие-то другие необходимые ценности, но произведенные уже кем-то другим. Но оборотных средств в экономике нет, все средства выведены из сферы обращения реальных ценностей в сферы накопления и сферы виртуального обращения. Деньги заморожены в валютных активах или просто лежат на счетах! Экономическая машина стоит. Да и как же ей не стоять, если из её производящего сектора изъято главное рабочее тело-деньги? Ни одна машина без рабочего тела работать не может принципиально. И тогда возникает вопрос: Как же так вдруг произошло, что из сферы обращения реального сектора внезапно выпало такое большое количество денег?
Как «пропадают» деньги? Чтобы ответить на поставленный вопрос, сначала полезно выяснить, а как же эти деньги изначально «появлялись»? Рублевая эмиссия производилась Центральным банком через реализацию двух механизмов: первый – это механизм прямого кредитования банковского сектора по ставке рефинансирования и второй – это механизм так называемых валютных интервенций. С помощью валютных интервенций, Центральный банк осуществлял стабилизацию валютных курсов, конвертируя всплески валютных поступлений в рубли, и тут не надо быть семи пядей во лбу, чтобы понимать, откуда брались рубли для этого. Эти рубли элементарным образом «печатались», тем более что никакими законами этот процесс никак не оговаривается. Валютные поступления состояли из двух основных частей. Первая это так называемые «нефтедоллары», а вторая это внешние заимствования.
Ввиду того, что ставка рефинансирования всегда была чрезмерно высокой, а принцип «свободы перемещения капиталов» монетаристкой догмой всячески превозносился, приветствовался и развивался, то российским коммерческим банкам, при общем «ощущении» стабильности, было существенно выгоднее брать кредиты в валюте и потом конвертировать её в рубли, поскольку проценты по внешним займам в сравнении со ставкой ЦБРФ были существенно меньше. Иностранная валюта занятая коммерческими банками скупалась Центральным банкам на валютной бирже. Цифры валютных резервов росли как на дрожжах, и у финансового блока в Правительстве был «неубиваемый» повод заявлять о своих выдающихся заслугах перед Страной. Подробности о том, какова в этих резервах доля долларов с приставкой «нефте», и какова доля долларов с приставкой «взято в кредит за рубежом» никого особо не интересовала, да и сейчас особо не интересует.
Тем не менее ответ на этот вопрос существенно важен, потому, что ответив на него станет понятно, что т.н. «золотовалютных» резервов как таковых по сути-то и нет. Что «король то голый». Понятно станет также и то, что практически вся рублевая денежная масса, которая до недавнего времени имелась в России, была эмитирована Центробанком посредством выкупа валюты, что в Российской экономике практически нет ни одного рубля, который был бы выпущен непосредственно для обслуживания внутреннего спроса и предложения. И получается, чтобы иметь свои деньги Россия должна была «покупать» иностранные денежные знаки, но не за рубли, а за вполне определенные реальные ценности, такие как газ, нефть, алюминий и прочие энергоносители. По сути нас «развели» в полной аналогии с тем, как происходило это в свое время с папуасами, с радостью менявших свое золото на блестящие побрякушки. И тогда о каком экономическом «суверенитете» вообще может идти речь?
Возвращаясь же к вопросу «как пропадают деньги», необходимо понимать, что это явление происходит на двух уровнях. Первый – это уровень российский экономики, а второй – это уровень экономики глобальной. Основная причина, по которой исчезают рубли в России, состоит в том, что все эти рубли выпущены в обмен на доллары, которые ЦБРФ копил в т.н. «тучные годы». «Тучные годы» закончились, на дворе глобальный кризис (в том числе и доверия), внешние займы за рубежом никто рефинансировать не собирается (у них своих долгов хватает), старые займы с процентами возвращать надо. Часть этих займов, может быть покрыта экспортом, но экспорт этот резко подешевел на фоне глобальной депрессии и оставшуюся часть приходится возвращать из других источников.
Одним из этих источников является золото-валютная «заначка» в Центробанке, которая обменивается на рубли, которые были ранее выпущены Центробанком, для выкупа в том числе и валюты, взятой в кредит нашими банками и госкорпорациями у иностранных финансовых институтов. То есть происходит изъятие рублевой денежной массы из внутреннего оборота. Официальная информация о динамике рублевой денежной массы (М2), взятая у самого ЦБРФ этот процесс подтверждает. С начала сентября 2008 г и к началу марта падение денежной массы (М2) в млрд. рублей составило 14 530,1 – 11 990,7 = 2 539.40 млрд. рублей (–17 %) , денежной базы (M0) : 5360 – 4331 = 1 029 млрд. рублей (– 19.2 %). Тут возникает определенное рассогласование по сокращению ЗВР которое составило 582.212 – 384.074 = $198.138 млрд (– 34%), то есть ЗВР сократились на $198.138 млрд., хотя логичным было бы либо сокращение ЗВР примерно на $75 млрд., либо сокращение рублевой денежной массы (M2) приблизительно 6850 млрд. рублей.
Выявленная диспропорция говорит о том, что Центральный Банк России произвел компенсацию выбывающей из обращения рублевой массы. Осуществлено это было естественно, за счет эмиссии рублей. По каким суррогатным схемам это было осуществлено, вопрос конечно интересный, но основная проблема не в этом. То есть вот что реально происходит? Идет истерическая спекулятивная скупка долларов, количество рублей во внутреннем обороте снижается, Центробанк эту потерю восполняет естественно через эмиссию, осуществляемую по грабительской процентной ставке рефинансирования. Вопрос: где Российской экономике взять деньги, чтобы во-первых, сократить конвертационную эжекцию денежной массы из внутреннего оборота, а во-вторых чтобы покрыть грабительскую ставку эмиссии? Где тот волшебный источник покрытия эмиссионной ставки? Ни один экономический субъект не имеет права «печатать» деньги «из ничего» - таким правом обладает только ЦБ. Даже правительство правом эмиссии не обладает! И где, спрашивается, взять рубли?... Только по новой в ЦБ. То есть мало того, что ЦБ может бесконтрольно «напечатать» любую денежную сумму. Так ведь «он» ещё и имеет наглость брать проценты за те деньги, которые взяты «им» как говорится «из ничего» - «из воздуха»!!!. И эти проценты не пополняют государственный Бюджет. Эти проценты не возвращаются в экономику через госрасходы. Экономике негде взять деньги, чтобы заплатить проценты, по сути высосанные из пальца. Законы математики и здравого смысла попраны самым, что ни на есть чудовищным образом. Сокращаются зарплаты, снижаются внутренние инвестиции, происходит разрыв производственных цепочек.
В этой связи могут возникнуть возражения, ведь согласно статьи 26 Закона О ЦЕНТРАЛЬНОМ БАНКЕ РФ 10 июля 2002 года N 86-ФЗ "После утверждения годовой финансовой отчетности Банка России Советом директоров Банк России перечисляет в федеральный бюджет 50 процентов фактически полученной им по итогам года прибыли, остающейся после уплаты налогов и сборов в соответствии с Налоговым кодексом Российской Федерации. Оставшаяся прибыль Банка России направляется Советом директоров в резервы и фонды различного назначения. Налоги и сборы уплачиваются Банком России и его организациями в соответствии с Налоговым кодексом Российской Федерации.". То есть получается, что процентный доход ЧАСТИЧНО, в Бюджет всё таки попадает, и в экономику, таким образом, эта часть денег должна была бы возвращаться. Но нужно помнить что во первых, это всего лишь 50 процентов, а во вторых, эти деньги в экономику всё равно не шли и госрасходы не увеличивали, а увеличивали они т.н. Стабфонд, размещенный как известно, в виде валютного портфеля на специальных счетах в Центральном Банке.
Маразм? Химера? Несомненно!!! И парадокс заключается в том, что изначально вывод эмиссии из под контроля правительства обосновывался такими соображениями, что дескать правительство не может разумным образом распорядиться такой пикантной привилегией. Что правительство «по определению» начнет бесконтрольно «печатать» денежные знаки для покрытия бюджетных дефицитов, и поэтому нужно считать, что под управлением «мудрых» банкиров процесс эмиссии будет более «разумен, оптимален и сбалансирован». Всё это было бы хорошо, вот только какими соображениями такой подход можно подтвердить? Что, банкиры это какие-то особые утонченно-безупречные люди сделанные из другого теста? Они что, являются обладателями каких-то особых знаний или эзотерических учений? Эти знания что, недоступны пониманию обычных министров? Ну хорошо, ну передали эмиссионную функцию в отдельную независимую от правительства структуру, какие-нибудь правила или порядок распоряжения этой функцией кто-нибудь прописал? Где-нибудь это было опубликовано? Где гарантии, что новые распорядители с упоением не пустятся во все тяжкие по новой? Вопрос также открытый.
Теперь что касается кризиса общемирового. Вот с Российской ситуацией вроде понятно, что «нет денег», но ведь и в других экономиках происходит нечто схожее. Есть мощности, есть желание, есть квалифицированный персонал, но производства останавливаются, потребление сжимается. Куда «у них-то» деньги пропали? И чем можно объяснить такой парадокс: вот казалось бы, долларов с деривативами напечатана тьма-тьмущая. Везде об этом говорят, все об этом знают. По всем законам математики и ортодоксального монетаризма доллар должен обесцениться, а он не обесценивается!!! Где разумное объяснение такой вопиющей «несправедливости»? Ставка ФРС опущена «ниже некуда», бери кредит – но ведь никто взять не может. Вернее конечно, берут но не все. И берут зачем? Чтобы конвертировать старые процентные обязательства на более низкую ставку.
Таким образом, финансовые структуры (которые можно назвать VIP-структуры), особо приближенные к учредителям ФРС, заранее подготавливаются к обвальному экономическому коллапсу, когда подавляющее количество заёмщиков с нижних кредитных уровней будут банкротиться и не смогут погашать свои процентные обязательства. То есть кто-то всё равно сможет свои обязательства (пусть и частично) погашать и вот этих средств должно будет хватать для того, чтобы VIP-структуры могли устойчиво обслужить свои обязательства перед ФРС практически по нулевой ставке. И выходит, что таким образом осуществляется страхование определенных резидентов от банкротства в период тотального обрушения глобальной экономики.
Далее что касается большого количества долларов и деривативов: Во первых нужно всегда помнить, что подавляющее количество процентных обязательств имеющихся на текущий момент по всему земному шару, номинированы в долларах. Во вторых, так же как и в рассмотренном ранее примере необходимо понимать, что глобальная экономика имеет не только сферу обращения реальных ценностей, но также и сферу накопления, и сферу обращения ценностей виртуальных. Переток долларовых средств из сферы глобального обращения реальных ценностей в сферу накопления и в обращение деривативов в условиях всеобщего экономического кризиса предопределены самим процентным механизмом кредитования. Поскольку глобальный рост реальной экономики, наблюдавшийся ранее, подпитывался через инструмент кредитования под процент, то в условиях экономического насыщения, когда экономике развиваться уже некуда возникает вопрос: а где взять денег, чтобы покрывать проценты?
Естественно эти деньги начинают изыматься из оборота реальных ценностей. B при этом особо не важно то обстоятельство, что кредиты брали не все участники международной торговли. Ведь на самом деле, когда некий человек держит на руках какие-то деньги, и эти деньги не взяты им в кредит, но заработаны «честным трудом», то человек ведь не может знать, взяты эти деньги ранее кем-то другим в кредит или нет? И если бы кто-то ранее не взял кредит, смог бы человек эти деньги вот точно также «заработать»? Вопрос весьма интересен! В таком смысле понижение ставки рефинансирования глобальными эмиссионными центрами выглядит очень даже осмысленным решением. Таким образом осуществляется попытка снижения долгового бремени процентов изымающего деньги из сферы обращения реальных ценностей и ведущего к остановке общественного воспроизводства. Другой вопрос, что в условиях примата максимальной коммерческой выгоды, накрепко въевшегося в мировоззренческую матрицу банковского сообщества, такая мера не особо действенна, но это уже как говорится «из другой оперы».
Подводя некоторый итог приведенным соображениям, нужно четко для себя зафиксировать, что решение проблемы экономического кризиса в России не может ограничиваться только понижением общего уровня ставок, потому, что это только один из факторов способствующих кризису. Кроме проблемы ставок есть и проблема «экономической среды». Если эта среда «вязкая», если она оказывает сопротивление экономическому движению, если там накопилось большое количество песка и стружки – никакие ставки сами по себе тут помогут. И в условиях глобального экономического похолодания российская экономическая машина нуждается не только в достаточных количествах рабочего тела, но также и в замене масла на «зимние», менее вязкие «сорта».
http://www.imperiya.by/authorsanalytics19-5050.html
