С Праздником Обрезания Господня, Новолетием, днем Василия Великого!

[Александр Васильевич]

Слово в день Обрезания Господня и памяти святителя Василия Великого



«Всех Господь обрезание терпит, и человеческая прегрешения яко благ обрезует», – вот смысл нынешнего церковного праздника. Обрезание было установлено Богом и заповедано чрез Авраама всему избранному народу еврейскому. Оно было знаком вступления в Завет с Богом, печатью обещания быть в неизменном послушании Ему с дней детства, быть Ему верным до пролития крови; оно совершалось во образ отсечения страстей плотских, обрезания жестокосердия самого сердца, которое так гибельно было для Израиля и так часто заставляло его отступать от Бога своего.

И вот Господь наш, будучи безгрешным, Сам терпит обрезание, чтобы научить покоряться воле Божией требующих обрезания сердец, очищения от множества грехов, «закона Творец законная исполняет», чтобы Своим примером показать, как никто не может прийти к Богу помимо закона Господня. Когда явился Христос-истина, исчезли тени и образы, не стало обрезания. Но не стало лишь собственно тени, а то, что она собою отображала, конечно, осталось, ибо пришел не нарушить Господь Свой закон, а его исполнить (Мф. 5:17). Доселе чрез святое Крещение, как и чрез обрезание, даем мы обет «отречься сатаны и всех дел его», «сочетаться Христу», то есть вступить с Ним в тесный, вечный союз, который и знаменуется кругообразным хождением вокруг купели в день святого Крещения. Там обрезывалась плоть, как печать завета, а здесь должно «совлечься тела греховного плоти», то есть всякого греха, который носили и к которому привыкли, как к изветшавшей одежде...

Неужели Христовы мученики должны были запечатлевать кровию завет верности своей Христу, а мы имеем право торжествовать победу их лишь на пиру житейских наслаждений, мы, ради которых проливается кровь Христа и Его святых мучеников? Не должны ли мы быть мучениками, если не кровью, то «произволением», как святитель Василий, который в ничто вменял изгнание, темницы, лишение имущества (если его у него можно вообразить), пытки, самую смерть? Верность совести должны мы, братие, также проявлять до готовности пострадать «даже до крови», чтобы, подобно Василию, «неработен душевный соблюсти сан», то есть звание христианина соблюсти непорабощенным страстям мира до мученичества, а не так, чтобы отпадать от Христа при всяком натиске вражеских страстей на душу, как на войне презренные изменники сдаются врагу при малейшей опасности для их жизни. Ведь не в том только состоит обрезание сердца, которое в Ветхом Завете соединялось с пролитием крови, чтобы на исповеди представить устный перечень или краткое неполное рукописание своих грехов и его разорвать руками, а в том, чтобы вместо риз растерзать самое сердце (Иоил. 2:13) сокрушением и печалью, пролить хотя бы слезы вместо крови о своих постоянных отступлениях от Христа, искупившего нас Своею кровию.

Потщимся же, братие, празднующие явление Бога во плоти, чтобы превзошла наша преданность Христу преданность Богу народа еврейского, состоявшую из внешних дел и слов праведности книжников и фарисеев (хотя часто наша праведность далека от праведности последних), потому что если она не превзойдет ее и если мы не обережем от страстей самое сердце, то мы не можем войти в Царство Небесное (Мф. 5:20).

Священномученик Фаддей (Успенский)

http://www.pravoslavie.ru/put/50892.htm

[Александр Васильевич]

Слово в день праздника Обрезания Господня



Господь наш Иисус Христос по истечении восьми дней от рождения соизволил принять обрезание. С одной стороны, Он принял его для того, чтобы исполнить закон: «Не думайте, что Я пришел нарушить закон или пророков, – сказал Он, – не нарушить пришел Я, но исполнить» (Мф. 5:17); ибо Он повиновался закону, дабы освободить от него тех, кто пребывал в рабском подчинении ему, как говорит апостол: «Бог послал Сына Своего, Который подчинился закону, чтобы искупить подзаконных» (Гал. 4:4-5). С другой стороны, Он воспринял обрезание для того, чтобы показать, что Он принял действительно плоть человеческую, и чтобы заградились еретические уста, говорящие, что Христос не принял на Себя истинной плоти человеческой, но родился только призрачно.

Итак, Он был обрезан, чтобы явно было Его человечество. Ибо, если бы Он не облекся в нашу плоть, то как мог быть обрезан призрак, а не плоть? Святой Ефрем Сирин говорит: «Если Христос не был плотию, то кого обрезал Иосиф? Но как Он был воистину плотию, то и обрезан был как человек, и младенец обагрялся действительно Своею кровию, как сын человеческий; Он болел и плакал от боли, как подобает имеющему человеческую природу».

Но кроме того, Он принял плотское обрезание и для того, чтобы установить для нас духовное обрезание; ибо, закончив Ветхий, касавшийся плоти, закон, Он положил начало Новому, духовному. И как ветхозаветный плотский человек обрезывал чувственную свою плоть, так новый духовный человек должен обрезывать душевные страсти: ярость, гнев, зависть, гордость, нечистые желания и другие грехи и греховные вожделения.

Обрезан же был Он в восьмой день потому, что предизображал нам кровию Своею грядущую жизнь, которая обыкновенно учителями Церкви называется восьмым днем или веком. Так писатель канона на обрезание Господне святой Стефан говорит: «Будущего непрестанную осьмаго века жизнь изображает, в нюже Владыка обрезался плотию». И святой Григорий Нисский так говорит: «Обрезание по закону должно было совершаться в осьмой день, причем осьмое число предуказывало на осьмой будущий век».

Подобает также знать, что обрезание в Ветхом Завете было установлено во образ крещения и очищения прародительского греха, хотя тот грех и не очищался совершенно обрезанием, чего и не могло быть до тех пор, пока Христос добровольно не пролил за нас в страданиях Своей пречистой крови. Обрезание было только прообразом истинного очищения, а не самым истинным очищением, которое совершил Господь наш, взяв грех от среды и пригвоздив его на кресте, а вместо ветхозаветного обрезания установив новое благодатное крещение водою и Духом.

Обрезание было в те времена как бы казнью за прародительский грех и знаком того, что обрезываемый младенец зачат был в беззаконии, как говорит Давид, и во грехе родила его мать его (Пс. 50:7), отчего и язва оставалась на отроческом теле. Господь же наш был безгрешен; ибо, хотя Он и по всему уподобился нам, но не имел на Себе греха. Подобно тому, как медный змий, сооруженный в пустыне Моисеем, был по виду подобен змию, но не имел в себе змеиного яда (1 Чис. 21:9), так и Христос был истинный человек, но непричастный человеческому греху, и родился сверхъестественным образом, от чистой и безмужней Матери. Ему как безгрешному и Самому бывшему Законодателем не нужно бы и претерпевать того болезненного законного обрезания; но так как Он пришел взять на Себя грехи всего мира, и Бог, как говорит апостол, «не знавшего греха сделал для нас жертвою за грех» (2 Кор. 5:21), то Он, будучи без греха, претерпевает обрезание, как бы грешник.

И в обрезании Владыка нам явил большее смирение, нежели в рождении Своем. Ибо в рождении Он принял на Себя образ человека, по слову апостола, «сделавшись подобным человекам и по виду став как человек» (Флп. 2:7); в обрезании же Он принял на Себя образ грешника, как грешник претерпевая боль, положенную за грех. И в чем не был виновен, за то Он страдал как невинный, как бы повторяя с Давидом: «Чего Я не отнимал, то должен отдать» (Пс. 68:5), – то есть за тот грех, коему Я непричастен, принимаю болезнь обрезания. Обрезанием, Им принятым, Он предначал Свои страдания за нас и вкушение той чаши, которую Он имел испить до конца, когда, вися на кресте, произнес: «Совершилось!» (Ин. 19:30). Он изливает теперь капли крови от крайней плоти, а затем она потоками будет истекать впоследствии из всего Его тела.

Он начинает терпеть в младенчестве и приучается к страданию, чтобы, став мужем совершенным, быть в состоянии вынести более лютые страдания, ибо к подвигам мужества следует приучаться с юности. Жизнь человеческая, полная трудов, подобна дню, для которого утро составляет – рождение, а вечер – кончину. Итак, с утра, из пелен, Христос, обоженный человек, выходит на дело свое, на труды, – Он в трудах с самой юности Своей – и на работе своей до вечера (Пс. 103:23), того вечера, когда солнце померкнет и по всей земле будет тьма, до часа девятаго.

И возглаголет Он иудеям: «Отец Мой доныне делает, и Я делаю!» (Ин. 5:17). Что же обделывает нам Господь? Наше спасение: спасение посреди земли (Пс. 73:12). А чтобы сделать это дело вполне совершенно, Он принимается за него с утра, с юности, начиная претерпевать телесную болезнь, а вместе с тем и сердечно болезнуя о нас, как о Своих чадах, доколе не вообразится (Гал. 4:19) в нас Сам Он – Христос. С утра Он начинает сеять Своею кровию, чтобы к вечеру собрать прекрасный плод нашего искупления.

Святитель Димитрий Ростовский

http://www.pravoslavie.ru/put/50886.htm

[Александр Васильевич]

Проповедь за Литургией на праздник Обрезания Господня. О наречении имени Иисус. О молитве Иисусовой



Сегодня, в восьмой день после Рождества Господа нашего Иисуса Христа Спаситель, по древнему священному обычаю, приносится в храм Господень и, как осмодневный Младенец, посвящаемый Небесному Отцу, терпит ради нас обрезание плоти, предуказывая пролитие Своей Крови, на крестную, указывая этим на крестную животворящую смерть. Терпит ради нас страдания, являя великое снисхождение, любовь к падшей во грех человеческой природе, очищая ее и освящая. В этот же день свершается наречение праведным Иосифом Богомладенцу священного имени Иисус, имени земного, человеческого, но возвещенного праведнику Ангелом, сшедшим с небес. Это имя усваивается отныне Божественному Лицу Господа Иисуса Христа, соединившему в Себе нам подобную человеческую природу и невидимую Божественную.

Об этом имени в сегодняшний день возвеселились и небо и земля. Чрез призывание с верою этого имени отныне человеческий род должен обрести великое лекарство и снадобие для бессмертного своего духа, для очищения всего естества своего. Об этом имени впоследствии, будут свидетельствовать апостолы, всякое колено подклонится: и небесное, и земное, и даже преисподнее. И нет иного имени, - изречет некогда апостол Петр, - которым надлежало бы спастися человекам под небесами. Сила этого имени, по изъяснению святых отцов в том, что оно относится к Самому Богу Воплощенному. Соединив с этим именем Свое Божественное Лицо, Личность, Господь даровал этому имени воистину божественные свойства относительно врачевания нашей природы. Этим именем Он заповедал призывать нам Его, Спасителя нашего, засвидетельствовав, что Небесный Отец, ради призывания имени Господа Иисуса Христа, обогатит нас всяким даром, и ниспошлет нам всякое благословение, и исполнит всякое благое прошение сердец наших. Вот почему Мать Церковь не пропустила, не оставила без внимания это святое имя, но вознесла его, так сказать, на знамя спасения, призывая всех своих чад благоговеть, трепетать пред этим именем и призывать его во спасение душ и телес наших. Древние учителя жизни во Христе свидетельствовали, что все без исключения христиане, без различия званий и состояний, призваны в течение дня, а, может быть, и ночи, обращаться ко Спасителю, освящая в душе Его святое превожделенное имя. Еще в 14-м столетии святитель Фесаллоникский Григорий Палама настаивал на том, что и мирские особы, живущие посреди шумного мира, призваны непрестанно вращать в уме и сердце это имя, и с его помощью достигать очищения и освящения души. Но особенно лица монашеского звания призваны возрастать в любви к имени Иисуса Христа. Не случайно в самое облачение входят четки – «меч духовный», который при пострижении вручается всякому постригаемому лицу с заповедью на всякое время и на всяком месте призывать имя Господа Иисуса Христа. Для них это уже не только предмет благого изволения, но долг и обязанность. Ибо, по наставлению преподобного Серафима Саровского, всякое внешнее послушание лица, отрекшегося от мира, принимает освящение по причине внутреннего возношения ума и сердца к Богу.

В кратких словах, братие и сестры, напомним вам аскетическое учение Православной Церкви о молитве Иисусовой, содержащей в себе имя Господа Иисуса Христа. Видим, что еще святые Апостолы познали силу имени Господа. Святой Апостол Петр некогда на вопрос своего Учителя: «За кого почитаете вы Меня, Сына Человеческого» - ответил: «Ты еси Христос Иисус, Сын Бога Живаго». И в ответ на это исповедание, которое легло в основу молитву Иисусовой, Господь обещал Петру великие милости, сказав, что это правильное исповедание Его, Сына Божия, Богом во плоти, признание, соделает его твердым, как скала, так, что и врата адовы не сумеют поколебать сердце, хотя бы и не безгрешное, но верующее в Господа и призывающее его святое имя. «Если устами, - говорит Апостол Павел, - будешь исповедовать Иисуса Христа, а сердцем веровать в Него, то это делание будет тебе во спасение». И в этих словах мы также видим свидетельство о молитве Иисусовой. Для того пришел Сын Божий в мир, дабы мы имели жизнь вечную чрез веру в Него, чрез призывание имени Его, - свидетельствует святой Иоанн Богослов.

 Итак, все Писание убеждает нас в необходимости, ради нашего спасения, возлюбить это имя и призывать его внимательным умом и трезвящимся чистым сердцем.

Позднейшие наставники благочестия, особенно отечественные – святой епископ Игнатий Кавказский, святитель Феофан Затворник - применительно к нашей немощи разъясняют нам всю пользу молитвы Иисусовой, предупреждая и против возможных ошибок в ее священном делании. Так, святитель Феофан Затворник учит, что самому естеству человеческому принадлежит произволение в призывании имени Иисуса Христа. И тот, кто трудится в этом производстве, молитве Иисусовой, может, еще без явного содействия Святого Духа, немало преуспеть в молитве Иисусовой.

 От нашего естества зависит, насколько мы прилепляемся умом и сердцем к этому имени, насколько благоговейно произносим его. Впрочем, «лишь Духом Святым, - говорит Писание, - можно призывать имя Господа Иисуса Христа». Это относится к молитве чистой, к молитве, привносящей в нашу душу освящение Божией благодатью. Но даже, если подвижник веры еще не имеет понятия о высших степенях молитвы, борется со страстями и с понуждением себя призывает имя Господа, он не лишается великих милостей Божиих. Неосновательна забота и тревога тех, кто говорит: «Вот я настолько обременен послушаниями и обязанностями, общаюсь среди людей, что призывание мною имени Господа весьма несовершенно. Я часто рассеиваюсь и обнаруживаю все погрешности, которые только относятся до молитвенного делания». Да, мы грешны, мы немощны, но Господь многого не требует от нас. Он видит наши усилия памятовать о Нем, видит, сколь мы искушаемы лукавым духом, и поэтому радуется Божественною радостью, когда замечает в ком из Своих детей стремление призывать Сладчайшее имя Свое. Ради этого имени мы бываем хранимы от умножения грехов. Ради этого имени Господь не попускает боговраждебным помыслам надолго оставаться в нашей грешной душе. Ради этого имени Господь хранит нас от встречи с неблагонамеренными, подчиненными диаволу людьми. Ради этого имени Господь отгоняет самого лукавого духа, упраздняя многие невидимые нашему взору козни, силки, засады, которые он измышляет, желая сбить нас с пути истинного. Ради призывания этого имени освящается и душа и тело даже несовершенного молитвенника, самое пространство вокруг него. Ради этого имени Ангелы Божии охотно вспомоществуют нам в наших трудах, хотя и остаются невидимы для нашего взора.

Впрочем, по учению епископа Феофана Затворника, успех в делании священной молитвы нужно полагать вовсе не в том, чтобы она, часто повторяя себя самое, непрестанно звучала в нашей душе. И многие, особенно в начале 20-го столетия, забыв и не усвоив, как следует, святоотеческого наследия, посвященного молитве, думали, что лишь механическое произнесение имени Иисуса Христа является целью этого делания. Нет, не так. Святитель Феофан достаточно в резких словах укоряет тех людей, кто приписывали магическую силу самому имени Иисуса Христа, оставляя в стороне подвиг трезвения, внимания, наблюдения за своей душой, оставляя в стороне подмечание, насколько благодать Господня содействует этому деланию. Современные подвижники благочестия даже замечают, что можно встретить людей, которые достигли непрестанного повторения, вращения в своем сознании имени Божия и, как это не парадоксально, остаются при этом погруженные в собственные страсти: самолюбие, гордость, нелюбовь, непримирительное обращение с людьми, неуживчивость и даже злословие. Кажется невероятно, можно ли, имея в сердце Божественный огонь, оставаться холодным, словно ледышка, по отношению к ближним. Но настолько ныне извращена наша падшая природа, настолько возросло в нас горделивое самосознание, самолюбие, что современные люди часто употребляют имя Иисуса Христа наподобие каких-то магических неосмысленных заклинаний, нисколько не заботясь о стяжании прочих нравственных добродетелей, которые являются неотменным условием для свершения правильной покаянной молитвы. Вот почему, - говорит святитель Феофан, - самое важное, это то, что дает нам призывание молитвы Иисусовой. Его можно уподобить некоему древу с глубокими корнями. Но древо, по необходимости, должно произвести отрасли, ветви, которые покрываются листвой и плодами. Цель священного призывания имени Иисуса Христа заключается не столько в непрестанности этого действия, сколько в оживотворении души Божией благодатью. И только в случае, если благодать Божия будет содействовать молитвеннику, в простоте духа, в смирении сердца, в совершенном незлобии, в любви к людям, немало не возносящемуся умом, только если благодать Господня будет содействовать нам, тогда будет подлинный и желаемый нами успех. Заключается он в том, что посредством имени Господа Иисуса Христа, памятуя о Боге, мало-помалу исполняться сознанием неприступного величия, святости, непостижимости Божества, то есть, иными словами, стяжание благоговеинства и страха пред Господом Богом и всем, что мы называем святынею. Возрастая, по милости Божией, в страхе Господнем, внимательно и правильно молящийся именем Иисуса Христа христианин, мало-помалу все в большей и большей степени открывает для себя самого подлинное состояние души своей. Он убеждается, насколько его сердце не свободно от страстей, как редко сердцу удается из глубины воздохнуть ко Господу. Он начинает видеть те многочисленные путы и узы, которыми скована душа, находящаяся в нечувствии окамененном, он исполняется сознания своей нечистоты и недостоинства и обретает понятие о себе самом как воистину худейшем всякого иного человека. Видеть свою худость и всем при этом отдавать предпочтение в сравнении с самим собою. Вот к чему должно приводить правильное призывание имени Господа Иисуса Христа.

Если душа претерпит в этом подвиге, то мало-помалу она приобретет чувство полной зависимости от Господа, не на словах, а на деле она будет исповедовать истину Писания: «Без Меня, -говорит Господь, – ничего доброго сотворить не можете». Даже и пальчиком пошевелить не можем мы без тайной помощи Господа нашего. Возрастая в этих благоговейных чувствах, исповедуя свою немощь, славословя Господа за Его величие и святость, мы мало-помалу, возлюбив имя Иисуса Христа, уже не захотим надолго с ним расставаться. Действительно, никто не может без помощи молитвы привести ум в необходимое для свершения молитвы состояние. И святые отцы дружно свидетельствуют: лишь со вниманием призывание имени Господа способно очистить наш ум от всякого образа, всякого мечтания, всякого ненужного воспоминания, сделать его чистым зеркалом, в котором непостижимо отразится Невидимый Бог. Лишь с помощью имени Господа Иисуса Христа мы сможем в наше сердце ввести Христовы добродетели, особенно те, которые относятся к тайному деланию христианина, а именно: добродетели жалости и сострадания, смирения и кротости, чистоты, добродетель божественного смирения. Имя Иисуса Христа не тотчас и не вдруг соединяется с естеством человека. Но, если душа претерпит необходимые борения, то вскоре она обретет способность радоваться о Господе, как и свидетельствует о том царь Давид: «О имени Твоем возрадуемся весь день». Имя Господне, по свидетельству премудрого царя Соломона, есть некая крепость, в которую вбегает и прячется от невидимых врагов подвижник веры. Имя Господне есть щит, посредством которого мы удобно угасим все раскаленные стрелы лукавого духа.

Попросту сказать, в призывании имени Господа состоит все существо духовной жизни, если только мы понимаем, что от этого цветка должно исходить обязательно благоухание - любви, смирения, кротости, незлобия и чистоты. И безусловно, никакие заботы, никакая обремененность послушаниями, даже жительство в миру посреди шумного города с соблазнами его и прельщениями не мешают христианину единому с единым Богом беседовать и мало-помалу, по слову преподобного Серафима, восходя от степени в степень, достигать совершенного очищения души. В чем и да поможет нам Господь, если мы будем всегда распинать свою гордость, самолюбие, своеволие, непослушание, всегда зазирать себя в наших немощах, укоряя себя, оправдывать ближних, памятуя, что лишь «вера, действуемая любовью» возводит христианина на высоту нравственного совершенства. Аминь.

Протоиерей Артемий Владимиров
Храм всех святых, что в Красном Селе

http://www.pravoslavie.ru/put/28947.htm

[Александр Васильевич]

Святой праведный отец  Иоанн  Кронштадтский

Вечность

Слово на Новый год

С наступлением Нового года у некоторых людей укоренился обычай поздравлять друг друга «с Новым годом, с новым счастьем». Прислушаемся к мыслям и благопожеланиям святого, которые более соответствуют христианскому мiроощущению.



Сердце чисто созижди во мне, Боже,
и дух прав обнови во утробе моей. (Пс. 50, 12).
 
Творец времен сподобил нас, дорогие братия и сестры, и еще увидеть новый по счету год, который по делам нашим и нашим старым привычкам опять будет старым и ветхим. Только святая, добродетельная жизнь, соединенная со всегдашним покаянием, обновляет человека на всякий день. И это потому, что в каждом человеке есть семя и зародыш тления - грех, унаследованный от грешных предков, который непрестанно, хотя иногда незаметно, тлит все существо человека. С этим семенем тли и самых тяжких болезней рождается человек на свет и постепенно тлеет, и мало-помалу иногда заживо умирает!

По слову Господа, испытующего сердца и утробы наши, извнутрь, из сердца человеческого, исходят злые помыслы, прелюбодеяния, любодеяния, убийства, кражи, лихоимство, злоба, коварство, непотребство, завистливое око, богохульство, гордость, безумство, - все это зло извнутрь исходит и оскверняет человека (Мк. 7, 21-23).

Итак, что же после этого значит для нас Новый год? Это - еще продолжающееся к нам милосердие и долготерпение Божие, ожидающее нашего исправления, устрояющее наше душевное спасение. Новый год - это сильное побуждение к нашему покаянию и добрым делам. Вспомним притчу о безплодной смоковнице, которую за неплодие Хозяин сада хотел срубить, а садовник умолял Его еще оставить на год для удобрения под ней почвы и для принесения плодов.

Но настанет последний день, после которого не будет времени, как говорится в Откровении Иоанна Богослова: Ангел, которого я видел стоящим на море и на земле, поднял руку свою к небу и клялся Живущим во веки веков, Который сотворил небо и все, что на нем, землю и все, что на ней, и море и все, что в нем, что времени уже не будет (Откр. 10, 6). Итак, придет пора, когда прекратится совсем время и - настанет вечность неизмеримая, безконечная, невообразимая, прекратятся навсегда смены дней и ночей, - заря утра и вечера и времен года; не будет этих постепенных чередований зимы, весны, лета и осени; не будет этого прекрасного украшения земли зеленью, цветами, листвою и плодами; не будет никаких рождений ни человеческих, ни животных, - самая земля, по слову Божественного Писания, сгорит, - и будет новое небо и новая земля, нетленное небо и нетленная земля, сообразная духовным телам будущих воскресших людей (см.: 2 Пет. 3, 10-13); солнце угаснет и исчезнет, - и Солнцем всеозаряющим, всепросвещающим, всеоживляющим будет Сам Господь, Солнце правды; не будет луны и звезд: ибо все это временно, стихийно, сложно, и потому не вечно и тленно.

Прекратится, наконец, царство суеты и греха и всякой неправды, убегут все скорби, болезни, печали и воздыхания в новом отечестве и не останется вовсе и помину о них; настанет царство любви, правды, непоколебимого мира, радости и вечного веселия; не будет этой пестроты народов, племен и языков; будет один народ Божий с одним дивным и для всех понятным духовным языком - ангельским или человеческим; все будут как один народ, как чада единой семьи, у которой будет один Отец - Бог. И эта вечность, предопределенная Творцом от начала, прежде бытия неба и земли, - настанет скоро, по неложному слову Самого Творца: се, гряду скоро, и мзда Моя со Мною, воздати комуждо по делом его (Апок. 22, 12). Для этой вечности, для этого будущего безконечного жития и блаженства и создал всеблагий Господь человека и род человеческий, - и если бы мы только в этом веке уповали на Христа и не имели в виду будущей безконечной жизни, - в которой водворяется вечная правда и святость, то мы были бы еще окаяннее, злополучнее всех человеков, терпя здесь безчисленные болезни и скорби и тысячи видов всяких смертей и не имея воздаяния за все, что терпим, за правду, за Христа.

Итак, будет блаженное и вечное воздаяние за все добрые дела и подвиги здешней жизни, совершенные по вере и упованию на нашего Начальника Веры и Совершителя Иисуса Христа, - и отрет Он всякую слезу с очей, плакавших здесь ради правды Его, и злосчастные и праведные на коленах Божиих утешатся, по пророку, и радости их не будет конца (см.: Ис. 35, 10; 66, 14), а нераскаянные грешники будут в вечной муке; всякая неправда людей, не заглаженная и не исправленная покаянием и добродетелью, получит свое возмездие праведное. Не льститеся: Бог поругаем не бывает; ибо, что человек посеет здесь, то и пожнет там (ср.: Гал. 6, 7), в вечности, говорит неложное Слово Божие.

Итак, братие и сестры, готовьтесь неотложно к вечности - покаянием и добрыми делами. Времени скоро не будет, и время к исправлению и подвигам веры и добродетели отнимется.

Будем же каяться, исправляться и приносить Господу плоды добрых дел. Тогда наступивший год будет действительно новым, потому что принесет нам обновление всего существа нашего, - души и тела. Тогда, хотя внешний человек наш будет тлеть в болезнях и скорбях, но внутренний, потаенный сердца человек, будет обновляться всякий день, как это было с апостолом Павлом (см.: 2 Кор. 4, 16). Аминь.

http://www.ruskline.ru/analitika/2012/01/14/vechnost/

[Александр Васильевич]

Архиепископ  Амвросий  (Ключарев)

На новый год

О воспитании характеров

Ниже мы публикуем одно из «слов» (произнесенных 1-го (14-го) января 1864 года) священника А.И. Ключарева (1820-1901), ставшего впоследствии широко известным в православном мире архиепископом Харьковским и Ахтырским (1882-1901).

Проповедь «О воспитании характеров» принесла отцу Алексию славу, как одному из лучших проповедников нового тогда публицистического направления. Произнесена она была на новогоднем богослужении 1864 года в Успенском соборе Кремля по благословению и в присутствии митрополита Московского и Коломенского Филарета (Дроздова). После этого Святитель ходатайствовал перед Св. Синодом о возведении о. А.И. Ключарева в сан протоиерея. Ходатайство было удовлетворено в том же году. С 1864 года «слова» и «речи» отца Алексия стали печататься не только в церковной, но и в светской периодике. В 1860-1870-е годы о. А.И. Ключарев пользовался в Москве редким уважением, как даровитый, глубокомысленный проповедник и опытный духовник.

Ещё более его дарования (как архипастыря) раскрылись на Харьковской кафедре.



Тщанием не лениви, духом горяще,
Господеви работающе
(Рим. 12, 11).

Полезный урок на новый год мы находим себе в этом наставлении св. Апостола Павла: «в усердии не ослабевайте; духом пламенейте; Господу служите».

В сих немногих словах Апостола указываются те свойства, или черты, из которых слагаются так называемые сильные характеры, столь высоко ценимые на всяком поприще деятельности. Цельность и единство в направлении сил к благим целям во имя истины, добра и чести, или, что то же, во славу Божию, огонь ревности в духе, постоянство и неутомимость в труде - не прекрасные ли это черты? Можем ли мы не пожелать их для себя в будущем, чтоб обезпечить наши успехи во всех великих преобразованиях, предначатых для развития благосостояния нашего отечества?

Как не пожелать, чтобы с умножением людей просвещенных умножались в нашем обществе те честные неутомимые труженики, для которых все равно, где бы ни трудиться, только бы трудиться во славу Божию и с пользою для общества? Как не пожелать, чтоб умножались те сильные, энергические деятели, которые увлекают за собою других не громкими словами, а достоинством дел, славою подвигов? Как не пожелать, чтобы чаще являлись в нашем отечестве мужи, с духом и силою Илииною, которые, исходя на поприще общественной деятельности во имя истины и правды, как буря, сокрушают препятствия, которых ни порицания и насмешки, ни происки тайных и явных врагов не только не охлаждают и не утомляют, а напротив возбуждают и воспламеняют к деятельности? В обилии людей сильных духом и крепких характерами - свидетельство силы народов, залог их долговечности, могущества и славы; оскудение их всегда было предвестием падения царств. В течение целого тысячелетия наш русский народ отличался великою силой духа и обилием сильных и мужественных людей, которых имена мы с любовию и благодарностию встречаем в наших бытописаниях. Как же не желать и как не молить Господа о том, чтоб и в будущем такие люди умножались в нашем отечестве?

Но люди с сильными характерами, как и с сильными умами, не только родятся, но и воспитываются. Как богатые умственные дарования, полученные от природы, без образования могут заглохнуть, затеряться, или даже получить превратное направление во вред обществу: так и природные зачатки нравственной силы духа, оставленные без воспитания и развития, могут исчезнуть без следа, или, что еще хуже, обратиться в орудия для распространения зла. Поэтому не только нужно желать молиться, но нужно и заботиться о том, чтобы сильные характеры у нас воспитывались, и в среде нашей общественной жизни развивались и укреплялись.

Обратимся опять к апостольскому наставлению, с которого мы начали. В нем указываются не только черты сильных характеров, но и условия их воспитания.

«Господу служите», говорит Апостол. По законам души человеческой сила воли, составляющая основание характера, направляется желанием; желание воспламеняется и устремляется к ясно понятому и сознанному благу и совершенству. Христианское учение указывает нам это благо и совершенство в исполнении воли Божией. Никогда человеческая наука не изображала такого первообраза совершенства для духа человеческаго, какое изобразило нам Евангелие, и никогда она не осмелится ни одной черты этого совершенства назвать нечистою или излишнею. Что заповедует нам Евангелие? Внутреннюю чистоту мыслей и желаний, совершенную честность пред самими собою и перед другими, - соединенную с строгим обсуждением себя и снисходительностию к другим, - воздержание и умеренность, терпение и трудолюбие, безкорыстие, благожелательность, приветливость и любовь к ближним, простирающуюся до самопожертвования. Современная наука забывшая Евангелие, назвала многие из этих прекрасных свойств, под именем г у м а н н ы х, своим собственным приобретением, недавнею находкою; но мы знаем, что они тысячу лет уже были известны предкам нашим, а еще раньше - всему христианскому миру. В чем же прежде всего должна бы состоять для нас задача воспитания характеров? В раскрытии, в ясном изображении этих свойств юным душам, с тем, чтоб они полюбили их и возгорелись желанием осуществить их в себе. Как раскрыть их, чтобы не ввести в заблуждение неопытные умы, чтобы не исказить чистых чувств невинных сердец, чтобы ложно не направить молодую волю? На основании и под руководством того же Евангелия, из которого почерпнуто учение об этих чертах совершенства, на основании примеров деятельного совершенства, представленных нам в жизни Господа Иисуса Христа и святых его. Как легко прививается при опытном руководстве это учение к душам неиспорченным: каким благодатным огнем ревности к совершенству оно воспламеняет их!

Это ли мы видим в опыте в современном движении научного просвещения, которое угрожает овладеть нашим православным, великим народом? Мы видим, что все относящееся к человеческому совершенству, ныне обращено в предмет прений и противоречивых суждений. Все основы нравственной деятельности потрясены, расшатались. Понятия о добре и зле, о законном и незаконном, о позволенном и непозволенном, о честном и безчестном, о человеколюбии и правде, о власти и отношениях к ней, о правах и уважении к ним, обратились в истины еще искомые, подлежащие изследованию и поверке, как будто мы живем во времена дохристианские, как будто мы язычники, блуждающие во тьме и ищущие света. А свет во тьме светится, и тьма его не объят. Воля Божия благая и совершенная нам давно известна, и так легко изучить ее, а с нею и все черты истинного совершенства.

Говорят: «из прений возникает истина, из разрушения - жизнь, из борьбы - победа». Так; но не там, где идет дело об основаниях нравственного совершенства, и не тогда, когда они давно уже известны. В нерешительности и недоумениях проходит напрасно дорогое время, которое нужно для действования; оставляется без развития воля, которая требует движения по ясно сознанному пути; убиваются характеры, которые развиваются деятельностию, а не словопрениями. Борьба мнений нужна в приложении начал к частным случаям деятельности; но спор о началах нравственности в народе христианском разрушителен для целости и силы его духа. Этот дух сомнения, эта запутанность в убеждениях, эти споры о совершенстве могут сбить народ русский с пути, по которому он шел тысячу лет с такою честию и славою. Будите совершени якоже Отец ваш небесный совершен есть. Вот безспорный Первообраз совершенства! На Него нам нужно смотреть, Его познавать, познавши возлюбить, а возлюбивши - к нему возвышаться.

«В усердии не ослабевайте». Горячее желание блага и совершенства движет и увлекает волю, а усердие к труду, которым достигается совершенство, укрепляет ее, делает ее решительною и настойчивою в побеждении трудностей и препятствий. Здесь основание твердого, сильного характера. Без упражнения воли в добре можно воспитать людей с многосторонними познаниями, с добрыми чувствами, способных увлекаться добром, начинать великие дела; но нельзя воспитать людей, которые бы великие дела совершали, которые бы исходили на дела с решимостию умереть, или сделать. Эту великую задачу воспитания опускает из виду современная наука. Мы настойчиво внушаем юношам: «учись, как можно больше учись», а говорим ли: «и делай, как можно больше доброго делай»? Мы почитаем еще лучшими тех вопитателей, которые остерегают юность от страстей и пороков. Но этого мало. Если хотите иметь людей сильных духом, нравственно твердых; если хотите воспитать сильные характеры, предлагайте им опыты в делании добра, - опыты, требующие терпения, постоянства, труда. Давайте уроки воле, как даете их уму, и от начальных и легких ведите к труднейшим и высшим. Что это за уроки? Их мало знает человеческая наука воспитания; их знает в совершенстве только наука христианская. Она состоит в самоотвержении, в исполнении заповедей Божиих; она преподается Церковию.

И уставы Церкви, ее заповеди, ее обряды и благочестивые обычаи ныне подвергаются порицанию. Их почитают лишними, обременительными, безпрестанно спрашивают: зачем это, и для чего это? Весьма многие в наше время уже и не понимают тайного смысла и великого значения церковных учреждений. Эта тайна - воспитание нравственно-твердых характеров в христианском обществе. Первообраз нравственного совершенства, начертанный Спасителем, предносится всюду в действиях Церкви, проникает все ее учреждения. Зачем урочные часы церковных богослужений? - Чтобы приучить нас к порядку в делах добрых. Зачем рано звонит церковный колокол? - Чтобы приучить чад Церкви для дела Божия разставаться с покоем и негою. Зачем продолжительные молитвы? - Чтобы приучить нас содержать наш ум и сердце без утомления в духовном напряжении и устремлении к мыслям чистым и чувствам святым. Зачем запрещение тех и других удовольствий? - Чтобы не дать нам пристраститься к ним, чтоб они не поработили и не разслабили нашего духа. Зачем длинные и строгие посты? - Чтобы сделать для нас легкими и безопасными всякие лишения. Эти начальные уроки Церкви вводят нас в высшее училище самоотвержения, в ту внутреннюю христианскую жизнь, где не видно конца борьбы с нашими страстями, где кровавым трудом достается победа, где в безпрестанном напряжении воля, где характер христианина крепнет и закаляется, если он, по слову Апостола, не ослабевает в усердии. Кто привык к трудам и бдениям для очищения своего духа, тот не побоится их, когда они будут нужны для общего дела; кто привык к лишениям для укрощения своих страстей, того не испугают лишения, встречающиеся на службе отечеству; кто не отступал в борьбе с врагами невидимыми, тот не отступит в борьбе с видимыми; кто расположился внутренно так, что всегда готов лучше страдать, нежели согрешить, тот никогда не изменит ни долгу, ни присяге, ни чести.

Воспитанники этого божественного училища не будут излишне говорливы, как это бывает с воспитанниками науки, наполняющей только ум и развязывающей язык: так как они знают, что кто много говорит, тот мало делает. Они будут добрыми советниками, но не будут нещадными порицателями: потому что знают, как легко порицать, и как трудно исправляться. Они не будут порываться целыми толпами в начальники и законодатели: потому что уверились опытом, что безопаснее повиноваться, нежели повелевать. Они не будут увлекаться только новостию дела, а внутренним его достоинством. Они не будут браться ныне за одно, а завтра за другое: потому что не в их духе бросать другим то дело, которое они начали. Они не будут стремиться туда, где веселее служить, а где они нужнее, где могут больше принести пользы отечеству. Они не будут выбирать дела почище, оставляя черную работу другим, потому что они себя не дорого ценят. Они не будут убегать от службы по тайной лености и под явными предлогами, что там учреждения не хороши, там общество дурно; потому что они уверены, что разумная служба восполняет недостаток учреждений, а добрый пример исправляет других. Когда других смущают легкие выговоры, их не смутит и явная несправедливость: они привыкли к внутренней скорби и туге сердечной в борьбе со злом. Цель их службы - не отличия, а мир совести и правота пред Богом. Не испытав себя в малом, они не возьмутся за великое, по завету их Учителя Христа: верный в мале, во мнозе верен будет. Только характеры христианские могут быть характерами надежными. Только ученики Христовы могут быть мучениками за истину, за правду, за благо ближних, за честь и славу царя и отечества. Для них одних не дорога жизнь земная и ее удовольствия, а дорога жизнь вечная и ее блаженство.

Это устремление всех мыслей, желаний и надежд к Богу и вечности святый Апостол выражает словами: «духом пламенейте». Как пламя тем выше поднимается в воздухе, чем больше находит для себя на земле горючих веществ: так дух человека, утвердившийся в добре деятельностию, получает свойство возвышаться к небу, питаясь добром, на земле собираемым. Он с жаждою ищет дел добрых, с быстротою пламени их обнимает и переносится от одного к другому, единственно потому, что они питают и возвышают его. Это - огненные души, не знающие покоя и отдыха; это люди, смотря на которых, мы удивляемся, где они берут силы и где находят время для своей необъятной деятельности. Огонь их ревности не поядает их самих, как это бывает с людьми возбужденными страстию, когда отнимают предмет их страсти или пресекают их любимую деятельность. Они всегда освещают все вокруг себя пламенем чистым и светлым, они находят для себя пищу, дело, всегда и везде, где есть люди, где есть жизнь. Делать добро и одно добро - их потребность, свойство их природы. Это слуги общества, которым только смерть дает отставку. За ними не нужны смотрители и ревизоры, они всегда выше всякой ревизии. Они не боятся суда закона; потому что закон воплощен в них самих. Как Ангелы Божии, как блюстители чести и славы Божией, они сами поражают пламенным мечем противную их природе лесть, неправду, хитрость, обман, корыстолюбие и всякие пороки и преступления. Это - вожди народов, это сила царств, это приемники и раздаятели благословений небесных на всех своих соотечественников, на все человечество. Кто их может воспитать, кроме Самого Христа и Духа Божия? Вот о чем особенно нам надобно молиться, чтобы ими не оскудевала наша Русская земля.

На твердом камени - Христе основал Промысл Божий великое здание Русского царства. В божественном училище, Церкви Христовой, воспитался великий дух нашего народа. Не будем переосновывать этого здания на рыхлом песке человеческих мнений и новоизобретенных учений: разрушение велие постигает храмины, на песке основанные. На Христе утвержденное Русское царство всегда, при всех бурях и потрясениях, будет твердо стоять, как стояло доселе, и сниде дождь, и приидота реки, и возвеяша ветри, и нападоша на храмину ту, и не падеся: основана бо бе на камени (Матф. 7, 25). Аминь.

http://www.ruskline.ru/analitika/2012/01/14/na_novyj_god/

[Александр Васильевич]

Слово в день праздника Обрезания Господня и памяти святителя Василия Великого



Во имя Отца и Сына и Святаго Духа.

В праздник Обрезания Господня и святителя Василия Великого Церковь с новой силой являет нам тайну того, что Слово стало плотию. Днесь Господь обрезание терпит и принимает имя, нареченное архангелом Гавриилом прежде Своего рождения. «Аз есмь дверь», - говорит Он, и призывает Свою Церковь идти Его путем послушания даже до смерти и смерти Крестной. И о имени Иисусове побеждать супостаты. Этим путем шел святитель Василий Великий, противостоя Ариеву злословию, когда оно имело мощную поддержку государственной власти в лице императора Валента, и когда многие архипастыри и пастыри последовали ему. Это было огненное испытание православной веры. Ныне торжество Церкви, и в Евангелии на Утрени Господь возвещает нам о том, что в ней всегда присутствуют пастыри и воры, которые отличаются друг от друга по тому, как входят во двор овчий. Одни - «инде», через ограду, другие - через дверь. Двор овчий - не поэтически красивое место для Господа. Это место, где надо защититься от разбойников.

Господь предлагает образ христианской жизни, который есть, прежде всего, образ сражения. Не случайно это слово Спасителя прозвучало после жесткого Его столкновения с духовными вождями Израиля, когда Господь исцелил слепорожденного. Того, кто был изгнан из Храма фарисеями как паршивая овца.

«А входящий дверью есть пастырь овцам, ему придверник отворяет, и овцы слушаются голоса его». Господь противопоставляет лжепастырям - «ворам и разбойникам», претендующим на духовное руководство народом Божиим, не имея на то подлинных полномочий, - истинного Пастыря, входящего дверью и вводимого придверником. Не услышим слишком поверхностно это «придверник». Все Евангелие ясно обозначает Его - это Отец Небесный. Он послал Господа, Он все предал в руку Его, Он вверил Ему Своих овец. Это вхождение совершается в Духе Святом. И об этой тайне нашего спасения Святой Троицей - все труды святителя Василия Великого.

Пастырь зовет Своих овец по имени и выводит их. «И когда выведет своих овец, идет перед ними; а овцы за ним идут, потому что знают голос его; за чужим же не идут, но бегут от него, потому что не знают чужого голоса». Подлинно верующий - это тот, кто слушает голос Господа и следует за Ним. Слово «слушать» повторяется около шестидесяти раз в Евангелии от Иоанна. Христос - Слово, Глагол, Откровение. Он открывает внимательному слуху любящих Его то, что Он слышал от Отца. Слушая это сегодняшнее Евангелие, слышим ли мы, каждый из нас, голос Христа? Сколько времени посвящаем мы подлинному слушанию Слова Божия, голоса Любви и Истины? Часто ли взываем при этом к имени Иисусову с тем поклонением, которое должно приноситься Ему от всех - небесных, земных и преисподних? Внимаем ли проповеди истинных пастырей, таких, как святитель Василий Великий, которые по дару благодати стали воистину Христовыми устами, потому что дверью вошли в жизнь?

Сию притчу Христос сказал фарисеям, но они не поняли, что Он хотел им сказать. Они не поняли, потому что не хотели понять. Потому что в слепоте своей мнили себя знающими истину. Фарисеи - это во все времена те, кто хотят быть вождями других, но от которых овцы бегут, потому что они недобрые пастыри, воры и разбойники. Вот почему Господь повторяет им: «Истинно, истинно говорю вам, что Я дверь овцам. Все, сколько их ни приходило предо Мною, суть воры и разбойники; но овцы не послушали их». Не эти ли слова вдохновили святителя Василия Великого в его сражении против нечестивого Ария? Если Христос - только творение, только человек, Его претензии, действительно, более чем чрезмерны. Как может Он представлять Себя единственным Пастырем человечества? «Все, сколько их ни приходило предо Мною, суть воры и разбойники». Человек, говорящий такое, либо безумец, либо Он на самом деле носитель истины, Сам - Истина, все на свете меняющая, не сравнимая ни с чем, что знало до сих пор человечество.

В двадцать первом веке мы все слишком хорошо знаем, что люди могут следовать за другими учителями и вождями, многие из которых изображают из себя «спасителей человечества». Но Христос предупреждает нас со всею серьезностью: вас обкрадут, убьют и погубят. Все составители прекрасных обещаний и программ - воры и разбойники. Подобное утверждение Христа не может не шокировать современное сознание, приученное к толерантности и плюрализму. Кто этот Человек, дерзающий говорить с такой уверенностью и претендовать на абсолютную исключительность? Что обещает Он нам - в отличие от всех других?

«Аз есмь дверь». Господь говорит, что Он - дверь, единственная дверь. В других Евангелиях мы уже слышали этот образ двери - узких врат, ведущих в Царство. Но здесь слова Спасителя обретают более глубокий смысл - тот, о котором Он скоро скажет: «Аз есмь путь, истина и жизнь. Никто не приходит к Отцу, как только через Меня» (Ин. 14, 6). Мы помним в Священном Писании, еще в Ветхом Завете, этот таинственный образ -«врата небесные» (Быт. 28, 17) - откровение Иакову о Божией Матери и Спасителе. Врата Иерусалима описаны у пророка Исаии как вход в место мира, правды, в дом Господень. «Кто войдет Мною, тот спасется, и войдет и выйдет и пажить найдет». Христос - переход, Пасха, дверь, открывающая доступ к новой жизни.

Чтобы лучше понять то, что предлагает нам Господь, мы должны глубоко осознать, что человечество заключено в замкнутое пространство. Мы живем как бы «при закрытых дверях», как сказал современный философ. Даже не знающий истины мыслитель порою точно обозначает ситуацию, в которой оказывается человек без Бога. Уместно вспомнить здесь, что святитель Василий Великий именно в этом смысле советовал юношам знакомиться с сочинениями выдающихся языческих писателей. Да, человечество является как бы пленником безжалостного, ничем не разрываемого круга, например такого: работа, метро, сон - и завтра все сначала. Неужели горизонт человека замыкается в этом узком пределе? Неужели человечество приговорено ходить по этому кругу в ожидании последнего крушения - будь это цунами в масштабе всей планеты или все истребляющий, неизвестного происхождения, огонь? Существует ли выход для человека?

Именно здесь является в нашу жизнь Христос и говорит нам, что Он - дверь, что Он - выход. Образ, который Он предлагает, - образ свободы: «Вы войдете и выйдете». Вы найдете пажить - это образ жизни и свежести. Эта таинственная дверь ведет туда, где чистый воздух, где зелень пастбищ, залитых солнцем. Христос говорит нам, что человечество не должно быть отчаянно замкнуто на себе. Перед ним открывается бесконечное пространство - жизнь впереди. Чудо, по слову святителя Василия Великого, заключается в том, что Бог предлагает Свое собственное пространство для человека. Неужели мы не воспользуемся возможностью войти в эту дверь, в надежде вдохнуть, наконец, полной грудью? От каждого из нас зависит, чтобы эта дверь, открытая в бесконечность, не открылась для нас только в последний день - день нашей смерти. Эта дверь открыта туда, где Бог, - и Христос зовет войти в нее сейчас.

«Вор приходит только для того, чтобы украсть, убить и погубить». Господь снова показывает нам нашу печальную реальность - с тем, чтобы мы лучше могли увидеть, что Он хочет нам дать. В области экономики, политики, науки и техники, искусства человек ищет различные «освобождения», к которым мы не должны относиться свысока, и в которых все христиане принимают то или иное участие. Но Господь говорит нам, что единственное подлинное освобождение - то, которое предлагает Бог. Все остальные обещания свободы, счастья - разного рода обман, вид воровства. Человечество не создано, чтобы довольствоваться затхлым воздухом вчерашнего или нынешнего материализма. Атеизм дает жизнь только урезанного неполноценного человека. Это и означает - убить и погубить его. Человек не живет в полноте, пока не откроется Богу. И Христос - дверь. Кто войдет этой дверью - спасется. Спасется! Без этого перехода он погибнет. Единственная среда обитания человека - Божественная среда. Только там - его радостный бесконечный рост.

«Я пришел для того, чтоб имели жизнь, и имели с избытком». Здесь благословение Господне на все небесное и земное, на то, чтобы наш путь к Богу начался сегодня. Не потому ли вино на браке в Кане Галилейской было дано в таком изобилии - шестьсот литров! И живая вода, предложенная самарянам, потекла, утоляя всякую жажду. А от хлебов, чудесно умноженных, после насыщения всех остается двенадцать коробов. И после чудесной ловли так переполняется лодка от множества рыб, что она начинает тонуть. Но это не просто образы. Реальность еще прекрасней. Есть жизнь с избытком - это жизнь с Богом.

Об этой жизни с такой благодатной силой возвещает святитель Василий Великий, потому что он в полноте приобщился ей. Бог родился на земле. Он смиренно принимает с самого начала все скорби и всю нищету нашего существования. Он с первых дней показывает безусловное послушание всем Божественным установлениям, чтобы мы увидели, как мы должны входить в эту дверь. Без Него ничто не избавит нас от фатального состояния быть только людьми, отпавшими от Бога, и потому теми, кому надлежит умереть. Но Господь Иисус Христос, Богочеловек, соединяется с нашей немощью и вводит нас в Божественную жизнь. Эта дверь открыта в бесконечность и вечность. Аминь.

Протоиерей Александр Шаргунов

http://www.pravoslavie.ru/put/28946.htm

[Александр Васильевич]

Праздник Обрезания Господня



На восьмой день после Своего Рождества Господь наш Иисус Христос, по ветхозаветному закону, принял обрезание, установленное для всех младенцев мужского пола в знамение Завета Бога с праотцем Авраамом и его потомками (Быт.17,10-14; Лев.12,3). При совершении этого обряда Божественному Младенцу было дано Имя Иисус, возвещенное Архангелом Гавриилом еще в день Благовещения Пресвятой Деве Марии (Лк.1,31-33; Лк.2,21). По толкованию отцов Церкви, Господь, Творец закона, принял обрезание, являя пример, как людям следует неукоснительно исполнять Божественные установления. Господь принял обрезание для того, чтобы никто впоследствии не мог усомниться в том, что Он был истинным Человеком, а не носителем призрачной плоти, как учили некоторые еретики (докеты). В Новом Завете обряд обрезания уступил место таинству Крещения, прообразом которого он являлся (Кол.2,11-12). Свидетельства о праздновании Обрезания Господня в Восточной Церкви восходят к IV веку. Канон празднику написан преподобным Стефаном Савваитом. Вместе с обрезанием, воспринятым Господом как знамение Завета Бога с людьми, Он получил и Имя Иисус (Спаситель) как печать Своего служения делу спасения мира (Мф. 1, 21; Мк. 16, 17; Мк. 9, 38-39; Лк. 10, 17; Деян. 3, 6 Деян. 3, 16; Фил. 2, 9-10). Эти два события, совершившиеся в самом начале земной жизни Спасителя, напоминают христианам, что они вступили в Новый Завет с Богом и "обрезаны обрезанием нерукотворенным, совлечением греховного тела плоти, обрезанием Христовым" (Кол. 2, 11). Само имя христианина свидетельствует о вступлении человека в Новый Завет с Богом.
 
 
Стихира празднику Обрезания Господня

    Сходяй Спас к роду человеческому, прият пеленами повитие, не возгнушася плотскаго обрезания, осмодневен по Матери, безначальный по Отцу. Тому вернии возопиим: Ты еси Бог наш, помилуй нас.

 
Тропарь празднику Обрезания Господня, глас 1-й

    На престоле огнезрачнем в вышних седяй со Отцем безначальным и Божественным Твоим Духом, благоволил еси родитися на земли от Отроковицы, неискусомужныя Твоя Матере, Иисусе; сего ради и обрезан был еси яко человек осмодневный. Слава всеблагому Твоему совету, слава смотрению Твоему, слава снизхождению Твоему, едине Человеколюбче.

 
Тропарь святителю Василию, глас 4-й

    Во всю землю изыде вещание твое, яко приемшую слово твое, имже боголепно научил еси, естество сущих уяснил еси, человеческия обычаи украсил еси, царское священие, отче преподобне: моли Христа Бога спастися душам нашим.

http://www.pravoslavie.ru/put/2040.htm

[Александр Васильевич]

ТОЛКОВАНИЕ ПАРЕМИИ НА ОБРЕЗАНИЕ ГОСПОДНЯ

Книга Бытия
(XVII, 1-2, 4-8, 3, 9-12, 14)

Аврам был девяноста девяти лет, и Господь явился Авраму и сказал ему: Я Бог Всемогущий; ходи предо Мною и будь непорочен; и поставлю завет Мой между Мною и тобою, и весьма, весьма размножу тебя. Я — вот завет Мой с тобою: ты будешь отцом множества народов, и не будешь ты больше называться Аврамом, но будет тебе имя: Авраам, ибо Я сделаю тебя отцом множества народов; и весьма, весьма распложу тебя, и произведу от тебя народы, и цари произойдут от тебя; и поставлю завет Мой между Мною и тобою и между потомками твоими после тебя в роды их, завет вечный в том, что Я буду Богом твоим и потомков твоих после тебя; и дам тебе и потомкам твоим после тебя землю, по которой ты странствуешь, всю землю Ханаанскую, во владение вечное; и буду им Богом. И пал Аврам на лице свое. Бог продолжал говорить с ним и сказал: ты же соблюди завет Мой, ты и потомки твои после тебя в роды их. Сей есть завет Мой, который вы должны соблюдать между Мною и между вами и между потомками твоими после тебя [в роды их]: да будет у вас обрезан весь мужеский пол; обрезывайте крайнюю плоть вашу: и сие будет знамением завета между Мною и вами. Восьми дней от рождения да будет обрезан у вас в роды ваши всякий младенец мужеского пола. Необрезанный же мужеского пола, который не обрежет крайней плоти своей [в восьмой день], истребится душа та из народа своего, ибо он нарушил завет Мой.

+++++++++++++++++



Эта паремия напоминает о том, что явился Господь Авраму на сотом году жизни и сказал: «Я твой Бог, ходи предо Мной и будь непорочен». Ходить пред Богом — это жить постоянно с мыслью о том, что Бог видит тебя насквозь, знает и дела, и мысли, и все сердечные движения. Быть непорочным — значит вести себя так, чтобы ничем не оскорбить Бога, не позволять себе забыть о той чести, которую дарует человеку близость Творца. С этого обращения Господа начинается завет Бога с человеком. Бог обещает Авраму многочисленное потомство, матерью которого будет Сара. Тут же в именах этой супружеской четы удваивается по букве: Авраам и Сарра. Повеление называться так еще более подчеркивает благословение Божие, которое наследуют лишь потомки Авраама и Сарры (у Авраама были дети Агари, Хеттуры, но не им предстояло наследовать благословение). От Авраама требуется верность Богу, и не только лично его, но и всего многочисленного потомства. Для сохранения в роды родов завета с Богом и как обещание исполнить повеленное избирается внешнее действие — обрезание. Оно призвано воспитать в поколениях стремление держаться единым народом, чтобы кланяться лишь Богу Авраама. Как знамение завета оно включает и внутреннее освящение, без которого одно умножение численности избранного народа еще не означает сердечной преданности Богу и вере праотца Авраама. Потому и обличались «необрезанные сердца и уши» в книге Левит (Лев. XXVI, 41) и в Деяниях (Деян. VII, 51). Правила предписывали совершать обрезание на восьмой день, когда новорожденный окрепнет. К тому же число 8 выражало полноту и совершенство. Откладывать на более позднее время совершение повеленного считалось выражением пренебрежения и небрежности, недопустимой там, где речь о повелении Божием. Касалось это мальчиков, так как для продолжения рода достаточно освящения главы семьи, жена же с мужем составляла единое целое. Первоначально главное внимание было направлено на умножение численности народа, и потому в Ветхом Завете строго узаконено прежде всего единство крови и веры. В дальнейшем, уже в Новом Завете, обрезание заменено крещением, действующим более глубоко и всесторонне. В Ветхом Завете еще неразвитое сознание ценности данного Богом поддерживалось страхом наказания (вплоть до внезапной смерти). Новый завет включает всех желающих чтить Бога, и потому крещение не ограничивается ничем внешним — только бы усвоить веру и учиться всей жизнью «ходить пред Богом».

В праздник Обрезания Господня читается эта паремия для того, чтобы явно было для всех, что Господь во всем подчинялся закону. Он ничем не хотел подчеркивать Свою свободу от всех постановлений, но вполне справедливо позже указывал, что пришел не нарушить закон, но исполнить.

http://www.pravoslavie.ru/put/2040.htm

[Александр Васильевич]

Слово в день праздника Обрезания Господня



Господь наш Иисус Христос по истечении восьми дней от рождения соизволил принять обрезание. С одной стороны, Он принял его для того, чтобы исполнить закон: «Не думайте, что Я пришел нарушить закон или пророков, – сказал Он, – не нарушить пришел Я, но исполнить» (Мф. 5:17); ибо Он повиновался закону, дабы освободить от него тех, кто пребывал в рабском подчинении ему, как говорит апостол: «Бог послал Сына Своего, Который подчинился закону, чтобы искупить подзаконных» (Гал. 4:4-5). С другой стороны, Он воспринял обрезание для того, чтобы показать, что Он принял действительно плоть человеческую, и чтобы заградились еретические уста, говорящие, что Христос не принял на Себя истинной плоти человеческой, но родился только призрачно.

Итак, Он был обрезан, чтобы явно было Его человечество. Ибо, если бы Он не облекся в нашу плоть, то как мог быть обрезан призрак, а не плоть? Святой Ефрем Сирин говорит: «Если Христос не был плотию, то кого обрезал Иосиф? Но как Он был воистину плотию, то и обрезан был как человек, и младенец обагрялся действительно Своею кровию, как сын человеческий; Он болел и плакал от боли, как подобает имеющему человеческую природу».

Но кроме того, Он принял плотское обрезание и для того, чтобы установить для нас духовное обрезание; ибо, закончив Ветхий, касавшийся плоти, закон, Он положил начало Новому, духовному. И как ветхозаветный плотский человек обрезывал чувственную свою плоть, так новый духовный человек должен обрезывать душевные страсти: ярость, гнев, зависть, гордость, нечистые желания и другие грехи и греховные вожделения.

Обрезан же был Он в восьмой день потому, что предизображал нам кровию Своею грядущую жизнь, которая обыкновенно учителями Церкви называется восьмым днем или веком. Так писатель канона на обрезание Господне святой Стефан говорит: «Будущего непрестанную осьмаго века жизнь изображает, в нюже Владыка обрезался плотию». И святой Григорий Нисский так говорит: «Обрезание по закону должно было совершаться в осьмой день, причем осьмое число предуказывало на осьмой будущий век».

Подобает также знать, что обрезание в Ветхом Завете было установлено во образ крещения и очищения прародительского греха, хотя тот грех и не очищался совершенно обрезанием, чего и не могло быть до тех пор, пока Христос добровольно не пролил за нас в страданиях Своей пречистой крови. Обрезание было только прообразом истинного очищения, а не самым истинным очищением, которое совершил Господь наш, взяв грех от среды и пригвоздив его на кресте, а вместо ветхозаветного обрезания установив новое благодатное крещение водою и Духом.

Обрезание было в те времена как бы казнью за прародительский грех и знаком того, что обрезываемый младенец зачат был в беззаконии, как говорит Давид, и во грехе родила его мать его (Пс. 50:7), отчего и язва оставалась на отроческом теле. Господь же наш был безгрешен; ибо, хотя Он и по всему уподобился нам, но не имел на Себе греха. Подобно тому, как медный змий, сооруженный в пустыне Моисеем, был по виду подобен змию, но не имел в себе змеиного яда (1 Чис. 21:9), так и Христос был истинный человек, но непричастный человеческому греху, и родился сверхъестественным образом, от чистой и безмужней Матери. Ему как безгрешному и Самому бывшему Законодателем не нужно бы и претерпевать того болезненного законного обрезания; но так как Он пришел взять на Себя грехи всего мира, и Бог, как говорит апостол, «не знавшего греха сделал для нас жертвою за грех» (2 Кор. 5:21), то Он, будучи без греха, претерпевает обрезание, как бы грешник.

И в обрезании Владыка нам явил большее смирение, нежели в рождении Своем. Ибо в рождении Он принял на Себя образ человека, по слову апостола, «сделавшись подобным человекам и по виду став как человек» (Флп. 2:7); в обрезании же Он принял на Себя образ грешника, как грешник претерпевая боль, положенную за грех. И в чем не был виновен, за то Он страдал как невинный, как бы повторяя с Давидом: «Чего Я не отнимал, то должен отдать» (Пс. 68:5), – то есть за тот грех, коему Я непричастен, принимаю болезнь обрезания. Обрезанием, Им принятым, Он предначал Свои страдания за нас и вкушение той чаши, которую Он имел испить до конца, когда, вися на кресте, произнес: «Совершилось!» (Ин. 19:30). Он изливает теперь капли крови от крайней плоти, а затем она потоками будет истекать впоследствии из всего Его тела.

Он начинает терпеть в младенчестве и приучается к страданию, чтобы, став мужем совершенным, быть в состоянии вынести более лютые страдания, ибо к подвигам мужества следует приучаться с юности. Жизнь человеческая, полная трудов, подобна дню, для которого утро составляет – рождение, а вечер – кончину. Итак, с утра, из пелен, Христос, обоженный человек, выходит на дело свое, на труды, – Он в трудах с самой юности Своей – и на работе своей до вечера (Пс. 103:23), того вечера, когда солнце померкнет и по всей земле будет тьма, до часа девятаго.

И возглаголет Он иудеям: «Отец Мой доныне делает, и Я делаю!» (Ин. 5:17). Что же обделывает нам Господь? Наше спасение: спасение посреди земли (Пс. 73:12). А чтобы сделать это дело вполне совершенно, Он принимается за него с утра, с юности, начиная претерпевать телесную болезнь, а вместе с тем и сердечно болезнуя о нас, как о Своих чадах, доколе не вообразится (Гал. 4:19) в нас Сам Он – Христос. С утра Он начинает сеять Своею кровию, чтобы к вечеру собрать прекрасный плод нашего искупления.

Святитель Димитрий Ростовский

http://www.pravoslavie.ru/put/50886.htm

[Александр Васильевич]

Слово на Обрезание Господне

 Во имя Отца и Сына и Святого Духа!


_{Обрезание Господне}

По закону Моисееву, закону, данному Самим Господом еще Аврааму, всякий, кто хотел быть членом народа Израильского, избранного Богом народа, должен был подвергнуться особой кровавой операции. Это распространялось на все лица мужского пола. Совершалось так называемое обрезание. Знак обрезования оставался на всю жизнь. Он был напоминанием того, что этот человек является членом народа Израильского.

Но почти все, что совершалось в Ветхом Завете, являлось лишь тенью, указывавшей на предмет, который должен вот-вот появиться. Ветхий Завет все время говорит о грядущем Новом Завете. Многое, происходившее в В. Завете, иногда явно, иногда прикровенно указывало на события, которые должны были совершиться в пришествие Спасителя нашего Господа Иисуса Христа и после Него. Так и обрезание телесное служило знаком нового обрезания в Новом Завете, обрезания уже не телесного, а духовного. В чем состоит это духовное обрезание? Господь Иисус Христос неоднократно говорил: "Кто хочет идти по Мне, - т.е. за Господом Иисусом Христом в Царствие Божие, в славу Божию, - тот должен отвергнуться себя, и, взяв свой крест, следовать за Мной". Вот это отвержение себя и есть духовное обрезание. Но что значит отвергнуться себя? - Это значит отвергнуться греха, который так проник в душу и тело каждого человека, что отвергнуть грех равносильно тому, как будто человек должен самого себя отвергнуться.

Человек преисполнен всяких страстей, которые въелись в него, как рак - болезнь въедается в тело человека, растет за счет его и лишь тяжелая и болезненная операция может спасти человека. Так и грех необходимо как бы оперировать, обрезать, то есть отрезать от себя, вырезать его, чтобы человек остался здоровым.

Ибо, как без обрезания, которое совершалось в Ветхом Завете на 8-ой день после рождения младенца, человек не мог войти в общество избранного народа, так и без духовного обрезания христианин не может войти в Царствие Божие.

Мы должны постоянно, ежедневно, можно сказать ежеминутно, совершать над собой эту духовную операцию. Приведу вам ряд примеров, показывающих, как мы можем совершать над собою духовное обрезание. Вот человек сел за стол, разыгрывается аппетит, и хотя он уже давно сыт, но все набивает себе желудок, если можно и выпивает, и, в конце концов, превращается из человека в какое-то животное. Еще хуже обстоит дело с всякими плотскими, блудными ощущениями и пожеланиями. Так и в других грехах.

Человек должен осознать эти свои болезни и как бы обрезать их от себя, воздерживаться от объедения, от пьянства, от всяких блудных дел, - отрезать их от себя. Большей частью, однако, человек сам не может этого сделать над собой, ибо он сделался рабом греха, рабом дьявола, который к каждому греху обязательно присасывается и разжигает человека, касается его нервов, тела, и, если Господь позволяет, касается и ума, извращает его так, что человек может, например, объесться до такой степени, что потом очень тяжело страдает.

Еще пример. Вот пришел помысл в праздник куда-нибудь пойти. Ясно, что если человек пойдет куда-либо: к соседу или в другое место, то он там обязательно наговорит, осудит, пересудит, а то и напьется и т.д. И если он был в этот день в церкви, получил несколько благодати и облегчение душевное, то пойдя к другим, он все растеряет и приобретет там бесовское состояние.

Поэтому человек должен обрезать все эти греховные помыслы, желания и намерения в самом начале. "Шесть дней делай и сотвориши в них все дела твои, - говорит Господь, - день же седьмый праздник, Господу Богу твоему". Поэтому старайтесь не ходить в этот день никуда, сидите дома, читайте Слово Божие, встав помолитесь, если есть возможность и обстановка позволяет, или про себя помолитесь, поддержите то духовное настроение, какое вы получили в храме, а не бегайте куда-нибудь, на празднословьте, не осуждайте и прочее.

Вот мы вышли из храма, помолились как будто, но идем по улице и что делаем? - Смотрим: этот такой-то, тот идет оттуда-то, разглядываем какой у кого нос, какое лицо, кто красивый, а то и в окно заглянем. И так, пока человек дойдет до дома, он тысячу грехов сделает. Вот этот помысл, который рассеивает человека, заставляет нас смотреть, слушать и видеть то, чего не следует, нужно отсечь от себя, отрезать.

А зависть, а ложь, а обман, а тщеславие и прочее, и прочее! Сколько грехов прицепилось и присосалось к человеку, сделалось как бы его частью, и лишь с большой болью, с большим трудом, призывая на помощь имя Божие: "Господи Иисусе Христе Сыне Божий, помилуй, помоги мне", только с молитвою, напряжением, усилием можно отсечь их от себя.

Вот почему Евангелие часто говорит: Царствие Божие силою, усилием, напряжением берется. Человек все время должен находиться во внимании, взывать: "Господи, помилуй". Что значит говорить "Господи, помилуй"? Значит бодрствовать, т.е. следить за собой, бороться с всяким греховным, не только делом, но и словом, и помыслом, и ощущением, отсекать их от себя, отрезать. Не можешь сам - большей частью мы этого не можем сделать, настолько мы уже погрязли в грехах, - так призови имя Божие: "Господи Иисусе Христе Сыне Божий, помоги мне". Так человек должен всю жизнь от юности до смерти ежедневно, ежеминутно следить за собой, не давать воли ни глазам, ни ушам, ни особенно языку, никаким влечениям, не позволять себе никаких мечтаний, а все дурное отвергать от себя, отсекать, уничтожать с помощью призывания имени Божия, имени Господа Иисуса Христа.

С великим сожалением нужно сказать, что люди как будто бы разумные, люди стоящие в глазах многих как бы впереди, не понимают того, о чем я вам говорю.

Считают так, что если она побывает иногда в церкви, если дома еще акафист почитает и псалтирь, да домашние дела выполняет, то она уже все сделала и лучше ее и нет, а если еще поклончики когда-нибудь сделает, или полунощницу прочитает, то уж выше ее и нет никого. Она всех осуждает и не видит того, что сама полна всех грехов, что за всю жизнь никогда не боролась, никогда не следила за собой, не очищала себя, не трудилась над этим. А поэтому и остается полна всех грехов: и чревоугодия, и пьянства, и блуда, нечистоты всяческой, и зависти, гордости, осуждения, празднословия, ненависти, вражды, злопомнения. Так часто человек, будучи весь исполнен всех грехов, всякой мерзости, будучи отвратителен для Господа, считает себя праведником, потому что он в церковь ходит, иногда псалтирь читает, акафисты. Но разве в этом дело? И акафисты, и богослужения, и молитвы, и посты - все дано для того, чтобы помочь человеку выкинуть из себя всякую мерзость, помочь ему обрезать себя, взять на себя крест борьбы с грехом. И Господь помогает в этом, посылая помощь в виде невольной скорби. Не может человек, например, побороть чревоугодие, или пьянство, или блудодеяние - Господь посылает болезнь. Гордится человек, тщеславится, - Господь унизит его пред всеми так, что он делается в глазах людей последним человеком. Если человек - христианин привязан к земному и все свои силы, все свои желания все мечты направляет к тому, как бы приобрести правдою или неправдою, воровством, обманом - любыми средствами приобрести земное благополучие, то Господь возьмет и отымает, и все то, что он имеет. Так к нашим трудам в нашей собственной борьбе с грехом посылает Господь нам еще и невольные скорби, как помощь в этой борьбе. Из этой постоянной борьбы с грехом и невольных скорбей и складывается крест для каждого христианина.

Если христианин действительно понимает свое назначение и значение скорбей, то он безропотно понесет свой крест. А если он не понимает этого, то начинает роптать, начинает судить Самого Господа: за что мне Господь скорби посылает, болезни и тому подобное, разве я хуже других - и остается вне Царствия Божия.

Так и Евангелие - вы видите, что Господь постоянно говорит о том, чтобы мы бодрствовали, следили за собой, несли свой крест борьбы с грехом и терпения скорбей, чтобы мы отвергались себя. Если Сам Господь ради нас был распят на кресте, сделался Агнцем Божиим, вземлющим грехи мира, если Он за нас пострадал, то и мы, христиане, должны же свой маленький крест понести и пострадать в борьбе с грехом для очищения себя, чтобы сделаться достойными войти не в какое-нибудь место, подобное земному, а войти в само Царство Божие, в общение с Господом, сделаться детьми Божиими. Но для этого нужно понести труд, нужно возлюбить Господа, необходимо благодарить Его, умолять Его, чтобы Он помог нам очиститься от своих грехов, дал бы нам силы понести свой крест до конца жизни. И подобно тому, как Господь с креста сошел во гроб, а затем воскрес, так и нам всем предстоит с креста пойти в гроб, чтобы перейти к Господу в вечное воскресение. Так должны мы в течение своей земной жизни отвергаться себя, обрезать от себя всякий грех, нести без ропота, с благодарностью, крест, который возложил на нас Господь, умолять Его, чтобы Он помог нам провести жизнь по-христиански, по-христиански умереть и наследовать Царствие Божие, уготованное всем истинным последователям Христа от создания мира, где все просветятся как солнце, неизреченной радостью Божественного Света.

Аминь.

1963г.

Игумен Никон (Воробьев)

http://www.pravoslavie.ru/put/1839.htm

[Александр Васильевич]

Слово в день Обрезания Господня и памяти святителя Василия Великого



«Всех Господь обрезание терпит, и человеческая прегрешения яко благ обрезует», – вот смысл нынешнего церковного праздника. Обрезание было установлено Богом и заповедано чрез Авраама всему избранному народу еврейскому. Оно было знаком вступления в Завет с Богом, печатью обещания быть в неизменном послушании Ему с дней детства, быть Ему верным до пролития крови; оно совершалось во образ отсечения страстей плотских, обрезания жестокосердия самого сердца, которое так гибельно было для Израиля и так часто заставляло его отступать от Бога своего.

И вот Господь наш, будучи безгрешным, Сам терпит обрезание, чтобы научить покоряться воле Божией требующих обрезания сердец, очищения от множества грехов, «закона Творец законная исполняет», чтобы Своим примером показать, как никто не может прийти к Богу помимо закона Господня. Когда явился Христос-истина, исчезли тени и образы, не стало обрезания. Но не стало лишь собственно тени, а то, что она собою отображала, конечно, осталось, ибо пришел не нарушить Господь Свой закон, а его исполнить (Мф. 5:17). Доселе чрез святое Крещение, как и чрез обрезание, даем мы обет «отречься сатаны и всех дел его», «сочетаться Христу», то есть вступить с Ним в тесный, вечный союз, который и знаменуется кругообразным хождением вокруг купели в день святого Крещения. Там обрезывалась плоть, как печать завета, а здесь должно «совлечься тела греховного плоти», то есть всякого греха, который носили и к которому привыкли, как к изветшавшей одежде...

Неужели Христовы мученики должны были запечатлевать кровию завет верности своей Христу, а мы имеем право торжествовать победу их лишь на пиру житейских наслаждений, мы, ради которых проливается кровь Христа и Его святых мучеников? Не должны ли мы быть мучениками, если не кровью, то «произволением», как святитель Василий, который в ничто вменял изгнание, темницы, лишение имущества (если его у него можно вообразить), пытки, самую смерть? Верность совести должны мы, братие, также проявлять до готовности пострадать «даже до крови», чтобы, подобно Василию, «неработен душевный соблюсти сан», то есть звание христианина соблюсти непорабощенным страстям мира до мученичества, а не так, чтобы отпадать от Христа при всяком натиске вражеских страстей на душу, как на войне презренные изменники сдаются врагу при малейшей опасности для их жизни. Ведь не в том только состоит обрезание сердца, которое в Ветхом Завете соединялось с пролитием крови, чтобы на исповеди представить устный перечень или краткое неполное рукописание своих грехов и его разорвать руками, а в том, чтобы вместо риз растерзать самое сердце (Иоил. 2:13) сокрушением и печалью, пролить хотя бы слезы вместо крови о своих постоянных отступлениях от Христа, искупившего нас Своею кровию.

Потщимся же, братие, празднующие явление Бога во плоти, чтобы превзошла наша преданность Христу преданность Богу народа еврейского, состоявшую из внешних дел и слов праведности книжников и фарисеев (хотя часто наша праведность далека от праведности последних), потому что если она не превзойдет ее и если мы не обережем от страстей самое сердце, то мы не можем войти в Царство Небесное (Мф. 5:20).

Священномученик Фаддей (Успенский)

http://www.pravoslavie.ru/put/50892.htm

[Александр Васильевич]

Проповедь за Литургией на праздник Обрезания Господня. О наречении имени Иисус. О молитве Иисусовой



  Сегодня, в восьмой день после Рождества Господа нашего Иисуса Христа Спаситель, по древнему священному обычаю, приносится в храм Господень и, как осмодневный Младенец, посвящаемый Небесному Отцу, терпит ради нас обрезание плоти, предуказывая пролитие Своей Крови, на крестную, указывая этим на крестную животворящую смерть. Терпит ради нас страдания, являя великое снисхождение, любовь к падшей во грех человеческой природе, очищая ее и освящая. В этот же день свершается наречение праведным Иосифом Богомладенцу священного имени Иисус, имени земного, человеческого, но возвещенного праведнику Ангелом, сшедшим с небес. Это имя усваивается отныне Божественному Лицу Господа Иисуса Христа, соединившему в Себе нам подобную человеческую природу и невидимую Божественную.

Об этом имени в сегодняшний день возвеселились и небо и земля. Чрез призывание с верою этого имени отныне человеческий род должен обрести великое лекарство и снадобие для бессмертного своего духа, для очищения всего естества своего. Об этом имени впоследствии, будут свидетельствовать апостолы, всякое колено подклонится: и небесное, и земное, и даже преисподнее. И нет иного имени, - изречет некогда апостол Петр, - которым надлежало бы спастися человекам под небесами. Сила этого имени, по изъяснению святых отцов в том, что оно относится к Самому Богу Воплощенному. Соединив с этим именем Свое Божественное Лицо, Личность, Господь даровал этому имени воистину божественные свойства относительно врачевания нашей природы. Этим именем Он заповедал призывать нам Его, Спасителя нашего, засвидетельствовав, что Небесный Отец, ради призывания имени Господа Иисуса Христа, обогатит нас всяким даром, и ниспошлет нам всякое благословение, и исполнит всякое благое прошение сердец наших. Вот почему Мать Церковь не пропустила, не оставила без внимания это святое имя, но вознесла его, так сказать, на знамя спасения, призывая всех своих чад благоговеть, трепетать пред этим именем и призывать его во спасение душ и телес наших. Древние учителя жизни во Христе свидетельствовали, что все без исключения христиане, без различия званий и состояний, призваны в течение дня, а, может быть, и ночи, обращаться ко Спасителю, освящая в душе Его святое превожделенное имя. Еще в 14-м столетии святитель Фесаллоникский Григорий Палама настаивал на том, что и мирские особы, живущие посреди шумного мира, призваны непрестанно вращать в уме и сердце это имя, и с его помощью достигать очищения и освящения души. Но особенно лица монашеского звания призваны возрастать в любви к имени Иисуса Христа. Не случайно в самое облачение входят четки – «меч духовный», который при пострижении вручается всякому постригаемому лицу с заповедью на всякое время и на всяком месте призывать имя Господа Иисуса Христа. Для них это уже не только предмет благого изволения, но долг и обязанность. Ибо, по наставлению преподобного Серафима Саровского, всякое внешнее послушание лица, отрекшегося от мира, принимает освящение по причине внутреннего возношения ума и сердца к Богу.

В кратких словах, братие и сестры, напомним вам аскетическое учение Православной Церкви о молитве Иисусовой, содержащей в себе имя Господа Иисуса Христа. Видим, что еще святые Апостолы познали силу имени Господа. Святой Апостол Петр некогда на вопрос своего Учителя: «За кого почитаете вы Меня, Сына Человеческого» - ответил: «Ты еси Христос Иисус, Сын Бога Живаго». И в ответ на это исповедание, которое легло в основу молитву Иисусовой, Господь обещал Петру великие милости, сказав, что это правильное исповедание Его, Сына Божия, Богом во плоти, признание, соделает его твердым, как скала, так, что и врата адовы не сумеют поколебать сердце, хотя бы и не безгрешное, но верующее в Господа и призывающее его святое имя. «Если устами, - говорит Апостол Павел, - будешь исповедовать Иисуса Христа, а сердцем веровать в Него, то это делание будет тебе во спасение». И в этих словах мы также видим свидетельство о молитве Иисусовой. Для того пришел Сын Божий в мир, дабы мы имели жизнь вечную чрез веру в Него, чрез призывание имени Его, - свидетельствует святой Иоанн Богослов. Итак, все Писание убеждает нас в необходимости, ради нашего спасения, возлюбить это имя и призывать его внимательным умом и трезвящимся чистым сердцем.

Позднейшие наставники благочестия, особенно отечественные – святой епископ Игнатий Кавказский, святитель Феофан Затворник - применительно к нашей немощи разъясняют нам всю пользу молитвы Иисусовой, предупреждая и против возможных ошибок в ее священном делании. Так, святитель Феофан Затворник учит, что самому естеству человеческому принадлежит произволение в призывании имени Иисуса Христа. И тот, кто трудится в этом производстве, молитве Иисусовой, может, еще без явного содействия Святого Духа, немало преуспеть в молитве Иисусовой. От нашего естества зависит, насколько мы прилепляемся умом и сердцем к этому имени, насколько благоговейно произносим его. Впрочем, «лишь Духом Святым, - говорит Писание, - можно призывать имя Господа Иисуса Христа». Это относится к молитве чистой, к молитве, привносящей в нашу душу освящение Божией благодатью. Но даже, если подвижник веры еще не имеет понятия о высших степенях молитвы, борется со страстями и с понуждением себя призывает имя Господа, он не лишается великих милостей Божиих. Неосновательна забота и тревога тех, кто говорит: «Вот я настолько обременен послушаниями и обязанностями, общаюсь среди людей, что призывание мною имени Господа весьма несовершенно. Я часто рассеиваюсь и обнаруживаю все погрешности, которые только относятся до молитвенного делания». Да, мы грешны, мы немощны, но Господь многого не требует от нас. Он видит наши усилия памятовать о Нем, видит, сколь мы искушаемы лукавым духом, и поэтому радуется Божественною радостью, когда замечает в ком из Своих детей стремление призывать Сладчайшее имя Свое. Ради этого имени мы бываем хранимы от умножения грехов. Ради этого имени Господь не попускает боговраждебным помыслам надолго оставаться в нашей грешной душе. Ради этого имени Господь хранит нас от встречи с неблагонамеренными, подчиненными диаволу людьми. Ради этого имени Господь отгоняет самого лукавого духа, упраздняя многие невидимые нашему взору козни, силки, засады, которые он измышляет, желая сбить нас с пути истинного. Ради призывания этого имени освящается и душа и тело даже несовершенного молитвенника, самое пространство вокруг него. Ради этого имени Ангелы Божии охотно вспомоществуют нам в наших трудах, хотя и остаются невидимы для нашего взора.

Впрочем, по учению епископа Феофана Затворника, успех в делании священной молитвы нужно полагать вовсе не в том, чтобы она, часто повторяя себя самое, непрестанно звучала в нашей душе. И многие, особенно в начале 20-го столетия, забыв и не усвоив, как следует, святоотеческого наследия, посвященного молитве, думали, что лишь механическое произнесение имени Иисуса Христа является целью этого делания. Нет, не так. Святитель Феофан достаточно в резких словах укоряет тех людей, кто приписывали магическую силу самому имени Иисуса Христа, оставляя в стороне подвиг трезвения, внимания, наблюдения за своей душой, оставляя в стороне подмечание, насколько благодать Господня содействует этому деланию. Современные подвижники благочестия даже замечают, что можно встретить людей, которые достигли непрестанного повторения, вращения в своем сознании имени Божия и, как это не парадоксально, остаются при этом погруженные в собственные страсти: самолюбие, гордость, нелюбовь, непримирительное обращение с людьми, неуживчивость и даже злословие. Кажется невероятно, можно ли, имея в сердце Божественный огонь, оставаться холодным, словно ледышка, по отношению к ближним. Но настолько ныне извращена наша падшая природа, настолько возросло в нас горделивое самосознание, самолюбие, что современные люди часто употребляют имя Иисуса Христа наподобие каких-то магических неосмысленных заклинаний, нисколько не заботясь о стяжании прочих нравственных добродетелей, которые являются неотменным условием для свершения правильной покаянной молитвы. Вот почему, - говорит святитель Феофан, - самое важное, это то, что дает нам призывание молитвы Иисусовой. Его можно уподобить некоему древу с глубокими корнями. Но древо, по необходимости, должно произвести отрасли, ветви, которые покрываются листвой и плодами. Цель священного призывания имени Иисуса Христа заключается не столько в непрестанности этого действия, сколько в оживотворении души Божией благодатью. И только в случае, если благодать Божия будет содействовать молитвеннику, в простоте духа, в смирении сердца, в совершенном незлобии, в любви к людям, немало не возносящемуся умом, только если благодать Господня будет содействовать нам, тогда будет подлинный и желаемый нами успех. Заключается он в том, что посредством имени Господа Иисуса Христа, памятуя о Боге, мало-помалу исполняться сознанием неприступного величия, святости, непостижимости Божества, то есть, иными словами, стяжание благоговеинства и страха пред Господом Богом и всем, что мы называем святынею. Возрастая, по милости Божией, в страхе Господнем, внимательно и правильно молящийся именем Иисуса Христа христианин, мало-помалу все в большей и большей степени открывает для себя самого подлинное состояние души своей. Он убеждается, насколько его сердце не свободно от страстей, как редко сердцу удается из глубины воздохнуть ко Господу. Он начинает видеть те многочисленные путы и узы, которыми скована душа, находящаяся в нечувствии окамененном, он исполняется сознания своей нечистоты и недостоинства и обретает понятие о себе самом как воистину худейшем всякого иного человека. Видеть свою худость и всем при этом отдавать предпочтение в сравнении с самим собою. Вот к чему должно приводить правильное призывание имени Господа Иисуса Христа.

Если душа претерпит в этом подвиге, то мало-помалу она приобретет чувство полной зависимости от Господа, не на словах, а на деле она будет исповедовать истину Писания: «Без Меня, -говорит Господь, – ничего доброго сотворить не можете». Даже и пальчиком пошевелить не можем мы без тайной помощи Господа нашего. Возрастая в этих благоговейных чувствах, исповедуя свою немощь, славословя Господа за Его величие и святость, мы мало-помалу, возлюбив имя Иисуса Христа, уже не захотим надолго с ним расставаться. Действительно, никто не может без помощи молитвы привести ум в необходимое для свершения молитвы состояние. И святые отцы дружно свидетельствуют: лишь со вниманием призывание имени Господа способно очистить наш ум от всякого образа, всякого мечтания, всякого ненужного воспоминания, сделать его чистым зеркалом, в котором непостижимо отразится Невидимый Бог. Лишь с помощью имени Господа Иисуса Христа мы сможем в наше сердце ввести Христовы добродетели, особенно те, которые относятся к тайному деланию христианина, а именно: добродетели жалости и сострадания, смирения и кротости, чистоты, добродетель божественного смирения. Имя Иисуса Христа не тотчас и не вдруг соединяется с естеством человека. Но, если душа претерпит необходимые борения, то вскоре она обретет способность радоваться о Господе, как и свидетельствует о том царь Давид: «О имени Твоем возрадуемся весь день». Имя Господне, по свидетельству премудрого царя Соломона, есть некая крепость, в которую вбегает и прячется от невидимых врагов подвижник веры. Имя Господне есть щит, посредством которого мы удобно угасим все раскаленные стрелы лукавого духа.
Попросту сказать, в призывании имени Господа состоит все существо духовной жизни, если только мы понимаем, что от этого цветка должно исходить обязательно благоухание - любви, смирения, кротости, незлобия и чистоты. И безусловно, никакие заботы, никакая обремененность послушаниями, даже жительство в миру посреди шумного города с соблазнами его и прельщениями не мешают христианину единому с единым Богом беседовать и мало-помалу, по слову преподобного Серафима, восходя от степени в степень, достигать совершенного очищения души. В чем и да поможет нам Господь, если мы будем всегда распинать свою гордость, самолюбие, своеволие, непослушание, всегда зазирать себя в наших немощах, укоряя себя, оправдывать ближних, памятуя, что лишь «вера, действуемая любовью» возводит христианина на высоту нравственного совершенства. Аминь.

14 января 2000 г.

Протоиерей Артемий Владимиров

http://www.pravoslavie.ru/put/28947.htm

[Александр Васильевич]

День Обрезания Господня – это день Закона Божия



Двунадесятый ли это праздник?

Праздник Обрезания обычно проходит незаметно. И не знаешь, «двунадесятый» ли то праздник или нет.

Пасха стоит выше и вне «двунадесятых» (тринадцатый праздник). Следовательно, остаются (по месяцам): Крещение, Сретение, Благовещение, Вход в Иерусалим, Вознесение, Троица с Духовым Днем, Преображение, Успение, Рождество Божией Матери, Воздвижение Креста, Введение во храм и Рождество Христово... Итак, двенадцать. Ясно, что Обрезание не есть двунадесятый праздник; но он чтится.

Незаметный

Но почему же он проходит так незаметно? И вообще в этот день как-то не испытываешь ничего яркого и ясного. Причин этому несколько

При великом свете праздника Рождества Господня и при грядущем Крещении, Богоявлении Троицы, – этот праздник Обрезания, утесненный между ними, теряется как звезда при двух солнцах.

Ему даже времени нет: 31 декабря (по старому стилю – прим. ред.) отдается Рождество; 2 января начинается уже предпразднство Крещения. А на Обрезание остается всего-навсего лишь один день: ни предпразднства, ни попразднства нет, только один день праздника.

А к этому добавьте еще память такого великого светильника Церкви как Василий Великий, почивший 1 января; торжество ему тоже ослабляет Обрезание.

А с Петра Великого, перенесшего Новый год с церковного празднования (1 сентября) на западное 1 января, люди знают этот день именно как Новый год, а не как Обрезание.

Может быть, даже многие и не знают этого праздника. Во всяком случае, в сознании верующих этот праздник – один из самых затененных. Точно и не праздник он для богомольцев.

Но нет ли причины и в самом существе праздника? Может быть, в нем мало праздничных элементов? Например, праздник Преполовения тоже проходит малозаметно... Ясно, что Обрезание как-то мало захватывает нашу душу по самому существу своему.

В чем же дело? Не пропускаем ли мы его?

Мало задумывались

Я раньше и не задумывался над смыслом Обрезания. Знал, конечно, что в этот восьмой день по рождении принесли Господа в храм Иерусалимский для совершения над ним ветхозаветного чина или таинства обрезания «крайней плоти». Помнил, что в Ветхом Завете это служило знамением заключения завета человека с Богом. Видел и на иконах, как священник стоит пред обнаженным тельцем Младенца Господа с ножом, готовый произвести операцию обрезания плоти. После припоминал, что Господь очень строго требовал исполнения этого закона от иудеев, так что «обрезанный» считался Божиим, а «необрезанный» – язычником, как и у нас делили людей на крещеных и «нехристей», некрещеных... Сербы даже думают, что у некрещеных умерших младенцев и души нет; это я сам слышал от одной несчастной матери.

Но все это мне казалось лишь простым исполнением ветхозаветного обряда, не имеющим никакого отношения к нам, христианам. А быстрое мелькание праздника между двумя великими «богоявлениями», да еще «заваленное» «Новым годом» (не церковным празднованием) не давало времени вдуматься в смысл этого праздника. Но уже одно то, что Господь благоволил принять обрезание (а обрезание в Ветхом Завете имело величайшее значение – как крещение у христиан) и, наконец, то, что Церковь установила этот праздник, заставляет задуматься. Может быть, что-либо да откроется нам? И уж во всяком случае узнаем, что мыслит Церковь в своих богослужениях.

Праздник Закона Божия

Вот только в 1927 году, под 1 января, я почувствовал одну сторону этого праздника. Это было в связи с решением вопроса об отношении моем к разделению митрополита Антония и митрополита Евлогия. Долго я мучился. Но, наконец, пришел к выводу: закон нужно исполнить. И это было как раз накануне праздника Обрезания. И тогда у меня и промелькнула мысль о связи этого вопроса с кануном праздника «закона», когда и Господь, подчиняясь закону, исполнил чин обрезания. Это меня укрепило еще более. Сочетание же памяти святителя Василия Великого, этого законодавца церковного, управителя Церкви, еще лишний раз поддержало в принятом решении о законности. И с Афона пришло письмо с решением подчиниться законному главе Церкви, митрополиту Сергию – и в тот же самый день. А ведь ничто у Бога не случайно.

И тогда я подумал следующее. Тот, кто намерен жить по новым законам, тот сначала должен исполнить старые. Это покажет, что он действительно «законопослушный» человек, а не своеволец. Тот лишь имеет право устанавливать новое, кто исполнил старое.

Господь пришел установить Новый Закон, и Он необходимо должен был исполнить Ветхий. И вот Он с самого Своего рождения (обрезание – первое священнодействие после рождения) сразу же начинает исполнять закон. Законодавец первый подчиняется закону.

И после в службе я действительно усмотрел эту мысль и встретил постоянное употребление слова «закон». Но я не задумался тогда над тем, какое же это отношение имеет ко мне, к христианам вообще. Теперь продолжу это размышление. Если наш Господь исполнял закон, то и мы по примеру Его обязаны делать то же самое. То есть прежде, чем достигать высоких духовных созерцаний, мы обязаны сначала исполнять заповеди о делах; прежде чем молиться своими молитвами, нужно исполнять церковный чин; прежде чем дойти до свободы духа, нужно научиться дисциплине повиновения; прежде чем вступить в область благодати, нужно пройти еще закон; прежде чем достигнуть бесстрастия, нужно вести борьбу со страстьми и особенно с «собственной волею»; прежде чем дойти до совершенства любви, нужно научиться исполнять хоть повеления власти, Церкви (например, о постах); прежде чем войти в дух, во внутреннее, нужно сделать по букве, внешнее. Одним словом, прежде чем сделаться новозаветным человеком, нужно еще побороть в себе ветхого, то есть исполнить ветхозаветные требования.

Но далее: это лишь начало. Это лишь путь, который нужно перейти. Ведь остановиться на этом (законе, борьбе, букве) невозможно. И по очень простой причине. Ни закон, ни буква не спасают душу. Борьба в Ветхом Завете была бесплодна (Рим. 7:14-25). Человек, застывший на этом, духовно омертвевает, как, например, иудеи, как наши староверы. Нужно достигнуть новозаветного состояния как совершенного, спасаюшего, свободного, подлинно духовного, а не мертвенно-обрядового. Действительно, нужно войти в завет с Богом, а не формально внешне остановиться на букве, на обряде.

Однако прежде нужно пройти «школу» законничества, чтобы, во-первых, почувствовать, как она тяжела (операция «обрезания» своей воли), во-вторых, – понять, что мы своими грехами заслужили ее, эту рабскую школу, в-третьих, (и это, может быть, самое главное) – опытно познать, что сама по себе школа закона (буквы, обрядов даже и в христианстве) не достигает цели, не спасает, не утешает, не насыщает, не избавляет от зла. И что, следовательно, нужно искать какого-то иного пути спасения. А это и есть благодать. Там лишь оживает духовно человек, получая «Духа Животворящего».

Вот и Господь, прежде чем получить в таинстве Крещения благодать Святого Духа, нисшедшего в виде голубя, сначала исполняет закон. Так и нам, чтобы действительно сделаться благодатными, уже окончательно возродиться, нужно еще исполнять разные законы, каноны, «правила», «послушания», чины и так далее. Закон, следовательно, нужно исполнять сначала.

«Народа ради»

Но особенно это было важно для Христа Спасителя, воплотившегося от иудеев и начавшего Свое служение спасения с них именно.

Иудеи были чрезвычайные «законники». Ведь они и распяли-то Господа в конце концов потому, что Он представлялся им «противником» закона. «Разрушает закон, – кричали они против Него. – А сверх сего еще и Богом Себя делает». Это уж казалось им верхом беззакония. Да и действительно, если бы Спаситель не был Истинным Богом на самом деле, то это было бы ужасным беззаконием! Апостол Павел даже самое неверие их во Христа приписывает их обрядовой ревности к букве закона; а цель закона – Христа – просмотрели (Рим. 10:3-4).

И потому всякому, кто (как Господь) хотел что-либо делать среди этого законнического народа, безусловно, необходимо было быть самому на высоте закона. Иначе они и слушать бы не стали. И Господь исполнил все предписания. И после Он вызывал иудеев на открытый вопрос: «Кто из вас обличит Меня в неправде?» (Ин. 8:46). Поэтому и обвинители Его не могли привести свидетельств нарушения Им закона. Тогда осталась уж одна вина:

– Ты ли Сын Божий?

– Да!

– Повинен смерти!

Так после и апостолы должны были считаться с этой законнической психологией евреев; и апостол Петр в Антиохии (Гал. 2), и апостол Павел делали это неоднократно. Последний обрезал ученика своего Тимофея, сына еврейки и грека, ради иудеев (Деян. 16:3), апостол Петр «лицемерил», будто бы в Антиохии (Гал. 2:11-20), хотя оба были против обрезания, даже евреев.

Обычаи – великая сила, особенно когда они основаны на религиозной почве.

И сами «родители» Господа – Иосиф и Пречистая Дева Мария – не могли иначе поступать, как только «по закону», будучи праведными евреями.

Так, следовательно, закон, данный Богом, нужно было исполнять уже и потому, что он сделался привычкою и у людей, у народа.

Завет

Вот я написал выше о том, что действительно нужно войти в завет с Богом, – и вдруг осенила меня новая мысль. А что это такое – «завет»? Если мы поймем это, нам тогда яснее будет смысл и ветхозаветного обрезания; и откроется смысл его и для христиан.

«Завет» означает связь, союз, уговор; но слова эти сухие, деловые, формальные. А слово «завет» означает внутреннюю, интимную, духовную, живую связь с Богом. «Завет» – это жизнь в Боге, жизнь для Бога, жизнь с Богом. Завет с Богом – это значит общение Бога с человеками, любовь Его к ним, жизнь в них.

Вот что такое «завет».

А теперь ясны дальнейшие выводы. Еврей давал обет жить в Боге, а Бог – в нем. Да ведь это же главнейшая цель существования человеческого! Да ведь это же цель создания мира! Это задача избранного еврейского народа – сохранить связь с Богом! От этого отпал весь мир (фактически – и иудеи, и язычники: все согрешили и лишены славы Божией (Рим. 3:23 – ср. гл. 2). Потеряли дивную связь с Богом. Восстановить ее, вступить в «Новый Завет» и пришел Господь Спаситель.

Люди исполняли символ (обрезание), а духа уже не имели: «Не то истинное обрезание, – говорит апостол Павел, – которое по телу, а которое в сердце духом» (Рим. 2:28, 29). О язычниках же и говорить нечего было!

И вот Господь несется «родителями» в храм и обрезанием Своим показывает, что нужно действительно восстановить завет, связь, жизнь с Богом. Это – первая задача; ее первую Он и исполняет. Вся остальная жизнь Его и служение являются осуществлением сей задачи. Смерть была лишь завершением дела Его. Поэтому Он пред смертью и говорит: «В том заключается живот вечный, чтобы познали Тебя, Отца, и Меня, Которого Ты послал ... Я явил им имя Твое (Ин. 17:3, 6) ... Да будут все едино, как Ты, Отче, во Мне и Я в Тебе, так и они да будут в нас едино (Ин. 17:21). Я прославил Тебя на земле, совершил дело, которое Ты поручил мне исполнить (Ин. 17:4). И Я открыл им имя Твое и открою, да любовь, которою Ты возлюбил Меня, в них будет, и Я в них» (Ин. 17:26).

Это исполнение – духовное обрезание. Завет с Богом восстановлен: единение, любовь, жизнь с Богом.

А как это совершено? Двумя путями. Учением и делами, с одной стороны, Господь привел Своих учеников (как и нас теперь через Свое Евангелие приводит всегда) к Отцу и «показал им» Его, или «открыл ... имя Его». А кроме сего – «посвящением Себя за них», как Он Сам говорит. А посвятить себя за кого-либо – это значит отдать себя вместо них, то есть принести в жертву, искупить на Кресте (Ин. 17:19). Но это уже пути к завету. А задание, цель были приняты Господом в самом начале Его появления на свет – в чине обрезания... И всякий христианин имеет ту же цель – единение с Богом.

Ему имя – Иисус

При обрезании давалось у евреев имя. Теперь открылось и это. Необычайно важно.

Как мы знаем из Евангелия (Лк. 2:21), при обрезании в восьмой день по рождении нарекали имя. Это делал обычно отец новорожденного (в храме), а раньше чаще всего называла мать. Так, Ева дала сама имя Каину, Лия – своим сыновьям, Иаков и Рахиль – Вениамину, Анна – Самуилу, мать и отец – Иоанну Предтече, и тому подобное. И если вы по Библии просмотрите хотя бы эти случаи, то легко увидите, что имена давались не случайно, а со значением. Обычно означалось осуществление чего-либо ожидаемого, или предназначение рожденного и тому подобное.

Господь, как мы видели и знаем, пришел для того, чтобы восстановить порванный завет людей с Богом, живой завет – оживить людей или, как мы обычно говорим, спасти людей. Поэтому как же Его было иначе назвать, как не

Спаситель?

Очевидно? Несомненно. А по-еврейски Спаситель (Иисус – греческое слово от еврейского) – Иехошуа (или сокращенно Иешуа, Иешу), что значит «Бог спасение его», или еще короче – «Бог Спаситель».

К обычному человеку это прилагалось в том смысле, что носящий это имя находится под особым покровом Божиим.

По отношению к Иисусу Христу также сие применимо. При крещении Отец возглашает: «Ты Сын Мой возлюбленный; в Тебе Мое благоволение» (Лк. 3:22), то есть Иисус Христос есть Бог.

Но через эту любовь к Сыну восстанавливается любовь Отца и к людям; и таким образом, Он Сам, то есть Сын, сделается Искупителем, «Спасителем». Это имя дано было еще раньше рождения, при Благовещении, Архангелом Гавриилом, то есть по повелению Пресвятой Троицы (Мф. 1:21) с объяснением, что Он, Иисус избавит (по-славянски «спасет») люди Своя от грех их (Мф. 121). Он спасет; не «сами» они спасутся... Следовательно, уже в этом имени указано все Его будущее: искупительное служение миру.

Или иначе сказать: в имени Его сокращенно, словом, наименовано то, что совершалось делом, чином, обрядом – обрезанием, как знамением установления связи Бога с людьми. Дело Господа Иисуса Христа – в одном имени: Спаситель. Иисус – имя Ему. Как это и отрадно, и важно, и понятно!

День именин

Отсюда теперь понятно, что день обрезания Господня есть и день Его имени, или «именины». А назван Он «Богом» – по Отцу Своему. И вообще у евреев было желание называть сыновей по имени отца; так и родственники советовали Елисавете называть Иоанна Крестителя (Лк. 1:59) в честь отца.

В имени уже указано все последующее дело Господа: в начале указано все остальное... Как в семени – будущее: и зелень, и колос, и зерна, и хлеб, и питание, и жизнь.

Так новозаветное сплелось с ветхозаветным: пришел Спаситель «ветхого» человека, дабы сделать его «новым»; Ветхий Завет переходит в Новый. И теперь понятно, почему обрезание должно было быть первым праздником по Рождестве Христовом: здесь узел Ветхого и Нового Заветов, конец одного и начало другого. Это определение всей последующей задачи: это, следовательно, нужно было обозначить в самом начале. Потому и праздник пришелся между Рождеством и Крещением. Не оттого лишь, что обрезание должно было совершаться в восьмой день, но и по смыслу, взаимоотношению событий: сначала рождение, потом означение Его служения, и уже потом выступление на проповедь – крещение.

Но сие именование, сии «именины» Господа Иисуса были сокровенны. Никто и не подозревал тогда исполнения смысла имени Иисус, кроме Иосифа и Марии. При рождении хоть были пастухи, волхвы; узнал Ирод, книжники и так далее. При Сретении будут праведный Симеон, Анна и другие в храме; равно и всем, ожидавшим избавления в Иерусалиме (Лк. 2:38), – говорила Анна-пророчица. А здесь – только Иосиф и Мария, да священник, совершивший обряд в храме... Именины Господни были тайны, сокровенны. И самый праздник – «спрятанный» между двумя другими великими событиями. Свои лишь... Так нам открывается, что нынешний праздник есть «день Иисусов».

Если Вознесение есть «день Спасов» – день Его как Обожествленного, Прославленного Сына Божия, как Бога, то нынешний день есть день Его по человечеству.

Ныне Господь принял на Себя человеческое имя как «Сын человеческий», ныне Он «вписался» в наше «гражданство» земное, чтобы потом приписать нас, при Вознесении, к гражданству Небесному.

Ныне особенно ясно, что Он – «наш», «нашего смешения», естества человеческого: Он и называется, как и все, Он еще Младенец – беспомощный, как и все, Он – видим пока именно как человек. Славы Божией не зрится еще в Нем. И обрезывается – плотски, человечески...

Мне это обрезание плоти раньше казалось слишком уж человеческим. Да! Но Он был именно совсем, совершенно, как и мы, Человеком.

Невольно приходит сравнение с нашими именинами. В прежнее время имя давалось тоже в восьмой день. И у нас имя дается родителями или крестным отцом. И у нас это «свой» семейный праздник. И у нас иногда давали имена по значению. А особенно – монашеские имена.

(Окончание следует)

[Александр Васильевич]

(Окончание)

А теперь вывод: в день именин Господа нужно просить милостей у «Именуемого», про Которого апостол Павел говорит, что Бог Отец по Вознесении даровал «имя выше всякого имени, дабы пред именем Иисуса преклонилось всякое колено небесных, земных и преисподних, и всякий язык исповедал, что Господь Иисус Христос в славу Бога Отца» (Флп. 2:9-11).

Значит, в сей день наречения имени Его и мы должны поклониться Ему, как Господу, возблагодарить Его, что пришел ради нас, и просить главного, о чем говорит Его Имя, и что делает Он в чине обрезания – спасти нас.

Иисусе Спасителю – спаси нас!

Иисусе Искупителю – к Отцу Твоему приведи нас!

Что такое обрезание?

Теперь мне хочется немного возвратиться к вопросу об установлении самого обряда обрезания в Ветхом Завете, к его истории, смыслу, форме... Все это ведь богоустановленно, следовательно, чрезвычайно важно...

Точно золотые россыпи открываешь. Зерно за зерном...

Вот как впервые говорится об этом в Слове Божием, в Библии (Быт. 17): Господь явился Аврааму и обещает ему, бездетному, произвести от него многие народы. И потому переменяет ему и имя из «Аврама» в «Авраама». И заключает с ним завет; и со всем потомством его, в завет вечен да буду тебе Бог, то есть буду твоим Богом, Близким. Дам тeбе землю и потомкам; и буду им Бог. А ты завет Мой соблюди: благоугождай Мною и будь непорочен.

И вот знамение этого завета: «обрежется от вас всяк мужеск пол, и обрежете плоть крайнюю вашу, и будет в знамение завета между Мною и вами. И младенец осми дний обрежется вам, всяк мужеский пол в родех ваших... И будет завет Мой на плоти вашей в завет вечен. Необрезаный же мужеский пол, иже не обрежет плоти крайния своея в день осмый, погубится душа та от рода своего: яко завет Мой разори (Быт. 17:10-14).

И 99-летний старец Авраам со всею семьею обрезался в тот же день.

И этот завет так строго исполнялся, что из-за нарушения его едва не погиб сам «друг Божий» Моисей.

Когда он после явления ему Бога на Хориве возвращался из Мадиамской земли в Египет для спасения народа, и шел вместе с женою Сепфорою и сыном (а последний был необрезан; видно, мать жалела его и не хотела исполнять этого еврейского обычая, а отец, Моисей, не настоял по снисходительной нежности к жене), тогда Господь, терпевший это в чужой стране, не потерпел, когда Моисей шел к своим и притом с такою высокою Божьею целью. И явился Бог ночью на ночлег и хотел поразить Моисея смертью. В чем это выразилось – в Библии не говорится... Тогда жена взяла острый камень и обрезала сына своего... И Господь пощадил Моисея (Исх. 4:24-26). Так строго исполнялся Божий завет!

Спрашивается: какой смысл именно в этом символе? Обрезание говорит о смерти...

Крайняя плоть – путь жизни человеческой. В то же время – средоточие страстности. Значит, кто хочет иметь завет с Богом, тот должен свергнуть с себя страсти или грехи: жить непорочно. Поэтому у пророка Иеремии сказано: «Обрежитеся Богy вашему и обрежите жестокосердие ваше, мужие иудины, ... да не изыдет, яко огнь, ярость Моя, и возгориться, и не будет угашаяй, ради лукавства начинаний ваших (Иер. 4:4). То же святой Моисей говорит (Втор. 10:16).

Кто хочет иметь связь с Богом, должен отказаться от всего, даже от самой жизни своей: любить Бога, быть Ему преданным до смерти, всецело; как бы заранее предать себя на смерть Бога ради или принести себя в жертву. Умереть для себя и жить для Бога.

Таков сильный смысл этого обряда. А это ясно приводит нас к двум выводам: ко Кресту и к крещению.

Обрезание и Искупление

Идея обрезания – идея крестного пути за Богом. Человечество внешне исполняло это, но внутренне евреи отошли от Бога...

А язычники и внешнего не творили. За это грозила гибель человечеству. И тогда Господь Иисус Христос взял крест человеческий на Себя – и предал Себя за людей смерти.

Так, следовательно, обрезание служило прообразом Голгофской Смерти. И, обрезываясь в восьмой день по рождении, Господь этим уже предсказывал Свою Искупительную Жертву. Обрезываясь человеческим обрезанием, Он брал на Себя грехи людей; и в Своей плоти показывал миру, что берется вместо их исполнить

Закон, быть непорочным в завете с Богом; а за их грехи умрет смертью. Так открывается связь обрезания с Искуплением

Другая связь – с нашим крещением. Об этом апостол Павел совершенно ясно говорит в Послании к Колоссянам, где он сравнивает оба эти вида завета: обрезание ветхозаветное и крещение новозаветное. Там – обрезание плоти, здесь – обрезание сердца; там – рукодельное; здесь – нерукотворенное; но и там, и здесь – связь с Богом.

Здесь, в крещении, эта связь выражается только в ином обряде, но значение его то же: смерть ради Бога. Человек, погружаясь в воду, умирает (как бы в гробе опускается) для прежней греховной жизни, чтобы ожить верою и чистотою, жизнью новой, христианской.

Господь и принес этот новый путь: тайну крещения; и Сам крестился. Но сначала Он исполнил прообразовательный ветхозаветный обряд. Как и на Тайной Вечери вкушение ветхозаветного агнца Он перевел в Таинство Тела и Крови.

Кстати, сектанты говорят, что нельзя крестить детей младенцами, потому что они несознательны; но если восьмидневные еврейские младенцы по повелению Божию вступали в завет с Ним, то и крестить можно, ибо крещение заменило обрезание. И сюда же, к крещению, нужно присоединить и мысль о принятии на себя креста и нами. Как Спаситель, обрезываясь, принимал на Себя Крест, так и мы, крестясь, принимаем на себя обязательство нести крест своего искупления всю жизнь: пить Чашу, которую Он пил и креститься крещением, которым Он крестился (Лк. 12:50, Мк. 10:38, 39). Таков глубокий смысл обрезания.

И понятно, почему евреи чрезвычайно держали его; и потому, когда апостолы объявили обрезание ненужным (после Крещения и Искупления), то это страшно восстановило иудеев: им казалось, рушилось все! Это весьма похоже на то, как если бы теперь перестали креститься (что и есть уже во Франции, России и других странах)...

Крест и имя

Если теперь спросить, почему же именно наречение имени новорожденному приурочивалось к этому крестному мучительному обряду, то я выскажу лишь свое мнение.

Пока еще человек не вошел в завет с Богом, он еще – не вполне человек; он еще недостоин именоваться человеком, ибо человек есть образ и подобие Божие; а пока сей образ не сочетался с Первообразом, то есть не определил еще своей цели – отдать себя Богу. И до той поры он больше как бы животное, только высшего качества. А вступивши в связь с Богом, сделавшись – по общению хотя бы – членом Его Царства, он уже – Божий; и потому ему и дается теперь «человеческое» имя, отличающее его от животных. А нередко и в самых именах отмечалась та или иная связь человека с Богом. Особенно это видно у евреев, где Иегова (или иногда сокращенное Иего) весьма часто входит в состав имени: Иоанн – Божий милостивый дар (сербское имя Божидар); Гавриил – сила Божия; Мария (Мариам) – Превозвышенная, Великая (Богом); Иехония, Иоаким, Анна (сокращенное из Иоанны) – Благодатная и Миловидная и так далее.

Но почему завет и имя соединяются с крестом (обрезанием)? Потому что падший человек не иначе может возвратить утерянную связь с Богом, как уже через страдания при исполнении завета. Но поелику он, в конце концов, оказывается бессильным исполнить завет и заповеди, то его крест переходит на Сына Божия. И только после Его страдания люди становятся «чадами Божиими» и получают это славное имя, а Бог становится снова им Отцом.

Так, следовательно, наименование при обрезании указывало на то, что после Искупления Христом мы уже не принадлежим себе, ибо «откуплены» Кровью Его; и Он уже, как Господин, как Владетель наш, волен давать нам имена. Поэтому в христианстве даются имена при крещении или при предварительном моменте крещения – наречении имени – как бы подобном обручению пред свадьбою, или наречению во архиерея раньше хиротонии.

И Спаситель нарекся ранее Своего Крестного служения, уже взяв на Себя обязательство (дав «залог») спасти людей. Замечательно, что у сербов день «славы» так и называется: «крестно имя» (крестное имя). То есть они, как и их предки, получали имя при крещении, но самое слово «крещение» заменилось однозвучным – и внутренне, догматически, сродным – словом «крест». Получилось: «крестное имя».

Праздник имеславия

Осталось мне из «своих» мыслей упомянуть разве о том, что если бы когда-нибудь возник вопрос об установлении особого праздника святому имени Иисус, то несомненно, сим днем подобало бы избрать сей день наречения имени Спасителю.

В связи с этим глубокий богослов в нынешний праздник мог бы углубиться в эту великую тайну имени Божия и имеславия.

Искупительное послушание

Человек должен был исполнять закон, чтобы спастись. Он этого не смог. Закон же, данный после, оказывался ему непосильным, и только обличал его беспомощность и подвергал клятве за неисполнение, подобно прокурору на суде. Господь вместо человека взял на Себя исполнение закона – и вот с самого рождения начинает исполнять закон. А исполнять закон – значит проявлять смирение, послушание Законодавцу Богу, значит – отречься от своей пагубной воли.

Исполнением закона Господь показал, что и первые люди могли бы исполнить заповедь Божию. А если не исполнили, то виноваты сами перед Богом. А эта вина опять снимается Им же: Сам Господь исполнил закон; Он Крестом заслужил власть ходатайствовать пред Отцем о помиловании неисполнивших его. И еще: так как все Искупление есть смиренное исполнение послушания Отцу («Я сошел с небес не для того, чтобы творить волю Мою, – говорит Господь, – но волю пославшего Меня Отца» (Ин. 6:38)). И Апостол Павел говорит о Христе: «Он был послушлив даже до смерти», – то можно сказать, что нынешнее обрезание уже есть начало Искупления, как начало послушания законам Божиим.

Впрочем, так как это начало было уже в рождении Господа, то обрезание нужно назвать уже продолжением взятого искупительного подвига – более очевидно говорящим именно о смерти, о Кресте, Голгофе, жертве.

За грехи наши

Теперь мне осталось отметить лишь одну сторону смысла обрезания.

Во всяком деянии Господа мы видим проявление Искупительного подвига за нас. «Нашим крещением крестился», «за наши» грехи распят, «с нами вознесся» и так далее.

Обрезание означало еще и казнь, наказание за грехи. И эту казнь ныне приемлет на Себя Безгрешный – не подлежавший, следовательно, наказанию. А в таком случае Он начинает терпеть за других, за нас. А следовательно, можно сказать: «нашим обрезанием обрезуется». Но для этого требуется «обрезывать» (урезать, отсекать) свою волю, как падшую. Правда, болезненность здесь необходима, то есть принуждение, борьба против себя. И конечно, это есть последствие грехопадения; но наказанием, кажется, лучше бы не называть. Впрочем, если это «отсечение» воли, – это скорбное принуждение – является (несомненно!) «последствием» падения, то и тогда можно сказать про Спасителя: Он начинает терпеть это за нас, страдать нашим страданием. В дальнейшем же смысле это страдание можно назвать и «наказанием».

Подзаконная клятва

В связи с этим следует выяснить и вопрос о клятве. В Слове Божием ясно говорится о связи закона с клятвою: «Христос ны искупил есть от клятвы законныя, быв по нас клятва» (Гал. 3:13). «посла Бог Сына Своего Единороднаго, Раждаемаго от жены, бываема под законом, да подзаконныя искупит, да всыновление восприимем» (Гал. 4:4-5).

А ныне Господь начал исполнять закон...

Мы согрешили в прародителях, а потом и сами грешили и грешим. Закона не исполняем. А всякий не исполняющий закона проклят: это и мы ощущаем, когда «совесть мучит». Что же делать? Исправить, особенно прошлого, мы уже не в силах, и потому остаемся под клятвою. Так закон всех подводит под клятву и лишает любви Отеческой, или «всыновления».

Это и есть «подзаконная клятва»...

Далее: как же Христос искупает нас от нее? И именно «исполнением закона»?

Сами мы не могли этого и не можем. А Он начинает исполнять и исполняет. Что же мне из того?

Возьмем пример понятный. Сын, предположим, не хочет поститься, говеть и тому подобное. Тогда мать начинает все это творить за него, а свое особо продолжает. Это она делает по связи с ним, по единению, по любви... И труд ее Господь принимает за сына: на этом ведь основаны молитвы и милостыни за умерших... Этим Он освобождает от наказания...

Подобно сему Господь начинает исполнять, как должно, закон – не внешне лишь, но главным образом внутренне, – за нас. И Господь Отец принимает эту жертву единения и снимает с нас клятву. И возвращает опять Своего Духа, Которым снова усыновляет людей.

О сем и говорит апостол Павел: «Искуплением (уже) чрез Христа это дается: И понеже (так как) есте сынове (уже), посла Бог Духа Сына Своего в сердца ваша, вопиюща: Авва (то есть) Отче» (Гал. 4:6).

Вот небольшой намек на объяснение.

Митрополит Вениамин (Федченков)

Письма о двунадесятых праздниках.

http://www.pravoslavie.ru/put/50913.htm

[Александр Васильевич]

Вопрос:

Почему в наше время празднуется Обрезание Господне?
Сергий

Отвечает Иеромонах Иов (Гумеров):

До начала проповеди Царствия Небесного Господь, как происшедший по плоти из семени Авраама,  прошел через все ветхозаветные обрядовые установления, утверждая единство библейской Священной истории. «Не думайте, что Я пришел нарушить закон или пророков: не нарушить пришел Я, но исполнить» (Мф.5:17). Все события земной жизни Спасителя имеют для христиан особую значимость. Обряд обрезания включал наречение имени. В этот восьмой по рождении день совершилось наречение спасительного и сладчайшего имени Иисус. О величии этого имени предсказывали пророки (Мф.12:21). Сам Спаситель сказал: «именем Моим будут изгонять бесов; будут говорить новыми языками; будут брать змей; и если что смертоносное выпьют, не повредит им; возложат руки на больных, и они будут здоровы» (Мк.16:17-18). Поэтому в день праздника в Церкви поётся: «Придите, Владыки преславная Христова наименования во святыни торжествуем: Иисус бо боголепно наречеся днесь» (Припев на 9-й песни канона в день Обрезания).

Установление праздника Обрезания Господня имело также значение для борьбы с древней ересью докетов, которые отрицали Боговоплощение, ложно утверждая, что тело Иисуса было не реальным, а призрачным.

http://www.pravoslavie.ru/answers/6888.htm