Немцев заставляют забыть ковровые бомбардировки ДрезденаОдним из самых трагических событий Второй мировой войны для Германии стало уничтожение 65 лет назад союзной авиацией Дрездена – одного из самых красивейших городов страны и его населения.
Знаменитый культурный центр, не имевший военных производств, был фактически ничем не защищен от ударов с неба. Этот и понятно – в этом древнем городе не было никаких военных объектов, что и породило у дрезденцев надежду, что их мирный город будет пощажен англо-американской авиацией.
Война близилась к концу, фронт все ближе приближался к городу.
К четвергу 13 февраля поток беженцев, спасающихся от наступления Красной Армии, которая находилась уже в 60 километрах, увеличил население города до миллиона с лишним человек. Беженцы прибывали с каждым часом, и тысячи людей устраивались лагерями прямо на улицах, едва прикрытые лохмотьями и дрожащие от холода.
22.09 13 февраля 1945г. на город была сброшена первая бомба. Атака английской авиации продолжалась 24 минуты. Город был превращен в море огня. Сотни пожаров соединились в один, громадный. Гигантские массы воздуха всасывались в образовавшуюся воронку и создавали искусственный смерч. Тех несчастных, которых поднимали вихри, швыряло прямо в пламя горящих улиц. Те, кто прятался под землей, задыхались от недостатка кислорода, вытянутого из воздуха, или умирали от жара – жара такой силы, что плавилась человеческая плоть, и от человека оставалось влажное пятно. Очевидец, переживший это, рассказывает: «Я видел молодых женщин с детьми на руках – они бежали и падали, их волосы и одежда загорались, и они страшно кричали до тех пор, пока падающие стены не погребали их».
После первого рейда была трехчасовая пауза. Затишье выманило людей из укрытий. Чтобы спастись от смертоносного жара, тысячи жителей направились в Гросс-Гартен, чудесный парк в центре Дрездена площадью в полторы квадратных мили. Но палачи все рассчитали...
В 01.22 начался второй рейд. Сигналы тревоги не сработали. Небо покрыло вдвое большее количество бомбардировщиков с зажигательными бомбами на борту. Эта волна предназначалась для того, чтобы расширить огневой шторм до Гросс-Гартена и убить тех, кто был еще не убит.
Это был полный «успех» англо-американцев. В течение нескольких минут полоса огня пересекла траву, охватила деревья. Загорелось все – от велосипедов до ног и рук. Еще много дней после того все это оставалось под открытым небом страшным напоминанием о преступлении союзников. В начале второй атаки многие еще теснились в тоннелях и подвалах, ожидая конца пожаров. В 01.30 до слуха командира спасательного отряда, посланного в город с рискованной миссией, донесся зловещий грохот. Он так описывал это: «Детонация ударила по стеклам подвалов. К грохоту взрывов примешивался какой-то новый, странный звук, который становился все глуше и глуше. Что-то напоминающее гул водопада. Это был вой смерча, начавшегося в городе».
Те, кто находился в подземных убежищах, умерли легко: они мгновенно сгорали, как только окружающий жар вдруг резко усиливался. Они или превращались в пепел, или расплавлялись, пропитывая землю до трех-четырех футов в глубину – тому есть множество свидетельств.
После налета трехмильный столб желто-коричневого дыма поднялся в небо. Масса пепла тронулась, покрывая теплые руины, в сторону Чехословакии. Один домовладелец в 15 милях от Дрездена нашел в своем саду целый слой рецептов и коробочек от пилюль из дрезденской аптеки. А бумаги и документы из опустошенного Земельного управления упали в деревне Пирна, почти а 18 милях от Дрездена.
Вскоре после 10.30 утра 14 февраля на город обрушилась последняя порция бомб. Американские бомбовозы «трудились» целых 38 минут. Этот налет был характерен изощренным садизмом. Пилоты истребителей сопровождения - «Мустанги», не желающие оставаться праздными наблюдателями, опускались очень низко и расстреливали все, что двигалось.
Когда скрылся последний самолет, почерневшие улицы Дрездена были усеяны мертвыми телами. По городу распространился смрад. Стая улетевших из зоопарка стервятников жирела на трупах. Повсюду шныряли крысы. Один из видевших все это сразу после бомбежки рассказывал: «У трамвайного депо была общественная уборная из рифленого железа. У входа, уткнувшись лицом в меховое пальто, лежала женщина лет тридцати, совершенно нагая. В нескольких ярдах от нее лежали два мальчика лет 8-10. Лежали, крепко обнявшись. Тоже нагие... Везде, куда доставал взгляд, лежали задохнувшиеся от недостатка кислорода люди. Видимо, они сдирали с себя всю одежду, пытаясь сделать из нее подобие кислородной маски...».
Урожай смерть собрала богатый. Подлинные размеры дрезденского «Холокоста» неизвестны – некоторые исследователи называют цифру в 250 тыс. жизней, отнятых в течение 14 часов. В этом случае количество погибших более чем втрое превосходит количество жертв Хиросимы (71879).
По иронии судьбы единственная цель в Дрездене, которая с большой натяжкой могла бы считаться военной, - железнодорожное депо – союзниками не бомбилась.
Этот бесчеловечный, и бессмысленный с военной точки зрения акт англо-американцев легко объясним. Союзники желали «произвести впечатление» на русских, готовых вот-вот вступить в город, который отныне должен стать символом «мощи англо - саксов». Важнейшим обстоятельством в выборе цели оказалось то, что Дрезден попадал в зону советской оккупации. Следовательно, восстанавливать его пришлось бы Советам. Как и в случае с Хиросимой и Нагасаки, эти бомбардировки в феврале 1945 года уже никак не влияли на исход войны – он был очевиден. Зато они имели другую цель, послевоенную и чисто политическую – устрашить Кремль. Об этом было четко заявлено в ряде директив ВВС союзников. Американский писатель Александр Макки пишет в своей книге «Дрезден, 1945, геенна огненная»: «Главные причины для совершения воздушного налета <…> были политические и дипломатические: показать русским, что, несмотря на недавние неудачи в Арденнах, Соединенные Штаты Америки являются сверхдержавой, владеющей оружием страшной разрушительной силы».
Понятно, что раны, нанесенные 65 лет назад, все еще болят сегодня, еще живы те, кто потерял в «огненном шторме» своих близких, и те, для кого горы обгоревших трупов стали первым впечатлением жизни. Ежегодно в эту скорбную годовщину на траурный марш собираются те, для кого дорога память невинных жертв, и те, кто не боится страшного в Германии клейма «неонациста» и «экстремиста».
По прогнозам властей, в этом году в шествии могут принять участие 6,5 тыс. человек.
В преддверии 65-летия со дня бомбардировки в Германии проявляет активность некоторое число недовольных напоминанием о трагической дате. Они под предлогом борьбы с «экстремистами» пытаются воспрепятствовать проведению акции. Среди них мэр Дрездена Хельма Орош, которая призвала граждан перегородить город живой цепью, чтобы помешать проведению траурного марша.
Живая цепь должна протянуться на полтора километра от синагоги до Старого рынка. Ожидается, что в мероприятии, которое будет сопровождаться звоном колоколов городских церквей, примут участие около десяти тысяч человек. А представители еврейской общины Саксонии планируют провести 13 февраля некий обряд под открытым небом в зрительной и слуховой досягаемости от траурного собрания, рассчитывая с помощью звукоусиливающей аппаратуры заглушить поминальные молитвы «националистов». Удивительно, но к ним решило примкнуть некоторое количество наиболее политкорректных и толерантных католиков и протестантов. Неизвестно, правда, каким образом собираются устроить общее молитвенное собрание представители разных, религиозных направлений и как к этому относятся официальные представители церквей. Если это не провокация, то тогда что это?
Между прочим одна из целей, которую преследовали англо-американцы, это добиться с помощью варварских бомбардировок деморализации немцев, забомбить навсегда в их сознание страх. И в этом они немало преуспели. Даже многие из выживших до сих пор хранили молчание о пережитых ими ужасах из-за настойчиво распространенного пропагандистами мнения, что война стала для немцев справедливым наказанием за поддержку Адольфа Гитлера.
Ряд организаций (не только связанных с еврейскими общинами), встречают очередную скорбную годовщину лозунгами типа «Нечего плакать по нацистам», призывая снести Фрауэнкирхе (соборе Святой Девы, чьи закопченные руины многие годы оставались в неприкосновенности в качестве напоминания о войне, который считают своеобразным мемориалом жертв геноцида). Это, по их мнению, стало бы знаком признания того, что «все жертвы были одновременно и преступниками». Примечательно, что даже пастор этого храма Стефан Фриц, ради «страха иудейска» заявляет: «Каждый, кто говорит о страданиях дрезденцев, должен упомянуть и о вине немцев». То есть, по мнению этого, с позволения сказать, попа, сожженные союзниками младенцы, старики и женщины искупили таким образом свою вину перед человечеством. Вину за что? Вероятно за сам факт своего существования.
Но все же неким знаком, говорящим о некоей надежде на исцеление немецкого народа от морока политкорректности говорят недавние данные социологического опроса в Германии, согласно 30% респондентов моложе 30 лет заявили, что не относятся негативно к тому, что эти события называют «бомбардировочным Холокостом». (С точки зрения сионистов и либералов использовать это слово в отношении неевреев является страшным кощунством).
Слава Богу, Россия – свободная страна, и мы без страха можем помянуть все невинные жертвы той страшной войны, в том числе и мирных жителей Дрездена. А среди них и несколько тысяч советских солдат, находившихся в Дрезденском лагере для военнопленных полностью уничтоженном американской и английской авиацией.
Валерий Джейраховhttp://www.segodnia.ru/index.php?pgid=2&partid=41&newsid=10734
