Он был человеком, который стремился говорить правдуПамяти композитора Георгия Свиридова
Николай БульчукАлександр Сергеевич Белоненко – музыковед, исследователь истории музыки, музыкально-общественный деятель. Кандидат искусствоведения, заслуженный деятель искусств России, президент Национального Свиридовского фонда, директор Свиридовского института, действительный член Петровской академии наук и искусств.
Георгий Свиридов– Сегодня мы будем говорить о музыке нашего выдающегося современника – человека, творчество, да и жизнь которого, наверное, до конца не открыты ни критиками, ни даже близкими людьми. Это – один из столпов русской музыки, наш современник, выдающийся композитор Георгий Васильевич Свиридов.
Я беседую с племянником Георгия Васильевича – Александром Сергеевичем Белоненко, директором Свиридовского музея, Председателем Свиридовского фонда, человеком, который всю свою жизнь посвятил работе с архивами Георгия Васильевича, изданию его многотомного собрания сочинений (как-то Александр Сергеевич обмолвился, что было задумано издание 50-томного собрания сочинений, а на каком этапе сейчас находится эта работа, мы, надеюсь, сегодня поговорим).– 23 сентября 2016 года состоялась премьера 1-ой симфонии Свиридова в Иркутске, на родине Валентина Григорьевича Распутина. Там существует губернаторский оркестр областной филармонии, в котором играет мой бывший, можно сказать, однокашник, И. Лапиньш (мы вместе учились в Ленинградской консерватории), – и я решил дать им партитуру этой симфонии. Надо сказать, что об этой симфонии забыл даже сам автор (это долгая история, но возвращение ее произошло именно в сентябре). А в декабре 2016 года симфония прозвучала в Петербурге на культурном форуме.
Вообще, я должен выразить еще огромную признательность Александру Григорьевичу Звягинцеву, члену Союза Писателей: он очень помог нам, благодаря ему мы смогли набрать этот нотный текст, отредактировать его. И, конечно, выражу сердечную благодарность губернатору Иркутской области за то, что он дал нам возможность издать очередной том Свиридова.
А возвращаясь к вашему вопросу, скажу, что всего на сегодняшний день издано 10 томов собрания сочинений Свиридова из 50.
Я понимаю, что мой возраст не даст мне, очевидно, шансов увидеть при жизни все собрание полностью…
– Александр Сергеевич, а в чем главная трудность издания? В подготовке материала?– Тут много проблем. Я не рассматриваю сейчас обычную, традиционную проблему – она касается не только ситуации в России, во всем мире она точно такая же. Я имею в виду издание бумажных нот. Мы, вероятно, живем в такое время, когда эпоха бумажных нот уходит, электроника все замещает. Я об этом могу судить не только по нашему издательству, но и по зарубежным. Я связан с этим миром и вижу, что там сейчас происходит: все крупные издательства сейчас переходят на выпуск нот только в электронном виде.
– Я бы не согласился с вами в отношении сегодняшних церковных нотных изданий в России…– Пожалуй, но это совсем другое дело. Например, есть такое крупное немецкое нотное издательство «Беренрайтер», очень солидное издательство, они издавали духовную музыку – и Баха, и Генделя, и Шютца… Сейчас издают одного из сыновей Баха, Филиппа Эммануэля, на деньги, которые им дает знаменитый концерн «БМВ»… У всех издательств сейчас общая проблема – деньги.
– Но это чисто утилитарная проблема?..– Да, конечно. И, может быть, конечно, в электронном виде нотами более удобно пользоваться, но я старый человек, когда-то сам был библиотекарем, и мне приятно держать в руках издание отпечатанное, да еще в толстой обложке.
Я поэтому так и решил продолжить это дело – традиционно. Сколько смогу, столько и издам, а там – воля Божия, кто-то, может быть, издаст после меня.
Александр Белоненко– Александр Сергеевич, а что представляют собой эти тома Свиридовского собрания сочинений? Ведь это не только нотные партитуры, а, наверное, что-то еще?..– Дело в том, что вообще-то Свиридов уже издавался: при жизни, например, много чего было издано из его произведений. Во-первых, из тех, которые он довел до конца и счел возможным опубликовать. Поэтому частично я продолжаю фактически его переиздавать. Но это не просто переиздание – тут предстоит еще большая редакторская текстологическая работа, потому что многое приходится сверять с рукописями. И вот эта-то часть работы, конечно, занимает очень много времени. Тем более что существуют вообще уникальные случаи, когда сочинение в нотах у Свиридова записано лишь частично, фрагментарно, а целиком существует лишь в аудиозаписи. Когда он работал, то часто садился за фортепиано и включал магнитофон (обычно тогда это были кассетники) и сам исполнял, пел и играл…
Например, если это вокальная вещь для одного голоса – он пел и аккомпанировал. Есть, например, такая запись, которую он делал для Дмитрия Хворостовского: специально для него он записал поэму «Петербург» на слова Блока. А так, в рабочем порядке, он записывал, фиксируя какую-то из редакций, а потом работал с нотами.
Но бывали случаи, когда только часть произведения оставалась в нотах, а остальное все – только в записи. Есть и вообще уникальные случаи: например, у Свиридова был замысел оперы «Пир во время чумы». У меня есть эти ноты, вернее, не ноты, а партитурная бумага. Разлинованы тактовые черты, указаны все инструменты, которые присутствуют, и – ни одной ноты не записано! Но несколько фрагментов (не целиком, а лишь несколько – вероятно, он оставил потом этот замысел) прописаны. Например, сцена со священником, «Песнь Вальсингама», «Песнь Мэри», – они записаны. Он сам их играет и исполняет… Это все есть в записи…
– И вам все это приходится расшифровывать?– И это не самое сложное! Сложнее бывали случаи… Например, когда я издал (как раз это первое издание было) «Песнопения и молитвы». Это был 21-й том по счету, но получилось так, что я с этого произведения начинал новый том…
Там опубликовано 26 наименований песнопений, а 27-ое я не смог найти, потому что тогда не все еще ноты разобрал, только позднее нашел фрагменты начала и конца самого главного – центрального – хора «Благослови, душе моя, Господа». Это был грандиозный замысел, потому что там присутствовали и женский, и смешанный, и детский хоры…
У меня был как-то аспирант-хоровик (потом он в Консерватории работал), и мы с ним довели эту партитуру «до ума» по аудиозаписи, на которой Свиридов поет разные голоса, а остальные проигрывает. Это было «фортепианное прочтение» хоровой партии!
Но слава Богу, что Свиридов оставил в своих «Дневниках» запись о том, как выстроить начало и конец. Тот, кто понимает, что такое «хоровое письмо», и знает специфику Свиридова, его хорового письма, – тот может себе представить «нестабильный состав». То есть у него может звучать, например, четыре голоса, а реально присутствовать в хоре 12 голосов! Потом вдруг слышны только два, и т.д. Живая такая фактура, в этом-то и ее особенность, своеобразие. Вот это – действительно сложные случаи, тут приходится ломать голову и мучительно долго работать.
Елена Образцова и Георгий Свиридов– Мне почему-то вспомнился один инцидент, о котором я прочел в Интернете. Было сделано предложение добровольцам в разных частях света поучаствовать в решении общей математической задачи. Таким образом, общий процесс ее решения был во многом ускорен. Добровольцы были найдены, результат получен ожидаемый. Я вот о чем: возможно ли, например, представить в открытом доступе такие «музыкальные ребусы» Свиридова и предложить добровольцам и специалистам найти их решение? Или такой результат не оправдает себя?..– То есть я выкладываю аудиозапись и часть той партитуры, которая к ней имеется, какие-то черновики?
У меня есть помощники, есть очень опытный музыкальный редактор, да и сам я еще, слава Богу, работаю, пока еще вижу. Мы сами работаем. Но присутствует тут и другая вещь: Георгий Васильевич Свиридов сегодня – это композитор, который стал отчасти достоянием народного творчества.
Свиридов сегодня стал достоянием народного творчества
Например, есть у него такое сочинение – «Отчалившая Русь» (поэма на слова Есенина), она написана им для голоса и фортепиано. Сначала – для тенора, потом он сам переделал для меццо-сопрано, и с покойной Еленой Образцовой они записали диск. Но случилась совершенно невероятная вещь: возникло множество переложений! И для голоса с оркестром, и для народных инструментов, и для детского хора… В общем, несть числа вариантам… Так что многое из произведений Свиридова уже и так – предмет народного творчества.
– С одной стороны, это хорошо, ведь это доказывает, что корни у Свиридова – самые настоящие народные. И если спросить сегодня простой народ, кого они знают из современных духовных русских композиторов, многие назовут имя Георгия Свиридова.
А что касается архивов Свиридова?.. В одном из интервью вы упомянули об огромной проведенной работе, связанной с оцифровкой его архива. 150 кассет были переведены в электронный вид, и сейчас они представляют собой удобный материал для исследования. А возможен широкий доступ к этому материалу?– Есть тут одна серьезнейшая проблема, которая касается уже даже не работы над архивами, а вообще решения судьбы архива. Дело в том, что на нас с братом лежит колоссальная ответственность: волею судеб нам все это перешло по наследству, в том числе и архив. И мы сейчас озабочены одним: чтобы этот архив – большой архив – был достоянием нашего народа. Я не очень люблю высокие слова, но в данном случае они очень точно выражают суть дела. А для этого, как я понимаю, материалы должны храниться в государственных хранилищах.
И сейчас прошел уже год с тех пор, как мы ведем переговоры с Министерством культуры, недавно состоялась встреча в музее им. Глинки. Мы говорили с М. А. Брызгаловым, присутствовал И. Д. Лагунцов, юрист. Дело в том, что несколько месяцев тому назад я обратился к Н. С. Михалкову с просьбой помочь, он откликнулся, и этот юрист по просьбе Никиты Сергеевича нашел доброхотов, которые могут для государства приобрести эти архивы с тем, чтобы они вошли в государственные хранилища. Так что сегодня проблема сохранности стоит на первом месте.
Теперь – что касается звукового архива. Да, это уникальный архив, я его уже заранее передал на временное хранение в Архив фонодокументов. Там он сейчас лежит. Как вы знаете, кассеты вообще очень хрупкие (а там собраны кассеты 1970-х, 1980-х годов, есть и более старые бобины), и они сейчас находятся там на хранении. Для себя я сделал копию на жесткий диск.
Архив действительно уникальный: свыше 300 записей, сам Георгий Васильевич поет и играет разные свои сочинения…
– Я знаю, что в 2002-м году президент России В. В. Путин отметил национальное значение композитора Г. В. Свиридова. По-моему, вы лично встречались тогда с Президентом?– Нет, я с Владимиром Владимировичем не встречался, я просто был в Администрации Президента в 2000-м году, когда стоял вопрос о гимне России. Дело в том, что Георгий Васильевич Свиридов участвовал в создании новой редакции гимна СССР. У нас мало об этом знают, но расскажу любопытную историю. Дело в том, что Хрущев еще в декабре 1955-го года (то есть еще до XX съезда партии) пришел к идее написания нового гимна. С легкой руки моего тезки, Александра Сергеевича Степанова (он был в то время во главе Президентского архива), я смог познакомиться с совершенно секретными архивами, а конкретно – с делом, посвященным созданию нового гимна. Георгий Васильевич принимал в этом участие, и они с Твардовским написали гимн.
И вот, когда встал вопрос о гимне новой редакции (уже для России), я был в Администрации Президента, внес тогда новую редакцию гимна. Из этого ничего не получилось, но меня как-то отметили. Путин тогда написал письмо, оно до сих пор лежит у меня, это очень приятно.
Игорь Шафаревич. Фото: Роберт Нетелев / ТАСС– Мне хотелось бы перейти к еще одной части нашей беседы, которая, думаю, не менее интересна, чем музыка – это «Дневники» Г. В. Свиридова. Не могли бы вы рассказать нашим читателям об этих дневниках: как они были обнаружены, в каком состоянии находятся сегодня, что публикуется или вышло уже в печатном виде, что могут прочитать наши слушатели?– Много лет назад я давал почитать эти «Дневники» Игорю Ростиславовичу Шафаревичу, я давно с ним был знаком. <...>
Вообще, если говорить о «Дневниках» Свиридова, это не дневники в строгом смысле слова. Начнем с того, что это – просто разные записи, по названию самого Свиридова. Он назвал их «Тетради разных записей»… Он мог ставить на обложках год или номер, номерные тетради тоже были. Тетрадей этих всего свыше 180 штук.
В первый раз я опубликовал фрагменты из них в 2002-м году, и как раз в то время показывал эти записи Игорю Ростиславовичу Шафаревичу – разные записи из 19-и тетрадей. Представьте, 19 тетрадей из примерно183-х…
Нигде он не сетует на свою судьбу, не клянет ни советскую, ни пост-советскую власть
Новое издание «Дневников» вышло несколько месяцев тому назад в том же издательстве «Молодая гвардия», там я добавил текст еще трех тетрадей. Это именно разные записи по жанру. Там есть и чисто дневниковые, но их мало. Собственно, о себе Свиридов как раз меньше всего говорит в «Дневниках». И уж тем более нигде он не жалуется и не сетует на свою судьбу, не клянет ни советскую, ни пост-советскую власть – никого.
– Но вы все же специально подбирали фрагменты?– Дело не в том, просто этого нет в его тетрадях – его собственного «я», его собственной судьбы. Хотя иногда прорывается такая печальная мысль, что русский композитор обладает трагической судьбой: он не нужен собственному народу… Такие бывали у него иногда мысли…
Но дело в том, что самое главное и ценное в этих записях то, что Свиридов стремился поделиться своими мыслями так, как он считал это нужным. И как он мыслил себе то или иное событие, как комментировал какие-то произведения художников, писателей. Там есть и размышления о жизни, и всякие политические размышления.
В чем ценность всех этих записей? В том, что это не отредактированные самим автором записки (то есть это не так называемая «автоцензура»), – нет, он делал их как бы для себя. Писал для себя...
Хотя это – всегда вопрос. Меня, например, спрашивают: «А зачем вы это публикуете, ведь он это для себя писал?» Но представьте себя на его месте: вы взяли бы за правило вести тетрадь и записывать все, чтобы получилось потом 183 тетради?.. Так что, конечно, он писал все это из расчета на то, что когда-нибудь кто-нибудь из читателей с этим обязательно познакомится.
(Окончание следует)
