Настала очередь моя
Когда Россию захватили
И на растленье обрекли,
Не все России изменили,
Не все в предатели пошли.
И забивались тюрьмы теми,
В ком были живы долг и честь.
Их поглощали мрак и темень,
Им ни числа, ни меры несть.
Стреляли гордых, добрых, честных,
Чтоб, захватив, упрочить власть.
В глухих подвалах повсеместно
Кровища русская лилась.
Все для захватчиков годилось -
Вранье газет, обман, подлог.
Когда бы раньше я родился,
И я б тогда погибнуть мог.
Когда, вселяя тень надежды,
Наперевес неся штыки,
В почти сияющих одеждах
Шли Белой Гвардии полки,
А пулеметы их косили,
И кровь хлестала, как вода,
Я мог погибнуть за Россию,
Но не было меня тогда.
Когда (ах, просто как и мудро),
И день и ночь, и ночь и день
Крестьян везли в тайгу и тундру
Из всех российских деревень,
От всех черемух, лип и кленов,
От речек, льющихся светло,
Чтобы пятнадцать миллионов
Крестьян российских полегло,
Когда, чтоб кость народу кинуть,
Назвали это "перегиб",
Я - русский мальчик - мог погибнуть,
И лишь случайно не погиб.
Я тот, кто, как ни странно, вышел
Почти сухим из кутерьмы,
Кто уцелел, остался, выжил
Без лагерей и без тюрьмы.
Что ж, вспоминать ли нам под вечер,
В передзакатный этот час,
Как, души русские калеча,
Подонков делали из нас?
Иль противостоя железу,
И мраку противостоя,
Осознавать светло и трезво:
Приходит очередь моя.
Как волку, вырваться из круга,
Ни чувств, ни мыслей не тая.
Прости меня, моя подруга,
Настала очередь моя.
Я поднимаюсь, как на бруствер,
Но фоне трусов и хамья.
Не надо слез, не надо грусти -
Сегодня очередь моя!
Друзьям
Россия еще не погибла,
Пока мы живы, друзья...
Могилы, могилы, могилы -
Их сосчитать нельзя.
Стреляли людей в затылок,
Косил людей пулемет.
Безвестные эти могилы
Никто теперь не найдет.
Земля их надежно скрыла
Под ровной волной травы.
В сущности - не могилы,
А просто ямы и рвы.
Людей убивали тайно
И зарывали во тьме,
В Ярославле, в Тамбове, в Полтаве,
В Астрахани, в Костроме.
И в Петрограде, конечно,
Ну и, конечно, в Москве.
Потоки их бесконечны
С пулями в голове.
Всех орденов кавалеры,
Священники, лекаря.
Земцы и землемеры,
И просто учителя.
Под какими истлели росами
Не дожившие до утра
И гимназистки с косами,
И мальчики-юнкера?
Каких потеряла, не ведаем,
В мальчиках тех страна
Пушкиных и Грибоедовых,
Героев Бородина.
Россия - могила братская,
Рядами, по одному,
В Казани, в Саратове, в Брянске,
В Киеве и в Крыму...
Куда бы судьба ни носила,
Наступишь на мертвеца.
Россия - одна могила
Без края и без конца.
В черную свалены яму
Сокровища всех времен:
И златоглавые храмы,
И колокольный звон.
Усадьбы, пруды и парки,
Аллеи в свете зари,
И триумфальные арки,
И белые монастыри.
В уютных мельницах реки,
И ветряков крыло.
Старинные библиотеки
И старое серебро.
Грив лошадиных космы,
Ярмарок пестрота,
Праздники и сенокосы,
Милость и доброта.
Трезвая скромность буден,
Яркость весенних слов.
Шаляпин, Рахманинов, Бунин,
Есенин, Блок, Гумилев.
Славных преданий древних
Внятные голоса.
Российские наши деревни,
Воды, кедра, леса.
Россия - одна могила,
Россия - под глыбью тьмы...
И все же она не погибла,
Пока еще живы мы.
Держитесь, копите силы,
Нам уходить нельзя.
Россия еще не погибла,
Пока мы живы, друзья.
С кем мы?
У Петра Краснова мне очень нравятся роман "От двуглавого орла к красному знамени"(хотя должным образом не оценил и недопонял автор святого Царя-мученика, а жаль), серия политико-фантастических произведений о Белой Свитке, серьёзный и великий и духовно, и литературно роман "Опавшие листья", небольшой, но глубокий роман "Цареубийцы". Великий русский писатель Петр Краснов сделал свой политический выбор и уже один раз казнён за него. Даже его Завещание, которое он продиктовал своему внуку перед смертью достойно того, чтобы его узнали все русские люди. Я его прочитал в замечательном альманахе "Кубань" Кубанской писательской организации. Ивана Ильина и Ивана Шмелёва за их русскую публицистику прямо русскими фашистами называли те, кто Россию и русских ненавидят. Против великого Шмелёва использовали этот русофобский жупел, потому что его особенно часто публиковали крайне правые и фашисткие издания. Но ведь и Библию когда-то печатали в типографии с названием что-то вроде ордена Ленина "Красный пролетарий" . Книга от этого хуже не стала.
Идеологическое обеспечение тоже не может быть отвергнуто полностью
один участник
православного форума
Русская беседа написал. Я же его не обвиняю в реверансах убийцам и мучителям Новомучеников и Исповедников Российских. У меня в храме расписание богослужений составляется. Смотрю в наш патриархийный православный календарь и поражаюсь тому, что практически ежедневно Русская Православная Церковь вспоминает святых мучеников и исповедников, умученных и в 1917, и в 1918, и в 1919, и во все 20-е годы, и во все 30-е, и
во все 40-е, что на меня производит особенно сильное впечатление: на фронте за Россию умирали миллионы православных русских, а за их спиной безбожники-русофобы продолжали мучить и убивать лучших, святых русских людей... Красная ленинская антихристианская идеология ни на иоту не лучше коричневой гитлеровской. Красный молох, требовавший человеческих жертв, не лучше жёлтого дьявола демократии и либерализма.
Если мы действительно православные и русские, то мы должны иметь только одну поддлинную иерархию ценностей: Господа Иисуса Христа, и Того Распята (см. у апостола Павла) и Его Православную Церковь. Это и есть единственная приемлимая Русская идеология, как об этом писал великий русский мыслитель Владыка Серафим (Соболев)
http://www.vernost.ru/ri0.htm , как об этом писал великий патриот Владыка Иоанн (Снычев)
http://www.wco.ru/biblio/books/ioannsp2/Все человеческие идеологии, в особенности идеологии антихристианские, греховны и вредны.
Мне кажется, что вклад Александра Нечволодова, Льва Тихомирова, Константина Победоносцева, Ивана Ильина, Ивана Шмелёва, Ивана Солоневича, Владимира Солоухина и в их числе и Петра Краснова в сокровищницу русского православного самосознания неоценим и должным образом неоценен пока.
