Кризис Европы и Америки. Финансовые пузыри

[Александр Васильевич]

Наталия МЕДЕН

Марион Ле Пен: «Части пазла приходят в правильное положение»



 События минувшего воскресенья, среди которых на первом плане оказались референдум в Италии и выборы президента в Австрии, продолжают будоражить европейскую элиту.

В Австрии ван дер Беллен, принадлежащий к партии зелёных, сумел вырвать победу у Норберта Хофера -  кандидата оппозиционной Австрийской партии свободы. Европейский истеблишмент приветствовал такой исход голосования – и не столько из-за симпатий к «зелёному дедушке», сколько из-за неприятия Хофера, призывающего отказаться от попыток интеграции мигрантов в европейское общество, нормализовать отношения с Москвой и признать Крым российским.

Манфред Вебер из баварского Христианско-социального союза, председательствующий во фракции Европейской народной партии в Европарламенте, ликующе воскликнул по поводу итога австрийских выборов: «Популизм потерпел поражение… Ле Пен и прочие не соберутся на свою вечеринку». Однако единомышленников Норберта Хофера во Франции и Италии такие возгласы не смущают. Правда, не сама Марин Ле Пен, а её племянница – Марион Марешаль-Ле Пен, перспективный 27-летний политик и депутат парламента Франции от «Национального фронта», заявила после встречи во Флоренции с Маттео Сальвини, главой итальянской «Лиги Севера»: «Части пазла приходят в правильное положение. Это конец старого мира».

«Старый мир», точнее, политические системы западных демократий, встроенные в глобалистский проект, испытывают удар за ударом. И то, что происходит сегодня в политической жизни стран Запада, уже не вмещается в шаблон прошлого века с его противостоянием правых и левых. В политических бурях наших дней сами эти определения – «правые», «левые» – во многом потеряли смысл.  Сегодня речь идёт о столкновении приверженцев идеологии «глобального управления» (они же апологеты неограниченной свободы миграций, однополых «браков» и т.п.), с одной стороны, и защитников тех культурно-исторических, религиозно-нравственных, семейных ценностей, которые принято называть традиционными, – с другой. Массовые настроения протеста против сильных мира сего захватывают не только старую, но и молодую Европу и в политических кругах вынуждены это не учитывать. Как художественно выразился в интервью немецкому журналу Spiegel один польский политик, все страны вовсе не обязаны «двигаться в одном направлении, к новому смешению культур и рас, к миру, состоящему из велосипедистов и вегетарианцев, которые выбирают возобновляемые источники энергии и борются с проявлениями религиозности; всё это не имеет никакого отношения к традиционным польским ценностям».

Кстати, и итоги австрийских выборов далеко не так однозначны. Ван дер Беллен представляет зелёных – партию, которая никогда ранее не входила в состав правительства и инструментом истеблишмента не являлась. Так что и в голосовании на выборах президента Австрии присутствует след «восстания масс».

Что касается провала референдума, затеянного в Италии премьером Маттео Ренци, то здесь ситуация ещё более интересная.  Идея референдума заключалась в том, чтобы внести в конституцию изменения, неизбежным следствием которых стало бы размывание суверенитета государства. Итальянцы эту идею отвергли.  В Германии сторонники Меркель пытаются представить сейчас итальянский референдум актом сугубо внутриполитическим, значение которого не выходит за рамки Италии.  В этом духе высказались и сама госпожа канцлер, и депутат Европарламента от ХДС Эльмар Брок, председатель комиссии Европарламента по внешней политике, и другие немецкие политики. Но это только одна часть политического спектра. Итальянский референдум дал место более трезвым оценкам, в которых признаётся, что происходящее в Италии не может не затронуть всю Европу, что Европа переживает «фазу нестабильности».

Однако сказать «фаза нестабильности» и этим ограничиться - значит ничего не сказать. В Австрии даже после объединения против Норберта Хофера всех течений политического мейнстрима кандидат Партии свободы получил поддержку 46% (!) избирателей. Даже в космополитической Вене ему отдали свои голоса более трети голосовавших. И хотя австрийским избирателям несколько месяцев подряд усиленно внушали, что приход Хофера - это победа фашизма на родине Гитлера, «антифашисту» ван дер Беллену  в сравнении с первым (майским) туром голосования не удалось улучшить свой результат: 4 декабря победитель получил всего на 0,28% голосов больше. За какие-то 10-15 лет общественные настроения изменились, и игнорировать это уже не получится.

Пазл, о котором говорит Марион Ле Пен, продолжает складываться, пусть даже подобрать нужные части и привести их в правильное положение не всегда удаётся с первого раза.

http://www.fondsk.ru/news/2016/12/07/marion-le-pen-chasti-pazla-prihodjat-v-pravilnoe-polozhenie-43181.html

[Александр Васильевич]

Дмитрий СЕДОВ

Корабль ЕС рыщет в море международной политики и может начать черпать воду бортом



 Если сравнить ЕС с кораблём, который движется от цели к цели, то его движение на последнем отрезке пути к саммиту в Брюсселе уверенным и прямым никак не назовёшь. Несмотря на то, что штурвал твердо удерживали рулевые Ангела Меркель и Франсуа Олланд, группа других членов экипажа пыталась раскачать судно и изменить курс. О единомыслии команды не было и речи. И важнейшим из пунктов разногласий был вопрос о продлении санкций против России.

Венгрия, Греция, Кипр, Испания и в первую очередь Италия выступили с критикой этого курса. А вице-канцлер Австрии Рейнгольд Миттельленер заявил: «Продление санкций против России не должно превратиться в неуправляемую игрушку… Я выступаю за поступенчатое снятие санкций, связанное с продвижением в минском процессе. Но в этом процессе обе стороны должны идти навстречу друг другу, то есть и Украина тоже».

Прозвучал голос деловых кругов: «Экономические санкции уже два с половиной года в силе. Настало время для того, чтобы обсудить, достигают ли они своей политической цели, или, может быть, мы нуждаемся в альтернативных решениях, - отметил исполнительный директор Восточного комитета немецкой экономики Михаэль Хармс. - Нельзя забывать, что мы имеем дело с постоянной нагрузкой на конъюнктуру в России и в ЕС. Продление санкций не должно превращаться в рутину. В России появился опасный эффект привыкания. Санкции воспринимаются русским бизнесом как постоянный фактор, с которым необходимо считаться и учиться защищать свое производство от конкуренции».

Однако эти голоса слабеют, когда за спиной рулевых Меркель и Олланда вырастает тень генсека НАТО Йенса Столтенберга. Незадолго до саммита он выступил с призывом к продлению санкций из-за кризиса на Украине. Генсек живописал военные угрозы для блока, которые нарастают со стороны России, ссылался на катастрофический недостаток средств обороны у стран Балтии и Польши и сделал все возможное, чтобы доказать, что Украине скоро придёт конец из-за действий её агрессивного соседа.

Видимо, барабанная дробь этого призыва имела воздействие на отдельных членов экипажа, и было принято решение о продлении санкций ещё на полгода. Хотя едва ли раскачивание корабля в предстоящие месяцы прекратится. Скорее, наоборот. Будущей весной Ф.Олланд покинет капитанский мостик, и А.Меркель останется в одиночестве перед лицом экипажа, который воспринимает эти санкции как бесполезные. Нужно ли ей будет вступать в конфронтацию с экипажем перед собственными выборами, даже если к этому времени с Украиной ничего не случится?

Правда, оптимистов, уверенных в способности правительства П.Порошенко продержаться у власти до следующего лета, всё меньше. А основания для этого даёт сам Евросоюз, в очередной раз отказавший Украине в перспективе евроинтеграции даже в отдалённой перспективе.

Отказ воспринят украинцами как плевок в лицо. Суть решения саммита заключается в том, что ассоциация Украина - ЕС не предполагает вступления в союз, не предполагает предоставления статуса кандидата в члены ЕС и не является обязательством дать такой статус в будущем. Не идёт речь и о предоставлении Украине со стороны ЕС гарантий безопасности и дополнительного финансирования. Кроме того, не предполагается свободное передвижение граждан Украины в ЕС. Хотя лидеры стран Евросоюза подтвердили своё намерение продолжать сотрудничество с Украиной в сфере безопасности, но « оно не содержит обязательств ЕС или его стран-членов по предоставлению гарантий коллективной безопасности или другой военной помощи Украине».

А ведь Украина уже отказалась от внеблокового статуса для того, чтобы в случае необходимости прикрыться военным зонтиком НАТО. И что теперь?

Реакцию сетей можно охарактеризовать двумя предложениями: «Ларёк закрыт и больше не торгует, очереди предлагается разойтись». «Украинская мечта сдохла».

Правда, в качестве пилюли в тот же день Европарламент одобрил предоставление безвизового режима для краткосрочных поездок гражданам Украины и Грузии. Теперь данное решение должен официально утвердить Совет Евросоюза. Однако каждый понимает, что это послабление бесконечно далеко от «украинской мечты».

Ещё один крутой маневр корабль ЕС предпринял в вопросе о беженцах. Точнее говоря, этот маневр исполнила недавняя плакальщица о судьбе «бедных изгнанников» Ангела Меркель, предлагавшая «принять их всех». На сей раз в Брюсселе в ее голосе звучали железные нотки: «Это структурная проблема, если 80% всех прибывающих в Италию не имеют права на убежище, а значит, их нельзя перемещать внутри ЕС». Значит, вместо знаменитой фразы «мы справимся» теперь 80 % получат отказ во въезде?

Однако гуманный Евросоюз не может просто так отвернуться от судьбы этих несчастных людей. Он принимает решение договариваться со «странами исхода» по примеру соглашения с Турцией. Деньги в обмен на сдерживание выезда. Такой вариант уже прорабатывается с Нигерией. Правда, как быть с Ливией, власти которой не контролируют ни территорию, ни границу, в Брюсселе не пояснили.

Помимо традиционных рассуждений о жестокости Сирии и России в Алеппо и необходимости оказания на них дипломатического давления, на саммите появилась новая тема, которая ранее не выносилась на передний план.

Участники встречи сообщили, что подготовили пути для расширения сотрудничества в оборонной политике. Было даже решено, что ЕС получит отдельный штаб для планирования гражданских и военных операций. А Великобритания неожиданно сняла свои прежние возражения против параллельного с НАТО форсирования военного сотрудничества.

А.Меркель по этому поводу заявила: «Мы придем к предельно тесному структурному сотрудничеству всех государств-участников ЕС. Этот процесс позволит ряду стран более активно участвовать в военной политике, даже если другие государства не хотят так активно работать».

Надо полагать, разгадка предложенного А. Меркель ребуса лежит в области подготовки ЕС к ожидаемым поворотам в военной политике Д. Трампа. Иначе как понимать то, что «Саммит приветствовал предложения Еврокомиссии по развитию военного европейского оборонного сообщества, чтобы лучше реагировать на экстремальные угрозы извне. В первой половине 2017 г. должны поступить проекты создания европейского оборонительного фонда. Еврокомиссия предложила такой фонд для проведения военных исследований».

В воздухе витает идея, смысл которой в том, что сокращение Вашингтоном расходов на содержание НАТО европейцам не страшно. Они уже готовятся к новой ситуации в области обороны. В таком случае можно с уверенностью предположить, что европейский корабль начнёт черпать воду бортом. Потому что все международные амбиции его экипажа опираются на военную мощь США. И даже единственный на весь Евросоюз авианосец «Шарль де Голль» не сможет стать символом военной мощи нового союза. Тем более таким символом не станут «предложения Еврокомиссии по развитию военного европейского оборонного сообщества».

http://www.fondsk.ru/news/2016/12/17/korabl-es-ryschet-v-more-mezhdunarodnoj-politiki-43239.html

[Александр Васильевич]

Елена ПУСТОВОЙТОВА

Четыре свободы ЕС будут стоить британцам собственной свободы



 Жизнь Великобритании после её выхода из ЕС обещает немало преимуществ. Одним из них станет то, что страна вернёт себе контроль над собственным рыболовством. Во всяком случае, именно это обсуждала 16 декабря палата лордов Великобритании. Однако у всякой розы есть шипы, и они уже караулят британцев, которые возмущённо переживали унизительный, мягко говоря, приём, оказанный их премьеру 11 декабря в Брюсселе, куда Тереза Мэй ездила, чтобы поделиться планами о выходе Великобритании из ЕС, пишет Еxpress.

Обнимавшиеся участники саммита ЕС в нарушение этикета демонстративно обходили стороной премьера «страны-изменщицы». Увлечённо пообсуждав три часа «несчастную Сирию» и «ужасную Россию», европолитики практически не оставили времени на британский вопрос, пропустив мимо ушей предложение Мэй обсудить проблемы британцев, живущих в ЕС, и, соответственно, европейцев, живущих в Великобритании.

«Я думаю, мне лучше уйти», - сказала британский премьер на прощанье и уехала, отказавшись от проведения традиционной пресс-конференции.

Вполне понятная реакция. Как следует из добытого журналистами Еxpress секретного письма, в котором Дональд Туск берёт на себя командные функции по организации выхода Великобритании из ЕС, а главным переговорщиком со стороны ЕС становится его союзник Жан-Клод Юнкер, «большие парики» Евросоюза сделают всё для того, чтобы Лондон стал принимать иммигрантов из Европы. И не только. Альбиону, если он хочет сохранить доступ на общеевропейский рынок, предстоит следовать всем принятым ЕС «свободам», включая свободу передвижения рабочей силы, товаров и капитала. «Мы подтверждаем, - говорится в документе, - что любое соглашение о выходе Великобритании из ЕС будет иметь в качестве основы баланс прав и обязательств, и доступ на Единый рынок требует принятия всех четырёх свобод».

Чужие четыре свободы будут стоить британцам одной – собственной. И как бы ни старалась Тереза Мэй в переговорах с чиновниками ЕС оперировать статьей 50 Договора о Европейском союзе, в которой речь идёт о том, что «любое государство-член в соответствии со своими конституционными правилами может принять решение о выходе из состава Союза» и «государство-член, которое принимает решение о выходе, уведомляет о своем намерении Европейский совет», а «Союз проводит переговоры и заключает с данным государством соглашение», Европейский совет остался верен своей бюрократической природе. Он старательно вырабатывает «директивы для переговоров», создаёт некие «подготовительные органы» и оставляет за собой право как угодно менять методы, правила и содержание переговоров в любой момент. Это надо понимать так, что правила выхода для англичан из ЕС будут устанавливать и менять, когда они это захотят, поляк Туск и люксембуржец Юнкер.

Великобритания исключена из любых обсуждений и переговоров касательно Brexit и никак не сможет повлиять на решение, которое будет принято по этому поводу. Применительно к стране, являющейся третьей по величине экономикой Европы, ежегодно вносившей в брюссельский карман больше 11 миллиардов фунтов стерлингов – около 11 процентов всего бюджета Евросоюза, это выглядит унижением. То же ощущают и британцы. Ведь теперь любое государство-член ЕС, даже Эстония с Литвой, могут повлиять на условия британского развода с Брюсселем, а Лондон – нет.

Да, британские рыболовы сами смогут контролировать вылов рыбы, но и прибрежные страны Евросоюза могут потребовать под Brexit доступа к британским промыслам в обмен на доступ британской рыбы на континент. А ведь из почти 670 тысяч тонн пойманной британцами в прошлом году рыбы 499 тысяч тонн пошли на экспорт в Европу. И из 720 тысяч тонн рыбы, ввезенной в страну, треть «приплыла» с континента. Британский флот позволяет расширить географию морского рыболовства, но договариваться об этом придётся теперь один на один. А, скажем, та же Аргентина уже заявила, что после Brexit будет разговаривать с Великобританией только «в обмен на Фолькленды».

Однако рыбой всё не заканчивается. В оставшиеся до возможного «полюбовного» развода 18 месяцев (из положенных по статье 50 Договора о Европейском союзе 2-х лет) нужно успеть развязать очень многие проблемы. Как, оставаясь одной из крупнейших экономик Старого Света, заставить Брюссель держать открытым для Великобритании единый рынок Европы? Министр иностранных дел Борис Джонсон, пишет агентство Bloomberg, предлагает пообещать продолжать платить Брюсселю 350 миллионов фунтов в неделю. Эти деньги высоко оценят в Восточной Европе, которая сидит на дотациях ЕЦБ. Ещё сложнее с лондонскими банками, ставшими финансовой гаванью для Европы. Они приносят в госбюджет 70 миллиардов фунтов в год только налогами. И уже видно, что Франция, Германия и Польша очень стараются их из Лондона переманить. А чтобы Британия свои банки не потеряла, надо добиться от ЕС гарантий того, что они продолжат свои операции на территории всей Европы. Скорее всего, это удастся лишь в том случае, если Альбион примет все условия Брюсселя, согласившись с невозможностью их изменить.

Ну и, конечно, приоритетом номер один Великобритания считает закрыть границы для миграции. Однако свобода миграции - одна из главных «свобод» Брюсселя. А ещё предстоит найти ответ на вопрос, стоит ли оставаться в таможенном союзе Европы, который устанавливает тарифы в торговле со странами вне ЕС, но внутри Евросоюза открывает двери бесплатно …

Как считает Bloomberg, ни канадский, ни норвежский, ни швейцарский вариант отношений с Евросоюзом Британии не подходит. Так что Лондону предстоит отыскать собственный путь к «разводу». И чем успешнее будет пройден этот путь, тем больше ослабнут скрепы Евросоюза. Великобритания - только один, но очень яркий пример того, что политическое напряжение внутри ЕС растёт, как бы крепко ни обнимались лидеры этих стран на своих саммитах. О том же самом говорит и жёсткость Брюсселя по отношению к Лондону. Достаточно взглянуть по сторонам, чтобы увидеть Австрию Норберта Хофера, Францию Марин Ле Пен, Италию без Ренци, бунтующую и задавленную долгами ЕЦБ Грецию …

Евросоюз, который лихорадит, - не лучшее место вложения инвестиций. И как бы брюссельские бюрократы ни устрожали свои правила, вполне возможно, что после британского развода с ЕС большие инвесторы побегут не из лондонского Сити, а в обратном направлении.

http://www.fondsk.ru/news/2016/12/19/chetyre-svobody-es-budut-stoit-britancam-sobstvennoj-svobody-43243.html

[Александр Васильевич]

Кирилл Бакеев, радио Sputnik

Виляющий тандем. Парижу и Берлину все труднее работать слаженно



Франко-германский "тандем" – историческая и экономическая основа евроинтеграции – пока еще рулит. Но оба участника тандема, похоже, устали. И на развилках трассы все заметнее смотрят в разные стороны.

В 2017 году сразу в двух странах-"локомотивах" Европы пройдут выборы. Во Франции изберут нового президента, а в Германии – нового федерального канцлера, а, возможно, и не очень-то нового. Ангела Меркель объявила, что собирается в четвертый раз занять эту должность. Ее предвыборную кампанию возглавит Петер Таубер, генеральный секретарь Христианско-демократического союза, но в этот раз у Меркель гарантий победы нет. У ХДС все больше проблем с оппозиционерами, которые обошли их в некоторых регионах страны. Все-таки миграционный кризис повлиял на мнение жителей Германии, да и к тому же обострил отношения внутри политических объединений. Рейтинг нынешнего канцлера и ее Христианско-демократического союза резко упал.

Однако в целом условия для переизбрания Меркель все же неплохие. После аккуратного устранения с политической сцены главы МИДа Франка-Вальтера Штайнмайера конкуренты у Меркель так себе: население доверяет им меньше, чем действующему канцлеру. Глава партии Христианско-социальный союз Хорст Зеехофер на втором месте по популярности: уверенность в его силах справиться с кризисами наступающего года высказали 39%. А вице-канцлеру Зигмару Габриэлю доверяют, по данным последних опросов, 35%.

Тем временем избирательная кампания во Франции обещает быть намного интереснее немецкой. В основной схватке сойдутся три политических силы. Партия "Республиканцы", Социалистическая партия и "Национальный фронт". Пока только социалисты не определились со своим кандидатом в президенты. Впрочем, эксперты уверены, что партия может не рассчитывать на участие своего выдвиженца во втором туре. И даже решение Франсуа Олланда не баллотироваться не спасет положения. Французы устали от неэффективной политики Олланда и его команды, да и от самих социалистов тоже. По данным ноябрьского соцопроса издания Le Monde, Олландом на посту президента довольны всего 4% избирателей, он стал самым непопулярным президентом Франции за все время опросов. Трудовую реформу так и не закончили, страна занимает седьмое место в ЕС по уровню безработицы. Социалисты не справились с миграционным кризисом и террористической угрозой. Но при всем этом продолжают выступать за дальнейшую интеграцию с ЕС во всех возможных сферах и прием новых беженцев. Так что не имеет большого значения, кто же победит на праймериз социалистов – он все равно будет политической копией Франсуа Олланда.

На фоне социально-экономических проблем и миграционного кризиса в ЕС привлекательно выглядят кандидаты-евроскептики. Особенно примечателен сторонник более независимой внешней политики Франции, кандидат от партии "Республиканцы" и бывший премьер-министр Франсуа Фийон. На праймериз он обошел своих однопартийцев Алена Жюппе и экс-президента Николя Саркози с результатом 66% голосов. Экс-премьер призывает сограждан к неоголлизму – обновленным идеям генерала Шарля де Голля.

Тройку партий, которые должны представить кандидатов – потенциальных лидеров французской предвыборной гонки, замыкает "Национальный фронт", стремительно избавляющийся от былого имиджа маргинальной политической силы. Согласно соцопросу агентства Ipsos, кандидатуру лидера партии Марин Ле Пен поддерживает 29% французов. Кроме ужесточения миграционной политики и независимости от Брюсселя, Ле Пен, говорят эксперты, может разрушить традиционный тандем Германии и Франции, который долгое время был основой евроинтеграции. Нам же остается только наблюдать за тем, как проявят себя политики "новой волны" на предстоящих выборах.

https://ria.ru/accents/20161230/1484970510.html

[Александр Васильевич]

Polycrisis: сценарии развития. Евросоюз-2017



Сложившуюся ситуацию в Европейском союзе председатель Европейской комиссии Жан-Клод Юнкер назвал «множественным кризисом» - polycrisis. Очевидно, что этот «множественный кризис» будет развиваться и в следующем году и, вполне вероятно, что он получит свои новые составляющие и, наверняка, что важно для нас - политические последствия.

Для начала рассмотрим самый негативный для Евросоюза сценарий событий на 2017 год. Главным запалом негативных процессов здесь остается миграционный кризис. В этом отношении Евросоюз является заложником самостоятельных принципиальных решений президента Турции Реджепа Эрдогана. В марте 2018 года турецкий президент может потребовать отложенной расплаты с ним по счетам соглашения по мигрантам между Турцией и ЕС. Условием выполнения соглашения турецкой стороной является, помимо платы в € 3 млрд от Евросоюза, еще и предоставление безвизового режима турецким гражданам для поездок в ЕС и продвижение на несколько глав в переговорном процессе о присоединении Турции к Евросоюзу.

Однако обсуждение безвизового режима и членства Турции в ЕС стало абсолютно невозможным из-за «ценностного подхода» после массовых репрессий в Турции после провала военного путча в июле этого года. Депутаты Европарламента призвали заморозить переговоры о вступлении Турции в Евросоюз. Позиция Евросоюза также остается непоколебимой по части предоставления безвизового режима под предлогом того, что Турция не выполняет ключевые условия. В связи с отказом европейцев от выполнения условий соглашения о сдерживании мигрантов на территории Турции президент Эрдоган может аннулировать его в марте 2017 года после саммита ЕС, что автоматически откроет границы Турции для сотен тысяч беженцев и мигрантов с Ближнего Востока в направлении движения в Европу.

В этих внешних условиях на фоне подъема новой миграционной волны во Франции пройдут президентские выборы, на которых победит Марин Ле Пен с ее радикальной программой, как в отношение миграции, так и самого Европейского союза. Еще в 2017 году президент Ле Пен может запустить процесс выхода Франции из Евросоюза и НАТО.

Вслед за этим на внеочередных выборах в Италии где-то в июне 2017 года побеждает движение «Пять звезд» (M5S) Беппе Грилло. Нынешнему техническому кабинету Паоло Джентилони так и не удастся разработать такой избирательный закон, который сможет остановить M5S. После победы на выборах Грилло удается составить правительство в блоке с «Лигой Норд» Маттео Сальвини и еще с кем-нибудь, вроде скандального экс-премьера Сильвио Берлускони. Еще в 2017 году Грилло запускает референдум в Италии об отказе от евро. Ведь выход из еврозоны оказался центральным вопросом прошедшей избирательной кампании в Италии. Итальянские политические события идут на фоне продолжающегося локального миграционного кризиса из-за потока беженцев через Средиземное море в Италию из Ливии.

Общеевропейская валюта рушится от итальянских подвижек и обострения финансового кризиса в Греции. На очередном раунде обсуждения программы помощи Греции Германия принимает кардинальное решение: Грецию больше не кредитовать и не спасать. Резервные возможности ЕЦБ к тому времени исчерпаны из-за купирования банковского кризиса в Италии, инспирированного банкротством старейшего итальянского банка Monte dei Paschi di Siena. В итоге Греция объявляет дефолт и выходит из еврозоны. Итальянцы на своем референдуме голосуют против евро.

На фоне всех этих неблагоприятных событий в ЕС проходят парламентские выборы в Германии, на которых канцлер Ангела Меркель терпит поражение.

По примеру президента США Дональда Трампа новые протекционистские правительства в государствах-членах ЕС охотно приступают к разрыву многосторонних торговых соглашений и блокированию границ. Шенген разрывается на части. В Нидерландах Герт Вилдерс инициирует, а во Франции Ле Пен выходит на референдум о членстве в Евросоюзе.

Ситуацию осенью 2017 года подогревает очередной правительственный кризис в Испании, который требует внеочередных выборов, и ежегодное осеннее обострение в Каталонии, которое увенчивает обещанный в Барселоне каталонский референдум о выходе региона из Испании.

Евросоюзу приходится брать на себя ответственность и противодействовать всем вышеперечисленным политическим кризисам. Сил на это в Брюсселе не хватает тем более, что в апреле 2017 года для него открываются тяжелые переговоры с Великобританией о выходе из Евросоюза. Лондон пользуется трудным положением Брюсселя на других направлениях, чтобы требовать для себя сохранения привилегированного доступа к Единому рынку.

Не будем забывать, что возникающие новые кризисные эпизоды в ЕС могут проходить на фоне террористической активности исламистов. Национальные полиции и спецслужбы могут и дальше раскрывать террористические заговоры и разоблачать террористические сети, но это не гарантирует, как сейчас, от отдельных частных провалов - кровавых террористических актов, осуществляемых подручными средствами одиночками, вдохновленными призывами джихадистов террористического «Исламского государства».

В итоге предложенного крайнего сценария ядро Евросоюза (Германия, Франция, Италия, Испания) подойдет к концу следующего года в крайне разбалансированном состоянии - и без общей платформы, и без общих «ценностей».

Негативный сценарий исходит из крайних допущений в каждом критическом звене. Поэтому крайний вариант перестает быть таковым, если в каждом случае на исходной позиции - в Турции, Нидерландах, Франции, Греции, Германии, Испании, Великобритании получается какой-то промежуточный вариант без решительного итога. Так, например, Эрдоган может решить, что ему выгодней удовольствоваться миллиардами евро и не обострять отношения с Евросоюзом. Свой ультиматум ЕС он оставит у себя в качестве неявного шантажа до лучшего случая. Соглашение по мигрантам ЕС-Турция останется в силе и нового натиска десятков и сотен тысяч беженцев с Балканского направления на Евросоюз не будет. Миграционный наплыв в 2017 году будет продолжаться в режиме 2016 года.

Недавняя неожиданная победа на президентских выборах независимого кандидата Александра Ван дер Беллена над кандидатом правых Норбертом Хофером в Австрии как бы обозначит предел для притязаний несистемных сил в 2017 году. Вилдерс в Голландии увеличит свое представительство в парламенте, но по-прежнему будет пребывать в оппозиции. Ле Пен победит в первом туре, но проиграет во втором кандидату от право-центристов системному консерватору Франсуа Фийону. Грилло в Италии победит на выборах, но не сможет сформировать коалиционного правительства. В Италии продолжится чехарда премьеров и коалиций системных партий под громким лозунгом: «все должно измениться, чтобы оставалось по-старому». В Германии Меркель удастся убедить избирателей в том, что она - единственный безопасный выбор для них. С некоторыми потерями ей удается победить на своих парламентских выборах с тем, чтобы потом надолго увязнуть в переговорах по коалиции. В случае неудачного их исхода Германия может попробовать уже в 2018 году недавний испанский рецепт повторных выборов.

Однако внешне благоприятный для ЕС сценарий почти автоматически будет означать, что обострение все-таки где-нибудь да обязательно прорвется - в какой-нибудь одной или двух кризисных точках - в той же Греции, или Испании, или в Италии в ее банковском секторе или финансовой политике. Брюссель и Берлин смогут на время блокировать эти кризисы-прорывы, но тогда вся ситуация «множественного кризиса» просто перейдет из 2017 года в следующий - 2018 год. Подобная пролонгация будет плохо восприниматься в ЕС подобно ощущению тяжелой болезни, ставшей хронической.

На днях министр иностранных дел Германии и вероятный будущий ее президент Франк-Вальтер Штайнмайер в интервью Saarbrücker Zeitung выразил обеспокоенность тем, что «Европа движется в неспокойном фарватере и должна быстро найти в себе силы, чтобы восстановиться». Евросоюзу, по его словам, необходимо определиться со стратегией в отношении мигрантов и беженцев, заняться вопросом внутренней и внешней безопасности, развивать рынок труда и экономику. Однако каких-либо действенных рецептов Штайнмайер здесь предложить не может. Кроме того, негибкий механизм принятия решений и отсутствие согласия блокируют способность быстрых и решительных мер. Еще ранее, 24 октября 2016 года, Штайнмайер заявлял, что воспринимать Европейский союз как данность больше нельзя. Общая ситуация, по его мнению, грозит развалом Евросоюза.

Как будет развиваться ситуация в 2017 году в этом отношении - путем ли разового взрывного обострения «множественных кризисов», или увеличения симптомов тяжелой хронической болезни, зависит от перечисленных политических и экономических кризисных точек и плюс еще от неизвестных обострений на старых и новых кризисных полях. На востоке ЕС Украина остается одним из них.

Европейская редакция EADaily

http://ruskline.ru/opp/2016/dekabr/29/polycrisis_scenarii_razvitiya_evrosoyuz2017/

https://eadaily.com/ru/news/2016/12/29/polycrisis-scenarii-razvitiya-evrosoyuz-2017

[Александр Васильевич]

Какие европейские страны могут попрощаться с Брюсселем в новом году, — Exit-2017



 В 2017 году Европейский cоюз может лишиться сразу нескольких крупных государств-членов. Первой на очереди стоит Великобритания — премьер-министр Тереза Мэй обещает начать процесс выхода из организации уже в марте.

Пример Соединённого Королевства вдохновил лидеров оппозиционных партий Франции, Нидерландов, Италии и Австрии, которые также хотели бы провести аналогичное голосование в своих странах. При каких условиях может наступить конец эпохи евроинтеграции, разбирался RT.

Британские вдохновители

В июне 2016 года 52% британцев проголосовали на всенародном референдуме за выход Соединённого Королевства из состава ЕС. После объявления результатов голосования премьер-министр Дэвид Кэмерон подал в отставку.

Предполагается, что в 2017 году британское правительство начнёт переговоры с Европарламентом об условиях выхода из союза. В первую очередь политики обсудят вопрос выплаты пенсий британцам, проживающим в ЕС, и другие обязательства, которые возлагались на королевство по ранее заключённым договорам. Общая сумма издержек, связанных с выходом, может достигнуть €60 млрд.

Кроме того, Великобритания столкнулась с ещё одной проблемой — референдумом об отделении Шотландии, который может состояться в 2017 году, если Лондон не найдёт компромисс, чтобы сохранить для региона доступ к европейскому рынку.

Несмотря на предстоящие трудности, Великобритания вдохновила лидеров правых партий из других европейских стран провести свои «экситы».



После того, как стало понятно, что британцы проголосовали против членства в ЕС, французская партия «Национальный фронт» во главе с Марин Ле Пен заявила, что будет добиваться особого статуса в Евросоюзе, а в случае отказа — проведёт фрексит.

«Если мы окажемся у власти, нашей целью будет проведение переговоров с Еврокомиссией о предоставлении Франции особого статуса по примеру Великобритании, но в более подробном варианте, что позволит восстановить финансовый и экономический суверенитет или даже урегулировать миграционный вопрос. Если такой статус не будет предоставлен, мы предлагаем французам провести референдум о выходе Франции из ЕС», — заявила ранее в интервью RT племянница лидера партии Марион Ле Пен.

Сама Марин Ле Пен будет участвовать в президентских выборах весной 2017 года. Если ей удастся одержать победу, Франция выйдет из зоны евро, ограничит въезд для мигрантов с Ближнего Востока и нормализует отношения с Россией.

Как сообщают французские СМИ, на данный момент в предвыборной гонке лидирует конкурент Ле Пен, бывший премьер-министр Франсуа Фийон. Его поддерживают 55% респондентов соцопросов.

Нексит Вилдерса

В марте состоятся выборы в парламент Нидерландов, в которых примет участие оппозиционная партия евроскептиков «Партия свободы», возглавляемая Гертом Вилдерсом. Он неоднократно заявлял, что в случае победы проведёт референдум о выходе из Европейского союза.

По его мнению, членство в ЕС лишает страну возможности самостоятельно принимать политические решения и заключать торговые соглашения.

    «Нужно скорее решить вопрос о членстве в ЕС. Брюссель не должен диктовать, с кем нам иметь экономические и политические отношения. Восстановление связей с Россией — приоритетное направление для традиционно торговой страны, какой всегда были Нидерланды», — заявил Вилдерс российским СМИ.

Депутат также не согласен с миграционной политикой ЕС, которая, по его словам, угрожает национальной безопасности Нидерландов: он предупреждает, что среди хлынувших в Европу беженцев могут оказаться террористы.

Ранее лидер Партии свободы уже обращался в парламент Нидерландов с инициативой провести референдум о выходе из ЕС, однако депутаты не поддержали его идею, проголосовав 124 против 14.

Выход по-итальянски

В отличие от Нидерландов, где партию Вилдерса ещё ждёт борьба за кресла в парламенте, оппозиция в Италии уже ощутила поддержку граждан на прошедшем в 2016 году конституционном референдуме.

4 декабря 59% итальянцев проголосовали против нововведений, предложенных премьер-министром Маттео Ренци. После объявления результатов он подал в отставку, чем спровоцировал досрочные парламентские выборы, которые предположительно пройдут в июне 2017.

При этом шансы возглавить правительство увеличились у оппозиционного «Движения пяти звёзд» во главе с Беппе Грилло и правой партии «Лига Севера» под руководством Маттео Сальвини. Их объединяет идея восстановления дружественных отношений с Россией, евроскептицизм и стремление к выходу из еврозоны.

    «Наша партия будет проводить референдум о выходе из зоны евро, и я уверен, что мы победим. Стране нужно вернуться к национальной валюте», — сообщил RT представитель партии «Лига Севера» Джанлука Савоини.

Такой шаг, по мнению известного французского экономиста Жака Сапира, может привести к развалу ЕС.

«Выход Италии из еврозоны ослабит Евросоюз. У него не будет выбора, кроме как реформировать систему и подписать новый договор между государствами-участниками. В противном случае союз распадётся»,— пояснил эксперт в интервью французскому издательству.
На грани развода

Ещё месяц назад к списку претендентов на выход из Европейского Союза можно было причислить Австрию. Однако противнику евроинтеграции, кандидату от ультраправой Партии свободы Норберту Хоферу не удалось победить на президентских выборах, состоявшихся 4 декабря.

На грани развода

Накануне голосования Хофер сообщил о возможности проведения референдума, подобного брекситу, в Австрии, если европейское правительство усилит контроль над членами союза.

    «Мы будем вынуждены спросить австрийцев, хотят ли они быть частью ЕС, если в течение года курс будет направлен на централизацию вместо того, чтобы учитывать ценности Евросоюза», — заявил он ранее СМИ.

Лидер правых занимает жёсткую позицию по отношению к мигрантам и выступает за скорейшую отмену антироссийских санкций.

http://rusvesna.su/news/1483261211

[Александр Васильевич]

Дмитрий СЕДОВ

Благотворный Brexit. Повод задуматься для европейцев



 До конца 2016 года для европейских журналистов, политиков, экономистов вопрос о последствиях Brexit представлялся делом решённым. Британцев рисовали чем-то вроде тупого стада, поддавшегося на призывы «популистов», а Туманному Альбиону сулили неминуемые социально-экономические неурядицы.

Примечательно, что подобные оценки высказывали не только парламентарии и другие безответственные болтуны, но и солидные научные учреждения. Например, фонд Бертельсмана, Лондонская школа экономики и так далее. О СМИ и говорить нечего. Они в один голос трубили о надвигающейся на Британию беде.

Газеты и интернет-страницы пестрели заголовками вроде:

– британские фирмы готовятся к перемещению за границу;

– Великобритания приближается к миллиардной чёрной дыре;

– среди британцев растёт страх перед экономическим кризисом.

Из недели в неделю, из месяца в месяц Европу кормили негативными прогнозами об «упадке хозяйства», «миллиардных дырах» и «уходе» рабочих мест с Британских островов.

И вот через полгода, после того как граждане Великобритании проголосовали за выход Великобритании из Европейского союза, обнаружилось, что происходит нечто прямо противоположное всем этим предсказаниям.

Статистические данные за последний квартал 2016 года показали, что экономика Великобритании развивается быстрее, чем в ЕС! Быстрее даже, чем в стране «экономического бума» Германии, а безработица на Британских островах начала сокращаться.

Германский «локомотив» Евросоюза выдал в последнем квартале 2016 года всего 0,2% прироста экономики. В прежние времена это означало бы сигнал тревоги, но сегодня немецкие СМИ делают вид, что всё в порядке. Те же 0,2% у Франции, прирост по Еврозоне в целом составил 0,3%. А в Великобритании – никаких признаков надвигающейся экономической кастрофы, экономика выросла в IV квартале минувшего года на 0,6%.

Ошарашенные этими результатами европейские СМИ и политики стараются их не замечать, и в итоге складывается, как пишет Jens Berger, «пугающе нормальная картина».

Особенно неприятна такая картина для предсказателей катастрофы в том смысле, что по важнейшим показателям Британия стала показывать устойчивую тенденцию к увеличению розничной торговли, к росту жилищных кредитов, к росту инвестиций. Даже тот последний аргумент, которым оперировали пророки британской катастрофы – снижение курса британского фунта стерлингов – они использовать сейчас не могут. Курс действительно снизился, но в пределах среднестатистической нормы колебаний за 2009-2014 годы. «Большим изменением для нашего хозяйства после референдума было снижение курса фунта стерлингов; производители должны были поднимать цены на энергоносители и конечную продукцию, - говорит главный специалист Управления национальной статистики Ник Ваган. - Однако, несмотря на это, экономика в целом испытала мощное развитие с положительными показателями как в потреблении, так и в инвестициях»,

Конечно, рассматривать все последствия Brexit для экономики Великобритании рано. Страна связана с ЕС сотнями договоров, часть которых предстоит пересмотреть. Другая часть договоров останется в силе. Начало процесса выхода Великобритании из ЕС оттягивается, неизвестно, как будет вести себя Брюссель дальше. Соблазн, который испытывает верхушка евробюрократии и который заключается в том, чтобы попытаться поставить британцев в невыгодное положение, достаточно велик. Ведь никуда не уходит риск того, что британский пример окажется заразительным для других членов Евросоюза (например, для Италии, Австрии, Греции, Венгрии).

Другое дело, что британцы - не та нация, которую можно так просто заставить потесниться, и, по мнению большинства экономистов, длительные и, возможно, изматывающие переговоры, растянутые, скажем, на 10 лет, всё равно приведут к «привилегированному партнёрству» наподобие отношений, которые существуют у ЕС с Норвегией.

И тем не менее, хотя статистика катастрофические прогнозы опровергает, розыгрыш медийного спектакля под названием «Британский «Титаник» тонет» продолжается. Байки о тяжёлых последствиях Brexit не исчезают из материалов европейских изданий, с экранов телевизоров. Видимо, тем, кого путь Великобритании из Евросоюза заставляет размышлять не только о рисках, но и о преимуществах этого пути, хотят внушить, что для них эта дорога закрыта.

Это относится и к немцам, которые ведь однажды могут оказаться такими же тупыми и податливыми на «популизм», как британцы. В Германии пока разговоров о выходе из ЕС не ведётся, но критика состояния Евросоюза, на которую не скупятся, с одной стороны, Левая партия, с другой – «Альтернатива для Германии», распространяется. И пока противопоставить этой критике нечего, кроме запугивания последствиями Brexit и отвлечёнными рассуждениями о «безальтернативности» европейской интеграции.

Вряд ли, конечно, Германия будет первой, кто попробует встать на путь, нащупанный британцами. Если 2017 год окажется для Великобритании столь же удачным, как и вторая половина 2016 года, то эта страна скорее превратится в притягательный пример для итальянцев, греков, а ещё - для не очень-то процветающих «новичков» евроинтеграции из Восточной и Центральной Европы.

http://www.fondsk.ru/news/2017/01/07/blagotvornyj-brexit-povod-zadumatsja-dlja-evropejcev-43342.html

[Александр Васильевич]

Петр ИСКЕНДЕРОВ

От Европейского союза – к Австро-Венгрии?



 Одним из наглядных проявлений кризиса, переживаемого в настоящее время Европейским союзом, являются возникающие, как грибы, проекты внутреннего переустройства этой организации, её превращения в некое сообщество региональных блоков. При внешней привлекательности и даже обоснованности таких предложений все они дезавуируют главную ценность, заложенную в основу функционирования ЕС, – курс на всё большую интеграцию и унификацию политической и экономической жизни Европы.

Одним из последних проектов такого рода стала идея, высказанная в самом начале нового, 2017 года президентом Словении Борутом Пахором, а спустя несколько дней получившая развитие в выступлении бывшего министра иностранных дел этой бывшей югославской республики Димитрия Рупела. То, что лидер одной из традиционно наиболее «послушных» стран-членов ЕС призвал Брюссель заняться реформированием Евросоюза, говорит о многом. Предложения Любляны интересны в свете процессов, происходящих сегодня в Европе в целом и в её восточной части в частности.

По мнению Борута Пахора, для Евросоюза пришло время трансформироваться в сообщество «мегарегионов», страны-члены которых географически близки, имеют схожие геополитические интересы и поддерживают тесные экономические связи. Совету ЕС и Еврокомиссии предлагаются на выбор две основные модели раздела.

Первая модель предполагает, что Евросоюз будет разделён на северный, южный, восточный, западный и центральный мегарегионы. Центральный мегарегион может стать экономическим ядром «обновлённого» Евросоюза, поскольку в его состав должны войти, в частности, страны Бенилюкса (Бельгия, Нидерланды, Люксембург) и Германия. Для Словении Пахор и Рупел отводят место в восточном макрорегионе, который, по их мнению, должен охватывать также Хорватию, Румынию, Болгарию, а в перспективе - Сербию, Черногорию, Македонию, самопровозглашенное Косово, Турцию и Украину.

Второй вариант предполагает проведение границ между регионами в соответствии с историческими и геополитическими традициями и деление Евросоюза на атлантическую, балтийско-североморскую, дунайско-черноморскую и средиземноморскую составные части. Здесь уже для Словении и её соседей возникает более широкое поле поиска региональных соседей-союзников с тем, чтобы попытаться максимально выгодно использовать положение Балкан на стыке Средиземноморья и Причерноморья.

Есть и ещё один вариант, рассматриваемый сегодня в Любляне. Это вхождение Словении в Вишеградскую группу Венгрии, Польши, Чехии и Словакии, но не в одиночку, а вместе с Австрией, что фактически означало бы попытку восстановления в рамках Евросоюза бывшей Австро-Венгрии.

Все вышеперечисленные модели имеют под собой одно общее основание, а именно растущее недоверие в Центральной и Восточной Европе к способности центральных институтов Европейского союза эффективно защищать интересы стран этого региона.

Говоря об экономической целесообразности или политической выгоде взаимодействия в рамках региональных блоков, Борут Пахор и его единомышленники (к числу которых можно отнести лидеров Венгрии, Чехии, Словакии и других государств Центральной и Восточной Европы) видят свои объединения «островками стабильности» на фоне захлестывающих Европу миграционных потоков, роста межэтнической и межконфессиональной напряжённости, кризиса традиционных европейских ценностей, терроризма.

В нынешних условиях определённая реанимация на платформе мегарегиона бывшей Югославии (и даже создание некой Балканской федерации с подключением Румынии и Болгарии), о чём, вероятно, подумывают словенские политики, действительно видится меньшим из зол в сравнении с политикой Брюсселя, не способной учитывать колоссальное страновое многообразие государств-членов ЕС.

Беспокойство по поводу судьбы ЕС испытывают и в старой Европе. Вице-канцлер Германии и министр экономики Зигмар Габриэль в интервью немецкому Der Spiegel прямо предупредил о возможности распада Европейского союза и выхода из него основных государств. Причину он видит в росте антиевропейских настроений в ряде стран Союза.

А участвующая в кампании по выборам президента Франции лидер «Национального фронта» Марин Ле Пен успешно набирает очки на лозунге вывода своей страны из НАТО, ЕС и еврозоны. «Frexit [по аналогии с Brexit. – П.И.] будет частью моей политики», - заявляет она. По мнению Марин Ле Пен, когда Франция выйдет из ЕС и зоны евро, то же самое должны сделать Португалия, Италия, Испания, Ирландия, Греция и Кипр. «Идеально было бы всем этим странам выйти в один день с Францией, и я попытаюсь убедить их в этом», - говорит Марин Ле Пен. Лидер «Национального фронта» убеждена, что возвращённый к жизни французский франк и другие возрождённые национальные валюты вполне могут сосуществовать с единой расчётной валютой Евросоюза ECU (European Currency Unit), которая использовалась в 1979–1998 годах до появления евро.

Европейский союз должен стать свободной конфедерацией государств, уважающей национальный суверенитет, а Международный валютный фонд должен быть ликвидирован, считает Марин Ле Пен.

«Два века тому назад попасть из Балтийского моря в Адриатическое через Чёрное можно было по территории всего двух стран: Российской и Османской империй. Сегодня, через 60 лет после подписания Римского договора и четверть века спустя после падения железного занавеса, вам придётся пройти с десяток стран на пути из Таллина (Эстония) в Триест (Италия) через Одессу (Украина). Десяток теперь уже независимых государств, чья судьба всё ещё решается в других столицах, вчера – в Санкт-Петербурге и Константинополе, сегодня - в Москве, Брюсселе, Вашингтоне и Анкаре» - в таких далёких от политкорректности словах обрисовала текущее положение Восточной Европы французская Le Monde.

И, похоже, возвращение ко временам той же Австро-Венгрии и других имперских моделей государственного устройства, существовавших до Первой мировой войны, видится многим сегодня не таким уж плохим вариантом оздоровления общественной и экономической жизни в раздираемой противоречиями Европе.

http://www.fondsk.ru/news/2017/01/13/ot-evropejskogo-souza-k-avstro-vengrii-43371.html

[Александр Васильевич]

Европейский контрсаммит: Марин Ле Пен и Фрауке Петри встречаются в Кобленце



 Сегодня в немецком Кобленце (федеральная земля Рейнланд-Пфальц) проходит встреча лидеров европейских партий, упорно именуемых представителями либерально-глобалистского мейнстрима «популистскими» и «ультраправыми». В действительности речь идёт о политических силах, которые отвергают доминирование наднациональных институтов Евросоюза, ограничивающих национальный суверенитет. Организаторы съезда в Кобленце называют его европейским контрсаммитом.

В центре события – встреча лидера французского «Национального фронта» Марин Ле Пен и восходящей звезды германской политики Фрауке Петри, сопредседателя партии «Альтернатива для Германии» (АдГ). Своеобразной визитной карточкой этой партии стал лозунг «Ислам – это не Германия!», выдвинутый на острие противодействия иммиграционной политике Ангелы Меркель, открывшей страну для беженцев (с 2015 года властям ФРГ подано свыше 1 миллиона новых заявок на представление убежища).

Все средства массовой информации подчёркивают, что встреча проходит на следующий день после официального вступления в должность нового президента США Дональда Трампа, антиглобалистские воззрения которого находят живой отклик в среде европейской контрэлиты.

Встреча в Кобленце – не только обмен мнениями единомышленников. Это ещё и этап подготовки к важным политическим событиям 2017 года в Европе: парламентским выборам в Нидерландах в середине марта; президентским выборам во Франции в апреле-мае и парламентским выборам в Германии в конце сентября.

Накануне своего прибытия в Кобленц Марин Ле Пен дала интервью парижскому «Фигаро». «На самом деле, - заявила лидер «Национального фронта», обозначая один из главных политических пунктов своей политической программы, - сегодня в Европе мы представляем большинство. Единственные, кто изолирован, так это госпожа Меркель и те, кто защищает её политику… Или Европейский союз вернёт нам наш суверенитет, или мы выйдем из ЕС путём народного голосования».

http://www.fondsk.ru/news/2017/01/21/evropejskij-kontrsammit-marin-le-pen-i-frauke-petri-vstrechajutsja-v-koblence-43423.html

[Александр Васильевич]

Наталия МЕДЕН

Кобленц. 2017. Год патриотов



 Не секрет, по какой причине евроскептики назначили свой конгресс на 21 января, на следующий день после инаугурации Дональда Трампа. Вступление в должность нового президента США даёт этому течению европейской политической мысли, как полагают его представители, шанс на коренные перемены в отношениях между Америкой и Европой. Поэтому и конгресс был назван «Свобода для Европы» (Freedom for Europe), да, собственно, и фракция партий-участниц конференции в Европейском парламенте называется «Европа наций и свобод». Марин Ле Пен, инициатор прошедшего съезда, говорила в своём выступлении о пробуждении в 2016 году англо-саксонских стран, имея в виду победу Трампа на выборах в США и Brexit. Наступивший 2017 год станет годом, когда проснутся народы Центральной Европы, убеждена Марин Ле Пен.

Для организаторов и участников конгресса «свобода для Европы» отнюдь не равнозначна разрыву с Америкой, что было бы лозунгом-блефом, совершенно оторванным от реальности. Напротив, евроскептики рассчитывают на поддержку своих идей со стороны нового президента США. На открытии съезда упоминание имени Трампа вызвало приветственное «ура» собравшихся, которые и сами чувствовали себя в этот день «немножко победителями», как c раздражением написала Frankfurter Allgemeine. Характерно, что один из видных участников съезда Герд Вильде взял на вооружение переиначенный лозунг Трампа «Мы сделаем наши страны снова великими».



На самом деле не ясно, в какой мере Трамп поддерживает связи с европейской контрэлитой и поддерживает ли он их вообще. Однако предположить некоторую степень согласованности действий организаторов конференции с окружением американского президента можно. Хотя бы исходя из информации о частном визите Марин Ле Пен в Нью-Йорк, имевшем место в начале января. Бизнесмен Гвидо Ломбарди, которого пресса считает возможным посредником между Ле Пен и Трампом, сравнил эту поездку с высадкой в Нормандии. В любом случае Марин Ле Пен одной из первых поздравила Трампа с победой на выборах. Вице-президент возглавляемой ею партии «Национальный фронт» Луи Альо сразу прокомментировал итоги президентских выборов в США, не без сарказма заявив, что американские избиратели «показали фигу заносчивой элите».   

Но если от Трампа евроскептики могут, как им кажется, ждать поддержки, то европейские властные элиты уже вполне осязаемо на них ополчились. В самом Кобленце, где проходила конференция, мэр города, социал-демократ Йоахим Хофманн-Гётинг организовал демонстрации протеста под лозунгом «Кобленц разноцветный, а не коричневый». Защитник «разноцветности» посетовал на отсутствие юридических оснований запретить собрание евроскептиков. Между тем появление в Кобленце председателя СДПГ и вице-канцлера Зигмара Габриэля (само по себе симптоматичное) вылилось в скандал: с криками «Вон!» Габриэля стали оттеснять агрессивно настроенные демонстранты, так что для охраны вице-канцлера потребовалось дополнительное вмешательство полиции (см. фото).



Преобладавшие среди демонстрантов сторонники зелёных и Левой партии считают Габриэля ответственным за ужесточение миграционной политики, которое наметилось в действиях федерального правительства. Что в свою очередь свидетельствует о трудностях по созданию широкого союза в борьбе против антидемократов, к чему призывает генеральный секретарь СДПГ Катарина Барлей. По её мнению, «многие еще не понимают всей серьезности положения», масштабы угрозы «нашей демократии и нашей свободе».

Если кто-то и не понимает, то, во всяком случае, не правящая элита, которая самым активным образом использует для противодействия евроскептикам прикормленные СМИ. Об этом говорила в своем выступлении руководитель «Альтернативы для Германии» Фрауке Петри, обвинившая правительство в «промывании мозгов», которое ведется, как она сказала, более изощрёнными методами, чем при социализме.

Сейчас немецким гражданам дают «мягкие указания» на то, как правильно себя вести. В отношении тех, кто упорствует в своём непонимании правил поведения, государство применяет более жёсткие меры, например штрафы за экстремистские высказывания. Обсуждается перспектива установления регулярной слежки за активистами «Альтернативы». Некоторые из членов этой партии уже стали жертвами агрессивных выходок, причём полиция лишь разводит руками.  Чтобы поставить заслон искажённому отображению средствами массовой информации конгресса в Кобленце, его организаторы запретили освещать его работу  журналистам ряда СМИ, в том числе крупнейшим немецким новостным агентствам ARD и ZDF, изданиям Spiegel и Frankfurter Allgemeine.

В приведенной выше фразе Катарины Барлей по поводу угроз «нашей демократии и нашей свободе» ключевым является местоимение «наши».  В Европе всё резче заметно сегодня деление на «наших» и «не наших». Это мало чем напоминает европейское общество, каким оно было ещё сравнительно недавно. Марин Ле Пен, Герд Виллерс, Фрауке Петри, Харальд Вилимски, Маттео Сальвини решительно отторгаются той моделью демократии, в которую вписана Барлей&Co.

Как раз эта модель демократии и не устраивает участников конгресса, прошедшего в Кобленце. Для них неприемлема обезличенная экономическая политика, навязываемая бюрократией Евросоюза; они считают, что экономическая политика каждой страны должна строиться на основе национальных особенностей. Поэтому должны быть разработаны механизм отказа от использования единой валюты и процедура выхода из Евросоюза. Заметим, что по конкретным аспектам экономической политики у единомышленников, собравшихся в Кобленце, существуют разные мнения. Например, Марин Ле Пен против включения Румынии в Шенгенскую зону, а Лаурентиу Ребега, независимый член парламента ЕС от Румынии, – сторонник вхождения своей страны в Шенген. Сопредседатель партии «Альтернатива для Германии» Фрауке Петри – за вхождение во фракцию «Европа наций и свобод», а её однопартийцы Йорг Мойтен, Георг Паздерцки и Александр Гауланд – против; не устраивает их и слишком тесное сближение с французским «Национальным фронтом», где сильны протекционистские взгляды.

Однако все эти разногласия отходят на задний план перед основной идеей, сплачивающей политиков разных стран и состоящей в том, чтобы сохранить лицо европейской культуры. В этом смысле символично место, где состоялся конгресс: Кобленц был основан римлянами на слиянии Рейна и Мозеля, само имя города - это искажённое латинское conflux,  слияние. Лучше места для объединения и не подобрать.

В нынешней политической ситуации в Европе просматриваются в целом две очевидные тенденции.



Во-первых, «ультраправые» партии, долгое время бывшие политическими изгоями, постепенно избавляются от навешиваемого на них клейма. Да и сами они, сознавая себя контрэлитой и ощущая появление новых политических возможностей, размежёвываются с одиозными фигурами в своих рядах. Так, Фрауке назвала лидера отделения «Альтернативы» в Тюрингии Бьорна Хёке «обузой для партии» после того, как тот двусмысленно высказался о холокосте.



Во-вторых, традиционное европейское деление политических партий на правых (капитал) и левых (труд) устаревает. На первый план выдвигается противостояние между глобалистами и антиглобалистами. Это заметно и в США, где грань оппозиции Трампу со стороны демократов и республиканцев всё больше размывается. Как сказал в своей инаугурационной речи новый американский президент, «не важно, какая партия контролирует конгресс, важно, контролирует ли его народ». Так же и Кобленц показал, что различия между отдельными партиями отступают на втлрой план перед лицом угрозы экспроприировавшего демократию глобализма.

http://www.fondsk.ru/news/2017/01/23/koblenc-2017-god-patriotov-43431.html

[Александр Васильевич]

Brexit движется вперед: Билль по выходу Британии из ЕС прошел второе чтение



Палата общин британского парламента во втором чтении утвердила законопроект о старте процедуры выхода Великобритании из Евросоюза

В Британии полным ходом идет подготовка к старту официальной процедуры по Brexit – выходу страны из Европейского союза. Соответствующий законопроект в среду прошел второе чтение в палате общин британского парламента.

Глава МИД Великобритании Борис Джонсон назвал прошедшее голосование историческим. "Историческое голосование в парламенте. Подавляющее большинство высказалось за начало переговоров по Brexit. Так творится история", - написал он в своем Твиттере.Тиллерсон официально назначен 69-м госсекретарем США

Документ поддержали 498 депутатов при 11 голосах против. Теперь билль поступает на проработку в парламентские комитеты, после которой он отправится на утверждение в верхнюю палату парламента. Сообщается, что на это уйдет не более недели и к 8 февраля документ уже будет представлен на рассмотрение в палату лордов.

http://tsargrad.tv/news/2017/02/02/brexit-dvizhetsja-vpered-bill-po-vyhodu-britanii-iz-es-proshel-vtoroe-chtenie

[Александр Васильевич]

Елена ПУСТОВОЙТОВА

Куда побегут банкиры из лондонского Сити?



 В Европе верят, что окрепшие страхи вокруг Brexit диктуют банкам, удобно расположившимся в Лондоне, заняться поисками новой квартиры в юрисдикции Евросоюза, дабы не потерять преимущества, которые ЕС даёт инвестиционным банкам: имея небольшую «дочку» где-нибудь в Париже или Франкфурте, продавать свой продукт – деньги – в 28 стран Европы плюс Исландия, Норвегия и Лихтенштейн. Только побегут ли лондонские банкиры в направлении через Ла-Манш?

В Берлине уверены в этом и даже примеряются к тому, чтобы перехватить у Лондона лавры банковской столицы Европы. Расчёт делается на то, что банки, страховые и инвестиционные компании со всего мира, начав сокращать своё присутствие в британской столице, будут переводить часть бизнеса на территорию ЕС. Претендентом номер один считается Франкфурт-на-Майне. Там находятся штаб-квартиры главных немецких банков и инвестиционных компаний, крупнейшая фондовая биржа континентальной Европы и, конечно, Европейский центробанк (ЕЦБ). Правда, ушедший год уже сыграл с городом Франкфуртом злую шутку. В прошлом феврале Лондонская и Франкфуртская фондовые биржи готовились слиться воедино и зарегистрироваться по британским законам в Лондоне. А тут – Brexit. И биржевикам осталось только развести руками.

Есть надежды разбогатеть на Brexit и у Парижа. Кстати, там уже находится Европейское управление по надзору за рынком ценных бумаг ЕС (ESMA). Финансистов охотно примут Люксембург, Дублин, Амстердам… Конечно, ни один из этих городов не сможет назавтра стать финансовой столицей Европы, но заманить к себе хотя бы часть высокоприбыльного бизнеса им бы хотелось. Тут есть что делить.

Ещё десять лет назад рыночная капитализация европейских фондовых рынков обошла рынок США и достигла 15,8 триллиона долларов. Доходы европейских инвестиционных банков догнали доходы банков в США. При этом, несмотря на то, что американские банки берут комиссию в два раза больше, чем европейские, доходы европейцев в прошлом году были выше на 0,2 миллиарда долларов. При этом – в чем сила лондонского Сити - почти 80 процентов европейских инвестиционных банковских операций обязательно проходят через него. Гигантские доходы этого бизнеса позволили здешним банкирам по итогам прошлого года выдать 17 миллиардов бонусов своим работникам. А торговля иностранной валютой! Этот рынок ежегодно растет в Лондоне на 39 процентов. Почти 80 процентов европейских хедж-фондов управляются из Лондона, их норма прибыли в ушедшем году составила 16 процентов, вдвое больше, чем у хедж-фондов в США. Только на Лондонской фондовой бирже и только за прошлый год добавилось 419 новых размещений.

Вся эта цифирь означает, что лондонский Сити стал европейским финансовым центром, свободно продающим товары и услуги 28 странам с экономикой в 19 триллионов долларов и населением более полумиллиарда человек. И если эта дверь на единый европейский рынок захлопнется, то всё-таки куда банкиры побегут? Как резонно замечает Associated Press, «Франкфурт, Париж и Дублин… торопятся с ухаживаниями за банковскими талантами из Великобритании, но ни один европейский город не соответствует лондонскому Сити по глубине финансового рынка, его экспертной масштабности или регулятивной притягательности».

А главное в том, что сами руководители банков опасаются, что погрязший в бюрократии Брюссель с его многочисленными контролирующими офисами будет сопротивляться притоку новых финансовых фирм. И вместо того чтобы переносить часть своих операционных систем на континент, есть большой соблазн пересечь Атлантику, где банкиров ждёт самый мощный и развитый финансовый центр в Нью-Йорке.

Движение в этом направлении – за океан – наверняка ускорит тот факт, что 3 февраля президент США Дональд Трамп подписал указ, ослабляющий государственное регулирование финансовой сферы в США. Речь идет о пересмотре и смягчении закона Додда-Франка, названного так по именам его разработчиков — сенатора Кристофера Додда, председателя банковского комитета Сената США, и Барни Фрэнка, председателя комитета по финансовым услугам палаты представителей конгресса (точное название закона - Wall Street Reform and Consumer Protection Act, Закон о реформировании Уолл-стрит и защите потребителей ). Подписанный президентом Бараком Обамой 21 июля 2010 г. и 15 июля 2011 г. вступивший в силу, закон Додда-Франка охватывал самые разные аспекты финансовой деятельности и содержал большой набор инструментов, призванных предотвращать возникновение новых финансовых кризисов (финансовый кризис 2008-2009 годов оставил 8 миллионов американцев безработными).

Трамп поручил своему министру финансов пересмотреть комплекс поправок к закону Додда-Франка, «сковывающих американскую экономику». На заседании консультативного совета предпринимателей Дональд Трамп заявил: «Здесь собрались банкиры. И никто не сможет рассказать лучше о законе Додда-Франка, чем глава банка JP Morgan Chase Джейми Даймон. Мы отменим многие положения этого закона, потому что, откровенно говоря, многие мои друзья-бизнесмены не могут брать кредиты, они не могут получить деньги, потому что банки не позволяют им». Созданное на основе закона Додда – Франка Бюро финансовой защиты потребителей (Consumer Financial Protection Bureau) защищало обычных граждан от злоупотреблений в практике банков, ипотечных компаний, эмитентов кредитных карт, краткосрочных кредиторов, коллекторов долгов и прочих финансовых организаций. Клеркам запрещалось подталкивать клиентов к рискованным инвестициям и займам с большими комиссионными и платежами, которые могли бы «съесть» их пенсионные накопления, сделанные за всю жизнь. Банкиры, естественно, считали, что это «ограничивает выбор пенсионных инвесторов».

То, что ослабление финансового регулирования развяжет банкирам руки, не может не понравиться лондонскому Сити. Всё-таки объём торговли Великобритании с Соединёнными Штатами лишь не намного меньше, чем со всеми континентальными странами ЕС, вместе взятыми. Так что не надо удивляться, если вместо Трансатлантического партнёрства США – Евросоюз появится соглашение о свободной торговле США – Великобритания. И вариант, при котором европейские банкиры с континента будут рваться в Лондон с самыми привлекательными предложениями, особенно если лондонский Сити сговорится с нью-йоркским Уолл-стрит, становится совершенно реальным.

http://www.fondsk.ru/news/2017/02/06/kuda-pobegut-bankiry-iz-londonskogo-siti-43510.html

[Александр Васильевич]

Создание ЕС оказалось возможным только благодаря краху СССР



Четверть века назад в голландском Маастрихте был подписан договор о создании Европейского союза.

Именно 7 февраля 1992-го можно считать днем рождения нынешней единой Европы, образовавшейся через сорок с небольшим дней после кончины другого союза, Советского.

Есть ли сейчас в Европе место для двух союзов — и каково в этом смысле будущее ЕС?

    Евросоюз не отмечает свое 25-летие — и не потому, что формально Маастрихтский договор вступил в силу только в ноябре 1993-го.

Атмосфера в ЕС не праздничная, да и там скорее отметят приближающееся 60-летие другого договора, Римского, которое наступит 25 марта. В 1957-м в итальянской столице был учрежден Европейский экономический союз — предшественник ЕС. Но он так и оставался бы именно экономическим союзом, если бы не перестройка, развал социалистического лагеря и крах СССР.

Сам замах на создание единого европейского государства возник именно после ухода СССР из Восточной Европы, что и сделало эти планы реализуемыми. А развал СССР позволил и попытаться включить в ЕС даже части русского мира.

    Но к своему 25-летию Евросоюз подошел в очень плохой форме. И внутренний расклад, и внешние обстоятельства не дают особых поводов для оптимистических прогнозов.

Хотя после Второй мировой войны Европа оказалась поделена между двумя силами — США и СССР — вопрос ее интеграции в единое целое не уходил с повестки дня. Идея Соединенных Штатов Европы была выгодна слишком серьезным силам — и к интеграции приступили буквально сразу.

    Понятно, что за вычетом Восточной Европы. Она оказалась под советским влиянием и была объединена в единое экономическое, геополитическое и идеологическое пространство с СССР.

Но ни Совет экономической взаимопомощи, ни Варшавский договор не претендовали на то, что они являются моделью будущей единой Европы «от Лиссабона до Екатеринбурга». А вот созданные на Западе интеграционные объединения именно так себя и позиционировали — подразумевая, впрочем, Европу без России.

Да, об объединении всей Европы еще не шла речь в парижском договоре о создании Европейского объединения угля и стали, подписанном в 1951 году шестью странами. Но уже спустя несколько лет, когда та же «шестерка» подписала Римский договор об учреждении Европейского экономического сообщества, это подразумевалось.

Тогда же, в 1957-м, возник и Европейский парламент — не беда, что в нем были представлены только все те же шесть стран, «европейское ядро»: ФРГ, Франция, Италия и три страны Бенилюкса (Бельгия, Нидерланды, Люксембург).

К середине 80-х ЕЭС укрупнился уже вдвое — в него входило 12 государств, включая Великобританию. Идея Соединенных Штатов Европы становилась все популярней — от общего рынка и общих ценностей к общему государству. И тут рухнула Берлинская стена — объединилась Германия, распался сначала «восточный блок», а потом и СССР.

Дюжина участников ЕЭС собралась в Маастрихте, когда развалины СССР только начинали дымиться — и учредили Европейский союз, точнее, наметили путь к нему. Единое европейское государство — но не в качестве наследника империи франков и Священной римской империи германской нации (существовавшей, кстати, до 19-го века), и уж конечно не как осуществление планов Наполеона или Гитлера.

    Нет, единая Европа как наследник «гуманистических идеалов» (даже упоминание о христианских было быстро отставлено в сторону), общего наследия и стремления к тому, чтобы больше не было войны.

То есть единая Европа как проект примирения всех со всеми, и в первую очередь, понятно, немцев, французов и англичан — а вокруг них уже пляшет хоровод всех остальных народов. Лондон при этом всегда стоял чуть в стороне, что рождало серьезные подозрения насчет того, что весь проект единой Европы нужен ему только в том случае, если управляется им самим.

Действительно, примирить германскую гегемонию и англосаксонские амбиции можно было только в том случае, если Евросоюз оставался в подчиненном положении по отношению к НАТО. Тогда геополитическое доминирование США и Великобритании не позволяло ЕС выйти с экономического на геополитический уровень.

Вопрос был только в том, как долго англосаксы смогут держать германский локомотив под контролем — в какой-то момент процесс перерастания ЕС в единую державу неизбежно привел бы к обретению ею полного, настоящего суверенитета. То есть к возникновению «единой Европы» с германским сердцем и мускулами.

Да, формально «мирной и пушистой», но все равно совершенно неприемлемой для атлантистов. И вот на этой развилке Европа оказалась к 2007 году.

К этому времени первые этапы интеграции внутри Европейского союза были пройдены: появилась единая валюта, органы управления. Пора было готовиться к переходу к реальной ликвидации национальных государств — то есть к передаче всех полномочий национальной власти на уровень общеевропейского правительства. Но ЕС к этому времени страшно разросся. В нем было уже 27 государств (последнее, 28-е, было принято в 2013 году).

Уровень интеграции между ними был совершенно разный — включение стран Восточной Европы и Прибалтики отвечало в основном геополитическим, а никак не экономическим интересам. Причем не единой Европы со столицей в Брюсселе, а атлантистов из НАТО, расквартированных в этом же городе.

    Восточную Европу нужно было быстро взять под западный зонтик — вначале еэсовский, а уже потом натовский.

Понятно, что далеко не все новые государства — члены ЕС отвечали критериям евроинтеграции. Не все из них вошли и в зону евро. И самое главное — ЕС вплотную приступил к осваиванию постсоветского пространства. То есть уже не только Прибалтика, но и Украина с Молдавией, и Грузия с Арменией должны были стать частью Евросоюза.

    Куски русской цивилизации и зоны непосредственных национальных интересов должны были быть проглочены и переварены. Но этого не случилось.

Причем не из-за сопротивления России — мы, конечно, пытались помешать, но не это было главным. Надорвалась сама вера в единую Европу — и у национальных элит, и у населения европейских стран. Тот монстр, который стал расти в Брюсселе, вызывал слишком много претензий, да и между самими «провинциями» единого государства усилились трения.

Немцы, конечно, великая нация — но ни французы, ни итальянцы не готовы жить в управляемом германцами государством. А к этому все бы и пришло — история Европы такая штука, что, что ни собирай, все равно получается «германский рейх». Его можно назвать «Срединной Европой» или «Европейским союзом», все равно ядром и локомотивом будет германская нация, которая является естественным объединителем Европы.

В этом нет ничего плохого, такова данность. В конце концов, существовала же восемь столетий Священная римская империя германской нации, объединявшая большую часть Западной Европы под властью одного императора. В конце концов, это дело самих европейцев — как они там договорятся между собой и с немцами о форме единого государства или же союза отдельных стран.

    И, в принципе, нынешний ЕС мог бы и выйти на эту траекторию — если бы не два но.

Во-первых, если Британия действительно выйдет из ЕС, шансов выжить у него почти не останется. Не потому, что так опасна потеря острова, а потому, что англосаксы начнут вместе «валить» Европейский союз.

    Президенту Трампу и его изоляционистам не нужна сильная и единая Европа, а англосаксонским элитам в целом не нужна самостоятельная Европа, являющаяся историческим противником «держав моря».

Для того, чтобы уцелеть, Европейскому союзу нужно стать самостоятельным — а с выращенными в атлантической пробирке элитами это очень большая проблема. Конечно, остается шанс, что в европейских национальных элитах найдутся силы, которые смогут взять на себя ответственность за самостоятельную политику как своих государств, так и «единой Европы» в целом.

Тогда проект евроинтеграции мог бы сохраниться — пускай и в сильно измененном, откорректированном виде: уже в виде союза мощных национальных государств, того самого европейского ядра из Германии, Франции, Италии… Теоретически это возможно, если в этом году мы увидим начало процесса обновления европейского политического класса.

Ну и, естественно, чтобы сохраниться, Европейскому союзу нужно будет уменьшиться. И однозначно отказаться от претензий на постсоветское пространство — потому что для укрепления ему нужно будет иметь хорошие отношения с Россией.

    Войны на два фронта, с США и Россией, ЕС точно не выдержит.

На континенте есть место для двух союзов — Европейского и Евразийского — только в том случае, если они смогут четко провести границу между собой. И соблюдать ее — потому что всякая попытка передвижения границ цивилизаций в восточную сторону в последние пару веков заканчивалась для «объединенной Европы» очень плачевно.

Петр Акопов

http://rusvesna.su/news/1486501191

http://www.vz.ru/world/2017/2/6/856850.html

[Александр Васильевич]

Наталия МЕДЕН

В Европе нервно ожидают кибератак и вводят цензуру



…Но нельзя обманывать весь народ всё время

В известном анекдоте пьяница ищет потерянные часы не там, где потерял, а около фонаря, потому что под ним светло. И не находит, естественно. Таким же способом немецкие спецслужбы искали доказательства того, что Россия развязала кампанию, направленную на дискредитацию федерального правительства. Целый год искали, только всё тщетно – так чёрным по белому написано в 50-страничном докладе, который по итогам совместных поисков «около фонаря» подготовили две немецкие спецслужбы (Федеральная разведывательная служба – BND) и контрразведка (Федеральная служба защиты конституции - BfV).

За отсутствием искомых сенсационных разоблачений публикацию доклада сочли ненужной. А напрасно. Было бы весьма поучительно узнать, как шло расследование, какими методами пользовались сотрудники указанных ведомств. А эти методы отнюдь не всегда выглядят достойно. Например, благодаря недавнему запросу фракции Левой партии в бундестаге стало известно, что Ведомство по защите конституции активно использует рассылку «тихих SMS», с помощью которых можно отслеживать местонахождение владельца мобильного телефона. Только за период с июля по декабрь 2016 года было разослано более 72 тысяч таких сообщений, о которых добропорядочные немецкие граждане - владельцы телефонов - даже не подозревают.

Невзирая на полученный спецслужбами результат, «растревоженная» многочисленными предостережениями о российской угрозе вмешательства в предстоящие выборы Ангела Меркель дала указание обоим ведомствам продолжить работу. Так что будут искать дальше.

В этих усилиях BND и BfV не одиноки: как сообщают СМИ, у немецких спецслужб имеются тесные контакты с французскими и голландскими коллегами. Совместно ищут пути установления контроля над социальными сетями. Уже месяц назад Facebook заключил соглашение с некоей компанией Correctiv, которая отслеживает в этой сети то, что она объявляет фейковыми новостями, и предупреждает об этом своих пользователей.

Во Франции борьба с новостями, которые распространяют «кремлёвские тролли», получила более фундаментальное оформление: 6 февраля в Париже заключено соглашение между компаниями Google, Facebook, информационным агентством AFP, крупнейшими газетами Le Monde и L’Express, цель которого сформулирована на редкость цинично: оказание помощи общественности в принятии решения о том, кому доверять в социальных сетях и какие новости из Интернета считать правдивыми.

Так что теперь европейская общественность не будет ощущать себя брошенной – ей помогут разобраться, где правда, а где кривда. Это, безусловно, новое слово в информационном противоборстве.

В ряды борцов за чистоту интернет-пространства встала и швейцарская Neue Züricher Zeitung со своим решением ввести ограничения на онлайновые комментарии читателей. Оказывается, эти комментарии нередко страдают «излишней» резкостью и полным отсутствием политкорректности. А большинство онлайновых изданий в Германии уже давно прибегают к цензуре читательских комментариев, отсеивая «политически ошибочные».

Нидерланды и Норвегия недавно в очередной раз пожаловались на кибератаки в преддверии предстоящих в этих странах парламентских выборов, назначенных соответственно на март и сентябрь сего года. В Осло сообщили о нападениях на министерства иностранных дел и обороны, в Гааге обнаружили попытки извлечь персональные данные членов правительства. Для разнообразия (или для большего правдоподобия?) голландцы обвиняют в кибератаках не только русских, но и китайцев с иранцами. Бедная Европа!

Комментируя сообщение о кибератаках, глава разведслужбы Нидерландов Роб Бертоли (Rob Bertholee), призвал к бдительности в связи с «угрозой демократии». Любопытно, что деятельность Агентства национальной безопасности США, которое при содействии всё той же Федеральной разведывательной службы Германии в течение периода неопределённой длительности контролировала личную переписку, телефонные звонки и SMS немецких граждан (ежемесячный объём данных – 500 миллионов контактов) и даже мобильный телефон Ангелы Меркель, угрозой демократии почему-то не называют.

Или Европу приучают к тому, что всё, исходящее из цитадели заокеанской свободы, надо принимать как высшее благо?

А между тем европейцев, не принадлежащих к правящему слою, состояние их демократии беспокоит. И беспокоит вовсе не из-за «русских хакеров». Например, в Баварии сегодня состоянием немецкой демократии не удовлетворена почти половина населения (в 2001 году недовольных немецкими порядками было 22%). В самой богатой федеральной земле социологи отмечают возросший интерес к политике – при одновременном снижении доли людей, которые считают себя хорошо информированными. Это ли не доказательство растущего недоверия людей к официальным СМИ? Недоверия вполне объяснимого, если принять во внимание тенденциозную подачу информации о мигрантах и миграционном кризисе – проблеме, которая, по данным того же исследования, в наибольшей степени волнует во всей Германии именно баварцев. Стоит добавить, что доклад об этом подготовил немецкий фонд Ханнса Зайделя – солидное учреждение, которое не заподозришь в распространении фейковых новостей или в том, что оно действует под смертоносным влиянием русских хакеров.

Европа озабочена, смущена, недоумевает… Оказывается, что так называемое политкорректное видение мира, навязываемое обществу сверху и неустанно внедряемое средствами массовой информации, всё больше расходится с реальной картиной – с тем, что люди видят своими глазами.

«Можно обманывать часть народа всё время, весь народ некоторое время, но нельзя обманывать весь народ всё время» – кому бы ни принадлежало авторство известного изречения, французским философам или американскому президенту Аврааму Линкольну, жизнь снова доказывает справедливость этих слов.

http://www.fondsk.ru/news/2017/02/08/v-evrope-nervno-ozhidajut-kiberatak-i-vvodjat-cenzuru-43519.html

[Александр Васильевич]

Дмитрий СЕДОВ

Перепутья Европы и холодный пот либералов



 2017 год – год парламентских и президентских выборов в Германии, Франции, Нидерландах, возможно, в Италии – может стать годом исторических перемен в жизни Старого Света. Во всех этих государствах на подъёме силы, вынашивающие идею выхода из Европейского союза.

Центробежные тенденции в Евросоюзе существовали и раньше, но их усилили кризис с беженцами и избрание президентом США Дональда Трампа. ЕС как одна из опор «моста через Атлантику» начал терять прочность.

Сегодня самый радикальный носитель идеи выхода из Евросоюза – «Национальный фронт», возглавляемый Марин Ле Пен, которая идёт на президентские выборы во Франции в апреле-мае с чётко сформулированным требованием референдума по вопросу о «фрекзите» (по аналогии с «брекзитом»). Высказалась Марин Ле Пен и за выход Франции из НАТО. По опросам начала февраля, Марин Ле Пен лидирует среди других кандидатов в президенты, и в Брюсселе обеспокоены. Как-никак Франция – вторая после Германии экономика Евросоюза, и есть опасения, что «выход Франции из ЕС опрокинет континент в экзистенциональный кризис».

Ещё раньше, 15 марта, пройдут парламентские выборы в Нидерландах. И здесь Партия свободы под руководством Герта Вильдерса ратует за выход из ЕС. Судя по опросам, шансы у этой партии хорошие.

Очередные выборы в Италии должны состояться в 2018 году, но кризис, вызванный досрочным уходом с поста премьера Маттео Ренци и ослаблением позиций его Демократической партии могут приблизить эту дату. Быстро растущие «Движение пяти звезд» и «Лига Севера» имеют большие шансы отвоевать места в парламенте, а возможно, и войти в новое правительство. Обе партии выступают за выход страны из зоны евро, а Италия – третья по величине экономика ЕС.

В сентябре должны состояться выборы в Германии. Здесь евроскептики (партия «Альтернатива для Германии» - АдГ) готовятся к кампании по-немецки обстоятельно. Они опубликовали развёрнутую партийную программу, где в разделе «Европейская политика» говорится о бесперспективности продолжения членства в Евросоюзе. Критики АдГ обвиняют её в намерении «вернуться в национальное государство», что, с их точки зрения, является архаикой, но рядовой немец смотрит на это иначе.

Нарастают также евроскептические настроения в Австрии, Испании, Венгрии.

Всё это заставляет адептов евроинтеграции искать какое-то объяснение происходящему. И объяснение, конечно, находится. Оказывается, дело в происках России, покусившейся на единство Европейского союза. Газета «Франкфуртер альгемайне цайтунг» пишет: «Много лет назад, когда на трибуне российской политики появился Владимир Жириновский, мы думали: надо же, какой авантюрист! На сегодня этот националист стал прототипом авторитарных политиков… И самое тревожное состоит в том, что мы уже не можем отделаться фразой «что вы хотите, это же Россия». Сегодня все западные демократии заражены вирусом тоталитарной демократии. В США, Франции и Восточной Европе этот вирус распространился настолько, что Путин и Жириновский становятся примерами фанатизма, который посягает на либерально-демократическую систему… От этого покрываешься холодным потом».

Так незатейливо европейские «властители дум» объясняют крепнущее у европейцев желание освободиться от брюссельского бюрократического монстра. Подход не блещет новизной. Европейские поклонники российской «тоталитарной демократии» – это же пятая колонна Москвы, господа!

Призывы к обороне от тоталитаризма, напоминания об «основных ценностях Запада» становятся всё более частыми. Либеральные СМИ выражений не выбирают. Для них стремление европейских «правых популистов» развивать отношения с Россией без санкций, без информационных войн – это сигнал, подаваемый «агентурой Москвы». Очень характерен комментарий «Евроньюс» к встрече Виктора Орбана и Владимира Путина в Будапеште в начале февраля: Орбан «импортирует в Венгрию из России автократический стиль и удушение прессы методами Путина».

А вот комментарий из передачи Первой программы немецкого телевидения «Тагесшау»: «Орбан и Путин объединились в демонтаже демократии». В таком освещении происходящего Орбан - тоже агент Кремля.

Однако оппоненты либерального мейнстрима не сдаются. Они сопротивляются. Известный немецкий публицист Альбрехт Мюллер предлагает к рассмотрению вопрос «Что означает правый?»: «Разве те, кого у нас называют правыми, ведут агрессивные войны? Разве они начали разворот от взаимопонимания в Европе к конфронтации? Разве они возвращаются к доктрине ядерного устрашения?» Альбрехт Мюллер ещё не вполне освободился от гипноза политкорректности, он словно стесняется называть себя правым и продолжает: «Всё это делают силы, называющие себя либеральными демократами, хотя именно они на самом деле являются правыми радикалами… Наше общественное мнение уже не помнит, что преступная война в Ираке началась с невероятной лжи, а фрау бундесканцлерин, которая тогда была в оппозиции, требовала участия Германии в этой войне. Наше общественное мнение уже не помнит, что Франция и Великобритания, а также США осуществили в Ливии переворот, который стоил тысяч жизней и разрушения страны… Наше общественное мнение уже не помнит, что Германия воюет в Сирии и Афганистане, а вместо заявленного намерения разоружаться дело идет к новой гонке вооружений…»

Да, у Европы есть свои проблемы, отличные от американских, и шаткость Европейского союза – одна из главных. Заявила о себе эта проблема ещё до того, как Дональд Трамп стал президентом США. На сегодняшний день в политике нового американского президента по отношению к европейским союзникам сохраняется много неопределённости, но то, что Трамп не беззаветный рыцарь атлантизма и не сторонник единства «европейской семьи» во что бы то ни стало, уже совершенно ясно. Ясно также, что отношения ведущих европейских государств с Соединёнными Штатами неизбежно будут принимать новый вид.

Европейские лидеры застыли сейчас в пассивном, психологически проигрышном для них ожидании: «Что скажет Трамп дальше? Что он дальше сделает?» Пока это состояние умов европейских политиков сохраняется, альтернативные правые в Европе будут продолжать набирать силу. И без всякой помощи со стороны «тоталитарной демократии».

http://www.fondsk.ru/news/2017/02/10/pereputya-evropy-i-holodnyj-pot-liberalov-43535.html