50 лет назад события в Грозном развивались почти как в Кондопоге
Недавние события, происшедшие в Кондопоге, неизбежно вызывают ассоциацию с аналогичным инцидентом, происшедшем почти полвека назад в другом русском городе. Разговор идет об античеченских волнениях русского населения Грозного в августе 1958 года. Информация об этих событиях тщательно скрывалась советскими, а затем и российскими властями. Почему? Читателю будет несложно ответить на этот вопрос, ознакомившись с реальными фактами.
Событие это имело длительную предысторию. Скорее всего, все началось, когда земли Терского казачьего войска были разделены между северокавказским автономными республиками. Причины этого решения советской власти вполне понятны: отношение коммунистов к казакам общеизвестно. Кроме того, это было сделано и для того, чтобы исключить возможность повторения казачьих восстаний. Таким образом, и казаки и другие русские люди, жившие на их землях, оказались под властью национальных республик. Как известно, в 1944 году несколько кавказских народов были депортированы, а их республики ликвидированы. Часть русских земель была возвращена Ставропольскому краю. Люди, жившие тогда на территории нынешней Чеченской республики, рассказывали, что это, возможно, было одно из самых спокойных мест в СССР, где не было даже намека на какие-либо конфликты, несмотря на многонациональный состав населения. Ситуация радикально изменилась после реабилитации в 1957 году «репрессированных народов».
Только за 1957 год в автономную республику прибыло свыше 200 тыс. человек, что существенно превышало цифры, предусмотренные четырехлетним планом переселения. Это создавало серьезные проблемы с трудоустройством и обеспечением жильем. Началась настоящая вакханалия - массовое приобретение оружия, круговая порука, убийства на почве кровной мести, изнасилования, нападения на жителей республики, представляющих другие национальности.
Прибывшие шейхи, муллы и тейповые авторитеты, воздействуя на молодежь в националистическом и религиозном духе, стремились оживить идеи мюридизма и повиновения законам шариата. Это повлекло за собой резкий рост уголовных преступлений среди молодежи. За 9 месяцев 1957 года в Грозном было совершено 22 убийства. Органами милиции привлечено к уголовной ответственности 285 человек. В первой половине 1958 года по сравнению с аналогичным периодом 1957 года в целом по ЧИ АССР количество убийств увеличилось в 2 раза, а случаев разбоя и хулиганства, повлекших за собой тяжкие телесные повреждения, в 3 раза. По всей республике стали обыденным явлением ссоры из-за домов и приусадебных участков, скандалы и групповые драки с применением холодного и огнестрельного оружия. Так, например, в конце 1957 года в Грозном распространялись антирусские листовки, были зафиксированы и нападения чеченской молодежи на учащихся ремесленных училищ и офицеров Советской Армии.
Наиболее тяжелая ситуация складывалась в предгорных и горных районах республики – в местах традиционного обитания чеченцев. Оттуда начался настоящий исход нечеченского населения. В результате запугивания, при полном попустительстве республиканских властей в течение 1957 года за пределы ЧИ АССР выехали 113 тысяч русских, осетин, аварцев, украинцев и граждан других национальностей.
Но бесчинства «реабилитированного народа» происходили и на исконно русских землях – в том числе и в Грозном. Гнев и возмущение людей усугублялись неспособностью власти их защитить. И, наконец, терпение коренных жителей старинного казачьего города лопнуло.
Вечером 23 августа 1958 года в пригороде Грозного, поселке Черноречье, где преимущественно проживали рабочие и служащие Грозненского химического завода, чеченец Лулу Мальсагов, находясь в нетрезвом состоянии, устроил драку с русским парнем Владимиром Коротчевым и нанес ему ножевые ранения в живот. Чуть позже Мальсагов вместе с другими чеченцами встретили только что демобилизованного из армии рабочего завода Евгения Степашина и несколько раз ударили его ножом. Ранения Степашина оказались смертельными, а Коротчева удалось спасти.
Это событие стало моментально известно среди жителей города и сыграло роль фитиля, поднесенного к пороховой бочке. То, что убийца и его сообщники, вопреки обычной практике, были сразу задержаны милицией, несколько успокоило вскипевшие страсти. В городе происходили стихийные сходки, участники которых требовали сурово наказать убийц.
25-26 августа проститься с погибшим в поселок Черноречье прибыло много людей, требовавших публичной казни убийц Степашина. Многие из числа собравшихся у гроба погибшего настаивали на необходимости проведения траурного митинга с участием руководства обкома и горкома КПСС, Совета Министров ЧИ АССР. Однако по указанию того же обкома проведение какого-либо митинга было запрещено. Но людей было уже не остановить.
26 августа в 14 часов свыше трех тысяч человек, подняв на руки гроб с телом погибшего, направились в центр Грозного. Протестующие намеревались провести митинг на площади Ленина у здания обкома, на котором собирались вновь заявить о своих требованиях публичной казни арестованных, выселения паразитических элементов из числа чеченцев (большинство из них нигде не работало и работать не желало), проживающих в Черноречье.
Но в обкоме и горкоме партии не сочли нужным вступать в полемику с горожанами и давать им какие-либо объяснения. Власть отгородилась от возмущенного народа кордоном милиции, которой было дано указание не допустить траурную процессию к зданию обкома КПСС.
Однако толпе вместе с гробом убитого удалось достичь своей цели. Примкнувшие к жителям Черноречья большие группы грозненской молодежи опрокинули несколько автомашин, выставленных в качестве заграждения, и демонстрация хлынула на площадь Ленина, где начался траурный митинг. В 19 часов 30 минут группа возмущенных граждан ворвалась в здание обкома и попыталась силой вытащить на площадь председателя Совета Министров ЧИАССР Гайербекова, второго секретаря обкома КПСС Чахкиева и других работников. С большим трудом сотрудникам КГБ и МВД удалось изгнать из обкома прорвавшихся туда демонстрантов и задержать наиболее активных из них.
Для успокоения собравшихся на площадь все же вышли секретари обкома партии, правда «нетитульной» национальности - Г.Я. Черкевич, Б.Ф. Сайко, секретарь горкома А.И. Шепелев. Однако вместо обстоятельного разговора о волнующих людей проблемах, они выступили с призывом прекратить беспорядки. В ответ из толпы послышались возгласы: «Вон чеченцев из Грозного», «Пусть к нам приедет Хрущев, мы с ним поговорим», «Да здравствует Грозненская область!».
Толпа все прибывала и прибывала. Со столов организованного накануне книжного базара стали свободно выступать все желающие. Митингующие стали откатывать военные и милицейские автомашины вместе с солдатами на прилегающие к площади улицы. Были остановлены и избиты два чеченца, проезжавшие мимо на мотоцикле. В окна обкома полетели первые камни.
К 23 часам к месту митинга прибыло еще несколько машин с солдатами местного гарнизона, которым вместе с милицией удалось рассеять толпу и задержать 41 активного участника беспорядков. К половине второго ночи на площади был полностью восстановлен порядок.
Однако еще вечером 26 августа среди собравшихся распространился слух о том, что в 9 часов утра на том же месте состоится новый митинг, на котором якобы должны выступить срочно прилетевшие из Москвы члены советского правительства и ЦК КПСС.
На следующий день в 7 часов утра недалеко от здания обкома стали появляться группы горожан, главным образом женщин, которые наперебой обсуждали вчерашние события и выражали явное недовольство задержанием активистов митинга. Появились даже листовки, призывающие к возобновлению акции протеста. В одной из таких листовок говорилось: «Товарищи! Вчера проносили мимо обкома гроб товарища, зарезанного чеченцами. Вместо того чтобы принять соответствующие меры по отношению к убийцам, милиция разогнала демонстрацию рабочих и арестовала 50 человек ни в чем не повинных людей. Так давайте же бросим работу в 11 часов и пойдем в обком партии с требованием освободить товарищей!».
К 10 часам утра около здания обкома собралась толпа - около 2 тысяч человек. Наступил критический момент, когда люди подошли вплотную к зданию обкома, разорвали кольцо оцепления из солдат и милиционеров и стали ломиться в двери центрального входа. Вскоре навстречу митингующим вышли секретарь Грозненского горкома партии Шепелев и председатель горисполкома Брыскин, которые тут же были схвачены толпой и препровождены к памятнику Ленина, где была сооружена импровизированная трибуна. Но ни Шепелеву, ни Брыскину выступать не дали. Народ хотел, чтобы на этот раз власти предержащие сами выслушали его мнение. К полудню на площади Ленина скопилось около 10 тысяч человек. Выступающие настойчиво повторяли свои требования - освободить товарищей, арестованных накануне. Над головами людей из динамиков слышались призывы: «Освободите арестованную молодежь!», «Вышлите чечен из Грозного!» К 14 часам часть толпы в количестве более тысячи человек подошла к зданиям КГБ и МВД республики. Несколько человек проникли на балкон здания МВД и потребовали освободить всех задержанных накануне. Под давлением масс власти пошли на уступки и выпустили всех на свободу.
В это время другая толпа атаковала здание КГБ, где были выбиты стекла и выломаны двери. По городу начались избиения чеченцев. Около площади были пойманы и избиты Матаев и Темиров, причем от полученных побоев Матаев вскоре скончался.
Около 15 часов группа демонстрантов, отделившись от основной массы, направилась в сторону Грозненского горкома КПСС. Взломав дверь, люди ворвались в помещение и устроили погром. А спустя два часа митингующие взяли штурмом и здание обкома, где, захватив десяток пишущих машинок, несколько активистов стали печатать листовки и воззвания, которые тут же зачитывались с балкона собравшимся.
Была наспех написана и обращенная к властям резолюция митинга. «Учитывая проявление со стороны чечено-ингушского населения зверского отношения к народам других национальностей, выражающегося в резне, убийствах, насилии и издевательствах, - говорилось в ней, - трудящиеся города Грозного от имени большинства населения республики предлагают:
1. С 27 августа 1958 года переименовать ЧИАССР в Грозненскую область или же в Межнациональную советскую социалистическую республику;
2. Чечено-ингушскому населению разрешить проживать в Грозненской области не более 10% от общего количества населения;
3. Переселить передовую прогрессивную комсомольскую молодежь различных национальностей из других республик для освоения богатств Грозненской области и для развития сельского хозяйства...»
Один из активистов, шофер автотранспортной конторы, предъявил ультиматум находившемуся в обкоме начальнику местного военного авиационного училища генерал-майору Степанову: либо выйти к толпе и выступить перед ней с заявлением о том, что чеченцы будут выселены из Грозного, либо быть через несколько минут растерзанным.
Взбунтовавшихся в здании обкома попытались приостановить группа секретарей первичных партийных организаций города и других партийных работников. Однако все они были избиты демонстрантами и выгнаны на улицу. Захватив в обкоме знамя, часть толпы численностью в 500 человек направилась на штурм главпочтамта. Ворвавшись в здание, демонстранты потребовали связать их с Москвой. Не сумев дозвониться до Москвы, толпа направилась на междугородную телефонную станцию. При попытке проникнуть внутрь был убит охраной рабочий химзавода Андрианов, и еще 2 человека получили ранения. Под угрозой насилия телефонисты все же организовали активистам митинга связь с приемной первого секретаря ЦК КПСС Хрущева.
В 23 часа группа демонстрантов с красным знаменем направилась на Грозненский вокзал и задержала отправление поезда Ростов-Баку. Люди ходили по вагонам и просили пассажиров рассказать жителям других городов, что «в Грозном чеченцы убивают русских, а местные власти не принимают никаких мер». На внешней стороне вагонов появились надписи: «Братцы! Чеченцы и ингуши убивают русских. Местная власть поддерживает их. Солдаты стреляют по русским!».
Около полуночи на станции появились войска, но участники митинга забросали их камнями. В ход пошли приклады. Вскоре толпу все же удалось рассеять, а поезд отправить по назначению. Одновременно войсковым подразделениям удалось навести порядок на площади у здания обкома. Начались повальные обыски и аресты, число арестованных скоро перевалило за сотню. В течение ближайших двух месяцев местный суд едва успевал оглашать приговоры: от года условно до 10 лет лишения свободы. Среди статей обвинения у 91-го осужденного фигурировала статья 59-2 (массовые беспорядки). Но жестокие репрессии активистов массовых выступлений в Грозном не оказали ожидаемого устрашающего воздействия. Так, спустя несколько дней после беспорядков на организованном парткомом одного из предприятий митинге, где предполагалось заклеймить позором «антисоветские и шовинистические» действия 26 и 27 августа, один из выступающих рабочих заявил: «Рабочий класс города правильно поднялся, контрреволюционеры были не на площади, контрреволюционеры сидели в обкоме КПСС...». Эти слова еще раз наглядно свидетельствуют о том, в чью именно сторону был обращен народный гнев жителей Грозного в течение двух августовских дней 1958 года.
Сегодня мы все хорошо знаем, что стало результатом «национальной политики» за счет русского народа. Нерешенные тогда проблемы назрели в чудовищный гнойник, лопнувший в начале 90-х. Геноцид русских и русскоязычных жителей Чечни, массовый исход из республики нечеченского населения, две кровопролитные войны, терроризм, вал уголовных преступлений, совершаемых «беженцами» по всем городам и весям России – вот плоды этой «политики». Сегодня ситуация в Кандопоге, в Сальске, Яндыках, да и во многих других местах нашей Родины весьма напоминает ту, что полвека назад складывалась в Грозном. Весь вопрос в том, какую позицию займет власть. В отличие от своих предшественников, ошибка для нее в этом вопросе может оказаться сродни той, что совершает сапер.
