С Праздником Преображения Господня!

[Александр Васильевич]

Архимандрит Петр (Кучер)

ПРЕОБРАЖЕНИЕ ГОСПОДНЕ



Во имя Отца, и Сына, и Святаго Духа.

С праздником, дорогие братья и сестры!

Сегодня великий двунадесятый праздник - Преображение Господне. В этот день Христос взял троих Своих учеников: Петра, Иоанна и Иакова, и возвел их с Собой на гору Фавор. Это был прообраз восхождения на небо - в Царство Небесное, где увидят Господа таким, каким Он есть во Славе Своей, а не скрытым во плоти, каким Он был пред человеками во время Своей проповеди в течение трех с половиной лет. «И преобразися пред ними, и просветися Лице Его яко солнце, ризы же Его быша белы яко свет»(Мф. 17; 2), - т.е. Небо сошло на гору Фаворскую. Почему именно этих учеников удостоил Господь быть свидетелями Своей славы, взял именно их троих? Ибо эти апостолы были носителями трех главных христианских добродетелей. Узрят Христа прежде всего те, которые имеют такую веру и ревность о Славе Божией, как апостол Петр; такую любовь к Богу, которую имел Иоанн Богослов (его и называют - апостол любви); такую кротость и смирение, как у апостола Иакова, которого можно назвать апостолом смирения. Господь и взял его с Собой на гору Фавор за то, что он был настолько кроткий, незлобивый и смиренный, что был незаметен среди 12 учеников.

Здесь же на горе Фавор перед апостолами, своими учениками, Господь показал Свою Божественную Славу - то, что отвергали ослепленные гордостью и злобой враги-первосвященники, фарисеи и другие князья израильского народа, которые хотели видеть Спасителя не как Бога, а как царя земного. Им не нужен был Царь Небесный в лице Иисуса Христа, пришедший спасти души, а не плоть. Они ждали другого мессию-царя, который бы освободил их от ненавистного Римского ига и покорил бы им весь мир. Но ведь это погибельно, как сказано в Евангелии: «Кая бо польза человеку, аще приобрящет мир весь, и отщетит душу свою» (Мк. 8; 36). Господь пришел спасти людей, подготовить их для перехода в Царство Небесное, а не заниматься суетными житейскими делами, и когда Его просили об этом, Он отвечал: «Кто Мя постави судию или делителя над вами?» (Лк. 12; 14).

Враги Христа говорили, что Он не Сын Божий, потому что нарушает соблюдение субботы, они находили разные поводы, чтобы оклеветать Его. И после трех с половиной лет Своего мессианства Спаситель был предан смерти.

Так вот, когда апостолы увидели Славу преобразившегося Господа и в Его присутствии Моисея и Илию, они потеряли сознание. И это понятно, ведь если бы мы увидели Ангела, и то лишились бы чувств. Всегда, чтобы не повредился дух человеческий, чтобы мы не заболели (т.к. у каждого свои страсти и немощи), видения приходят в легком тончайшем сне, который длится секунды. Вот в этом забытьи и были апостолы, но Господь их пробудил, чтобы они стали свидетелями того, что Он является Богом, Богом Законодателем. Еще на Синайской горе Бог дал закон Моисею и научал пророков, как «пасти» израильский народ, чтобы привести его к покаянию и подготовить к приему в мир Мессии - Христа Спасителя. Моисей и Илия разговаривали с Иисусом Христом. Как пишут толкователи, Моисей мог сказать, что он написал закон, который Бог продиктовал ему на Синайской горе, где в огне и пламени Господь в строгости как Царь Небесный дал приказ, повеление людям - десять заповедей, начертанных на каменных скрижалях. Ибо тогда род человеческий будучи животноподобным не мог воспринять Заповедей блаженства, которые позднее в Новом Завете приняли христиане - это были заповеди о любви.

Даже нам, чтобы принять такие заповеди, надо много над собой потрудиться. Когда мы приходим к вере, нас осеняет благодать Духа Святаго, и мы видим церковную жизнь и все вокруг в розовом свете. Начинаем присматриваться, и оказывается, что все не так. Вернее на самом деле это мы не такие, сами далеко не ангелы. Поэтому, когда и в монастырь поступаем, то возникают трения, проблемы, недоразумения. Ведь человек приходит в земной монастырь, а не в райскую обитель. А чтобы оказаться в раю, надо, чтобы тебя здесь, в этой жизни, обкатали, стерли шероховатости и углы. Это как камни, которые падают с горы Ай-Петри на берегу Черного моря и шлифуются друг об друга; волны их катают десятилетиями и веками, после чего эти камни становятся гладкими-гладкими, как лепешечки: наступишь на них - они горячие, не колются, не царапают ноги. Так и мы приходим в церковь, в монастырь, молимся и трудимся здесь, болеем, каемся, чтобы стереть острия с наших душ.

Это как ювелиры делают драгоценности: шлифуют необработанный кусок алмаза и получают сияние камня всеми цветами радуги. Каждый из нас по отношению друг к другу является ювелиром: напильником стирает наши страсти - зло, гордость и другие пороки, а мы не хотим и бегаем с этой «ювелирной мастерской», хотим остаться необработанными камнями, а Господь необработанные камни не возьмет Себе на перси в Царство Небесное.



Итак, возвратимся к теме сегодняшнего праздника. После того, как пророк Моисей вывел израильский народ из Египетского плена, в Ветхом Завете было учреждено законодательство, построена скиния, установлено жертвоприношение животных: страдание Иисуса Христа прообразовалось закланием агнца и совершением пасхи. Все это было сказано Моисеем в присутствии апостолов, чтобы удостоверить свою личность, потому что тогда еще икон не писали, и фотоаппаратов не было, чтобы они могли посмотреть и сразу узнать пророка. Сказанного было достаточно, и апостолы поняли, что они видели Моисея, а раз Моисея, значит Иисус Христос - Бог Законодавец, Который дал Израилю десять заповедей и является Богом Ветхого Завета. Пророки Моисей и Илия говорили с Господом о Его близком отшествии, об исходе, который Ему надлежало совершить в Иерусалиме, т.е. о распятии. Илия сказал Господу, что воскресение Его было предображено воскресением сына Сарептской вдовы.

Это все узнали апостолы из уст пророков, удостоверившись таким образом, что Христос Спаситель есть Сам Бог. Господь и созвал представителей Неба - законодавца Моисея и пророка Илию, чтобы апостолы, когда Он будет распят, не усомнились: а Сын ли Он Божий, Тот, за Которым мы пошли три с половиною года назад, бросив свои рыбацкие сети и семьи? А может, Он не Сын Божий, как говорят эти умники, первосвященники и фарисеи, вдруг они действительно правы? Чтобы этого не случилось, чтоб эти клеветники не сбили с толку апостолов и таким образом не разорили Новый Завет, не препятствовали принятию и распространению Евангелия - учения о спасении, Господь и показал на Фаворской горе избранным ученикам в Преображении Свое Божеское достоинство.

Ученики были еще более удивлены, когда на вершину горы спустилось светлое облако, и голос был с неба: «Сей есть Сын Мой Возлюбленный, о Немже благоволих; Того послушайте» (Мф. 17; 5). Вспомните, как в Ветхом Завете Господь являлся Моисею - гора Синайская содрогалась от Всемогущества Божия, Он как бы по столу кулаком бил перед лицом израильского народа и это не помогло. Сверкали молнии, гремели раскаты грома, вершина горы была в огне и дыме, но несмотря на это, израильтяне на виду у Бога выливали себе из золотых украшений тельца и поклонялись богу иному - сатане. А здесь, на Фаворе, Отец явился в светлом облаке и показал, что Бог существует в Троице. Апостолы увидели, что Иисус Христос поистине Сын Божий, а раз Сын Божий, то Отец Саваоф не единственный, как думал сатана до своего грехопадения, и чего народ израильский до сих пор не знал.

«Сей есть Сын Мой Возлюбленный, о Немже благоволих; Того послушайте» - эти слова были предназначены не только апостолам, они касаются и всех нас, чтобы мы Ему послужили, а для этого нужно иметь такую веру, как имел апостол Петр, любовь к Нему, как у апостола Иоанна Богослова, и смирение, как у Иакова Зеведеева. Вот три главные добродетели, с которыми христитане могут взойти на небо, и без этого, дорогие, не спасешься. Господь привел нас к вере, и это величайшее благо, что мы сейчас находимся в храме - в этом небесном университете на земле. Например, есть институт в Москве, а филиал находится во Владимире, существует много столичных институтов с филиалами в других городах, так и здесь - главный университет у Бога на небе, а здесь, в храме, филиал - духовная школа по подготовке душ христиан к Вечной жизни в Царстве Небесном.

Дорогие братья и сестры, для того, чтобы увидеть Свет Христов на себе, надо потрудиться. Требуется не просто полистать Евангелие туда сюда, перекреститься, поставить свечу, сунуть в карман бабке копейки, - нет, на этом дело не заканчивается, так легко не бывает. Гора, на которую взошли апостолы, чтобы увидеть Свет Христов - это высота добродетелей, и нам надо стремиться ее достичь. В помощь нам дано Евангелие, чтобы из нас, необузданных, непросвещенных Божественной благодатью, сделать людей благочестивых и праведных. Евангелие - это учебник добра, любви и спасения, а не просто книга о Боге для ознакомления. И нужно помнить, что, зная волю Божию и не выполняя ее, мы будем наказаны и примем от Господа еще большее осуждение. Поэтому Бог и требует, чтобы мы не делали поганые дела и не желали ближнему зла. Как Богоматерь откладывала дела Божии в Своем сердце, так и нам надо откла дывать в этот сосуд, свою сокровищницу, дела благие, т.е. веру, молитву, благость от познания, милосердие. Тогда и увидим, как Свет Христов осветит нас и окружающих, тогда и совершится чудо. Но самое главное, даже если и имение свое раздать, но не уверовать в Сына Божия, не сказать, что Он есть, то значит, ничего не сделать для своего спасения, как язычники, которые могут быть добры, но не знают Истинного Бога.

Главное добро, которое не делают родители, - это не воспитывают в страхе Божием своих детей начиная с пеленок. Добром считается купить сыну красивый портфель, велосипед, затем автомобиль и все прочее, а он о Христе Боге даже слыхом не слышал. Когда вырастет такой сыночек, то родителей не чтит, бросается на них с кулаками, наркоман или пьяница - вот вам, пожалуйста, результат богоневедения, результат нашего родительского нерадения о спасении детей. Мы хуже скотины: волчица рожает волчат и учит их быть вол ками. Мы же родили своих детей и не делаем из них христиан - богоподобных существ. Вот они в 20 лет и становятся звероподобными, потому что не насаждали им слово Божие. Хотя сейчас мы сыты и одеты, однако кошки скребут на сердце от того, что делаем зло, что мы неблагочестивые, недобротворцы. А ведь благочестие - это самое важное, это значит знакомить своих детей и близких с Богом, окрестить их, водить с детства в церковь, учить молиться. Встаешь утром от сна на молитву и детей своих станови на колени, молишься перед едой, и они тоже пусть молятся, отходишь ко сну с молитвой, и они тоже. Приучай их каяться и воздерживаться. Самое главное добро - подарить человеку веру в Бога, а не земные сокровища. Кто не милосерд и не щедр, тот не наследует Царствия Небесного. Наши предки, которые жили до революции и даже еще до войны, не чувствовали себя несчастными, потому что они были тружениками, здоровыми духом и телом, бес не наводил уныния и не гулял по их сердцам, т.к. в них обитал Сам Господь.

Вернемся к нашему празднику. Небо сошло в лице преобразившегося Христа и пророков Моисея и Илии, получается, что и апостолы были на небе. Так понравилось им на горе Фавор вместе с Господом, что они собирались разбить палатки (кущи по-изра ильски): «Господи! Хорошо нам здесь быть; если хочешь, сделаем здесь три кущи: Тебе одну, и Моисею одну, и одну Илии» (Мф. 17; 4). Но они не подумали, что Господь не доделал Свое миссионерское дело: не закончил проповедь Евангелия, не пострадал на Кресте, не воскрес и не взошел на Небо. Мессианское учение Христа должно было закончиться крестной смертью. Господь вознесся на небо на сороковой день после Пасхи (праздник Вознесения Христова), и если кто из нас хочет пойти вслед за Ним, и оказаться там, где хорошо, как было апостолам на горе Фавор в присутствии Бога, то мы должны последовать за Ним через Крест, т.е. выполнять Его Волю, кото рая изложена в Евангелии.

И сказал апостолам: «Ни комуже поведите видения, дондеже Сын Человеческий из мертвых воскреснет» (Мф. 17; 9). Господь запретил апостолам рассказывать об этом, чтобы не соблазнить народ. Ведь здесь, на земле, Он был в безславном виде: пленный, заушенный и распятый. Если бы люди слышали от учеников Христовых о Его чудесном Преображении, а потом увидели Его на Кресте, то подумали, что это просто какой-то чудотворец, смертный человек, и не приняли бы христианской веры, сомневаясь в Его Божией силе, не последовали бы за Ним миллионы мучеников. Поэтому Господь и приказал апостолам не говорить до Вознесения. И открывал Свое Божество только близким ученикам, потому что если бы Он совершал такие чудеса открыто, к Нему мог бы пристроиться, например, Симон-волхв и другие обманщики, и делать подобное. Или же люди могли принять Его за призрак, как это однажды показалось ночью апостолам на море Галилейском, поэтому Господь все это делал в тайне от народа во благо и спасение.

Итак, дорогие братья и сестры! Пожалуй, одно из самых главных условий, чтобы унаследовать Царство Небесное, - это проповедовать своим ближним Евангелие, слово Божие. Перед тем, как перейти из этой жизни в другую, возвратиться в Свои Горние обители, Господь показал, что Он Сын Божий, и мир, какой видели три Его ученика на Фаворе, есть на небе, и что в этот мир - небесный Фавор, можно взойти только на добродетелях: на вере, на любви к Богу, смирении и добротворении. С этими свойствами можно привлечь благодать Духа Святаго и общаться с Богом, и такого человека не повредит огонь, который поедает грешников. Имеющих эти благодатные свойства Господь допускает приблизиться к Нему, и человек видит самое главное - неизреченный Божий Свет. Аминь.

http://3rm.info/4767-preobrazhenie-gospodne.html

[протоиерей Георгий Завгородний]

http://f-georgiy.livejournal.com/144089.html

[Александр Васильевич]

«Преобразился еси на горе, Христе Боже...»

В понедельник Святая Церковь празднует Преображение Господне



Праздник Преображения Господня установлен в память Преображения Господа Иисуса Христа перед учениками на горе Фавор, напоминает Православие.Ru. О нем рассказывается в трех синоптических Евангелиях: Мф. 17: 1–6; Мк. 9: 1–8; Лк. 9: 28–36.

В последний год Своего общественного служения, находясь в Кесарии Филипповой, Господь в преддверии грядущих страданий начал открывать ученикам то, что «Ему должно идти в Иерусалим и много пострадать от старейшин и первосвященников и книжников, и быть убиту, и в третий день воскреснуть» (Мф. 16: 21). Слова Учителя сильно опечалили апостолов, и особенно Петра, который стал прекословить Спасителю, говоря: «Будь милостив к Себе, Господи! да не будет этого с Тобою!» (Мф. 16: 22). Заметив скорбь учеников и желая облегчить ее, Иисус Христос обещал некоторым из них показать ту славу, в какую Он облечется по Своем отшествии: «Истинно говорю вам: есть некоторые из стоящих здесь, которые не вкусят смерти, как уже увидят Сына Человеческого, грядущего в Царствии Своем» (Мф. 16: 28).

Спустя шесть дней Господь в сопровождении учеников отправился из Кесарии в пределы Галилеи. Остановившись у горы Фавор, Он взял с Собой трех учеников – Петра и братьев Иакова и Иоанна и взошел с ними на вершину помолиться. И апостолы, утомившись, уснули: «Петр же и бывшие с ним отягчены были сном» (Лк. 9: 32).

Во время их сна Господь Иисус Христос преобразился: «И когда молился, вид лица Его изменился, и одежда Его сделалась белою, блистающею» (Лк. 9: 29). Очнувшись от сна, апостолы увидели Его в светлых одеждах с исходящим от Него ярким светом. Христос беседовал с двумя мужами – пророками Моисеем и Илией о предстоящих страданиях. Когда разговор подходил к концу, Петр проникся дерзновением и сказал Господу: «Наставник! хорошо нам здесь быть, сделаем три кущи, одну – Тебе, одну – Моисею и одну – Илии» (Лк. 9: 33). Но Иисус тотчас показал ему, что не имеет нужды в скинии, что Он есть Тот, Кто в продолжение 40 лет делал в пустыне палатки из облака его отцам. «Когда Он еще говорил, – повествует евангелист Матфей, – се, облако светлое осенило их; и се, глас из облака, глаголющий: Сей есть Сын Мой Возлюбленный, в Котором Мое благоволение; Его слушайте» (Мф. 17: 5).

При этих словах апостолы в сильном страхе пали ниц. В это время слава Господня, а вместе с ней и пророки, скрылась от них. Господь подошел к лежавшим на земле ученикам, говоря: «Встаньте, не бойтесь» (Мф. 17: 7). Подняв глаза, апостолы никого не увидели, кроме Господа Иисуса. Они стали спускаться с горы. Дорогой Господь заповедал им никому не говорить о видении до тех пор, пока Он не примет страдания и смерть и не воскреснет в третий день. Апостолы выполнили просьбу Спасителя и умолчали до поры об увиденном.

Несмотря на то, что вспоминаемое событие совершилось за 40 дней до распятия Спасителя, оно отмечается в августе, а не в феврале, так как иначе празднование приходилось бы на время Великого поста. По установленной традиции, временной промежуток в 40 дней отделяет Преображение от празднуемого 14 сентября Воздвижения Креста Господня, когда Церковь вновь вспоминает Христовы страсти и Его страдание на кресте.

Что касается хронологии установления праздника, то в исторической литургике существуют версии о его чрезвычайно древнем происхождении: «С 900 года его празднуют в Византии как… Преображение Спасителя». Однако более вероятно, что рассматриваемый праздник был установлен в IV веке: в это время равноапостольная Елена, мать Константина Великого, возвела на горе Фавор храм в честь Преображения Господня. И некоторое время Преображение было в Палестине местным празднованием. Лишь с V столетия празднование получило повсеместное распространение на христианском Востоке.

Вечернее богослужение на Преображение совершает владыка с местным и прибывшим духовенством. Специально приглашенные певчие стараются сделать всенощное бдение еще более великолепным с помощью нотных аниксандариев (стихи псалма «Благослови, душе моя, Господа»), кекрагариев (стихир на «Господи, воззвах») и доксастариев – славников. Кроме обычного торжественного малого выхода всех священнослужителей для пения «Свете тихий», «совершается и благословение хлебов на литии, причем, когда стечение богомольцев в храме бывает значительное, для совершения литии и благословения хлебов выходят на монастырский двор под открытое небо».

Заутреня совершается обычным порядком по чину Великой Константинопольской Церкви, до великого славословия, после которого непосредственно следует литургия. Если ее служит архиерей, то, по принятому обычаю, облачение его происходит прежде – на средине храма, причем священные архиерейские одежды выносят из алтаря сослужащие с ним иереи после возгласа диакона: «Иереи, изыдите».

За литургией, а равно и на заутрене, произносятся на церковнославянском языке некоторые ектении и возгласы и читаются Апостол и Евангелие на трех языках – греческом, арабском и церковнославянском. В конце литургии положены молебен и совершается крестный ход вокруг храма Преображения.

В некоторой степени, которую нельзя, однако, преувеличивать, праздник Преображения связан и сопоставим с ветхозаветным праздником кущей. Подобная взаимность подтверждается и традицией совершать в оба этих торжества освящение плодов. После заамвонной молитвы, при пении тропаря и кондака праздника, священник кадит плоды. Затем диакон возглашает: «Господу помолимся», и священник читает молитву «в причащение гроздия»: «Благослови, Господи» и молитву «о приносящих начатки овощей»: «Владыко Господи Боже наш». После – при пении тропаря – окропляет плоды святой водой. Затем следуют «Буди имя Господне» и отпуст праздника.

http://ruskline.ru/news_rl/2013/08/16/preobrazilsya_esi_na_gore_hriste_bozhe/

[Александр Васильевич]

О Царстве Христовом и о земном царстве

Слово протоиерея Александра Шаргунова в праздник Преображения Господня



На горе Фаворской внезапно явилось лучшим ученикам Христовым Царство Небесное, пришедшее в силе. И потому Петр говорит: «Господи, хорошо нам здесь быть». Однако не для всех был этот дар, потому что для большинства царство земное было дороже небесного. В самом деле, у царей земных есть своя территория, где они осуществляют власть, и пределы ее они стремятся расширить. Христос же не имеет, где главы приклонить. У властителей земли есть армии, бомбы и пушки, и даже ядерное оружие. А у Христа в Гефсиманском саду – только два меча, и Он запрещает Петру использовать их. Цари и сильные мира сего правят своими народами хитростью и интригами, часто ложью и преступлениями. А Христос не может никогда прибегать к подобным средствам, потому что Он – Святой Божий.

Да и вправду ли Он Царь, если нет в Нем ничего такого царского? В нашем Символе веры мы исповедуем, что «Царству Его не будет конца». И все Евангелие свидетельствует об этом: Архангел Гавриил возвещает Божией Матери, что Ее Сын будет иметь престол Давида царя; волхвы приносят Ему поклонение как Царю; в течение трех лет служения Он не перестает говорить о Своем Царстве.

Однако есть нечто странное в отношении Господа к царской власти. Когда восторженные толпы хотят сделать Его царем, Он уклоняется. А перед Пилатом, когда никто не предлагает Ему царского венца, Он утверждает Свое Царство. Он непоколебимо возвещает о приходе Царства, в то время как никто не хочет иметь Его своим Царем. Когда легко Ему стать Царем, Он отказывается; когда это опасно для Него, Он ни за что не отступает.

Перед Пилатом Христос дает нам услышать, в чем заключается Его Царство. «Я на сие пришел, чтобы свидетельствовать о истине». Эта истина, которую Он возвещает, - Божественный замысел спасения: Бог послал Своего Сына Единородного спасти мир. И всякий раз, когда Господь словом и делом являет этот замысел, Он осуществляет Свою царственную власть. И всякий раз свет Преображения восходит над миром. Вся жизнь Его на земле – царская, потому что она вся – явление Божественного спасения.

Когда Господь исцеляет больных, слепых, хромых, расслабленных, прокаженных, Его прикосновение к ним – знамение, что Царство Божие приблизилось. Это значит, что Божественный свет начинает действовать во мраке мира. И когда перстом Божиим Он освобождает одержимых бесами, Он дает доказательство присутствия Божия на земле. Когда Он с мытарями ест и пьет, когда спасает жену, взятую в любодеянии, Он являет милосердного Бога, не хотящего смерти грешника, свет Его любви. Когда Он плачет над Иерусалимом, над Лазарем, Он выражает сострадание Отца Небесного к человеческому горю. И воздает приходящим к Нему Фаворским блаженством. Мы знаем, как однажды Господь назовет блаженными, то есть бесконечно счастливыми, всех несчастных: нищих, голодных, плачущих, гонимых. Он говорит, что они первыми войдут в Его Царство.

Всею Своею жизнью Господь свидетельствует об истине, но так же, и более всего, - Своею смертью. Ибо ценности, которые Он проповедовал, явились ее подлинной причиной. Вот почему среди сияния Божественного света Моисей и Илия говорят с Ним «об исходе, который Он должен совершить в Иерусалиме» ради спасения многих. Ради того, чтобы эти ценности стали достоянием всех.

Когда свет Преображения воссиял на горе Фаворской, по видимости ничто не изменилось в мире. И доныне этот свет будет сокрыт, пока ничто не начнет меняться во имя Христа и Евангелия. И, прежде всего, - наши сердца. Свет Царства Божия открывается, когда человек встает на путь заповедей блаженства, отвергая мир и то, что в мире: лучше быть нищим, чем богачом-мародером, лучше быть гонимым, чем гонителем, лучше невинно страдать самому, чем заставлять страдать других, лучше прощать, чем настаивать на своей мнимой правоте. Лучше жизнь свою отдавать за других, чем отнимать у других жизнь. Только в той мере, в какой мы живем по истине Креста Христова, открывается нам слава Его Воскресения, свет Преображения.

Протоиерей Александр Шаргунов, настоятель храма свт. Николая в Пыжах, член Союза писателей России

http://ruskline.ru/news_rl/2013/08/20/o_carstve_hristovom_i_o_zemnom_carstve/

[Александр Васильевич]

О празднике Преображения Господня

Слово протоиерея Георгия Городенцева



Событие Преображения Господня святой апостол и евангелист Матфей описывает так: «По прошествии дней шести, взял Иисус Петра, Иакова и Иоанна, брата его, и возвел их на гору высокую одних, и преобразился пред ними: и просияло лице Его, как солнце, одежды же Его сделались белыми, как снег. И вот, явились им Моисей и Илия, с Ним беседующие. При сем Петр сказал Иисусу: Господи! Хорошо нам здесь быть; если хочешь, сделаем здесь три кущи: Тебе одну, и Моисею одну, и одну Илии. Когда он еще говорил, се, облако светлое осенило их; и се, глас из облака глаголющий: Сей есть Сын Мой Возлюбленный, в Котором Мое благоволение; Его слушайте» (Мф.17,1-5).

Господь преобразился пред Своими учениками незадолго (согласно Преданию за 40 дней) до Своих страданий и крестной смерти. Преобразился для того, чтобы укрепить их веру; чтобы, когда увидят Его на Кресте, то, вспомнив Его славу, явленную им на Фаворе, они не соблазнились. При Преображении Христос не изменился, не приобрел какие-то новые свойства, но лишь явил, насколько могли вместить апостолы, Свое Божество, сокрытое до этого под завесой плоти.

Моисей и Илия явились на Фаворе и беседовали со Христом, ибо первый дал закон Израилю, а второй – это великий пророк. Чем показывают, что Господь Иисус Христос не противник закона, но Начало закона и пророков. Притом Илия явился с неба, куда был в свое время взят на огненной колеснице, а Моисей из ада, с лона Аврамова, где находились все ветхозаветные праведники до Искупления, содеянного Господом на Кресте. Чем показывается, что Господь Иисус Христос есть Владыка небесных, земных и преисподних.

Но если Преображение Господне произошло за 40 дней до Его крестной смерти, то почему же мы празднуем его 19 (6) августа? Дело в том, что если поставить этот праздник в церковном календаре за 40 дней до Великого Пятка (когда Православная Церковь и воспоминает крестную Жертву Спасителя), то он попадет как раз на первую седмицу Великого поста. А это время сугубого пощения и воздержания, когда не полагается праздновать, но следует думать о своих грехах и оплакивать их. Посему святые отцы, благоразумно рассудив сие, поставили праздник Преображения (как каждый может легко посчитать по календарю) за 40 дней до Воздвижения Честного и Животворящего Креста Господня, празднуемого 27 (14) сентября, когда также воспоминается крестная Жертва Спасителя.

Преображение Господне знаменует и будущее, после Второго Пришествия Христова, преображение всего творения, всей твари. Ибо, как говорит апостол Павел: «Тварь с надеждою ожидает откровения сынов Божиих, потому что тварь покорилась суете не добровольно, но по воле покорившего ее, в надежде, что и сама тварь освобождена будет от рабства тлению в свободу славы детей Божиих» (Рим.8,19-21). В знак этого будущего преображения всего творения и освящаются начатки плодов земных: виноград и яблоки. По случаю праздника в этот день строгого Успенского поста разрешается и вкушение рыбы.

Дай Бог и нам, православным русским патриотам, благодатно и радостно встретить сей двунадесятый праздник Господень!

Протоиерей Георгий Городенцев, кандидат богословия, преподаватель Одесской духовной семинарии

http://ruskline.ru/news_rl/2013/08/20/o_prazdnike_preobrazheniya_gospodnya/

[Дмитрий Н]

Молитва на праздник Преображения

Архимандрит Иакинф (Унчуляк)




Приди к нам опять, Иисусе, не слушай Петра! Сойди с Фавора и приди в дома наши, в души наши! Приди сюда, где мы страдаем и трудимся за кусок хлеба! Приди сюда, где мы распинаемся людьми, бесами и страстями! Если же Петр не хочет спускаться, оставь его на горе и приди к нам, в наши сердца!


_{Архимандрит Иакинф (Унчуляк)}

Научи нас, как спастись, покажи, как терпеть. Приучи нести наш жизненный крест. Научи, как распинаться. Приди и пострадай за нас, Сам распнись вместо нас, вкуси сначала Сам чашу смерти, покажи нам новый путь спасения через страдание.

О, как бы нам хотелось остаться с Петром на горе Фаворской! Но мы носим тела, задыхающиеся от болезней, похотей и страстей. В груди у нас сердца, пылающие от ненависти. Дома ждут дети, просящие у нас хлеба!..

О, как бы нам хотелось наслаждаться с Петром там, на горе Фаворской! Но мы видим себя обложенными туманом – грехом. Не оставь же нас, Иисусе, но сойди к нам в вихре к подножью горы. Здесь мы ждем Тебя вместе с остальными учениками: Фомой и Андреем, Иаковом и Матфеем, Иудой и Варфоломеем, Симоном и Фаддеем. Голодные и нагие, странники и сироты, дети и старики, вдовые и нищие, больные и скорбящие – все мы ждем Тебя, жаждем Тебя. Приди же и помирись с нами.

Сойди и еще ниже, к берегу моря, туда, где жизнь бьется в волнах, туда, где корабли разбиваются о скалы и рвется столько парусов, ломается столько вёсел, столько душ уносится на дно бушующей силой волн. Мы знаем, что гора с ее тишиной и уединением зовет Тебя на молитву, но всё же взгляни вниз с жалостью, на море. Там, вдали, вздымаются волны, разрывая берега с такой яростью… И это – мир. А в волнах корабли борются с морем, ветром и ночью. И это – человек.

Сойди же туда, в пучину морскую, в сердце человека, в недро семьи. Туда, где свет перемешан с тьмою, жизнь со смертью, радость с воздыханием, хлеб с прахом, правда с ложью, мед с ядом, любовь с ненавистью, вино с уксусом, время с вечностью. Приди сюда, где страдаем мы, люди, примирись с нами, преобрази лицо мира, утоли море, успокой сердца, соедини в едином помышлении души наши.


Архимандрит Иакинф (Унчуляк)
Перевела с румынского Зинаида Пейкова


19 августа 2014 года

http://www.pravoslavie.ru/put/73025.htm

[Дмитрий Н]

О «сумасшествии» и надежде христиан

Архиепископ Горловский и Славянский Митрофан
Горловская и Славянская епархия


19 августа 2014 года, в праздник Преображения Господня, архиепископ Горловский и Славянский Митрофан совершил Божественную литургию в нижнем храме в честь Новомучеников и исповедников Русской Церкви Богоявленского кафедрального собора. По окончании богослужения владыка обратился к духовенству и прихожанам с архипастырским словом.



Ваши высокопреподобия, всечестные отцы, отец настоятель, дорогие братья и сестры, поздравляю вас с двунадесятым праздником Преображения Господня!

Событие, которое произошло на Фаворской горе, Церковь избрала из множества евангельских событий, чтобы праздновать его как великий двунадесятый праздник. И церковным уставом было установлено это торжество совершать за сорок дней до праздника Воздвижения Честнаго и Животворящего Креста Господня, потому что произошло это событие накануне крестной смерти и страданий Господа Иисуса Христа.

Он шёл в Иерусалим, Он знал, что там будет распят. И перед тем, как ученики Его увидели униженным, поруганным, оскорблённым, Он дал им возможность увидеть Себя и другим — таким, Какой Он есть, в той небесной славе, которой никогда Он не оставлял, которая с Ним не разлучалась, и в которой Он пребывал, будучи Богом и Человеком. Ученики увидели Спасителя не просто великим учителем, чудотворцем, Который может невозможное. Они увидели Его небесную славу и просветились этим Светом.



 А нужно это было для того, чтобы, как мы поём в кондаке этого праздника, «егда Тя узрят распинаема, страдание уразумеют вольное». То есть, чтобы они поняли — это всё происходит не только потому, что так сложились обстоятельства. Не только потому, что Иуда предал, а фарисеи позавидовали. Есть другая причина: Господь Себя захотел добровольно принести в жертву за весь мир. И ученикам это должно было напомнить о том, что Его страдания — вольные, а жертва — это жертва любви, а не просто насилие, против которого Он ничего не мог сделать.

В сегодняшний день почему-то вспоминаются слова апостола Павла о том, что люди, которые на христиан смотрят со стороны, почитают их безумцами, как сейчас бы сказали — больными на голову. А почему люди, которые смотрели на христиан со стороны, называли их «буими», то есть безумцами? Христиан преследовали, они были вне закона в те времена, когда проповедовал апостол Павел. Собирались они в пещерах, в катакомбах, в местах, куда нужно было пробираться тайным образом. Если удавалось узнать, где собираются христиане, к ним приходили воины и арестовывали.

Когда христиан приводили на суд, им предлагали выбрать: деньги, имущество, жизнь, почёт и уважение — либо смерть. Причём надо было не просто умереть, а умереть мучительно и медленно, не за какое-то зло, а только за то, что ты христианин. И христиане почему-то, не все, но в большинстве, выбирали мучения и смерть — похоже, и вправду какие-то больные люди, что-то в их жизни не так. Но самым страшным и непонятным было то, что они при этом ещё и радовались, благодарили Бога и воспевали Ему славословие. Это, конечно, приводило всех в недоумение, и на них смотрели как на каких-то безумцев.

Но христиане были не больны. Они были самыми здоровыми людьми, которые жили на земле. Просто они знали то, чего не знали другие. Они видели Свет, который видели апостолы на горе Фаворской — Свет Божественной благодати. И быть в этом Свете для них было дороже всего в мире. Они весь мир отдали бы, только бы в этом Свете быть непрестанно. Помните, как Пётр в Евангелии сказал: «Господи, как нам здесь хорошо! Давай сделаем три сени и останемся здесь навсегда!» На пустынной каменистой горе, на которой нет ни воды, ни света, на которой нет ничего. Но здесь так хорошо, что хочется остаться навсегда.

Первые христиане — это были те люди, которые через Христа узнавали о том, что с Богом жить хорошо, лучше, чем что-либо другое, и уже никогда не хотели этого потерять и с этим расстаться. И для них быть с Богом — это были не слова, как мы говорим «иди с Богом», а человек не знает, с Богом он или без Бога, потому что внутри него непонятно, что происходит. Они были с Богом, потому что пребывали в Его Свете. И отлучиться от этого Света, расстаться с Ним было страшной потерей.

Мы сегодня уже второй или третий день сидим без света, без воды, и понимаем, как это плохо. Вот так же люди думали, что им плохо быть без Христа. Они готовы были быть без света и без воды, но без Христа они быть не хотели. И поэтому они были готовы на то, что удивляло язычников, и благодарили Бога за страдания.

В сегодняшний день мы с вами празднуем Преображение. В колокола позвонить нельзя: сразу прибегают с криком «что вы звоните, нас из-за этого будут бомбить» — хотя непонятно, откуда они это взяли. Света нет, воды тоже нет. Служим на просфорах, которые раньше испекли, а когда они закончатся, будем думать, что дальше делать. А на душе нет ни уныния, ни тоски — есть радость. Мы что, сумасшедшие? — нет, мы просто христиане. Мы знаем, что у нас есть, чему порадоваться: тому, что мы зла никому не причиняем, никого не убиваем. Тому, что несмотря на все трудности, мы сохраняем надежду и веру в то, что добро всё равно сильнее зла, что оно победит любое зло и любую неправду.

Храм, несмотря на то, что здесь темно, переполнен Божественным Фаворским светом, в котором Господь преобразился перед учениками — но видим мы его не телесными глазами, а очами своего сердца. Каждый — ровно настолько, насколько способно его сердце этот Свет увидеть. Не потому, что Богу этого Света жалко для нас — сколько угодно бери на здоровье, наслаждайся. Но мы знаем, что если у человека глаза больны, и он начинает на свет смотреть, у него это вызывает не радость, а боль, причём очень резкую. Поэтому человек с больными глазами ходит с повязкой. Ему завязывают глаза, чтобы ему не было больно, чтобы его не травмировать.

Так и Господь нам даёт этот Свет «якоже можаху». Почему? Потому что в сердце — гордыня, зависть, злоба, лукавство, лицемерие. Если этот Свет однажды засияет, мы от ужаса из-за того, что мы увидим в своём сердце, не радость испытаем, а страх и отчаяние. И поэтому, пока у нас нет смирения, покаяния, мы этот Свет видим лишь отчасти — настолько, насколько нам не больно, а, наоборот, радостно будет его видеть. И чем больше мы сердце очищаем от греха, тем больше радости будет в нашей душе.

Именно благодаря этому нам сегодня радостно, у нас в душе горит огонёк счастья и благодарности Богу. Хотя, казалось бы, чего радоваться? Неизвестно, что завтра будет, неизвестно, что случится с нами сейчас по дороге из храма. Но мы верим, что Господь всё управит, что всё будет хорошо. И это тоже та частичка Света, которая касается нашей души и нашего сердца.

Я вас от всей души поздравляю с сегодняшним праздником. Помните всегда о том, что этот Свет есть, о том, что к этому Свету каждый из нас может прикоснуться. Не надо специально тянуть электрическую линию — нужно просто искренне от души молиться, жить по совести и творить добрые дела, и этот Свет будет просвещать душу и сердце. Если бы этого Света в мире не было — не было бы и добра, надежды и любви. Но мы всё это ощущаем, особенно в сегодняшний праздничный день.

Не унывайте, молитесь Богу, просвещайтесь Его Божественным Светом. Мы унываем не потому, что про нас Бог забыл, а потому что мы про Него забыли. Пусть мы всегда будем помнить о Нём. Божие благословение пусть пребудет со всеми вами!


21 августа 2014 г.

http://www.pravoslavie.ru/smi/73093.htm

[Александр Васильевич]

Фаворский свет: Преображение Господне – день укрепления в вере



19 августа Церковь празднует один из главных православных праздников – Преображение Господне

См.видео по нижеприведённой ссылке:

http://www.youtube.com/watch?feature=player_embedded&v=GIJKtD5qyPw

http://ruskline.ru/video/2015/avgust/18/favorskij_svet_preobrazhenie_gospodne_den_ukrepleniya_v_vere/

[Александр Васильевич]

Митрополит  Николай  (Ярушевич)

Слово в день Преображения Господня



Сегодня, мои дорогие, мы празднуем великий для нас день Преображения Господня. Еще раз в своей жизни в этот праздник мы духом присутствуем на Фаворской горе. Очами веры мы видим вместе с апостолами Петром, Иаковом и Иоанном, восшедшими со Спасителем на вершину этой горы, славу Божию в священные минуты этого события. Оно произошло незадолго до крестных страданий и смерти нашего Спасителя.

Вы знаете, что Сын Божий, сходивший на нашу землю для вечного спасения людей, явился не в Своей Божественной славе, - иначе Его Божественный свет ослепил бы очи грешных людей, - но пришел на землю в уничиженном виде, прикрыв Свое Божество образом человека. А здесь, на горе Преображения, Он показал Себя в сиянии той славы, в которой Он пребывает от века и в которой увидят Его те из нас, кто своей земной жизнью будет этого достоин.

На горе Преображения апостолы увидели рядом с преобразившимся Господом пророка Моисея и пророка Илию. Моисей жил за тысячу шестьсот лет до Рождества Христова, пророк Илия - за девятьсот лет. Значит, - пророки Моисей и Илия не мертвые, но живые. Они живы были и тогда, когда их видели в этот день апостолы; живы и сейчас, живы будут и в бесконечных веках, потому что Бог наш, в Которого мы веруем, как говорит Слово Божие, "не есть Бог мертвых, но живых" (Мф. 22, 32). У Господа все живы. И апостолы, созерцая пророков, явившихся им на это мгновение из небесного мира, видели в этом явлении живое подтверждение слов Господа Иисуса Христа: "Верующий в Меня имеет жизнь вечную" (Иоан. 6, 47).

Так это священное событие, которое мы сегодня прославляем, открывает тайну о жизни вечной, в которую уже вошли наши прадеды, деды, отцы, войдет и каждый из нас. Больше того, каждый из нас уже здесь на земле, на коротком отрезке времени, данном ему Господом для земной жизни, уже начинает этот путь жизни вечной, ибо уже никогда не умрет ни моя, ни твоя, ни чья-либо душа - ни душа верующего, ни душа нераскаянного грешника. Мы все войдем в вечную жизнь, хотя и не все войдем в вечную славу. В "радость Господа Своего" войдет только тот, кто проживет земную жизнь достойно священного имени сына своего Небесного Отца; кто стремится к Господу, как дитя к груди своей любимой матери; кто ищет Господа и в скорби и в радости, ощущая прикосновение Его отеческой руки, которой Он ведет каждого из нас к Себе, и видя на всем своем земном пути Божественный Промысл.

Св. Евангелист говорит нам, что пророки Моисей и Илия, явившиеся на Фаворе, не молча стояли около Спасителя: сами осененные Божественным Светом, они беседовали с Ним. И апостолы слышали о чем: о кончине Спасителя, о близких, уже предстоящих крестных страданиях Господа Иисуса Христа. Они стремились проникнуть в тайну этих крестных страданий, потому что страдания и смерть нашего Спасителя - это воистину тайна. Это - тайна любви Божией, по которой Отец Небесный послал Своего Сына для того, чтобы Он, взяв на Себя грехи каждого из нас, пострадал и принес искупительную жертву на Голгофском кресте. Это - тайна правосудия Божия, по которому Господь осуждает грех, но прощает каждого кающегося грешника во имя Своих крестных страданий. Это великая тайна премудрости Божией, по которой Господь благоволил дать людям через страдания Своего Божественного Сына право войти в вечную жизнь и наследовать в ней все те блага, какие, по слову Божию, приготовлены у Господа любящим Его (1 Кор. 2, 9).

Если эти крестные страдания Спасителя нужны были для спасения человечества, то разве это не является свидетельством того, что в каждом из нас есть то, что вызывало необходимость этих страданий, о которых пророки беседовали с Господом на горе Преображения? Значит, в нас есть не только плоть и кости, которые мы носим. Если бы мы состояли только из них, за что же было бы страдать за нас Господу? За прах, в который мы обратимся после смерти? Эти крестные страдания необходимы были потому, что кроме плоти и костей, которые мы носим, в нас есть бессмертная душа, и за счастье этой бессмертной души и нужна была крестная смерть нашего Господа.

Так и пророк Моисей и пророк Илия не только своим соприсутствием с Господом на горе Фаворе, но и беседой своей с Ним говорят нам о тайне вечной жизни и о бессмертной нашей душе.

На горе Преображения перед лицом изумленных учеников Господь Иисус Христос на несколько мгновений открыл не только Свою славу, но и славу Царства Небесного, горнего Иерусалима, в котором Он встретит души Своих апостолов, когда они окончат свой земной подвиг мученической смертью. И когда перед апостолами открылись двери небесного Иерусалима, и они увидели славу Спасителя и свет Небесного града, они пережили такое чувство радости, с которой воскликнул апостол Петр: "Хорошо нам здесь быть" (Лк. 9, 33). Он не нашел других слов, чтобы выразить всю радость, которая заполняла его душу и души других апостолов, свидетелей Преображения. На этой горе Господь дал почувствовать Своим ученикам то, что их ожидает в вечной жизни.

Все вы хорошо знаете, мои дорогие, что земная жизнь перейдет в жизнь, не знающую конца. И в сердце истинного ученика Христова, если мы живем по заповедям Божиим, живем с Господом на пути земной жизни, живет и предвкушение, предчувствие наших вечных благ и вечных радостей, какие ожидают истинных детей Божиих в Небесном Царстве.

В светлую пасхальную ночь мы обнимаемся друг с другом, мы ликуем; наша душа поднимается как бы на крыльях над землей; мы переживаем особый, только светлой пасхальной ночи присущий, восторг, потому что мы ощущаем, как Воскресший Спаситель осеняет нас благодатью Своего преславного Воскресения.

Недаром и маловерующие люди в эту пасхальную ночь какой-то непонятной для них силой влекутся на светлые пасхальные огоньки.

Когда с верою, любовью и со страхом Божиим, после очищения себя благодатью покаяния, православный христианин приобщается Божественного Тела и Животворящей Крови Господа, он, соединяясь с Господом и духом и телом, носит радость общения с Господом и предвкушает ту радость, которая будет заполнять его при вечном общении со Сладчайшим Спасителем.

И чем ближе мы к Богу своей молитвой, своим покаянием, добрыми делами и жаждой спасти свою душу, тем больше и больше мы живем этой ожидаемой нами радостью, предвкушаем ее, еще не войдя в жизнь загробную.

Священное событие Преображения Господня напоминает всем нам о том, мои дорогие, что для того, чтобы войти в ту славу, какую Господь показал на Фаворской горе, какую обещает Своим верным детям, какую мы предощущаем здесь на земле, мы должны преображать свою душу в дни земной жизни. Мы должны обновляться, восстанавливать в себе искажаемый грехами образ Божий, чтобы он воссиял в каждом из нас до конца этой жизни, за которой начинается новая жизнь.

Сотворив первого человека, Господь запечатлел в его душе Свой образ. Этот образ в человеке составляется из любви, милосердия, чистоты, терпения, смирения - всего того, чем Господь Иисус Христос Сам прославил Себя в дни Своей земной жизни. Чистыми мы вышли из св. купели крещения. Но нашими грехами и страстями этот образ Божий беспрерывно омрачается, покрывается грязью нашей порочной жизни. И потому мы должны обновлять его в себе в течение всей своей жизни, освобождаясь от нечистоты и пороков и украшая душу добродетелями.

Так, событие Преображения Господня напоминает нам о долге преображения нашей души. И потому с особой силой в этот день в наших сердцах звучат слова Христовы: "Бодрствуйте и молитесь" (Марк 14, 38). Господь велит нам бодрствовать сердцем, а бодрствовать - значит быть подобным страже, которая бережет какое-нибудь здание от нападения на него вора или злого человека. Эта стража обходит свое здание со всех сторон - и не один раз - из опасения, чтобы или через дверь, или через окно, или через крышу не проник в него какой-нибудь злой человек.

Так надо охранять нам все ходы, через которые грех вползает в наше сердце. А он вползает бесчисленными путями: через глаза, когда они смотрят на то, что возбуждает греховное чувство и влечет ко греху; через уста, когда они произносят бранные, скверные, лживые, клеветнические, осуждающие друг друга слова. Он входит через наши помыслы, он поднимается со дна нашей души, когда мы даем свободу живущей в нас наклонности к греховной жизни.

Мы должны быть стражами своего сердца, потому что грех лишает нас радости чувствовать в себе Господа, отнимает сладость предвкушать и будущую радость общения со Спасителем.

Мы и просим в сегодняшний день, когда Господь преобразился на Фаворе и показал славу Свою и свет нерукотворного духовного града Иерусалима, чтобы Он осветил и наши грешные души Своим светом присносущным и Своей Божественной благодатью помог нам грешным пройти земной путь достойно того призвания, к которому мы все предназначены, - быть небесными гражданами горнего Иерусалима.

Живите с Господом и умирайте с Господом! И пусть ваше сердце еще здесь, на земле, учится предвкушать радость увидеть Господа, Ему поклониться и с Ним быть в бесконечных веках.

Когда Господь пресечет земную жизнь каждого из нас, да откроются, мои дорогие, перед нами, по милости Божией, двери небесного Иерусалима!

И радости нашей тогда никто и ничто не отнимет от нас.

http://ruskline.ru/analitika/2009/08/20/slovo_v_den_preobrazheniya_gospodnya/

[Александр Васильевич]

«Плоды покаяния – вот что нужно каждому для преображения души»

Слово митрополита Владивостокского и Приморского Вениамина (Пушкаря) на день Преображения Господня



Великий праздник Преображения – любят на Руси этот радостный августовский день. Спелые яблоки, спелые плоды винограда несут в этот день в наши храмы, именуя на Руси праздник Преображения Господня ещё и Яблочным Спасом. Это добрая народная традиция, следуя которой мы должны помнить, каких плодов ждёт от нас Господь. Плоды покаяния – вот что нужно каждому для преображения души.

В таком событии мировой и евангельской истории как Преображение Господне кроются глубокие смыслы. В этом и смысл утверждения учеников и будущих апостолов Церкви в их вере. Господь, Богочеловек пришел в мир в смирении и кротости, пришёл в уничижении. А, на Фаворе Он показал Своё Божество.

Апостолу Петру было открыто свыше, что Христос – Сын Божий – об этом мы читаем в Евангелии. И через шесть дней после этого события Христос повел ближайших учеников – Петра, Иакова и Иоанна на гору Фавор, где в явлении Божией Славы сам Бог Отец засвидетельствовал истинность того, что было открыто ранее Петру.

Во время молитвы на горе Фавор Господь преобразился так, что лицо Его сияло как солнце, а одежды блистали нетварным Светом. При Господе предстояли пророки Моисей и Илия. Апостолы пребывали в радости и Петр, преисполненный благодати, воскликнул: «Господи, хорошо нам здесь быти!»

Эта слава была показана ученикам временно, Господь вернулся к своему прежнему состоянию. Но созерцание фаворской славы Христа должно было укрепить учеников в дни страданий Агнца Божия, в Голгофском восхождении Христа и в Его распятии. Фавор нужен был ученикам и всему человечеству для уразумения добровольного страдания Христа. Помните, как во время ареста Господа в Гефсиманском саду, апостол Петр для защиты вынул меч, но Христос остановил его, сказав, что Он мог бы умолить Отца Небесного послать более, нежели двенадцать легионов ангелов. Голгофская жертва Христа, ранее явившегося ученикам во всей своей Божественной славе, была добровольной жертвой Бога Сына Богу Отцу.

Преображение – это будущность нашего мира. На горе Фавор в белоснежном блистании и величестве Господь показал Божественную славу, в которой пребывал весь первозданный материальный мир до грехопадения и каким он явится в будущем веке.

Дорогие братья и сестры! Грешникам нет места на Фаворе небесном. Достойными участниками будущей вечной славы станут те, кто в настоящей жизни преобразуются Духом по образу Преобразившегося на Фаворе. Это те, которые преобразовывают свой ум непоколебимой верой так, что он делается умом Христовым, мыслят и рассуждают, как учит Святое Евангелие, твердо стоят в Истине и борются со всякой ложью и злом. Это те, которые преобразовывают свою волю так, что она становится послушна одному Святому Евангелию и никто, и ничто не может отклонить ее от исполнения Заповедей Господних. Это те, которые преобразовывают свое сердце так, что в нем пребывает искренняя пламенная любовь к Богу и ближнему. Это те, которые преобразовывают и самые свои чувства так, чтобы они не служили греху и беззаконию, но чистоте и правде. Пойдемте же, братья и сестры, на вершину духовного Фавора, чтобы созерцать Свет Триединого Божества, чтобы наполнить свои сердца вечной радостью!

К преображению должна стремиться и вся наша Россия! Крестившись во Христе в великой купели Днепра, она 1000 лет, освещенная Фаворским светом, шла за Христом, подымаясь на Фавор. Но в 17-м году прошлого века Россия сбросила с себя белую крещальную одежду и скатилась к основанию горы, где подобно евангельскому бесноватому отроку впала в духовное ожесточение, покорившись духам злобы.

Восстань же Русь, осознай свою греховность, одень свою крещальную белую одежду и вновь иди по дороге, указанной тебе равноапостольным князем Владимиром, по дороге Преображения на вершину горы Фавор, там твое спасение, в этом твое предназначение и смысл жизни! Но если ты не исполнишь воли Божией и останешься у подножия Фаворской горы – ты погибнешь в объятиях темной силы и будешь подобна евангельскому бесноватому отроку!

Многие хотят по-своему преобразить Россию. Но нужно помнить, что для истинного Преображения России есть лишь один путь – путь через духовное восхождение на Фавор. В 90-е годы прошлого века, выйдя из атеистической атмосферы советского строя, мы без Бога хотели преобразить Россию. И что получили? Ввергли ее в пропасть грубого материализма, вещецизма, капитализма. Но Россия, избранная Христом хранить веру Православную, прежде всего, должна духовно преобразиться. Нам надо освободиться и от оков капитализма, покончить с идолопоклонством, вещецизмом, выйти на дорогу, ведущую на гору Преображения!

Пойдемте же, братья и сестры, на вершину духовного Фавора, чтобы вместе с апостолами созерцать невечерний свет Триединого Бога! Пойдемте туда, где царствует вечный Бог добра и любви, пойдемте, чтобы и наши сердца, как у апостолов наполнились благодатью Духа Святаго, чтобы духовно преобразиться и обрести вечное счастье в жизни с Богом! Довольно же, сыны и дочери русские, упорствовать и коснеть в безбожии и безнравственности, пора нам найти дорогу к вершине духовной горы Фавор, выбросить из своих сердец комплексы прошлой безбожной жизни и по примеру доблестных и любвеобильных предков одеть без ложного стыда на свою грудь крест и быть верными учениками Христовыми и любящими сынами и дочерьми своего Отечества!

Из тьмы своей души от советских и демократических идеалов, от духовного смрада нашей безнравственной жизни будем с покаянием подыматься на Фавор, чтобы преобразить свои души, очистить свои сердца от греха и страстей и наполнить их Фаворским благодатным светом! Будем это делать каждый день в своей жизни! Не смотря на трудности, на болезни, на немощи наши. Каждый наш шаг на крутой и высокий Фавор – это исполнение Божественных заповедей, это духовная борьба с силами зла, противниками воли Божией. Восходя к Фаворскому свету, будем поддерживать друг друга, подавая руку помощи, подобно альпинистам, которые в поте лица подымаются на вершины высоких гор. Только они это делают часто для своего тщеславия, а мы – для преображения и встречи с вечным Богом Любви, Света, Добра и Радости, чтобы остаться с Ним навсегда.

С восторгом взирает земной альпинист с высоты неприступной горы на красоту здешнего Божьего мира, дух захватывает от этого созерцания, но еще радостней и благодатней созерцать духовному «альпинисту» Фаворский свет, в котором Бог живет, который наполняет твое сердце любовью, добром, милосердием, вечностью. Восходя к духовным вершинам Фавора, к неземному свету Божественной благодати, мы с Божией помощью должны сбросить с себя ветхого, греховного человека с его эгоизмом, тщеславием, злом, коварством, развратом, наркоманией, алкоголизмом и облечься в нового - безгрешного, безстрастного, любящего, доброго человека. Ибо на небесном Фаворе, сияющим светом Божественной любви нет места духовной нечистоте и темноте, - там все прозрачно, там все свято, там радость неизреченная.

На самом Востоке России, в нашем славном богоспасаемом граде Владивостоке на берегу бухты Золотой Рог строится кафедральный собор. Собор в честь Преображения Господня. Спасо-Преображенский собор во Владивостоке будет хорошо заметен со всех кораблей, заходящих в порт. И все иностранные гости города будут взирать на этот величественный храм, возвещающий на весь азиатско-тихоокеанский мир о Преображении Господа на горе Фавор. По мере того, как строится этот собор, мы должны строить храм своей души, храм своего преображения. России, Владивостоку, всем нам нужно помнить, что человек предназначен для вечности, что Господь, сотворивший нас, любит свое богоподобное творение, и ждет, что вместе с апостолами мы восприимем Господа в своих сердцах, и будем с Ним всегда пребывать в благодати, побудившей апостола Петра от всего сердца воскликнуть: «Господи, хорошо нам здесь быти!» Аминь!

Митрополит Владивостокский и Приморский Вениамин (Пушкарь)

http://ruskline.ru/news_rl/2016/08/18/plody_pokayaniya_vot_chto_nuzhno_kazhdomu_dlya_preobrazheniya_dushi/

[Александр Васильевич]

Протоиерей Артемий Владимиров

Преображение Господне

Великие праздники

 О духовном смысле праздника Преображения Господня, о нашем восхождении вслед за Христом, о событии праздника и о том, почему именно Моисей и Илия явились Спасителю, о том, как подготовиться к этому дню и как провести его, рассказывает протоиерей Артемий Владимиров.


_{Преображение Господне. Икона. Византия. XII в. СПб, Эрмитаж}

«Преобразился еси на горе, Христе Боже…» Кто не помнит начальных слов тропаря двунадесятого празднества Преображения Господня! Тогда на горе Фавор Спаситель, еще в глубокой ночи совершив восхождение с тремя преданнейшими и усерднейшими Своими учениками: Иоанном – апостолом любви, братом его Иаковом и пылким Петром, беседовал с Отцом Небесным, и ученики, воздремавшие, вдруг увидели непостижимое: как лик Христа просветился ярче солнечного света, а Его ризы стали белоснежными, так что превосходили своей чистотой снег, лежащий на горе Кармил. И белильщик на земле, замечает евангелист, не может так выбелить ткань, как были чисты ризы Христа (ср.: Мк. 9: 3). Ученики, при раскрывшемся у них по воле Божией духовном зрении, увидели славу Господню, которую Сын всегда имел, как и Отец, будучи с Ним единосущным по воплощении. Но здесь человеческая природа, неразлучно и неслитно соединенная с Божеством, засияла – так кусок металла, помещенный в среду огня, раскалившись, сам начинает источать свет и тепло, будто становясь огнем, – но вместе с тем и не изменив своего земного естества.

Праздник Преображения. Он и древними святыми отцами, и русскими проповедниками, и поэтами Серебряного века воспет, потому что знаменует собою начало русской осени, ведь не случайно, еще по греческой традиции, народ приносит в храм плоды земные и начатки урожая, и священники, прежде чем окропить яблоки, груши, виноград, как это было принято на Пелопоннесе и в Херсонесе, читают особую молитву для верных, прося Господа Бога просветить их сердца лучами богопознания, чтобы они исполнились духовных благ, символом и материальным выражением которых являются эти земные плоды, как будто говорящие о нетленной райской жизни, к которой все мы призваны через духовное восхождение на гору Фавор, через единение со Христом Спасителем в Таинстве Причащения. И действительно, дорогие друзья, о празднике Преображения говорит всё Священное Писание Ветхого и Нового Завета, говорит применительно к нам, чадам Церкви, которых святые апостолы называют чадами света, сынами Царствия. «Приступите к Нему и просветитеся, и лица ваша не постыдятся» (Пс. 33: 5). Вкусите, братия и сестры, в день Преображения от святой евхаристической Чаши Пречистого Тела и Крови нашего Спасителя, вкусите и видите, яко благ Господь. А что мы увидим? Увидят окружающие нас люди свет Небесного Отца, о котором Спаситель говорит так ясно и доходчиво: «Да просветится свет ваш (Фаворский свет. – прот. А.В.) пред людьми, да видят благие дела ваши, красоту души и тела, осиянную Духом Святым, и прославят они Отца вашего, Который на небесах» (ср.: Мф. 5: 16).


_{Преображение Господне. Фреска. Сербия}

    Праздник Преображения говорит нам о радостном смысле духовного подвига

В день Преображения, принимая, как и апостолы, незлобивым, кротким и чистым сердцем Божественную благодать, льющуюся с вершины горы Фавор, мы начинаем понимать, почему первоверховный апостол Павел называл христиан светилами, сияющими в этом развращенном мире. Праздник Преображения говорит нам о радостном смысле духовного подвига. Ведь цель и почесть духовного звания о Христе Иисусе заключается не в чем ином, как в стяжании благодати Святого Духа, в готовности и способности раскрыть лепестки своей души, воспринять эти божественные лучи, источником которых является неподвижное Солнце Любви, или Солнце Правды, на языке пророка Малахии, – Господь и Бог наш Иисус Христос.

Вспомним, дорогие друзья, обстоятельства этого удивительного и таинственного праздника, подняться до духовного осмысления которого не так просто, но, конечно, возможно, если мы, как птенцы, собираемся под крылышком Матери нашей – Церкви, а она через гимнографов и песнотворцев: Косму Маиумского, Иоанна Златоустого, Иоанна Дамаскина – в тропарях и песнопениях праздника (нужно очень внимательно их слушать, а не смотреть по сторонам), очистив наше восприятие, поднимет нас до разумения фаворских тайн. Обратим внимание, что трое из учеников следовали неотступно за Господом, покуда Он восходил на эту гору. А почему не взяли Иуду? – спросит кто-нибудь из вас. А потому, – отвечают толковники Священного Писания, – что рыжебородый предатель был весьма ленив и плотоугодлив. Он мечтал сесть рядом с Мессией в Его Царствии, которое, впрочем, представлял себе чисто земным, но не удосужился проснуться, когда Господь, постучав в горницу, где почивали апостолы, призвал усерднейших следовать за Ним. Так и нам нужно немножко поднапрячься, немножко потрудиться, чтобы 6/19 августа не оказаться не у дел, не оказаться разочарованными и неудовлетворенными, потому что без труда не выловишь и рыбку из пруда.

Подумаем, как нелегко было апостолам следовать за Христом. Если вы бывали на горе Фавор, то, наверное, догадываетесь, что тогда не было серпантина, шоссе, по которому нынче таксисты за несколько шекелей или пяток долларов довезут вас до вершины, где можно приобщиться духом к великой тайне Преображения. Подниматься нужно было пешком, а значит – через колючки и заросли кустов. Может быть, и были какие-то тропинки, по которым пастухи водили своих овец, но, очевидно, подъем этот был малый подвиг, который безропотно несли апостолы, не желая отставать от своего Учителя. Так вот и нам, дорогие друзья, необходимо было уже за несколько дней до Преображения чуть-чуть поднапрячься, вступить в борьбу с суетными, тщеславными помыслами, оставить всякое миродержание, особенно словоохотливость, связанную по необходимости с осуждением, усерднее заняться чтением Священного Писания, которое просвещает не столько мозг, сколько душу, окрыляет, делает способным думать о Боге, тянуться к Нему, размышлять о Нем, молиться Ему.

    Раз Моисей смиренно склонил главу пред Христом, значит, Христос и есть Основатель и Ветхого, и Нового Завета

Итак, оказавшись там, на вершине, Петр, Иоанн и Иаков внимали происходящему. А внезапно увидев просветленный лик Господа, они со страхом, и трепетом, и ужасом узрели Моисея и Илию. Моисей – законодатель, Илия – тот, кто предварит Второе пришествие Иисуса Христа перед близкой кончиной мира, пророк-ревнитель. Почему, – спросите вы, – именно эти два ветхозаветных святых, а не кто-то из судей или древних воинов, наподобие Иисуса Навина, предстал Господу и беседовал с Ним? Очевидно, сокровенный смысл явления именно этих двух величайших представителей Ветхого Завета заключается в следующем: раз, смиренно склонив главу пред Господом, Моисей, тот, кто принес с Синая 10 заповедей человеческому роду, беседовал с Ним, как дитя с Отцом, как ученик с Учителем, то отсюда следует, что Христос и есть Основатель как Ветхого, так и Нового Завета. Христос – не противник отеческим заповедям, но Он есть Господь и Судия, Он пришел исполнить закон и отменить его обрядовую часть, оставив нравственное содержание. Ну а Илия-ревнитель, который, как вы помните, мог даже огнем встретить дерзких богохульников, покушавшихся на жизнь огнепламенного пророка, беседуя со Христом, тем самым свидетельствовал апостолам (а они были люди всё-таки грамотные и понимающие), что перед ними – апостолами, Илией и Моисеем –долгожданный Мессия, чаяние языков, Тот, Кто пришел освободить Израиль не столько от внешнего господства римлян, сколько от тирании диавола, от господства страстей, пришел сокрушить саму смерть, проложив путь новый и живой к Воскресению.

А затем сходит светлое облако, в котором сокрываются Илия и Моисей, и остается один Христос. И апостолы – давайте вспомним икону Преображения – упав от страха, замерев… – очень живописно православная традиция изображает учеников: кто на карачках, кто – распластав руки и ноги, как лягушонок, если можно так выразиться… Апостолы, от этого Божественного света павшие ниц, слышат голос Самого Небесного Отца: «Сей есть Сын Мой возлюбленный, Его слушайте». Навсегда они – Петр, Иоанн и Иаков – сокроют в своих душах сладостный и вместе с тем страшный для человеческой немощной природы голос Небесного Отца. И один из них, Петр, в своем Послании впоследствии скажет об этом голосе, снизшедшем из велелепной славы, голосе, который засвидетельствовал Богосыновство, Божество Господа Иисуса Христа.

Снизойдя с горы, апостолы еще сами носили в себе это сияние небесного огня. И лик Христа светился чудесно, так что народ было ринулся к Спасителю, Который тотчас по схождении с горы свершил чудесное деяние – исцелил бесноватого отрока, сказав его несчастному отцу: «Если можешь сколько-нибудь веровать – веруй: всё возможно верующему». Так и у нас с вами: придет праздник Преображения; дай Бог, мы с вами исповедуемся, приобщимся Христовых Тайн, чтобы не быть сторонними наблюдателями, но участниками Божественной Литургии, и, вкусив сладостной жизни будущего века, преобразившись дивным преображением, пронизанные лучами Божественной славы, мы обретем благодатное детство во Христе. Нам, как Петру, не захочется выходить из храма.

Помните, как Петр, не понимая, что он говорит, от избытка вышеестественной радости сказал: «Господи, хорошо нам здесь! Давай поставим три сени – три кущи: Тебе, Моисею и Илии. Только не будем возвращаться в этот суетный, жестокий, лукавый мир, где Тебя, Господи, ждут надменные фарисеи, лукавые саддукеи, ищущие Твоей смерти. Останься здесь навсегда!» Однако просьба Петра не была уважена. Почему? Потому что Спаситель, явив Свою Божественную славу ученикам, готовился к Своему крестному пути, уверяя последователей, что страдания, которые встретятся Спасителю в Гефсиманском саду и в Иерусалиме, не вынужденные.

Христос – не невольная жертва Голгофской муки, но Он самоохотно, как Богочеловек, из послушания Небесному Отцу и из любви к погибающему человеческому роду, восходит на Крест, чтобы, вкусив горчайшую мучительную смерть, победить ее, изжить Своим воскресением. Да, в ту Гефсиманскую ночь они, апостолы, все, кроме Иоанна Богослова, разбежались, словно испуганные дети, устрашенные свирепостью лиц Иуды и храмовых стражников, но по Воскресении вспомнили – вспомнили всё. Вспомнили и эти дивные часы на Фаворской горе. И с тем большим упорством и радостью они благовествовали вселенной веру во Иисуса Христа, истинного Бога и истинного Человека, Который и нас с вами, Своих детей, приобщает к нетленной, живоносной и целительной Божественной благодати, просвещая наш ум, ментальные способности, умиряя наше сердце, отгоняя от наших душ уныние и печаль, самое тело делая послушным инструментом разумной души.

    Поднимемся и мы в этот день на гору Фавор – помыслом и чувством, чтобы предстоять Христу

Много сказано, но не сказано ничего, если не говорить о внутреннем значении и величии этого дивного и прекрасного осеннего праздника. И я очень надеюсь, дорогие друзья, что никто из вас не лишит себя по глупости или по суетности этой ни с чем не сравнимой радости богообщения, но каждый, по мере своих сил, поднимется на гору Фавор – поднимется не телесными ногами, но помыслом, чувством, чтобы предстоять в этот дивный праздник Христу, нашему Солнышку, в Котором нет ни единого пятна.

http://www.pravoslavie.ru/96201.html

[Александр Васильевич]

Чтобы вера наша не была половинчатой

Слово протоиерея Александра Шаргунова на Преображение Господне



Хотя апостол Петр исповедал Иисуса Христом, Мессией, он и другие ученики еще были далеки от понимания, что обетованный Мессия должен быть не только Царем от семени Давидова, но также страждущим Слугой, Который примет позорную смерть. Для Петра эта мысль была столь невыносимой, столь несовместимой со всем, что он знал о Христе, что он стал прекословить Господу. И Петр получает потрясающей суровости отпор (Мф. 16, 23), в котором Господь совершенно недвусмысленно определил, что всякая попытка заставить Его уклониться от служения страданий и смерти исходит из ада, от князя тьмы. Более того, Господь говорит не только о том, что Он должен умереть, но и о том, что всякий, кто хочет быть Его истинным последователем, должен следовать тем же путем.
 
Во времена земной жизни Христа распятие было смертью, предназначенной для рабов, закоренелых преступников и изменников. Никакой римский гражданин не мог быть распят без особой санкции кесаря. Сегодня люди всюду, в том числе и в России, носят золотые или деревянные кресты как украшение, часто даже не задумываясь, что это — высшая слава. Но во времена Спасителя крест был повсеместно знаком позора, пытки и смерти. И когда Христос говорил, что Его последователи должны нести с собой по жизни это орудие казни к месту казни, чтобы умереть позорной смертью, это вызывало у Его учеников ужас и протест.
 
Говоря о кресте, Христос не имеет в виду, что малейшее затруднение, с которым мы сталкиваемся, — это крест. Как постоянно слышим мы жалобы: «Нам всем приходится нести свои кресты». Он не говорит также только о личных разочарованиях, о болезнях или перемалывающих нас скорбях, — Он говорит прежде всего о том, что мы должны умереть для себя. Это самое трудное, это страшнее всех страданий, это более страшное, чем физическая смерть, и это кажется невозможным для человека.
 
Сейчас, как и тогда, многие приходят ко Христу, чтобы Он исполнил все их нужды и желания. Но Господь оказывается Мессией, Который требует умереть позорной и мучительной смертью для себя, для собственных интересов. Чтобы осуществить себя, надо отвергнуться себя, идя за Христом, в то время как преследование собственных интересов приводит к крушению, к темному отчаянию, к смерти и суду, когда Сын Человеческий снова придет на землю со славою.
 
И Господь показывает нам сегодня, что это значит — исповедание Его Мессией и следование за Ним; что значит осуществление человеком себя через самоотвержение. Лицо Его сияет, потому что Он преобразился перед тремя Своими учениками. Он явил славу Свою, которую имел, «прежде даже мир не бысть», как говорит апостол Иоанн Богослов. И тогда они увидели, что нет никого, кроме Иисуса — Господь был Божественным центром, из которого исходили все лучи. И Он бесконечно превосходит Моисея и Илию — закон и пророков — хотя связан с ними. Ученикам открылось, что заповедь о любви, на которой, как говорит Господь, утверждаются весь закон и пророки, — не просто самая совершенная нравственность, а жизнь Божественная, без которой человек не может стать человеком. И ради достижения которой он желает радостно умереть для себя, для тьмы, заключенной в каждом грехе, для себялюбия, заключающего тьму всех грехов, вместе взятых.
 
Это Его, Христова любовь, просияла на горе Фаворской. Он первый возлюбил нас до ужаса Креста, до ада. Преображение было не столько ради Господа, сколько ради Его учеников — Он преобразился пред ними, и голос с небес говорил им. Даже если они не до конца поняли его тогда, тем не менее это был решающий момент в раскрытии для них тайны Бога и тайны человека. И хотя они должны были молчать об этом, пока не наступило через Крестную смерть Его Воскресение, это навсегда явилось для них основанием благовестия о «радости, которая будет всему миру», о которой они возвещают, «не хитросплетенным басням последуя, но быв очевидцами Его величия» (2 Пет. 1, 16).
 
Этот праздник мы празднуем, чтобы вера наша не была половинчатой. Чтобы, слыша апостола Петра: «Господи, хорошо нам здесь быть!» — мы не забывали, что такое хорошо и что такое плохо; чтобы, видя этот свет, всегда различали белое от черного. Никогда не было в мире так плохо, никогда не было так темно. Мир лежит во зле, и тьма сгущается. Как стремительно темнеет вокруг! Но свет во тьме светит, и никакая тьма не может объять его. Солнце правды, Христос, сияет, как прежде, во мраке нашей жизни. Неужели нам хорошо только с тем Христом, Который благословляет, питает, наполняет, украшает и защищает нашу земную жизнь?
 
Истинный, реальный Христос, — не ложный, не призрачный, — посылая нам сегодня, как из райского сада, сладость плодов земных, говорит о бесконечно большем — о том, что мир должен быть преображен любовью, которой никто из нас не имеет и которую Он предлагает всем. И когда мне дается в Церкви капля этой любви, я понимаю, что не могу быть человеком, если хочу меньшего. И понимаю также, что гора Преображения всегда сладостней, чем каждодневное служение, крест. Но гора Преображения дается лишь для того, чтобы дать нам силы для каждодневного служения, и для того, чтобы сделать нас способными идти путем креста.
 
Это сияние, которым Господь хочет облечь весь мир, эта любовь Христова дорого стоит. Но святая Церковь говорит нам, что несоизмерима нынешняя скорбь и вечная слава. Ибо кратковременное легкое страдание наше производит в безмерном преизбытке вечную славу (2 Кор. 4, 17). Ибо нынешние временные страдания ничего не стоят по сравнению с тою славою, которая откроется в нас, если только с Ним страдаем, чтобы с Ним прославиться (Рим. 8, 17—18).
 
Протоиерей Александр Шаргунов, настоятель храма свт. Николая в Пыжах, член Союза писателей России

http://ruskline.ru/news_rl/2016/08/18/chtoby_vera_nasha_ne_byla_polovinchatoj/

[Александр Васильевич]

Свет Фавора

Учение святителя Григория Паламы о Преображении Господнем и наследие преподобных Максима Исповедника и Иоанна Дамаскина


_{Преображение Господне. Кипрская фреска}

 При всей оригинальности и своеобразии учения святого Григория Паламы о Фаворском свете и о Преображении Господа Иисуса Христа, в творениях Фессалоникийского святителя хорошо заметно его стремление выстроить свои богословские интуиции на твердом основании святоотеческого наследия. Говоря о таинственном явлении обоживающего Фаворского света, Палама постоянно обращается к трудам своих святых отцов-предшественников – святителей Василия Великого, Григория Богослова, Григория Нисского, Иоанна Златоуста, преподобных Максима Исповедника, Андрея Критского, Иоанна Дамаскина, – а также к содержанию Ареопагитского корпуса.

При этом, размышляя о природе Фаворского света как о зримом явлении апостолам нетварных Божественных энергий, святитель Григорий ставит вопросы, которыми до него задавались лишь немногие из святых отцов: чем же было Преображение для Самого Христа и Его апостолов? Только ли внешним и зримым явлением Божественного достоинства Спасителя Своим ученикам, свидетельством Богосыновства Господа – в преддверии Его будущих Крестных страданий? Безусловно – и этим тоже. Но только ли этим? Произошла ли также и в Самом Христе – в Его преобразившемся человеческом естестве – в миг Преображения на Фаворе некая реальная перемена? Ведь мы традиционно говорим о Преображении Христовом, то есть о том, что как бы изменилось в Нем Самом. Приобрел ли в момент Преображения Господь нечто такое, чем Он прежде – до Своего восхождения на Фавор – не обладал?

«Христос… всегда имел, всегда имеет и всегда будет иметь свет с Собою»

Следует сразу же подчеркнуть, что Палама решительнейшим образом отвергает мысль о том, что в момент Преображения человечество Господа приобрело какую-либо большую полноту обожения, новую меру Божественных энергий, нетварного света – в сравнении с той, которой оно уже было исполнено прежде. Господь с самого момента безмужного зачатия, Воплощения изначально обладал предельной и совершенной мерой полноты того самого нетварного света, который был позднее явлен апостолам на Фаворе. По слову святителя Григория, «Христос неизменно обладает светом, вернее же Он всегда имел, всегда имеет и всегда будет иметь его с Собою»[1]. В этом учение Паламы безусловно согласно со взглядами ряда его предшественников, среди которых уже упомянутые выше преподобные Максим Исповедник и Иоанн Дамаскин. Так, преподобный Максим утверждает: Сын Божий при Боговоплощении соделал «материальную человеческую природу… обоженной… неизреченным могуществом Вочеловечения»[2]; тем самым преподобный даже не может допустить мысли о том, что эта мера обожения человечества Христа могла как-либо возрастать на протяжении Его земной жизни – в том числе и в момент Преображения на Фаворе. Подобным же образом мыслит и преподобный Иоанн Дамаскин, утверждая, что именно «Воплощением Слова совершилось обожение нашей природы»[3]. Впрочем, идея эта о совершенном обожении человечества Христа с момента Его Вочеловечения не является чем-то оригинальным для наследия названных отцов – святителя Григория и преподобных Максима и Иоанна, но скорее представляется общей для большинства древних церковных писателей (оставим в стороне редкие и оригинальные суждения на сей счет таких авторов, как, например, святитель Афанасий Великий[4]).

Но если событие Преображения нельзя понимать как перемену, происходящую в самом человечестве Христа, не вынуждает ли это нас вернуться всё к той же идее о значении Фаворского чуда как только данного апостолам свидетельства о Богосыновстве Господа? Для Паламы такой ответ на вопрос о значении Преображения явно недостаточен, и он не готов на нем остановиться. И вот здесь-то, формулируя свое глубокое учение о сотериологическом и икономийном значении Фавора, Палама обращается к глубоко ярким и оригинальным идеям преподобных Максима Исповедника и Иоанна Дамаскина, имеющим очень мало аналогий в наследии других древних отцов Церкви (помимо названных отцов можно, пожалуй, упомянуть всего три имени древних церковных писателей, чье наследие святитель Григорий весьма фрагментарно привлекает для формулирования своего учения о способе и о сотериологическом значении Господнего Преображения, – это святители Василий Великий и Григорий Нисский, а также преподобный Андрей Критский).


_{Преподобный Максим Исповедник}

Следует отметить, что преподобный Максим Исповедник – один из наиболее часто цитируемых Паламой христианских писателей. Так, в «Антирретиках против Акиндина» (одном из двух принципиально важных сочинений, наряду с «Триадами в защиту священно-безмолвствующих», для изучения идей Паламы, связанных с темой Преображения) имя преподобного Максима упоминается около 120 раз, причем в большинстве случаев святителем Григорием Исповеднику благоговейно усваивается именование «божественный». В «Триадах» же о преподобном Максиме имеется около 50 упоминаний. Что касается преподобного Иоанна Дамаскина, то он называется и цитируется в творениях святителя Григория далеко не так часто, как Исповедник (чуть более 30 раз в «Антирретиках» и лишь четыре раза в «Триадах»); тем не менее именно учение Дамаскина о Преображении легло – наряду с богословскими идеями преподобного Максима – в основание учения Паламы о духовном значении Фавора.

Конечно же, учение святителя Григория о Преображении имеет множество различных аспектов. Так, наибольшее внимание святитель Григорий уделяет – обосновывая собственную мысль с помощью текстов Священного Писания и наследия святых отцов – доказательству того, что Фаворский свет является нетварным и что он – сияние тех самых Божественных энергий, что изливаются из неприступной Божественной сущности; они есть Сам Бог – вне Его сущности. Именно этот свет, по Паламе, и есть «сияние Божественной природы, которым Господь облистал учеников на Фаворе»[5]. Не стану подробно останавливаться на этой стороне учения Паламы, обратившись по преимуществу к другой, явным образом прослеживающейся в его наследии, сквозной теме: если на Фаворе не произошло какого-либо изменения во Христе, то почему же это евангельское чудо именуется «Преображением»? И хотя данная проблема столь прямым образом Паламой и не ставится, она, однако, явным образом богословски анализируется святителем Григорием, ибо вытекает из двух принципиальнейших положений его понимания значения Преображения.

Первое из этих положений отчасти уже было обозначено выше: Господь целиком и совершенно обожил Свое человеческое естество еще в самый момент Воплощения; именно поэтому, по Паламе, в Преображении человеческая природа Христа не претерпела какого-либо изменения, но просияла тем самым светом, что был присущ ей изначально – с мига безмужного зачатия. В подтверждение этой мысли вновь напомню слова Паламы: «Христос неизменно обладает светом, вернее же Он всегда имел, всегда имеет и всегда будет иметь его с Собою» – тот «свет, коим воссиял на горе Господь [и коий] был, есть и будет…»[6].

Второе же принципиальное положение в интерпретации святителем Григорием значения Преображения как раз и вытекает из используемых им богословских идей преподобных Максима Исповедника и Иоанна Дамаскина: их весьма оригинального и неожиданного утверждения о том, что изменения на Фаворе, как некое по сути «преображение», произошли не со Христом, а с Его апостолами – отнюдь не как с пассивными свидетелями, но именно как с активными участниками и сотаинниками Фаворского чуда. На этом-то втором, принципиально важном для Паламы, положении я и сконцентрирую внимание, ставя перед собой задачу показать преемство учения Паламы в данном его аспекте по отношению к богословскому наследию преподобных Максима и Иоанна.

    «Преобразился» означает: Христос явственно «открылся» Таким, Каков Он и есть и был всегда

Итак, говоря о Преображении Господнем, Палама исходит из истины об изначальной полноте обожения Божественными энергиями человеческого естества Христа, осуществившегося благодаря соединению в Ипостаси Слова воспринятой Им нашей природы с природой Божественной. В подтверждение этой мысли авторитетом древних святых отцов Палама использует в том числе и высказывание преподобного Иоанна Дамаскина (впрочем, цитирует его достаточно приблизительно): «Дамаскин говорит: “Плоть Господа была богата Божественными энергиями благодаря чистейшему единению со Словом, так как Слово через нее показало Собственную энергию”»[7]. Именно благодаря такому совершенному обожению человеческого естества Господа и могут быть явлены – в плоти Христа – Его Божественная сила и слава. Цитируя того же Дамаскина, Палама подчеркивает: «“Ибо Сын, – говорит божественный Дамаскин, – безначально от Отца рожденный, имеет безначальный природный луч Божественности… а слава Божественности становится и славой тела”»[8]. Тем самым, по Паламе, Слово явило Божественные энергии на Фаворе именно как славу Своей обоженной телесности, ибо слава эта благодаря Воплощению есть также и слава Его человеческой природы.

В этом смысле, как следует из учения святителя Григория, Христос на Фаворе отнюдь не стал иным, чем был прежде, но только видимым образом явил Себя апостолам в непреходящей полноте Своей славы. Лишь в этом значении можно говорить о Преображении Христа: то, что ранее было сокрыто, «спрятано» в Нем от всех людей, – сделалось по воле Господней зримым для Его учеников. Здесь «преобразился» означает в первую очередь – явственно «открылся» Таким, Каков Он и есть.

«Из слепых соделывая зрачими»

Итак, апостолы на Фаворе становятся тайнозрителями нетварных Божественных энергий. Но почему же они не видели этой славы Христовой прежде, а увидели ее лишь теперь? Ведь Христос – с мига Воплощения – неизменно обладал этой славой, в совершенстве исполнявшей Его телесность. Просто ли Он скрывал от них Свою славу до этого момента, или же на Фаворе все же произошло нечто такое, что как раз и дало им возможность увидеть то, что прежде они попросту не были способны узреть? В наследии Паламы мы находим ясный ответ на этот наш вопрос: «Христос был таким же и прежде (до Фавора. – П.М.), при Преображении же Он вложил Божественную силу в очи апостолов и дал им воззреть и увидеть»[9]. Подтверждение этой мысли святитель Григорий находит и в творениях преподобного Максима Исповедника. Палама задается вопросом: что говорит об этом «святой Максим?», а затем отвечает цитатой из Исповедника: «Человеческий ум не смог бы подняться настолько, чтобы воспринять Божие озарение, если бы Сам Бог не увлекал его, освещая Своими лучами»[10].


_{Святитель Григорий Палама}

Обращаясь к наследию преподобного Иоанна Дамаскина и говоря об открывшейся на Фаворе славе Преображения, а также о реакции апостолов на это чудо, святитель Григорий пишет: «Не вместившие… этого явления ученики пали ниц на землю, и это при том, что, согласно божественному Иоанну из Дамаска, они прияли глаза, которых у них прежде не было»[11]. Такую мысль о том, что изменение на Фаворе произошло именно не со Христом, а с апостолами – как дарованное им Духом Святым таинственное преображение их познавательных способностей, – мы находим у преподобного Иоанна Дамаскина в его известном «Слове на Преображение». Именно на этот текст Палама, размышляя о случившейся на Фаворе духовной перемене с учениками, достаточно активно ссылается в своих творениях. Так, особое внимание Палама обращает на то, что «Дамаскин… пишет, говоря о видении на Фаворе: “Преобразился Господь, не принимая того, чем не был, и не изменившись в то, чем не был, но показывая Своим ученикам то, чем был, отверзая очи их и из слепых соделывая зрачими”; и снова: “Бога никто никогда не видел, Каков Он по природе; а то, что видел” – то есть сей свет (ибо о нем речь), – “в Духе это узрено”»[12].

    «Сокровенна была слава в видимом теле для не вмещающих того, что невидимо и ангелам, прежде чем не изменятся их глаза»

Иногда, как это часто бывает в творениях Паламы, приводимые им цитаты оказываются достаточно приблизительными и передают не столько оригинальный текст самого Дамаскина, сколько его основную мысль. Так, цитируя преподобного, святитель Григорий пишет: «“Ибо сокровенна была слава, – говорит [Иоанн Дамаскин], – в видимом теле для не вмещающих того, что невидимо и ангелам, прежде чем не изменятся их глаза так, чтобы из слепых им стать видящими”»[13]. Интересно отметить, что слова «прежде чем не изменятся их глаза» – здесь лишь приблизительная цитата из Дамаскина, переформулированная самим Паламой. Однако такое «домысливание» вслед за Дамаскиным отнюдь не является здесь каким-либо «насилием» над его текстом со стороны Паламы. Мысль о некоем таинственном изменении, произошедшем с апостолами на Фаворе силой Духа Святого и даровавшем им новое зрение, как видно из общего содержания «Слова на Преображение», является для преподобного Иоанна столь же очевидным, как и для святителя Григория. Просто Палама здесь яснее словесно формулирует недосказанное самим Дамаскиным и в то же время дополняет его мысль свидетельствами уже из других текстов, из иных источников Церковного Предания.

(Продолжение следует)

[Александр Васильевич]

(Продолжение)

В подтверждение этой идеи о Преображении именно как о перемене, произошедшей не со Христом, а с апостолами, святитель Григорий ссылается на апостола Павла, говорящего: «Мы же все открытым лицем, как в зеркале, взирая на славу Господню, преображаемся в тот же образ от славы в славу, как от Господня Духа» (2 Кор. 3: 18)[14]. По мысли Паламы, здесь как раз и идет речь об образе мистического богопознания, осуществляющегося через преображение самого познающего. Также Палама обращается и к текстам богослужения Преображения, приводя фрагмент из 3-й стихиры на стиховне великой вечерни праздника: «Мы научены отцами сообща говорить ко Господу, что “невместимость Твоего светолития и неприступность Твоего Божества узрев на горе, избранные апостолы в божественном исступлении пременились”»[15]. Вспоминает святитель Григорий и известное «Слово на Преображение» преподобного Андрея Критского: «По светильнику Крита священному Андрею, “Христос необычайно просиял на горе, не став тогда блистательнее или выше Себя Самого (прочь [такую мысль]!), но был Таким, как и раньше, зримый истинно для совершенных учеников, посвященных в высшее”»[16]. Наконец, Палама обращается к «Амбигвам» преподобного Максима Исповедника, который также ясным образом учит о случившейся с апостолами – силой Духа – на Фаворе перемене: «Это и сам божественный Максим, в своем слове выставляя, говорит: “От плоти к духу перешли таинники Господа изменением чувств, которое произвел в них Дух”. Видишь, что, ставши духом и Духом смотря, созерцали они тот свет?»[17].

Но как же осуществляется, в чем выражается и как внешне проявляется такое преображение?

Фаворский свет – свет нетварных Божественных энергий – конечно же, не есть материальный, чувственный. А потому, по Паламе, подобный свет не может быть воспринят обычным людским глазом. Значит, для того, чтобы суметь этот свет увидеть, человеку необходима какая-то иная, новая зрительная сила, в сравнении с обычным физическим зрением – ограниченным и способным видеть лишь материальное. Как говорит Палама, «если же (Фаворский свет) не (есть) чувственный, то это значит, что хоть апостолы удостоились воспринять его глазами, однако какой-то другой, не чувственной силой»[18].

    Свет Фавора «был увиден телесными очами… но это потому, что очи получили силу Духа»

Однако такая, по выражению святителя Григория, «не чувственная сила» – как сила Святого Духа – не просто внешне подействовала на учеников, но именно изменила, преобразила их изнутри. По мысли святителя Григория, на Фаворе для того, чтобы апостолы смогли увидеть нетварную славу Христа, оказалась необходима коренная перемена способностей их телесных очей. «Ибо хоть и… был увиден телесными очами облиставший учеников на Фаворской горе свет, но это потому, что очи получили силу Духа, благодаря которой видели таковое»[19]. Глаза учеников по-прежнему по природе остаются тварными и ограниченными, по благодати же, действием Духа Святого, они преображаются, изменяются, обоживаются, начинают зреть Божественное и жить богоподобной жизнью.

При этом, с одной стороны, такая возможность узреть Божественный свет в учениках возникает благодаря производимой в них благодатью некоей внутренней «нормализации» и «гармонизации» составляющих человеческой природы: когда телесные глаза начинают взаимодействовать и согласно смотреть на Христа вместе с «умным оком» разумной души – с зрительной силой внутреннего духовного человека, устремленной на Божественное. Человек обращается к Богу в согласии и души, и тела – в их-то едином порыве он зрит и познает Бога. Как учит, говоря об этом, святитель Григорий: «Сверкающее от поклоняемого Тела сияние мы воспринимаем чувственно не в том смысле, что будут действовать только телесные чувства, не поддержанные силой разумной души: ведь только она способна вмещать Дух, которым мы видим свет благодати. Но то, что ощущается не через телесные чувства, уже нельзя называть чувственным в собственном смысле слова»[20].

Вместе с тем, с другой стороны, даже физическое зрение человека, оказываясь здесь измененным и преображенным, также становится способным – в согласии и соработничестве с силами души – активно соучаствовать с ней в этом духовном лицезрении Божественного. Здесь Палама во многом следует мысли преподобного Максима Исповедника. Святитель Григорий пишет: «Видишь, каков был свет, осиявший там учеников? В этом-то свете увидев преображенного Господа, избранные ученики (как говорит Максим) “перешли из плоти в дух прежде, чем сложить с себя жизнь во плоти”, как он же говорит, “благодаря изменению чувственных энергий, произведенному в них энергией Духа”. Видишь, что свет был невоспринимаем для чувства, не преображенного Духом? Потому он и не открылся находившимся поблизости (на Фаворе. – П.М.) пастухам, хотя воссиял ярче солнца»[21].


_{Преподобный Иоанн Дамаскин}

Тем самым, вне действия преображающей благодати, Божественных энергий, очи апостолов на Фаворе неизменно остались бы слепы к видению Божественного. Однако изменившись силой Духа Святого, обожившись, они своей новой преображенной силой узрели славу сиявшей во Христе нетварной Божественной благодати. Имея всё те же и в то же время совершенно новые очи, они новым телесным чувством видят невидимое и нетварное. Здесь святитель Григорий вновь ссылается на мысль преподобного Иоанна Дамаскина. Палама пишет: «Да, ученики Господа увидели этот символ не просто так, но прежде получив очи, каких раньше не имели, чтобы “из слепых сделаться зрячими”, по божественному Иоанну Дамаскину, и увидеть несотворенный свет. Так что свет хотя и воспринимается очами, но такими, которые были лучше прежних очей и духовною силой воспринимали духовный свет»[22].

Исходя из всего сказанного святитель Григорий даже говорит о том, что свет Преображения – «несказанный… неприступный, невещественный, нетварный, боготворящий, вечный, сияние Божественной природы, слава Божества, благолепие Царства Небесного» – есть одновременно и «чувственный», и «сверхчувственный»[23]. Конечно же, именуя Фаворский свет «чувственным», Палама не считает его тварным, подобным иным явлениям чувственного света в нашем сотворенном мире. Говоря о его одновременном и чувственном, и сверхчувственном характере, Палама подразумевает совсем иное. Он утверждает, что хотя Фаворский свет вне особого воздействия Божественных энергий на человека и не может быть воспринят обычным физическим зрением, но в то же время, благодаря преображающей благодати обожения, может оказаться увиденным именно физическим – чувственным – хотя и измененным зрением.

Итак, по Паламе, подобное видение Фаворского света оказывается возможно благодаря дару обожения.

«Дабы весь человек обожился»

Важно подчеркнуть, что, говоря о Фаворской богопричастности апостолов нетварным Божественным энергиям, славе Христовой, святитель Григорий экстраполирует сам образ происходящего с учениками на Фаворе чуда Преображения и на всех христианских святых – независимо от тех стран или столетий, которым они принадлежат. Такого преображения во Христе и видения Фаворского света призван, по сути, сподобиться каждый верующий. Палама пишет, опять же цитируя «божественного Максима, учащего, что “для тех, кто может идти вслед за Христом, восходящим на высокую гору Своего Преображения, Он открывается во образе Божием, в котором Он пребывал прежде бытия мира”»[24]. В этом – сотериологическое значение Фавора для всех христиан, призванных вслед за апостолами по дару обожения причаститься тому священному свету, взойти вслед за учениками на гору богопознания и богообщения и узреть там славу Христову. Фавор для святителя Григория оказывается новым важнейшим этапом в деле Домостроительства Спасения, начиная с которого для каждого христианина открывается путь к обоживающему единению с преображающими Божественными энергиями.

Дух Святой – Один и Тот же на все времена, и потому-то действие в Церкви Его преображающей благодати носит универсальный характер – вне зависимости от того, подается ли обоживающий дар апостолу или мученику, монаху или мирянину. Речь здесь может идти лишь о различии в степени такой богопричастности или о разнице в тех плодах, что эта благодать подает христианину. Поэтому-то Палама и не смущается говорить об исихастских плодах молитвы именно как о видении Фаворского света, дарующего подвижнику реальный опыт соучастия в событии Преображения Христова.

    Палама ставит знак равенства между откровением, данным на горе ученикам Спасителя, и даром обожения, подаваемого в Церкви

Таким образом, Палама ставит знак равенства между откровением, данным на горе ученикам Спасителя, и даром обожения, подаваемого в Церкви, в умной молитве иным христианским святым. И здесь Палама, рассуждая о Фаворском свете, вновь активно привлекает ряд принадлежащих преподобному Максиму идей – на сей раз уже лежащих в области аскетики: учение Исповедника о смысле и содержании обожения. И хотя идеи эти в контексте творений Исповедника зачастую не имеют прямого отношения к евангельской теме Фавора, Палама всё равно решительно связывает их с Преображением Господним и с вопросом о том, что же произошло во время этого чуда с апостолами.

Говоря в своих творениях об обожении, святитель Григорий достаточно часто цитирует одну и ту же мысль преподобного Максима Исповедника: «согласно… божественному Максиму, “обоженный будет по благодати всем тем же, что и Бог, кроме тождества по сущности”»[25]. «“Ибо одной лишь, – согласно божественному Максиму, – Божественной благодати свойственно даровать сущим обожение соответственно [мере каждого], просвещая природу сущим сверх природы светом и делая ее высшей своих ее пределов по преизбытку славы”»[26]. Тем самым, действием обожения святые, оставаясь по природе тварными, по благодати приобретают все свойства и совершенства Божественной жизни. Как пишет Палама, благодаря обоживающей благодати, «по тому же Максиму и остальным священным отцам, и сами [святые] могли бы быть названы безначальными, вечными и небесными»[27].

Святитель Григорий мыслит такое обожение – как обретение по благодати божественных свойств и совершенств – в категориях духовного рождения. Действием лучей Божественного света христианин рождается в жизнь вечную, начинает жить жизнью Божественной, преображается в подобие Родившего. Святитель Григорий пишет: святые, «раскрыв ум навстречу божественным, безначальным и бессмертным лучам Бога и Отца, и по благодати родившись от Бога через Слово в Духе, и неся [в себе] неповрежденным подобие родившего [их] Бога (поскольку всякому рождению свойственно делать рожденное тем же, что и родившее, ибо рожденное от плоти плоть есть, и рожденное от Духа дух есть. – Ин. 3: 6), они по справедливости получили наименование не от природных временных свойств, но от божественных и блаженных признаков, коими они преобразили свой вид и для описания которых не достаточествует ни время, ни природа, ни слово, ни ум, ни иное что из сущих»[28].

Кроме того, святые по дару обожения становятся не только причастниками Божественной жизни, но и живут жизнью Самого Христа – именно как Бога, ставшего человеком. Палама, вслед за Исповедником, утверждает, что святые призваны стать, как «говорит божественный Максим… “живыми иконами Христа, и даже тем же, что и Он, по благодати или уподоблению”»[29].

Святитель Григорий вновь и вновь обращается к наследию преподобного Максима, описывающего такое отчасти достижимое уже здесь – в земной жизни – состояние обожения как поистине высочайшее из всего, что доступно христианину. По слову святителя Григория, Бог соделывает святых, «как говорит божественный Максим… “божественным органом, и исполняет Своей славы и блаженства, дая и даруя им жизнь вечную и неизреченную, дабы весь человек обожился, боготворимый благодатью вочеловечившегося Бога, весь оставаясь по природе человеком по душе и телу и весь становясь по душе и телу богом по благодати и подобающей ему всячески божественной светлости блаженной славы, после которой ничего нельзя благочестиво и разумно помыслить более светлого и высокого”»[30].

    Не только зрение боговидца прелагается в Божественный свет, но и вся его тварная природа

При этом, следуя мыслью за преподобным Максимом, святитель Григорий подходит к ряду очень значимых выводов, связанных с сотериологическим обоживающим значением Фаворского света. Палама подчеркивает, что Фаворский свет, будучи зримым и ощутимым образом откровения христианину нетварных Божественных энергий, уже одним фактом своего прикосновения к человеку сам обоживает своих причастников – апостолов ли на Фаворе, подвижников ли в их келье. Как говорит об этом Палама, Божественный свет «причаствуется, и передается, и нисходит к творению, то есть является достойным и обоживает их»[31]. Действуя в христианине и преображая его чувственные способности, свет этот целиком исполняет зрение подвижника и само это зрение прелагает в энергию света – сообразно энергии просвещающего его Бога. По слову Паламы, «зрение не может в действительности стать светом, не став причастным свету – не сущности, но энергии просвещающего» Бога[32]. В связи с этим святитель Григорий припоминает слова святителя Григория Нисского о первомученике Стефане: «Божественный Григорий Нисский… пишет о Стефане, взглянувшем на небо, и приникнувшем взглядом к [тому, что] по ту сторону [неба], и узревшем незримую славу…: “Подобное узревается подобным. Ведь Стефан видит Божественное, не оставаясь в человеческой природе и силе, но, смешавшись с благодатью Святого Духа, Тем был вознесен к созерцанию (κατανόησιν) Бога”»[33]. Однако, не ограничиваясь утверждением о том, что зрение боговидца прелагается в Божественный свет, Палама говорит, что и вся целостная тварная природа обоживаемого христианина, а не только одна его зрительная способность, также проницается и наполняется этим светом. И тогда он весь – по дару Божественных энергий – становится светом и начинает им сиять как бы изнутри: как его носитель и как источник. По слову Паламы, Божественные энергии для христианина есть тот «свет, который светом делает видящих (его), и притом светом совершенным»[34].

(Продолжение следует)

[Александр Васильевич]

(Продолжение)

Для того чтобы пояснить своему читателю, каким же образом обоженный подвижник сам делается таким светом, святитель Григорий припоминает образы солнца и луны. Луна не имеет собственного света, однако является для нашего глаза светилом, ибо принимает на себя солнечный свет и светит его отраженным сиянием. В связи с этим образом Палама вспоминает очень значимые для его понимания сотериологического и икономийного смысла Фавора евангельские слова: «праведники воссияют, как солнце, в Царстве Отца их» (Мф. 13: 43). В свете Господнего Преображения, в сиянии Солнца Правды – Христа (ср.: Мал. 4: 2), христиане сами делаются малыми светилами, изливающими вовне воспринятую ими славу Божественных энергий[35].

    «Взглянет ли на себя – видит свет; на то ли, что видит, – все тот же свет; на то ли, через что видит, – свет и здесь»

Святитель Григорий оставил нам целый ряд ярких описаний того мистического опыта, что имеет подвижник, приобщаясь нетварному Фаворскому свету, сияя им и делаясь – по обоживающему дару – этим светом. Вот одно из таких описаний, где Палама опять же ссылается на наследие преподобного Максима: «В самом деле, свет видится в свете, и в подобном же свете – видящее; если нет никакого другого действия, то видящее, отойдя от всего прочего, само становится всецело светом и уподобляется видимому, вернее же сказать, без смешения единится с ним, будучи светом и видя свет посредством света: взглянет ли на себя – видит свет; на то ли, что видит, – все тот же свет; на то ли, через что видит, – свет и здесь; и единение в том, чтобы всему этому быть одним, так что видящему уже не распознать, ни чем он видит, ни на что смотрит, ни что это всё такое, кроме только того, что он стал светом и видит свет, отличный от всякой твари. Потому великий Павел и говорит, что в необычайном своем восхищении он не знал о самом себе, что он такое (2 Кор. 12: 2). Стало быть, видел себя – как? Чувством, рассудком, умом? Нет, восхищенный от них, он исступил из этих способностей, а значит, видел себя через совершивший то восхищение Дух. А сам чем был, невосприемлемый ни для какой природной способности, вернее – отрешившийся от всякой природной способности? Конечно же, тем, с чем соединился, через что сознавал себя и благодаря чему от всего отрешился. Ведь он имел такое единение со Светом, какого не могут улучить даже ангелы, если не превзойдут сами себя силою единящей благодати, так что стал тогда и Светом, и Духом, с которыми соединялся и от которых принял единение, исступив из всего сущего и став светом по благодати и не-сущим по превосхождению, то есть выше твари, как говорит божественный Максим: сущий в Боге оставил позади себя “всё, что после Бога”»[36].

Иногда подобное состояние приобщенности подвижника Божественному свету делается даже отчасти видимо для окружающих его людей. В связи с этим святитель Григорий припоминает библейский образ сиявшего лика Моисея после его сошествия с горы Синай. По слову Паламы, в преображающем обожении «тело тоже как-то приобщается к умному действию благодати, перестраивается в согласии с ней, само наполняется каким-то сочувствием сокровенных таинств души и дает даже глядящим извне как-то ощутить, что в это время действует в получивших благодать. Так лицо Моисея сияло, когда внутренний свет ума перелился на тело, и настолько сияло, что чувственно смотревшие на него не могли вынести небывалого блеска (Исх. 34: 29–35)»[37].

В размышлениях об образе действия Фаворского света в природе причастного ему христианина для Паламы оказывается очень важна мысль преподобного Максима Исповедника об обретаемой подвижником в состоянии обожения так называемой «единой энергии Бога и святых». Святитель Григорий пишет об этой таинственной единой энергии, опять же используя здесь именно категорию света. Он учит: «Блаженно претерпевают святые Божественное сияние, и едино есть сияние их и Бога их, ибо… Максим назвал единой энергию Бога и святых»[38]. По учению преподобного Максима, эта обоживающая и в то же время становящаяся даром обожения энергия есть энергия Божественная, приходящая на высотах богопричастности на смену активности человеческой природы с ее обыденными естественными силами. Она действует в тварной природе, но сама она – нетварна. Она настолько превосходит тварные и ограниченные человеческие энергии, что одним своим присутствием уже приводит их к молчанию[39]. В полноте она будет действовать в святых лишь в эсхатологической перспективе, однако залогом такого будущего обоженного состояния и являются сегодняшние теофании – как дар Фаворского света. Именно она ставит человека в состоянии обожения выше всякой твари – в том числе и выше собственной людской природной тварной ограниченности.

Впрочем, изначально для стяжания подвижником славы нетварного Фаворского света просто необходима и его собственная творческая живая активность, человеческая энергийная устремленность. По мысли Паламы, здесь нужен не только обоживающий христианина животворящий дар Божественной любви, но и свободный ответ обращенной к Богу встречной любви верующего. Святитель Григорий подчеркивает, что в таком благодатном – по плодам молитвы – сочетании, соединении всегда прослеживается взаимная активность двух любящих – Бога и человека, – делающихся силой Фаворского света единым духом. Святитель Григорий пишет: «Единение Бога со святыми и Его к ним любовь показывает преизбыточествующей, и… одна лишь эта [любовь] является воистину любовью. Ибо одна лишь она премирно сочетает и воедино неизбежно сводит любящих. Таким образом, прилепляяйся Господеви един дух есть (1 Кор. 6: 17), и те, кто Христов, воссияют, как Христос воссиял на горе, ибо светлость Бога нашего на нас (Пс. 39: 17) – поет боговдохновенный певец»[40].

Сияние Царства Божия

По мысли святителя Григория, причастность Божественным энергиям для христианина сама по себе уже есть реальность его вхождения в Царство Божие и принадлежности этому Царству: и происходит это прямо здесь – в нашей временной жизни. Как говорит Палама, «чем же еще мог бы быть, кроме Царствия Божия, боготворящий дар Духа?»[41]. Но вместе с тем здесь – только преддверие этого Царства. По святителю Григорию, достижимый для подвижника во время его земного существования дар обожения является лишь начатком и залогом того – куда более совершенного – состояния, что приобретут христианские святые в жизни Будущего века. Ведь на земле полнота обожения для человека недоступна: по слову святителя Григория, «великое видение Света Господнего Преображения принадлежит таинству… Будущего века, являемому после завершения сего мира»[42]. Именно там, в Небесном Иерусалиме, целиком и полностью осуществится то, начало чему было положено во время евангельского Фаворского чуда: тела святых (которые как бы отчасти «скрадутся», «истончатся» и одновременно целиком подчинятся уму – как высшему началу в человеческой природе[43]), а вместе с ними и телесные чувства изменятся и преложатся. Благодаря этому они и окажутся способны в совершенстве воспринимать нетварный свет Господней благодати. Как учит Палама, «в будущем веке… мы будем… ясно видеть Божий неприступный свет также и через телесные чувства. Залог и начало этого ожидающего нас великого дара Божия Христос и показал таинственно апостолам на Фаворе»[44]. Именно там, в Царствии Небесном, святые, «всецело став светом Божественным, как порождения Божественного света… узрят Христа Божественно и неизреченно сверх-сияющего»[45], окажутся целиком пронизаны этим светом и станут «соиссиять» Господу[46].

    «В будущем веке Сам Господь будет глядящим не только через нашу душу, но и – о чудо! – через наше тело»

В полноте такое совершенное видение и сосияние окажется здесь возможно, по мысли Паламы, также и потому, что в человеке возобладает та самая энергия, о которой писал преподобный Максим, – единая энергия Бога и святых. В человеке в Царствии Небесном целиком и полностью окажется действующей одна лишь сила Божия – нетварные Божественные энергии. Тем самым глаза святых в Небесном Иерусалиме будут зреть Бога силой Самого Бога: как учит святитель Григорий, «в будущем веке Он Сам будет глядящим не только через нашу душу, но и – о чудо! – через наше тело»[47]. Именно Его Собственной Силой Он Сам будет парадоксальным образом зреть на Самого Себя сквозь наши измененные глаза, делаясь видимым преображенному, превзошедшему чувственную ограниченность человеческому зрению. Как раз благодаря этой всеохватывающей человека Божественной силе праведники и окажутся способны «и телесными чувствами тоже… вкушать там Божий свет»[48].

При этом святитель Григорий вновь и вновь говорит об этой эсхатологической перспективе как о приобщенности святых тому же самому Фаворскому свету, которым воссиял на горе Христос. Именно исторический евангельский Фавор, совершившееся на нем чудо и есть для Паламы начаток и залог будущей славы спасаемых в Небесном Иерусалиме. Между Фавором и эсхатологическим Царством славы Христа для святителя Григория существует постоянная и неразрывная смысловая духовная связь. Как пишет Палама, и то «сияние Единородного, которым Он блистал телесно на горе и облистал учеников», и то сияние, «в котором Он, как “Отец Будущего века”, придет, дабы озарить сынов Будущего века, а лучше – вселить [в них] постоянный и нескончаемый свет и соделать самих причастников оного света другими солнцами», – всё это есть одно и то же сияние[49]. Говоря об этом, Палама вновь и вновь подчеркивает, что данное учение о единоприродности Фаворского света и славы Будущего века не есть его собственное изобретение, что оно зиждется на твердом основании святоотеческой мысли: «Ибо они (апостолы) видели ту самую благодать Духа, которая позднее вселилась в них, ибо едина благодать Отца, Сына и Духа, виденная ими хотя и телесными очами, но раскрывшимися так, что они стали из слепых зрячими, согласно божественному Иоанну Дамаскину, и увидели нетварный оный свет, который в грядущем веке будут непрестанно созерцать святые, согласно святым Дионисию и Максиму»[50].

***

Итак, мы видим, что для святителя Григория Паламы Преображение Господне на Фаворе не есть лишь только данное апостолам богооткровенное свидетельство Божественного достоинства Христа – в преддверии Его грядущих Страстей. Оно – событие по своей сути сотериологическое, ведь именно то историческое Преображение оказывается для всех христиан первым опытом причастности спасаемого человека доступному для подвижников во все времена бытия Церкви Христовой универсальному дару преображающего и освящающего Фаворского света – как нетварных Божественных энергий. Мы также ясно видим, что в формулировании этого учения святитель Григорий в значительной мере основывается на наследии своих предшественников – древних отцов Церкви, прежде всего – преподобных Максима Исповедника и Иоанна Дамаскина.

1. Как подчеркивает Палама, и преподобный Максим Исповедник, и преподобный Иоанн Дамаскин согласно пишут о том, что человеческое естество Спасителя было совершенно и целиком обожено в миг Боговоплощения; исходя из этого, нельзя понимать чудо Преображения как некое изменение, произошедшее в человеческом естестве Самого Христа.

2. Напротив, перемена на Фаворе, по мысли Паламы (равно как и по убеждению активно цитируемых им преподобных Максима и Иоанна), происходит именно с апостолами – как произведенное в них силой Духа Святого изменение их чувственных способностей, благодаря которому они и видят на горе открываемую им Господом Его Божественную славу.

3. При этом, по учению святителя Григория (вслед за тем же преподобным Максимом), идентичное фаворскому изменение происходит не только в естестве апостолов во время описанного в Евангелии чуда, но и со всяким христианским подвижником благодаря его причастности и лицезрению им всё того же Божественного света Преображения.

4. Говоря о смысле и содержании обожения, даруемого подвижнику сиянием Божественных энергий, а также об образе мистического воссияния этого нетварного света в обоженном, святитель Григорий также активно ссылается на речения преподобного Максима.

5. Важное место в богословии Паламы, при истолковании святителем Григорием характера происходящей действием Фаворского света в подвижнике перемены, занимает учение преподобного Максима о единой энергии Бога и святых – как осуществляющегося в состоянии Богопричастности (и приходящего на смену активности человеческого естества) действия в природе верующих одного только Бога.

6. Говоря о будущей полноте причастности Божественному нетварному свету христианских святых в эсхатологической перспективе, святитель Григорий также достаточно активно ссылается на учение преподобного Максима.

Тем самым для нас становится очевидным, что данная сторона учения святителя Григория о Фаворском свете отнюдь не является неким его частным «теологуменом», но, напротив, надежно основывается на святоотеческом Предании – прежде всего в лице двух его представителей: преподобных Максима Исповедника и Иоанна Дамаскина.

Петр Малков

18 августа 2017 г.

____________________________________________

[1] Григорий Палама, святитель. Триады в защиту священно-безмолвствующих. III, 1, 16. М., 1995. С. 281–282.

[2] Максим Исповедник, преподобный. Письмо XII кубикуларию Иоанну о правых догматах Церкви Божией и против еретика Севира // Максим Исповедник, преподобный. Письма. СПб., 2007. С. 134.

[3] Иоанн Дамаскин, преподобный. Послание как бы от лица святейшего Петра, епископа Дамаскского, лжеепископу Дары, Яковиту, 80 // Иоанн Дамаскин, преподобный. Творения. Христологические и полемические трактаты. Слова на Богородичные праздники. М., 1997. С. 179.

[4] См., например: Афанасий Великий, святитель. На ариан слово третье, 52–53 // Афанасий Великий, святитель. Творения. Т. 2. М., 1994. С. 433–435.

[5] Григорий Палама, святитель. Антирретики против Акиндина. II, 2 (заголовок главы) // Григорий Палама, архиепископ Фессалоникийский. Полемика с Акиндином. Святая гора Афон, 2009. С. 92. – Русский текст I-го и II-го возражений святителя Григория против Акиндина здесь и далее цитируется по этому изданию в переводе А.Г. Дунаева.

[6] Григорий Палама, святитель. Триады в защиту священно-безмолвствующих. III, 1, 16. С. 281–282.

[7] Григорий Палама, святитель. Антирретики против Акиндина. I, 7, 24 // Григорий Палама, архиепископ Фессалоникийский. Полемика с Акиндином. С. 47. Ср.: «Плоть… Господня из-за чистейшего соединения со Словом, то есть ипостасного, обогатилась божественными действиями…» и «соединенное с нею Слово через нее обнаруживало Свою силу». – Иоанн Дамаскин, преподобный. Точное изложение православной веры. 3, 17 // Иоанн Дамаскин, преподобный. Творения. Источник знания. М., 2002. С. 271.

(Окончание следует)