Великая Отечественная война 1941 – 1945 годов

[Александр Васильевич]

Война продолжается, но против кого?



Происшедшее в последнее десятилетие должно было бы побудить задуматься. Сакраментальное высказывание Н. Данилевского о противостоянии России и Европы в XIX веке, маскируемом до Берлинского конгресса наличием некоей фантасмагории - турецкой империи, может быть перефразировано: пока между Россией и Западом «стояла коммунистическая фантасмагория», истинных причин холодной войны можно было и не заметить, когда же «призрак рассеялся», «нам ничего не остается, как взглянуть действительности прямо в глаза». Давление на некоммунистическую Россию лишь увеличилось.

Но карта расширения НАТО как две капли воды похожа на карту пангерманистов 1911, когда Германия кайзера Вильгельма ставила практически те же цели, что потом гитлеровская Германия: Прибалтика, Украина, Крым, Кавказ. А в результате - «отсечение от двух морей - Балтийского и Понта Евксинского», которые сделали Россию в свое время державой, без которой «ни одна пушка в Европе не стреляла». А нам все твердят об СССР, соперничающем с гитлеровской Германией за мировое господство!

Скорее, судя по сегодняшнему Дранг нах Остен, можно подумать, что борьба с Гитлером со стороны англосаксов была семейным спором о владычестве над миром. Разве под припев о продолжении борьбы за вселенскую демократию НАТО не устремились на Восток, обосновав этим даже агрессию против Югославии? Сначала объектом была «империя зла» - после того, как она сдала все свои геополитические позиции, - им стала антиатлантическая Югославия, потом Афганистан, затем «недемократический» Ирак, который якобы, уже только поэтому готов употребить оружие массового поражения против вселенской демократии. Именно таков смысл интерпретации современной истории в письме Е.Боннер и В.Буковского, призывавших Америку не останавливаться на достигнутом и продолжить борьбу, включив в число целей - нынешнюю Россию, осмелившуюся сопротивляться давлению.

Это оскорбление России, разрушенной дотла фашистской агрессией и отдавшей 20 миллионов жизней не только за право на собственную историю. Они погибли, в том числе и за то, чтобы поляки, эстонцы, латыши и литовцы не прекратили бы свою национальную историю вообще. По нацистскому плану они должны были бы едва читать на немецком географические указатели в «Ингерманландии». В СССР у них были и страдания, но они стали академиками и генералами, литераторами и изобретателями и награждались Государственными премиями. Это проявления оккупационного режима?

Теперь Латвию патрулируют натовские самолеты, а этнократический режим лишает русских права на язык и культуру, гражданских прав на том основании, что Латвия была под оккупационным режимом. Президент Латвии Вике-Фрайберге не постеснялась сказать, что «русские должны стать латышами русского происхождения». Это принудительная ассимиляция или вытеснение из страны. И вот парламентарий Кирштейнс - Председатель Комитета по международным делам латвийского сейма - уже требует «вывезти всех оккупантов на поезде». Такая демократия теперь - норма «объединенной» Европы, представляемой эталоном для всего цивилизованного мира. Не похоже ли именно это на нацистские времена? И какую реакцию вызвало бы гипотетическое требование какого-нибудь российского президента, чтобы, например, татары стали «русскими татарского происхождения»?

Многократно увеличившееся давление на некоммунистическую Россию, очередное вытеснение ее на Северо-Восток Евразии ведется под самыми фарисейскими за всю историю лозунгами. Поистине не схватка «идеологий раскола» и не «борьба демократии и тоталитаризма» составляют суть истории XX века. Похоже, опять «нельзя терпеть на Востоке такого колоссального государства».

«Вот уже полтораста лет Запад боится России» - горько заметил Иван Ильин в годы «холодной войны», и мало что изменилось в век «общечеловеческих ценностей». Он прав: «никакое служение общеевропейскому делу не меняет этого отношения - ни освобождение Европы от Наполеона, ни спасение Пруссии в 1805-1815, ни спасение Австрии в 1849 и Франции в 1875, ни миролюбие Александра III, ни Гаагская конвенция, ни жертвенная борьба с Германией в 1914». Добавим, ни освобождение Европы от тотального уничтожения Гитлером, ни, наконец, даже самоустранение России как великой державы. «Для них Россия, - с горечью делает вывод И.Ильин, - это загадочная, полуварварская «пустота»; ее надо евангелизировать или обратить в католичество, «колонизовать» (буквально) и цивилизовать; в случае нужды ее можно и должно использовать для своей торговли и для своих целей и интриг, а, впрочем, - ее необходимо всячески ослаблять».

На этом поприще неустанно трудится З.Бжезинский[1], называющий Россию «черной дырой», и на каждой странице бросающий замечания об отсталости и культурной неполноценности русских уже не только перед Западом, но и перед всеми народами мира и населяющими историческое государство Российское, повторяя схожие сентенции Р.Пайпса.

Современная пресса Запада демонстрирует такой антирусский накал, которого не было даже в период «холодной войны». С удивительной преемственностью просматривается и гегелевская теория исторических и неисторических народов, и нетерпеливая злоба Ф. Энгельса, предвкушавшего исчезновение антиисторичных славян и имманентно реакционного русского народа. Однако, вспомним, что эта преемственность имеет не полуторавековую, а почти тысячелетнюю историю. Этот мотив антихристианства и варварства православных славян звучал еще в письме Бернарду Клервосскому, вдохновителю первого крестового похода, от епископа Краковского Матфея, который побуждал к крестовому походу против русских варваров.

Пока общественное сознание России не освободится от иллюзий «вхождения в так называемое цивилизованное сообщество», которое ее совсем не ждет, именно это сообщество будет все так же триумфально пожинать плоды нашего национального упадка и безволия.

Запад всегда будет приветствовать только такого российского лидера, который окажется сугубым западником - не столь важно, либерально-космополитического или классово-интернационального толка.

Запад будет всегда демонизировать лидера, который хочет сильной и самостоятельной России. Это подтвердил С.Хантингтон, первым из маститых политологов Запада указавший на глобальный характер цивилизационного противостояния именно после краха коммунизма, ибо идеологическое противостояние между либеральным Западом и его коммунистическим оппонентом - дискуссия в рамках одного мировоззрения, тогда как возрождение подлинного религиозно-исторического лица России делает ее уже представителем иного мирового проекта.

Мы видим, как только Россия начинает «сосредоточиваться» и искать формы самовосстановления и укрепления, восстанавливать контроль за своими ресурсами, ее обвиняют в фашизме и отступлении от демократии.

Окончательное крушение всей русской истории - вот назначенная цена за мнимое место в мировой олигархии для той постперестроечной элиты, что до сих пор почитает «нецивилизованным» даже слабо возражать против уничтожения уже не только российского великодержавия, но и самой русской исторической личности во всех их геополитических и духовных определениях.

Сопротивление - это возврат к «тоталитаризму», а любая защита национального достоинства и истории - это «русский фашизм». Но только слепец не увидит за этим клише извечные западные фобии в отношении Православия и России, рядившиеся в разные одежды, но единые для папского Рима и Вольтера, для де Кюстина и К.Маркса, для Ленина с Троцким, но и для кумиров московских либералов А.Сахарова, В.Новодворской, электрификаторов и трубадуров либеральных империй - «царизм», «русский империализм», «филофейство», «византийская схизма», «варварство варягов» и «любовь к рабству».

Поистине наша национальная катастрофа есть плод очередного самоуничижения и комплекса культурной неполноценности российской интеллигенции, воплощенного то либералами XIX века, то ранним большевизмом, то диссидентами и номенклатурно-партийной и интеллектуальной элитой эры Горбачева, наконец, первым постсоветским истэблишментом.

Но, как и прежде, главным инструментом разрушения является манипуляция нашим историческим и национальным самосознанием.

Это поднимает перед всем русским обществом огромные проблемы излечения болезни национального сознания и более глубокого осмысления собственных грехов, своих потерь и обретений. Подлинная причина катастрофы и неспособности русских панорамно оценить все, что происходит с ними и Россией - есть духовное ослепление и оскудение в силу отпадения от Православной веры, давшей в свое время русским смысл их исторической жизни и необычайную энергию и способность к творческому акту в мировой истории. Утрата христианского чутья ко злу и его источнику, к подменам и иллюзорным соблазнам привела к исчезновению чувства личной и соборной ответственности за себя и каждого, за нашу поруганную Победу, за русское присутствие в мире.

Вовлечение России как явления мировой истории и культуры в очередной глобальный проект очень напоминает драму и утраты России при столкновении с первой универсалистской идеей XX века под флагом марксизма. Если бы окружающий мир в 1917 был менее скован войной и ее последствиями, он воспользовался бы нашей драмой еще активнее, и геополитические потери нашей страны были бы куда страшнее.

Путь, судьба и итог СССР показали, что исторически жизнеспособная и «национальная государственность должна опираться на дух народный, который составляет нравственное могущество государства, подобно физическому нужное для его твердости»[2]. Держава и нация, впитав «дух народный» в годы Великой Отечественной Войны, испытала взлет могущества на мировой арене, но потом вновь растеряла его, тщась строить коммунизм, и при столкновении с очередным глобалистскими соблазном пришла к распаду, к кризису самосознания и нигилизму к своей истории.

Сегодняшние итоги и задачи взывают к чувству национальной солидарности не перед внешним врагом, а для духовно-исторического делания и продолжения исторической жизни. Они призывают бедного и богатого, простого и образованного, старого и молодого. Ибо нация, способная сохранить себя в истории, это не простая сумма индивидов, а преемственно живущий организм с целями и ценностями национального бытия, с общим духом и верой, представлениями о добре и зле, с общими историческими переживаниями. Именно это и делает из народонаселения нацию, способную к творческому историческому акту.

Те, кому знакомо чувство во время вдохновенной молитвы на литургии, прекрасно знают чувство принадлежности к Соборной Церкви - соединяющей с Христом всех верующих - ушедших, нынешних и будущих. По этому образу будем стремиться к освященному Духом чувству принадлежности к своему Отечеству.

Нас разделяют символы прошлого, но должны объединить задачи будущего.

Сегодня же защитим от поругания нашу Победу и нашу Родину!

Глава из книги Н. А. Нарочницкой "За что и с кем мы воевали"

Наталия Нарочницкая

____________________


[1] Бжезинский Збигнев. Великая шахматная доска. М.. 1998.

[2] Карамзин Н.М. Записка о древней и новой России. С-Пб. 1914. С.28.

http://www.pravoslavie.ru/analit/5162.htm

[Александр Васильевич]

Русская Православная Церковь на Северо-Западе в 1941–1945 годах. Часть 1


_{Передача танков. Митрополит Николай (Ярушевич) напутствует воинов}

Всем известно, что Великая Отечественная война началась 22 июня 1941 года. Но не столь многие знают, что это воскресенье было по церковному календарю неделей всех святых, в земле Российской просиявших. Этот праздник был установлен в преддверии жестоких гонений и испытаний для Русской Церкви и явился своеобразным эсхатологическим знамением мученического периода в истории России, но в 1941 году он промыслительно явился началом освобождения и возрождения Церкви. Русские святые стали той духовной стеной, которая остановила бронированную немецкую машину с оккультной свастикой.

В первый же день войны, за 11 дней до сталинской речи, без всякого нажима властей, сугубо по своей инициативе, патриарший местоблюститель митрополит Сергий (Страгородский) написал свое знаменитое «Послание пастырям и пасомым христианской Православной Церкви».

«Фашиствующие разбойники напали на нашу Родину. Попирая всякие договоры и обещания, они внезапно обрушились на нас, и вот кровь мирных граждан уже орошает родную землю. Повторяются времена Батыя, немецких рыцарей, Карла Шведского, Наполеона. Жалкие потомки врагов православного христианства хотят еще раз попытаться поставить народ наш на колени пред неправдой, голым насилием принудить его пожертвовать благом и целостью Родины, кровными заветами любви к своему Отечеству… Наши предки не падали духом и при худшем положении, потому что помнили не о личных опасностях и выгодах, а о священном своем долге пред Родиной и верой и выходили победителями. Не посрамим же их славного имени и мы – православные, родные им по плоти и вере. Отечество защищается оружием и общим народным подвигом… Вспомним святых вождей русского народа, например Александра Невского, Димитрия Донского, полагавших души свои за народ и Родину… Церковь Христова благословляет всех православных на защиту священных границ нашей Родины»[1].

Значение этого послания трудно переоценить. Гонимая Православная Церковь сама протягивала руку помощи, но не столько атеистической власти, сколько заблудшему и несчастному русскому народу. В послании местоблюстителя Сергия речь идет только о народе и о всенародном подвиге, ни слова о вождях, которые в это время практически безмолвствовали. Восстанавливался в своем значении русский православный патриотизм, гонимый, оплевываемый и осмеиваемый космополитами-коммунистами. От воспоминания святых вождей русского народа Александра Невского и Димитрия Донского в речи местоблюстителя нить протягивается к соименным правительственным орденам и к сталинским словам из речи от 3 июля 1941 года: «Под знаменами Александра Невского, Дмитрия Донского, Минина и Пожарского – вперед к победе!»

Местоблюститель митрополит Сергий прозорливо разглядел антихристианскую сущность фашизма. Вот лишь один пример отзывов Гитлера о христианстве: «Ветхий Завет, Новый Завет или даже просто слова Христовы… все это один и тот же жидовский обман»[2]; «По своему происхождению эта религия – еврейская, вынуждающая людей гнуть спину по звуку церковного колокола и ползти к кресту чужого Бога»[3]; «Римское государство было уничтожено христианством: так называемая религия Павла революционизировала рабов и римское недочеловечество и заложила фундамент… псевдобольшевизма»[4]. И как оргвывод – заявление Гитлера в кругу своих соратников (1933): «Ничто не удержит меня от того, чтобы искоренить христианство в Германии, истребить его полностью вплоть до мельчайших корешков… Для нашего народа имеет решающее значение, будет ли он следовать жидовскому христианству с его мягкотелой социальной моралью или – героической вере в бога природы, бога собственного народа, бога собственной судьбы, собственной крови»[5].

Как справедливо заметил глубокий исследователь истории Церкви ХХ века М.В. Шкаровский, «поражает глубокая, прямо-таки звериная ненависть Гитлера ко всему связанному с христианством, в котором он не видел ничего положительного»[6].

Одним из проводников антихристианской политики фюрера являлся рейхсляйтер Борман, который в своем письме гауляйтерам «Отношение национал-социализма и христианства» писал: «Национал-социалистическое и христианское мировоззрение несовместимы. Национал-социализм признает силы природы как “всемогущество” и отвергает личностного Бога… Лишь в случае полного устранения влияния Церкви народ и Рейх могут быть уверены в прочности своего будущего»[7].

К этому нечего добавить кроме того, что слова Гитлера и Бормана удивительно созвучны высказываниям их большевистских коллег В.И. Ленина, И.В. Сталина, Е.М. Ярославского и прочих о «религиозной сивухе», о «черносотенной сволочи», которую надо расстрелять, о последнем попе, которого Н.С. Хрущев собирался показать по телевизору. Однако для христианства, как и для человечества в целом, нацизм был гораздо более опасным врагом, чем большевизм. Как справедливо отметил отец Сергий Булгаков, «гитлеризм как религиозное явление есть еще более отрицательное, чем даже воинствующий атеизм большевизма, он более глубоко отравляет душу народную, чем большевизм, поскольку последний есть удушающее насилие, первый есть своеобразное явление религиозной жизни»[8].

Итак, выбор местоблюстителя митрополита Сергия был не случаен, он исходил не из политической конъюнктуры, а из глубин христианского мировоззрения, подлинно патриотического в своей сути. Митрополит Сергий вдыхал в души русских людей веру в победу и надежду на Божий Промысл: «Но не в первый раз приходится русскому народу выдерживать такие испытания. С Божиею помощью и на сей раз он развеет в прах фашистскую вражескую силу… Господь нам дарует победу». Устами местоблюстителя Церковь объявляла судьбу народа своей: «Православная наша Церковь всегда разделяла судьбу народа. Вместе с ним она и испытания несла, и утешалась его успехами. Не оставит она народа своего и теперь. Благословляет она небесным благословением и предстоящий всенародный подвиг… »[9].

Особенно велик был подвиг ленинградского духовенства. Богослужение в соборах и кладбищенских церквях Ленинграда совершались под артобстрелом и бомбежками; по большей части ни клир, ни верующие не уходили в убежища, только дежурные постов ПВО становились на свои места. Едва ли не страшнее бомб были холод и голод. Службы шли при лютом морозе, певчие пели в пальто. От голода к весне 1942 года из шести клириков Преображенского собора в живых остались лишь двое. И, тем не менее, оставшиеся в живых священники, по большей части преклонного возраста, несмотря на голод и холод, продолжали служить. Вот как вспоминает И.В. Дубровицкая о своем отце –протоиерее Владимире Дубровицком, служившем в Николо-Богоявленском соборе Ленинграда: «Всю войну не было дня, чтобы отец не вышел на работу. Бывало, качается от голода, я плачу, умоляя его остаться дома, боюсь – упадет, замерзнет где-нибудь в сугробе, а он в ответ: “Не имею я права слабеть, доченька. Надо идти, дух в людях поднимать, утешать в горе, укрепить, ободрить”»[10].

Следствием самоотверженного служения клира в блокадном Ленинграде явился подъем религиозности народа. В страшную блокадную зиму священники отпевали по 100–200 человек. В 1944 году над 48% покойников было совершено отпевание.

Духовенство участвовало в рытье окопов, организации противовоздушной обороны, в том числе и в блокадном Ленинграде. Вот всего один из примеров: в справке, выданной 17 октября 1943 года архимандриту Владимиру (Кобецу) Василеостровским райжилуправлением, говорилось: «Состоит бойцом группы самозащиты дома, активно участвует во всех мероприятиях обороны Ленинграда, несет дежурства, участвует в тушении зажигательных бомб».

Еще одним из вкладов духовенства и верующих в оборону города явился сбор средств. К 15 января 1943 года только в осажденном и голодающем Ленинграде верующие пожертвовали в церковный фонд для защиты 3 182 143 рубля, а всего православные жители Ленинграда пожертвовали около 16 миллионов рублей[11].

Особо следует сказать о патриотической деятельности митрополита Ленинградского Алексия (Симанского), будущего патриарха. Несмотря на многократные предложения об эвакуации, он не покинул блокадного Ленинграда и свою многострадальную паству, вместе с ней он переживал голод и холод, нисколько не используя своего высокого положения. Поразителен следующий факт: когда зимой 1942–1943 года у иконы святителя Николая во Владимирском соборе неизвестный оставил узелок со 150 николаевскими десятками – целое состояние в условиях осажденного города, – то все это богатство митрополит Алексий передал в фонд обороны Ленинграда. Для себя лично он не просил ничего, единственная его просьба – немного вина и муки для богослужения. В своих обращениях к жителям блокадного Ленинграда он поддерживал их волю и веру в победу. Особенное значение имели его обращения к пастве, оказавшейся на территории, оккупированной немцами. Так, в пасхальном послании 25 апреля 1943 года владыка пишет: «Продолжайте же, братие, подвизаться за веру, за свободу, за честь Родины; всеми мерами, и мужчины, и женщины, помогайте партизанам бороться против врагов, сами вступайте в ряды партизан, проявляйте себя как подлинно Божий, преданный своей Родине и своей вере народ»[12].

Эти воззвания давали свои плоды. Многие священники, оказавшиеся на оккупированной территории, активно боролись против немецких захватчиков. В докладе А.Ф. Шишкина, посланного митрополитом Алексием (Симанским) «инспектировать» приходы только что освобожденных в 1944 году Гатчинского и Павловского районов, значится: «В ком билось сердце патриота Родины и кому действительно дорога была Русь, святым Владимиром крещенная, тот и в немецком плену любил ее паче жизни своей и умер как истинный патриот. Таковыми были, например, священник А. Петров (г. Гатчина) и священник М. Суслин (село Орлино). Оба они расстреляны немцами»[13]. Это всего лишь два примера из многочисленных свидетельств о патриотической деятельности священнослужителей Северо-запада. Так, в селе Ящера Гатчинского района немцами за антифашистскую агитацию были расстреляны священники Василий Романов и Алексий. Служивший в Гатчине протоиерей Феодор Забелин, спасая советского разведчика от немецкой погони, спрятал его в алтаре храма[14].

Замечателен подвиг иерея Феодора Пузанова. Вначале он служил в селе Бродовичи-Заполье Псковской области. Во время карательной акции фашисты сожгли его храм. Местные жители спрятали отца Феодора и переправили к партизанам. Благодаря Псковской миссии он был назначен священником в церкви с. Хохловы Горки Порховского района. Как говорится в справке митрополита Ленинградского Алексия, «во время оккупации священник Пузанов имел связь с партизанами, давал им хлеб, снабжал одеждою, давал им сведения о положении дел, о действиях немцев и т.д.»[15]. По другим сведениям, отец Феодор смог в оккупированной немцами Псковской области собрать на строительство церковной танковой колонны «Димитрий Донской» денег и ценностей на полмиллиона рублей и переправить их через партизан на большую землю[16]. Само по себе это необычайный подвиг – собрать такую сумму в разоренной, оккупированной Псковщине, где крестьяне зачастую питались травой и уходили на десятки километров в поисках работы и пропитания. Однако едва ли не большим подвигом является спасение им от угона в немецкую неволю жителей Хохловых Горок. В феврале 1944 года немецкие военные власти издали приказ об эвакуации всего прихода, и приход под руководством отца Феодора двинулся в путь. Когда немецкие конвоиры поручили отцу Феодору Пузанову под строгую ответственность довести своих прихожан до намеченного пункта и оторвались от конвоируемых, тот «пригласил желающих вернуться с ним вместе по домам, а там будь что будет. Все как один последовали за ним и вернулись на свои места. Немцы были уже далеко и, видимо, не рискнули возвращаться за убежавшими от них»[17].

Характерно, что помощь партизанам оказывали даже те священнослужители, которые не имели никаких причин любить советскую власть, поскольку подвергались при ней репрессиям. Так, священник Алексий Кибардин за принадлежность к иосифлянской оппозиции отбыл пять лет лагерей (1931–1936), с 1936 года находился в ссылке. В 1942–1944 году служил в Покровской церкви села Козья Гора Осьминского района, в котором было много партизан. В октябре 1943 года на территории нескольких прилегающих сельсоветов был даже создан партизанский край. Командир отряда И.В. Скурдинский (после войны – председатель Осьминского райисполкома) и комиссар И.В. Ковалев (в конце 1940-х – 1950-е годы – секретарь Осьминского райкома партии) хорошо знали отца Алексия Кибардина и неоднократно приходили к нему домой с целью получения помощи деньгами, хлебом, мукой и другими продуктами. Первая их встреча произошла летом 1942 года. 12 июля отца Алексия пригласили на Петров день в д. Велетово. После службы в местной часовне и посещения домов крестьяне собрали ему зерна, муки и хлеба. И в ночь с 13 на 14 июля в Козью Гору пришли десять партизан, попросив хлеба и предупредив, что их посещение следует хранить в тайне. Священник отдал им весь хлеб. Через три недели партизаны пришли снова во главе с комиссаром отряда, который предупредил отца Алексия, чтобы он впредь не говорил в проповедях о репрессиях священников в 1930-е годы и не побуждал местных жителей крестить «взрослых детей» 7–10 лет и старше. На вопрос батюшки, о чем же следует читать проповеди, Ковалев, по его свидетельским показаниям 1950 года, ответил: «Я сказал, чтобы читали то, что написано в русском Евангелии». В этот раз партизаны попросили также собрать и передать им в назначенное время 6 тысяч рублей, что отец Алексий и сделал. Затем священник передал в отряд еще 10 тысяч рублей. В дальнейшем партизаны приходили неоднократно, последний раз – в октябре 1943 года, и каждый раз получали какую-либо помощь[18].

В ходатайстве 24 жителей Красного Села от 31 января 1945 года о возобновлении богослужения в церкви благоверного князя Александра Невского отмечалось, что в 1941–1944 годах в этом храме при немцах ежедневно священник отец Иоанн совершал «по уставу положенное богослужение, молясь за страну родную, за наших бойцов в Красной армии и, вполне понятно, за свою советскую власть трудящихся. Молитвы за всех нас были усердны о даровании скорой победы нашей Красной армии и свободы от напавших на нас злодейски гитлеровцев»[19]. И таких примеров было немало. Митрополит Алексий не случайно пишет в пасхальном послании 1944 года: «С радостью услышал я о преданности вере, о верности Родине многих пастырей за все время пребывания в фашистской неволе… Также отрадно было узнать о том, что многие священники и миряне бестрепетно всеми имевшимися у них способами боролись против засилья оккупантов: помогали партизанам, укрывали их от врагов»[20].

Однако не может не возникнуть законный вопрос: неужели все священнослужители на оккупированной территории придерживались патриотической и просоветской позиции? Справедливость принуждает нас дать отрицательный ответ. Некоторые священнослужители выступали при немцах явно с антисоветских позиций, подписывали антисоветские документы; в проповедях они охотно рассказывали о преследовании Церкви советской властью и провозглашали Адольфа Гитлера богоизбранным вождем. Однако лишь меньшая часть их были беспринципными коллаборантами. Большинство держалось патриотической платформы, их идеалом была Россия «единая и неделимая».

(Окончание следует)

[Александр Васильевич]

(Окончание)

Весьма своеобразным русским патриотом был игумен Павел (Горшков), наместник Псково-Печерского монастыря. В прошлом он был участником Белого движения и поэтому не имел никаких оснований любить советскую власть. Во время немецкой оккупации он подготавливал антисоветские документы, подписывал официальные приветствия нацистским властям и в то же время поддерживал тайную связь с партизанами. Игумен Павел переправлял целые возы продовольствия через жительницу Пскова А.И. Рубцову, которая очень почитала Псково-Печерский монастырь. Ее арестовали немцы в 1943 году, на допросах она держалась стойко и не выдала никого. Ее расстреляли. По свидетельствам жителей Печор, игумен Павел прятал в помещении монастыря рацию, через которую на другую сторону фронта сообщались сведения, полученные иеромонахами монастыря на приходах[21].

Однако можно говорить о своеобразной патриотической позиции и тех священнослужителей, кто не поддерживал непосредственно партизан и не включался в подпольную работу. Особенно это справедливо для истории Псковской миссии. Она была образована на территории Прибалтийского экзархата (особой митрополичьей области), который был создан в феврале 1941 года. Возглавил экзархат сподвижник патриаршего местоблюстителя Сергия (Страгородского) митрополит Сергий (Воскресенский), который неоднократно арестовывался в 1920–1930-е годы. Митрополит Сергий не эвакуировался, а остался в Прибалтике. Он приветствовал приход немецких войск, высказывая следующее: «Советская власть подвергла Православную Церковь неслыханному гонению. Ныне на эту власть обрушилась кара Божия»[22]. Неоднократно экзарх подписывал антисоветские документы и декларации. Однако есть ряд свидетельств в пользу того, что он остался в Прибалтике с прямого согласия местоблюстителя и, возможно, не без согласования с НКВД. По крайней мере, руководитель советской разведки Павел Судоплатов в своих мемуарах, вышедших в 1995 году, вспоминал: «Уместно отметить и роль разведки НКВД в противодействии сотрудничеству немецких властей с частью деятелей Православной Церкви на Псковщине и Украине. При содействии одного из лидеров в 1930-х годах обновленческой Церкви Житомирского епископа Ратмирова и блюстителя патриаршего престола митрополита Сергия нам удалось внедрить наших оперативных работников В.М. Иванова и И.И. Михеева в круги церковников, сотрудничавших с немцами на оккупированной территории. При этом Михеев успешно освоился в профессии “священнослужителя”. От него поступала информация о “патриотическом настрое” церковных кругов»[23]. Возможно, Судоплатов кое-что преувеличивает, но если все это и правда, то подобные действия местоблюстителя, судя по его характеру, не носили характера безоглядной капитуляции. С другой стороны, и поведение патриаршего экзарха Сергия (Воскресенского) нельзя осмыслить с точки зрения обыкновенного коллаборационизма. Широко известна его фраза: «Не таких обманывали, с НКВД справлялись, а этих колбасников перехитрить нетрудно»[24]. Линия экзарха заключалась в извлечении максимальной пользы для Церкви из сложившейся ситуации – ухода атеистической советской власти и готовности военной администрации разрешить открытие церквей и церковную деятельность в обмен на антисоветские декларации. Для проведения этой линии ему приходилось лавировать между требованиями нацистских властей и канонической лояльностью патриаршему местоблюстителю Сергию. Просоветские заявления местоблюстителя он объяснял для немцев прямым давлением НКВД. Вместе с тем, он и подчиненное ему духовенство пытались истолковать их в патриотическом духе, прежде всего – знаменитую декларацию 1927 года и слова «ваши радости – наши радости»: «Каждый вдумчивый человек поймет, что радости и неудачи Советского Союза в целом не одно и то же, что радости и неудачи советского правительства. Всякое правительство, в том числе и советское, может принимать решения ошибочные, несправедливые, слишком, быть может, суровые, которым Церковь вынуждена будет подчиниться, но которым она не может радоваться. Приписывать митрополиту Сергию намерение признать успехи советской власти в деле антирелигиозной пропаганды успехами Церкви, по крайней мере, неостроумно и нечестно. Мы советуем всем, кого смущает послание митрополита Сергия, прежде всего, внимательно прочитать это послание. Мы уверены, что все те, для кого Церковь Христова – “мир и тихая пристань”, а не орудие политической и классовой борьбы, кто осознает серьезность совершившегося в нашей стране, кто верует в десницу Божию, неуклонно ведущую каждый народ к предназначенной ему цели, подпишутся под основными мыслями митрополита Сергия. Ибо разве не пора выполнить завет почившего Святейшего Патриарха Тихона – поставить нашу Церковь в правильное отношение к советскому правительству и тем дать Церкви возможность законного и мирного существования? Разве мы не должны, оставаясь православными, помнить свой долг быть гражданами Союза?» Следует признать, что данный документ не отличается лояльностью по отношению к немцам. До конца своих дней митрополит Сергий (Воскресенский) возносил за богослужением имя патриаршего местоблюстителя, а затем и патриарха Сергия и разрешил подчиненному ему духовенству не поминать его лишь под сильнейшим немецким нажимом и после заявлений местоблюстителя Сергия с осуждением его деятельности. С другой стороны, и реакция митрополита Сергия (Страгородского) на поведение митрополита Сергия (Воскресенского) была достаточно мягкой: ему лишь предлагалось… предоставить объяснения, что естественно в условиях фронта, разделявшего их, было невозможно. О патриотической (хотя и антисоветской) позиции экзарха Сергия (Воскресенского) сохранилось множество свидетельств. Так, на совещании в октябре 1943 года майор СД Поздняков сообщил своему начальству следующую информацию: «Недавно преосвященный посвятил свою проповедь одной из заповедей “Не осуждай – не осужден будешь”, призывая верующих к тому, чтобы они не осуждали тех, кто проявляет недовольство существующим порядком, и никуда об этом не сообщали. А проповедь о помощи ближним… была направлена к тому, чтобы побудить слушающих “оказывать помощь семьям, кормильцы которых погибли от рук басурманов”»[25]. А за три дня до трагической гибели (28 апреля 1944 года) митрополит Сергий в своей проповеди прямо говорил: «Нашу святую Русскую землю попирают враги. Близится час – и, поставленные на колени, они будут просить у нас прощения. Но мы будем тогда так же тверды и немилосердны, как они теперь к нам»[26]. Большинство исследователей согласны с тем, что митрополита Сергия (Воскресенского) убили агенты СД[27]. Приведем мнение, выраженное в таком фундаментальном исследовании, как «История христианства» И.-В. Майера: эксперты считают, что митрополит Сергий был убит по приказу Берлина. После перелома в войне, случившегося после битвы под Сталинградом, эта неудобная личность, которая упрямо ссылалась на Московский Патриархат, уже являлась не помощью, а помехой[28]. По воспоминаниям некоторых очевидцев, дополнительной причиной убийства митрополита Сергия было то, что он не допустил разграбления немцами Свято-Духова монастыря[29].

Возникает вопрос: почему, тем не менее, немецкие власти в 1941 году остановили свой выбор на экзархе Сергии (Воскресенском)? Ведь они могли опереться на Германскую епархию Русской Зарубежной Церкви во главе с архиепископом Серафимом (Ляде), тем более что он и другие представители духовенства Германской епархии неоднократно проявляли заинтересованность в миссионерстве на оккупированной территории. Кроме того, до 1940 года на территории Прибалтики существовали Эстонская и Латвийская епархии Константинопольского Патриархата, и их митрополиты – Августин и Александр – претендовали на возвращение status quo. Однако немцы поддержали Сергия. Поддержали потому, что не доверяли архиепископу Серафиму из-за монархической позиции Русской Зарубежной Церкви и ее установки на воссоздание Великой России, а митрополиту Августину – из-за связей Константинопольского Патриархата с Англией.

Поддержку немцев митрополит Сергий (Воскресенский) использовал для возрождения церковной жизни, и прежде всего для открытия храмов. Перед войной в Пскове и Псковской области действовали всего пять храмов. К началу 1942 года на оккупированных землях Псковщины был уже 221 храм с числом священников 84. Клириков не хватало, поэтому один священник окормлял два-три прихода.

(Окончание следует.)

Диакон Владимир Василик

__________________________

[1] Русская Православная Церковь и Великая Отечественная война. Сборник церковных документов. М., 1943. С. 3–4.

[2] Раушнинг Г. Говорит Гитлер. Зверь из бездны. М., 1993. С. 51.

[3] Энциклопедия Третьего Рейха / Cост. С. Воропаев. М., 1999. С. 404.

[4] Пикер Г. Застольные разговоры Гитлера. Смоленск, 1998. С. 50–51.

[5] Раушнинг Г. Говорит Гитлер. С. 54.

[6] Шкаровский М.В. Нацистская Германия и Православная Церковь. М., 2002. С. 83.

[7] Landesbischof D. Dokumentation. Stuttgart, 1968. S. 21. Wurm und die Nazional-sozialistische Staat 1940–1945. Eine

[8] Булгаков Сергий, протоиерей. Христианство и еврейский вопрос. Париж, 1991. С. 24.

[9] Русская Православная Церковь и Великая Отечественная война. С. 4.

[10] Каноненко В. Поправка к закону сохранения энергии // Наука и религия. 1985. № 5. С. 9.

[11] Поспеловский Д.Н. Русская Православная Церковь в ХХ веке. М., 1995. С. 240.

[12] Русская Православная Церковь и Великая Отечественная война. С. 34–36.

[13] Центральный государственный архив Санкт-Петербурга (далее – ЦГА СПб). Ф. 9324. Оп. 1. Д 7. Л. 19.

[14] Шкаровский М.В. Нацистская Германия и Православная Церковь. С. 394–395.

[15] Шкаровский М.В. Политика Третьего Рейха по отношению к Русской Православной Церкви в свете архивных материалов 1935–1945 годов. М., 2002. С. 258.

[16] Московский церковный вестник. 1989. № 2. C. 6; Якунин В. За Веру и Отечество. Самара, 1995. С. 71.

[17] Шкаровский М.В. Политика Третьего Рейха по отношению к Русской Православной Церкви в свете архивных материалов 1935–1945 годов. С. 259.

[18] Шкаровский М.В. Служение протоиерея Алексия Кибардина в годы войны // http://ricolor.org/history/pv/15/.

[19] ЦГА СПб. Ф. 9324. Оп. 1. Д. 24. Л. 38.

[20] Журнал Московской Патриархии. 1994. № 7.

[21] Левитин А. Защита веры в СССР. Париж, 1966. С. 53–54. Тем не менее, в свете последних исследований встает вопрос относительно позиции игумена Павла. В следственном деле игумена Павла находятся свидетельства того, что он выдавал партизан. См., в частности: Ковалев Б.Н. Нацистская оккупация и коллаборационизм в России. М., 2005. С. 159–160. Другое дело, что они могли быть сфабрикованы следователям НКВД, хотя не исключены фальсификации и в процессе реабилитации. Истина прояснится, когда полностью будут открыты архивы. В данной ситуации невольно срабатывает принцип: «О православном человеке вообще и о клирике в частности следует думать лучше».

[22] Васильева О.Ю. Советское государство и деятельность Русской Православной Церкви в период Великой Отечественной войны. Дисс. канд. ист. наук. М., 1990. С. 102–103. См. также: Шкаровский М.В. Нацистская Германия и Православная Церковь. С. 350.

[23] Судоплатов П.А. Остаюсь единственным живым свидетелем // Молодая гвардия. 1995. № 5. С. 40.

[24] Алексеев В.И., Ставру Ф.Г. Русская Православная Церковь на оккупированной немцами территории // Русское возрождение. Москва–Нью-Йорк–Париж. 1980. № 14. С. 133.

[25] Хмыров (Долгорукий) Ю.П. Страшное злодеяние // Голос Родины. 1972. № 27. С. 4.

[26] Кузменко М. Письмо в редакцию // Голос Родины. 1972. № 27. С. 5.

[27] Обзор данного вопроса см.: Шкаровский М.В. Нацистская Германия и Православная Церковь. С. 366–367.

[28] Mayeur J.V.1992. S. 979. Die Geschichte des Christentums. B. 12. Freibirg-Basel-Wien.

[29] Устные воспоминания протоиерея Евгения Ефимова, ныне настоятеля Александро-Невской церкви в Красном Селе (Санкт-Петербург).

___________________________

http://www.pravoslavie.ru/arhiv/34155.htm

[Александр Васильевич]

Русская Православная Церковь на Северо-Западе в 1941–1945 годах. Часть 2


_{Протопресвитер Кирилл Зайц}

Огромную роль в возрождении церковной жизни на территории Северо-Запада сыграла Псковская миссия. 18 августа 1941 года в Псков из Риги приехали 15 миссионеров: 8 священников и 7 диаконов и псаломщиков. Среди них были как выпускники православного Богословского института в Париже, так и деятели Русского христианского союза. В Пскове они разделились на несколько групп, во главе которых были священники, и отправились в поездку по заранее намеченному маршруту. Это была своего рода «миссионерская разведка», которая должна была выяснить, каково церковное положение на Псковщине, как встретит священников народ, сохранилось ли в его душе семя христианской веры или же после двадцатилетнего насаждения атеизма он встретит священников равнодушно и даже враждебно. «Миссионерская разведка» получила неожиданные результаты. Местные жители «встречают нас со слезами радости на глазах!» – восклицал один из участников миссии. Узнав, что в ту или иную деревню приехал священник, люди стекались туда со всех сторон. Воодушевление, с каким местные жители встречали миссионеров, превзошло их самые смелые ожидания. «Нам казалось, что не священники приехали укреплять народ, а народ укрепляет священников», – позднее вспоминали они.

В Политическое управление Северо-Западного фронта постоянно приходили шифровки, в которых возрождению религиозной жизни на временно оккупированных территориях уделялось большое внимание. Вот как в одной из шифровок 1942 года оценивалась церковная политика гитлеровцев: «Немецкое командование широко использует в своих целях Церковь. Ряд церквей, особенно в Дновском районе, восстановлены, и в них проходит богослужение. О службах даются объявления в газетах. Особенно большая служба была в г. Дно в июле месяце – с крестным ходом – по случаю годовщины оккупации г. Дно. На этом сборище присутствовали представители германского командования. На богослужении глава г. Дно произнес речь, в конце которой призвал население благодарить немецкое командование за освобождение города от красных». Однако это были только первые шаги немецких военных властей, а церковную политику оккупантов, как мы увидим, определяли не только они.

Территория, входившая в ведение миссии, включала в себя юго-западную часть Ленинградской области (за исключением Ямбургского и Волосовского районов), часть Калининской области (включая Великие Луки), Новгородскую и Псковскую области.

Начальником Управления Православной миссии в этих областях России стал священник Кирилл Зайц, бывший настоятель кафедрального собора Риги[1].

Напутствуя первых миссионеров (среди них были, в частности, воспитанники Богословского института в Париже священники Кирилл Зайц, Владимир Толстоухов, Алексий Ионов, Николай Колиберский, Николай Трубецкой, Иоанн Легкий, Яков Начис, Федор Ягодкин), экзарх Сергий рекомендовал: «Не забывать, что вы прибыли в страну, где на протяжении более 20 лет религия самым безжалостным образом вытравлялась и преследовалась, где народ был запуган, принижен, обезличен. Придется не только налаживать церковную жизнь, но и пробуждать народ к новой жизни от долголетней спячки…»

Действительно, церковная жизнь в Псковской области, как и в других регионах страны, угасла за годы «воинствующего безбожия». По распоряжению отца Кирилла Зайца все сведения о гонениях на Церковь были собраны священниками и представлены в Управление миссии. Туда же миссионеры передали списки ликвидированных советской властью священнослужителей.

С первых дней своего существования Псковская миссия заботилась о сиротах. Стараниями прихожан был создан детский приют при храме во имя великомученика Димитрия Солунского в Пскове. В нем нашли тепло и покой 137 мальчиков и девочек в возрасте от 6 до 15 лет. Во главе приюта стоял священник Георгий Бенигсен, он же возглавил и школу при храме. Школу на 80 мест при псковской Варлаамовской церкви организовал отец Константин Шаховской. Отец Владимир Толстоухов открыл 17 начальных школ в Пушкиногорском районе, 15 школ создали священники миссии в Красногорском округе. Следует отметить, что миссия так и не получила от немецких властей официального разрешения преподавать закон Божий. В «Обязательных учебных программах для начальных школ», принятых военной администрацией, преподавание религиозных дисциплин не предусматривалось[2]. Более того, в мае 1943 года нацисты насильственно закрыли в Пскове Димитровскую и Варлаамовскую церковные школы, при этом всех детей старше 12 лет сделали трудообязанными, в то время как согласно прежним порядкам это касалось только детей старше 14 лет.


_{Протоиерей Георгий Бенигсен}

По случаю возрождения религиозной жизни в регионе впервые в России зазвучало в радиоэфире слово пастыря – еженедельные передачи шли из Пскова. В сентябре 1942 года священник Георгий Бенигсен прочитал первый доклад на тему «Религия и наука». Второй доклад, «Игумен всея Руси», отец Георгий Бенигсен посвятил 550-летию памяти преподобного Сергия Радонежского. (Еженедельные трансляции из Пскова охватывали значительную территорию, включая районы Острова, Порхова, станции Дно.)

Говоря о приходской жизни, нельзя не отметить одну важную деталь: она проходила под двойным контролем. С одной стороны, деяния миссионеров-священников курировали оккупационные власти, а с другой – советские партизаны. Эти постоянные контакты не могло оставить без внимания немецкое руководство, обязавшее через отца Кирилла Зайца каждого священника давать письменные отчеты обо всех встречах с партизанами. Отчет отца Кирилла Зайца отмечал противоречивость имевшихся сведений: «По словам одних, партизаны считают священников врагами народа, с которыми стремятся расправиться. По словам других, партизаны стараются подчеркнуть терпимое и даже благожелательное отношение к Церкви, и в частности к священникам».

Немецкую администрацию особо интересовало, «верит ли народ агитационным сообщениям об изменении церковной политики и как он на эти сообщения реагирует».

Письменные сообщения поступали в Управление миссии регулярно. Содержание их было разнообразным. Вот, например, документ, присланный отцом Владимиром Толстоуховым: «Поблизости от моего прихода отряд партизан временно захватил деревню; при этом их начальник побуждал крестьян к усердному посещению церкви, говоря, что в советской России Церкви дана теперь полная свобода и что власть коммунистов идет к концу».

Судя по другим отчетам, партизаны строго следили за тем, чтобы в проповедях священнослужителей не было каких-либо выступлений против советской власти. А в одном из приходов, как сообщалось, представитель партизанского движения попросту говорил как представитель советской власти на своей земле: «Было высказано пожелание о сборе средств в церкви на Красную армию и дан намек о незаконности в обслуживании одним священником двух приходов, расположенных при этом еще в разных районах». Этому настоятелю, отцу Иоасафу, партизаны предложили даже написать письмо в Москву местоблюстителю патриаршего престола митрополиту Сергию (Страгородскому): последний, мол, пришлет ответ: утвердит или не утвердит данного священника в занимаемом приходе.

Деятельность миссии стала символом церковного возрождения на оккупированных территориях и жертвенного служения, которое Русская Православная Церковь несла и в те страшные годы.

Полной неожиданностью для оккупационных властей стал протест верующих на территории миссии против изменения церковных порядков – введения григорианского календаря. Это явление встречалось повсеместно на временно оккупированных территориях. Характерна и реакция верующих – защита, отстаивание своих прав на религиозную национальную традицию и их ссылка на установившийся при советской власти порядок невмешательства властей в дела канонические.

Все это осложняло деятельность гестаповских теоретиков, вынуждало их искать все новые способы в работе с Церковью на оккупированной территории.

Известно доподлинно: пастыри миссии заботились о милосердии, и прежде всего – об облегчении участи советских военнопленных. По приходам собирали не только одежду, но и медикаменты, продукты. Сами страждущие, прихожане помогали своим страждущим братьям.

Из обращения Псковской православной миссии к населению о пожертвованиях для военнопленных:

«Тронутые любовью к нашим в плену находящимся братьям, мы желаем помочь им и удовлетворить их нужды. С разрешения немецкого военного управления Православная миссия устраивает сбор добровольного пожертвования одежды. Мы знаем, что русский человек не будет стоять в стороне, когда надо помочь своему ближнему. Мы уверены, что население охотно отзовется на наше предложение, чтобы снабдить одеждой тех военнопленных солдат, которые летом попали в плен, и поэтому не имеют зимней одежды. Дайте то, что можете: одежду, обувь, белье, одеяла и т. д. Все будет принято с благодарностью и будет роздано военнопленным.

Рука дающего да не оскудеет. Передайте пожертвования священникам, а где таковых не имеется – деревенским старшинам для передачи Православной миссии во Пскове».

Православные священники получили доступ в госпитали и лагеря для военнопленных и беженцев, которые начали скапливаться около Риги уже в первые месяцы войны. Там начались литургии, на которых причащались тысячи человек одновременно. Один из участников этих богослужений вспоминал:

«Это были самые страшные литургии в моей жизни. Посередине лагеря под открытым небом совершается таинство евхаристии. Кругом тысячи мужчин, несчастных, измученных, бесконечно усталых, голодных. Лиц не различаешь: вся толпа смотрит на тебя одними огромными глазами, полными бездонной скорби, такими глазами, как пишут на изображениях Христа в терновом венце. И из этих глаз неудержимым потоком льются слезы, текут по неумытым, заскорузлым щекам. Пятидесятилетние мужи и шестнадцатилетние юноши стоят, тесно прижавшись друг к другу, и плачут, не стесняясь никого, плачут, чувствуя сердцем, что здесь Тот, перед Кем можно излить все унижения, всю скорбь, всю боль о себе, о Родине, о близких».

За работу на территории Прибалтики отвечала созданная митрополитом Сергием Внутренняя миссия по окормлению военнопленных и беженцев. В октябре 1941 года доступ священников к пленным был внезапно запрещен немецким командованием. Но помощь им одеждой и продуктами продолжалась и позднее, иногда тайно.

Работа миссии протекала в очень нелегких условиях. Немецкая власть ставила ей жесткие препятствия в работе с военнопленными, детьми, постоянно проявляла свое недоверие, а в 1944 году во время всеобщей (по сути дела насильственной) эвакуации принудительно эвакуировала 21 февраля и миссию. Протоиерей Георгий Бенигсен так вспоминает об этой акции:

«Мы отовсюду уходили последними, делая до конца свое дело – дело Христовой победы. Уходя, немцы увеличивали масштабы своих безумных зверств. Горели деревни, горели города, и несчастное население, которому и так нечего было выбирать, принудительно гналось перед отступающими в панике немецкими войсками. Мы шли с населением, вновь оставляя родную землю, оставляя жертвы: павших под пулями партизан, агентов Гестапо или просто решивших не уходить или не успевших уйти»[3].


_{Протоиерей Алексий Кибардин}

Православная миссия из 69 священнослужителей прибыла в Латвию и частично преобразовалась во Внутреннюю миссию, занимавшуюся помощью эвакуированным и военнопленным. Но многие священники остались на своих местах и встретили советские войска. Судьба их сложилась по-разному. Многие, такие как протоиерей Алексий Кибардин, были позднее арестованы НКВД и осуждены за сотрудничество с немцами (чаще всего, как мы видели, мнимое). Значительная часть членов Псковской миссии попала в сталинские лагеря.

Особо следует сказать об истории Тихвина в 1941–1942 годах.

После Октябрьской революции Тихвинская обитель разделила трагическую участь большинства русских монастырей. Большевистские идеологи задались целью превратить Тихвин, куда стекались паломники со всей России, в «образцовый атеистический город». Образца не получилось.

В середине 1920-х годов монастырь был закрыт и разорен. Последняя община при храме Тихвинской Успенской обители была ликвидирована в августе 1924 года, церковь была передана обновленцам. Передача храма не прошла без сопротивления. Последний настоятель монастыря епископ Антоний (Демянский) воспротивился беззаконному насилию властей и поднял верующих на защиту святыни. Собравшихся разогнали военной силой, а епископ Антоний получил три года лагерей[4].

На территории обители разместили воинский гарнизон. Позже часть монастырских построек, включая Успенский собор, была передана местному краеведческому музею. В 1930-е годы Тихвинская икона Божией Матери все еще находилась в Успенском соборе, но, естественно, уже без золотого оклада. Сам образ не реквизировали лишь потому, что для Гохрана в то время иконы не представляли «особой материальной ценности».

Что касается духовенства, то в 1937–1938 году было арестовано 75% тихвинских священников и монашествующих, среди них были такие видные церковные деятели, как священник Иоанн Сарв, последняя игумения Тихвинского Введенского монастыря Иоанникия (Кожевникова), настоятель Пантелеимоновской церкви, в прошлом иеромонах Тихвинского монастыря, Арсений (Дмитриев). Большинство из них было расстреляно[5]. В 1939 году была закрыта последняя церковь – полковая Пантелеимоновская.

(Окончание следует)

[Александр Васильевич]

(Окончание)

В годы Великой Отечественной войны Тихвин стал ареной ожесточенных боев с немецко-фашистскими захватчиками, стремившимися замкнуть вокруг Ленинграда второе блокадное кольцо. Согласно не до конца подтвержденным сведениям[6], вместе с ранеными, находившимися в тихвинском госпитале, немцами был умерщвлен и некий священник, бывший с ними. К сожалению, мы не знаем ни его имени, ни его судьбы, ни того, как он оказался в госпитале. Немцы были в Тихвине слишком недолго, и жизнь города была ими слишком дезорганизована, чтобы можно было создать церковную общину и добиться ее легализации немцами. Однако, согласно косвенным свидетельствам, церковная жизнь в Тихвине во время войны не прекращалась, хотя и в полуподпольных условиях. Уже в 1943 году в самом Тихвине возрождается церковная община, благодаря которой начинаются богослужения в Тихвинской церкви, известной более под названием «Крылечко», открытой в 1944 году и зарегистрированной в 1945-м.


_{Тихвинская икона Пресвятой Богородицы}

Церковная история Тихвина в годы войны в основном проходит под знаком судьбы Тихвинской иконы Божией Матери, которая тесно связана с Псковской миссией.

Оккупировав в ноябре 1941 года Тихвин, гитлеровцы похитили и вывезли с территории монастыря все старинные иконы, среди которых был и Тихвинский образ Богоматери. Известно, что в тылу группы армий «Север», продвигавшейся к Ленинграду, находились эксперты оперативного штаба рейхсляйтера А. Розенберга, охотившиеся за историко-культурными ценностями. «Искусствоведы» в фашистских мундирах сразу же безошибочно определили, что к ним попала уникальная реликвия. Дальнейшую судьбу Тихвинской иконы можно проследить по архивным материалам штаба рейхсляйтера Розенберга. Большой массив этих документов сейчас хранится в Киеве, в Центральном государственном архиве высших органов власти и управления Украины. К сожалению, «киевская» часть архива штаба Розенберга все еще мало доступна ученым и практически не исследована.

Первым делом эксперты Розенберга сочинили красивую легенду о «спасении» Тихвинской чудотворной иконы солдатами германской армии. Не исключено, что к созданию этого мифа приложил руку сам Альфред Розенберг, так как, по некоторым сведениям, он считал себя знатоком православных икон. Примечательно, что на Нюрнбергском процессе Розенберг даже несколько раз поправлял советскую переводчицу, считая, что она неточно переводит на немецкий язык названия некоторых русских икон.

По немецкой версии получалось, что солдаты вермахта во время трудного боя с риском для жизни вынесли Тихвинскую икону из горевшей церкви Вознесения Богородицы (на самом деле – Успения). Скорее всего, это – немецкий апокриф, призванный оправдать похищение святыни.

Как бы там ни было, достоверно известно, что в начале 1942 года немцы доставили Тихвинскую икону в Псков. Здесь она была передана в распоряжение военной комендатуры и помещена в хорошо охраняемую комнату.

По словам протоиерея Георгия Тайлова, 1 января 1942 года в Пскове состоялся большой крестный ход. Из немецкой комендатуры икона была перенесена в Свято–Троицкий кафедральный собор. Крестный ход собрал множество народа.

22 марта того же года, опять-таки по немецким источникам, Тихвинская икона была торжественно передана Православной Церкви. Вполне очевидно, что это была тщательно спланированная пропагандистская акция. В действительности гитлеровцы и не думали возвращать похищенную святыню. По сути, она находилась под арестом. Якобы в целях безопасности икона по-прежнему хранилась в военной комендатуре, в запертом стеклянном ящике. Только по воскресеньям в 9 часов утра ее доставляли на службу в Троицкий собор, а в 6 вечера конвоировали на прежнее место.

Ценные сведения о плененной святыне нашел в архиве управления ФСБ по Санкт-Петербургу и Ленинградской области сотрудник ФСБ Станислав Бернев. Главным образом это агентурные донесения, показания свидетелей и публикации оккупационных газет. При сопоставлении найденных материалов с документами из архива штаба Розенберга каких-либо существенных расхождений мы не обнаружим.

В начале 1944 года, перед тем как бежать из Пскова, фашисты вывезли все имевшиеся там культурные ценности, включая и чудотворную икону Тихвинской Божией Матери. Ее увез в Ригу высокопоставленный сотрудник оперативного штаба рейхсляйтера Розенберга оберштурмфюрер Цвибель. Следует сказать, что в Риге тогда базировался один из филиалов оперативного штаба – главная рабочая группа «Остланд». В Латвии Тихвинская икона была передана на попечение епископу Рижскому Иоанну (Гарклавсу). Но уже через полгода владыка и его 15-летний приемный сын Сергей вместе с немцами покинули Ригу, увезя с собой и святую икону. В конце февраля 1945 года они прибыли в Ратибор.

Здесь следует кое-что прояснить. Дело в том, что, после того как авиация союзников разбомбила резиденцию оперативного штаба рейхсляйтера Розенберга, располагавшуюся в берлинском округе Шарлоттенбург на Бисмаркштрассе, Альфред Розенберг эвакуировал большую часть своего персонала, а также награбленные в оккупированных странах Европы книжные собрания и архивные фонды в силезский городок Ратибор. Так что епископ Рижский Иоанн оказался в Ратиборе отнюдь не случайно. Все это говорит о том, что гитлеровцы до самого последнего момента старались не выпускать Тихвинскую икону.


_{Протоиерей Сергий Гарклавс с Тихвинской иконой Пресвятой Богородицы}

Окончание войны застало епископа Иоанна в Судетах, в чешском городе Яблонец, куда съехалось много православных священников из Прибалтики, включая архиепископа Даниила. Обсудив создавшуюся ситуацию, они написали коллективное письмо в Москву патриарху Алексию с просьбой оказать им содействие в возвращении в СССР. Для пересылки письма по адресу они сдали его в советскую военную комендатуру Яблонца. Однако прошло более двух месяцев, а патриарх все не отвечал. Авторам письма это показалось (и небезосновательно) плохим предзнаменованием, и они перебрались из Яблонца в Германию, в американскую зону оккупации.

Святая икона и ее хранители находились в Германии с 1945 по 1949 год. Первым местом пребывания иконы был г. Амберг.

Из Амберга путь лежал в Херсбург (под Нюрнбергом). Все это время владыка Иоанн (Гарклавс) со святою иконою объезжал лагеря русских в городах Вюрцбург, Штутгарт, Мюнхен, Ганновер, Карлсруе и др.

При перевозке и переносах чудотворной иконы по благословению епископа Иоанна ее с благоговением и бережно носил иподиакон Сергий Гарклавс (ныне протоиерей Православной Церкви в Америке), хранитель Тихвинской иконы, приемный сын владыки Иоанна.

Очевидцы рассказывали о следующем случае. В городе Карлсруе служили молебен, за которым присутствовало 2–3 тысячи православных, вывезенных немцами из родных мест. Одна из русских женщин, очень почитавшая Пресвятую Богородицу, слезно молясь Ей, просила указать хотя бы место погребения сына, ушедшего солдатом на войну и попавшего в немецкий плен. Несчастная мать, припав к чудотворной иконе, горячо молилась. Встав после молитвы, женщина вдруг увидела молодого человека, усердно молившегося перед иконой. Лица его она не видела, но в сердце матери явилось доброе предчувствие. Когда молившийся повернулся в ее сторону, она от «нечаянной радости» чуть не лишилась чувств: это был ее, казалось, навсегда потерянный родной сын. Пречистая Богородица не презрела их молитв и непостижимыми для нас путями вернула матери сына живым и здоровым.

Чудотворный образ Царицы Небесной посетил многие города Германии, принося десяткам и десяткам тысяч страждущих и обездоленных радость и утешение.

В 1949 году чудотворная икона и ее хранители кораблем прибыли в Нью-Йорк. Морское путешествие продолжалось три недели.

Первое время владыка Иоанн (Гарклавс) служил в Нью-Йоркском православном приходе. В 1955 году он был возведен в сан архиепископа, а в 1956 году определен в Чикагско-Миннеапольскую епархию, кафедра которой находится в Чикаго. Резиденция архиепископа Иоанн, где хранилась Тихвинская чудотворная икона, находилась при чикагском Свято-Троицком кафедральном соборе. В 2004 году отец Сергий Гарклавс передал икону Русской Православной Церкви.

Подведем итоги.

На территории Северо-Запада Русская Православная Церковь в годы войны пережила возрождение. Оно совершалось в тяжких условиях движения фронта, блокады Ленинграда, оккупации, народных страданий. Несмотря на все трудности, Русская Православная Церковь на Северо-Западе стремилась сохранять каноническое единство и патриотическую позицию, которая, в зависимости от конкретных условий, могла проявляться по-разному.

Большинство священнослужителей старались сохранять лояльность советской власти, несмотря на свирепые предвоенные преследования, поддерживая линию патриаршего местоблюстителя митрополита Сергия и трезво понимая, что при полной победе немцев русский народ и Русская Православная Церковь обречены на полное уничтожение.

Значительная часть тех священников и иерархов, которые первоначально поддержали немецкую власть, сделали это, исходя из горького довоенного опыта гонений и из ложной надежды на то, что с немецкой помощью удастся восстановить дореволюционную Россию – «великую и неделимую». Когда эти чаяния были обмануты гитлеровско-розенберговской расистской политикой, большая часть из них так или иначе старалась дистанцироваться от нацистов и поддерживать силы сопротивления.

Судьба Тихвинской иконы Божией Матери показывает, с одной стороны, хищническую политику нацистов и их стремление играть на религиозных чувствах народа, с другой – религиозный подъем и самоотвержение простых русских людей, в тяжелейших условиях сохранивших святыню для будущих поколений.

Диакон Владимир Василик,
доцент исторического факультета СПбГУ, доцент СПбДА

_____________________________

[1] Характерна та подписка, которую дал отец Кирилл: «Я, Зайц Кирилл Иванович, обязуюсь оказывать всяческое содействие СД и немецкой армии в их борьбе с большевиками. Я обязуюсь строго выполнять все указания и задания СД, а также хранить в тайне мою связь с СД» (Архив ФСБ СПб. П-88727. Л. 27). Доклады в миссию он получал от благочинных Николая Заблоцкого, Якова Начиса, Быстрякова, Рушанова, Легкого, Ионова, Тайлова, Жунда, Толстоухова и др. См.: Соколова Л.И. Шиворот-навыворот // http://old.rusk.ru/st.php?idar=114287. Весь вопрос, насколько эта подписка выполнялась. Между исследователями существуют различные точки зрения на этот счет. Если М.В. Шкаровский считает, что отец Кирилл Зайц был непричастен к сотрудничеству с нацистами и их преступлениям, то Л.И. Соколова придерживается иного мнения.

[2] См., в частности: Полчанинов Р. Псковская православная миссия // Православная Русь. 1998. № 12. С. 14–15. Весьма показательная параллель с деятельностью большевиков, с 1918 года запретивших преподавание религиозных дисциплин в школе, а также современных «поборников прав человека», яростно борющихся со скромным культурологическим курсом «Православная культура».

[3] Бенигсен Георгий, протоиерей. Христос-победитель // Вестник Русского христианского движения. 1993. № 168. С. 138.

[4] Нестор (Кумыш), иеромонах. Новомученики Санкт-Петербургской епархии. СПб., 2003. С. 217.

[5] О репрессиях против тихвинского духовенства см.: Там же. С. 196–230.

[6] Это свидетельство содержится в документальном фильме «Освобождение Тихвина».

___________________________

http://www.pravoslavie.ru/arhiv/34205.htm

[Александр Васильевич]

Открытие Первого фронта



Взгляд на историю, безраздельно доминирующий в массовом сознании западных людей и, кажется, начинающий доминировать уже в России, не сам собой возникает, а тщательно организуется. Его порождает совокупная работа СМИ, произведения кино-фото-телеискусства, а также шоу, они же общественно-политические акции подобные той, что случилась на днях в Нормандии по случаю открытия Второго фронта. Даже из тех отрывков, что удалось увидеть по телевизору, складывается таже картина Великой Победы Сободного мира. Все настолько четко и определенно, что никаких вопросов не возникает, кроме разве что одного – почему, собственно, это Второй фронт? Ведь по всему выходит, что Первый.

Приглашение Президента России не иначе, как вместе с главой Германии многозначительно. Мысль ясна как Божий день: против кого когда-то воевали, тех милостиво простили и наконец пригласили вместе попраздновать. Это сущий шедевр пиара, иных слов не нахожу! Кстати, на прошлых торжествах в 1994 году Германия уже присутствовала в лице своего посланника во Франции, тогда как Россия нет. Через десять лет поспело и признание последней (читай, во всех отношениях). Долгожданное, как и само открытие этого второго, то есть первого фронта.

Как всегда умилительно выглядело выступление Дж. Буша-мл. Совершенно в духе героя бессмертного творения И. Ильфа и Е. Петрова действующий Президент США уверил весь мир, что его девиз «Всегда», только позови и «я приду сквозь злые ночи». Заключительное благословение очевидно должно было указать миру, откуда теперь исходит истинная благодать.

Иронизировать или сокрушаться можно сколько угодно, но после драки, даже информационной, кулаками не машут. Свободный мир безусловно победил и неуклонно от одной полной победы к другой не менее полной движется к своей окончательной победе, предсказанной в Апокалипсисе. Ничего нового тут не скажешь, разве что постараться открыть некую доселе не всем известную грань этого самого Свободного мира.

МОРСКОЙ ЛЕВ ИЛИ МОРСКАЯ СВИНКА?

Всем изучавшим историю Второй Мировой Войны известно, что у нацистской Германии существовал целый план вторжения в Британию под условным названием «Морской лев». Был-то он был, но по свидетельству генерал-лейтенанта Б. Циммермана: «верховное главнокомандование немцев стало понимать, что планируемое вторжение  в Англию может окончиться для немецкой армии катастрофой, и поэтому … отменило эту операцию»[1]. Это 1940 год. Повторно разработка операции была начата в конце апреля 1941 года, но, как выяснилось, только для прикрытия «готовившейся Восточной компании»[2], то есть войны с СССР.

Образно говоря, фюрер германского народа откармливал не морского льва для господина Черчилля, а свинью для товарища Сталина. Но первоначально-то Гитлер не играл, а действительно собирался осуществить полноценный десант на Остров. Принятно считать, что условное наклонение непозволительно использовать в исторической науке и гадать про то, что было бы, если бы Гитлер таки решился совершить операцию – дело неблагодарное. Но по этому вопросу уже существуют соображения вполне грамотных историков, так почему бы с ними не ознакомиться?

Анатолий Иванович Уткин, автор блестящей книги «Вторая мировая война» (Москва, Алгоритм, 2002), полагает:

«Что ее (т.е. Англию – А.Л.) ждало в случае германского успеха, мы примерно знаем из германских документов. Командующий сухопутных войск Браухич … издал директиву, которая предусматривала «интернирование и переселение на континент всего трудоспособного мужского населения в возрасте от семнадцати до сорока пяти лет». По распоряжению от 27 июля созданного немцами Военного экономического штаба Англии, пленных следовало не брать, антигерманские выступления наказывать расстрелом на месте, имущество (кроме личных вещей) конфисковать. … были сформированы шесть айнзацкоманд, которым предстояло разместиться в Лондоне, Бристоле, Бирмингеме, Ливерпуле, Манчестере и Эдинбурге. Был составлен особый список из 2300 известных англичан, которых следовало арестовать немедленно… В список вошет весь цвет английской нации – Г. Уэллс, О. Хаксли, Вирджиния Вульф, Дж. Пристли, Б. Рассел, Б. Уэбб… Остров ожидала страшная судьба»[3].

Действительно, прочитаешь – просто ужас. Но при всем кошмаре переселения на континент это ни в какое сравнение не идет с тем, что предполагалось учинить на Восточных территориях будущего Рейха. «Страшная судьба» ожидала англичан лишь в случае антигерманских выступлений. В сравнении, например, с Польшей тут нет ничего особо оригинального.

Но двинемся дальше.

Относительно процесса захвата Британии сэр Уинстон Черчилль полагал, что «кровопролитие с обеих сторон было бы великим и мрачным. Не было бы ни жалости, ни колебаний. Они использовали бы террор, а мы были бы готовы идти до конца».

С обычной решимостью в своей речи перед английским парламентом 4 июля 1940 года он провозгласил:

«Мы пойдем до конца, мы будем сражаться во Франции, мы будем сражаться на морях и океанах, мы будем сражаться с растущей силой в воздухе, мы будем защищать наш остров, чего бы это нам не стоило, мы будем сражаться на пляжах, мы будем сражаться на местах высадки, мы будем сражаться в полях, на улицах, мы будем сражаться на холмах, мы никогда не сдадимся. И если даже, во что я ни на секунду не поверю, этот остров или его часть попадет в руки врага, тогда наша империя за морями… будет продолжать борьбу до тех пор, пока новый мир со всей его мощью и силой не выступит ради спасения и освобождения старого»[4].

Эта речь есть в некотором роде итог позиции Черчилля по вопросу отношения к нацистской Германии. Позицию эту он никогда не скрывал, так что в вышеуказанном списке лиц подлежащих  немедленному аресту он занял почетное первое место.

Но не надо забывать, что позиция Черчилля не всегда была позицией Англии.

FURER ОН ЖЕ LEADER

Это не игра слов. Оба слова, как и славянское «вождь» или латинское duc (итал. дуче), означают одно и тоже, и связаны с глаголом «вести». К тому же есть основания полагать, что именно коренной англичанин Хьюстон Чемберлен придал этому понятию его «исконно фашистское» значение.

Если имя Освальда Мосли вам еще не знакомо, то да будет вам известно, что в Британии с 1932 года официально существует и активно действует фашистская партия - Британский Союз Фашистов, возглавляемый этим самым господином, то есть лидером. Организована она не на пустом месте, а на вполне благодатной почве. «С конца 20-х -  начале 30-х годов заметно возросло внимание к нетрадиционным для английского общества формам государственного управления. С конца 20-х годов в стране было издано немало книг, рассматривавших различные аспекты диктаторской власти и особенности политической практики фашизма»[5]. Симпатии к фашизму высказывают Бернард Шоу,  поэт и драматург Томас С. Эллиот, писатель и художник Виндхем Лоуренс, поэты братья Ситуэл и Нобелевский лауреат 1923 г. Уильям Б. Йетс. Сам король Эдуард VIII – живой символ и хранитель традиций Британии «испытывал заметные симпатии к нацистскому режиму»[6].

Сам О. Мосли пришел к фашизму не сразу, а через Палату общин и министерской кресло, где он побывал, представляя лейбористов. Разочаровавшись в демократии, он заинтересовался прогрессивной на то время в Европе идеологией. После поездки «по обмену опытом» в Италию он создает свой Союз, который занимается пропагандой, устраивает многотысячные митинги и даже пытается, хоть и неудачно, участвовать в муниципальных выборах в Совет Лондонского графства. Не много ни мало, а почти каждый пятый избиратель (18%) Восточного Лондона отдает за него свой голос. Летом 1939 года Союзу фашистов удалось собрать на митинг от 11 до 20 тысяч человек.

Примечательно вот что. Только 10 июля 1940 года Союз Мосли был объявлен вне закона. Это время угрозы от «Морского льва». Однако в 1943 году Мосли выпущен на свободу (многие его соратники вышли еще в 1941), а после 1945 года вновь возвращается к политической деятельности. В 1948 году он организует «Юнионисткое движение, объединившее в своих рядах 51 организацию и группу праворадикального толка»[7]. Умер Мосли в 1980 году в возрасте 84 лет во Франции после неудачной попытки создать Национальную партию Европы.

Надо сказать, что Мосли был не единственный в своем роде, да и его Союз не был одинок. Поклонников фашизма вообще и Муссолини и Гитлера в частности в Великобритании было что называется хоть отбавляй. Обратите внимание: Британский Союз фашистов распущен в середине лета 1940 года. А ведь уже с 3-го сентября 1939 года Англия официально (!) находится в состоянии войны с Германией из-за Польши. Вообще, разговор про «странную войну» - дело особое, но нам слишком часто тыкали в лицо договором Молотова-Риббентропа, тогда как героические Англия и Франция хотя имели в отличие от СССР во-первых, недвусмысленные обязательства перед Польшей, а во-вторых, немалый численный перевес. Так на процессе в Нюренберге генерал Йодль «скажет: «Мы не потерпели поражение в 1939 году только потому, что во время Польской компании примерно 110 французских и британских дивизий на Западе бездействовали, стоя перед 23 немецкими дивизиями»[8].

Несомненно, сопротивление немецкому десанту было бы массовым, каким было оно во время воздушной «Битвы за Британию». Несомненно, что сэр Уинстон был прав, говоря: «мы будем воевать на улицах и холмах». Вопрос в другом: сколько было бы этих «мы»?

Как известно, лучший критерий теории – практика. Да, «Морской лев» оказался надувным и так и не переплыл Ла-Манш. Однако, это совсем не значит, что нога немецкого оккупанта никогда не вступала на Британские острова.

ОСТРОВ ДОКТОРА МОСЛИ

Президент Путин встречался с ветеранами открытия Второго фронта в уездном городе Кане. Возьмите карту, найдите Кан и отсчитайте согласно масштабу сто двадцать км к западу. В заливе Сен-Мало вы увидите группу островов, называемых Нормандскими (Channel islands). Если карта у вас политическая, то вы сразу увидите, что острова покрашены в тот же цвет, что и Великобритания. Да, действительно, хоть и находятся острова в непосредственной близости от Франции, принадлежат они Англии.

Интерес для нас они представляют тем, что именно на них происходил, если так можно выразиться, эксперимент – с 1940 по 1945 год Нормандские острова были оккупированы Германией.

Из недавно изданной книги Мануэля Саркисянца «Английские корни немецкого фашизма», являющейся курсом лекций, прочитанных в Гейдельбергском университете, мы узнаем массу интересных вещей. На основании документальных источников и показаний свидетелей он рисует такое единство и согласие, что дух захватывает.

Судите сами.

Юнион Джек (флаг Британии) и свастика дружно развеваются над островами. Более того, «на Нормандских островах – в отличие от других оккупированных территорий – солдатам вермахта незачем было носить оружие. Во всей оккупированной Европе эта британская территория была для немецких оккупантов самым безопасным местом»[9]. Обороняющей острова «319-й пехотной дивизии», «вплоть до самой капитуляции, вообще не пришлось сделать ни одного выстрела»[10].

Новую власть, по словам американского журналиста Чарльза Свифта, «побежденные подданные гордой страны» «приветствовали с вежливым почтением», «так вежливо, что невозможно было представить, что между ними идет война».

Суды островов можно сказать работали на оккупационые власти. Британская полиция острова Джерси помогали выявлять и регистрировать евреев со всеми вытекающими. На острове Олдерни был построен концлагерь.

Взявший меч мечем погибнет: страна-изобретатель концлагерей (в англо-бурскую войну) получила их на собственной территории!

Нельзя сказать, что сопротивления совсем не было. Но! Единственным же человеком, призывавшим к восстанию против гитлеровских оккупантов на Нормандских островах,  был…

Вот попробуйте угадать кто!

Ни за что не догадаетесь, что им оказался немецкий солдат Пауль Мюльбах, которого в 1948 году, когда Германия была оккупирована «союзниками», еще и судили за дезертирство!

После войны цензурой Англии был наложен запрет на тему коллаборационизма. Даже те, кто писал доносы или помогал отправлять людей (в том числе соотечественников!) в концлагеря, нисколько не пострадали. Кое-кого просто вывезли в Англии, где тихо отпустили. Напротив, высшие служащие местной администрации удостоились почестей. Пожалуй единственная жертва – австралийский журналист Роланд ле Фоле Хоффман, который покончил с собой от стыда за окружающих.

По мнению журналистки М. Бантинг «оккупация британских островов явилась репетицией встречи с английским населением», «экспериментальной площадкой оккупации [всей] Британии»[11].

ЗАКЛЮЧЕНИЕ ИЛИ NO COMMENTS

Делать какое-либо заключение из сказанного кажется совершенно излишним, настолько все, как говорится, на ладони.

Но совершенно не лишним представляется мне воздать славу и благодарение Богу, поскольку в исторических примерах можно усмотреть действие Его благого Промысла. Как не обидно то, что происходит с интерпретацией событий, все же пострадать за правду спасительно. Тогда как сами события могли по Божьему попущению принять совсем иной оборот, а Победа – достаться еще большей кровью.

Александр Люлька

___________________________

[1] Мировая Война: 1939-1945 годы, сборник статей, Изд-во Иностранной литературы, Москва, 1957, с. 52.

[2] Ibid. с.56.

[3] Уткин А.И. Россия над бездной (1918 г. – декабрь 1941 г.) Смоленск: Русич, 2000. (Мир в войнах) с.198-199.

[4] Ibil. C.190.

[5] Прокопов А.Ю. Фашисты Британии. Союз Освальда Мосли: идеологи и политика (1932-1940 гг.), СПб.: Алетейя, 2001. – с.70

[6] Ibid. с. 72.

[7] Ibid. с. 452.

[8] Уткин А.И. Россия над бездной (1918 г. – декабрь 1941 г.) Смоленск: Русич, 2000. (Мир в войнах) – с.156.

[9] М. Саркисянц, Английские корни немецкого фашизма. От британской к австро-баварской «расе-господ», СПб.: Академический проект, 2003. с.285.

[10] Мировая Война: 1939-1945 годы, сборник статей, Изд-во Иностранной литературы, Москва, 1957, с. 72.

[11] Ibid. с. 288.

_________________________

http://www.pravoslavie.ru/arhiv/5242.htm

[Александр Васильевич]

Оружие Победы



Фальсифицировать историю просто – нужно выхватывать из неё пригодные фрагменты и на их базе делать какие угодно выводы. Фрагменты же нужно называть историческими фактами. Это звучит примерно так: Советский Cоюз, конечно, победил фашистскую Германию, но в то же время в нём присутствовали воровство, предательство, пьянство, в психиатрических лечебницах умирали больные, были и сексуальные извращенцы, были расстрелы мирных граждан (не предателей, а именно граждан), доносы и пр. и пр. и всё это во время войны. Дальше пауза – и можно начинать завывать и клеймить.

По понятным причинам, в каждый канун 9 мая эта музыка начинает крутиться в усиленном режиме.

Это примитивная схема, но даже она работала в некоторых случаях в России 1990-х годов, да и в Европе, похоже, тоже. О каких победах народа можно говорить, когда такое творилось!

По схожей схеме до сих пор иногда рассуждают об оружии Советской армии, обязательно приводя примеры. Револьвер «Наган» – безнадежно устарел; пистолет ТТ – был несовершенным и его пытались заменить, но война помешала; винтовка Мосина – анахронизм, была только в СССР, когда все современные армии того времени стреляли из пистолет-пулемётов; пулемёт «Максим» – вообще оружие XIX века; конструкцию пистолета-пулемёта Дегтярева – украли у финнов; ручной пулемёт Дегтярева – часто давал задержки, а его диски были чудовищно неудобными для переноски и снаряжения; самозарядная винтовка Токарева – была капризной и часто ломалась; качество патронов было отвратительным.

Продолжать можно долго. И… делаем вывод – неудивительно, что в Красной армии были такие чудовищные потери. Это ещё если не учитывать компетентность командного состава.

В одной статье всё вышеперечисленное вряд ли можно встретить, но по разным материалам эта информация разбросана, что называется, часто и мелким помётом. Радует только, что Суворов-Резун сбавил обороты, а его откровения перестали активно тиражировать (видимо, спрос упал, как и на шизофренические побасенки Носовского-Фоменко).

Я не собираюсь пытаться развенчать многочисленные «мифы», больше похожие на вранье, это непосильно для одного человека, но хотя бы попробую иносказательно показать, что у многих «фактов» ноги растут из того же места, что и у их авторов.

В принципе не сложно подсчитать, сколько стран в мире до Второй мировой войны могли себе позволить самостоятельно разрабатывать и серийно выпускать стрелковое оружие. Их не больше трех десятков, включая Румынию и Мексику, выпускавших мизерными тиражами пистолет-пулемёт «Орита» и пистолет «Обрегон» соответственно. Если же считать страны, которые могли самостоятельно вооружить собственным стрелковым оружием (или даже наполовину собственной разработки) всю свою армию, то их окажется всего восемь. Это Великобритания, Германия, Италия, США, Франция, Чехословакия, Япония и наследник «аграрной» царской России – СССР.

За неполных 20 лет после окончания Гражданской войны Советский Союз быстро догнал, а по очень многим показателям и перегнал страны развитого капитализма. Чехословакия, впрочем, несколько выбивается из этого списка крупных государств. Она смогла сделать мощный рывок в производстве стрелкового оружия в межвоенный период, благодаря развитой оружейной промышленности, традиционно сильной оружейной школе и германским станкам и технологиям, которые ей перепали после заключения Версальского договора. Можно также назвать Швейцарию, но она как нейтрал в полной мере так и не продемонстрировала свои возможности и производственный потенциал в годы войны.

К 1941 году в СССР было налажено серийное производство небольшого пистолета для комсостава (ТК), револьвера «Наган», пистолета ТТ, пистолетов-пулеметов ППД и ППШ, магазинной винтовки Мосина, в т.ч. ее снайперского варианта, самозарядной винтовки Токарева (СВТ), автоматической винтовки Симонова (АВС), ручного пулемёта Дегтярева (ДП), станковых пулемётов «Максим» и ДС, крупнокалиберного пулемёта ДШК, к которым в 1941 г. добавились ещё два варианта противотанковых винтовок – ПТРД и ПТРС. И это не считая образцов, принятых на вооружение уже в ходе войны. Я намеренно беру только пехотное оружие, чтобы не раздувать объём.

Пожалуй, ни одна страна мира не демонстрировала такого количества разнообразных образцов стрелкового оружия, доведенных до серийного производства за короткий промежуток времени.

Можно говорить, если есть багаж соответствующих знаний, что у этого оружия была масса недостатков. Но спросим: по сравнению с чем? Большинство моделей, принимавших участие в войне, практически все государства-участники вскоре дружно слили в страны, скажем так, с менее развитой экономикой. Лучшая, по американским оценкам, самозарядная винтовка Гаранда дотянула только до начала 1950-х годов, когда ее стали заменять на М14. Знаменитый пистолет-пулемет МП-38/40, который по недоразумению упорно продолжают называть в СМИ «шмайсером», после 1945 года уже не выпускали, хотя он послужил прототипом некоторых моделей. Легендарный британский пистолет-пулемет СТЭН, герой комиксов военных лет, после 1945 года отправился с острова в Юго-Восточную Азию и прочие отдаленные территории. Финская легенда – пистолет-пулемет «Суоми», остался в некотором количестве у себя на родине, но вынужден был потесниться под давлением гораздо более совершенного и технологичного советского ППС, да и вообще финны очень бережно относятся к оружию, сохранив, например, в резерве пулемёты Максима чуть ли не до начала 1990-х годов.

Разумеется, есть долгожители: американский пистолет «Кольт» М1911А1; их же крупнокалиберный пулемёт М2HB; чешский пулемёт ZB30, долго ещё служивший в Великобритании и других странах; германский единый пулемет МГ-42, до сих пор находящийся после давней модернизации на вооружении бундесвера и итальянской армии.

С другой стороны, тот же ТТ (с выпадающим магазином, без флажкового предохранителя, с низким ресурсом и прочими явными и мнимыми недостатками) до сих пор выпускает сербская Zastava Оružje, а в 1980-х годах он ещё состоял на вооружении югославских военных, да и в Китае и КНДР он в строю. Долгожителями также можно назвать крупнокалиберный пулемёт Дегтярева 1938/46 и ручной пулемёт его же конструкции - РПД44, и крупнокалиберный пулемет Владимирова образца 1944 г., он до сих пор на вооружении российской армии. Есть ещё масса фактов, которые не укладываются в теорию «отсталости» и несовершенства советского оружия.

Германия с помощью остальной Европы за годы войны выпустила примерно 14 млн. магазинных винтовок, хотя каждый «продвинутый» либерал-специалист в курсе, что немцы были чуть ли не поголовно вооружены «шмайсерами». Эсесовцы, как ни странно, высоко ценили трофейные винтовки Токарева, хотя, если следовать логике «борцов за историческую справедливость», должны были плеваться и ругаться, на немецком, разумеется.

Суперсовременная, как всегда, американская армия вовсю использовала во время II мировой войны модернизированный станковый пулемет образца 1919 г., в то время как «отсталый» СССР – устаревший, но тоже модернизированный, образца ажно 1910 г. Да и ручной пулемет американской армии, ведущий свою родословную с 1918 г., не демонстрировал каких-то выдающихся характеристик. Французское оружие того периода так вообще не оставило яркого следа в оружиеведении.

Теперь об объёмах выпущенного в СССР стрелкового оружия. Они просто поражают воображение. Советская промышленность и отечественные технологии позволили самостоятельно выпускать миллионы единиц оружия, причем в самом широком спектре (только за годы войны: 12 млн. винтовок Мосина, 6 млн. ППШ, 660 тыс. ДП27). Отечественная конструкторская школа постоянно демонстрировала, что нет задач, которые ей были бы не по силам. Ну а тотальная эвакуация промышленных предприятий и запуск их в кратчайшие сроки на новых местах, это вообще почти фантастика, да, собственно, германское командование и не верило в это долгое время.

В истории всегда масса фактов и всегда их нужно рассматривать в комплексе. Поодиночке и без контекста они мало что значат. И в науке, а история это, всё-таки наука, а не сборник занимательных рассказов и страшилок, нет понятий «хороший» и «плохой».

И мне, в конце концов, приятно, что я в детстве испытывал гордость за свою страну и её армию, рассматривая вооружение советских солдат в книжках. И что по-прежнему испытываю, но уже перелопатив множество книг и справочников по стрелковому оружию, подержав некоторые его образцы в руках, побеседовав с испытателями и давным-давно убедившись, что это оружие действительно великой страны.

И ещё это, как ни крути, оружие нашей Победы.

По материалам "Однако"

Кирилл Тесемников

http://www.segodnia.ru/content/108832

[Александр Васильевич]

Милосердие на войне



Летом 2011 года мне выпало счастье познакомиться с двумя необыкновенными людьми – Кириллом Васильевичем Захаровым и Михаилом Федоровичем Худолеевым, ветеранами войны. Кирилл Васильевич пережил блокаду, затем воевал, освобождал Украину, войну закончил в Берлине. Михаил Федорович во время войны был матросом, участвовал в легендарном Таллиннском переходе, его танкер (№ 12) разбомбили, но ему удалось спастись: два часа он плыл до острова Гогланд.

В их рассказах меня поразило многое. И страшное страдание, пережитое ими вместе с нашим народом во время войны. И их несгибаемое мужество. Но более всего – удивительное милосердие.

У Кирилла Васильевича во время Таллиннского перехода погиб брат – Михаил Васильевич Захаров, служивший на эсминце. Самые страшные месяцы блокады Кирилл Васильевич провел в Ленинграде. Он вспоминает, как был сбит немецкий самолет и упал прямо в Таврический сад; помнит трупы немецких летчиков. Он рассказывал о голоде, испытанном им осенью-зимой 1942 года. Спасло его то, что он пошел на завод работать. В конце зимы 1942 года его удалось вывезти на Большую землю по льду Ладожского озера. Он рассказывал, как погрузили их в машины, как отправившаяся перед ними машина попала под немецкую бомбежку и провалилась под лед, как в ледовой каше плавали вещи и люди, пытаясь спастись, но увы…

Все это он помнил: и погибшего брата, и умерших от голода друзей и родственников, и утонувших в Ладоге. И всю войну его жгла одна мысль и желание: он представлял себе, как будет мстить, дойдя до Берлина.

И вот он в Берлине. 20-е числа апреля 1945 года. Идут бои за каждую улицу, каждый дом. Гибнут наши солдаты. В один из дней, когда огонь на время стих, Кирилл Васильевич решил подкрепиться: с утра во рту не было ни крошки – такими напряженными были бои. Он зашел в подворотню одного дома, развернул свой паек… И вдруг видит, как поднимается крышка канализационного люка, перед ним предстает изможденный от голода пожилой немец и показывает на рот: есть, мол, хочу. И Кирилл Васильевич… отломил кусок от своего пайка и отдал ему. Потом откуда-то взялся еще один немец, молодой, тоже изнемогавший от голода. Поделился Кирилл Васильевич и с ним. В общем, в этот день он остался без обеда.

Месть не состоялась. И нисколько он об этом не жалеет.

Сейчас, несмотря на весьма преклонные годы, Кирилл Васильевич еще работает. Занимается увековечиванием памяти погибших во время Таллиннского перехода. В прошлом году стараниями оставшихся в живых участников на стене Фрунзенского военно-морского училища (Санкт-Петербург) была установлена мемориальная доска – на средства ветеранов и родственников погибших: у государства, как часто сейчас бывает, денег на это не нашлось.

В настоящее время Кирилл Васильевич и его сподвижники стремятся установить памятник участникам Таллиннского перехода в Санкт-Петербурге.

Слушая его, я вспоминал слова Л.Н. Толстого из романа «Война и мир»: «Благо тому народу, который в минуту испытания, не спрашивая о том, как по правилам поступали другие в подобных случаях, с простотою и легкостью поднимает первую попавшуюся дубину и гвоздит ею до тех пор, пока в душе его чувство оскорбления и мести не заменяется презрением и жалостью». И таких случаев было очень много. Почему немцы столь ожесточенно сопротивлялись, когда война была уже очевидно проиграна? Они боялись, что наши будут поступать с ними так же, как они обходились с нами. И как они были потрясены, когда встречали человеческое и милосердное отношение со стороны советских солдат и офицеров, когда после взятия Берлина было приказано кормить всех (на оккупированной территории СССР немцы принципиально кормили только тех, кто на них работал). И вот ответ на вопрос: почему мы победили? Благодаря воле и вере, силе духа русского народа, укорененного в столетиях православной жизни. Вспоминаются слова Шамиля в письме Александру II: «Государь, ты победил меня не только силой оружия. Ты победил меня своим великодушием и милосердием». И не случайно Ольга Берггольц говорила о спасенной на войне от смерти человечности. Пройдя тяжелейшие испытания, мы все же остались людьми, внутренне дорожившими православными ценностями, несмотря на их внешний временный запрет. Этот парадокс четко определил Александр Твардовский в своей поэме «Василий Теркин»:

В бой, вперед, в огонь кромешный,
Он идет, святой и грешный,
Русский чудо-человек.

Диакон Владимир Василик

http://www.pravoslavie.ru/jurnal/53398.htm

[Александр Васильевич]

«День Победы сейчас - единственный праздник, который объединяет весь наш народ»

Православные священнослужители о Великой Отечественной войне и советском солдате



В этом году исполнилось 67 лет со дня победы в Великой Отечественной войне. В последнее время заметно изменение отношения к войне. По телевидению все чаще показывают фильмы, в которых утверждается, что бойцы Красной армии не всегда вели себя лучшим образом по отношению к жителям освобождаемых территорий. Так, например, официальным слоганом фильма «4 дня в мае», который собирались показывать 7 мая по НТВ, стало утверждение «Иногда граница проходит не между "своими" и "чужими", а между добром и злом», пишет Regions.Ru. После многочисленных протестов НТВ отказалось показывать фильм, заменив его картиной «В августе 44-го...». В самом фильме речь идет о том, как группа советских солдат бок о бок с фашистами защищает приют для немецких девочек-сирот от нападения большого отряда советских танкистов, командиру которых захотелось женского общества.

Некоторые видят в таком освещении войны попытку достичь примирения и согласия, другие – стремление фальсифицировать историю, нарочно перепутать координаты добра и зла.

«Каким должно быть сейчас отношение к войне? Можно ли говорить о примирении и не станет ли это примирением со злом? Коснулась ли война вашей семьи?» - с такими вопросами корреспондент Regions.Ru обратился к священнослужителям.

Протоиерей Владислав Свешников, настоятель храма Трех Святителей на Кулишках, заявил: «Трудно представить, чтобы война кого-то у нас не коснулась. Мой отец и воевал, и был в плену. Я помню, как бомбили наш эвакуационный эшелон. Все было "как в кино". Мне тогда было пять лет. Что касается фильма, то вопрос, конечно, не простой. По существу он заключается в том, что важнее, мировоззрение или правда. Возможно ли одно без другого? Очевидно, что их нельзя противопоставлять. Но здесь огромную роль играет идеология».

По словам священника, «отвлеченно-идеологические подходы почти всегда в решении нравственных и мировоззренческих проблем интерпретативны и лишены однозначных и четких нравственных ориентиров». «Но чисто патриотический подход предлагает как бы забыть о нравственной правде, потому что понятно, что «свои» всегда правы. В то же время, и вместо правды нам подчас предлагается некая интерпретация правды, а вместо мировоззрения – скомканная идеология. Проблема очень сложная и решать ее надо, видимо, на более высоком духовно-нравственном уровне», - заключил о. Владислав.

Главный редактор журнала «Наследник» протоиерей Максим Первозванский отметил, что попытка разрушить наше традиционное понимание Победы в Великой Отечественной войне граничит с преступлением против нашего народа.

«Понятно, что на любой большой войне присутствуют самые разные вещи. Среди десятков миллионов участников войны были как герои и труженики, так и подлецы и предатели. Вопрос ведь - какую общую картину и общее впечатление мы создаем и у самих себя и у наших детей, у молодого поколения, которое гораздо меньше знает об этой войне, особенно в преддверии праздника. В случае с этим фильмом у зрителя общее впечатление будет таким: наши танкисты – лицо нашей армии, - вели себя недостойно. И просто безобразие, что этот фильм снят за государственный счет, он оскорбляет еще живых ветеранов, и тех, кто погиб на войне, или позже – от ран или старости. Фактически это плевок в душу нашего народа, и ни о каком примирении и согласии речи идти не может. У меня один дед воевал, второй был в московском подполье - как известно, в ожидании возможного захвата Москвы было сформировано подполье, и у деда были документы с другой фамилией, где было фото с наклеенными усами. К сожалению, уже даже в моем поколении, не говоря о поколении моих детей, тех, у кого прямые предки участвовали в войне, становится все меньше: ведь те, кто погиб, не оставили потомков. Мне повезло, и все мои дедушки и бабушки, которых коснулась война, выжили, но среди их братьев и сестер мало кто остался в живых», - подчеркнул священник.

Протоиерей Андрей Спиридонов, клирик храмов Благовещения Пресвятой Богородицы в Петровском парке и святителя Митрофана Воронежского на Хуторской в Москве, заявил, что «к Великой Отечественной войне следует относиться как к героической части собственной истории, в которой многое переплелось: как высокое и героическое, так и драматическое - трусость, ненависть, местами и бездарность нашего командования».

«Что касается отношения к мирному населению со стороны нашей армии, особенно в Германии, то, изучая эту тему, я столкнулся с версией, что зверства, связанные с насилием мирного населения, были специально инспирированы самим Сталиным и органами НКВД, чтобы вызвать бегство местных жителей на Запад с части оккупированной нами территории. Потому что когда происходит оккупация определенных областей, то потом же надо заботиться об этом населении. И Сталину было проще инспирировать эти жестокости, вызвать отток населения в зону ответственности наступающих союзников», - полагает священник.

«Если почитать воспоминания наших ветеранов, то большинство говорят, что они сами с проявлениями таких зверств не сталкивались: да, были разгулы, пьяные дебоши, но воспоминания о явных зверствах и насилии со стороны наших бойцов отсутствуют, а если и есть, то касаются только определенных областей. Не исключено, что это были те самые районы, население которых было неугодно Сталину», - высказал мнение отец Андрей.

Он отметил, что «ставить под сомнение подвиг нашего народа было бы предательством по отношению и к истории, и к народу», но к Сталину священник относится «без особого уважения».

«У меня есть погибшие на войне родственники: брат бабушки погиб совсем молодым. Мой отец лишился двух пальцев на правой руке – во время переправы через Днепр после Сталинградской битвы его ранило осколком снаряда», - заключил священник.

Протоиерей Александр Лаврин, клирик храма иконы Божией Матери «Живоносный источник» в Царицыне, отметил, что, к сожалению, время объективного взгляда на войну еще не пришло.

«Все 90-е годы нам вообще пытались внушить, что это вообще не победа, а поражение. Сколько грязи было вылито на советского солдата только потому, что он советский! А сколько было фальсификаций! Как будто в этой войне были только грязь, кровь, подлость и обман. Такой взгляд якобы противопоставлялся советской пропаганде. И о какой объективности можно говорить сейчас? Эта ущербная тенденция 90-х на самом деле продолжается», - продолжил он.

Священник также отметил, что ему очень понравился фильм «Сталинград», снятый немцами. «Вот в нем действительно есть стремление к примирению. Но у нас подобных картин нет. Все прекрасно понимают, что во всю историю войн солдаты на захваченных территориях, выражаясь помягче, не всегда вели себя деликатно. Но отрицательные акценты почему-то ставятся именно на наших. О событиях, подобных тем, что показаны в фильме, я слышал. Но я не считаю, что именно об этом нужно снимать фильмы: зрителю в данном случае предлагается тенденциозный, а не объективно-отстраненный взгляд. И мне кажется, что народом это будет воспринято болезненно. Никакого примирения подобные фильмы не принесут, а только боль и несогласие», - заключил отец Александр.

Протоиерей Сергий Махонин, настоятель храма Сошествия Святаго Духа в пос. Первомайском Нарофоминского района Московской области, директор Московской православной гимназии имени Иоанна Богослова, заявил: «Важно, насколько искренне, не декларативно только, современное поколение переживает войну. У людей старшего поколения – и личный опыт, и детские впечатления, и рассказы родителей. У них представление о войне и более непосредственное и более живое. А у молодого поколения, которое о войне знает только по книгам и фильмам, какое отношение? Начиная с перестроечных лет, все сильнее проявляется тенденция так или иначе дистанцироваться от реальной истории с помощью субъективных или художественных интерпретаций с определенной идеологической нагрузкой. При этом уходит реальная историческая память, передаваемая от поколения поколению. Но без реальной связи с прошлым у нас не будет будущего. Теряя память, человек перестает быть человеком. А память укоренена в духовно-нравственном начале в вечности. Отсюда и внутреннее понимание красоты и ответственности. Согласия нужно искать на этом уровне».

Игумен Гермоген (Ананьев), насельник Московского Данилова монастыря, отметил, что на войне погибли его дедушка и дядя. «Тетя прошла всю войну от начала до конца. Такая ситуация в России типична, как ни страшно это звучит. Сложно найти человека, который бы не потерял кого-либо из родственников на войне. Война коснулась нас всех. Но отношение к войне действительно меняется. Сейчас поднимаются темы, которые невозможно было представить в советское время. Действительно среди наших солдат имели место случаи мародерства или недостойного поведения. Но это всегда есть на войне. Безусловно, граница между добром и злом не всегда проходит по политическим или идеологическим убеждениям. Часто эта граница значительно тоньше. Но когда мы эту тему поднимаем, отдельные факты не должны загораживать самого главного – нашего патриотического отношения к этой войне. Советские войска принесли Европе освобождение о фашистской чумы. И отношение к населению самой Германии нельзя представлять как сплошные грабежи и насилия: вспомним скульптуру советского солдата с немецкой девочкой в Трептов парке. Конечно, художники имеют право осмыслять и отрицательные моменты, но это не должно загораживать главного – подвига нашего солдата. И на этом, конечно, должен быть сделан главный акцент», - подчеркнул священник.

Иерей Александр Шумский, клирик храма Святителя Николая в Хамовниках, подчеркнул, что «День Победы сейчас - единственный праздник, который объединяет весь наш народ, людей разных национальностей, и верующих, и неверующих». Когда закончилась война, напомнил священник, Илья Эренбург сказал: «Спасибо русскому солдату». «И даже Сталин первый тост провозгласил в честь великого русского народа. Его хотели поправить, что в честь советского, но он подчеркнул, что именно в честь русского. Это стоило бы помнить либералам, шельмующим и девальвирующим нашу победу и поливающим грязью наших солдат, но забывающим, кому они обязаны жизнью. Это люди без чести и совести. И этот гнусный фильм – лишнее свидетельство их ненависти к русскому солдату. О фашистских зверствах уже забыли. Это мы, оказывается, были плохими и безнравственными, и подвига никакого не было», - отметил о. Александр.

По его словам, метод либералов в том заключается, чтобы из единичных эпизодов выводить правило о поголовной безнравственности русских солдат и командиров и бездарности командования. К сожалению, приложил к этому руку и талантливый русский писатель Виктор Астафьев в романе «Прокляты и убиты». Фронтовики не приняли эту книгу. Сейчас это шельмование вступило уже в фазу беспредела.

«А ветеранов остается все меньше и меньше. И наша задача, задача детей ветеранов – сохранить о них благодарную память и своим детям передать. Память о войне – это святое. Если мы ее не сохраним, позволим исказить, Господь нам этого не простит. И Родина не простит, и история не простит. Понятно, для кого стараются наши либералы. Западным идеологам, которые никогда не прекращали войну против России, выгодно изменение отношения к войне, потому что если мы перестанем ценить победу и понимать ее значимость, мы погибнем как народ. Умные люди есть и среди тех, кто связывает себя с либеральными ценностями. Должны же они понимать, к чему приведет обесценивание нашей победы. Поэтому мы должны отстаивать нашу великую русскую победу. Вычеркнуть русский народ из истории не удастся!» - восклицает о. Александр.

Священник Игорь Шумилов, настоятель Воскресенской церкви д. Васильевское Рузского р-на, отметил, что освещением и интерпретацией исторических событий занимается историческая наука. «Поэтому наше отношение к этим событиям во многом зависит от честности и объективности историков. Чем больше в исторических исследованиях будет правды, тем лучше. Правда не может раскалывать общество», - продолжил он.

Увы, отметил священник, хорошо известно, наша история неоднократно переписывалась «на заказ» в зависимости от идеологической и политической конъюнктуры. И сейчас, например, навязывается мнение, что в войне победили американцы, а русские, получается, «сбоку стояли».

«В художественном произведении исторические события служат для создания художественного образа, который может быть более или менее правдивым и убедительным. Материал для создания художественного образа художник выбирает сам или выполняя "социальный заказ". Но художественный образ обладает силой эмоционального воздействия и обобщения. Поэтому какой-то единичный, исключительный случай в художественном преломлении может восприниматься как типичный. О том, кто хороший, а кто плохой, будут судить не по конкретной ситуации, а "вообще". Такой образ может принести боль очевидцам и участникам войны и ввести в заблуждение тех, кто о войне судит только по фильмам. Тема войны для нашего народа – очень трепетная тема. Для нас это священная освободительная война. Поэтому художник должен, конечно, осознавать, какая ответственность на него ложится, когда он берется за такие сюжеты», - заключил отец Игорь.

Священник Александр Кириллин, клирик храма иконы Божией Матери «Всех скорбящих Радость» на Калитниках, подчеркнул, что «военная тема вообще имеет особую нравственную остроту, а тем более, если речь идет о самой страшной и одновременно самой героической войне в нашей истории».

«Снимать военные фильмы с особой, острой постановкой нравственных проблем и можно и даже необходимо. Вспомним, например, "Проверку на дорогах" Германа или "Свои" Месхиева. В случае с фильмом "Четыре дня в мае" об этом говорить не приходится, - просто потому, что сюжет фильма построен на полностью вымышленном автором событии, то есть в фильме отсутствует реальная историческая правда. А ставить серьезные нравственные проблемы, опираясь на вымысел, на ложь, строго говоря, просто недопустимо», - заключил священник.

http://www.ruskline.ru/news_rl/2012/05/10/den_pobedy_sejchas_edinstvennyj_prazdnik_kotoryj_obedinyaet_ves_nash_narod/

[Александр Васильевич]

Как преподносят историю Второй Мировой войны в США

Я живу в Америке и хотел поделиться с вами, как освещается Вторая Мировая война в США. Первое, что меня поразило это то, что большинство американцев уверены, что именно они внесли основной вклад в разгром нацисткой Германии, а про вклад Советского Союза имеют весьма туманное представление. Многие даже думают, что Советский Союз воевал на стороне Гитлера...

 Но перейдём от общих впечатлений к фактам. Как можно сфальсифицировать историю, не опускаясь до откровенного вранья? Просто рассказывая часть правды. И это будет ещё почище откровенной лжи.  Например, вы читаете в книге: мужчина вечером в парке убил другого человека. Это было? Было. Ваша реакция негативна – убийца! Симпатий к этому мужчине ноль, антипатий масса. Вам наврали? Нет, вам сказали часть правды.

Полная правда заключается в том, что мужчина убил человека, который вечером в парке пытался изнасиловать и убить женщину. Увидев это, прохожий встал на защиту дамы и в схватке с вооружённым насильником его убил. Как видите, стоило «добавить» информации, и ваша оценка произошедшего изменилась на диаметрально противоположную. Теперь мужчина не убийца, а настоящий герой, который сделал то, что должен сделать каждый настоящий представитель сильного пола.

Так и пишут историю на Западе. Идеологические задачи решаются путём искажений и замалчиваний.

Возьмём учебник мировой истории для 7-го класса по которому училась моя дочка. Prentice Hall. History of Our World 2007 (Прентис Хол. История Нашего Мира, 2007). На странице 623 (section 4, Chapter 21) ходу войны в 1943-45 г. в Европе, посвящен всего один параграф. Вот он полностью:

    

«Победа в Европе. Вслед за компаниями в Северной Африке и Италии, Союзники открыли западный фронт против ослабленных немцев. 6 июня 1944 корабли союзников с 156 000 солдат на борту высадились в Нормандии, северном побережье Франции. Известная как День Д, высадка в Нормандии была началом массированного похода союзников на восток. Через шесть месяцев союзные армии дошли до Германии. После последней попытки достичь успеха в декабре 1944, известной как Битва в Арденнах, немецкая армия была сокрушена. Союзники провозгласили победу в Европе 8 мая 1945 г.»

Вот так и закончилась война в Европе. Справедливости ради надо сказать, что Битва за Москву и Сталинградская битва в главе всё-таки были упомянуты. Но как пришли американцы в Европу, про русских авторы учебника сразу забыли. Нет мощнейших ударов Красной армии в 1944-1945 году, нет штурма Берлина. А есть ослабленные немцы. Ослабленные налётами стратегической авиации союзников.

Теперь давайте заглянем в местную библиотеку. На полке достаточно много книг про Вторую Мировую войну. В основном они рассказывают о битвах с участием американцев или про Холокост. Много книг посвящённых атаке японцев на Пёрл Харбор (Pearl Harbor) и День Д (D-Day). Для тех, кто не знает: открытие Второго Фронта 6 июня 1944 г. в Америке давно называется «День Д», от военного термина означающего день начала операции.

Это, кстати, неслучайно. Очень удобно, вместо того, чтобы говорить о Втором Фронте, американцы предпочитают вспоминать «День Д: начало конца для Нацисткой Германии» (D-day: the beginning of the end for Nazi Germany), самой главной битвы Второй Мировой в их представлении. А заговоришь о Втором фронте, сразу возникают вопросы: а где же был Первый Фронт, и какой фронт был важнее? Поэтому коротко и ясно – «День Д».

Но вернёмся в библиотеку, на видном месте замечаю целых три копии красиво оформленной книги известного американского историка Стивена Амброза «Справедливая битва. Как была выиграна Вторая Мировая война», 2001 (Stephen E. Ambrose. The good fight. How World War II was won, 2001).

Аннотация на вкладыше многообещающая. Там говорится «Стивен И. Амброз, один из лучших историков нашего времени написал превосходную хронологию Второй Мировой войны для молодых читателей…» И тут же на развороте читаю список основных событий войны и цепенею.

    

1939
    1 сентября. Германия вторгается в Польшу, Вторая Мировая Война начинается.

    1940
    27 сентября. Япония подписывает Стальной Пакт.

    1941
    5 ноября. Японское правительство принимает секретное решение начать войну с Соединёнными Штатами.

    7 декабря. Японцы производят внезапную атаку на Американскую военную базу в Пёрл Харбор, Гавайи.

    8 декабря. США объявляют войну Японии.

    1942

    20 января. Ванзейская конференция.

    18 апреля. Рейд Дулита на Японию.

    4 июня. Битва за Мидуэй, Японцы захватывают острова Атту и Киска возле Аляски.

    7 августа. Морские пехотинцы США вторгаются на удерживаемый японцами Гуадаканал.

    8 ноября. Операция Торч, высадка союзников в Северной Африке.

И так далее, и тому подобное. О борьбе СССР с нацизмом – практически ни слова.

То есть, отвечая на вопрос, как Вторая Мировая война была выиграна, «один из лучших историков нашего времени» преспокойно и без всякого зазрения совести рассказывает только о битвах и событиях с участием американцев. И в Америке воспринимают это как норму. Пойдите на популярный вебсайт по продаже книг. Там в основном очень позитивные отзывы читателей (кроме отзыва вашего покорного слуги).

Стивену Амброзу, одному из самых популярных историков пишущих книги в США, принадлежит и следующий «выдающийся» параграф из не менее «выдающейся» книги«Победители: Эйзенхауэр и его ребята – Мужчины Второй Мировой Войны» («The Victors: Eisenhower And His Boys The Men Of World War II»). На странице 352 читаем:

    

«Весной 1945 в разных концах мира появление отряда из дюжины молодых людей, вооружённых и в форме, вселяло ужас в сердца людей. Был ли это отряд Красной Армии… или немецкий отряд... или японский отряд... этот отряд означал изнасилования, погромы, грабёж, масштабные разрушения, бессмысленные убийства. Но было и исключение: отряд американцев, вид которого вызывал самые большие улыбки, которые возможно было бы увидеть на лицах людей и вселял радость в их сердца…»

Ну, не видит Амброз разницы между Красной Армией и нацистами, что поделать. А как же друзья англичане? В порыве самолюбования о них вообще забыли. И это, повторяю, один из ведущих американских историков – его книжки повсюду продаются. Но неужели в библиотеке нельзя найти книги, где освещён вклад Советского Союза в войне?

Можно. Вот книга 2004 года: Маргарет Д. Голштейн «Вторая Мировая война в Европе» (Margaret J. Goldstein. World War II inEurope)

Там на странице 17 напечатана карта Европы, озаглавленная «Блицкриг Гитлера 1939-1941». Только Советский Союз как-то не так там закрашен. Смотрю внимательнее и вижу: «Советский Союз (Союзник Германии до июня 1941)». Вот так вот чётко, без всяких оговорок. После этого не стоит удивляться, что про вклад Советского Союза не так много. Но хоть после июня 1941 мы, вроде как бы уже союзник Англии и США. А вот на странице 86 и список главных битв.

Главные битвы Второй Мировой Войны в Европе:

    

Немецкое вторжение в Польшу – 1 сентября 1939

    Немецкое вторжение в Норвегию и Данию – 9 апреля 1940

    Немецкое вторжение в Бельгию, Нидерланды и Францию – 10 мая 1940

    Битва за Британию – С июля по октябрь 1940

    Немецкое вторжение в Советский Союз – 22 июня 1941

    Битвы за Киев, Курск, Ленинград, Москву, Севастополь и Сталинград – июнь 1941 по июнь 1944

    Японцы бомбят Пёрл Харбор, Гавайи – 7 декабря 1941

    Битва за Эль Аламейн – Октябрь по Ноябрь 1942

    Вторжение союзников в Алжир и Морокко – 8 ноября 1942

    Вторжение союзников в Тунис и Ливию – с февраля по май 1943

    Вторжение союзников на Сицилию – 10 июля 1943

    Битва за Монте Казино, Италия – 4 января по 18 мая 1944

    Вторжение союзников в Италию через Анцио – 22 января 1944

    Вторжение союзников во Францию через Нормандию (День Д) – 6 июня 1944

    Вторжение союзников в южную Францию – август 1944

    Арденская битва в Бельгии – декабрь 1944.

Вот так, без всякого уважения, самые главные наши битвы собраны в одну кучу. А битв за Будапешт и Берлин, да и многих других и нет вовсе. Поэтому простой американец никогда не догадается, что 80% немецкой армии было разбито на восточном фронте. Ах, мы же помним – «после битвы в Арденнах немецкая армия была сокрушена». Надо же произвести впечатление, что после того как американцы пришли в Европу, именно они в основном и воевали с немцами.

Кто-то может сказать, что я специально самые неправильные книжки выискиваю, а, мол, есть и получше. Есть, но их поискать ещё надо. Можно по крупицам правду собрать, только американский ребёнок вряд ли будет этим заниматься. А я ведь привожу выдержки из достаточно популярных изданий. Например, что может быть популярнее, чем знаменитая серия «Для Чайников» (For Dummies), которая во всём мире, и в том числе и в России, издаётся большими тиражами.

Что же, возьмём книгу Кейт Д. Диксон «Вторая Мировая война для Чайников»(Keith D. Dickson. World War II for Dummies). На обложке фраза-крючок, которая должна привлечь внимание читателя: «Узнай историю про Гитлера, Пёрл Харбор, День Д и Хиросиму». Фраза весьма примечательная – она чётко показывает, с чем у американцев ассоциируется война. Уже не удивляюсь, что среди десятков не таких уж и важных событий в Хронологии не нашлось места битвам за Москву и Курск. Но особый интерес вызывает глава 23, страница 371 «Десять крупных лидеров Второй Мировой войны».

Автор подходит к делу серьёзно:

    

«Когда составляешь такой лист, всегда приходится исключить кого-то, кто заслуживает внимания... Я сделал свой выбор на основе качеств личного лидерства, владения военной наукой, способности вести за собой и вдохновлять людей в битве, применения личной воли к достижению национальных интересов. Чтобы избежать слишком больших споров я перечисляю имена в алфавитном порядке».

В результате в десятку вошли:

    

1. Уинстон С. Черчиль: Вечное Величие (Англия).
    2. Дуайт Д. Эйзенхауэр: Не беспокойся, будь счастлив (США).
    3. Дуглас Макартур. К чёрту торпеды! (США).
    4. Джордж Маршал: Подлинная преданность (США).
    5. Честер У. Нимиц: Господин морей (США).
    6. Джордж С. Паттон: Воин для любого времени года (США).
    7. Эрвин Роммель: Лис пустыни (Германия).
    8. Франклин Д. Рузвельт: Ловкий хитрец (США).
    9. Исоруко Ямамото: Воин Самурай (Япония).
    10. Георгий Жуков: Лидер масс (СССР).

Понятно, почему в отличие от других книг серии «для чайников», эту книгу о Второй Мировой не стали переводить на русский язык. У нас, видимо, была совсем другая Вторая Мировая война. Но угадайте, кто произнёс следующее:

    

«История не знает большего примера храбрости чем тот, что был показан людьми Советской России... Мы и наши союзники бесконечно благодарны и навсегда обязаны армии и людям Советского Союза... Умение и агрессивный боевой дух русских солдат вызывают восхищение американской армии... Масштаб и грандиозность русского вклада можно считать величайшим военным достижением во всей истории…»

Я нашёл эти высказывания высших командных чинов США в известном американском документальном фильме «Почему мы сражаемся, Битва России», режиссёр Франк Капра, который был снят в 1943 году. Первая цитата принадлежит Генри Л. Симпсону, министру войны США; вторая – Франку Ноксу, министру флота США; третья – начальнику генерального штаба Джорджу Маршалу; четвёртая – генералу Дугласу Макартуру, командующему американскими силами на тихом океане.

Тогда, в далёком 1943 году, когда Советский Союз практически в одиночку сражался со всей мощью нацисткой Германии и спасал весь мир от коричневой чумы, они говорили совершенно по-другому...                    

Тигран ХАЛАТЯН, кандидат технических наук

http://cccp-revivel.blogspot.com/2012/05/kak-prepodnosjat-istoriju-vojny-v-usa.html

http://www.segodnia.ru/content/109781

[Александр Васильевич]

Игорь Панарин: Вторую мировую спровоцировала Великобритания?

После взятия Берлина в 45-м, когда стало ясно, что войне конец, планета, оказывается, висела на волоске от Третьей мировой. Ее подстрекателем (как и в случае со Второй мировой) была... Великобритания.



Черчилль в 1941-м: все думали, что он целился в Гитлера, но истинной целью был Советский Союз


Так считает профессор Дипломатической академии МИД России, академик Академии военных наук Игорь Панарин.

- Как ученый я не привык быть голословным, - аргументирует Игорь Николаевич. - Напомню, что в октябре 1998 года сначала в английской, потом и в мировой печати были опубликованы первые сообщения о военных планах Черчилля в отношении Советского Союза, разработанных весной 1945 года. Основой для этих сообщений стали документы Государственного архива Великобритании.

Недавно Институт всеобщей истории РАН получил ксерокопии этих документов, что дает возможность ознакомиться с ними более подробно. Ключевым в них является датированный 22 мая 1945 года план операции «Немыслимое», подготовленный объединенным штабом планирования военного кабинета. В плане дана оценка обстановки, сформулированы цели операции, определены привлекаемые силы, направления ударов войск западных союзников и их вероятные результаты. В приложениях к плану содержатся сведения о дислокации войск Советской Армии (в английских документах, как правило, употребляется термин «русская армия») и западных союзников, а также картографический материал. Учитывая сложность подготовки, характер и объем самих документов, есть все основания предполагать, что задание премьер-министр дал планировщикам в апреле 1945 года.

После провала операции «Валькирия» и попыток заключения сепаратного мира с рейхсфюрером Гиммлером Уинстон Черчилль отдает секретный приказ о подготовке плана нападения на СССР. Уже 22 мая такой план был готов.

- Но ведь не прошло и двух недель после капитуляции Германии, Вторая мировая война продолжалась, милитаристская Япония еще не была побеждена. С трудом верится, что кто-то мог строить планы Третьей мировой...

- К сожалению, не все поддается логике, не только обывательской, но даже политиков и историков. И тем не менее. Удар должна была нанести полумиллионная группировка англо-американских войск через Северную Германию. Вместе с ними должна была действовать 100-тысячная немецкая армия, сформированная из остатков гитлеровского вермахта по приказу Черчилля. В гитлеровской военной форме, с гитлеровским оружием, под командованием все тех же офицеров. Третья мировая должна была начаться 1 июля 1945 года переходом в решительное наступление 47 западных дивизий.

- И что же этому помешало?

- То, что Сталин заранее от советской разведки узнал о коварном плане бывших союзников. 29 июня 1945 года советские войска в Германии неожиданно передислоцировались, заняв более выгодные позиции. И советский лидер одновременно организовал проведение специальной информационно-пропагандистской операции, в ходе которой весь мир узнал о немецкой армии Черчилля. Тот был вынужден ее расформировать. План военной агрессии против СССР провалился. Но показательно само намерение.

- Доводилось слышать, что еще до завершения вой-ны, когда исход ее стал очевиден, Англия разработала секретный пропагандистский план, согласно которому именно она должна быть названа победителем...

- Да, это была самая главная цель информационной войны. Обратимся к утвержденному в Квебеке и тщательно скрывавшемуся от СССР сверхсекретному плану «Рэнкин». Оказывается, прославленная операция «Оверлорд» - высадка на севере Франции 6 июня 1944 года союзнических войск - была согласована британской МИ-6 и Управлением стратегических сил США с германским генералитетом в рамках операции «Валькирия». Основой стал заговор против Гитлера, который организовывали руководитель УСС Донован и глава МИ-6 Мензис, используя контакты в немецких армейских кругах через агента влияния адмирала Канариса. По мнению центров управления Британской империи (Комитет 300, «Круглый стол» и т.д.), Гитлер уже выполнил все поставленные перед ним задачи и мешал реализации планов по установлению послевоенного устройства мира и максимального ослабления СССР. Канарис, будучи сторонником идей Британской империи, обеспечивал контакты германского генералитета с МИ-6. Ключевой же и продвигаемой британской разведкой внутри вермахта фигурой был Роммель, который должен был заменить Гитлера и продолжить войну на востоке в союзе с вооруженными формированиями польского эмигрантского правительства в Лондоне.

Если говорить о высадке союзников в Нормандии, то обратите внимание, кто командовал немецкими войсками в зоне высадки - генерал-фельдмаршал Роммель, активнейший участник заговора против Гитлера, будущий германский Наполеон (по замыслу МИ-6). На основе вышеизложенных фактов можно высказать гипотезу о том, что «День Д» является одной из крупнейших дезинформационных операций XX века. «День Д» - это очередной Мюнхенский сговор (напомню, что среди прочих сговоров - спасение британских войск под Дюнкерном и обещание, данное Гитлеру 10 мая 1941 года, не открывать Второй фронт в случае его нападения на СССР 22 июня 1941 года).


_{Черчилль, Трумэн и Сталин на Потсдамской конференции в июле 1945-го. По плану операции «Немыслимое» бывшие союзники могли стать врагами}


- То есть дезинформация... На кого она была направлена?

- Главным объектом был, конечно, СССР. Но касалась она всего мира. Скорее всего, высадка союзников в Нормандии 6 июня 1944 года была тщательно подготовленной тайной операцией по имитации вторжения (сговор режиссера Черчилля с генерал-фельд-маршалом Роммелем по каналам спецслужб).

- Недавно вы высказали уж совсем «крамольную» для обывателей мысль о том, что к началу Второй мировой войны Германию также подстрекали Великобритания и США...

- В чем же ее крамола? Свои слова могу подтвердить фактами. К 1933 году под контролем американо-британского финансового капитала оказались ключевые отрасли германской промышленности и крупные банки. Одновременно шло финансирование нацистской партии и лично Гитлера, которого готовили для нападения на СССР.

С осени 1929 года, после спровоцированного Банком Англии и Федеральной резервной системой (ФРС) краха Американской фондовой биржи, начинает осуществляться третий этап стратегии финансовых кругов Британской империи. ФРС и банкирский дом Моргана принимают решение прекратить кредитование Германии, инспирировав банковский кризис и экономическую депрессию в Европе. В сентябре 1931 года Британская империя отказалась от золотого стандарта, сознательно разрушив международную систему платежей и полностью перекрыв финансовый кислород Веймарской республике. НСДАП же занимает второе место в Рейхстаге, после чего активизируется ее финансирование из-за рубежа. Основным связующим звеном между крупнейшими немецкими промышленниками и зарубежными финансистами становится Шахт, президент Рейхсбанка. 4 января 1932 года состоялась встреча руководителя Банка Англии Нормана с Гитлером, на которой было заключено тайное соглашение о финансировании НСДАП. На этой встрече присутствовали также и американские политики братья Даллесы. Таким образом, еще в 1932 году братья Даллесы активно участвовали в реализации глобальных планов Британской империи. А через несколько месяцев политическая элита Германии окончательно решила вопрос о передаче власти нацистам, и 30 января 1933 года Гитлер становится рейхсканцлером. Начинается реализация четвертого этапа стратегии.

Отношение англо-американских правящих кругов к новому правительству стало крайне благожелательным. Когда Гитлер отказался платить репарации, что, естественно, поставило под вопрос выплату военных долгов, ни Британская империя, ни Франция не предъявили ему претензий по поводу платежей. Более того, после поездки Шахта в США в мае 1933 года и его встречи с президентом и крупнейшими банкирами с Уолл-стрит Америка выделила Германии новые кредиты на общую сумму 1 млрд долларов. А в июне во время поездки в Лондон и встречи с Норманом Шахт добивается предоставления английского займа в 2 млрд долларов, а также сокращения, а потом и прекращения платежей по старым займам. Таким образом, нацисты получили то, чего не могли добиться прежние правительства.

Летом 1934 года Британская империя заключила англо-германское трансфертное соглашение, ставшее одной из основ британской политики по отношению к Третьему рейху. К концу 30-х годов Германия становится основным торговым партнером Англии. Банк Шредера превращается в главного агента Германии в Великобритании, а в 1936 году его отделение в Нью-Йорке объединяется с домом Рокфеллеров для создания инвестиционного банка «Шредер, Рокфеллер и К$deg;».

С точки зрения информационной войны Великая депрессия представляла, на мой взгляд, стратегическую информационную операцию по сохранению мирового господства Британской империи путем организации мирового экономического кризиса и Второй мировой войны.

- В таком случае можно только порадоваться, что этих целей Британия не достигла.

Андрей Князев
"Мир новостей"

http://www.za-nauku.ru//index.php?option=com_content&task=view&id=5939&Itemid=39

[Дмитрий Н]

«Спасибо деду за победу!»

В канун Дня памяти и скорби в Русском духовном театре «Глас» состоялась премьера спектакля …



21 июня в канун Дня памяти и скорби в Русском духовном театре «Глас» состоялась премьера спектакля «Спасибо деду за победу!» в постановке руководителя театра, заслуженного деятеля искусств РФ Никиты Астахова.

В основу спектакля легли дневник участника Великой Отечественной войны Бориса Шестакова, стихи и песни военных лет и современные композиции на военно-патриотическую тему.

Тема Великой Отечественной войны становится все более современной для молодого поколения. Это, скорее всего, связано с поиском «героя нашего времени» среди «героев былых времен». То воодушевление, с которым был поставлен спектакль, передает настроение всего нашего поколения – внуков героев войны.

Канва спектакля – чтение дневниковых записей из тетради Бориса Шестакова, ушедшего на фронт семнадцатилетним мальчишкой и окончившего войну в Берлине. Тетрадь принес в театр «Глас» внук Бориса Шестакова. В ней зафиксированы события военных дней на протяжении четырех лет обороны и наступления наших войск, а также поведано о крепкой и чистой любви, которую встретил Борис на фронте и пронес сквозь ад войны. Военная тетрадь, пролежав более полувека, ныне ожила в руках молодых артистов театра «Глас» – исполнителей главных ролей Даниила Коробейникова и Анастасии Пылаевой. Актеры практически в военных условиях на маленькой сцене арендуемого театром помещения смогли передать атмосферу военных дней, человеческие отношения на войне, чувства рядового солдата.

В исполнении актеров театра «Глас» прозвучали знакомые всем композиции: «Враги сожгли родную хату», «На крылечке», «До свидания, мальчики», «Жди меня», «Мой милый, если б не было войны», «Где ж ты мой сад», а также произведения наших современников «Русская дорога», «Ромашки» Игоря Растеряева; «Родина» Сергея Трофимова.

Новая постановка тетра «Глас» внушает надежду на то, что «время равнодушное пройдет», останется же все родное и святое для нас, говоря словами песни Сергея Трофимова.

Завершился спектакль чтением торжественной речи Патриарха Алексия I, сказанной им 9 мая 1945 года: «…Православная Русь, после беспримерных бранных подвигов, после неимоверного напряжения всех сил народа, вставшего как один человек на защиту Родины и не щадившего и самой жизни ради спасения Отечества, – ныне предстоит Господу сил в молитве, благодарно взывая к Самому Источнику побед и мира за Его небесную помощь в годину брани, за радость победы и за дарование мира всему миру».

С победным звучанием марша «Прощание Славянки» зрители стоя аплодировали артистам. И чувствовалось, что все мы участвовали в том, что происходило на сцене.

Премьерой этого спектакля завершился 23 театральный сезон в театре «Глас». С началом нового сезона в сентябре нынешнего года зритель сможет увидеть полюбившиеся многим спектакли «Великая княгиня Е.Ф. Романова», «Духовные очи», «За Русь Святую!», «Ревизор с развязкой», а также новый спектакль «Спасибо деду за победу!».

Ирина Ушакова

Русская народная линия

http://www.ruskline.ru/news_rl/2012/06/22/spasibo_dedu_za_pobedu/

[Дмитрий Н]

Киев, 22 июня 2012 г.

22 июня 2012 года, в День скорби и памяти жертв войны, в парке Вечной славы г. Киева прошли памятные мероприятия, сообщает официльный сайт Украинской Церкви.

На церемонии присутствовали ветераны Великой Отечественной войны, Президент Украины В.Ф. Янукович, премьер-министр Н.Я. Азаров, председатель Верховной Рады В.М. Литвин, глава Киевской городской госадминистрации А.П. Попов, председатель Киевской областной госадминистрации А.И. Присяжнюк, представители государственных органов власти и общественности.



По благословению Блаженнейшего митрополита Киевского и всея Украины Владимира участие в церемонии принял управляющий делами Украинской Православной Церкви архиепископ Бориспольский Антоний.

Присутствующие почтили память павших минутой молчания, после чего возложили цветы к могиле Неизвестного солдата.

Ежегодно 22 июня, в годовщину вторжения немецкой армии на территорию СССР, согласно указу Президента Украины от 17 ноября 2000 года в стране отмечается День скорби и памяти жертв войны.

Православие.Ru

http://www.pravoslavie.ru/news/54425.htm

[Дмитрий Н]

Война за Великую Отечественную

Каждый раз накануне годовщины начала войны активизируются фальсификаторы ее истории


В истории каждого народа есть свои драматические, а иной раз - и трагические, с героическим подсветом, периоды и события. Есть выдающиеся личности, деятельность которых и по сей день вызывает разноречивые оценки. Но нигде не приходилось сталкиваться с такой ожесточенной борьбой за историческое наследство, как в нынешней России.



До перестройки прошлое нашего народа и государства было заповедным полем идеологических структур ЦК КПСС. История страны находилась под охраной государства - как важнейший элемент единства мировоззрения нации. Несанкционированные сверху трактовки исторических событий в литературе, кино и театре в худшем случае пресекались, в лучшем - исправлялись. Государство выступало в роли учителя и воспитателя — народ в роли учеников и студентов. Можно до хрипоты спорить, хорошо ли это или плохо, без надежды придти к общему пониманию. Хорошо - потому что единое понимание своего прошлого, а, следовательно, единое видение своего будущего, удесятеряет силы нации, делает из толпы воинский строй или слаженную трудовую бригаду, лепит будущие поколения граждан по образу и подобию предыдущих. Плохо - потому что ограничивает кругозор, соответственно, и свободу выбора пути в будущее. Плохо - потому что инакомыслие карается насилием со стороны государства, что порождает, с одной стороны, страх, а с другой ненависть.

Вместе с перестройкой свалилась на наши неподготовленные головы и плечи тяжесть свободы, пользоваться которой мы разучились за долгие десятилетия идеологической монополии КПСС. Наши журналисты, первые демократически избранные народные депутаты и истосковавшиеся по контактам с Западом диссиденты резвились, как выпущенные по весне из колхозной конюшни жеребята. Они, как оглашенные, носились по двору, без нужды взбрыкивали копытами, ржали во всю мощь своих неокрепших легких, радовались, что конюх не может загнать их назад в стойло. Политического азарта у них было хоть отбавляй, а вот политической мудрости, жизненного опыта, заботы о сохранности родной конюшни явно не хватало.

Проще всего, безопаснее всего и, наконец, выгоднее всего оказалось охаивать все прошлое.

Прямо по известным строфам коммунистического гимна: «Весь мир насилья мы разрушим до основанья, а затем мы наш, мы новый мир построим, кто был ничем, тот станет всем». Между 1917-м и 1991-м есть очень много общего, особенно в желании «отречься от старого мира, отряхнуть его прах с наших ног». У очень многих «революционеров» зуд был настолько силен, что они, не задумываясь, выплескивали вместе с водой и ребенка.

История Отечества оказалась самым беззащитным угодьем для «революционных» браконьеров. Здесь стали вырубать все, даже реликтовые ценности. Нашлись архаровцы, которые объявили вне закона то, что было веками признано бесценным историческим наследием. Московских князей стали путать с ордынскими баскаками, Куликовская битва превратилась в межкняжескую потасовку, да и сам ее факт был поставлен под сомнение. Чем ближе к нашим временам, тем усерднее корежили историю России разбушевавшиеся реформаторы. Примечательно: издавна нашу страну поливали помоями западные историки, что неудивительно. Французы никогда не простят России разгрома их кумира Наполеона и гибели Великой армии. Поляки до скончания века будут скрипеть зубами при одном воспоминании об учиненном ими Смутном времени начала XVII века и о бесславном фиаско их амбиций о воцарении в Кремле польского королевича Владислава и окатоличивании Московии. Болезненное расчесывание «катынской язвы» - всего лишь мелкая месть за несостоявшийся политический мегапроект. А разве немцы, при всей их смиренной фигуре покаяния, забудут о катастрофе Третьего рейха, хребет которого был переломлен на российских просторах? Нетрудно понять и других европейцев, которые на правах младших партнеров Наполеона и Гитлера и под их командованием приходили в Россию в расчете на добычу и возвращались назад наголо остриженные.

Никогда не надо забывать, что в нашем плену после окончания Великой Отечественной войны оказалось, помимо немцев и австрийцев, более 500 тысяч европейцев - граждан других стран.

Об этих русофобах убедительно рассказала в своих исторических работах Наталия Нарочницкая.

Но нам приходится говорить о расплодившихся, как тараканы после геополитической катастрофы 1991-го, доморощенных извратителях отечественной истории. Во все времена находились люди, которым по политическим мотивам не нравилась действующая в России власть, и, критикуя власть, они затрагивали и породившую ее историю. Таким был, скажем А. Герцен, позже - жившие в Европе социал-демократы, еще позже - эмигрировавшие диссиденты.

Однако сложнее установить причины появления массовых очернителей родной истории, если учесть, что они - в своем большинстве - живут в России, принадлежат, как правило, к обеспеченному привилегированному сословию российской интеллигенции. Что движет ими? Иной раз создается впечатление, что они готовы лезть на рожон, идти на конфликт даже с официальной властью в своем стремлении безнаказанно гадить на историческом поле. Эта непримиримость особенно ярко видна на примере освещения событий периода Великой Отечественной войны. Каждый раз, когда приближается очередная годовщина начала или победного завершения той действительно Великой по трагизму и проявленному героизму войне, резко обостряется полемика между теми, кто живет, славя Победу, и теми, кто ее отвергает и хулит. Идет, нарастая по интенсивности и ожесточенности, настоящая война за Великую Отечественную войну.

В мае 2009-го президент Дмитрий Медведев на волне общественного возмущения кампанией по очернению истории Великой Отечественной войны учредил Комиссию по противодействию фальсификации истории в ущерб интересам России. Во главе ее был поставлен один из высших государственных чиновников - руководитель администрации президента. Казалось бы, государство берет под свою защиту хотя бы один реперный пункт нашей истории - Отечественную войну 1941-1945 годов, которая остается почти единственным общенациональным символом, объединяющим граждан страны в одну нацию. Безмерные жертвы, понесенные всеми народами, составлявшими в те годы СССР, совместно пролитая кровь на полях сражений увенчались общей Великой Победой. Когда мы говорим о святости памяти о той войне и той Победы, то мы исходим из того, что они жизненно необходимы нынешней России.

Эта память объединяет и сплачивает остатки исторической России и россиян, независимо от их этнической принадлежности, веры, возраста и социального положения. Она удерживает в нашей генетической памяти психологию победителя - в противовес внушаемым советам признать себя побежденными и обреченными на роль второсортного народа. Память о войне не позволяет убить в нас дух уверенности в окончательной победе, несмотря на все жертвы и трудности. Эта память помогает сохранять связи в СНГ и ближнем зарубежье. Еще живут ветеранские организации во многих странах, горят Вечные огни у памятников воинам, павшим в боях, связаны дружбой города-герои, половина которых оказалась за пределами Российской Федерации. Наше право вето в ООН, сохраняющиеся русские названия улиц и площадей в западноевропейских городах - тоже политическое и нравственное наследие Победы.

Эта память - самая лучшая база для воспитания молодежи в духе патриотизма, готовности к жертвам во имя Родины, героизма.

Я отчетливо помню длинные очереди простых людей, которые стояли в 1941-1942 годах, чтобы сдать в фонд обороны Родины золотые обручальные кольца, немудрящие украшения и даже золотые зубные коронки. Никто их не гнал и не принуждал к этому.

Как можно забыть Ферапонта Головатого, простого крестьянина-пасечника, который все свои денежные сбережения пожертвовал на строительство самолета-истребителя, вызвав своим примером волну подобных поступков. Русская православная церковь - гонимая в течение десятилетий советской властью - на свои средства построила танковую колонну «Дмитрий Донской». Это было продолжение прекрасных традиций патриотизма времен первой Отечественной войны.

Нам, простым наследникам и потомкам героев Великой Отечественной войны ясно и понятно, почему мы так чтим 9 Мая. Отмечая этот день, мы верим и надеемся, что, как и тогда, сможем преодолеть все нынешние трудности и препоны, и через «не могу» выйдем на победный большак. А вот почему при каждом удобном случае с клеветническими наскоками на историю Великой Отечественной войны выступает Гавриил Попов, понятно не каждому. Этот экономист - не имеющий исторического образования и опыта - в перестроечную пору стал воинствующим «демократом». На волне общественного недовольства «реальным социализмом» стал даже мэром Москвы. Затем он «обменял власть на деньги», оставил пост мэра Юрию Лужкову, зато получил в собственность загородную резиденцию Леонида Брежнева «Заречье», большие площади подмосковных земель под так называемый Международный университет в Москве, созданный в 1991-м под эгидой президента США Джорджа Буша-старшего и Михаила Горбачева, уже находившегося в состоянии политического нокдауна. Сам Г. Попов стал президентом этого университета, а своего сына Васю пристроил туда же в качестве первого вице-президента. Все - в лучших «демократических» традициях. Там создан факультет «Управление крупными городами», деканом которого много лет - чуть ли не до вчерашнего дня - оставался Ю. Лужков. Факультетом журналистики там руководит Павел Гусев - главный редактор «Московского комсомольца». Среди преподавателей много американских специалистов, а хорошо изученный ими контингент выпускников, владеющих английским языком, будет надежной кадровой мастерской для «чужого дяди». Стоит добавить, что Г. Попов публично защищал законность и моральную оправданность взятки - гонорар за административные услуги. Почитайте его статью в «Московском комсомольце» от 9 декабря 2009-го под заголовком «Две верных подруги - законность и взятка - не ходят одна без другой», и вам многое станет понятно.

От Г. Попова бесполезно ждать объективных - не говоря уже патриотических - оценок Великой Отечественной войны. Он будет «петь с чужого голоса».

Карьерный «слом» сделал врагом всего советского Юрия Афанасьева, который был до глубины души обижен тем, что его назначили в конце 60-х годов руководителем Центрального Совета Всесоюзной пионерской организации. Все дальнейшее в его жизни стало производным от этого события. Отвертевшись от «пионерского» назначения, аспирант Академии общественных наук добился направления на учебу во Францию, где дважды находился на стажировке в Сорбоннском университете, и с тех пор прикипел душой и телом к западноевропейским ценностям. Его позиция по отношению к основным проблемам истории Великой Отечественной войны мало чем отличается от той, которая преобладает на Западе. Из таких людей вырастают типичные «агенты влияния», хотя они часто и не догадываются о своей истинной функции.

Невероятной плодовитостью отличается один из наиболее активных фальсификаторов истории Великой Отечественной войны, профессор Борис Соколов, который до недавнего времени был руководителем одной из кафедр Российского государственного социального университета. Вообще-то по научной специальности он доктор филологических наук, длительное время занимался изучением литературного наследия Михаила Булгакова. Но потом его повело в сторону истории, он защитил кандидатскую диссертацию по теме «Этнография, этнология и антропология». А после того, как его стали часто приглашать для выступления в эфире радиостанций Би-Би-Си и «Свобода», занялся историей Великой Отечественной войны. На этом поприще он «прославился» тем, что сочиняет небылицы о потерях Красной армии. Это ему принадлежит вымысел о 26,4 миллиона безвозвратных потерь наших военнослужащих.

Примечательно, что труды Б. Соколова переводятся, в основном, на польский, латышский и эстонский языки, потому что позиция автора более всего «греет душу» самых отпетых русофобов в этих странах. Ему совершенно наплевать на многочисленные и язвительные критические оценки его творчества.

Но чаша терпения переполнилась, когда в 2008-м он, точно потакая западным установкам, резко осудил Россию за ввод войск в Южную Осетию. Профессор заявил, что в той войне выиграл М. Саакашвили, а Россия проиграла. Из университета его уволили.




(Окончание следует)

[Дмитрий Н]

Видное место среди фальсификаторов истории Великой Отечественной войны занимает петербургский профессор Кирилл Александров, который пуповиной связан с эмигрантскими организациями военного и послевоенного времени. В возрасте 17 лет в 1989-м он вступил в Народно-трудовой союз - как только членство в нем перестало быть уголовно наказуемым поступком. Как журналист, сотрудничал в газете «Русская жизнь», издающейся в Сан-Франциско, был корреспондентом русской службы «Радио Литвы» и русскоязычной газеты «Содействие», выходящей в Вильнюсе. Длительное время работал в архивах США и Германии, и в результате написал кандидатскую диссертацию на тему «Вооруженные формирования Комитета Освобождения народов России в 1944-45 г.г.». Работа направлена на полную реабилитацию предателей, которые встали на путь сотрудничества с гитлеровской военной машиной.

Но, конечно, первое место в ряду фальсификаторов истории Великой Отечественной воны принадлежит Владимиру Резуну, скрывающемуся под псевдонимом «Виктор Суворов». Этот человек когда-то был сотрудником советской военной разведки – ГРУ. Но уже в своей первой командировке в Швейцарию в середине семидесятых попал в поле зрения британской разведки, которая, используя его личные качества – жадность и трусость - смогла завербовать его и склонить к предательству.

Оказавшись в Великобритании в 1978-м, В. Резун дал согласие на использование его имени как автора книг и иных публикаций, шельмующих его прежнюю родину.

Первые книги - «Ледокол», «Аквариум» - были написаны на английском языке, которым В. Резун в то время даже не владел. Это были «труды», сочиненные в недрах британской разведки для ведения психологической войны против СССР. С началом перестройки и резким ослаблением государственного иммунитета «работы» Резуна-Суворова хлынули на незащищенный книжный рынок России. В. Резун до сих пор числится гражданином нашей страны, хотя его рукой водит английский хозяин. В публикациях от его имени четко видны основные направления в деле фальсификации истории Великой Отечественной, которые до сегодняшнего дня обозначают передний край нескончаемого сражения между правдой и кривдой. Эти направления можно определить следующим образом:

1. Доказательства» идентичности государственного и политического строя фашистской Германии и Советского Союза. При этом авторы даже не обращают внимания на то, что гитлеровская Германия насаждала доктрину «высшей расы», в то время как у нас господствовал принцип «дружбы народов». Абсолютно несовместимыми были социально-экономические системы двух государств. Коминтерн и «антикоммунистическая ось Берлин-Рим-Токио» были противостоящими идеологическими центрами.

2. Равная ответственность Германии и Советского Союза за развязывание Второй мировой войны. Эти чистой воды ложь, в чем любой человек может убедиться, познакомившись с материалами Нюрнбергского процесса, или хотя бы почитав историческую справку «Фальсификаторы истории», изданную в СССР в 1948-м. Никто из западных экспертов не пытался опровергнуть факты, изложенные в этой «справке», ее просто стараются «замолчать».

3.Умаление роли советско-германского фронта в общей победе союзников во Второй мировой войне. Хотя сами немецкие историки войны признают, что из каждых 10 солдат, не вернувшихся с войны, 8 были убиты на восточном фронте.

4.Вопрос о потерях Советского Союза. В подаче фальсификаторов он выглядит так: «Войну выиграли не уменьем, а завалив противника горами трупов своих солдат». На этот вопрос дает полный ответ книга «Без грифа секретно», подготовленная нашим Генеральным штабом уже в демократической России. Да, мы потеряли несколько больше, чем немцы. 8 миллионов и почти 700 тысяч против 7 миллионов и 400 тысяч немецких потерь. Но это же не 8 к 1, как мерещится Виктору Астафьеву. Мне, 13-летнему подростку, с другими одногодками зимой 1941-1942 года довелось чистить от снега железнодорожные пути на линии Москва-Волоколамск. Нам доводилось откапывать много закоченевших трупов наших и немецких солдат, сложенные горки из них были примерно равными.

5. Дегероизация истории Великой Отечественной войны. Возвеличивание предателей. На это направлены все «исследования» фальсификаторов.

По их утверждениям - как правило, ни на чем не основанным - не было никакого подвига героев-панфиловцев у разъезда Дубосеково, Николай Гастелло упал, дескать, в болото, а не спикировал на танковую колонну гитлеровцев.

Наши маршалы - не талантливые военачальники, а безжалостные душегубы своих солдат, аморальные личности и так далее.

Я назвал направления основных ударов фальсификаторов. Но они не унимаются, и постоянно расширяют фронт наступления. Их наглость и агрессивность нарастают по мере получения данных социологических опросов об успешности своих действий. Приходится с сожалением констатировать: сейчас каждый третий россиянин признает, что СССР, наряду с Германией, несет равную ответственность за развязывание Второй мировой войны. Чем дальше уходит поколение ветеранов, чем меньше остается на земле современников той войны, которые помнят и ее трагизм, и ее величие, тем шире открывается оперативный простор для фальсификаторов, которые намерены и дальше промывать мозги молодому поколению россиян. Мира нам никто не обещает.

В июне 2010-го в Эстонии состоялась конференция, посвященная событиям предвоенного 1940-го. Направленность ее совершенно понятна: разговор шел об «оккупации» Прибалтики Советским Союзом. На эту конференцию был приглашен и В. Резун, который, однако, отказался приехать из-за опасения, что его могут похитить российские спецслужбы. Зато прислал свое послание участникам конференции, где были такие слова: «До тех пор, пока прячут от народа правду, мы, дорогие друзья, будем продолжать нашу работу». Он пообещал выпускать каждый год по книге. Даже Александру Дюма такая плодовитость была не под силу.

Отличительная черта фальсификаторов - полное игнорирование архивных материалов, или жесткий отбор тех из них, которые соответствуют достижению заранее сформулированной задачи.

Они совершенно абстрагируются от морально-нравственных критериев. Вот как сформулировал свое «научное» кредо Борис Соколов: «Любой ученый, в том числе историк, в своем исследовании должен обладать абсолютной свободой в критике теорий и интерпретаций фактов, равно как и в высказывании любых суждений, самых парадоксальных и абсурдных. И ему может оказаться полезным любое мнение по исследуемому вопросу, пусть даже самое бредовое». И далее: «Исследователя не должна волновать моральная оценка объекта исследования». Подобное понимание своей роли ведет фальсификаторов, например, к утверждению, что зверства гитлеровцев на оккупированных территориях нашей страны были ответом на действия партизан, которые тем самым превращаются во врагов своего собственного народа...

За какой бы аспект истории Великой Отечественной войны мы не взялись, везде видны грязные следы вандалов-фальсификаторов. Одна из их любимых тем — утверждение, что поставки по ленд-лизу были чуть не решающим фактором победы СССР. Из официальных американских источников известно, что Соединенные Штаты по программе ленд-лиза поставили в общей сложности в военные годы вооружения и товаров на сумму 46 миллиардов долларов, но из этой суммы на долю Советского Союза, несшего основную тяжесть войны с гитлеровской Германией, досталось только 9,8 миллиарда. Великобритания получила 30 миллиардов 270 миллионов, хотя ее вклад в победу не идет ни в какое сравнение с нашей страной.

Мы никогда не отрицали ценности и полезности военных поставок по ленд-лизу, но надо знать меру в оценках этой помощи. США произвели за годы Второй мировой войны 192 тысячи самолетов всех типов, из которых Советский Союз получил около 17 тысяч. Но наше собственное производство боевых машин за это время составило 112 тысяч, и основная масса летчиков воевала на отечественных самолетах.

Фальсификаторы истории войны любят рассуждать о низком качестве нашей военной техники, о плохой подготовке танкистов и летчиков.

Сколько небылиц пришлось прочитать о всемогуществе немецких «Тигров» на полях сражений во время Курской битвы. Они, дескать, кололи наши Т-34 как орехи. Причем говорится это с таким сладострастным придыханием, будто сами авторы получают от этого райское наслаждение.

Правда, что тяжелый «Тигр» вооруженный первоклассной по тем временам пушкой калибра 88 мм, был мощнее нашего среднего танка с его 76-мм короткоствольной пушкой. Но «Тигр» был малоподвижной машиной, которая вязла в расквашенных от дождей полях. С нашей стороны ответ был найден в усилении танковой пушки на Т-34. Сначала калибр танкового орудия был доведен до 85 мм, а войну мы заканчивали уже с орудием в 100-мм. Наши реактивные минометы, «Катюши», оказались непревзойденным и принципиально новым оружием.

Появление несколько лет тому назад в кинотеатрах и на телевидении фильма «Штрафбат» вызвало широкую волну народного протеста из-за содержавшегося в нем намека на то, что, дескать, войну выиграли кровью и жизнями штрафников. Авторы фильма, сами не нюхавшие пороха, поддались на расхожие байки о штрафбатах и сочинили «клюкву», за которую им попало от широкой общественности. Правда состоит в том, что с началом войны по решению правительства были досрочно освобождены из мест заключения 420 тысяч лиц, осужденных за мелкие преступления - должностного, хозяйственного или бытового характера. Они пошли либо на производство, либо были призваны в обычные части вооруженных сил. Штрафбаты и штрафные роты были созданы только год спустя, в июле 1942-го, командовали ими обычные офицеры из строевых частей. Вооружение штрафников было таким же, как у всех. Смерть или ранение в бою приравнивалось к снятию всех обвинений со штрафника. Раненые возвращались в свои прежние части. За годы войны через эти дисциплинарные подразделения прошло около 400 тысяч военнослужащих, но численность штрафников в каждый отдельно взятый отрезок времени не превышала 1-1,5 процента от численности армии в целом.

Навязанная нам бесконечная дискуссия о трактовке характера и событий Великой Отечественной войны не будет иметь победного конца, если российская власть не скажет своего веского слова. Пока же создается впечатление, что в наших верхах также гнездятся многочисленные фальсификаторы истории.

В свое время известный писатель Владимир Богомолов, автор популярного романа «В августе 44-го», публично говорил, что именно наши высокопоставленные чиновники отдавали распоряжения о выдаче бумаги издательствам по сниженным ценам для печатания «произведений» Резуна-Суворова.

В мировой практике исторические события нередко носят настолько важный политический характер, что становятся полем длительных сражений за их утверждение или опровержение. Чего стоит только, например, борьба, в результате которой во многих странах приняты законы репрессивного характера - вплоть до тюремного заключения - за непризнание Холокоста. В этом же ряду стоит проблема резни армян в Турции в годы первой мировой войны. Посмотрите, с какой яростью защищают мусульмане образ пророка Мухаммеда от каких-либо посягательств со стороны иноверцев. Есть смысл серьезно подумать, не стоит ли таким же образом защитить и священную для нас память о Великой Отечественной. Неужели нельзя законодательно запретить торговлю боевыми орденами? Ведь, кроме аморальности такой торговли, она еще становится и источником преступности, когда аферисты и мошенники выдают себя за героев Великой войны.

Будем откровенны: признаем, что работа созданной президентом комиссии по противодействию фальсификации истории оказалась бесплодной.

И надо понимать, что почти все нынешние хулители Великой Отечественной оказываются - так или иначе - тесно связанными с заграницей, нередко работают на зарубежные гранты и стараются подыграть своим «кормильцам».

В романе Федора Достоевского есть фраза, сказанная одним из бесов: «Кто проклянет свое прошлое, тот уже наш!».



Николай Леонов


Столетие.RU
http://www.stoletie.ru/print.php?ID=144207